Вприпрыжку к успеху

Это был самый обычный день, во всяком случае, по меркам Понивилля. Сегодня Школа Дружбы была закрыта, так что Твайлайт решила провести его в тронном зале за изучением истории магии, посреди целых башен из книг,  окружающих Кьюти-Карту. Но только перед исследовательницей начали постепенно вырисовываться основные тезисы «Общей теории представлений о мане в средние века Эквестрии», как вдруг посреди зала сверкнула яркая вспышка, отчего принцесса чуть не свалилась со своего трона.

Стоило Твайлайт поднять взгляд на источник света, у неё тут же отвисла челюсть: в её комнату только что телепортировалась принцесса Селестия. Глянув на свою бывшую ученицу сверху вниз, принцесса Солнца медленно подлетела к столу с картой и опустилась прямо на него.

— Принцесса Селестия! — закричала Твайлайт и, подбежав к ней, обняла белоснежного аликорна. Та ответила на объятие, обхватив её длинной передней ногой за плечи.

Отстранившись, Твайлайт заметила, что Селестия хмурится. Это выражение было знакомо ей слишком хорошо.

— О, нет, — ахнула она. — Что-то не так? Что-то случилось с Элементами? Кто сбежал из Тартара?!

— Нет-нет, — успокоила её Селестия. — На этот раз Эквестрии ничего не грозит. По крайней мере, я так думаю.

— Что вы имеете в виду?

— Мы с сестрой наткнулись на нечто очень… странное, и я подумала, что нам понадобится независимое заключение. Твоё.

— Независимое заключение? В какой области?

— В области сложнейших вычислений. Точнее, в сфере финансов.

— Финансов? — Твайлайт наклонила голову. — Эквестрии грозит банкротство или вроде того?

— О, ничего подобного. Совсем наоборот. Изучая расходы и доходы нашей страны, мы с сестрой обнаружили нечто невероятное.

— Невероятное?

— Я расскажу подробней, когда мы вернёмся в Кантерлот. Я могу на тебя рассчитывать, Твайлайт?

Улыбнувшись, Селестия протянула ей копыто. Если бы наставница попросила о помощи в любой другой ситуации, сердце Твайлайт, то подкатывавшее к горлу, то проваливавшееся в желудок, давно побило бы все рекорды по прыжкам, но так, как Селестия сделала это сейчас… она ведь сказала, что Эквестрии ничего не угрожает, так что же не так?

Твайлайт схватила принцессу за копыто, и всё потонуло в ослепительном жёлтом сиянии. Ей показалось, что пространство и время перестали существовать, но спустя долю секунды реальность вновь обрела форму.

Они материализовались в Кантерлоте, посреди ярко освещённой комнаты где-то в замке принцесс. Стены были увешаны магическими светильниками, под которыми выстроились аккуратные ряды однообразных полок, забитых толстенными книжными томами, каждый из которых был помечен датой; промежуток между соседними охватывал целый эквестрийский год.

На другом конце комнаты Твайлайт заметила кое-кого ещё. Принцесса Луна и, что самое удивительное, Мундэнсер, обе в очках, о чём-то ожесточённо спорили, склонившись над столом и внимательно изучая разложенные на нём бумаги.

Селестия в сопровождении Твайлайт двинулась им навстречу. Когда они подошли поближе, стало понятно, что так горячо обсуждали две пони у стола.

— Но в том году ещё действовали налоговые послабления! Так что здесь получается две целых и девяносто четыре сотых процента! — проворчала Мунденсер.

— Се есть десятина! — провозгласила Луна, указав на одну из бумаг и нахмурившись. — Полновесные десять процентов! Нам ли не знать об этом налоге, мы сами его придумали!

Выступив вперёд, Селестия откашлялась. Тут же прекратив препирательства, её сестра и Мунденсер уставились на Твайлайт.

— Мунденсер! — сказала она, улыбнувшись подруге. — Что ты здесь делаешь?

— Рада тебя видеть, Твайлайт, — с явным облегчением ответила бежевая пони. — Полагаю, я здесь по той же причине, что и ты. Мы пытаемся раскрыть одну тайну. Мой обширный опыт работы в экономике привлёк внимание принцесс. Принцесса Луна помнит все ранние, неоднозначные поправки налогового кодекса…

— Современная финансовая система есть сущее безумие! — пожаловалась ночная принцесса.

— Но, между нами говоря, мы до сих пор так ничего и не поняли.

— Это Мунденсер предложила привлечь тебя к расследованию, — взглянув на свою ученицу, с улыбкой сказала Селестия.

— Я знаю, что ты занята в своей Школе Дружбы, — задрав очки на лоб, вздохнула единорожка, — но я не знаю никого, кроме тебя, кто смог бы нам помочь. Мы занимаемся этим уже довольно давно.

— Я не спала целых три дня, — добавила Луна.

— Почему? — удивилась Твайлайт.

— Тайна сия да не возьмёт над нами верх, — прищурившись, низким голосом ответила она.

— Как бы то ни было, где мы находимся? — спросила Твайлайт, подходя к столу и осматриваясь по сторонам.

— В отделе казначейских счетов, — ответила Селестия.

Твайлайт взяла один из пергаментных свитков и внимательно осмотрела.

— Так что это за великая тайна?

— Проще говоря, у нас есть основания полагать, что некая пони в Эквестрии очень богата, — сказала Селестия, тоже подойдя к столу.

— И?

— Очень богата, — повторила за сестрой Луна. — Даже самые алчные до злата драконы не могут о таком и мечтать.

— И мы понятия не имеем, кто это, — заявила Мунденсер. — Она не только запустила свои копыта буквально во все отрасли экономики; у неё достаточно денег, чтобы просто взять и оплатить государственный долг Эквестрии!

— Погоди, что?! — с некоторым запозданием, удивилась Твайлайт.

— Всё началось, когда однажды мы с сестрой обнаружили, что все долги Эквестрии, вплоть до последнего бита, были полностью выплачены, — зевнув, сказала Луна. — Мы начали расследование, но нам удалось выяснить лишь то, что вся восстановленная нами цепочка банковских операций пришла в движение несколько недель назад. Она оказалась ужасно запутанной, и всё, что мы раскопали — все эти средства имеют общее происхождение. Затем к нам присоединилась Мунденсер, и с её помощью мы узнали, что причиной всему была одна-единственная пони.

— Проблема в том, — продолжила единорожка, — что принцессы уже давно на «ты» со всеми богачами Эквестрии. Если бы кто-то из них оказался столь баснословно богат, мы бы знали.

— В этом и заключается тайна, — закончила Селестия. — С твоей помощью, Твайлайт, мы бы хотели выяснить, кто эта таинственная благодетельница, и достойно отблагодарить её за финансовое содействие.

— И обложить налогом, если потребуется, — проворчала Луна, взяв следующую бумагу.

— Что ж, я попробую, — сказала Твайлайт, почесав затылок. Заняв свободный стул, она пристроилась за столом. — Итак, с чего начнём?

Зарывшись в бумаги, Луна вытащила особенно длинный свиток.

— Боюсь, ты не понимаешь, Твайлайт Спаркл. Ты можешь начинать откуда угодно, её следы буквально повсюду. В этом свитке всего лишь список наших лучших зацепок. Выбирай любую и помоги нам избавиться от этой головной боли.

Селестия молча уселась рядом с остальными. Медленно потянулись часы, заполненные однообразной изнурительной работой; легкомысленный энтузиазм Твайлайт, обрадованной, что ей выпала возможность оказать очередную услугу Эквестрии, потихоньку сходил на нет. Наступила ночь. Луна, наконец, свалилась от изнеможения, Мундэнсер несколько раз в полном отчаянии выбегала из комнаты, а Селестия уже просто не поспевала за Твайлайт, по уши ушедшей в работу.

Пришло время рассвета. Ненадолго отлучившись, чтобы поднять солнце, Селестия вернулась к столу и увидела, что Луна ещё не проснулась, а Мунденсер так и сидит, уставившись остекленевшими глазами в свиток, который она изучала последние несколько часов. Твайлайт, что-то тихо бормоча себе под нос, копалась в груде бумаг, пытаясь собрать воедино все куски головоломки. Время от времени она брала то один, то другой документ и начинала шёпотом читать его вслух.

Селестия тоже взяла себе свиток, хотя это уже походило на жест отчаяния: она была вымотана не меньше других. Вскоре её веки словно налились свинцом, и принцесса начала клевать носом. Но стоило ей, наконец, задремать, Твайлайт вскочила с места, с грохотом опустив на столешницу передние копыта.

— Я ПОНЯЛА!

Вырванные из сна, аликорны подпрыгнули на месте. Мунденсер резко дёрнулась и свалилась со стула, но тут же встала, поправляя очки.

— А?! — это был единственный вопрос, на который она была сейчас способна.

— Всё ясно! — заявила Твайлайт. Запустив копытца в гору свитков и бумаг, она сгребла их в одну кучу. — Из этих документов следует, что все операции исходят отсюда!

— Откуда отсюда? — хмуро спросила Луна.

— Отсюда, — Твайлайт припечатала копытцем одну из бумаг. — Корпорация «Кантерлотский счетовод». Похоже, эта фирма занимается бухгалтерским учётом. Она находятся прямо здесь, в городе.

— Что-то не верится, — Мундэнсер склонилась над столом, изучая документ.

— Мне и самой еле удалось на них выйти. Похоже, они придумали несколько действительно необычных приёмов, чтобы скрыть свою деятельность.

— Итак, я почти уверена, что в этом месте мы найдём ответы на все наши вопросы, — подняв на Селестию глаза, сказала Твайлайт. — Мы можем отправиться туда прямо сейчас!

— Боюсь, не всё так просто, — солнечная принцесса покачала головой. — Мы с Луной уже потратили на эту тайну уйму времени. Почему бы вам с Мунденсер не заняться этим самостоятельно? К тому же появление любой из нас вызовет ненужную шумиху.

— Хм… думаю, вы правы. Что скажешь, Мунденсер?

— Думаю, мне не помешает узнать, с какой суммой мы имеем дело, — ответила единорожка, взяв со стола одну из бумаг. — Если всё так, как я полагаю, речь идёт о совокупном доходе Эквестрии примерно за два столетия.

— Тогда решено! — радостно сообщила Твайлайт. — Вернёмся через пару минут!

Она положила копытце на спину подруге, и обе пони телепортировались. Через долю секунды они возникли прямо посреди городской площади. Не ожидавшая такого, единорожка еле устояла на ногах.

— Ай! — вскрикнула она. — В следующий раз предупреждай заранее!

— Прости. Если что, нам туда, по этой дороге.

Покинув площадь, они погрузились в лабиринт узких улочек старых кварталов Кантерлота. Твайлайт запомнила адрес, так что поиск нужного места был лишь вопросом ориентирования на местности.

Спустя час подруги наконец нашли её. Корпорация «Кантерлотский счетовод» размещалась в ничем не примечательном обшарпанном коричневом здании, отличавшимся от соседей лишь маленькой серебряной табличкой с изображением весов на входной двери. Подавая пример, Твайлайт храбро ступила внутрь. Когда они с Мунденсер пересекли порог, позади тихо звякнул дверной колокольчик. Вскоре их глаза привыкли к полумраку, и они смогли рассмотреть обстановку.

Прямо перед ними восседала за большущим конторским столом серая единорожка в очках. Их стёкла были в форме полумесяцев. Твайлайт показалось, что её кьютимарка представляла собой изображение весов с чашами, заполненными золотыми монетами, но как только она собралась приглядеться получше, серая пони подняла на них взгляд и, с лёгким раздражением, нахмурилась.

— Ломбард дальше по улице, — махнув копытом в сторону выхода, сказала она и снова уткнулась в свиток.

— Собственно говоря, вы-то нам и нужны. Это ведь «Кантерлотский счетовод», верно? — шагнув вперёд, сказала Мунденсер.

— Вот как? И что же привело вас сюда? — подняв на них взгляд и опустив очки, спросила серая пони.

— Ну, — ответила Твайлайт, — можно сказать, что мы здесь по официальному поручению принцесс. Они хотят знать, кто выплатил все долги Эквестрии, а я помогла им выяснить, что с этим связана ваша контора. Итак… это сделали вы?

— Интересное предположение, — закатив глаза, сказала единорожка. — К сожалению, я не имею права разглашать даже самые незначительные детали нашей деятельности.

— Она ведь… законна, не так ли?

— Законна, — взгляд пони стал острым, как нож. — Мы — самая добропорядочная бухгалтерская фирма в Эквестрии, а возможно и во всём мире. Вся наша деятельность подчиняется строгим правилам и закону. А теперь, пожалуйста, уходите, пока вы не узнали что-нибудь о…

Внезапно входная дверь резко распахнулась, напрочь сорвав колокольчик. Подруги обернулись и увидели Пинки, с ослепительной улыбкой стоящую на пороге. С её хвоста, крепко вцепившись в него беззубыми челюстями, свисал Гамми.

— Шотсел^[1]! — пронзительно крикнула она. — Время ежемесячной консультации!

— Пинки?! — ахнула Твайлайт.

— Привет, Твайлайт, привет Мунденсер, — обрадовалась земная пони. — Стоп, что вы здесь делаете? — озадаченно спросила она.

— О нет, только не сейчас! — простонала серая единорожка, вставая из-за стола. — Пожалуйста, мисс Пай, зайдите через несколько минут!

— Это почему же?

— Я не хочу, чтобы некоторые пони получили доступ к конфиденциальной информации!

— Какой такой информации, Шотсел? Ты имеешь в виду, о том, сколько у меня денег?

— Да, вроде того, — Шотсел впечатала копыто себе в лицо. — Сейчас я выпровожу их, и мы всё обсудим наедине.

— Пинки? — спросила Мунденсер. — А ты что здесь делаешь?

— Ну, я должна приходить сюда раз в месяц, — хихикнула Пинки, — чтобы контролировать свои, — тут она, внезапно нахмурившись, точь-в-точь изобразила Шотсел, — неимоверные капиталы, — сказав это, она тут же вернулась в обычное состояние. — А раз должна, я тут как тут. Ну а вы-то как здесь оказались?

— Мы, эм… ищем одну пони, — моргнув, недоверчиво сказала Твайлайт.  — Настолько богатую, что она способна оплатить все долги Эквестрии.

— А, ну да, по-моему, я сделала это ещё в прошлом месяце, — легкомысленно пожав плечами, ответила розовая пони.

— Замолчи, замолчи, замолчи… — бессильно бормотала Шотсел, не отрывая от лица копыта, пока её клиентка продолжала заливаться соловьём.

— Шотсел, — Пинки показала на неё копытом, — как-то упомянула государственный долг; не знаю почему, но я тогда немного отвлеклась, и удивилась, как вообще страна может залезть в долги. Тогда она объяснила мне (если уж честно, я не поняла ни слова), но прозвучало это как-то невесело, и я просто велела потратить немного моих битов, чтобы избавиться от него.

— Избавиться? — спросили Твайлайт и Мунденсер в один голос.

— Ага! Ну а вы-то здесь зачем?

— Пинки! — завопила Твайлайт. — Ты та, кого мы ищем?!

— А кого вы ищете? О нет, неужели я забыла об игре в долгосрочные прятки?

— Нет! Принцессы хотели найти пони, оплатившую долги Эквестрии, и нам удалось проследить за ней досюда. Ты — та, кто это сделала?!

— …А? Эй, да что с этим не так? И почему твой рот такой странный?

Мунденсер подняла отвисшую челюсть Твайлайт телекинезом, закрыв ей рот, и принцесса Дружбы потрясла головой. Бросившись вперёд, она схватила розовую пони в охапку.

— Пинки, сколько у тебя денег?

— Понятия не имею. Шотсел и этот дом знают об этом куда больше меня. Кстати, привет, Шотсел!

Она помахала хмурой бухгалтерше, и та растерянно помахала в ответ.

— Пинки, не могла бы ты… ответить на несколько вопросов? О своём богатстве и об этом месте.

— Нет! — закричала Шотсел.

— Конечно! — радостно согласилась Пинки.

— Да поможет нам Селестия, — с обречённым вздохом, Шотсел подошла ближе. — Полагаю, это был лишь вопрос времени.

— Вы проследуете за мной и мисс Пай в мой кабинет, — указав на Твайлайт и Мунденсер, сказала она. — По дороге вы не будете ничего разглядывать. Вы зададите мисс Пай лишь те вопросы, на которые она будет согласна дать ответ, а затем покинете нас и ни слова никому не расскажете о том, что узнали, даже их величествам. Это понятно?

Они кивнули.

— Хорошо. Сюда.

Шотсел повернулась и прошла в дверь позади письменного стола, сопровождаемая Твайлайт, Мунденсер и подпрыгивающей Пинки.

Внутри здание «Кантерлотского счетовода» оказалось не лучше, чем снаружи: такое же коричневое и невзрачное. Твайлайт увидела небольшую группу очень серьёзных на вид пони; они деловито постукивали по клавишам пишущих машинок или изучали свитки. Некоторые из них заметили и явно узнали Пинки Пай, но тут же вернулись к работе.

Вскоре они подошли к большой двери в глубине здания. Шотсел открыла её телекинезом и пропустила посетителей в комнату, буквально забитую документами, проекторами и опускающимися проекционными экранами. Закрыв за всеми дверь, она надёжно заперла её на замок, а затем, пройдя в середину комнаты, уселась за огромный стол.

— Порядок, — сказала она. — Вначале — самое важное. Мисс Пай, вы согласны, что две эти пони будут присутствовать во время вашей консультации?

— А как же!

— Понятно, — буркнула она и подписала лежащий на столе документ. — Что ж, мисс Пай, полагаю, если вы и правда не против, мы можем приступить к обычному ежемесячному обзору ваших средств.

Она ткнула копытом в стоящий на столе здоровенный проектор, и он ожил, выбросив из объектива целый сноп света. Подойдя к стене, серая пони дёрнула за шнур и опустила на неё большой экран. Твайлайт увидела, что он заполнен всевозможными финансовыми данными, такими сложными, что она едва понимала, что к чему. Впрочем, одно было ясно наверняка: все они указывали на большие деньги.

— Как видите, мисс Пай, ваш инвестиционный портфель снова вырос в цене, впрочем, как и всегда. Ваши активы в Землях Драконов по-прежнему стабильны, и я рада сообщить, что вложения в развитие эквестрийских колоний принесли тройную прибыль. Всё прочее также обеспечило вам значительный доход.

— Погодите, — прервала её Твайлайт. — Земли Драконов? Развитие колоний? Пинки, что это такое?

— Моё добро! — засмеялась она. — Правда я не совсем уверена, что знаю, что именно это такое.

— Пинки. Когда ты стала настолько богатой? И насколько ты вообще богата?

— Ну, думаю, всё началось, когда я была ещё совсем молоденькой кобылкой. — Розовая пони задумчиво потеребила подбородок. — Я только что переехала в Понивилль и однажды, решив посетить Кантерлот, случайно наткнулась на это место. Ну а потом я потратила все оставшиеся биты на что-то, что называлось фондовой биржей.

— Как?

— Понятия не имею. Я думала, что покупаю билет на поезд. Как бы то ни было, вскоре мне пришло из офиса письмо, в котором говорилось, что та штука, которую я купила, теперь стоит больше, и значит, у меня стало больше бит, которые можно потратить, покупая другие штуки! Так что я вернулась, выбрала больше компаний, заработала ещё больше бит и… ага. Мне вроде даже понравилось. В конце концов у меня стало столько денег, что я не знала, что с ними делать, и Шотсел предложила позаботиться о них за меня. И это мне тоже нравится! Суммы и правда слишком уж большущие!

— Мисс Пай — наша самая состоятельная клиентка, — подтвердила Шотсел.

— Ну и… как ты узнаёшь, в какие компании вкладывать деньги? — окинув Пинки скептическим взглядом, спросила Мунденсер.

— Не знаю. Я просто выбираю наугад.

— Наугад?!

— Ладно, не совсем наугад. Иногда, если выбрать очень трудно, мне помогает Гамми! Кто у нас маленькая акула бизнеса? — Она погладила аллигатора, висящего на кончике её розового хвоста. — Вот кто! Впрочем, это не всё. Ещё я время от времени занимаюсь валютными операциями и поглощением банков, финансирую колонии, скупаю контрольные пакеты акций и всё такое прочее. Но результат всегда один и тот же!

— Хорошо, тогда второй вопрос, — вмешалась Твайлайт. — Сколько у тебя на самом деле денег?

— Ой-ёй, — нахмурилась Пинки. — Ты задала Тот Самый Вопрос.

— Тот Самый Вопрос?

— Шотсел не любит, когда я задаю Тот Самый Вопрос. Она говорит, что на это уходит слишком много добротной бумаги.

— А?

— Эй, я знаю, что тебе это не нравится, — обернувшись к Шотсел, сказала Пинки, — но можно узнать, сколько бит у меня сейчас?

Вздохнув, серая единорожка вышла из-за стола и подошла к двери. Отперев её, она высунула голову наружу, набрала побольше воздуха и заорала на всю комнату:

— ЧИСТЫЙ КАПИТАЛ!

Все клерки, причём некоторые также с криками «Чистый капитал!», повскакивали с мест и, толкаясь, разбежались в разные стороны. Царящая в комнате скука мигом испарилась: пони бегали взад и вперёд, поспешно просматривая свитки и пересчитывая монеты; при помощи целой системы блоков они даже опустили откуда-то из-под потолка печатный станок.

Спустя несколько минут воплей взбудораженных клерков и грохота работающего на полную механизма он выплюнул, наконец, несколько охапок бумажных листов, что были проворно сложены в пухлую папку кем-то из пони-бухгалтеров. Станок тут же подняли обратно к потолку, и все снова разбежались по своим рабочим местам, отчего комната стала тихой и исполненной духом профессионализма, как и раньше.

Последний, ещё не вернувшийся на место работник отдал папку Шотсел, стоявшей у входа в свой кабинет. Поблагодарив его, она закрыла дверь и подошла к столу.

— Мисс Пай, вы точно желаете раскрыть вашу финансовую информацию посторонним? — открыв папку, спросила она.

— Агась.

— Прекрасно, — Шотсел закатила глаза. — Принцесса Спаркл, мисс Денсер, вы можете ознакомиться с данными о размере чистого капитала мисс Пай.

Она подала им папку, и Твайлайт, опустив её перед собой телекинезом, вместе с Мунденсер и заглядывающей им через плечо Пинки погрузилась в изучение бумаг.

— Т-тут, — заикаясь, сказала она, пролистывая одну бумагу за другой, — я просто… ты же можешь купить каждый клочок земли в Эквестрии, причём десять раз!

— Агась!

Мунденсер была поражена не меньше подруги:

— Она может скупить все банки, опустошить их хранилища и заполнить их вновь!

— Угу!

— Пинки! — рявкнула Твайлайт. — Ты что, не знаешь, чем ты владеешь?

— …Всякой всячиной?

— Чего именно?

— Богатств?

— Ты что думаешь, накопление капитала — это игра? И что же это, по-твоему, за игра?

— Без понятия, но я почти уверена, что я в ней выигрываю.

Наспех отложив папку, Твайлайт схватила подругу за плечи:

— Пинки. Если эти цифры не лгут, ты богаче всех, кто когда-либо жил на свете. Когда-либо. Ни у одного дракона не было и даже никогда не будет такого богатства, как у тебя. И ты даже не знаешь, что с ним делать?!

— А что, с ним надо что-то делать? — нахмурилась Пинки. — Я думала, правила в том, чтобы вкладывать деньги во что-нибудь, чтобы их становилось всё больше и больше.

— Да что угодно! Можно решить проблему бедности! Обеспечить каждую вечеринку неограниченным запасом выпечки и шариков! Сделать так, чтобы Сахарному Уголку никогда не грозило банкротство!

— Но мне кажется, это будет жульничество.

Твайлайт обессилено рухнула обратно в кресло.

— Здесь мы больше ничего не добьёмся. Пинки, ты не против, если мы расскажем об этом Селестии и Луне?

— Не знаю. Шотсел говорила, что вы никому не расскажете. Она очень злится на меня, когда я болтаю лишнее. Может, через месяцок-другой?

— Я… ладно. Пошли, Мунденсер, мы должны вернуться в Кантерлот.

— Только не рассказывайте принцессам!

— Не будем. Нам просто надо… обсудить это.

Встав с кресел, подруги вышли за дверь. Спустя несколько секунд Пинки повернулась к Шотсел.

— Итак, инвестируйте 25 процентов в каждую кондитерскую Мэйнхэттена, производство шляп, военные займы и добычу орихалка, а на остальное накупите любых акций в соответствии с подготовленной мною схемой случайных координат.

Розовая пони опустила на стол мятую салфетку. Несколько секунд Шотсел внимательно разглядывала нацарапанные на ней небрежные каракули, после чего спрятала её под горой бумаг.

— Да, насчёт добычи орихалка. Может, мне следует также инвестировать в его очистку?

— Хм, это крепкий орешек, — призадумалась Пинки и обернулась к Гамми, всё ещё висящему у неё на хвосте. — Как считаешь?

Аллигатор сердито проворчал что-то неразборчивое. Пинки снова посмотрела на Шотсел и кивнула:

— Ага, и в очистку тоже.

— Хорошо, мисс Пай. Что-нибудь ещё?

— Да, есть тут кое-что…

Она подошла к одному из экранов и опустила его на стену, открыв подробную карту Эквестрии.

— Я не знала, что могу использовать свои богатства для других целей, — глядя на экран, задумчиво сказала розовая пони. — Соберите всех. Прикажите начать грандиозные массовые закупки у всех поставщиков товаров для вечеринок по всей Эквестрии. Если закончатся поставщики, вложите немного бит, чтобы открыть несколько новых компаний по производству вечериночных товаров.

— Что вы задумали, мисс Пай? — наклонившись вперёд, спросила Шотсел.

— Со всеми моими деньгами я могла бы закатить вечеринку. Большую вечеринку.

Пинки повернулась к серой единорожке, и та увидела, что её рот растянут от уха до уха в безумной ухмылке.

— Величайшую вечеринку на свете.