Книга о возможных исходах

Книга о возможных исходах

— Ты когда-нибудь хотела… ну… как бы… сжечь книгу? — в одно прекрасное утро спросила Твайлайт Спаркл у Старлайт Глиммер.

Старлайт размышляла над ответом, жуя мягкий, жирный блинчик. Как и всегда, на завтрак она ела блинчики с кленовым сиропом. Она запила вкусняшку теплым молоком прежде чем ответить.

— Какую-то конкретную книгу? Или без разницы?

— Конкретную, — ответила Твайлайт и тут же пояснила: — Это не совсем книга. Это скорее заклинание в форме книги.

— То есть книга заклинаний? — иногда из-за небрежного обращения книги заклинаний сжигали сами себя. Старлайт так случайно потеряла чудесную копию “Изучение кровотечения” Ксенофонта, когда была подростком. Новые волосы на щетках отрасли только через месяц.

— Нет. Книга является заклинанием, — Твайлайт угрюмо толкнула локтем свою тарелку с блинчиками. Она не приступила к трапезе. Вероятно, размышления об ужасной смерти книги в огне отбили у нее аппетит. — Магический артефакт, который имеет форму простой книги. Кстати, он не работает.

— Таким образом, это заклинание в форме простой книги, которое не работает. По описанию напоминает обычную книгу. — Старлайт доела свои блинчики и, заметив, что у Твайлайт нет аппетита, медленно потянула магической хваткой полную тарелку блинчиков принцессы через весь стол. На них были взбитые сливки и черника, которые Старлайт не любила, считая, что такой десерт только портит основное блюдо на завтрак, но она не собиралась смотреть в зубы дареного блинчика. Вместо этого она схватила зубами этот блинчик.

— Нет, книга… — Твайлайт нахмурила брови, задумавшись. Когда на противоположном краю стола она увидела сбежавшие блинчики, она нахмурилась еще сильнее. — Заклинание работает. Не хуже книги, даже лучше. Но работает не так.

— Предметы, которые не исполняют своего предназначения должны быть уничтожены, — сказала Старлайт. Она соскребла взбитые сливки и ягоды с блинчика, придав ему съедобный вид, и откусила. — Так бы сказала старая Старлайт Глиммер. Новая Глим говорит, что места хватит для всех пони, или, эм, для всех книг, вне зависимости от степени их безупречности. Так что, нет, не стоит сжигать книгу. Это был, эм, урок Дружбы?

— Нет, это был прямой вопрос, — Твайлайт встала. Ее рог засветился и порция счищенных с блинчиков взбитых сливок на тарелке Старлайт поднялась в воздух, перелетела через весь стол и оказалась во рту принцессы Дружбы. Она облизала губы, собирая остатки крема, что не попали в рот. — Пойдем, я тебе покажу.

Открытая на середине Книга лежала на полированной кедровой кафедре в личной библиотеке Твайлайт, той, которая соседствовала с ее спальной комнатой. Только близким друзьям принцессы было дозволено пользоваться этой библиотекой. В этих коридорах редко кто-либо ступал, кроме Старлайт и Спайка, так как она была единственной подругой Твайлайт, у которой был повышенный интерес к книгам. Однажды она провела сюда Трикси с целью доказать, что это место существует, но не считая этого дерзкого налета посетителей, библиотека оставалось вечным умиротворенным местом для исследований.

А теперь, похоже, и местом для создания заклинаний. Старлайт подошла к кафедре и склонилась над книгой.

Открытые страницы книги были пустыми. Старлайт пролистала книгу от конца к началу. Все страницы были белоснежными.

— Я нашла проблему, — сказала Старлайт. — В книге не хватает слов.

— Ха, ха, — Твайлайт встала рядом  с ней. Ее рог засветился и появилось перо, выхваченное из карманного измерения, где она хранила бесконечное множество пишущих принадлежностей. Она протянула перо Старлайт. — Держи. Напиши что-нибудь.

— Эм, — Старлайт занесла перо над страницами. — И что написать?

— Что угодно.

Ладно. Она на секунду задумалась, прогудев что-то под нос, а затем опустила кончик пера на страницу и написала:

Усатый дракон громоздкий
Жил в бирюзовой повозке.

Стоило только ей поставить последний знак, поставить точку в конце предложения, как реальность тут же изменилась. Взор заволокла тьма, и в ту же секунду Старлайт повисла в невесомости. Она хотела крикнуть, но прежде чем она даже успела набрать воздуха, жизнь и свет вернулись в эту вселенную.

Она стояла в тесной повозке, полной разных вещей домашнего обихода пони: ящики с одеждой, обувь на полках, и застеленная кровать, с нарисованным на покрывале луной и звездами, и горшки, и кастрюли, и фейерверки, и потрепанные книги из далеких уголков Земли. Старлайт хотела повернуться и сбила кучу пустых бутылок, а рог запутался в серебряном ловце снов. Дверь рядом с ней раскрылась, и она увидела огромного дракона, который был намного больше этой повозки, больше дома. Он пытался протиснуть свою гигантскую голову в дверной проем и все пожитки скопом были раздавлены о стены повозки, вокруг становилось все теснее, было невозможно дышать. Погребенная и стиснутая между бесчисленными обломками мебели Старлайт Глиммер на секунду вспомнила, как углерод под большим давлением превращается в алмаз, а давление росло, ее тело деформировалось и фигура больше не напоминало пони, а скорее напоминало мокрую абстрактную скульптуру,из которой сочилась красная…

Старлайт Глиммер очнулась, глотая ртом воздух. Она была вновь в библиотеке и неуверенно стояла на копытах, в целости и форме пони. Она попятилась от книги и, споткнувшись, уронила перо, которое медленно стало падать на пол.

Твайлайт его поймала и положила на кафедру рядом с книгой. Слова, который Старлайт написала уже исчезли, оставив лишь пустые страницы бумаги из куфеи.

Быстрая проверка: нос, глаза, рог, уши, грива, ноги, живот,  соски, хвост. Все на месте. Старлайт облегченно, но с дрожью в горле выдохнула.

— Что это было?

—Судя по тому, что ты написала, там был дракон в повозке. И, наверное, что-то неприятное, ты побледнела.

— Это, эм… да, немного, — Старлайт встряхнулась. — Но что это было? Это было реально?

— Нет, конечно, — Твайлайт покачала головой. — Я точно не знаю, что ты увидела, потому что заклинание действует субъективно. Но я могу с абсолютной уверенностью утверждать, что этого не было по-настоящему. Книга не показывает ничего реального.

Старлайт наконец нашла в себе смелость еще раз подойти к книге. На странице не осталось даже грубых следов и царапин от пера. Бумага была чистой и нетронутой.

— То есть, эта книга – генератор фантазий?

— Нет. Книга… хм, — Твайлайт склонила голову. — Книга показывает возможные исходы то, что могло бы быть правдой. Я хотела назвать ее “Контрафактивный симулякр Спаркл”, но звучит не очень благозвучно. Надо подумать над названием. В общем, книга показывает то, что могло бы быть. Полагаю, книга пыталась тебе показать что случилось бы, если дракон действительно жил в повозке, но так как это невозможно, зрелище должно было быть очень странным.

— Эм, немного, — Старлайт посмотрела на перо. — Но зачем? Для чего она нужна?

— Зачем? А ты никогда не задумывалась? — Твайлайт говорила с нарастающим энтузиазмом. — Разве ты никогда не спорила с кем-нибудь о том, что могло бы быть? Что, если бы Селестия уделила больше внимания Луне, прежде чем она превратилась в Найтмер Мун, или если бы принцессы прислушались бы к предупреждению Скорпана о Тиреке, а устроил бы Сомбра революцию в Кристальной Империи если бы принцесса Амора приняла рыночную экономику? Можешь себе представить? Все споры могли бы быть решены! Мы бы просто обратились к книге возможных исходов и получили бы ответ!

— В таком ключе эта книга мне кажется крайне полезной, — она все более задумчиво и внимательно разглядывала перо. — Так что пошло не так?

— Заклинание не работает с глобальными вопросами, — Твайлайт поморщилась. — Оно недостаточно сильное, чтобы вернуться на тысячелетия назад и рассчитать, как тысячи пони могли бы поступить по-другому. Всё, что эта книга может, это показать судьбу пони, который в ней пишет. Как бы изменилась его жизнь, если бы он принял другое решение.

Хм. Старлайт задумалась над такой возможностью книги. Она не сразу заметила, что Твайлайт смотрит на нее, ожидая ответа. От неловкости Старлайт закашлялась.

— Всё равно – это успех. Пусть ты и ожидала большего.

Твайлайт замотала головой так сильно, аж грива зашумела.

— Нет. Подумай, Старлайт. Всё, что книга может показать — это вероятные исходы. Возможно, книга покажет, что твой выбор был правильным, но что более вероятно? Первый вариант или то, как хорошо все могло бы быть? Она покажет тебе все исходы, куда привел бы тебя неправильный выбор. Все более лучшие пути в твоей жизни, которые ты могла бы выбрать. Эта книга… эта книга – магический генератор сожалений. Ничего большего эта книга не стоит.

Ага. Теперь беседа за блинчиками обрела смысл.

— Поэтому ты хочешь ее уничтожить.

— Думаю да. Хочу.

Старлайт протянула ногу и коснулась книги. Страницы были теплыми, мягкими. Словно под копытом билось маленькое сердце.

Твайлайт вскинула бровь.

Пони, прочитав эту книгу, могла бы многому научиться, размышляла Старлайт. И чем больше пони совершала ошибок в жизни, тем больше она могла бы узнать. Таким образом, пони, которая совершила только ошибки, благодаря этой книге, могла бы познать всё об этом мире. Эта книга — просто кладезь знаний и силы обратно пропорциональная мудрости и рассудительности пони, что в нее напишет.

Другими словами, книга безупречно подходила Старлайт.

— Дай мне испытать книгу, — прошептала Старлайт. — На одну ночь. Разреши мне воспользоваться книгой, и завтра я скажу тебе, стоит ли уничтожить ее или нет.

Похоже, Твайлайт успокоилась после этих слов. Но почти тут же навострила уши, а в голосе появились тревожные нотки.

— Книга намного опаснее, чем ты думаешь, — сказала она. Ее взгляд слегка затуманился. — Верь мне.

Бедная Твайлайт. Для той, кто спас мир в бесчисленном множестве опасных приключений, она не была в состоянии брать на себя риск, как брала на себя Старлайт. Твайлайт не понимала, что иногда нужно принести что-нибудь в жертву. Пони должны быть смелыми, чтобы подойти к краю обрыва, посмотреть вниз и рискнуть всем, чтобы получить то, чего им хочется. Того, что им требуется.

— Всего одна ночь, — повторила она. — Большего мне не нужно.

Старлайт Глиммер сидела на кровати в своей комнате. Весь замок отошел ко сну и погрузился во мрак, и только свет керосиновой лампы на ее прикроватном столике отгонял тьму. Она приоткрыла окно, впустив в комнату прохладный вечерний воздух.

Книга лежала рядом с ней на кровати. Книга была огромной, сотни пустых страниц, назначение которых Старлайт никак не могла понять. Неужели одной страницы было недостаточно?

Ранним вечером, питаемая любопытством, она уже изучила  магическую структуру книги, пытаясь разгадать, как Твайлайт сплела заклинание, и уже нашла места, где можно было его улучшить. Но как решить главный недостаток книги, она не знала. Она не знала такой магии, как, вероятно, и Твайлайт, с помощью которой можно было бы создать контрафактивный мир, основанный на чужих жизнях. Только мир для пони, что напишет в нем.

Несмотря на это, книга являлась могущественным артефактом. В ее голове не укладывалась иррациональность Твайлайт. Дать жизнь такому чудесному магическому предмету и тут же предать его огню. Она положила копыто на украшенную золотом обложку.

Она медленно растянулась на кровати. Покрывало было мягким и ласкало животик, где шерстка была самой тонкой. Она чувствовала как узор на покрывале нежно лелеет кожу.

Хватит медлить. Всего одна ночь. Она открыла книгу на первой странице, достала перо из чернильницы и написала:

Санбёрст не переехал в Кантерлот, когда мы были детьми.

Тени вокруг кровати начали разрастаться. Они росли как клубящиеся облака, взбираясь по стенам на потолок, и обрушились на нее волной, оставляя лишь тьму.

Старлайт Глиммер сидела за своим рабочим столом и проверяла сочинения. Она почти закончила, осталась последняя работа. Солнце за окном уже давным-давно скрылось за горизонтом, и улицы города освещали дорожные фонари. Пони гуляли по широким дорогам парами и группами, о чем-то беседуя. Наступила зимняя пора, так что деревья стояли голыми и снег танцевал по мощеным  улицам.

Старлайт замечала всё это мельком. Она все еще не купила подарки на день Согревающего Очага, и часть её хотела бросить проверку этого последнего сочинения, пойти на улицу, купить что-нибудь на ужин или просто прогуляться и поглазеть на витрины. Но тогда ей придется проверять сочинение дома, а это правило она старалась никогда не нарушать. Поэтому она собрала остатки своего внимания на исчерпывающем отчете Петуньи о деревьях Сайрс Холлоу. Она особенно любила вечнозеленые. Несмотря на то, что она писала ртом, у девочки был ровный почерк. В сочинении она подробно описывала безупречные свойства семейства кедровых.

Уже после первого абзаца, Старлайт знала, какую оценку собирается поставить. И все равно она прочитала работу полностью, а затем приклеила сверху большую золотую звезду. У Петуньи еще нет кьютимарки, но у кобылки были явные склонности к ботанике. Старлайт готова была поспорить об этом на что угодно и с кем угодно. Дело сделано, она положила сочинение поверх стопки остальных, протерла стол и закрыла школу на ночь.

Пони на улице здоровались с ней. Она была известной кобылой в городке, учителем жеребят и наставником единорогов по магии. Она была талантливой единорожкой — когда она была маленькой, родители и учителя шептались о ней, хотели отправить на обучение в столицу к самой принцессе Селестии, но потом она получила кьютимарку педагога, а зачем молодой помощнице учителя наставления принцессы? Старый преподаватель на пенсии, бывший профессор Оксбриджа взял ее на обучение, и за десятилетия она прониклась его работой. Это была обыкновенная жизнь в обыкновенном городе, дни проходили в окружении детей, которых она старалась обучать, несмотря на их сопротивление. Она просыпалась до рассвета и редко возвращалась домой до захода солнца.

Это была хорошая жизнь. Она помахала ногой Сэнд Доллару и его супруге, они выходили из ресторана на противоположной стороне улицы. Сегодня сочинение их сына она проверила одним из первых.

Магазины на главной улице уже были украшены в преддверии праздника Согревающего Очага. Она остановилась напротив витрины изысканного седельного магазина и всмотрелась вовнутрь. Она еще не купила подарок своему отцу, а внутри были красивые жеребцовые сёдла. Она прикинула в уме свои доходы, кроме того ее ожидала небольшая премия от города перед праздниками, да и Файрлайт каждый год дарил ей что-нибудь приятное.

Время еще есть, решила она. Определенно, в магазине будет распродажа задолго до начала праздника. Кроме того, были и другие пони, которых она любила не меньше, чем своего отца, и им тоже надо было купить подарки. Так что она мысленно сделала заметку о подарке седла и с неохотой продолжила прогулку.

Ее дом находился в одном из самых скромных районов по соседству с центральной улицей. Она прошла по усаженной вязами аллее до конца улицы, где стоял маленький, аккуратный домик, который буквально сиял изнутри. Десятки свечей, и лампочек, и магически-заряженных кристаллов прогоняли темноту прочь. Как только она ступила на тропку, ведущую к входной двери, зажглось больше огней и стало теплее, секунду казалось, что в сердце зимы ее пригрел весенний день. Снег во дворе этого дома никогда не касался земли. Они этого не допустят.

Она отворила дверь и была атакована богатым запахом желудевой тыквы, фаршированной чечевицей, которая медленно томилась в духовке. Спустя мгновения она была атакована снова десятикилограммовым ужасом, напавшим сверху. Ноги и крылья охватили живот, а крохотные зубки впились в гриву.

— Попалась, мамочка! — крикнула Кинамон тонким писклявым голосом. — Ррррр!

— А-ах! — вскрикнула Старлайт и опустилась на пол, раскинув ноги. — Меня схватили! Санбёрст! На помощь!

Послышался шум на кухне и через секунду из-за угла показала голову любовь всей её жизни. На Санбёрсте был отделанный рюшем серый передник с Графиней Колоратурой, который она купила ему шутки ради, еще когда они вместе учились в колледже, а рядом с ним в воздухе парила кухонная лопатка. Посмотрев на сцену, он закатил глаза и скрылся на кухне готовить ужин.

— Предатель! — бросила Старлайт. Она ойкнула от настоящей боли, Кинамон укусила ее за ухо. Зубки пегасов были острыми. — Ай! Осторожно, милая. Не обижай мамочку.

— Торше… Торжешт… — некоторые слова Кинамон давались плохо.

— Торжествующая, дочка.

— Торжествующая охотница возвращается домой с добычей! — Кинамон забила крыльями, не в силах поднять Старлайт, как Старлайт не в силах была поднять гору. Она пыхтела в процессе, прилагая все усилия, и наконец рухнула на спину Старлайт,  не отпуская изо рта ее гривы.

— Впечатляет, — Старлайт повернула голову и поцеловала дочку в щечку, а затем встала и направилась на кухню. Десятки столовых приборов и посуды, и другой кухонной утвари парили в облачке магии вокруг Санбёрста. Старлайт аккуратно прошла мимо них к столу и посадила Кинамон на высокий стул, а сама села у окна.

— Нужна помощь, милый?

— Нет. Я заканчиваю, — ответил он. Большинство приборов полетело в раковину и осели в воде. Санбёрст открыл духовку и начал доставать оттуда ужин, и для Старлайт открылся прекрасный вид на его задницу. Она смотрела на нее, как старшеклассница.

Наконец, огромная тыква была на столе и пришло время семейного ужина. Они рассказывали друг другу, что с ними случилось за день; Старлайт рассказывала о своем классе, Санбёрст – о своей библиотеке, а Кинамон рассказала о своем великом приключении с друзьями и пиратском сокровище, закопанном в местном лесу. Старлайт слушала дочку, которая с бурным энтузиазмом и подробностями рассказывала свою историю, и уже не впервый раз думала, что Кинамон в равной степени может стать как новой Дэринг Ду, так и предаться грабежу и разбою и стать настоящим пиратом.

После ужина пришло время купаться, а для маленьких пегасов это значило аккуратное омывание водой, чтобы не намочить крылья. Потом Старлайт аккуратно помогала Кинамон чистить перья,  читая вслух книгу, которую ей одолжила соседка пегаска Зиппоуилл. Не все описанное в книге имело смысл для Старлайт, но она догадывалась, что такое же ощущение было бы у родителя-пегаса от книги о магии единорогов.  Когда-нибудь, когда Кинамон станет старше, возможно, на летних каникулах, у нее, наконец, будет время написать пособие по воспитанию пегаса для бескрылых родителей.

Но сейчас это не так важно. Сейчас ей надо было управиться с живым крохотным клубком из перьев.

— Ладно, малышка, — промолвила Старлайт. Она открыла бутылку c блеском для перьев и выдавила немного в пустую мыльницу. — Помни, надо намочить только кончик мордочки, а не как в прошлый раз.

Затем Старлайт  окунула нос в мыльницу, слегка намочив его блеском. Он имел аромат сандалового дерева, а Санбёрст говорил, что он пахнет как лавровый лист. Она стала смазывать левое крыло Кинамон, в то время как кобылка работала с правым.

Сегодня они ничего не разлили. Это был прогресс.

Позже, когда Кинамон уже была в своей кроватке, Старлайт приняла более продолжительный душ, а Санбёрст закончил уборку на кухне после семейного ужина, они лежали вместе в общей спальне. Старлайт казалось, что после возвращения домой, прошло не так много времени. Иногда ей казалось, что ни капли воды не утекло с тех пор, как она с Санбёрстом купили этот дом, или со дня рождения Кинамон, или со дня их возвращения в Сайрс Холлоу после выпускного, или… Старлайт прервала череду воспоминаний. Куда ушли все эти годы? Казалось бы, только вчера она вернулась с Кинамон из больницы.

Санбёрст прижался к ней носом прямо за ушком. Его дыхание теребило гриву.

— Все хорошо, Глимми?

— Просто задумалась, — сказала Старлайт. Она повернулась лицом к своему мужу. — Время летит так быстро.

— Потому что чем ты старше, тем больше каждый отдельно взятый день или месяц, или год субъективно становится меньше по сравнению с твоим прожитым опытом. Следовательно тридцатый год жизни кажется короче, чем третий год жизни, что…

Она прервала его поцелуем.

— Я знаю, милый. Просто говорю.

— А, — он покраснел так сильно, что она чувствовало тепло его лица в темноте. — Прости.

— Не стоит. Ты так сексуален в своей педантичности.

Он рассмеялся, и они погрузились в молчание. За окном стояла зима, и в комнате было прохладно. Старлайт, жадная до его тепла, прижалась к Санбёрсту. Сон волнами начал ее охватывать.

— Глимми? — раздался голос Санбёрста в темноте.

— Ммм? — сонно пробормотала она в ответ.

— Прости. Эм, к нам заходила Стеллар Флэр.

— Ага, — Старлайт закрыла глаза. — И что твоя мама хотела от нас?

— Как всегда. Понянчилась с Кинамон, обсудили подарки на День Согревающего Очага. Спрашивала насчет новых внучат.

Старлайт широко раскрыла глаза. Уши навострились, она слышала биение сердце Санбёрста.

— Ага…

— Ну да. Я сказал, что мы, эм, говорили об этом.

Так оно и было. Старлайт прилагала все усилия к тому, чтобы выглядеть спокойной.

— И?

— Ну, может… может время пришло?

— Ты серьезно? — Старлайт сглотнула.

Он  кивнул быстро. Отрывисто. Слегка напуганный, тем, что только что сказал, как, собственно, и она тоже.

Но бояться — это нормально. Они встретят свои страхи вместе. Она подняла мордочку и поцеловала его.

Этой ночью она уснула не сразу.

Старлайт Глиммер жадно хватала воздух ртом. Мышцы ее спины сокращались так, что она свернулась в тугой клубок, согнувшись практически пополам. Она беспомощно смотрела вверх на темный потолок комнаты в дворце Твайлайт Спаркл. Холодный воздух остужал ее вспотевшую шерстку.

Она искала опору для копыт. Они скользили по гладкому покрывалу, и Старлайт упала с кровати, приземлившись плечом на твердый кристалл. Яркая вспышка боли ослепила ее и она закричала. Она потерялась в темноте и на протяжении долгого времени не могла отличить свою спальню от воображаемой, которую показала ей книга. Фальшивое видение, подделка, пустое обещание того, что могло бы случиться. Книга показала ей ложь.

Она встала, тяжело дыша. Слюна капала с губ. Она смотрела на книгу, замешательство и боль мгновенно сменились на злость и кипящую ярость. Рог засветился и книга полетела в ее сторону. Нужно лишь подумать, загадать мимолетное желание и от книги не останется ничего кроме пепла. И больше книга никого не обманет.

— Ты лжешь, — прошипела Старлайт. — Я… ты!

Она бросила ее через всю комнату. Книга ударилась в стену с такой силой, что задрожала лампа на столе Старлайт.

— Ты лжешь! — крикнула она. Воспоминания пролетели у нее перед глазами. Она помнила то, что книга ей никогда не показывала: свадьбу с Санбёрстом; удивление, которое она испытала, когда увидела, что дочь родилась пегаской; как мама показывала ей лучший способ ухаживать за маленьким клубком перьев. Тысячи моментов, которые никогда-никогда не случались.

Дочка, милая, моя Кинамон, где ты? Ты только что была здесь,  я только что держала тебя в копытах, куда ты пропала…

Воспоминания сжимались вокруг нее, душили ее. Она хотела закричать, но могла только булькать, давясь слюной. На нее нахлынуло головокружение и воспоминания стали пропадать, исчезая как фрагменты сна, и чем сильнее она старалась ухватиться за них, сохранить хоть толику себе, тем быстрее они исчезали. Скоро они испарились и она только частично помнила основной сюжет видения книги.

Кинамон… Не было никакой Кинамон. И никогда не было. Она сделала глубокий-глубокий вдох и медленно выдохнула. И еще раз. И еще раз.

Селестия. Старлайт стояла в темноте и тряслась.

Возможно, Твайлайт была права. Всё, что книга могла дать – это сожаление. Она снова подняла книгу и уже готовилась ее уничтожить, когда мимолетная мысль остудила ее гнев.

Силой мысли она притянула книгу к себе, полет был неровный, Старлайт все еще нервно тряслась. Она положила книгу на кровать и открыла ее на первой странице, которая вновь была пустой.

— Ты… Ты думаешь, что это заставит меня сожалеть? Как будто я этого вообще хотела? — она рассмеялась. Это был дикий, истерический смех, который невольно вырвался из груди. Она не могла остановиться.

— О чем я должна сожалеть? — сказала она. — Взгляни же! Я — ученица принцессы. Не какая-то там училка, что осталась жить и работать в маленьком городишке, в котором и родилась.  Я выше этого! Моя жизнь лучше! Я — лучше!

С полным пренебрежением она написала следующие строки.

Я победила Твайлайт Спаркл в Нашем Городе.

Плато вокруг Нашего Города было, сухим и холодным. Только в разгар лета у пони был шанс схватить солнечный удар, а в середине зимы жеребят не выпускали из дому после захода солнца и даже взрослые по ночам дрожали от холода.

Дома были плохо теплоизолированы. Старлайт Глиммер знала об этом и знала, что с этим надо было что-то делать. Местный плотник плохо забил эти досадные щели между досками, а гипсокартон, который они заказали в Лас Пегасе, гнил на их небольшом складе, пока они искали и закупали гвозди правильного размера, чтобы его повесить. И никто в деревне вообще не знал наверняка, как правильно теплоизолировать потолки и пол. Шугар Бэлль предлагала постелить ковры. Но ковры были дорогими, а Старлайт Глиммер знала, что с холодными копытами жить хоть и не комфортно, но возможно. Куда важнее, чтобы все пони жили в одинаковых домах.

Они все могли бы даже замерзнуть в пещерах на этом плато, и это было бы неважно. Лишь бы они мерзли вместе. Единство цели даст им силы преодолеть любые напасти.

И любого противника.

Старлайт Глиммер было холодно. С дыханием из носа вырывался пар, который собирался в облачка и парил по пещере, медленно рассеиваясь. Сияние изъятых кьютимарок, заполняющих стену позади нее, придавало пространству жуткое, неуловимое чувство угрозы. Обычно она любила купаться в их свете, но сегодня она ничего не чувствовала, кроме холода.

— Ты не в силах победить. Ты же понимаешь?

— Молчать, — рявкнула Старлайт. — В твоем положение ты не в праве говорить о победе.

Вид у принцессы Твайлайт Спаркл и правда был жалок. Как и все пони, которых Старлайт освободила от кьютимарок, Твайлайт проходила через непродолжительный период апатии, выражающийся утомлением, потерей цвета и слабо выраженной эмоциональностью. Сторонний наблюдатель назвал бы такое состояние отчаянием. Оно скоро пройдет, и тогда она осознает, как приятно снять оковы предназначения, но в течение нескольких дней после удаления кьютимарки она будет не сильнее котенка.

Твайлайт не была связана. В путах не было необходимости. Хоть Твайлайт и была Аликорном, в данный момент Старлайт могла справиться с ней, даже не прибегая к магии.

— Не знаю, чего вы собирались добиться своим маленьким побегом, но у вас ничего не вышло,  — она продолжила. — Теперь ты одна из нас. Когда ты примешь это, то снова будешь счастлива. Сопротивление только продлит период страдания.

— Счастлива? — Твайлайт засмеялась. Это был безжизненный, пустой смех. — Ты украла все, что делало меня особенной. Ты украла всё что делало особенными моих друзей. И ты называешь это счастьем?

— Да! Твоя проблема в том, что ты на самом деле не понимаешь, что такое счастье. — Старлайт неспешно шагала по пещере, набираясь энтузиазма во время монолога. — Пони думают, что счастье – это теплое, приятное чувство, которое они испытывают, когда с ними происходит что-нибудь хорошее. Удовлетворение, эйфорию. Но это неправильно, Твайлайт. Это обычные эмоции, активация центров удовольствия в твоем мозге, когда он получает правильные химические вещества. Нет, настоящее счастье – это не эмоция, а состояние бытия. Когда мы поступаем правильно и действуем с благими намерениями, с целью сделать мир лучше. Это решение, это действие и есть счастье. Даже если ты живешь в грязи и нищете, ты все равно можешь быть счастлива, если твои намерения чисты. И скоро ты почувствуешь счастье! Когда ты присоединишься к нашей деревне, станешь частью нашего великого проекта и понесешь новый эгалитарный рассвет для всей Эквестрии, ты будешь счастлива, Твайлайт!

Она закончила монолог, остановившись перед Твайлайт, между мордочками были считанные сантиметры. Она тяжело дышала — эта речь всегда приводила ее в восторг. В такие моменты в ней бурлило пламя, которое сжигало все сомнения и страхи. Каждый раз, когда она вербовала нового пони и освобождала от гнета кьютимарки, она возрождала в себе правоту своих убеждений. Это было самое приятное в жизни: лучше  вкусной пищи, лучше вина, лучше наркотиков, лучше секcа. Чувство, которое она испытывала, принимая нового пони в ряды своего общества, было настоящим наслаждением.

Старлайт Глиммер была счастлива.

— Дурочка.

Старлайт вздрогнула, словно получила пощечину.

— Что?

— Ты меня слышала, — ответила Твайлайт. Она говорила медленно и ровно, без жара или каких-либо эмоций в голосе. — Мне кажется, я еще не встречала пони более заблудшую, чем ты. Мне искренне тебя жаль.

— Ты… — Старлайт остановилась. Ее живот заболел от гортанного мрачного смеха. — Тебя жаль меня? Взгляни на себя! У тебя ничего нет! Я победила, принцесса!

— Ты считаешь себя счастливой? Ты думаешь, это победа? — Твайлайт медленно посмотрела вокруг. — Это страдание, Старлайт. Ты сама себя водишь за нос. И у меня есть то, чего нет у тебя.

— Что? Крылья? — Старлайт ухмыльнулась. — Ты считаешь, что если ты – аликорн, то ты лучше меня? Именно с этим неравенством я и сражаюсь…

— Нет, — голос Твайлайт был слаб, но этого хватило, чтобы без препятствий прервать Старлайт. — У меня есть друзья. Друзья, которые не перестанут сражаться за меня, не из под палки и не из-за страха, но потому, что они любят меня.  У тебя есть такие пони, Старлайт?

— Что? — слава Твайлайт ударили по ней словно копытом в живот. — У меня есть друзья. Полным-полно друзей! Целая деревня друзей!

— Они – заключенные. Рабы. И однажды они восстанут и свергнут тебя.

— Они никогда не будут спорить со мной, — огрызнулась Старлайт, — Они… МЫ все привержены этому проекту. Мы все принесли жертвы ради этого, ты даже представить себе не можешь, и я не позволю твоей дурацкой сентиментальности поставить все под удар.

Твайлайт пожала плечами. Ее тело изнемогало, отягощенное усталостью и удалением кьютимарки. Все ее тело, кроме глаз. Она смотрела на Старлайт, и в ее глазах Старлайт видела не только решимость, и сопротивление, но и что-то в сотни раз хуже. Не презрение, не ненависть.

Она видела в них беспокойство, сострадание и любовь.

— Прекрати, — зарычала Старлайт — Не смей на меня так смотреть.

— Еще не поздно. Я знаю ты чувствуешь себя скованной, Старлайт, но никогда не поздно…

— Заткнись!

— Никогда не поздно поступить правильно. Я знаю, что ты на самом деле не веришь в этот лепет о счастье. Я знаю, что у тебя внутри: маленькая напуганная кобылка, которая что-то потеряла  и не знает как…

— ЗАТКНИСЬ! — рог Старлайт воспламенился, заполнив пещеру светом словно второе солнце. Она подняла свою пленницу в воздух грубой магической хваткой. — Ты ничего обо мне не знаешь!

Твайлайт смеялась. Смех был слабым, разбитым, но ее глаза все еще были полны жизни. Они отражали свет рога Старайт, словно бриллианты.

— Всё что ты делаешь, все что ты говоришь только доказывает твою неправоту, — слова с трудом вырывались из горла Твайлайт. — Ты понимаешь это. Пойдем со мной, Старлайт. Я помогу тебе. Я уже помогала пони, совершавшим ошибки…

Нет. Нет, ей не стоило говорить это слово. Любой другой укол Старлайт могла бы стерпеть, но говорить такое, ставить весь ее великий проект под сомнение… Это было непростительной наглостью.

— Я. НЕ. СОВЕРШАЛА. ОШИБОК! — взгляд Старлайт застилала красная пелена. Она чувствовала как кровь пульсировала в жилах. С каждым ударом сердца аура ее магии становилась ярче, пока все в пещере не стало либо светом, либо тенью.

— Ты не понимаешь! — Старлайт кричала на висящую перед ней темную жалкую фигуру, — Я здесь герой, а не ты! Я спасаю мир! Я буду…

Громкий хруст прервал гневную тираду. Она почувствовала, что что-то в магической хватке прекратило сопротивление, и в ауре Старлайт остался только зыбкий, тяжелый, тянущий груз. Ей стало не хватать воздуха, она тяжело задышала через рот, закрыла глаза и медленно разжала магическую хватку.

Вдох, выдох. У нее всё было под контролем.

Она открыла глаза. Твайлайт лежала на земле в скрюченной позе, ее шея была согнута под неестественным углом, а грудь не поднималась и не опускалась.

Старлайт облизала пересохшие губы.

— Т-твайлайт?

Пещера ответила молчанием. Только тихий вездесущий гул плененных кьютимарок заполнял пустоту.

— Твайлайт, прости меня. П-пожалуйста, прекрати, — ее трясло. Она краешком копыта стала нервно стучать по земле. Внезапный нарастающий ужас излился вверх от сердца и охватил разум. Широко раскрыв глаза, она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла, ей не хватало воздуха для крика. Она не могла дышать, а тем временем ужас внутри продолжал расти, словно раковая опухоль, заполняя всё внутри, пока не осталось ничего, кроме маленькой напуганной кобылки, что потерялась в безграничной тьме и хотела найти маму.

— Э-это. Это, — Старлайт сглотнула. Ее сердце забилось вновь, а вместе с сердцебиением вернулась ярость. Она ухватилась за ярость, что угодно было лучше ужаса. — Это твоя вина. Твоя вина! Не моя, а твоя!

Она начала шагать вокруг тела, а ярость росла внутри с каждым шагом.

— Ты вынудила меня так поступить! Ты должна была принять мою идею, как все остальные, но нет! Ты показала свою глупость, так что смотри теперь! Смотри что ты наделала! ТЫ НАДЕЛАЛА!

Пространство закружилось. Ей не хватало воздуха. Она закрыла глаза, ожидая когда буря уляжется. Перед глазами пролетели последние несколько минут ее жизни, спор, крик, гулкий хруст сломанной шеи Твайлайт. Она не могла выбросить его из головы. И все это время, внутри нее назревало что-то еще.

Злость. Впервые за всю свою жизнь, Старлайт познала злость. Не жалкую эмоцию, которую испытывают дети к забиякам или взрослые пони к своим конкурентам, а настоящую, глубокую, всепожирающую злобу. То чувство злости, что питает ярость до самой смерти.

Старлайт открыла глаза, и новое понимание мира принесло ясность. Все вокруг было четче. Резче. Туман рассеялся.

Она наклонилась над телом Твайлайт и прошептала:

— Все, что сейчас произойдет, будет твоей виной. Жизнь твоих друзей будет лежать на твоей совести.

Она направилась ко входу в пещеру. Стража снаружи отпрянула в сторону при ее появлении. Она приложила все свои силы чтобы не наказать их за проявление слабости.

— Привести единорожку, настал ее черед, — злобно приказала она.

Реальность после окончания действия заклинания ударила по Старлайт Глиммер словно метеор. Воспоминания  о пещере отступали, но ничто не могло стереть образ скрюченного тела Твайлайт.

Она осознала, что лежит на полу. Во рту был горький ядовитый привкус. Она закашляла и сплюнула противную смесь слюны и мокроты. Голова плавала в луже рвоты.

Она попыталась встать и не смогла. Ноги ее не держали. Она поползла по полу подальше от кровати и книги.

Стук когтей по кристаллу проник в комнату через щель под входной дверью.

— Старлайт? Ты в порядке?

— Спайк, — прохрипела она. Горло болело. Она почувствовала вкус крови во рту. — Я… Я в порядке. Просто плохой сон приснился.

— Я слышал, эм, шум. — повисла тишина. Затем раздался стук когтей. — Я зайду, можно?

— Нет! — она нашла в себе силы и ее рог засветился. Свет окружил дверь, не позволяя ее открыть снаружи. — Нет. Я… в порядке. Иди спать. Пожалуйста. Прошу.

— Я позову Твайлайт.

— Нет, не надо… — Старлайт зажмурилась. Сквозь ее веки потекли слезы, горячие и жгучие.

Спайк не ответил. Спустя несколько минут она услышала перестук копыт по кристаллу. У нее перехватило дыхание и она свернулась в тугой клубок, спрятав лицо в копыта.

— Старлайт? — голос Твайлайт был приглушен  толстой дверью. — Спайк, эм, сказал, что тебе нужна помощь. Можно войти?

Нет. Нет нет нет нет нет нет. Старлайт сжалась сильнее. Каждый мускул был натянут как струна. Она сжала зубы до противного скрежета.

— Прошу, не входи. Я не могу, не могу смотреть на тебя.

— Ладно. Ты воспользовалась книгой, верно? Я не знаю, что она тебе показала, но это не имеет значения, Старлайт. Мы твои друзья и мы любим тебя…

— Прошу. Прекрати, — простонала Старлайт. Каждое слово было ядом. Она ничем не заслужила столько доброты. Она вложила больше силы в рог, окутывая магией дверь. От силы ее хватки задрожали кристаллы.

— Спайк принес для тебя воды. Хочешь попить? Я просуну ее через щель…

Старлайт почувствовала как магическая аура Твайлайт смешалась с ее магической аурой. Это было знакомое ощущение после стольких лет в качестве ученицы Твайлайт, привычное словно собственная кожа.  Но сейчас она снова увидела перед собой подвешенную в воздух Твайлайт, и прикосновение ее магии было обжигающим.

— НЕТ! — она приложила к двери все свои последние силы. Кристалл пел, звенел словно колокол, а затем кристальная стена треснула с грохотом пушечного выстрела, Старлайт оглохла

Со временем слух вернулся. Она стояла, быстро и тяжело дышала, не в силах задержать воздух в легких дольше, чем на одну секунду. Магия рассеялась, и ничто не мешало Твайлайт просто толкнуть дверь и войти в комнату.

— Все хорошо, — до нее донесся тихий и спокойный голос Твайлайт. Словно она разговаривала с раненым питомцем. — Все хорошо. А где книга?

Книга. Старлайт повернулась. Открытая книга лежала на кровати, не задетая ее падением. Страницы вновь были чисты. Она сглотнула горький вкус рвоты.

— Мне все еще нужна книга, — прошептала она.

Она подошла к кровати и подняла перо.

— Ты показала мне жизнь, которая могла бы у меня быть, — забормотала она. — Ты показала мне зло, которым я могла стать. Прошу, прошу, прошу, покажи мне, что я могла сделать что-нибудь правильно. Покажи мне, что я могу быть хорошей.

Она опустила перо и написала:

Я сказала “да” Дабл Даймонду.

Старлайт Глиммер смотрела на Наш Город с высоты обрыва, окружающего ее магическую пещеру. Отсюда она даже видела свой дом.

Точнее, она видела обломки своего дома. Жители деревни провели тщательную работу по его сносу, своевременно выбросив большую часть ее пожиток прямо на улицу. Похоже, они что-то искали. Или просто злились на нее. Иначе бы за ней не гонялась вся эта толпа пони внизу.

Не только дом лежал в руинах. Прямо говоря, разрушено было всё. Все ее планы. Годы усилий и труда. Всё, чем она пожертвовала. Быт, что она  организовала тут, в непрощающей пустоши, из ничего, только при помощи силы воли и единства, которого она добилась от последователей.

Всё пропало. Просто… всё. Как мертвые листья, подхваченные ветром, всё унеслось в никуда.

У нее было полное право злиться. Но она словно перестала испытывать эмоции. Бесконечная пустота заполняла ее. Незнакомые ритмичные удары в груди были ударами сердца другой пони.

Шум потревоженных камней прервал ее мысли. Она повернулась и увидела пони, который карабкался вверх по скалистой тропинке к пещере. Земнопони с ледяной гривой и шерсткой. Увидев Старлайт, он замер, а затем медленно подошел к обрыву и сел в двух шагах от нее. Следы снега упали с его шерстки, образовав неровный контур его охвостья.

— Пришел столкнуть меня с обрыва? — спросила она.

— Что? — Дабл Даймонд отпрянул. — Нет! Я просто, я подумал, что ты можешь быть здесь. Я хотел поговорить.

А. Ну ладно. Она махнула копытом, предлагая ему продолжить.

— Мы, эм, мы разговаривали внизу. О том, что произошло. — Он указал на деревню внизу. — Многие расстроены.

— Ага, — она так и поняла.

— И, эм, пони хотят знать, что ты будешь  делать.

Что? Она недоверчиво покосилась на него. Он нервно заёрзал на месте.

— Понимаешь, типа, что ты будешь делать. Теперь.

У нее была пара идей. Последние часы она немного мечтала. В основном в этих мечтах она надирала задницу Твайлайт Спаркл. Она наяву слышала удары копыт по фиолетовой шкуре и последующие болезненные всхлипы.

Неужели она опустилась до такого? Мечтать о чужой боли? Она прогнала мрачные фантазии со вздохом.

— Какая вам теперь разница?

— Ну, сперва я хотел бы извиниться.

Старлайт скептически подняла бровь.

— Ты? Но за что?

— Ты же помнишь, — он скрестил передние ноги и замялся. Его щетки были покрыты изморозью. — За то, что свалил на тебя кучу снега, когда мы гнались за тобой. Это было опасно и бессмысленно, в общем, прости меня.

Вдох. Выдох.

— Ничего страшного, — соврала она.

Он с облегчением опустил плечи и едва заметно улыбнулся краешками губ.

— Правда? Эм, отлично! Здорово. Очень здорово. И еще один вопрос. Ты останешься?

— Останусь? — она удивленно моргнула.

— Ага. Ну, во главе деревни. Только без избавления от кьютимарок.

— Без изба… — она осеклась и сделала глубокий вдох. — Ты… вы гнались за мной от чертовой деревни, Дабл Даймонд. Вся деревня! Вся деревня гналась за мной! И к тому же в “избавлении от кьютимарок” был весь смысл деревни! Нельзя же просто так взять и забыть об этом!

— Но в итоге все обернулось не так уж и хорошо. Типа, я чувствую себя намного лучше. Прежде я даже не понимал, что мне чего-то не хватает, это было так давно, но когда ко мне вернулась кьютимарка… — он вздохнул. — Все эти годы мы словно таскали камень на шее, так долго таскали, что забыли об этом. Каждый день камень тянет тебя вниз, к земле, в грязь, и со временем ты привыкаешь, решаешь, что в грязи тебе самое место. И в один день камень с шеи сняли! И я чувствовал себя, словно могу летать. Я и сейчас себя так чувствую, Старлайт! Раньше все было неправильно, но теперь все изменилось! Эм, и прости за то, что гнался за тобой. Остальные тоже хотят извиниться. Мы, в общем, поддались моменту.

— Все должно было быть не так, — она закрыла глаза. — Избавление от кьютимарок должно было освободить пони. Если бы я закончила, все пони забыли бы как отвратительно неравенство и тогда, наконец, все были бы счастливы…

— Теперь я стал счастливее, Старлайт, — фыркнул он. — Я еще никогда не был так счастлив. Я никогда не знал счастья, пока ко мне не вернулась кьютимарка.

— Это не настоящее счастье. Это удовольствие, — заученные слова были на вкус как мел. — Настоящее счастье – это когда пони развиваются и вместе строят лучшее будущее.

— Ага, но, может теперь мы это и делаем. Потому что сейчас я очень счастлив.

Счастлив. Вселенная была коварна в своих пытках, коли в силах была превратить это слово в источник нестерпимой боли. Для нее это был удар кинжалом в самое сердце. Она закрыла глаза.

— Я думала, что ты верил. Я думала… из всех пони, Дабл Даймонд, я думала, что ты-то точно верил.

— Я… — он отвернулся. — Мы все совершаем ошибки.

Ошибки. Верно. Она закусила губу, пока не почувствовала вкус крови. Боль – настоящую, а не слабую, фальшивую эмоциональную боль, что металась в груди.

— Ты хочешь знать, что я буду делать?

— Да, поэтому я пришел сюда. Остальные тоже…

— Я скажу тебе, я собираюсь найти эту… эту сучку принцессу! — ответила Старлайт. Она встала на копыта в полный рост. Пустоту внутри заполнило что-то теплое и приятное. Злость.

— Я найду её и её друзей, — продолжила она. — И отомщу им сполна! Я не знаю как, но они заплатят за то, что разрушили наши мечты! И мне всё равно, сколько времени это займет.  Они все заплатят!

— Эм, — Дабл Даймонд смотрел на нее с глупым видом. — А что насчет нас?

— Что? — она моргнула, перестав витать в облаках. — Что насчет вас?

— Деревня. Она все еще здесь. Ты все еще нам нужна.

— Мне все равно, что будет с деревней! Не в деревне была идея! — Она ходила по кругу, топая копытом, подчеркивая слова. — Идея была в создании нового общества, основанного на равенстве и свободе! Никогда больше пони не стали бы рабами собственных кьютимарок, вынужденные следовать своей судьбе, даже если она им противила. Мы могли бы сбежать от судьбы и проложить свой собственный путь!  Никто бы больше не был бы прикован к ленивой прихоти судьбы с самого нашего детства. Идея мира, где пони были бы свободны! Деревня была…. — она начала запинаться, и села, наблюдая за точками вдали, за пони, которые бродили по улицам Нашего Города. — Деревня была побочным результатом. Средством. Способом воплотить идею в жизнь. А теперь эта мечта уничтожена.

Дабл Даймонд сел рядом с ней, плечом к плечу.

— Да, но, это все еще милая деревушка. Лучшая из тех, в каких я жил! Ты проделала большую работу.

Ага. Ей было трудно с этим спорить. Деревня, в которую она верила.

— Слушай, я не прошу тебя остаться или жить с нами, — сказал Дабл Даймонд. — Просто, ну… может спустимся и поговорим? Честное слово, никто на тебя сильно не злится. Они немного боятся за тебя. Я… ну… Я немного волнуюсь за тебя.

Он взял ее за копыто. Она посмотрела вниз на копыто в замешательстве.

Когда в последний раз другой пони прикасался к ней по своей воле? Она напрягла весь свой разум, пытаясь вспомнить. Такого никогда не было в Нашем Городе, а до этого… она в отчаянии перематывала память на годы назад, пытаясь найти хоть один момент, где она раскрывала объятия. Хотя бы самое случайное влечение. Что-нибудь похожее на дружбу.

Ничего такого с тех пор, как она стала претворять свои идеи в жизнь. Это… это было грустное размышление.

— Старлайт? Ты тут?

Она вздрогнула, отвлекшись от своих мыслей.

— Прости. Я кое о чем задумалась.

— Ясно. Ты словно была не здесь.

— Знаю, — она остановилась, внезапно испугавшись. Но она никогда не позволяла страху овладеть собой. — ДиДи… ты можешь… черт, как же это глупо звучит. Ты можешь… можешь обнять меня?

Молчание. Он смотрел на нее. Маленький росток надежды, который зародился в ее сердце, увядал. Губы дрожали, она желала вернуться назад в прошлое и забрать свои слова назад, избежать жгучего, переполняющего нутро, унижения. Она зажмурилась и отвернулась, чтобы он не увидел как она плачет.

Она не успела разрыдаться. Пара сильных ног окружили ее и крепко сжали. Впервые за многие годы другой пони держал ее в объятиях. Тепло чужого тела нахлынуло на нее, и что-то внутри нее сломалось.

— Прости, — сказал он. — Я думал, что ослышался.

— Всё хорошо, — она шмыгнула носом. Он ослабил хватку.

— Так ты хочешь спуститься и поговорить?

А хотела ли она? Старлайт размышляла над вариантами. Она все еще желала крови Твайлайт. Она не могла так легко оставить безнаказанным разрушения труда всей ее жизни. Месть могла занять годы, но она заслужила месть.  Они все заслужили месть.

Но это тепло, эта… дружба. Вот правильное слово. Внизу ее ждала дружба, которую ей осталось только принять. Все что ей было нужно, это отпустить прошлое.

— Да, — ответила она. — Пойдем, поговорим.

В комнате находилась Твайлайт Спаркл, Старлайт не знала, как долго она была здесь. Она неподвижно и тихо сидела за столом. Ранние утренние лучи солнца окрашивали ее гриву в аметистовый цвет.

Старлайт закрыла книгу. Она хотела что-то сказать, но не смогла.

Твайлайт нарушила молчание первой.

— Я должна признаться.

Старлайт смотрела на обложку книги. Она была пустой за исключением рельефного узора из золотых точек. Она думала, значит ли он что-нибудь для Твайлайт или она просто выбрала случайную обложку из своей коллекции расчлененных книг.

— Я тоже пользовалась книгой, — Твайлайт говорила и смотрела в окно. — Я хотела увидеть, какой могла бы быть моя жизнь. Если бы у меня были друзья в детстве. Если бы я не закрылась ото всех с книгами. Стала бы я счастливее.

Ага. Старлайт толкнула книгу копытом. Она казалось такой безобидной, когда была закрытой.

— Иногда я была счастливее, — продолжала Твайлайт. — Иногда нет. Иногда наступал конец света, потому что я свернула с пути и не смогла остановить Найтмер Мун или Сомбру. Но я не черпала ничего полезного из увиденного в книге. Только то, что я могла бы быть лучше или, напротив, хуже. Каждый раз, вне зависимости от вопроса. И знаешь что, Старлайт… я разозлилась. Я вложила столько усилий, работая над этим заклинанием. Оно должно быть замечательным, да? Зеркало лучших нас. Спо… — Твайлайт резко выдохнула, словно у нее что-то заболело в груди. Через несколько секунд она восстановила дыхание. — Способ стать лучше. И я подумала: “Может, для других пони книга окажется полезной”. Может, она поможет им. Поможет тебе.

Ох. Старлайт покачала головой.

Твайлайт закрыла глаза и опустила голову, положив ее на подоконник.

— Так я тебе сделала больно просто так. Из-за... тщеславных фантазий. Прости меня. Я так виновата.

Старлайт облизала губы. Они были грязными, горькими с оттенком засохшей рвоты. Она долго боролась с болью в горле, прежде чем смогла прохрипеть:

— Твайлайт?

Твайлайт навострила уши.

— Да?

— А-б — Старлайт сглотнула. Она могла говорить только шепотом и нормальный голос к ней вернулся нескоро. — Обнимемся?

Твайлайт не колебалась. Расправив крылья, она в один прыжок пересекла расстояние между ними, и приняла Старлайт в самые нежные, добрые, искренние объятия, которые Старлайт когда-либо знала.

Старлайт вдохнула запах Твайлайт. Она пахла лавандой, как ее любимый шампунь.  Старлайт знала, что ее шерстка воняла потом и не только. Но Твайлайт никогда не отворачивалсь от нее.

— Друзья? — прохрипела Старлайт.

— Лучшие друзья, — Твайлайт сжала ее крепче, но лишь на секунду. — Эй, хочешь завтракать? Я уверена, что Спайк приготовит нам блинчики, если хорошо его попросить.

Старлайт кивнула. Она посмотрела на кровать.

— А книга?

— А, — Твайлайт махнула копытом, — с книгой потом разберемся. Пойдем.

И они оставили позади всё то, что могло бы быть, и отправились встречать новый день.

А ты воспользовался бы такой книгой?