Там, где кончается мир: Сияние Вечности

Нелегко жить, родившись в одной из приближённых к престолу семей, но постоянно пребывая в тени своих знаменитых родственников и не обладая и толикой их могущества. Однако как всё может измениться, когда незнатного потомка одного из дворянских домов Эквестрии, зарабатывающего на жизнь наёмничеством, наймёт царственно-холодный посланник иной расы, прибывший из-за моря с загадочной целью поиска неимоверно древнего артефакта?

ОС - пони

Зазеркалье

Сансет всегда знала, что ей суждено стать великой, но даже не представляла — насколько. Пока не увидела себя аликорном в волшебном зеркале. Игнорируя предупреждения Селестии, Сансет искала ответы. Когда она узнала, что зеркало — это еще и портал в другой мир... ну что еще ей оставалось, как не прыгнуть туда? Но, похоже, она не предусмотрела все возможные варианты. Например, что может оказаться в ловушке на другой стороне. Или что снова превратится в ребенка.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Другие пони ОС - пони Человеки Сансет Шиммер Флеш Сентри

Моя маленькая пони. Секс — это чудо! Сезон 2

Жизнь Сэма, пришельца из другого мира, в Понивилле постепенно наладилась. В компании mane six скучать ему не приходиться, но внезапно рядом с домом человека из ниоткуда появляется... девушка! Какие же приключения ждут новую героиню в мире пони? Думаю, Вы уже догадались ^^)

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Дискорд Человеки

Дело о Великой Дыне

В Великом Поньгенче, столице Великого Хорезма наступает Великий Праздник, гвоздём которого должно быть угощение Великой Дыней первых пони Великого Царства

Рэйнбоу Дэш Рэрити ОС - пони

FO:E - "Проект Титан"

На Пустоши не бывает героев. Герои приходят, геройствуют, и превращаются в монстров. Они сгорают в огне праведности и собственных амбиций, в то время как Пустошь откусывает от них по кусочку, пока полностью не доест. И тогда герои превращаются в свою полную противоположность. Никогда не пытайтесь стать героем на Пустоши.

Талассофобия

Сколько Эпплджек себя помнит, она всегда смертельно боялась глубокой воды, и Рэрити — ее самая близкая подруга решила узнать, почему.

Рэрити Эплджек

Неделя больших принцесс на National Geographic

Что, если принцессы пони на самом деле высшие стайные хищники? И что будет, если команда “National Geographic” решит снять о них документальный фильм? И что, если никто из пони не увидит в этом совершенно ничего необычного?

Твайлайт Спаркл Рэрити Принцесса Селестия Принцесса Луна Принц Блюблад

Моя королева

Королю нужна своя королева, иначе дворец останется стылым и неуютным местом.

Твайлайт Спаркл Король Сомбра

Не всегда

В Эквестрии с жеребёнком не может случиться совершенно ничего плохого. Старлайт Глиммер не просто верила в это. Она знала это, как и многие другие жеребята по всей стране. Она и сейчас помнит, как это было. Раньше. Всегда. И никогда больше.

Твайлайт Спаркл Старлайт Глиммер

SCP-не-время-для-приколов

Д-р Брайт и не подозревал, что эксперимент с новым SCP закончится провалом - телепортацией в Эквестрию! Но и в стране поней не безопаснее, чем в Фонде. Волшебная Шестёрка свихнулась, и Селестия создала Фонд LTF, чтобы их исцелить. Совсем скоро принцессы предложат нашему герою работу на Фонде, где он встретится лицом к лицу с беспощадной Рейнбоу Дэш и весёлой Пинки, готовой свернуть шею при первой возможности! Но есть один нюанс: на сверхопасных предприятиях ошибаются лишь раз в жизни...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна Спитфайр Другие пони Человеки Кризалис

Автор рисунка: Stinkehund

Дружба миров

Крылья для Аякса

О космических полётах в Эквестрии на тот момент задумывались, разве что, несколько наиболее образованных учёных и пара – другая самых отмороженных пегасов, мечтавших подняться как можно выше. Остальные пони, простые и прагматичные, смотрели вверх в основном, когда пегасы случайно устраивали дождь вне графика. Поэтому, чтобы познакомить новых друзей с космическими исследованиями, в Эквестрию с лекциями вначале отправился Ари Абрамович Штернфельд, блестящий учёный и популяризатор науки.

Он встретился с учёными Королевской магической академии и рассказал о советских космических достижениях сначала специалистам, а затем начал выступать и перед населением. К этому времени в Кантерлоте и Сталлионграде уже началась трансляция двух телевизионных каналов и были организованы телестудии. До других городов телевидение ещё не добралось, поэтому заинтересовавшиеся пони приезжали из Мэйнхэттена, Филлидельфии, Лас-Пегасуса, и даже из Ванхувера, и Кристальной Империи, чтобы хоть краем глаза посмотреть, что это вообще такое. Возможность посмотреть «движущиеся картинки» в цвете, и не в «синематографе» за деньги, а у себя вечером в гостиной, увлекла многих.

Штернфельд рассказывал о том, как работает спутниковая система телевещания «Орбита», спутниковая и наземная радионавигация и связь. Навигацией особенно интересовались опять-таки пегасы, которым приходилось часто летать на большие расстояния. Заодно учёный рассказывал о пилотируемых полётах в космос, о готовящемся запуске большой орбитальной станции и многодневных «командировках на орбиту», а также о подготовке полёта к Луне. Как ни странно, Луна и возможность высадиться на неё, неизменно вызывали большой интерес у аудитории.

Лекционный тур Ари Абрамовича продолжался более двух месяцев, и только после того, как интерес общественности стал заметно выше, в Эквестрию отправился Юрий Алексеевич Гагарин. Он выступал в школах и Лётной академии в Клаудсдэйле, рассказывая о космических полётах уже не на популярном уровне, а более подробно, с точки зрения космонавта. Подготовленная Штернфельдом аудитория реагировала с интересом, хотя такого восторга, как на Земле, не наблюдалось.


(Упоминаемые далее Хоуп, Вермин и Аякс Слайм – персонажи, заимствованные из фанфика «Faster than Rainbow» https://ponyfiction.org/story/262/)

Хоуп готовила чай для Вермина и Аякса, когда услышала стук в дверь.

– Сейчас-сейчас! Уже бегу! – лимонного цвета единорожка, дробно стуча копытцами, спустилась по лестнице и открыла входную дверь.

– Оу! Принцесса Спаркл! – Хоуп привычно поклонилась. – Какая честь для нашего скромного дома!

– Нет, нет, поднимись, Хоуп, ты меня смущаешь! Я же не Селестия и не Луна! – даже через 4 года после коронации Твайлайт всё ещё не привыкла, что пони кланяются ей, как принцессе. – Аякс дома? С ним хочет поговорить человек.

Хоуп подняла голову, и инстинктивно попятилась. Позади Твайлайт стояла Рэйнбоу Дэш, а за ней, словно башня, возвышался один из этих странных двуногих, что в последние месяцы начали часто появляться в городах Эквестрии. Впрочем, он не выглядел опасным, и даже приветливо улыбался.

– З-здравствуйте… А…Аякс в подвале, в лаборатории… Проходите пожалуйста, я сейчас его позову.

Гости прошли в дом, человеку пришлось пригнуться, проходя в дверь.

– Вермин! Позови Аякса, к нему пришла принцесса Спаркл, Рэйнбоу и человек!

– Здравствуйте, принцесса, Дэш, сэр, – красного цвета пегас с короткой белой гривой и кьютимаркой в виде белой розы учтиво поклонился. – Сейчас позову Аякса.

Он спустился по лестнице, уходящей в подвал, и забарабанил копытом в стальную дверь.

– Аякс! К тебе гости! Принцесса Спаркл!

Из подвала вслед за Вермином поднялся ещё один пегас, такого же багрово-красного цвета, с такой же белой гривой, но подлиннее, в белом лабораторном халате, закрывавшем кьютимарку. Поверх халата на нём был надет жилет из плотной ткани, к которому на спине крепилась платформа с двумя механическими клешнями-манипуляторами.

– Здравствуйте, принцесса, Дэш, – Аякс тоже поклонился. – О, моё почтение, сэр…

– Майор Гагарин. Рад познакомиться с вами, Аякс, – человек пригнулся и протянул пегасу руку, сжатую в кулак.

– Очень приятно, сэр, – Аякс слегка толкнул его руку копытом. – Чем могу быть полезен?

– Сначала – чай! – Хоуп уже разливала свежезаваренный чай по чашкам.

Все расселись вокруг стола, уставленного вкусняшками и свежей выпечкой.

– Ваши друзья, Рэйнбоу Дэш и принцесса Спаркл, рекомендовали вас, как талантливого инженера, – Гагарин с интересом разглядывал механический манипулятор, которым Аякс держал чашку. – Вы эти механические руки сами сделали?

– Да, сэр, сам. Они очень помогают в моих занятиях механикой и электротехникой.

– Вы, вероятно, слышали, что Эквестрия присоединилась к программе космических исследований «Интеркосмос»?

– Да, я вчера слушал по радио ваш рассказ о космическом полёте, сэр. Было очень интересно и увлекательно, – вежливо ответил Аякс, ещё не понимая, чего от него хочет этот необычный гость.

– Что вы скажете, если мы пригласим вас на работу?

– Э-э? Куда, простите?

– В ОКБ-1, к академику Королёву, руководителю советской космической программы.

– Ой! – Хоуп от неожиданности едва не уронила чашку. – Это туда, на Землю? Аякс! Как я за тебя рада! Соглашайся!

– Не терпится от меня избавиться, Хоуп? – пошутил пегас. – Благодарю за приглашение, сэр. А чем я буду там заниматься?

– Вам всё покажут, и дадут возможность выбрать самый интересный для вас участок работы, – ответил Гагарин. – Выбор за вами. Вот условия работы, оплата, проживание, – он передал инженеру распечатку из отдела кадров.

– Спасибо, сэр. Это должно быть очень интересно. Я хотел бы сначала ознакомиться с разработками, но в принципе, да, я согласен.


В ОКБ-1 Аякс выбрал работу над манипулятором для орбитальной станции, с помощью которого предполагалось перестыковывать модули и собирать станцию на орбите. Он прошёл медкомиссию и карантин, обязательные для всех эквестрийцев, задействованных в космической программе, а также встретился с академиком Королёвым, который лично беседовал с каждым учёным и инженером, присоединившимся к коллективу разработчиков. Он продемонстрировал Сергею Павловичу свои манипуляторы в работе, показал чертежи и расчёты.

– А он – молодец, даром что с копытами, – коротко похвалил эквестрийского изобретателя Королёв. – Жаль только, что жизнь с ним так жестоко обошлась. Как он крылья-то потерял?

– В детстве, в 8 лет делал опыт с электричеством, – ответила Твайлайт. – Я точно не знаю, но что-то у него там то ли взорвалось, то ли загорелось. Левое крыло у него оторвано наполовину, а правое… п-почти совсем, – фиолетовая принцесса разволновалась так, что у неё задрожали губки.

– А разве протезы крыльев у вас не делают? – удивлённо спросил Борис Евсеевич Черток. – Этот парень себе механические руки сделал! Неужели он не мог сделать себе крыло?

Королёв, Черток и Твайлайт переглянулись.

– Ну-у... вообще-то сделать протез крыла, такой, чтобы можно было летать – намного труднее, чем механическую клешню, – ответила фиолетовая лошадка. – Хотя... я видела, что у Тенакса – это наш начальник дворцовой стражи – искусственное крыло. Правда, я не припоминаю, чтобы он летал, но он уже немолод, может быть, ему просто тяжело?

– Дело в том, принцесса, что у нас делают для инвалидов протезы конечностей с биотоковым управлением, – пояснил Черток. – Возможно, объединив усилия, мы смогли бы помочь этому парню.

(История разработки 1956-62, патент 1962 г)

– И не только ему! – подхватила Твайлайт. – Каждый год несколько десятков молодых пегасов в разных происшествиях ломают крылья, и далеко не у всех они срастаются правильно. Иногда травмы бывают такие серьёзные, что пегас теряет возможность летать. Вы представляете, как это трагедия для существа, рождённого, чтобы парить в небе?

– М-да... – Главный конструктор слегка помрачнел. Затем потянулся к телефонной трубке, набрал номер. – Алло! Яков Савельевич? Королёв. Да, да, он самый. Нет, я к вам по вашей непосредственной специализации хочу обратиться. Нет, слава богу, не для себя, для своего инженера.

Пока Королёв говорил по телефону, Твайлайт посмотрела график движения поездов в Эквестрию, чтобы узнать, когда в очередной раз откроется «окно», телекинезом подтянула к себе ручку и лист бумаги, и прошептала Чертоку:

– Я сейчас напишу принцессе Селестии! Спайк! – она громким шёпотом позвала заснувшего в углу фиолетового дракончика.

Она попробовала на соседней бумажке, как пишет непривычная ей авторучка, и вывела традиционное обращение: «Дорогая принцесса Селестия!»

Заканчивая разговор, Сергей Павлович с круглыми глазами наблюдал, как дракончик сжёг зелёным пламенем письмо.

– Это «драконья почта» так работает, – пояснила фиолетовая аликорн. – А вы с кем говорили?

– С нашим лучшим специалистом по протезированию, который и разрабатывает эти протезы с биотоковым управлением и экзоскелеты. Яков Савельевич Якобсон, – ответил Главный конструктор. – Он, конечно, гарантий не дал, но обещал помочь. Борис, расскажи, как мы медтехникой параллельно занимаемся.

Черток коротко рассказал об участии ОКБ-1 в разработках современной медицинской техники, которыми он руководил по поручению Главного конструктора.

(Б.Е. Черток по заданию С.П. Королёва совместно с хирургом А.А. Вишневским руководил разработкой различной медицинской техники, в создании которой принимало участие ОКБ-1 и НИИ-88, см. Б.Е. Черток «Ракеты и люди»)

– Ой... Спасибо вам огромное, Сергей Павлович! – Твайлайт с восторгом смотрела на этого сурового плотного человека, что принял так близко к сердцу трагедию ещё недавно совершенно незнакомого ему пегаса.

– Э! Что это с вашим... э-э... секретарём?

Спайк дёрнулся и отрыгнул изрядный язык зелёного пламени, из которого выпал на пол свиток с сургучной печатью.

– Это ответ от принцессы Селестии! – фиолетовая аликорн телекинезом развернула свиток и прочитала:

«Моя дорогая Твайлайт!

Я горжусь твоим непоколебимым стремлением творить добро и помогать пони, попавшим в беду. Для меня нестерпимо больно, когда я не могу помочь кому-либо из моих маленьких пони, и я буду очень рада посодействовать тебе и людям в таком благородном деле.

Я спросила Тенакса, кто делал ему протез крыла. Он ответил, что протез ему подгонял и с тех пор обслуживает его кантерлотский механик Грип Спаннер. Но сам протез очень древний, хотя и не раз восстановленный. Я очень внимательно его осмотрела, и у меня не осталось сомнений, что это – древний артефакт работы либо известных тебе демикорнов или даже наследие тех времён, что были до прихода Хаоса. Тем более, что Тенакс поведал о том, как одна особа по имени Эйранда Конис Дэл Арахна искала в подземельях запасные части для этого протеза. Ты не знакома с этой пони, она – одна из тех авантюристок, которым не даёт покоя слава Дэринг Ду. Но она знает своё дело. И кстати! У неё тоже есть протез – артефакт очень древней работы, и даже не один.

Поэтому, дорогая Твайлайт, сделаем так. Я попробую разыскать Эйранду, и, если она будет доступна, отправлю к вам её, Тенакса, и механика Спаннера. А ещё, моя дорогая ученица, я сейчас напишу Первому секретарю, и попрошу его содействия в этом деле. Он может попросить о помощи тех недавно пробудившихся демикорнов, о которых я тебе рассказывала. Они – гениальные магомеханики, и могут вам очень помочь.

Искренне твоя, принцесса Селестия»


Через неделю в НИИ протезирования, в кабинете Якова Савельевича Якобсона собрался самый невероятный консилиум за всю историю существования института. Его коллега и соавтор по разработке протеза с биотоковым управлением, специалист по теории машин и автоматов Арон Ефимович Кобринский, едва не уронил челюсть, когда в кабинет вошёл Борис Евсеевич Черток, которого Королёв попросил быть посредником в этом непростом деле, а за ним – четверо маленьких разноцветных лошадок.

Борис Евсеевич, хитро улыбаясь, представил гостей:

– Её Высочество принцесса Твайлайт Спаркл, координатор эквестрийской космической программы. Это, собственно, наш пациент, инженер и изобретатель Аякс Слайм.

Красный белогривый пегас в плаще церемонно толкнул копытцем руку Якобсону, а затем и Кобринскому.

– Я представлю остальных, Борис Евсеевич, – Твайлайт решительно взяла на себя руководство. – Генерал Тенакс, начальник стражи королевского дворца. У него образец старинного протеза.

Белый, хмурого вида пегас коротко поклонился.

– Грип Спаннер, механик, он обслуживает крыльевой протез генерала.

Слегка встрёпанный пони с изображением гаечного ключа на бедре вежливо поздоровался. Ему явно было не по себе в столь необычном месте.

– К сожалению, принцесса Селестия не смогла разыскать ещё одну пони с протезами – Эйранду Конис Дэл Арахна, – Твайлайт и сама была разочарована. – У неё есть два очень совершенных протеза-артефакта, но она много путешествует, и найти её не удалось.

Все расселись, кто по стульям и кушеткам, механик, не долго думая, уселся прямо на пол.

– Ну-с, давайте посмотрим нашего пациента, – сказал Якобсон.

Аякс снял плащ. Арон Ефимович коротко произнёс:

– М-да... Случай непростой.

На месте правого крыла на спине пегаса виднелся лишь уродливый рваный шрам. От левого крыла осталась изуродованная культя.

– Рентген делали? – спросил Якобсон.

– Да, вот, – Твайлайт телекинезом передала ему снимки.

Яков Савельевич с лёгким изумлением взял их прямо «из воздуха», и уже привычно посмотрел на свет.

– Хорошо хоть, внутренних повреждений нет.

Он осторожно прощупал спину пегаса.

– Удивительно... две пары лопаток – одни для передних ног, и вторые – для крыльев! Впервые вижу млекопитающее с тремя парами конечностей... М-да, задачка сложная, придётся хорошенько подумать...

В этот момент в кабинет заглянула медсестра.

– Яков Савельевич! Ой... у вас тут... целый табун? Простите... но... к вам тут ещё четыре рогатые лошади! Говорящие!

– Мы тут все «говорящие», если вы до сих пор не заметили, – ехидно произнёс Спаннер.

Медсестра отодвинулась в сторону, освобождая проход, и в кабинет один за другим, пригибаясь, вошли четыре... Ну... назвать их «лошадьми» можно было разве что очень условно...

Гордая осанка, высокий рост, вдвое выше сразу показавшихся маленькими остальных пони. У каждой был длинный изогнутый рог, задняя кромка которого блестела металлом. За ушами торчали подвижные высокие кожистые перепонки на костяном каркасе, вроде крыльев летучей мыши. Такие же «кожаные» драконьи крылья с внушительными когтями на сгибах, были сложены по бокам короткого тела. Позади волочились по полу длинные шипастые драконьи хвосты, с костяной «стрелкой» на конце, кокетливо отороченной меховой кисточкой. На ногах надеты браслеты, множество браслетов, испещрённых загадочными рунами. На бедре слева у каждой из четверых висел здоровый «будильник» с четырьмя стрелками и рунами на циферблате.

В комнате тут же стало тесно. Начальник стражи Тенакс весь подобрался, готовый броситься в бой. Первая из вошедших, аквамариновая синеглазая «лошадь», с гривой глубокого синего цвета, обвела взглядом собравшихся:

– Здравствуйте. Я – Индиго Ирис, демикорн, магинженер, клан Шестерни. Первый секретарь, товарищ Хрущёв попросил ознакомить вас с древней технологией протезов и помочь одному талантливому инженеру. Я привела своих коллег. Это – техномаг Старгэзер из клана Орб.

Серый демикорн с чёрной гривой коротко кивнул собравшимся.

– Доктор Алоэ, клан Синего Цветка, – представилась белая золотогривая красавица, обвешанная множеством браслетов. Её крылья были усажены небольшими кругляшами, вживлёнными в перепонку.

– Дэйзи, магинженер, клан Шестерни, – отрекомендовалась четвёртая, коричневая лошадка с гривой, явно обесцвеченной перекисью водорода.

– Расслабьтесь, генерал, мы не драться сюда пришли, – успокоила Ирис. – Покажите лучше ваше механическое крыло.

Тенакс с металлическим лязгом развернул правое крыло.

– Позвольте взглянуть, – Якобсон и Кобринский склонились над замысловатой конструкцией из титановых пластин, тяг и полупрозрачных шлангов, наполненных маслом. – Ого, какая красота! Сколько он весит?

– Когда включен кристалл, протез почти не ощущается, – ответил Тенакс. – Когда привыкнешь – почти как своё крыло.

– Кристалл?

– Электромагический аккумулятор, – Грип Спаннер отодвинул титановую пластинку и показал большой плоский кристалл, встроенный в крыло.

Якобсон и Кобринский переглянулись:

– Яша, я не представляю, как эта штука работает, – признался Арон Ефимович.

– А можно как-то приглушить свет? – спросила Ирис, скептически глядя на лёгкие белые занавески.

– Я сейчас сделаю «Купол темноты», – рог Твайлайт засветился, и присутствующих накрыл куполообразный щит, едва пропускающий десятую часть света из окна.

– Спасибо, принцесса. Ну-ка, посмотрим, – Ирис достала стилус и прикоснулась засветившимся кончиком к протезу.

Прямо в воздухе развернулось голографическое светящееся изображение устройства протеза и его кинематическая схема. Якобсон удивлённо охнул. Кобринский сидел, не скрывая восхищения.

– Работа ранняя, – уверенно заявила Ирис. – Мы делали подобные адаптационные артефакты, но на несколько другом принципе. Этот, похоже, был сделан во время появления первых эквиридо, когда мы только-только обретали свободу воли. Если даже не до того.

– Ничего себе, – удивилась Алоэ. – И он сохранился?

– Похоже, он долго лежал где-то в запаснике на консервации, – заметила Дэйзи. – Вы ведь относительно недавно его получили, генерал?

– Да, если сравнивать с временами до Великого Катаклизма, то совсем недавно, – усмехнулся Тенакс.

Изображение изменилось, теперь в воздухе возникла колонка текста, написанного рунами, и гидравлическая схема.

– Вы можете это прочитать? – спросил Кобринский.

– И даже перевести, – усмехнулась Ирис. – Для этого мы здесь.

Она провела стилусом по спине Тенакса. В воздухе развернулось изображение крепления протеза к скелету пегаса. Титановые детали уходили глубоко в тело и крепились к лопатке и позвоночнику.

– Вот это работа! – восхищённо произнёс Якобсон.

–– Мы можем попробовать сделать внешнюю механическую часть крыла, –заметил Кобринский. – Но тут понадобятся годы исследований.

– Что хуже – мы сами не сможем имплантировать его в организм пациента. Понадобится помощь ваших врачей, – добавил Якобсон.

– А кто и где этот протез устанавливал? – спросила Ирис, глядя на Спаннера. – Это ведь не вы делали?

– Что вы! Я – простой механик! Ну, там, масло поменять, деталь на замену установить, – пояснил Спаннер. – Тут явно хирург работал, высокой квалификации.

– Меня сбили над Бэдлэндом, уже раненого. Я не помню, как это случилось со мной. Похоже, кто-то меня нашёл и принёс в развалины, – хриплым голосом произнёс Тенакс. – Я очнулся, уже с протезом, на пороге древних подземных руин, больше напоминавших полуразрушенные пещеры. Несколько месяцев пришлось лечиться и ждать, пока имплант приживётся, но это того стоило. Я сбежал оттуда, думал, что меня захватили в плен. В пустыне я потерял сознание. Меня нашла Эйранда и дотащила до цивилизации. Так мы с ней и познакомились. Протезы у неё были уже тогда.

Эйранда рассказывала принцессе Селестии, что пони, которая её лечила, звали Оранж Дайс. Не уверен, что мне помогла именно она, но технология моего протеза и артефактов Эйранды очень похожи. Я сомневаюсь, что в Эквестрии есть кто-то ещё, кроме неё, кто мог бы вылечить меня в тех развалинах. Я запомнил это имя на всю жизнь, и не перестаю ежедневно возносить хвалу Селестии, что Оранж нашла меня тогда, с искалеченным крылом... и каким-то образом поставила вместо него этот протез.

Не исключено, что она помогла не только мне и Эйранде, но никаких сведений об этом либо не сохранилось, либо мы их не обнаружили.

– Чудо, что там что-то ещё работает, – удивилась Дэйзи. – Автоматические операционные были в каждом комплексе, и не одна, а две-три.

– Раньше умели строить. На века, – коротко пояснил Старгэзер. – Но сейчас, думаю, очень многое разрушено. Если не вообще всё.

– А мы можем восстановить хотя бы часть этого... комплекса? – спросила Твайлайт. – Мы могли бы устроить там совместный госпиталь и научный ортопедический центр.

– Скорее – операционный центр, – заметил Тенакс.

– Почти все подземные комплексы разрушены, да и добираться до них сложно, – ответила Ирис. – Большинство из них расположены в труднодоступных местах – в Северных и Кристальных горах, или в Бэдлэнде.

– А мы попросим выделить нам дирижабль, – тут же нашла выход фиолетовая принцесса. – И, если там ещё что-то работает – можно проложить туда железную дорогу.

– По поручению принцессы мне разрешено сообщить вам сведения, известные Старой Гвардии Селестии, – сказал Тенакс. – Магам Зелёного Крыла удалось исследовать часть подобного древнего комплекса вблизи городка Гринлиф.

– Комплекс Древа, – напряжённым голосом произнесла Алоэ. – Там что-то уцелело?

– Насколько нам удалось понять, там была разрушена система орошения оранжерей, – сообщил генерал. – В результате растительность очень буйно разрослась, возможно, из-за протечки каких-то удобрений или действия магии, ускоряющей рост. Комплекс сильно разрушен, но некоторые помещения уцелели.

– А где устанавливали протезы Эйранде? – спросила белоснежная демикорн.

– Точно не знаю, но попробую выяснить, – Тенакс вежливо поклонился.

– Я бы не рассчитывал на это оборудование, – проворчал техномаг. – Ему уже 8 тысяч лет, кто может дать гарантию, что оно работает сейчас, и не сломается прямо в ходе операции? Лучше уж попытаться обойтись своими силами.

– У нас в комплексе четыре автоматических операционных, и ещё четыре запасных комплекта оборудования на складе, – сказала Алоэ. – Но у нас не так много специалистов, умеющих с этим оборудованием обращаться. Клан Синего Цветка понёс самые тяжёлые потери в Битве Кланов. Мы же самые мирные из всех – врачи. Потребуется совместная работа, чтобы всё проверить и отладить.

– Я договорюсь с принцессой Селестией, она пришлёт самых лучших врачей, – заверила Твайлайт.

– Имплантацию может сделать док Оук, – сказала Алоэ, – Если ему помочь запрограммировать автоматику операционной. И может понадобиться помощь ваших хирургов.

– Я попрошу СанСаныча Вишневского, – тут же предложил Борис Евсеевич. – Лучше него мы хирурга не найдём.

– Мы с Анемоном и Кранберри проверим программное обеспечение, и, если нужно, напишем программу, – заверила Дэйзи.

– Мы знаем, как сделать протез крыла, – произнёс Старгэзер. – Опыт есть. От вас нужны станки и рабочие.

– Производственная база, – кивнул Кобринский. – Это мы организуем. В обмен мы рассчитываем, что вы поделитесь своими технологиями. Они нам очень помогут делать протезы для наших инвалидов.

– Само собой, за этим мы здесь, – кивнула Ирис.

Они ещё долго обсуждали возможные варианты, затем, когда у рабочих закончилась смена, Арон Ефимович повёл Старгэзера, Дэйзи, Ирис, Спаннера и увязавшегося с ними Аякса смотреть оборудование на опытном производстве, а Якобсон показал Алоэ и Твайлайт медицинские лаборатории. Борис Евсеевич в это время рассказывал Тенаксу некоторые случаи из космической программы. Расстались все уже как друзья, договорившись начать работу по проектированию протеза в самое ближайшее время.