Кнопка и я
Глава шестая
Я наряжала елку, негромко напевая себе под нос.
Сначала у меня не было никакого желания проводить этот ежегодный ритуал. В праздниках, считавшихся домашними, семейными, для меня и так таилась бездна грусти, а в последние годы я и вовсе не утруждала себя попытками делать вид, что рада им. В конце концов, праздновать мне было не с кем. Но мысль о Новом годе без елки, как случалось все эти годы, показалась мне настолько противоестественной, что на незримых весах перевесила мое плохое настроение.
Сказано – сделано. Тридцать первого декабря не нужно было идти на работу, поэтому я для начала навела чистоту в доме — что заняло у меня почти целый день, — после чего полезла под кровать за искусственной елкой, а потом на антресоли — за коробкой с игрушками.
Что ни говори, а украшение елки – своего рода искусство. Нужно аккуратно развесить игрушки на еловых лапах, постепенно обходя деревце по кругу или, как в моем случае нехватки места для такого маневра, — время от времени осторожно поворачивая елку вокруг оси (а уже висящие на ней игрушки при этом покачиваются, как серьги в ушах цыганки), чтобы распределить шары равномерно, а потом задрапировать ее мишурой и «дождиком» – так, чтобы они не затмевали, а, напротив, подчеркивали основное убранство.
В самый неподходящий момент меня снова посетила та же мысль, которую я упорно гнала от себя, а она так же упорно возвращалась. Если бы Баттон был здесь! Процесс шел бы тогда куда веселей. Жеребенок радовался бы каждой новой игрушке, извлекаемой из коробки, а я рассказывала бы ему истории из своего детства…
Я криво усмехнулась. Фантазии тоже должны быть хоть сколько-нибудь реалистичными. Так что Баттон, скорее всего, зависал бы сейчас в очередной компьютерной игре, а потом, проголодавшись в виртуальной баталии, галопом промчался бы на кухню за перекусом, по пути и взглядом не удостоив все мои старания. Да. Это куда больше на него похоже…
За те полгода, что миновали с возвращения жеребенка в Эквестрию, не прошло и дня без того, чтобы я не вспомнила о нем. Нет, пожалуй, даже не так. Прочно обосновавшись в моем сердце, из головы у меня он тоже не шел. Просто удивительно, до чего крепко я смогла привязаться к нему за считанные недели, которые он здесь провел! Я пыталась внушить себе, что так лучше для Баттона, и что одно лишь это имеет значение, игнорируя тонкий голосок где-то на задворках сознания, который ныл о том, что пора бы подумать и о себе… в конце концов, в компании с ним впервые за очень, очень долгое время я почувствовала себя… живой. Все эмоции, которые он вызывал во мне – будь то радость, или даже раздражение, или страх – были подлинными, настоящими, и лишиться их источника оказалось невыносимо, хоть и вполне закономерно.
Наверное, мое подсознание таким образом пыталось защититься от всепоглощающей тоски по Баттону, но я очень часто чувствовала присутствие жеребенка рядом с собой. Все то непродолжительное время, что мы прожили бок о бок, он терпеливо выслушивал меня, когда я жаловалась ему на свои незначительные жизненные неудачи и делила с ним же такие же мелкие житейские радости. Вот и теперь он очень отчетливо представился мне: непослушная жесткая челка, как всегда, стоит торчком, в глазах – смутная тревога: «На носу праздники, а ты грустишь. Что-то случилось?».
Я со вздохом накрыла ладонью медальон, который наколдовала мне на прощание Твайлайт из подаренной Баттоном подковки – теперь он всегда был при мне, я носила его, практически не снимая.
— Ничего, Кнопка. Все хорошо. Просто мне очень тебя не хватает.
Покончив с елочным марафетом, остаток вечера я, как у меня в последние годы водилось, провела с вышивкой в руках. Устав ждать полуночи, я прилегла тут же на диване, поставив будильник на одиннадцать вечера, и немного вздремнула. Праздничный вечер для меня практически не отличался от других трехсот шестидесяти четырех вечеров в году, разве только тем, что под полуночный бой часов, знаменующий собой линию перемены дат, я, предварительно чокнувшись со своим отражением в большом старинном зеркале, выпивала бокал шампанского и загадывала желание (которое, впрочем, ни разу сбылось). Но на этот раз мое новогоднее обращение к самой себе звучало следующим образом:
— С Новым годом тебя, Ниточка. И тебя с Новым годом, Баттон. Будь счастлив. Где бы ты не был. — Я помедлила и прибавила неожиданно для самой себя: — Как бы мне хотелось, чтобы мы сейчас были вместе…
C этими словами я залпом осушила бокал до дна.
Мне показалось, что последний, двенадцатый удар старинных часов вышел на диво глубоким и гулким; звук этот словно волнами разошелся по комнате, отдавшись эхом где-то внутри меня, причем волны эти казались чуть ли не видимыми глазу; отражение весело перемигивающихся лампочек гирлянды сплелось в разноцветный калейдоскоп… покачнувшись, я вытянула перед собой руки, пытаясь удержаться от падения, но они прошли сквозь стекло, не встретив никакого сопротивления. Вскрикнув больше от изумления, чем от страха, я полетела куда-то вниз, в водоворот разноцветных огней...
Я открыла глаза и сразу поняла, что что-то не так. Что именно не так, однако, сообразить никак не могла. Кажется, дело было в окружающей обстановке. Потолок… у меня дома определенно не было такого высокого потолка!
Я так и подскочила. Это не моя комната! Не мои стены, и стеллажи вдоль стен, и книги на полках – тоже не мои! Да что здесь происходит?
Я спрыгнула с кровати на пол. Вернее… одно слово – спрыгнула. На ногах я не устояла, а сразу же упала на четвереньки. То есть это мне показалось, что на четвереньки.
Я звонко приземлилась… на четыре копыта?
Такого не может быть… потому что не может быть никогда!
Осмотревшись, я заметила висящее на стене зеркало. Может быть, хоть взгляд на себя что-то прояснит?
Прояснил, да так, что я шарахнулась назад. В зеркале отражалась… пони. Единорожка с шоколадного цвета шерсткой и дымчато-серой гривой. Бред! Такого не может быть. А если это чья-то шутка, то жутко неудачная. Но… стрижка у единорожки была точь-в-точь как у меня. И взгляд серых глаз тоже был очень знакомым. А самое главное — на шее пони красовался мой бесценный медальон с портретом Баттона внутри.
Нравится мне это или нет, но этой пони в зеркале определенно была… я сама.
Странно… Причем, что интересно, под словом “странно” в тот момент подразумевался даже не сам тот факт, что я пони. Просто я ни за что бы не подумала, что стану единорогом. С другой стороны, спасибо хотя бы на том, что я не пегас – с детства жутко боюсь высоты.
У меня за спиной открылась дверь, и я увидела в зеркале отражение стоящей на пороге молодой пони-аликорна.
— О, вы уже пришли в себя? Мне очень жаль, если ваша самоидентификация прошла не совсем удачно, — оживленно заговорила она. – Я не ожидала, что вы так рано очнетесь. Иначе непременно помогла бы вам в первые минуты…
Подпрыгнув от неожиданности, я развернулась лицом к Элементу Магии. Да, конечно, мы уже встречались с ней раньше, но при несколько иных обстоятельствах. Раз я теперь пони и, следовательно, подданная принцесс, то должна блюсти необходимые церемонии. Я неуклюже поклонилась:
— Принцесса Твайлайт Спаркл… Прошу Вас, обращайтесь ко мне на «ты».
— Только при условии, что ты будешь звать меня просто Твайлайт. Никаких принцесс, — подмигнула аликорн, и у меня отлегло от сердца.
Твайлайт уверенно вела меня по коридорам своего Замка Дружбы — без провожатого я точно тут заблудилась бы. В полной тишине — только цокали по кристальному полу два полных набора копыт — принцесса объясняла мне, что обычно здесь кипит жизнь, а коридоры полны студентов Школы дружбы, но сейчас лето, и ученики разошлись по домам на каникулы… Лето? Не ослышалась ли я? Дома-то зима.
Внезапно остановившись, Твайлайт смерила меня оценивающим взглядом:
— Ну разумеется, я могла бы телепортировать нас прямо туда… Но, наверное, с тебя на сегодня пока достаточно перемещений во времени и пространстве.
— А… кстати, куда мы идем? — опомнилась я.
— Мне казалось, что здесь, в Понивилле, есть кое-кто, кого ты всем сердцем желаешь увидеть, — подмигнула принцесса. — Как и он — тебя.
И у меня слегка сжалось сердце — из-за всего, что на меня обрушилось, я чуть было не позабыла о Баттоне. Я нашла в себе силы только на то, чтобы молча кивнуть.
Видимо, желания под Новый год хоть и редко, но действительно сбываются…
Мы вышли из замка в знойное полуденное марево. И в самом деле: если у нас на дворе была зима, то тут – в самом разгаре жаркое лето. Впрочем, как подсказывала интуиция, мне нужно было уже понемногу привыкать к странностям – в ближайшее время их предстояло много…
Мы шагали по понивилльским улочкам, и меня не покидало чувство странного дежа вю – я никак не могла отделаться от мысли, что мне уже доводилось тут бывать. Впрочем, если задуматься, тоже ничего удивительного — многие из этих местечек были знакомы мне по мультфильму. Пони, которые встречались нам на пути, приветливо здоровались с нами и желали доброго дня, ненадолго задерживая на мне любопытные взгляды, но и только.
До поры до времени.
— Утречка, Твайлайт, — чирикнула попавшаяся нам навстречу розовая пони, в которой я моментально узнала Пинки Пай. — Ой, а кто это с тобой?
— Привет, Пинки, — на ходу кивнула подруге Твайлайт. — Прости, я остановилась бы с тобой поболтать, но мы очень спе…
— Ой, это же… — большие голубые глаза пони стали просто огромными, и она стала в стойку, словно охотничья собака, почуявшая дичь. Мне моментально сделалось как-то не по себе. Откуда она может меня знать?
— Это же… НОВЕНЬКАЯ! — взвизгнула кудряшка так пронзительно, что у меня зазвенело в ушах. — УХ ТЫ!!! К нам уже ВЕЧНОСТЬ никто не заглядывал! Аж ЦЕЛЫХ три дня, можешь представить себе такой УЖАС??? — Она возбужденно заскакала вокруг нас, подпрыгивая так высоко и легко (не увидела бы сама — не поверила бы), словно под каждым копытом у нее было спрятано по пружинке. — Как тебя зовут? Откуда ты? Надолго к нам? Я просто ОБЯЗАНА устроить для тебя приветственную вечеринку!
— Приветственную... вечеринку? — пробормотала я, чувствуя, как каждое слово наполняет меня просто мистическим ужасом.
— Ну да! На которую придут все-все пони города, — невозмутимо ответила Пинки, продолжая нарезать вокруг нас круги.
— Все-все? — обреченно повторила я, пока мое воображение рисовало мне апокалиптические картины планируемого мероприятия. Толпы, толпы, ТОЛПЫ пони, а в самом центре — я. Которая даже чаепитий в скромном кругу родного коллектива предпочитала избегать…
— Ну да! Все до единого! — радостно подтвердила кудряшка, совершенно не замечая, что переполняющие меня чувства далеки от радостных. — Потому что нужно же нам отпраздновать знакомство с тобой!
— Так, кажется, нам действительно пора, — буркнула Твайлайт. Ее рог засветился, а через мгновение меня подхватило и куда-то понесло. Впрочем, ощущение полета прекратилось так же внезапно, как и началось, оставив после себя сильнейшее головокружение.
— Это только временная отсрочка, — невозмутимо произнесла Твайлайт Спаркл.
— А? — ошалело выдавила я, пытаясь совладать со ставшими вдруг ватными ногами и подкатившим к горлу желудком.
— Сейчас я тебя спасла, но помни, что тебе все же придется пройти через это неизбежное зло. Всепони проходили, включая и меня, — аликорн говорила нарочито серьезно, но в ее глазах сверкала задорная искорка. — Но, возможно, то, что процент выживших после приветственной вечеринки Пинки все же довольно велик, послужит тебе некоторым утешением.
— Учту. Спасибо, — земля наконец перестала ходить у меня под ногами ходуном, и я получила возможность осмотреться. Я уже сообразила, что принцесса воспользовалась пресловутым заклинанием телепортации, а также — что у меня, похоже, индивидуальная непереносимость к данному способу передвижения. Оставалось только выяснить, куда именно мы переместились.
Мы стояли перед двухэтажным домиком — небольшим, но уютным: занавески на открытых окнах колышет легкий ветерок, повсюду цветы — на клумбах и в аккуратных ящиках, дорожки в крошечном садике посыпаны песочком. А довершал картину один очень знакомый мне жеребенок — высунув от усердия язык, он сидел на крыльце и держал в передних копытах нечто небольшое и плоское, явно поглотившее все его внимание без остатка.
— Баттон… — тихо, срывающимся голосом окликнула я. Сколько времени здесь прошло? Помнит ли он меня еще? А если даже помнит, узнает ли? – Баттон Мэш! Кнопка…
Ушки жеребенка вздрогнули, он обернулся на мой голос и пристально на меня посмотрел. Его глаза расширились, губы тронула неуверенная пока улыбка узнавания….
— Нита! – взвизгнул он и через секунду радостно закрутился вокруг меня. Потом остановился и потерся щекой о колено моей левой передней ноги – выше не достал. — Я так скучал! – выкрикнул он с детской непосредственностью. – Вот видишь, я же говорил, что ты у нас непременно погостишь!
— Помню, — улыбнулась я. – Мне так тебя не хватало, малыш…
Против моей воли из моего глаза выкатилась слезинка. Я вспомнила наше прощание и свою уверенность в том, что никогда больше его не увижу. Что бы ни было причиной моего теперешнего состояния, — главное, что он снова рядом. Я — и вдруг так отчаянно скучала по жеребенку… даже глупо было бы, не будь у меня на сердце так тепло.
— Не плачь, ну, — Баттон посмотрел на меня снизу вверх. – Все хорошо ведь!
— Хорошо, не буду. Это от счастья, — всхлипнула я. Встряхнула гривой и спросила:
— Как ты меня узнал в таком виде?
— У тебя голос не изменился ничуточки, — объяснил жеребенок. – И глаза… а еще я узнал медальон.
В этом было рациональное зерно – в первые минуты пребывания в этом мире я смогла убедить себя в том, что я – это действительно я, именно при помощи таких же аргументов.
— Нам надо как-то тебя называть, — задумчиво посмотрела на меня Твайлайт. — Нита не совсем подходит, очень уж необычное имя для пони...
— Дорогая, как ты думаешь, какое имя тебе подойдет лучше всего? – спросила присоединившаяся к нам мама Баттона – как я уже знала, ее звали Крим Харт.
У них же говорящие имена, некоторым образом связанные с особым талантом пони, а, следовательно, и с меткой, верно? Неудобно изогнув шею, я задумчиво уставилась на свой бок. Странно, усмехнулась я про себя. Кто бы мог подумать, но мое хобби – на самом деле истинное мое призвание! Кажется, я уже знаю, как меня будут звать. А что? Неплохо и даже с моим настоящим именем созвучно.
— Зовите меня Нит Стич*, — торжественно объявила я всем присутствующим.
Мне отвели небольшую, но очень уютную комнатушку на втором этаже очаровательного семейного коттеджика. Мы с Баттоном оказались очень близкими – буквально дверь в дверь – соседями, чему оба были несказанно рады. Жеребенок так и вовсе повадился ходить ко мне «в гости» по всяким пустякам и за тот короткий промежуток времени, что оставался до обеда, умудрился побывать у меня трижды.
В очередной раз оставшись одна, я подошла к туалетному столику и задумчиво уставилась в большое, овальной формы зеркало, висевшее на стене над ним. Раз я единорог, значит, должна уметь пользоваться единорожьей магией, ведь так? Начинать нужно с простого. Заклинание левитации — что может быть элементарнее? Насколько я помнила по мультфильму, оно подвластно всем единорогам, и для этого совершенно необязательно быть элементом Магии. Пусть-ка вот та щетка для гривы воспарит в воздухе!
Так, нужно сосредоточиться на задаче, наверное, мысленно себе ее обрисовать… или представить себе ее выполнение поэтапно? Или вообразить конечный результат? Я старалась и так, и сяк, и этак, но щетка как лежала себе на месте, так и осталась лежать, не сдвинувшись ни на йоту.
Спустя четверть часа я с досадой воззрилась на злополучную щетку так, словно во всем случившемся (а вернее, не случившемся), виновата была исключительно она. Если бы я умела воспламенять предметы взглядом, она бы моментально обратилась в пепел, но что уж там — не оставалось ничего иного, как только признать, что рог у меня исключительно для красоты.
Но тут, к счастью, меня позвали обедать. К счастью — потому, что мне нужен был повод отвлечься от этих бесплодных усилий, и еще потому, что из-за этих глупых упражнений я ужасно проголодалась.
Обед был подан в лучшем сервизе миссис Мэш. Я тупо уставилась на сервированные по всем правилам блюда. Всегда путала все эти дурацкие столовые приборы, для чего вот та вилка? А эта? И вообще, как я буду есть, если магия мне не подчиняется? Впрочем, копытокинез все же функционировал, и я, сделав, наконец, свой нелегкий выбор, со вздохом взяла вилку, чтобы приступить к салату – она словно прилипла к моему копыту или, сказать вернее, примагнитилась к нему. Никто не заметил моих душевных терзаний – утешая себя, я подумала, что в семье земных пони обойтись без единорожьей магии будет только приличнее.
Мне выделили место рядом с Баттоном, который, желая позабавить меня, вел себя просто чудовищно: чавкал, пулялся салатом в сидевшего напротив брата, используя вилку в качестве катапульты (тем самым вынуждая старшего жеребенка воспользоваться тарелкой, как щитом), пускал пузыри в стакан с соком… Я по мере сил старалась выглядеть чинно и строго, как и полагалось в подобной ситуации, но выходки малыша начали пронимать и меня. Я чувствовала, что вот-вот не выдержу и начну смеяться в голос, так что была только рада, когда мама Баттона, пригрозив ему самыми страшными карами, велела ему перестать баловаться.
Салат из всяческих овощей и трав, очень пряный и терпкий. Томатный суп. Чудеснейший хлеб, подобного которому я не пробовала ни разу в жизни – по сравнению с ним тот хлеб, который продавался у меня дома, казался выпеченным из древесной стружки (впрочем, как говаривали злые и не очень языки, так оно и было — ну, или почти так). А на десерт – превосходные маффины, которые буквально таяли во рту, — не иначе как хозяйка дома взяла на себя труд прогуляться до «Сахарного Уголка».
Встав из-за стола, я поблагодарила миссис Мэш за бесподобный обед, предложила посильную помощь в мытье посуды, получив в ответ вежливый, но твердый отказ, после чего поднялась к себе и прилегла на мягкую постель. Стоило мне на лишь на какое-то мгновение сомкнуть глаза (все-таки перемещение в другой мир, как не крути, это вам не шутки) — как я тут же обнаружила, что в дверь вестником предстоящей вечерней трапезы уже ломится Баттон.
Ужин ничем — ни блюдами, ни атмосферой — не уступал обеду. Тем не менее у меня внезапно испортилось настроение, и я безо всякого аппетита вяло ковырялась ложкой в тарелке. Первоначальная радужная душевная приподнятость ускользнула, и на освободившееся вакантное местечко просочились тягучая меланхолия. Я досадовала на себя, но поделать ничего не могла. Пока длился прием пищи, я по большей части не принимала участия в разговоре, на вопросы отвечала немного невпопад, а сразу же после окончания ужина под каким-то неуклюжим предлогом сразу же ускользнула к себе в комнату, где тут же завалилась на кровать и отвернулась к стене. Мне хотелось скрыться от всего мира...
— Нит Стич? Или мне лучше звать тебя Нита? – в комнату заглянула мама Баттона. – Можно зайти?
— Я сама уже не знаю, как меня зовут, миссис Мэш, — всхлипнула я. – Конечно, можно. Это ведь ваш дом.
— Что стряслось, малышка? – пони присела рядом с кроватью. – Ты была…. Какой-то подавленной.
— Я не знаю, кто я. Я ничего не понимаю. Мне кажется, что я с ума схожу, — почему-то мне показалось, что этой пони я могу рассказать все. И меня уже лет сто никто не называл малышкой.
Что же, если талант быть матерью и впрямь существует, то мама Баттона была истинным его воплощением, что она тут же и подтвердила.
— Ты – это ты, — Крим Харт подняла копыто и погладила меня по голове. – В каком бы обличии ты ни находилась. Так что тебе не нужно кого-то из себя изображать, просто будь самой собой — это у тебя получится лучше всего. И я, конечно, не знаю, каково это – надолго застрять в чужом мире, но все дело в том, в какой компании ты здесь застряла. Например, я знаю кое-кого, кто может тебя развеселить.
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел Баттон. Затормозив перед моей кроватью, он от переизбытка энергии запрыгал на месте, как мяч.
— У меня! Новая! Видеоигра! Пойдем! Поиграем! – выкрикивал он при каждом прыжке.
— Ну, оставлю вас одних, — пропела мама Баттона, поднимаясь и покидая помещение.
Я снова уронила голову на подушку.
— Ты не хочешь поиграть? – произнесено было это таким тоном, словно малыш не может взять в толк, как такое вообще возможно.
— Кажется, я поняла, как ты чувствовал себя, попав в мой мир, — мрачно ответила я, переворачиваясь на спину и глядя в потолок. – Ужасно, должно быть.
— Вовсе нет! – с жаром отреагировал этот бывалый путешественник между мирами. – Сначала было страшновато, но потом…
— Хотя ты же не стал мальчишкой, а остался тем, кем был, — продолжала размышлять я.
— А что такого в том, что ты сейчас пони? – склонил он голову набок.
— Ничего… если не брать в расчет того, что я – человек! Уууу, голова кругом… – пробубнила я. – Я хожу на четырех ногах, у меня грива, хвост и рог… совершенно бесполезный, я даже ложку не могу левитировать.
— Я никак не мог взять в толк, как вы умудряетесь все время ходить на двух ногах, — признался Баттон. – Это же дико неудобно! А ложка… ну, наверное, это действительно очень круто – уметь колдовать, но делать все ртом и копытами намного удобнее, — победно закончил он.
Слушая его непринужденную болтовню, я почувствовала, что тугой клубок в груди постепенно начинает распутываться. В конце концов, случилось невероятное, сбылась моя невысказанная мечта – снова увидеться с моим маленьким другом. И если такова была цена за ее исполнение – что ж, так тому и быть!
— Ну ладно, — я бодро вскочила с кровати и направилась к двери. – Давай, показывай, что у тебя там за игра!
Баттон радостно взвизгнул и пулей вылетел в дверь, едва не сбив меня с ног.
*От англ. Neat Stitch, “Аккуратный Стежок”
Приношу глубочайшие и искренние извинения тем, кто ждет продолжения — работа над продолжением шла дольше, чем ожидал сам автор. Первоначально я хотела выложить главу шестую под Новый год, это как раз соответствовало бы описываемым в ней событиям — по крайней мере ее первой, "земной" части. Однако пятая глава была еще не совсем готова (а выкладывать шестую главу без пятой было бы по крайней мере странно), более того, по объему эти две главы в итоге оказались гораздо больше, чем планировалось изначально, поэтому я решила не гнать лошадей и просто отдохнуть в законные праздники. После праздников навалилась работа, и снова вернуться к творчеству удалось далеко не сразу. Зато потом за несколько часов само по себе, легко и просто, написалось то, что я безуспешно вымучивала несколько месяцев.
Ну и... получается, что свою задумку я все же частично выполнила. Еще раз всех с Новым годом! Китайским =)