Tiberian Twilight Sparkle

Акт 3. Глава 22: Ход к Одинокой Горе

22.1. Особая служба доставки

Очередной грохот выстрелов вновь заставил мучительно замереть отчаянно колотящееся сердце светло-голубой пегаски с короткой взъерошенной гривой цвета морской волны. Однако её ноги не переставали изо всех сил бежать, несмотря на то, что галоп по сугробам представлялся делом нелёгким. Мало того, она бежала в таком темпе уже настолько долго, что успела раз десять зверски устать. Её лёгкие работали в таком бешеном ритме, что то и дело сбивали дыхание, в глотке у неё неприятно драло, а в животе пульсировала тупая боль. Никогда прежде она не бегала так быстро и так долго.

В точности так же чувствовала себя и её напарница, бежавшая чуть впереди – фиолетовая пегаска со столь же короткой, но ровно стриженной сизой гривой. Они неслись, что было мочи, виляя между деревьями, коих здесь было немало, а когда вслед за выстрелами позади послышались глухие, но мощные удары пуль по заснеженной земле, одна из них инстинктивно обернулась назад через плечо. Как это уже бывало, пальба едва не достигала её, ощупывая сугроб у неё почти под самыми копытами. Ужасный страх смерти обуревал её целиком и полностью, заставляя бежать всё быстрее и не давая ей никаких поблажек за близившееся физическое истощение.

И весь этот ад для поняши и её напарницы устроили те самые киборги, что клялись Принцессам в дружбе и должны были защищать Эквестрию.

Оглядываясь назад, пегаска мельком успела увидеть дюжину стальных фигур, маячившись позади среди сосен, которые продолжали погоню и стреляли им вслед. К счастью, в движении они были не слишком меткими, а бегство от них происходило в лесу, и порой деревья ловили на себя их пули. Однако одна из них вдруг просвистела мимо несчастной пони, впившись в снег рядом с её напарницей. Ещё бы чуть-чуть левее, и она бы уже лежала с простреленным затылком. Адреналин вспыхнул внутри неё с новым силами, хотя, казалось бы, большего напряжения уже быть не может, и она припустила ещё быстрее без оглядки, хотя её ноги уже становились ватными.

В тот же миг её подогнала и напарница, между вздохами быстро выкрикнув:

– Скорее, Рэйни! Не… отставай!

Стоило ей только это сказать, как вдруг одна из пуль звонко долбанула об дерево, мимо которого она пробегала. От внезапного испуга она, сама того не желая, застыла в ужасе. И тут-то произошло то, чего они обе больше всего и боялись. Рэйни Дэй ничего не успела даже сообразить, когда её подругу что-то сбило с ног. Очередная пуля пролетела под её животом и, чиркнув по облачённой в почтальонскую куртку груди, вгрызлась в её левую переднюю ногу чуть повыше локтя.

Рвущий душу крик боли наполнил заснеженный лес, как и чувство обречённости – сердце Рэйни. Она поняла, что это конец. Однако последующие удары пуль вернули её к чудовищной реальности. Инстинктивно она кинулась к подруге, осторожно, насколько смогла, обхватила её копытами и в несколько резких рывков оттащила за дерево. Хотя где-то в глубине она понимала, что это – временная мера. Теперь эти стальные чудовища точно настигнут их и убьют без капли сожалений…

Уместив напарницу под стволом, Дэй окинула её взглядом и ужаснулась. Кровь хлестала из раненной ноги, её глазах, полные ужаса, наливались слезами, а всё тело мелко дрожало.

– Как ты, Сноу? – машинально выпалила Рэйни, и без того догадываясь, что её подруге очень плохо.

Влажные глаза Сноу Вайолет судорожно бегали из стороны в сторону, будто её взор и разум полностью заволокла непреодолимая пелена боли. И схватившись за пробитую пулей часть тела, она это подтвердила:

– О, Селестия! Как же больно!

Действительно, ничего подобного тем дичайшим страданиям, что терзали её тело сейчас, она никогда прежде не испытывала. Глядя на неё, Рэйни и сама начинала срываться на слёзы. Вид мучающейся подруги вызывал в ней жгучее чувство вины.

– О, прости, прости меня, Сноу, – простонала она. – Это всё из-за меня! Прости, что спорила с тобой!

– Это уже не важно, – обречённо проронила фиолетовая пегаска, глядя будто вникуда. Но когда её взор остановился на притихшей в ужасе подруге, она вдруг вскинулась и объявила: – Оставь меня, Рэйни! Ты ещё можешь спастись! Беги, пока можешь!

– Нет, я тебя не брошу! – запротестовала Дэй, и тут-то, как по заказу, выстрелы загремели снова, будто намеренно пугая пегасок и желая выбить их страхом из укрытия. Судорожно вздрогнув, светло-голубая пони вроде бы сперва кинулась прочь, но, тут же застыв, вернулась к подруге и вконец сорвалась на рыдание: – Я не хочу умирать… я… но я… н-не брошу тебя, Сноу!

На волне самых пренеприятных эмоций Рэйни опустилась под деревом и бережно обхватила Сноу копытцами, не видя ничего иного, кроме как расплакаться ей в куртку и ожидать неминуемого приближения смерти. Невзирая на то, что в прежние дни она часто ссорилась с подругой на фоне тягот пути в процессе доставки писем и посылок, сейчас ничто не могло заставить её бросить ту в этом месте умирать в одиночку. Пусть даже собственный страх смерти сводил её с ума. В ответ Сноу взаимно склонила к ней голову, безудержно рыдая от боли, ужаса и горя.

Ожидание кончины, терзавшее души обеих кобылок снова и снова, длилось очень долго и невыносимо болезненно. Казалось, за это время они успели выплакать все слёзы и не по одному разу вспомнить всю свою жизнь. Но прежде чем им на глаза показались пугающие стальные морды с красными крестами на всю ширину, выстрелы затихли, а на смену им пришло что-то иное. Всхлипнув, Рэйни постаралась умерить плач, навострила ушки и наконец-то определила, что отчётливо слышит чей-то грузный топот.

К неожиданности пегасок из гущи подлеска, к которому они доселе неслись, ни с того, ни с сего вынырнуло шесть мощных стальных фигур, походивших на огромные бочки с ногами и лапами. Однако на киборгов они были отнюдь не похожи, пусть даже легче поняшам от этого не стало. Уткнувшись широко раскрытыми глазами в новых нежданных участников этого безумия, они ещё судорожнее прижались друг к дружке. На ходу передёрнув затворы на своих громоздких пулемётах, шестеро бойцов в скафандрах пошли в наступление.

Вновь загремела симфония войны, но на этот раз двухсторонняя. Пройдя мимо ошарашенных пегасок – к их противоречивому облегчению, – ходячие стальные бочки заладили строчить из своих тяжёлых орудий по киборгам, получая от них незамедлительный ответ. Но, насколько Рэйни успела заметить на примере одного из них, шагавшего по правую сторону от её с напарницей укрытия, их броня пока что стойко держала удар. Проделав ещё несколько шагов, странные незнакомцы заняли оборонительную позицию, как уже помимо выстрелов грянул множественный гром подствольных гранат.

В этот миг обе пони непроизвольно переглянулись. В их умах зажглась общая мысль – они должны пользоваться моментом и бежать. Но едва Сноу Вайолет дернулась, сделав это первее подруги, её чаяния прервала резкая боль в ноге, а происходящее безумие между тем продолжило набирать обороты. Из тех же кустов вырвалась шеренга ещё одних незнакомцев, облачённых в подобные скафандры, но менее громоздкие и не настолько бочкообразные. На их спинах не болтались патронные бочки, а в массивных руках они несли орудия Гаусса. Один из них, державшийся посередине, чьё облачение покрывалось клетчатым пледом, накинутым через плечо, вскинул свою винтовку и громоподобным басом огласил:

– Вперёд, ребята! Повышибаем им процессоры из стальных голов!

На флангах второй шеренги показались небольшие группки бойцов в ещё менее крупных скафандрах с заметно более изящными очертаниями. Они сразу начали стрелять в сторону киборгов из своих ультразвуковых гранатомётов. Правда, от наблюдения за ними Рэйни Дэй отвлёк тот незнакомец, обёрнутый пледом, когда его высоченная стать нависла над ней и Сноу Вайолет, как скала. Из-за дерева, которое укрыло их от этой перестрелки, он принялся прицельно бить по врагам из винтовки Гаусса. Его товарищи из второй шеренги так же заняли позиции за соседними соснами, в то время как пулемётчики уверенно и стойко принимали огонь на себя, стреляя без умолку.

Грохот боя колыхал воздух в утреннем зимнем лесу ещё некоторое время, в течение которого обе оцепеневшие пегаски томились страхом, замешательством и желанием быть как можно дальше отсюда. Но спустя минуту с лишним грянул последний взрыв гранаты, ознаменовавший прекращение стрельбы. Должно быть, последний киборг пал. Незнакомец в клетчатом пледе отошёл чуть в сторону и, скорее всего, оценил обстановку взглядом своего странного визора, что покрывал всю ширь неявно выделявшейся на фоне массивных плеч головы и состоял из шести сегментов. Остальные сходились к нему, вместе с тем не теряя бдительности.

– Вражеское подразделение ликвидировано, сэр, – доложил один из бойцов с пулемётами, показавшись из-за края дерева. Обе пони следили за ними молча, затаив дыхание.

– Поделом им, уродам. Правильно их брата в ходе испытаний пинками гоняли! – со странной иронией протянул боец в пледе, после чего повернулся наконец к эквестрийкам, а вслед за ним и все остальные. Когда же он сделал шаг к ним навстречу, они вновь напряглись до предела, схватив друг друга в самые напряжённые объятия. В страхе Сноу даже не обратила внимания на то, что Рэйни чуть задела её рану. Положив винтовку на плечо, незнакомец между тем лаконично побеспокоился: – Живы?

– П-пожалуйста, отпустите н-нас! – едва выговорила Рэйни сквозь стучащие от страха зубы.

– Тише, поняхи, не бойтесь! Мы не жестянки, – заверил их незнакомец, а затем нажал на что-то у себя на затылке, как вдруг его шлем откинулся назад, проявив настоящую голову. – Вот, видите? Мы такое же мясо, как и вы!

В довершение он снял с себя каску с визором, защищавшую голову под бронёй экзоскелета, и поняши узрели его крупное лицо с довольно мелкими, как им показалось, голубыми глазами, короткой, но густой пшеничной бородой и того же цвета волосами. Внутри них поселилось очень странное чувство. С одной стороны, он определённо был живым, в отличие от киборгов, что в очередной раз подтвердилось, когда его губы вытянулись в странную ухмылку, которая по идее должна была выражать приветливость. Но с другой, они понятия не имели, что он за существо, как и все его дружки.

Вместе с тем, его формулировка несколько сбила их с толку. Переглянувшись с подругой, Сноу только и проронила:

– М-мясо?

– Плоть и кровь, – подтвердил он, после чего оглянулся на товарищей, не сводивших взглядов с кобылок, и отдал распоряжения: – Окубо, следите за возможной линией атаки! Их здесь может быть больше! Кшижевска! Перес! На вас, как всегда, фланги!

– Есть, сэр! – отозвались те, кому адресовались команды, и бойцы тут же принялись занимать позиции для возможной обороны. Никто не мог знать, как много этих стальных тварей в данной локации…

Раздав приказы, бородатый незнакомец сделал ещё шаг ближе к пони и хотел, было, начать новую тему. Но Рэйни опередила его, напряжённо вопросив:

– П-простите, но… к-кто вы?

– Капитан Мак Альпин, штурмовая пехота GDI, – по-солдатски представился тот. Рэйни тут же непонятливо переглянулась с напарницей.

– Джи-Ди… что?

– Силы мэйнхэттенского сопротивления, – иначе выразился штурмовик. Присев перед ними на корточки, он обратил внимание на фиолетовую пегаску, из раны на ноге которой стекала кровь. – Утречко, я смотрю, у вас выдалось далеко не самое доброе, да? Лучше расскажите, какого фига этот ходячий металлолом вёл за вами охоту? Что за чертовщина творится у вас на большой земле?..

---

– Значит, операция «Эе…»… «Эжебол»… «Элебоу», – постарался выговорить Сыма, глядя на изображение одинокой кантерлотской скалы, выведенное на голографическом мониторе, после чего не сдержался и тихо выругался по-китайски: – Вот черепашье дерьмо! Надо же было этим лаоваям назвать нашу операцию настолько уродским словом!

– Это название из литературной классики, шаосяо тунчжи, – так же по-китайски дал ответ лейтенант Линь, только что вызванный майором в штабное помещение. Посмотрев на него через правое плечо, Сыма холодно бросил:

– Я знаю, откуда оно.

Его взор снова пал на голограмму, выраставшую из поверхности стола, как и в краулере, оставшемся в Мэйнхэттене. Она представляла собой полную карту Эквестрии, на которой отмечалось их местоположение в лесах к северу от покинутого ими мегаполиса, возможные варианты маршрута и их конечная цель – город Кантерлот. И именно потому, что он располагался на вершине скалы, выраставшей посреди обширной равнины, командование нарекло их операцию кодовым названием «Эребор» – в честь классического фэнтези, где экспедиции гномов точно так же нужно было идти к Одинокой Горе. Правда, из-за того, что это слово кишело буквами «Р», у майора были некоторые трудности в его произношении…

Штабное помещение оружейного модуля во многом походило на таковое в любом краулере GDI, только было заметно меньше размерами. В самом центре стоял стол с голографическим монитором, предназначенный для планирования и совещаний, по краям у металлических стен высились серверные шкафы, перед которыми размещались терминалы EVA, в то время как дальний конец, расположенный напротив входных раздвижных дверей, представлял собой обзорную площадку, покрытую пуленепробиваемым стеклом. Сквозь это огромное окно шириной почти во всю стену были видны заснеженные леса, окружавшие место развёртывания северного экспедиционного корпуса GDI.

Сейчас, когда все были заняты укреплением временной позиции от возможных атак как киборгов, так и пришельцев, которыми континент мог просто кишеть, в штабе не оставалось никого, кроме майора. Именно поэтому, пользуясь случаем, он вызвал лейтенанта, желая переговорить с ним с глазу на глаз.

Поглядев на изображение Кантерлота несколько секунд, Сыма продолжил:

– Если мы хотим добиться от предводителей этой страны помощи, то нам следует заранее подготовиться к встрече с ними. Поэтому для вас есть кое-какая работа, Линь.

Едва лейтенант приготовился услышать, какое его ждёт поручение, как вдруг о себе дала знать EVA. Внимание обоих офицеров приковалось к ближайшим экранам.

– Первая разведывательная группа выходит на связь, – объявила электронный видео-агент, на что майор сразу отозвался:

– Соединяй.

На экранах высветилось местоположение одного из пехотных подразделений, посланных майором около двадцати минут назад на исследование ближайших территорий, а в динамиках зазвучал голос капитана Мак Альпина:

– Сенон-Главный, это Разведка-1, приём!

– Сенон-Главный слушает, Разведка-1. Что там у вас?

– Мы находимся в миле на запад от места развертывания. Пять минут назад вступили в боестолкновение с подразделением жестянок. Все вражеские боевые единицы были ликвидированы.

– Зачем вы себя раскрыли? – сдержанно возмутился майор. – Вам было чётко приказано в случае обнаружения противника не вступать с ним в бой.

– Тут всё не так просто, сэр, – объяснял Мак Альпин. – Эти жестянки вели охоту за двумя местными. Одна из них ранена, другая до смерти напугана. Говорят, что имели неосторожность приблизиться к какой-то здешней вотчине ЛЕГИОН’а.

– Секунду, капитан, – притормозил Сыма довольно быстрый доклад шотландца. – Вы говорите, жестянки хотели ликвидировать здешних гражданских?

– Так точно, сэр. Если бы не мы, они обе уже были бы в лошадином раю.

Майор несколько изменился в лице. Переварив в голове услышанное в течение пары-тройки секунд, он заключил:

– Хорошо, капитан, ведите их на базу. Постарайтесь доставить их сюда как можно быстрее.

– Вас понял, сэр. Конец связи.

Соединение прервалось, что свидетельствовало о том, что капитан немедленно взялся за дело. Кратко переглянувшись с Линем, который не выказывал какой бы то ни было определённой реакции на услышанную новость, Сыма в очередной раз поднял глаза на мониторы и огласил:

– EVA, передай доктору Гриффиту, чтобы он был готов встретить раненную гражданскую и оказать ей первую помощь.

– Как прикажете, сэр, – отозвалась электронный видео-агент. Взгляд Сымы снова переместился на лейтенанта.

– Вы хотели дать мне какое-то поручение, сэр? – напомнил Линь, прервав недолгую тишину.

– Да, и находка Мак Альпина здесь как раз кстати, – отвечал майор. – С этого дня я назначаю вас уполномоченным по всем делам, касающимся этих пони. Я хочу, чтобы вы отвечали за их безопасность и следили за тем, чтобы их путешествие к столице в составе нашего экспедиционного корпуса было как можно более комфортабельным. Мы ведь хотим произвести на них наилучшее впечатление, не так ли?

Задача была Линю предельно ясна. Отныне он должен был в составе экспедиции исполнять те же функции, что в Мэйнхэттене брал на себя полковник-лейтенант Морицубо. Что ж, учитывая суть их конечной цели, забота майора о пони была вполне логичной.

– Так точно, сэр. Я сделаю всё, что от меня требуется.

– И это не всё, лейтенант, – продолжал Сыма, чуть отойдя от стола ближе к подчинённому. – Я также хотел бы, чтобы вы были внимательны к их общему моральному состоянию. Старайтесь следить за их настроением, за тем, что они говорят вам, другим офицерам и особенно друг другу. Обо всех ваших наблюдениях вы будете докладывать мне.

– Прошу прощения, сэр, вы сомневаетесь в их благонадёжности? – не вполне понял лейтенант. В ответ майор многозначительно ухмыльнулся и сказал:

– Конечно, учитывая, что они вызвались пойти с нами в эту авантюру, глупо было бы в них сомневаться. Тем не менее, я хочу знать, как на их настрой могут повлиять грядущие испытания. В конце концов, за друзьями надлежит следить ещё внимательнее, чем за врагами, ведь вражда более предсказуема, чем дружба.

Кратко осмыслив услышанное, Линь наконец отозвался:

– Я вас понял, сэр. Постараюсь ничего не упустить.

– Постарайтесь, – кивнул майор. – Так мы сможем быть уверены, что к концу миссии у нас всё…

– Врача, быстро! – послышался снаружи басистый возглас, прозвучавший глухо, но вполне отчётливо даже сквозь стены оружейного модуля.

Оборвавшись на полуслове, Сыма вернулся обратно к столу и устремил взор к широкому окну смотровой площадки. Отсюда он видел, как в пределы временной стоянки их экспедиционного корпуса вторглась разведгруппа Мак Альпина, не сбавляя ход. На руках капитан нёс местную пони, а рядом с его бойцами на собственных крыльях летела ещё одна. Ветви заснеженного подлеска, росшего позади них, всё ещё продолжали колебаться от их стремительного продвижения сквозь его гущу.

– Быстро же они, – задумчиво произнёс Сыма. По ощущениям, на путь обратно им потребовалось не более пяти минут. Что ж, миля – не такая уж и большая дистанция, особенно для бойца, облачённого в штурмовую броню. Повернувшись обратно к Линю, он заговорил вновь: – Итак, постараемся оказать им самый тёплый приём. И созовите на встречу наших пони. Пусть новые друзья видят, что мы тут «одна большая семья».

– Будет сделано, сэр!

С этими словами Линь тотчас же удалился из штабного помещения, направив свой шаг по коридорам оружейного модуля в ту его часть, где располагались жилые помещения. Там-то ныне и пребывали пони, взятые военными Инициативы в этот долгий поход. Между тем Сыма накинул на плечи свой полевой бушлат и поспешил на встречу с теми, в ком он ожидал найти друзей по несчастью…

Спустя минуту майор уже выходил из парадных ворот оружейного модуля, чья структура находилась в развёрнутом состоянии, а потому мало чем отличалась от обыкновенного здания. Он оказался на довольно морозном свежем воздухе, окутывавшем обширную поляну посреди лесов, где встал на стоянку их экспедиционный корпус. И поскольку, прежде чем продолжить движение по намеченному маршруту, Сыма желал провести разведку местности, в этом месте вовсю кипела жизнь, так как военные работали над организацией временных оборонительных рубежей.

По краям поляны, что обрамлялась редколесьем, постепенно переходившим в густые сосновые леса, возились инженеры, устанавливая на некотором друг от друга расстоянии пулемётных роботов – переносные оборонительные механизмы, которые в свёрнутом состоянии походили на чемоданы, а в развёрнутом, по сути, представляли собой мини-версию орудий класса «Страж». Такие турели не раз сослуживали бойцам GDI хорошую службу и во время боевых действий в Мэйнхэттене, в основном, в тоннелях метро на подступах к станциям.

Неподалёку от них размещались дозорные группы солдат в скафандрах как с пулемётами, так и с винтовками Гаусса, а чуть позади них место развертки модуля стерегли их коллеги – штурмовики-защитники, бойцы подразделений зенитно-ракетной пехоты, в которой по обычаю, сложившемуся ещё во времена Четвёртой Тибериумной Войны, служили в основном женщины. Их броню отличало то, что на её плечах крепились громоздкие ракетомёты, которыми они могли поражать как авиацию, так и наземную технику.

В стороне от оружейного модуля производилась сборка Джаггернаутов из тех их деталей, что были перевезены с Пони-Айленда, в чём принимали участие не только инженеры, но и массивные рабочие манипуляторы производственной структуры. Оперировала ими непосредственно EVA. Поскольку по мере того, как войска северной экспедиции должны были продвигаться вглубь континента, риск вооружённых стычек возрастал, Сыма велел привести эти САУ в боевую готовность. И судя по тому, чем закончилась разведка группы Мак Альпина, это решение было очень своевременным.

Позади же штабной структуры расположилась стоянка бронетехники, где стоял также собственный Императорский Мамонт майора, ожидая новых боёв. Другую же часть поляны – противоположную той, на которую выскочила разведгруппа, – занимал военный контингент Чёрных братьев, выделенных Гидеоном в помощь обеим экспедициям. За местом сборки самоходной артиллерии же поодаль были видны только что разведённые костры, вокруг которых собралась небольшая община мавров-мутантов. Что ж, это была сама пёстрая и необычная военная группировка, какой майору когда-либо доводилось командовать. Даже не беря в учёт тот факт, что в ней также в определённой роли числились пони…

Штурмовики неровной кучкой сгрудились перед воротами оружейного модуля, а доселе летевшая рядом с ними пегаска опустилась на снег, очень тяжело дыша и вместе с тем удивлённо озирая всё, что её окружало. Вышедший вперёд Мак Альпин нёс на руках другую пони, чьё переднее левое копыто было покрыто кровью, стекавшей из раны. Обе эквестрийки были облачены в плотные куртки, скорее даже походившие на жилеты, из-под которых торчали короткие рукава коричневых рубашек, а их гривы покрывали почтальонские кепки.

– Где Гриффит, мать его?

– Он был предупреждён, – бесстрастно ответил Сыма, быстро сократив то короткое расстояние, что отделяло его от прибывших, снимая с себя бушлат, после чего встал на колено перед слегка опешившей светло-голубой пегаской и накинул своё одеяние ей на плечи. Как только он застегнул пару пуговиц, чтобы оно не спадало, та нерешительно отозвалась:

– Спасибо, н-но… я не замёрзла.

– На морозе одёжка лишней не бывает, – учтиво произнёс майор, кивнув ей, после чего поднялся и, не обращая внимания на холод, сосредоточил внимание на раненой, как уже капитан обратился к ещё одному человеку, появившемуся в воротах:

– Родри, где тебя носит? Ты с такой спешкой не врачом, а могильщиком станешь!

– Не кипятись, Аэд, – отозвался довольно молодой человек в форме полевого врача, высокий, сухощавый, с несколько бледным лицом и рыжей бородой. Его голос был предельно спокоен. – Я начал собираться сразу, как только мне о вас сказали.

Военврач Родри Гриффит подошёл ближе к капитану и, кратко оглядев рану на ноге пони, опустил на глаза специальный визор, крепившийся к его шлему, который позволял видеть в спектре рентгеновского излучения. Раненая между тем следила за его действиями сквозь слёзы, совершенно, как казалось, не понимая, что вокруг неё творится.

– С ней всё будет хорошо? – в нетерпении побеспокоилась Рэйни Дэй.

– Пуля застряла у неё в ноге, но кость, к счастью, не задета, – заключил доктор, после чего поднял визор на лоб и, опустив спокойный взгляд на пегаску, добавил: – Повезло. Учитывая траекторию вхождения пули, если бы жестянки были чуть более меткими, то она запросто могла бы попасть ей в сердце.

– И тогда её пришлось бы вынимать, чтобы оставить на память о подруге, – мрачно пошутил Мак Альпин. От услышанного Рэйни смотрела на капитана и врача, как на сумасшедших. Сыма же задумчиво хмыкнул:

– Что-то я сомневаюсь, что жестянки попали не туда, куда хотели…

Тем временем Гриффит вытащил небольшой пневматический шприц из миниатюрной аптечки, висевшей у него на поясе для экстренных случаев, и ввёл раненной пони болеутоляющее средство в подстреленную ногу чуть повыше раны.

– Вот, от этого скоро полегчает, – пообещал он, после чего указал обратно на оружейный модуль: – Тащи её в мой кабинет, Аэд. Пулю хорошо бы извлечь как можно скорее, пока она не потеряла слишком много крови.

Едва капитан сдвинулся с места, а врач намеревался пойти за ним следом, как вдруг светло-голубая пегаска обеспокоилась вновь:

– Скажите, пожалуйста, она будет жить? Вы поможете ей?

– Не волнуйся, у меня на операционном столе выживали даже те, кого пули превращали в решето, – ответил Гриффит, по-свойски кратко ухмыльнувшись. – Я поставлю твою подругу на ноги.

– Спасибо вам, – поблагодарила Рэйни вдогонку обоим незнакомцам, которые уже поспешили попасть внутрь штабной структуры. Она смотрела им вслед со всем своим переживанием за напарницу, пока её внимание не привлёк майор, отдавший распоряжение:

– Лейтенант Амундсон, для вас и вашей разведывательной группы есть новое задание. Выдвигайтесь обратно в направлении проведения разведки, займите позицию в нескольких сотнях метров от базы и следите за любыми возможными проявлениями активности со стороны противника. Где есть одни жестянки, там должны быть и другие.

– Вас понял, сэр, – отозвался Амундсон, стоявший среди штурмовиков с винтовками Гаусса. Прежде чем майор заговорил снова, Рэйни наконец-то решила вставить своё слово, озвучив тот вопрос, который мучил её более прочих:

– Простите, кто вы такие?

Опустив взгляд на поняшу, Сыма почёл в её глазах полное непонимание. Она выглядела так, как если бы в незнакомый мир занесло именно её, а отнюдь не людей. Понимая, что коротко на этот вопрос не ответить, чтобы это имело хоть какое-то значение, китаец повернулся к ней и, заведя руки за спину, объявил:

– Полагаю, нас с вами ждёт долгий разговор, мисс?..

– Дэй, – представилась пегаска. – Рэйни Дэй…

---

– Значит, вы были в Мэйнхэттене? Всё это время? – изумлённо переспросила Рэйни, не веря своим ушкам, как, впрочем, и её напарница.

– Да, мисс Дэй, – отвечал Сыма. – Все эти сорок дней мы находились в осаде в пределах Пони-Айленда и были вынуждены бесконечно отбивать атаки пришельцев через пролив. На момент нашего отбытия там осталось ещё около двадцати семи тысяч таких, как мы. Все они пребывают в условиях постоянной конфронтации с противником по сей день.

Наблюдая за реакцией двух пегасок, Коко Поммель замечала, что услышанные от майора Сымы новости из Мэйнхэттена весьма ошарашили их. Похоже, никто из пони во всей Эквестрии не подозревал, что в пределах мегаполиса могли оставаться хоть кто-то, кроме кальмаров и сдерживавших их киборгов. Для самой же бежевой пони стало сюрпризом то, что до сих пор, как оказалось, эти чудовищные стальные существа выдавали себя здесь – на большой земле – за друзей Эквестрии, скрывая от всех тот факт, что на Пони-Айленде каким-то чудом так и не померк огонёк жизни…

Сидя на одном из металлических стульев, Коко присутствовала при разговоре с двумя спасёнными от киборгов пони, который происходил в штабном отсеке оружейного модуля. По соседству с ней почти бок о бок расположилась Нои, внимавшая всему, что слышала, с невиданным сосредоточением. Также на этой же стороне квадратного стола с голографическим монитором восседали прочие мэйнхэттенцы, вызвавшиеся в эту экспедицию. По правое копыто от Поммель уместилась Распберри Берет, которая стала, можно сказать, душой для всей группы добровольцев. Именно она старалась вселить во всех уверенность на фоне волнения, которое так или иначе одолевало каждого из её сограждан… в особенности после той ужасной высадки на берег континента.

Напротив же мэйнхэттенцев сидело несколько офицеров GDI, которые не были в данный момент заняты организацией охранения временной стоянки экспедиции. Их было лишь четверо – Аэд Мак Альпин, Анна Моретти, Чжан Линь и офицер танковых войск Луиджи Винченти, известный тем, что до войны он служил в военном оркестре и сменил дирижёрскую палочку на крепкую броню по воле не самого приятного случая. С краю от них примостился доктор Мебиус. Место во главе стола занимал Сыма. Позади него во всю ширь окна виднелось расположение экспедиционного корпуса, а впереди – обе пегаски, которые то и дело поглядывали на то, как снаружи дозорные из числа штурмовиков следят за зарослями, откуда мог явиться враг.

Только что пройдя операцию по извлечению пули, Сноу Вайолет ощущала себя не очень хорошо, несмотря на то, что её рана была зашита, а нога, отныне висевшая на перевязи в согнутом положении, после обезболивающего почти не болела. В течение последних двадцати минут на неё и Рэйни Дэй вываливались новости одна неожиданнее другой. Хотя всё это было лишь вишенкой на торте творившегося вокруг безумия после того, как киборги вдруг решили устроить на них охоту, от которой их спасли неведомые существа, каких ни одна пони, ни другая никогда не встречали.

Впрочем, худшее было позади. Теперь обе напарницы сидели в тёплом штабе и за этим разговором потягивали горячий кофе, которым Сыма велел их угостить после изнуряющего кросса на зимнем морозе. Хотя Сноу не слишком на него налегала, так как после пережитого её неприятно мутило. По штабному помещению распространялся кофейный аромат, который вкупе с темой разговора напоминал майору о том, как в первое утро пребывания в этом мире командиры GDI вступили в диалог с офицером мэйнхэттенской полиции Коппер Топ, чтобы больше узнать о реалиях того места, куда их перенесла вышка скриннов…

Ошалело переглянувшись с подругой, Сноу в свою очередь осведомилась:

– И как много пони сумело выжить?

Взгляды обеих пегасок обратились на мэйнхэттенцев, сидевших по левую от них сторону. Правда, Коко почему-то показалось, что они смотрят именно на неё, а потому печально ответила:

– Нас там очень много.

– Все, кто смог уцелеть в центральных и восточных районах, теперь ждут нашего возвращения на Пони-Айленде, – подхватила Распберри. – Нас правда тысячи, если не десятки тысяч. И все мы до сих пор живы лишь благодаря им.

С этими словами брайдлвейская актриса мотнула головой на военных GDI, которые виделись в её глазах настоящими героями с того самого момента, как она была ими спасена от цефов, убивавших в те роковые сутки всех подряд. Взгляды почтовых пони снова притянулись друг к другу.

– С ума сойти можно! – проронила Сноу, на что Рэйни озадаченно скривила губы, а затем повернулась опять к Сыме и сказала:

– Нам говорили, что Мэйнхэттен опустел. В прошлом месяце солдаты ЛЕГИОН’а вывезли оттуда столько пони, сколько сумели, и с тех пор город считался, можно сказать, мёртвым. Они говорили, что там теперь только пришельцы. Так писали в газетах.

– Мы видели, что его солдаты проводили эвакуацию. И догадывались, с какой целью они это делали. Его мотивы вполне предсказуемы, – молвил майор. Пока он говорил, Сноу внимала ему с широко раскрытыми глазами, держа свою чашку в крыльях, будто в руках, пока что не притрагиваясь к ней, в то время как Рэйни активно налегала на кофе, держа его более привычным для пони способом – в копытцах. – В то время, как одних гражданских они вывозили на большую землю, другие подвергались планомерной ликвидации. По нашим оценкам, за первые дни этого хаоса они убили несколько десятков тысяч пони. Очевидно, в расход пускались все, кто подозревались в визуальном контакте с нашими группами быстрого реагирования, которые действовали на центральном острове с целью эвакуации всего уцелевшего населения на Пони-Айленд. Думаю, ЛЕГИОН явно не хотел, чтобы вы что-то узнали о нас.

В штабе снова повисла странная тишина. Поставив чашку с логотипом GDI на край стола рядом со своей кепкой, Дэй чуть прочистила горло и в очередной раз осведомилась:

– Так всё-таки кто вы?

В ответ раздался лёгкий смешок Мак Альпина. Переглянувшись с коллегами, он иронично протянул:

– Интересно, что ЛЕГИОН им про нас наплёл?

– Не думаю, что ему вообще это было нужно, – мрачно проговорил Сыма, а на вопросительные взгляды пегасок осведомился: – ЛЕГИОН говорил вам, что его кто-то создал? Он упоминал своих создателей?

– Я не знаю, – пожала плечами светло-голубая пони. – С ним разговаривали наши Принцессы. Мы ничего об этом не слышали и не…

– Постой, Рэйни, – прервала её Сноу. – Помнишь, мы с тобой читали об этом статью в газете?

– Какую?

– Ну, в Кантерлот Пост – тогда, на обеденном перерыве, – помнишь?

– Что за статья? – спросил Сыма, спеша перейти к сути.

– Был один случай, произошедший в начале месяца в Понивилле, – излагала Вайолет. Как и прежде, после пережитых потрясений её голос слегка дрожал. – Тогда случилась атака пришельцев сперва туда, а потом на Кантерлот. В газетах писали, что во время этих событий из логова ЛЕГИОН’а сбежало некое существо, которое он хранил у себя, кажется, как последнего представителя народа своих создателей. Да, именно об этом и шла речь!

– Ах да, вспомнила! Что-то о его создателях вроде писали даже в статье о том, как Принцесса Селестия проводила с ним переговоры, – добавила Рэйни. – Его солдаты ведь состоят из стали, верно? Многие пони поговаривают, что они и не живые вовсе. Значит, должны быть те, кто их сделали, так?

– Притормозите, поняхи, – призвал шотландец. – Что там за существо, про которое писали ваши газеты?

– Последний из тех, кто создали солдат ЛЕГИОН’а, а может быть, и его самого. По крайней мере, репортёры писали, что те им так сказали. Все остальные, мол, погибли на войне с пришельцам в другом мире, – ответила светло-голубая пегаска, затем приложив копытце к подбородку и попытавшись вспомнить: – Как же в статье их называли? Человеки, что ли?

– Секунду, но при чём здесь это? – вопросила фиолетовая поняша. Впрочем, она уже догадывалась и сама. – Хотите сказать, что вы?..

Пегаска оборвалась на полуслове, а на лицах офицеров появились ироничные ухмылки. Наконец Винченти усмехнулся, потупив взор:

– Будем знакомы, рагацци, – призраки иного мира!

Взгляды обеих пони метнулись за разъяснениями к майору – единственному из военных, кто не выказывал почти никаких эмоций. Скрестив руки и опустив их на поверхность стола, он склонился чуть ближе в их сторону и сказал:

– Всё верно, мисс Вайолет, мисс Дэй. Мы и есть эти самые «человеки». Или, точнее, то, что от них осталось.

И снова взгляды почтовых пегасок встретились в изумлении. Теперь им всё стало более-менее ясно. Всё, кроме одного – казалось бы, беспричинной враждебности этих стальных чудовищ сперва к тем, кто их создали, затем к жителям Мэйнхэттена, а теперь ещё и к ним самим, причём до встречи с теми, кого машины пожелали предать забвению.

Наконец Сноу удивлённо переспросила:

– Вы человеки?

– Люди, если точнее, – лениво бросила Моретти.

– Люди? – повторила пегаска, слегка смутившись. – Значит, ЛЕГИОН держит у себя одного из вас?

– А я ведь говорил, что помимо того оружейного старья он вполне может держать при себе кого-то из наших, – протяжно проговорил Мак Альпин. – Помните?

– Что вам известно об этом человеке? – осведомился Сыма, проигнорировав слова капитана. – Он вступал в контакт с кем-то из вас? И где он теперь?

– Мы мало что знаем. В тот вечер мы были в Кантерлоте, – отвечала Рэйни. – Но в газетах писали, что он появился из ниоткуда в самый разгар атаки пришельцев и помог королевским гвардейцам и стальным солдатам защитить от них Понивилль. Но когда всё кончилось, на него устроили охоту. Говорили, что из-за этого город пострадал ещё сильнее. Солдаты ЛЕГИОН’а хотели его поймать, потому что у него вроде как была тяжёлая травма головы, и из-за этого он представлял опасность для окружающих. Не знаю, так это или нет, но в итоге они вернули его обратно в своё логово.

На сей раз озадаченно переглянулись между собой офицеры. Задумчиво проведя рукой по лицу, Винченти справедливо заключил:

– Раз помогал в обороне, значит, это явно не кто-то из генералитета или тем более из администрации.

– Но какой толк ЛЕГИОН’у от простого солдата? Зачем он держит его при себе? – резонно заметил Линь, на что вдруг вспыхнул Мебиус, чуть вскинув руки:

– Погодите, у него была, эта… тяжёлая травма головы, так? Как он мог принимать участие в бою, будучи в таком состоянии? – подметил он, проведя взглядом по всем присутствующим. Едва Рэйни успела открыть рот, чтобы заверить его, что ни ей, ни её напарнице ничего не известно, как уже он продолжил: – С такой травмой он мог сохранять боеспособность только в одном случае. Речь наверняка идёт о некоем бойце в нанокостюме. Скорее всего, об одном из тех парней, кого мы готовили к проникновению внутрь Берсеркера. Или из тех двоих, кто служили в этом… в ZOCOM, да!

– Кажется, в газете писали, что он был в каком-то костюме, – подтвердила Сноу, а переглянувшись с напарницей, добавила: – Все пони его ведь так и называли, верно? Парень в чёрном костюме.

– В десятку, док, – проронила Моретти, отныне не сомневаясь, что догадка Мебиуса верна на все сто процентов. Далее она обратилась уже к пегаскам: – И где же находится Ядро ЛЕГИОН’а?

– Ядро? В смысле?

– Ну, его центр, логово. Где он держит этого парня в костюме?

– В Городе Машин, – ответила фиолетовая пегаска. – Они построили его в паре-тройке миль от Понивилля. Сразу, как только появились в нашем мире. Это недалеко от Кантерлота.

Взгляды всех присутствующих – даже мэйнхэттенцев – обратились на майора. Тот казался совершенно невозмутимым. Наконец Моретти прервала секундную тишину:

– Совсем рядом с нашей целью, сэр.

– К этому вопросу мы ещё вернёмся, – обозначил Сыма, после чего твёрдо посмотрел на пегасок. – Давайте сперва продолжим о вас. Вы говорите, что солдаты ЛЕГИОН’а напали на вас при попытке приблизиться к их местному логову, так? Что вас к этому подвигло?

– Видите ли, это не совсем их логово, – рассказывала Дэй. – Это маленькая деревушка, где жили пони. Принцесса Селестия велела им выстроить защиту от пришельцев в каждом городе и поселении, чтобы с ними не произошло того несчастья, что случилось в Понивилле. И эта деревушка, должно быть, не стала исключением.

– Я и Рэйни работаем в кантерлотском главпочтамте, в отделении дальних пересылок, – подхватила Вайолет, когда её подруга приложилась к кофе. – Нам часто приходилось доставлять письма и посылки в разные уголки нашей огромной страны. На этот раз нам доверили несколько пересылок в эти земли, а одно письмо из Понивилля адресовалось в эту деревушку. Но когда мы до неё добрались, я заметила, что на её главной улице совсем нет пони, одни только солдаты ЛЕГИОН’а. Мне это показалось подозрительным.

– Это моя вина, что с нами всё это случилось, – продолжала Рэйни, потупив взор. – Я настаивала, что мы должны оставить письмо в почтовом ящике, и не важно, если хозяина нет дома, – это предписано правилами нашей почты. Но я и подумать не могла, что они начнут стрелять, стоит нам только приблизиться к ограждению! Мы бросили повозку с письмами и посылками, сперва попытались от них улететь. Но в воздухе мы были у них как на копыте. Хвала Селестии, они чудом в нас не попали! Мы решили бежать от них по земле, надеясь, что за камнями и деревьями нам удастся скрыться. Они начали преследовать нас, и… этот кошмар продолжался до тех пор, пока мы не встретили вас.

Выслушав их, Сыма снова чуть склонился в их сторону и уточнил:

– Они держат в заложниках целую деревню?

– Не знаю, – пожала плечами светло-голубая пони. – Мы понятия не имеем, что случилось с жителями этой деревушки. Но их там видно не было.

– Да, вся деревушка как будто вымерла, – добавила фиолетовая кобылка. Глядя будто в никуда, она досадливо помотала головой и излила то, что с начала этого дня копилось в её душе: – Я не понимаю, как такое возможно? Принцессы договорились с ними о дружбе. Они обещали, что мы вместе будем защищаться от пришельцев. И до сих пор они нам во всём помогали. Почему они хотели убить нас? За что?

– Их создали, прямо скажем, никуда не годные представители нашего вида – безумные психопаты, помешанные на идеях преображения мира через смерть. Но в последней войне с пришельцами нам не осталось ничего другого, кроме как положиться на них. И в самый неподходящий момент они сделали то, чего от них и следовало ожидать. Они бросили нас умирать, просто сбежав в ваш мир при помощи технологии пришельцев. Мы пошли за ними вслед. С этого момента и начинаются те сорок дней обороны Пони-Айленда, о которых я вам говорил, – задумчиво рассказал майор, между тем явно думая о чём-то другом. Наконец его холодный взгляд снова устремился к собеседницам, и он мрачно добавил: – В общем, от дурной вороны – дурное яйцо. Они никому не друзья.

– Но погодите, если в той деревушке нет пони, тогда где же они все? – к слову осведомился Брейсер Бритчес – один из добровольцев. Его голос звучал слегка тревожно. – Их всех что, просто убили?

От его предположения Коко внутренне несколько скривилась, особенно глядя краем глаза на Нои. Малышке не стоило слышать таких подробностей. Она в целом не вполне понимала, для чего майор велел вызвать всех мэйнхэттенцев для участия в этом разговоре. Впрочем, спорить Поммель отнюдь не стала.

– Я уверен, они ещё живы. По крайней мере, некоторые из них, – заключил Сыма, затем снова обратившись к почтовым пони: – Зная этих тварей, я не верю, что они не могли пристрелить вас за всё время погони. И ваша рана, мисс Вайолет, вовсе не случайна. Они хотели взять вас живыми. И нужны вы им были для того же, для чего и жители этой деревушки, не считая того, что вам стал известен их грязный секрет. Наверняка они ставят над пони некие эксперименты.

– Считаете, они отгрохали там центр киборгизации, сэр? – подал голос Мак Альпин.

– Возможно. Или же их привлекает перспективность применения атмосферной энергии этого мира, о которой говорил доктор Мебиус, – предположил майор. Обе пегаски непонятливо переглянулись. Никто из пони не знал, о чём идёт речь. – Как далеко отсюда находится эта деревушка?

– Трудно сказать, мы бежали, куда глаза глядят, – нерешительно ответила Рэйни, однако Сноу несколько конкретизировала её ответ:

– Но по ощущениям, мы пробежали не менее нескольких миль. О, Селестия, я ни разу в жизни не бегала так быстро, как этим ужасным утром!

Потирая короткую бородку, Сыма соображал план дальнейших действий. Спустя несколько секунд он обратился к единственному неодушевлённому субъекту в этом помещении:

– EVA, выдай информацию по всем населённым пунктам в радиусе ближайших десяти миль.

– Согласно имеющейся информации по географии данной части Эквестрии, в заданной вами зоне какие-либо населённые пункты отсутствуют, – ответила электронный видео-агент.

Переглянувшись с подчинёнными, майор многозначительно вскинул бровь. Такой ответ не мог оставить равнодушным никого – даже пони, лишь догадывавшихся, что командир экспедиции обращался к некому здешнему подобию ЛЕГИОН’а, не являющемуся, по крайней мере, в полном смысле живым существом.

– Либо вы не заметили, как перемахнули через половину страны, – произнёс шотландец в адрес пегасок, а потом повернулся к командиру, – либо EVA нам чего-то не договаривает…

– Вообще-то, мы и сами мало что знаем об этой деревушке, – заявила Дэй. – Впервые мы туда доставляли письма, наверно, не больше года назад, а раньше я лично думала, что в этих землях и вовсе никто из пони не живёт.

– Но если вы хотите обойти эту деревушку, то вам лучше просто отправиться на юг, – в свою очередь посоветовала Вайолет. – Вам ведь нужно в Кантерлот, да? Тогда вам стоит выйти на мэйнхэттенский тракт, по нему будет короче всего.

– В том-то и дело, мисс Вайолет, что коротких путей мы не ищем. И именно в эту самую деревушку нам и хотелось бы попасть, – с неким сарказмом сказал Сыма. – Где бы она ни была, мы выдвинемся туда и отправим этих жестянок к дьяволу. И если там остались живые пони, то мы вызволим их из этого ада…


22.2. Сквозь туман

– Вторжение пришельцев из космоса? – удивился один из пиратов. – Вы это серьёзно?

– Постойте, разве в космосе вообще что-то есть? Я всегда думал, что небо твёрдое, – к слову произнёс другой, а за ним весьма скептически подхватила и третья, занимавшая на корабле должность кока:

– Вы тут, часом, не выдумываете?

Череда вопросов завершилась характерным птичьим вскриком четвёртого пирата – должно быть, простого матроса, который за весь разговор не произнёс ни слова. Из уст Дэринг вырвался выдох.

– Если бы, – устало бросила она. – Эти чудовища, судя по всему, пожирают Вселенную с давних времён. Номад прибыл к нам из другого мира, который уже ими уничтожен. Боюсь, мы следующие в их списке.

– И пятна на небе говорят обо всём этом красноречивее всего, – поддержал её Каппер. – Поверьте, ребятки, с нашим миром стряслось что-то пострашнее Короля Шторма и всего, что было до него. Эти двое абсолютно правы. Нашему миру грозит конец света!

Все пираты настороженно переглянулись. Сегодняшнее утро началось для них не с самой приятной ноты. И услышанное ими объяснение всему этому сумасшествию только усугубляло напряжение, вызванное внезапной атакой на Клуджтаун странных стальных существ…

Прошло около двух часов с тех пор, как Дэринг, Номад и Каппер сумели дать дёру от киборгов. И теперь, когда корабль, на который они с трудом успели заскочить, зашёл на десяток-другой миль вглубь Моря Облаков и встал на якорь, начался долгий разговор с его экипажем, состоявшим, как оказалось, из местных воздушных пиратов. В связи со своим внезапным появлением, а также тем, что ему предшествовало, они поведали этим птицам об ужасах, постигших весь мир. Выслушивая их, пираты либо удивлялись, либо не верили. И лишь их капитан не спешила с выводами.

Разговор происходил на камбузе корабля. Дэринг сидела в конце длинного обеденного стола напротив капитана Келено, расположившейся во главе, и говорила больше всех прочих. Не видя смысла что-либо скрывать от этих ребят по многим причинам – от их отстранённости от текущих событий до того факта, что Каппер оказался с ними знаком, – она выложила им всё, что знала сама об инопланетном вторжении, надеясь склонить их к сотрудничеству. Коль уж она и её напарник всё-таки оказались на воздушном судне, способном перебросить их через Море Облаков, её казалось необходимым воспользоваться этим обстоятельством. Правда, своей просьбы пегаска пока что напрямую не озвучивала.

По обе от неё стороны разместились Номад и Каппер, присев по краям длинных лавочек, тянувшихся вдоль боковых сторон стола, на которых расселись все четверо членов экипажа. И если кот активно участвовал в беседе, регулярно дополняя повествование поняши своими впечатлениями об увиденном и только что пережитом, то оператор наноброни сохранял невозмутимое молчание, между тем зрительно изучая новую компанию.

Эти необычные на вид птицы выглядели как самые что ни на есть стереотипные пираты – хмурые, суровые, у каждого отсутствовала какая-либо часть тела, как будто потерянная в ожесточённой абордажной атаке. На последнюю деталь боец обратил особое внимание, догадываясь, что не всё в этом мире было так радужно даже до появления скринно-цефов и киборгов… или, по крайней мере, не везде.

Если у капитана не было ноги, то у её старпома – глаза, у кока – хвоста, у ещё одного широкоплечего матроса – руки, а другой отличался протезом на клюве. Более того, учитывая, что последний за всё время не произнёс ни слова, кроме неразборчивых птичьих криков, можно было подумать, что он – контуженный. Оставалось только догадываться, где они заработали себе все эти увечья. Впрочем, чаще всего Номад поглядывал на Келено. И это было в большинстве случаев взаимно…

Снова поочерёдно оглядев каждого из гостей, Келено остановила хмурый взор на Дэринг. Трудно было сказать, какое впечатление на неё произвёл рассказ о том, что происходило в Эквестрии с момента гибели Эпплузы.

– Знаете, всё, что вы рассказали, похоже на какой-то жуткий бред. И я бы точно решила, что у вас помутнение рассудка из-за качки, если бы только не видела собственными глазами тот кавардак, который случился в порту, – без особого энтузиазма произнесла капитан. Подперев голову рукой – или лапой, – она на секунду призадумалась, после чего продолжила, утомлённо прикрыв глаза: – Кажется, я слышала, как в кабаке болтали, что в Эквестрии что-то стряслось, мол, ядовитый кристалл разрастается по вашим землям. Но я даже не придала этому значения. За кружкой грога и не такую околесицу порой рассказывают! И всё же, выходит, они были правы?

– Да и с тем, что половины звёзд на небе не стало, мы тоже имели дело, – добавила кок. – Поначалу мы думали, что это такое большое затмение, или всё дело в высотных облаках. Всё бы ничего, если бы это не продолжалось уже… сколько там, братцы?

Тотчас же матрос с бронзовым клювом издал два протяжных крика. Сидевший с ним рядом Каппер несколько скривился.

– Верно, два месяца, – подхватил старпом, кивнув безмолвному товарищу. – Где-то в конце осени мы и заметили, что на небе стали пропадать звёзды. И разрази меня гром, это порядком затруднило навигацию!

– Как видите, это всё не шутки, – убеждала Ду. – Я и сама не представляю, что сейчас творится в Эквестрии, так как не бывала за зелёным полем с тех пор, как оно появилось. Но я точно знаю, что происходит здесь – на юге. И я уверена, что ничем хорошим это всё не кончится, если мы что-нибудь с этим не сделаем.

– Ты говорила, что у вас есть какая-то просьба, – напомнила Келено. – Что же вам от нас нужно?

Дэринг незамедлительно ответила:

– Чтобы вы доставили нас на гору Арис.

Секунду-другую пираты молча смотрели на пегаску, будто удивлённые тем, что она сказала. Наконец широкоплечий матрос с крюком вместо правой руки издал лёгкий смешок и иронично протянул:

– Ещё одним авантюристам понадобилось на гору Арис!

– Зачем вам туда, позволь спросить? – полюбопытствовала капитан.

– Чтобы уберечь Жемчужину гиппогрифов. Те стальные твари ведут охоту за ней, – пояснила пони в пробковом шлеме, а указав на перебинтованное крыло, продолжила: – Они пытали меня, чтобы узнать, где она находится. К счастью, я не сразу поняла, о чём они спрашивают, и так и не сказала им ничего. Но раз уж они добрались до Клуджтауна, то гора Арис теперь находится в очень большой опасности. Не знаю, зачем им нужна эта Жемчужина, но уверена, что если она попадёт в их копыта, то весь наш мир окажется ещё на шаг ближе к гибели.

Известие об их цели заставило пиратов снова переглянуться между собой. Кок и старпом даже о чём-то тихо перешепнулись. Задумчиво потирая пальцами клюв, капитан вскоре прервала недолгую тишину:

– Насколько я знаю, гиппогрифы стерегут свою Жемчужину почище сокровищ. Если эти твари к ним нагрянут, то они наверняка просто её перепрячут.

– Они могут не знать о том, что происходит в мире, и быть не готовыми к встрече с жестянками, – возразила Дэринг. – Если они застанут их врасплох, то всё будет кончено. Мы просто обязаны их предупредить, пока на это ещё есть время.

– Тут есть одна закавыка, поняшка, – отвечал старпом. – Мы держали курс совсем в другую сторону. Наши трюмы до отвала загружены золотом, и нам не хватит топлива, если мы сделаем крюк до горы Арис.

– Да-а, насколько я знаю, корабли гиппогрифов ходят только по воде, но не по облакам, – вздохнул однорукий матрос. – Вряд ли они смогут заправить нашу посудину, чтобы мы дотянули хотя бы до ближайшего воздушного порта.

– А куда вы направлялись? – настороженно осведомилась пегаска в слабой надежде, что от места их назначения будет легче добраться до гиппогрифов, чем от Клуджтауна. Однако ответ капитана был неутешительным:

– В один прибрежный городок на юго-западном краю вашей страны. Пиратская крепость на Острове Чёрного Черепа заплатила нам уйму дублонов, чтобы мы махнули туда, приобрели полугодовой запас пороха и доставили им.

– Э-э, позвольте-ка внести ясность, – вступился Каппер, прочистив горло. – Я, конечно, и сам мало что понимаю, но всё же речь идёт о конце света. Разве сейчас подходящее время думать о наживе? Как видите, даже я сдвинул все деловые вопросы глубоко на второй план! Какой толк заботиться о своих усах, если ты вот-вот лишишься головы?

– Мы бы рады помочь, Каппер. Но если мы отправимся на гору Арис, то уже не сможем поднять судно в воздух. Дело тут вовсе не в наживе.

– Придётся чем-то жертвовать, – заявил вдруг Номад, неожиданно прервав своё безмолвие. Прежде чем продолжить, он даже кратко ухмыльнулся самому себе от того, что заговорил совсем как Пророк. – Если я правильно понял, куда вы направлялись, то вам уже незачем торопиться. По пути сюда Дэринг и я видали поезд, шедший из того городка. Единственными живыми пассажирами в нём были только те кальмары, о которых она говорила. Да, это ещё не факт, но если тот ваш городок ещё цел, то пришельцы, по крайней мере, уже вовсю шастают по его предместьям. Вам всё ещё туда хочется?

– Но что вы тогда предлагаете? – возразила Келено. – Нам не хватит топлива на обратный рейс, а мы не можем просто взять и бросить корабль.

– Вам и не придётся, – молвила Ду. – Если вы нам поможете, я обещаю, что и мы поможем вам. Если будет нужно, я отправлюсь на Остров Чёрного Черепа на собственных копытах и принесу вам столько топлива, сколько потребуется. Но сейчас нам стоило бы подумать о Жемчужине, понимаете? Времени в обрез!

И снова Келено призадумалась, переваривая в голове услышанные доводы. Это утро принесло ей и всей её команде слишком уж много шокирующих новостей, чтобы в них можно было сходу разобраться. Хотя, как и прежде, её раздумья не продлились долго, будучи прерванными одним из членов экипажа:

– Капитан, – почти шёпотом обратился к ней старпом, склонившись ближе. – На Острове Чёрного Черепа я слышал, как один пират заправлял свою шлюпку рыбьим жиром, пока вилял по облакам над Большим Айсберговым Щитом. Вроде бы у гиппогрифов этого добра как раз навалом. Быть может, нам тоже стоит так поступить?

– Довериться портовым байкам? – кисло усмехнулась капитан. Посмотрев же на пегаску, она скрепя сердце вынесла своё решение: – Хорошо, мы поможем вам. Конечно, этот корабль стоил нам слишком многих усилий. Но если уж на то пошло, нам не в первой терять всё ради доброго дельца. Надеюсь, то, о чём вы толкуете, действительно так важно.

Взгляд капитана кратко скользнул на повреждённое крыло пегаски. Учитывая этот факт, как и весь услышанный рассказ, она догадывалась, что эта пони доселе тоже шла на жертвы ради своей цели. И что бы там ни было, она без всяких сомнений верила в её исключительную важность. Пожалуй, для пиратки такой искренности было достаточно, чтобы поверить.

Кивнув ей, Дэринг искренне поблагодарила:

– Спасибо, капитан Келено…

---

Выбравшись из трюма, Номад снова оказался на палубе. Только что он чисто из любопытства заглядывал в нутро корабля, чтобы воочию убедиться в словах пиратов о том, что они под завязку гружены золотом. И вправду, сундуки с монетами покоились там повсюду. Но далеко не только они занимали всё пространство. Помимо них там наблюдалось множество ящиков, содержимое которых оставалось загадкой, а также бочки с порохом. Но прежде всего он обратил внимание на то, что кое-где покоились ядра, а перед портами вдоль обеих бортов судна стояли миниатюрные пушки.

Не став детальнее осматривать хозяйство пиратов, носитель нанокостюма лишь в очередной раз задумался над тем, какие сюрпризы может таить этот мир за пределами страны его напарницы, о реалиях которой та успела достаточно ему рассказать. Теперь же, выбравшись на свежий воздух, он окинул взором почти пустую палубу и заметил Каппера, оперевшегося на левый борт и уткнувшегося глазами в гущу проплывавших мимо облаков. Помимо него здесь не было более никого, кроме разве что того безмолвного матроса, сидевшего наверху в вороньем гнезде и следившего за видимым пространством.

Воздушное судно уже около часа полным ходом двигалось на юго-восток. Где-то там, на самом краю континента и высилась гора Арис. Ныне же курс лежал по огромным просторам Моря Облаков. Тёмные тучи окружали корабль со всех сторон, подобно скалам или огромным волнам высотой до небес. Из-за этого видимость была очень низкой. Вокруг не наблюдалось ничего, кроме облачных масс. О том, чтобы разглядеть цель путешествия и речи не шло. Но компас и карты позволяли пиратам точно знать, в какую сторону лететь.

Оглядев окружающее пространство, суперсолдат вновь остановился на коте. Не занятый ничем, он лениво побрёл к нему…

– Так, значит, ты знаком с этими флибустьерами? – поинтересовался Номад, подходя к борту. Кот оглянулся на него несколько подозрительно, как если бы не ожидал постороннего появления. Однако в следующую секунду выражение его лица сменилось на дружелюбное.

– Да, было дело, наши дорожки пересекались. И теперь из всех кораблей, что были в порту, нам повезло запрыгнуть именно к ним, – с иронией слабо улыбнулся он. – Удивительно, не правда ли?

– Как я и говорю, мир тесен, – протянул боец. – Не их ли ты, случайно, с самого начала хотел нам посоветовать?

– Их в том числе. Пожалуй, они даже были первыми в списке. Хотя я не был уверен, что они сейчас в Клуджтауне. И всё же – нам повезло.

– Пираты-волонтёры? – сдержанно усмехнулся суперсолдат. – На бескорыстных добряков они не шибко похожи…

– Это только на первый взгляд. В действительности же они всегда готовы помочь доброму делу.

– Как и ты? – вопросительно произнёс оператор нанокостюма. Когда же кот непонятливо на него посмотрел, он наконец осведомился: – Скажи-ка, парень, с чего вдруг ты решил нам помочь? Мы завалились в твой дом на ночь глядя, обломали тебе весь кайф и потребовали, чтобы ты организовал нам бесплатную путёвку на край света. И ты сходу согласился нам помочь, не спросив даже, кто мы и откуда. С чего вдруг такая щедрость?

На последнем слове Каппер был будто задет за живое, его уши прижались, а глаза устремились вдаль. Подумав немного, он признался:

– Вообще-то, я не всегда был таким. Раньше меня знали как первоклассного мошенника. Я напропалую обманывал растяп и наживался на этом, как мог. Но в какой-то момент я понял, что это – не моя настоящая натура.

– И что же изменилось?

Из уст кота вырвался томный выдох.

– Нашлись те, кто напомнили нам о том, кто мы на самом деле – и мне, и им тоже, – сказал он, указав взглядом на двери кают-компании, где Дэринг всё ещё о чём-то говорила с пиратами. Поникнув на борт, он ухватился лапами за голову и монотонно добавил: – Это был проблеск самого чистого света после стольких лет никчёмной тьмы…

На лице Номада вытянулась беззвучная ухмылка. После того, как он порылся в столе кота, ему не составило труда догадаться, о чём тот толкует. Слегка заинтригованный этим феноменом, он тоже опустил локти на борт и продолжил тему:

– Что-то ты не слишком весёлый, я смотрю. В чём дело?

Переглянувшись с ним, Каппер вполне непринуждённо ответил:

– Меня терзают мысли о Клуджтауне. Не считая того, что там произошло, я всё никак не могу перестать думать о том, что у меня теперь даже нет дома.

– Поэтому-то я всегда считал, что лучше всего быть кочевником, – к слову сказал человек. – Ни дома, ни рамок, ни привязанности. Когда у тебя ничего нет, тебе не страшно что-то потерять.

– Да, я знаю, – не слишком весело согласился Каппер, но всё же вытянул на лице тусклую улыбку. – Я думал, что уже это усвоил. То, что произошло, мне хорошо знакомо. И всё же я успел пустить там корни. К тому же, дома у меня осталось кое-что из того, что мне хотелось бы сохранить. Но увы.

– Ну, главное, что ты успел прихватить деньги, так?

– Точно, – вторил ему усмешкой кот. Снова устремив взгляд в глубину Моря Облаков, он добавил: – С другой стороны, Клуджтаун – не самое лучшее место для жизни. Я всегда надеялся, что однажды смогу убраться оттуда… хотя и не так, как это вышло, конечно.

– Да уж, городок у вас – это просто нечто, – почти шёпотом проговорил землянин. С этой мыслью он вдруг вспомнил ещё кое о чём, что доселе его занимало, а потому подал голос вновь: – Можно вопрос?

– Какой?

– С чего это вдруг Дэринг в вашем городе вызывала у всех такой бурный интерес? – осведомился он. Тотчас кот несколько странно на него посмотрел. – Почему её хотел буквально каждый встречный? Пони у вас в ходу вместо валюты? Или в вашем городе дефицит «кобылок»?

– И то, и другое, если я тебя правильно понял. Верко скупает их в рабство за большие деньги. Поэтому многие видят в такой возможности шанс вырваться из нищеты.

– Откуда такой интерес именно к пони?

– Всё дело в их внешности, – отвечал Каппер. – Пони очень милые создания, и так считают многие. Поэтому Верко показывает их за деньги на выставках, ярмарках и в цирковых представлениях. Ходят слухи, что те немногие, у кого денег почти столько же, сколько и у него, покупают их в качестве домашней прислуги, а некоторые даже – для любовных утех. Поэтому наибольшим спросом пользуются именно кобылки.

От этого откровения Номада слегка передёрнуло. Представить, что некоторые пони покупаются теми существами, похожими то на рыб, то на свиней, с тем, чтобы удовлетворять свою похоть? Что ж, видал он вещи и более мерзкие. С другой стороны, мысль о том, чтобы эта участь постигла Дэринг? В качестве рабыни любви он её уж точно не видел. Впрочем, её могли хотеть продать и с иным назначением. Но что бы там ни было, порядки в этом городишке были до жути странными.

– Для любовных утех? – повторил боец, не сдержав саркастической усмешки. – И что, много пони попадает на ваш рынок рабов?

– Не думаю, я нечасто встречал пони в Клуджтауне. Даже очень нечасто. Но те, кто всё же добираются до наших мест, нередко попадают в рабство. Как правило, они непростительно доверчивы и довольно беззащитны.

– Что ж, теперь и на ваших нашлась проруха. Поделом, значит?

– Не знаю, – нерешительно проронил кот. – Некоторые, пожалуй, вполне это заслужили. Но большинство жителей Клуджтауна – это всего лишь простаки, не знающие ничего, кроме той жизни, которой они живут с рождения. Наверно, они не виноваты, что вокруг их города ничего не растёт, никто не водится, а в гости к ним заглядывают разве что эпидемии. Но теперь… я так понимаю, ничего хорошего их не ждёт, верно?

– Без вариантов. Если жестянки взялись за ваш городок, то вряд ли оставят его в покое, пока не превратят в пустые руины.

– Если честно, об этом даже думать жутковато, – признался Каппер, а затем переглянулся с собеседником и наконец искренне произнёс: – Спасибо, что вы вытащили меня из города.

Номад пожал плечами:

– Услуга за услугу.

Едва он успел это произнести, как вдруг двери кают-компании отворились. И оттуда сразу донёсся голос Дэринг, выходящей на палубу вместе с Келено и её старпомом:

– …и насколько это может быть рискованно?

– Без понятия, – отвечала капитан, двигаясь рядом с пони. – Мы не ходили к горе Арис уже несколько лун.

– Но до этого аэротория вокруг неё была безопасной, – дополнил старпом. – Ни высоких скал, ни воздушных чудовищ. Только шторма иногда бывают.

Поднявшись с борта, суперсолдат медленно двинулся к вышедшим на палубу и обратился к ним достаточно громким голосом:

– Шторм – далеко не самое страшное, что мы можем здесь встретить. В ваших портах, случайно, не ходили слухи о летающих тарелках или чём-то подобном?

– Летающих тарелках? – переспросила Келено, посчитав услышанное какой-то ерундой. – О чём ты?

Прежде чем носитель нанокостюма что-либо пояснил, на всю палубу раздались пронзительные птичьи выкрики. Взгляды всех присутствующих, а прежде всего капитана, обратились к их источнику – вороньему гнезду. Видневшийся на нём матрос судорожно голосил и указывал куда-то в южном направлении. Тотчас же посмотрев туда, боец узрел то, от чего даже ему стало до жути не по себе. Справа по борту из гущи облаков проступал огромный чёрный силуэт, обильно покрытый тускло светящимися голубыми полосами.

Появившись в паре-тройке сотен метров в стороне, эта махина медленно, но уверенно сближалась с пиратским кораблём, становясь всё более отчётливо видимой. При виде неизвестного воздушного объекта Келено напряглась до предела, особенно на фоне всего, что услышала от нежданных пассажиров.

– Тысяча сирен! Это что ещё за посудина?

– Это, мать его, Берсеркер! – сквозь зубы процедил Номад, после чего тут же направил спешный шаг ко входу в кают-компанию, где он оставил R-12. От его слов Дэринг обречённо проронила:

– Пришельцы!

Этого они оба и боялись – того, что путь к горе Арис на финишной прямой им преградит кое-что намного опаснее стихии. И теперь к ним приближалась одна из тех летающих крепостей, что в мгновение ока сожрали улей Кризалис, как и сами горы Аримаспи, внутри которых он размещался. Впрочем, из секундного ступора пегаску вывели звуки рынды, в которую принялся звонить матрос на вороньем гнезде.

На палубу мигом выбежали все члены экипажа, встретив командирские выкрики капитана:

– Враг справа по борту! Приготовиться к отражению атаки! Закрепить бочки с порохом! Живо!

– Вы зря тратите время, – невозмутимо заявил суперсолдат, вернувшись с гранатомётом в руках. – Это вам никак не поможет.

Замерев на месте, пираты озадаченно переглянулись, а капитан вопросила с заметным раздражением в голосе:

– Тогда что ты предлагаешь? Просто выбросить белый флаг?

– Вы что, плохо слушали? Это одна из тех хреновин, которые сожрали мой мир, – напомнил носитель нанокостюма, мотнув головой на виднеющийся среди облаков инопланетный летательный аппарат, после чего вскинул своё оружие и добавил: – Видали, как эта штуковина разносила жестянок в порту? Так вот, Берсеркера она даже не поцарапает!

– Но что нам тогда делать, приятель? – справедливо осведомился Каппер, тоже отойдя от палубы, в то время как пираты замерли в нерешительности. В который раз жалея о недуге своего крыла, Дэринг сразу подхватила его вопрос:

– Я надеюсь, у тебя есть какой-то план, Номад?

– Есть одна мысль, – закивал боец, повесив базуку на спину, где уже и без того болтался пулемёт. Встав перед напарницей, он посмотрел на пиратов и лаконично обозначил: – Делайте как я, и тогда вам, может быть, повезёт.

Никто ничего не успел сообразить, как вдруг он схватил на руки пегаску и рванул к левому борту. В последний момент поняв, что он собирается делать, его подруга пришла в ужас:

– Нет, Номад, только не… а-а-а!..

Из-за борта, за которым мгновенно скрылись боец и поняша, какое-то время доносился крик последней, пока его не растворили порывы ветра. Опешив от произошедшего, Каппер повернулся к не менее ошалелым пиратам и нервно спросил:

– Надеюсь, вы подготовились к чему-то подобному после того, как злобная единорожка потопила ваш прошлый корабль?

Птицы напряжённо переглянулись, а между тем к ним сверху спустился пятый член их команды. Однако их пронзило очередное напряжение, когда со стороны нового неведомого противника донеслись колеблющие душу фонящие звуки, как от огромного неисправного мотора. Метнув взоры к Берсеркеру, они заметили, как его носовые орудия озарились вспышками. И к их судну устремился град крупных фотонных сгустков.

Напуганная, как никогда ранее, капитан Келено почувствовала, что в воздухе запахло жаренным…

Не видя вокруг себя ровным счётом ничего, Номад и плотно вжавшаяся в него Дэринг стремительно падали вниз. Их окружали сплошные массы облаков, через которые нельзя было разглядеть ни того, что простиралось вдаль, ни того, что таилось внизу. Их увлекало в пугающую неизвестность. В какой-то момент из густой дымки наконец что-то проступило. И едва боец успел понять, что ему навстречу вынырнули кроны деревьев, как он неловко грохнулся об толстенную ветвь и невольно кувырнулся, выронив пегаску из рук от крепкого удара.

Напряжённо выкрикнув, Ду отправилась в падение в отдельности от напарника. Однако её вопль почти сразу прервался, когда она и сама долбанулась об ещё одну ветку. Удар пришёлся на затылок, с её головы слетел шлем, а в глазах потемнело. Последним, что она почувствовала, стало падение в воду, а вслед за этим – неминуемое погружение в её глубины. Силы воли было недостаточно, чтобы удержать сознание в теле. Она даже не успела понять, что её вот-вот настигнет смерть.

Опустившись на дно, обмякшее тело Дэринг наполнялось водой. И для неё всё было бы кончено, если бы вскоре её не обхватили руки, облачённые в чёрную наноматерию. Взвалив её себе на плечо, Номад принялся грести одной рукой и спустя несколько секунд вынырнул на поверхность. К его счастью, это была всего лишь неглубокая река, пролегавшая посреди покрытого густым туманом хвойного леса. Но пегаска оставалась без сознания.

Выбравшись на берег, носитель нанокостюма положил напарницу под одним из множества росших здесь деревьев и, немного переведя дух, сосредоточился на её состоянии. Он опустился на колени, сдвинув визор на лоб, после чего припал к её груди и прислушался. Её сердце всё ещё билось, но дыхания не было. Понимая, что счёт идёт на ничтожные минуты, он опустил на неё обе руки и принялся ритмично надавливать. Однако это не приносило результата. Тело пегаски, как мёртвое, лишь покачивалось в такт его движениям.

После ещё нескольких бесплодных попыток Номад покрыл губы Дэринг своими и, зажав ей ноздри пальцами, послал в её лёгкие пару выдохов. Далее процедура искусственного дыхания продолжилась. Из глубин зарослей между тем раздался некий треск, как будто два дерева, столкнувшихся от порыва ветра, обломали друг об друга свои ветви. Но боец не шибко обратил на это внимание.

– Давай, Дэринг! Ты же сильная, – твёрдо проговаривал суперсолдат, будто повелевая ей вернуться к жизни, пока продолжал давить на её грудь.

Поняша лежала без чувств, как вымокшая плюшевая игрушка, пока с очередным толчком из её рта вдруг не исторглась та вода, что оставалась у неё в глотке. Она тут же дёрнулась и принялась судорожно откашливаться. С души оператора наноброни тотчас же словно камень свалился. Чуть отстранившись от неё, он облегчённо выдохнул.

Стараясь отдышаться, Ду понемногу приходила в себя. Возвращение к жизни было не самым приятным. От затылка по всей голове распространялась тупая боль, по всей спине ощущались последствия удара об воду, а дыхательные пути неприятно драло от носоглотки почти до самых лёгких. Наконец, более-менее отделавшись от чувства ошеломления, она уставилась на партнёра широко раскрытыми глазами и сдавленно вопросила:

– Где мы?

– На дне, – лаконично бросил суперсолдат, снимая со спины пулемёт.

Подняв глаза к небу, искательница приключений узрела простирающееся наверху облачное полотно, в значительной степени затмевавшееся кронами росших тут деревьев. Однако над рекой, пролегавшей совсем рядом, виднелась прореха в массе Моря Облаков, сквозь которую она сумела разглядеть пиратское судно, продолжавшее плыть по воздуху на высоте в пару сотен метров. И первым, что бросалось в глаза, был пожар, охвативший воздушную оболочку над палубой. В следующую же секунду недалеко от него из дымки показался нос Берсеркера, не прекращавшего настигать его.

Наблюдая за горящим кораблём, Дэринг вскоре заметила, как по воздуху к ним что-то небыстро спускается. Присмотревшись, она распознала парашют.

– Номад, смотри! – обратила она внимание напарника, вытянув копыто ввысь. Посмотрев туда, боец опустил визор на глаза и определил:

– Это Каппер!

В воодушевлении от того, что выжил хоть кто-то ещё, пегаска поднялась на копыта и какое-то время не сводила глаз с парашюта, пока порыв ветра, ни с того, ни с сего прошедший сквозь деревья, не заставил её оглядеться. Туман в этом лесу был настолько густым, что она едва могла разглядеть местность в радиусе пары десятков метров вокруг себя. И это усиливалось тем, что из-за Моря Облаков здесь царил непролазный сумрак. Впрочем, проведя глазами по береговой линии реки, противоположный край которой терялся в мареве, она увидела кое-что важное для себя.

Колыхаемый медленно движущимся потоком воды, об берег бился её шлем. Она едва не потеряла его – снова. И опять же он снова вернулся к ней. Не теряя ни секунды, она прошмыгнула мимо замершего на месте напарника и подобрала свой головной убор, который стал для неё почти родным. Когда же её промокшая макушка была покрыта, она услышала, как прямо над ней что-то зашелестело, а вслед за этим раздались перепуганные вопли.

Падение Каппера неожиданно завершилось, когда его парашют застрял в ветвях одной из множества росших здесь елей. Он напряжённо сжался, как вдруг его вернул к реальности голос бойца в нанокостюме:

– С приземлением! – Посмотрев вниз, кот увидел самого человека, стоявшего на земле всего на несколько метров ниже него. Ветви ели стелились вниз как горка, по которой он сходу решил соскользнуть, разжав лапы и оставив свой парашют висеть на верхушке. Худшее было, казалось бы, позади. Всего пара секунд, и он уже узрел перед собой суперсолдата, сразу побеспокоившегося: – Ты в порядке?

– Вроде да, – нервно ответил Каппер, а затем облегчённо выдохнул: – Хвала Бастет, эти ребята додумались запастись парашютами!

– А где они сами? – осведомилась Дэринг.

– Когда я спрыгнул, они ещё были на корабле. Сказали, что им нужно взять кое-какие вещички.

В дополнение к его ответу тотчас же грянул оглушительный грохот. Взгляды всех трёх вмиг обратились наверх. Отныне вместо судна в небе образовалась вспышка взрыва, пронзённая голубоватым лучом, который вырывался из носа Берсеркера. Должно быть, инопланетная машина поразила пороховой погреб. И теперь полыхающие обломки разлетались в разные стороны, грозясь опасть на этот лес катастрофическим огненным дождём. Вид страшной гибели корабля невольно заставил Каппера сглотнуть. Ещё бы несколько минут промедлений, и он оказался бы в эпицентре взрыва… как пираты.

– Крохоборство до добра не доводит, – с мрачной иронией проговорил Номад, не отрывая взгляда от озарившегося взрывом неба, пока вдруг не всмотрелся вдаль при помощи визора, добавив: – Хотя нет, они всё-таки успели.

Каппер оживился:

– Они спускаются к нам?

– Да, – подтвердил боец, не сводя глаз с облачного неба. – Ветер несёт их в сторону. Нужно идти в том же направлении, чтобы встретить их.

Подняв визор обратно на лоб, Номад перехватил пулемёт поудобнее и направил шаг вдоль берега реки. Последовав за ним, Дэринг заметила краем глаза, как по воде проплывает её седельная сумка, ставшая после безумной поездки на поезде наплечной. Что ж, проку от поклажи ей больше не было. Придя к этому выводу, она вдруг остолбенела, как и её спутники, услышав из мрака тумана дикий вой, отчего у неё в животе пробежал неприятный холод.

Каппер застыл бок о бок с Номадом. И прежде чем он успел задаться вопросом того, что издаёт эти жуткие звуки, облачённая в наноматерию рука протянула ему пистолет. Машинально он принял незнакомое ему оружие и только после того, как осмотреть ствол со всех сторон, задался вопросом:

– Что мне делать с этой штуковиной?

– Держишь крепко обеими лапами, целишься, жмёшь на спуск. Всё остальное сделает пуля, – предельно коротко обозначил суперсолдат.

Вняв его инструкциям, кот постарался покрепче ухватиться за рукоять, хотя и не представлял, что будет делать при близкой встрече с тем, что издавало тот вой – чем бы оно ни оказалось. Все те кошмары, которые он услышал на камбузе от этой парочки, оживали вокруг него. Взглянув на него краем глаза и заметив, какое напряжение охватывает всё его тело, Номад, впрочем, особо не делал ставок на его эффективность в бою. Достаточно и того, чтобы он в случае чего хоть на секунду задержал того или иного цефа, всадив пулю ему пусть даже в толщу брони. Он догадывался, что вскоре может начаться такая кутерьма, в какой решающим может стать каждое мгновение.

Не заметив никого по сторонам, носитель нанокостюма двинулся вперёд. Кот старался от него не отставать, и лишь пегаска ненадолго замешкалась. Она как будто интуитивно чувствовала, что здесь что-то не так, как если бы их поблизости караулила сама смерть. И спонтанно обернувшись назад, она разглядела в тёмных зарослях сияние огненно-красных глаз, чей владелец зловеще засел в ожидании момента. Внутри неё всё сжалось. Чутьё, как всегда, не подвело её.

– Номад, сзади!

Возглас пегаски был почти сразу перекрыт воем, с которым цеф решил пойти в атаку. До своих жертв ему оставалось всего ничего, однако боец, тотчас же чуть ли не машинально перейдя в режим скорости, оказался ошеломляюще быстр и эффективен. Эквестрийка поспешила отскочить в сторону, клуджтаунец едва успел вскинуть пистолет, когда инопланетянин ринулся в хищный прыжок лишь с тем, чтобы встретить выстрелы землянина. Шквал пуль, исторгнутый из руки NS-4, переделанной в ручное оружие, вмиг отбил тушу пришельца в обратную сторону. Распластавшись на земле, кальмар с тесаками испустил дух, вслед за чем вращающийся блок пулемёта остановился. По туманному лесу разлетелся отзвук пальбы.

Глядя на ужасающее на вид кальмароподобное чудовище со стальными опорами и такими тесаками вместо верхних конечностей, что ими наверняка можно было разрубить надвое даже слона, Каппер едва верил своим глазам. Никогда он не встречал ничего подобного, хотя повидать ему в жизни довелось много чего. Без сомнений, это была самая жуткая тварь из всех, о каких он только знал.

– Что это за чудовище?

– Это цеф.

– И он здесь явно не один, – добавил Номад к пояснению напарницы. Снова кратко оглядевшись по сторонам, он спешно направился туда же, куда и шёл до этой короткой стычки, и огласил: – Уходим, пока сюда не сбежались другие!

Проводив бойца глазами, Каппер нерешительно переглянулся с пегаской, и та без сомнений мотнула головой вслед напарнику, уже сделав первый шаг в том же направлении. Она не сомневалась, что стоять на месте уж точно не имеет никакого смысла. Переведя дух, кот последовал её примеру. Сейчас ему очень хотелось забиться в какое-нибудь укрытие и переждать, пока этот кошмар сам подойдёт к концу. Но в гораздо большей степени он не желал оставаться тут один…

Вытянувшись цепочкой друг за другом, компаньоны неслись сквозь заросли и туман, петляли между деревьями и устремлялись незнамо к чему. Лишь иногда Номад посматривал куда-то наверх сквозь кроны, как будто видя спускающихся на парашютах пиратов, невзирая на густое марево. Похоже, он точно знал, куда нужно бежать. Мельком взглянув туда же, Дэринг ожидаемо не увидела ничего, кроме тумана и падающих сквозь него горящих обломков корабля. Ей оставалось только догадываться, как её партнёру удаётся ориентироваться. Впрочем, всецело доверяя ему, она просто работала копытами и старалась ни о чём не думать.

С другой стороны, то и дело раздававшиеся из глубин леса завывания цефов не шибко позволяли искательнице приключений очистить голову от лишних мыслей. Всё это очень напоминало ей минувшие злоключения в джунглях Аримаспи. Здесь и сейчас было всё то же самое – заросли, околонулевая видимость и кровожадные враги. В какой-то момент она даже заметила, как эдак в десяти с лишним метрах перед её напарником дорогу им пересёк сталкер, вырвавшись из чащи и прыгнув куда-то в реку.

От внезапного появления ещё одной твари напряжение внутри пони в пробковом шлеме мигом возросло до небес, из-за чего она едва не замерла на месте. Не прекращать движение её побудил пример носителя нанокостюма, который словно даже не заметил этого кальмара. Порой её изумляла крепость его нервов. Что ж, она и сама была не из робкого десятка, а потому ускорила бег, несмотря на дурное самочувствие, и почти поравнялась с ним, поглядывая через плечо на кота. Тот тоже старался не отставать.

Этот давящий на нервы кросс продолжался до тех пор, пока компаньоны вдруг не вырвались на открытое пространство, преодолев последнюю череду кустов. Они оказались на обширной поляне, примыкавшей к берегу реки, которая была густо покрыта высокой травой, камышом и рогозом. Тотчас же Номад резко затормозил до небыстрого шага, подняв взгляд к небу. Дэринг последовала его примеру и увидела, над этим местом из гущи низких облаков проступают три фигуры, над которыми простирались полотна парашютов. Ещё двое либо не успели спрыгнуть с корабля, либо летели где-то выше.

– Келено? – громко воззвала Дэринг в надежде, что капитан среди этих трёх фигур. Спустя пару секунд донёсся отклик:

– Вы ещё живы?

– Более-менее, – воскликнул Номад в ответ.

Судя по траектории спуска, все три пирата должны были приземлиться посреди этой поляны, а потому компаньоны двинулись им навстречу. Сделав первые же шаги, Ду немало смутилась, особенно на фоне того, что где-то рядом сновали цефы. Мало того, что трава здесь была высотой с её рост, что затрудняло ей обзор, так ещё под копытами она почувствовала сырую рыхлую землю, как на болоте. Только риска утонуть в трясине им не хватало! Впрочем, ни Номада, ни Каппера это обстоятельство, казалось, нисколько не насторожило.

Спустя около минуты первый парашют пал на траву, а за ним второй и третий. Приблизившись к пиратам, Дэринг узнала в них капитана, старпома и матроса с бронзовым клювом, который первым заметил приближение Берсеркера. Прочих же не наблюдалось ни на земле, ни в небе.

Подходя к ним, Номад первым же делом осведомился:

– Целы?

– Более-менее, – вернула ему Келено его же слова. – Хвала ветрам, они не успели подпалить нам перья. Но вот за наш корабль эти твари ещё ответят!

– А где все остальные? – последовал вопрос от Дэринг. Из уст капитана вырвался выдох.

– Нас разбросало.

– Да, пока мы были в воздухе, мимо нас пронеслась стая каких-то уродов, вроде летающих железных осьминогов, – пояснил старпом. – Некоторым из нас не повезло познакомиться с ними слишком близко. Они теперь могут быть на любом клочке этой дрянной земли.

– Раскиданы инопланетными спрутами при парашютировании? – с иронией усмехнулся Номад. – Чёрт, как же мне это кое-что напоминает!..

– И что же? – твёрдо вопросила капитан, казалось, оскорбившись тем, что суперсолдат нашёл нечто увеселительное в том, что она рассталась почти что с половиной своей команды. В целом, она была явно не в лучшем настроении.

Вместо ответа Келено услышала очередной вой сталкеров, причём раздавшийся где-то поблизости. Все вмиг всполошились, Номад вскинул пулемёт, направив ствол в сторону источника звука, как уже протяжные голоса цефов, будто принадлежащие призракам, раздались слева и справа. Ничего хорошего это не сулило. Чувствуя себя неуютно в высокой траве, Дэринг примостилась ближе к напарнику.

После завываний послышался характерный грузный топот. Не выдержав градуса напряжения, нараставшего с каждой секундой, капитан наконец выкрикнула:

– Все в круг!

Тотчас же пираты образовали круговую оборону, встав спиной к спине. Заодно с ними прибился и Каппер, тяжело дышавший от терзавшего его страха, однако не выпускавший данный ему бойцом пистолет из судорожной хватки лап. Сам же Номад краем глаза заметил, как слева от него встала Келено, вытащив из ножен пиратскую саблю, а из-за пазухи – стародавний пистолет, какие были на вооружении людей лет триста назад. Наличие у этих птиц огнестрельного оружия, пусть и настолько морально устаревшего, немало изумляло землянина. Кроме того, внутри наплечной сумки капитана замечались бомбы, на каждой из которых был намалёван птичий череп.

Впрочем, от зрительного изучения пиратского арсенала Номада отвлекло некое урчание, донёсшееся из гущи травы. Моральный накал возрастал, компаньоны с оружием в руках ожидали скорого появления врага, однако пришельцы будто бы лишь пугали их. В какой-то момент напряжённые вздохи кота дополнили птичьи вскрики безмолвного пирата, выражавшие бушевавшую в его душе бурю страха и волнения. Точно в таком же состоянии находился каждый из тех, кто стояли в круговой обороне.

Чувствуя, что эти негромкие тревожные вскрики ещё больше давят на нервы, Номад оглянулся на издававшего их матроса и почти шёпотом произнёс:

– Не дрейфь, контуженный, – прорвёмся!

Между тем боец заметил, что этот пират, как и старпом, вооружён ракетницей с коротким стволом, из коего торчало навершие снаряда, похожего на обычный фейерверк. Дэринг тоже поглядывала на их оружие, внутренне подмечая, что в своей жизни никогда не слышала, чтобы кто-то в её мире использовал порох, из которого обычно делают салют, таким вот образом – так же, как носитель нанокостюма, явившийся из иного и, скорее всего, не самого светлого мира. Правда, больше всего её сейчас беспокоило то, что, в отличие от остальных, ей было толком нечего противопоставить цефам. Разве что кидаться душить их в том случае, если они прижмут её партнёра, как это уже случалось…

Взгляд Ду тотчас же метнулся прямо, когда из травы снова грянули знакомые до боли звуки, а из мглы густого тумана показались огненно-красные глаза. Номад мгновенно открыл огонь, а вместе с ним выстрел по чудовищу сделала и Келено. Пальба заставила пришельца повалиться ничком, но инерция всё же протащила его ещё какое-то расстояние, так что пал он почти что у самых ног обороняющихся. К своему ужасу и отвращению, капитан наконец увидела, что её судно потопили твари, напоминающие кальмаров родом из самых глубин Тартара.

В следующий же миг Келено чуть вздрогнула, когда пулемёт Номада вытянулся прямо перед ней и вновь открыл огонь. Слева показался ещё один сталкер, в которого старпом успел послать ракету. Врезавшись в наплечник, этот снаряд заставил тварь пошатнуться, не дав совершить атакующий прыжок. Благодаря этому суперсолдат прихлопнул его раньше, чем он успел дотянуться тесаками до кого бы то ни было. Вместе с тем боец заметил, что до сих пор Каппер в нерешительности бездействовал, скованный дичайшим страхом.

– Каппер, твою кошачью мать! Стреляй уже наконец!

Ничего не ответив, кот лишь вздрогнул и перехватил пистолет поудобнее, как уже безумие продолжилось. В этот раз кальмары дали о себе знать со стороны реки. Сразу два чудовища неслись на обороняющих, зловеще колыхая траву. Тут же матрос с бронзовым клювом пальнул в одного из них, а Номад – в другого, заметив также, как Каппер всё же последовал его приказу и, встав за спиной пирата, принялся лихорадочно палить во всё, что движется.

Двое пришельцев были убиты, а следом за ними с разных сторон появились ещё трое. И если двух из них взял на себя Номад, то третьего общими усилиями сумели прикончить остальные. Две ракеты, пущенные ему в грудину, сбили его с ног, а прежде чем он сумел подняться, его пристрелили Каппер и Келено, в чьих руках старинный пистолет был перезаряжен очень ловко и спешно. Туман сгущался из-за пороховых газов, из-за чего становилось решительно неясно, как много тварей ведут за ними охоту в этих зарослях. Однако они один за другим всё появлялись и появлялись…

Стрельба то затихала, то гремела вновь, как и завывания кальмаров. И лишь Дэринг безучастно наблюдала за этой стычкой, будучи готовой в случае чего вступить с одной из этих тварей даже в ближний бой, но внутренне, впрочем, молясь Селестии, чтобы этого не произошло. К её облегчению, нужды бросать себя на цефов у неё так и не появилось, когда очередной из них пал, вслед за чем установилась гробовая тишина. Ничто не говорило об их присутствии где-то поблизости десять секунд, потом полминуты и так далее.

Вскоре тишину прервал Каппер, вскинув пистолет и слегка дрожащим голосом сообщив бойцу:

– Оно б-больше не с-стреляет.

– Нажми на кнопку у основания рукояти, – велел Номад, не отрывая глаз от тумана, откуда могли появиться новые твари. Когда же магазин глухо пал на землю, он протянул коту ещё один, не глядя. – Вставляешь, передёргиваешь затвор, стреляешь снова.

Клуджтаунец принял новый магазин, вставил его на место предыдущего, после чего принялся неуверенно разглядывать своё оружие. Не придя ни к какому выводу, он счёл более лучшим просто спросить:

– Где здесь затвор?

– Самая верхняя часть пистолета. Потяни её на себя. Только убери палец с курка в этот момент.

Пока Каппер наспех осваивал перезарядку, Дэринг и трое пиратов не спускали глаз с окружающего сумрака каждый в своём направлении. Особенно на взводе были птицы, готовые тем не менее к встрече с чем угодно. Однако ни воя, ни топота более не раздавалось. Нервно сглотнув, старпом подметил это вслух:

– Что-то этих чудовищ больше не видать, а?

– Сомневаюсь, что это был конец, – мрачновато протянул Номад, а заметив, как капитан вставляет очередную пулю в свой пистолет, как будто невзначай полюбопытствовал: – Так, значит, у вас есть пороховое оружие?

– На Острове Чёрного Черепа много чего есть, – ответила Келено. – Ты ведь не думал, что порох нужен пиратам для фейерверка?

Откуда-то издали послышался удар, как если бы на землю упало нечто весьма громоздкое, состоящее из металла. Вслед за ним раздался ещё один такой же, затем ещё и ещё. Ритмичные удары повторялись со строгой периодичностью, не смолкая до тех пор, пока их не грянуло около пятнадцати. Когда же во мраке снова сделалось угрожающе тихо, оператор наноброни неутешительно сообщил:

– Берсеркер десантирует новых ублюдков.

– И как много их там может быть? – осведомился старпом, на что боец ещё более пугающе ответил:

– Бесконечно. Он может клепать их в неограниченном количестве.

Не совсем поняв, как такое возможно, старпом озадаченно переглянулся с безмолвным товарищем, в чьих глазах, смотрящих в разные стороны, не было ничего, кроме напряжённости. В свою очередь капитан заключила:

– Тогда нам стоит убираться отсюда, и как можно быстрее.

Ни с того, ни с сего тишину вдруг прервал грохот взрыва. Все повернулись в сторону его источника, едва замечая на другом конце поляны стену деревьев, окружавшую её, впрочем, со всех сторон, кроме той, где протекала река. Но уже спустя несколько секунд там появился огонёк света. Снова раздался вой, затем звуки выстрела из ракетницы и пистолета, которые довершились чьими-то воплями. Взгляды пиратов вмиг всполошённо метнулись друг к другу, после чего старпом посмотрел на Номада и Дэринг и объявил:

– Это наши ребята!

Все, как один, моментально сорвались с места навстречу двум пиратам, чья посадка оказалась не такой простой, как у трёх их товарищей. Кросс сквозь траву продолжился. Скача со всех ног, Дэринг мало что видела, а потому всё так же старалась держаться как можно ближе к Номаду. Она почти не спускала с него глаз, лишь иногда посматривая либо себе под копыта, либо на других участников их компании. Всё это продолжалось до тех пор, пока суперсолдат вдруг не остановился, крикнув вперёд:

– Пригнитесь!

Едва заслышав его призыв, кок и однорукий пират сработали моментально. Как только оба нырнули в траву, приняв положение параллельно земле, оператор наноброни зажал гашетку, и пули полетели навстречу гнавшемуся за ними цефу непрерывной чередой, расшибая росший здесь рогоз. Высокое останавливающее действие пулемётной атаки не позволило пришельцу даже добраться до того места, где два пирата залегли в траву, не говоря уж о большем. Когда же в него выстрелила ещё и капитан, он пал наземь мёртвым.

Пух от пронзённого пулями рогоза поднялся в стоячем воздухе целым облаком, хотя и не шибко ухудшил и без того ничтожную видимость. Не теряя времени, Номад подошёл ближе к обоим пиратам и помог коку подняться, в то время как другой пират уже вставал сам. Обратив на него внимание, боец заметил, что к его крюку, заменявшему ему правую ладонь, крепится ствол ракетницы, чью рукоять он удерживал в левой. Выпрямившись во весь рост, который немногим уступал высоте землянина, он принялся запихивать в неё новую ракету.

– Спасибо, парень, – поблагодарила его кок. – Ещё бы немного, и эта тварь нашинковала бы нас, как капусту!

В ответ Номад лишь кивнул. Обратив же взор на мёртвого цефа, он заметил, что впившаяся в его грудь ракета, пущенная одноруким пиратом, всё ещё испускает искры. В свете покоившегося на земле фонаря, который тащила с собой кок, была видна даже дыра от пистолетной пули, проделанная у основания маски. Подметив, что все эти ранения не шибко вывели кальмара из строя, он оглянулся на компаньонов, чьи шаги приблизились сзади.

– Что ж, теперь мы хотя бы все вместе, – с противоречивым удовлетворением произнесла Келено, перезаряжая на ходу пистолет. – Осталось только не сыграть всем вместе в ящик. Надо поскорее убираться из этого леса, пока они все не сбежались к нам, как крабы к дохлой рыбе.

– Но куда нам идти, капитан? – возразил широкоплечий матрос, погрузив в ствол ракету. – Здесь такой густой туман, что хоть глаз выколи! Ни звёзд, ни солнца… про компас я и вовсе молчу!

– Вообще-то, мы можем идти вдоль реки, – заявила Дэринг, указав в сторону пролегавшего рядом водоёма. – Я изучала карту перед тем, как мы двинулись в путь. Согласно ней, эта река как раз впадает в Южный океан неподалёку от горы Арис.

– Ходили мы этой рекой, – без энтузиазма протянула капитан. – Даже без того, что она виляет из стороны в сторону, а значит, нам придётся не один раз делать крюк, так ещё в миле-другой от Базальтового берега она уходит под землю через пещеры. Ну а сбиться с курса посреди тамошних круч – раз плюнуть.

– Тогда что ты предлагаешь? – твёрдо вопросил носитель нанокостюма.

Пираты в нерешительности переглянулись между собой, а затем один за другим посмотрели на Каппера, будто ожидая, что он в силах подкинуть какую-нибудь идею. Однако в состоянии дичайшего стресса кот едва ли мог что-то сообразить. В следующий миг, впрочем, снова заговорила Дэринг, задумчиво приложив копыто к подбородку:

– По идее, прямым путём к горе Арис должна идти железная дорога, которую проложили прошлой осенью. Но отыскать её здесь – та ещё задачка!

– Оу, мы видели железную дорогу, – оживилась вдруг кок, на что капитан сразу же осведомилась:

– Где?

– Вон там, – указала её подчинённая на заросли, из которых она вместе с одноруким матросом недавно появилась. Направив туда шаг, она призвала: – Идёмте, я покажу! Мы как раз приземлились возле не…

– Берегись!

Едва боец успел выкрикнуть своё предостережение, а кок – сделать шаг, как вдруг из зарослей вынырнула ужасающая тёмная фигура и одним резким взмахом снесла голову последней с плеч. Все пираты ошарашенно отпрянули задом вперёд, вскинув оружие, Дэринг и Каппер напряглись до предела, а Номад без промедлений открыл огонь. Как только он расправился с этой тварью, а его пулемёт затих, раздался возглас капитана:

– Ликс!

В отчаянии выкрикнув имя кока, Келено бросилась вперёд и опустилась перед её обезглавленным телом. Вокруг собрались и все пираты, склонив головы. В их глазах читалось ошеломление. Они словно не могли поверить, что их стало на одного меньше. Видя, как из перерубленной шеи птицы хлещет кровь, пони в пробковом шлеме едва сдерживала рвотные позывы, как и кот, которого это зрелище заметно вводило в панический транс.

– О, духи ветра! – ошарашенно выдохнул однорукий пират, вслед за которым старпом нервно протянул:

– Её постигла чудовищная смерть…

Комментарии пиратов довершил очень печальный птичий возглас их безмолвного товарища. Видя, что смерть кока потрясла их, Номад счёл нужным поторопить события:

– Наша будет такой же, если мы не уберём отсюда наши задницы, – заявил он, а когда встретился взглядом с широкоплечим матросом, приказал: – Показывай, куда идти.

Тотчас же со стороны реки послышался новый вой, а следом за ним – всплески воды, причём такие, словно по ней неслось стадо бегемотов. Обратив крайне взбудораженные взгляды в том направлении, компаньоны к своему ужасу узрели, как над колыхаемой водной гладью из тумана проступает множество огненно-красных глаз. Их было десятка два, а то и три. И они стремительно скакали через любые преграды к своим жертвам, желая вкусить их кровь.

Очевидно, это были те сталкеры, которых десантировал Берсеркер. Осознавая всю паршивость ситуации, Номад принял решение действовать незамедлительно.

– Бежим!..

---

– Тоннель завален! – громко оповестила Дэринг, опустив лампу на камень.

Свет рассеял ближайший туман, и пираты к своему ужасу обнаружили, что тот пологий склон из каменной насыпи, по которому они взбирались, тянулся в проявившийся во мгле железнодорожный тоннель, заваливая его почти что под самый потолок. На мгновение они все застыли, однако из мимолётного ступора их заставили выйти завывания цефов и грохот пулемёта. Впрочем, их капитан в остервенении двинулась дальше пегаски и кое-что заметила:

– Под потолком есть зазор! Попробуем протиснуться через него!

– Н-но что, если там т-тупик?! – испугался Каппер, который после минувшей беготни от инопланетян был на грани.

Сзади раздался особенно близкий вой, и кот вскрикнул от ужаса. Машинально он резко повернулся назад и, видя, как к Номаду особенно приблизился одни из настигавших их кальмаров, чуть ли не в истерике заладил палить в него. Это выиграло для суперсолдата драгоценную секунду.

– Ты думаешь, что лучше будет остаться здесь? Давай!

Огласив свой призыв, Келено тем не менее осталась на месте. Она вынула из наплечной сумки бомбу и, запалив её огнивом, осталась поддерживать Номада в защите позиции от пришельцев, пока остальные рванули к тоннелю. Впрочем, не только она решилась на такой шаг. Дэринг тоже не сдвинулась, не желая убираться отсюда без напарника. Тот в свою очередь стоял немного ниже по склону и палил в кальмаров, наступавших разрозненной толпой из ближайших зарослей.

Каменная насыпь была очень пологой и вытягивалась на несколько десятков метров, пока не входила внутрь тоннеля. У её подножия, где ещё были видны рельсы, доселе служившие компаньонам в качестве ориентира, покоилось уже шесть тварей. Однако из высокой травы, обступавшей железнодорожную колею со всех сторон, их без конца высыпало всё больше и больше, в то время как патронов в пулемёте, согласно костюму, оставалось всего ничего.

Брошенная капитаном бомба свалила с ног сразу двух тварей, но на их месте сразу появились ещё трое. Отступая задом вперёд, Номад палил в них, сняв сперва одного, потом другого, однако третий оказался более удачливым. И в последний момент бойцу не оставалось ничего иного, кроме как выставить на линию устремлявшегося к нему удара своё оружие. Мощный натиск снёс его с ног, выбив из брони оставшуюся энергию, которая и без того тратилась на то, чтобы гасить отдачу и стрелять как можно прицельнее. Он распластался на холодных камнях, в то время как цеф и не думал останавливаться.

– Номад!

С этим возгласом Дэринг инстинктивно ринулась ему на помощь, когда кальмар обрушил на него остриё клинка, целясь в голову, но попав лишь в камни. На счастье бойца и обеспокоившейся за него пегаски, реакция не изменяла ему. Однако, как только искательница приключений приблизилась к сцепившимся в стремлении принять участие в схватке, пришелец рубанул наотмашь, заметив её. Лишь чудом она успела резко нырнуть вниз, так что остриё смахнуло с её головы только шлем. Всего ничтожный миг промедления, и вместе с ним в сторону отлетела бы и её голова.

Раздался выстрел. Пиратская пуля, пущенная Келено, впилась в глаза твари, заставив взреветь и пошатнуться. Общие действия пегаски и капитана сумели выгадать для Номада жизненно важное время. Его костюм сделался красным, и он с усилием отбросил врага подальше от себя. Склон сыграл ему на руку, в силу чего падение кальмара стало более долгим, чем могло бы. И когда он смог-таки сгруппироваться и вскочить на все четыре конечности, его застала врасплох пулемётная очередь.

Быстро поднявшись, Номад встретился взглядом с Дэринг, едва успевшей снова покрыть голову слетевшим шлемом. В её малиновых глазах он узрел тот страх, что не оставил ей выбора, кроме как кинуться на клинки пришельца, лишь бы защитить его. Безусловно, после всего, что они прошли вместе, она не могла поступить иначе.

– Цела?

– Да.

– Они всё лезут и лезут! – выкрикнула Келено. – К тоннелю, живее!

Сорвавшись с места, капитан принялась зажигать уже запаленным трутом ещё одна бомбу, невзирая на то, что это не лучшим образом сказывалось на её скорости. Когда же наконец фитиль озарился огоньком, она приготовилась швырнуть снаряд в самую гущу гнавшихся за ними цефов, однако его перехватил боец. Перейдя в режим силы, он послал стародавнюю гранату как можно дальше, и она рванула посреди травы, что стелилась вдаль на несколько сотен метров до ближайших хвойных массивов. Судя по донёсшимся оттуда жутким воплям, её взрыв задел некоторое количество тварей.

Правда, у подножия насыпи маячило ещё шесть кальмаров, которые уже спешили пустить в ход свои тесаки. Номад уже нацелил на них пулемёт, дабы истощить его боезапас, а Келено потянулась за новой гранатой, как вдруг вдали что-то ярко сверкнуло, пронзив мглу тумана. С высоты каменной насыпи, которая уже почти достигала потолка тоннеля, они хорошо видели, как в том месте, где начиналась линия леса, покинутого ими пятнадцать минут назад, что-то ритмично мерцает. Это сопровождалось характерными звуками, которые вполне были знакомы как Номаду, так и Дэринг.

Цефы же ни с того, ни с сего замерли – и те, что подобрались к насыпи, и только что вынырнувшие из зарослей. Мельком оглядевшись по сторонам, Ду заметила, как между деревьями, росшими неподалёку справа и слева от их позиции, тоже виднеются огненно-красные глаза – и не движутся. Её взгляд снова озадаченно устремился к вспышкам. Оттуда также доносились возгласы кальмаров – атакующих, но гибнущих. У неё была только одна догадка насчёт того, что это такое…

– Это что, та крутая жестянка? – предположила она, вновь поставив лампу наземь и посмотрев на партнёра.

– Похоже на то, – кивнул суперсолдат, а затем, помотав головой, иронично подытожил: – Вы себе не представляете, как я рад появлению этого засранца!

Пока кальмары пребывали, казалось, в замешательстве, носитель нанокостюма поспешил воспользоваться случаем и рванул в тоннель, как и капитан. Пони в пробковом шлеме взяла лампу, которую до неё несла кок, и прежде чем дать дёру следом за остальными, заметила, как большая часть пришельцев ринулась в заросли, должно быть, на бой с киборгом-коммандосом. Но трое всё же не прекратили погоню за ними, что заставило её ноги работать вдвое быстрее.

Между насыпью в её наивысшей точке и полуразрушенным потолком тоннеля был зазор не шире одного метра. Однако Келено ловко проскользнула сквозь него, с разбегу в последний момент приняв положение параллельно земле. Дэринг, невзирая на свой небольшой в сравнении с остальными рост, была вынуждена практически опуститься на живот, чтобы проползти через эту щель. И всё бы ничего, если бы позади не звенели острейшие лезвия. Сталкеры приближались, и когда последовавший за пегаской Номад пролез вглубь ногами вперёд, один из них уже готовился атаковать.

Видя, что стычка неизбежна, оператор наноброни снова перешёл в режим силы и взмахнул пулемётом, как дубиной. Ствол долбанулся об опоры пришельца в тот самый момент, когда тот уже замахнулся для удара. И он свалился перед самой щелью, что позволило бойцу беспрепятственно уйти в её глубь. Далее насыпь становилась обрывистой, и ему пришлось аккуратно спуститься вниз по выступавшим из неё камням. Когда же он спрыгнул на рельсы, где ожидали все остальные, по тоннелю пронёсся беспомощный вой кальмаров.

Посмотрев наверх, Номад увидел, как три инопланетянина бьются в щель между завалом и потолком, но никак не могут в неё протиснуться. Их громоздкие экзоскелеты явно не помещались в ширину этого проёма. Удовлетворённая этим обстоятельством, но всё ещё взвинченная, Келено вскинула в их адрес кулак и воскликнула:

– Выкусите, уродливые твари!

Убедившись, что цефам сюда не пробраться, Номад осмотрел всех, кто сумели пережить едва закончившийся кошмар. Все были истощены – как морально, так и физически, – но целы. Разве что на плече старпома наблюдалась глубокая царапина, из которой по рукаву стекали струйки крови. Ему повезло, что во время бегства по лесной чаще сталкер задел его лишь кончиком острия. Далее боец опустил на глаза визор и в режиме ночного видения оглядел дальнейшую протяжённость тоннеля. Рельсы по нему уходили вдаль на сотни метров, пока не терялись во мгле.

Оценив обстановку, оператор наноброни первым прервал недолгую, но весьма нервозную тишину:

– Поздравляю, детишки! Похоже, всем нам сегодня чертовски повезло!

Пираты обменялись неоднозначными взглядами, как, впрочем, и Дэринг вместе с Каппером не спешили радоваться. Тяжело вздохнув, Келено угрюмо бросила:

– Не всем…


22.3. Terra incognita

Из состояния лихорадочного беспамятства Алькатраса постепенно выводил некий скрежет, раздававшийся настолько близко, что можно было подумать, будто это – урчание его нанокишок. Вместе с тем он чувствовал, как на него что-то слегка давит. Когда же эти ощущения подкрепились точечными ударами по ноге, которые, впрочем, не причиняли ему боль, он медленно приоткрыл глаза и инстинктивно попробовал шевельнуться. Тут-то в его разум впилась память о том, что в сон он провалился, будучи неспособным двигаться. И сейчас не изменилось ничего.

Однако машинальное усилие принесло хоть какие-то результаты. Его тотчас же охватило удивление, когда он понял, что сумел приподнять голову. Хотя этот факт быстро утратил для него какое-либо значение, когда он увидел то, что заставило его проснуться. К своему внезапному ужасу он обнаружил на себе сборщика цефов, но даже не это было самым ужасным. Хуже всего было то, что его заострённый хоботок продолбил целую дыру в поверхности костюма, более не способного к регенерации, и пил кровь прямо из его нутра.

Когда же насекомоподобный робот извлёк свой хоботок, боец обратил внимание на то, что из проделанной в нём дыры он, казалось, слышит биение своего сердца. И эта мелкая тварь паразитировала прямо на нём. Ещё один такой же урод делал то же самое на его бедре, а другой старался пробить наноповерхность пониже колена – то есть, в тех местах, где он недавно сломал обе ноги. Хотя боли от того, что его буквально пожирали, он не чувствовал, как прокажённый. И всё же его обуревал ужас.

– Пошли нахер отсюда, ублюдки! – вскричал он в ужасе, омерзении и ярости, одновременно, принявшись дёргаться, как бешеный. Но его тело всё так же не слушалось.

Пока сборщики пожирали его, он беспомощно старался отогнать их или хотя бы просто вырваться. Он безрезультатно боролся около полуминуты, пока ему ни с того, ни с сего не удалось чуть вскинуть правую руку. От его короткого, но резкого движения тот насекомоподобный робот, что обрабатывал ему бедро, шарахнулся прочь и поспешил удрать куда-то в заросли. Что ж, одной бедой меньше! Он прилагал все усилия, чтобы повторить успех, но его рука была словно бы лишённой крови.

Морпеху казалось, что в ладони он держит саму силу тяготения, которую никто бы не был в силах превозмочь. Правда, ещё какое-то время упорных борений всё же позволили ему резко приподнять руку снова и уронить её как раз таки прямо на грудь. Пальцы скользнули по панцирю падальщика, что заставило его отскочить назад. Не став рисковать, он тут же удрал, а вместе с ним и тот, что едва успел пробить наноструктуру на голени бойца. К его счастью, эти мелкие уроды были довольно трусливы, как всегда.

Хотя положение легче не стало. Он всё ещё был недвижим, как мертвец, а те дыры в его плоти, что проделали сборщики, костюм не спешил затягивать. Его взгляд в последний момент успел заметить тех двух падальщиков, прежде чем они успели скрыться за возвышением, за которым, как он помнил, текла река. Тот, что паразитировал у него на груди, был особенно переполненным. При мысли о том, что этот вредитель уносил с собой нехилую дозу его крови, выпитой у него прямо из сердца, он внутренне вздрогнул.

Отделавшись от паразитов, морпех сосредоточился на себе. Очередные попытки хоть что-то сделать единственной рукой, которая двигалась незнамо какими усилиями воли, привели к тому, что он сумел лишь вернуть её обратно в исходное положение – почти. Его пальцы опустились на кобуру, где покоился пистолет. И его охватила мысль о жутком, но единственно возможном решении. Вот он – выход из этой ситуации и избавление от всех проблем. Если он уже мертвец, лежащий в неподвижном гробу, то ему оставалось в этом только окончательно расписаться.

Его пальцы обхватили рукоять, и он кое-как извлёк оружие. Потребовалось не меньше усилий, чем прежде, чтобы вернуть руку к верхней части тела. И как только он это сделал, дрожащий в его пальцах ствол вскоре упёрся прямо ему в висок. Вот и всё. Осталось только лишь спустить курок, а уж пуля такого тяжёлого пистолета, как Hammer, пробьёт и обессиленную наноброню, и череп. И история Алькатраса завершится, начавшись со смерти и закончившись ею. И неважно, что он не сумел исполнить своё предназначение. Ему это было уже не под силу… и никогда не было. Тем более, что он не нов в своём решении. «Пророку было можно, значит, и мне тоже», – думалось ему.

Кратко в его сознании мелькнула мысль, что перед лавиной ему следовало отдать нанокостюм Смолдер, дабы она продолжила его миссию… вместо того, чтобы мучить её прижиганием раны порохом. Впрочем, теперь было уже всё равно. Зажмурив глаза, он приготовился встретить свою окончательную смерть. Стоило только его пальцам напрячься, как вдруг поблизости зазвучал чей-то нежный, но довольно убедительный голос:

– Не надо, Алькатрас.

Его рука ослабла, а глаза медленно открылись, обратившись влево, в сторону источника голоса. Он всё так же лежал у подножия тотема посреди углубления в окружении пальм. И на замыкавшем эту впадину возвышении стояла светло-голубая пони с красной гривой, собранной на затылке в пучок, и малиновыми глазами. Она взирала на него сверху вниз с состраданием и желанием помочь. В первые мгновения Алькатрас немало удивился её появлению.

– Раби?

– Вставай, Алькатрас, – сказала поняша, скорее прося, нежели приказывая. – Ты же знаешь, умирать некогда.

Эта фраза уже начинала действовать на нервы. Однако, не имея ничего против этой кобылки и, более того, испытывая перед ней чувство вины, Алькатрас не нашёл никаких доводов, кроме оправданий:

– Костюм сдох. Я… я не могу… пошевелиться.

– Ты всё можешь, Алькатрас. Не забывай, что ты двигаешь костюмом, а не он тобой, – мягко возразила она. Выдержав небольшую паузу, она почти шёпотом произнесла: – Пожалуйста, вставай. Прошу тебя. Надо встать.

Алькатраса начинало охватывать раздражение. Обессиленно опустив голову на траву, он угрюмо буркнул:

– Зачем?

– Для тебя есть работа.

– Какая?

– Я скажу тебе, когда ты будешь готов слушать. Но сейчас тебе очень нужно встать и продолжить путь. Ты знаешь, что должен делать. Тебе просто надо об этом вспомнить.

– Тебе-то откуда всё это знать? – продолжал спорить Алькатрас, чувствуя, что во всём этом есть какой-то фальшь. – Я понятия не имею, что мне теперь делать, а ты… тебя вообще здесь нет! Ты мне кажешься.

– Я настоящая, Алькатрас, – заявила светло-голубая кобылка, приложив к груди копытце, на что тот утомлённо отозвался:

– Неужели? Я пока бродил по тем грёбанным пещерам, пару раз видал твою смерть. Это тоже было настоящим?

Будто несколько сбитая с толку, поняша умолкла. Но как бы собравшись с мыслями, она медленно побрела по склону к морпеху, а на ходу заговорила:

– Ты знаешь, что мы с Нои делали в тот вечер, когда на Мэйнхэттен напали пришельцы? Она тебе рассказывала? – спросила она. Подойдя ближе, она встретила лишь молчаливый взгляд морпеха. Его лицо было скрыто, но и без того становилось ясно, что он ничего об этом не знает. – Мы с ней шли в крупнейший магазин игрушек во всём городе. Это было в её день рождения. И я пообещала ей, что куплю для неё самого большого плюшевого жирафа в Эквестрии. О, моя малышка так любит этих животных! Я это помню, потому что это было со мной – настоящей.

Такое откровение, высказанное Раби с печальной улыбкой, несколько проняло Алькатраса. Но спустя пару секунд он снова опустил голову на траву, будучи не в силах отделаться от сомнений.

– Откуда мне знать? – устало выдохнул он. – У меня, похоже, мозги рассыпаются на части. Я… без понятия. Не удивлюсь, если эту историю на ходу придумала та часть меня, которая мне уже не подчиняется.

– Если хочешь, спроси у неё при следующей встрече, – с улыбкой предложила светло-голубая пони. Он снова безмолвно посмотрел ей в глаза. – Но сейчас тебе нужно заняться делом. Для начала подумай о себе. Чтобы вспомнить, что тебе делать, ты должен внимательнее осмотреться.

– О чём ты? Что это значит?

– Прости, я не знаю. Я всего лишь передаю послание, – ответила пони, что несколько смутило морпеха. – Я знаю только то, что тебе нужно взобраться повыше, чтобы увидеть дальше и больше.

Взгляд Алькатраса невольно устремился к видневшимся отсюда скальным пикам, откуда его снесла лавина. Они маячили в выси, как воздушные замки. Однако Раби сразу пояснила:

– Нет, Алькатрас, там ты уже был. На тех вершинах нет ничего хорошего.

– Мягко сказано, – иронично бросил боец. – Но куда ещё взбираться?

– Ты найдёшь правильный путь. И я верю, что ты никогда не сдашься, что бы ни случилось. Ты ведь любишь её, – нежно улыбнулась красногривая кобылка, своими словами будто задев носителя наноброни за живое. Далее она уместила копыто на дыре в груди бойца, и её прикосновение показалось тому обжигающим, слегка будоражащим, но отчасти приятным. Приподняв голову, он увидел, как наноткань в том месте уверенно срастается. Не сводя с него глаз, пони добавила: – Я чувствую это в твоём сердце.

Ни с того, ни с сего сердце Алькатраса болезненно сжалось, как если бы его пронзил электроразряд. И его сознание улетучилось прочь, отстранившись от той реальности, что простиралась вокруг него…

И снова удар в сердце, заставивший морпеха распахнуть глаза. Его дыхание сделалось тяжёлым, а всё тело пронзила судорога. Вскинувшись, он ощутил себя в своём теле, которое ему, как ни странно, подчинялось. На дисплее визора перед его глазами высветились некие показатели, а костюм заговорил привычным механическим голосом:

– Восстановление системы. Идёт перенаправление энергоподачи.

Словно мертвец, вырвавшийся из могилы, Алькатрас ошалело поднялся на ноги. Оглядевшись, он обнаружил себя всё там же, где его сшиб лазутчик – под тотемом посреди пальмовой рощи. Над ним простиралось вечернее небо. Хотя он понятия не имел, тот ли это ещё день, в начале которого его костюм утратил способность двигаться. Не заметив вокруг себя ни единой души, он судорожно опустил взгляд на себя и не увидел ровным счётом никаких повреждений. Выходит, ему всё привиделось?..

Его пистолет оставался в кобуре, а лук лежал рядом на траве. Не теряя ни секунды, он поднял оружие, а затем устремил взгляд к двум мёртвым цефам, убитым им перед отключкой. Они оставались на своих местах, и из их плоти всё так же торчали стрелы. Опасаясь, что немощь может вернуться в любое мгновение, он неуверенно поплёлся к ним, а между тем дисплей визора снова стал отображаться корректно. Броня же произнесла столь долгожданные слова:

– Основные системы в норме. Костюм готов к работе.

Правда, морпех не исключал, что эта, казалось бы, исправная работа может в любой момент смениться новыми неполадками. Но пока ему удавалось ходить, он намеревался этим пользоваться, сколько сможет.

Подойдя к тому кальмару, который был прибит к самой крайней пальме, морпех выдернул стрелу у него из глотки, и тот безжизненно свалился в траву. Далее он извлёк ещё одну из другой мёртвой твари. Как только колчан на луке стал снова полон, его владелец поднял глаза к высившимся перед ним скалам, что до недавнего времени были его целью. Их зловещая мощь и высота нисколько не внушали ему желание снова взбираться на них, даже если бы там не было ни единого пришельца.

В этот миг в его голове сквозь пелену очумелого состояния пробились слова только что явившейся ему Раби Сплэш о том, что он должен подняться выше и осмотреться. И взбираться туда она ему не советовала. Что ж, и на том хоть спасибо! Не представляя, что могли значить её наставления, да и не решаясь гадать, была ли она плодом его воспалённого воображения, утратившего всякие рамки, он всё же повернулся в другую сторону и задумчиво побрёл на противоположный конец пальмовой рощи.

Пройдя мимо тотема, Алькатрас пересёк ширь впадины и взошёл на возвышение с другой её стороны. Отсюда сквозь крайние пальмы ему открылся вид на всё ту же местность, которую он озирал с высоты. Только теперь солнце взаимно смотрело ему в глаза, несколько мешая обзору. Среди дальних холмов, болот и рощ он не замечал ничего, за что мог бы зацепиться его глаз, пока вдруг не остановился на том горном кольце, что виднелось совсем далеко. Об этой вершине говорила Раби? Пожалуй, морпех и сам чувствовал себя странно из-за того, что силился найти какой-то смысл в своём бреду. Но собственных идей у него не было.

Собираясь, было, двинуться вперёд, толком не зная, куда, суперсолдат вдруг заметил возле видневшихся вдали рельс какое-то движение. Он внимательнее присмотрелся. Некая едва различимая фигура брела куда-то на юг, насколько можно было судить по положению клонящегося к горизонту солнца. Исходя из того, что она двигалась очень небыстро и, казалось, на четвереньках, боец сделал вывод, что это явно не цеф. Какая-то местная фауна? Или всё ж таки разумное существо? Издали понять это было невозможно.

Не имея никаких других планов, Алькатрас направился вслед за первым, что ему попалось на глаза. Его пальцы стиснули лук покрепче…

---

Осторожно пробравшись через высокую траву, Алькатрас вышел к самому краю обрывистого холма, откуда ему стало видно всё. Первым же делом его взгляд устремился к тому, кого он около двух часов назад заметил издали и до сих пор преследовал. Как ни странно, это был эквестрийский земной пони – уже не молодой жеребец цвета пыльной мяты, с пшеничными гривой, бородкой и очень коротким хвостом, облачённый в форму контролёра с железнодорожного вокзала. О его профессиональной принадлежности также говорила кьютимарка в виде пары билетов. И теперь, когда он добрался до своего логова, стало ясно, откуда ему было взяться в этой глуши.

Оператор нанокостюма нагнал этого незнакомца в тех местах, где рельсы, доселе долго тянувшиеся в южном направлении, резко сворачивали на запад – к видневшимся вдали горам. Пожилой пони двигался строго по колее, никуда не сворачивая, и боец следил за ним, не выдавая себя, надеясь, что тот приведёт его к некому местному эквестрийскому поселению. Конечно, это было бы странно, если бы здесь, на краю света, невероятно далеко от своей страны жили эти копытные создания. Но не менее вводящим в ступор была и мысль о том, что этот жеребец обретается среди здешних пустошей один.

Впрочем, выглянув из зарослей, морпех убедился, что верен второй вариант. Рельсы подходили к своему тупику, возле которого размещалось что-то вроде конечной остановки. Вдоль них вытягивался короткий перрон, состоявший из неровно выложенных плоских булыжников, а подле него стояла будка кассира, больше напоминавшая деревенский туалет. Это и было пристанище этого пони, к которому он устремлял свой шаг, таща на плече какой-то мешок. Однако на этом странности его хозяйства не оканчивались.

Этот клочок земли был со всех сторон окружён чередой заострённых кольев, а перед ними тянулось нечто вроде рва, который, правда, был слишком тонким и не особо глубоким. Этот защитный рубеж в итоге замыкался прямо на рельсах, упираясь в торцы единственного стоявшего здесь грузового вагона. Как раз его боковые раздвижные дверцы служили чем-то вроде ворот для территории. Они запирались громоздким амбарным замком, который тот пони сразу принялся открывать, как только добрался до порога в виде пологих сходен. Ключ же он таскал на шее.

Пробравшись внутрь, пони подозрительно осмотрелся по сторонам, после чего сдвинул их обратно, а проследовав дальше вглубь своей небольшой усадьбы, закрыл на замок дверцы с другой стороны вагона. Никого, кроме него, здесь не было, если только не считать болтавшихся на территории цесарок, которых он, судя по стоявшим под будкой кормушке и поилке, зачем-то разводил. Как только пожилой жеребец оказался у себя дома, Алькатрас понял, что ему более незачем себя скрывать. Этот чудак явно жил здесь в полном одиночестве. Тем не менее, боец рассчитывал, что тот, по крайней мере, сможет ответить ему на пару вопросов.

Спустившись с обрыва, суперсолдат направился к укреплённой стоянке. Но как только он проделал первые несколько шагов, его облачение вдруг сделалось невидимым. Это было уже не в первый раз за весь путь досюда. Его наноброня всё ещё барахлила. Но, к его удаче, эти неполадки были не так серьёзны, как полное отключение всех систем, да и чередовались они периодами более-менее исправной работы. Однако, снова попробовав намеренно отключить режим маскировки, он не смог этого сделать. И своеволие костюма было ему отнюдь не по нраву…

– Тревога! Тревога! Чудовища здесь! – загорланил вдруг пожилой пони, оторвав внимание морпеха от самого себя. Цесарки тотчас же заметались по территории в панике, а их хозяин быстро рванул к будке, положил мешок у её подножия и вскинул копьё – точнее, не слишком ровно вытесанный кол, – которое он использовал в пути, как посох. Остриё вытянулось, как ни странно, в сторону скрытого маскировкой бойца. – А ну, стой там, где стоишь, монстр!

Алькатрас опешил. Неужто этот странный пони видел его даже под покровом маскировки, да ещё и на расстоянии эдак в пару-тройку десятков метров? Однако, оглянувшись назад, он не увидел никого, кто ещё мог бы привлечь столь настороженное внимание этого чудака с копьём.

Не понимая, в чём дело, носитель наноброни молча сделал ещё пару шагов навстречу незнакомцу, и тот запротестовал вновь:

– Ни с места, я сказал! Ни одна тварь из вашего гадкого рода не посмеет сунуться на мой участок! Может быть, вы и шугаете даже драконов, но моё копьё твёрже, чем ваша плоть! Не советую тебе это проверять!

Вконец озадаченный, морпех сделал ещё шаг и громко спросил, чуть разведя руками:

– Ты видишь меня?

– Ещё бы я тебя не видел! Да-а, я всегда вас вижу, слышу каждый ваш шорох, чую источаемый вами смрад! Вы меня не проведёте, так и… – отвечал пожилой пони, пока его слова не застряли в глотке, когда маскировка отключилась так же внезапно, как и включилась, проявив облик суперсолдата. У незнакомца явно произошёл разрыв шаблонов. Чуть отпрянув назад, он ошалело осведомился: – А т-ты ещё к-кто?! Я думал, т-ты… один из тех невидимых каракатиц!

Алькатрас насторожился:

– Ты видел здесь каракатиц, которые могут становиться невидимыми?

– Каждую ночь, чтоб их! Они становятся на холмах и всё следят и следят, шепчут своими демоническими голосами, внушают мне, чтобы я сдал им конечный пункт. Не на того напали! – увлечённо молвил билетёр, как вдруг заметил, что морпех приближается к его зоне, и твёрже ухватился за копьё. – Не подходи, парень! У меня здесь нет друзей!

– Здесь нет других пони? – уточнил оператор нанокостюма, встав на месте в десятке метров от кольев.

– Откуда? – усмехнулся пожилой жеребец слегка безумной улыбкой, а затем, направившись к кольям, зловеще пояснил: – Ещё никто из пони не доезжал до последней остановки! До самого тупика! До конца пути!

С этими словами он ухватился обоими копытами за два ближайших кола и вытянул навстречу морпеху свою физиономию, в выражении которой читалась некая угроза. Его манера речи явственно говорила о том, что он определённо не в себе.

– Тогда что здесь делаешь ты?

– Меня поставили отвечать за конечный пункт драконьего направления нашей железной дороги, – твёрдо отвечал он. – Но здесь нет ничего, кроме неизученных земель и диких тварей в той стороне.

Его копыто вытянулось по направлению к горному кольцу, маячившему к югу от конечной в нескольких милях. Дотуда пролегала точно такая же, как всюду вокруг, холмистая местность, местами покрытая травой и утёсами. Однако у подножия скал виднелись гораздо более густые тропические заросли.

Само горное кольцо представляло собой наиболее крупный участок скальной гряды, тянувшейся, судя по всему, на многие километры. Отсюда было видно, как одно её крыло выступает с восточной стороны и вскоре уходит куда-то на юг, а другое – вытягивалось на запад, постепенно закругляясь на север и достигая самого моря деревьев, посреди которого раскинулись владения ЛЕГИОН’а. Таким образом, горы не окружали эту местность только с той стороны, откуда сюда пришёл морпех, да и там всюду стояли отдельные утёсы.

Впрочем, Алькатраса заботил отнюдь не ландшафт, а лишь те, кто его отныне населяли. Поэтому, зрительно оценив горное кольцо, он осведомился:

– Тварей? Ты имеешь в виду тех каракатиц?

– Нет, каракатицы приходят оттуда, где встаёт солнце. Хотя за последние деньки их стало так много, что, похоже, они шастают в этих краях повсюду. И как только уживаются с другими чудовищами? Хотя, по мне, так все они на одно лицо!

Сходу решив, что он говорит о стальных солдатах NOD, морпех тут же поинтересовался:

– И много здесь всех этих чудовищ?

– Пока что никого… кроме тебя!

И он укорительно ткнул копытом в сторону носителя наноброни. Тот устало выдохнул.

– Я не тот, за кого ты меня принимаешь, – бесстрастно возразил Алькатрас.

– Ага, так я тебе и поверил, монс… – тут же умолк билетёр, как только по всей округе разнеслось рычание цефа. Его тут же обуял ужас. – Каракатицы! Тревога! Тревога!

Оглянувшись назад, Алькатрас тоже увидел того, кто вогнал этого пожилого пони в очередной приступ паники. На том самом обрывистом холме, откуда он сам наблюдал за территорией конечной остановки, высился цеф-хранитель. Заметив морпеха, он не сводил с него глаз в течение нескольких секунд, после чего скрыл себя маскировкой и нырнул куда-то в траву, из которой почти сразу выпрыгнули трое сталкеров, завывая в жажде крови.

В который раз охваченный напряжением, оператор нанокостюма мигом рванул к кольям и с разбегу совершил усиленный прыжок, перелетев через их череду. На фоне пульса, бившего ему в виски, и звуков пришельцев он почти не услышал протесты со стороны пожилого пони насчёт своего вторжения на его территорию. Цесарки хаотичными клубками чуть ли не покатились к вагону, толкаясь и порой снося друг друга с лап, пока не спрятались под его колёсами. По всей территории полетели перья.

Трое сталкеров молниеносно приближались к кольям, как гепарды, настигающие свою жертву. И коль уж морпеху не составило труда перепрыгнуть через них, сам он никаких иллюзий насчёт подобной ограды не питал, а потому приготовил лук к бою. Мало того, из-за большей части холмов, выраставших к северу от конечной, возникли новые зловещие фигуры с огненно-красными глазами. Их хлынуло на железнодорожную остановку не менее двух десятков, как внезапный тайфун. И боец догадывался, что в их появлении виноват именно он. Преследуя этого пони, он не заметил, что, похоже, всё это время за ним самим тянулся хвост…

Пожилой билетёр и думать забыл о том, что на его участок вторгся землянин. Вопя от страха, он поспешил забиться в свою будку, не преминув также закрыть её за собой изнутри на задвижку. Копьё он из копыт не выбросил. Впрочем, его меры нисколько не волновали Алькатраса. Он и не собирался пользоваться его укрытием… хотя бы потому, что деревянные стены не остановят сталкеров. Правда, на них всё же замечались какие-то глубокие царапины.

Встав на узкой полосе земли между будкой и рельсами, Алькатрас торопливо заменил обычные стрелы на взрывные и немедля натянул тетиву. Первые трое цефов уже были совсем близко. И когда один из них оторвал себя от земли, устремившись в высокий прыжок над кольями, в его стан врезалась смерть. Взрыв разнёс его на куски, а обломки служившего ему экзоскелета посекли и тех, кто скакали вслед за ним. Ударная волна повалила несколько кольев, и сам морпех, защищённый нанобронёй, отшатнулся чуть назад, слыша, как из-за стен будки доносятся крики перепуганного эквестрийца.

С того холма, откуда появились эти трое, спрыгнуло ещё несколько, но боец этого почти не заметил, переключив всё внимание на тех, кто наступали со стороны ворот в виде вагона. Ещё один выстрел по наиболее стремительной группе сталкеров, и завеса из поднятой взрывом земляной пыли скрыла их гибель. Однако прежде чем оператор нанокостюма ухватился пальцами за новую стрелу, из клубов выскочила одна уцелевшая тварь. Резко заскочив на крышу вагона, кальмар без труда проник на территорию конечной, и расстояние до него сделалось настолько близким, что применение взрывных стрел утратило свою целесообразность. Действуя почти машинально, морпех выхватил пистолет из кобуры.

Едва Алькатрас успел вытянуть ствол к пикировавшей на него с вагона твари, как уже тесаки врезались ему в грудь, впечатав его в стенку билетной кассы и, казалось, чуть не свалив её. Далее последовал мгновенный выпад, который непременно поразил бы суперсолдата в голову, не будь его реакция поистине сверхчеловеческой. Клинок сталкера впился в деревянную стену, и морпех, не упуская возможности воспользоваться его временной беспомощностью, всадил ему прямо под маску пару пуль. Тотчас же из окошка кассы показалось копьё пожилого жеребца, вонзившееся в плоть кальмара между сегментами брони.

– Получай, отродье Тартара! – выпалил билетёр.

Как только Алькатрас оттолкнул навалившегося на него пришельца, тот рухнул на рельсы мёртвым. Но сделать то, чего не сумел он, спешили другие, первые из которых уже возникли на вершине вагона, в то время как несколько прочих пошли в разгон, чтобы перемахнуть через колья. Быстро убрав пистолет, боец послал стрелу в адрес последних, отступая задом вперёд мимо будки, однако те кальмары, что наступали поверху, не оставили ему шансов отойти от линии их атаки.

Сталкер, спрыгнувший первым, совершил молниеносный рывок и рубанул по нему наотмашь снизу-вверх. Едва успев сгруппироваться перед ударом, Алькатрас отлетел к противоположной череде кольев, а когда пришёл в себя и чуть приподнялся на локтях, заметил, что его броня самопроизвольно активировала режим маскировки. Цефы же, будто бы не заметив, куда его послал их удар, собрались в кучку и обрушились на будку билетной кассы. Рубанув по двери пару-тройку раз, они разнесли её в щепки и вторглись внутрь. Оттуда едва успели донестись пугливые вскрики билетёра, прежде чем их прервали вой и шум погрома.

Незнамо как уместившись в столь тесной постройке, четверо цефов-сталкеров не оставили пожилому пони никаких надежд на выживание. Вместе с тем сюда устремлялось ещё немало таких же тварей, и некоторые из них уже пересекали череду кольев. Наблюдавший за этим Алькатрас понимал, по чью душу они так и прут в этот клочок земли. Видя также, что от того эквестрийца, который на своё несчастье забился в будку, ему более ничего не узнать, он вскочил на ноги и дал отсюда стрекача через ближайшие колья.

Пока кальмары были заняты погромом в будке, морпех под покровом маскировки уносился прочь к видневшимся вдали горным цепям. Он понятия не имел, куда ему бежать, но точно знал одно – тут ему делать более совершенно нечего.

---

Забравшись на очередной выступ, Алькатрас развернулся и запустил последнюю стрелу со взрывчаткой в роившихся внизу цефов. Удар прихлопнул нескольких наиболее прытких, не отстававших от него ни на миллиметр, но за ними так и тянулась целая вереница из десятка других тварей. Поэтому морпех сразу же развернулся, взял короткий разбег и заскочил на следующее возвышение. Этой дурной беготне, вылившейся в итоге в покорение вершины наперегонки, не было, казалось, конца и края. Хорошо ещё, что костюм работал исправно… по крайней мере, большую часть времени…

Спасаясь от оравы сталкеров, носитель наноброни бежал, что было сил, через высокую траву, густые тропические заросли и болота, но ничто не позволяло ему оторваться от них. Ни широкие пропасти, ни утёсы не останавливали их в точности так же, как и его самого. И вот, когда он пересёк пояс джунглей, огибавший горное кольцо, перед ним выросло его подножие – почти отвесная скальная стена, из которой, правда, то и дело выделялись выступы. Учитывая то пренеприятное обстоятельство, что вой кальмаров за его спиной не стихал ни на миг, он сходу бросился покорять эту вершину, не имея иного выхода.

Своими тесаками цефы ловко цеплялись за выступы и трещины в скале, в силу чего гнались за ним не менее быстро, чем по земле. С последней потраченной стрелой возможностей от них отбиваться у него осталось меньше. И всё бы ничего, если бы на фоне дичайшего напряжения его не прекращали атаковать давящие на психику голоса в голове, как это было ещё в пещерах.

– Стань Пророком! Возьми его броню! Сразись за свой вид, за человечество во всей его ничтожной славе! – проговаривал призрачный голос Харгрива, на фоне коего, как барабанный ритм, повторялись зловещие слова Коллективного разума скринно-цефов:

– У тебя нет имени! У тебя нет силы! У тебя нет цели!

Подтянувшись, боец перевалился на поверхность достаточно обширной скальной террасы, которая, впрочем, оканчивалась очередной отвесной стеной высотой метров в шесть. И на ней не наблюдалось никаких выступов. В остальном же здесь не было ничего, кроме нескольких булыжников и двух пальм, росших у подножия очередного яруса скалы. Никаких боковых троп или подъёмов вблизи не наблюдалось.

Не видя выхода, Алькатрас на мгновение замер, однако вопли настигавших его цефов заставили его рвануть дальше, не зная, куда. Между тем в его голове пронёсся голос Пророка:

– Соберись с мыслями, чтобы покорить эту вершину! Если ты остановишься, то тебя схватят, и ты окончательно проиграешь!

Он пробежал почти всю ширину скалистой террасы, а прежде чем остановиться, мельком оглянулся назад и застал подъём первого цефа, который немедленно кинулся вслед за ним. Далее всё его внимание приковалось к вершине. Он не представлял, как на неё взбираться, и на фоне вовсю хлеставшего адреналина его голова не лучшим образом искала решения.

– Подумай и действуй, Алькатрас! Голова тебе всё ещё подчиняется, – ни с того, ни с сего промелькнул голос Раша.

Спонтанно взор оператора нанокостюма пал на росшие рядом пальмы. Вершина одной из них как раз болталась на ветру на уровне вершины. Видя, что цефов на скальной террасе становится всё больше, он с разбегу заскочил на ствол и пронялся взбираться по нему так быстро, как только мог. Он полз и полз вверх, приближая себя к спасительному скальному уступу. Как только тесаки первого сталкера вонзились в пальму, и он полез по ней за морпехом, тот наконец подобрался к самой кроне. Он с силой оттолкнулся и прыгнул в сторону, едва сумев ухватиться за край обрыва. Дерево же качнулось, из-за чего сталкер, рвавшийся вверх первым, не удержался и свалился вниз.

Резкий рывок, и Алькатрас оказался на самой вершине той скалы, которую он столь судорожно покорял. Теперь перед ним пролегала широкая тропа, ведшая незнамо куда и окружённая с обеих сторон тропическими зарослями. Слева же из гущи деревьев вырастала особенно громадная скала, с которой ниспадали потоки воды. Недолго думая, он устремился прямо навстречу закату, не видя конца протоптанной дорожки, как будто через сотню с лишним метров она попросту обрывалась.

Цефы старались не отставать, и оглянувшись на бегу, морпех увидел, что те из них, что держались первыми, уже подбирались к верхушке пальмы. Близость преследователей заставляла его сердце биться чаще, он ускорился, насколько мог, пока в голове всё так же сновали посторонние голоса.

– Да, иди! Иди! Быстрей! Спаси нас! – звенели слова Харгрива, исполненные зловещей иронией, которые довершились его безумным смехом.

Он пробегал мимо густых кустов и тропических деревьев, сквозь которые не было видно ничего, кроме тьмы. Но на окружающую местность он не обращал ни малейшего внимания. Внутри него билось лишь ощущение смертельной опасности. И когда он отчётливо услышал, как позади него об землю клацают опоры кальмаров, его рука машинально вынула из кобуры пистолет. Не останавливаясь, он повернулся и, продолжая отходить назад, пустил оставшиеся три пули в того инопланетянина, что болтался за ним, как хвост.

Выстрелы тяжёлого пистолета заставили цефа потесниться, а как только пули закончились, Алькатрас с силой швырнул оружие в раненного врага, и тот отшатнулся назад ещё на пару шагов. Но вслед за этим мимо него прошмыгнули три его собрата, и от морпеха их отделяло не более двадцати метров. Он понёсся снова, на ходу кое-как стараясь заменить на луке опустевший колчан. Тут-то его настиг новый поворот судьбы. Пробежав ширину этой вершины, он добрался до её противоположного края. Путь ему пересекал отвесный обрыв, с которого открывался вид на нутро того котлована, что он доселе видел извне. Это была очень просторная долина, наполнявшаяся в основном джунглями.

Подбежав к краю, Алькатрас обнаружил, что спускаться здесь некуда. Крутая скальная стена так и шла вниз до самых зарослей, не делясь на ярусы или хотя бы мало-мальские уступы. Разве что прямо у её подножия простиралась небольшая речка, наполнявшаяся водопадом, который стекал с самой высокой скалы слева от него. Она пересекала всю долину и терялась где-то на другом конце котлована в густоте пущи и лёгкой дымке.

Цефы уже занесли свои клинки, чтобы сшибить ими Алькатраса с вершины. Видя это, он к своему ужасу осознавал, что единственный для него выход – это спрыгнуть с высоты в пару сотен метров и метко плюхнуться в водоём. Будто находясь между мельничным жерновом, он выбирал из двух зол не более доли секунды. И когда первый тесак уже устремлялся к нему, он сорвался с места и послал себя в долгий прыжок.

Оказавшись в воздухе на чудовищной высоте, морпех активировал максимальную броню и понадеялся на удачу. И почти сразу она его подвела. Режим сам по себе выключился, а костюм так не вовремя оповестил:

– Обнаружена неисправность. Режим защиты недоступен.

– Сукин сын! – сквозь зубы процедил Алькатрас в резко накатившем бешенстве. Костюм подставлял его. И видя в лице скорого приземления, к чему это приведёт, он почти неслышным голосом обречённо проронил: – Вот и всё…

В последний момент попытавшись хоть как-то сгруппироваться, он грохнулся об воду. Удар был довольно жёстким, прошедшим горячей волной по всему его телу. И костюм нисколько ему не помог. На его счастье, речка оказалась на удивление глубокой, а потому об дно он не расшибся. Однако это не значило совсем ничего. От падения его разум заволакивала пелена помутнения, как если бы ему врезали битой по голове. Опускаясь на дно, он едва успел заметить, как его костюм вдруг засиял голубоватым светом, а механический голос произнёс очень глухо:

– Обнаружена неизвестная разновидность энергии нового типа. Интерфейс активирован. Амплитудный шаблон энергетических колебаний зарегистрирован. Идёт ассимиляция инфокода.

И его разум провалился в небытие, пробуждения из которого были короткими и неявными, едва отличимыми от лихорадочного сновидения. Он лишь чувствовал, как его тело несёт течение – не то воды, не то самой судьбы. В голове то и дело вспыхивали непонятные образы и слова, которые он не мог разобрать. В какой-то момент он перестал плыть, столкнувшись с чем-то твёрдым. Однако течение не прекратилось, из-за чего он постоянно бился об то препятствие, что преградило его безвольный путь.

Приоткрыв глаза, он увидел перед собой лишь расплывчатую водную гладь. Всё это ему что-то напоминало – очень сильно и судорожно, не давая покоя, как вдруг он увидел перед собой полуразрушенные прибрежные здания Нью-Йорка. В этот миг он был готов поверить, что снова оказался там – в месте и времени его смерти, за чертой которой наступила одна лишь дурная борьба без конца и смысла. Он даже слышал, как строчит плазмомёт воздушного боевого корабля цефов, планомерно вырезая его отряд. Но ему было всё равно. Он умирал, сил в нём более не оставалось.

Незнамо сколько времени спустя его едва вернуло к сознанию опять же очень знакомое ощущение. Его будто кто-то тащил. И окружавшие его затемнённые в сумерках джунгли снова обратились в причал манхэттенского даунтауна. Как и когда-то, его снова тащил Пророк, держа за ворот и спеша дотянуть его до портового склада, чтобы там передать ему нанокостюм вместе со всеми своими проблемами. Только почему в его ушах стоял необычный звон, а глаза ему как будто заволакивали мелкие искры помимо тёмной пелены? Пожалуй, всё это не имело уже никакого значения. Он просто умирал.

И перед тем, как его поглотила абсолютная тишина, он едва уловил последние два слова, произнесённые приглушённым голосом наноброни:

– Ассимиляция завершена.

P.S. «Если вы идёте сквозь ад – идите, не останавливаясь» – Уинстон Леонард Спенсер Черчилль.