Танцы с порталами
Глава 1
Ветвистая молния, сопровождаемая громким раскатом, ударила в один из шпилей Кантерлотского дворца. К счастью, громоотвод сработал, как положено, уведя энергию атмосферы в землю. За последние полчаса этот шпиль выдерживал уже минимум третье попадание.
Эрвин Ховальдт наблюдал за буйством стихии из окна своей комнаты. Это была уже пятая гроза за последнюю неделю. И таких сильных гроз на родной Земле человеку наблюдать не доводилось. Молнии били одна за другой, практически не переставая. Порывы сильного, почти ураганного ветра трепали кроны деревьев и флаги Эквестрии, кое-где еще оставшиеся на шпилях. Большую часть из них, правда, сорвало еще во время второй грозы, сопровождавшейся поистине страшным ветром. А еще какую-то часть просто сняли на период непогоды.
В общем-то, ничего страшного в таком погодном бедламе бывший оберст-лейтенант, а ныне советник принцессы ночи не видел. Контроль погоды был одной из тех вещей, к которым ему было сложнее всего привыкнуть в новом для себя мире. Однако сама Луна во время своего очередного возвращения из нового мира, который она активно исследовала вот уже десять дней, была раздосадована таким положением вещей. Факт того, что погодные службы не справлялись с пусть и сильными, но совершенно обычными бурями, стал для аликорна неприятным сигналом.
Впрочем, предпринимать что-либо Луна пока не собиралась. Проворчав себе под нос что-то про вконец разленившуюся сестру, которая не контролирует уже, как следует, и самые важные службы в государстве, она исчезла в портале.
Чем принцесса ночи занималась на другой стороне, Эрвин пока не знал. Луна ему еще ничего не рассказывала, а рассудительный офицер не лез к ней с расспросами. Он понимал, что аликорн и так доведет до его сведения все, что будет нужно.
А пока единственным источником знаний о новом мире, доступным ему, оставалась книга, переданная Луной. Ховальдт уже прочел ее полностью, пытаясь поточнее представить себе расклад сил в этом альтернативном тысяча девятьсот сорок пятом году. Но это издание было все же кратким, так что точных данных для анализа не хватало. Поэтому еще позавчера он отложил книгу на полку. Ведь и без нее ему было над чем подумать. Политическая ситуация в местном государстве была, по мнению Эрвина, очень необычной.
Конечно, ни один земной монарх не правил так долго и успешно, как это делала Селестия. Но, живя во дворце, где его поселила Луна, и подмечая многое, Ховальдт делал выводы. И получались они весьма интересными. Похоже, что за последние десятилетия старшая принцесса практически отстранилась от власти, выполняя лишь формально свои представительские функции. Луна, скорее всего, тоже это видела, но пока ничего не предпринимала, занимаясь своими проектами. Бывший оберст-лейтенант знал, что принцесса ночи провела долгое время в ссылке за попытку захвата власти. Видимо, это сделало ее очень осторожной в этих вопросах. Поэтому данную тему в разговорах с ней он поднимать не собирался.
Еще Эрвина встревожило то, с какой легкостью местные власти договорились с Советами. Да, он понимал, что сотрудничество открывало хорошие перспективы для обеих сторон. Но все равно, у него складывалось впечатление, что русским как будто кто-то подыгрывал. Кто-то с этой стороны. Ховальдт даже не мог создать четкой картины, основываясь на отрывочных фактах, но что-то было не так. А вот что именно, он понять не мог…
Вспышка очередной молнии совпала с оглушительным раскатом грома. Похоже, что разряд попал в шпиль башни Луны, где находились покои Эрвина. Даже магические светильники, которые были установлены в комнате, не выдержали и на пару секунд погасли.
Впрочем, свет быстро восстановился, но Ховальдт буквально спиной почувствовал, что в комнате что-то изменилось. Он медленно обернулся и оторопел. Только что он был в помещении один, а теперь здесь находилось еще двое. О том, что аликорны могут мгновенно телепортироваться, бывший оберст-лейтенант знал. Но сейчас перед ним стояли не волшебницы-принцессы, а совершенно обычные на вид люди. А когда и как они попали в помещение, он не заметил!
Бегло осмотрев пришельцев, Эрвин никаких хороших выводов не сделал. Стоявший чуть ближе к нему человек был высок и белобрыс. Его товарищ, наоборот, был коренаст и темноволос. Одеты они были в гражданские костюмы без каких-либо опознавательных знаков и из очень хорошего материала. Но в этом не было ничего удивительного, он и сам носил здесь такой. Благо, выбор тканей в Эквестрии был огромен.
А вот то, что оба визитера были вооружены, изрядно взволновало офицера. У долговязого человека на поясе открыто висела очень потертая кобура, из которой виднелась рукоять револьвера Нагана. Второй держал в руках русский пистолет-пулемет старой конструкции, похоже, еще довоенный, одной из первых моделей. Ствол его, затертый до блеска и почти лишившийся воронения, смотрел в пол, а его хозяин выглядел спокойно и расслаблено. Но все равно, такой расклад сил отбивал всякие мысли о сопротивлении.
— Не дергайся, господин подполковник, — предупредил автоматчик на чистом эквестрийском, назвав русский эквивалент его звания и выделив интонацией слово «господин».
«Проклятые чекисты!» — выругался про себя Эрвин. — «Все-таки они меня нашли! Даже здесь, в другом мире!»
— Это не то, о чем ты подумал… — ухмыльнувшись, заговорил обладатель револьвера. — С тобой хотят просто поговорить. Пока что по-хорошему!
Очередная молния сверкнула за окном, и Ховальдт отметил тень неудовольствия или тревоги, на секунду промелькнувшую на бесстрастном лице автоматчика. Еще раз оценив обстановку, бывший оберст-лейтенант медленно поднял руки.
— Я согласен. Ведите! — произнес он.
— Вот и хорошо! — улыбнулся высокий. Он подошел вплотную и ловким движением достал из кармана пиджака Эрвина пистолет ТТ, доставшийся ему в наследство от русского лейтенанта еще в джунглях. — Это мы тебе вернем, если все пройдет хорошо, — успокоил он. После чего сунул оружие уже себе за пазуху, а взамен достал небольшой мешок. — Уж извини, дорогу тебе знать не положено!
Вели его минут пятнадцать. Даже с мешком на голове Ховальд пытался ориентироваться. Правда, проблемы начались сразу же, так как, похоже, из его комнаты они вышли не через привычную дверь, а через какой-то тайный ход. Из того, что его спутники ни разу за всю дорогу ни с кем не разговаривали, следовало, что и остальной путь они проделали не по общим коридорам. Несколько раз его останавливали и заставляли крутиться на месте. Поэтому в конечной точке путешествия Эрвин совершенно не представлял, в какой части дворца находится. Да он и сам еще где-то на середине пути оставил попытки сориентироваться, как бесполезные, и начал думать над предстоящим разговором.
И вот, мешок с его головы был снят, и офицер огляделся. Они находились в небольшой комнате без окон. Кроме него и пары сопровождающих, здесь больше никого не было. Зато стояла мебель совершенно привычного вида. Она явно предназначалась не для пони, а исключительно для людей. Конвоиры заметно расслабились, автоматчик уселся на диван, а его товарищ расположился на обычном стуле.
— Тебе туда… — указал на единственную дверь, ведущую вперед, высокий конвоир. — И в твоих интересах рассказать все, о чем тебя спросят….
Хмыкнув в ответ на очевидное высказывание русского, Эрвин вошел в дверь. В следующем помещении тоже не было окон, в нем царил полумрак, похоже, совершенно не мешавший находившемуся там человеку.
Хозяин кабинета сидел за большим письменным столом и разглядывал Ховальдта. Недостаток освещения помешал оберст-лейтенанту рассмотреть его. Тем не менее, он отметил, что одет человек в советский офицерский китель без погон. А вот лицо незнакомца так и оставалось в тени.
— Ну, садись, Эрвин Ховальдт, — сказал неожиданно довольно низким голосом хозяин, указывая на стул. — Как видишь, нам известно о твоем присутствии здесь. Но ты можешь не переживать. Если все пойдет, как положено, и ты будешь нам полезен, то экстрадиция в СССР тебе не грозит… — особо сильный раскат грома, прошедший даже сюда, в помещение без окон, прервал хозяина. — Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, — продолжил он. — Меня очень интересует, что же вы с Луной успели натворить…
Нарком госбезопасности СССР хмуро оглядел собравшихся в его кабинете приближенных. Первый заместитель Кобулов, начальник следственного управления по особо важным делам Влодзимирский, дипломат Деканозов, начальник внутренней безопасности Мешик (1) — здесь он собрал только самых доверенных и надежных. Тех, у кого не было обратной дороги…
— С материалами вы уже ознакомились, — констатировал он, дождавшись, тем не менее, кивка подчиненных. — Сегодня я был в Кремле. Мне поручено и дальше держать ситуацию на контроле. А также разработать комплекс мер по усилению нашей безопасности с учетом необычных способностей наших новых партнеров.
— Неужели товарищ Берия не оставил это дело за собой? — удивленно хмыкнул отозванный из НКИД (2) Деканозов.
— Он занят кое-чем другим… — вместо наркома ответил его первый заместитель Богдан Кобулов. — Вы, наверное, уже читали первые отчеты из Японии? — все присутствующие согласно кивнули. — Вот этим он и будет заниматься. Причем результат нужен был уже вчера…
— Да уж… Это поважнее даже нашей темы, — проворчал Павел Мешик. — Эти удары по японцам в первую очередь были демонстрацией для нас. Так что нам тоже нужно такое оружие. И как можно скорее…
— А теперь вернемся к главной теме, — прервал коллег Меркулов. — Времени и так в обрез. Какие будут предложения?
— В первую очередь нужно активизировать поиски третьего немца, — высказался Лев Влодзимирский. — Не стоит забывать и о союзниках. Через него информация может попасть, куда не надо.
— Не нужно никого разыскивать, — усмехнулся Кобулов. — Товарищ Маринеско уже обо всем позаботился…
— «Густлофф» (3)? — уточнил нарком.
— Он самый, — кивнул его первый заместитель. — В списках спасенных нашего фигуранта нет.
— Все концы в воду, — хмыкнул Деканозов. — Ну, и хорошо. Нет человека, нет проблемы…
— Хорошо, — продолжил глава НКГБ. — Что дальше?
— Усиление охраны, предпринятое ранее, считаю недостаточной мерой! — высказался Мешик. — Если эта принцесса умеет прыгать с места на место за секунду, то простое увеличение постов охраны не поможет…
— Судя по отчетам, — уткнувшись в бумаги, сказал Деканозов. — Эта ее способность в нашем мире, к счастью, ограничена. Правда, ей достаточно и одного прыжка, чтобы попасть внутрь любого охраняемого периметра…
— Было бы хорошо исследовать причины этого ограничения. Может быть, можно как-то его усилить, хотя бы локально… — предложил Кобулов. — Можно привлечь нескольких физиков из наших «шарашек».
— Собрать всех этих мошенников, которые утверждают, что у них есть сверхспособности, и хорошенько потрясти! — добавил Влодзимирский. — Может быть, среди них и найдется кто-то действительно талантливый. Ведь теперь мы имеем зримое подтверждение существования сверхспособностей. Так почему бы не поискать их среди людей?
— Найти, где эта Луна прячет свой портал! — выпалил Мешик. — Найти и взять под контроль! Я уверен, что это то самое зеркало, которое, как утверждает немец, было уничтожено!
— Почему не какое-нибудь другое? — поинтересовался Деканозов.
— По той причине, — ответил начальник внутренней безопасности. — Что из показаний Штокмана следует, что Луна про этот портал знала. А еще мои люди облазали вдоль и поперек все шоссе Диршау — Мариенбург. Мы нашли и разбитый бронетранспортер, по номерам числящийся за полком, где служили Кребс и Штокман, и осколки зеркала. А вот колец, которые фрицы выкинули рядом, не нашли. Кто их подобрал? Теоретически, это мог сделать кто угодно. Ювелирные украшения, все-таки. Но не стоит отбрасывать версию, что это сделала эта магическая крылатая лошадь! О том, что она ходит не через наш портал, мы знаем. Значит, нужно искать второй!
— Хорошо… — согласился Меркулов, сделав несколько записей в лежащем перед ним ежедневнике. — Принимается. А что будем делать с предполагаемой способностью принцессы залезать в чужие сны?
— Первое, что приходит на ум, — гипноз, — недовольно поморщился Кобулов. — У нас этим кое-кто занимается. Может быть, и можно поставить в мозгу какой-то блок…
— Что-то мне не хочется, чтобы меня гипнотизировали! — скривился Влодзимирский. — Но альтернатив я пока предложить не могу…
После его слов последовала короткая пауза, которую быстро прервал Меркулов, поняв, что подчиненные высказались.
— Ладно, проработаем и этот вариант, — решил он. — Какие будут предложения по работе на той стороне? Владимир Георгиевич?
— Тут нужно действовать очень осторожно, — откликнулся имевший немалый дипломатический опыт Деканозов. — Пока наше положение там очень шатко, так что я бы не планировал до поры никаких активных действий. Из первоочередных задач я бы выделил поиск Кребса и Толлера. А также, возможно, разведку места, где был первый лагерь немцев в Эквестрии.
— Если бы мы еще знали, где это! — раздраженно произнес Мешик. — Этот глупый рядовой Штокман не может нас сориентировать! Даже приблизительно. В картах он тоже ничего не понимает, да и нет у нас карты нужного масштаба… Кроме того, что это окрестности города Понивилль, мы ничего не знаем.
— Для этого и нужно постараться найти других, — добавил Влодзимирский. — Звания у них повыше. Так что и с картами они должны уметь общаться. А уж сведения из них мы вытрясем, — оскалившись, усмехнулся главный следователь. — Это мы умеем…
— Я бы предпочел отправиться на место и оценить ситуацию изнутри, — недовольно посмотрев на прервавших его мысль коллег, продолжил Деканозов. — В конце концов, у нас там организуется полноценное представительство. Высокую должность мне там не нужно, достаточно и атташе.
В кабинете опять повисла пауза, которую снова прервал нарком.
— Что же, если это все, то тогда предлагаю расходиться, — резюмировал он. — Владимир Георгиевич, место тебе мы организуем. Подумай пока над списком необходимого. Павел Яковлевич, — Всеволод перевел взгляд на Мешика. — На тебе проработка текущих предложений по безопасности. Лев Емельянович, — он посмотрел на Влодзимирского. — На тебе поиск последнего немца. А также скооперируйтесь с Павлом Яковлевичем в разработке плана поиска второго портала. Общая координация через Богдана Захаровича. Мне докладывать каждые двенадцать часов! — он обвел взглядом всех подчиненных. — Новое совещание здесь же через два дня. Все. Расходимся.
Дождавшись, когда доверенные соратники покинут помещение, хозяин кабинета откинулся на спинку кресла и несколько минут сидел с закрытыми глазами. Потом он посмотрел на часы, которые показывали половину одиннадцатого вечера, и, связавшись с секретарем, приказал проводить к нему следующего посетителя. Кроме эквестрийского вопроса, у наркома оставалась еще куча дел.
— А, Ланкастер, проходи! — поприветствовал своего подчиненного хозяин кабинета в одном из неразрушенных поместий в окрестностях Гамбурга. Это был немолодой подтянутый джентльмен с безупречной, несмотря на возраст, выправкой. — Ты так рвался ко мне на аудиенцию, что я просто не сомневаюсь, что ты раскопал что-то интересное.
— Так точно, сэр! — молодцеватый офицер, сняв фуражку, пригладил взъерошенные рыжие волосы и, подойдя к столу начальника, положил на него папку для бумаг. — Есть кое-какие данные по каталогу «Ипсилон». Вы просили сразу докладывать, если мы что-нибудь обнаружим… — сказав это, он почтительно склонился и, сделав два шага назад, остался стоять.
— Ну что ты, как маленький, Ланкастер! — усмехнулся в седеющие усы начальник. — Не надо мне тут изображать чинопочитание и усердие. Я и так знаю тебя исключительно с лучшей стороны… Так что не стой столбом, присаживайся в кресло.
Пока посетитель занимал предложенное ему место, хозяин кабинета развязал тесемки и, открыв папку, начал просматривать ее содержимое.
— Так, писанину пока отложим! — резюмировал он спустя пять минут. — Это все, конечно, интересно, но ты в первую очередь расскажи мне своими словами и подробнее.
— По правде говоря, господин коммандер, — заерзал в кресле Ланкастер. — Все произошло случайно. Нужный человек сам вышел на нас.
— Интересно… — усмехнулся, глядя на нервничающего подчиненного шеф. — В бумаге сказано, что это целый капитан, а всех офицеров наши люди должны были проверять досконально. Как так получилось, что этого персонажа вы обнаружили только сейчас, в августе, по прошествии более чем четырех месяцев с момента капитуляции Германии?
— Все дело в том, что на момент сдачи в плен он имел документы рядового. И притом, совершенно подлинные! — оправдался рыжеволосый. — Он действительно был разжалован в рядовые, а до этого был капитаном, правда, не в армии, а в криминальной полиции.
— Капитан криминальной полиции… А как у него с военными преступлениями? — откинувшись на спинку кресла, хозяин кабинета внимательно посмотрел на собеседника.
— К сожалению, господин коммандер (4), он практически чист… — вздохнул Ланкастер. Он знал, что его шеф, уже давно оставивший морскую службу, любит, когда его называют по старому морскому званию, поэтому периодически обращался к начальнику именно так. — Прижать его компроматом не удастся. Да это пока и не нужно. Он ведь сам на нас вышел.
— А не подсадная ли это утка? — прищурил один глаз бывший коммандер. — Ты проверил?
— Конечно, проверил, сэр! — отозвался посетитель. — И вероятность этого крайне невелика. Судя по собранным сведениям, он сильно обижен на своих за то, как с ним поступили, русских он также не любит, а янки считает слишком глупыми.
— Откуда такие выводы?
— Он — судетский немец, у него даже имя на чешский манер звучит, как и мое первое имя. Из-за этого он недолюбливает чехов, словаков и других славян. С русскими он воевал на Восточном фронте, а кроме того, они поддерживают возврат Судет (5) Чехословакии. Это значит, что всех немцев оттуда, скорее всего, депортируют, и он лишится даже призрачной надежды вернуться домой… — начал объяснять Ланкастер. — А, кроме того, он считает, что разжалован был несправедливо. Я проверил, он действительно имеет право так думать.
— Все они так говорят… — усмехнулся хозяин кабинета. — Я сам не грабил, я только на стреме стоял… И что же там у них произошло?
— После присоединения Чехии его перевели работать в Прагу, как хорошо знающего язык…
— А потом ребята из УСО (6) убили там Гейдриха (7)! — хохотнул коммандер, перебивая докладчика. — И он попал под раздачу! Я прав?
— Вы, как всегда, на редкость проницательны, — кивнул начальнику посетитель. — Он был лишен звания и наград и направлен в армию. Правда, сразу на фронт не попал, наверное, потому и выжил.
— Интересный персонаж… — согласился хозяин кабинета. — А теперь перескажи мне показания этого… — он посмотрел в бумаги. — Старшего стрелка.
— Он вообще рассказал много интересного, — начал посетитель. — А по нашей теме вот что. В начале этого года он стал свидетелем срабатывания неизвестного прибора, который выглядел, как зеркало, и обладал способностью к переносу вещей. Такой объект у нас фигурирует в каталоге «Ипсилон». Кроме того, в сопровождавших артефакт он опознал двоих разыскиваемых нами людей.
— Занятно! Предполагаю, что они оба причастны к Аненербе (8)…
— Это, как вы можете видеть в докладе, лейтенант войск СС Клаус Вальц и, скорее всего, его дядя Герхард Кнобб! — уточнил докладчик. — Первый подтвержден со стопроцентной вероятностью, он представлялся своим настоящим именем, а также был опознан по внешним признакам по фотографии. По второму мы не можем дать абсолютной гарантии. Он опознан только по внешним признакам. И, к сожалению, оба они гарантированно мертвы. Первый погиб в аварии, второй умер предположительно от сердечного приступа сразу после нее на глазах у нашего старшего стрелка. Это, кстати, также дает косвенное доказательство его личности, так как в досье Кнобба указывалось, что у него было слабое сердце…
— Итак, это первый живой свидетель экспериментов Аненербе, — кивнул коммандер. — Интересно…
— По его словам четверо солдат и несколько десятков фунтов груза исчезли из их броневика, провалившись в зеркало. Трое солдат потом быстро вернулось. А четвертый и все вещи пропали, — продолжил рассказ Ланкастер. — Он утверждает, что перенесшиеся говорили, будто их откинуло на несколько сотен футов. Но он им не поверил…
— Вот как! На основании чего он засомневался в словах товарищей? — внешне шеф оставался спокоен, но молодой офицер, довольно хорошо его знавший, распознал тщательно скрываемое волнение.
— Он ведь бывший полицейский, а те солдаты говорили неуверенно, оглядывались на командира. У нашего информатора сложилось впечатление, что они врали, но у них не было проработанной легенды. Помимо этого, на их лицах появился загар, который не мог возникнуть за несколько минут под зимним солнцем. Кроме того, он потом проверил винтовку одного из солдат, на ней был свежий пороховой нагар. А при нем этот солдат из винтовки не стрелял. В тот момент старший стрелок никому ничего не стал докладывать, а нам теперь рассказал. А еще он назвал четыре имени.
— Ты уже выяснил что-нибудь про них?
— Один значится пропавшим без вести с января этого года, — начал отчитываться Ланкастер. — Это тот, которого наш информатор больше не видел после инцидента. Похоже, его вообще больше никто никогда не видел. Даже труп. Был человек, и пропал. Их командир сгинул вместе с остатками дивизии под Данцигом. Либо погиб, либо в руках Советов. Радист, похоже, сдался русским в Берлине. Про этих двоих пока больше данных нет. Я не делал запросов коммунистам, пожалуй, не стоит им знать о нашем интересе…
— Это правильно… — кивнул коммандер. — Этих двоих мы поищем аккуратно. Так, чтобы эти русские ничего не заподозрили. А что последний?
— А вот тут могу вас обрадовать, сэр! — расплылся в улыбке Ланкастер. — Этот человек был ранен на пару дней позже нашего разжалованного капитана. И их обоих эвакуировали. Кое-какие документы я нашел, он должен находиться в нашей зоне оккупации.
— Радовать меня будешь, когда этот четвертый будет сидеть у тебя под замком! — отрезал шеф и хлопнул рукой по столу. — Но ты действительно молодец! Очень интересные сведения! А уж если ты еще и найдешь нам этого человека…
— Его уже ищут, сэр! — Ланкастер вскочил с кресла и встал навытяжку.
— Я в тебе и не сомневался! Можешь идти! — махнул рукой хозяин кабинета, завершая разговор.
Когда Твайлайт вошла в кабинет Селестии, правительница Эквестрии занималась чтением. Небольшой лист, исписанный наполовину, висел перед ее лицом в телекинетическом захвате. Конвертом, в котором, видимо, и пришло письмо, она обмахивалась. Младшая принцесса немного удивилась, не заметив на конверте никаких надписей, кроме странного красного геометрического символа. Но большого значения этому не придала.
Белая аликорн, тем временем, оторвалась от чтения и посмотрела на посетительницу.
— О, Твайлайт! — с улыбкой произнесла она. — Хорошо, что ты зашла! Располагайся! — она указала на новое большое кресло. Сама правительница Эквестрии развалилась в еще более огромном, позволявшем ей почти лежать.
Заняв предложенное место, фиолетовая аликорн уже хотела перейти к цели своего визита, но хозяйка кабинета начала разговор первой.
— Ну, рассказывай! Как там отношения с советскими дипломатами? — поинтересовалась она, сложив письмо и спрятав его в конверт.
— Мы достигли консенсуса, — ответила казенной фразой в тему Твайлайт. За последнее время она сильно пополнила свой лексикон подобными оборотами. Ведь именно на нее Селестия взвалила большую часть подготовки договора. И только непосвященным обывателям могло показаться, что все при этом проходило гладко. На самом деле младшей принцессе пришлось очень несладко, особенно при встречах с Громыко (9), который представлял советский НКИД.
Почувствовав после первых переговоров, что сильно уступает человеку в искусстве дипломатии, младшая принцесса засела в библиотеке, проштудировав несколько объемных томов.
И, стоило признаться, сделала она это не зря. Даже если не учитывать переговоры с людьми. Твайлайт вспомнила недавнее противостояние со своей новой ученицей Старлайт Глиммер. Эта единорог была настолько магически сильна и изобретательна, что победить ее в магическом плане фиолетовой аликорну не удалось. Зато, применив полученные из книг и на переговорах навыки дипломатии, она смогла сначала успокоить, а потом и вовсе перетянуть противницу на свою сторону.
Младшая принцесса очень радовалась этой победе, понимая, что сильно выросла над собой. При этом Старлайт очень быстро стала не только ученицей, но и незаменимой помощницей в делах, доверяемых Твайлайт Селестией.
— Это хорошо, — кивнула старшая принцесса. — Я уже тоже оценила выгоды сотрудничества с людьми! — при этом она телекинезом достала с какой-то дальней полки вычурную стеклянную бутылку с коричневой полупрозрачной жидкостью. — Подарок от товарища наркома, — пояснила она. — Напиток с его малой родины. И почему у нас такого не производят? Ведь мы тоже выращиваем виноград! Налить тебе?
— Нет, спасибо, — отказалась Твайлайт. — Вы же знаете, после того случая я стараюсь вообще не употреблять алкоголь…
— Ну и зря, — хмыкнула белая аликорн, наливая напиток в маленькую хрустальную рюмку. — Подумаешь, один раз перебрала с сидром. Ну, это твое дело… — она отставила бутылку и, похоже, самую малость заклинанием подогрела жидкость, отчего та стала распространять приятный аромат. — Какая прелесть! — выдохнула Селестия, отпив небольшой глоток. — Надо будет заказать у них большую партию, похоже, я пристрастилась! — она отпила еще глоток и довольно зажмурилась. — Но ты, кажется, что-то от меня хотела?
— Вообще-то да! — обрадовалась младшая принцесса. — Я пришла попросить разрешения отправиться в тот мир хотя бы на несколько дней! Здесь я закончила все дела!
— Что же, ожидаемо… — вздохнула Селестия. Она допила свой напиток и отставила рюмку. — А ты точно все дела завершила? А как же воспитание этой твоей новой ученицы?
— Я собираюсь взять ее с собой, — ответила Твайлайт, предполагавшая такой вопрос. — Я полагаю, что это будет для нее еще одним хорошим уроком.
— Хорошо, — улыбнулась Селестия. — Я вижу, ты подготовилась к разговору. Но, видишь ли, я не могу пока что разрешить вам эту экскурсию.
— Но почему? — воскликнула Твайлайт. — Там же уже были и Луна, и наши представители. И все они нормально вернулись назад.
— Особенно Луна! — хохотнула белая аликорн. — Если считать за норму погоню и разозленных русских на броневике, то ты права!
— Я не это имела в виду, — немного смутилась младшая принцесса. — Я говорила про переходы уже потом. Да даже Рэрити и Флаттершай там побывали. И все с ними было нормально!
— О, как кстати ты упомянула свою модную подругу! — обрадовалась хозяйка кабинета. — Сейчас на ту сторону направляется она. А я не хочу отправлять туда вас двоих одновременно. Вот после ее возвращения сможете пойти и вы со Старлайт.
— Рэрити отправляется к людям? — удивилась Твайлайт. — Но зачем? Она вроде бы не горела желанием повторить свое посещение.
— Чего не сделаешь ради Родины! — патетично воскликнула Селестия. — Помнишь, как в опере «Жизнь за Принцессу»? Это моя любимая новая опера! Что? Ты ее так и не посмотрела?
— Все как-то времени не было… — объяснила фиолетовая аликорн.
— Тебе следует более тщательно планировать свой график! — поучительно произнесла старшая принцесса. — И уделять больше времени культурной программе! Бери пример с меня. Я, при всей своей занятости, нахожу время для посещения театров!
— Я учту, — сконфуженно ответила Твайлайт, не ожидавшая подобной отповеди. — Но почему все-таки Рэрити?
— Понимаешь, ею там очень заинтересовались, — Селестия бросила мимолетный взгляд на конверт с красным символом, которым все это время продолжала обмахиваться. — Точнее ее способностью к нахождению камней и минералов. Вот я и отправляю ее в командировку на неделю. Не за просто так, конечно же. Советские товарищи тоже предоставят нам кое-что весьма полезное…
— Значит, через неделю я смогу отправиться? — уточнила младшая принцесса.
— Конечно! — согласилась Селестия. — А на эту неделю я даю тебе задание! Ликвидировать свою культурную безграмотность. Завтра идешь в оперу!
(1) — Меркулов Всеволод Николаевич (1895 — 1953). Деятель советских спецслужб. Руководитель ГУГБ НКВД 1938 — 1941, нарком/министр ГБ 1941, 1943 — 1946, министр госконтроля 1951 — 1953. Расстрелян по делу Берии.
Кобулов Богдан Захарович (1904 — 1953). Деятель советских спецслужб. Первый заместитель наркома ГБ 1941, 1943-1945. Первый заместитель министра ГБ 1953. Расстрелян по делу Берии.
Мешик Павел Яковлевич (1910 — 1953). Деятель советских спецслужб. Обеспечивал охрану и режим секретности на объектах атомного проекта. Организатор создания закрытых городов. Расстрелян по делу Берии.
Деканозов (Деканозишвили) Владимир Георгиевич (1898 — 1953). Деятель советских спецслужб. Дипломат. Заместитель руководителя ГУГБ НКВД 1938, заместитель наркома Иностранных дел 1939, посол СССР в Германии 1940-1941. Расстрелян по делу Берии.
Влодзимирский Лев Емельянович (1905 — 1953). Деятель советских спецслужб. Начальник Следственной части по особо важным делам НКГБ 1943 — 1946. Начальник Следственной части по особо важным делам МВД 1953. Расстрелян по делу Берии.
(2) — НКИД — Народный Комиссариат Иностранных Дел.
(3) — Германский пассажирский лайнер Вильгельм Густлофф (Wilhelm Gustloff). Затонул 30.01.1945 в Балтийском море после торпедной атаки со стороны советской подлодки С-13, которой командовал А. Маринеско. Гибель корабля считается крупнейшей в истории по количеству жертв среди экипажа и пассажиров. Ввиду неразберихи отступления точных списков пассажиров составлено не было. Число погибших оценивается в пределах от 5 000 до 10 000 человек. Для сравнения, при крушении «Титаника» погибли 1 500 человек.
(4) — Коммандер — воинское звание в ВМФ и морской авиации стран Британского Содружества, США и некоторых других. В нашем ВМФ соответствует капитану 2-го ранга, подполковнику в сухопутных силах.
(5) — Судетская область (Sudetenland) — пограничный с Германией регион Чехии (в описываемый период Чехословакии), с преимущественно немецким населением. В 1938 году стал предметом территориальных споров между странами. В результате Мюнхенского соглашения отошел к Германии. После Второй мировой войны немецкое население было депортировано, а регион вернулся в состав Чехии (Чехословакии).
(6) — Управление специальных операций (Special Operations Executive) — британская разведывательная служба времён Второй мировой войны.
(7) — Гейдрих Рейнхард Тристан Ойген (1904 — 1942) — государственный деятель нацистской Германии. Начальник Главного управления имперской безопасности. Убит в Праге в ходе спецоперации английских спецслужб.
(8) — Аненербе (Ahnenerbe — «Наследие предков»). Оккультное общество, существовавшее в 1939 — 1945 годах в Германии.
(9) — Громыко Андрей Андреевич (1909 — 1989) — советский политический деятель и дипломат. Министр иностранных дел (1957 — 1985).
Глава 2
В пивной на окраине Фленсбурга днем было немноголюдно. Поэтому стоявший за барной стойкой продавец обрадовался новому посетителю. Тем более что это был, можно сказать, постоянный клиент. Молчаливый и всегда угрюмый военный с погонами унтер-фельдфебеля и двумя нашивками за ранения наведывался сюда довольно регулярно. Сидел он всегда один, пил пиво, ни с кем не болтал, хлопот не доставлял. В общем, практически идеальный клиент. Если бы еще заказывал побольше, то цены бы ему не было.
Манфред Ригель, как всегда в последнее время, сидел и понемногу цедил не самое лучшее пиво. Настроение его было, как обычно, паршивым. Хотя кто-нибудь другой на его месте бы радовался. Ведь сколько всего случилось с ним за последние полгода! Отступление и окружение под Данцигом, ранение и эвакуация, когда он только чудом не попал на борт злополучного лайнера «Вильгельм Густлофф». Выздоровление и повышение в звании. Капитуляция Германии и неясный статус остававшихся в Шлезвиг-Гольштейне (1) войск.
Все это Манфред предпочитал не вспоминать. В его голове и так хватало неприятных мыслей. Англичане, в чьей зоне оккупации он находился, довольно странно отнеслись к сдавшимся им войскам. Сюда, к бывшей датско-германской границе боевые действия не добрались, поэтому новым властям сдались не разбитые остатки соединений, а вооруженные, организованные части. И, похоже, хитрые островитяне не собирались терять такой дармовой ресурс и распускать их.
Ригель, как младший командир, несколько раз вызывался к английским следователям и контрразведчику. К его счастью, все, что он делал на восточном фронте, англичан совершенно не интересовало. Узнав, что против них он не воевал, но имеет большой опыт боев с русскими и готов сотрудничать, они признали его благонадежным. К большому удивлению Манфреда, его даже еще раз повысили, так что теперь он носил звание унтер-фельдфебеля.
Так что кто-нибудь другой на его месте бы радовался, что после всего произошедшего остался жив, здоров и относительно свободен. Ригель же, сидя на своем месте, угрюмо пил пиво и грустил.
На вошедшего посетителя он не обратил никакого внимания. И зря, потому что новоприбывший, осмотрев зал, остановил взгляд именно на нем, удовлетворенно кивнул и направился к его столику.
— Здесь свободно? — вопрос застал Манфреда врасплох. Он поднял голову и посмотрел на стоявшего рядом человека, не понимая, какого черта ему потребовалось сесть именно к нему, хотя вокруг было полно свободных столов.
— Садись, — буркнул унтер-фельдфебель и вновь склонился над кружкой.
— Ты что же, Манфред? Не узнаешь старого боевого товарища? — неожиданно знакомым голосом поинтересовался назойливый посетитель.
Ригель, наконец, сосредоточил на нем внимание и через секунду узнал этого человека.
— Ян Люббе! Вот это встреча! — произнес он. — Рад, что ты жив.
— А уж я как рад! — хохотнул его бывший сослуживец. — А ты, я вижу, совсем не изменился. Все такой же ворчун и зануда!
— Да и ты все тот же, — вернул замечание Манфред. — Шутник, болтун и заводила! — несмотря на показную холодность, он был рад встрече со знакомым.
Окончательно устроившийся за столиком Ян заказал еще пива и себе, и товарищу. Причем не бюджетного пойла, которым довольствовался унтер-фельдфебель, а самого лучшего. Оценив это, а также дорогой гражданский костюм Люббе, Ригель понял, что его предприимчивый товарищ устроился, пожалуй, лучше, чем он сам.
Как всегда бывает при встрече старых знакомых, разговор зашел о былых делах. История Яна оказалась примерно такой же. Только ранен он был чуть раньше. Это Манфред помнил, ведь он сам отправлял товарища в тыл. Эвакуирован Люббе также был по морю, но попал в Гамбург. Там он также сдался англичанам.
Чем он сейчас занимается, бывший старший стрелок не рассказывал, а унтер-фельдфебель не стал настаивать. Еще некоторое время они предавались воспоминаниям.
— А помнишь Кребса, нашего командира? — в какой-то момент спросил Ян. — Интересно, где он сейчас.
— Сгинул Руперт, — мрачно ответил Манфред. — Наверняка сгинул. Он в Данциге остался. А, зная его, я предположу, что он вряд ли сдался русским живым…
— Да… Жаль, — Люббе отхлебнул пива. — А сколько всего мы с ним прошли. И даже в зеркало вы с ним тогда падали. Помнишь, зимой в Восточной Пруссии? С нами еще радист был. Как же его звали? Раймунд?
— Ральф его звали, — поправил товарища Ригель. — А вот эту тему я бы не хотел затрагивать. Не самые приятные воспоминания.
— Ну, как скажешь, — усмехнулся бывший старший стрелок. — Может, еще по одной? У тебя есть время?
— Давай, — согласился унтер-фельдфебель, посмотрев на часы.
Они выпили еще по кружке за счет Яна и стали собираться. Манфред сообщил номер своей части, а Ян сказал, что постоянного адреса у него пока нет, но сослуживца он, если что, найдет. На этом они и расстались.
Выйдя из заведения, Ригель повернул налево, а Люббе пошел направо.
Унтер-фельдфебель вернулся в свое расположение и скоро забыл о встрече и разговоре. А через день ему была вручена повестка. Его снова вызывала английская контрразведка.
На закрытой даче под Ленинградом шло напряженное совещание. В официальной обстановке присутствовавшие здесь люди могли собраться вместе разве что на каком-нибудь праздничном приеме в Кремле, но сейчас никто из них не афишировал свой приезд сюда. Более того, все они, так или иначе, постарались, чтобы их визит остался тайным.
Хозяин дачи, председатель верховного совета Жданов (2) сегодня принимал представителей высшего армейского командования. Это были далеко не самые блестящие советские военачальники, но, тем не менее, они имели под собой большую силу, и сотрудничество с ними было необходимо видному партийцу для общего дела.
Он еще раз оглядел собравшихся генералов и едва заметно поморщился. Большинство из них были, откровенно говоря, неудачниками. Вот, недовольно кривя губы, сидит Мерецков. Он, хоть и получил под конец войны звание маршала и командование над Дальневосточным округом, но громких успехов не достиг, а в сорок первом чуть не встал к стенке по, как выяснилось, сфабрикованному обвинению. Каким-то чудом он тогда выкрутился, но того, что пережил в подвалах НКВД, не забыл и с тех пор мечтал отомстить обидчикам. Напротив него, постоянно вытирая платком бритую голову, сидел Кулик. Еще один маршал, только бывший. В ходе войны он умудрился провалить все до единого задания, которые были ему поручены, и был разжалован до генерал-майора. Вины своей он не понимал и признавать не собирался, а главное, имел широкие связи среди генералитета. Вот, например, и генерал-полковник Гордов, с которым Кулик сейчас перешептывался, был приглашен по его протекции. Этот генерал тоже большую часть войны критиковался и особых преференций по ее итогам не получил, за что и был на руководство обижен.
Из присутствующих военных только генерал армии Еременко не мог пожаловаться на недостаток наград и медленное повышение в звании. Он был хорошим и давним знакомым Жданова и Хрущева и поэтому согласился их поддержать.
— Товарищи, я вынужден констатировать, что все наши планы летят псу под хвост! — начал Жданов. — И мне пока не до конца понятно, из-за чего это происходит!
— Никита Сергеевич считает, что про наши планы узнали, и близок к панике, — сообщил Еременко. — Даже сюда приехать побоялся. Как бы он не начал творить глупости…
— Никиту Сергеевича нужно успокоить и некоторое время за ним последить! — предложил Кулик.
— За ним мы присмотрим, а вот что нам делать с планом, который трещит по швам? — поинтересовался Жданов.
— Наша главная проблема состоит в том, что Меркулов, который нашими стараниями начал терять доверие Вождя, опять очень сильно укрепился, — заговорил Еременко. — Если бы не это, то через пару месяцев его бы сменил Абакумов (3). А уж руками этого карьериста мы бы убрали всех остальных, стоящих у нас на пути!
— Мерзкий чекист… — прошипел Мерецков. — Чуть к стенке меня не прислонил в сорок первом. Жду не дождусь увидеть, как он сам окажется у стенки! Что говорит Абакумов? Ведь смещение Меркулова в его непосредственных интересах!
Остальные присутствующие согласно закивали. Нынешний нарком госбезопасности по их задумке скоро должен был лишиться своего поста. А на его место планировался начальник СМЕРШ Абакумов, которого в детали плана не посвящали, но пользовались его карьерными амбициями и стремлением подсидеть конкурента.
— Виктор Семенович поделился с нами очень интересной информацией, — ответил Жданов. — Всему виной некое задание, которым Меркулов занимался в Смоленской области и которое успешно реализовал! Они все очень хорошо засекретили, но шила в мешке не утаишь! Ему удалось с большим риском заслать туда пару своих людей, правда, пока они занимают в новой, созданной Берией и Меркуловым структуре небольшие посты.
— И чем же таким занимается там наш дорогой Всеволод Николаевич? — с ехидной улыбкой поинтересовался Мерецков. — Почему авторитет его вдруг так сильно возрос?
— А вот этого пока мы точно не знаем… — поморщился Жданов. — Но, как докладывают мои люди из наркомата путей сообщения, грузопоток в сторону одного из районных центров Смоленской области сильно вырос. Мы проследили его направление. Грузы идут в уединенное поместье в глухом лесу. Все идет в закрытых ящиках со спецмаркировкой. Обратно ящики возвращаются также закрытыми, но с другой начинкой.
— А еще Берия собрал комиссию из нескольких преданных ему людей, больше похожую на посольство, — хмыкнул Кулик. — И чем они у него занимаются, совершенно не ясно. Но как мне докладывали, они тоже ездили куда-то в тот район, а потом на несколько дней вообще пропадали из виду.
— Значит, они меняют одни товары на другие в этом месте… — потер подбородок Гордов. — Похоже, товарищ Меркулов занимается какой-то сверхважной контрабандой…
— В том-то и дело, что это не так! — раздосадовано высказался Жданов. — По информации от Абакумова, его люди очень аккуратно перерыли все подходы к тому району. Ничего похожего туда не завозится. Да и какой смысл заниматься контрабандой, находясь уже в глубине нашей территории? Я бы понял, если бы все происходило на границе…
— В любом случае, всю эту лавочку нужно прикрыть! — высказался Еременко. — Если Меркулов провалит то задание, которым он сейчас занимается, доверие к нему сразу упадет. А тут и мы тут как тут!
— Я согласен, — решил Жданов. — С Виктором Семеновичем я свяжусь. Он продолжит работать в этом направлении. Пока мы не уберем Меркулова, дальнейшее выполнение нашего плана невозможно. На этом перейдем к следующему пункту повестки дня…
По окончании совещания генералы стали по одному расходиться. Когда все, кроме хозяина, покинули кабинет, тот подошел к стене кабинета и сдвинул вбок фальшь-панель. За ней была ниша, в которой располагался массивный передатчик. Рядом с ним сидел офицер СМЕРШ в штатском, отвечавший за работу прибора.
— Переводи в телефонный режим! — приказал партийный лидер и, дождавшись, когда контрразведчик проведет нужные манипуляции, взял предложенную телефонную трубку. — Наш разговор ты слышал, — не здороваясь, произнес он в микрофон.
— Как и все предыдущие… — хмыкнул на другом конце провода глава СМЕРШ. — Какие же болваны эти генералы…
— Болваны, — согласился председатель верховного совета. — Но пока они нужны нам. Потом, когда все удастся, подумаем, что с ними делать. А пока нужно сосредоточиться на Меркулове.
— Не беспокойся, — Абакумов, судя по скрипу в трубке, с размаху уселся в кресло. — Еще совсем немного времени, и я докопаюсь до сути. А там уже дело техники…
— Ну что ж, тогда информируй меня обо всем, — согласился Жданов.
— Непременно, — согласился генерал-полковник. — Мой человек остается у тебя. Прямая связь со мной через него в любое время. Сообщения от меня по новому каналу. Подробности через два часа тебе предоставит мой сотрудник. На этом пока все…
Завершив разговор, Жданов вернул трубку смершевцу и вернулся в кабинет. Подойдя к окну, он улыбнулся. Конечно, глава СМЕРШ был хитер и осторожен. Но и на него найдется управа. Правда, чуть позднее…
Снова оказавшись в одиночестве в своих покоях, Эрвин долго не мог прийти в себя. Стоя у окна и наблюдая за очередной бурей, он размышлял, пытаясь понять, что же на самом деле произошло.
Он старался не попадаться лишний раз на глаза представителям советской делегации, которых можно было встретить во дворце. Но это не было необходимостью. Никто из них не знал его истории, поэтому Ховальдт не опасался, что русские начнут охоту за ним здесь. В конце концов, их отношения с лидерами Эквестрии были еще в зачаточном состоянии. Поэтому он понимал, что даже если их спецслужбы и узнают его, то не рискнут проводить какие-то силовые акции. К тому же здесь люди находились без автоматического огнестрельного оружия. У офицеров были при себе только пистолеты или револьверы в кобурах, которые магически опечатывались. Сам Эрвин всегда носил с собой ТТ, разумеется без всяких печатей.
Поэтому когда в его комнате появились эти двое русских, да еще и с явно незарегистрированным пистолетом-пулеметом, он был очень сильно и неприятно удивлен. Однако после разговора с их начальником он пришел к выводу, что эти люди вообще не имеют отношения к советской делегации. Но это должно было быть полным абсурдом, учитывая, что других людей здесь быть не могло.
И вот это было для него совершенно непонятно. Его конвоиры слишком уверенно чувствовали себя во дворце, а их начальник интересовался такими вещами, о которых никто из советских представителей знать вообще не мог! То, что человек, к которому его привели, является высокопоставленным офицером, Эрвин понял очень быстро, хоть его собеседник и не носил знаков различия. И этот офицер был очень хорошо осведомлен о местных делах.
И Ховальдту оставалось только поражаться, как глубоко русские уже успели залезть в местную структуру власти. И это было тревожно. Да, бывший оберст-лейтенант видел, что местная верховная правительница является таковой только на словах, а большая часть функций управления государством отдана помощникам. Но он и предположить не мог, что русские, несомненно, тоже поняв это, решатся действовать так быстро и решительно.
И это было плохо. Ведь теперь они знали про него и в любой момент могли прийти сюда снова. Уже не просто с приглашением на разговор. Оставалось надеяться на Луну. Но принцесса ночи последние дни пропадала в другом мире и могла просто не успеть помочь ему.
В таких неприятных раздумьях прошел вечер. А утром пришла Луна.
Гроза этим утром была особенно сильной. Ветер уже повалил несколько немаленьких деревьев под окнами и сорвал крышу с одного из хозяйственных зданий дворцового комплекса. Эрвин сидел за столом и пытался набросать список тезисов для обстоятельного разговора со своей покровительницей, как вдруг почувствовал, что уже не один в комнате.
Обернувшись, он успокоился, увидев Луну. Правда, ненадолго. По ее лицу сложно было читать эмоции, но офицер предположил, что сейчас принцесса очень сильно переживает. Похоже, какие-то ее планы потерпели неудачу.
— Что, изволишь наслаждаться плодами трудов наших? — с какой-то злой угрюмостью произнесла она. — Но все они сейчас пойдут насмарку!
Эрвин не стал ничего говорить, ожидая продолжения. Принцесса была явно не в настроении. Он понял это и по ее повышенному тону и по проскальзывающим в речи словам-анахронизмам. Что-то вывело аликорна из равновесия, и перебивать ее сейчас не стоило. Луна, тем временем, подошла к окну и посмотрела наружу.
— Сия затянувшаяся гроза — лишь первый признак… — произнесла она. — Погода испортилась столь сильно, что даже Селестия изволила оторваться от очередного тортика и бокала с коньяком, которым ее рьяно потчуют твои соплеменники… — говоря это, она отошла от окна и приблизилась к сидящему Эрвину. — И наше счастье, что она препоручила именно Нам разобраться в причинах!
Ховальдт, внутренне похолодев, но внешне стараясь казаться спокойным, продолжал молча слушать аликорна, внимательно следя за ее действиями. Употребление множественного числа по отношению к себе Луна последнее время старалась искоренить из своей речи. И прорывалось оно только, когда она теряла контроль над собой.
— И Мы разобрались! — выдохнула она. — А когда поняли, в чем дело, Нам стало страшно! Это же была твоя идея закинуть этого смутьяна Кребса подальше в прошлое твоего мира, чтобы сотворить реальность с иной историей! Параллельный новый мир…
— Это была моя идея, — осторожно согласился Эрвин. — И тебе она понравилась. Я только предложил и планировал, но ты подтвердила, что все может получиться, и основной реализацией занималась сама. Я только настроил Руперта на нужный лад…
— Мы подтвердили сие! — сверкнув глазами, произнесла Луна. — Но Мы… ошиблись… — она подняла голову и зло посмотрела на человека. — Да, ошиблись! Но Мы, в отличие от некоторых, признаем свои ошибки! И готовы их исправить!
— А теперь объясни, что пошло не так, — как можно более корректно попытался разузнать подробности офицер. — Мы планировали это дело вместе. Если что-то нуждается в исправлении, я могу помочь…
— Все нуждается в исправлении! Все… — судя по понижению тона, принцесса быстро возвращала контроль над собой. — Слушай теперь внимательно и соображай. Я была неправа насчет разветвления исторических линий и создания параллельных миров. Недавняя история с нашей незаменимой Твайлайт и ее новой ученицей — лучшее тому доказательство. Я поняла это, когда услышала историю от лица их обеих…
— И что же там такого произошло?
— Понимаешь ли, — прищурилась Луна. — Старлайт с помощью одного очень хитрого заклинания изменила прошлое нашего мира. Причем изменения она вносила несколько раз. И каждый раз реальность нашего времени, когда они возвращались назад, менялась. К счастью, Твайлайт не дала этим изменениям стать окончательными и вернула ход истории на верный путь. И в этом корень моей ошибки. Любое твое действие в прошлом влияет на твое текущее время. То, что получилось у нас, уникально. По всем законам не могут одновременно существовать две реальности Земли тысяча девятьсот сорок пятого года. Но благодаря двум порталам они существуют. Твоя родная реальность должна была исчезнуть, заменившись на тот мир, где Кребс стал графом Ричмонда, а династия Тюдоров не пришла к власти в Англии.
— То есть мой родной мир должен был исчезнуть! — выдохнул Эрвин. — Получается, в новом мире я мог и не родиться! И я тоже бы исчез? И почему этого не произошло?
— Ты бы не исчез, так как ты находишься здесь, в Кантерлоте, — ответила Луна. Рассказывая, она начала ходить по комнате из угла в угол. — А вот все, кто остался по ту сторону портала в джунглях, исчезли бы. Если бы не один неучтенный фактор. И им стал портал! Я открыла переход нештатно, и он до сих пор работает. И этот активный переход, как якорь, удержал твой старый мир от исчезновения. Я поражена, что этому древнему устройству хватает мощности на это, но факт остается фактом… Однако все это не проходит без последствий и для нашего мира, и вот эта гроза над Кантерлотом лучшее тому подтверждение…
— Так значит, Эквестрия стала как бы промежуточным звеном между двумя конкурирующими системами! — догадался Ховальдт. — И каждый из миров тянет в свою сторону!
— Грубо говоря, да… — согласилась Луна. — И пока это не привело к более масштабным катаклизмам, нам нужно это исправить! Вот и думай теперь, что можно сделать.
— Так, прикинем… — потер подбородок Эрвин. — Нам нужно избавиться от одного из конкурирующих миров. Выгоднее будет уничтожить новый…
— Объяснись! — недовольно потребовала Луна. — У меня были большие планы на него…
— Главное, что про него не знает никто, кроме нас, — начал объяснять Ховальдт. При этом он пока не сказал Луне, что об их играх с порталами каким-то неведомым образом узнал его недавний таинственных собеседник. — Если он исчезнет, то никто этого и не заметит. А вот если исчезнет мир, откуда я родом, это будет заметно многим. В конце концов, у нас тут целая делегация из СССР. А потом, как ты разорвешь связь между Эквестрией и старым начальным вариантом Земли? Ведь переход работает, и ты не можешь его закрыть. Я помню, ты сама мне объясняла, что для этого нужны управляющие элементы. А они находятся на той стороне, у русских.
— К сожалению, ты прав, — согласилась аликорн. — Я и сама пришла к подобным выводам. Как ни печально, но этот проект придется прекратить.
— И при этом мы можем, особо не напрягаясь, исправить ситуацию! — заявил Эрвин.
Около полуночи обер-фельдфебель навьючил на себя припасы, взял в руки СВТ и направился к светящемуся в темноте ночи переходу. Беспрепятственно дойдя до постамента, он еще раз оглянулся и, выставив вперед примкнутый штык-нож, шагнул в неизвестность.
Здесь был день. Зеркало-портал было укрыто в густых зарослях, над головой шумели деревья. Руперт поспешил удалиться от зеркала.
— Куда это ты собрался? — раздался из-за спины полный ехидства голос.
Руперт, не тратя ни секунды на обдумывание возможностей возникновения его источника, прыгнул в сторону, пытаясь развернуться. Голос он узнал сразу и ничего хорошего для себя не ждал.
Однако до земли он не долетел, повиснув в воздухе. По окружившему его синему мерцанию Кребс понял, что попал в магическую ловушку. Это было странное, ни с чем не сравнимое ощущение, он висел в воздухе и не падал. Внезапно что-то с силой дернуло винтовку, и она вылетела у него из рук, хоть Руперт и держал оружие изо всех сил. Повернув голову, он увидел оскалившуюся Луну. Винтовка, повинуясь ее приказу, зависла в воздухе и развернулась, нацелившись примкнутым штык-ножом на своего бывшего хозяина.
— Куда это ты собрался? — наклонив голову вбок, издеваясь, повторила вопрос аликорн.
— Подальше от тебя и тебе подобных! — выпалил Руперт, понимая, что проклятая кобыла полностью контролирует ситуацию. — Хочешь убить меня? Давай, стреляй!
— Слишком много чести для тебя, — хмыкнула принцесса ночи. — К тому же, просто убить тебя было бы нерационально. Если бы я хотела, то давно бы уже избавилась от тебя. Веришь?
— Да плевать мне! — вскипел Кребс. — Поставь меня на землю, забирай портал и убирайся! И забудем о существовании друг друга! Мне в вашем мире ничего не нужно!
— Я бы с удовольствием так и сделала, — улыбнулась Луна. — Вот только обстоятельства не позволяют мне так поступить. Так что не взыщи, но тебе придется еще сколько-то потерпеть наше общество.
— Полуфабрикат колбасный! — выругался обер-фельдфебель. Он беспорядочно замолотил по воздуху всеми конечностями, стараясь дотянуться и ухватиться хоть за что-нибудь.
— Сколько от тебя пустого шуму, — поморщилась принцесса. — Отдохни пока! — на конце ее рога что-то вспыхнуло, и через мгновение Руперт почувствовал, что теряет контроль над телом. Еще через несколько секунд безуспешной борьбы он отключился.
В себя Кребс пришел, лежа на кровати. За миг вспомнив, что с ним произошло, он рывком вскочил. Бывший обер-фельдфебель находился в небольшой комнате без окон. Две двери были закрыты. Из мебели здесь находились кровать, на которой он лежал, пара стульев и столик. На столике стояли миска с фруктами и графин, полный какой-то красной жидкости.
Встав с кровати, Кребс понял, что одет и обут в то же, что было на нем там, в лесу. Все остальное отсутствовало. Оружие, патроны, другие припасы, которые он тащил с собой, все пропало в неизвестном направлении. Проверив двери, он обнаружил, что одна заперта, а другая ведет в маленькую туалетную комнату.
«Тюрьма!» — понял бывший обер-фельдфебель. — «Эта скотина переиграла тебя, Руперт, подчистую. Устроила провокацию, а ты и попался. И что теперь делать?»
А вот этого Кребс не знал. Подойдя к двери наружу, он побарабанил в нее, но ответа не дождался.
— Эй, начальник! — заорал он, надеясь привлечь внимание тюремщика. — Начальник! Тащи сюда свою лошадиную тушу!
— Чего разорался? — послышался из-за двери недовольный голос спустя полминуты.
— Давай, зови сюда принцессу! — потребовал Руперт.
— Ее Высочество придет, когда сама посчитает нужным! — послышалось в ответ. — Так что не бузи мне здесь!
Больше от охранника Кребс не дождался ничего. Тот просто отошел от двери и на дальнейшие призывы не реагировал. Со злости еще раз стукнув кулаком в дверь, бывший обер-фельдфебель вернулся к кровати и с размаху плюхнулся на нее, вызвав жалобный скрип. Взяв из миски яблоко, он откусил его и, заложив свободную руку за голову, уставился в потолок.
Спустя всего пару часов Эрвин снова стоял у окна в своей комнате. Но на этот раз он любовался спокойным и безоблачным небом.
— Ну, вот и все… — нейтральным тоном произнесла появившаяся у него за спиной Луна. — Как бы я ни старалась, но попасть в новый мир я больше не могу…
— У тебя остались еще два, — хмыкнул Ховальдт. — Эквестрия и Земля. Так что не стоит отчаиваться. Лучше скажи, что мы будем делать с Кребсом, которого мы перехватили на первых шагах в пятнадцатом веке?
— А что ты предлагаешь? — уточнила аликорн, тоже подходя к окну. — У меня пока нет на него планов.
— Ну, мы же поймали его при попытке сбежать, правильно?
— Верно, — ухмыльнулась Луна. — Ему не стоит знать, что изначально это и был наш план.
— Значит, он должен понять, что потерял наше доверие, — предложил Эрвин. — Пусть посидит у тебя где-нибудь под замком. Я думаю, он нам все равно для чего-нибудь да понадобится. А тюремное заключение, оно, знаешь ли, способствует сговорчивости. Особенно в случае с бывшим обер-фельдфебелем.
— Он уже у меня под замком, — ответила принцесса. — На его счет можно пока не беспокоиться. Но меня еще кое-что тревожит. А конкретно, две вещи. Первая, это твой рассказ о людях с оружием, которые вызывали тебя на разговор. Я нигде не нашла их следов, а ведь они вплотную подобрались к нашей тайне!
— Их начальник задавал мне очень правильные вопросы… — вздохнул Эрвин. — Я, правда, выкручивался, как мог. И про твой портал я не упомянул. Я все списал на тот, что в джунглях. Но вот поверил ли он мне? Боюсь, что нет…
— Ничего, этого чрезмерно любопытного русского мы найдем и окоротим! — заявила Луна. — В конце концов, кому он может рассказать? Селестии? Да она даже не посмотрит в его сторону! Такие дела ее не интересуют.
— А что еще тебя беспокоит? — напомнил офицер. — Ты говорила про две вещи.
— Если портал в джунглях закроется, то произойдет большой выброс энергии… — нехотя произнесла аликорн. — И с этим ничего уже не поделать. Это следствие вызванной нами конкуренции…
— Ну, русские и не собираются его закрывать, — успокоил собеседницу человек. — А, кроме того, это всегда можно будет списать на последствия нештатной активации перехода. И никто даже не будет сомневаться в этой версии, по крайней мере, на той стороне.
— Да, пожалуй, ты прав, — согласилась принцесса. — В таком случае я пока продолжу поиски твоего таинственного собеседника. А ты пока думай, как лучше применить Кребса, раз уж не вышло спровадить его в прошлое! — с этими словами она исчезла из комнаты.
(1) — Шлезвиг-Гольштейн — область на севере Германии. Граничит с Данией, омывается Северным морем на западе и Балтийским на востоке.
(2) — Жданов Андрей Александрович (1896 — 1948). Советский партийный и государственный деятель. Председатель Верховного Совета РСФСР (1938 — 1947), Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома (1934 — 1945).
(3) — Абакумов Виктор Семенович (1908 — 1954). Деятель советских спецслужб. Начальник главного управления контрразведки СМЕРШ (1943 — 1946), министр ГБ (1946 — 1951). Расстрелян по обвинению в госизмене.
Глава 3
— Ну что, Ланкастер, ты опять пришел с интересными новостями? — поинтересовался коммандер.
— Вы правы, сэр! — ответил его рыжеволосый подчиненный. — Очень интересные и чрезвычайно важные новости.
— Что же, тогда присаживайся, налей себе чаю и рассказывай, — хозяин кабинета указал на кресло для посетителей и стоящий рядом столик с чайным набором.
— Спасибо, сэр, — Ланкастер вольготно расположился в кресле, налил себе в чашку напитка и сделал небольшой глоток. — Начну с того, что мы отыскали и разговорили одного солдата из тех, на кого указал наш информатор. Тот сначала все отрицал, но мы быстро нашли с ним общий язык.
— К физическим методам прибегали? — без особого интереса уточнил коммандер.
— Нет, этого делать не пришлось, — ответил его подчиненный. — Он в итоге рассказал все добровольно. Его показания я привез с собой, так как не рискнул отправлять их каким-либо другим образом…
— Все настолько серьезно? — оживился хозяин кабинета.
— Все более чем серьезно, — кивнул Ланкастер. — Бумаги в моем переносном сейфе. Соблаговолите с ними ознакомиться?
— Я думаю, ты не стал бы применять подобные меры ради пустышки, — усмехнулся начальник. — Неси!
Спустя минуту офицер, отперев три замка, один личным ключом, а два, набрав код, вынул из переносного сейфа папку для бумаг и положил ее перед коммандером.
— Прежде чем вы начнете читать, — добавил он. — Я хочу уточнить, что мы всеми способами пытались поймать этого германца на вранье. И ни разу этого сделать не удалось. Он абсолютно уверен в том, что рассказал. И все, здесь написанное, считает правдой. Также содержимое этой папки хорошо объясняет несуразности, замеченные еще нашим информатором. Такие, как загар и пороховой нагар в стволе винтовки одного из участников.
— Хорошо, Ланкастер! — хозяин кабинета пододвинул к себе папку, раскрыл ее и углубился в чтение. — Подожди здесь, пока я ознакомлюсь с этим.
Спустя час он перевернул последний лист и закрыл папку.
— Кто еще знает об этом? — поинтересовался начальник у подчиненного, сверля того взглядом.
— Кроме нас, только один мой помощник! — доложил Ланкастер. — Я сразу перестраховался.
— Это правильно, — согласился хозяин кабинета. — И все это очень интересно, но не имеет практической ценности. Ведь оба наших информатора утверждают, что зеркало-артефакт уничтожено.
— Это так, но в каталоге «Эпсилон» фигурировал еще один артефакт. Стационарный.
— Да, я помню, — согласился полковник. — Но там указано, что при отступлении германцы уничтожили и его. Если не ошибаюсь, не пожалели лишний раз сгонять туда звено тактических бомбардировщиков.
— Все верно. Мы даже нашли бортового стрелка с одного из самолетов, что участвовал в бомбардировке. Он вспомнил этот случай и клялся, что в тот раз они разбомбили все дотла, — согласился докладчик. — Но мне попали в руки очень странные сведения из русской контрразведки. Они обеспокоены странной активностью НКГБ как раз в том районе, где по данным каталога «Эпсилон» находился стационарный артефакт. Вот, я сделал подборку, — на стол начальника легла еще одна папка, гораздо тоньше предыдущей.
— И ты предполагаешь, что портал уцелел, — закончив чтение, коммандер задумчиво потер подбородок. — И, судя по всему, действует. И даже больше! Русские с кем-то взаимодействуют на той стороне… Очень скверно…
— Это лишь предположение. Красные очень хорошо все засекретили! — вставил слово Ланкастер.
— И при этом, похоже, сами они готовы схлестнуться между собой за обладание этим артефактом, — заключил коммандер. — Я доволен! Можешь идти! Документы оставь у меня, я позабочусь об этом деле.
После ухода подчиненного шеф около часа сидел, задумчиво перечитывая отдельные документы. Наконец, он принял решение. Сняв трубку стоявшего на столе телефонного аппарата, он связался с секретарем.
— Шифровальщика ко мне. Быстро! — распорядился он.
Через полчаса сообщение особой государственной важности отправилось в Лондон. А на следующее утро пришел ответ. Прочитав расшифровку, бывший коммандер вздохнул.
— Кто-то, по-моему, сильно поспешил, — пробормотал он, комментируя решение начальства. — Но кто я такой, чтобы оспаривать решение руководства? Всего лишь отставной коммандер Флота Его Величества… — он усмехнулся. — Все будет сделано, как написано здесь. А к чему это приведет и чьи мягкие кресла при этом освободятся… Посмотрим… — старый разведчик снял телефонную трубку и приказал секретарю. — Эндрю, вызови ко мне майора Джонсона.
Дождавшись утвердительного ответа, он положил трубку и застыл, задумавшись. К моменту, когда секретарь доложил о прибытии офицера, ничего уже не выдавало его сомнений.
Получив разрешение войти, Джонсон открыл дверь кабинета и козырнул начальству. Это был человек среднего роста и совершенно непримечательной внешности, без каких либо особых примет.
— Здравствуй, Ричард! — весело поприветствовал его коммандер. — Ну что, не всех еще твоих агентов в Союзе переловили парни Абакумова?
— Никак нет, — не приняв шутливого тона, ответил майор.
— Ну и отлично, — заключил хозяин кабинета. — Тогда тебе не составит труда организовать одно дельце…
— Я слушаю, — еще более посерьезнел и так до крайности серьезный майор.
— Есть кое-какая информация, — начал излагать суть коммандер. — Ее нужно слить смершевцам, но так, чтобы она не попала в НКГБ. Но подай это так, будто мы не считаем эти сведения правдивыми. Они и сами додумают все, что нужно. А кроме этого, нужно через другой контакт подбросить им некий артефакт, который в каталоге «Эпсилон» значится, как «терминатор».
Майор Джонсон был профессионалом своего дела, и через короткий промежуток времени Абакумову доложили о перехваченной у англичан очень ценной информации. А еще через некоторое время начальник СМЕРШ опасливо рассматривал через пуленепробиваемое стекло странный предмет.
— Что ж, товарищи, — начал заседание Жданов. — Я не зря собрал вас всех здесь столь срочно. Информация, полученная от товарища Абакумова, очень важна. Вот, ознакомьтесь, — он кинул на стол перед собравшимися генералами несколько заполненных мелким текстом листов бумаги. Листы были одинаковы и представляли из себя копии одного документа.
Некоторое время военные с большими звездами на погонах, разобрав экземпляры, удивленно хмыкая, изучали написанное.
— Это все объясняет, — заключил Еременко. — Но звучит совершенно фантастично… Не является ли это целенаправленной дезинформацией?
— Нет, слишком неправдоподобно! — барабаня пальцами по столу, задумчиво произнес Гордов. — Я склонен думать, что в этом докладе на основе неполных данных сделаны ошибочные выводы. Но это объясняет, что в смоленских лесах прячет Меркулов…
— С огнем играет товарищ нарком госбезопасности, — согласился генерал Кулик. — Оно, может быть, и хорошо для государства. Ведь они, похоже, получают оттуда золото… Еще бы понять, откуда они его берут. Что это за устройство? К тому же у меня пока нет полного понимания всей ситуации. Что из написанного здесь — деза, а что — нет…
— Да. А после выплат за ленд-лиз золото нам очень нужно, — продолжил Еременко. — Есть ли у нас возможность перехватить управление этим… устройством?
— Боюсь, что такой возможности нет, — покачал головой Жданов. — Для этого нужно скомпрометировать главу НКГБ в глазах руководства, а подходящего повода у нас нет. Берия считает его своим человеком и будет прикрывать. Да и в Кремле пока, к сожалению, убеждены в его полезности.
— Значит, нужно копать! — заявил Кулик. — Или нужно подготовить провокацию! Пусть Абакумов этим займется!
— Боюсь, у нас нет времени… — скривившись, произнес Жданов. — Меркулов тоже не дурак. Один из внедренных людей, как я понял из отчета Виктора Семеновича, уже перестал отвечать, конечно, ничего интересного он не расскажет. Но это говорит о том, что наш дорогой Всеволод Николаевич бдит. Поэтому он раньше предоставит материалы про нас, чем мы про него. В данном случае лучшей провокацией было бы прекращение работы этой установки или ее уничтожение…
— И как мы это организуем? — усомнился генерал Гордов.
— Карьерные амбиции нашего умнейшего начальника СМЕРШ очень велики, — улыбаясь, ответил ему Жданов. — Он уже и сам понимает, в какую сторону нужно двигаться.
— Хорошая мысль! — высказался маршал Мерецков. — Если он провалится, то мы к этому делу не будем иметь никакого отношения. Если же ему удастся, то в этом случае мы теряем только возможные дивиденды от использования этого устройства. А вот если ничего не предпринять, то мы теряем свои головы…
— Значит, решено! — подытожил Жданов. — На этом предлагаю расходиться.
Высокопоставленные военные поднялись, пожали руки остающемуся хозяину и направились к выходу. За дверью Еременко и Мерецков немного замедлились, пропустив Кулика вперед. Генерал прищурился и без слов указал на дверь за спиной. Маршал в ответ только кивнул.
Жданов дождался, пока двери за уходящими закроются, и повернулся к начальнику СМЕРШ. Тот как-раз вышел из-за скрывавшей его фальшь-панели.
— Нужен доступ к этому… порталу для двух людей, — тихо проговорил он.
— Организовать помогу, — согласился Жданов. — Но что в итоге?
— Прекращение работы установки при хорошем раскладе, — ответил Виктор Семенович.
— А при плохом? — прищурился председатель верховного совета.
— При плохом раскладе не произойдет ничего, — бросил Абакумов, прикуривая от зажигалки в золоченом корпусе.
— Идет, — согласился Жданов. — Подробности меня не интересуют. Они за тобой.
— Все правильно, — согласился генерал-полковник. — Через неделю все должно быть готово.
Последние несколько дней Твайлайт не знала отдыха. Получив долгожданное разрешение Селестии, она хотела сразу же заняться планированием и подготовкой. Однако старшая принцесса не забыла про свое задание, поэтому фиолетовой аликорну пришлось потратить день на посещение оперы. Само представление ей совершенно не понравилось. Все было слишком пафосным и каким-то ненатуральным. А у некоторых певцов была настолько отвратительная дикция, что младшей принцессе казалось, что они поют на каком-то неизвестном ей языке. Благо, ей выдали книжечку с текстом всех песен и пояснениями, а то бы она вообще ничего не поняла.
Доложившись о выполнении культурной программы, Твайлайт наконец-то приступила к сборам. К своему удивлению она обнаружила, что Старлайт Глиммер, которую она намеревалась взять с собой, уже неплохо продвинулась в подготовке. Тем не менее, еще многое предстояло учесть, и аликорн с удовольствием окунулась в дела.
Целых два дня они потратили на обучение Старлайт языку людей. Сама Твайлайт уже знала его благодаря Луне. Она и сейчас хотела попросить помощи у принцессы ночи, но не смогла найти ее. Эрвин Ховальдт, к которому она обратилась с вопросом о Луне, был чем-то очень сильно встревожен и не смог помочь ей.
Пришлось аликорну и единорогу засесть в библиотеке. К вечеру Старлайт обнаружила подходящее заклинание, но понадобился еще целый день их совместных усилий, чтобы передать знание языка единорогу. Твайлайт вспомнила, что Луна сделала то же самое мимоходом и совершенно не напрягаясь, и сильно задумалась над эффективностью использованного заклинания. Но его разбор она решила отложить на потом.
За время своего посещения мира людей принцесса, помимо обретения новых друзей, хотела решить две основные задачи. Во-первых, как можно более полно изучить прикладные науки людей. Подаренную ей книжку по химии она уже зачитала до дыр и горела желанием расширить свои знания в этой и сопутствующих областях. А во-вторых, как элемент магии, она хотела понять то, о чем говорила Луна. Аликорн не могла себе представить мир, где не действуют привычные для нее законы, и хотела во всем этом разобраться. Она была уверена, что, находясь по ту сторону, сможет провести нужные опыты и во всем разобраться. Для этого Твайлайт подготовила два компактных прибора. Один из них она собрала на основе своего регистратора срабатывания порталов. Его магическая схема оказалась исключительно удачной. Оборудование было упаковано в отдельную сумку. В другую она набила большое количество бумаги для записей, но потом Старлайт заметила, что они смогут заполучить бумагу и чернила и на той стороне. Принцесса согласилась с этим, перепаковав багаж и оставив только блокнот для срочных заметок.
В назначенный день аликорн со своей ученицей отправились в сторону портала.
До сих пор самым удобным способом перемещения оставался полет. Железную дорогу через джунгли уже строили, причем с обеих сторон, но она была еще далека от завершения. Поэтому пока пользовались тремя летательными аппаратами, являвшимися увеличенными копиями того, на котором они летели первый раз. Два были грузовыми, и только один являлся пассажирским. Из-за этого, несмотря на то, что портал работал непрерывно, делегации отравлялись из обоих миров одновременно. Одна прилетала и уходила в портал, другая прибывала и сразу улетала.
Их со Старлайт тоже включили в состав отправляемой группы. Причем, разместившись в салоне, аликорн поняла, что все остальные пассажиры — люди. Четырех человек она узнала, и они обменялись приветствиями. Еще столько же были ей неизвестны.
Полет проходил в ночное время, так что все в основном спали, благо, установленные кресла и хорошая звукоизоляция салона это позволяли. Принцесса долго не хотела засыпать, смотря в окно и вспоминая, как они летели здесь в прошлый раз. Но потом сон одолел и ее. Сказалось напряжение последних подготовительных дней.
Утром они уже приземлились недалеко от храма. Твайлайт оглядела место, в котором была не столь давно, и поразилась тому, как сильно оно изменилось. Все джунгли вокруг были вырублены. Крайние деревья виднелись где-то шагах в трехстах. На одном из краев освободившегося пространства виднелась насыпь, подготавливаемая, похоже, для будущей железной дороги. В том же месте намечались контуры нескольких разгрузочно-погрузочных платформ. Рядом стояло одно большое неказистое складское строение. С другой стороны храма виднелось несколько длинных одноэтажных домов, в которых, похоже, жили работавшие тут люди. Внешний вид их также был крайне непрезентабельным, но принцесса решила, что это временные строения, и поэтому люди не уделили внимания их оформлению.
На крыше храма виднелась какая-то антенна, а броневик, по которому она стреляла под руководством Кребса, стоял на краю площади возле большой палатки. Еще на середине расчищенного пространства люди поставили какую-то странную раскоряченную установку, задравшую в небо тонкий ствол. Возле самого портала укреплений уже не было, видимо, для удобства прохода. Зато на расчищенной территории они появились, также Твайлайт отметила несколько дозорных вышек.
Высадившись, делегация отправилась как раз к той большой палатке, возле которой стоял броневик. Проходя мимо него, принцесса с удовлетворением осмотрела вмятину, так и оставшуюся на броне в месте попадания ее магического снаряда.
Прибывших встретили двое отвечавших за перемещение. Со стороны Эквестрии это был гвардеец в звании тысячника. Со стороны людей руководил длинный худой человек с одной звездочкой на погонах. Твайлайт не особо изучала людские знаки различия. Поднапрягшись, она вспомнила, что это, скорее всего, младший лейтенант.
Вначале все пошли каждый к своему представителю. Тысячник проверил их документы и поставил в нужном месте печать. Людей было больше, и поэтому пони пришлось ждать, пока их всех проверят.
— Странно, что от нас здесь целый тысячник, а от людей всего лишь младший лейтенант… — произнесла аликорн.
— Ты только не вздумай так его назвать, — округлив глаза, ответила Старлайт. Она огляделась и, убедившись, что никто из людей их не услышал, продолжила. — Из моего общения с нашими военными я могу сказать, что все они сильно недолюбливают тех, кто неправильно называет их звание, особенно сильно его занижает. Это, если ты посмотришь внимательно, не младший лейтенант, а целый майор. Это эквивалентно нашему тысячнику или даже повыше, как я понимаю.
— Но одна звездочка… — смутилась Твайлайт.
— Я вижу, ты так и не удосужилась изучить их систему знаков различия, — укоризненно посмотрела на нее единорог. — Лучше уточняй предварительно у меня, если будешь к кому-то обращаться по званию. Ладно, пошли, майор как раз освободился…
Пройдя все формальности, делегация собралась возле портала. Кто-то из подчиненных майора сходил на ту сторону и вернулся, доложив, что все готово. Твайлайт отвлеклась, рассматривая его погоны и пытаясь вспомнить, какому званию соответствуют полосы в виде буквы «Т». А в это время первые из отправляющихся уже скрылись в портале. На их месте тут же появились двое прибывших. Аликорн знала, что с этой партией должна вернуться Рэрити, и хотела хотя бы поприветствовать подругу. Но пока с той стороны пришли только четыре человека и двое незнакомых пони.
Тем временем, подошла и их очередь. Принцесса посмотрела на единорога и, на секунду удивившись, насколько та спокойна, шагнула в портал. Старлайт сделала это в тот же миг.
По рассказам подруг Твайлайт знала, что переход длится несколько секунд, а с той стороны должно быть обширное подземное помещение. Резкая вспышка, о которой ее никто не предупреждал, ударила по глазам. И тут же свет пропал совсем.
Колян опаздывал, Колян спешил. А всему виной было это дурацкое узкое горлышко в бутылке!
Сегодня старший сержант Титов должен был заступать на очередную смену дежурства на той стороне. Заключалась его работа в переводе с русского на эквестрийский и обратно. За порталом развертывалась большая стройплощадка, где регулярно возникали трудности с переводом. А, поскольку знавших оба языка в совершенстве было очень мало, приходилось кому-то из их троицы, кому знание языка досталось даром, дежурить в другом мире.
Сегодня Колян должен был в очередной раз сменить Сипягина, которому недавно присвоили звание ефрейтора. Самого бывшего охранника тоже не обижали наградами. Он продвинулся сразу на несколько званий, став старшим сержантом, а также получил обещанную еще Сидоренко медаль «За боевые заслуги». Коляну она очень нравилась, и он всегда носил ее на груди, периодически начищая для большего блеска. Да и сама работа стала ему нравиться, ведь никаких усилий для перевода ему прилагать не приходилось, а за скорость и точность его всегда хвалили. Единственным минусом нахождения за порталом была скука. Когда его услуги переводчика не требовались, заниматься было совершенно нечем. Ну, а чем можно было бы заняться посреди дикого леса?
Но сегодня Колян собирался подготовиться. Некоторое время назад он через корешей раздобыл двухлитровую бутылку спирта и в прошлый свой приезд привез ее сюда, к порталу. Но в тот раз брать с собой ее побоялся. Уж слишком громко начинал булькать и позвякивать его вещевой мешок, когда в нем лежала заветная бутылка. А палиться ему совсем не хотелось. Еще в бытность свою охранником на этом объекте, он оборудовал себе хороший тайник. Емкость перекочевала туда и спокойно дождалась его нового приезда.
А сегодня Титов считал, что решил проблему. Возле офицерского общежития он нашел пустую бутылку из-под одеколона на одну десятую литра. В нее он и собирался перелить часть спирта, полагая, что пузырь с одеколоном не вызовет таких подозрений, какие может вызвать простой пузырь.
Приехав на объект, он отпросился в сортир, а затем, найдя в укромном месте свою нычку, принялся переливать. И вот тут-то Колян столкнулся с проблемой, которую он не учел и из-за которой сейчас опаздывал. Горлышко у одеколонной бутылки оказалось очень узким, и спирт все время норовил пролиться. Так бездарно расходовать драгоценную жидкость старший сержант не мог. Кляня себя за то, что не догадался взять вороночку, он вынужден был чуть ли не по капле сцеживать спирт в пузырек.
Закончив, он протер обе бутылки, спрятал большую в тайник, а маленькую в вещмешок, вылез из укромного места и бегом направился к бывшему входу в главный дом, перед которым должна была собраться группа для отправки.
Колян спешил. Поэтому, когда на его пути внезапно возникли два офицера, еле успел затормозить.
— А ну стой, сержант! — рявкнул один из них. — Что это за безобразие?!
— Виноват, товарищ… — Колян взглянул на погоны незнакомого командира и сразу вспотел. — Товарищ полковник!
Обладатель полковничьих погон смерил Титова уничижающим взглядом. За его спиной хмурился капитан. В руках он держал саквояж, который почему-то сразу привлек внимание сержанта.
— Безобразие! — снова нахмурился полковник. — Ты почему бегаешь здесь, боец?
— Виноват! Опаздываю! — состроив бодрую рожу, попытался соскочить Колян. — Мне на ту сторону нужно. Разрешите идти?
— Не разрешаю! — ответил полковник, немного сбавив тон. — На ту сторону, говоришь?
— Так точно! — бодро проорал старший сержант.
Услышав это, полковник как-то странно переглянулся с капитаном и бросил взгляд на саквояж. Но Колян не обратил на это внимание, мысленно костеря этого так некстати им заинтересовавшегося командира.
— Не ори ты так, — поморщившись, заговорил полковник. — Ты майора Рыжова знаешь? Он на той стороне сейчас.
— Никак нет, товарищ полковник! — ответил Колян, ожидая, когда они уже от него отвяжутся.
— А чем это от тебя пахнет, сержант? — вдруг подал голос капитан. Сказав это, он демонстративно принюхался. Его старший товарищ тоже наклонился к Коляну и втянул в себя воздух.
— Спирт этиловый медицинский! — выдал он заключение. — Ты что, боец, совсем охренел?
Колян вспомнил, что сколько-то спирта все-таки попало на ладони и на рукава гимнастерки. А эти гадские офицеры, похоже, это учуяли…
— Да, это я… линзы протирал! — выдал он первую пришедшую на ум отмазку.
— И где же эти линзы? — прищурившись, поинтересовался капитан.
— Ну, они там… остались… — промямлил Колян, понимая, что сейчас спалится.
— А может быть, поищем линзы в вещмешке? — с кривой улыбкой поинтересовался гадский капитан.
— Да ты у меня под арест пойдешь! — почти взревел полковник. Он хотел продолжить, но капитан прервал его, зашептав что-то на ухо. Дослушав его, полковник немного успокоился и, строго посмотрев на Коляна, спросил. — Значит, на ту сторону идешь? И майора Рыжова не знаешь?
— Никак нет… — пробормотал Титов.
— Значит так! — распорядился полковник. — По тебе, конечно, гауптвахта плачет, но в этот раз я тебя пожалею! — услышав это, Колян, уже в мыслях попрощавшийся с нынешним теплым местом, не поверил своим ушам. — Но взамен и ты кое-что для меня сделаешь, — продолжил офицер.
— Этот саквояж нужно отдать майору Рыжову, — произнес капитан, впихнув в руки Титова свой груз. — Спросишь на той стороне у своего командира. Он точно должен знать майора Рыжова!
— Но, как же так? — обалдел от такой просьбы Титов.
— Ты что, боец, хочешь на гауптвахту? — нехорошо посмотрел на него полковник. — Это мы запросто! А после нее поедешь рядовым под Воркуту, зеков от медведей охранять…
— Нет-нет, не хочу! Я сделаю! Разрешите идти?
— Иди, сержант! — разрешил полковник.
Колян, не веря своему счастью, рванул подальше от бдительных командиров, сжимая в руке капитанский саквояж. В конце концов, нет ничего страшного в том, что он передаст посылку этому майору Рыжову. Главное, что он не отправится за Полярный круг, да и бутылочку у него не отобрали.
На ходу поправив вещмешок, пистолет-пулемет, который положено было брать с собой, хоть охраны и так было предостаточно, и взяв удобнее саквояж, старший сержант подошел к месту сбора.
К счастью, выяснилось, что опоздал не только он. Лишь чуть раньше него прибыла группа из нескольких людей и одного запортального четверонога. Сейчас они проходили необходимые проверки. Колян даже с удивление узнал зверя. Это был тот самый белый однорог, которого Титов встречал еще в первые дни, когда он был переводчиком для желтого зверя. Тогда Колян этого однорога запомнил. В основном благодаря ее татуировке в виде трех ромбов. Что это значит, он тогда не понял, но так и прозвал тогда ее «Тройка бубей».
Быстро расписавшись в своем журнале, Колян присоединился к отправляющимся. Когда подошла его очередь, он уже почти не нервничал. «Тройка бубей» оказалась рядом, и они шагнули в переход одновременно. А дальше стало темно.
Капитан ухмыльнулся, глядя в спину убегающему сержанту.
— Как же нам повезло с этим дураком… — высказался его спутник. — Олух сам занесет «терминатор» в портал. И придумывать ничего не надо.
— А главное, после этого он уже никому ничего не расскажет, — добавил капитан. — Все, идем. Незачем ждать. Когда поднимется тревога, мы будем уже далеко отсюда!
Глава 4
Кругом было темно, и это было неправильно. Тем не менее, ноги Твайлайт ощутили под собой ровный пол, и она автоматически сделала пару шагов вперед. Как выяснилось, зря. Тут же она натолкнулась на какую-то конструкцию. Последняя, похоже, была не настолько устойчива, чтобы выдержать даже не самый сильный удар врезавшейся в нее аликорна. С громким треском и звоном чего-то металлического и пустотелого она обрушилась. К счастью для принцессы, не назад на нее, а куда-то вперед.
— Неважно тут встречают гостей… — раздался сзади голос Старлайт. Единорог активировала магический свет и осмотрелась. — И кто додумался поставить напротив выхода этот стеллаж с кастрюлями? — указала она на то, во что врезалась Твайлайт.
— Не должно было быть никакого стеллажа… — удивилась Твайлайт. Она так же активировала заклинание света и подошла к рассыпавшемуся кухонному инвентарю. — Ведь они проезжали через портал на своем броневике. Да и ходили туда-сюда постоянно.
— А вот насчет этого у меня большой вопрос, — голос ученицы звучал напряженно. — Я тут не вижу тех, кто проходил перед нами. И никого из встречающих. И никого из отбывающих… И вдобавок, как я понимаю, портал должен светиться, если он работает!
— Не может быть! — Твайлайт обернулась и посмотрела на стенку большой тумбы, из которой они вышли. Тумба напоминала постамент в Вечнодиком лесу, но была заметно больше. Но не это сейчас привлекло внимание принцессы. Поверхность портала действительно не светилась!
— Глухо! — прокомментировала единорог, постучав копытом по поверхности. — Как по каменной стене…
— Не может быть… — повторила аликорн, ошеломленная случившимся. — Как он мог выключиться?
— Как-то выключился… — рассудила Старлайт. — Но вот куда он нас послал? — она отдалила светящийся магический шар от рога и провела им слева направо. Шар, в конце концов, уперся в стенку. Подвигав им еще, она везде достигала стен и потолка. — По описанию похоже на тот подвал, где мы и должны были оказаться. Но откуда тогда этот хлам? И где встречающие?
Твайлайт последовала примеру подруги и начала активно осматриваться. Помимо опрокинутого ей стеллажа, в помещении находилось еще несколько таких же, сколоченных из грубых досок. На них в полном беспорядке были сложены разные вещи. Какие-то коробки, несколько рулонов ткани, сапоги и валенки. В общем, обычные предметы быта. Полки стояли в основном вдоль внешних стен. Та же, в которую врезалась принцесса, похоже, была прислонена прямо к стенке тумбы, на которой находился портал. Помещение действительно по описанию сильно напоминало то, куда они должны были прибыть. Однако выход был закрыт большой двустворчатой деревянной дверью, которая только чуть-чуть не доросла до того, чтобы ее можно было назвать воротами. Сбоку от нее была навалена куча не очень опрятных на вид мешков. За ней виднелась горка, состоявшая из старой и, видимо, поломанной мебели.
— Очень странно… — прокомментировала свои наблюдения аликорн. — Зачем они натащили весь этот хлам?
— Тихо! — вдруг шепотом приказала Старлайт, навострив уши. — Сюда идут!
— Так это же хорошо! — обрадовалась Твайлайт. — Сейчас и уточним у них, что происходит.
— Нет, мы сначала посмотрим, кто придет! — прошептала единорог. — И лучше будет, если они нас не заметят, пока мы не убедимся, что это те, кого мы хотим видеть! — шепча это, она оттолкала принцессу за угол портальной тумбы и погасила свет. — Убери свет, Твайлайт. Если тут всегда так темно, то они должны принести свой, а твой нас сразу выдаст.
— Хорошо, — согласилась аликорн, неожиданно осознавшая опасность происходящего.
— А еще я накрыла нас пологом невидимости, — добавила ее ученица. — Так что не отходи от меня и смотри. Они уже спускаются.
Твайлайт только подивилась остроте слуха подруги. Сама-то она только сейчас начала различать шаги за дверью. Судя по звукам, шел кто-то один, и шел на двух ногах. Подойдя к двери, неизвестный остановился, что-то щелкнуло, в помещении появился свет. Он исходил от нескольких лампочек, свисавших с потолка на проводах. Всего их было четыре, и одна висела прямо над затаившимися подругами. К счастью, в момент включения именно эта лампа вспыхнула ярче других и погасла.
— Смотри, это электрические лампы, — указала она Старлайт. — Я читала про принцип их работы. Значит, мы, по крайней мере, знаем, что находимся в том мире, куда собирались.
— Я бы так не радовалась… — ответила единорог. — Но тише! Он уже входит.
Дверь, заскрипев, открылась, и в помещение зашел человек. И он явно не относился к персоналу, обеспечивавшему работу портала. Это был довольно потрепанный на вид мужчина, одетый в стеганую телогрейку, всю покрытую пятнами, какие-то непонятные штаны и сапоги. Оглядевшись, он направился к упавшему стеллажу.
— Ну, Семка! Ну, получит он у меня! Утром придет, заставлю убирать тут все! — произнес он, погрозив пальцем потолку. — Я ж ему еще третьего дня как сказал разгрузить эту полку. Она ж вон, уже под собственным весом упала! — он подошел вплотную и оглядел барахло, рассыпавшееся по полу. — Хорошо, хоть не разбилось ничего! Нет, все! Пойду прямо к бригадиру! Приедут утром, пусть сам его собирать все заставляет!
Не став ничего трогать, человек развернулся и пошел к выходу. Захлопнув дверь, он выключил свет и, судя по звукам, сразу пошел прочь.
— Странный субъект… — прокомментировала Старлайт, удостоверившись, что посетитель ушел. Она активировала магический свет и подошла к двери. — Не похож на военных, что должны были нас встретить.
— Он вообще, судя по всему, не ожидал здесь кого-то увидеть, — согласилась Твайлайт. — Видишь, он подумал, что эта полка упала сама по себе.
— Значит, мы явно оказались где-то не там… — пробормотала единорог.
— Нам нужно больше данных! — заявила принцесса. Последняя фраза подруги заставила ее разволноваться. Но в такой ситуации нужно было держать себя под контролем. Это она и постаралась сделать. — Что мы знаем сейчас?
— Первое и пока единственное встреченное здесь существо было человеком, — подключилась к размышлениям Старлайт. — Портал на месте, хоть и не работает. И тумба, и комната похожи на описание тех, что были там, куда мы должны были попасть. Это то, что сходится…
— А что у нас не сходится? — спросила Твайлайт и сама себе ответила. — Во-первых, загороженный хламом портал. Во-вторых, отсутствие встречающих. В третьих… — она еще раз огляделась. — Это место слишком запущенное. Не похоже, чтобы здесь проходили десятки существ…
— Нужно быть аккуратными и не попадаться на глаза местным, пока не поймем, где мы! — осматривая дверь, сказала единорог. — С одной стороны, лучше пока не выходить, а с другой… Утром тот тип обещал прислать сюда кого-то для уборки бардака, что мы натворили.
— И сколько у нас времени до утра?
— Сейчас узнаем… — произнесла Старлайт и растворилась в воздухе. Входная дверь открылась. Через минуту она закрылась, и единорог вновь стала видимой.
— Снаружи глубокая ночь, — доложила она. — А еще возле выхода висят часы. На них полпервого.
— То есть до утра еще пять или шесть часов, — рассудила аликорн. — Хорошо. Есть время, чтобы получше все обдумать.
— Я не заметила между входом в подвал и выходом из здания разрушений… — добавила Старлайт. — А должны были быть руины. А еще… тут что-то не то с магией… Помнишь, что Луна говорила насчет магического фона в мире людей?
— Помню. И у меня даже есть способ проверить! — ответила аликорн. Она подошла к стоящему у стены деревянному ящику и выложила на него нужное оборудование. — Так, это есть… Отлично, думаю, за полчаса управлюсь.
— Хорошо, — согласилась ее подруга. — Занимайся, а я пока более подробно осмотрю этот подвал.
Окунувшись в свое любимое дело, принцесса и не заметила, как пролетело время. От вычислений ее отвлек голос подруги.
— Ну, как результаты? — спросила она.
— Результаты обнадеживающие! — обрадовала ее Твайлайт. — Вот, смотри! — она сунула единорогу под нос полностью исписанный лист бумаги. — По моим подсчетам скорость восстановления естественного магического фона здесь в две тысячи тридцать семь плюс минус пятнадцать раз ниже, чем в Эквестрии! А скорость рассеяния примерно вдвое выше. Если учесть степенную зависимость, то…
— Ты лучше скажи, — перебила ее подруга. — Эти цифры сходятся с теми, о которых говорила Луна?
— Да, все в пределах погрешностей, — согласилась Твайлайт. — Значит, мы в том мире, куда и собрались. Но не там.
— Портал на месте. И этот подвал тоже никуда не сдвинулся, — не согласилась с ней Старлайт.
— Ну и как же тогда объяснить все несоответствия? — усомнилась принцесса. — Хотя постой! — неожиданная мысль возникла у нее в голове. — Мы в нужном мире, и в нужном месте… Но время!
— Вот именно, — хмуро поддакнула единорог. — Я тоже об этом подумала.
— Мы точно не в будущем, — принялась размышлять принцесса. — Значит, в прошлом… Нужно найти что-то с датой!
— Уже нашла. Вот, смотри! — Старлайт выложила на ящик, который Твайлайт использовала, как стол, желтую монету. — Кто-то здесь сорил деньгами, хотя не думаю, что она многого стоит…
— Почему? — удивилась аликорн, рассматривая местную денежную единицу. Из-за цвета она решила, что она золотая. На монете были выбиты большая цифра «5» и маленькие надписи «копеек» и «1928» под ней. По краю монеты все это обвивал колосок. На обратной стороне были герб, который принцесса уже не раз видела на печатях людей, и еще одна надпись «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
— Она даже не золотая, — презрительно фыркнула единорог. — Это сплав меди еще с каким-то неизвестным мне металлом (1).
— Как это ты поняла? — заинтересовалась принцесса.
— Одно время мне часто приходилось проверять монеты на подлинность, — призналась Старлайт. — Вот я и разработала заклинание, которым могу определить, что за металл в основе монеты. Золото, серебро или медь…
— Занятно. Как-нибудь покажешь… Но сейчас меня больше интересует дата на монете, — перевела тему аликорн. — Там, куда мы собирались, был тысяча девятьсот сорок пятый. Значит, мы попали назад на семнадцать лет. Не так и много…
— Но не так и мало! — возразила подруга. — Я не хочу столько лет жить здесь и скрываться от местных, ожидая, пока портал откроют! Хотя… эта монета может быть и не новой. Далеко не факт, что она отчеканена в этом году.
— Да, ты пожалуй, права, — согласилась Твайлайт. — С помощью этой монеты мы только узнали нижнюю границу интервала. Нужно как-то уточнить текущую дату…
— Пожалуй, сейчас важнее убраться из этого подвала, пока местные не затеяли тут ремонтные работы! — напомнила единорог. — Собираемся и уходим под моей невидимостью.
— Не забывай про магический фон, — лишний раз напомнила подруге принцесса, упаковывая свои приборы и записи. — Сильные заклинания пока лучше не использовать, а то останемся совсем без магии…
— Мое заклинание использует совсем немного, — уточнила Старлайт. — Я на досуге занималась его оптимизацией. Так что не волнуйся, посреди улицы невидимость с нас не спадет.
Люди очень любили закапываться в землю. Пони до них в этом плане было далеко. Луна обнаружила это довольно быстро. Чем это объяснялось, она не выясняла. Аликорн просто приняла как данность то, что под всеми крупными городами людей располагаются обширные рукотворные подземные пространства. Зачастую, значительные части подземелий оказывались заброшены, и принцесса даже использовала их для своих нужд.
Москва была очень большим городом и довольно старым. Подземные ходы различного назначения, начиная от блестящих полированным мрамором недавно построенных станций метрополитена и заканчивая сточными коллекторами, пронизывали пространство под городом в несколько слоев.
Свод коридора, в котором оказалась Луна, был выложен из камней, плотно пригнанных друг к другу. Несмотря на то, что коридор был с обоих концов наглухо замурован, потолок и стены даже без присмотра оставались крепкими. Именно из-за этого аликорн и решила расположить в этом месте зеркало-портал. Здесь ему не угрожали ни обвал, ни обнаружение.
Закрыв за собой переход, принцесса через мгновение телепортировалась уже сама. В родном теле она тратила гораздо меньше энергии, поэтому и не боялась исчерпать скудный резерв, который мог предоставить ей бедный на магию мир людей.
В комнате, куда Луна перенеслась, не было окон. Тем не менее, здесь горела дежурная лампа средней мощности. Также комната была обставлена недешевой мебелью. А еще здесь была кнопка. Подойдя к ней, аликорн нажала ее четыре раза. Три раза из четырех она лишь на миг зажимала кнопку. Второе нажатие длилось заметно дольше. Подав сигнал, она уселась на стоявший рядом диван.
Реакция последовала незамедлительно. Неведомый дежурный, получив в качестве сигнала первую букву ее имени, действовал без промедления. Свет в комнате загорелся ярче, а через минуту дверь открылась, и на пороге возник человек в штатском. На самом деле Луна почувствовала его еще на подходе, как и еще двоих, наверняка вооруженных пистолетами-пулеметами, которые остались за порогом. Что ж, после ее выходки возле большого портала это было ожидаемо.
Визитеру принцесса ничего говорить не стала. Она просто посмотрела на него. Впрочем, человек и сам все прекрасно знал.
— Приветствую, — поздоровался он и кивнул головой. — Я доложу о вашем прибытии. Прошу подождать.
Человек развернулся и ушел. Через пару минут появился другой. Не обращая внимания на аликорна, он расставил на столе несколько тарелок со сладостями и фруктами, а так же графины с водой и соком. Выйдя, он закрыл за собой дверь, но Луна чувствовала, что за ней кто-то еще остался. Наверняка, один из автоматчиков.
Принцесса не сомневалась, что ее незапланированный визит заставит местного начальника оторваться от дел. Но все равно, ей предстояло некоторое время провести в ожидании. Однако это время она собиралась провести с пользой, готовясь к важному разговору и параллельно прокручивая в уме последние события.
А они, что и говорить, были экстраординарными. Закрытие портала в джунглях произошло неожиданно для всех. При этом сопровождалось оно не только такой же сильной вспышкой, как при нештатном открытии, но и не слабой ударной волной. Усугублялось все еще и тем, что в это время в обе стороны шел поток существ, переходивших на другую сторону.
К счастью, серьезных травм никто не получил, но сам факт закрытия портала серьезно обеспокоил обе стороны. Сильнее, конечно же, озадачились люди. Связь с Кантерлотом у них была, поэтому неприятный факт очень быстро дошел и до Луны, и до Селестии.
Белая аликорн, которую дурные вести отвлекли от созерцания мира под бокальчик армянского коньяка, очень расстроилась возможным прекращением поставок ее нового любимого напитка и велела позвать младшую сестру. Все это доложил Луне секретарь старшей принцессы, примчавшийся за ней.
Получив высочайшее повеление разобраться в инциденте, Луна отбыла к порталу. Не то, что бы она так спешила угодить Селестии. Просто ей и самой было необходимо понять причины случившегося. Эрвина она оставила в столице следить за обстановкой и анализировать. Это у него хорошо получалось, а на месте происшествия она планировала справиться сама.
Прибыв на место, аликорн увидела погасший портал. И обеспокоенных происшествием людей. К счастью, за оружие пока никто не хватался, поэтому их удалось несколько успокоить.
Опросив очевидцев и составив картину события, принцесса тщательно осмотрела портал и поняла, что ничего не узнала. Переход просто выключился, и все. Видимо, причину нужно было искать на той стороне.
Также Луна просмотрела список существ, отправлявшихся с последней партией, и с некоторой тревогой обнаружила там имена младшей принцессы и ее новой подруги. И, судя по показаниям, эти две пони шагнули в переход последними. За миг до его закрытия. Припомнив все, что знала о порталах, принцесса успокоилась. Скорее всего, они так же вышли на той стороне. А это дополнительные ценные сведения, которые она сможет получить. Ведь эти две магически одаренных особы могли почувствовать что-то, проходя портал.
С такими мыслями она перенеслась в Вечнодикий лес и, активировав свой портал, отправилась в мир людей.
И вот теперь она сидела и ожидала здешнего хозяина. Впрочем, долго бездействовать ей не пришлось. Дверь приоткрылась. За ней стоял офицер, который доложил, что гостью уже ждут. Он же вызвался провести ее в приемную.
Всеволод Меркулов отложил очередной документ и, склонив голову, принялся массировать большими пальцами виски. Глава Госбезопасности не спал уже третьи сутки. Его должность вообще не располагала к спокойному существованию, но последнее время обстановка складывалась особенно напряженно. Мировая Война недавно, наконец, закончилась, продлившись шесть лет и один день. И недавние союзники, зализывая раны, начали недобро посматривать друг на друга. Кроме того, зашевелились и внутренние враги. Причем враги не только советской власти, но и враги его личные. А находясь на своем посту с тридцать восьмого года, он многим ретивым перешел дорогу. Разумеется, нарком это понимал и предпринимал все возможные контрмеры.
Инцидент с закрытием портала, тем не менее, застал его врасплох и заставил изрядно поволноваться. Слишком много было поставлено на эту карту, и лишаться данного козыря Меркулову совсем не хотелось. Лучшие и самые доверенные люди тут же были отправлены для выяснения ситуации, но сообщения от них поступали пока довольно туманные.
А еще было непонятно, как отреагирует на происшествие та сторона. Побывав там еще летом, Всеволод лично пообщался с Ее Высочеством принцессой Луной, которая представляла правительство Эквестрии. И впечатление об этом существе у него сложилось не самое лучшее. Принцесса была умна и хитра, но при этом обладала большим самомнением и неустойчивым характером. А ее нереализованные амбиции могли толкнуть ее на опасную дорогу, на которой она начала бы ставить личные интересы выше государственных. В этом плане Луна напомнила наркому его главного конкурента — главу СМЕРШ Абакумова.
Не имея пока полной информации, Всеволод гадал, чем же вызван сбой работы перехода. Аварией установки или какими-то махинациями со стороны эквестрийских магов. Вариант диверсии со своей стороны он также прорабатывал, но пока ни одна из версий не нашла подтверждения.
Звонок телефона оторвал наркома от размышлений. Подняв трубку, он выслушал секретаря, который доложил, что в приемной находится маршал Мерецков, который просит срочной аудиенции. Приказав впустить посетителя, Всеволод посмотрел на настенные часы. Они показывали два часа ночи.
Маршал Мерецков ненавидел его лично и всю структуру Госбезопасности в целом. Об этом знали многие. А сам военачальник, в сорок первом просидевший некоторое время в подвале на Лубянке и только чудом спасшийся, всячески это подчеркивал. И почти никто не знал, что именно Всеволод Меркулов в тот сложный для страны момент встал на сторону опального генерала и добился его реабилитации. Однако об этом прекрасно знал сам Мерецков. Знал и был благодарен наркому, но безотчетно продолжал его побаиваться. Соблюдая договор, который они заключили в сорок первом, он продолжал всячески демонстрировать свою оппозиционность, привлекая к себе многих недовольных. Об этих недовольных, разумеется, сразу же становилось известно Госбезопасности.
— Доброй ночи, Всеволод Николаевич, — поздоровался маршал, бочком протиснувшись в едва приоткрытую дверь. Ее он закрыл сразу же за собой и огляделся.
— Здравствуй, Кирилл Афанасиевич. Проходи, садись, — указал нарком на место возле стола для совещаний. От его взгляда не укрылась плохо сдерживаемая нервозность военачальника. — Странное время ты выбрал для визита.
— Я не мог больше ждать! — упав на стул, воскликнул Мерецков. — И раньше прийти я тоже не мог! — он начал нервно барабанить пальцами по столу.
— Если уж ты решился нанести мне визит лично, а не действовать, как обычно, через доверенных лиц, то ситуация, видимо, очень серьезная, — решил перейти сразу к делу нарком.
— Да-да! — согласился маршал. — Ты же знаешь, я помню, кому я обязан освобождением тогда, в сорок первом. И кому обязан арестом…
— Я не мог допустить твоего расстрела, — согласился Меркулов.
— И потом ты прикрыл меня тогда, когда я… действовал не совсем удачно… — еще больше нервничая, продолжил Мерецков.
— Вторая Ударная и Синявино… (2) — уточнил Всеволод. — Зачем ты об этом напоминаешь?
— Затем, что на этот раз я принес тебе кое-что такое, что оправдает все мои прошлые грешки! — заявил военачальник.
— Рассказывай! — потребовал нарком, поняв, что маршал, наконец, готов перейти к сути дела.
— Партаппаратчикам и некоторым генералам стало известно, чем ты занимаешься под Смоленском! — выпалил Мерецков. — Они все копают под тебя. Абакумов сливает им данные, чтобы занять твое место!
— Откуда информация? — насторожился Меркулов.
— Я… — снова заметно занервничал маршал. — Я сам это слышал… Я был на этих собраниях… Понимаешь, — он достал платок и вытер вспотевшее лицо. — Они сами вышли на меня! Клюнули на нашу игру, как и многие другие. Но сейчас эта добыча может оказаться нам не по зубам!
— Кто? — коротко поинтересовался нарком.
— Жданов, Еременко, Гордов, Кулик… — залпом перечислил фамилии Мерецков. — Это те, кого я видел. Абакумов ни о чем не догадывается. Они используют его стремление занять твое место… — от волнения он не замечал, что перешел на «ты». — Если им все удастся, то нам обоим несдобровать! Они думают, я не понимаю, что, когда я стану не нужен, то снова всплывут старые обвинения. А я не хочу снова в тюрьму! — выкрикнул он и сразу поник. — Я такого там повидал…
— Вот уж про что можешь мне не рассказывать, так это про наши тюрьмы, — ответил Всеволод. — Для врагов народа мы создаем там все необходимые условия. А что, они случайно не хотели помешать моей работе под Смоленском?
— Хотели! Еще как хотели, — подтвердил маршал. — Но подробностей я не знаю…
— Интересное совпадение, — прокомментировал Меркулов. В этот момент на его столе сработал зуммер. Похоже, посетители с той стороны не заставили себя долго ждать. Посмотрев на потеющего от нервов маршала, под командованием которого находились все войска Дальнего Востока, нарком Госбезопасности думал над решением.
— А что конкретно ты знаешь об этом моем секретном задании? — спросил он, посмотрев в глаза военачальнику.
— Только то, что там какая-то установка. Туда идут грузы, а обратно золото… — сжавшись и избегая отвечать на прямой взгляд, отчитался Мерецков.
— Ясно, — ответил Меркулов. По состоянию маршала он видел, что тот не врет. Он боялся наркома, но еще больше он боялся того, кто мог занять его место. Страх управлял сейчас этим не совсем удачливым военачальником. И поэтому он, не задумываясь, выдал сейчас Всеволоду всех известных ему заговорщиков. Это было хорошо, но вот посвящать этого человека во что-то большее было нельзя. Поэтому нарком принял решение и продолжил. — А теперь вот что, Кирилл Афанасиевич, слушай внимательно!
— Да? — маршал уставился на Всеволода, ожидая его слов, как приговора.
— Я благодарен тебе за предоставленную информацию. Про то, что этот разговор состоялся, тебе лучше забыть! Также забудь про мои смоленские дела! Возвращайся на Дальний Восток и засядь в штабе какой-нибудь гвардейской части, командиру которой ты больше всего доверяешь, — приказным тоном сказал Меркулов. — Те, кого ты мне выдал, могут что-то подозревать. Здесь я тебя прикрою, но и ты там не теряй бдительности! Когда понадобишься, с тобой свяжутся! И еще раз спасибо за службу! — он встал, показывая, что разговор закончен, и протянул маршалу руку.
— Спасибо, товарищ нарком! — Мерецков быстро подошел и подал руку в ответ, предварительно вытерев ее об штанину. — Если что, я буду готов!
— Не задерживайся, маршал! — напоследок сказал ему Всеволод.
Когда дверь за ночным посетителем закрылась, нарком устало опустился в кресло. Достав салфетку, он брезгливо вытер ладонь, мокрую после пожатия потной руки маршала. Еще немного посидев, он встал, снял с вешалки фуражку и направился в одну из секретных приемных. Сегодня у него, похоже, была ночь неожиданных посещений. Первый посетитель бы весьма полезен. Оставалось узнать, насколько полезной будет вторая.
Далеко уйти им не удалось. Поднявшись на первый этаж, подруги увидели, что снаружи идет проливной дождь. Мокнуть под ним не хотелось, да и видимость он сокращал до минимума. Поэтому Старлайт предложила поискать убежище внутри здания.
На первом этаже шел ремонт. И он был в самом разгаре. Двери многочисленных комнат были в основном сняты, в коридорах в беспорядке стояла мебель. В паре мест дверные проемы были заложены еще не оштукатуренным кирпичом, а в другом месте, наоборот, был пробит новый дверной проем. Только одна комната была закрыта дверью, но судя по доносящемуся изнутри храпу, там обитал человек, которого они видели в подвале. И, похоже, в данный момент он был здесь один.
Решив попытать счастья на втором этаже, подруги развернулись и направились к лестнице, которая находилась возле выхода из подвала.
Проходя мимо нового дверного проема, Старлайт резко остановилась и посмотрела под ноги. На обильно засыпанном цементной крошкой полу четко выделялись две цепочки следов с отпечатками копыт. Мигом скастовав заклинание, единорог разровняла слой на полу, уничтожая следы их пребывания.
Второй этаж был весь засыпан такой же крошкой. Перепланировка здесь проводилась куда более масштабная. Снова наследить не хотелось, поэтому подруги сразу проследовали еще выше — на чердак. Примитивный амбарный замок сдался заклинанию единорога уже через полминуты, и дверь была открыта. К счастью, самый верхний уровень здания не был затронут ремонтом.
— Нам нужно больше информации… — заявила Твайлайт, пытаясь рассмотреть что-нибудь через небольшое слуховое окно.
— Согласна, — кивнула единорог. — Но, если мы допускаем наше попадание в прошлое мира людей, то нужно действовать с особой осторожностью…
— Ты права… — аликорн обернулась и посмотрела на подругу, вспомнив, как и та сама недавно, переместившись в прошлое и изменив ход событий, чуть не погубила всю Эквестрию. — Хотя, это ведь не наш мир…
— Только его изменения могут коснуться и нашего, — предупредила Старлайт. — Один наш неосторожный шаг, и, например, через много лет при первой встрече с Рэйнбоу и Флаттершай в руках у Кребса окажется автомат, а не неисправная винтовка…
— Надеюсь, подобного не произойдет… — принцесса признала, что предостережение подруги не лишено смысла. — Но ведь мы уже внесли какое-то влияние. Опрокинули тот стеллаж в подвале…
— Через сколько-то лет этот дом будет полностью разрушен, — напомнила единорог. — Так что пока наше влияние не должно внести больших изменений. Но нам нужно как можно быстрее попасть обратно, в наше время. В работе порталов ты разбираешься куда лучше меня, — призналась Старлайт. — Поэтому попробуй что-нибудь придумать, а я пока схожу на разведку.
Через несколько часов, уже после рассвета, единорог вернулась. С собой она принесла сложенный во много раз лист бумаги.
— Ну, как? Тебя не заметили? — сразу же поинтересовалась Твайлайт, волновавшаяся за подругу.
— Было бы кому замечать… — хмыкнула та. — Тот человек до сих пор дрыхнет, а других в здании просто нет. И у меня есть новости. Та монета уже далеко не новая, как мы и думали! Я нашла пачку листов от отрывных календарей за тридцать шестой и тридцать седьмой годы. А на столе у местного обитателя стоит такой же календарь за тридцать девятый год. И оторван он до начала девятого месяца. Так что мы оказались не так далеко, как думали вначале.
— Хорошо, что мы наконец-то сможем определиться с датой, — согласилась принцесса. — Хотя шесть лет, это тоже немалый срок. А девятый месяц, это что за сезон?
— Начало осени, если не ошибаюсь, — вспомнила календарь людей единорог. — У них год, вроде бы, начинается в середине зимы. А ты что-нибудь придумала, пока меня не было?
— Я разработала план! — похвасталась Твайлайт, показывая на исписанный лист блокнота. — Нам нужно, чтобы в будущем узнали, когда мы находимся. А это очень просто. Мы напишем в подвале на стене послание, замаскировав его, конечно же! Мы ведь точно знаем, что подземный этаж разрушен не будет, поэтому оно пройдет сквозь годы, и на том конце его прочитают. Портал можно настроить по времени. И Луна умеет это делать, хоть и думает, что никто об этом не знает. Ей останется только открыть переход в указанное время. Например, на сегодняшний вечер!
— Ты в этом уверена? — покачала головой Старлайт.
— Я много раз анализировала действия Луны… — объяснила принцесса. — И никакого другого варианта не нашла. Более того, я и сама потом наткнулась на упоминания о такой возможности. Видимо, принцесса ночи знает эту тему гораздо лучше.
— Ну, допустим, — согласилась единорог. — Но сможет ли она воспользоваться порталом? Ведь не просто так он отправил нас не по адресу, с ним явно случилось что-то…
— Хотелось бы верить, что у нее получится, — вздохнула аликорн. — Но и плохой вариант я тоже учла! Есть же еще вторая пара переходов! И в наше текущее время зеркало, через которое Кребс и остальные попали к нам в первый раз, еще не разбито!
— И как мы найдем его?
— Это я тоже уже продумала! — Твайлайт была очень довольна своим планом. — В нашем послании нужно упомянуть, что, если не удастся воспользоваться местным порталом, то нужно будет раз в сутки, например в полночь, на короткий срок активировать переход через зеркало. Мой прибор должен отследить эти срабатывания, я же для этого его и разрабатывала. Удачно, что я взяла его с собой. И по нему мы найдем второй портал!
— Что ж, должна признать, что выглядит гладко… — согласилась Старлайт. — Но есть вероятность, что добираться до него придется долго. Левитировать в этом мире я не смогу. Это очень затратное заклинание, а падать с высоты мне не хочется…
— Главное, это найти портал, а дальше мы разберемся, — заключила аликорн. — А что это ты принесла?
— Это карта, — единорог разложила принесенную бумагу. — Если точнее, то это политическая карта европейской части СССР. Она валялась среди старых бумаг, так что я сочла возможным ее позаимствовать.
— Интересно, — Твайлайт склонилась над картой. — Понять бы еще, где мы находимся…
— Она слишком крупномасштабная, — прокомментировала Старлайт. — Хотя и довольно подробная. Однако если нам откроют переход прямо в подвал, то ориентирование на местности нам не понадобится…
— Это верно… — согласилась аликорн. — Но все равно занятно. Смотри, город Сталинград. Почти как у нас в Эквестрии!
Еще несколько минут подруги изучали карту, а потом Твайлайт сложила ее и убрала в сумку.
— Нам нужно продумать текст послания и способ замаскировать его так, чтобы его не нашли местные, но сразу обнаружили в будущем Луна или кто-то еще.
— Ничего сложного! — заявила единорог. — Я даже знаю, что мы сделаем…
(1) — С 1926 по 1957 советские монеты номиналом 1, 2, 3 и 5 копеек чеканились из сплава меди с алюминием в соотношении 90% и 10% соответственно. Монеты имели светло-золотистый цвет.
(2) — Мерецков командовал Волховским фронтом в конце 1941 — начале 1942 годов. В этой должности провел Любанскую операцию, которая завершилась окружением и разгромом Второй Ударной Армии. Самый известный генерал-предатель Власов именно там попал в плен. Во второй половине 1942 года Мерецков руководил проведением Синявинской операции 1942 года, окончившейся безрезультатно и с огромными потерями.
Глава 5
Обозревая в иллюминатор проплывающие под крылом самолета просторы, Луна испытывала острое чувство дежавю. Снова она в дичайшей спешке вылетает из Москвы в глухую провинцию Советского Союза, где расположен портал.
Заново прокручивая в голове детали визита к Меркулову, принцесса недовольно хмурилась. Ранее она уже несколько раз общалась с ним. Первый раз, когда глава ГБ явился к только что открытому ей порталу во главе штурмовой бригады, и потом, на полуофициальных переговорах. Но все эти встречи проходили в Эквестрии, а сейчас гостьей была она.
Нарком встретил ее, встав из-за массивного стола, за которым он только что писал какой-то документ. Жестом предложив Луне располагаться в кресле, причем учитывающем ее отличающееся от людей строение тела, он опустился на свой стул. Осмотревшись, принцесса поняла, что это не основной кабинет главы НКГБ, а, похоже, специальная приемная. Причем сделана она была в стиле, который должен был бы подавлять любого посетителя. Но аликорн понимала, что ей здесь ничего не может угрожать, поэтому приготовилась к диалогу, оставаясь совершенно спокойной.
Как вскоре выяснилось, зря. Разговор протекал довольно тяжело. Меркулов уже узнал все, что только мог, об инциденте с порталом. И с этими сведениями он дал ей ознакомиться. Правда, от прочтения нескольких протоколов допроса Луна ничего полезного не получила. Выходило, что портал просто выключился. Причем прямо во время прохождения делегаций.
Долго обсуждали также возможности возобновления работы портала. Глава НКГБ утверждал, что его подчиненные смогут самостоятельно возобновить работу установки, но, если уж принцесса находится здесь, то было бы лучше, если бы это было сделано под ее присмотром. На это она согласилась, понимая, что предотвратить новое открытие все равно не сможет, поэтому лучше будет его возглавить и получить для себя дополнительные преференции.
Узнать что-нибудь о Твайлайт и Старлайт она не смогла. Также она хотела получить доказательства тайной деятельности НКГБ в Эквестрии, но уже в ходе разговора решила не поднимать эту тему. Незачем наркому знать, что она в курсе его тайных делишек.
В итоге, аликорн решила, что ей нужно лично посетить место происшествия. Меркулов согласился с этим, посетовав, что сам он не может в данный момент составить ей компанию. Зато у него уже был проработан вариант быстрой ее доставки в Смоленскую область.
Принцесса с максимальным комфортом, но и со всеми мерами предосторожности, была доставлена на аэродром, где уже прогревал моторы транспортный Ли-2. Меркулов выделил для полета штабной самолет с гораздо более комфортным салоном и форсированными двигателями.
Отправлявшийся на место генерал-полковник, являвшийся одним из заместителей наркома, судя по таким же мешкам под глазами, как и у его шефа, не спал пару суток. Упав в кресло, человек отключился. Он был ей так же знаком. Этого полного бритого наголо генерала по фамилии Кобулов она встречала, еще будучи замаскированной под человека. Несколько его помощников занимались своими делами. К Луне никто не приставал, поэтому она обдумывала произошедшие события.
Ее немало удивили те четкость и предусмотрительность, которые проявлялись во всех действиях сотрудников госбезопасности. Было видно, насколько серьезно люди относятся к этой теме. И вот тут принцесса со страхом поняла, что не знает никого, кто занимался бы подобным дома, в Эквестрии! И ведь было, от чего тревожиться. Луна снова вспомнила слова Эрвина о том, что некие вооруженные русские уже вычислили его прямо во дворце и даже допрашивали! Судя по всему, пользуясь беспечностью Селестии, госбезопасность СССР потихоньку пускала корни и в Кантерлоте!
И ведь, похоже, кроме нее, никто об этом и не задумывается! Аликорн поняла, что по возвращении ей следует срочно заняться этим вопросом. А чтобы вернуться быстрее, нужно разобраться с выключившимся порталом. Зеркало она оставила в московском подземелье, чтобы всегда иметь возможность быстро появиться в людской столице.
На аэродроме их встречали, что уже не удивило принцессу. И машины, и сопровождение тоже были готовы. Для нее самой был выделен большой черный автомобиль с затемненными стеклами и шторками на окнах. Соблюдая маскировку, Луна заняла место на заднем диване. Далеко не все среди встречающих сотрудников были осведомлены об истинном назначении установки в разрушенном поместье. Поэтому аликорну, чтобы не показываться на всеобщее обозрение в своем истинном облике, пришлось накинуть на себя невидимость, садясь в машину.
Добравшись до места, Луна могла уже не скрываться, здесь были только осведомленные люди. Заместителю наркома тут же предоставили подробный доклад о последних событиях, но ясности он не прибавил.
— Ну что ж, Ваше Высочество, пойдемте к порталу, — вздохнув, произнес генерал.
— Странно, что я нигде не вижу Твайлайт и Старлайт, — оглядываясь, ответила Луна. — По документам с нашей стороны они вошли в портал…
— Сейчас узнаем, — хмыкнул замнаркома, взмахом руки подозвав своих помощников.
Через пару минут аликорн рассматривала бледного и потеющего человека с погонами подполковника.
— Такие к нам не поступали! — уже третий раз повторил офицер, стоя навытяжку и рассматривая начальство со смесью страха и непонимания.
— Свободен! — скомандовал Кобулов, и подполковник поспешил исчезнуть из поля зрения. — Час от часу не легче… Вам нужно осмотреть портал, — обратился он уже к Луне. — С Вашим опытом мы разберемся быстрее.
Спустя десять минут после спуска в подвал, принцесса поняла две вещи. Во-первых, работа портала была терминирована с этой стороны. А во-вторых, Твайлайт по своему обыкновению опять вляпалась в историю. Причем буквально.
Едва спустившись вниз, Луна обратила внимание, что все стены исписаны фразами на эквестрийском. Содержание надписей было разным. От банального «Здесь была Старлайт» до тревожного «Помогите нам!». Также были и указующие фразы вроде «Смотри сюда», «Прочти меня». Они сопровождались стрелками, которые указывали на дальний угол. Все надписи и стрелки были созданы с помощью очень хитрого заклинания, почти не расходовавшего дефицитную магию. Поэтому никто из людей не видел их, так как только кто-то обладающий магией мог их заметить.
А самое интересное, что Луна могла поклясться, что в прошлый раз, когда она была в этом подвале, никаких надписей не было! Пройдя по направлению стрелок, она обнаружила в углу небольшое круглое отверстие, вырезанное прямо в стене. Оно было закрыто почти идеально подогнанным кусочком штукатурки и замаскировано еще одним хитрым заклинанием. Оно было настолько хорошо оптимизировано, что не расходовало магию вообще. Этому принцесса не удивилась, припомнив манию Старлайт доводить свои разработки до совершенства.
Телекинезом вынув заглушку, аликорн достала из углубления записку. Прочитав текст на эквестрийском, написанный почерком Твайлайт, Луна узнала, что составлена она шесть лет назад, третьего сентября тысяча девятьсот тридцать девятого года. В ней младшая принцесса просила открыть ей портал в ближайшую полночь или в полночь на следующую ночь. Если же это сделать не удастся, она просила активировать зеркало второй пары порталов также в полночь, чтобы она могла запеленговать его, добраться туда, где оно находится, и вернуться через него. В этом случае она укажет направление и расстояние, которые узнает. И, поскольку расстояние пока неизвестно, нужно будет активировать переход каждую полночь. Внизу была приписка другим почерком. Старлайт добавляла, что с ними все нормально, и она присмотрит, чтобы с Твайлайт ничего не случилось.
Свернув записку, Луна подошла к порталу и тщательно проанализировала все остаточные следы завершения его работы. Удостоверившись в том, что причина определена верно, она направилась к генералу и его помощникам, которые все это время молча наблюдали за ней.
— Работа портала была терминирована с вашей стороны, — жестко заявила она ему. — Похоже, это была диверсия. И вы допустили то, что она произошла. Так что вам нужно будет тщательно проверить все здесь, чтобы найти причину инцидента. Хотя могу и подсказать. Есть такие устройства-терминаторы. Если кто-то прошел с ним через переход, то его работа прекратится. Но я только слышала о таких… А еще я могу напомнить вам о человеке по имени Манфред Ригель. Насколько я знаю, вы его пока так и не нашли. Но это могли сделать ваши бывшие союзники…
— Спасибо за анализ, с этим мы разберемся, — не проявив никакого раздражения, ответил замнаркома. — А что по восстановлению работы? Оно возможно? И, позвольте узнать, что за тайник Вы открыли там, в углу?
Аликорн еще раз задумалась, а стоит ли помочь людям возобновить работу портала. И снова пришла к выводу, что стоит.
— Портал готов к открытию в штатном режиме, — сообщила она. — Если у вас под рукой элементы, и вы подобрали нужных носителей, то можно это сделать хоть сейчас. Я проконтролирую и, если что, помогу.
Услышав это, генерал дал знак кому-то из подчиненных, и несколько человек направилось наружу.
— Элементы уже доставлены, и их носители подобраны в соответствии с Вашими же рекомендациями, — ответил Кобулов. — Я буду весьма обязан, если Вы проконтролируете их работу. Но что по второму вопросу?
— Я нашла послание от потерявшейся Твайлайт, — ответила принцесса. — Написано шесть лет назад. Похоже, портал по какой-то причине зашвырнул их в ваше прошлое. Хорошо хоть, недалеко.
— В прошлое? Неожиданно, — отметил замнаркома. — Но если они попали в прошлое, мы бы о них уже знали… — он вопросительно поглядел на собеседницу. — Или Вы собираетесь как-то их вытащить?
— Твайлайт просит настроить этот портал на указанную ей дату и забрать ее прямо из подвала, — задумавшись, озвучила идею младшей принцессы Луна и тут же захлопнула рот, осознав, что и кому она сказала.
— Так что же, и этот портал можно регулировать по времени? — как-то излишне лениво поинтересовался генерал.
«Вот это я опростоволосилась!» — мысленно отругала себя Луна. — «Уж этот-то со своим шефом не упустят возможности задушить еще в колыбели пару десятков своих врагов, исковеркав при этом течение истории своего мира… А потом могут попытаться сделать это и с нашим. Нельзя давать ему даже намека на то, что такое действительно возможно!»
— К сожалению, Твайлайт плохо знакома с работой порталов, — ответила она. — Поэтому она сделала неверные выводы. Сии устройства на такое действие неспособны.
— Значит, они уже шесть лет скрываются где-то в глуши, — похоже, ничуть не расстроившись, сделал вывод генерал. — Я отдам распоряжение о проведении их поиска. Наверное, несладко им пришлось, особенно во время войны…
В это время в подвал спустились посланные за элементами помощники, сопровождаемые целой командой людей.
— Мы можем приступать к активации, — улыбнулся замнаркома, указав на прибывших.
— Отлично! Начинайте, — согласилась Луна. — Я надеюсь, вы помните о том, что мне полагается за подобную помощь.
Генерал только бесстрастно кивнул.
Эрвин спускался в подвальную часть башни, занимаемой Луной. Сама аликорн, сейчас отсутствовавшая по причине разбора отключения портала, предпочитала верхние этажи. Но и нижние тоже были обитаемы. Например, на минус первом проживал уже некоторое время один бывший обер-фельдфебель, которого и решил навестить Ховальдт.
После того, как Кребса поймали при попытке сбежать в портал, его посадили под арест. Естественно, сам он не знал, что изначально его побег и планировался Луной и Эрвином. Но, поскольку этот план провалился, то и побег пришлось предотвратить. А Ховальдт еще и обставил все так, что Руперт оказался кругом виноват перед ним и Луной и теперь был им обязан.
Правда, это, похоже, уже не так сильно волновало бывшего обер-фельдфебеля, который все равно оказался в некотором выигрыше, сменив лагерную русскую баланду и неотапливаемый барак на сытое и комфортное заключение в башне Луны. Офицер уже дважды пытался поговорить с ним, но пока тот только ругался. Сейчас же Ховальдт надеялся, что, поостыв в камере, Кребс станет сговорчивее.
Первоначально Эрвин даже не знал, как можно будет использовать этого своенравного и по-своему хитрого человека. Однако, видя, как быстро русские обживаются в Кантерлоте, бывший оберст-лейтенант подумал, что еще один человек, которому совершенно невыгодно снова попадать к ним, лишним не окажется. Поэтому с ним следовало как следует поговорить.
Кребс бездельничал, валяясь на кровати. Зайдя в комнату, где содержался бывший обер-фельдфебель, Эрвин увидел, что тот развлекается, подбрасывая в воздух виноградины, пытаясь поймать их ртом. Получалось у него откровенно плохо. На полу лежало уже больше двух десятков ягод, но Руперт не спешил их поднимать, так как на тарелке, стоявшей у него на животе, лежала еще целая гроздь.
— Ну, здравствуй, Руперт, — поприветствовал никак не отреагировавшего на его приход заключенного Эрвин. — Все продукты переводишь?
— Ничего, мне еще принесут, — легкомысленно отозвался Кребс, подбрасывая в воздух очередную виноградину. Отвлекшись, он упустил момент, и ягода, упав, попала ему точно в нос, отскочив куда-то за кровать. Потерев пострадавшую часть лица, Руперт все-таки отложил тарелку и уселся на кровати. — И каким же ветром тебя занесло, господин Советник Принцессы? — язвительно поинтересовался он, интонацией выделив последние слова.
— Ладно, не кипятись, — Ховальдт пододвинул к себе стул и уселся лицом к собеседнику. — У нас с тобой, между прочим, есть общие проблемы…
— Да ну? — делано изумился бывший обер-фельдфебель. — У меня твоими стараниями, как видишь, вообще нет проблем! Поят, кормят, разве что только сказку на ночь не рассказывают!
— А тебе и нравится! — перешел на тот же манер разговора Эрвин. — Тогда я пойду, а ты оставайся. Вот только не удивляйся, когда сюда нагрянет парочка хитрых русских с автоматами.
— И откуда же они тут возьмутся? — уже более серьезно поинтересовался Кребс. — Они что же, уже захватили всю эту вашу Эквестрию? Вы же заключили договор…
— Ну что, ты, похоже, готов говорить серьезно? — видя перемену в настроении собеседника, уточнил Ховальдт.
— Ладно, черт с тобой! — Руперт подобрался и посерьезнел. — Покуражились и хватит. Рассказывай, зачем пришел!
Бывший оберст-лейтенант изложил собеседнику свои наблюдения по поводу опасной активности русских во дворце и бездействия эквестрийских властей. Похоже, Кребс проникся его мыслями, потому что он, почесав затылок, изрек:
— Да уж, эти чекисты, похоже, без масла в любую дырку пролезут… — он подобрал с одеяла пару виноградин и закинул в рот. — А как же Луна? Эта хитрая бестия любого обведет вокруг пальца! — он вопросительно посмотрел на Эрвина. — Неужели даже она тебя не послушала?
— Послушала, — ответил Ховальдт. — Но вот, насколько правильно она оценит уровень угрозы, я не представляю.
— Ты-то, и не представляешь? — ухмыльнулся Кребс. — Ладно, ну ее к черту! Что нужно от меня, мне и так понятно. Ствол дашь?
— Дам, — согласился Эрвин. — И отсюда заберу. При одном условии, нужно надеть вот это, — он протянул собеседнику массивный золотой перстень с отпечатанным символом Луны вместо камня.
— Опять какая-то магическая дрянь? — поинтересовался Руперт. — Контролировать меня будешь на расстоянии?
— Это для того, чтобы у тебя не было мыслей о побеге, — ответил бывший оберст-лейтенант. — Снять сам ты его сможешь, но, если его температура отклонится на пять градусов от стандартной температуры тела, то Луна тут же это почувствует. А по его сигналу она найдет тебя в два счета!
— Подстрелить парочку красных, это по мне, — согласился бывший обер-фельдфебель. — Ладно, давай сюда свою цацку!
— Вот и славно! — заключил Ховальдт. — Идем, а то в этой камере ты уже мхом скоро порастать начнешь…
Через полчаса Руперт рассматривал выданный ему револьвер Нагана.
— Русский Императорский Тульский оружейный завод, — расшифровал он клеймо. — Год выпуска тысяча восемьсот девяносто девятый… Да он старше меня! Но выглядит приемлемо. Откуда раритет?
— Луна нашла в Москве в каком-то подземелье, — пояснил Эрвин. — Вот и захватила на всякий случай.
— И правильно сделала… — Кребс открыл рамку и посмотрел в ствол. Закрыв ее обратно, он несколько раз нажал на спуск, проверяя срабатывания. Удовлетворившись результатом, он начал наполнять барабан патронами.
— Конечно, правильно! — произнесла за его спиной материализовавшаяся Луна. От неожиданности бывший обер-фельдфебель подпрыгнул на месте и уронил на пол патрон. Тем не менее, через секунду ствол револьвера уже был направлен в довольное лицо аликорна.
— Какого черта? Твое высочество! — ругнулся Кребс, опустив оружие. — А если бы я выстрелил?
— Неужели ты думаешь, что я была к этому не готова? — фыркнула принцесса ночи. — Зато проверила твою реакцию. Кстати, расскажи мне, как поживает Манфред Ригель?
— Жив, если не помер, — глубокомысленно заключил Руперт, вернувшись к своему занятию. — Его увезли из Данцига вместе с другими ранеными. Больше я про него ничего не знаю. А зачем он тебе вдруг понадобился?
— Да вот, подумала, что он слишком много знает… — ответила Луна. — Как и ты… — она посмотрела на бывшего обер-фельдфебеля, но тот и не подумал смутиться.
— Ой, вот только не надо сверлить меня взглядом! — ответил он. — Как будто у меня есть альтернатива. Не думаешь же ты, что я побегу к русским и сдам тебя?
— Нет, не думаю, — усмехнулась аликорн. — Мне тут и думать не надо, я тебя насквозь вижу! Я просто так, на всякий случай, напомнила… А теперь нам с Эрвином нужно поговорить с глазу на глаз.
Создав вокруг себя и Ховальдта звуконепроницаемый и непрозрачный экран, аликорн продолжила.
— Ты уверен, что сможешь контролировать его? — уточнила она.
— Он далеко не дурак, — ответил офицер. — И понимает, что кроме, как с нами, ему нигде не устроиться. Ну, а повлиять на него я, если что, смогу.
— И для чего ты планируешь его использовать?
— Как получится… — уклонился Эрвин. — Пока будет при мне. Раз уж он у нас есть, пусть приносит пользу… А что там с порталом?
— Русские, похоже, прошляпили диверсию. Но теперь он снова заработал, — самодовольно произнесла Луна. — Моими стараниями. Только теперь уже он будет работать от их операторов. А силы людишек невелики. Так что им снова придется обращаться ко мне! — она довольно улыбнулась. — Правда, наша Твайлайт снова умудрилась вляпаться в приключение… Они со Старлайт шли через портал, как раз в момент его отключения. В результате они перешли на Землю, но на шесть лет раньше нужного срока.
— Неожиданно, — высказался Ховальдт. — И как ты планируешь это исправлять?
— А я уже почти все исправила, — улыбнулась принцесса ночи. — Я активировала переход, через который Руперт попал сюда в первый раз. Твайлайт обнаружила его своим прибором, который она зачем-то тащила с собой. Я даже уже еще раз сходила на сторону людей и получила прошедшее через время сообщение нашей младшей принцессы. От зеркала ее отделяют какие-то шестьсот пятьдесят миль!
— Какие-то? — хмыкнул офицер. — Это совсем немало! Допустим, ты не хочешь раскрывать перед НКГБ возможности настройки портала по времени, — быстро поняв мотив аликорна, заговорил Ховальдт. — Но и отправлять совершенно неподготовленных для этого Твайлайт и ее подругу в путешествие по СССР в столь неспокойное время…
— Почему неспокойное? — Луна встревоженно посмотрела на офицера. — До начала вашей войны с русскими еще почти два года!
— Луна, а ты совсем не изучала новейшую историю нашего мира? — осторожно поинтересовался Эрвин. — Наша война с русскими была далеко не единственной за последние годы.
— У меня и на технические дисциплины времени не хватало, зачем мне еще и история… — ответила Луна. — Я знаю, что война началась в сорок первом, два года спустя. Я посмотрела по карте, что в указанном направлении они не выйдут за границы СССР. Мало ли, кто и где там еще воюет…
— Ну, если так, то, возможно, ты права, — согласился Эрвин. — А в каком направлении им предстоит пройти шестьсот пятьдесят миль?
— Западо-юго-запад, — ответила аликорн.
В полночь портал не заработал. Не произошло этого и через сутки. Зато прибор Твайлайт уловил далекий сигнал от кратковременного открытия второго портала. За два раза ей удалось точно установить направление и расстояние до него. Полученные цифры не очень обрадовали подруг, ведь теперь их цель находилась в нескольких сотнях миль. И проделать этот путь следовало так, чтобы не попасться на глаза никому из местных жителей. Но с другой стороны, аликорн была рада, что ее план сработал, и ее послание прочитали. К тому же она сможет посмотреть на мир людей, хоть и не так, как планировала.
Остаток первого дня подруги провели на чердаке, еще надеясь на открытие портала в подвале. Когда после полуночи стало ясно, что их надежды не оправдались, решено было следующий день посвятить разведке и планированию. Последнее взяла на себя принцесса, Старлайт же с удовольствием отправилась добывать информацию. Кроме этого, она добавила к посланию Луне результаты пеленга второго портала.
К обеду она снова появилась на чердаке. Судя по тому, что люди внизу спокойно продолжали свои работы, никто из них ничего не заподозрил. С собой, кроме информации, она принесла еще и несколько бутылок минеральной воды и авоську с яблоками.
— Не бойся, я не со стола у них это стащила, — успокоила единорог подругу. — У местного сторожа на улице есть сарай с продовольствием. Там этого добра еще много. Думаю, небольшой пропажи он не заметит.
Местные яблоки не шли ни в какое сравнение с продукцией фермы Эпплов, но для утоления голода годились. Время обеда у подруг совпало с перерывом у рабочих внизу. Зато после него они начали что-то долбить на втором этаже. Это позволяло говорить в полный голос без опасения быть услышанными снизу.
— В общем, эта бригада уезжала в город на два дня, — Старлайт устроилась на куче тряпья и начала делиться наблюдениями. — Грузовой автомобиль, на котором они приехали, отправился обратно в город за недостающими материалами. К вечеру он должен вернуться, а завтра утром уехать в следующий рейс. Но самое важное впереди, — единорог довольно улыбнулась. — В разговоре между водителем и местным бригадиром, который я подслушала, промелькнуло название города, куда поехал грузовик! Я надеюсь, название я разобрала правильно и смогу найти его на нашей карте.
— Это же замечательно! — обрадовалась аликорн. — Мы наконец-то сможем хотя бы приблизительно привязаться к местности! Ищи скорее! — она пододвинула карту подруге и сама подошла, чтобы сразу увидеть результат.
— Нашла! — радостно выдохнула Старлайт после пары минут поисков. — Вот он! — она указала на жирную точку на карте. — Повезло, что он тут обозначен. Похоже, большой город, судя по условным обозначениям, центр целой области!
— Ярославль, — вслух прочитала принцесса. — Странное название… Ты уверена, что правильно расслышала?
— Звучит очень похоже, — ответила единорог. — По крайней мере, среди крупных городов ничего более подходящего я не нашла.
— Хорошо, — согласилась Твайлайт. — Тогда давай сразу прикинем, где стоит сейчас зеркало… — она достала из сумки линейку и приложила ее к карте. — Итак, с учетом масштаба, направление указывает… Да, вот сюда. На город Витебск!
— Тоже областной центр, — сверилась с условными обозначениями Старлайт. — Большие города удобны, когда тебе нужно затеряться в толпе, но не в нашем случае… Придется быть очень внимательными.
— Теперь давай посмотрим, как нам лучше туда добраться, — проигнорировав последнюю фразу подруги, аликорн продолжала рассматривать карту.
— Пешком что-то не хочется, — прокомментировала единорог, глядя на хмурое небо через слуховое окно. — Сейчас начало осени, а мы не знаем здешнего климата. Могут начаться заморозки и проливные дожди… Так что лучше всего на поезде.
— Я перебрала много вариантов, узнав разделяющее нас и портал расстояние, — ответила Твайлайт. — Лучше всего было бы просто долететь. Но я даже специально провела небольшой эксперимент, пока тебя не было. Левитация в здешних условиях для тебя практически невозможна. Вот, смотри, — она передала подруге листок с расчетами. — А что касается местного транспорта, то эта идея заслуживает внимания…
— Интересные выкладки, — прокомментировала результаты эксперимента единорог. — Но левитировать в полуметре от земли, да еще и с такой скоростью, как у тебя в расчетах, мне совершенно не хочется. Я думаю, вариант, где ты полетишь одна, мы тоже не будем рассматривать?
— Это исключено! — отрезала принцесса. — Я не собираюсь тебя здесь бросать!
— Тогда смотри, — склонилась над картой единорог. — Добираемся до Ярославля. Там есть железная дорога, вот она обозначена. Находим станцию и едем в столицу. Да, это опасно, но все железные дороги ведут в этот город. Там нам нужно найти поезд в направлении Витебска. Если это центр области, то до него должны ходить поезда. Да и железная дорога через него тоже проходит.
— Я примерно так же все планировала, — согласилась аликорн. — Доберемся туда и тогда займемся поисками зеркала. Значит, решено. Отправляемся завтра!
Убедившись, что намеченный грузовик прибыл с партией стройматериалов, подруги покинули свое убежище и, никем не замеченные, скрылись в лесу. Пройдя пару километров вдоль дороги, они остановились.
— Вот подходящее дерево, — указала единорог на сухую нетолстую осину, стоявшую недалеко от дороги. — Мне не хочется запрыгивать в машину на ходу. Уроним ее на дорогу. Дерево небольшое, водитель его быстро уберет, но пара минут у нас будет.
Аликорн согласилась с идеей подруги, прикинув, что никакого сильного влияния они этим поступком не окажут.
Утром все произошло, как и предполагала единорог. Гремящий всеми сочленениями на неровной дороге и изрядно дымящий грузовик показался из-за поворота и остановился перед поваленным деревом. К счастью, кроме водителя, в нем никого не было. Шофер, ругаясь, вылез и за пару минут при помощи топора и мата расправился с неожиданным препятствием. Этого времени с лихвой хватило подругам, чтобы под невидимостью забраться в кузов.
О комфорте думать не приходилось. Машина подпрыгивала на всех кочках, выла двигателем, скрежетала еще какими-то механизмами и мерзко воняла. Но плохо ехать было лучше, чем хорошо идти, как подметила единорог.
Сначала принцесса хотела заняться расчетами, но поняла, что, подпрыгивая в кузове, не сможет даже нормально писать. Но вскоре она нашла себе занятие. Через окошко в задней стенке кабины аликорн стала наблюдать за шофером. Довольно скоро она поняла почти все принципы управления. Кручение штурвала заставляло машину поворачивать, а тормозить и ускоряться она начинала, когда человек ногами нажимал педали на полу. Не очень понятным было только назначение рычага на полу, который шофер периодически переводил из одного положения в другое. Глядя на действия водителя, Твайлайт задумалась, сможет ли она сама управлять подобной машиной. В конечном итоге она решила, что справится без особых проблем. Ведь в своих тренировках она могла телекинезом удерживать до сотни разных предметов одновременно, а здесь ей бы потребовалось контролировать не больше десятка рычагов и педалей. В итоге аликорн решила, что когда вернется в свое время и снова окажется в СССР, то обязательно попросит поуправлять машиной.
Примерно три часа они ехали на северо-запад в основном через лес по проселочной дороге, объезжая ямы и оставляя за собой шлейф из поднятой в воздух пыли. Потом выехали на хорошую дорогу, которая шла на юго-запад. Сразу исчезла пыль, перестало сильно трясти, да и грузовик ускорился.
Твайлайт с интересом наблюдала за окружающим пространством. Дорога, по которой они ехали, явно была магистральной. Она обладала хорошим твердым покрытием, по обочинам были оборудованы кюветы и стояли столбики с числами. Значения шли подряд в сторону увеличения. Принцесса поняла, что это указатели расстояния от начала этой дороги. Навстречу уже несколько раз проезжали машины. В основном такие же грузовики, как и тот, на котором они ехали. Населенных пунктов было мало, и они не произвели никакого впечатления на Твайлайт. Дома выглядели довольно бедно. Тот же Понивилль смотрелся куда более презентабельно, чем деревни, через которые они проехали.
— Похоже, подъезжаем, — окликнула подругу смотревшая вперед Старлайт.
Аликорн тоже посмотрела вперед поверх кабины. Над лесом виднелись верхушки нескольких дымящих труб, а вдалеке из-за поворота показались первые дома пригорода.
Глава 6
Манфред не считал дни, проведенные в камере английской тюрьмы. Ему было неинтересно их количество. Он понимал, что после того, как ему пришлось рассказать подробности своих злоключений в другом мире островитянам, ничего хорошего в его жизни не ожидается. Поэтому он просто хандрил, сидя в камере и равнодушно поглощая тюремную еду. Англичане его давно уже не беспокоили, видимо, узнав все, что хотели. А это означало только одно — скоро он станет им не нужен, а надеяться на то, что хитрые выходцы с Альбиона отпустят его, было глупо.
В двухместной камере все это время он сидел один, поэтому даже поговорить Манфреду было не с кем. Хотя он не очень-то этого и хотел, замкнувшись в себе и предавшись унынию.
Вот и сегодня он также лежал, уставившись в потолок, когда кто-то снаружи загремел запором на двери его камеры. Прикинув время, прошедшее после завтрака, Ригель решил, что для обеда еще рано, а значит, скорее всего, его поведут на очередной допрос.
И действительно, показавшийся на пороге охранник произнес команду «На выход». Однако дальше он повел узника во двор, где стоял уже заведенный фургончик на базе полноприводного «Доджа» три четверти. Тычком в спину Манфреду дали указание лезть внутрь фургона, что он и сделал.
Здесь было темновато. Маленькое окошко в боковой стене было закрыто решеткой, а через окошко побольше, соединяющее фургон с водительской кабиной, света почти не проникало.
Ригель только и успел опуститься на узкую лавочку вдоль борта, как за ним следом забрался охранник и захлопнул дверь. Снаружи заскрежетал запор, кто-то свистнул, и грузовик тронулся с места. Охранник уселся на сиденье в углу фургона и уставился на Манфреда, казалось, немигающим взглядом.
Определить, куда его везут, заключенный не мог, так как что-либо увидеть через маленькое окошечко было невозможно. Но Ригель и не собирался этого делать, понимая, что ничего от этого не изменится.
Фургон то разгонялся, то останавливался, часто поворачивал, петляя по городским улицам. Наконец, они поехали прямо и ровно, из чего можно было сделать вывод, что машина выбралась из города и теперь едет по загородной трассе. Такая поездка продолжалась где-то полчаса, потом автомобиль опять свернул, и сразу пассажиров начало трясти на гораздо более разбитой дороге. Рядом с Манфредом на стене были приварены две скобы, за которые он и взялся, чтобы не слететь с лавки на очередном ухабе. Так они ехали еще где-то полчаса. Сейчас, судя по замедлившемуся ходу и натужно работающему двигателю, они поднимались в гору.
Внезапно грузовичок дернулся, и его повело вправо, даже сквозь бронестекло, отделяющее кабину от фургона, Манфред услышал, как что-то заорал водитель. Он не мог видеть, что с горы на них на полном ходу несется потерявший управление трехосный «Бюссинг» (1), но, почувствовав что-то неладное, схватился за скобы. И очень вовремя. Увернуться их водитель не смог. Разогнавшийся шеститонный грузовик смял кабину их фургона и, опрокинув его на бок, сбросил с дороги.
Через пару секунд после головокружительного пируэта в исполнении их машины Манфред осознал, что лежит на спине, на боковой стене, которая теперь, похоже, стала полом. С трудом он заставил себя разжать пальцы, мертвой хваткой обхватившие скобы. Кое-как поднявшись, он попытался осмотреться. В это время заворочался лежавший в углу охранник. Рядом с его местом тоже был поручень, за который можно было держаться, но оказавшийся менее готовым к аварии конвоир не удержался на своем месте и, пролетев через фургон, приложился о стенку. Тем не менее, он был в сознании и уже тянул из кобуры пистолет. Понимая, что сейчас его пристрелят без суда и следствия, Ригель бросился на охранника.
От хандры не осталось и следа. Да, Манфред мог назвать себя пессимистом, но он отнюдь не был фаталистом, готовым беспрекословно принять свою судьбу. Тем более что эта самая судьба только что дала ему шанс.
Навалившись на англичанина, Ригель придавил ему руку, которой тот пытался достать оружие. Видимо, конвоир все-таки пострадал при падении, потому что вторая его рука практически не действовала. Тем не менее, он не собирался сдаваться, и несколько секунд они боролись на равных. Но в итоге Манфреду удалось-таки оглушить противника. Вытащив из ослабевшей руки охранника пистолет, он уже прикидывал, как выбраться из покореженного фургона, как вдруг дверь открылась сама. Поскольку машина лежала на боку, она просто упала на землю, образовав что-то вроде трапа. Значит, снаружи был кто-то, открывший ее.
— Есть здесь кто живой? — поинтересовались из-за стенки. Спросили, что характерно, на немецком. Потом чья-то голова нависла над зарешеченным окошком, сейчас оказавшимся на потолке. — Манфред, вылезай! И не вздумай стрелять! — донеслось сверху.
Узнав говорившего, Ригель, не теряя времени, выбрался наружу и огляделся. Опрокинутый фургончик лежал в неглубоком кювете, вместо кабины он имел груду перекореженных деталей, среди которых вряд ли можно было найти живых водителя и второго конвоира. Чуть ниже по склону парил развороченным радиатором «Бюссинг».
Повернувшись, бывший заключенный посмотрел на сидевшего поверх фургона обладателя знакомого голоса, мигом признав в нем Яна Люббе. Тот спрыгнул и радостно хлопнул друга по плечу.
— Рад снова тебя видеть, Манфред! — поздоровался он. — Извини, что пришлось вас растрясти, но у нас не было времени, чтобы подготовить что-то более сложное.
— Проехали, — буркнул Ригель. — Давай убираться отсюда, по дороге и расскажешь, что здесь вообще происходит.
— Идем, — согласился Люббе. — Парни тут справятся и без нас! — он указал на троих солдат в американской пехотной форме, сопровождавших его. Те только молча кивнули, один полез в фургон. — Быстро, за мной! — скомандовал Ян, и они побежали куда-то в сторону от дороги через густой кустарник.
Через пять минут беглецы достигли припаркованного на лесной просеке «Кюбельвагена». Мотор был заведен, и водитель уже ждал пассажиров. Забросив Манфреда на заднее сиденье и запрыгнув следом, Ян скомандовал «Гони!».
— А теперь объясни мне, дружище, — пробурчал Ригель, повернувшись к Люббе. — Что тут вообще происходит?
— Нет уж! — ехидно ухмыльнулся бывший старший стрелок. — Сначала ты объясни мне, что такое ты рассказал англичанам, что они решили избавиться от тебя, а заодно и от меня…
Принцесса ночи, устроившись в кресле в своих покоях, с легкой усмешкой наблюдала за нервно расхаживавшим из угла в угол человеком.
— И все-таки мне не дает покоя твой план, — уже не в первый раз Эрвин озвучивал причину своего беспокойства. — Неужели ты думаешь, что Твайлайт готова проделать путь в шестьсот с лишним миль по незнакомому ей миру? Да даже если у нее это и получится, она может внести в ход времени серьезные изменения! Нам ведь уже пришлось исправлять нашу подобную ошибку…
— Не ерунди! — прервала человека аликорн. — Неужели ты думаешь, что я не продумала этого? Твайлайт, как никто другой, боится изменить что-то в течении времени. Она на своей шкуре почувствовала, каково это, когда Старлайт перебрасывала ее из одного альтернативного мира в другой. А еще раньше она необдуманно пыталась связаться с самой собой в прошлом. При этом она чуть не лишилась рассудка. Так что на этот счет можешь не волноваться, она сделает все возможное, чтобы остаться незамеченной. К тому же, — принцесса снисходительно посмотрела на своего советника. — С ней находится Старлайт, а уж она мастер маскировки и скрытного проникновения.
— Ну, хорошо, — принял аргументы Луны Ховальдт. — Но все равно, что-то еще не так. Вот сидит в мозгу мысль, но не могу ее сформировать… Может быть, нужно организовать им встречу?
— В чем-то ты прав, — призадумавшись на мгновение, произнесла Луна. — Пожалуй, я займусь этим, но после… А пока можешь отправить туда Кребса, если ты так в нем уверен.
— Он-то там каким образом пригодится? — опешил Эрвин. — Я собирался держать его здесь, на всякий случай…
— Портал в Вечнодиком лесу будет активироваться в полночь на пять минут, — пояснила аликорн. — Открываться он будет в полночь твоего мира. Сеанс раз в сутки. И у нас, и там. И так будет продолжаться, пока Твайлайт и Старлайт не перейдут сюда. Активация происходит автоматически, без моего участия, энергии там еще достаточно, а соответствующие временные рамки я определила.
— Так-так… То есть Кребс нужен, чтобы никто не пролез с той стороны вместо младшей принцессы и ее подруги, — быстро догадался человек. — Но ведь…
— Насчет слишком активных русских можешь не беспокоиться, ими я займусь в первую очередь, — перебила его принцесса. — Больше они здесь тебя не потревожат!
— Отлично, что вы наконец займетесь этим делом, — Ховальдт довольно потер руки. — Но, должен предупредить, с ними нужно действовать очень аккуратно…
— Ты думаешь, что они смогут что-то противопоставить Нам здесь?! — повысила голос Луна. — У Нас дома?! Ты, видимо, забыл, кому ты служишь!
— Я все прекрасно помню, — начал оправдываться не ожидавший отповеди Эрвин. — Но я пришел к выводу, что русским кто-то помогает. Кто-то отсюда!
— Я приму это к сведению, — кивнула, успокаиваясь, принцесса. — А пока готовься, скоро я притащу сюда тех, кто приходил к тебе. Теперь уже мы будем их расспрашивать! А потом я действительно займусь встречей Твайлайт.
Уже несколько часов аликорн провела в системе потайных ходов дворца. И это время она потратила не впустую. Тайные агенты Меркулова были хитры, но принцесса ночи была хитрее. И она была у себя дома.
Комнату, в которой находилось двое неизвестных ей людей, Луна обнаружила глубоко в подвалах. Немного понаблюдав за ними, она поняла, что это именно те люди, что приходили к Эрвину. В данный момент один из них дремал на диване, а другой писал что-то в блокноте карандашом. Пистолет-пулемет, который упоминал Ховальдт, находился здесь же, но лежал в нескольких шагах от спящего. На поясе у бодрствовавшего висела закрытая револьверная кобура. Отследив положение оружия, принцесса решила действовать.
Телепортировавшись в центр комнаты, она кинула обездвиживающее заклинание сначала на обладателя револьвера, потом на его спящего товарища. Убедившись, что нужный эффект достигнут, она подошла к проснувшемуся и пытающемуся дергаться человеку и наклонилась над ним.
— Вы и ваш начальник слишком далеко зашли, — проговорила она, усмехнувшись. — Отныне я не собираюсь этого терпеть! В ваших интересах ответить на все мои вопросы!
Она приподняла телекинезом человека и привела его в сидячее положение. Ее лицо находилось примерно на одном уровне с лицом захваченного. Аликорн посмотрела ему в глаза и удивилась, не увидев там страха.
Решив не обращать на это внимание, она захотела продолжить допрос, но неожиданно почувствовала укол в правое бедро. Повернув голову она увидела небольшой дротик, торчавший прямо из ее кьютимарки. На секунду принцесса замерла, пытаясь понять, как этот дротик преодолел магический щит, который она накинула на себя перед телепортацией сюда. Однако движение со стороны пленного заставило ее отвлечься. Посмотрев на него, аликорн оторопела. Тот спокойно сидел на диване и смотрел на нее, при этом его поза изменилась, а значит, заклинание на него больше не действовало!
Принимать решение нужно было немедленно, и Луна, создав воздушный кулак помощнее, запустила им в противника. Но ничего не произошло. Магия перестала повиноваться ей, и человек, похоже, это хорошо понимал. Он поднес руку к замершей аликорну и щелкнул ее по носу. Словно дожидаясь этого сигнала, накатила волна слабости. Ноги подогнулись, и Луна против своей воли опустилась на пол. Попытка телепортироваться ни к чему не привела, принцессе оставалось только наблюдать, кляня себя за то, что не отнеслась серьезно к предупреждению Эрвина. Оставалось только догадываться, как они смогли лишить ее магии, но, несомненно, без помощи кого-то из местных ничего у них получиться не могло.
— Я уж думал, она не придет, — раздался голос сбоку. Третий человек с духовой трубкой в руках появился в комнате. Где он все это время прятался, было непонятно, но сейчас это было уже неважно. Он подошел к упавшей на пол Луне и склонился над ней. — Зря ты, принцесса, пошла на обострение. Можно было договориться и без силовых методов… — произнес он.
Ответить ему принцесса не могла. Мышцы совсем перестали ей повиноваться, глаза слипались. Она почувствовала, что засыпает.
Но аликорн не чувствовала страха или паники. Только досаду и злость. Она понимала, что в любом случае долго в таком унизительном положении не пробудет. А уж потом эти людишки ответят сполна! Кое-чего они не учли, добавив в вещество, которое было нанесено на дротик, снотворное. Сон — это тоже ее стихия! Луна закрыла глаза, входя в сферу снов. Да, она попала в западню, но она сможет предупредить всех, кого необходимо!
В кабинете Мартина Бормана шло совещание. Главной темой в повестке дня было убийство гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе (2), произошедшее на днях в Минске.
Эрвин склонился над расстеленной на столе картой генерального округа «Вайссрутения», краем уха слушая других приглашенных, которые ознакомлялись с отчетами о произошедшем. Сам Борман пока отсутствовал.
— Как это случилось? — спросил кто-то из еще не владевших всей информацией.
— Бомба с часовым механизмом в собственной постели. Это, знаешь ли, плохо совместимо с жизнью… — мрачно пошутил некто простуженным голосом.
— Этот Кубе сам виноват! — заявил возмущенный голос. — Так и не смог успокоить население на подотчетной территории!
— Во-во! — поддакнул другой голос. — А ведь это не самый большой округ, гораздо меньше того же Генерал-губернаторства!
Рассматривавший карту Ховальдт невольно зацепился за последнюю фразу. Оценив масштаб карты, он прикинул размеры административной единицы. Полтысячи километров из конца в конец. На западе Генерал-губернаторство (3), на востоке Смоленская область, а это уже Россия… В этот момент он отвлекся, так как в кабинет вошел Борман.
Поздоровавшись с собравшимися, Мартин собрался было проследовать к председательскому месту, но вдруг остановился. Эрвин с удивлением наблюдал, как тело его начальника надулось, как воздушный шар, а потом лопнуло, оставив на своем месте лишь странный дым. Через секунду дым уплотнился и обрел контуры принцессы ночи. С первого взгляда человек определил, что аликорн крайне раздражена.
— Все вон! — рявкнула Луна, и, оглянувшись, оберст-лейтенант увидел, как остальные участники совещания растворились в воздухе. В комнате остались только он, принцесса и стол с картой Белоруссии между ними.
— Как ты здесь оказалась? — только и смог спросить до крайности удивленный Эрвин.
— Как обычно! — огрызнулась Луна. — У нас мало времени, поэтому не перебивай! Ты был прав насчет русских! Им кто-то здесь помогает. Только так я могу объяснить то, что они посмели напасть на меня и… — принцесса замялась. — И победить… Пока что… Это были те двое, что приходили к тебе. С ними еще один, и это не тот начальник, которого ты описывал!
— Что мне с этим делать? — все-таки прервал принцессу Ховальдт.
— Найди Твайлайт, — зло сверкнув глазами, почти крикнула Луна. — Она сейчас идет к порталу где-то по Советской Белоруссии. Встреть ее там. Встреть и предупреди, режим работы портала ты знаешь… А я… Я тоже не буду терять времени даром! Сон сестры я пока не нашла, но ее и своих гвардейцев я предупрежу! Эти людишки еще горько пожалеют о содеянном! — она оскалилась и хотела продолжить, но вдруг осеклась и тревожно заозиралась.
— Ой, какие мы страшные! — вдруг раздался голос из пустоты.
Эрвин в первый раз испытывал на себе то, о чем рассказывала ему принцесса ночи, и был удивлен. Но происходящее, похоже, было неожиданно и для аликорна-сноходца. Справа от нее внезапно появился человек в штатском. Ховальд узнал его. Это был один из двух людей, приходивший к нему, обладатель пистолета-пулемета. Сейчас, однако, он не был вооружен. Тем не менее, чувствовал себя он очень уверенно.
Луна отреагировала мгновенно. Она, взмахнув крыльями, отпрыгнула в дальний конец комнаты и метнула в человека какую-то радужную кляксу, которая, однако, не причинила пришельцу никакого вреда. Человек только усмехнулся.
— А ты резкая, твое высочество, — снисходительно поглядев в сторону аликорна, произнес он. — Да только и мы не лыком шиты! — с этими словами он растворился в воздухе и тут же появился рядом с принцессой, щелкнув ее по носу, отчего та застыла, словно статуя. Только глаза продолжали двигаться, показывая, что это не скульптура, а живое существо. И в них Ховальд увидел неподдельный страх. Человек, удовлетворенно хмыкнув, перевел взгляд на Эрвина, который вообще перестал понимать происходящее. — А, это ты, подполковник… — странный визитер его тоже узнал. — Надо же, она бросилась к тебе в первую очередь… Ну, и что она тут успела наговорить? Неважно! В любом случае, все это вздор. Твоя покровительница сильно ошиблась. Но ты не переживай, — он неожиданно спокойно и открыто улыбнулся. — Ее и твоему здоровью ничего не угрожает, ведь вашу главную ошибку вы исправили. Так что сиди спокойно, при случае мы сами тебя найдем… — он повернулся к Луне, но потом снова обернулся к Эрвину. — Да, вот еще что…
Но договорить он не успел. Луна сумела частично скинуть с себя странный паралич, правда, похоже, только с головы.
— Просыпайся! — оглушающе крикнула она, и звук ее голоса, превратившись в почти осязаемую волну, разошелся во все стороны. Сквозь людей волна прошла, не встретив сопротивления, а вот стены, пол и потолок комнаты разлетелись на куски и тут же растворились. За ними был сплошной туман. Он был со всех сторон, и Ховальд понял, что начинает в нем тонуть. Он еще успел заметить, как неизвестный гость его сна, выругавшись, схватил Луну за рог, и они исчезли. Через мгновение туман полностью поглотил Эрвина, и тут же он проснулся в собственной кровати.
Руперт сидел в своей новой комнате. Стол перед ним был уставлен тарелками с различной едой, а дополняла их бутылка вина, которую бывший обер-фельдфебель без зазрения совести позаимствовал у Эрвина.
Однако настроение у Кребса было паршивое. Он с тоской обвел взглядом кушанья, среди которых напрочь отсутствовало что-либо мясное. Он бы не отказался сейчас от любимых им жареных колбасок, но проклятые лошади, как им и полагалось, жрали только траву и овощи. Потянувшись к бутылке, Руперт открыл ее и отпил прямо из горлышка. Здешнее вино было дрянным — кислым, да еще и очень низко градусным. Однако он решил, что даже такое пойло всяко лучше надоевшего до невозможности яблочного сока, которым его все время поили, пока он сидел в подвале.
Но на душе бывшего обер-фельдфебеля скребли кошки не из-за отсутствия хорошего вина и колбасок. Раздумывая над своим положением, он понял, что находится в тупике, из которого нет выхода. Живя здесь, он полностью зависел от принцессы ночи, и это было плохо. Конечно, он и раньше зависел от кучи других людей. Но офицеры Вермахта могли в худшем случае послать его на убой, а русские заставить работать. А вот что в следующий раз от него захочет не в меру хитрая аликорн, Руперт не знал…
То, что сбежать у него пока не получится, Кребс уже уяснил. И ведь, вроде бы, Эрвин намекал... Но в итоге прямо за порталом появилась Луна, взяла Руперта за шкирку и оттащила в подвал.
Обдумывая свое безрадостное будущее, бывший обер-фельдфебель снова приложился к бутылке и поморщился. Кислятину местного пойла он приспособился закусывать каким-то овощем с острым привкусом. Вот и сейчас он потянулся к тарелке, собираясь взять кусочек, но резко остановился, услышав грохот за стенкой.
В той стороне находились комнаты Ховальдта, который поселил его рядом с собой. Отставив бутылку, Руперт прислушался. Грохот продолжался.
Достав револьвер, Кребс вышел из-за стола и аккуратно выглянул в коридор. Там было пусто. Дойдя до двери в комнаты Эрвина, он толкнул ее. Та оказалась не заперта, и бывший обер-фельдфебель шагнул внутрь.
Эрвин был в комнате один. Склонившись над чемоданом, он спешно укладывал в него какие-то вещи. Увидев это, Руперт опустил «Наган». Ховальдт также заметил его.
— А, это ты! — произнес он, не прекращая своего занятия. — Собирайся, мы срочно сматываемся!
— Все свое ношу с собой, — хмыкнул Кребс, не успевший еще обзавестись здесь какими-то ценными вещами. — Что стряслось-то?
— У нас проблемы, — Эрвин подскочил к столу, вытащил ящик и высыпал его содержимое в чемодан. — Похоже, русские добрались до Луны!
— Откуда сведения? — поинтересовался бывший обер-фельдфебель. Выслушав короткую историю сна Ховальдта, он только фыркнул. — Бред какой-то! То, что наша хитро вывернутая принцесса лазит по чужим снам, я знаю. Сам ее там встречал… Но не думаю, чтобы русские так умели делать…
— Я и сам не мог предположить подобного! — прошипел бывший оберст-лейтенант, давя на никак не закрывающуюся крышку чемодана. — И Луна, похоже, тоже не ожидала…
Пока советник принцессы возился с багажом, Руперт вернулся к двери в коридор и выглянул. За дверью было все так же пусто и тихо.
— Ну, ладно! Правда это или нет… Но что ты собираешься делать? — поинтересовался он. — Куда линяем?
— В Понивилль, к порталу, — ответил Эрвин, поднимая чемодан. Он подошел к шкафу, достав оттуда два пальто, одно надел сам, другое бросил Руперту. — Одевайся и идем. Остальное расскажу по дороге!
Выйдя из комнаты, люди направились к лестнице и поднялись на два этажа выше. Здесь находились помещения, где проживало несколько дежурных гвардейцев принцессы ночи.
Зайдя в караулку, Эрвин потребовал позвать старшего по званию. Руперт молча встал у него за плечом, нащупывая в кармане рукоять револьвера.
— Ну, я старший, — ответил один гвардеец, стоявший у окна. — Чего надо?
— Представься! — потребовал Ховальдт.
— С каких это пор ты стал здесь командиром? — нехорошо прищурился гвардеец. — Да, Луна предупреждала про тебя, но и ты сам не переходи черту! Повторяю! Чего надо?
— Мне нужно быстро добраться до развалин замка сестер, что в лесу возле Понивилля! — процедил Эрвин, явно недовольный таким приемом.
— Это можно, — кивнул старший гвардеец. — Этот с тобой? — указал он на Руперта.
— Да, — ответил Ховальдт. — В последние минуты вам не приходило распоряжений от Луны? Мне кажется, она может быть в опасности!
— Распоряжения, которые приходят от госпожи, тебя не касаются! — отчеканил гвардеец. — А что касается опасности, то принцессе нечего бояться у себя дома! Идите с глаз моих долой. Ждите на балконе. Через четверть часа вам приготовят колесницу, и можете отправляться.
Полет на магическом транспорте прошел для Руперта тяжело. В колеснице люди были открыты всем ветрам и сильно мерзли. Кребс поднял воротник пальто и натянул его почти на голову, но это мало помогало. Потом он плюнул и уселся, скорчившись и прикрываясь от ветра передним бортом. Задний борт отсутствовал, поэтому руки приходилось попеременно держать на холодном поручне. Эрвин продержался чуть дольше, но потом тоже последовал примеру бывшего обер-фельдфебеля.
Разговаривать в пути было невозможно. Вокруг свистел ветер, да и у обоих зуб на зуб не попадал от холода. К счастью, пегасы летели быстро и где-то через полтора часа доставили людей к куполу, закрывающему пространство вокруг портала.
Вывалившись из колесницы, Руперт принялся приседать и подпрыгивать, стараясь быстрее согреться, чем вызвал презрительные взгляды пегасов. Дождавшись, пока из повозки выйдет Эрвин, они, не говоря ни слова, взмыли в небо и скрылись из виду.
— Не так уж они и горели желанием помогать тебе. Но черт с ними, главное — доставили до места! — прокомментировал Кребс поведение гвардейцев. В перерыве между фразами он пытался согреть дыханием замерзшие пальцы. — Проклятье! Будто снова под Сталинградом побывал! Хотя там, конечно, было холоднее… Спички есть?
— Есть. Где-то здесь, — ответил Эрвин, поднимая чемодан. — Но костер потом! — засунув руку за пазуху, он достал какой-то кристалл. Подойдя к куполу, он очертил им прямоугольник, и на этом месте появился проем. — Идем, внутри должно быть теплее!
Через десять минут недалеко от портала уже горел костерок. Руперт, щедро подбросив в огонь бумаг, попавших сюда вместе с ним из броневика, с наслаждением вытянул руки к теплу.
— Ну, рассказывай! — потребовал он. — Каков план?
— Идем на ту сторону, осматриваемся, — ответил так же отогревающийся Эрвин.
— Отличный план! — съязвил Руперт. — Кто ж нам переход откроет? Да и что там на той стороне?
— Портал на несколько минут активируется автоматически в полночь. На той стороне тридцать девятый год. Начало сентября, как и сейчас на Земле… — проворчал Ховальдт. — Нашу фиолетовую знакомую вместе с подружкой угораздило попасть в сбой большого портала. Он и отправил их в прошлое. Так что теперь они пешком идут к зеркалу, чтобы перенестись обратно…
— Что за бред… У этой принцесски, такое впечатление, всегда все идет наперекосяк! — высказал свое мнение Кребс. — Но проблемы Твайлайт — это проблемы Твайлайт. Мне больше интересно, где это зеркало висит-то?
— А вот с этим неясно… — отозвался бывший оберст-лейтенант. — Младшая принцесса как-то сообщила Луне, что от тумбы большого портала до тамошнего расположения зеркала по прямой шестьсот пятьдесят миль на запад юго-запад…
— Так, — задумался Руперт. — А эта их миля как к километру относится?
— Да почти равна, — уточнил Эрвин. — Я без карты, правда, не могу понять, где это. Должно быть, где-то в Белоруссии. Луна сказала, что смотрела по карте. И это в пределах границ СССР. Но вот что-то не дает мне покоя…
— То поместье с тумбой было в Смоленской области. Хм… — Кребс прикрыл глаза, стараясь вспомнить карту. — Мы в сорок четвертом довольно долго стояли в Гродно. Так что географию этой области я хорошо помню. Пришлось по ней помотаться… По расстоянию и Гродно примерно подходит, но по направлению это мимо. Минск? Нет, он ближе. Слуцк? Может быть, но тоже ближе… А что там дальше из крупных городов? Слоним, Белосток. Если еще южнее, то Брест-Литовский.
— Нам понадобятся документы, — сменил тему Ховальдт, пододвигая чемодан. — Луна, к счастью, приволокла одну мою заначку! — он вынул пакет из плотной бумаги, перевязанный бечевкой. Развязав ее, он достал солидную пачку разномастных документов.
— Вот черт! — Кребс оценил количество удостоверений. — А ты серьезно готовился к проигрышу войны… Вот только много ли среди них таких, что выданы до сентября тридцать девятого?
— Должны быть, — уверенно заявил Эрвин. — Вот, это тебе подойдет! — он протянул Кребсу потрепанный советский паспорт. — Выдан в тридцать пятом году. Себе я сейчас тоже найду…
— Ты что, дурак? — без обиняков спросил, прищурившись, Руперт. — Зачем мне там в начале сентября советский паспорт? Найди уж мне нормальный зольдбух (4). Ведь вряд ли у тебя есть что-нибудь польское…
— Польское? — оторопел Ховальдт. — Подожди! Ты хочешь сказать…
— Ага! — усмехнулся бывший обер-фельдфебель. — Вам из Берлина, может, не так хорошо все видно было. А я в польской кампании тридцать девятого участвовал и скажу тебе, что в начале сентября мы еще не дошли до восточных областей Польши. А красные начали свой «освободительный поход» только во второй половине месяца! Так что и в Белостоке, и в Гродно, и в Бресте Литовском лучше будет не светить советским паспортом!
— Проклятье! — советник принцессы в сердцах бросил удостоверения обратно в чемодан. — Вот, что не давало мне покоя!
— Надо же, — развеселился Кребс. — Луна обдурила сама себя! Наверняка она смотрела на самую свежую карту, например, образца сорок пятого года. И на ней восточные области Польши уже вошли в состав СССР!
— Как же я сразу не вспомнил… — Эрвин в растерянности посмотрел на веселящегося спутника.
— А самое веселое знаешь, что? — скалясь, спросил Руперт. — Не знаю уж, чем руководствовалась наша лунозадая интриганка, но она отправила свою младшую подружку в очень увлекательный вояж! — он хлопнул себя по коленке и неожиданно расхохотался с собственной шутки. — Мне было бы очень интересно посмотреть, как наша фиолетовая зазнайка будет пробираться через боевые порядки наступающей на Польшу РККА!
Город приближался, но впереди дорога, похоже, несколько раз поворачивала, и растущий вдоль обочин лес пока закрывал весь вид.
— Может быть, не стоит вот так сразу заезжать в город? — напряженно поинтересовалась Старлайт.
— Думаю, ты права, — подумав, согласилась принцесса. Она перегнулась через борт и посмотрела на быстро пробегающую мимо обочину. — Но как заставить его остановиться? На полном ходу прыгать будет опасно!
— Сейчас что-нибудь придумаем… — ответила единорог.
Однако ничего выдумывать подругам не пришлось. Проблема решилась сама собой, когда за очередным поворотом показалась стоящая на обочине черная машина. Она была заметно меньше их грузовика и, видимо, предназначалась только для перевозки пассажиров, поскольку не имела грузового отсека. Передняя крышка, под которой, как помнила Твайлайт, должен был находиться двигатель, была поднята. Из-под нее виднелась спина человека, что-то согнувшись рассматривавшего внутри. Еще два человека прохаживались по обочине возле машины.
— Военные, — прокомментировала картину Старлайт. — Оба в форме. А машина у них, похоже, сломалась…
Увидев грузовик, один из военных повелительно поднял руку. Водитель грузовика снова дернул рычаг сбоку от себя и, сбавив скорость, подъехал почти вплотную к черной машине. Встав сразу за ней, он вылез из кабины и, заглушив мотор, пошел выяснять случившееся. Подруги, приникнув к переднему борту, наблюдали за происходящим.
— Что у вас случилось, товарищи? — поинтересовался водитель.
— Да вот, — махнул рукой один из военных, выглядевший моложе своего спутника. — Поломка. Может, глянешь, а то наш шофер никак не справится. Ты же, вроде, пустой? — он посмотрел прямо в ту точку кузова, где над бортом торчали головы путешественниц. — Значит, не очень торопишься…
— Сейчас глянем! — заверил его водитель и пошел к своему незадачливому коллеге. Скоро из-под капота торчали уже две спины, что-то громко обсуждая.
Военные продолжили прохаживаться вдоль обочины. Молодой периодически поглядывал на лес, а старший прошел вдоль грузовика, внимательно его осматривая. Решив потренироваться в определении знаков различия, Твайлайт принялась подробно рассматривать их форму и, к своему удивлению, не увидела на ней погон. Зато у этих военных были какие-то непонятные нашивки на рукавах и эмалевые значки на воротниках. Высказывать свои наблюдения подруге она пока не спешила, так как, если водители были заняты починкой, то оба военных гуляли по обочине и могли ее услышать. Рассматривая старшего, принцесса бросила взгляд и на его лицо. И, увидев его, она немало удивилась. Несомненно, она где-то уже видела этого человека, но где именно, вспомнить не могла. Напрягая память, аликорн могла даже вспомнить, что она, вроде бы, даже разговаривала с этим военным, и он тогда казался значительно старше.
Прошло минут десять, и их водитель, высунувшись из-под капота, повернулся к более молодому военному, который стоял между машинами.
— Не, товарищ капитан, — выдал он свой вердикт. — Здесь не починить. Давайте я вас на буксире дотащу до Рославля. Там, на нашей МТС (5) сподручнее будет исправить.
— Ну что, товарищ старший майор, (6) — обратился молодой военный к своему спутнику. — Сейчас поедем.
— Давно пора! — прокомментировал тот.
Пока они переговаривались, Старлайт наклонилась к самому уху подруги и зашептала.
— Нужно слезать. Сейчас они прицепят ту машину сзади и поедут дальше до этой МТС, чем бы она ни была.
Принцесса только кивнула в ответ. Водитель грузовика в это время подошел к своей машине, достал из кабины кривую палку и, вставив ее в передок, начал с шумом вращать. Через несколько оборотов двигатель завелся. Скрываясь за его шумом, подруги, как можно более тихо, спустились на обочину. Через полминуты грузовик тронулся и, объехав черную машину, встал перед ней. Оба водителя начали крепить трос. Подруги отошли на пару шагов назад, намереваясь посмотреть, как автомобили уедут.
— Давай, капитан, зови уже своего друга! — приказал старший военный. — Небось, уже всех белок окрестных распугал.
— Трезор! Ко мне! — крикнул капитан и, засунув два пальца в рот, громко свистнул.
— Кого это он еще зовет? — успела удивиться Твайлайт.
Но ответ на свой вопрос она получила тут же. Из кустов на обочине в двадцати шагах позади них выскочила большая черно-рыжая собака. Она, если и была меньше пони, то ненамного. Видимо, хозяин отпускал ее побегать, будучи абсолютно уверенным в питомце. И, как оказалось, не зря. Ведь на первую же команду собака откликнулась.
Свесив язык, она не спеша побежала по обочине к автомобилю хозяина. Однако в пяти шагах от подруг она повела носом, резко остановилась и навострила уши. Еще через несколько секунд пес уставился на место, где находились подруги, и, отойдя на пару шагов назад, поднял шерсть дыбом и зарычал.
— Неужели он нас видит? — забеспокоилась принцесса.
— Не должен! — сквозь зубы процедила Старлайт. — Похоже, учуял нас. — Давай потихоньку отходить на ту сторону дороги. Еще не хватало, чтобы нас обнаружили эти странные военные! Я накинула на нас еще полог тишины! А вот блокировать запахи я не умею…
— Ну что там еще такое? — раздался от машины недовольный голос старшего майора. — Капитан?
— Не пойму… — растерянно ответил хозяин собаки. — Как будто он увидел кого-то на дороге. Где-то между нами и собой. Кого-то опасного… Он ведь натаскан… Трезор! Ко мне! — повторил он команду, но пес, мельком глянув на хозяина, только несколько раз гавкнул.
— Что за чушь? — также удивился старший майор. — Нам, знаешь ли, некогда разбираться! Мы и так опаздываем. Сейчас еще будем ползти до Рославля. А там сколько времени будут чинить машину? А нам еще в Бобруйск и дальше ехать! В общем, давай, тащи его сюда!
Быстрым шагом капитан направился к своему псу. При этом шел он прямо на подруг. Старлайт в последний момент дернула принцессу на себя, уводя ее с траектории военного. Его рукав с вышитой красной изогнутой полоской мелькнул у аликорна перед глазами.
— Ну что такое, Трезор? — заговорил военный, подойдя к псу и гладя его по голове. — Ты чего меня перед товарищем Никулиным позоришь? Ну-ка, пошли!
Пес еще несколько раз гавкнул и, посмотрев на хозяина, снова уставился на подруг.
— Да что ты там увидел? — воскликнул капитан. — Вот, смотри! — он подбежал к тому месту, куда смотрела его собака, и два раза рубанул рукой воздух, один раз горизонтально, другой вертикально. Старлайт, стоявшая на этом месте, проявила чудеса гибкости, и рука человека оба раза ни с чем не соприкоснулась. — Ну, видишь! — хозяин вернулся к собаке, на морде которой Твайлайт ясно увидела удивление. — Пойдем! — продолжил человек, взял пса за ошейник и повел к автомобилю.
Трезор, следуя за хозяином, обернулся и еще раз посмотрел в то место, где стояли подруги, но больше никаких агрессивных действий не предпринял. За прошедшее время водители уже приготовили буксир и заняли места в кабинах. Старший майор тоже уже стоял у открытой передней правой двери, задумчиво наблюдая за происходящим. Капитан и его питомец забрались на заднее сиденье черной машины, а его старший попутчик скомандовал «Трогай!» и сам залез на свое место. Грузовик взревел мотором и двинулся, натягивая трос. Меньшая машина покатилась за ним и скоро обе они скрылись за очередным поворотом.
Оставшись в одиночестве на краю дороги, подруги приходили в себя.
— Похоже, наш поход будет сложнее, чем мы думали, — резюмировала Твайлайт.
— Сложнее? — нервно рассмеялась Старлайт. — Ты представляешь, насколько близки мы были к провалу? И это практически в самом начале пути…
Быстро приближавшийся со стороны города шум мотора заставил путешественниц снова напрячься.
— Давай уже уберемся с дороги, — предложила единорог.
Из кустов они наблюдали проезд странного двухколесного транспортного средства, на котором человек сидел верхом. Оно было гораздо быстрее грузовика, но при этом более шумным и вонючим. Принцесса громко чихнула, случайно вдохнув клуб дыма, и предложила перебраться еще подальше от дороги.
Расположились подруги шагах в ста от магистрали, под большим дубом. Перекусив взятыми в дорогу яблоками и немного отойдя от переживаний, они начали делиться впечатлениями.
— У этих военных совершенно не было погон! — озвучила свое наблюдение аликорн. — Это же были военные?
— Они самые, — вздохнула единорог. — Слышала, как они друг к другу обращались? По званиям. Только капитан — это привычное мне звание, а вот про старшего майора я слышу впервые… Да и форма отличалась не только отсутствием погон. Видимо, знаки различия у них на рукавах и на воротнике. Но и они совершенно не похожи на те, что я выучила! Сколько звездочек у капитана?
— Э… Четыре маленьких! — вспомнила принцесса.
— Вот именно, — подтвердила Старлайт. — А у этого какой-то прямоугольник, да и тот всего один. В общем, совершенно непонятные изменения. Не могли же они за шесть лет полностью переделать всю систему знаков различия?
— Может, и могли, — не согласилась Твайлайт.
— А еще меня насторожило название города, — продолжила единорог, доставая карту. — В этот раз я слышала его дважды. От водителя и от старшего майора. Ты же тоже слышала?
— Ну, да, — задумалась аликорн. — Но не обратила внимания. Звучало, вроде, похоже на то название, на которое мы ориентировались…
— Только похоже! — Старлайт разложила карту и указала на точку города на ней. — Мы с тобой ориентировались вот на этот город. Ярославль. Но я точно два раза слышала, что люди произносили. Рославль! Без первой буквы «Я». И это определенно тот город, рядом с которым мы находимся.
— Верно. Сломанную машину будут чинить в ближайшей мастерской, далеко ее не потащат, — заключила принцесса. — Но, может быть, это буква безударная? То есть мы просто неправильно читаем, и так и должно произноситься.
— С другими словами таких проблем нет! — не согласилась единорог. — Давай лучше попробуем найти на карте Рославль!
Через десять минут поисков она удовлетворенно посмотрела на карту.
— Вот он! — указала она на гораздо более мелкий кружочек, рядом с которым была надпись «Рославль». — Город поменьше, поэтому мы сразу его и не нашли. А знаешь, что еще говорит в пользу именно этого города? Старший майор говорил, что им потом ехать в Бобруйск. А вот и он, прямо по дороге на запад от Рославля!
— Это очень хорошо, — осмотрела карту принцесса. — Вот только, если мы здесь, — она ткнула в Рославль. — А не здесь, как изначально думали, — она показала на находящийся значительно восточнее Ярославль. — То возникает проблема! — она глазами отмерила нужное расстояние по карте. — Нужная нам точка находится примерно вот тут, она указала на самый край листа. — А это, как видишь, территория соседнего государства — Польши.
— Час от часу не легче, — вздохнула Старлайт. — Ну, делать нечего, придется думать, как нам пересечь государственную границу.
(1) — Бюссинг (Bussing) — в описываемое время крупнейший производитель тяжелых грузовиков в Германии. Под этой маркой грузовики больше не выпускаются, так как в 1972 году фирма вошла в состав концерна MAN. Однако эмблема "Бюссинга" — лев до сих пор украшает передние решетки грузовиков MAN.
(2) — Вильгельм Рихард Пауль Кубе (1887 — 1943). Немецкий политический деятель. Руководитель оккупационной администрации Белоруссии 1941 — 1943. Убит в результате спецоперации, проведенной советскими партизанами.
(3) — Генерал-губернаторство — административно-территориальное образование на территории оккупированной в 1939 году нацистской Германией Польши.
(4) — Личный документ солдата немецкой армии. Дословно — солдатская книжка (Soldbuch).
(5) — МТС — Машинно-тракторная станция. Предприятие, осуществлявшее обслуживание и ремонт сельскохозяйственной и другой техники и сдававшее её в аренду колхозам.
(6) — Старший майор государственной безопасности — специальное звание сотрудников начальствующего состава НКВД и НКГБ СССР. Примерно соответствовало генерал-майору.
Глава 7
Когда Ланкастер входил в кабинет своего начальника, тот был в прекрасном расположении духа. Однако англичанин знал, что новости, которые он принес, быстро покончат с благодушием шефа.
— Здравствуйте, сэр! — поприветствовал он хозяина кабинета.
— А, это ты! Заходи, рад видеть! — откликнулся начальник. — Мне доложили, что ты вернулся из отпуска, который я тебе давал. Был дома? Как поживает сэр Артур, твой отец?
— Он вышел в отставку и сейчас отдыхает в нашем поместье, — ответил посетитель, проходя через кабинет к креслу для гостей. — Он был очень рад услышать, что я служу под вашим началом. Я и не знал, господин коммандер, что вы знакомы.
— Знакомы? — усмехнулся хозяин кабинета. — Когда-то давно, я служил под командованием твоего отца на броненосном крейсере Его Величества «Кент». Так что мы более чем знакомы. Эх, какие были времена… Но, хватит! Поностальгировали и будет! — резко изменил он тему разговора. — Я знаю, что ты сразу по приезду принял дела у заместителя. Рассказывай, что ты принес на этот раз? Я же знаю, что по пустякам ты старика не тревожишь…
— Наш информатор сбежал! — собравшись с духом, произнес Ланкастер. — Вместе с ним сбежал и немец, которого мы задержали по его наводке. Первоначально следы указывали на то, что они двинулись к американцам. Но я все проверил и могу с уверенностью сказать, что след ведет на восток… В Россию.
— И что в связи с этим ты предлагаешь? — откинувшись на спинку кресла, поинтересовался хозяин кабинета.
— Я готов понести наказание за свою ошибку! — выпалил молодой разведчик.
— Какую ошибку? — усмехнулся коммандер. — Все идет по плану!
— По какому плану, сэр? — оторопел Ланкастер. — Вы хотите сказать, что сами инициировали их побег?
— После того, как русские очень быстро восстановили работу портала после сбоя, наверху освободилась пара кресел, — усмехнувшись, указал на потолок старый разведчик. — Одно из них должно достаться мне. Поэтому теперь планирование всех операций по данной теме под моим контролем. И так топорно действовать я не буду… Видишь ли… — он выпрямился в кресле, показывая безупречную выправку. — Я еще не настолько одряхлел, чтобы опасные заключенные убегали из рук моих людей посреди белого дня! Ты, дружок, имеешь очень большие перспективы. Я это вижу. Но тебе еще нужно набраться опыта… Поэтому слушай, что я тебе скажу! — он ненадолго замолчал, доставая из ящика стола трубку. Потом некоторое время он набивал ее табаком. Все это время Ланкастер молча сидел перед начальником. Наконец, тот раскурил трубку и продолжил. — Твой информатор оказался не таким ценным, как мы думали. Кроме наводки на Ригеля, мы не получили от него почти никакой стоящей информации… — он вздохнул. — Но и отыгрывать его я пока не стал. Я отдал его русским!
— А Ригеля? — не утерпел и прервал шефа его молодой подчиненный.
— А этот угрюмый немец тоже уже рассказал нам все, что знал, — выпустил кольцо табачного дыма коммандер. — А для нашего нового агента у русских он стал неплохим авансом, благодаря которому глупые красные приняли его с распростертыми объятьями.
— Но ведь сейчас они знают, что мы допрашивали его и знаем его историю! — воскликнул Ланкастер. — Теперь они все засекретят еще сильнее.
— Сильнее, мой мальчик, уже некуда! — усмехнулся хозяин кабинета. — А в том, что они узнают, что мы что-то знаем, нет ничего страшного. Ведь что рассказал нам немец? Он был где-то. Попал туда через зеркало. Вернулся обратно, увидел, что зеркало уничтожено. Все, конец! Никакой выгоды этот рассказ нам не принес, так будут думать русские. И мы бы так думали, если бы не знали о втором портале! Но мы знаем! А Ригель и Люббе не знают, что мы знаем. Значит, не узнают и русские!
— Я запомню это, — выдохнул молодой разведчик. — Но как быть с большим порталом? Судя по донесениям, его работа возобновилась!
— Да, я так и предполагал. Похоже, у русских кто-то научился нажимать на нужные кнопки… — хозяин кабинета выпустил особо удачное колечко дыма и несколько секунд любовался, как оно поднимается к потолку. — Пусть работает… — сказал он, оторвавшись, наконец, от наблюдения. — Все равно, он рано или поздно достанется нам…
— Но как? — удивлению Ланкастера не было предела.
— Позволь мне преподать тебе еще один урок, — коммандер откинулся в кресле и, одно за другим, выпустил целых три колечка дыма. — Начну издалека… Нашей Империи издавна бросали вызов могущественнейшие державы Европы… В шестнадцатом веке это была Испания. Филипп Второй владел огромными богатствами, которые привозили из Нового Света его галеоны. Поэтому он мог позволить себе послать на нас Армаду, которая казалась ему непобедимой. Но наша Империя стоит в лучах своего блеска. А что теперь представляет из себя Испания? Так, — он брезгливо поморщился. — Третьеразрядная страна на окраине Европы. Растерявшая все богатства и колонии. Но на смену ей в семнадцатом веке пришли Соединенные Провинции Нидерландов. Их штадгальтер (1) даже сверг нашего короля Джимми Второго и сам сел на английский трон! Ну, и что? Где теперь эти Нидерланды? Они втоптаны в грязь немецким сапогом всего за пять дней! А кто, кроме историков, сейчас помнит, что Британская Ост-Индская кампания когда-то была Голландской? Следом были французы со своим «маленьким капралом» во главе. Он захватил всю Европу, но закончил все равно под Ватерлоо! В этом веке им на смену пришли германцы. Но и они проиграли, а мы выиграли. Хочешь знать, почему?
Ланкастер ничего не ответил, понимая, что вопрос риторический.
— Все они… Да-да все, были сильнее нас. Но победили все равно мы. У них были гениальные полководцы, большие армии, богатства и колонии, но все они решали вопросы текущего дня. И только мы смотрели в будущее…
— Я не совсем понимаю… — вклинился в монолог шефа молодой разведчик.
— Объясню на нашем примере, — довольно попыхивая трубкой, продолжил коммандер. — Мы знаем, что у русских есть портал, через который они торгуют с этими «пони». Теперь я точно знаю, что с ними…
— Но откуда? — спросил Ланкастер. — Ой, прошу простить, что перебил!
— Благодаря сбежавшему Ригелю, конечно же, — недовольно посмотрев на ученика, ответил хозяин кабинета. — Он для меня был, как лакмусовая бумажка. Русские ухватились за него с таким рвением, что я понял, что, во-первых, его имя им знакомо, значит, они точно схватили кого-то из других фигурантов истории. А во-вторых, эта история для них не кончилась! Иначе бы они не были столь ретивы… Понял?
— Да, сэр! — бодро откликнулся молодой разведчик.
— А теперь я, если ты не против, продолжу, — старый разведчик с удовольствием затянулся. — Так вот. У русских есть портал. Они торгуют с пони за золото. Очевидно, что они оказались в том мире в том же положении, что и испанцы в Новом Свете, когда за стеклянные бусы и ножи из дрянного железа туземцы отдавали золотые статуи, изумруды и собственных жен. Что бы сделали Филипп Второй, Наполеон или Гитлер, узнав об этом?
— Они бы стали готовиться к вторжению, чтобы отвоевать этот портал себе! — не задумываясь, ответил Ланкастер. — А потом они бы послали армии и на ту сторону.
— Верно! — согласился шеф. — Они бы так и сделали. Вильгельм Оранский бы действовал по-другому. Он все таки был выдающимся политиком… Поэтому и смог сесть на трон Англии. Однако, в конечном итоге, все равно, все бы свелось к войне… Но как поступим мы?
— Как?
— Мы подождем, когда русские сами преподнесут нам желаемое! — коммандер отложил окурок в пепельницу, уселся ровно и сложил руки на столе. — Но мы не будем сидеть, сложа руки. Мы будем действовать, но понемногу. Каждое наше действие будет по-отдельности давать небольшой эффект, но в итоге, мы победим без всякой войны.
— Но как мы можем повлиять, например, на Сталина? — изумился Ланкастер.
— Сталин, конечно, силен, — вздохнул хозяин кабинета. — Но и он не вечен. Сейчас русская элита представляет собой банку с пауками. Но, вопреки всему, пауки не жрут друг друга. Все потому, что в центре банки сидит один седой усатый паук, который держит всех остальных на расстоянии друг от друга. Как только он исчезнет, там начнется серьезная драка. Партийные боссы сцепятся с госбезопасностью, генералы и маршалы встанут на обе стороны. При удачном раскладе у них может начаться новая гражданская война.
— Значит, нам нужно добиться того, чтобы в итоге у власти оказался тот, кто даст нам желаемое? — уточнил молодой разведчик.
— Это было бы идеально, — согласился коммандер. — Но такого человека среди советских деятелей нет. Сейчас нет… Зато там есть откровенные дураки, которые, оказавшись у власти, наломают таких дров, что нам останется только прийти и забрать желаемое… Так мы действовали всегда, и теперь над нашей Империей никогда не заходит Солнце. Ты понял меня, мой мальчик?
— Так точно, сэр! — воодушевленно отрапортовал Ланкастер, встав с места.
— Тогда иди, — махнул рукой шеф. — Хорошенько обдумай мой урок. Приходи завтра на файв-о-клок, мы продолжим…
Когда молодой разведчик вышел из кабинета, коммандер посидел еще немного, перебирая бумаги на столе.
— Пока еще Солнце не заходит над Империей… — пробормотал он. — Но если мы не заберем себе эту новую колонию, то, боюсь, для нас всех скоро могут настать темные времена…
Всеволод Меркулов, сидя за своим столом и помешивая в стакане остывший чай, внимательно слушал доклады своих доверенных лиц.
— Возобновление работы портала — это просто превосходно, — заговорил он, когда последний из докладчиков завершил свою речь. — Но нам нужно сделать выводы из произошедшей ситуации. И в связи с этим, у меня есть несколько вопросов для обсуждения, — он, наконец, отпил из стакана, поморщился и отставил его подальше. — Первое. Принцесса утверждает, что работа была принудительно прервана с помощью некоего прибора, который был внесен в портал с нашей стороны. Эта гипотеза, конечно же, не может быть абсолютно верной, но рассмотреть ее мы должны.
— После возобновления работы портала я был на той стороне. Ни у кого из тех, кто успел пройти через него непосредственно перед инцидентом, ничего подозрительного не найдено, — отчитался генерал-полковник Кобулов. — К сожалению, никакого описания этого… предмета у нас нет. Однако я сверил списки отправившихся и прибывших на место. С той стороны потерялись двое, но принцесса утверждает, что они попали на шесть лет назад.
— Про это мне уже доложили, — согласился нарком. — И мы уже решили провести поиски всех возможных следов, которые могла оставить эта пара.
— Однако с нашей стороны тоже есть пропавшие… — продолжил заместитель. — Это также двое. Единорог, которую мы выписали по просьбе наших геологов. Она возвращалась на ту сторону. А также старший сержант, переводчик. Полагаю, если и был какой-то прибор, то он находился у кого-то из этих двоих.
— Пропавшая единорог — это плохо, — побарабанил по столу пальцами глава НКГБ. — Странно, что ее отсутствия не заметила Луна. Вряд ли артефакт был у нее, ведь она уже проходила портал, когда добиралась сюда. И ничего не произошло. А у нас она не могла его раздобыть. Верно?
— Никак не могла, — подтвердил Мешик, один из отрядов которого как раз и опекал единорога на советской территории. — Все ее контакты тщательно отслеживались.
— Значит, остается сержант, — заключил нарком. — Что у нас по нему?
— Личное дело я уже получил, — генерал-полковник выложил на стол тонкую папку и подождал, пока все ознакомятся с ее содержимым. — Ничего особенного. Конечно, ему на таком объекте по-хорошему вообще делать нечего, но недостаток переводчиков заставлял пользоваться тем, что было… Свидетели показывают, что к сеансу он почти опоздал, а перед этим его видели в компании двух офицеров.
— Значит, все-таки диверсия, — процедил Меркулов, исподлобья оглядев своих соратников. — Причем точечно направленная и прекрасно подготовленная! И откуда могла быть утечка?
— У меня есть предположение, — подал голос молчавший до сих пор Влодзимирский. — Из трех солдат, вернувшихся в Германию после первого контакта, к нам в плен попали двое. Один сейчас у нас в руках, второй надежно изолирован, если верить принцессе Луне. А вот третьего мы недавно обнаружили в английской зоне оккупации.
— Если он уже все рассказал, тогда изымать его поздно, — вздохнул нарком. — Почему не нашли его раньше?
— По документам он должен был вступить на борт лайнера «Вильгельм Густлофф» перед его отплытием в последний рейс… — ответил следователь. — Среди спасшихся его имя не значилось. А там при погрузке была такая неразбериха, что до сих пор не могут установить точное число пассажиров корабля на момент его встречи с «С-13». Этому обер-ефрейтору, похоже, в последний момент повезло не попасть на борт.
— Нужно активизировать его поиски! — приказал глава НКГБ. — Если этот «терминатор» — дело рук островитян, то дело примет очень нехороший оборот…
— Его уже доставили на территорию СССР! — отрапортовал Влодзимирский. — И, к сожалению, он действительно находился в руках англичан. Нам удалось подстроить его побег, но всей информацией он с островитянами уже поделился.
— Паршиво, — вздохнул Меркулов. — Тогда, его выгоднее переправить на ту сторону и держать под контролем…
— Этот немец выказал желание работать на нашей стороне. Стоило разъяснить ему, что англичане собирались от него избавиться, да и нам он просто так не нужен, — добавил следователь.
— Над этим стоит подумать, — согласился нарком. — Также нужно всеми способами начать искать эту парочку путешественниц в прошлое. Или хотя бы их следы…
Еще некоторое время собравшиеся обсуждали усиление мер безопасности и другие административные вопросы. По окончании совещания нарком отпустил всех, а сам остался в кабинете. Он лег на диван, где спал последние дни, когда выдавалась минутка, и задумался.
«Если мы не найдем их следы, то нужно будет проверить с той стороны…» — размышлял он. — «Если они окажутся там, а принцесса, пускай и младшая, в любом случае на виду, то, значит, Луна вытащила их через свое зеркало, регулируя его по времени. А это будет значить, что моему заместителю она соврала»…
Первым в открывшийся портал вошел Руперт. Вернее, запрыгнул, держа наготове револьвер. Через минуту он вернулся, сообщив, что с той стороны все чисто. Эрвин одной рукой подхватил свой чемодан, во второй руке он на всякий случай держал пистолет. Инстинктивно вдохнув глубже, он шагнул в светящуюся стену.
Выйдя на другой стороне, он едва не упал, так как зеркало висело на стене в полуметре от пола. В комнате, где он оказался, было темновато. Свет исходил только от зеркала. Единственное окно было завешено плотными шторами, через которые почти не проходил слабый свет луны. Здесь тоже была полночь. Офицер вспомнил, что рассказывала ему принцесса ночи.
Кребс в напряженной позе стоял возле закрытой деревянной двери в соседнее помещение. Судя по всему, он вслушивался в происходящее по ту сторону. Увидев Эрвина, он поднес палец к губам.
Стараясь действовать как можно тише, Ховальдт поставил свой багаж на пол, подняв небольшое облачко пыли, и прокрался к обер-фельдфебелю.
— Тишина, — прокомментировал шепотом Руперт. — Либо все спят, либо рядом никого нет. Посидим еще немного, послушаем.
Так, прислушиваясь, они провели четверть часа. Портал, как и говорила принцесса, через несколько минут отключился, и стало совсем темно. Однако глаза через некоторое время привыкли к темноте, и Эрвин оглядел помещение, в котором они оказались.
Средних размеров комната, похоже, последнее время была нежилой. Вдоль стены напротив зеркала стояла кровать. Матрас с нее был наполовину сброшен и валялся на полу. Другие спальные принадлежности отсутствовали. Напротив кровати, слева от зеркала стоял массивный гардероб. Дверцы его были раскрыты, что позволяло увидеть, что он пуст. Под окном стоял письменный стол. Большего рассмотреть пока не удалось. На всех вещах лежал слой пыли. Эрвин определил это наощупь, проведя пальцем по ближайшей поверхности. Слой был не очень толстым, но заметным.
— Вот зараза! А дверь-то заперта, — шепотом выругался обер-фельдфебель, аккуратно подергав дверь.
— Тогда пока сидим здесь, — заключил Ховальдт. — В эту комнату давно никто не заходил. Но вот есть ли кто в соседних?
— Послушаем, — согласился Кребс. — А ты пока выгляни в окно, посмотри, что там.
Оставив Руперта у двери прислушиваться, Эрвин, стараясь ступать аккуратнее, чтобы не выдать себя звуком и поднимать поменьше пыли, прокрался к окну. Чуть-чуть раздвинув шторы, чтобы образовалась только маленькая, незаметная снаружи щелка, он оглядел открывшийся вид.
Судя по высоте, их комната находилась на втором этаже. Дом, в который они попали, явно стоял на городской улице, так как хорошо просматривались строения на противоположной стороне и сама проезжая часть. При этом он был расположен не вплотную к тротуару, а несколько в глубине квартала, отделенный от дороги забором с коваными решетками и небольшим палисадником с ровными рядами подстриженных кустов. Из последнего наблюдения офицер сделал вывод, что они оказались, видимо, в каком-то особняке.
Здания напротив представляли собой четырех-пяти этажные многоквартирные доходные дома постройки начала века. В нескольких окнах горел свет, но таких окон было очень мало. Уличные фонари горели. По крайней мере один, стоявший как раз напротив ворот, от которых шла дорожка, видимо, к входу в здание.
Больше ничего интересного увидеть пока не удалось. Улица была пустынна. Никакого движения не наблюдалось. Понаблюдав еще какое-то время, Эрвин хотел уже отойти от окна, как вдруг обратил внимание на большой плакат, висевший на стене дома напротив почти под фонарем. Напрягая зрение, он попытался рассмотреть изображение. Плакат был освещен только частично, но все-таки Ховальдт кое-что разглядел. Лозунг «Do Broni!» в верхней части. Польского языка он не знал, но перевод этой фразы был Эрвину известен. «К оружию!» призывал плакат. А это означало, что Руперт был прав. Они на территории пока еще независимой Польши. Война уже началась, судя по плакату, но еще не добралась до этих мест.
Отойдя от окна, он подошел к Кребсу и, склонившись к его уху, рассказал о своих наблюдениях.
— Хреново, — прокомментировал тот. — Это значит, что население вокруг нам враждебно. Ведь языка мы не знаем, да и польских документов в твоей пачке нет. Так что все твои планы по поиску нашей фиолетово-рогатой подружки отменяются.
— Посмотрим, — ответил Эрвин, хотя мнение спутника было полностью обоснованным. — Что за дверью?
— Откуда я знаю? — съязвил Кребс. — Пока я не слышал оттуда ни звука…
— Тихо открыть дверь сможешь? — спросил Ховальдт.
— Я тебе что, взломщик? — ухмыльнулся обер-фельдфебель. — Могу громко открыть, замочек тут хиленький. Но вряд ли это понравится хозяевам, если они тут вообще есть!
— Тогда сидим здесь и продолжаем наблюдать и слушать, — решил офицер. — Утром жильцы как-нибудь себя проявят.
Все происходило для Манфреда очень быстро. Позади остались и подстроенная авария, и бешеная поездка к балтийскому побережью, и пересадка на корабль.
Однако все эти события, как считал Ригель, не поменяли в его жизни ничего. Недавно он сидел в камере английской тюрьмы. Теперь он тоже сидел в камере, но уже советской. И с его точки зрения разницы в этом не было никакой.
То, что одетые в американскую форму помощники Яна являются, на самом деле, советскими агентами, стало для Манфреда неожиданностью. Как и то, что сам Люббе, всегда ненавидевший славян, окажется их пособником.
— Я бы и не подумал им помогать, — объяснял ему на корабле старый товарищ. — Если бы англичане не решили меня ликвидировать. Пришлось очень извернуться, чтобы не оказаться в том же фургоне, что и ты. А тут и ребята, разыскивавшие тебя, очень кстати подвернулись. Ты ведь в курсе, что англичане тебя на казнь везли?
— Да уж догадывался, — буркнул тогда Манфред.
— И знаешь что, — продолжил Люббе. — Не надо мне рассказывать свою историю, я передумал! Мне лучше этого не знать, ведь я не хочу оказаться в соседней камере.
Вот после этой фразы Манфред и понял, что для него ничего не изменилось. Ну, разве что, его не собирались теперь немедленно расстрелять.
По прибытии на берег его погрузили на машину, а потом на поезд и куда-то долго везли. Два дюжих охранника с пистолетами-пулеметами сопровождали его даже в уборную. С поезда его снова перевели в автомобиль и, наконец, привезли в место назначения. Там Ригелю пришлось предстать перед целой комиссией из следователей, криминалистов и психологов.
Его историю русские уже откуда-то знали. Видимо, либо Штокман, либо Кребс тоже попали в их руки. Но все равно, ему пришлось рассказать все, припомнив малейшие подробности, даже самые незначительные. Кроме этого, он уверенно показал им место на карте, где перевернулся зимой их бронетранспортер и где он выкинул свои кольца.
На этом с ним не закончили, дальше Ригелю пришлось рассказать все про англичан. Он максимально подробно описал внешность допрашивавших его островитян, и по его показаниям рисовальщики быстро набросали портреты. Похоже, спецслужбы бывших союзников крепко повздорили из-за его сведений…
Еще некоторое время его расспрашивали, а потом отвели в камеру, где он сейчас и сидел. Ночь и следующий день прошли спокойно, а вечером Манфреда снова вывели из камеры и доставили в чей-то довольно солидный кабинет.
За письменным столом, спиной к окну сидел человек в генеральском мундире и с большими звездами на погонах. Он задумчиво смотрел сквозь Ригеля. Конвоир вышел, оставив арестованного наедине с начальством.
— Скажи-ка мне, — вполне спокойным тоном начал генерал, сразу переходя к делу. — Почему принцесса Луна хочет видеть тебя под своим контролем?
— Совершенно, не представляю, — ответил Манфред, абсолютно не ожидавший такого вопроса. — Она — хитрая бестия, эта Луна, гражданин генерал… — он замялся, так и не определив правильно звание собеседника. В русских знаках различия он разбирался только до уровня старшего командного состава.
— Можешь так меня и называть, — правильно поняв затруднение арестованного, разрешил генерал. — А что касается тебя… Есть мнение отдать тебя Луне и на практике посмотреть, для чего она хотела тебя получить… — он исподлобья уставился на Манфреда, внимательно следя за его реакцией.
— Да, мне уже все равно, — махнул рукой Ригель. — Я уже запутался… Англичане, русские, всем от меня что-то надо. Теперь вот еще эта чертовка возникла. И все из-за этого дурацкого зеркала!
— Ну, а сам ты, значит, не можешь предположить? — уточнил генерал. Увидев отрицательное мотание головой, он продолжил. — А что ты можешь предложить нам? В обмен на безопасную и относительно сытую жизнь.
— Могу с понячьего на немецкий переводить, — почесал в затылке Манфред. — Я так понял, вы с Луной общаетесь, значит, зеркало было не единственным. А у нас там с языком были проблемы…
— Это хорошо, — кивнул генерал. — А что, если я предложу тебе еще кое в чем поработать на нас?
— Я, вообще-то, против вас воевал, — от удивления Ригель не сдержался и высказал не самую умную мысль, но хозяин кабинета, к его удивлению, не выказал никакого недовольства этим.
— Ну, и что? — русский даже улыбнулся. — Фельдмаршал Паулюс тоже воевал против нас. А потом стал одним из самых активных членов «Свободной Германии» (2). Ты же воевал под командованием Паулюса до самого Сталинграда?
— Да, это так, — выдавил из себя Манфред. — А что вы хотите мне поручить?
— Хороший вопрос, но ответ на него ты узнаешь, когда дашь свое согласие, — продолжая улыбаться, заявил генерал. — Заметь, мы спрашиваем твоего согласия, хотя имеем все возможности получить его силой… Так что иди, подумай до утра… — он что-то нажал под столешницей, и в кабинете появился конвоир. — Отведи гражданина в его камеру, — скомандовал он. — А ты ступай. И хорошенько подумай!
Засев на верхушке водонапорной башни, Твайлайт с интересом наблюдала за работой железнодорожной станции людей. Станция называлась «Рославль-1» и располагалась почти в самом центре города.
Во всем любившая порядок, аликорн с удовольствием смотрела на четкую работу транспортного механизма. Поезда прибывали и убывали. Какие-то становились на запасные пути под погрузку или разгрузку. Некоторые вагоны отцеплялись, их таскало несколько специальных маленьких паровозов. В общем, со стороны могло показаться, что все здесь действует довольно беспорядочно. Но принцесса, уже достаточно времени потратившая на наблюдение, вывела несколько закономерностей, по которым работали местные железнодорожники.
И Твайлайт сидела здесь не из праздного интереса. Ведь уехать из этого города подруги решили на поезде. Еще сидя в лесу и отходя от встречи со служебной собакой, чуть не обнаружившей их, подруги пересмотрели свой первоначальный план.
Сидя над картой, они прокладывали новый маршрут с учетом того, что они оказались совсем не там, где предполагали изначально. К тому же подруги убедились, что их путешествие может оказаться не таким простым, как думалось.
Город, рядом с которым они оказались, не был столицей региона, но представлял собой транспортный узел. Судя по карте, магистраль, по которой они ехали на грузовике, шла через него от столицы СССР и соединяла ее с той самой Польшей, на территории которой находилось зеркало. Однако ловить автомобиль пони больше не хотелось. Слишком это было, как показала практика, рискованно. К тому же, здесь у них была альтернатива. Через город проходили две железнодорожные линии. Одна шла с севера на юго-восток, другая с востока на запад. На станции, за которой сейчас наблюдала принцесса, они пересекались. Направление на запад было удобно. Ведь подруги вполне могли забраться в какой-нибудь вагон и с ветерком проехать пару сотен миль.
В город единорог и аликорн пробрались ночью. Шел слабый дождь. Под прикрытием его и темноты они легко преодолели предместья с частной застройкой, не встретив ни одного человека. Иногда из-за заборов лаяли собаки, но ни разу это не насторожило хозяев. Возле центра города стали попадаться каменные дома в несколько этажей, появилось уличное освещение. Но в основном улицы были все так же пустынны. Но подруги все равно шли под невидимостью.
Достигнув станции, они, как и задумывали, разделились. Твайлайт взлетела на самое высокое здание — водонапорную башню, чтобы вести наблюдение оттуда. Старлайт же, накинув на себя еще пару маскирующих заклинаний, отправилась выяснять обстановку.
Встретиться решили ближе к вечеру. Сейчас по прикидкам аликорна был уже полдень. Давно уже рассвело, дождь кончился. Так что теперь наблюдать за станцией можно было без каких-либо помех.
Людей здесь было много, но за подругу принцесса не волновалась. Ведь Старлайт смогла незамеченной проникнуть в ее собственный магический замок. А до этого некоторое время успешно скрывалась после бегства из своей деревни. Так что в части проникновения и скрытого наблюдения единорог была мастером.
Пассажирских составов было подозрительно мало. В основном через станцию проходили грузовые поезда. Много поездов перевозили солдат. Их Твайлайт без проблем отличала по характерного цвета форме. Такие поезда, как правило, проходили станцию быстро. Они останавливались только для дозаправки паровозов водой и углем. Принцесса с интересом отметила, что люди вынуждены пользоваться огромным краном, под который подъезжал локомотив. В Эквестрии для этого пегасы выжимали в водяную цистерну парочку специально доставляемых к вокзалу тучек.
Как раз такой состав сейчас остановился на пути недалеко от наблюдательного пункта принцессы. Двери закрытых вагонов с очень маленькими окошками открылись, и на землю попрыгали люди в военной форме. Часть из них, прихватив котелки, побежали к крану, набрать воды. Остальные просто расхаживали, разминая ноги. На нескольких платформах с каким-то угловатым, закрытым брезентом грузом, прицепленных в хвосте состава, возникли часовые. Несколько человек, судя по обилию нашивок на рукавах, офицеров, собравшись группой, что-то обсуждали. При этом они вдыхали вонючий дым из тлеющих бумажных палочек. Аликорн слышала про эту вредную привычку людей, но не сталкивалась с ней, так как в Эквестрии курить им запрещалось.
Но вот дежурный по станции объявил, что поезд на Кричев отправляется. Люди стали спешно грузиться обратно в вагоны, и поезд тронулся. Несколько отставших запрыгивало в двери уже прямо на ходу.
Твайлайт проводила взглядом состав. Он уходил на нужное им направление. Это она поняла уже давно. Отправлявшиеся на запад поезда шли к Кричеву, на север к Смоленску, на юго-восток к Брянску, на восток к Кирову.
В целом наблюдение проходило спокойно. Только один раз ей пришлось поволноваться, когда поднявшийся на башню рабочий заподозрил что-то. Но, почесав затылок и так ничего и не поняв, человек ушел, а аликорн вернулась к наблюдению.
Когда начало темнеть, она спланировала на землю и перебралась в оговоренное место в углу за глухой стеной какого-то склада. Через десять минут рядом бесшумно возникла Старлайт. Подруги обнялись, порадовавшись, что с ними обеими ничего не случилось. После чего начали излагать полученную информацию.
Первой говорила Твайлайт.
— А еще меня насторожило обилие военных поездов, идущих в нужную нам сторону, — добавила она в конце своего рассказа.
— Может быть, это прояснит ситуацию, — единорог достала из сумки лист газеты. Пребывал он не в лучшем состоянии. Судя по жирным пятнам, ранее в него было что-то завернуто. — Извини, но лучшего качества достать не удалось. У них здесь, похоже, проблемы с бумагой. Так что газеты люди почти не выбрасывают.
— «Нападение на радиостанцию в Гляйвице! Германия и Польша на пороге войны!» (3) — Прочитала сохранившийся заголовок принцесса. Текст самой статьи был нечитаем, так как нижняя часть листа отсутствовала, а имеющаяся была закрыта особо темным пятном.
— Похоже, два западных соседа СССР собираются вцепиться друг в друга, — прокомментировала Старлайт. — А еще вероятнее, уже сделали это. Многие люди на вокзале обсуждали эту новость, но конкретики, судя по всему, никто из них не знал. Русским, естественно, не нравится возня возле их границ, вот они и стягивают туда войска на всякий случай…
— Похоже на правду, — согласилась принцесса. — Но ведь война должна была начаться через два года! Почему она идет уже сейчас?
— А вот это для меня загадка… — призналась единорог. — Но оставим это на потом. Я нашла подходящий состав. Он формируется здесь, на станции. И ночью отправится в нужном нам направлении!
— Как ты об этом узнала? — заинтересовалась аликорн.
— Шпионить среди людей — одно удовольствие, — ухмыльнулась Старлайт. — Можно даже не использовать половину заклинаний, которые я применяю обычно. Ты словно находишься среди полуглухих и слабовидящих. А еще почти все они курят этот мерзкий табак. И поэтому обоняние у них тоже отсутствует. Так что главное было не попасться никому под ноги…
— У местных собак-то обоняние присутствует, — напомнила подруге Твайлайт.
— А, ерунда! — отмахнулась единорог. — Как видишь, никто ничего не заподозрил. А я даже слазила под брезент, что закрывал грузы на тех платформах в военном эшелоне.
— И что там было? — спросила аликорн.
— Бронемашины, — ответила единорог. — Такие же, как та, что мы видели в джунглях. Или, может быть, другие какие-то. Там сложно было понять, да и их типов я не знаю.
— Да уж… — вздохнула принцесса. — Похоже, затевается что-то серьезное.
— Пока рано унывать! — приободрила подругу Старлайт. — Будем решать проблемы по мере поступления. А сейчас идем, нужно занять места в вагоне.
Перейдя несколько путей, они уперлись в длинный состав, перегородивший им дорогу. Единорог, изогнувшись, легко пролезла под вагоном и оказалась на той стороне. Твайлайт хотела уже последовать ее примеру, но тут где-то вдалеке раздался гудок, и поезд дернулся. Вдоль вагонов прошла цепная реакция грохота растягивающихся сцепок. Попадать под колеса принцесса совсем не планировала, поэтому решила подождать, пока набирающий ход состав пройдет мимо.
Внезапно в пяти шагах от нее из-за стоявших на соседнем пути цистерн, облитых сверху чем-то черным, выбежал человек в военной форме и с каким-то мешком за плечом. Топота его она не услышала из-за шума поезда. Мимо принцессы как раз проехало несколько крытых вагонов.
— Ваську забыли! — донеслось из открытых дверей одного из них.
— Принимай груз, братва! — крикнул Васька в ответ и забросил свой мешок в открытую дверь. Сам он запрыгнуть в нее не успел, а поэтому побежал параллельно поезду, собираясь, похоже, залезть в дверь следующего вагона. К несчастью, прямо на его пути находилась невидимая для него аликорн.
Отскочить она не успела, и человек всем своим немалым весом врезался в нее. Наткнувшись на преграду, он споткнулся и полетел на землю. Принцессе пришлось хуже. Удар сбил ее с ног и отбросил в сторону набравшего уже изрядный ход поезда. К счастью, на рельсы она не попала. Но образ тяжеленного колеса, прокатившегося по рельсу почти перед носом, надолго врезался Твайлайт в память.
Извернувшись, она откатилась подальше от грохочущего состава. Человек, тем временем, поднялся и бросился догонять поезд. Мимо принцессы как раз проехал последний вагон, из открытой двери которого вытянулось несколько рук. Схватившись за эти руки, опоздавший попытался запрыгнуть в дверь. Повиснув на них, он чуть не выпал, но кто-то схватил его за ремень и втянул внутрь.
Рядом с принцессой, тем временем, оказалась Старлайт.
— Ты в порядке?! — спросила она, принявшись магией исследовать подругу.
— Лучше, чем могло бы быть, — выдавила из себя Твайлайт, еще не оправившаяся от шока. — Похоже, он ничего не понял. Да и времени, чтобы искать причину падения, у него тоже не было…
— Вот и хорошо, — поддакнула единорог, начав подталкивать подругу в сторону, куда они ранее направлялись. — Не будем здесь задерживаться, пока еще что-нибудь не случилось.
Оставшуюся часть пути до присмотренного поезда они преодолели без происшествий. Пробравшись почти в конец состава, подруги обнаружили несколько пустых вагонов. Это оказались такие же фургоны, как и те, в которых ездили солдаты. Видимо, конструкция была типовая. В середине располагалась большая дверь во всю высоту стенки. Окна были очень маленькие и под самой крышей.
Забравшись внутрь третьего с конца вагона, подруги не нашли внутри ничего, кроме разбитого деревянного ящика. Эта единица подвижного состава явно не предназначалась для перевозки пассажиров. Зато никто ее не охранял, и никто в пути не мог неожиданно сюда нагрянуть. Поэтому решено было базироваться в этом вагоне.
Время до отправления прошло спокойно. Только один раз какой-то рабочий подошел к их вагону, но внутрь он не полез, а ограничился осмотром и проверкой какого-то механизма под полом.
В назначенное время поезд с рывком тронулся. Подруги с интересом смотрели из открытой двери на проплывающие мимо вагоны на запасных путях и на остающиеся позади станционные здания. Начинался новый этап их путешествия.
(1) — Штатгальтер (нем. Statthalter «наместник») — должностное лицо, осуществлявшее государственную власть и управление на территории государства. В Голландии данная должность существовала до 1814 г., когда страной стал править король.
(2) — Национальный комитет «Свободная Германия» — политический и организационный центр немецких антифашистов во время Второй мировой войны. Создан на территории СССР. В него вошли ведущие германские коммунисты, а также ряд немецких солдат и офицеров из числа захваченных в плен. В их числе был и фельдмаршал Паулюс, сдавшийся в Сталинграде.
(3) — Инцидент в Гляйвице — инсценировка нападения Польши на немецкую радиостанцию в городе Гляйвиц. Стал формальным поводом для объявления Германией войны Польше 1 сентября 1939 года.
Глава 8
Вслушиваясь в тишину за дверью, Руперт наблюдал за компаньоном. Похоже, бывший оберст-лейтенант был растерян и даже напуган.
«Крыса штабная…» — подумал Кребс. — «Чуть только что-то пошло не по плану, как он уже не знает, что делать! А был ли у него план?!»
Внезапная догадка показалась ему вполне реальной. Еще раз вспомнив все последние действия Эрвина, он понял, что тот действовал экспромтом. Похоже, внезапное предупреждение Луны во сне сильно его напугало…
«А вот теперь и поразмышляем, что нам с этим делать!» — усмехнулся про себя Руперт. — «Не ты один здесь, герр штабист, умеешь строить далеко идущие планы!»
И бывший обер-фельдфебель думал, перебирал в уме варианты и злился от того, что ничего путного в голову не приходило. Нет, можно было, конечно, прямо сейчас двинуть по затылку задумавшемуся Эрвину рукояткой револьвера, разбить зеркало и свалить на все четыре стороны. Ведь, в конце концов, он сейчас находился в своем родном мире. И, к тому же, никакие комиссары на хвосте не висели. Но и этот, с одной стороны такой заманчивый, замысел оказался при более подробном планировании никудышным.
«Правильно…» — размышлял Руперт. — «Две рогатые тушки прутся сюда из-под самого Смоленска! И одна из них, чтоб ей пусто было, принцесса! Луна, конечно, дрянь та еще. Даже свою подружку заставила пешком плестись через половину европейской части России, хотя могла, наверняка могла открыть ей большой портал в подвале! Но это и понятно, под присмотром комиссаров она не захотела открывать все карты… Но, если я уничтожу это зеркало, ей придется это сделать. И тогда она заявится сюда, очень недовольная… А от этой твари особо не побегаешь… Угостить бы ее свинцом, да и то, боюсь, переварит. Русские, вон, из пушки по ней зарядили и не пристрелили насмерть…»
От злости Руперт чуть было не засадил кулаком в дверной косяк, но, вспомнив, что шуметь нельзя, вовремя остановился. Медленно выдохнув, он посмотрел на Ховальдта. Тот что-то перебирал в своем чемодане, подсвечивая себе фонариком, и, похоже, ничего не заметил.
«Вот кто бы мог подумать!» — негодовал Кребс. — «Оказаться в своем мире и все равно не иметь возможности сбежать. А все почему? Да потому, что унтер-офицер Руперт Кребс сейчас топает вместе со своей дивизией на восток где-то между Кракау и Лембергом! (1) И любой камрад подтвердит, что это он настоящий Кребс, а не я. И будет прав… Значит, даже назваться своим именем я не могу! Значит, нужны документы…» — бывший обер-фельдфебель посмотрел на Эрвина. — «Но тут кое у кого их полный чемодан. Эх, понять бы еще, какие понадобятся, наши или русские. Кто первый займет эту часть Польши?»
Решив не медлить с этой задумкой, он тихо подошел к Ховальдту и, склонившись над его чемоданом, зашептал.
— Эрвин, ты все-таки погляди. Может, у тебя найдется парочка удостоверений, выданных до текущей даты?
— Я как раз этим и занимаюсь, — пробурчал в ответ Эрвин. — Для тебя уже нашел кое-что. Вот, держи.
— Ничего себе, — присвистнул Руперт, открыв и прочитав потертое удостоверение. — Абвер, отдел «Заграница», группа III. Обер-лейтенант Альфред Крюгер. Выдано в тридцать восьмом. Откуда такое у тебя?
— Это был наш человек в ведомстве Канариса (2), — ответил Ховальдт. — Теперь-то чего скрывать, от него только это удостоверение и осталось…
— Да? — усомнился обер-фельдфебель. — Но сейчас-то он еще жив и здоров. Не встретим мы его здесь? Кстати, что это за группа III? Я в структуре Абвера, знаешь, не силен…
— Внешняя военная разведка, — пояснил бывший оберст-лейтенант. — Так что лучше не свети им перед поляками или русскими. Это только для наших подойдет… А встретить его мы здесь не сможем. Насколько я знаю, Польшей он никогда не занимался.
— В общем, так себе прикрытие, — подытожил Руперт, приглядываясь к фотографии. — У него еще и усы здесь…
— А ты сам-то давно брился? — поинтересовался, посмотрев на него, Эрвин.
Проведя рукой по подбородку, Кребс согласился, что довольно зарос и, побрившись, будет более-менее похож на бывшего владельца удостоверения. Спрятав его в карман, он решил по-тихому обследовать письменный стол.
— У тебя там еще один фонарик не завалялся? — поинтересовался он.
В ответ Эрвин протянул ему маленький артефакт с каким-то кристаллом, который и светился в темноте.
— Магия? — хмыкнул Руперт. — Да и какая, к черту, разница. Главное, чтобы светил!
Подойдя к столу, он начал по одному выдвигать его ящики. В верхнем лежали письменные принадлежности. В следующем нашлось несколько упаковок с различными пилюлями. Многие были начаты. Похоже, бывший жилец этой комнаты был либо стариком, либо очень больным человеком. В очередном ящике обнаружилась стопка бумаг и каких-то документов. Польского Руперт не знал, поэтому ограничился просмотром дат на почтовых штемпелях. Самые поздние были от января нынешнего, тридцать девятого года. Видимо, местный житель примерно в это время переселился в мир иной, а потомки просто заперли дверь и не особо занимались разбором вещей.
Следующий ящик был заперт. Оценив на глазок размеры замка, Руперт решил, что сможет вскрыть его. Использовав ножницы, найденные в первом ящике, как рычаг, он смог отжать язычок замка, правда, далеко не с первой попытки. Открыв ящик, бывший обер-фельдфебель оторопел. Здесь много чего лежало, но первым ему в глаза бросился футляр. Он уже знал, что находилось внутри него. Шесть колец, пока еще одинаковых с виду… Еще здесь обнаружились патроны и несколько десятков серебряных монет, рассыпанных вперемешку по дну ящика. И то, и другое Кребс приватизировал. Патроны были стандартными «Парабеллум», правда, похоже, польского производства. А вот монеты были разными. Чего тут только не было! И современные злотые с изображением какой-то средневековой польской королевы, и марки с профилем Гинденбурга, и советские полтинники с кузнецом. Среди них попалось и несколько монет с орлами былых империй. Двуглавым царским и одноголовым кайзеровским. Руперт ссыпал их все в карман, решив, что серебро всегда будет в цене.
А еще в этом ящике он обнаружил связку ключей. Подойдя к двери, он поочередно попытался вставить их в замочную скважину. Один подошел, и бывший обер-фельдфебель, не поворачивая его, оставил торчать в замке. Это исключало возможность того, что дверь откроют с той стороны.
Вернувшись к столу, Руперт продолжил его обследование. Ведь, если есть патроны, то должно было найтись и что-то, куда их можно было бы вставить. Но пока ничего такого ему не попалось.
В итоге, в ящиках он больше ничего интересного так и не нашел. В шкафу висело заношенное пыльное пальто, поеденное молью. А больше в комнате ничего интересного и не было. Поэтому Руперт вернулся к двери, продолжив прислушиваться.
Наступил рассвет. Окно было обращено как раз на восток, так что в комнате сразу стало заметно светлее.
По прошествии еще двух часов Кребс так и не услышал ни одного звука из-за двери. Уже полностью рассвело, и кто-то из жильцов просто обязан был встать, а значит, и заскрипеть дверью, закашляться или заговорить, зашаркать тапочками. Словом, издать хоть какой-нибудь звук. Но в доме по-прежнему было тихо. Звуки раздавались только с улицы.
— В общем, так, — решил бывший обер-фельдфебель. — Хватит тут сидеть. Пора сходить на разведку!
Он провернул ключ в замке два раза. Дальше он не поворачивался, а значит, замок уже был отперт. Медленно приоткрыв дверь, бывший обер-фельдфебель выглянул в темный коридор и тут же вернулся обратно.
— Что такое? — заволновался Эрвин.
— Пусто и тихо, — сообщил Кребс. — Оставь свой чемодан здесь. Доставай пистолет. Идем, осмотримся. Если кого найдем, валим!
— Ты что! — быстро зашептал Ховальдт. — Нельзя! Так мы изменим прошлое. И это изменение может повлечь за собой серьезные последствия!
— Бредятина… — прокомментировал бывший обер-фельдфебель. — Тебя послушать, так нам вообще, тогда, здесь ни вздохнуть, ни перднуть нельзя! Уже изменение будет. А как ты тогда собирался искать принцессочку? Ладно, давай сначала оглядимся, потом расскажешь дальнейшие планы. Но, уж извини, если какая дрянь в меня будет целиться, то я церемониться не стану!
Исследование здания заняло несколько часов. Они оказались в двухэтажном добротном доме. К счастью для компаньонов, он был пуст. Во многих комнатах они натыкались на следы поспешного бегства. Кучи вещей были разбросаны возле распахнутых дверок гардеробов, какие-то осколки валялись тут и там. Светлые пятна на обоях указывали, что со стен были сорваны ранее долго висевшие там картины.
Незадолго до обеда они закончили и вернулись в комнату с порталом.
— Так, все входные двери я запер, — уже не шепча, заговорил Кребс. — И парадную, и заднюю. На окнах первого этажа решетки. Так что мы здесь более менее в безопасности.
— Отчего сбежали жители? — спросил сам себя Эрвин, усевшись на уцелевший стул. — Уж не напугали ли их предыдущие включения портала?
— Не думаю, — не согласился Руперт. — Видишь ли, эта комната, где висит зеркало, довольно долго стояла закрытой. Смотри, сколько следов мы натоптали в пыли. Тут давно не убирались. Они, скорее всего, ничего и не замечали. Да и я догадываюсь, что произошло, — он усмехнулся. — Богатенькие ляхи сбежали за границу. Ты же помнишь, когда мы находимся… Еще бы понять, где.
— Да, звучит разумно, — согласился Ховальдт. — Судя по виду из окна, мы в большом городе.
— Я бы на твоем месте в окнах не маячил, — предостерег спутника бывший обер-фельдфебель. — Но то, что мы в крупном городе, несомненно. Напротив пятиэтажка, да и уличное освещение работает.
— Это, конечно, проблема, — вздохнул бывший оберст-лейтенант. — В большом городе сложнее будет что-то предпринимать…
— Посмотрим, — произнес Руперт. — Главное — определить, где мы. А дальше уже танцевать от этого. И было бы неплохо, если бы ты, наконец, рассказал, что ты собираешься предпринять!
Твайлайт некоторое время наблюдала в приоткрытую боковую дверь вагона за проплывающими пейзажами. Но очень скоро дорога пошла через густой лес, и, кроме темной стены деревьев, смотреть стало не на что. К тому же пошел дождь, и через щель стали залетать капли. Поэтому принцесса сдвинула дверь, закрыв ее до упора.
Свет проникал в вагон через маленькие окошечки под потолком, но его было явно недостаточно. Активировав святящийся шар и подвесив его под потолком, она сняла сумки и поставила их на пол.
— Скоро полночь, нужно проверить открытие портала, — объяснила она Старлайт. Достав прибор, аликорн включила его и собралась подождать срабатывания, но внезапно заурчавший живот отвлек ее от этого занятия.
— Ты вообще сегодня ела? — прищурив один глаз, спросила единорог. — Или так и просидела весь день на той водокачке?
— Да я, как-то вот, и забыла… — призналась Твайлайт.
— И почему я не удивлена? — задала риторический вопрос Старлайт. — К счастью, я подготовилась, так что сейчас мы будем ужинать! — подтащив из угла вагона пустой ящик, она вытащила из сумки газету, расстелила на нем и начала выкладывать из сумки продовольствие.
— Откуда ты это взяла? — удивилась принцесса, осматривая гастрономическое разнообразие. Тут были и огурцы, и зелень, и яблоки. Неужели украла?
— Купила за рубли! — фыркнула Старлайт. — Ешь, давай!
— Откуда у тебя рубли и как это ты что-то купила? — удивилась аликорн. Тем не менее, она занялась огурцами и нашла их весьма неплохими.
— Ну, рубли я честно нашла, — хрустя яблоком, сообщила единорог. — В общем-то, повезло. А купила очень легко. Они здесь знаешь, как торгуют? Выставляют продукты и весы к калитке на столик и ставят табличку с ценой. И дальше никак все это не контролируют. Кому нужно, подходят, взвешивают и кладут деньги. И все! Так что люди тут, как видно, довольно дружелюбные и друг другу доверяют.
— Интересное наблюдение, — согласилась Твайлайт. — И очень важное. Ведь так мы видим их жизнь изнутри, а не то, что они сами хотят показать. Именно так, как я и хотела! В следующем городе нужно будет мне тоже сходить вместе с тобой на экскурсию!
— Это не так просто, как ты думаешь, — нахмурилась единорог. — Людей здесь очень много. А возле частных домов сидят собаки. Я проверила, они нас не видят, но, похоже, хорошо чуют. И воспринимают, как дичь…
— Неудивительно, — вздохнула принцесса, зажевывая огурец петрушкой. — Со всеми этими приключениями я уже и не помню, когда последний раз принимала ванну…
— Как бы ты ни мылась, запах все равно остается, — заметила Старлайт. — А для местных собак он еще и незнаком. Поэтому некоторые начинают сильно тревожиться, как тот пес, что чуть не выдал нас капитану и старшему майору…
— Вот, точно! — оживилась аликорн. — Хорошо, что ты напомнила! Весь день эта мысль крутилась где-то на задворках сознания. Я уже где-то видела этого майора!
— Может, тебе показалось? — единорог достала из сумки бутылку из-под минералки и открыла. Наполнена она была уже простой водой. — Из колонки, — пояснила она подруге. — Я вообще, — она отпила несколько глотков. — До сих пор с трудом людей по лицам различаю. Они все одинаковые! Одного цвета, одного строения… Если только какие-то отличительные признаки есть, вроде усов или очков… Ну, и мужчин от женщин отличаю…
— Нет. Я уверена! — заявила принцесса. — Я сталкивалась с такой же проблемой, когда чуть не перепутала двух генералов. И после этого я специально разработала для себя курс по запоминанию человеческих лиц и их различению. Так что я точно помню, что видела этого человека раньше. И даже говорила с ним, но вот не помню, где… И он был, вроде бы, старше…
— Тогда все сходится, — согласилась Старлайт. — Он пережил грядущую войну, продвинулся по службе и был направлен к нам в Эквестрию среди прочих. Там ты его и видела!
— Нет… — задумалась Твайлайт, в уме перебирая имена и лица людей, приезжавших в Эквестрию в составе советской делегации. — Там его точно не было!
— Тогда, ты ошиблась! — заявила единорог. — Похоже, ты просто переутомилась. Предлагаю тебе лечь поспать, пока мы едем в этом вагоне. А я подежурю.
— Но я должна проверить прибор, — запротестовала принцесса.
— Он уже сработал, — Старлайт указала на оставленную без присмотра аппаратуру.
— Так, что здесь? — аликорн быстро сняла измерения и задумалась, вычисляя в уме. — Сходится! Портал там же, где и был до этого!
— Ну и отлично, — согласилась единорог, доедая последний огурец. — А теперь отдохни.
Твайлайт согласилась со словами подруги. Но устроиться спать здесь было сложно. Пол вагона был жестким, где-то совсем рядом грохотали межвагонные сцепки и стучали на стыках рельс колеса. Вагон иногда трясло или сильно раскачивало. С мыслью о том, что заснуть будет сложно, принцесса улеглась, подложив под голову сумку, и мгновенно заснула.
Пробуждение вышло не слишком приятным. Вагон резко дернулся, отчего голова Твайлайт сползла с сумки и оказалась на полу. Тут же еще не до конца проснувшуюся принцессу оглушила серия коротких паровозных гудков, раздавшихся, казалось, прямо над ухом.
— Что случилось? — вскочив на ноги, она задала самый насущный вопрос.
— Не хочу тебя расстраивать, — раздался голос подруги от двери вагона. — Но, похоже, нас отцепляют…
— То есть, как это? — спросонья не поняла Твайлайт.
— Очень просто, — прокомментировала единорог. — Пустые вагоны, в том числе и наш, отцепили от состава и везут в обратном направлении. Видимо, на запасной путь.
— Где мы? — решила уточнить аликорн. — И сколько я спала?
— Сейчас уже день, — ответила сначала на второй вопрос Старлайт. — Так что выспалась ты хорошо. Тебя даже ночная остановка в Кричеве не разбудила. А сейчас мы на какой-то большой станции.
Она хотела продолжить, но тут вагон сильно раскачало на стрелке, а потом он резко остановился. Через несколько секунд раздалась та же серия коротких гудков, и они поехали, но уже в другом направлении.
— Нас везут на запасной путь, — начала размышлять аликорн. — А значит, скорее всего, вагоны поставят на погрузку.
— Я тоже так думаю, — согласилась Старлайт. — Поэтому нужно уходить из этого вагона.
Во время очередной остановки подруги спрыгнули на засыпанную щебнем землю. Вагон, в котором они проделали путь от Рославля, вместе с несколькими другими тут же утянул куда-то в недра станции маневровый паровозик.
Выбравшись с запасных путей, которые были обильно заставлены отдельными вагонами и целыми составами, они обнаружили и название станции — «Могилев-2», которое было написано на небольшом вокзале возле пассажирской платформы.
— Так. Вот он, Могилев, — Старлайт сверилась с картой и вздохнула. — Ох! Опять четыре направления! До чего у них развита железнодорожная система! Снова придется долго искать нужный поезд!
Выйдя за пределы станции, подруги спустились с насыпи и устроились в густом кустарнике на какой-то заброшенной территории.
— Смотри, это большой город. Центр целого региона! (3) — Твайлайт рассматривала карту с большим энтузиазмом. — Я хочу побывать в городе!
— Слушай, это может быть опасно! — попыталась отговорить ее подруга. — Тут, наверняка, в центре толпы людей и полно стражников. Зачем лишний раз рисковать? Вернемся в Эквестрию, а оттуда снова в мир людей. Только уже в текущее время, а не в прошлое. Там и погуляешь по городам. Только уже под присмотром специальных людей.
— Вот именно! Под присмотром! — отдохнувшая принцесса была полна энергии. — И покажут они только то, что посчитают нужным. А здесь у нас есть уникальный шанс посмотреть на жизнь людей без ограничений. И это мне очень интересно. В прошлом городе ты целый день гуляла по улицам, и ничего не случилось.
— Не гуляла по улицам, — зевнула единорог. — А пробиралась по огородам и задворкам. И вообще, Твайлайт. Ты меня извини, но в плане скрытности ты — полная растяпа.
— Ну, конечно, — проворчала возмущенная таким комментарием принцесса. — По сравнению с тобой у меня мало опыта. Но ведь мы будем под невидимостью и пологом тишины. Нужно только остерегаться собак и не соваться в людные места, где на нас могут налететь. И шанс серьезно изменить что-то у нас будет минимален, если мы будем только наблюдать.
— Ладно… — согласилась Старлайт. — Я вижу, мне все равно тебя не переубедить… Только дай и мне отоспаться. Я-то тебя всю ночь караулила.
— Можешь спать спокойно, — сконфуженно пообещала Твайлайт. Ей стало стыдно, что она не подумала о том, что подруге тоже нужен отдых. — До вечера поспишь, а там и сходим в город. А я пока тут проведу парочку опытов.
— Хорошо, — единорог устроилась в густой траве и почти сразу заснула.
День прошел спокойно. Люди вблизи не появлялись, только по насыпи сверху периодически ездил туда-сюда паровоз, таская небольшие составы. Принцесса сделала несколько интересных измерений и попыталась на их основе составить гипотезу о причинах понижения магического фона в этом мире. Но данных было явно недостаточно, поэтому под вечер она решила отложить расчеты на потом. Старлайт проснулась бодрая и голодная. Вместе они доели последние припасы, раздобытые в Рославле, и налегке отправились в город.
(1) — Кракау и Лемберг — Краков и Львов по-немецки. В описываемый период крупные города юга Польши.
(2) — Вильгельм Франц Канарис (1887 — 1945). Немецкий военный деятель. Начальник службы военной разведки и контрразведки (1935 — 1944). В конце войны казнен СС за сотрудничество с британцами.
(3) — Могилев — областной центр Белоруссии. Однако в описываемый период город подготавливался для переноса в него столицы всей БССР из Минска, который находился слишком близко к границе. После присоединения Западной Белоруссии от этого плана отказались.
Глава 9
Во время очередного сеанса через переход в Эквестрию в числе прочих прошли три человека в штатском.
Манфред с удивлением осматривал второй портал и лагерь русских, раскинувшийся вокруг него. Хотя, если бы не несколько четвероногих аборигенов, то и сказать с уверенностью, что они уже в другом мире, было бы сложно.
Ригель принял предложение советов. А что еще ему оставалось? И, как выяснилось, он мог быть для них полезен кое в чем. Русские полагали, что зеркало, через которое он с товарищами первый раз попал в Эквестрию, не было полностью уничтожено. Его показания о том, что артефакт был вдребезги разбит перевернувшимся бронетранспортером, приняли во внимание. Но, похоже, у красных были основания продолжать сомневаться.
И вот тут-то Манфред и оказался полезен. Он подтвердил, что, оказавшись в окрестностях Понивилля, сможет вывести к месту, куда они попали в первый раз. Русским было интересно оценить состояние стационарной части портала после взрыва, проверить возможность его работы, посмотреть, не пользуется ли им кто-то.
Естественно, одного Манфреда не отпустили. Командиром группы был назначен старший лейтенант Зуев. Такой выбор несколько озадачил Ригеля. Этот офицер был довольно молод, но, похоже, стоял на хорошем счету у командования. К тому же он в совершенстве знал эквестрийский. Третьим в их компании был молчаливый сержант по фамилии Селиванов. Этот по-понячьи разговаривал с большим трудом, только используя специальную книжечку. Зато он знал немецкий. Это было удобно, так как сам Манфред по-русски тоже почти не говорил. Чекисты имели при себе револьверы, кобуры которых по приходу были магически опечатаны. Ему самому оружия, понятное дело, не доверили. Это заставляло Ригеля немного нервничать, глядя на расхаживающих тут и там рогатых и крылатых местных жителей.
Но, видимо, нервничал не он один.
— Ты же помнишь все инструкции? — полушепотом поинтересовался Зуев.
— Помню, не дурак, — отшил надоедливого лейтенанта Ригель. — Мне не больше, чем тебе, хочется здесь провалиться.
— Тогда, пошли на посадку, — скомандовал старший лейтенант.
Полет до Кантерлота прошел спокойно. Столица Эквестрии поразила Манфреда своим видом. В родной Баварии было много красивых и древних городов и замков. Тот же Регенсбург, возле которого до войны жил Ригель, когда-то даже был столицей Священной Римской Империи и имел множество достопримечательностей. Но такой архитектуры унтер-фельдфебель раньше не видел.
«Да уж…» — мысленно присвистнул Манфред, рассматривая построенный прямо на краю обрыва город. — «Видел бы это Руперт. Он, помнится, сначала хотел захватить здесь власть с одним пистолетом-пулеметом. Вовремя же мы тогда отсюда смотались…»
Ему уже рассказали, что все теории Штокмана, которыми он так напугал своих товарищей зимой, оказались неверны. И даже те пони из «Великолепной Шестерки», с которыми пришлось столкнуться в бою, не являлись какими-то специальными охотниками на гостей из других миров. Учитывая это, Манфред должен был при встрече, если таковая и произойдет, всячески демонстрировать раскаяние и свое прошедшее перевоспитание. Услышав это первый раз, солдат лишь угрюмо посмотрел на русского, читавшего ему инструкции, но вынужден был согласиться.
Высадившись в столице, они направились в диппредставительство СССР. Да, к удивлению Ригеля, здесь уже было и оно. Особняк, предоставленный людям, был, конечно же, построен под габариты пони, но его архитекторы, похоже, страдали гигантоманией. Так что ни низких потолков, ни узких дверей, как в том же разрушенном замке, куда они держали путь, не было.
Зуев ушел получать дополнительные инструкции, оставив спутников в одной из комнат. На столе здесь уже стояла какая-то еда. Решив не терять времени, Манфред налег на местные фрукты, решив, что раз русские их уже ели, то и для него они будут полезны. Фрукты были необычны. По крайней мере, таких он никогда не пробовал. А вот местные сладости были не очень. То ли сахар был некачественный, то ли его было очень много, но они оставляли во рту мерзкий привкус. Солдат вспомнил про сахар, высыпанный в бензобак эсэсовского грузовика, и ухмыльнулся. Тем не менее, каких-то леденцов в ярких обертках он набрал полный карман. Про запас сгодятся, все равно за казенный счет.
Вернувшийся Зуев был чем-то озадачен. Он сообщил, что до полуночи они останутся в посольстве. Также он передал Манфреду, что Луна, которая им интересовалась, последние дни не появлялась на публике, и даже представители посольства не смогли ее найти.
— Не очень-то и хотелось с ней встречаться, — проворчал Ригель, вспомнив свои впечатления от общения с этим существом. — Так что я, пожалуй, посплю… — он завалился на диван и по многолетней окопной привычке сразу отключился.
Разбудил его Селиванов незадолго до полуночи. На улице было уже темно. Зуев в комнате отсутствовал, но сержант выглядел спокойным, впрочем, как и всегда.
Через полчаса они вышли из здания, сопровождаемые сотрудником дипмиссии. Далее их вел посольский. Как понял Манфред, они добрались до вокзала. Через десять минут в нужном направлении отходил грузовой поезд, в котором один вагон предназначался для них. Как русским удалось такое провернуть, солдат не знал и не особо хотел на этот счет заморачиваться. Главное, что они не поедут в общем вагоне с местными жителями.
В поезд удалось сесть почти без проблем. В нужный вагон запрыгнули на выходе со станции, пока состав еле тащился, проходя стрелочные переводы. Дальнейший путь протекал спокойно, и к утру они уже приехали на место. Это определил Зуев, который контролировал время в пути. Других ориентиров не было, а остановки, понятное дело, никто не объявлял. В Понивилле состав не остановился, но, проходя по городу, сильно замедлился. Отъехав от населенного пункта на пару километров, он еще притормозил, и старлей приказал десантироваться.
Приземлился Манфред удачно. Он остался на ногах и, пробежав пару метров, свернул в придорожный куст. Через минуту он, уже вместе со спутниками, укрывался в лесу. Еще в посольстве они переобулись в сапоги, так как гулять то лесам в гражданских ботинках было бы неудобно. Сейчас Селиванов достал из футляра компактный бинокль и принялся осматривать местность. Зуев развернул примерный план местности. Подробной карты у них не было.
— Мы, похоже, где-то вот тут, — ткнул он пальцем в карту. — Интересующее нас место примерно здесь, — он указал на другую точку карты. — Что скажешь?
— Мне нужно сориентироваться, — ответил Манфред. — По этой схеме сложно что-то понять. Но, похоже, мы на опушке нужного леса… Вот только, — он еще раз посмотрел на карту, — найти дорогу, которая ведет к руинам и порталу, я смогу, если окажусь рядом с тем местом, где она выходит из леса. Я там уже проходил в прошлый раз, и кое-какие ориентиры, думаю, вспомню.
— Тогда углубляемся в лес, — скомандовал старший лейтенант. — Метров на тридцать. И идем параллельно опушке в этом направлении. Сержант, как там?
— Все спокойно, — отозвался Селиванов. — Можем идти.
— Эй, лейтенант! Руперт в прошлый раз пристрелил здесь какого-то крупного и агрессивного зверя! — счел необходимым предупредить Ригель. — А у вас кобуры опечатаны.
— На этот счет можешь не переживать, — уверил его Павел. — Ну, раз все готово, то выдвигаемся!
Эрвин пока так и не смог предложить четкий план действий. Поэтому Руперт плюнул на него и занялся более обстоятельным исследованием доставшегося им особняка. Церемониться ни с чем он не собирался. В большой зале возле камина он подобрал кочергу и использовал ее, как фомку, всякий раз, когда сталкивался с закрытыми замками. Пока что ничего особо полезного он не нашел. Бывшие хозяева, хоть и покидали дом в спешке, но большую часть вещей все-таки забрали.
Очередная ранее закрытая комната, куда вломился Кребс, раньше, видимо, была чьим-то кабинетом. Об этом говорили массивный письменный стол и несколько книжных шкафов, которые не стали забирать хозяева. Все содержимое шкафов, правда, было увезено. На стене напротив шкафов висела политическая карта Второй Речи Посполитой (1), а рядом с ней карта поменьше. Эта маленькая карта заинтересовала бывшего обер-фельдфебеля. Подойдя поближе, он, с трудом продираясь через польскую орфографию, смог выяснить, что это карта-схема Полесского воеводства (2). Столицей этого образования на карте значился Брест-над-Бугом (3).
— Ну, вот мы и определились, где находимся, — сам себе сказал Руперт. — Вряд ли бы здесь висела схема постороннего воеводства. Значит, скорее всего, мы в Бресте…
Подойдя к письменному столу, он выломал несколько ящиков. В одном из них обнаружилась опасная бритва. Да не какая-нибудь паршивая, а настоящий «Золинген» (4). Также нашлась стопка писем. Скромных познаний в польском хватило Кребсу, чтобы понять, что все они отправлены в город Брест-над-Бугом. Этого было достаточно, и, не найдя больше ничего интересного, он закинул письма обратно в ящик и отправился в ванную.
Водопровод работал, кусок мыла лежал в мыльнице, поэтому он с наслаждением побрился. Бывший обер-фельдфебель уже даже и не помнил, когда он последний раз нормально брился. Сверившись с фотографией в документе, он оставил себе небольшие усы щеточкой, какие носил бывший владелец. Решив побарствовать, Руперт полез в настенный шкафчик в поисках одеколона или чего-нибудь подобного. Шкафчик, висевший на стене довольно высоко, был почти пуст. Только на самой верхней полке стоял какой-то флакон. Достать рукой с пола до него не получалось, поэтому Кребс встал одной ногой на край ванны, одной рукой уперся в стену, а другой взялся за край полки. Неожиданно нога поехала, и он чуть не грохнулся в ванну, уцепившись за шкафчик. Матерясь, Руперт принял вертикальное положение и посмотрел на предмет мебели, который помог ему избежать падения. Практически повиснув на шкафчике своим немалым весом, Кребс почти отодрал его от креплений. Теперь он, перекосившись, висел всего на одной верхней проушине. Бутылка, за которой полез бывший обер-фельдфебель, к счастью, не разбилась и тут же была вытащена. Неожиданно, это оказался приличный одеколон, хоть и уже почти выдохшийся.
Бормоча про себя ругательства про глупых поляков, которые вешают полки слишком высоко, а крепят их на соплях, Руперт собрался уже выходить, как вдруг бросил взгляд на кусок стены, которую раньше закрывал шкафчик. Похоже, он не зря висел так неудобно. Предмет мебели закрывал собой нишу в стене, которая сейчас стала видна. Пошарив в ней рукой, Кребс достал на свет несколько пачек польских банкнот. Деньги доживающего свои последние дни государства ему были и даром не нужны. Бросив их в ванну, он снова зашарил в нише. На этот раз ему повезло. Это Руперт понял сразу, еще не достав предмет, но нащупав характерную рукоять. Под пачками денег в нише лежал пистолет. Вытащив его и стерев пыль, бывший обер-фельдфебель осмотрел находку. Пистолет был незнакомой модели, но по клейму Кребс понял, что это польский «VIS 35» производства фабрики в Радоме. Магазин был пустой, но патроны «Парабеллум», найденные в ящике стола, подходили. Бегло осмотрев оружие на наличие неисправностей и зарядив полный магазин, Руперт убрал его в карман.
— Слушай, Эрвин, а как у нас насчет пожрать? — поинтересовался он у спутника, вернувшись в комнату с порталом.
— В доме ты что-нибудь нашел? — спросил Ховальдт.
— Только вот это, — Кребс кинул на стол пачку купюр в двадцать злотых. — Только пойти в магазин и купить жратвы мы не сможем. Паны не поймут…
— Проблема… — согласился Эрвин. Он хотел продолжить, но тут на улице раздался сигнал воздушной тревоги. До этого текущая война никак не давала о себе знать, но сейчас тревога напомнила, что Восточная Европа переживает не самые спокойные времена.
Руперт и Эрвин припали к окну, пытаясь рассмотреть самолеты среди облаков. Увидеть им ничего не удалось, однако нарастающий звук моторов в небе был отчетливо слышен.
— По нам вряд ли что-то попадет, — заключил Ховальдт. — Ведь зеркало не пострадало до сорок пятого года.
Где-то в стороне раздалась серия взрывов.
— Крепость бомбят, — предположил Кребс.
— Какую крепость? — не понял оберст-лейтенант.
— Местную, — пояснил Руперт. — Какую же еще… Ах да, я же не сказал… Я тут порылся в польских бумажонках и выяснил, что мы в Бресте Литовском. Он сейчас называется Брест-над-Бугом.
Сирена замолкла, и спутники отошли от окна.
— Бомбили не с пикирования, — сказал Кребс. — Мы не слышали воя воздушных сирен пикировщиков. Значит, это были «Хейнкели» или «Дорнье»… Так что, выходит, наши приближаются, но еще на дальних подступах…
— Почему? — спросил Эрвин.
— Эх ты, — скривившись, глянул на спутника бывший обер-фельдфебель. — Видно, что на фронте ты почти не был… «Штуки» бомбят противника вблизи нашего переднего края, прямо перед наступлением. А двухмоторные бомбардировщики уничтожают цели в глубине вражеской территории. Сейчас мы слышали двухмоторники, так что фронт еще далеко…
— Черт, как же все это некстати! — Эрвин ударил кулаком в ладонь. — Ума не приложу, как нам теперь помочь Твайлайт.
— Приложи лучше свой ум к вопросу нахождения продовольствия! — напомнил бывший обер-фельдфебель. — Наша фиолетовая подружка справится и без тебя. Она и пули умеет останавливать, и с места на место скакать!
— Ладно, что-нибудь придумаю, — согласился Ховальдт.
— Ты уж постарайся, — процедил Руперт и вышел из комнаты.
Кребсу все больше и больше не нравилась текущая ситуация. И пассивность оберст-лейтенанта, в панике затащившего его сюда, все больше раздражала. Еще его просто выбешивала позиция невмешательства, которой требовал придерживаться Эрвин.
«Ничего», — подумал Руперт, перебирая найденный пистолет. — «Скоро к городу подойдут наши, а там мы посмотрим…»
Еще пробираясь по станционным задворкам, подруги услышали гул, какой создает, сливаясь, множество голосов.
— Где-то в том направлении очень много людей, — Старлайт указала копытом на длинное неопрятное одноэтажное складское здание. — Туда лучше не соваться.
— Сейчас я посмотрю, что там происходит, — заинтересовавшаяся принцесса взлетела на крышу. Оценив вид с другой стороны, она успокоилась. — Поднимайся сюда, это что-то интересное.
Вздохнув, единорог обвела взглядом пространство вокруг себя. На глаза ей попался фургон, припаркованный возле стены склада. Шофера рядом не было, поэтому она смело запрыгнула сначала на крышку моторного отсека, потом на верх кабины, дальше на крышу фургона и уже оттуда на крышу склада.
— И что же тут такое? — поинтересовалась она, подходя к усевшейся на противоположном краю крыши подруге.
— Смотри! — Твайлайт указала вперед. — Они играют. Только я пока не поняла правила, но хочу посмотреть дальше.
Склад стоял на краю небольшого склона, а внизу находилось ровное поле, вокруг которого были расставлены небольшие трибуны, сейчас заполненные зрителями. Они-то и создавали шум, привлекший внимание подруг. На поле же происходило какое-то действо.
— Ну, и на что тут смотреть? — скептически прокомментировала единорог, понаблюдав несколько минут. — Двадцать человек гоняют по полю один мяч. Причем совершенно бессистемно.
— А вот тут ты не права, — не отрываясь от игры, произнесла аликорн. — Система тут есть, и при этом очень четкая. Им нужно заколотить мяч вон в те прямоугольники с сеткой. И при этом его нельзя брать руками!
— По-моему, они и без них справляются, — заключила единорог. — О, смотри, как он сыграл. Головой!
— Это очень интересный ход, — пояснила свою мысль принцесса. — Запретить игрокам использовать руки, ведь это их основной инструмент. Это все равно, что запретить нам с тобой пользоваться телекинезом.
— Гляди, синие, похоже, добились успеха! — Старлайт тоже заинтересовалась происходящим.
— Да, — согласилась Твайлайт. — Мяч в сетке. Я как раз за синими и слежу. Забил номер «девять». Этот всегда впереди, а другие тоже каждый на своем месте. Нет, они не просто гоняют мяч. Тут явно присутствует какое-то тактическое построение!
— Ты предлагаешь досмотреть эту игру до конца? — поинтересовалась единорог.
— А почему бы и нет? — ответила аликорн. — Мы здесь расположились очень удачно. Нам все видно, при этом людей вблизи нет. А игра довольно интересная. Нужно будет узнать правила, когда вернемся в наше время.
— Хорошо, — неожиданно легко согласилась Старлайт. — Если ты за синих, тогда я буду смотреть за белыми! Она сформировала перед лицом какое-то заклинание. — Воздушные линзы, — пояснила она удивленной Твайлайт.
Игра продлилась еще около получаса. Потом человек в черном, видимо, исполнявший роль судьи, выдал особенно длинный свисток и забрал мяч. Игроки ушли с поля, и зрители тоже стали расходиться.
— А команда синих все-таки выиграла, — обрадованно заявила принцесса, слетев с крыши. — В самом конце забили.
— Ты так радуешься, как будто с детства за них болела, — не разделила ее восторга единорог, спрыгивая по фургону. — Меня больше впечатлила их выносливость. Почти час бегали через все поле туда-обратно… Мне кажется, люди могут быть опаснее, чем кажутся, если они все обладают такой выносливостью…
— Хм… Интересное наблюдение, — согласилась аликорн. — Нужно будет и про это узнать… А теперь, пошли, посмотрим город!
— Твайлайт, — осадила ее подруга. — Мы не на экскурсии! Не забывай!
— Я это прекрасно помню, — ответила принцесса. — Не волнуйся, я буду осторожна.
Поход в город, вопреки опасениям единорога, прошел без инцидентов. К тому моменту, как они выбрались со складской территории, уже стемнело. Видимо, большая часть жителей уже была дома, поэтому даже вдоль улиц можно было спокойно ходить. Этим подруги и воспользовались.
Город производил двоякое впечатления. Подруги увидели в центре белоснежный, похоже, только что отстроенный дворец. Он, конечно, не обладал большим количеством украшений, но своим размером и строгими формами внушал уважение. Местность вокруг него была облагорожена, рядом наблюдалось множество людей, поэтому близко к нему они походить не стали. Были и другие совсем новые здания. Видимо, город быстро развивался. Но стоило отойти от центра, как каменные дома сменялись деревянными, причем иногда изрядно прогнившими и покосившимися. Уличное освещение и мостовая тоже были не везде. Также Твайлайт обратила внимание на довольно однообразные наряды местных жителей. Судя по всему, до эквестрийского разнообразия тканей и расцветок люди сильно не дотягивали. Да и в целом местные, похоже, жили не особо богато.
И, конечно, дополнительное впечатление придавал запах. Когда подруги ехали в грузовике, то не почувствовали всю «прелесть» выхлопных газов, поскольку машина выбрасывала их назад. Сейчас же после каждого проехавшего автомобиля приходилось терпеть резкий и неприятный запах сгоревшего топлива. Местным жителям он, впрочем, совсем не мешал…
Но грузы здесь возили не только на машинах. Также подругам несколько раз встретились и телеги, в которые были запряжены странные животные.
— Мне даже как-то не по себе, — пробормотала Твайлайт, проводив взглядом очередную лошадь. — Когда смотрю на них… Они вроде бы и похожи на нас, а вроде бы и нет. И эта неразумная покорность…
— А еще люди, скорее всего, именно с ними и сравнивали всех нас при первой встрече, — добавила единорог.
На станцию вернулись уже под утро. Во время прогулки по окраинам удалось наполнить бутылки водой из колонки, а так же раздобыть яблок и груш в каком-то заброшенном саду, благо, сейчас у них как раз был сезон созревания.
— Итак, — Старлайт развернула карту. — Отсюда у нас два направления, на Осиповичи и на Рогачев. Наверное, лучше будет ехать на юг, до Рогачева, потом до… Калинковичей. А там, как видишь, идет прямая железнодорожная ветка на запад. До самой границы и далее.
— Да, — согласилась принцесса, рассматривая план. — Вторая ветка тоже подходит, но потом придется либо делать крюк, либо ехать через столицу республики — Минск. А это сильно уводит нас на север…
— Вот именно, — единорог свернула карту. — Тогда предлагаю такой вариант. Забираемся, как и в прошлый раз, в пустой вагон. Проезжая развилку, смотрим, куда поворачивает состав. Развилка здесь совсем рядом, по стрелкам он будет ехать медленно. Если станет уходить на Осиповичи, то спрыгнем и подождем новый поезд.
В итоге такой план был одобрен. Выбравшись к путям, подруги увидели грузовой состав, паровоз которого как раз набирал воду. Пробежавшись вдоль него, они обнаружили в самом конце неохраняемый вагон. С одной стороны дверь его была заблокирована, зато с другой ее удалось приоткрыть. Внутри вагон был пуст и полностью аналогичен тому, в котором они ехали в прошлый раз. Его и заняли.
Выглядывая из приоткрытой двери, Твайлайт пыталась рассмотреть, скоро ли заправится локомотив. Засмотревшись вперед, она пропустила момент, когда сзади появился явно очень спешащий, загруженный доверху, грузовик. Он ехал прямо вдоль пути, на котором стоял их состав. Услышав звук мотора уже совсем близко, принцесса поспешила спрятаться в вагоне.
Скрип тормозов раздался совсем рядом.
— Этот что ли? — спросил кто-то высоким голосом.
— Этот, этот! — прохрипели в ответ. — Как договаривались. Один вагон. Грузите быстрее, скоро уже поезд должен отправиться!
— Вот черт! — выругался первый. — Так, бойцы, давайте живенько!
Приоткрытая дверь вагона резко распахнулась во всю ширь, и в нее тут же запрыгнули два человека в военной форме. Подругам оставалось только отступить в дальний конец. Солдаты, тем временем, начали быстро принимать какие-то ящики и складывать их друг на друга. Похоже, их передавали прямо из кузова. Скоро возле двери скопилось изрядное количество.
— Терещенко, толкай их вглубь, — сказал один солдат другому. — Тут, видишь, уже места нет.
— Ясно, товарищ старшина, — ответил второй и начал со скрежетом двигать стопку высотой почти в свой рост в сторону подруг.
Аликорн поняла, что если так продолжится, то им в этом вагоне места не останется. Но и покинуть его было невозможно, так как слишком много людей суетилось при входе. А от ящиков до подруг осталась всего пара шагов. Единорог, видимо, придя к таким же выводам, подперла ящики телекинезом со своей стороны. Несколько секунд они с солдатом безуспешно толкали штабель каждый в свою сторону. Тем временем, от головы состава раздался длинный гудок.
— Ну, что ты там возишься, Терещенко? — недовольно спросил старшина. — Скоро поезд отправится!
— Застрял, товарищ старшина, — пожаловался боец. — Не идет дальше!
— Ладно, двигай другой штабель, этот оставь! — решил солдат.
Терещенко, к облегчению Старлайт, оставил стопку ящиков и начал двигать в их сторону другую. Подперев ее аналогично первой, единорог образовала относительно просторный закуток, в котором они с Твайлайт могли нормально расположиться. К счастью, солдат, чувствуя, что ящики во что-то упираются, больше не пытался их протолкнуть, а просто оставлял на месте.
— Так, вроде последний! Успели! — раздался снаружи высокий голос. — Рябов, поедете с грузом в вагоне. Сдадите по накладной…
— Понял, товарищ техник-интендант второго ранга! (5) — бодро гаркнул старшина. — Не волнуйтесь, довезем в целости!
— Я уж думал, не успеем, — сказал еще кто-то снаружи, тяжело отдуваясь.
— Все. Счастливого пути! — похоже, высокий голос принадлежал неведомому технику-интенданту. Попрощавшись с подчиненными, он закрыл и захлопнул дверь вагона. Снаружи послышался звук заводимого двигателя грузовика, а следом за ним и новый гудок паровоза. Сразу за этим вагон дернулся.
Твайлайт аккуратно выглянула из-за образовавшейся преграды. Люди расположились в другом конце вагона, рассевшись на ящиках. Только сейчас она обратила внимание, что оба они были вооружены винтовками. Спрятавшись назад, она обернулась к подруге.
— И что теперь будем делать?
— А что тут поделаешь? — вздохнула единорог и тоже выглянула из-за штабеля. — Нам из этого вагона никак не вылезти мимо них, — она кивнула в сторону солдат. — Так что едем…
Вагон закачался на стрелке. Состав проходил развилку.
— Здесь нам нужно было определить направление… — вспомнила Твайлайт.
Через полчаса по компасу она определила направление, в котором шел состав, сориентировавшись вдоль вагона. Поезд уходил на юго-запад, на Осиповичи.
(1) — Вторая Речь Посполитая — название польского государства в 1919 — 1939 годах.
(2) — Воеводство — административная единица Польши. Эквивалентна области.
(3) — При польской власти Брест назывался Брест-над-Бугом для различия с другим польским городом Брестом-Куявским.
(4) — Золинген — город в Германии. Является известным центром производства высококачественных лезвий, ножей и других режущих предметов. Название города является торговой маркой.
(5) — Техник-интендант 2-го ранга — специальное звание в линейке Хозяйственного и административного командного состава РККА. Соответствовало лейтенанту.
Глава 10
Манфред осматривал окрестности в бинокль, одолженный у Селиванова. Открывающийся вид его не очень радовал. Городок пони уже был недалеко, а он смог найти только один ориентир. Это был домик-клумба, стоявший особняком на опушке леса. Насколько он помнил, в нем жила желтая пони-зверятница. Где-то рядом с ним и выходила из леса нужная им дорога.
Опустив оптику, бывший унтер-фельдфебель посмотрел на спутников. С удивлением он увидел, что оба русских спокойно достали револьверы и теперь проводят с ними какие-то манипуляции.
— У вас же, вроде, кобуры опечатали! — высказал он вслух свое удивление.
— За целостность наших печатей не волнуйся, — ухмыльнулся Зуев, прикрепляя к стволу «Нагана» какую-то толстую трубку. — Нам эти кобуры специально и выдавали из расчета на то, что клапан будет опечатан. Лучше скажи, ты сориентировался на местности?
— Да есть один приметный дом, — согласился Ригель. — Так что можем уходить от опушки и пробираться в том направлении, — он указал рукой в нужную сторону. — Так мы и угол срежем, и на виду меньше будем. А это что у тебя? Глушитель?
— «Брамит», (1) — пояснил лейтенант. — Мы же не хотим нашуметь.
— Да уж, — вздохнул Манфред. Самому ему ни разу не приходилось пользоваться подобным устройством, ведь, в отличие от русских, германские инженеры так и не предоставили войскам надежный образец.
Определив азимут, группа двинулась вглубь леса, однако очень быстро их продвижение застопорилось. Сначала какая-то лиана обхватила за щиколотку ногу идущего последним сержанта. Наглый побег был отрезан, и троица продолжила движение. По мере удаления от опушки идти становилось все труднее. Подлесок становился гуще, а сквозь плотно переплетенные ветви проникало все меньше света. Еще пару раз они натыкались на самодвижущиеся лианы, обходя их стороной.
Низкий протяжный рык, раздавшийся спереди, заставил людей остановиться. Русские выхватили оружие. Из темноты на них смотрели две пары желтых светящихся глаз. Контуры животных были плохо различимы, но солидные габариты хищников угадывались.
— А теперь медленно отступаем, — скомандовал Зуев. — Если атакуют, то мой правый.
К счастью, звери не стали преследовать или атаковать людей. Но и продвигаться дальше по чаще леса, просто нашпигованной опасностями, было безрассудно.
Об этом Манфред и сообщил лейтенанту. Похоже, что и сам Павел пришел к такому же выводу, потому что приказал вернуться на опушку.
— Ты не говорил, что здешний лес настолько опасен! — расположившись возле крайнего дерева, лейтенант недовольно посмотрел на Ригеля.
— Я тебя предупреждал про больших хищников, — не согласился Манфред. — А про все остальное я и сам не знал. Мы в чащу не забирались!
— Значит, на дороге вас никто не атаковал? — спросил сержант.
— Руперт подстрелил какого-то хищника прямо на дороге, — ответил Ригель, оглядываясь по сторонам. Находиться безоружным в таком опасном месте ему не нравилось категорически. — Но я этого не видел.
— Ладно, идем опушкой, потом сворачиваем на дорогу! — решил лейтенант. — Там хотя бы этих лиан не будет…
Продвижение по краю леса было чревато обнаружением, но выбора у них не оставалось. Когда до домика-клумбы, стоявшего возле опушки, оставалось метров сто, они залегли, и Зуев несколько минут следил за ним в бинокль.
— Никого, — заключил он. — Только домашние животные. Если мы все-таки кого-то встретим, то говорить буду я! Ты инструкции помнишь? — поинтересовался он у Манфреда.
— Помню… — протянул бывший унтер-фельдфебель. — Надеюсь, они не пригодятся…
Однако надежды Ригеля не сбылись. Они уже повернули с опушки на заросшую дорогу к замку, как вдруг из-за кустов на них вылетела характерного желто-розового окраса пегас. Она летела совсем низко, примерно в полуметре от земли, поэтому до последнего была не видна людям. Правда, похоже, и для нее встреча стала сюрпризом.
— Флаттершай! — первым сориентировался лейтенант. — Как я рад тебя видеть! — раскинув руки, он сделал шаг навстречу местной жительнице.
Пегас, однако, пару раз сильно взмахнув крыльями, разорвала дистанцию и поднялась чуть выше. Потом, похоже, она узнала заговорившего с ней человека.
— Павел? — удивленно произнесла она, опустившись на землю. — Прости, я не узнала тебя сразу. Что ты тут делаешь? И кто это с тобой? Ой! — она посмотрела на Манфреда и явно так же его узнала. По крайней мере, она снова поднялась в воздух и отлетела на пару метров.
— Подожди! Не нужно бояться! — крикнул ей вдогонку старший лейтенант. — И Манфреда тоже можешь не опасаться. Он встал на путь исправления!
Услышав это, пегас, похоже, несколько успокоилась. Видимо, русскому она верила. Ригель лишь скептически хмыкнул про себя. Переведя взгляд на Зуева, он увидел, что тот держит левую руку за спиной, и кисть ее сжата в кулак. Это был знак.
Пегас снова подлетела к троице и опустилась на землю.
— Слушай, я это… — заговорил Манфред, поражаясь абсурдности момента. — Я хотел извиниться за то, что стрелял в вас тогда… Я-то сам ничего против тебя не имею. Не по своему желанию, а только по приказу Кребса… — выдавил он, почему-то смутившись под внимательным взглядом пегаса.
Естественно, сам он не испытывал никаких угрызений совести за тот бой. Но такой сценарий был обговорен заранее, и Зуев, показав ему кулак, напомнил о нем.
— Можешь, не волноваться на его счет! — видя затруднения подчиненного, снова заговорил лейтенант. — Я за него ручаюсь!
— Ну, если так… — тихо произнесла Флаттершай. — Я принимаю твои извинения. Хоть они и весьма неожиданные… Но, Павел, ты так и не сказал, как вы здесь очутились.
— А мы, знаешь ли, искали тебя! — без запинки ответил Зуев.
— Меня? — пегас удивленно округлила глаза.
— Да, представь себе, — улыбнулся Павел. — У меня к тебе дело, которое было бы хорошо обсудить… — говорил он бодро и без запинки, и Ригель затруднился определить, следует ли русский заранее проработанному сценарию или так вдохновенно импровизирует. — Не застав тебя дома, мы решили на всякий случай проверить лес, хотя я и не очень ожидал тебя здесь увидеть.
— Ты прав, я стараюсь пореже бывать здесь, — согласилась Флаттершай. — Просто сейчас у меня появилась такая необходимость… — тут она замялась, явно решая, продолжать ли дальше эту тему. Несколько секунд длилась заминка, во время которой пегас внимательно осмотрела всех троих людей. — Павел, я хочу попросить тебя и твоих спутников об услуге! — наконец, решившись, произнесла она.
— Какого рода помощь ты хотела бы получить? — уточнил Зуев. Левая рука его, по-прежнему отведенная за спину, трижды быстро сжала и разжала пальцы в кулак. Этот знак был неизвестен Манфреду. Похоже, он предназначался исключительно сержанту.
— Я хотела дойти до магического купола Луны, накрывающего руины Замка Сестер и портал, — начала объяснять Флаттершай. — Но по дороге поняла, что одной мне слишком страшно, и решила вернуться за компанией. И тут встретила вас…
— Ты хочешь, чтобы мы проводили тебя? — еще шире улыбаясь, уточнил Зуев. Пегас кивнула. — Мы с радостью тебе поможем! Идем, показывай дорогу!
— Спасибо! — обрадовалась пегас и, развернувшись, направилась по дороге. В этот раз она пошла пешком, а не полетела.
— А что это за купол накрывает портал? — поравнявшись с ней, начал уточнять Павел. — И зачем тебе, если не секрет, понадобилось туда добраться?
— Купол поставила Луна, — ответила пегас, оглянувшись на Манфреда. — После того, как Руперт, Ральф и Манфред сбежали в ваш мир. И, как мне говорили, она очень много времени проводит именно там. Поэтому я надеялась найти ее, ведь больше нигде мне ее разыскать не удалось…
— Так ты говоришь, Луна может быть там? — уточнил Павел. Встречаться с принцессой ночи явно не входило в их планы, но и отыгрывать назад было уже поздно. — А зачем тебе вдруг она понадобилась?
— Понимаешь, меня отправила к ней Селестия, — пегас, похоже, не собиралась ничего утаивать. — Моя подруга Рэрити отправилась некоторое время назад в ваш мир и уже должна была вернуться, но этого не произошло. Я очень переживаю за нее и поэтому постаралась разузнать хоть что-нибудь! И Селестия сказала, что по этому вопросу я могу обратиться к Луне. Но ту я нигде не смогла найти… Павел, а может быть, ты или твои друзья знаете что-то про Рэрити?
— К сожалению, на данный момент ничего, — развел руками старший лейтенант. Впрочем, тут же он решил приободрить собеседницу. — Но, будем надеяться, что сейчас мы встретим Луну, которая тебе все объяснит! А даже если и нет, то я обязательно наведу справки о твоей подруге по возвращении домой!
— Еще раз спасибо! — искренне поблагодарила его Флаттершай. — Мне повезло, что я встретила именно тебя. Другие мои подруги пока не разделяют моих волнений. А Твайлайт тоже отсутствует… А зачем ты искал меня?
— У меня для тебя приятная новость, — весело ответил Зуев. — Командование решило наградить всех, причастных к установлению дружеского контакта между нашими государствами! Тебе, например, полагается медаль «За отвагу»!
Манфред, понурив голову, шел за весело разговаривающими пегасом и старшим лейтенантом, гадая, где эти двое успели познакомиться. Тем не менее, к их разговору он прислушивался. Услышав последнюю фразу русского, он едва не засмеялся вслух. Выдавать робкой и даже трусливой пегасу медаль «За отвагу» было довольно-таки абсурдно. Но Павел всерьез продолжил обсуждать со смущенной неожиданной наградой Флаттершай подробности будущего награждения. Потом их разговор перетек на какие-то совсем бытовые темы, и Ригель перестал вдаваться в суть.
Через некоторое время дорога привела их к цели. Нужно заметить, что после встречи с пегасом весь их путь прошел спокойно. Никакие местные звери группу не потревожили.
Дорога упиралась в стену. Точнее, в какую-то гладкую светящуюся поверхность. Она была почти непрозрачна, и увидеть, что находится на другой стороне, было невозможно.
— И как ты планировала вызвать Луну? — спросил Павел.
— Не знаю, — замялась Флаттершай. — Может быть, просто постучать?
— Ну, попробуем, — согласился Зуев. С опаской подойдя к поверхности, он сначала потрогал ее, а потом пару раз ударил кулаком. Никакого звука не возникло. Барьер просто поглотил силу ударов, никак на них не отреагировав. Подождав немного, старший лейтенант сделал логичный вывод. — Похоже, нужно что-то другое…
— Давайте обойдем его по периметру, — предложил Селиванов. — Может быть, с другой стороны есть что-то вроде входа.
Эта идея всех устроила, и, разбившись на пары, они отправились каждый в свою сторону.
— Ты, Манфред, отвратительный актер, — укорил его сержант.
— Какой есть, — буркнул Ригель. — Я вам раскаяние играть и не нанимался…
— Ладно, похоже, и так прошло, — смягчился Селиванов.
Сделав круг, вся четверка встретилась возле отправной точки. Никаких дверей или отверстий обнаружено не было.
— Что ж, отсутствие результата — это тоже результат… — грустно заключил Зуев. — А что если нам понаблюдать за этой дорогой? — вдруг пришла на ум лейтенанту идея.
— Луна, если ты забыл, умеет летать, — хмыкнул Ригель, которому совершенно не нравилась перспектива сидеть в лесу неопределенное время.
— Да и хищники ночью могут активизироваться, — добавил Селиванов.
— Манфред, ты говорил, что, убегая из Понивилля, вы шли к порталу ночью через лес. И ничего с вами не случилось! И до этого вы несколько ночей провели у портала.
— Так и было, — неохотно подтвердил бывший унтер-фельдфебель. — Но, видимо, нам просто повезло.
Но долго ждать им не пришлось. Как раз в том месте, где в купол упиралась дорога, на поверхности барьера вдруг возник прямоугольный контур. Еще через секунду из него вышел человек.
Эрвин сидел возле неактивного портала и думал, как выпутаться из ситуации, в которую, следует признаться, во многом он загнал себя сам. Положившись на слова Луны, он был сильно и неприятно удивлен, не обнаружив на этой стороне Советский Союз, пусть и не совсем безопасный с учетом только что прошедшего Большого Террора, но относительно мирный. Вместо него портал открылся в доживающую свои последние дни Вторую Речь Посполитую…
В результате они оказались заперты в пределах дома, где располагался портал. И это им еще очень повезло, что никто из поляков пока не пытался в этот дом забраться. Ни о каких активных попытках помочь Твайлайт и речи быть не могло, так как все удостоверения личности, имевшиеся в наличии, были либо выданы после текущего времени, либо советские, либо немецкие. А любой порядочный поляк в данный момент четко знал, что его главный враг — немец, а следующий за ним — русский.
Еще одной проблемой являлся Кребс. Нет, Эрвин не жалел, что взял его с собой сюда. Никто пока не знает, как сложится ситуация, но человек с огромным фронтовым опытом, в том числе и городских боев, может оказаться крайне необходимым. Правда, бывший обер-фельдфебель уже несколько раз проявлял свой мерзкий характер, но всякий раз Ховальдту удавалось переключить Руперта на что-то другое. Вот, как сейчас, когда тот с явным удовольствием обыскивал захваченный дом. Офицер рассудил, что порча нескольких замков и дверных косяков не сильно повлияет на ход исторического процесса, поэтому и не стал препятствовать инициативе Кребса.
— Я нашел кладовку, — сообщил Руперт, появляясь на пороге. — Но там уже, похоже, кто-то побывал до нас! — он плюхнул на стол пахнущий чем-то прогорклым мешок. — Что-то слишком часто я стал вспоминать Сталинград… — нехорошо посматривая на Эрвина, протянул он. — Тогда мы с камрадами и за меньшее готовы были вцепиться друг другу в глотки, не то, что за порченную жуками крупу… Но сейчас я это есть не буду!
— Другой еды в доме нет? — поинтересовался Ховальдт, у которого уже тоже периодически урчало в животе.
— Вот! Приятного аппетита! — оскалился Кребс, поставив на стол картонную коробочку. — Горчичный порошок, первый сорт! Кстати, нашего производства… Проклятье, польских фантиков навалом, — он подбросил в воздух пачку банкнот, которую притащил в прошлый раз. — А обналичить их мы не можем. Да даже если мы с тобой притворимся глухо-немыми, то местные посмотрят на наши рожи и стуканут в «Дефензиву»! (2) — тут у него громко заурчало в животе, и он прервался. — В общем, никакой другой еды в доме нет! — констатировал он. — И если ты не придумаешь, где ее достать, то я, пожалуй, позаимствую ее у каких-нибудь ясновельможных панов. Все равно, война все спишет!
— Руперт, я же говорил тебе, — Эрвин посмотрел собеседнику в глаза и ничего хорошего там не увидел. — Мы не должны активно вмешиваться в течение времени, тем более, нельзя никого грабить!
— Ну, и что ты предлагаешь? — бывший обер-фельдфебель со злостью стукнул по столу, отчего лежавший на краю брикет горчичного порошка подпрыгнул и чуть не упал на пол. — Пухнуть тут с голоду? Зачем мы вообще сюда приперлись? Мы ничего не можем сделать, чтобы помочь нашей четвероногой непарнокопытной принцессе побыстрее очутиться в своем замке. Да мне не очень-то и хочется… Так может быть, свалим отсюда ко всем чертям? Дождемся ее с той стороны портала. Там-то уж ты сможешь сходить до магазина в этом… как его… Понивилле. Хоть они там и жрут только яблоки и приторные бисквиты, но это все же лучше, чем тухлая крупа и горчичный порошок!
Снова зазвучавший сигнал воздушной тревоги прервал Кребса. В этот раз, правда, звук исходил откуда-то издали. Похоже, ближайший репродуктор перестал работать. Приникнув к окну, они в этот раз смогли отчетливо наблюдать пролет группы бомбардировщиков. Спокойно скинув груз на что-то, находящееся в отдалении, они развернулись и, держа строй, устремились на запад. Польских перехватчиков в небе видно не было. Зенитная артиллерия тоже молчала.
— Двухкилевые. Похоже, «Дорнье-17»… (3) — определил тип самолета Руперт. — Вот попадет наша принцесска под такой случайный подарочек, и все... Даже мокрого места не останется. Это тебе не пули останавливать! А ты даже не знаешь, как ее искать…
— На этот счет у меня как раз есть соображения, — ответил Эрвин, провожая взглядом строй бомбардировщиков. Когда они скрылись из виду, он отошел от окна и вернулся на свой стул. Засунув руку в карман, Ховальдт достал горсть колец и высыпал на стол. — Видишь ли, Луна одно время баловалась со всякими артефактами. В основном для отработки каких-то своих теорий… — объяснил он Кребсу. — По крайней мере, так она мне рассказала, когда разрешила их прикарманить. И среди них есть кое-что полезное.
— Ну, фонарик я уже видел, — согласился Руперт. — Хорошо светит, хоть и не очень сфокусировано.
— А, вот они! — Эрвин отделил от группы три кольца. Остальные он сгреб обратно в карман. — Что, не носить же мне их в чемодане? — спросил он, глядя на посерьезневшего Кребса.
— Лучше носи в чемодане, — процедил бывший обер-фельдфебель. — Это у нас на мародерку во многом закрывали глаза, а вот русские, да и, я думаю, поляки тоже очень жестоко обращались с теми, у кого находили такие вот запасы! — он указал на карман Эрвина. — А именно на это они и подумают, если все пойдет по плохому сценарию…
— Я тебя понял, — ответил Ховальдт, мысленно соглашаясь с советом спутника. — А что касается этих колец, то они способны определять, с какой интенсивностью расходуется магический фон рядом с ними.
— Ты предлагаешь мне напялить еще одну цацку? — прищурившись, поинтересовался Руперт. — А ты ничего не перепутал в той горе ювелирки?
— Нет. У этих, если ты видишь, камень ярко-синий, — пояснил Эрвин. — Я и сам их так отличаю.
— Ясно, — произнес Кребс. Сцапав одно кольцо, он надел его на мизинец. На другие его пальцы оно просто не налезало. — Как работает?
— Должно вибрировать, если магический фон начнет понижаться, — пояснил бывший оберст-лейтенант. — Я сам, как ты понимаешь, не пробовал…
— Ладно, посмотрим, — Кребс снова хлопнул по столу. — Мы отвлеклись от главной темы — жратвы! И раз уж ты не удосужился рассказать мне какой-нибудь план, то я предложу тебе свой! — он ехидно посмотрел на Эрвина, потом на окно, за которым уже темнело, и продолжил. — Скоро откроется портал. Ты валишь на ту сторону, дожидаешься дня, идешь в местный город и покупаешь там еду, желательно не скоропортящуюся. Через сутки возвращаешься сюда. Я уж как-нибудь продержусь. Не впервой. Мне все равно в том городе лучше не показываться…
— Но, Руперт, а как же… — попытался возразить Ховальдт, которому такая идея не очень понравилась.
— Или я иду на ужин к панам в магазин! — отрезал Кребс.
— Хорошо! — быстро согласился Эрвин.
Оставшееся время они провели, обговаривая действия. Бывший оберст-лейтенант был не рад предстоящему походу. Ведь с одной стороны, те непонятные русские, которые напали на Луну, могли ждать его за переходом. С другой стороны, если отбросить их, то план, предложенный Рупертом, был довольно простым и реально выполнимым.
В полночь он шагнул в активировавшийся по расписанию портал.
Переночевал он под куполом, так как идти через довольно опасный по слухам лес ночью не хотелось. Да и магазины по ночам не работают, так что спешить резона не было.
После полудня он вышел из-под защитного купола. Оглядевшись по сторонам и прислушавшись, Эрвин убедился, что все спокойно. Направившись в сторону Понивилля, он успел сделать лишь пару шагов, как вдруг сзади раздался знакомый голос, просто лучащийся ехидством.
— Унтер-офицер Вальтер Толлер! Какая встреча!
Состав продвигался все дальше на запад, почти не делая остановок. Твайлайт уже не пыталась определить их местоположение, удовлетворяясь тем, что общее направление движения поезда примерно совпадало с необходимым.
Делить один вагон с людьми было крайне неудобно. Особенно с учетом того, что подруги старались не выбираться из закутка, образованного ящиками. Благо, что солдаты расположились в другом конце вагона и за всю дорогу по нему особо не передвигались.
Приходилось постоянно держать активными заклинания маскировки, но и этого, как выяснилось, было недостаточно.
Примерно через три часа после отправления из Могилева Терещенко, принюхавшись, спросил у Рябова:
— Товарищ старшина, чем это пахнет? Никак понять не могу…
— Да лошадей здесь, похоже, в прошлом рейсе перевозили, — ответил тот, также принюхавшись. — Вот от них запах и остался. Но слабый, уже выветрился почти…
— Вот и еще парочка особо чувствительных к запахам на нашу голову! — прокомментировала Старлайт. — И не так уж сильно я пахну!
— Хорошо, что мы отгорожены от них этими ящиками, — согласилась аликорн, обозревая из-за угла вольготно рассевшихся в своей половине вагона людей. — Ты, кстати, не смотрела, что в них?
— Какая разница? — хмыкнула единорог. — Хотя, вот на этом есть бирка… — она наклонилась поближе к заинтересовавшему ее ящику. — Если тебе интересно, то в нем находятся восьмидесяти двух миллиметровые осколочные шестиперые мины О-832. Три штуки. Что бы это ни было…
— Да уж, не слишком понятно, — согласилась принцесса. Тем не менее, потихоньку вскрыть ящик и посмотреть его содержимое предлагать она не стала.
Кое-как поев захваченными продуктами, подруги устроились на полу. Делать было нечего, разве что слушать людей, которые время от времени переговаривались. Этим путешественницы и занялись.
И, неожиданно, из разговоров солдат они получили немало полезной информации. Например, теперь они знали, что поезд следует в некий Ур, где должен встать на разгрузку. Обрадовавшаяся Твайлайт досконально изучила карту, но такого населенного пункта не нашла. Видимо, он являлся слишком мелким и поэтому не был отмечен на схеме. Но, все равно, эта была полезная информация, дававшая некую определенность.
А еще солдаты много говорили о войне, которая шла между западными соседями СССР. Старшина рассказывал, что два десятка лет назад ему уже пришлось воевать против Польши. Но сейчас, как он предполагал, такой войны не будет. С другой стороны он вспомнил речь какого-то «политрука», который рассказывал о томящихся под польским гнетом белорусах и украинцах. В итоге, оба солдата сошлись на том, что братьев-славян нужно выручать, и сейчас хорошее время это сделать, ведь Польша отвлечена на войну с Германией.
В перерывах между разговорами люди съели по банке каких-то консервов, непривычный запах которых насторожил Твайлайт.
— Мясо, тушеное… — прокомментировала Старлайт.
— Я уже как-то и забыла, что они хищники, — судорожно выдохнула аликорн.
— Скорее, всеядные, — уточнила единорог. — Овощи они тоже едят. Ну, а нам, надеюсь, даже при самом худшем раскладе не грозит участь стать человеческим ужином.
— Оставим это на их совести, — заключила принцесса. — В конце концов, сотрудничаем же мы и с драконами, и с грифонами. Так что в плане питания эти ничем не хуже…
Поезд шел без остановок еще несколько часов. За это время подруги выспались, карауля по очереди. Наконец, состав ощутимо сбавил ход, вагон закачался, видимо, проходя стрелки. Люди тоже оживились. Терещенко выглянул в верхнее маленькое окошечко и доложил, что они почти приехали.
Еще около получаса поезд то стоял, то медленно тянулся по какому-то явно не основному пути. Но вот, вагон дернулся последний раз и замер. Рябов приоткрыл дверь и выглянул наружу.
— Прибыли, — констатировал он. — Иди, доложись и пусть организуют транспорт! — приказал он Терещенко.
Тот выпрыгнул из вагона и пропал из зоны видимости. Сам старшина также вылез из открытой двери, но, когда Старлайт, крадучись, подошла к проему, оказалось, что он остался стоять снаружи прямо возле двери. Нечего было и думать пытаться выпрыгнуть через его голову, тем более что на плече у человека штыком вверх висела винтовка. Поэтому подруги решили подождать, обозревая окрестности.
Место, где они находились, не походило на пассажирскую станцию. Да и на город не походило, хоть здесь и было людно. Но на глаза в основном попадались люди в военных мундирах, либо в форме железнодорожников. И, насколько путешественницы могли наблюдать, все они очень спешили. Похоже, их состав был не единственным, который следовало срочно разгрузить. По вытоптанной земле прямо вдоль путей несколько раз проезжали грузовики. Какие-то ящики перетаскивались вручную. Где-то недалеко некий человек буквально надрывался, требуя срочно разгрузить его особо ценное оборудование.
Вероятно, скоро уже должен был вернуться боец, а значит, подругам бы пришлось ждать окончания разгрузки. Однако им помог случай.
Со стороны головы состава раздались треск и глухой удар, сопровождавшиеся несколькими криками. Повернув голову в ту сторону, старшина ощутимо напрягся. Потом он прикрыл дверь вагона и, похоже, побежал к месту происшествия. Вовремя использовав телекинез, Твайлайт не дала двери захлопнуться, и они со Старлайт смогли высунуться наружу.
Теперь и они могли видеть причину переполоха. Массивная тупоносая пушка, приехавшая на платформе за два вагона от них, при разгрузке соскочила одним колесом с пандуса и теперь повисла, опасно накренившись. С десяток человек, в том числе и старшина Рябов, прилагали заметные усилия, чтобы удержать ее от падения.
— Что ж вы, бараны безрукие, творите?! — орал человек с офицерскими знаками на рукавах и воротнике. — Новая гаубица! Угробится — все под трибунал пойдем!
— Помогай, мужики! Упор тащи! Да вон с той стороны держи! — остальные участники действа также не молчали.
— Вот, во что выливается отсутствие магии, — прокомментировала Старлайт. — Мы с тобой легко бы поставили эту штуку обратно на колеса!
— Пока они все отвлеклись, нужно сматываться! — решила Твайлайт и уже почти спрыгнула вниз.
— Подожди! — остановил ее окрик подруги. И очень вовремя. Мимо их вагона пробежало несколько человек во главе с Терещенко. Видимо, это были те, кто готовился разгружать ящики. Но сейчас все они спешили на помощь товарищам. Когда пространство перед дверью освободилось, путешественницы выпрыгнули и быстро отошли от состава, к которому с разных сторон уже бежало еще несколько групп людей.
На соседнем пути также стоял состав, но несколько уже разгруженных платформ очень кстати оказались как раз напротив подруг. Запрыгнув на одну из них, они осмотрелись. С одной стороны стоял поезд, на котором они приехали. Причем локомотива видно не было. За ним, насколько это можно было видеть, стоял еще один поезд, состоящий исключительно из цистерн. С другой стороны лежало еще несколько путей, на которых отстаивались отдельные вагоны или небольшие составы. Возле некоторых дежурили часовые, вооруженные винтовками. Дальше шла полоса пыльной пожухлой травы, за которой виднелся дощатый забор.
— Может, им все же чуть-чуть помочь? — произнесла Твайлайт, с некоторой жалостью глядя на пыхтящих и ругающихся под тяжестью людей.
— Без нас справятся! — отрезала Старлайт. — Вон, смотри, что им на помощь едет.
Вдоль состава к месту аварии спешил трактор на гусеничном ходу. Похоже, его тоже сгрузили с платформы, только ближе к началу. Твайлайт даже засмотрелась, когда он проезжал мимо. Передвижение бесконечной металлической ленты гусеницы, которое она впервые видела вблизи, произвело на принцессу большое впечатление. Правда, вонючий дым, исходящий из трубы машины, быстро вернул ее к реальности, заставив закашляться. К счастью, в общей суматохе ее никто не услышал.
С трактором дело, действительно, пошло на лад. Пушка была подперта его массивным носом, а потом и вытащена на пандус общими усилиями. Поняв, что вся эта людская орава сейчас начнет расходиться по своим делам, путешественницы быстро спрыгнули с другой стороны состава и направились к забору. Принцесса, подхватив подругу и быстро маша крыльями, подняла их над сооружением и опустила с другой стороны.
Здесь также была мятая пожелтевшая трава и грунтовая дорога, идущая вдоль забора. За ней лежало выкошенное поле, на другом конце которого виднелся лес. Пропустив грузовик, загруженный грохочущими металлическими бочками, и с небольшой цистерной на прицепе, они пересекли дорогу и направились к лесу.
Однако вдоль опушки обнаружилось несколько больших палаток, вокруг которых сновали солдаты. Горели костры, готовилась пища. Похоже, прибывавшие на поездах люди временно селились именно тут. Осторожно обойдя лагерь, подруги углубились в лес.
— Эх… Как давно я не ела обычного хлеба… — вздохнула Твайлайт, втянув носом аппетитный аромат, донесшийся со стороны палаток.
— Ничего, — подбодрила ее Старлайт. — Что-то мне подсказывает, что мы уже возле границы, а значит, большая часть расстояния уже пройдена. Если все и дальше пойдет по плану, то скоро мы будем дома!
(1) — БраМит — один из первых серийных глушителей. Получил название в честь изобретателей — братьев Митиных. Модель для установки на «Наган» была разработана в 1929 году.
(2) — Дефензива — польская военная контрразведка в 1918 — 1939 годах.
(3) — Дорнье Do 17 — двухмоторный средний бомбардировщик фирмы Dornier. В описываемый период один из основных бомбардировщиков Люфтваффе.
Глава 11
Вся эта экспедиция в район Понивилля была одной большой авантюрой. Но Павел Зуев, хорошенько подумав, согласился принять в ней участие. Ведь он и так оказался на хорошем счету после своих злоключений в джунглях. Причем не только благодаря отличному знанию новых языков, доставшемуся ему даром. Но и за счет своих грамотных действий, которые, в итоге, были признаны полностью оправданными. Сейчас же он мог заработать еще несколько баллов в свою копилку.
Досье немца, который, в отличие от уже давно парившегося в закрытом НИИ Штокмана, мог сориентироваться на местности и вывести его к порталу, Павел подробно изучил. Судя по отчету проверявших этого Ригеля специалистов, каких-то сюрпризов от него можно было не ожидать. Сумрачный, склонный к пессимизму характер бывшего унтер-офицера позволял предположить, что тот в дальнейшем не предпримет никаких активных попыток к бунту, предпочтя просто, что называется, плыть по течению. Именно поэтому данного немца рискнули включить в состав отряда.
На подстраховке был сержант Федор Селиванов, которого Павел знал еще со службы в Рославле. Правда, как выяснилось, знал не очень хорошо. Потому что, прочитав его характеристику, был немало удивлен подготовкой сержанта. Оставалось только догадываться, по какой причине этот человек был засунут в захолустный гарнизон.
Несмотря на некоторые трудности, удача сопутствовала Павлу. И даже незапланированную встречу с местной жительницей старший лейтенант обернул в свою пользу. Ведь, к его счастью, аборигеном оказалась уже знакомая ему Флаттершай. А что ей нужно говорить и как убеждать, он уже знал.
И сейчас удача снова улыбалась Зуеву. Он понял это, когда увидел лицо человека, одетого в дорогой костюм, который вышел из-под защитного купола. Это был бывший унтер-офицер Толлер, каким-то образом ускользнувший от них в джунглях. Хотя теперь было понятно, как он ухитрился уйти из рук Госбезопасности. Ему явно помогла это сделать принцесса, поставившая этот магический барьер. Ведь не просто же так она дала ему ключик для прохода через него!
Если бы не Флаттершай, которая, похоже, обрадовалась, увидев немца, Павел отдал бы команду на захват. Вдвоем с сержантом они бы легко скрутили бывшего пленного. Однако, посмотрев на реакцию пегаса, он решил до поры отложить силовой вариант действий. Вместо этого он подождал, пока немец немного отойдет от барьера, а потом громко окликнул его, отчего тот чуть ли не подскочил на месте.
— Зуев… — выдохнул Толлер, мгновенно узнав его. — Как ты здесь оказался?
— Одна моя подруга попросила нас сопроводить ее до этого места, — простодушно улыбнувшись, ответил Павел, кивком головы указав на остановившуюся рядом с ним Флаттершай. — Или ты думал, что мы пришли сюда за тобой?
— Вальтер, как хорошо, что я тебя встретила! — вмешалась в разговор пегас. — Надеюсь, ты сможешь помочь мне!
— Здравствуй, Флаттершай. Чем я могу тебе помочь? — отозвался бывший унтер-офицер, настороженно осматривая вышедших из укрытия Селиванова и Ригеля. На последнем его взгляд не задержался. А значит, понял Зуев, лично они не знакомы, и Вальтер не догадывается, что перед ним его соотечественник.
— Она ищет свою подругу, — опережая пегаса, заговорил Павел. — А принцесса Селестия направила ее к Луне по этому вопросу.
— Да, Вальтер, — кивнула Флаттершай. — Все именно так. Надеюсь, ты знаешь, где сейчас Луна, ведь ты же ее советник. А то я нигде не смогла ее найти…
«Просто прелесть!» — в уме поаплодировал своей желтой знакомой старший лейтенант. — «Как чудно она раскрывает чужие секреты! Но что-то здесь не то… Простой унтер стал советником целой принцессы… Еще один факт в гипотезу о том, что этот Вальтер не так прост!»
— Мы с Луной как раз работаем над этим, — спокойно выговорил немец. — Обещаю, уже очень скоро ты встретишься со своей подругой!
— А ты неплохо продвинулся, Толлер! — озвучил свою мысль старший лейтенант. — Из младшего комсостава сразу в советники принцессы! Надеюсь, ты не забыл, что еще кое-что должен Советскому Союзу?
— Допустим, помню, — Толлер немного развернулся. Одна рука его чуть согнулась и напряглась. Похоже, он готов был пуститься наутек и при этом достать из-за пазухи оружие. — И что ты предлагаешь?
Краем глаза Павел отметил, что для Селиванова не осталось незамеченным поведение немца. Хоть разговор шел на эквестрийском и был по большей части непонятен сержанту, он также заметил приготовления немца и сам изготовился к ответной атаке. Он стоял немного боком к возможному противнику и в дальней от немца руке уже сжимал револьвер. Ригель же оставался безучастным к происходящему.
— Вальтер, а можно мне встретиться с Луной? — спросила Флаттершай, не обратившая никакого внимания на повисшее в воздухе напряжение.
— И в самом деле, — все так же улыбаясь, Зуев сделал вид, что подыграл пегасу. — Толлер, ты уж подсоби нашей общей подруге! Да и расслабься уже, — добавил он снисходительно, подавая скрытый знак сержанту. — Хватать и тащить в кутузку мы сейчас тебя не собираемся.
— Луна сейчас по другую сторону портала! — заявил Толлер.
— И как скоро она явится? — спросил Павел. Точного ответа на свой вопрос он не ожидал, потому что уловил секундную заминку в предыдущей фразе бывшего унтер-офицера.
«Похоже, он сам не знает, где сейчас его покровительница!» — догадался он. — «Если бы она была где-то рядом, то он бы так не мандражировал! Уж если Толлер стал ее советником, то принцесса вряд ли бы дала его в обиду… А значит, будем давить его дальше!»
— Тогда, я думаю, ты не будешь против, если мы немного подождем ее возле портала? — спросил он. — Вдруг она скоро появится? Верно, Флаттершай? — он повернулся к пегасу.
— О! Это было бы отлично! — согласилась она.
— У меня там нет еды, — видя, куда клонит Павел, попробовал отказаться Вальтер. — Я и вышел в город за провизией.
— Это не беда, — усмехнулся старший лейтенант. — У нас с собой полно припасов. Так что, будь добр, проводи нашу подругу до портала!
— Хорошо. Идемте, — недовольно проскрипел Толлер, направившись обратно к барьеру. Пегас радостно последовала за ним. Следом направились и остальные.
«Похоже, он что-то задумал!» — настороженно следя за мутным унтером, думал Зуев. — «Все это очень рискованно. Но другого варианта пройти внутрь этого купола все равно нет…»
Проход бывший унтер-офицер открыл странным приборчиком, просто очертив им контур двери. Селиванов тут же оттеснил его плечом от образовавшегося отверстия и заглянул внутрь. Похоже, увиденное его удовлетворило, и он шагнул дальше. Следом за ним по указке старшего лейтенанта вглубь зашли Флаттершай и Ригель. Толлер, скривившись, наблюдал за этим, пока Зуев не показал, что последним на этой стороне он хитрого Вальтера тоже не оставит. В итоге Павел прошел внутрь защитного купола замыкающим. Проход за его спиной тут же затянулся, будто его и не было здесь никогда.
Изнутри стенки купола были такими же непрозрачными, как и снаружи. Именно поэтому Вальтер до последнего не подозревал о неожиданных гостях.
Осмотревшись, Зуев сравнил увиденное с описаниями, полученными от Штокмана и Ригеля. Все совпадало. На месте были и руины замка, когда-то бывшего весьма помпезным, и пьедестал памятника, являвшийся по совместительству и основой для портала. Прямо перед ним была заметна область еще не утоптавшейся рыхлой земли. Судя по контурам, на этом месте была воронка, образовавшаяся от взрыва, а сейчас засыпанная.
— Ну, осматривайтесь, если хотите, — с издевкой произнес Толлер. Сам он с независимым видом человека, которому абсолютно нечего скрывать и бояться, уселся на лежавший в траве деревянный ящик и вытянул ноги.
Следующие несколько часов Зуев исследовал портал и окрестности. Ригеля он таскал с собой, а сержант присматривал за Вальтером. В своем подчиненном Павел был уверен, а Манфред, похоже, как и говорилось в характеристике, не собирался предпринимать каких-либо активных действий поперек воли командира. Он вел себя пассивно, таскаясь за Павлом, засунув руки в карманы. Похоже, ему было абсолютно все равно, что происходит вокруг.
Не так уж и много удалось узнать старшему лейтенанту. Да, портал был, он был цел и, похоже, использовался. Гораздо эффективнее было бы как следует допросить не в меру хитрого унтер-офицера, который вел себя спокойно и даже где-то нагло. Например, он потребовал выдать ему еды, раз уж он по прихоти Зуева не смог добраться до магазина. Похоже, он понимал, что Павел сразу по нескольким причинам не мог применить к нему силовые методы. Скомандовав Селиванову выдать немцу банку тушенки из запаса, Павел продолжил осмотр, потихоньку наблюдая и за Толлером.
Флаттершай, сначала радостно подбежавшая к порталу, убедилась, что он неактивен, и как-то поникла. Похоже, она не знала, что делать дальше, поэтому просто продолжала сидеть возле тумбы.
За своими поисками офицер не заметил, как стемнело.
— Ну что, лейтенант, все обнюхал? — поинтересовался Вальтер, когда уставший Павел подошел к его сиденью. — Что интересное нашел?
— Я нашел, — Зуев перешел на русский, отсекая от разговора Ригеля и Флаттершай. — Нашел много чего интересного. Но, пожалуй, самое интересное из всего этого пока скрыто в твоей голове.
— Приятно слышать, — усмехнулся в ответ Толлер. — Но раз уж ты пришел к такому выводу, то ты не будешь отрицать, что эти интересности оттуда еще надо достать. А для этого моя голова нужна тебе целой и невредимой. И в комплекте с телом.
— Я и не отрицаю, — согласился старший лейтенант. Теперь он уже точно понимал, что человек, с которым он разговаривает, никакой не унтер-офицер. Но для текущей ситуации это немногое меняло. — Я вот только наблюдаю, — продолжил он. — И вижу, что ты чего-то ждешь…
— Можешь задержаться и посмотреть, чего я жду, — улыбнулся Вальтер. — Только, боюсь, тебе это не понравится!
— Даже так? — вернул улыбку Павел. — Тогда нам, действительно, стоит задержаться!
Ведя разговор, старший лейтенант судорожно пытался понять, где блефует его оппонент, оказавшийся, неожиданно, гораздо более опасным противником. Чего он может ждать? Отчего ведет себя так спокойно?
В напряженных раздумьях прошло еще какое-то время. Неожиданно, без всякого внешнего воздействия, стена портала засветилась.
— Ну, кто хочет поближе познакомиться с принцессой Луной? — весело спросил Толлер. Он поднялся со своего ящика и направился к порталу. Поднялись и все остальные. Пегас направилась к порталу следом за бывшим пленным и остановилась почти напротив перехода.
Уставившись на светящуюся поверхность, Павел перебирал варианты. У него уже было заготовлено несколько возможных сценариев разговора при встрече с этой могущественной персоной, вроде бы и союзной, но крайне непредсказуемой. Памятуя о том, как он в прошлый раз против своей воли оказался по ту сторону портала, он не стал подходить прямо к переходу, а встал сбоку от Вальтера, наблюдая за ним краем глаза.
Прошла минута, другая, а с другой стороны никто пока так и не пришел.
— Вальтер, ну где же Луна? — спросила Флаттершай, еще на шаг приблизившись к переходу.
Бывший унтер-офицер только пожал плечами. Он смотрел на портал и был явно сосредоточен на чем-то своем. Губы его иногда шевелились, как будто он что-то проговаривал про себя.
Присмотревшись, старший лейтенант попробовал прочитать по губам. «Двести сорок девять, двести пятьдесят, двести пятьдесят один…» разобрал он.
«Он считает… Что? Секунды!» — понял Зуев, соотнеся скорость подсчета Вальтера с биением собственного сердца. — «Что это значит? То, что портал открылся сам по себе. Автоматически!» — офицер бросил взгляд на часы. Шла пятая минута первого часа ночи. — «Толлер знает, сколько длится сеанс, и ждет последних секунд, чтобы прыгнуть!» — понял он. — «И никто оттуда не выйдет. Ни Луна, ни какая другая подмога!»
Не тратя больше ни секунды, Павел отдал сигнал к атаке. Но именно в этот самый момент Вальтер неожиданно прыгнул к порталу. Ни Зуев, ни Селиванов, стоявший с другой стороны, не успели ничего предпринять. Оба они бросились вдогонку, но явно не успевали. Пробежав несколько шагов, Толлер уже приготовился заскочить в светящуюся поверхность, как вдруг со всей дури врезался в шагнувшего из-за угла постамента Ригеля.
Про Манфреда в последние минуты все как-то позабыли, и он слонялся по округе. Однако его шаг навстречу Толлеру был столь резок, что не ожидавший этого Вальтер ничего не успел предпринять. Он врезался в бывшего унтер-фельдфебеля всем весом, но Ригель, будучи почти на голову выше, даже не пошатнулся. Он схватил бывшего пленного за руку, но через секунду оказался на траве, попавшись на какой-то хитрый борцовский прием. Флаттершай, стоявшая в шаге от них рядом с самым порталом, успела только испуганно пискнуть в момент, когда на Толлера налетел Селиванов.
В тусклом свете портала прямо перед ним образовалась куча-мала из тел. Павел затормозил перед ней, стараясь понять, кто где находится. В какой-то момент куча чуть не вкатилась в портал, но тогда он дернул за первую попавшуюся конечность, таща тела прочь от перехода. Откуда-то из-под боровшихся людей снова раздался испуганный писк пегаса, который быстро оборвался. Что-то перекатилось в портал и исчезло в нем, а через секунду переход погас.
Достав «Наган», Зуев направил его на дерущихся, но тут все три тела засветились множеством электрических разрядов. Два человека взвыли от боли, а один вскочил. Это был Толлер. В драке он лишился пиджака и шляпы, но в остальном был цел. Похоже, находясь здесь, Вальтер раздобыл какой-то магический артефакт, который и применил. Прежде, чем Зуев нажал на курок, немец поднял руку, на пальце которой тускло светилось какое-то кольцо, и из него в Павла ударила самая настоящая молния.
Сделать ничего офицер не успел. Разряд попал точно в него. Старший лейтенант почувствовал, как волосы на его голове встали дыбом, а тело ощутимо тряхнуло. Перед глазами заплясали блики, но сознание он не потерял. Похоже, неведомый артефакт потратил большую часть заряда на Селиванова и Ригеля.
Тем не менее, его действие не прошло незамеченным. Мышцы конечностей свела конвульсия. Заставила она сжаться и пальцы, в том числе и правый указательный, лежавший на спусковом крючке револьвера. Выстрел заставил Толлера подпрыгнуть и броситься наутек. Пуля, не причинив никому вреда, улетела в сторону защитного купола и пропала в нем.
Собравшись броситься за беглецом, Зуев понял, что ноги его почти не слушаются. Кое-как развернувшись и направив на Вальтера револьвер, Павел открыл огонь. Однако, почти ничего не видя из-за плясавших перед глазами бликов, стрелял почти вслепую. Он выстрелил четыре раза, но безрезультатно. В какой-то момент Толлер споткнулся и упал на землю, но тут же вскочил и, как ни в чем не бывало, побежал дальше. Понимая, что противник сейчас ускользнет, Павел, как мог, поковылял за ним. При каждом шаге в ступни врезались сотни иголочек так же, как если бы он отсидел ноги. Поэтому бежать не получалось. Он мог только, покачиваясь, как пьяный, идти, подволакивая ноги.
Толлер быстро отрывался, однако возле магического барьера затормозил и остановился в растерянности.
«Он положил ключ от купола во внутренний карман пиджака!» — пронзила мысль голову Павла. — «Теперь не сбежит!»
Он остановился и, следя за Вальтером и стараясь максимально унять дрожь в руках, направил на унтер-офицера револьвер. У него оставалось еще два патрона в барабане. Целился Павел тщательно, понимая, что немец, скорее всего, тоже имеет при себе пистолет, и если он преодолеет панику и вздумает контратаковать, то будет иметь преимущество. Также Вальтер, похоже, владел приемами какого-то единоборства, а Зуев сейчас и с простым новобранцем бы не справился, еле стоя на ватных ногах.
Однако Толлер и не думал нападать. Рванув ворот рубашки, он достал еще один артефакт, висевший у него на шее, на цепочке. Задержав дыхание, старший лейтенант выстрелил. Но, все-таки снова промахнулся. Немец затравленно оглянулся на него, быстро очертил на поверхности купола контур двери и прыгнул наружу, тут же закрыв проход за собой. Последняя пуля ударилась в стенку купола и пропала.
Выругавшись, Павел опустился на землю. Операция, фактически, была провалена. Несколько минут он приходил в себя, а потом поднялся и поковылял к погасшему порталу. Нужно было проверить спутников. Теперь им нужно было как можно скорее выбираться отсюда.
День прошел для Руперта Кребса беспокойно. Война, которая ранее проявлялась только в авианалетах на крепость, неожиданно подступила к Бресту-над-Бугом вплотную. С утра он услышал канонаду на западе. Потом звуки частой орудийной пальбы стали доноситься с севера и северо-востока. Похоже, какая-то механизированная часть Вермахта прорвала фронт и теперь осуществляла охват города с севера. В свое время Руперт не участвовал в этом сражении. Его дивизия наступала на юге Польши на Кракау и Лемберг. По этой причине он понятия не имел, как будут развиваться события.
Поляки, похоже, сдаваться не собирались и первую атаку, видимо, отбили. Такой вывод бывший обер-фельдфебель сделал после того, как канонада на севере стихла, и примерно по тому квадрату несколько раз отработали пикировщики.
Улицы города, итак достаточно пустынные в последние дни, обезлюдели окончательно. Только отдельные патрули изредка проходили по улице. К вечеру, однако, исчезли и они.
Электричество пропало ранним утром. Следом перестал работать водопровод. Руперт похвалил свою предусмотрительность, благодаря которой он догадался наполнить несколько найденных емкостей водой, когда она еще была. Так что, по крайней мере, жажда ему не грозила. А вот с едой нужно было что-то делать. Да, Эрвин отправился на ту сторону за провиантом, но его еще нужно было дождаться, а поесть требовалось уже сейчас. Так что пришлось Кребсу, хоть очень и не хотелось, заняться перетряхиванием найденной крупы. Провозившись несколько часов, он отобрал некоторую часть, которая на вид и на запах казалась относительно съедобной.
Приготовлению пищи помешал новый авианалет. В этот раз бомбардировщики то ли ошиблись, то ли имели особое задание, но они раздолбили в труху несколько зданий в соседнем квартале. От сотрясений весь дом ходил ходуном, с потолка сыпалась пыль. Ни о какой готовке речь не шла. Хоть Руперт и знал, что рядом с зеркалом ему не грозит попасть под бомбу, но привычки брали свое. Большую часть налета он переждал в небольшом пустом подвале под бывшей кухней.
В итоге вместо жратвы у Кребса вышла какая-то склизкая пакость, которую пришлось удобрить большой порцией горчичного порошка, чтобы заглушить мерзкий вкус. В общем, к полуночи настроение бывшего обер-фельдфебеля окончательно испортилось. В желудке неприятным комом лежала каша, рот до сих пор горел от острой горчицы. К тому же на севере периодически постреливали недобитые поляки, что тоже не добавляло спокойствия.
Нужно сказать, что к встрече Эрвина Руперт подготовился основательно. Еще перед уходом они оговорили пароль и отзыв, а так же несколько кодовых фраз на случай, если что-то пойдет не по плану. В конце коридора, куда выходила дверь из комнаты с зеркалом, Кребс соорудил баррикаду из опрокинутого на бок шкафа, внутрь которого он напихал всякого найденного в доме барахла. Незадолго до полуночи он полностью открыл дверь комнаты, засел в своем укрытии и принялся ждать.
В отведенное время портал, как и положено, активировался. Это Руперт понял по появившемуся свечению. Однако никто им не воспользовался. Прошло несколько минут, в течение которых Кребс успел перебрать несколько вариантов происходящего. Но вот, наконец, свет на секунду моргнул, значит, его заслонила фигура вышедшего из прохода. Звуки, раздавшиеся из комнаты, тем не менее, не успокоили, а еще больше насторожили бывшего обер-фельдфебеля. Гость сначала с каким-то тонким писком шмякнулся на пол, потом долго чихал, видимо, от поднятой при падении пыли. Потом в комнате охнули, и все затихло. Голос прошедшего портал явно не принадлежал Эрвину, пароль называть никто и не думал, а значит, на той стороне что-то пошло не так, понял Руперт. Несколько минут он колебался, принимая решение. Можно было сразу свалить подальше от портала, ведь мало ли, кто из него высадился. Но также неплохо было бы все же разведать обстановку у зеркала. Решив, что на группу захвата пришелец явно не тянет, бывший обер-фельдфебель выбрал второй вариант.
Выбравшись из-за укрытия, он, сжимая в руке «Наган», крадучись, направился к двери. Польский «ViS» он сунул спереди за ремень. Как-то им показывали так называемую стрельбу «по-македонски», с двух рук одновременно. Но Руперт счел это откровенным позерством. Да и как можно эффективно стрелять таким методом из двух стволов разного калибра и массы? Так что сейчас он просто подготовил второе оружие для быстрого доступа.
Подобравшись к двери, он прислушался. В комнате было тихо. Подождав пару минут, Руперт одним движением выпрыгнул из-за угла, направляя револьвер в комнату. Тут же он отпрыгнул в сторону, уходя с возможной линии огня, однако эта предосторожность была излишней. Никто стрелять в него не собирался.
Оглядев комнату, Кребс только грязно выругался. Он не орал, но с полминуты высказывал свое мнение о происходящем. И ему было, отчего ругаться. Никакого Эрвина в помещении и в помине не было. А тем более не было и долгожданного провианта. Зато посреди комнаты, прямо напротив зеркала лежала бездыханная волосатая крылато-четвероногая тушка. Достав презентованный Ховальдтом светящийся кристалл, Руперт оценил желто-розовый окрас тушки и выругался еще раз.
— Слышишь, ты, чертов штабист! — он погрозил потолку стволом револьвера. — За такой провиант тебе надо набить морду, чем я и займусь при следующей встрече! Эту запортальную дрянь я не стану жрать даже под угрозой голодной смерти! — он хотел пнуть тушку ногой, но остановился, увидев, что та открыла глаза и смотрит на него. — Ну, и какого, спрашивается, черта? Какого черта ты здесь забыла? Где Ховальдт, где этот кусок штабной крысы? — вместо приветствия обратился к ней Кребс.
Но какого-то внятного ответа он не получил. Тушка, которую он идентифицировал, как свою старую знакомую Флуттершрай, или как-то так, только испуганно таращилась на него своими гигантскими глазами. Сплюнув, бывший обер-фельдфебель еще раз выругался, развернулся и пошел к своей импровизированной кухне, хлопнув дверью. Нянчиться с очередной свалившейся ему на голову пони он не собирался.
На кухне, в которую он превратил большую залу с камином, Кребс несколькими ударами о пол превратил оставленный хозяевами венский стул в кучу дров. Заложив их в камин, он разжег огонь и поставил разогреваться сваренную днем бурду. Устроившись на таком же, но пока еще целом стуле, он принялся ждать.
Через некоторое время со стороны входа послышались тихие шаги. Пегас заглянула в комнату и уставилась на Руперта.
— Ну, что стоишь? — буркнул он. — Заходи, раз пришла… — прогонять гостью ему было откровенно лень. Да и особой необходимости он не видел. Здесь, на Земле, без своих магических штучек она не опасна. Хотя, именно эта и у себя дома в случае ближнего боя была бы наименее опасной из всей «великолепной шестерки».
Пегас, поглядывая на него, зашла в зал. Обойдя по дуге развалившегося на стуле Кребса, она подошла к камину и уставилась в огонь. Потом она принюхалась и сморщила нос.
— Что? Не нравится? — ехидно поинтересовался Руперт. — Мне тоже, но сейчас я буду это есть… — он подошел к камину и снял с огня кастрюлю, в которой подогревал свое варево. Перелив часть содержимого в обнаруженную в серванте суповую тарелку с большим сколом, он обильно посыпал жижу горчичным порошком и, взяв ложку, принялся поедать свой полуночный ужин.
Пегас молча следила за ним, похоже, побаиваясь начать разговор. Наконец, бывший обер-фельдфебель отставил тарелку и откинулся на спинку стула.
— Руперт, а где мы находимся? — все-таки решилась заговорить гостья.
— Планета Земля, территория пока еще Второй Речи Посполитой, город Брест-над-Бугом, — ухмыльнулся Кребс. — Конечно, если тебе это о чем-нибудь говорит.
— А где Луна? — задала новый глупый вопрос пегас.
— А почему ты меня об этом спрашиваешь? — начал злиться Руперт. — Лучше сама спроси у этой хитрой интриганки! Или у еще более хитрых комиссаров, которые, если верить ее советничку, принцессу похитили!
— Но я же разговаривала с Павлом Зуевым, — потупилась Флаттершай. — И он ничего не знал об этом…
— Так и этот лейтенантишка тоже здесь? — удивился бывший обер-фельдфебель. — Ну-ка, давай! Рассказывай, что произошло на той стороне, отчего ты попала сюда вместо Эрвина!
Рассказ пегаса занял около часа. И за это время Руперт замучился вытягивать из незваной гостьи информацию. Под конец он еле сдерживал себя. Но, понимая, что его собеседница может опять грохнуться в обморок или просто замолчать, спрятавшись за своей розовой челкой, он ухитрился не наорать на нее и даже не обматерить.
— Ну, и наконец, — завершая допрос, уточнил Кребс. — Какого лешего тебе вообще потребовалась Луна?
— Я хотела узнать что-нибудь о своей подруге, которая находится в этом мире… — ответила Флаттершай, неожиданно твердо посмотрев в глаза человеку. — Я беспокоилась за нее…
— Понятно, — усмехнулся бывший обер-фельдфебель. — За свою рогатую подружку можешь не волноваться. Милостью Луны она сейчас бредет сюда через половину Европы из-под самого Смоленска!
— Могу ли я как-то помочь ей? — неожиданно спросила пегас.
— Ты здорово поможешь всем нам, — оскалился Руперт. — Если исчезнешь отсюда подобру-поздорову, пока окончательно не вывела меня из себя своей глупостью! Как ты собралась ей помогать? Обыскать всю Белоруссию от Бреста до Гомеля? Да еще в тот момент, когда наши сцепились с поляками, а с востока вот-вот покажутся красные? Нет, говорю тебе! — он встал и прошелся по комнате. — Вали отсюда, пока можешь…
— Но портал… — пискнула подавленная таким оборотом разговора Флаттершай.
— Портал откроется в следующую полночь по расписанию, — бросил Кребс. — И если комиссары уже скрутили Эрвина, то мне здесь делать больше нечего! Сейчас я посплю, а утром сматываюсь отсюда! Ты можешь просидеть тут весь день и уйти к себе... — сказав это, он направился к выходу из комнаты.
— Ты бросишь меня здесь? — удрученно спросила пегас.
— Я тебе в няньки не нанимался! — отрезал Руперт и вышел из залы.
Пройдя в комнату с относительно целым диваном, он закрыл дверь и подпер ее изнутри тумбочкой, а потом завалился спать, по старой привычке мгновенно отключившись.
Утром Кребс встал с рассветом. Пегас обнаружилась в комнате с порталом. Она сидела и гипнотизировала зеркало взглядом. Хмыкнув, Руперт направился к выходу. Однако покинуть дом ему не удалось. Уже находясь у входной двери, он услышал шум снаружи. Аккуратно выглянув, он обнаружил группу солдат в польской форме перед входом. Командовавший ими офицер, которого можно было отличить по наличию сабли на боку, стоял на крыльце и копался в карманах.
Проклиная все на свете и в особенности этого так некстати вернувшегося хозяина дома, бывший обер-фельдфебель поспешил на второй этаж. Едва он успел укрыться, как щелкнул замок входной двери. К счастью, главная дверь имела еще и внутренний засов, который он задвинул еще в первый день. Несколько раз дверь дернулась, снаружи выругались по-польски, затем все затихло. Но Руперт знал, что задняя дверь засова не имеет и заперта только на ключ, который явно имелся у офицера. А значит, скоро в дом войдут польские солдаты.
Местность, где оказались подруги, была перенасыщена войсками. Этот факт доставлял путешественницам немало неудобств в их продвижении к границе. А то, что граница совсем рядом, они знали точно. Эту новость принесла Старлайт, успешно сходившая на разведку. А еще она принесла пару свежевыпеченных батонов.
— Полевой хлебозавод Восьмой Стрелковой дивизии передает нам подарок! — заявила она, выкладывая добычу перед Твайлайт. — Только не надо так осуждающе на меня смотреть! Этот неуклюжий поваренок вообще должен был опрокинуть весь поднос с хлебом. Если бы я не придержала его телекинезом, то он и так пошел бы в отбросы. Так что я сочла себя в праве взять немножко из того, что я помогла сохранить. Никакого влияния на историю мира!
— Надеюсь, он ничего не заметил? — уточнила принцесса, с наслаждением принюхиваясь к аромату свежего хлеба.
— Обижаешь! — хмыкнула единорог. — Я даже в штабе этой самой дивизии побывала. И никто ничего не заподозрил!
— Последнее время ты стала действовать с ненужным риском, — укорила подругу аликорн. — В этом штабе наверняка было полно охраны. Что такого интересного ты хотела там обнаружить, что пошла на риск?
— Что интересного? — от удивления Старлайт едва не поперхнулась батоном. — В штабе? Ты, наверное, шутишь? Это же сосредоточие информации обо всех войсках, которые сейчас находятся вокруг нас! И не только о них! Штаб — это документация, планы действий, карты. О, какие у них карты! Наш атлас им и в подметки не годится! А о том, что эти создания меня обнаружат, я не волнуюсь от слова «совсем». А еще я узнала, что за «Ур» упоминали солдаты в вагоне. И почему мы не нашли его на карте.
— И почему же? — поинтересовалась Твайлайт, также приступившая к своему батону.
— Во-первых, наша карта гражданская, — начала рассказ единорог. — И на ней нет военных объектов. А во-вторых, это вообще не населенный пункт. Вся местность, где мы находимся, — это УР. Это сокращение от слов «Укрепленный район». Представляешь, они не строят на границе крепости, как у нас! Они возводят целые линии крепостей и укреплений и называют это укрепрайоном. Вот и сейчас мы оказались на территории Слуцкого УРа.
— Значит, граница совсем близко, — сделала вывод принцесса. — И мы на верном пути.
— Точно! — согласилась разведчица. — Предлагаю немного передохнуть и выдвигаться на запад. К границе. Нужно поскорее ее перейти, ибо не нравятся мне настроения солдат в этой дивизии.
— Что такое? — заинтересовалась аликорн.
— Я много слушала, — пояснила Старлайт. — И много смотрела. Так вот, есть там такие офицеры — политруки. Их отличают красные звезды на рукавах. Вот они очень любят выступать перед солдатами. Я пару таких речей послушала. Главная тема в них — освободить братские народы из-под польского гнета и вернуть потерянные двадцать лет назад земли. Так что, как бы они сами не начали войну…
— Ничего не понимаю, — нахмурилась Твайлайт. — Откуда здесь столько нестыковок? Война должна начаться через два года. И напасть должны на СССР, а не наоборот…
— Прибавь к этому солдатскую форму, отличающуюся от той, что мы видели, другие звания и другие знаки различия… — добавила единорог. — У меня такое впечатление, что кто-то уже поменял здесь ход истории, причем очень сильно…
— Ты думаешь? — изумилась Твайлайт. — А ведь сходится! Это нас отправило в прошлое на шесть лет, а кого-то, кто проходил до нас, могло закинуть и дальше. А перед нами проходили только люди! И они действительно могли, используя свое послезнание, изменить историю. Ведь они не знают, к какой катастрофе такие изменения могут привести! Тогда нам нужно как можно быстрее вернуться домой!
Остаток дня подруги пробирались по лесу на запад. Регулярно приходилось обходить болота. Кроме этого, на пути несколько раз встретились расчищенные от растительности пространства, которые располагались вокруг бетонных полузакопанных в землю крепостей. Видимо, это и были объекты того самого УРа.
Уже в темноте они остановились на небольшой поляне. Близилась полночь, и Твайлайт захотела заново запеленговать портал. Поужинав, она подготовила прибор и стала ждать. Единорог, сказав, что она отправляется на новую разведку, скрылась из виду.
В положенное время прибор зафиксировал сигнал открытия перехода. Получив расстояние, принцесса довольно улыбнулась. Большую часть дороги они уже одолели. Собрав оборудование, она задумалась над озвученной сегодня мыслью о возможном постороннем вмешательстве в историю мира людей.
Однако долго заниматься этим ей не пришлось. Вывалившаяся из ближайших кустов Старлайт была взмылена, растрепана и явно очень спешила.
— Ох, как хорошо, что ты уже все собрала, — выдохнула она, подбежав к принцессе. — Срочно хватай меня и подними нас куда-нибудь повыше и, если сможешь, подальше!
— Что случилось? — заволновалась аликорн.
— Некогда объяснять, сейчас сама все увидишь! — тяжело дыша, произнесла разведчица. — Скорее, Твайлайт.
— Хорошо, хорошо! — принцесса не собиралась подвергать сомнению опасения подруги. Поэтому она дождалась, пока единорог зафиксирует телекинетическим захватом все вещи, подхватила ее и, расправив крылья, тяжело взлетела.
Устроились они в развилке старого дерева, стоявшего в паре метров от края поляны. Глубже в лес Твайлайт лететь побоялась, опасаясь врезаться в ветки и повредить крылья. Как только они устроились, Старлайт накинула на них несколько маскировочных заклинаний. И, как выяснилось, успели они в последний момент.
С того же направления, откуда прибежала единорог, на поляну выскочило четверо людей. Они явно пришли по следу разведчицы. А путь им указала поджарая собака, которая, уткнув нос в землю, бежала впереди группы, натягивая поводок бегущего следом человека.
Выбежав на поляну, собака остановилась и начала принюхиваться. Люди тоже встали, переводя дух. Сверху было хорошо видно, что это солдаты. Все они были в форме и вооружены. Винтовка хозяина собаки висела за спиной. Остальные трое несли такие же в руках. Также они имели небольшие фонарики, которые помогали им в ночном лесу видеть хоть что-то.
Собака, ранее уверенно возглавлявшая группу, в месте, где Твайлайт оторвалась от земли, остановилась. Она то утыкалась носом в землю, то поднимала морду вверх.
— Ищи! Ищи! — скомандовал ей хозяин.
Но след здесь кончался. Собака крутилась на месте, смотрела на хозяина и других людей, но дальше не двигалась. Наконец, человек, державший поводок, вынужден был заявить, что след потерян.
— Не может след вот так просто прерваться! — заявил один из солдат, светя фонариком в землю.
— Но именно это мы и наблюдаем, товарищ лейтенант! — заявил хозяин собаки. — У Герды еще никогда проколов не было. Если она не идет дальше, то и следа дальше нет.
— Ну, что они, по-твоему, улетели отсюда, что ли? — ехидно спросил тот самый, что светил в землю. Неожиданно человек будто что-то увидел под ногами. Он остановил луч фонарика на каком-то участке земли, потом присел и поднял что-то.
— Смотрите, как интересно, — показал он остальным свою находку. Как ни всматривалась принцесса, она не смогла понять, что же такое нашел человек.
— Никогда такого не видел… — заявил хозяин собаки.
— Так, давай, обойди эту поляну по кругу, — скомандовал лейтенант. Еще некоторое время люди пытались найти того, кого они преследовали, но безрезультатно. Наконец, они ушли.
— Уф, — выдохнула Старлайт. — Это было близко…
— Кто-то говорил, что людям тебя ни за что не обнаружить, — напомнила подруге Твайлайт. — И теперь они едва нас не поймали! Опять ты полезла в какой-то штаб или казарму?
— Да, что уж отрицать, — согласилась единорог. — Может, поможешь мне спуститься?
Через некоторое время они опустились вниз и направились в сторону, противоположную той, куда ушли люди с собакой.
— Я обнаружила границу, — начала рассказ Старлайт. — И какая это граница! Нужно очень сильно не любить своих соседей, чтобы построить столько ловушек и охранных объектов, сколько их построено здесь…
— Значит, граница укреплена, — произнесла принцесса. — Чего-то такого я и ожидала после всех этих бетонных крепостей. Сможем ли мы пересечь ее?
— По земле не сможем, — ответила Старлайт. — По крайней мере, на этом участке. И, боюсь, тебе не хватит сил, чтобы перетащить меня на ту сторону. Охраняемый участок слишком широкий. Причем не стоит забывать, что есть еще и поляки на той стороне. А у них, скорее всего, охрана того же уровня…
— Нужно найти слабое место, — предложила принцесса.
— Этим я и хотела заняться, — призналась единорог. — Тут есть застава, на которой живут солдаты пограничной стражи, которых мы только что видели. Я пробралась туда, но у них там какая-то хитрая система охраны. Я не поняла, как меня засекли, но пришлось телепортироваться наружу. А второй раз телепортироваться я не смогла! Магия кончилась! Пришлось убегать. Вот тут-то они и присели мне на хвост со своей собакой. Кстати, таких собачек там очень много. И вдоль границы они тоже ходят…
— А пограничный переход у них здесь есть? — поинтересовалась аликорн.
— Есть, но он закрыт в связи с напряженной обстановкой, — ответила Старлайт. — Ты что, хочешь перейти границу, как обычный человек?
— Нет… — Твайлайт призадумалась. — Просто, там, скорее всего, люди меньше всего ждут подвоха. Ведь нарушители, а они тут наверняка есть, раз патрули ходят с собаками и оружием, стараются перейти границу в каком-нибудь укромном месте. А возле самого пограничного поста кто будет нарушать? Никто. Так что надо пробовать там. У нас, к счастью, есть перед людьми магическое преимущество.
В итоге, идею Твайлайт приняли за основу плана. Ночь подруги провели, отдыхая по очереди, а утром направились к переходу.
Однако, подобравшись к нему, они застали тревожную картину. С советской стороны прямо перед перегораживавшим дорогу шлагбаумом стоял бронеавтомобиль, на башне которого развивались красные флаги. Следом за ним стоял грузовик, в кузове которого находился человек с рупором, который эмоционально что-то рассказывал. Следом за грузовиком, вдоль дороги стояла колонна солдат, среди которых возвышались грузовики и бронеавтомобили. Разобрать, что говорит человек, было невозможно, но тон его выступления был явно агрессивным. Вот он закончил говорить, под конец сильно повысив голос. Солдаты ответили ему дружным одобрительным криком. Шлагбаум на советской стороне поднялся, и бронеавтомобиль поехал вперед.
— Что они делают? — спросила Твайлайт, с тревогой наблюдавшая за ситуацией.
— Нарушают границу, что ж еще, — процедила единорог. — А это значит, что мы с тобой опоздали.
Тем временем, бронеавтомобиль без какого-либо сопротивления с той стороны доехал до противоположного конца перехода. На секунду затормозив перед опущенным шлагбаумом, он поддал газу и снес препятствие. Замершая на советской стороне войсковая колонна тут же пришла в движение вслед за лидером.
— Что же это? — оторопело спросила принцесса. — Война?
— Они называют это «Освободительным походом», — прокомментировала Старлайт. — Хотя, называть можно как угодно, а суть останется той же…
Некоторое время подруги наблюдали за, казалось, бесконечной змеею военной колонны, вползающей на территорию другого государства. Мимо путешественниц проходили ряды солдат в странной форме без более-менее привычных погон и в касках, сильно отличавшихся от тех, что носили люди в сорок пятом. Параллельно им ехали загруженные разнообразным имуществом грузовики, гигантские тягачи тащили за собой огромные пушки, грохотали колесные и гусеничные бронемашины.
— Как же их много… — пробормотала Твайлайт.
— Что-то подсказывает мне, что это не единственный переход, — рассматривая войска, сказала единорог. — И через другие, скорее всего, сейчас идут такие же колонны…
— Теперь нам не нужно думать, как перейти границу, — неожиданно произнесла Твайлайт. — Этой границы, похоже, больше не существует…
— Зато может возникнуть линия соприкосновения враждующих армий… — добавила Старлайт.
Глава 12
— И вот, в каком виде я застаю Принцессу Ночи! — таковы были первые слова, которые услышала Луна, очнувшись. — Ее Высочество валяется в похмельной дреме! И это в тот момент, когда над всей Эквестрией нависла страшная опасность!
Последним, что помнила принцесса, было неожиданно завершившееся посещение сна Эрвина. Что было дальше и где она сейчас, аликорн не помнила. Чтобы получить ответы на эти вопросы, она открыла глаза и осмотрелась. Как выяснилось, находилась она в одном из винных погребов Кантерлотского дворца. Причем лежала она прямо на полу возле пустой бочки в луже вина. Переведя глаза на источник звука, разбудившего ее, принцесса ночи успокоено выдохнула. Перед ней стояла Селестия. Всего лишь Селестия. Белая аликорн заняла дверной проем, приняв горделивую позу, с брезгливо-обиженным выражением на лице.
— О какой опасности ты говоришь, сестра? — решила уточнить Луна, поднимаясь на ноги. При подъеме ее неожиданно повело в сторону, и пришлось сделать пару шагов вбок, чтобы не упасть. От внимания Селестии этот конфуз, конечно же, не укрылся, и та презрительно фыркнула.
— Опасность, моя дорогая сестра, — патетично произнесла она. — Всегда грозит Эквестрии, когда ее бесподобная правительница не в духе! И в этот самый момент, — она драматично повысила голос. — Я застаю свою младшую сестру, которая должна быть вернейшей опорой трону, в винном погребе. Возле пустой бочки! И в совершенно невменяемом состоянии!
— Но, послушай… — попыталась вклиниться в речь старшей принцессы младшая.
— Не желаю ничего слушать! — воскликнула Селестия. — Я, конечно, тоже могу позволить себе немного алкоголя… Кстати, о нем, — она на мгновение отвлеклась, и в желтой вспышке рядом с ней материализовались початая бутылка коньяка и хрустальный стаканчик. Налив себе напитка, белая аликорн телепортировала бутылку прочь и, отпив, довольно причмокнула. — О чем это я? Ах, да! Так вот, я тоже могу позволить себе немного алкоголя, но подобные запои — это то, что совершенно не приличествует принцессе!
— Я не выпила ни капли из этой бочки! — выкрикнула Луна, которой надоело слушать незаслуженные нотации.
— Да? — ехидно прищурилась Селестия. — А почему тебя не держали ноги, когда ты поднималась?
— На меня было совершено нападение! — выпалила темно-синяя аликорн. Она решила, что подобное скрывать от сестры не будет, хоть ей крайне не хотелось признаваться в своем постыдном провале при попытке ареста людей. — Это были люди из ведомства Меркулова! Они усыпили меня, а очнулась я уже здесь!
Услышав такое признание, белая аликорн одним глотком допила свой коньяк и уже без иронии поглядела на Луну.
— Я думала, что ты уже вышла из того возраста, когда придумывала всякие нелепые истории, лишь бы не признавать свою вину! — заявила она. — Генерал Берия — милейший человек, а этот Меркулов всего лишь его слуга. Уж я-то разбираюсь в характерах. Да ты лично общалась и с ними, и с их подчиненными! Ты сама понимаешь, как глупо звучат твои отговорки? — повысила голос Селестия. Рядом с ней снова материализовалась бутылка, и она, вылив остатки себе в стаканчик, залпом выпила крепкий напиток, даже не поморщившись. — Какие-то людишки посреди моей столицы напали на второго по силе мага Эквестрии и смогли победить! Может, ты скажешь, что и бочка вина за твоей спиной опустела из-за людей?
Глядя на разбушевавшуюся старшую сестру, Луна молчала, только скрипя зубами от досады и злости. Эта взбалмошная любительница театров и приемов, последние годы копытом о копыто не ударившая в деле управления страной, теперь еще и поучает ее. Ее! Ту, которая единственная догадалась о реально грозящей опасности!
— Ты хоть понимаешь, что мне пришлось две ночи вместо тебя поднимать и опускать Луну! — предъявила, тем временем, ей новое обвинение старшая сестра. — А тебя все это время нигде не могли найти! Хорошо, что один мой старый друг подсказал, где тебя разыскать! — перед лицом темно-синей аликорна возник конверт без подписи. Она успела увидеть только символ, состоящий из двух красных ромбиков, стоявших рядом. Большего она разглядеть не успела, так как конверт, повинуясь воле Селестии, дважды хлестнул ее по лицу, а потом пропал в телепорте.
— Прекрати! — топнула ногой Луна. — Ты не видишь заговора прямо у себя под носом. И, если ты не возьмешься за ум, то скоро можешь оказаться на моем месте! Я сообщила тебе информацию чрезвычайной важности, а тебя заботит то, что ты две ночи управляла Луной? Да ты делала это тысячу лет!
— Ты еще смеешь упрекать меня! — выдохнула Селестия. — Все, хватит! Я не желаю выслушивать оскорбления в свой адрес! Ты наказана, а наш разговор окончен! Когда образумишься и будешь готова извиниться за свое безобразное поведение, приходи. А до этого не желаю тебя видеть!
Сказав это, она исчезла во вспышке телепорта.
Луна была просто в бешенстве. Она еще не осмыслила то, что случилось с ней при попытке поимки хитрых людишек. А тут еще эта курица смеет читать ей нотации!
В гневе принцесса со всей силы пнула злополучную бочку, отчего та рассыпалась на отдельные доски. Но аликорн не обратила внимания на порчу имущества. Скастовав маленькое заклинание, она убедилась, что магия ее слушается. Тут же аликорн перенеслась в свои покои. Там было тихо, как будто ничего за время ее отсутствия и не произошло. Следом она прыгнула в комнату Ховальдта. Человека на месте не было, но она нашла в тайном месте его записку, в которой Эрвин сообщал, что, следуя ее указаниям, спешно отбывает к порталу вместе с Кребсом.
— Ну, хоть кто-то понимает серьезность ситуации и выполняет мои указания, — пробормотала принцесса ночи. — Пусть пока там и сидит. Ему нужно всего лишь дождаться Твайлайт. А я пока разберусь с произошедшим...
Флаттершай сидела в комнате незнакомого дома и смотрела на зеркало, из которого она выпала сюда в прошлую полночь. Что произошло там, на той стороне, она так и не поняла. Павел и Вальтер весь день, начиная с их встречи, общались спокойно и даже дружелюбно. Но потом они набросились друг на друга совершенно неожиданно. А Манфред и еще один человек, которого пегас помнила по нахождению в руинах за большим порталом, присоединились к ним. Ей самой не повезло оказаться в куче-мала, а потом получить увесистый пинок, отправивший ее сюда.
К несчастью, встретил здесь ее не кто иной, как Руперт Кребс. Если бы в тот момент, когда она узнала его, она не лежала бы на полу, то она наверняка бы упала, такой страх ей внушал этот человек. Правда, она тут же вспомнила разговор с Твайлайт и подругами, которые рассказали, что помирились с обер-фельдфебелем. Но Флаттершай в тот момент с ними не было, а с тех пор этого человека она так и не видела.
Кребс, впрочем, тоже был не слишком рад ее увидеть. С другой стороны, он хотя бы умел говорить по-эквестрийски, а значит, мог объяснить, что ей делать.
Правда, делать этого Руперт категорически не желал. Когда Флаттершай, собравшись с духом, вошла в комнату, где он находился, человек готовил какое-то мерзко пахнущее варево из явно испорченных продуктов.
С отвращением на лице поглощая свою похлебку, он выслушал историю пегаса. В ответ он кратко рассказал ей, где они находятся. Правда, название человеческого города ничего не дало Флаттершай. Зато она поняла, что в следующую полночь сможет отправиться обратно. Так она решила и поступить. Находиться в этом покинутом доме, где хозяйничал человек, являвшийся элементом злобы, как поясняла ей Твайлайт, она не хотела. Да и не собиралась она, если честно, отправляться за Рэрити так далеко. Да, Руперт подтвердил, что ее подруга должна прийти сюда, но когда это случится, он не знал.
Поэтому Флаттершай вернулась в комнату с зеркалом и принялась ждать. После пережитых волнений есть ей совершенно не хотелось. Спать она боялась, опасаясь пропустить открытие портала. Мир людей, находящийся вокруг, по-прежнему пугал, и исследовать его она совершенно не желала. Так что она просто уселась на пол перед зеркалом и задумалась.
Некоторое время все шло спокойно и она уже начала надеяться, что сможет дождаться полуночи без приключений. Однако шум на улице привлек ее внимание. Пегас выглянула в окно и увидела нескольких людей в одинаковой коричневой форме возле входа. Судя по звукам снизу, они хотели войти. Спустившись с подоконника, она посмотрела на зеркало, надеясь, что, может быть, оно засветится вне расписания. Но вместо этого в комнату ворвался Кребс.
— Так, быстро поднимай свою желтую задницу и бегом отсюда! — свистящим шепотом скомандовал он, тут же ногой подтолкнув ее к выходу. Вытолкав ничего не понимающую Флаттершай из комнаты, он захлопнул дверь и запер ее на ключ. — Ну, что стоишь? Или ты хочешь попасться этим полякам? — таким же шепотом спросил он. — Быстро за мной! — скомандовал он, не дожидаясь ответа, и направился по коридору.
Пегасу не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Что здесь было нужно тем людям, она не знала. И не желала выяснять. Руперт, тем временем, дошел до лестницы на чердак и жестом указал, что нужно подниматься. Забравшись наверх, Флаттершай оказалась среди гор мусора и пыли. Поднявшийся следом Кребс, закрыл дверь и подпер ее каким-то сундуком. Здесь было сумрачно, хотя свет из нескольких окошек, выходящих на улицу, позволял свободно ориентироваться.
— Сидим тихо! — снова шепотом произнес человек, наклонившись к ней. — Ты поняла?
— Да, Руперт! — тоже шепотом ответила пегас. — Спасибо!
— Да не за что… — хмыкнул Кребс.
Некоторое время они сидели, стараясь не двигаться, и напряженно вслушивались в звуки, доносившиеся снизу. Судя по всему, люди, вошедшие в дом, что-то активно искали, причем в основном на первом этаже. На этаж выше они поднялись только раз, а потом ушли обратно вниз. Флаттершай прислушивалась к доносившимся снизу разговорам на неизвестном скрипучем языке, к грохоту небрежно передвигаемой мебели и надеялась, что пришельцы скоро уйдут.
Обыск продолжался уже около получаса, но, похоже, визитеры, так и не нашли того, что искали. Тут снизу раздался тревожный крик, который сразу оборвал другие звуки.
Кребс подошел к окошку и принялся что-то там высматривать. Пегас решила тоже посмотреть на улицу. Она не решилась идти к Руперту, поэтому подошла к другому окну и, взмахнув крыльями, запрыгнула на подоконник. Улица, проходившая перед домом, была хорошо видна, правда, обзор в стороны закрывали соседние дома. Однако и такого урезанного вида хватило пегасу, чтобы испугаться. То, что увидела Флаттершай, всколыхнуло недавние неприятные воспоминания. Несколько фигур в знакомой серой форме опасливо продвигались вдоль улицы. Эту одежду пегас хорошо знала — именно так были одеты Руперт и его подчиненные, когда первый раз попали в Эквестрию. А значит, это были солдаты Германии.
Снизу послышались команды, затем топот. Где-то разбилось стекло, а потом один за другим прозвучало несколько выстрелов. Громкие звуки неприятно ударили по ушам, заставив ее зажмуриться и прижаться к подоконнику. Поэтому результатов стрельбы она не видела. Но, судя по ругательству Руперта, брошенному шепотом, в кого-то из его сограждан попали.
Когда она снова посмотрела на улицу, на ней уже никого не было. Все попрятались. Только Флаттершай подумала, что все закончилось, как из-за угла высунулась фигура в сером, выставила винтовку и, выстрелив в сторону дома, тут же скрылась. Откуда-то снизу снова послышались звуки разбитого стекла и нескольких выстрелов, которые никак не повредили уже исчезнувшему человеку в серой форме.
— Проклятье! — процедил Руперт. — Еще не хватало, чтобы они устроили полноценный штурм!
От такой перспективы пегасу стало не по себе. Но, похоже, продвигавшиеся по улице солдаты не очень хотели атаковать их здание. Судя по звукам снизу, это поняли и оборонявшиеся. В доме снова начали шуметь, что-то ломать и двигать мебель.
— Что будем делать, Руперт? — решила поинтересоваться Флаттершай.
— Да мне вообще все равно, что ты будешь делать… — проворчал Кребс, что-то высматривая в окне. — Главное, не отсвечивай. Эти поляки ищут что-то на первом этаже. Будем надеяться, что они уберутся отсюда раньше, чем к нашим парням придет подмога.
— Ты думаешь, такое возможно? — поежилась пегас. — Было очень страшно, когда они стреляли друг в друга…
— Молись своим богам, чтобы этим дело и ограничилось, — презрительно посмотрев на нее, сказал человек. — Ну, или в кого вы там верите…
О том, что к солдатам в серой форме идет подкрепление, Флаттершай поняла, услышав шум, приближающийся справа по улице. Что-то, пока невидимое, ревело и лязгало металлом. Внизу, судя по крикам, тоже его услышали и насторожились. Через пару минут из-за крайнего дома выкатилось нечто угловатое, серое и на множестве маленьких колесиков.
— Вот черт! — выругался Руперт. — Тупые поляки досиделись! Сейчас за них возьмутся всерьез! — говоря это, он поспешил отойти от окна и уселся где-то посередине чердака, за столбом каминной трубы.
Кособокая и несуразная, вся какая-то угловатая и с торчащими деталями, эта повозка не казалась чем-то опасным, но, глядя на реакцию спутника, пегас поняла, что впечатление обманчиво.
На улице, тем временем, снова показались фигуры в сером, а внизу защелкали выстрелы. И тут верхняя часть повозки повернулась. Флаттершай показалось, что труба, торчащая из нее, направлена точно на ее окно. Но, прежде чем она успела что-то сделать, снаружи раздался страшный грохот, на конце трубы мелькнуло пламя. Здание содрогнулось, и какая-то труха посыпалась пегасу на голову. К счастью для нее, повозка стреляла по первому этажу. Тем не менее, невольная гостья мира людей мгновенно оказалась рядом с Кребсом.
Еще более десяти раз дом содрогался от попаданий. В промежутках между ударами что-то на улице стреляло часто-часто. Не в силах вытерпеть такого ужаса, пегас съежилась на полу, зажмурилась и постаралась закрыть уши передними ногами. Внизу сначала шумели и топали, потом все затихло. Пыль, поднятая тряской, летала в воздухе. Наконец, все затихло.
Флаттершай осторожно открыла один глаз и посмотрела на Руперта, который снова подошел к окну и настороженно выглядывал наружу.
— Ну, наконец-то! — пробормотал он. — Уезжает дальше… А почему наши не заходят внутрь?..
— Что это была за штука? — спросила пегас, вставая и отряхивая гриву от упавшего сверху мусора. Из последних слов своего невольного спутника она поняла, что сражение закончилось.
— Чешский трофей. Легкий танк образца тридцать пятого года (1), — в очередной раз непонятно объяснил человек.
— Ты чувствуешь запах? — вдруг спросила Флаттершай, принюхавшись. Сквозь посторонние ароматы она уловила привкус дыма. — Пахнет горелым?
— Вот зараза! — уже не шепча, выругался Руперт. — Похоже, они попали во что-то горючее! Либо поляки сами подожгли дом при отступлении! — он подошел к окну и выглянул. — Танк уехал! И солдат тоже не видно… — констатировал он. — За сбежавшими поляками что ли погнались? Но, неважно. Главное, что они все убрались отсюда…
Спустившись с чердака на второй этаж, Флаттершай не узнала коридор, по которому только недавно ходила. В воздухе висела смесь из пыли, побелки и дыма. На первом этаже что-то тлело, испуская черный удушливый дым, из-за которого спуститься вниз было почти невозможно. Стекла из оконных рам преимущественно вылетели. Но сейчас ее интересовало зеркало. Пройдя в сторону комнаты с порталом, она замерла возле дверного проема соседней комнаты. Остатки двери валялись в коридоре, рама в окне осталась только одна, да и та лишилась стекол и висела на одной петле. На стенах виднелось множество выщербленных кусков. Видимо, сюда тоже попал «чешский трофей». К счастью, похоже, в момент попадания в комнате никого уже не было. Что могло случиться с человеком или пони, окажись он здесь в ненужный момент, было даже страшно представить. Пока она с ужасом осматривала следы разгрома, мимо прошел Руперт. Он отпер дверь в комнату с порталом. С превеликим облегчением пегас увидела, что эта комната, а главное, зеркало внутри нее, совершенно не пострадали.
Тем временем, дышать становилось труднее. Пока гостья мира людей осматривала зеркало, Кребс, как выяснилось, успел попытаться спуститься вниз.
— Поляки подожгли там какой-то хлам… — объяснил он. — Но он горит плохо, только тлеет. Нужно уйти отсюда, пока он сам не потухнет. Иначе задохнемся в дыму!
— Но ведь должны приехать пожарные! — заметила пегас.
— Ну, ты и бестолочь! — вытаращился на нее человек. — Пожарные дома по подвалам сидят, либо мобилизованы в армию. Не забывай, тут война! В общем, кончай рассусоливать! Двигай за мной, если не хочешь угореть! На том конце этажа есть пожарная лестница. Хотя, тебе она вообще не нужна…
Заперев дверь в комнату с порталом, Руперт направился к лестнице. Флаттершай несколько секунд колебалась, но потом последовала за ним. До полуночи было еще далеко, а находиться в этом доме становилось опасно…
Всеволод Меркулов отложил очередной документ и, прикрыв веки, помассировал их пальцами. Глаза от постоянного чтения страшно уставали, но ничего поделать с этим было нельзя. Не помогали даже специальные очки, изготовленные в одной из «шарашек».
На столе зазвонил аппарат, соединяющий с приемной. Не открывая глаз, нарком протянул руку и наощупь безошибочно нашел трубку, поднеся ее к уху.
— Генерал-полковник Кобулов в приемной, — раздался из динамика голос секретаря.
— Пусть заходит. И принеси нам кофе, — ответил глава НКГБ, положил трубку и открыл глаза. Даже своему доверенному заместителю он не собирался показывать свою слабость.
— Ну, докладывай, — вместо приветствия сказал он вошедшему генералу.
— У меня новости сразу по нескольким стратегическим задачам, — замнаркома прошел к столу для посетителей, положил на него пухлый портфель, уселся на жалобно скрипнувший под ним стул и довольно потер руки. Развернув портфель застежками к себе, он открыл его и вынул папку. — В первую очередь относительно наших заговорщиков, — он презрительно ухмыльнулся и подал несколько листов начальнику.
— А вкратце? — вчитываться в мелкий машинописный текст Всеволоду совсем не хотелось. Тем более что рядом сидел человек, который мог все рассказать.
— Генерал-полковник Гордов и генерал-майор Кулик отстранены от текущих должностей и отправлены в Приволжский военный округ, — отчитался Кобулов. — Гордов назначен командующим округом, Кулик — его заместителем.
— Прекрасно, — уголками губ улыбнулся Меркулов. — Формально, это даже повышение, а вот на деле…
— Все так, — согласился генерал-полковник. — Округ внутренний, не пограничный. Боеспособных войск там сейчас фактически нет. Так, некоторые тыловые подразделения. К тому же, теперь им не так-то просто будет выбраться в столицу.
— Это хорошо, что удалось спровадить их подальше, — одобрил новость нарком. — Совершенно не хотелось бы снова начинать аресты. Обстановка и так напряженная, и новый Большой Террор нам никак не нужен… Но! Остальных пока не трогайте, только присмотр. Они и так сейчас насторожатся, и знать, что мы знаем, им совершенно ни к чему… Ладно, что там дальше?
— А дальше кое-что интересное, насчет наших четвероногих друзей, — достал новую папку из своего портфеля Кобулов.
— Надеюсь, это не о той отвратительно организованной экспедиции по попытке найти портал? Об этом я хотел поговорить отдельно, но раз уж ты упомянул… — разом посерьезнел Меркулов. — Я уже знаю о ее результатах. И в связи с этим у меня есть несколько вопросов к тому, кто ее готовил! — привстав из-за стола, он сверху вниз посмотрел на своего заместителя, которой непроизвольно вжал голову в плечи. — Мне же не нужно тебе объяснять, насколько важны сейчас персонально для нас отношения с этими… существами, — процедил он, сев обратно в кресло. — Мы должны действовать сверхосторожно! А тут! Какой-то лейтенантишка отправлен на задание на территорию, подконтрольную слабо изученному государству. Да еще и в сопровождении всего лишь сержанта, хоть и подготовленного. А с ними еще и немец! Солдат с восточного фронта, которого только-только завербовали! Кто вообще дал согласие на проведение этой операции? Наше счастье, что они смогли добраться назад, несмотря на то, что всех троих основательно приложило чем-то непонятным. И наши четвероногие рогатые «партнеры», похоже, это прохлопали. Только поэтому я пока еще не требую немедленного ареста всех причастных к этой авантюре!
Пока он произносил свой спич, генерал-полковник все сильнее вжимался в свой стул и под конец речи наркома готов уже был съехать с него под стол. Тем не менее, когда он увидел, что шеф закончил и более-менее успокоился, он вернулся в нормальное положение и поспешил отчитаться.
— Я полностью понимаю глубину допущенной ошибки и важность возможных последствий! — отрапортовал он. — Люди, готовившие эту операцию, уже взяты в разработку!
— Действуй, — согласился нарком. — Но без крайних мер. Инициативные дураки нам здесь ни к чему, но где-нибудь в другом месте им вполне можно найти применение… Например, на Колыме! — он улыбнулся, оскалив зубы. — И не карай исполнителей. Они-то как раз сработали на совесть…
В это время в дверь постучали, и в кабинет зашел порученец, поставивший перед генералами кофейник с настоящим бразильским кофе и пару чашек. Меркулов проводил взглядом спину подчиненного, дожидаясь, пока тот покинет кабинет. Потом он налил себе полную чашку и с наслаждением отпил.
— Присоединяйся, — указал он Кобулову на вторую чашку. — Так что ты там принес?
— Мы разыскали одного майора, — генерал раскрыл папку и достал несколько листов. — Во время Освободительного похода тридцать девятого года он служил в армейской группе «Слуцк», которая позже была преобразована в Четвертую Армию.
— Это как-то связано с теорией принцессы Луны? — уточнил Всеволод.
— Я считаю, что то, что рассказал нам этот майор, с большой долей вероятности подтверждает слова нашей хитрой союзницы, — высказался Кобулов. — Кроме того, мы попросили его задержаться у нас на некоторое время. Так что, если есть желание, то он может лично рассказать свою историю.
— Даже так? — хмыкнул Всеволод. — Что ж, ради этого можно немного отложить другие дела. Идем.
В помещение, где находился свидетель, нарком заходить не стал. Он устроился в специально оборудованной комнате по соседству, где, сидя в кресле, мог видеть и слышать происходящее в допросной. Кобулов присоединился к нему, усевшись рядом. Пока допрос не начался, Всеволод взял в руки предусмотрительно положенное на столик рядом личное дело свидетеля и пробежался по нему взглядом.
Устроившись удобнее, он принялся наблюдать. Майор, нервно меривший шагами комнату, ничем особым не выделялся. Молодой, на груди несколько наград и гвардейский знак. Вполне соответствует описанию из досье.
Глядя на своего заместителя, зашедшего в комнату, глава НКГБ усмехнулся. Даже в гражданском костюме высокое звание Влодзимирского можно было распознать по манере поведения. Похоже, майор также понял, что перед ним высокий начальник, и вытянулся по стойке «Смирно».
— Вольно, товарищ Шиков, — махнул ему рукой генерал-лейтенант. — Давайте без официоза. Меня зовут Игорь Васильевич… — представился он вымышленным именем. — И я попрошу вас еще раз рассказать мне историю, которую вы уже озвучивали моему сотруднику. Только прошу, постараться вспомнить все максимально подробно.
— Да, конечно, — майор уселся на стул и, нервно теребя руками лежащую на коленях фуражку, начал рассказ. — В тридцать девятом году я получил назначение в Пятьдесят вторую Стрелковую дивизию, которая в составе Двадцать третьего Стрелкового корпуса входила в армейскую группу «Слуцк». С ней же я участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию. Вот там-то со мной и случилась одна история. Точно не скажу дату, к сожалению, позабыл. Но это было в первые дни кампании. Мне с моим взводом было поручено осуществлять охрану автомобильного моста через довольно крупную реку…
Слушая рассказ майора, Меркулов мог бы и улыбаться. Ведь со стороны история казалась довольно комичной. Однако нарком был предельно серьезен, внимательно наблюдая за свидетелем до самого конца его рассказа. Говорил командир недолго. Собственно, вся его история была лишь небольшим, странным для непосвященного человека эпизодом…
— И вы точно уверены насчет цвета? — уточнил Влодзимирский, когда майор закончил.
— Абсолютно! — не колеблясь, ответил военный. — Я хорошо рассмотрел его и уверен, что это был естественный цвет, а не краска.
— Ну, что ж, — ободряюще улыбнулся генерал-лейтенант. — Тогда у меня остался один вопрос. Почему вы не сообщили о происшествии в компетентные органы еще тогда?
— Как это? — вскинул голову Шиков. — Я сообщил! Исполняющему обязанности начальника особого отдела армейской группы! Он все записал, изъял… вещественное доказательство и велел мне молчать об этом до особых распоряжений!
— Вот как! — изобразил удивление Влодзимирский. — А в каком звании был этот сотрудник? И как его звали? Может быть, помните?
— Старший майор. Это точно помню! — быстро ответил офицер. — А вот фамилия… — он наморщил лоб и на несколько секунд задумался. — Фамилия у него распространенная такая была… Но не такая частая, как Иванов или Смирнов. Никифоров или Никитин… Что-то такое… Извините, сейчас точно не смогу вспомнить.
— И на этом спасибо! — генерал-лейтенант встал со своего места и протянул руку вскочившему майору. — Я вас больше не задерживаю. В соседней комнате сидит наш сотрудник. Подпишите у него пару документов. И он проводит вас к выходу. Всего хорошего! — он развернулся и вышел.
Офицер еще несколько секунд смотрел на закрывшуюся дверь, потом облегченно выдохнул, надел фуражку и покинул помещение.
Через минуту Влодзимирский появился в комнате, где расположились нарком и его заместитель, и также уселся в кресло.
— Ну, как? — лучась довольством, поинтересовался он.
— Я даже не буду спрашивать, где вы нашли его! — выдохнул нарком. — Нам решительно везет! Вы только подумайте! Четвертая армия в сорок первом была разгромлена в первые дни войны! Но именно этот человек уцелел! Но, ладно… Оставим лирику… Вы уже поняли, про кого он говорил?
— Фамилию наш майор назвал почти правильно… — кивнул Кобулов. — Проверить его слова не составило труда. Исполняющим обязанности начальника особого отдела по армейской группе «Слуцк» был старший майор Никулин.
— Никулин… — повторил фамилию нарком. — А ведь я его помню. А еще вспоминаю, как он весной сорок первого сам попросился на должность начальника особого отдела ЗапОВО (2)… — закрыв глаза и помассировав виски, произнес Меркулов. — Теперь мне понятно, почему он так хотел вернуться в Западную Белоруссию, хотя имел хорошие перспективы в Москве.
— Похоже, он тогда нарыл еще что-то, кроме данного случая, — произнес Влодзимирский. — Но доложить сразу не решился. И я его понимаю! Это сейчас, когда мы знаем о другом мире и его обитателях, мы понимаем, что произошло. А тогда? Интересно было бы услышать, к каким выводам он тогда пришел…
— Но, к сожалению, сделать этого мы не сможем, — вздохнул Всеволод. — Я и так, без выписок из архива, помню, что начальник особого отдела Западного Фронта старший майор Никулин пропал без вести в котле под Белостоком…
— Ну, сейчас мы в любом случае знаем больше, чем он тогда, — ответил генерал-лейтенант. — Зато теперь понятно, что младшая принцесса действительно оказалась в тридцать девятом году. Вот только что она делала так далеко от портала?
— Искала второй! — усмехнулся Меркулов. — Тот, с помощью которого перемещается во времени Луна! И, если она шла от Рославля на запад, то находился он тогда где-то в Польше. Так что, скорее всего, это то самое зеркало, которое потом оказалось в руках «Аненэрбе»!
— Любопытный, но, к сожалению, бесполезный для нас факт… — вздохнул Кобулов.
— Не скажи… — ухмыльнулся нарком. — Не скажи. Так! — он встал с кресла. — Этому майору предложи местечко где-нибудь у нас. Предложи так, чтобы он не отказался. Пусть будет под присмотром. У вас все на текущий момент?
— Ничего столь же важного… — ответил генерал-лейтенант.
— Ну, и отлично, зайдете завтра, как обычно, — приказал нарком и покинул помещение. Его заместители посидели в креслах еще пару минут, потом встали и направились по своим делам. А дел у них, несмотря на глубокую ночь, было еще очень много…
— Фу! Мерзость! — Старлайт с чавканьем вытащила копыто из болотной жижи и сделала несколько шагов назад, вернувшись на более твердую поверхность. — Я же тебе говорила, что нужно держаться дороги! Похоже, что она проходит по единственному более-менее сухому месту!
Без каких-либо помех перейдя границу, которая сегодня утром перестала существовать, путешественницы столкнулись с одной проблемой. На запад уходила только одна дорога. И она активно использовалась советскими войсками, которые шли по ней почти без перерыва.
Глядя на эту массу войск, Твайлайт ужасалась. Сколько же сил, времени и денег было потрачено людьми на создание инструмента истребления себе подобных! Ведь все эти люди, одетые в одинаковую форму, могли бы быть художниками, врачами, спортсменами или просто крестьянами, наконец. Все эти автомобили, закованные в броню, могли бы перевозить мирные грузы или пассажиров. А сколько металла ушло на отливку многочисленных проезжавших мимо пушек!
Решив держаться от военных подальше, подруги повернули в сторону от дороги. Это направление было им выгодно, ведь дорога шла прямо на запад, а им нужно было забирать южнее.
Однако скоро их продвижение замедлилось. Местность здесь была сильно заболочена. К тому же, периодически накрапывал мелкий противный дождь, напоминая, что на дворе первый месяц осени. Наконец, обойдя несколько более мелких болот, они вышли к огромной топи, казавшейся бескрайней. Трясина была неоднородной. Тут и там виднелись многочисленные островки, заросшие кустарником и чахлыми деревцами. Это обнадежило подруг. Единорог предположила, что среди них может отыскаться и тропка на другую сторону.
Уже около часа они пробирались по окраине болота. Все это время шел дождь, поэтому, чтобы не промокнуть насквозь, приходилось держать над собой небольшой купол, не пропускавший воду. Это расходовало дефицитную магию, но иного варианта не было. Ни аликорн, ни единорог не знали, что ждет их впереди, а промокнув, можно было легко простудиться и слечь с жаром. Этого они, естественно, допустить не могли.
Наконец, Старлайт показалось, что она видит нечто, похожее на тропу, уходящую вглубь топи. Однако, несколько раз оступившись и перепачкавшись в грязи, она отказалась от затеи пройти по ней.
— Я могу слетать на разведку! — предложила Твайлайт, глядя, как подруга стирает с себя грязь листьями лопуха. — Сверху лучше будет видно, можно ли пройти здесь. И ведет ли вообще эта тропинка на ту сторону.
— Эх! Вот если бы здесь не было проблемы с магией! — вздохнула единорог. — Мы давно уже были бы дома, а не бултыхались бы возле этого безымянного болота!
— Оно, может быть, и не безымянное, — возразила аликорн. — Просто мы его названия не знаем. Ну, так что ты думаешь, насчет полета? Смотри, и дождь как раз кончился!
— Попробуй, — согласилась Старлайт. — Только будь осторожней!
— Не волнуйся! Людей в округе все равно нет, — ответила принцесса и, взмахнув крыльями, взмыла в воздух.
Твайлайт уже и не помнила, когда она летала последний раз. Если не брать в расчет моменты, когда ей нужно было подняться на какую-нибудь крышу, то выходило, что с момента попадания в этот мир она первый раз полноценно летела. Впрочем, рожденная единорогом, принцесса довольно легко переносила вынужденное расставание с небом. Вот какой-нибудь пегас на ее месте мог бы и захандрить.
Наблюдая за землей, аликорн старалась найти приемлемый путь через трясину. В какой-то момент ей показалось, что она видит тропинку. Оставалось только понять, куда она ведет. Для этого она поднялась повыше, стараясь разглядеть другой край болота.
Откуда появился самолет, она так и не поняла. Только что небо вокруг нее было тихо и пустынно. И вот, всего мгновением спустя, она увидела крылатую машину, шедшую параллельным курсом и чуть выше. Самолет снижался, и Твайлайт поняла, что до того, как она увидела и услышала его, он находился в густых облаках, которые сегодня плыли сплошной пеленой низко над землей.
Маскировочное заклинание в полете принцесса не использовала, поэтому, едва заметив воздушный агрегат людей, сложила крылья, камнем падая к земле. В нескольких метрах от поверхности она раскинула крылья, выходя из пике, и на всей набранной скорости полетела к ближайшему островку. Приземлившись прямо в заросли какого-то кустарника, она тут же активировала маскировочное заклинание, для верности прижавшись к земле.
Экипаж самолета, однако, что-то все-таки заметил, поскольку машина изменила курс в сторону ее укрытия. Снизившись, аппарат сделал два больших круга над болотом, оглашая окрестности ревом мотора. За это время Твайлайт успела рассмотреть его в подробностях. Самолет имел четыре крыла, по два с каждой стороны, установленные одно над другим. Нижние крылья были заметно меньше. Двигатель был один, расположенный спереди. Головы двух летчиков торчали сверху над корпусом. И головы эти активно поворачивались, оглядывая землю.
Но принцесса была спокойна, зная, что увидеть ее сейчас невозможно. Она первый раз наблюдала самолет в действии и делала это с удовольствием. Аппарат ей понравился, казавшись зримым воплощением передовой научной мысли. Поскольку она и сама причисляла себя к ученым, то не смогла не оценить сложности и четкости человеческой инженерной мысли.
Завершив второй круг, аэроплан вернулся на прежний курс и вскоре скрылся из виду. Еще около минуты был слышен звук его мотора, но вскоре затих и он. Выбравшись из укрытия, Твайлайт поспешила вернуться. Старлайт она нашла не в лучшем расположении духа.
— Я же просила тебя быть осторожной! — сделала ей выговор подруга. — Скажи, вот разве обязательно было привлекать внимание этого самолета?
— Я не знаю, как так получилось, — призналась принцесса. — Но он все равно меня не заметил…
— Твое счастье, что он был выше тебя! — единорог была очень недовольна. — И это, похоже, был какой-то разведчик. А если бы это был боевой самолет? Рэйнбоу же рассказывала, что они могут летать с почти той же скоростью, что и она! Ну, ладно… Ты нашла тропу через топь?
— Нет, — призналась Твайлайт. — Это болото непроходимо. Я даже не увидела другого края.
— Тогда возвращаемся обратно к магистрали, — решила Старлайт.
Выбрав направление, подруги развернулись спиной к трясине и направились на северо-запад. Дорога, к которой они шли, была еще не видна, но шум моторов машин на ней был слышен уже за пару миль. Правда, теперь шум часто прерывался периодами тишины. Похоже, интенсивность движения снизилась.
Через пару часов путешественницы достигли шоссе и, не приближаясь к полотну дороги, направились на запад. Так они и шли почти до самого вечера. Периодически их обгоняли идущие по дороге колонны и отдельные машины. Навстречу также проскакивали отдельные грузовики, но их было заметно меньше. Дождь снова моросил, не добавляя хорошего настроения. Правда, он намочил дорогу, и автомобили почти не оставляли за собой клубов пыли.
— Везет же им, — кивнула единорог на очередную обгоняющую их небольшую колонну.
Твайлайт поглядела на нескольких солдат, вольготно устроившихся в кузове грузовика, к которому сзади была прицеплена маленькая пушка. Эта машина шла головной. За ней ехали еще два грузовика без прицепов, перевозившие ящики. Следом, сильно дымя, плелся кургузый бронеавтомобиль. Колонна обогнала путешественниц и уехала вперед, как вдруг предпоследний грузовик повело вправо, он резко сбросил скорость и съехал на обочину. Броневик, заскрипев тормозами, еле успел остановиться, почти уткнувшись носом в задний бампер грузовика.
Пока пони, пробиравшиеся вдоль дороги, догоняли колонну, вышедшие из кабин водители и пассажиры совещались. В итоге, два грузовика и броневик поехали вперед, оставив сломавшуюся машину чиниться.
— Так! — решительно заявила единорог. — Нам выпадает отличный шанс проехать еще сколько-то миль на колесах. И я с удовольствием этим шансом воспользуюсь! Уж лучше трястись на этих ящиках, чем бродить по мокрому лесу или болоту!
— Для этого еще нужно дождаться, пока они его отремонтируют… — Твайлайт указала на двух людей, возившихся у переднего колеса машины.
— Починят они его быстро, — уверенно высказалась Старлайт. — Если бы он сломался серьезно, то люди взяли бы его на буксир, как тогда под Рославлем. А раз оставили, значит, понимают, что проблема пустяковая, и эти двое легко ее исправят.
— Я, если честно, тоже устала идти пешком по этим чащам, — согласилась принцесса. — Да и вечер скоро. А ночевать в сыром лесу мне бы совсем не хотелось.
— Тогда чего мы ждем? — единорог накинула маскирующие чары и двинулась к дороге. — Нужно занять места, пока они не уехали.
Водитель и его помощник были так заняты заменой колеса, что не обратили никакого внимания на то, что машина немного покачнулась, приняв на борт дополнительный груз.
В самом конце кузова нашлось немного свободного места, куда и втиснулись подруги. Лежать поверх ящиков не пришлось. Через четверть часа машина тронулась и, завывая двигателем, понеслась по дороге. Водитель явно ехал быстрее, чем положено, стремясь нагнать отставание. Машину потряхивало на неровностях, а вместе с ней подпрыгивали и примостившиеся в кузове нелегальные пассажирки.
Вокруг, тем временем, темнело и скоро что-либо различить в стороне от дороги стало невозможно. Обзору вперед сильно мешали уложенные в кузове тяжеленные ящики, но Твайлайт, все-таки рассмотрела, что машина оборудована двумя фонарями, освещавшими дорогу перед ней. Тем не менее, когда полностью стемнело, скорость они снизили.
Однако в темноте наступившей ночи они ехали недолго. Вскоре машина свернула с дороги и остановилась рядом с каким-то лагерем. Здесь горели костры, ходили солдаты. Водитель и пассажир, выключив мотор, ушли. Оглядевшись, Твайлайт увидела стоявший рядом грузовик с прицепленной пушкой. Еще чуть дальше виднелся корпус броневичка. Теперь причина остановки стала ясна. Водитель нагнал свою колонну, а значит, в ближайшее время дальше не поедет. Больше сидеть в кузове смысла не имело, поэтому подруги спрыгнули на землю. К счастью, грузовик остановился на краю освещенной зоны.
Отойдя на несколько шагов от машины, они обнаружили расхаживавшего возле броневика часового. Удалившись еще на пару десятков шагов, они, наконец, спокойно осмотрелись. Выяснилось, что лагерь располагался на высоком берегу большой реки. Ее воды были хорошо видны, отражая даже слабый лунный свет. Дорога здесь поворачивала и выходила к мосту, черный силуэт которого был отчетливо виден на фоне воды.
— Большая река, — прокомментировала Старлайт. — Что-то мне совсем не хочется ее переплывать…
— Здесь есть мост, — отозвалась принцесса.
— Он наверняка охраняется, — единорог немного прошлась туда-сюда, разминая затекшие ноги.
— Так пойдем и проверим, — высказалась Твайлайт. — Сейчас ночь, а значит, люди почти ничего не видят. Если там есть охрана, то перейти надо именно сейчас.
— Это верно, — согласилась Старлайт. — С рассветом здесь опять начнется интенсивное движение. А так же безопасно сесть в грузовик не получится. Да и не известно, когда колонна, машина из которой довезла нас сюда, двинется дальше.
Приблизившись к переправе, подруги еще раз осмотрелись. К въезду на мост вела насыпь, полностью лишенная растительности, под ней, возле самого берега, угадывался силуэт перевернутого грузовика. Охрана, как и предполагала единорог, была. Похоже, на ночь проезд через реку закрывался. В начале моста стоял шлагбаум, и сейчас он был опущен. С правой стороны дороги возле него стояло небольшое строение, похожее на будку, в единственном окошке которого горел свет. Еще один фонарь горел на столбе возле будки. Несколько солдат прохаживалось возле шлагбаума и вдоль моста. На том берегу, судя по огонькам, был такой же пост.
— Всего десяток человек, — презрительно фыркнула Старлайт. — Здесь можно пройти совершенно спокойно!
— Поднырнуть под шлагбаум, а дальше идти посередине дороги, — решила аликорн. — Видишь, по мосту они ходят только вдоль перил. Даже иногда вниз заглядывают, как будто из воды кто-то может на них напасть…
— Может быть, и могут, — задумалась единорог. — Мы же не знаем, что там водится, — она указала на поблескивавшую гладь воды. — Это еще один аргумент, чтобы не лезть в нее… В общем, решено. Еще немного понаблюдаем. Если все будет спокойно, то идем!
Спустя полчаса ожидания, подруги под пологами невидимости и тишины, выбрались на насыпь. За это время не произошло ничего тревожного. Зато полностью стемнело. И даже Луна скрылась за облаками. Подходя к посту охраны, они внимательно осматривались. Рядом с будкой, стоявшей на невысокой платформе из двух положенных друг на друга плит, из мешков было выстроено своеобразное укрепление, на котором стоял пулемет. Там все время сидел один солдат. Еще один вышагивал вдоль шлагбаума, на котором была приколочена табличка с надписью «Стой! Предъяви документы!» Остальные охранники прохаживались по мосту. Вся поверхность дороги перед шлагбаумом была залита чем-то темным и маслянисто поблескивавшим в свете фонаря. Несколько мятых бочек, из которых, видимо, и растеклась жижа, лежали на левой обочине.
— Похоже, грузовик, что лежит под откосом, растерял часть своего груза, — прокомментировала шепотом Старлайт. — А люди, вместо того, чтобы убрать, развезли все колесами и ногами. Им-то хорошо, их сапожищам никакая грязь не страшна, а вот нам придется своими копытами по этому идти.
— Не пойму, что тут вообще разлили, — принюхалась Твайлайт. — Странный и неприятный запах.
— Не знаю, но не думаю, что это что-то токсичное, — ответила единорог. — Иначе бы они так спокойно по этой жиже не ходили.
Подобравшись поближе, подруги увидели, что люди тоже стараются не наступать в черные лужи. А некоторые из них уже присыпаны песком. Платформа возле будки тоже была покрыта неизвестной гадостью, зато под ней уже все было подчищено и присыпано. Там путешественницы и прокрались, не запачкав копыт.
Выбравшись на середину дороги, они, стараясь ступать аккуратно, направились к противоположному берегу. Но уйти успели недалеко. Шедший вдоль перил им навстречу низкорослый солдат вдруг остановился, смотря прямо на них, а потом сорвал с плеча винтовку и, выставив ее перед собой, громко лязгнул в ней какой-то деталью.
— Оллоев, ты чего? — удивленно спросил другой солдат, гулявший по противоположной стороне дороги.
— Вот именно, чего это он? — удивилась Старлайт. — Не может он нас видеть, и слышать не может! Но ладно, наложим еще один щит, от магического сканирования!
— Идет кто-то, товарщ комод! — напряженно произнес Оллоев.
— Да кто идет-то? — возмутился с другой стороны дороги солдат, которого почему-то назвали разновидностью шкафа (3). — Нету же никого!
— Идет, идет! — уверенно заявил низкорослый. — Его видеть нельзя! Слышать нельзя! Его чувствовать надо! Я уметь чувствовать!
— Да это же маг! — обомлела Твайлайт. Она внимательно пригляделась к человеку. — Слабый и какой-то неправильный, но маг! И он чувствует используемые нами заклинания!
— Мне все говорили, что люди не владеют магией, — медленно отходя назад, напряженно произнесла Старлайт. Человек-комод, тем временем, повернулся и пошел к Оллоеву. — Давай отходить назад. Медленно и аккуратно!
Понемногу пятясь, подруги приближались к будке и шлагбауму.
— Ну, и что ты тут увидел, шаман хренов? — поинтересовался комод, вплотную подойдя к человеку с непонятными способностями. — Нет ничего! Ну-ка дыхни! — потребовал он, а потом, встав вплотную, втянул носом воздух. — Так, странно… Спиртом не пахнет… Я уж думал, ты тут глотнул втихомолку! Или опять курил дрянь всякую?
— Уходить он, тарищ комод! — все так же напряженно проговорил Оллоев. — Сейчас совсем уйдет… Уже шлакбаума идет!
— Да что за бред! — ругнулся комод. — Ну-ка, Лемехов, проверь у шлагбаума. Кто тут у нас ходит без пропуска?
Солдат, стоявший у шлагбаума и все это время с интересом наблюдавший за происходящим, снял винтовку и, используя ее огромную, учитывая штык, длину (4), пару раз рассек воздух вокруг себя. Уже находящимся рядом с ним подругам пришлось запрыгнуть на заляпанную черной и к тому же скользкой жидкостью платформу, чтобы не попасть под очередной взмах штыка.
— Сотсков! Что за фигня у тебя тут происходит?! — дверь будки резко распахнулась, едва не заехав стоявшей рядом принцессе по носу. Из-за нее показался офицер, стоявший почему-то на одной ноге. Через мгновение Твайлайт поняла, что тот был в одном сапоге. Второй он натягивал впопыхах, уже на ходу. Понимая, что стоит прямо перед дверью, она сделала шаг вперед, уйдя, как ей казалось, с направления движения человека. — Я спрашиваю, что здесь… Ау! Черт! — едва поставив конечность в криво надетом сапоге на землю, офицер вляпался в черную скользкую лужу, нога его поехала, и он, размахивая руками в попытке ухватиться за что-нибудь, повалился вперед.
Не успела принцесса обрадоваться, что вовремя отошла в сторону, как что-то с силой дернуло ее за хвост. Не удержавшись на скользкой поверхности, она съехала с платформы и упала прямо на завалившегося командира. Извернувшись, аликорн поняла, что человек случайно схватил ее за конец хвоста.
— Товарищ младший лейтенант! — заорал где-то в стороне комод Сотсков.
— Лейтенанта! Держи его! — заголосил следом Оллоев.
Попытавшись вскочить и дать деру, принцесса поняла, что ее хвост все еще удерживается. А совсем рядом уже находился Лемехов, спешивший помочь командиру. Однако между ней и солдатом тут же оказалась единорог. Не используя магию, она со всей дури лягнула подбегавшего человека. Никак не ожидавший такой подлости от пустого, вроде бы, места, солдат охнул и завалился на спину.
— Тревога! — заорал с моста Сотсков и, направив винтовку в небо, выстрелил. Если до этого его мучали сомнения, то увидев, как упал боец из его отделения, он их потерял.
Понимая, что все пошло по наихудшему сценарию, Твайлайт еще раз попыталась вырваться, немилосердно топчась по лежавшему под ней офицеру. Хвост натянулся, и тут она поняла, что свободна!
— Быстро! На ту сторону! — прокричала оказавшаяся рядом Старлайт. — Бегом, пока тут переполох! Иначе потом вообще не проберемся! — последнее она добавила уже набегу, устремившись по мосту на тот берег.
Аликорн помчалась за ней. Оглянувшись, она увидела людей, суетящихся у шлагбаума. На крыше будки зажегся мощный прожектор. К счастью для них, караульные подумали, что нападавшие отступили на восточный берег, и принялись обшаривать лучом именно его.
— Осторожней! — крикнула впереди единорог. И очень вовремя. Несколько человек с винтовками наперевес бежало им навстречу от второго поста. Ширина моста легко позволила подругам разминуться и с этими солдатами, отскочив к самому его краю. Когда последний из людей, тяжело дыша, пробежал мимо, нарушительницы продолжили бег.
На другой стороне их встретили всего два солдата, которые, нервно сжимая винтовки, смотрели на оставленный путешественницами позади берег. Никто из них не заметил, как мимо прокрались две пони.
Не сбавляя скорости, подруги понеслись по дороге прочь от растревоженного поста. Пробежав с милю, Твайлайт почувствовала, что скоро выдохнется. Старлайт выглядела получше, но, посмотрев на наставницу, решительно свернула в лес. Пропетляв среди деревьев еще четверть часа, они, наконец, остановились.
Аликорн без сил повалилась на траву. Ее била дрожь.
— Ох! Ну почему у нас все идет кувырком! — простонала она. — Это ж надо было нарваться на единственного во всей округе человека со способностями к магии!
— И не говори, — Старлайт опустилась рядом. — Ты это… Извини меня!
— За что? — подняв голову, устало поинтересовалась Твайлайт. — Ты в очередной раз выручила меня… Ты права. В вопросах скрытности я — полная растяпа…
— Я про другое… — замялась единорог. — Твой хвост. Этот офицер, падая, так в него вцепился… Его пришлось… — она активировала перед собой переливающийся зеленоватым цветом магический клинок. — Пришлось отрезать. Ну, в конце концов, новый потом вырастет…
Принцесса повернула голову и осмотрела себя сзади. Примерно трех четвертей волосистой части хвоста не было.
А двумя километрами восточнее младший лейтенант Шиков приходил в себя после совершенно непонятных событий. Он сидел в будке дежурного по посту и, с трудом унимая дрожащие руки, пил горячий чай. Что произошло после того, как поскользнулся, он так и не понял. Кто так потоптался по нему, оставив на новой гимнастерке странные следы копыт, которые не смог опознать ни один из его бойцов? И откуда в его руке взялся этот ровно обрезанный пук фиолетовых конских волос с одной более светлой прядью?
Ответа на эти вопросы младший лейтенант так и не получил. Но шесть лет спустя на допросе он вспомнил эту историю. Уж слишком непонятной и отдававшей мистикой она была.
(1) — LT wz. 35 — чехословацкий легкий танк предвоенного периода. После оккупации Чехословакии поступил на вооружение Вермахта под обозначением Pz.Kpfw.35(t). Вооружен пушкой калибра 37 мм и двумя пулеметами калибра 7.92 мм.
(2) — ЗапОВО — Западный Особый Военный Округ. Организован в 1940 году. Включал в себя территорию Белоруссии и Смоленскую область. С началом Великой Отечественной Войны преобразован в Западный фронт.
(3) — Комод — сокращение от «Командир отделения». Звание «Сержант» в описываемый период в РККА еще не введено. Его заменяет звание «Отделенный командир».
(4) — Длина винтовки Мосина с примкнутым штыком составляет 173 см. Зачастую это превышало рост солдата, вооруженного этой винтовкой.
Глава 13
Поднявшись на верхнюю площадку подъезда четырехэтажного дома, Руперт остановился, прислушиваясь. Убедившись, что снизу за ним никто не идет, он открыл дверь на чердак и, пройдя внутрь, захлопнул ее за собой. Да. Они снова прятались на чердаке. А куда еще было деваться?
Однако кое-что все-таки изменилось. Этот район города окончательно перешел под контроль немецкой армии, и Кребс не замедлил этим обстоятельством воспользоваться.
Когда они выбрались на задворки из заполненного ядовитым дымом особняка, никакого плана у него не было. Тем более, его не могло быть и у Флаттершай, находившейся на грани обморока. Поэтому Руперт направился в сторону каких-то сараев, стоявших в глубине квартала. Пройдя их ряды насквозь, они оказались в соседнем дворе, куда выходило несколько входных дверей подъездов старого доходного дома. Подойдя к ближайшему дверному проему, Кребс достал револьвер и заглянул внутрь. Жильцы дома, похоже, либо прятались в квартирах, либо находились в бегах. Взбежав наверх, он пинком открыл дверь на чердак и через пару секунд уже был там, готовясь открыть огонь. Но, кроме нескольких голубей, вылетевших в слуховое окно, здесь никого не обнаружилось.
Пегас, как оказалось, не отставала и поспешила зайти следом за ним. Закрыв за ней дверь и заблокировав ее валявшейся на полу доской, бывший обер-фельдфебель позволил себе немного расслабиться.
— Ну что, теперь ты поняла, в какой заднице оказалась? — спросил он у спутницы.
— Я, наверное, еще никогда так не пугалась... — прошептала Флаттершай. Усевшись на пол посреди чердака, она обернулась хвостом и принялась теребить его кончик. — Даже, когда оказалась один на один с драконом!
— С драконом? — переспросил Руперт. — А! Это вроде того мелкого розового типа, который у твоей подружки пыль дома подметал?
— Нет! Спайк еще маленький, а тот был уже взрослый. И большой, даже для дракона, — ответила пегас.
«Ну-ну! Рассказывай дальше!» — про себя усмехнулся Кребс. — «Но к черту этих драконов! Надо думать, что делать дальше!» — он подошел к окошку, в которое вылетели голуби, и осмотрелся. Обзор был отвратительный. Точнее, его не было вообще. Не высовываясь наружу, он мог видеть только железную крышу здания напротив и небо над ней.
«Если я сейчас смоюсь…» — начал рассуждать бывший обер-фельдфебель. — «То потом мне еще и припаяют то, что я бросил эту желтую одну. А если ее еще и схватят камрады, то вообще… Да уж… Ситуация…» — он посмотрел на перстень, который ему нельзя было снимать, потом повертел его на пальце. — «Если Луну действительно прибрали русские, то мне можно не опасаться ее мести. Но вот что-то я сомневаюсь, что она останется надолго в их плену…» — мрачно подумал он.
С улицы раздался шум проехавшего грузовика, а за ним последовало несколько команд на немецком.
«Хотя, кое-что можно попробовать!» — решил бывший обер-фельдфебель и направился к выходу. Проходя мимо Флаттершай, он остановился.
— Давай договоримся, — сказал он, наклонившись к пегасу. — Я помогу тебе. А уж ты замолвишь за меня словечко перед принцессой!
Та только обрадованно закивала.
— Тогда слушай внимательно! — распорядился человек. — Мои команды выполняешь без промедления и обсуждения. Поняла?
— Да… — пролепетала Флаттершай.
— Не «Да…», а «Так точно!»… — автоматически поправил ее Кребс. — Хотя, плевать… Тогда слушай первую команду! Я иду на разведку. Ты остаешься здесь, прикидываешься ветошью и не отсвечиваешь! Ясно?
— Так точно! — ответила пегас, посмотрев на него.
— Ну, и отлично! — ехидствуя, добавил человек. — И пока подумай, что у тебя есть полезного, кроме навыка падания в обморок. Замедление пуль, луч смерти или там… гипнотический взгляд…
Мысленно поржав над тем, как построил недалекую гостью из Эквестрии, Руперт покинул чердак и вышел из подъезда. Не скрываясь, он направился к оставленному особняку. Обойдя его по дуге, Кребс вышел к улице, откуда пару часов назад дом обстреливал танк.
Возле соседнего здания, которое раньше занимало, похоже, какое-то учреждение, стояло несколько армейских грузовиков и пара легковых автомобилей. В палисаднике все еще дымящего особняка, проломив хилый заборчик, припарковались два броневика. Похоже, здесь готовился расположиться какой-то штаб. Попадаться на глаза штаб-офицерам бывший обер-фельдфебель совсем не собирался, поэтому развернулся и направился на соседнюю улицу. Пройдя пару домов, он заметил закрытую книжную лавку на первом этаже жилого дома. Возле нее была припаркована телега, а пара солдат совершенно небоевого вида под руководством ефрейтора увлеченно ломала деревянный щит, закрывавший витрину и вход внутрь. Они так увлеклись своим занятием, что позволили Руперту подойти почти вплотную.
— Что, камрады, решили приобщиться к польской литературе? — поинтересовался он вместо приветствия. Все трое погромщиков удивленно уставились на него.
— А ты, собственно, кто такой будешь? — насупился ефрейтор, стягивая с плеча карабин. — Камрад…
— Обер-лейтенант Альфред Крюгер. Внешняя разведка, — представился Кребс, показывая полученное от Эрвина удостоверение.
— Ефрейтор Гранке, обозный Пятого Пехотного моторизованного полка. Вторая Пехотная моторизованная дивизия! — вытянувшись, отрапортовал солдат. К удивлению Руперта, удостоверение произвело на тыловика большое впечатление.
— Вы что, ювелирного не нашли? — лениво процедил бывший обер-фельдфебель, всячески стараясь походить на важного обер-офицера. — Какого черта вы забыли в книжном?
— Ювелирный уже первая рота второго батальона разнесла… — вздохнул ефрейтор. — И в продуктовом нам тоже почти ничего не перепало. — Он кивнул на телегу, где лежала небольшая горка консервных банок. — Вот, думали, хоть здесь кассу возьмем…
— И зачем вам польские бумажки? — выпятив губу, поинтересовался Руперт. — Или надеетесь там золото найти?
— Так, я думал, герр обер-лейтенант… — начал обозник, но Кребс не дал ему договорить.
— Думал он! — спародировав ефрейтора, он сделал вид, что смягчился. — Что, совсем трофеев нет?
— Да все время так! — горестно пожаловался ефрейтор. — Если какой город и занимаем, то парни из боевых батальонов уже все растащили! А тут, хоть какой-то магазин сохранился. Может, и найдем чего…
— Слушай, Гранке, — Руперт поманил к себе солдата. — Есть у меня к тебе предложение. Я тут, как ты, наверное, догадываешься, находился нелегально. Разведка, все дела… Понимаешь? — ефрейтор задумчиво кивнул. — В общем, поиздержался я. Предлагаю обмен! Ты мне отдаешь те консервы, — он пальцем указал на телегу. — А я тебе вот эту гайку! — подняв руку, он продемонстрировал солдату перстень.
— Разрешите посмотреть, герр обер-лейтенант? — глаза обозника жадно заблестели. — А то, сами понимаете…
— На, смотри! — милостиво разрешил бывший обер-фельдфебель, снимая украшение и протягивая тыловику. — Я его с польского полковника снял! — авторитетно добавил он. — Так что, можешь не сомневаться. Вещица знатная и цены немалой. Я бы сам носил, если бы не обстоятельства…
Ефрейтор, тем временем, вертел перстень между пальцев. Потом он поднес его к зубам и прикусил. Посмотрев на результат, он просиял и выпалил:
— Согласен, герр обер-лейтенант! Берите консервы.
— Ну, и отлично, — усмехнулся Руперт, глядя, как обозник натягивает украшение на свой палец. — А, кстати, что за штаб на соседней улице устраивается?
— Так нашего Пятого полка штаб! — ответил ефрейтор, любуясь приобретением.
— Ясно, — подытожил Кребс, сгребая с телеги банки и рассовывая их по карманам. — Можете возвращаться к своему занятию! Если найдете алкоголь, разрешаю нажраться! — он развернулся и направился обратно. Сзади вскоре послышались новые удары по дереву. Обозники решили не оставлять в покое книжную лавку.
В этот раз Руперт сразу обошел штаб полка по задворкам. Судя по шуму, там сейчас было весьма многолюдно.
А вот в нужном подъезде было по-прежнему тихо. Поднявшись на чердак, человек огляделся в поисках пегаса, но нигде ее не увидел.
— Вылезай! Это я вернулся, — скомандовал он.
Лежавшая в углу куча мусора зашевелилась и приподнялась. Из нее на Руперта посмотрели два огромных глаза. Такое явление спутницы оказалось для бывшего обер-фельдфебеля неожиданным. Он даже схватился за рукоять револьвера в кармане, но вовремя понял, кому принадлежат эти зенки.
— А ты хорошо замаскировалась! — оценил он старания Флаттершай.
— Ты же сказал стать ветошью, — ответила пегас, выбравшись из своего укрытия. Судя по ее спокойному тону, за последние часы она успокоилась. — Ты что-нибудь узнал?
— В общем, рядом с тем особняком встал штаб полка, — озвучил Руперт новости. — Так что теперь туда не подобраться… Зато я, наконец, раздобыл нормальной еды! — он начал выкладывать выменянные у ефрейтора консервы. — Так, томатный суп я терпеть не могу! Можешь взять его себе… — он пододвинул к спутнице две жестянки, но та не спешила обрадоваться.
— А как же я теперь попаду домой? — с дрожью в голосе спросила пегас.
— Понятия не имею! — скривился Кребс, усевшись на лежавший на полу толстый вентиль. — Да и вообще! Сейчас спешить нельзя! К тому же ты можешь подождать свою рогатую подружку здесь. А я за это время что-нибудь придумаю…
— Спасибо, Руперт! — улыбнулась пегас.
— Да на здоровье, — отмахнулся бывший обер-фельдфебель. Открыв ближайшую банку тушенки, он достал найденную в особняке и успешно прикарманенную ложку и принялся с наслаждением уплетать нормальную еду. Опорожнив банку, Руперт с удовольствием потянулся, но вдруг понял, что что-то с ним не так. Он совсем не злился…
Бесшумным и невидимым призраком скользила по подземельям Кантерлотского дворца принцесса ночи. В этом ей даже не мешал полный доспех, в который она облачилась перед этим выходом.
Луна умела признавать свои ошибки. И учиться на них тоже умела. Поэтому из недр ее личной сокровищницы и были извлечены эти тяжелые и хорошо зачарованные латы. Давным-давно она сама создала их и идеально подогнала под себя. Правда, последний раз надевала эту броню еще во времена первой войны с королем Сомброй.
Кроме этого она держала в полной готовности еще и несколько мощных заклинаний. Любое из них она могла применить, даже оставшись без магии, как в прошлый раз. Заново прокрутив в уме момент своего позорного пленения, аликорн заскрипела зубами. Она уже не раз корила себя за то, что не вняла тогда предупреждениям Эрвина. Но кто мог подумать, что начисто лишенные магических способностей люди смогут решиться на столь наглое нападение?! Но они решились. И, что хуже, преуспели. Поэтому теперь принцесса собиралась встретить их во всеоружии.
К сожалению, все приходилось делать самой. Луна была неприятно удивлена, обнаружив, что ее личная гвардия за последнее время превратилась в кучку бестолочей, способных только носить парадные доспехи, печатать шаг в караулах и бодро отвечать «Есть!» и «Так точно!». За время ее отсутствия никто из них, включая офицеров, даже не озаботился тем, что их принцесса куда-то пропала! Узнав об этом, аликорн сегодня устроила чистку рядов, выкинув наиболее тупых и разленившихся гвардейцев в городскую стражу.
Новых, правда, набирать она не спешила. Луна хотела организовать службу безопасности по образцу советской, а обычные стражники для этого никак не подходили.
Но прежде, чем заводить свою спецслужбу, ей необходимо было найти и уничтожить ростки, которые уже пустила в Эквестрии аналогичная организация людей. И именно поэтому сегодня аликорн обшаривала эти катакомбы.
Продвигаясь по темным анфиладам, она всеми чувствами, усиленными заклинаниями, анализировала окружающую обстановку. Однако пока никаких результатов ее поиски не дали.
Не увенчались они успехом и к утру. Хитрые людишки словно сквозь землю провалились, будто почуяв неладное. Или их все же кто-то предупредил? Закончив сегодняшние поиски и снимая в своих покоях доспех, принцесса вспомнила выводы Ховальдта о том, что здесь кто-то помогает людям. Сейчас она в этом не сомневалась. Совет подкованного в этих вопросах оберст-лейтенанта ей бы сейчас пригодился, но тот, судя по оставленному им посланию, должен был находиться в тридцать девятом, обеспечивая встречу Твайлайт. Хотя ничего не мешает ей навестить его и там!
Телепортировавшись к защитному куполу, Луна прошла внутрь. Здесь было тихо и спокойно. Подойдя к порталу, она изучила следы нескольких людей и пони, оставленные на земле. Также аликорн ощутила остаточные эманации от срабатывания мощного заклинания. И, судя по специфическим параметрам, это могли быть чары, заключенные в амулет. Принцесса ночи одно время активно баловалась артефакторством и поэтому сейчас уверенно смогла определить и тип заклинания, и создателя амулета. И им в данном случае была она сама. Свои старые поделки аликорн в большом количестве подарила Эрвину, в том числе и для самозащиты. И, похоже, здесь ему пришлось пустить один из ее подарков в дело!
Такие выводы совсем не понравились принцессе. Внимательнее осмотрев следы, она убедилась, что здесь были еще, как минимум, два человека. И если одним из них мог быть Кребс, то кто являлся третьим? Отдельным заклинанием она прошлась по окрестностям в поисках стреляных гильз, но таких не нашла. Это с одной стороны успокаивало, а с другой настораживало…
Проанализировав ситуацию, она вышла из-под купола и перенеслась обратно к себе. Спустя полчаса она, снова облаченная в доспехи, стояла перед порталом.
Первый раз открыв его в тридцать девятый год, принцесса видела, что зеркало висит в какой-то заброшенной комнате, но с тех пор прошло уже изрядно времени, так что сейчас она также решила подстраховаться.
Активировав портал, аликорн прыгнула в него, готовясь сразу атаковать в случае опасности. Однако угрозы она не увидела. В первый момент Луна не рассмотрела вообще ничего, ведь помещение было заполнено едким вонючим дымом. Дом, куда она попала, явно горел! Впрочем, это не было большой проблемой для мага ее уровня. Несколькими заклинаниями она спрессовала задымленный воздух и выдавила его в портал, давая возможность зайти сюда свежему воздуху с той стороны. Новый дым все равно продолжил поступать из вентиляционной решетки под потолком и из-под закрытой двери, так что скоро комната снова наполнилась бы им, но принцесса ночи не собиралась оставаться здесь долго. Создав вокруг зеркала поглощающий огонь полог, она осмотрелась.
В комнате не было никого, ни живого, ни мертвого. Дверь была заперта на замок, а оконные стекла закоптились настолько, что увидеть сквозь них что-либо было невозможно. Оставив дверь нетронутой, Луна телепортировалась за нее. Под шлемом она создала силовое поле, не пропускающее продукты горения, так что отравиться дымом или угореть она не боялась.
Здесь предсказуемо оказалось задымлено. Горело где-то этажом ниже, но туда принцесса спускаться пока не собиралась. Она заметила, что в соседнюю комнату дым втягивается и, похоже, выходит наружу, поэтому проследовала туда. Дым выходил через окно. Рамы были распахнуты и, вдобавок, сильно повреждены. Оглядевшись, аликорн отметила посеченные осколками стены и россыпь стреляных гильз на полу. Выглянув, она осмотрела улицу. И увиденное ей очень не понравилось. Похоже, дом горел не случайно. Его явно пытались штурмовать. Но зачем? Неужели Ховальдт и Кребс как-то привлекли внимание русских? А те, кто организовал штурм, сейчас активно обустраивались в округе. Несколько грузовиков и бронемашин серого цвета стояло в палисаднике и рядом с соседним домом.
В это время внимание принцессы привлек приближающийся звук двигателей. Один за другим по улице проехали еще три серых грузовика с характерными белыми крестами на дверях. Кузов одного из них был закрыт тентом. Два других были заполнены солдатами в таких же серых касках. Это совершенно точно были не русские солдаты!
Отпрянув от окна, Луна лихорадочно перебирала варианты, пытаясь понять, что же здесь случилось. Несколько приглушенных расстоянием взрывов она отметила, но не отвлеклась от размышлений. В мыслях аликорн перебирала возможные варианты, казавшиеся один другого фантастичней.
Неужели Твайлайт ошиблась на два года и оказалась не в тридцать девятом, а в сорок первом, когда германцы атаковали западные области СССР? Или она что-то изменила в прошлом?! Ответов на эти вопросы не было, а принцесса совсем не планировала участвовать в боевых действиях, которые здесь явно велись!
Пробежавшись по задымленным комнатам и не обнаружив никого живого, Луна задумалась. Немного поразмышляв, она послала запрос на кольца-маячки Кребса и Ховальдта. Первое отозвалось. Второе — нет.
Телепортировавшись к маяку, аликорн огляделась. Похоже, она оказалась в подсобке библиотеки. Рядом с собой она обнаружила открытый люк в полу, который вел в небольшой погреб. Но туда принцесса не собиралась. Кребс, судя по сигналу, должен был быть в соседней комнате. Пройдя туда, Луна поморщилась от омерзения. Небольшая уютная книжная лавка, до недавнего времени содержавшаяся в образцовом порядке, ныне была превращена в свинарник. Два тела в серой германской форме на разные голоса храпели, сидя за столом, который был завален объедками и заставлен пустыми винными бутылками.
Третье тело сидело спиной к ней на поваленной книжной полке и допивало из горла еще одну бутыль. Вылакав все до донышка, человек запустил сосуд в стену, разбив на мелкие осколки и оставив на обоях красное винное пятно. Впрочем, рядом с ним стояла еще одна емкость с рубиновой жидкостью. Потянувшись за ней, он не удержался на полке, грохнулся на пол и затих.
Подойдя к нему, Луна перевернула пьяницу на спину. То, что это не Кребс, она уже поняла ранее, но сейчас удостоверилась окончательно. Это был совершенно другой человек, но, тем не менее, на его пальце было надето кольцо с ее знаком! Подняв безвольную руку, принцесса сорвала с нее украшение и тут же переместилась назад, к порталу.
Убедившись, что ее огнеупорное заклинание продержится еще несколько дней, она вернулась в Эквестрию. Добровольно ли расстался с перстнем Кребс, еще предстояло выяснить, но сейчас быстро найти его было непросто. Поэтому она отложила это дело.
Странные следы снова бросились ей в глаза. И только сейчас она обратила внимание, что, судя по отпечаткам сапог, люди не входили в портал. Все человеческие следы вели к куполу! Значит, их стоит искать здесь, в Эквестрии!
Мигом скастовав поисковое заклинание, Луна сбросила его и уже менее чем через минуту имела обнадеживающий результат. Кольцо-маячок, которое должно было быть надето на палец Эрвина, отозвалось.
Перенесшись на сто шагов севернее полученных координат, аликорн осмотрелась. Это, определенно, был яблоневый сад Эпплов. И в нужной стороне виднелся сарай, в котором, похоже, хранили садовый инвентарь.
Через пять минут принцесса осматривала побитого и помятого оберст-лейтенанта Ховальдта, который обнаружился спящим в этом строении. А уже через десять минут она, меряя шагами свой кабинет, слушала доклад Эрвина. Через полтора часа она знала обо всех подробностях его злоключений.
Новости были одна хуже другой. И если с прыткими русскими, которые добрались уже почти до портала, можно было разобраться, то, как искать в охваченной войной Польше Твайлайт Спаркл и сбежавшего Кребса, было неясно.
Эрвин также обратил внимание на то, что одного из пришедших в Вечнодикий лес русских он узнал. Это был лейтенант госбезопасности, но больше удивило оберст-лейтенанта другое.
— Он называл меня Вальтером! — озвучил он свои догадки. — То есть, он не знал моего настоящего имени и звания! Как мы представились друг другу в джунглях, так он меня и звал. А те, что приходили сюда, знали мое настоящее имя! Как такое возможно? Они не могли послать на задание группу, не предоставив ей все нужные сведения!
— Довольно странно, — согласилась Луна.
— А еще я заметил, что он явно опасался твоего появления! — добавил человек. — Ты понимаешь?
— Да уж не глупее тебя! — рявкнула аликорн, на секунду потеряв концентрацию. — О, прости! Продолжай…
— Эти две группы никак не связаны между собой! — довольно проговорил оберст-лейтенант. — Либо те, кто действуют здесь, во дворце, потеряли связь с центром и не передают им полученную информацию! Они не знали моего имени, не знали о твоем захвате…
— Тему моего пленения я прошу не затрагивать! — поморщилась принцесса. — А то, что они не связаны с остальными… Это даже хорошо. Можешь не сомневаться, теперь им не удастся застать меня врасплох, и скоро я избавлюсь от этой заразы! Что насчет Твайлайт?
— А вот по этой теме соображений у меня нет… — признался Эрвин. — Я, конечно, дал Кребсу кольцо для определения расходования магии, но, если ты говоришь, что в доме никого не было…
— Над этим мы будем думать! — решила принцесса ночи. — Ступай в свои покои, я вызову тебя…
— Один вопрос! — Ховальдт, идя к двери, обернулся. — Гвардейцы предприняли хоть что-нибудь для ваших поисков?
— Это ты к чему спрашиваешь? — прищурившись, спросила Луна.
— Просто я, улетая к порталу, предупредил их о том, что по моим сведениям вам грозит опасность, — ухмыляясь, сообщил человек. — Но был грубо послан…
— Я разберусь! — выдохнула аликорн. — Ступай…
Когда дверь за Ховальдтом закрылась, она еще несколько раз медленно выдохнула, успокаиваясь.
— Кажется, разжалованием в стражники они слишком легко отделались… — пробормотала Луна и исчезла во вспышке телепорта.
Нарком Госбезопасности, аккуратно опираясь на стол одной рукой, медленно опустился в кресло в своем кабинете. Левая его рука, загипсованная, висела на перевязи. Несколько часов назад на него было совершено покушение. Какой-то подлец выстрелил из подворотни по его машине из «Фаустпатрона» (1). От такого попадания его бы не спас и бронированный корпус изготовленного по спецзаказу «Паккарда» (2). И только счастливая случайность уберегла Меркулова от смерти. На широком заднем диване личного автомобиля он не сидел, а лежал, используя время в пути, чтобы хоть чуть-чуть поспать. Снаряд попал не очень точно, поэтому большая часть осколков прошла выше.
Большая часть… Нарком здоровой рукой потер лоб и поморщился. Голова его тоже была забинтована, правда, ничего страшнее глубокого пореза на его лбу не было.
В связи с чрезвычайной ситуацией особые службы наркомата работали на износ, разыскивая следы заговора. Меры безопасности также были повышены до максимальных.
Так и не сумевший поспать даже в машине, Меркулов принимал одного за другим или сразу по нескольку своих заместителей. Вот и сейчас он только что проводил из кабинета начальника Следственной части по особо важным делам Влодзимирского, а к нему уже рвался Кобулов. Велев пропустить его, Всеволод откинулся на спинку кресла.
— Ну, как вы? — поинтересовался заместитель, плюхнувшись в кресло.
— Терпимо... — процедил глава госбезопасности. — Голова обвязана, кровь на рукаве… Почти как герой Гражданской… — невесело пошутил он (3). — Ладно, что принес?
— Про покушение тебе Лев Емельянович уже все доложил, — начал Кобулов. — Но я тут раздобыл кое-какие интересные сведения из-за портала. Я, как и было приказано, командировал туда в числе прочих одного хорошего ученого-астронома. И сейчас получил от него очень неоднозначную информацию… — генерал-полковник раскрыл принесенную с собой папку и достал несколько исписанных мелким почерком листов.
— Только давай вкратце, — оценив объем писанины, приказал Меркулов. — А то знаю я этих ученых… Вечно льют воду, где только можно…
— А суть следующая, — замнаркома отложил несколько листов и поднял последний. — Наш человек анализировал круговорот небесных тел в том мире, чтобы проверить те нелепые сведения, которые мы получали буквально ото всех. О том, что, якобы, Селестия и Луна, используя свою магию, передвигают по небосводу Солнце и Луну соответственно…
— Да уж… — хмыкнул нарком. — Для меня это было удивительно. Цивилизация, относительно развитая, но при этом истово верящая в столь нелепую легенду… Но, ладно… Что там в итоге?
— Движение Солнца в их мире ничем не отличается от нашего, — озвучил основной тезис отчета Кобулов. — Оно происходит равномерно, без каких-либо явных сдвигов. То есть, как и полагается небесному телу.
— Значит, никто им не управляет?
— Похоже, что так и есть, — кивнул заместитель. — Гораздо более интересен вывод по Луне. Спутник планеты поднимается в небо сразу после заката и опускается непосредственно перед восходом. При этом и то, и другое действия он делает вертикально, а не описывая круг по небосводу. Кроме того наш ученый выяснил, что в том мире отсутствуют такие понятия, как прилив и отлив.
— Как это связано одно с другим? — поинтересовался Всеволод, массируя здоровой рукой висок.
— Приливно-отливные течения, как утверждают наши ученые, — пояснил генерал-полковник. — Связаны с гравитационным воздействием Луны на мировой океан.
— То есть, в Эквестрии такого воздействия нет… А значит, нет и его первопричины — спутника! — молниеносно сделал вывод Меркулов.
— Именно к такому выводу и пришел наш ученый, — кивнул замнаркома. — Он считает, что вместо спутника местные маги используют какой-то фантом. Причин такого поведения он не понимает, но сделал несколько теорий.
— Причины сейчас не столь важны, — ответил глава госбезопасности. — Главное, что младшая принцесса на самом деле управляет муляжом, а не спутником.
— Да. Но при этом все, в том числе и она сама, убеждены в обратном…
— Пусть продолжают заблуждаться! — решил Меркулов. — Информацию засекретить. Ученого со следующей же партией вернуть в Москву! Что еще по ним?
— Луна, которая некоторое время отсутствовала, снова появилась во дворце, — усмехнулся Кобулов. — При этом, похоже, она поругалась с сестрой. Также она с плохо скрываемой неприязнью смотрела и на наших представителей…
— Похоже, узнала про эту дурацкую экспедицию… — вздохнул нарком. — Хотя, при всем желании, нам она ничего предъявить не сможет. Да и не будет… Что там по анализу ее итогов, кстати?
— Организаторы отстранены, участники награждены… — ответил генерал-полковник. — Специалисты анализируют захваченные артефакты…
— Личность немца установили?
— Пока нет, но над этим работает группа, — отчитался Кобулов.
— Хорошо. Держи меня в курсе. У тебя все? — устало поинтересовался нарком, посмотрев на часы.
— Пока да, — ответил заместитель.
— Тогда иди, — махнул правой рукой Всеволод. — И скажи Мешику, чтобы заходил через пять минут. Он должен ждать в приемной…
Когда за посетителем закрылась дверь, глава Госбезопасности сполз по креслу в полулежачее положение. Дико хотелось спать, но делать этого было нельзя. Иначе, позволив себе расслабиться, можно было однажды и не проснуться…
С самого утра Твайлайт чувствовала себя отвратительно. Нет, она не заболела и даже хорошо отдохнула за ночь. Но вчерашний провал сильно тяготил ее.
— Я ведь могла просто перелететь через реку, а не идти по мосту, — корила она себя, бредя вместе с подругой по опушке. — Или могла телепортироваться. Уж на один раз бы мне хватило…
— Ты правильно сделала, что не стала телепортироваться, — ответила Старлайт. — Ты бы тогда точно перенеслась вместе с этим глупым офицером, как тогда в джунглях. Помнишь, ты рассказывала?
— И опять ты права, — вздохнула принцесса. — Я оказалась совершенно неготовой к чрезвычайной ситуации. А ведь должна была предусмотреть все!
— Твайлайт! Когда ты уже прекратишь заниматься самобичеванием? — не выдержала единорог. — Все мы крепки задним умом. Но случилось то, что случилось, и уже поздно что-то менять. В конце концов, никто не пострадал… Ну, кроме хвоста…
После такой отповеди принцесса на некоторое время успокаивалась. Однако, спустя пару часов, ее опять начинала одолевать хандра. Так они и шли вдоль дороги, движение по которой нынче было не таким оживленным.
Поймать машину сегодня подруги не пытались. Да и случая, который подвернулся им вчера в виде вставшего на ремонт грузовика, сегодня не представилось.
Уже после полудня они, кое-как пообедав подножным кормом, вышли к перекрестку. Магистраль, вдоль которой они двигались, в небольшом населенном пункте пересекалась с другой, которая шла даже в более удобном направлении — на юго-запад. Вдоль нее и направились, не заходя в саму деревню. Уж слишком много солдат мелькало среди домов.
Примерно через час мимо путешественниц пропылила большая колонна, состоящая из гусеничных бронемашин. Двигались они довольно быстро, при движении создавая очень много шума и пыли, из-за чего подруги отошли чуть дальше от трассы.
До вечера ничего необычного не случилось. Только навстречу по дороге пробрела толпа одетых в коричневую форму унылых людей, которых охраняло несколько верховых бойцов. Проводив их взглядом, принцесса поежилась. Похоже, это были солдаты армии Польши, которых схватили русские. А ведь вчера ночью и она по собственной глупости могла оказаться в таком же положении. И, что хуже, из-за нее могла пострадать и Старлайт…
Аликорн готова была уже снова приступить к самокопанию, но моральным усилием отогнала эти мысли. В конце концов, не ошибается только тот, кто ничего не делает, а сейчас ей нужно было сосредоточиться на том, чтобы не допустить новых ошибок. Анализом уже совершенных она займется дома. Дав себе такую установку, принцесса вздохнула свободней. Давящее чувство ответственности за промах, мучавшее ее с утра, наконец, отступило.
Зато теперь она обратила внимание на недовольно ворчащий желудок и вспомнила, что нормальной еды совсем не осталось. Словно дождавшись ее мысли, громко заурчало в животе и у подруги.
— Мне совершенно не хочется еще раз ночевать под деревом, — высказалась единорог. — Но, похоже, придется поступить именно так…
— А что скажет нам карта? — поинтересовалась аликорн. — Может, сориентируемся? Тогда поймем, как далеко мы от населенных пунктов…
— А ничего нам она не скажет, — развернув план, вздохнула Старлайт. — Мы же в Польше. Ну или в бывшей Польше… А карта у нас только на Советский Союз. Так что теперь эту бумагу можно просто выбросить…
— Печально… — подытожила Твайлайт. — Тогда идем вдоль дороги. Куда-то же она должна привести…
До конца дня они так и шли вдоль опушки леса, который немного отступил от магистрали. За это время они обогнали два танка, вставших на дороге. Один из них, похоже, капитально сломался, и члены обоих экипажей увлеченно устраняли поломку. Правда, и про часовых они не забыли, так что приближаться к ним путешественницы не стали. Тем более что по доносившимся до них разговорам поняли, что тронутся в путь машины очень нескоро.
Уже в сумерках подруги вышли к окраинам городка, за который, похоже, недавно шел бой. По крайней мере, на дороге застыли целых три бронемашины, которые явно были разбиты внешними ударами. Одна из них сгорела и в данный момент еще дымилась, источая неприятный запах.
Обходя место боя по дуге, путешественницы обнаружили засеянное репой поле. Выкопав несколько корнеплодов, они, наконец, нормально поели. Ночь провели под крышей ветхого сарая, стоявшего на краю того же поля. В полночь принцесса активировала прибор, определив, что три четверти пути уже пройдено.
Утром, двинувшись дальше в обход городка, подруги обнаружили, что из него выходят аж три дороги. Одна шла на запад, другая на юго-запад, последняя уходила на север. Теоретически, первые два пути им подходили. Однако в западном направлении на их глазах стала выдвигаться большая группа танков. Похоже, это были те же машины, что обогнали их вчера, только теперь их было меньше. Какая-то часть техники осталась в городке. Глядя на пылящую мимо колонну, подруги выбрали юго-западное направление, как более спокойное. На эту дорогу не свернул ни один танк из проехавшей мимо группы.
— То ли заклинание перевода перестало работать, то ли здесь пишут на другом языке, — через несколько миль сказала Старлайт, рассматривая дорожный указатель. — Я здесь не понимаю половину букв…
— Я тоже, — утешила ее Твайлайт. — Поэтому будем считать, что здесь используют другой алфавит.
— Так что, даже если бы у нас имелась карта, то не сильно бы она помогла, — сделала вывод единорог. — Остается ориентироваться только на показания прибора.
— До вечера идем вдоль этой трассы, — приняла решение принцесса. — Тем более, по ней пока не проехала ни одна машина. В полночь я снова уточню направление и расстояние до портала.
Через пару часов дорога вышла к берегу озера. Оно было протяженным и довольно широким.
— Похоже, это — искусственный водоем, — предположила Старлайт, оглядывая берега. — Здесь была река, но где-то ниже по течению ее перекрыли плотиной. В итоге получился этот пруд.
— Выглядит красиво… — аликорн указала на живописный мыс, поросший молодыми соснами, вдающийся в озеро. — Вон там я бы с удовольствием отдохнула, находись мы в другой обстановке. А сейчас нужно думать о переправе…
— А чего тут думать? — выяснилось, что, пока Твайлайт любовалась природой, единорог скастовала свои воздушные линзы и смотрела на что-то вдали. — Я уже вижу отсюда дамбу, которая подпирает это озеро. Магистраль идет как раз к ней.
Пройдя пару миль вдоль берега, подруги приблизились к длинной насыпной дамбе, перегородившей реку. Перейдя дорогу, которая поворачивала на насыпь, они обнаружили, что с другой стороны также раскинулось искусственное озеро. Видимо, здесь был целый каскад плотин и запруженных ими водоемов.
— Да уж, — вздохнула единорог. — Я надеялась, что здесь будет только небольшой водосброс… Как будем перебираться? По дамбе? Ты же не сможешь перенести меня на ту сторону?
— Я еле перелетела с тобой через забор, — проворчала принцесса. — Летать здесь тоже тяжелее…
— Значит, придется перебираться обычными способами...
— А что это там за строения посередине насыпи? — присмотрелась аликорн. — Там какое-то массивное сооружение. Вроде, как канал, закрытый воротами…
— Да… — посмотрев в свою магическую оптику, подтвердила Старлайт. — И я не знаю, что это… — она вернулась к верхнему озеру. — И с этой стороны ворота… А! Я, кажется поняла! Это шлюз, чтобы лодки и корабли могли перебираться из верхнего озера в нижнее и назад по воде!
— Подожди… — Твайлайт ухватила суть мысли подруги. — Я, кажется, читала про подобные сооружения. Они заплывают, закрывают ворота и потом медленно спускают воду, пока уровень не сравняется с нижним озером. Вот, только как они повышают уровень воды? Было бы интересно посмотреть. Читать в книге одно, а понаблюдать на практике — другое...
— Наверняка у людей есть для этого какая-нибудь машина, — заметила единорог. — Вот только меня больше волнует, что через это устройство сделан мост. А он, скорее всего, охраняется…
— Я никого не вижу, — принцесса присмотрелась к сооружению. — А ты?
— И я никого… — подтвердила Старлайт.
— И все равно, — засомневалась Твайлайт. — Я не хочу идти по этой насыпи. Может, пройдем вдоль воды? Вдруг найдем плот или лодку?
Направившись вдоль берега, они, действительно, вскоре обнаружили затопленную на мелководье плоскодонку.
— Ты сможешь накрыть невидимостью всю лодку? — поинтересовалась принцесса, телекинезом поднимая плавсредство над водой и притягивая его к берегу.
— Без проблем! — откликнулась единорог.
— Тогда поплыли! — аликорн запрыгнула в лодку.
Оттолкнувшись от берега, они направили нос лодки параллельно насыпи. Грести приходилось копытами, так как весел не было, а ни одна из подруг не смогла придумать, как быстро и, главное, экономично заменить весла магией.
Находясь примерно на середине водоема, Твайлайт услышала гул моторов. По дороге за их спинами двигалась техника. Обернувшись, она увидела целую колонну. Правда, бронемашин в ней ехало немного, да и те в основном были колесные. Зато двух и даже трехосных грузовиков было больше десятка. И это была только головная часть вереницы автомобилей. Судя по звуку, остальные просто еще не выехали к берегу.
— Хорошо, что мы не пошли по насыпи! — сказала она, глядя, как машины, одна за одной, выезжают на дамбу.
— Если бы они догнали нас на мосту, то… — Старлайт не успела закончить фразу. Раздавшийся со стороны шлюза мощный звук, похожий на раскат грома, заставил обеих подруг пригнуться к днищу и прижать уши. — Вот это рвануло! — высказала впечатление единорог. — Но что это там? Засада?
Посмотрев в сторону моста, Твайлайт увидела, что он исчез. Похоже, отсутствие людей недаром показалось ей подозрительным. Они тут были и привели в действие механизм, обрушивший переправу прямо перед головной машиной колонны. Небольшой броневик, ехавший первым, не успел вовремя остановиться и провалился передними колесами в образовавшуюся дыру. Теперь он висел на краю, крутя задними колесами в воздухе, не в силах сдвинуться. Следовавший за ним грузовик только успел остановиться, как на противоположном берегу что-то громыхнуло, и тяжелая машина подпрыгнула. От передней части полетели во все стороны обломки, а через секунду повалил пар.
С берега, куда направлялись подруги и где засели участники засады, начали раздаваться частые выстрелы. Какой-то аппарат стрелял длиннющими сериями. Смертоносные кусочки металла прошлись по нескольким автомобилям, вызвав на дороге полный хаос. Какие-то машины остановились, и из них начали выпрыгивать люди, которые тут же падали, кто сам, а кто и настигнутый пулей. Другие грузовики пытались отъехать, мешая друг другу. Еще раз громыхнуло. Похожий звук Твайлайт слышала, когда стрелял броневик в джунглях. Похоже, у напавших на колонну была пушка. Тут же она выстрелила снова, и еще от одного из грузовиков полетели обломки.
Впрочем, в этот раз ей пришел ощутимый ответ. Трехосный бронеавтомобиль, шедший в середине колонны и точь в точь похожий на тот, по которому она сама стреляла под руководством Кребса, выплюнул сполох пламени и тут же прибавил ход. Вырулив на обочину, он поехал вперед, пока не уперся в разбитый предыдущим выстрелом грузовик. Взревев двигателем, бронемашина надавила на кузов автомобиля и попросту спихнула его с дороги.
Из-за спин путешественниц, раздались звуки еще нескольких мощных выстрелов, а на другом берегу в нескольких местах земля взлетела, подняв фонтаны пыли и мусора. Повыпрыгивавшие из машин солдаты, прикрываясь техникой, также открыли частый огонь. Над головами путешественниц стали посвистывать пули. Они все пролетали выше, но осознание этого не добавляло спокойствия.
Тем временем, пушка засады начала стрелять по бронеавтомобилю. Первый выстрел не попал в цель, пробив насквозь кузов одного из грузовиков позади. Броневик в свою очередь выстрелил, не снижая скорости. Следующий снаряд с противным визгом отскочил от брони. Зато третий попал в какую-то важную часть. На крыше машины вспыхнуло яркое пламя, которое тут же начало растекаться по корпусу. Бронеавтомобиль еще несколько секунд ехал прямо, но потом экипаж, видимо, понял, что машина разгорается все сильнее. Не сбавляя хода, броневик повернул и съехал с насыпи прямо в озеро, с разгону уйдя под воду почти до уровня башни. Над ним поднялось облачко пара, а лодка подруг через несколько секунд закачалась на поднятой волне. Огонь в основном потух, но в нескольких местах продолжил гореть прямо на воде. Через пару секунд из-под воды показалась голова водителя, который как-то смог выбраться из кабины.
Пушка с берега, куда плыли подруги, сделала еще несколько выстрелов по грузовикам. А в ответ ей из-за спин путешественниц раздавалось все больше выстрелов. Под конец прозвучал один особенно мощный, от которого у Твайлайт, казалось, затряслись все внутренности. Схожие ощущения она испытала, когда сражалась с обожравшимся магии Тиреком. В месте, куда попал снаряд, земля разлетелась в стороны, подняв целое облако пыли. Обернувшись, она углядела ближе к концу колонны здоровенную пушку, возле которой суетилось больше десятка солдат. Вот они закончили приготовления, и орудие снова с ужасающим грохотом выстрелило, подпрыгнув на месте. Возле еще не осевшего облака от первого попадания встал новый фонтан из земли. Пушка засады после этого уже не стреляла.
Принцесса с ужасом смотрела на это зрелище. Сколько людей погибло сейчас на ее глазах? Сколько было ранено? Каково сейчас находящимся в горящей бронемашине или в месте попадания снаряда большого орудия?
Такой интенсивной стрельбы ей еще не приходилось видеть. Орудия, хоть и не были совсем рядом, заметно оглушили принцессу. Оказалось, что подруга не могла дозваться ее, пока не перешла на крик.
— Твайлайт! — вернул принцессу к реальности голос Старлайт. — Греби! — оказалось, что она даже перестала грести, отчего лодку начало медленно сносить к насыпи. — Ворота шлюза тоже разбиты, если не поторопимся, то нас засосет туда!
Посмотрев на дамбу, аликорн увидела подтверждение слов единорога. Сложная конструкция ворот была разрушена, и теперь вода с ревом уходила через образовавшийся пролом в более низкое озеро, из-за чего и образовалось сильное течение.
С покинутого подругами берега теперь стреляла не одна сотня стволов. Обернувшись, принцесса заметила еще два броневика, аналогичных подбитому, которые, однако, теперь не спешили лезть вперед. Зато пара каких-то угловатых маленьких бронемашин на гусеницах, съехав с дороги, устремилась к воде и на полном ходу плюхнулась в озеро.
К ее удивлению, механизмы не пошли на дно, а начали, медленно рассекая воду, плыть, пересекая озеро. Хуже всего было то, что нацелились они примерно на тот же кусок берега, куда собирались причалить и подруги.
Пушка с противоположного берега уже не стреляла, но стрелки засады открыли огонь прямо по плывущей технике, высекая пулями искры из брони. Ответили странные плавучие бронемашины из пулеметов, стоявших в маленьких башенках. Стреляли они много и очень быстро, к счастью, в сторону от подруг.
— Дискордовы колымаги! — ругнулась Старлайт, оглядываясь. — Они нас догоняют! Давай грести в сторону дамбы. Вон, видишь, там есть удобное место! — она указала направление, и путешественницы с удвоенной энергией заработали конечностями.
Первый плавучий агрегат, несмотря на усилия подруг, прибыл к берегу одновременно с ними, но поскольку они свернули, то их и машину разделяло два десятка шагов. С этого берега уже несколько минут никто не стрелял. Бросив лодку в кустах, подруги, скользя по прибрежной грязи, опрометью кинулись подальше от воды.
Взобравшись на пригорок, они отдышались, оглядывая картину происшествия. С этого берега больше не стреляли. Уцелевшие участники засады, видимо, поспешили покинуть поле боя. Плавающая бронемашина достигла берега, но пока не могла на него взобраться, впустую загребая гусеницами грязь. Подъем по обнажившемуся из-за сброса воды скользкому склону, который только что осуществили подруги, оказался технике не по силам. Второй плавучий агрегат вообще не смог добраться до берега. Видимо, он все же получил пробоину и, набрав воды, лег на дно на мелководье. Теперь над поверхностью торчала только крыша башенки, на которой сейчас теснились два солдата из экипажа. Один трехосный броневик уже стоял возле взорванного моста, грузовики, толкаясь, отползали назад. Вдоль всей дамбы суетились сотни людей. Кто-то орал, отдавая указания, кто-то уносил тех, кто не мог идти сам. Пара человек уже подступалась к затопленному броневику (4).
— Похоже, они тут надолго, — констатировала Старлайт. — Мост-то взорван, а новый они нескоро поставят.
— Как же это бессмысленно… — пробормотала принцесса. — Неужели они не могли договориться… Столько людей пострадало… А если бы они решили так же напасть на Эквестрию?
— Не волнуйся, — ухмыльнулась единорог. — Дома у нас есть, чем им ответить. Да и в портал вся эта колонна бы не пролезла. Есть же у него ограничение по массе…
— Я должна буду многое переосмыслить, — решила принцесса.
— Давай, ты займешься этим вечером, — предложила Старлайт. — А сейчас пора уходить подальше, пока все эти машины застряли на том берегу. Что-то мне не понравилось идти с ними по одной дороге…
(1) — Фаустпатрон (Faustpatrone) — совокупное обозначение немецких одноразовых противотанковых гранатометов в СССР.
(2) — «Паккард» (Packard) — американская марка легковых машин премиумного класса. Упразднена в 1958 году.
(3) — Нарком имеет в виду начдива Красной Армии Николая Щорса, цитируя строки из «Песни о Щорсе» (сл. М. Голодный, муз. М. Блантер, 1936)
(4) — Бронетехника, участвовавшая в столкновении: Т-38 — советский малый плавающий танк, скорость на плаву — 6 км/ч, вооружение — пулемет ДТ 7.62 мм; БА-10 — советский средний бронеавтомобиль, вооружение — пушка 20К 45 мм, 2 пулемета ДТ 7.62 мм.
Глава 14
Луна пришла в себя в подземном ходе рядом с неактивным сейчас зеркалом. Только что она вернулась из сна Павла Зуева и была этим посещением удовлетворена. Тот после первого же требования выложил ей всю информацию о своей экспедиции к порталу в Вечнодикий лес. Для достижения подобного эффекта аликорну всего лишь потребовалось принять во сне образ генерал-полковника Кобулова и хорошенько попугать старшего лейтенанта. К счастью, Зуев, как и большинство людей, осознанных снов не видел. Поэтому перед грозным ликом начальства, конечно же, рассказал все. И как они добирались до Понивилля, и что происходило у портала, и их трудный путь назад.
Проанализировав полученные сведения, принцесса посмотрела на свое отражение в зеркале и призадумалась, вспоминая свой последний разговор с Эрвином, после которого и решила полазить по людским снам.
— У меня что-то не стыкуется одно с другим! — заметил Ховальдт прошлым вечером. — Если ты говоришь, что на тебя напали русские, то я не понимаю их дальнейших действий! Ради чего они отпустили тебя, при этом разыграв спектакль перед Селестией? Я все еще не могу связать этих людей с НКГБ.
— Я и сама ломаю над этим голову, — кивнула аликорн, меряя шагами кабинет. — Я склонна полагать, что они пока переоценивают мою никчемную сестру… Поссорить нас с ней… В новую ссылку она меня не пошлет. И ни на какие мои дела ее детская обида не повлияет!
— И еще мне не очень понятно, как это все было проделано, — продолжил человек. — Нет. На первый взгляд, все просто. Принести тебя, пока ты была без сознания, в винный погреб, открыть краник на бочке… Это я еще могу понять. Но как они предупредили Селестию, если, как мне известно, ни с кем из русских она последнее время не встречалась?
— А я разве не упомянула? — удивилась Луна. — Ах, да… Они написали сестренке письмо. Я сама его видела. Точнее, не само письмо, а конверт. Вот только никаких пометок на нем не было. Только красный символ в виде двух ромбов.
— Довольно странно, что твоя сестра так легко поверила некоему анонимному доносу, — почесав подбородок, проговорил Эрвин. — Только, если этот знак ей о чем-то говорит…
— Отправителя она назвала «старым другом»! — прошипела принцесса ночи. — Но Мы не знаем никаких ее друзей, с кем можно было бы соотнести этот знак!
— Косвенно он может указывать именно на русских, — добавил бывший оберст-лейтенант, опасливо поглядывая на злящуюся принцессу.
— Поясни! — потребовала она, резко повернувшись к человеку.
— Сейчас у них погоны, — быстро ответил Ховальдт. — Но еще пару лет назад были в ходу петличные знаки различия. Вот здесь, — он показал на свой воротник. — Так вот, ромбы там тоже были. И как раз красные. И два ромба соответствовали, если я правильно помню… комдиву! Да, точно. Это знаки различия комдива. Но такое звание русские ликвидировали еще перед нашей с ними войной, переаттестовав комдивов в генерал-майоров. А у тех уже были звезды в петлицах…
— И зачем кому-то подписываться таким образом? — прищурилась аликорн.
— Скорее всего, это просто совпадение, — пожал плечами Эрвин. — Ведь, попади сюда русский генерал, ты бы уж точно знала об этом…
— О да… — согласилась принцесса ночи. — Как бы он ни прятался, он не может не спать. А уж в мире снов вы, люди, легко вычисляетесь. На сон Хубера я обратила внимание в первую же ночь, хотя даже не искала специально!
— Продолжая эту тему, я предложил бы тебе полазить по снам советских представителей, что отираются здесь, в Кантерлоте, — добавил Ховальдт. — В особенности нужно обратить внимание на человека по фамилии Деканозов! Но с ним нужно действовать очень осторожно.
— Почему ты выделяешь именно его? — заинтересовалась Луна. — Такую фамилию я помню. Этот человек занимает здесь какую-то малозначащую должность.
— Его место потому такое непримечательное, что он занимается здесь тайными делами! — просветил покровительницу Ховальдт. — Я знал этого человека еще на Земле, хоть лично и не был знаком. Перед войной он был послом СССР в Германии. А на такие должности абы кого не ставят. А еще у меня была довольно достоверная информация, что он организовывал и курировал «добровольное» вхождение Литвы в состав Советского Союза. Кроме того, это старый приятель твоего предполагаемого оппонента — Меркулова.
— Вот оно как! — воскликнула принцесса ночи. — Похоже, если все оставить на самотек, то скоро и Эквестрия «добровольно» захочет присоединиться к СССР! Уж не к нему ли тебя водили на допрос?
— Не знаю, — признался Эрвин. — Да я и не помню, как выглядел этот человек…
В эту же ночь она последовала совету Ховальдта и проверила сны людей из посольства. Но ничего интересного не узнала. А в сон Деканозова она не смогла попасть! Только она делала попытку проникнуть в сон, как человек, похоже, просыпался. После трех безуспешных попыток Луна, заподозрив что-то неладное, отказалась от этого дела.
Но, немного поразмыслив, она решила, что ничто не заставляет ее ограничиваться одним миром. Если ее противники перешли некоторые границы, то она ответит тем же! Телепортировавшись к порталу, она перенеслась в московское подземелье. Зеркало за время ее отсутствия никто не потревожил, так что она тут же приступила к выполнению своего плана. К сожалению, очень скоро ей пришлось его пересмотреть. Довольно быстро аликорну повезло, и она нашла сон Всеволода Меркулова, который, судя по его виду при их последней встрече, почти не спал, но войти в него не смогла. Все происходило аналогично случаю с Деканозовым. Человек просыпался, как только принцесса ночи пыталась войти в его сон. С Кобуловым повторилась та же история.
Это уже было очень подозрительно. Поэтому Луна не стала пытаться заглянуть в гости к кому-нибудь еще из начальства. Она решила зайти с обратной стороны. От Эрвина она знала, что к порталу русские посылали Зуева с двумя помощниками. Используя мыслеобраз из памяти Ховальдта, она не без труда, но отыскала сон лейтенанта. И уж там она оторвалась по полной программе. Не то, что бы она испытывала к этому человечку личную неприязнь. Просто он не вовремя оказался на ее пути. Так что ничего удивительного, если утром он проснется с мокрыми штанами…
Несколько минут потратив на сортировку полученных сведений, аликорн сделала несколько выводов. Первым и главным был тот, что те, кто готовили Зуева, не знали об ее пленении. Ведь старший лейтенант до последнего опасался ее появления возле портала. Кроме того, он упорно называл Эрвина именем, под которым тот скрывался в плену. Значит, русские не раскрыли инкогнито ее советника. Но те, кто врывался в его комнату, ведь знали и его имя, и звание!
Теория Ховальдта подтверждалась. Наглые людишки, посмевшие напасть на нее, похоже, не имели ничего общего с ведомством Меркулова! Хотя при этом, словно специально, оставляли знаки, указывающие на НКГБ. Но откуда же тогда они могли взяться? А может, кто-то специально хочет поссорить ее с русскими? Но кто мог узнать про ее секретный договор с ними?
Чтобы немного развеяться, она посетила сон Манфреда Ригеля, которого с удивлением обнаружила среди спутников Зуева. Хотя теперь ей окончательно стало понятно, как русские вышли к порталу через Вечнодикий лес. Посмотрев на немца, который во сне потягивал пиво, сидя в какой-то беседке, она покинула его сон. Ничего нового он ей все равно не рассказал бы. Слишком мелкая сошка.
Придя в себя, она вернулась к размышлениям. В процессе аликорн находила все больше фактов, подтверждающих то, что кто-то умышленно пытался поссорить ее с русскими. В конце концов, она решилась. Ее ответный ход был рискованным, но такого от нее неведомые противники не должны были ожидать.
Телепортировавшись в знакомую комнату, она несколько раз нажала кнопку и уселась на диван. Ожидание ее, как она и предполагала, продлилась недолго.
Пройдя в кабинет для приемов, Всеволод упал в кресло и, облокотившись на стол, подпер здоровой рукой голову. Она у него сегодня болела нещадно. Гораздо сильнее, чем обычно.
А началось все с того, что он решил впервые за пару суток поспать. Устроившись на диване в кабинете, он отключился, но в какой-то момент оказался резко выдернутым из сна. Голова гудела, как будто ему только что хорошенько засветили кулаком по лбу. Посмотрев на часы, нарком перевернулся на другой бок и снова заснул. Но проспал он недолго. Через четверть часа ситуация повторилась. А еще через полчаса все произошло в третий раз. После каждого пробуждения голова болела все сильнее. В четвертый раз он решил уже не ложиться.
С головной болью он жил уже давно. Тот бешеный ритм, в котором все они работали последние военные годы, не позволял вовремя отдыхать. Окончание войны тоже пока не принесло облегчения… Но мигрень, возникшую сейчас, Меркулов терпел с трудом. Еще хуже было то, что ни коньяк, ни специальные пилюли, которые ему выписал врач, облегчения не принесли. Голова казалась тяжелой, будто сделанной из чугуна. Вдобавок, где-то в районе затылка пульсировала боль, от которой он готов был взвыть.
Ни о каких делах в таком состоянии думать не приходилось. Попробовав включить лампу, глава НКГБ тут же выключил ее. Свет с такой силой резанул по глазам, что, казалось, вот-вот выжжет их. И эта боль очень неудачно наложилась на головную, усиливая ее.
Некоторое время он сидел, отходя, но тут раздался звонок. Подняв трубку, Всеволод выслушал секретаря, который доложил о важном визитере. Выругавшись про себя, нарком велел проводить гостью, а сам направился в кабинет, где принимал Луну. Этой опасной посетительнице он отказывать не собирался.
Левый глаз, вроде бы, болел меньше, поэтому правый он зажмурил. Так Меркулов и добрался до приемной. Устроившись за столом, он включил только одну настольную лампу, пару минут посидел, подперев голову, привыкая к свету. Потом он проверил механизм спуска встроенного в тумбу стола пулемета, после чего велел секретарю пригласить принцессу.
Когда аликорн вошла в кабинет, он уже сидел за столом прямо, уверенно смотря на нее обоими глазами. Внутренне он готовился к худшему. Наверняка эта магическая лошадь сейчас предъявит ему претензии за ту неуклюжую экспедицию, которую организовали глупые подчиненные!
— Я смотрю, у вас здесь тоже неспокойно, — произнесла принцесса, устроившись в кресле, кинув взгляд на его раненую руку.
— Происки врагов народа… — ответил нарком. — С ними уже разбираются, можно не волноваться… В целом все спокойно. Но почему вы сказали «тоже»?
— Все просто, — улыбнулась принцесса. — На меня тоже было совершено покушение. Прямо в нашем дворце! Причем работали под вас!
— Есть подробности? — поинтересовался Всеволод. Признаться, такого оборота он не ждал.
— Подробности есть, — опять улыбнулась, глядя ему в глаза Луна. — Это были люди. Говорили они по-русски, вооружены были советским оружием. Достаточно?
— Что они рассказали? — спросил глава госбезопасности. Про себя он ругался, как пьяный матрос. Похоже, эта экспедиция была просто невинной шалостью по сравнению с тем, что хочет предъявить ему принцесса! Ох, кто-то из замов скоро огребет за такую промашку! — Они из состава делегации?
— Они ничего не рассказали, поскольку не пойманы. Но они не из состава делегации, — ответила аликорн. — Поэтому я и пришла сюда поговорить. Я хочу добраться до истины…
— Истина… — сжав в руке карандаш, проговорил Всеволод. Он с трудом сдерживал раздражение. Только что Луна заставила его изрядно поволноваться. Покушение на вторую персону в государстве могло стать формальным поводом к войне. Или, как минимум, к возникновению опасной напряженности. И такую ошибку ему бы точно не простили… Но теперь гостья заявила, что, в общем-то, никаких конкретных доказательств не имеет! Эта принцесса, похоже, до сих пор не понимала, что поставлено на карту, и играла тут с ним словами! Он привык оперировать фактами и получать четкие доклады, а тут какие-то оговорки! Да еще в вопросах такой важности! — Как мы можем говорить об истине, о которой не имеем никакого представления? Что такое истина?! — сказав это, он зажмурился и потер висок, пытаясь погасить новый приступ боли.
— Истина, прежде всего, в том, что у тебя болит голова, — заговорила аликорн, заставив наркома удивленно посмотреть на нее. — И болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти… — спокойно и даже с легкой улыбкой продолжила принцесса, глядя в глаза Всеволоду. — Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет… Ну, вот все и кончилось!
По мере того, как она говорила, боль стихала и к последнему ее слову действительно прошла совсем. Меркулов сидел, уставившись на карту СССР на стене за спиной гостьи, настороженно прислушиваясь к своим чувствам, и не верил им. Голова казалась легкой и ясной, глаза больше не резал свет лампы, мысли ускорились. И первым, про что он вспомнил, было предупреждение специалиста, которого разыскал некоторое время назад его первый заместитель. Этот специалист в довольно необычной области провел сеанс, который должен был защитить его от прослушки снов. То, что он испытал сегодня, очень походило на описанный побочный эффект срабатывания защиты, только усиленный в несколько раз. Он перевел взгляд на снисходительно улыбающуюся аликорна. Что ж, то, что у этой особы наглости не занимать, он знал и так…
— Магия может и диагностировать, и лечить. Спазм я сняла, — произнесла она. — Но его причина никуда не делась. И если продолжишь жить в таком темпе, то твои сердце и сосуды долго не выдержат. У вас это, кажется, называется, инсульт… (1) С тобой мы, вроде бы, нашли взаимопонимание, если не считать той вылазки к моему порталу, — Луна улыбнулась. — А договариваться с кем-то новым мне в ближайшее время совсем не хочется…
— Если я буду работать меньше, то до инсульта не доживу… — мрачно констатировал положение вещей нарком. — Но я учту! — добавил он. — И… спасибо… Что касается экспедиции к порталу, то я не давал санкции на ее проведение, а непосредственные организаторы уже наказаны. Но ты же не за этим прибыла сюда, верно?
— Наш договор, — вымолвила принцесса. — Точнее, его секретная часть. Я бы хотела пересмотреть ее. В сторону увеличения сотрудничества.
— Сотрудничество — это то, к чему мы стремимся, — ответил Меркулов. — Предлагаю обсудить основные детали.
Следующие пять часов длилось совещание, к которому позже присоединился Влодзимирский. И, нужно сказать, мнение Всеволода о Луне изменилось в лучшую сторону. Точнее, он увидел, что за время, прошедшее с последней их встречи, изменилась сама принцесса. Сейчас, не страдая от головной боли, он видел это явно. Аликорн была в первую очередь озабочена государственными делами. И, если ранее она продвигала в секретную часть протокола поправки, которые давали преференции лично ей, то сейчас она этого делать не пыталась.
Но то, что она сообщила, не поддавалось объяснению. Лица людей, которые нарисовал приведенный по указанию Влодзимирского художник-криминалист по сброшенному «мыслеобразу», не пробивались ни по одной из картотек. И уж точно они не проходили через портал в тот период, когда его контролировал НКГБ. Было и еще несколько странных нестыковок.
Однако в целом они поработали весьма плодотворно. Луна просила предоставить ей нескольких инструкторов по организации личной охраны, и Всеволод охотно согласился. Ведь знание того, как будет организована охрана принцессы, может оказаться весьма полезным в будущем. Аликорн в ответ согласилась помочь в настройке открытия большого портала, так как люди-операторы быстро выдыхались, и товаропоток через переход падал. В общем, и глава НКГБ, и принцесса ночи расстались весьма довольные друг другом.
После того, как Луна исчезла, Меркулов попросил своего заместителя задержаться, а секретарю велел срочно разыскать Кобулова.
— Поделись впечатлениями, — попросил он, прохаживаясь по кабинету. — Ты ведь ранее с ней напрямую не общался.
— Сложная личность, — задумавшись, ответил Влодзимирский. — С одной стороны, очень высокомерная и амбициозная. Заметил, как она старается вести себя с нами на равных, но все равно иногда прорывается этакая снисходительность?
— Заметил, — усмехнулся нарком. — Старая аристократия, что с нее возьмешь. Но эта хотя бы старается. Вспомни тех же англичан, которые с нами разговаривают, выпятив губу!
— Она видит в нас средство для реализации своих амбиций, — продолжил главный следователь. — И это для нас выгодно… Но сегодня я увидел и другую ее сторону. Она действительно беспокоится о безопасности своей страны и, похоже, готова поступиться частью своих интересов ради государственных.
— Я тоже впервые увидел сегодня эту ее сторону, — признался Меркулов. — И, скажу тебе, это качество мне нравится. Ты же понимаешь, что она хочет организовать у себя структуру, подобную нашей?
— Понимаю, — согласился Влодзимирский. — Странно, что у них не было такой до сих пор… Если бы она была, то персона такого ранга уж должна была о ней знать. Верно? Хотя, это не так важно сейчас. Главное, что тут без нашей помощи ей не обойтись. Одного только желания здесь недостаточно. Даже с учетом того, что она, фактически, второе лицо в своем государстве. И здесь мы можем хорошо развернуться. Помочь ей организовать свою службу, но так, чтобы и самим иметь в ней некоторые рычаги управления.
— Над этим нужно будет дополнительно поразмыслить, — произнес, массируя висок, Всеволод. — Но, отвлекаясь от этого, — он отнял руку от головы и посмотрел на нее. — Вот, видишь! Это у меня уже дошло до автоматизма — тереть виски при мигрени. Но, представь себе, мне это больше не нужно! Я уже и не помнил, когда у меня не болела голова.
— Ты хочешь сказать, что она тебя вылечила? — даже приподнялся в кресле заместитель наркома.
— Не знаю, что она сделала, — ответил Меркулов. — Но голова, которая еще полдня назад раскалывалась, сейчас меня совершенно не беспокоит! Правда, Луна намекнула, что знает про другие мои болячки, но также может с ними помочь…
— Значит, и мой желудок... — прошептал Влодзимирский. — Но, черт возьми! Не кажется ли тебе, что она пытается нас купить?!
— Она не настолько глупа, — не согласился нарком. — Принцесса просто показала еще одно направление, в котором у нас есть возможность наладить очень выгодное сотрудничество. И это может быть даже более важно, чем обмен различного хлама на золото… Тем более, что с тех пор, как портал перешел на обслуживание нашими операторами, пропускная способность сильно упала. Не тянут людишки, как бы мы ни старались…
— Она же может поправить здоровье Самого… — добавил следователь.
— Вот именно! — глава НКГБ уселся за стол и довольно потер одну ладонь о другую. — И, сам понимаешь, как Верховный может отблагодарить тех, кто организует ему такой сеанс… Но я боюсь, что она также может сработать и в другую сторону. Поэтому о таком лечении говорить пока рано…
В это время на столе зазвонил телефонный аппарат. Сняв трубку, Всеволод узнал о приходе Кобулова. Своего первого зама он ждал с нетерпением, поэтому, кратко распрощавшись с Влодзимирским, велел звать генерал-полковника.
Оглядев вошедшего подчиненного, Меркулов усмехнулся. Выглядел Богдан Захарович больным. Судя по тому, как он держал голову и прикрывал глаза, его мучали те же симптомы, что и Всеволода до встречи с Луной. А значит, эта хитрая особа и в кобуловский сон пыталась залезть.
— Ты знаешь, чем вызвано твое текущее состояние? — не давая заместителю открыть рта, спросил нарком. — Вижу, догадываешься…
— Это, должно быть, последствия срабатывания защиты от проникновения в сны, которую разработал наш специалист-мозголом, — проблеял Кобулов. Сев в кресло, он взял со стола пресс-папье и приложил его ко лбу. — Я сегодня несколько раз без причины просыпался, и каждый раз становилось все хуже… Но он, собака, говорил о небольшой боли!
— В общем, у меня только что была Луна, — довел до зама информацию Всеволод. — И, судя по ее поведению, защита сработала. Но! — он встал из-за стола и навис над Кобуловым. — Найди этого мозголома и передай ему, что если он не разработает новый метод защиты, такой, чтобы после его срабатывания не раскалывалась голова, то самым ближним местом, где он окажется, будет прииск «Счастливый» на реке Колыме!
Флаттершай смотрела из окна четвертого этажа на город людей, где она провела уже несколько дней. Город был подавлен, тих и насторожен, будто домашнее животное, получившее незаслуженное наказание от хозяина. Сама пегас никогда не наказывала своих питомцев, но знала некоторых пони, которые были не так деликатны и терпеливы, как она. Вспомнив о подопечных, она загрустила. Ведь еще неизвестно, когда ей удастся вернуться домой…
Руперт Кребс, который нашел брошенную квартиру этажом ниже чердака, на котором они прятались, сейчас отсутствовал. Именно он рассказал Флаттершай, что в доме, соседствующим с тем, где висело зеркало, расположился некий «штаб полка», который хорошо охранялся. И именно поэтому вернуться домой у нее никак не получалось. Ночью по городу передвигаться было запрещено, действовал «режим комендантского часа», как назвал его Руперт. А днем подходы к нужному дому были перекрыты солдатами, которые спрашивали пропуск.
Конечно, пегас бы могла ночью перелететь на нужную крышу и попытаться найти комнату с порталом, но это казалось ей слишком страшным. Флаттершай чудилось, что стоит лишь только ей взлететь, как все эти солдаты в серых шлемах поднимут головы к небу и заметят ее. И начнут палить вверх из своих винтовок и других страшных орудий.
Поежившись от неприятных мыслей, Флаттершай снова взглянула в окно. Дымов от пожаров уже второй день не было видно. Это успокаивало. А вот отдельные выстрелы иногда доносились с улицы. Пегас не очень понимала, что происходило в этом городе, но из объяснений Руперта выходило, что раньше он принадлежал одному государству, сейчас перешел к другому, а скоро должен был достаться третьему. Ей, привыкшей к существованию единого государства трех рас пони, было тяжело представить, что люди, не имеющие каких-либо существенных внешних различий, живут в огромном количестве отдельных стран. И эти государства еще и жестоко конкурируют друг с другом. Она, конечно, слышала это и от Роланда, и от Павла, но никогда не думала, что придется столкнуться с подобным самой.
А еще Флаттершай очень хотела дождаться Рэрити, которая, как она поняла, должна добраться сюда. Пегас, как могла, подбадривала себя мыслями, что, может быть, она оказалась здесь и не зря. И в итоге она поможет подруге…
Но до этого момента еще нужно было дожить. А из тех, кто хотя бы мог понимать ее, поблизости был только Кребс… Находиться с ним рядом было неприятно. То и дело Флаттершай вспоминала его перекошенное злобой лицо, когда он стрелял в них у портала в Вечнодиком лесу. И слова Селестии о том, какие качества воплощал в себе этот человек… А недавно он еще и переоделся в серую форму, в которой пегас запомнила его в лесу. Где он ее достал, человек не рассказывал, но это не очень интересовало Флаттершай. Ее больше волновало то, что в таком виде ее попутчик стал вызывать куда больше неприятных воспоминаний.
Вначале ей хотелось расплакаться, но потом она собралась, вспомнив, что она и сама не просто пегас, а Элемент Доброты. А разве Доброта не сможет одолеть Злобу? Тем более что Руперт сам, насмехаясь, напомнил ей, что она не безоружна.
Флаттершай старалась как можно реже использовать свой Взгляд. А уж на разумных существах она вообще зареклась его применять. Но правило пришлось нарушить. Когда человек вернулся на чердак из города, она посмотрела на него. Пегас не ставила себе целью подчинить разум Кребса. Она хотела лишь повлиять на него. И, как ни странно, это получилось. Руперт, сам того не заметив, успокоился, стал меньше ругаться, да и к ней самой стал относиться без особой неприязни. Правда, на этом успехи пока и закончились. Еще два раза Флаттершай короткими Взглядами воздействовала на обер-фельдфебеля, закрепляя результат, но с его вздорным характером такими методами было не справиться. Например, человек раздобыл где-то несколько пачек вонючих курительных палок и наотрез отказался не поджигать их в квартире. При этом он заявил, что это хорошая профилактика насморка. Также он притащил несколько бутылок крепкого вина и пил его по вечерам…
Так прошло несколько дней. Сколько конкретно, пегас сказать не бралась. Слишком одинаковыми и тревожными для нее они были. Днем она тряслась от каждого шороха в одиночестве в квартире, по вечерам контролировала Руперта, ночью спала вполглаза, опасаясь всего на свете…
В замочной скважине заскрежетал ключ, отвлекая ее от переживаний. На всякий случай она укрылась в оговоренном с человеком месте за шкафом.
— Нах нагель! — раздался от входа голос Кребса.
— Нах фогель! — ответила она фразой, которую Руперт заставил ее заучить сегодня.
— Как обстановка? — поинтересовался обер-фельдфебель, заходя в комнату. Пегас только вздохнула, глядя на грязные сапоги, которые тот и не подумал снять или хотя бы отряхнуть в прихожей.
— Без происшествий, — ответила она. Флаттершай уже заметила, что такие короткие емкие фразы очень по душе Руперту, поэтому старалась отвечать именно так.
— Ну и отлично, — Кребс уселся за стол. — Я тут еще едой разжился, ну, и кое-какими новостями! — он выставил на стол несколько консервных банок.
К сожалению, большая часть из них, судя по картинкам, была с продуктами животного происхождения. Флаттершай сдерживалась, когда человек при ней ел мясо. Некоторые ее подопечные тоже были хищниками, но она старалась не смотреть за их трапезой. Здесь же человек ел при ней, причмокивая от удовольствия. И, опять-таки, приходилось с этим мириться. Из овощных консервов был только надоевший ей до невозможности томатный суп. Его она ела все эти дни. Нет, суп был вкусный, но должны же были люди производить еще хоть что-нибудь другое!
— Возле бывшей ратуши, где заседает штаб корпуса, появился русский радийный бронеавтомобиль, — начал рассказ Кребс. — Так что Красная Армия уже близко. Хотя, по некоторым слухам, поляки где-то под Кобрином (2) наваляли Тридцать Второй танковой бригаде русских, которая шла на Брест-Литовский. Видимо, теперь они перебросят сюда другую бригаду, что займет некоторое время.
Все эти номера и названия ничего не говорили Флаттершай, но она продолжала молча слушать человека.
— К нужному нам дому по-прежнему не подобраться. Но! — он поднял вверх указательный палец. — У меня появилась одна идея! — достав нож, обер-фельдфебель вскрыл одну банку с мясом и одну с томатным супом. Взяв первую себе, вторую он отдал пегасу. — Когда сюда придут русские, Быстроходный Хайнц (3) сдаст им город. Я понятия не имею, когда это случится, но скоро… Нам нужно проскочить в тот момент, когда штаб Пятого Моторизованного полка уже свалит, а советы еще не расположатся в зданиях. И хорошо бы к тому моменту найти твоих рогатых подружек…
— Руперт, а почему ты так мне помогаешь? — видя, что Кребс в благодушном настроении, Флаттершай решилась, наконец, задать один волновавший ее вопрос. — Ведь ты хотел сбежать тогда, в первый день…
— А ты бы как поступила, зная, что следующие шесть лет во всей Европе будет твориться черт знает что? — спросил в ответ человек. — Лично я не хочу проходить эту войну еще раз! Хватит, навоевался… Точнее, не так… Прикончить десяток другой краснопузых я не против. Но я не готов еще раз воевать эти шесть лет, зная, что все равно впереди ждет поражение! Я, знаешь ли, трезво смотрю на вещи. И изменить что-либо я не в силах…
— И ты не можешь просто вернуться домой? — спросила пегас, которой сейчас стало даже жалко этого человека.
— Домой? — удивился Руперт. — Тут вообще-то где-то существует моя более молодая копия, которая в следующем году, если я ничего не путаю, пару раз съездит в отпуск. Вот будет здорово встретить самого себя! Да? Эрвин предупреждал, что от такого можно слететь с катушек! Нет уж, спасибо… И вообще, хватит глупых вопросов! — он встал из-за стола и подошел к окну.
Смотря на его спину Флаттершай подумала, что, похоже, злоба Кребса опять начала пробиваться наружу. Но теперь ее причина была отчасти понятна ей. За всей своей резкостью и грубостью человек хотел скрыть растерянность. Он не знал, что ему делать дальше. Сама пегас в этом случае бы испугалась, а Руперт вот начинал злиться. Она решила, что нужно подбодрить человека, но тот заговорил первым.
— Слушай меня внимательно, — произнес обер-фельдфебель, повернувшись к ней лицом. — Я очень удивлен, но это удостоверение пока выручает меня... — он достал из кармана документ и бросил его на стол. — Но, как только сюда заявятся русские, оно станет столь же опасно, сколь полезно сейчас! Поэтому оставаться в Бресте после ухода корпуса Гудериана я смогу не больше суток. Думаю, что чекистам хватит этого времени, чтобы развернуться в городе… И, сама понимаешь, — он направил указательный палец на пегаса. — Без меня тебе тут не прожить. Поэтому будь готова на все, чтобы прыгнуть в зеркало в ту ночь, когда станет понятно, что наши ребята сворачиваются! Если у тебя это не получится, то придется уходить на запад и ждать еще шесть лет, пока портал не заработает вновь. Потому что зеркало либо останется на два года у красных, либо сразу попадет к «Аненэрбе». А ни те, ни другие не захотят просто проводить тебя домой!
— А как же Рэрити? — воскликнула пегас. Только что она хотела подбодрить Руперта, но, осознав обрисованные им перспективы, поняла, что приободрение нужно ей самой. Но тут человек еще раз шокировал ее.
— Какая еще Рэрити? — удивленно уставился на нее обер-фельдфебель. — А, это та фифочка с напомаженной гривой! Она-то тут вообще причем? Нашей задачей было встретить Твайлайт. Я ж все время тебе говорил, что мы ждем твою рогатую подружку!
— Но Рэрити — тоже моя подруга. И она — единорог, — выдохнула пегас. — Я все это время думала, что ты говорил про нее…
— Так, погоди! — Кребс достал и поджег курительную палочку. — Эрвин говорил, что их должно быть двое! — он с удовольствием вдохнул, а потом выпустил изо рта клуб дыма, словно дракон. — Первая — принцесса. А вторая, вроде, единорог. Я не запомнил, как ее зовут… Имя еще на технический термин похоже… Штернпункт Ляйтер… Так, вроде…
— Старлайт Глиммер, — поправила его Флаттершай.
— Да черт ее знает, — отмахнулся Кребс. — Мне вообще все равно. Если они не появятся через пару дней, это будут уже сугубо их проблемы! — он снова затянулся и отвернулся к окну.
Пегас осталась сидеть за столом. И даже вонючий дым, который она вдыхала, не мог отвлечь ее от страшной мысли. Потерявшейся подруги нет и здесь! Теперь оставалось надеяться, что хотя бы Твайлайт поможет ей. Но для этого ее еще нужно было найти…
Они снова шли через лес. После дамбы дорога, по которой подруги двигались до этого, резко сворачивала на юг, а это направление было им неудобно. К тому же, на ней могли быть и другие засады, аналогичные той, что поджидала колонну возле шлюза.
У места боя путешественницы задерживаться не стали. Лишь немного поглядев с пригорка на суетящихся военных, они двинулись на запад. И очень скоро идти стало тяжело. Лес здесь был очень старый и нехоженый. Никаких дорог и даже тропинок найти не удалось, на пути то и дело встречались целые завалы из упавших деревьев, а на прогалинах кусты малины и крапива росли так густо, что через них приходилось буквально продираться.
До вечера они так и шли через лес, не встречая никаких других преград. Следов тех, кто устроил засаду возле дамбы, они также, к счастью, не обнаружили. Вечером, устроившись возле основания вывернутого бурей с корнем дерева, развели небольшой костерок, так как начало ощутимо холодать. В полночь Твайлайт активировала прибор и в очередной раз успешно засекла включение портала.
— Сколько нам еще осталось? — вяло поинтересовалась Старлайт, греясь у огня.
— Еще около сотни миль, — озвучила результаты принцесса, после чего громко чихнула. — Направление то же…
— Будь здорова, — внимательно посмотрев на подругу, произнесла единорог. — Ты, кажется, собралась заболеть? Садись-ка поближе к огню! — она подбросила в костер еще веток.
— Спасибо, — несколько раз шмыгнув носом, произнесла аликорн. — Я почти в порядке…
— Почти? — скривилась Старлайт. — Еще не хватало, чтобы завтра у тебя поднялась температура! Давай, я скастую среднее лечебное заклинание!
— А магии хватит? — спросила Твайлайт.
— Хватит! — уверенно заявила единорог, после чего, не дожидаясь окончательного согласия подруги, применила заклинание. — Так-то лучше, — удовлетворенно произнесла она, закончив.
— Пожалуй, это было действительно к месту, — согласилась принцесса, которая, только ощутив разницу, поняла, насколько близко была к тому, чтобы слечь больной. А тогда среднего заклинания бы не хватило… — Вот только нам теперь придется перебазироваться на пару миль. Ибо здесь магический фон истощен на три четверти…
— Ужасный мир! — заявила, вставая, единорог. — Хотя, с другой стороны, почти полное отсутствие магии не дало людям развить свои способности к ней. Представляешь, что бы было, если бы они в дополнение к своей технике умели колдовать!
— Мы действительно ошиблись, посчитав, что люди неспособны к магии, — туша костер, проговорила Твайлайт. — Тот солдат, доставивший нам столько проблем на мосту, прямое доказательство того, что и они кое-что могут в волшебстве. Только условия их мира этому не благоприятствуют… А что будет с теми, кто сейчас в Эквестрии? Неужели у них могут открыться некие способности…
— Я бы на этот счет не переживала, — заявила Старлайт. Сверившись с компасом, она направилась на запад. — Мы все-таки учимся магии с младенчества. Вспомни свои первые попытки… А все люди, кого я видела в Эквестрии, уже немолоды. А чем существо старше, тем тяжелее ему учиться… Если только среди них найдется уникум, ну, или человек проживет у нас лет тридцать…
— Нужно будет заняться этим вопросом, когда вернемся домой, — решила принцесса.
Так, обсуждая возможности людей в магическом плане, они медленно пробирались по лесу, покидая пространство, где магия была растрачена. Неожиданно подруги вышли на дорогу. Это была не магистраль, а простая проселочная дорога без какого-то покрытия. И, что самое важное, вела она на юго-запад. Как раз туда, куда им и было нужно. Приободрившись, путешественницы решили пройти оставшееся расстояние по ней. Однако, дойдя до поворота, они резко остановились. Впереди на дороге темнел силуэт чего-то крупного.
Тут же накрывшись невидимостью, подруги спрыгнули на обочину и из кустов попытались разглядеть, что же находится у них на пути. Поскольку уже стемнело, сделать это, не зажигая свет, было затруднительно. В конце концов, единорог, обвешавшись маскирующими чарами, отправилась на разведку. Вернулась она довольно быстро и уже без маскировки.
— Ну, что там такое? — поинтересовалась аликорн.
— Грузовик! — ответила Старлайт. — И, что самое интересное, людей рядом нет! А еще в кузове я нашла кое-что полезное! — она протянула подруге запечатанную стеклянную банку.
— Повидло?! — изумилась принцесса, свернув крышку и понюхав содержимое.
— Как по заказу, — улыбнулась единорог. — Надоел подножный корм, получай деликатесы!
Устроив поздний ужин, подруги быстро опустошили банку, после чего было решено остановиться на ночлег здесь, а утром обследовать машину. Мало ли, что полезное в ней еще попадется. Разумеется, если до рассвета не объявятся владельцы…
Ночь прошла спокойно. До утра по дороге никто не прошел и не проехал. Хозяева автомобиля так и не вернулись за ним, поэтому утром подруги решили осмотреть находку. И практически сразу стало понятно, почему машина стоит в лесу, брошенная. Грузовик не смог преодолеть небольшой мост через овраг. Деревянные конструкции не выдержали, и оба задних колеса автомобиля провалились, из-за чего он сел на брюхо.
— Похоже, люди пытались его чем-то выдернуть, — указала Твайлайт на порванный стальной трос, лежавший рядом с передком машины. Вообще, она с большим интересом осматривала сам грузовик, в отличие от Старлайт, которая больше рылась в кузове.
Этот автомобиль сильно отличался от тех, которые ей проходилось видеть до этого. Сильнее всего в глаза бросалось отсутствие длинного носа, в котором у виденных ею моделей находился мотор. Куда он был запрятан здесь, было непонятно. Кабина спереди была ровной, а передние колеса находились прямо под ней. Покрашен весь он был в коричневый цвет, только на дверях кабины были нарисованы красно-белые квадратные знаки. А еще на одном из боков кабины красовалась раскинувшая крылья хищная птица белого цвета.
Открыв дверцу, аликорн не без труда забралась внутрь кабины и устроилась на сиденье водителя. В нос сразу ударил непривычный, но при этом не противный запах. Еще когда она первый раз ехала в грузовике возле Рославля, принцесса захотела сама поуправлять подобной машиной. Поэтому она не удержалась и начала нажимать телекинезом педали и рычаги, крутить штурвал. Все механизмы работали, руль вращался, только машина не ехала.
— Вот и вся суть человеческой техники! — послышался сбоку голос единорога. — Застряли на ровном месте! И им пришлось бросить целый грузовик! — выяснилось, что она стоит сбоку от кабины и с интересом смотрит на Твайлайт. — Будь с ними хоть один единорог, он бы легко достал эту машину из ловушки! А ты что, решила почувствовать себя шофером?
— Я бы с удовольствием поездила на нем, — согласилась аликорн. — Ведь как быстро мы бы двигались тогда! Да мы все оставшееся расстояние смогли бы проехать за несколько часов!
— Только для этого нужно иметь представление об управлении этой штукой, — скептически прокомментировала это Старлайт. — А на своем голом энтузиазме ты закончишь поездку в первом же дереве, если вообще стронешься с места!
— Это почему это я не стронусь с места? — обиделась Твайлайт. — Я, между прочим, несколько часов наблюдала за водителем еще там, возле Рославля!
— Ну, тогда хотя бы заведи мотор, — хмыкнула единорог. — А я пока еще пороюсь в кузове. Но, похоже, что большую часть груза люди увезли на другой машине, которой не смогли вытащить эту, а оставшийся почти весь, гады, испортили… Я, кстати, пробежалась по окрестностям и никого не обнаружила, — добавила она. — Так что можешь экспериментировать, если охота…
Поразмыслив, принцесса начала вспоминать, что делал шофер. И вскоре поняла, что не знает. Водитель, вроде, крутил кривую палку, вставив ее в передок машины, но здесь она такой не нашла. Еще некоторое время наугад понажимав педали и подергав рычаги, аликорн решила действовать логически. Кнопка старта должна быть в кабине, а значит, нужно просто ее найти. Скорее всего, она находится где-то обособленно, чтобы ее нельзя было ни с чем перепутать.
Тщательно осмотревшись, она нашла несколько возможных вариантов. И один из них сработал! Когда Твайлайт повернула небольшую крутилку под рулем, снизу что-то заскрежетало, а на панели замерцало несколько лампочек. От неожиданности она отпустила переключатель, и все стихло (4).
— Что это ты там сделала? — правая дверца кабины открылась, и на соседнее сиденье забралась Старлайт.
— Завела машину, что же еще! — ответила довольная собой принцесса. Она еще раз повернула крутилку под рулем. И в этот раз не отпускала ее. Прямо под кабиной что-то начало с лязгом вращаться, а потом машина, будто вздохнув, ожила. Лампочки на табло засветились ровным светом, стрелки на некоторых приборах начали ползти вверх, а под полом кабины басовито заурчал двигатель. — Ну! Что я говорила! — обрадовалась Твайлайт. — Не существует такой техники, которая не подчинялась бы логике!
— Если уверена, что сможешь управлять, то давай достанем ее из ловушки, — предложила изумленная единорог.
Через десять минут машина была освобождена. Подругам пришлось поднатужиться и изрядно потратить магию, чтобы приподнять корму грузовика. После того, как задние колеса поднялись из продавленных ими дырок в настиле, автомобиль удалось легко сдвинуть вперед, на ровную поверхность.
— Я установила маскировку так, чтобы стекла с внешней стороны казались непрозрачными, — сообщила Старлайт, устроившись на правом сиденье. — Так что можем ехать!
Однако дальше произошел конфуз. Твайлайт помнила, что нужно жать на педали, чтобы машина ускорялась или замедлялась. Но, сколько она ни нажимала телекинезом на торчащие перед ней из пола педали, ничего не происходило.
— О чем я и говорила, — погрустнела единорог. — А жаль… Я тоже, если честно, хотела бы прокатиться в кабине.
— Водитель еще дергал вот этот рычаг, — аликорн показала подруге на торчащую из пола палку.
— Ну, попробуй, — хмыкнула единорог.
Поворот рычага привел к неожиданному результату. Под кабиной что-то сильно заскрежетало, машина дернулась, и тут же мотор выключился. Снизу пошел неприятный запах. Еще несколько попыток понадобилось Твайлайт, чтобы при очередном переводе рычага мотор не отключился. Он, правда, и в этот раз мерзко заскрежетал, но остался работать (5). Осторожно нажав одну педаль, принцесса разочарованно выдохнула. Ничего не произошло. Уже по инерции она нажала вторую педаль. Тут машина, взвыв, дернулась вперед. Дерево, росшее на обочине, начало опасно приближаться.
— Поворачивай! Или останови! — крикнула Старлайт, но принцесса уже повернула рулевое колесо, и машина послушно выполнила команду.
Несколько минут понадобилось аликорну, чтобы понять, что к чему. Теперь она знала, какая педаль отвечает за ускорение, какая за остановку, как нужно поворачивать руль, чтобы машина маневрировала резко или плавно. Правда, при этом она все-таки один раз врезалась в дерево. К счастью, оно было совсем тонким и упало, оставив на бампере совсем небольшую вмятину. Но на работоспособность машины это не повлияло. Непонятный рычаг Твайлайт решила больше не трогать, а оставить в том положении, в котором он был сейчас.
Наверное, за рулем этого грузовика еще никогда не сидел столь необычный водитель, но бездушной технике было совершенно все равно. Она просто подчинялась приказам. На неровной дороге машину трясло, и подруги периодически подскакивали на неудобных, сделанных под человека сиденьях. Но они ехали внутри теплой кабины, куда откуда-то снизу шел нагретый воздух. И двигались они куда быстрее обычного пони.
Твайлайт была совершенно счастлива. Она бы с удовольствием поделилась впечатлениями с подругой, но все ее внимание уходило на дорогу и на контроль за органами управления. В конце концов, она осмелела и на ровном участке вдавила педаль ускорения до самого конца. Мотор бешено завыл, одна из стрелок угрожающе скакнула в красную зону шкалы, а грузовик понесся, немилосердно подскакивая. Хоть назначение прибора было непонятно для принцессы, она решила, что стрелка не должна быть в красной зоне, и отпустила педаль. Скорость снизилась, двигатель стал работать тише. Но даже теперь грузовик уверенно нес подруг на юго-запад, отсчитывая оставшиеся мили. И, прикинув скорость, принцесса поняла, что если дорога не свернет, то уже сегодня они смогут прибыть к месту назначения.
(1) — В РеИ в 1952-м, будучи министром Госконтроля, Меркулов перенес два инфаркта в течение четырех месяцев. Оправлялся он долго и не мог исполнять свои обязанности.
(2) — Кобрин — город в Брестской области Белоруссии. Районный центр. Расположен к востоку от Бреста.
(3) — Гейнц (Хайнц) Вильгельм Гудериан (Heinz Wilhelm Guderian) — германский военачальник, один из родоначальников немецкого танкостроения и танковых войск. «Быстроходный Хайнц» — одно из его прозвищ. Во время вторжения в Польшу командовал 19-м Моторизованным корпусом, с которым, наступая из Восточной Пруссии, дошел до Бреста.
(4) — В описываемый период времени автомобили еще не оборудовались ключами зажигания. Стартер (если он был) запускался простой кнопкой.
(5) — Коробка переключения передач на автомобиле механическая. Серийных грузовиков с автоматической КПП в описываемый период не существовало. При переключении передач необходимо выжимать сцепление, о чем Твайлайт, естественно, не знает. Но ей повезло. Насилуя КПП, сцепление и двигатель, она с энной попытки все же смогла переключиться на первую передачу и не заглохнуть.
Глава 15
В кабинете начальника СМЕРШ Абакумова шло совещание. На повестке дня был один вопрос — недавнее неудачное покушение на главу Госбезопасности СССР. Заседали участники сходки уже несколько часов. Табачный дым в помещении был настолько густым, что кто-то посторонний мог подумать, что где-то рядом начался пожар.
— Итак, давайте подытожим! — Виктор Семенович обвел взглядом своих помощников. — Что мы знаем об этом резонансном происшествии? Что мне докладывать наверх?
— Непосредственный исполнитель нами задержан и допрошен, — заговорил полковник Леонов, начальник следственной части при СМЕРШ (1). — При этом наших «коллег» из НКГБ мы опередили. Арестованный, естественно, знал очень мало, но по его показаниям дело мы раскручиваем. И все факты указывают на заказчиков. Главный подозреваемый — товарищ Хрущев. Он действовал через своего друга — генерала Еременко.
— Весьма неосторожный шаг со стороны Никиты Сергеевича, — скривившись, вздохнул Абакумов. — И, исходя из текущей ситуации, мы не должны дать ход этому делу! Что исполнитель?
— Повесился в камере, — пожал плечами Леонов. — Бывает, недосмотрела охрана…
— Прискорбный случай, — понимающе кивнул начальник СМЕРШ. — Что будем принимать за официальную версию?
— У нас в камерах сидит несколько прибалтийских националистов, — подключился к разговору заместитель Леонова подполковник Комаров (2). — Все они охотно дадут показания, что знали исполнителя покушения, как яростного борца за свободу народов Прибалтики. Также мы внесем изменения и в показания его самого. Достаточно просто вычеркнуть несколько слов о том, что он нацеливался именно на лимузин Меркулова. В итоге мы получаем фанатика-националиста, вооруженного найденным на местах боев одноразовым гранатометом. То, что он подбил машину наркома ГБ — случайность. Ему было все равно, в кого стрелять. А уж то, что ему удалось исполнить свой акт, можно вменить в вину самому Меркулову. Госбезопасность прохлопала террориста прямо у себя под носом.
— Что ж, этой версии мы и будем придерживаться, — довольно затянувшись, заключил Абакумов. — И товарища Хрущева прикроем, и товарищу Меркулову подгадим. Оформляйте все набело, скоро я представлю доклад наверх!
Присутствующие, собрав свои бумаги, стали расходиться, но хозяин кабинета знаком попросил остаться своего заместителя и начальника секретариата СМЕРШ полковника Чернова (3).
— Ты понимаешь, что произошло? — заговорил Абакумов, убедившись, что они остались одни. — Они перешли к активным действиям! Значит, по-тихому сковырнуть Меркулова они больше не надеются!
— Зная Никиту Сергеевича, я могу предположить, что это была его личная инициатива, — ответил Чернов.
— Нет, они должны были его контролировать! — не согласился с ним его начальник. — В любом случае, произошло то, от чего я Жданова особо предостерегал! Ты же в курсе наших с ним договоренностей! Он помогает мне занять место главы НКГБ, а я убираю его конкурентов и разных других много чего о себе возомнивших после войны выскочек!
— Вы думаете, товарищ Жданов решил в одностороннем порядке пересмотреть ваши соглашения? — спросил полковник.
— Я боюсь, что ему угрожает опасность, — смотря в глаза заместителю, произнес Абакумов. — И поэтому я прошу тебя плотно присмотреть за товарищем Ждановым.
— Вас понял, — также смотря в глаза начальнику, ответил, усмехнувшись, Чернов. — Разрешите приступать?
— Иди, — кивнул начальник СМЕРШ.
Поднявшись со стула и козырнув, полковник вышел.
«А ведь как хорошо все начиналось…» — закуривая новую сигарету, подумал Абакумов. — «А теперь, возможно, все придется начинать сначала. Хотя, дополнительный компромат на Хрущева будет полезен…»
Он встал из-за стола и прошелся по кабинету из угла в угол, подошел к несгораемому шкафу, открыл его и достал несколько бумаг. Положив их на стол, он, казалось, углубился в чтение. На самом деле, глава СМЕРШ продолжил размышлять.
«Что ж, наркомом я пока не стану,» — в мыслях констатировал он. — «Зато и не буду расстрелян по обвинению в государственной измене! А значит, мы еще поборемся…»
Он достал из кармана зажигалку в золоченом корпусе, поднял лист, лежавший перед ним, и, крутанув колесико, поднес огонек к бумаге. Бросив загоревшийся документ в пепельницу, он повторил те же манипуляции с остальными извлеченными из шкафа бумагами, а потом растолок получившийся пепел в мелкую пудру.
Закрыв шкаф, глава СМЕРШ выключил свет и вышел из кабинета.
Руперт Кребс не злился. И это было странно. Вот уже несколько дней он удивлялся этой произошедшей с ним перемене и не находил причин происходящего. Ну не могла же быть в этом замешана желтая непарнокопытная, сидевшая сейчас в соседней комнате! Или могла… В любом случае, предъявить ей было нечего, да Руперт и не собирался. Неожиданно настигшее его спокойствие все эти дни было ему только на руку. Даже действовать он стал более собранно. Может быть, поэтому и не попался.
Хотя этому были и другие причины. Немецкие войска, взявшие Брест, явно уже знали, что город скоро нужно будет сдать русским, поэтому железный порядок, поддерживавшийся на других оккупированных территориях, наводить не спешили. По улицам, конечно, ходили патрули, но каких-то облав или расследований временные германские власти не проводили. Этим и пользовался Кребс.
Еще при разговоре с ефрейтором Гранке он понял, что показывающий удостоверение разведчика человек в гражданском выглядит подозрительно. Поэтому на следующий же день бывший обер-фельдфебель озаботился добычей офицерской формы.
Первый план, который заключался в том, чтобы позаимствовать ее у подходящего по росту офицера, он быстро отверг. Такое действие было слишком рискованным.
Некоторое время поразмышляв, Руперт вспомнил, что даже ближе к концу войны, несмотря на прямые запреты, армейские снабженцы вовсю приторговывали трофеями. А уж сейчас, во время всего лишь первой военной кампании, они должны были развернуться. К тому же, война пока не вымела из армии махинаторов, процветавших в мирное время. Оставалось только найти нужного человека. Этим Кребс и занялся.
Небольшая пивная, работавшая, несмотря на военные действия, привлекала унтер-офицерский состав, свободный от службы. Для обер- и, тем более, штаб-офицеров она была слишком непрезентабельной, но для плана Руперта как раз подходила. Засевши в ней, он некоторое время наблюдал за клиентами, потом присоединился к компании из нескольких унтеров и одного лейтенанта, поставив им выпивку. Благо, финансы пока позволяли. Через пару кружек и несколько фронтовых историй он уже сошел за своего. Ничего сложного для бывшего обер-фельдфебеля в этом не было, ведь это были люди его уровня.
Вскоре он уже знал, что лейтенант Эрнхорн очень хочет раздобыть польский пистолет в подарок своему другу, собиравшему коллекцию оружия. Немного подумав, Руперт вытащил из-под полы ViS-35 и показал обрадовавшемуся собутыльнику, но предупредил, что обменяет его только на другой ствол с доплатой. С этим проблем у лейтенанта не возникло.
Уже через полчаса Руперт вместе с новым знакомым оказался в каком-то пакгаузе, где засело несколько снабженцев. К одному из них и подвел его лейтенант. Фельдфебель Брюхель принадлежал как раз к тому типу снабженцев, которых Кребс ненавидел больше всего. Наживавшийся на войне спекулянт, явно со связями в командовании. Но именно он сейчас и подходил для дела, которое хотел провернуть бывший обер-фельдфебель.
В итоге, его план удался. Руперт сразу сказал, что охотно приобрел бы списанный комплект формы. Фельдфебель, хитро усмехнувшись, уточнил звание Кребса и пропал среди стеллажей, но вскоре вернулся, неся в руках сверток. Внутри была форма с погонами обер-лейтенанта, сильно потрепанная, но еще пригодная для ношения. Из комментария интенданта стало понятно, что бывший хозяин незадолго до того, как отправиться на тот свет, получил новую форму, в которой и поймал осколок. А эта досталась ушлому кладовщику.
Правда, посмотрев на серебро, которым собирался расплатиться Кребс, он заявил, что его не хватит. Недостаток компенсировали марки Эрнхорна, получившего вожделенный ViS (4). Вместо него Руперт обзавелся потертым «Люгером» и портупеей, которые тут же были списаны интендантом, как потерянные в бою.
Расстались все трое очень довольные состоявшейся сделкой. Забрав приобретения, Кребс поспешил исчезнуть из поля зрения снабженца. Того, что тот его заложит, он не боялся. Просто только невиданное спокойствие, появившееся в последние дни, позволило ему вести диалог с этим мерзким типом.
Одев форму, бывший обер-фельдфебель, а ныне обер-лейтенант Крюгер, сразу почувствовал себя увереннее. Теперь ему не нужно было маскироваться. Да, сейчас его звание было на пару ступеней выше, чем настоящее, но теперь Руперт был в своей привычной среде. Новый пистолет, висевший в кобуре на боку, а не лежавший за пазухой, также радовал Кребса. «Люгер» был для него привычен, в отличие от польского оружия. Тем более что патроны они использовали одни и те же. Так что найденные им в столе боеприпасы перекочевали в магазин P-08.
За последующие дни патруль останавливал его трижды, и всякий раз старший группы спокойно возвращал ему документ, козыряя. Кребс в ответ отдавал честь старшему патруля, и они расходились.
За эти дни ничего интересного для Руперта не произошло, разве что он один раз посетил почту, отправив кое-кому письмо. Русские пока не торопились занять город, застряв на дальних подступах. Но, день ото дня, Кребсу становилось все тревожнее.
А сегодня он узнал, что город будет передан коммунистам завтра. И подтверждение этому увидел на улицах. Некоторые тыловые службы уже сворачивались и уезжали на запад.
Вечером, вернувшись в квартиру, он обрадовал этой новостью пегаса. А в полночь на его пальце один раз слабо дернулось позабытое уже артефактное кольцо.
В толще стен Кантерлотского дворца существовало немало потайных переходов и комнат. В одном из таких помещений, богато обставленном, но лишенном окон и почти не освещенном, разговаривали двое. То, что они находились почти в полной темноте, им нисколько не мешало.
— Ну, и как там настроения среди элиты? — поинтересовалась обладательница мелодичного женского голоса.
— Недовольство в их рядах растет… — ответил ее собеседник низким мужским голосом. — Причем после того, как был подписан договор с людьми, рост ускорился.
— Вот как? — без особого удивления произнес женский голос. — Это весьма хорошо. Такая ситуация только на пользу нашим планам. А что же им не нравится?
— Есть несколько основных точек роста напряженности, — доложил обладатель низкого голоса. — Первая — это различные промышленники. Они опасаются, что дешевые и качественные советские товары вытеснят их с наших рынков…
— Неужели им невдомек, что Эквестрия платит за людские товары чистым золотом? И по указу Селестии закупаются только те артикулы, которые не производятся у нас или чье производство не может быть быстро налажено через покупку патентов?! Болваны!
— На самом деле, Шелест, их опасения более обоснованы, — продолжил говорить низким голосом докладчик. — Кроме Сталлионграда, продвинутых промышленных площадок в Эквестрии нет, и ты сама знаешь, какое возмущение каждый раз вызывали попытки создания аналогичных производств в других местах страны…
— А теперь они поняли, что сами выкопали себе яму! — злорадно произнесла та, которую назвали Шелест. — Доволен только Сталлионград, а остальные безнадежно отстали…
— Верно. Это первая группа. Вторая же, наоборот, считает, что Селестия искусственно затормаживает развитие торговых отношений с людьми…
— Ну конечно! Пить импортный коньяк хочет весь бомонд… Бесполезные прожигатели жизни…
— Есть еще и третья группа знати, которая недовольна Селестией в целом, — перешел к следующему пункту низкий голос. — Они видят вопиющую халатность, которую уже продолжительное время проявляет Селестия в вопросах управления государством.
— Что-то мне подсказывает, что в ближайшее время она продолжит в том же духе, — произнесла Шелест и рассмеялась. — Что в этом случае предпримут недовольные?
— Парочка самых глупых и нетерпеливых уже пробовала выйти на принцессу Луну. Многие заметили, что за последнее время она стала намного серьезней…
— О да! Представляю, в каком виде младшая принцесса преподнесет этих заговорщиков! — хохотнула обладательница женского голоса. — Луна посерьезнела, а не поглупела. Тысячелетняя ссылка должна была раз и навсегда отучить ее от попыток бунта.
— Да. Луна не сможет стать лидером восстания, но, думаю, такой скоро может найтись… Например, среди людей есть некий Деканозов. Он скрывается под незначительной должностью, хотя на самом деле является высокопоставленным чиновником в советском госаппарате.
— Люди что-нибудь уже знают? — поинтересовалась Шелест.
— Нет, — ответил низкий голос. — Они пока играют очень осторожно, если не считать ту экспедицию к порталу, которая состоялась только потому, что мы ей позволили состояться… В возможном восстании они участия не примут в любом случае. Но, если оно случится, то половить рыбку в мутной воде не откажутся…
— Каковы твои прогнозы? — в мелодичном голосе промелькнули властные нотки.
— Несколько месяцев у нас еще есть, — ответил ей собеседник. — Я также приложу силы к подогреванию роста недовольства. Когда восстание произойдет…
— Тогда настанет наш черед действовать! — в темноте на миг ярко блеснули два больших глаза с вертикальными зрачками. — Ты бы знал, как мне все это надоело!
— Ну-ну, Шелест, не нервничай, — успокаивающе произнес низкий голос, чьего обладателя за весь разговор так ни разу и не назвали по имени. — В конце концов, нам не в первой…
— Ты прав, — выдохнула Шелест. — Мы и так ждали долго. Подождем и еще чуть-чуть…
За пару часов подруги преодолели несколько десятков миль. Все это время Твайлайт с нескрываемым удовольствием управляла человеческой машиной. Несколько раз мотор глох, но всегда ей удавалось заново включить его. Для этого пригодилось переводить тот самый непонятный рычаг справа на полу в соседнее положение. Принцесса уже догадалась, что он как-то должен регулировать режимы работы двигателя, но разобраться в принципе функционирования этого механизма так и не смогла. В итоге, она использовала только два положения. В одном мотор работал, но машина не ехала, в другом колеса начинали вращаться. Каждый раз перевод рычага из первого положения во второе сопровождался хрустом и скрежетом, а из-под пола пахло чем-то паленым. Аликорн понимала, что действует неправильно, но спросить было не у кого. Металлические таблички с надписями, прибитые в кабине в нескольких местах, были нечитаемы. Половина букв, как и ранее на дорожном указателе, была подругам неизвестна.
Один раз Твайлайт не успела вовремя повернуть на изгибе дороги, и машина заехала передним колесом в канаву. Принцесса знала, что грузовик мог ехать и задом наперед. Она видела, как это делали люди. Но найти нужный режим не смогла. Пришлось им обеим вылезать и вытаскивать транспорт на дорогу телекинезом.
Но даже с остановками, они ехали гораздо быстрее, чем если бы шли пешком. Лесная дорога все это время была пустынна, а примерно полчаса назад деревья разошлись в стороны. Теперь машина везла их через поля и небольшие холмы.
Заехав на возвышенность, Твайлайт остановилась и прикинула, как будет управлять машиной на предстоящем спуске. Тут же Старлайт применила полог невидимости, судя по мощности, накрывший всю машину.
— Стой! — потребовала она. — Куда ты собралась ехать?! Разве не видишь, что впереди?
Оторвав взгляд от дороги, принцесса осмотрелась. Внизу, после спуска, их проселочная дорога вливалась в шедшую на запад магистраль. И чуть восточнее перекрестка застыла колонна бронемашин. Это были, судя по цвету, советские танки, но они не были похожи на ранее наблюдаемые подругами образцы. Весь их вид показывал, что они предназначены для быстрой езды. Вытянутый корпус спереди завершался клювообразным носом. Опирался он не на маленькие каточки, а на четыре больших колеса с каждой стороны.
Машины стояли в ряд прямо на дороге, а среди них суетились люди в темных комбинезонах танкистов. Они бегали от танка к танку, сидели и что-то делали на крышках моторных отсеков, таскали какие-то емкости... Твайлайт насчитала четырнадцать танков. Правда, хвост колонны не был виден, скрываясь за рощей, которую огибала магистраль.
— Принесла же их нелегкая! — возмутилась Старлайт. — Я пойду, посмотрю, что они делают и скоро ли поедут. А ты держи полог невидимости над грузовиком. Не нужно, чтобы они его видели…
— Будь осторожна! — напомнила подруге аликорн, перехватывая управление заклинанием. — И не задерживайся! А то здешней магии может надолго не хватить!
Единорог обернулась за двадцать минут. Открыв правую дверь, она запрыгнула в кабину и весело посмотрела на Твайлайт.
— У меня хорошие новости! — произнесла она. — У этих олухов кончилось топливо. Так что теперь они занимаются тем, что сливают остатки со всех машин и ведрами перетаскивают к первым четырем танкам!
— Значит, поедут они нескоро? — уточнила принцесса. — Слушай! — забеспокоилась она. — А как посмотреть, сколько горючего есть в баке у нас? Вдруг оно на исходе?
— Ну и плевать, — отмахнулась Старлайт. — Насколько хватит, все наше! А кончится, оставим на обочине эту колымагу и пойдем дальше.
— Ты права, — согласилась Твайлайт. — Хотя и жаль бросать эту машину, которая так хорошо нам послужила…
— Ой, не переживай! — утешила подругу единорог. — Когда вернемся в свое время, еще накатаешься! А пока слушай. Сейчас я ставлю самый сильный полог тишины, а ты держишь полог невидимости. Выезжаем на трассу и гоним на запад, подальше от этих танкистов! — она кивнула на колонну. — Справишься на спуске?
— Постараюсь, — пообещала аликорн. — Ну, что? Едем?
— Вперед! — скомандовала единорог, и Твайлайт нажала на педаль.
Выехали на магистраль они удачно, хоть принцессе и пришлось изрядно понервничать, когда грузовик, двигаясь под уклон, разогнался. Она вывернула штурвал, наверное, до максимума. И то, еле вписалась в поворот.
Выровняв автомобиль вдоль дороги, она нажала на педаль ускорения, и машина, завывая мотором, понеслась на запад.
— Вот это мы разогнались! — перекрикивая шум, произнесла довольная единорог. — Так быстро ты на ней еще не ехала!
— Меня беспокоит вон та стрелка, — Твайлайт указала подруге на прибор, под шкалой которого стояла буква «Т». — Когда я сильно давлю на педаль, стрелка быстро начинает приближаться к красной зоне. Видишь? Знать бы еще, что он измеряет… (5)
— Ладно, думаю чуть-чуть можно проехать и в красной зоне, — решила Старлайт. — Сейчас заедем вон за тот холм, и можно отпустить педаль и снимать маскировку. Из танков нас уже не увидят и не услышат.
Заехав за поворот, они так и сделали. И вот, уже больше часа машина мчалась по пустынной магистрали. Никто не догонял их, и никого не обгоняли они сами. Да и навстречу не проехало ни одно транспортное средство. За это время они проскочили небольшой городок, главной улицей которого и являлась трасса. Несколько людей, заслышав шум мотора с востока, поспешили спрятаться. Только один человек, одетый в коричневую шинель польского военного, выскочил почти им под колеса, размахивая руками. Твайлайт еле-еле умудрилась не задеть его бортом, благо, и сам солдат, поняв, что машина не остановится, отскочил на обочину.
— Смотри, кулаком нам вдогонку машет, — смотря в зеркало, хмыкнула единорог. — А нечего было под колеса соваться!
— Да уж, — выдохнула принцесса. — А будь это место более людным, пришлось бы тормозить!
Еще полчаса они ехали без происшествий, пока Твайлайт не показалось, что к гулу двигателя, к которому она уже привыкла, добавился новый звук, похожий на шум другого мотора. Судя по беспокойному виду Старлайт, она тоже что-то услышала.
— Нас что, кто-то догоняет? — заволновалась аликорн. — Это те танки?
— Сзади на дороге никого! — сообщила единорог. — Но где же тогда шумит? — еще несколько секунд она озиралась. — Проклятье! Вот он! Справа!
На мгновенье повернувшись в ту сторону, куда указывала подруга, принцесса успела заметить только серый силуэт в небе. Самолет, летевший низко над землей, быстро обогнал их и улетел вперед. Уже на грани видимости он стал подниматься вверх и разворачиваться.
— И откуда он только взялся? — проворчала Старлайт. — Он нас точно заметил.
— Ну и что, — аликорн не разделяла опасений подруги. — Сверху пилот видел только обычный грузовик. А то, что в кабине сидят вовсе не люди, он понять никак не мог.
Самолет, тем временем, на большой высоте и сильно в стороне пролетел им навстречу. Рев его моторов, а у него, как рассмотрела Твайлайт при развороте, их было два, был слышен все это время, но вскоре стих.
— Ну вот, — успокоилась принцесса. — Полетел по своим делам. Едем дальше.
Но Старлайт продолжила возиться на сиденье, выглядывать в окна, смотреть в зеркало, пытаясь взглядом отыскать аэроплан. Наконец, она опустила стекло в двери и высунула голову наружу, посмотрев вверх и назад. Тут же она спрятала ее назад и, повернувшись к Твайлайт, округлив глаза, заорала:
— Поднимай щит! — сама она тут же накрылась магическим барьером.
Промедлив всего полсекунды, свой щит, уже сослуживший ей добрую службу в схватке с Кребсом, активировала и принцесса. А еще через секунду сзади резко взвыли двигатели, в зеркале мелькнул силуэт самолета. К звукам добавились треск пулеметов и грохот еще чего-то более мощного. От кузова машины полетели щепки. Аликорн почувствовала, как в ее щит несколько раз что-то очень сильно ударило, но, к счастью, он выдержал. Обе половинки переднего стекла со звоном рассыпались множеством осколков. Прибор, стрелка которого периодически волновала принцессу, исчез. Вместо него на панели теперь красовалась дыра с рваными краями. Где-то под кабиной мерзко заскрежетало что-то в двигателе, с шипением из дырок пошел горячий пар.
— Останови! — прокричала через всю эту какофонию звуков Старлайт. — Нужно бежать от машины!
— Не могу! — аликорн нажала на педаль тормоза, но машина никак на это нажатие не отреагировала. — Стопор не работает!
— Тогда выключи мотор и рули влево-вправо, змейкой! — предложила единорог. — Так мы быстро снизим скорость. Нужно убраться подальше, пока этот стервятник не зашел в новую атаку!
Твайлайт посмотрела вперед, где улетевший самолет круто разворачивался, чтобы в этот раз пройти встречным курсом. Выполняя указания подруги, она ухитрилась снизить скорость. Ей помогло еще и то, что в этот момент дорога шла в небольшой подъем.
— Кастуй полог невидимости и прыгай! — приказала Старлайт, открыв свою дверь и смотря на пробегающую внизу поверхность дороги.
— А ты? — также открыв дверь, спросила принцесса.
— А я за тобой! — прокричала единорог, перескочив в левую часть кабины. — Давай!
Почувствовав толчок, аликорн поняла, что вывалилась из кабины. Полог невидимости она подняла пару секундами ранее. А сейчас, взмахнув крыльями, она стабилизировала полет, после чего пролетела еще несколько шагов, гася скорость. Приземлилась Твайлайт на ноги и сразу бросилась к придорожным кустам. Оттуда она наблюдала, как неуправляемая машина проехала еще несколько десятков шагов, съехала на край дороги и остановилась, заехав передним колесом в кювет.
Приближавшийся рев моторов заставил ее посмотреть вверх. Самолет летел низко, и теперь она хорошо его рассмотрела. Этот аппарат не имел ничего общего с аэропланом, с которым она столкнулась недавно над болотом. Крыла он имел всего два, на каждом из которых торчала бочка двигателя. Корпус крылатой машины, окрашенный в серый цвет, был вытянутым и заглаженным, напоминая Твайлайт акулу. Видимо, такая ассоциация пришла на ум не только принцессе, потому что снизу на носу самолета была нарисована красная пасть с белыми треугольными зубами. На крыльях и хвосте красовались черные кресты с белой окантовкой.
Сколькими орудиями вооружен самолет, она понять не успела. Машина пронеслась мимо, ревя моторами и непрерывно стреляя. Минимум в четырех местах на ее носу загорались огоньки выстрелов (6). От грузовика полетели щепки и осколки, пар из-под кабины повалил еще сильнее, а задняя ось просела на пробитых колесах. С ужасом смотря на эту картину, Твайлайт поняла, что не видела, как выпрыгивала наружу ее подруга.
Когда самолет улетел, она побежала к останкам грузовика, но на краю дороги была схвачена и затащена в кусты.
— Куда это ты собралась? — спросила Старлайт. — Он может вернуться еще раз.
— Слава Селестии! Ты жива! — обрадовалась принцесса. — Я не видела, как ты прыгнула, и думала, что ты осталась там!
— Я же сказала, что выпрыгну за тобой, — улыбнулась единорог. — Зачем мне было там оставаться? Разве что, забрать твои сумки! — она протянула Твайлайт ее багаж, который та ухитрилась забыть на сиденье.
— О! Как хорошо, что ты их захватила! — обрадовалась принцесса. — Там же мой прибор. Надеюсь, он не пострадал!
— Вот тут не могу тебя обрадовать, — единорог показала наставнице на две рваные дырки на сумке. — Пуля пролетела насквозь. Внутрь я еще не заглядывала.
Достав прибор, аликорн принялась его рассматривать и не смогла сдержать стон, увидев повреждение.
— Что-то серьезное? — спросила Старлайт.
— Разбит накопитель, — тихо произнесла принцесса. — А это значит, что подзарядить прибор теперь не удастся. В контуре еще осталась энергия, но ее хватит только на один недлинный сеанс работы…
— Да уж, — вздохнула единорог. — Дела… Придется нам найти какое-то приметное место, провести сеанс там, а потом идти по азимуту, считая шаги.
— Другого выхода нет, — бережно упаковывая свое поврежденное творение в сумку, согласилась Твайлайт. — Как он ухитрился подлететь незамеченным? И почему вообще атаковал нас?
— Этот стервятник пикировал на нас сверху-сзади, — пояснила Старлайт. — Видимо, двигатели он выключил или перевел в экономичный режим. Вот мы и не услышали его вовремя. А напал… Наверное, потому, что это был германский самолет.
— Германский? — удивилась принцесса.
— Ну да! Серый цвет и черные кресты — это германские опознавательные знаки, — вздохнула единорог. — Наша машина, видимо, была окрашена в цвета армии Польши. Между ними война, не забыла?
— Откуда ты все это знаешь? — поинтересовалась Твайлайт.
— Про германские кресты оттуда же, откуда и про советские звания, — пояснила ей подруга. — А про грузовик просто догадалась. У немцев кресты, у русских звезды. Значит, чей красно-белый квадрат? Польский! Тут нет других армий.
— Ясно, — произнесла аликорн, глядя на расстрелянный грузовик. — А все-таки жалко машину… Ведь, если бы не мы, она бы так и стояла в лесу. Целая и невредимая.
— Да, тут мы историю изменили, — согласилась Старлайт. — Но ты видела, сколько у людей грузовиков? Тысячи! То, что этот конкретный автомобиль превратился в груду мусора, особого влияния не окажет. Пошли, что ли, дальше. Самолет уже точно не вернется.
Выйдя на обочину, подруги в последний раз посмотрели на изувеченную машину, потом развернулись и пошли вдоль дороги. До цели им оставались считанные мили, но достичь ее теперь становилось намного сложнее.
(1) — Леонов Александр Георгиевич (1905 — 1954). Деятель советских спецслужб. Начальник Следственной части по особо важным делам МГБ СССР (1946-1951). Расстрелян по делу Абакумова.
(2) — Комаров Владимир Иванович (1916 — 1954). Деятель советских спецслужб. Заместитель начальника Следственной части по особо важным делам МГБ СССР (1946-1951). Расстрелян по делу Абакумова.
(3) — Чернов Иван Александрович (1906 — 1991). Деятель советских спецслужб. Начальник секретариата МГБ СССР (1946 — 1951). По делу Абакумова приговорен к 15 годам заключения.
(4) — К началу Второй Мировой Войны польская армия получила 60 000 пистолетов ViS-35. Однако основная часть вооруженных сил Польши по-прежнему была вооружена револьверами Нагана. Поэтому офицер и заинтересовался нечастым трофеем. Для сравнения, за период ВМВ германская армия получила 1 355 000 пистолетов Luger P-08.
(5) — Твайлайт так и не смогла освоить КПП и всю дорогу едет на первой передаче, держа двигатель на высоких оборотах. Соответственно, от этого он перегревается, о чем и сообщает ей датчик температуры охлаждающей жидкости.
(6) — Messerschmitt Bf-110. Германский многоцелевой тяжелый истребитель, разработанный Мессершмиттом, наступательное вооружение в стандартной комплектации — 4 пулемета MG-17 7.92мм, 2 пушки MG-FF 20мм, бомбовая нагрузка до 1 200 кг в перегрузе. Именно с этим самолетом не повезло столкнуться подругам. Бомб, к их счастью, у него не было.
Глава 16
Вся эта кампания для унтер-офицера Клауса Вальца прошла как-то незаметно. Он даже и не почувствовал, что находится на войне. И это было неудивительно. С того момента, как их дивизия вышла из Восточной Пруссии, он занимался ровно тем же самым, чем и всегда. Подготавливал и относил отчеты по снабжению своему начальнику — майору Фульку.
Естественно, проведя весь путь до Бреста Литовского при штабе полка, он ни разу не поучаствовал ни в одном бою. Не то, что бы он очень желал лезть под пули… Но все-таки хотелось как-то отличиться или хотя бы раздобыть какой-нибудь интересный трофей…
Но случая в итоге так и не представилось. Все эти дни в Бресте он просидел в штабе, а утром узнал, что завтра город будет оставлен русским. Похоже, домой ему предстояло вернуться без какого-либо прибытка. А ведь многие офицеры и солдаты знатно прибарахлились в этом городе!
За такими невеселыми размышлениями Клауса застал его друг — ефрейтор Ойген Зоммель, служивший в охране штаба.
— Чего захандрил? — весело поинтересовался он, усаживаясь рядом.
— Да уж тут захандришь… — вздохнул Клаус. — Пока наши камрады добывают славу и богатства, мы тут с тобой сидим при штабе и тухнем в бумажном болоте!
— А я как раз пришел к тебе с одним дельцем, которое, чую, придется тебе по нутру! — улыбнулся Ойген и хлопнул друга по плечу. — Оно как раз подойдет, чтобы избавить тебя от хандры!
— И что же ты придумал? — вяло поинтересовался Вальц, не особо надеясь услышать что-то толковое. Его друг отличался энергичным, но бесхитростным нравом и часто затевал какие-нибудь дела, которые, как правило, не стоили и выеденного яйца.
— В общем, есть тут рядом один домик, — нагнувшись к уху товарища, проговорил Зоммель. — Предлагаю нам сегодня ночью его проверить на наличие разных полезностей!
— Ты про сгоревший особняк по соседству? — спросил унтер-офицер. Увидев утвердительный кивок друга, он только фыркнул. — Не смеши меня! Там уже вряд ли что-то осталось! Что не уничтожил огонь, то уже явно растащили наши парни…
— А вот и нет! — заговорщицки подмигнул ему Ойген. — Я, знаешь ли, мимо него все время ходил с патрулем. И никто в него не лазил! Мы сами туда никого не пускали, он же в зоне охраны штаба!
— Ну а наши, штабные, что? Не посетили его, думаешь? — продолжил сомневаться Вальц.
— Да я сам с ребятами туда заходил! — обрадовал его Зоммель. — Так там все провоняло так, что дышать невозможно было! Весь первый этаж закоптился, как будто там покрышки горели! К тому же, танкисты славно постреляли по окнам фугасами. Почти все в труху расколотили. Ну, камрады и решили, что ловить там нечего. Но я-то знаю, что они ошиблись!
— С чего это вдруг? — вздохнул унтер-офицер. Он уже понял, что очередная затея друга такая же глупая, как обычно.
— С того, что мой старший брат — пожарный! — довольным голосом сообщил Ойген и замолк, очевидно, полагая, что эта фраза должна все объяснить собеседнику.
— И что? — возмутился Клаус. — При чем здесь твой брат? Он где-то там, — он махнул ругой в направлении, где, как он предполагал, находился запад. — В Мюнстере. А мы здесь. В этом занюханном Бресте Литовском!
— А то! — Зоммель проигнорировал возмущение товарища, но хотя бы продолжил пояснять свою мысль. — Что он мне много рассказывал. И как дома горят тоже! И, зайдя в тот дом, я понял, что он только снизу горел, а верхний этаж, как максимум, закоптился из-за сильного дыма! Там все осталось на месте. Понимаешь?
— Да даже если и так, — последний довод заинтересовал унтер-офицера. — Как ты собираешься туда залезть?
— Легко! — оказалось, что неугомонный Ойген уже ко всему подготовился. — Штаб, как ты видишь, сворачивается. А меня назначили в арьергард. Буду ночью патрулировать территорию, а утром мы с последним транспортом отчалим на запад. Начальство решило, что для крайней ночи хватит и одного патрульного на каждую улицу. Все равно на нас здесь никто за это время не нападал. Так что я буду там в гордом одиночестве, и мой сектор как раз возле того дома! Но одному лезть мне все-таки не хочется. Мало ли, балка прогоревшая упадет, или еще какая неприятность случится. Заметь, предлагаю именно тебе, как другу!
— А вот это, — Клаус впервые за разговор улыбнулся товарищу. — Уже интересно. Думаю, майор Фульк легко согласится оставить меня здесь с последней партией. Во сколько встречаемся?
Обговорив детали, они расстались до вечера. Клаус за это время сдал все дела начальнику, который спешил отбыть подальше на запад и был рад, что кто-то из его подчиненных сам вызвался остаться в последней партии.
В девять вечера Вальц, прихватив фонарик, вышел из опустевшего штаба и направился в сторону сгоревшего особняка. Через несколько шагов из кустов его окликнули, а через секунду оттуда показался Зоммель с карабином на плече.
— Ну что, готов? Никого на хвосте не притащил? — поинтересовался он, оглядываясь на темное здание бывшего штаба.
— Почти никого не осталось, — пожал плечами Клаус. — А те, что есть, делом заняты. Так что идем. И очень надеюсь, что ты окажешься прав насчет второго этажа!
Прокравшись через палисадник, друзья зашли в дом. Сразу же в нос унтер-офицеру ударил неприятный запах горелой резины и еще чего-то, что он не смог определить.
— Ну, перейдем к самому интересному! — включив фонарик, Ойген указал его лучом на лестницу вверх. — А оно все там!
Клаус также включил свой фонарь, и друзья зашагали по лестнице.
— Предлагаю разделиться, — решил Зоммель, поднявшись на верхнюю площадку и оглядывая коридоры, идущие налево и направо вдоль дома. — Ты оружие хоть взял?
— Нет, — растерялся Клаус. — Я как-то и не подумал. У тебя же есть винтовка…
— Эх ты… — ефрейтор снял с плеча карабин, отомкнул от него штык-нож и протянул товарищу. — Ну, если что, один всех не бей. Мне оставь!
— Шуточки у тебя… — проворчал Вальц, больше досадуя на себя, чем на юмор товарища. Его-то винтовка осталась в штабе.
Друзья разошлись по сторонам и приступили к осмотру помещений. Ойген оказался прав в том, что верхний этаж не подвергся пожару. Однако на наличие полезных находок этот факт не повлиял.
Клаус уже два часа, морщась от резкого запаха пожарища и стараясь не поднимать золу, бродил по комнатам на своей половине этажа. И, к сожалению, кто-то все-таки их опередил. Большинство дверей в комнаты были либо открыты, либо грубо вскрыты ломиком или фомкой. Несколько комнат были повреждены снарядами танка, который, как рассказывали сослуживцы, хорошенько обработал пытавшихся укрепиться здесь поляков. В тех, что были целыми, не нашлось ничего, кроме откровенного хлама.
И только одна дверь не открылась перед ним. Подергав ручку, Вальц убедился, что она заперта, и пару раз стукнул по ней, но результата не добился. Вместо этого, от стены над дверью отвалился крупный кусок штукатурки и чуть не упал солдату на голову. Решив больше не рисковать, унтер-офицер побрел к лестнице. Возле нее он встретил довольного Ойгена.
— Защищайтесь, сударь! — выкрикнул тот, выставив в сторону приятеля саблю. Приглядевшись, Клаус увидел и ножны, болтающиеся у друга на поясе. — Видал, какую шашку нашел!
— Тоже мне, мушкетер! — с завистью смотря на находку Зоммеля, проговорил Вальц. — И это — сабля, а не шашка. И держишь ты ее неправильно! — потом он все-таки не удержался и добавил. — Дашь посмотреть?
— Да я ж не разбираюсь, — не обижаясь, ответил Ойген. — А ты что-нибудь нашел?
— Ничего, — вздохнул Клаус. — Везде хлам, а одна комната закрыта.
— Ну, тогда дарю! — ефрейтор протянул клинок другу. — Ты ж, вроде, в секцию по фехтованию ходил раньше? Так что владей! А я там еще кое-чем прибарахлился! — он отстегнул ножны и тоже передал их спутнику.
— Вот спасибо! — обрадовался Клаус, рассматривая в свете фонарика клеймо на клинке. — Похоже, это польская офицерская. Видимо, командовавший обороной поляк потерял.
— Да не за что! — улыбнулся Ойген. — А что ты там говорил про запертую комнату?
— Да, есть одна, — ответил Вальц. — Остальные вскрыты, а эта заперта. Я в дверь подолбился, но там штукатурка падает.
— Видать, пересохла из-за пожара, — заключил ефрейтор. — Пошли, я эту дверь открою на раз-два! А она тут неслучайно единственная заперта! Чую, за ней будет что-то ценное!
Вернувшись на только что обысканную половину, унтер-офицер показал другу запертую дверь.
— Сейчас мы с ней разберемся! — заявил Ойген. — Верни мне штык-нож. У тебя теперь ножик получше есть, а мне он сейчас пригодится!
Взяв клинок, он присел перед дверью и принялся постукивать по ней тыльной стороной рукояти. Через минуту ефрейтор, крякнув, распрямился и задумчиво почесал затылок.
— Ну-ка, посвети мне! — попросил он и продолжил свои манипуляции с дверью.
— Ну как? — через двадцать минут, заскучав, поинтересовался Вальц.
— Самое поганое, что дверь открывается на нас, — отозвался Зоммель. — Замок-то тут хилый, можно было бы ногой выбить. А так, придется повозиться… Стой тут, я в том крыле видел кое-что полезное.
Ефрейтор, подсвечивая себе фонариком, ушел, но скоро вернулся, таща трубу стояка отопления длинной метра полтора. Подойдя к двери, он вытер пот и, размахнувшись, с треском загнал конец трубы под дверь, где был зазор в несколько сантиметров. От удара со стены отвалилось еще несколько кусочков штукатурки. По оставшейся на стене облицовке разошлась сеть трещин. Зоммель опять ушел и вернулся с каким-то чурбачком, который подложил под трубу, заставив один ее конец подняться вверх.
— Мы сейчас ее с петель снимем! — радостно заявил Ойген. — Видишь, какие они тут? Полушарнирные! А дверь ссохлась, и зазоры есть и сверху, и снизу! Ну-ка отойди на пару шагов!
Упершись в трубу, он со всей силы надавил не нее. Дверь затрещала, конструкция затряслась, и Зоммель ослабил давление. Что-то поправив, он всем весом навалился на торчащий вверх конец трубы. Что-то заскрежетало, и прежде, чем нижний конец трубы выскочил из-под двери, а Ойген полетел носом в пол, Клаус успел увидеть, как стержень нижней петли вышел из своего гнезда.
— Вот зараза! — выругался Зоммель, поднимаясь. — Но, по-моему, я не зря вытер здесь пол своим кителем! — он указал на сломанную петлю. — Когда-то давно, при ремонте на петлях хозяева сэкономили. А мы зато теперь ее откроем!
Просунув в образовавшуюся между дверью и косяком щель трубу, он отжал державшуюся теперь только на верхней петле и язычке замка дверь и протиснулся внутрь.
— Не подходи! — послышался изнутри голос ефрейтора. И тут же по двери изнутри врезали со всей дури. Первый удар она выдержала, но после второго, проскрежетав нижним концом по полу, распахнулась. Тут же вся штукатурка со стены над дверью обрушилась, подняв облако пыли.
Дождавшись, пока она немного осядет, Вальц вошел в комнату. Ойген уже сосредоточенно рылся в массивном письменном столе, вывалив на его поверхность какие-то бумаги. Возле стены Клаус увидел пустой шкаф и кровать с рваным матрасом, на стене висело большое, явно старинное зеркало. Больше здесь не было ничего интересного. На всех вещах, кроме почему-то зеркала, лежал нетолстый слой копоти. Видимо, дым сюда проникал даже несмотря на запертую дверь.
— Ну, я так не играю! — разочарованно бросил Зоммель, усевшись на кровать. — Я тут потел, надрывался. Ломал эту чертову дверь, а все ящики стола уже вскрыты и обчищены! Хотя, вот футляр с кольцами оставили, но по виду это дешевка какая-то! — он указал на выкинутый им на столешницу сундучок.
Клаус подошел к столу, открыл футляр и осмотрел находки друга. Кольца были одинаковыми и полностью соответствовали описанию, данному Ойгеном. Отложив коробочку, он наугад взял листок и вчитался в текст, который, к его удивлению, был написан на латыни. Бросив его, унтер-офицер уже хотел сказать другу, что пора идти отсюда, как вдруг за его спиной что-то ярко засветилось.
Обернувшись, Вальц оторопел. Светилось висевшее на стене зеркало.
— Что это ты сделал? — замерев, спросил он у друга.
— Я? — удивился Зоммель. — Ничего я не делал. Оно само!
Завороженно уставившись на светящуюся поверхность, Клаус подошел вплотную и, плохо соображая, что делает, дотронулся пальцем до зеркала. Он не ощутил ничего. Палец просто исчез, погрузившись внутрь. Испугавшись, Вальц дернул руку к себе и выдохнул, осмотрев конечность и поняв, что она цела и невредима.
— Клаус! — раздался сбоку испуганный голос Ойгена. — Пошли отсюда! Быстрее! Нутром чую, добром это не кончится!
— Нет! — отказался унтер-офицер, неожиданно ощутивший, что вот-вот схватит удачу за хвост. — Нам нужно разобраться! — он огляделся, поднял с пола слетевший со стола карандаш и кинул его в зеркало. Письменная принадлежность исчезла.
— Чертовщина как-кая-т-то! — отступивший к двери Зоммель от волнения начал заикаться.
— Чего ты испугался? — Вальц, глядя на друга, в отличие от того, резко успокоился, пытаясь понять происходящее.
— Дружище, т-ты же знаешь, — севшим голосом произнес Ойген. — Я ник-кого не боюсь… из тех, кто ходит по земле... Но вот тех, кто там, под з-землей… Ты же понимаешь? Вот это оно и есть! Это врата на тот свет!
— С моим пальцем ничего не произошло, — возразил Клаус. — Откуда в тебе эти суеверные страхи? Перед нами какая-то машина! И, похоже, очень секретная! И нам нужно доставить ее командованию! Ты же понимаешь, что нам светит за такую находку!
— Ничего хорошего! — выдавил, отступив еще на шаг, ефрейтор.
— Да что с тобой такое! Смотри! — решившись, Клаус сунул в свет руку. Сделав шаг, он подошел вплотную к зеркалу и тут, споткнувшись обо что-то на полу, покачнулся и завалился вперед, успев только зажмурить глаза. Через секунду руки его ударились о землю. Еще несколько секунд Вальцу потребовалось, чтобы задуматься над тем, откуда на втором этаже взялся грунт, и понять, что нужно оглядеться, чтобы получить ответ.
Открыв глаза, он обомлел. Стен вокруг него не было! Вскочив на ноги, солдат стал озираться по сторонам. Рядом светилась стена какого-то постамента, памятника на котором, однако, не было. А дальше вокруг простиралась вытоптанная поляна, на краю которой смутно угадывались какие-то развалины и опушка леса за ними. А над всем этим тускло светилась правильная полусфера, в центре которой он находился.
Волосы зашевелились на голове у Клауса от осознания того, что он попал в какое-то другое место. И оно, это место, может быть гораздо опаснее, чем брошенный особняк. Развернувшись, он, не медля ни секунды, прыгнул в светящуюся стенку. Лицо он прикрыл руками, готовясь к удару, но обратно прошел так же легко, как и туда. Выпав из зеркала, он сделал несколько шагов и оперся о противоположную стену.
Постояв несколько секунд, он попытался осознать, что только что испытал на себе. Тут в комнате стало темно. Обернувшись, унтер-офицер увидел, что свет, исходивший из отражающей поверхности, пропал. Подойдя к зеркалу, он потрогал поверхность, посмотрел на свой отраженный темный силуэт и понял, что оно выключилось. Стало обычным предметом мебели. А вот, как его включить, нужно было еще разобраться. И для этого требовалось все, найденное здесь, вывезти и изучить!
Посмотрев на друга, Клаус с удивлением заметил, что тот крестится и, похоже, шепчет молитву. Всегда веселый и энергичный Зоммель сейчас не был похож на себя. Увиденное зрелище явно не принесло ему положительных эмоций.
Глянув на часы, Вальц увидел, что сейчас несколько минут первого часа ночи, и у них есть еще несколько часов до утра, чтобы со всем управиться. Решив дать другу прийти в себя, он занялся столом. Футляр с кольцами солдат запихнул в карман. Также он аккуратно собрал разбросанные листы и попытался прочитать текст на латыни, но, потратив полчаса, мало что понял. Отложив листок, унтер-офицер вытащил все ящики из стола и в самом нижнем нашел странный сверток. Что-то, завернутое в несколько слоев вощеной бумаги, было довольно тяжелым, а на верхней обертке также на латыни было написано «Терминатор». Так и не вспомнив, где уже слышал этот термин, он сунул сверток в другой карман, а листки, свернув, засунул за пазуху.
— Что там было? — вдруг спросил Ойген. Оказалось, он уже в основном успокоился и теперь стоит в дверном проеме, держа наизготовку карабин с примкнутым штыком.
— Не знаю, — ответил Клаус. — Но точно не тот свет. Ни котлов с чертями, ни адского пламени. Ночь, лес, какие-то строения… Ты поможешь мне вытащить это зеркало?
— Я бы оставил его на месте… — начал было Ойген, но вдруг осекся. С первого этажа раздался отчетливо прозвучавший в ночной тишине скрип входной двери.
Замерев, Клаус поднес палец ко рту. Очень медленно он вытащил из ножен саблю, ведь другого оружия у него сейчас не было. Правда, и его он мог с пользой пустить в дело, имея неплохие навыки фехтования, полученные в секции. Отступивший в комнату и вставший у двери Ойген знаком показал, что будет сначала орудовать штыком, а потом уж стрелять. Следом он погасил фонарь.
Прошло несколько минут. И за это время до насторожившихся друзей не донеслось ни звука. Клаус немного успокоился, но тут в коридоре стало светлее. Тот, кто шел по нему, двигался абсолютно бесшумно и светил себе фонарем со странным фильтром, придающим свету неестественный фиолетовый оттенок.
Вот неизвестный приблизился ко входу и замер напротив него. Клаус не успел испугаться, когда понял, что не видит того, кто держит фонарь. Источник света просто висел над полом на высоте его груди. Он только успел заметить отпечаток копыта, явственно в фиолетовом свете проступивший на кучке мелкой штукатурной пыли.
Только что он не верил в мистику и готов был посмеяться над другом, пришедшим в суеверный ужас. Но сейчас унтер-офицер понял, что не кто иной, как сам черт, пожаловал по их души. Но пусть теперь Нечистый попробует справиться с германским солдатом!
Невидимка явно заметил их в свете своего адского огня, но сделать ничего не успел. Стоявший вплотную к двери Ойген сделал полушаг вперед и с размаху ударил штыком точно в то место, где свет был ярче всего. Он определенно куда-то попал, потому что клинок окутало фиолетовое свечение, и дернувший карабин назад ефрейтор не смог его освободить. Поняв, что другу нужна помощь, Клаус прыгнул вперед и нанес по невидимой нечисти рубящий удар.
Сегодня нарком принимал вернувшегося из командировки в Эквестрию Деканозова. От этого своего заместителя Всеволод ожидал значительных результатов. Дипломат с большим стажем, при этом занимавшийся также и вопросами госбезопасности, неслучайно был отправлен им на ту сторону.
И выводы, к которым пришел комиссар госбезопасности третьего ранга, действительно были неожиданными.
— Я значительное время потратил на анализ внутренней ситуации в государстве, — завел он разговор, положив руки на стол и сцепив пальцы. — И оно довольно странное.
— И что же тебя удивило? — поинтересовался Меркулов.
— Многое, — вздохнул дипломат. — Но сейчас я пройдусь по этому списку… Первое, что мне сразу бросилась в глаза, это правящая верхушка. Ты, наверное, и сам обращал внимание, что старшая принцесса ведет себя совершенно не так, как должен вести себя правитель, находящийся у власти не одну сотню лет… Конечно, Земля не знала еще примеров подобного долголетия. Из русских царей дольше всех правил Иван Грозный — пятьдесят лет. А среди монархов Европы рекорд, если не ошибаюсь, принадлежит Людовику Четырнадцатому — семьдесят два года. И это — ничто, по сравнению с Селестией.
— Я все время общался с ее младшей сестрой, — заметил нарком. — Старшая до меня не снизошла, — добавил он, усмехнувшись.
— И в этом нет ничего удивительного, — пояснил Деканозов. — Собранные мной сведения показывают, что верховная правительница Эквестрии не занимается управлением страной.
— Вот даже как, — удивился Всеволод. — Мне докладывали о ее взбалмошности, но я не думал, что все так запущено… Ты хочешь сказать, что мы имеем дело с кем-то, вроде Людовика Шестнадцатого? Существо, поглощенное собственным величием, проводящее время на балах и попойках? Но как же она тогда держится у власти?
— Вот в этом-то и загвоздка, — ответил комиссар госбезопасности третьего ранга. — Если не вглядываться, то в Эквестрии царит полное благоденствие. Если же копнуть поглубже, то окажется, что за последнее время государство пони пережило несколько серьезных вызовов, и Селестия не приняла активного участия в устранении случавшихся инцидентов. Вот подборка, — он пододвинул к начальнику пачку листов.
— Можно предположить, что она создала очень эффективную команду, которой передала по частям свои функции, — предположил нарком, параллельно пробегая взглядом по докладу заместителя. — И теперь почивает на лаврах…
— В том-то и дело, что такой команды я не обнаружил, — нехотя признался дипломат. — Как я ни старался. Правда, из всех чрезвычайных ситуаций торчат хвосты шести пони во главе с младшей принцессой. Но они — аварийная команда, которую бросают на затыкание дыр. В управлении страной они не участвуют.
— Странно, что они все еще живы, — отложив доклад, высказался Меркулов. — Эксплуатируют эту шестерку нещадно… Хотя тут я Селестию понимаю. Жизни нескольких пони или людей не стоят ничего перед интересами государства!
— Мне кажется, у нее или у кого-то, кто отдает приказы, другие планы на младшую принцессу, — не согласился с начальником Деканозов. — Это больше похоже на испытания. А вот к чему готовят Твайлайт, мне неясно. И кто это делает…
— А что ты узнал про наших эквестрийских коллег? — сменил тему нарком.
— Здесь еще интереснее, — улыбнулся Деканозов. — Структура госбезопасности в Эквестрии официально отсутствует!
— Ну да… — задумался нарком. — И принцесса Луна просила у меня специалистов для создания собственной системы безопасности… Но… Нет! — он встал из-за стола и начал ходить вдоль него. — Я не могу поверить в то, что в стране, находящейся на столь высоком уровне общественного развития, отсутствуют структуры, подобные нашей. Я скорее предположу, что это очень тонкая игра, призванная пустить нам пыль в глаза, заставить расслабиться!
— Я пришел к таким же выводам, — согласился дипломат. — И поэтому копал еще глубже. И сейчас я убежден, что некая структура в государстве пони все же есть. Но она настолько закрытая, что граждане даже не знают об ее существовании.
— Странно, что их это совсем не волнует, — Меркулов остановился у края стола и оперся руками на спинку свободного стула. — Я имею в виду простой народ…
— У них другой тип мышления, — озвучил свою версию Деканозов. — Травоядные. Что с них взять… Но меня удивляет другое. Эта тайная структура по какой-то причине настроена к нам доброжелательно! Самый яркий пример — экспедиция Зуева к порталу.
— То есть, ты хочешь сказать, что они не проспали ее? — уточнил Всеволод. — Они просто разрешили ей осуществиться?
— Именно так, — подтвердил комиссар госбезопасности третьего ранга.
— Они что же, считают себя настолько могущественными?
— Я пришел именно к такому выводу, — согласился дипломат, сохраняя полное спокойствие.
— Я понял тебя, — нарком вернулся к своему месту и сел. — Нужно будет еще усилить меры безопасности…
В это время на столе Меркулова зазвонил телефон, он поднял трубку и прислушался.
— Мешик? Почему так срочно? — переспросил он и, выслушав пояснение секретаря, ответил. — Хорошо! Пусть заходит!
Через несколько секунд в кабинет вбежал заместитель наркома по внутренней безопасности.
— Что случилось, Павел Яковлевич? — спросил Всеволод. — Можешь говорить при Владимире Георгиевиче.
— Двенадцатый сценарий! — ответил генерал-лейтенант. Он положил перед наркомом тонкую папку. — Внутри письмо. На немецком… Найдено в мусоре среди вещей Паулюса в его берлинской резиденции.
Передав тонкую папку в руки наркома, Мешик остался стоять, наблюдая за начальником. Меркулов вытащил небольшой сильно потрепанный конверт немецкой полевой почты, достал письмо и приступил к чтению. Послание было недлинным, так что через пару минут он закончил и протянул листок Деканозову.
— Владимир Георгиевич, ознакомься, — произнес нарком. — Язык Гете для тебя, как родной. Может быть, заметишь что-то между строк…
Дипломат прочитал текст и отложил листок. Потом он перевел взгляд на Мешика.
— Я так понимаю, Павел Яковлевич, — обратился он к генерал-лейтенанту. — Если ты прибежал сюда с этим письмецом, то оно уже проверено по всем возможным показателям и не является подделкой. Верно?
— Именно так! — согласился безопасник. — Все на этом клочке бумаги говорит об его подлинности. И на конверте тоже! Тип бумаги, дата и время отправки, штемпель полевой почты Вермахта, способ упаковки… Все подлинное.
— Тогда, предлагаю вызвать к нам товарищей Кобулова и Влодзимирского, — переведя взгляд на наркома, проговорил Деканозов. — И уже расширенным составом обсудить то, что, к нашему счастью, не произошло.
Уже через час оба генерала прибыли в кабинет начальника и ознакомились с письмом. Всеволод с интересом наблюдал за их реакцией. И, если Деканозов, прочитав послание, не изменился в лице совсем, то про его коллег сказать такого было нельзя. И первый замнаркома, и главный следователь заметно побледнели, ознакомившись с содержимым. В его подлинности они не сомневались.
— Как вы понимаете, — заговорил Меркулов. — Вот это письмо, — он приподнял лежавший перед ним конверт. — Является единственной темой в сегодняшней повестке дня. Если кто не понял, то отправлено оно в сентябре тридцать девятого из занятого германцами Бреста. Отправлено генералу Паулюсу. В нем содержится предупреждение о грядущей Сталинградской катастрофе Шестой полевой армии. Что скажете?
— К нашему счастью, генерал советом пренебрег, — нервно усмехнулся Кобулов. — Иначе бы мы тут не сидели.
— Ничего удивительного, — усмехнулся Деканозов. — Ведь письмо явно написано каким-то не очень умным человеком! Он мало того, что обращался к Паулюсу по званию, которое тот на момент отправки письма еще не получил, так еще и сам текст написал топорно и коряво. Думаю, генерал принял его за провокацию.
— Это — уже случившийся факт, — подал голос Влодзимирский. — Для нас сейчас важнее установить отправителя и узнать его мотивы!
— А так же найти способ этого писателя окоротить! — добавил Мешик. — Или укоротить… На голову…
— У меня на уме только один кандидат, — обведя взглядом подчиненных, произнес нарком. — Кандидат, с которой мы кое о чем договаривались, и которая казалась довольно разумной для того, чтобы не совершать подобных проколов…
— Это не похоже на Луну, — согласился начальник следственной части. — Но возможность есть только у нее.
— Уверен? — недовольно буркнул заместитель по безопасности. — Я вот после этого, — он указал на письмо. — Совсем нет…
— Если это ее рук… копыт дело, то я настаиваю на ликвидации! — оглядев товарищей, произнес Кобулов.
— Поддерживаю, — согласился Мешик. — Ибо все плюсы от сотрудничества с ней перекрывает вот этот гигантский минус! Если бы письмо сработало, то война бы сейчас еще шла. И еще неизвестно, на чьей стороне было бы преимущество!
— Это все правильно, — произнес Влодзимирский. — Но устранить такую фигуру будет крайне сложно… С одной стороны, на Земле ее способности ограничены, с другой же… Если что-то пойдет не так, мы получим врага, обладающего силой пострашнее, чем бомбы, сброшенные на японцев. Так что до момента, пока не будет однозначно установлено, что заказчик — Луна, я против.
— А почему мы не хотим спросить у нее самой? — улыбаясь, оглядел присутствующих Деканозов. — Она ведь, как мне докладывали, говорила, что кто-то на ее родине работает под нас, стараясь посеять вражду между ней и нами. Так, может быть, и у нас кто-то работает под нее? Я предлагаю вызвать ее сюда и обстоятельно поговорить. Скорее всего, она про это письмо ничего не знает. Но в наших силах выставить этот инцидент, как очевидный прокол с ее стороны. А от этого можно уже танцевать по-другому!
Еще несколько часов они обсуждали возникшую проблему, но более убедительным по мнению Всеволода, оказался все же Деканозов.
— Хорошо, Владимир Георгиевич, мы поступим по твоему плану, — заключил нарком. — Я вызову Луну сюда. А ты уж постарайся использовать весь свой дипломатический опыт, чтобы выдавить из нее как можно больше.
Деканозов в ответ только кивнул и тонко улыбнулся. Меркулов же перевел взгляд на других своих заместителей.
— Лев Емельянович, попробуй пока нашими средствами установить автора, — выдал он задание Влодзимирскому.
— Ну а вам я поручаю все-таки поднять наработки по способам устранения или хотя бы нейтрализации нашей не слишком честной союзницы, — обратился он к не очень довольным Кобулову и Мешику. — Я в курсе, что у вас разработано несколько сценариев. Что там, мне все равно… Может быть, какое-нибудь вещество, блокирующее эту ее магию, или что-то такое… Главное, чтобы это гарантировано подействовало.
Раздав указания, он завершил совещание и распустил заместителей. Вызвав порученца, Меркулов приказал отправить шифрограмму через портал полпреду в Эквестрии. Сам он не верил, что отправка того письма была санкционирована Луной. Похоже, кто-то из ее подчиненных проявил глупую инициативу, как и в случае с экспедицией Зуева. Но, если Луна не придала его промашке особого внимания, то нарком, напротив, прощать принцессу не собирался.
К городу подруги подошли незадолго до заката. Названия его они не знали, но, судя по всему, их цель находилась где-то в нем.
С момента, когда они покинули уничтоженный самолетом грузовик, с путешественницами, к счастью, не произошло ничего экстраординарного. Правда, за несколько миль до города они увидели на дороге первый пост германских солдат. Это был перекресток, где к магистрали примыкала второстепенная дорога. Люди в серой форме оборудовали здесь укрепления из мешков с песком. Похоже, этот способ обустройства позиций был популярен во всех человеческих армиях. Над одним из брустверов торчал ствол небольшой пушки, направленный на восток.
Поскольку подруги предусмотрительно шли в стороне от дороги, этот пост не стал для них препятствием. На всякий случай, отойдя еще на несколько шагов подальше от проезжей части, они миновали его. Однако, отойдя совсем немного, путешественницы получили возможность наблюдать странную картину. Навстречу им по дороге двигались два серых грузовика с большой носовой частью и крестами на кабинах. Миновав пони, они остановились у блокпоста. А дальше солдаты в сером начали быстро и четко собираться. Несколько человек прицепили пушку к одному из грузовиков, другие в это время покидали в кузова какие-то ящики. Даже мешки они забрали, высыпав песок на обочину. Резво погрузившись в развернувшиеся автомобили, они отбыли на запад, быстро обогнав подруг.
— Что-то я не поняла… — сказала аликорн, провожая взглядом машины. — Куда это они направились? Почему они свернули свой пост?
— Перебрасывают силы на другой участок? — предположила единорог. — Или отступают…
— Только неясно, зачем… — вздохнула принцесса.
— В любом случае, нам это только на пользу, — подытожила Старлайт. — Чем меньше блокпостов и патрулей мы встретим, тем лучше для нас!
И в этом она оказалась права. На оставшемся пути они больше не встретили военных. Только остатки еще одного покинутого блокпоста. Это и позволило им совершенно спокойно достигнуть предместий.
Расположившись неподалеку от крайних строений, подруги устроили совет.
— Итак, заряда прибора нам хватит на один запуск, — начала единорог. — Но при этом мы уже совсем рядом с порталом. Осталось только найти его в этом городе, который, похоже, немаленький… Насколько точно твой прибор отслеживает местоположение портала?
— Ну… С погрешностью где-то в пару десятков шагов, — немного подумав, ответила Твайлайт. — Когда я его конструировала, я совсем не предполагала, что придется его использовать в плотной городской застройке. Точность я могла бы повысить… Но не в походных условиях.
— Не такой уж и большой разброс, — утешила ее подруга. — Это, как максимум, расстояние между двумя соседними зданиями. В худшем случае нам придется проверить два дома вместо одного. По сравнению с тем путем, который мы уже проделали, это — сущий пустяк!
— Пожалуй, ты права, — согласилась аликорн. — Вот только у нас теперь нет права на ошибку…
— Это не беда! Смотри, — единорог скастовала и применила на куске земли перед собой небольшое заклинание. Зрительно он никак не изменился, но в магическом фоне стал заметно отличаться.
— Реперная точка? — уточнила принцесса.
— Именно! — подтвердила Старлайт и развеяла заклинание. — Почти не расходует магию, — пояснила она. — И после постановки также независима. Может продержаться неограниченно долго. Предлагаю найти приметную точку в центре города, привязаться к ней, активировать в ней прибор и потом по азимуту добраться до зеркала.
— План хорош, — одобрила Твайлайт. — Я и сама подумывала примерно о том же. Вот только идти по азимуту в городе будет непросто.
— У меня и на этот случай есть решение, — обрадовала ее единорог. — Мне достаточно узнать вектор от реперной точки и выдать его параметры одному простенькому заклинанию, чтобы все время знать расстояние и направление до цели.
— Простая стереометрия, — согласилась аликорн. — Я и сама, когда-то конструировала подобное заклинание. Еще в школе… Но оно тогда у меня получилось очень затратным. Я бы не стала его здесь использовать…
— Ну, у меня-то все оптимизировано по высшему разряду, — немного самодовольно улыбнулась Старлайт. — Так что на этот счет можешь не переживать!
— Тогда идем, поищем хорошую точку для привязки, — решила Твайлайт.
Город производил гнетущее впечатление. Если бы не время от времени попадающиеся на глаза германские солдаты, он казался бы вымершим. По пути к центру подруги так и не встретили ни одного гражданского, зато заметили несколько недавно разрушенных или сгоревших строений, которые, похоже, никто и не думал восстанавливать. Но и захватчики в серой форме явно не чувствовали себя здесь уверенно.
— У меня складывается впечатление, что они собираются бежать из города, — произнесла Старлайт, глядя, как три солдата под руководством толстого офицера набивали кузов небольшого грузовика каким-то явно не военным барахлом.
— Смотри, я, кажется, нашла хорошее место, — аликорн указала на противоположную сторону улицы, где в глубине квартала виднелась какая-то башня.
Пропустив набитый трофеями грузовик германцев, которые как раз отъехали в сторону заходящего Солнца, подруги перешли улицу и направились к замеченному принцессой строению. Вход удалось найти быстро, и дверь даже была не заперта. Поднявшись на большую открытую площадку примерно на двух третях высоты башни, они остановились.
— Хорошее место, — заключила единорог, оглядывая сверху город. — Не все видно, конечно… Однако обзор хороший. Предлагаю здесь и закрепиться!
— Так, до полуночи еще два часа, — уточнила время принцесса. — Есть время, чтобы тщательно подготовиться.
Все, что можно было, подруги учли. Подготовка была выполнена полностью. Теперь им оставалось только ждать и надеяться, что все пройдет по плану. И им повезло. В полночь прибор зафиксировал работу портала, и принцесса успела записать параметры прежде, чем он навсегда отключился.
— Мы менее чем в миле от него! — радостно заключила она.
— Посмотрим, — единорог скастовала свое маршрутизирующее заклинание. — Да, неплохо! Чего мы ждем? Идем к зеркалу!
Уже через полчаса, немного пропетляв по городским улицам, они были на месте.
— Оно в одном из этих двух домов, — издали указала на строения Старлайт. — Точно не скажу, в котором из них. Мешает погрешность. Судя по высоте, оно должно находиться на втором этаже.
— Уж за день мы его отыщем! — ответила принцесса, которая была несказанно рада тому, что их путешествие длиной более чем в шестьсот миль, наконец, близко к завершению. — Можем начать осмотр прямо сейчас!
— Не торопись! — предостерегла ее подруга. — И не расслабляйся раньше времени! Ближнее здание выглядит заброшенным, но возле входа в дальнее стоит германский часовой! И, похоже, там еще кто-то внутри.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовалась Твайлайт.
— В дальнее здание я тебя не пущу! — заявила единорог. — Еще не хватало, чтобы ты лишилась чего-нибудь более важного, чем хвост, в самом конце пути! Туда я пойду сама!
— Хорошо! Но тогда я обследую второй дом! — решила принцесса, которой совершенно не хотелось сидеть на месте.
— Ладно… — вздохнула Старлайт. — Но будь осторожна. Строение, похоже, сильно горело. Внутри могут быть непрочные конструкции. Ничего там не трогай и смотри под ноги!
Разделившись, подруги направились каждая к своему зданию. Посмотрев, как единорог, ловко обойдя ничего не заметившего солдата, скрылась в здании, Твайлайт направилась ко входу в сгоревший особняк. Пройдя через развороченный гусеницами газон палисадника, она подошла к двери и приоткрыла ее. Створка мерзко заскрипела, и принцесса на несколько секунд замерла, хоть и понимала, что ее саму никто слышать не может. Потом она все-таки вошла в дом.
Мельком прислушавшись, она не уловила никаких подозрительных звуков и активировала заклинание магического света. Без него тут, как и предупреждала Старлайт, можно было переломать ноги.
Аккуратно обходя кучи пепла, золы и обгорелые остатки мебели, аликорн подошла к лестнице на второй этаж. Тут ей показалось, что наверху раздался какой-то шорох. Замерев, она прислушалась. Небольшой кусочек штукатурки на ее глазах отвалился от стены второго этажа и упал на пол, сопровождаемый струйкой песка. Здание медленно разрушалось после пожара, и, похоже, звук такого же маленького обвала заставил ее насторожиться несколько секунд назад. Успокоившись, принцесса поднялась на второй этаж и направилась вдоль коридора, заглядывая в распахнутые двери. Удручающую картину разгрома она наблюдала во всех ближних комнатах, пока не подошла к двери, криво висящей на одной петле. Заглянув в дверной проем, она заметила отражающую ее свет зеркальную поверхность на стене. Однако обрадоваться Твайлайт не успела.
Резко шагнувшая из темноты серая фигура ткнула в ее сторону тускло блеснувшим в магическом свете клинком. Принцесса не успела перехватить штык-нож, но, к счастью, нападавший не видел ее и ориентировался на свет. Так что лезвие прошло над ее головой. Спохватившись, Твайлайт зафиксировала оружие противника телекинезом, не давая ему вернуть его в исходное положение. Человек дернул его назад, но, естественно, у него ничего не получилось.
Но не успела аликорн сообразить, что ей делать с неожиданно возникшим противником, как оказалось, что он не один! Из темноты на нее выпрыгнул еще один человек с самым настоящим мечом в руке! Принцесса уже привыкла, что люди больше полагаются на дальнобойное огнестрельное оружие, а из холодного используют только штыки и то, как дополнение к винтовке. Но сейчас ей было некогда удивляться и размышлять, откуда здесь взялся этот мечник. Ведь тот уже наносил удар. И, в отличие от своего сообщника, мог попасть по ней.
Недолго думая, Твайлайт телепортировалась на первый этаж, уходя из-под удара и разрывая дистанцию. Со второго этажа, оттуда, где она только что была, раздались грохот и звук осыпающейся штукатурки вперемешку с воплями на языке, которого она не знала. Видимо, второй нападавший, ударив по пустому месту, не удержал равновесия и врезался в стену коридора, вызвав на себя локальный обвал облицовки.
Похоже, аликорн не зря потратила дефицитную магию. Вот только место, куда она перенеслась, оказалось неудачным. Не успела она оглядеться, как почувствовала, что опора с треском уходит из-под ног. Лежавший на боку обгорелый шкаф не выдержал ее веса и развалился. Инстинктивно принцесса распахнула крылья и сделала пару взмахов, плавно опустившись на пол. Лучше бы она этого не делала…
Казалось, весь пепел, лежавший на полу, поднялся в воздух, подхваченный воздушными потоками от крыльев, закружившись в хаотичном танце. Пепла было много. Он налипал на тело, лез в глаза и нос. Вдохнув, она сразу же закашлялась. Зажмурившись, Твайлайт попыталась выйти из ей же созданной тучи, но тут же споткнулась об останки шкафа. Пришлось телепортироваться и еще какое-то время приходить в себя.
Когда принцесса, наконец, смогла нормально осмотреться, то поняла, что стоит возле нижних ступенек лестницы. В этот же момент она услышала топот и крики наверху.
— Мангот! Васварда? — прокричал один из людей (1).
— Ихваснихь! Раус, раус! Шнейль! — ответил второй (2).
Принцесса ничего не поняла, но это было и не удивительно. Германского языка она не знала. Тут же она увидела обоих своих противников, выбежавших к верхним ступеням лестницы. Оба они были в серой форме, но первый, державший в одной руке кривой меч, а в другой фонарь, был густо обсыпан белой штукатуркой. Он направил луч света вниз на лестницу и внезапно задержал его на принцессе.
— Ааа! Шварц тойфль! — он шагнул назад, выпуская вперед своего напарника. — Шисс, Ойген, шисс! (3)
Второй человек, державший в руках винтовку с примкнутым штыком, вскинул ее к плечу и направил на Твайлайт. Каким-то образом теперь они оба ее видели, а это лишало аликорна ключевого преимущества. Раздумывать, почему это произошло, времени не было. Бежать было бесполезно, ведь снаружи ее могли увидеть и другие люди, например, часовой возле соседнего дома. А это только усугубило бы ситуацию. Твайлайт не оставалось ничего другого, кроме как принять бой.
За секунду проанализировав обстановку, аликорн поняла, что выстрел из винтовки привлечет внимание всех германских солдат, находящихся неподалеку. Поэтому вместо привычного щита, которым она уже не раз защищалась от пуль, принцесса сформировала средней силы молнию и запустила ее в человека с винтовкой.
И она успела первой. Заклинание почему-то вышло слабее, чем ожидала Твайлайт, но оно поразило стрелка, заставив его вскрикнуть и скрючиться, схватившись за перила.
Обладатель кривого меча при этом не пострадал. Он отшатнулся от своего скорчившегося товарища и посмотрел на аликорна. Еще секунду длилось его замешательство, после чего он с криком бросился вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Решив попотчевать и его молнией, принцесса вдруг обнаружила, что для этого ей не хватает магии. Враг был уже совсем рядом, поэтому она закрылась магическим щитом. Это заклинание, к ее облегчению, сработало как надо.
— Штирбист! — крикнул человек, со всего размаху нанося удар мечом. Щит выдержал, но солдат и не думал останавливаться. — Штирб! Штирб! (4) — он наносил все новые удары, сопровождая их одинаковыми выкриками. Мельком взглянув на его лицо, принцесса увидела выпученные, бессмысленные глаза. Человек явно был не в себе. Заклинание держалось, поглощая остатки магии, а Твайлайт отступала куда-то вглубь дома, не зная, что придумать. Если уж ей не хватило магии на молнию, то о телепортации не стоило и думать.
Магия подходила к концу, щит мог рассыпаться в любую секунду, а аликорн так и не придумала верного плана. В конце концов, она решила после очередного удара броситься на человека и попробовать сбить его с ног, а потом убежать.
Защитное заклинание беззвучно лопнуло под очередным ударом, и изогнутое лезвие меча устремилось вниз, прямо на голову Твайлайт. С ужасом она поняла, что не успеет ни прыгнуть на врага, ни уклониться.
Вражеский клинок застыл в нескольких сантиметрах от нее, натолкнувшись на светящийся бледно зеленым светом призванный меч Старлайт. Человек выкрикнул что-то совсем уж неразборчивое и отпрыгнул.
— Назад! Быстро! — прорычала единорог, отодвигая принцессу себе за спину и одновременно делая выпад в сторону соперника. — Ведь как знала, что нельзя отпускать тебя одну! На выход бегом! Я прикрою…
Послушав подругу, аликорн кинулась к выходу, походя заметив, как ловко отбивает удары Старлайт ее противник. Единорогу помогало только то, что ее меч висел в воздухе в двух шагах перед ней, и человек не мог правильно определить дистанцию. Он, все еще иногда вскрикивая, сражался с мечом, делал выпады туда, где по его разумению, должен был находиться невидимый враг. Но там было пусто.
— Клаус, ихком! — крикнул, казалось, прямо над ухом человек. Оказалось, что пораженный ее молнией стрелок уже немного оправился и медленно брел на помощь своему приятелю. — Ферфлюхт! (5) — человек и аликорн заметили друг друга одновременно. Солдат направил на Твайлайт винтовку, но она прыгнула вбок и побежала назад.
— Старлайт! Там второй, — крикнула она подруге. — У него винтовка!
— Уходи через заднюю дверь! — бросила, не оборачиваясь, единорог, сосредоточенная на мечнике. Ее поединок пока шел вничью. — Прямо из этой комнаты и направо. Дверь там открыта!
Последовав указанию подруги, Твайлайт пробежала к запасному выходу и, распахнув дверь, ахнула.
Этот путь тоже был отрезан. В нескольких шагах от порога стоял еще один солдат в серой форме. Он светил на нее неестественно бледным для фонарей людей светом и держал на прицеле своего пистолета.
(1) — «Боже мой! Что это было?» Здесь и в пунктах (2-5) — немецкий, искаженно воспринятый на слух Твайлайт.
(2) — «Я не знаю! Наружу! Быстрее!»
(3) — «Черный черт!» «Стреляй, Ойген, стреляй!»
(4) — «Умри, чудище!» «Умри! Умри!»
(5) — «Клаус, я иду!» «Проклятье!»
Глава 17
Луна была немного удивлена, получив сообщение от Меркулова, в котором тот настаивал на личной встрече. Казалось бы, они только недавно общались и договорились много о чем полезном. Но вот, только что она отпустила человека из посольства, который назвал ей всего одно число. Любой другой, кто услышал бы его, ничего бы не понял, но аликорн знала, как расшифровать этот сигнал.
Что такого могло произойти, что заставило бы наркома не предлагать, а именно настаивать на срочной встрече? В Эквестрии все было, по ее сведениям, спокойно, значит, что-то произошло на Земле…
Своими сомнениями она поделилась с Эрвином, но и бывший оберст-лейтенант не смог подсказать ничего дельного. В итоге, получив от него только порцию предостережений, она направилась к порталу. И уже через полчаса принцесса зашла в знакомый кабинет.
Меркулов, вопреки ее ожиданиям, находился в помещении не один. Еще два человека расположились за длинным столом для совещаний. Одного из них Луна знала. Это был Влодзимирский. Весьма полезный, но при этом излишне самодовольный, на ее взгляд, человек. Второй был ей неизвестен, но принцессе показалось, что она мельком видела его в Кантерлоте. А значит, учитывая то, что он сидел сейчас здесь, это был Деканозов. Тот, про кого ее особо предупреждал Ховальдт. Через несколько секунд она поняла, что была права, когда нарком представил своего заместителя.
А еще через несколько минут она, улыбаясь, уже тихо ненавидела этого человека. Ведь после вступления глава НКГБ передал слово именно ему.
Луна считала себя неплохим дипломатом, но, столкнувшись с Деканозовым, поняла, что ей есть, куда расти. Оказалось, что причина для сбора данного совещания была действительно серьезной. Влодзимирский передал ей потрепанное письмо и результаты его анализа, сделанные следственной группой. А дальше говорил Деканозов…
Он не обвинял, но выражал сожаление. Он не разглагольствовал, но приводил факты. Он ни на чем не настаивал, но и ни от чего не отказывался. Он ни разу не указал на нее, но как-то само собой выходило, что Луна оказывалась виноватой чуть ли не перед всем СССР. Она старалась отвечать в том же ключе, но у заместителя наркома, казалось, был припасен ответ на каждую ее реплику, контраргумент на каждый ее факт. Принцесса уже с трудом сдерживала эмоции, а этот дипломат смотрел на нее с понимающей полуулыбкой и, похоже, наслаждался процессом.
А потом Влодзимирский предложил вызвать свидетеля. Человек, которого через минуту ввели в кабинет, застыл, уставившись на нее. А Луна только вздохнула. Она поняла, что сейчас произойдет.
— Скажи-ка нам, товарищ Ригель, — по-немецки обратился следователь, полуобернувшись к вошедшему человеку. — Знакомо ли тебе вот это послание? — он протянул немцу письмо. Тот, постоянно косясь на Луну, подошел к заместителю наркома и взял из его рук бумагу.
— Нет, товарищ генерал… — ответил Манфред несколько секунд спустя, пробежавшись глазами по тексту. — В первый раз вижу эту бумажку.
— А почерк? — ухмыляясь, уточнил Влодзимирский. — Почерк тебе знаком?
— Конечно, — хмыкнул немец. — Руперт при мне много раз писал донесения и отчеты. Это почерк Кребса, моего бывшего командира…
— Этого достаточно, — кивнул следователь. — Можешь быть свободен!
Ригель положил письмо на стол и поспешил выйти из кабинета. Дождавшись, когда дверь закроется, нарком заговорил.
— Итак, Луна, позволь мне подытожить все только что указанные факты и сформировать тебе мою точку зрения, — он уже было протянул руку к виску, но спохватился, положил обе руки на стол и, сцепив пальцы в замок, исподлобья посмотрел на принцессу. — Мы не нашли никаких следов Твайлайт Спаркл после сентября тридцать девятого года. Отсюда я делаю вывод, что она успешно добралась до зеркала, которым пользуешься ты сама, и вернулась в наше время. Кроме этого, мы знаем, что для этого ей пришлось направиться на запад. Там она неплохо засветилась, поэтому ее приблизительное направление нам известно… — он вздохнул. — Но я понимаю, что это никак не касается НКГБ с твоей точки зрения. Я, конечно же, придерживаюсь другого мнения, но суть сейчас не в этом… Внезапно мы находим письмо, отправленное из Бреста генералу Паулюсу неким Рупертом Кребсом. Письмо, в котором Паулюс получает предупреждение о Сталинградской катастрофе, которая произойдет через три года. Мы знаем, что оригинальный, если можно так выразиться, Кребс из тридцать девятого никак не мог оказаться в Бресте. И, естественно, он не мог тогда знать ни о грядущей войне с Советским Союзом, ни о битве под Сталинградом… — Меркулов сделал паузу, обвел взглядом своих заместителей, потом вновь посмотрел на Луну. — И теперь мы суммируем все эти факты и узнаем, что зеркало, способное переносить в прошлое, в тридцать девятом находилось в Бресте. Именно туда стремилась Твайлайт, и именно оттуда Кребс из нашего времени, который, как ты утверждала, находится у тебя под контролем, пытался предупредить Паулюса. Вот такая невеселая картина… Что будем с этим делать?
Луна поочередно посмотрела на троих своих собеседников. Меркулов с каменным лицом расцепил руки и убрал здоровую под стол. Влодзимирский нервно ерзал на стуле, и только Деканозов внешне оставался спокоен, продолжая с приветливой улыбкой глядеть на принцессу.
— Я понимаю… и принимаю ваши опасения, — обдумывая каждое слово, ответила аликорн. — Ситуация действительно неоднозначная. Но, уверяю, что моей санкции на отправку этого письма не было. Я знаю, насколько могут быть опасны попытки изменить настоящее, воздействуя на прошлое. И я, и Твайлайт с этим сталкивались…
Далее она поделилась с людьми историей противостояния Твайлайт и Старлайт, которое в итоге чуть было не закончилось на выжженной пустоши, образовавшейся на месте Эквестрии. Об их с Эрвином попытках заброса того же Кребса в Средние Века она, разумеется, умолчала.
— Весьма печальный опыт, — кивнул Деканозов. — И, как я понимаю, после этого у вас была создана некая комиссия, контролирующая возможность влияния на прошлое.
— Не совсем так, — ответила аликорн, с удивлением отметив, что в этот раз дипломат подыграл ей, переведя разговор на менее неудобную тему. — Просто все, кто имел возможность влиять на прошлое, уяснили, насколько это может быть опасно для всего мира.
— Так ли уж все? — прищурился нарком, постукивая пальцем по лежащему перед ним на столе злополучному письму.
Дальнейшие несколько часов они потратили, вырабатывая пункты нового договора. Пакта о поддержании непрерывности течения времени, как обозвал его Деканозов. В итоге, каждая из сторон обязывалась воздерживаться от попыток влияния на прошлое как своего, так и соседнего мира. Кроме того, обе стороны должны были вести мониторинг для предотвращения подобных событий и при подозрении уведомлять партнера, после чего действовать вместе.
И поскольку один инцидент уже имелся, его необходимо было срочно расследовать.
— Я отправлюсь в тридцать девятый и разберусь, что там произошло, — устало сказала Луна, поставив свою подпись на обеих копиях официального документа.
— Что может потребоваться от нас? — вежливо поинтересовался нарком.
— У вас тут Ригель без дела пылится, — вдруг родилась в голове у Луны интересная мысль. — Я бы взяла у вас его на время.
— Он будет предоставлен в твое распоряжение, — кивнул Меркулов.
— Хочу напомнить, что, согласно нашему новому договору, с нашей стороны должен быть командирован официальный наблюдатель, — заговорил Деканозов. — Наш баварский друг явно не может считаться таковым…
— И кого же вы хотите предложить? — поинтересовалась принцесса.
— Я с огромным удовольствием выдвигаю свою кандидатуру, — улыбнулся дипломат.
— Не возражаю, — обменявшись с заместителем взглядами, одобрил решение глава НКГБ.
— Что ж, — подытожила Луна, возвращая улыбку Деканозову. — Буду рада с вами поработать.
Когда кольцо несколько раз дернулось на пальце первый раз, Руперт даже и не понял, что произошло. Он уже и забыл про этот артефакт. Однако через какое-то время оно сработало сильнее, и он, наконец, вспомнил, что это значит. Кто-то неподалеку расходовал магию. Посмотрев в темноту за окном, Кребс только выругался. Комендантский час еще действовал, хоть германские войска и покидали город.
Тем не менее, наступил именно тот момент, которого он дожидался. А значит, нужно было действовать. Быстро собравшись, бывший обер-фельдфебель направился к выходу. Забеспокоившейся было пегасу было приказано заткнуться и сидеть в квартире.
Спускаясь по лестнице, Руперт подумал, что он совершенно не знает, как с помощью кольца определить направление на тратящий магию объект. Но потом он вспомнил, что рогатых волшебниц, которые только и могли здесь магичить, интересует в Бресте лишь один предмет — зеркало. Поэтому, выйдя из подъезда, он крадучись направился в сторону особняка.
Уже на подходе Кребс понял, что оказался прав. Чем ближе был сгоревший дом, тем сильнее дергалось на пальце волшебное кольцо. Кто-то внутри явно не скупился на заклинания.
Странный шум и крики на родном языке Руперт услышал, когда уже вплотную подошел к задней двери. Передумав сразу заходить, он прислушался. Что происходило внутри, было непонятно, однако кто-то несколько раз прокричал по-немецки «Умри!», а это означало, что в особняке находились посторонние.
Взяв в левую руку магический фонарик, а в правую старый добрый «Люгер», бывший обер-фельдфебель уже приготовился зайти в дом, как вдруг дверь перед ним открылась, и на порог выскочило нечто…
Кребс никогда не видел призраков, но перед ним сейчас явно предстало привидение. Именно такое, каким его обычно описывают. Полупрозрачный силуэт, повторяющий форму того, кем был до смерти. Этот призрак при жизни совершенно точно был единорогом. И еще он почему-то был черно-серым и каким-то сегментированным. Одни части его тела были обрисованы четко, другие были почти не видны…
Нежить тоже его заметила и затормозила. В первый момент Руперт еле удержался, чтобы не выстрелить призраку в голову. Благо, пистолет уже был в руке. Но в последнюю секунду бывший обер-фельдфебель сдержался, подумав, что такая нежить могла получиться только из одной из двух тушек, которых неплохо было бы встретить. Видимо, по пути они попали-таки под бомбежку или случайный снаряд. Не зная всех свойств их магии, он предположил, что в таком случае они вполне могли стать подобной нежитью. Но в таком случае стрелять на поражение, вероятно, не стоило. Чуть сместив прицел, он обратился к призраку по-понячьи.
— Не дергайся, дура! — скомандовал Кребс. — Или я прострелю тебе ногу! — уже потом он подумал, что угрожать бесплотному духу оружием довольно глупо, но пистолет опускать не стал.
Вытаращившее на него пустые глазницы приведение на секунду застыло, а потом затараторило.
— Руперт! Не стреляй! Это же я! Твайлайт! — произнесла нежить.
— Вернее, была Твайлайт… — хмыкнув, уточнил бывший обер-фельдфебель, продолжая держать ее на прицеле.
— В каком смысле, была? — оторопело привидение.
— В прямом, — уточнил человек. — Ты себя-то видела? Ты вообще-то призрак, хоть и черный!
— Ох ты! — выдохнул дух, поднеся к глазам переднюю полупрозрачную ногу. — Так вот, почему они меня видели! Это все проклятый пепел! Сейчас! — в ту же секунду что-то произошло, и перед Рупертом, вместо привидения, появилась вполне материальная Твайлайт Спаркл. Правда, вся чумазая и, как отметил Кребс, некомплектная.
— Где хвост потеряла, принцесса? — опуская пистолет, поинтересовался он для порядку. — И что там у тебя в доме происходит?
— Нужно помочь Старлайт! — выпалила аликорн. — На нас напали люди! — она уже развернулась и хотела броситься внутрь, но бывший обер-фельдфебель шагнул вперед и ухватил ее за огрызок хвоста.
— Вот же бестолковка! — постарался он выразиться корректно. — Докладывай, как положено! Кто напал? Численность противника! Вооружение! И кто, наконец, такой этот Старлайт?!
— Люди. Германцы. Двое. Меч и винтовка! — промедлив секунду, ответила Твайлайт. — Старлайт — моя подруга. Единорог. Она осталась прикрывать меня.
— Германцы, говоришь, — произнес Руперт, прислушиваясь к звукам в доме. — Да еще с мечом! Вы там что, тевтонских рыцарей из прошлого притащили?
— Нет! Не из прошлого! — выпалила принцесса. — Быстрее, помоги Старлайт! Здесь вот-вот кончится магия!
— Ладно, пойду, разберусь! — решил бывший обер-фельдфебель. — Жди здесь!
Пройдя внутрь помещения, он увидел феерическую картину. Двое доблестных солдат Вермахта сражались с висевшим в воздухе мечом. Вернее, сражался только один. Он, как настоящий гусар, наскакивал на светящийся меч с саблей в руке. Его тоже можно было бы издалека принять за призрака, если бы он не топал, как носорог, и не ругался. Так сильно он был обсыпан белой штукатурной крошкой и побелкой. Его товарищ стоял, привалившись к стене, и, держа у плеча карабин, пытался прицелиться в невидимку. Их противником, видимо, была та самая Старлайт. Зрелище было настолько дурацким и неправдоподобным, что Руперт чуть ли не физически почувствовал, как закипает. Злоба, которую он копил все эти дни, требовала выхода.
Тем не менее, у одного из солдат была винтовка, а значит, переть нахрапом все же не стоило. Убрав «Люгер» в кобуру и закрыв ее так, чтобы ее застегнутый клапан был виден солдатам, он достал «Наган» и, сунув его сзади за ремень, заложив руки за спину, как это иногда делали обер-офицеры, выступил вперед.
— Смирно! — рявкнул он.
Его появление привело к интересным последствиям. Оба солдата встрепенулись и уставились на него. Невидимая единорог, похоже, поняла, что это хороший момент для отступления, потому что светящийся меч просто исчез.
«Ну, вот и хорошо» — подумал Кребс. — «Теперь легче будет построить этих двоих…»
— Что за чертовщина у вас здесь происходит?! — сделав еще несколько шагов к стрелку, повышенным тоном спросил он. Бывший обер-фельдфебель уже заметил, что у солдата с винтовкой чистый погон, а у владельца сабли всего лишь унтер-офицерские знаки различия. Этим он и собирался воспользоваться. Хотя, в крайнем случае, обоих можно было бы и пристрелить. — Встать ровно, когда с вами разговаривает обер-лейтенант!
Подойдя к обладателю карабина, по-прежнему державшего его наизготовку, бывший обер-фельдфебель встал вплотную, а затем скомандовал, гаркнув тому почти в ухо.
— На плечо!
Похоже, это был хороший солдат. Ведь команду он выполнил автоматически, убрав винтовку за спину. Повернувшись к унтер-офицеру, Кребс увидел, что тот так и стоит в прострации, оглядываясь и сжимая саблю. Рассудив, что сейчас не время и не место для церемоний, Руперт, шагнув к тому, как следует, зарядил ему в ухо. Солдат кубарем покатился на пол, выронив свое оружие.
— Ты что, не слышал команды офицера? — нависнув над ним, рявкнул Кребс. — Встать в строй, унтер-офицер!
Поднявшись на четвереньки, солдат подполз к своему товарищу, встал и вытянулся рядом, со смесью страха и непонимания глядя на внезапно свалившееся начальство. Бывший обер-фельдфебель подобрал саблю и повернулся к бойцам.
— А теперь, куски дерьма, отвечайте, что вы здесь делаете? — состроив зверскую рожу, выпалил он. — Ты! — он указал на бывшего обладателя сабли. — Унтер-офицер! Отвечай старшему по званию!
— Виноват… Герр обер-лейтенант… — только и смог выдавить из себя унтер.
— Дегенерат! — высказался Руперт. — Ефрейтор! — он уже заметил нашивку на рукаве стрелка. — Доложить, как положено!
— Мы были в п-патруле, герр обер-лейтен-нант! — более-менее внятно произнес тот, иногда заикаясь. При этом он периодически вздрагивал, как будто его било током. — П-подверглись нап-п-падению нечистой силы! Приняли бой! Доложил ефрейтор З-з-зоммель!
— Что за бред ты несешь?! — Кребс понимал, что снижать напор на них пока рано. — Какой, к черту, патруль? Какая, нафиг, нечистая сила? Врешь офицеру, солдат?
— Никак нет! — вытянулся ефрейтор. — На нас нап-пал черный черт. Я хотел в-в-выстрелить в него, но он поразил меня молнией!
— Тебя поразил приступ кретинизма, рядовой! — продолжил орать на него Руперт, отметив, что солдат вполне сносно пережил магическую атаку принцессы, отделавшись, можно сказать, легким испугом. В задачу бывшего обер-фельдфебеля сейчас входило превратить этот испуг в средний или даже тяжелый. — Ты оставил пост, чтобы помародерствовать в этом доме! А потом еще и напился до чертиков! Ты у меня в штрафную роту отправишься! Понял?
— Герр обер-лейтенант! — неожиданно подал голос унтер-офицер. — Он не врет. И он не пьян. Я могу подтвердить его слова!
— Тебе кто-то давал слово, солдат? — посветив ему в глаза фонариком, рявкнул бывший обер-фельдфебель. — Что это такое?! — он сорвал с пояса незадачливого вояки ножны от сабли. — Где твое штатное оружие, разгильдяй? Почему ты ходишь с польской офицерской саблей?!
— Оно в штабе… — стушевавшись, пробормотал унтер-офицер. — Тут, рядом. Я оставил…
— В каком еще штабе? — не давая тому опомниться, гаркнул Кребс. — Пятого Моторизованного полка?
— Так точно… — пробормотал унтер.
— Так вот вы откуда! — изобразил радость бывший обер-фельдфебель. — Ну, я с вашим ротным поговорю! И какого черта вы делаете здесь, когда штаб готовится к эвакуации? — снова поднял тон Руперт. — Или вы собирались затаиться тут, а утром перебежать к коммунистам?!
— Никак нет, герр обер-лейтенант… — совсем поник солдат, обсыпанный штукатуркой. — Мы… мы действительно забрались сюда, чтобы собрать трофеи… и саблю здесь нашли…
— Недоноски! — уже на полтона ниже выругался бывший обер-фельдфебель. — Молокососы безмозглые! Так я и знал! И стоило тут сочинять про нечистую силу? Все равно я вас вывел на чистую воду!
— Но она, действительно, была… — попытался возразить унтер-офицер.
— Молчать! — поднеся к его лицу кулак, проревел Кребс. — Из-за таких, как вы, срываются планы Генерального Штаба по эвакуации города! Кто твой командир?
— Майор Фульк… — произнес бывший обладатель сабли.
— В общем, так, придурки! — уперев руки в бока, решил Руперт. — Пошли вон отсюда! И чтобы духу вашего не было здесь через полминуты. И если я еще хоть раз вас здесь увижу, то отволоку прямо в комендатуру, благо, она еще не эвакуировалась! Вам ясно?!
— Так точно! — почти слитно гаркнули солдаты.
— Тогда, кругом! Марш! — скомандовал бывший обер-фельдфебель.
Проследив, как незадачливые мародеры выскочили наружу, он подошел к парадной двери, закрыл ее и запер на засов. Потом посмотрел на трофейную саблю, вложил ее в ножны и пошел искать бестолковых пони.
Жданов молча оглядел собравшихся в кабинете его дачи людей. Сегодня здесь присутствовали только его сподвижники по партийной работе. Булганин (1) и Шверник (2) сидели в креслах в противоположных углах помещения и искоса поглядывали то друг на друга, то на Хрущева, который ходил по комнате из конца в конец, заложив руки за спину. Хозяин кабинета сидел, тяжело отдуваясь, за своим столом.
— Сядь уже, Никита! — потребовал он, устав смотреть за эволюциями товарища. — И успокойся…
— Успокоиться? — повернулся к нему Хрущев. — Как я могу успокоиться, когда такое творится? Они знают, я тебе говорю!
— Сядь! — на полтона выше повторил свое требование Жданов, чуть привстав, а потом рухнув обратно в кресло, достав платок и вытерев проступившую на лбу испарину. На этот раз Никита Сергеевич опустился на предназначенное для него место.
— Андрей Александрович, что-то ты плохо выглядишь… — произнес Булганин.
— Ерунда… — отмахнулся председатель Верховного Совета РСФСР. — Бывает, все мы не молодеем. Сейчас меня заботит не это… Как уже отметил Никита, есть вероятность, что наша деятельность стала известна соответствующим органам. Генералы Кулик и Гордов отправлены командовать военным округом, где нет войск. Маршал Мерецков срочно отбыл на Дальний Восток и по моим данным засел в штабе гарнизона Спасска-Дальнего…
— Похоже на бегство, — высказался Шверник.
— Вот именно, Николай Михайлович, — согласился Жданов. — И я так подумал. Значит, маршал что-то узнал…
— И ты еще просишь меня успокоиться? — снова подскочил на месте Хрущев. — Мы не можем больше ждать. Нужно действовать на опережение!
— Вот об этом я и хотел поговорить, Никита! — просверлив соратника взглядом, произнес хозяин кабинета. — О твоих «действиях на опережение»! Вот, ознакомься! — он достал из ящика стола лист фотобумаги, на котором был отпечатан снимок какого-то документа, и, положив на стол, передвинул его в сторону посетителей.
Первый секретарь СНК УССР, вскочив, подошел к столу и сцапал документ. Сев на место, он пробежался по нему, немного спал с лица, но потом поднял глаза на Жданова.
— Откуда это? — уже не так требовательно поинтересовался он.
— Один полезный человечек из команды Абакумова поделился, — хмыкнул хозяин кабинета. — Будь добр, дай товарищам тоже посмотреть!
Хрущев, насупившись, передал лист Булганину. Тот, повернувшись к свету, прочитал его, хмыкнул и, поднявшись, минуя Никиту Сергеевича, подошел к Швернику и передал бумагу ему. Николай Михайлович прочитал текст, перевернул лист и, убедившись, что с оборотной стороны он пуст, вернул его на стол Жданову.
— А теперь, Никита Сергеевич, — произнес хозяин кабинета. — Скажи нам, почему начальник СМЕРШ докопался до того, что покушение на главу НКГБ было якобы организовано тобой?
— Я не знаю! — сложив руки на груди и вздернув подбородок, выпалил Хрущев. — Я к этому непричастен!
— А кто тут только что призывал нас действовать на опережение? — снова промокнув лоб, поинтересовался Жданов.
— Но, товарищи… — первый секретарь СНК УССР огляделся, по очереди посмотрев на всех собеседников. — Это же не наши методы! Неужели вы думаете, что я стал бы действовать, как какой-нибудь эсер?
— Дорогой Никита Сергеевич, никто в тебе не сомневается, — успокоил его председатель ВС РСФСР.
— Но он же может обвинить меня! — вспыхнул Хрущев. — И тогда…
— Делать этого он пока не будет, — уверил его Жданов. — Пока не будет! — повторил он. — Но, при необходимости, он это сделает, не сомневайся. И, как ты понимаешь, с таким компроматом ты можешь оказаться у Виктора Семеновича на крючке…
— Что же делать? — сдулся первый секретарь СНК УССР.
— Для начала, не предпринимать никаких «действий на опережение» без моего ведома! — ответил хозяин кабинета, обведя взглядом всех гостей. — Это и вас касается, товарищи… Однако, — он перевел дух, налил из графина холодной воды и жадно выпил целый стакан. — К таким действиям нужно быть готовым. Мы будем следить за Абакумовым и, при необходимости, нанесем удар первыми! Но, кроме того, мы должны выяснить, кто сфабриковал на тебя показания. К сожалению, пока за исключением этой фотокопии у меня ничего нет, — он вздохнул. — Но, думаю, подробности дела появятся.
— С этим кровопийцей нужно будет разобраться, — буркнул Хрущев. — Что-то он слишком много о себе возомнил! А вообще, жаль, что покушение на Меркулова не удалось! Он бы, тогда, наконец, освободил кресло главы НКГБ!
— Ну, да… — хмыкнул Булганин. — И в него бы уж точно сел тот самый кровопийца. Причем уже без нашей помощи, а это было бы хуже всего!
— А не организовал ли он сам это покушение? — предположил Никита Сергеевич.
— Зачем это ему? — не согласился с ним Шверник. — Ведь мы обещали ему этот пост. Абакумову нет резона так подставляться!
— В общем, смысл, товарищи, вы уловили, — подытожил Жданов. — Действуем крайне осторожно, присматриваемся. А ты, Никита, не переживай. Абакумову мы тебя не отдадим. Если он вздумает пойти поперек наших планов, то быстро отправится вслед за Ежовым. У нас есть и другие желающие занять кабинет главы Госбезопасности!
Обсудив еще несколько второстепенных проблем, партийные боссы разошлись. Жданов, встав из-за стола, пожал всем руки и проводил из кабинета.
«Без меня эти идиоты давно бы уже перегрызлись между собой…» — мрачно подумал он. — «Каждый из них хорош на своем месте, но при этом все они дураки! Хрущев слишком порывист и не в меру энергичен. Булганин, наоборот… Шверник… Этот, похоже, вообще расхотел чем-либо заниматься. Понимает, гаденыш, что Калинину недолго осталось. И то, что к нему перейдет пост Всесоюзного Старосты (3)… Но ничего!» — он сжал кулак и посмотрел на него. — «Вот они где все у меня!»
Когда дверь закрылась, он тяжело опустился на свое место, налил еще воды, достал из кармана пилюли и проглотил сразу две. Запив их стаканом воды, он откинулся на спинку кресла. Булганин был прав. Последние дни председателю ВС РСФСР что-то нездоровилось. Но врачи не диагностировали у него ничего опасного, так что Андрей Александрович не беспокоился. В конце концов, ему не было еще и пятидесяти, так что он не без оснований считал, что скоро поправится.
Если бы еще вчера кто-нибудь сказал Твайлайт, что она обрадуется, услышав обращенное на нее высказывание «Дура», то она бы только посмеялась над таким утверждением. Сегодня же она действительно обрадовалась. Правда, не потому, что ее назвали дурой, а из-за того, что обозвали ее по-эквестрийски. Ну а интонация говорившего позволила ей быстро понять, кто перед ней.
Опять же, еще вчера она бы и не подумала, что обрадуется, увидев перед собой Руперта Кребса. Да, они выяснили отношения еще там, в джунглях, но Твайлайт до сих пор помнила, как обер-фельдфебель стрелял в нее. Он и тут держал принцессу на прицеле, правда, опустил оружие, поняв, кого видит перед собой.
Быстро уяснив, что происходит в доме, человек отстранил аликорна и направился внутрь. Через непродолжительное время оттуда раздался его ор. А еще через несколько секунд рядом с выходом появилась тяжело отдувавшаяся Старлайт.
— Чего ты стоишь? — выпалила она. — Нужно убираться отсюда, пока тот офицер отвлек солдат. Должна признаться, он появился очень вовремя…
— Не нужно никуда бежать, — успокоила единорога принцесса. — Этот офицер — наш… — она замялась, но потом все же подменила слово «друг». — Союзник.
— Союзник? — удивилась Старлайт. — Вот этот солдафон? Ну-ка, спрячемся! Посмотрим, что он будет делать в спокойной обстановке! — она растворилась в воздухе, но тут же заговорила снова. — А где ты ухитрилась покрыться таким толстым слоем пепла? Он даже выходит за область действия полога невидимости! Теперь понятно, как люди тебя заметили! Быстро, вон за тот куст! — тут же аликорн получила толчок в бок и, сделав несколько шагов, оказалась в укрытии.
— Да что ты делаешь-то?! — возмутилась принцесса. — Это Руперт Кребс! Я про него тебе рассказывала. И он явно здесь неспроста! Скорее всего, ему нужно встретить нас!
В это время голоса в особняке смолкли, и через некоторое время изнутри показался обер-фельдфебель. Он огляделся, пробормотал что-то, а потом вытянул вперед руку и подвигал ей из стороны в сторону. После этого он уверенно двинулся в сторону все еще невидимой Старлайт.
— Вылазь, пони, — произнес он на эквестрийском. — От меня все равно не спрячешься. Я не вижу тебя, но слышу, как дрожат мои пальцы. Вернее, один, с вот этим кольцом.
Говоря это, обер-фельдфебель подошел уже почти вплотную к единорогу. Теперь принцессе стало понятно, как Руперт нашел их. И, совершенно точно, просто так он получить такой артефакт не мог. Ему нужно было встретить их у зеркала. А значит, и прятаться от него не имело смысла.
— Старлайт, можешь снять невидимость, — произнесла она, выходя из своего укрытия. — Руперт, что ты сделал с теми солдатами?
— Отправил их к месту службы, что ж еще… — ответил человек, повернувшись к ней. — Долго мы тут еще будем играть в прятки? Или, может быть, пройдем туда, где можно будет поговорить без опаски?
— Если у тебя есть на примете спокойное местечко, то веди! — произнесла возникшая рядом с Кребсом Старлайт.
— Вот черт! — выругался человек. — Тупые пони со своими тупыми фокусами… — добавил он тише. — Идем!
Проследовав за ним, подруги зашли в подъезд большого дома и поднялись на верхний этаж. Открыв дверь, Руперт что-то сказал, и из комнаты ему ответили знакомым голосом. А через несколько секунд Твайлайт уже обнимала свою подругу.
Включив свет, Кребс, тем временем, скривившись, осмотрел их.
— Вам двоим требуется помывка, — заключил он, оглядев подруг. — Тебе в особенности! — ткнул он пальцем в принцессу. — Радуйтесь, что мы недалеко от бывшего штаба полка. Они себе быстро водоснабжение восстановили. Ну, и нам заодно… — он перевел взгляд на радостную пегаса. — Боец Флаттершай! Организуй своим подружкам ванну!
Аликорн удивленно посмотрела на свою робкую подругу, когда та четко ответила человеку. Однако скоро она забыла об этом, впервые за долгое время очутившись в воде. И неважно, что напор в кране был слабый, и ванна набиралась медленно, что вода была чуть теплая из-за того, что местный нагреватель не работал, что вместо набора шампуней пришлось использовать бесформенный кусок вонючего хозяйственного мыла! Главное, что она, наконец, помылась! Вылезши из ванны и поглядев на черную воду, оставшуюся после нее, Твайлайт пришла в ужас. Потом она посмотрела на Флаттершай, которая, как и приказал ей Руперт, все время по мелочи помогала ей, попутно делясь историей своих злоключений. Как выяснилось, во время объятий она тоже знатно перемазалась в саже, и ванна теперь требовалась и ей.
Наконец, принцесса вышла из ванной и направилась в помещение, где горел свет. Им оказалась маленькая кухня, где она увидела занимательную картину. Когда аликорн вошла, сидевшие за столом Руперт и Старлайт как раз чокнулись стаканами с чем-то темно-красным и выпили содержимое. Человек залпом, а единорог в два приема. Кребс после этого достал маленькую рыбку из плоской банки, лежавшей на столе, и целиком отправил ее в рот.
— С легким паром! — посмотрев на подругу, сказала Старлайт. — Если ты закончила, то теперь пойду я! — она спрыгнула с табуретки и вышла из кухни, закрыв дверь.
— Что это вы тут пили? — Твайлайт несколько удивила увиденная картина.
— Вино, конечно! — ответил обер-фельдфебель, приподняв стоявшую возле его ноги пустую высокую бутылку. — «Шато-Бурдо» какое-то… Не знаю… Не силен в этом дурацком французском. Но винище неплохое. Не то, что у вас в Эквестрии! Тебе, уж извини, не предлагаю… — он ухмыльнулся.
— Я после того раза вообще не пью! — заявила аликорн, усаживаясь на табуретку, где ранее сидела единорог.
— Дело хозяйское… — хмыкнул человек. — Консервы будешь? — он пододвинул ей открытую банку с нарисованными на боку помидорами.
Оказалось, что это был весьма неплохой томатный суп, от которого принцесса отказываться не стала. Пока она ела свою порцию, Руперт опустошил коробку с маленькими рыбками и даже выпил масло, в котором они лежали.
— Я рада, что вы со Старлайт нашли общий язык, — продолжила разговор Твайлайт.
— Знаешь, я тут поговорил с ней, — Кребс с довольным выражением лица откинулся на спинку стула. — И, по-моему, она самая адекватная из всех вас! — заключил он.
— Вот даже как? — принцесса исподлобья посмотрела на человека. То, что ее признали менее адекватной, ее совсем не порадовало, но вспомнив, кто перед ней, она решила пропустить эту реплику мимо ушей. Еще после первых встреч с Рупертом она уяснила, что этот человек — лжец. Врать он мог и сейчас, добиваясь чего-то своего. — Но я не удивлена, что вы нашли в себе что-то общее, — ответила аликорн. — Старлайт тоже бывшая злодейка.
— В смысле «тоже»? — обер-фельдфебель выпрямился и посмотрел на нее удивленно. Твайлайт только улыбнулась в ответ.
— Ну, ты ведь помогаешь нам сейчас, — продолжила она. — Флаттершай мне все рассказала, пока вы тут пьянствовали с моей ученицей. Так что, надеюсь, и твое темное прошлое осталось позади!
— Мое прошлое всегда со мной, — нахмурившись, ответил Руперт. — Да и мы сами еще в прошлом, не забывай!
— Да, ты прав! — согласилась принцесса. — И мне нужно как можно быстрее вернуться домой.
— Раньше следующей полуночи нам это сделать не удастся… — отозвался Кребс.
— Одни сутки я подожду! — решила Твайлайт. — Но потом нужно будет действовать очень быстро!
— К чему такая спешка? — проявил заинтересованность человек.
— Я пришла к выводу, что кто-то из тех, кто проходил в портал перед нами, попал более глубоко в прошлое и изменил историю вашего мира! — аликорн решила поделиться этой новостью с человеком. Ведь, в конце концов, это был его родной мир.
— С чего ты взяла? — Кребс достал из картонной коробки сигарету и, прикурив от спички, уставился на принцессу. — Да, даже если и так, то что с того?
— Ты что?! — Твайлайт была ошарашена последними словами человека. Она набрала побольше воздуха в грудь, чтобы объяснить ему всю опасность изменения прошлого, но в итоге глотнула мерзкого табачного дыма и закашлялась.
— Жива? — прищурившись, поинтересовался человек, когда она, наконец, перестала кашлять. — Аккуратнее надо, а то скопытишься…
— Ну и дрянь же этот ваш табак! — выдохнув, произнесла аликорн. — Убери эту пакость, пока я снова не поперхнулась!
— Между прочим, — произнес Руперт с поучительной интонацией, уставив палец в потолок. — Очень полезно для нервов. Тебе бы тоже пригодилось… Но ты, кажется, хотела мне что-то рассказать!
— Вот именно! — посмотрев, как Кребс тушит окурок в пустой консервной банке, принцесса поняла, что может вернуться к главной теме. — Любое изменение прошлого может привести к катастрофическим последствиям в настоящем! Я сталкивалась с этим и знаю, что говорю!
— Допустим… — человек посмотрел на нее, достал еще одну сигарету, но потом убрал обратно. — И почему ты думаешь, что кто-то что-то у нас изменил?
— Пока мы шли по территории СССР, я увидела множество изменений! — заявила аликорн. — Ты разве сам не заметил ничего, пока ждал нас?
— Я все это время просидел здесь, в Бресте Литовском, — ответил Кребс. — И ничего такого не обнаружил.
— А вот я много чего подсмотрела! У меня даже есть список! — принцесса достала листок, на котором как-то на досуге набросала свои наблюдения. — У русских отличий больше всего, и это объясняется тем, что глубже в прошлое попал кто-то из них. Смотри! У них другая военная форма, изменились знаки различия и звания. Даже каски у них отличаются. Да что там… Война началась на два года раньше, чем должна была, и напали они, а не на них, как должно было быть! А вот еще… — замолчать ее заставил смех собеседника.
Отсмеявшись, Кребс вытер выступившую слезу и посмотрел на аликорна.
— Можешь не продолжать, — ехидно улыбаясь, сообщил он. — Ты опростоволосилась точно так же, как и хитрая Луна! Обе вы попались в ловушку истории!
— Поясни! — потребовала принцесса, которую задела подобная реакция.
— Все, про что ты мне тут в панике рассказала, соответствует текущему времени! — заявил человек. — Мы действительно разделили с красными Польшу в тридцать девятом. А привычные тебе погоны они вернут в сорок третьем и тогда же они избавятся от всяких техников-лейтенантов и прочих военюристов третьего ранга! Каски, которые ты видела на их солдатах в нашем времени, появились у них в сорок первом! (4) Вот и все!
— Но это же замечательно! — просияла принцесса. — У меня просто камень с души свалился! А что ты говорил про Луну?
— Думаешь, она послала бы вас сюда, в зону военных действий, если бы знала про них? — поинтересовался Руперт. — Я не знаю, может быть, и послала бы… но мне кажется, что она просто ошиблась… На твое счастье, с тобой была эта Старлайт. Если бы не она, то тебя, наверняка, схватил бы первый же патруль!
— Если бы я была одна, то преодолела бы я весь этот путь по воздуху! — отчеканила Твайлайт. — Но так как я была не одна, то шла пешком. Потому что мы друзей не бросаем!
— Я тебя в этом и не упрекал! — ничуть не смутившись, ответил Руперт.
— Ну, вот и мы, — произнесла, заходя в комнату, единорог. — Как вы тут?
— Да, вот… — хмыкнул Кребс. — Разъясняю вашей подружке тонкости современной истории.
— Что мы теперь будем делать, Руперт? — поинтересовалась зашедшая вслед за Старлайт в помещение пегас.
— Как что? — удивился человек. — Сидим до полуночи, потом уходим в портал. И все дела! Или вам культурную программу подавай?
— А что, есть такая возможность? — заинтересовалась принцесса.
— Ты разобралась, почему твоя невидимость перестала работать? — вопросом на вопрос ответил ей Кребс.
— Это все тонкая оптимизация, — вместо аликорна ответила единорог. — Полог был оптимизирован по объему, соответственно, располагался в микроне относительно поверхности шерсти. Толстый слой пепла вышел за пределы заклинания, поэтому контуры Твайлайт и стали видны. Дома я доработаю заклинание, чтобы устранить этот эффект!
— Тогда все ясно! — глубокомысленно заключил обер-фельдфебель. — Вот только у вас не осталось магии на новые заклинания.
— Ошибаешься, — не согласилась единорог. — На полог невидимости мне вполне хватит. Я даже могу накрыть всех нас одним общим!
— В таком случае, у меня есть предложение, — решил Руперт. — Я и сам хотел бы посмотреть на это мероприятие… У нас тогда, помню, его широко распропагандировали. Сегодня днем, если нет иных предложений, идем на парад!
(1) — Булганин Николай Александрович (1895-1975). Советский политический деятель. Председатель Совмина СССР (1955-1958), Министр вооруженных сил СССР (1947-1949), Министр обороны (1953-1955). В описываемый период заместитель наркома обороны.
(2) — Шверник Николай Михайлович (1888-1970). Советский политический деятель. Председатель Президиума Верховного Совета СССР (1946-1953). Данная должность являлась высшей государственной должностью в СССР в 1936-1989 годах, т.е. ее обладатель де-юре являлся главой государства. В описываемый период первый заместитель Председателя Президиума ВС СССР.
(3) — Калинин Михаил Иванович (1875-1946). Революционер, советский политический деятель. Председатель Президиума Верховного Совета СССР (1938-1946). Де-юре занимал должность главы советского государства с 1919 года (название должности менялось). В 1946 году вынужден был оставить пост из-за проблем со здоровьем. «Всесоюзный староста» — одно из его прозвищ.
(4) — Нарукавные знаки различия были отменены с началом ВОВ, так как слишком сильно выделяли командиров среди бойцов и демаскировали их.
Петличные знаки различия сменились погонами 06.01.43 года.
С 1936 года на вооружении РККА стояли каски СШ-36, сильно отличавшиеся внешне от более поздних касок, больше походя на немецкий «Штальхельм». Данные каски часто встречаются на фото, сделанных во время сражения на Халхин-Голе. За это СШ-36 так же называют «халхинголка». В ходе эксплуатации было выявлено много недостатков, из-за чего СШ-36 были быстро заменены на новую модель и к концу ВОВ почти не использовались. Каски, в которых мы привыкли видеть бойцов РККА периода ВОВ — СШ-39/40, приняты на вооружение в 1940 году.
Глава 18
После возвращения из экспедиции к Понивиллю все для Манфреда складывалось хорошо. Подозрительно хорошо…
Само возвращение было тяжелым. Ригеля неплохо тряхнуло током из проклятого артефакта того непонятного унтера, которого хотел задержать старший лейтенант. Восстанавливаться пришлось несколько часов. Потом они, периодически меняясь с Зуевым, вели под руку Селиванова, которому досталось еще сильнее. Как они залезали в поезд, Манфред вообще боялся вспоминать.
Зато уже в родном мире русское командование очень высоко оценило действия унтер-фельдфебеля. Его даже официально зарегистрировали в какой-то воинской части в звании младшего сержанта и поставили на довольствие.
Свободы передвижения Ригель, конечно же, не получил. Все последнее время он жил в каком-то доме в большом городе, а основной задачей, которую ему поставили, было изучение русского языка. Каждый день ему приходилось, ломая язык, разучивать слова под руководством какой-то старой девы.
После уроков он либо валялся, бездельничая, либо общался с тем же Селивановым. Выздоравливающего Федора, которого повысили до старшины, прикрепили к нему, видимо, для присмотра. И, неожиданно для себя, Манфред с этим русским сдружился. Кто бы мог подумать еще год назад, что он будет вот так приятельствовать с коммунистом?!
Но Ригель понимал, что долго так продолжаться не будет. И вскоре его опасения подтвердились. Все началось с вызова к какому-то следователю, где ему дали ознакомиться со странным письмом. Унтер-фельдфебель легко узнал почерк своего бывшего командира, о чем и сообщил хозяину кабинета. Но вот текст послания и его адресат были совершенно бредовыми.
Вызывавший его офицер, лучась довольством, записал его показания и отпустил. А вечером Манфреду сообщили, что от него требуется еще раз подтвердить перед какими-то персонами авторство Кребса.
Войдя в кабинет какого-то явно очень большого начальника, Ригель оторопел. Помимо трех человек в очень высоких званиях, здесь находилась принцесса Луна. Увидев ее взгляд, направленный на него, он похолодел, но, взяв себя в руки, поставленную задачу выполнил. И большим шишкам, и принцессе немец подтвердил, что автор письма — Руперт Кребс. После этого он поспешил выйти из кабинета.
Следующие полдня Манфред грустил. Понятно, что русские решили использовать его в каких-то своих играх, а значит, ничего хорошего это новоявленному младшему сержанту не сулило. И в этот раз он также оказался прав. На следующий день за ним пришли.
— Поступаешь в распоряжение принцессы Луны, — приказ прозвучал, как приговор.
И вот, уже спустя час, одетый по-походному Ригель сидел в комнате, ожидая аликорна. Компанию ему составляли старые знакомые. Зуев и Селиванов. Оба они участвовали в том же мероприятии, что и он. Но подробностей не знали и они. Или знали, но не хотели рассказывать…
Увидев зашедшую в помещение Луну, Манфред насторожился. Принцесса была облачена в полные доспехи. Такие же, только, разумеется, сделанные для человека, он видел когда-то давно в музее. Смотрелась она грозно и… красиво. Части брони были идеально подогнаны и друг к другу, и по фигуре принцессы, многие из них были украшены гравировкой. Оставалось только отдать должное мастеру, создавшему такое.
Но любовался Ригель недолго. Очень быстро ему в голову пришла мысль, что если уж способная телепортироваться и скакать по снам лошадь надела защиту, то место, куда они отправляются, уж точно не курорт… А оружия ему так пока и не выдали. И главное, он так и не знал, зачем понадобился этой особе. На человека в дорогом гражданском костюме, пальто и шляпе, который вошел следом за аликорном, немец внимания почти не обратил.
— Наша цель следующая, — не соизволив поздороваться, произнесла принцесса. — Я переношу вас в город, где нам нужно будет найти Руперта Кребса. Ты, — она посмотрела на Манфреда. — Поможешь мне в его поиске. На время операции подчиняешься лично мне. Ваша задача, — она перевела взгляд на Зуева и Селиванова, которые, кстати, были вооружены старыми довоенными ППД. — Сопровождение. Ваш командир — товарищ Деканозов.
— Есть ли вопросы, товарищи? — поинтересовался спутник принцессы.
— Никак нет! — ответил Селиванов. Зуев повторил то же самое спустя секунду. Похоже, они оба уже были заранее проинструктированы. Манфреду же никто ничего объяснить не удосужился. У Ригеля была куча вопросов, но, судя по всему, сейчас был совсем неподходящий момент для них. Поэтому он тоже сказал «Никак нет!»
— Сейчас ничего не бойтесь и ничему не удивляйтесь, — произнесла принцесса. — Если все готовы, то мы отправляемся…
Не успел Манфред подумать о том, каким образом они куда-то отправятся, как сверкнула вспышка, а через секунду он понял, что стоит в каком-то подвале. Здесь было темно, и только зеркало портала стояло у стены и испускало свет. То самое зеркало, которое должно было быть вдребезги разбито перевернувшимся бронетранспортером! Но оно было цело и невредимо. И работало…
— Вы уже все ранее проходили через портал, — обведя людей взглядом, произнесла Луна. — Так что, не задерживайтесь.
Первым в зеркало шагнул Селиванов. За ним Зуев и таинственный спутник принцессы, сложную фамилию которого Манфред с первого раз не запомнил. Поняв, что очередь за ним, младший сержант поглубже вдохнул и шагнул в портал.
Выйдя, он огляделся. Место было знакомо. Все та же поляна, те же руины, в которых они прожили несколько дней. От дальнейшего созерцания его отвлекла принцесса. Она появилась у него за спиной, и портал потух. Но скоро он загорелся вновь. Луна еще несколько секунд, прикрыв глаза, что-то настраивала, а потом произнесла:
— Идем на ту сторону. И не удивляйтесь, когда увидите там совсем другой пейзаж!
В том же порядке, в каком они шли первый раз, люди и аликорн снова прошли через переход.
Комната, где они оказались, была разгромлена, а дом, похоже, недавно горел. Но вышедшую последней принцессу обеспокоило не это.
— Кто-то истратил почти всю магию в округе, — произнесла она, обращаясь в первую очередь к своему спутнику.
— Как это повлияет на ход операции? — поинтересовался он.
— Никак, — спокойно ответила Луна. — Моих резервов хватит на все с запасом. — Манфред, — она повернулась к Ригелю. — Ты мне понадобишься, чтобы найти Кребса.
— Ладно, — буркнул младший сержант. — Только я, например, не представляю, как могу тебе помочь.
— Ложись, — аликорн указала на стоявшую у стены закопченную кровать. — Сейчас ты заснешь. Дальше будешь выполнять мои команды. И ничего не бойся…
— Да мне вообще уже все равно, — махнув рукой, Манфред подошел к кровати, поправил на ней матрас и улегся сверху. Он успел увидеть только синее марево, которое протянулось от рога принцессы к его голове. Тут же глаза его закрылись, и он заснул.
Снова открыв глаза, он огляделся и ужаснулся. Это место бывший унтер-фельдфебель помнил и ни за что на свете не хотел бы снова здесь оказаться. Его окружали снег и холод. Битый кирпич и скрюченный металл. Смерть и опустошение.
— Сталинградский котел… — прошептал Ригель.
— Вижу, место тебе знакомо, — произнесла появившаяся рядом Луна.
— Ясное дело, оно мне знакомо… — выдохнул Манфред. — Мы торчали здесь около месяца. Это завод «Красный октябрь»! Но сам бы я никогда… — он посмотрел на совершенно спокойную принцессу и понял, насколько сильно взволнован сам по сравнению с ней. — Никогда не увидел бы его во сне! Так что это твоя работа… Но откуда? Откуда ты знаешь об этом месте?
— Из сна Кребса… — ответила аликорн. — И я не ошиблась. Ты был здесь вместе с ним. А значит, ты мне поможешь.
— Если я помогу тебе, то ты уберешь меня отсюда? — спросил Ригель.
— Даю слово! — произнесла Луна.
— Хорошо, — несколько успокоился человек. — Тогда что мне нужно делать?
— Найди здесь Кребса! — потребовала принцесса.
— Но как это тебе поможет? — не понял смысла задания Манфред.
— Я не буду объяснять тебе законы мира снов! — сверкнув глазами, ответила аликорн. — Вы двое были рядом довольно долго. Так что связь между вами есть. Это место крепко засело в памяти у вас обоих, поэтому здесь связь сильнее. Остальное, человечек, ты просто не поймешь… А теперь просто найди здесь Руперта!
— Не больно-то и хотелось вникать во всю эту муру, — буркнул Ригель и направился к пролому в стене разрушенного большого здания. Когда-то это были склады готовой продукции, это он помнил.
Зайдя внутрь, человек осмотрел нагромождение железных балок, конструкций, упавших сверху, и кусков бетона, бросил взгляд на серое небо, почти не скрытое немногочисленными уцелевшими фрагментами крыши. Кое-какие помещения на первом этаже еще оставались целыми, но он вдруг понял, что время, когда они держали эту позицию, уже прошло. Значит, нужно было искать в другом месте.
Развернувшись и выйдя из развалин, Манфред снова огляделся. Обвел взглядом небольшую площадку перед зданием заводоуправления, само здание справа от себя и сборочный цех с огромной дырой в крыше напротив него. На площадке среди обломков и мешков с песком застыла покореженная пушка Pak-40 (1), уставившаяся стволом в обгорелый остов русского легкого танка, закрывавший проход между стенами склада и сборочного цеха.
Вспомнив, как этот самый танк, непонятно как прорвавшийся через руины, едва не раздавил его гусеницами, Ригель передернулся и поспешил отвести взгляд. Глядя на пробитую бомбой крышу сборочного цеха, он задумался. Здесь у них было несколько укрепленных пунктов после того, как красные заняли склады. Но в основном они держались за тот самый сборочный цех, за заводское депо и четырехэтажное здание заводоуправления, делившее депо на две части, южную и северную. Если Кребс вообще здесь есть, то найти его можно будет где-то там.
Сперва Манфред пошел к цеху. Войдя внутрь, он огляделся. В центре огромного зала стоял остов тягача СТЗ-5 (2), который еще красные пытались здесь ремонтировать. По углам лежал какой-то полузасыпанный снегом мусор. Но никого живого здесь не было.
Подумав, Ригель развернулся и направился к заводоуправлению. Пройдя через площадку, он направился вдоль здания. Пробравшись мимо занесенных снегом почти до половины грузовых вагонов, стоявших на тупиковом пути, он добрался до внешней пожарной лестницы. Забравшись по ней на второй этаж, бывший унтер-фельдфебель прошелся по пустым, выстуженным кабинетам. Кое-какая мебель здесь еще была. Еще не вся она отправилась в костер. В угловом кабинете он нашел Руперта. Тот сидел возле рации и ничего не делал. На старого приятеля он тоже не обратил внимания.
— Отлично! Теперь и я его вижу! — произнесла появившаяся рядом Луна. Она коснулась своей магией призрака Кребса и, ухмыльнувшись, обернулась к Манфреду. — Ты прекрасно справился. Можем возвращаться! — сказала она и, не дожидаясь ответа, выстрелила в него синим лучом.
Спустя секунду, Ригель открыл глаза. Он лежал на матрасе в разгромленной комнате.
— Все в порядке, — сообщила остальным принцесса. — Я нашла его. Приготовьтесь, я телепортирую нас!
Услышав это, младший сержант поспешил встать. Перемещаться в лежачем положении он совсем не хотел. Луна, правда, это тоже поняла, поэтому подождала с заклинанием.
Вспышка на этот раз не ударила по глазам, так как он заранее зажмурился. Открыв глаза, Манфред увидел, что они стоят на крыше многоэтажного дома. Возле парапета он увидел человека в полевой офицерской форме, который стоял к ним спиной. А рядом с ним расположились трое пони.
Всеволод вошел в свой кабинет в хорошем настроении. Только что он был у личного врача, который обследовал его травмы, полученные при покушении. По словам медика, выздоровление шло хорошо, и через пару дней он сможет безбоязненно пользоваться пострадавшей рукой, не ограничивая себя.
На этот час у наркома была намечена встреча с первым заместителем, и секретарь, действительно, вскоре доложил о приходе генерал-полковника.
Пройдя к своему месту, Кобулов уселся и весело посмотрел на начальника.
— Судя по твоему виду, — вместо приветствия произнес Меркулов. — Ты принес хорошие новости.
— О да! — подтвердил догадку шефа Богдан Захарович. — И они касаются нашей маленькой провокации! Она удалась на славу!
— Рассказывай! — потребовал нарком.
— Наш ход с подставным исполнителем полностью оправдал себя! — ухмыльнувшись, начал замнаркома. — СМЕРШ вцепились в него и полностью раскрутили. В итоге, Абакумов теперь убежден, что заказчиком покушения на вас был Хрущев!
— Отлично! — хлопнул здоровой рукой по столу Всеволод. — Этого нам и нужно было добиться! Абакумов слишком осторожен. Получив такие сведения, он больше не будет иметь с этой партийной группой никаких дел! А значит, и метить в мое кресло ему будет сложнее! Но ты все-таки выбрал в подставные Никиту Сергеевича. Почему его?
— Он больше всего подходит, — пожал плечами генерал-полковник. — Дурная энергия из него иногда так и прет! Да и некоторые свои решения он недостаточно продумывает, что уже, бывало, приводило к катастрофам.
— На Харьков намекаешь? (3) — нахмурился Меркулов. — Тогда товарищ член военного совета выкрутился. Ну, да это и неважно сейчас. Главное, что Абакумов на нашу приманку клюнул!
— Еще как клюнул! Заглотил по самые жабры! — подтвердил Кобулов.
— А что партаппаратчики? — поинтересовался нарком.
— Затаились, — ответил генерал-полковник. — Наверняка, пропесочили Хрущева почем зря.
— Думаешь, они знают о выводах СМЕРШ? — уточнил Всеволод. — Ведь официальная версия была другая… Хотя… Да. Наверняка знают. Представляю, как удивлен был Никита Сергеевич! Но этот и не такое переживал… Ты мне еще вот что скажи! — сменил он тему. — А что с настоящим заказчиком покушения? Нашли?
— Следы ведут за границу… — несколько поникнув, доложил Богдан Захарович. — И там теряются… Причем наглухо.
— Ясно… — постучав пальцами по столу, протянул Меркулов. — Тогда продолжай поиски. Привлекай всех, кого надо. Я хочу знать, кто покушался на меня! А за нашими заговорщиками продолжим присматривать. Посмотрим, к чему они там придут…
Следующим нарком принимал Влодзимирского.
— Как проходит взаимодействие с Луной? — поинтересовался он.
— Принцесса отправилась вместе с Деканозовым и еще тремя людьми, — ответил главный следователь. — Думаю, целесообразней будет дождаться доклада самого Владимира Георгиевича.
— Ты прав, подождем, — согласился Всеволод. — Что у тебя еще?
— Уже не так важно в свете текущих событий, но тоже интересно, — Влодзимирский положил перед начальником несколько потрепанных листов бумаги.
— Так, — Меркулов вчитался в текст. — Сентябрь тридцать девятого… Предотвращена попытка проникновения на погранзаставу… Слуцкий погранотряд… Преследование результатов не дало… В месте потери следа найдено странное большое фиолетовое перо!
— Еще один след младшей принцессы, — произнес генерал-лейтенант. — Накануне Освободительного похода. Восточнее того места, где она потеряла хвост. К сожалению, никого из участников событий найти не удалось. Пограничники, вы же понимаете… Ту заставу перенесли под Ломжу (4). Все они там и остались в сорок первом…
— А перо? — поинтересовался нарком.
— Здесь вот так, — Влодзимирский достал еще один лист и передал начальнику.
— Вещественное доказательство изъято, — вслух прочитал Всеволод. — Подпись — старший майор Никулин… Опять он!
— Коллега тогда провел хорошую работу, — произнес главный следователь. — Не удивлюсь, если он и еще какие-нибудь случаи нарыл.
— Молодец, ничего не скажешь! — Меркулов бросил листок на стол. — Собрал все доказательства, чтобы они пропали без вести вместе с ним под Белостоком!
— Так уж получилось, — хмыкнул Влодзимирский. — Мы бы тогда ему все равно не поверили. Да и он сам, думаю, не понимал сути происходящего… Но я тут еще один вопрос хотел обсудить.
— Что именно?
— Вспоминая тот намек Луны на магическое лечение, я нашел нам хорошего кандидата, — произнес генерал-лейтенант. — Я подумал, что рисковать кем-то, чье здоровье еще на приемлемом уровне…
— Например, Самим, — перебил его нарком.
— В первую очередь Самим, — согласился главный следователь. — Опасно. Но! Мы можем рискнуть помочь тому, кто уже одной ногой в могиле! Если Луна подлечит его, то мы получим влиятельного сторонника. Если же нет… Ему и так уже недолго осталось. Вы понимаете о ком я?
— Я тебя понял! — подтвердил Меркулов. — Интересная мысль. Стоит ее обдумать.
— Тогда, у меня пока все, — завершил доклад Влодзимирский.
Отпустив заместителя, Всеволод задумался. Последнее предложение было весьма заманчивым.
Впервые за последние дни Флаттершай покинула приютившую ее квартиру. Но сейчас она была относительно спокойна. Ведь, кроме зачастую непредсказуемого Руперта, с ней были Твайлайт и Старлайт.
Сегодня ночью она была напугана, когда человек внезапно собрался и ушел на улицу, весьма грубо приказав ей сидеть дома. Все то время, что он отсутствовал, пегас провела в состоянии, близком к панике. И тем сильнее была ее радость, когда она увидела, кто вошел в дверь вместе с вернувшимся Кребсом.
Ее подруги нашлись! И главное, они успели вовремя!
Помогая Твайлайт отмыть накопленную в пути грязь, пегас рассказала подруге историю своих приключений. Про то, как она случайно попала в портал, про страшных солдат, обстреливавших дом, где она находилась, про свое житье здесь и про помощь Кребса. Единственным, про что она умолчала, было использование ей Взгляда. Пегасу внезапно стало стыдно, что она нарушила когда-то данное самой себе обещание.
Принцесса с интересом ее выслушала и пообещала рассказать свою историю, когда они окажутся дома. Ее путь был намного длиннее. И рассказ о нем, соответственно, тоже вышел бы отнюдь не коротким.
В итоге, пегас легла спать, впервые за последнее время не волнуясь за следующий день.
Днем все встали поздно, отоспавшись после ночных переживаний. Поев, Твайлайт напомнила Руперту о каком-то мероприятии, которое они обсуждали с утра. И человек, который все эти дни был весьма строг в вопросах маскировки, неожиданно согласился на посещение некоего парада, который должен был, по слухам, сегодня состояться.
Заклинание Старлайт работало стабильно, несмотря на почти полностью исчерпанную вчера магию. Единорог уверенно накрыла одним куполом всю четверку, после чего они вышли из квартиры. Спускаясь, Кребс сказал, что представляет, как пройти к одному месту, откуда будет открываться хороший вид. Он и так бы смог туда пройти, а уж с невидимостью никаких проблем на пути вообще возникнуть было не должно.
Пегас, тем не менее, не очень понимала, какой парад может пройти сейчас в этом городе, разграбленном и опустошенном чужой армией. В другой ситуации она бы могла засомневаться в честности ведущего их человека. Но после всех дней, которые он помогал ей здесь, начала ему более-менее доверять.
На улице она с удивлением услышала музыку где-то вдалеке. Играли какой-то марш. Похоже, Руперт был прав! Вскоре она, вслед за Рупертом и подругами, вышла к улице. Судя по всему, ее нужно было перейти, но сделать это было не так-то просто. По проезжей части двигались одна за другой, грохоча и ревя моторами, страшные на вид огромные машины. Они были чем-то похожи на ту, что расстреляла особняк, где висело зеркало. Такие же угловатые и несимметричные, с такой же нелепой нашлепкой сверху. И из этих нашлепок так же торчали трубы, которые, как теперь знала пегас, могут извергать огонь. Снизу, как и у той повозки, у этих было много маленьких колесиков, обернутых лентой. Отличались они только окрасом. Эти были выкрашены в цвет пожухлой листвы.
Наблюдать эти штуки вблизи, хоть они и просто ехали мимо по своим делам, было страшно. Помимо своего вида, они отталкивали еще и тем, что выбрасывали из труб противно пахнущий дым, от которого у пегаса запершило в горле. И Флаттершай очень обрадовалась, когда Кребс, ругнувшись, развернулся и повел их другим путем. Вскоре они вышли к высокому зданию, из-за которого и звучала музыка. Руперт, зайдя в подъезд, прислушался и велел подниматься. Так они попали на крышу.
Отсюда открывался хороший вид на длинную и широкую улицу, на которую и выходил фасад данного здания. Подойдя к ограждению, пегас взглянула вниз и тут же спряталась обратно. Внизу стояли солдаты! И их было очень много!
Но тут она вспомнила о невидимости, наложенной Старлайт, и, как могла, успокоилась, продолжив осматриваться. Сосредоточившись на направлении, откуда раздавалась музыка, она нашла взглядом оркестр. Он, к ее удивлению, весь также состоял из солдат. Чуть поодаль от них, на противоположной стороне дороги находилась небольшая трибуна, сейчас пустовавшая. Собравшись с духом, пегас еще раз осмотрела ряды солдат. Эти люди также были одеты в форму цвета увядающей зелени. Стояли они ровными рядами и даже держали знамена. В стороне стояло несколько машин, аналогичных тем, что она только что видела. Возле них выстроились, видимо, их команды, одетые в черные комбинезоны и странные шлемы.
— Руперт, что же здесь все-таки происходит? — поинтересовалась, тем временем, Твайлайт.
— Парад в честь передачи города красным… — ответил Кребс. — Нам про него тогда много рассказывали. Так что будет интересно посмотреть. Как там наша невидимость? — спросил он, повернувшись к единорогу.
— В порядке, — ответила Старлайт.
— Смотрите! — воскликнула аликорн, указывая на трибуну. — Кажется, начинается!
Флаттершай посмотрела в том направлении и увидела группу солидно выглядящих военных. Они подошли к трибуне, и четыре человека взошли на нее. Двое вышли вперед, другая пара осталась позади. Похоже, это были местные начальники. Пегас пригляделась к ним. Оба были одеты в форму. Один в длинную серую шинель с отвернутым ярким воротником, второй в черный кожаный плащ. Оба были в фуражках и сапогах. Больших подробностей из-за отдаления было не разглядеть.
— Вон тот, что на трибуне — Гудериан! — указал на первого Руперт. — Кто от русских, не знаю (5).
Тем временем, оркестр заиграл что-то парадное, и в отдалении послышался слитный топот множества ног. Вдоль улицы шел квадрат из людей. Все это были солдаты, одетые в одинаковую форму. И двигались они совершенно синхронно! Флаттершай знала, что в Кантерлоте иногда тоже проводятся подобные парады с участием городской стражи, но никогда не ходила на них. И здесь четкость, с которой действовали люди, поразила ее. Музыканты, как заметила пегас, специально изменили ритм марша, подстроив его под скорость шага людей. Строй солдат казался единым организмом. Какой-то неестественной многоножкой, ощетинившейся поднятыми вверх штыками, неумолимо ползущей вперед. И чем дольше пегас смотрела на него, тем страшнее ей становилось. Тем временем, первый строй почти подошел к трибуне, и командующие отсалютовали ему. Стоявшие вдоль дороги солдаты в зеленом также приветствовали проходящих мимо. За первой коробкой солдат в сером, тем временем, показалась следующая.
Пегас, словно загипнотизированная, смотрела на шествие, пытаясь понять, что же в нем так завораживает ее. Несколько серых коробок уже прошло мимо. Перед каждой шел выделенный человек, державший знамя. Слитный звук шагов дробью отзывался в ушах гостьи мира людей, заставляя дрожать в такт. И она бы запаниковала, если бы не посмотрела на своих друзей и не увидела, что они совершенно спокойны. Старлайт с интересом осматривала колонну, а Кребс глядел на соотечественников с явной гордостью, периодически давая Твайлайт какие-то комментарии.
Но вот последняя коробка скрылась из виду, и Флаттершай уже подумала, что парад кончился, как вдруг рев в небе заставил ее пригнуться. Несколько серых крылатых машин пронеслось, казалось, прямо над ней. Рассмотреть их пегас не успела, так быстры они были.
Шум моторов теперь раздавался и с земли. На улицу выползала колонна серых самодвижущихся повозок. Отсюда они не казались такими страшными, какими только что были для пегаса вблизи. Поэтому она даже рассматривала эти причудливые машины. Они были разными. Большими и маленькими, открытыми сверху и закованными в броню, на обычных колесах и на маленьких, обмотанных железной лентой. Некоторые везли в кузовах солдат, а к другим были прицеплены какие-то совсем непонятные механизмы. Но все они шли четким строем, а их командиры приветствовали своего командующего. И тот отвечал им. Машин было так много, что пегасу даже стало казаться, что это одни и те же механизмы проезжают мимо них, заворачивая где-то за гранью обзора на новые круги (6). Но, наконец, и они закончились.
— Я не понял, — удивился Кребс, глядя на конец колонны. — Это все? А где красные? Они что, не пойдут? Тогда это ни черта не совместный парад! Наши парни просто прошли перед строем русских!
— Все верно, гражданин Кребс! — внезапно произнес сзади незнакомый голос. — Это мероприятие и не являлось совместным парадом!
Зрелище, за которым наблюдала Твайлайт, было по-своему захватывающим. Да, принцесса и раньше видела марширующих стражников в Кантерлоте. И также она видела людские войска, колоннами шедшие через границу. Здесь же она впервые смотрела на человеческое торжественное мероприятие.
И по мере просмотра у нее накапливалось все больше вопросов к происходящему. Судя по всему, сейчас германцы и русские проводили празднование совместно! И именно это вызывало путаницу в мыслях аликорна. Она помнила, как впервые услышала о СССР от Вальтера и Руперта еще в джунглях. Как они с нескрываемой неприязнью рассказывали об этой стране. Потом она общалась уже с советскими людьми и выслушала от них несколько аналогичных историй, только злодеями были уже германцы. Из всего этого она сделала вывод о долгой и закоренелой вражде между этими народами. Но здесь и сейчас происходило что-то немыслимое!
Она посмотрела на очередное каре немецких солдат, которых приветствовали с трибуны генерал Гудериан, на которого указал ей обер-фельдфебель, и так и остававшийся для нее безымянным советский командующий, имени которого Руперт ей подсказать не смог.
— Через какой срок должна начаться война между Германией и Советским Союзом? — спросила она у стоявшего рядом Кребса.
— Год и девять месяцев, — ненадолго задумавшись, видимо, подсчитывая, ответил обер-фельдфебель. — А пока что мы с русскими дружим.
— Дружите? Чудовищно… — выдохнула принцесса. — Неужели все эти приветствия, которые солдаты передают друг другу, ничего не стоят? Неужели само это общее мероприятие не объединило ваши народы?
— Как видишь… — хмыкнул Руперт. — Но даже здесь и сейчас нас с красными заставляет дружить только победа над общим давним врагом — Польшей.
— Дружба не может строиться на ненависти к кому-то третьему! — озвучила очевидную для нее истину Твайлайт. — И дружить нельзя заставить!
Неожиданно принцессу осенило. Она поняла Кребса. Теперь она видела, что этот человек стал лжецом и злобным типом не из-за своих отрицательных качеств, а потому, что мир вокруг него не дал ему другого выхода! Аликорн посмотрела на стоявшего рядом человека, с гордостью смотревшего на проходящих внизу солдат. И ей стало жалко его.
— Что это ты так на меня уставилась? — заметив ее взгляд, спросил обер-фельдфебель. — Да еще так жалостливо?
— Просто… — Твайлайт решила пока ничего не говорить человеку. Свою идею она хотела обдумать до конца.
Поведение Руперта за все последние дни говорило, что он не безнадежен. Ведь обер-фельдфебель помог выжить Флаттершай. И их со Старлайт прикрыл от солдат. В конце концов, аликорн решила, что должна помочь ему в ответ.
Отрешившись за своими мыслями от происходящего, она, как оказалось, пропустила что-то важное. Незнакомый голос из-за спины застал ее врасплох.
Появление нового действующего лица на их крыше оказалось неожиданным для всех. В том числе и для Твайлайт. Она рывком развернулась и с удивлением увидела немолодого человека в дорогом костюме и шляпе.
Магию по всей округе они истратили еще вчера, и теперь ее хватало только на купол невидимости Старлайт. Так что атаковать этого странного человека ей было нечем. Правда, он, казалось, был не вооружен. И, что более важно, свою фразу он произнес на эквестрийском.
— Он что, нас видит? — Руперт потянулся к кобуре, но был остановлен незваным визитером.
— Отлично вижу, можете мне поверить, — улыбнулся гость. — Но я не советовал бы вам доставать оружие! — он показал свои руки, в которых ничего не было. — Во-первых, лично я пока не собираюсь предпринимать против вас каких-либо агрессивных действий…
— А во-вторых? — набычившись, спросил обер-фельдфебель, тем не менее, остановивший руку возле клапана кобуры.
— А во-вторых, уважаемый гражданин Кребс, — еще шире улыбнулся визитер. — Вы уже на прицеле! — он щелкнул пальцами, и в нескольких шагах в стороне от него появился русский солдат, державший в руках автомат. — Исключительно ради общей безопасности! — тут же пояснил гость в гражданском.
— Кто вы такой? — аликорн решила вмешаться в ситуацию. — И что здесь происходит?!
— Ваше Высочество! — человек повернулся к ней. — Разрешите представиться! Деканозов Владимир Георгиевич! — он приподнял шляпу и слегка наклонил голову. — Заместитель наркома госбезопасности союза ССР по внешнеполитическим вопросам. Думаю, важно дополнить, что я из сорок пятого года.
— Прикажите вашему солдату опустить оружие! — потребовала принцесса. Этот внезапно возникший русский генерал ей совсем не нравился. Как он смог увидеть их и как сам оставался до этого незамеченным, ей было непонятно. — Руперт! — она повернула голову к Кребсу. — Тебя я тоже попрошу вести себя спокойно!
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — процедил обер-фельдфебель, опуская руку.
— Селиванов! — скомандовал заместитель наркома, и тут же его подчиненный опустил оружие. — Что ж, — продолжил он, обращаясь к Твайлайт. — Теперь, полагаю, мы можем поговорить.
— Думаю, да, — заключила аликорн. — Как и зачем вы здесь оказались? — она решила не упускать инициативу в разговоре с этим непонятным человеком.
— Мы прибыли сюда в поисках человека, отправившего отсюда письмо генералу Паулюсу, — его взгляд переместился на Кребса. — С информацией о будущем.
— Руперт! — опять обернулась к обер-фельдфебелю Твайлайт. — Это правда?
— Да, — кивнул Кребс. — Глупо отрицать, если уж по мою душу явился целый заместитель министра!
— Но я же рассказывала тебе, чем это может закончиться! — вознегодовала принцесса.
— Я все сделал еще до нашего разговора! — ответил обер-фельдфебель. — К тому же, раз за мной явились эти русские, письмо не сработало! Я прав?
— Совершенно верно, — кивнул Деканозов. — Но сам факт… С учетом того, что гражданин Кребс ранее совершил побег из мест заключения, я думаю, что ему следует не совершать больше опрометчивых поступков, а пройти с нами. Я могу вас уверить, — он улыбнулся. — Что мы во всем разберемся.
— Он с вами не пойдет! — с неожиданной даже для самой себя резкостью ответила аликорн, притопнув ногой.
— При всем уважении к Вам, — еще шире улыбнулся Деканозов. — Я буду вынужден настаивать! К моему огромному сожалению, — он заметно погрустнел. — Мы не можем позволить себе оставить человека, совершившего столь необдуманное действие, — кивнул он Кребсу. — На свободе.
— Руперт помог нам всем! — заявила Твайлайт, с трудом найдя среди витиеватой речи визитера его основную мысль. — И я тоже помогу ему! Я беру над ним шефство!
— Очень благородный поступок! — казалось, впечатлился заместитель наркома. — Но в чем конкретно это шефство будет выражаться?
— Я обучу его всему, что знаю о дружбе! — ответила, смотря в глаза Деканозову, принцесса. — И, я могу вас уверить, что воспитательный эффект от этого в разы превысит тот, что получился бы от ваших методов! Руперт? — она перевела взгляд на обер-фельдфебеля.
— Ну, в общем-то… — медленно произнес Кребс, похоже, шокированный тем, куда свернул разговор. — Несколько уроков дружбы — это как раз то, что мне необходимо! — быстро добавил он.
— Я ручаюсь за Руперта! — заявила Твайлайт, снова переведя взгляд на незваного гостя. — Все это время он помогал нам, и я не намерена отдавать его вам из-за его ошибки. Тем более что она прошла, как вы сказали, без последствий!
— Я и не собирался требовать его наказания, — разведя руками, улыбнулся заместитель наркома. — Мне достаточно того, что вы обязываетесь взять этого человека на поруки! Нам известно, что вы хорошо перевоспитываете бывших злодеев! — он сделал пару шагов в сторону принцессы и продолжил. — И раз уж мы разрешили этот досадный инцидент, то давайте перейдем к другой теме.
— К какой же? — прищурилась аликорн.
— Твайлайт, — тихо произнесла у нее за спиной Флаттершай. — Того человека с автоматом я знаю. Это он приходил с Зуевым к порталу и потом подрался с Вальтером, из-за чего я и оказалась здесь.
— Ваше Высочество! — перешел на официальный тон Деканозов. — Я от имени руководства союза ССР рад приветствовать вас на советской территории. Также позвольте выразить вам соболезнования в связи с происшествием, из-за которого вы оказались здесь и… сейчас.
— Советской? — переспросила Твайлайт. Недавний парадокс немецко-советской ложной дружбы и последующий разговор с Деканозовым сильно подпортили ей настроение. Так что с этим советским представителем она собралась поговорить начистоту. — Мне кажется, что этот город только что принадлежал другому государству, которому вы объявили войну!
— Вас кто-то ввел в заблуждение, Ваше Высочество! — улыбнулся заместитель наркома. — Никакой войны между Польшей и СССР не было и быть не могло (7)! Польское государство официально перестало существовать после бегства правительства. И Советский Союз был вынужден, — он развел руками, как бы подчеркивая безальтернативность ситуации. — Ввести войска для предотвращения беспорядков на территориях, оставшихся без верховной власти. Территориях, подчеркну, населенных преимущественно этническими белорусами и украинцами. Территориях, насильно отторгнутых панской Польшей от нашего государства два десятка лет назад…
Он, улыбаясь, говорил что-то еще, а Твайлайт, слушая его, начала понимать, что в голове у нее образуется какая-то каша. Этот человек говорил с одной стороны, понятным языком, но с другой стороны, ей приходилось прикладывать усилия, чтобы не потерять смысл сказанного. Принцесса помотала головой, пытаясь переварить речь Деканозова, а тот, тем временем, продолжал.
— Так что, как видите, — все также улыбаясь, говорил он. — Советское государство действовало исключительно в интересах жителей данных областей, угнетаемых польскими магнатами и фабрикантами. Кроме того, Ваше Высочество, вы знаете что-нибудь про линию Керзона (8)?
— Нет, — только и успела вставить аликорн. Никакой более толковой фразы она заготовить просто не успела.
— Ничего страшного! — продолжил человек. — Я готов по первому же требованию предоставить всю необходимую информацию!
— А как же ваш совместный парад с германцами? — решила поддержать подругу единорог. — Ведь Германия и Польша в состоянии войны!
— Старлайт Глиммер? — перевел на нее взгляд Деканозов и, дождавшись утвердительного кивка собеседницы, продолжил. — Очень рад знакомству! Но! Никакого совместного парада, как вы и сами могли видеть, не было. Была лишь торжественная церемония передачи города советскому командованию. Ничего более! Но, я полагаю, такие вопросы не должны решаться в таком месте, — он повел рукой в сторону края крыши. — Оно хорошо только для просмотра. Кстати об этом… — он повернулся куда-то в сторону. — Зуев! Ну, как там? Все заснял?
— Так точно, товарищ комиссар госбезопасности третьего ранга, — произнес Павел Зуев, возникший также неожиданно возле ограждения крыши. В руках его была переносная кинокамера. — С самого начала!
— Ой! — только и сказала пегас, рядом с которой возник человек.
— Здравствуй, Флаттершай, — обратился к ней старший лейтенант. — Я должен извиниться перед тобой за тот досадный инцидент возле портала. Рад видеть тебя живой и здоровой!
— Да как вы это делаете? — воскликнула принцесса. — Мы же потратили здесь почти всю магию!
— Для этого есть накопители, — произнесла Луна, появившаяся сбоку от Деканозова. Принцесса ночи была облачена в полный доспех за исключением шлема. Позади них Твайлайт к своему удивлению, увидела Манфреда Ригеля. — И внутренний резерв… Здравствуй, Твайлайт! — она улыбнулась. — Весьма приятно, что, разыскивая Руперта, мы нашли также и тебя.
— Так это ты держала их под невидимостью! — догадалась младшая принцесса. — Зачем?
— Владимир Георгиевич попросил, — кивнула на заместителя наркома Луна. — Да и мне было любопытно посмотреть на ваш разговор…
— Но, если ты здесь, — вмешалась Старлайт. — То, полагаю, нам не нужно ждать полуночи, чтобы вернуться домой?
— Верно! — согласилась темно-синяя аликорн. — Здесь нам незачем больше оставаться… — она подошла к ограждению крыши и взглянула вниз, провожая взглядом расходящихся военных. Когда улица почти совсем опустела, старшая принцесса подытожила увиденное. — Парад окончен! И ваш поход тоже! Пора домой!
От автора:
Уважаемые читатели! Путешествие Твайлайт через 1939-й год, которое было основной сюжетной линией данной части, подходит к концу. Тем не менее, еще осталось много неразрешенных вопросов. Продолжение частично готово и будет также выкладываться. Но прошу Вас описать свое мнение вот по какому вопросу: стоит ли продолжать добавлять новые главы в это произведение или стоит начать новое?
(1) — Pak-40 (7.5 Panzerabwehrkanone 40)- немецкая противотанковая пушка калибра 75 мм.
(2) — СТЗ-5 — советский гусеничный тягач, выпускавшийся на Сталинградском Тракторном Заводе.
(3) — Киевская катастрофа 1941 года — окружение и разгром советского Юго-Западного фронта. В результате были потеряны Киев и значительная часть УССР. Потери РККА составили более 700 000 человек.
Харьковская катастрофа 1942 года — наступательная операция РККА, окончившаяся окружением и разгромом большей части сил Юго-Западного фронта. В результате дорога на Сталинград для немцев, фактически, была открыта. Потери РККА составили 270 000 человек.
В обоих случаях Хрущев был членом военного совета (одним из командующих) Юго-Западного фронта.
(4) — Ломжа — город в окрестностях Белостока. С сентября 1939 отошел к СССР. Находился возле вершины так называемого Белостокского выступа. После ВОВ возвращен в состав Польши.
(5) — Представителем РККА на трибуне являлся командующий 29-й танковой бригадой комбриг Кривошеин С.М.
(6) — Это же заметил и комбриг Кривошеин. Гудериан таким образом пытался пустить пыль в глаза руководству РККА, зрительно увеличив количество своей техники.
(7) — Советский Союз не объявлял войну Польше в 1939 году. На момент ввода войск официально польское государство перестало существовать после бегства правительства. Главнокомандующий войсками Польши отдал приказ не вести боевых действий с РККА. Бои, тем не менее, возникали, но уже по инициативе польских командующих на местах.
(8) — Линия Керзона — демаркационная линия, предложенная главой МИД Великобритании лордом Керзоном и рекомендованная Антантой в качестве восточной границы новообразованной Польши в 1920 году. Была проведена по этническому принципу. К западу от нее оставались земли с преимущественно польским населением, к востоку с преимущественно белорусским и украинским. В ходе войн с Украиной, Литвой и РСФСР поляки продвинули свою границу сильно на восток. В 1939 году линия раздела Польши прошла в основном вдоль линии Керзона за исключением Белостокского и Львовского воеводств, находившихся западнее, но отошедших к СССР. Белостокское воеводство после ВОВ было возвращено в состав Польши.
Глава 19
Эрвин сидел за столом в своей комнате и писал. Ситуация, как внутри Эквестрии, так и в межмировых отношениях становилась все более запутанной. Поэтому работы у него хватало, а Луна высоко ценила проводимый им анализ ситуации и, зачастую, следовала его рекомендациям. Вот и сейчас бывший оберст-лейтенант был занят составлением подобного отчета. Но стук в дверь отвлек его.
Ховальдт насторожился, так как посетителей, кроме, естественно, принцессы ночи, у него давно уже не было. Но Луна просто появлялась в его комнате тогда, когда считала нужным. Она не утруждала себя как-то заранее информировать своего советника о посещении. Сразу вспомнились те непонятные русские, но, правда, они тоже вошли к нему без стука…
— Войдите! — Эрвин решил, что проще всего узнать, кто же пришел к нему, впустив посетителя. Дверь открылась, и на пороге он увидел Твайлайт Спаркл.
— Здравствуй, Вальтер! — поздоровалась младшая принцесса.
— Добрый день, Твайлайт, — встав из-за стола, поприветствовал гостью Ховальдт. Попутно он отметил, что она так и продолжает звать его вымышленным именем. Значит, Луна не открыла его тайны. — Присаживайся! — он указал на диван, а сам вернулся на рабочее место. — Чем могу помочь?
— Мне действительно нужен совет, — усевшись, заговорила аликорн. — Это касается моей подруги. Она пропала.
— Полагаю, ты имеешь в виду Рэрити? — поинтересовался человек. Когда гостья проходила к дивану, он отметил отсутствие большей части хвоста, но деликатно не стал заострять на этом внимание.
— Верно! — подтвердила его догадку принцесса. — Как ты узнал?
— Просто все остальные твои подруги, согласно моим данным, на месте, — ответил Эрвин. — Про белого единорога же я ничего не знаю. Ведь она отправлялась к русским и, насколько мне известно, еще не вернулась.
— Вот именно! — чуть не выкрикнула аликорн, но, спохватившись, сбавила тон. — Она должна была вернуться в тот день, когда отправлялась я. Мы должны были проходить через портал одновременно! Но меня сбой перехода отправил в прошлое на шесть лет, а Рэрити так и не прибыла в Эквестрию! Селестия сказала, что всеми вопросами, связанными с порталами, занимается Луна. Но я нигде не смогла ее найти! А мою подругу нужно разыскать! — во время своей тирады она все больше повышала голос и последнюю фразу могла бы выкрикнуть, если бы снова не сдержала себя. — Поэтому я пришла спросить совета у тебя.
— Ну, что ж, давай подумаем, — Ховальдт решил, что помощь младшей принцессе не слишком обременит его, но будет весьма полезна. — В Эквестрию Рэрити не прибыла. Значит, нужно узнать, отправлялась ли она вообще. Она могла банально задержаться в Советском Союзе и не попасть в тот сбойный переход, в котором оказалась ты. Также она могла, хоть и прибыть к порталу вовремя, но не успеть пройти его до сбоя.
— Но ведь его работа восстановлена, — не согласилась с последним аргументом Твайлайт. — А значит, она должна была бы в таком случае уже вернуться. Пускай и с опозданием.
— Возможно, русские решили поберечь ее и не пускать в портал, пока точно не будут уверены в невозможности новых сбоев, — предположил бывший оберст-лейтенант. — Ну, или в наихудшем случае, она действительно проходила в сбойный портал одновременно с тобой.
— Вот именно этого я и боюсь! — согласилась аликорн.
— В таком случае, учитывая то, что произошло с тобой, ее нужно искать в прошлом Эквестрии, — сделал вывод человек. — В будущее, как мне говорила Луна, отправиться нельзя. В настоящем она не появилась. Значит, она где-то в прошлом. Причем именно здешнем. Ведь тебя портал все-таки перенес между мирами, пускай и со сбоем по временной шкале. Вероятно, с ней произошло то же самое!
— И как же, в таком случае, ее найти? — Твайлайт была явно не в восторге от его выводов. Но, похоже, она и сама думала над чем-то подобным и теперь хотела узнать его мнение.
— Рэрити — барышня умная, — подбодрил собеседницу Эрвин. — Думаю, она догадается оставить послание точно так же, как это сделали вы со Старлайт. Причем если бы ее забросило на шесть лет назад, как и вас, то она смогла бы без проблем просто прожить их в Эквестрии. Если так и произошло, то со дня на день она появится и сама сообщит тебе, в какую дату она попала. Тогда вам с Луной не составит труда забрать ее из прошлого. Но я ничего не смыслю в теории порталов. Поэтому могу предположить, что ее могло закинуть дальше в прошлое. Как думаешь, такое возможно?
— Я думала над этим, — согласилась принцесса. — И у меня также не хватает данных по принципам работы порталов. Поэтому мы должны рассматривать все варианты!
— Тогда мой совет такой, — заключил Ховальдт. — Дождись Луну и через нее или вместе с ней уточните, отправлялась ли Рэрити вообще из СССР. Если нет, то вам останется просто забрать ее. Если же да… Тогда отправляйся в архив и ищи любые упоминания о ней. Внешность-то у твоей подруги весьма приметная. Такие дела…
— Спасибо, Вальтер! — аликорн спрыгнула с дивана. — Ты мне действительно помог привести все мысли в порядок, — она улыбнулась. — А то я после всех собственных приключений еще не отошла. А тут новая напасть… Я прямо уже вижу план действий! Тогда я пойду!
— Можешь подождать Луну здесь, в башне, на первом этаже, — предложил посетительнице бывший оберст-лейтенант. — Ну, и я принцессе ночи тоже передам, когда увижу, что ты ее искала.
— Еще раз спасибо! — идя к выходу, поблагодарила принцесса. — Но, как по мне, лучше провести время ожидания в архиве. Может быть, найду что-нибудь полезное!
— Тогда, удачи! — встав из-за стола и провожая гостью, пожелал ей Эрвин. — Ты заходи, если что…
Когда дверь закрылась, он вернулся к рабочему месту, сел и подпер голову рукой. Пропавшая без вести единорог стала для него неприятной неожиданностью.
— Спровадил? — поинтересовалась материализовавшаяся возле окна Луна.
— Как видишь, — ответил Ховальдт. — Но как мы могли прошляпить эту дамочку? — он деликатно не стал упоминать, что проморгала пропажу единорога в основном принцесса ночи.
— Даже и не знаю, — вздохнула аликорн. — Я как-то изначально сосредоточилась на Твайлайт и Старлайт. Потом… другие известные тебе события…
— По крайней мере, Твайлайт будет загружена работой, — отметил бывший оберст-лейтенант.
— О! Ты ее плохо знаешь! — фыркнула Луна. — Думаю, уже завтра, в крайнем случае, послезавтра, с красными глазами и мешками под ними она примчится ко мне. И будет доставать, чтобы я помогла ей. Как будто у меня и так мало проблем!
— Но ведь Рэрити действительно нужно найти. Она в прошлом, а значит, может внести необратимые изменения в течение времени! — возразил человек. — Ты ведь была по обе стороны портала сразу после сбоя. И подруги Твайлайт там не было. Я-то ей наплел про возможное нахождение единорога в СССР, чтобы она пока поменьше волновалась, но правду она скоро вскроет. А правда в том, что ее подруга где-то в прошлом!
— Я даже и не знаю, откуда начинать поиски… — пожаловалась Луна. — Портал мог закинуть ее куда угодно!
— Нужно проверить списочный состав делегации, — озвучил свою идею Эрвин. — Может быть, единорог, как и Твайлайт, была не одна. Если с ней попал кто-то из людей, это не могло не остаться в хрониках!
— Для этого мне снова нужно будет идти на поклон к Меркулову и его клевретам, — процедила принцесса ночи. — Видеть уже не могу их довольные рожи!
— А ты возьми с собой Твайлайт, — подсказал ей Ховальдт. — Пусть израсходует свою дурную энергию на главу НКГБ!
— А это хорошая мысль! — согласилась аликорн. — Но в таком случае мне нужно все подготовить! — с этими словами она исчезла.
Выдохнув, Эрвин уставился в стену, задумавшись. Твайлайт и ее подруга, наконец, были возвращены из прошлого Земли. Но теперь все вспомнили о Рэрити. И ведь эта проблема тоже была отнюдь не самой главной!
А тем временем, в комнате без окон, глубоко под Кантерлотом, почти в полной темноте разговаривали двое.
— Ну, и как тебе Твайлайт после возвращения? — поинтересовался обладатель низкого мужского голоса.
— Твайлайт-то… — ответил мелодичный женский голос. — Как всегда. Деловита. Энергична. Самозабвенна… И без хвоста!
— Без хвоста… — повторил низкий голос. — Что же, теперь мы должны отбросить последние сомнения.
— А у тебя они еще были? — со смешком поинтересовалась собеседница.
— У меня они есть всегда, Шелест, — вздохнув, ответил обладатель низкого голоса. — Должность такая, как говорил один персонаж…
— Должность? — усмехнулась та, которую называли Шелест. — Ладно тебе отговариваться. Ты просто до сих пор не забыл прошлую неудачу с младшей принцессой! Да и еще кое-кто наверняка продолжает убеждать тебя в ее негодности.
— Есть такое дело, — согласился собеседник. — Но, посмотри, согласно отчету путешественниц, Старлайт показала себя с наилучшей стороны! Хотя это уже вопрос для отдельного обсуждения. Ведь теперь они должны устранить еще два источника парадокса.
— Твайлайт уже рвется заняться этим, — хмыкнула обладательница мелодичного голоса. — Из кожи вон лезет, уж ты мне поверь.
— И, если я все правильно рассчитал, то ей будет, куда приложить свою энергию, — с довольной интонацией добавил низкий голос. — Тем более что мы уже знаем, чем закончится это ее предприятие.
— И без накладок оно не обойдется, — добавила Шелест. — Весьма неприятных…
— Мы уже сотни раз анализировали произошедшее, — возразил ей собеседник, к которому она так и не обращалась по имени. — И я убежден, что непоправимого урона нашим планам не было нанесено. Вздумай мы что-то менять, могут возникнуть новые парадоксы. А оно нам надо? Хорошо уже то, что та же Твайлайт смогла почти не внести изменений в течение своего пути. Следы она, конечно, оставила. Благо, за ней было подчищено…
— Допустим… А что ты думаешь о Луне? — сменила тему обладательница женского голоса.
— Она меня, если честно, радует, — ответил ее собеседник. — Принцесса ночи движется в нужном нам направлении. Рецидивов я не ожидаю, хотя тут тебе виднее.
— А человек, которого она пригрела?
— Вполне укладывается в рамки. Пусть будет…
— Хорошо, — решила откликавшаяся на имя Шелест. — Тогда продолжай работать. Хотя, чего я тебе указываю… Ты и так знаешь все не хуже меня... Ладно, я тебя покидаю, дела не ждут!
Меркулов пристально изучал странную анонимку, доставленную, что интересно, через полпредство из Эквестрии. Рядом, за столом для совещаний, расположился Влодзимирский, рассматривавший фотокопию того же послания.
Звонок телефона отвлек наркома от его занятия. Секретарь сообщал, что в приемной ожидает Деканозов. Комиссару госбезопасности третьего ранга было назначено, поэтому Всеволод приказал впустить его в кабинет.
Отложив бумагу, он встал и поздоровался с заместителем, который сел напротив главного следователя.
— Ну, Владимир Георгиевич, — начал Меркулов, усаживаясь на свое место. — Рассказывай, как все прошло.
— Более чем удачно, — ответил Деканозов. — Луна, стоит отдать ей должное, сработала четко. И местоположение искомого человека определила с погрешностью в несколько метров.
— Значит, этот Кребс изолирован? — уточнил нарком.
— О! Тут все не так просто! — усмехнулся дипломат. — Этот бывший обер-фельдфебель, хоть и невеликого ума человек, но очень хитрый. Когда мы нашли его, он уже встретил младшую принцессу и смог втереться ей в доверие. Так что она взяла его под свою защиту.
— То есть из-под юрисдикции Луны он перешел в подчинение Твайлайт, — сделал вывод Всеволод. — Как отреагировала на это наша… союзница?
— Индифферентно, — ответил Деканозов. — Я все больше склоняюсь к версии, что не очень-то он ей и был нужен. Просто к нам она его отпускать не хотела, а устранить почему-то постеснялась.
— Это довольно непредусмотрительно с ее стороны, — покачал головой Меркулов. — Нет человека — нет проблемы! Не будь этого Кребса, мы не смогли бы прижать ее к стенке за письмо Паулюсу.
— Из того, что я узнал, — возразил комиссар госбезопасности третьего ранга. — Я могу сделать вывод, что бывший обер-фельдфебель сыграл значимую роль в возвращении домой младшей принцессы и двух ее подруг. Да и с письмом тоже не все просто.
— Ну, с посланием Паулюсу его можно понять, — хмыкнул нарком. — Он и не думал, что мы найдем его. Если бы письмо сработало, то еще неизвестно, сидели бы мы сейчас здесь. А если бы оно не сработало, то должно было затеряться в бумагах генерала. Недооценил нас гражданин Кребс!
— И это простительно для человека его уровня, — снисходительно улыбнулся дипломат. — Тактика взвода или роты — вот его потолок. А он полез в стратегию…
— Главное, что этот человек до сих пор есть, — Всеволод помассировал висок левой рукой, потом посмотрел на нее, вздохнул и опустил на стол. — А значит, есть и проблема…
— Не думаю, — покачал головой Деканозов. — Я считаю, что для нас может быть опаснее тот, кого мы знаем, как унтер-офицера Толлера. Лев Емельянович, — обратился он к Влодзимирскому. — Что скажешь на этот счет?
— Скажу, Владимир Георгиевич, — присоединился к разговору главный следователь. — Что полностью твое мнение разделяю. Судя по всему, под личиной унтер-офицера скрывался штаб-офицер, а то и генерал. Но не боевой. Из разбора его действий становится ясно, что человек не привык действовать в поле. Это аналитик, статистик, может быть, снабженец. Одним словом, штабист.
— Как раз то, что нужно Луне, — заключил нарком. — Что по идентификации его личности?
— Работаем, — вздохнул Влодзимирский. — Сейчас проверяем всех высших офицеров, пропавших без вести или значащихся убитыми в районе окружения Девятой Армии Вермахта, где был взят в плен лже-Толлер.
— Хорошо, продолжайте, — решил Меркулов. — А что по этой анонимке? Кстати, — он протянул оригинал Владимиру Георгиевичу. — Ознакомься.
— Старший сержант с серийным номером… далее девять цифр… находится в координатах… — продекламировал комиссар госбезопасности третьего ранга, не став озвучивать цифры. — Интересно… Уж не о том ли человеке идет речь, который, как мы думаем, внес в портал терминатор?
— Серийный номер, вероятно, взят с его оружия, — выдал свою версию Влодзимирский. — Я распоряжусь сверить его с номером ствола, значащегося за тем сержантом. Так мы будем знать точно. Кто-то очень предусмотрительно не стал писать здесь имя человека, приведя вместо этого номер оружия, — он обвел взглядом собеседников. — Этим автор письма достиг сразу нескольких целей. Во-первых, имя и фамилия этого сержанта слишком распространенные. Таких у нас с десяток наберется. А вот серийный номер уникален. А во-вторых, только мы и можем проверить соответствие идентификационного номера и человека. Списки ответственных-то у нас. Так что этот автор — очень хитрый тип. Но вот координаты…
— Это похоже на дату, — ответил Деканозов. — Вот только она какая-то странная… И конверт… Что это за два красных ромба вместо подписи? Старые знаки различия?
— Если не совпадение, то знаки с петлиц комдива. Или дивизионного комиссара (1), — добавил Влодзимирский. — Или…
В это время на столе наркома зазвонил телефон. Сняв трубку, он выслушал сообщение.
— Веди! Сейчас будем! — приказал он в трубку и положил ее.
— Что такое? — поинтересовался Деканозов.
— К нам пожаловала Ее Высочество, — усмехнулся Всеволод.
— Наверняка теперь ее заботит пропажа единорога, — предположил дипломат.
— Вот мы ее и спросим и насчет даты, и насчет анонимки, — вставая, ухмыльнулся нарком. — И про красные ромбы спросим… Пойдемте, товарищи, в спецприемную. На этот раз, должен признаться, принцесса заявилась очень вовремя!
Клаус глядел на свое отражение в зеркале и не мог поверить в то, что ему настолько повезло.
Унтер-офицер в данный момент находился в кузове крытого грузовика, который увозил его на запад, вдаль от ставшего теперь советским Бреста Литовского. И вез он не только его. А ведь той ночью… Вальца передернуло от воспоминаний.
Вообще, он не очень хорошо помнил, что происходило в доме. Между тем, как он увидел фиолетовый свет на пороге, и оплеухой, полученной от офицера, все было как в тумане. Он потер ухо, которое после удара того мерзкого обер-лейтенанта распухло и покраснело, и продолжил вспоминать.
Тогда, выбежав за порог, они понеслись в сторону бывшего штаба, но Ойген где-то по дороге отстал. Только потом Клаус сообразил, что его друг должен был стоять на часах и поэтому, видимо, вернулся на свой пост. Так или иначе, но в здание штаба он вернулся один. При входе Вальц нарвался на лейтенанта Ладунгера, известного педанта и чистюлю. В результате, до утра он вынужден был приводить в порядок себя и форму. А после рассвета грузовик с последними вещами штаба увез его на западный берег Буга (2). Зоммель, сидя в кузове, был мрачнее тучи и разговаривать отказался.
И Клаус уже почти смирился с тем, что так никогда и не узнает, что же это за зеркало и кого они встретили в прошлую полночь. И, соответственно, не сможет выслужиться перед командованием за эту машину. Ведь она осталась там, на востоке! В городе, который вот-вот должен был быть оставлен красным!
Но в Тересполе (3) ему фантастически повезло. Удача не просто улыбнулась, а прямо-таки расцеловала его. Вылезши размять ноги во время остановки, он наткнулся на своего дядю Гельмута.
Чем он точно занимается, в семье Вальца не знал никто, но то, что дядя — не самый маленький человек в Аненербе, унтер-офицер знал. Поэтому, обнявшись с родственником, который, не имея своих детей, всегда очень тепло к нему относился, Клаус отвел его в какой-то переулок и вполголоса пересказал все свои недавние приключения. В доказательство он предоставил листки с записями на латыни, футляр с кольцами и странный сверток, вынесенные им из сгоревшего дома.
Прочитав несколько листков, дядя Гельмут побледнел и схватился за сердце. Немного отойдя, он обнял Клауса и прошептал, что о таком подарке и мечтать не мог. А после он развил кипучую деятельность.
Для начала он оставил унтер-офицера с собой, быстро договорившись со старшим штабной машины. Потом он организовал грузовик, на котором они в сопровождении пары солдат вернулись в Брест.
И они успели в последний момент! Парад, который ознаменовывал передачу города красным, уже кончился. Техника и пехота Девятнадцатого Моторизованного корпуса, участвовавшие в параде, уходили из Бреста, а они двигались им навстречу, вызывая недоумение у водителей и офицеров. Но, в конце концов, они добрались до сгоревшего дома.
На улице перед входом уже стояли советский легкий танк и пара грузовиков. Русские солдаты что-то перетаскивали из кузовов в здание, которое еще утром занимал штаб их Пятого Моторизованного полка.
Увидев их, Клаус испугался. А еще сильнее он занервничал, когда несколько солдат и командовавший ими офицер с тремя кубиками в петлицах подошли к их грузовику. Но дядя Гельмут и тут удивил племянника. Он на чистом русском объяснился с красными, кивнул на Клауса. И они, понимающе поглядев на унтер-офицера, посмеиваясь, ушли.
Что такого смешного рассказал им про него дядя, Вальц спрашивать не стал. Ему стало не до этого. Ведь дальше они вчетвером направились к особняку. Главная дверь его оказалась заперта, и они бегом направились на задворки. Далее они плутали по нижнему обгорелому этажу, пока не нашли лестницу наверх. И только увидев свое отражение в зеркале, Клаус успокоился. Теперь он был уверен, что все получится.
И все, действительно, получилось. Вынеся артефакт и погрузив его в кузов, они на полной скорости понеслись на запад. Стоявшие возле соседнего дома красные лишь флегматично посмотрели вслед их машине, а несколько бойцов даже помахало руками. А возле переправы на западный берег их грузовик догнал последнюю колонну Девятнадцатого Моторизованного корпуса и вместе с ней пересек новую границу.
Остаток дня и ночь они провели в Тересполе, а утром отправились на запад. Клаус сидел в кузове и смотрел на зеркало, которое, как он верил, принесет ему удачу. Бросив взгляд назад, он посмотрел на тарахтящий следом трофейный броневик «Татра» (4). Дядя еще раз удивил его, сумев выбить даже охранение. В общем, теперь Клаус понимал, что все будет просто отлично. Поэтому он сидел, смотрел в свое отражение и мечтал.
Он думал о том, что скоро будет переведен в СС и получит офицерский чин. Это была не мечта — так обещал ему дядя. А вот воображал солдат о том, какой дождь из наград, повышений и почета прольется на него, когда им удастся снова активировать это зеркало. А еще он, потирая ухо, мечтал снова встретить этого мерзкого обер-лейтенанта и поквитаться с ним!
Клаус Вальц ехал и мечтал, еще не зная, что все его мечты, кроме одной, так и останутся мечтами. Вначале все было так, как он предполагал. Перевод в СС и звание унтерштурмфюрера (5) он получил. Но вот потом… Зеркало за пять последующих лет так и не заработало... Чего только они ни перепробовали, но, в конце концов, проект был признан несостоятельным и забыт.
А в начале сорок пятого, все еще веря в удачу зеркала и пытаясь эвакуировать его, Клаус снова встретил человека, съездившего ему по уху. Но и поквитаться с ним не вышло, ведь Клаус просто не узнал его.
А потом была бешеная гонка с русскими штурмовиками, авария… Последним, что увидел Клаус, было светящееся зеркало, активировавшееся, словно в насмешку над ним, и исчезающий в его поверхности встреченный на дороге обер-фельдфебель. Потом их бронетранспортер перевернулся. А потом…
Для Клауса Вальца не было ничего.
Руперт сидел за столом в своей новой комнате и думал. Он даже почти не злился, ведь неожиданно его план удался. Хотя все пошло и не так, как он задумывал… Генерал Паулюс, к сожалению, не внял его предупреждениям. Зато ему удалось избежать близкого общения с комиссарами и при этом втереться в доверие к младшей принцессе.
Бывший обер-фельдфебель еще раз оглядел выделенное ему помещение и ухмыльнулся. Оказалось, что Твайлайт с момента его последнего посещения Понивилля переехала жить из библиотеки в самый настоящий замок, что, по мнению Кребса, более приличествовало принцессе. Правда, как выяснилось, сделала она это вынужденно, после того, как ее старый дом был разрушен.
Руперт даже специально осмотрел из окна место бывшей библиотеки. Дом-дерево был уничтожен, судя по воронке и разлету обломков, прямым попаданием хорошего такого снаряда. Будь Кребс у себя дома, он бы предположил, что здесь поработала как минимум легкая гаубица. Например, leFH 18 (6) или ее советский аналог. Но в Эквестрии, насколько он знал, гаубицы на вооружении не состояли, поэтому человеку приходилось только догадываться, что же случилось с прежним домом принцессы.
От размышлений его отвлек стук в дверь.
— Кто там? — недовольно поинтересовался бывший обер-фельдфебель. Еще не хватало, чтобы черт принес Твайлайт с обещанным уроком дружбы.
— Это я! Старлайт! — раздался из-за двери голос единорога. — Можно?
— Валяй! — разрешил Руперт. Эта четвероного-рогатая особа с самого начала знакомства показалась ему довольно нормальной для пони. И за последующее время она только укрепила это впечатление. Старлайт казалась логичной и уверенной в себе. На нее не нападали приступы паники, как на пегаса. Вот и сейчас, увидев, с чем вошла в его комнату единорог, Кребс улыбнулся. Гостья левитировала за собой толстую запыленную бутылку, в которой явно был не яблочный сок, и два бокала.
— Привет! — поздоровалась она. — Как устроился?
— Лучше, чем раньше, — ответил человек. — А ты, я вижу, знаешь, с чем нужно приходить в гости к бездельничающему офицеру!
— Несомненно! — улыбнулась Старлайт, ставя бутылку на стол. — Это тебе! Надеюсь, ты оценишь. А то Твайлайт и остальные после твоей вечеринки с крепленым сидром вообще отказались от алкоголя. А пропустить стаканчик вина за разговором… Что может быть лучше?
— Ты мне положительно нравишься! — подняв бутылку и повертев ее в руках, ответил Кребс. — Штопор есть?
— Без него обходимся, — хмыкнула единорог, магией доставая пробку из горлышка.
Вино оказалось отличным, ничем не напоминая кислятину, которую Руперт брал у Эрвина. Поэтому первую бутылку они прикончили где-то за час, и единорог телепортом тут же смоталась за второй.
— Черт возьми! Я уже и не помню, когда я вот так с кем-то хорошо сидел! — заключил Руперт, впервые за долгое время пребывавший в хорошем настроении. — Слушай! — он достал из-под стола саблю, которую так и протаскал с собой до самого возвращения. — Держи! Ты и махать ей умеешь, я видел. Ну, или на стенку повесишь, как трофей! А то мне она только колбасу нарезать сгодится. А, тьфу! У вас здесь и колбасы-то нет!
— Спасибо! — единорог телекинезом подхватила подарок, вынула из ножен клинок и несколько раз крутанула им в воздухе. — Занятное оружие. Теперь понимаю, почему мне было так тяжело сражаться против того солдата. Судя по балансу, техника боя заметно отличается от классической.
— В Польше только офицеры такие носили, — добавил Кребс. — Статусная вещь!
— Ну, все! Осталось мне найти фуражку, надеть погоны и могу идти строить новобранцев! — решила Старлайт.
Когда вторая бутылка опустела наполовину, единорог поинтересовалась.
— А зачем все-таки ты отправлял письмо этому генералу Пандусу? Или как его там…
— Паулюсу, — поправил человек. — Очень толковый генерал. Я долго воевал под его командованием… Правда, по жизни, похоже, оказался дурак дураком! Ну, не поверил ты письму, так сожги его. Нет, он сохранил. Оставил улику особистам! А зачем отправлял? А почему Луне можно, а мне нельзя?! — выпалил он. — Мне Эрвин рассказал, как они с Луной подняли на уши всех красных комиссаров! Они отправили им письма из разных частей страны из прошлого в будущее! Ну, чекисты и впечатлились! А почему мне так нельзя?
— А чего ты хотел добиться? — отхлебнув из своего бокала, спросила единорог.
— Я предупреждал Паулюса о поражении его армии, которое изменило ход всей войны! — залпом выпив вино из бокала, произнес бывший обер-фельдфебель. — Я все продумал! Понимаешь? Я ведь был в тупике! В первый раз я сбежал обратно в портал. Домой, на войну. Но тогда, в январе, еще был шанс… Призрачный, но был. На то, что война окончится хотя бы вничью. Но нас разгромили, я попал в плен… Второй раз, там, в джунглях, заметь, я встал на вашу сторону не от хорошей жизни! У меня не было выхода. Потому что… — он прервался, чтобы наполнить свой бокал, но оказалось, что единорог уже сделала это за него. Глотнув, человек продолжил. — В первый раз про портал знали только мы трое. И мы договорились молчать, но придурок-Штокман все выболтал русским! А когда я увидел тех, кто пришел во главе целой штурмовой бригады встречаться с Луной, я все понял! — Руперт приложился к бокалу, потому что горло у него пересохло. — Я слишком много знаю! Но, когда только нам троим было известно о портале, это никак мне не мешало. Однако с тех пор, как о нем узнали русские с большими звездами на погонах, я уже не мог вернуться домой! Штокман, как я уже говорил, дурак, раз решил сбежать к ним! Теперь будет жить до конца дней за решеткой! А мне пришлось остаться с Эрвином и Луной. Но это та еще компашка! Поэтому, оказавшись в тридцать девятом, я сидел и думал, что мне делать. И придумал это письмо. Если бы оно сработало, то никто бы из будущего за мной не явился! Мы бы победили! А даже если и нет, то вся диспозиция на Восточном Фронте бы изменилась! И я не оказался бы в январе сорок пятого на трассе Диршау — Мариенбург (7) и не встретил бы того проклятого эсэсовца с зеркалом! И не попал бы сюда! Вот, зачем я отправил письмо… — Кребс допил вино и перевел дух.
— Ого! — наконец прокомментировала услышанное Старлайт. — Долго же ты копил все в себе! Но теперь, когда ты выговорился, должно было полегчать.
— Есть такое, — прислушавшись к себе, ответил Руперт. — Знаешь… Спасибо, что спросила. Я даже и сам не думал, что так отпустит…
— Не за что, коллега, — улыбнулась единорог, наполняя бокал человека, она подняла свой. — За взаимопонимание!
— Выпьем! — бывший обер-фельдфебель ударил свой бокал о висящий в воздухе бокал Старлайт и выпил половину. — В каком смысле, коллеги? — уточнил он потом.
— Я, если ты не знал, тоже обучаюсь у Твайлайт магии Дружбы, — ответила единорог.
— Ах вот оно что! — развеселился Кребс. — Даже интересно, что она мне расскажет. Сколько раз она вытаскивала на плечах друзей из-под обстрела? Думаю, ни одного! А скольких друзей она потеряла? Скорее всего, никого! Кстати, принцесса сказала, что ты — бывшая злодейка. Из ее уст, это, конечно, звучит не особо правдоподобно. Но, если не секрет, поделись. За что тебя отправили на принудительные уроки дружбы?
— Долгая история моей гордыни и глупости… — потупившись, ответила единорог. — Уверен, что хочешь ее выслушать?
— Давай-давай! — подбодрил ее человек. — Колись! Я тебе, вон, все выложил. Так что и тебя выслушаю. А уж если сгоняешь за третьей… — он приподнял опустевшую бутылку. — То вообще без проблем.
В итоге, единорог телепортировалась за третьей, а потом и за четвертой бутылками. Они просидели до полуночи и, когда гостья, наконец, откланялась, Руперт пришел к выводу, что, хотя большинство аборигенов — те еще субъекты, но и среди них встречаются нормальные особи. А значит, жить здесь вполне можно.
От автора: также добавлены иллюстрации в главы 11, 13, 16, 18.
(1) — Дивизионный комиссар — специальное звание высшего политического состава РККА и РККФ. Ликвидировано в 1942 году вместе с институтом военных комиссаров. Соответствовало званию комдив, генерал-майор.
(2) — Западный Буг — река, по которой прошла граница СССР и Германии в районе Бреста в 1939-м году. Сейчас также пограничная. Разделяет территории Белоруссии и Польши.
(3) — Тересполь — город на территории Польши. Находится на западном берегу Западного Буга. На восточном берегу, напротив него стоит Брест.
(4) — Tatra OA vz. 30 — чехословацкий бронеавтомобиль предвоенного периода. После захвата Чехословакии взят на вооружение Вермахтом под обозначением PzSpr-30/T. Вооружение — два либо три пулемета vz. 26 7.92 мм.
(5) — Унтерштурмфюрер — специальное звание в войсках СС. Соответствовало лейтенанту.
(6) — 10,5 cm leFH 18 (leichte Feldhaubitze) — немецкая легкая 105-миллиметровая гаубица. В течение всей ВМВ составляла основу полевой артиллерии Вермахта.
(7) — Диршау и Мариенбург — города в Восточной Пруссии. Ныне на территории Польши. Переименованы в Тчев и Мальборк соответственно.
Глава 20
Все прошедшие дни наркома преследовали неприятности. Началось все с того, что на приеме в Кремле в его присутствии какая-то актрисулька заявила Верховному: «Какие чудные пьесы пишет Ваш нарком госбезопасности!» Товарищ Сталин, не знавший о данном хобби Меркулова, этой новости, тем не менее, совершенно не обрадовался. Вместо этого, он прилюдно отчитал его, заявив, что нарком должен ловить шпионов и врагов народа, а не баловаться писульками. (1)
Потом в кабинете Всеволода при включении отопления после летнего перерыва прорвало трубу. Да так капитально, что кипятком был залит весь пол. Из-за этого дорогой паркет полностью пришел в негодность. Само помещение отсырело и теперь требовало ремонта. Радовало только то, что бумаги в несгораемых шкафах не пострадали. Кому-то из нерадивых слесарей, похоже, придется переселиться за Уральский хребет…
Вдобавок к этому, неожиданно для всех скоропостижно скончался товарищ Жданов. И его смерть взбаламутила всю партийную верхушку.
Меркулову она тоже прибавила головной боли. Для начала, председателю Верховного Совета РСФСР было всего сорок девять лет, и Всеволод вынужден был начать расследование причин смерти высокопоставленного партийного деятеля. Да, Жданов был не очень здоровым человеком, страдал от лишнего веса. Но смерть в неполные пятьдесят?! Да еще под надзором лучших представителей передовой советской медицины! Что-то здесь было нечисто… По официальной версии он умер от инфаркта, но она еще требовала проверки. (2)
Также теперь было непонятно, как поведут себя партаппаратчики, собиравшиеся лишить его наркомовского поста. Раньше, когда Жданов держал их вокруг себя, они действовали по определенному сценарию. Теперь от них можно было ждать чего угодно. Нет, конечно, какое-то время они потратят на грызню между собой. И дальше все будет зависеть от того, кто вырвет себе место почившего лидера. Но, в любом случае, ему теперь тоже нужно было менять стратегию.
Сегодня прошла пышная траурная церемония, на которой присутствовал весь цвет партии и генералитета. Прах товарища Жданова был торжественно захоронен возле кремлевской стены.
Был там и Всеволод. Наблюдая за присутствующими, он отметил и растерянное лицо Хрущева, и глубоко задумавшегося Микояна (3). И Кагановича (4), о чем-то шептавшегося с Булганиным. Но все они с удивлением отметили энергичное поведение Калинина, которого вообще не ждали на церемонии из-за тяжелой болезни последнего. Больше всего данным фактом озабочен был, естественно, Шверник. Только Маленков (5) за скорбной миной прятал удовлетворение. Еще бы! Покойный был одним из его основных конкурентов. В общем, партийная элита бурлила. Жданов освободил очень высокое кресло, и все гадали, кому же оно достанется.
На церемонии нарком неожиданно встретил и маршала Мерецкова. Тот был срочно вызван в столицу и теперь, похоже, терзался смутными сомнениями. Всеволод мог бы успокоить военачальника, так как знал, зачем того выдернули в Москву. Но для всех они по-прежнему являлись врагами, поэтому, бросив на маршала презрительный взгляд, он, скривившись, прошел мимо. Тот же, задрав подбородок, отвернулся.
Позже Мерецкову было скрытно доставлено приглашение на прием.
Весь оставшийся день Меркулов проводил анализ результатов своей работы с принцессой Луной. Во время их последней встречи добиться удалось многого.
Как выяснилось, знак на конверте был принцессе знаком, но кто скрывается под ним, она не знала. Однако само послание дало ей зацепку для поиска белой единорога, которую она начала искать. Нарком усмехнулся. Он уже тогда понял, что аликорн просто забыла про эту весьма важную персону. В его-то ведомстве вероятность возникновения такой ситуации была бы крайне мала.
Естественно, что с принцессы за информацию было бы неплохо потребовать небольшую помощь. Совсем пустяковую. Но она очень удачно ввернула сюда их недавний договор о временном континууме. Пропавшая в прошлом единорог являлась таким же инцидентом, как и письмо Кребса Паулюсу. Так что тут они должны были действовать совместно.
Но у Всеволода был готов и еще один план, не связанный с Рэрити. Они с Влодзимирским еще раз детально обсудили предложенную главным следователем кандидатуру. И решили, что выполнение данного проекта сулит большие перспективы.
Луна надолго задумалась, когда он обрисовал ей детали, но, в итоге, согласилась. И свое слово она сдержала. В этом Меркулов сегодня убедился во время траурной церемонии.
На прощание Луна предупредила, что в следующий раз прибудет вместе с Твайлайт Спаркл. Расширенный психологический портрет младшей принцессы уже был составлен, поэтому нарком не волновался насчет встречи с этой особой. Тем более что он уже был с ней лично знаком, еще по исторической встрече в джунглях.
Уже после заката он подошел к дверям своего кабинета. Они были распахнуты, и несколько рабочих под руководством капитана из внутренней безопасности, кряхтя, вытаскивали в предбанник массивный шкаф. Из помещения пахнуло сыростью и мокрой древесиной. Вздохнув, нарком направился в спецприемную.
Там его и застал звонок о приходе Мерецкова. Через пару минут и сам военачальник показался в дверях помещения.
— Доброй ночи, Кирилл Афанасиевич, — поприветствовал его Всеволод.
— Доброй-доброй, — поздоровался маршал. Он прошел к столу и с удивлением посмотрел на кресло, изготовленное для Луны. Хозяин кабинета только выругался про себя. Этот предмет мебели должны были заранее убрать.
— Не обращай внимания, — произнес он, указывая на стандартное кресло. — Присаживайся вон там.
— Спасибо, — Мерецков опустился на указанное место и положил на стол фуражку. — Я надеюсь… Очень надеюсь… — он опять начал нервничать. — Что визит к тебе разъяснит мне причину, по которой меня вызвали в Москву.
— Для этого я тебя и пригласил, — согласился нарком. — Ты же был сегодня на похоронах бедного товарища Жданова…
— Был, — сглотнул комок в горле военачальник. — И, учитывая, что я тебе рассказал ранее… Кто его так?
— С этим мы разберемся, — пообещал Всеволод, наблюдая за посетителем. — Одно могу сказать, мое ведомство к данному прискорбному событию непричастно. Да и ты можешь не волноваться. Ты верно служишь…
— Все так, — поспешил согласиться Мерецков.
— Поэтому, — продолжил нарком. — Есть мнение, и не только мое, что тебя следует назначить командующим Московским военным округом. (6)
— Рад слышать! — заулыбался маршал, до которого, наконец, дошло, что тень кнута отступила, зато запахло пряниками. — А то этот Дальний Восток уже надоел! Но как же Артемьев? (7) Он же человек Берии, как я слышал.
— Он будет переведен на Ленинградский округ, — ответил Меркулов. — А то покойный Жданов развел там змеиное гнездо… Ну, так что, как тебе назначение? Заметь, сначала хотели другого человечка на эту должность, но мне все-таки удалось тебя пропихнуть.
— Просто отлично! — радостно ответил Мерецков. — Я не подведу!
— Я и не сомневался в тебе, — согласился нарком. — Тогда смотри, какие еще задачи на тебя будут возложены…
Следующие два с половиной часа длилось их совещание. Маршал быстро вникал в суть местных дел, и Всеволод был рад, что вытащил его с Дальнего Востока. Ему было гораздо спокойнее иметь на такой важной должности своего верного человека.
Но вот, наконец, они обсудили все неотложные вопросы, и хозяин кабинета достал из ящика бутылку коньяка. Выпив за назначение, они уже собрались заканчивать разговор, как вдруг прямо перед дверью сверкнула странная вспышка…
Рэрити уже в четвертый раз проходила через портал, поэтому почти не волновалась. Ее недельная командировка в Советский Союз заканчивалась, и она, наконец-то, отправлялась домой.
Вообще, побывав в мире людей один раз, она не думала, что вскоре ей придется туда вернуться. Но, как оказалось, ее талант к нахождению под землей камней и минералов очень заинтересовал людей. Настолько, что они предложили Селестии что-то очень ценное взамен на организацию поездки единорога к ним. Что именно, правительница не уточняла, а волшебница не рискнула спросить.
Вся командировка прошла очень напряженно, пришлось много поработать. Суть задачи состояла в том, что люди привозили ее на место, где, как они предполагали, могли находиться залежи руды или ценных минералов, а Рэрити, ознакомившись с перечнем того, что они искали, с помощью своего дара проверяла их догадки и, если они подтверждались, указывала наиболее перспективные участки. Благо, на это магии хватало. Ну, а дальше целые толпы людей приступали к своей работе. Они рыли, копали, сверлили, взрывали землю. Ковыряли ее несуразными на вид и вонючими машинами, устанавливали какие-то конструкции. А потом ее выводы подтверждались, ведь она ни разу не ошиблась, люди радовались и везли ее на новое место.
Транспортировали ее в основном самолетом. Единорог никогда прежде так много не летала. И полеты бы ей нравились, если бы не гул моторов, который все время раздражающе давил на ее нежные ушки. Но Рэрити, как истинная леди, сдерживалась, не показывая своего недовольства. Находясь на борту, она всегда садилась к окну и с удовольствием смотрела на проплывающие внизу пейзажи. С учетом скорости воздушной машины и времени, проводимого в полете, они преодолевали огромные дистанции. За это время она со своими провожатыми успела побывать и в горах, и в дремучих лесах, и в голой выжженной солнцем степи, и в северной безлесной тундре. И, сидя в самолете, с большой высоты иногда было очень интересно наблюдать, как внизу одни биомы постепенно сменяли другие.
В города, понятное дело, они не заезжали. Но это было закономерно. Кто же станет копать руду прямо в городе?! Поэтому единорог откровенно скучала. К ней, конечно, был приставлен целый штат охраны под руководством весьма галантного офицера, который старался обеспечивать все ее нужды. Но долгие странствия по всяческим захолустьям для привыкшей к городской жизни Рэрити были утомительны. Не физически, ведь она ничего не делала, но морально. Она соскучилась по своему бутику, по подругам, по выкройкам, эскизам, тканям и швейной машинке. Здесь ей, кстати, так никаких стильных идей подсмотреть и не удалось. Люди одевались либо в утилитарные робы и военную форму, либо носили унылые темные мешковатые костюмы и такие же пальто.
Ну, и, конечно же, ее поражала секретность, которую развели вокруг. Из самолета ее сажали в закрытую машину и везли на место. Там она, не выходя, работала. Если было нужно, автомобиль переезжал с места на место. И что-то ей подсказывало, что вокруг ее фургона кольцом стояли местные стражники, не подпуская никого. Сначала она не понимала, зачем все это. Да, ее особый талант был весьма специфичен. Но что они, в самом деле, единорога не видели? Но потом Рэрити вдруг осознала, что, действительно, не видели. Это в Эквестрии жило бок о бок множество разумных рас, зачастую сильно отличающихся внешне. И появление людей не вызвало фурора. Подумаешь, еще одна раса. В этом же мире обитали только люди, и появление единорога, да еще столь шикарной, могло стать шоком для обывателей. Этим она, в конце концов, и объяснила для себя то, что ее прятали почти ото всех.
По итогам ее работы начальство людей было в полном восторге. Они открыли новое месторождение алмазов, несколько залежей меди и еще каких-то руд и минералов, о существовании которых единорог до поездки даже не знала. В общем, отпускали ее с наилучшими пожеланиями, подарками и явной неохотой.
Они даже почти опоздали к точке перехода, но все обошлось. Попрощавшись с большей частью своих провожатых, Рэрити подошла к очереди в портал. Сама она шла налегке. Вещи несли двое оставшихся с ней людей. Рядом встал какой-то человек в военной форме и с саквояжем в руке. Вместе с ним она и шагнула в портал.
Единорог уже приготовилась ступить на древние плиты площади возле храма в джунглях и мечтала, как через несколько часов окажется дома, но тут что-то пошло не так. Предыдущие переходы проходили по-другому. Сначала яркая вспышка ослепила ее, потом, наоборот, стало темно. Еще через секунду свет снова появился, но перед глазами плясала толпа светлячков, поэтому несколько шагов она сделала почти вслепую.
Рядом кто-то громко и нецензурно выругался. В другой ситуации ей, как воспитанной леди, следовало бы высказать свое «Фи!» грубияну, но сейчас волшебнице было не до того. Честно говоря, единорог была напугана. Часто моргая, она пыталась восстановить зрение, но прошла пара минут, прежде чем она смогла осмотреться.
— Не, ну я не понял! — первым, кого она увидела, был человек, вместе с которым она сделала шаг в портал. Он стоял и удивленно озирался по сторонам. Похоже, его маленькие глазки меньше пострадали от вспышки, и он восстановил зрение раньше нее.
Избавившись, наконец, от летающих перед глазами бликов, Рэрити последовала его примеру и огляделась. И она поняла, что тут было, от чего удивиться. Никакой площади и храма вокруг не наблюдалось. Как не было и джунглей, лагеря, броневика. Словом, почти ничего, что должно было быть в точке их прибытия. Из всего этого было только зеркало портала за их спинами. Из него они, судя по всему, и вышли.
Они стояли на небольшой ровной площадке посреди унылой каменистой долины. Зеркало позади блестело, отражая свет поднимающегося из-за гор солнца. Висело оно на остатках какой-то стены. Присмотревшись, единорог поняла, что ровная поверхность, на которой она стояла, когда-то была полом здания, от которого сейчас осталась только одна та стена с зеркалом.
В такой ситуации воспитанной леди позволялось упасть в обморок, но единорог посмотрела на пыль и мелкие камушки под ногами и решила пока повременить с этим. Ее спутник, тем временем, выпученными глазами осматривал окрестности. Потом он развернулся и шагнул в портал.
Но вместо того, чтобы исчезнуть на той стороне, он впечатался носом в твердую поверхность.
— Ай! Мля-я-я… — бросив на землю свой саквояж, человек схватился обеими руками за пострадавшую часть лица. — Че за дела, в натуре? — утерев нос рукавом, он принялся шарить руками по зеркалу, переходя от одного его края к другому.
Единорог молча наблюдала за эволюциями своего спутника. Она даже вспомнила, что уже видела его, когда первый раз посещала мир людей. Он был переводчиком у Флаттершай. Даже имя его она припомнила.
— Э, механик, давай, крути назад машину! — непонятно кому крикнул человек. Обшарив все зеркало и убедившись в твердости его поверхности, он начал барабанить по ней кулаками, не получив ответа. — Волки позорные! Куда вы меня закинули?! Вертайте взад все!
— Очевидно, они вас не слышат, — Рэрити решила вмешаться, пока Колян, так, кажется, звали человека, совсем не впал в истерику. Она и сама находилась близко к панике, но понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Куда они попали и насколько здесь безопасно, было непонятно. Поэтому, коллективная истерия была тем, что им сейчас менее всего было нужно. — Прошу вас успокоиться и не ругаться!
— А? — человек уставился на нее. Казалось, что до этого он ее вообще не замечал.
— Портал не работает, — пояснила ему единорог. — А значит, звать бесполезно. Нужно успокоиться и подождать, когда его включат вновь.
— Успокоиться? — переспросил Колян. — Верно базаришь! Хорошо, есть чем! — он сбросил с плеча автомат, какой-то рулон, который был надет через плечо, снял мешок и, покопавшись в нем, аккуратно извлек маленькую бутылочку. Зачем-то оглянувшись по сторонам, человек откупорил ее и присосался к узкому горлышку. Сделав глоток, он крякнул, уткнул нос в рукав и втянул воздух, после чего закрыл бутылочку и убрал ее в мешок. Повесив его за спину, он поднял оружие, а потом взялся и за ручку саквояжа. — Вот зараза! — воскликнул он, отпустив ручку. — Горячая, тварь! — пояснил он единорогу.
— Пока он лежал, ручка соприкасалась с корпусом. Похоже, от него и нагрелась. Но что там внутри? — поинтересовалась Рэрити. — Что могло нагреться и так раскалить его снаружи?
— Да че я, знаю что ли? — удивленно ответил Колян. — Это ж не мой багаж. Мне его майору надо было передать. Как его… Рыжову! Нет, ну че за подстава! — он снова повернулся к неактивному переходу. — Сколько раз ходил! И все было в ажуре! А сейчас че за нафиг? — он повернул к Рэрити изрядно раскрасневшееся лицо и вопросительно на нее уставился.
— Если вы спрашиваете у меня, — произнесла единорог. — То я не имею ни малейшего понятия о том, что сейчас произошло, и почему мы оказались здесь, а не там, куда должны были прибыть!
В ответ Колян только снова нецензурно выругался и, сбросив вещи, уселся на свой рулон, прислонившись спиной к поверхности зеркала.
— Я бы попросила вас в присутствии леди не выражаться! — притопнув ногой и строго посмотрев на грубияна, потребовала Рэрити.
— Вас? — Колян вперил в нее взгляд. — К кому ты обращаешься во множественном числе? Я здесь один, нахрен! — последнюю часть фразы он произнес повышенным тоном, дохнув на единорога запахом спирта.
— Я обращаюсь к человеку, — поморщившись, продолжила она отповедь. — С которым мы недостаточно хорошо знакомы, чтобы переходить на «ты»!
— Ах ты! Ё-п-р-с-т… Какие мы нежные! — с ухмылкой произнес Колян. — Ну, простите, фрау-мадам, нас, деревенщин сиволапых! — он привстал и изобразил что-то вроде поклона, после чего снова плюхнулся на землю.
Весь этот разговор зашел куда-то не туда, поняла единорог. Она еще раз огляделась. Пока их не заберут отсюда, ссориться с этим человеком ей не следовало. В конце концов, у этого военного был с собой автомат, который мог пригодиться в случае опасности. Ведь, ее собственная магия… Тут она призадумалась.
— Послушай, извини, если была излишне резкой, — произнесла она, смотря в глаза человеку своим фирменным взглядом и несколько раз взмахнув ресницами. Жеребцы обычно после этого готовы были исполнить любое ее желание. Да и некоторые дракончики тоже. — Надеюсь, ты не злишься на меня?
— Ты че так на меня вылупилась? — заволновался Колян. — Ладно-ладно! Прощаю!
Рэрити осталось лишь вздохнуть и задуматься еще глубже. Угораздило же ее попасть сюда с этим… нахалом и грубияном! Даже ее излюбленная тактика общения с противоположным полом с ним не сработала! Он слишком груб и неотесан. Значит, нужно было что-то другое. Магия… Было бы неплохо хоть так произвести нужное впечатление… Ну конечно! Нужно проверить магический фон! Но как это сделать без риска? Ведь, если они в СССР, то потраченная магия не восстановится… Еще немного подумав, она нашла выход. Нужно было скастовать что-то такое, на что на Земле магии не хватило бы в принципе! Она примерно помнила свои ощущения, когда магический фон мира людей понижался со стандартного почти до нуля. Значит, вычислить допустимый предел будет можно…
Помаявшись несколько минут, Рэрити поняла, что в уме необходимые вычисления выполнить не сможет.
— Колян, — обратилась она к человеку. — Есть у тебя бумага и карандаш? — она пересилила себя и обратилась к нему на «ты», ведь вежливое обращение почему-то вызвало у спутника неадекватную реакцию.
— Как-как ты меня назвала? — вместо ответа заулыбался ее попутчик. — Леди, — он подчеркнул это слово, явно спародировав ее саму. — Должна была сказать «Многоуважаемый Николай Захарович»! А ты прям по дворовому… — и он откровенно рассмеялся. — Но ладно уж, зови Коляном. Мне так, и вправду, привычней.
— Но как же… — немного смутилась от такого поворота разговора единорог.
— Да, не бери в голову, — махнул рукой человек. — Ошиблась, бывает. Колян, ну, это просто сокращение от имени. Все равно, если бы я тебя назвал… А, слушай, — он озадаченно почесал в затылке. — Я и не знаю, как тебя зовут...
— Рэрити, — представилась единорог, кивком головы обозначив легкий поклон.
— Ну, будем знакомы! — заключил военный. — Да, вот, Колян, это если бы я тебя назвал… Рэрка, например. Тебе бы понравилось?
— Нет, — фыркнула волшебница. — Прошу так меня не называть!
— Ну, а меня можешь, — заулыбался Колян. — Я к официозу не привыкший… Так, а зачем тебе бумага понадобилась?
— Хочу вычислить кое-что, — ответила Рэрити. — А потом попытаюсь определить, в каком из двух миров мы находимся.
— Да, это дело! — согласился человек. — На! — покопавшись в мешке, он извлек мятую зеленую тетрадь в клеточку и огрызок карандаша с изжеванным окончанием и передал ей. Единорог вспомнила, как и сама в школьные годы любила, задумавшись, покусывать карандаш, и внутренне усмехнулась. Видимо, некоторые привычки были одинаковыми даже на межрасовом уровне.
Несколько минут понадобилось ей для вычисления. Некоторые формулы она не вспоминала со времен той же школы, но, к собственному удивлению, воспроизвела их без особых проблем. В итоге Рэрити получила средний показатель уровня магического фона в мире людей. На всякий случай она увеличила значение в полтора раза, чтобы быть абсолютно уверенной.
Что ж… она поглядела на итоговое число. Если не затрагивать внутренний резерв, то такое количество энергии можно истратить одним большим сложным заклинанием. Она немного подумала, посмотрела кругом и, наконец, остановилась на конструкте из арсенала «Испорченной Рэрити». Тогда ей придавала силы волшебная книга, а сейчас она зачерпнет ее из местного фона. Если его не хватит, то заклинание развеется, и магия высвободится обратно. Если же процесс удастся выполнить, то магия быстро восстановится, ведь это будет говорить о том, что они уже не на Земле.
Подходящий камень нашелся неподалеку, всего в десяти шагах. Подойдя к нему, единорог, сосредоточившись, секунд двадцать выстраивала многоступенчатую конструкцию. Да уж, та книга позволяла ей применять сложную полифункциональную магию почти мгновенно… Наконец, все было готово, и волшебница активировала наполнение контура энергией.
Небольшая вспышка. И перед собой вместо куска доломита она увидела солидный мраморный трон. Внутри, правда, он сохранил старую структуру. Трансмутацию она провела только на внешнем слое материала толщиной в дюйм.
Усевшись на сиденье, она свысока посмотрела на спутника.
— Это че щас было? — пораженно спросил тот. — Ни фига себе! А деревяшку в золото тоже можешь? Вот мне бы так, чтоб деревяшку в золото!
— Разумеется, — довольная произведенным эффектом, ответила Рэрити. — При умелом применении магия способна создавать изумительные произведения искусства! — про то, что предложенная человеком трансмутация потребовала бы на три, а то и на четыре порядка больше энергии, чем превращение доломита в мрамор, она тактично умолчала. — И, раз она сработала, как надо, мы находимся на Эквусе.
— Где? — все еще ошеломленный ее демонстрацией, переспросил Колян.
— Так называется наш мир, — пояснила единорог.
— Вот блин, — расстроился человек. — Засада! Ну, и чего теперь делать?
— Полагаю, — расположившись на троне, выдала единорог. — Нам нужно просто подождать, пока твои товарищи не исправят ошибку в работе портала. Тогда они заберут нас отсюда.
— Да… — почесал затылок Колян. — В натуре… Ну, тогда будем ждать!
Прошедшие дни в жизни Луны выдались весьма напряженными. Хотя, казалось бы, сколько дел было успешно завершено! Твайлайт, наконец, вернулась домой вместе со своей подругой, глупый Кребс, доставивший ей столько хлопот, также был убран из тридцать девятого. Правда, стоило признать, что свою положительную роль во всей этой истории он сыграл… Но сколько новых проблем прибавилось!
На первом плане, конечно, теперь стояла Рэрити, про которую изначально все забыли. Она тоже застряла где-то в прошлом. И ее требовалось отыскать.
Кроме того, несколько человек, выделенных Меркуловым, активно занялись развертыванием структуры Ее Высочества Принцессы Луны Собственной Службы Безопасности. И кое-какие плоды новорожденная спецслужба уже давала. Правда, сообщения о зреющем недовольстве в среде знати аликорн, по большому счету, проигнорировала. Не поднимут же они восстание! Ведь они не совсем дураки, верно?
Однако парочка таких столичных болванов к ней наведалась. Эти идиоты смели указывать ей на очевидные огрехи правления старшей сестры и делали толстые намеки. По-хорошему, нужно было, конечно, скрутить этих олухов и вызнать у них все подробности. Но принцесса решила поступить хитрее. Она не дала им явного согласия на поддержку их изменнических планов, но и явного отказа также не дала. Зато ее новые агенты получили прекрасные цели для отработки навыков. И кто знает, куда приведут ее ниточки заговора…
Может быть, к тем мерзким похитителям, посмевшим поднять руку на принцессу? Луна очень хотела поговорить с этими существами, но найти их пока так и не смогла. Теперь она уже сомневалась, что напавшие на нее были людьми, ведь даже при содействии наркома она не смогла отыскать их следы в СССР. А у Меркулова были данные на всех, кто проходил через портал.
С учетом того, что переходов между Землей и Эквестрией было всего два, и один контролировала она, а другой НКГБ, напрашивались некоторые выводы. Напавшие на нее либо прошли через один из порталов раньше того, как текущий контроль над ними был установлен, что было маловероятно. Либо они были местными.
Рассматривая многие версии, наиболее правдоподобным аликорн посчитала вариант с работой разведки чейнджлингов. Кризалис, после своего поражения на Кантерлотской Свадьбе стала действовать хитрее. И кое-какие обрывочные сведения о том, что королева что-то затевает, Луна уже получала. Подробностей планов владычицы перевертышей она, правда, пока не знала. Но и эта версия не выдерживала логического анализа. Особенно, если его проводил Эрвин. Бывший оберст-лейтенант разнес в пух и прах все ее варианты. Но и сам он продолжал теряться в догадках.
Новая встреча с наркомом принесла только очередные вопросы и заботы. Да, Меркулов поделился информацией о том, что вместе с белой единорогом пропал сержант-переводчик. Вместе с этим он дал ей ознакомиться с анонимкой, полученной из Эквестрии. Луна сдержалась, увидев на конверте ненавистные два красных ромба. Однако выяснилось, что и нарком со своими присными не знают отправителя. Вот только аликорн, ознакомившись с посланием, преисполнилась к этому неизвестному еще большей злобы. Для начала, там говорилось только о сержанте, личность которого уже была подтверждена через серийный номер его оружия. Про Рэрити там не было ни слова, поэтому приходилось лишь предполагать, что она окажется где-то рядом. Далее, координаты, указанные в письме, были не очень понятны. И в заключение, за свою помощь Меркулов обязательно бы попросил оказать ему небольшую услугу в ответ. Но тут уж она обернула против наркома его же оружие, припомнив недавний договор.
Неведомый отправитель получил еще несколько штрафных баллов от Луны в свою копилку. Несомненно, он жил в Эквестрии, но при этом, вместо того, чтобы помочь ей, он отправил это письмо хитрому советскому министру! И принцессе чуть было не пришлось расплачиваться!
Нарком, правда, предложил ей еще кое-что. На такой характер сотрудничества аликорн и сама намекала Меркулову. Он попросил ее вылечить одного человека.
В следующую ночь Луна и Всеволод сели в закрытый автомобиль и отправились куда-то за город. Судя по тому, что глава НКГБ ехал сам, они посещали кого-то очень важного. Это и понятно, на мелочи здесь не разменивались. Луна даже подумала, что наконец-то познакомится с тем самым Самим, перед которым склонялись даже такие, как Меркулов и Берия.
Войдя в богато обставленное помещение, она осталась ждать, а нарком ушел за пациентом. Через некоторое время он вошел и почтительно придержал дверь перед кем-то еще. Медленно передвигая ноги, в комнату вошел пожилой человек в круглых очках, с острой седеющей бородкой и пышными усами.
— Доброй ночи. Значит, вы и есть тот самый мой последний шанс, — оглядев ее, произнес вошедший. — О котором говорил Всеволод. Что ж, приговор наших врачей я знаю, поэтому терять мне нечего. Я полностью в вашем распоряжении!
Аликорн кивком головы поприветствовала пациента.
— Садитесь в кресло и расслабьтесь, — сказала она. — Раздеваться не нужно, — добавила принцесса, заметив, что рука человека потянулась к воротнику. — А вы, — она посмотрела на Меркулова. — Подождите за дверью!
Глава НКГБ открыл было рот, но потом захлопнул его и молча вышел.
Через сорок минут Луна объявила о завершении процедуры.
— Ну, как вы себя чувствуете? — спросила она.
— Очень странно… — ответил, прислушиваясь к себе, пациент. — Как будто ничего не болит! Вы что же, полностью вылечили меня?
— Я не всемогуща, — нехотя призналась принцесса. — Состояние вашего организма было просто ужасно. Я исправила кое-что самое критичное… — она посмотрела в глаза человеку. — Пять лет я вам гарантирую! Дальше — стремительная деградация и смерть. Либо… — она сделала паузу. — Вам нужно будет снова обратиться ко мне.
— Пять лет… Что ж, наши врачи не давали мне и года! (8) — произнес Всесоюзный Староста, легко поднимаясь с кресла. — Я уже чувствую себя значительно лучше! Ваше Высочество, знайте, я ваш должник!
— Рада была помочь, — кивнула принцесса. Последнее заявление номинального главы Советского Союза ей очень понравилось. — Теперь, полагаю, стоит позвать сюда наркома…
Обратный путь прошел спокойно. Меркулов сидел, о чем-то глубоко задумавшись, совершенно не собираясь развлечь принцессу светской беседой. Но ей этого и не требовалось. Она тоже размышляла. Похоже, она приобрела себе очень влиятельного сторонника. Может быть, даже более важного, чем сидевший напротив глава НКГБ. Главное, чтобы сам нарком об этом не подумал, хотя, вероятно, он уже просчитал все варианты еще до того, как предложить ей это дело.
Еще немного поговорив в его приемной, они расстались. Луна предупредила, что в следующий раз явится с Твайлайт, а довольный Всеволод, вежливо сообщил, что он готов принять их в любое время.
Так что прошедшие дни выдались бурными. Прошла уже пара дней с того сеанса. Сейчас, пролистав в уме прошедшие события, Луна телепортировалась в замок младшей принцессы. Та уже засыпала ее просьбами помочь с Рэрити, и пора было, наконец, удовлетворить их.
Глава СМЕРШ в задумчивости сидел в своем кабинете, анализируя события прошедших дней.
Что ж… Свои позиции он обезопасил. Теперь, можно было сосредоточиться и на дальнейших планах. А вот с этим все было пока не очень… Все предыдущие замыслы пришлось отбросить, а ничего радикально нового на данный момент не было.
Сейчас нужно было затаиться, посмотреть, как разыграют партию бывшие соратники почившего Жданова. М-да… А ведь он казался надежным партнером, а в итоге вот, как все обернулось…
Зазвонил телефон. Секретарь доложил о приходе полковника Чернова. Виктор Семенович сразу распорядился пригласить посетителя.
Когда его заместитель вошел и, пройдя к столу, уселся на свое место, Абакумов молча уставился ему в глаза. Полковник молчал, но взгляда не отвел.
— Какое-то время назад я говорил тебе о том, что товарищу Жданову угрожает опасность, — произнес глава СМЕРШ.
— Так точно, — без тени смущения или страха ответил его заместитель.
— И я просил тебя заняться этим делом, — продолжил хозяин кабинета.
— Так точно, — еле заметно ухмыльнувшись, повторил посетитель.
— И к чему это, в итоге, привело? — поинтересовался Абакумов.
— К скоропостижной смерти товарища Жданова от сердечного приступа, — ответил Чернов.
— Ты считаешь, что справился со своей задачей? — хмуро спросил глава СМЕРШ.
— Если вы считаете, что я не справился с заданием, то готов принять любое наказание, — уже не скрываясь, ухмыльнулся посетитель.
— Эх… Если бы все мои люди так не справлялись со своими заданиями, я давно уже был бы наркомом, — усмехнулся Абакумов.
— Может быть, вы считаете, что еще какая-то персона находится в опасности? — поинтересовался заместитель главы СМЕРШ.
— Еще кто-то? — повторил за ним Виктор Семенович. — Нет. Пока нет… Разве что, врачи, так неудачно лечившие нашего товарища Жданова. Среди них могли затесаться явные вредители, чьи преступные действия привели к столь печальному результату. Хотя… Нет, еще рано. Подготовь дело, но не давай ему ход. (9)
— Я понял, — убрав с лица улыбку, произнес Чернов. — Сегодня же дело будет заведено!
— Вот и славно, — согласился глава СМЕРШ. — Шпионов и врагов народа еще очень много в нашем государстве. Пускай, некоторые из них и сами об этом не догадываются…
Добавлены иллюстрации к главам 15, 17.
(1) — Реальный случай. Меркулов действительно написал несколько пьес, которые ставились в театрах. После замечания от Сталина он бросил свое хобби.
(2) — В РеИ Жданов умер 31.08.1948 в возрасте пятидесяти двух лет. Умер он под присмотром лучших врачей в правительственном санатории, куда был доставлен после жалоб на сердце. Позднее была открыта информация, что диагноз был случайно (или умышленно) поставлен неверно. В результате лечение только ухудшило положение пациента и привело к смерти. Позднее это разбирательство стало одним из поводов к началу Дела врачей (дела Абакумова).
(3) — Микоян Анастас Иванович (Ованесович) (1895 — 1978) — советский политический деятель. Нарком снабжения (1930 — 1934). Нарком пищевой промышленности (1934 — 1938). Нарком/Министр торговли (1938 — 1949, 1953 — 1955). В описываемый период заместитель председателя СНК (заместитель главы правительства).
(4) — Каганович Лазарь Моисеевич (1893 — 1991) — советский политический деятель. Нарком путей сообщения (1935 — 1937, 1938 — 1942, 1943 — 1944). Нарком тяжелой промышленности (1937 — 1939). Нарком нефтяной промышленности (1939 — 1940). Министр промышленности стройматериалов (1947 — 1948, 1956 — 1957). В описываемый период заместитель председателя СНК.
(5) — Маленков Георгий Максимилианович (1901 — 1988) — советский политический деятель. После смерти Сталина фактически являлся какое-то время главой государства. Министр электростанций (1955 — 1957). Председатель совета министров СССР (глава правительства) (1953 — 1955). В описываемый период заместитель председателя СНК.
(6) — В РеИ Мерецков действительно командовал Московским военным округом, но позднее в 1947 — 1949 годах.
(7) — Артемьев Павел Артемьевич (1897 — 1979) — советский военачальник. Генерал-полковник. Командующий московским военным округом (1941 — 1947, 1949 — 1953). Один из организаторов обороны Москвы в 1941-м году.
(8) — В РеИ Калинин умер 03.06.1946 года в возрасте семидесяти лет от рака кишечника, т.е. менее чем через год после описываемых событий.
(9) — В РеИ Абакумов (на тот момент министр ГБ) был арестован и позднее расстрелян по делу о сионистском заговоре в МГБ. С делом врачей данные расследования объединены в одном производстве.
Глава 21
Несколько дней Твайлайт провела в архивах, пытаясь, согласно совету Вальтера, найти какую-нибудь информацию о своей подруге. Но похвастаться какими-то результатами она так и не могла. Рэрити бесследно исчезла в прошлом Эквестрии, и пока никаких ее следов не было найдено.
В какой-то момент принцесса очнулась, поняв, что только что спала, уронив голову прямо на архивный документ. Собравшись с мыслями, она попыталась вернуться к чтению, но буквы танцевали перед глазами дикие танцы, а строки сливались в одну. Аликорн поняла, что ей нужен перерыв и, предупредив архивариуса, чтобы не убирал заказанные ей свитки, перенеслась в замок, где разослала весточки подругам о том, что хочет обсудить дело вместе с ними. Встречу Твайлайт назначила, оставив себе семь часов для сна. После этого она, не разбирая кровать, рухнула на нее и отключилась.
Снился ей тот же архив. Принцесса как раз нашла свиток, в котором совершенно точно была информация о единороге, и вот-вот должна была дочитать до нужного момента, как вдруг дальняя стена комнаты треснула и развалилась. Оказалось, что ее протаранил советский танк. Машина немного повозилась у проделанной дыры, потом заехала в нее и, наставив пушку на остолбеневшую Твайлайт, выстрелила. Не успела аликорн испугаться, как оказалось, что вместо снаряда танк выстрелил конфетти. Следом люк на его башне открылся, и из него высунулась Пинки Пай.
— Вечеринка! — выкрикнула она.
Тут же двери архива распахнулись, и внутрь ввалилась толпа. Здесь были вперемешку и пони, и люди. Все были веселы и шумели, чего категорически нельзя было делать в архиве. Только один человек в дорогом гражданском костюме, возникший чуть в стороне от остальных, вел себя прилично. Он огляделся, хмыкнул и прислонился к ближайшей полке, наблюдая за другими. Принцесса тут же про него забыла, собираясь сделать замечание остальным шумящим, но ее опередил неожиданно возникший среди них Ригель.
— Веселитесь? — хмуро поинтересовался Манфред. — Ничего. Сейчас я тоже посмеюсь! — сплюнув, добавил он. — Играем в «Приколи пони хвост»! — заявив это, обер-ефрейтор вытащил из толпы человека и толкнул по направлению к Твайлайт.
Оглядев новое действующее лицо, аликорн поняла, что видит того самого неуклюжего офицера, встреченного ею у злополучного моста. Глаза его были, в соответствии с правилами игры, завязаны, а в руках он держал ее собственный потерянный хвост, конец которого был привязан к длинному игольчатому штыку от русской винтовки.
— Вернем хвост хозяйке! — с кривой ухмылкой на лице провозгласил Ригель. Остальная толпа радостно поддержала его криками. Офицер, выставив вперед руки, направился в сторону Твайлайт.
Сообразив, как именно игроки собираются прикрепить ей хвост, принцесса испугалась. Она начала убегать от командира, но тот оказался неожиданно проворным. Да и болельщики ему с увлечением подсказывали. В какой-то момент он все-таки зажал ее в углу.
— Я выиграю приз! — довольно улыбнувшись, сообщил человек, прицеливаясь ей в круп. — И стану полковником!
— Что за идиотизм у тебя здесь происходит? — громкий голос заставил человека повернуться и снять с глаз повязку. За его спиной стояла принцесса Луна. — А ну, пошел вон отсюда! — рявкнула она. Офицер взял под козырек, вытянулся и, четко развернувшись, чеканя шаг, направился восвояси. Через пару секунд он исчез, а за ним последовала и остальная толпа. — Пора вставать! — произнесла принцесса ночи, подходя к Твайлайт. — Работы полно, а ты тут занимаешься черти чем…
Тут же все вокруг покрылось рябью и исчезло, а через секунду младшая принцесса открыла глаза. Она лежала на своей кровати, а над ней нависала недовольно скривившаяся Луна.
— Когда-нибудь ты себя уморишь, — вместо приветствия сказала она. — Вставай, умывайся, а то у тебя на щеке текст со свитка отпечатался. Ты, видимо, спала на нем в хранилище.
— Что случилось? — фиолетовая аликорн посмотрела на циферблат будильника. — Оказалось, что проспала она четыре часа.
— Ты просила помочь тебе с розыском Рэрити, — усмехнувшись, напомнила принцесса ночи. — Я договорилась о встрече с Меркуловым. Ты должна его помнить. Он кое-что знает…
— Тогда чего же мы ждем?! — встрепенулась Твайлайт. — Минуту, и я буду готова!
Через четверть часа они находились в темном замурованном коридоре где-то в подземельях Москвы.
— Значит так, — инструктировала младшую принцессу старшая. — На всякий случай, вот тебе сферические координаты этого места, приемной наркома и комнаты ожидания. Я телепортирую нас обеих, но мало ли… Далее. Запомни, этот человек, или люди, если нарком призовет своих прихвостней, могут казаться добрыми и безобидными. Это не так, хотя ты и сама общалась с тем же Деканозовым. Даже наркомовская приемная специально обставлена так, чтобы подавлять гостей. Я даже думаю, что принимает он там, практически, только меня... Знай, тебе там ничего не грозит, поэтому не обращай внимания на атмосферу помещения.
— Да, я понимаю, — Твайлайт неожиданно для себя зевнула. — Это нервное, — пояснила она.
— Хорошо, — кивнула Луна. — Тогда старайся больше слушать. Говорить буду я. Как себя вести, ты знаешь.
Закончив инструктаж, она перенесла их обеих в комнату ожидания, после чего отстучала кнопкой код своего прибытия. Через несколько минут в комнату вошел офицер.
— Прошу простить, Ваши Высочества, — произнес он. — Но придется подождать.
Развернувшись, он ушел, а вошедшие за ним трое солдат поставили на стол графины с соком и водой и несколько тарелок с пирожными.
И вот, прошло уже два часа. За это время нервное напряжение внутри Твайлайт все нарастало. Ситуация была ей непонятна. Мысли в усталой невыспавшейся голове иногда путались. Она ходила из одного угла помещения в другой, с негодованием посматривая на расслабившуюся Луну. Вот почему она так спокойна? Наверное, потому, что она уже бывала в этой страшной приемной, про которую отдельно ее предупреждала. Может быть, и ей стоит побывать там до того, как начнется совещание?
Младшая принцесса задумалась, занявшись вычислениями. Координаты трех точек, в одной из которых находилась она, а в другой искомая приемная, в которой, если верить Луне, сейчас никого не должно быть, у нее имелись. Завершив расчеты, Твайлайт создала заклинание.
Мгновение, и она стоит в той самой комнате, про которую предупреждала ее Луна. И гостья бы с интересом начала оглядывать интерьер, если бы действительно была здесь одна.
Из двух людей, сидевших за столом, она узнала одного. Меркулова. Вторым был военный с огромными звездами на погонах. Его принцесса видела впервые, но и человек, похоже, никогда раньше не встречал представителей Эквестрии. Уставившись на нее, генерал замер и икнул. И только рука его заскребла по закрытому клапану кобуры, силясь нащупать застежку.
Только сейчас до уставшего мозга аликорна дошло, какую глупость она сморозила.
— Ну вот, Кирилл Афанасиевич, — вздохнув, произнес нарком. — Это и есть то, чем я занимаюсь под Смоленском. Не стоит лапать кобуру, тебе ничего не угрожает.
— Что это за чудо-юдо? — выдохнул военачальник.
— Это — Ее Высочество, принцесса Эквестрии Твайлайт Спаркл, — указав на неожиданную гостью раскрытой ладонью, представил ее Меркулов. — А это, — он кивнул на своего собеседника. — Маршал Советского Союза Мерецков.
— Здравствуйте, — Твайлайт только и осталось, что поздороваться. — Прошу простить за нежданный визит.
— Ээээ… Доброй ночи… — выдавил из себя маршал. — Рад знакомству… — тут он оглянулся на Меркулова и уточнил. — Правильно? — хозяин кабинета кивнул, и военачальник, снова повернувшись к гостье, добавил, вымученно улыбнувшись. — Весьма рад!
— Проходите, присаживайтесь, — Меркулов указал Твайлайт на специальное кресло. Потом он снял трубку и заговорил с невидимым секретарем. — Луна здесь? Почему не сообщили?! — дождавшись ответа, он приказал. — Ведите!
Минут через пять тяжелого молчания в дверь зашла принцесса ночи. Просверлив фиолетовую аликорна взглядом, она поздоровалась и уселась рядом с ней.
Представив друг другу Мерецкова и Луну, нарком некоторое время вел малозначащий разговор. Потом военачальник был отпущен. Бледный и потеющий маршал, пятясь, вышел из кабинета.
— Уважаемая Твайлайт, — Меркулов хмуро поглядел на младшую принцессу. — Вас не учили стучаться перед тем, как войти в дверь? Хотя, технически, вы не через дверь вошли, но все же…
Фиолетовой аликорну осталось только пробормотать слова извинения.
— С другой стороны, я все равно подумывал о том, чтобы включить маршала в круг посвященных, — утешил ее нарком. — Тайны он хранить умеет, так что можно не переживать. Поэтому давайте перейдем к делу.
И, к радости Твайлайт, они, наконец, приступили к тому, ради чего она сюда и прибыла.
Поезд, лязгнув сцепками, остановился, и проводник объявил прибытие на станцию «Понивилль». Павел Зуев выглянул из окна, оглядев выкрашенное в неестественно яркий цвет станционное строение. Он вообще подметил, что в Эквестрии любят использовать в оформлении построек яркие, иногда даже кричащие цвета. Вот и здание вокзала не было исключением. Впрочем, Павел объяснял это тем, что и сами местные жители имели шерсть всех возможных цветов и оттенков. Видимо, для них так было привычнее. У людей же, зачастую, от такого калейдоскопа рябило в глазах.
Оставив размышления, старший лейтенант огляделся. Большинство пассажиров уже покинуло вагон, так как остановка являлась конечной. Встав с неудобной лавки и дав знак Селиванову, Зуев также направился к выходу.
В этот раз они приехали сюда совершенно официально, поэтому не скрывались и пользовались обычным пассажирским вагоном. И для поездки даже был найден подходящий повод. В своем отчете об экспедиции к порталу Павел упомянул и о медали «За Отвагу», обещанной пегасу. Изначально это, естественно, была импровизация. Но командование решило воплотить эту мысль в жизнь. Советский Союз всегда выполняет свои обещания! И на награды своим друзьям он тоже не скупится! И уж от вручения копеечной медальки казне не убудет.
Зато теперь у старшего лейтенанта появился формальный повод приехать сюда. Разумеется, кроме встречи с пегасом, он имел и еще ряд указаний. Например, старшина Селиванов, сопровождавший его, нес саквояж, в корпус которого был встроен фотоаппарат, спуск которого находился на ручке. Ввиду близости действующего портала данный населенный пункт приобретал стратегическое значение, и иметь его подробный план и фотографии ключевых объектов командование очень хотело. С учетом того, что Луна не придала большого значения предыдущей неудачной экспедиции, было решено отправить новую.
Также Павлу ставилась задача выяснить судьбу Кребса. Хоть он и был теперь в подчинении младшей принцессы, оставлять его совсем без надзора было бы неправильно. Поскольку штаб-квартира Твайлайт находилась в этом городе, командование предполагало, что и бывший обер-фельдфебель может оказаться где-то поблизости.
В сторону портала ему было приказано пока не соваться, чтобы не давать принцессе Луне повода для претензий.
И, кроме этого, старшему лейтенанту было приказано осматриваться в поисках возможных следов действия местной контрразведки. В компетентности последней, если она вообще была, Павел сомневался, ведь его прошлый приезд сюда они откровенно проспали.
Неспешно прогулявшись вдоль платформы, чтобы дать старшине время сфотографировать объекты станционной инфраструктуры, Зуев направился в город. Примерное расположение жилища Флаттершай он представлял. В его ситуации оно располагалось очень удачно. Нужно было пройти через весь населенный пункт.
Сам город его не впечатлил. Типичный провинциальный городишко, даже и отдаленно не напоминающий впечатляющую столицу. Им потребовалось меньше часа неспешной ходьбы, чтобы пройти город насквозь. При этом Павел в уме составлял схему улиц, а Федор фотографировал значимые объекты. Хотя таких здесь было маловато. Все управляющие органы были сосредоточены, похоже, в одном здании горисполкома или «мэрии», как его здесь называли. Отделение милиции своего здания не имело, а почта была представлена совсем неказистым строением. Какие-либо предприятия также отсутствовали. Похоже, жители перебивались сельским хозяйством, кустарщиной и мелкой торговлей. И, тем не менее, жили они, если не богато, то обеспеченно. Многие граждане Советского Союза могли бы им позавидовать…
Кстати, эти самые жители выглядели вполне приветливо. Явно, они знали о существовании людей и, кроме легкого интереса, появление Павла и Федора на улицах ничего не вызвало. Похоже, про то, как закончилось первое путешествие Кребса и его солдат, здесь знали только избранные.
Также Зуев отметил, что для строительства домов местные активно используют средневековый немецкий фахверковый метод (1). Но при этом домов выше двух этажей он все равно не увидел. Выделялся только замок, в котором, похоже, и жила младшая принцесса.
Выйдя за окраину, люди направились к отдельно стоящему дому, в котором, как было известно Павлу, жила пегас. Однако до него они дойти не успели, так как хозяйка показалась навстречу. Когда она заметила их, старший лейтенант натянул на лицо улыбку и, раскинув руки, изобразил бурную радость встречи.
— Флаттершай! Рад видеть тебя!
— Добрый день, Павел, — поздоровалась пегас. — Здравствуй, Федор, — добавила она, переведя взгляд на маячившего сзади старшину.
— А мы как раз тебя искали! — обрадовал ее Зуев.
— Зачем? — насторожилась собеседница.
— Ну, во-первых, я хотел бы еще раз извиниться за тот досадный инцидент, из-за которого ты оказалась не в самом приятном месте, — покаянно склонив голову, произнес старший лейтенант. — Поверь, я совершенно не предполагал, что так получится. Но ведь ты и сама могла видеть, что Толлер собирался просто сбежать от нас! Поэтому я действовал и в твоих интересах!
— Я понимаю, — посмотрела в землю Флаттершай. — И я не сержусь на тебя.
— Вот спасибо! — обрадовался Павел, для которого эта особа стала превращаться в ценного агента влияния. — Но у меня к тебе еще одно дело. Правда, как вижу, ты куда-то собиралась.
— Да, — согласилась та. — Я шла к Твайлайт. Мы планировали поговорить о помощи Рэрити. Ведь я так и не нашла ее в твоем мире…
— А я как раз кое-что знаю! — тут же нашелся Зуев, на самом деле обладавший только обрывками информации. — Если хочешь, я пойду с тобой и расскажу вам всем.
— Ой! Это было бы очень мило с твоей стороны! — обрадовалась пегас. — Пойдем!
Похоже, удача снова была на стороне старшего лейтенанта. Только что он получил приглашение внутрь стратегического объекта, коим, несомненно, являлся замок принцессы. А значит, он хорошенько осмотрится внутри, а старшина непременно сделает пару десятков снимков. А там, глядишь, вдруг и документик секретный позабытый на столе лежит или еще что-то полезное…
— Ну, а пока мы идем, расскажи, как тебе жилось в нашем мире, — поинтересовался Павел у пегаса.
— Если честно, я так боялась! — призналась Флаттершай. — Все было так не похоже на то, что ты рассказывал.
— Просто ты оказалась не в том месте, не в то время, — ответил Зуев, понимая, что сейчас можно, во-первых, еще немного промыть собеседнице мозги, а во-вторых, узнать от очевидца подробности истории, за финалом которой он наблюдал с крыши дома в Бресте. — Расскажи, что с тобой происходило, а я тебе все объясню!
Так, с пользой проведя время, он дошел до замка. Пегас, выйдя вперед, позвонила. Спустя где-то минуту изнутри завозились, и дверь открылась. Зуев с интересом осмотрел маленькое прямоходящее существо, покрытое фиолетовой чешуей.
— Флаттершай! Ну, тебе же говорили, что ты можешь входить без стука! — произнесло оно, смотря на пегаса. Проговорив, оно поднесло ко рту большой синий ограненный камень, который держало в руке, и откусило от него добрую половину, смачно захрустев. Тут его взгляд упал на людей. — А кто это с тобой?
— Это Павел и Федор, — представила спутников Флаттершай. — Они знают что-то о судьбе Рэрити! А это — Спайк! — указала она на встречающего.
Услышав пегаса, дракон, а это, похоже, был именно он, поменялся в лице. У Зуева была информация, что у принцессы в замке обитает ручной ящер, но вот так он себе его точно не представлял. Похоже, перед ним сейчас был либо детеныш, либо представитель какой-то карликовой породы.
— Тогда что же мы стоим в дверях? — засуетился он. — Веди гостей скорее в главный зал. Все, кто смог прийти, уже там! — при этом он чуть ли не бегом помчался куда-то вглубь строения.
— Товарищ, Спайк! — окликнул его старший лейтенант. — Давайте, не будем спешить! — в принципе, ему было все равно, с какой скоростью идти. Но вот старшине одновременно бежать и фотографировать было бы неудобно.
— Но как же?! — возмутился дракон. — С ней же может что-нибудь случиться!
— Я уверяю, что мы делаем все возможное! — утешил ящера Павел. — Да и вообще! Спешкой делу не поможешь!
— Кто смог? — переспросила, наконец, пегас то, что во фразе Спайка взволновало ее.
— Твайлайт нет! — ответил дракончик, насупившись. — Ее в последний момент вызвала Луна. Она даже вас предупредить не успела… А еще Рэйнбоу нет. Ну, ты знаешь, она пока занята…
— Откуда же мне знать, Спайк?! — удивилась Флаттершай. — Я же столько времени отсутствовала. И только недавно вернулась. Что случилось с Дэш?
— Ну, она, как это называется… — замялся чешуйчатый. — На принудительных работах. Вот!
— О Селестия! — воскликнула пегас. — За что?
— Ну, помнишь, — дракон посмотрел на половинку камня, про которую за разговором подзабыл, и отправил ее в рот. На его дикцию это, правда, не особо повлияло. — Она хотела отменить зиму, чтобы Танк не впадал в спячку?
— Да, припоминаю, — кивнула Флаттершай. — Это было очень невежливо с ее стороны! Вмешиваться в заложенный самой природой график нельзя!
— Ну, это еще ладно… — Спайк дожевал камень и облизнулся. — Она же тогда на фабрике в Клаудсдейле машину по управлению погодой испортила! А она, оказывается, была сталлионградского производства. Вот! А те прислали команду разобраться в причине поломки. Они там, в машине поковырялись, посмотрели и поняли, что к чему. В общем, наша подруга теперь отрабатывает нанесенный фабрике ущерб…
Идя позади беседующих, Павел с огромным интересом слушал их. То, что погода здесь, в Эквестрии, меняется не совсем привычно, он замечал. Но у пони, оказывается, была целая машина для этого! Такая информация была по-настоящему ценной. А еще он услышал знакомое слово.
— Простите, что вмешиваюсь, — вклинился он в разговор. — А что за танк, о котором вы говорили?
— Так зовут черепаху Рэйнбоу, — пояснила пегас. — Это ее питомец.
«Просто совпадение…» — понял офицер, потеряв интерес к этой теме.
В это время они подошли к большим дверям. Спайк без церемоний распахнул их и забежал внутрь. Пегас проследовала за ним. Следом зашел и Павел, а вот старшина, следуя инструкциям, остался в коридоре. Один. Так что роли поменялись. Теперь Павел выполнял отвлекающий маневр.
Оглядевшись, он мысленно присвистнул. Это действительно было похоже на штаб. Первым, что бросилось ему в глаза, был стоящий посреди помещения массивный стол, на котором располагалась карта. И это была не привычная ему схема с условными обозначениями. Нет, здесь все было трехмерным. Горы поднимались над поверхностью, города состояли из маленьких домиков, леса из миниатюрных деревьев. И все это было каким-то… Живым что ли? Чудная карта, в общем. Стол был круглым, а внешний обод его карта не занимала, так что поверхность можно было использовать для письма. И вокруг него располагались шесть кресел, даже скорее тронов, расставленные равномерно по всему кругу. Три из них пустовали, но один из свободных явно должна была занять пегас. На трех других располагались оставшиеся члены «Великолепной шестерки» и Старлайт Глиммер, занявшая, судя по знаку на спинке, место принцессы. Спайк, зашедший первым, уселся на трон со знаком Рэрити.
О чем они разговаривали до этого, старшему лейтенанту осталось неизвестным, так как при его появлении разговоры стихли. Офицер осмотрел присутствующих, вспоминая их описательные характеристики, полученные от Ригеля и Штокмана, близко общавшихся с ними. С Флаттершай все было понятно. Далее сидела рыжая пони в шляпе. Эпплджек. Судя по досье, прямолинейная и твердолобая. Правдивая до крайности. Предпочитающая физическую силу дипломатии. Следом устроилась кудрявая пони. Пинки Пай. Эту радист охарактеризовал, как «Розовый хаос», а бывший унтер-фельдфебель заявил, что большего недоразумения в жизни не встречал. И последняя, Старлайт Глиммер. «Темная лошадка», учитывая, что на нее досье еще не было. Он бы мысленно посмеялся такому каламбуру, если бы не поймал хмурый взгляд единорога.
«А не сунул ли я добровольно голову в пасть ко льву?» — с запозданием подумал Зуев.
Через полтора часа, выйдя из замка, Павел перевел дух. Еле-еле, но он выкрутился! Нет, сначала все шло хорошо. Он достал медаль и с торжественной речью вручил ее Флаттершай, вогнав ту в краску. Причем командование учло, что пегас не носила мундир, поэтому награда была на ленточке, цветом соответствовавшей колодке медали (2).
А вот дальше присутствующие учинили ему форменный допрос. Судьба пропавшей подруги их сильно волновала. Но проблема была в том, что на самом деле старший лейтенант не знал по этой теме почти ничего. Он только упомянул ее, чтобы напроситься с Флаттершай. Это было бы не так страшно, будь перед ним люди или обычные пони. Вдохновенно импровизировать он умел. Но, как оказалось, рыжая пони являлась по совместительству еще и ходячим детектором лжи. Она, правда, была не очень умна, но этот ее недостаток с лихвой компенсировала сидевшая рядом единорог. «Мисс Скепсис», как про себя обозвал ее Павел. Розовая пони вообще вела себя непредсказуемо, а в какой-то момент потребовала, чтобы он поклялся какой-то странной клятвой. Но Зуев сделал вид, что ничего не понял, и поклялся Полевым Уставом РККА (3). Пинки, надолго задумавшись, решила, что так не пойдет, но офицер сумел перескочить на другую тему. Пегас и дракон особых проблем не доставляли, но старшему лейтенанту и так было невесело.
Наконец, он смог распрощаться с обитателями замка и раскланяться. Да чего уж там… Он, в итоге, просто сбежал.
Но дело было сделано! Пока пони пытали его, старшина вволю погулял по коридорам, истратив весь запас пленки. При этом он заметил силуэт человека в одном из дверных проемов. А значит, с большой долей вероятности можно было утверждать, что искомый Кребс также окопался в этом замке.
В общем, садясь в поезд, старший лейтенант Зуев был очень доволен собой. Поездка вышла исключительно удачной. А это значило, что командование его не забудет!
Такого развития событий нарком точно не ожидал. В последний момент он остановился, не нажав на кнопку спуска.
Нужно сказать, что его спецприемная не была просто комнатой с мрачной атмосферой. Всеволод еще и подготовился к тому случаю, если переговоры с магически одаренными гостями пойдут… по плохому сценарию. И к возможной агрессии, в частности, к внезапному появлению противника через телепорт, Всеволод был готов.
Стол, за которым он сидел, был жестко вмонтирован в конструкции пола и бронирован изнутри. А еще в его тумбы были установлены два укороченных, чтобы вписаться в габариты, авиационных пулемета УБТ (4). Один был направлен на место, где стояло кресло для Луны, другой нацеливался на дверь.
И вот сейчас этот второй ствол он едва не задействовал, когда принцесса Спаркл изволила заявиться к нему столь неожиданно.
М-да… Будь он более несдержанным, и это был бы конец… Меркулов, естественно, знал из доклада, что в своем мире Твайлайт выдерживала обстрел из двух стволов одновременно, а ее старшая коллега смогла пережить прямое попадание сорока пяти миллиметрового снаряда. Но здесь… Против более чем тысячи выстрелов в минуту крупнокалиберного пулемета у аликорна не было бы шансов. А потом соотношение сил могло поменяться в обратную сторону, когда Луна увидела бы, во что превратилась ее глупая коллега…
Но, к счастью, всего этого не произошло. Про себя Всеволод ругался, как последний грузчик в порту, но внешне оставался спокоен. Еще не хватало, терять лицо перед принцессой и маршалом. Последний, к общему облегчению, тоже ничего не учудил, так поражен он был произошедшим.
Анализируя впоследствии этот инцидент, нарком пришел к выводу, что он стал результатом совокупности случайностей. Все наложилось друг на друга. И то, что он сидел не в своем обычном кабинете, и ошибка секретариата, не уведомившего его немедленно о прибытии принцесс, и безответственный поступок аликорна.
Сейчас же он урегулировал ситуацию, просто дав понять гостям, что так все и планировалось. Кроме того, он нажал другую кнопку, благодаря чему в приемную не ворвалась охрана. После этого Всеволод с некоторым удовлетворением оглядел лица посетителей. Было что-то в них схожее. Что-то растерянно-изумленное…
В итоге, маршал и принцессы были представлены друг другу. После чего Мерецков был отпущен успокаивать нервы и одновременно обмывать назначение. А с аликорнами ему теперь предстоял разговор.
Пропесочив вдвоем с Луной Твайлайт, наконец, приступили к делу. И здесь она частично восстановила свои позиции в глазах наркома. Если сначала он считал ее неким пятым колесом у телеги, то в течение совещания младшая принцесса доказала, что его видение было неверным.
Фиолетовая аликорн буквально горела жаждой действия. Но при этом она уверенно выстроила свою теорию развития событий.
— Они находятся где-то на Эквусе, в нашем прошлом, — уверенно заявила гостья. — В доказательство данному утверждению можно привести следующие факты. Первое. Меня портал перебросил на Землю, но со сдвигом в прошлое. Рэрити и… — она подглядела в блокнот. — Старший сержант Титов с высокой степенью вероятности сделали шаг в портал одновременно со мной и Старлайт. Значит, логично предположить, что с ними произошло то же самое, с учетом обратного нашему вектора перемещения. Далее, — она подняла над столом фотокопию анонимки, не так давно полученной наркомом. — Это письмо было доставлено из Эквестрии. Из этого я также делаю вывод, что моя потерянная подруга и ваш пропавший солдат именно там.
— Логично, — кивнул Всеволод. — Но не хотите ли вы предположить, что портал выкинул их порознь?
— Я об этом не подумала… — призналась Твайлайт. — Можно мне бумажку и несколько минут?
— Конечно, — Меркулов указал на стопку чистых листов и письменные принадлежности на углу стола. — Не стесняйтесь!
— Спасибо! — младшая принцесса взяла лист и начала самозабвенно рисовать на нем какую-то схему.
— Ну, а вы что на это скажете? — спросил хозяин кабинета у старшей.
— Маловероятно, — ответила Луна. — По описаниям свидетелей они шагнули в переход вместе. Сбой был однократным. И… Я не вижу параметров, исходя из которых, мог появиться дифферент в их временном сдвиге.
— Вероятность такого развития событий по моим вычислениям равняется нулю целых, восьмидесяти четырем тысячным процента! — заявила Твайлайт спустя минуту.
— Вы предлагаете считать эту величину исчезающе малой? — уточнил Меркулов.
— С учетом единичности события, да! — подтвердила фиолетовая аликорн.
— Хорошо, — кивнул нарком, сделав пометку в блокноте. — Тогда почему, по-вашему, в письме ничего не сказано о Рэрити?
— Кто-то, кто отправлял это письмо, не посчитал ее присутствие чем-то необычным, — высказала свою точку зрения младшая принцесса. — Это еще один факт в пользу того, что они в Эквестрии!
— Или они разделились уже после выхода из портала… — дополнила Луна. — Кстати, этого… автора с комдивскими ромбами так и не нашли? Может быть, у вас пропадал кто-то в таком звании?
— У нас в сорок первом, — мрачно усмехнулся нарком, — комдивы пачками пропадали. А с ними комкоры и даже командармы… Многих так и не нашли. А до этого в тридцать седьмом много комдивов пропало… Этих-то судьбу, правда, мы знаем… Однако, учитывая несомненную эквестрийскую принадлежность анонима, я склонен полагать, что этот знак просто случайно совпадает с нашими знаками различия.
— Давайте вернемся к теме, — попросила Твайлайт. — Итак, в письме сказано только про Титова. Вы установили это по серийному номеру автомата. Но факты позволяют считать, что и Рэрити должна находиться где-то рядом с ним…
— Было бы еще неплохо понять, — перебила ее Луна. — Почему письмо было направлено вам, — кивнула она Меркулову. — А не нам. Да, с одной стороны речь идет о вашем подчиненном… Но с другой… Он все-таки в Эквестрии, и эта ситуация важна для нас не меньше!
— Ну, Луна, — недовольно посмотрела на нее младшая принцесса. — Это же так просто! Автор хотел, чтобы мы… Все мы, — она посмотрела сначала на старшую коллегу, потом на Всеволода. — Работали дружно!
Нарком мысленно хмыкнул. Вывод был неожиданным, но каким-то… Детским что ли. Наивным, хотя и в некоторой степени логичным.
— Поэтому он и использовал в письме этот серийный номер и эти непонятные дату и координаты! — продолжила свою мысль Твайлайт. — Номер оружия могли расшифровать только вы, — она посмотрела на хозяина кабинета. — А дату и координаты, уверена, смогу расшифровать я! У меня уже есть несколько мыслей!
— Что ж, — заключил нарком. — Весьма интересное утверждение. Сколько времени потребуется вам на дешифровку?
— Думаю, справлюсь за пару дней! — ответила фиолетовая аликорн.
— Принято! — Всеволод записал еще строчку в блокнот. — Будем ждать от вас результатов. Что по экспедиции? Какой будем планировать численный состав? Каким порталом считаете более выгодным воспользоваться?
— Будет зависеть от результатов Твайлайт, — ответила принцесса ночи. — Сдвиг вашего большого портала более затратен энергетически. Даже с моей помощью ваши операторы не справятся, если речь будет идти не о годах, а о десятилетиях. Так что, во всех отношениях более удобен меньший портал. Кроме того, он не так на виду.
— Но наши без вести пропавшие вышли из большого портала, — привел контраргумент Меркулов. — Значит, они находятся ближе к нему.
— Не факт, — парировала Луна. — Мы не знаем, сколько прошло времени между их выходом из портала и моментом обнаружения сержанта этим… анонимом. Они могли уйти далеко.
— Согласен, — кивнул хозяин кабинета. — Однако если сдвиг окажется незначительным, имеет смысл открыть большой портал и провести разведку. Возможно, будут найдены какие-либо дополнительные улики. И что будем решать по численному составу поисковой группы? Полагаю, она должна быть небольшой, но хорошо подготовленной.
— Не больше трех существ от каждой стороны, — предложила старшая принцесса. — Этого будет достаточно. Тем более, на Эквусе наши маги смогут полноценно использовать весь свой потенциал.
— Подходит, — подвел итог Всеволод. — Тогда предлагаю расходиться. Встретимся через два дня, а за это время утвердим кандидатов в состав поисковой группы.
На этом они и распрощались. Принцессы убыли к себе, а Меркулов снял трубку телефона и приказал секретарю:
— Мешика ко мне! Срочно!
Через двадцать минут его заместитель по внутренней безопасности явился.
— Ну что твой… специалист? Зафиксировал телепортацию принцессы? — поинтересовался нарком.
— Зафиксировал, — отчитался генерал-лейтенант. — Ощущения его мы запротоколировали. Правда, он почувствовал только сам факт применения мощной магии. Направление прыжка он не отследил.
— Это лучше, чем ничего, — решил нарком. — Вот что, Павел Яковлевич, развивай и дальше этого таланта. И пусть он других обучит. Рассади их по нашим объектам. А также готовь поправки во внутренний караульный регламент. Сигнал «Общая тревога» по объекту при сообщении о применении магии.
— Будет сделано! — козырнул Мешик и вышел.
Меркулов откинулся в кресле и усмехнулся. Похоже, ему следовало поблагодарить нетерпеливую Твайлайт за то, что она невольно протестировала одну из его охранных схем.
Колян сидел и мозговал ситуацию. Похоже, в его жизни нежданно-негаданно началась новая черная полоса.
Прошло уже несколько часов с тех пор, как портал выкинул их сюда и отключился. Солнце вышло из-за гор и уже почти достигло зенита, стало припекать. А переход за его спиной так и не думал загораться.
Чтобы как-то развлечься, старший сержант решил перебрать свои вещи.
Вот сейчас, глядя на лежащий на коленях ППШ, он понял, что начальники были правы, заставляя его все время таскать оружие с собой. Теперь, если сложняки подвалят, будет, чем отбиться. С волыной, оно ведь завсегда спокойнее! Барабан был полон патронов, в подсумке у Коляна лежал еще один, а на дне сидора должен был валяться третий. Почесав репу, старший сержант решил, что на первое время этого будет вполне достаточно, но, подумав еще чуток, переключил пистолет-пулемет на одиночный режим огня. Положив оружие рядом, он занялся вещмешком.
Аккуратно достав пузырь со спиртом, Колян подумал, что, наверное, стоит хлебнуть еще чуток, но потом от этой идеи отказался. Спирт — вещь в хозяйстве крайне полезная. Употребить по назначению он его всегда успеет. А то, мало ли, для чего еще понадобится…
Следом он вынул консервную жестянку с мясом морского зверя краба. Колян поморщился. Видел он однажды на картинке, как эти твари выглядели. С тех пор про себя он их называл «морской паук» и ел не очень охотно. Титов и взял-то две банки «Снатки» (5) сегодня только потому, что намеревался выменять их на другие консервы у одного кореша, который этих восьминогов, наоборот, страсть, как любил. Кроме этого, в мешке была фляжка с обычной водой.
Мыльно-рыльные принадлежности и чистые портянки Колян выкладывать не стал. Они и так у него в сидоре были разложены максимально аккуратно. Тетрадку и карандаш, возвращенные единорогом, он положил туда же. Под ними нащупывался запасной барабан к ППШ, а с самого донышка Колян выгреб еще с десяток отдельных патронов. Помнится, там у него как-то раздавилась целая их пачка. Видимо, это были ее остатки. В кармане у него лежали складной нож и какая-то мелочь.
Привстав, старший сержант поправил свою старую шинель, на которой он сидел. Так получилось, что ее он, собранную в скатку, тащил на ту сторону. Были у Титова кое-какие планы на нее, но теперь, похоже, их следовало отложить. Зато сейчас она могла ему знатно пригодиться.
Рассортировав свое имущество, солдат посмотрел на стоящий неподалеку саквояж, который ему всучили долбаные полковник с капитаном. Послюнявив палец, он быстрым движением провел им по поверхности сумки. Жара кожа не почувствовала.
«Остыл, зараза!» — подумал Колян и придвинул нежданный багаж к себе. — «Вот мы и помацаем, что у нас здесь!»
Ему стало интересно, что же там такое просили передать майору Рыжову. В конце концов, даже если прямо сейчас портал откроется, он сможет отбрехаться, что, дескать, искал провиант.
Однако очень скоро солдат понял, что и тут его ждет очередная подстава. Саквояж был закрыт на внушительный кодовый замок. Обнаружив это, Колян отбросил поклажу в сторону. Можно, конечно, было вскрыть его, но заниматься этим стало откровенно влом. Даже интерес куда-то пропал.
Вместо этого сержант поднялся на ноги и прошелся, заново оглядывая окрестности.
— М-да… — глубокомысленно заключил он через пару минут. — Виды тут невеселые. Конкретно не веселые… Я бы даже сказал, голимые тут виды…
— Что-что? — поинтересовалась расположившаяся на своем троне единорог.
— Да вот, меркую, надо хоть деревях собрать, — ответил Колян. — Костер замастрячить… Ну, то есть… разжечь.
Рогатую волшебницу он после того, как она на его глазах превратила валун в мраморное кресло, зауважал. И подумал, что больше грубить ей не будет. А то вдруг эта цаца конкретно обидится? Еще запулит в него какой-нибудь магической пакостью, как тогда, в подвале, или превратит в лягуху! А че? Раз деревяшку в золото превращает, так, наверное, и человека в лягуху сможет! Не, нафиг! Пускай себе лежит на троне, пока их не заберут отсюда. В общем, Титов, общаясь с ней, старался теперь говорить уважительно, как со старшиной.
— Весьма здравая идея, — одобрила его план Рэрити. — Только держись поблизости. Мало ли что…
Несколько часов Колян бродил по округе, но дров для костра так и не нашел. Вокруг были валуны, глыбы, галька, скалы. В общем, все виды камней. А вот дров не было.
— Ну, как успехи? — дежурно поинтересовалась единорог, когда Титов вернулся к порталу.
Колян сначала хотел ответить, что его спутница — дура, и результат его работы могла бы увидеть по его пустым рукам. Но потом он посмотрел на белый витой рог во лбу волшебницы, на ее не менее белую улыбку, вспомнил про лягуху… Следом он подумал, что зря зациклился на прыгучей амфибии. Это еще ладно. Могут же и в морского зверя краба превратить!
Поэтому ответил старший сержант вежливо.
— Ну, типа, это… — бодро начал он, но спохватился. — Не растут деревья на камнях-то! Такое вот западло… Ну, как это… проблема такая.
— Прискорбно… — кивнула Рэрити. — Остается надеяться, что до темноты нас заберут из этого негостеприимного места!
— Во-во! — поддакнул Колян и посмотрел на клонящееся к закату Солнце. В это время в животе у него заурчало. — Вот блин! Застряли здесь… А в части сейчас, небось, ужин, — усевшись на шинель, мечтательно добавил он. — И чай сладкий на десерт, и хлеб белый, — он сглотнул слюну. — С маслицем… — консервы, что у него были, он решил до завтра не открывать. Есть пока хотелось не так сильно.
— Я бы тоже с удовольствием чего-нибудь поела, — откликнулась со своего места волшебница. — Со всей этой спешкой я даже не позавтракала. Да и ужинала на бегу…
— Я вообще, когда голодный, люблю о жрачке помечтать, — развил тему старший сержант. — Оно как получается, о харчах подумал, представил себе. А, вроде как, и похавал.
— Я бы не отказалась от салата из овощей с зеленью, — поддержала его единорог. — А на десерт каких-нибудь цветов… Можно даже банальных ромашек, но я бы предпочла настурцию…
— Кусок бы мяса такой… здоровый… — замечтавшись, добавил Колян. — Шкворчащий. Чтоб прям с вертела… — он посмотрел на темнеющее небо, потом перевел взгляд на спутницу.
Той явно не по вкусу пришлось его последнее предложение. Волшебница вся подобралась и теперь посматривала на сержанта с некоторым подозрением. С явным запозданием до Титова дошло, что упоминание такого блюда нехило зашухерило его травоядную соседку.
— Ну, ты, того… — нужно было как-то извернуться. — Не кипешуй, в общем, — все умные слова Колян, как назло, забыл. На язык лезла одна феня. — Это ж я, как его… Ги-по-те-ти-чес-ки! — вспомнив, обрадовался он. — У меня ж все равно еще консервы есть!
— Скорее бы нас забрали… — съехала Рэрити с темы пищи. При этом волшебница поежилась и обвила себя хвостом. Волосы в нем были напомажены, поэтому он тут же вернулся к прежней форме. Единорог только вздохнула и еще раз поежилась.
Еще около часа они просидели молча. Солнце за это время зашло за горы, и стало быстро темнеть.
— Ну, че они там телятся? — Коляну уже до смерти надоело тупое ожидание. К тому же стало холодать. К счастью, у него была шинель.
Еще на фронте ему приходилось спать, завернувшись в нее, и в более сильные морозы. Так что и сейчас он расстелил одежку поудобнее и устроился, согреваясь. Единорог, в то же время, слезла со своего кресла и начала прохаживаться вдоль него туда-обратно. Так продолжалось минут пятнадцать. За это время окончательно стемнело и, похоже, сильнее похолодало.
— Знаешь, я читала в одной книге, — волшебница, еще различимая за счет своего белого окраса, подошла к Титову. — Про экспедицию, исследовавшую северные заснеженные земли яков. Так вот, — она прервалась, чтобы унять дрожь. — Зимой один пони замерзал под одеялом. Два пони под одним одеялом не замерзли!
— И че? — не понял сержант. Через пару секунд до него дошло. — А! Понял! Ну, залезай. Морозит чего-то знатно. Вместе, оно и вправду теплее!
Минут через пять они устроились, завернувшись в шинель. Сначала Титову все время мешала зачесанная на одну сторону грива Рэрити. Пришлось им поменяться местами, это помогло, так они и уселись, прижавшись друг к другу.
Колян сидел и смотрел на звезды. Они здесь были большие и яркие. Может быть, из-за того, что сегодня на небе не было луны. Ясная ночь будет морозной, эту примету он знал с детства и, покумекав, решил, что правильно поступил, пустив волшебницу греться. Та, к слову, тоже сидела и молча смотрела на небо. Грива ее сержанту больше не мешала, но от нее исходил стойкий аромат духов. Этот запах, к удивлению солдата, напомнил ему тот, что использовала их медсестра. Как же ее звали?..
«Эх!» — подумал он. — «Вот же ситуевина! Сижу ночью под одной шинелью с девчонкой, можно сказать, в обнимку, смотрю на звезды. Романтика, в натуре! И все бы ничего, но эта девчонка — рогатый магичащий четвероног! Да еще и с прибабахом на полбашки…»
Поразмышляв над подлянками судьбы, Колян к минусам текущей ситуации добавил собачий холод, урчащий живот и отсутствие костра.
Вообще, сидеть здесь, в темноте и холоде было стремно. ППШ, конечно, лежал у него под рукой. Но как здесь в кого-то стрелять, когда ни зги не видно?!
— Эй! Леди, — ткнул он пальцем в бок соседку. — Ты не спишь?
— Нет, — отозвалась та.
— Я тут подумал, — продолжил Колян. — А золото обратно в деревяху можно превратить? Или хотя бы камень? Мы бы тогда костер разожгли…
— Обратно нельзя… — вздохнула Рэрити.
— Ну, может, тогда хоть свет наколдуешь? — спросил старший сержант.
— А ты уверен, — судя по шороху, волшебница повернула голову к нему. — Что наш свет не привлечет кого-нибудь? — она замялась. — Кого-нибудь не того.
— Да, подляна, — согласился солдат. — Ну, тогда, если услышим чего вблизи, ты его сразу зажги! Нужно ж понимать, че там рядом. Фраер какой приблудный или вражина конкретная…
— Надеюсь, здесь нет ничего опасного… — без особой уверенности ответила Рэрити.
— Нам надо, это, спать по очереди! — подал идею сержант. — А то возьмут нас тепленькими, а мы и не зашухерим даже!
Так они и решили.
Как заснул, Колян не заметил. Утром он проснулся, когда уже рассвело. Тело за ночь затекло, желудок недовольно ныл. В общем, так себе выдалось пробуждение.
Единорог рядом сопела в обе дырки, привалившись к сержанту. Ткнув ей пальцем в бок, Титов добродушно произнес:
— Харе дрыхнуть, леди! Завтрак проспишь!
Рэрити завозилась, открыла глаза, поморщилась и, проморгавшись, посмотрела на него.
— Ну, здарова! Как поспала? — оскалился Колян. — Проголодалась, наверное? Ты как хочешь, а мне кой-куда надо! — после чего он встал, пару раз присел, разминая ноги, и направился высматривать подходящее место.
— Ох… — Рэрити, когда он прекратил подпирать ее своим плечом, плюхнулась набок и издала что-то среднее между вздохом и стоном. — Я так надеялась, что все это мне приснилось!
Вернувшись, Титов застал хмурую волшебницу, с головой завернувшуюся в его шинель. Наружу торчали только лицо, рог и напомаженные волосы. Грива ее за ночь измялась, а под глазами появились разводы. Оказывается, она подводила их тушью, которая начала оплывать. Заострять на этом солдат не стал. А то баба и сейчас не в лучшем настроении. А так вообще озвереет!
— Это уже форменное свинство! — плаксиво заявила она, кутаясь в шинель. — Сколько нам их еще ждать? Я и так уже почти двое суток не ела, спала на земле, замерзла и закоченела!
— Базару нет, — согласился Колян. — Они там, — он махнул рукой в сторону зеркала. — Гниды конкретные! Такую подляну нам устроили! Ну, и мы тоже с тобой хороши! — он подошел к своему сидору и, развязав горловину, начал в нем копаться. — Задрыхли, как два сурка! Хорошо еще, фартануло нам, что чуханы никакие ночью не подвалили. А то поставили бы нас на перо… — он поморщился.
— О Селестия! — выдохнула волшебница. — Что не так с твоей речью? Можешь ты говорить нормально? Я, вроде, знаю русский язык, но периодически слышу от тебя несвязный бред!
— Ладно, не куксись, — доставая крабовую консерву, согласился Титов. — Ясное дело, ты по фене не ботаешь… Ну, я, это… буду стараться.
— Это было бы очень мило с твоей стороны! — Рэрити улыбнулась, но улыбка эта вышла какой-то кислой.
— Ничего! Сейчас пожрем… то есть, — поправился Колян. — Откушаем. Сразу и настроение получше будет!
— Что там у тебя? — заинтересовалась единорог.
— Мясо морского паука, — пояснил сержант, рассматривая банку. — Терпеть его не могу, но с голодухи и не такое сожрешь. О, смотри! Из самого Петропавловска-Камчатского везли! Эй, ты чего? — он удивленно посмотрел на позеленевшее лицо спутницы.
— Не уверена, что захочу это есть, — нервно произнесла она. — Может быть, есть что-то еще?
— Разносолов не завезли… Да ты не боись! — успокоил ее Колян. — Это же морской паук. Морской! Краб еще называется по-научному. Это же почти как рыба! Вы же рыбу едите?
— Одно время в Кантерлоте были в моде блюда с небольшими порциями рыбы, — призналась волшебница. — Тогда это считалось так экстравагантно, так вызывающе! В общем, пару раз я ее ела… По чуть-чуть…
— Ну вот, нечего тогда волноваться, — заключил Титов. — Нет. Если ты не хочешь, то я сам все съем. Но учти, что у меня есть еще только одна такая же банка, и я ее собираюсь оставить на завтра!
— Я попробую, — решила, наконец, Рэрити.
— Ну, и отлично! Можешь подогреть ее немного? — спросил сержант. — Тепленькими-то даже крабы вкуснее будут!
К счастью, у его спутницы нашлось какое-то заклинание. Она зажгла рог, и банку окутало сияние. Через несколько секунд оно пропало, а единорог сообщила, что продукт подогрет. Колян проверил, банка действительно была теплой. Вскрыв, он поставил жестянку на небольшой плоский камень между собой и единорогом и достал из-за голенища ложку.
— Вот, милости просим! — указал он на консерву. — Половина твоя.
Тут же он сунул ложку в банку и, зачерпнув, отправил в рот. Волшебница не подвела. Жратва разогрелась, как надо. Не обжигала, но и не была холодной. А главное, разогрета она была равномерно.
Пережевывая порцию, солдат наблюдал за действиями спутницы. Она телекинезом достала из банки кусок краба и сначала долго нюхала его, морщась. Потом единорог, выдохнув, будто собираясь опрокинуть стопку, сунула его в рот и принялась сосредоточенно жевать.
— Ну, как паук? — спросил Колян, когда она прожевала и проглотила первую порцию.
— Не напоминай мне, пожалуйста, из чего оно сделано! — посмотрев на него диким взглядом, произнесла волшебница. — А так… знаешь. Весьма специфично, но условно съедобно. За неимением ничего другого…
— Вот, — кивнул сержант, зачерпывая следующую порцию. — А ты боялась. Брюхо, оно, знаешь, сильнее языка. Как присохнет живот к хребтине, так и станешь жрать все, что можно переварить. Мы вон, — он сунул ложку в рот и замолчал, жуя. — В войну, как нас в колхоз переселили, — продолжил он, проглотив. — Все ели. Крапиву, пока молодая, жевали, сныть… Этот еще жрали… Как его? Турнепс кормовой, во! Тырили с края поля и жрали… Дрянь та еще!
— А я сейчас не отказалась бы от супа или салата из турнепса, — возразила Рэрити, прожевав свой кусок. — Или от той же сныти. Это, конечно, грубая простонародная еда. Но, все же, более подходящая для пони.
Так, за разговором, они опустошили банку. Запили водой из коляновой фляжки. Пустую жестянку он спрятал обратно в сидор — котелка-то нет, вот и будет замена.
— Спасибо тебе за твою Щедрость! — встав, единорог неожиданно изобразила поклон, а разогнувшись, странно посмотрела на него.
— Да, ладно, че уж там… — неожиданно смутился под ее взглядом солдат. Волшебница с таким выражением лица таращилась на него, как будто он совершил великий подвиг. — Но только вот что. У меня есть еще одна банка, и все…
— Значит, если сегодня портал не откроют, мы останемся без еды, — поев, Рэрити явно взбодрилась и сбросила плаксивый настрой. — А если эти камни кругом тянутся надолго?
— А пес его знает… — почесав затылок, выдал Титов. — Может, тут растет все-таки что-то? Кизил какой-нибудь…
— В общем, так! — решила единорог. — Если нас не заберут сегодня до полудня, то уходим отсюда! Если уж за столько времени они не починили портал, то с ним явно что-то серьезное! Значит, нужно выбираться из этого места!
— Дельный план… — согласился Колян. — А в полдень пойдем в ту сторону, куда укажут наши тени…
Добавлены иллюстрации к главам 1, 5.
(1) — Фахверк. Метод строительства, использующий каркасные конструкции. Появился в XIV веке в Германии и был популярен во всей Северной Европе.
(2) — Медалью «За отвагу» награждали только граждан СССР. Зуев не учел этого, обещая награду пегасу. Похоже, пришлось ради нее сделать исключение.
(3) — Зуев принадлежит к другому ведомству. С тем же успехом он, атеист, мог поклясться на Библии. Клятва, которая ни к чему его не обязывает.
(4) — УБТ — Универсальный пулемет Березина Турельный. Крупнокалиберный авиационный пулемет. Устанавливался в оборонительных огневых точках советских бомбардировщиков и штурмовиков периода ВОВ. Калибр 12,7 мм. Скорострельность 800 — 1050 выстрелов в минуту.
(5) — Промышленное заготовление камчатского краба в СССР было развернуто в начале 1930-х. Консервы предназначались для экспорта в США. Поэтому на этикетках указывалось название торговой марки на латинице “KAMCHATKA”. В какой-то момент на заводы стали поступать банки меньшего диаметра, а размер этикетки не изменили. В результате этого при наклеивании конец этикетки перехлестывал начало и закрывал его. Первые три буквы в названии из-за этого не были видны. В итоге оно так и трансформировалась в “CHATKA”. Когда заводы гнали брак, американцы возвращали партии, и их выбрасывали на внутренний рынок. В СССР название, естественно, читали по-русски. Так «Камчатка» превратилась в «Снатка».
Глава 22
Руперт Кребс был зол. С одной стороны, это было хорошо, ведь данный факт означал, что странные, несвойственные ему доброта и спокойствие, нахлынувшие на него в Бресте, исчезли. А с другой стороны… Он был бы рад, если бы ему не с чего было злиться.
Однако местные цветные обитатели, как нарочно, постарались предоставить ему повод. Нет, то, что они, в основной своей массе, явно нуждаются в осмотре психиатра, он знал и так. Но сейчас ему еще раз напомнили, что его окружают клинические идиоты. Хорошо, что адекватные особи среди них все же встречались. С одной из этих немногих бывший обер-фельдфебель как раз и собирался побеседовать.
Постучав в дверь, Руперт дождался разрешающего отклика и зашел в комнату Старлайт.
— Привет! — поздоровалась хозяйка. Его приход оторвал ее от изучения какого-то старого толстого тома, который она теперь закрыла и убрала в ящик стола.
— И тебе, — кивнул Кребс, проходя и осматривая интерьер. Обставлена комната была, можно сказать, по-спартански. Стол, шкаф, кровать, табуреты, на стене зеркало и пара картин или фотографий. Вся мебель без резьбы, завитков и прочих ненужных украшательств. Несмотря на возможность, здешняя обитательница явно не была склонна к роскошествам. Это был еще один балл в ее копилку.
— Ну, ты присаживайся, — указала единорог на табурет. Руперт вообще заметил, что пони почти не использовали классические стулья. Ведь сидели они по-другому. Вот и здесь была мебель, которая оказалась ему слишком низка. Устроиться он вынужден был, вытянув ноги.
— Ты тут, похоже, единственная, кто хоть что-то понимает в безопасности и конспирации, — начал он. — Ну, и, кроме того, ты во всем этом сумасшедшем доме на редкость нормальная. Поэтому пришел к тебе…
— Смотри, при других такое не ляпни, — улыбнувшись, предостерегла его Старлайт. — А то обидятся.
— Ничего, — махнул рукой бывший обер-фельдфебель. — Зато, может, в другой раз умнее будут! Я чего хотел спросить. А что это за кадр шарился у вас по всему замку, пока вы там, в штабе заседали?
— Какой кадр? — прищурилась ученица принцессы дружбы.
— Ясно… — вздохнул Руперт. — То есть даже ты не в курсе. И кто тут после этого волшебники? Вы или комиссары?
— Может, объяснишь нормально? — нахмурившись, спросила хозяйка комнаты.
— Объясняю! — ухмыльнулся Кребс. — Иду я себе по коридору. А навстречу мне шагает тот русский, который на крыше меня на мушке держал! Преспокойненько так шествует! Один, без сопровождения. Явно вынюхивает ваши тайны!
— Вот оно что… — хмуро посмотрела на него единорог. — Значит, пока я допрашивала Зуева…
— Что ты делала? — изумился Руперт. — Допрашивала? Чекиста Зуева?!
— Раз уж он сам пришел, — улыбнулась Старлайт. — Грех было этим не воспользоваться. Тем более, в присутствии Эпплджек, которая ложь за милю чует.
— Подожди! — одернул ее бывший обер-фельдфебель. — Как это, он сам пришел?
— Его привела Флаттершай, — вздохнула единорог. — Ну, ты ее знаешь… Раз уж она начала кому-то доверять, то разубедить ее непросто. А Зуеву наша подруга почему-то верит. К тому же он еще и вручил ей медаль от советского правительства. Но дальше за него взялась я.
— Медаль — лишь предлог, — хмуро процедил Руперт. — Красные прощупывают обстановку.
— Согласна. И, вероятно, искали в том числе и тебя, — пристально посмотрев на него, добавила хозяйка комнаты.
— Вот черти краснопузые! — ударив кулаком по коленке, выругался Кребс. — Не отстанут никак! И ведь не денешься от них никуда!
— Есть у меня одна мысль, — рассматривая потолок, задумчиво произнесла Старлайт. — Помнишь, кого искала в вашем мире Флаттершай?
— Кого? — переспросил бывший обер-фельдфебель. — Подружку свою… Точно! Ту фифочку залакированную! Как ее?
— Рэрити! — подсказала единорог. — Именно ее. И пока единорога так и не нашли. Твайлайт уже всерьез занялась этой проблемой. И советский министр Меркулов, судя по тому, что рассказал Зуев, тоже.
— Ну, эти-то ее из-под земли достанут, — нервно хохотнул Руперт.
— Из той информации, что я получила от Твайлайт… Если это бессвязное полусонное бормотание можно назвать передачей информации, — хмыкнула ученица принцессы дружбы. — Я поняла, что наша подруга где-то в прошлом Эквестрии.
— Тем лучше для нее, — высказался Кребс. — Ей, по крайней мере, не нужно будет идти через охваченную войной Польшу, как вам.
— В некотором роде, ты прав, — кивнула Старлайт. — Вот только, на сколько лет назад ее занесло, мы пока не знаем.
— На шесть, как и вас! — предположил бывший обер-фельдфебель. — Разве нет? По-моему логично!
— Тогда бы она уже объявилась сама, либо прислала бы весточку, как мы, — не согласилась хозяйка комнаты. — А пока про нее ни слуху, ни духу…
— Дай-ка догадаюсь, — уставившись на собеседницу, произнес Кребс. — Она может там, в прошлом натворить какой-нибудь ерунды. И принцесса готовит группу, чтобы ее найти и забрать! Верно?
— К этому все идет, — кивнула единорог. — И я думаю, что нам обоим следует в эту группу попасть!
— Ну, ты-то ладно, — почесав затылок, изрек Руперт. Предложенная идея попахивала очередной авантюрой, поэтому подписываться на нее он не спешил. — А я там вам зачем буду нужен? Не на Земле же поиск будет. Значит, и с магией вашей не будет проблем… Да и комиссары точно кого-нибудь тоже прикомандируют! Зачем мне лишний раз перед ними светиться?
— Если они уже нашли тебя здесь, — объяснила хозяйка комнаты. — То, может быть, лучше не прятаться, а выступить открыто? Чего бояться? Не думаешь же ты, что ради нападения на тебя русские пойдут на ссору с принцессой?
— Допустим, — согласился с этим Кребс. — Но, полагаю, что группа не будет большой. Скорее всего, все места будут по блату поделены между подружками принцессы. Тебе так не кажется?
— Зная Твайлайт и остальных моих подруг, — вздохнула Старлайт. — Скажу тебе, что они все вызовутся.
— Толку от них будет, конечно, как кобыле от пятой ноги! — скривился бывший обер-фельдфебель. — Только влипнут опять в историю… Ха! — внезапно догадался он. — Да ты хочешь сама это стадо возглавить! А как же Твайлайт?
— А ее не пустят, — улыбнулась хозяйка комнаты. — Я в этом более чем уверена! Поэтому и хочу попасть в группу. Так я буду уверена в благополучном исходе этого дела.
— И все-то у тебя продумано! — прищурился человек. — Выглядит так, будто верная ученица планирует подсидеть свою наставницу!
— Что? — вскинула на него удивленный взгляд Старлайт. — Как ты мог такое подумать?!
— А разве не так? — усмехнулся Кребс. — Как по мне, так все смотрится вполне логично!
— Да уж… — вздохнула единорог. — Я как-то не учла, насколько у вас, людей, порой извращенная логика…
— Кто бы говорил! — не остался в долгу Руперт. — Чекисты по замку бродят у вас, а логика хромает, естественно, у людей! Ха!
— Опустим это! — посмотрев ему в глаза, произнесла Старлайт. — Так вот. Поясняю! Я не желаю и не могу желать зла Твайлайт после всего того, что она для меня сделала! Это хоть ты понимаешь?
— Чего же здесь непонятного? — хмыкнул человек. — Уж она-то поучаствовала в твоей истории куда как активно! Явилась в твою деревню, объявила государственной преступницей, опозорила перед всем народом, лишила дома…
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь! — прорычала единорог, аж привстав. А взглядом своим она чуть не прожгла в Руперте дырку.
— Ладно-ладно! — Кребс, усмехнувшись, поднял руки. — Вот теперь я действительно верю! Верю, что за принцессой ты пойдешь и в огонь, и в воду! Без всякой задней мысли…
— Так ты нарочно?! — изумилась хозяйка комнаты. — Ты, что же, проверял меня?! — от удивления она забыла про гнев, быстро успокоившись. — Хотя, должна признать, я действительно попалась…
— Еще как! — оскалившись, подтвердил бывший обер-фельдфебель. — Ну, ты не обижайся. Если что, следующая бутылка с меня!
— Ловлю на слове! — оттаяв, подмигнула ему единорог. — Но зачем? Я же рассказала тебе свою историю!
— Вот именно из-за нее, — ответил Кребс. — Видишь ли, мне был непонятен этот твой переход… От ненависти к Твайлайт до обожания и преданности.
— Что же тут непонятного? — удивилась Старлайт. — Она указала мне путь, по которому я теперь иду!
— Давай обойдемся без этого пафоса, — скривился Руперт. — Знаешь, как бы я поступил, окажись на твоем месте? Я бы тоже пошел принцессе в ученики… А потом, заручившись ее доверием, подошел бы в одной из этих комнат со спины и по-тихому свернул бы ей шею!
— Так ты все это время подозревал меня? Ты думал, я все еще хочу ей отомстить? — прищурившись, уставилась на него волшебница. — И, кстати, хочу напомнить, что сейчас ты как раз и считаешься учеником принцессы.
— Ну, так я же на своем месте, а не на твоем! — ухмыльнулся человек. — Мы с Твайлайт наши разногласия разрешили еще в джунглях. Да и спиной ко мне она не повернется… А что касается подозрений… После того, что ты мне рассказала, я был в этом практически уверен! Ну, а вот ты, — он указал пальцем на единорога. — Разве не подозревала меня?
— Буду откровенна, были некоторые мысли, — призналась Старлайт. — Поэтому я тогда и пришла к тебе с бутылкой… Потом-то я уже поняла логику твоих действий.
— Ну, значит, я в очередной раз в тебе не ошибся, — хмыкнул бывший обер-фельдфебель. — Мозги у тебя, в отличие от всего местного стада, работают, как надо!
— Сейчас и я еще крепче поняла, что была права насчет тебя, — посмотрев на него каким-то нехорошим взглядом, произнесла хозяйка комнаты. — И знаешь, теперь я уверена, что ты будешь еще более полезен в этой экспедиции, чем я думала изначально.
— И зачем я тебе нужен? — оставив шутки, уточнил Руперт. — Не поверю, что как заместитель по строевой подготовке.
— А ты подумай, — ответила Старлайт. — И от шпионажа русских скроешься, и Твайлайт еще раз поможешь. Докажешь ей, что не зря она за тебя поручилась.
— Я ее, между прочим, — вставил Кребс, — об этом не просил!
— Но, согласись, — хитро посмотрела на него Старлайт. — Что тебе от этого стало только лучше.
— Допустим! Но как это я скроюсь от разведки красных, если от них явно кто-то тоже будет?
— А ты там окажешься в более выгодных, чем они, условиях, — объяснила единорог. — И мне подскажешь про них, если что. Ты-то их лучше знаешь!
— В более выгодных? — делано изумился Кребс, которому все еще не нравилось предложение хозяйки комнаты. — Да с вашей организацией процесса, чую, мы окажемся в полном дерьме!
— Так в чем же дело? — изогнув бровь, посмотрела на него Старлайт. — Подключайся! Так и укажешь нам на ошибки. Полагаю, такая помощь окажется нелишней!
— Ладно! Все! Хватит меня агитировать! — отмахнулся Руперт. — Вот когда аликорн объявит об экспедиции, и когда станет известно, что ее саму оставляют дома делать уроки… — он встал и направился к выходу. У двери человек обернулся. — Вот тогда и поговорим!
Сидеть и ждать полудня Коляну было откровенно впадлу. Он уже и так проторчал возле этого зеркала больше суток.
— Я вот, чего думаю, — подойдя к каменному креслу, которое опять заняла единорог, начал он. — Гипотетически, — снова ввернул сержант умное словечко. — Если эти лошары, — кивнул он головой в сторону зеркала. — До полудня не чухнутся, куда пойдем?
— У тебя есть компас? — поинтересовалась Рэрити.
— Нет, — вздохнул Титов. — Кто ж знал, что придется ориентированием на местности заниматься!
— Тогда, можем идти в любую сторону, — заключила волшебница. — Но вверх по склонам, полагаю, лезть не стоит. Долина эта небольшая. Нужно идти либо на север, либо на юг. И там, и там, как я вижу, небольшие перевалы.
— Ни фига себе у тебя зрение! — восхитился Колян. Прищурившись, он попытался разглядеть край долины, но не особо преуспел.
— Ничего удивительного, — ответила Рэрити. — С учетом соотношения размеров моих глаз и твоих…
— Да, глаза у тебя, что надо, — согласился солдат, вызвав довольную улыбку собеседницы. — Но, наверное, я это… Прогуляюсь до перевала, позырю, что у нас там, — продолжил он. — А ты тут на стреме постоишь. Если наши умники зеркало включат, свистнешь тогда. Лады?
— Хорошо, — согласилась волшебница. — Сходи на разведку. К полудню вернешься, расскажешь, что увидел. Тогда и решим, как будем действовать дальше.
Вернувшись к зеркалу, Колян скатал и повесил через плечо шинель, закинул за спину сидор, поднял ППШ и повернулся к спутнице.
— Ну, я почапал! — сообщил он ей и направился в выбранном направлении в сторону северного края долины.
— Будь осторожен! — пожелала ему напоследок Рэрити.
Спустя полчаса ходу Титов увидел перевал, о котором говорила единорог. Он был невысоким, а склон, ведущий к нему, совсем пологим. Легко взобравшись на его седловину, сержант оглянулся. Стена с зеркалом и трон были отсюда видны. Даже свою спутницу он различил, правда, как мелкое белое пятнышко.
Теперь он решил осмотреть виды спереди. Горы, как он очень надеялся, за перевалом не кончались. Перед ним была новая долина, правда, сильно отличавшаяся от той, которую он только что покинул. Она была заметно глубже и, что особо радовало, внизу густо росла зелень. Посмотрев на солнце и прикинув, что до полудня еще далеко, солдат решил продолжить разведку.
Спуск с перевала был гораздо круче, чем подъем. Но ведь под горку-то идти всегда легче! Коляна очень интересовали заросли кустов внизу. Ведь, где есть растения, там должна быть и вода! А то в его фляжке оставалась всего пара глотков. Был еще, конечно, и спирт. Но не жажду же им утолять! Спирт, он для другого… Да и по горам ходить под мухой было глупо. Это-то сержант понимал.
Спустившись на две трети, он огляделся. Долина заворачивала куда-то на восток, и конца ее заметно не было. В нескольких шагах от себя Колян заметил деревце, росшее прямо на склоне. Нет, он уже прошел мимо нескольких похожих кустов, но этот его заинтересовал. Растение имело длинные узкие листья и колючки. Но главное, ветки его были усыпаны маленькими желтыми ягодками, прижимавшимися к веткам. Ягод было много, но больше всего обрадовало Титова то, что он знал, что это за растение. И, если он не ошибался, то его плоды должны были быть съедобными.
Ел он их, правда, всего один раз, давно, еще до войны, когда к ним в поселок приезжал из Сибири брат его отца. С собой он тогда привез много диковинок. В том числе и варенье из ягод облепихи. У них это дерево, как он рассказывал, росло в горах чуть ли не из каждой трещины. А одну большую отломанную ветку, плотно облепленную ягодами, он специально привез для детей. Тогда они всей компанией, периодически укалываясь, радостно обдирали эти маленькие маслянистые ягоды (1).
Бочком, он аккуратно подобрался к растению и сорвал пару ягод. Внешне они полностью соответствовали его воспоминаниям. Раздавив одну, солдат убедился, что внутри есть такая же продолговатая косточка и что пахнет ягода так же, как он помнил. Наконец, он решился попробовать ягоду и убедился, что это именно облепиха. То, что он встретил знакомое растение в горах другого мира, Коляна сильно не удивило. Когда они сидели в лагере среди джунглей, им доставляли местные яблоки и груши. И они ничем особо от домашних не отличались.
На радостях солдат немного расслабился. И сразу же это ему аукнулось. Когда он собрался вернуться к более пологому участку, где спускался, камень, на который он наступил, выскочил и покатился в низ. А следом за ним загремел и Титов. Он попытался ухватиться за облепиху, но лишь сорвал пару крайних листочков.
Ниже по склону была большая галечная осыпь, и именно на нее шмякнулся Колян. Отчасти ему повезло, ведь вместо этого могли попасться крупные камни, на которых он переломал бы все кости. Но тут же образовалась другая проблема. Мелкие камешки тоже посыпались вниз, стоило ему только зашевелиться. И эта волна потащила верещащего как цаца сержанта еще ниже.
В себя он пришел минут через пять. Солдат лежал на спине в куче мелких камушков на относительно ровной площадке среди кустов. Некоторое время он валялся, не двигаясь, прислушиваясь к себе. Сильнее всего болела задница. Ну, это и понятно. Падая на гальку, он плюхнулся ровно на пятую точку. Сейчас его больше обрадовало, что руки-ноги были целы.
А еще он услышал близкое журчание воды. Кряхтя, сержант поднялся на ноги и осмотрелся. Ручеек с прозрачной и очень холодной водой обнаружился совсем рядом. Колян с огромным удовольствием умыл физиономию и напился. Также он впрок наполнил флягу. А потом солдат распрямился и посмотрел наверх…
— Попадос… — только и смог он произнести.
Мало того, что сержант съехал на многострадальной филейной части гораздо ниже, чем планировал спускаться, так еще и снизу все выглядело по-другому. Озираясь, Колян безуспешно пытался понять, откуда он спустился. Вот по этой осыпи он скатился? А на нее откуда сверзился? Снизу было вообще непонятно. Попытавшись отыскать взглядом седловину перевала, откуда начал спуск, он тоже не преуспел.
Опустившись на землю, чтобы хоть как-то отвлечься от случившегося с ним попадалова, Титов принялся проверять вещи. К счастью, во время своих кувырков по склону, он умудрился ничего не растерять. И даже заветный бутылек со спиртом каким-то чудом остался цел.
Посмотрев на солнце, солдат понял, что к полудню вернуться уже точно не успеет. Но это было не самым важным. В конце концов, волшебница его дождется, одна не попрется никуда… А вот вдруг портал уже давно включился, начальники забрали Рэрити, свистнули ему, не дождались и ушли?!
От такой мысли Колян похолодел. Единорог-то всяко была важнее, чем какой-то сержант! Она, вон, магией своей какие штуки вытворяет! А он что? Всего лишь переводчик, пускай и конкретно годный! За волшебницей начальнички точно конвой пришлют и заберут. А вот его поищут чуть-чуть для порядка, да и бросят, не найдя! Сгинул, дескать, старший сержант Титов! Пал за Родину смертью храбрых!
— И какого я сюда полез?! — спросил он у окружающих гор. Дрожащей рукой Колян вытер нос. — Сидел бы себе у портала… — и тут новая мысль, еще страшнее прежней, родилась в его башке.
Смертью храбрых — это, когда жмура отыскали! А кто его тут найдет? Ишь, чего захотел! Пропал без вести! И точка! Так и напишут… А потом накинут лычку тому же Сипягину и поставят на коляново место. А кореш что, помянет братуху, да и пойдет служить дальше…
Вскочив на ноги, солдат заметался по своему пятачку. Че ж он тут сидит, как лошара? Надо лезть назад!
Навьючив вещи, он сосредоточенно устремился вверх. Поднявшись, как думалось, до половины склона, Колян остановился. Нужно было передохнуть. Он уже и так дышал, как паровоз, а сердце билось в груди кузнечным молотом. Поглядев вниз, а потом вверх, сержант выругался. Половину он пролез? Черта с два! Хорошо, если четверть!
Однако кое-чему солдат все же обрадовался. Оглядываясь, он увидел седловину. Но тут же ему стало не по себе. Склон, по которому он лез, выше разделялся на две части отвесной скалой, которая переходила в целый горный кряж. Замеченная им седловина находилась слева от него. Но справа выше склон тоже заканчивался чем-то похожим. Так откуда он спустился?!
Просидев минут пять и так и не определившись, в какую сторону следует подниматься, сержант решил положиться на фарт. Порывшись в кармане, он достал монету. Ей оказался потертый, довоенный еще пятак тридцать третьего года чекана со старым гербом. Решив, что если выпадет номинал, то пойдет направо, он подбросил монету. Та, сделав в воздухе кульбит, ребром приземлилась ему на ладонь, отскочила и прежде, чем солдат успел среагировать, упала ему под ноги, блеснув напоследок. Звякнув о камень, пятак бодро устремился вниз. Туда, откуда Колян только что вылез.
— Ну, и катись! — крикнул ему вдогонку Титов. — Не больно-то ты мне и нужен! (2)
Вроде бы у него была еще мелочь в карманах… Поковырявшись, сержант достал блестящий белый двугривенник, отчеканенный только в этом году (3). Его Колян подбросил аккуратнее и поймал. Развернув ладонь, он увидел, что монета лежала номиналом вверх.
Часа через четыре он, уставший как собака, выбрался на седловину правого перевала. Полдень уже давно миновал, но сержант не обратил на это внимание. Усевшись на валун, он с четверть часа приходил в себя. Потом солдат встал и посмотрел на лежащую перед ним долину. Она была столь же глубокой, что и та, из которой он поднялся. И столь же густо она была покрыта зеленью. С первого взгляда он понял, что это не та долина.
— Вот скотина! — взвыл Колян. Развернувшись, он достал нефартовый двадцатикопеечник и с размаху запустил его вниз, в компанию к ускакавшему ранее пятаку. Немного постояв, он начал спускаться.
На второй перевал Титов влез незадолго до заката. Поднялся, огляделся и успокоено выдохнул. Именно отсюда он и начал свой дурацкий спуск. Стену, на которой висело зеркало, было видно. Поглядев на солнце, он заспешил к порталу.
Через час, уже на закате, он подошел к лагерю.
— Эй, леди! — произнес он. — Это я… Извиняй, проваландался я там… Загремел со склона, как лошара последний. Насилу выбрался…
Ответом ему была тишина.
— Рэрити? — позвал спутницу по имени Колян, внутренне холодея.
Подбежав к трону волшебницы, он обошел вокруг, но нигде ее не заметил. И тут взгляд его упал на зеркало. Точнее на пол у его основания. Там было пусто! Но ведь он точно помнил, что, уходя, оставил там чертов капитанский саквояж! Где он?
Бестолково заметавшись перед порталом, Титов чуть не упал, споткнувшись. Потом он обежал по кругу стену, на которой висело зеркало, но так ничего и не нашел.
Остановившись возле трона, сержант тупо уставился в темную отражающую поверхность. Единорога нигде не было и саквояжа тоже. Волшебница не пошла бы одна без него, ведь у нее не было жратвы и питья. А если даже она и поперлась бы его искать, не дождавшись, они бы не разминулись на перевале! И уж точно Рэрити не потащила бы с собой этот бесполезный груз! А, значит, что случилось?
А произошло то, чего он больше всего боялся. Начальнички напрягли своих мозгляков, те починили портал, открыли его и забрали ценного единорога и офицерский саквояж. А его бросили!
— Вот сучары… — прошептал Колян. Он опустился на колени и просидел так несколько минут. Потом он вскочил, схватил подвернувшийся под руку камень и запустил в зеркало. Булыжник не попал в него и со стуком отскочил от стены. — Кинули! Падлы! — заорал Титов. Подбежав к порталу, он забарабанил кулаками по его поверхности. — Падлы! — новый крик его перешел в рев, а потом и в вой.
Еще четверть часа он бился о поверхность зеркала, клял всеми словами долбаных начальников, ругался, божился, умолял… Но не произошло ничего…
В наступающей темноте он принял спирта из бутылочки, проглотив его, как воду, завернулся в подранную при сегодняшнем падении шинель и уселся с ногами на трон единорога.
Глядя на безлунное небо, Колян грустно думал, что давеча он ошибся. Черная полоса в его жизни началась не вчера, а сегодня. Ведь накануне он также куковал здесь, но рядом имелась живая душа, с которой можно было побазарить. Хоть это и была волшебница, порой наводящая страх своими способностями и капризами. Но уж пусть лучше она, чем сидеть вот так! В одиночестве…
Бывалые, неожиданно вспомнил он, рассказывали, что на киче особо буйных сажали в одиночную камеру. Вот и сейчас Колян оказался, будто в карцере. Темно, холодно… и никого кругом. Разве что, темница у него была размером с целую долину…
Все-таки он заснул. Утром, размяв затекшие конечности, сержант встал. Ничего вокруг не изменилось.
Вздохнув, Колян достал из сидора консерву, открыл ее и съел половину. Холодное крабье мясо вызывало лишь отвращение, но сержант жевал. Потом он собрал нехитрые пожитки, последний раз оглянулся на зеркало и пошел в сторону разведанной вчера долины.
Едва вернувшись домой, Твайлайт собрала подруг и рассказала им обо всем, что узнала от Меркулова. Некоторым сюрпризом для нее стало отсутствие Рэйнбоу, а точнее, причина ее отсутствия. Похоже, радужная пегас вляпалась в неприятности, но эту проблему, как посчитала принцесса, будет легко разрешить. Остальные подруги горячо поддержали ее и вызвались, все, как одна, отправиться на помощь Рэрити.
Пришлось аликорну огорчить их, уведомив о том, что группа будет состоять максимум из троих. Переглянувшись, соратницы высказали общее мнение — решать предстоит Твайлайт. Спайка, рвавшегося больше всех остальных вместе взятых, она сразу осадила, остальным пообещала хорошенько все взвесить и озвучить свое решение на следующей встрече.
Распрощавшись с подругами, аликорн отправилась в столицу. Нужно было поговорить с Селестией и согласовать все дальнейшие действия с ней.
Прибыв во дворец во второй половине дня, Твайлайт сразу отправилась к правительнице. Та оказалась в своем кабинете и тут же приказала впустить свою лучшую ученицу.
Когда младшая принцесса вошла, старшая стояла у окна и задумчиво смотрела вдаль.
— Здравствуй, Твайлайт! — произнесла она, не поворачивая головы. — Давно тебя не видела!
— Добрый день, — поздоровалась фиолетовая аликорн. — Просто я была в другом мире, поэтому…
— Неужели ты думаешь, что я не в курсе твоих дел, — без намека на строгость отчитала ее Селестия. — Я же сама и согласовывала твое путешествие! Ну, как развлеклась?
— Не то, чтобы я там развлекалась… — ответила Твайлайт, недоумевая, то ли правительница шутит, то ли она действительно не имеет представления о том, что случилось с ее бывшей ученицей.
— Да, это и не важно! — наконец-то повернув к ней голову, с улыбкой произнесла Селестия. — Я была абсолютно уверена, что ты вернешься невредимой! И вот, ты здесь, передо мной! Невредимая, правда, не целая… Что это случилось с твоим хвостом?
— Один досадный инцидент… — ответила младшая принцесса, которой совсем не хотелось рассказывать наставнице об истории на мосту. Ведь в ней она проявила себя неосторожной и недальновидной. — На самом деле, я пришла…
— Пришла искать мудрости у своей несравненной наставницы! — перебила ее старшая принцесса. — Это очень правильно с твоей стороны! — она снова повернулась к окну и устремила взгляд куда-то вдаль. — Эх… Как же все-таки прекрасен Кантерлот в это время года!
— Я вообще-то… — Твайлайт попыталась перейти к сути, но снова оказалась прервана.
— А ведь я, как никто другой, может оценить красоту нашей столицы… — продолжила свою тему Селестия. — Знаешь, почему?
— И почему же? — фиолетовая аликорн подумала, что правительница не просто так держится этой темы, и решила повременить со своими вопросами.
— Все, как ты знаешь, познается в сравнении! — обведя взглядом пейзаж за окном, выдала Селестия. — А кому, как не мне, делать это сравнение? Подойди сюда, посмотри и скажи, что ты видишь?
— Дома, башни, вон в той я жила. А еще проспекты, улицы, — начала добросовестно перечислять подошедшая к окну Твайлайт. При этом она совсем перестала понимать, куда клонит ее собеседница. — Памятники…
— А что еще? — требовательно посмотрела на нее правительница.
— Фонтаны? — предположила фиолетовая аликорн. — Парки?
— Как все-таки узко и поверхностно ты пока мыслишь! — воскликнула Селестия. — Принцесса, — она выделила это слово интонацией. — Должна видеть вглубь и вширь! Только тогда она чего-нибудь стоит… Но ничего, у тебя впереди еще много времени. Все это придет с опытом…
— Но что же я должна была увидеть? — уточнила сбитая с толку неожиданной отповедью Твайлайт.
— Знаешь, что я вижу, смотря глубже? — поинтересовалась старшая принцесса и, не дожидаясь, сама же и ответила. — Я вижу кособокий замок, если это сооружение можно так назвать, из плохо обработанных серых камней и кучку убогих хижин, прилепившихся к его стенам. Вот, каким я застала Кантерлот. И никто, кроме меня, не помнит его таким…
— И даже Луна? — удивилась фиолетовая аликорн.
— Луна? — казалось, вопрос озадачил Селестию. — Нет, она не помнит… Не должна… — однако, немного сбившись на вопросе ученицы, она быстро вернулась к своей теме. — Но знаешь ли ты, что я вижу, смотря вширь?
— Что? — спросила младшая принцесса, понимая, что наставница ждет этого вопроса.
— Я вижу плоды трудов сотен поколений пони! — воскликнула белая аликорн. — И с каждым новым поколением они будут расти!
— Над этим, действительно, стоит задуматься, — согласилась Твайлайт, полагая, что неожиданный урок философии на сегодня закончен. Но она ошиблась.
— Тысячи тысяч подданных год за годом возводили мою столицу! — продолжила Селестия. — Сотни поколений моих подданных! — что-то странное уловила в ее голосе фиолетовая аликорн. Что-то, чего раньше не замечала. — И, должна сказать, это ни с чем не сравнимое ощущение — видеть, как твои замыслы воплощаются в жизнь… Сначала медленно, неохотно, иногда через силу… Казалось, только недавно, всего десяток лет назад, нечто было только фантазией у тебя в голове, а сейчас оно уже воплощено в камень, а еще ты знаешь, что через десяток лет оно будет позолочено, отделано мрамором и станет тем дворцом, в котором мы сейчас находимся!
Правительница говорила, с гордостью смотря на свой город, а ее ученица вдруг поняла, что не может разобрать, на что же обращена гордость Селестии. На свою прекрасную столицу? На свой народ, создававший год за годом это чудо? Или на саму себя, все эти годы смотревшую сверху и на первое, и на второе?
— Но ты не переживай, — оказалось, что старшая принцесса внимательно смотрит на младшую. — Тебе тоже доведется познакомиться с этим ощущением когда-нибудь. И ты, в конце концов, этого достойна. Ведь не случайно я даровала тебе титул и крылья…
Что ответить на это, Твайлайт не знала. Но, к ее счастью, белая аликорн, наконец, ушла от возвышенного и вернулась к делам земным.
— Поразмышляли, и будет! — заявила она. — Итак, ты пришла ко мне за советом. И я даже догадываюсь, каким… Но ты все равно расскажи сама…
— Я вот-вот узнаю, где искать Рэрити! — обрадовавшись, что разговор все-таки свернул в конструктивное русло, поспешила высказаться младшая принцесса. — Нужно будет снарядить отряд на ее поиски!
— И ты, конечно же, хочешь возглавить его? — улыбнувшись, произнесла Селестия. При этом она прошествовала к своему креслу и улеглась, достав телекинезом с полки ставшую уже, похоже, неизменной бутылку с буквами «КВВК» (4) на этикетке.
— Я полагаю, что должна сделать это! — согласилась Твайлайт.
— Должна?! — удивление хозяйки кабинета было, казалось, безграничным. — Объясни-ка мне, кому и что ты там должна?
— Должна самой себе… — этот разговор с наставницей раз за разом сворачивал куда-то не туда, и младшая принцесса ничего не могла с этим поделать. — Это же моя подруга…
— Твайлайт, Твайлайт… — грустно покачала головой Селестия, наливая в хрустальный бокал темный ароматный напиток. — Ты получила крылья и научилась ими пользоваться. Но вместе с этим ты до сих пор не до конца научилась применять кое-что еще, что получила вместе с крыльями. Догадываешься, о чем я?
— О титуле принцессы? — предположила фиолетовая аликорн.
— Вот именно! — обрадовалась Селестия. — Как ты думаешь, была бы сейчас так хороша моя столица, если бы я сама укладывала каждый камень? Я не спорю, — она с удовольствием вдохнула аромат напитка. — Мои таланты велики и многогранны! Однако вот класть стены я не умею… Но для этого я и принцесса, чтобы найти среди подданных того, кто этим умением владеет лучше других, предоставить ему материал и скомандовать: «Вперед!» Понимаешь, о чем я?
— О том, что мне нельзя будет самой возглавить экспедицию, — понурившись, произнесла Твайлайт.
— Верно! — улыбнулась правительница Эквестрии. — Я тебе это запрещаю! Ты еще не нагулялась по чужим мирам? Хочешь еще раз в наше прошлое заглянуть? Может, хватит быть в каждой бочке затычкой? Ты, как принцесса, должна все проработать и организовать. Но ты не обязана сама совать голову в пасть дракону. Разве твой еще не отросший хвост не намекает тебе на это? Многие почтут за честь оказать тебе помощь. Так научись ее принимать!
— Я поняла, — склонила голову младшая принцесса. — И я усвою сегодняшний урок, но у меня была еще одна просьба.
— Для тебя, моя лучшая ученица, все что угодно! — в отличие от фиолетовой аликорна, расстроенной таким категоричным запретом, Селестия, похоже, пребывала в прекрасном настроении. — В пределах разумного, конечно.
— Я прошу освободить мою подругу Рэйнбоу Дэш из-под стражи, — подняв взгляд на собеседницу, произнесла младшая принцесса.
— Вот оно что… — правительница Эквестрии отпила глоток и, посмаковав вкус, проглотила напиток. — Заметь, я не случайно добавила про пределы разумного!
— А что неразумного в моей просьбе? — удивилась Твайлайт.
— В ней ничего такого, на первый взгляд, — улыбнулась Селестия. — Просто я хочу знать, почему ты просишь за Рэйнбоу? Потому, что она несправедливо осуждена? Или потому, что она — твоя подруга?
Такая постановка вопроса оказалась неожиданной для Твайлайт. Она сразу и не нашла, что ответить.
— Вот видишь, — наставница правильно истолковала ее молчание. — Ты и сама не уверена! Я, конечно, могу приказать отпустить Рэйнбоу хоть сейчас. Но чему это ее научит? Вседозволенности? Тому, что, имея некоторые заслуги перед Эквестрией, можно творить все, что заблагорассудится? Посмотри на меня! — Селестия допила коньяк и тут же телепортировала к себе бутылку. — Мои заслуги перед страной огромны! Неоценимы и неоспоримы! — она налила себе еще бокал и отправила бутыль восвояси. — Но даже я не позволяю себе нарушать мной же установленные законы!
— Я поняла… — сконфуженно пробормотала Твайлайт. Она только сейчас подумала, что перед тем, как идти к Селестии, нужно было разобраться в проступке подруги. А так она только получила новую отповедь.
— Ну, не расстраивайся! — ободряюще улыбнулась Селестия. — Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает! Даже я, бывало, совершала ошибки, давно это было и неправда… Ну, да не в этом суть! Я знаю, что все у тебя получится! Если нужен совет, приходи. Подумай над нашим разговором, над составом группы и над просьбой о своей подруге! — она телепортировала бокал прочь, встала и подошла к ученице, приобняв ее крылом. — Как сочтешь нужным, приходи. Обсудим все еще раз. И, если ты посчитаешь, что Рэйнбоу нужно освободить, я отдам приказ немедленно. Ну, а пока что, ступай!
Попрощавшись, Твайлайт на ватных ногах вышла из кабинета. Да уж, не такого приема она ожидала! Да что уж там говорить. После недавнего разговора с Меркуловым, про которого Луна нарассказывала ей страшных историй, она не чувствовала себя столь уставшей. Но ведь Селестия была во всем права! А она, Твайлайт, нет! Похоже, сегодня она получила новый урок, и теперь ей предстояло его правильно усвоить.
Всеволод только что ознакомился с докладом о вылазке в Понивилль, предпринятой по распоряжению Кобулова. Сам его первый заместитель сидел тут же, весьма довольный, как собой, так и результатами экспедиции.
— Как все просто… — произнес Меркулов, отложив документ. — Я бы даже сказал, подозрительно просто…
— С контрразведкой у них беда, — согласился Богдан Захарович. — И грех этим не пользоваться!
— Все верно, — кивнул нарком. — Но делать это надо аккуратно! А то из этого отчета я понимаю, что об истинной миссии Зуева в замке принцессы догадались! Так что их беспечность долго не продлится.
— Позволю себе не согласиться! — вскинув взгляд на начальника, произнес генерал-полковник. — Все фигуранты вели себя согласно рассчитанным для них ролевым моделям! Единственный неучтенный фактор — Старлайт Глиммер. Но просчитать все было невозможно! В конце концов, Зуев хорошо сыграл и выкрутился.
— Нужно будет его поощрить, — решил Меркулов. — Толковый офицер, хоть и молодой. А не направить ли его еще в одну командировку? Как думаешь?
— На поиски Рэрити? — уточнил Кобулов.
— Именно, — подтвердил Всеволод.
— Почему бы и нет, — согласился первый замнаркома. — И он, и старшина Селиванов хорошо себя показали. Они знают язык. Они уже посвящены в курс дела. Вот только приставить к ним кого-то еще поопытнее… Лев Валерьянович, например, настаивает на том, что нужно отправить кого-то из его части.
— Не лишено смысла, — сделав пометку в блокноте, произнес нарком. — Мы с ним подумаем над кандидатурой.
— А еще люди нашего главного следователя зацепились за одну мелочь, которую почти упустил Зуев, — добавил генерал-полковник. — Точнее, старлей указал ее в отчете, но явно не придал значения… — он открыл лежавшую перед ним на столе папку и передал начальнику отчет из нескольких листов.
— Значит, черепаху зовут Танк… — ознакомившись, нарком отложил бумагу и, побарабанив пальцами по столу, задумавшись, высказал свое мнение. — Это очень странное совпадение…
— Совпадение? — повторил Кобулов. — Не думаю!
— Тогда изволь пояснить, — скривился Меркулов.
— Для начала, это имя так и произносится по-эквестрийски, — начал Богдан Захарович. — Причем само это слово никакого определенного значения в их языке не имеет.
— Ничего удивительного! Такой же принцип, например, у кличек наших собак, — высказался Всеволод. — Например, Барбос, или Шарик… Так что само по себе это еще ни о чем не говорит!
— А вот тут ошибка! — поспешил уточнить генерал-полковник. — Есть соответствующее исследование. Все наши клички, так или иначе, произошли от каких-то слов, чаще всего характеризовавших собаку! Пусть и не русских.(5) А у этой черепахи мы не смогли проследить происхождение имени. Даже с помощью Штокмана, который, напомню, получил знание языка от Луны. Значит, у самой принцессы не было в голове нужных ассоциативных рядов… Однако, — продолжил первый замнаркома. — Мы зашли с другой стороны и поинтересовались у самой хозяйки, почему же она так назвала черепаху! И вот, что она сказала! — он достал еще листок.
— Танк — это что-то крутое, мощное, крепкое и надежное! — вслух зачитал нарком. — Прямо, как мой питомец!
— По-моему аналогия прослеживается довольно четко, — прокомментировал Кобулов.
— Она могла бы быть, — не согласился Меркулов. — Если бы в Эквестрии когда-нибудь стояли бы на вооружении танки! Но у нас нет таких данных. Да, мы полагаем, что их страна может находиться в стадии деградации. Уж слишком неоднородно развиты у них некоторые отрасли хозяйства. Но это только предположение!
— А как вам вот это? — Богдан Захарович передал начальнику извлеченную из папки фотографию. — Они называют это "вечериночная пушка" и используют исключительно в развлекательных целях. Конфетти выстрелить или искусственный снег…
— Такое орудие, не будь оно столь цветасто раскрашено, смотрелось бы логично где-нибудь под Бородино… — высказал свое мнение нарком. — Или на батарейной палубе парусного линкора.
— Вот именно! — закивал, тряся подбородком, Кобулов. — Уровень прошлого или позапрошлого века! Но при этом ни одного артиллерийского орудия на вооружении их армии нет! И никогда не было! Я понимаю, что сила их магии впечатляет, но ей владеют только единороги. Так почему они не оснастили артиллерией обычных пони?
— А ведь они делают паровозы, — задумчиво протянул Всеволод. — Значит, технологически такие пушки они могут клепать серийно… Нашим они, конечно, не чета… Но тогда и с этим Танком может быть не все так просто…
— Вот и мы с Влодзимирским пришли к тому же выводу! — поддакнул первый замнаркома.
— Хорошо! — хлопнул ладонью по столу Меркулов. — Работайте и дальше в этом направлении! Слишком здесь все странно… А значит, нужно разобраться!
Спустя еще час первый заместитель покинул кабинет шефа, а его место занял генерал-лейтенант Мешик.
— Вы уже решили, каким порталом будем пользоваться при отправке группы? — поинтересовался он.
— Этот вопрос еще не закрыт, — ответил Всеволод. — Но, думаю, Луна всячески будет сопротивляться тому, чтобы использовать большой портал. Ведь для этого ей придется обучить наших операторов настройке его по времени. А этого она делать категорически не желает.
— И ее можно понять! — согласился заместитель по безопасности. — Но я предлагаю сделать ей в данном вопросе уступку и воспользоваться малым порталом.
— И в чем смысл? — прищурив один глаз, спросил Меркулов.
— Ну, во-первых, можно будет попросить об ответной услуге, — усмехнулся генерал-лейтенант. — Но это уже на ваше усмотрение. А во-вторых, я подготовил здесь кое-что… — он передал начальнику лист бумаги.
— Отличная идея! — прочитав, нарком довольно посмотрел на подчиненного. — Если все выгорит, то мы получим хороший козырь. В противном случае мы даже ничем не рискуем!
— Мне начать подготовку? — на всякий случай спросил Мешик.
— Действуй! — разрешил Всеволод и поставил соответствующую резолюцию на плане генерал-лейтенанта. — Доложишь по готовности!
Когда заместитель по безопасности покинул кабинет, Меркулов откинулся в кресле и довольно потер руки. План Мешика был прост и элегантен. И, как надеялся нарком, его хитрая союзница не будет готова к чему-то подобному.
(1) — На территории России облепиха сильнее всего распространена в Сибири и на Алтае. До второй половины XX века она, как плодовое растение, широко не использовалась. Применялась в качестве декоративного растения. Повышенный интерес к ней, как к плодово-лекарственному растению, в СССР возник только в послевоенное время. Первый завод по переработке был построен на Алтае в 1949-м году. Именно поэтому Титов только слегка знаком с этим растением.
(2) — Знал бы Титов современную стоимость этой монеты (Примерно 20 000 Р), наверняка обошелся бы с ней аккуратнее.
(3) — Двугривенник — монета номиналом 20 копеек. В период 1931 — 1957 гг. чеканилась из мельхиора (медно-никелевый сплав).
(4) — КВВК — Коньяк Выдержанный Высшего Качества. Характеристика срока выдержки напитка. Данный показатель выше, чем популярный «Пять звезд». Для последнего срок выдержки — 5 лет. Для КВВК — 8 лет.
(5) — «Шарик» вероятно происходит от польского “szary (шарый)” — серый, либо от искаженного французского “cheri” — милашка. «Барбос» — от латинского “barba” — борода.
Глава 23
Твайлайт подошла к расшифровке странных координат с максимальной ответственностью. И чем дольше она этим занималась, тем больше волновалась из-за того, что у нее не выходило ничего путного.
Поэтому аликорн решила рассуждать по-другому. Она постаралась представить себя тем неведомым анонимом, которого почему-то очень не любила Луна. Как он узнал, когда и где находятся пропавшие? Очевидно, также получил послание из прошлого. Как иначе-то?
Поразмышляв на эту тему, принцесса решила, что, действительно, никак. Вот только им со Старлайт повезло оказаться в густонаселенной части СССР и быстро узнать дату и год, куда их занесло. А что было раньше в месте, где висит зеркало большого портала? Сколько лет простоял в запустении храм в джунглях? Судя по тому, что она видела, довольно долго. А в округе жили только полудикие племена…
Данных для анализа катастрофически не хватало. В итоге, аликорн решила, что дошедшее до них послание Рэрити и Титов отправили, так и не добравшись до Эквестрии, через кого-то из местных. Именно поэтому в нем и отсутствовала привычная дата. Ее подруга и сержант просто еще не успели эту дату узнать!
Твайлайт очень хотелось верить, что единорогу и человеку удалось добраться до цивилизации, и, возможно, скоро она получит новые весточки из прошлого с дополнительной информацией.
Единственное, что не укладывалось в эту теорию, — отсутствие упоминания о Рэрити в письме. Серийный номер оружия однозначно указывал на Титова. Но неужели единорог не додумалась как-то и на себя указать?
Объяснение было только одно — товарищи по несчастью разделились. Версия эта принцессе очень не нравилась, но отбросить ее было нельзя.
Однако, в любом случае, Титова нужно было искать. Человека надо было выручить, да и ее подруга могла оказаться вместе с ним. А даже если они и разделились, сержант все равно окажется тем, кто видел Рэрити последним. Других зацепок все равно пока не было…
Но для этого нужно было расшифровать ребус, пришедший в конверте с двумя ромбами. Почему, кстати, этот аноним пожелал остаться неизвестным? Данный вопрос тоже требовал ответа, но он мог подождать…
Отложив очередную изученную от корки до корки, но все равно оказавшуюся бесполезной, книгу, Твайлайт задумалась. Что могли знать Рэрити, сержант и, возможно, тот, кто помогал им отправлять послание? Точной датой по эквестрийскому календарю они явно не располагали. Зато они знали, что попали туда, где они оказались, через зеркало. Значит, на портал они должны были возлагать и основные надежды по спасению!
Твайлайт была в курсе того, что Луна уже обследовала окрестности храма и не нашла там ничего, что могло дать наводку на Рэрити. Получается, ждать возле зеркала невольные путешественники во времени по какой-то причине не могли. Либо их следов не сохранилось. Бумага, например, не пролежала бы во влажном климате тропического леса и пары лет.
Но что же за координата указана в письме? Они знали про портал и рассчитывали на помощь из него. Но где они встретили того, кто им помогал? И знал ли этот кто-то про портал сам?
Действуя больше по наитию, чем по логике, Твайлайт достала свои старые конспекты, которые она составила, еще когда первый раз по поручению Селестии изучала всю доступную информацию по порталам. Углубившись в чтение, она, в итоге, так ничего и не добилась.
Какая-то мысль вертелась в мозгу, но аликорн никак не могла ее ухватить, как ни пыталась. От бессилия она готова была начать биться лбом о витую ножку стоявшей у нее на столе этажерки. Но, к счастью, этого не потребовалось. Уже заведя голову назад, Твайлайт поняла, что же ускользало от нее.
Они со Старлайт быстро сообразили, что оказались в нужном месте, но в прошлом. Рэрити тоже, как и всякий единорог, при необходимости могла решать в уме сложные логические задачи. Значит, она наверняка догадалась, что они в прошлом. Может быть, даже быстрее, чем они со Старлайт. Но ведь и сама принцесса не так давно узнала про возможность временной настройки портала! Этого не было в ее конспектах!
Достав плохо сохранившуюся копию очень старого свитка, которую нашла в хранилище не так давно, и из которой и узнала о межвременной настройке порталов, принцесса по новой начала вчитываться в текст.
И через несколько минут она вскочила, не сдержавшись. В тексте она наткнулась на аналогичную координату! Эту запись невозможно было перепутать ни с чем другим. В этом аликорн была уверена! А значит, из прошлого ей прислали отметку на временной шкале настройки портала! Координату по оси времени.
Теперь осталось только сообщить ее Луне, и та сможет открыть переход туда, где уже ждут спасения ее подруга и сержант Титов!
Бросив все, принцесса телепортировалась прямо на верхний этаж башни Луны.
Она собиралась перенестись прямо в покои принцессы ночи, но в последний момент что-то пошло не так. Вектор переноса под действием какой-то неведомой силы изменился, и точка назначения сместилась относительно изначальной.
Твайлайт сразу забеспокоилась. Что-то ей в последнее время не везло с телепортами. И, если в прошлый раз она была виновата во многом сама, а пострадало, в итоге, только спокойствие маршала Мерецкова, то сейчас ее заклинание явно попало под чье-то негативное воздействие! Задумавшись, принцесса простояла на точке появления где-то с полминуты и только потом огляделась.
Она оказалась в темном пустом помещении без окон, но с несколькими закрытыми дверьми. Принцесса уже хотела пройти к ближайшей из них и посмотреть, что за ней, как вдруг магическая вспышка прямо перед лицом ослепила ее. Следом за ней полетело какое-то заклинание, отбитое антимагическим щитом, рефлекторно поднятым Твайлайт.
Куда она попала и что здесь происходит, выяснять времени не было. Нужно было уносить ноги, и аликорн телепортировалась прочь. Однако если в прошлый раз вектор лишь немного изменился, то сейчас что-то принудительно закольцевало телепорт, и она появилась точно там же, откуда исчезла парой мгновений ранее.
Тут же кто-то массивный сбил ее с ног, а через мгновение она почувствовала блокиратор магии, охвативший ее рог. Парой секунд позже кандалы защелкнулись и на ногах, а во рту появился кляп.
— Зажигайте свет! — громко скомандовал где-то рядом кто-то из напавших на нее. — Посмотрим, кто у нас здесь!
После вспышки глаза Твайлайт еще ничего не различали. Но уж увеличение освещенности она не пропустила. Значит, кто-то выполнил команду.
— Ой… — произнес кто-то совсем рядом могучим басом. — Так это же…
— Ну, и кто же это к нам попался? — судя по звуку шагов, обладатель уверенного командного голоса, только что вошедший в комнату, носил тяжелые сапоги с подковами и ходил на двух ногах. А это кое о чем говорило. Например, о том, что новым действующим лицом был человек.
— Да вот… — смущенно пробасили рядом. — Товарищ капитан…
В ответ неизвестный офицер витиевато и затейливо выругался.
— Это точно она? — обратился он к подчиненным.
— По всем признакам… — пролепетал еще кто-то. — Я уже проверил. Это не может быть перевертыш…
— Вы что же, сразу не могли понять, что у нее и рог, и крылья? — поинтересовался неизвестный офицер и, не дожидаясь ответа, начал раздавать команды. — Принцессу освободить, развязать, поднять на ноги!
— Есть! — гаркнуло несколько голосов, и тут же Твайлайт на себе ощутила, как быстро были выполнены приказы.
— Вы меня слышите, Ваше Высочество? — обратился к ней командир.
— Что здесь происходит?! — поняв из диалога, что произошло какое-то недоразумение, аликорн, тем не менее, не могла сдержать недовольства.
— Мои подчиненные задержали на охраняемой территории нарушителя, — и не подумал смутиться капитан. — Вот только им оказались вы, принцесса.
— Я, между прочим, ничего не нарушала! — воскликнула Твайлайт. Зрение наконец-то восстановилось, и она смогла рассмотреть собеседника. Офицер, действительно, являлся человеком. Он был одет в стандартную форму и фуражку с синим верхом. А вот его подчиненные оказались гвардейцами Луны.
— Согласно новому уставу внутренней безопасности Ее Высочества, — выдал капитан. — Несанкционированная телепортация на территорию башни Луны запрещена. Нарушители автоматически отправляются сюда и задерживаются. Вас разве Луна не предупреждала?
— Было что-то такое… — задумавшись, аликорн вспомнила, что принцесса ночи действительно говорила ей про нечто подобное, когда они возвращались от Меркулова. Вот только в тот момент Твайлайт уже мысленно разгадывала ребус с координатой и, похоже, пропустила предупреждение мимо ушей. — А вы, собственно, кто?
— Капитан Улыбкин! — представился командир, чья хмурая физиономия совершенно не соответствовала фамилии. — Исполняю обязанности начальника службы личной безопасности Ее Высочества принцессы Луны. Я надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к данному инциденту. Мы лишь выполняли свои служебные обязанности... И, вместе с тем, я вынужден буду составить протокол происшествия и попрошу вас предоставить объяснительную записку!
— Я, конечно, все понимаю… — возмущенно произнесла аликорн. — Но, что же? Я еще и объясняться должна?! После такого приема? — ее сейчас волновала другая тема. — Как мне увидеть Луну? Я хочу с ней немедленно встретиться!
— Прошу вас оставаться здесь! Я доложу принцессе, — решил офицер и, увидев кивок Твайлайт, покинул помещение. Через несколько минут он вернулся. — Пройдемте, я провожу вас, — указал он на дверь. — Я договорился. Никакой записки не требуется. Но в следующий раз я все же рекомендую вам записываться на прием через секретариат Ее Высочества…
Капитан в сопровождении пары гвардейцев сопроводил ее до покоев Луны, еще раз извинился и удалился восвояси.
Зайдя в кабинет, Твайлайт увидела принцессу ночи, которая с интересом взирала на нее, восседая за массивным письменным столом. Сбоку, за столом попроще сидел Вальтер.
— И что это было? — ехидно поинтересовалась Луна вместо приветствия. — Спасибо, конечно, что проверила работу моей службы безопасности. Но что-то мне подсказывает, что изначально ты с моей охраной столь плотно общаться не собиралась…
— Я вообще-то спешила к тебе с важными новостями! — возмутилась младшая принцесса. Ей после недавнего разговора с Селестией совершенно не понравилось то, что еще и младшая из сестер-правительниц собралась читать ей нравоучения.
— Я ведь тебя предупреждала… — снизив тон, отметила темно-синяя аликорн.
— Ну, позабыла! — призналась Твайлайт. — Очень спешила… Что же теперь из-за этого кидать в подвал и натравливать стражу? Да и вообще, к чему такие меры безопасности?
— Настали неспокойные времена, — неопределенно ответила Луна. — Вот и приходится принимать меры. Спасибо Меркулову. Прислал пару офицеров, которые, как видишь, успешно превращают мою гвардию из парадного подразделения в охранное. А уж создать артефакт, не запрещающий телепортацию, а перенаправляющий ее, мне и самой было интересно. Как видишь, — она, довольная собой, заулыбалась. — У меня получился прекрасный образец!
— Я заметила… — проворчала фиолетовая аликорн. — Вот только не для того я так спешила сюда! Я расшифровала послание анонима!
— Отлично, — Луна переглянулась с Вальтером и снова посмотрела на гостью. — Садись, рассказывай.
— То, что мы видим в послании, — начала Твайлайт. — Это, без всякого сомнения, координата по временной шкале портала! Теперь нам остается только понять, которого из двух. И можно отправляться за Рэрити!
— В выборе никакой сложности нет, — встав из-за стола и пройдясь по кабинету, произнесла принцесса ночи, повернувшись к гостье. — Точнее, его и делать не надо. Обе пары порталов синхронизированы по оси времени. Ты разве не знала?
— Этот момент от меня как-то ускользнул… — призналась та. — Но это же еще лучше! Значит, мы можем использовать любой из двух порталов!
— Не любой, а только малый! — не предусматривающим возражения тоном отчеканила Луна. — Я не собираюсь обучать марионеток наркома настройке перехода по оси времени! Мы, конечно, весьма выгодно сотрудничаем, но это знание я ему не отдам!
— Ладно-ладно, — не стала спорить Твайлайт. — Тебе виднее… Вот! — она передала старшей принцессе свои выкладки. — Нужно настроиться на данную отметку.
— Погоди! — хозяйка кабинета углубилась в изучение текста. — Тут что у тебя? Точная координата? Впервые вижу такое!
— То есть как это?! — изумилась фиолетовая аликорн. — Ты же столько раз производила настройку портала по времени!
— Но я всегда задавала только дифферент! — Луна посмотрела на гостью, и во взгляде ее та увидела растерянность. — Дельту, если тебе так понятнее.
— Так в чем проблема? — заговорил до сих пор молча следивший за разговором Вальтер. — Вычти указанное Твайлайт значение из показателя реального времени. И получишь нужное смещение по оси.
— Но я не знаю… — нехотя призналась старшая принцесса. — Координату для реального времени… И всегда, когда настраивала переход по этой оси, я пользовалась относительными значениями, а не абсолютными! И как ее определить, я тоже не ведаю…
— Ладно… — человек принял к сведению признание покровительницы и ненадолго призадумался. — Я, конечно, слабо разбираюсь в этом… Но зачем тебе указывать дифферент, если ты знаешь точную координату! Задай ее, и все.
— Дайте мне подумать! — потребовала Луна и ушла в себя. — Это… может сработать… — наконец, вынесла она вердикт. — Но при этом мы столкнемся с одной немаловажной проблемой. Наверное, вы уже догадались, какой?
— Так мы не узнаем, насколько далеко в прошлое нам предстоит отправиться! — высказалась Твайлайт.
— Вот именно, — подтвердила темно-синяя аликорн. — С другой стороны… Хороший повод в ультимативной форме закрепить в плане операции именно малый портал.
— А это значит, — добавил Вальтер. — Что в экспедицию нужно включить как можно меньше представителей Эквестрии.
— Это еще почему? — удивилась такому заявлению младшая принцесса.
— Если мы не знаем, куда, а точнее, когда, отправит группу портал, — объяснил человек. — То есть вероятность, что они встретят в прошлом самих себя. Думаю, ты знаешь, чем это чревато…
— Действительно, — согласилась Твайлайт. — Эту опасность я не учла… Спасибо за предупреждение!
— Всегда пожалуйста, — улыбнулся Толлер. — Кстати, Луна, — он повернулся к старшей принцессе. — Я еще хотел у тебя уточнить один момент, раз уж мы углубились в теорию порталов...
— Что именно? — поморщилась принцесса ночи.
— Ты говорила, что путешествие в будущее теоретически невозможно, — начал Вальтер. — Но ведь когда вы обе, Кребс и остальные возвращались из Бреста, ты открыла портал со смещением на шесть лет вперед! Парадокс, однако…
— Никакого парадокса, — не согласилась Луна. — Твайлайт, ты понимаешь суть вопроса?
— Если честно, — призналась фиолетовая аликорн. — Меня эта тема тоже интересовала, но ответа я пока не нашла…
— Даже странно, — снисходительно посмотрев сначала на нее, потом на человека, произнесла старшая принцесса. — Что вы оба не догадались. Ответ, в общем-то, лежит на поверхности. Нужно различать направления «вперед, в будущее» и «назад, в будущее»!
— Я пока не понял… — помолчав, высказался Толлер.
— Я, кажется, ухватила суть, — добавила Твайлайт. — Но лучше будет, если ты расскажешь подробнее.
— Ну, если вы так просите, — довольно улыбнулась Луна. — А суть в том, что из настоящего времени я могу отправиться только в прошлое. Это направление «вперед, в прошлое». Соответственно, второе направление «вперед, в будущее» закрыто. Но, если я отправлюсь в прошлое и возьму с собой управляющие элементы, то на них останется маркер. Указатель реального времени. Так что, имея элементы, ты можешь совершить из прошлого перемещение обратно в настоящее. Это направление «назад, в будущее», хотя правильнее было бы его назвать «назад, в настоящее». Такая вот теория…
— Теперь понятно, — высказался человек. — И, получается, из прошлого мы можем скакнуть только в реальное время, не дальше.
— Именно так, — подтвердила принцесса ночи.
— Спасибо за лекцию, — поблагодарила хозяйку кабинета Твайлайт. — Но я вот теперь в раздумьях. Кого же послать за Рэрити, учитывая все вышеозвученные нюансы?
— Для того и придуманы совещания, — улыбнулся Вальтер. — Чтобы решать сложные вопросы коллегиально. Раз уж ты здесь, давай обсудим и эту тему.
В итоге, встреча затянулась еще на несколько часов. Усталая, но довольная, Твайлайт вернулась домой глубокой ночью и завалилась спать.
А в поместье под Гамбургом старый разведчик снова принимал своего коллегу.
— Ну, что у нас новенького? — улыбаясь, поинтересовался коммандер у своего молодого подчиненного. — Как там поживают большевики и их тайны?
— За последнее время не зафиксировано ничего существенного, — вынужден был доложить Ланкастер. — К тому же получать сведения стало сложнее.
— В этом нет ничего удивительного, — констатировал хозяин кабинета. — У них сейчас все на взводе. И это закономерно после покушения на Меркулова и убийства Жданова.
— Убийства? — посмотрев на довольно откинувшегося на спинку кресла начальника, уточнил молодой разведчик. — Вы так говорите, как будто абсолютно в этом уверены. У меня нет на этот счет точных данных. Только подозрения.
— У тебя и не могло быть тех сведений, что есть у меня, — успокоил шеф своего подчиненного. — Эта комбинация планировалась и подготавливалась к реализации еще до прошедшей войны. Быстро такие дела не делаются… Жаль, конечно, что Абакумов стал размениваться на мелочи…
— То есть глава русской контрразведки устранил их видного партийного босса, прикрыв его смерть болезнью? — напрямую спросил Ланкастер. — И при этом идею о группе работающих по его приказу врачей он почерпнул у нас? Я могу только склониться в восхищении! — гость встал и учтиво кивнул начальнику. — Я до такого уровня дорасту еще не скоро…
— Быстрее, чем ты думаешь! — усмехнулся хозяин кабинета. — Сам-то он, конечно же, убежден, то этот гениальный план родился в его голове. Посмотрим, кого еще он захочет вылечить от пары несуществующих болезней… А теперь вспомни, что я говорил тебе раньше. Мы будем ждать и наблюдать. И не станем пытаться грубо вмешиваться в ход процесса, как попытались бы наши заокеанские кузены, ведь большевики сами сделают за нас большую часть работы… Вот, не так и много времени прошло. А результат уже есть. Как думаешь, с этой смертью ситуация изменилась в нашу пользу?
— Я полагаю, что коренного смещения баланса ни в ту, ни в другую сторону не произошло, — подумав, озвучил свою версию Ланкастер. — Да, этот человек занимал важный пост. Но… он был одним из многих…
— Не скажи, — достав трубку, коммандер принялся вертеть ее в руках, изучая, как будто видел ее впервые. — Этот человек был одним из самых умных молодых партийных функционеров. Эта фракция ослабела, но не утратила энергии и желания дорваться до власти. Хорошо ли это?
— Думаю, да, — высказался посетитель. — Но как это отразится на нашей главной задаче? На получении контроля над объектом из каталога «Эпсилон».
— А ты посмотри вперед, — усмехнувшись в усы, произнес шеф. — На пять лет. Или на десять. Сколько там еще осталось Сталину? Не думаю, что больше… Мне не нужно тебе объяснять, что и сам Вождь, и его самые доверенные приближенные, типа Калинина, уже стары. Да, они еще сильны, но в спину им уже дышит новое поколение партийных чиновников. И оно совершенно другое! Дядюшка Джо и его соратники — истинные фанатики своего дела. Они стали теми, кто они есть, из идейных соображений. И тогда, в их молодости, это не приносило им ничего, кроме горя. Они скрывались, их ловили агенты царской охранки, бросали их в тюрьмы, высылали в дикую Сибирь… Но Сталин и его друзья выжили. Более того, они исполнили свою мечту, придя в итоге к власти. Но скажи, кто сейчас идет им на смену? Чем отличается новое поколение красных партийных чиновников?
— Они застали Российскую империю совсем молодыми, — немного замявшись вначале, молодой разведчик, тем не менее, быстро сориентировался и продолжил более уверенно. — И партийного стажа до революции у них нет. Они в основном выдвинулись в двадцатые годы, когда советская власть уже крепко стояла на ногах. И почти все они изначально продвигались по партийно-хозяйственной линии.
— Верно, — кивнул старый разведчик. — Но теперь ты должен сделать один очень важный вывод из всего перечисленного.
— Они — не идеалисты, готовые ради высокой цели терпеть лишения, — выдал Ланкастер. — Новое поколение советских партийных функционеров — прагматики, пошедшие по этой стезе в основном из-за выгод, которые давала им партийная должность.
— И теперь некоторым из молодых хватает терпения ждать, пока дорога расчистится естественным путем. А некоторым — нет. Видишь ли, — шеф посмотрел в потолок. — Это беда однопартийной системы. У нас тори и виги (1) всегда спорили друг с другом. А у красных одна партия. Так что они вынуждены искать врагов внутри своих же рядов. Думаешь, Сталин умрет своей смертью?
— Уверен, что у него лучшие врачи, — ответил молодой разведчик. — И лучшая служба безопасности. Но кто-то из них в итоге допустит ошибку. От этого и будет зависеть то, как умрет дядя Джо.
— Ты все верно сказал, — старый разведчик, наконец, достал табак и принялся набивать трубку. — Но давай подумаем, что будет дальше. Ты упомянул про врачей и охранников. Первых, как видишь, уже задействовали. Что предпримут вторые?
— Думаю, нам было бы выгодно, если бы факт преступления вскрылся, — поразмышляв, высказался посетитель. — И я думаю, это весьма вероятно. Ведь их госбезопасность обладает гигантскими полномочиями.
— Вот это — очень важная деталь! — шеф облокотился на свой стол и направил мундштук трубки на собеседника. — В этом заключена сила Сталина. Он играет на противостоянии партийной элиты внутри нее самой. Но одновременно он противопоставляет им свою службу безопасности. Это хорошо для него, но плохо для страны. Когда Вождя не станет, тлеющие конфликты полыхнут в полную силу! И самой жестокой будет схватка между чекистами и партаппаратчиками.
— В таком случае, — незамедлительно продолжил Ланкастер. — Нам еще более выгодно раскрытие этого дела. Ведь Сталин уже стар. И он большой параноик. А что может быть хуже для старика, чем боязнь врачей? Прознав про этот заговор, он может начать новую Большую Чистку!
— Делаешь успехи, — сдержанно похвалил подчиненного коммандер. — Было бы чудесно, если бы так и произошло. Во время прошлой волны репрессий их страна потеряла гигантский военный и инженерный потенциал, а на вершину поднялись дураки и выскочки. Что и поставило большевиков на грань катастрофы четыре года назад. Вот только война быстро списала этих взлетевших на Олимп в расход. А их место заняли умные и умелые люди. Было бы хорошо, если бы Сталин почистил их еще раз. Вот только нынешний нарком госбезопасности для этого не подходит.
— Почему же? — удивился молодой разведчик. — Меркулов — один из доверенных людей Вождя. Он хороший специалист и всю войну руководил одним из самых проблемных направлений. Да и про репрессии он не забывает.
— Не забывает… Да, — согласился шеф. — Но и только. Я даже больше скажу, он ставит к стенке тех, кому там самое место. Ну, с учетом советских перегибов, конечно. Но он не пойдет, подобно Ежову, (2) на новый Большой Террор. Именно поэтому он и занимал все эти годы свою должность. Сталину нужен был кто-то, кто работал бы по прямому назначению. (3)
— То есть Вождь захочет сменить его? — уточнил Ланкастер. — Но тогда первый кандидат — Абакумов. Этот, думаю, пойдет на все ради повышения. Но он же может оказаться под подозрением по этому заговору докторов…
— Вот и нужно подумать, — подытожил коммандер. — Как бы сделать так, чтобы факт саботажа врачей вскрылся, но основной инициатор не был бы найден. А уж дальше глава СМЕРШ развернется. В этом можешь не сомневаться!
— Но я считаю, что в намечающейся схватке за власть нам выгоднее всего будет победа партийных чиновников! — возразил посетитель. — Причем лучше, если это будет кто-то из молодых. Ведь, как вы уже сказали, самый умный из их числа уже выбыл. Оставшиеся же, получив власть, могут наделать больше ошибок. И руководить страной они будут уже по-другому…
— Это правильная мысль, — согласился шеф. — Но лучше будет, если не победит никто! При идеальном раскладе они устроят новую Гражданскую, которую Россия не переживет. Это после Великой войны у нас не было достаточно сил, и они смогли остановить Интервенцию (4). Но я, к сожалению, пока считаю такой вариант маловероятным. Тем не менее, это не означает, что мы не попытаемся на процент-другой увеличить шансы реализации этого сценария. Ты меня понял?
— Да, сэр! — отозвался Ланкастер.
— Тогда ступай! — отпустил подчиненного шеф.
Когда молодой разведчик ушел, его старший коллега, наконец, раскурил трубку.
— Эх… Если бы все на самом деле было так просто… — произнес он. — Мы бы уже правили всем миром…
Когда Рэрити приняла решение ждать у портала, она не думала, что это ожидание станет настолько ужасным!
Изначально-то все было довольно неплохо. Светило и немножко пригревало солнце, спутник ее присмирел и вел себя прилично. Он даже вызвался собрать дров для костра. Окинув взглядом каменистую пустыню вокруг, волшебница только мысленно вздохнула. Где этот балбес собирался найти здесь дрова? Но инициативу его она одобрила. Мало ли, что полезного он мог найти? Да и делом будет занят…
Колян ожидаемо вернулся с пустыми руками. А потом разговор их перешел на тему еды… И вот тут-то она, к своему ужасу, поняла, что оказалась один на один, если не с хищником, то с всеядным существом! Конечно, единорог знала про это свойство людей. Но даже на Земле они старались никак ей об этом не напоминать. Видимо, имели предписание… Этот же грубиян никаких указаний, похоже, не имел. Или не хотел с ними считаться… И, хотя он тут же уверил ее, что ей ничего не угрожает, полностью от беспокойства Рэрити это не избавило.
«Это сейчас он так говорит...» — посматривая на привалившегося к зеркалу человека, думала волшебница. — «А если нас не заберут сегодня или завтра? Он же проголодается!»
Такие невеселые мысли она гнала прочь, но они все время возвращались, стоило только ей поглядеть на темную поверхность зеркала. И как ей быть? Следить, поняла она. За каждым его движением! И, когда он направит свой автомат на нее, вырвать оружие телекинезом, развернуть на хозяина и… И что? Нажать на тот маленький крючок?! Убить?!
«Ну, вот, дорогуша!» — саму себя мысленно упрекнула Рэрити. — «Еще и суток не прошло, как ты находишься в этом диком месте, а уже сама начала дичать! Как такая мысль могла прийти тебе в голову?!»
От всех этих переживаний ей стало холодно. Посмотрев на закатившееся за горы солнце, волшебница поняла, что ее думы здесь не при чем. Вокруг, и вправду, похолодало. Причем температура продолжала опускаться и дальше.
Человек, тем временем, встал и развернул рулон, на котором сидел. Оказалось, что это была большая куртка с длинными полами и рукавами. В нее он с явным удовольствием и завернулся, даже не подумав о спутнице.
«Не больно-то и хотелось!» — решила Рэрити.
Фыркнув, она посмотрела на облачко пара, вырвавшееся изо рта, и почти тут же почувствовала, насколько холодна поверхность ее трона. Спрыгнув, она прошлась туда-сюда, надеясь согреться. Но это мало помогло. Только гордость пока не позволяла ей попроситься под теплую куртку, где явно хватило бы места им обоим. А спутник все так же спокойно глядел на ее мучения, даже не думая поухаживать за дамой!
Наконец, Рэрити поняла, что еще немного, и она начнет превращаться в ледяную скульптуру. Пришлось наступить на горло своей гордости и сделать человеку толстый намек. Тонкий, ясное дело, остался бы непонятым. К счастью, в этот раз до Коляна дошло.
А потом она сидела и согревалась. Человек был теплым. И это было его единственное положительное качество! Одежда его оказалась, хоть и теплой, но при этом грязной и вонючей. Да и сам он вблизи пах не особо приятно. А еще он был грубым, глупым и бесцеремонным! И, в довершении всего, он являлся любителем мяса…
Тем не менее, он подал одну здравую мысль. Спать надо было по очереди. Однако они не успели даже обговорить очередность, как она заснула. Потом волшебница сама не понимала, как ей удалось уснуть в таком состоянии.
Пробуждение было поистине кошмарным! Мало того, что она за ночь закоченела, отсидела круп и, наверняка, вся пропахла человеком, так он к тому же растолкал ее совершенно по-хамски! Еще и ее бедный животик сообщал, что в него нужно что-то срочно положить!
Еда, однако, нашлась у ее спутника. Но что это была за еда! Это было мясо… Разве могла она еще позавчера представить, что ей, воспитанной леди, придется пойти на такое?!
Пришлось. И под конец трапезы Рэрити сделала два удивительных открытия. Во-первых, она смогла это съесть. Но, что было хуже, под конец она даже привыкла к этому вкусу, нашла в нем… что-то заманчивое. Главное, чтобы Флаттершай не узнала, что она тут ела! А во-вторых, она по-другому посмотрела на своего спутника. Да, он был грубым, не совсем умным… Но он только что поделился с ней половиной своей пищи. Причем просто так. И она даже его об этом не просила… Волшебнице стало стыдно за свои вчерашние мысли, и она церемонно поблагодарила Коляна.
Но положение их с каждым часом ухудшалось. Поэтому она решила подождать еще немного, а потом уходить. Титову, похоже, уже не сиделось спокойно, поэтому она разрешила ему сходить на разведку. Человек с энтузиазмом поддержал эту идею и скоро скрылся из виду где-то на севере, оставив только саквояж.
Устроившись на троне, волшебница обдумывала их действия. То, что сержант проверит соседнюю долину, было хорошо. У них будет хоть какая-то определенность.
«Если до полудня нас не заберут», — решила она. — «Нужно будет, уходя, оставить записку! У солдата есть бумага и карандаш. Надо будет написать, куда мы пошли, сколько нас и… сколько осталось провизии. И поставить дату…»
А вот тут она призадумалась. Какое сегодня число? Мог портал перенестись в пространстве за те доли секунды, что они были в нем? Или это его перемещение длилось годы, и они теперь в будущем? Или зеркало перенесло их в прошлое, когда оно еще висело в другом месте, и этим объясняется то, что они в этих горах?
В итоге, она решила, что напишет две даты. Одну по эквестрийскому календарю, другу по земному. А оставят послание они на этом троне! Он приметный. Бумагу нужно будет положить на сиденье, придавив сверху камнями… И, пожалуй, было бы хорошо зачаровать ее от намокания. А то неизвестно, сколько ей предстоит пролежать. От такой мысли она поежилась, представив, как через несколько десятков лет пожелтевший полуразвалившийся клочок бумаги с их именами, которые уже ничего не будут значить, найдет случайный исследователь.
Следующие пару часов единорог, отгоняя от себя неприятные мысли, вспоминала нужное заклинание. Она точно его когда-то знала, но никогда не использовала. И вот, теперь никак не могла восстановить в памяти всю структуру. Найдя, наконец, среди воспоминаний все нюансы, Рэрити поглядела на солнце. Полдень уже миновал, а ее напарник еще не вернулся.
Это было неприятно. Волшебница посмотрела в сторону перевала, куда ушел Титов. Но Коляна видно не было.
Прождав еще час, единорог серьезно обеспокоилась. Куда подевался ее спутник? Мог ли он бросить ее здесь одну, без пищи и воды? Или с ним что-то случилось? Вспомнив утро и совместный завтрак, она решила, что человек, столь любезно разделивший с ней свой рацион, после этого не должен был просто уйти восвояси. С ним произошла какая-то неприятность, ведь вокруг горы! Решив подождать еще полчаса, а потом идти в сторону северного перевала, она осталась на своем троне.
Когда сзади послышался отголосок разговора, она не поверила своим ушам. Обернувшись и выглянув из-за спинки, волшебница увидела трех единорогов. Двух жеребцов и одну кобылу.
Они стояли в нескольких шагах от нее и рассматривали зеркало и трон. А сейчас и ее. Похоже, они пришли с юга, и она была закрыта от них спинкой своего каменного кресла. Теперь они замолчали и уставились Рэрити.
— Как я рада вас видеть! — обрадовавшись, что ее ужасное пребывание в этой долине заканчивается, помахала им передней ногой волшебница. Потом она соскочила со своего сиденья и направилась к соплеменникам.
Попутно она рассматривала их. Все трое были хорошо экипированы. Одеты они были в добротные теплые куртки, шапки и ботинки, правда, унылых черно-коричневых тонов. Каждый нес на спине две объемные сумки. Также отдельно были приторочены мотки веревки, какие-то мешочки, мелкий инструмент. У одного из жеребцов висела за спиной кирка.
— Вы — геологи? — спросила Рэрити, подходя поближе. — Или вы из спасательной партии?
Однако никто ей не ответил. Все трое напряженно смотрели на нее, изредка переглядываясь между собой. Не ожидавшая такой реакции, единорог остановилась в паре шагов от новоприбывших. Стоявший по центру жеребец резким движением достал из-за пазухи какой-то граненый самоцвет, сделал шаг вперед и выставил камень перед собой. Рэрити успела заметить, как он вспыхнул, а потом потеряла сознание.
В себя она пришла также резко. Вскочив на ноги, единорог огляделась. Кругом было темно, однако рядом горел костер, а вокруг него сидела давешняя троица. И каждый смотрел на нее. Огонь ненамного разгонял тьму, только несколько колючих кустов вокруг их лагеря она смогла различить.
— Что это значит? — уставившись на так нехорошо обошедшихся с ней незнакомцев, как можно строже спросила она. — Вот, как вы помогаете попавшим в беду сородичам!
— Успокойся, — глядя на нее, произнес тот жеребец, что использовал на ней непонятный артефакт. — Или мне придется снова тебя вырубить.
Новый упрек застрял в горле Рэрити. Ее больше смутила не сама угроза, а то, как она была произнесена. Ровно и безэмоционально. Придется — вырублю. Не придется — ну, и ладно…
— Не надо вырубать, Карл, — произнес второй жеребец. — Неохота снова тащить ее.
Если, услышав первую часть его фразы, волшебница обрадовалась, то после второй подумала, что воспитанной леди в такой ситуации разрешено упасть в обморок. И пусть этот обормот и дальше ее тащит!
— Да она сейчас от ваших слов и сама вырубится! — словно прочитав ее мысли, произнесла кобыла. — Ты извини, что так вышло, — обратилась она к Рэрити. — В этих горах, бывает, и перевертыши встречаются. А мы, честно говоря, не ожидали повстречать в том месте, где мы увиделись, пони… Вот и перестарались со страху… Но, потом-то уж поняли, что ошиблись. Так что извини… Садись к огню! — она пододвинулась, освобождая место у костра.
— Спасибо! — кивком поблагодарив ее, единорог заняла предложенное место. Похоже, новые спутники не собирались повторять свою агрессию, а значит, можно было выяснить, в чем дело. — Как вижу, я уже не вызываю у вас страха и сомнений. Так, может быть, тогда расскажете о себе? Кто вы, куда направляетесь?
— Сначала ты, — указав на нее копытом, произнес первый жеребец, которого спутник назвал Карлом. — Кто ты? И как оказалась в том месте, где мы тебя нашли, одна, без снаряжения и провианта?
— Карл! Прояви хоть каплю вежливости! — возмутилась ее соседка. — Нет бы дать кобылке освоиться! А ты сразу лезешь с допросами! Даже имя свое не назвал! Вот, держи! — она передала Рэрити грубую кружку и налила в нее кипятку из железного закопченного чайника, висевшего у огня. — Этого зануду, — она кивнула на первого жеребца. — Зовут Карл. Он — командир. Вон тот — Фрид, — она указала на второго. — А меня зовут Люкс.
— Рэрити, — представилась белая единорог. — Спасибо! — кивнула она соседке. — Очень мило с вашей стороны! — она с удовольствием отхлебнула горячей воды. Ведь не пила она с утра, и вокруг было прохладно. Правда, не так холодно, как вчера ночью. А Люкс уже передала ей ржаную лепешку, которая после голодного дня показалась волшебнице настоящим деликатесом.
— Вот и познакомились, — прокомментировал командир. — Никогда не слышал такого имени. И я не получил ответы на все свои вопросы.
— Ваши имена мне тоже непривычны, — ответила Рэрити. — Но я же не заостряю на этом внимание!
— А я заостряю, — смотря на нее через огонь, произнес Карл.
— Это ты еще полного имени нашей подружки не слышала! — хохотнул до сих пор только раз подавший голос Фрид.
— Заткнись! — зашипела на него Люкс. — А то утром отдам всю твою порцию каши Рэрити!
— Все-все! — изобразив испуг, жеребец даже отодвинулся от костра.
— Итак? — бесстрастно поглядев на пикировку подчиненных, Карл перевел взгляд на нее.
— Я не знаю, как оказалась там, где мы встретились, — призналась волшебница. — Что-то произошло в работе портала. И, вместо того, чтобы активироваться в тласкаланских джунглях, он открылся в этих горах. Что именно произошло, я не представляю.
— Значит, то зеркало, что осталось в долине на севере, — смотря на огонь, уточнил командир. — Это портал?
— Да, — подтвердила Рэрити. — Это можно было понять из моего рассказа.
— Вот Главный обрадуется! А, Карл? — весело спросил снова пододвинувшийся к огню Фрид. — Это ж тебе не какая-то рудная жила!
— Обрадуется ли Главный? — все так же спокойно переспросил жеребец. — Не знаю. Но доложить мы обязаны.
— Скажи, — поинтересовалась Люкс. — А тот трон, на котором ты сидела. Он уже был там?
— Это я его сделала, — ответила белая единорог.
— Одна? — вытаращился на нее Фрид. — Сколько же времени ты там просидела?
— Пробыла я там, в общей сложности, полтора дня, — уточнила волшебница. Получив от Люкс еще одну лепешку и порцию кипятка, она благодарно кивнула и, прожевав, продолжила. — Но на сам трон я потратила… Минут десять на вычисления и где-то полминуты на само заклинание.
Трое ее попутчиков удивленно переглянулись между собой.
— Раз уж вы знаете мою историю, то, может быть, расскажете про себя? — спросила Рэрити. — Что вы делаете в этих горах? И как они называются? В какой мы части Эквестрии?
— Это — Рудный Отрог, — пояснил Карл. — Мы обследуем эту часть горной страны для нахождения рудных залежей и минералов по приказу Главного… — последний вопрос он проигнорировал.
— Так вы геологи? — обрадовалась и этой информации белая единорог. — Тогда понятно, как вы здесь очутились. Между прочим, мой особый талант тоже связан с геологией! — похвасталась она. — Я могу на расстоянии находить залежи руд и камней.
— Да ну? — командир ей явно не поверил. — Хм… Ну, определи тогда, что за драгоценные камни вон в той сумке, справа от Фрида.
— В ней нет ни одного драгоценного камня! — просканировав багаж своим фирменным заклинанием, заявила Рэрити.
— Ошиблась, — спокойно констатировал Карл. — Покажи ей, дружище.
Фрид открыл сумку и достал из нее насыщенно-красный, как это позволял увидеть огонь, прозрачный минерал кристаллической формы.
— Рубины, — ответил жеребец.
— Рубины?! — ухмыльнулась Рэрити. — Вот это? И вы называете себя геологами? Набрали полную сумку сфалерита (5) и обрадовались! — естественно, она умолчала о том, что еще недавно и сама бы приняла этот камень за рубин. И только на Земле, изучая список разыскиваемых советскими товарищами полезных ископаемых, поняла разницу. Люди этот минерал считали ценным. Они добывали из него металл цинк.
— Сфалерит? — удивилась Люкс. — Никогда не слышала такого названия.
— Цинковая обманка, — пояснила белый единорог.
— Цинковая? — впервые в голосе Карла прорезались какие-то эмоции. Но тут же они исчезли. — Хорошо… — добавил он. — Отправишься с нами к Главному. Ему будет интересно взглянуть.
Этот приказной тон совсем не понравился Рэрити. Но куда ей было деваться?
— Кто он хоть, этот ваш начальник? — спросила она.
— Главный, он и есть Главный, — хмыкнул командир. — Прибудем, сама увидишь… Кстати, ты одна здесь очутилась?
Новый вопрос заставил белую единорога задуматься. Эти пони ей не очень-то и нравились. И тем, как обошлись с ней при первой встрече, и общими странностями. Они так и не сказали ей, где они находятся, проигнорировав ее вопрос о регионе Эквестрии. Да и говорили они, если вдуматься, как-то странно. Где-то ударения не там поставят, где-то склонение не то. Но, в конце концов, если Коляну нужна помощь, то не все ли равно, кто ее окажет?
— Нас было двое, — призналась она. — Мой спутник… Он пошел на север, на разведку. И пропал… Возможно, ему нужна помощь. Только, должна вас предупредить, он — не пони.
— И кто же он? — поинтересовался Карл.
— Человек, — ответила Рэрити.
— Ясно, — кивнул командир. — Думаю, Главного ты заинтересуешь. А сейчас отбой! Дежурим по графику! Ты! — он посмотрел на белую единорога. — Спишь. Утром выступаем. Люкс, выдай ей свою запасную куртку и одеяло…
На этом разговор и завершился, несмотря на то, что у Рэрити было еще много вопросов. Но делать было нечего. Получив от соседки теплые вещи, она устроилась у огня и неожиданно быстро заснула.
(1) — Тори и Виги — Старинные названия соответственно Консервативной и Либеральной партий в английском парламенте.
(2) — Ежов Николай Иванович (1895 — 1940) — Советский партийный и государственный деятель. Нарком внутренних дел (1936 — 1938). Нарком водного транспорта (1938 — 1939). Один из главных организаторов Большого Террора.
(3) — В РеИ послевоенный виток сталинских репрессий связан с назначением Абакумова на пост главы МГБ. Лишившийся этого поста Меркулов позднее утверждал, что был заменен именно из-за того, что Сталину потребовался более жесткий и прямолинейный министр госбезопасности.
(4) — Иностранная военная интервенция в России (1918 — 1921) — Широкомасштабное военное вмешательство стран Антанты и Центральных держав в гражданскую войну в России на стороне белых. Всего участвовало 14 стран. Последним освобожден от интервентов северный Сахалин — в 1925-м году.
(5) — Сфалерит (цинковая обманка, рубиновая обманка) — минерал. Сульфит цинка. Кристаллы обладают прозрачностью и алмазным блеском, а некоторые виды имеют насыщенно-красный цвет. Из-за этого часто ошибочно принимаются за рубин. Используется для выплавки цинка (содержание металла до 67%), но почти непригоден для ювелирной обработки из-за хрупкости.
Глава 24
Встав с кровати, Твайлайт посмотрела на часы. Стрелки указывали на пять утра, а значит, самое время было почитать перед завтраком, раз уж она все равно проснулась.
Зевнув, аликорн вышла из комнаты и направилась в сторону библиотеки. По пути думая, какую бы книгу из пары десятков намеченных к прочтению томов выбрать, она двигалась по коридору своего замка в этот час, естественно, пустынному.
Вдруг за одной из дверей послышался странный шум. Принцесса остановилась и прислушалась. В соседнем помещении кто-то возился. Твайлайт задумалась, вспоминая планировку. Похоже, она находилась рядом с одной из кладовок. Но кто мог там копаться в такой ранний час? Решив это выяснить, она дернула дверь на себя, и та легко открылась.
За ней стоял и смотрел на аликорна капитан Улыбкин.
— Нарушаете! — с легким упреком произнес он и тут же повторил, добавив в голос грусти и снисходительности. — Нарушаете…
— Безобразие! — возмутилась принцесса. — Уже в собственном замке проходу не дают! — она захлопнула дверь кладовки перед носом у капитана и направилась дальше.
Войдя в библиотеку, она закрыла дверь, подошла к стойке с каталогами и увидела за ней капитана Улыбкина.
— Нарушаете… — укоризненно покачав головой, сказал человек.
Твайлайт ничего не стала ему отвечать. Она только сжала зубы, развернулась и вышла из помещения. Надоедливый стражник испортил ей все настроение. Выйдя, она даже хлопнула дверью, чего категорически нельзя было делать в библиотеке.
К удивлению аликорна, она оказалась не в коридоре своего замка, а на дороге. Она даже узнала ее. Именно здесь они слезли с грузовика, который увез их со Старлайт от большого портала. А вот, кстати, и он! Машина стояла недалеко, а рядом с ней притулился и черный автомобиль поменьше, который нужно было взять на буксир.
— Нарушаете… — грустно добавил стоявший рядом начальник охраны Луны.
Не успела она возмутиться бесцеремонности офицера, как того окликнули.
— Капитан, скоро ты там? — прокричал от машины другой командир. Этого Твайлайт тоже узнала. Там, на дороге, она его и видела. Правда, она так и не смогла вспомнить, где встретила его в первый раз. — Нам еще в Бобруйск ехать!
— Сейчас, — стоявший рядом человек всем корпусом повернулся, встав лицом к машинам. — Вот только поймаем кое-кого! — он снова обернулся к ней лицом, и аликорн поняла, что никакой это не капитан Улыбкин. Капитан, но другой. С прямоугольниками на воротнике и изогнутой полосой на рукаве. Настоящий пассажир черной машины и хозяин служебной собаки.
Едва принцесса вспомнила про пса, как он вынырнул из кустов и остановился в двух шагах от нее, зарычав.
— Взять! — скомандовал капитан, и зверь бросился вперед.
Запулив в него первым попавшимся боевым заклинанием, Твайлайт бросилась бежать. Обернувшись, она увидела, что оно не сработало. Наоборот, собака начала расти, быстро превратившись в настоящего древесного волка!
Аликорн прибавила скорости и повернулась, смотря вперед, на дорогу. И очень вовремя! Еще чуть-чуть, и она бы врезалась во внезапно появившегося на ее пути человека в дорогом гражданском костюме.
Неизвестный, впрочем, и сам не собирался попадать ей под ноги. Каким-то неуловимым движением он оказался сбоку от нее. Потом он щелкнул пальцами, и все замерло.
Твайлайт остановилась, развернулась и с удивлением уставилась на зависшего в прыжке древесного волка. Его хозяин стоял на дороге, сжимая в руке пистолет. Еще дальше виднелись машины и старший офицер. И все они не двигались. Застыли, будто окаменевшие.
И только незнакомец в костюме, заложив руки за спину, с интересом посматривая то на неподвижные фигуры, то на нее, прогуливался вокруг.
— Вечно у тебя тут бардак! — сказал он, повернувшись к Твайлайт. Но тут же человек потерял к ней интерес, засмотревшись на старшего пассажира черной машины. На лице его проступило заметное удивление, которое, впрочем, быстро пропало. Он подошел к офицеру, оглядел его и пробормотал себе под нос. — Надо же… Мир тесен… Или миры…
— Что здесь происходит? — решила, наконец, поинтересоваться Твайлайт.
— Да ничего интересного, — развернувшись к ней, человек сложил руки на груди и улыбнулся. — Я, как ни приду, у тебя тут свистопляска какая-то!
— У меня? — переспросила принцесса.
— Ну, не у меня же! — воскликнул в ответ незнакомец, направившись к ней. — Это же твой сон. Не мой!
— Так это сон! — поняла аликорн. — То-то я смотрю, все так неправдоподобно!
— А чего ты хотела? — подойдя, человек строго посмотрел на нее. — Ты свой мозг так нагружаешь, что он, как видишь, даже во сне тебе продыху не дает!
— Так! — возмутилась принцесса. — Вот еще не хватало, чтобы всякие незнакомцы критиковали мой режим сна! Последнее время все меня поучают! Да! А кто ты вообще такой?
— Не узнаешь? — улыбнулся незваный гость сна. — А мы, вообще-то уже виделись!
— Точно! — осенило Твайлайт. — Я вспомнила! Ты был в прошлом моем сне! Стоял сбоку и смотрел, как тот офицер гонялся за мной со штыком!
— Да, — захихикав, согласился ее неожиданный собеседник. — Ты меня извини, но давно я так не веселился!
— Так это ты подстроил? — веселье незнакомца совсем не понравилось Твайлайт. Но главным было другое. — Ты, что же, можешь управлять снами, как Луна?
— О нет! Весь тот сон целиком и полностью создал твой переутомленный мозг! — человек, не стесняясь, постучал ее пальцем по голове. — А на твой второй вопрос я тоже отвечу отрицательно. Не так, как принцесса ночи.
— Но как такое возможно? — выдавила аликорн.
— А что тебя удивляет? — пожал плечами человек. — Луна может. Почему бы и кому-нибудь другому не обладать сходными способностями?
— Но это противоречит тому, что я знаю о людях! — привела другой аргумент принцесса. — Человек на такое не способен! Кто ты на самом деле?!
— Паранойя совсем не украшает принцессу, — покачав головой, произнес неизвестный. — Хочешь верь, хочешь нет, но я человек. Да ты и сама должна была видеть… Ну ка, иди сюда!
Мгновенно оказавшись рядом, человек схватил не успевшую среагировать Твайлайт за рог. Тут же вся округа покрылась рябью и распалась. Однако мгновением спустя, вместо одного окружения, сформировалось другое.
Бесцеремонный гость отпустил ее рог, и принцесса отпрыгнула на пару шагов.
— Не делай так больше! — потребовала она. — Это неприятно! И к тому же бестактно!
— Как скажешь, — легко согласился человек. — Но мы здесь не для того. Смотри!
Твайлайт огляделась и мгновенно поняла, где находится. Это был мост. Тот самый. Они стояли на его середине, а по бокам, вдоль перил прогуливались часовые. На берегу в окошке караулки горел свет, а мимо нее пробирались под невидимостью две пони.
Но вот, один солдат насторожился. Он почувствовал что-то странное… Что будет дальше, Твайлайт прекрасно знала. Но пришлось пережить свой конфуз еще раз, правда, смотря со стороны. Когда две пони, одна целая, другая не совсем, побежали прочь, все фигуры опять застыли. Теперь уже точно можно было понять, что сделали они это по команде ее спутника.
— Ну, вот, — указав на первым почуявшего неладное красноармейца, довольным тоном произнес незнакомец. — Человек? Человек. Маг? Маг!
— Но слабый и необученный, — возразила аликорн. — И один, наверное, на миллион!
— Ты тоже когда-то была слабой и необученной, — парировал человек. — Да и людей, как ты, наверное, знаешь, гораздо больше, чем один миллион.
Возразить на это вот так сразу Твайлайт не смогла. Зато она, наконец, задала другой, давно вертевшийся на языке, вопрос.
— А что ты, собственно, забыл в моем сне? — прищурившись, поинтересовалась она.
— Пока что просто заскочил на огонек, — подойдя к перилам и уставившись вниз, ответил неизвестный. — Правда, нужно будет тебе еще кое-что показать… Но это не сегодня. Так что мы еще увидимся!
— Эй! — такой поворот событий не устраивал принцессу. — Куда это ты собрался?
— Не всю же ночь мне тут тебя развлекать? — человек повернулся и беззлобно посмотрел на хозяйку сна. — Да и тебе нужно нормально отдохнуть. Так что, давай, поспи хоть раз без кошмаров!
Принцесса хотела было возразить, но не успела. Незнакомец щелкнул пальцами, и все вокруг растворилось.
Остаток ночи Твайлайт спала без снов. Утром она встала бодрая и полная сил. Но странный сон не забылся. Но был ли он полностью реален? Или это чудеса ее фантазии? Принцесса не разобралась.
И что с этим делать, было непонятно. Правда, незваный гость обещал, что они еще увидятся… Вот, если на следующую ночь он появится снова, тогда нужно будет посоветоваться с Луной. Решив так, аликорн занялась неотложными делами.
Когда Деканозов попросил срочно принять его, нарком сразу же насторожился и приказал секретариату освободить ему время. В результате, пара менее значимых встреч была отложена, а Меркулов принял своего заместителя.
Дипломат вошел в кабинет и уселся в кресло для посетителей, оставаясь внешне полностью спокойным.
— У меня есть новости, которые я посчитал необходимым доложить сразу же, — голос его полностью соответствовал облику. Таким тоном он мог обсуждать и новый кинофильм, и планы скорого нападения на соседнюю державу.
— Не тяни, — потребовал глава НКГБ. — Рассказывай. Я так понимаю, что бумаге ты эти новости пока не доверял?
— Верно, — слегка улыбнулся комиссар госбезопасности третьего ранга. — Пока еще рано… А суть в следующем. Василий Иосифович решил реабилитироваться в глазах отца. Сделать это он задумал, используя ту тему, где хоть что-то понимает. Авиацию.
— Что он натворил на этот раз? — выдохнув, спросил нарком.
— Как раз-таки, ничего, — ответил дипломат. — Он решил действовать официально и подал отцу доклад о серьезных недоработках в НКАП (1) и чуть ли не заговоре. Более того, он как-то заручился поддержкой Яковлева (2), и тот также направил Вождю письмо о серьезном отставании нашей авиапромышленности от американской. Под подозрение попадает руководство НКАП, кроме, разумеется, самого Яковлева, и все руководство ВВС.
— Что Верховный? — коротко поинтересовался Меркулов.
— Он эти доклады воспринял очень серьезно, — вздохнул Деканозов. — Мне не нужно напоминать, с каким трепетом он относится к нашей авиации. Все будет расследоваться на высшем уровне.
— Все это плохо… — помолчав немного, прокомментировал Всеволод. — У нас не было никаких сигналов! На чем основывал свой доклад Василий известно?
— Много летчиков бьется, — мельчайшим искривлением губ дипломат показал свое презрительное отношение к данному факту. — Как будто раньше было иначе…
— До этого война все списывала, — согласился глава НКГБ. — А сейчас это стало заметно…
— И до войны бились, — добавил комиссар госбезопасности третьего ранга. — Чкалова вспомнить… Какой мастер был. А и то… — он на секунду замялся. — Не уберегся… (3)
— Нашел, кого вспомнить! — скривился Меркулов. — Но хуже всего то, — вернулся он к основной теме. — Что это дело не поручили мне! Кто будет вести расследование?
— Главное управление Контрразведки СМЕРШ, — спокойно глядя в глаза начальнику, ответил дипломат. — И лично его глава — Абакумов Виктор Семенович (4).
— Проклятье… — прошептал нарком, массируя правой рукой висок. — Кто передал тебе эту информацию? — спросил он, посмотрев на заместителя.
— За эту новость мы должны благодарить Калинина, — отчитался комиссар госбезопасности третьего ранга. — Хотя я, честно говоря, удивлен, что он подыграл нам.
— Здесь, как раз все понятно, — отмахнулся Меркулов. — Я потом тебе расскажу. Но вот Абакумов… Он все-таки дорвался! Ты же понимаешь, что будет дальше?
— Думаю, в скором времени последуют аресты в руководстве наркомата авиапромышленности и ВВС… — высказался Владимир Георгиевич. — Скорее всего, их быстро проведут по судам и признают виновными в чем-нибудь вроде сговора для протаскивания на вооружение заведомо неперспективных моделей самолетов или в приемке бракованной техники.
— И при этом окажется, — Всеволод раздраженно отдернул руку от виска и хлопнул ей по столу. — Что наше ведомство сидело и хлопало ушами, пока Абакумов, герой и борец с изменой, в одиночку вылавливал шпионов!
— И, если у него все выгорит, — добавил посетитель. — То на этом он не остановится. А тогда встанет вопрос… Почему такой человек все еще не глава Госбезопасности…
— А это значит, — вздохнул Меркулов. — Жди нового Большого Террора… И хуже всего знаешь, что?!
— В такое время ты либо находишь шпионов и врагов народа, — кривовато улыбнувшись, сказал Деканозов. — Либо сам становишься шпионом и врагом народа…
Подняв трубку телефона и дождавшись ответа секретаря, нарком приказал:
— Кобулова, Влодзимирского, Мешика ко мне! Срочно!
Через полчаса первый замнаркома и главный следователь уже сидели в приемной начальника. Глава внутренней безопасности находился на секретном объекте и лично присутствовать не мог. Всеволод решил, что с ним он потом поговорит отдельно, а пока попросил Деканозова повторить свой рассказ.
— Ну, что думаете? — поинтересовался он у заместителей.
— А что тут думать… — проворчал Влодзимирский. — Абакумов известно, куда метит. Какова вероятность, что он даст нам уйти с наших постов на своих ногах? Она крайне мала…
— Богдан Захарович, — обратился нарком к Кобулову. — Прокомментируй, пожалуйста. Какая информация у тебя есть? Ведь Лаврентий Павлович тебе доверяет. Может быть, даже больше, чем мне… (5)
— К сожалению, это уже не так, — обведя взглядом присутствующих, сказал первый замнаркома. — Я не знаю, что на уме у Берии. Но вот у Вождя, похоже, вот-вот появится новый любимчик…
— А у него тоже есть свои люди… — добавил Деканозов. — И для них потребуются места…
— Это все понятно… — подытожил Меркулов. — Значит так! Пока наши головы и наши погоны еще у нас на плечах, нужно приложить все силы, чтобы оставить на месте и первое, и второе! Идеи, предложения?
— У меня есть показания врача-кардиолога Тимашук, — высказался Влодзимирский. — Она утверждает, что изначально диагностировала у Жданова инфаркт миокарда, но ее заставили изменить диагноз. В результате, неверное лечение привело к смерти. (6)
— Даже если это не заговор, то нужно сделать из этого дела заговор! — мгновенно среагировал Деканозов. — Это хороший шанс для нас!
— Чем же он так хорош? — поинтересовался Кобулов.
— Тем, что для каждого человека, включая даже Верховного, — ответил за дипломата Меркулов. — Нет ничего важнее собственных жизни и здоровья! Заговор среди врачей будет гораздо важнее дела авиапромышленников!
— Но и с ВВС и НКАП нужно поработать, пока Абакумов не развернулся! — решил Кобулов. — Предупредить их через третьих лиц. Возможно, указать им на кое-какие грешки, которые могут всплыть. Проконтролировать, как они их подчистили… В общем, представить этот доклад Василия и Яковлева, как клевету и попытку перетянуть одеяло на себя!
— И, верьте нам! На всякий ультиматум воздушный флот сумеет дать ответ! — продекламировал Всеволод. — Все верно! Нам нужно, чтобы вышло, как в песне! (7) — согласился он. — Вот и займись этим, Богдан Захарович. Подключи наших людей там. Возможно, стоит поговорить с Новиковым (8) и Шахуриным (9). Лев Валерьянович, — он перевел взгляд на следователя. — Раскрути нам это «Дело врачей»! Привлекай лучших людей, сгущай, если понадобится, краски. Только избегай пока огласки. Аресты маскируй, а, если есть возможность, пока воздержись от них. Теперь от этого дела очень многое зависит!
— Сделаю! — оскалился Влодзимирский. — Приступлю немедленно!
— Отлично! Можете быть свободны… — завершил совещание нарком. — Владимир Георгиевич, задержись, пожалуйста.
Когда Меркулов и Деканозов снова остались в приемной одни, глава НКГБ поинтересовался.
— Как ты получил информацию от Калинина?
— У него есть связи в НКИД, — пожал плечами дипломат. — У меня, естественно, тоже есть связи в НКИД… Все сугубо неофициально.
— Вот и отлично! — заключил Всеволод. — Держи этот канал в тайне и сразу докладывай мне, если что-то еще появится.
— Хорошо, — согласился Деканозов. Поняв, что разговор окончен, он встал, попрощался и покинул кабинет.
Нарком собрался уже вернуться к прерванным делам, как на его столе зазвонил телефон. Секретариат сообщал о визите принцессы Луны. Меркулов, выругавшись про себя, приказал пригласить гостью немедленно. От этой особы тоже можно было ожидать сюрпризов. Но, по сравнению с советскими товарищами, у нее имелся один большой плюс. Оба они устраивали друг друга на своих текущих должностях. Пока что…
Уже третий день Колян блуждал по этим тупым горам. За это время он успел их возненавидеть. Все здесь было дурацким! Днем солнце жарило так, что он упревал, как в бане. Но стоило раздеться, как налетал холодный ветер, пронизывавший до костей. Ночью приходилось одевать шинель. Солдат уже тридцать три раза поблагодарил себя за то, что взял ее с собой в этот злополучный поход.
Сколько долин, ущелий и перевалов он прошел, Титов не помнил. Да и вообще, если бы кто-то сейчас потребовал проводить его к порталу, даже под дулом автомата, сержант не смог бы этого сделать. Он уже и сам не помнил своего маршрута. В итоге, Колян просто шел вперед, куда глаза глядели. Или, точнее, куда вела его очередная долина. Единственное, что он отметил, так это то, что, вроде бы, местность медленно понижалась. А значит, проклятущие горы должны были когда-нибудь закончиться.
Но хуже всего дела обстояли со жратвой. Мерзкое крабье мясо давно кончилось, но солдат сейчас был бы рад и ему. Время от времени он останавливался, чтобы оборвать очередной куст облепихи, которая росла здесь в изобилии. Но разве может здоровый парень наесться мелкими ягодками?
Живности тут тоже, по закону подлости, почти не водилось. Нет, в небе иногда летали какие-то птицы. Но попробуй еще попади в этого орла, или кто он там, из ППШ! Колян не поставил бы на попадание, даже если бы у него была винтовка.
Правда, на второй день на глаза ему стали иногда попадаться какие-то то ли сурки, то ли гигантские хомяки. В видах этих полевых вредителей Титов не разбирался. Вот это уже были конкретные цели! Подстава состояла в том, что мерзкие твари смывались при малейшем признаке опасности и не давали подобраться к себе на расстояние точного выстрела. Но солдат всякий раз, заметив грызуна, устраивал на него охоту.
Пять раз, стреляя одиночными, он промахивался. При этом зверьки тут же шухерились и сматывались в неизвестном направлении. На шестой раз Колян перевел оружие в автоматический режим и дал по очередному жирному хомяку короткую очередь. Увидев попадание, он едва не заорал от радости. Но торжествовал охотник недолго. Тушку, поймавшую сразу несколько пуль, буквально сдуло с камня, где тварь грелась на солнце. Беспорядочно кувыркаясь, она улетела на дно какой-то расщелины и потерялась там с концами.
И только под вечер второго дня Титову удалось добыть суслика. Кое-как разделав его, солдат запек тушку над костром. Благо, здесь, в отличие от первой долины, в изобилии росли кустарники.
Мясо грызуна оказалось еще хуже крабьего! Колян не знал, что за дрянь жрал при жизни его ужин, но вонял он хуже, чем отхожая яма! А еще тушка, как всегда, с одного бока пригорела, а с другого не пропеклась. И соли не было… Но все равно, с голодухи он схомячил местного сурка и не заметил.
Нажравшись сусличатины, сержант испытал странное чувство. Все эмоции вдруг начали как-то странно притупляться, исчезать. Осталась только тупая усталость. Решив, что это она во всем и виновата, он завернулся в шинель и завалился спать.
И вот, сегодня шел уже третий день его похода. С утра Титов задумался, что очень плохо, что опыта горных путешествий до этого у него не было. Да и откуда ему, выросшему на русской равнине, его иметь? Вот его кореш Григорян, с которым они вместе топтали Польшу, наверняка мог бы рассказать ему про жизнь в горах. Но, как назло, ничего полезного Колян не вспомнил. С армянином они обычно болтали либо про баб, либо про вино. И в том, и в другом красноармеец Григорян знал толк. Но кто ж мог тогда, в Польше, знать, что нужно расспросить однополчанина про его малую родину?
Очередная долина закончилась длинным ущельем, ведущим куда-то вниз. После своего памятного падения сержант старался больше не лазать по скалам, если это было возможно. Поэтому он огляделся, понял, что никакого обхода нет, и направился в ущелье.
Было оно не таким уж узким. По крайней мере, солдату не приходилось протискиваться между стен. Даже с встречным человеком они бы кое-как разминулись. Но откуда ему было взяться-то, этому встречному?!
Заслышав какой-то шорох сверху, сержант остановился и поднял голову. Еще не хватало, чтобы какая-нибудь дурная каменюка прилетела ему на башку! Но нет. Ничего такого он не заметил. Стены ущелья круто поднимались вверх на десяток метров, но выглядели надежно.
Опустив взгляд, солдат оторопел. Впереди, шагах в десяти от него на проходе стоял пони. Или не пони… Рог у него был. И четыре ноги. А вот все остальное…
Рассматривая животину, Титов понял, что обычного пони нужно, как минимум, обрить и искупать в мазуте, чтобы он стал похож на эту тварь. И, чем дольше Колян пялился, тем более стремные детали он подмечал. Зверь имел заметно выступающие клыки. Покрыт он был чем-то черным и твердым на вид, вроде панциря рака. Но шкура эта была потрепанной, особенно на ногах, где виднелись даже сквозные дыры. А глаза! Сначала они напомнили человеку навозную муху. Вот только у той они были круглые и на полбашки. А у этого уродца они сидели, вроде, в глазницах. Но в остальном были как у мухи! На спине виднелись полупрозрачные крылышки, делая его еще более похожим на надоедливое насекомое.
Но кое-чем встречный от мухи отличался конкретно. Размером он был с обычного однорога, и это было паршиво... В общем, тварь производила отвратное впечатление. А еще она так уставилась на сержанта, что тот сразу скумекал, охотиться сейчас будут на него!
И тут же он понял, что был прав! Скотина что-то прошипела и двинулась к человеку. Вот в этот момент он конкретно струхнул!
— Не подходи! Порешу! — заорал он, выставив вперед пистолет-пулемет.
Существо яростно зашипело и прыгнуло на него. Колян зажал спусковой крючок.
Звук выстрела в узком ущелье чуть не оглушил его, отразившись от склонов. Давя на спуск, Титов не понимал, почему оружие не стреляет. Через миг он вспомнил. Вот лошара! Он же сам установил одиночный режим огня после того, как того нефартового суслика очередью сдуло с обрыва!
Впрочем, и единственный его выстрел попал в цель. Тварь не допрыгнула до него, получив пулю. Попадание явно получилось не сквозным, так что прыжок неведомого хищника закончился в паре шагов от солдата. Но и подыхать гадина не собиралась, с той же прытью бросившись на человека. Но тут уж сержант не сплоховал. Нескольких мгновений, пока хищник приходил в себя, хватило ему, чтобы переключиться на автоматический режим.
— Мочи козлов! — зачем-то заорал Колян, стреляя от пуза.
Очередь в упор отбросила зверя назад. Упав на камни, он заворочался, силясь подняться. Титов уже прицелился, чтобы всадить в него еще несколько маслин, но тут что-то упало на него сверху.
Не устояв на ногах, солдат полетел носом в землю, шмякнувшись рядом с расстрелянной тварью. Правда, его новый противник, похоже, такого не ожидал и свалился с него, улетев куда-то вперед.
Поднявшись на четвереньки, Колян зыркнул туда и увидел еще одного уродца. От уже накормленного маслинами этот ничем не отличался. И он с точно таким же яростным шипением бросился на человека.
Вскочить он явно не успевал, поэтому Титов повалился на бок, перевернувшись на спину. Так он хотя бы мог выставить вперед волыну, которая иначе оказывалась у него под животом. Тварина тоже времени зря не теряла и запрыгнула на него. Солдату ничего не оставалось, кроме как вытянуть вверх руки, приняв тварь на автомат. Острые зубы клацнули перед лицом. Согнув ноги в коленях, сержант со всей силы оттолкнул от себя зверя, который уже готовился к новому укусу.
Попал он удачно, и зверина откатилась на пару шагов, впрочем, тут же вскочив и бросившись в новую атаку. Но за эти секунды Колян успел развернуть оружие. Очередь пришлась твари в голову и грудь, и на него она упала уже дохлой, заливая солдата мерзкой зеленой жижей.
Выкарабкавшись из-под туши, Титов вскочил, прижался к ближайшей стене и начал озираться по сторонам, водя стволом пистолета-пулемета.
Новых врагов, к его счастью, рядом не было.
— Выкусите, падлы! — крикнул Колян непонятно кому. Да ему сейчас было все равно, слышит ли его кто-то. — Только суньтесь мне еще! Всех замочу!
Шорох позади заставил его подпрыгнуть и развернуться. Первая тварь все никак не хотела подыхать. Встать она уже не могла, но старалась уползти подальше.
— Что? Съел, козлина? — поинтересовался сержант, подходя к врагу.
Уродец в ответ оскалился и зашипел. Титов перевел пистолет-пулемет обратно на одиночный огонь и направил ствол между стремных глаз хищника.
— Кушай пилюлю, фраер! — произнес он фразу, которую придумал давно, но повода применить все не было, и нажал на спуск. Эхо еще одного выстрела пошло гулять по ущелью.
Попинав тело и убедившись, что зверь наконец-то зажмурился, Колян опустился на камень рядом. Его начало колотить. Горячка боя схлынула, и на смену ей пришел страх. Только сейчас до Титова дошло, что эта парочка запросто могла его порешить, действуй они умнее.
Впрочем, просидев с четверть часа, сержант сумел себя успокоить. Эмоции, как и вчера, странно притупились, правда, не так сильно. Но сейчас это было ему на руку. Успокоил себя он тем, что сдохли-то эти твари так же, как и любые другие! А, если появятся еще, Колян и их угостит парой маслин! Зато теперь ему будет, что пожрать!
От этих планов человеку, правда, пришлось почти сразу же отказаться. Тела неизвестных уродцев сочились мерзкой зеленой не то кровью, не то слизью. Воняла она еще хуже, чем давешний сурок! Так что солдат решил, что уж лучше настреляет еще грызунов, чем будет разделывать и жрать эту дрянь.
Поэтому он поспешил покинуть место боя. Пройдя оставшуюся часть ущелья без приключений, сержант вышел в новую долину. Невдалеке обнаружился ручей, и он поспешил умыться. Также пришлось снять и постирать гимнастерку, всю оказавшуюся заляпанной зеленой пакостью. При этом каждый десяток секунд Колян останавливался и прислушивался. ППШ, барабан в котором он заменил на полный, лежал рядом. Но вокруг все было тихо.
Повесив одежду сушиться, Титов занялся подсчетом потерь. К его удивлению, он отделался только несколькими синяками и парой царапин, которые он тут же обработал спиртом. Вот и пригодился!
Подляна была в том, что он потратил почти целый магазин. В том, что Колян отомкнул, оставался, судя по весу, всего десяток патронов. Дозарядив его тем, что россыпью болталось в вещмешке, он убрал его в сидор. А полный барабан из последнего переложил в подсумок.
Боеприпасы теперь нужно было экономить. И при этом все время быть на стреме…
Тем не менее, оставшийся день прошел успешно. На обед Колян добыл жирного суслика. Причем с первого выстрела! Глупая тварь выскочила прямо ему под ноги, и солдат не промазал. А к вечеру он нашел неплохое укромное место среди нескольких больших валунов.
В наступившей темноте сержант сидел под шинелью, которой сегодня еще раз досталось в бою. Оказалось, что спрыгнувшая сверху тварь вцепилась зубами в скатку, располосовав одежку поперек спины в районе поясницы. Но тут уж Коляну, наоборот, нужно было поблагодарить фарт за то, что пострадала ткань шинели, а не его спина.
Сжимая в руках ППШ, он смотрел на темное небо. Луны за все последние ночи он так и не видел. Не было ее и сегодня. За день он вымотался, и спать хотелось неимоверно. Но, с другой стороны, дрыхнуть было стремно. Вдруг подкрадутся ночью эти черные твари, да и порежут его на ремни!
Чертовы горы теперь еще больше бесили Титова. Раньше он проклинал их за то, что тут мерзкая погода, нет нормальной жратвы и можно сверзиться с утеса. А теперь он еще и знал, что тут водятся опасные хищники.
Но Колян Титов считал себя правильным пацаном, а значит, раскисать и сдаваться он не собирался.
Проснулась Рэрити от того, что ее кто-то тряс. Открыв глаза, она увидела над собой довольную Люкс.
— Привет, — поздоровалась та. — Вставай. Сейчас завтракаем и выступаем.
— Доброе утро… — зевнув, откликнулась белая единорог.
Встав на ноги, она огляделась. Костер рядом все так же горел, над ним был подвешен котелок, в котором что-то булькало. Рядом с огнем сидел и что-то писал на листке бумаги Карл. Третьего геолога видно не было.
Они находились в широкой долине, заросшей густым кустарником. Похоже, местность здесь была заметно ниже по сравнению с той, где располагался портал. Горы возвышались вокруг, но с одной стороны они были заметно ниже, постепенно переходя в высокие холмы из которых, словно занозы, торчали отдельные выветренные останцы.
Посмотрев на солнце, Рэрити сориентировалась по сторонам света и поняла, что самые высокие вершины на севере. Они, как она помнила из вчерашнего разговора, двигались на юг. То есть, получается, покидали горы. А значит, и отдалялись от портала. И от возможной спасательной партии. А хуже всего было то, что она не успела оставить послание…
Хотя, с другой стороны, так ли уж необходима ей сейчас помощь? Волшебница посмотрела на хмурого командира, который не обратил на нее никакого внимания, и на Люкс, помешивавшую готовящуюся в котелке пищу. Единорог перехватила ее взгляд и улыбнулась.
— Скоро будет готово, — сообщила она.
Пока ждали завтрак, Рэрити наконец-то смогла рассмотреть своих попутчиков. Ничего особенного она не увидела. Разве что, окрас ее спутников был совсем неярким. Карл, насколько это можно было видеть из-под одежды, имел бурый цвет шерсти и такие же, только чуть более темные, хвост и гриву. Люкс имела бежевый окрас и пепельно-серые волосы в гриве и на хвосте. Странным это не было. В конце концов, не всем же рождаться с такой яркой внешностью, какой обладала она сама!
Наконец, повариха объявила о том, что пища готова. Рэрити получила деревянную тарелку с какой-то весьма неприятной на вид кашей. Однако на вкус она оказалась вполне съедобной. Не сравнить с тем, что она ела на завтрак вчера! Единорог содрогнулась от неприятных воспоминаний и постаралась поскорее отогнать их прочь.
— Ну, вот, притащил! — откуда-то сбоку раздался голос ее третьего попутчика. Фрид вылез из кустов с огромной охапкой хвороста.
— Хорошо, — оторвался от своей тарелки Карл. — Подкрепись пока тоже.
Геолог получил вместо тарелки котелок с остатками каши, но никакого недовольства не выказал и принялся уплетать еду, громко чавкая.
Доев, командир подхватил всю охапку и разом бросил ее в костер. Убедившись, что дрова разгорелись, он достал из своего рюкзака какой-то брикет и кинул его в огонь. Некоторое время пламя не причиняло вреда странному предмету. Но потом он, видимо, нагревшись до нужной температуры, вспыхнул весь разом, испуская при этом густой дым с красным оттенком.
Спутники Рэрити молча наблюдали за процессом. Разве что Фрид шумно долизывал остатки каши. Она сама также смотрела на огонь. Ничем, кроме как подачей сигнала, это действо быть не могло. Вот только что он означал и кого ей теперь ждать?
Костер уже прогорел, а дымный брикет давно закончился, когда рядом с их лагерем приземлился пегас. Он также был тепло экипирован, но это было и не удивительно. В горах всегда сильные ветра.
— Привет, Валь! — помахала ему передним копытом Люкс. — Чего это ты опять в патруле? Совсем себя не бережешь.
— Не в первой! — отмахнулся новоприбывший и, подойдя к командиру, поинтересовался. — Чего сигналили?
— Да уж не просто так, — ответил тот. — Вот донесение, — он передал заполненный утром лист бумаги пегасу. — А вот образец! — один из кристаллов сфалерита также перекочевал в карман гонца. — Доставишь Главному. Лично!
— Даже так… — слегка удивился пегас. — Ладно! Сделаю… Ну, увидимся!
Развернувшись и отойдя на пару шагов, курьер взмыл в воздух и направился на юг.
— Собираемся! — посмотрев ему вслед, приказал Карл. — Нам тоже пора!
Следующие два дня прошли однообразно. Они двигались на юг, постепенно покидая горы. Похоже, геологи уже не первый раз возвращались этим маршрутом, потому что лагерем они вставали на уже подготовленных площадках, где были кострища и другие следы предыдущих стоянок.
Все это время троица была отменно молчалива, хоть Рэрити и пыталась их разговорить. Только Люкс иногда соглашалась поделиться информацией. Так белая единорог узнала, что они направляются в поселок Антрацит, находящийся в предгорьях. Там располагалась геологическая база, а еще была угольная шахта, в честь которой поселение и получило свое название. И еще там обитал тот самый Главный… На самом деле, как пояснила попутчица, его звали Главный Инженер, но все предпочитали сокращать до одного слова. На замечание Рэрити, что это вообще-то не имя, а название должности, геолог хмыкнула и сказала, что другого прозвища у местного начальника нет. Все называют его именно так, а он, что характерно, откликается.
Попытавшись узнать подробнее, единорог выяснила только то, что этот самый Главный — гениальная и даже легендарная личность. Именно он наладил в этих краях добычу полезных ископаемых, кое-какую их обработку, а так же и геологоразведку.
В целом, этого было вполне достаточно. И Рэрити поставила себе целью непременно встретиться с этим начальником. Похоже, он мог помочь ей выбраться, наконец, к цивилизации. Да и Коляна найти с его помощью тоже будет проще. Ведь, как она поняла, значительная часть местной горной страны осматривалась его патрульными пегасами для связи с разведывательными партиями. Как упомянула однажды Люкс, их группа была не единственной, а лишь одной из многих.
Наконец, к концу второго дня они подошли к финальной точке похода. Обойдя вслед за попутчиками очередной торчащий на вершине холма останец, Рэрити увидела расположенный внизу поселок.
Осмотрев его сверху, волшебница вздохнула. Это поселение совершенно не походило на чистые и ухоженные городки центральной Эквестрии. Скорее оно напоминало поселок людей возле портала в джунглях. Только это было заметно более старым. Длинные двухэтажные дома-коробки, сложенные из какого-то серо-черного камня, явно были общежитиями. За ними коптила небо одинокая кирпичная труба, пристроенная к какому-то зданию. А сбоку от нее единорог заметила водонапорную башню. Эту конструкцию она неоднократно видела во время командировки в СССР. В Эквестрии же они устанавливались только на самых заштатных станциях железной дороги, где не было бригады пегасов для заправки водой локомотивов. Для водоснабжения жилищ обычно использовались простые и миниатюрные магические насосы. В какое же захолустье ее занесло?
На дальнем от них конце поселка виднелся дом, сработанный куда более добротно, нежели остальные. Это была такая же унылая коробка, но уже трехэтажная. Также здание явно было оштукатурено и покрашено. Правда, сделано это было, похоже, давно, так как даже отсюда было видно, что штукатурка кое-где растрескалась и начала обваливаться. Здание стояло на огороженной высоким забором территории, а за ним, внутри периметра, виднелся еще ряд низких строений непонятного назначения. Шахты видно не было. Похоже, она располагалась по другую сторону холма.
Уже на закате они подошли к окраине. Ее спутники поздоровались с несколькими попавшимися по пути местными жителями. Те поприветствовали их в ответ, пристально поглядывая на Рэрити. Волшебница поежилась под их взглядами. Она понимала, насколько плохо выглядит после всех этих трудных походных дней. Ведь все это время она совершенно не могла ухаживать за шерсткой и гривой! Даже у Люкс не было с собой расчески. Не говоря уже о жеребцах. Так что бросаемые местными взгляды были ей крайне неприятны.
Наконец, они подошли к одному из бараков, где их пути разделились. Карл оставил Рэрити на попечение Люкс, а сам сказал, что отправится на доклад к Главному. Фрида он отпустил домой.
— Ну пошли, — спутница подтолкнула белую единорога ко входу. — Устроим тебя.
Оказалось, что это был корпус для кобылок. Поэтому изнутри он выглядел более уютно, чем снаружи. Но все равно, как-то здесь было бедновато. Через полчаса, уладив минимальные формальности, Рэрити стала обладательницей койки в комнате на четверых и комплекта льняного постельного белья, неожиданно хорошего на фоне всего остального.
Пока она обустраивалась, пришла и Люкс, которая, как выяснилось, жила здесь же. Она сообщила, что внизу ждет Карл, уже вернувшийся с доклада. У него были какие-то новости.
— Главный хочет видеть тебя завтра с утра, — сообщил он, едва волшебница в сопровождении соседки вышла ко входу.
— Завтра! — изумилась Рэрити. — Как же я пойду к нему в таком виде?! — она указала на свою находящуюся в ужасном состоянии гриву.
— Странная ты, — прищурившись, посмотрел на нее геолог. — Судьба головы решается, а ты о волосах думаешь!
— На кой мне Дискорд моя голова? — возмутилась белая единорог. — Когда она три дня не мыта!
— Да уж… — произнес Карл, переведя взгляд на Люкс. — Устроишь?
— Банный день послезавтра… — ответила та. — Хотя я бы тоже с удовольствием смыла с себя грязь. Пойду, попробую договориться.
— Вот и хорошо, — прокомментировал начальник группы и удалился.
Вскоре соседка вернулась с хорошими новостями. Для них уже готовили баню. Белая единорог слышала про такую процедуру. Вроде бы, яки на далеком севере устраивали себе купания в горячих источниках. Но сама она никогда ее не пробовала, предпочитая теплую ванну с пеной, душ и спа-процедуры. Но сейчас выбора не было, поэтому, спустя час, она решительно перешагнула порог неказистого деревянного строения.
А еще через полчаса она, чуть живая, выбралась наружу. Такого варварского метода мытья она не ожидала увидеть даже здесь! Мало того, что там было жарко, как в жерле вулкана, так еще и перегретый пар обжигал, оседая на теле. Единорог насилу вытерпела эти мучения. Но, по крайней мере, теперь, она хотя бы была чистой.
Оставшееся перед сном время Рэрити занималась уходом за шерсткой, гривой и хвостом. Она не смогла найти ни лака, ни крема… Но хотя бы расческа теперь у нее была. Так что немного магии, много терпения и труда, и она уже выглядит… Нет, не идеально. В этих жутких условиях даже она не смогла бы добиться лучшего! Но, по крайней мере, теперь она была готова к посещению начальства!
Утром Люкс вызвалась проводить ее. Выйдя из общежития, они направились к тому самому огороженному дому, что Рэрити выделила еще вчера. У ворот скучал охранник, который, однако, о ней оказался предупрежден. Ее соседка внутрь не пошла, и волшебнице пришлось дальше следовать одной. Благо, сторож подсказал путь.
Двор за забором оказался замощен кирпичом. И это было первое место в поселке, где единорог видела дорожное покрытие. В остальных местах в лучшем случае земля была посыпана щебенкой. Дом вблизи производил странное впечатление. Он был выше, чем казался издали. А еще от стоявших позади него строений пахло чем-то неприятным…
Оставив этим впечатлениям место на задворках сознания, Рэрити сосредоточилась на главном. Она открыла тяжелую деревянную дверь и вошла в здание. Там она встретила еще двух охранников, один из которых проводил ее на третий этаж, к приемной Главного.
В преддверье кабинета за столом сидел полностью серый единорог, перебирая бумаги. Очевидно, это был секретарь.
— Ты, должно быть, та спасенная? — оторвав взгляд от записей, уточнил он. — Подожди, пожалуйста, здесь, — он указал на стоящую вдоль стены скамью. — У Главного срочный посетитель. Курьер из Сталлионграда…
Единорог прошествовала к указанному предмету мебели и уселась. Чтобы скоротать ожидание, она принялась осматриваться. По сравнению с общежитием, обстановка здесь была побогаче. Стены снизу были прикрыты потемневшими деревянными панелями из шпона. А сверху оклеены обоями. Правда, старыми, уже выцветшими и истрепавшимися. Вообще, все здесь отдавало неухоженностью.
— Да он там совсем офонарел?! — донесся из-за двери приглушенный голос с какими-то истеричными нотками. — Еще и сам ко мне припрется?! Тысячу лет бы его не видел!
— Главный не в духе… — прокомментировал секретарь. — Странно, с утра был, вроде, спокоен…
— Часто с ним такое? — поинтересовалась Рерити.
— К сожалению, все чаще… — единорог озабоченно поглядел на дверь в кабинет. Оттуда как раз донесся дребезг, какой обычно случается, когда что-то стеклянное разбивается о стену. — Ну вот… Еще один графин…
— Как же такую неустойчивую личность назначили главным инженером? — удивилась волшебница.
— Ты не сомневайся! — с уверенностью произнес секретарь. — Наш Главный — гений! Без преувеличения говорю! Он тут командует с самого начала! — судя по интонации, единорог своего шефа обожал. — А сколько всего он знает! Ты не представляешь. Столько открытий сделано под его руководством…
— Я ему что, академик? — снова донесся из-за двери истеричный выкрик. — Мы и так делаем все возможное… Все, иди с глаз долой!
Дверь приоткрылась, и из-за нее показался пегас, который, пятясь, выбрался из кабинета.
— Суров! — выдохнул он.
— Что ты за новости ему принес? — поинтересовался секретарь. — Что он так осерчал…
— Будто я знаю! — ответил курьер. — Больно мне надо начальственные письма читать! Доставил, и ладно! Все, пойду я подобру-поздорову… — и он поспешил к лестнице.
— Большая ответственность на нашем Главном! — произнес единорог одновременно и с грустью, и с гордостью. — Вот и давит она его… Да и не мудрено. Столько лет без отдыха…
— Эй! Секретарь! — раздалось из-за двери. — Принеси новый графин. И где там эта спасенная?
— Сей момент все будет! — приоткрыв дверь и просунув голову внутрь, отчитался единорог. — Она уже здесь. Звать?
— Зови, конечно! — ответили изнутри. — У меня, знаешь, не вагон времени!
Секретарь высунул голову из дверного проема, достал из стола грубоватый графин из мутного стекла, уже наполненный водой, и отдал волшебнице.
— На стол ему поставишь, — пояснил он. — И давай, не задерживайся.
Подхватив сосуд, Рэрити подошла к двери и открыла ее. Зайдя в кабинет, она закрыла дверь за собой и обвела помещение взглядом. Стены здесь, как и в прихожей, были отделаны старым шпоном и блеклыми обоями. Массивный стол стоял в центре так, что сидевший за ним находился бы лицом ко входу и спиной к окнам. Всю правую стену занимали грубоватые шкафы с какими-то образцами и минералами. Слева у стены стоял диван, когда-то роскошный, а ныне весьма потрепанный.
И, наконец, белая единорог остановилась взглядом на хозяине кабинета, который стоял у окна спиной к ней. Благодаря воспитанию она не проронила ни звука, хотя была весьма сильно удивлена. Как угодно она себе представляла местного начальника. Но реальность приготовила ей очередной сюрприз.
(1) — НКАП — Народный Комиссариат Авиа Промышленности.
(2) — Яковлев Александр Сергеевич (1906 — 1989) — советский авиаконструктор. Создатель самолетов марки Як. В описываемый период времени — заместитель наркома авиационной промышленности.
(3) — Существуют версии, что гибель Чкалова была подстроена по приказу свыше.
(4) — Авиационное дело (Дело Шахурина) — первый большой процесс в череде послевоенных репрессий. Начато по инициативе Сталина-младшего и конструктора Яковлева. Возглавлял расследование Абакумов. С этим делом связано его возвышение и дальнейшее продвижение на пост главы МГБ. Арестовано руководство ВВС и НКАП. После смерти Сталина все осужденные реабилитированы.
(5) — Кобулов пользовался большим доверием Берии, имел право личного доклада Сталину. Но после войны также оказался в опале. Свой пост замнаркома он потерял даже раньше снятия Меркулова.
(6) — В РеИ «Дело врачей» также началось с показаний врача Лидии Тимашук, но значительно позже.
(7) — Нарком процитировал «Марш Авиаторов» (муз. Ю. Хайт, сл. П. Герман, 1923).
(8) — Новиков Александр Александрович (1900 — 1976) — советский военачальник. Главный маршал авиации. Командующий ВВС РККА (1942 — 1946). Арестован и отправлен в тюрьму по авиационному делу. Реабилитирован после смерти Сталина.
(9) — Шахурин Алексей Иванович (1904 — 1975) — советский политический деятель. Нарком авиапромышленности (1940 — 1946). Арестован и отправлен в тюрьму по авиационному делу. Реабилитирован после смерти Сталина.
Глава 25
Молодая разведчица спокойно пронаблюдала за расправой. Когда место боя опустело, она спустилась на дно ущелья и убедилась, что оба ее спутника мертвы. Сожалений по этому поводу она не испытала. Эти двое были сами виноваты, решив захватить то странное существо, опьянев от его эмоций. Да… Эмоции. С этого, собственно, все и началось.
Ну, не совсем так. Все началось более сотни лет назад, когда ее рой из-за ошибок королевы и еще каких-то обстоятельств, о которых уже никто не помнил, был вытеснен враждебными роями в эти горы без шанса вновь вернуться в прежние земли…
Что такое для чейнджлинга жизнь в горах? Да, по правде говоря, ничего излишне сложного. Ведь у тебя и твоих сородичей есть крылья. И вы можете вырабатывать липкую слюну и мастерить из нее убежища хоть на отвесной скале! Но все это при одном условии…
Чейнджлингам тоже нужно было есть. А для этого им необходимы были чувства, эмоции. А вот с этим в горах оказалось плохо. Другие разумные здесь почти не жили…
Кое-что можно было получать от местных полуразумных винторогих горных козлов. Но эти крохи были отвратительны, как по вкусу, так и по качеству. Некоторые от отчаяния переходили на физическую пищу, но полноценно существовать на такой диете долго перевертыши не могли.
Кое-как проблему удалось решить, похищая в предгорьях отдельных пони и держа их в плену для получения эмоций. Пускай, они приносили в основном страх и отчаяние, но это было все же лучше, чем ничего. Но таких пленников всегда было немного, да и эмоции их постепенно затухали из-за постоянного откачивания. Становились пресными и противными, хоть и продолжали быть съедобными… И с каждым годом добывать новые источники пищи становилось все труднее. Восточные предгорья, переходившие в бескрайнюю топь, были пустынны, а в западных местные пони либо откочевали подальше, либо научились обороняться.
В общем, начался длительный период деградации. Численность неуклонно сокращалась. Кто-то погибал от голода, скверных условий жизни или в неудачной вылазке. Кто-то уходил сам, но таких было немного. Для привыкшего к чувству коллектива перевертыша отрыв от роя был огромной травмой. И перенести ее могли немногие.
А на замену ушедшим почти не рождалось молодых. Она была одной из немногих родившихся в этих горах, кто смог дожить до зрелости.
Но потом с востока через непролазные топи пришли пони. Они стали появляться в горах, которые чейнджлинги называли Проклятыми, сначала небольшими группами, потом целыми отрядами.
Казалось, это давало новый шанс для роя. Источники питания сами пришли к ним! В улье стали появляться новые пленники, питание улучшилось. Но надежды не оправдались. Период подъема длился недолго.
Как чейнджлинги узнали от новых пленников, те являлись разведчиками из города Сталионграда. И, пока узники еще были способны на яркие эмоции, все они обещали скорую месть своим тюремщикам. Всерьез эти слова никто не воспринимал. А зря…
Очень скоро действия сталионградцев изменились. Небо стали патрулировать пегасы, в горных условиях имевшие огромное преимущество в воздухе. Наземные отряды стали действовать более четко и жестко. В них появилось больше единорогов, вооруженных странными артефактами. Одни их типы были способны разрушать маскировку перевертышей. Другие могли лишить сознания. Находящихся без чувств чейнджлингов без долгих колебаний уничтожали.
Такое поведение пони разительно отличалось от того, с чем перевертыши привыкли сталкиваться. Пони, всегда только оборонявшиеся, сами перешли в атаку, устанавливая свой контроль над восточными предгорьями! За ними чувствовалось чье-то влияние, понять которое коллектив роя не успевал. И противопоставить ему было нечего. Из-за жестких контрмер, предпринятых неизвестными командирами сталионградцев, численность роя резко сократилась. Попытки нападения на отряды пони становились все реже. И еще реже они приносили хоть какие-то результаты, кроме новых потерь.
Удалось узнать, что в предгорьях пришельцы основали целый город, где их было видимо-невидимо, и где располагался их командный центр, но нечего было и думать о нападении на него. Попытки проникнуть туда под маскировкой тоже оказались безуспешны. Никто из разведчиков не вернулся…
Но чейнджлинги были упрямы и живучи. Еще полсотни лет просуществовал рой. Но это уже была агония…
Месяц назад умер последний пленный пони, дававший хоть какую-то пищу. И тогда она поняла, что нужно уходить. Выросши уже здесь, в условиях деградации всего общества роя, она не так сильно была привязана к его структуре, как старшие сородичи.
И вот, неделю назад они ушли. Никто не пытался их преследовать, ведь какая-либо субординация практически перестала действовать в улье, который, похоже, вышел на последний этап существования, в конце которого его ждали запустение и забвение. Эх… Вот, если бы она была Королевой, она бы не допустила такого!
Но молодая разведчица, последний раз оглянувшись на покидаемый дом, пообещала себе, что еще создаст свой улей и никогда не доведет его до такого жалкого состояния!
Сначала их было семеро. Все молодые, родившиеся уже в этих горах. Но уже на второй день из-за сущего пустяка возник спор, переросший в драку. Их и без того маленькая группа разделилась. Она оказалась в меньшей части.
А вчера они услышали странные хлопки. Резкие и отрывистые, далеко разносимые горным эхом, они не походили ни на что, ранее ею слышимое. Было решено исследовать место, откуда доносились звуки. И уже подойдя ближе, они все почуяли. Эмоции! Несомненно, рядом был кто-то разумный. И это был не пони! Спектр чувств разительно отличался, причем в лучшую сторону!
Подобравшись вплотную, перевертыши увидели странное нелепое существо, сидевшее у костра и поглощавшее тушку местного грызуна. Оно было совершенно незнакомо, но, несомненно, разумно. Его несуразное вытянутое тело было плотно закутано в одежду, рядом лежали какие-то вещи. Да и мясо оно ело жареным, а не сырым.
Весь остаток вечера они наслаждались эмоциями удовлетворения и насыщения, которые обильно создавал неизвестный разумный. Это невозможно было сравнить ни с чем! Разве что с глотком воды, который наконец-то получил потерявшийся в пустыне путник. Ведь сколько лет они жили впроголодь, питаясь крохами эмоций, заменяя ментальную пищу физической! А здесь… К ночи они так перенасытились, что буквально опьянели. Спать все трое завалились прямо на месте, совершенно наплевав на осторожность.
А утром, проснувшись, они решили посоветоваться.
— Его нужно захватить! — произнес лидер их маленького отряда. — Его эмоции! Они бесподобны!
— Такие вкусные! И их так много! — с жадностью добавил его младший брат, всегда следовавший за родичем.
— А сможем ли мы это сделать втроем? — поочередно посмотрев на обоих спутников, произнесла разведчица.
— Да что тут сложного! — возмутился старший из братьев. — Ты хорошо рассмотрела эту двуногую образину? Более нескладного существа я в жизни не видел!
— А что ты вообще мог видеть в Проклятых горах? — парировала она. — Только сородичей, да пленных пони! А это что за тварь?
— Не знаю, что оно такое, — высказался ее второй спутник. — Но магии в нем я не почувствовал.
— И оружия у него нет! — тут же добавил его брат.
— А что тогда издавало те резкие звуки, что мы слышали? — не сдавалась разведчица. — И как он добыл сурка? Эти твари проворны…
— Ты, похоже, трусишь… — захихикал младший из братьев. — А вот я нет! Я с тобой, брат! — перевел он взгляд на старшего.
— Будьте со мной! — решительно заявил тот. — И вы навсегда забудете о голоде!
— Понаблюдаем за ним еще хотя бы день! — попыталась она урезонить спутников. — Сейчас вы пьяны от эмоций!
— В общем, ты либо идешь с нами, — подытожил, вставая, лидер. — И тогда мы будем питаться им на равных. Либо, — он оскалился. — Мы с братом сделаем все сами. И тогда я, так и быть, буду отдавать тебе одну десятую от общей доли! Если буду в настроении…
— Я с вами! — смирилась разведчица.
Существо уже успело удалиться от них, но найти его не составило труда. Такой след эмоций оно оставляло. Захватить его решено было в очень кстати подвернувшемся узком ущелье. Младший брат должен был преградить разумному дорогу вперед. А старший отрезать путь к отступлению. В своих силах они не сомневались, поэтому своей спутнице они доверили контролировать обстановку сверху и вмешаться в случае необходимости. Она, разумеется, возражать не стала.
Когда ее сородич показался на пути неизвестной твари, та испустила такую волну страха, что чейнджлинг даже зажмурилась, несколько секунд оправляясь от удара по ментальным рецепторам. Конечно, страх был не самой вкусной и питательной эмоцией. Но он был так насыщен, что она ненадолго потеряла концентрацию, поглощая его.
Резкий звук, подобный тем, что они слышали вчера, но намного более громкий, ударил по ушам и заставил ее открыть глаза. Вися на отвесном склоне вниз головой, она наблюдала за ситуацией на дне ущелья. А там все шло совсем не по сценарию братьев!
Похоже, что волна страха так сильно дала по мозгам младшему, что тот, забыв обо всем, бросился на двуногого…
А дальше она пораженно наблюдала, как это нескладное существо жестоким и непонятным образом расправилось с ее попутчиками. Оказалось, что странный предмет, который оно таскало в верхних конечностях, и издавал эти резкие звуки. А еще он наносил страшные раны…
За все время боя у нее ни разу не промелькнула мысль о том, чтобы помочь сородичам. Наоборот, она укрылась за уступом, наблюдая и поглощая обрывки страха и ярости. И даже когда двуногий уселся на камень и расслабился, она не стала атаковать его. Зачем? Она лучше еще подкрепится его эмоциями!
Когда неизвестный ушел, чейнджлинг спустилась вниз и осмотрелась. Оба ее товарища были мертвы. Вот она и осталась одна…
Другого перевертыша это бы сломило, но не ее. Разведчица еще раз напомнила себе о том, что она еще станет Королевой! И уж тогда она не позволит своим подчиненным поступать так глупо, как это только что сделали братья.
Перевертыш с интересом осмотрела раны, оставленные неизвестным страшным оружием. А еще она нашла среди камней больше десятка маленьких металлических предметов. Это были до невозможности одинаковые цилиндрики, запечатанные с одной стороны и открытые с другой. И что-то ей подсказывало, что это были отработанные заряды. Ни с чем подобным она не сталкивалась. Но что теперь ей мешало все выяснить?
Посмотрев на тела бывших спутников, чейнджлинг хмыкнула. Ну, и кто там обещал ей десятую долю? Теперь это существо ее! Целиком и полностью!
И уж она не будет так бездумно атаковать его. Новые дырки на теле ей не нужны, да и светлые эмоции куда полезнее и приятнее!
И она последовала за ушедшим разумным.
Весь остаток дня перевертыш наблюдала за двуногим. Все-таки это было очень странное существо…
У разведчицы довольно скоро сложилось впечатление, что ее источник пищи не совсем понимает, куда же он, собственно, идет. Разумный просто брел вдоль долины, посматривая по сторонам.
Зато она еще раз, уже в спокойных условиях, понаблюдала за действием его оружия. Ей стоило немного вспугнуть местного сурка, как тот понесся исключительно удачно, выбежав прямо на ее существо. То не сплоховало, вскинуло свое оружие и нажало что-то правой верхней конечностью. Последовал резкий хлопок, оружие выплюнуло язычок пламени, качнулось назад, а грызун упал без движения. Когда двуногий, забрав тушку, ушел дальше, разведчица осмотрела место и, как и ожидала, нашла маленький цилиндр. Что ж… это было интересно и поучительно. Показываться ему вблизи она пока не будет, ведь впечатления об ее сородичах у неизвестного сложились соответствующие...
Разумный поедал мясо суслика, а она с огромным удовольствием, наконец-то ни с кем не делясь, поглощала выделяемые им эмоции. Сейчас, не имея конкурентов, она делала это аккуратнее, чтобы ее кормушка ничего не почувствовала. Она, в конце концов, привыкла довольствоваться гораздо меньшим и худшим…
На следующий день ее новый спутник продолжил свой бестолковый поход. Разведчица еще больше уверилась в мысли, что он не имеет конкретной цели, не умеет ходить по горам и вообще, похоже, оказался здесь случайно. Когда ее источник пищи чуть не навернулся на ровном месте, чейнджлинг поняла, что за ним нужно будет присматривать. А для этого нужно было быть поближе к существу.
К ее счастью, двуногий был не особо внимателен. Да и слышал он, судя по всему, неважно. По крайней мере, перевертышу удавалось следовать за ним буквально шагах в десяти и не вызывать подозрений.
И очень скоро она похвалила себя за предусмотрительность. Разумный иногда останавливался и объедал оранжевые ягоды с кустов. Вот и в этот раз он полез к растению, росшему на краю обрыва. При этом своими неловкими действиями ее источник корма спровоцировал осыпь и еле смог удержаться на самом краю, отчаянно размахивая верхними конечностями.
Точнее, это она телекинезом дернула его за воротник одежды назад. А иначе глупый двуногий загремел бы вниз и разбился бы в лепешку. Сам он, похоже, ее вмешательства не заметил, хоть и оглянулся недоуменно, пробормотав что-то.
Иногда он произносил какие-то слова, но язык его был разведчице непонятен. Она знала наречие пони, но это совершенно точно было не оно… Правда, пока она и не собиралась контактировать со своей кормушкой. Может быть, потом, но не сегодня… Сейчас ее все и так устраивало.
В полдень чейнджлинг по уже отработанной схеме выгнала суслика под удар двуногого. Не то чтобы она заботилась о его сытости. Просто эмоции радости, которые тот испытал при виде добычи, были очень вкусными.
Так прошел день. На ужин совместными усилиями был добыт еще один грызун. Ночевать двуногий решил в небольшой пещере. Разведчица, незаметно забравшись на уступ выше входа, устроилась там.
Проанализировав сегодняшний день, она поняла, что просто следовать за разумным ей уже не интересно. Поэтому на завтра она приготовила другой план…
Судя по эмоциональному фону, ее спутник все еще беспокоился о возможном нападении. Она по этому вопросу не волновалась. В округе не было никого, кроме них двоих, но информировать существо перевертыш, понятное дело, не могла. Да и не особо хотела. Она пока не стала привередливой до эмоций. Сойдут любые. Вот в будущем, когда она станет Королевой… тогда она будет выбирать только лучшие.
Руперт Кребс не злился, но и приподнятым назвать его настроение было нельзя. А беспокойство его вызывало совещание, которое решила собрать в своем замке принцесса. При этом она очень настойчиво попросила его поприсутствовать.
— Я, конечно, польщен, — процедил Руперт, входя вслед за Твайлайт в тронный зал. — Что ты решила пригласить меня на заседание этого вашего клуба по интересам… Но все равно не понимаю, зачем…
— Я сейчас собираюсь озвучить кое-какую информацию, — объяснила принцесса, обернувшись и поглядывая на Кребса. — И мне интересно будет услышать и твое мнение.
— Ладно, — нехотя согласился бывший обер-фельдфебель, проходя в помещение. — Только не удивляйся, если оно будет содержать в основном критические замечания!
— А мы тебя для этого и пригласили, — произнесла зашедшая следом Старлайт. При этом она подмигнула надувшейся было принцессе.
— Значит, это и есть ваш штаб? — осматривая обстановку, Руперт прогулялся вокруг стола. — Неплохо, конечно… Но можно было придумать и что-нибудь получше. А карта вообще, — он брезгливо оглядел стол. — Полная дрянь!
— Да это — уникальный артефакт, если хочешь знать! — в этот раз аликорн не выдержала и ответила человеку. — Тут с величайшей точностью отображены Эквестрия и близлежащие земли!
— Правда что ли? — ехидно поинтересовался Кребс, подойдя к столу и разглядывая магическую карту. — А «величайшая точность», это сколько?
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Твайлайт.
— Масштаб у вашей карты какой? — уточнил бывший обер-фельдфебель.
Этот вопрос застал принцессу врасплох.
— Не знаешь, — констатировал человек. — Хотя чего еще ожидать… А карта без масштаба — это просто кусок использованной не по назначению бумаги! Ну, или… магической дряни. Не знаю, из чего она сделана.
— Мы ее, между прочим, активно и успешно используем! — заявила Твайлайт.
— Конечно, — хмыкнул Руперт. — Другой-то у вас все равно нет! А вот скажи мне, что это? — он указал на парящий город пегасов.
— Это Клаудсдейл, — пояснила подошедшая Старлайт.
— А это? — поинтересовался человек, ткнув пальцем в другой город.
— Филлидельфия, — прокомментировала уже Твайлайт.
— А я как должен был это узнать? — неожиданно спросил Кребс. — На вашей карте ни одного обозначения! Ни подписей, ни условных знаков, ни высот над уровнем моря! Вот нужно мне, допустим, будет по такой карте вывести взвод к этой самой Филлидельфии. А где она, непонятно. Сколько до нее? Тоже… Дальше перечислять? Так что дрянная у вас карта…
— Давай оставим этот разговор, — решила единорог. — Сейчас придут все остальные, и мы начнем.
— Ну, давай, — хмыкнул бывший обер-фельдфебель, подходя к трону с радужной молнией. Ткнув носом принцесску в очередную ее глупость, он даже немного развеселился. Правда, этот настрой быстро пропал. Впереди было это странное совещание…
Усевшись на троне, Кребс посмотрел на аликорна и единорога.
— Что? — спросил он, перехватив их взгляды. — Она ж все равно сидит! — и, ухмыльнувшись, добавил. — Только не на троне, а в камере.
— А ну слезь с моего места! — раздался от входа голос радужной пегаса, которая, оказывается, только что вошла в двери.
— О! А ты уже, никак, откинулась? — наигранно удивился Руперт. Эта буйная особа ему не нравилась с самого начала. — На свободу с чистой совестью. Да?
— Нарываешься? — набычилась пегас.
— Никоим образом! — продолжил в том же духе Кребс. — Я ж тебя просто спросил… А, понимаю… Ты, наверное, от тюремных повадок еще не отвыкла…
— Что?! — возмутилась Рэйнбоу. — Ну, сейчас я тебе покажу!
— Руперт, Рэйнбоу! Прекратите оба! — потребовала принцесса.
— А я что? Я ничего! — развел руками бывший обер-фельдфебель. — Это все ваша освобожденная буянит…
— Да я! Я тебя… — радужная пегас не нашла, что сказать, смотря то на него, то на Твайлайт. — Место мое уступи! — наконец, потребовала она.
— Да, пожалуйста! — Руперт встал с трона с молнией, посмотрел на крылатую задиру и указал на сиденье. Эта неуравновешенная особь давно его раздражала, и человек не упустил возможности ее подколоть. Но и драться с ней в его планы не входило. Хочет сесть на свой цветной стульчик? Пускай подавится… — Прошу, садись! Даже место тебе нагрел! — потом он перешел к креслу с тремя драгоценными камнями на спинке и уселся на него. — На этот претензий нет? — поинтересовался он. — Ну, и отлично…
Рэйнбоу исподлобья зыркнула на него, подошла к своему месту и уселась с важным видом. Кребс только усмехнулся, глядя, как пегас начала о чем-то увлеченно перешептываться с подошедшей принцессой.
Старлайт, молча наблюдавшая за всей сценой, исчезла во вспышке телепорта. Впрочем, тут же она появилась вновь. С собой она притащила два мягких сиденья, установив их по бокам от трона Твайлайт. Тут же она уселась на одно из них, материализовала из воздуха какой-то свиток и сосредоточилась на его изучении.
Бывший обер-фельдфебель достал из кармана револьверный патрон и принялся вращать его между пальцев, молча поглядывая на копытных.
Остальные члены Великолепной Шестерки собрались в зале в течение четверти часа. Также пришел Спайк, занявший второе принесенное единорогом сиденье.
Далее Твайлайт взяла слово и долго распиналась о всяком разном. Рассказала она про то, что знает координату нахождения Рэрити в прошлом. Добавила, что экспедиция уже согласована с командованием людей и отправится через портал в Вечнодиком лесу. Оказывается, Луна уже договорилась об этом с красными, а те даже сообщили утвержденный ими состав.
Тут Руперт первый раз перебил принцессу, попросив назвать имена людей. И они его не особо удивили. Старший лейтенант Зуев. Этот хитрый чекист, похоже, застолбил за собой большинство активных операций в Эквестрии. Ухо с ним нужно было держать востро, но и примерную его опасность бывший обер-фельдфебель представлял. Этот кандидат, как решил в итоге человек, был лучше, чем, если бы красные направили кого-то неизвестного.
Вторым был озвучен некий старший лейтенант Лобов. Этого Кребс не знал. А третьим прозвучал старшина Селиванов. Судя по всему, это был тот, кто держал его на мушке на крыше в Бресте. Силовая поддержка.
Что ж, Руперт не стал бы завидовать тем пони, что отправятся в прошлое в компании этих веселых ребят. Но это уже будут проблемы этих пони…
А принцесса, тем временем, слегка смутившись, объявила, что Селестия запретила ей лично отправляться в путешествие, приказав сосредоточиться на планировании акции. Кребс хмуро посмотрел на Старлайт, которая, перехватив его взгляд, улыбнулась уголками рта.
«Ничего!» — подумал он. — «Сейчас остальные подружки быстро между собой места поделят. Вон, как их распирает. Ну, может, кроме Флаттершай...» — бывший обер-фельдфебель проследил за реакцией желтой пегаса, которая невольно выживала с ним в оккупированном Бресте. — «Эта-то однозначно нагулялась на всю жизнь!» — решил он. — «Но, благо, остались еще трое, единорог и микродракон в довесок!»
Но следующее заявление Твайлайт расстроило все его планы.
— Поскольку мы не знаем времени, где находится Рэрити, — произнесла аликорн. — А портал открывается в непосредственной близости от Понивилля, я заявляю, что никто из тех, кто живет здесь достаточно долго, не может быть включен в состав экспедиции! Есть реальная опасность встретить себя в прошлом. А это, как объясняла Луна, может привести к помутнению рассудка.
Некоторое время недисциплинированные пони бурно обсуждали решение принцессы, но потом все-таки выдохлись и всей толпой сосредоточились на одном вопросе. Кого же им тогда послать…
— Я полагаю, — снова заговорила Твайлайт. — Идти должен кто-то, не живший долго в Понивилле. Тот, кто не сможет встретить в прошлом свою более молодую версию… — тут она посмотрела сначала на Старлайт, потом на Руперта.
— Я буду рада помочь! — с готовностью откликнулась единорог. Ее кандидатура была тут же единогласно одобрена. Теперь все пони уставились своими огромными глазами на Руперта. На мгновение ему даже стало не по себе, но человек быстро вернул нужный настрой.
— Так! — бывший обер-фельдфебель встал с трона и указал пальцем куда-то в район кончика рога аликорна. — Я, кажется, понимаю, куда ты клонишь! С чего ты взяла, что я хочу попасть в новую западню с этими проклятыми порталами?!
— Мы все этого не хотим, — согласилась Твайлайт. — Но нужно помочь Рэрити…
— Ну, и помогай! — воскликнул Кребс. — Я разве против? Я только не понимаю. На мне, что, свет клином сошелся? Ты, черт тебя дери, третья фигура в стране! Неужели тебе некого послать? Не хочешь этих, так зачерпни в этой, вон, Филлидельфии трех полицейских потолковее, да и отправь!
— Да ты, никак, трусишь? — презрительно фыркнула Рэйнбоу.
— Вот запихнуть бы тебя в окоп, — ответил ей бывший обер-фельдфебель. — Да под русский артудар! Я бы посмотрел, через сколько секунд ты бы обделалась… Так что не надо мне тут рассказывать про трусость и отвагу! А если вернуться к делу, то я хочу услышать логичную причину того, что ты, — он перевел взгляд на хозяйку замка. — Смотришь на меня, как на кандидата в очередную авантюру!
— Да почему авантюру-то? — удивилась принцесса. — Всего-то и нужно, что прибыть, встретить Рэрити и отбыть назад…
— Ты сама в это веришь? — поинтересовался человек. — Судя по тому, что готовится отряд аж из шести рыл, то не очень!
— Твайлайт! — снова влезла радужная пегас. — Ну дай мне пойти!
— Нет! И не проси! — отшила ее принцесса. — Я же объяснила, почему никому из нас нельзя отправиться.
— Ну, я-то живу в Клаудсдейле! — не сдавалась Рэйнбоу.
— Вот только зависаешь ты все время в Понивилле… — добавила Эпплджек. — Не спорь с Твайлайт. Уж она всяко лучше знает, что нам можно, а чего нельзя. А насчет тебя, — она посмотрела на Руперта. — Я не чувствовала в твоих словах привычной лжи…
— А зачем мне врать? — уставился на нее Руперт. — Я, наоборот, настроен сейчас высказать вам всем, — он обвел взглядом присутствующих. — Правду. Такую правду, которую говорить мне будет легко и приятно. Чего не могу сказать про вас. Слушать правду, порой, непросто… Вот только сначала я хочу услышать ответ на свой вопрос!
— Хорошо, — кивнула принцесса. — Есть несколько пунктов… Языки. Сколько человеческих языков ты теперь знаешь?
— Кроме родного, — начал перечислять Руперт, опустившись на сиденье трона. — Русский, английский и французский. Спасибо Зуеву и порталу в джунглях.
— А мы, в лучшем случае, знаем только русский, — заговорила Старлайт. — Так что наличие тебя в группе не даст людям возможности говорить у нас за спиной на неизвестном нам языке.
— Не лишено смысла… — согласился Руперт. — Но этого мало!
— Ты хорошо разбираешься в человеческом оружии, — продолжила Твайлайт. — И сможешь предупредить нас при случае.
— Ну, допустим… — произнес человек.
— Ты можешь проявить твердость, на которую может не хватить духа у нас, — добавила единорог.
— Это что ты имеешь в виду? — прищурился бывший обер-фельдфебель. — Хочешь свалить на меня ответственность за принятие непопулярных решений?
В общем, еще около часа вся компания, за исключением дувшейся Рэйнбоу, уговаривала его. С одной стороны Руперту было даже приятно, что эти твари нуждаются в нем. А с другой… Очень не хотелось во все это впутываться. Он посмотрел на аликорна и единорога. Определенно ведь отрепетировали этот разговор, стервы!
— Ладно! — он хлопнул ладонью по столу. — Давайте заканчивать этот балаган! Я выслушал вас, теперь сделаю то, для чего вы меня сюда позвали. Выскажу свое мнение!
Он ненадолго прервался, обводя взглядом присутствующих.
— Вся ваша экспедиция — полная дурь! — начал Руперт. — Если бы ее готовил кто-то из наших штабных, то за такую организацию его разжаловали бы в рядовые! О чем вообще речь? Пойди туда, не знаю когда! Найди Рэрити, не знаю где! Вы хоть понимаете, насколько это тупо? Кто вам сказал, что единорог будет ждать вас у портала в красивой упаковке с бантиком?!
— Но, Руперт, — попыталась возразить Твайлайт. — Ведь у нас пока нет никаких других зацепок!
— Ключевое слово «пока»! — заявил бывший обер-фельдфебель. — Куда вы все гоните? Неужели никому из вас не пришла в голову одна простейшая мысль?! Рэрити там, где она есть. Не дальше и не ближе! Но никто не заставляет вас мчаться ей на помощь!
— Твайлайт, да хватит его слушать! — снова влезла крылатая задира. — Явно он не хочет нам помогать! Я, кстати, пригласила одну нашу знакомую. Она будет идеальным кандидатом!
— А ты, вообще, утухни! — заткнул ее Кребс. — Любительница переть напролом и получать по башке прикладом! Вот уж кого я буду слушать в последнюю очередь, так это тебя! И, если никто еще не хочет прервать меня своими глупостями, то я продолжу!
Радужная пегас уже хотела было возразить, но осеклась, увидев строгий взгляд Твайлайт. Аликорн явно была недовольна, но она, похоже, решила дать человеку высказаться полностью.
— Ваша Леди Лакированная Грива находится где-то в прошлом, в точке Икс! — снова заговорил Руперт. — И вы можете отправиться туда в любой момент. Хоть сейчас, хоть через месяц, хоть через десять лет! Для Рэрити ничего не изменится, она все равно будет ждать вас в точке Икс! Так куда вы спешите? Организуйте все, как положено!
— Но инцидент в прошлом нужно устранить как можно скорее… — привела последний аргумент Твайлайт.
— Это тебе русские сказали? — поинтересовался Кребс. — Думаешь, они просто так отправляют в прошлое эту троицу? Ради помощи вам? Как бы ни так! Они преследуют только свои цели! И, если им выгодно то, что ты, принцесса, делаешь все наспех, то они и будут всячески подталкивать тебя в то место, где у тебя нарисована звезда! — он перевел дух и продолжил. — В конце концов, даже если вся экспедиция провалится, они ничего не потеряют! Что для них два обер-лейтенанта и один унтер? Ничего! Плюнуть и растереть!
— Ты закончил? — заметив, что он замолчал, спросила аликорн.
— А тебе мало? — скривился человек. — Вот тебе еще! Что ты знаешь о том, кто дал русским… — бывший обер-фельдфебель на секунду замолчал и обвел злым взглядом притихших пони. — Подчеркиваю! Красным, а не тебе, наводку на сержанта. Чего он хотел? Может, ему очень приглянулся гость из будущего, и он захотел заполучить еще нескольких? И на выходе будет ждать засада! Такой вариант ты рассматривала? Конечно же, нет! А даже если он и является образцом прекраснодушия и готов безвозмездно вернуть тебе подружку целой и невредимой, то до него еще надо добраться! Они ведь сидят у большого портала! А Луна собирается использовать малый… А где в прошлом расположен большой портал? В джунглях? Не факт… Хватит? Если надо, добавлю!
— Не стоит… — вздохнула принцесса. — Я поняла… Вижу, мы не зря пригласили тебя. Но, после всего сказанного тобой… Я все же могу рассчитывать на твою помощь?
— При условии предоставления мне необходимых полномочий и всей информации! — отчеканил Руперт. Он уже понял, что дотошная аликорн от него не отстанет. Ну, тогда, пусть это будет обращено в его пользу! Если хочет помощи, то пусть дает ему официальное звание. А то текущее «Ученик Принцессы Дружбы» его порядком достало своей неопределенностью.
— Хорошо… Я подумаю… — решила Твайлайт. — А сейчас оставь нас, пожалуйста… Нам нужно еще кое-что обсудить.
— Я буду у себя! — бросил Руперт, выходя.
Идя по коридору, бывший обер-фельдфебель беззвучно матерился. Теперь точно ему придется заниматься этой дурацкой вылазкой… Хотя был ли шанс отказаться?
Завернув за угол, он чуть не налетел на какую-то пони в толстых очках, накидке и широкополой шляпе.
— Простите, — незнакомка отступила на шаг назад. — Я ищу Твайлайт или Рэйнбоу…
— Направо, третья дверь по коридору! — обрадовав ее, Руперт пошел дальше. — Заходи без стука! — добавил он напоследок.
«Бардак!» — прокомментировал он себе эту встречу. — «Не штаб, а проходной двор! Кто-то ничему не учится!»
Так, злясь и ругаясь, Кребс и достиг своей комнаты, где, не раздеваясь, завалился на кровать и уставился в потолок.
Увидев хозяина кабинета, Рэрити поняла, почему здание, где она сейчас находилась, казалось ей таким несоразмерно высоким. Оно просто было построено под другие пропорции. Под габариты прямоходящего существа. Человека, если точнее.
— Добрый день! — поздоровалась волшебница, телекинезом отправляя графин на письменный стол.
Главный инженер повернулся к ней и, приложив руку к небритому подбородку, принялся рассматривать. Единорог, уверенная в себе после вчерашнего прихорашивания, занялась тем же. И на первый взгляд хозяин кабинета ей не понравился. Не будь она воспитанной леди и заявись к нему в том виде, в каком прибыла в поселок, и то выглядела бы, по сравнению с человеком, образцом ухоженности и порядка.
Местный начальник был, как она уже подметила, небрит. И нет, он не отращивал бороду специально, как это делали некоторые встреченные ей в СССР люди. Просто, похоже, он не считал нужным следить за растительностью на лице и сейчас щеголял, наверное, недельной щетиной, клочковатой, неоднородной по цвету и очень неопрятно выглядящей. Волосы его также давно не видели ножниц или, хотя бы, расчески, были спутаны и кое-где торчали вихрами.
Одет человек был в какой-то военного цвета костюм, поверх которого была наброшена длинная куртка, аналогичная той, что имелась у Коляна. Кажется, она называлась шинель. Штаны, жутко мятые и затертые на коленях почти до блеска, были заправлены в когда-то явно дорогие и добротные, а сейчас ужасно запущенные сапоги. Шинель тоже не отличалась чистотой. Утюга эта деталь одежды, наверное, не знала никогда! А еще, похоже, где-то долго лежала, скомканная как попало. На краях отворотов возле воротника на ней когда-то были нашиты треугольные куски ткани другого цвета. Но что это был за цвет, сейчас Рэрити не взялась бы определить. Военных знаков различия на ней не было. А еще она явно была человеку велика и на худой фигуре хозяина кабинета совершенно не сидела.
В общем, местный начальник вид имел такой же неопрятный и неухоженный, как и весь его поселок.
— Вот, значит, ты какая, — произнес он, уставившись на нее. — Гостья из будущего!
— Что, простите? — такого вступления единорог не ожидала, и все ее заготовленные для разговора фразы оказались не к месту.
— Садись! — приказным тоном произнес человек, указывая на диван. — Разговор нам, чувствую, предстоит долгий!
— Может быть, для начала представимся? — поинтересовалась волшебница, устроившись на предложенном месте. — Мое имя — Рэрити. А вас как зовут?
— Имя? — удивился хозяин кабинета. — Зачем тебе мое имя? Зови Главным, как и все эти… Я привык…
— Как скажете, — слегка поморщилась единорог. Она никогда не одобряла кличек. — Но, скажите, почему вы назвали меня гостьей из будущего?
— А то ты сама не знаешь! — неожиданно повысив голос, рявкнул Главный. — И не надо мне тут отпираться! И считать меня дураком или сумасшедшим тоже не надо! Я не тот и не другой! И я еще могу сложить два и два и получить четыре!
— Прошу вас снизить тон! — посмотрев в глаза человеку, потребовала Рэрити. — Я, кажется, не давала вам повода для ругательств и обвинений!
— Как скажешь… — до странного легко согласился хозяин кабинета, практически мгновенно успокоившись. — Хочешь знать, как я тебя вычислил? Все просто! Для начала, я знаю из вот этого донесения, — он подошел к своему столу и поднял с его поверхности листок бумаги, в котором волшебница узнала письмо Карла. — Что ты сама сказала, что прибыла порталом. И эти горе-геологи лично видели зеркало! Порталы могут перемещать в настоящее время и в прошлое. Но я не верю, что ты из этого времени!
— Почему же? — такое утверждение совсем не понравилось единорогу, и она вложила во фразу весь свой скепсис.
— Да потому же! — человек снова начал заводиться, проигнорировав интонацию ее вопроса. — Потому, что ни один паршивый пони! Ни один! Не знает, что такое цинк! Не может знать! Никак! — он почти сорвался на визг. — Это — аксиома! — прокричал он и резко перешел на нормальный тон. — А тут появляется некая особа, которая не только оперирует специфическими названиями, но и легко определяет цинкосодержащий минерал! Откуда ты знаешь? — Главный вытянул в ее сторону руку, в которой он сжимал отправленный Карлом образец. — Про этот кристалл?!
— Вообще-то это мой особый талант! — заявила Рэрити. — Находить минералы и драгоценные камни! А сфалерит я знаю, потому что, когда была в СССР, мне приходилось его искать! И я бы попросила…
— Что?! — как-то странно взвизгнув, прервал ее человек. — Ты была в Советском Союзе?
— Да. В командировке, — подтвердила единорог. — А что вас так удивляет?
— Удивляет? — переспросил Главный. — Нет-нет… Ничего… — он замялся, явно передумав что-то говорить. — Год какой?
— Где? На Земле? — переспросила волшебница. — Тысяча девятьсот сорок пятый, конечно.
— Занятно… — протянул хозяин кабинета и, запустив руку в спутанную шевелюру, принялся прохаживаться по кабинету из конца в конец, что-то бормоча под нос и, казалось, совсем забыв про гостью.
Рэрити молча следила за непонятным человеком. Похоже, она могла бы добиться от него ответов на многие вопросы. Если бы еще он не был столь… эмоционально неустойчив. Да что уж там… На откровенного психа он, конечно, не тянул, но, насколько она успела изучить людскую структуру управления, таких вот кадров они на столь высокие должности не ставили. А здесь он, по сути, командовал целым поселением. Это было странно…
А еще он почему-то упорно доказывал ей, что портал перенес ее в прошлое. Кое-что это, конечно, объясняло. Но при чем здесь цинк? У нее дома, например, все ведра были оцинкованными. Их делали в Сталлионграде с незапамятных времен! А он тут утверждал, что она не может знать про этот металл! Что за бред?!
— Скажи, а откуда у тебя портальный терминатор? — вдруг, остановившись посреди комнаты, поинтересовался Главный.
— Что-что? — переспросила Рэрити. — Какой терминал?
— Не понял… — человек, похоже, удивился еще больше, чем она. — Ты что, не знаешь, что было в саквояже, найденном при тебе?
— Это багаж моего спутника! — догадалась, о чем идет речь, единорог. — Что было внутри, я не знаю.
— Да-да! В отчете же это было! — обрадовался хозяин кабинета. — Кто он? Имя, звание!
— Его зовут Николай Титов, он — переводчик, — пояснила волшебница. — А звание… Сержант какой-то. Я в них не особо разбираюсь. Я бы хотела попросить, чтобы вы отправили к нему помощь. Он ведь остался в горах один, почти без пищи!
— Конечно! Я распоряжусь! — потерев одну ладонь о другую, довольно заявил Главный. — А скажи, куда вы собирались попасть?
— Домой, в Эквестрию, конечно! — удивилась глупости вопроса Рэрити. — Вот только портал почему-то оказался не в храме в тласкаланских джунглях, а в этих горах.
— Еще бы! Что же вы хотели получить, пронося с собой терминатор? — закашлявшись, произнес человек. Только через пару секунд единорог поняла, что тот не кашлял, а смеялся. — Форсировано прервали сеанс, да и инициирован он был, видимо, нештатно. Вот он и выкинул вас черти куда!
— Так сбой был связан с содержимым саквояжа? — переспросила волшебница. — Вот, почему он нагрелся… А откуда вы знаете такие подробности работы порталов?
— Откуда я знаю? — опять засмеялся начальник поселка. — Откуда? Я? Знаю? Я! — он гордо упер палец в выпяченную грудь. — Я — тот единственный человек, кто читал техническую документацию на эти устройства! Я знаю про них все, что только возможно!
— Значит, мы действительно в прошлом? — уточнила единорог. — А какой сейчас год от основания Эквестрии?
Следя за лицом собеседника, она увидела, как на секунду оно недоуменно вытянулось. Похоже, последний ее вопрос привел местного начальника в замешательство. Но отвечать на него ему не пришлось. Из прихожей послышались ругань и еще какой-то посторонний шум.
— Начальник принимает посетителя! — раздался вопль секретаря.
— Пошел прочь, болван! — пробасили ему в ответ. Следом донесся звук удара. А еще через секунду дверь резко распахнулась.
На пороге стоял еще один человек. Судя по всему, это именно он только что прорвался мимо секретаря. Выглядел гость на порядок лучше хозяина кабинета. Был он заметно выше и ощутимо крупнее. Похоже, когда-то человек был весьма подтянут, но к настоящему времени отяжелел, отрастил живот. Тем не менее, дорогой костюм его был подогнан под фигуру, отглажен и вычищен. В черных блестящих сапогах можно было при желании увидеть свое отражение. А еще он вел себя намного увереннее. Может быть, даже излишне самоуверенно.
— Когда ты уже научишь этот сброд субординации? — вместо приветствия спросил он хозяина кабинета. Произнес он это, что характерно, на чистом русском, хотя с секретарем ругался по-эквестрийски. Захлопнув дверь, он повесил на крючок рядом с ней довольно модную шляпу, обнажив бритую на лысо голову и несколько складок на шее, и прошествовал к центру помещения. Главный же при появлении сородича весь сжался, ссутулился и неосознанно сделал несколько шагов назад.
— Здравствуйте, товарищ серж… — пролепетал он, но был прерван начальственным рыком неожиданного гостя.
— Опять забыл, как ко мне обращаться, слизняк?
— Виноват! Товарищ полковник! — вытянулся хозяин кабинета.
— Так-то лучше, — подобрел неизвестный офицер. — Я же тебя предупредил, что наведаюсь. А эта размазня у тебя в прихожей вопила, что ты занят… — тут взгляд его остановился на Рэрити. — Ба! Какая тут у тебя краля! — произнес он на эквестрийском. При этом толстое лицо человека исказила ухмылка, а маленькие глазки нехорошо заблестели. — Не ожидал! Думал, ты все еще хранишь верность своей давно подохшей женушке! — последние фразы он снова произнес по-русски, после чего хохотнул.
— Я… — попытался выдавить что-то из себя Главный, который, оказывается, никаким главным на самом деле не являлся.
— Теперь к делу! — заявил новоприбывший.
Этот второй человек все меньше нравился Рэрити. Его развязность и нарочитая бесцеремонность раздражали. А как он посмотрел на нее! У волшебницы все внутренности сжались от этого мерзкого оценивающего взгляда. И как это он посмел назвать ее кралей!
Но единорог поняла, что сейчас ей лучше просто тихо посидеть на диване. С местным начальником она говорила исключительно по-эквестрийски. И, похоже, и он, и его неожиданный гость были абсолютно уверены, что она не понимает их, когда они переходят на русский. Рэрити внутренне усмехнулась и приготовилась слушать.
— Когда ты сделаешь нам спецстали? Где давно обещанная латунь? — нависнув над хозяином кабинета, грозно поинтересовался полковник. — Сколько мы еще будем ждать?
— Я делаю все, что могу… — пролепетал Главный. — У меня вот-вот должен был наметиться прогресс.
— В общем, в твоих интересах, чтобы этот прогресс привел к хоть каким-то результатам! — заявил гость. — И главное, чтобы ты сумел применить их на практике! Эй! — крикнул он по-эквестрийски куда-то в сторону двери. — Заносите!
Тут же дверь открылась, и в нее протиснулись двое крепких земнопони, тащивших какой-то продолговатый и, судя по их напряженным лицам, довольно тяжелый предмет, замотанный в промасленную тряпку.
— Грузите вон там и выметайтесь! — приказал полковник, указав на середину комнаты. — И аккуратней, болваны!
Носильщики поспешили выполнить приказ и удалиться.
— В общем, вот! — визитер подошел к предмету и, аккуратно взяв края ткани, развернул ее. Хозяин кабинета издал только сдавленный стон, увидев содержимое свертка.
Присмотрелась к нему и Рэрити. Это была какая-то деталь. Ничего такого единорогу раньше видеть не приходилось. Предмет представлял собой длинную металлическую палку круглого сечения, причудливым образом изломанную во многих местах. Где-то она была заполирована до гладкости, а в других местах на ней были какие-то борозды. Но главная проблема явно заключалась в том, что деталь была сломана пополам.
— Как же они ухитрились?! — присев на пол возле предмета, Главный принялся ощупывать его и рассматривать трещину, по которой тот раскололся. — И консервация не помогла…
— Бараны безмозглые, что с них еще взять! — прокомментировал полковник. — После крайней кампании наш алконавт опять в запой ушел. Про техобслуживание я уж и не заикаюсь. Ну, Шелест про это прознала, явилась лично и протрезвила его, как она это умеет. Ну, ты знаешь…
— Не напоминай… — хозяина кабинета аж передернуло от каких-то явно неприятных воспоминаний. — И что?
— Да ничего! — осклабился гость. — Сказала этому дурню, что не видать ему покоя до тех пор, пока смену себе не подготовит. Ну и вот! Доподготавливался кретин! Коленвал на куски разлетелся! А с ним и вся наша стратегия!
— Запасного у нас нет… — констатировал факт Главный, но визитер, видимо, подумал, что это вопрос.
— Откуда запасной-то? — возмутился он. — Ты что, дурак? Я предлагал, конечно, киновский взять. Но ничего не получилось.
— Естественно! — воскликнул хозяин кабинета. — Там рядная четверка, а здесь Вэ-двенадцать!
— Так, не грузи меня терминами! — оборвал его полковник. — В общем, тебе задача. К весне восстановить вал, либо сделать новый.
— Ты что, смеешься?! — взвизгнув, вскочил Главный. — Это невозможно!
— Для советского человека нет ничего невозможного! — уперев палец в потолок, поучительно произнес гость. — И вообще. Приказы не обсуждаются. Сказано — сделано!
— Нет, нет и еще раз нет! — закричал местный начальник. — В этот раз вы ставите невыполнимую задачу! Я и так уже реализовал все, что знал! Все! До крупицы! Я не академик! — срываясь на визг, кричал он, начав бегать по комнате из угла в угол. — Не металлург! Не машинист и не инструменталист! Но я вам организовал выплавку стали и чугуна! Я! Я вам паровоз собрал! На коленке, буквально! Вам этого мало? Вам подавай спецстали и цветную металлургию? Подавитесь! Я тут вам не помощник! — подойдя к столу, он с размаху ударил кулаком по столешнице и, охнув, схватился другой рукой за пострадавшую кисть. Но пыла его это не остудило. — Можешь катиться в свой Сталлионград! И передай в Кантерлот сам знаешь, кому, что не я здесь волшебник, а кое-кто другой!
— Успокоился? — спросил его полковник, который, скривив губы, с презрением наблюдал за собеседником.
— Нет! — выкрикнул разошедшийся Главный. — Ты так и передай, что восстановление этого вала невозможно! Он уже и так отходил свой ресурс десять, а то и больше раз! А для изготовления нового изделия даже по моим скромным познаниям понадобится хром-никель-молибденовая сталь! И станок прецизионной точности! Где я вам тут все это возьму?
— Значит так! — гость сграбастал пробегавшего рядом хозяина за воротник, встряхнул и подтянул к себе. — Кончаем этот балаган! Станок изобретешь, металлы выплавишь. Как? Это уже твои проблемы! Я оставляю деталь тебе и сообщаю в Кантерлот, сам знаешь, кому, что ты взялся за дело. И готов выполнить и перевыполнить! Иначе я тебе все припомню! И грешки, и невыполненные обещания! И не рыпайся мне тут. Помнишь ведь, что с прошлым бунтарем стало? Ты меня понял?
— Да… — пропищал тот. — Я все понял…
— Вот и чудно! — полковник отпустил своего собеседника и развернулся к двери. — Слушай! Чуть не забыл! А ты проверил сообщение о срабатывании портала где-то здесь в горах?
— Проверил! — боязливо глядя на оппонента, подтвердил начальник поселка. — Похоже, сбой портала где-то в будущем отправил к нам одного человека. Он где-то на северных склонах отрога.
— Человека? — удивился незваный визитер. — Ладно. С ним мы разберемся, можешь больше на него не отвлекаться! Даже интересно будет посмотреть, кого же к нам занесло…
— Спасибо, — угодливо склонился Главный.
— Все-таки слизняк ты, инженер, — направляясь к двери, заявил полковник. Тут он снова заметил Рэрити. — Хороша, однако! Может, уступишь? — он обернулся к хозяину кабинета.
— Нет! — неожиданно резко отказал тот. — Самому нужна!
— О, как заговорил! — расхохотался посетитель. — Ну, я не настаиваю! У меня половина Сталлионграда таких! — он снова заржал, снял с вешалки шляпу, надел ее и вышел, хлопнув дверью.
Хозяин кабинета тупо уставился в стену. Потом молча перевел взгляд на единорога, следом на лежащую на полу сломанную деталь. Тут лицо его опять исказила гримаса ярости. Он подскочил к столу, схватил недавно принесенный графин и запустил его в стену.
Но сосуд не разлетелся вдребезги, зависнув в телекинетическом захвате Рэрити. Главный недоуменно уставился на стеклянное изделие, потом посмотрел на волшебницу.
— Я вижу, у вас крупные неприятности, — произнесла она, перейдя на русский язык, вернув емкость на дальний от человека конец стола. — Вот этот предмет, — она встала с дивана и подошла к лежащей на тряпке детали. — Очень важен для вашего руководства. А ведь я могу помочь, — она улыбнулась.
Последние минуты единорог напряженно размышляла о том, стоит ли ей раскрывать свое знание русского. Судя по тому, что от местных пони она не слышала ни слова на языке людей, разговаривали на нем только они сами. И только между собой. При общении с пони люди переходили на эквестрийский, а значит, в следующий раз она может услышать русский очень нескоро, и хранить эту тайну в дальней перспективе не так уж и выгодно. Зато сейчас эту карту можно было выгодно разыграть! Посмотрев на собеседника, Рэрити поняла, что все сделала правильно.
— Проклятье! — выдохнул человек, плюхнувшись, не глядя, на стул, стоявший возле письменного стола. — Но, черт возьми, откуда ты знаешь русский? Ты же сказала, что была с переводчиком!
— Верно, — кивнула волшебница. — Только вот мы шли в составе большой группы. Он был нужен для других, но не для меня!
Хозяин кабинета некоторое время только молча смотрел на нее, открывая и закрывая рот.
— Ты и в правду можешь восстановить коленвал? — спросил он. — Но это же невозможно! Хоть ты и единорог! Даже эта ваша магия на такое не способна!
— Вас кто-то ввел в заблуждение, — проворковала Рэрити, несколько раз взмахнув ресницами и смотря на Главного своим фирменным взглядом. Результат ее удовлетворил. И так ошеломленный человек уставился на нее, икнув. — Магия способна на многое, если ее правильно применять. Ну, так что?
— А ведь верно… — пробормотал он. — Тот трон… За пару минут… Значит, и другие материалы… Хорошо! — принял он решение. — Но ты ведь что-то захочешь взамен?
— Попасть домой, разумеется! — озвучила свою цену единорог. — Думаю, для такого эксперта по порталам это будет несложно.
Ее лесть явно легла на благодатную почву. Главный довольно посмотрел на нее, встал со стула и направился к двери.
— Значит, решено! — заявил он на середине комнаты. — А теперь идем. Нужно устроить тебя. Будешь жить здесь. В главном корпусе.
Он открыл дверь и обернулся. Волшебница вслед за ним проследовала к выходу. Что ж… Не так она себе представляла этот разговор. Но и неудачным его она назвать не могла.
Глава 26
К сегодняшней ночи Твайлайт постаралась подготовиться. Но все опять произошло внезапно. Неожиданно для себя она обнаружила, что стоит на какой-то крыше.
Оглядевшись, принцесса увидела внизу стадион и две команды людей, гонявших по полю единственный мяч. И тут она вспомнила, где уже видела это место. В городе Могилеве! Но как она опять оказалась здесь?
— Пасуй! Направо отдай! Эх… Растяпа! — раздавшийся из-за спины голос заставил аликорна вздрогнуть. — Да двигайся же ты! Не стой!
Обернувшись, она увидела человека, который сидел на раскладном стульчике и с явным интересом наблюдал за игрой внизу, периодически комментируя происходящее. Его Твайлайт тут же узнала. На крыше с ней рядом сидел вчерашний странный гость ее сна. Выглядел он точно так же, как и накануне. Только пиджак он снял и повесил на спинку стула.
— Опять ты! — выдохнула принцесса.
— Салют! — приветливо махнул рукой человек. — А у тебя тут, однако, интересно. Как же давно я не был на футбольном матче! Девятке отдай! — тут же он переключился на игровое поле, где команда белых активно наседала на ворота синих. — Бей уже! Ну! Эх… Только корнер…
— Ты что, пришел в мой сон, чтобы посмотреть на этот… — принцесса замялась. — Как ты его назвал? Футбол?
— Нет, конечно! — отмахнулся незнакомец. — Но раз уж у тебя есть столь подробное воспоминание об этом моменте, то непростительно было бы им не воспользоваться. Но, тихо! Сейчас подавать будут!
Еще несколько минут Твайлайт вместе с человеком наблюдала за ходом игры, слушая его эмоциональные комментарии. Похоже, когда-то он всерьез увлекался этим видом спорта, но потом надолго его забросил. А сейчас, что называется, дорвался. Такое поведение непрошеного посетителя ее сильно удивило. Мало того, что визитер до сих пор даже не представился, так он еще и не спешил перейти к делу, что для привыкшей к четким планам аликорна было неприятно. К счастью, скоро судья объявил перерыв, и игроки покинули поле.
— Ты раньше играл? — неожиданно для самой себя принцесса задала вопрос на отвлеченную тему.
— Я-то? — удивился гость ее сна. — Нет! Ну, только с парнями во дворе… А профессионально не играл. Но на стадион ходил регулярно! За «Локомотив» болел!
— Ну, и как тебе этот матч? — уточнила мнение знатока аликорн, кивнув на поле внизу. — Если честно, то я никогда прежде не видела подобных соревнований. Но посмотрела с большим интересом.
— Игра так себе, — вздохнул незнакомец. — Чего ожидать от двух любительских команд… Я, помню, ходил на матч, когда наши с испанцами играли! Вот, где мастера! Нашим, при всем к ним уважении, до испанцев далеко…
— Послушай… — Твайлайт, видя, что собеседник готов и дальше рассуждать о любимой игре, решила сама перевести разговор к более важным темам. — Как тебя зовут-то хоть?
— А ты, разве, не помнишь? — удивился человек, но потом хлопнул себя по лбу, как будто что-то вспомнив. — Ну да! Верно… Звать меня Михаил! — улыбнувшись, посмотрел он на собеседницу. — Можно просто Миша. Не обижусь!
— Михаил… И все? — уточнила принцесса.
— А что тебе еще надо? — хохотнул человек. — Паспортные данные, должность, звание, номер части?
— Да мне, в принципе, пока достаточно имени… — согласилась Твайлайт. — Просто вы, люди, обычно говорите имя и фамилию. Или звание прибавляете…
— Да ты не заморачивайся! — Михаил встал со стульчика, и тот тут же исчез. — Я же у тебя здесь неофициально! Так что можно просто по имени. Я ведь тоже не говорю тебе «Ваше Высочество Принцесса Дружбы». Правильно?
— Наверное… — на миг смутилась аликорн. — Но давай перейдем к делу. Зачем ты пришел сегодня?
— Все-таки хорошо, когда тебе не снятся кошмары! — потянувшись, изрек человек.
— Опять ты про это… — нахмурилась принцесса. — Как это связано с нашей беседой?
— Напрямую! — посмотрев на нее, Михаил щелкнул пальцами и повторил. — Напрямую, Твайлайт!
Тут же все вокруг подернулось дымкой, а последнее слово человека эхом начало гулять по голове аликорна.
— Твайлайт! — очередной раз эхо повторило ее имя. — Твайлайт!
Вдруг все стало обретать четкость, и принцесса увидела рядом Луну.
— Твайлайт! — еще раз требовательно позвала ее младшая правительница Эквестрии. — Ты что, заснула?!
— Ой! — только и смогла сказать не ожидавшая такого фиолетовая аликорн.
Она совершенно не предполагала, что проснется. Или это Луна наконец-то почувствовала что-то неладное и вмешалась? Осмотревшись, Твайлайт поняла, что кроме темно-синей аликорна рядом никого нет. А стоят они на тропинке посреди леса. И, кажется, она догадывалась, что это за лес.
Уже собравшись расспросить Луну, младшая принцесса с удивлением обнаружила, что не может этого сделать. Тело перестало ей подчиняться! Оно словно начало жить отдельной жизнью, бодрым шагом направившись вперед по тропинке. Сосредоточившись, аликорн попыталась приказать себе остановиться, но ничего из этого не получилось. Она все видела и слышала, но сделать ничего не могла!
Приказав себе успокоиться, принцесса начала наблюдать. А тем временем, началось что-то вовсе невообразимое. Она заговорила с Луной! Причем произнес ее рот совершенно не то, что она хотела. Как будто ее тело действовало по какому-то заранее спланированному сценарию!
А дальше странные эмоции и ощущения, вроде ее, а вроде и чужие, нахлынули на принцессу. Она все вспомнила и поняла. Они шли к порталу…
— Ты даже не представляешь, как я рада, что наконец-то получила твое согласие на изучение перехода! Жду не дождусь момента, когда уже смогу перейти к экспериментам! — энтузиазм просто распирал Твайлайт. — Вот только почему нужно идти именно ночью?
— Потому что ночь — наиболее удобное для меня время! И успокойся уже, мы почти пришли, — ответила ей Луна, которая, к удивлению младшей принцессы, сама вдруг предложила ей присоединиться к исследованию портала, хотя изначально лично закрыла его непроницаемым магическим барьером. И вот сейчас они шли через лес в направлении бывшего замка Сестер, возле которого и располагался древний артефакт.
— Я считаю, что ты неправильно подходила к изучению! — фиолетовая аликорн еле удерживалась от перехода на бег, недовольно косясь на неспешно идущую принцессу ночи. — Нужно было изначально открыть объект для всех желающих помочь с исследованием. И сейчас мы бы уже продвинулись далеко вперед. Но, ничего! — озвучила она свои планы. — Я собираюсь провести несколько ближайших дней возле постамента. Может быть, смотаюсь за кое-какими книгами в библиотеку. У меня столько мыслей! Еще так много предстоит сделать!
— Я рада, что у меня появится столь энергичная помощница, — неспешно произнесла Луна, еще более замедляя ход. — У меня на многое не хватает времени…
Тем временем, они подошли к барьеру, и темно-синяя аликорн создала проход, сразу же закрывшийся за их спинами. Больше терпеть Твайлайт не могла, да и надобности в этом уже не было. Теперь ничто не отделяло ее от древнего загадочного артефакта! Быстрым шагом она направилась в сторону хорошо различимого даже в ночном свете постамента, оставляя вяло плетущуюся Луну где-то за спиной.
— Твайлайт, не спеши! — крикнули ей сзади. Но младшей принцессой уже овладело то любопытство ученого, из-за которого она, порой, не замечала ничего вокруг, сосредоточившись только на объекте исследований. Добежав до постамента, она приступила к первичному осмотру грани с порталом.
— Тебе же сказано было, не спеши! — вдруг раздался рядом знакомый до дрожи хрипловатый голос. — Что-то мне подсказывает, что у нас в гостях ты надолго…
Обернувшись на звук, принцесса увидела того, кого встретить здесь совсем не ожидала. Возле кустов на краю поляны стоял, прислонившись к дереву, Руперт Кребс. Ствол винтовки, которую он держал в руках, смотрел в землю, а сам обер-фельдфебель, похоже, был совершенно спокоен и расслаблен. Или хотел таким выглядеть…
Уже наученная горьким опытом общения с этим человеком, Твайлайт тут же собралась кинуть в него заклинанием помощнее.
Но на миг ее что-то смутило. Она же почти подружилась с этим военным! Он помог ей… Зачем нападать на него? Но тут же принцесса удивилась абсурдности этой мысли. Дружат?! Да он чуть не расстрелял ее вместе с подругами! Он — враг! А значит, нужно нейтрализовать его!
Именно этим аликорн и занялась. Но вдруг, к своему изумлению, она обнаружила что магия, которой она всю сознательную жизнь пользовалась без проблем, сейчас отказывается повиноваться. В этот же момент странная судорога свела мышцы крыльев. Остановившись возле портала, Твайлайт смотрела на ухмыляющуюся рожу Кребса и ничего не могла поделать!
«Это ловушка!» — поняла она. — «Человек подготовился! Но почему же медлит Луна?! Теперь надежда только на нее!» — фиолетовая аликорн обернулась к тому месту, где должна была находиться принцесса ночи. Но той на месте не оказалось. — «Он сказал «у нас в гостях»! — вдруг поняла Твайлайт. — «Значит, он не один!».
— Что такое? Магия не работает? — обер-фельдфебель уже откровенно издевался, чувствуя себя хозяином положения. — Может быть, даже догадаешься из-за чего? Ты же у нас умная…
— Пришло время ответить за все! — прогремел над поляной королевский кантерлотский голос, от которого Руперт недовольно поморщился, а у младшей принцессы, на которую он был направлен, зазвенело в ушах.
В нескольких шагах от Кребса воздух сгустился. Материализовавшаяся фигура тоже была знакома Твайлайт. Найтмер Мун довольно оскалилась. Рог ее окутывало бледно-зеленое магическое поле, а над их головами таким же светом сиял магический купол, внутрь которого они только что прошли. Именно он, похоже, и блокировал магию.
— Теперь ты не помешаешь мне! — уже нормальным голосом заговорила Найтмер. — А твои жалкие подруги ровным счетом ничего не стоят без тебя! Но им всем я тоже воздам по заслугам! А что касается тебя… — она покосилась на невозмутимо стоявшего рядом Кребса.
— Взять ее! — скомандовал тот.
В этот же миг из кустов сбоку от него возник Ральф Штокман с оружием в руках. Он мгновенно прицелился и с торжествующим криком «Сдохни, тварь!» нажал на спуск. Однако в последний момент Руперт ударил рукой по стволу винтовки рядового, и пуля ушла в землю.
— Живой брать, идиот!! — одновременно заорали Кребс и Найтмер Мун.
Твайлайт решила воспользоваться этой секундной заминкой врагов, бросившись бежать. А что ей еще оставалось? Обогнув постамент, она скрылась из видимости преследователей и побежала в сторону руин.
Но перед входом на ее пути, словно из-ниоткуда, возник Ригель. Широко расставив руки, обер-ефрейтор прыгнул и схватил ее. Твайлайт оказалась прижата к земле, а над ней нависло довольное лицо человека. И почему-то он начал хлестать ее по щекам ладонью и повторять ее имя. Кое-как освободив правую переднюю ногу, принцесса со всей силы двинула копытом в это мерзкое лицо. То ойкнуло и отпрянуло. И все закончилось…
Твайлайт открыла глаза и увидела над собой потолок своей спальни в библиотеке.
«Это был сон!» — поняла она. — «Кошмарный сон…»
Тем не менее, принцесса, скинув одеяло, бросилась в лабораторию. Там она первым делом подбежала к только вчера законченному прибору, который должен был отслеживать срабатывание портала. Никаких событий прибор не зафиксировал. Только теперь аликорн вздохнула спокойно.
— Ну, и что это было? — раздался от двери недовольный голос Спайка.
— Мне приснился кошмар, там были люди и Найтмер Мун, — объяснила Твайлайт. — А что это с тобой? — удивилась она, заметив, что под левым глазом дракончика наливается большой синяк, выделяясь даже на фоне его фиолетового окраса.
— Догадайся с трех попыток, — Спайк был явно не в лучшем настроении. — Ты орешь посреди ночи, как резанная, я прибегаю тебе помочь. И что я получаю в ответ?
Твайлайт оставалось только сконфуженно посмотреть в пол и применить малое исцеляющее заклинание, так как она вспомнила окончание сна и соотнесла размер синяка Спайка и своего правого переднего копыта.
— Тебе не кажется, что принцесса Луна стала халатно относиться к своим обязанностям? — пробурчал дракончик, пристально рассматривая в зеркале левую часть своего лица. Синяк после действия заклинания пропал, и это несколько подняло ему настроение.
— Ну, у всех бывают проколы, — ответила принцесса. — В конце концов, она следит за снами всех жителей Эквестрии. Кто знает, может, она занята сейчас гораздо более важным делом…
Что сказал в ответ Спайк, она разобрать не успела, так как звуки пропали, а дракон подернулся рябью и исчез. Через несколько ударов сердца она снова стояла на крыше.
— Забегай! По флангу забегай! — Михаил не сидел на стульчике, а стоял на краю крыши, увлеченно комментируя ход матча и активно жестикулируя. — Отдай ему! Ну! Куда ты… Мазила!
— Что это было?! — тряся головой, спросила аликорн.
— О! — обернулся к ней человек. — Ты уже! Ну да… — он глянул на наручные часы. — Как раз и дополнительное время закончилось… — он снова посмотрел на поле, где усталые игроки шли в сторону раздевалки. — Ну, как?
— Ужасно! — высказалась Твайлайт. — Я до сих пор не пойму, где сон, где сон во сне, где сон в реальности, а где… Ну, ты понял…
— Ладно, больше так не буду! — вздохнул Михаил. — Похоже, рановато тебе…
— А теперь объясни, что я видела! — строго смотря на него, потребовала принцесса. — И зачем я это наблюдала.
— Так это же был твой собственный кошмар полугодичной давности! — пустился в объяснения человек. — Очень показательный, кстати! Ну, а потом еще немного твоих утренних эволюций… Дракона, однако, жалко. За просто так в глаз получил…
— Так это приснилось мне полгода назад? — уточнила Твайлайт. — Еще до путешествия в джунгли.
— Ага! — согласился гость ее сна. — И я тебе просто это напомнил. Во сне оно видишь, как просто. В реальности, конечно, тоже можно. Но там сложнее…
— Тогда понятно, почему я так себя вела, — не придав значения последней фразе человека, задумавшись, произнесла аликорн. — И почему посчитала Кребса врагом. Он им и был тогда для меня… Но зачем ты мне это показал?
— Понимаешь, — Михаил медленно обошел ее по кругу. — С этого сна началась некая цепь событий… А раз уж мы до этого говорили про твои кошмары, то я решил начать с него…
— Что-то я не припоминаю ничего такого… — призналась Твайлайт. — Что это за цепь событий? Что было дальше?
— Пожалуй, на сей раз тебе уже хватит впечатлений! — решил гость ее сна. — Так что отдыхай! Еще увидимся!
И прежде чем принцесса успела возразить, он щелкнул пальцами и растворился в воздухе. А через миг пропала и крыша, на которой они стояли. А еще через секунду Твайлайт отключилась.
Проснувшись, аликорн несколько минут приходила в себя. Ей казалось, что она все еще спит и вот-вот должна еще раз проснуться. Но, в конце концов, она убедилась в том, что уже бодрствует…
В этот раз она не стала телепортироваться в башню Луны. Принцесса перенеслась в место недалеко от входа в крыло младшей правительницы Эквестрии. А потом ей удалось настоять на срочной встрече с той, где она и рассказала о странном человеке, посещающем ее сны.
Луна, сначала настроенная скептически, подобралась и посуровела, выслушав ее историю. При этом принцесса ночи обменялась странным взглядом с сидевшим в стороне Вальтером.
А потом они втроем в течение пары часов обсуждали ситуацию. В итоге, темно-синяя аликорн пообещала, что после заката будет дополнительно следить за сном младшей принцессы. На этом они и расстались.
Успокоенная Твайлайт вернулась к себе и занялась другими делами.
Как бы Колян ни крепился, а совсем не спать он не мог. Поэтому к вечеру он старался найти какое-никакое укрытие, окопаться там и уже только потом заваливался на боковую. Вот и в этот раз он устроился в небольшой пещерке.
После нападения черных уродцев прошло уже больше суток, и сержант несколько отошел от пережитого. Сегодня ему весь день фартило. Глупые суслики сами лезли на мушку, дорога шла под уклон, да и погода радовала. Правда, один раз он по неосторожности чуть не навернулся с обрыва, но в последний момент все-таки удержался на краю. В этот момент Титову даже показалось, что кто-то дернул его за воротник, помогая сохранить равновесие. Но кто мог это сделать? С тех пор, как он замочил тех двух черных тварей, ни одного паршивого фраера Коляну так и не встретилось. Округа была пустынна. Поэтому он решил, что во всем виновата разыгравшаяся фантазия, и забил на это дело.
Найденной под вечер пещерке солдат очень обрадовался. Он тут же выгреб из нее несколько средних по размеру камней, выложив из них что-то вроде бруствера. После этого за оставшееся светлое время он заготовил дров и засел в своем убежище. Что ни говори, а крыша над головой всегда действует успокаивающе! Даже если это всего лишь свод пещеры.
Поужинав сусличатиной, к вони которой уже даже привык, Титов установил на бруствер две имевшиеся у него жестянки, кинув в них несколько мелких камушков. Теперь, если какие чуханы ночью полезут, то по любому, хоть одну банку да зацепят. А она загремит будь здоров! Лучше любого будильника!
Так он, завернувшись в шинель, и лег, очень довольный собственной изобретательностью.
Но вот пробуждение вышло неожиданным. Сквозь сон Коляну почудилось, что его кто-то трогает.
— Отвалите… — не проснувшись до конца, отмахнулся сержант. — Команды «Подъем» еще не было…
Он уже хотел повернуться на другой бок и задрыхнуть дальше, как вдруг сообразил. Он же не в казарме, а в этих вонючих горах. А значит, какая-то тварина пробралась-таки через его сигнализацию и собралась попробовать его на зубок!
Подскочив, Титов попытался одновременно выпутаться из шинели и поднять волыну, которая лежала у него под боком. И еще нужно было продрать слипавшиеся спросонья глаза.
— Стоять! Ни с места! — заорал он первое, что пришло в башку, выдергивая пистолет-пулемет и направляя его куда-то в сторону выхода из пещеры. — Бросить оружие на землю!
Рядом кто-то ойкнул, по камням застучали копыта, и все стихло.
Вскочив на ноги, Колян сделал шаг вперед и тут же врезался лбом в какой-то свисавший с потолка нарост, сшибив его к чертям. Тут же оказалось, что шинель намоталась на одну ногу, из-за чего он чуть не споткнулся. В общем, только спустя минуту солдат был готов отражать нападение. Правда, за это время все враги куда-то подевались…
Да и были ли они вообще? Может быть, это ему приснилось? Но наученный горьким опытом, сержант решил перестраховаться. Как можно тише, на цирлах, он пробрался к выходу и выглянул, тут же спрятавшись назад.
Рядом никого не было. Но он же слышал это ойканье и цокот копыт по камням!
— Эй, фраер! Выходи! — высунувшись из пещеры и водя стволом ППШ, крикнул Титов. Но ответом ему была тишина. — По-хорошему выходи! С поднятыми граблями!
Немного подождав, он решил, что такая предъява, наверное, сейчас не в тему. Да и не факт, что у противника вообще есть грабли… Поэтому следующую фразу он выкрикнул уже спокойнее.
— Слышь, ты! Вылазь! — потребовал он и добавил. — Перетереть надо!
— Пожалуйста, не сердитесь! — неожиданно ответили ему из-за большого валуна на правом фланге испуганным женским голосом. — Я не хотела вас обидеть! — сказано было на понячьем, правда, похоже, с каким-то акцентом.
Это было уже что-то. Похоже, зашухерил его местный четвероног, а не черный дырявый уродец. Те-то кроме шипения ничего не издавали.
— Иди сюда, — перейдя на местное наречие, произнес сержант. — Не боись, шмалять не буду!
Над приметным валуном показалась рогатая голова. Она посмотрела по сторонам, зафиксировала свои гигантские зенки на нем, потом спряталась назад. Через пару секунд сбоку от камня показалась и вся обладательница головы целиком. Это, как и подумал Колян, был местный однорог. Точнее, была. Так как, судя по голосу, это была баба.
Незнакомка внимательно осмотрела его, а потом, настороженно следя за ним, подошла ближе. Пока она шла, Колян успел ее рассмотреть. Единорог была окрашена в довольно привычный для человека светло-серый цвет. А гриву и хвост имела черные.
— Ну… Здарова! — поприветствовал ее солдат. Ничего более умного спросонья в башку не пришло.
— Доброе утро… — ответила единорог, грустно смотря на человека. — Прошу простить за беспокойство…
— Ну и нахрена надо было меня тормошить? — поинтересовался Колян. Сначала он хотел как следует обматерить глупую местную, но, глядя в ее зенки, как-то неожиданно быстро успокоился. — Я ж чуть лоб себе не разбил! — тут же он проверил пострадавшую часть головы, но, кроме совсем небольшой ссадины, ничего, к счастью, не нащупал.
— Я не предполагала, — пони неуверенно посмотрела на него своими большими грустными глазами. — Что ты так резко отреагируешь. Просто… Я потерялась здесь… — она печально вздохнула. — И очень обрадовалась, увидев кого-то… разумного.
— Вот засада… — выдохнул сержант. Из всех слов он уловил только одно ключевое. — Ты, значит, тоже потерялась? — дождавшись утвердительного кивка, он сплюнул. — А я, наоборот, у тебя дорогу хотел спросить!
— Так значит, ты не знаешь дороги? — уточнила незваная гостья. — И куда же ты теперь идешь?
— Куда глаза глядят… — честно признался солдат.
Разговаривая с этим единорогом, он неожиданно быстро успокоился и даже уже почти не злился на нее, хоть она и устроила ему бурную побудку. Наоборот, человеку было приятно, что у него снова есть рядом кто-то, с кем можно побазарить. Пускай, это опять рогатая волшебница…
— А куда ты хочешь попасть? — снова спросила пони.
— Для начала, я хочу выбраться из этих проклятых гор! — заявил Титов.
— Вы тоже зовете их Проклятыми? — с некоторым удивлением спросила собеседница.
— Мы их никак не зовем, — поворчал Колян. — А я вообще, конкретно, не знаю, что это за горы такие! Проклятые, потому что заколебали они меня!
— Тогда, давай пойдем вместе! — предложила незнакомка. — Я тоже хочу отсюда выбраться. Вместе это будет легче сделать! А то, знаешь, тут можно наткнуться на кое-кого опасного…
— Ага! Я уже встречал! — согласился солдат, поглаживая ППШ. — Позавчера хотели меня схарчить три каких-то черных урода! Рожи мерзкие, моргалы выпученные, сами все в дырах! Ничего! Сдохли, как миленькие!
— Вижу, ты можешь за себя постоять! — похвалила его пони, вызвав у Титова довольную улыбку. — А вот насчет себя я не уверена… — она жалостливо вздохнула.
— Не боись! — покровительственным тоном бросил Колян. — Вместе пойдем. Если что, я этим дырявым новых отверстий наковыряю!
— Спасибо! — обрадовалась единорог.
— Как тебя зовут-то хоть? — поинтересовался у новой спутницы сержант.
— Кри… Кристалл! — на секунду запнувшись, представилась пони. — А тебя?
— Николай Титов, — ответил человек. — Можно просто — Колян.
— Что будем делать, Колян? — тут же спросила новая знакомая.
— Ты завтракала уже? — поинтересовался Титов. — А то у меня лишней жратвы нет, а багажа я у тебя не заметил…
— На этот счет можешь не волноваться, — улыбнулась Кристалл. — Я тебя не стесню. Я вообще очень мало ем. Это… особенности обмена веществ…
— Ладно… — решил сержант. — Тогда я собираюсь, и пойдем…
После полудня пути у Коляна отпали последние сомнения в правильности своего поступка. Новая спутница оказалась исключительно полезной. Несколько раз она предупреждала его об опасных местах, которые в этих горах встречались тут и там.
Охота на сусликов при ее помощи стала приносить гораздо больше добычи! При удаче единорог вообще могла сама поймать грызуна своим зеленым магическим полем. После пары таких случаев Колян искренне восхитился ее умением. Правда, отреагировала новая знакомая как-то странно. Сначала она, конечно, обрадовалась. Но вот потом некоторое время ходила какой-то пришибленной, как будто опьянела.
В общем, на обед Титов сварил себе в консервной банке суп из грызунов с облепихой в качестве приправы. Вышло съедобно, однако Кристалл от пищи отказалась. Она не давилась от отвращения, как Рэрити, совершенно спокойно смотря, как он уплетает мясо за обе щеки. Просто пони заявила, что пока сыта. Сержант настаивать не стал и умял все сам.
— Так ты, значит, хищник… — констатировала она, когда человек уже доедал свое варево.
— Ну, мы, типа, всеядные… — изрек Колян, напрягшись. Он помнил, как отреагировала тогда Рэрити.
— Не прибедняйся, — эта единорог, однако, думала совсем по-другому. — Всеядный — это тот же хищник, только способный временно поглощать пищу жертв, если долго не было удачной охоты!
— Да я, вообще-то, не силен во всей этой ботанике… — признался сержант. — Ну, так, как ты говоришь, оно, вроде как, и верно… Но ты только не боись! Пони я точно не ем!
— Бояться тебя? Я и не собиралась! — фыркнула спутница. На этом их разговор на неудобную для человека тему, к счастью для него, и закончился.
Устроившись в тени какого-то кривого горного дерева, солдат лег отдыхать. Наконец-то можно было расслабиться. Попутчица уверила его, что любую живность она почует на расстоянии. И человек ей верил. Тех сурков-то она взаправду находила уверенно. Тоже какая-то местная магия…
— А куда ты пойдешь, когда мы выберемся из этих гор? — поинтересовалась Кристалл.
— Надо добраться до деревни какой-нибудь… — сказал Колян. Оказалось, что он и сам не задумывался над тем, что будет делать дальше. — А оттуда сообщить на нашу базу. Они там, наверное, меня уже в пропавшие без вести записали. Главное, чтобы не в дезертиры…
— Что это за база? — заинтересовалась единорог. — Я, если честно, раньше не видела таких, как ты. Вас там много?
— Ну… — задумался солдат. — Охрана, командиры, строители… Мозгляки еще всякие ученые… Пара сотен рыл, наверное, наберется… А что, правда людей до этого не видела? Мы-то тут уже несколько месяцев, как подвизались. Да вот портал этот, чтоб ему пусто было, забросил нас в горы эти! А должен был на базе открыться…
— Других людей я раньше не встречала… — призналась пони. — Но мы жили так уединенно. Я бы даже сказала, замкнуто… Так что это и не удивительно. А эта ваша база случайно не в предгорьях?
— Не, — отломав от ближайшей ветки сухую колючку, сержант принялся ковыряться в зубах. — Гор там рядом точно не было…
— А города Сталионград? — спросила единорог.
— Сталинград? — удивился Титов. — Откуда ж тут ему взяться? Он там… В нашем мире…
— Другой мир? — теперь уже настал черед попутчицы удивиться.
— Ну да, — с видом бывалого путешественника между мирами согласился Колян. — Я ж говорю, мы через портал туда ходим…
— То есть ты шел через портал из своего мира в наш, — поразмыслив, обобщила информацию Кристалл. — На эту вашу базу. Но что-то пошло не так, и ты оказался здесь один. Верно?
— Да был со мной еще единорог один, — вздохнул Титов. — Типа тебя. Только вся из себя благородная. Дворянка, блин, столбовая. Да только, стоило мне отлучиться, как начальнички ее обратно забрали. А меня кинули, уроды!
— Печальная история, — поддакнула попутчица.
— И не говори, — сержант все пытался выковырнуть застрявший между зубами кусочек мяса. — А ты сама как тут оказалась?
— Ну… Мы жили здесь, в горах. В одной деревне… — как-то неохотно рассказала Кристалл. — А потом мне… пришлось уйти. И вернуться я не могу…
— Так ты, что? — человек даже приподнялся, рассматривая спутницу. — В бегах, значит? А что натворила?
В ответ единорог только грустно вздохнула и потупилась.
— Ну, ладно-ладно, — снова откинулся на спину Колян. — Не хочешь говорить, не надо. Я ж не бугор, чтобы про все твои заслуги знать.
— Спасибо! — откликнулась Кристалл. — Я действительно не хочу об этом говорить. Расскажи лучше еще про себя. Что это за штука, которой ты убиваешь сусликов? Каков твой мир? Много ли вас там живет?
В общем, новая знакомая оказалась очень любознательной. И Титов ее не обижал, отвечая на многочисленные вопросы. В конце концов, ничего секретного она не спрашивала.
Так прошли остаток этого дня и два следующих. Они двигались вместе. Причем вдвоем путешествие сразу пошло на лад. Кристалл и с добычей пищи помогала, и в деле охраны ночью. Да и просто побазарить с ней было приятно. Рассказывая ей какую-нибудь историю, которой единорог потом искренне восхищалась, он чувствовал себя настоящим бывалым. А это было очень приятно.
Так они и шли. А утром четвертого дня Колян увидел поднимающийся к небу столб дыма.
Рэрити вошла в одно из строений, стоявших на задворках главного дома, и огляделась. Что ж… Ей стоило догадаться… Здесь царил такой же беспорядок.
Здание было сложено из все того же темного кирпича, называемого местными шлакоблоком. Окон в стенах оно не имело, но зато крыша строения частично была стеклянная, позволяя Солнцу кое-как освещать внутреннее пространство, которое здесь не делилось на комнаты. Единорог сразу поняла, что это не жилое помещение, а мастерская, лаборатория и Селестия знает что еще в одном флаконе. Впрочем, изнутри стены были оштукатурены и даже окрашены до высоты человеческого роста в какой-то ужасный оттенок.
Вдоль стен располагалось различное оборудование, назначение которого волшебница даже не пыталась определить. Однако, что она сразу увидела, так это его грубость и кустарность. На кое-какие станки и машины она насмотрелась еще в СССР. И то, что она видела здесь, сильно отличалось. В худшую сторону…
Какие-то столы, или, может быть, верстаки, вдоль левой стены были завалены разномастным хламом, кое-где уже начавшим покрываться ржавчиной. Некоторые детали были явно недоделаны и заброшены, а что-то, похоже, было безнадежно сломано...
Пахло тут пылью, металлом и еще чем-то неприятным. Да… Рэрити недовольно скривилась, пыли тут было много. Не говоря уже про паутину, захватившую все свободные углы.
В дальнем конце помещения, посреди более-менее свободного пятачка обнаружилась единственная находившаяся здесь живая душа. Это была единорог светло-рыжей масти. Грива ее была убрана под косынку, а хвост завязан в тугой узел. Она с интересом рассматривала что-то, разложенное на верстаке перед ней, но, услышав шаги, подняла взгляд на гостью.
— Привет! — поздоровалась местная обитательница. — Проходи! Ты, должно быть, та спасенная в горах? Мне сестра про тебя рассказывала! И шеф предупреждал, что ты придешь.
— Доброе утро! — подойдя поближе, поздоровалась волшебница. — Меня зовут Рэрити. Меня пока немногие тут знают. Полагаю, твою сестру зовут Люкс?
— Точно подмечено! — согласилась единорог. — А меня можешь звать Роза. Я здесь старший мастер по замене механизмов. Кстати, — она кивнула на лежащую на столе деталь. — Начальник сказал, что ты собралась помочь нам вот с этим!
Посмотрев на верстак, единорог увидела знакомую сломанную напополам деталь, которую она вчера обещала помочь починить. Накануне человек милостиво разрешил ей потратить день на обустройство, но уже сегодня направил ее сюда. Но кое-что в словах новой знакомой заинтересовало ее куда сильнее старой железки.
— Я не ослышалась? — переспросила Рэрити. — По замене механизмов? Здесь разве так много работающих агрегатов, что их нужно постоянно менять?
— Непривычно звучит, я понимаю… — улыбнулась Роза. — Главный говорил, что ты издалека и многого не знаешь. Как бы тебе объяснить… — она на секунду задумалась. — Я не меняю один механизм на другой в случае поломки, как ты, наверное, подумала. Я заменяю механизм собой.
— Как это? — удивилась белая единорог.
— Шеф рассказывал, — начала издалека старший мастер. — Что на его родине металл могут обрабатывать очень быстро и точно. Но для этого нужны станки…
— Я видела станок, — согласилась Рэрити. — Это такая большая сложная машина с кучей рычагов, маховиков и прочего.
— Завидую! А вот у нас таких нет… — вздохнула ее светло-рыжая соплеменница. — Главный очень долго бился над ними, чтобы создать что-то похожее. Но, как видишь, — она махнула копытом в сторону кучи ржавых агрегатов. — Ничего у него не получилось. Для того чтобы сделать станок, нужен другой станок. Вот такой замкнутый круг… И уж если не получилось у шефа, то это, я считаю, невозможно!
— Вас тут всех послушать, — хмыкнула белая единорог. — Так этот человек просто гений какой-то. Если кто и говорит о нем, так только в восторженном ключе!
— А он, действительно, гений! — с благоговением произнесла Роза. — И работать под его руководством — огромная честь! Вся наша промышленность построена по его проектам! А он всегда стремится вперед! И сколько еще идей скрыто в его голове, невозможно представить! Ты видела паровоз?
— Конечно… — фыркнула гостья цеха. — И не раз! И даже, представь себе, ездила на нем…
— Везет тебе, как я посмотрю! Я, вот, почти все тонкие детали механизмов сделала, а и то, до сих пор не покаталась. Дел по горло… — с завистью поглядела на нее мастер. — Так это — изобретение шефа! — довольным тоном изрекла она. — Его идея… Кто бы мог подумать, что простой пар обладает такой силищей, с которой не всякая магия совладает! А вот он додумался!
— Ты делала детали для паровоза? — переспросила Рэрити.
— Так это моя работа! Оба наших паровоза! — пояснила Роза. — Создать пригодный станок шеф не смог. Поэтому три десятка лет назад он придумал другой гениальный план! Главный сделал запрос в Сталлионград о подготовке единорогов с особо сильным и точным телекинезом. А Горисполком его поддержал и открыл соответствующие курсы. Я — их лучшая выпускница!
— Не могла бы ты объяснить подробнее? — попросила Рэрити. — Что-то я так и не поняла, в чем заключаются твои функции.
— Да все просто, — улыбнулась Роза. — Нас тренируют заменять собой часть невоспроизводимой механики станка для точной обработки деталей. Смотри! — она телекинезом подняла с соседнего верстака какую-то продолговатую деталь. Через миг та под воздействием ее магии начала вращаться вокруг своей оси.
Белая единорог с интересом смотрела то на железку, то на свою новую знакомую. Изделие в телекинетическом захвате вращалось все быстрее, а заменяющая станок волшебница выглядела все более сосредоточенной. Наконец, глаза Рэрити перестали различать отдельные фрагменты детали, они слились в полупрозрачный овал. При этом железка не сдвигалась в воздухе ни вперед-назад, ни в сторону, будто приклеенная.
Через пару десятков секунд Роза замедлила вращение детали, а потом и вовсе его остановила, вернув изделие на место.
— Впечатляет! — высказалась Рэрити, действительно удивленная нестандартными способностями новой знакомой. — Я бы так не смогла! Поразительно точное удержание предмета. А скорость вращения! Это что-то запредельное!
— Просто я, действительно, лучшая, — улыбнулась довольная похвалой мастер. — Вот поэтому и работаю здесь. На особом производстве! И это я еще ее просто раскрутила, а обработку не вела…
— Но почему тогда ты не сделаешь вот такую деталь? — спросила белая единорог, указав на сломанный коленвал.
— Это даже для меня слишком сложно… — вздохнула Роза. — Да и с материалом проблема. Шеф говорил, что его нельзя из простой стали сделать. Нужны добавки. А как их получить, не знает даже он. Но Главный сказал, что тут, как раз, ты сможешь нам помочь.
— Что, уже познакомились? — прозвучал от входа голос человека. — Это хорошо! Задание вам будет общим! — тут же показался и он сам. По сравнению со вчерашним днем Главный совершенно не изменился. Все та же неопрятная заношенная одежда, те же всклокоченные волосы. — Ну, рассказывай! — посмотрев на Рэрити, потребовал он. — Сначала опиши свой уровень, чтобы я понимал степень твоей компетенции! — сдвинув на одном из верстаков несколько деталей, он уселся на край и уставился на волшебницу. — Какие дисциплины ты знаешь? Сопромат? Детали машин? Материаловедение?
— Ничего из этого… — честно призналась несколько ошеломленная таким напором Рэрити.
— Тогда как ты собралась выполнять задание? — нахмурился человек.
— А магия на что? — прищурившись, ехидно спросила белая единорог. — Я уверена, что смогу соединить обломки детали!
— Нужно не просто срастить их! — глядя на нее, произнес Главный. — Она еще и должна будет сохранить правильные масштабно-габаритные характеристики, а так же выдержать нужные нагрузки! Как ты будешь работать, если не знаешь их?
— Для этого тут есть вы с Розой, — хмыкнула волшебница.
— Верно, — усмехнулся начальник. — В коллективе наша сила! Ну, тогда мне придется прочитать тебе лекцию… Розочка! — он посмотрел на мастера. — Достань доску. И сама послушай, тебе это тоже будет полезно.
Светло-рыжая единорог телекинезом достала откуда-то обычную на вид школьную доску на подставке и установила ее рядом с человеком.
— Отлично! — взяв мелок, прокомментировал главный. — Итак! Коленвал — это одна из основных частей кривошипно-шатунного механизма…
Следующие несколько часов были наполнены терминами, деталями машин и другой механикой. Словом, всем тем, с чем воспитанная леди дел иметь не должна. Но выхода не было. По вчерашней договоренности она должна была помочь этому странному человеку для того, чтобы уже он помог ей…
В итоге, по окончании разум Рэрити был забит всякой гадостью. От всех этих шатунов, валов, поршней и прочих цапф у нее уже болела голова. Единорог даже в какой-то момент пожалела, что вчера так неосторожно пообещала помощь человеку. Ну, не думала она, что будет так сложно! Но потом она упрекнула саму себя в пессимизме. В конце концов, она может создавать сложные полифункциональные заклинания. Так разве ее подготовленный мозг не сможет осилить эту примитивную человеческую механику? Конечно, сможет!
Пришлось единорогу вникать в эти детали, которые в любой другой ситуации она бы с удовольствием оставила без внимания. В итоге, она решила, что задача вполне решаема. Главных проблем было две. Точность позиционирования и крепость соединения частей.
Из пояснений Главного она поняла, что восстанавливаемая деталь должна с огромной скоростью вращаться, толкаемая шатунами. При этом она обязана была быть идеально ровной, чтобы не произошло перекоса. Это, как она поняла, могло привести к выходу из строя всего агрегата. И с этой проблемой ей могла помочь новая знакомая. А вот над второй следовало подумать…
Человек все время оговаривался, что описываемая им технология не является его специальностью, и он не знает многих более тонких составляющих. В частности, он упоминал, что этот самый вал изготавливался из какого-то хитрого сплава. Но состава его не знал. Также он не помнил формул расчета напряжений. В общем, тут ей нужно было как-то извернуться…
Когда, уже после полудня, Рэрити вышла во двор, ее догнал человек. Довольно бесцеремонно потребовав пройти с ним, он поднялся в свой кабинет и приказал секретарю принести обед.
— У меня есть к тебе еще одно поручение! — заявил он, расправляясь с едой.
— И какое, позволь узнать? — недовольно поинтересовалась единорог, запивая компотом вареные овощи. — Я думала, мы договорились вчера!
— Договор остается в силе! — встав из-за стола, сказал Главный. — Но, видишь ли… У тебя вчера образовался кое-какой должок передо мной!
— Позвольте! — возмутилась волшебница. — Что еще за должок?
— Не позволю! — рявкнул хозяин кабинета. — Я тебя вчера спас от очень крупных неприятностей! — он опять начал ходить из угла в угол. — Между прочим, я и сам рисковал! Помнишь моего давешнего посетителя?
Рэрити только кивнула. Она уже поняла, куда клонит ее собеседник.
— А я ведь мог… — продолжил человек. — Спокойно мог выдать тебя этому мерзавцу! Будь он трижды проклят! Думаешь, тебе бы понравилось у него в гостях? — хозяин кабинета хрипло рассмеялся, но потом неожиданно осекся и продолжил. — А ведь он — не самый страшный из их компашки! Так… шестерка! — он снова вернулся к столу, посмотрел на стакан со своей порцией компота и залпом выпил его. — Ну, что смотришь? — утерев губы рукавом, поинтересовался Главный. — Прав я или нет?!
— Прав… — согласилась волшебница. Вспомнив того омерзительного человека, она внутренне содрогнулась. А ведь он знал про включение портала и искал тех, кто из него вышел! То, что инженер ее не выдал, было несомненным благом. Но, вот чем он руководствовался…
— А раз так, — обрадованно потер руки Главный. — То я попрошу тебя помочь мне еще кое в чем… Думаю, это будет для тебя несложно…
В итоге, весь вечер она анализировала различные минералы и образцы руды, коллекция которых находилась в еще одном непрезентабельном здании на задворках. И здесь она сразу достигла хорошего результата. Образов медной руды было много. Но, когда несколько из них она охарактеризовала, как медно-никелевые, человек буквально взорвался эмоциями.
Он некоторое время бегал по помещению и орал что-то восторженное. Потом Главный так же быстро утих, собрал указанные ей образцы, похвалил и отпустил.
Придя в свою комнату в главном корпусе, Рэрити грустно вздохнула, оглядев убогость помещения. Она еще наведет здесь порядок! Но потом… Сегодня она слишком устала.
Устроившись в кровати, волшебница заново структурировала в голове полученные сегодня сведения. И не все было так плохо. Да, ей добавилась еще одна работа… Но не такая уж и обременительная. В конце концов, скоро образцы закончатся. А уж как выплавлять из этих руд металлы, пусть человек думает сам!
Решив так, единорог успокоилась и крепко заснула.
Глава 27
День прошел для Твайлайт тяжело. Подготовка к спасению Рэрити после всех предупреждений Кребса затянулась. Человек наговорил столько всего, что нужно было заново продумывать весь план. Но, стоило признаться, что почти во всем он был прав. Но ведь и он не мог предупредить ее обо всех вероятных опасностях! В итоге, принцесса мучилась от осознания того, что не сможет предусмотреть все возможные сложности на пути спасательного отряда. И, может статься, отправит их на крайне рискованное задание.
После полуночи она, упав на кровать, еще с полчаса ворочалась. Неприятные мысли никак не удавалось выгнать из головы, и они мешали заснуть. Но, наконец, она провалилась в сон.
Оказавшись в какой-то окруженной кустами беседке посреди парка, Твайлайт не удивилась. Сегодня она засыпала с пониманием того, что нечто подобное и произойдет. Да и к манере Михаила вмешиваться в ее сны она уже пристроилась. Если Луна приходила в уже существующий сон, то человек последние разы предпочитал кардинально изменить его одновременно со своим появлением. Правда, место она в этот раз не узнала.
Ее знакомец обнаружился тут же. Он сидел за столиком и с удовольствием потягивал какой-то напиток с шапкой белой пены над кружкой. Принюхавшись, аликорн недовольно фыркнула. Это было то самое вонючее пойло из ячменя и хмеля, которое в последнее время начали распространять пронырливые братья Флим и Флем. Впрочем, стоило признать, что их продукция в этот раз была качественной и пользовалась успехом…
— Привет! — оторвавшись от кружки, поздоровался человек. — Присаживайся! — он указал на свободный стул рядом с ним.
— Что это за место? — устраиваясь на неудобном сиденье, поинтересовалась принцесса. — Я его не узнаю.
— Так ты и не была здесь! — улыбнулся человек. — Не все ж мне из твоей памяти декорации тягать! Я ведь могу и своей воспользоваться. Это — парк культуры и отдыха…
— Вот даже как! — удивилась Твайлайт. — И почему же ты решил сменить окружение?
— Да так… — пожал плечами Михаил. — Кстати пришлось… А ты чего такая смурная сегодня? — вдруг поинтересовался он.
— Неужели так заметно? — недовольно уточнила аликорн. — Даже во сне?
— Уж ты мне поверь, — усмехнулся человек. — Во сне оно даже заметней. Ух ты! — он внезапно отвлекся, устремив взгляд куда-то к потолку беседки. — Кто это у нас здесь?
Через мгновение над крышей сооружения что-то громко хлопнуло, и нечто темно-синее с шумом упало в соседние кусты.
— Смотри-ка ты! — пригубив из своей кружки, констатировал Михаил. — Я сегодня у тебя не единственный гость! Кое-кто хотел за нами пошпионить!
Выбравшаяся из куста несколькими мгновениями позднее Луна выглядела помятой, в ее гриву набились листики и другой мусор. Похоже, падение произошло для нее совершенно неожиданно.
— Ты! — горящим взглядом уставившись на человека, выдохнула она.
— Ну, допустим, я… — согласился тот. — Опять драться полезешь? Помнишь же, чем все кончилось в прошлый раз?
— На сей раз все будет по-другому! — прошипела принцесса ночи, оскалившись. Пригнув голову к земле, она явно изготовилась к атаке. Судя по окутавшему ее рог сиянию, она активировала сразу несколько мощных заклинаний разной направленности.
— У меня тут, вообще-то, дело! — недовольно посмотрев на темно-синюю аликорна, произнес человек. При этом он не выказал никаких признаков беспокойства приготовлениями противницы. — Сама уйдешь? Или тебе придать ускорение?
— Ты ответишь, человек! — рявкнула Луна, но сделать ничего не успела. Неожиданно перед ней возникла знакомая Твайлайт фигура.
— Капитан Улыбкин! — бросив руку к козырьку, представился человек. — Нарушаете, гражданка… — укоризненно добавил он, а потом указал рукой на зазор между кустами. — Пройдемте!
Тут же в него полетело несколько заклятий, некоторые из которых были настолько сложными и многоуровневыми, что Твайлайт даже не успела распознать их. Впрочем, они не причинили капитану никакого вреда.
— Нарушаете… — констатировал он, стряхивая с мундира невидимую пылинку. — Нарушаете…
Потом капитан шагнул к Луне и схватил ее за рог, похоже, рассеяв уже почти готовую новую порцию заклятий. После этого он направился в сторону прохода между кустов, без особых усилий потащив упирающуюся принцессу ночи за собой.
— Мы еще встретимся! — выкрикнула темно-синяя аликорн, прежде чем скрылась за парковыми насаждениями. И Твайлайт не разобрала, чего было больше в ее голосе: страха, непонимания или бессильной злобы.
— Итак. Счет три — ноль в нашу пользу! — подытожил Михаил, отпив еще глоток пива. — Вот видишь, в каких условиях приходится работать!
— Что ты с ней сделал?! — выпалила принцесса, не на шутку взволнованная случившимся.
— Да ничего страшного… — отмахнулся гость сна. — Выкинул ее отсюда, чтобы под ногами не путалась. Ты уж извини, — он смущенно улыбнулся. — Что так театрально все обставил. Фантома даже вызвал из твоего прошлого кошмара. Можно было, конечно, просто пинком ее вышибить…
— Но это же была Луна! — округлив глаза, Твайлайт уставилась на сохраняющего невозмутимость собеседника. — Принцесса ночи! Сны — ее стихия! А ты говоришь, пинком вышибить… Как это возможно? И, что же, вы разве уже встречались? Она явно тебя узнала!
— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам… — гордо продекламировал человек. — О как! Помню еще… Да, это цитата в тему, — пояснил он, предвидя вопрос, который уже готов был сорваться с губ принцессы. — А про мои взаимоотношения с этой особой я тебе как-нибудь потом расскажу. Длинная история… Не бери в голову, в общем. У тебя там и так каша… Кстати об этом! На чем мы остановились, когда эта хулиганка нам помешала? А! Я же просил тебя рассказать, что тебя так угнетает! Давай! — подбодрил он, видя смущение Твайлайт. — Уж мне можешь поведать.
— Понимаешь… — подумав, принцесса поняла, что никаких дополнительных пояснений касательно Луны, видимо, пока не получит и все-таки решила удовлетворить любопытство человека. — Эта подготовка к экспедиции оказалась сложнее, чем я представляла. Ведь раньше я, если что-то организовывала, то почти всегда участвовала сама и могла на месте все исправить, если что-то шло не по плану. А теперь… — она замялась.
— Ты должна отдать приказ подчиненным, — продолжил вместо нее человек. — Приказ, выполнение которого сопряжено со смертельным риском. И ты считаешь, что если с ними что-то случится, то виновата будешь исключительно ты, как командир, пославший их на задание.
— Да! — аликорн посмотрела на Михаила, удивляясь, как точно он описал ее ощущения.
— С этим ничего не поделаешь, — вздохнул ее собеседник. — Такова судьба всех правителей. Просто начни к этому привыкать. Ты никогда не сможешь затыкать все дырки лично. Для этого есть подчиненные. И, бывает, они гибнут…
— Привыкнуть? Не хочу я к такому привыкать! — заявила Твайлайт. — А даже если бы и хотела… Было бы еще это так просто…
— Согласен… — кивнул гость сна. — Знаешь, — он допил пиво, отставил кружку, и она тут же пропала. — Я даже рад, что я — человек маленький. Не командир какой, а простой ефрейтор. Что начальство сказало, то и делаю… Без всех этих терзаний.
— Маленький человек… — хмыкнула аликорн. — Который запросто вышвырнул из сна саму Луну! Кто же тогда твои начальники?
— Да ты их знаешь… — ответил Михаил. — А если и забыла, то скоро заново познакомишься. А пока… Знаешь, планировал тебе сегодня другое показать, но раз уж речь зашла о твоих терзаниях…
Он поднял руку, и Твайлайт поняла, что сейчас произойдет. Человек щелкнул пальцами.
Стояли они на пыльной обочине дороги. Вокруг полотна лежали неширокие, шагов в тридцать, вырубленные полосы отчуждения. А за ними по обеим сторонам шоссе стоял густой лес. Было жарко, солнце висело почти в зените. В траве стрекотали кузнечики, а дорога, явно магистральная, судя по ширине и покрытию, была пустынна.
Сделав шаг, аликорн поняла, что тело ее слушается, а осмотревшись, она увидела рядом и Михаила.
— Где мы? — поинтересовалась она.
— На шоссе Слоним — Барановичи (1), — ответил ее спутник. Правда, никакой ценной информации его реплика не дала. Таких городов Твайлайт не знала. Единственное, она предположила, что они в СССР.
— И зачем мы здесь? — уточнила принцесса.
— Да, вон, идут на восток, — человек сделал шаг в сторону, и оказалось, что он заслонял собой две фигуры, бредущие по дороге. — Объекты нашего интереса.
Заинтересованная аликорн вгляделась в приближающихся.
Два человека в военной форме шли вдоль шоссе Слоним — Барановичи. Спереди шагал рослый широкоплечий солдат без погон на плечах, но с двумя кубиками на воротнике. Он легко тащил не только два пистолета-пулемета, но еще и объемный чемодан, запертый на кодовый замок, и два вещмешка. Несмотря на то, что нести все это приходилось уже явно не первый километр, он не выглядел уставшим. В нескольких шагах от наблюдателей он остановился, поставив свой груз на землю, снял фуражку и протер влажной тряпкой, когда-то бывшей платком, гладко выбритую голову. После этого головной убор был возвращен на исходную позицию, а человек, обернувшись, посмотрел, не слишком ли сильно отстал его спутник.
А шедший за ним невысокий человек выглядел полной противоположностью своему попутчику. Он брел, еле переставляя ноги, несмотря на то, что его компаньон забрал себе весь груз. Правая половина его узкого лица была покрыта запекшейся кровью, натекшей, видимо из-под кое-как сделанной повязки на голове. Другая сторона лица имела нездоровый серый цвет, а начинающие седеть волосы были всклокочены. Опирался второй военный на палку, похоже, просто выломанную из ближайшего кустарника. Погон у него тоже не было, а знаки на воротнике Твайлайт не разобрала из-за того, что китель человека был расстегнут, да и шел он, наклонившись вперед.
— Печет, однако, — пробасил силач, поглядывая на спутника. — Как вы там, Константин Владимирович?
— Долго еще, Колтунов? — произнес неожиданно низким для такого худого человека голосом второй.
— Еще пару километров, — ответил первый. — И будет поселок. Может, пожрать чего там раздобудем. А то в животе бурчит.
— Тогда идем… — приказал раненый.
Твайлайт присмотрелась к лицам встречных. Здоровяка она точно лицезрела впервые. А вот худой… Где она могла его видеть? Но принцесса так и не смогла узнать человека. Мешала кровь на лице и общая его изможденность. Где-то она его точно видела, но тогда он явно выглядел получше… Но зачем тогда Михаил привел ее сюда? Это же явно не из ее памяти окружение! Значит, оно из головы человека.
— Печальная картина… — констатировал Михаил. — Но не будем на ней сосредотачиваться. Для нас сейчас важен идущий сзади человек…
— Чем он нам интересен? — спросила Твайлайт, видя, что ее спутник замялся.
— Тебе было бы полезно посмотреть сейчас на мир его глазами, — выдал гость сна. — Тогда, я тебя уверяю, все твои текущие угрызения совести покажутся тебе ничего не стоящими пустяками. Ты готова?
— Как будто у меня есть выбор… — пробурчала принцесса. — Это ты тут щелкаешь пальцами и отправляешь меня непонятно куда и неизвестно зачем…
— Ладно, не ворчи, — улыбнулся Михаил. — Тебе это все только на пользу. Предупреждаю, сначала будет… некомфортно. Ну, поехали!
Тут же все уже знакомо зарябило, в ушах появился ритмичный перестук, который, когда рябь пропала, никуда не исчез.
Попытавшись пошевелиться, принцесса поняла, что, как и вчера, может только наблюдать. А смотрела она сейчас с высоты человеческого роста. Для нее это, правда, было не в новинку. Ведь в мире Сансет Шиммер она уже бывала человеком.
Дискомфорт, о котором предупреждал ее Михаил, состоял в том, что человеку, от лица которого она смотрела, было плохо. Ритмичный перестук, который она услышала, был биением его собственного сердца. Перед глазами стояла красная пелена, а все другие звуки доносились глухо и с каким-то эхом.
Наблюдать было особо не за чем. Человек, спотыкаясь, шел, из последних сил переставляя ноги. Но хуже всего были мысли и воспоминания, которые обрушились на аликорна, как лавина. Бредя по дороге, он думал, лихорадочно пытаясь понять, где же они допустили ошибку. И почему обстоятельства сложились так, что он, начальник Особого отдела фронта оказался здесь. На пыльной пустынной дороге, почти в одиночестве и без малейшего шанса что-то поправить. Ведь что у него осталось? Один сержант ГБ (2) и два ППД-34/38 (3). Смешно…
А ведь еще два дня назад все было, если и не нормально, то приемлемо. Самой большой проблемой с начала войны стало отсутствие связи. Но и ее удалось частично решить, ведь НКГБ располагал собственной инфраструктурой. Однако в частях фронта все было плохо. Проводная связь, похоже, была целенаправленно выведена из строя, раций не хватало… Управление было, фактически, потеряно. Приказы штаба фронта терялись, войска не знали, что им делать, но в большинстве мест ценой невероятных усилий держались.
Прибыв в Слоним, он все-таки смог установить бесперебойную связь со многими частями Десятой армии. Но, когда все их донесения были проанализированы и сведены его подчиненными, а итоги оказались на карте, осталось только схватиться за голову!
Десятой армии грозило полное окружение, а связи с командованием фронта не было! В Третьей армии на севере было, судя по немногочисленным донесениям, все очень плохо. Данных о положении Четвертой армии на юге почти не было. И это в первый же день войны!
Однако все еще можно было поправить, пусть и ценой больших жертв. И судьба даже дала ему такой шанс в лице вышедшего на связь заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта Болдина (4). С этим толковым военачальником они уже несколько раз весьма успешно взаимодействовали.
— Если не предпринять чего-то прямо сейчас, то нас зажмут в клещи! — вместо приветствия проорал в трубку тот, чьи мысли сейчас прокручивались в голове Твайлайт.
— Мы должны нанести контрудар в район Гродно! Там германцы наносят основной рассекающий удар! — сквозь помехи он слышал далекий голос замкомфронта. — Но связи с подвижными частями нет! У меня здесь Шестая и Тридцать шестая Кавалерийские дивизии. И Одиннадцатый Мехкорпус, но он с самого утра ведет бой. С кем есть связь у тебя?
— Почти все части Десятой армии, про которые я знаю, ведут тяжелые оборонительные бои, — ответил Константин Владимирович. — В остальных ситуация, думаю, не лучше. Есть у меня, правда, один туз в рукаве… Шестой Механизированный корпус. Он пока почти не задействован в боях и сможет атаковать с выступа!
— Хацкилевич (5) точно справится! — удовлетворенно произнес на том конце провода Болдин. — Корпус должен атаковать…
— Слушай! — прервал командир собеседника. — А должны мы отдавать такие приказы? Что штаб фронта?
— А ничего! — судя по всему, генерал-лейтенант на том конце сплюнул. — Их приказы говорят либо о дремучем невежестве, либо о предательстве! Управление войсками потеряно!
— Я так и думал! — гневно бросил Константин Владимирович. — Эх, поздно я сюда прибыл! Не успел вывести этих врагов народа на чистую воду!
— Тогда действуем так… — поняв, что собеседник согласен, Болдин перешел к обсуждению. — Приказ мехкорпусу отдашь сам. Так будет надежнее…
Кое-как, по скверной связи они согласовали действия. И тут же в самую сильную подвижную часть Десятой армии им был отдан приказ к атаке…
Конно-механизированная группа Болдина с ним самим во главе пошла в контрудар, а он остался в Слониме, пытаясь, помимо выполнения основных обязанностей, хоть как-то координировать действия обороняющихся частей. Это было двадцать третьего…
Два дня они держались, и уже появилась надежда, что контрудар достигнет своей цели. Нет, не опрокинет германцев, но предотвратит их прорыв в глубокий тыл. Но уже вчера, двадцать пятого, все покатилось в бездну…
Неожиданно снова вышедший на связь Болдин не сообщил ничего хорошего…
— Хоть до тебя докричался… — усталым голосом произнес он. — Есть у нас еще резервы?
— Нет, — коротко ответил Константин Владимирович. — Связь с большинством подразделений потеряна… Что там?
— Все плохо! — выдохнул замкомфронта. — Мы с тобой ошиблись! Понимаешь? Германцы используют двойные клещи! Я только теперь это понял!
— То есть, мы ударили по внутренним? — спросил он, холодея.
— Да! — крикнул на том конце Болдин. — По Двадцатому Армейскому корпусу германцев, будь он неладен! Прямо в лоб ему! И это был не слабый фланговый заслон, как мы думали, а полноценная атакующая ударная группа! Три их полнокровных пехотных дивизии встали в оборону. И о нее мы разбились, как волна о берег… В общем, КМГ разгромлена, Шестой МК уничтожен, Хацкилевич погиб… Волковыск (6) нам не удержать...
— Но это значит… — Константин, подтянув к себе карту, оценил диспозицию. — Десятую армию уже не спасти…
— Вот именно! Приказ на отход отдан, но уже поздно… — голос генерал-лейтенанта стал еле слышным. — Мы тут все в мешке! А целая танковая армия германцев идет к нам еще глубже в тыл! И еще одна с юга, из-под Бреста! По моим прикидкам, они соединятся в Барановичах… Если они встретятся, то Третья и Четвертая армии тоже пропали… (7) Но у нас нет возможности им помешать!
— Что будешь делать? — спросил начальник Особого отдела.
— Попробую прорваться… — устало ответил Болдин. — А ты доберись! — вдруг крикнул он в трубку. — Во что бы то ни стало, доберись до Барановичей и организуй оборону! Не дай сомкнуться внешним клещам! — на этом запал генерал-лейтенанта иссяк. Договаривал он надломленным голосом. — Ты еще можешь… Не знаю, свидимся ли… Прощай, на всякий случай… (8)
На этом связь с замкомфронта оборвалась. Это было вечером двадцать пятого.
Получив эти сведения, Константин Владимирович понял, что разгрома уже не избежать и ничего больше не мешает немцам двинуться и дальше — на Слоним. Он уже отдал приказ спешно собирать вещи и выдвигаться на восток, но почти сразу же их расположение подверглось сильнейшей бомбежке. Во время нее он получил контузию. Может быть, в молодости она и не сказалась бы так сильно. Но недавно отметивший полувековой юбилей командир приходил в себя до утра. А водители в это время пытались восстановить хоть какой-нибудь транспорт. Так они потеряли ночь, когда можно было ехать, не опасаясь атаки с воздуха.
Утром тыловые части стрелковой дивизии, расквартированной в Слониме, получили от него приказ стоять насмерть. А он со своими людьми все же отправился на восток на чудом восстановленном за ночь М1 в сопровождении легкого бронеавтомобиля БА-20 (9). Вперед на единственном уцелевшем мотоцикле был отправлен вестовой с приказом от имени Болдина разворачивать все встреченные на дороге идущие на запад войска назад, на Барановичи. К несчастью, уехали они не далеко. Их колонна привлекла внимание пары истребителей-охотников. С первого же захода броневик получил прямое попадание авиабомбы, а легковушка, в которой ехал и Константин, была расстреляна из пулеметов. Очередь превратила в решето всю левую часть салона и моторный отсек. Выжить удалось только сидевшим на местах справа. Ему и Колтунову. К контузии добавилось касательное ранение головы острым осколком стекла. Сержант госбезопасности же ухитрился остаться целым и невредимым.
И им не оставалось ничего другого, кроме как идти пешком на восток. Благо, что самолеты после атаки скрылись из виду, видимо, полетев на поиск новой цели.
И вот теперь он шел и думал. О сгоревшем в полном составе в самоубийственной атаке, в которую отправил его он, полнокровном механизированном корпусе. Но он не жалел об их смерти! Нет! Если бы пришлось, он бы снова отдал приказ к атаке, даже зная о грядущей гибели корпуса! Только так он мог спасти Десятую армию. Мог, но не спас… А теперь, похоже, не спасется и сам…
А хуже всего, что к германцам попадут те вещи, которые несет в запертом чемодане сержант госбезопасности. Даже не вещи, а артефакты… Нет! Этого допустить нельзя! А значит, нужно добраться до Барановичей раньше немцев! Следовательно, нужно шевелить ногами. До поселка два километра. Там должен быть транспорт… Так что шагай, старая развалина! Левой! Правой! Ать-два…
Шум в ушах пропал. Твайлайт стояла на пыльной дороге и смотрела в спину бредущего на восток человека. А голова ее, казалось, готова была лопнуть. Так много мыслей и впечатлений в ней теснилось. Но, прежде чем делать выводы, нужно было еще кое-что узнать.
— Механизированный корпус — это сколько? — тихо спросила она, не уточняя, чего, но Михаил ее понял.
— Точного числа штыков я тебе, конечно, не скажу, — признался он. — Не моего уровня информация…
— Штыков? — переспросила принцесса. — Один штык — это один человек?
— Верно, — кивнул гость ее сна.
— Это так… неправильно… — возмутилась Твайлайт. — Как можно сравнивать живое разумное существо с бездушным орудием убийства?!
— Традиция… — пожал плечами ее собеседник. — Численность войск всегда в штыках мерили. Ну, или в саблях… А, если сам являешься одним из этих штыков, то, как ни странно, никакой обиды не ощущаешь. За себя говорю. Про других не знаю…
— Ладно… — согласилась принцесса, решив вернуться к осмыслению этой неприятной людской традиции позже. — Так сколько… людей было в этом… Шестом корпусе? — она замялась, но так и не смогла назвать живых солдат штыками.
— Как я слышал от прошлого командира, — ответил Михаил. — В нашем было… — он замялся, вспоминая. — Тридцать тысяч штыков. Тысяча танков, штук триста бронеавтомобилей, тысяч пять грузовиков, тракторов и так далее… (10)
— И все это было уничтожено?! — выдохнула аликорн. — Я до сих пор не понимала масштабов вашей войны… — ей действительно стало страшно. — Даже по пути в Брест я не видела столько войск! Там шли тысячи, но не десятки тысяч солдат… И какая же силища нужна, чтобы разгромить подобную армию? — неожиданно она подумала, что даже в древности, во времена, когда Эквестрии еще приходилось воевать с соседями, сама Селестия не собирала, пожалуй, войско подобной численности.
Она снова посмотрела в спину удаляющегося на восток человека. Его решения и мысли были страшны и отвратительны! Он отправил на верную смерть тридцать тысяч сородичей! И не сошел с ума от содеянного, и даже не укорял себя! Разве можно так наплевательски относиться к чужим жизням?! Разве можно так спокойно воспринять смерть тех, чьи действия были подчинены твоему решению?
Но тут другая мысль, кардинально менявшая все, родилась в мозгу принцессы.
— А вот в этой Десятой армии сколько было... штыков? — уточнила она.
— Не знаю, — признался Михаил. — Думаю, если умножишь на пять, не прогадаешь… (11)
Теперь Твайлайт поняла, зачем человек притащил ее сюда. Для сравнения! Она должна отправить в экспедицию троих! В поход, который с большой вероятностью, несмотря на опасения Кребса, пройдет спокойно. И она все последнее время изводит себя. А этот Константин послал на смерть в десять тысяч раз больше! И был по этому поводу спокоен! Тридцать тысяч! Принцесса попыталась представить себе такую толпу и не смогла…
Но правильно ли это, не сожалеть о своих выполнявших долг подданных? Нет, решила она. Неправильно!
Хоть этот человек и был жесток, но принцессе стало его жалко. Неожиданно она поняла всю глубину разыгравшейся трагедии. Этот командир послал на смерть тридцать тысяч, чтобы спасти сто двадцать! Не хотела бы она, чтобы судьба поставила ее перед таким выбором. Тридцать тысяч подданных или сто двадцать тысяч! Но самое страшное, что жертва эта, похоже, была напрасной!
Твайлайт поняла, что из полученной информации можно вынести хороший урок. Отныне она будет делать все, чтобы ей никогда не пришлось самой сделать такой же выбор! И все равно она будет готовиться к нему! Этот командир был готов и смог отдать приказ. Но если то же самое придется сделать ей, то она, наверное, сойдет с ума…
Да! Не зря гость ее сна позволил ей побывать в шкуре человеческого командующего. Теперь она ко многому сможет относиться по-другому. И кое-что переосмыслит. Но, кроме того, ей еще и стало любопытно. Ведь показанная история не закончилась…
— Что это за генерал? — спросила она Михаила. — Что с ним стало? Смог он добраться до этих… Барановичей и спасти еще две армии? И откуда ты взял информацию из его головы, чтобы показать ее мне?!
— Не спеши, принцесса… — ответил собеседник. — Скоро все узнаешь. Перевари пока то, что получила сегодня.
— Хорошо, — согласилась она. — Но, пока ты не исчез, можно попросить тебя?
— Давай, — разрешил человек.
— Мне очень не нравится спать без снов, — призналась аликорн. — А после общения с тобой обычно так и происходит. Не мог бы ты оставить мне сон до утра. Какой-нибудь спокойный.
— Идет! — улыбнулся Михаил, щелкнул пальцами и пропал.
До самого утра Твайлайт со всеми подругами смотрела за звездопадом. Рядом была и Рэрити. Целая и невредимая. Она, улыбаясь, рассказывала о своих приключениях в прошлом. Подробностей аликорн не запомнила. Но они были интересными и совсем не опасными. А потом она проснулась…
Нарком сидел в своем кабинете, подперев голову, и думал. К тому, что произошло за последние дни, он не был готов. А ведь он, казалось, рассмотрел все возможные варианты!
Начиналось все неплохо. Влодзимирский превзошел самого себя и в кратчайшие сроки предоставил шефу несколько томов следственного дела. Были задержаны и допрошены будущие обвиняемые по громкому делу государственной важности. Показаний нечистых на руку врачей было предостаточно. И даже не все из них были получены с использованием… расширенных методов. Доказательная база была прекрасно подведена под дело и связана с недавней смертью Жданова.
Со всем этим нарком и поспешил на прием в Кремль. К сожалению, личной встречи с Вождем, на которой он настаивал, добиться не удалось. В его кабинете, помимо Верховного, присутствовали Маленков, Берия, Булганин и Калинин.
Но Всеволод сумел преподнести материал, как надо. Товарищ Сталин, который, кстати, выглядел очень изможденно, внимательно слушал его на протяжении всего доклада, а потом выразил благодарность и затребовал материалы себе. При этом он строго посмотрел на главу НКВД и бросил ему недовольное: «А я тебе говорил!»
А вот дальнейшего развития событий нарком не предугадал. Берия, с которым они всегда работали в команде, на этот раз воспринял его доклад, как удар по своему авторитету. И эта фраза Сталина еще сильнее распалила его. В итоге, он убедил Вождя передать это дело на его контроль.
А после окончания приема в кабинете главы НКВД между ними состоялся очень неприятный разговор.
— С каких это пор, Сева, ты стал позволять себе такие вольности? — едва захлопнув дверь, поинтересовался Лаврентий. Они давно называли друг друга просто по имени. Но до уменьшительных склонений не доходили. Глава наркомата внутренних дел явно был очень недоволен.
— Вольности? — не отреагировав на скрытое оскорбление, переспросил глава НКГБ. Он совершенно не собирался ругаться с бывшим начальником. — Я всего лишь делаю свою работу. Как и раньше…
— Раньше твоя работа мне поперек горла не вставала! — прошипел Берия. — Какого черта ты вылез со своим докладом именно сейчас? Ты в курсе, что Верховный впервые с довоенных лет собрался выехать на месяц на свою кавказскую дачу. Для отдыха и лечения! Лечения! А тут ты! — он упер палец в грудь Меркулову. — Со своим докладом. Дескать, вся верхушка медицинского аппарата — враги народа!
— Я что же, — нахмурился Всеволод. — Должен был спустить это дело на тормозах?! Извини, Лаврентий, но тут ты не прав!
— Ты должен был посоветоваться со мной! — усевшись за свой стол, отчеканил глава НКВД. Гостю, кстати, он сесть так и не предложил. — Прежде, чем идти на поклон к Самому!
— Что-то со мной не советовались, когда подсунули Вождю кляузу на Шахурина! — парировал Всеволод. — Это тоже дело Государственной безопасности! Но пущено через мою голову! — добавил он. Меркулов посмотрел на своего старого знакомого и с удивлением увидел вместо него кого-то другого. — Я хорошо знаю свои полномочия! И твои тоже!
— Да? — скривился Берия. — Вижу, это ты помнишь. Но, похоже, ты забыл, кому ты обязан наделением этими полномочиями! Но теперь я понимаю, зачем ты вылез… Но я надеялся, что тебе хватит мозгов не трепыхаться, а молча отойти в сторону!
— Ты упрекаешь меня, что я не посоветовался с тобой… — сбавил тон глава НКГБ. — Но и ты сам не удосужился поставить меня в известность о планах, касающихся меня непосредственно!
— Раньше тебе это не требовалось! — злобно посмотрев на оппонента, произнес Лаврентий. — Ты делал все, как я тебе говорил!
— Вот именно! — выдохнул Меркулов. — Я двадцать лет был твоим верным помощником! И теперь ты списываешь меня в утиль? Мы всегда отлично понимали друг друга! И к тому же я не стремлюсь вставать у тебя на пути!
— Мне нужен новый глава Госбезопасности… — произнес Берия.
— Чем я не устраиваю руководство? — Всеволод вскинул голову, уставившись в глаза старому знакомому. Но долго взгляд Лаврентия он выдержать не смог и опустил голову.
— Мне нужен тот, кто готов заткнуть за пояс всех этих выскочек, поднявшихся на войне! — объяснил Берия. — Ты не подходишь! Да и вообще! Я не забыл ноябрь сорок первого! Но коней на переправе не меняют, поэтому я ждал конца войны. Тебя я планировал временно увести в тень. Но после сегодняшнего доклада…
— А как же взаимодействие с той стороной? — схватился за последнюю соломинку Меркулов. — Там все наладил именно я!
— Нам обещали золотые горы, — прокомментировал глава НКВД. — А на деле мы пока не получили чего-то выдающегося… Так что… Вот, что я тебе скажу. Возвращайся к себе и сиди там тихо, как мышь. Работай, как раньше. Подготавливай регламенты для превращения наркомата в министерство. Когда это произойдет, готовься освободить кресло! Если все сделаешь правильно, я забуду твой сегодняшний демарш. В отставку пойдешь в текущем звании и с наградами…
В общем, расстались они весьма недовольные друг другом.
И вот теперь Всеволод сидел и пытался понять, что же случилось с человеком, которому он был обязан всем… Да. Это было правдой. Разве мог в начале двадцатых бывший дворянин и офицер царской армии, не совсем добровольно ставший информатором ЧК, предположить, что когда-нибудь сам окажется во главе советской Госбезопасности! Но судьба свела его с Лаврентием, который оценил и его литературный талант, и его преданность, и его желание работать ради выполнения задачи, а не ради наград. И Берия, прорываясь к власти, идя по головам, а некоторые и снося с плеч, тащил за собой Меркулова. А Всеволод прилежно выполнял все поставленные задачи. В итоге, это привело его в кресло наркома. Но вот теперь оно закачалось под ним…
Куда метит Лаврентий, Меркулов понял уже давно. И он всячески давал понять бывшему начальнику, что не собирается становиться ему конкурентом. Наоборот, готов поддержать. Но глава НКВД, казалось, разучился его понимать. Дорвавшись до большой власти, он быстро и сильно изменился. «Мне нужен», «Я решил» — эти фразы бывшего начальника неприятно резанули слух главы Госбезопасности. Да, Вождь после окончания войны отпустил поводья. Но не выпустил же он их из рук совсем!
Анализируя состоявшийся разговор, Меркулов припомнил и то, в чем обвинял его Берия.
Первая крупная ссора у них случилась в конце ноября сорок первого. Тогда Всеволод отказался оставаться ответственным в прифронтовой Москве, из которой весь остальной аппарат НКВД уже эвакуировался. И это решение было обосновано! Да и не собирался он своей кровью расплачиваться за чужие ошибки! Казалось, Лаврентий понял его тогда, но, как выяснилось, нет.
Еще некоторое время назад глава НКГБ покорно согласился бы с тем, что потребовал Лаврентий. Но за последнее время поменялось слишком многое! А еще он неожиданно вспомнил слова Луны. О том, что с ним она договорилась, и ей не хочется в ближайшее время договариваться заново с кем-то новым.
Но привлекать для внутренних дел принцессу он счел излишним. Сейчас нужно было на всякий случай подготовиться. Не хотелось бы оказаться в руках собственных подчиненных… А для этого ее можно будет задействовать и косвенно.
Еще немного подумав, нарком вызвал Деканозова.
— Я ведь помню, тебе раньше поручали важные миссии… — издалека начал Всеволод. — А что потом случилось?
— В связи с обстоятельствами непреодолимой силы, — привычно растекся речью дипломат. — Я оказался в ситуации, последствия которой могли, в некотором роде, стать причиной…
— Владимир Георгиевич, — прервал его Меркулов. — Мы не на приеме в зарубежном посольстве. Можешь выражаться по существу. Я знаю, так ты тоже умеешь…
— Без обиняков, так без обиняков, — согласился комиссар госбезопасности третьего ранга. — То, что ты говоришь, — правда. Именно я курировал вхождение Литвы в состав Союза. Потом было кое-что, не менее важное. Но вот потом я стал полпредом в Германии. И в первый же день войны был арестован… А после моего освобождения от германцев Лаврентий списал меня. Как будто я виноват в том, что оказался у них в плену… Он мне так и сказал, что на моем месте бы застрелился!
— Я думал, ты будешь дольше изворачиваться, — усмехнулся нарком.
— Зачем? — улыбнулся Деканозов. — Я уже знаю, что после доклада Верховному наш бывший шеф вызывал тебя к себе. И примерно представляю, о чем шла речь.
— Вот даже как! — деланно удивился Меркулов. — А я-то хотел тебе пересказать наш с Лаврентием разговор.
— Полагаю, для дела будет лучше, если ты так и сделаешь, — решил дипломат.
За следующую четверть часа Всеволод кратно обрисовал ему ситуацию.
— Понимаешь, что после того, как меня уберут с текущего поста, то тебя в лучшем случае вышвырнут на какую-нибудь заштатную должностенку? — поинтересовался он.
— Понимание у меня имеется… — подтвердил Деканозов. — Но вот ты бы не пригласил меня только для того, чтобы узнать о его наличии. Я вижу, впервые за два десятка лет ты решился сыграть против Лаврентия.
— У меня есть вариант конкретно для тебя, — усмехнувшись, произнес Меркулов. — Что ты знаешь о Кристальной империи?
— Карликовое государство на Эквусе, — ответил дипломат. — Формально независимо. По факту же — марионетка Эквестрии. Принцесса Каденция — ставленница Селестии и к тому же ее родственница. Считаете, что нужно установить с ними дипломатические отношения? — он слегка улыбнулся.
— Если воспринять твой вопрос дословно, то ответ будет положительным, — кивнул Всеволод. — Там недавно произошло знаковое событие. Рождение наследницы. Причем новорожденная — аликорн.
— Такого, если я все правильно помню, — задумался дипломат. — Их история еще не знала.
— Верно, — подтвердил Меркулов. — Обе молодые принцессы, и знакомая нам Твайлайт, и молодая мамаша Каденция, не рождены аликорнами. А происхождение двух старших нам неизвестно…
— Таким образом, это — первый рожденный, так сказать, естественным путем, аликорн… — подытожил Владимир Георгиевич. — Думаю, это событие будет широко отмечаться. Было бы хорошо направить туда делегацию, — он выжидающе посмотрел на собеседника.
— Вот ты и поедешь! — не разочаровал его Меркулов. — Причем как можно скорее. Подарок, думаю, ты сможешь организовать.
— Несомненно! — кивнул дипломат. — В этом деле у меня огромный опыт. Но… — он сделал паузу, но нарком не стал прерывать подчиненного. — Я полагаю, мне стоит задержаться в Кристальной империи?
— Я тоже так полагаю, — согласился Всеволод. — Официальные полномочия тебе будут предоставлены.
— Только они? — усмехнувшись, уточнил Деканозов.
— Не только, — подтвердил нарком. — Ты получишь выход на ряд людей здесь, в Союзе. И хорошую связь. Если здесь что-то пойдет не так, тебе доставят сигнал… А дальше… Думаю, мне не стоит объяснять тебе подробности того, чем ты займешься дальше?
— Не нужно, — согласился Владимир Георгиевич. — В конце концов, если это произойдет, у меня не будет обратной дороги. Вот только не думал я, что ты решишься…
— Я тоже не думал, — кивнул Меркулов. — Пока седалище не припекло… Впрочем, в основном твое там нахождение должно послужить останавливающим фактором. От необдуманных поступков со стороны нашего знакомого. Если это сработает, то у нас будет еще около полугода до планируемого превращения наркомата в министерство.
— Это очень правильное решение, — согласился комиссар госбезопасности третьего ранга. — Мой контакт в НКИДе для общения с Калининым передать тебе?
— Да, — чуть подумав, решил Всеволод.
— Тогда пиши, — Деканозов продиктовал несколько слов. Для непосвященного они бы показались совершенно несвязанными друг с другом, но нарком все понял.
— Не медли с отправлением, — приказал он, убрав запись в сейф. — Всю необходимую информацию тебе доставят в течение трех часов. С Луной я тоже кое о чем договорюсь. И, будем надеяться, что тебе не придется реализовывать чрезвычайный сценарий.
На этом они и расстались. Всеволод остался в кабинете. Похоже, он не прогадал, выводя из-под возможного удара именно Деканозова. Дипломат до сих пор был обижен на их бывшего начальника, а значит, в нем можно было не сомневаться. Его присутствие в независимой Эквестрии должно стать хорошим стопором в случае, если Лаврентий вздумает нарушить данное сегодня обещание.
В сумраке комнаты без окон ярко светилась только пара глаз с вертикальным зрачком. Тем не менее, темнота не мешала двоим, находившимся в помещении.
— Ну, и как все проходит? — поинтересовалась обладательница светящихся глаз.
— Мой помощник работает, — низким голосом откликнулся ее собеседник. — Все, Шелест, идет по плану.
— По твоему плану, — едким тоном уточнила та.
— Именно так, — согласился обладатель мужского голоса.
— Значит, ты все еще считаешь, что в прошлый раз мы поспешили? — спросила та, кого называли Шелест.
— А разве ты не видела результат? — недовольно поинтересовался ее собеседник. — Мне кажется, мы уже не раз обсуждали эту тему. Тогда было рано, а теперь пора!
— Круг замкнулся? — хмыкнув, уточнила владелица светящихся глаз.
— Да, — подтвердил низкий голос. — Круг замкнулся, когда она прибыла без хвоста…
— Ладно, посмотрим, что из этого получится… — решила Шелест. — А что там эта твоя… изменчивая союзница?
— Успешно внедрилась. Все-таки мы очень вовремя перехватили нужное письмо!
— Надо же… — произнес с нотками брезгливости мелодичный женский голос. — Я думала, она уже давно разучилась действовать так тонко.
— Не стоит ее недооценивать, — укорил ее собеседник.
— Если она не провалится, мы наконец-то узнаем, что же тогда произошло! — проигнорировав укор, высказалась Шелест. — Я еще с тех самых пор хочу посмотреть на того, кто так сильно, как никто другой, помешал нашим планам!
— А мне просто интересно, — признался обладатель мужского голоса. — Но за давностью лет и этот интерес уже притупился… Но, посмотрим, во что все это выльется.
— Что там с восстанием? — резко сменила тему обладательница светящихся глаз.
— Должен признаться, что ведомство Луны смогло вскрыть некоторые приготовления, — признался ее собеседник. — Но пока сама принцесса не приняла их достаточно серьезно.
— Не удивлена, — хихикнула Шелест. — Ни в первом, ни во втором. Не нужно быть опытным контрразведчиком, чтобы раскрыть действия этих дилетантов! Только вопиющее бездействие верховной власти их и спасает. А Луна… Тоже понятно. Для нее это немыслимо. Чтобы чернь восстала против принцесс. Ничего. Тем приятнее будет посмотреть на ее лицо, когда она узнает, как опростоволосилась! А что там со спецсредствами?
— В полной боевой готовности!
— Ну, тогда волноваться незачем. Все идет своим путем. Продолжаем наблюдать. Я дам знать, когда нужно будет снова встретиться…
(1) — Слоним и Барановичи — крупные города Западной Белоруссии. Районные центры Гродненской и Брестской областей соответственно.
(2) — Сержант государственной безопасности — специальное воинское звание начальствующего состава НКВД и НКГБ в 1935 — 1943 годах. Низшее в линейке спецзваний. Соответствовало званию лейтенанта РККА.
(3) — ППД-34/38 — ранний вариант пистолета-пулемета Дегтярева. Выпускался небольшими партиями в основном для нужд НКВД.
(4) — Болдин Иван Васильевич (1892 — 1965) — советский военачальник. Генерал-полковник. В начале ВОВ являлся заместителем командующего Западным фронтом.
(5) — Хацкилевич Михаил Георгиевич (1895 — 1941) — советский военачальник. Генерал-майор. Погиб в приграничном сражении в Белоруссии.
(6) — Волковыск — крупный город Западной Белоруссии. Районный центр Гродненской области. Расположен на дороге Белосток — Слоним. Взятие этого города немцами лишало советские войска, остававшиеся в Белостоке, единственного пути для отступления.
(7) — Двойные клещи — широко применяемый Вермахтом стратегический маневр. В Западной Белоруссии он был полностью реализован. В то время как 4-я и 9-я армии Вермахта зажимали на Белостокском выступе 10-ю советскую армию (внутренние клещи), 2-я и 3-я Танковые группы (внешние клещи) ворвались еще глубже в советский тыл, окружая также части 3-й и 4-й советских армий. Все это привело к катастрофическому разгрому советского Западного фронта в первые дни войны. Были полностью уничтожены 11 стрелковых, 2 кавалерийские, 6 танковых и 4 моторизованные дивизии.
(8) — Генералу Болдину удалось вырваться из «котла». Только спустя полтора месяца он перешел линию фронта. С собой он вывел полторы тысячи человек — остатки трех армий. В отличие от остального руководства Западного фронта, которое было расстреляно, его действия были полностью одобрены. До конца ВОВ он командовал 50-й армией, а закончил войну в той же должности, в какой ее и начал — заместитель командующего фронтом (3-й Украинский).
(9) — ГАЗ М1 — советский легковой автомобиль, выпускавшийся серийно в 1936 — 1942 годах. БА-20 — легкий бронеавтомобиль на шасси М1. Вооружение — пулемет ДТ 7.62 мм.
(10) — Шестой мехкорпус был самой сильной подвижной частью 10-й армии. К началу войны он пребывал в состоянии полной боеготовности. Однако в условиях господства в небе немецкой авиации и потери общего управления войсками командование Западного фронта не смогло использовать его со всей эффективностью.
(11) — Десятая армия включала в себя 6 стрелковых, 4 танковые, 2 моторизованные, 2 кавалерийские и одну авиационную дивизии и была второй по мощности среди всех советских армий на западной границе. Все ее части и соединения в ходе приграничного сражения были уничтожены.
Глава 28
Очнувшись в своих покоях, Луна несколько минут лежала на кровати, не двигаясь. Она понимала, что если сейчас встанет, то не сдержится и разнесет на куски что-нибудь попавшееся под копыто. Давно уже принцесса ночи не испытывала подобной ярости! Только что ее выкинули из сна Твайлайт, как нашкодившего жеребенка. И кто! Какой-то человечишка!
Как это примитивное, неспособное к магии создание смогло одолеть ее? Ее! Владычицу снов, Повелительницу грез, Изгоняющую кошмары и прочее, прочее!
Несколько раз глубоко вдохнув, аликорн постаралась успокоиться. Через несколько минут она поняла, что достаточно усмирила свой гнев. Сейчас нужно было проанализировать все случившееся, а не рефлексировать. Луна закрыла глаза и начала вспоминать все произошедшее посекундно.
Первым, на чем она остановилась, было удивленное лицо Твайлайт. Да… Все это произошло еще и на глазах младшей принцессы. Какой удар по репутации! С ней придется поговорить, чтобы фиолетовая аликорн не распространялась об увиденном.
А вот потом Луна зацепилась за образ человека, который ей противостоял. Нет, она не рассматривала фантома, что позорно утащил ее из сна Твайлайт. Принцесса ночи сосредоточилась на том, кто его вызвал. И, едва оглядев человека, она заскрежетала зубами в новом приступе ярости. Аликорн узнала этого типа! Судя по мыслеобразу, полученному от Эрвина, это был один из той парочки, что приходила за ним. И именно этот человек напал на нее во сне Ховальдта! Она и раньше думала на него, но теперь удостоверилась. И, главное, тогда он тоже смог одолеть ее…
Но как?! Луна думала и не могла найти ответ. Все говорило о том, что это существо не могло быть человеком. Но она же сама находилась рядом с ним до того, как ее подло усыпили с помощью дротика. И тогда он выглядел как человек, и внешне, и в магическом плане. Пах, как человек, двигался, как человек…
Кто мог так хорошо замаскироваться? Дискорд? Нет! Этот шут сразу бы себя выдал. По-другому ему не интересно… Тогда кто? И что теперь ему нужно от младшей принцессы?
Поразмышляв с час и так ничего не придумав, принцесса решила дать себе немного отдыха. Во время сна ее подсознание бы обработало новую информацию, да и эмоции, которые Луна до сих пор с трудом контролировала, здорово мешали. К утру она будет в норме и сможет гораздо лучше осмыслить случившееся.
Решив так, аликорн установила несколько охранных заклинаний и позволила себе заснуть. Если сегодня ночью кому-то в Эквестрии приснится кошмар, то это будет уже сугубо его проблема…
Утро, однако, облегчения не принесло. Луна встала нервной и злой. Она сама это понимала, но и остальные, похоже, также почувствовали. Даже Эрвин поспешил отлучиться по какому-то неотложному делу. А ведь по плану ей еще нужно было встретиться с наркомом!
Тем не менее, разговор с Меркуловым прошел неожиданно ровно. С удивлением аликорн отметила, что обычно старающийся казаться бесстрастным глава НКГБ пребывал в том же состоянии, что и она сама. Человек нервничал и злился!
Похоже, нарком также заметил ее настроение, так что они оба неожиданно друг друга поняли. Правда, до раскрытия причин плохого настроя собеседников, естественно, дело не дошло. Меркулов аккуратно разведывал обстановку. Судя по всему, он собирался втянуть Луну в какую-то свою интригу. Принцесса пока не поняла ее сути, но и отказываться не торопилась. Зачем спешить? Сначала нужно оценить затраты, риск и возможную выгоду!
А еще человек напомнил ей о том, что с их стороны подготовка отправки спецгруппы за Рэрити необоснованно затянулась. Но тут уж Луна без колебаний переложила всю ответственность на Твайлайт, пообещав хорошенько поторопить младшую принцессу. Расстались они вполне довольные друг другом.
Кто бы мог подумать, но встреча с хитрым наркомом Луну успокоила! Остаток дня она занималась делами и кое в чем неплохо продвинулась. Однако после заката она вернулась в свои покои, устроилась на кровати и вошла в мир снов. Так легко сдаваться аликорн не собиралась! Сегодня она планировала проникнуть в сон младшей принцессы тайно и для начала подсмотреть, что за картинки показывает ей этот псевдочеловек.
Сосредоточившись, аликорн нашла нужный сон. Затем, совершив все необходимые маскировочные мероприятия, она погрузилась в него.
Похоже, начало она пропустила, так как оказалась Луна в лаборатории Твайлайт. Еще в той, старой, что была в ныне уничтоженном доме-библиотеке.
Младшая принцесса беспокойно расхаживала по комнате, по тридцать раз перепроверяя одни и те же расчеты. До обеда она просидела в лаборатории, заново калибруя и настраивая явно только что сделанный прибор. Принцесса ночи узнала его, это был сигнализатор открытия порталов. Получается, сейчас во сне Твайлайт наблюдала саму себя, только полугодичной давности.
Около двух часов дня в подвал спустился Спайк, принеся обед на подносе.
— Твайлайт, тебе не кажется, что в этих кошмарах ты виновата даже больше, чем принцесса Луна? — поинтересовался он, когда аликорн даже не отреагировала на поставленную прямо под нос еду. — Ты погляди на себя, можешь сидеть тут целыми днями без еды и отдыха! И ничего удивительного нет в том, что из-за переутомления тебе снится всякая гадость.
Услышав первую часть фразы дракончика, аликорн обиженно фыркнула. Она никогда не была виновата в чьих-то кошмарах. Она избавляет от них, но не насылает! Правда, вторая часть его фразы была куда разумнее, и принцесса ночи продолжила безучастно наблюдать.
— Спайк, дела, которыми я занимаюсь, не терпят отлагательств! — заявила младшая принцесса, наконец-то обратив внимание на своего верного помощника. — От этого может зависеть судьба Эквестрии!
— От чего это? — дракончик был полон скептицизма. — Вот от этого прибора, над которым ты колдуешь уже второй месяц? А ничего, что портал под надежной охраной принцессы Луны? А те, кто к нам пришли оттуда, как мы считаем, уничтожены.
— Но, Спайк! — возмутилась Твайлайт. — Лично я не уверена в этом. Ведь они просто исчезли после взрыва! Да и в компетентности охраны Луны я, если честно, сомневаюсь…
Определенно, принцесса ночи узнала о себе кое-что новое! Они еще и в ее компетентности сомневаются! Но Луна силой воли заставила себя успокоиться. Она пришла сюда не за этим!
— Догадки, предположения, сомнения… — протянул дракончик. — И никаких доказательств! Ты становишься параноиком, Твайлайт! — заявил он под конец. — Вместо того чтобы сидеть днями и ночами в лаборатории, съездила бы куда-нибудь. Развеялась бы, узнала бы что-нибудь новое. И я бы от тебя отдохнул… — последнюю фразу Спайк едва слышно пробормотал, и Твайлайт ее, похоже, не разобрала. — Да кстати, — обернулся он уже на лестнице. — Пинки Пай приглашает тебя на очередную вечеринку. Я так и не понял, по какому поводу.
— Да, спасибо, Спайк, — невпопад ответила глубоко задумавшаяся принцесса. — Иди, отдыхай. Мне надо все обдумать…
Еще раз осмотрев прибор, младшая принцесса принялась расхаживать из угла в угол, размышляя вслух.
— А подумать мне действительно есть над чем… — пробормотала она. — Спайк прав. Ведь, по-хорошему, прибор уже пару дней, как полностью готов. А к порталу Луна никого так и не подпускает… Так что в перспективе у меня может сложиться ситуация, когда нечего будет исследовать. А это очень плохо! К тому же, — она посмотрела на принесенный дракончиком обед. — Мой режим последних дней действительно был далек от идеального. И вполне мог вызвать и переутомление, и кошмары. Поэтому нужно тщательно все взвесить…
Спустя еще четверть часа бормотания и расхаживания по лаборатории, младшая принцесса решила последовать предложению помощника и ненадолго сменить обстановку. Но куда она поедет, аликорн еще не выбрала. И еще она не смогла предугадать, как на это отреагирует Селестия, которая, к слову, после событий с порталом почти не давала ей поручений.
Незаметно настал вечер, и принцесса отправилась к Пинки. Луна незримым призраком последовала за ней.
В целом, вечеринка мало отличалась от всех остальных праздников в Сахарном Уголке. Самым значительным изменением стал полный и окончательный запрет сидра и других хмельных напитков. И Твайлайт охотно одобрила это.
Вспомнив, как обер-фельдфебель лихо опоил фиолетовую аликорна, Луна поняла ее выбор. Похоже, ухмыляющееся лицо Кребса иногда всплывало у той в памяти.
Весь вечер младшая принцесса была рассеяна. Судя по всему, она обдумывала свою поездку. Углубившись в свои мысли, Твайлайт сидела в углу, потягивая сок через соломинку. Поэтому раздавшийся вдруг выстрел оказался для нее совершенно неожиданным.
Дальнейшие события привели в полное удивление всех участников вечеринки. После безобидного выстрела из пати-пушки, сопровождавшего очередное явление Пинки, спокойно сидевшая в углу Твайлайт повела себя крайне странно. Она опрокинула стол и прыгнула в образовавшееся укрытие, а после активировала заклинание магического щита.
— Твайлайт, что с тобой? — удивлялась Эпплджек, помогая подруге вылезти из-под стола. — Ты же, вроде, только сок пила…
— Меня напугала пати-пушка, — нехотя призналась аликорн.
— Как эта штука могла кого-то напугать? — не поняла Рэйнбоу. — Пинки же давно ее использует. Все уже к ней привыкли.
— Знаешь, дорогуша, Спайки давно мне жалуется, что ты изводишь себя экспериментами! — к разговору подключилась Рэрити. — Теперь я сама вижу подтверждение его словам. Заканчивай уже работать на износ, здоровье ведь не казенное, даже у аликорна!
— Я как раз над этим думала, — согласилась Твайлайт. — И решила съездить куда-нибудь…
— Отличная идея! — согласилась единорог. — Поезжай в Мэйнхеттен, походи по магазинам, посети оперу. Мне это всегда помогает развеяться.
— Я на днях поеду к родственникам в Эппллузу. Если хочешь, присоединяйся, — предложила Эпплджек. — Тебе там всегда рады. Но сейчас, полагаю, тебе лучше всего хорошо выспаться!
— Да, пожалуй, ты права, — согласилась принцесса. — Спасибо за предложения, девочки. А сейчас я действительно пойду домой…
Пока аликорн брела до двери, Луна подслушала еще одну сказанную за спиной младшей принцессы фразу.
— Бедная Твайлайт совсем себя извела, — посетовала Рэрити. — Спайки опекает ее, буквально, как новорожденную, только с ложечки не кормит. Она не делает ничего по хозяйству, только торчит в лаборатории! Но, похоже, она все-таки осознала, что дальше так продолжаться не может. Надеюсь, эта поездка вернет нам нормальную Твайлайт…
Вдруг все подернулось рябью, и принцесса ночи поняла, что она вернулась на основной слой сна Твайлайт. Как и вчера, человек ждал ту в беседке, попивая пиво.
— Ну как, посмотрела? — поинтересовался он. — Тогда, до скорого!
— Как это? — удивилась фиолетовая аликорн. — А как же…
— Все потом! — заявил человек. — Пока!
Тут же он щелкнул пальцами, и все исчезло. Оказавшись в пустоте, Луна повисела еще некоторое время, убеждаясь, что странный гость покинул сон Твайлайт, а потом и сама оставила его.
Придя в себя, принцесса ночи задумалась. Зачем этот ее неизвестный конкурент демонстрировал младшей принцессе образы из ее же собственного недавнего прошлого? Чего он хотел этим добиться? Ответов на эти вопросы пока не было. А значит, ей стоит наведываться в сны Твайлайт и дальше, ведь сегодня она осталась незамеченной. Так что она еще докопается до сути…
А потом доберется и до этого мерзкого существа, посмевшего так ее оскорбить!
Прежде чем наладить непосредственный контакт со своей кормушкой, разведчица всю ночь размышляла. Но, в конце концов, она все-таки решилась. И уже очень скоро убедилась, что не прогадала!
Человек, как он сам себя называл, не только странно выглядел, плохо видел и слышал. Он еще и был не очень умен. За последние дни, что они шли вместе, он ни разу не заподозрил ее. Но, правда, и сама перевертыш действовала по продуманному плану, стараясь никак не выдать своей истинной сути.
А еще Коляном оказалось довольно легко управлять. Где-то помогали слова. А там, где они не работали, можно было незаметно подкорректировать настроение человека. Для этого всего-то и требовалось, что аккуратно отделить нужные эмоции и поглотить их часть, изменив общий настрой спутника.
Этим она пользовалась все время, на корню уничтожая любые сомнения в голове попутчика. В результате он очень быстро начал ей доверять.
А эмоции! Она и не предполагала, что чувства, обращенные на нее саму, будут восприниматься настолько сильнее, чем обычно! Когда чейнджлинг впервые поймала человеку суслика, тот окатил ее такой волной восторга, что она чуть не потеряла концентрацию! Вот теперь она готова была поверить в байки стариков, которые рассказывали о легендарной любви, как о самой сильной, питательной и полезной эмоции. Сама-то разведчица ни разу в жизни ее не пробовала и считала выдумкой. А вот сейчас поняла, что доля правды в сказках сородичей все же была.
А еще человек много болтал. Похоже, за дни вынужденного одиночества он сильно соскучился по общению. И вот тут она узнала очень много полезного. Оказывается, где-то у людей был целый свой улей! База, внутри которой их было полным-полно! А за ней был переход в другой мир, где жили только люди! А главное, они и не подозревали о существовании перевертышей, а значит, никакой защиты против них не имели!
Но попасть туда она пока при всем желании не могла. Колян сам не знал, как вернуться на эту базу. И, кроме того, она сильно сомневалась, что сможет правильно отобразить облик человека. Да, все эти дни она наблюдала за движениями спутника. За тем, как он работает своими сложными руками, за его нелепой покачивающейся походкой, за другими особенностями. Смоделировать такой облик было бы очень непросто. Уж слишком сильно он отличался и от ее собственного строения, и от всего, что она когда-либо видела прежде.
Также чейнджлинг выяснила, что ее попутчик — солдат регулярной армии. Не рядовой, но и не большой командир. Кто-то вроде десятника. Этим, похоже, и объяснялась его глупость. В том, что столь же просто сможет одурачить его офицеров, она сомневалась. А переть нахрапом разведчица не собиралась. Судьба ее прошлых спутников ясно показывала, что может с ней случиться.
Принцип действия оружия человека она так и не поняла. Не потому, что ей не хватало знаний. А исключительно из-за того, что Колян сам не знал подробностей и не мог нормально объяснить. Но опасность этого приспособления была понятна и без пояснений. А ведь человек говорил, что у них есть и другие типы оружия. Более дальнобойные или более скорострельные. Куда уж скорострельней-то?! Но, вот, имелись…
Так они и шли, постепенно выходя в предгорья. И все было нормально, однако на третий день разведчица стала замечать в небе пегасьи патрули. Ее попутчик предсказуемо не обратил на них внимания, а она не стала ему говорить. Первые пару раз, похоже, дозорные их не заметили. Но в третий раз патруль заложил вираж прямо над ними, не снижаясь. Человек, который в этот момент разделывал суслика, снова ничего не заметил, а чейнджлинг забеспокоилась.
Эти дозоры могли здесь взяться только по одной причине. Где-то рядом копошилась очередная сталионградская экспедиция! И вот с ними встречаться ей никак не следовало! Хуже всего было то, что расположения ее она не знала. Оставалось только положиться на удачу, чего делать совсем не хотелось.
И удача подвела. Когда человек увидел поднимавшуюся к небу струйку дыма, она только мысленно грязно выругалась.
А вот ее спутник, напротив, обрадовался. И поперся к источнику дыма, не реагируя на ее попытки изменить маршрут. Благо, ей удалось убедить Коляна, что сначала неплохо провести разведку. И человек даже согласился отправить вперед ее.
Возвращалась перевертыш очень довольная развитием событий. У костра, разведенного на опушке чахлого криволесья, который и испускал дым, она не обнаружила ни пегасьего патруля, ни сталионградских геологов. Там сидел, причем на явно притащенном с собой табурете, еще один человек! А значит, она зря волновалась! Похоже, начальство сержанта Титова не бросило его, как он сам полагал. И теперь ей, напротив, следовало поскорее привести спутника к огню, а потом сделать так, чтобы люди взяли с собой на базу и ее тоже.
— Я все разведала! — сообщила перевертыш оживившемуся при ее появлении человеку. — Там, впереди, костер. Возле него сидит твой сородич! Полагаю, тебя все же ищут.
— Ну, так это же офигенно! — бурно отреагировал человек. — Почапали скорей!
Уже вскочив и направившись в сторону лагеря, он поинтересовался:
— Слушай! А как он выглядит-то хоть? Военный?
— Такой же человек, как и ты, — поделилась результатами наблюдения разведчица. — Мундир у него темно-синий. И штаны такие же. И еще какая-то странная плоская сверху шапка с козырьком. Такого же цвета, только еще с бирюзовой серединой.
Следующий вопрос спутника поставил ее в тупик. Он с явным удивлением спросил у нее, является ли увиденный ею человек отходом. По крайней мере, слово, которое он употребил, на языке пони обозначало хлам, отброс, старье и все такое прочее. Но никак не чью-то должность…
То ли это был какой-то жаргон. То ли трудности перевода. Разведчица не стала вникать в подробности. Она предложила человеку посмотреть самому, только предупредила, что сидящий у костра имеет при себе штуку, очень похожую на оружие Коляна. Но того это не особо смутило.
Едва увидев сидящего у костра, сержант, забыв про всякую осторожность, устремился к огню. При этом он что-то радостно закричал на своем языке. Чейнджлинг благоразумно осталась позади, наблюдая за реакцией человека в синем мундире.
А тот, казалось, совсем не удивился, заметив соплеменника. Как будто именно его и ждал. Он встал, развернулся к Титову и, когда тот приблизился, согнул правую руку, поднеся ее к своей странной шапке. Ее спутник, замешкавшись, повторил жест, который, похоже, являлся приветствием.
Далее человек в синем что-то сказал Коляну, вынул из кармана маленькую книжечку и, раскрыв ее, показал Титову. Тот проделал ту же процедуру, и люди, вытянув вперед правые верхние конечности, сжали их. А потом ее кормушка обернулась и замахала ей рукой. Очевидно, все прошло гладко, и контакт был установлен.
— Добрый день! — поздоровалась разведчица, подойдя к костру. — Меня зовут Кристалл. А вас?
— Здравствуй, — откликнулся новый человек. — Можешь называть меня Роман. Я так понимаю, с Николаем вы вместе выживали в горах.
— Случай свел нас с ним, — подтвердила она. — Вместе идти было легче и интересней.
Попутно она разглядывала нового знакомого вблизи. Этот человек был выше ее спутника, но заметно худее. Также он имел гораздо более светлые волосы, а вот оттенок кожи был почти такой же. Одежда его выглядела опрятно. Похоже, не так и много времени он провел в поиске. А еще у него был точно такой же автомат, как называл свое оружие Колян. Или не такой же? У человека в синем мундире оружие все-таки немного отличалось. В основном местом для хранения зарядов. Автомат Титова имел толстый блин, а здесь вместо него был небольшой, слегка загнутый вперед отросток. Да и само оружие в целом казалось каким-то… более примитивным. Чейнджлинг не могла понять, откуда взялось это ощущение.
А еще она аккуратно коснулась эмоций Романа. Тот был спокоен. Похоже, все шло по плану. Однако легкое удивление все же присутствовало. Видимо, что-то во внешнем виде ее спутника оказалось неожиданным для нового знакомого.
Тут Колян что-то спросил у сородича на своем языке. Тот ответил. Разведчица не поняла ни слова, и, судя по всему, это не укрылось от взгляда Романа.
— Товарищ старший сержант, — обратился он к ее спутнику на языке пони. — Я вижу, ваша подруга не говорит по-русски. Давай не будем ее смущать и продолжим говорить на том языке, который знаем все втроем.
— Базару нет… — выдал Колян, но под недовольным взглядом Романа осекся. — Виноват, товарищ старший… Давайте по-понячьи… Так, что делать будем? На базу теперь отправимся?
— Как только все будет готово, — согласился высокий. — А пока присаживайтесь к огню.
Устроившись у костра, перевертыш решила, что старший — это, вероятно, звание в людской иерархии. И, судя по всему, оно повыше, чем у ее старого знакомого. Правда, она не разобралась в различии. Колян имел звание старший сержант, а Роман был просто старшим. Или, может быть, Титов просто неправильно перевел на язык пони отсутствующее там слово… Так или иначе, но ее взволновало другое. Они собираются отправиться на базу людей!
Роман, тем временем, подкинул в огонь дров, а потом положил сверху странный брикет, который, нагревшись, вспыхнул. После этого дым приобрел зеленый оттенок.
Еще с полчаса они сидели у костра. Все это время Колян рассказывал о своих злоключениях. При этом он не стеснялся приукрашивать свой рассказ. Например, число убитых перевертышей он увеличил уже до шести. Чейнджлинг не собиралась его разоблачать, а, наоборот, иногда поддакивала ему.
Наблюдая за сержантом, она сделала вывод, что встреченный ими человек является то ли стражником, то ли каким-то постовым. По крайней мере, в эмоциях Титова появился глубоко укрытый страх, смешанный с почтением. Сам старший, правда, не торопился дать ей объяснения, а больше слушал.
Пегасий патруль приземлился рядом с их костром совершенно неожиданно. За первой парой опустилась вторая, за ней еще и еще. Вскоре вокруг собрался полный десяток. Их командир подошел к обладателю синего мундира, чинно доложился, и они о чем-то тихо переговорили.
— Что ж, пора отправляться! — заключил Роман и встал с табурета, на котором сидел у огня. — Тащите корзину!
Оказывается, в овраге неподалеку была замаскирована большая крепкая на вид корзина с прикрепленными к ней длинными веревками. Ее вытащили подальше от опушки, и пегасы начали деловито впрягаться в эту оснастку.
— А с тобой что делать? — глядя на нее, поинтересовался старший. — Горы почти кончились. Если пойдешь дальше вдоль опушки, спустишься на равнину к болотам…
— Я все равно не знаю дороги, — сделав грустные глаза, произнесла разведчица. — Может быть, вы возьмете меня с собой? Хотя бы до этой вашей базы. Я не помешаю, честное слово!
— В самом деле, товарищ старший, — вклинился в разговор Колян. — Как-то не по понятиям… Ой… Ну, не по-человечески тут ее бросать. Она мне здорово помогла!
— Хорошо! — принял решение обладатель синего мундира. — Полетишь с нами. В поселке пристроят тебя куда-нибудь…
— Спасибо! — обрадовалась перевертыш. На этот раз ее эмоция была правдивой.
Пегасам потребовалась еще четверть часа на подготовку. Потом они поднялись в воздух и зависли, часто хлопая крыльями, распределившись равномерно вокруг корзины.
— Забирайтесь! — скомандовал старший и первым подал пример. Свой табурет он перед этим закрепил на одной из внешних стенок.
Чейнджлинг быстро последовала за ним, а вот ее источник корма замялся.
— Так мы, это… — опасливо глядя на конструкцию, протянул человек. — Полетим, что ли? А она нас выдержит? — волна страха, подобная той, что она уже перенесла в ущелье, окатила перевертыша. За последние дни она так привыкла к качественным положительным эмоциям, что даже поморщилась. Снова поглощать его совершенно не хотелось. — А может, по земельке доберемся, а?
— Можешь не беспокоиться! — уверил его Роман. — Полезай уже!
— Ладно… — неохотно согласился Колян, забираясь внутрь. — Я, так-то, еще ни разу в жизни не летал… Только в связном По-2 (1) в кабине сидел… На земле.
— Ничего, потерпишь, — смерив его снисходительным взглядом, произнес старший. — Полетели! — скомандовал он командиру пегасов.
Чейнджлинг, подумав, согласилась со словами нового спутника. Ее кормушка потерпит. Не будет она в этот раз утилизировать его ужас. От страха, в конце концов, еще никто не умирал.
Десяток активно замахал крыльями, и их летательный аппарат стал набирать высоту. Корзина имела высокие борта, поэтому разведчице пришлось встать на задние ноги и опереться передними на край, чтобы видеть хоть что-то. При этом пришлось выставить экран, иначе концентрированный страх, испускаемый Титовым, становился невыносимым.
Голова ее, даже в таком положении, еле поднималась над бортом, так что видеть она могла только горизонт. Судя по тому, что горы проплывали по правому борту, они летели на юг, при этом не удаляясь от предгорий. Такой курс ей совсем не понравился. Сама-то чейнджлинг полагала, что улей ее новых знакомых находится где-то на северо-востоке. За болотами и сильно в стороне от Сталионграда.
— А куда мы направляемся? — поинтересовалась она спустя час полета.
— Скоро прилетим, сама увидишь, — пообещал Роман. Свою странную шапку он натянул на голову и пропустил под подбородок ремешок, чтобы ее не сдуло ветром. Выглядел при этом человек крайне нелепо. — Через полчаса прибудем.
Перевертыш начала активно всматриваться в горизонт. Слова попутчика ей совсем не понравились. Что-то здесь было неправильно. Пегасьи патрули, явно подчиненные этому старшему. База в восточных предгорьях…
— А как называется ваш поселок? — внутренне подобравшись, спросила она.
— Антрацит, — ответил человек. — Уголек там хороший добывают. Все сталионградские заводы на нем только и работают.
Теперь разведчице все стало понятно. Она попала в переделку! И для того, чтобы выпутаться из нее, нужно будет применить всю свою хитрость… Поселок, тем временем, показался на горизонте. Вернее, стали видны дымы, поднимающиеся над ним. И это был тот самый город, про который она столько раз слышала. Место, откуда еще не вернулся ни один чейнджлинг! Центр, откуда управлялась экспансия сталионградских пони.
Сейчас ей стало ясно, что за сила так организовала слабых и пугливых пони, что те дали столь жестокий отпор ее соплеменникам, фактически, обрекая улей на медленную гибель! Сталионградцами, похоже, командовали люди! Или все же нет?!
Разведчица вспомнила слова Коляна о том, что они появились здесь всего несколько месяцев назад. Да и страшного людского оружия у сталионградцев никогда не видели…
Но то, что они летят на базу, откуда координировалось уничтожение ее народа, было однозначно. Чейнджлинг уже слышала это странное название. Антрацит…
Нет, мстить за сородичей она не собиралась. Перевертыш судорожно размышляла, как бы теперь уцелеть самой. Выпрыгнуть из этой корзины она не могла. Оставалось готовиться прибыть в сердце вражеской базы. Разведчица практически закрыла ментальные рецепторы и максимально сосредоточилась на маскировке. Что ж… Это должно помочь на первое время.
Приземлились они на окраине, на заднем дворе большого трехэтажного дома. Чейнджлинг могла бы впечатлиться. Таких больших зданий ей видеть еще не доводилось. Но сейчас ей было не до этого.
Пегасы улетели, едва их троица покинула корзину. Разведчица огляделась. Позади возвышался дом, а вокруг стояли неказистые одноэтажные здания, за которыми виднелся высокий забор.
Из-за угла показался пони, которого Роман тут же озадачил, приказав привести какого-то главного.
Пока они ждали, старший отвел их к глухой стене дома, под которой лежало несколько уложенных одна на другую больших ровных толстых деревяшек. Оба человека уселись на них, а она осталась стоять.
На стене над Коляном висела странная конструкция, почему-то привлекшая ее внимание. Это был щит из досок, окрашенный в красный цвет. На нем зачем-то были закреплены топоры, багор и ведро, а сбоку стоял ящик с песком, такой же красный.
Полет, похоже, не прошел бесследно для ее человека. Титов до сих пор сидел подавленный, о чем-то глубоко задумавшись. Поэтому появление еще одного своего сородича он пропустил.
Новый человек вышел из дверей одноэтажного дома, вытирая грязной тряпкой руки. За ним следом семенил давешний пони. На главного, правда, этот субъект совершенно не тянул. Перевертыш уже заметила, что у людей растет борода. Тот же Титов оброс за время странствий неопрятной щетиной и иногда переживал, что не может нормально побриться. А вот Роман был гладко выбрит, и, похоже, это считалось у людей нормой. Этот же человек зарос гораздо сильнее сержанта. Кроме того, он был одет в какие-то замызганные обноски. Не удержавшись, перевертыш прикоснулась к его эмоциям. Лучше бы она этого не делала! Только чудом она сдержала тошноту. Такой мерзости разведчица давно не пробовала! Чувства этого человека отчетливо отдавали тухлятиной! Такое она встречала у пленных пони, если они начинали сходить с ума…
— День добрый, Роман Евгеньевич! — подойдя, тухлый вытянул вперед правую руку и уже знакомым ей жестом пожал конечность старшего. — Уже вернулся? Кого привез?
— И ты здравствуй, Николай Игоревич! — ответил высокий обладатель синего мундира. — Да вот, нашел кое-кого. Далеко забрались, так что решил у тебя промежуточную остановку сделать, дать пегасам отдохнуть. Эй, Титов! — окликнул он задумавшегося Коляна.
— Я! — сержант подскочил и, выпрямляясь, влепился головой в нижний край красного щита. От удара вся конструкция затряслась, и самый верхний из топоров, сорвавшись с одного крепления, устремился к земле. Острием вниз и, что важнее, нацелившись прямо на макушку ее растяпы-спутника.
Только в самый последний момент она успела телекинезом подхватить инструмент. Острие зависло почти над головой человека. Еще бы чуть-чуть, и ему настал бы конец. Но дать своей кормушке так глупо погибнуть она не могла.
Улыбнувшись, разведчица вернула топор на его место и посмотрела на людей.
Старший с облегчением выдохнул, а вот лицо тухлого исказила гримаса ужаса. Человек сунул руку в карман своей длинной замызганной куртки и выдернул из него странный граненый самоцвет.
— Вы кого привезли?! — истерично вскрикнул он и тут же запустил камнем в нее.
Слишком поздно разведчица поняла, что это такое. Едва камень соприкоснулся с ней, как она почувствовала, что ее маскировка потекла. А еще через секунду перевертыш поняла, что она теряет контроль над телом. Последним, что она увидела перед тем, как потерять сознание, был Колян. Человек, которого чейнджлинг только что спасла от смерти, нацеливал на нее свое страшное оружие.
Сколько проспала без сновидений, Твайлайт не поняла. Неожиданно, вместо того чтобы проснуться, она снова оказалась в беседке в компании Михаила.
— Соскучилась? — весело поинтересовался человек.
— Зачем ты это делаешь? — справедливо возмутилась аликорн. — Сперва сбежал из сна, теперь опять пришел!
— У нас были гости, — указав пальцем куда-то в небо, объяснил человек. — Кое-что я дал ей посмотреть. А потом мне нужно было, чтобы Луна ушла. Сама. Вот я и сделал вид, что мы на сегодня закончили.
— И… что? — несколько растерялась от такого оборота событий принцесса. — Луна поверила?
— Как видишь, ее здесь нет, — хмыкнул Михаил. — Ну, что? Продолжаем просмотр? Ты, кажется, хотела узнать, что стало с тем командиром?
— Мне было любопытно, — согласилась аликорн. — А еще я хотела узнать, откуда ты смог получить его воспоминания.
— Всему свое время, — пожал плечами человек. — А пока, смотри…
В этот раз Твайлайт видела все со стороны. Она снова была в собственном теле и могла перемещаться вслед за так заинтересовавшим ее человеком.
Поселок, к которому вышли отступавшие, казалось, вымер. Людей на улицах видно не было. Поглядев по сторонам, командир приказал двигаться к отделению милиции.
Искомое здание нашлось довольно быстро. Оно располагалось в середине центральной и единственной улицы поселка. Войдя внутрь, они также не увидели никого. Колтунов бесцеремонно открыл дверь служебной части здания и, взяв один из автоматов наизготовку, шагнул внутрь. Его спутник проследовал за ним. И, пока здоровяк обшаривал кабинеты, его начальник направился к туалету. Там он снял мундир и, скомкав, бросил в раковину. Потом долго, обливаясь, пил прямо из-под крана соседней раковины. А затем столь же долго умывался, смывая с лица засохшую кровь, пыль и пот. После этих процедур человеку явно стало легче, а тут и сержант госбезопасности подал голос в одном из кабинетов.
— Товарищ старший майор! — крикнул здоровяк. — Тут в третьем кабинете местного нашел!
Войдя вслед за ним в помещение, Твайлайт увидела Колтунова и еще одного человека в синем мундире стражника. Он, похоже, до того, как явились гости, занимался тем, что сжигал какие-то документы прямо в кабинете, разведя огонь в железном ведре.
— Лейтенант Иванович! — представился он. — Товарищ старший майор, провожу уничтожение секретной документации согласно приказу…
— Хорошо, лейтенант… — ответил Константин Владимирович. Повесив мундир на спинку ближайшего стула и упав на него, он устало выдохнул. — Мне нужен транспорт. Как можно скорее! Подойдет любой…
Когда человек сел, Твайлайт наконец-то смогла нормально рассмотреть его лицо. И, увидев его без крови и грязи, она ахнула, моментально узнав его. Ведь не так давно аликорн видела этого человека. Перед ней сидел пассажир черной машины, который встретился им со Старлайт на дороге под Рославлем! Не хозяин собаки, а тот, второй, что постарше. В том, что это был именно он, принцесса не сомневалась. Она даже вспомнила, как они с единорогом обсуждали его странное звание. Старший майор. А ведь и этот стражник также к нему обратился. Все сходилось! Вот только еще там, под Рославлем, ей показалось, что этого человека она видела где-то еще…
— А вот транспорта в поселке нет. Никакого! — покачав головой, ответил милиционер. — Проверили уже.
— Что значит, нет? — рявкнул на него здоровяк. — Куда он весь делся? Ты хоть знаешь, кто перед тобой? Раз сказано, нужен транспорт, так организуй!
— Колтунов, заткнись… — тихо произнес старший майор. Однако это заставило сержанта замолчать. — А ты сам-то как уезжать собираешься? — обратился он уже к лейтенанту.
— Да за нами Пинчук приедет на мотоцикле с коляской. Но это только к вечеру будет… — ответил тот. — А куда все делись, не знаю. Я сам из барановичского отдела. Нас сюда утром командировали, чтобы посмотреть, как отделение к эвакуации подготовили. Мы приехали, а тут все просто брошено без всякой подготовки.
— Бардак… — пробормотал Константин Владимирович. — Так что же, кроме тебя здесь еще кто-то есть?
— Так точно. Старшина милиции Елецкий, я его дальние комнаты проверить отправил, — доложил лейтенант. — Так что до вечера я вам транспорт не найду. Можете с Пинчуком поехать, а мы со старшиной пешком выберемся. Но приедет он за нами только вечером. А раньше никак. Связи нет, так что машину я вам вызвать тоже не смогу… — он виновато развел руками.
Тем временем, из коридора раздался топот, и, прерывая объяснения командира, в кабинет вбежал долговязый старшина милиции с винтовкой на плече. Выглядел он взволнованным.
— Семен, так это… — начал он, но увидев, с кем беседует его начальник, осекся. — Виноват, товарищ…
Старший майор молча достал из кармана удостоверение, раскрыл и показал новоприбывшему. Твайлайт, правда, стояла с другой стороны, поэтому ничего прочитать не успела.
— Давай без официоза, — убрав документ, разрешил он. — Вижу, дело срочное. Так что говори.
— Там танк! — выпалил Елецкий.
— Германский? — одновременно спросили лейтенант и старший майор.
— Да нет, наш! — начал объяснять старшина. — На заднем дворе отделения стоит, под навесом.
— А экипаж где? — заинтересованно спросил Константин Владимирович.
— Экипаж в камере сидит. В составе одного человека! — доложил милиционер.
— Что за бардак! — выругался старший майор. — Они что, эвакуировались, а арестованного забыли? Вот, доберусь я до Минска, полетят чьи-то головы… Ладно, это потом. Тащи сюда этого танкиста!
Старшина козырнул и скрылся за дверью. Через некоторое время он вернулся, ведя арестованного. Обитателем тюрьмы оказался низкорослый, но крепкий командир в танкистском комбезе. Вид он имел помятый и заспанный. Похоже, не один день просидел за решеткой. Широкое лицо его заросло рыжей щетиной. Зайдя в кабинет, он остановился посередине, переминаясь с ноги на ногу, с опаской поглядывая на присутствующих.
— Так-так. Младший лейтенант Кирилл Мастюков, Шестой Механизированный корпус, Четвертая Танковая дивизия, механик-водитель… — зачитал документы арестованного командир. — И как же ты тут оказался? Весь мехкорпус героически сражается под Гродно, а ты тут прохлаждаешься. И что-то звание у тебя слишком высокое для водителя…
Где-то на заднем плане сознания Твайлайт промелькнула мысль, что старший майор, не моргнув, соврал. Он ведь знал об истинной участи соединения, один из солдат которого стоял перед ним, но не стал говорить правду. Но заострять внимание на этом факте аликорн не стала, а продолжила смотреть.
— Из-за произвола родной милиции, — танкист хмуро кивнул на стражников в синих мундирах. — Не этих конкретных, а их товарищей. Похватали меня ни за что, ни про что еще двадцать первого. Уже пятый день у них сижу! Последние полдня даже жрать не давали! Будто повымерли все… А звание… Ну, так я командиром танка и был раньше, да понизили меня.
— И из-за чего же? — уточнил старший майор. — Только не вздумай врать…
— Аварию допустил… — пробурчал, уставившись в пол, Мастюков. — Столкнулся на танке… с поездом.
— С поездом? Вот умора! — не стесняясь, заржал Колтунов.
— Вам смешно, а меня чуть не расстреляли, хотя виноват смотритель переезда был! — обиженно ответил танкист. — У танка ходовую с одной стороны по каточкам разнесло, паровоз и два вагона с рельсов сошли… Ну, меня с командования танком и сняли. Хорошо, я матчасть на зубок знал, мехводом и назначили. У нас их всегда больше всего не хватало…
— Замолчи, Колтунов! — оборвал смех сержанта Константин Владимирович. — А ты у нас, похоже, далек от звания отличного танкиста. Сейчас за что сидишь? — снова обратился он к Мастюкову.
— Вот протокол, — подал лист старшина. — Задержаны за пьяную драку со стрельбой вечером двадцать первого июня.
— Ну, и как это понимать, младший лейтенант?
— Да никак не понимать! — начал злиться танкист. — Танк мы перегоняли из ремонта. Тут до нашей части недалеко, поэтому своим ходом шли.
— А где остальные? — перебил его Колтунов. — Или ты самый буйный был?
— Вдвоем мы ехали с командиром танка, лейтенантом Петровским, — Мастюков покосился на сержанта ГБ, но, оценив его габариты, на провокацию не отреагировал. — А тут поломка! А ведь только из ремонта шли. Досюда доползли, я ремонтом занялся, а командир проветриться пошел. Я, как справился, уже темно было. Решили ночью не ехать. А Вася, ну, то есть лейтенант Петровский, и предложил в столовую зайти. Он там уже был, пока я с ремонтом возился.
— Не в столовую, а в рюмочную, — перебил танкиста Иванович. — В протоколе написано, что вас в рюмочной задержали.
— Бухали, значит, на задании, — заключил Колтунов.
— Вася сказал в столовую, я ж не знал, что это рюмочная! — оправдался Мастюков. — А он там уже успел, оказывается, с местными поругаться. Пока мы ходили, они уже подмогу привели и на нас наехали. Ну, лейтенант «Наган» достал, да и пальнул в воздух для острастки. А потом эти, — он опять кивнул на милиционеров. — Набежали, повязали нас с Петровским и в камеру. Местную шпану, что характерно, не задержали! А потом лейтенанта быстро увели, а я тут сижу уже пятый день! Охранники слышал, трепались, что война началась. Мне в часть надо, а я тут сижу! И танк мой, наверное, стоит…
— А в ремонте твой танк почему оказался? — поинтересовался старший майор. — За матчастью не следишь?
— Да я тут и ни при чем! — заявил танкист. — Нашу роту на учения отправили, на полигонные стрельбы. А у одного танка двигатель переклинило. А танк командира роты! Ну, комроты на другой пересел. А меня и Петровского отправил в рембат. А там чего… Двигатель изношен, вот и сломался…
— И что, новый дали? — лениво поинтересовался сержант госбезопасности.
— Если бы! — вздохнул младший лейтенант. — Новых нам не дают! Прекратили, говорят, выпускать!
— Что за бред? — старший майор хотел потереть ладонью лоб, но задел свежую глубокую царапину, поморщился и отдернул конечность. — Танки в эксплуатации, а запчасти к ним не выпускаются?
— Именно так! — с каким-то черным злорадством подтвердил механик-водитель. — Уж мы жаловались. Ни в какую. Дизель они, видите ли, теперь производят! Ха! Видал я этот дизель! У нас в корпусе половина Т-34 из-за этого поганого движка на вечном ремонте стоит. Всего пятьдесят моточасов ресурс заявлен. Так и их не выдает, зараза! — похоже, эта тема была наболевшей у младшего лейтенанта. И теперь он, что называется, изливал душу. — А старый мотор сняли с производства. В результате новые танки на этом долбаном дизеле не едут. И старые не едут, ведь запчастей к старым моторам нет! (2)
— Так, а где сейчас твой танк? — прервал его начальник Особого отдела. — Он на ходу? — добавил он. — И что ты там говорил про стрельбы?
— Был на ходу, — ответил младший лейтенант. — Мотор-то нам старый оставили, но починили на совесть. Второй средний ремонт (3) ему провели и дросселировали (4) дополнительно. Так что, если ничего не свинтили, пока я тут парился, то и сейчас к бою готов! А стрельбы? К ним-то мы не успели. Так полный боекомплект и лежит в укладке…
— Вы что, перегоняли танк в ремонт со снарядами внутри? — удивился Колтунов. — Это же в нарушение всех инструкций!
— Комроты приказал, — хмуро проговорил Мастюков.
— Да уж… — вздохнул Константин Владимирович. — А ведь мне докладывали про недочеты... Но сейчас все это только нам на руку и решает проблему с транспортом! — заключил он. Лейтенант милиции при этом успокоено выдохнул. — Пошли смотреть твой танк! — командир, кряхтя, поднялся со стула и, сняв со спинки, свернул свой мундир. — Старшина, веди во двор.
Вслед за людьми Твайлайт вышла на задний двор. Она ожидала увидеть какой-нибудь танк из тех, что ей встречались во время похода в Брест. Те грозные машины она хорошо запомнила. Но здесь, криво припаркованный возле стены котельной под широким навесом, где раньше, похоже, хранили уголь, стоял ранее невиданный ею монстр. Этот танк был в разы больше тех, что она видела, возвышаясь на два человеческих роста, а то и больше. Также он был и длиннее, и, явно, тяжелее. И, если некоторые виденные ею танки были даже в чем-то изящны, то этот, весь покрытый какими-то наростами и нашлепками, производил отталкивающее впечатление. Из массивной башни торчала короткая толстая пушка, а на самой башне красовалось число «17».
Навес, под которым он стоял, был большим. Это укрытие, видимо, и уберегло его от немецкой авиации, сверху танк был незаметен.
— Действительно, командирский, — заметил Колтунов. — Вон и поручневая антенна на башне… И даже зенитный пулемет есть.
— Вообще-то, все Т-28 (5) оснащаются антеннами, — покосившись на сержанта ГБ, прокомментировал танкист. Похоже, он хотел сказать что-то еще, но его оборвал старший майор.
— Ладно, младший лейтенант, — произнес он. — Беги, проверяй машину, и поживее!
Через десяток минут Мастюков доложил, что танк в порядке и готов к движению.
— Тогда так, — распорядился Константин Владимирович. — Из-под ареста я тебя забираю. Разводи пары. Повезешь нас в Барановичи. А там на месте решим, что с тобой делать. Сейчас каждый танк на счету. Спасибо за помощь, — повернулся он к милиционерам. — Но я бы советовал вам, не теряя времени, ехать с нами. Есть вероятность, что скоро здесь будут немцы.
— Возьмите Елецкого. Он с вами до Барановичей доедет, нам как раз туда возвращаться, — ответил Иванович. — Так и вам все же спокойней будет, он у нас пулеметному делу обучен. А я здесь должен остаться, нужно еще кое-что доделать. Один я управлюсь, а вечером Пинчук меня заберет.
— Ну, дело твое, — согласился старший майор. — Давай, лезь в пулеметную башенку, — скомандовал он младшему милиционеру. Сам он с трудом залез в большую башню, на место командира. Не похоже, чтобы он умел стрелять или наводить танковое орудие, но там явно было комфортнее всего. Колтунов устроился где-то сбоку, видимо, на месте заряжающего, груз покидали куда-то внутрь танка. Мастюков занял свое штатное место за рычагами, и танк тронулся, выехав в открытые лейтенантом милиции ворота. Повернув направо, на восток, боевая машина на самой большой скорости, на какую была способна, устремилась в направлении Барановичей.
Твайлайт проводила аппарат взглядом, и тут знакомая рябь сообщила ей, что просмотр на сегодня окончен.
Последние несколько дней выдались для Рэрити хлопотными. Она все время оказывалась чем-то занята. Правда, единорог быстро выработала расписание, устраивавшее, как ее саму, так и Главного и его помощников.
С утра и до обеда она в компании Розы работала над восстановлением того самого вала. При этом Рэрити достаточно легко сошлась с мастером по замене оборудования. В этом ей, как ни странно, помогли не ее врожденные обаяние и шарм, а интеллект и демонстрация сложных заклинаний. Волшебница, к своему удивлению, быстро выяснила, что местные единороги не владели и десятой долей от ее набора заклинаний. При этом сама она никогда не считала себя выдающимся единорогом. Тем не менее, местные посчитали ее чуть ли не магистром магии.
Вспоминая свое путешествие с геологами, Рэрити поняла, что те, действительно, не использовали в быту ничего сложнее близкого телекинеза. Да и их удивление, когда она рассказывала про создание трона, волшебница припомнила.
Но, сколько единорог ни думала, объяснить такое вопиющее невежество местных она не смогла. Ну, разве можно было поверить в то, что Главный специально собрал вокруг себя неучей! Та же Роза со своим специфическим талантом мигом опровергала это утверждение…
За пару дней Рэрити придумала, как решить проблему точного позиционирования обломков детали. Вместе со старшим мастером они провели несколько серий экспериментов. Части вала скреплялись на временной основе, потом к одному из его торцов единорог крепила мелок. А затем Роза жестко фиксировала в своих магических тисках другой конец детали и начинала ее вращать. Со стороны мелка Рэрити подводила доску и наблюдала за тем, какую фигуру нарисует на ней мелок.
Сначала он упорно рисовал окружность. А это означало, что конец вала был отклонен от его основной оси. Про этот момент их особо предупреждал Главный. Устранить его следовало обязательно, ведь иначе такое искривление привело бы к разрушению всего агрегата.
Но постепенно единороги сумели сначала уменьшить радиус круга, а значит, и степень кривизны вала. А потом и вовсе смогли получить на доске четкую точку. Потратив еще целый день, Рэрити со своей уже практически подругой выработали рабочий метод позиционирования.
При этом волшебница не стеснялась попутно расспрашивать свою коллегу и узнала за эти дни немало интересного.
Например, теперь она знала, что все пони, обитающие в Антраците, приезжают сюда из Сталлионграда. Сама Роза также была родом из этого города, куда ее родители переехали из окрестностей Кантерлота. И таких, как ее мать и отец, судя по ее рассказам, было очень много.
— Гениальная политика, проводимая Горисполкомом, дала такой эффект! — пояснила мастер в ответ на вопрос Рэрити. — Множество пегасов и единорогов с восторгом приняли идею, впервые провозглашенную в Сталлионграде! Свобода! Равенство! Братство! Единство! Нет никакой разницы, есть у тебя крылья или рог, или нет! Все зависит только от тебя!
— Ну, так это устроено уже давным-давно! — не согласилась белая единорог.
— Может быть, в тех дивных краях, откуда ты родом, — с некоторой завистью посмотрев на нее, произнесла Роза. — Такой строй уже давно. А у нас, как мне рассказывали родители, так сделали всего несколько десятков лет назад. А до этого в том же Сталлионграде жили только земнопони.
— Я слышала, что Сталлионград — очень закрытый населенный пункт, куда кого попало не пускают, — припомнила Рэрити какую-то краем глаза прочитанную еще дома статью в газете.
— Чушь! — отрезала мастер. — У нас рады всем, кто готов работать на благо Города и Партии!
Такие диалоги у них происходили регулярно. Они не отличались длительностью, поскольку велись во время перерывов. Работая, обе волшебницы так сосредотачивались, что им было не до разговоров.
В другой раз белая единорог спросила про того человека, что приходил к Главному. С удивлением она узнала, что этот мерзкий тип занимал должность военного коменданта Сталлионграда.
Также Рэрити узнала, что в комнате, сейчас отданной ей, раньше проживал еще один человек. Правда, это было давно, и Роза его уже не застала. О чем-то таком единорог и сама догадывалась. Например, старая кровать, на которой она спала, была явно слишком длинной для пони.
А еще волшебница спросила у подруги об их именах. Ведь у мастера оно было обычным, хоть и не очень ей подходящим. А у тех же геологов, нашедших ее, все имена были очень странными. В ответ единорог узнала, что особо отличившимся сталлионградцам в качестве одного из поощрений разрешают назвать ребенка в честь кого-то из древних героев. Больших подробностей мастер дать не смогла, так как никогда не интересовалась историей своего имени.
Заинтересованная Рэрити тем же вечером, разбирая последние образцы геологической коллекции человека, поинтересовалась у него самого.
— Имена? — удивился Главный. — А! Понимаю! Тебе они режут слух? Что, у вас они не в ходу?
— Может быть, в Сталлионграде… — предположила Рэрити. — Я не знаю… Так ты что-то знаешь об их происхождении?
— Конечно! — самодовольно ухмыльнулся инженер. — Это — одна из милых шуток Свинтуса. Правда, он сам-то это шуткой не считал, а на полном серьезе предложил. Ну, и местным, как видишь, понравилось…
— Так значит, и Роза, и геологи названы в честь этих… древних героев Сталлионграда? — уточнила единорог.
— Ну да… — хихикнув, подтвердил ее догадку человек. — Но ведь насколько тупыми надо быть, чтобы не отличать имя от фамилии! Традиция-то им понравилась, но имена они дают, как попало!
— В смысле? — удивилась волшебница.
— Да вот именно, что без смысла! — незаметно для себя Главный опять завелся и перешел на повышенный тон. — И за примером далеко ходить не надо. Взять хотя бы старшего мастера и ее сестру! Обе названы в честь одного… древнего героя… — произнося последние слова, он откровенно ухмыльнулся. — Героини, если быть точным. В результате, старшей нормальное имя досталось, а младшей… Ты, наверное, наблюдала, что с ней бывает, если кто-то грозится Люкс по полному имени назвать!
— И каково же ее полное имя? — уточнила единорог.
— Люксембург! — выпалил человек и расхохотался. Смеялся он пару минут, и у него даже выступили слезы. Сама Рэрити ничего смешного не увидела, хотя имя, действительно, было непростым.
На этом, правда, их разговор прервался. Главного срочно вызвали по какому-то делу, а она осталась разбирать камни.
А на следующий день в поселке появился еще один человек. Рэрити встретилась с ним, идя на обед, но не разговаривала. Новоприбывший был заметно выше Главного и имел светлые волосы. Кроме этого, он был чисто выбрит, одет в явно военные мундир и брюки. Внешне он выгодно отличался от инженера. Рэрити оценила и стильный темно-синий цвет его костюма, и то, как он подогнан под фигуру, и модную бирюзовую вставку на его фуражке. Вот только погон она не разглядела. Видимо, и этот человек не соблюдал полную форму.
А вечером у нее неожиданно образовалось свободное время. Все минералы Главного она уже проанализировала, а нового задания не получила, так как новоприбывший человек засел с инженером в его кабинете. Там они уже полдня что-то обсуждали.
Единорог решила наконец-то навести порядок в главном корпусе.
Со своей комнатой она разобралась быстро. С помощью своего обаяния она мобилизовала себе на подмогу пару каких-то пегасов, бродивших во дворе. Втроем они за полчаса протерли полы в комнате, вымыли стекла, отчего в помещении сразу стало светлее, и вынесли во двор некоторый ненужный, по мнению Рэрити, хлам.
А вот дальше она решила посмотреть, как живет человек. Благо, он обитал в соседней комнате. Однако оба ее помощника неожиданно, сославшись на занятость, куда-то смылись. Так что, открыв незапертую дверь, волшебница в гордом одиночестве переступила порог берлоги Главного.
Да уж… Точнее это место было сложно описать. Не комната, не лагерь, не жилище, а именно берлога! Уборку в этой комнате последний раз, похоже, проводили несколько десятилетий назад. К тому же ее обитатель явно не заморачивался не только внешним видом, но и своим бытом.
Оконные стекла так заросли грязью, что в помещении стоял полумрак, хотя до заката еще оставалось часа полтора. Но и в таком плохом освещении можно было понять, что здесь обитает не человек, а самая натуральная свинья!
Вдоль всей правой стенки комнаты стояли шкафы с глухими дверями. Однако ознакомиться с их содержимым было невозможно, ведь перед ними была навалена целая гора разнообразного хлама. Отдельной кучей лежали старые шинели. По сравнению с ними, та, что таскал человек, еще была похожа на одежду. Повсюду валялись какие-то недоделанные или поломанные механизмы, а у окна стояла такая же, как в цеху, школьная доска, на которой мелом был нарисован какой-то чертеж. Сделан он был, похоже, давно, и понять на нем что-то в данный момент было невозможно.
Под окном стоял письменный стол, заваленный всяким хламом. На самом его краю было расчищено немного места, где красовалась пара тарелок с засохшими остатками еды.
А посередине всего этого безобразия стояла кровать. Постельное белье человек, похоже, все-таки иногда менял. Но при этом он явно любил валяться прямо в грязной одежде. В общем, чистотой ложе не отличалось.
В углу обнаружилась груда пустых и очень пыльных бутылок. Странно… Вроде бы она не видела, чтобы человек злоупотреблял алкоголем. Или он у него просто кончился?
От всего увиденного Рэрити бросило в дрожь. Нет, подобное терпеть было нельзя! Раз уж ей приходится общаться с этим неряхой, то придется научить его хорошим манерам! И этот беспорядок она обязательно разберет! Ведь теперь ей придется спать, зная, что за стенкой находится самая натуральная свалка!
Но сегодня волшебница не решилась приступать к активным действиям. Здесь потребуется гораздо больше времени и помощников. Выходя в коридор, единорог утешила себя тем, что уже скоро от всей этой грязи не останется и следа. А человек начнет бриться и носить чистую и подходящую одежду.
(1) — По-2/У-2 — Советский многоцелевой самолет-биплан конструкции Н. Поликарпова. Также известен, как «кукурузник». Один из самых массовых самолетов в мире.
(2) — Почти все новые модели танков, поступившие на вооружение РККА перед самой войной (Т-34, Т-50, БТ-7М, КВ-1/2), имели дизельный двигатель В-2. Существует стереотип, что танковый дизель был гигантским прорывом, давшим советским танкам большое преимущество перед немецкими. Это, к сожалению, не так. Двигатель В-2 к началу войны был «сырым», плохо освоенным, как на производстве, так и в частях. Мотор был ненадежным, дорогим и имел очень низкий моторесурс. Кроме этого, советская химическая промышленность не справилась с возросшим потреблением дизельного топлива, и до конца ВОВ солярка была дефицитным ресурсом. Бензиновые двигатели М-17Т, стоявшие на предыдущем поколении танков (БТ-7, Т-28, Т-35), сняли с производства. Производство запчастей также свернули. В итоге, к началу войны новые советские танки имели дорогой и ненадежный дизель с низким ресурсом, а старые танки имели, хоть и надежные, но уже крайне изношенные бензиновые моторы. Все это вылилось в массовое оставление техники на обочине, зачастую из-за «копеечных» поломок.
(3) — Плановое техобслуживание танкового двигателя в описываемый период предполагало три ремонта. Первый средний, капитальный, второй средний. После второго среднего ремонта двигатель отрабатывал положенный ресурс и списывался.
(4) — Дросселирование — намеренное уменьшение мощности двигателя для увеличения моторесурса. В данном случае осуществлялось снижением оборотов.
(5) — Т-28 — советский средний трехбашенный танк (танк прорыва) предвоенного периода. Вооружение — орудие КТ-28/Л-10 76,2 мм и 4 либо 5 пулеметов ДТ 7,62 мм.
Глава 29
Молодой разведчик, улыбаясь, вошел в кабинет своего шефа. Тот сидел за столом, рассеянно рассматривая лежащую на нем трубку.
— Приветствую вас, сэр! — поздоровался его подчиненный. — Разрешите поздравить! Я слышал, вас произвели в вице-адмиралы!
— Здравствуй, Ланкастер… — старый разведчик, похоже, не особенно радовался новому званию. — Проходи! — он указал посетителю на кресло. — Произвели… ценят мои заслуги. Но… Ты же знаешь, как я отношусь к этим званиям. Смех один! Я, боевой морской офицер, получаю повышения, адмиральский уже ранг, не ступая даже на борт боевого корабля! Так что зови меня «коммандер», как и раньше. Это звание я получил, как положено, на мостике крейсера! Поэтому оно настоящее. А все последующие… Не более, чем признание моих заслуг начальством…
— И, тем не менее, сэр, — вставил слово молодой разведчик. — Я имел смелость подготовить вам подарок. Разрешите занести?
— Ну, давай, — усмехнулся в усы коммандер с адмиральским званием. — Раз уж принес…
Через минуту на его столе оказалась объемная коробка. Разрезав ленточку, старый разведчик снял крышку и оторопел. Перед ним красовалась большая модель корабля. На табличке, прикрепленной к подставке, было выгравировано «Armored Cruiser HMS “Kent”» (1).
— Он прекрасен… — выдохнул хозяин кабинета после того, как несколько минут заворожено осматривал модель. — И как похож! Каждая заклепочка на своем месте… Да, дружок, порадовал ты старика! Но как ты догадался выбрать именно «Кент»?
— Я помню, как вы рассказывали, что служили на нем, — немного застеснявшись от похвалы, признался Ланкастер. — А потом я узнал, что вы были и его капитаном в конце той войны…
— Ну конечно, — улыбнулся коммандер. — Для разведчика твоего уровня достать такую информацию не составит труда… Нет, ну каков красавец! — он еще раз с любовью оглядел модель.
Молодой разведчик в этот раз промолчал. Он не хотел лишний раз врать шефу, ведь стоявший перед ним корабль, по его мнению, очень сложно было назвать красивым. Это был типичный представитель додредноутной эры (2) , заложенный на верфи еще в царствование славной королевы Виктории. Крейсер имел таран на носу, что делало его похожим на утюг. Три трубы на длинном корпусе говорили о старых паровых машинах, дававших ход кораблю. Орудийные казематы нелепо торчали из бортов. В общем, современные корабли были куда красивее. Но хозяин кабинета явно думал по-другому.
— А знаешь, ведь этот корабль косвенно причастен к тому, что я сейчас сижу здесь, — неожиданно сменил тему коммандер. — Начиная морскую службу, я и не думал, что стану разведчиком…
— Расскажете? — поинтересовался посетитель. Ланкастер понял, что на шефа нахлынула ностальгия, и он просто обязан поинтересоваться подробностями.
— Охотно! — старый разведчик, довольно откинулся на спинку, еще раз окинув взглядом модель. — Немного времени у нас есть… Вот, какие морские битвы Великой войны ты помнишь?
— Ютланд! (3) — быстро ответил Ланкастер. — Сражение у Доггер-банки (4)… А так, больше и не припомню…
— Вот видишь, — ухмыльнулся шеф. — Все мы хотим помнить только победы… А ведь та война началась для Флота Его Величества ошеломительно! В плохом смысле слова, — добавил он. — До войны мы смеялись над подлодками, считали их недокораблями, никчемной растратой средств… А потом одна единственная германская лодка потопила за час три наших броненосных крейсера. Полторы тысячи моряков и три корабля ушли на дно, а субмарина осталась безнаказанной!
— Я не помню этого случая… — признался молодой разведчик.
— Правильно, — согласился с ним хозяин кабинета. — О нем стараются не рассказывать. Черная страница в судовом журнале Флота… (5) Но лично я тогда понял, что у надводных кораблей появился новый страшный враг. Враг подлый и безжалостный! И только что прошедшая война подтвердила мою правоту! Но речь не об этом. Тот эпизод случился двадцать второго сентября, но уже первого ноября мы получили еще одну пощечину от германцев. Эскадра адмирала Крэдока была разбита графом фон Шпее у побережья Чили (6). Мы потеряли еще два броненосных крейсера и не потопили ни одного германского корабля! И, если в сентябре можно было отговориться тем, что германцы подло ударили по нам из-под воды, пренебрегли рыцарской честью, топя корабли, спасавшие утопающих, и так далее, то у чилийского Коронеля был честный эскадренный бой. И наши корабли отправились в гости к Нептуну, а немецкие не были даже хоть как-то повреждены!
— Случись это сейчас, и Первому морскому лорду пришлось бы освободить свое кресло, — заметил Ланкастер.
— Так случилось и тогда, — кивнул коммандер. — Принца Баттенбергского спихнули с его места. А его начальника штаба — адмирала Стэрди — отправили искупать грехи. Ему было поручено разыскать и уничтожить эскадру фон Шпее. Причем командование не поскупилось. Ему были выданы два линейных крейсера. «Инвинсибл» и «Инфлексибл» отправлялись на отдаленный театр военных действий, ослабляя защиту Метрополии. Но нам нужно было спасать честь Флота! «Кент» также вошел в эскадру Стерди, а с ним однотипный «Корнуолл», почти однотипный «Карнарвон». Был еще легкий крейсер «Бристоль». А на Фолклендах нас ждал сбежавший при Коронеле легкий крейсер «Глазго»…
— Кажется, я припоминаю! — сообщил молодой разведчик. — Возле Фолклендских островов эскадра графа фон Шпее и была разбита! (7)
— Верно, дружок, — подтвердил хозяин кабинета. — На ловца, как говорится, и зверь бежит. Правда, немцы застали нас за погрузкой угля. Наш «Кент» был последним в очереди и даже не успел начать бункеровку, когда показались крейсеры Шпее. Правда, они сразу попытались уйти, рассыпавшись, ведь против дредноутов у них не было ни единого шанса. В итоге, эскадра разделилась. За броненосными «Шарнхорстом» и «Гнейзенау» ушли «Инвинсибл» и «Инфлексибл», а за тремя бронепалубными крейсерами немцев отправились те, кто быстрее всех развел пары. «Кент», «Карнарвон» и «Глазго». И вот тут я столкнулся с такой глупостью, какую мне потом доводилось видеть нечасто!
— Что же случилось? — поспешил уточнить Ланкастер.
— Германцы бросились в рассыпную, — снова разглядывая модель, продолжил рассказ коммандер. — Но все пока было нормально. Три наших корабля преследовали три вражеских. «Лейпциг» был самым старым и медленным из них. «Дрезден» и «Нюрнберг» были побыстрее. Мы решили распределить цели. «Карнарвон», хоть и был быстрее нас, пошел за «Лейпцигом». Наиболее ходкий из нашей троицы — «Глазго» — должен был догонять самого быстрого германца — «Дрезден». И что ты думаешь? Эти трусы, бросившие Крэдока при Коронеле, пошли за «Лейпцигом»! Быстрейший корабль группы погнался за самым медленным! Но и это еще не все! — старый разведчик, расчувствовавшись, хотел ударить кулаком по столу, но сдержал себя. — «Карнарвон» не изменил цель, а ушел вслед за «Глазго»! Я не знаю, что у них там произошло… Но нам нужно было теперь одним преследовать две цели. Мы выбрали «Нюрнберг», ведь именно он при Коронеле отправил на дно «Монмут» — младшего брата «Кента». Крейсер бросился в погоню. Однако наш корабль даже в молодости не мог похвастаться скоростью. Первый корабль серии, зачастую, хуже своих младших братьев (8)… Он собирает все болячки, которые устраняются на следующих кораблях серии. Вот и «Кент» во время принятия в строй не мог развить проектную скорость в двадцать три узла…
— И как же вы догнали «Нюрнберг»? — история захватила посетителя.
— Мы совершили подвиг, — ответил хозяин кабинета. — К работе в котельных были привлечены все свободные от вахты, с внутренних переборок срывали тиковое дерево, которое хорошо горело. Как сказал мне потом главный механик, мы превысили заявленную мощность на пять тысяч лошадиных сил! И достигли двадцати пяти узлов! И это на корабле, который работал без устали уже больше десяти лет! И все равно мы почти не догоняли немцев, а ведь крейсер так и не пополнил запасы угля. Еще чуть-чуть, и мы остались бы без топлива, но Фортуна улыбнулась нам. Наш противник неожиданно потерял ход. «Кент» настиг его и в жарком бою отправил на дно! Как мы потом узнали у выживших с «Нюрнберга», у них от износа вышли из строя два котла. Так что мы, буквально, загнали их до смерти… (9) Но ты, наверное, хочешь узнать, как с этим связан мой переход в разведку?
— Я пока не уловил связи, — признался Ланкастер.
— Это потому, что я еще не рассказал самое интересное! — усмехнулся коммандер. — «Дрезден», забытый всеми, в итоге ускользнул, ушел в Тихий океан и продолжил разбойничать на наших торговых путях… И крайними оказались «Кент» и «Глазго»! Ладно, эти шотландцы, но мы-то! Наш крейсер и так совершил невозможное, но в итоге был отправлен искать беглеца.
— Вы поймали их? — спросил молодой разведчик.
— Почти полгода «Кент» и «Глазго» гонялись за немцем, — вздохнул хозяин кабинета. — И, наконец, в середине марта настигли его у острова Робинзон-Крузо, где и пустили на дно (10)! Но не это главное. Экипаж «Дрездена» уцелел почти полностью, попав к нам в плен. И вот тогда я первый раз встретился с одним лейтенантом, который потом, не без нашей помощи, дорос до адмирала. Знаешь, о ком я?
— Неужели… — оторопел посетитель. — Канарис?! Адмирал Канарис? Его завербовали вы?! (11)
— Не единолично, — признался коммандер. — Но я принял в этом активное участие. Потом мы устроили ему побег из лагеря для интернированных и возвращение в Германию. Ну, а дальше он дорос до главы Абвера. Перейдя в разведку, я вел его до самого конца. Так получилось, что из тех, кто изначально разрабатывал лейтенанта Канариса, до конца Великой войны дожил я один. Сведения, получаемые через него, позволили мне сделать прекрасную карьеру. Согласись, удобно, когда глава вражеской разведки — твой агент… Вот только, когда его устранили, я, в некотором роде, остался не у дел… И твои наработки по папке «Эпсилон» пришлись очень кстати…
— Сэр… — выдохнул Ланкастер. — Я даже не знаю, что и сказать…
— На «Кенте» я служил до конца, — снова оглядывая модель, произнес хозяин кабинета. — До его конца… К окончанию войны стал его командиром. А в двадцатом старика отправили на слом, как и всю серию. И тогда о капитане, оставшемся без корабля, но хорошо показавшем себя в другой области, кое-кто вспомнил… Так я и превратился из морского офицера в рыбака…
— Рыбака? — удивленно переспросил молодой разведчик.
— Именно так, — кивнул его шеф. — Я забрасываю сеть и сижу, ожидая, что в нее кто-то попадется… Кстати, сегодня у меня отменный улов. Я бы сказал, всем уловам улов!
— И что за рыба попалась в ваши сети? — поинтересовался Ланкастер.
— Рыба? — казалось, удивленно переспросил коммандер. — Нет. Не рыба! — он весело посмотрел на подопечного. — Сегодня мне в сети попался кит! Один старый усатый красный кит! И я уверен, что не упущу его!
Если бы еще месяц назад кто-нибудь сказал Коляну, что он будет безумно рад видеть милиционера, то Титов поднял бы его на смех. Однако, рассмотрев, кто сидит у костра на опушке леса, сержант обрадовался, как школьник. Забыв об осторожности, он поспешил к первому человеку, которого встретил здесь, в этих чертовых горах.
«Значит, они не забили на меня!» — билась в голове солдата мысль. — «Не списали в расход и не зачислили в дезертиры! Ведь что еще тут может делать этот легавый, кроме как искать меня?!»
Похоже, в его жизни наконец-то началась белая полоса! На радостях Колян даже не прочитал, как зовут старшину, когда тот показал ему свое потертое удостоверение. Да ему это было и не важно! Его поход по горам и долинам наконец-то закончился! Мент тут явно недолго кукует, а значит, скоро прибудут и остальные и отправят его на родную базу!
Не нужно будет больше жрать вонючих сурков и осточертевшую облепиху! Не придется больше спать в пещере под рваной шинелью! Не нападут на него больше пучеглазые черные уродцы!
В общем, Колян был счастлив. Он еще раз осмотрел встреченного человека. Это был самый настоящий милиционер. В точности такой, какими их Титов помнил еще с довоенных лет: синие гимнастерка и штаны, ремни, сапоги, потертая кобура с «Наганом», старшинская «пила» (12) в петлицах… Последний факт несколько смутил сержанта. Он-то думал, что милиция так же перешла на погоны, как и армия. А выходило, что он ошибался. Но заострять на этом внимание солдат не стал. Какая ему разница, какие у ментов знаки различия?
А еще у старшины был автомат, правда, какой-то незнакомой модели. Не ППШ и не ППС. Возможно, какой-то более старый. На фронте таких Коляну видеть не доводилось.
Кристалл, чуть помедлив на опушке, присоединилась к их компании возле огня, легавый бросил в костер дымовой брикет, явно подавая сигнал, а Титов начал рассказывать о своем походе.
Старшина слушал внимательно и доброжелательно кивал. Никаких вопросов у него не возникло, и сержант окончательно поверил, что мент прибыл сюда для его поисков. Однако когда с неба стали, один за другим, опускаться пегасы, солдат заподозрил что-то нехорошее.
И его подозрения вскоре подтвердились. Прибыл сюда Роман, так звали старшину, по воздуху. И назад он планировал отправиться тем же способом.
Колян до смерти боялся высоты. Этого своего страха он очень стыдился и всячески старался его скрывать. Но поделать ничего с собой не мог. Причем если он шел по склону, пусть и крутому, то все было нормально. Земля-то она вот, рядом. Но, если он забирался на дерево или столб, то тут же на него наваливался безотчетный страх. А чего уж говорить про полет! Сержант ни разу в жизни не поднимался в небо, да и сейчас очень не хотел.
Но делать было нечего. Пришлось вслед за спутниками взгромоздиться в корзину, подвешенную на тонких веревочках к взмывшим в небо крылатым четвероногам. Вся эта приспособа показалась Коляну дурацкой и совсем ненадежной, что не добавило ему спокойствия.
Как они летели, Титов запомнил плохо. Он стоял, зажмурившись и вцепившись руками в борт корзины. При каждом рывке ему казалось, что вот-вот глупые пегасы потеряют управление или запутаются в постромках и перевернут их нафиг. И полетит тогда чудом спасшийся сержант Титов вниз. И, что характерно, без парашюта. Или, например, сама корзина развалится, и он провалится сквозь ненадежное днище. Вдобавок, его стало укачивать. Сержант с трудом сдерживался, чтобы не расстаться с последним съеденным сусликом.
В общем, открыть глаза солдат решился только в тот момент, когда почувствовал легкий удар во время приземления. Выбравшись, он все никак не мог прийти в себя. Как в тумане, Колян прошел за старшиной и уселся на шпалы под стеной какого-то дома. Несколько минут он отходил от ужаса полета и все никак не мог поверить, что снова остался цел и невредим.
Немного оклемавшись, сержант наконец-то обратил внимание на то, что прибыли они куда-то не туда. Это место больше напоминало двор какого-то мелкого заводика, но никак не походило на их базу в джунглях. Из рядом стоящего сарая, тем временем, показался мужик и направился к ним. По виду он напоминал типичного алкаша — грязная одежда, щетина. Но ступал уверенно, не как пьянь подзаборная.
Этот ханурик, между тем, как со старым знакомым, поздоровался со старшиной, и мент неожиданно окликнул задумавшегося Коляна. Рефлекторно вскочив, Титов вмазался во что-то башкой. Да так смачно, что аж искры из глаз брызнули. Схватившись за отбитую макушку, сержант скрючился.
В итоге, он, похоже, прозевал что-то важное. Что произошло, солдат не понял. Он только услышал чей-то истеричный выкрик. А когда открыл глаза, увидел прямо перед собой черную лупоглазую тварь! От такого сюрприза Колян чуть не наложил в штаны. Отшатнувшись назад, сержант вскинул автомат и навел его на неведомо как возникшего во дворе зверя.
— Отставить! — крик старшины остановил его за секунду до нажатия на спуск. — Я сказал, отставить! Титов! Огня не открывать!
— Но как же, товарищ начальник… — опешил солдат. Он с удивлением посмотрел на мента, потом на алкаша, который тоже отодвинулся назад, взяв черную тварь на прицел «Нагана». — Я ж этих фраеров в горах десяток завалил! Они — те еще ублюдки! Напали на меня со спины. Шинелку, вон, порвали!
— Она все равно без сознания, — ответил ему Роман. — Позови своих, — обратился он к мужику с револьвером. — Пусть обездвижат ее и запрут где-нибудь.
— Мочить его надо, товарищ старшина! — еще раз попробовал достучаться до легавого Колян.
— Экий ты кровожадный, — снисходительно посмотрел на него Роман. — Расстрелять всегда успеем…
— Что там у вас происходит? — громко поинтересовался из ближайшего сарая до странности знакомый женский голос. Титов даже офигел от такого совпадения. Если бы он не был уверен в том, что его знакомую леди-волшебницу забрали начальнички, то он точно бы подумал, что эту фразу произнесла она.
— Ничего особенного! — поспешил ответить алкашеского вида мужичок. — Не отвлекайся! Скажи только Розочке, чтобы вышла сюда.
— Хорошо! — успокоено произнесли в сарае. А через полминуты оттуда показался очередной однорог.
Она присоединилась к их компании, а мужик выкликнул откуда-то еще четвероногов, которые замотали черного зверя с головы до ног и сноровисто куда-то уволокли.
— Как ты определил, Николай? — поинтересовался Роман. — Что это перевертыш…
Колян подумал, что старшина обращается к нему, и удивился, ведь он вообще не понял, откуда взялся зверь. Но ответил легавому местный ханурик. Оказывается, они с Титовым были тезками.
— У них у всех телекинетическое поле темно-зеленого цвета, — гордо приосанившись, пояснил он. — Сразу можно отличить. Особенно, если оно сильно от цвета шкуры отличается.
— Занятная особенность, — согласился Роман. — Я-то с этими тварями раньше не сталкивался…
— Да тут их полно было! — заявил Николай. — Но мы их повывели. Ничего, еще пару десятков лет, и вообще от этой заразы избавимся! Поэтому не понимаю я, зачем ты решил ее пощадить…
— Она действовала довольно умно… — задумчиво оглядывая Коляна, произнес мент. — Так что, может, еще и пригодится… А вот ты… — он нехорошо прищурился, смотря в глаза сержанту. — Хотел нам шпиона внедрить?
— Что?! — обалдел от такой предъявы Колян. — Какого шпиона? Ты чего, начальник?
Но прежде чем ему ответили, автомат, который солдат так и держал в руках, вдруг со страшной силой рванулся вон. Титов и понять ничего не успел, а оружие уже висело в магическом захвате того самого однорога, которая стояла сбоку от хмыря с «Наганом».
— Молодец, Розочка! — похвалил тот единорога. — Вовремя сориентировалась! Давай сюда! — тут же оружие перекочевало к ханурику, и он повесил его на плечо левой рукой. Правой он наставлял на сержанта свой револьвер.
— Вы че творите? — оторопел солдат. — Че за беспредел, командир?
— Гражданин Титов, вы арестованы! — произнес, тем временем, старшина. Свой автомат он одним движением направил на Коляна. — До окончания разбирательства.
— Какого разбирательства?! — глупость и неожиданность ситуации все еще не позволяли сержанту понять, что происходит.
— Только не надо тут неведение изображать! — неожиданно взвизгнул Николай. — Ты не мог не знать, что твоя подружка — чейнджлинг!
— Кто? — нифига не понял Колян. — Мужик, ты о чем вообще?
— Руки подними, — мягко напомнил о себе мент. — Ремень, мешок, остальное снимай! И давай, пошевеливайся!
— Да это подстава, гражданин начальник! Как есть, подстава! — поспешил оправдаться Титов. Тем не менее, указания он поспешил выполнить. Под дулом пистолета-пулемета не забунтуешь. — Я ж ни сном, ни духом!
— Разберемся! — холодно процедил Роман. — Николай Игоревич, куда его лучше посадить?
— Найдем, куда! — пообещал местный хмырь.
В итоге, Коляна отконвоировали к какому-то небольшому сараю и заперли внутри. От всего произошедшего у сержанта едва не случилась истерика. К такому ментовскому беспределу он готов не был! А ведь все так хорошо начиналось! Но сначала он чуть не помер в полете, потом откуда-то вылезла эта черная тварь!
И тут до Титова дошло, в чем его обвиняли! Его спутница, та, с которой он несколько дней шел вместе, оказалась замаскированным дырявым уродцем! А он ей сторожить доверял! Так эта Кристалл его в любой момент загрызть могла, а он бы и не заметил! Вот стерва! Но ведь не загрызла, а, наоборот, помогала… Выходит, он ей нужен был, чтобы на этот завод проникнуть! А теперь он, получается, соучастник!
Устроившись на полу, Колян завернулся в шинель, которую ему оставили, скрючился и постарался заснуть. Честное слово, в горах было лучше!
Поспать ему не удалось. Через час принесли обед. Впервые за долгое время сержант ел хлеб, но особой радости не испытал.
А еще через час появился давешний ханурик в засаленной шинели.
— Ну, морда уголовная, чего разлегся? — поинтересовался он, встав в дверях. — Поднимайся, пошли, расскажешь нам все, как было!
— Что за порядки, в натуре, голимые?! — вспылил Колян.
— Повозмущайся мне еще тут! — истерично взвизгнул мужик. — Руки за спину! И пошел!
Делать было нечего. Титов повиновался. Белая полоса закончилась, едва успев начаться…
— Я тебе еще не надоел? — улыбаясь, поинтересовался Михаил. Он снова сидел в той же беседке. Похоже, человеку надоело выбирать декорации.
— Если я скажу, что надоел? — прищурившись, посмотрела на него Твайлайт. — Что от этого изменится?
— В самую суть бьешь, принцесса! — усмехнулся гость сна. — Ничего не изменится… Правда, я стараюсь все же разнообразить наше общение. Но на сегодня, сознаюсь, ничего нового я не припас. Извиняй… Только очередной эпизод из твоего прошлого.
— Ну, показывай, раз уж ты здесь, — кивнула аликорн. — Мне ведь тоже интересно, к чему это все…
Человек картинно щелкнул пальцами. Только сейчас Твайлайт задумалась, что он делает это для ее удобства. Чтобы ей было понятно, когда начинается новый этап сна.
Сейчас она снова смотрела на мир от своего же лица. Что ж, за последние ночи это стало для принцессы даже привычным…
На следующий день Твайлайт, провалявшись до полудня в кровати, что было ей несвойственно, снова пришла к Пинки Пай.
— У меня к тебе серьезный разговор, — с порога заявила она.
— Обожаю разговоры! — обрадовалась розовая пони. — Особенно серьезные! Хочешь эклер?
— Нет, спа… — не успела аликорн отказаться, как упомянутое кондитерское изделие оказалось у нее в зубах. — Я хотела бы спросить про твою пати-пушку, — продолжила она, прожевав.
— Спрашивай, конечно! — обрадовалась Пинки. — Не припомню, чтобы раньше тебя интересовали мои методы устройства вечеринок… Ты что же, решила пойти по моим стопам? — она прищурилась, глядя на гостью. — У тебя все равно не получится…
— Нет, меня интересует ее устройство, — поспешила объясниться принцесса.
— А… Устройство… — поскучнела кондитер. — Не знаю, я ее не разбирала. Да и, если честно, не хотела. Я делаю все по инструкции, и она исправно работает. А что у нее внутри, меня не волнует. Главное, что достигается нужный эффект! — пати-пушка, как всегда, появилась в копытах Пинки из ниоткуда, но аликорн успела остановить розовую пони до того, как та нажала на спуск.
— Раз уж ты ее достала, принеси еще и инструкцию. Я хочу ее прочитать, — попросила она.
— Зачем нести, зачем читать? — удивилась Пинки. — Вон, на корпусе картинка прибита. Там все понятно нарисовано! — указала она на прикрепленный на заклепках шильдик. — Смотри, запихиваешь в дуло то, чем хочешь выстрелить. Конфетти там, или воздушные шарики… А вот в этот контейнер кладешь магический цилиндр. И все готово! Можно делать бум! Или бабах! Или та-да-да-дам! Кому как больше нравится. Правда, просто?
— Действительно, — согласилась Твайлайт, рассматривая мелкую надпись, которую она заметила в нижней части шильдика. — Изготовлено «СЗТНП», — озвучила она эту надпись. — Ничего не понятно. Что за странные сокращения?
— Да, это легко, — отмахнулась Пинки. — Я с первого раза запомнила. Это расшифровывается, как «Сталлионградский завод товаров народного потребления». Они там, в Сталлионграде любят все сокращать до первых букв. Наверное, для загадочности, — объяснила она. — Люблю загадочность!
— Так ты ее в Сталлионграде покупала? — удивилась Твайлайт.
— Не, меня туда не пустили, — махнула копытом кондитер. — Но я была бы не я, если бы не достала эту штуку!
— Как же ты ее заполучила? — уточнила аликорн.
— По правде говоря, — призналась розовая пони. — Совершенно скучно и банально. Заказала в Кантерлоте. И забрала через некоторое время…
— Слушай, а что за магические цилиндры ты упоминала? — перешла на другую, не менее интересную тему аликорн. — Я что-то раньше про них не слышала…
— Специфическая вещь, — с видом знатока сказала Пинки, явно кого-то пародируя. — Они только в пати-пушках и используются. Поэтому ты про них и не слышала.
— А посмотреть-то на них можно? — поинтересовалась принцесса.
— Почему нет? — кондитер вынула из гривы какой-то предмет и протянула Твайлайт. — Вот, смотри!
Предмет был сделан из какого-то металла, но, похоже, это была только оболочка. Внутри содержалось что-то другое. По форме это действительно был цилиндр, один торец которого был залит какой-то краской, а на другом по центру было выдавлено кольцо. На боку черной краской была выведена надпись, из которой можно было понять, что сделан он на каком-то СХМЗ «Лазурь». Надпись, сделанная более жирным шрифтом, гласила: «Не вскрывать! Не нагревать!».
— И ты действительно не вскрывала? — поинтересовалась Твайлайт.
— Нет, — уверенно ответила розовая пони. — А зачем?
— А куда девается этот цилиндр после выстрела? Что остается?
— Да ничего не остается, — даже опешила Пинки. — Это же магический цилиндр! Магия кончается, и он оп! — Пинки ударила копытом по полу. — Испаряется! Ты же в магии гораздо лучше меня разбираешься, тебе-то должно быть понятно.
— Ну что ж, — подытожила принцесса. — Понятно, что ничего не понятно… А вот еще! А что это за «Лазурь»?
— Да, большой завод какой-то в Сталлионграде, — ответила Пинки. — Я не знаю точно. Ой, у меня же бисквит подгорает! — и пони унеслась в недра кухни.
— Ну, ладно, спасибо за разговор. Я, пожалуй, пойду… — Твайлайт поняла, что из розовой пони по интересующей ее тематике она больше ничего не вытрясет, и решила откланяться.
— Всегда пожалуйста! — донеслось откуда-то. — Ты заходи, если что.
«Очень странная система!» — думала принцесса по пути домой. — «Да и сама концепция. Ну не так обычно конструируются магические артефакты! И почему в этом «волшебном цилиндре», который, по идее, должен быть накопителем, я не ощутила почти никакой магии? Только слабые следы спящего телепортационного заклинания. Неужели все так хорошо экранировано? Допустим…» — аликорн даже остановилась, задумавшись. — «Но как тогда это вообще работает? Похоже, какая-то малоизвестная школа магии! Вот это да! По всему выходит, что именно так и есть! Кажется, я знаю теперь, куда я поеду в ближайшее время!»
— Посмотрела? — поинтересовался Михаил.
— Да, — кивнула аликорн. — А я, кстати, помню, как полгода назад ездила в Сталлионград! Вот только никакой новой магической школы не припоминаю…
— Ну, это и не важно! — махнул рукой человек. — На сегодня мы заканчиваем. Отдыхай. Завтра у тебя, вроде бы, ожидается напряженный день!
Не успела Твайлайт поинтересоваться, с чего он это взял, как гость ее сна пропал.
А утром, едва проснувшись, принцесса обнаружила на прикроватном столике послание от Селестии. Похоже, деликатный Спайк не стал будить ее, просто оставив свиток. В письме правительница Эквестрии просила свою бывшую ученицу прибыть к ней на прием.
С воодушевлением аликорн отправилась в дорогу и прибыла во дворец так быстро, как только это было возможно.
— Твайлайт! — обрадовалась Селестия, разглядев, кто вошел в ее кабинет. — Заходи! Рада тебя видеть! Что привело тебя ко мне?
— Я получила письмо, — удивленно ответила младшая принцесса.
— Ах да! — правительница Эквестрии на секунду задумалась, будто размышляя, когда же это она вызывала свою ученицу. — Верно. Я просила тебя зайти. Знаешь, зачем?
— Нет, — призналась фиолетовая аликорн. — Вероятно, есть какое-то задание для меня?
— Задание? — задумалась Селестия. — Да, пожалуй… Ты слышала про Кейденс?
— Что именно? — забеспокоилась Твайлайт. — Что-то случилось?
— Случилось… — подтвердила повелительница Солнца. — Она родила дочку. Аликорна.
— Уже?! — воскликнула младшая принцесса. — Я думала, это случится еще только через пару недель!
— Твайлайт… — укоризненным тоном произнесла правительница Эквестрии. — Опять ты потеряла счет времени…
— Простите… — смутилась фиолетовая аликорн.
— Ты должна относиться к своему времени более ответственно! — строго произнесла Селестия. — Принцессе не приличествует выпадать из реальности, подобно тому, как это порой случается с тобой. Но, отложим это… Ты, наверное, хочешь повидать Кейденс, брата и новорожденную племянницу?
— Конечно! — обрадовалась Твайлайт. — Вот только, как же подготовка к походу?
— На какой все стадии? — безучастно поинтересовалась правительница Эквестрии.
— Уже почти готово! — гордо доложила младшая принцесса.
— Ну, тогда передашь дела заместителю, например, этой самой Старлайт, — решила белая аликорн. — И отправишься! Это — приказ! — добавила она, видя, что бывшая ученица желает что-то возразить. — Хочешь знать, почему?
— Хотела бы… — осторожно согласилась Твайлайт.
— Видишь ли, — произнесла Селестия. — Сюда прибыл один важный человек. Очень вежливый, учтивый и начитанный человек. В общем, приятный во всех отношениях… — повелительница Солнца потянулась в своем кресле, телепортировала к себе бутылку и хрустальный бокал, ставший уже ее неизменным атрибутом, и наполнила его. — Так вот, — она с видимым удовольствием отпила небольшой глоток. — Он будет представлять Союз в Кристальной империи. Я хочу, чтобы ты проехалась туда вместе с ним. Сопроводила его, так сказать… Это будет знаком моего расположения. Этот человек мне понравился. Он умеет говорить комплименты!
— А можно узнать, как его зовут? — уточнила младшая принцесса, предчувствуя что-то нехорошее.
— Его фамилия — Деканозов, — ответила белая аликорн. — Повторюсь, исключительно приятный человек. Так что, будь добра, съезди с ним в Кристальную империю. Заодно повидаешься с братом, племянницей и воспитательницей!
— Задание понятно! — кивнула Твайлайт.
— Отлично! — улыбнулась правительница Эквестрии. — Я знала, что на тебя всегда можно положиться! Теперь отправляйся к моему секретарю, она сообщит тебе график поездки. Передавай от меня привет Кейденс!
Покинув бывшую наставницу и получив у ее секретаря нужные сведения, фиолетовая аликорн перенеслась в свою столичную квартиру. Устроившись у окна, она крепко задумалась. С одной стороны, принцесса была рада поездке и скорой встрече с родственниками. Но вот с другой… Она вспоминала свою встречу с Деканозовым на крыше в Бресте. Похоже, вояж будет нелегким…
— Давай! Вперед! — скомандовал Руперт. — Еще два круга!
Он легко бежал рядом со своей напарницей, которая, в отличие от человека, выглядела изрядно уставшей.
— Ну что ты дышишь, как загнанная лошадь? — поинтересовался Кребс у взмыленной Старлайт. — Вот! Это тебе не рогом светить!
— Загнанную лошадь я тебе еще припомню! — без злобы пообещала единорог, немного отдышавшись.
— Обязательно припомнишь, — согласился с ней бывший обер-фельдфебель. — Но потом! А сейчас еще два круга!
А начались их увлекательные занятия с того, что Твайлайт, в последние дни погруженная в дела, рубанула, что называется, с плеча, и предоставила Руперту затребованные им полномочия. Человек, уже изрядно заскучавший без дела, не замедлил воспользоваться ситуацией. На задворках Понивилля под его руководством быстро была сооружена полоса препятствий, по которой он и начал гонять Старлайт и вторую пони, которую решили включить в их команду. Это была пегас, приглашенная по рекомендации Рэйнбоу Дэш. Впрочем, с остальными подружками принцессы эта особа по фамилии Ду также была знакома.
Единорог первое время пыталась протестовать против физических упражнений. Но против того факта, что они не знают уровень магии там, куда попала Рэрити, возразить не смогла. В итоге, Руперт с заметным удовольствием несколько дней подряд доводил Старлайт до нужных кондиций, заставляя ее проходить полосу, не помогая себе чарами. Волшебница, за всю жизнь привыкшая полагаться на магию, страдала, но, надо отдать ей должное, демонстрировала отменную стойкость.
Он занимался и сам, с удовлетворением отметив, что жирок, который организм начал уже накапливать на сладкой и мучной понячей еде, быстро исчез. Тут они выяснили любопытный факт. Человек оказался гораздо выносливее и единорога, и пегаса. Если Кребс не форсировал прохождение полосы, то он, немного поднапрягшись, мог загнать обеих.
Пегас, которая, оказывается, была археологом, на голову превосходила Старлайт в плане физической подготовки. Но у Дэринг была другая проблема. Она являлась ярко выраженным индивидуалистом, не привыкшим работать в команде. Конечно, бывшему обер-фельдфебелю приходилось ломать и не таких, но сейчас на это особо времени не было. Наличие летуна в команде он одобрял. Но вот ее излишние самостоятельность и инициативность, а также привычка обсуждать команды, здорово раздражали его сейчас и могли принести им проблемы в походе. Зато она знала русский язык, успев поучаствовать в инциденте в джунглях.
Кстати, именно с этой особой Кребс столкнулся в коридоре замка, когда она только пришла, укрытая накидкой, шляпой и нацепив на нос огромные очки. От кого авантюристка скрывалась, человек не узнал, но ему, честно говоря, было на это наплевать.
Если утром он гонял Старлайт на полосе, то вторую половину дня они с единорогом проводили, отрабатывая взаимодействие. Руперт получил обратно свою СВТ, затрофеенную еще возле большого портала. А к ней еще и полный цинк патронов. Так что различные способы атаки и обороны они с волшебницей отработали сполна. Кроме этого, они строили различные гипотезы о том, что может встретиться экспедиции в прошлом, отрабатывали тактику. В этом единорог, стоило признаться, бывшего обер-фельдфебеля даже превосходила. Но это человека не уязвило, ведь именно ее принцесса назначила командиром группы.
Кребс, отведя напарницу подальше от строений, дал ей отстрелять несколько десятков патронов, показав основы обращения с оружием. Ведь, мало ли, что могло с ними произойти! Дополнительное умение могло спасти их жизни.
У волшебницы, надо сказать, стрельба пошла почти сразу. Проблем с удержанием винтовки телекинезом и прицеливанием у нее не возникло. Правда, вначале единорог неправильно учла силу отдачи и получила тыльником по носу. К счастью, магический захват все-таки погасил почти весь импульс, и пострадала, в итоге, только ее гордость. А приспособившись, Старлайт добилась того, что винтовка вообще не дергалась после выстрела, что в итоге позволяло ей выпускать весь магазин точно и не корректируя прицел. Проблема возникла только с ее чувствительным слухом. Но она была преодолена, когда были найдены наушники.
Чем больше человек общался с новой напарницей, тем большее уважение она у него вызывала. Руперт и раньше отмечал, что Старлайт являлась одной из наиболее адекватных представительниц своего вида, но теперь он оценил ее острый и быстрый ум, ответственность и четкость. Тренировки она воспринимала, как тяжкую необходимость, даже и не подумав обидеться на Кребса, который часто подначивал ее. В общем, эта единорог ему нравилась. Еще чуть-чуть, и такой напарнице можно будет доверить спину!
В один из вечеров волшебница с каким-то делом нагрянула к Руперту в комнату и заметила пару бутылок пива на столе. Стоит сказать, что, к удивлению Кребса, пронырливые близнецы, которым когда-то Манфред рассказал про основы пивоварения, смогли изготовить несколько неплохих образцов. До темного они пока не додумались, но и лагер у них вышел ничего. Поэтому человек, соскучившийся по любимому напитку, поспешил хорошенько им затариться. Благо, магический эквивалент холодильника имелся.
Старлайт сначала удивленно принюхалась и скривилась. Но потом, во время разговора, бывший обер-фельдфебель подколками заставил ее попробовать. В общем, теперь у них была еще одна хорошая тема для разговоров, ибо единорог, не почувствовав алкоголя, выдула свою порцию и мигом слетала за добавкой.
В целом, подготовка шла хорошо, и, в кои-то веки, Руперт был доволен. Пускай хитрая принцесса и подбила его на это опасное предприятие! Зато сейчас он снова занимался привычным делом и чувствовал, что оно действительно приносило пользу. А для него, посидевшего последние полгода то в советском плену, то в подвале Луны, это ощущение было вдвойне приятней.
Однако эта идиллия должна была скоро закончиться. Начало похода, к которому они готовились, было запланировано на завтра.
(1) — Броненосный крейсер «Кент». Аббревиатура HMS расшифровывается, как “His/Her Magesty Ship” — «Корабль Его/Ее (в зависимости от пола правящего монарха) Величества» и обозначает принадлежность корабля в ВМФ Великобритании.
(2) — Британский линкор «Дредноут», вошедший в строй в 1906-м году, своим появлением совершил революцию в военно-морском деле. Корабль объединил в себе целый ряд новшеств, ранее не применяемых на крупных военных кораблях. Его появление, фактически, сделало все существовавшие на тот момент линкоры всех флотов мира морально устаревшими. «Дредноут» мог один противостоять целой эскадре старых броненосцев. Название корабля, в итоге, перешло к подклассу кораблей дредноутного типа. Более старые корабли стали называть до-дредноутами. А ведущие морские державы развернули дорогостоящие программы перевооружения флота, что привело к так называемой Дредноутной гонке.
(3) — Ютландское сражение произошло 31 мая 1916 года. Крупнейшее морское сражение ПМВ, в котором сошлись более двухсот кораблей британских и германских ВМФ, завершилось только на следующий день. С обеих сторон было потеряно 25 кораблей и более восьми с половиной тысяч моряков. При этом ни англичане, ни немцы не смогли достичь поставленных целей...
(4) — Сражение у Доггер-банки произошло 24 января 1915 года. Битва между британской и германской эскадрами закончилась в пользу англичан. Немцы потеряли броненосный крейсер «Блюхер» и около тысячи человек.
(5) — Эпизод так и называется — битва 22 сентября 1914 года. Немецкая подлодка U-9 в одиночку в течение часа потопила броненосные крейсеры «Абукир», «Кресси» и «Хог». Ее успех объясняется тем, что до этого инцидента на флотах всего мира отсутствовали тактики борьбы с подлодками. В этом бою субмарины заявили о себе, как о чрезвычайно эффективном оружии.
(6) — Битва при Коронеле состоялась 1 ноября 1914 года и закончилась в пользу немцев. Англичане потеряли броненосные крейсеры «Гуд Хоуп» и «Монмут» и более 1600 моряков.
(7) — Сражение у Фолклендских островов состоялось 8 декабря 1914 года. Германская эскадра, ранее одержавшая победу при Коронеле, была уничтожена. Были потеряны броненосные крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», бронепалубные крейсеры «Лейпциг», «Нюрнберг», почти все вспомогательные корабли и более 2000 человек.
(8) — «Кент» был первым кораблем одноименной серии броненосных крейсеров, самой большой в истории. Всего в серии было построено 10 кораблей. Также он был самым медленным среди кораблей своей серии, собрав все «детские болезни».
(9) — В РеИ так все и произошло. Британские корабли не смогли распределить цели. В результате этого старый и медленный «Кент», превысив свою максимальную заявленную скорость на 2 узла, смог догнать одного противника, но упустил второго.
(10) — Бой у острова Мас-а-Тьерра состоялся 14 марта 1915 года. В ходе его был потоплен крейсер «Дрезден» — последний германский боевой корабль в Тихом океане.
(11) — В РеИ Канарис действительно служил на крейсере «Дрезден» в чине лейтенанта. После потопления корабля он был интернирован в Чили, сбежал из лагеря и смог добраться до Германии. В конце ВМВ, уже будучи главой Абвера, он был арестован и казнен СС по подозрению в связях с британцами. Есть теории, что он мог быть завербован еще в 1915-м, находясь в английском плену.
(12) — В петлицах старшины крепилось в линию четыре треугольника. Отдаленно они напоминали зубья пилы. Отсюда и прозвище.
Глава 30
— Ну, как дела? — весело поинтересовался Михаил. — Как день прошел?
— Откуда ты узнал, что Селестия вызовет меня к себе? — спросила Твайлайт. Этот вопрос ее беспокоил с самого утра.
— Ты поверишь в то, что я знал о ее намерениях? — ухмыльнувшись, ответил вопросом на вопрос человек.
— Нет, — категорично отказалась аликорн.
— Ну, и зря… — пожал плечами гость сна. — Тогда, можешь считать, что я просто предугадал…
— Такие прогнозы делать очень непросто! — заметила принцесса.
— Тебе не угодишь! — наигранно возмутился Михаил. — Перейдем к делу? Или так и будем переливать из пустого в порожнее? Ты же хотела узнать про того командира…
— Да, — согласилась Твайлайт.
— С этим проблем не будет, — заявил человек. — Вот только я теперь буду показывать тебе историю от лица другого участника событий. Так мне удобней будет…
— Тебе виднее… — хмыкнула аликорн.
— Тогда, поехали, — человек щелкнул пальцами.
Твайлайт снова была в теле человека. Она поняла это, увидев его руки, державшие карту. Еще через секунду она, благодаря его воспоминаниям, знала ситуацию. Они стояли на распутье посреди леса. Прямо уходило шоссе на Барановичи, направо отходила куда менее накатанная проселочная дорога. С одной стороны выбор казался очевидным, но вот с другой… надо было все тщательно обдумать.
И старший лейтенант Онуфриев думал. Ситуация складывалась крайне неприятная. Их Тринадцатая армия к началу войны находилась в стадии развертывания, которое завершить ей уже, похоже, не удастся. И ее Сорок четвертый Стрелковый корпус был разбросан вдоль железных и шоссейных дорог между Вязьмой и Бельском. То же самое случилось и с корпусной артиллерией. И сейчас командир батареи корпусных гаубиц Олег Онуфриев располагал всего одним орудием А-19 (1) с расчетом и тягачом «Коминтерн» (2). Остальные пушки и личный состав потерялись еще где-то в Борисове. Из-за вечной неразберихи железнодорожников их загрузили в разные эшелоны. Поезд, на котором ехал Онуфриев, добрался до Барановичей, а куда делся другой, никто из станционного начальства сказать не мог. И это притом, что эшелон с остальной батареей ушел из Борисова на несколько часов раньше…
Но задачу никто не отменял, поэтому командир приказал выдвигаться в сторону Слонима, надеясь, что остальные орудия уже там. Еще к ним прибился воентехник первого ранга (3) Тиньков — один из представителей делегации сталинградского завода «Баррикады». С его слов, они должны были проверить некую крупную жалобу по поводу некомплектных орудий, поставленных в какую-то часть Десятой армии. Группу отправляли еще в мирное время, и в результате той же неразберихи воентехник потерял коллег.
С этим человеком Олег был шапочно знаком. На сталинградском заводе он принимал несколько орудий, и там воентехник ему здорово помог. Вообще, по слухам, Тиньков был человеком исключительно грамотным, но нрав имел скандальный и даже ушел с СТЗ из-за какой-то неприятной истории. Правда, на «Баррикады» его взяли. Старший же лейтенант ему чем-то понравился, и знакомство сохранилось. Поэтому Онуфриев, обнаружив Тинькова на станции в совершенной растерянности, предложил ему вместе добраться до Слонима, где инженер также надеялся найти свою группу, и тот согласился.
— Ну, и чего мы остановились? — сидевший в кузове тягача вместе с расчетом воентехник заметно нервничал. — Ясно же, что на Барановичи прямо! Мы ведь здесь проезжали уже!
— Меня беспокоит эта странная канонада впереди, — ответил ему старший лейтенант, стоя на подножке кабины тягача и прислушиваясь к звукам спереди. — Если судить по отдалению, то, как раз в районе Барановичей…
— Ну, и что? — продолжал нервничать Тиньков. — Так и будем здесь сидеть?
— Дай мне подумать, — ответил командир и углубился в карту, заправленную в его планшет. — Будет глупо выехать прямо на немцев. Правильно?
Сейчас они стояли на дороге между Слонимом и Барановичами. Всем хотелось поскорее добраться до хоть какой-нибудь части, но впереди, в Барановичах, похоже, шел бой. А ведь не так давно они покинули этот город, направившись на запад, в Слоним, и там было все тихо. Они бы и сейчас ехали на запад, если бы не странный вестовой на мотоцикле, встретившийся им. Он предъявил приказ заместителя командующего фронта всем, кто движется в сторону Слонима, возвращаться. И артиллеристы развернулись на Барановичи, а вестовой унесся вперед.
И вот теперь они застряли в непонятной ситуации. Позади Слоним, в котором то ли еще держались наши, то ли уже хозяйничали немцы. Впереди Барановичи, где, похоже, уже идет бой. Раздумья Онуфриева прервали шумы моторов, приближающиеся по шоссе с обеих сторон.
— Сзади танки! — с нотками паники крикнул кто-то из расчета орудия из кузова.
— Это наш Т-28, — приглядевшись, успокоил бойцов Тиньков. — Ну, теперь повеселее будет! С такой броней можно и на Барановичи! Пустим его впереди, и все.
И действительно, сзади к ним подкатил средний танк. Одновременно с ним из-за поворота со стороны Барановичей вылетела «Эмка». Ее водитель еле успел затормозить, остановившись в считанных сантиметрах от носа тягача. Из открывшейся задней двери легковушки выкатился человек, сразу же напомнивший Олегу напуганного поросенка. Ну, сами посудите, маленький, кругленький, лысенький и повизгивающий с испугу. Тем не менее, «поросенок» имел знаки различия батальонного комиссара (4).
— Товарищи танкисты! — заорал комиссар, обращаясь к выглянувшему из люка мехводу. — Товарищи танкисты! Сзади танки! Нас обстреляли!
— Комиссар, успокойся! — голос принадлежал человеку с бледным нездоровым лицом, высунувшемуся по пояс из люка главной башни. Одет он был почему-то не в танкистский комбез. Кителя на нем тоже не было, как и головного убора. — Представься и объясни, как следует.
— Танки сзади! В Барановичах! Как они туда попали? — продолжил истерить «поросенок». Глядя на это, его решил прервать выбравшийся на дорогу водитель легковушки.
— Товарищ командир, разрешите? — видя, что от комиссара толку нет, танкист кивнул водителю. — Ефрейтор Тынов, а это — батальонный комиссар Хряков — начальник политуправления Четвертой танковой дивизии, — представил водитель себя и пассажира. Онуфриев невольно усмехнулся сходству фамилии и облика комиссара. — Следуем в расположение Шестого Мехкорпуса в город Белосток.
— Кхм… — то ли закашлялся, то ли хмыкнул командир танка. — Попасть туда вам, боюсь, не удастся. А что за танки в Барановичах? Сможешь рассказать конкретнее?
— В Барановичах бой, — доложил водитель. — Немцы с севера, вроде, атакуют. Я видел легкие танки, самоходка одна была и много броневиков с мотопехотой еще. А у гарнизона танков нет, и пушек на въезде я всего две видел. Как они там отобьются, ума не приложу…
— Что за пораженческие настроения, Тынов! — мгновенно преобразился комиссар. — Небольшая группа противника случайно прорвалась вглубь советской территории, но она будет уничтожена силами нашей непобедимой Рабоче-Крестьянской Красной Армии! Верно ведь я говорю, товарищи танкисты, товарищи артиллеристы? — и не дожидаясь ответа он продолжил. — Садись за руль, едем в Белосток!
— Какой Белосток, комиссар? — пробасила голова в синей фуражке, высунувшаяся из второго люка орудийной башни. — Какой Белосток?! Там всю Десятую армию окружили! А ваш Шестой Механизированный вообще уничтожен!
— Я был уверен, что это — лишь панические слухи, распускаемые противником, — сдулся комиссар. — Я и сейчас бы не поверил, если бы нас не обстреляли… А вы, собственно, кто такие? — наконец-то додумался поинтересоваться он.
— Прекрати сеять панику, Колтунов! — тем временем, заткнул высунувшегося командир танка. Он посмотрел куда-то вниз и, достав из-под брони фуражку с синим околышем, надел на голову. — Этого достаточно?
— Хорошо бы документики! — Хряков неожиданно проявил твердость.
— Ну, смотри, — человек, сидящий в главной башне, достал и открыл удостоверение.
Естественно, стоящим на земле ничего видно не было. В итоге, комиссар отправил наверх своего водителя. Неожиданно Тиньков последовал за тем, перепрыгнув из кузова тягача сразу на броню. Вернулся он впечатленным.
— Начальник Особого отдела фронта! — нагнувшись к уху Онуфриева, прошептал воентехник. — Старший майор Госбезопасности!
— Колтунов, дай мне карту! — приказал старший майор, и второй человек в синей фуражке исчез в люке. Тем временем, начальник Особого отдела переключил наконец-то внимание на артиллеристов. — Ну, а вы кто будете, товарищи? — поинтересовался он.
— Старший лейтенант Онуфриев, отдельная артиллерийская бригада Сорок четвертого Стрелкового корпуса… Вернее то, что от нее осталось… — отчитался Олег.
— Кто я, вам уже доложил воентехник, — усмехнулся чекист, сидевший на месте командира танка. — И что думаешь делать в сложившейся ситуации, старший лейтенант? — невозмутимо поинтересовался он.
— Я как раз размышлял, но теперь, когда имею сведения от товарища батальонного комиссара, — Олег кивнул на мнущегося возле своей машины Хрякова. — Думаю, свернуть на боковую дорогу. Судя по карте, она идет лесами в юго-восточном направлении почти до самого Слуцка. Если в Барановичах немцы, и они идут с севера, то так мы минуем их, обойдя город с юга. А в Слуцке, по идее, должны быть наши.
— От боя бежите, товарищ Онуфриев? — среагировал комиссар. — А ведь у нас есть и танк, и пушка! Мы можем помочь нашим товарищам в Барановичах!
— Что же ты тогда гнал оттуда на полном ходу, а не остался помогать? — жестко ответил ему старший майор. — У меня в машине один танкист! За рычагами. А корпусные гаубицы вообще к противнику ближе нескольких километров не должны приближаться! Ее в боевое положение полчаса разворачивать! Так что ни о каком боестолкновении и речи идти не может! Я согласен со старшим лейтенантом! — некоторое время поизучав свою карту, подытожил он. — Если враг идет с севера, то мы свернем южнее, к Слуцку! (5) Там уже начинаются укрепрайоны старой госграницы. Похоже, что это наш единственный выход, иначе — окружение. Мастюков, слышал? — обратился он уже к своему водителю. — Поворачиваем! Товарищ батальонный комиссар, вы с нами? — обратился он к Хрякову. — Или все еще хотите в Белосток? Или в Барановичи?
— Нет-нет, я с вами! — уцепился за предложение тот.
— Отлично! Тогда по машинам, товарищи, — скомандовал особист. И маленькая колонна свернула на узкую боковую дорогу, вскоре совсем скрывшись среди деревьев, прикрывавших их еще и сверху своими густыми кронами.
Когда видение кончилось, Твайлайт не знала, что и сказать.
— Он, что же… струсил? — наконец, спросила она. — Не поехал в Барановичи, а предпочел пойти в обход? Проскочить малохожим тайным путем? Но ведь тот, другой генерал говорил, что если отдать тот город, то еще две армии погибнут! Сколько же человек он бросил!
— А ты думала, он рвался в Барановичи, чтобы выполнить наказ Болдина? — усмехнулся Михаил. — Он посчитал, что, даже попади он туда, уже поздно было бы что-то предпринимать. Поэтому он просто хотел вырваться из котла…
— Но ведь он мог хотя бы попытаться! — не согласилась принцесса.
— Может быть, и мог… — вздохнул гость ее сна. — Мне тяжело судить. Мне до генеральского уровня далеко.
— Знаешь, что еще показалось мне странным, — подумав, добавила аликорн. — Тот водитель, что привез толстого комиссара. Он мне показался знакомым.
— У тебя, видно, хорошая память на лица, — улыбнулся гость ее сна. — И где же, по-твоему, ты могла его видеть?
— Не знаю, — призналась Твайлайт. — Пока не вспомнила. Может быть, в составе советской делегации? Или в тридцать девятом?
— Иногда ответ гораздо ближе, чем там, где ты его ищешь, — поучительно сказал Михаил. — Подумай над этим… Ну, а на сегодня мы заканчиваем.
Остальную ночь принцесса проспала спокойно, видя легкие цветные сны.
Очередной рабочий день прошел плодотворно. Рэрити и Роза полностью отработали технологию позиционирования. Теперь нужно было придумать, как накрепко срастить части вала, чтобы место скрепления выдерживало какие-то там напряжения. В этом мастер по замене оборудования ей помочь не могла. Волшебнице нужно было придумать все самой…
Сосредоточившись, она сидела в углу цеха возле доски и мелом рисовала схему заклинания. Неожиданно какой-то шум со двора отвлек единорога от расчетов. Рэрити и так была не в лучшем настроении, ведь пока так и не смогла придумать ничего путного. А тут ее еще и отвлекают!
Свое недовольство она выразила, громко поинтересовавшись происходящим. Тут же снаружи раздался голос Главного, который поспешил ответить, что все нормально. Сначала волшебница хотела выйти и посмотреть, что произошло, но потом передумала. Вряд ли там нашлось бы что-то, стоящее ее внимания!
Вечером, так ничего и не добившись, Рэрити решила заглянуть в кабинет инженера. Поднявшись на верхний этаж, она с удивлением отметила, что секретарь при входе отсутствует. А дверь в сам кабинет приоткрыта. Из-за нее раздавались голоса. Один единорог сразу узнала. Второй, судя по тому, что говорили по-русски, принадлежал обладателю стильного синего мундира. Замерев в прихожей, волшебница прислушалась. Люди, говоря на своем языке, явно ни от кого не скрывались, привыкнув, что никто, кроме них самих, этого наречия не знает. Что ж, стоило этим воспользоваться…
— И как же все-таки удачно все вышло с этим лопухом! — довольным тоном произнес хозяин кабинета.
— Ты прав, — согласился второй человек. — С этим перевертышем нам исключительно повезло. Теперь от сержанта можно требовать чего угодно. Начнет ерепениться, можно напомнить про его вину. Вот только я пока не вижу, где эта шпана может принести пользу… — он ненадолго замолчал. — Ладно, в Кантерлоте разберутся…
— Но ведь сколько он всякой чуши наговорил! — воскликнул Главный. — Ты веришь ему?
— А у него нет причин врать нам, — ответил гость. — Да и все у него складно выходит. А этот сержант не настолько умен, чтобы самому все это придумать… Ты лучше расскажи вот про этот образец! — предложил он.
— Занятное оружие, — ответил хозяин кабинета. — Явно является дальнейшим развитием ППД-40. Но имеет множество отличий. Положи рядом свой, лучше всего сравнить на примере!
Некоторое время оба человека молча что-то изучали. Рэрити оставалось только догадываться, что же именно.
— Первое, на что я сразу обратил внимание — качество деталей! — произнес Главный, несколько раз чем-то лязгнув. — Смотри, какой ужас! Такое впечатление, что у станка не профессионал стоял, а полнейший профан! А ведь здесь все упрощено по максимуму. Вот, сравним с твоим…
Еще некоторое время люди, периодически хмыкая, лязгали железками, будто что-то собирая и разбирая.
— Вообще, здесь все сделано под крупносерийный выпуск, — снова заявил инженер. — И под удешевление готового изделия. Посмотри на материалы. Здесь и здесь. Дешевка! А ведь оружие почти новое! Сделано в сорок четвертом. Ему год всего, если верить сержанту. А сравни со своим. Смотри, какой износ!
— А что скажешь про магазин? — поинтересовался обладатель синего мундира.
— Большой, сложный и неудобный! — резко высказался хозяин кабинета. — Единственное преимущество — объемный. Он тут, как видно, перекочевал с ППД-40. Видишь, ложе разрезное. Образец явно под барабанный магазин спроектирован. Насмотрелись на финнов! (6) И слизали у них далеко не самое лучшее решение!
— Ну, это мелочь… — решил второй человек. — Так значит, ты говоришь, крупносерийное производство. Скорость и дешевизна в ущерб качеству…
— Именно так! — подтвердил Главный. — Взгляни на серийный номер. Посмотри, сколько в нем цифр. Счет выпущенных экземпляров явно идет на миллионы!
— Это подтверждает все то, что поведал нам этот мелкоуголовный элемент, — неожиданно перевел разговор на другую тему гость.
— Что именно? — не сориентировался хозяин кабинета.
— Война действительно была долгой и изматывающей, как он и рассказал. Иначе бы не потребовалось столько автоматов…
— Я ему до сих пор не верю! — заявил Главный. — Такого просто не могло быть!
— Хочешь верь, а хочешь — нет, — глубокомысленно заключил обладатель синего мундира. — А он от своих показаний не отказывается.
— Ну, и ладно! — инженер, похоже, решил сменить тему. — Что будешь с этим олухом делать дальше?
— Как что? — казалось, удивился гость. — Отвезу в Кантерлот. Пускай уж они там сами решают, куда этого… гражданина приспособить.
Кого они обсуждают, единорог так и не поняла. Имя ни разу не прозвучало. Может быть, они разыскали в горах Титова? Вряд ли… Если бы Коляна нашли, хозяин кабинета, уж наверняка, поставил бы ее в известность.
— Приспособишь такого… Как же! — с явным скепсисом произнес инженер. — Я бы ему и сортир сторожить не доверил! Эта паразитка, вон, как ему в доверие втерлась! Балбес до самого конца ничего не понял! Кстати, а чего ты в нее так вцепился? Я этих вредителей приказал сразу в расход пускать!
— Эта ведь действовала умнее, чем остальные ее сородичи? — спросил неизвестный.
— Пожалуй, да… — согласился Главный. — И что с того? Паразит же.
— Покажу ее начальству, — решил обладатель синего мундира. — Привезу им двоих вместо одного.
— Дело твое… — сварливо отозвался хозяин кабинета. — Когда вылетаешь?
— Завтра, — ответил гость. — С утра вылетим, доберемся до Бологого, там отдохнем. Ну, а затем уже и в Кантерлот.
Тут люди стали прощаться, и волшебница поняла, что, если они сейчас откроют дверь, то застанут здесь ее, что будет не очень хорошо. Правда, истинной леди подслушивать вообще не полагалось. Но в той ситуации, в какой находилась она, Рэрити сочла это для себя возможным.
Но нужно было что-то предпринять. Громко постучав в дверь, она спросила по-эквестрийски:
— Не помешаю?
— Заходи! — откликнулся изнутри Главный.
Пройдя в кабинет, единорог поздоровалась с людьми и еще раз оглядела незнакомца. А также она поняла, что сравнивали люди. Два автомата. Один в точности походил на тот, что имелся у Коляна. Второй волшебница видела впервые, он был явно постарше, но похож на первый. Ничего удивительного в этом она не заметила. Концепция у двух этих образцов человеческого оружия, наверняка, была общей.
— Роман, — представился гость.
— Рэрити, — чуть склонив голову, назвалась волшебница. — Я хотела уточнить у вашего собеседника кое-что по поводу необходимой крепости того вала.
— Хороших специалистов ты, Николай Игоревич, растишь! — с одобрением посмотрев на нее, сказал Роман.
— Стараюсь… — сухо ответил Главный, у которого, оказывается, все-таки было имя.
— Ну, тогда я не буду вам мешать! — заявил обладатель синего мундира. — Занимайтесь. Восстановление вала — первостепенная задача! — он попрощался с хозяином кабинета, взял оба автомата, вежливо кивнул Рэрити и вышел из помещения.
— Николай, значит? — поинтересовалась Рэрити у инженера. — Как и сержант Титов?
— А что тебя удивляет? — ехидно поинтересовался Главный. — Это — распространенное у нас имя. Но местным я его не называю. Зачем им его знать? Его еще используют только наши… И к чему это ты упомянула своего спутника?
— Просто, к слову, — призналась единорог. — Было бы хорошо, если бы его нашли. Не то чтобы он был мне для чего-то нужен… Но ведь и бросить его в этих горах нельзя!
— Уверен, что он будет доставлен в безопасное место! — нахмурившись, произнес Николай. — Ты, кажется, что-то хотела узнать про вал?
Тема сержанта, похоже, была для инженера неприятной. Почему? Рэрити пока не стала задумываться. И без этого у нее голова была загружена всякими техническими деталями. До заката они с человеком строили теории прочности и продумывали методы испытаний.
— Что ты знаешь о строении твердых веществ? — спросил в какой-то момент инженер.
— Позволь вспомнить, — задумалась Рэрити. — Кристаллы, вроде бы, имеют микроструктуру, которая, многократно повторяясь, позволяет им обретать правильную форму.
— Кристаллическая решетка, — кивнул Николай. — Рад, что тебе знакомо это понятие! А теперь я скажу, что металлы тоже имеют кристаллическую решетку, но с другим типом связи. Что если ты попробуешь восстановить структуру решетки вдоль границы разлома?
— Интересно, — согласилась волшебница. — То есть, ты предлагаешь не срастить повреждение, а устранить его на уровне микроструктуры металла?
— У нас этот термин называется «атом», — пояснил Главный. — Я уже заметил, что твоя магическая школа намного превосходит местную. Тебе доступны тонкие операции. Твои заклинания могут быть многофункциональными. Ты превратила доломит в мрамор… Но я не знаю границы твоих возможностей! Сможешь ты четко оперировать на атомарном уровне?
— Даже не знаю… — Рэрити была действительно озадачена. — При создании артефактов, как я слышала, идет перестроение микроструктуры внутри кристалла. Решетки, как ты ее зовешь. Так что, теоретически, магия способна к работе на столь тонком уровне. Вот только у меня нет большого артефакторского опыта.
— Мое дело предложить, — поскучнел хозяин кабинета. — Но помни, ты сама вызвалась помочь мне с этим!
— Я, между прочим, кое-что попросила взамен! — в свою очередь напомнила человеку волшебница. — И, в отличие от меня, у тебя по моему делу нет никаких наработок!
— Что?! — мигом взбеленился инженер. — Если ты чего-то не видишь, то не значит, что ничего нет! Идем! — он вскочил и вышел из кабинета. Единорогу оставалось только поспешить за человеком.
Спустя пять минут они зашли в один из сараев на задворках. От остальных строений он отличался более основательным видом и наличием охраны из двух единорогов. Внутри было почти темно.
— Зажги свет, — потребовал Николай. — Я знаю, ты умеешь!
Рэрити выполнила эту просьбу. В помещении стало посветлее, а ее свет отразился от зеркала, висевшего на стене.
— Довольна? — ухмыльнулся Главный. — Я отправил твоего знакомого Карла и пару десятков пегасов, и они нашли то, что нужно! Так что тебе даже не придется возвращаться в горы. Но сначала выполни свою часть сделки!
— Я более чем удовлетворена, — кивнула единорог. — Прошу простить за недоверие.
— Пустяки, — пожал плечами инженер. — Идем отсюда…
Проходя через двор, человек обернулся и строго посмотрел на волшебницу.
— Завтра я вылетаю в Сталлионград, — недовольно произнес он. — Нужно отчитаться о текущем состоянии дел… Ты теперь знаешь, в каком направлении работать?
— У меня есть определенные мысли, — согласилась Рэрити.
— Значит, не заскучаешь! — неожиданно расхохотался Главный. Оборвал смех он так же резко, как и начал. После чего развернулся и молча ушел.
Остаток времени перед сном единорог думала. Неужели она скоро окажется дома? Сдержит ли человек свое слово? То, что он уже нашел в горах и доставил сюда зеркало, о многом говорило…
Но сначала ей нужно выполнить свою часть сделки. Рэрити уже тошнило от технических терминов и вещей, которые ей никогда не нравились. Она уже не помнила, когда последний раз что-то шила или моделировала наряд! Волшебница, как истинная леди, не показывала свою слабость, но это не означало, что ей было легко!
Ничего. Завтра она проверит предложенную Николаем теорию. Все-таки как приятно, даже в мыслях, называть существо его собственным именем, а не глупой кличкой!
А еще единорог решила, что, если у нее останется время, она начнет разгребать бардак в комнате инженера. Когда он вернется и увидит чистоту и порядок вместо своего свинарника, то будет приятно удивлен!
Утром оба человека отбыли по своим делам, но Рэрити этого момента не застала. Однако по этому поводу она не опечалилась, ведь единорог и так знала, что нужно делать.
Первым, что разведчица почувствовала, придя в себя, был голод. С одной стороны, то, что она вообще хоть что-нибудь чувствовала, было хорошо. С другой стороны, получалось, что она находилась без сознания достаточно долго, если успела проголодаться… Возможно, пару дней…
Несколько минут чейнджлинг лежала без движения, прислушиваясь к себе и к окружающей неизвестности. Тело, к ее удивлению, не сильно-то и болело. Нет, дискомфорт, конечно, был, но его можно было объяснить просто долгим лежанием без движения. Все конечности, похоже, были на месте. В целом, она ощущала себя вполне здоровой. Только голодной.
А вот окружающее пространство пока не спешило обрадовать ее такой же определенностью. Где-то недалеко от пришедшей в себя перевертыша кто-то пел. Причем, так мерзко и немелодично, что даже она, никогда не считавшая себя музыкальной, готова была поморщиться. Ни одного слова она пока не поняла. Единственное, что смогла узнать про неведомого певца разведчица, так это его пол. Голос явно принадлежал мужчине.
Еще где-то вдалеке капала вода. Судя по эху, сопровождавшему песню, они находились в какой-то пещере или в подземелье. Для получения дополнительной информации нужно было встать и открыть глаза. Это она и сделала.
Тюремная камера. Вот, где она находилась. Небольшая прямоугольная комната с выложенными из камня стенами и крохотным окошком где-то возле высоченного потолка. В одной стене глухая дверь с двумя окошечками, сейчас закрытыми с той стороны. Почему их два, разведчица сообразила сразу. Они находились одно над другим. Первое на высоте лица пони, второе на уровне головы человека. В этом не было ничего удивительного. Эти странные двуногие явно были здесь хозяевами. Так, может, и поет за стеной кто-то из них?
Чейнджлинг уже определила, что певец находится за перегородкой справа, видимо, в такой же камере. Поскольку больше делать было нечего, она уселась на пол и принялась его слушать, пытаясь понять хоть что-нибудь.
За стеной пели явно что-то грустное. Голос неизвестного иногда срывался. Когда-то он начинал сам себе подвывать, а время от времени, похоже, забывал слова и прерывался. В какой-то момент на ее соседа вдруг напала икота, и пение прекратилось. Это даже обрадовало разведчицу, которую, честно говоря, уже достали эти мерзкие завывания. Правда, тихо сидел ее сосед недолго.
— Начальник! — прокричали из соседней камеры. — Эй, начальник!
Похоже, ее сосед решил позвать тюремщика. Причем, в разговоре он перешел на понятный для нее язык пони. Ей стало даже интересно, что из этого получится.
— Тут я! — через минуту доложил взволнованный голос. — Чего изволите? — тут же поинтересовался его обладатель.
— Что так долго, морда твоя лошадиная? — странно растягивая слова и периодически икая, поинтересовался сосед. Впрочем, времени ответить собеседнику он не дал, сразу же озвучив свое требование. — Ты, это… Че зыркаешь? Выпить мне принеси! Не видишь, командир мучается…
— Сию минуту! — отозвался охранник и, судя по цокоту копыт, помчался исполнять поручение.
Ого! Похоже, ее сосед не был здесь арестантом, как она сама! Вон, как он запряг надсмотрщика. Это было ценное наблюдение, и разведчица решила продолжить слушать. Хотя может ли она теперь называть себя разведчицей? В поселке она не продержалась и получаса, как была раскрыта! Кстати, интересно, как тот человек с тухлыми эмоциями смог ее вычислить. Как-то ведь смог… Но, раз она еще жива, значит, чем-то смогла заинтересовать двуногих. А, следовательно, еще ничего не кончено! Она и сейчас слушает и получает информацию, значит, остается разведчицей. И выбраться отсюда сможет. Так что еще не все потеряно. А ведь она еще обещала себе стать королевой. Этот зарок она тоже сдержит!
За стеной в это время молчали. Сосед только периодически икал, иногда недовольно сопел и что-то бурчал себе под нос. Звуки здесь хорошо разносились, поэтому она слышала все. Если бы еще перевертыш могла понимать, что он говорил!
Тем временем, приближающийся топот возвестил о возвращении тюремщика.
— Вот, пожалуйте! — отдуваясь, произнес он возле соседней камеры.
— Давай сюда! — потребовал ее сосед. Некоторое время из-за стены слышалось бульканье, после чего неизвестный удовлетворенно выдохнул. — Ты что, образина, только воду принес? — вдруг спросил он.
— Да… — промямлил тюремщик.
— Тащи самогон! — велел сосед. — Грустно мне. Пить буду!
— Никак не могу… — пролепетал надсмотрщик.
— Что?! — взорвался негодованием любитель выпить. — Ты что, совсем ошалел?
Теперь перевертыш поняла, что не так было с ее соседом. Она слышала, что некоторые пони пили специально приготовленную жидкость, которая снижала их концентрацию и высвобождала эмоции. С точки зрения чейнджлингов это было интересным явлением. Они знали об этом эффекте, но эмоции, получаемые от выпивших алкоголь пленников, хоть и казались яркими и насыщенными, на самом деле оказывались менее питательными, чем обычные.
— Не велено… — в это время пытался оправдаться охранник.
— Как это?! Кто запретил? — возмутился сосед.
— Шелест… — ответил тюремщик. — Лично…
— Да плевал я на нее! — гордо заявил неизвестный. — Я — командир Рабоче-Крестьянской Красной Армии! И ты, зараза, мне выпить принесешь! Или я тут все вверх дном переверну!
— Пожалуйста, не надо! — попросил надсмотрщик. — Мне запрещено. Я всего лишь стою здесь на страже!
— Тогда, пшел вон отсюдова! — выкрикнули за стеной. Тут же в дверь соседней камеры что-то ударилось, заставив охранника, ойкнув, отскочить. — Стоит он на страже, понимаешь!
Еще некоторое время ее сосед возмущался, зациклившись на последней фразе. А разведчица еще больше уверилась, что существо за стеной пьяно.
— Стоит он на страже, коленвал ему в печень! — сосед все никак не мог успокоиться. — Стоит, понимаешь, на страже… — несколько секунд он молчал, а потом заклинившая в его мозгу фраза неожиданно превратилась во что-то другое. — Стоим на страже! Всегда-всегда! — проорал пьяница, видимо, решив продолжить концерт. Правда, на неизвестный язык он не перешел. — А, если скажет! Страна Труда! — совершенно не в ритм продолжил неизвестный командир. — Прицелом точным! Врагу в упор! Дальневосточная! — тут он прервался, поперхнувшись на высокой ноте, но, отдышавшись, продолжил. — Дает отпор! Краснознаменная! Смелее в бой!
Еще один куплет он пропел на языке пони. Разведчица узнала о полках, подошедших с севера и юга, о том, что некто со странным именем «Комсомол» куда-то возьмет подругу. Также сосед пропел о растущем союзе и о том, что завоеванное кровью врагам они не отдадут. (7) Вот теперь она точно была уверена, что за стеной сидел человек. Слабовольные травоядные пони ни за что не сложили бы песню с таким текстом! А союз, который он упоминал, видимо, подразумевал сотрудничество людей со сталионградцами…
Остаток песни человек пропел на своем языке, и она не узнала больше ничего. Минут пять помолчав, сосед затянул что-то жалостливое и тоскливое. Слушать это стало невыносимо. Перевертыш сосредоточилась и коснулась эмоций пьяницы.
Чувства его не отдавали тухлятиной, как у того человека в поселке. Он был в своем уме. Возможно, себе же на горе. Светлых эмоций она почти не уловила. Отчаяние, предрешенность, упрямая черная злоба — вот, что преобладало у человека в голове. С таким чейнджлинг еще не сталкивалась. Она вообще не понимала, как существо может жить с таким дисбалансом эмоций. Судя по всему, этот человек существовал только потому, что кто-то не давал ему умереть…
Сейчас она была голодна, и его эмоции, хоть и испорченные выпивкой, пришлись кстати. Лишившись их, ее сосед быстро успокоился и, судя по раздавшемуся вскоре из-за стены храпу, заснул. Где-то неподалеку успокоено выдохнул охранник.
Еще пару часов она просидела, обдумывая сложившееся положение. Бежать отсюда пока не представлялось возможным. Значит, нужно было дождаться того, кто приказал ее сюда поместить. Ведь сделал он это явно не случайно!
Наконец, она услышала вдалеке скрип двери и приближающиеся шаги. Новоприбывший не цокал копытами, но, судя по звукам, по камням пола ступали четыре ноги. Похоже, людей было двое. Сначала они остановились у соседней камеры.
— Спит? — удивленно поинтересовался человек. Голос его она тут же узнала. — Не похоже на него. Я думал, будет буянить, как обычно…
— Он хотел, товарищ старшина! — отчитался тюремщик. — Песни орал, как всегда. Выпить просил. Но потом вдруг резко успокоился и уснул…
— Занятно… — произнес Роман. Судя по голосу, это был он. — А ты ничего необычного не заметил?
— Нет, — ответил надсмотрщик. — Все тихо было.
— А как там? — понизив голос, спросил человек, судя по всему, указав на ее камеру.
— Не спит, но и не безобразит, — доложил охранник.
— Как мы и ожидали, — удовлетворенно хмыкнул старшина. Оказывается, так правильно звучало его звание. — Тогда отопри. Я хочу пообщаться с нашей гостьей! Кеша, прикроешь меня на всякий случай.
— Без проблем, — произнес кто-то, до этого молчавший.
Дверь заскрипела, а разведчица переместилась в угол, заняв позу, внешне должную казаться расслабленной. На самом деле, она была готова начать действовать в любой момент. Дверь открылась и, впустив посетителя, сразу закрылась. Внутрь зашел человек в синем мундире и со странной плоской шапкой на голове. Роман.
Он спокойно поставил в угол табуретку, сидя на которой ждал их у костра. Нижнее окошечко, тем временем, распахнулось, и в нем чейнджлинг увидела ствол автомата, направленный на нее. Это означало, что с той стороны находился еще один человек, который готов был при случае изрешетить ее. Похоже, время действовать еще не пришло.
— Здравствуй, — усевшись, обратился к ней человек. — Я думаю, ты знаешь, что это такое? — он кивнул на оружие.
— Знаю, — уставившись на собеседника, ответила она.
— Это для того, чтобы у тебя не возникло глупых мыслей, — пояснил старшина. — Раз уж ты пришла в себя, предлагаю поговорить.
— О чем мне с тобой говорить, человек? — прошипела разведчица.
— Возможных тем много, — не впечатлился Роман. — Например, наш товарищ, спящий в соседней камере… — он кивнул на правую от нее стену. — Обычно он не такой смирный. Это ты его обработала?
— Я была голодна, — констатировала факт перевертыш. — Больше ничего подходящего рядом не было.
— Николай много рассказал мне про ваш вид, — почесав подбородок, произнес посетитель. — Правда, почти все его знания получены после осмотра трупов. Ты — первый перевертыш, с которым мы разговариваем.
— Я должна впечатлиться? — прищурив один глаз и наклонив голову набок, ответила разведчица, смотря в глаза человеку.
— Нет, — пожал плечами Роман. — Просто знай это. Если бы не я, ты последовала бы за остальными своими сородичами — в выгребную яму. Но пока ты жива и невредима. Честно говоря, твои способности меня заинтересовали. Ты можешь прямо здесь превратиться в пони?
Чейнджлинг не понимала, чего от нее хочет этот двуногий. Очевидно было одно — он не собирался прямо здесь убивать ее, а значит, у нее еще был шанс. Воздействовать на его эмоции в данный момент было бесполезно. Человек был слишком насторожен. Сейчас он почувствовал бы любое вмешательство. Следовательно, пока нужно было отвечать на его вопросы. В конце концов, она не знала таких тайн, ради которых стоило умирать!
— Скажи своему солдату, чтобы не стрелял! — потребовала она. — Наше превращение на первый взгляд может выглядеть непривычно.
— Он все понимает, — улыбнулся старшина. — Кеша, ты как там?
— Принято, — коротко ответили из-за двери. — Пусть себе превращается.
Услышав это, чейнджлинг запустила трансформацию. И через пару секунд в камере сидела единорог по имени Кристалл.
— Просто замечательно! — обрадовался человек. — И как долго ты можешь поддерживать этот облик?
— Сколько захочу! — фыркнула разведчица. — Если в меня не будут кидать специальными артефактами!
— Великолепно! — еще больше развеселился ее странный посетитель. — А наощупь ты тоже стала как пони?
— Можешь проверить, — вернув зубы в нормальное состояние, оскалилась чейнджлинг. — Если не боишься.
Роман, не колеблясь ни секунды, встал и подошел к ней. Правда, его высокая фигура ни разу не перекрыла обзор стрелку за дверью. Встав рядом, старшина протянул руку к ее лицу. Это совсем не понравилось перевертышу. Она-то думала, что человек решится потрогать какую-нибудь отдаленную часть тела. Хвост или ногу. Поэтому она обозначила кусающее движение. Нет, пробовать посетителя на зубок чейнджлинг не собиралась. Но нужно было дать понять Роману, что тот зарвался.
Закончилось все неожиданно. Она получила ладонью по носу. Несильно. Человек просто обозначил, что зарвалась она.
— Не хулигань! — строго сказал он и погрозил пальцем.
Такой быстрой реакции от этого неуклюжего существа разведчица не ожидала. Поэтому далее она стойко вынесла ощупывания различных частей тела. Ладно, хоть под хвост человек не полез.
— Я доволен! — заключил он, снова усевшись на табуретку.
— В другой ситуации за такое обращение я переломала бы тебе твои длинные руки, — хмуро ответила чейнджлинг.
— А характера тебе не занимать! — хохотнул человек. — Можешь не волноваться! — он достал белый квадратный кусок ткани и вытер ладони. — Я не из сторонников межвидовых союзов. И я, как и ты, ничего приятного от прошедшей процедуры не испытал. Просто, так было нужно.
— И что теперь? — вернув себе привычный облик, поинтересовалась разведчица.
— Как что? — удивился Роман. — Теперь я предложу тебе работать с нами. А ты согласишься!
— Ты так в этом уверен? — разведчица постаралась никак не выдать интонацией свою растерянность. Такого она не ожидала.
— Конечно, — всплеснул руками старшина. — Ты умна и должна понимать, что иного выхода у тебя нет. Поэтому ты согласишься. И будешь жить, не зная голода и тягот, зато очень интересно! Думаю, мы сделали большое упущение, оставив вашу расу без внимания. Теперь мы плотно вами займемся. Так что, если оправдаешь наше доверие, то скоро станешь Королевой!
— Что? — выдохнула перевертыш. — Что ты сказал?! Я? Стану Королевой Улья?
— Зачем улья? — ухмыльнулся старшина. — Станешь Королевой всех Чейнджлингов! Ну, так что? Я зову начальство?
— Зови! — решилась она. — Не знаю, кто вы такие, но если вы это устроите, я готова. Но знай, я могу чувствовать ваши эмоции и узнаю, если вы захотите меня обмануть, прежде, чем вы сами это поймете!
— Не пугай, — махнул рукой человек. — Пуганые! — после этого он встал и, оставив свой табурет, скрылся за дверью.
Прошла четверть часа, и в камеру снова зашли посетители. Первым был Роман. За ним вошел человек с автоматом. Правда, оружие его смотрело в пол. А за ними зашел еще один человек. Таких перевертыш еще не видела. Он был ниже и меньше своих спутников, кожа на его лице была изрезана морщинами, а волосы заметно побелели. Еще на его лбу виднелся старый шрам. Она поняла, что так выглядят старики у людей. Он явно был тем самым начальником, которого упоминал старшина. Даже одежда его выглядела солидней, хотя в целом все трое были одеты примерно одинаково.
— Уговорил? — поинтересовался старик у Романа.
— Да, — коротко ответил он.
— Посмотрим, что из этого выйдет, — резюмировал начальник. — Ты пока будешь работать со старшиной, — посмотрев на нее тяжелым взглядом, произнес человек. — Все подробности также узнаешь от него…
Внезапно, успокоившаяся было, разведчица поняла, что в коридоре появился кто-то еще. Появился мгновенно и бесшумно.
— Ну, что там эта дикарка? — раздался из-за стены мелодичный, явно женский голос.
— Можешь зайти, Шелест, и посмотреть сама, — словно нехотя, ответил старик.
И тут в камеру вошло чудовище. Разведчица рефлекторно отступила назад, забилась в угол и зашипела. Такого ужаса она не переживала еще никогда! Ей не потребовалось прикасаться к эмоциям этого существа. Они сами будто придавили ее к стене. Перевертыш зажмурилась и была готова на все, лишь бы больше не чувствовать над собой эту страшную волю. Злую и чужую. Нет… Не чужую, а чужеродную…
— Я вижу, ты все поняла, — произнес мелодичный голос. — Так что служи нам верно, если не хочешь познать мой гнев…
Через миг все кончилось. Монстр просто пропал. А куда, она не успела понять. Открыв глаза, она увидела только спины старика и автоматчика, выходящих из камеры.
— Ну что, — усаживаясь на неизменный табурет, грустно поинтересовался Роман. — Поняла теперь, где оказалась? Или ты вообще не слышала про Кантерлот?
— Нет… — призналась разведчица.
— Эх ты… — улыбнулся человек. — Дитя гор… Ладно, скоро много чего узнаешь… Надеюсь, лицезрения Шелест тебе хватило, чтобы отбросить все попытки играть не по нашим правилам?
— Почему ты думаешь… — она сглотнула ком в горле. — Что я не сбегу от этого ужаса?
— Потому что она найдет тебя везде, — обрадовал ее старшина. — Так что пути назад нет…
— Ясно… — согласилась разведчица. — Я это уже поняла. Но хотела услышать и от тебя. Я готова играть по вашим правилам. Но помни! Ты обещал мне корону!
— Обещал — значит, выполню, — серьезно посмотрев на нее, произнес человек. — А теперь, будущая Королева Чейнджлингов, может быть, ты уже скажешь, как тебя зовут?
— Кризалис, — назвалась разведчица.
Уважаемые читатели, последовал вашим советам в комментариях и начал выкладывать произведения на Фикбуке. Пока первая часть
Буду очень признателен, если кому-нибудь там порекомендуете.
Также и на этом сайте добавил в первую часть картинки в главы 1,3,5,7.
(1) — А-19 (Корпусная пушка обр. 1931/37 года) — советское тяжелое орудие на колесном лафете. Калибр 122 мм. В ряде стран состоит на вооружении до сих пор.
(2) — «Коминтерн» — советский средний гусеничный артиллерийский тягач разработки ХПЗ. Мог буксировать все тяжелые советские артиллерийские орудия и перевозить в кузове 12 человек или 2 тонны груза.
(3) — Воентехник 1-го ранга — специальное звание в линейке инженерно-технического командного состава РККА. Соответствовало старшему лейтенанту.
(4) — Батальонный комиссар — специальное звание в линейке политического командного состава РККА. Соответствовало майору.
(5) — Комиссар и его водитель, сами того не желая, ввели в заблуждение встречных. В РеИ Барановичи были заняты частями Второй Танковой Группы, подошедшей с юга, а не с севера. Таким образом, решение повернуть южнее ведет отряд навстречу войскам Гудериана.
(6) — Барабанные магазины появились на советских пистолетах-пулеметах после Зимней войны. Очевидно, советское командование было впечатлено эффективным использованием финнами своего ПП Suomi KP-31, обладавшего подобным магазином на 70 патронов. Барабанные магазины, обладая хорошей емкостью, тем не менее, были сложнее и дороже в производстве. При этом магазины приходилось индивидуально подгонять под конкретный ПП, и магазины с одного ППШ не могли быть использованы с другим ППШ. Также магазины ППШ не могли использоваться с ранними версиями ППД с неразрезным ложем. Кроме этого сложная конструкция магазина приводила к частым перекосам при подаче последних патронов, и, в итоге, они почти никогда не снаряжались до полного объема. Также большой магазин существенно увеличивал габариты ПП, делая его громоздким. Например, с ППШ в руках было крайне неудобно передвигаться ползком. Все это привело к тому, что для ППШ был разработан коробчатый магазин, а новый советский ПП — ППС-43 изначально имел только коробчатый магазин.
(7) — Пьяница горланит Дальневосточную песню (Музыка Б.А. Шихов, слова А.Н. Поморский, 1929). Песня посвящена победе в советско-китайском конфликте на КВЖД в 1929-м году. Перед ВОВ и некоторое время после активно использовалась, как строевая песня.
Глава 31
Луна, хмурясь, оглядела стоящую перед ней троицу. Что же… Ей следовало догадаться, что, если поручить формирование команды Твайлайт, то выйдет… вот это.
Старлайт Глиммер. Именно ее младшая принцесса назначила командиром. Как эта выскочка смогла так быстро втереться в доверие к фиолетовой аликорну?! Ведь еще совсем недавно она, если верить самой Твайлайт, хотела уничтожить ее! Неужто путешествие через тридцать девятый так сблизило их? Вероятно… Опыт командования у единорога, похоже, был, но принцесса ночи продолжала приглядываться к новой подруге своей младшей коллеги.
Руперт Кребс. Бывший обер-фельдфебель. Человек, которым она несколько раз воспользовалась для своей выгоды, сейчас пригрелся под крылышком фиолетовой аликорна. Такой дурости от Твайлайт Луна не ожидала! Она что, забыла, что вместе с ними будут еще трое русских? И как минимум один из них лично знает Кребса. Они же друг друга перестреляют! Хотя… Принцесса ночи задумалась. Вряд ли Твайлайт рассчитывает именно на это. Но любопытно будет посмотреть, что же получится. Нужно будет только как-то преподнести этого кандидата клевретам Меркулова, которые явно бывшему врагу своей страны не обрадуются.
Деринг Ду. Сорвиголова. Авантюристка. И просто пегас с весьма сомнительной репутацией. Среди своих соседей она, как ни странно, казалась самым подходящим участником для той экспедиции, куда они собирались. Даже странно, что Твайлайт удалось так легко и быстро ее уговорить…
Самое смешное, что саму Твайлайт непоследовательная Селестия отозвала в столицу. Луна уже от своих агентов знала, что младшей принцессе предстоит сопровождать в Кристальную империю Деканозова. Принцесса ночи только мысленно ухмылялась, представляя себе общение этих двоих. Ее настораживало другое. Меркулов открыто послал сюда одного из своих самых доверенных слуг. Что это? Нападение или защита? Над этим нужно было подумать. Но сейчас ей требовалось разобраться с экспедицией.
— Готовы? — поинтересовалась аликорн.
— Да, — ответила за всех троих Старлайт.
Луна еще раз оглядела троицу, их экипировку и внешний вид. Вздохнув, принцесса активировала портал.
— Тогда, за мной! — скомандовала она.
Едва вся группа оказалась в московском подземелье, аликорн телепортировала их в комнату ожидания, где тут же отстучала кнопкой нужный код. Через четверть часа дверь открылась, и в помещение вошел Влодзимирский.
— Ваше Высочество! Рад приветствовать! — поздоровался он с Луной. — Это и есть ваша группа? — уточнил человек, заметно задержавшись взглядом на Кребсе.
— Именно так, — подтвердила принцесса. Честно говоря, она была удивлена, что именно этому своему подручному глава НКГБ доверил отправку экспедиции. Она ждала его самого или, на крайний случай, Кобулова.
— Наши люди уже готовы, — продолжил генерал-лейтенант. — Проинструктированы, собраны и ждут за дверью.
— Думаю, они могут зайти, — милостиво разрешила Луна.
Через минуту она вместе с генералом стояла напротив выстроившихся шеренгой участников экспедиции. Из группы русских она не узнала только одного офицера с погонами старшего лейтенанта. Зуев и Селиванов были принцессе хорошо знакомы. Ничего удивительного в выборе наркома она не нашла.
— Все вы знаете, зачем организован этот поход, — обратилась аликорн к строю. — Поэтому не буду лишний раз повторять то, что вам и так уже известно. Скажу то, что будет полезно! — принцесса обвела взглядом всех шестерых. — Портал будет включаться на пять минут раз в сутки. В полночь. Это будет происходить до тех пор, пока вы не вернетесь. Такой режим показал свою эффективность с Твайлайт. И я не буду ничего менять! — она посмотрела на Влодзимирского. — Вам есть, что добавить, генерал?
— Есть, — ухмыльнулся тот. — Вы, Ваше Высочество, очень щедры, когда готовитесь бесконечно ждать возвращения группы. Мы себе позволить такого не можем! — заместитель Меркулова, прищурившись, оглядел строй, задержав взгляд на незнакомом старшем лейтенанте. — Вам дается срок в два месяца! — заявил он. — Мы считаем, что этого более чем достаточно. Если по истечении этого срока вы не вернетесь, либо не будет получена от вас информация о задержке, то группа будет считаться пропавшей без вести! С соответствующими последствиями! — после последней фразы генерал-лейтенант скривился. — Я имею в виду, что после этого срока мы начнем готовить спасательную партию уже для вас! — разъяснил он. — У меня все!
— Тогда, я их забираю! — Луна посмотрела на заместителя наркома.
— Все верно! — подтвердил тот. — Удачи, товарищи! — Влодзимирский развернулся и скрылся за дверью.
Аликорн сосредоточилась и телепортировала себя и всю шестерку в подземелье к зеркалу.
— Стойте смирно! — приказала она. — Мне понадобится время на настройку!
Она справилась за полминуты. Зеркало засветилось, когда портал активировался, и принцесса неприятно удивилась тому, сколько энергии потребовалось для открытия перехода. Не будь у нее в подпространственном кармане нескольких накопителей, без которых принцесса теперь на Землю не ходила, ее могло и не хватить. Похоже, нужная временная координата находилась несколько дальше от реального времени, чем она ожидала. Прямой зависимости между расходом энергии и временной разницей, правда, не было. Поэтому аликорн при всем желании не смогла бы вычислить временное смещение.
— Вперед! — скомандовала она. — Сначала разведка!
Первыми в портал шагнули Селиванов с автоматом наизготовку и Старлайт, похоже, готовая поднять щиты. Через две минуты единорог вернулась и сообщила, что все в норме. После этого она и все остальные скрылись на той стороне.
Луна закрыла переход. Она еще немного повозилась, настраивая автоматику включения. Добавила, на всякий случай, еще энергии. После этого аликорн осмотрелась, вздохнула и телепортировалась обратно в комнату приема. У них с наркомом была договоренность о личной встрече.
Замурованный туннель погрузился во тьму, когда зеркало погасло. Пару часов ничего не происходило. Но потом древняя кирпичная кладка, закрывавшая правый конец коридора, вздрогнула.
— И что же с тобой делать, некондиция? — спокойно глядя на Коляна, поинтересовался пожилой особист. — Может, сам чего-нибудь предложишь?
Старший сержант сидел на стуле в зале самого настоящего средневекового замка. Он пару похожих видел в Польше. Но приняли его тут не какие-то там шляхтичи или рыцари. Встретили его здесь, похоже, самые настоящие гебешники…
Как они летели сюда, Титов запомнил плохо. В полете ему было не до осмотра окрестностей. К боязни высоты добавились еще и наручники. Да и старшина с автоматом на плече был в той же корзине. За ними, кстати, летела еще одна пегасья упряжка, но без людей. Кого там транспортировали, солдат не знал, да и не особо хотел выяснять. Хватало и того, что его самого везли, как заключенного.
Из всего пути он запомнил только то, что они сначала долго летели вдоль гор, а потом все-таки перемахнули через хребет. Похоже, крылатым четвероногам такой полет дался тяжело. Поэтому на другой стороне гор они сделали остановку в крошечном поселении со странным названием — Бологое. Оно, видать, только для того и существовало, чтобы держать здесь сменную команду крылатой тягловой силы. Здесь ему дали размять ноги и разрешили сходить до ветру. А потом гадский мент снова загнал Коляна в корзину, и уже новая крылатая команда понесла их дальше. На запад, если судить по солнцу.
Через некоторое время впереди показалась гора, возле подножья которой стоял город. Поселение в основном состояло из невзрачных домиков, но в центре торчал самый настоящий рыцарский замок. Вот в крепости они и приземлились. Титова запихнули в какой-то закуток и заперли. Хорошо хоть, пожрать выдали. А потом его отвели на допрос. Людей, кстати, кроме старшины, он не видел.
Солдат сидел на стуле посреди довольно большой залы и ждал. И, что характерно, дождался. В боковую дверь зашел здоровый отожравшийся боров в гражданском костюме, но при этом, в офицерских сапогах. На голове он таскал потертую синюю особистскую фуражку. Впрочем, ее бугай отправил на стол, стоявший в нескольких шагах перед Титовым, обнажив бритую голову.
Этот тип, потребовавший называть его гражданином полковником, сразу сержанту не понравился. Все повадки выдавали в нем любителя почесать о задержанных кулаки. И солдат не ошибся. Допрос вскоре свелся к тому, что амбал орал на него, требовал подписать какие-то малявы и признать себя чуть ли не японским шпионом. Несколько раз он замахивался на Коляна, но всякий раз в последний момент останавливал руку. А еще ему почему-то не понравились сержантские погоны. Из-за них Титова только что не в белогвардейцы записали.
Солдат пытался объяснить этому полковнику, что он вообще не при делах и что взяли его чисто по ошибке. Но тот и слушать ничего не желал. В какой-то момент сержант понял, что скоро все сведется к тому, что ему придется подписать непонятно что и пройти к ближайшей стенке… Однако неожиданно боковая дверь открылась, и в залу вошел еще один человек. Он был заметно старше, носил офицерскую форму без погон и такую же синюю фуражку. А еще он болезненно сощурился, зайдя в помещение.
— Кольт, отдохни пока! Только шторы, уходя, задерни! — бросил он амбалу, и тот, выполнив поручение, из-за чего в зале стало темновато, как-то быстро и спокойно ушел.
Новоприбывший уселся за стол и с легким укором посмотрел на Коляна.
— Что же вы, товарищ старший сержант, — чуть улыбнувшись, поинтересовался он. — Не хотите помогать следствию? — голос у него оказался неожиданно низким, хотя сам человек был довольно хлипким на вид. Но не это взволновало допрашиваемого.
— Да я с радостью! Товарищ… — оживился солдат. Уже одно то, что этот пожилой контрик назвал его товарищем, а не гражданином, о многом говорило. Нужно было задобрить этого следака, чтобы он не решил возвратить ушедшего отдыхать буйного полковника. Вот только его звание Колян понять не смог. Погон у него не было, но в петлицах какие-то знаки имелись. Правда, не кубари и не треугольники, а в более высоких званиях по петлицам сержант не разбирался. До войны он ни с кем выше старшего лейтенанта милиции не контактировал, а в армию попал, когда там уже все носили погоны. — Товарищ следователь! — выкрутился он. — Я ж завсегда готов! Я ж все расскажу, как есть!
— Похвально… — согласился тот. Он снял фуражку, провел пальцами по шраму на краю лба и пригладил почти седые волосы. — Ну, рассказывай, боец. Как дошел ты до жизни такой?
И Колян рассказал. Все, что помнил. Особиста и интересовало все. И как Титов воевал в Польше, и как отмечал Победу, и как он служил вертухаем на объекте. А сержант и не думал ничего утаивать. Этот офицер явно был в высоком звании. Уж он-то должен был разобраться, какую ошибку допустили легавые в отношении Коляна!
Отдельно офицер интересовался тем, кто правит у поней. Но тут солдат ему особенно не помог. Он помнил, что была там какая-то то ли принцесса, то ли королевишна… Большая, белая и очень важная. А уж как ее звали, он так и не вспомнил. Силезия или, может, Селения… Как-то так…
Наконец, Колян иссяк, а командир, немного подумав, спросил, что же ему теперь с арестованным делать.
— На базу меня отправьте, товарищ следователь! — не веря своему счастью, попросил Титов. — Там все меня знают! Там командиры мои и кореша! Они вам мигом все подтвердят!
— Боюсь, я не знаю, про какую базу ты говоришь, — усмехнувшись, произнес офицер, нехило удивив Коляна.
— Как это, вы не знаете? — изумился он. — Ну, та, что в джунглях! Возле портала! Ну, или на крайняк, в этот… Как его? — сержант забыл название понячей столицы, но, немного подумав, вспомнил. — В Кантерлот телеграфируйте!
— Ты, если еще не понял, уже в Кантерлоте, — усмехнулся особист. — И тут, представь себе, никто про сержанта Титова раньше не слышал…
— Как так-то… — только и вымолвил Колян. Больше никаких идей у него не было.
— На самом деле, все очень просто, — строго посмотрев на него, произнес контрик. — Как мне доложил наш специалист, порталы умеют переносить в прошедшее время. Вот, с тобой, боец, именно это и произошло… Ты в прошлом. Хорошо бы еще знать, на сколько лет назад тебя зашвырнуло…
— А как же я теперь назад попаду? — опешил Титов. — Это что же, я вернусь, приеду домой, а там я сам еще мелким сопляком в песочке играю? Стоп! А как же я назад-то попаду! Мы ж всего несколько месяцев, как в этом мире подвизались! Значит, и базы еще никакой нет! — он в ошеломлении посмотрел на офицера, глядевшего на него с легкой улыбкой. — А как же вы сами тогда тут оказались? У вас другой портал, да?
— На этот вопрос я тебе ответить не могу, — вздохнув, признался командир. — И другого портала у нас нет. А что касается тебя… — он призадумался. — Наш технарь предложил интересный вариант. Мы отправим весточку в будущее твоему начальству. Они пришлют сюда, в свое прошлое, отряд. И заберут тебя.
— Я только за! — согласился сержант. — Но я чего-то не втыкаю… А как это вы в будущее письмецо черкнете, если портала у вас нет?
— Легко, товарищ боец, — с усмешкой поглядев на него, ответил особист. — Нужно только написать письмо, положить его в капсулу для сохранности и запечатать. И указать, что сломать печать и открыть капсулу нужно, например, через месяц после того, как будут установлены отношения с СССР. А в послании указать, чтобы его передали твоему начальству спустя какое-то время после инцидента с порталом. Кто у вас там нарком Госбезопасности? Меркулов?
— А я и не знаю… — признался Колян. — Берия же, вроде… Или он по НКВД главный? Я не припомню чего-то…
— В будущем разберутся, — утешил его контрик. — А еще нужно указать что-то, что однозначно указывало бы на тебя… Да еще так, чтобы местные не додумались. Им про ваш прокол знать не стоит… У тебя же, вроде бы, был изъят пистолет-пулемет? Вот и укажем его серийный номер. Он уникальный.
— Четко у вас получается! — обрадовался сержант. — Вот, только, как они там узнают, куда за мной отряд-то отправлять? Я ж не знаю, сколько лет ждать нужно! Может, год, а может, и десяток лет!
— Решение этого вопроса предоставь нам, — ответил офицер. — Мы укажем им координату текущего времени. Благо, наш технарь смог ее вычислить. Тебе сейчас остается только ждать, когда за тобой явятся. А что касается твоей вины… — он строго посмотрел на солдата, заставив его нервно заерзать на стуле. — Она, конечно, небольшая… Но полностью доказанная. Ты, товарищ боец, проявил недопустимую беспечность, которая чуть не позволила внедриться в наш строй опасному шпиону! Под трибунал тебя, конечно, за такое отдавать не стоит… Но пара месяцев хозработ, думаю, тебе пойдет на пользу! Будешь трудиться здесь, в замке… — решил он, вставая. — Сейчас тебя отведут в казарму. Я распоряжусь, чтобы кто-нибудь обрисовал тебе круг задач! Вопросы есть?
— Никак нет, товарищ следователь! — бодро гаркнул Колян. Не сказать, что он был рад наказанию. Но ведь предыдущий особист его к стенке готов был поставить! А этот практически реабилитировал! Да еще и за помощью обещал послать. Титов, правда, так до конца и не понял плана этого контрика, но на то он и офицер, чтобы умные схемы составлять. А ему, простому сержанту, в них вникать нет нужды. Он свою задачу, что попроще, должен понимать…
— Ну, и отлично! — заключил командир, взял свою фуражку, надел ее и вышел.
Манфред сидел на стуле в комнате, являвшейся неким странным подобием центра связи, и наблюдал. Его познаний русского уже хватало, чтобы понимать реплики операторов. Но чтобы определить, что вообще происходит, знания языка было явно недостаточно. А затевалось что-то весьма важное…
Его доставил сюда офицер в чине майора и приказал ждать. Через некоторое время появился незнакомый ему генерал-лейтенант. Удовлетворенно оглядев Ригеля, он сообщил, что скоро тому будет необходимо отправиться в некое место и кое-что там опознать. Бывший унтер-фельдфебель только пожал плечами. Прикажут — отправится. Надо будет опознать, он и это сделает. Правда, что он такого видел, что для идентификации задействовали именно его?
А, тем временем, похоже, началось какое-то действо. Телефонист-координатор поочередно опросил своих коллег, коих, судя по их номерам, насчитывалось аж тридцать шесть. Где они сидели, и зачем их так много, Манфред не знал. В помещении с ним находились, кроме охраны и генерала, еще только четыре телефониста, обслуживавшие основной и резервный коммутаторы.
Все тридцать шесть удаленных точек отчитались о штатной работе оборудования и об устойчивом получаемом сигнале. Похоже, они кого-то пеленговали… Ригель даже немного заинтересовался. Кого русские могли с такой тщательностью искать в центре собственной столицы? Или что?
Над столом координатора зажглись три красных лампочки.
— Внимание всем! — тут же произнес он в микрофон. — Полная готовность. Отслеживаем прерывание сигнала!
Через полминуты поступил первый ответный звонок.
— Я Второй! — представился чекист на том конце провода. — Фиксирую пропадание сигнала. Жду возобновления!
— Седьмой на связи! Сигнал пропал! Пытаюсь поймать заново!
Почти следом за ними отчитались восемнадцатый и двадцать восьмой посты.
— Внимание всем! — объявил в общий эфир координатор. — Фиксируем время. Длительность прерывания должна быть минимальной! Ловим сигнал повторно! Определяем пеленг!
Через пять секунд все свободные линии оказались заняты приемом докладов от постов.
— Докладывает третий! Сигнал обнаружен, пеленгую!
— Четырнадцатый! Есть сигнал! Даю пеленг!
— Пост пятнадцать! Контакт установлен, но быстро прервался. Время и результаты пеленга зафиксированы.
— Я Девятый! Успешно!
— Двадцать шестой! Повторный сигнал четкий, но резко пропал! Данные о контакте сохранены!
Координатор и его помощники, тем не менее, как-то в этой какофонии одновременных докладов ориентировались. Они что-то быстро записывали в заранее подготовленные таблицы. Через пять минут главный телефонист сам опросил несколько не отчитавшихся точек и, подведя итог, повернулся к остальным присутствующим в помещении.
— Товарищ генерал-лейтенант! — доложил он, обращаясь к начальнику, который все это время сидел через один стул от Манфреда и нервно барабанил по столу. — Двадцать девять точек из тридцати шести получили повторный сигнал. Двадцать три сумели точно запеленговать его за непродолжительное время его работы! Мы передаем данные для расчета и позиционирования на местности. Но, могу с уверенностью сказать, что такого количества данных нам с лихвой хватит для точного определения места, откуда сигнал исходил при его повторной фиксации!
— Действуй! — приказал командующий. Потом он спросил, уточняя. — Сколько времени потребуется на позиционирование?
— Полчаса, от силы час! — отчитался телефонист. — Это нужно узнать у товарищей из штурманского…
— Ладно, жду результаты! — подытожил генерал и поднялся. — А ты чего сидишь? — спросил он, поглядев на Манфреда. — Идем!
Ригель молча выполнил указание русского. Он вообще перестал понимать, что происходит и при чем здесь он сам. Генерал передал его какому-то лейтенанту, который вывел немца на улицу и усадил в стоящий во дворе с заведенным двигателем автобус.
Прошло, наверное, полчаса. Манфред успел пригреться у теплой печки и задремать. Разбудил его топот ног. Автобус заполнялся солдатами и офицерами. Последним зашел тот самый генерал.
— Едем! — приказал он и уселся рядом с Ригелем. — Догадываешься, что мы искали? — прищурившись, поинтересовался он. — Тебе же потребуется провести опознание. А ты должен понимать, что необходимо будет узнать!
— Никак нет… — ответил казенной фразой, заученной одной из первых, младший сержант.
— Эх ты… — ничуть не смутившись, отреагировал русский. — Но ничего, прибудем на место, сразу все поймешь!
Автобус, тем временем, выехав со двора, понесся по улице. Впрочем, он быстро свернул в проезд поменьше, а потом и вовсе начал петлять по каким-то переулкам. Остановились они, заехав во двор старого двухэтажного дома прошлого, а то и позапрошлого века постройки.
— Что тут у нас? — поинтересовался генерал-лейтенант у ординарца. — Хотя без разницы. Иди, разберись с проживающими. Ну, регламент ты знаешь…
— Сию секунду, товарищ Мешик! — мигом откликнулся тот и, кликнув нескольких бойцов, скрылся в двери подъезда. Через несколько минут он вернулся, таща за собой немолодого прихрамывающего мужика в поношенной одежде. — Дом пустой. Расселен. Готовится к сносу! — доложил офицер. — Вот, только сторожа нашел!
— Товарищ генерал! — выкрикнул испуганный мужик. — Что ж делается-то? Я в Гражданскую Перекоп штурмовал! Охромел, вон. Я — дворник тутошний! У меня здесь все всегда в порядке было!
— Успокойся! — велел ему русский командир. — Вам, товарищ, ничего не грозит, — ухмыльнувшись, продолжил он. — Наоборот, вы можете помочь Госбезопасности, указав все имеющиеся входы в подвал и предоставив ключи от них.
— А, это мы мигом! — обрадовался дворник. — Мигом, товарищ генерал!
Через десять минут Манфред спустился по кривым ступенькам на минус первый этаж старого дома. Здесь уже лазило несколько человек, обстукивая стены, проверяя пол. Другие светили им фонарями. Еще несколько солдат стояло с оружием наизготовку.
— Вот здесь нужно проверить! — неожиданно указал на участок стены один из стучавших. — Явно пара кирпичей не на своем месте!
Тут же Мешик махнул рукой, и рядом оказался дюжий солдат с кувалдой. После пары ударов несколько кирпичей без усилий смогли вынуть из стены, открыв небольшую нишу. Из нее на пол, прямо под ноги бойцам, выпал старый ржавый чугунный утюг.
— Дурная железяка! — выругался солдат, в сантиметре от ступни которого приземлилась находка. — И за каким чертом они утюг замуровали? — он нагнулся, взял предмет за ручку и поднял.
Крышка, как выяснилось, держалась на честном слове, и, стоило только ему распрямиться, как основная часть утюга упала обратно. Бойцу повезло и второй раз, его нога снова осталась цела. Но, наклонившись вниз, он застыл. Соседний русский направил под ноги товарищу луч фонаря. В его свете заблестели рассыпавшиеся по полу монеты. Белые в серо-зеленом налете. Одна, как заметил Манфред, откатилась прямо ему под ноги. Он поднял находку, протер и посмотрел на бородатый профиль последнего русского царя. Они что же, сосредоточили столько сил, чтобы найти этот глупый утюг с серебром?!
— Каждый прятал, кто, где мог… — произнес рядом генерал. — Соберешь все! И сдашь под расписку! — приказал он солдату, который все еще растерянно стоял, держа в руке верхнюю часть утюга. — Ищите дальше! — громко скомандовал Мешик остальным.
Через четверть часа нашлось еще одно подозрительное место в стене. Участок находился в самом дальнем углу подвала, причем почти на уровне пола. Вышибив три кирпича, солдаты посветили туда и доложили, что видят коридор.
Чтобы расчистить проход, им пришлось выкопать яму в полу. Похоже, за время существования дома в подвал набросали столько мусора, что уровень пола заметно поднялся. Спустившись, бойцы быстро раздолбали оставшуюся часть перегораживающей вход стены и вошли в найденный подземный ход. Через минуту один солдат вернулся и доложил, что они снова уперлись в кладку.
— Выломайте пару кирпичей и остановитесь! — распорядился генерал-лейтенант. — Идем, — приказал он Манфреду.
Дойдя до стенки, перегородившей коридор, Ригель встал рядом. В кладке уже пробили дыру, и солдат с фонарем посветил туда.
— Смотри! — приказал Мешик. — И проводи то, для чего тебя позвали!
Бывший унтер-фельдфебель заглянул в дырку, и тотчас отраженный от чего-то свет ударил по глазам. Он зажмурился и знаком попросил солдата сместить луч света. Теперь Ригель увидел то, что нужно.
— Это оно, товарищ генерал-лейтенант! — выпрямившись, доложил Манфред. — Ломайте эту стену и забирайте зеркало! Я даже рад, что вы его нашли…
— А уж мы как рады, — хмыкнул Мешик. — Работаем! — приказал он своим бойцам.
Три дня прошли для Рэрити примерно одинаково. До обеда она занималась восстановлением вала.
Еще в первое утро после того, как Николай отбыл в Сталлионград, она попыталась применить на практике его теорию о кристаллической решетке металла. Очень кстати человек вспомнил ее мраморный трон. Волшебница, максимально сосредоточившись, попыталась воспроизвести весь конструкт этого сложного заклинания. В уме бы у нее точно ничего не получилось. Благо, в ее распоряжении были доска и много мела.
В итоге, через час три проекции конструкта были нарисованы. Роза, занимавшаяся в цеху своими делами и подошедшая поинтересоваться, узнав, что на доске схема заклинания, долго пыталась понять в ней хоть что-то. Потом она вздохнула, уважительно посмотрела на Рэрити и поспешила скрыться.
Белая единорог же занялась разбором единой конструкции заклинания на составляющие элементы. Необходимо было найти модуль, отвечавший за превращение доломита в мрамор. Волшебница подозревала, что данная трансмутация использовала изменение связей в микроструктуре материала. Это было примерно тем, что требовалось и ей.
Наконец, она смогла выделить нужный блок и разобраться с принципами его построения и работы. Теперь она могла выполнить перенастройку заклинания. Оно должно было не изменить связи в решетке, а воссоздать разрушенные. На первый взгляд, это действие предполагалось ей, как более простое, ведь не нужно было преобразовывать одно в другое. Нужно было только восстановить уже ранее существовавшее.
К обеду волшебница закончила разработку заклинания. Доску она исчертила несколько раз, но в итоге получила рабочую версию. Настало время испытаний. Сразу применять неоттестированное заклинание на основной детали было нельзя. Единорог понимала, что могла допустить ошибку. Ведь подобными вещами она ранее не занималась…
Для проверки она нашла какую-то недоделанную железную деталь, треснувшую в самом узком месте, но не сломавшуюся. Как раз то, что и было нужно! Сосредоточившись, Рэрити создала нужный конструкт и применила его к железяке. Заклинание работало, но увиденное ужаснуло единорога. Связей в микроструктуре металла было во много раз больше, чем в аналогичной структуре камня! Они были короткие, четкие и располагались очень плотно. Чары работали, но прежде чем трещина исчезла хотя бы на половину, единорог почувствовала, что выдыхается…
Остановив процесс, волшебница присела и подперла гудящую голову. Кто же мог знать, что это заклинание окажется столь сложным! Магии в родном мире ей хватало, но длительное поддержание этих чар полностью вымотало единорога. Придя в себя, она еще раз осмотрела треснутую деталь. Здесь все было хорошо. Плотно прижатые друг к другу края трещины срослись, и ничто не указывало на то, что здесь структура металла была ранее повреждена. Правда, как она уже заметила, работа была выполнена где-то на две пятых.
Рэрити только мысленно застонала, соотнеся толщину этой небольшой детальки и того вала, что ей предстояло восстановить. Похоже, работа растянется на недели…
Роза была восхищена результатом работы, но честно призналась, что при всем старании, не сможет повторить столь сложное заклинание. Волшебница была обрадована похвалой, но работать в тот день больше не смогла. При попытке сосредоточиться у нее начинала болеть голова. Поняв, что так она заработает мигрень, единорог решила сделать перерыв.
Благо, на вечер у нее было запланировано одно дельце. Она с огромным удовольствием занялась комнатой инженера. Рэрити так увлеклась, что проработала до самого заката, забыв про возможную головную боль.
Все-таки как хорошо быть единорогом! Ей пришлось бы по уши извозиться в многолетней грязи, накопленной неряхой-человеком, если бы она была пегасом или земнопони. А так она даже не испачкала копыт, делая все телекинезом!
В первую очередь она открыла и вымыла окно. А потом под изумленными взглядами охранников Рэрити выкинула через него во двор целую кучу откровенного мусора. Комната преобразилась в лучшую сторону, однако до завершения уборки было еще далеко.
Следующий день прошел по тому же расписанию. Единорог еще раз протестировала свое заклинание, устранив несколько мелких огрехов. А потом она решила приступить к самому валу. Вдвоем с Розой они уже опробованным методом установили обе его части в идеальное положение, мастер плотно прижала их друг к другу, и Рэрити начала работать.
Права на ошибку у нее не было. Поэтому волшебница трудилась с максимальной отдачей. Она начала процесс с центра и далее планировала охватывать части поперечного сечения, поделив его концентрическими окружностями на равные зоны. Но оказалось, что вал был сделан из еще более тяжелого металла с просто ужасающей плотностью связей! Не выполнив и одной двадцатой части, единорог вынуждена была остановиться.
Голова раскалывалась от напряжения. Ей даже пришлось зажмурить глаза. К счастью, Роза, высоко оценив самоотдачу Рэрити, проводила ее до комнаты, а потом сходила в столовую и принесла ей обед.
Пару часов единорог отлеживалась на своей большой кровати, положив на голову подушку и периодически переворачивая ее холодной стороной вниз. Интересно, как бы смогли справиться с этой задачей Твайлайт или Старлайт. Возможно, и лучше нее, а возможно, и нет. Волшебнице, несмотря на то, что она так вымотала себя, было лестно, что она смогла создать такое сложное заклинание.
Немного отдохнув, Рэрити встала, проглотила остывшую еду и направилась в соседнюю комнату. Ее ждало занятие, которое было гораздо приятнее. Наведение порядка и чистоты!
Третий день волшебница начала в уже отработанном графике. До обеда она, периодически прерываясь, чтобы не перенапрячься, как вчера, восстанавливала вал. Роза помогала, чем могла, и, в итоге, к концу работы части детали уже не нужно было удерживать телекинезом. Они перестали быть частями, снова став единым целым. Правда, соединялись они только тонким перешейком в самом центре вала. Вокруг него оставалась трещина. Сделано было, как они с Розой прикинули, что-то около одной десятой.
После обеда она для начала разобрала кучу шинелей. Некоторые из них еще были небезнадежны. Их волшебница отложила для прачечной. После этого она наконец-то приступила к шкафам!
Первый был заперт. Правда, когда она дернула дверцу на себя, внутри что-то хрустнуло, и она открылась. Полок в шкафу не было. Все, что здесь находилось, лежало на дне. И сразу же взгляд волшебницы упал на винтовку, прислоненную к стене. Да, человек просто хранил оружие в шкафу… Хоть Рэрити и не разбиралась в людских стреляющих штуках, она заинтересовалась. Достав оружие, единорог повертела его перед собой. Похоже, к нему не прикасались несколько десятков лет, но условия хранения были хорошими, и ржавчины она почти не увидела. Может быть, из винтовки еще можно было стрелять, но настоящей леди это было совершенно точно не нужно. С интересом осмотрев мелкие детали, некоторые из которых были выполнены весьма искусно, единорог отложила находку и перешла к другим вещам.
На дне шкафа лежала закрытая коробка, а на ее крышке стоял давно присохший к ней пустой стакан. В нем, вместо испарившейся жидкости, лежало что-то давным-давно высохшее и раскрошившееся. Вероятно, это когда-то был простой кусок хлеба. Зачем его сюда положили? Это было непонятно, но подобная мелочь не заинтересовала волшебницу. Сняв стакан и крышку, Рэрити оценила содержимое ящика. Похоже, когда-то сюда просто сгребли чьи-то личные вещи. Сверху лежала сильно сточенная опасная бритва. Рядом находились другие бритвенные принадлежности и плохонькое небольшое зеркало. Под ними лежала небольшая плоская коробка из белого легкого металла. Вещи из этого материала Рэрити встречала в СССР. Люди называли его, кажется, алюминий. В Эквестрии же его производить не умели. Открыв коробочку, единорог поморщилась, учуяв запах табака. Похоже, здесь человек когда-то хранил свои вонючие курительные палки. И, даже спустя много лет, следы их запаха сохранились…
Следом Рэрити заметила кое-что, сразу же заинтересовавшее ее. Из-под коробочки показался край документа! Единорог вытащила телекинезом небольшую книжку в мягкой обложке и открыла ее. Надпись на первой странице гласила — «Служебная книжка красноармейца». Сверху над буквами стояла уже хорошо знакомая ей пятиконечная звезда с серпом и молотом — символ СССР.
Перелистнув страницу, волшебница узнала, что принадлежал документ некоему красноармейцу Микитчуку Николаю Ивановичу. Еще она смогла понять, что этот человек работал на зарядке. Что он заряжал, не было указано. А вот больше ничего полезного Рэрити не узнала. На следующих страницах шла ужасная мешанина отпечатанного текста и букв, написанных сильно выцветшими чернилами от руки. Номера частей, полков или дивизий, где служил человек, ей ни о чем не говорили, так же как и подписи неизвестных командиров и смазанные штампы с нечитаемыми мелкими буквами.
Зато она узнала имя! И, судя по нему, документ принадлежал ее знакомому инженеру! Теперь она знала его полное имя… Вот, только почему он сгреб все в шкаф и запер на замок? Возможно, стоило спросить у Николая, когда он вернется…
Больше ничего интересного, как в коробке, так и в шкафу, единорог не нашла. Перейдя к соседнему шкафу, она открыла его и замерла. На вешалке в нем аккуратно висел костюм!
Единорог осторожно потрогала одежду. Ткань, несмотря на то, что висела здесь довольно давно, сохранилась очень хорошо. Да и сам материал когда-то был явно очень качественным. Единорог с профессиональным интересом осмотрела крой, швы, подкладку. В целом, ничего необычного. Стандартный форменный костюм, какие она постоянно видела на советских офицерах. Может быть, немного другого покроя. Может быть, немного другого цвета, хотя ткань могла и выцвести. Вот только погоны опять отсутствовали. Зато воротник был очень затейливо и оригинально украшен! С обеих сторон на петлицах были нашиты черные ленты с синей окантовкой. А на них были в линию укреплены по три красных лакированных квадратика и еще какой-то символ. Приглядевшись, Рэрити поняла, что он представляет из себя перекрещенные молоток и штанген-циркуль.
Такой оригинальной идеи у людей волшебница ранее не встречала! Еще она заметила на рукавах кителя три изломанные углом вниз вышитые красной нитью полоски. Форма смотрелась очень красиво! Но глупый человек повесил ее в шкаф, а вместо этого таскал чуть ли не обноски!
Во внутреннем кармане обнаружилось что-то твердое. Рэрити достала кошелек. В нем оказалось несколько купюр разного достоинства. Будучи в СССР, она ознакомилась со странной человеческой денежной системой, поэтому поняла, что это такое. Отделение для монет волшебница, едва открыв, поспешно захлопнула. Белые и желтые монеты, лежавшие там, покрылись каким-то мерзким зеленым налетом и слиплись в один комок, который даже телекинезом трогать ей совсем не захотелось. Что же могло случиться с золотом и серебром?! (1)
Но тут нашлось еще кое-что, заинтересовавшее единорога. Черно-белая фотография. Два человека, улыбаясь, смотрели в камеру. Мужчина и женщина. Первый был одет в форму, которую она держала своим телекинезом. Лицо его показалось знакомым…
Ну да! Если добавить бороду, усы, синяки под глазами… Это был инженер. Только на фото он был молодым и веселым. Сколько же лет этому изображению?
Убрав фотографию, единорог занялась формой. Она просто не могла допустить, чтобы такой хороший костюм находился в таком запущенном состоянии! Быстро пройдясь по ткани специальным заклинанием, она убрала изломы, катышки, удалила въевшуюся кое-где грязь. Укрепила несколько мест, где чувствовался износ. Вышло просто отлично! Довольная собой, Рэрити аккуратно повесила одежду на место и закрыла шкаф.
На этом она на сегодня решила закончить.
А на следующий день, ближе к обеду, вернулся Николай. Рэрити была в цеху и работала над валом, когда вошел инженер.
— Ого! Впечатляющий прогресс! — вместо приветствия произнес он, оглядывая деталь. — Мое предложение с решеткой используешь? Или что-то свое?
— Добрый день! — единорог решила не опускаться до невоспитанного человека и сначала поздороваться. — Используя твое предложение, я создала что-то свое! И, как видишь, — она довольно улыбнулась. — Оно работает! Если бы еще только я так не уставала…
— Ну, ты особо не спеши, — произнес Николай. — Времени-то до весны еще много! Тем более, я смотрю, ты и так уже неплохо продвинулась!
— Я вовсе не собираюсь сидеть здесь до весны! — заявила Рэрити. — Вот доделаю тебе этот вал и отправлюсь домой, как ты и обещал!
— Да-да, конечно, — поспешно согласился ее собеседник. Возможно, излишне поспешно. — А у меня тоже хорошие новости. И ты к ним, опять же, причастна!
— Как это? — не поняла волшебница.
— Мы получили латунь! — радостно сообщил ей человек. — Я в Сталлионграде за эти дни опытное производство наладил! Меня столько лет этой латунью попрекали! Точнее, ее отсутствием. Вот, пускай теперь хоть облопаются!
— А я тут причем? — уточнила единорог.
— Как это? — удивился инженер. — А кто мне цинкосодержащий минерал показал? (2) Я ж на следующий же день Фрида с еще двумя тройками геологов отправил месторождение описывать! А другую команду на выплавку поставил. И ведь дальше все пошло, как по маслу! Так и с никелем у меня тоже прогресс! Так что ты мне, как будто, удачу принесла! — под конец он так воодушевился, что взял правую переднюю ногу Рэрити своей рукой и начал трясти ее. — Мне даже награду пообещали за прорыв. Но я ее честно с тобой разделю!
— Ох, ну что ты! Я не претендую! — щедро отказалась от своей части единорог, попутно освободив конечность из рук человека. — Ты, главное, отправь меня домой!
— Ладно, пошли обедать! — резко перескочил на другую тему инженер.
Поев, они направились в главный корпус. Единорог зашла следом за человеком в его комнату.
— А что тут произошло? — замерев на пороге, Николай оглядывал свое преобразившееся жилище. — Был обыск?! — он повернулся к Рэрити, и она увидела испуг на его лице. — Но какого черта? Что они искали?! Зачем?!
— Послушай… — попыталась волшебница успокоить человека.
— Кто приезжал? Когда? — не дал он ей вставить и двух слов, все больше распаляясь. — Полковник Кольт? Или опять Ромка?! Или… — он неожиданно сбился. — Или сама Шелест?
— Никто не приезжал! — Рэрити пришлось на полтона повысить голос. — Не было никакого обыска! Это я убралась в твоем свинарнике!
— Ты? Убралась? — оторопел человек. Постояв несколько секунд, он, захлебываясь, засмеялся.
— А что в этом смешного? — такой реакции единорог не ожидала и теперь думала, не стоит ли ей обидеться. — Ты тут без хозяйки и сам грязью порос, и комнату свою запустил! Я этого так оставить не могла!
— Мы разве уже успели расписаться? — закончив смеяться, весело поинтересовался инженер.
— Простите! — оторопела Рэрити. — Как это может быть связано?!
— Да, просто, ты мыслишь и действуешь, прямо как моя жена! — улыбаясь, ответил Николай. — Она тоже всегда говорила, что, мол, вас, мужиков только оставь на минуту без хозяйской руки, а вы тут же бородой зарастете и грязью покроетесь. Да… — его веселость быстро пропала. — И, как видишь, права она оказалась. Умная была женщина, светлая ей память…
— Прости, что навела на грустные мысли… — сочла нужным извиниться волшебница. Она уже который раз убеждалась, что мысли человека изворачиваются столь прихотливо, что она не может их предугадать.
— Да ладно тебе… — махнул рукой ее собеседник. — Я тебя поблагодарить должен за уборку, а не извинять. Я бы и сам убирался, да все некогда…
— А что же с ней случилось? — поинтересовалась единорог, видя, что эмоции человека не так сильны, как она вначале подумала. — С твоей женой.
— Надеюсь, что ничего… — ответил Николай. — Нашла себе кого-нибудь…
— Но почему же ты говоришь о ней, как об умершей? — удивилась Рэрити.
— Да потому, — грустно ответил инженер. — Что не живут люди столько, сколько я здесь сижу… — он зашел в свою комнату и закрыл дверь.
Твайлайт была недовольна тем, как она провела этот день. Сегодня Луна отправляла отряд в прошлое, а младшая принцесса даже не смогла сказать им напутственное слово! И зачем Селестия вызвала ее в столицу так рано? Ведь Деканозов, которого аликорну предстояло сопровождать, отправлялся во владения Кейденс только завтра.
Конечно, она нашла себе занятие. Принцесса продумывала варианты разговора с этим хитрым генералом. Подбирала фразы, которые ему можно было говорить, заранее отбраковывала другие. Составляла список тем, которые хорошо было бы обсудить, если получится.
Еще Твайлайт думала над тем, что показывал ей Михаил. Многое в этих историях было поучительным. Какие-то моменты раскрывали ей те стороны сложной человеческой натуры, которые сама Твайлайт до этого не замечала или считала незначительными. Трагические события начала кошмарной людской войны тоже накладывали свой отпечаток…
Но почему она сама почти ничего не помнила о своей недавней поездке в Сталлионград? Точнее, принцесса вспоминала, как ездила туда, как осматривала какие-то достопримечательности… Но теперь у нее возникло чувство, что она что-то упустила. Что-то очень важное, что она узнала в той поездке, но потом забыла…
Все это можно было бы спросить у регулярного гостя ее сна. Но что-то принцессе подсказывало, что тот лишь отшутился бы в ответ. Сказал бы, что она все узнает потом… И так же продолжил бы выдавать информацию скупыми кусками.
Было бы замечательно выяснить, кто он вообще такой и зачем навещает ее! И что представляет собой его начальство, которое человек упоминал…
В общем, заснула Твайлайт с трудом. Куча мыслей в голове заставила принцессу почти час проворочаться в постели.
Уже приевшееся за последние ночи окружение возникло внезапно.
— Ну что, завтра выезжаешь в Кристальную империю? — поинтересовался Михаил.
— Опять-то ты все знаешь наперед! — невольно воскликнула аликорн.
— Тебя это удивляет? — усмехнулся человек.
— Честно говоря, да! — призналась принцесса.
— Вообще, странно… — притворно удивился гость ее сна. — Я, понимаешь, прихожу к тебе, показываю тут всякие истории. Луну, вон, за ушко вывел проветриться… А тебя удивляет, что я знаю про твою поездку. Она даже не засекречена, если хочешь знать!
— Может быть, ты и прав, — задумалась Твайлайт. — Но я, все равно, слишком многого пока в твоих действиях не понимаю!
— В этом и состоит моя задача… — признался человек, пожав плечами. — Чтобы ты получала информацию дозированно.
— Вот, даже как! — нахмурилась аликорн.
— Именно! — улыбнулся гость ее сна. — И сегодня я припас тебе кое-что необычное! Так что, смотри! — он уже привычно щелкнул пальцами.
Когда рябь пропала, Твайлайт почти ничего не поняла. Она находилась то ли в пещере, то ли в большом темном зале. Освещение здесь почти отсутствовало. Только на полу горели свечи, установленные в узлах пентаграммы. Куда она попала? Кого здесь собрались призывать?
А еще принцессу насторожило то, что она даже не смогла разобрать, от чьего лица она сейчас наблюдает за происходящим. Не была понятна даже видовая принадлежность… В зале присутствовали и другие существа, но все они были в каких-то балахонах из-под которых ничего не было видно. Похоже, что тот, чьими глазами аликорн сейчас наблюдала, был здесь главным. По крайней мере, остальные у него все время спрашивали разрешения, готовясь к ритуалу.
Но вот, предварительный этап был закончен, и они перешли к самому процессу. Что призыватели делали, принцесса не поняла. Но вдруг она почувствовала, что вызываемая сущность пришла, хотя внутри пентаграммы только дрожал воздух.
— Опять призвали, подлецы! — раздался из-ниоткуда сварливый голос. — Ух, как я зол! Будь на моем месте кто-нибудь из коллег, от вас не осталось бы уже и мокрого места! Но вам повезло, я сегодня в настроении покуражиться! — сущность расхохоталась. — Ну ладно, и что вам от меня понадобилось? Хотя, нет! Дайте я сам угадаю! Вы хотите власти, или магического могущества, или несметного богатства? Угадал?
— Ээээ… нет, мы всего лишь хотели благоденствия для нашего края… — ответил главный призыватель.
— Что?! И для этого вы вызвали меня? — возмутились из пентаграммы. — Самого Меня?! Вы хоть понимаете, что благоденствие — это не моя специальность! Нет, вы действительно спятили! — продолжил ругаться дух. — Хотя… сумасшествие-то как раз по моей части! Может, действительно, стоит вам помочь…
— Мы никогда бы не решились побеспокоить Вас, — собравшись с духом, произнес мастер ритуала. — Но больше никто не отвечает… У нас нет другого выхода…
— Ясно… — воздух в пентаграмме сгустился, но ничего конкретного там по-прежнему видно не было. — Но все равно! Из-за такого невыразительного желания вы посмели оторвать меня от… А чем я занимался? Ну вот! Забыл! — голос сущности, казалось, был полон отчаянья. — Забыл, а ведь это было такое увлекательное занятие! Но ведь вы не дали мне ни минуты покоя! Нет, так больше продолжаться не может. Такая ситуация решительно неприемлема! Я теперь понимаю, почему остальные мои коллеги свалили из этого трижды никому не нужного мирка!
— Осмелюсь привлечь ваше внимание… — напомнил о себе распорядитель.
— Вот еще вы, ничтожества, со своими желаниями! — проворчал дух. — И ведь всем… Всем от меня чего-то нужно! Вам только подай, принеси, разжуй и в ротик положи… Хоть бы раз! Хоть бы раз кто-нибудь вызвал, чтобы предложить мне что-нибудь действительно стоящее, а не эти ваши мерзкие душонки! Хотя бы бутерброд с сыром! — озвучив этот упрек, он замолчал. Но, прежде чем главный призыватель успел напомнить о себе, дух заговорил вновь. — Я устал! Я ухожу… Да, ухожу в отпуск! Точно! Я знаю отличное место, там всегда рады таким, как я. Не то, что здесь! Ну, раз уж такое дело, — призадумался он. — На прощанье можно и выполнить пару желаний. Чего вы там хотели? Ах да, благоденствия. Фу, это так пафосно, показушно! — сущность, судя по звуку, изобразила тошноту. — Плоско и ненатурально! Типа, смотрите! Я желаю не для себя, а для всех, дешевые понты… У меня от всего этого делается меланхолия! Ну ладно… А что по вашему мешает благоденствию вашего края?
— Ну, все народы воюют друг с другом… — произнес распорядитель ритуала. — Вот, если бы нынешняя война закончилась, мы бы зажили…
— А вот с этого и надо было начинать! — радостно воскликнул призванный. — Войну остановить они хотят, а не благоденствия! Вот это конкретно, это я понимаю. Это я вам сейчас организую! Сейчас… Только придумаю, как бы все поинтересней сделать…
На некоторое время дух, похоже, ушел в себя, что-то неразборчиво бормоча. Твайлайт смогла расслышать отдельные обрывки: «…этот подойдет! Он кое-что знает!...», «…и группа поддержки хорошая…», «…и еще вот эту, чтобы совсем без меня не заскучали…». Потом бормотание стало совсем неразборчивым, а вскоре сущность замолчала.
— Ну, и долго вы собираетесь ждать у моря погоды? — неожиданно спросил призванный. — Все уже готово! А теперь я пошел! Хотя нет. Я тут подумал. Нельзя же все бросать на самотек! Правильно? — тут же он радостно ответил сам себе. — Правильно! А значит, что? Нужно оставить заместителя! Но кого? Как назло, никого нет подходящего! — посетовал дух. — Хотя погодите-ка, а ну ты, иди сюда. Ты тут, похоже, главный? — какая-то сила неожиданно подхватила того, от чьего лица смотрела принцесса. — Главный, я вижу! Вот тебе тогда и отвечать! Да не сопротивляйся ты, дурень. Тебе выпала великая честь представлять в этом мире самого Меня, пока я отсутствую!
А что происходило дальше, Твайлайт не поняла. Изображение вдруг резко пропало, а вместо него появилась боль. Несильная, скорее беспокоящая. Через какое-то время она чужими ушами снова услышала голос призванного существа.
— Так, и что тут получилось? — спросил дух сам себя, похоже, осматривая результат. — Ой… Как тебя перекорежило-то… М-да… А, ладно! И так сойдет! А теперь иди, поспи пару сотен лет. Во сне оно, знаешь, к таким изменениям легче привыкать… Ну вот, все дела сделаны. Чао!
Через секунду аликорн очнулась.
— Что это было? — спросила она. — Такого увидеть я совершенно не ожидала!
— Представь себе, — улыбнулся Михаил. — Я был удивлен не меньше тебя, когда узнал эту историю…
— Кого они вызвали? Что это был за демон? — решила уточнить принцесса.
— Я не знаю… — признался человек. — Его настоящего имени история не сохранила. А свои догадки я пока не буду озвучивать. Может быть, ты и без меня до чего-нибудь докопаешься.
— Ты каждую ночь показываешь мне что-то, но загадок становится только больше! — выпалила аликорн, собрав все свои претензии в одну фразу.
— Должность такая… — разведя руки, посетовал человек. — Думаешь, мне самому это в удовольствие? А, ладно… Не стоит мне тебя загружать еще и своими переживаниями… В общем, до встречи!
На этом он и исчез. А Твайлайт остаток ночи проспала без снов. Похоже, человек забыл про ее прошлую просьбу.
(1) — Рэрити крайне поверхностно знакома с денежной системой СССР. Если она еще поняла суть банкнот, то монеты оценивает по привычным ей стандартам. Желтые — золотые. Белые — серебряные. Однако в описываемый период монеты чеканились из медных сплавов. Желтые из алюминиевой бронзы, белые из мельхиора. Отсюда и зеленый окисел. Конечно, в обороте еще можно было встретить монеты 10/15/20 копеек конца двадцатых из серебра пробы 500. Но они точно так же покрывались налетом, находясь в плохих условиях, ведь драгоценного металла там была только половина.
(2) — Латунь — двух- или многокомпонентный сплав на основе меди. Вторым основным компонентом сплава является цинк.
Глава 32
Нарком сидел за столом, молча посматривая на устроившуюся напротив него принцессу. Кое-что они уже обговорили, но еще оставалась самая важная тема. Ее обсуждение могло стать самым сложным за все время их общения.
— Ну, что же… — нарушила молчание Луна. — Команду мы отправили. Остается ждать их возвращения.
— Будем надеяться, что их экспедиция увенчается успехом… — банальностью ответил Всеволод. Пусть так, но что-то ведь сказать нужно было…
— Я удивлена, что провожать их ты отправил Влодзимирского, — произнесла аликорн. — Почему, например, не Кобулова?
— Послушай, Луна, — вздохнул Меркулов. — Я, признаюсь, даже рад, что ты сейчас меня об этом спросила! Я теперь могу перейти к делу. Не буду скрывать, беседа предстоит сложная. Сложнее, чем обычно, — предвосхитил он вопрос собеседницы. — Он потребует от нас обоих большей откровенности.
— Ты ведь неслучайно завел этот разговор именно сейчас, — смотря мимо него, высказалась принцесса. — Хорошо! — она посмотрела в глаза хозяину кабинета. — Я готова тебя выслушать!
— Вот, даже как! — усмехнулся Всеволод. — Ладно. Приступим к делу! Ты спрашивала про Кобулова. Так вот, Богдан Захарович смещен со своего поста.
— Чем же он тебе не угодил? — поинтересовалась аликорн. — Если не секрет, конечно…
— Отнюдь не секрет! — махнул рукой нарком. — Правда в том, что мой первый заместитель меня полностью устраивал!
— Вот оно что… — Луна, похоже, все поняла правильно. — Есть люди в вашем государстве, которые сидят выше тебя… Ваш усатый старый Вождь. И тот, второй… Внешне неприметный тип в нелепых очках… Между прочим, моя царственная сестра утверждала, что ты, — она слегка кивнула в сторону Меркулова. — Занял свое место только благодаря этому второму!
— Она не совсем права, — без тени недовольства ответил Всеволод. — Я доказал свое право занимать этот пост трудолюбием, компетентностью и разумом! Но дело не в этом! — нарком посмотрел на внешне спокойную принцессу. Специально ли она упомянула свою сестру? Подыграла? В любом случае, все пока шло хорошо. — Ты очень кстати заговорила о Селестии. Я слышал, у вас с ней размолвка.
— Пустяки! — выдохнула Луна. Однако по излишней поспешности, по отрывистости этой реплики, по полутону Меркулов понял, что его собеседница не слишком уверена в правдивости этого заключения. — Небольшая семейная ссора… — добавила она уже снова бесстрастно.
— Из-за которой вы уже пару недель не разговаривали? — усмехнулся хозяин кабинета.
— Куда это ты клонишь? — нехорошо прищурилась аликорн. — Вас, людей, это дело не касается!
— Я и не думал вмешиваться! — поднял ладони в успокаивающем жесте Всеволод. — Просто я сейчас кое-что спрошу у тебя. И очень попрошу ответить честно. Это в наших общих интересах!
— Посмотрим… — уклончиво ответила принцесса. — Спрашивай…
— Тебе ведь последнее время кажется, что твоя сестра не видит очевидного? — начал Меркулов. — Она идет не по тому пути. Смотрит вдаль и не видит препятствий у себя перед носом! — наблюдая за реакцией собеседницы, он понял, что попал в яблочко. Теперь следовало аккуратно ее дожать. Но не переборщить. — Она не видит их сама, но хуже того, не хочет слушать тех, кто осмеливается ей про них сказать! — добавил нарком. — Например, тебя… Я прав?
— Твои ищейки хорошо поработали, — помолчав с полминуты, наконец, ответила Луна. При этом она исподлобья так посмотрела на хозяина кабинета, что у него мурашки пробежали по спине. — А теперь потрудись объяснить, зачем ты сыплешь соль на эту мою рану!
— Я вижу, что ты любишь и ценишь Селестию, — ответил человек. — Ты многим, если не всем, ей обязана! И тебе больно видеть, как некогда сильный лидер, полководец, мать нации совершает ошибку за ошибкой. Пока что прочности выстроенной ей системы хватало, чтобы не случилось катастрофы государственного масштаба. Но что будет завтра? Тебе страшно это представить!
— Просто скажи, что ты предлагаешь! — выдавила из себя аликорн. — Мне неприятно это говорить, но ты, человек, прав… Даже ты! Ты, сидящий здесь, в своем кабинете в соседнем мире, и то, видишь и понимаешь то, что отказывается увидеть и понять моя сестра! — в последней реплике принцессы Меркулов услышал то, чего совсем не ожидал. Детскую обиду.
— Прости, что затронул столь болезненную для тебя тему, — мягко произнес он. — Последнее уточнение. Ты ни в коем случае не будешь рассматривать варианты смещения своей сестры. Верно?
— Если ты это хотел предложить, — сверкнув глазами, прошипела Луна. — То мне не о чем с тобой говорить, человек!
— Когда это я предлагал тебе такое? Это как раз то, чего я даже рассматривать не собирался! — не давая ей времени опомниться, добавил Меркулов. — Теперь, когда я так точно описал твою ситуацию, экстраполируй ее на меня. И, не сомневаюсь, ты на многое взглянешь по-другому!
Принцесса, злобно глянув на него, тем не менее, задумалась. Просидела она минут пять.
— Берия… — произнесла, наконец, она. — Человек, если верить слухам, возвеличивший тебя. А теперь у вас, получается, разлад… Он уже копает под тебя. Убрал Кобулова… (1) И, похоже, готовит что-то еще…
— Он мне дал времени до весны, — мрачно усмехнулся Меркулов. — Потом в мое кресло сядет беспринципный карьерист Абакумов. И начнет новый Большой Террор… А тебе придется забыть о всех наших договорах… А без нашего содействия тебе, вероятнее всего, не удастся удержать ситуацию у себя дома.
— И ты, так же, как и я, не хочешь решать проблему силой, — заключила аликорн. — Ты хочешь его образумить? И поэтому ты отослал к нам Деканозова! Вывел его из под прямого удара, чтобы он смог осуществить отложенное возмездие!
— Как видишь, у нас гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд… — подытожил нарком. — Факты не оставляют нам выбора. Мы либо сотрудничаем и вместе решаем проблемы. Либо нас уничтожают…
— В Эквестрии не все так плохо, как ты думаешь, — сделала попытку не согласиться Луна.
— Ты уже раскрыла покушение на свою персону? — парировал Всеволод. — Вижу, что нет… — констатировал он, увидев реакцию принцессы. В это время на столе у него зазвонил телефон. Извинившись, нарком взял трубку, выслушал короткий доклад и положил ее на место. — Но знаешь, в чем у нас некоторое неравенство? — ухмыльнувшись, спросил он.
— В чем же? — недовольно буркнула Луна.
— Мы не перемещаем зеркало нашего портала, — произнес Всеволод. — Таким образом, твоя сторона может его контролировать. В отличие от нас…
— К чему это ты? — насторожилась аликорн.
— Пойдем, я тебе кое-что покажу! — Меркулов встал, вышел из-за стола и направился к выходу. Луна, чуть помедлив, последовала за ним.
Спустившись в подвал, нарком уверенно прошел ко входу в одно из особо охраняемых помещений. Дежурные были заранее предупреждены, поэтому все прошло без задержек. Открыв дверь, Всеволод зашел и обернулся, с удовлетворением поглядев на ошарашенную принцессу.
— Как?! — только и спросила она.
— Один из троицы, отправленной нами, имел в вещмешке миниатюрный передатчик, — пояснил Меркулов. — Который испускал сигнал на одной специфичной частоте. Когда ты перенесла всех людей к зеркалу, он на мгновение пропал из эфира. Потом он появился в новой точке. Дальнейшее — дело техники. Мы запеленговали его и вычислили координаты зеркала. Но, заметь, — нарком посмотрел на хмурую Луну. — Я не стал утаивать от тебя того факта, что местоположение портала больше не является для нас тайной!
— Как мило с твоей стороны, — скривилась аликорн.
— В твоем плане был один очевидный просчет, — продолжил глава НКГБ. — При возвращении наша экспедиция оказалась бы под землей в замурованном коридоре. А ведь возврат может быть и нештатным! У них могут быть, например, раненые. Или погоня на хвосте. Поэтому зеркало больше не могло оставаться там, где оно было. Кроме того… Знаешь ли ты, что здание, стоявшее почти над ним, готовилось к сносу? Вот-вот, — добавил он, видя понимание на лице собеседницы. — Его могли найти и без нас…
— Я поняла! — недовольно посмотрев на него, отчеканила принцесса. — Избавь меня от дальнейших нравоучений! Ты безвозмездно открываешь передо мной то, что мог утаить! Я оценила этот твой жест. И, как необходимый аванс, он вполне сгодится!
— Рад слышать, — улыбнулся нарком. С души у него упал камень. Разум и холодный расчет оказались сильнее бурных эмоций аликорна. А значит, он сделал все правильно. — Если хочешь, мы можем обсудить перенос зеркала в другое помещение. Но оно должно оставаться под круглосуточным контролем!
— Хочу! — оскалившись, улыбнулась Луна. — Вернемся в твой кабинет и обсудим это сейчас же! Это и многое другое!
Через несколько часов они с принцессой расстались. Уже не просто как случайные союзники, но как партнеры по общему делу…
Всеволод был чрезвычайно рад тому, что Луна поняла и его, и себя саму. Но, распрощавшись с гостьей из другого мира, он не отправился отдыхать. В приемной уже дожидался Влодзимирский.
— Как все прошло? — поинтересовался он, зайдя в кабинет и усевшись в кресло.
— Лучше, чем могло… — вздохнул нарком. — Шансы есть.
— Рад слышать, — вяло улыбнулся Лев Валерьянович. — А кого назначат на место Кобулова уже известно?
— Пока не знаю, — признался хозяин кабинета. — Но, кого бы не поставили, это будет не наш человек… И ухо с ним нужно будет держать востро!
— Это понятно, — скривился главный следователь. — Кстати, на меня тут выходил Абакумов. Намекал, что удовлетворен моей работой и планирует оставить на текущей должности.
— Еще не занял кресло наркома, а уже раздает места? — хмуро усмехнулся глава НКГБ. — Готовит, так сказать, фундамент для своего песочного замка? Но ты, похоже, не особо-то ему поверил, если решил рассказать мне про этот разговор.
— Мне есть, что терять, — вздохнул генерал-лейтенант. — С тобой мы повязаны общими делами и, чего уж греха таить, чужой кровью… А Виктор Семенович, в свойственной ему манере, начнет вить из меня веревки! Давить ему есть чем… А, случись чего, лучшего козла отпущения, чем я, ему не сыскать. Вот, дескать, пережиток, оставшийся от прошлого наркома, сажал невиновных, отпускал шпионов. И так далее…
— Рад, что ты это понимаешь, — кивнул Меркулов. — Но мы еще потрепыхаемся! Сейчас ты еще что-нибудь принес?
— Есть любопытная информация, — кивнул Влодзимирский. — Еще Богдан Захарович начал собирать, но заканчивать мне пришлось. Он ранее уже докладывал, про странные технические детали в развитии Эквестрии.
— Да, я помню, — согласился Всеволод. — Там была черепаха по имени Танк. И пушка, стреляющая исключительно конфетти.
— Вот-вот! — подтвердил главный следователь. — Мы копнули еще глубже. И узнали, откуда подруга младшей принцессы, которая так экзотично назвала питомца, взяла это слово. Она, судя по описанию, страшная фанатка популярной у них серии книг про приключения одной сорвиголовы-археолога. Кстати, — он ухмыльнулся. — Прототип главной героини отправилась вместе с остальными на поиски Рэрити и Титова.
— Почему нет? — пожал плечами нарком. — Если у них нет никого со специальной подготовкой, то они и посылают просто опытного в полевой работе сотрудника… Но что там с танком?
— Она, судя по всему, наткнулась на это название в одной из книг. В части, действие которой происходило в городе Сталлионграде, — доложил генерал-лейтенант.
— Опять это странное название… — задумчиво произнес Меркулов, потерев висок. — Оно мне уже глаза мозолило не раз. Но, как ни крути, получается, что это простое совпадение. Город этот, как мне докладывали, очень древний. И название его тоже…
— В той части, как раз и шла речь о глубокой древности, — закивал Лев Валерьянович. — Ничего конкретного, правда, там не говорилось. Так… Легенда, пересказывавшая другую легенду…
— И что же в ней говорилось? — уточнил Всеволод.
— Якобы, давным-давно, во времена феодальной раздробленности… Или, что у них там было до образования текущего государства… — озвучил раскопанные сведения главный следователь. — Селестия в эпоху своего становления использовала какое-то заклинание… Или что-то такое, что имело примерно схожее действие с танком. То есть, что бы это ни было, оно было крепким, проходимым, обладало собственной огневой мощью. Подробностей, — он развел руками. — За давностью лет, естественно, нет.
— Если это правда, — задумался Меркулов. — То, почему потом правительница Эквестрии не применяла ничего такого?
— Я бы не относился к этим сведениям, как к полностью достоверным, — хмыкнул Влодзимирский. — Народное творчество, как источник, доверия не внушает. Но, что интересно, если мы копнем поглубже историю вечериночных пушек, то тоже окажемся в Сталлионграде!
— Их там производят? — уточнил глава НКГБ.
— Производили, — поправил начальника генерал-лейтенант. — Небольшими партиями. Вообще, как мы смогли узнать, этот город — единственный в Эквестрии настоящий промышленный центр. Вся выплавка металла, вся металлообработка, все литье производятся в этом городе. Это касается и черной, и цветной металлургии. Также там сосредоточен еще целый ряд предприятий…
— Весьма странно, — прокомментировал Всеволод. — Нет, концентрацию смежных производств в одной области я могу понять… Но зачем собирать почти все фабрики страны в одном месте? А как там с секретностью?
— О! Там у них все в порядке, как ни удивительно! — улыбнулся Влодзимирский. — Мы туда до сих пор не смогли проникнуть! Но такое расположение предприятий в их стране отчасти объясняется соображениями экологии.
— Чего-чего? — уточнил Меркулов. — Это та шарлатанская наука, которая печется о живой природе и окружающей среде?
— Все верно, — кивнул главный следователь. — Похоже, здоровье пони более уязвимо перед загрязнением, чем человеческое. Они не могут позволить себе вредные выбросы предприятий по всей стране. Поэтому и создан был, причем очень давно, этот промышленный район. Местные там как-то перебиваются. На пропаганде, энтузиазме и доплатах. Зато на всей остальной территории страны ни одна труба не дымит. Не считая паровозных… Их, кстати, тоже Сталлионград делает.
— Как они там не восстали до сих пор… — удивился нарком. — С такими-то условиями труда.
— К удивлению, сталлионградцы, наоборот, гордятся собой, — усмехнулся Влодзимирский. — Своей исключительностью, своими традициями и прочим. У них там даже Коммунистическая Партия есть! И даже имеет существенную долю в городском самоуправлении. Это при правящих-то принцессах! И те ее терпят, правда, и распространяться прогрессивной идеологии не позволяют.
— Очень интересно… — подытожил Меркулов. — Работай и дальше по этому направлению. Слишком много совпадений, чтобы их все можно было списать на случайность!
На этом они расстались. Когда генерал-лейтенант уже выходил, на столе главы НКГБ зазвонил аппарат. Взяв трубку, он выслушал говорившего. Подробностей по проводу ему не передавали. Звонивший сообщал об ожидающей важной информации по линии НКИДа. Судя по всему, на связь вышел контакт, переданный Деканозовым. Похоже, произошло что-то серьезное…
Интерлюдия
26.06.1941 Небо над Западной Белоруссией
Сегодня все прошло спокойно. Впрочем, как и во все предыдущие дни с начала этой кампании. Четверка He 111 (2) возвращалась на базу без сопровождения. Зачем оно? Авиация русских уже разгромлена на земле, а отдельные самолеты серьезных проблем не представляли. Если какой недобитый красный сокол и появится на горизонте, то, все равно, ощетинившаяся более чем двумя десятками стволов (3) коробка строя «Хейнкелей» ему будет не по зубам!
Вот и сегодня их звено без проблем отбомбилось. На сей раз свою порцию гостинцев получили красные, окопавшиеся в районе минского железнодорожного вокзала.
— Я Семнадцатый! Доложить обстановку! — дежурно потребовал в общий эфир командир звена.
Пилоты остальных машин, естественно, отчитались о полном спокойствии на всем видимом пространстве. Но, все равно, такие проверки нужны постоянно! За последние пару дней подчиненные уже привыкли к отсутствию противника. А это могло сыграть злую шутку. Еще не хватало, чтобы какой-нибудь шальной «Рата» (4) подкрался, провороненный стрелками.
Очередной световой день близился к концу. Несмотря на то, что на дворе стоял конец июня, когда ночи самые короткие в году. На земле, может быть, уже понемногу начинало темнеть, но здесь, на высоте, еще было светло почти как днем. Они летели на запад, как раз навстречу заходящему солнцу.
— Командир! — заговорила внутренняя связь голосом стрелка нижней полусферы. — Вижу какое-то странное свечение на земле. Спереди-снизу! Прямо по курсу!
Взглянув вниз через фонарь кабины, пилот убедился в правоте слов стрелка. Внизу под ними, насколько можно было видеть, был лес. И от какой-то части этого леса исходило еле заметное зеленоватое свечение. Если бы не темнота, постепенно накрывающая поверхность земли, экипаж самолета не смог бы его заметить.
— Звено! Это Семнадцатый! — вышел в эфир командир. — Доложить обстановку! Вы не наблюдаете на земле ничего необычного?
— Девятнадцатый! Вокруг все чисто! А на земле видим странное свечение слева-спереди по курсу!
— Я Два-ноль! Подтверждаю. Мы тоже видим это!
— На связи Восемнадцатый! Аналогично! Какие-то проделки русских, командир? Или природное явление?
— Понятия не имею, если честно, — ответил командир. — И не желаю выяснять! Звено, приготовиться к маневру! — принял он решение, немного подумав. — Курс два-восемь-ноль! Высота пять! Уходим отсюда, парни! Еще не хватало вляпаться в какую-то каверзу русских! Прибудем на базу, не забудьте описать это свечение в своих отчетах. Пусть пехота разберется! А то нам еще летать над этим районом…
Выйдя из общего эфира, пилот обратился к штурману.
— Найди какой-нибудь ориентир, — приказал он. — Чтобы наземные смогли определить нужный квадрат. Где тут ближайший крупный город?
— На северо-востоке, — доложил штурман. — Некие Ба-ра-но-ви-чи… — по слогам выговорил он. — Дурацкие красные со своими непроизносимыми именами! Надеюсь, когда мы завоюем эти места, эти ужасные названия будут заменены на что-нибудь более удобоваримое!
— Вот в честь тебя, старина, и переименуют! — хохотнул командир бомбардировщика. — Юргенсдорф! Как тебе?
— Это мне больше нравится! — согласился его подчиненный. — Не волнуйся, командир. Квадрат я отметил. Пехота не заблудится!
В итоге, облетев аномалию, все самолеты благополучно приземлились. О странном происшествии было сообщено командованию, которое, похоже, быстро напрягло наземные войска. А те тоже не оплошали. По крайней мене, пилоты, летая в дальнейшем над этим районом, ничего подобного не видели.
И только задний стрелок с замыкавшей строй машины номер «20» по прозвищу Франц Болтун рассказывал сослуживцам, что сияние, которое все они видели, на миг засветилось ярче, а потом и вовсе пропало, когда самолеты были уже далеко. А еще он божился, что вместе со вспышкой пропал и весь светившийся участок леса, сменившись на равнину. Но остальные только посмеивались, и никто ему не поверил.
Днем позже, в указанном пилотами «He 111» квадрате.
— Ну и уроды же эти русские! — выругался Манфред, в очередной раз провалившись в болотную жижу по колено. — Они даже карты не умеют рисовать!
— Хватит бурчать, рядовой Ригель! — крикнул с сухого берега фельдфебель Лемке. — Найдите эту чертову дорогу! Не могла же она просто упереться в болото! Должен быть брод!
Бурча про себя ругательства, рядовой выдернул ногу из грязи и шагнул в сторону, на казавшийся твердым участок земли.
Весь парадокс ситуации заключался в том, что они ехали по дороге по следам уже прошедшей здесь тяжелой техники, скорее всего, русской. Но путь, как и следы, обрывался в болоте, которое возникло перед их грузовиком совершенно неожиданно. А тут еще командир их отделения, ефрейтор Бласковиц, хвастался в пути, что может пройти по любой трясине. Он, дескать, с детства это умеет. И теперь так некстати разболтавшийся ефрейтор и все его отделение, включая Манфреда, прыгали с кочки на кочку с самодельными шестами в руках и пытались прощупать твердое дно, по которому проехала дальше русская техника. Но твердой земли они так и не нашли. Кончилась вся затея тем, что Ригель, наступив на кочку, казавшуюся надежной, провалился по грудь и начал тонуть. И только подоспевшие товарищи смогли его вытащить. При этом один его сапог так и остался где-то в трясине.
Фельдфебель Лемке мрачно оглядел подчиненных, вылезших на твердую землю. Больше всего сейчас отделение напоминало не бравых солдат Вермахта, а выбравшихся из любимой лужи поросят. А рядовой Ригель, весь обвешанный болотной растительностью, вообще походил на водяного больше, чем на человека.
— Ну, как водичка, Манфред? — раздался голос кого-то из второго отделения, сопровождавшийся дружным хохотом.
— А если кому-то очень весело, он может сам сходить и попробовать! — не оценил шутку рядовой Ригель. — Или я могу ему помочь в этом.
— Эй вы, тихо там! — прервал болтунов фельдфебель. — Ефрейтор, рассказывай, какова ситуация?
— Герр фельдфебель, нет здесь дороги через болото, — доложил Бласковиц. — Нет, и не было. И вообще! Я первый раз такое вижу, чтобы болото начиналось столь резко. Только что был лес, а потом сразу трясина…
— Здесь, в России, все не как у людей, даже болота! Но куда в таком случае делась техника, по следам которой мы ехали?
— Да утопили ее русские в трясине, а сами пешком сбежали, — проворчал Манфред. — Чего еще от них ожидать было? А мы тут только зря в грязи лазили!
— Но что же летчики видели вчера? — засомневался Лемке. — Что-то же светилось. Нас не случайно послали в этот квадрат…
— Топь и светилась! — высказался ефрейтор. — У нас в Померании болота тоже светятся иногда. Ученые говорят, что они какой-то там газ испускают!
— Похоже на правду, — согласился фельдфебель. — Ну, и черт с ними! Так и доложим. И на карте нужно отметить, что эта дорога непроходима, — поставил он пометку на трофейной советской карте. — Залезайте в машину, поехали отсюда… Хотя нет. Сначала найдите место с водой почище и искупайте рядового Ригеля, чтобы стал похож на человека!
Луна находилась не в лучшем настроении. У нее не получалось полностью контролировать ситуацию. И это чрезвычайно раздражало!
Казалось бы, она все продумывала, но жизнь очередной раз преподносила неприятный сюрприз. Вот и нарком очередной раз больно ранил ее самолюбие. Он не просто обнаружил место, где она прятала портал, но еще и сделал это так просто…
Правда, к счастью для принцессы, сама ситуация складывалась так, что хитрый человек не мог извлечь особой пользы из того, что нашел зеркало. Кто бы мог подумать, что Меркулов окажется в такой же ситуации, в какой находилась она сама! Разве могла принцесса предположить, что глава НКГБ решит настолько глубоко втянуть ее в свои интриги?!
Эрвин, узнав от нее последние новости, насторожился. Аликорн приказала своему помощнику продумать различные варианты развития событий, и он, конечно же, этим занялся. Но Ховальдт честно предупредил, что данных для анализа у него пока маловато. Луна милостиво согласилась с этим. А что еще оставалось…
Нарком, стоило признаться, вскрыл ее существенную недоработку. Возврат экспедиции был бы затруднен, если бы зеркало оставалось там, куда она его поместила. В итоге, оно было перенесено в большое, хорошо просматриваемое и прекрасно защищенное помещение. Луна, сжав зубы, согласилась на требования человека. В конце концов, в любой момент она сможет подхватить портал и телепортироваться прочь! Но этот вариант принцесса решила приберечь на крайний случай.
Сейчас же она подумала, что уже несколько дней не заглядывала в сон Твайлайт. Этим аликорн и решила заняться. Замаскировавшись, как следует, Луна скользнула в сон младшей принцессы.
Ту она застала в Кантерлотском дворце.
— Итак, цели определены, списки составлены, вещи собраны… — бормотала под нос младшая принцесса, идя по коридору в направлении тронного зала, где проводила дни ее бывшая наставница, а ныне непосредственный руководитель. — Теперь осталось только одно — доложиться принцессе Селестии!
К удивлению аликорна, двери в зал были закрыты.
— Принцесса Селестия не принимает! — отчеканил один из двух стоявших по бокам от двери гвардейцев.
— Что случилось? — сразу же разволновалась Твайлайт. — Почему не принимает?
— Не могу знать! Принцессы нет в тронном зале! — браво проорал часовой.
— А где она? — спросила аликорн.
— Не могу знать! — прозвучал такой же ответ.
Поняв, что от этого стража толку не добиться, Твайлайт направилась в сторону личных покоев Селестии. Однако и там стоявший на посту перед закрытыми дверями гвардеец ее разочаровал.
— Принцесса на совещании! — бодро доложил он.
— Но ее же нет в тронном зале! — возмутилась аликорн. — Где она может еще совещаться, если не у себя в покоях или в тронном зале?
— Не могу знать! — так же бодро ответил стражник.
Твайлайт развернулась и уже собралась было пойти отсюда, как наткнулась взглядом на Луну, которая, похоже, была свидетелем всего разговора со стражем двери. Наблюдавшая за всем этим со стороны принцесса ночи улыбнулась. Не ожидала она увидеть саму себя в чьем-то сне!
— Привет, Луна. Ты, случайно, не знаешь, где сейчас Селестия? — не теряя времени, обратилась к ней Твайлайт.
— Ты же слышала. Она на совещании… — хмыкнула принцесса ночи.
— Но где?
— Наверняка, в секретной комнате для совещаний, — заявила Луна.
— Что это за комната? — удивилась младшая принцесса.
— Ну, это такая комната, про которую мы не знаем. На то она и секретная! — темно-синяя аликорн выглядела предельно серьезно. — Я уверена, она там совещается с этим советником,… которого мы не знаем!
— А я и не знала, что у Селестии есть такая комната. Я думала, что у нее нет от нас тайн… — задумчиво проговорила Твайлайт.
— Она потому и секретная, что про нее никто не знает, — наставительно произнесла Луна. — А теперь извини, я спешу! — и она исчезла в телепорте.
Поняв, что сама сейчас Селестию не отыщет, Твайлайт развернулась и пошла в сторону дворцовой библиотеки, намереваясь скоротать там пару часов, а потом попробовать найти белую аликорна снова.
Луна усмехнулась. Она вспомнила этот эпизод. В тот момент у принцессы ночи было плохое настроение, и она откровенно поиздевалась над младшей принцессой. Аликорн припомнила, как, выйдя из телепорта в своей комнате, скривилась.
— Святая простота! — мрачно произнесла она тогда. — Тайная комната! Секретный советник! Как можно поверить в такую чушь? Но ведь она поверила… И вот, кого Селестия решила возвысить!
Немного успокоившись, она подошла к рабочему столу.
— И где же сейчас моя старшая сестра? — саму себя спросила Луна. — Я вижу три варианта. Кушает, спит или развлекается. Правильно, чем еще заняться верховной правительнице Эквестрии? А некоторые молодые принцессы до сих пор верят в секретные совещания…
За прошедшие с того момента полгода ничего не изменилось. Разве что, Твайлайт поумнела. Совсем немного…
Луна поняла, что слишком увлеклась воспоминаниями, пропуская часть сна, и решила вернуться к просмотру. Однако ехидный голос, раздавшийся из-за спины, заставил принцессу ночи вздрогнуть.
— Не учатся ничему некоторые, — пожаловались сзади. — И учиться не хотят…
Развернувшись, аликорн увидела человека. Того самого. Но как он смог обнаружить ее под маскировкой?!
— Все шпионишь, — произнес он, нахмурившись. — Вынюхиваешь, лазаешь по чужим снам… Выкинуть тебя, что ли, отсюда?
— Только попробуй! — прошипела, отступив на пару шагов, аликорн.
— А чего тут пробовать-то? — развел руками ее оппонент. — В прошлый раз все закончилось не в твою пользу.
— Тогда, к чему этот разговор? — сверля противника взглядом, произнесла Луна. Она, действительно, сейчас не понимала действий человека.
— Надоело мне… — признался тот. — Как мы ни встретимся, приходится с тобой сражаться. А смысл? Мы, собственно, одно дело делаем!
— Что?! — опешила принцесса. Вот уж такого заявления она не ожидала.
— Ну, ты же не просто так в этот сон залезла, — пояснил свою мысль человек. — У тебя был мотив — выяснить, как я тут на Твайлайт влияю. Вдруг я ее тут к государственному перевороту готовлю?
— Это хороший мотив, — настороженно кивнула Луна. — Но я пока ничего не поняла. Ты показываешь ей какие-то сцены из ее жизни… И как ты это делаешь?! Даже я никогда не использовала сны таким образом!
— Я тебе одну умную вещь скажу. Только ты не обижайся, — улыбнулся ее оппонент. — На тебе свет клином не сошелся.
— Не хочешь ли ты сказать, что он сошелся на тебе? — прищурилась принцесса ночи.
— Да у меня вообще-то других вариантов и не было! — воскликнул человек. — Знала бы ты, как мне все надоело! Вроде, и в отпуске недавно был. А как будто уже десяток лет без перерыва отпахал… Извини, сорвался… — тут же он вернул контроль над собой. — О чем это я? Ах да! Надоело мне каждый раз с тобой силами мериться, тем более что я тебя знаю, как облупленную! Может быть, заключим перемирие?
— Сегодня какой-то день неожиданных предложений… — фыркнула аликорн. — И в чем же, мой неизвестный противник, ты видишь выгоду от такого соглашения?
— Неизвестный? — казалось, поразился человек. — Ты, разве, не помнишь? Ах, да… Меня Михаил зовут. Можно Миша.
— Мое имя ты знаешь, — кивнула Луна.
— Еще бы… — заулыбался ее собеседник. — А выгода… Да чего тут думать? Я не мешаю тебе, ты не мешаешь мне. Я так предлагаю. Если хочешь подсматривать за снами Твайлайт, то я тебе на входе в ее сон маячок повешу. Коли он горит, то лучше не лезь, не все тебе можно видеть. А если потух, то можешь смотреть, сколько влезет!
— Значит, не все мне можно видеть? — нахмурившись, переспросила принцесса ночи. — А если я захочу?
— Выгоню взашей! — предупредил Михаил. — Но, как говорится, без удовольствия. У меня, знаешь ли, тоже командование есть!
— Ну, раз так… — протянула Луна. — Я, пожалуй, соглашусь.
В мыслях принцесса ночи решила, что пока она воспользуется этим предложением, чтобы усыпить бдительность противника. Он чувствует себя здесь слишком уверенно. И он смеет дерзить ей! Ничего, теперь у нее будет преимущество!
— Ну, и отлично! — подытожил Михаил. — Тогда досматривай! — он щелкнул пальцами и исчез.
А Луна, убедившись, что человек пропал, снова сосредоточилась на сне фиолетовой аликорна.
В библиотеке Твайлайт взяла том общей энциклопедии под названием «История Эквестрии. От древних времен до нашествия короля Сомбры». Этот том она раньше не брала, так как ее всегда больше интересовала история магии и открытий, чем общая история. Принцесса и сейчас не читала все подряд, а выискивала статьи об истории Сталлионграда. Найти, кстати, удалось не так уж и много. Она узнала, что этот город является ровесником Кантерлота. Назван он был в честь какого-то местного древнего героя со странным именем Сталлион. Также указывалось, что сталлионградский округ вошел в состав Эквестрии добровольно, получив широкую автономию.
Зачитавшись, принцесса не заметила, как прошло три часа. Подумав, Твайлайт решила, что пора бы уже навестить Селестию. Поставив книгу обратно на полку, она направилась к тронному залу.
К ее радости, он был открыт, и Селестия обнаружилась внутри, вольготно восседая на троне.
— О, Твайлайт, рада тебя видеть! — первой поприветствовала ее скучавшая, похоже, белая аликорн.
— Добрый день, я тоже рада вас видеть, — ответила младшая принцесса. — Тем более что три часа назад я нигде не могла вас найти.
— Неужели? — изумилась Селестия. — Я была занята. Да… У меня было секретное совещание с этим… ты все равно его не знаешь… — объяснила она ситуацию. — Ну, раз уж ты меня нашла, — поспешила перевести тему правительница. — Говори, что за дело привело тебя ко мне. Я всегда рада выслушать свою лучшую ученицу!
— Я пришла к выводу, что мне необходим небольшой отдых, — сразу перешла к главному младшая принцесса. — И я хочу съездить в путешествие.
— Ну, ты, безусловно, права! — согласилась Селестия. — Отдых необходим организму! Уж мне ли не знать. Ведь я так загружена работой, что даже мне иногда требуется отдых! — патетично произнесла она. — А уж тебе, после всех последних событий, просто необходимо развеяться! И куда же ты хочешь поехать?
— В Сталлионград.
— В Сталлионград? — удивилась Селестия. — И чем же тебя заинтересовал этот старый, грязный, унылый город?
— Я считаю, что там кем-то применяется неизвестная мне магия, — ответила Твайлайт. — Я пока наткнулась только на один момент. Но, надеюсь, на месте я узнаю много нового! А почему вы так отозвались об этом городе?
— Они там вечно что-то жгут, копают, долбят… — презрительно произнесла белая аликорн. — Вечно воняет какой-нибудь гадостью. Я там даже резиденцию строить не стала! Да и зачем? Я там не была уже не помню сколько десятков лет… А, может, и веков! Но, это твой выбор. Если ты надеешься узнать там что-нибудь о магии, то поезжай. Может быть, хоть ты изменишь это место в лучшую сторону…
— Спасибо, принцесса! — обрадовалась фиолетовая аликорн.
— Да на здоровье, — ответила Селестия. — В добрый путь. А теперь иди, у меня накопилась куча дел, которые требуют моего немедленного участия!
Не успела Твайлайт выйти из зала, как все подернулось рябью. Сон кончился. Луна поспешила покинуть его. Теперь ей нужно было переварить и осмыслить все, что только что случилось.
— Ну как, посмотрела? — поинтересовался Михаил, когда младшая принцесса вернулась на основной уровень сна.
— И почему я не помнила ничего из того, что прочитала в библиотеке про Сталлионград? — поинтересовалась она. — Я очень хорошо умею запоминать интересующую меня информацию! И я еще могла бы поверить, если бы забыла какой-то отдельный факт. Но вот так… Полностью…
— Всякое бывает… — замялся человек. — Еще хочешь отрывок посмотреть?
— Ты еще спрашиваешь? — воскликнула Твайлайт.
— Вот это задор! — обрадовался гость ее сна и щелкнул пальцами.
Через пару секунд аликорн поняла, что опять проживает жизнь старшего лейтенанта Онуфриева.
Дорога, по которой ехала сводная колонна, поначалу была неплохой. Даже средний танк и груженый под завязку артиллерийский тягач проходили без проблем. Но вскоре ширина просеки заметно уменьшилась, накат стал еле заметным, а почва более влажной. Из-за этого тяжелые гусеничные машины начали продавливать в ней колею, по которой не могла ехать М-1. Пришлось перестроиться и выпустить легковушку вперед. На узкой дороге это заняло около получаса и чуть не привело к обрыву гусеницы танка. Дальше колонна двигалась просто черепашьими темпами к неудовольствию командиров. Но поделать ничего было нельзя.
В сумерках остановились. Ехать в темноте по такой плохой дороге стало невозможно. Старший майор приказал глушить двигатели и фары, чтобы не привлечь светом немецкую авиацию. Небольшой костер все-таки развели, чтобы подогреть воду и еду.
Обходя своих бойцов, Онуфриев задержался возле красноармейца Филипповских — замкового орудия. Тот сидел, завороженно глядя на небо сквозь густые кроны деревьев.
— Что ты там увидел? — поинтересовался старший лейтенант.
— Да, как будто северное сияние, товарищ командир! — пояснил боец. — Только слабенькое совсем. У нас, в Салехарде, намного сильнее бывает. Видите?
Олег поднял голову и попытался что-нибудь разглядеть, но, в итоге, не преуспел.
— Ничего не вижу, — признался он.
— Так я ж и говорю, — согласился Филипповских. — Оно еле заметное.
— Что это вы тут высматриваете? — хмуро поинтересовался подошедший Тиньков.
— Да вот, — старший лейтенант указал на своего замкового. — Товарищ боец северное сияние на небе разглядел. А я не могу.
— Чушь! — отрезал воентехник. — В этих широтах увидеть северное сияние невозможно!
На этом разговор и закончился. Тиньков, ворча что-то под нос, отправился восвояси, а Онуфриев продолжил обходить подчиненных.
После ужина распределили дежурства и улеглись спать. Ночь, к счастью, выдалась спокойной. Позавтракав оставшейся с вечера едой, тронулись в путь.
Однако, не пройдя и пары километров, колонна остановилась. Старший лейтенант выбрался из кабины тягача и подошел к головной машине, где уже стояли и Хряков, и оба особиста. Старшего из них, как выяснил Олег, звали Никулин Константин Владимирович. Второй носил фамилию Колтунов.
— Ого, — удивленно выдохнул из-за его плеча подошедший вместе с ним Тиньков.
И ему было, чему удивляться. Перед отрядом раскинулось в обе стороны болото. Впереди его края не было видно. Граница между лесом и топью была столь резкой, что казалась какой-то неправдоподобной. Буквально в паре метров от последних деревьев начиналась трясина. Но главное, этого болота не было на планах!
Олег специально достал свою карту и сверился с ней. Все было правильно. Через несколько десятков километров их дорога должна была выйти к шоссе, по которому колонна уже рванула бы в сторону Слуцка. Никакого болота отмечено не было. Но вот же оно. До самого горизонта… И по такой трясине даже пешему не пробраться, тем более, не проехать на тяжелой технике…
— Товарищи, и как же нам теперь быть? — разволновался Хряков. — Здесь нам точно не пройти!
— Старший лейтенант, отправь пару своих бойцов прощупать дно шестами, — распорядился Никулин. — Остальные, ждите здесь. Сейчас я вернусь.
После этого старший майор направился к танку и, скрывшись внутри, провел там несколько минут. Выбравшись, он вернулся к командирам со сложенной в несколько раз картой. За это время Онуфриев отправил трех красноармейцев проверить болото. Через четверть часа они доложили, что пути через него не обнаружили.
— Итак, насколько я понимаю, выбора нет, — заговорил Никулин. — Вперед не проехать, позади враг. Мы, товарищи, заперты на этом куске дороги. Мне не хотелось бы раскрывать эти сведения, но придется. Смотрите, — он разложил на капоте «Эмки» карту так, чтобы был виден только небольшой ее кусок, соответствующий местности, на которой они находились. — Выехать мы можем только обратно, на шоссе Слоним-Барановичи. Но оно, вероятно, уже полностью под контролем немцев. Значит, что нам остается?
— Нам нужно подождать пока наша могучая Красная Армия не погонит гитлеровцев поганой метлой вон из страны! — высказался батальонный комиссар. — Может быть, они и достигли каких-то успехов из-за своего подлого неожиданного нападения. Но все эти успехи временны. Нам нужно подождать день-два, ну неделю, как максимум!
— В целом, идея верная, — согласился Никулин. — Но на неделю я бы не рассчитывал. Я располагаю несколько большей информацией, чем товарищ комиссар. Десятая армия и части Третьей армии окружены под Белостоком. Четвертая армия к югу от нас, судя по последним донесениям, что я видел, в беспорядке отступает к Минску. К сожалению, товарищи, приграничное сражение проиграно. Нам придется ждать армии второго эшелона обороны. И я считаю, что до нас они доберутся не раньше осени…
— Вы ведь неслучайно принесли эту карту, товарищ старший майор, — поинтересовался внимательно рассматривавший схему Тиньков. — У вас есть план, как нам просуществовать эти пару месяцев и не попасться немцам!
— Да, у меня есть решение, — согласился Никулин. — Но для всех вас оно грозит подпиской о неразглашении! — он оглядел собравшихся командиров. — Но выбора у вас все равно нет… — решил особист и принялся излагать свой план. — Мы прорабатывали разные варианты войны еще до тридцать девятого года. В частности, вдоль старой границы создавались базы, которые должны были обеспечивать действия больших отрядов диверсантов и партизан в случае временного отступления наших войск. Потом, после того, как границу отодвинули на запад, эти базы законсервировали и частично разукомплектовали. Посчитали, что они остались слишком глубоко в тылу, куда вражеские войска не продвинутся. Как видите, — он вздохнул. — Мы ошиблись. Но одна из этих баз находится совсем рядом. На боковом ответвлении от этой дороги. Смотрите! — он указал на пометку на своей карте. — Мы его, похоже, проехали.
— Что-то я не видел никаких ответвлений от нашей дороги! — высказался Хряков.
— Товарищ комиссар, — с улыбкой посмотрел на него Никулин. — Неужели вы думаете, что дорогу не замаскировали. То, что никто ее не заметил, не говорит о том, что ее там нет.
— А как нам в этом случае быть с техникой? — поинтересовался Онуфриев.
— На объекте предполагались пространства для хранения техники, — ответил особист. — Я на этой базе не был, но, надеюсь, машины получится укрыть от лишних глаз. Ну что ж, товарищи! Есть у вас вопросы или предложения? — он немного подождал, но остальные командиры, переглянувшись, промолчали. — Тогда предлагаю не задерживаться здесь и выступать! — решил Никулин. — Куда ехать, я покажу!
С трудом развернув технику на узкой дороге, отряд, еще медленнее, чем раньше, двинулся назад. Замаскированное ответвление, действительно, нашли и после проезда техники постарались вернуть маскировку в прежнее состояние. Получилось не очень хорошо, учитывая оставленную гусеницами колею и поломанные кусты вдоль обочин.
Дорога оказалась недлинной, и километра через три отряд оказался в указанном месте.
Но на этом сегодняшний показ оборвался. Твайлайт снова обнаружила себя в компании Михаила.
— А к тебе тут, между прочим, опять Луна заглядывала, — проинформировал ее человек.
— Надеюсь, с ней все в порядке? — поспешила уточнить принцесса. Она вспомнила, чем в прошлый раз закончилась встреча гостей ее сна.
— Нет, конечно! — ответил Михаил, чем очень обеспокоил аликорна. — В порядке она никогда не была. Да и не будет уже, наверное. Что ж ты хочешь! Первый блин, как говорится, всегда комом…
— Что ты с ней сделал?! — строго посмотрев на человека, потребовала отчета Твайлайт.
— Я? — удивился ее собеседник. — Сейчас? — уточнил он. Увидев кивок принцессы, гость сна продолжил. — Ничего я с ней не делал. Поговорили и, в кои-то веки, разошлись мирно…
— Но… Ты же сказал, что она не в порядке! — воскликнула аликорн.
— Так и есть, — кивнул Михаил. — Только я-то тут при чем? Уж такой она получилась…
— Что ты имеешь в виду? — не поняла хозяйка сна.
— Ах, я вся такая! — пародируя голос Луны, продекламировал человек. — Немазаная-сухая! Вот я — аликорн, вы — людишки мерзкие! Тьфу! Терпеть в ней этого не могу. И, хуже того, скрывать эту свою надменность она так и не научилась. Какой была, такой осталась…
— Ты так говоришь, будто бы давно ее знаешь! — Твайлайт проигнорировала кривляния гостя сна, зато услышала в его словах кое-что очень интересное.
— О! У меня было время ее изучить! — хохотнул ее собеседник. — Много времени. Даже, слишком много… Но это уже другая история! Пожалуй, об этом тебе еще рано знать…
— Подожди! — видя, что гость сна собирается откланяться, попыталась задержать его принцесса.
— Нет! На сегодня хватит! — твердо ответил Михаил. — А то, смотрю, у меня уже в привычку входит чесать с тобой языком. Так можно и лишнего сболтнуть!
— Не забудь оставить сон после ухода! — попросила аликорн.
— А, ты об этом! — улыбнулся человек. — Без проблем!
С этими словами он и пропал. А Твайлайт приснилось, как она едет на поезде в Кристальную империю. Проснувшись, принцесса несколько минут пыталась понять, что происходит. И только потом вспомнила, что и в реальности находится в вагоне, который везет ее к Кейденс и брату.
(1) — В РеИ Кобулов действительно был отстранен от должности первого зама наркома ГБ в декабре 1945-го. Здесь это произошло чуть раньше.
(2) — «He 111» — немецкий средний бомбардировщик времен ВОВ разработки фирмы «Хейнкель». Одна из основных машин Люфтваффе в своем классе.
(3) — «He 111» — один из самых высокозащищенных бомбардировщиков своего класса. Машина имела 7 оборонительных огневых точек, оснащенных пулеметами MG-15 калибра 7.92 мм.
(4) — «Рата» — немецкое прозвище советского истребителя И-16. Происходит от испанского «крыса». Именно в Испании в 1936-м немцы впервые столкнулись с этим самолетом.
Глава 33
Десять суток понадобилось Рэрити, чтобы завершить восстановление вала. За первые дни она окончательно выработала график, который позволял ей работать с максимальной производительностью, не доводя себя при этом до истощения. Придерживаясь этого расписания, единорог и работала. И вот, наконец, вчера деталь была закончена.
Роза и Николай, внимательно следившие за процессом, были в восторге. Могла бы радоваться и сама волшебница. Ведь она выполнила свою часть сделки с инженером. Однако за последние дни она много размышляла, а также кое-что узнала. Так что теперь Рэрити мучали сомнения.
Началось все с того, что вечером после приезда Николая из Сталлионграда он попросил ее завершить разбор его комнаты. Человек и сам принял в процессе активное участие. В результате, помещение преобразилось. Теперь оно было чистым и ухоженным. Остался неразобранным только один из шкафов в самом дальнем углу. Его единорог оставила на потом.
Но весь следующий день инженер провел на инспекции месторождения сфалерита, поэтому последний шкаф разбирала волшебница в одиночку. И здесь под кучей мусора она нашла пачку исписанных листов бумаги. Судя по тому, как они слежались, находилась эта стопка здесь очень давно. Но бумага хорошо сохранилась, как и символы на ней.
Перебрав несколько листов, она поняла, что написаны они все рукой инженера. Рэрити хорошо изучила его корявый, отрывистый и какой-то нервный почерк. Ведь они вместе исписали не один лист и изрисовали мелом не одну доску. Единорог знала, что при письме мелом почерк может сильно изменяться. Но кое-какие базовые параметры сохранялись везде.
Ей стало любопытно, что же такое хранил здесь человек. Конечно, истинной леди не подобало читать чужие письма. Но ведь это и не были письма. Так, исчерканные листки бумаги.
Изучив несколько десятков записей, волшебница хотела уже отложить это дело. Почти везде инженер записывал какие-то скучные технические детали. А кое-где его почерк становился таким ужасным, что ей буквально приходилось продираться через символы, которые оказывались непохожими на самих себя. Единорог сделала вывод, что такие изменения случались в то время, когда писавший человек сильно нервничал.
Одна такая бумага привлекла ее внимание. Лежа в стопке, она разгладилась, однако, Рэрити, приглядевшись, заметила маленькие складочки на краях. Это говорило о том, что лист когда-то намокал и был покороблен. Да и текст на нем был, хоть и трудночитаем, но интересен.
«Проклятье! Как только в этом фиговом Сталинграде стало возможно относительно нормально существовать, так эти уроды отправляют меня в новую дыру! Стране нужен уголь? Ха! Я им что, геолог?» — дальше несколько строк были полностью нечитаемыми. Но за ними вновь шли более разборчивые буквы. — «Опять возиться с этими тупыми пони! Я уже скоро взвою от этих копытных! Мало того, что они ничего не могут сами нормально сделать, так еще и Свинтус накачал их идеологией так, что они мне его цитируют, как пророка! Ладно, хоть Микитчука со мной отправили. С ним можно, по крайней мере, по-русски общаться…»
Прочитав несколько следующих листов, единорог поняла, что написаны они были, похоже, в период основания поселка. В них инженер описывал, как Микитчук указал на залежи угля, как он закладывал шахту…
Вообще, прочитав все это, Рэрити удивилась. Она думала, что ее знакомый Николай и носит фамилию Микитчук. А тут он описывал его, как другого человека. Могло ли быть так, что инженер в своем нервном расстройстве дошел до раздвоения личности?
Но это предположение единорог, обдумав, отбросила. Она вспомнила кое-что. Еще Роза говорила ей, что когда-то давно здесь жил еще один человек. Сама она его не застала и, куда он подевался, тоже не ведала. Но человек был. Очевидно, предметы, принадлежавшие ему, и нашла в шкафу Рэрити. Но почему он оставил все личные вещи, а не взял их с собой? А ведь там было, например, удостоверение личности! Единорог уже знала, как трепетно люди относятся к документам. Она даже слышала поговорку про это, правда, настоящей леди не приличествовало бы повторять ее вслух…
А тут вещи просто были закинуты в дальний угол… Подумав, волшебница нашла еще один факт в пользу того, что предметы не принадлежали инженеру. Она вспомнила, как сильно сточена была бритва, найденная среди прочего. Владелец явно пользовался ей очень часто и регулярно точил. Инженер же зарастал бородой, совершенно не следя за внешностью. Значит, и бритвой он, если и пользовался, то только изредка.
А еще единорог подумала, что комната, которую занимает она, похоже, раньше принадлежала человеку. Теперь она четко поняла, почему там такая длинная кровать! Кроме того, она вспомнила, как обращался к инженеру Роман. «Николай Игоревич» называл он его. В найденных же документах значилось «Николай Иванович». На второе имя, которое люди образовывали от имени отца, она вначале и не обратила внимания. Тем более, оба они начинались на одну букву…
Выходило, что человек был, а потом пропал. Конечно, ей самой от этого знания не было никакой пользы. Однако сам процесс построения выводов из столь незначительных разрозненных фактов Рэрити нравился. Поэтому она продолжила чтение.
Через полтора часа единорог уже приближалась к концу стопки. Ничего особо интересного она не нашла. Было несколько посланий, написанных красным карандашом и другим почерком. В них Николаю в основном что-то приказывали. В остальном же попадалась та же техническая муть, изредка прерываемая воплями инженера в никуда о том, как ему все это надоело, как его достали глупые пони, как он ненавидит все вокруг и, в особенности, начальство, сославшее его сюда…
Волшебнице стоило бы высказать человеку свое «Фи!» за такое отношение к ее сородичам. Но, подумав, она решила, что со временем его мнение изменилось. С ней-то самой он был довольно приветлив, если не считать нервные вспышки.
Очередной листок привлек ее внимание. Буквы на нем дергались, а строчки разъезжались.
«Этот Кольт — полный идиот! Да и остальные тоже!» — как всегда, начал с ругани человек. — «Когда я потребовал себе всю захваченную техдокументацию, они согласились. Правильно! Я один им здесь науку вперед двигаю! Но что он мне прислал в этот раз! Он сам-то это читал? Нет! Этот самозваный полковник только и умеет, что бить морды. Думать его лысая башка не способна! Руководство по эксплуатации установки перемещения между мирами! Где оно им попалось?! Они завоевали какой-то развитый город? Неважно! Неужели, спустя столько лет, появится надежда?»
Обратную сторону листа, судя по всему, человек заполнял через несколько дней или даже недель.
«Они все-таки знают про порталы…» — жаловался он. — «Но про полное руководство не в курсе… Черт, как тут все сложно. Кто это вообще придумал? Как в этом примитивном мире могли появиться такие технологии?! Плевать! Это — путь к спасению! Но сколько здесь ограничений! Нельзя открыть переход в будущее без настроечных ключей из того времени, куда ты хочешь попасть… К черту… Мне туда и не надо…»
Дальше Николай записывал свои впечатления от изучения руководства. Правда, они были малоинформативны. А стопка листов на этом почти заканчивалась. То ли продолжение было утеряно, то ли у человека кончилась лишняя бумага.
Но на последнем листе можно было разобрать еще кое-что интересное.
«Проклятый Микитчук! Он все-таки решился!» — прочитала Рэрити. — «Подлец сбежал за грань! Но как он все подготовил! И не подкопаешься! А мне, гад, ничего не сказал!»
Дальше Николай продолжал ругать своего сородича, а в конце грустно констатировал, что теперь он точно сойдет здесь с ума в обществе ненавистных пони.
Вот, почему вещи остались здесь. Второй человек сбежал! Но куда? Неужели он уже тогда знал про зеркало и воспользовался им, бросив своего товарища? Это было непонятно. Продолжив изучать бумагу, волшебница узнала о том, что и сам инженер думал последовать за своим сородичем. Но почему-то не решился. В самом конце он добавил, что начинает опасаться за себя, поэтому ничего больше не будет записывать…
Вернув листки в шкаф, волшебница вытерла последние пылинки и вернулась к себе. Она получила много информации, теперь следовало ее хорошенько обдумать. Так ли хорошо Николай освоил управление порталом, если не смог последовать за своим тезкой? Сможет ли он открыть ей дорогу домой? Ответов на эти вопросы не было, а само их наличие не добавляло приятного настроения.
А на следующий день в цех, где они с Розой завершали работу над валом, уверенной походкой зашел незнакомец в офицерской форме. Подойдя к единорогам, он непринужденно поинтересовался результатами.
Голос офицера оказался неожиданно знакомым. Да и костюм, отлично сидевший на нем, Рэрити узнала. Еще бы! Она сама недавно привела его в порядок.
— Николай? — переспросила волшебница, разглядывая бледное снизу лицо со следами нескольких маленьких порезов на подбородке.
— Что, не признали? — расхохотался инженер. — Я и сам себя не узнал в зеркале! Вот, решил соответствовать своей чистой комнате! Так что все опять благодаря тебе!
— Рада, что ты наконец-то привел в порядок свою внешность! — похвалила собеседника Рэрити. — Должна сказать, что эта форма очень тебе идет!
— Еще бы! — приосанился человек. — Как видишь, ни грамма лишнего сала не набрал, в отличие от того же полковника. Того пополам надо будет разрезать, чтобы в старую форму впихнуть! Но, ладно, не буду мешать! — он довольно посмотрел на единорогов и вышел.
Волшебница в тот день была чрезвычайно довольна собой. Вот, как она влияет на окружающих. Даже грязнуля-Николай привел себя в порядок, стоило ей только приложить усилия! Надо было признаться, что в своем новом образе человек ей понравился гораздо больше. Его лицо без бороды казалось гораздо моложе и приятнее. Волосы его наконец-то были причесаны, а форма, которую она оценила еще на вешалке, надетая, выглядела еще лучше. Вот теперь Рэрити видела, что перед ней действительно офицер и блестяще образованный инженер, а не полубезумный бродяга в грязных обносках!
Последние несколько дней единорог работала, несмотря ни на что, с хорошим настроением. Вчера вал был вчерне закончен. А сегодня она доделала последние штрихи. Место, где деталь была сломана пополам, теперь сияло в первозданном блеске. Ни черточка, ни трещинка не указывали на то, что здесь раньше была поломка! Правда, на изделии было еще несколько изношенных мест, но про них речь не заходила.
Все последнее время Рэрити мало общалась с человеком. Он много работал, писал какие-то инструкции, распоряжения. Мотался в Сталлионград и еще куда-то. Словно готовился к чему-то важному. Вот и сейчас, за пару часов до обеда, она не смогла его нигде найти.
Волшебница решила еще раз посмотреть на портал. Она помнила, где он находился. Глупость, конечно, но ей вдруг страшно захотелось посмотреться в это большое зеркало. Пусть сейчас оно и неактивно, зато скоро отправит ее домой!
Сарай, где находился артефакт, по-прежнему охранялся. Однако настоящей леди не пришлось долго уговаривать единорога-часового. Стоило только продемонстрировать ему свой фирменный взгляд. Ну, разве может воспитанный представитель мужского пола отказать даме, которая всего лишь очень хочет посмотреться в единственное во всей округе ростовое зеркало?
Едва зайдя в помещение, волшебница поняла, что здесь что-то не так. Ее магический свет ни от чего не отражался! Портал куда-то пропал! Сдержав первый порыв паники, Рэрити спокойно обошла комнату по периметру и убедилась, что она пуста. Как ни в чем не бывало, она вышла наружу, поблагодарила охранника и направилась искать человека. Если раньше ее подозрения были довольно условными, то сейчас они становились реальными, как никогда!
— Ну, и зачем нам нужно было здесь собираться? — недовольно поинтересовался Хрущев, входя в кабинет и оглядывая уже присутствующих там Булганина и Шверника. — Мы же договаривались!
— И в самом деле, — буркнул первый заместитель Всесоюзного Старосты. — Нам сейчас совершенно не выгодно, чтобы нас видели вместе. Что же такое случилось?
Булганин, устроившийся за начальственным столом, прищурившись, оглядел гостей.
— Никита Сергеевич, присядь уже, наконец, — кивнул он на кресло. — Как тебе новая должность? Согласись, еще пару месяцев назад ты и не надеялся так скоро занять место товарища Жданова.
— Все было отлично! — выпалил новоиспеченный председатель ВС РСФСР. — До сегодняшнего дня…
— Не обольщайся… — строго посмотрел на него хозяин кабинета. — Ты, конечно, молодец. Смог выгодно себя показать… Но знаешь, почему назначили именно тебя? Варяга из УССР, а не кого-то из столичных функционеров.
— Потому и назначили, — ответил Хрущев. — Что сами место не поделили. Думаешь, я не понимаю, что они меня, как временную фигуру, задумали разыграть?! Ничего, — он гордо обвел взглядом присутствующих. — Пока будут договариваться, кому мое место отдать, я там уже корни пущу! Черта с два они меня сковырнут!
— Все верно. Но пропихнуть тебя туда, как ты понимаешь, было непросто. А вот с сохранением тобой должности могут возникнуть проблемы… — вздохнул Булганин. — Именно поэтому я вас и позвал. Для личного разговора! — он выделил последнюю фразу интонацией. — Бумаге такое доверять нельзя…
— Ближе к делу, Николай Александрович! — поглядывая на суетящегося Никиту Сергеевича, несколько оживился и Шверник.
— Вчера вечером пришли тревожные новости с Кавказа, — собравшись, выдал хозяин кабинета.
— Неужели, Сам? — выдохнул Николай Михайлович.
— Вот именно! — подтвердил его догадку Булганин. — Его хватил удар. Вождь жив, но подробностей пока нет.
— Кто еще в курсе? — подобрался, будто перед прыжком, Никита Сергеевич.
— Я, Берия и Маленков, — ответил Николай Александрович. — Лаврентий Павлович собрал нас сегодня в Кремле в кабинете Верховного и рассказал о случившемся. Вечером, — он внимательно поглядел на соратников. — Мы втроем срочно отправляемся на озеро Рица. Дальнейшее будет зависеть от того, в каком состоянии мы найдем товарища Сталина…
— А Калинин? — уточнил волновавший его вопрос Шверник. — Он в курсе?
— Не думаю, — отозвался Булганин. — Всю информацию о Вожде Берия замкнул на себя. И поделился ею только со мной и с Маленковым. Зачем беспокоить старого, смертельно больного человека, верно?
— Этот неизлечимо больной старец последние недели скачет молодым козленочком! — недовольно выдал первый заместитель Калинина. — И откуда только силы взялись?
— Я обсуждал этот вопрос кое с кем, — откликнулся хозяин кабинета. — Это — всего лишь краткий период ремиссии. Уже скоро он оставит свое кресло тебе. Можешь не переживать.
— Не нравится мне это… — не согласился Шверник. — Ремиссия — это, когда болезнь не дает о себе знать. Но не пропадает совсем. А он, такое впечатление, излечился…
— Исключено! — отрезал Николай Александрович. — Такое не лечится!
— Все там будем! — вклинился в их разговор Никита Сергеевич. — Главное, не оказаться там раньше времени! И поэтому у меня вопрос. Ты полетишь на Кавказ. А что делаем здесь мы? К чему готовимся?
— Мне не нравится наличие Маленкова в вашем возможном триумвирате, — высказался Николай Михайлович.
— Как и мне, — согласился Булганин. — Но пока что мы ничего не сможем с этим поделать. Но нам в первую очередь нужно добиться отдаления его от Берии!
— А почему бы нам не скооперироваться с ним против этого палача? — радикально высказался Хрущев. — Если что, то его нужно уничтожить первым!
— У нас самих пока слишком шаткая позиция, — не согласился с ним хозяин кабинета. — Вот, если бы лет через пять… Николай Михайлович уже укрепился бы в кресле Калинина, а пост главы НКГБ занимал бы не слепо преданный Берии Меркулов, а договоропригодный Абакумов. Тогда бы мы действовали по-другому.
— Товарищи! — одернул соратников Шверник. — Сначала нужно выяснить, что там с Верховным! Может быть, все не так плохо. Тогда эти пять лет у нас, как раз таки, будут!
— Верно! — согласился Булганин. — И уже скоро я буду на месте и узнаю подробности. Но, на всякий случай, товарищи, — он еще раз оглядел гостей. — Держите руку на пульсе и готовьтесь действовать! На этом предлагаю пока разойтись…
Партийные лидеры покинули кабинет своего коллеги в тяжелых раздумьях. Казалось бы, после окончания войны жизнь должна была начать успокаиваться. Но сейчас, наоборот, события, одно другого важнее, начинали происходить с пугающей быстротой…
Твайлайт усердно готовилась к общению с Деканозовым. Ехать до Кристальной империи им предстояло двое суток. И, хотя в вагоне высшего класса у каждого было свое купе, она четко понимала свои обязанности сопровождающего.
Поэтому аликорн всячески тренировалась, помня, как в прошлый раз дипломат практически ввел ее в ступор своими речами. Выдать какую-нибудь тайну принцессе хотелось меньше всего.
Каково же было ее удивление, когда она оказалась в салоне с заместителем наркома. Человек вел себя совершенно не так, как Твайлайт ожидала. Он говорил понятно и открыто, а главное, совсем не собирался что-то у спутницы выпытывать. Наоборот, он сам охотно делился с ней информацией. Например, Деканозов сам напомнил аликорну о своем обещании рассказать о Линии Керзона.
Принцесса охотно согласилась с предложением дипломата. Она никогда не отказывалась от получения новой информации. И за следующие несколько часов Твайлайт узнала море всего нового о мире людей. Причем информация доводилась до нее лекторским тоном, а стоило только спросить, как она получала подробные объяснения.
Столько всего интересного и необычного было на Земле! И страшного… Дипломат рассказал ей и о войнах, при этом грамотно обосновав причины их начала. Твайлайт слушала и запоминала. Ей еще не раз предстоит общаться с людьми на самых разных уровнях. А значит, она должна кристально ясно видеть не только их намерения, но и понимать движущие ими мотивы! И Деканозов, весьма для нее неожиданно, оказывал ей сейчас большую услугу.
Перед сном принцесса решила обдумать мотивы самого дипломата. Понимал ли он важность для нее информации, которой безвозмездно делился? Явно понимал. Тогда зачем он так поступил? В конце концов, Твайлайт поняла, что первое впечатление об этом человеке, полученное на брестской крыше, возможно, у нее сложилось неверное. Но также она решила, что, на самом деле, человек не раскрыл перед ней ничего тайного. Он просто в удобной, логичной и понятной форме дал ей информацию, которую принцесса и так могла бы получить. Правда, так легко она бы ее не усвоила.
Уснула Твайлайт довольной. День прошел не зря.
А привычно бодрый и веселый Михаил, помахавший ей рукой из знакомой беседки, дал понять, что и ночь будет полезной в плане получения новых знаний.
— Как спится в поезде? — поинтересовался человек. — Знаешь, — не дал он времени ответить на свой вопрос. — Это даже интересно. Сейчас ты едешь в поезде, а будешь смотреть, как ты в него садилась.
— Зачем мне это наблюдать еще раз? — удивилась принцесса. — Я же только недавно это все пережила!
— Ты разве первый раз едешь на поезде? — укоризненно поглядев на нее, произнес гость сна. — Но не будем разводить канитель. Поехали!
Смотря за миром от собственного же лица, аликорн в очередной раз поразилась, почему она не помнит подробностей того, как ездила в Сталлионград. Но постепенно она сосредоточилась на просмотре.
Твайлайт практически не сомневалась в том, что Селестия разрешит ей поездку в Сталлионград. Поэтому все необходимые вещи уже были собраны и находились в ее кантерлотской квартире. Прямо из дворца аликорн отправилась туда и, захватив поклажу, двинулась на вокзал.
До конечной точки ее путешествия можно было с комфортом доехать на поезде, чем принцесса и собиралась воспользоваться. Составы на Сталлионград отправлялись с Восточного вокзала столицы. И неудивительно, ведь этот город располагался к востоку от Кантерлота примерно в дне пути. Прибыв на станцию, Твайлайт поняла, что раньше никуда не ездила на поезде по этому направлению. С некоторым удивлением она оглядела здание вокзала. Длинное, приземистое, даже внешне тяжелое и толстостенное, оно было совершенно не похоже на стоящие по другую сторону вокзальной площади обычные здания Кантерлота. Однако объяснение нашлось тут же. Над главным входом на фасаде было изображено число «435» и, если это был год постройки, то зданию вокзала было уже около полутора тысяч лет. В таком случае, не было ничего удивительного, что оно было построено по другим архитектурным принципам.
Приобретя в кассах билет, Твайлайт узнала, что пассажирский состав уходит в Сталлионград только раз в два дня. Но, к счастью, ближайший поезд должен был отправиться сегодня в восьмом часу вечера. Круглые часы со стрелками, висящие на стене под потолком, показывали почти пять после полудня. Так что пришлось ей расположиться на лавочке в зале ожидания.
В помещении, несмотря на довольно скорое прибытие поезда, было подозрительно мало пассажиров. Компания каких-то пони в комбинезонах и рабочих спецовках развалилась в углу зала на чемоданах. А больше никого и не было, кроме скучающего работника вокзала. С ним-то Твайлайт и решила поговорить, чтобы скоротать время.
— Добрый день, — поздоровалась она, подходя к железнодорожнику. — А нельзя ли кое-что у вас спросить?
— Чем могу быть полезным? — отозвался немолодой синий пони в такой же синей форменной кепке.
— Правда ли, что здание вокзала построено почти две тысячи лет назад? — поинтересовалась принцесса.
— О, вы интересуетесь историей? — оживился собеседник. — Я когда-то тоже интересовался. Представляете себе, да! Это здание чуть ли не старейшее в городе. А почему? Да потому, что наша железная дорога — первая во всей Эквестрии! Именно Кантерлот и Сталлионград впервые были связаны рельсовой магистралью! — с гордостью за свою работу выдал железнодорожник.
— Надо же, — удивилась Твайлайт. — Раньше я этого не знала. И как же это здание простояло столько лет?
— Ну, косметический ремонт мы проводим где-то раз в десять лет, — объяснил работник вокзала. — А капитальный ему и не нужен! Его же сталлионградцы строили, как и всю дорогу. А они тогда при строительстве заклинание консервации применяли. Сейчас его уже не используют. Очень магоемкий процесс, говорят, хотя я мало в этом понимаю… Но стоит же! И еще столько же простоит!
— А что за заклинание… — Твайлайт хотела было уточнить информацию по заинтересовавшей ее теме, но высунувшаяся из боковой двери голова в такой же синей кепке, как и на ее собеседнике, прервала ее.
— Там в грузовом манифесте несоответствие! — выпалил обладатель этой головы. — Нужна ваша помощь!
— Ох уж эти практиканты, — вздохнул железнодорожник. — Ничего сами не могут… Прошу меня извинить, дела не ждут! — распрощался он и скрылся за дверью.
«Ну и дела…» — подумала принцесса. — «Очередная загадка…»
Она попыталась магически проанализировать здание. Но, кроме небольшого фона, исходящего от стен, ничего не почувствовала. В бесплодных попытках аликорн провела часа полтора. Фон указывал на верность слов работника вокзала, но полную структуру заклинания, к своему неудовольствию, Твайлайт не увидела.
В итоге, аликорн решила отложить эту затею на потом. За прошедшее время в зале прибавилось пассажиров, хотя все равно, их было не очень много. В этот момент тот самый практикант, что украл у нее интересного собеседника, вышел из служебной двери и объявил, что поезд на Сталлионград подается на посадку.
Вместе с другими пассажирами Твайлайт вышла на платформу, к которой как раз подкатывался состав. Даже паровоз на этой линии был необычен. То ли закопченный, то ли покрашенный в черный цвет, он был еще и раза в два больше, чем тот, который ходил на линии Понивилль — Кантерлот. К нему было прицеплено всего три необычно длинных вагона, один из которых был вагоном-рестораном.
Принцессе предстояло ехать во втором вагоне. Зайдя внутрь, она нашла свое купе и начала обустраиваться. Купе было четырехместным, но попутчиков пока не было. До отправления оставалось еще полчаса…
Неожиданно принцесса оказалась на основном уровне сна. Но гость пока не уходил. Немножко поболтав о пустяках, человек снова щелкнул пальцами. И уже через миг Твайлайт наблюдала за жизнью артиллериста Онуфриева.
Когда Никулин говорил про базу для партизан и диверсантов, Олег представлял себе построенные под деревьями и замаскированные домики или, на худой конец, землянки. Поэтому по прибытии на место он был знатно удивлен, ничего не увидев. Впрочем, как и все остальные члены их отряда. Оказалось, что база представляет собой обширное подземное двухэтажное сооружение, практически незаметное с поверхности. Никакой охраны бойцы не обнаружили. Хотя, судя по не очень старому кострищу и нескольким пустым жестянкам, до недавнего времени объект кто-то все же сторожил. Но, похоже, в первые дни войны гарнизон был куда-то отозван…
Еще раз артиллерист удивился, когда Колтунов, руководимый старшим майором, спустился внутрь и изнутри открыл грузовые ворота, оказавшиеся встроенными в стену проходящего рядом оврага и очень хитро замаскированными. А Онуфриев еще гадал, зачем в этот овраг отходит еле заметная дорога.
Ворота оказались достаточно большими, чтобы загнать внутрь всю технику, включая немалых габаритов танк. Особист только улыбался и хвалил предусмотрительность проектировщиков объекта. Проехав ворота и недлинный туннель, машины попали в большой зал, похоже, как гараж и задумывавшийся.
Однако, заглушив двигатели, столкнулись с первой проблемой — темнотой. Ручные фонарики были далеко не у всех. Поэтому осмотр нового убежища производили, разбившись на три группы.
И во время осмотра обнаружилась вторая проблема. Разукомплектование, про которое упомянул Никулин, не обошло стороной и этот объект. Мебель в комнатах отсутствовала, как и некоторые двери. Вообще, большинство помещений оказались просто пустыми клетушками с голым бетонным полом.
Правда, не все. Один отсек был забит ящиками с различным военным имуществом. Но каким!
Вдоль всей задней стены до потолка возвышались штабели ящиков со странной маркировкой. При изучении оказалось, что все они содержат стандартные винтовочные патроны калибра 7.62 мм. Но, судя по выбитым на донцах гильз символам, произведены боеприпасы были еще при царе! Потом, судя по иностранным штампам, они оказались на каком-то складе, захваченном в Империалистическую войну немцами. Следом они достались полякам. Ни те, ни другие так и не истратили патроны, не подходившие к их винтовкам. И, спустя более чем четверть века, они, вероятно, оказались трофеями Освободительного похода…
Вскоре люди поняли, что и остальная амуниция была взята у поляков. Похоже, то, что оказалось негодно к использованию или вызывало недоверие, просто складировали в этом бункере, который по замыслу командования остался в глубоком тылу.
Так здесь, судя по всему, и оказалось несколько ящиков польских патронов к револьверам Нагана (1). В крепких аккуратных коробках обнаружились тщательно завернутые в бумагу польские же детонаторы для ручных гранат. Самих гранат не нашли. Парадокс состоял в том, что в кузове тягача лежал целый ящик оборонительных Ф-1. Но к ним не было уже взрывателей…
Из оружия нашли только десяток винтовок Мосина с царскими клеймами и сильно изношенными стволами.
В другой комнате на полу обнаружилась слежавшаяся и уже кое-где покрытая плесенью куча старых шинелей, польских и советских вперемешку, и поношенных валенок. Еще нашли два ящика свежих консервов. Видимо, этот провиант оставили исчезнувшие сторожа.
— Немного бы навоевали партизаны с таким материальным обеспечением! — скривившись, выдал свой вердикт Тиньков. — Скинули сюда явную рухлядь, с которой возиться не хотели…
Онуфриев только молча согласился с воентехником.
Зато на нижнем этаже на своих постаментах стояли и дизельный двигатель, и электрогенератор. А в отдельной комнате обнаружились цистерна, судя по надписи, объемом в тысячу литров, полная топлива, и маленькая бочечка с маслом для двигателя. Но запускать генератор по приказу старшего майора пока не стали. Благо, еще обнаружили в дальнем углу пять керосиновых ламп и какое-то количество топлива для них.
Мощный радиоцентр, который, по-видимому, должен был здесь располагаться, был полностью демонтирован. На столе посреди пустого помещения гордо стояла рация, в которой Мастюков опознал аппарат 71-ТК, аналогичный стоявшему на его Т-28. Кто-то, словно в насмешку, оставил здесь эту рацию, предназначенную для танков. Ко всеобщему удивлению, агрегат работал.
В двух комнатах, которые, похоже, изредка занимала исчезнувшая охрана, стояли грубо сколоченные кровати и столы. Само убежище не было сырым или холодным, хотя некая спертость и повышенная влажность воздуха ощущались. В общем, жить было можно, но неудобно и недолго. Но это было лучше, чем сидеть в лесу, поэтому никто не возмущался.
Продовольствия, имевшегося с собой, при экономном расходовании должно было хватить на неделю, а колодец был пробурен на нижнем уровне базы. А ведь еще был запас консервов, найденный здесь. Так что старший майор, посоветовавшись с остальными командирами, решил пересидеть, не высовываясь, пять суток, а потом начать потихоньку разведывать обстановку.
Эти пять дней прошли довольно однообразно. Сначала рассортировывали привезенные запасы, механики, подсвечивая фонарями, проводили осмотр техники. Но эти дела завершили в первые двое суток. А дальше делать стало нечего. Света было мало, ведь топливо экономили. Единственным развлечением оказался патефон, обнаруженный в багажнике комиссарской М1. Но в наборе пластинок у Хрякова были только бравурные марши и записи речей лидеров. А они быстро наскучили. Кроме пары наблюдателей, отправляемых к выходу, все в основном отсыпались.
И вот, на шестой день, как и было запланировано, отправили разведку. Наружу был послан старшина Елецкий, так как, теоретически, он, как местный милиционер, должен был лучше знать окрестности. В помощь ему дали красноармейца Филипповских, замкового из расчета орудия. По его утверждениям, он любил охоту и умел бесшумно передвигаться по лесу.
Разведчики отсутствовали весь день и вернулись лишь к вечеру. Елецкий выглядел очень серьезным, а Филипповских растерянным. Старшина, не говоря ни слова, направился в комнату, выделенную для Никулина и Колтунова, через минуту туда же позвали и замкового, который еще ничего не успел рассказать. Из помещения вышел здоровяк сержант ГБ и, плотно захлопнув дверь, встал перед ней, отсекая всех любопытных.
Доклад продолжался уже минут двадцать, и то, что слушал его один лишь Никулин, вызывало недовольство.
— Сержант, что это значит? — выступил вперед Онуфриев. — Мы все тоже имеем право знать результаты разведки!
— Да-да! Это совершенно не наши методы! — поддержал его Хряков. — Уж командиры точно должны получить всю информацию!
— Успокойтесь, все вам расскажут, — пробурчал Колтунов, с неудовольствием зыркнув на командиров.
Еще через десять минут Онуфриева, Хрякова, Мастюкова и Тинькова позвали в кабинет старшего майора для совещания. Колтунов вошел позади них. Елецкий и Филипповских тоже присутствовали.
— Итак, товарищи, смотрим на карту, — сразу начал особист, указывая на развернутый на столе план местности. — В том, что она неточная, мы с вами убедились, упершись в болото на том месте, где указана была дорога. К сожалению, это болото здесь вообще не указано. А, между тем, мы, оказывается, сидим в нем почти как на острове. Наши разведчики хорошо потрудились и обошли его по кромке сухой земли. Елецкий, расскажи.
— Товарищи командиры, — начал милиционер. — Вокруг нас топь. Единственный путь отсюда — дорога, по которой мы приехали. Она проходит по перешейку шириной метров двести. Во все остальные стороны не пройти.
— То есть немцы могут появиться только с одной стороны, — сделал вывод воентехник. — Это же хорошо!
— Да, но только и мы никуда отсюда не денемся при неблагоприятном случае! — возразил Онуфриев. — И вообще, кто додумался строить такую основательную базу в столь неудобном месте?
— Чем думали те, кто ее здесь расположил, мы, боюсь, уже не узнаем, — ответил Никулин. — Да это сейчас и не важно. Главное, что разведчики не обнаружили ни немецких, ни наших частей в округе. К сожалению, мой прогноз подтвердился. Германцы продвинулись дальше на восток, а мы с вами, товарищи, оказались в глубоком тылу…
— Ну, и что же нам делать? У нас же почти нет продовольствия! — возмутился батальонный комиссар. — Может, свяжемся с командованием по рации?
— Я бы с радостью, но у нас отсутствует радист, — отверг его предложение особист. — А Мастюкова хватает только на то, чтобы включить рацию на прием или на передачу.
— Я же не связист! — заявил младший лейтенант. — Настройку волны я делать не умею. У меня для этого был отдельный член экипажа! Да, обе наши рации, местная и стоящая на танке, могут связаться друг с другом. Больше никого они не слышат. И моих знаний не хватает для того, чтобы понять причину.
— Тогда нужно выходить на контакт с местными, — предложил Хряков. — Есть же тут рядом колхоз или деревня. Наши советские граждане не откажутся поделиться продовольствием с героически защищающей их Красной Армией!
— Вот это уже здравая мысль, — согласился старший майор. — Я и сам об этом думал. Но не будем спешить! У нас еще есть кое-какие запасы еды. С наскока лезть в первую же деревню опасно. Там может уже быть немецкий гарнизон или затаившийся враг народа, который донесет в фельджандармерию. Так что все контакты будем тщательно прорабатывать!
Все присутствующие согласились с решением Никулина. И на этом совещание завершилось.
Закончился и отрывок, увиденный Твайлайт.
— Сколько же средств люди тратят впустую! — прокомментировала она просмотренное. — Построить в глуши такое огромное убежище и потом забросить его! Как такое возможно? А сколько же припасов просто гнили там, никому не нужные!
— Не гнили, а лежали и ждали своего часа! — улыбнувшись, пояснил Михаил. — Понятие «арсенал» существует и в Эквестрии. Не надо отрицать очевидного.
— Допустим… — согласилась принцесса. — Но я пока так и не поняла, зачем ты показываешь мне эту историю. В последних отрывках не было даже ничего поучительного!
— Потом поймешь, — пообещал человек. — А сейчас я пошел. Пока!
Тут же он исчез.
Кребс выпрыгнул из портала с винтовкой наперевес. Тут же он отошел вбок, чтобы не загораживать дорогу тем, кто шел позади. А также чтобы не маячить на фоне светящейся поверхности постамента. Краем глаза он заметил, что один русский уже контролирует сектор спереди слева, поэтому Руперт, присев, повернул ствол оружия вправо.
Правда, действие это было скорее инстинктивным. Смысла в нем было в данный момент немного, ведь вокруг была кромешная темнота. Светился только портал у него за спиной.
Но вот, выпустив всех, погас и он.
— Если тут кто-то был, то не заметить нас не мог, — прокомментировал происходящее бывший обер-фельдфебель. — Темнота кромешная. А переход светился, как прожектор!
— Согласен! — отозвался кто-то из красных. — Принцесса могла бы и днем нас высадить. Ни зги не видно!
— Темно. Даже Луны нет, — произнес, судя по голосу, Зуев. — Той, что на небе, естественно…
— Раз мы уже привлекли возможное внимание светом портала, так, может, не будем сидеть в темноте? — поинтересовалась Дэринг. Говорила она, как и все остальные, по-русски. Этот язык был понятен всем участникам отряда.
— Верно, — откликнулась Старлайт и тут же активировала магический свет.
Ничего необычного Руперт не увидел. Пейзаж был знаком. Постамент за спиной, поляна и лес вокруг. Развалины замка где-то поблизости…
— Целесообразней будет укрыться в руинах, — предложил Павел. — Здесь мы как на ладони.
— Идем, — согласилась единорог и направилась в нужном направлении.
Добравшись до входа, отряд зашел в первый зал и расположился там.
— Хорошее место, — прокомментировал Кребс. — Мы уже здесь ночевали, и все прошло спокойно.
— А вот мне это место не нравится, — нервно отозвалась Старлайт. — Пока не поняла, почему.
— Затаимся до утра, — предложила Дэринг. — При свете легче будет во всем разобраться. К тому же полезно будет понаблюдать за окрестностями. Вдруг проявит себя кто-то, кто видел наше прибытие.
Так и решили. До утра Руперт сидел, настороженно вглядываясь в темноту у входа. В прошлые ночи, проведенные в этом же месте, но в будущем, он чувствовал себя комфортнее. Во-первых, тогда рядом не было красных. А во-вторых, тогда с неба ярко светила огромная местная луна, давая хорошо видеть все вокруг. А сейчас только многочисленные звезды мерцали сверху. Но их света совершенно не хватало. Спутника видно не было.
Но до утра ничего не произошло. Когда окончательно рассвело, позавтракали и принялись осматривать место. Ранее незнакомый Руперту русский по фамилии Лобов принялся изучать все с профессиональным интересом. Похоже, он был представителем следственных органов красных.
Бывший обер-фельдфебель же более внимательно оценил экипировку спутников.
Зуев был вооружен такой же, как и у него самого, СВТ-40. Хорошая, точная и надежная винтовка, если за ней правильно ухаживать, чего, кстати, русские, как правило, не делали… Но уж у этого чекиста она, наверняка, в идеальном состоянии.
Русский, которого Руперт видел, шатающимся по замку принцессы, был вооружен ППС-43. Этот пистолет-пулемет тоже был кстати. В случае чего, автоматический ствол им пригодится. Еще у красного на поясе висела какая-то необычная лопата. Слишком технологично она выглядела для обычной саперной лопатки. Но интересоваться Кребс пока не стал. Тем более что старшина Селиванов, так звали русского, отправился в разведку в компании пегаса.
Третий член советской части отряда был вооружен чем-то необычным. Бывший обер-фельдфебель даже не сразу вспомнил, что это за оружие, хотя когда-то разок держал его в руках. Потом он все же признал АВС-36 (2). Про это оружие он знал мало. Вроде бы, эта винтовка считалась менее надежной, чем СВТ. Зато она имела возможность вести огонь очередями.
Кроме основного оружия, у всех русских висели на поясе револьверные кобуры.
В целом, оснащенность отряда Руперт счел хорошей. Они имели три полуавтоматических ствола для боя на дальней и средней дистанции. И два автоматических, если считать АВС Лобова, для ближнего боя. В крайнем случае, можно еще было дать револьвер единорогу.
А еще имевшаяся волшебница могла прикрыть их щитом, а пегас годилась для воздушной разведки. Как итог, Кребс заключил, что, если они будут действовать слажено, то смогут без проблем воевать практически в любых условиях. Вот только о какой слаженности можно говорить, если они только полдня назад собрались все вместе?!
— А вот это интересно! — привлек внимание бывшего обер-фельдфебеля голос Лобова снаружи.
Когда он подошел, то увидел рядом с ним Старлайт и Зуева. Они рассматривали лист бумаги, висящий на остатках двери с внешней стороны. Укреплен он был весьма оригинально. Лист висел, пробитый игольчатым штыком от русской винтовки, который был воткнут в дерево двери.
— Здесь координаты места, где нас ждут, — внимательно изучив послание, следователь выдернул оружие, снял листок и принялся вертеть его в руках. — Бумага паршивая… — констатировал он. — Не фабричного производства. Штык очень старый и давно не использовался, — прокомментировал он вторую находку. Похоже, хранился где-то в арсенале. Но само его наличие здесь мне совершенно непонятно. Откуда в прошлом Эквестрии мог взяться штык от винтовки Мосина?
— Может быть, у сержанта Титова с собой был? — предположил Зуев. — Я в курсе, что за ним был закреплен ППШ, но штык он мог таскать для каких-то других целей.
— Тогда понятно, почему нам оставили послание именно так, — согласился следователь. — Еще раз намекают, что знают про сержанта.
— Это хорошо. Но я предлагаю пока не спешить к ним на встречу, — получив лист из рук человека, единорог изучила послание. — Что-то здесь не так…
— Подождем, пока не вернутся из разведки Дэринг и Федор, — согласился с ней Зуев.
Как оказалось, русский уже спешил к ним. А пегас приземлилась рядом.
— Внимание! — крикнула она. — Тут целая стая древесных волков!
— Кого-кого? — переспросил Руперт. Он понял, что речь идет о каких-то хищниках, но решил уточнить.
— Флаттершай рассказывала, что ты убил одного, гнавшегося за ней… — пояснила единорог. — А теперь не будем задерживаться. Все внутрь!
Селиванов, запыхавшись, забежал в зал почти следом за остальными. Хорошо, что свою поклажу он оставлял в лагере. С ней бы он так не побегал.
— Здоровые твари! — доложил он. — Только от опушки отошел, как они появились. И какие-то они неестественные. Будто из дерева состоят.
— Так и есть, — пояснила единорог. — Это — ожившие проявления хаоса этого места.
— Много их было? — уточнил Лобов.
— Сейчас увидим… — мрачно ответил Зуев, оглядывая опушку в бинокль. — Но я насчитал уже пятерых!
— Занимайте позиции! — решила единорог. — Пока они добегут до входа, вы успеете их расстрелять. Уничтожить не уничтожите — физически этого не сделать. Но на долгое время выведете их из строя!
Как раз в это время два зверя рванули от опушки ко входу напрямик. Руперт не стал ждать команды. Прицелившись, он выстрелил в ближайшую тварь. Рядом захлопали винтовки русских.
Первый волк, получив несколько попаданий, упал и рассыпался на составляющие. Теперь Кребс хорошо разглядел, как это произошло. Но зрелище его, честно говоря, не впечатлило. Видал он на фронте виды и похуже.
Второй зверь, увидев, что стало с собратом, развернулся и, виляя, бросился наутек. Одно попадание он все же получил, оставшись на ногах, но без хвоста.
На какое-то время все затихло. Потом один монстр вдруг выскочил из чащи и припустил к порталу. Там он укрылся за постаментом. Периодически он высовывался оттуда, напоминая о себе, и тут же прятался назад.
— Отвлекает… — сплюнул Руперт. — Следите за флангами!
И, как выяснилось, замысел противника он разгадал правильно. Дэринг, вылетевшая наружу через пролом в крыше следующего зала и устроившаяся над входом, засекла группу зверей, пытавшихся прокрасться ко входу вдоль самой стены. В итоге, ползшая первой тварь получила в морду очередь из ППС и превратилась в гору дров, а остальные ретировались.
— Раньше я не сталкивалась с тем, что они могут действовать так умно, — задумалась Старлайт.
— Может, они просто отупели со временем? — предположил Руперт.
— Не знаю, — призналась единорог. — Что они там делают, Дэринг? Тебе сверху видно?
— Собрались всей стаей! — доложила устроившаяся на верхушке разбитой башни пегас. — Их там десятка полтора! И есть один, больше остальных. Видимо, вожак. Сидят рядом, такое впечатление, что общаются!
— Советуются, как нас лучше выковырнуть отсюда… — процедил Кребс. — Эх, накрыть бы их сейчас сверху. Разом бы от всех избавились!
— Как далеко они расположены? — поинтересовался Зуев.
— Метров сто! — ответила, прикинув расстояние, наблюдатель.
— А деревьев вокруг много? — продолжил спрашивать русский.
— Нет. Они на дальнем краю поляны, который от входа не виден, — сообщила Дэринг.
Зуев, не удовлетворившись полученной информацией, отдал команду Федору. Тот пошел в соседний зал и ловко вскарабкался куда-то наверх. Там он пару минут изучал окрестности в бинокль, потом спустился.
— Хорошо сидят, — ехидно улыбаясь, доложил он. — Кучно!
— Справишься? — уточнил Павел.
— Нужно будет отойти от входа шагов на десять, чтобы по углу стены не вмазать, — осматривая вид снаружи, решил Селиванов.
— Что вы собираетесь делать? — единорог, назначенная командиром отряда, не понимала смысла приготовлений красных и потребовала разъяснений.
Бывший обер-фельдфебель, впрочем, тоже гадал над действиями русских. Они говорили так, будто бы у них был миномет.
— Мы собираемся уничтожить этих монстров! — ответил Зуев. — Федор, покажи!
Селиванов подошел к своему снаряжению и достал ту самую необычную лопату. Он подошел к остальным, откручивая что-то на торце толстой и более длинной, чем обычно, рукояти. Вывинтив, он достал пробку, к которой изнутри крепились сошки. Рукоять была полой и представляла из себя ствол! Перехватив орудие, старшина ослабил крепление лезвия лопаты и повернул его, превратив в опорную плиту. Сошки он прикрепил к стволу. Саперная лопатка в руках русского за несколько секунд превратилась в миномет! Кребс когда-то давно слышал, что у красных было нечто подобное. Но никогда не видел. Похоже, образец не был крупносерийным.
— Миномет-лопата (3), — объяснил Зуев. — С этим агрегатом вражескую позицию мы легко накроем. Дэринг! — крикнул он сидевшей наверху пегасу. — Будешь корректировать огонь! Справишься?
— Нет проблем! — без раздумий ответила наблюдатель.
— Прикроете меня, — обращаясь к остальным, потребовал Селиванов. — Командир, возьми пока! — он протянул ППС Зуеву.
Обсудив еще некоторые частности, отряд приступил к реализации плана. Еще раз уточнив у Дэринг, что монстры не поменяли диспозицию, Селиванов и Зуев выбежали на открытое место, достигли запланированной точки, где старшина развернул миномет, а офицер приготовился прикрывать его вблизи. Кребс и Лобов, расположившись у входа с винтовками наизготовку, наблюдали за дальними подступами. Старлайт контролировала ситуацию и готовилась применить магию.
Но этого не потребовалось. Монстры были все же не настолько умны, чтобы выставить наблюдателя. Поэтому атака, по-видимому, оказалась для них неожиданной. Первая мина с хлопком отправилась навстречу цели.
— Недолет. Метров десять! — сообщила сверху пегас. — Промах по направлению… Метров пятнадцать вправо!
Эрзац-миномет, похоже, не имел точных прицельных приспособлений, поэтому старшина, прикинув на глазок, поменял прицел и кинул в ствол следующий снаряд.
— Перелет пять метров! По направлению точно! Осколками накрыл! — прокричала сверху Дэринг. — Ускорь темп стрельбы, пока они не очухались!
Федор чуть-чуть опустил ствол и начал кидать мины одну за другой.
— В яблочко! — прокомментировала результат пегас. — О! Самого большого прямым попаданием разнесло!
У старшины было приготовлено пятнадцать мин в специальном патронташе. Ими он хорошенько поутюжил позицию лесных тварей.
— Все. Отбой! — прокричала сверху наблюдатель, когда перед минометчиком остался только один снаряд. — Там теперь только куча дров. Парочка волков улизнула. Но после такого они точно не сунутся!
Несмотря на впечатляющую победу, отряд вновь собрался в руинах. Единорог не спешила идти на встречу через Вечнодикий лес, который в эти времена, похоже, являлся более опасным местом. На общем собрании решили задержаться возле руин на весь день, переночевать. И только если это время пройдет спокойно, выдвинуться по указанному в послании направлению.
За ужином члены отряда, кроме стоявшего на часах Селиванова, делились наблюдениями.
— Сверху прослеживается очень интересная картина, — произнесла Дэринг. — Вокруг нас не лес, а парк. Очень давно заброшенный и заросший. Но с воздуха отчетливо видны прямые линии, вдоль которых высажены самые старые деревья. А линии эти складываются в геометрические фигуры и образуют целостную картину с явной планировкой.
— Вполне логично, что вокруг этого дворца когда-то мог быть парк, — согласился Зуев. — А возраст деревьев определишь? Самых старых из тех, что растут бессистемно.
— Лет сто, — задумавшись, прикинула пегас. — Может, больше на пару десятков лет, может, меньше. Сверху не так просто понять. Все породы деревьев растут по-разному…
— Очень интересно… — подключился к разговору Лобов. — Я походил по ближайшим руинам и примерно в такой же срок я оцениваю интервал времени, отделяющий нас от момента, когда здание дворца было разрушено и заброшено. В моей практике был похожий случай. Правда, конечно, не такой давний. Так что погрешность на пару десятков лет в обе стороны я дам. А еще мне кажется очень странным характер повреждений, что я видел. Они не похожи на следы боя. Я бы скорее предположил, что кто-то целенаправленно разрушал это место. Причем не встречая сопротивления. И очень бессистемно. Такое впечатление, что просто паля во все стороны…
— Если уж на то пошло, — заговорила Старлайт. — То озвучу то, что не дает покоя мне, — она обвела взглядом присутствующих. — Я чувствую здесь отголоски какой-то магии. Чужой, незнакомой мне… Причем, насколько я могу понять, зачаровано было само здание, а не что-то отдельное внутри него.
— И какого характера эти чары? — поинтересовался Зуев.
— Защитные, насколько я могу понять, — ответила единорог.
— Тогда, полагаю это логичным, что такое важное сооружение было защищено, — кивнул Павел.
— Насколько я разобралась, — призналась командир отряда. — Заклинание не было предназначено для того, чтобы кого-то не впустить внутрь. Оно не выпускало кого-то наружу…
Члены отряда молча переглянулись.
— Да и черт с ним! — высказался Кребс. — Мало ли, что тут было сто лет назад! Кого бы они тут ни держали, его давно тут нет!
— Этот дворец был разрушен сражающимися Селестией и Найтмер Мун, — парировала Старлайт. — И, если объединить все наши наблюдения, то получится, что произошло это около ста лет назад относительно нынешней эпохи. Значит, от нашего времени мы отстоим на девятьсот лет!
— Солидно… — присвистнул Зуев.
— Это же объясняет отсутствие статуи Найтмер над порталом! — кивнула на пустой постамент единорог. — Ее установят лет через четыреста…
— Найтмер Мун — это же слетевшая с катушек Луна? — уточнил Кребс. — Правильно я понял эту историю?
— Не совсем, — ответила волшебница. — Фактически, это другое существо, завладевшее принцессой ночи.
— Видимо, ее сестра здесь заперла, как в психушке, — сделал вывод бывший обер-фельдфебель. — И барьер поставила, чтобы та не сбежала. Может, думала, что младшая пересидит, утихнет. Но, по факту, просчиталась…
— Возможно… — согласилась единорог. — Мы все узнаем точно, когда встретимся с теми, кто оставил нам свои координаты.
На этом разговор и утих.
Ночь прошла совершенно спокойно. Никто больше не пытался их атаковать. Поэтому утром команда, еще раз посовещавшись, направилась, соблюдая все возможные меры предосторожности, в указанном направлении.
(1) — Револьверы Нагана являлись самым распространенным вспомогательным оружием в польской армии до начала и во время ВМВ. Технология досталась полякам даром, как наследство от Российской империи, и они, произведя незначительные модернизации, выпускали револьверы в больших количествах, как и патроны к ним.
(2) — АВС-36 — Автоматическая Винтовка Симонова. Первая в мире серийная автоматическая винтовка, принятая на вооружение. Разрабатывалась, как самозарядная (полуавтоматическая), но в итоге была добавлена возможность вести огонь очередями. В ходе эксплуатации были найдены недостатки, не позволявшие внедрить оружие массово в войска. Также считалось, что стрельба очередями слишком расточительна. В итоге, перед ВОВ винтовка была снята с производства, где ее заменила СВТ. В отличие от последней, имела коробчатый магазин увеличенной емкости на 15 патронов.
(3) — Миномет-лопата ВМ-37 — гибрид саперной лопаты и миномета калибра 37 мм. Находился на вооружении РККА в начальный период ВОВ. Обслуживался и переносился одним человеком. Ствол-рукоять имел неразъемное шарнирное соединение с лезвием лопаты, которое выполняло при стрельбе функции опорной плиты. Весил миномет всего 1,5 кг. Вес осколочной мины 0,5 кг. В боекомплект входило 15 мин. Дальность стрельбы составляла от 60 до 250 метров. Прицельные приспособления отсутствовали, что требовало высокого навыка от оператора.
Глава 34
Инженера Рэрити нашла только под вечер. Человек обнаружился в своем кабинете, расхаживающим из угла в угол.
— А, это ты, — произнес он, увидев гостью. — Проходи! — хозяин кабинета указал рукой на диван. — Я уже видел конечный результат твоей работы. Просто превосходно!
— Добрый вечер! — поздоровалась волшебница, усаживаясь поудобнее. — За этим я и пришла. Нам необходимо серьезно поговорить!
— Ты, должно быть, думаешь, что выполнила свою часть сделки? — исподлобья поглядев на посетительницу, сказал Николай.
— Разве я неправа? — невинно поинтересовалась единорог, несколько раз взмахнув ресницами.
— Конечно же, нет! — воскликнул человек, совершенно проигнорировав ее мимику. — Вал нужно установить на его место и испытать весь агрегат в сборе! А для этого нам нужно будет кое-куда отправиться…
— Я, кажется, не помню, чтобы мы о таком договаривались… — нахмурилась Рэрити.
— Раньше ты не жаловалась на провалы в памяти! — скривив губы, произнес, смотря мимо нее, инженер. — Вспомни! — неожиданно рявкнул он. — О чем мы с тобой договорились! Ты помогаешь мне восстановить работоспособность вала, а я содействую тебе в возвращении домой! И заметь! Не я, а ты сама это предложила! Так вот, в моем понимании работоспособность будет восстановлена тогда, когда вал займет свое место в коренных подшипниках, к нему будут подсоединены все шатуны, и двигатель можно будет провернуть, не перекосив при этом весь кривошипно-шатунный механизм!
— А в моем понимании ты не собираешься выполнять свою часть сделки и придумываешь отговорки, чтобы как можно дольше тянуть время! — отчеканила волшебница.
Смотря на собеседника, она поняла, что сейчас ей не помогут никакие уловки, поэтому единорог и бросила человеку это обвинение. А еще она заметила, насколько инженер изменился. Возможно, раньше, когда половину его лица закрывала борода, она кое-чего не замечала. Растительность на лице скрывала его тонкие губы, которые Николай постоянно кривил в презрительной усмешке. А еще левый край его рта часто, дергаясь, искривлялся вниз, к подбородку. При этом судорога иногда охватывала и левую щеку.
Еще недавно Рэрити радовалась изменению внешнего облика человека. Сейчас она разглядела еще кое-что. Не только офицер и образованный инженер стоял перед ней. Теперь она видела еще и неуравновешенное, но обличенное властью, существо, не ценящее никого, кроме себя, и готовое на все ради своих интересов. И вот с ним она хотела договориться?! Хотя… Она вспомнила встречу инженера с мерзким толстым полковником. Перед ним-то местный начальник лебезил и унижался так, что смотреть было противно. Похоже, в его психике существовала четкая градация, как к кому относиться. Он готов был считаться с мнением тех, от кого зависел. Этим следовало воспользоваться.
— Я считал тебя умнее… — процедил Николай. — Ты узнала, что зеркала нет в том сарае, где я его тебе показывал. И пришла устраивать мне скандал! Но этого я не потерплю! — взвизгнул человек. Он резко замолчал, и его щека опять начала дергаться. — Если ты не умеешь думать, это только твои проблемы!
— Скандал мне здесь устраиваете исключительно вы! — отрезала волшебница. — А что касается моих умственных способностей, то их мне с избытком хватило, например, для понимания всей этой вашей скучной механики! И для выполнения задачи, которую вы сами считали невыполнимой! И, должна сказать, что моих способностей также хватило на то, чтобы подготовиться к возможному обману с вашей стороны! Мое заклинание может иметь и обратный эффект! А если я еще в течение некоторого времени не буду подпитывать его, то ваш драгоценный коленчатый вал снова распадется на куски!
Рэрити строго посмотрела на собеседника. Конечно, ничего такого она не предусмотрела. Да и не знала волшебница, как такое провернуть. Поэтому свою работу она делала честно. Однако человеку, лишенному магии и ничего не понимающему в ней, можно было бросить такую дезинформацию. Не сказать, что ей приятно было так нагло врать. Но истинная леди должна была выходить из любой сложной ситуации, используя свои разум и шарм. Обаяние ее сейчас бы не сработало. А разум подсказал единорогу именно такое решение.
— Значит, вы знаете про отсутствие зеркала в подсобке, — глядя на испуганное лицо инженера, волшебница решила, что пора переводить разговор в конструктивное русло. — Тогда, чтобы избежать дальнейших обвинений, может быть, посвятите меня в суть дела? — она еще раз посмотрела на человека своим фирменным взглядом. Похлопала ресницами. На этот раз, к удивлению, подействовало…
— Ладно… — махнул рукой инженер, быстро успокаиваясь. — Тебе простительно. Ты многого не знаешь… Зеркало отправилось в одно секретное место. А скоро полетит дальше — в тласкаланские джунгли. Подальше от обеих столиц! Туда, где оно будет обнаружено в будущем. Все должно идти своим чередом. Если оно должно там оказаться, оно там появится!
— Но почему нельзя было отправить его после того, как им воспользовалась бы я? — воскликнула единорог. — Если вы действительно собираетесь помочь мне, то зачем создавать лишние трудности?!
— Никаких трудностей! — отрезал Николай. — Ты разве не знаешь, что это зеркало для тебя бесполезно?
— Как это? — поразилась волшебница. — Разве твой сородич Микитчук не сбежал отсюда через портал?
— Микитчук?! — ошеломленно переспросил ее хозяин кабинета. — Откуда тебе про него известно? Ах, ну да… — он хлопнул себя по лбу. — Ты же разбиралась в моей комнате… Вот, почему я никому не разрешал там убираться! А знаешь, почему тебе не запретил? — человек нервно рассмеялся. — Забыл! Да и ты не производила впечатления особы, готовой копаться в грязи… Ладно, — перешел он к делу. — Вернемся к нашим порталам… Тебе нужно в будущее. Правильно?
— Между прочим, это ты мне сказал про то, что окружающая меня сейчас действительность — мое прошлое! — решила добавить единорог, снова перейдя на «ты», показывая, что она несколько смягчилась.
— Я и сейчас в этом уверен! — согласился человек. — Тебе нужно в будущее. Но на сколько лет вперед? Ты это знаешь?
— Нет… — призналась единорог. — Ты ведь так и не сказал мне, какой сейчас год.
— А от чего ты привыкла отсчитывать? — скривив губы, ехидно поинтересовался хозяин кабинета. — От Рождества Христова? От закладки стен Рима? От сотворения мира? От рождения вселенной?
— От основания Эквестрии, конечно же! — Рэрити откровенно удивилась такому вопросу и озвучила общепринятую точку отсчета летоисчисления.
— Тогда, боюсь, я не смогу тебе помочь, — развел руками человек. — Я не знаю такой даты… Но, даже если бы мы и выяснили, на сколько лет вперед нужно тебя переместить, то все равно не смогли бы сделать этого!
— Но почему?! — воскликнула волшебница.
— Потому, что порталы не могут переносить вперед в будущее! — воскликнул человек, торжествующе смотря на нее.
— То есть, ты знал это с самого начала… — строго смотря на надувшегося от гордости Николая, медленно произнесла Рэрити. — И все равно согласился мне помогать!
— Да ты так строила мне глазки, что я просто не мог отказаться! — нервно рассмеялся человек. — Но подожди! — нервно вскрикнул он, заметив настроение собеседницы. — Не подумай, что я собирался тебя обмануть!
— Пока что у меня сложилось именно такое впечатление, — скептически прищурилась волшебница. — Я знаю, что у тебя было руководство по обслуживанию порталов! Я хотела бы с ним ознакомиться.
— Это невозможно! — воскликнул Николай. — Невозможно. При всем моем желании!
— Почему же? — поинтересовалась единорог.
— Потому, что я его уничтожил! — выпалил человек. — Да! И не смей винить меня в этом! Я не хочу, чтобы эти знания попали в Сталлионград или Кантерлот! Тварям, заправляющим там, они ни к чему!
— Не знаю, кто руководит Сталлионградом, — удивленная таким ответом, призналась волшебница. — Но почему ты не обратишься к принцессе Селестии? Она — добрая, мудрая и понимающая правительница!
— Первый раз про нее слышу! — с вызовом произнес инженер. — Не знаю, кто там правит у вас, в будущем… Может быть, действительно, кто-то достойный. Но, насколько мне известно, сейчас в столице заправляет одна особистская морда в союзе с монстром, про которую я даже вспоминать лишний раз не хочу! — человека вдруг пробила дрожь.
— Удивительно слышать подобное! — возмутилась Рэрити. — Селестия уже очень давно нами правит. Тебя, вероятно, ввели в заблуждение! Ты когда-нибудь вообще был в Кантерлоте? Или ты знаешь о том, что происходит в мире, только по рассказам того толстого полковника?
— Не был я там. По их милости я уже почти век торчу в этих промозглых предгорьях! И стараюсь не высовывать отсюда нос! Если им что-то надо, они сами дают знать. Так это работает! — отрезал человек. Но в ее фразе его неожиданно заинтересовало кое-что другое. — Знаешь, это очень хорошо, что в будущем ты не слышала про них! — проигнорировав последнее ее утверждение, произнес хозяин кабинета. — Это значит, что они сгинули в песке времен! Не дожили до твоего светлого будущего! Я все еще готов помочь тебе вернуться туда!
— Но как? — устало переспросила Рэрити. Она, конечно, держала контроль над диалогом, но это давалось ей все сложнее. Человек уже отошел от первоначального испуга и все больше распалялся. Сейчас нужно было слегка отдать ему инициативу. Озвучивание им его замысла хорошо для этого подходило.
— Нужно, чтобы за тобой пришли из твоего времени! — начал пояснять суть своего плана Николай. — И я уже даже позаботился о том, чтобы это осуществить. Помнишь своего глупого друга, потерявшегося в горах?
— Ты о сержанте Титове? — уточнила волшебница. — Его нашли? Как он?
— Да, о нем… — согласился человек. — Его разыскали и отвезли Кантерлот. Этим занимался Ромка, с которым ты уже знакома. Неплохой был бы человечек, если бы не пошел в чекистские подстилки! Так вот, они уже поняли, что твой друг им почти бесполезен!
— Почему ты так думаешь? — решила уточнить Рэрити.
— Да потому, — уставившись на нее немигающим взором, заговорил человек. — Что он туп как пробка. Ничего он им не расскажет, кроме того, как он колотил ляхов в польском тылу и сторожил зеков на каком-то объекте! Но я… Я подал начальству идею, как его использовать! Нужно послать весточку в твое настоящее! Капсулу времени! Тогда они придут за Титовым! Поняла?
— Не до конца, — призналась волшебница. — Как это позволит мне вернуться домой?
— Ну, вы же из одного времени! — всплеснул руками инженер. — Нам нужно будет просто воспользоваться их переходом! Он уже будет вести, куда надо!
— А как они узнают, куда им слать группу? — уточнила единорог.
— Так я же специально указал в своем предложении временную координату по оси смещения портала! — воскликнул человек. — В уничтоженном мной руководстве описывался способ ее уточнения… Но я знал, что нам потребуется время! Поэтому в письме я указал дату, которая наступит… — тут он запнулся, подсчитывая что-то в уме. — Правильно, через два дня! Так что собирайся! Завтра мы полетим устанавливать вал! Это будет хорошим поводом к тому, чтобы оказаться поближе к стационарному порталу!
— Почему ты думаешь, что помощь придет через него? — заинтересовалась Рэрити.
— Большой портал допустил сбой, выплюнув вас сюда! — пояснил Николай. — Они им не воспользуются, ведь в твоем времени не знают, из-за чего он случился. Это я могу тебе сказать — из-за того, что глупый Титов тащил с собой терминатор. А в будущем это неизвестно. И, к тому же, большой переход, как ты понимаешь, жрет больше ресурсов. Вряд ли они отправятся в наше время на танке. Так что пойдут маленьким порталом! А даже если и большим… Я не случайно придержал его неподалеку, не сразу отправив в джунгли! Ну что, ты все еще считаешь, что я собирался тебя обмануть?
— Нет, — наклонила голову Рэрити. — Прошу меня простить!
— Ты тоже не обижайся, — неожиданно смутился человек. — Я так отвык посвящать кого-либо в свои планы и так привык, что все мои приказы пони выполняют беспрекословно… Вот, — он замялся. — Поэтому у нас и вышел такой разговор. Мир?
— Мир! — улыбнулась единорог.
Выходя из кабинета, Рэрити обдумывала результаты разговора. Она верила тому, что рассказал человек. И не просто так. Единорог вспомнила, что кое о чем уже читала в записках инженера. Например, про то, что портал не может переносить вперед в будущее, он написал много лет назад. Значит, он не выдумал этот факт, чтобы попытаться обмануть ее. А, учитывая это ограничение, зеркало, действительно, для нее бесполезно!
Кроме того, план, озвученный человеком, был довольно сложен, и Николай не смог бы вот так сходу придумать его прямо сейчас, когда она надавила на него. Более того, он ведь уже начал воплощать его в жизнь!
Поэтому волшебница решила согласиться с планом инженера. Но так простодушно доверять ему, как раньше, она, естественно, уже не будет!
Интерлюдия
Полгода назад. Где-то в Кантерлоте.
Принцесса Луна была бы немало удивлена, если бы узнала, что ее ироничные слова про тайную комнату для совещаний были не так уж и далеки от истины. В толще стен кантерлотского дворца было спрятано немало тайных комнат. И в одной из них, богато обставленной, но лишенной окон и практически полностью затемненной, беседовали двое. Даже если бы кто-то и попытался незаметно подсматривать, то он не смог бы увидеть собеседников. Он смог бы только услышать их.
— Пока что все проходит по плану, хотя возможные отклонения меня тревожат… — произнес обладатель низкого мужского голоса.
— Все даже лучше, чем я ожидала, — ответил мелодичный женский голос.
— И все равно, Шелест! — продолжал сомневаться обладатель низкого голоса. — Я считаю, что ты слишком спешишь с прохождением этого этапа! Мы наступаем на те же грабли, что и в прошлые разы!
— Но на этот раз мы ничем не рискуем! — не согласилась собеседница. — С этим твоим новым методом у нас будет полноценная резервная копия. Твой помощник, кстати, ее уже сделал?
— Нет, удобного момента все не было. Но, думаю, в ближайшее время сделает…
— Ну и отлично. Тогда можем продолжать.
— А сам процесс отката? Мы его еще толком не отработали! — в низком голосе чувствовались нотки усталости и недовольства.
— В процессе отката технически нет ничего сложного. Просто долгая, кропотливая и нудная работа. Ни мне, ни тебе не привыкать к такой. Да и вообще, с каких это пор ты стал таким перестраховщиком?
— Всегда таким был… Но меня еще кое-что беспокоит.
— Ты не про Селестию ли? — усмехнулась обладательница женского голоса, в котором довольно часто проскальзывали жесткие интонации привыкшего командовать существа.
— Про нее самую. Уже много тех, кто замечает, что она откровенно пренебрегает своими обязанностями. Ползут слушки, что она уже не та… А мы ведь знаем, когда правитель слаб, всегда найдется желающий занять его место. Та же Луна, если бы она не была занята своими темными делами…
— Ты считаешь, что Луне нужно переключиться на эту тему? По мне, так ей лучше продолжить уже начатую работу. А если не Луна, то кто?
— Пока никто. Разве что, Твайлайт, хотя ее еще мало кто воспринимает всерьез. Но если Селестия продолжит вести себя в таком духе…
— А она продолжит… — усмехнулась невидимая обладательница женского голоса.
— Может, кто-нибудь и появится, — уверенно закончил низкий голос. — Но нам это только на пользу.
— Ну, тогда понаблюдаем за этим представлением дальше.
— Согласен. В целом, текущее положение дел для нас весьма выгодно.
— Ну, вот и отлично. Расходимся.
Второй день поездки прошел для принцессы так же познавательно, как и первый. Деканозов после получаса разговора ни о чем вдруг заметил:
— Я вижу, Ваше Высочество, вы успешно постигаете азы высокого искусства дипломатии!
Твайлайт сначала хотела поблагодарить человека, подумав, что это был комплимент. Но потом она поняла, что слово «азы» он вставил совершенно неслучайно. Так, завуалированно, заместитель наркома намекнул ей на то, что она — еще новичок в этом деле…
— Я ни в коем случае не хотел вас обидеть, Ваше Высочество, — расплылся в улыбке дипломат. — Но я специально произнес эту фразу, чтобы показать, как даже одно короткое слово может поменять значение всего высказывания на диаметрально противоположное! Я вижу, вы меня поняли.
— Должна признаться, что не сразу, — ответила аликорн.
— В этом нет ничего страшного, — утешил ее Деканозов. — Все приходит с практикой. Я вижу в вас большой потенциал! И, пока мы едем в этом вагоне, я мог бы поделиться с вами своим опытом. А он у меня, поверьте, богатый и разнообразный!
Твайлайт, конечно же, без колебаний согласилась. И почти весь день заместитель наркома посвящал ее в тайны искусства ведения переговорного процесса. Кое-что принцесса уже знала сама, но, в основном, уроки старого дипломата оказались очень полезны.
И снова, вернувшись в свое купе, аликорн гадала, зачем человек так откровенно делится с ней знаниями. Воспитывает, по сути, себе противника. Ведь в будущем они могли встретиться на очередных переговорах…
В итоге, она пришла к выводу, что Деканозов старается втереться к ней в доверие, что у него, стоило признаться, неплохо получалось. Дипломат опять переиграл ее, поняла Твайлайт, она готовилась к словесным баталиям и прочему подобному, а получила полную противоположность! Что и усыпило ее бдительность! Но, все же, заместитель наркома здорово помог ей своими консультациями, так что принцесса, взвесив все, не стала обижаться.
Но она решила, что обязательно предупредит Кейденс о хитростях Деканозова.
С этими мыслями Твайлайт и заснула. Оказалась она в пустом товарном вагоне, который несся, покачиваясь, куда-то. Старлайт спала в углу, а на единственном ящике сидел Михаил. Похоже, он снова взял декорацию из ее памяти. Ведь текущее место принцесса помнила. Это был первый поезд, на котором они ехали из Рославля в Могилев.
— Привет! Вот, решил сменить обстановку! — поздоровался человек. — Она хорошо подходит к тому, что сегодня будем смотреть.
— Поездка в Сталлионград? — уточнила принцесса.
— В точку! — радостно согласился гость сна и щелкнул пальцами.
Долго сидеть в одиночестве Твайлайт не пришлось. К ее удивлению, попутчицей оказалась ее не то что бы близкая, но знакомая. Лиру Хартстрингс в Понивилле считали слегка чудаковатой. А некоторые и не слегка. А все из-за ее увлечения различными полубредовыми мистическими теориями.
Хотя упоминания о людях среди этих историй тоже были. А аликорн сама недавно убедилась в их существовании…
— О, Твайлайт! — обрадовалась Лира. — Неужели ты тоже едешь в Сталлионград?
— Ну, как видишь, — хмыкнула принцесса. — Я решила себе устроить для отдыха небольшую поездку. И выбрала этот город целью. А ты зачем туда едешь?
— Я провожу расследование! — гордо заявила единорог. — Вот, смотри, что я прочитала!
На столик купе плюхнулась тонкая книжонка в мягком переплете. Напечатана она была на рыхлой желтоватой бумаге скверного качества и после таскания в сумке представляла собой весьма жалкое зрелище.
— «Сталлион. Кто он на самом деле?» — продекламировала Твайлайт название книги. — Ну, и кем же он был? Я в библиотеке прочитала, что это просто основатель города, который назвали в его честь.
— Не просто основатель, — воодушевилась, найдя слушателя, Лира. — С ним связано огромное количество тайн! И в этой книжке они раскрываются!
— Что еще за тайны? — удивилась принцесса, которая в библиотеке ни на что подобное не натыкалась.
— Вот смотри, — единорог развернула книгу на уже заломленном месте. — Как все было на самом деле! Сталлион город не основывал, он уже был до него, просто назывался по-другому!
— И как же он назывался? — со скепсисом поинтересовалась аликорн, не считавшая желтую прессу и подобные книжки достойными доверия источниками информации.
— Не знаю, — ни капли не смутилась Лира. — Этого имени история не сохранила! Но это и не важно…
— Ну да, ну да… — интерес к этому разговору у Твайлайт постепенно пропадал, и до нее сейчас начало доходить, что с этой пони ей предстоит проехать весь путь до Сталлионграда.
— Видишь, они пишут, что это происходило еще в доэквестрийскую эру! — единорог, похоже, не замечала, что ее собеседница только из вежливости поддерживает разговор. — Когда земнопони, единороги и пегасы враждовали между собой!
— Этим ты никаких тайн мне не открыла, — ответила принцесса. — Если город — ровесник Кантерлота, то его и основали до образования Эквестрии.
— И это было поселение земнопони, — продолжала объяснять Лира. — А на них нападали пегасы и единороги.
— Это происходило повсеместно… — вставила Твайлайт.
— И тогда они призвали Сталлиона, чтобы он помог им защититься от врагов!
— Совершенно типичная история, — высказала свое мнение аликорн. — Заплатили атаману одной шайки, чтобы защитил их от другой.
— А почему тогда они переименовали город в его честь? — вдруг спросила единорог.
— Ну, не знаю… — задумалась Твайлайт. — Мало ли, что там произошло…
— Вот! А тут-то самое интересное! — ликующе провозгласила Лира. — Он, естественно, был земнопони, иначе бы он был на стороне противников Сталлионграда. И он смог разбить объединенную армию пегасов и единорогов. Да не просто разбить, а разгромить! И тогда жители избрали его правителем, и он со своими соратниками остался жить в Сталлионграде и привел город к процветанию!
— И как же он их разгромил? — поинтересовалась Твайлайт.
— Здесь написано, что он создал несколько гигантских огненных шаров, которые, упав с неба, пробили установленный единорогами щит, разметали и испепелили их армию! Представляешь?
— И при этом они пишут, что он не был единорогом, — хмыкнула принцесса.
— Вот в этом-то и тайна! Кем же он был на самом деле? Великим магом, демоном или пришельцем с другой планеты? — подытожила Лира. — И я еду в Сталлионград, чтобы это узнать!
— Понятно… — Твайлайт окончательно удостоверилась, что брошюрка Лиры — это просто дешевая сказочка для любителей мистики.
— В другой легенде говорится, что Сталлион построил себе замок к югу от современного города. И пройти в него никто просто так не сможет. Поэтому после того, как Сталлион исчез, его замок стоит заброшенный и хранит все его тайны! — единорог была преисполнена энтузиазма. — Я много книг в библиотеке Кантерлота перерыла! Представляешь, я даже из-за этого не увидела людей! Они вдруг появились в Понивилле, а, когда я примчалась туда, их уже и след простыл…
— Да уж, люди в Понивилле, действительно, были, — согласилась Твайлайт.
— Вот видишь, даже ты их видела. Да что там, даже Бон-Бон их видела! А уж она-то никогда в них не верила! А я, главный знаток людей в Понивилле, все пропустила! — огорчилась Лира. — Но ничего, тут в Сталлионграде все должно быть еще интересней!
— Говоришь, к югу от города? — с сомнением произнесла принцесса. — Это довольно расплывчатое указание. Тебе придется проверить огромную площадь…
— Поезд отправляется! — объявил где-то за окном дежурный на платформе.
— Ну, так и я не зря проводила время в архиве! У меня есть карта! — заявила Лира и продемонстрировала Твайлайт какой-то очень старый лист бумаги с малопонятным чертежом.
— Уф, чуть не опоздал! — тяжело дыша, заявил упитанный пони в шляпе, скидывая два чемодана на лавку. В этот же момент поезд плавно тронулся.
Когда их новый попутчик снял шляпу, Твайлайт была сильно удивлена. В первый момент она даже подумала, что этот пони — родственник Рэйнбоу Дэш, так как он имел яркую трехцветную красно-сине-зеленую гриву. Но, приглядевшись, она поняла, что это — не натуральный цвет волос, а краска. Тем более, хвост его был природного серого цвета, и этот же оттенок проглядывал на голове у корней волос. Учитывая желто-коричневый окрас тела, можно было сказать, что он сочетает все основные цвета радуги.
Попутчик, тем временем, сноровисто запихнул свой довольно объемный багаж под полку и плюхнулся на сиденье.
— Добрый день, гражданки, — поздоровался он. — Ну что, похоже, вместе до Сталлионграда поедем!
— Похоже, что так… — согласилась Твайлайт.
— А вы случайно не та самая Твайлайт Спаркл, которой все мы столь многим обязаны? — поинтересовался пони, внимательно оглядев аликорна.
— Вы правы, — согласилась принцесса, польщенная такой характеристикой. — Это — моя знакомая, Лира Хартстрингс! — представила она соседку. — А вы?
— Большая честь познакомиться с вами лично! Меня зовут Флэкс Гроувер, — представился попутчик и тут же продолжил. — Многие мои предки занимались выращиванием льна, отсюда и имя. Но сам я избрал для себя другое призвание… Вы, кстати, знали, что Сталлионград — крупнейший производитель льна во всей Эквестрии? У нас не очень подходящие почвы для злаков и овощей, зато лен растет превосходно. А лен — это и прекрасные ткани, и масло!
— Как интересно, — вежливо согласилась аликорн, осознавая, что ей достался еще один болтливый попутчик. Но этот хотя бы не нес явную чепуху. — Так вы коренной сталлионрадец?
— Давайте перейдем на ты, — предложил попутчик. — В одном купе ведь едем. Зовите меня просто Флэкс. И да, я уроженец Сталлионграда, чем всегда гордился!
— А что случилось с твоей гривой? Почему она красно-сине-зеленая? — спросила Твайлайт. — Это какая-то сталлионградская традиция?
— Нет… — с улыбкой отмахнулся Флэкс. — Не традиция. Будешь смеяться, но ты не первая, кто меня об этом спрашивает. А окрас моей гривы — всего лишь последствие нарушения техники безопасности на производстве.
— О! И что же ты такого нарушил? И где? — заинтересовалась принцесса. Похоже, ей повезло встретить кого-то из работников фабрики. Может быть, даже нужной.
— Да не, сам я ничего не нарушал, — пояснил пони. — Просто попал, что называется, под раздачу. Меня-то краешком зацепило. А вот нарушитель сейчас весь трехцветный ходит, если еще на лысо не побрился! Ну, это вряд ли. Я вот тоже стричься не стал. Вырастут волосы подлиннее, тогда и отстригу эту краску. А смыть ее вообще никак не выходит.
— Что же у вас за работа, где случаются такие происшествия с краской? — задала наводящий вопрос аликорн.
— Да чего тут гадать-то, красители мы и производим, — ответил попутчик. — Наверное, слышала про наш завод?
— Если честно, то нет, — призналась Твайлайт.
— Ну, вот всегда так! — казалось, даже с обидой произнес Флэкс. — У нас вся страна окрашена в яркие, веселые цвета. А никто даже и не задумывается, откуда берутся красители! Более того, половина народа верит в страшные сказки про Клаудсдейлскую фабрику. Якобы, краску там производят из жеребят! Тьфу, какой бред! А ведь это мы ее делаем! Главный и единственный поставщик для всей Эквестрии. Сталлионградский Химико-Магический Завод. Объединение «Лазурь»!
Внутренне принцесса ликовала. Ее догадка подтвердилась. Это работник той самой «Лазури», про которую она и хотела разузнать.
— И что же привело тебя в Кантерлот? — решила она не торопить события, чтобы не насторожить собеседника.
— Ну, тут уже ничего секретного нет, — начал пони. — Об этом событии даже в газетах несколько раз писали. Да ты, может быть, и сама читала. На Клаудсдейлской погодной фабрике в конце прошлой осени произошла диверсия…
— Диверсия? Что-то не припомню… — удивилась Твайлайт.
— Изначально это событие и не рассматривалось, как саботаж. Думали, авария. Вообще, служба безопасности в Клаудсдейле была отвратительно налажена! А ведь они — одни из наших важнейших партнеров. Используют и наши краски, и наше оборудование. Вот меня и отправили разобраться в том, что там произошло.
— И что же случилось? — спросила Лира, до этого молчавшая, видимо, немного обиженная тем, что Твайлайт резко переключилась с нее на Флэкса. — Что-то таинственное?
— Нет. К сожалению, все банально и просто, — вздохнул тот. — Диверсия, совершенная одним из сотрудников в личных целях. Меня даже поначалу приняли за ее родственника из-за цвета гривы. Фабрике, в итоге, был нанесен серьезный ущерб. Но ничего. Оборудование мы восстановим. А виновницу скоро арестуют, все приметы у следствия теперь есть. А вы с какой целью посещаете Сталлионград? — резко сменил он тему.
— Я как раз хотела попасть на твой завод, — ответила Твайлайт. — И еще на тот, где делают пати-пушки.
— А, это те чудики, которые непонятно чем занимаются на задворках? СЗТНП? — несколько пренебрежительно спросил Флэкс. — Ну, к ним тебя, может быть, и пустят. А к нам без особого разрешения не попасть.
— Я думаю, на месте разберусь с этим, — решила аликорн. — Я же принцесса, в конце концов.
— А я еду в Сталлионград, чтобы отыскать замок Сталлиона! — выпалила Лира.
Лицо Флэкса после этой фразы выразило такую крайнюю степень удивления, какой Твайлайт еще видеть не доводилось.
Но на этом диалог прервался. Аликорн снова находилась в вагоне, двигавшемся в направлении Могилева.
— Так это что, был тот самый инспектор, что засадил за решетку Рэйнбоу?! — воскликнула она.
— Выходит, что так, — хихикнул человек. — А тогда ты и внимания на это не обратила. А что, скажешь, незаслуженно засадил? Саботаж на стратегическом объекте! У нас за такое, вообще, расстрел полагался.
— Заслужено… — согласилась принцесса. — До сих пор не могу поверить, что она могла поступить столь неразумно.
— Вот и будет ей урок, — наставительно изрек Михаил. — В следующий раз задумается. Дальше смотреть будешь? Или тебе хватит?
— Буду, если покажешь, — согласилась Твайлайт.
Тут же все подернулось знакомой рябью, и через миг она наблюдала за жизнью Онуфриева.
— Ну и жмоты же эти крестьяне! — заявил Мастюков, хрустя свежим огурцом. — Ни колбасы не прислали, ни окорока, ни самогонки! А ведь у них не может не быть.
— Радуйся, что они нам вообще хоть что-то дают в сегодняшних условиях, — не согласился с ним Онуфриев. — Не забывай, вокруг нас, все-таки, временно оккупированная врагом территория. Может, и немцы у них провиантом запасались.
— Это еще хорошо, что никто из них про нас германцам не донес, — высказался Тиньков, критически осматривая яблоко, которое он собирался съесть.
Крестьяне, про которых вели разговор три командира, обитали в деревне с очень логичным в местных условиях названием Заболотье. На нее наткнулись разведчики через пару дней после первой вылазки, когда направились в сторону Слуцка. Деревня была небольшая и даже на картах не обозначалась, зато и немецкого присутствия в ней замечено не было. На следующий день, как представитель командования, туда был отправлен Колтунов. Он первый и вернулся с продуктами. И теперь на столе бойцов и командиров, кроме осточертевших консервов, были и свежие овощи с зеленью, и даже какое-то количество хлеба.
— Я бы им донес! — возмутился младший лейтенант. — Скоро уже наши подойдут. И погонят немцев с советской земли! И всем их пособникам тогда не поздоровится!
— Ты что, серьезно до сих пор так думаешь? — спросил воентехник и огляделся, убеждаясь, что ни особисты, ни комиссар рядом не маячат. Но сейчас вокруг никого не было, ведь командиры обедали вне бункера за самодельным столом, установленным в стороне под деревьями. — А разве все, что вокруг нас происходит, не говорит тебе об обратном?
— Что ты имеешь в виду? — захотел уточнить артиллерист. — Старший майор действительно говорил, что нам, возможно, придется просидеть здесь до осени…
— Да вы сами подумайте! — возбужденно заговорил Тиньков. — До того, как попасть на это треклятое болото, мы должны были пересечь старую границу. И где-то неподалеку, кроме этого Заболотья, расположен Слуцк. Вы понимаете, о чем я? За все эти дни мы не слышали канонады! А ведь буквально в двух шагах от нас находится Слуцкий укрепрайон! Бетонные доты, капониры, долговременные пункты обороны. Фортификация — это не моя специальность, но на том объекте я был. Наш завод поставлял для него казематные орудия. Без хорошей артподготовки там не прорваться! Да и сам город. Там должен был быть неслабый гарнизон. Так почему мы не слышали звуков боя?
— Ну, первые дни мы сидели в бункере… — предположил танкист.
— Это ты там дрых безвылазно. А я периодически поднимался на поверхность, — не согласился воентехник. — И ничего! Понимаешь? Тишь да гладь!
— То есть, ты ведешь к тому, что боя ни за город, ни за УР не было? — осторожно уточнил Онуфриев.
— Да. Именно это я и хочу сказать, — согласился Тиньков. Потом он еще раз огляделся и заметно тише добавил. — Похоже, наши откатились гораздо дальше, чем предполагает даже Никулин. За старую границу и еще восточнее! И не факт, что армии второго эшелона справятся с немцами лучше наших ударных частей…
— Ты только при бойцах не вздумай такого сказать! — предупредил Онуфриев. — Настроения и так не самые лучшие.
— Я же не полный идиот! — возмутился воентехник. — Меня уже просто допекло! Не желаю больше жить в этой норе! Сколько мы тут уже? Две недели? Я — городской человек, ведущий специалист предприятия! Я к комфорту привык, да и вся эта армия у меня уже в печенках сидит! Домой хочу, к жене!
— Что ж ты тогда в действующую армию-то поехал? — ехидно поинтересовался Мастюков. — Если такой нежный.
— Да уж поверь, не просто так! И, если бы не кое-кто, у меня по-прежнему были бы шпалы в петлицах. И не сидел бы я сейчас на этом проклятом островке в тылу врага! — прошипел Тиньков. — Думаешь, почему у меня до сих пор старое звание? (1) Да что я! Ты вон, тоже все еще младший лейтенант, хотя, говоришь, еще в Освободительном походе участвовал! Скажешь, случайно так получилось, что за эти годы ты ни на один кубарь не подрос?
— Тут другое… — буркнул танкист.
— Ну да. Водка, бабы и плохой характер! — подколол его воентехник.
— Замолчите вы! — одернул спорщиков артиллерист. — Еще не хватало в нашей ситуации ссориться! Я вот, кстати, тоже заметил кое-что странное…
— Я вообще очень много чего странного замечаю, — перебил его инженер. — Например, то, что старший майор в разведку посылает только милиционера, Колтунова или твоего замкового. И по возвращении они идут к нему и о чем-то там шушукаются. Как будто решают, что нам можно говорить, а что нет!
— Ну, это я тоже заметил, — согласился старший лейтенант. — Но Никулин мне все объяснил. Елецкий и Колтунов лучше всех подготовлены для подобной работы. Да и Филипповских — сибиряк и бывший охотник. Тоже по лесу хорошо ходит. Но я не об этом хотел сказать. Когда вы последний раз видели в небе самолет?
— Ну, вот когда мы только на боковую дорогу свернули, — задумчиво протянул танкист. — В тот день активно летали. А потом как отрезало. Хотя и погода стоит прекрасная…
— И действительно! — удивился Тиньков. — Как я сам не обратил внимания? Хотя это только в плюс моей теории. Боевые действия в воздухе идут над линией фронта. И то, что мы не видим самолетов, означает лишь то, что эта самая линия от нас уже далековато. Но я еще кое-чего не видел в небе все это время! Знаете, чего? Луны!
— Ты просто плохо смотрел! Наверное, облака закрывали! — заявил Мастюков. — Ладно, аэропланы, но уж спутник-то никуда деться не мог!
— Ну, конечно! — возмутился воентехник. — Сам ночью вылези и посмотри!
— Кончайте спор! — прервал их старший лейтенант. — Никулин идет!
К их компании, действительно, подошел старший майор в сопровождении милиционера и здоровяка-сержанта ГБ. Выглядел он гораздо лучше, чем при первой встрече. Видимо, последствия контузии частично прошли. Теперь он только болезненно щурился на ярком свету. Повязка с его головы тоже исчезла. Теперь о ранении напоминал только свежий шрам на краю лба.
— Ну что, товарищи командиры, не заскучали еще без дела? — поинтересовался он. — Тут, похоже, появилась возможность заняться тем, чем мы и должны заниматься. Нужно будет истребить некоторое количество оккупантов…
— А они не очень-то и ладят между собой, — заметила принцесса, когда снова оказалась в компании Михаила.
— Ну, а что ты хочешь? Случайные, в общем-то, люди подобрались… — ответил человек. — Разные характеры, разное мышление…
— И отсутствие луны… — зацепилась за наблюдение воентехника аликорн. — Разве в вашем мире такое бывает? Сколько ночей я провела у вас, пока шла до Бреста, но всегда видела спутник. Даже через облака.
— Ты права, — согласился человек. — В нашем мире такого не бывает…
На этом их сегодняшняя встреча и завершилась.
Утром аликорн встала, полная сил. До прибытия в Кристальную империю оставался час.
Новость, полученная через НКИД от Калинина, оказалась крайне важной. И хорошей она совсем не была. Всесоюзный Староста мягко досадовал, что его не проинформировали о тяжелой болезни Вождя, настигшей того на отдыхе.
Калинин эту информацию все же раздобыл. Наверняка, у него был свой человек среди обслуги Верховного. А вот Меркулов узнал об этом только сейчас, из сообщения Михаила Ивановича…
Ничего хорошего эта новость не сулила. Вся система управления была замкнута на Сталина. И, если его вдруг не стало бы, государственный аппарат оказался бы на время парализованным. И в эту «эпоху перемен» могло произойти что угодно!
Аккуратно задействовав свои ресурсы, нарком постарался разведать обстановку. Похоже, первым обо всем узнал глава НКВД. Он же и постарался засекретить информацию о болезни ото всех остальных. Но кое-что все же просочилось.
Всеволод лишь угрюмо усмехнулся, прочитав отчет о том, что Берия не замедлил воспользоваться кабинетом Верховного, собрав там Булганина и Маленкова. Похоже, его бывший шеф активизировал свою подготовку. Выбор сторонников тоже можно было понять. Эти двое в первую очередь постараются устранить друг друга. А значит, у Лаврентия Павловича будет, при случае, больше времени, чтобы укрепить свои позиции.
А потом эта троица скрытно отбыла на Кавказ. Видимо, все было очень серьезно…
Больше ничего пока узнать не удалось. Но Меркулов отдал приказ об усилении охраны всех важных объектов наркомата. А на следующий день ему доложили, что вернувшиеся с озера Рица трое созвали, опять же в кабинете Вождя, расширенное совещание. Молотов, Берия, Маленков, Калинин, Булганин, Каганович и Микоян о чем-то полтора часа совещались в главном рабочем помещении страны.
Буквально через несколько минут он получил приглашение от Берии.
— Вот видишь, к чему привела твоя ненужная активность! — вместо приветствия заявил глава НКВД. — Верховный чуть на тот свет не отправился!
— Я пока не знаю подробностей, — постарался как можно корректнее возразить Всеволод. — И поэтому не могу согласиться с тем, что моя деятельность как-то связана с постигшим Вождя несчастьем!
— Хочешь подробностей? — недовольно поинтересовался Лаврентий Павлович. — Ну, слушай! После твоего доклада товарищ Сталин, и так-то не очень доверявший врачам, приказал разогнать три четверти команды, занимавшейся его здоровьем. И через день отправился отдыхать! Думаешь, у меня было время, чтобы найти адекватную замену арестованным или отстраненным докторам? Конечно, нет! Мои люди, естественно, перерыли полстраны и нашли нескольких толковых, а главное, надежных специалистов. Но они еще не успели нормально приступить к своим обязанностям, как у Вождя случился удар! — задохнувшись в гневе, глава НКВД на несколько секунд замолчал. — На Кавказ, разумеется, мной тут же были отправлены отстраненные врачи. И знаешь, что они сказали? Что, если бы они продолжали опекать Верховного, то инсульт прошел бы почти без последствий. Но, поскольку рядом находились те, кто еще не очень разобрался в многочисленных болячках товарища Сталина, приступ прошел тяжело. Знаешь, в каком состоянии я застал его?
Меркулов лишь вопросительно посмотрел на наркома внутренних дел, понимая, что тот продолжит, даже если Всеволод скажет, что не хочет этого знать.
— Он и двух слов связать не может! — выпалил Берия. — А руки у него трясутся так, что он с трудом может держать в пальцах карандаш! Врачи дают осторожные оценки. Если он и восстановится, то не раньше следующего года! Вот скажи, зачем мне все это сейчас? Еще ничего не готово!
— Я по-прежнему не считаю, что я как-то причастен к болезни Вождя! — заявил глава НКГБ.
— Все началось с твоего дурацкого доклада по измене врачей! — рявкнул Лаврентий Павлович.
— Но факт вредительства налицо! — запротестовал Меркулов. — Не думаешь ли ты, что предынсультное состояние Вождя — это следствие заговора?
— Нет! Не думаю! — отрезал Берия. — Я не хуже тебя знаю про возможные заговоры!
— И все равно! Молчать о таких фактах я не мог! — сказал Всеволод. — К тому же, я в своем докладе не обвинял ни одного из врачей из команды, лечившей товарища Сталина! Разогнать их решил он сам. И прошу не притягивать сюда за уши дело врачей!
— Притягиваю за уши, говоришь… — задумался нарком внутренних дел. — Ладно, может быть, я и перегибаю…Слишком все неожиданно. Хотя, с другой стороны… Вот, ознакомься! — он вынул из ящика стола документ и протянул посетителю.
Меркулов с возрастающим удивлением читал машинописный текст, выделяя ключевые фразы: «…временно освободить товарища Сталина от председательствования на заседаниях Президиума Совета Народных Комиссаров СССР…», «…председательствования на заседаниях Президиума Совета Народных Комиссаров СССР и Бюро Президиума Совета Народных Комиссаров СССР возложить поочередно на тт. Булганина, Берия и Маленкова, поручив им также рассмотрение и решение текущих вопросов…», «…постановления и распоряжения СНК СССР издавать за подписью председателя СНК СССР товарища Сталина И.В…». Внизу стояли три аккуратные подписи вышеупомянутых товарищей и еще одна, кое-как накарябанная трясущейся рукой Вождя. (2)
— Прочитал? — усмехнувшись, поинтересовался Берия. — Это, чтобы ты понимал, что сейчас происходит! Как видишь, твой несвоевременный доклад, если посмотреть с другой стороны, пришелся кстати… Так что иди, работай. Кстати, твоим первым заместителем будет товарищ Серов (3). Ты с ним ранее хорошо взаимодействовал. Главное, не отсвечивай. А я пока подумаю, так ли мне теперь нужен на твоем месте Абакумов!
(1) — В 1940-м году звания линейки Инженерно-технического командного состава РККА были изменены. Вместо воентехника 1-го ранга появился старший техник-лейтенант. Тиньков же по какой-то причине до описываемого момента не был переаттестован.
(2) — Такой документ существовал и в РеИ, но он был подписан в 1951-м, когда Сталин так и не смог оправиться от второго инсульта. Здесь его первый инсульт ударил по нему гораздо сильнее. А может быть, Берия, Маленков и Булганин оказались более настойчивы и убедительны.
(3) — Серов Иван Александрович (1905 — 1990) — деятель советских спецслужб. В 1941-м, во время первого выделения НКГБ, был первым заместителем Меркулова. Первый председатель КГБ (1954 — 1958).
Глава 35
Рэрити с интересом оглядывала проплывающие под их корзиной горные пейзажи. Еще во время своей командировки в СССР она привыкла к длительным перелетам. Но сейчас они передвигались не так быстро, как самолет, да и летели ниже, поэтому наблюдать за землей было интересней.
Единорог стояла на крышке ящика, лежавшего на дне корзины, в котором, аккуратно упакованный, покоился коленчатый вал. Благодаря этому ее голова поднималась над высоким бортом, что позволяло ей без помех обозревать окрестности. Перед собой волшебница держала миниатюрное магическое поле, закрывавшее ее голову от ветра и не позволявшее растрепаться тщательно уложенной гриве.
Они летели на запад, пересекая горный хребет. Пегасья команда работала с полной отдачей, но чувствовалось, что перелет давался им тяжело.
Однако у людей, похоже, часто пользовавшихся этим путем, уже все оказалось предусмотрено. В западных предгорьях располагался поселок Бологое, где и остановились путешественники.
— Как же некстати! — пожаловался, смотря на собирающиеся на западе синие тучи, инженер. — Придется здесь заночевать. Попасть в бурю я хочу меньше всего!
Единорог только молча согласилась с этим.
В крохотном поселке была, похоже, специально для таких случаев устроена маленькая гостиница. Причем никакой платы с человека не потребовали, а все служащие так и стремились ему угодить.
Вечером, сидя за ужином в пустынном общем зале в компании человека и смотря на весело потрескивающий в камине огонь, Рэрити размышляла.
Как далеко во времени ее закинуло, если человек ничего не знал о дате основания Эквестрии и никогда не слышал про принцессу Селестию? Могла она попасть в доэквестрийские времена? Над этим вопросом волшебница и ломала голову.
Все-таки, Николай, безвылазно сидевший возле своей шахты, похоже, не очень интересовался тем, что творилось в большом мире, и мог просто не знать текущей даты и не ведать, что на самом деле страной правит не какой-то там непонятный «особист», а принцесса Селестия. Так что, скорее всего, он просто не знал о том, что происходит вокруг. Это бы все объясняло. Он ведь, по его же словам, давным-давно нигде не был, кроме Сталлионграда и Рудного отрога, почти всю свою жизнь проведя в этих горах.
Необычно долгую, следовало заметить, жизнь! Если верить человеку, то он провел здесь уже почти сто лет! Для земнопони или пегаса этот возраст был бы очень преклонным. Мало кто доживал до такого юбилея. Единороги, используя магию, могли продлить свою жизнь. И некоторые особо талантливые разменивали и третью сотню, но таких было очень мало.
Люди же, насколько знала Рэрити, в плане долголетия были на том же уровне, что и пегасы с земнопони. Во время своей командировки она общалась с одним профессором, которому, кажется, было лет семьдесят пять. И в свои годы этот человек уже был глубоким стариком, покрытым морщинами и лишившимся почти всех волос. А Николаю она бы дала не больше сорока лет!
Но все: и Роза, и геологи, и секретарь наперебой утверждали, что на их памяти человек руководил поселком всегда. Возможно, с самого его основания… А еще сам инженер как-то, говоря о своей жене, произнес, что люди столько не живут… Что-то было в этом странное и непонятное.
Но уточнение возраста спутника никак не помогло бы Рэрити узнать, где же она находится. Она вспомнила еще и то, что геологи тоже странно косились на нее, когда она спрашивала у них, в какой части Эквестрии они находятся. И так и не ответили на этот вопрос… Как это все можно было объяснить?!
— Хорошо! — инженер развалился в кресле у огня, потягивая вино, целую бутылку которого ему принесли вместе с ужином. — Эх, как давно я не пил чего покрепче! Кольт, скотина, запретил в Антрацит алкоголь доставлять! А здесь, в Бологом, видишь, имеется!
Рэрити, перед которой тоже стояла кружка с рубиновым напитком, молча следила, как человек приканчивает бутылку. Сама она только пригубила из вежливости, ограничившись едой. Насколько единорог знала, многих после выпивки тянуло поболтать. Этим она собиралась воспользоваться.
— Довольно необычное название у этого поселка, — решила она начать издалека.
— Ты же говорила, что была в СССР, — покосился на нее инженер, потягивая вино. — Не видишь аналогии?
— Никакой… — призналась Рэрити. — Но меня в основном таскали по всяким захолустьям…
— Тогда понятно, — заключил ее собеседник. — Видишь ли… — он прервался и сделал большой глоток, довольно выдохнув. — У нас в стране есть два главных города. Две столицы. Москва и Ленинград. Между ними железная дорога. Говорят, прямая как стрела. Есть легенда, что император Николай Первый просто по линейке прочертил на карте линию, вдоль которой и протянули пути… А ровно посередине между двумя столицами расположена станция Бологое. Вот так!
— А как это связано с Эквестрией? — уточнила единорог, пока так и не понявшая аналогию.
— Какая еще Эквестрия? — повернул к ней голову Николай. — Опять это странное название. Не знаю я такого! А что касается нашего Союза, то мы сейчас на середине перелета между двумя главными городами — Кантерлотом и Сталлионградом! Это Мишка придумал. Он москвич у нас…
— Спасибо за разъяснение! — поблагодарила волшебница.
Некоторое время она молчала, обдумывая полученную информацию. Инженер же продолжал опустошать сосуд с вином.
— Скажи, Николай, — поинтересовалась единорог, когда человек вылил последние капли из бутылки в свою кружку. — Как так получилось, что твой сородич сбежал через портал, а ты не смог? Куда переместился твой тезка? В прошлое?
— Ты про кого? — удивленно переспросил инженер, повернув к ней несколько раскрасневшееся лицо. — Не припоминаю ничего такого!
— Микитчук, про которого ты писал, — пояснила волшебница. Она внимательно оглядела человека. Не перебрал ли он, если уже не помнит про сородича?
— А! Этот! — на лице ее спутника появилась тень понимания. — С чего ты взяла, что он ушел в портал?
— Ты ведь написал, что он сбежал за грань, — объяснила Рэрити. — Вот я и подумала…
— Что Колька нашел в горах зеркало, включил его и шагнул, не глядя? — перебил ее инженер и рассмеялся. — Чушь все это! Он про порталы вообще знать не знал! — заявил он, успокоившись. — Не так все было…
— Так, может быть, расскажешь? — невинно поинтересовалась волшебница, хлопая ресницами. — Если, конечно, тебе не трудно.
— А и расскажу! — ударил ладонью по столу человек. — А хочешь, спою даже? — неожиданно предложил он. Впрочем, тут же человек сам смутился. — Хотя, пожалуй, не стоит. И гитары нет…
— Это весьма экстравагантно! — решила все-таки поддержать его единорог. — Не стесняйся, пой так!
— А и ладно! Ну, слушай… — согласился Николай. Он слегка откашлялся и затянул первый куплет. — Спят курганы темные, солнцем опаленные… — пропел инженер. — И туманы белые ходят чередой…
Неожиданно у него оказался неплохой голос, похоже, когда-то поставленный. Да и музыкальный слух у человека явно был. Так что Рэрити, с некоторым опасением ожидавшая пьяных похабных частушек, прослушала песню с удовольствием.
— Очень красиво! — похвалила она Николая. — Почему ты раньше не пел?
— Потому что не пил, — скривившись, ответил ее собеседник.
— Мне особо понравились слова «руку дружбы подали», — заметила волшебница, не став акцентировать внимание на связи пения и алкоголя. — Они очень правильные! Дружба — это величайшая ценность. И в песне это отражено. Ты сам сочинил эти стихи?
— Что ты! — отмахнулся ее собеседник. — Я сам никогда стихоплетством не баловался. Мы с женой в кино ходили на фильм, где эта песня звучала. Она мне тогда и запомнилась. Давно это было. В прошлой жизни… (1)
— Но как она связана с историей Микитчука? — перешла к интересующей ее теме единорог.
— Ну, так он же из Донбасса! — удивленно уставился на нее человек, как будто объяснив ей что-то само собой разумеющееся. — Вышел в степь донецкую парень молодой! А этот не вышел, он там родился. Колька, как он рассказывал, из шахтерской династии был. С малолетства при шахте крутился, потом работал на ней, пока его в армию не призвали! — инженер замолчал, посмотрел в свою кружку и опрокинул в себя остатки вина. — Он здоровяк был, каких поискать. Ну, и поставили его заряжающим к гаубице. Снаряды таскать. А, как мы здесь оказались, так его и назначили добычу организовывать, как специалиста. Местные дикари-то толком ничего не умели! Железо знали, но собирали только крицу на поверхности.
— Так шахту в Антраците построил именно он? — уточнила Рэрити.
— А кто ж еще! — утвердительно кивнул Николай. — Эти глупые пони ничего сложнее землянки выкопать не могли. Да и я, признаюсь, в шахтном деле мало понимал тогда. Это потом уже Колька мне многое объяснил. Ответственный был, подлец! Не хотел, чтобы знания вместе с ним пропали!
— Так что же с ним, все-таки, произошло? — спросила единорог, которую заинтересовала эта история.
— А ты еще не поняла? — грустно смотря то на нее, то на пустую бутылку, поинтересовался инженер. — Ты же в шкафу рылась. Видела, что на коробке с его вещами стояло?
— Пустой стакан и что-то сухое и раскрошившееся, — вспомнила Рэрити. — Должно быть, высохший кусок хлеба. Но что это должно мне объяснить?
— В стакане когда-то был самогон, — пояснил человек. — А кусок хлеба лежал поверх. У вас разве нет такой традиции?
— Нет, — призналась волшебница. — Я не знаю, что это означает.
— Тогда понятно, — вздохнул ее собеседник. — Почему ты подумала, что он сбежал… Понимаешь, — он замолчал и поглядел на огонь. — Мы же все здесь, как на каторге! — внезапно выпалил инженер, привстав и приблизив свое лицо к лицу единорога. В его расширившихся зрачках отражались отблески огня. — Пожизненной и бесконечной! Без права на помилование или освобождение! Понимаешь?
— Нет… — отодвинувшись, призналась Рэрити. Переход от спокойствия к буйству у человека в этот раз случился столь резко, что она даже испугалась.
— Когда Шелест остановила наше старение, — внезапно успокоившись, продолжил Николай. — Она не учла кое-чего! Ты можешь быть молодым физически, но психологически ты все равно будешь стареть! Психика будет изнашиваться и расшатываться! Посмотри на меня! — он снова, распалившись, ткнул себя пальцем в грудь. — Ты полагаешь, я всегда был таким неврастеником? Не отнекивайся! Я знаю, что ты про меня думаешь! — почти крикнул он. — А Колька… — снова резко утихнув, инженер перешел на другую тему. — Он больше всех по Родине тосковал… Где здесь рощи шумные? Где поля зеленые? Нет степи донецкой здесь! Лишь сплошной обман! — вдруг пропел он явно на мотив исполненной ранее песни.
— И что же произошло? — нашла в себе силы поинтересоваться ошеломленная волшебница.
— Дошел до ручки парень. Его же даже по имени никто правильно позвать не мог! Думаешь, почему я приказал, чтобы меня «Главным» звали? Из-за тщеславия? — выпалил ее собеседник. — Меня просто допекло, что эти тупые пони меня в какого-то «никеля» постоянно переименовывали! Вот скажи, что сложного в моем имени?
— Ничего… — согласилась волшебница. — И заметь, я именую тебя правильно!
— Если бы все местные были столь же способны, что и ты, — вздохнул инженер. — Мы бы уже построили коммунизм! А Кольку это все просто доводило… Даже любимое дело не помогало. Хотя шахта при нем работала как часы, — ответил человек. — Понимаешь, эта тварь сказала, что, если кто надумает с собой счеты свести, то она и из-за грани достанет! Никто так и не проверял, но я думаю, она может! А Колька обхитрил ее все-таки! Он же в своей шахте каждый штрек знал, каждую крепь! Ну и отправился он как-то в боковую штольню. Причем всех остальных пони-рудокопов отослал. Сказал, что подумать ему надо в тишине и одиночестве. А потом вся штольня обвалилась…
— Так он погиб! — воскликнула Рэрити. — Вот, почему ты написал, что он сбежал за грань! Но, что же? Неужели он сам подстроил собственную смерть?!
— Я в этом уверен, — вздохнул инженер. — Все, хитрюга, предусмотрел! Когда Шелест примчалась, там еще два дня раскопки вели. А когда достали его, то уже и возвращать-то некого и некуда оказалось. Время упущено было… Как она тогда лютовала! Еще бы! Единственный специалист сбежал! — тут он неожиданно захихикал. — А наказывать-то некого уже! С мертвеца какой спрос? Вот так я один в Антраците и остался, — снова грустно добавил он. — Сложил колькины вещи в ящик, поставил самогон с хлебом поверх, закрыл в шкаф и забыл про него на долгие годы…
— Стакан алкоголя и хлеб — последняя дань умершему? — осторожно поинтересовалась единорог.
— Да. Что-то вроде того… — ответил Николай. — Еще что ли вина заказать? Помянуть тех, кто не с нами…
— Не надо, — смотря на грустного человека, попыталась отговорить его Рэрити. — Тебе уже хватит.
— Ты, прямо, как моя жена! — улыбнулся инженер. — Она меня тоже всегда останавливала. Сам-то я люблю чего покрепче выпить, а как начну, так и не могу остановиться. Такая вот у меня слабость… Но ты права! Пойду спать! — решил он, поднялся и вышел.
Перед сном волшебница долго ворочалась, обдумывая пошедший разговор. Многое он прояснил. Например, разрешился парадокс с возрастом человека. Оказывается, здесь была замешана некая Шелест, остановившая его старение. Причем, судя по всему, человек при этом ее боялся и ненавидел. Но кто она такая? Сколько единорог ни перебирала в уме исторических деятелей Эквестрии, но никого с таким именем, или хотя бы кличкой, не вспомнила. Теоретически, это могла быть какая-то очень одаренная волшебница-единорог. Правда, Рэрити не помнила, чтобы маг так надолго продлял жизнь кому-то, кроме себя самого…
Теперь она также понимала, что привело Николая к тому состоянию, в котором он находился. Похоже, что он попал в Эквестрию не по доброй воле. И свои знания реализовывал в металле только по принуждению. И это с ним продолжалось на протяжении десятков лет! Да уж, такому можно было только посочувствовать!
В итоге, заснула Рэрити поздно и утром встала сонная. Тем не менее, позавтракав, они взлетели и продолжили свой путь на запад.
Состав, плавно сбавив ход, остановился возле перрона. Они прибыли. Твайлайт выглянула из окна и с радостью рассмотрела на платформе знакомую фигуру. Ее любимый старший брат стоял, прислонившись к столбу, и каким-то сонным взглядом осматривал подошедший поезд.
Аликорн поспешила к Шайнингу, которого не видела уже довольно давно. Но, не успела она, покинув вагон, дойти до молодого папаши, как ее окликнули. Сзади, от хвоста состава, к принцессе спешили Пинки Пай, Флаттершай, Эпплджек и Спайк.
— А вы как здесь оказались? — опешила аликорн. — Ой… То есть, я, конечно же, рада вас всех видеть! Но я вовсе не думала, что встречу вас здесь!
— Ага! Мы тоже в самый последний момент успели на этот поезд! — кивнула оранжевая пони. — Вот только в ваш вагон никого не пускали…
— Тебе пришло приглашение на Кристаллизацию! — выпалила Пинки. — Но ты уже уехала в Кантерлот. И мы решили доставить тебе его сюда и вручить. Вот!
Она достала из гривы и протянула принцессе письмо, стилизованное под снежинку. Прочитав его, Твайлайт подумала, что все очень хорошо совпало. Если бы Селестия отправила ее еще куда-нибудь, то ей бы пришлось пропустить столь важное событие в жизни родственников. А так, хоть приглашение, которое, кстати, распространялось и на ее друзей, и запоздало, она уже была почти на месте!
— Что же мы стоим? — решила принцесса. — Идем к брату. Вон он! — она указала на Шайнинга, который все так же стоял у фонаря, казалось, не замечая ничего вокруг.
— Разве тебе не нужно сопровождать того важного генерала? — негромко уточнила пегас.
— Нет, мы уже с ним договорились, — успокоила ее аликорн. — До дворца их проводит местная стража. А там уже Кейденс все устроит. Так что моя миссия на этом выполнена!
Сказав так, она направилась к брату. Остальные последовали за принцессой и, подойдя вплотную, заметили, что тот спит стоя.
— Братишка! — Твайлайт дотронулась до передней ноги Шайнинга. Тот встрепенулся, открыл слипающиеся глаза и уставился перед собой. — Как поспал, братик? — хихикнув, поинтересовалась принцесса.
— Твайлайт! — единорог, осознав, кто перед ним, крепко обнял сестру. — А я тут тебя встречать вышел, но, вот… Сморило меня.
— Ты весь какой-то невыспавшийся, — заметила Эпплджек.
— Дочка нам покою не дает, — признался Шайнинг. — А сегодня вечером Кристаллизация… А у меня еще ничего не готово!
— Не переживай! — утешила брата аликорн. — Теперь мы здесь и поможем!
В итоге, в сопровождении единорога вся компания отправилась во дворец. Шайнинг всю дорогу делился впечатлениями, переполнявшими его. При этом они сильно разнились. То молодой папаша испытывал непомерный восторг от рождения наследницы, то начинал дико переживать насчет предстоящей церемонии, которую расписал во всех подробностях, то вообще был готов снова уснуть на ходу.
Наконец, Твайлайт встретилась и с Кейденс. Та выглядела не бодрее мужа, но держалась явно лучше. И вот, аликорны зашли в детскую, где младшая впервые увидела племянницу. До сих пор принцесса дружбы так до конца и не отдавала себе отчета в том, что новорожденная — тоже аликорн. Поэтому она была поражена, увидев ее. А тут еще малышка, сморщив нос, чихнула.
В этот момент луч чистой энергии вышел из рога маленькой аликорна и ушел в потолок, проделав в нем дыру.
— Ох, опять… — вздохнула Кейденс. — Мы уже замучились с нею, — призналась она. — Никто никогда не воспитывал новорожденного аликорна…
— Вот это да… — только и произнесла Твайлайт, с трудом захлопнув отвисшую челюсть. — Но, не переживай! — придя в себя, поспешила она подбодрить подругу. — Мы поможем. Я и Пинки посидим с малышкой, пока вы решаете неотложные дела!
— Это будет очень кстати, — кивнула принцесса любви. — Вот только сначала я попрошу тебя поприсутствовать на встрече посла людей. Он должен был прибыть с тобой. Можешь мне кратко рассказать, с кем мне придется столкнуться?
Оставив в детской Пинки, Твайлайт и Кейденс направились в тронный зал. По пути младшая принцесса подробно рассказала старшей все, что она успела понять про человека. Розовая аликорн задумчиво кивнула, усевшись на трон. Твайлайт же устроилась на почетном месте слева.
Церемонию представления послов она уже наблюдала в Эквестрии. Здесь все прошло примерно так же. Деканозов, одетый в парадный генеральский мундир с орденами, важно прошествовал к трону. Потом он представился, поклонился, вручил подарки и грамоты. Кейденс с легкой улыбкой выслушала его, поприветствовала от лица народа Кристальной империи и выразила радость от установления дипломатических отношений.
Но на этом разговор продолжился. Человек снова начал говорить сложно и витиевато, что-то там выражая. Как и на крыше в Бресте, фиолетовая аликорн начала терять основную мысль его рассуждений. Каково же было ее удивление, когда Кейденс ответила Деканозову в том же стиле. В итоге, их разговор продолжался четверть часа, и мозги Твайлайт не закипели за это время только чудом. Когда человек еще раз поклонился и направился к выходу, она ошарашено посмотрела на свою бывшую няню.
— Любопытный экземпляр, — зевнув, выдала принцесса любви. — Пожалуй, с таким мастером я еще не сталкивалась… Что ты так на меня смотришь? — заметила она недоумение подруги.
— Я не поняла почти ничего из того, что вы говорили! — призналась Твайлайт. — Уяснила я лишь то, что ты пригласила его на Кристаллизацию!
— Это потому, что ты, наверняка, пыталась вдуматься в каждое слово, — улыбнулась молодая мама. — Я права?
— Да… — протянула принцесса дружбы.
— А в данном случае этого делать было не нужно, — вздохнула Кейденс. — Здесь просто следует разделять главную значащую основу и прочее словоблудие. Я тебя как-нибудь потренирую… Но не сейчас. У меня, к сожалению, столько дел… — она снова зевнула. — Последние месяцы, пока я была в положении, сама понимаешь, мне было слегка не до того. Столько всего накопилось. Мужу нельзя поручить и половину из того, чем я занимаюсь… А ты можешь пока пойти помочь Пинки и посидеть с малюткой. Ох… Я сама бы так хотела, но дела, дела…
Во второй половине дня Твайлайт, левитируя в магическом поле Пинки и Фларри, спустилась в зал, где было расположено Кристальное Сердце. Там уже собрались и молодые родители, и ее подруги, и Спайк, снова жевавший какой-то кристалл. А еще одновременно с принцессой в помещение вошел Деканозов.
— У нас все готово! — радостно отчитался Шайнинг. — Не знаю, что бы я делал без твоих подруг, Твайлайт! Скоро начнем церемонию.
— Ну, и отлично! — Твайлайт телекинезом вытащила из силового поля Пинки и поставила ее на пол.
Это ее действие привело к неожиданным последствиям. Фларри, которая до последнего момента увлеченно жевала ухо розовой пони, оставшись без так понравившейся ей игрушки, зависла в воздухе, работая крыльями, обвела разочарованным взглядом присутствующих и приготовилась зареветь.
Но тут ее внимание что-то привлекло. Маленькая аликорн заворожено уставилась на заместителя наркома. Это не удивило Твайлайт, ведь Фларри никогда раньше не видела людей. Но через секунду оказалось, что Деканозов даже излишне заинтересовал ее племянницу.
Неожиданно возле воротника мундира человека возникло телекинетическое поле, которое постепенно обволокло всю верхнюю часть его тела. И, судя по цвету сияния, оно принадлежало малышке. Ничего не понимающий посол попытался шагнуть назад, но ничего у него не получилось. Наоборот, его дернуло вперед, подняло в воздух и потащило через половину зала по направлению к Фларри.
— Я протестую! — только и успел выкрикнуть Деканозов.
— Фларри! Немедленно поставь посла на место! — приказал опомнившийся Шайнинг.
Но его маленькая дочь не торопилась выполнять команду родителя.
Тут и остальные присутствующие стали наперебой пытаться уговорить или как-то отвлечь малышку от человека. Спайк приманивал ее большущим граненым самоцветом, Твайлайт магией создавала фантомы разных игрушек, а Пинки запустила целый выводок разноцветных воздушных шариков.
Но все попытки оказались напрасны. Фларри, поднявшись под потолок, вертела перед собой ругающегося и бестолково размахивающего конечностями комиссара госбезопасности третьего ранга, что-то рассматривая у него на груди. Потом с головы человека сорвалась парадная фуражка и стала летать отдельно, выписывая вокруг аликорна круги, как спутник. Вдруг раздался треск, и от мундира посла в районе груди отделился солидный кусок. Тут же телекинетическое поле вокруг человека исчезло, и он полетел вниз.
Первой сориентировалась Кейденс, подхватив уже своим телекинезом Деканозова над самым полом и плавно опустив на мраморные плиты зала.
— Что это было? — сидя на пятой точке и ощупывая себя, как-то жалобно спросил заместитель наркома госбезопасности.
— Я искренне прошу прощения за поступок моей дочери! — воскликнула розовая аликорн. Она с тревогой переводила взгляд то на свою малышку, то на человека. Молодая мама явно не могла решить, что же сейчас важнее — личные дела или государственные.
Но Фларри с веселым смехом летала под потолком. Фуражка Деканозова продолжала выписывать вокруг нее различные фигуры. А вот хозяин головного убора в прострации сидел на полу. Пожалуй, Твайлайт впервые видела этого казавшегося непробиваемым человека в такой растерянности.
— Мои ордена… — ощупывая место на груди, где из его мундира был выдран лоскут, пожаловался посол.
В это время кусок ткани упал вниз. Но наград, ранее укрепленных на нем, не было. Теперь они летали вокруг веселящейся Фларри вместе с фуражкой.
— Ох… — выдохнула Кейденс. — Не переживайте, мы все вам вернем! Еще раз прошу простить…
— Ну что вы! — поднимаясь на ноги, произнес Деканозов. Похоже, он стремительно возвращал контроль над собой. — У меня у самого двое. Они, правда, уже выросли, но в детстве тоже были теми еще сорванцами. Разве можно отнимать у ребенка так понравившуюся ему игрушку? Пусть ваша прелестная дочь оставит их себе, как подарок лично от меня!
— Это очень широкий жест! — оценила реверанс посла розовая аликорн. — Но ваш мундир… Пойдемте, мои портные за час сделают вам костюм лучше прежнего! — Кейденс легонько потянула человека за собой, и они направились прочь из зала. — А мы за это время еще кое-что обсудим. Твайлайт, Пинки! Присмотрите за Фларри! — распорядилась она напоследок.
В итоге, официальная церемония Кристаллизации прошла без инцидентов. Маленькая аликорн, увлеченно слюнявившая знак «Почетный работник ОГПУ» (2), вела себя спокойно. Заместитель наркома щеголял в новых мундире и фуражке из кристальной ткани и не проявлял никаких признаков обиды.
А на следующий день Деканозов был официально награжден орденом Кристального Сердца.
Вечером после вручения награды Кейденс, сидя возле кроватки спящей дочери, шепотом поделилась с Твайлайт своими мыслями.
— Я, конечно, не просто так выдала этому человеку высшую награду империи, — призналась она. — Конечно, в основном, это — компенсация за случившийся инцидент. Да и Фларри сняла с его мундира гораздо больше наград… (3) — она улыбнулась, посмотрев на малышку. — Но у меня есть необъяснимое ощущение, что, если бы тогда в зале Кристального Сердца не оказалось бы этого посла, то мы столкнулись бы с гораздо большими проблемами…
Твайлайт, частично ощущавшая и себя виновной в произошедшем конфузе, только вздохнула.
Луна осторожно коснулась сна Твайлайт. Маячок говорил о том, что Михаил был не против того, чтобы она поприсутствовала.
Само наличие такого условия дико раздражало принцессу ночи. Но она решила на время наступить на горло гордости и подчиниться, усыпив бдительность этого… существа. То, что оно все время принимало облик человека, еще ни о чем не говорило!
Аликорн поиграет по его правилам. До тех пор, пока она не найдет на него управу!
Сегодня она специально дежурила в мире снов, ожидая, когда заснет младшая принцесса. Луна хотела посмотреть все с самого начала, и это у нее на этот раз получилось. Вместо декорации, Твайлайт оказалась в пустом товарном вагоне. Михаил, проявившись, подмигнул невидимой принцессе ночи, заставив ее понервничать, но никаких агрессивных действий не предпринял. Вместо этого, он весело поздоровался с Твайлайт, поболтал с ней на отвлеченные темы, а потом щелкнул пальцами.
А вот дальше началось что-то интересное! Твайлайт смотрела отрывок не из своей собственной памяти, а от лица какого-то советского офицера. Это было в новинку даже для Луны, но она не стала отвлекаться, сосредоточившись на просмотре. И, если младшая принцесса смотрела глазами человека, то темно-синяя аликорн могла себе позволить, насколько позволяло насыщение сна, полетать вокруг.
Они находились на краю болота. Каком-то неправильном. Лес и окружающую его топь разделала четкая граница. Причем, поднявшись чуть выше деревьев, принцесса ночи с удивлением увидела, что эта граница еще и подозрительно ровная. Она плавно, будто проведенная гигантским циркулем, изгибалась в обе стороны. Но отвлекаться на это Луна не стала, спустившись к земле.
Здесь все события происходили вокруг массивной гаубицы, которую привез к месту мощный гусеничный тягач. Похоже, артиллерийское орудие готовили к стрельбе. Солдаты оборудовали позицию, устанавливали и укрепляли пушку, выгружали из кузова боеприпасы. А их командир в это время что-то изучал через дальномер.
Луна не очень разбиралась в тонкостях стрельбы из человеческих осадных орудий. Изучив сам принцип, она никогда не вдавалась в подробности. Да и зачем это аликорну, которая сама, без всяких массивных и неуклюжих приспособлений, может устроить взрыв, не уступающий, а то и превосходящий по разрушительной мощи разрыв снаряда вот такой гаубицы?
Единственным параметром человеческого оружия, который вызывал уважение у Луны, была дальнобойность. Сама она могла уничтожить врага в зоне видимости. Гаубицы, как она знала, умели стрелять на десятки километров, не видя противника. И, что характерно, попадать в цель. Вот и сейчас, смотря на то, как орудие задирает вверх свое жерло, она поняла, что у артиллеристов где-то есть корректировщик, и огонь они будут вести по какой-то удаленной цели.
Офицер, от лица которого наблюдала Твайлайт, продолжал измерять какие-то расстояния, а принцесса ночи наблюдала за суетой его подчиненных. Также она обратила внимание на вышедшие из употребления петличные знаки различия на их форме. Похоже, все происходящее случилось, как минимум, три года назад.
— Товарищ Онуфриев! Вы точно уверены, что сможете вести огонь? — подкатился к командиру другой офицер, раздувшийся и от лишнего жира, и оттого, что его надувало осознание собственной важности. — Вы же жаловались, что у орудия неполный расчет! Нужно восемь человек, а есть только шесть!
— Товарищ Хряков, — ответил артиллерийский офицер. — Я — командир батареи. Неужели вы полагаете, что я не смогу командовать единственным орудием? Да, у нас нет наводчика, а вместо командира орудия старшина Клоп, который у меня исполнял обязанности завхоза. Но я смогу заменить обе эти должности. Не волнуйтесь!
— Хорошо! Но, товарищ старший лейтенант! Я так и не понял, как мы сейчас будем наводить орудие на цель, которую, к тому же, не видим… — нехотя признался Хряков. — Ведь у нас даже нет точной карты местности. Не попадем ли мы по своим?
— Технически здесь нет ничего сложного, товарищ батальонный комиссар, — ответил Онуфриев, который, присев, чертил схему на листе бумаги. — Сплошная геометрия. Главное, чтобы Никулин правильно корректировал огонь. Он все-таки не артиллерист.
— Ну, даже, если он по рации передаст то, что видит сам. Но его-то мы тоже не видим! — продолжал допытываться комиссар.
— Вон, видите ту высоту с отдельно растущим деревом на другом краю болота? — старший лейтенант передал бинокль Хрякову. — Направление на нее и расстояние мы знаем. Благо, дальномер и буссоль (4) у нас есть. Никулин из наблюдательного пункта, в который превратили наш танк, тоже ее видит. И тоже знает расстояние и направление. У них там хороший прицел на главном орудии. Значит, применяя теорему косинусов, мы можем найти расстояние и направление до НП! — он прочертил линейкой черту, соединив две вершины треугольника. — Конечно, считать придется вручную… Так… — на некоторое время он задумался, расписывая на бумаге формулы. — Ага. До них примерно восемь с четвертью километров по прямой. Дальности нам хватит с большим запасом, если будем стрелять полным зарядом. Направление шестьдесят семь.
— Ну, это до них! — продолжал допытываться надутый офицер. — А как мы будем стрелять по врагу?
— Корректировщик по рации сообщит направление и расстояние от него до цели, мы начертим еще один треугольник, — показывая на чертеже, пояснил артиллерист. — И получим направление и расстояние от нас до цели. А дальше все просто — берем в артиллерийскую вилку и стреляем.
— Ясно-ясно, — по тону батальонного комиссара было понятно, что он так и не разобрался в сказанном. — У вас все готово? Тогда постройте личный состав, нужно прочитать речь для поднятия боевого духа бойцов!
— Расчет, стройся! Равняйсь! Смирно! — скомандовал Онуфриев и сам встал перед коротким строем артиллеристов. Хряков начал свою речь, которая здорово позабавила наблюдавшую Луну. Такую дикую смесь бравурной похвальбы, пропаганды и напора еще нужно было постараться придумать!
— И таким образом, товарищи бойцы, мы оправдываем то высокое доверие, что возложила на нас наша Родина, наше первое в мире социалистическое государство! — закончил он весьма напыщенно.
Артиллеристы разошлись по своим местам. К Онуфриеву подошел низенький человечек с четырьмя треугольниками в петлицах.
— Я вот, товарищ старший лейтенант, чего-то не понимаю, — получив разрешение обратиться, начал он. — Странная диспозиция вырисовывается... Хотя бы этот огневой налет, который мы собрались устроить немецкой пехотной части, которая должна двигаться в это Заболотье… — он немного замялся. — Непонятно, почему товарищ старший майор, до этого приказывавший сидеть тише воды, ниже травы, столь резко поменял свою тактику. Может ли это говорить о скором приближении наших войск или нет? Бойцы волнуются, хотят тоже знать обстановку!
— В этот раз за пределы острова вместе с Колтуновым и Елецким отправились и старший майор, и Мастюков, — ответил офицер. — Товарищ Никулин собирался лично корректировать огонь по танковой радиостанции. Я надеюсь, у него есть какие-то сведения, позволившие ему принять решение для активизации действий. Но до меня, товарищ старшина, он информацию не донес…
— Бойцы, конечно, рады наконец-то заняться делом, — высказался собеседник старшего лейтенанта. — Да и товарищ Хряков с ними солидарен. Но какие-то сомнения все же имеются…
Ответить офицеру помешала ожившая рация, установленная в кузове тягача.
— База, база! Как слышно меня? Прием! — донесся из динамика искаженный помехами голос.
— База на связи. Слышу тебя нормально! — поспешил отчитаться Онуфриев. — Прием!
— Все по плану! Вижу… э… противника! — доложили с наблюдательного пункта. — Направление… сорок. Дистанция тысяча двести… — закончил сообщение неведомый Луне Никулин. И она готова была поклясться, что услышала в голосе корректировщика легкую растерянность. — Цель — пехота. Открыть огонь!
Быстро посчитав поправку направления, Онуфриев потратил еще несколько секунд на вычисление дальности и, соответственно, угла возвышения ствола. После этого он лично навел орудие. Солдаты расчета, тем временем, запихнули в казенную часть гаубицы осколочный снаряд и полный заряд.
— Выстрел! — выкрикнул командир орудия за секунду до того, как дернуть спуск. Орудие грохнуло и подскочило на месте. К нему тут же бросились артиллеристы.
— Недолет… двести. Взять вправо два градуса! — через несколько секунд прокомментировала результат стрельбы рация. — Как принято? Прием!
— Принято четко! Прием! — ответил ему Онуфриев. — Вправо два, возвышение плюс четыре! — скомандовал он сам себе и, крутя маховики, внес поправку. — Осколочный! Огонь!
Орудие дернулось, посылая многокилограммовый снаряд навстречу невидимой отсюда цели.
— Перелет… пятьдесят. Прямо позади их порядков! — послышался голос Никулина из рации.
Офицер быстро внес необходимые коррективы.
— Огонь по готовности! — скомандовал Онуфриев и довольно потер руки. — Вражеский отряд взят в вилку! — пояснил он свою радость комиссару. — А значит, уже этот выстрел должен быть успешным.
— Выстрел! — предупредил командир орудия, и очередной снаряд полетел во врага.
— Накрыл! — послышался через несколько секунд довольный возглас из рации. — Дай еще пять выстрелов по этим координатам! А это еще что такое?! Колтунов, живо к зенитному пулемету! Отгони их! Стреляй, стреляй! — после этого явственно послышался звук очереди из пулемета.
Последние слова явно предназначались не артиллеристам, на наблюдательном посту что-то пошло не так. К грохоту одного пулемета явно прибавил свой голос еще один. На принимающей рации это создало практически непробиваемый шум.
— Продолжать огонь по наводке. Пять выстрелов! — передал командир, видимо, тому самому Клопу, который остался командовать за него. Сам старший лейтенант засел у рации. — Что там у вас происходит? — попытался связаться он с НП. Но ответа не было. — Наблюдательный! Отзовитесь! Прием!
Совершив пять выстрелов, орудие замолкло. А Онуфриев снова попытался связаться с наблюдателями. Пулеметы на том конце смолкли, но и отвечать никто не спешил.
— Все нормально! — через несколько минут тишины отозвался корректировщик. — Противник полностью разгромлен! Бегут, твари! — потом он на несколько секунд замолчал. — Приказываю сворачиваться, замаскировать следы своего пребывания и возвращаться на базу. Мы тут задержимся на какое-то время. Как понял?
— Понял тебя! — ответил артиллерийский командир. — Конец связи!
— Ну что там? — проорал ему прямо в ухо Хряков. Сам он стоял рядом и отчаянно ковырял в ухе. Похоже, непривычный к стрельбе комиссар немного оглох.
— Задача выполнена. Соединение противника разгромлено! — передал ему слова Никулина старший лейтенант.
— Товарищи! — осознав смысл сказанного, тут же заорал батальонный комиссар. — Только что силами нашего артиллерийского расчета было уничтожено до роты живой силы противника. Враг разбит и в беспорядке отступает! Ура, товарищи!
Откуда он взял количество, равное роте, Луна не поняла. Похоже, и Онуфриев удивился, но встревать не стал, тем более что бойцы ответили на речь комиссара дружным «Ура!».
На этом все и закончилось. Твайлайт вернулась на основной уровень сна, где еще некоторое время высказывала человеку свои впечатления. С одной стороны, ей очень понравились геометрические выкладки артиллериста. С другой, она была под впечатлением после того, как огромное орудие стреляло в непосредственной близости, и заявила, что любой пони точно бы навсегда оглох, окажись на месте этих артиллеристов. И, наконец, она не забыла посетовать на воинственность людей, пустивших столько ресурсов, как материальных, так и умственных, на уничтожение своих сородичей.
Михаил отвечал ей, иногда, как маленькой, с улыбкой объясняя прописные истины. Через пару минут он предложил продолжить просмотр.
Младшая принцесса с энтузиазмом согласилась и через секунду оказалась в своем собственном теле, которое находилось в купе поезда. Кроме нее, на лавках расположились Лира Хартстрингс и незнакомец, которого обе спутницы именовали Флэксом.
Твайлайт задумчиво смотрела на медленно проплывающие за окном вагона горные пейзажи. К ее счастью, Лира, похоже, уже изрядно утомившая аликорна, переключилась с какими-то мистическими теориями на Флэкса. Это давало ей возможность подумать, чем принцесса и занималась.
А в это время поезд замедлился еще сильнее. Судя по всему, они начали преодолевать довольно крутой подъем. Аликорн прильнула к стеклу, пытаясь рассмотреть, что же там впереди, но, кроме густого ельника вдоль дороги, ничего не увидела. Тогда она посмотрела назад. Пути в этом месте изгибались, и стал виден конец их состава. К удивлению Твайлайт, она увидела не блестящий новой зеленой краской пассажирский вагон, а гигантские четырехосные цистерны, когда-то желтые, а теперь потемневшие от многочисленных потеков чего-то черного, что заливалось в их верхние люки. Цистерн было около десятка, и она совершенно не помнила, когда их могли прицепить.
Луна знала, что это такое. Похоже, поезд шел в Сталлионград. И, видимо, ее недалекая сестра распустила и железнодорожников, если они прицепили к пассажирским вагонам цистерны с нефтью. Только эта противная жидкость могла быть в этих больших бочках. Ее активно использовали в Сталлионграде на химико-магическом производстве. Подробностей принцесса ночи не знала, только сам факт.
— Еще в Кантерлоте прицепили. Помнишь, была минутная остановка на окраине города, — разъяснил, тем временем, Флэкс после вопроса принцессы. — К нам на «Лазурь» везут. Эти магистральные паровозы довольно мощные, и глупо было бы гонять их без полной загрузки. Видишь, мы даже на перевал влезаем без особых проблем, даже и с дополнительным грузом.
— Я так понимаю, мы сейчас едем по Восточному переходу? — уточнила аликорн, вспомнив карту Эквестрии. — Там, вроде бы, два или три перевала.
— Все верно, — согласился ее попутчик. — Перевалов на Восточном переходе три. Но под одним из них наши строители проложили тоннель. Второй мы преодолеем сейчас. А последний — глубокой ночью. Так что уже утром будем ехать по восточным предгорьям хребта. Останется обогнуть с севера Рудный отрог и дальше прямо на юго-восток к Сталлионграду.
— Странно, что эта дорога была первой в Эквестрии, учитывая, в каких сложных природных условиях ее нужно было строить, — задумалась над сказанным Твайлайт.
— Да ничего странного, — усмехнулся Флэкс. — Первая железная дорога соединила два первых города страны. Все логично.
— Так ли уж и первых? — вклинилась в разговор Лира. — Я всегда думала, что Мэйнхеттен был вторым, после Кантерлота, городом в Эквестрии.
— Для собирателя тайн ты слишком плохо знаешь историю! — недовольно заявил пассажир с разноцветной гривой. Похоже, коренной сталлионградец. И, видимо, слова единорога его задели. — История Эквестрии, как единого государства, началась с объединения Кантерлота и Сталлионграда. Так что они и есть два первых города Эквестрии. А остальные присоединились уже потом.
— Точно-точно, — вспомнила какой-то факт Твайлайт. — Сталлионград — ровесник Кантерлота и присоединился добровольно.
— И вовсе не присоединился, — снова не согласился Флэкс. — Города объединялись на равных правах. Это сейчас у вас пишут, несколько принижая роль Сталлионграда. Но, с другой стороны, это правильно. Столица может быть только одна, и это — Кантерлот…
Тем временем, скорость поезда заметно возросла. И судя по всему, они сейчас ехали вниз. Аликорн посмотрела в окно, но обнаружила, что снаружи уже почти стемнело.
— Ну, пора и на боковую! — в подтверждение этого заявил Флэкс. — Я, так уж и быть, посплю на верхней, — после чего ловко вскарабкался на полку и, похоже, мгновенно заснул.
Немного посмотрев на сгущающуюся темноту за окном, Твайлайт тоже решила лечь спать. Улегшись на полку, она долго возилась, пытаясь устроиться на узком и не слишком мягком ложе. Наконец, ей это удалось, но заснуть никак не получалось. Открыв глаза, она обнаружила, что Лира тоже не спит, а, подсвечивая себе, изучает какую-то очередную пожелтевшую бумагу. Повернувшись на другой бок, носом в стенку, аликорн неожиданно быстро заснула.
Странные сны в эту ночь приходили к Твайлайт. Это были сцены из ее жизни, которые она давно уже забыла. А тут они снова всплывали в памяти непонятно, почему.
Такое поведение сновидения насторожило и Луну. На естественное течение сна это не было похоже. Но мог ли кто-то тогда, полгода назад, вмешаться в сон младшей принцессы? Хотя за примером далеко ходить не надо было. Главный подозреваемый сейчас и показывал Твайлайт эти воспоминания…
Так и прошла ночь. А утром аликорна разбудили голоса. Оказалось, что Флэкс и Лира уже встали и о чем-то беседуют. Хотя о теме разговора можно было догадаться. Лира опять предъявляла сталлионградцу какой-то древний план.
— Ну, и что это такое? — возмущался Флэкс. — Разве это карта? Тут только какие-то направления и расстояния. Ни привязки к местности, ни координат. Вот это что? Холм? А это дерево? Ничего не скажешь, хорошие ориентиры. Да таких, должно быть, сотни в округе!
— Это копия с древнего плана, сделанного самим Сталлионом! — последние аргументы никак не подействовали на единорога. — И здесь обозначен путь к его замку! И я собираюсь найти его!
— Успехов тебе в этом… — буркнул в ответ Флэкс, которого неугомонная единорог уже, похоже, успела за это утро утомить. — О, Твайлайт, доброе утро! Как спалось? — поспешил он сменить тему.
— Если честно, не очень, — ответила аликорн, потирая слегка гудящую голову.
— Ну, это с непривычки, — заключил попутчик. — Некоторые вообще в первое время в поезде спать не могут. Это я мотаюсь часто, мне вообще уже без разницы, где спать. Настолько привык.
— А где мы сейчас едем? — поинтересовалась Твайлайт, выглядывая в окно. Снаружи было уже светло, но картина за окном наблюдалась безрадостная. Сзади на горизонте еще были видны пики Рудного отрога. А впереди вдаль, насколько хватало глаз, уходило болото. Поезд шел по насыпи над равниной. На первый взгляд можно было сказать, что это степь или огромное поле. Но разбросанные тут и там заросли камыша и попадающиеся местами участки открытой воды говорили о том, что это именно болото. Над топью клубились то ли остатки утреннего тумана, то ли какие-то испарения, ухудшая видимость.
— Узловую уже проехали. Мы на дальних подступах к Сталлионграду. Через пару часов приедем, — ответил Флэкс. — Что, не нравится пейзаж? Ты в правое окно смотришь. А посмотри в левое!
Аликорн решила последовать совету и, выйдя в коридор, взглянула в другую сторону. С этой стороны дороги тянулись поля, пересекаемые редкими дорогами и лесополосами. Ни намека на топь. Все поля были чем-то засеяны.
— Лен растет, — гордо прокомментировал из купе Флэкс. — Почти всю страну эти поля обеспечивают!
— Впечатляет, — согласилась Твайлайт. — Что же получается? Насыпь, по которой мы едем, это, своего рода, дамба?
— Совершенно верно, — согласился попутчик. — Видишь ли, на восточных склонах хребта выпадает много осадков, так как горы высокие, и тучи не могут их преодолеть. И все это стекает сюда, на равнину. А нормального стока в море отсюда нет. Вот местность и заболочена. Зато тот небольшой кусок, что когда-то был отделен насыпью, мы осушили и теперь используем с толком!
— И насколько велико это болото? — поинтересовалась аликорн.
— Почти до самого города тянется. И дальше на юг уходит на сотни километров, — ответил сталлионградец. — Почти все пространство между горами и Сталлионградом им занято.
— Это получается, что где-то там и расположен замок Сталлиона! — выпалила Лира.
— А почему бы не осушить его так же, как вот эту часть? — проигнорировав реплику единорога, поинтересовалась аликорн, указывая на засеянные льном поля.
— По целому ряду причин, — сказал Флэкс. — В общем, это оказывается невыгодным. Нам легче продвигаться на северо-запад к Узловой, чем просто на запад в самую глубь болот. В Узловой разделяются пути. Одни ведут сюда, другие идут на восток. К Троттингему и далее.
— Это понятно из названия станции, — согласилась Твайлайт. — Но ты ушел от темы. Так чем же невыгодно осушение основной части болот? Ведь можно построить такие же насыпи и осушать топь постепенно!
— Большая часть болот к западу и юго-западу от города — это запретная зона, — объяснил Флэкс.
— О! Как раз там, где должен находиться замок Сталлиона! — обрадовалась единорог. — Теперь понятно, почему его еще никто не нашел.
— И почему же эта часть болот является более опасной, чем остальная? — с нажимом поинтересовалась Твайлайт. Судя по всему, ее попутчик знал что-то, что могло дать ответы на некоторые из имеющихся у нее вопросов. И она собиралась это узнать. — И мне кажется, или ты не очень хочешь об этом говорить?
— Да-да, расскажи нам! — присоединилась к ней Лира.
— Ну, почему же не хочу… Могу рассказать. В конце концов, это не является тайной! — согласился Флэкс. — Это — карантинная зона «Лазури». Наш завод расположен на западной окраине города, как раз на границе болот, вклиниваясь в них уступом. Этот выступ — единственный участок, который отвоевали у болот в этой их части. Это было очень давно, и, насколько я знаю, пришлось насыпать очень много грунта. Но на пару метров над уровнем топи мы возвышаемся.
— Ну, пока ничего необычного, — прокомментировала принцесса.
— Мы, как ты, наверное, знаешь, производим очень широкий спектр магико-химической продукции, — продолжил Флэкс. — И не все эти производства безобидны. Есть и токсичные. Есть и такие, от которых остаются разные неприятные отходы. Жидкие и газообразные. Жидкие мы сливаем прямо в болота, а летучие уходят с дымом через трубы. Ты скоро их увидишь.
— А как же летучие отходы? Разве они не несут опасность городу? — опешила от такой информации Лира.
— К счастью, нет. Роза ветров у нас такая, что круглогодично все дымы и прочее сносятся на запад. А там все это задерживается горным хребтом и выпадает дождем в те же болота.
— А как же Рудный отрог? — удивилась единорог. — Судя по названию, там должны добывать металлы. Как же там живут шахтеры?
— От руды там одно название, — усмехнулся их попутчик. — Там не одну сотню лет шла активнейшая добыча всего, что только можно было найти. Давно уже ничего не осталось. Все повыбрали… Так что никаких рудокопов там и в помине нет!
— Как же это отвратительно, — подытожила принцесса. — На протяжении десятилетий загрязнять природу. Удивительно, что про это никто не знает!
— А что в этом отвратительного?! — возмутился сталлионградец. — От того, что мы сливаем отходы в никому не нужное болото, еще никто не пострадал!
— Но ведь вы наносите вред экосистеме! — воскликнула Твайлайт.
— Красивые слова, и ничего больше! — хмыкнул Флэкс. — Сброс отходов — это необходимое зло. И с ним смирились, так как перерабатывать их все у нас нет возможности. Что ты выберешь? Чистое болото на окраине Сталлионграда или типографскую краску, при помощи которой напечатаны все твои книги, и колеры, благодаря которым ты можешь ходить в цветных ярких платьях? Так или иначе, вся Эквестрия выбирает краски и другие наши продукты!
— Ну, если так ставить вопрос… — задумалась аликорн.
— Так попасть-то на эти болота можно? — перебила Лира.
— Можно, — ответил сталлионградец. — Никто их особо не охраняет. Просто стоят предупреждающие таблички на дамбе. Дураков нет туда ходить. Конечно, сразу ты там копыта не откинешь. Но для проживания эти места непригодны.
На этом разговор увял. И еще около часа они ехали в молчании. Твайлайт смотрела в окно на мрачные болота и переваривала полученную информацию. Она еще не попала в Сталлионград, а этот город уже, похоже, открылся для нее с другой стороны, не самой приятной.
Луна, к слову, тоже не знала про то, как утилизировались отходы химико-магического производства. Но ее масштаб проблемы не впечатлил. Видела бы Твайлайт, что иногда устраивали у себя люди…
Вернувшись на основной уровень сна, младшая принцесса кинулась высказывать Михаилу свои впечатления, кипя праведным гневом. Луна подумала, что надо будет проследить, чтобы принцесса дружбы не бросилась в Сталлионград затыкать каждую дымящую трубу…
А человек, быстро спровадив фиолетовую аликорна смотреть обычный сон, поглядел на Луну.
— Ну как? Посмотрела? — усмехаясь, поинтересовался он. — Поняла хоть что-нибудь?
— Больше, чем ты думаешь! — огрызнулась принцесса ночи.
— Ну, тогда мне остается только порадоваться за тебя! — заявил человек. — Ты как хочешь, а я пошел! — произнес он и покинул сон.
Аликорн тоже не стала задерживаться. Покинув мир снов, она задумалась. Про поездку Твайлайт в Сталлионград она не знала ничего. Она случилась, когда сама принцесса ночи была в мире людей. Но что же там такого произошло, что человек показывает младшей принцессе эпизоды из ее собственной жизни? Причем та, судя по всему, ничего о них не помнит! И как с этим связан расчет советской пушки, за действиями которого они наблюдали до этого?
Да уж! Не зря она сегодня заглянула к Твайлайт…
(1) — Песня «Спят курганы темные» (слова Б. Ласкин, музыка Н. Богословский) написана для фильма «Большая жизнь» (1939).
(2) — ОГПУ — Объединенное Государственное Политическое Управление при СНК СССР. В 1924 — 1934 годах так назывался орган государственной безопасности СССР. В 1934-м включен в состав НКВД, как Главное управление государственной безопасности (ГУГБ НКВД СССР).
(3) — Помимо медалей, Деканозов в описываемый момент был награжден орденом Ленина, орденом Красного Знамени, орденом трудового Красного Знамени Грузинской ССР.
(4) — Артиллерийская буссоль — прибор для топографической привязки и управления артиллерийским огнем.
Глава 36
От вчерашних туч на горизонте к утру не осталось и следа. Поэтому Николай решил лететь дальше.
Когда на грани видимости показались знакомые очертания горы, на которой располагался Кантерлот, Рэрити, было, обрадовалась. Но инженер приказал изменить курс. Они полетели куда-то севернее, и скоро столица скрылась из виду.
Еще несколько часов они пролетали над землями центральной Эквестрии. Единорог все это время удивлялась, не видя привычных ориентиров. Она неплохо помнила карту и периодически замечала то характерные изгибы рек, то приметные озера, которые узнавала. Так она ориентировалась. Но, вот чего она не видела, так это городов! На месте некоторых еще виднелись какие-то поселения, заметно меньшие по размеру. А там, где должны были находиться оживленные, в ее время, поселки, зачастую вообще не просматривалось признаков цивилизации!
За последний час она не увидела сверху ни единой деревеньки. Места, над которыми они пролетали, были совершенно пустынны. И поэтому встреча с отрядом пегасов, взлетевших откуда-то снизу, оказалась для нее довольно неожиданной. Те, казалось, были настроены серьезно, но, узнав ее спутника, мигом изменили отношение, взяв их корзину в коробочку и сопроводив до места посадки, которое оказалось совсем недалеко.
Выбравшись из корзины, волшебница осмотрелась. Они находились в густом лесу. Вовсю шел листопад, и место казалось довольно живописным. Если бы его еще не портила деятельность людей! Рядом с площадкой, где они приземлились, была навалена куча угля, а за ней виднелось здание из плохого кирпича, позади которого дымила труба. Здесь же стояла водонапорная башня. Близнец той, что Рэрити видела в Антраците. Посмотрев в другую сторону, она увидела несколько жилых зданий, опять-таки, копий тех, в которых жили геологи в горном поселке. Только те были построены из черного шлакоблока, а эти из красного кирпича.
Еще дальше виднелось здание, напоминавшее гараж. По крайней мере, в СССР люди хранили в подобных помещениях свою технику. Таких построек во время командировки единорог насмотрелась. Но данное было несколько больше и основательнее. Толстые стены были выполнены из того же кирпича, а снаружи к ним было пристроено несколько сарайчиков с отдельными входами. Крыша была покрыта черепицей. Впечатлял и размер ворот в торцевой части. В них, наверное, смог бы заехать и паровоз! Вот только рельсов она не заметила.
А еще вся территория была обнесена высоким кирпичным забором. И ворот в нем не наблюдалось. Похоже, все сюда доставляли по воздуху.
Николай, тем временем, деловито поинтересовался у старшего встретившего их отряда, где находится начальник. Тот кивнул на здание гаража и как-то смущенно потупился, словно в чем-то провинился.
— Пойдем! — окликнул Рэрити инженер. — Познакомишься с еще одним моим собратом по несчастью.
Оказалось, что двух местных рабочих-земнопони он уже озадачил переноской ящика с валом в то же здание. И они уже почти скрылись за приоткрытой створкой больших ворот, куда направился и человек. Единорог поспешила за спутником.
На подходе к зданию она услышала вопли. На русском, что характерно.
— И будет карточка пылиться! В шкафу средь пожелтевших книг! — проорал, подвывая, кто-то в здании гаража. — В танкистской форме! Куб в петлицах! И ей он больше не жених!
Только услышав рифму, волшебница поняла, что неизвестный поет. Но, в отличие от инженера, у него получалось откровенно плохо.
— Моторы пламенем объяты! И башню лижут языки… (1) — успел еще проорать певец прежде, чем шедший впереди Николай зашел в гараж, разминувшись с грузчиками, оставившими ящик у входа.
— Салют шестому механизированному! — поприветствовал инженер кого-то. — Смотрю, развлекаешься тут, механизатор.
Зайдя внутрь, волшебница огляделась. Первым в глаза ей бросилось что-то огромное, стоявшее ближе к дальнему концу помещения, которое занимало, похоже, все немаленькое здание. Правда, понять, что же там такое, единорог не смогла, так как оно было полностью закрыто чехлом из брезента. Видимо, это была какая-то машина. И размером она была с железнодорожный вагон…
Следом она обратила внимание и на того, кто терзал ее слух на подходе. В углу, небрежно скомканный в кучу, лежал еще один большой кусок брезента. А на нем, устроившись как в кресле, восседал человек в сером комбинезоне, сплошь покрытом пятнами.
Судя по тому, что больше никого живого внутри не было, песню распевал именно он. А еще человек сжимал в руке почти пустую бутылку, а такая же, но целиком опустевшая, лежала у его ног. Лицо механизатора, как назвал его Николай, имело нездоровый красный оттенок. Похоже, пил он тут отнюдь не яблочный сок. Прямо же сейчас местный житель удивленно смотрел на своего сородича.
— Какие люди! — расплылся он в улыбке, явно узнав инженера.
Сопя, человек поднялся и, слегка покачиваясь, подошел к Николаю, после чего они крепко пожали друг другу руки. На Рэрити местный не обратил никакого внимания, будто бы ее и не было здесь, чем весьма оскорбил привыкшую производить эффект внешним видом волшебницу.
— Ба! Да ты и при параде! Только одеколоном не пахнешь! — отойдя на шаг, оглядел сородича механизатор. — Я ж помню! Ты ж первый зарастать начал. А тут, прямо, как будто в Кремль собрался!
— Да вот, решил привести себя в порядок, — ответил Николай. — А у тебя тут как дела?
— Дегустирую новую партию топлива! — довольно рыгнув, заявил незнакомец. — Вдруг некачественное?
— На чем ходите-то сейчас? — уточнил инженер.
— Смесь спирта и льняного масла, — ответил местный. — Но храню компоненты я, естественно, раздельно!
— Ну, и как? — явно только для порядку поинтересовался ее спутник.
— Первый сорт! — заявил его собеседник. — Да что ты стоишь? Пошли! Ты очень кстати! Надоело мне, понимаешь, одному квасить! А морды эти лошадиные я на дух не переношу! Да и пить они по-нашему не могут. Падают после первого стакана, слабаки!
— Тебе же Шелест пить запретила! — оглянувшись по сторонам, попытался урезонить знакомого Николай. — Неужели, не боишься?
— Кого? — взревел механизатор. — Шелест?! Да в гробу я ее видал! Понял? Че она мне сделает-то? Ни-че-го! — по слогам, рисуясь, произнес он последнее слово. — Я, вон… На день рожденья свой нажрался в зюзю! Даже морду набил какому-то коню местному. У! Я бы сволоту эту вообще пристрелил, если бы у меня «Наган» не отобрали! — все это человек рассказывал, подходя к стоящей в другом углу большой бочке.
— Смотри, посадит она тебя на сухую диету, как меня, — предостерег его инженер.
— Кого? Меня? — удивился незнакомец. — Да она мне даже спирт не может не давать. Он мне, понимаешь, необходим! — пьяно засмеялся он. — Для технических нужд. Во! — указал человек пальцем в потолок.
— И все-таки зря ты с огнем играешь, — снова попытался урезонить сородича спутник Рэрити.
— А я лебезить не стану! Это вот ты всегда трусом был! — открыв краник, механизатор вылил в бутылку немного прозрачной жидкости, а потом глотнул, зажмурившись. — Ох! Хорошее топливо! — прокомментировал он. — А ты, Колюня, трус! И слизняк! Зачем ты вечно пресмыкаешься перед этими ублюдками? Чего они тебе сделают? Ты им нужен больше, чем они тебе! Понимаешь? Я вон, — он направился к своему ложу и плюхнулся на брезент. — В прошлый раз зенки разлепил, смотрю, Шелест, коленвал ей в печень, надо мной стоит! Пырится так нехорошо. Ну, я ей и говорю: «Че приперлась, гнида рогатая?» Представляешь? Так ее и назвал!
— И как она отреагировала? — передернувшись при упоминании Шелест, спросил Николай.
— Да черт ее знает! — почесав в затылке, изрек местный житель. — Я, понимаешь, ей в рожу харкнул! В эти ее кошачьи глазки мерзкие! Жаль, не доплюнул! А потом вырубился я…
— Ты, Кирюха, когда-нибудь доиграешься! — ошеломленно выдохнул инженер.
— Да плевать я на нее хотел! — заржал механизатор. — И плевал! А она чего… Засунула меня в холодную, продержала там, пока я не просох. Да и скинула сюда обратно! Я этой мрази нужен! Понимаешь? Кто ж, кроме меня, будет на рычаги давить? Эта шантрапа лошадиная ни на что не годна! Только движок попортили! Так что я за себя не волнуюсь! Это пусть эта задница клыкастая за себя переживает!
— Я бы попросила вас при леди не выражаться! — не выдержав, Рэрити все же вмешалась. Слушать ругань этого пьяного быдла у нее уже не было никаких сил.
— Это кто там у нас запищал? — приподнявшись на локте, человек зашарил рукой на поясе. — Где мой «Наган»?
— Успокойся, дружище! Это со мной! — раскинув руки, инженер встал между местным и волшебницей. — Она — ценный специалист!
— С тобой? Да еще и специалист! — удивился механизатор. — Ну, пусть тогда помалкивает, пока по специальности не спросят! А то я ей покажу «леди»! Я этих ледей рогатых, коленвал им в печень, на гусеницы знаешь, сколько намотал?! Столько, что тебе и не снилось!
— Да успокойся ты! — подойдя вплотную, Николай зашептал сородичу в ухо. Правда, недостаточно тихо, чтобы чуткие ушки единорога не расслышали его речей. — Ей совершенно не нужно знать о твоих подвигах. И о том, что стоит под брезентом! Но именно она восстановила коленчатый вал, который ты умудрился сломать!
Волшебница не была напугана. И даже угроза «Наганом» не шокировала ее. Она знала, что так назывался русский пистолет, который имели почти все их офицеры, и видела, что кобуры на поясе, где он искал, у человека не было. А даже если бы и была, она лишила бы этого пьяницу его оружия прежде, чем он смог бы наставить ствол на нее! Но как этот хам посмел так ей ответить?! Он был даже хуже сержанта Титова в самом начале их общения! Тот просто грубил, а этот еще и смотрел на нее, как на пустое место! Или как на кого-то невообразимо более низкого…
Как к этим оскорблениям относились личинки бабочек, и каким образом на них можно что-то намотать, оскорбленная единорог не поняла. Она фыркнула, развернулась и, гордо подняв голову, покинула помещение. Истинной леди не престало вести дела с подобными невоспитанными индивидами!
Через несколько минут изнутри показался Николай.
— Неудачно все получилось, — констатировал он. — Но я не предполагал, что он будет поддатым! Я думал, за ним здесь тоже присматривают!
— Если ты хочешь, чтобы я имела дело с этим пьяницей, — строго посмотрев на инженера, заявила волшебница. — То ему придется извиниться! Тогда я, так и быть, подумаю!
— Я с ним поговорю! — уверил ее инженер. — А сейчас пойдем отсюда! Пусть Кирюха там просыхает, а мы пока устроимся в общежитии! — он указал на неказистый дом из вездесущего красного кирпича.
— Если его не оторвать от той бочки с «топливом», — поморщилась Рэрити. — То этот человек протрезвеет еще очень нескоро!
— Кто же знал, что он настолько оскотинится! Эх! Как это все некстати! — воскликнул ее спутник. — Ладно! Я что-нибудь придумаю!
Устроившись в общежитии, единорог весь оставшийся день провела в выделенной ей комнате. А вечером она из окна увидела Николая, который пошатывающейся походкой возвращался, по всей видимости, из гаража. Похоже, со своим мерзким сородичем они не теряли времени даром. Только занимались не тем, чем следовало…
Это уже переходило все границы! За кого ее принимают в этом поселке?! За служанку, готовую терпеть оскорбления и сносить скотское отношение?! Терпеть подобное единорог не собиралась. И решила, что сейчас ей следует проявить твердость и поставить инженера на место!
Встретив его в коридоре, волшебница схватила ничего не подозревавшего человека телекинезом, приподняла над полом и затащила в свою комнату. Закинув его на кровать, она встала сверху, упершись передними ногами ему в грудь. Сделать это, к собственному удивлению, ей удалось так быстро, что Николай и опомниться не успел.
— Вместо того чтобы заняться протрезвлением своего сородича, ты сам напился вместе с ним! — вдохнув, она поморщилась, уловив запах спирта.
— Ну, не начинай! — вяло затрепыхался инженер. — Подумаешь, пропустили со старым знакомым по стаканчику!
— Я тебе покажу «по стаканчику»! — пообещала Рэрити. — Ты мне нужен трезвым и адекватным! А не в виде пьяного тела, пускающего газы на куче брезента! Так что сейчас я буду тебя протрезвлять!
— Ты что себе позволяешь?! — попробовал возмущаться Николай. — Мы не расписывались, чтобы ты так на меня наезжала!
— Сам признался, что не воздержан в выпивке! — улыбнулась единорог, подготавливая малое лечебное заклинание. — Так что теперь я буду тебя контролировать!
Через десять минут взъерошенный и недовольный, но идеально трезвый, человек сидел на кровати и, нахмурившись, смотрел на единорога.
— Это самоуправство! — заявил он.
— Вот отправишь меня домой, тогда хоть под горлышко залейся алкоголем! — заявила Рэрити.
— Ты права! — вдруг пошел на попятную Николай. — Я, наверное, даже должен тебя поблагодарить! Опять ты, как моя жена, обо мне заботишься… Будь ты человеком, мне, наверное, стоило бы сделать тебе предложение! — неожиданно заявил он и рассмеялся. — Но только не пробуй проделать подобное с ним, — он кивнул в сторону гаража. — А за мою трезвость спасибо! Мне она сейчас очень нужна, просто не удержался я… Но обещаю впредь держать себя в руках! — он встал и вышел.
Волшебница никак не стала комментировать его мысль о предложении. Опять человек сравнивал ее со своей женой. Похоже, что та женщина точно так же опекала необязательного в быту инженера. Заставляла его бриться, гладила одежду и не позволяла много пить. А без ее заботы он и превратился в заросшего бродягу. И не спился только потому, что тот мерзкий, но предусмотрительный полковник просто лишил его спиртного…
Возможно, ей следовало воспользоваться этой ситуацией, увеличив свое влияние на Николая. Но главным сейчас было проконтролировать, чтобы тот пьяница опять не споил инженера, пока они находятся здесь. Ему еще возвращать ее домой, так что обойдется без дегустации топлива!
По бывшему парку, ставшему лесом, они прошли, к всеобщему удивлению, спокойно. В данный момент они стояли на опушке. Зуев изучал окрестности в бинокль.
— Что-то это мне напоминает… — признался он. — Посмотри-ка! — он передал прибор единорогу.
— Я даже скажу тебе, что именно, — произнесла та после пары минут наблюдений. — На этом месте в наше время стоит Понивилль! Местность практически не изменилась…
— Вот только города нет, — прокомментировал Руперт. — Похоже, ты была права. Закинуло нас в прошлое не на одно столетие…
— Пойдем дальше? — спросил Лобов. — Где-то там нам назначена встреча.
— Идем, — согласилась Старлайт. — Но будьте настороже!
Вскоре взлетевшая Дэринг увидела в стороне дымок. Слетав в его сторону, она сообщила, что, похоже, именно туда им и надо. Соблюдая все предосторожности, отряд направился в этом направлении.
Костер горел в центре небольшого лагеря. Возле огня сидело несколько пегасов, совершенно не удивившихся появлению группы.
— Вы за Титовым? — поинтересовался один из встречающих, видимо, главный. — Мы ждали вас раньше.
— Да, мы за ним, — ответила Старлайт. — Но я что-то не вижу среди вас ни одного человека…
— Верно. Его здесь и нет, — ответил пегас. — Нам приказано только доставить вас в город. А дальше уже будете решать все вопросы с начальством.
— Не нравится мне это… — пробормотал стоявший рядом с Кребсом Селиванов.
— Согласен… — ответил Руперт.
— Что еще за начальство? — возмутилась, тем временем, единорог. — Зачем все это?
— Я не уполномочен вести переговоры, — спокойно ответил встречающий. — Так вы летите?
Несколько минут отряд потратил на совещание. Ситуация не выглядела опасной, но была какой-то странной. В итоге, все же решили довериться местным властям. Ведь, если Понивилля еще нет, то Кантерлот-то уж точно уже существует. А значит, скорее всего, полетят они туда. А ожидать от Селестии какого-то подвоха не стоило.
— Мы летим, — сообщила пегасу Старлайт.
— Ну и отлично! — обрадовался тот. — Готовимся!
За следующие полчаса пегасы подготовили две корзины, впряглись в укрепленную на них упряжь, и их старший попросил занять места. Распределились по трое на корзину. Руперт оказался вместе с Дэринг и Лобовым. Однако такая рассадка не понравилась начальнику встречающих.
— Что-то вы неравномерно распределились, — оглядев пассажиров, заключил он. — Ну-ка, ты и ты! — указал пегас на Селиванова и Лобова. — Поменяйтесь местами!
— Это еще зачем? — нахмурившись, поинтересовался Зуев. — Не так уж сильно они и различаются по весу!
— Нам вас по воздуху нести! — ответил ему старший. — Так что не мешайте мне организовывать это ответственное мероприятие. Тем более что в этом вы ничего не смыслите!
— Если наша корзина слишком тяжелая, — хмыкнул Руперт. — То кое-кто может и на своих крыльях полететь, — указал он на невозмутимо устроившуюся рядом Дэринг.
— Кое-кто может и своими ногами пойти! — неожиданно резко осадила его пегас. — Раз старший приказывает, то исполняйте. Если что-то пойдет не так, то полетите вы исключительно вниз!
В итоге, затребованная перестановка все же была произведена.
Полет в дальнейшем проходил спокойно. Их крылатые транспортировщики летели плавно и уверенно. Сравнив со своим прошлым полетом, когда его везли гвардейцы Луны, бывший обер-фельдфебель понял, что сейчас его везут с большим комфортом. Главное, не было так холодно, как тогда.
— Ты был в их столице? — поинтересовался у него русский.
— Был… — сплюнул за борт Кребс. — Только я там, в основном, сидел под замком у одной не в меру хитрой принцессы. Так что достопримечательности осмотреть не удалось…
— Это не на той горе она расположена? — красный вытянул вперед руку, указывая в ту сторону, куда они летели.
— Черт ее знает… — пожал плечами Руперт.
— Все верно! — ответила Дэринг, которая, вытянув шею, осматривала горизонт. — Нас везут в Кантерлот.
— Они что, не могли притащить сержанта и единорога сюда? — возмутился Кребс. — Или что? Сами написали, где они находятся, а теперь не хотят отдавать? Это полный бред!
— Смотрите! — Селиванов указал на вторую корзину, которая неожиданно пошла вниз, на посадку.
— Что за чертовщина? — выругался бывший обер-фельдфебель. — Но сейчас мы все разузнаем!
При этом он перегнулся через борт и начал со всей силы дергать за ближайшую веревку. Пегас, находившийся на другом конце, естественно почувствовал неладное и дал знак товарищам. Через минуту корзина зависла в воздухе, а к ней подлетел, по всей видимости, командир команды.
— Что вы тут буяните? — недовольно поинтересовался он. — Перевернется корзина, и полетите вниз! А всех мы можем и не успеть поймать!
— Кончай треп! — оборвал его Кребс. — Что со вторым экипажем? — он указал туда, где уже скрылась под деревьями корзина с их спутниками.
— Поломка какая-то… — махнул ногой пегас. — Такое бывает. Ничего! Скоро починятся и догонят нас!
— Мы желаем дождаться окончания ремонта вместе с товарищами! — потребовал Селиванов.
— А у меня приказ доставить вас в столицу без проволочек! — отчеканил старший воздушной команды.
— Я думаю, нам не стоит скандалить, — произнесла Дэринг, опередив обоих людей. — Полетим вперед и дождемся остальных в Кантерлоте.
— К черту! Зачем нам разделяться? — уставился на глупую пони бывший обер-фельдфебель.
Он снова начинал злиться. На эту не к месту вылезшую пегаса, на саму ситуацию, абсурдную донельзя. Но неожиданно он подумал, что зря волнуется. В конце концов, ничего страшного не случилось. Злость исчезла, сменившись досадой на тупость окружающих.
— Ладно, летим! — решил он. — Ты как думаешь? — поинтересовался Руперт у Федора.
— Пожалуй, вы правы… — согласился русский. — Ничего страшного не случится, если мы прибудем чуть раньше остальных.
— Вот и хорошо, — чуть заметно скривившись, резюмировала искательница приключений. — Вези нас в столицу, товарищ! — приказала она пегасу.
Тот не стал медлить, отлетел от корзины, натянув свою веревку, и летательный аппарат продолжил движение.
Через полчаса контуры горы уже четко просматривались.
— Тут что-то не так, — осматривая ее в бинокль, произнес Руперт. — Когда мы в прошлый раз смывались отсюда, я запомнил, что город торчал прямо на склоне над обрывом. А тут я ничего такого не вижу!
— Почему тебя это так удивляет? — спросила Дэринг. — Отсутствие Понивилля на своем месте тебя же не взволновало!
— Это ты к чему? — уточнил бывший обер-фельдфебель.
— К тому, что город не всегда был на горе! — пояснила пегас. — Изначально он стоял у подножия. Если мы так глубоко в прошлом, то ничего удивительного, что мы не видим его на склоне. Посмотри у основания!
— Ты права, — согласился с ней Селиванов, также доставший свой бинокль. — Город, действительно, расположен внизу. Не очень-то он велик для столицы…
— А какого размера была ваша столица, скажем, тысячу лет назад? — поинтересовалась археолог.
— Москвы еще вообще тогда не существовало… — признался русский. — Про Берлин не знаю. Руперт?
— Вроде, он моложе вашей Москвы, — ответил Кребс. — Не знаю точно. Мой родной Штральзунд и то его старше. А он в тысяча двухсотых основан… (2)
— Ну, и чего вы тогда удивляетесь, — резюмировала Дэринг. — Кантерлот — древний город, но и он в старину был меньше.
— Вопрос закрыт… — согласился красный.
— Меня больше интересует, куда именно мы приземлимся, — перешел на другую тему бывший обер-фельдфебель.
— Полагаю, органы власти сосредоточены вон в том замке в центре, — осматривая город, предположил Селиванов. — Так что приземлимся мы внутри его стен, либо где-то рядом.
Через полчаса путешественники смогли убедиться в верности предположения старшины. Их корзина зависла над замком и аккуратно опустилась в середине его внутреннего двора.
Поездка в Кристальную империю вышла насыщенной. Твайлайт была очень рада повидать брата, бывшую воспитательницу и племянницу. И уезжать ей было совсем не весело.
Но дела не ждали. Скоро, как она надеялась, должна была вернуться группа, посланная за Рэрити и Титовым. Принцесса очень надеялась, что все у них кончится благополучно. Но, помимо этого, оставались и другие дела. Еще не все загадки она решила…
Тепло попрощавшись с родственниками, аликорн заняла свое место в вагоне. Назад она ехала в компании Спайка и подруг, так что скучно не было. Правда, иногда она ощущала, насколько заметно отсутствие наказанной Рэйнбоу и потерявшейся во времени Рэрити…
Заснула уставшая принцесса быстро и неожиданно легко.
Михаил сидел в своей беседке и читал какую-то газету. Он так увлекся, что даже не поздоровался с принцессой.
— Что читаешь? — поинтересовалась аликорн. Она сама могла зачитаться интересной книгой, поэтому снисходительно отнеслась к поведению человека.
— Ой! — подпрыгнул на месте гость ее сна. — Это ты уже! Извини, статья интересная!
— Про что? — снова уточнила Твайлайт.
— Вот, смотри! — человек развернул газету к ней. — Мне ребята из полпредства принесли!
Газета называлась «Красный спорт» (3). А в статье, так заинтересовавшей Михаила, рассказывалось о прошедшем накануне финале кубка СССР по футболу. И в нем команда со странным названием «ЦДКА» (4) переиграла со счетом 2:1 московское «Динамо».
— Ох! Как я по футболу скучал! — снова разворачивая газету к себе, высказался человек. — И за армейцев я рад. Первый раз кубок взяли. А «Динамо», видишь, на пятьдесят пятой минуте одиннадцатиметровый не реализовали! Сапожники! Жалко, «Локомотив» мой вылетел еще в одной шестнадцатой… Как же они ленинградскому «Динамо» умудрились проиграть?
— Эта игра у вас, похоже, популярна… — поделилась впечатлением принцесса.
— А то! — весело согласился Михаил. — Эх, вот бы на стадион сходить! Газета — это, конечно, хорошо. Но когда своими глазами матч смотришь… А тут вон еще результаты чемпионата этого года обсуждают! Я, правда, еще до этой статьи не добрался…
— Ты сегодня будешь мне что-нибудь показывать? — устав ждать, поинтересовалась Твайлайт. — Или так и будем обсуждать эти ваши игры?
— Ой, да смотри, сколько влезет! — улыбнулся человек. — А я пока статью дочитаю! — тут же он, уткнувшись в газету, щелкнул пальцами.
Артиллерист Онуфриев, похоже, сидел где-то внутри бункера. По крайней мере, его глазами Твайлайт видела только необработанные серые стены и скудную обстановку разукомплектованного убежища.
— Нет. Он явно от нас что-то скрывает! — возмущался устроившийся рядом Тиньков. — Почему старший майор так резко сменил тактику?
— Николай, остынь, — уже, похоже, не в первый раз говорил ему Онуфриев.
С момента завершения обстрела и возвращения на базу прошло уже больше суток, а их корректировщики во главе с Никулиным все не возвращались. При этом по рации они сообщили, что все нормально, но они задержатся в Заболотье. Воентехник, которого оставляли присматривать за базой, от всего этого заметно нервничал и периодически заново начинал этот разговор. При этом приставать он мог только к артиллеристу, учитывая, что с бойцами, а тем более с комиссаром, такие темы лучше было не обсуждать.
— Вот я и говорю, — продолжал Тиньков. — Мы все это время сидели здесь, как мыши. Носа не высовывали! А тут мы не просто показали себя, но сделали это так, что нами действительно заинтересуются немцы! Мы ведь не просто обстреляли колонну с обочины из винтовок. Мы применили бронетехнику и артиллерию, а значит, они возьмутся за нас серьезно!
— Слушай, в конце концов, бить врага — это наша обязанность. И мы наконец-то начали это делать, используя все наши возможности! А ты, похоже, этому не рад! Странные ты мысли высказываешь, товарищ воентехник! — решил надавить с другой стороны уставший от этих домыслов Онуфриев. — Я бы даже сказал, пораженческие!
— Да ну тебя! — возмутился Тиньков. — Я к тебе по-хорошему, а ты вот так! — оглядевшись и удостоверившись, что их никто не слышал, он поспешил удалиться.
Никулин и остальные вернулись только на следующий день. И он сам, и Колтунов с Елецким, бывшие с ним, выглядели довольными. А вот Мастюков выбрался со своего места с каменным лицом и, ни слова не говоря, отправился в свой отсек бункера. Странное поведение танкиста не осталось незамеченным другими командирами. Тиньков, похоже, хотел уже поинтересоваться, но, заметив выгружаемые из танка корзины с продовольствием, временно потерял к нему интерес.
Выяснилось, что жители деревни были в восторге от победы, случившейся рядом с их населенным пунктом, и расстарались на угощения для всего личного состава.
— Вот с мясом у них беда, — заявил Елецкий, вытаскивая последнюю корзину. — Никакой живности не осталось. Всю по приказу угнали на восток, чтобы не оставлять оккупантам. Зато всего остального в достатке! И даже кое-что покрепче у них имеется, — в полголоса добавил он, передавая незаметно приблизившемуся воентехнику еще какой-то булькнувший сверток.
Заметивший эту сцену Онуфриев лишь укоризненно покачал головой. Пока он не собирался сообщать ни Хрякову, ни Никулину. Но поведение Тинькова все больше его настораживало.
Доложив старшему майору о состоянии материальной части и личного состава, а так же о расходе боеприпасов, он получил ответные новости о ходе боя. После чего был отпущен с благодарностью.
Так как разговор с Никулиным не принес почти ничего нового, Олег решил расспросить танкиста, а заодно и выяснить причину его хандры. Но поговорить с Мастюковым не удалось. Младший лейтенант спал беспробудным сном человека только что без закуски выпившего не меньше полулитра самогона. Пустая глиняная бутылка валялась тут же. Чертыхнувшись, артиллерист вышел из отсека.
Еще около недели ничего не происходило. Единственным изменением было то, что база перешла на снабжение за счет Заболотья. Каждый день туда отправлялись двое из разведчиков, везя с собой позаимствованную там же тележку.
А ведь по подсчетам Онуфриева давно уже шел месяц август. Все чаще, находясь снаружи, он прислушивался, не слышно ли на востоке канонады, не приближаются ли наши войска. Но все было тихо. Ни одного отзвука от выстрела он не услышал. И ни один самолет так и не пролетел за это время над их островком. Часто он замечал за этим занятием и Тинькова. С каждым днем инженер становился все мрачнее, бриться он перестал уже пару недель назад, благо, Никулин разрешил это в целях экономии «мыльно-рыльных» принадлежностей. А еще Олег вчера заметил, что воентехник, порывшись в куче, выбрал две шинели покрепче и две пары валенок и унес к себе в отсек.
Олег сидел за обеденным столом и лениво посматривал на безоблачное небо. Пусть самолеты и бьются над линией фронта, но до нее им еще нужно долететь. А значит, пролететь над ними… Так куда они все подевались?
От выхода раздался шум, на поверхность выбрался воентехник. Вид он имел весьма помятый. Оглядевшись, он направился к старшему лейтенанту.
— Ну что, тишина? — спросил, присаживаясь за стол, старый знакомый.
— Тишина… — ответил Олег и поморщился. От собеседника явственно пахнуло «кое-чем покрепче».
Судя по всему, Елецкий регулярно притаскивал из деревни какую-то сивуху, которую и употребляли потихоньку и воентехник, и танкист. И если первый это делал аккуратно, то второго артиллерист недавно опять застал в бессознательном состоянии. Мастюков продолжал хандрить с того самого момента, как вернулся из Заболотья. И даже полученный от комиссара выговор воспринял совершенно индифферентно. Причины такого странного изменения в поведении младшего лейтенанта были неясны. Похоже, он старался забыть что-то увиденное в деревне. Но что такого там могло случиться, если все остальные были в норме?!
Батальонный комиссар был все это время бодрее и веселее всех остальных командиров вместе взятых. Каждый третий день он проводил с бойцами политзанятия, хотя последнее время темы уже начали повторяться. Но, благодаря этому, среди красноармейцев поддерживалась какая-никакая, а дисциплина. Разгадывая причины такой бодрости Хрякова, старший лейтенант пришел к мнению, что комиссар до сих пор не осознал полностью тяжести положения, в котором они оказались.
Но, несмотря на все старания Хрякова, бойцы хандрили. Неопределенность их положения угнетала хуже, чем вражеские снаряды.
Развеяться им помогал только футбольный мяч, владельцем которого был ефрейтор Тынов. Водитель комиссара, очень уважавший эту игру, возил его в сдутом виде под сиденьем. А когда бойцы совсем заскучали, накачал его и предложил в качестве развлечения. Командиры, выдохнув, согласились.
Больше всего Олега волновал старшина Клоп. Этот субтильный человечек полностью оправдывал свою фамилию. Он был ловок и проворен в части добычи необходимых батарее ресурсов. Умел просачиваться через заслоны тыловой бюрократии и находить разные полезности. Правда, и поговорку «Мал клоп, да вонюч…» он тоже полностью оправдывал. Пока еще авторитет старшего лейтенанта не позволял пройдохе начать скандалить, но активно ворчать он уже начал. И остальные бойцы, слушая его, потихоньку заражались негативным настроем…
А еще чрезмерно активный старшина, как заметил Онуфриев, начал активно подлизываться к Колтунову. Недалекий здоровяк оказался падок на лесть и теперь благосклонно покровительствовал планам Клопа. Старший лейтенант начинал опасаться, как бы военное имущество с базы не начало потихоньку утекать в деревню в обмен на самогон, махорку и другие «полезные» продукты…
Неожиданно Олег услышал звук двигателя. Но исходил он из-под земли. Через минуту выяснилось, что наружу впервые с момента прибытия выкатилась М1, ведомая почему-то не штатным водителем, а Елецким. В салоне, кроме него, находились Никулин и Колтунов. Развернувшись, машина укатила в сторону шоссе.
— Куда это отправился старший майор? — спросил, похоже, сам себя Тиньков. — Опять у него какие-то планы, о которых нам знать не положено… — не дожидаясь ответа, он встал, почесал небритый подбородок и направился ко входу, вскоре скрывшись внутри.
— Я совершенно не понимаю, что у них там происходит, — призналась Твайлайт, оказавшись в беседке. — То они стреляют из этой гигантской пушки, то сидят и сходят с ума, каждый по-своему…
— Они тоже тогда ничего не понимали… — вздохнул, отложив газету, Михаил. — А если бы и понимали, то я даже не знаю, было бы это к добру или к худу… Видела, что стало с Мастюковым? Поговорка «Меньше знаешь — крепче спишь» здесь прямо напрашивается…
— И что же такого он узнал? Что он постарался забыть, упившись брагой? — напрямую спросила принцесса.
— А ты еще не поняла? — грустно поглядев на нее, поинтересовался человек.
— Нет… — призналась аликорн. — Что я должна была понять?
— Тогда не торопи события! — резюмировал гость ее сна. — Поймешь, когда надо будет… А сейчас смотри дальше! — и он снова картинно щелкнул пальцами.
Твайлайт сидела в библиотеке и обдумывала сложившуюся ситуацию. А подумать ей было над чем. Как и говорил Флэкс, на завод «Лазурь» ее не пустили. Даже несмотря на то, что она — всем известная ученица Селестии и принцесса-аликорн вдобавок. Хмурый начальник охраны потребовал написать заявление на пропуск, которое будет рассмотрено только к завтрашнему утру. Сделав все, как он просил, аликорн вышла из проходной завода. А, поскольку пришла она туда рано утром, то у нее впереди был еще целый день ожидания.
Вчера они приехали, когда уже вечерело, и оставшееся светлое время принцесса потратила на устройство в гостинице. Поэтому она решила осмотреть город, но вспомнила, что еще хотела зайти на СЗТНП.
Если к помпезной парадной проходной «Лазури» вела главная улица западного промышленного района города, то этот завод она даже нашла не сразу. На таких задворках он был расположен…
Здесь к ней отнеслись добрее. Какой-то младший заместитель второго управляющего даже провел ей краткую экскурсию. Завод был мал и чрезвычайно захламлен. Чего здесь только не делали. Ведра, кастрюли, кружки и крышки. А вот пати-пушки, похоже, не делали. Ее провожатый на заданный вопрос ответил, что это — далеко не основной товар, и производится он нерегулярно. Только при наличии заказов. А сейчас таких заказов не было, так что даже сборочная линия оказалась переделана под выпуск термосов. Когда же Твайлайт поинтересовалась конструкцией пушки, он хитро улыбнулся и предложил купить либо весь патент за огромные, даже для принцессы, деньги, либо само изделие.
Аликорн уже собралась было раскошелиться на одну пати-пушку. В конце концов, она потом могла бы подарить ее Пинки, как запасную. Но тут же заместитель уточнил, что штучно они такой товар не производят, и минимальная партия будет состоять из двадцати экземпляров. Представив себя во главе такой батареи, Твайлайт ужаснулась и, сдержанно поблагодарив, отказалась от покупки. Получив в подарок на память термос с юбилейным серийным номером «10000», она покинула СЗТНП.
Поспешив оставить позади довольно грязный и унылый западный промышленный район города, принцесса вышла к центру. И естественно, время она решила скоротать в царстве книг и свитков. Благо, главная городская библиотека обнаружилась прямо на центральной площади. Она делила одно большое старое помпезное здание с историческим музеем. Присмотревшись, Твайлайт заметила небольшой фон заклинания консервации, уже виденного ей на вокзале.
Времени было полно, и аликорн решила в первую очередь посетить музей. За символическую плату она приобрела билет и прошла внутрь. Неспешно бродя по залам, гостья Сталлионграда оглядывала экспонаты. Современная и недавняя история не очень интересовали ее. Зато в зале древней истории она задержалась.
Сперва ее внимание привлекла большая картина, занимавшая половину стены напротив входа в зал. Раньше таких картин принцесса не видела, ведь на ней было изображено сражение. В Кантерлоте, и тем более Понивилле, встретить картины с подобной тематикой было очень сложно. А здесь вот она, висит на самом видном месте, да еще и такая огромная. Значит, на ней отражено действительно очень важное событие.
В левой части полотна была изображена идущая в атаку армия земнопони. Командовал ими большой темно-красный жеребец, стоявший в эффектной позе с вытянутой в указующем жесте передней ногой. Он находился на холме сбоку от армии, а рядом с ним расположилось еще несколько пони. Один из них держал знамя с гербом Сталлионграда. Их противником была армия, состоящая из пегасов и единорогов. Но больше всего удивил Твайлайт дождь из огненных шаров, который вот-вот должен был накрыть объединенную армию, противостоящую Сталлионграду. В этом картина удивительным образом повторяла книжонку Лиры.
— Простите, а можно побольше узнать об этой картине? — поинтересовалась принцесса у дремавшего неподалеку смотрителя.
— Так художник изобразил знаменитую победу Сталлиона над захватчиками, — пояснил музейщик. — Хотя я и не вполне согласен с его виденьем событий. Вот эти падающие на вражескую армию огненные шары, по моему мнению, здесь совершенно лишние. Они уменьшают историческое соответствие картины и реальных событий…
— В этом я с вами полностью согласна, — ответила аликорн. — Но, получается, что все остальное здесь более или менее соответствует правде?
— Это так. Но с учетом того, что художник жил намного позже этих событий, — ответил смотритель, который, похоже, заскучал на посту и рад был продолжить разговор. — То есть, не стоит думать, что изображенные здесь Сталлион и Кольт действительно так выглядели. Учитывая, что их изображений не сохранилось. Но в общих чертах все так. Была одержана победа, положившая конец претензиям единорогов и пегасов на господство над этими землями. И после нее Сталлион и его приближенные остались править здесь и основали город. Вот, кстати, в соседней витрине приказ об основании города Сталлионграда за подписью самого Сталлиона.
В отдельной витрине лежала явно очень старая бумага с копытописным текстом. Весь интерес заключался в том, что этот текст Твайлайт не смогла прочитать. Благо, рядом лежал перевод на эквестрийский.
— А на каком языке написан этот документ? — поинтересовалась принцесса.
— На древнем сталлионградском, как мы его называем, — пояснил пожилой пони. — Во времена Сталлиона вся переписка велась на нем. Это и затрудняет ее исследования. Очень немногие изучают этот язык. Он слишком сложный. А многие документы на нем еще и плохо сохранились или написаны неразборчиво. В общем, мертвый сейчас язык…
— И давно его не используют? — заинтересовалась Твайлайт.
— Уже при полковнике Кольте стали активно внедряться кантерлотские язык и письменность, которые и стали позже общеэквестрийскими.
— Полковник Кольт, это… тот, который… — затянула аликорн, второй раз услышавшая о данном историческом персонаже.
— Был преемником Сталлиона, — понятливо продолжил музейщик. — Правил городом около полувека, и именно при нем были заложены все основы ныне существующего городского устройства.
— А как же Сталлион? — удивилась Твайлайт. — Я думала, он основал город…
— Правильно, — согласился пони. — Но он был у власти крайне недолго. Сейчас неизвестно, куда он исчез, и на эту тему бытует несколько теорий. Некоторые полагают, что оседлая жизнь была ему скучна, и он ушел на поиски дальнейших приключений. Другие считают, что он уехал в Кантерлот и представлял там наш город первое время после объединения. Есть даже такие, кто ставит под сомнение само существование Сталлиона! Дескать, это искаженный собирательный образ из того же полковника Кольта, Никеля Цинко, Селестии и кого-то еще. Они говорят, что на оригинале договора об объединении пять подписей, а не две. Но уж это явная чушь и передергивание фактов, как по мне. Да, их там несколько, но и Селестия, и Сталлион там подписались, а мало ли, кто еще тогда завизировал договор…
— На вот том документе, действительно, несколько подписей, — указала аликорн на витрину с приказом.
— И подпись Сталлиона там первая! — возразил музейщик. — Вот она, — указал он, подойдя. — Уж эти буквы на древнем языке я знаю. Вот это — подпись Кольта. А что касается остальных… Я думаю, у нашего основателя были и другие помощники…
— Значит, Сталлион не жил в окрестностях города? — решила проверить информацию Лиры принцесса. — А то мне тут рассказывали, что где-то неподалеку должен быть расположен его замок…
— Глупости! — авторитетно заявил смотритель. — Никакого замка Сталлион себе не строил, хотя и неясно точно, где он жил. А уже Кольт переехал жить в город.
— Спасибо, я так и думала, — удовлетворенно кивнула Твайлайт. — И последний вопрос. А Никель… которого вы упомянули. Это кто?
— Это в зал истории металлургии нужно, — посоветовал смотритель. — Никель Цинко — это гениальный волшебник и изобретатель, работавший на стыке магии и металлургии. Неизвестно, пришел ли он со Сталлионом сюда, или уже жил здесь. Но славу свою он приобрел уже как сталлионградец. И в этом великая заслуга Сталлиона и Кольта. Они разглядели его талант и позволили ему раскрыться! Ведь его разработки до сих пор используют и «Лазурь», и Первый Металлургический, и «СталЦветМет». Эх, и сколько бы всего он мог еще открыть, если бы эта слава не вскружила ему голову…
— А что случилось? — заинтересовалась аликорн, услышав заветное словосочетание «магические разработки» и «Лазурь».
— Пойдемте, я покажу, — пригласил следовать за собой музейщик. — Все равно других посетителей нет.
Они прошли через два зала. В третьем на стеллажах и витринах лежало множество образцов руды, отливок, слитков и просто металлических деталей.
— Ты знаешь, чем отличается сталь от железа? — поинтересовался проводник. Принцесса лишь покачала головой. Уж чем она никогда не интересовалась, так это металловедением.
— Сталь прочнее, гибче, более ковка и лучше противостоит коррозии, — просветил ее смотритель. — И первую сталь изготовил именно Никель Цинко. И назвал ее, между прочим, в честь Сталлиона.
— Так вот, откуда такое созвучие, — догадалась принцесса.
— Он продолжил работать в этом направлении, благо, Рудный отрог не случайно так назвали. Материала тогда хватало, а полковник Кольт, видя ту пользу, которую приносят исследования, всячески способствовал магу и кузнецу, — рассказывал музейщик. — И работа шла успешно. Но эти успехи плохо повлияли на мастера. Если первому своему открытию он дал имя своего кумира, то два следующих назвал в честь себя! И сейчас мы знаем эти металлы, как никель и цинк.
Он показал образцы металла, лежащие в витрине. Принцесса наклонилась поближе и рассмотрела блестящий никель и покрытый странными разводами цинк. Про оба этих названия она краем уха когда-то слышала, но в ее мозгу со словом металл прочно ассоциировались лишь железо и золото.
— А между тем, он работал дальше, — продолжил рассказ смотритель. — Но уже для своей славы, а не для пользы народного хозяйства. Опыты его стали опаснее и однажды привели к взрыву и пожару. После этого его поставили перед выбором. Прекратить опасные опыты или покинуть город. И он предпочел второй вариант. Где-то на болотах в районе нынешней карантинной зоны в то время существовал остров сухой земли. Он переселился туда. Кольт лично распорядился построить там хороший дом, так как не хотел оставлять мастера в таком положении, в которое тот себя загонял. Также он приказал доставлять раз в неделю продовольствие и ингредиенты.
— На болоте был остров? — спросила Твайлайт. — Примерно там моя знакомая собиралась искать замок Сталлиона…
— У нее просто неверная информация, — вздохнул смотритель. — Да, остров был, но с того времени прошло около двух тысяч лет. На сегодняшний день этот остров полностью погрузился в болото. Ну, или, может быть, где-то остались крохотные участки суши. Искать там что-то бессмысленно и даже, я бы сказал, опасно. Надо бы остановить вашу подругу, пока она не пострадала.
— Я попробую ее разыскать, — согласилась принцесса. — Ну, а так что же случилось с изобретателем?
— Это никому не известно, — грустно произнес музейщик. — Просто в очередной раз посланцы с провизией обнаружили вместо дома обгоревшие руины и следы еще более мощного взрыва. Никого живого им найти не удалось. И каких-либо записей, из которых можно было понять, над чем работал последние дни Никель Цинко. И что же пошло не так…
— Да уж. Печальная история, — произнесла Твайлайт, которая, к своей же неожиданности, провела аналогию со своей недавней научной одержимостью. — Пони сам загубил свой талант.
— Печальная и поучительная история, — согласился смотритель. — Работать всегда нужно не для себя, а для народа. А отрыв от народа неминуемо приведет к падению… К счастью, у него осталась дочь Роза, столь же одаренная. Да и ученики мастера не дали пропасть его делу. Но я вижу, я уже утомил вас рассказами…
— Что вы, это все было очень интересно! Спасибо за рассказ, — поблагодарила аликорн. — Но я, в самом деле, уже должна идти. Я еще собиралась зайти в библиотеку.
Попрощавшись с музейщиком, Твайлайт отправилась в соседнюю часть здания, чтобы за книгами подумать над новыми знаниями, а так же над планом, как найти Лиру и отговорить ее идти в опасную экспедицию на болота.
Вспышка телепорта на миг осветила затемненную комнату под Кантерлотским дворцом.
— Что у тебя такого срочного произошло? — поинтересовался недовольный женский голос.
— Черт возьми! Шелест! — возмутился ее собеседник. — Я же просил тебя обходиться без этих световых эффектов! И так глаза постоянно болят, а тут еще ты со своими вспышками!
— Прости, — сбавив тон, добавила пришедшая телепортом. — Я как-то подзабыла про твою глупую привычку щуриться на свет и сидеть в темноте.
— Давай не будем возвращаться к этой избитой теме… — недовольно отозвался низким голосом назначивший эту встречу. — Я не для того велел позвать тебя, чтобы мы снова бросали друг другу пустые упреки!
— Согласна! К делу! — решительно высказалась Шелест, сверкнув глазами. — Что заставило тебя инициировать эту незапланированную встречу?
— Мне доставили одну найденную вещицу… — любитель потемок, судя по всему, достал что-то из ящика стола и положил на его поверхность.
— Это Элемент? — с затаенным восхищением поинтересовалась прибывшая порталом особа. Темнота не помешала ей разглядеть предмет.
— Именно он, — согласился ее собеседник. — Пятый Элемент…
— Пятый… — завороженно повторила Шелест.
— Из шести, — продолжил низким голосом ее собеседник. — Еще немного, и твоя мечта, наконец, сбудется…
— Что же… Ради этого, пожалуй, стоило выдернуть меня сюда. Но я бы не была столь оптимистична… — поборов впечатления, обладательница женского голоса снова перешла на властный деловой тон. — Поиск последнего может затянуться на столетия!
— У меня есть основания полагать, что этого не произойдет, — с затаенной гордостью произнес любитель полутьмы.
— Что? Так не терпится избавиться от меня? — усмехнулась Шелест. Во тьме на миг сверкнули глаза с вертикальными зрачками.
— Нет, — решительно отказался ее собеседник. — Еще не проведены все необходимые мероприятия!
— А что там с ними? — поинтересовалась обладательница светящихся глаз. — Как там Твайлайт?
— Мой сотрудник с ней работает, — отчитался владелец низкого голоса. — Все идет по плану. Мы не ожидаем рецидива.
— Работайте! — милостиво разрешила Шелест. — Про Кристальную империю можешь не рассказывать. Я уже в курсе. Можешь быть доволен. Твой план работает…
— Мы долго готовились, — добавил ее собеседник. — И, наконец, добились нужного результата.
— Да-да-да… — не слишком довольно констатировала пришедшая телепортом. — Я слышала от тебя это уже сотни раз… Терпение и труд, ожидание и кропотливая подготовка. Все верно. Но сейчас, глядя на этот элемент, ждать мне стало чуточку сложнее. Ладно… Что там с этими глупыми заговорщиками?
— Растет крамола потихоньку, — отчитался обладатель низкого голоса. — А мы ей всячески помогаем… Все в пределах прогнозов.
— Действуй! — поощрительно прокомментировала это Шелест. — Если что, ты знаешь, как меня позвать.
Хлопок телепорта, в этот раз не сопровождаемый световыми эффектами, возвестил о том, что она покинула помещение.
(1) — «По полю танки грохотали» — Оригинальная песня «Молодой коногон» прозвучала в фильме «Большая жизнь» (лидере советского проката 1940-го года). Несмотря на то, что исполнялась отрицательным персонажем, она ушла в народ и была подвергнута множеству переделок. У многих профессий был свой вариант текста. Но самой известной переделкой стал вариант про танкистов. Его и горланит пьяница.
(2) — Берлин основан в 1237-м году, Штральзунд — в 1234-м.
(3) — В описываемый период так называлась газета «Советский спорт». Переименована она была в 1946-м году.
(4) — Финал Кубка СССР по футболу 1945-го года состоялся 14-го октября. ЦДКА (Центральный Дом Красной Армии) — в описываемый период так называлась команда ЦСКА.
Глава 37
Когда молодой разведчик вошел в кабинет своего шефа, тот увлеченно раскладывал на столе перед собой какие-то карточки.
— Ланкастер! Проходи! — подняв на него взгляд, коммандер с адмиральским званием указал на кресло. — Что новенького принес? Как там дела у наших красных друзей?
— Добрый вечер, сэр, — поздоровался посетитель, проходя к предложенному месту. — У русских все до странности спокойно.
— До странности? — переспросил старый разведчик. — Это ты хорошо подметил. Может быть, ты скажешь мне, в чем заключается эта странность?
— Насколько я смог понять, — медленно, обдумывая слова, ответил Ланкастер. — У них происходит что-то, что не было запланировано никем из властной верхушки. Судя по докладам, за последние дни не было принято ни одного важного решения. Они будто чего-то ждут. А обсуждается всякая ерунда вроде будущего переименования Кенигсберга.
— И как же они хотят назвать столицу Восточной Пруссии? — неожиданно переключился на эту тему хозяин кабинета.
— Самый популярный вариант — Ждановск (1), — удовлетворил его любопытство посетитель. — Так советские партийные лидеры хотят почтить память своего недавно почившего коллеги.
— Хорошее название, — одобрительно кивнул коммандер. — Хоть и не очень удобное для нашего произношения. Но я полагаю, вполне возможно, что у красных скоро может появиться другой кандидат для увековечивания… Рангом повыше!
— Все может быть, — осторожно согласился молодой разведчик. — Люди порой умирают внезапно и неожиданно для всех… Но почему вы так уверены?
— Подойди сюда, — шеф поманил своего подчиненного пальцем. — И посмотри, какой занимательный пасьянс я раскладываю на своем столе!
Ланкастер подошел и склонился над рабочим столом начальника. На поверхности лежали карточки с фотографиями людей.
— Узнаешь наших друзей? — усмехнулся старый разведчик.
— Конечно, — кивнул его молодой коллега. — Это руководство советского Союза. Калинин, Маленков, Микоян, Берия, Ворошилов и другие. Здесь у вас все первые лица, кроме одного…
— Кого же? — лениво поинтересовался шеф.
— Сталина… — ответил посетитель. — Стоп! — он с удивлением посмотрел на начальника. — Вы хотите сказать, что это дядюшку Джо коммунисты скоро будут вынуждены увековечить?!
— Такая возможность есть, но не думаю, что это произойдет прямо в ближайшее время, — ответил хозяин кабинета.
— Но что случилось? — продолжил удивляться Ланкастер. — И откуда у вас такая уверенность?
— Помнишь, я говорил тебе про старого усатого кита, который попался в мои сети? — поинтересовался коммандер. — Теперь ты понял, кого я имел в виду?
— Конечно, — согласился молодой разведчик. — Но… Как?!
— Садись в кресло и слушай, — махнул рукой хозяин кабинета. — Тебе это будет полезно… — некоторое время он молчал, задумчиво глядя на свою трубку, потом все же отложил ее и продолжил. — Помнишь тех врачей, которых товарищ Абакумов использовал для устранения Жданова? — Ланкастер промолчал. Он понимал, что вопрос риторический. — Так вот, теперь пора посвятить тебя в подробности более глубокого уровня этой операции, — констатировал шеф. — Много лет назад, когда она только начиналась, в СССР появилось несколько наших людей. Большая часть была задействована в плане, который использовал глава СМЕРШ. Но всего несколько человек имели другое задание. Им предписывалось всячески показывать свою компетентность, но при этом по возможности отказываться от повышений и обслуживания клиентов из советской верхушки, если такие предложения им поступят. Догадываешься, зачем это было сделано?
— Я полагаю, — задумчиво произнес, перебирая в уме варианты, Ланкастер. — Что должно было быть сформировано определенное мнение об этих людях. Они должны были казаться отличными специалистами, но при этом не стремящимися пробиться на вершину. Этакими энтузиастами от медицины…
— Примерно так, — кивнул старый разведчик. — Сделано это было главным образом для того, чтобы эти люди оказались на прицеле спецслужб красных в единственном случае. Думаю, ты сможешь описать мне эту ситуацию.
— Этот сценарий реализовался, когда глава госбезопасности русских запустил расследование по факту смерти Жданова, — высказался посетитель после нескольких минут раздумий. — Все старые врачи, и виновные, и чистые, оказались под подозрением и были отстранены, и им срочно потребовалась найти замену. Поскольку чекисты, как они сами говорят, обжегшись на молоке, дули на воду, то они набрали самых, на их взгляд, надежных. И те люди, что никогда не рвались наверх, но были исключительно компетентны, идеально подошли!
— Именно! — довольно поглядев на подчиненного, подтвердил его догадку коммандер. — Один наш агент оказался в команде, занимавшейся здоровьем дядюшки Джо. А дальше нам помогла сама природа! Удар, так кстати случившийся с ним, прошел бы с совсем небольшими последствиями, если бы не «помощь» нашего агента… Я не знаю точно, что стало с Вождем советского народа, но, поверь, странное спокойствие у русских связано именно с этим.
— Но разве вы сами не говорили, что сейчас нам невыгодно устранение большевистского лидера? — удивился молодой разведчик.
— Нет! — резко отказался его шеф. — Такого я сказать не мог! Не так выгодно, как могло бы быть! Вот, что было произнесено.
— Но почему же тогда ваш агент действовал таким образом? — уточнил Ланкастер. — Я так понимаю, он мог, наоборот, купировать последствия. Хотя… Я, кажется, догадываюсь. На таком уровне обратной связи не предусматривается. Он действовал по старому, еще довоенному, сценарию.
— Именно! — согласился коммандер. — И мы получили то, что имеем. Поэтому я и раскладываю тут эти карты как гадалка, пытаясь предугадать последствия…
— Значит, все эти фото на вашем столе, — указал на карточки молодой разведчик. — Составляют текущий расклад их политических сил?
— Я пытаюсь его составить, основываясь на имеющейся информации, — вздохнул шеф. — Но, признаюсь, у меня не очень получается… Все-таки я не ожидал, что Сталин решит осчастливить нас своим уходом со сцены так скоро… Этот пасьянс у меня пока не складывается…
— Может быть, я смогу в этом помочь? — поинтересовался посетитель.
— Да, пожалуй, — согласился коммандер. — Садись напротив. Будешь высказывать свое мнение.
Уже глубокой ночью вышел из кабинета начальника молодой разведчик. А его шеф остался на рабочем месте обдумывать получившийся расклад.
На следующий день инженер заявился к ней прямо с утра. К счастью, единорог уже встала и успела привести себя в порядок. А то пришлось бы устроить бесцеремонному человеку скандал.
— Слушай меня внимательно! — перейдя на полушепот и зачем-то оглядевшись, произнес Николай. — Мой план сработал! Группа из твоего времени явилась за сержантом Титовым!
— Откуда ты это знаешь? — поинтересовалась волшебница.
— Я, как тебе, должно быть, известно, обладаю некоторым административным ресурсом, — самодовольно усмехнулся человек. — И поэтому все поисковые геологические группы перед отъездом я вернул в Антрацит. А патрули, обеспечивавшие их безопасность в горах, теперь занимаются кое-чем другим!
— Они докладывают тебе о том, что происходит в Кантерлоте! — поняла Рэрити. — Но зачем устраивать из моего местоположения тайну? Неужели нельзя было привезти меня туда, где я бы лично встретилась с поисковой группой?
— Иногда я поражаюсь твоему уму и твоим магическим способностям, — вздохнул ее собеседник. — Но иногда ты поражаешь меня своей наивностью! Неужели в вашем светлом будущем уже построен коммунизм? Только так я могу объяснить то, что ты не понимаешь очевидных фактов и думаешь, что помочь тебе здесь захочет каждый встречный!
— Иногда я совершенно не понимаю логику твоих мыслей! — в том же стиле ответила единорог. — Объясни уже, что тебя беспокоит!
— Хорошо! — распалившийся было инженер выдохнул и продолжил более спокойно. — Объясняю! Глупый Титов моему начальству бесполезен. Он не знает ничего. Но он по моей наводке послужил приманкой для тех, кто пришел за ним из будущего! Думаешь, их просто так отпустят? Как бы ни так!
— Ты это знал и все равно подал этим своим начальникам идею с ловушкой?! — прищурилась волшебница.
— Вот только не надо сейчас петь мне песни о благородстве! Группа, так или иначе, вернется назад, прихватив Титова. Правящие в Кантерлоте твари не настолько глупы, чтобы ссориться с теми, кто может прислать за ними группу ликвидаторов из осназа в любой момент времени! — заявил человек. — Из этих спасателей выдоят побольше информации. А потом их отпустят в лучшем виде! А вот что касается тебя… Речь идет о твоих жизни и свободе! Неужели ты думаешь, что с твоими познаниями в области геологии, с твоими впечатляющими магическими способностями тебя бы просто так отпустили в твое светлое будущее?
— Я ведь уже починила коленвал… — произнесла Рэрити. — Я показала тебе цинковые и никелевые руды! Разве этого мало?
— Этим ты создала прецедент! — еще раз оглянувшись, пояснил инженер. — Вал починен, но он может сломаться снова. Или выйдет из строя фрикцион! Или привод поворота башни! Да что угодно! У нас тут сложный и очень не новый агрегат! Зачем им отпускать специалиста, который может легко починить любую поломку? Зачем им отпускать того, кто может дать наводку не только на цинк и никель, но и на кобальт, вольфрам, молибден?!
— Может быть, затем, что мы с тобой об этом договорились? — заметила волшебница, которой совсем не нравилось, куда скатывается этот разговор.
— Вот именно! — Николай чуть не сорвался на крик, но, спохватившись, снова перешел на шепот. — Ты договорилась со мной! И я тебе помогаю! А они про тебя пока вообще не знают! К твоему же счастью!
— Но те, кто пришли за Титовым, будут искать и меня! — подметила единорог. — Мы шли с ним вместе, а значит, они будут считать, что я по-прежнему где-то рядом с ним!
— Это проблема… — согласился инженер. — Поэтому я и пришел к тебе посоветоваться! Слушай, что я скажу! — убедившись, что Рэрити его внимательно слушает, он продолжил. — Группа пришла малым порталом. Но мне доложили, что сейчас он не работает. Очевидно, они условились вернуться к какому-то определенному времени. И к их возвращению портал откроется!
— Мне нужно оказаться там именно в это время! — поняла предложение инженера волшебница. — Тогда я просто присоединюсь к уходящей группе.
— Правильно! — радостно согласился человек. — Но я еще не знаю, когда отряд засобирается обратно. Поэтому пока мы должны находиться здесь, в относительной близости от малого портала, чтобы никто ничего не заподозрил! И у нас есть веская причина — ремонт двигателя!
— А ты не знаешь, кто прибыл из моего времени? — решила уточнить единорог.
— Два человека и пони, — ответил Николай. — Других подробностей у меня нет! Это и не важно! Главное, слушай! Ремонт можно ограничить установкой вала. А можно полностью перебрать агрегат с обработкой твоим методом отдельных изношенных частей. Мы пойдем по второму пути. Он позволит нам совершенно официально задержаться здесь на то время, что будет необходимо!
— Мне что, опять придется сращивать какие-то сломанные детали? — недовольно поинтересовалась Рэрити.
— Нет, только пройтись по поверхностям, удаляя царапины, заусенцы и микротрещины, как максимум! — пояснил инженер. — Я уже вчера почти уговорил Кирилла собрать полноценный испытательный стенд!
Что за штуку он собрался делать, единорог не очень поняла. Но вот все остальное, что говорил человек, ее озаботило. Рэрити уже поняла, что свое начальство Николай, мягко говоря, недолюбливает. Да она и сама видела того мерзкого полковника, которого, как она вспомнила, ей позже охарактеризовали, как коменданта Сталлионграда. И, похоже, у него были влиятельные сообщники в столице. Судя по тону, инженер верил в то, что говорил. В таком случае, ей, наверное, действительно не следовало появляться в Кантерлоте…
Днем вместе с Николаем она направилась в гараж, где подчеркнуто игнорировала местного человека. Впрочем, он и сам не обращал на нее внимания. Сегодня он был практически трезв, но его отношения к пони этот факт не поменял. В итоге, инженеру пришлось выступать в роли парламентера. Рэрити это вполне устроило. Она заняла место за верстаком в углу у входа и принялась следить за тем, что делали люди.
Первым делом ее спутник переоделся в такой же замызганный комбинезон, как и у механизатора. Потом оба человека откинули брезент с задней части агрегата, стоявшего в гараже. Волшебница увидела высокий корпус, покрашенный в цвет высохшей травы. Снизу он опирался на маленькие колесики, обернутые сложносоставной бесконечной металлической лентой. Сзади располагалась шестеренка, похожая на странную звезду, державшая эту самую ленту.
Такие машины единорог уже видела у людей в СССР. Они использовали подобную технику для рытья земли. А лента, вроде как, улучшала проходимость тяжелых и неповоротливых механизмов. В передней части, по-прежнему скрытой брезентом, но заметно возвышавшейся над открытой кормой, вероятно, находилось какое-нибудь землеройное оборудование. Похоже, без этого агрегата у местных простаивал какой-то карьер…
Углубившись в нутро техники, люди сняли несколько деталей и аккуратно отложили их. После этого они выкатили на явно специальной тележке что-то массивное, подвешенное на толстых цепях, до этого скрывавшееся за корпусом агрегата. Еще некоторое время они, периодически ругаясь, разбирали механизм. Их комментарии ей были совершенно непонятны. Все время упоминались какие-то детали, а механизатор один раз что-то долго доказывал Николаю, постоянно повторяя: «Ну, это же Эм семнадцать!»
В итоге, инженер принес ей несколько снятых деталей и попросил проверить. Рэрити, не особо утруждаясь, занялась этим, посматривая на людей. Те что-то собирали вокруг агрегата. Потом они долго искали какие-то недостающие части, но, наконец, уже под вечер, похоже, сделали все, что запланировали.
Сама волшебница за это время проверила пару десятков разных деталей, о предназначении которых задумываться совершенно не хотела. В нескольких местах она ликвидировала микротрещины. Кое-где убрала таким же образом царапины на гладких поверхностях металла. Все эти повреждения были столь незначительны по сравнению с тем, что она уже устранила, что она даже почти не устала. Присмотревшись, единорог увидела, что когда-то детали уже были магически обработаны. Похоже, это заклинание защищало их именно от механических повреждений. Структура чар, правда, оказалась единорогу незнакомой…
На этом рабочий день и закончился. Поужинав с Николаем, она отправилась в свою комнату и улеглась спать.
На следующий день они снова отправились в гараж. Рэрити быстро осмотрела оставшиеся с вечера детали, а люди за это время довели до ума свой «стенд».
После этого они приступили к сборке агрегата. Единорог наблюдала с некоторым интересом, но издали. На местного человека она все еще была обижена, ведь вчера он даже и не подумал извиниться за свое безобразное поведение!
Несколько часов люди собирали механизм, тщательно осматривая все его составные части. Куда-то в его нутро отправился и вал, который она восстановила. Наконец, оба человека, по-видимому, закончив, остановились, удовлетворенно оглядывая плоды своих трудов.
— Сначала провернем вручную! — заявил механизатор, которого, кажется, звали Кирилл.
Достав откуда-то кривую палку, он вставил ее в отверстие в торце агрегата и, налегая, принялся ее крутить.
— Идет-идет! — смотря, как на другом конце механизма начал вращаться какой-то шкив, довольно прокомментировал Николай.
Еще полчаса люди экспериментировали, крутя эту странную палку. Рэрити просто наблюдала за ними, недоумевая. Неужели этот неприглядный механизм и приводит в движение стоящий под брезентом огромный аппарат?
В какой-то момент Николай и Кирилл начали, увлеченно переговариваясь, подсоединять к агрегату еще какие-то детали. Закончив, механизатор направился прямо к бочке с «топливом». Рэрити уже подумала, что человек решил на радостях глотнуть «чего покрепче». Но оказалось, что она ошиблась. Горючее было использовано по прямому назначению. Его залили в емкость, подвешенную чуть выше механизма и соединенную с ним шлангом. Потом люди еще четверть часа что-то настраивали.
— Ну что? — положив руку на какой-то переключатель, поинтересовался местный человек. — Заводим?
— Давай! — согласился Николай, еще раз осмотрев что-то на передней стенке.
Человек нажал на кнопку, и откуда-то из недр агрегата раздалось натужное ритмичное гудение. Оно продолжалось несколько секунд, но ни к какому результату не привело. В итоге, Кирилл отключил питание.
— Не схватывается… — почесывая подбородок, констатировал инженер. — Есть идеи?
— Сейчас схватится! — пообещал его сородич и еще пять минут что-то настраивал. — Точно схватится! — заявил он и заново нажал на кнопку.
Внутри снова что-то закряхтело, но несколько секунд ничего не происходило. Потом весь агрегат неожиданно дернулся и издал звук, который волшебница и сравнить ни с чем не смогла. Это была какая-то странная смесь кашля, грома и неприличного звука, который может издать пони, объевшийся гороха. В этот же момент из отверстия где-то на боку вырвался сполох пламени.
Судя по всему, что-то пошло не так. Двигатель еще раз дернулся и заглох, а в районе отверстия что-то продолжило гореть. Волшебница уже слышала от спутника, что перед ней именно мотор. А вспомнив кое-что из лекций инженера, она окончательно в этом уверилась.
— Глуши! Смесь в выхлоп пошла! — воскликнул Николай. — И горит к тому же!
— Не страшно! Он уже сам заглох, — более спокойно констатировал его сородич. — Похоже, сразу несколько цилиндров не схватилось. Свечи что ли не сработали… Вот смесь и выкинуло в выхлоп. Хорошо еще, что другой цилиндр огоньку поддал! А то обдристало бы тут все неиспользованным топливом… Но мы на верном пути!
Он снова нажал на кнопку, и двигатель, повторив тот же неприличный звук, выбросил еще больший сноп пламени. Правда, в этот раз за огнем последовали клубы густого серого дыма. Тут же механизатор повернул что-то, и мотор взревел, с хлопком выбросив еще больше дыма и периодически огрызаясь на человека огнем из выхлопного отверстия.
— Ну вот! — перекрикивая гул мотора, проорал он. — Завелся! Это же Эм семнадцать!
Тут же двигатель, дергаясь, закашлял, но Кирилл, управляя каким-то рычажком, заставил его зареветь еще сильнее.
Единорог принюхалась и недовольно фыркнула. Вонючий дым потихоньку добирался и до ее места. А уж что чувствовали люди, находящиеся совсем рядом с коптящим агрегатом! Тем не менее, волшебнице было интересно наблюдать за тем, как работала машина, которую смогли починить исключительно при ее помощи. Не зря же она учила всю эту скучную механику!
Рэрити смотрела, как четко поднимаются и опускаются клапаны, работая в своем ритме. Это до какой-то степени завораживало. Если бы еще этот двигатель не ревел, как прищемивший хвост дракон, и не вонял, как серный источник, смотреть было бы еще интересней.
— Теперь погоняем на высоких! — выкрикнул сородичу Кирилл и зажал рычажок.
Двигатель, еще раз вздрогнув, взвыл, словно раненый. Количество дыма увеличилось, и иногда сквозь него проскальзывали отдельные язычки пламени. Тон рева мотора сменился на более высокий, и от него у Рэрити начала болеть голова. А может быть, и от того, что она нанюхалась дыма.
— Теперь газом поиграемся! — услышала она довольное восклицание механизатора. Двигатель под его управлением еще несколько раз то взревывал, то успокаивался.
Встав, единорог направилась к выходу. Люди здесь справятся и сами. А дальше слушать этот вой и нюхать вонючие выхлопные газы ей совсем не хотелось. Она направилась в свою комнату и улеглась там на кровать, наслаждаясь относительной тишиной.
А через несколько часов, постучавшись, вошел инженер. Лицо его было покрыто копотью, руки почернели, а сам он весь пропах мерзкими машинными запахами.
— Ну-ка быстро под душ! — оглядев его, нахмурилась волшебница. — И чтобы на глаза мне не показывался, пока не будешь чистым и свежим!
Человек, сначала явно удивленный такой отповедью, потом улыбнулся каким-то своим мыслям и вышел за дверь. Повторно он вернулся через час. Умытый и одетый в свою офицерскую форму.
— Работает! — радостно доложил он. — Представляешь? Мы на всех оборотах проверили! Держит четко! Не глохнет, не сбоит! Просто удивительно!
— Я полагаю, моя часть сделки на этом выполнена! — улыбнулась единорог.
— Окончательно и бесповоротно! — заявил Николай. — Теперь предоставь все мне! И скоро, я тебе клянусь, ты окажешься дома!
Руперт с недоверием оглядывал предоставленное им помещение.
— Полный бред! — заключил он, повернувшись к составлявшему ему компанию Селиванову. — Не кажется ли тебе, что здесь слишком много совпадений, чтобы они все оказались случайными?
— Не знаю… — призадумался русский.
А началось все с того, что прибывшую троицу встретило несколько местных пони, которые наотрез отказались что-либо объяснять. Во всем они ссылались на некое начальство, которое было сейчас занято настолько, что даже встретить группу не соизволило. Титова им также не показали. А еще не было вестей от второй части их отряда.
В итоге, прибывших отвели в просторную комнату с несколькими кроватями, принесли еды и питья и велели отдыхать с дороги и не покидать помещения. А уж начальники примут их сразу, как только освободятся. И все объяснят.
В довершение ко всему, еще и не в меру энергичная Дэринг, едва дождавшись ухода их провожатых, заявила, что она сходит на разведку, и исчезла за дверью. Команды обоих спутников искательница приключений просто проигнорировала.
И вот уже несколько часов Руперт и Федор сидели в ожидании непонятно чего. Оружия у них не забирали, но это мало успокаивало.
— Тот пегас, что заставил меня поменяться с Лобовым, явно неспроста это сделал! — заявил Селиванов.
— Еще бы! — согласился Кребс. — Они очень точно разделили нас на командиров и исполнителей. Как ни крути, а нас с тобой причислили к последним…
— Это и не удивительно, — согласился русский. — Они, похоже, специально подготовили эти две корзины. Потом пегасы следили за нашим совещанием. Выделяли тех, кто принимал окончательное решение. А потом задержали командиров где-то по пути. Надеюсь, с ними все нормально…
— Да что им сделается! — махнул рукой бывший обер-фельдфебель. — У них два ствола и рогатая магичка не из последних в придачу! Да и зачем им нападать на них?
— Так-то оно так, — вздохнул Федор. — Вроде бы, они и сами сообщали, что сержант у них. Значит, хотели, чтобы его забрали. А на месте какая-то мура выходит…
— Сидим тут, как два идиота! — резюмировал Руперт. — Ждем у моря погоды! Еще и эта дура крылатая погулять отправилась! Мало ей было приключений на ее шерстяную задницу!
В это время в дверь постучали. Через пару секунд она открылась, и на пороге появился серьезный пони, который попросил одного из людей следовать за ним. Прибывшими гостями заинтересовалось начальство.
— Я первым пойду! — решил Руперт. — Услышишь стрельбу, не церемонься здесь с остальными! — заявил он, вешая на плечо винтовку.
Проводник недовольно поглядел на оружие, но возражать не стал. Он провел Кребса по нескольким коридорам, поднялся на этаж выше и остановился возле ничем не примечательной двери, жестом указав на то, что человеку нужно туда. Хмыкнув, бывший обер-фельдфебель толкнул дверь и вошел.
Помещение не походило на кабинет важного начальника. Скорее, на рабочее место какого-то обер-офицера не из значимых. Бедновато, плоховато, но практично и функционально.
Гораздо больше Руперта заинтересовал хозяин помещения. Необычную черту он имел только одну, но зато какую! Он был человеком! Неужели Старлайт ошиблась, и они попали не так далеко в прошлое, как они думали? Иначе откуда тут мог взяться этот белобрысый парень в гражданском костюме, сидящий за письменным столом?
— Роман! — представился хозяин кабинета, чуть привстав. — Кристалл! — указал он рукой на сидевшую неподалеку единорога. — Моя помощница. Присаживайтесь, — кивнул человек на стул.
Говорил он по-русски. Причем без акцента. Но с этим языком проблем у Кребса не было.
— Руперт, — процедил он, устраиваясь. Винтовку он снял и поставил возле ноги.
— Немец? — удивленно вскинул брови местный. — Рот Фронт? — он поднял правую руку, сжав кулак в интернациональном жесте (2).
— Ост фронт! — ухмыльнулся бывший обер-фельдфебель, но, похоже, Роман не понял черного юмора. По крайней мере, на провокацию он не поддался.
— Так или иначе, но вы в составе группы, пришедшей за старшим сержантом Титовым, — перешел к делу хозяин кабинета. — Я бы хотел кое-что обсудить.
— Чего обсуждать-то? — проворчал Руперт. — Пакуете сержанта, сдаете нам его под расписку, и мы отчаливаем! А! И фифочку лакированную мы тоже забираем. Там ее подружка принцесса скоро все копыта сгрызет от переживаний!
— Какую еще фифочку? — прищурился Роман.
— Ну, эту! Как же ее? Рэрити! — начиная злиться, уточнил бывший обер-фельдфебель.
— Похоже, у нас какая-то нестыковка, — бросив косой взгляд на свою помощницу, произнес местный. — Уточните, какое задание давалось вашей группе.
— Вот для этого вашим пегасам не надо было терять по пути наших командиров! — высказал ему претензию Кребс. — Они бы вам тут все рассказали!
— И все-таки… — слегка улыбнулся Роман. — Вы тоже явно не рядовой. Да и основная цель должна была быть доведена до всего личного состава.
Из его манеры говорить гость Кантерлота понял, что перед ним, несмотря на гражданский костюм, человек служивый. Если и не военный, то точно какой-нибудь жандарм или полицейский. К такой ситуации они, стоило признаться, не готовились. Но кто мог знать, что и здесь окажутся эти вездесущие русские?!
— Нам нужно было прибыть в указанное место и время, — пояснил Руперт. — Забрать там сержанта Титова и единорога Рэрити и вернуть их домой. Если вкратце. Я так понимаю, про второй объект наших поисков ты не в курсе.
— Мы не обладаем информацией о втором путешественнике во времени, — кивнул хозяин кабинета. — Только о Титове. Но почему вы ищете их вместе? Старший сержант был один, когда мы его нашли.
— Пропали они вместе, — ответил Кребс. — А больше я ничего и не знаю! Принцесска решила, что где один, там и другая будет. Я не удивлен, что она ошиблась!
— Какие приметы есть у этой единорога? — поинтересовался Роман. — И почему она столь ценна для вас?
— Для меня она и пфеннига ломаного не стоит! — отчеканил бывший обер-фельдфебель. Этот разговор его уже достал, но злость снова начала неожиданно утихать, не позволяя ему распалиться. — Но она — подружка принцессы. И еще элемент чего-то там. В общем, важная особа.
— Опишите ее, — мягко попросил местный житель.
— Белая шкура, темно-синяя уложенная и завитая грива, — обрисовал объект их поиска Руперт. — Глаза голубые. На боку три синих ромба.
— Что значит эта отметка? — поинтересовался Роман.
— Вроде бы, она в камнях и минералах хорошо разбирается, — припомнил пояснение Твайлайт Кребс.
Описывая единорога, он внимательно следил за хозяином кабинета. В какой-то момент ему показалось, что человек о чем-то догадался. Но, когда гость закончил, Роман, вздохнув, признался:
— Про нее мы ничего не знаем…
— А Титов? — поинтересовался бывший обер-фельдфебель. — Он ничего не говорил?
— Сержант утверждал, что оказался здесь один, — ответил русский.
— Мне плевать, если честно, — высказался Руперт. — Если Рэрити здесь нет, то это только ее проблемы! Пусть Твайлайт ищет другие способы отыскать свою подружку!
— Мы можем заняться поисками, — предложил Роман. — Но тогда вам придется здесь задержаться…
— Я не уполномочен заключать какие-либо договоренности! — с некоторой радостью заявил Кребс. — Вот притащат ваши пегасы наших командиришек, с ними и толкуй об этом!
Бывший обер-фельдфебель полагал, что на этом их разговор, несколько походящий на допрос, и закончится. Но в итоге он продлился еще час. Романа интересовали ход и итоги прошедшей войны, что сильно озадачило Руперта. Также местный житель интересовался тем, как были установлены отношения между двумя мирами и их текущим состоянием. Кребс охотно ответил на все его вопросы, благо, ни пони, ни красные не додумались взять с него подписку о неразглашении…
Помощница хозяина кабинета за весь разговор не проронила ни слова, но гостю кабинета было на нее плевать. Хочет сидеть, пускай сидит. Главное, не влезает со всякими глупостями!
Вообще, чувствовал себя Кребс немного странно. Уж слишком спокойно он отнесся к этой беседе и к этому непонятному русскому. Нет, он и так бы не стал устраивать ему скандал, но ведь и настолько благодушно общаться он не собирался…
В общем, в свою комнату бывший обер-фельдфебель вернулся в глубокой задумчивости. Что-то с ним было не так. Совсем как в Бресте, когда он тоже на некоторое время сильно изменился…
Дэринг, похоже, отсутствовала все то время, что он разговаривал с этим Романом. А через несколько минут после его возвращения для приватной беседы вызвали и Селиванова.
Чейнджлинг проводила взглядом вышедшего из кабинета человека. Пришельца с той базы, куда стремился Колян. Правда, сама она уже не считала, что ей так уж нужно туда попасть…
Разведчица вполне обоснованно полагала, что и сейчас она устроилась вполне сносно. Конечно, где-то на горизонте маячило чудовище, которое, похоже, командовало местными людьми. Но эту тварь она за все проведенные в Кантерлоте дни больше не видела.
Зато с двуногими все складывалось исключительно хорошо. Общаться с этими хищниками было куда приятнее, чем со слабыми травоядными пони. Больше всего перевертыша поразило отношение к ней со стороны этих нескладных существ. Те, с кем она в основном общалась, очень быстро стали считать ее, если и не ровней, то, как минимум, младшим партнером. Настороженность, конечно, присутствовала, и она это хорошо чувствовала. Но разведчица бы насторожилась сильнее, если бы не чувствовала в людях этой эмоции…
Этих странных существ в замке, где она теперь жила, было немного. В основном она общалась с Романом, назначенным ее куратором, и еще одним человеком с длинным именем Иннокентий и еще более длинной фамилией. Правда, он разрешал звать себя Кешей. Именно этот двуногий держал ее тогда на прицеле в камере. Но чейнджлинг не собиралась на него за это обижаться. Та предосторожность с их стороны была полностью оправдана.
Еще был их старый начальник, занимавшийся какими-то своими непонятными делами. Кроме этих, разведчица мельком видела еще двоих людей. Один из них, толстый и с бритой налысо головой, появлялся в замке не часто. Как потом Кризалис узнала, он жил в том самом Сталионграде. А еще один тип все время где-то скрывался, и она пока не обращала на него внимания.
Общение с Романом было настолько насыщенным, что по вечерам она чувствовала, как голова тяжелела от полученных знаний. Информация всегда была тем, что она старалась накапливать. Например, язык пони, на котором они общались, она выучила еще в старом улье, хотя никто тогда ее не заставлял. И вот, насколько к месту пришлось это умение!
А Роман с первого же дня активно занялся ее обучением. В основном он упирал на чтение и письмо. Этого она не умела, освоив только устную речь пони. Пришлось экстренно изучать. Но перевертыш не протестовала. Она понимала, что будущая Королева должна уметь и то, и другое…
Занимались они и по основной теме. Старшину впечатлили ее умения маскировки. А когда он узнал о том, как она влияла на эмоции Титова, то обрадовался еще сильнее.
А уже этот факт радовал саму Кризалис. Она аккуратно подпитывалась светлыми чувствами, производимыми человеком. К ее удивлению, тот сам предложил себя в качестве донора, оговорив только один пункт. Она поглощает ту часть эмоций, что он сочтет лишней. Вот так… Человек считал себя излишне эмоциональным для своей работы…
Но и без него у нее хватало пропитания. В замке, помимо нескольких людей, обитало множество пони, исполнявших обязанности слуг, уборщиков, стражников. Их было много, а она одна. Поэтому чейнджлинг забирала у всех по чуть-чуть и при этом зачастую объедалась.
С Титовым она не виделась, да и не особо хотела. Роман предупредил разведчицу, что за ее бывшим спутником скоро прибудет команда из его улья. И она недавно наблюдала за их прилетом. Внимательно присмотревшись к прибывшим, перевертыш ухмыльнулась. Только она одна во всем этом замке могла видеть, что кое-кто из гостей имел двойное дно…
А потом Роман решил поговорить с пришельцами. Она также присутствовала. В задачу Кризалис, помимо внимательного выслушивания разговора, входил контроль эмоционального состояния гостей. Старшина полагал, что те могут быть недовольны ситуацией. И от нее требовалось незаметно повлиять на них.
Что же… С первым человеком она справилась, хоть от его эмоций ей и хотелось плеваться.
— Ну, Крис, что скажешь? — повернув к ней голову, поинтересовался Роман.
— Я же просила не называть меня так! — посмотрев ему в глаза, заявила чейнджлинг.
— Могу называть тебя Физалис, — хмыкнул старшина. — Хочешь?
— Покусаю! — показав клыки, прорычала разведчица.
— Отравишься! — губы человека расплылись в ехидной улыбке.
— И не такую дрянь пробовала! — констатировала Кризалис. — И ничего. Жива, как видишь!
Человек в ответ только поднял ладони, показывая, что она победила. Какой-нибудь глупый пони на ее месте мог бы и обидеться на собеседника. Но она чувствовала его эмоции и понимала настрой человека. Ему почему-то нравилось периодически над ней беззлобно подшучивать. А перевертыш отыгрывалась тем, что поглощала очень вкусные эмоции. В конце концов, только полная дура стала бы устраивать из-за такого пустяка скандал. В родном улье ее, как одну из самых молодых, тоже почти не звали по имени… А еще она догадывалась, что так он проверял ее выдержку. Поэтому кусать напарника перевертыш не собиралась.
— Ладно, к делу! — посерьезнел Роман. — Я заметил, что тебе пришлось поработать. Каковы твои впечатления?
— Пакость! — заявила Кризалис. — Этот человек время от времени весь наливался злобой. Если бы не я, он послал бы тебя в Проклятые горы и вышел бы, хлопнув дверью.
— Что-то ты быстро стала привередливой, — заявил старшина. — Ты ведь говорила, что можешь поглощать любые эмоции.
— Ты тоже кладешь в свой суп несколько горошин перца, — фыркнув, объяснила свою позицию чейнджлинг. — Но я бы посмотрела, как ты съешь их без всего остального. Полную тарелку!
— Я понял, — кивнул человек. — И приму к сведенью. Тебе есть, что добавить?
— Есть, — кивнула перевертыш. — Наш гость, судя по его чувствам, говорил тебе правду. Но… Как бы сказать? Он был готов соврать в любой момент. И все время ждал, что уже ты сам постараешься его обмануть. Как-то так…
— Занятно! — согласился Роман. — А что ты знаешь о белой пони, которую ищет этот Руперт?
— Титов один раз упоминал, что попал сюда в компании единорога, — вспомнила Кризалис. — Но потом он сказал, что отлучился от портала, а когда вернулся, то обнаружил, что его спутницу забрали его командиры.
— Складно выходит, — почесал подбородок старшина. — Вот только есть здесь одна большая нестыковка. Догадываешься, какая?
— Если бы эту Рэрити забрали начальники Коляна, — немного подумав, решила задачу разведчица. — То ее не искал бы этот Руперт! Ведь над ними общее начальство. Если единорога ищут, значит, она до сих пор где-то здесь!
— Молодец! — похвалил ее человек.
Чейнджлинг прикрыла глаза, наслаждаясь направленной персонально на нее эмоцией одобрения. Такие чувства, как она уже выяснила, были самыми полезными. И самыми вкусными!
— Ты сможешь переварить лишние чувства второго прибывшего человека? — поинтересовался Роман. — Или тебе нужен перерыв?
— Зови его! — отозвалась перевертыш. — Я справлюсь…
Второй человек оказался куда спокойней. Она все же несколько раз вмешалась, притупляя его недоверчивость. Но в целом все прошло легче.
— Итак, теперь мы можем быть уверены, что эта самая Рэрити где-то у нас, — констатировал человек, когда второй гость покинул их кабинет. — Пойдем, нужно доложить наверх!
Вскоре они оказались возле помещения, которое использовал, как приемную, тот самый старик. Хотя, пожалуй, он не был настолько уж старше других людей. Встретившись с ним еще пару раз, перевертыш поняла, что ее первое впечатление было преувеличенным.
Вот и сейчас она оглядела человека, сидящего в своем полутемном кабинете. От остальных он отличался в основном только почти седыми волосами и шрамом в углу лба.
— Ну, что там? — поинтересовался своим странно низким голосом хозяин кабинета. — Допросили?
— Да, — кивнул Роман. — И получили кое-какую важную информацию.
— Говори! — не стал терять времени начальник.
— Наш горный сиделец вздумал обвести нас вокруг пальца! — заявил старшина. — Он наплел Кольту, что путешественник во времени был один. А на самом деле их было двое. И, если попавший в наши руки сержант почти бесполезен, то его спутница может быть использована с гораздо большим эффектом!
— Конкретнее! — потребовал старший человек.
— Спутницей сержанта была единорог по имени Рэрити! — доложил Роман. — Она — специалист по драгоценным камням и минералам. Настолько хороший, что ее отправляли в командировку в СССР! И она где-то у нас! Вероятнее всего, в Антраците!
— Так вот, откуда растут ноги у никеля, цинка и латуни, которые уже начали выплавлять в Сталионграде! — скривившись, произнес главный человек. — Да… Надо было догадаться, что дело нечисто… Столько лет он не мог дать нам новые цветные металлы, а тут вдруг сразу два… Но не может ли это быть совпадением?
— Нет! — резко отказал куратор перевертыша. — Я сам видел ее в Антраците! Она занималась расчетом напряжений для восстановления коленчатого вала! Я еще тогда подумал, что это слишком высокий уровень для пони. Видимо, в будущем она получила хорошее образование.
— Ты полагаешь, этой Рэрити будет лучше остаться с нами? — хитро прищурился хозяин кабинета.
— Я полагаю, нам будет лучше, если она останется с нами! — заявил старшина. — И нашему делу…
— А как же группа, пришедшая за ней? — лениво поинтересовался старший человек. — Ты не боишься, что случится конфликт?
— Я не вижу предпосылок для него, — развел руками его подчиненный. — В нашем послании говорилось только о Титове. Сам сержант считает, что его спутницу уже забрали обратно. Здесь, в Кантерлоте, о ее существовании знаем только мы.
— Да, — задумчиво покивал головой начальник людей, имени которого Кризалис пока так и не узнала. — Все козыри, кажется, в наших руках… Полагаю, такой специалист будет нам исключительно полезен… Все-таки очень хорошо, что нашим пегасам удался маневр по разделению группы спасения. С их командирами было бы не так легко…
— Разрешите? — разведчица решила, что настала пора и ей высказать свои подозрения.
— Конечно, говори, — кивнул хозяин кабинета.
— Не все из прибывших являются теми, кем кажутся! — заявила она. — Кроме меня, этого никто здесь понять не мог.
— Досадно, — констатировал старший человек. — Я понял тебя. Тогда сделаем так… — он ненадолго задумался. — Кольт как раз прибыл из Сталионграда с отчетом. На обратном пути он заскочит в Антрацит и напомнит нашему излишне умному другу, что тот работает не для своей выгоды, а для развития общего дела! Надо будет дать сержанту кого-нибудь в усиление. И для контроля… Чтобы не вышло, как в тот раз…
— Через несколько часов, если не будет иных приказов, доставят вторую часть группы, — напомнил о себе Роман.
— Встретите их, — решил начальник. — Посмотрите на них. Если все будет нормально, проводите к остальным. Ну, и Титова надо подготовить к поездке. Где он сейчас?
— В камере отдыхает, — усмехнулся старшина. — Исключительный раздолбай. Как он только дослужился до старшего сержанта… Исключительно волей случая!
— Я скажу Иннокентию, чтобы он им занялся, — решил старший человек. — А вы пока идите. Готовьтесь. Все должно пройти безукоризненно!
Чейнджлинг вышла из кабинета вслед за своим напарником. Ей нравилось то, что происходило вокруг. Эти люди знали и умели очень многое, и у них стоило поучиться. А главное, они четко знали, чего они хотят, и планомерно шли по этапам своего плана. Если бы не эта Шелест, которой они, похоже, служили, то Кризалис задумалась бы о том, что в будущем, став Королевой, она могла бы сделать их уже своими помощниками…
Длинный путь из Кристальной империи подходил к концу. Твайлайт собиралась уже завтра доложить Селестии о результатах своей поездки. А еще она очень надеялась, что, приехав, получит от Луны приятные новости об успешном возвращении экспедиции.
Но поезд приходил в столицу утром, так что аликорну предстояло еще одну ночь провести в купе.
Михаил ждал ее в знакомой беседке.
— Вот и ты! — обрадовался человек. — Что-то ты сегодня припозднилась.
— Разве? — удивилась принцесса. — Мы, если ты забыл, никогда и не договаривались на определенное время.
— Уела! — улыбнулся гость сна. — Ладно, перейдем к делу!
По щелчку его пальцев все снова покрылось рябью, и через секунду Твайлайт наблюдала за жизнью Онуфриева.
Возвращение Никулина на базу старший лейтенант пропустил. Но, как оказалось, приехал тот не один. Об этом Олег узнал утром, когда старший майор созвал всех командиров на собрание. Войдя в отсек, Онуфриев увидел незнакомого командира с одной шпалой в петлицах. Судя по их цвету, новоприбывший капитан принадлежал к ВВС. Выглядел он молодцевато и подтянуто, лицо было гладко выбрито, а форма казалась до неестественности чистой и аккуратной. Как будто только что вышла из ателье.
Когда все приглашенные собрались, Никулин поочередно представил их гостю, затем настала очередь и летчика.
— Капитан Шелест Иван Яковлевич, Сто двадцать второй ИАП, командир эскадрильи, — приятным голосом отрекомендовался он.
— Какими судьбами к нам, товарищ капитан? — поинтересовался Онуфриев.
— Я думаю, товарищ старший майор сейчас объяснит всем суть ситуации, — ответил летчик.
— Итак, наш последний огневой налет принес свои плоды, — начал Никулин. — Немцы в округе должны активизироваться, но также нам удалось выйти на связь с еще одной группой наших войск. В лесах за Заболотьем укрылись остатки Сорок девятой Стрелковой дивизии Четвертой армии. Товарищ капитан, повторите нам то, что уже рассказывали мне.
— Охотно, — согласился Шелест. — Ситуация у нас тяжелая, скажу сразу. Жить приходится в шалашах и землянках, техники нет. Только ручное оружие. Мало командиров. Даже мне пришлось переквалифицироваться в комроты. Так что, по сравнению с нами, вы, определенно, выигрываете. Но зато у нас есть дальнобойная рация, и несколько раз нам удалось связаться с командованием.
Эти слова летчика вызвали целый ряд вопросов.
— Где наши? Скоро ли будут здесь? Почему молчит наша авиация? — высказались все, кроме Мастюкова, который сидел в углу и смотрел на все с какой-то нехорошей усмешкой.
— Последний раз нам удалось связаться со штабом… Шестьдесят первого Стрелкового корпуса, — немного замявшись на номере соединения, начал отвечать капитан. — Было это девять дней назад, они вели тяжелые оборонительные бои в… Могилеве (3). И судя по тому, что они говорили, в наступление смогут перейти не раньше ноября. Но они обещали прислать помощь грузовыми самолетами. Правда, с того момента ничего так и не прибыло… А авиация… Обескровлена. Почти все самолеты сгорели в первые дни. Мой был одним из последних в полку, да и то, в итоге, как видите, я на земле. Но и у наших врагов ситуация не лучше. Поэтому в воздухе самолетов и не видно.
— В таком случае, нам, определенно, нужно действовать сообща! — заявил Хряков. — Уверен, командование выполнит свое обещание по оказанию помощи, и мы обязательно дождемся наших наступающих товарищей! Но пока мы должны сражаться имеющимися силами.
— Для этого я и прибыл к вам, — согласился летчик. — Для установления взаимодействия. У вас есть тяжелая техника, мы можем помочь живой силой.
Собрание продолжалось до полудня. В итоге, был составлен приказ о согласовании действий обеих групп и формальном объединении их в одно подразделение на основе Сорок девятой СД. Никулин, Хряков, Онуфриев и Тиньков поставили свои звания, фамилии и инициалы и расписались. Ниже то же самое сделал Шелест. Подпись капитана была настолько сложной и одновременно красивой, что старший лейтенант даже позавидовал. Сам-то он расписывался достаточно коряво. Рисовать вензеля у него никогда не получалось, поэтому он просто сокращал свои звание и фамилию.
Остаток этого и еще два дня капитан Шелест провел в бункере. Довольно много времени он провозился с рацией, но поймать свой передатчик так и не смог. Правда, это не слишком огорчило ни его, ни старшего майора. В остальное время он буквально обнюхивал каждый винтик, каждую заклепку на стоявших в гараже танке, тягаче и гаубице. А вот общения с командирами не получалось. Капитан отшучивался, говорил, что все уже рассказал на совете и ссылался на занятость и недостаток времени.
Снаружи в это время было все спокойно. Даже слишком спокойно по мнению заметно нервничавшего воентехника, которое тот по секрету высказал артиллеристу.
В конце второго дня пребывания летчика в бункере Тиньков снова подкараулил Онуфриева в его комнате и опять завел шепотом провокационные разговоры.
— Мутный он какой-то, этот капитан, — поделился он своими соображениями. — Посмотри на него. Он за эти дни ни разу не брился, но ходит все такой же гладкий. А волосы! Да он будто вчера мыл их шампунем. А форма! Ни прорех, ни заплат, ни потертостей. Но говорит, что его сбили в первые дни июля, и с тех пор он в окружении. Да ты посмотри на нас и на него. Чувствуешь разницу?
— Он просто очень аккуратный человек, — не согласился Олег. — Это вы с Мастюковым уже выглядите, как два лесника-отшельника. А он, следуя уставу, содержит себя в порядке. Откуда ты знаешь, как он жил в лагере Сорок девятой дивизии? Может, они там у себя в лесу баню соорудили?
— А ты погляди, как он облизывает нашу технику! — не сдавался Николай. — Как будто первый раз ее видит. Только, что в стволы орудий не заглядывал. А у нас ничего необычного в гараже не стоит. Все серийное и не новое. Он эту технику должен был видеть неоднократно!
— Опять ты придумываешь… — поморщился старший лейтенант. — Он — летчик, а не танкист или артиллерист. Ты бы тот же И-16 так же излазил, если бы тебе его предоставили для изучения. Вот и ему интересно.
— Ты смотришь, но не видишь! — чуть не повысил голос воентехник. — Я видел, как он смотрел на танк. Так, как будто никогда его раньше не видел. И ничего подобного ему тоже! Я не могу этого объяснить! Даже немецкий шпион бы так не интересовался обычным средним танком!
— Ну и что ты хочешь этим сказать? — весь этот разговор уже надоел артиллеристу. — Все твои соображения основаны на пустых домыслах и ни к чему не ведут! Так или иначе, а объединение с другой советской частью нам только на руку.
— Так-то оно так, — согласился инженер. — Но гложут меня сомнения и не дают покоя… Все здесь не так, как должно быть! Мне уже стало казаться, что за пределами нашего островка нет ничего, кроме Заболотья… А тут является этот Шелест. Но он явно не тот, за кого себя выдает! Я это нутром чую! Но объяснить не могу…
На этом их странный разговор закончился. Тиньков ушел так же внезапно, как и пришел, а Онуфриев просто лег спать.
На следующее утро капитан должен был отбыть в свое расположение. Выехали, как и в прошлый раз, на М1. Никулин поехал провожать Шелеста сам, сказав, что вернется к вечеру. Вместе с ними отправились неизменные Колтунов и Елецкий.
День прошел все так же спокойно. Казалось, немцы просто забыли про маленькую группу советских войск в своем тылу. Единственным ощутимым изменением за этот день стало существенное похолодание. Выбравшись вечером на поверхность, Олег почувствовал, что под землей было даже теплее. Вылезший пятью минутами позже Тиньков предусмотрительно надел старую шинель со споротыми петлицами и теперь, учитывая его сильно отросшую щетину и общий помятый вид, окончательно стал походить на бездомного бродягу.
— Старший майор до сих пор не вернулся? — поинтересовался он, глядя на дорогу.
— Еще нет… — ответил Онуфриев, которого уже тоже начали терзать нехорошие мысли.
— Через час окончательно стемнеет, — посмотрев на небо, произнес воентехник. — Луны как не было, так и нет… Что думаешь делать?
— Сейчас ждать, — подумав, решил старший лейтенант. — Может, машина сломалась. А вот, если не вернутся к утру, то советоваться с Хряковым и, скорее всего, отправляться на поиски.
— Думаю, так и… — фразу Николая прервал звук короткой очереди, донесшийся со стороны дороги.
— Тревога! — заорал через секунду Тиньков и бросился спускаться под землю. Вслед за ним поспешил и Онуфриев. — Ну, вот они и доездились! — бросил на ходу воентехник. — Я же говорил, что этот капитан подозрительный!
— Мы еще не знаем, что случилось, — ответил артиллерист. — Так или иначе, нужно организовать оборону!
Нужно сказать, что о защите базы они позаботились еще в первые дни. Было отрыто несколько позиций для стрелков и для одного пулемета ДТ, снятого с установки в кормовой нише башни Т-28. Да и сам танк при необходимости мог принять участие в бою.
Через десять минут все были на местах. Либо в стрелковых ячейках, либо в танке, который стоял у ворот гаража, которые пока были закрыты. Онуфриев напряженно прислушивался и вглядывался в темнеющий лес. Но все было тихо. Так прошло около часа. Еще через полчаса, в течение которых ничего не произошло, к их позиции подошел Тиньков.
— Хряков приказал проверить дорогу, — сообщил он. — Хотя, мне кажется, нас там ждут.
— Не похоже, — покачал головой Онуфриев. — Если хочешь, я схожу.
— Возьми, пригодится, — без раздумий согласился воентехник, снимая с плеча ППД. — Если что, стреляйте, мы сразу танк выкатим.
— Филипповских, Микитчук! — окликнул своих бойцов старший лейтенант. — Пойдете со мной в разведку. Идем тихо, оружие держим наготове.
За час они осторожно пробрались к повороту на дорогу, которая шла к шоссе. Метров через сто после поворота они увидели огни фар. Залегши в кустах, трое разведчиков несколько минут следили за ними. Но огни не двигались с места. В конце концов, командир отправил бойца Филипповских разведать обстановку. Вскоре тот вернулся.
— Ну, что там, Иннокентий? — поинтересовался Олег.
— Это наша легковушка. Мотор заглушен, фары только и горят. Вокруг никого! — доложил красноармеец.
— Проклятье! — выругался Онуфриев. — Микитчук! Дуй к нашим, пусть пришлют еще людей и, главное, водителя. Мы пока на месте осмотримся.
Через час вернулся заряжающий в сопровождении ефрейтора Тынова и старшины Клопа. За это время Онуфриев и Филипповских обнаружили горку гильз возле машины, кучу следов вокруг и тело Колтунова в кювете. К всеобщему облегчению, тот был жив, но без сознания. Судя по изрядной шишке на затылке, он получил по голове прикладом или еще чем-то тяжелым. Подоспевший Тынов быстро определил, что машина не повреждена, и завел ее. Положив раненого в салон, он отправился на базу. Онуфриев с остальными последовал за ним пешком. Все равно в наступившей ночной темноте что-то искать дальше было бесполезно.
Колтунов окончательно пришел в себя к утру. Хряков сразу же собрал всех командиров и начал опрос.
— Это все Елецкий! — сразу же выпалил сержант госбезопасности. — И как я его раньше не вычислил!
— Что случилось-то, расскажи толком! — потребовал батальонный комиссар.
— Елецкий машину остановил. Сказал, что-то сломалось, — начал рассказ Колтунов. — Это уже, когда мы возвращались, было. Потом меня попросил выйти помочь. Ну, я только к капоту нагнулся, он мне по голове и врезал прикладом. Но я-то парень крепкий, не вырубился. Упал, вижу, выходит из леса несколько человек. Форма не пойми какая. Но похожи были на тех, что этого Шелеста встречали, будь он неладен! И один точно в конфедератке был. Я даже выстрелить успел из своего ППД, да только промазал. А эта сволочь, Елецкий, мне еще раз влепил! Тут уж я отключился…
— А ведь он из местных, — добавил Тиньков. — Из тех, кто еще до тридцать девятого тут жил. Мог оказаться и тайным агентом той же «Дефензивы»…
— Да при чем здесь поляки?! — неожиданно возмутился сидевший в углу с хмурой физиономией Мастюков. — Я его сразу предупреждал, что ничего хорошего из всего этого не выйдет! Ну, теперь-то я молчать не стану!
— Заткнись, идиот! — взревел вдруг Колтунов и дернулся к танкисту, но тут же осел, схватившись за пострадавшую голову.
— Так! Товарищ младший лейтенант, что ты знаешь такого, чего не знаем мы? — заинтересовался Хряков. — Рассказывай!
— С превеликим удовольствием посвящу вас в курс дела, — скривившись, выдал Мастюков. — Если не поверите мне, то позовем Филипповских. Так вот! Эти сволочи с самого начала нас дурили…
Но узнать, что же за тайну раскрыл остальным командирам танкист, Твайлайт не удалось. Картинка покрылась рябью, и она снова очутилась в беседке. Михаил, казалось, был чем-то озабочен.
— Что-то не нравится мне она, — смотря куда-то за спину принцессе, пробормотал человек. — Какая-то она слишком тихая. Как бы не учудила чего…
— Опять ты остановился на самом интересном месте! — обратила внимание на себя аликорн.
— Организационные, скажем так, накладки, — улыбнулся гость сна. — Ничего! В следующий раз досмотришь!
— Меня кое-что очень заинтересовало, помимо этого непонятного капитана, — призналась Твайлайт, внимательно разглядывая Михаила.
— И что же? — проявил интерес он.
— Скажи честно, у тебя нет сына? Или младшего брата? — поинтересовалась принцесса.
— Детьми обзавестись не успел, — развел руками человек. — И с братьями не повезло. Только две младшие сестры.
— Племянники? — не сдавалась аликорн. — Кузены?
— Когда я последний раз был дома, — почесал затылок, вспоминая, Михаил. — Сестры обе были не замужем. Двоюродные, опять же, только сестры. А чего это ты так заинтересовалась моими родственниками?
— Понимаешь, сегодня я внимательнее присмотрелась к тому водителю. Тынову… — объяснила свой интерес Твайлайт. — В прошлые ночи он нигде особо не появлялся. А сегодня я его хорошо рассмотрела, когда он проверял машину и помогал укладывать на сиденье раненого. Я поняла, на кого он похож…
— И на кого же? — заулыбался гость ее сна.
— На тебя! — озвучила свою догадку Твайлайт. — Только значительно более молодого! Лет на пятнадцать моложе. Правда, не уверена, что правильно могу определить разницу в возрасте по лицу человека…
— О как! — казалось, удивился гость ее сна. — Ну, оставлю тебя с этой мыслью наедине!
Тут же он щелкнул пальцами и исчез, а сон принцессы сменился на что-то неразборчивое.
Утром, проснувшись, аликорн никак не могла отделаться от этой навязчивой мысли. Почему тот водитель выглядел, как помолодевшая копия ее странного знакомого? Если у него нет близких родственников, то мог ли это быть он сам? Но, если это так, то тогда человек и сейчас должен был выглядеть молодым. Ведь прошло всего четыре года…
Так и не придя ни к какому определенному мнению, Твайлайт отложила эту мысль на потом. Поезд уже прибыл в Кантерлот, где ее ждали куда более важные дела.
(1) — В РеИ Кенигсберг был переименован в 1946-м году почти сразу после смерти Калинина и назван в его честь. Здесь же Всесоюзный Староста получил помощь от Луны и, вероятно, проживет подольше. Зато Жданов умер раньше, чем в РеИ. Так что и название для города изменилось.
(2) — Рот Фронт — интернациональный пролетарский жест: поднятая правая рука со сжатым кулаком. Очевидно, Роман принял Кребса за немецкого коммуниста.
(3) — В РеИ 61-й СК действительно оборонял Могилев летом 1941-го. Однако к началу августа был окружен и разгромлен и никаких поставок, разумеется, обещать не мог.
Глава 38
Возвратившись в Кантерлот, Твайлайт первым делом поспешила к Селестии. Белая аликорн с радостью приняла свою бывшую ученицу, выслушала и одобрила ее действия. Даже инцидент, произошедший с Деканозовым, в котором младшая принцесса видела частицу своей вины, не опечалил правительницу. Она еще раз подбодрила фиолетовую аликорна и даже припомнила пару случаев, когда послы, которых ей приходилось принимать, совершали куда более бестактные поступки. В Кристальной империи, правда, все вышло с точностью до наоборот, но в итоге закончилось хорошо.
Потом повелительница Солнца пригласила Твайлайт отобедать с ней. Младшая принцесса согласилась и в итоге, объевшись под благосклонным взглядом Селестии сладостями, еще пару часов отлеживалась в полудреме, приходя в себя и переваривая пищу.
Окончательно восстановившись и отбросив сонливость, аликорн направилась на поиски Луны. Но принцессы ночи опять нигде не было. Вальтер, заседавший в своем кабинете над горой исписанных бумаг, объяснил ей, что темно-синяя аликорн занята какими-то важными и очень срочными разработками и просила ее не беспокоить.
Твайлайт, в общем-то, только хотела поинтересоваться, не было ли вестей от экспедиции в прошлое. Но здесь человек смог удовлетворить ее любопытство. Правда, результат был не таким, какого она ожидала. Никаких вестей из-за портала пока не пришло. В итоге, Толлер убедил ее в том, что отсутствие новостей — это само по себе хорошая новость.
Более-менее успокоенная, аликорн направилась в свою столичную квартиру. Там, проверяя почтовый ящик, она обнаружила письмо от Дэринг Ду.
Очень удивленная этим фактом, принцесса подробно изучила его перед прочтением. Послание было отправлено не по почте, а просто опущено в ее ящик. Но когда пегас могла это сделать, если она сейчас в экспедиции в прошлом?
Решив больше не терзать себя загадками, аликорн приступила к чтению. Текст письма многое объяснил. Выходило, что Дэринг обнаружила нечто интересное и хотела застать Твайлайт дома, но, похоже, они разминулись. Вероятно, потому, что археолог отправилась в экспедицию за Рэрити, а принцесса поехала в Кристальную империю.
Интереснее всего была причина, по которой искательница приключений обратилась именно к Твайлайт. Она нашла что-то необычное в катакомбах под столицей. И это было напрямую связано с людьми. Правда, пегас сообщала, что находка вызывает только общий интерес. Ничего опасного или полезного она в ней не нашла.
Искательница приключений сожалела, что не смогла лично передать аликорну информацию, но оставила подробный план пути, по которому она шла в подземном лабиринте, и описания некоторых значимых мест.
Послание очень заинтересовало принцессу. Единственное, что она не поняла, так это то, почему пегас не рассказала ей все это, когда они встречались, планируя экспедицию. Выходило, что свою вылазку в катакомбы она совершила непосредственно перед отбытием в прошлое…
На следующий день у принцессы были планы, поэтому она решила, что послезавтра обязательно наведается в указанное место. Ведь Дэринг уж точно не стала бы беспокоить ее по мелочам!
В предвкушении скорой исследовательской прогулки она и уснула.
Михаил, встретивший ее в беседке, выглядел озабоченным.
— Что это ты сегодня какой-то невеселый? — поинтересовалась принцесса.
— Да вот гнетет что-то, — пожаловался человек. — Предчувствие какое-то нехорошее… Но ты не переживай! — через силу улыбнулся он. — Наш сеанс киноповести «Жизнь и похождения принцессы Твайлайт» отменен не будет!
Тут же он щелкнул пальцами, отправляя аликорна на другой уровень сна.
В библиотеке Твайлайт с большой пользой провела остаток дня. По многим темам, затронутым в разговоре с музейщиком, она смогла найти книги и прочитать более подробно. Даже раскритикованную смотрителем работу о том, что образ Сталлиона является собирательным, она нашла. И доводы там были приведены довольно логичные. Но вот в основном своем деле принцесса так и не продвинулась. Про неизвестные ей магические приемы, явно использовавшиеся в Сталлионграде, ничего узнать не удалось.
Зато аликорн неожиданно нашла для себя еще более интересное занятие. На ее вопрос о древнем сталлионградском языке библиотекарь сказал, что старинных документов на нем довольно много, но никто их не исследует. Дескать, ценности никакой они не представляют, написаны неразборчиво, изобилуют малопонятными сокращениями или просто плохо сохранились. Да и, к тому же, мало кто может читать на этом языке. Однако, если принцесса желает, то может получить во временное пользование и азбуку, и словарь и изучить мертвый язык самостоятельно.
Принцесса пожелала. Заодно она взяла и кучку пожелтевших документов для тренировки. Несколько таких стопок лежало в совершеннейшем беспорядке на самых дальних рядах. Никому эти древние листки были, похоже, не нужны, но хранились, что делало честь местной библиотеке. Приглядевшись, аликорн поняла, что на бумагу когда-то очень давно был наложен ослабленный аналог все того же заклинания консервации. Кстати, было бы неплохо найти что-нибудь и про него…
Впереди у Твайлайт был остаток дня и вся ночь до нового похода на «Лазурь». Да и после этого никто не заставлял ее уезжать сразу. Так что аликорн с энтузиазмом приступила к работе. Ей уже приходилось и раньше ускоренно изучать другие наречия. Правда, обычно рядом был носитель языка, а здесь — лишь старая пыльная бумага.
За час она осилила алфавит, загнав его к себе в память одним весьма полезным заклинанием. Точно так же она поступила и со словарем, в котором было не так уж и много слов. Всего несколько тысяч.
Однако это заклинание имело и существенный минус. Мозг, получив такое неожиданное и объемное вливание информации, потребовал немедленного сна для ее обработки. Принцесса знала об этом эффекте, но, похоже, перестаралась. К счастью, для таких как она в этой библиотеке была специальная комнатка. Сегодня она пустовала, и Твайлайт, попросив разбудить ее в начале следующего дня, завалилась на кровать и отключилась.
Утром никаких неприятных симптомов не ощущалось. Поэтому принцесса, предупредив, что еще заглянет, бодро направилась к проходной «Лазури».
Однако хорошее настроение быстро улетучилось, когда хмурый пони выдал ее вчерашнее рассмотренное прошение с резолюцией: «Отказать по причине отсутствия надобности посещения». Несколько удивленная и обескураженная таким ответом, она поинтересовалась, как же может все-таки организовать себе пропуск. В ответ ей заявили, что это можно сделать через вышестоящую инстанцию. А в данном случае ей являлись некий советник по промышленности и сама принцесса Селестия.
Довольно хмыкнув, аликорн ушла. Быстро написав письмо бывшей наставнице, она вдруг поняла, что Спайка рядом нет. Пришлось отправлять его обычной почтой. А это означало, что около суток оно будет ехать на поезде и еще сколько-то времени проведет на сортировке, прежде чем попадет к Селестии. В том, что старшая принцесса решит этот вопрос, Твайлайт не сомневалась. Но теперь ей нужно было минимум двое суток ждать ответа. С другой стороны, у нее теперь появлялось дополнительное свободное время. Поэтому, не очень расстроившись, аликорн направилась обратно в библиотеку.
Там ее ожидали вчерашние документы. Решив отвлечься от неприятностей с доступом, она с головой погрузилась в книги. Быстро изучив и запомнив немногие известные ныне правила словообразования и построения предложений, принцесса посчитала, что готова приступить непосредственно к чтению документов.
Однако тут же она столкнулась с проблемами, упомянутыми библиотекарем. Те, кто когда-то писал эти тексты, явно не удосужились подумать о тех, кто будет их читать спустя столетия. Некоторые прописные символы сильно отличались от своих печатных аналогов. А некоторые еще и сильно изменялись в зависимости от почерка писавшего. И если бы не тренированная память и магическая поддержка, то пришлось бы принцессе смириться с неудачей. С немалым трудом, например, она поняла, тупо перебирая слова, что одну и ту же букву некоторые писали, загибая хвостик вниз, другие же поднимали его вверх.
Порой целые куски текста она не могла прочитать, откладывая листы. Также ее удручало и отсутствие каких-либо ценных данных. Несколько прочитанных ею листов являлись разнообразными хозяйственными отчетами, сметами и прочими совершенно обыденными документами. Перерыв аликорн решила сделать после прочтения перечня необходимого продовольствия, так как поняла, что это самое продовольствие необходимо и ей самой. Уточнив в библиотеке, где находится ближайшая столовая, она направилась туда и плотно поела.
Придя с обеда, Твайлайт еще пару часов потратила, накапливая и запоминая образцы букв и вычисляя новые слова. Она уже уверенно читала написанные разным почерком тексты. Да она уже и разделяла тексты по авторам в зависимости от почерка. Всего их здесь было четверо или пятеро.
Аликорн заинтересовалась, когда из-под очередной ведомости показалась картонная папка для бумаг. Она казалась не пустой, а на обложке было что-то написано, но от времени чернила сильно выцвели. «Кольту новое» — так разобрала для себя название принцесса. Второе слово было сокращено до трех букв, но других подходящих слов, кроме «новое», Твайлайт не подобрала. Название было интригующее, да и документы, похоже, лежа в папке, сохранились лучше, чем те, что лежали просто так.
Взяв первый листок, заполненный довольно неаккуратными буквами, аликорн углубилась в чтение. Прочитав небольшой текст, она ничего не поняла, хотя все слова были знакомы. Уже медленнее она начала перечитывать.
«Наш Свинтус на подъеме. Читает местным речи почти каждый день. Они в восторге и от него, и от Сталиона. Он становится слишком популярным».
Подписи под короткой запиской не было. Но поверх текста почти выцветшими красными чернилами ровным красивым почерком было написано «Ничего не предпринимай! Продолжай наблюдать и действовать по плану!»
Судя по названию папки, это письмо было отправлено полковнику Кольту. Но кто тогда писал красными чернилами? Он сам или кто-то, кому он подчинялся? Сам Сталлион? Но он тоже упоминался в тексте, правда, почему-то написан был с ошибкой. Твайлайт вспомнила раскритикованную музейщиком работу, где, кстати, в качестве одного из прототипов основателя города упоминался некий Свинтус. А тут она нашла такое неожиданное дополнение. Решив пока отложить этот документ, она взялась за следующий. Его, судя по почерку, написал обладатель красных чернил из прошлого письма:
«В Кантерлоте ожидаются проблемы. Готовь коробочку к отправке. Приоритет высокий».
Всего три коротких строчки. И только новые вопросы. Получается, что писавший правителю Сталлионграда находился в столице? И что это за таинственная коробочка, которая должна была решить его проблемы? В истории Эквестрии припомнить ничего похожего не удалось.
Отложив и этот листок в сторону, она начала просматривать следующие. Далее шли разнообразные отчеты. Они почти не отличались от рассмотренных ей ранее, только почерки были другие. В основном, было всего двое отправителей. И теперь аликорн уже не сомневалась, что вся эта корреспонденция приходила Кольту.
Очередное письмо вызвало живейший интерес, ибо, судя по подписи, отправил его тот самый Никель Цинко, про которого ей рассказывал музейщик. Да и содержание было подходящим. Маг писал, что необходимые для производства компоненты наконец-то найдены, и уже начата добыча. Что за производство, Твайлайт так и не смогла понять. В письме, видимо, были использованы какие-то специфические термины, перевести которые она не смогла.
А вот следующее письмо было еще интересней. Писал его явно таинственный житель Кантерлота. И был он, похоже, не в духе:
«Что ты натворил, болван?! Я же приказывал не применять насилие! Ты хоть понимаешь, что теперь весь проект под угрозой?
Немедленно и без оговорок выполнить следующее:
1. Объект на консервацию. Шелест прибудет максимально быстро и сделает все сама. Ты проконтролируй! Все оставляй, как есть. Вход должен быть недоступен снаружи, сообщение с ним только переносом. Местные должны быть уверены в небезопасности объекта.
2. Что в итоге с этим водителем? Попроси Шелест помочь! Если еще и он помрет, будет очень плохо.
3. Оставь там только Н. Цинко внутри. Он слишком ненадежен. И готовь его отправку на Рудный отрог. Пусть занимается делом.
4. Клопа придави, но только слегка, чтобы не вонял. Еще пригодится.
5. Остальных наших собирай и объясняй происшествие, как несчастный случай.
6. Ты теперь старший. Принимай командование без возражений.
7. Горожанам объявляй, что Сталион передал бразды правления тебе. Используй основную легенду. Сразу принимай присягу.
8. Закрывай наглухо эти болота. Никто не должен помнить, что там было! Предложения по легенде пришлешь со следующим отчетом.
О выполнении доложишь немедленно!»
Судя по тщательно разглаженным загибам, бумага когда-то была скомкана, но потом расправлена. Внимательно перечитав это письмо и поняв, что все переведено правильно, Твайлайт не на шутку разволновалась. И было от чего. Этот неизвестный запросто приказывал полковнику Кольту. Хотя из письма и следовало, что он еще не являлся на момент получения правителем города. И при этом как раз в письме ему было приказано захватить власть, отстраняя Сталлиона! И опять он здесь был написан с одной «л»! Ни в одном материале про основателя города и его сподвижников аликорн такого не видела.
И, наконец, последний пункт списка. Принцесса прокручивала в голове обрывки информации, полученной за последние дни. И разрозненные осколки «карантинная зона», «Замок Сталлиона», «закрывай болота», «предложения по легенде», «должны быть уверены в небезопасности» и «нашли лишь следы мощного взрыва» сложились в единое целое.
Они что-то спрятали на болотах! Твайлайт чуть было не прокричала это вслух. Сталлион, Кольт, Цинко и еще кто-то. И, видимо, это что-то довело их до конфликта между собой. А эти «предложения по легенде» не свелись ли к взрыву, уничтожившему дом Никеля Цинко? Но из письма выходило, что он при этом не погиб, как рассказывал музейщик, а был спрятан и отослан из города…
Энтузиазм аликорна просто зашкаливал. Она даже встала и начала бегать вокруг стола. Принцесса вдруг подумала, что эта странная история может быть связана с тем, зачем она сюда приехала. Ведь, как она сейчас думала, вся эта неизвестная магия была как-то связана с Никелем Цинко, так как, по словам того же смотрителя, «Лазурь» использует разработки этого древнего мага. А он, получается, мог и украсть их у Сталлиона, Кольта или кого-то еще, чьего имени история не сохранила.
Немного подумав и посмотрев на начинающее темнеть небо, Твайлайт поняла, что завтра отправится на болота.
В этот момент все покрылось рябью и пропало. Но аликорн не оказалась в беседке, как это обычно бывало. Через мгновение она заснула крепко и без снов и проспала так до самого утра.
На следующий день Твайлайт встала, очень недовольная своим регулярным гостем. Ночью он поступил очень невежливо, просто выкинув ее на самый нижний уровень сна. А ведь у нее было к нему столько вопросов! К какой тайне она подобралась, читая те пыльные документы? Что же спрятали на болотах основатели Сталлионграда? Почему она ничего этого не помнит?!
И, наконец, проанализировав свои лингвистические геройства, принцесса поняла, что нашла еще одну нестыковку. Если она уже учила «древний сталлионградский» язык, то почему Луне пришлось заново даровать ей его знание в джунглях?!
Все эти вопросы она решила задать человеку следующей ночью и вечером долго возилась в нетерпении. А на следующее утро аликорн с негодованием и разочарованием поняла, что всю ночь проспала обычным сном. Михаил не приходил…
Сегодня Луна наблюдала за сном Твайлайт лишь краем глаза. Она все равно не успела к его началу, и принцессу ночи совершенно не интересовали пыльные документы, в которые уткнулась ее младшая коллега.
Темно-синяя аликорн готовилась. Сегодня она расквитается за все! И это слишком много о себе вообразившее существо, зовущее себя Михаилом, получит по заслугам!
Аликорн только что получила последние недостающие параметры и удовлетворенно вздохнула. Ее план был близок к завершению.
Ну, не совсем ее. Надо было признаться, что основная идея принадлежала Эрвину.
— Ты зря пытаешься противостоять этому человеку прямо во сне Твайлайт! — сказал ей недавно Ховальдт, с беспокойством наблюдавший, как принцесса ночи ходила из угла в угол по своему кабинету.
— И что ты предлагаешь? — недовольно посмотрела на офицера аликорн.
— Ты же смогла установить местоположение Хубера, находясь в его сне, — ответил Эрвин. — Попробуй проделать то же самое и с этим русским!
— Думаешь, я не пыталась?! — сверкнув глазами, чуть было не рявкнула Луна. — Я так и не смогла найти его сон! Извини, — сбавив тон, добавила она. — Я сейчас, как понимаешь, не в настроении...
— Понимаю. Тебе это не удалось… — кивнул бывший оберст-лейтенант. — Тогда зайдем с другой стороны. Подкарауль его во сне младшей принцессы. Но не атакуй магией, как ты это делала. Во сне у него к ней, похоже, иммунитет.
— Просто в мире снов свои законы, которые эта тварь откуда-то хорошо знает! — пояснила принцесса ночи.
— Вот и переведи схватку в реальность! — сделал неожиданный вывод человек. — Этот Михаил ведет себя слишком самоуверенно. Сыграй на этом! Ты же можешь вычислить его местоположение через сон Твайлайт? Тогда тебе не придется снова рыскать по этим бесконечным катакомбам!
— Интересное предложение… — аликорн, пораженная идеей собеседника, застыла на полушаге. — Да… Пожалуй, этим можно будет воспользоваться!
— А дальше ты нагрянешь к нему в полной боеготовности, — констатировал Ховальдт. — В доспехах и под парой лишних заклинаний. И тогда никакие уловки этого русского не помогут ему. Все-таки он — человек. А ты — аликорн!
— Верно, — оскалившись, улыбнулась Луна. — Я воспользуюсь твоим предложением. И даже дополню его кое-чем!
Подготовка была выполнена на высшем уровне, но ее план все равно требовал высокой четкости исполнения. Принцесса ночи не собиралась давать противнику ни одной лишней секунды!
И вот, время пришло! Еще раз перебрав в уме все пункты плана, аликорн перешла к действиям.
Твайлайт, как раз досмотревшая очередную сценку до конца, была отправлена на нижний уровень сна. Ничего. Поспит одну ночь без сновидений. Зато не будет мешаться ей здесь. В ту же секунду Луна послала вдогонку дернувшемуся Михаилу два заклинания. Оба должны были пройти по ментальной связи из мира снов в реальность к отдыхающему телу ее противника.
Первое являлось сложным маяком, который должен был навести ее на соперника. Второе било по сознанию человека здесь, во сне. При удаче оно должно было отправить его в глубокий обморок. В этом случае в реальном мире он вообще не смог бы оказать ей сопротивления. В случае, если у него сработает какая-либо защита, заклинание жестко разрывало ментальную связь и схлопывало управляемый им сон. Сама Луна, за долю секунды до его срабатывания покинувшая мир снов, от этого никак не пострадала. А вот ее враг, даже если он сейчас придет в себя, будет испытывать тяжелые последствия незапланированного отката.
Очнувшись в своем теле, уже заранее облаченном в полный доспех, она тут же получила отклик от заклинаний. Маяк четко показал ей, где находится противник. Второе заклинание, судя по всему, не отправило Михаила в беспамятство. Но и последствий отката этой твари должно хватить с лихвой!
Телепортироваться прямо в указанную точку Луна не стала. Она предпочла перестраховаться и переместилась на пару десятков метров в сторону.
Темный и неширокий, но ровный коридор с плохо обработанными стенами. Пыль и мелкий мусор на полу. Опять она в кантерлотских катакомбах…
Через несколько шагов коридор поворачивал направо. Оттуда шел слабый свет. А еще принцесса услышала голос.
— Доигрался? А я тебя предупреждал! — произнесено, что характерно, было по-русски.
В ответ ему что-то тихо пробурчали. Похоже, Михаил был в сознании и не один. Но ничего! Сейчас она готова!
— Телепорт! Она здесь! — вдруг выкрикнул первый голос. — Одевай скорей!
Как они узнали об ее прибытии, принцесса задумываться не стала. Она коротким телепортом переместила себя на угол коридора, поднимая щит и активируя атакующие чары.
В нескольких шагах впереди виднелся дверной проем, откуда и исходил свет. Там, похоже, и находились ее враги. Однако выдвинуться туда аликорн не успела. Откуда-то из-под ее ног повалил густой дым, начавший быстро заполнять коридор. Ее противники решили поставить завесу? Это не будет проблемой! Презрительно фыркнув, принцесса ночи приготовилась спрессовать весь этот дым в дальнем углу коридора.
Вот только сделать это сразу же она не смогла. На следующем же вдохе нос вдруг что-то страшно обожгло, будто она вдохнула горсть перца. Через секунду заслезились и глаза. Хитрые твари что-то подмешали в дым! Отпрыгнув телепортом на несколько шагов назад, где искусственного тумана еще не было, аликорн попыталась привести себя в порядок. Первым делом она создала силовое поле под шлемом, чтобы раздражающий дым больше не беспокоил ее. Уже пострадавшие глаза, нос и горло она быстро привела в порядок средним лечебным заклинанием. Если они думали задержать ее этим дымом, то ошиблись!
В полной готовности Луна снова перенеслась на угол коридора. Тут же она метнула вперед заклинание, прижавшее весь туман к полу. В нескольких десятках шагов впереди принцесса ночи увидела спины двух людей. Один шел с трудом, опираясь на стену, а вот второй тут же развернулся к ней.
В первое мгновение аликорн опешила. Она ожидала увидеть лицо человека и, может быть, даже испуг на нем. Но вместо этого на нее уставилась круглыми выпученными черными глазами безухая и совершенно лысая голова с мертвенно бледной кожей. Рта видно не было, а вместо носа у твари имелся длинный гибкий хобот, конец которого был спрятан в висящую на длинном ремне, перекинутом через плечо, сумку.
Во всем остальном существо походило на человека, и через миг принцесса поняла, что видит всего лишь защитную маску, которая не позволяет ее противникам отравиться своим же дымом. Кроме маски, враг был одет в явно дорогой гражданский костюм. А еще на его шее тускло светилось разным цветом несколько больших граненых камней, каждый из которых висел на своей отдельной цепочке. В карманах человека также лежали многочисленные активированные амулеты, судя по тому, что их свет проникал даже через ткань пиджака.
Однако тут же ее озаботило кое-что другое. Спутник Михаила не был безоружен. Он держал обеими руками пистолет-пулемет и тут же, направив ствол на нее, открыл огонь. Оружие закашляло и, породив огромное облако дыма, выплюнуло в сторону принцессы короткую очередь. Именно глаголом «кашлять» нужно было описать звук, издаваемый автоматом. С оружием явно было что-то не так. Именно этим и объяснялось то, что очередь вышла короткой. Механизм просто не сработал при очередном выстреле.
Пули бессильно завязли в щите аликорна и упали на пол. И, пока ее противник судорожно передергивал затвор, Луна атаковала. В человека полетело комбинированное заклинание. Принцесса не собиралась убивать его. Им еще предстоит о многом поговорить!
Враг отшатнулся, а на его груди засиял, словно звезда, поглощая энергию, один из амулетов. Другой артефакт, лежавший у него в кармане, ярко вспыхнув, похоже, просто рассыпался от перегрузки. Сам человек остался невредим и снова направил на нее ствол.
Очередь вышла немногим длиннее предыдущей. Потом пистолет-пулемет опять заклинило. При этом оружие выбросило новую порцию дыма. Его было слишком много. Луна много раз видела, как стреляет человеческое оружие. Оно выпускало небольшие облачка. А здесь была целая туча, которая, вместе с вновь начавшим прибывать снизу дымом, позволила человеку развернуться и бегом скрыться в этом рукотворном тумане. Бесполезный автомат он оставил болтаться на ремне, не пытаясь вновь заставить работать. Аликорн ухмыльнулась, это только облегчало ей задачу.
Принцесса снова очистила воздух перед собой, однако, увидев пустой коридор, зарычала от злости. Впереди был еще поворот, и противники успели добежать до него и укрыться за углом. Переместившись туда, Луна снова увидела спины убегающих от нее жалких людишек. Дыма здесь почти не было. То ли он кончился, то ли в этом коридоре вообще не был предусмотрен его запуск.
Но это мало волновало разозленную аликорна. Она вновь кинула в спину заднему человеку атакующее заклинание. Левую полу его пиджака просто оторвало, когда в его кармане не рассыпалось, а, судя по сему, взорвалось от перегрузки сразу несколько амулетов. Правда, другие еще работали, и противник вновь остался невредим. Ее враг развернулся и, держа в правой руке револьвер, открыл огонь, выпустив по ней весь барабан. Левой конечностью он сжимал особо крупный самоцвет, генерировавший перед хозяином интенсивное защитное поле. Уже собиравшаяся рывком телепортироваться к нему, Луна отказалась от этого. Артефакт в руке противника ей с первого взгляда очень не понравился. Но тот, видя, как все пули без толку упали на пол, сунул пистолет за пояс, развернулся и снова бросился бежать. Его напарник был уже на несколько десятков шагов впереди и готов был достигнуть очередного поворота.
Такого интенсивного боя план Луны не предусматривал, но, хоть события развивались и не по сценарию, сила была на ее стороне! Человеческое оружие бессильно против ее магии здесь, на Эквусе. Да, у людей оказалась неожиданно хорошая защита. Но, похоже, скоро у них закончатся действующие артефакты! Так что ее соперники не убегут далеко! Передвигаться она тоже может быстрее нескладных двуногих!
Устремившись в погоню, Луна не обратила внимания на то, что оба ее соперника подозрительно прижимались к правой стене.
Вспышка выстрела сверкнула, казалось, прямо в середине глухой стены возле поворота. Пуля ударилась в ее щит, и он, к удивлению принцессы ночи, рассыпался, чтобы через миг автоматически восстановиться. В ту же секунду передняя левая нога, на которую Луна в этот момент опиралась, получила сильнейший удар и подвернулась. Аликорн чуть не полетела кувырком на пол. Раскинув крылья и взмахнув ими, чиркая кончиками маховых перьев по стенам, она удержала равновесие, поджав раненую ногу.
Через секунду откуда-то последовал новый выстрел, пробивший и основной, и резервные щиты. По ее правому переднему наголеннику что-то ударило, с мерзким взвизгом отскочив в сторону. Неведомый стрелок явно был опаснее убегавших людишек. Но где он находился?!
Луна телепортировалась на угол, сокращая дистанцию и сектор обстрела. В стене здесь на уровне лица человека была пробита узкая амбразура, почти незаметная издалека, но никого живого за ней не чувствовалось. Значит, и третий человек только что был рядом! Как и тогда, когда они подло пленили ее, он сидел в засаде!
Подняв еще три щита различной конструкции, аликорн аккуратно двинулась за беглецами. Наступать на пострадавшую ногу было больно, крылья раскинуть не давали сошедшиеся стены, а телепортироваться вперед принцесса ночи теперь опасалась. Да и впереди все подозрительно затихло.
За очередным поворотом оказался тупик. Небольшой отнорок вел к той самой амбразуре, а основной коридор заканчивался стеной. И он был пуст!
Едва сдерживая злость, Луна остановилась и огляделась. Как же так?! Как эти людишки ускользнули от нее?
Несколько раз глубоко выдохнув, аликорн попыталась успокоить себя. Когда это ей более-менее удалось, она занялась тем, что ей оставалось — осмотром поля боя, которое осталось за ней. Впрочем, это было слабым утешением.
Внимательно осмотрев стену, принцесса поняла, как сбежали люди. Перед ней был стационарный телепорт. Эта редко применяющаяся из-за своей сложности конструкция позволяла простым пони или слабым магам перемещаться из одной точки в другую. В отличие от телепортации аликорнов, этот артефакт был направлен строго в одну точку. И вход его тоже был привязан к поверхности, на которой однажды был создан. В данном случае к этой стене.
Попробовав активировать заклинание, принцесса не преуспела. Похоже, этот телепорт был рассчитан на ключ-активатор, которого у нее не было… Зато откуда-то был у людишек! Теперь она точно поняла, что ее противниками были не замаскированные чейнджлинги, не кто-то еще, а именно люди. И они были слишком хорошо экипированы!
Луна подняла левую переднюю ногу, которая до сих пор ощутимо побаливала, и осмотрела наголенник. На нем обнаружилась глубокая вмятина, в середине которой торчала сплющившаяся пуля. Похоже, ее совокупная защита все же выдержала. Вот только снаряд остановили ее зачарованные доспехи, а не магический щит. Она отсоединила часть брони и осмотрела ее изнутри. Пуля почти пробила зачарованную пластину, сделав совсем небольшое отверстие и застряв. Доспех справился, но при движении наголенник мешал и царапал острыми рваными краями пробоины, поэтому принцесса убрала деталь в подпространственный карман. Ее левая передняя нога получила только сильный удар, но не более того. Однако с тем, как пуля пробила ее щит, следовало разобраться…
На правом наголеннике при осмотре обнаружилась длинная и глубокая царапина, которую оставила срикошетившая пуля, которая, к счастью, ударила в броню по касательной.
За следующий час принцесса подробно изучила весь этот участок катакомб, оказавшийся изолированным от основной системы. Вход сюда был возможен только через тот стационарный телепорт, либо через прямое перемещение, как это сделала она. Кстати, в другом конце коридора, в котором она появилась сначала, тоже был стационарный телепорт…
А еще Луна собрала все гильзы и пули, которые смогла найти. Сама она мало понимала в этих боеприпасах, но знала, что кое-кто имеет специалистов, которые смогут многое сказать ей по этим уликам.
К сожалению, осколки взорвавшихся камней ничего ей не дали. Структура чар была полностью уничтожена. Кстати, в комнате, где первоначально находились люди, она нашла очень большой разбившийся кристалл. Похоже, этот артефакт использовал Михаил для посещения снов. Теперь понятно, как не имевший рога человек применял сложную магию. У него был искусственный резонатор. Это объясняло, как он смог дважды оказаться сильнее ее, хоть и в чем-то одном. Оставалось надеяться, что запасного кристалла у ее противника не было.
В остальном же комната не подарила ей почти ничего интересного. Здесь стояла стандартная человеческая кровать. Также были стулья, стол, тумбочка. Но еще кое-что необычное Луна все же нашла. В углу в специальной нише стоял странный агрегат. Он напоминал вытянутую в длину железную бочку, лежащую на боку. Сверху на ней были какие-то наросты, один из которых имел горловину для заливания жидкости. Еще тут был укреплен небольшой баллон, на котором был установлен прибор с круглой шкалой и одной стрелкой. Судя по всему, это был манометр. А из торца бочки исходила труба, подсоединенная к шлангу, уходящему куда-то в стену. Рядом находился и переключатель, так и оставшийся вывернутым на максимум. Похоже, прибор израсходовал весь заряд…
Отсоединив шланг, Луна подняла машину телекинезом и внимательно осмотрела. Она не смогла понять, что это такое, но обнаружила несколько мелких надписей, сделанных русскими буквами.
Кажется, когда-то Меркулов смел попрекать ее отсутствием улик. Вот теперь ей есть, что ему предъявить! Собрав трофеи, аликорн переместилась в свои покои. В ближайшее время она отправится к хитрому министру. Интересно, какую информацию смогут извлечь из находок его клевреты…
Павел Зуев в бинокль осматривал приближающийся город, в который они прибывали с заметным опозданием.
Все в этой экспедиции с самого начала шло наперекосяк. Началось все еще с немца, которого эквестрийская сторона по каким-то причинам решила включить в состав группы. Первоначально старший лейтенант подумал, что это — провокация, хотя смысла ее и не уловил. Потом, наблюдая за общением Кребса и Старлайт, он сообразил, что Руперт каким-то образом смог втереться в доверие к пони…
Правда, это совсем не означало, что таким же доверием к бывшему обер-фельдфебелю собирался проникнуться Зуев. Нет, он не стал устраивать скандал или что-то подобное. В текущей ситуации это было бы излишне. Но Селиванова и Лобова Павел предупредил и приказал при случае не церемониться. Меньше всего ему хотелось получить пулю в спину от этого фашиста.
Единорог и пегас произвели на офицера неплохое впечатление. Старлайт, которой доверили общее командование, неплохо справлялась со своими обязанностями, решения принимала взвешенные и своевременные. Дэринг порадовала его, когда смогла четко и правильно корректировать огонь миномета. Причем оперировала она не этими их дурацкими «шагами», а привычными и понятными метрами. Интересно, откуда она узнала про человеческие меры длины? Кребс что ли натаскал?
После высадки все было в пределах нормы. Пока они не разделились…
Что произошло с их корзиной, и почему она не смогла продолжить путь, никто из их тройки так и не понял. Пегасы просто, несмотря на возражения, опустили их и принялись изображать бурную деятельность по ремонту. Именно изображать, это Павел хорошо понял. Но что он мог в этой ситуации сделать? Приставить ствол к голове старшего летной команды, который с честными глазами объяснял им, почему они не могут лететь в Кантерлот дальше? Это было бы плохой идеей…
То, что их весьма профессионально разделили, Зуев понял сразу. Его спутники пришли к тем же выводам, но это ничего не дало троице. Им оставалось только, максимально усилив бдительность, ждать продолжения пути.
В итоге, под вечер они все же взлетели, и сейчас Павел рассматривал конечную цель их полета.
— Совсем не похоже на город, который мне довелось видеть в нашем времени, — констатировал он.
— Да… — согласилась единорог. — Очень подозрительно. Девятьсот лет назад, то есть сейчас, столица, насколько помню, уже должна была обрести очень похожий на современный вид. В общих чертах, конечно же. А здесь я не вижу ничего общего!
— Одно из двух, — добавил Лобов. — Либо это не Кантерлот, либо мы не в том времени, о каком первоначально думали. Ставлю на второе.
— Скоро узнаем, — подытожила Старлайт. — Держите свое оружие наготове. Вся эта ситуация мне здорово не нравится…
Приземлились они во дворе замка, стоявшего в центре города. А встретил прибывших человек… Вот уж кого Павел не ожидал здесь увидеть. Встречающий был облачен в гражданский костюм, имел довольно большой рост и светлые волосы. На этом особые приметы заканчивались.
— Роман Елецкий, — представился человек. — Рад приветствовать вас в столице! Прошу простить за случившуюся накладку.
Старлайт, с подозрением посматривая на этого странного Елецкого, представила себя и спутников, а потом поинтересовалась:
— Где вторая часть нашей группы?
— Они без задержек прибыли сюда, и мы разместили их со всем возможным комфортом, — широко улыбаясь, ответил Роман. — Если хотите, я провожу вас к ним.
— Лучше пригласи сюда кого-нибудь, — потребовал Зуев.
— Не доверяете, товарищи командиры… — несколько огорченно констатировал Елецкий. — А ведь мы вам сами весточку послали!
— Стандартные меры предосторожности, — ответил Павел. — Вы же понимаете, товарищ. Регламент такой.
— О да! Регламент я знаю, — снова заулыбался встречающий. — Может быть, вы даже выберете, кого вам доставить во двор?
Старший лейтенант переглянулся со спутниками и озвучил свой выбор.
— Пригласите старшину Селиванова.
— Подождите немного, — попросил Роман и, похоже, отправился за солдатом.
— Что за чертовщина? — тихо поинтересовался Лобов, когда они остались одни посреди двора. — Откуда тут этот Роман? Мне всегда говорили, что Эквестрия не имела контактов с людьми до этого года.
— Я удивлена не меньше вас! — ответила Старлайт. — Подождем Федора. Может быть, нашим спутникам уже удалось что-то разузнать.
В этот момент старшина как раз появился в одном из дверных проемов. Выглядел он здоровым и адекватным. Помахав прибывшим рукой, Селиванов поспешил к ним.
— Ну, наконец-то! — произнес он, подойдя. — Мы тут уже вас заждались.
— Что здесь происходит? — поинтересовался Зуев.
— Вы видели Титова и Рэрити? — дополнила единорог.
— Пойдемте в помещение, — приглашающе махнул рукой старшина. — Нам есть, что рассказать!
Проследовав за ним, спутники вошли в здание и вскоре оказались возле предоставленной им комнаты. Из-за двери был слышен спор.
— Ну, и где тебя черти носили?! — весьма недовольно поинтересовался, судя по голосу, Кребс.
— Да уж поверь, я провела время с гораздо большей пользой, чем вы двое! — ответила ему явно Дэринг.
— Тебе было сказано сидеть в комнате до выяснения обстоятельств! — рыкнул бывший обер-фельдфебель. — А ты проигнорировала прямой приказ! А теперь заявляешься как ни в чем не бывало!
— С каких это пор ты стал тут командовать? — ничуть не смутилась искательница приключений. — Пока вас водили на допрос к этому Роману, я, между прочим, обнаружила, где держат Титова!
На этом их спор прервался, так как в помещение зашли остальные члены отряда.
— О! Явились, не запылились… — буркнул вместо приветствия Кребс.
— Рассказывайте, что вам удалось узнать! — потребовала единорог. — Что за странный человек нас встретил?
— Понятия не имею, кто он такой, — ответил за всех Руперт. — Зовут Романом, по-русски говорит, вроде, без акцента. По поведению похож на полицейского. Очень интересовался итогами прошедшей войны… Ах да! — он, ухмыльнувшись, посмотрел в глаза Старлайт. — Персонально для тебя у меня есть потрясающая новость! Наш новый знакомый знать не знает про Рэрити!
— Как это? — несколько опешила командир группы.
— А вот так! — развел руками бывший обер-фельдфебель. — Титов у них сидит где-то здесь. Эта бузотерка, — он кивнул на пегаса. — Уже самовольно провела его поиски. Утверждает, что успешно… А вот про твою завитую подружку этот человек не слышал.
— Подтверждаю, — произнес Селиванов. — Я тоже с ним беседовал. Я уверен, что это — наш советский человек. Но откуда он тут взялся, не представляю. И про Рэрити он в первый раз услышал от нас…
— Неужели все выводы Твайлайт были ошибкой? — ошарашено спросила Старлайт. — Хотя рано делать выводы! Нужно во всем здесь разобраться!
— Говоришь, обнаружила Титова? — тем временем, поинтересовался Лобов у искательницы приключений.
— Если это кого-то еще интересует, — хмыкнула та. — То, да. Нашла! И даже парой слов перекинулась.
— И где он? — Зуев решил подключиться к диалогу.
— Сидит в камере в подвале, — ухмыльнулась археолог. — Вроде как, за какую-то драку…
— Нужно с ним поговорить! — решила единорог. — Если даже этот Елецкий не видел Рэрити, то про нее что-то должен знать старший сержант!
Устроить встречу с Титовым оказалось не так уж и сложно. Улыбчивый Роман легко согласился проводить к нему двоих членов отряда. Отправились, разумеется, Зуев и Старлайт.
Обнаружился сержант действительно в тюрьме. Похоже, он спал в камере, но, услышав звук открываемой двери, проснулся и сел на нарах, протирая глаза.
Павел, пропустив вперед единорога, зашел в помещение.
— Ой, товарищ лейтенант! — узнав, обрадованно поприветствовал его Титов. — Наконец-то! То есть, это… — он подобрался, встал и поздоровался уже как положено. — Здравия желаю!
— Старший лейтенант, — поправил его Павел. — Вольно… А мы, как ты догадался, за тобой! Рассказывай. За что сидишь?
— Да я не при чем! — заявил солдат. — Вчера кони какие-то местные пристали. Докапываться начали, офонарели совсем. Ну, я и двинул самому борзому в челюсть… Вообще-то странно… До этого они вообще меня стороной обходили…
Зуев переглянулся со Старлайт. Единорог кивнула. Похоже, она пришла к тому же выводу — сержанта специально спровоцировали и упрятали сюда, чтобы он не попался на глаза прибывшей группе раньше времени.
— А этот старшина как раз мимо проходил! — заявил Николай. — Ну и отправил меня на губу, козел!
— Какой старшина? — заинтересовался старший лейтенант.
— Ну, Роман! — пояснил узник. — Высокий такой, белобрысый. Я ж слышал его голос, когда вы зашли. Он вас, наверное, сюда провожал. Он — старшина милиции. Я его в форме видел, и удостоверение у него есть.
— Чушь какая-то… — вздохнула Старлайт. — Откуда тут мог взяться этот милиционер?
— Чего не знаю, того не знаю… — развел руками Титов. — А ты, кстати, кто? Ты с товарищем старшим лейтенантом?
— Меня зовут Старлайт, — представилась единорог. — И да, ты прав. Мы здесь, чтобы вернуть домой тебя и Рэрити. Кстати, расскажи, что тебе известно про нее.
— Рэрити? — удивленно уставился на нее сержант. — А! Понял! Это ж ту белую магичку так звали! Мы с ней вместе из портала вывалились!
— Уже хорошо, — констатировала волшебница. — Вы, по крайней мере, попали сюда вместе, как мы с Твайлайт и предполагали. Где она сейчас?
— А я откуда знаю? — выпучив глаза, выдал Титов. — Дома, наверное. Чай пьет с булками. Это ж меня тут кинули, а ее сразу обратно забрали!
— А теперь объясни подробнее, — прищурившись, потребовала Старлайт. — Кто и куда забрал Рэрити?
— Да что ты привязалась-то ко мне! — возмутился солдат. — Сказано же тебе — не знаю!
— Так… — выдохнула, успокаивая себя, единорог. — Зайдем с другой стороны. Ты сказал, что вы попали в это время вместе.
— Ну да, — кивнул Титов. — Я не всеку чего-то, чего от меня надо-то? А, товарищ старший лейтенант? — он с надеждой посмотрел на Зуева. — Я ж, с какой стороны ни посмотри, лицо пострадавшее!
— Ишь ты, — усмехнулся Павел. — Какие ты термины знаешь… Отвечай на вопросы. Пока это все, что от тебя требуется.
Вообще, наблюдать за общением единорога и сержанта, которые пока категорически не понимали друг друга, было забавно. Сам бы он уже давно построил этого недалекого парня и получил бы все, что нужно.
— Тогда расскажи, — потребовала Старлайт. — При каких обстоятельствах вы расстались.
— Ну, мы это… — почесал в затылке сержант. — Вывалились когда в горах, у меня две банки крабьего мяса было. Фу, мерзость! Ну, вот… Мы переночевали, одну банку сожрали. А потом и расстались!
— О Селестия! — выдохнула волшебница. — При чем тут мясо?
— Не, ну ты ж сама спросила про обстоятельства! — озадачился Титов. — Я тебе и рассказал.
— Титов! Кончай валять дурака! — решил прийти на помощь спутнице Зуев. — Рассказывай подробно, что произошло после того, как вы с Рэрити вышли из портала!
Из дальнейшего рассказа узника стало понятно, что с единорогом он расстался уже очень давно. Он не знал, куда она пошла, не помнил, сколько дней назад они расстались, не мог провести на место, где они виделись в последний раз.
Пообещав сержанту вскорости забрать его домой, старший лейтенант и единорог покинули камеру.
— Итак, последняя ниточка, к сожалению, почти оборвалась, — констатировал Павел.
— Как же все неудачно! — расстроенно произнесла Старлайт. — А он ведь не врал. Он сам был убежден в том, что портал был открыт без него, и Рэрити забрали в наше время. Но мы-то ведь знаем, что он ошибся…
— Только это знание нам ничего не дает… — добавил Павел. — Хотя можно еще потолковать с этим милиционером… Если узнать, где обнаружили Титова, то можно выйти и на место, где они расстались с Рэрити. Поискать следы…
— Надо посоветоваться с остальными, — решила волшебница. — Идем!
Завершив разговор, они отправились в выделенное отряду помещение.
Старший лейтенант не сомневался, что их разговор с Титовым был подслушан кем-то из местных. Именно поэтому он не стал пока задавать узнику некоторых вопросов. Все, что тот им рассказал, он уже, в любом случае, до этого поведал и обитателям замка. Так что ничего нового, в отличие от Павла и Старлайт, они узнать не должны были. А командирам экспедиции пока хватило и полученной информации.
Теперь оставалось решить, что им в этой ситуации делать…
Нарком сидел в своем кабинете и просматривал полученные отчеты, которые сегодня были достаточно занимательными.
Влодзимирский, например, с подробностями описывал ход расследования, которое он провел для идентификации личности немца, который стал советником принцессы Луны. За прошедшее время его команда перелопатила кучу материалов и проверила всех пропавших без вести и погибших в районе окружения Девятой армии Вермахта штаб-офицеров и генералов.
И сейчас перед Всеволодом лежали две фотографии из личных дел. На одной был изображен унтер-офицер Толлер, на другой некий оберст-лейтенант Эрвин Ховальдт. И обе эти немецкие рожи подозрительно походили друг на друга… Теперь все сходилось.
Ознакомившись с личным делом штаб-офицера, Меркулов решил, что принцессе ночи, похоже, достался на редкость подходящий ей помощник. С одной стороны, из весьма высокого эшелона власти, осведомленный и компетентный. С другой стороны, почти не замазанный в военных преступлениях и, что самое главное, не идейный. Именно поэтому он и согласился работать в команде аликорна.
В докладе еще содержались предложения главного следователя по рычагам влияния на советника Луны, каковых, правда, было немного. Семьей тот так и не обзавелся, а родители его умерли еще до прошедшей войны. Оставались брат и сестра, которых сейчас потихоньку разыскивали в советской зоне оккупации.
Сложив документы в папку, глава НКГБ взялся за следующий доклад. Этот окольными путями пришел от Мерецкова. Наркома несколько дней назад встревожила статистика прибывающих в окрестности столицы воинских подразделений. И он решил неофициально попросить командующего Московским военным округом проверить ситуацию. Маршал в ответ сообщал, что сверху спущен указ о проведении масштабного военного парада на Красной площади в приближающуюся годовщину Великого Октября. Прибывающие из разных округов войска и должны будут участвовать в парадном шествии.
Это объясняло ситуацию, да и Мерецков был надежным и опытным военачальником. Поэтому Всеволод успокоено отложил доклад и хотел уже приступить к следующему. Однако зазвонивший телефон отвлек его. Секретарь сообщал, что принцесса Луна просит о срочной встрече. Велев проводить гостью в спецприемную, Меркулов встал и направился туда же.
Заняв место за столом, он позвонил секретарю и разрешил впустить посетительницу.
Пока она шла от двери до кресла, глава НКГБ внимательно всматривался в ее лицо. И у него сложилось впечатление, что принцессу распирают эмоции, которые та тщательно пытается сдержать и скрыть. Похоже, у нее произошло что-то важное.
— Доброй ночи, — поздоровалась Луна. — Хорошо, что мы встретились столь быстро…
— Рад приветствовать, — откликнулся Меркулов. — Но раз ты так настаивала на срочной встрече, то давай сразу перейдем к делу!
— Всенепременно! — ухмыльнулась аликорн. — А дело в том, что мне необходима консультация специалиста по оружию, боеприпасам и еще какого-нибудь техника. У меня появились улики на тех, кто в Эквестрии работает под вас!
— Отличная новость! — неподдельно обрадовался глава НКГБ. — Тут у нас общий интерес. Мне, знаешь ли, тоже интересно будет узнать подробнее про этих молодчиков… Вещественные доказательства у тебя с собой? — поинтересовался он, оглядывая собеседницу, у которой не было ни карманов, ни чемодана, ни чего-нибудь еще, где можно было принести улики.
— Конечно! — кивнула Луна, и тут же на столе наркома неведомым образом образовалась горка гильз и пуль. А сбоку от принцессы на полу появился массивный агрегат непонятного на первый взгляд назначения. — Вот, что мне удалось раздобыть, — прокомментировала гостья. — Этим в меня стреляли, — она посмотрела на пули. — А этим, судя по всему, пытались пустить дым в глаза, — взгляд ее переместился на механизм, стоявший на полу. — Я знаю, что у тебя есть эксперты, способные узнать по этим вещам много больше того, что стало известно мне.
— Влодзимирского ко мне! — связавшись с секретариатом, приказал Всеволод. — И двух бойцов из охраны. Генерал-лейтенант пусть заходит сразу, а солдаты должны ожидать в приемной!
Главный следователь появился уже через десять минут. Похоже, он тоже не спал этой ночью.
— Вызывали? — поинтересовался он. — Ваше Высочество! — поздоровался генерал-лейтенант с Луной, милостиво кивнувшей ему в ответ.
— Да, Лев Емельянович. Проходи! — нарком указал заместителю место напротив принцессы. — Нам требуется эксперт-криминалист для анализа этих боеприпасов, — кивнул он на лежащую на столе горку. — И инженер, который скажет нам, что это за агрегат, — он показал на стоявшую на полу металлическую бочку с прикрепленным баллоном.
— Пули с места преступления? — посмотрев на аликорна и мгновенно ухватив суть, поинтересовался Влодзимирский. — Как собирали?
— Телекинезом, конечно же! — фыркнула принцесса, для наглядности подняв пару гильз своей магией. — Если ты про отпечатки пальцев, то можешь не беспокоиться. У нас их вообще нет! — она, ухмыльнувшись, приподняла переднюю ногу в серебряном накопытнике. — Все, что найдешь, принадлежат преступникам.
— Превосходно! — обрадованный генерал-лейтенант извлек из кармана бумажный пакет, куда аккуратно, не касаясь пальцами, а взяв лист бумаги, сгреб все пули и гильзы.
Убрав пакет, он, увидев одобрительный знак Меркулова, вышел в приемную и вернулся с парой солдат.
— Так, бойцы! — распорядился Лев Емельянович. — Надеваете перчатки, берете вон тот агрегат и несете за мной! Давайте живенько!
Охранники с заметными усилиями вдвоем подняли улику и, кряхтя, вытащили в приемную. Главный следователь проследовал за ними.
— Первые результаты, полагаю, будут готовы через полчаса! — сообщил он перед тем, как покинуть кабинет.
— Теперь нам остается дождаться результатов, — произнес нарком, когда дверь закрылась. — И чтобы не проводить время впустую, я предлагаю кое-что обсудить…
— Я слушаю, — откликнулась Луна.
— Я вспоминаю, как ты избавила меня от головной боли, — начал издалека Меркулов. — Потом ты помогла Калинину…
— У тебя есть еще кандидат? — посмотрев ему в глаза, поинтересовалась принцесса.
— У меня есть пока только определенные соображения, — вздохнул нарком. — Скажи, можешь ты что-нибудь сделать, если инсульт уже произошел?
— С каким-то важным человеком произошел удар? — уточнила гостья.
— Да, ты права, — кивнул хозяин кабинета. — Один… очень важный человек сейчас почти недееспособен.
— Каковы последствия? — прищурившись, поинтересовалась аликорн.
— Нарушения памяти, речи и общей координации движений, — ответил Всеволод. — Удар повлек за собой тяжелые последствия.
— Скверно… — призадумавшись, сказала Луна. — Если такие симптомы, то мозг сильно пострадал. Парализована или затруднена работа его нервных центров…
После этой фразы она надолго замолчала, уйдя в размышления. Глава НКГБ не перебивал ее, ожидая решения. Наконец, спустя четверть часа, принцесса подняла взгляд на него.
— Я не возьмусь помочь в данном случае, — вздохнув, озвучила она свое решение. — Видишь ли, мозг — это самая важная и сложная часть организма. Когда его функционирование под угрозой, но еще не нарушено, это одно дело. Но, когда деструктивные изменения уже произошли, все становится намного хуже. Дело в том, что нужно разделять физиологическое здоровье мозга, мыслительную деятельность, нервную проводимость и перенаправление потоков магии… У вас, людей, — уточнила принцесса. — Последнюю составляющую можно опустить. Но это не делает процесс намного легче. Может быть, в Эквестрии я бы и взялась за исправление таких серьезных нарушений. Но не здесь…
— Я тебя понял, — постаравшись скрыть разочарование, произнес Меркулов. — Спасибо за подробный и честный ответ… Но, полагаю, скоро мы уже сможем узнать результаты анализа твоих улик. Предлагаю пройти в другое помещение.
Отдав распоряжения, Всеволод провел гостью в комнату, где можно было наблюдать через односторонне прозрачное стекло за допросами. Там они расположились в креслах и еще минут десять молча попивали горячий чай, который уже дожидался их на столике.
А потом дверь во второй половине помещения отворилась, и в допросную часть вошел Влодзимирский в сопровождении эксперта — низкого сухощавого и немного сутулого человека в больших очках.
— Располагайтесь, — Лев Емельянович показал сотруднику место за столом и положил перед ним пакет с трофеями Луны. — Прошу дать заключение вот по этим предметам.
— Что ж, посмотрим… — спокойно произнес эксперт, доставая из кармана лупу. — Пододвиньте мне вон ту настольную лампу! — попросил он.
Когда рабочее место было на нужном уровне освещено, криминалист приступил к работе. Он по одному пинцетом вынимал из пакета сначала пули, потом гильзы, осматривая их и раскладывая по разным кучкам. Через полчаса он закончил.
— Ну, что могу сказать, — подняв взгляд на генерал-лейтенанта, начал эксперт. — В основном, ничего необычного. Но кое-что интересное попалось… Итак. Пуль мы имеем три типа, гильз два типа. Вот это — стандартные револьверные пули для «Нагана». Семь штук. Все выпущены из одного ствола, и все ни во что не попали. По небольшим особенностям могу предположить, что пули польского производства. Но гарантировать эту информацию без дальнейшей экспертизы не могу. А на нее потребуется время. Маркировка гильз могла бы помочь, но револьверных гильз не представлено. Скорее всего, «Наган» после стрельбы не перезаряжали, и гильзы остались в барабане… — тут он ненадолго замолчал, глядя на Влодзимирского.
— Продолжайте! — потребовал тот. — Время на экспертизу у вас будет. А сейчас хватит и первоначальных выводов!
— Вот эта пуля, — эксперт поднял пинцетом сплющенный кусочек металла. — Стандартная винтовочная трехлинейная. После выстрела она на близкой дистанции ударилась под прямым углом в бронепластину небольшой толщины и частично пробила ее. Я бы не сказал, что это была каска. Судя по деформации пули, больше похоже на бортовую броню легкого броневика…
Нарком, внимательно наблюдая за Луной, заметил, как та неосознанно потерла правой передней ногой левую пониже колена. Понятно, откуда она выковырнула эту пулю… Остается только отдать должное ее доспехам. Эксперт, вон, сравнил их с защитой целого бронеавтомобиля.
— На пулю нанесены какие-то странные символы, — продолжил, тем временем, криминалист. Эти его слова вызвали недовольную гримасу на лице аликорна. — Что это такое, я не знаю. Зато могу сказать, что боеприпас очень старый. Произведен еще до Империалистической на Тульском патронном заводе. Это ясно по маркировке на гильзе. Вот, их таких две. Пуля одна. Видимо, вторую просто не нашли. Но самое интересное дальше! — эксперт ткнул пальцем в следующую кучку. — Здесь у нас пули для стандартного пистолетного патрона ТТ. А вот тут — он указал на горку рядом. — Гильзы от этого же патрона. Пули выпущены из одного ствола и также ни во что не попали. Деформация отсутствует. Главный интерес в том, что они все самодельные. Отлиты без всякой технологии из простого свинца из расчета, чтобы повторяли форму оригинального изделия. Баллистика у них должна быть отвратительная, только в упор стрелять. Поэтому я не удивлен, что они все ушли в молоко. Что касается гильз, то они фабричные, но неоднократно переснаряжались. Большинство из них, — он разделил кучку на две неравные части. — Довоенного производства Подольского патронного завода №17. Меньшая часть произведена этим же заводом, но в этом году, то есть уже в Барнауле (1). Кроме того, в последний раз они были снаряжены чем-то странным… — криминалист ненадолго задумался. — Видимо, не фабричным взрывчатым веществом, а, опять же, самодельным… Тут у нас есть один давший осечку патрон данного образца. Думаю, он снаряжен тем же составом, но на анализ, опять же, потребуется время... Вот такие первые выводы…
— Думаю, пока этого достаточно, — кивнул Влодзимирский. — Забирайте вещдоки и ступайте…
Эксперт вышел, а вместо него появилось трое солдат, затащивших и поставивших на стол принесенный Луной агрегат. Когда они вышли, в помещение шагнул высокий человек с седеющими волосами. Подойдя к механизму, он без подсказок со стороны генерал-лейтенанта принялся за осмотр. Много времени ему не понадобилось.
— Это — стандартный ТДП-3, — высказался эксперт. — Танковый дымовой прибор третьей модели (2). Насколько вижу, это — обычное серийное изделие производства завода «Компрессор». Все клейма на месте. Выпущен в тридцать седьмом году. Судя по остаткам креплений, предназначался для внешней установки поверх брони. На что ставился, точно не скажу, — инженер задумался. — Вероятнее всего, снят со старого Т-35 или Т-28. Но здесь потребуется уточнение. Думаю, по серийному номеру изделия можно будет найти соответствие. Состояние агрегата неплохое. Недавно использовался, а до этого стоял без действия, может быть, на консервации.
— Что-нибудь еще? — поинтересовался главный следователь.
— На данный момент все, — ответил инженер. — В дальнейшем можно попытаться проанализировать остаток действующего вещества, который наверняка есть в баке. Это даст нам возможность понять, для чего использовался прибор. Для распространения ОВ, или, наоборот, для дегазации. Или для постановки завесы…
— Ну как? — поинтересовался нарком, глядя на сидящую с кислой миной Луну. — Ты услышала то, что хотела?
— Подождем окончательных результатов, — ответила принцесса.
— Кое-что понятно уже сейчас, — заключил Меркулов. — Те, кто покушался на тебя, очень ограничены в ресурсах. Польские и даже царские патроны. Я уже не говорю про переснаряженные… Даже партизаны у нас оснащались лучше. Так что, если и могли быть еще какие-то сомнения в том, что эти люди не связаны с нами, они должны были отпасть.
— Это верно, — кивнула аликорн. — Но откуда же тогда взялись эти люди? Откуда у них дымовой прибор со старого танка?
— Могли снять где-нибудь на местах боев, — предложил Всеволод. — Много нашей техники досталось и немцам. А что касается самих людей… Это нам предстоит выяснить…
(1) — В 1941-м году с приближением фронта ППЗ был эвакуирован в Барнаул. После войны так там и остался.
(2) — ТДП-3 — Танковый дымовой прибор. Комплект специального оборудования для установки на бронетехнику. Разработан в 1932-33-м годах. Простейший вариант предусматривал установку всех устройств на основной емкости. В зависимости от типа жидкости мог использоваться для распространения ОВ, для дегазации и для постановки дымовых завес.
Глава 39
Сегодня Николай снова заявился к Рэрити под утро. Но, в отличие от предыдущих дней, у него не было для волшебницы никакой работы. Наоборот, он пригласил ее посмотреть на испытания, которые были запланированы в рамках окончательной проверки отремонтированного с ее помощью механизма.
Единорог согласилась. Конечно, она гораздо больше бы обрадовалась приглашению, например, в оперу. Но в этом захолустье такого подарка судьбы ждать не приходилось. Оставалось только довольствоваться тем, что имелось. Сидеть в комнате и ждать неизвестно чего ей уже наскучило. А так она сможет, помимо просмотра обещанного зрелища, еще и обстоятельно поговорить с человеком. У Рэрити уже накопилась масса новых вопросов, которые следовало задать ее спутнику.
Выйдя из здания, они направились куда-то вглубь территории, куда она сама еще не заходила. Оказалось, что за неширокой полосой леса здесь располагалась обширная голая низина. Деревья в ней почему-то не росли, а земля кое-где была словно перепахана. Волшебница никогда не увлекалась земледелием, но даже ее дилетантского взгляда хватило, чтобы понять — здесь работал очень неумелый пахарь. И, похоже, довольно давно. Раны на теле земли уже оплыли и поросли молодой травой. Еще она заметила несколько специально вырытых ям, одна из которых была заполнена мутной водой. Были и еще какие-то странные постройки из бревен. В целом же назначение этой местности оставалось непонятным.
— Николай, куда мы пришли? — еще раз оглядев низину, поинтересовалась Рэрити. — Что это за место?
— Полигон! — пояснил человек. — Разве не заметно? Учебный полигон! Так, — он огляделся. — Дальше мы не пойдем, сядем вон там, — он указал в сторону, где на пригорке недалеко от них была сколочена из грубых досок небольшая трибуна.
— И кого здесь учат? — уточнила волшебница. — И чему?
— Сейчас никого и ничему, — ухмыльнулся инженер. — Во время прошлых попыток местные ученички и угробили двигатель. Так что, как я понял, их обучение приостановлено.
Теперь единорог поняла. Та землеройная машина, что ждала в гараже починки мотора, и устроила здесь этот кавардак. А все эти ямы, рвы и канавы копали в рамках учебного процесса! Но что же, ей сейчас придется смотреть, как этот агрегат опять роет землю? Не очень-то интересно… Но, пока ничего не началось, надо успеть разговорить человека!
— Николай, скажи, — попросила она, устроившись на лавке рядом с инженером. — А кто такая эта Шелест? Ее вскользь упоминали все вы. И ты, и тот толстый полковник, и местный грубиян…
— Да зачем тебе про нее знать? — удивленно подняв брови, уставился на нее спутник. — Если ты про нее не слышала, то до твоего будущего она не дожила. Ко всеобщему счастью!
— Ну, мне все равно интересно, — похлопав ресницами, посмотрела на собеседника волшебница. — Неужели тебе сложно рассказать, пока мы ждем?
— Мне-то? — заулыбался человек. — Мне не сложно. Вот только рассказывать мне почти нечего. Я не знаю, кто она такая…
— Как это? — удивилась единорог.
— Очень просто! — ударил кулаком по коленке Николай. — Я даже не знаю, как она выглядит на самом деле!
— То есть она не пони? — уточнила Рэрити.
— Не знаю! — разгоряченно ответил инженер. — Видишь ли, первый раз, когда я ее встретил, она выглядела, как человек. Причем мужчина. Маскировалась стерва! Но я тогда ее сразу заподозрил! Потом, когда я ее видел, она выглядела… — он ощутимо замялся, явно подыскивая ассоциацию. — Ну, как если бы все ваши виды в один скрестить! И все равно не похоже! Рог, крылья, четыре ноги — все есть. Но она заметно больше. И при этом глаза как у кошки, а зубы как у тигра! Я, кроме нее, за все годы здесь другого такого монстра не встречал!
— Неужели ты говоришь о Найтмер Мун?! — ахнула пораженная внезапной догадкой волшебница.
— Понятия не имею, что ты имеешь в виду, — недовольно отмахнулся человек.
— Черная как безлунная ночь аликорн в серебристых доспехах и с переливающейся сотнями звезд гривой темно-синего цвета, развевающейся на невидимом ветру! — кратко описала темную ипостась принцессы Луны единорог.
— Не знаю, что такое «аликорн». Но и так ясно, что не то, — усмехнулся человек. — Ночи здесь все безлунные. Но то, что ты описала, вообще не похоже на Шелест! А может, то, что я видел, тоже не настоящий ее облик?! Я же говорю, если ты про нее не слышала, значит, сдохла она! Да и черт с ней! О! Слышишь? Едет!
Рэрити прислушалась и различила приближающийся гул. Похоже, мотор уже был установлен на место и теперь уверенно двигал в их сторону массивную машину. По мере приближения к звуку двигателя добавился еще и непрекращающийся металлический лязг.
Определив, откуда доносился шум, Рэрити посмотрела направо. Там из лесополосы выходила разбитая грунтовая дорога. Похоже, техника ехала по ней. Сосредоточившись на выезде, волшебница приготовилась наконец-то увидеть целиком починенную исключительно благодаря ее помощи землеройную машину. Кто знает, может быть, она тоже ищет и добывает драгоценные камни?
Долго ждать ей не пришлось. Через пятнадцать секунд массивная бледно-зеленая туша вывалилась из-за деревьев и, не снижая скорости, нырнула в низину.
Одного взгляда хватило волшебнице, чтобы понять — к земляным работам этот механизм не относится никак. Но и гадать о его предназначении не требовалось.
Рэрити, широко распахнув глаза, рассматривала представшего перед ней монстра. Огромная, что по длине, что по высоте, машина, тем временем, развернулась практически на месте, разворотив ходовой частью землю под собой. Далее она устремилась к дальнему концу низины, преодолевая различные препятствия. Судя по скорости, ее механическое сердце работало четко и уверенно.
Теперь единорог поняла, что полигон, который она видела перед собой, — это огромная полоса препятствий для тренировки экипажей вот этого страшного агрегата.
Ничего более уродливого у людей волшебница еще не видела. Над длинным, покрытым несуразными наростами и горбами, телом возвышалась, будто голова, раздутая башня, увенчанная, словно короной, странным подковообразным поручнем. А из нее торчала толстая и непропорционально короткая труба на массивной подставке. Что это такое, Рэрити узнала еще в джунглях. Пушка… Бронеавтомобиль тогда смог сбить из своего орудия, куда более тонкого, к слову, саму принцессу Луну!
В это время механизм, взревев, снова повернул на месте и двинулся в их сторону. Единорог отметила еще и три тонких ружейных ствола, торчавших спереди из башни и из двух нелепых наростов перед ней. И вот эту машину смерти она добровольно помогла поставить на ход?!
— Николай, что это? — выдохнула Рэрити, взглянув на соседа.
— Трехбашенный танк прорыва! (1) — с восторгом смотря на ужасную машину, произнес человек. — Зримое воплощение мощи РККА! Ни у одной страны таких больше не было! — надувшись от гордости, он даже повернулся к собеседнице, зачем-то подняв вверх сжатый кулак.
Единорог, скрывая недоумение, посмотрела на спутника. Чем в этой страшной машине, созданной для разрушения, можно было гордиться?! Но очень скоро ей стало не до этих мыслей.
Агрегат, тем временем, быстро пересек низину, и единорог на пару мгновений, отвлекшись на Николая, потеряла его из виду. Но ненадолго. Грохот, лязг и рев двигателя говорили, что машина совсем близко. И, тем не менее, появилась она неожиданно.
Пригорок, на котором они расположились, сильно возвышался над низиной, спадая в нее довольно крутым склоном. И вот из-за края этого склона вздыбился бронированный нос машины. Она поднималась все выше, и все сильнее задирался ее перед. Волшебнице показалось, что, когда он все же опустится, то просто упадет сверху на их трибуну и раздавит ее. Неожиданно, смотря на движущуюся в воздухе бесконечную ленту, с которой осыпались комья земли и клочья травы, она поняла, что значило вскользь брошенное грубияном выражение «намотать на гусеницы»...
Передняя часть танка, тем временем, все же перевесила, и он принял горизонтальное положение, остановившись и уставившись на единорога всеми своими орудиями. Земля при этом ощутимо вздрогнула. Где-то посередине, между непонятными нагромождениями металла, в открытом люке она увидела оскаленное в безумной улыбке лицо местного человека. Еще чуть-чуть, поняла Рэрити, и он направит своего железного монстра вперед, на них…
— Ну, хватит выпендриваться! — инженер отреагировал на появление вблизи страшной машины неожиданно спокойно и даже раздраженно. — Возвращайся в низину! — крикнул он, продублировав слова взмахом руки.
Механизатор вряд ли услышал его за грохотом мотора, но, усмехнувшись, кивнул, что-то нажал, и агрегат, взревев, развернулся на месте, обдав зрителей клубами выхлопных газов. После этого он почти бесшумно скатился вниз.
— Какой ужас! — высказалась Рэрити, дождавшись, пока дым рассеется. Только сейчас она заметила, что стоит. Видимо, вскочила она рефлекторно. — Зачем было так нас пугать?!
— Дурак он, — ответил Николай. — И шутки у него дурацкие! Я тоже этой его манеры новичков до обморока пугать не понимаю. Ты-то еще достойно отреагировала. Некоторые в панике убегали прочь или падали без чувств...
— Но откуда здесь этот чудовищный механизм? — единорогу потребовалось все ее самообладание, чтобы голос не дрожал. Но, приходя в себя, она задала, возможно, не самый умный вопрос.
— Оттуда же, откуда и мы сами! — разом погрустнев, процедил инженер, недовольно посмотрев на волшебницу. — Это — последний танк Шестого Механизированного корпуса. Все его собратья уже сотню лет как сгорели в сражениях или пущены на металл! А он застрял здесь с нами… Но и в этом мире ему, как видишь, нашлась работа. Как и нам самим…
— Он работал без поломок целый век? — уточнила Рэрити, заставившая себя более-менее успокоиться. Ей показалось, что слова ее собеседника про сто лет — лишь фигура речи. Однако тот опроверг ее предположения.
— Я сам удивлен, — кивнул человек. — Конечно, его применяли только в исключительных случаях, когда других вариантов не оставалось. Да и марш до места боев делать не надо было. Шелест хорошо умеет телепорты создавать. Но, все равно, по паре операций в год, насколько мне известно, приходилось совершать… — он посмотрел на машину, которая в этот момент плюхнулась в яму с водой, расплескав большую часть жидкости. — Дорвался Кирюха, — прокомментировал Николай. — Что ни говори, а механик-водитель он отменный! О чем это я? Ах да! Никакая техника не выдержала бы столь длительной эксплуатации! Если бы не консервация Шелест, танк давно бы уже рассыпался на запчасти!
— Консервация? — переспросила волшебница. — Никогда не слышала о таком заклинании.
— А вы, единороги, им и не владеете! — ехидно посмотрев на нее, усмехнулся человек. — Шелест наголову превосходит всю вашу породу по части магии! Ты, конечно, уникум, но до этой дряни и тебе далеко! В общем, суть его в том, что поверхность детали, на которую оно применено, как бы не стареет. Дерево не гниет, железо не ржавеет, краска не трескается, а резина не рассыхается! А механический износ не исчезает, но практически сходит на нет! Вот это настоящая магия! Это тебе не сгустками огня из рога пулять!
— Никогда про такое не слышала, — призналась единорог. — Но ведь я недавно устранила множество мелких повреждений на тех деталях, что ты мне подсунул!
— Да они были получены еще до наложения чар! Танк-то не самый новый. Еще до попадания сюда несколько лет эксплуатировался, — объяснил инженер. — Мы в какой-то момент его чуть ли не по винтику разобрали! И все детали Шелест обработала! И даже ее не хватило, чтобы за один раз все сделать. Уж насколько она сильнее любого единорога! И то выдыхалась. Долго мы тогда возились. Не одну неделю. Но результат ты видишь! — он указал на страшную машину. — Мелкие поломки и раньше были, но несущественные. Вот только в этом году коленвал и подвел… Не знаю, как его так испортить ухитрились…
— Но зачем вам здесь этот уродливый механизм? — спросила Рэрити, не ожидая услышать что-то приятное. И она не ошиблась.
— А ты думаешь, все эти племена, полисы, княжества и прочая муть добровольно стремятся встать на путь прогресса и присоединиться к нашему Союзу?! — спросил, истерично рассмеявшись, Николай. — Как бы ни так! Они предпочитают жить в дикости. Кто на уровне античности, а кто и в каменном веке! И нас норовят в нее опустить! Думаешь, Шелест настолько сильна, что способна брать города и разгонять орды дикарей в одиночку? Нет! Она, не спорю, классный специалист в определенных магических областях. Вот только, как я понял, специализации у нее все мирные — медицина, или магия жизни, как она ее называет. Еще иллюзия. Приборы магические она тоже отличные делает, правда, исключительно оборонительные. Помнишь, чем тебя мои геологи в горах приголубили? Ее работа! А еще мы, вон, один здоровенный кристалл, ею изготовленный, в танк поставили. Кирюха рассказывал, что он какое-то поле генерирует. Так вот, это поле магией еще никто не пробил. Даже несколько десятков единорогов одновременно пытались и не смогли!
— Вы поставили артефакт внутрь танка? — уточнила волшебница.
— А что здесь такого? — удивился инженер. — Я не представляю, как эта магия работает, но она эффективна! Танк, как видишь, целехонек, а тем единорогам, естественно, шанса на повторную атаку не дали!
— Какой ужас! — воскликнула единорог. — Что вы могли не поделить?! Кто мог напасть на вас в центре Эквестрии?
— Ты что, решила устроить мне скандал? — скривился Николай. — Злые людишки обижают невинных дикарей? Может быть, и так. Шелест, конечно, очень разносторонний и умелый маг. Вот только она вообще не умеет воевать! Она никогда не служила в армии и ничего не смыслит в тактике. Так она сама, по крайней мере, говорила. И в бою она может, как я понял, только защищаться. Однако от этого она не перестала быть властолюбивой сволочью и беспринципной стервой! На этом они и спелись с моим командиром. Поэтому на сцену вышли мы! Ребята говорили, что обычно пары очередей хватает, чтобы эти варвары разбежались. Иначе бы уже давно снаряды кончились… Но пару серьезных боев в более развитых княжествах единорогов им, по рассказам, выдержать пришлось. Хотя, что там могло быть? Копья и примитивная магия против цементированной брони, пяти пулеметов, осколочных снарядов и защитного поля Шелест!
— Какие еще варвары? Какие княжества? — возмутилась волшебница. — Эквестрия — единое и неделимое государство! И уже очень давно!
— Опять эта Эквестрия! — недовольно скривился Николай. — Повторяю! Не знаю никакой Эквестрии! Есть Союз Сталлионграда и Кантерлота! И есть куча враждебной шелупони на наших границах! Думаешь, рогатые, крылатые и обычные так хотят жить и трудиться вместе?! Это только в Сталлионграде, где Свинтус много лет накачивал их нашими идеалами и трудами классиков, они всерьез поверили во всеобщее равенство! А ведь есть еще эти кошко-коршуны! Как их там… А, грифоны! Эти вообще лютые звери!
— Но ведь по легенде три народа пони объединились, когда пришли Виндиго и заморозили все земли! — постаралась привести еще один довод единорог.
— Ты всерьез веришь устному народному творчеству? — состроил брезгливую мину человек. — Знаешь, как создаются легенды? Правда превращается в рассказ, рассказ — в байку, байка — в сказку, сказка — в легенду! Догадываешься, какая часть остается от начального варианта?! Прошел всего век, а в Сталлионграде уже и не помнят, что не всегда ими управляли Горисполком и полковник Кольт!
В это время машина, опять подъезжая к ним, с разгону ухнула носом в большую яму. Но, взревев и выпустив огромный клуб дыма, она, разбрасывая грязь, начала карабкаться наверх. Рэрити, переведя взгляд на нее, смотрела, как аппарат, словно древний монстр, выползал наверх, будто из-под земли. Хотя почему «словно». Он и был монстром, и притом, довольно старым…
— Почему ты не сказал мне, чью деталь я ремонтирую?! — гневно поинтересовалась единорог.
— А ты и не спрашивала! — откровенно усмехнулся человек. — Мне казалось, что тебе было куда важнее попасть домой. А наши здешние дела тебя тогда так не интересовали!
Новый упрек застрял в горле волшебницы. Как такое получилось? Кто ее одурачил? Николай или она сама?
— Когда я вернусь домой? — перевела она разговор на не менее важную тему. — Я свою часть сделки выполнила, хотя теперь уже и не рада этому!
— В Кантерлоте уже шестеро, — глядя на боевую машину, ответил инженер. — Четыре человека, пегас и единорог. Думаю, им уже показали Титова. И, полагаю, они уже поняли, что тебя им с его помощью не найти! — он посмотрел ей в глаза и криво улыбнулся.
— Что это значит? — стараясь казаться уверенной и слегка рассерженной, поинтересовалась волшебница. На самом деле она внутренне похолодела, увидев выражение лица человека.
— Это значит, что скоро они направятся обратно, — произнес он. — И тогда ты встретишься с ними у портала! Я еще раз тебе говорю! — что-то разглядев на ее лице, добавил он. — Что я не собираюсь тебя обманывать! Твои способности не должны достаться нашим правителям! В твоем будущем нет упоминания о них. А значит, он, — инженер указал на механического монстра. — В следующий раз сломается уже окончательно…
После этого он встал, развернулся и, не оборачиваясь, направился в сторону общежития. Пораженная новыми знаниями волшебница только молча проводила его взглядом. Потом она снова посмотрела на топчущую землю боевую машину людей, пытаясь осознать, что же она наделала…
Луна смотрела на полученное сегодня послание от Меркулова. Совсем немного времени прошло, а нарком уже предоставил ей расширенные результаты анализа добытых ею трофеев. Иногда быстрота и четкость, с которыми работала его структура, поражали принцессу. Хорошо, что сейчас они действуют заодно. Пока она не вырастит в Эквестрии что-то подобное, у людей, если они вздумают играть не по правилам, будет преимущество…
Но сейчас важнее было узнать итоги расследования. А они, стоило признаться, ничего существенно нового ей не дали. Аликорн еще раз пробежалась взглядом по сухим строкам отчета. Слуги наркома докладывали следующее:
«Взрывчатое вещество в образце патрона представляет собой черный порох. Образец хорошо гранулирован и обработан неизвестным методом, что несколько повышает скорость сгорания. Однако это не отменяет архаичности данного состава. Патроны такого типа категорически не рекомендуется использовать для стрельбы из автоматического и полуавтоматического оружия. Мощности заряда может быть недостаточно для штатного срабатывания механизма автоматики. Также данные боеприпасы будут сильно загрязнять ствол оружия.
В качестве воспламенителя использован не стандартный капсюль, а некий микрокристалл. Принцип его действия неясен, однако результат схож со стандартом. При ударе микрокристалл выдает вспышку, воспламеняющую заряд, и разрушается. Дальнейшее исследование невозможно, так как единственный образец в ходе эксперимента утрачен.
По серийному номеру представленного прибора ТДП-3 и имеющейся документации Кировского завода установлено, что оборудование было смонтировано на танке Т-28 с серийным номером Е-510-1270 1937-го года выпуска.
Остаток действующей жидкости в баке прибора показал кустарность ее изготовления. Назначение жидкости — создание дымовой завесы, однако в ней присутствуют элементы, раздражающие слизистые оболочки глаз и носоглотки.
Средний танк Т-28 с указанным серийным номером на 12.06.41 входил в состав подразделения Четвертой Танковой дивизии Десятой армии ЗапОВО. В указанную дату танк был отправлен в ремонт и к началу войны в часть не вернулся. Дальнейшую судьбу машины проследить невозможно в связи с полной потерей отчетной документации штаба Шестого Механизированного корпуса в окружении восточнее города Белосток. Статус танка установлен по факту — потерян безвозвратно. Выведен из эксплуатации. Списан.»
Из всего этого Луна отметила явно магический артефакт, который заменял собой капсюль в патроне. Что заставило ее противников пойти на такой шаг? Ведь патрон — расходная единица. Человеческое оружие может сотнями тратить их и израсходовать тысячи штук за несколько минут. Если в каждый вставлять, пусть и крохотный, но амулет, то они будут очень недешевыми. И еще им понадобится кто-то, кто изготовит артефакты. Кто же помогает здесь, в Эквестрии, ее соперникам?
Принцесса долго обдумывала следующий шаг и, наконец, решилась. Хватит ей тянуть все одной! Есть и еще кое-кто, разбирающийся в магических артефактах не хуже нее. Если точнее, то даже лучше, ведь когда-то именно она научила ее основам…
Вот только ее старшая сестра сейчас не хочет ничего делать, пребывая в мире собственных фантазий. Но, в конце концов, кто, кроме Луны, может образумить ее?! Их ссора не несет Эквестрии ничего хорошего в эти неспокойные времена! Если Селестия не хочет сама пойти ей навстречу, то этот шаг должна сделать принцесса ночи!
Пару часов аликорн собиралась с мыслями, прорабатывала темы предстоящего разговора, готовила аргументы и контраргументы, формулировала доказательства. Она не будет ничего утверждать голословно, как тогда, в винном погребе. Сестра просто обязана будет ей поверить!
Наконец, Луна телепортировалась к покоям Селестии и, оглядев двух вытянувшихся при ее появлении гвардейцев, постучала. Получив разрешение войти, принцесса ночи выдохнула и шагнула через порог.
Повелительница Солнца возлежала на софе, почитывая какую-то книгу. Суда по обложке, слезливый дамский роман. Однако, оглядев гостью, она отложила книгу и улыбнулась.
— Луна! Рада тебя видеть! — обрадовалась Селестия. — Что-то ты давно ко мне не заходила!
Принцесса ночи, готовившаяся к спорам, обиде и обвинениям, услышав такое приветствие, опешила. Неужели ее сестра даже не помнит, как они расстались в прошлый раз?!
— Я пришла обсудить с тобой кое-что важное! — решила она сразу перейти к делу.
— Надеюсь, ты не будешь снова рассказывать мне про заговоры и всяких людей, якобы шныряющих у меня под носом? — скривилась старшая правительница Эквестрии.
— Как раз про это я и хотела бы с тобой поговорить! — вздохнув, заявила Луна. На секунду ей показалось, что разговор может пройти проще, чем она думала. Но теперь поняла, что это ей только показалось. — И я приготовила тебе доказательства, если ты не хочешь верить мне, своей сестре, на слово!
— Ох, Луна! К чему эти обвинения? — патетично воскликнула белая аликорн. — Как любящая сестра, я верю тебе во всем! Но, как правительница, я просто обязана во всем сомневаться! Неужели ты думаешь, что в нашей стране царило бы такое благоденствие, если бы я слепо верила всему, что мне приносят? Подожди! — подняла она переднюю ногу в золотом накопытнике, строго посмотрев на сестру, останавливая ее реплику. — Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты собираешься упрекнуть меня в недоверии. Смею тебя заметить, что в этом ты не права. Я понимаю, что ты сама искренне веришь в то, что собираешься мне поведать. Но вот не ввели ли тебя саму в заблуждение? Порой ты бывала излишне легковерной…
— У меня есть доказательства всему, что я собиралась донести до тебя! — принцесса ночи достала подготовленный ею подробный доклад.
— Ох, опять эти проклятые бумаги… — приложив накопытник ко лбу, простонала Селестия. — Ладно, оставь, что ты там принесла, на столике. Я потом посмотрю…
— Это дело больше нельзя откладывать! — возмутилась темно-синяя аликорн. — Как ты не понимаешь?
— Иногда ты своей назойливостью можешь довести кого угодно, — произнесла повелительница Солнца. — Но я, как твоя любящая старшая сестра, конечно, обязана тебя выслушать. Хоть я и собиралась сейчас отдохнуть... Но ладно, — она посмотрела на большие напольные часы с маятником, стоявшие у стены напротив. — До моего вечернего похода в оперу есть еще время. Садись, рассказывай. Давай же обсудим твои тревоги.
Ободренная тем, что все же смогла уломать сестру, Луна устроилась в кресле и подробно рассказала старшей правительнице Эквестрии все, начиная от визита странных людей к ее советнику и заканчивая отчетом наркома.
— Да, сестренка… — по окончании рассказа Селестия с легкой укоризной поглядела на принцессу ночи. — Натворила ты дел… Импульсивность — не лучшее твое качество. Я всегда тебе об этом говорила!
— При чем здесь мои качества? — вскинулась Луна. — Речь идет о безопасности Эквестрии!
— Если ты сама не понимаешь, — вздохнула старшая сестра. — То давай проанализируем твои действия. И ответные действия твоих, как ты выразилась, противников. Итак, первый раз узнав о них от этого своего человека… Кстати, — прервалась она. — Ты знаешь, что наши новые друзья из Советского Союза скорее всего считают твоего подчиненного военным преступником? И будут очень недовольны, если узнают, кого ты приблизила.
— Я в курсе, — кивнула темно-синяя аликорн. — Но этот человек мне полезен. А что касается русских… Они и не узнают. И вообще, к нашему делу это не относится!
— Не узнают? — губы Селестии искривились в легкой усмешке. — Сестричка, твоя гордыня не сослужит тебе хорошей службы. Ты сотрудничаешь с людьми. Ты пользуешься их услугами для создания службы собственной безопасности. Но при этом ты до сих пор считаешь себя во всем умнее их. Это может дорого тебе обойтись! Я советую тебе заранее обдумать, как ты будешь объясняться со своим приятелем Меркуловым… Кстати, ведь это именно его ты обвиняла в прошлый раз!
— Я ошибалась… — буркнула Луна, уставившись в пол.
— Что-что? — невинно переспросила старшая принцесса. — Повтори. Я не расслышала.
— Я ошибалась! — посмотрев в лицо сестре, твердо призналась темно-синяя аликорн. — Меркулов не причастен к тому, что происходит. Но это не отменяет того, что нам нужно немедленно начинать действовать!
— А почему ты так уверена, что не ошибаешься и сейчас? — с легкой улыбкой поинтересовалась повелительница Солнца.
Луна открыла рот и не сказала ничего. Слова застряли в горле от обиды и негодования. Эта курица не хочет ничего делать! Но при этом еще и пытается выставить ее саму полной дурой!
— Продолжим наш анализ, если ты не против, — тем временем, вернулась к оставленной теме Селестия. — Итак. Ты два раза лично контактировала с этими, как ты их изволила назвать, подозрительными людьми где-то в катакомбах под столицей. Верно я поняла тебя?
— Все правильно! — согласилась Луна. — И оба раза встреча переходила в бой!
— Ты думаешь, в этом виноваты те люди? — сладко потянувшись, поинтересовалась старшая правительница.
— Разве в этом могут быть сомнения?! — возмутилась принцесса ночи.
— Ну, если иначе взглянуть на события… — лениво произнесла белая аликорн. — Получается, что ты внезапно врывалась в их жилище, сразу же вела себя агрессивно, бросаясь боевыми заклинаниями. Причем делала это дважды. Правильно я поняла твой рассказ?
— Да, но… — попыталась возразить Луна, но была остановлена жестом сестры.
— Дай мне, пожалуйста, договорить, — мягко потребовала та. — В первый раз, как ты говоришь, тебя просто усыпили, а потом, спустя какое-то время, отпустили целой и невредимой. Во второй раз все произошло, видимо, более неожиданно для них. Но и тогда, заметь, пулями, пробившими твой щит, тебе стреляли исключительно по ногам. О чем это говорит?
— О том, что сидевший в засаде не успел нормально прицелиться, например! — вскинулась младшая принцесса.
— Ну, ты же сама понимаешь, как глупо это звучит, — едва заметно усмехнулась Селестия. — Он, как ты сама сказала, сидел в засаде. Значит, априори был полностью собран и готов действовать! Знаешь, что было бы, если бы он стрелял тебе в голову? Боюсь, в этом случае сейчас вся Эквестрия, и я в первую очередь, оплакивали бы тебя! Поэтому я прошу тебя в следующий раз не действовать так рискованно!
— Ты преувеличиваешь! — фыркнула Луна. — На ногах у моих доспехов не самая толстая броня. Но и она выдержала!
— Зато твой шлем не прикрывает глаза… — вздохнула старшая правительница. — Так что нам нужно поблагодарить того стрелка за меткость. И за то, что он явно хотел только остановить тебя, а не убить!
— К чему ты клонишь, сестра? — прищурившись, поинтересовалась Луна.
— К тому, что оба раза те, кто тебе противостоял, только защищались! — неожиданно строго посмотрела на нее белая аликорн. — А ты, наоборот, первой демонстрировала агрессию, вынуждая их к ответным действиям.
— Ты что же, оправдываешь их?! — вознегодовала принцесса ночи.
— Я просто анализирую твой рассказ, — невинно улыбнулась Селестия. — И, как видишь, я уже нашла в нем немало нестыковок с теми выводами, что сделала ты. Твои приключения во снах Твайлайт, опять же, говорят в пользу моей теории. Тот человек терпел там твое присутствие, хотя до этого продемонстрировал, что может и выгнать тебя оттуда.
— Но почему тебя это не удивляет?! — выпалила темно-синяя аликорн. — Какой-то человек, пусть и вооруженный мощным артефактом, бродит по снам наших подданных, занимается там чем-то непонятным! А ты и копытом пошевелить не хочешь!
— Фу, как грубо, — поморщилась повелительница Солнца. — Это, знаешь ли, обидно! Из чего ты сделала такой неприятный вывод? Из того, что я не подскочила, как ужаленная, и не бросилась вводить в Эквестрии чрезвычайное положение?
— Но ты даже слушать меня не хотела! — заявила Луна.
— А сейчас я что делаю? — снова улыбнулась старшая правительница Эквестрии.
— Ты слушаешь, но не слышишь! — констатировала принцесса ночи.
— Опять ты делаешь поспешные выводы… — вздохнула белая аликорн. — Давай сейчас отложим разговор. Мне уже пора в оперу, а тебе следует успокоиться и еще раз осмыслить все произошедшие события, которые мы с тобой обсудили.
— Хорошо… — поняв, что больше ничего не добьется, Луна кивнула, угрюмо посмотрев на старшую сестру. — Мы прервемся и поговорим позже. Но знай, что, если все время что-то откладывать, то однажды может оказаться, что уже слишком поздно!
— Не желаешь посетить со мной театр? — проигнорировав хмурый взгляд принцессы ночи, весело поинтересовалась Селестия. — Мне не составит труда раздобыть для тебя приглашение.
— Не утруждай себя понапрасну, сестра! — бросила в ответ темно-синяя аликорн, поднимаясь. — Скоро я навещу тебя опять.
— Тогда до скорой встречи! — улыбаясь, как ни в чем не бывало, попрощалась с ней старшая принцесса. — Приходи в любое время! Я всегда найду минутку для любимой сестры!
Выйдя в коридор, Луна еле удержалась от того, чтобы хлопнуть напоследок дверью. Отойдя на пару шагов, она тепортировалась в свою башню.
В плохом настроении Твайлайт встала и позавтракала. Однако потом она вспомнила еще кое-что. Аликорн достала письмо Дэринг Ду и еще раз перечитала его. Сегодня она займется этим вопросом!
Одной соваться в катакомбы принцесса не собиралась. Магия аликорна, конечно, при ней. Но и банальную осторожность еще никто не отменял. Правда, задумалась она об этом, только собирая вещи. Вчера был напряженный день, и Твайлайт не додумалась предупредить подруг.
В итоге, потратив пару часов, она выяснила, что все, с кем она приехала из Кристальной империи, уже разъехались по домам. Эпплджек и Флаттершай не задерживались в столице. Первая спешила на сбор урожая, вторая стремилась воссоединиться с питомцами. Спайка она сама отправила в Понивилль присматривать за замком. А Пинки просто нигде не нашлась. Но тревожиться этому принцесса не стала. Розовая пони имела привычку появляться неожиданно и исчезать внезапно.
Зато совершенно случайно аликорн встретила Рэйнбоу. Как выяснилось, та наконец-то разобралась со всеми штрафами и наказаниями и прибыла в столицу для получения каких-то документов. Сама она быстро запуталась в документации, но Твайлайт, за последнее время поднаторевшая в бюрократии, успешно помогла подруге преодолеть чиновничье сопротивление.
Получив все справки, пегас пребывала в отличном настроении. А уж когда принцесса предложила ей присоединиться к вылазке, вовсе пришла в восторг.
— Ты бы знала, как скучно на этих работах! — возмущалась она. — Мало того, что всякой чепухой заставляли заниматься, так еще и охранник постоянно наблюдал, чтобы я не отлынивала! Вот найду я того, кто мне это устроил!
Твайлайт деликатно не стала напоминать подруге, что в основном виновата была она сама.
Никакие вещи пегас собирать не стала, заявив, что она справится и так. Пришлось аликорну раздобыть вторую шахтерскую каску с магическим фонариком. Благо, для принцессы это труда не составило.
А когда все было готово, она телепортировала их обеих в знакомое ей место, указанное на плане Дэринг, как начало ее маршрута. Это оказалась большая пещера с относительно ровным полом. Лишь несколько сталагмитов торчало в некоторых местах.
— Круто! Круто! Круто! — приплясывала от переполнявшей ее энергии Рэйнбоу. — Мы пойдем по маршруту самой Дэринг Ду!
— Будь спокойней! — укорила подругу аликорн. — Ты все правильно сказала. Мы пойдем по следам Дэринг, а она безопасными дорогами не ходит! Поэтому нужно быть настороже!
— О чем разговор! — отмахнулась ее напарница. — Я готова к любой опасности! Алмазные псы, чейнджлинги, человеки. Кто бы нам ни встретился, всех раскидаю! — выпалив это, она взлетела к потолку и продемонстрировала свой бойцовский навык на одном из сталактитов. Тот не выдержал такого варварского обращения, отвалился от потолка и шлепнулся на пол в двух шагах от Твайлайт.
— Кто-то сейчас отправится домой! — строго посмотрев на подругу, заявила принцесса. — Бери пример с меня. Я тоже фанат книг про нашу знакомую искательницу приключений. Но я же веду себя спокойно. И не крушу сталактиты. Знаешь, как медленно они растут? Этому было лет двести, а ты его копытом!
— Ладно, — нехотя согласилась пегас, опускаясь на пол. Но тут же она воодушевилась вновь. — А правда, что Дэринг отправилась в прошлое спасать Рэрити?
— Да, — определившись с планом, аликорн двинулась в один из выходящих из пещеры туннелей. — И Старлайт тоже.
— Та, что хотела украсть наши кьютимарки? — фыркнула Рэйнбоу. — Я к ней еще присматриваюсь!
— А я с ней прошла шестьсот с лишним миль по миру людей! — высказалась Твайлайт. — И она мне столько раз помогала! Даже жизнь спасла…
— Везет же вам на приключения! — вздохнула ее напарница, с завистью взглянув на подругу. — Что тебе, что Рэрити. Вот уж кто всегда их избегал, так это она! Вот если бы меня закинуло в прошлое, то никакая экспедиция вообще не понадобилась бы!
— Сосредоточимся на нашем маршруте, — сменила тему принцесса. — Смотри, как здесь описала Дэринг: «Малозаметная расщелина в левой стене через тридцать шагов после поворота». Поворот мы прошли?
— И не один! — откликнулась пегас. — Ну-ка, дай! — потребовала она, потянув к себе схему.
Отобрав план, она некоторое время сосредоточенно его изучала.
— Все правильно! — заявила Рэйнбоу. — Мы здесь, а нужный поворот вот тут! — указала она место. — Вот только получается, что мы уже прошли его и теперь удаляемся! И расщелина в правой стене, а не в левой!
— А вот если ты еще и перевернешь план, то все замечательно сойдется, — улыбнулась Твайлайт.
— Ну, я же говорю — все правильно! — ничуть не смутилась ее напарница. — Дэринг же не могла перепутать право и лево! Идем!
Нужная расщелина, отходившая от основного коридора в сторону, была найдена без особых проблем. А вот продвижение по ней замедлилось. Лаз был довольно узким, так что кое-где приходилось протискиваться. Еще он вел куда-то вниз. В общем, если бы не заверение искательницы приключений, что на другом конце ждет что-то интересное, принцесса бы сюда точно не сунулась.
Сколько они так лезли, аликорн не знала. Под землей чувство времени ее часто подводило. Она заметила это еще в прошлые свои походы. Лаз то расширялся, то сужался, но все так же вел вниз. Сзади пыхтела и изредка ругалась Рэйнбоу, несколько подрастерявшая свою лишнюю энергию. Судя по комментариям, пегас жаловалась на то, что во время принудительных работ потеряла форму и наела бока, которые теперь и приходилось иногда обдирать о стенки.
Расщелина закончилась внезапно. Она вывела подруг в совсем небольшую пещерку. Спутница принцессы сразу начала проверять бока и крылья, быстро выяснив, что ничего страшного с ними не случилось. А вот сама аликорн прошла немного вперед и уперлась в стену. Не в скальную породу, а именно в стену из старых, но хорошо сохранившихся и плотно подогнанных друг к другу каменных блоков размером чуть больше стандартного кирпича.
Похоже, они вышли куда надо. Только куда и зачем преграждает путь эта стена? В катакомбах было много искусственно созданных объектов. От банальных заброшенных истощившихся древних шахт, до легендарных тоннелей, которые, по слухам, вели аж в Сталлионград. Твайлайт этим слухам не верила, благо, сама ездила в тот город на поезде и знала, как далеко он находится. Но сейчас ее заботило другое.
— Стена, — констатировала подошедшая подруга. — Значит, где-то должен быть лаз!
— Верно. Дэринг так и пишет, — согласилась аликорн. — Только она поставила все камни на место, когда уходила. Так… — идя вдоль преграды, она внимательно оглядывала ее составляющие. — Это должно быть где-то здесь… Ой!
Воскликнула Твайлайт, ударившись ногой обо что-то лежавшее на полу. Посмотрев под ноги, она увидела кирку без ручки. Точнее, та была на месте, но деревяшка от времени рассохлась и рассыпалась, когда по ней врезали копытом. Металлическая часть, вся покрытая глубоко въевшейся ржавчиной, выглядела не лучше.
— Что там? — протиснулась рядом Рэйнбоу. — У… Кирка… Давно, похоже, здесь лежит. Хотя, вон еще одна, уже новая! — она показала в сторону, где у стенки действительно стоял еще один горный инструмент.
— Эту, видимо, забыли здесь строители, — констатировала Твайлайт. — А ту оставила Дэринг. Очень мило с ее стороны!
— Значит, и кладку раздолбила она где-то тут! — догадалась пегас. — Ну-ка! А вот и место!
Найдя участок стены, где камни лежали менее плотно, она принялась их разбирать и очень быстро преуспела. Точнее, напарница принцессы перестаралась и, опершись на незакрепленный камень, выпала вместе с ним и несколькими другими на ту сторону.
Аликорн последовала за подругой, пробравшись в получившуюся дыру. Оглядевшись, Твайлайт поняла, что они оказались в искусственном коридоре. В стене напротив виднелось несколько высоких дверных проемов. Похоже, существовавшую тут когда-то естественную пещеру спрямили, построив по краям стенки. В результате в центре оказалось относительно ровное пространство, поделенное на отдельные помещения.
— Дэринг пишет, что ничего ценного она не нашла, — огласила послание авантюристки принцесса. — Но то, что как-то связано с людьми, должно быть в последней и самой большой комнате направо по коридору. Налево, как она пишет, он оканчивается тупиком.
— Тогда пошли! — Рэйнбоу направилась в указанном направлении.
Последовав за ней, аликорн вошла в нужное помещение.
— И вот ради этого мы сюда лезли? — разочарованно произнесла пегас, рассматривая практически пустое помещение.
Единственным предметом, который обнаружился здесь, была статуя, изображающая человека. И, надо признать, довольно правильно и детально.
— Странная скульптура, — высказалась принцесса, обойдя по кругу пьедестал, стоявший в центре помещения. — Почему она стоит именно здесь? И как долго?
— Давненько, если ей столько же лет, сколько и местным стенам, — ответила ее напарница. — Правда, я в ней не вижу ничего интересного. Статуя как статуя. Человек как человек. Что я их, не видела?
Пока подруга возмущалась, аликорн внимательно оглядела скульптуру. Что-то неправильное она отметила краем сознания, но что именно, пока не поняла. Человек мужского пола был изображен в странной позе. Он стоял, приподняв перед собой руки. Левая, с зажатой в кисти бутылкой, была вытянута, как будто человек куда-то показывал. И даже указательный палец был выпрямлен. Правая верхняя конечность была согнута в локте и плотнее прижата к туловищу. В кисти тоже что-то было зажато. Что конкретно, Твайлайт сначала не поняла. Потом разглядела. Это был револьвер.
Такая деталь несколько удивила принцессу. Допустим, скульптор, изготовивший статую, где-то мог слышать про людей. Та же Лира, например, истово верила в их существование еще до того, как они действительно появились. Автор монумента мог быть из этой же категории. Но откуда он мог знать про людское оружие? И как он мог так детально его изобразить? Присмотревшись, аликорн убедилась, что предмет вырезан очень тщательно и хорошо детализирован. Правда, она сама никогда особо не рассматривала стреляющие артефакты людей, но уж основные внешние признаки знала. Похоже, она наткнулась на еще одну загадку…
Продолжив осмотр, Твайлайт отметила, что одет человек в мешковатый комбинезон и сапоги. После этого она перешла к голове. Выражение лица человека было странным. Рот его был открыт, но не так, как было бы, если бы он кричал. Больше походило на то, что он просто говорил что-то. Но при этом все лицо было как-то перекошено.
За прошедшее время аликорн научилась неплохо разбираться в выражениях эмоций мимикой человека. Она сильно отличалась от мимики пони. Например, люди совсем не умели двигать ушами, их радужка не меняла размер, да и вообще, их маленькие глаза гораздо хуже передавали эмоции. Из-за этого Твайлайт на переговорах первое время казалось, что все общающиеся с ней люди холодны и безэмоциональны. Уже потом она более-менее поняла, как работает их мимика.
Изображенный в камне человек выглядел одновременно удивленным и рассерженным. Вот что она смогла понять, рассматривая его лицо.
А вот от дальнейшего исследования ее отвлекла вспышка магии неподалеку. Похоже, сработал какой-то сильный артефакт.
Рядом насторожилась Рэйнбоу.
— Сюда идут! — торжествующим шепотом произнесла она. — Ну, сейчас я им задам!
И прежде чем аликорн успела остановить подругу, та одним прыжком вылетела в коридор. Еще секунду было тихо, а потом боевой клич пегаса слился с чьим-то неразборчивым воплем. Послышались звуки ударов и возни, но через несколько секунд все затихло.
Ошеломленная произошедшим, Твайлайт так и застыла посреди комнаты. Она не знала, что делать. Бежать на помощь Рэйнбоу? Или подождать ее здесь? Да и что вообще там произошло?!
— Вот зараза! — раздался из коридора незнакомый мужской голос. Сказано было по-русски. — Быстрая скотина! Ну, теперь-то мы знаем, что сигналка Шелест не впустую сработала.
— Что же за неделя такая! — отозвался другой голос. Куда более знакомый. — Что ни день, то ЧП!
— И не говори… — сказал первый. — Ох! Вот же коза! Знатно врезала! Даже через щит проняло! Кстати, я эту разноцветную помню!
— Я даже догадываюсь, кто еще прячется в комнате, — хихикнул его собеседник и заметно громче поинтересовался. — Я прав, Твайлайт?
— Михаил? — удивлению принцессы не было предела, когда она узнала голос.
— Не ожидала? — весело поинтересовался показавшийся на пороге гость ее снов.
— Что с Рэйнбоу? — тут же поинтересовалась аликорн, разглядывая знакомого. В реальном мире он, стоило признаться, выглядел точно так же, как и во сне.
— Отдыхает… — ответил человек. — Уж очень буйная оказалась! Не переживай! — он подбросил на ладони какой-то немаленький кристалл, в котором чувствовалась магия. — Мы с ней аккуратно обошлись.
— Что вы сделали с моей подругой? — прищурившись, спросила принцесса, на всякий случай готовя пару заклинаний.
— Да что ж вам всем не имется-то?! — всплеснул руками Михаил. — Ничего с ней не будет. Полежит полчасика и в себя придет! А если бы не полезла в драку, так и оглушать бы ее не пришлось!
— Ну, кто тут у нас? — тем временем, в комнату зашел еще один человек. Он оказался заметно выше и имел светлые волосы. И еще он был на кого-то очень похож. — А, наша новоиспеченная принцесса Твайлайт Спаркл! Чего-то подобного я и ожидал! Ну, и что мы здесь забыли? — неприязненно уставившись на нее, с явной издевкой поинтересовался он. — Носятся все с тобой, как с писаной торбой, а ты все по подвалам чужих скелетов гоняешь!
— Рома… — недовольно покосился на вошедшего гость снов Твайлайт.
— Уже пару тысяч лет Рома! — высказался светловолосый.
— Что-то без своей напарницы ты быстро стал слишком вспыльчивым, — укорил его Михаил.
— Знаю, — скривился его сородич. — Старею что ли…
— А если знаешь, — произнес посетитель снов принцессы. — То не начинай опять старый разговор…
— Мало тебе, похоже, в прошлый раз прилетело! — недовольно процедил высокий. — Ладно, общайтесь. Я пойду, за пегасом присмотрю… — развернувшись на каблуках, он покинул комнату.
— Что это он такой колючий? И как он там сказал? Ему две тысячи лет? — посмотрев неизвестному вслед, поинтересовалась аликорн.
— Нервничает старичок… — улыбнулся Михаил. — Ну, а если отвлечься от Ромки, — перевел он тему. — То как вы тут оказались?
— Я хочу проверить подругу! — потребовала аликорн.
— Пожалуйста! — человек отступил назад, пропуская ее, и даже сделал приглашающий жест.
Пегас обнаружилась в коридоре. Она была аккуратно уложена у стены, дышала, и никаких внешних повреждений заметно не было. На всякий случай, проверив ее диагностическим заклинанием, принцесса убедилась, что с подругой действительно все в порядке.
— Ну, вот видишь! — кивнул Михаил. — А теперь прошу, ответь на мой вопрос!
— Одна наша подруга проникла сюда некоторое время назад, — призналась аликорн. — Ее заинтересовала статуя, которая расположена в этой комнате, и она написала мне, как сюда добраться.
— Ясно… — вздохнул человек. — Не тайные подземелья, а проходной двор. План у тебя с собой?
Твайлайт кивнула.
— Можно посмотреть? — поинтересовался он и, получив в руки письмо, достал из кармана зажигалку и чиркнул кремнем.
— Что ты делаешь?! — возмутилась принцесса.
— Давай договоримся, — улыбнулся гость ее снов, глядя на сгорающую бумагу. — Я не спрашиваю у тебя, кто автор этого письма. А ты забываешь сюда дорогу. Идет?
— Но… — Твайлайт сначала хотела поспорить, но потом поняла, что предложение не лишено смысла. Выдавать Дэринг ей совсем не хотелось. — Хорошо… — произнесла она. — Но куда ты пропал позавчера? И почему ты не пришел сегодня ночью?! Я столько всего хотела у тебя спросить!
— У наших встреч, как выяснилось, был один противник, — вздохнул Михаил. — Точнее, противница. И недавно ей удалось сильно меня удивить. Так сильно, что, признаюсь, вчера я провалялся весь день с холодным компрессом на голове! Догадываешься, о ком я говорю?
— Луна? — предложила единственный приемлемый вариант аликорн. — Только она знала про то, что ты посещаешь мои сны.
— Вот именно, — кивнул человек. — И она, представь себе, взревновала! Дескать, как это так, какой-то человек без ее ведома по чужим снам шарится! Ну, и не придумала ничего лучше, чем напасть на меня!
— И что? — несколько удивленная таким поворотом событий, спросила Твайлайт.
— Пришлось уносить ноги! — улыбнулся, но как-то вымученно, гость ее снов. — Это хорошо еще, что я подготовился. А то вообще бы худо пришлось. От этой ущербной всего ожидать можно!
— Ущербной? — переспросила принцесса. — Я, конечно, понимаю, ты зол на нее, но не стоит опускаться до оскорблений! — укорила она собеседника.
— А я и не оскорбляю, я констатирую факт, — ухмыльнулся человек. — Ущербная она на полголовы! Да что там! Ты же сама все знаешь! Луна тысячу лет отдыхала, пока не была признана относительно адекватной. Я же тебе уже говорил: первый блин всегда комом. Вот она и есть этот первый блин…
— Но подожди! — запротестовала аликорн. — Она была в ссылке на луне! И вернулась оттуда спустя тысячу лет!
— Луна на луне, — хихикнул Михаил. — И ты, пони науки, прочитавшая тысячи книг, в том числе и по космогонии, в это всерьез веришь?
— А что не так?! — возмутилась Твайлайт. — Да, это было пророчество. Но оно полностью свершилось! Я сама приняла в этом участие!
— Ты сама видела, как Луна, а точнее Найтмер Мун, спускалась с луны? — ухмыльнулся человек. — Извини, не поверю. Потому, что я точно знаю, что этого не было!
— Но ведь даже кратеры на спутнике складывались в рисунок головы аликорна! — привела еще один довод принцесса. — А потом этот рисунок пропал!
— Как образуются кратеры? — поинтересовался ее собеседник, пройдясь взад-вперед по комнате. — Метеорит падает. Остается воронка, как от снаряда. Думаешь, из-за того, что Луна покинула спутник, они сами собой рассосались и сгладились? Это все иллюзия!
— Ты слишком уверенно про это рассказываешь, — прищурилась аликорн. — И с Луной ты общался слишком небрежно… И… Что значила твоя фраза «три-ноль в нашу пользу», когда ты выкинул ее из того моего сна?! — неожиданно даже для самой себя спросила она. — Я тогда подумала, что это присказка.
— Не думал, что ты вспомнишь. Молодец! Но, нет, — покачал головой человек. — Не присказка. Эти слова ты можешь воспринимать буквально. Должен признаться, что позавчера счет она размочила…
— То есть, ты до этого дважды сталкивался с ней и побеждал? — удивленно уставилась на собеседника аликорн.
— Второй раз я также выкинул ее из сна некоего подполковника Эрвина Ховальдта, — ответил человек.
— Не знаю такого, — призналась Твайлайт.
— Знаешь-знаешь! — захихикал Михаил. — Это настоящее имя того, кто тебе известен под псевдонимом Вальтер Толлер. Это советник принцессы Луны. Как видишь, она не настолько тебе доверяет, чтобы раскрыть настоящее имя своего помощника!
— Вот как! — воскликнула удивленная принцесса. — Но зачем им от меня скрываться?
— Спросишь сама при встрече, — улыбнулся гость ее снов.
— Ладно. А где вы столкнулись в первый раз? — задала вопрос Твайлайт.
— А вот про это я расскажу тебе как-нибудь потом, — ответил человек. — Твоя подруга уже скоро придет в себя. А мне не охота снова получать по черепу, несмотря на то, что говорил Рома. Так что предлагаю тебе выбор: мы уходим, а выбираетесь вы сами, либо мы вместе пользуемся нашим стационарным телепортом в конце коридора, а уж потом мы расстаемся.
— Я могу поговорить с Рэйнбоу, чтобы она вела себя смирно, — предложила аликорн. — Тогда тебе не обязательно уходить. У меня еще столько вопросов!
— Охотно верю, — рассмеялся Михаил. — Вот только я не должен задерживаться в силу еще кое-каких обстоятельств. Ну, так что, идете телепортом, или выбираетесь сами?
— Сами! — решила принцесса.
— Ладно, — кивнул человек. — Дорогу назад ты, думаю, найдешь и без карты. Верно?
— Разберусь, — недовольно сообщила ему Твайлайт. — Когда мы сможем снова увидеться?
— Ложись сегодня спать пораньше, — предложил гость снов. — Так мы сможем пообщаться без посторонних.
— Я поняла, — кивнула аликорн.
— Тогда, до встречи! — Михаил махнул рукой и вышел из комнаты.
Твайлайт последовала за ним. Повернув голову, она увидела удаляющуюся спину знакомого. Из дальней комнаты вышел второй человек. С явной неприязнью посмотрев на нее, он двинулся вслед за сородичем, и вскоре оба они скрылись за поворотом коридора. Кратковременная вспышка магии, которую почувствовала аликорн через несколько секунд, сообщила ей о срабатывании стационарного телепорта.
Пройдя до поворота, принцесса посмотрела на глухую стену, которой заканчивался коридор. Если бы она не знала, что нужно искать, то, пожалуй, и не обнаружила бы на поверхности камня очень тщательно наложенное сложное пространственное заклинание. Попробовав активировать его, принцесса ничего не добилась и в раздумьях вернулась к Рэйнбоу, которая как раз заворочалась на полу.
— А где этот человек, которого я лупила? — удивленно оглядываясь, спросила пегас.
— Убежал, — ответила Твайлайт. — Испугался тебя и был таков. Правда, у него, похоже, был какой-то амулет, которым он тебя и оглушил.
— Трусы несчастные! — высказалась ее подруга. — Никогда не сражаются честно! Но то, что испугался, это он правильно сделал! Если бы не этот его артефакт, я бы ему наваляла!
— Пойдем отсюда, — принцесса направилась к дырке в стене. — Мы тут уже все осмотрели. Ничего интересного тут больше нет…
— Жаль… — ненадолго понурилась Рэйнбоу. — Хотя, — тут же повеселела она. — Приключение все равно вышло что надо!
— Да уж… — задумчиво произнесла аликорн.
Обратный путь дался тяжелее. Укладывать обратно в стену вывалившиеся камни они не стали. Твайлайт и так знала, что их обнаружили, а пегас вообще не задумывалась над этим. Зато по расщелине теперь им пришлось двигаться вверх.
В какой-то момент принцесса даже пожалела, что не воспользовалась предложенным телепортом, но потом сочла, что все сделала правильно. Не настолько она еще доверяла гостю своих снов, чтобы вот так спокойно шагнуть в телепорт непонятно куда, да еще и с бессознательной подругой за плечами.
Дэш, к слову, бодро сопела сзади. Похоже, никаких последствий оглушения она не испытывала. То ли люди так аккуратно использовали свой артефакт, то ли пегасу просто очень повезло…
Добравшись до пещеры со сталактитами, Твайлайт переместила их обеих в свою квартиру, где подруги поочередно помылись и пообедали. После этого довольная походом Рэйнбоу отправилась восвояси, а принцесса устроилась у окна, глубоко задумавшись.
Неожиданная встреча в реальности с гостем снов, как всегда с ним, оставила после себя сплошные загадки. Что он имел в виду, когда говорил про ссылку Луны? Почему так огульно подвергал критике общеизвестные факты? Что за вражда связывала этого странного человека с принцессой ночи? И при чем здесь непонятная скульптура человека, сокрытая глубоко в катакомбах? Наконец, кто такая Шелест, которая, похоже, магически зачаровала то подземелье, что и позволило Михаилу и его хмурому спутнику застигнуть их, практически, врасплох?
Все эти появившиеся вопросы, помимо уже имевшихся, аликорн решила задать человеку во время обещанной встречи во сне. Но вот кое-какие другие могли и не ждать до ночи!
Она недовольно фыркнула, обдумывая диалог с Луной. Ссориться с принцессой ночи совсем не хотелось, но ведь та, если верить Михаилу, очень грубо вмешалась в личную жизнь Твайлайт. Да, она сама когда-то попросила приглядывать за ее снами. Но только приглядывать, а не действовать столь нагло и самоуправно! В результате, если бы не сегодняшняя случайная встреча, младшая принцесса могла бы остаться без ценного источника информации и мучилась бы потом от того, что так и не узнала окончания той сталлионградской истории!
Возможно, Луна посчитала, что во сне фиолетовой аликорну грозит какая-то опасность. Но зачем тогда она скрывала от нее настоящее имя своего советника? И сколько еще таких тайн хранит принцесса ночи?
В общем, вопросов к ней образовалось лишь чуть меньше, чем к Михаилу. Поэтому, составив в уме план разговора, Твайлайт телепортировалась во дворец и направилась к башне Луны. Даже если и не застанет там хозяйку, то она поговорит, по крайней мере, с Вальтером. Или Эрвином… Или кто он там на самом деле…
Маленков недовольно посмотрел на часы, висевшие над входом его кабинет. Стрелки указывали на половину первого часа ночи. Георгий Максимилианович с удовольствием пошел бы отдыхать еще час назад, но неожиданно появившийся посетитель очень, скажем так, настойчиво просил принять его. Причем именно в это время.
Только хозяин кабинета подумал, что гость заставляет себя ждать, как в дверь постучали, и через секунду зашел человек в гражданском костюме, но с военной выправкой.
— Полковник Чернов? — не скрывая неприязни, поинтересовался Маленков.
— Да, это я, — ухмыльнулся, заметив отношение, посетитель. — Не волнуйтесь, я не займу много вашего драгоценного времени.
— Я слушаю, — сложив руки на столе, хозяин кабинета требовательно уставился на вошедшего.
— Мой шеф передает вам привет и наилучшие пожелания, — начал Чернов. — Ему стало известно о несчастье, постигшем нашего дорогого вождя, которое пока скрывается от широких масс. И о том, что именно вы назначены исполняющим его обязанности. Вместе с товарищами Булганиным и Берией.
— Ну, я вижу, что от начальника нашей контрразведки эта информация не ускользнула, — скривился Георгий Максимилианович. — Что еще он хотел мне передать помимо пожеланий?
— Есть информация о группе влиятельных товарищей из Ленинграда, — полковник достал папку и аккуратно положил ее на край стола. — Бывших приближенных покойного товарища Жданова, которые очень недовольны сложившейся обстановкой. Они стараются выйти на товарища Булганина и объединиться с ним. В первую очередь, против Вас.
— Следовало ожидать… — пробормотал Маленков. — Что еще?
— У нас уже есть кое-какие наработки, касающиеся этих товарищей, — улыбнулся посетитель. — При должной поддержке мы легко можем приструнить их. (2) Еще есть данные, что так называемое «Авиационное дело» может быть сфабриковано с участием тех же ленинградцев. (3) Мой шеф хочет и, главное, может быть Вам полезен.
— Только мне? — усмехнулся хозяин кабинета.
— Скажем так, — вернул усмешку Чернов. — Вам он сильнее хочет быть полезен, чем товарищам Булганину и, тем более, Берии.
— Тем более? — прищурился Георгий Максимилианович.
— Мой шеф имеет основания быть, так скажем, обиженным, — произнес посетитель. — Кое-кто обещал ему кое-что, но сейчас есть все основания полагать, что обещание не будет выполнено.
— Я-то пока ничего не обещал! — придвинув к себе папку, посмотрел в глаза полковнику Маленков.
— А мы пока ничего и не просили, — улыбнулся Чернов. — Я просто зашел передать вам наилучшие пожелания от моего шефа. И все.
— Что же… Тогда иди и передай Виктору Семеновичу наилучшие пожелания уже от меня в ответ, — чуть заметно улыбнулся хозяин кабинета.
— Я передам, — посетитель чуть склонил голову, развернулся и вышел из помещения.
(1) — В предвоенный период в СССР существовала классификация типов танков, отличная от привычной по временам ВОВ (легкий/средний/тяжелый). Танки делились на следующие типы:
Малые танки — небольшие, легкобронированные, в основном разведывательные машины. Например, Т-38;
Танки сопровождения — машины, предназначавшиеся для действий в непосредственном соприкосновении с пехотными частями, внутри их порядков, для усиления наступательной способности пехоты. Например, Т-26;
Маневренные танки — машины, предназначавшиеся для действий в основном в составе крупных механизированных подразделений, для совершения быстрых маневров. Например, серия БТ;
Танки прорыва — тяжелые, многобашенные машины, предназначенные для преодоления эшелонированных оборонительных линий противника и способные в глубине обороны врага действовать без поддержки пехоты. Например, Т-28.
(2) — В РеИ так называемое «Ленинградское дело» стартовало в начале 1949-го года. Группа партийных руководителей во главе с Маленковым и Берией столкнулась в борьбе за власть с группой ленинградских партаппаратчиков, которую возглавлял умерший незадолго до этого Жданов. Неожиданно лишившись лидера, «ленинградцы» проиграли. При активной поддержке руководимого Абакумовым МГБ, их сначала отстранили от должностей, а потом устранили физически.
В произведении ход событий уже ускорился, так что и этот процесс может начаться раньше.
(3) — В РеИ в 1946-м году в ходе «Авиационного дела» своего поста лишился не только глава МГБ Меркулов, но и курировавший авиапромышленность Маленков. Он остался без должностей секретаря ЦК и начальника управления кадров ЦК.
Так что в данном случае он крайне заинтересован в том, чтобы этому делу не дали ход.
Глава 40
В своей башне Луна застала занятную картину. Вспотевший и изрядно растерянный Эрвин отбивался от наседавшей на него с вопросами Твайлайт.
— Что у вас здесь происходит? — поинтересовалась принцесса ночи.
— Да вот, — нервно усмехнулся человек. — Объясняю нашей подруге правила и причины конспирации.
— Я захотела узнать, почему он скрывался под вымышленным именем! — решительно заявила фиолетовая аликорн. — И ты, Луна, кстати, тоже не рассказывала мне этого! Это очень некрасиво с твоей стороны!
— Некрасиво? — переспросила старшая принцесса. — А почему я должна была раскрывать тебе его истинное имя? Это ведь не только моя тайна! Если бы, например, Флаттершай рассказала бы тебе что-нибудь по секрету, ты, что же, пересказала бы эту тайну мне?
— Нет, конечно! — возмутилась Твайлайт. — Но ведь тут другое дело!
— Почему же? — получив поддержку, Ховальдт воспрянул духом. — Здесь у нас ровно та же самая ситуация! Пойми, я попросил Луну не раскрывать мое инкогнито потому, что даже здесь я не чувствую себя в безопасности!
— Но кого ты можешь опасаться здесь, в Эквестрии?! — воскликнула фиолетовая аликорн.
— Ваших союзников из СССР, конечно же, — ответил Эрвин. — Думаешь, я просто так назвался вымышленным именем?
— Но ведь они здесь заняты совершенно другими делами! — не согласилась младшая принцесса.
— Расскажи ей, — в ответ на вопросительный взгляд помощника разрешила Луна.
Ховальдт после этого пересказал Твайлайт историю того, как его водили на допрос к какому-то странному человеку, базировавшемуся где-то в катакомбах. Принцесса ночи тоже внимательно слушала, отмечая некоторые детали. Но ответ младшей аликорна ее удивил.
— По описанию они похожи на Михаила и Романа, — уверенно заявила младшая принцесса.
— Ты даже знаешь имена? — человек тоже не ожидал такого поворота событий. — Но откуда? Похоже, ты сама можешь поведать нам очень много интересного!
— Тот человек, что пониже и с темными волосами, — Михаил. Он сам мне так представился, — пояснила Твайлайт. — Он регулярно приходит… — тут она осеклась и пристально уставилась на Луну. — Приходил ко мне во сны и показал очень много всего интересного! Второго я видела всего один раз, но по характерным приметам могу предположить, что это именно тот, кого я имею в виду. Светлые волосы у людей не так часто встречаются. И плюс большой рост. Все сходится. Михаил называл его Ромой, то есть, Романом. А еще сам этот человек упомянул, что ему две тысячи лет!
— Такое невозможно! — заявил Эрвин. — Самый большой задокументированный возраст человека едва превышает сотню лет!
— Гипотетически, если бы он был сильным магом, то это было бы реально… — задумавшись, произнесла Луна. — Правда, он должен обладать силой, сравнимой с аликорном… И тогда он был бы старше меня! Я бы уж точно знала о нем!
— Тот человек точно не маг, — покачала головой фиолетовая аликорн. — Уж я бы почувствовала. Активные магические артефакты у него были, и много, но он явно лишь пользователь.
— У них их даже слишком много! — скривилась принцесса ночи, припомнив свою неудачную погоню. — Ты случайно не размышляла о том, откуда они могли бы получать такие качественные и сильные магические артефакты?
— Ну, в разговоре между собой они упоминали некоего Шелеста, — задумавшись, предположила Твайлайт. — Больше никаких догадок у меня нет. И кто это такой, я понятия не имею. Никогда не слышала о маге с таким именем… Хотя… — она снова задумалась.
— Шелест… — Луна также обратилась к памяти, пытаясь найти хоть что-нибудь. Но ее затея не увенчалась успехом. Точнее, у нее несколько раз возникало ощущение, что она вот-вот должна что-то вспомнить, но всякий раз оно пропадало безрезультатно. — Нет, это имя мне ничего не говорит… — призналась она.
— Вспомнила! — неожиданно выпалила младшая принцесса. — В одном из отрывков, который мне показывал Михаил, был человек с такой фамилией!
— Михаил часто показывает тебе что-то про людей? — поинтересовалась темно-синяя аликорн. — Я, помню, смотрела за какими-то солдатами, стрелявшими из большой пушки. Но кого-то с такой фамилией я не припоминаю…
— Он появился потом! — пояснила Твайлайт. — И только в одном отрывке. Это был летчик. Да. Капитан Шелест. Как его звали, не запомнила. Его привез откуда-то старший майор. И потом увез на машине. И потом все они пропали…
— Значит, все-таки человек… — пробормотала Луна. — Но как такое возможно?! Не поверю, чтобы человек мог создавать такие высококлассные артефакты!
А ее помощника, тем временем, заинтересовало кое-что другое.
— Старший майор госбезопасности? — едва сдерживая удивление, переспросил Ховальдт.
— Да, вроде бы, так, — согласилась фиолетовая аликорн. — Он был главным в группе людей, историю которых показывал мне Михаил.
— Ты можешь рассказать подробнее, про что он тебе рассказывает? — попросил Эрвин.
— Он показывал мне историю моей поездки в Сталлионград. И параллельно транслировал хронику небольшой группы советских солдат, попавших в окружение. Я, правда, так и не поняла, как они связаны с Эквестрией и с ним самим. Они как сидели в своем болоте, так и сидят. А продолжения я лишилась! — вдруг, гневно посмотрев на принцессу ночи, заявила Твайлайт. — Потому что кое-кто все испортил!
— Что?! — опешила Луна. — Ты сама сообщила мне о странном госте в своих снах! А теперь еще и обвиняешь?!
— Да, сообщила! — подтвердила младшая принцесса. — Но я не просила тебя грубо вмешиваться в наше с ним общение! Он, между прочим, выгнав тебя один раз, потом тоже замечал, но терпел. А ты позавчера сделала что-то такое, отчего он пострадал!
— Да что с вами всеми такое?! — искренне возмутилась темно-синяя аликорн. — И ты его защищаешь?! Может быть, и ты, — она посмотрела на своего советника. — Теперь скажешь, что я неправа?
— Нет-нет! — поспешно отказался человек. — Ты все делала верно!
— Я не защищаю Михаила! — ответила все еще повышенным тоном Твайлайт. — Я лишь хочу сказать, что нужно было сначала посоветоваться со мной, как с главной заинтересованной стороной!
— Когда тонущего спасают, у него разве спрашивают разрешения? — прищурившись, поинтересовалась Луна.
— Не спрашивают, — согласилась младшая принцесса. — Но что, если этот пони не тонул, а просто нырял? А ты грубо схватила его за ногу и выволокла на берег! Какая же это помощь?
— Хорошо! — громко и четко произнесла темно-синяя аликорн, заставив распалившуюся Твайлайт умолкнуть. — Мы признаем нашу ошибку! Мы… я прошу у тебя прощения! — произнеся это, она уставилась на гостью, очень надеясь, что та не заметила, насколько тяжело далось принцессе ночи это признание.
— Хорошо-хорошо! — быстро закивала та. — Только больше так не делай! И вообще, почему ты враждуешь с этим человеком? Он упомянул, что три раза побеждал тебя…
— Три? — удивилась Луна. — Он соврал! Я помню два случая, — призналась принцесса ночи. — Один произошел в твоем сне, другой во сне Эрвина! — она кивнула на притихшего советника. — Никакого третьего раза не было! А что касается наших отношений... Его действия угрожают безопасности Эквестрии. Я так считаю! И поэтому стараюсь его остановить и изловить!
— Но что именно натолкнуло тебя на мысль об его опасности? — продолжала допытываться Твайлайт. — Со мной он себя вел исключительно мирно. А некоторые сцены, которые он показал, были весьма поучительны!
— Какие, например? — Ховальдт пришел на помощь Луне, переключив внимание младшей принцессы на содержание ее снов.
— Я видела мир глазами того старшего майора, — подумав, призналась фиолетовая аликорн. — Он командовал целой армией и проиграл. Это было очень тяжело осмыслить и принять, но, признаюсь, я многое поняла…
— Сотрудник госбезопасности командовал армией? — заинтересовался Эрвин. — Очень странно! А где это происходило? И когда?
— И как этот Михаил транслировал тебе в сон чужие воспоминания?! — добавила Луна.
— Он, вроде бы, не должен был быть командующим, — припомнила содержание своего сна фиолетовая аликорн. — Там был еще один генерал. Кажется, по фамилии Болдин. Но и он тоже не был главным. Они приняли решение сами. Потому, что их командование где-то потерялось. И было это в городе… Как же он назывался? Слоним! А вот на твой вопрос, Луна, я не знаю ответа. Он мне не рассказывал.
Человек просиял и, потерев руки, кивнул каким-то своим мыслям. Вслух он, однако, ничего не сказал.
— Ты упомянула, что видела Михаила и Романа в реальности, — сочла нужным задать еще один вопрос принцесса ночи. — Где?
— В катакомбах, — призналась Твайлайт. — Вот только, — она сконфуженно посмотрела на собеседников. — Я пообещала ему забыть туда дорогу.
— Думаю, не стоит заставлять нашу подругу нарушать обещание, — произнес Эрвин, прежде чем высказалась Луна, собиравшаяся именно этого потребовать от младшей принцессы. — Вы ведь договорились встретиться во сне? А как ты смотришь на то, чтобы устроить ему еще одну встречу с Луной?
— Да, договорились, — кивнула фиолетовая аликорн. — Как ты сказал? — она осмыслила вторую часть предложения человека. — Это же отличная идея! Только ты, Луна, постарайся, чтобы разговор опять не перерос в драку! Я лягу пораньше. А ты приходи в мой сон в стандартное время! Я постараюсь убедить Михаила поговорить с тобой!
Честно говоря, такого поворота принцесса ночи не ожидала. Ее соперник, похоже, все-таки имел запасной артефакт, если уже сегодня собирался вернуться во сны Твайлайт. И ей совсем не хотелось снова попадать под действие его странных способностей и ощущать себя беспомощной в мире снов!
— Я подумаю над этим! — решила Луна.
— Я уверена, что вам нужно лишь обстоятельно поговорить! — воодушевленно заявила младшая принцесса. — Он производит впечатление вполне адекватного и, я бы даже сказала, доброго человека. Надеюсь, вы помиритесь!
— Увидим… — нейтрально отозвалась темно-синяя аликорн.
С этим Твайлайт и покинула принцессу ночи и ее советника.
— Ты очень удачно переключил ее внимание с неудобных для нас вопросов на содержимое ее снов, а потом и на эту встречу, — смотря в окно, констатировала принцесса ночи. — Спасибо.
— Тебе спасибо за то, что прикрыла меня от этой дотошной особы! — поблагодарил в ответ Ховальдт. — Я, признаюсь, уже и не знал, как от нее отделаться. Как вбила себе в голову идею, так и перла, как танк…
— Ну, потом-то ты направил ее лишнюю энергию в другое русло! — усмехнулась аликорн.
— В этом вся Твайлайт! — заключил, явно довольный собой человек. — Насколько я успел изучить нашу принцессу дружбы, она обожает мирить и дружить. Так что эту приманку она не могла не проглотить!
— Вот только теперь мне придется явиться на эти переговоры… — скривилась принцесса ночи.
— Ну, и сходи. Чего тебе стоит? — пожал плечами Эрвин. — Если Твайлайт обо всем договорится, то ты сможешь лучше узнать своего соперника!
— И то верно! А теперь рассказывай, о чем ты догадался! — потребовала Луна, повернувшись к человеку. — Ты так довольно тер руки, когда принцесса дружбы ответила на твои наводящие вопросы. Ты что-то понял про этих странных людей?
— Белостокский котел! — произнес тот.
— Что? — переспросила принцесса.
— Приграничное сражение, случившееся в начале нашей с красными войны! — пояснил Эрвин. — Мы тогда «сварили» в этом котле три советские армии. Генерал Болдин был там и командовал одним из крупных соединений. И Слоним был внутри кольца окружения! Все сходится! Похоже, этот Михаил каким-то образом передал Твайлайт воспоминания одного из русских командующих. И тот человек как-то связан с этим путешественником по снам.
— Мы даже можем выяснить имя этого офицера, — кивнула Луна, снова подходя к окну. — Думаю, у Меркулова имеется поименный список. Тем более, мы знаем его звание. Старший майор. Хм… как странно звучит… Насколько оно высокое?
— Соответствует генерал-майору, — ответил Ховальдт. — Или, если брать старую линейку званий, комдиву!
— Комдиву? — повторила принцесса ночи. — Подожди! — внезапная догадка заставила ее резко повернуться к собеседнику. — Ты хочешь сказать?
— Да! — широко улыбнулся офицер. — В петлицах комдива и старшего майора должны быть в основном идентичные знаки различия. (1) И это два красных ромба!
Весь остаток дня после ходовых испытаний танка Рэрити просидела в своей комнате, пытаясь осмыслить происходящее. Слишком много новых и переворачивающих все с ног на голову фактов она узнала утром. Так что цельная картина складывалась с трудом.
Похоже, она все-таки попала в доэквестрийские времена. Но все же, видимо, незадолго до образования Эквестрии. Да, инженер никогда не слышал названия государства пони, а вместо него упорно упоминал некий Союз Кантерлота и Сталлионграда. Но это означало, что столица уже существовала. А еще это говорило о том, что процесс объединения разрозненных земель в единое государство уже шел.
Вот только способ, которым реализовывался этот процесс, шокировал волшебницу. Она всегда считала, что путь образования страны был исключительно мирным и взаимовыгодным. Так им всегда рассказывали на уроках истории!
А Николай, наоборот, описывал ей какие-то ужасные вещи! Из его слов выходило, что Кантерлот просто завоевывал соседей, силой присоединяя и переваривая более мелкие государства. И единственным его полноправным союзником был Сталлионград, где всем заправляли эти непонятно откуда взявшиеся в глубоком прошлом люди! А еще они же были главной ударной силой армии этой непонятной Шелест…
Стоило признаться, что рациональное зерно в истории инженера все же было. Даже у себя дома Рэрити изредка слышала истории о том, что отдельные граждане Эквестрии превозносили именно свою расу, принижая две других. Так, может быть, здесь, в древности нравы еще более суровые? Это бы многое объясняло. Вспомнив тласкаланцев, которые и в ее время, живя в дикости, считали врагами единорогов и пегасов, она уверилась в этой мысли.
Вот только это не проливало свет на происхождение людей и их жуткой техники. Волшебница еще раз вспомнила свои ощущения, когда кошмарная уродливая машина встала всего в нескольких шагах от нее, и ее невольно передернуло. Почему она с самого начала не задумывалась над тем, что чинить люди могут отнюдь не мирный механизм? Почему она, даже увидев танк под брезентом, до последнего принимала его за землеройный агрегат? Да потому, что она сама бесконечно далека от этого и даже представить себе не могла такого поворота!
Единорог вздохнула, вспомнив, что рассказывали ей Твайлайт и Старлайт. В прошлом нельзя совершать значительные изменения. Что-то небольшое инертное колесо истории перемелет без последствий. Но какое-то значительное влияние может заставить это колесо свернуть на другой путь. А изменение, которое сделала она, насколько значительное?
Этот вопрос все больше волновал Рэрити. Она думала и все больше убеждалась в том, что, сама того не подозревая, сильно повлияла на историю своего мира!
Ведь, что получалось? В Кантерлоте пока правила некая Шелест, кем бы они ни была. А люди, добровольно или не очень, но работали на нее, укрепляя власть Кантерлота своим жутким оружием и технологиями, принесенными в их головах из другого мира. Но эта волшебница, похоже, не была доброй правительницей. Даже Николай и Кирилл, работавшие на нее и получившие от нее же долголетие, ненавидели свою повелительницу. Один тайно, другой открыто. Завоевательные походы по словам инженера совершались каждый год… Но почему же единорог никогда не слышала про нее в своем времени?!
Ответ напрашивался один. Селестия и Луна положили конец этой тирании. При этом сама Шелест, скорее всего, была изгнана или даже уничтожена, а потом и вычеркнута из истории. Видимо, столько зла она совершила, что ее предпочли забыть. А люди, лишившись того, кто продлевал их жизнь, просто умерли от старости. Ведь, как поняла волшебница, их изначально было очень немного.
Сестры-принцессы здесь еще точно не появились. Вспомнив слова Николая, Рэрити согласилась с этим. Он никогда не слышал про Селестию, а она ни разу не видела в этом времени луну! Значит, аликорн, управлявшая спутником, еще не явилась на земли пони. Но, судя по всему, до пришествия сестер осталось не так уж много времени. И вот тут возникала одна проблема, которую Рэрити создала сама.
Если бы она не появилась здесь, то люди не смогли бы восстановить коленчатый вал. Николай прямо заявил ей это. А значит, и трехбашенный монстр сейчас стоял бы без движения. И армия Шелест не имела бы в своих рядах эту бронированную машину с чудовищной пушкой, всю, вдобавок, ощетинившуюся пулеметами!
Волшебница еще раз вспомнила бой в джунглях, который она видела своими глазами. Как там Руперт называл ту машину? БА-6? Сейчас это было не так важно. Главное было в другом! Ее тонкое орудие с одного выстрела сбило принцессу Луну! А ведь у агрегата, имевшегося здесь, оно больше, а значит, мощнее! Да и сам танк намного крупнее и тяжелее. Возможно, его броня тоже сильнее. А ведь под ней еще и укрыт артефакт, генерирующий противомагический щит, причем, по словам человека, очень мощный!
И вот теперь Селестии и Луне придется столкнуться в бою с этим рукотворным монстром! И все это исключительно по ее вине! А вдруг кто-то из принцесс погибнет?! Или они вообще не смогут победить Шелест?! Это же будет катастрофа!
Рэрити попыталась убедить себя в том, что два аликорна в любом случае сильнее какого-то там железного ящика, пусть и защищенного мощным артефактом. Но тут же она поняла, что даже не знает пределов мощи Шелест. Ведь она надолго продлила жизнь людям, значит, она — сильный и умелый маг… Так вдруг ее щит сможет выдержать магические атаки сестер?!
В итоге, к вечеру волшебница пришла к мысли, что должна сама исправить то, что натворила. Несколько раз она готова была разрыдаться от переполнявших ее чувств. Но все же Рэрити заставила себя собраться. Сейчас у нее не было времени на рефлексии!
Выходило, что для того, чтобы история снова пошла по нужному пути, нужно было вытащить вал, уже установленный на свое место где-то внутри танка. А она понятия не имела, как это сделать. Зато кое-кто другой мог ей в этом помочь. Нужно было только правильно попросить! Вот только хватит ли ее влияния на Николая?
Остаток вечера Рэрити провела в разговоре с инженером. Наверное, никогда она так не уставала, обдумывая каждое свое слово. А еще ей приходилось всеми способами стараться уловить все его изменяющиеся, порой слишком резко, эмоции. Волшебница, используя все свое очарование, старалась настроить человека на нужный лад. В ход она пустила все. И собственные измышления, и явную нелюбовь инженера к Шелест и его собственному командованию.
Наутро, выспавшись, она продолжила свою трудную работу. И, похоже, удача все-таки была в этот день на ее стороне.
— Ты полностью права! — незадолго до обеда заявил, резко вскочив, Николай. — У меня у самого были мысли, но я все не мог решиться! Я даже рад, что ты завела этот разговор! — как-то странно посмотрев на нее, произнес он. — Теперь я уверен в том, что все спланировано исключительно верно! Я устрою этим тварям сюрприз! Такой сюрприз, что они вовек не забудут!
После этого он развернулся и направился, как увидела из окна Рэрити, в гараж. Устало выдохнув, волшебница возблагодарила судьбу за то, что ее спутник — мужчина. Умная женщина уже давно бы раскрыла все ее уловки. А этот человек так и не понял, почему решил принять нужное ей решение.
Через несколько часов инженер вбежал в ее комнату и коротко приказал:
— Собирайся!
— Что случилось? — удивилась Рэрити.
— Мы срочно улетаем отсюда! — заявил человек.
— Хорошо! — кивнула волшебница. — Я, в общем-то, готова.
Вряд ли бы она так быстро согласилась, если бы сама утром не подговаривала Николая. Неужели что-то у него пошло не так? Но, как выяснилось, причина спешки была в другом.
— Группа, посланная за тобой, уходит сегодня вечером! — выйдя из здания, произнес инженер. — Мы вылетаем к порталу, чтобы оказаться там раньше них!
Вслед за человеком Рэрити подошла к знакомой корзине, в которой они прилетели. Группа пегасов уже готовилась к взлету. Почти никаких вещей с собой не брали, только у Николая была какая-то немаленькая сумка. В ней лежали некие большие и круглые, но плоские предметы. Что это такое, единорог не поняла.
Зато на дне корзины обнаружилось нечто тяжелое, продолговатое и, судя по всему, металлическое, тщательно завернутое в несколько слоев холстины и обвязанное бечевкой! Увидев этот предмет, волшебница возликовала. У человека все получилось! Вал лежит здесь, на дне корзины! И улетит с ними! А значит, страшный механизм снова не сможет самостоятельно передвигаться, и история пойдет по нужному пути!
— Как же тебе удалось? — поинтересовалась она.
— Повезло! — ответил инженер. — Кирюха вчера вечером нализался, а с утра добавил для опохмелу. Так что он сейчас считает зеленых чертей, а недостачу заметит еще очень нескоро.
— Как хорошо, что у тебя получилось его снять! — согласилась Рэрити.
— Он нам еще пригодится, — странно скривившись, хмыкнул человек.
В это время пегасы взлетели, и через пару секунд их корзина тоже поднялась в воздух. Волшебница посмотрела сверху на гараж и другие постройки, надеясь, что никогда больше не вернется в это место.
Разведчица сидела тихо и прислушивалась к тому, что происходило за тонкой перегородкой. Там начинался разговор, который ожидался напряженным. В ее задачу, как и всегда в последнее время, входил контроль уровня этой самой напряженности.
В этот раз следить нужно было сразу за двумя командирами прибывшей спасательной группы. Человеком по имени Павел Зуев и очень опасным, судя по ощущениям, единорогом Старлайт Глиммер. Своим развитым чувствам перевертыш привыкла доверять. Поэтому на эмоции гостьи воздействовала очень аккуратно. И пока это помогало.
Этих двоих сегодня принимал местный начальник. Давеча она успела доложить и ему, и Роману то, что подслушала в тюрьме, когда Павел и Старлайт разговаривали с ее бывшей кормушкой. После этого старший человек сразу сказал, что ему нужно будет поговорить с лидерами спасательной партии лично. И, естественно, старшина предложил ее услуги, упомянув, как хорошо чейнджлинг справилась на прошлом допросе. Ее участие, в итоге, было признано целесообразным.
Павел и Старлайт вошли в кабинет, где шеф принимал гостей, уже находясь под влиянием сильных эмоций. Правда, оба существа хорошо их подавляли.
— Здравствуйте, товарищи! Присаживайтесь! — услышала она неестественно низкий голос старшего человека. — Товарищ Елецкий передал мне, что вы хотели встретиться с кем-нибудь из начальствующего состава. Меня можете называть Константин Владимирович. Ваши имена я знаю. Итак, перейдем к делу!
Только сейчас Кризалис узнала имя шефа. Почему-то его не очень часто упоминали. Не слишком простое, но и не такое уж сложное. Кстати, снова услышав его голос, она вспомнила и недавно предоставленное Романом объяснение такого неестественного тембра. Оказалось, что много лет назад, еще в молодости, старший человек участвовал в какой-то гражданской войне, где и простудил горло. Да так серьезно, что пострадали голосовые связки, и на время он вообще потерял способность говорить. Потом частично вылечился, но тембр голоса навсегда остался неестественным.
Поняв, что не стоит слишком отвлекаться, разведчица продолжила прислушиваться к словам и эмоциям собеседников.
— Хотелось бы узнать не только имя, но также ваши звание и должность, — произнес Зуев. — Наши вы, как уже сказали, знаете.
— Вот мое удостоверение, товарищ старший лейтенант, — с холодным спокойствием произнес шеф. — Если по петлицам вы еще не узнали мое звание.
— Старший майор госбезопасности? — фонтанируя удивлением, поинтересовался Зуев.
— Чем вас это удивляет? — самую малость напрягся Константин Владимирович.
— Тем, что это звание уже два года, как упразднено! (2) — произнес старший лейтенант. Его удивление стало стремительно перерастать в недоверие, и Кризалис взялась за дело, быстро возвращая в норму эмоциональное состояние не догадывающегося о внешнем воздействии человека.
— Ах, это! — казалось, с облегчением воскликнул старший майор. Она-то, правда, поняла по спектру чувств, что это облегчение наигранное. — Видите ли, я довольно давно нахожусь здесь. Переаттестоваться возможности не было.
— А в качестве кого вы здесь находитесь? — поинтересовалась единорог.
— Советник по безопасности и промышленному развитию, — ответил шеф.
— А при ком? — продолжила спрашивать Старлайт. — Вы советник принцессы Селестии?
— К сожалению, я не знаю, о ком вы говорите, — произнес старший человек, и этот его ответ вызвал бурю непонимания в голове волшебницы. — Я — помощник и заместитель Шелест, герцогини Кантерлотской.
— Герцогини? — потрясенно переспросила единорог. — Какая еще герцогиня? Как вы можете не знать про принцессу Селестию?!
Перевертыш тут же, оставив Зуева, переключилась на нее, небольшими воздействиями ослабляя лишние эмоции.
— Видимо, ваша реакция объясняется тем, что вы никогда про нее не слышали, — снисходительно произнес старший майор. — История, знаете ли, штука избирательная. Сколько лет между нашими эпохами, если не секрет?
— У нас нет точных данных, — признался Павел. — Мы полагали, что девятьсот. Но, как понимаю, ошиблись. Полагаете, что летописи не сохранили имя этой правительницы?
— Все могло быть… — уклончиво ответил Константин Владимирович. — Кто правил на Руси до Рюрика? Правильно! Мы этого не знаем. Но кто-то же правил. А ведь с этим варягом нас разделяют те самые девятьсот лет, что вы упоминали. Ну, чуть больше…
— Сможем ли мы с ней встретиться? — уточнила единорог.
— Не думаю, — отрезал шеф. — Ее Светлость — очень занятая особа. Но, уверяю вас, моих полномочий более чем достаточно для того, чтобы ответить на все ваши вопросы и удовлетворить нужды!
Чейнджлинг с некоторым удивлением почувствовала глухую безотчетную злобу, возникшую в голове старшего майора, когда тот произносил титул своей страшной союзницы. Судя по всему, к титулам и дворянству вообще он относился с ненавистью, которую вынуждено сдерживал.
— А могу ли я поинтересоваться, кто и зачем направил вас сюда, в это время? — уточнил Зуев.
— Боюсь, вы не имеете нужного уровня допуска для получения этой информации, — припечатал его хозяин кабинета. А перевертыш снова переключилась на Павла, лишая его излишнего любопытства.
— Я так и думал. Тогда, к делу! — произнес старший лейтенант. — Мы просим вас о содействии. Как вы, должно быть, уже знаете, мы должны были забрать из прошлого двоих. Человека и единорога. Человека мы по вашей наводке нашли. Но при этом не обнаружили ни следа его спутницы…
— Вот тут вынужден вас огорчить, — весьма натурально погрустнел старший майор. — Мы и сами не знали о втором потерявшемся путешественнике во времени до того, как не встретили вашу группу. Что в связи с этим вы предлагаете?
— Среди нас есть профессиональный следователь — товарищ Лобов, — начал Зуев. — Было бы замечательно, если бы он осмотрел место происшествия. Мы считаем, что, заручившись поддержкой властей на местах, мы имеем еще шансы отыскать следы потерявшейся.
— Должен вас разочаровать, но я не могу позволить вам отправиться в окрестности Рудного отрога в ближайшее время! — сказал Константин Владимирович. Оба его собеседника предсказуемо взорвались возмущением. Кризалис, потихоньку отплевываясь, снова занялась делом.
— Прошу объяснить причину такого категоричного отказа! — высказалась Старлайт. — Боюсь, не получив веских аргументов в пользу ваших слов, мы будем вынуждены настаивать на своем. Или, в крайнем случае, будем действовать самостоятельно!
— Аргументы? — казалось, нейтрально, а на самом деле с затаенной радостью переспросил старший майор. Чейнджлинг даже догадалась о причине возникновения этой эмоции. Разговор явно пошел по задуманному шефом сценарию. — Хорошо, товарищи. Вот мои аргументы. Первое! Здесь, на равнине, как вы могли заметить, уже подходит к концу листопад. В горах, как вы понимаете, холодает раньше. Поэтому перевалы уже завалены снегом и будут непроходимы ближайшие четыре-пять месяцев. Второе! Мы, при всем желании, не можем доставить вас на место, где разделились пропавшие. Мы его не знаем, а Титов не может описать свой маршрут. Использовать его как проводника можно, только доставив на место, где его нашли мы. И попросить, ориентируясь на какие-то запомнившиеся ориентиры, попытаться проделать обратный маршрут. Хочу заметить, что Рудный отрог — небольшая часть целой горной страны со множеством долин и перевалов. Искать там одинокого единорога без указания конкретного места — пустая трата времени и сил. Кроме того, там обитают опасные и агрессивные перевертыши! Я просто не могу себе позволить отдать такой приказ. Иначе скоро уже нам придется искать и спасать еще и вашу группу!
— Но Титов рассказал нам о подготовленной базе, которая имеется у вас в предгорьях, — попыталась спорить Старлайт. — Он упомянул о системе воздушного транспорта, коей, кстати, не без неполадок, но пользовались и мы сами. Вы, судя по всему, располагаете значительными силами. Если их направить на поиски…
— Мы только получим большее количество пострадавших! — отрезал старший человек. — Поймите, я не меньше вашего хочу найти и отослать домой вашу знакомую. Мы здесь прекрасно представляем себе опасность временных парадоксов! Ведь именно поэтому я отправил вам послание, едва только поняв, что старший сержант Титов попал сюда из нашего будущего! Но вы же должны понимать! — он весьма натурально изобразил бессилие. — Что природу нам не победить никак! А, кроме того, — гораздо более жестко добавил шеф. — Я отдал приказ всем своим подчиненным не выпускать вас ни в каком направлении, кроме пути назад к порталу!
— Это совсем не вяжется с вашими предыдущими словами! — сдерживаясь, добавил Зуев.
— А вот тут вы, товарищ, ошибаетесь, — Кризалис даже пожалела, что не видит выражения лица Константина Владимировича — такой букет эмоций она почувствовала. — Ваша подруга — источник парадокса. Но, выйдя из этого замка и начав действовать, источниками парадокса станете все вы! Если вы хотите вернуться домой, а не в какое-то чужое, изменившееся до неузнаваемости будущее, то согласитесь с моим предложением!
После прозвучавших фраз напряженность гостей начала расти с феноменальной скоростью. Перевертыш поняла, что не справится с этим потоком. Но тут же ее посетила одна интересная идея. Чего хочет старший человек? Чтобы командиры спасателей приняли его предложение! Но для этого они не обязательно должны быть настроены исключительно благодушно.
Она может не давиться их отрицательными эмоциями, а сделать все гораздо лучше. Ей следует лишить их уверенности в себе, надежды и тем самым помочь старшему майору раздавить пришельцев морально! Сломленные и ошеломленные, они на все согласятся!
Этим она тут же и занялась. Все прошло очень быстро.
— Каким предложением? — выдавила из себя Старлайт.
— Вы забираете Титова и уходите, — произнес старший майор. — Никаких самостоятельных действий вы не проводите! Прибыв домой, вы перенастраиваете портал на восемь месяцев вперед и возвращаетесь. К тому моменту, как вы вернетесь, мы уже по камешку перевернем эти горы! И, если найдем единорога или что-то, указывающее на нее, то немедленно дадим вам знать.
— Мы должны над этим подумать, — неуверенно ответил Зуев.
— Подумайте, — милостиво разрешил шеф. — У вас все, товарищи? Тогда можете быть свободны!
Кризалис услышала шаги и скрип открывшейся и закрывшейся двери.
— Можешь выходить, — произнес человек. — Сложно было? — поинтересовался он, когда она подошла к столу.
— С человеком — нет, — призналась перевертыш. — С единорогом сложнее. И противнее поначалу. Сперва я поддерживала баланс, ослабляя отрицательные эмоции. Но под конец я поняла, что нужно их усилить, чтобы эта парочка все прочувствовала! Поэтому я отобрала у них те крохи надежды, что у них были. Лишила их уверенности! Особенно вкусно получилось с волшебницей!
— Так вот, отчего они так посерели, — довольно улыбнулся Константин Владимирович. — Должен признать, ты прекрасно прочувствовала суть ситуации и отлично поработала, Кризалис! Рад, что Роман в тебе не ошибся. Твоя инициатива в этот раз пришлась исключительно к месту. Но, давай договоримся, в следующий раз мы с тобой обговорим все варианты действий заранее!
— Хорошо. Могу повторить, если надо, — зажмурившись, облизнулась чейнджлинг, поглощая направленный на нее поток одобрения.
— Не думаю, что это понадобится, — произнес старший майор. — После такого они согласятся. А тебе найдется и другая работенка. Как думаешь, не пора ли тебе обзавестись собственными подчиненными?
Кризалис ничего не стала отвечать на этот вопрос. Не нужно было уметь читать эмоции, чтобы понять, что человек уже принял решение. Остаток дня она провела в приподнятом настроении. А вечером присутствовала на докладе Иннокентия, который следил за группой из будущего.
— Как ни удивительно, но они пришли к общему решению. Они согласятся на наши условия, — доложил он шефу. — Их командиры были сильно подавлены, особенно единорог. А немец еще и добил их, с видимым удовольствием раскритиковав всю их стратегию от начала и до текущего момента и заявив, что изначально предупреждал, что так все и будет. Старшина самоустранился, сказав, что в любом случае подчинится решению Зуева. А следователь Лобов полностью согласился с вашими доводами, которые ему пересказали, подтвердив, что под снегом он, естественно, ничего не найдет.
— А пегас? — с легким интересом спросил Роман, который тоже присутствовал в помещении.
— Она в споре не участвовала, наблюдая за остальными так, как будто знает больше их всех, вместе взятых, — доложил Кеша.
— Ожидаемо, — кивнул старший майор.
Кризалис тоже мысленно кивнула. Она сама в прошлый раз предупредила шефа, что кое-кто из прибывших имеет двойное дно. Похоже, он правильно определил нужную персону, и, возможно, они даже скрытно пообщались.
— Пусть идут, — подытожил Константин Владимирович. — Восемь месяцев нам с лихвой хватит на то, чтобы найти эту Рэрити и вытрясти из нее все полезные знания! Я отдал приказ Кольту. Он уже возвращается в Сталионград, откуда с отрядом Красной Гвардии направится в Антрацит, где навестит одного не в меру хитрого инженера! Единорог должна быть при нем. А уж через восемь месяцев мы решим, стоит ли вернуть ее современникам!
— Вот только наш технический специалист сейчас не там, — вдруг произнес Роман. — Судя по докладу, он несколько дней провел в Гараже и поставил коробочку на ход. А теперь собрался возвращаться на Базу.
— Не в Антрацит? — удивленно уточнил старший майор. — Именно на Базу?
— Именно так, — кивнул старшина.
— Тогда нужно срочно информировать Кольта, чтобы подождал нашего техника на болотах, — распорядился шеф. — Будет очень удобно, если они как раз там и встретятся…
Вернувшись от Луны, Твайлайт до вечера занималась разными мелкими делами. За ними она едва не позабыла, что нужно лечь пораньше. Но, даже устроившись в кровати, она никак не могла заснуть. Принцесса часто засиживалась допоздна с какой-нибудь интересной книгой, поэтому ее организм сейчас и считал, что отдыхать еще рано, и отказывался засыпать.
Провозившись полтора часа, она, наконец, погрузилась в сон. И тут же оказалась в знакомой беседке.
— Я тебя уже заждался! — притворно нахмурившись, выдал вместо приветствия Михаил. — Мы ведь договаривались на пораньше!
— Прости, я просто никак не могла уснуть! — призналась аликорн.
— Знаешь, есть специальные техники, позволяющие расслабиться, отогнать лишние мысли и заснуть быстрее и легче, — неожиданно посоветовал человек. — Полагаю, тебе стоит изучить этот вопрос.
— Спасибо за предложение! — серьезно кивнула принцесса. — Я приму к сведению!
— Тогда предлагаю продолжить просмотр! — заявил гость ее сна. — Все вопросы потом! — поспешно добавил он, видя, что Твайлайт собралась что-то сказать. Тут же он щелкнул пальцами, и все вокруг покрылось рябью и исчезло.
Через секунду аликорн снова переживала моменты из жизни Онуфриева. Человек, чувствовавший себя усталым и потерянным, сидел в бункере.
С момента пропажи Никулина и Елецкого прошло два месяца. И за все это время неведомые похитители никак себя не проявили.
Зато бурную деятельность развел принявший командование, как старший по званию, батальонный комиссар. Контакты с Заболотьем он увеличил в несколько раз. И, судя по всему, деревенским он понравился. Да что там, они, похоже, были от него в восторге. По крайней мере, сам Хряков был очень воодушевлен. Он проводил много времени, делая выписки из имевшихся у него первоисточников, и часто наведывался в деревню, ликвидируя, как он сам выразился, абсолютную политическую безграмотность местного населения.
Сам артиллерист относился к успехам комиссара индифферентно. Ему уже довелось оценить уровень развития жителей Заболотья. Поэтому он не видел ничего удивительного в том, что они с восторгом и обожанием заглядывали в рот этому профессиональному пропагандисту. Олега, как командира, больше интересовали сугубо бытовые вопросы.
Во время первых сильных заморозков жители подземной базы столкнулись с серьезной проблемой. Частично разобранная система отопления бункера не могла поддерживать нужную температуру, и жить в нем становилось все более некомфортно. Уже все поголовно кутались в старые шинели и даже спали в них. На все помещения имелась одна единственная, найденная в дальней комнате, печка-буржуйка. Бойцы подмерзали, и старший лейтенант опасался, что, если похолодает еще чуть-чуть, то люди начнут болеть. А ведь врача и даже просто лекарств у них не было…
И вот, в один из дней комиссар предложил переселиться в деревню. На совете командиров мнения разделились. Колтунов, которому, правда, Олег теперь не очень доверял, согласился с предложением. Танкист только махнул рукой, заявив, что ему в целом все равно, но у теплой печки все же лучше, чем в холодном подвале. Артиллерист, правда, подозревал, что гораздо большим стимулом для продолжавшего опускаться Мастюкова была близость источника самогона.
А вот воентехник сомневался до последнего. Он, в итоге, предпочел воздержаться. Тинькова разрывали противоречия. С одной стороны, привыкший к городскому комфорту инженер сильнее других тяготился условиями их проживания. С другой стороны, он не сильно доверял жителям Заболотья, и старший лейтенант его в этом поддерживал. Сам артиллерист категорично проголосовал против переселения.
Свой выбор Олег не мог до конца объяснить даже самому себе. Ему казалось, что если не вспоминать о Заболотье и его жителях, то все вернется на круги своя. Они все так же будут сидеть в окружении под Слуцком и ждать возвращения советских войск. Бойцы, правда, и сейчас надеялись на подход Красной Армии. Но рассказ Мастюкова полностью подтвердил Филипповских. А потом и другие бойцы, побывавшие в деревне, рассказали то же самое. И эта надежда изрядно уменьшилась.
Недавно Онуфриев с ужасом понял, что едва не спятил, осознав всю тяжесть их положения. Да, они и так-то были в трудной ситуации, когда вынужденно свернули на ту проклятую боковую дорогу. Но что случилось потом? И что ему с этим делать?
В итоге, артиллерист оказался в меньшинстве, и на следующий день Хряков довел до бойцов приказ о перебазировании. Правда, он подразумевал, что на базе должен оставаться дежурный.
Со свойственной ему энергией батальонный комиссар принялся претворять свой план в жизнь. Вскоре в деревне силами местных жителей был построен большой новый дом, пригодный для размещения двух десятков человек. То есть, на их уменьшившуюся группу хватало с солидным запасом.
Вскоре бойцы и командиры один за другим переместились в Заболотье. Олег тоже побывал там, но, еще раз посмотрев на все творящееся вокруг безобразие, твердо решил остаться в бункере. Уж одна буржуйка в нем есть, а значит, и жить можно. В конце концов, еще не ясно, что стало с Никулиным, кто похитил его и как это связано с проводимой старшим майором странной политикой. Ведь после того, как откровения Мастюкова подтвердились, возникло множество вопросов. Но ответы на них знал только Никулин…
Своим бойцам он, в конце концов, разрешил выбирать, где они хотят жить. Личное оружие и вещи бойцы забрали с собой, а вот вся техника и более тяжелые припасы оставались.
Через неделю обнаружилось, что в бункере они остались вдвоем. Вторым был заряжающий Микитчук.
Красноармеец, похоже, так же сильно тяготился ситуацией, как и его командир. Здоровяк, легко ворочавший гаубичные снаряды, ходил угрюмый и подавленный. Смотря на него, артиллерист понял, почему Никулин до упора старался скрывать от них правду о случившемся. Елецкий, Колтунов и Филипповских, самые первые узнавшие об истинном положении дел, молчали и крепились. И, может быть, это было верным решением? Ведь так они жили в относительном спокойствии. А тот же танкист, узнав правду, словно потерял внутренний стержень и теперь стремительно деградировал, все меньше походя на бравого командира РККА. Тоскливая ностальгия, мучившая Микитчука, была не лучше. Да и сам Онуфриев с тех пор, как узнал правду, чувствовал себя как в воду опущенным.
— Я вот, товарищ старший лейтенант, ничего не понимаю! — признался боец Олегу. — Что же это творится? Я думал, ну, в окружении, ну, ладно, продержимся как-нибудь… Вернутся наши, прогоним немцев, отслужу, домой вернусь. А теперь вообще ничего не понимаю!
— Не унывай, Коля! — попытался подбодрить его командир, которого, стоило признаться, одолевали те же мысли. — Мне все это тоже не понятно. Но что, если, как бы это сказать… — он задумался, формулируя. — Не мы к ним, а они к нам?
— Было бы здорово! — обрадовался Микитчук.
Но подтверждения эта теория не получила. Вдвоем они обошли по периметру весь свой островок. Только теперь Онуфриев понял, насколько неестественна граница, разделяющая две среды. Все выглядело так, будто кусок леса с их базой просто поставили в это болото, лишь краешком зацепив сушу. В итоге, только в одном месте остров соприкасался с большой землей. По странному стечению обстоятельств именно там проходила дорога, которая раньше вела к шоссе Слоним — Барановичи. Теперь колея просто резко обрывалась в никуда…
А еще, идя по краю леса, они увидели на западе горы. Старший лейтенант долго рассматривал их в бинокль. Это был целый хребет с высокими пиками, увенчанными ледниками. И, хорошо зная географию, Онуфриев готов был поклясться, что ничего подобного не должно было существовать в этой части Европы!
Все эти наблюдения не добавляли хорошего настроения. Так прошло несколько дней. А потом Олег заметил, что красноармеец начал кашлять. Похоже, здоровяк был на грани простуды. Поэтому старший лейтенант приказал ему переселиться в деревню. Сам же он твердо решил оставаться на базе.
— Все равно, кто-то должен все это сторожить, — сказал Онуфриев Микитчуку.
— Ох, не знаю, как я там с этими жить буду! — вздохнул заряжающий. — Домой хочу, мочи нет. Раньше-то не так страшно было. Понимал, что дом далеко, но он есть. А сейчас… — он только горестно махнул рукой. — Вы, товарищ командир, себя только не перетруждайте. Если что, мы вас сразу же сменим! — переключился на другую тему боец. — Я вам там дров к буржуйке наколол, дня на три хватит. А, если надо, вы только скажите. Я с ребятами поговорю. Мы раз в два дня по одному приходить будем. Провизию приносить и новости.
После ухода красноармейца Олег обошел опустевший бункер, осмотрел все комнаты. Дольше всего он задержался в гараже. Это помещение было самым большим и занимало оба этажа в своем крыле подземелья. И именно из-за этого оно было и самым холодным.
Старший лейтенант подошел к тягачу и с неудовольствием отметил, что все металлические детали покрыты конденсатом. Благо, хоть ржавчины нигде еще не было. Но, если продолжить хранить технику в таком помещении, коррозия не заставит себя долго ждать. Уже и сейчас, наверное, завести двигатели удалось бы далеко не с первой попытки.
Теперь у него была масса свободного времени, и Онуфриев часами сидел возле печки, размышляя. Похоже, надоедливый Тиньков все-таки заразил его своей паранойей. И ведь, как оказалось, во многом воентехник оказался прав. И вот теперь Олегу не давало покоя исчезновение старшего майора. А роли Колтунова и Елецкого во всем этом действе оставались неясными. Получалось, что о произошедшем все они знали только со слов сержанта госбезопасности. И в его изложении история звучала гладко. Почти.
Раз за разом артиллерист вспоминал тот вечер. Кроме короткой очереди Колтунова, они не слышали ничего. Но ведь оружие было не только у него. У Никулина был пистолет, и еще у Елецкого имелась винтовка. Все стволы, кстати, пропали. Сержант утверждал, что их забрали похитители. Но неужели у этих налетчиков не было собственного оружия? Почему они не пустили его в ход в ответ на стрельбу Колтунова? Почему бездействовал старший майор?
Через несколько дней Онуфриев уже не сомневался, что Колтунов соврал. Правда, как все было на самом деле, артиллерист пока не понял.
А на следующий день в бункер прибыла целая делегация. Вместе с доставившим еду Тыновым пришли все остальные командиры. Батальонный комиссар хотел провести, как он выразился, стратегический съезд. Участвовать должен был весь командный состав, да и в бункере это было легче организовать. В итоге, водителя назначили истопником у печки, а Хряков, Онуфриев, Тиньков, Мастюков и Колтунов заняли место за специально принесенным из соседней комнаты столом. Старший лейтенант осмотрел своих собеседников, которых не видел уже две недели. Сильнее всех изменился Тиньков. Воентехник сбрил бороду и постригся, шинель его была выстирана и отглажена. В общем, он снова стал выглядеть, как и подобает командиру РККА. Правда, взгляд его по-прежнему бегал, а еще Николай периодически опасливо оглядывался по сторонам. Мастюков же, наоборот, продолжал хандрить, но уже, похоже, не так сильно. Или просто, что вероятнее, комиссар приказал не давать ему выпивку, и теперь танкист не мучился постоянным похмельем. Правда, судя по всему, пришел он только по приказу. В разговоре младший лейтенант почти не участвовал, индифферентно рассматривая свои сцепленные в замок пальцы.
В повестке дня было несколько вопросов. И по одному из них прибывшие уговаривали Онуфриева оставить бункер, а охрану поручить бойцам, которые будут сменять друг друга. Но старший лейтенант отказался, заявив, что пока ему и здесь неплохо живется. Командиры настаивать не стали, но Олегу показалось, что воентехник с недовольной миной повернулся к сержанту госбезопасности.
По остальным вопросам общим собранием были приняты решения о дальнейшем автономном существовании отряда, так как скорый приход советских войск теперь был под большим сомнением. В итоге, каждый командир поставил свою подпись под шестью приказами, и на этом заседание завершилось.
Перед уходом Колтунов что-то полчаса делал в гараже, но Онуфриева отвлек разговором Тиньков. Николай еще раз попытался убедить Олега покинуть бункер, но как-то вяло и не убедительно. Похоже, воентехник и сам до сих пор колебался. Несмотря на то, что через час должно было начать темнеть, делегация не осталась ночевать, а отправилась обратно в деревню.
Еще дней пять все было спокойно. Выпал первый снег, но не задержался и к середине дня растаял. Старший лейтенант развлекался колкой дров, пересчетом оставшейся амуниции и размышлениями. Уже давно он не вел учет дням, но по прикидкам должен был заканчиваться октябрь. Приближалась двадцать четвертая годовщина Великой Революции…
Как выяснилось, календарь вел батальонный комиссар. О том, что сегодня первое ноября, Онуфриеву сообщили явившиеся поутру Клоп, Колтунов и Филипповских. Пришли они, как выяснилось, по важному делу. Хряков приказал опечатать гараж. Олег предложил и свою помощь, но пришедшие заявили, что справятся сами и, к удивлению старшего лейтенанта, закрылись в помещении изнутри. Первое время оттуда раздавались какие-то странные звуки, а потом наступила тишина. Полная. Онуфриев не стал прорываться внутрь, просто вернулся к печке.
Тем не менее, через три часа он вместе с остальными осматривал опечатанный вход. Все было сделано по правилам. Теперь дверь украшала бумажка с печатью политуправления Четвертой танковой дивизии. Такая же появилась и на воротах на выезде. Еще раз поинтересовавшись, не желает ли артиллерист покинуть бывшую партизанскую базу, и получив отказ, гости отправились восвояси.
На этом отрывок закончился, и Твайлайт снова очутилась в беседке. Только вот за время ее отсутствия кое-что изменилось.
Михаил, выглядевший каким-то взлохмаченным, все так же сидел за столом, искоса поглядывая на прозрачный пузырь, внутри которого находилась Луна.
— Что здесь случилось?! — выдохнула фиолетовая аликорн.
— Не учатся ничему некоторые! И учиться, блин, не хотят! — покосившись на принцессу ночи, выдал человек. — Пока кишки по веткам не разбросают! — сурово добавил он. Но по его лицу Твайлайт поняла, что человек только для виду изобразил злобу.
И только сейчас принцесса дружбы осознала, какую ошибку она допустила. Она же должна была предупредить Михаила и подготовить его к визиту Луны! Она же сама обещала это принцессе ночи, но забыла потому, что задержалась из-за того, что не смогла вовремя заснуть! А Луна, получается, доверилась ей. И в результате у гостей ее сна, похоже, произошла новая драка! И хорошо, что она кончилась без вреда для обоих! Фиолетовая аликорн еще раз оглядела посетителей сна. Да, судя по всему, они обошлись без членовредительства…
— Михаил! Я должна была предупредить тебя, что Луна сегодня придет сюда открыто! — встав, призналась Твайлайт. — Это я предложила ей эту идею. И я должна была уведомить тебя! А я этого не сделала… — понуро завершила она. — Я очень прошу простить меня!
— Ты решила устроить нам переговоры? — изумленно переспросил человек. — И сама позвала ее сюда? Сделала все, чтобы помирить нас, а в итоге чуть не спровоцировала новый виток нашего противостояния?! — он неожиданно громко и искренне расхохотался. — Нет, Луна, ты это слышала? Ты сама-то знала, что здесь готовится? А? Ой, не могу! — новый приступ смеха скрутил человека. — Вот так я еще ни с кем не мирился! Ну, ты и дала маху, Твайлайт!
— Я подозревала, что так все и случится, — угрюмо произнесла из своего пузыря принцесса ночи. — Может быть, уже уберешь это силовое поле? А я сниму свои щиты.
— После того, что ты недавно устроила, мне, наверное, не стоило бы этого делать, — успокоившись, произнес Михаил. — Или я могу еще раз тебе довериться?
— Обещаю сегодня не атаковать первой, пока мы здесь! — торжественно заявила темно-синяя аликорн.
— Знаешь, мне почему-то хочется тебе верить! — улыбнулся человек, и пузырь вокруг Луны тут же исчез.
— Как же я могла так опростоволоситься? — спросила саму себя принцесса дружбы.
— Не переживай, — подбодрил ее Михаил. — Со всеми случается! В конце концов, мы с Ее Высочеством друг друга не поубивали.
— Просто учти это на будущее, — неожиданно поддержала человека Луна, усевшись напротив него. — Уже сама твоя инициатива предоставить свой сон для нашей встречи достойна похвалы!
— Видишь, в чем-то наши мнения даже совпадают! — обратился к принцессе ночи человек.
— А еще мы оба дышим одним воздухом и пьем воду, — фыркнула темно-синяя аликорн. — Не нужно искать смысл там, где его нет! Я не за этим явилась сюда!
— Луна, пожалуйста, будь сдержаннее! — попросила несколько оправившаяся от конфуза младшая принцесса. — Так вы никогда не помиритесь!
— Да мы уже сидим за одним столом! — заявила гостья ее сна. — Как по мне, так это уже достижение!
— Ну, для тебя-то, не спорю, достижение! — подколол ее человек. — А лично я тебе давно еще говорил, что нам делить нечего!
— Как это нечего, когда ты без моего ведома ходишь по снам наших подданных! — не согласилась Луна.
— А разве в Эквестрии уже требуются лицензии на снохождение? — спросил Михаил. — Признайся, ты просто ревнуешь! Ты-то всегда считала, что эта твоя способность уникальна!
— Да как ты смеешь?! — вскинулась принцесса ночи.
— А что такого? — улыбнулся гость сна. — Раз уж Твайлайт любезно согласилась устроить нам разговор начистоту, так и давай говорить начистоту!
— Хорошо! — несколько успокоилась темно-синяя аликорн. — Тогда ответь мне, кто создал артефакты, которыми пользуешься и ты сам, и твои подельники.
— Подельники? — изогнул бровь Михаил. — Мы, вообще-то, не бандиты!
— А действуете, как самые настоящие ночные тати! — фыркнула Луна. — Приходите во тьме, крадучись, тайными тропами. Обделываете свои непонятные черные делишки!
— Ну, началось… — вздохнул человек. — Помнишь, что я тебе говорил про нее в прошлый раз? — повернувшись к Твайлайт, поинтересовался он. — Ну и как тут вести диалог, когда тебя все время стараются смешать с грязью?
— И почему вы не можете нормально поговорить?! — воскликнула принцесса дружбы. — Тебе, Михаил, сколько лет?
— Точно не скажу, — признался человек. — Но третью тысячу я разменял.
— Ну, так что же вы, два древних существа, не можете выслушать друг друга?! — укорила их Твайлайт, которой надоело следить за этим бесполезным спором. — Ты, Луна, ведешь себя, как школьная хулиганка! А ты, Михаил, обижаешься, как жеребенок из детского сада! Я же знаю, что вы можете нормально вести диалог! Без провокаций и глупых обид! Так почему я, которая на два порядка вас моложе, должна вас контролировать и не давать перейти к оскорблениям?!
Под конец своего спича она даже привстала и теперь, воодушевленная, переводила взгляд с одного своего гостя на вторую.
— Ого! — немного помолчав, высказался человек. — Это было сильно. Послушай, — он посмотрел на Луну. — Она ведь права!
— Что ты предлагаешь? — спросила та.
— Я предлагаю обнулить наш с тобой взаимный счет, — произнес Михаил. — И согласиться на ничью, хотя бы здесь, на нейтральном поле. Я даже могу частично понять тебя. Ты думаешь, я представляю для вас угрозу. Хочешь верь, хочешь нет, но это не так! — он вытянул вперед правую руку и сжал пальцы в кулак. — Ну что, перемирие?
— Перемирие, — принцесса ночи подняла правую переднюю ногу, сняла телекинезом накопытник и легко ударила копытом по кулаку Михаила.
— Слава Селестии! — выдохнула Твайлайт.
— Моя сестра тут, к сожалению, ни при чем, — вздохнула темно-синяя аликорн.
— Вам не кажется, принцесса, — что мы уже непозволительно долго тратим время отдыха нашей гостеприимной хозяйки? — вежливо поинтересовался человек у Луны.
— Пожалуй, ты прав, — отозвалась та.
— Но ведь мы еще ничего не обсудили! — запротестовала Твайлайт. — А еще я хотела бы поговорить с тобой, Михаил, об увиденном сегодня отрывке!
— Обсудить не обсудили, — кивнул гость ее сна. — Но зато мы хотя бы договорились!
— Он прав, — принцесса ночи посмотрела на Твайлайт. — К тому же, я еще не сталкивалась со случаями, когда сразу два сноходца длительно общались бы и между собой, и со спящим внутри чьего-то сна! Лучше нам сейчас прерваться и встретиться, скажем, следующей ночью! В случае если утром с тобой, Твайлайт, все будет в порядке.
— Тогда я пошел! — заявил человек. — До встречи! — и он, щелкнув пальцам, исчез.
— Я тоже покидаю твой сон, — кивнула Луна. — Не знаю, что из всего этого получится, и не тратим ли мы здесь время впустую. Но я должна поблагодарить тебя хотя бы за попытку, — констатировала она и тоже пропала.
Остаток ночи принцессе снилось что-то неразборчивое. Тем не менее, она выспалась и, встав утром с постели, не ощутила никаких неприятных симптомов. Похоже, темно-синяя аликорн все же зря волновалась за ее здоровье.
(1) — Ромбы исчезли с петлиц высшего командного состава РККА в 1940-м году при возвращении в оборот генеральских званий. У генералов в петлицах появились звезды. У сотрудников высшего комсостава НКВД и НКГБ ромбы оставались в петлицах до их замены на погоны.
(2) — Специальные звания были ликвидированы в 1943-м году. Их владельцы были переаттестованы и получили соответствующие общевойсковые звания.
Глава 41
— Куда мы летим? — поинтересовалась Рэрити через полчаса полета.
— К порталу, конечно же! — улыбнулся инженер. — В Гараже я всем постоянно говорил, что отсюда мы направимся на Базу. Так что, даже если нас будут искать, то в другом направлении! А я и там приказал кое-что приготовить!
— Что это за База? — спросила единорог.
— Подземелье на острове посреди болот возле самого Сталлионграда, — пояснил человек. — А над входом построен дом. Я там жил и работал какое-то время.
— Значит, ты думаешь, что нас могут начать искать? — поежилась волшебница.
— Я в этом уверен! — заявил Николай. — В Кантерлоте тоже не дураки сидят. Роман Елецкий видел тебя! А спасатели наверняка имели твое изображение или, как минимум, словесный портрет. Так что в столице уже сложили одно с другим и поняли, кого я от них утаил!
— А вдруг они будут ждать нас у портала? — озвучила не очень приятную мысль Рэрити.
— Нет! — отрезал инженер. — Они пошлют погоню на Базу. Я неслучайно в Гараже болтал о ней. У них там полно осведомителей. А на болотах я им тоже кое-что приготовил!
— Что же? — решила уточнить единорог.
— Гаубичный заряд! — расхохотался человек. — С магическим таймером на взведенном взрывателе! Я уже послал туда одного пегаса активировать его! Когда погоня прибудет на место, то найдет вместо дома груду развалин. И никаких следов нас с тобой! Я же им сказал, что хочу там один довольно опасный эксперимент провести! Вот и получится, что мы с тобой, якобы, сгинули во взрыве.
— Зачем было изобретать такой сложный план? — волшебницу пробрала дрожь от описаний ее собственной гибели, пусть и выдуманной.
— Чтобы нас прекратили искать! — пояснил Николай. — Неужели не понятно? Ладно, вон смотри! Вотчина Шелест! — он показал куда-то вперед. — Приближаемся к нашей цели.
Рэрити привстала и оглядела поверх борта окрестности. К удивлению, она узнала ландшафт. Они, определенно, находились вблизи Понивилля. Вот только города не было на месте… Похоже, человек не врал. Ведь малый портал располагался в Вечнодиком лесу.
Посмотрев в сторону, где должна была находиться чаща, волшебница увидела ее. Вот только лес выглядел несколько странно. Граница между ним и лугом, расстилавшимся вокруг, была настолько резкой и ровной, что казалась абсолютно неестественной для чего-то, созданного природой. Рэрити всегда с удовольствием разглядывала с высоты различные биомы. И никогда не видела такой странной границы между ними. Лес выглядел так, будто его какое-то время назад просто выдернули из другого, гораздо большего по размеру массива и поставили посреди поля…
А еще, когда они подлетели ближе, единорог заметила, что Вечнодикий лес когда-то явно был не таким уж и диким. Некоторые деревья явно были высажены заботливым садовником. Ведь в естественной среде они никогда не смогли бы вырасти вдоль прямых линий, которые в свою очередь, хитро переплетались между собой и, вероятно, когда-то давным-давно образовывали затейливый парковый ландшафт.
И в центре всего этого находилась их цель. Замок сестер. С высоты волшебница оценила постройку, в которой ей уже довелось побывать ранее. Дворец выглядел куда лучше, чем в ее время, однако характер разрушений был примерно такой же. В свое время единорог осматривала его довольно подробно. И теперь она с удивлением видела, что почти все части, что были разрушены тогда, когда она вела осмотр, сейчас уже также находились в состоянии руин.
Опять у нее что-то не сходилось. Замок разрушили сражавшиеся Селестия и Найтмер Мун. Но она думала, что сестры-правительницы еще не явились на земли, которые в будущем станут Эквестрией. Кто же тогда построил, а потом разрушил этот замок?
В это время к корзине быстро подлетел пегас. Их летная команда остановилась, и гонец поздоровался с человеком. Волшебница даже, к своему удивлению, узнала его. Именно этот патрульный явился тогда, в горах, на сигнал Карла и забрал его отчет и образец сфалерита.
— Ну, что там, Валерий? — поинтересовался Николай.
— Из Кантерлота пока никто не прибыл, — доложил связной. — Наши все на местах! Кадавров не видели!
— Отлично! — обрадовался инженер. — Давайте к замку! — скомандовал он пегасам летной команды.
Через несколько минут они приземлились возле портала. Николай вылез сам, помог спуститься Рэрити, заработав ее благодарный взгляд, и достал похищенные из гаража предметы.
— Корзину отогнать за руины! — распорядился он. — Не распрягаться. Быть готовыми взлететь по первому требованию!
Старший пегас вытянулся и кивнул. Через минуту ни следа от их транспортного средства не осталось. А, тем временем, человек начал раздавать команды появившимся, словно из-ниоткуда, пегасам и единорогам. Похоже, тут он собрал чуть ли не всех своих подчиненных из Антрацита. При этом в голосе инженера явственно проступила жесткость, которую волшебница давно уже не замечала.
— Валерий! — подозвал человек гонца с необычным именем, видимо, доставшимся ему от какого-то древнего сталлионградского героя. — Продолжай координировать разведку. Я уверен, что кантерлотские не повезут группу прямо сюда, а высадят на опушке. Следить за каждым их шагом! Мне докладывать немедленно!
Пегас тут же взмыл в темнеющее небо и растворился в нем. В это время к Рэрити подошла Роза. Вот уж кого она не ожидала здесь встретить.
— Привет! — обрадовалась единорог. — Может быть, ты скажешь мне, что происходит? К чему все эти приготовления?
— Я выполняю лишь свою небольшую роль, — ответила мастер по замене оборудования. — А общей картины не знаю. Но я доверяю Главному больше, чем себе. Поэтому даже не интересовалась подробностями. Я лишь сделаю то, что мне приказано…
— Либкнехт! — подозвал, тем временем, какого-то черного единорога человек. Вместе с названым подошел и еще один ее знакомый по Антрациту — молчаливый здоровяк Фрид. — Это твой второй номер? — ткнув в него пальцем, спросил Николай.
— Да, — коротко ответил подошедший.
— Хорошо, — кивнул человек. — Принимайте агрегат!
Инженер наклонился к лежавшему у его ног свертку, развязал веревку и принялся разматывать ткань. Рэрити, удивленно наблюдая за его действиями, не понимала, зачем он собирается отдать вал этим единорогам. И почему назвал его агрегатом, если это, фактически, единая деталь.
Но тут последний слой ткани был снят, и волшебница поняла, что предмет, который Николай вывез из гаража, не имеет ничего общего с восстановленным ею валом. Вот только в постепенно сгущающихся сумерках она не сразу поняла, что же это за длинная штуковина с рукоятью и плечевым упором на одном конце.
— Николай, что это? — решила поинтересоваться Рэрити.
— А ты думала, там находится вал, который я в одиночку героически вытащил из двигателя, спустив в сортир всю нашу работу? — развернувшись к ней, с издевкой спросил человек. — Это, как видишь, кое-что другое!
Он открыл свою сумку и достал плоский круглый металлический предмет. После этого он ловко повернул длинную штуковину рукоятью вниз, отогнул две складные ножки на другом конце, а потом пристегнул круглую железку к верхней части где-то в середине предмета, для верности стукнув сверху кулаком. Только тут Рэрити поняла, что видит перед собой.
— Пулемет Дегтярева танковый (1), — усмехаясь, произнес Николай. — С зенитной турели нашего Т-28. Либкнехт! — обратился он к черному единорогу. — Совладать сумеешь?
— Смогу, товарищ Главный! — поедая начальство взглядом, ответил тот.
— Тогда иди, занимай позицию, — скомандовал человек. — Первую очередь над головами. Вторую под ноги. Все последующие на поражение! Понял?
— Сделаю! — единорог скривился. Очевидно, последний приказ начальника ему не слишком понравился, но возразить он не решился.
— Фридрих! — окликнул ее знакомого геолога Николай. — Бери сумку. Тут еще два полных магазина. Будешь ассистировать другу.
Единорог, которого она, оказывается, знала только по сокращенному имени, молча кивнул, подхватил поклажу и направился за пулеметчиком.
— Где Люкс? — крикнул, тем временем, человек. — Где ее черти носят?!
— Я тут, товарищ Главный! — из сгущающейся темноты вынырнула еще одна знакомая волшебницы. Рядом с собой геолог поставила саквояж, в котором Рэрити с удивлением узнала поклажу Титова.
— Вижу, терминатор у тебя с собой! — довольно улыбнулся инженер. — Ты знаешь, что делать?
— Все отрепетировано! — бодро доложила Люкс с таким же обожанием, как и остальные, смотря на явно затевающего что-то нехорошее человека.
— Тогда, на позицию! — скомандовал тот. — Я очень на тебя надеюсь!
— Что это все значит, Николай? — возмущенно спросила волшебница, когда все, получив команды, разошлись.
— Ты, вижу, удивлена, манипуляторша! — повернувшись к ней, произнес изменившимся голосом человек. Его интонации быстро повысились почти до крика, а лицо исказила судорога, которую Рэрити уже давно не замечала. — Думаешь, я — полный дурак?!
— Успокойся, прошу тебя! — непроизвольно шагнув назад, выдавила из себя волшебница. Ей вдруг стало не по себе.
— Я, представь себе, спокоен, как удав! — скривился инженер. — И, несмотря на все твои ухищрения, я еще в здравом уме и способен следовать пунктам собственного плана. Тем более что он так близок к завершению! Осталось только дождаться твоих спасателей и устроить им небольшой, но очень приятный сюрприз! — произнеся это, он истерично расхохотался.
Рэрити уже хотела жестко осадить человека, но тут всем телом почувствовала, что что-то идет не так. Копыта перестали ощущать землю, а сама она приподнялась над ее поверхностью. Посмотрев на ноги, единорог увидела сияние телекинетического поля вокруг своего тела. И, судя по цвету, хозяйку этого поля она знала.
— Молодец, Розочка! — улыбнулся человек. — Ты, как всегда, вовремя.
— Пожалуйста, не дергайся, подруга, — глухим голосом произнесла сзади мастер по замене оборудования. — Силу моего телекинеза ты представляешь. Мы с тобой хорошо общались и продуктивно работали. Ты — умелый мастер в своем деле. Я тебя зауважала, и мне совсем не хочется причинять тебе вред. Но таков приказ!
— Я думала, мы друзья… — обернувшись и глядя в напряженное лицо Розы, произнесла волшебница.
— Мне отрадно, что ты так думала, — кивнула та. — Я, если хочешь знать, такого же мнения о тебе. Вот только приказ Главного для меня важнее нашей дружбы!
— Как это понимать, Николай? — посмотрев на инженера, выпалила единорог. — Ты же обещал мне!
— Обещал! — с отвращением смотря на беспомощно висящую в силовом поле Рэрити, рявкнул человек. — И, черт возьми, я все еще намерен выполнить свое обещание!
— Тогда зачем вот это все? — потрясенно спросила она.
— А зачем ты столько времени капала мне на мозги, убеждая испортить то, что мы только что с огромным трудом починили?! — со злостью спросил инженер. — Думаешь, если перед тобой мужик, то он обязательно должен клюнуть на эти твои бабьи штучки?! Хлопанье ресничками, поправление причесочки, невинные вопросики! Ха! Я — командир Красной Армии, а не сопливый курсант! Мне сто сорок лет, а не восемнадцать! И все эти твои хитрости я знаешь, где видал?! — под конец своей тирады он сорвался на крик и даже поперхнулся. Но, откашлявшись, человек продолжил. — Зачем ты хотела обмануть меня? — уже тише спросил он.
— Но я не хотела… — попыталась оправдаться Рэрити. Только сейчас она поняла, как ее поведение смотрелось со стороны инженера, который, похоже, раскусил ее, но не подавал виду.
— Ага! Рассказывай! — махнул рукой ее спутник. — А я ведь даже тебя зауважал за ум, за твердость, за принципиальность! За твою неординарную магию и самоотдачу! За то, что ты, в отличие от моего командования, вела себя честно в рамках нашего договора. Я стал тебе доверять… Как выяснилось, зря! Ты, оказывается, ничем от них не отличаешься, стерва!
— Но, послушай! — постаралась перебить его и вставить слово в свою защиту волшебница.
— Не желаю слушать твои лживые оправдания! — заявил Николай. — Повиси здесь в этом поле и подумай над своим поведением! А я пошел организовывать дружескую встречу для твоих спасателей! — развернувшись на каблуках, он пошел прочь.
— Но зачем ты делаешь эту засаду? — почти крикнула ему в спину Рэрити.
— Зачем? — обернувшись, переспросил человек. — Я обещал помочь тебе попасть домой. И я выполню свое обещание! А вот те спасатели… Я их знать не знаю. И им я не обещал ничего! — переведя взгляд на мастера по замене оборудования, он напоследок приказал. — Не отпускай ее, Роза, пока я не прикажу! Она будет говорить тебе всякую чушь! Я уверен, ты умная единорог и не дашь задурить себе голову!
Отвернувшись, инженер направился в сторону руин замка. А беспомощная, пребывающая в шоке волшебница осталась висеть в телекинетическом захвате своей подруги, для которой приказ был важнее дружбы.
Нарком сидел за столом в своем кабинете и анализировал ситуацию. Все очередной раз поменялось коренным образом. Вчера его пригласил к себе Берия.
Именно пригласил, а не вызвал. Для кого-то это не имело бы значения, но Всеволод особо отметил эту формулировку, поэтому на встречу шел с затаенной надеждой. И она отчасти оправдалась. Отношение бывшего шефа к нему, действительно, изменилось.
— Я тут вспомнил, чем закончился наш предыдущий разговор, — предложив гостю сесть, начал глава НКВД. — И понял, что был несправедлив к тебе!
Начало, стоило признаться, было многообещающим. Но Меркулов не позволил себе полностью расслабиться. Он тоже помнил их прошлую беседу.
— Я много размышлял и решил, что заменять тебя на твоем посту не стоит, — продолжил Лаврентий Павлович. — Сам видишь, как неожиданно поворачивается ситуация. Поэтому продолжай работать и ничего не опасайся. Товарищи Булганин и Маленков со мной рано или поздно согласятся. Но, главное, будь готов!
Они поговорили еще четверть часа и разошлись. И с этого момента глава НКГБ все пытался понять, что же заставило его бывшего начальника так круто изменить свое отношение к нему.
Нет, он, конечно, был рад, что их совместная работа с Берией продолжится, а не перерастет в противостояние, или того хуже, конфронтацию. Но Меркулов уже давно не был тем наивным молодым прапорщиком, влившимся по воле случая в ряды ЧК. Он понимал, что его бывший шеф, который сейчас, фактически, стал одним из трех руководителей страны, ничего не забыл. То, что он снова повернулся к Всеволоду лицом, говорило только о том, что у Лаврентия Павловича возникла такая необходимость. А когда она исчезнет… Глава НКГБ не хотел об этом задумываться. Несмотря ни на что, он помнил, кому был обязан возвышением, и не хотел идти против этого человека.
Если Берия передумал заменять его на посту главы ГБ на Абакумова, то это означало, что глава НКВД почувствовал за собой большую силу. Ведь зачем ему нужен был беспринципный глава СМЕРШ? Чтобы его руками устранить набравших силу во время войны конкурентов. Значит, сейчас Лаврентий Павлович понял, что сможет сделать все сам. И он настолько в себе уверен, что ему даже не нужен кто-то, на кого потом можно будет свалить все перегибы.
Всеволод не сомневался, что, сделав свое дело, уже и сам Абакумов, подобно Ежову, отправился бы за решетку, а потом, скорее всего, и к стенке. (2) Догадывался ли об этом сам Виктор Семенович? Этого Меркулов не знал. Но он не считал своего конкурента дураком. У того явно были свои планы.
А сейчас эти планы оказались порушены! Сегодня утром глава НКГБ с удовольствием прочитал доклад о закрытии «Авиационного дела». Процесс развалился в считанные часы. Ведомство Абакумова получило приказ прекратить следственные действия. При этом на прицеле оказались уже сами инициаторы.
Заместитель главы НКАП Яковлев, тут же почуяв неладное, добровольно подал в отставку, и она была мигом удовлетворена. Всеволод задумался и решил, что для авиаконструктора на этом наказание и закончится. На государственные посты он уже не вернется, но свое КБ сохранит и сосредоточится на усовершенствовании реактивного истребителя, так нужного советским ВВС. (3)
Василий Иосифович же, как выяснилось, накануне был арестован за очередной пьяный дебош, снова дискредитировав себя. Для сына Вождя начиналась черная полоса. Его отец оправится еще не скоро, но, пока он жив, Василия не тронут. Однако и прощать его выходки уже не станут.
Таким образом, оба инициатора расследования были отстранены от дел, что и привело к его стремительному развалу. Меркулов, несомненно, был рад. Этот процесс во многом затевался как раз против него самого. Значит, шеф не обманул его вчера. Маленков, как куратор авиапромышленности, тоже, наверняка, вздохнул спокойнее. Берия одним ударом здесь убил двух зайцев: вывел из-под удара Меркулова и сделал необходимый ему сейчас реверанс в сторону своего коллеги по исполнению обязанностей Верховного.
Кажется, глава НКВД укрепил свои позиции. Вот только, что теперь предпримут остальные действующие лица? Как отреагирует ленинградское окружение почившего Жданова? Что еще придумает карьерист Абакумов, под которым сломался, казалось, надежнейший трамплин?
Да и собственное будущее, несмотря на явное улучшение отношений с бывшим шефом, не казалось Меркулову обеспеченным. Если Верховный не оправится, то в ближайшее время начнется передел власти. Если Берия проиграет, то и ему самому несдобровать. Если же он победит, то, кто знает, не захочет ли он снова отказаться от бывшего соратника…
Еще кое-какая тревожная информация поступала и от Калинина. Старый революционер был очень недоволен тем, что его, формального главу государства, более молодые партийные функционеры уже откровенно не принимали во внимание. Но на сколько сторон играет этот политический зубр, тоже было непросто понять. В общем, перспективы вырисовывались, откровенно говоря, невеселые.
Зазвонил телефон. Подняв трубку, Всеволод выслушал секретаря, который доложил о приходе Влодзимирского. Следователя нарком приказал впустить без задержек.
— Разыскал? — спросил он у вошедшего заместителя.
— Да! Обоих! — довольно улыбаясь, отчитался Лев Валерьянович.
— Быстро ты, — кивнул глава НКГБ.
— Все было на поверхности, — ответил генерал-лейтенант. — Вот документы! — он протянул начальнику папку с бумагами.
Всеволод открыл ее и углубился в изучение, параллельно вспоминая утренний разговор с Луной.
Принцесса из другого мира нагрянула, как всегда, внезапно, но в этот раз задержалась ненадолго. Для начала она узнала, что от спасательной партии еще нет вестей. А потом аликорн попросила его помочь в розыске двух человек. Похоже, у нее появились новые сведения о тех, кто в Эквестрии довольно успешно работал под НКГБ. Меркулову и самому было интересно, поэтому он охотно выслушал гостью и приказал Влодзимирскому заняться поисками.
А искала людей Луна, если честно, по очень неожиданным признакам. Первый имел звание старшего майора госбезопасности и был неким образом причастен к разгрому под Белостоком. Фамилии принцесса не знала. Второй являлся капитаном ВВС и носил фамилию Шелест. И аликорн подозревала, что эти двое должны быть как-то связаны…
Что ж, это все равно было гораздо лучше, чем все то, что приносила она до этого. И вот, уже к вечеру поиски главного следователя завершились успехом.
— Шелест Иван Яковлевич, — вслух прочитал, рассматривая фотографию в личном деле, нарком. С карточки на него уверенно смотрел летчик в парадной командирской форме с одной шпалой в петлицах. Уже по фотографии Меркулов сделал вывод о судьбе пилота. Была примета, которая сейчас работала почти безотказно. Если человек снят в старой форме с петлицами, то он либо погиб, либо пропал без вести. И в этот раз примета также сработала. — Последнее место службы — Сто двадцать второй ИАП, — продолжил чтение Всеволод. — Последнее звание — капитан. Командир эскадрильи. Так, что тут еще? Второго июля сорок первого года не вернулся из боевого вылета на сопровождение бомбардировщиков…
Ничего удивительного в такой судьбе летчика не было. Авиачасть, где он служил, к началу войны располагалась, если нарком все правильно помнил, где-то под Брестом и была разгромлена в первые дни войны, как и вся авиация Западного фронта… Судьба пилота из досье была непонятна. Если Луна разыскивает именно его, то логично было бы предположить, что этот капитан Шелест выжил. Возможно, выбросился с парашютом над вражеской территорией или пошел на вынужденную посадку. Но Влодзимирский раскопал кое-что другое.
Следом за личным делом капитана шел доклад командира бомбардировщика СБ-2 из Двести четырнадцатого СБАП, датированный вторым июля сорок первого года. В нем пилот единственного вернувшегося из вылета самолета докладывал о поражении цели, а так же о судьбе остальных машин группы. По его словам последний остававшийся с ними истребитель прикрытия, И-16 с бортовым номером, соответствующим машине Шелеста, героически сражался с полным звеном «Мессершмиттов» и, повредив одного, сам был подбит. Объятый пламенем истребитель камнем ушел к земле, и, насколько видел командир бомбардировщика, летчик из него не выпрыгнул.
Конечно, пилот СБ-2, которого в это же время атаковала, судя по докладу, еще пара истребителей противника, мог и не заметить парашют. Но все равно ничего не сходилось… Если этот Шелест выжил, то, получается, попал в плен. Тогда как о нем могла узнать Луна? Почему она считает, что он как-то связан с Эквестрией? А если капитан погиб, как утверждал командир бомбардировщика, то он явно был не тем, кого искала принцесса. Но почему тогда генерал-лейтенант принес ему это досье?
Отложив доклад, Меркулов приступил ко второму личному делу. И тут брови его непроизвольно поползли вверх. Не так давно они с Влодзимирским уже вспоминали этого человека!
— Не может быть ошибки? — подняв взгляд на заместителя, поинтересовался он.
— Нет! — заявил главный следователь. — На Западном фронте в начале войны был только один человек в звании старшего майора госбезопасности. И это — начальник Особого отдела фронта. Никулин Константин Владимирович! И он, как мы уже знаем, пропал без вести в Белостокском котле!
— Проклятье! — не сдержался нарком. — Я не верю! Это не может быть совпадением! Но как? Как он может быть связан с теми, кто противостоит Луне в Эквестрии?! Никулин погиб четыре года назад! Я не хочу верить, что он мог сдаться немцам. А даже если и так, то он все равно не мог оказаться в другом мире!
— Я пока и сам не понимаю, — пожал плечами Влодзимирский. — Но есть один факт, который говорит, что эти двое — те, кто нам нужен. Нам и Луне. Мне точно известно, как этот наш сотрудник был связан с капитаном ВВС Шелестом. Посмотрите еще раз личное дело летчика. А именно пункт, где записаны данные о его семье.
— Жена — Шелест Екатерина Константиновна, — прочитал Меркулов. — Девичья фамилия — Никулина.
— Вот-вот, — усмехнулся генерал-лейтенант. — Он был зятем товарища Никулина. Очевидно, они хорошо друг друга знали.
— Что известно про эту женщину? — поинтересовался нарком.
— Пропала, как и ее отец с мужем, — пожал плечами главный следователь. — Поезд, на котором эвакуировались семьи командиров, попал под авиаудар. Больше никаких сведений о ней нет.
— Когда Луна прибудет в следующий раз, нужно будет вытрясти из нее подробности, — решил глава НКГБ. — Я чувствую, что здесь есть какая-то связь! Но я не могу понять ее сути!
— Еще одна мелочь, которая уже не кажется мне простым совпадением, — добавил генерал-лейтенант. — Та анонимка, в которой нам рассказали про Титова, была в конверте с двумя красными ромбами. А теперь и Луна ищет некоего старшего майора. Знак на конверте явно перекочевал туда с его петлиц!
— И при этом Деканозов утверждал, что кто-то в Эквестрии потихоньку нам подыгрывает, — произнес Всеволод. — А что, если Никулин не просто собрал следы, оставленные Твайлайт в тридцать девятом, но и нашел сам портал?! Может быть, именно поэтому он так рвался в Западную Белоруссию? И пропал без вести он, перейдя на ту сторону! Но разве мог он почти четыре года скрываться среди пони? Нет… Тут что-то не стыкуется. Нужно обстоятельно поговорить с Луной!
— Подождем принцессу, — согласился Влодзимирский. — В конце концов, если мы даем ей сведения, то пускай и она в ответ поделится своими данными.
— Будет очень интересно ее послушать, — кивнул Меркулов.
В комнате без окон глубоко под кантерлотским дворцом все так же царил сумрак. Беседовавшим там двум существам он не мешал.
— Ну что, твой человек продолжил работать по плану? — поинтересовалась одна из них мелодичным женским голосом.
— Да, Шелест, и весьма успешно, — ответил ей низкий мужской голос.
— Не слишком ли рано возобновлять контакт после того, что устроила недавно Луна?
— Я счел риски приемлемыми, — сказал мужчина. — Хотя, должен признаться, от принцессы ночи я такой прыти не ожидал. Она делает успехи. Правда, до нужного уровня ей еще далеко — сработала она топорно и прямолинейно, рассчитывая в основном на силу.
— И, тем не менее, твои подручные еле отбились и позорно сбежали с поля! — хмыкнула, сверкнув в темноте глазами с вертикальным зрачком, обладательница мелодичного голоса.
— Если бы у них была цель отстоять этот участок катакомб, то Луна получила бы пулю в лоб, — не стал скрывать расклада участник совещания. — Я, конечно, понимаю, что он у нее крепкий. Вот только ты сама накладывала на пули разрушающие щиты заклятья. А винтовочную пулю с пары десятков шагов не выдержит ни одна кость. Но зачем нам так бездумно тратить такой ценный ресурс, как аликорн? Их и так по пальцам одной руки пересчитать можно. Поэтому Иннокентий и стрелял ей по ногам, а потом смылся вслед за Михаилом и Романом.
— Значит, аликорнами ты разбрасываться не хочешь, — фыркнула Шелест. — А моего ученика подвергать лишнему риску не боишься!
— А ему ничего особо и не грозило, — высказался ее собеседник. — И жизнь это уже доказала. Представь себе, Твайлайт взялась устроить им переговоры! И площадкой для них предложила свой сон!
— А чего ты ожидал от принцессы дружбы? — ехидно поинтересовалась обладательница светящихся глаз. — Она прогрессирует очень быстро. И это меня радует. Что бы там ни говорил Елецкий, а мы в ней не ошиблись.
— Роман тоже по-своему прав, — выступил в защиту своего подчиненного обладатель низкого голоса. — Вспомни, какие проблемы вылезали у нее на ранних этапах. Она пару раз была на грани. Михаил очень постарался, чтобы купировать это.
— Я все это знаю! — снова сверкнула глазами Шелест. — Лучше расскажи, как прошли эти сонные переговоры!
— Нужно сказать, довольно успешно, — хмыкнул любитель темноты. — Луна даже согласилась не буянить. И вообще, я могу сделать вывод, что она очень быстро учится усмирять свою гордыню и взаимодействовать с другими заинтересованными сторонами процесса.
— То есть, они помирились с Михаилом? — поинтересовалась обладательница мелодичного голоса.
— Можно сказать и так…
— Посмотрим, как она заговорит, когда узнает, какую роль в ее собственной судьбе сыграл в свое время твой подручный, — ухмылка Шелест не была видна в темноте, но хорошо читалась по ее интонации.
— Думаю, ей еще рано про это вспоминать, — бесстрастно ответил ее собеседник.
— Ну, она тоже делает успехи, — заключила обладательница светящихся глаз. — Хотя отложим это. Что там с подготовкой восстания?
— Мы на финальном этапе, — отчитался любитель темноты. — Скоро перейдем к активной фазе. Луна вот-вот направится встречать спасательную команду, и, думаю, задержится на той стороне на пару дней. Твайлайт удачно для нас продолжает обретаться в Кантерлоте. А Селестия… Не мне тебе рассказывать…
— О да! — расхохоталась Шелест. — Последнее время только слепой мог не заметить, что Селестия занята только собственным досугом…
— Тогда готовься, — прервал ее собеседник. — По сценарию у тебя важная роль.
— Ты сомневаешься в моих способностях? — притворно удивилась обладательница мелодичного голоса. — Ладно, я, так уж и быть, не буду на тебя обижаться.
— Спасибо. Аж от сердца отлегло, — ответил в том же духе любитель темноты. — На сегодня, полагаю, стоит закончить.
— Да, — согласилась Шелест. — Скоро увидимся! — тут же хлопок телепорта возвестил об ее отбытии.
Павел Зуев пытался понять, что же происходит вокруг. А главное, что же случилось с ним самим.
После вчерашнего разговора со старшим майором, руководившим местной резидентурой, он чувствовал себя выжатым, как лимон. В таком состоянии старший лейтенант не оказывался за всю сознательную жизнь никогда. Делать ничего не хотелось. Единственным желанием было плюнуть на все и убраться в свое время. А там уже будь, что будет…
Старлайт, похоже, находилась в таком же состоянии. Это могло бы вызвать у Павла удивление. Насколько он успел узнать ее, эта единорог была энергичной и решительной. А после общения с советником она, судя по всему, готова была отвернуться в угол и расплакаться. Что же так на них обоих повлияло?
Его подчиненные, естественно, были удивлены состоянием командиров. А вот младшие представители Эквестрии, как заметил старший лейтенант, не так впечатлились. Кребс, похоже, о чем-то догадывался, но говорить ничего не стал. Вместо этого, он разнес их тактику. Досталось, в основном, принцессе Твайлайт. Немец, тыча пальцем в потолок, заявил единорогу, что изначально предупреждал их о том, что Титов вовсе не обязательно приведет их к Рэрити. Он напомнил, что сразу предлагал поискать другие следы элемента Щедрости, а не бежать, сломя голову, в явную ловушку.
С засадой он, по мнению Зуева, все-таки погорячился. Да, местные власти не оказали им той поддержки, на которую они рассчитывали. Но…
Павел призадумался. Да, он потерял уверенность в себе, но не разучился мыслить. Предположение Кребса нужно было обдумать. И, чем дольше он размышлял, тем тревожнее становилось старшему лейтенанту.
Советник герцогини явно не самое важное лицо в структуре здешней власти. Он, несомненно, должен играть на их стороне. Ведь это именно он послал весточку о сержанте Титове. Но, похоже, у него имеются здесь противники, преследующие какие-то свои цели. А что, если он неслучайно постарался выпихнуть их обратно в свое время? Возможно, он пытается прикрыть их как раз от тех, кому их возвращение невыгодно?
Павел думал и понимал, что его уровня информирования не хватает для того, чтобы разобраться в ситуации. Ведь он даже не знал о том, что в этом времени в Эквестрии уже существует резидентура НКГБ! Вдобавок, возглавляет ее целый генерал, да еще и занимая при этом важную должность в правительстве! В подлинности звания их собеседника он не сомневался. Офицер подробно изучил удостоверение старшего майора. И с уверенностью мог сказать, что оно настоящее. Все нужные пометки были на местах. Да и на фотографии явно был тот человек, с которым они разговаривали. Вот только почему старший лейтенант не знал о том, кто здесь его встретит?!
Он-то считал, что первые люди появились в этом мире менее года назад! А этот старший майор сидит здесь как минимум с начала сорок третьего. Иначе уже имел бы актуальное звание и не носил бы петличные знаки различия…
Но почему ему, как командиру группы, не сказали об этом? Неужели все настолько секретно, что ему даже не дали пакет, который распечатать нужно было бы уже здесь, в Эквестрии?!
В итоге, Зуев понял, что не может правильно оценить ситуацию. А значит, вся операция находится на грани провала. Поэтому он решил последовать рекомендации советника. Они уйдут и доставят домой хотя бы Титова. Да, это будет не полный успех, но это и нельзя будет назвать полным провалом. Они изначально шли по следу старшего сержанта, а нахождение Рэрити являлось дополнительной задачей. И это будет лучше, чем если они вообще не вернутся… Правда, генерал-лейтенант Влодзимирский обещал отправить им помощь в таком случае. Но когда она еще доберется…
Старлайт, которая после выступления Кребса чувствовала себя еще хуже, согласилась с его размышлениями, когда он их озвучил. Немец заявил, что они в кои-то веки приняли верное решение. Лобов и Селиванов молча приняли приказ, а Дэринг… Ее поведение должно было бы показаться старшему лейтенанту странным. Она не принимала активного участия в обсуждении, наблюдая со стороны. При этом у человека появилось ощущение, что пегас что-то знает, но не спешит делиться информацией со спутниками. В другой ситуации он бы постарался выдавить из нее признание, но после общения с советником у него просто не было сил. Да и отношения в группе и без того были слишком напряженными. Озвучивать свои подозрения сейчас не стоило.
Ночь прошла спокойно, а утром они объявили о своем решении собираться домой. Товарищ Елецкий согласился по первому требованию доставить во двор Титова, однако из-за разных мелких происшествий сборы затянулись до обеда.
Но потом они всемером вместе с освобожденным старшим сержантом все-таки загрузились в две корзины и отправились в обратный путь. Елецкий, улыбаясь, помахал им на прощание рукой и скрылся в замке, когда они оторвались от земли. Старшего майора Зуев так больше и не видел.
В корзине Павел оказался вместе с Кребсом и Дэринг.
— Ну, что, красный, почувствовал на себе то, о чем я предупреждал? — неожиданно спросил немец на середине пути.
— Что ты имеешь в виду? — повернувшись к нему, поинтересовался Зуев. Он уже чувствовал себя вполне нормально, и, видимо, Руперт это понял, раз решил затронуть ту тему, которую он явно не хотел упоминать, находясь в замке.
— У тебя в голове покопались без твоего ведома, признай это! — заявил бывший обер-фельдфебель. — Я это сразу понял, увидев ваши кислые рожи, когда вы вернулись от местного начальства!
— Из чего ты сделал такой вывод? — хмыкнул старший лейтенант.
— Из того, что со мной все время пытались провернуть что-то такое, когда я находился в этой чертовой стране! — ответил Кребс. — И делали это, такое впечатление, все, кому не лень! Луна, лазавшая по моим снам. Портал, запихнувший мне в голову несколько языков. Твайлайт Спаркл, капавшая мне на мозги. Последняя, правда, не столь успешно. Я уже столько раз ловил себя на том, что я веду себя не так, как должен! И после разговора с этим Елецким я почувствовал то же самое! Вас со Старлайт явно обработали аналогичным образом!
— И как это могли сделать? — усомнился Зуев. Хотя, стоило признаться, что-то в словах немца было.
— Понятия не имею! — отрезал Руперт. — Но согласись! Ты почувствовал, что с тобой что-то не так. А уж по единорогу это явно видно было. Ты думаешь, я просто так стал вас критиковать и разносить в пух и прах? Я попытался ее раззадорить. Нормальная Старлайт должна была разозлиться, топнуть ногой, начать со мной спорить! А она раскисла еще больше! Нет, вас точно обработали!
— А ты что на это скажешь? — Павел перевел взгляд на спутницу.
— Не знаю, — как-то излишне поспешно отказалась пегас. — Я в вашей человеческой психике не разбираюсь. А что касается воздействия на разум, то я слышала про кое-какие артефакты. Но, пока вы там разговаривали, я по этому замку полазила и ничего подобного там не нашла.
На этом разговор увял, а к концу дня пегасы опустили их на том же месте, откуда они улетали.
— Хорошее место, живописное, — неожиданно высказался старший их летной команды. — Вот выйду в отставку, переселюсь сюда, построю ферму…
— А нельзя было довезти нас прямо до замка? — прервал его размышления Кребс, недовольно осматривавший окрестности.
— Приказано было доставить, откуда забирали, — хмыкнул пегас.
— Ну, хоть вторую часть отряда не потеряли, — сплюнул Руперт. — И на том спасибо…
Едва дождавшись окончания выгрузки, пегасы взмыли в воздух и вскоре скрылись из виду.
— Вечереет, — заметил Лобов, глядя на небо. — Какие будут предложения? Может быть, не стоит идти в лес в наступающих сумерках?
— Не знаю, — высказался немец. — С одной стороны, ты прав. Но с другой стороны, хочется отсюда убраться поскорее! А если заночуем здесь, то придется потом дожидаться следующей полуночи!
Как выяснилось, он озвучил общее мнение всех членов отряда. По итогу обсуждений, отошедшая от вчерашнего разговора Старлайт приняла решение идти к порталу. Времени до полуночи у них было достаточно. Решено было продвигаться не спеша, чтобы выйти к руинам незадолго до активации перехода.
Наблюдая за единорогом, Павел пришел к выводу, что она додумалась примерно до того же, до чего и он сам. Поэтому и решила в итоге поторопить возвращение.
Через лес шли с максимальной осторожностью. Оружие держали в руках. Старлайт готовилась применять волшебство. Но все прошло гладко. Выйдя на поляну и увидев в сумерках очертания тумбы портала, Зуев расслабился. Видимо, как и остальные. Группа направилась к неактивному пока еще переходу.
И, как оказалось, успокоились они напрасно. Неожиданно откуда-то из руин вверх вылетела необычно яркая осветительная ракета. Через пару секунд на поляне стало светло почти как днем. Только свет был какого-то неестественного бело-голубого цвета. А еще через секунду чей-то громкий голос произнес:
— Никому не двигаться! У кого есть руки, поднять их вверх! У кого есть рог, не зажигать!
За следующий день Твайлайт так и не смогла переговорить с Луной. Хотя после их ночного общения очень хотела. Им, похоже, крайне необходимо было обменяться информацией. Но принцесса ночи отсутствовала, поэтому фиолетовая аликорн вынуждена была уйти ни с чем.
Но она не унывала. Возможно, Луна снова захочет пообщаться с Михаилом в ее сне. А значит, и на вопросы хозяйки сновидения она должна будет ответить. Впрочем, к человеку их накопилось не меньше.
Поэтому, потратив день на второстепенные дела, Твайлайт засыпала в предвкушении того, что она сегодня узнает много нового.
Михаил сидел в беседке один. Луны не было.
— Привет! Сегодня, я смотрю, ты заснула пораньше! — поприветствовал он хозяйку сна.
— Да, я вспомнила про твой совет и днем кое-что почитала, — кивнула принцесса. — Как видишь, уже есть положительный результат!
— Продолжай работать в этой области, — серьезно посмотрев на нее, сказал человек. — У правителей график расписан иногда по минутам. И сну там отдается не так много времени. Так что, вполне вероятно, когда-нибудь ты не сможешь позволить себе такую роскошь, как валяние в кровати без сна.
— Ты так говоришь, будто хорошо знаешь каких-то правителей, — прищурилась аликорн.
— Да так, — пожал плечами Михаил. — Знаком с парочкой… Но давай пока не будем на этом останавливаться.
— Ну, хорошо, — согласилась принцесса, тем не менее, сделав себе заметку на память. — Я, кстати, думала, что сегодня Луна снова придет.
— Пока что ее нет, — констатировал гость сна. — И это значит, что самое время заняться делом. Готова?
— Да, — согласилась аликорн.
Тут же Михаил приевшимся уже способом щелкнул пальцами.
Здоровенная, бордового цвета лягушка, басовито квакнув, выпрыгнула откуда-то справа и плюхнулась в воду. От ее падения по поверхности болота пошли круги. Заволновался и ровный зеленый участок, куда собиралась наступить Твайлайт. И только благодаря этому волнению аликорн поняла, что перед ней не суша, а трясина.
Принцесса уже вымоталась и изрядно испачкалась, но ее энтузиазм не иссякал. Тем более что с самого утра все складывалось в ее пользу. Недалеко от границы карантинной зоны она совершенно случайно встретила свою соседку по купе. И единорог по чудесному совпадению тоже готовилась отправиться на болота именно сегодня. И она даже согласилась взять в компанию Твайлайт, при условии, что открытие, которое они непременно сделают, будет принадлежать именно единорогу.
Оказалось, что она даже разыскала местного жителя, который согласился обучить их азам передвижения по болоту. Пони был немолод, угрюм и постоянно озирался по сторонам. Он первым делом предупредил, глядя на крылья и рог принцессы, что летать над болотом не рекомендуется, как и активно использовать магию. Из-за сбрасываемых туда отходов маго-химического производства любое, даже самое простое, заклинание могло неожиданно развеяться или сработать неправильно. А в воздухе могли находиться не осевшие еще ядовитые компоненты тех же выбросов. Причем, они скапливались на высоте от нескольких шагов и выше, и относительно безопасно перемещаться, не рискуя при этом вдохнуть какую-нибудь гадость, можно было только пешком.
В общем, экспедиция обещала быть более сложной, чем представляла себе Твайлайт, которая поначалу собиралась просто облететь все болото и осмотреть его сверху.
С полчаса сталлионградец объяснял своим слушательницам правила передвижения через топь. После окончания практики он, получив деньги, поспешил исчезнуть, а аликорн и единорог отправились вдоль края карантинной зоны.
— Почему мы не идем вглубь? — поинтересовалась Твайлайт.
— Ну, ты же должна понимать, что если мы будем просто шататься по этому ядовитому болоту, то только вымокнем, испачкаемся, надышимся какой-нибудь пакостью и в итоге ничего не найдем! — заявила Лира. — Нам сначала нужно сориентироваться. И я даже знаю, как!
Она достала и развернула в телекинетическом захвате явно очень старую, но все же неплохо сохранившуюся бумагу. Принцесса пригляделась и ничего не поняла. Перед ней явно был план, но какой-то очень странный. В его основе лежал треугольник, своими вершинами упиравшийся в разные объекты. Одна точка находилась на стилизованном изображении холма с одиноко стоявшим деревом. Вторая была подписана буквами «НП» древнего сталлионградского языка. Возле третьей точки находился незнакомый Твайлайт значок. Он представлял собой три параллельных коротких линии. Средняя была несколько длиннее, чем две другие, и выходила за их габариты в обе стороны. (4) Еще одна точка, находящаяся в стороне от вершины «НП» была явно добавлена чуть позже — прорисована она была не так тщательно.
Возле сторон треугольника были подписаны расстояния и, видимо, направления. Внизу под ним шли расчеты с помощью тригонометрических формул.
Тщательно осмотрев рисунок, принцесса ничего не поняла. Та полугодовой давности принцесса… А вот нынешняя Твайлайт, следившая за своими же действиями и знавшая намного больше, удивленно воскликнула бы, если бы могла. Она быстро узнала этот чертеж и вспомнила, кто и когда его рисовал. Откуда он оказался у Лиры?! И как он связан со Сталлионом?!
— Ну, и что это такое? — тем временем, спросила тогдашняя аликорн.
— Это — артефакт времен самого Сталлиона! — торжественно поведала ей единорог. — Я с огромным трудом отыскала его в архивах! На бумагу, как видишь, было наложено какое-то сохраняющее заклинание, поэтому она дожила да наших дней, не превратившись в труху!
Присмотревшись, Твайлайт действительно заметила слабый след уже знакомого ей заклинания консервации.
— Допустим, этой бумажке действительно две тысячи лет, — кивнула она. — Но как она связана с этим болотом и тем, что ты хочешь найти?
— Этот чертеж сделал сам Сталлион! — воскликнула искательница тайн. — Это карта, предназначенная для тех избранных, кому был открыт доступ в его замок!
— Ладно, — хмыкнула принцесса. — А как ты собираешься соотнести его с реальной местностью? — она окинула взглядом унылый болотный пейзаж впереди. — Здесь нет ни одного дерева. И ни одного холма! А другие пометки дают еще меньше информации.
— Сейчас нет, — уверенно заявила Лира. — А раньше был! Я времени зря не теряла! В местном архиве я узнала, что недалеко от этого места на самом краю болота был холм. Не знаю, росло ли на нем одинокое дерево, но вполне это допускаю.
— Куда же он делся? — скептически скривившись, поинтересовалась аликорн.
— А его срыли! — ничуть не смутившись, ответила единорог. — Земля понадобилась, когда насыпали грунт под строительство комбината «Лазурь». Но я знаю, где он был. Поэтому мы пойдем туда, возьмем вот это направление, — она указала на грань треугольника, которая соединяла холм и непонятный значок. — И пойдем вглубь болот. Но уже не просто так, а с четким ориентиром!
Озвучив свои планы, она двинулась вдоль кромки болота. Принцесса последовала за спутницей.
— А что значат эти три параллельные черточки? — спросила она.
— Не знаю, — призналась Лира. — Никогда таких пометок на картах не встречала. Но, предполагаю, что это какое-то укрепление. Значит, это просто обязан быть замок Сталлиона!
Твайлайт, конечно же, знала, что никакого замка Сталлиона они не найдут. Но вдруг по этому плану они придут в то место, что ищет она. В любом случае, узнать можно было, только проверив! Поэтому она не стала больше спорить. В конце концов, альтернативой этой странной бумажке было только слепое обследование огромных почти непроходимых пространств. А этого делать ей совсем не хотелось.
Пройдя сколько-то вдоль берега, Лира заявила, что именно здесь был холм, хотя на это ничего не указывало. Достав компас, единорог определила направление и торжественно вытянула вперед левую переднюю ногу в указующем жесте. А дальше они пошли вглубь топей.
Первое время идти было довольно легко. Кое-где даже просматривались тропинки, а несколько топких мест преодолели с помощью левитации. Направление держали по компасу, благо, он работал без сбоев.
Правда, в следующий раз случилось то, о чем предупреждал их хмурый пони. На секунду заклинание левитации развеялось, и Твайлайт плюхнулась в болотную жижу. Хорошо хоть, под ней оказалась не топь, а просто глубокая лужа. После этого старались в основном идти пешком. Скорость передвижения сразу упала. Сосредоточенно смотря под ноги, и единорог, и аликорн шли молча. Когда время подошло к полудню, остановились на привал на крохотном, заросшем камышом островке.
— А по каким приметам ты собираешься искать замок? — поинтересовалась принцесса.
— Как это, по каким? — удивилась единорог. — Это же замок! Он не мог просто так исчезнуть.
— А если он погрузился в болото, как и все вокруг?
— Ну, не мог же он пропасть совершенно бесследно! — воскликнула Лира. — Главное — найти место. А там разберемся!
— Мне бы твою уверенность, — пробормотала Твайлайт. Оценив эти болота изнутри, она уже не была так уверена в успехе.
Через двадцать минут Лира скомандовала отправление, и они продолжили путь. Часа через три аликорн заметила, что идти теперь заметно легче. Сначала стали реже встречаться, а потом и вовсе исчезли с пути коварные участки трясины. Почва под ногами все еще проминалась и чавкала, но уже не засасывала в себя. Да и растительность изменилась. Изредка стали встречаться чахлые деревца. Твайлайт наткнулась на практически сгнивший ствол упавшего большого дерева, а через десять минут еще на один. Похоже, когда-то тут рос лес, но наступление болота уничтожило его. Зато теперь место деревьев заняли многочисленные хвощи, которые покрывали густым ковром почти все сухое пространство.
— Странно, — произнесла вдруг Лира. — На всем пути по болотам я не заметила ни одного хвоща. А тут просто какое-то хвощовое царство!
— Ну, мало ли, почему они там не растут… — отозвалась Твайлайт, осматривая неспешно колышущееся пушистое море хвощей, поднимавшееся почти до уровня ее спины. — Ничего необычного.
— Ты не права, — не согласилась Лира. — Хвощи любят кислую почву. В сторону топи они не разрастаются, но зато здесь подавили почти всю болотную флору. А значит, сама земля здесь почему-то резко отличается от той, что осталась позади. Да кстати, ты чувствуешь? Мы уже не на болоте. Это место заболачивается, но еще не стало топью. Мне кажется, мы на верном пути! Замок должен был быть на острове. Похоже, мы видим то, что от этого острова осталось.
— Далеко еще? — поинтересовалась аликорн.
— Не думаю, — ответила единорог. — Учитывая погрешность плана, мы можем быть уже на месте. Так что смотри в оба!
— Да куда уж тут смотреть? — вздохнула принцесса. — Это место ровное, как стол. И, кроме хвощей, я ничего не вижу. Руины замка мы бы точно уже видели… — только сейчас она поняла, что не очень представляет себе, что же нужно искать. Поэтому она решила осматривать все подряд. Вдруг и заметит что-то, чего не могла сотворить природа.
Через несколько часов путешественницы дошли, как они предположили, до другого берега бывшего острова. Хвощи здесь резко отступали под натиском камыша, осоки, остролиста и других болотных растений. А впереди отчетливо просматривалась трясина.
— Похоже, промахнулись, — констатировала Лира. — Думаю, дальше вперед идти смысла нет. Нужно обследовать этот остров. Я уверена, что это то место, что мы ищем!
Твайлайт мысленно с ней согласилась. Вот только за все время пути по этому относительно сухому участку она не заметила ничего подозрительного. Путешественницы развернулись и, чуть изменив направление, двинулись назад, рассекая хвощовое море.
Ближе к вечеру они поднялись на небольшое возвышение с плоской ровной вершиной и остановились на привал.
— Ну, неужели тут ничего нет? — вздохнула Лира. — Ведь явно видно, что во времена Сталлиона это место не было болотом!
— Да уж… — согласилась Твайлайт. — С тех времен уровень почвы здесь, похоже, заметно опустился. Поэтому болото и захватило всю округу, уничтожив лес.
— Кое-где деревья еще пытаются расти, — вяло заметила единорог, указывая на несколько чахлых елочек, возвышавшихся над вездесущими хвощами. — Видимо, где повыше…
— Странно, что на нашем возвышении не растет ни одного дерева, — вслух подумала аликорн. — Оно довольно ровное и удобное.
— Видимо, деревьям что-то мешает… — продолжила ее рассуждения Лира.
Прошло насколько секунд, а потом обе исследовательницы вскочили и уставились друг на друга. Простояв так секунд десять, они начали лихорадочно работать. По всем углам или изгибам возвышенности были расставлены вешки, и была нарисована схема периметра. По прикидкам выходило, что он имел правильные прямоугольные формы и ровные грани.
Бросив схему, Лира достала лопату и, подбежав к ближайшему углу, начала копать.
— Если это фундамент, а это, несомненно, фундамент, — вслух рассуждала она. — То где же стены? Почему не видно ни одного обломка или выступающей части?
Как раз в этот момент ее лопата ударилась обо что-то твердое. Твайлайт, не утерпев, отодвинула всю перекопанную землю телекинезом. Обе искательницы уставились на обнажившийся кусок камня.
— Это бетон! — присмотревшись, заключила единорог. — Но разве бетон был известен во времена Сталлиона?
— Ты видишь этому доказательство… — рассудила аликорн. Сама она в это время сканировала стену всеми подходящими заклинаниями. Ей было уже плевать, что они могут сработать неправильно. Через пять минут принцесса выдала свое заключение. — Во-первых. На этой стене я вижу то же самое заклинание консервации, что и на других старинных зданиях Сталлионграда! А во-вторых! За стеной чувствуется пустота!
— Значит, там есть подвал! — чуть не завопила единорог. — Осталось только найти вход! По сравнению с тем, что мы нашли нужное место на этих болотах, это раз плюнуть!
Тем не менее, на поиски входа ушел остаток этого дня и весь следующий. Хорошо, что запасливая Лира захватила и палатку, и лишнее продовольствие. А то пришлось бы исследовательницам кушать местные хвощи…
Ночевать на болоте принцессе не очень нравилось. Но оставлять свою находку совсем не хотелось. И Лира была с ней в этом солидарна.
Наконец, в начале третьего дня экспедиции им улыбнулась удача. К этому моменту они уже разработали метод, по которому Твайлайт шаг за шагом проходила всю площадь поиска, в которую включили предполагаемую крышу подземелья. Везде она сканировала толщину слоя бетона под собой и там, где находились отличия, они начинали копать. Так спутницы уже нашли несколько вентиляционных отверстий. Правда, пролезть в них мог бы лишь кто-то размером с хомяка, не больше.
И вот, наконец, лопата не с глухим стуком ударилась в бетон, а отчетливо звякнула, встретившись с металлом. Через полчаса ударных раскопок искательницы осматривали большой круглый люк, явно закрывающий проход вниз. Его поверхность тоже когда-то была обработана заклинанием консервации. Видимо, именно поэтому она была лишь слегка покрыта ржавчиной. Однако поднять или сдвинуть люк в сторону сразу не удалось. Несколько часов принцесса, боясь лишний раз вздохнуть, заклинанием исследовала запорный механизм на внутренней стороне. Он не был особенно мудреным, но сложность заключалась в том, что его части находились без движения уже уйму лет. А вдобавок, провернуть его требовалось дистанционно — снаружи.
Провозившись до часу дня, Твайлайт, наконец, скастовала заклинание. Через мгновение изнутри послышался скрежет, и люк ощутимо дернулся. После этого его удалось приподнять с одной стороны. Как и подозревала аликорн, люк изнутри был закреплен на петлях. Открытие сопровождалось оглушительным скрипом, который, наверное, был слышен и в городе.
Твайлайт наклонилась к открывшемуся ходу и вдохнула спертый холодный воздух подземелья. Вниз уходил колодец, в бетонную стену которого были вмонтированы металлические скобы.
— Ну что, вперед! — бодро произнесла Лира. — Тайны самого Сталлиона ждут нас!
На этом отрывок кончился. Михаил одиноко сидел в своей беседке и как-то неожиданно грустно смотрел на принцессу.
— Ну как, поняла теперь? — поинтересовался он.
— Это же был вход в тот самый бункер, в котором жили люди! — ахнула аликорн. — Но сколько же лет прошло, если окружавший его лес превратился в море хвощей, а болото почти уничтожило сушу?! Теперь я понимаю, как к Лире мог попасть чертеж, на котором Онуфриев рассчитывал параметры стрельбы! Все сходится!
— Да, так все и сошлось, — подтвердил человек.
— Выходит, что целый кусок земли был перенесен с людьми и бункером с Земли на Эквус! — продолжила рассуждать Твайлайт. — Вероятно, это случилось тогда, когда один человек видел северное сияние. Или что-то, что он за него принял. Ведь уже на следующий день они напоролись на топь. Это объясняет то, что солдаты оказались среди этого болота, которого не было на их картах. И теперь мне понятно, что же старался скрыть от остальных старший майор! Он сразу понял, как правда может повлиять на людей! Но я не одобряю его действий! Нельзя вот так нагло врать спутникам! Они же жили и надеялись, что когда-нибудь придут свои, и они покинут этот островок. А их начальник знал, что этого не случится, но все равно продолжал поддерживать в них эту ложную надежду! И в результате, правда все равно им открылась, но оказалась тяжелее… Зачем он так сделал?
— Не знаю, — вздохнул Михаил. — Я никогда в начальственные дела не лез. Я-то всего лишь ефрейтор…
— Погоди! — прервала его принцесса. — Тот водитель, что подозрительно похож на тебя, тоже ефрейтор. И еще у него был футбольный мяч, а ты сам фанат этой игры. Неужели? — она потрясенно уставилась на собеседника. — Это был не твой родственник! Это же был ты сам! Водитель комиссара, который так и не довез его до Белостока! Ефрейтор Тынов!
— Приятно познакомиться, — улыбнулся человек. — Еще раз!
— Но, если ты был на этом острове… — несмотря на потрясающее открытие, продолжила рассуждать аликорн. Она чувствовала, что вот-вот докопается до чего-то еще. — И ты разменял третью тысячу лет, то все это происходило на Эквусе две тысячи лет назад?!
— Все так, — кивнул Михаил. — Ты сделала верные выводы.
— Как ты прожил столько лет? Что случилось с остальными твоими спутниками? Как ты научился ходить по снам? Почему мы до недавнего времени считали существование людей сказкой, если ты жил здесь с незапамятных времен?! — выпалила Твайлайт. Под конец она добавила самый главный вопрос. — И почему я ничего не помню о той поездке в Сталлионград?!
— Ты только на меня не обижайся, — сконфуженно посмотрев на нее, проговорил человек. — Я, сама понимаешь, только исполнитель. Видишь ли, так получилось…
— Что получилось?! — насела на собеседника принцесса, поняв, что так он отреагировал на последний ее вопрос. — Если уж начал рассказывать, то продолжай!
— Нет, еще рано! — вдруг твердо заявил гость сна. — Все должно быть показано по порядку. У меня на этот счет четкие распоряжения. Если хочешь, я отвечу на один из предыдущих твоих вопросов.
— Что стало с остальными? — спросила Твайлайт и тут же подумала, что нужно было спросить что-то другое.
— Не у всех судьба сложилась так, как у меня, — вздохнул человек. — Но и сейчас я не одинок. Кое-кого ты даже встречала лично.
— Роман! — догадалась принцесса. — Он ведь тоже говорил, что ему две тысячи лет! Но как вам это удалось?!
— Потерпи, — мягко осадил ее Михаил. — До развязки истории осталось, как ты сама понимаешь, не так много. — Ты уже и так сегодня многое поняла. Не стремись прожевать весь кусок за один укус. В прошлый раз тебе это не удалось.
— В прошлый раз? — удивилась принцесса.
— Да, представь себе, — кивнул человек. — Но я опять разболтался и готов забежать вперед! Все. На сегодня мы заканчиваем. До новых встреч!
Он щелкнул пальцами и исчез, а Твайлайт до утра бродила по болоту и искала спрятанные за камышами секреты, но находила только лягушек, хвощи и, периодически, изучающую какие-то чертежи Лиру.
(1) — ДТ — Пулемет, разработанный Дегтяревым на основе ДП-28 специально для оснащения бронетехники. От пехотного варианта отличался наличием пистолетной рукояти и складного приклада. Также имел специальный магазин уменьшенного габарита с укладкой патронов в три слоя. Перед и во время ВОВ был основным танковым пулеметом винтовочного калибра, устанавливавшимся на всю советскую бронетехнику.
(2) — В РеИ так и произошло. В 1946-м Абакумов был назначен на пост главы МГБ, а в 1951-м смещен с него и арестован. В 1954-м году, уже по приказу Хрущева, он был расстрелян.
(3) — В РеИ Яковлев занимал должность заместителя наркома/министра авиапромышленности до лета 1946 года. В июле 46-го он подал в отставку по собственному желанию. Официальной причиной была большая его занятость в КБ. Государственных постов он больше не занимал.
(4) — Так на военных схемах условно обозначается гаубичное орудие.
Глава 42
Весь день Луна не могла найти себе места. Она все думала о тех, на чей след напала. Откуда эти люди взялись в Эквестрии? Ведь они явно жили здесь задолго до того, как Кребс и его подчиненные впервые попали в Вечнодикий лес. Кто покровительствует им? Кто так эффективно укрыл их от всего мира?
На все эти вопросы у нее пока не было ответов. Но аликорн надеялась, что Меркулов сможет раскопать в своих архивах что-то про заинтересовавших ее личностей. Он и сам был в этом заинтересован, а значит, его клевреты будут работать, не покладая рук. В конце концов, Луна решила, что по предоставленным данным найти людей будет гораздо проще. Поэтому она решила навестить его уже сегодня ночью.
Под вечер ей принесли доклад о странной активности среди заговорщиков, на которых тренировались ее новые агенты.
— Они к чему-то готовятся, — ознакомившись с докладом, сделал вывод Эрвин. — И, похоже, что бы это ни было, но случиться оно должно скоро.
— Очередная дворцовая интрижка, — фыркнула Луна. — Одна группа дворян решила подсидеть другую, чтобы занять теплое местечко возле трона обожаемой ими сестрицы!
— Я бы не сказал… — задумался человек. — Что-то у меня есть сомнения насчет обожания ими твоей сестры…
— Ну, не собрались же они свергнуть ее? — усмехнулась принцесса ночи. — Да, она последнее время излишне расслаблена. Это вижу и я сама. Но сила ее по-прежнему при ней! Так что они не осмелятся! К тому же, гипотетически, если даже они и достигнут успеха, то некому будет поднимать и опускать Солнце!
— А кто этим занимался до появления Селестии? — задал неожиданный вопрос Ховальдт.
— Не знаю… — призналась Луна. — Вроде бы, существовала специальная группа, куда отбирали сильнейших единорогов. Их совместных усилий кое-как хватало…
— Так почему бы им не попытаться собрать такую же группу? — уточнил советник.
— Ну, это все равно выглядит неэффективным… — призадумалась принцесса ночи. — Им проще обделывать свои делишки за спиной у моей сестры, которая не обращает на это внимание, чем самим надрываться, заменяя ее на вечном посту! К тому же они знают, что, кроме нее, им придется иметь дело со мной!
— Тогда тебе нужно, тем более, быть настороже! — не унимался Эрвин.
— Послушай, — недовольно посмотрела на него аликорн. — Те люди, которые приходили к тебе, которые напали на меня, которые ходят по чужим снам, гораздо важнее каких-то слишком много о себе возомнивших дворянчиков!
— А ты не хочешь связать одно с другим? — внимательно глядя на нее, поинтересовался Ховальдт.
— Над этим стоит подумать, — кивнула Луна. — Вот и займись пока анализом! А я отправляюсь к Меркулову. Надеюсь, он уже что-нибудь нашел.
Дождавшись захода Солнца, она подняла Луну и тут же отправилась в другой мир.
Нарком, как она и ожидала, не спал. Аликорн вообще удивлялась. В какой бы час она ни приходила, этот человек всегда был на рабочем месте. Только однажды она застала его спящим.
— Не ждал тебя так рано, — произнес он, когда принцесса ночи вошла в кабинет.
— Я прикинула и решила, что у тебя уже есть какие-то результаты, — устроившись в кресле, сказала Луна.
— Ты права. Вот, ознакомься, — Меркулов достал из ящика стола папку с документами и протянул ей.
Некоторое время аликорн потратила на чтение досье и выписок из архива, содержавшихся в папке. Похоже, наркому удалось напасть на след нужных людей.
— Прежде чем ты спросишь, я хочу поинтересоваться сам, — смотря на карту СССР за ее спиной, произнес человек. — Откуда у тебя появилась информация об этих людях? Почему ты искала кого-то именно по тем приметам, которые мне предоставила? Ладно, старший майор. Ромбы на конверте я тоже видел. Откуда информация о летчике?
— Ты же помнишь Твайлайт? — взглянув на собеседника, задала риторический вопрос принцесса ночи. — Так вот, я получила эту информацию от нее.
— Учитывая твой авторитет перед ней, — усмехнулся глава НКГБ. — Я не поверю, что ты не запросила у нее происхождение этих данных.
— Запросила, — кивнула аликорн. — С младшей принцессой контактирует некий человек по имени Михаил. Это один из тех, кто напал на меня. И он напрямую связан с теми, кто работает под вас!
— Вот как! — несколько удивился Меркулов. — И он еще на свободе?
— К сожалению, да, — вынуждена была признать Луна. — Он хитер и использует очень… нестандартный метод общения. Но я склонна полагать, что он связан с этими двумя, — она кивнула на папку с бумагами.
— Но послушай, — усомнился хозяин кабинета. — Ведь Никулин и Шелест пропали без вести четыре года назад! Они, скорее всего, оба погибли. Мы бы уже знали, если бы они оказались в плену! Как они могут быть связаны с Эквестрией, если наши контакты начались менее года назад?
— А если они не погибли, а прошли через портал? — предположила аликорн. — И остались у нас. Тогда у вас они как раз бы и числились пропавшими без вести.
— Да, мы рассматривали такую теорию, — кивнул Меркулов. — Но разве могли они там, у вас так незаметно внедриться в общество? Никак не могли! Если бы они шагнули в каким-то образом открытый ими портал, то вы бы узнали о существовании нашего вида на несколько лет раньше…
— Кто-то создает им мощные артефакты. В основном защитные, — рассказала принцесса ночи. — Я думаю, что они, возможно, встретили какого-то очень сильного и скрытного мага, который стал использовать их в своих целях.
— В вопросах магии я тебе ничем не помогу, — развел руками человек. — Но вот еще что. Почему никто из них не вышел на связь с нами сейчас? Допустим, Никулин, Шелест, этот Михаил и еще, возможно, несколько человек каким-то непонятным способом попали к вам. Потом они неким неведомым образом просуществовали три с лишним года так, что о них не узнали ни ты, ни Твайлайт с ее командой, ни Селестия. Но, когда мы заключили первый договор с Эквестрией, они обязаны были выйти на связь! Ведь эти люди должны банально хотеть вернуться домой! Я уже молчу про присягу…
— Их еще, как минимум, двое, — задумчиво произнесла Луна. — Это те, чьи мыслеобразы я скидывала твоему художнику. Вы, кстати, так и не нашли их в архивах?
— Нет, — констатировал нарком. — К сожалению, их внешность нам слабо помогла. Не во всех личных делах есть фотографии. А других данных по ним ты нам так и не предоставила. Мы уже проверили окружение старшего майора и летчика. Никого похожего там не оказалось. Да и сами они не похожи.
— Много ли человек пропало без вести в этом… — аликорн на мгновение замялась, вспоминая название. — Белостокском котле?
— Три армии, — мрачно посмотрев на нее, ответил Меркулов. — Так что это не сильно сужает нам область поисков. Это треть миллиона человек…
— М-да… — согласилась Луна. — А вот почему они не вышли на связь… Может быть, они получили у нас что-то такое, отчего не захотели возвращаться?
— Я еще могу поверить, что простые солдаты могли избрать такой путь, — скептически отреагировал глава НКГБ. — Но посмотри на Никулина и Шелеста! Образцовые коммунисты, командиры! Первого я знал лично. Участник Гражданской, почетный работник ОГПУ. Да для него само существование монархии неприемлемо! Он был высокопоставленным сотрудником ГБ, давал подписки… Нет, если бы все было так, как мы предполагаем, он вышел бы на связь!
— Значит, мы где-то ошиблись… — констатировала Луна.
— У меня к тебе, кстати, есть одно дельце, — сменил тему хозяин кабинета. — Оно касается твоих специфических способностей.
— И что же тебе понадобилось? — нейтральным тоном поинтересовалась аликорн.
— Я тут продолжаю расследовать покушение на свою персону, — пояснил нарком. — И в рамках одной из теорий нас заинтересовал один человечек. Ты же помнишь Манфреда Ригеля?
— Еще бы, — усмехнулась принцесса ночи. — Я же брала его у тебя в аренду, когда искала Кребса в тридцать девятом. Тогда этот унылый жадина мне пригодился. Но зачем он понадобился тебе сейчас?
— Нет, я говорю не о нем, — сказал Меркулов. — Есть один его сослуживец, который помог нам заполучить Ригеля. У нас появились подозрения, что что-то со всем этим делом нечисто… Но обычными методами его уже проверяли. Однако я слышал, что через сон ты можешь достать больше информации.
— О, так вот, что ты задумал, — улыбнулась Луна. — Но ты же понимаешь, что все, что ты хочешь узнать, станет известно и мне?
— Я готов пойти на такой риск, — вернул ей улыбку человек. — Просто знай, что есть вероятность, что вашим миром заинтересуются другие державы…
— Ты боишься, что у вашей страны появятся конкуренты? — слегка поддела его аликорн.
— Тебе, да и всем вам, тоже стоило бы этого опасаться, — посерьезнел Меркулов. — Вот, посмотри, — он достал из ящика еще одну папку и передал принцессе ночи.
Просмотрев содержимое, она спокойно вернула ее владельцу. Хотя сдерживалась аликорн с трудом. То, что она увидела, было слишком жестоко. Даже для людей. Целые города, стертые с лица земли за несколько секунд.
— Вижу, ты поняла, — кивнул нарком. — Вот такое оружие есть у наших противников. Заметь, отъявленных колониалистов.
— А ты не боишься, что мы, узнав про людей такое, полностью свернем контакты с вами? — в упор спросила Луна.
— Нет, не боюсь, — так же прямо ответил Меркулов. — Вы достаточно умны, чтобы понимать, что позиция страуса, сунувшего голову в песок, в данном случае не доведет до добра. И, должен сказать, мы сами были шокированы, получив сведения об этом, — он указал на папку.
— Хорошо, — согласилась аликорн. — В этом я с тобой согласна. Еще не успели мы разделаться со старыми врагами, а на горизонте уже маячат новые… Я погуляю по снам нужного тебе человечка…
— Рад, что мы пришли к согласию, — кивнул хозяин кабинета. — А что касается врагов, то, к сожалению, они никогда не заканчиваются…
Тут на его столе зазвонил телефон. Человек поднял трубку, выслушал секретаря и спал с лица.
— Понял! Сейчас будем! — ответил он и бросил трубку.
— Что случилось? — поинтересовалась принцесса ночи.
— ЧП в зале портала! — ответил Меркулов. — При возврате группы! Подробности выясняют, но, думаю, нам стоит самим отправиться туда!
Наверное, уже час прошел с тех пор, как Николай скрылся из виду. Чем он теперь занимался, Рэрити не знала. Но у нее хватало и собственных проблем. Роза, с каменным лицом стоя позади, продолжала удерживать единорога в своем телекинетическом поле. Судя по ее виду, она ничуть не устала за это время. И не устанет еще очень долго. Волшебница хорошо представляла, какая сила сейчас ее держит…
Но не это было главной проблемой для Рэрити в данный момент. Лишившись возможности повлиять на ситуацию, она думала, пытаясь понять, из-за чего же все так повернулось. И, к своему ужасу, единорог пришла к выводу, что во всем виновата она сама.
Она была слишком самоуверенна, когда посчитала, что ее влияния на человека окажется достаточно, чтобы использовать его в своих целях. И при этом она почти забыла, насколько инженер вспыльчив и неуравновешен.
Попробовав поставить себя на его место, волшебница вздрогнула от внезапной догадки. Он же на самом деле имел полное право считать ее предательницей! Ведь в чем состоял их договор? Рэрити восстанавливает вал, под чем он понимал его установку в двигатель, а Николай помогает ей вернуться домой. И вот, получилось, что она сначала выполнила свою часть сделки, а потом, руками самого же инженера, попыталась испортить все то, что сделала…
Но ведь она не могла поступить по-другому! Иначе тот трехбашенный монстр остался бы на ходу! Вот только все обернулось так, что волшебница, действуя из лучших побуждений, проиграла по всем направлениям. Вал остался на своем месте, а значит, танк исправен и готов разрушать и уничтожать. И когда-то в будущем с ним придется столкнуться молодым Селестии и Луне. Рэрити не смогла исправить последствия собственной ужасной ошибки. Но, хуже того, она еще и потеряла доверие человека. Да, он сказал, что по-прежнему готов выполнить свою часть сделки. Только теперь она ясно видела, что действует он не бескорыстно! Инженер замышлял что-то очень нехорошее. Что именно, она понять не могла.
Вот такие невеселые мысли прокручивались в голове Рэрити. Но тут одна из них оказалась еще хуже остальных. Она вспомнила, что в спасательной команде должны быть двое пони. Наверняка, это кто-то из ее подруг! А ведь, судя по приготовлениям человека, с явившимися за ней могло случиться самое худшее! И все из-за ее ошибки! А времени и возможности повлиять на ситуацию почти нет!
Хотя… Рэрити посмотрела на мастера по замене оборудования. Раз здесь есть слово «почти», она должна хотя бы попытаться!
— Послушай, Роза… — обратилась она к подруге.
— Не отпущу! — сразу предупредила та. — Мою позицию ты знаешь. Приказ есть приказ!
— Но ведь ты же сама видела пулемет! — попыталась воззвать к совести единорога волшебница. — Неужели тебя не заботит то, что твой шеф собирается организовать убийство! В той группе наверняка есть мои друзья! Мне нужно просто поговорить с ним!
— Не знаю, что между вами произошло такого, что Главный решил обойтись с тобой столь жестко, — произнесла Роза, развернув Рэрити лицом к себе. — Не знаю и знать не хочу! И еще меньше я хочу вставать между вами и выбирать одного из двух!
— Если я уговорю Николая отменить засаду, то выбирать тебе не придется! — уловив тень сомнений в голосе подруги, продолжила наседать на нее белая единорог.
— Ты не поняла, — спокойно проговорила мастер по замене оборудования, глядя ей в глаза. — Я не хочу делать выбор не потому, что мне будет сложно его сделать. А потому, что он будет не в твою пользу!
Такой поворот оказался для Рэрити неожиданным. Неужели сомнение в голосе Розы ей почудилось?
— Ты, не спорю, принесла некоторую пользу, — продолжила, тем временем, та. — Ты восстановила вал и указала нам пару новых металлов. Но и все на этом. Главный же на протяжении десятков лет работал на благо Города! Он сделал для нас гораздо больше! За право работать под его руководством борются лучшие мастера Сталлионграда! Мне искренне жаль, что все оборачивается таким образом. Но Партия и Горисполком учат нас тому, что общественный долг важнее личного желания! Как подруга, я бы, может, и выпустила тебя. Но, как мастер на службе у Главного, я обязана выполнить его приказание!
— И ты сможешь спокойно смотреть, как этот Либкнехт по приказу инженера расстреляет моих друзей? — выдохнула волшебница. — Я готова признать перед Николаем свою вину! И согласна, что она действительно есть. Но ведь те, на кого он ставит засаду, ничего не сделали ни ему лично, ни Сталлионграду в целом! Они пришли сюда только, чтобы помочь мне и Титову!
— А с чего ты взяла, что он собрался кого-то убивать? — вдруг спросила мастер. — Лично я слышала почти весь ваш разговор. И, по-моему, ничего такого он не говорил.
— Но явно подразумевал! — мысль подруги показалась Рэрити абсурдной. — Иначе, зачем он украл и привез сюда пулемет? Зачем он рассадил твоих сталлионградских товарищей по укромным местам? Зачем он дал терминатор, который стал причиной всех наших с сержантом бед, твоей сестре?
— Он же тебе сказал прямым текстом, — укоризненно смотря на нее, произнесла Роза. — Он этих спасателей не знает. Как и они его. Он им ничего не обещал. Как и они ему! Я понимаю, — она вздохнула. — Ты сейчас в расстроенных чувствах и видишь все хуже, чем оно есть на самом деле.
— Да, я слышала эти слова Николая, — кивнула белая единорог, пока не понимая, куда клонит ее собеседница. — Но ведь они только подтверждают его гнусные намерения!
— Ты ошибаешься, — мягко упрекнула ее сталлионградка. — Если бы ты подольше общалась с Главным, то знала бы, что в целом он не жесток. Да, с годами он стал нервным и вспыльчивым. Но это все от сложной и выматывающей работы без перерыва и отдыха… А что касается его натуры, то он никогда не приказывал кого-то убить! Ну, кроме тех проклятых перевертышей! — скривилась она. — Но они вне рамок! Хотя были случаи, когда даже закон Города был бы на его стороне, отдай он приказ. Но Главный всегда старался решить дело миром. В отличие от других своих сородичей…
— Да, он рассказывал мне, как они с помощью танка завоевывали целые народы! — согласилась Рэрити. — Ужас, да и только!
— В этом нет ничего ужасного, — не согласилась мастер. — Партия учит нас, что Цель оправдывает средства ее достижения. Союз несет на дикие земли свет наших идеалов! Равенство рас и полов! Свободный труд! Всеобщее образование! Вот, ради чего сражаются наши товарищи!
— Ты оправдываешь агрессию?! — опешила белая единорог. — Селестия учит нас доброте, пониманию и стремлению к миру!
— Эх, жаль, что я не смогу хоть одним глазком взглянуть на светлое будущее, в котором ты живешь! — вздохнула Роза. — Да, я обо всем догадалась. Но можешь не переживать, я не раскрою твой секрет. Оно действительно прекрасное, если вас учат такому! Партия и сейчас говорит нам, что агрессия от природы чужда пони. Но, когда она необходима, каждый должен быть готов встать в строй! Агрессия бывает разной. Оправданной и нет. Наши завоевания полностью оправданы. А вот, например, Главный как-то, расчувствовавшись, проговорился мне, почему он боится и ненавидит полковника Кольта.
— Того толстого человека? Коменданта Сталлионграда? — уточнила Рэрити.
— Да, — кивнула сталлионградка. — Его. Так вот, шеф сказал, что однажды Кольт на его глазах убил его друга, тоже человека. Причем, без явной необходимости…
— Ужасно… — согласилась волшебница.
— Да, — произнесла Роза. — Но ты должна понимать, что не все люди такие. Главный не такой. Он подготовил эту засаду, чтобы говорить с твоими спасателями на равных.
— Какое же это равенство? — фыркнула Рэрити.
— Сюда спасатели придут всемером, — начала объяснять ей мастер. — Они, как узнал шеф, хорошо вооружены. Вот он и уравнял силы. Я уверяю тебя, он не собирается нападать, он хочет договориться!
— Но ведь он, усмехаясь, обещал устроить им сюрприз! — привела еще один довод волшебница.
— Сюрприз — это ты! — улыбнулась сталлионградка. — Представь. Они возвращаются домой, не выполнив задание. И тут, в двух шагах от перехода им преподносят ту, кого они сами не смогли найти! Согласись, сюрприз выйдет приятным!
— Я не подумала про такой вариант развития событий… — призналась белая единорог.
— А зря, — кивнула Роза. — По-моему он наиболее вероятен. Так что я советую тебе просто подождать. Советую, как подруга, которая не желает тебе зла!
Поняв, что ничего другого ей не остается, волшебница согласилась. Прошло два часа, в течение которых они с мастером общались на общие темы, но Рэрити больше не пыталась уговорить собеседницу нарушить приказ. В основном она рассказывала Розе про жизнь в своем времени. Сталлионградку очень заинтересовала эта тема. Она завистливо вздыхала, слушая рассказы об Эквестрии. А Рэрити, вспоминая дом и подруг, неожиданно для себя, почти успокоилась.
— Спасибо, что рассказала мне все это, — благодарно кивнула мастер, когда белая единорог замолчала. — Все это очень вдохновляет. Теперь я знаю, что наш нынешний тяжелый труд в будущем окупится сторицей. И пускай мы этого не увидим, зато наши потомки будут жить в лучшей стране на свете! Но тихо! — она вдруг прервалась. — Сюда идет шеф. Что-то назревает…
— Как ты тут? — поинтересовался у сталлионградки подошедший Николай. — Не пыталась наша подружка сбежать?
— Нет, — ответила Роза. — Она раскаивается в своих проступках и готова извиниться!
— Поздно… — исподлобья посмотрев на Рэрити, произнес инженер. — В этом нет нужды. Скоро мы навсегда расстанемся! Твои спасатели приближаются! — перешел он к цели. — Так что вам нужно передислоцироваться туда! — он указал пальцем на тумбу портала. — Встанете за ней, чтобы с опушки вас не было видно. Поняла, Розочка?
— Да, Главный, — кивнула сталлионградка. После этого она легко перенесла Рэрити на указанную позицию и сама устроилась рядом.
— Послушай, — человек тоже прошел с ними и снова обратился к мастеру. При этом он достал из-за пазухи несколько свернутых листов бумаги. — Роза, я договорился о назначении тебя начальником опытного производства! Вот, возьми. Тут кое-какие описания, а также указания на то, что тебе может пригодиться.
— Но как же вы? — опешила сталлионградка, машинально взяв бумаги.
— Не спрашивай… — опустив глаза, произнес человек. — Так надо!
— Они в двух шагах! — произнес резко спикировавший к ним Валерий.
— Время пришло! — кивнул Николай. — Если там ты в кого-то веришь, — указав на небо, посмотрел он на Рэрити. — Молись, чтобы у меня все получилось!
Человек развернулся и быстро ушел, скрывшись в руинах. А Рэрити оставалось только ждать и надеяться, что Роза была права в своих предположениях.
Она не видела из-за тумбы, как вышла на поляну спасательная группа, но услышала голос инженера, потребовавшего от тех сдаться. А очень скоро за ним, уничтожая все ее надежды, последовала пулеметная очередь…
Булганин, сидя за своим рабочим столом, молча оглядывал своих соратников. Недавно закончился парад, проведенный на Красной площади в честь годовщины Великой Революции. Первый после прошедшей войны.
Мероприятие планировали еще по указу Верховного и собрали в столице войска из разных военных округов, чтобы никто не почувствовал себя обиженным. Все-таки пройти в парадном строю перед Мавзолеем — большая честь для любого солдата или офицера.
Вот только сам Вождь на трибуне присутствовать, по причине своей болезни, не смог. Зато там побывали все трое сидевших в комнате.
— Как-то это непривычно, — заключил Булганин. — Не видеть на Мавзолее Самого. Да, состав год от года менялся, но он был там величиной постоянной…
— Ну, и как это ощущается? — поинтересовался Хрущев. — Каково это, стоять на его месте?
— Не знаю, — скривился Николай Александрович. — Нас там трое стояло на его месте. Так что я ничего особого не почувствовал.
— Трое вместо одного, — усмехнулся Шверник. — Многовато, не находите?
— Нахожу, — кивнул хозяин кабинета. — И не только я.
— Кое-кто на трибуне был явно лишним! — заявил Никита Сергеевич.
— О да! — закивал заместитель Всесоюзного Старосты. — Калинин там явно засиделся. Я, если честно, думал, что он уже и не появится на публике. Нет. Вылез, пень старый…
— Кто о чем, а Шверник о Калинине! — заулыбался Хрущев. — Чего ты переживаешь? Скоро ты без всяких усилий запрыгнешь в освободившееся высокое кресло! Так что из нас ты, Николай Михайлович, в самом выгодном положении. Можешь вообще ничего не делать, но все равно скоро окажешься в дамках! А, упоминая лишних на трибуне, я имел в виду вовсе не Калинина!
— Да уж понятно, о ком ты, — кивнул Булганин. — Еще не ясно, что будет с Хозяином, а его цепной пес уже рвется занять его место. Наглеет наш кавказский друг!
— Вот ты, Никита Сергеевич, говоришь — подожди и все будет! — высказался Шверник. — Да только ждать мне становится все тревожнее. Что там с Верховным? — он посмотрел на хозяина кабинета.
— Положительная динамика есть, но крайне слабая, — ответил тот. — Так что не надейся, что он выздоровеет и, подобно рефери, разведет всех по разным углам.
— Вот я и не знаю, радоваться этому или нет, — вздохнул Николай Михайлович.
— Ничего! На всех найдем управу! — высказался Хрущев. — И к следующему параду многие лишние пропадут с трибуны!
— Видели Кулика? — проигнорировав высокопарное заявление собеседника, поинтересовался Булганин.
— А то! — закивал Никита Сергеевич. — Прошел во главе строя своего округа, будто снова маршал!
— Вполне возможно, что он в ближайшее время будет восстановлен в звании, — кивнул хозяин кабинета.
— Понятно, — вздохнул Шверник. — Значит, скоро все решится. А что у нас с другим маршалом? Командующим Московским округом?
— Мерецков нас поддержит! — высказался Хрущев. — Он хорошо помнит, как в сорок первом посидел в застенках! И не упустит шанса отомстить! Главное — вовремя поставить его перед фактом, а то может струсить.
— А даже если он и задумает остаться в стороне, — добавил Николай Александрович. — То ему это не удастся. Вообще, наши противники сделали нам очень хороший подарок, назначив на столь важную должность Кирилла Афанасиевича. Иногда мне даже кажется это назначение подозрительным. Ведь им тоже известны настроения Мерецкова…
— Просто они ни во что не ставят армию! — высказал свою точку зрения Никита Сергеевич. — А зря!
— Кстати, что там у Еременко? — поинтересовался Булганин.
— Все готово! — ответил Хрущев.
— Ну, и хорошо, — заключил хозяин кабинета. — Давайте расходиться, а то уже засиделись. И будьте готовы, товарищи.
Закат только что закончился, и Селестия из окна своих покоев наблюдала за тем, как торопливо взошла Луна. Спешит младшая сестра. Опять спешит… Но ничего, и она когда-нибудь остепенится.
Повелительница Солнца продолжила с высоты осматривать пейзаж. Что ни говори, а ее столица производит впечатление даже ночью! Сколько огней на улицах. А некоторые дворцы так красиво подсвечены!
Внезапно шум в прихожей отвлек правительницу от созерцания. Обернувшись, она с удивлением увидела, как два десятка пони без разрешения ввалилось в ее покои. Среди них она отметила и простых стражников, и нескольких офицеров дворцовой охраны, и многих знатных дворян.
— Что случилось, уважаемые? — с едва заметным раздражением поинтересовалась принцесса. — Не помню, чтобы я вас вызывала!
— Мы пришли не на аудиенцию! — выступив вперед, заявил один из вельмож. Видимо, предводитель всей группы. Селестия помнила этого пони. Он имел титул маркиза и занимал среднюю должность в министерстве финансов. Выше продвинуться ему не позволяли апломб и чванство. Да даже текущий пост он получил, как она подозревала, по протекции. Зато сейчас ему хватало смелости говорить от лица незваных гостей. — Мы пришли сказать тебе кое-что!
— Для этого существуют официальные приемы, — нахмурилась аликорн. — И вовсе не обязательно врываться ко мне в покои посреди ночи!
— Если бы ты слушала, что говорят тебе на приемах, то нас бы здесь не было! — заговорил стоявший справа от лидера вельможа. Кажется, граф. Принцесса не помнила, чтобы он когда-то хоть чем-то занимался. Жил он, тратя состояние, доставшееся ему от предков. — Народ устал от тебя, Селестия! Вот, что мы хотим тебе сказать!
— С каких это пор вы, граф, говорите от имени всего нашего народа? — холодно поинтересовалась она. — И, насколько я помню, у вас не было права обращаться ко мне на «ты». Таким поощрением я наделяла вашего прапрадеда, но не вас.
— С тех самых, когда ты прекратила слушать его! — не смутился дворянин. — А обращение на «Вы» идет к тем, к кому обращаются с уважением. Ты же потеряла все наше уважение!
— И что, остальные здесь присутствующие такого же мнения? — ахнула повелительница Солнца, оглядев напряженные лица. — Вы существуете в нашей благословенной стране исключительно благодаря моим заботам! Я каждое утро поднимаю для вас Солнце!
— За светило, конечно, спасибо, — произнес из заднего ряда один из офицеров. — А вот, что касается забот, то тут вы погорячились…
— Хватит болтовни! — прервал его маркиз. — Селестия! По решению Конклава Патриотического Дворянства Эквестрии ты отстраняешься от управления страной! Твое правление поставило государство на грань катастрофы, но мы, как истинные патриоты, не можем допустить такого. Власть будет передана Временному Правительству, а ты отправишься под арест!
— И кто же утром поднимет вам Солнце? — прищурилась аликорн. — И неужели ты думаешь, что вашей банде заговорщиков под силу справиться со мной?
— Светилом уже управляла Твайлайт, когда ты трусливо сбежала от битвы с Тиреком! — выпалил вожак бунтовщиков, непроизвольно попытавшись шагнуть назад. Правда, сделать этого ему не удалось, так как сзади его подпирали сообщники. — А для принуждения тебя к миру у нас есть кое-что!
Услышав это, гвардеец-пегас активировал какой-то гигантский кристалл, который он притащил с собой. Тут же все единороги в комнате с отвращением, а некоторые и с испугом, скривились.
— Откуда у вас это?! — ошеломленно выдохнула принцесса.
— Пусть мы теперь и лишились магии в некоторой области вокруг артефакта, — продолжил маркиз. — Но зато сейчас и ты ничего не сможешь нам сделать! Если вздумаешь сопротивляться, тебя скрутят грубой силой твои же гвардейцы! — кивнул он на стражников, которые в основном были представлены пегасами, явно не испытывавшими таких проблем, как их рогатые собратья. — И отправишься в заключение! Так что прими судьбу достойно!
— Откуда у вас эта вещь?! — отступив на шаг, повторила вопрос Селестия.
— Кое-кто, не менее нас недовольный твоим правлением, поделился, — видя реакцию принцессы, надменно заявил главный заговорщик. — Вижу, ты знаешь, что это такое…
— Это наш вклад в общее дело! — неожиданно раздался голос из-за спин незваных гостей. В комнату вошел, заметно возвышаясь над остальными бунтовщиками, высокий светловолосый человек. — Против подавителя Шелест нет магических приемов. А чтобы тебе не захотелось воспользоваться крыльями и копытами, я захватил еще кое-что… — он, ухмыляясь, направил на повелительницу Солнца автомат.
— А, все-таки явились поддержать нас! — еще больше обрадовался маркиз. — Правильное решение! Видишь, — победно взглянул он на растерянную принцессу. — Даже им, жителям другого мира, видно, что ты довела страну до крайности!
— Вам это так не сойдет! — затравленно озираясь, произнесла аликорн. — Остальные принцессы не потерпят такого обращения!
— Луна только что отбыла в наш мир, — усмехнулся человек, показывая подозрительную осведомленность. — Когда она вернется, ей будет поздно вмешиваться. А Твайлайт будет убедить куда проще, чем тебя. Это недоразумение вообще не заслуживает титула принцессы.
— Хорошо… — понурившись, произнесла Селестия. — Я не хочу причинять вред моим подданным, даже когда они повернулись против меня! Но не думайте, — она подняла голову и цепким взглядом обвела всех присутствующих. — Что ваша нелепая попытка закончится успехом. История Эквестрии знала множество бунтовщиков. И все они терпели крах!
— Прошу пройти за нами, Ваше Высочество, — произнес один из офицеров.
Толпа расступилась, и Селестия, окруженная заговорщиками, прошла по коридору, спустилась на несколько этажей и оказалась в дворцовой тюрьме.
— Артефакт будет недалеко от тебя, — пообещал граф. — Так что сиди тихо и не мешай нам спасать страну, которую ты поставила на край пропасти!
Заперев аликорна в особо охраняемой специальной камере и оставив в области безмагии, генерируемой подавителем, заговорщики отправились на верхние этажи. Основное дело они сделали. А утром, подняв запланированным образом Солнце, они заявят народу Эквестрии о политических изменениях.
Руперт Кребс был недоволен. Все складывалось отвратительно.
Их поход в итоге не достиг главной цели. Подружка принцессы потерялась с концами. Самому-то бывшему обер-фельдфебелю было плевать, но это означало, что Твайлайт теперь не успокоится, а снова захочет послать их в какую-нибудь дыру.
Психологическое состояние отряда тоже не обещало ничего хорошего. Оба командира с трудом отходили от какого-то непонятного воздействия, под которое попали в замке. Дэринг Ду раздражала все сильнее своими странными недоговорками и излишней самостоятельностью. А Селиванов и Лобов, продолжавшие молча слушать до сих пор не вполне адекватного Зуева, вызывали отвращение. А ведь впереди был марш по опасному ночному лесу!
Правда, он прошел неожиданно спокойно. Похоже, местные твари до сих пор зализывали раны после предыдущего боестолкновения. Тем не менее, Кребс, идя замыкающим, тщательно контролировал обстановку. Чуть впереди шагал спасенный Титов. В нескольких метрах от опушки поляны, на которой их дожидался портал, сержант остановился, снял сапог и принялся что-то из него вытряхивать. Руперт встал рядом. Еще не хватало, чтобы этого дурака прикончила какая-нибудь шальная зверюга в двух шагах от дома.
Видимо, такие же мысли посетили и Дэринг. Она остановилась и посмотрела на спасенного. Руперт подумал, что, скорее всего, ошибся, но какое-то странное у нее было выражение лица. С одной стороны он заметил тщательно скрываемое пренебрежение. Это бывший обер-фельдфебель хорошо понимал. У него и у самого этот красный не вызывал теплых чувств. Но вот еще что-то странное он уловил во взгляде искательницы приключений. Так могут смотреть на того, кому чем-то обязан…
— Долго ты собираешься возиться? — поинтересовалась археолог.
— Ладно, не бурчи, — ответил Титов. — Готов я уже. Идем!
Остальные, тем временем, вышли на поляну и, увидев, что отставшие в порядке и вот-вот их догонят, двинулись дальше. Бывший обер-фельдфебель, пегас и сержант вышли из лесу через полминуты. И тут Руперт почувствовал!
Он никогда не мог точно описать, откуда бралось это ощущение. Оно просто однажды возникло и потом много раз спасало ему жизнь на фронте. Вот и сейчас Кребс почуял направленный на него взгляд. Так смотреть могли только через перекрестье прицела! А значит, впереди ждала засада!
— Алярм! — заорал Руперт, позабыв, что не все его спутники понимают немецкий.
Тут же он упал на землю, откатился за какую-то кочку, хоть как-то прикрывавшую его со стороны замка, и выставил вперед винтовку. В том, что противники засели в руинах, он не сомневался. Будет хуже, если они еще и в лесу на флангах расположились…
Но его предупреждение опоздало. Одновременно с его криком из замка вылетела необычно яркая ракета, осветившая всю поляну. И тут же кто-то громко и, что его уже не удивило, по-русски потребовал у них поднять руки и не применять магию.
Основная группа, тем не менее, не сплоховала. Старлайт тут же прикрыла всех щитом, а люди взяли оружие наизготовку. Конечно, по-хорошему им надо было бы рассыпаться, но здесь решающим фактором являлась единорог со своим защитным экраном.
Зато сержант Титов несколько секунд тупо стоял, уставившись вперед. А вот Дэринг рядом с ним не было. Ловкая искательница приключений умудрилась спрятаться на ровном месте.
— Ложись, кретин! — дернул спасенного за ногу Кребс. — Не стой столбом!
Русский после этого вышел из оцепенения и плюхнулся рядом.
— Вот зараза! — выдохнул он. — Че это за подляна такая?
— Ты меня спрашиваешь? — вскипел Руперт. — Я понятия не имею! Готовься к бою. Потом разберемся!
— Да мне и шмалять-то нечем, — признался красный, кивнув на свой ППШ. — Волыну-то мне отдали, а вот все патроны отобрали, козлы!
— Так чего ты молчал, придурок? — бывшему обер-фельдфебелю захотелось как следует врезать этому тупоумному. — У Селиванова ППС. Он мог бы поделиться боезапасом!
— Да я че-то не подумал… — повинился Титов.
— По какому праву вы чините нам препятствия?! — прокричала, тем временем, единорог. — Наше возвращение согласовано с властями Кантерлота!
— А мне плевать, что вы там с этими кровопийцами согласовали! — заявил кто-то из руин. — Я сказал, оружие опустить, магию деактивировать! — потребовал он. — Замыкающие! Подняться и присоединиться к основной группе!
— Чего это ты тут раскомандовался?! — крикнул бывший обер-фельдфебель.
— У меня нет времени, чтобы выяснять с вами отношения! — прокричал некто из замка. — Первая! — добавил он на понячьем.
Тут же откуда-то из руин раздалась короткая очередь. Она прошла над головами основной группы, но щит Старлайт с громким треском рассыпался и исчез. По звуку Руперт мгновенно узнал пулемет Дегтярева. На открытом пространстве против этой машинки у них шансов не было. Тем более что даже щит их волшебницы не помог.
— Я еще раз повторяю свои требования! — раздалось из руин. — А так же требую старшему выйти на шаг вперед! И где еще одна пони? Вы должны собраться вместе!
— Я старшая! — напряженно вглядываясь в руины, Старлайт шагнула вперед. — Что вам нужно?
— Мне необходимо с вами поговорить! — заявил неизвестный. — Выполните мои требования, и никто не пострадает! А я сам выйду к вам!
— Руперт! — единорог обернулась. — Подойдите к остальным и опустите оружие. Мы не хотим ни с кем сражаться! — добавила она уже для засевших в замке.
— Я тоже не хочу! — ответили оттуда.
Кребс в это время размышлял. Позиция у них была отвратительная. Кто бы ни сидел в развалинах, а подготовился он хорошо. Если его пули пробивают магическую защиту, то шансов у основной группы в случае боя нет. Всех положат одной очередью. А следом займутся им и Титовым. Добежать до леса они, может быть, и успеют. Но что делать дальше? Их просто обложат пикетами и загонят как зверей. Или подождут, пока с ними расправятся местные хищники. А у этого олуха, оказалось, еще и нет патронов…
— Подымайся, — приказал он сержанту и сам встал во весь рост. — Мы сейчас не в том положении, чтобы спорить. Черт бы побрал эту Твайлайт! Я ведь говорил ей, что все это плохо кончится! Дэринг! — бывший обер-фельдфебель обернулся, ища взглядом авантюристку. — Ты где? Пойдем, пообщаемся с этим говоруном.
— Здесь, — недовольно ответила пегас. Оказалось, что она пряталась совсем рядом, но Руперт мог поклясться, что секунду назад смотрел в это место и не видел ее. Наверняка, у археолога был припасен какой-то маскирующий амулет. — Что-то мне совсем не хочется общаться с этим параноиком… — добавила она, но, тем не менее, направилась к остальным.
— Я выхожу! — предупредили из развалин. — Я надеюсь, вы понимаете, какие указания имеет мой пулеметчик.
Через полминуты из замка вышел человек и направился в их сторону. Остановился незнакомец шагах в двадцати от собравшейся группы.
Кребс внимательно оглядел его, благо, странная осветительная ракета и не думала опускаться или гаснуть, освещая поляну. То, что их оппонентом оказался человек, бывшего обер-фельдфебеля не особо удивило. За это говорили и то, что он с самого начала вел переговоры по-русски, и наличие у засады советского пулемета. Тем не менее, такой картины увидеть он не ожидал. Перед группой стоял, пытаясь выглядеть спокойным, советский офицер. Одет он был по всей форме, на боку его висела кобура, но в правой руке незнакомец сжимал не пистолет, а какой-то слабо светящийся кристалл.
Вот только, решив узнать его звание, Руперт удивился, не увидев погон. Впрочем, старые русские петличные знаки были на месте. Три кубика говорили о том, что перед ними старший лейтенант. Вот только что он здесь делает? И сколько его подчиненных еще сидит в развалинах? Старший лейтенант может командовать и ротой…
— Кто старший? — еще раз поинтересовался офицер, игнорируя Старлайт.
— Я же сказала, что я старшая! — напомнила о себе единорог.
— Из людей! — брезгливо скривившись, произнес незнакомец.
— Старший лейтенант Зуев! — шагнул вперед чекист. — Потрудитесь назваться и сами!
— Воентехник первого ранга Тиньков, — человек даже по всем правилам отдал честь. — Так что наши звания эквивалентны.
Руперт уже не удивился откровенно устаревшему званию их собеседника. Он вообще перестал понимать, что здесь происходит. А от этого настроение у него не улучшалось.
— Итак, товарищ воентехник, — прищурившись, поинтересовался Зуев. — Зачем вы устроили все это, если хотели просто поговорить?
— Чтобы вы выслушали меня, естественно! — усмехнулся Тиньков. — На кону стоит слишком многое. Поэтому я не мог рисковать и не иметь у себя за спиной, скажем так, группы поддержки. Но, хватит лирики! — неожиданно лицо офицера исказила судорога. — Я прибыл сюда не для того, чтобы остановить вас. И у меня нет цели помешать вам вернуться в ваше время!
— Тогда к чему это все? — спросила Старлайт. По ее виду Кребс понял, что волшебница очень недовольна тем, как ее оттерли от переговоров, но сдерживается.
— Я хочу заключить с вами соглашение! — заявил воентехник. — Я вас уверяю! Для вашей группы оно будет совсем необременительным. Я же окажу вам неоценимую услугу!
— Конкретнее! — потребовал Зуев.
— Когда вам откроют портал? — проигнорировав его реплику, поинтересовался их новый знакомый.
Старший лейтенант и единорог переглянулись.
— Переход откроется в полночь, — ответила Старлайт. — На пять минут. Значит, до его активации у нас есть около часа!
— Очень хорошо! — довольно улыбнулся Тиньков. — А теперь я озвучу вам несколько фактов. Вы отправлялись сюда за двумя пропавшими без вести. Но нашли только одного! И вы не знаете, где искать вторую! — он торжествующе оглядел каждого члена группы.
— Если ты можешь дать нам какую-либо информацию о местонахождении Рэрити, — поняла, куда он клонит, единорог. — То мы готовы многое отдать за эту информацию.
— Я могу предложить вам кое-что получше! — захихикал воентехник.
Кребс пока не вмешивался в разговор. Командиры справлялись сами. Зато этот свалившийся им как снег наголову офицер все больше напоминал ему, если не психа, то кого-то, находящегося на пути к этому состоянию. А значит, ожидать от него можно было чего угодно…
— Но я должен предупредить вас! — продолжил Тиньков. — Прежде чем я открою карты полностью, я скажу вам вот что! Если вы задумаете обмануть меня и улизнуть в открывшийся портал, то моя подручная запустит туда терминатор! И, я вас уверяю, он влетит туда раньше, чем вы успеете эвакуироваться!
— Терминатор? — переспросил Зуев. — Прерыватель?
— Устройство, которое прекратит текущий сеанс работы портала, если вы не в курсе, — снисходительно поглядев на него, объяснил их неожиданный знакомый. — И не думайте, что на той стороне будет достаточно просто перезапустить устройство! В данный момент терминатор настроен так, что, если он попадет в портал, то в текущую временную координату плюс-минус двадцать лет вам переход не откроют!
Бывший обер-фельдфебель напрягся еще сильнее. Этот офицер его уже откровенно раздражал. Хотя надо было отдать ему должное. К их встрече он подготовился, если только не блефовал.
— Я знаю, про что он говорит, — произнесла рядом Дэринг. — Такие артефакты существуют.
— Мы поняли, — не оборачиваясь к ней, ответил Зуев. — Так чего же вы, товарищ Тиньков, хотите? И что предлагаете?
— Роза! Покажи товарищам наш товар! — перейдя на понячий, прокричал воентехник.
Такого Кребс точно не ожидал. Из-за портальной тумбы выплыла висящая в воздухе белая единорог со знакомой меткой и с завитой, хоть и немного помятой, гривой. Не долетев до Тинькова несколько шагов, она зависла в воздухе. По тому, что подружка принцессы выглядела откровенно расстроенной, и по ее бестолковому шевелению конечностями, Руперт понял, что ее действительно представили им, как товар для обмена.
— Вот, кого я вам предлагаю! — криво улыбнувшись, выдал их новый знакомый. Улыбка его показалась Кребсу неуместной. Офицер стал походить на какого-то антиквара, вытащившего из-под прилавка неожиданную редкость. — Ту, кого вы искали, но не смогли найти!
— Рэрити! — воскликнула Старлайт. — Отзовись! Ты ли это?
— Здравствуй, Старлайт, — отозвалась белая волшебница, посмотрев на спасателей. — И вы здравствуйте, Дэринг Ду и Руперт Кребс. Простите, что все происходит именно так… Николай! — она явно обращалась к воентехнику. — Я еще раз прошу простить меня!
— Твои извинения опоздали, — сурово поглядев на нее, произнес офицер. — От тебя сейчас уже ничего не зависит! Договариваюсь я с товарищем старшим лейтенантом. Ну, и вот с ней, — он кивнул недовольно скривившейся Старлайт.
— Что ты хочешь за ее освобождение? — напряженно произнесла та.
— Освобождение? — изумился Тиньков. — Я не удерживаю вашу подружку! Мне нужны только гарантии! Что вы будете вести себя мирно до того момента, как откроется переход. И выполните одно мое требование!
— Товарищ воентехник, — обратился к нему Зуев. — Откуда у вас такое недоверие? Мы же с вами советские люди!
— Ой, вот только не надо мне вешать на уши эту идеологическую лапшу! — скривился Тиньков. — Роман Елецкий тоже был нашим советским. И он, и Колтунов, и Никулин, и остальные! Все были советскими… А стали кантерлотскими!
— Я, как старшая группы, гарантирую тебе неприкосновенность, если ты первый не нарушишь перемирие! — заявила единорог.
— Я, как старший представитель СССР, подтверждаю, — поддержал ее чекист.
— Ну, смотрите! — обведя их всех колючим недоверчивым взглядом, выдавил из себя воентехник. — Если что, терминатор окажется в портале раньше вас! И не видать вам тогда дома, как своих ушей! Роза! — крикнул он, не оборачиваясь, а потом перешел на эквестрийский. — Отпусти нашу подружку!
Тут же Рэрити опустилась на землю и сделала несколько неуверенных шагов, разминая ноги.
— Ну, что же ты стоишь? — глядя на нее, произнес устроивший эту засаду человек. — Иди уж, обними спасателей!
Белая волшебница опасливо подошла к остальным, остановившись возле Старлайт. Та сразу же начала расспрашивать спасенную. Но Руперта больше интересовал разговор Зуева и Тинькова.
— А что за требование, о котором вы говорили? — спросил старший лейтенант.
— Я озвучу его за пять минут до полуночи! — заявил воентехник первого ранга. — Повторюсь, для вас оно не будет представлять сложности! Сверим часы!
— Двадцать три сорок, — произнес, смотря на запястье, чекист.
— У меня столько же, — ответил инженер. — Тогда так. Через десять минут я выведу отсюда большую часть подручных. Еще одно доказательство моей честности, если вам мало предыдущих.
— Заметь, ты сам это предложил! — хмыкнул Павел.
— Пускай, — махнул рукой инженер. — Пулеметчики и единорог с терминатором останутся на позициях до конца!
Десять минут прошли напряженно. А потом Тиньков подал какой-то знак, и из замка вышел десяток единорогов. Они, явно четко зная предписание, развернулись и скрылись за руинами. Через минуту оттуда поднялось в небо и унеслось в темноту несколько пегасьих упряжек. Еще через минуту со всей окружающей опушки одновременно поднялись в воздух еще пегасы. Эти не были ни во что впряжены. Но было их больше двух десятков. Так же безмолвно они полетели прочь и растворились во тьме. Бывший обер-фельдфебель, посмотрев на это, только порадовался, что никто из их группы не подумал бузить. Против такого численного превосходства, да еще и с огневой поддержкой, им было бы очень непросто сражаться.
— Идем к порталу! — скомандовал Тиньков. — И смотрите! Если он не активируется в положенное время, я очень обижусь. А пулеметчик и терминатор все еще здесь!
— Мы сказали тебе правду! — укорила его Старлайт.
— Тогда вам не о чем беспокоиться! — ухмыльнувшись, посмотрел на нее воентехник. — Через пять минут вы будете дома!
Когда они подошли к тумбе портала, на часах Руперта было без шести минут полночь. Возле нее обнаружилась еще одна единорог. Видимо, подручная инженера.
— Значит так! — все еще чувствуя себя хозяином положения, принялся распоряжаться воентехник. — Сначала в портал заходят четверо из вас! — он показал на Старлайт и русских. — Вы двое пойдете замыкающими, — его палец указал в грудь бывшего обер-фельдфебеля, а потом перенацелился на пегаса. — Остальные пойдут в середине.
— Остальные? — переспросил Зуев.
— Я иду с вами! — заявил Тиньков, произнеся это на эквестрийском. — Это и есть мое требование!
— Как же так, Главный? — стоявшая неподалеку подчиненная инженера, похоже, была ошарашена не меньше всех остальных.
— Прости, Розочка, — опустив голову, произнес воентехник. — Так надо! Это — мой единственный шанс! Этот мир ваш, помни! И от вас зависит, каким он будет! А я уже дал вам все, что мог! И теперь я хочу вернуться домой! Иди к остальным. И не поминайте лихом!
— Я понимаю… Прощайте, шеф! И удачи вам… — единорог смахнула слезу, развернулась и, понурив голову, направилась к руинам. Через минуту она скрылась внутри.
А еще через минуту засветился портал.
— Руперт, Дэринг! Проконтролируете! — распорядилась Старлайт, шагая в светящуюся поверхность.
— Разберемся, — буркнул Кребс. Вроде бы, все шло хорошо, но ощущение опасности снова возникло в подсознании.
Лобов, Селиванов, Зуев и Титов поочередно скрылись на той стороне.
Выстрел раздался от опушки неожиданно. Бывший обер-фельдфебель разглядел толпу пони. Они высыпали на поляну в том же месте, где недавно вышли и сами спасатели. А над местными жителями возвышались две человеческие фигуры. Один из людей, высокий, но грузный, сжимал в руке револьвер. Правда, первый выстрел был в воздух. Второй человек был вооружен, судя по всему, карабином Мосина.
— Стой, ублюдок! — заорал высокий. — От нас не уйдешь!
— Поздно, Колтунов! — крикнул Тиньков, делая шаг к порталу. — Кончилась твоя власть надо мной! И запомни! Никакой ты не полковник! А сержант! Сержант! — проорав эту чушь, он прыгнул в переход и исчез.
— Взять их! — взвыл названный Колтуновым. Тут же и он сам, и все его сопровождающие бросились к порталу.
Кребс быстро понял, что оставшегося времени работы портала неведомо откуда взявшимся преследователям вполне хватит, чтобы добежать до тумбы. Поэтому он вскинул винтовку и открыл огонь. Стрелял он, стремясь выкосить первые ряды. И это ему удалось. Десять или девять пони упали, но оставалось еще вдвое больше. Стрелок с карабином, на секунду остановившись, выстрелил, но, естественно, промазал. Кто же так стреляет на бегу?!
— Быстро в портал, корова! — оказалось, что Дэринг тоже умеет ругаться. Пока Руперт отстреливался, она затолкала в переход ошеломленную Рэрити и остановилась рядом со светящейся поверхностью. — Давай на ту сторону! — крикнула она. — Этот воентехник уже должен был предупредить остальных! Там еще три ствола и Старлайт!
Бывший обер-фельдфебель понял, что она права. Он как раз закончил менять магазин, но не стал стрелять, а прыгнул к переходу, и они с пегасом нырнули туда одновременно.
То, что он оказался не в подземном ходе, откуда они уходили, Кребс отметил только мельком. Портал стоял в центре пустого и хорошо освещенного помещения размером со школьный класс для занятий. Все остальные были здесь же, и это успокоило Руперта.
Он тут же развернулся ко все еще работающему порталу лицом и, прицелившись, приготовился встретить незваных гостей.
Вот только вместо ретивых пони и людей из перехода появилось кое-что другое. С ужасом Руперт увидел два небольших ребристых овальных предмета, которые вылетели с той стороны.
Впрочем, одна граната тут же зависла, подхваченная зеленым магическим полем. Через миг она, разогнанная магией, отправилась в обратный полет и скрылась за порталом. А с той стороны в переход, не хуже гранаты, влетел саквояж. И прежде чем кладь упала на пол, поверхность зеркала вспыхнула и погасла явно раньше срока.
Но все это бывший обер-фельдфебель отметил краем глаза. Он следил за второй гранатой. Кто-то рассказывал, что перед смертью человек видит всю свою жизнь заново. Кребс такой чепухой не страдал. Но вот время, казалось, действительно замедлилось.
Руперт с расстройством отметил, что умрет он от взрыва советской оборонительной гранаты Ф-1. Как, впрочем, и все окружающие его сейчас люди и пони. В этом пустом замкнутом помещении за оставшиеся до взрыва секунды укрыться им будет негде.
Граната ударилась в бедро развернувшегося Селиванова, отскочила и упала на пол. Приземлившись, она откатилась под ноги удивленно смотревшей на нее Рэрити.
Конечно, следовало бы крикнуть: «Граната», предупреждая спутников. Но бывший обер-фельдфебель понял, что он даже не успеет произнести это слово. Он мог только развернуться спиной к будущему эпицентру взрыва и броситься на землю. Это давало ему крошечный шанс. Микроскопический. Но так Кребс и поступил.
Правда, повернувшись, он увидел перед собой вытаращившую глаза Старлайт. И чего эта волшебница промедлила?! Ведь вышвырнула же она одну гранату прочь! Могла бы и обе… Но чего уж теперь. Руперт прыгнул. Через миг он лежал на полу, придавив собой единорога.
Спасать ее, жертвуя собой, он, разумеется, не собирался. Но уж так удачно она стояла. Последняя мысль была неожиданной для Руперта. Он подумал, что если единорог выживет, то это зачтется ему на Страшном Суде.
Взрыва бывший обер-фельдфебель не услышал…
Глава 43
Твайлайт проснулась от каких-то странных звуков. В комнате было темно, а значит, утро еще не наступило. Прислушавшись, она поняла, что кто-то очень настойчиво стучит в дверь ее столичной квартиры.
— Иду-иду! — аликорн встала с кровати и, позевывая, направилась к выходу. — Сейчас открою!
За дверью обнаружилась пара гвардейцев, которые выглядели весьма встревоженно.
— Ваше Высочество! — отдав честь, начал один из них. — Вас просят срочно прибыть во дворец!
— Что случилось? — сонно поинтересовалась Твайлайт.
— Дело исключительной важности! — выпучив глаза, отрапортовал стражник. — Я должен только сопроводить вас. В подробности я не посвящен, но вам все расскажут на месте! Идемте, колесница уже подана!
— Я бы и сама могла долететь… — заметила принцесса. Но потом все же решила, что спросонья и в темноте она и вправду может во что-нибудь врезаться, так что, в итоге, согласилась на предложенный транспорт.
Через десять минут она оказалась во дворце и собралась уже проследовать в покои Селестии. Ведь кто еще мог вызвать ее среди ночи? Однако сопровождающий гвардеец вежливо направил ее совсем в другое место. Пунктом назначения оказался кабинет министра двора Ее Высочества.
Честно говоря, Твайлайт очень удивилась, оказавшись здесь. Насколько она знала, этот единорог очень ценил распорядок во всем. И в расписании дня в особенности. Эта черта была близка и принцессе, любившей все делать по плану, поэтому то, что министр не спит ночью, ее насторожило.
— Ваше Высочество! — обрадованно выпалил хозяин кабинета, едва она вошла в помещение. — Как хорошо, что вы добрались столь быстро! У нас чрезвычайное положение!
— Что случилось? — тут же поинтересовалась гостья, оглядывая собравшихся. Здесь, кроме министра двора, обнаружилось еще несколько пони. Некоторых она знала. Например, предводителя столичного дворянства. Вокруг него расположилось еще несколько знатных вельмож. Все выглядели встревоженными.
— Принцесса Селестия пропала! — произнес хозяин кабинета.
— Что?! — вытаращила глаза аликорн. — Как пропала?
— Мы пока не знаем, — потупился придворный. — Но поиски уже идут полным ходом!
— Так, я немедленно подключаюсь! — заявила Твайлайт. — Только расскажите мне подробности!
— Нет-нет! — замотал головой министр. — Мы не можем так рисковать! Селестия пропала, Луну нигде не могут найти, а Кейденс слишком далеко! У нас остаетесь только вы, Ваше Высочество! Если до утра мы не найдем повелительницу, то вам придется поднять Солнце вместо нее!
В общем, как принцесса ни уговаривала, но ее все равно оставили во дворце под надежной охраной. Наблюдая через окно за ночным светилом, Твайлайт гадала, куда же подевались сестры-правительницы. Но вот, луна вздрогнула и очень быстро опустилась за горизонт. Что же, это говорило о том, что принцесса ночи жива, здорова и не забыла о своих обязанностях. Вот только почему ее нет в столице, когда она так нужна?!
Но сейчас кое-что другое волновало фиолетовую аликорна еще сильнее. Луна опустилась, значит, ей теперь нужно поднять Солнце. Она уже это делала во времена вторжения лорда Тирека. И вышло тогда, честно говоря, не очень. А сейчас у принцессы была в распоряжении только собственная магия, правда, сама она стала старше, умнее и опытнее.
Сосредоточившись, Твайлайт попыталась повторить то, что делала тогда. Однако ничего не произошло. Принцесса все больше напрягалась, но ее усилия ни к чему не приводили. Так она бестолково потратила полчаса. Уже на грани паники аликорн попыталась еще раз. И, к своему облегчению и восторгу, увидела на востоке разгорающийся рассвет. Солнце восходило медленно и плавно, знаменуя новый день. Совсем так, как и должно было. Неужели у нее получилось?! Но ведь последние секунды она не вкладывала силу в заклинание… Или все не так плохо, и Селестия сделала все сама?
В итоге, так Твайлайт и решила. Похоже, министр двора и сановники слегка сгустили краски. С Селестией должно быть все нормально. Просто она куда-то очень срочно отправилась. Так срочно, что даже не предупредила придворных.
Именно эту мысль она и попыталась донести до обрадованных ее успехом дворян, явившихся засвидетельствовать ей свое почтение. Однако те лишь восхитились скромностью принцессы дружбы. Почему-то они были уверенны, что Селестия не могла поднять светило, а значит, это сделала Твайлайт.
А потом появился министр двора с кучей текущих дел. Оказалось, что вместе с повелительницей исчезла и значительная часть правительства. На их места министром, взвалившим на себя тяготы управления, были тут же назначены новые лица, причем, почти все из дворян. Аликорн, сразу же потонувшая в бумажных делах, сама не заметила, как подписала назначения.
День прошел очень напряженно. А вечером светило так же плавно и спокойно ушло за горизонт. Твайлайт честно старалась, но, в итоге, так и не поняла, сама ли все сделала или же где-то Селестия все-таки выполнила свою работу. Но, все равно, аликорн вымоталась, как морально, так и магически. Поэтому спать она завалилась прямо в выделенных ей покоях, поставив будильник на конец ночи, чтобы не проспать рассвет.
Едва коснувшись головой подушки, принцесса заснула. Но тут же обнаружила себя в знакомой беседке в компании Михаила.
— Приветствую местоблюстительницу Солнечного престола! — шутливо раскланявшись, улыбнулся он.
— Ты уже и это знаешь! — ахнула аликорн. — Хотя я должна была бы догадаться. Ты всегда был подозрительно хорошо осведомлен…
— С чего это «подозрительно»? — усмехнулся гость сна.
— Подозрительно для простого ефрейтора, — не осталась в долгу Твайлайт.
— Уела! — признал поражение Михаил. — Но, ладно, — посерьезнел он. — Значит, хочешь знать причины моей осведомленности?
— Конечно! — кивнула аликорн. — Я уже давно теряюсь в догадках!
— Ну, тогда смотри… — человек щелкнул пальцами.
Через миг она снова видела мир глазами артиллериста Онуфриева. И какое-то странное ощущение подсказало принцессе, что с человеком что-то не так. Как-то по-другому он теперь воспринимал окружающую действительность, все больше отрешаясь от нее…
Седьмое ноября встретили с помпой. Онуфриев даже еще раз пришел в деревню. По случаю годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции Хряков прочитал большую речь. Старший лейтенант пропустил ее мимо ушей, а вот деревенские слушали, разинув рты, и под конец были в полном восторге.
Тем не менее, в деревне Олегу было неуютно. Местные, несмотря на всю их приветливость, оставались для него слишком чужеродными и вызывали недоверие. По окончании празднества старший лейтенант поспешил вернуться в бункер. Тут ему было спокойнее. Тут он мог жить, как раньше, не вспоминая о Заболотье и его жителях, о странных горах на западе, о северном сиянии, которое, очевидно, и стало предвестником всех их бед…
Так он и существовал. Дни шли за днями, мало отличаясь друг от друга. Его бойцы-артиллеристы, приносившие продовольствие и новости, все с большей опаской поглядывали на своего командира. А у него с каждым разом возникало все меньше желания их о чем-то расспрашивать…
Сколько прошло времени, Онуфриев не знал. Уже давно шла зима, но оказалась она здесь гораздо более мягкой, чем на родине. Снег на болотах выпадал, но лежал не постоянно. Часто случались оттепели. Так что его буржуйки вполне хватало, чтобы обеспечивать в отсеке подземелья нормальную температуру.
Но, тем не менее, спокойным свое существование старший лейтенант назвать не мог. Он все время чего-то опасался и в последнее время уже даже перестал понимать, чего именно. Подозрения вызывало все вокруг. И эти странные жители Заболотья, которые приняли их, чужаков, столь приветливо, в первую очередь. Конечно, он уже знал, что его расчет уничтожил тогда, несколько месяцев назад, по наводке Никулина небольшую армию других аборигенов, собиравшихся уничтожить это поселение. Но, все равно…
В общем, Олег даже наружу теперь старался лишний раз не выходить. А если и поднимался, то всегда брал с собой оставленный ему ППД. И еще он все время думал. Проклятый Тиньков все-таки заразил его паранойей!
Размышляя о причинах своего странного беспокойства, артиллерист все более отчетливо понимал, что вся их относительно спокойная жизнь — это не более чем видимость. Что-то происходило. Что-то необъяснимое и оттого опасное. Ведь столько вопросов оставалось без ответа!
Каков был первоначальный план старшего майора, скрывавшего правду о Заболотье? Куда пропали они вместе с Елецким? Кто в этом виноват и какую роль сыграл в этом Колтунов? Почему уже столько времени не выходят на связь капитан Шелест и Сорок девятая СД? Да и были ли они на самом деле или все это являлось какой-то непонятной игрой Никулина? А главное, почему никого больше эти вопросы не заботят? Даже вечно строившего различные теории заговора Тинькова. Ведь тот уже которую неделю жил в этом подозрительном Заболотье!
В конце концов, размышления перестали помещаться в голове, и старший лейтенант начал их записывать, вспоминая мельчайшие детали поведения всех командиров и бойцов.
Он уже исписал не один лист, но так и не нашел разгадки. Измышления получались все более запутанными, обрастали домыслами и предположениями. За этим делом его и застал одним утром в конце зимы неожиданно пожаловавший воентехник. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Видно, что собирался Тиньков впопыхах, большую часть дороги бежал, да еще и чем-то был сильно напуган.
— Я вел себя как последний дурак! — вскричал он вместо приветствия. — И я теперь понял, почему ты сидишь тут один, даже невзирая на неудобства! Как я раньше не догадался?! Извини меня!
— Что случилось? — уточнил Онуфриев. Он уже настолько отвык от общения, что даже не сразу понял, чего от него хочет старый знакомый. Пожалуй, только этому человеку Олег еще был готов доверять. Инженер ведь с самого начала пытался доказать ему местные странности. А он, дурак, не верил…
— Принимай командование! — воскликнул воентехник. — Мы с тобой теперь старшие по званию! А знаешь, что это значит?
— Погоди! Что случилось с комиссаром? — заволновался Олег.
— Тяжело ранен! Не знаю, выживет ли! — Николай начал бегать по комнате из угла в угол. — Пошел прогуляться за околицу, и на него напал кто-то! Красноармеец Бутыгин погиб, его защищая! Но он там вообще случайно оказался. Хряков всегда один гулял!
— Проклятье! Но ведь за все время в округе не замечали волков или других хищников… — артиллерист пытался переварить тот ворох сведений, что вывалил на него инженер. — Постой! Бутыгин? Это кто? Ах да! Это же водитель моего тягача!
— Ты что, уже начал забывать имена? — недоверчиво посмотрел на него Тиньков. — Не надо было тебе сидеть здесь одному столько времени! Эх, если бы я знал! — он стукнул кулаком по стенке. — Но я, дурень, прельстился на комфорт. А теперь… Ладно! Не это важно! Важно то, что чуть не убили именно батальонного комиссара. Не его водителя, не кого-то из твоих пушкарей, а именно самого старшего по званию! Ты понимаешь? Я теперь сообразил, почему ты все это время жил здесь!
— Ты хочешь сказать, что на очереди кто-то из нас? — спросил Онуфриев.
— Да, черт побери! — выкрикнул воентехник. — Да! Смотри, что происходит! Сначала старший майор и Елецкий, который просто оказался вместе с Никулиным в неудачный момент. Теперь вот батальонный комиссар. Твой механик, опять же, стал случайной жертвой. А следом по старшинству идем мы с тобой! Я уверен, это все Колтунов! Устранив нас, он станет старшим по званию, а я видел, как он рвется командовать! Это и объясняет, почему он остался жив при похищении Никулина. Он сам все и устроил! Не было никаких похитителей!
— Значит так, во-первых, успокойся! — Онуфриев взял Тинькова за отворот шинели и встряхнул. — Во-вторых, давай думать, кому мы можем доверять, а кому нет, и как себя будем вести.
— Доверять? — изумился Николай. — Никому нельзя доверять! И как я раньше этого не видел?! Мастюков сломался. Как узнал всю правду, так и сломался. Я с ним в деревне много говорил, пока комиссар ему пить не запретил. Но теперь-то комиссара считай, что и нет. Так что наш танкист, если еще не на дне бутылки, сделает, как ему скажут. Ему уже все равно.
— Колтунов у нас главный подозреваемый, — размышлял вслух Олег. — Он был с Елецким и Никулиным, когда они пропали, и потом врал нам про нападение. Насколько я знаю, именно его комиссар ставил главным по охране.
— Глупый Свинтус! — ругнулся Тиньков. — Сколько наблюдал за ним, всегда поражался его тупости. Только и мог, что говорить красивые речи. Нет, не спорю. Местные под его влиянием стали прямо таки эталонными коммунистами. И отчасти, поэтому так охотно поддерживают нас. Но в плане долгосрочного командования комиссар ничего не соображал! Он просто не воспринимал всю тяжесть нашей ситуации в полном объеме! И теперь, возможно, поплатится жизнью.
— Думаешь, Колтунов придет сюда сам? — поинтересовался Онуфриев.
— Придет! — уверенно заявил инженер. — Он, может, и не знает, что я к тебе побежал. Но, наверняка, догадается! А кого еще он может послать? Я с твоими бойцами тесно не общался, не знаю настроений… Но не пойдут же они против командира! А кто еще остался? Водитель Тынов. Не знаю, но он, по-моему, слишком мягкий.
— Если Колтунов придет, нужно будет его арестовать! — сказал артиллерист. — Ты оружие догадался захватить?
— Нет… — виновато развел руками воентехник.
— Тогда бери мой «Наган» и спрячься в дальней комнате, где рация, — Онуфриев протянул револьвер Тинькову, а сам достал из-под кровати ППД. — Действуем по моему плану.
Похоже, что пропажу воентехника заметили не сразу. Тем не менее, через четыре часа в бункер явились Колтунов и Клоп. Онуфриева они застали за столом возле буржуйки. Он сидел и писал на листке приказ.
— Олег Николаевич, у нас невеселые новости… — начал сержант госбезопасности. — Похоже, придется тебе принимать командование над группой. А значит, и переезжать в деревню… — говоря это, он вошел в комнату и уселся возле печки. Старшина остался в дверях, прислонившись к косяку.
— А если я откажусь принимать командование? — поинтересовался Олег.
— Тогда командиром стану я, — ответил Колтунов. — Не доверять же командование этому слабохарактерному инженеришке!
— Тогда я, пожалуй, приму ваше предложение, — согласился старший лейтенант. — Я как раз написал приказ, прошу поставить свои подписи и выполнять! — он повернул листок и пододвинул его к гостям.
— Всем переселиться из деревни обратно в бункер, — озвучил приказ Колтунов. — Вы, товарищ старший лейтенант, за последние месяцы тут совсем одичали. Вы же понимаете, что бойцы не захотят выполнять такой приказ!
— Захотят они или не захотят, меня это не волнует! — повысил голос Онуфриев. — Мы пока еще в действующей армии! И если я — командир группы, то все они должны выполнять мои распоряжения, начиная с момента получения!
— Если командир отдает преступные приказы, то его подчиненные не должны их выполнять, а такой командир должен быть отдан под суд… — заговорил Колтунов. — Вы же понимаете, что большинство из нас…
— Под суд? Под суд у меня пойдете вы оба! — заявил Олег. Он рывком достал из-под стола ППД, все это время лежавший у него на коленях, и направил его на собеседников. — Сдать оружие! Вы арестованы до выяснения причин смерти Бутыгина и ранения Хрякова!
Оторопевший от такого поворота событий Клоп только икнул, когда на него уставился ствол пистолета-пулемета. Колтунов сидел и сопел, с ненавистью глядя на Онуфриева.
— Николай, иди сюда! — позвал воентехника артиллерист. — Забери оружие у этих двух! — но Тиньков не отозвался.
Прождав минуту и позвав еще раз, Олег понял, что действовать придется одному.
— Оружие на пол! — скомандовал он, и оба его противника подчинились. — А теперь встать! Кругом! И медленно выйти из комнаты! Медленно, я сказал! Идем к гаражу.
Так они и дошли до опечатанной двери.
— Клоп, срывай печать, открывай дверь! — приказал старший лейтенант старшине. Это было не лучшее решение, но надежно запереть предполагаемых заговорщиков он мог только в гараже. Остальные комнаты имели лишь хлипкие самодельные двери, так как штатные, видимо, были увезены при разукомплектовании убежища.
— Что вы задумали, товарищ старший лейтенант? — нервно поинтересовался его бывший завхоз, возясь с замком.
— Заходите! — скомандовал Онуфриев, когда дверь открылась. — Тиньков, где тебя черти носят? — еще раз позвал он воентехника, но, как и до этого, не получил ответа. — Будете сидеть здесь… — он не договорил, оторопев от удивления. А удивиться было от чего. Легковушка, гаубица и тягач, как ни в чем не бывало, стояли на своих местах. А вот там, где раньше стоял танк, была лишь пустота… — Так, быстро к дальней стенке, руки на стену! — приказал он.
— Успокойся, Онуфриев! Это сделано по приказу. Все это для нашего же блага… — прервал его Колтунов.
— Замолчи и иди к стене! — заорал артиллерист, не на шутку разнервничавшись. Когда оба подозреваемых подчинились, он сам вошел в гараж, дошел до места, где когда-то стоял танк, и убедился, что его нет на месте. Куда он мог деться?! Из закрытого и опечатанного гаража! Старший лейтенант почувствовал, что еще немного, и он сойдет с ума от всего происходящего. Или уже сошел! Уже давно… — Сейчас вы мне все расскажете! Кто приказывал, а кто исполнял! Кто устранил Никулина, а кто готовил покушение на комиссара! И что вы делали тут перед опечатыванием помещения? Это вы тоже мне расскажете! И что за странная тишина тогда стояла в гараже! Все расскажете!
— Успокойтесь, товарищ командир, и опустите оружие! — раздался от входа в гараж голос красноармейца Филипповских.
Обернувшись, Олег увидел, что боец держит его на прицеле своего карабина. За его спиной переминался с ноги на ногу Тиньков. Рядом с ним стоял ефрейтор Тынов.
— Олег, прости! Они меня вычислили… — крикнул инженер. — Только не стреляй, Михаил и Иннокентий мне все объяснили. Просто дай ему сказать…
— Товарищ старший лейтенант, пожалуйста, не дергайтесь, — продолжил Филипповских. — Вы же знаете, стреляю я без промаха. Но у нас нет, и не было задачи кого-то убивать! Мы так же заинтересованы решить это дело ми… Колтунов, нет! — последнюю фразу он выкрикнул резко, и она была явно не запланирована.
Снова развернувшись в сторону обезоруженных заговорщиков, Онуфриев увидел Колтунова в метре сбоку от себя с занесенной для удара рукой. Понимая, что не успеет повернуть оружие, он попытался уклониться, но не смог. Удар пришелся прямо в ухо. Последним, что, падая, увидел старший лейтенант, был опорный каток тягача, несущийся ему в лицо.
Потом была темнота. Через пару секунд Твайлайт гаснущим взглядом человека увидела испуганное лицо Михаила, склонившегося над артиллеристом. Лицо приблизилось, потом его исказила гримаса страха и боли, и оно отшатнулось. А потом боль начала затапливать и ее сознание, но все, к счастью, кончилось.
Шокированная Твайлайт снова оказалась в беседке. Михаил сидел напротив, грустно глядя на нее.
— Он что… — вымолвила принцесса, не осмелившись сразу произнести страшное слово.
— Умер, — закончил вместо нее человек. — Да, к сожалению…
— Но это так… — аликорн снова не смогла найти слов.
— Глупо, бессмысленно, абсурдно, — опять продолжил вместо нее собеседник. — И снова ты права. Все вышло просто по-дурацки. Старший лейтенант ухитрился упасть виском на торчащую грань одного из катков ходовой части тягача. У человека, как, кстати, и у вас, это слабое место на черепе. Если сломать височную кость, то все… Конец.
— Не могу поверить, что все закончилось так! — наконец-то собралась с мыслями принцесса. — Столько времени я наблюдала за его жизнью…
— А потом увидела и смерть… — добавил Михаил. — Прости, что пришлось тебе это показать. Но это событие нельзя было пропустить. Все кончилось только для него. И, как знать, может быть, и к лучшему… Но для всех нас этот инцидент имел очень далеко идущие последствия.
— Согласна, с психикой у Онуфриева явно под конец были проблемы, — высказалась Твайлайт. — Но разве из-за этого можно убивать?! У меня раньше тоже случались… сложные психологические моменты, — призналась она. — Но мои друзья были рядом, чтобы помочь мне. А у вас все, наоборот, ополчились друг на друга. Зачем этот Колтунов полез в драку? Ведь красноармеец за секунду до этого говорил, что они пришли решить дело миром!
— Мозгов у него на большее не хватило, — вздохнул человек. — Знаешь, для чего ГБ отбирала здоровяков с несильно развитой соображалкой? Для задержаний, ведения допросов, конвоирования… В общем, для тех дел, где нужно было действовать силой и при этом не задумываться. Вот Колтунов и сделал, как привык… А про свои «моменты», — слабо улыбнулся он. — Можешь не рассказывать. Я и так про них все знаю.
— Да ну? — удивилась аликорн. — Опять-то ты все знаешь! Кстати, из всего этого трагического эпизода я так и не поняла причин твоей странной осведомленности.
— Я как раз и собираюсь все объяснить, — пояснил гость ее сна. — Так вот, о последствиях. В тот день мы потеряли единственного человека, который умел рассчитывать параметры стрельбы с закрытых позиций для нашей гаубицы. А значит, и лишились огромного преимущества — ее дальнобойности. Попрактиковаться, сама понимаешь, мы не могли. Лишних снарядов для этого не было. Но, кроме того, Тиньков, на глазах которого все произошло, возомнил себе, что санкцию на убийство отдали сверху. И с тех пор он ненавидел наше начальство. И, подозреваю, именно с этим связано было его исчезновение…
— Он исчез? — удивилась Твайлайт. — А комиссар? Он выздоровел?
— Инженер бесследно исчез через сотню лет, — ответил Михаил. — Там были странные события, участия в которых я не принимал. Мне тогда было не до того, я учился... А Хряков поправился. И прожил потом еще долго. Ну, для обычного человека. Но урок усвоил и поперек линии начальства больше не шел.
— Так подозрения Онуфриева были верными? — уточнила принцесса.
— Не знаю, — признался человек. — Но он, как самый ярый антимонархист, был бы категорически против союза с герцогиней Кантерлотской, если бы был уверен в своем положении. Но комиссар тогда ничего не предпринял.
— Что еще за герцогиня? — удивилась аликорн.
— Шелест, — назвал имя гость сна.
— Ничего не понимаю, — призналась Твайлайт. — Шелест — это капитан. Летчик, который приезжал к вам в бункер со старшим майором. И потом они оба пропали.
— Это был лишь образ, — усмехнулся Михаил. — Очень точно воспроизведенный. Мы все тогда на него купились. Ну, может быть, кроме Тинькова. Она — магистр магии иллюзии и магии разума, мастер магии жизни. Причем, дипломированная. Уж не знаю, в каком университете она эти степени получала. Но очень уж она любила, особенно вначале, припечатывать меня этими званиями. Дескать, цени, неуч, кто тебя тренирует... Ну, а летчика она тогда отыграла весьма убедительно.
— Кто она такая? — заинтересовалась Твайлайт. — Это ведь с ней связано ваше странное долголетие? Ты сказал, что она — мастер магии жизни. Она — единорог? Хотя вряд ли… — сама же себе и ответила принцесса. — Магистр иллюзии и разума… Про первое направление я знаю. Оно очень сложное и малоизвестное. А что за магия разума?
— Ну, например, благодаря этой школе магии мы с тобой сейчас общаемся внутри твоего сна, — пояснил человек.
— Ты что, тоже маг разума? — удивилась аликорн. — Ты же человек!
— Уж таким уродился… — вздохнул гость сна. — До сих пор не знаю, радоваться ли этому или горевать… Помнишь последние секунды сегодняшнего видения?
— Ты склонился над умирающим, — произнесла Твайлайт. Похоже, Михаил готов был поделиться с ней, наконец, одной из главных своих тайн. Поэтому она даже заерзала на лавке от нетерпения. — А потом в ужасе отшатнулся… Что произошло?
— Я не знаю… — признался человек. — Мы с Шелест потом годами анализировали произошедшее событие. Она сказала, что у меня случилась своего рода инициация. Только прошло все криво и косо. Ну, собственно, по другому и не могло быть… Этот командир вызывал у меня уважение. Поэтому, поняв, что он слишком долго не поднимается, я первым бросился к нему. Остальные стояли как вкопанные, пытаясь осознать произошедшее…
— Так что же случилось? — не утерпела аликорн.
— Я наклонился и понял, что дело плохо, — продолжил ее собеседник. — Но я хотел помочь ему, во что бы то ни стало. И в голове у меня возникло какое-то странное наитие. Не помню, что я тогда сделал, но потом… Я на миг увидел себя его глазами, и… — он прервался. Теперь, похоже, гость ее сна не мог подобрать слова. — И мир сошел с ума! Не помню, что было дальше, но, когда я окончательно пришел в себя, выяснилось, что прошло две недели. Надо мной стояла Шелест. И я до сих пор помню ее взгляд. Такую смесь удивления, интереса и при этом брезгливости и отвращения я не видел никогда…
— Я пока ничего не понимаю, — призналась принцесса.
— Я тоже так до конца и не разобрался, — вздохнул Михаил. — Даже с ее помощью. Но Шелест, в итоге, выстроила следующую теорию. Какие-то способности у меня были с рождения. Не знаю, откуда. Она предположила, что на Земле когда-то была магия, но потом из-за чего-то почти исчезла. В этом случае способности могли мне передаться, как некий атавизм. Но, так или иначе, в практически нулевом магическом поле моей родины они не развивались, и, останься я на Земле, даже не узнал бы про них. Но я попал сюда, в мир с сильным магическим полем. И к моменту инцидента прожил тут больше полугода. И, похоже, что-то во мне все это время бесконтрольно развивалось…
— И ты неосознанно применил способности, когда захотел помочь Онуфриеву! — поняла Твайлайт. — И как-то открылся умирающему разуму!
— Вроде как, да, — замялся человек. — Но что из этого могло получиться? Ничего хорошего… В общем, если бы не Шелест, я просто сошел бы с ума. Но она вовремя оказалась рядом и заинтересовалась мной. И, в конце концов, привела меня в норму. На память мне остались только последние месяцы жизни Онуфриева, которые я и показал тебе. Ну, и еще я внешне осунулся. Постарел лет на десять…
— Это довольно благородно с ее стороны, — заметила принцесса. — Помочь существу, по незнанию попавшему в беду.
— Благородно? — усмехнулся гость сна. — Да она нас первое время едва терпела. Меня еще кое-как за разумного считала. Потому что у меня магические способности открылись. Да только из всех нас, попавших сюда, я единственным таким оказался. Остальные мои спутники, сколько ни прожили в этом мире, так полными нулями в магии и остались. Только зачарованными амулетами пользоваться и могли. Для Шелест это оказалось чем-то из ряда вон выходящим. Разумные, которые по определению не способны к использованию магии, даже косвенно. У нее это омерзение вызывало, а еще больше оно усиливалось тем, что она не могла с нами не сотрудничать. Одну бы ее тут сожрали. Так что помогла она мне больше из интереса, увидев во мне слабенький талант к тому, в чем она сама была мастером. Это потом уже мы оба поняли, что мое развитие в этой области будет очень полезным. Поэтому она взялась меня тренировать.
— Теперь мне понятно, откуда у тебя взялись такие способности, — заключила Твайлайт. — Хождение по снам, противостояние с Луной… Если тебя обучала мастер…
— Обучала, это мягко сказано, — невесело усмехнулся Михаил. — Характер у нее тогда был намного хуже нынешнего. Да еще и эта спесь ее сословно-феодальная. Как же! Она — герцогиня, принцесса крови. И мы — мужичье сиволапое. Она и общалась-то изначально нормально только с Никулиным потому, что он — генерал, а в ее представлении такую должность только дворянин мог занимать. И моя полная магическая некомпетентность первоначально ее просто выводила из себя. Несколько раз я думал, что она меня прибьет… Но ничего, в итоге сработались. Я опыта поднабрался, правда, на это ушли долгие десятилетия. Она тоже с годами менялась, становилась сдержанней. Потом она сконструировала для меня артефакт-резонатор, который заменяет мне ваш рог. Без него я толком и не могу ничего. Так что я до сих пор маг весьма условный, и на магическом костыле к тому же.
— Любопытная история, — высказалась принцесса. — Но ты говорил, что она увидела в тебе какую-то пользу…
— Да, это стоит отметить, — кивнул ее собеседник. — Видишь ли, судьба преподнесла Шелест один неприятный сюрприз. Ее заклинания школы разума, ее самое сильное оружие, не работают на местных. На вас то есть, — человек ухмыльнулся. — Она сама была в шоке, оказавшись практически беспомощной. Поэтому герцогиня заключила союз с нами.
— Но ведь тебе она помогла, — заметила аликорн.
— Тут, видишь ли, дело в каких-то мозговых волнах, — пояснил гость сна. — Я сам не очень понимаю, а она никогда не стремилась мне углубленно объяснять эту тему. Другими словами, у вас и у нее мозговая деятельность идет по разным принципам. Вот ее воздействие на вас и не работает. А с людьми она кое-как работать может. Правда, очень медленно, с огромными энергозатратами и гигантским дискомфортом. Поэтому сама она крайне редко этим занимается. Вместо нее все стал делать я. У меня с пони мозг, если можно так выразиться, совместим. Ну, и наших я тоже стал проверять после одной неприятной истории с красноармейцем Микитчуком. Так я и получил, с его согласия, те воспоминания Никулина, что тебе показал. Он не таким железным оказался, как ты его посчитала. Давило его чувство вины. За Шестой Мехкорпус, за Десятую армию, брошенную в котле, за невыполненный приказ Болдина. Нужно ему было поделиться с кем-то…
— То есть, ты стал, фактически, заместителем некой могущественной колдуньи, которая научила тебя всему. А заодно и продлила жизнь и тебе, и твоим сородичам? — подытожила принцесса.
— В целом верно, — кивнул Михаил. — Хотя ее магия жизни на нас, людях, тоже осечки давала. Взять того же комиссара. Умер от кровоизлияния в мозг на сто одиннадцатом году жизни. Понятно, что для человека это очень много. Но ведь Шелест его обрабатывала и на такой исход не рассчитывала. Она после этого несколько лет его тело подробно исследовала, пока не изучила досконально. В итоге, призналась, что нашла критическое несоответствие в наших организмах, из-за которого ее магия, примененная к человеку, давала с некоторой вероятностью сбой. И всех нас после этого она еще раз обработала. Потом уже никто от старости или болезни не умер. Правда, тому же Никулину, например, она зрение поправить не смогла. Он после контузии дневного света не переносит, слепит он его. И Шелест ничего сделать не смогла. Так и живет старший майор в вечных потемках…
— И, выходит, она и сама еще жива, — сделала вывод Твайлайт. — Просто по какой-то причине скрывается. Но продолжает следить за новостями в стране. Вот, почему ты так хорошо информирован!
— В целом, верно, — согласился человек.
— Мне нужно с ней встретиться! — выпалила принцесса. — Селестия пропала! А твоя наставница, возможно, сможет мне помочь! А потом, когда все наладится, я хочу узнать все про ее магию!
— Как интересно ты поставила вопрос, — захихикал Михаил. — Помочь найти Селестию. А зачем? Ты же и сама видела, что Солнце вчера взошло и зашло нормально. Так что можно предположить, что ее связь со светилом не нарушена.
— Но министр двора и остальные тогда не поручали бы мне поднимать Солнце… — усомнилась Твайлайт. — Они-то как раз убеждены, что Селестия сама не смогла бы поднять светило. Значит, они что-то знают!
— О да, — продолжил посмеиваться человек. — Они знают даже слишком много. Ты бы и сама могла догадаться.
— Прекрати говорить загадками! — притопнула передней ногой аликорн. — От этого зависит судьба Эквестрии!
— О, как мы заговорили, — расплылся в ехидной улыбке Михаил. — Похоже, нам пора сделать перерыв!
Тут же он щелкнул пальцами и пропал. С негодованием Твайлайт успела понять, что ее собеседник в этот раз просто сбежал от ответа. А потом она провалилась на более низкий уровень сна.
Но проспала принцесса недолго. Кто-то снова будил ее. Причем, в этот раз ее трясли за плечо.
— Долго ты еще собираешься валяться? — сквозь сон разобрала аликорн голос гостя сна, пришедшего в реальности.
— Михаил? — вскочив, она протерла глаза и оглядела человека. — Откуда ты тут взялся?
— Оттуда, — честно ответил он, указав на отодвинутую вбок деревянную декоративную панель, украшавшую стену. За той явно скрывался тайный ход. — Я уже давно отвык ходить через этот дворец по общим коридорам. Особенно, когда в его стенах совершается очередной переворот.
— Переворот? — переспросила Твайлайт. — Так, подожди! Ну-ка объясни нормально!
— Пойдем, — гость поманил ее за собой, шагнув к тайному ходу. — Сама все услышишь. Только, прошу тебя, будь сдержана.
— Ох, я с тобой с ума сойду, — вздохнула Твайлайт, решив, что все же присоединится человеку. Оказывается, он не сбежал от ответа. Просто решил подать его как-то необычно.
— Со мной не сойдешь, — непонятно ответил Михаил. — Вот без меня можешь. Хотя ладно. Неважно сейчас. Идем.
Принцесса вслед за проводником ступила на пыльный пол потайного хода. Спустя четверть часа блужданий человек поднес палец к губам, еще раз напоминая ей, что нужно сохранять тишину. После этого он указал на небольшое отверстие в стене на уровне глаз пони. Прильнув к нему, аликорн увидела угол хорошо освещенной комнаты. Судя по доносившимся до нее звукам, там шло совещание. Всех его участников видно не было, но некоторые голоса ей казались знакомыми. А еще в этот момент обсуждали, похоже, ее…
— Девчонка справилась лучше, чем в прошлый раз! — произнес кто-то невидимый из угла. Голос его тоже Твайлайт не опознала.
— И это очень хорошо! — ответил явно министр двора. — У нее не было магии Селестии. Но она все сделала отлично. А значит, что? Значит, с этой работенкой справятся и несколько единорогов! Не нужно иметь карманного аликорна.
— Может быть, ты сам хочешь взяться за это? — хмыкнул предводитель столичного дворянства, которого было видно через смотровую щель.
— Не говори ерунды, — укорил его министр. — У нас найдется, кому этим заняться. Можно найти и инициативных дураков, и пламенных патриотов. Главное — правильно их мотивировать.
— А зачем кого-то искать, если есть принцесса Твайлайт? — поинтересовался еще кто-то.
— Затем, барон, что мы не можем ее до конца контролировать! — недовольно покосился на спрашивавшего пони предводитель дворянства. — Она в любой момент может о чем-то догадаться. Или вообразить себе невесть что. И поди потом докажи ей, что мы действуем из лучших побуждений.
— Вот-вот, — поддакнула еще одна увешанная драгоценностями аристократка. — Не можем контролировать младшую принцессу. А как быть со средними? Как быть с Луной? Вы уже решили? Она пока не в столице, но может объявиться внезапно. Вы же помните, что стало с дураками, пытавшимися перетянуть ее на нашу сторону?
— Это было при правлении Селестии, — ответил министр. — Вот увидите, тон младшей сестры изменится, когда она узнает, что воля старшей больше не довлеет над ней!
— Ох, надеюсь, что ты прав, — согласилась дворянка. — Младшая более воинственна. Ее не получится так легко усмирить, как старшую. И, к тому же, у нас все еще нет ответа от наших сторонников из Кристальной империи…
— Для этого есть подавитель Шелест, — произнес еще кто-то. — И те, кто его нам предоставил. У вас же, если я не ошибаюсь, есть еще кое-что?
— Верно, дамы и господа! — из дальнего угла на видимое Твайлайт пространство неожиданно вышел человек. С удивлением она узнала Романа. — Луны можете не опасаться. Но только я вам напомню, что мы помогаем вашему делу не просто так!
— Да, конечно! — ответил министр двора. — Все договоренности в силе!
Принцесса отпрянула от смотровой щели и повернулась к напряженно наблюдавшему за ней Михаилу. Заговор действительно был. Теперь она все поняла! Министр двора, заявивший ей утром о пропаже Селестии, сам и устроил ее похищение! И поэтому он и его сторонники были так уверены в том, что старшая аликорн не сможет управлять светилом!
Но фиолетовая аликорн сейчас увидела и услышала явно больше, чем рассчитывал человек. Его приятель, явно находившийся в союзе с заговорщиками, наверняка не должен был попасться ей на глаза. И еще кто-то из дворян упомянул некий «подавитель Шелест»! Выходит, покровительница людей создала какой-то артефакт, с помощью которого пленили Селестию!
Похоже, ее мысли отразились у Твайлайт на лице. В ту же секунду Михаил что-то швырнул в нее, и принцесса, не успев ничего предпринять, потеряла сознание.
Очнулась она в привычной по снам беседке. Человек спокойно сидел напротив и с улыбкой посматривал на нее.
— Ах ты, предатель! — воскликнула Твайлайт, запустив в гостя сна молнией. — Я все поняла! Вы с вашей Шелест в союзе с заговорщиками!
— Уймись! — человек мгновенно переместился на два шага в сторону, избегнув ее атаки. — Или мне придется позвать фантома капитана Улыбкина!
Принцесса, собиравшаяся уже продолжить бой, остановилась. Она вспомнила, каким конфузом кончилось подобное сражение для гораздо более опытной Луны.
— Что с Селестией? — отказавшись от атаки, Твайлайт, тем не менее, собиралась все разузнать, раз уж человек повторно явился в ее сон. — Что вы с ней сделали?!
— Солнечная принцесса сейчас отдыхает в одном спокойном прохладном месте, — захихикал Михаил. — Можешь не переживать, ей ничего не грозит!
— Как я могу тебе верить после того, что увидела? — выпалила аликорн.
— Я разве тебя в чем-то обманул? — удивился гость ее сна. — Между прочим, я сам тебе показал все это.
— А зачем ты усыпил меня?! — продолжила негодовать принцесса. — И как ты это сделал?
— Так ты же была готова разораться прямо там, где за стеной заседала вся мятежная верхушка! — возмутился в свою очередь человек. — Не мог же я позволить тебе порушить всю нашу конспирацию! Вот и пришлось тебя обработать так же, как твою подругу с радужной гривой, — он подбросил в руке слабо светящийся кристалл.
— Я ничего не понимаю, — потрясла головой Твайлайт. — Я подумала, что вы заодно с заговорщиками!
— С этими идиотами? — рассмеялся Михаил. — Ну, ты и выдумщица! В общем, так. Про заговор ты теперь знаешь. Так что старайся не особо светиться в делах этого министра двора. Но и не вздумай заявить ему напрямую, что ты все знаешь.
— Какой в этом смысл? — опешила аликорн.
— Смысл в том, что нужно подождать, — пояснил гость ее сна. — И не наделать за время ожидания ошибок. Думаю, Селестия, вернув власть, не похвалит тебя за то, что ты подписала назначения на министерские посты, которые тебе подсунул этот хитрый аристократ.
— Но я… — не нашла, что ответить принцесса.
— Вот-вот! — улыбнулся человек. После этого он щелкнул пальцами и исчез.
Твайлайт тут же провалилась в сон и проснулась только через несколько часов от звонка будильника. При этом она с удивлением обнаружила себя не на пыльном полу подземного хода, а в своих временных покоях, в кровати и под одеялом. Неужели Михаил ее сюда отнес?
Встав, принцесса зажгла свет и посмотрелась в зеркало. Как она и ожидала, под глазами начали проступать темные тени. Ночь выдалась слишком насыщенной, и теперь ей предстоит все заново обдумать.
Но сначала ей еще нужно будет поднять Солнце…
От всего того, что произошло с ней за последние часы, истинной леди давно уже полагалось бы упасть в обморок. Но Рэрити понимала, что сейчас время для этого совершенно неподходящее, и старалась быть максимально собранной. Ну, насколько это было возможно в ее ситуации…
А, тем временем, события вокруг нее вертелись со страшной скоростью. Не успевала она осмыслить одно, как уже происходило что-то еще.
Звук пулеметной очереди привел ее в ужас, так как единорог подумала, что с ней настал конец ее спасателям и, возможно, кому-то из ее друзей. Однако скоро, слушая разговор инженера, она поняла, что эта очередь была только предупредительной.
Потом Николай подал знак, и Роза вынесла ее на открытое место. Рэрити смогла, наконец, увидеть тех, кто пришел за ней. С некоторым удивлением она узнала Старлайт Глиммер, Дэринг Ду и Руперта Кребса. Никого из этих троих волшебница, честно говоря, в роли своих спасателей не ожидала. Но все равно, она была рада встретить хоть кого-то знакомого. А еще рядом с ними переминался с ноги на ногу старший сержант Титов. Значит, его все-таки нашли в горах и спасли. Единорог мысленно порадовалась за этого пусть неотесанного, но по сути неплохого человека. А спустя несколько фраз ее спутник, который, как она теперь знала, имел звание и фамилию воентехник Тиньков, приказал мастеру ее отпустить. Волшебница подошла к Старлайт, и они обнялись. Конечно, она помнила, что еще не так давно эта единорог была их противницей. Но, раз она здесь, да еще и возглавляет группу, то Твайлайт в ней уверена. А в выборе принцессы Рэрити в данном случае не сомневалась.
Когда Николай объявил, что войдет с ними в портал, волшебница очень удивилась. И удивление ее было не особо приятным. Теперь она все поняла! Вся интрига, закрученная воентехником, похоже, еще в тот момент, когда они только познакомились, ныне стала ей ясна. Инженер с самого начала использовал ее, как наживку. И на нее клюнули… Что же, она не могла винить человека в том, что он, прожив на чужбине долгие сто лет, захотел вернуться домой. Но он нагло использовал ее, чтобы осуществить свой план, и это единорогу совсем не понравилось.
Она чуть было не всплакнула, наблюдая за коротким расставанием Николая и Розы. Сталлионградка, похоже, тоже не знала обо всех планах шефа. И теперь должна была навсегда распрощаться со своим кумиром. Глядя на нее, понуро удаляющуюся в сторону руин, Рэрити подумала, что не хотела бы оказаться на месте мастера.
Но засветившийся портал отвлек ее от этих мыслей. Скоро она окажется, если и не дома, то хотя бы в своем времени!
Инженер распределил очередность, и все начали по очереди заходить в светящуюся поверхность. Однако выстрел, раздавшийся от опушки, заставил волшебницу прижать ушки и замереть на месте.
Дальше происходило что-то страшное. Николай что-то кричал, а Кребс, вскинув винтовку, открыл огонь по набегавшим пони. Совсем как тогда, когда они в этом же месте, только в своем времени, вместе с Твайлайт и остальными подругами пытались остановить его. Волшебница, остолбенев, с ужасом наблюдала, как один за другим падали пораженные его пулями пони. А сзади них, вытаскивая что-то из карманов, подбегали люди. Одного из них она узнала. Это был тот мерзкий толстый полковник, которого она видела в первый день знакомства с инженером.
Но тут Дэринг затолкала ее в портал. Рэрити, опомнившись, отошла на несколько шагов вбок, чтобы не мешать прибывающим с той стороны. При этом она часто моргала, ведь в помещении, где они оказались, горел яркий свет.
Едва ее глаза привыкли, как она успела заметить нечто, влетевшее в переход, который тут же закрылся. Это был саквояж Титова. Но, оказалось, что перед ним с той стороны бросили еще что-то. Предмет ударился в одного из людей и откатился прямо ей под ноги.
Волшебница смотрела на вращающееся на полу металлическое рубчатое яйцо, испускавшее еле заметный дымок. Она догадывалась, что это такое. А еще она успела заметить реакцию остальных. Если эта пакость сработает рядом с ней, поняла Рэрити, то ей не поздоровится. Нужно было срочно выкинуть ее куда-нибудь!
Подхватив предмет телекинезом, единорог постаралась отшвырнуть его. Неважно, куда. Главное — подальше! Вот только из-за всех последних переживаний она разволновалась настолько, что ухитрилась промахнуться, хватая предмет. Первый раз со времен глубокого детства, когда еще только осваивала магию, она ошиблась, подбирая что-то телекинезом! Силовое поле захватило только самый край опасной штуки — массивную металлическую пробку, торчавшую из одной из вершин яйца.
Дернув, волшебница с ужасом увидела, что эта пробка отделилась вместе с каким-то небольшим рычажком и выскочила из корпуса человеческого оружия. Вслед за собой она потащила наружу какую-то трубочку. Не прошло и мгновения после того, как эта трубочка выскочила из корпуса, как на конце ее что-то сверкнуло, и он лопнул. Правда, эта вспышка была настолько слабой, что не могла никому повредить.
Основная и явно наиболее опасная часть оружия осталась лежать у нее под ногами! Поняв, что, скорее всего, уже ничего больше не успеет, единорог зажмурилась…
А дальше не произошло ничего...
Через несколько секунд волшебница открыла глаза и осмотрелась. Ребристое металлическое яйцо мирно лежало возле ее ног. Все остальные ее спутники валялись, попадав на пол там, где они стояли.
На ногах, кроме нее, находился только Николай. Хотя нет, еще Дэринг стояла в самом дальнем углу. Как она успела там оказаться, хотя только что была рядом, волшебница не поняла. Инженер же стоял с перекошенным лицом и вытаращенными глазами смотрел в ее сторону, переводя взгляд то на нее саму, то на выдернутую ей странную пробку с рычажком. При этом его самого окружало магическое защитное поле очень высокой интенсивности.
Правда, через миг оно начало слабеть и еще через пару секунд истаяло. Воентехник разжал правый кулак и посмотрел на мелкие осколки кристалла, который он до этого сжимал. Потом он бросил их на пол и отряхнул одну ладонь другой. Гримаса страха исчезла с лица инженера.
— Только зря артефакт потратил… — все также смотря на нее, отрешенно произнес он. Но тут же его спокойствие мгновенно испарилось. — Откуда ты знала?! — выпалил он.
— Знала про что? — удивилась Рэрити. Она совсем перестала понимать, что произошло. Правда, смотря на человека, не обращавшего более внимания на предмет у нее под ногами, она сделала вывод, что опасаться его теперь не стоит.
Остальные пони и люди, находившиеся в комнате, тем временем, начали поднимать головы и все переводили удивленные взгляды на нее.
— Руперт, — послышался из-за спины приглушенный голос Старлайт. — Слезь с меня, пожалуйста!
— Запал Роллана! (1) — Николай, шагнув к ней, ткнул пальцем в странный предмет, который она продолжала удерживать телекинезом. — Я должен признать, что поражен твоей смелостью! Так хладнокровно обезвредить гранату за секунды горения замедлителя не смог бы и профессиональный сапер! Но откуда ты знала, что этот польский взрыватель можно просто выдернуть из корпуса нашей гранаты?
— Я и не знала, — призналась озадаченная волшебница. — Просто так получилось…
Реакция инженера оказалась неожиданной. Он залился истеричным хохотом. Человека даже согнуло, до того его пробрал смех. Рэрити, насупившись, смотрела на него, не понимая, чем вызвано его странное веселье.
— Эй, вы, горе-спасатели! — отсмеявшись, воентехник надменно оглядел поднимавшихся на ноги остальных людей. — Ваша спасенная только что спасла вас самих! — и он снова зашелся в хохоте.
Впрочем, в этот раз смеялся он недолго. Резко успокоившись, Николай подошел к упавшему недалеко от портала саквояжу.
— Люкс — молодчина, — пробормотал он, нагнувшись и аккуратно трогая поверхность предмета. — Отсекла всю шайку Колтунова… — видимо, убедившись, что его можно безопасно взять в руки, инженер поднял саквояж за ручку и распрямился.
В это время входная дверь распахнулась, и в помещение вбежал десяток людей с автоматами, которые взяли на прицел всех прибывших.
— Я — воентехник первого ранга Тиньков! — громко заявил Николай, напряженно глядя на охранников. — Я имею сведения особой государственной важности! Требую немедленно проводить меня к начальнику Особого отдела!
Однако никто ему не ответил. Один из солдат подошел к Рэрити и поднял гранату. Осмотрев ее, он спокойно засунул оружие в карман. Двое других подошли к инженеру. Один знаком потребовал отдать оружие, и воентехник, не споря, подчинился.
— Начальнику Особого отдела? — с усмешкой переспросил один из них. — А, может быть, ты хочешь сразу на прием к народному комиссару Госбезопасности?
— Если вы готовы это устроить, то это было бы прекрасно! — совершенно серьезно ответил инженер. — В этом саквояже находится портальный терминатор, который стал корневой причиной всех ваших проблем, — он приподнял кладь, указывая на нее второй рукой. — Я обладаю ценными сведениями о его работе!
— Разберемся! — пообещал солдат. — Идите за мной, товарищ воентехник. И без фокусов!
— Какие уж тут фокусы? — пробормотал Тиньков, направляясь за своим провожатым. — Узнаю манеры родной Госбезопасности…
Вскоре инженер и трое охранников скрылись за дверью. А через пару минут она открылась вновь, впустив новых действующих лиц.
— Поздравляю вас с возвращением, товарищи, — произнес один из вошедших.
Волшебница внимательно осмотрела его. Возле двери стоял человек в дорогом офицерском мундире. И Рэрити, задумавшись на секунду, вспомнила, где уже видела его. На самых первых переговорах! С их стороны, кроме нее, тогда были Луна и Твайлайт. А людей возглавлял именно этот генерал.
Но не успела она обдумать эту новость, как в комнату вошла принцесса ночи собственной персоной.
— Вижу, вы вернулись с успехом, — констатировала она. — И даже привели троих вместо двоих…
А дальше все снова завертелось. Но эти хлопоты были уже не столь волнительны и, после всего случившегося, даже приятны. Ее устроили в хорошо обставленной комнате, выделили нескольких личных охранников, а потом появилась Луна и сказала, что пока они останутся здесь, и что Рэрити может отдыхать.
Этим волшебница и занялась. Сначала она попросила наполнить ей ванну и долго отмокала, расслабляясь в горячей воде. Правда, привычного ей разнообразия шампуней здесь не было, но после всего того, через что она прошла, это казалось сущей мелочью.
После ванной она с наслаждением вытерлась чистым полотенцем и улеглась на большую человеческую кровать, где почти мгновенно заснула.
Проспала Рэрити, как выяснилось, почти двадцать часов и встала только на следующий вечер. Вообще-то такой долгий сон был ей несвойственен. Видимо, так ее измученный организм избавлялся от стресса и напряжения последних дней. И, похоже, справился он успешно, так как встала волшебница свежей и полной сил.
Офицер, командовавший ее охраной, сообщил, что принцесса Луна и нарком Меркулов распорядились не тревожить ее, пока она спит. Но ей было велено передать, что они оба хотят видеть волшебницу, когда та проснется.
Проглотив заботливо оставленный ей ужин, или, может быть, обед, она попросила офицера отвести ее в приемную начальства.
Луна вслед за наркомом вошла в помещение, в котором было установлено несколько кресел. Меркулов по-хозяйски уселся в центральное, принцесса устроилась в соседнем. Вместо стены, напротив них было установлено стекло с односторонней прозрачностью. За ним находилось еще одно помещение. Оно было обставлено куда беднее. Все его убранство составляли письменный стол с лампой на нем и письменными принадлежностями, кресло и стул по разные стороны стола. Еще в углу на отдельном столике стояла пишущая машинка.
Луна уже была в этом любопытном помещении, которое предназначалось для тех, кто хотел проследить за допросом, при этом оставаясь незамеченным. У себя дома она бы обошлась для этого парой заклинаний. А лишенным волшебства людям, как всегда, пришлось выкручиваться.
— Располагайся, — запоздало предложил глава ГБ. — Пока члены экспедиции составляют свои отчеты, мы по горячим следам кое с кем поговорим… Точнее, поговорит мой заместитель, а мы послушаем.
Через минуту в комнату зашел дюжий охранник, ведя перед собой старшего сержанта Титова. Усадив его на стул, солдат отошел к двери. Тут же в помещение зашел Влодзимирский в своей генеральской форме. За ним вошел худосочный солдат в очках, который занял место за клавиатурой пишущей машинки.
— Ну что же, товарищ старший сержант, — усевшись в кресло, начал главный следователь. — Нам с вами предстоит долгая и серьезная беседа. Советую отвечать максимально честно и подробно. Положение ваше незавидное, — он исподлобья посмотрел на разом погрустневшего Титова. — Так что все зависит от вашей сознательности и готовности помочь следствию.
— Товарищ генерал-лейтенант! — выпалил сержант. — Все расскажу! Все, как было!
— Похвальный энтузиазм, — кивнул Влодзимирский. — Ну, а начнем мы вот с чего…
Далее заместитель наркома начал задавать вопросы. Титов, периодически заикаясь, нервничая и потея, отвечал. Луна сначала подумала, что Меркулов избрал не очень удобный способ ведения допроса. Что, если она сама захочет что-то спросить? Но, как оказалось, все вопросы, которые у нее возникали, через какое-то время задавал допрашиваемому сам главный следователь. То ли мыслили они одинаково, то ли все возможные вопросы уже были составлены заранее…
Из ответов сержанта стало известно, что саквояж, где, как выяснилось, находился терминатор, перед самым переходом ему вручили два офицера. Капитан и полковник. При этом недалекого Титова просто припугнули, заставив взять кладь под предлогом передачи ее на ту сторону.
Принцесса искоса посмотрела на хозяина помещения. Нарком сидел с недовольной миной на лице. Еще бы! Это его подчиненные проспали явную диверсию. Раньше они могли только предполагать, но теперь сомнений в этом не было.
Влодзимирский, тем временем, пригласил художника, и тот по показаниям Титова нарисовал портреты офицеров, которые тут же были отправлены на опознание.
А дальше генерал-лейтенант долго, задавая перекрестные вопросы, допытывался у Титова, где группа встретила прибывшего с ними странного человека. Честно говоря, сама принцесса ночи была ошеломлена, когда увидела, что из прошлого экспедиция привела не одного, а двух людей. Откуда там мог взяться человек? Это предстояло выяснить. Благо, сам пришелец, казалось, был готов сотрудничать. Но его допросят следом за Титовым, а пока они слушали косноязычные откровения сержанта.
Выяснилось, что за время своих скитаний в прошлом незадачливый переводчик встретил еще нескольких людей. Аликорн внимательно слушала человека, пытаясь понять, в каком же времени он побывал. Титов, описывая свои злоключения, очень старался. Он бурно жестикулировал, иногда сбивался на жаргон и даже под конец осип. Но, выхлебав стакан воды, смог продолжать.
Влодзимирский заставил его подробно описать встреченных людей, и у переводчика это более-менее получилось. Первым по списку шел старшина милиции. Затем был какой-то «ханурик» по имени Николай Игоревич. Следом он вспомнил про двух особистов, один из которых был в звании полковника. Еще сержант упомянул человека, представившегося ему, как Иннокентий, который являлся, фактически, его тюремщиком в Кантерлоте прошлого. И последним был воентехник, которого, как выяснилось, они встретили возле самого портала. При этом все эти люди носили либо старую форму с петлицами, либо ходили в гражданской одежде.
Услышав описание столицы, данное Титовым, Луна задумалась. Насколько же далеко закинул портал Рэрити и сержанта? Выходило, что более чем на тысячу лет. Сама она помнила столицу у подножия горы, а не на склоне. Это было еще до изгнания… Но и тогда она уже была выдающимся городом, а не жалким скоплением лачуг, как описал ее сержант.
Под конец переводчику на всякий случай дали ознакомиться с портретами уже имевшихся подозреваемых. Тех двоих, мыслеобразы чьей внешности скинула местному художнику сама аликорн. Первый портрет не вызвал у допрашиваемого никакой реакции. А вот второй…
— Да это же мент! — выпалил, едва посмотрев на изображение, сержант. — Зуб даю! Это тот легавый, что с гор меня забирал! — от удивления он снова перешел на свой жаргон. — Я этого старшину хорошо запомнил. Ромка его зовут. Роман, то есть. Фамилии не знаю…
— Весьма неожиданно. Не находишь? — покосился на принцессу нарком. — Человек, который напал на тебя, встретился Титову в прошлом Эквестрии. При этом он не сильно постарел, ведь наш спасенный сразу узнал его. Получается, что не так далеко в ваше прошлое их забросило. Вот только откуда там взялись все эти люди? Неужели наше предположение про Никулина было верным? Переводчик ведь упомянул двоих людей в наших синих фуражках…
— Нахожу, — согласилась принцесса ночи. — Вот только по описанию столицы я готова была подумать, что они оказались глубоко в прошлом. Судя по тому, что я не помню всего этого, где-то в начале моего изгнания… В районе тысячи лет назад…
— Нестыковка, — хмыкнул Меркулов. — Но пока рано делать выводы. Предлагаю послушать нашего незапланированного гостя. Чувствую, толку от него должно быть больше, чем от этого сержанта.
— Не возражаю, — кивнула Луна. — Но я бы хотела участвовать лично!
— Тогда пройдем в спецприемную, — согласился глава НКГБ.
Через четверть часа они расположились в знакомом уже ей кабинете. Услужливый секретарь поставил перед ними кофе. Принцесса пригубила из вежливости. А вот хозяин кабинета, похоже, не ощущая или не пытаясь смаковать вкус, в несколько глотков выпил свою порцию. Так же поступил с напитком и присоединившийся Влодзимирский.
Через минуту в кабинет зашел странный гость из прошлого. Скользнув взглядом по генералам, человек уставился на нее, вздрогнул и побледнел. Левая щека его нервно задергалась. Такая реакция показалась аликорну очень странной. Он пришел из Эквестрии и спокойно реагировал на единорогов и пегаса, что пришли с ним. Почему он чуть ли не до обморока испугался ее? Что-то личное? Но она не смогла припомнить, чтобы раньше хотя бы видела этого офицера.
— Вас предупредили, кто я? — вежливо поинтересовался Меркулов.
— Да, товарищ народный комиссар! — собравшись, ответил гость. — Я очень рад, что мне так быстро удалось дойти до самых верхов. Вот только… — он замялся. — Кто это? — он кивнул на аликорна.
— Принцесса Луна Эквестрийская! Я — аликорн, если ты еще не понял, — не дожидаясь хозяина кабинета, представилась она, снисходительно посматривая на человека. — Можешь не бояться меня, офицер. Мне просто тоже интересно тебя послушать.
— Офицер? — удивленно вскинул брови человек. — Погоны, принцессы… Много же я пропустил… — пробормотал он. — Аликорн… Вот, значит, кого Рэрити имела в виду… — он еще раз, уже спокойнее, осмотрел ее.
— Итак, мы подняли ваше досье, — дождавшись, пока посетитель усядется, перешел к делу Влодзимирский. — Воентехник первого ранга Тиньков из военной приемной комиссии завода «Баррикады» по нашим документам числится пропавшим без вести с июня сорок первого года. Пропавшим в Белостокском котле… — Луна бросила задумчивый взгляд на их странного гостя. Опять этот котел. Слишком невероятно для простого совпадения! — Если вы тот, за кого себя выдаете, то прошу рассказать, где вы провели эти четыре года.
— Да-да! Я уже знаю, что сейчас конец сорок пятого, — поспешно ответил воентехник. — Но, поверьте, я провел в том ужасном мире не четыре года, а сотню лет!
— И как вы объясните столь странную разницу временных интервалов? — прищурившись, поинтересовался нарком.
— Я, товарищ народный комиссар, не могу этого объяснить, — замялся Тиньков. — Вы вызвали меня на разговор, а не на допрос, поэтому я надеюсь, что моя благонадежность не вызывает вопросов. Я не собираюсь врать, но не все, что со мной произошло, я могу объяснить!
— Почему ты так испугался, увидев меня? — опережая генералов, поинтересовалась Луна. — Мы ведь лично не знакомы.
— Просто… — замялся человек. — Просто вы похожи на одного монстра из того мира! — выпалил он. — Самую малость! — тут же поспешил добавить он, поняв, что за такое сравнение принцесса может и обидеться. — Только внешними данными!
— Какими? — спросила, улыбнувшись, аликорн.
— Тело пони, но увеличенное в размерах, — начал перечислять Тиньков. — Наличие одновременно рога и крыльев. Я за все годы, проведенные в том мире, видел всего одно похожее существо. Но, правда, сейчас я вижу и отличия! У вас обычные зубы и глаза, как и у других пони. У той же были глаза и зубы хищника! Вертикальные зрачки и острые клыки!
— Еще одна аликорн? — удивленно посмотрел на принцессу генерал-лейтенант. — Ваше Высочество? Что скажете?
— Как ее звали? — требовательно поинтересовалась Луна.
— Шелест… — выдохнул инженер. — Ее звали Шелест!
— Дайте ему портреты! — потребовал нарком. — И фотокарточки Никулина, Шелеста и его жены.
— Никулина? — вскинулся воентехник. — Старшего майора?
— Да… — Меркулов удивленно переглянулся с Влодзимирским. — Так, товарищ Тиньков, чувствую, ты окажешься еще интереснее, чем мы полагали…
Менее чем через минуту перед инженером лежали портреты и снимки.
— Ефрейтор Михаил Тынов, водитель комиссара Хрякова из политуправления Шестого Механизированного. Старшина Роман Елецкий, милиционер из Барановичского отделения! — уверенно охарактеризовал обоих нападавших на Луну пришлец из прошлого. — Старший майор Никулин, начальник Особого отдела Западного фронта, — указал он на фотографию человека с двумя ромбами в петлицах. — Этих двоих не знаю! — не сомневаясь, отложил он фотографии четы Шелест. — Трое мной названных — мои невольные собратья по несчастью.
— Расскажи подробнее, как вы оказались в Эквестрии? — потребовала Луна. — Кто догадался использовать портал?
— Никто! — огорошил ее ответ человека. Он и сам, заметив ее удивление, усмехнулся. — Перенос прошел абсолютно бесшовно! Никто из нас ничего не заметил! Просто кусок суши вместе с нами вдруг оказался посреди сталлионградского болота! И кстати! Я говорил Рэрити, скажу и вам. Я понятия не имею, что это за Эквестрия такая! Никогда не слышал этого названия!
— А где вы находились перед переносом? — уточнил главный следователь. — Сможете указать на карте.
— Окрестности объекта «Слуцк-29», — ответил воентехник. — Вам этого должно быть достаточно. У Никулина была секретная карта с расположением этих объектов. Значит, у вас должна быть копия. Не волнуйтесь, я видел только небольшой кусок!
— А кто еще был с вами? — спросил нарком. — Сколько вас было?
— Четырнадцать человек, — задумавшись и загибая пальцы, посчитал Тиньков. — Да! Вместе со мной! Из них, как минимум, трое гарантированно мертвы. Еще двое, надеюсь, подохли, когда кто-то из ваших единорогов выбросил обратно в портал гранату!
— Иннокентий и Николай Игоревич среди них есть? — задала последний уточняющий вопрос Луна.
— Николай Игоревич — это я сам! — обиженно заявил воентехник. — А Иннокентий… Ах да! Это же красноармеец Филипповских! Замковый! Его так звали!
Далее гость из прошлого предоставил подробные данные на всех тех, кто каким-то образом четыре года назад попал из белорусских лесов на сталлионградское болото. После этого разговор затянулся. С удивлением Луна поняла, что чуть не пропустила утро. Извинившись, она телепортировалась к порталу, перешла в Эквестрию и прямо от перехода, даже не деактивируя его, опустила луну. Тут же она вернулась в СССР. В самом деле, Эквестрия не пропадет без ее присутствия за один день!
Расспросы инженера продолжились весь следующий день. Вероятно, подчиненным Меркулова пришлось сменить не одного стенографиста, столько всего было сказано. Еду им приносили прямо в кабинет. После полдника Луна уже не отставляла в сторону кружку с кофе, как она делала это ночью.
Наконец, под вечер Тиньков, обрадованный статусом особо охраняемого секретоносителя, был отпущен. Луна же, извинившись, так же быстро, как и утром, переместилась в Эквестрию, где подняла ночное светило.
— Ну что же, — Влодзимирский за время ее отсутствия принес целую подборку личных дел. — По рядовому и сержантскому составу поиск еще идет. А вот по командному составу уже готов. И все слова инженера подтверждаются. Вот смотрите! Старший лейтенант Онуфриев, сержант ГБ Колтунов, батальонный комиссар Хряков, младший лейтенант Мастюков. Все совпадает! Номера частей, звания. Все эти командиры пропали без вести восточнее Белостока!
— Теперь мы знаем, кто работал под нас, — кивнул, подперев явно потяжелевшую голову, нарком. — Но Никулин… Не ожидал. Что он там затеял? Почему не вышел на связь?
— Остается незакрытым еще один вопрос, — вздохнула Луна. — Этот Тиньков ничего не знает про Эквестрию. Он утверждает, что страной, которую он упорно называет Союзом Сталлионграда и Кантерлота, фактически, правят ваш, Всеволод, беглый подчиненный и какая-то герцогиня Шелест, которая по описаниям похожа на аликорна… Я не могу припомнить такого момента в истории нашей страны! Если такое и было, то явно до нашего с сестрой пришествия! А это две тысячи лет!
— Предлагаю вызвать Рэрити, — сказал главный следователь. — Она, судя по рассказу Титова, провела в прошлом много времени. Гражданам СССР простительно, что они, не зная вашей истории, — кивнул он принцессе. — Не смогли определить исторический период. Инженер, хоть и производит впечатление очень умного человека, при этом явно склонен к преувеличению и построениям домыслов. Я считаю, что пока не стоит всецело доверять его словам о государственном устройстве в том времени. Ваша же соотечественница должна была сориентироваться гораздо лучше.
Отправленный солдат доложил, что единорог проснулась, и уже через четверть часа она зашла в кабинет наркома. Вежливо поздоровавшись, Рэрити заняла предложенное ей место и, получив разрешение, налила себе кофе в одну из чистых кружек, заранее принесенных как раз на случай прихода новых посетителей.
Однако разговор, едва начавшись, был прерван. Чуткие уши Луны уловили за дверью приближающийся шум, напоминающий топот множества ног. Судя по недоуменному взгляду единорога, она услышала то же самое.
Через несколько секунд из приемной раздались выстрелы, а дверь в кабинет наркома, с треском ударившись о стену, распахнулась.
(1) — WZ.GR 31 — Взрыватель для гранат польской разработки (Запал модели 1931 года, завод «Гранат») с замедлителем. Также стоял на вооружении армий Румынии, Греции и Франции, поэтому также известен, как запал Роллана.
Советский Союз во время Польского похода 1939-го захватил большое количество польских боеприпасов и амуниции, в том числе и эти довольно удачные детонаторы. Были проведены исследования по возможности применения трофейных запалов с советскими гранатами Ф-1. Выяснилось, что детонатор без проблем инициирует подрыв гранаты с замедлением 4,5 — 5 секунд и может заменить собой штатный запал системы Ковешникова. Советские взрыватели при этом также подходили к польским гранатам.
Однако оказалось, что из-за разницы в параметрах резьбового соединения польский взрыватель не мог быть надежно закреплен в корпусе советской гранаты. С некоторой вероятностью он просто выпадал при ударе корпуса о твердую поверхность.
В нашем случае он не выпал сам, но был выдернут запаниковавшей волшебницей. Она ухитрилась сделать это быстрее, чем прогорел замедлитель. Соответственно, запал сработал, но уже вне тела гранаты, поэтому она не взорвалась.
Глава 44
Восход сегодня прошел для Твайлайт так же, как и вчера. Солнце спокойно поднялось над горизонтом, а принцесса так и не поняла, какую часть работы сделала она сама. Тем не менее, несколько аристократов тут же поспешило посетить ее и выразить свое почтение. Аликорн вежливо со всеми раскланялась, надеясь, что никак не выдала свои истинные эмоции. Благодаря своим ночным похождениям, она теперь знала, что попала в самую середину опасного заговора. Вот только Михаил, который и открыл ей эту информацию, просил ее никак не афишировать свою осведомленность. И теперь Твайлайт пыталась понять, что же задумали эти люди и стоящая за их спинами таинственная волшебница Шелест.
— Ваше Высочество! Прошу меня простить, но вы выглядите не лучшим образом… — отвлек ее от раздумий голос министра двора. — Как вы себя чувствуете? Не отнимает ли управление светилом слишком много сил? Может быть, вам организовать постельный режим? Только попросите, мы мигом все подготовим!
— Спасибо за заботу, — улыбнулась принцесса. — Не волнуйтесь. Моих сил вполне хватает. Просто я еще не привыкла к тому, что нужно вставать до рассвета.
— Я могу направить вам в помощь нескольких сильных магов, — предложил придворный. — Они смогут поддержать вас, если с Солнцем вдруг что-то не заладится!
— Спасибо за предложение! — сделала вид, что обрадовалась, аликорн. — Я подумаю над ним. А что там с поисками Селестии? Как они продвигаются?
— Пока результатов нет… — сокрушенно вздохнул аристократ. — Но мы делаем все, что в наших силах…
— А где Луна? Уведомлена ли Кейденс? — продолжила давить на заговорщика неудобными вопросами Твайлайт. Она догадывалась, что ей, скорее всего, соврут в ответ, но все же хотела услышать что-нибудь.
— Луну нигде не могут найти, — еле заметная тревога проскользнула в голосе министра. — А в Кристальной империи творится что-то непонятное. В целях безопасности мы остановили с ними транспортное сообщение до прояснения ситуации.
— Докладывайте мне обо всех новостях! — распорядилась принцесса. — А что это за бумаги вы принесли?
— Проекты указов, — стопка бумаг перекочевала на стол аликорна. — Они уже полностью готовы. Вам нужно лишь формально их завизировать. Можете даже не изучать.
— Разве Селестия, когда вернется, одобрит такой формальный подход к делу с моей стороны? — нахмурилась Твайлайт.
— О, не переживайте! Селестия сама всегда так делала! — весьма убедительно заявил придворный. — Она всецело доверяла своим министрам и всегда визировала то, что ей приносили!
— Ну, ладно… — удивившись, согласилась принцесса. — Я посмотрю.
На этом разговор и закончился. Днем на нее так же, как и вчера, навалили кучу мелких бумажных дел, но аликорн сегодня смотрела на них под другим углом. Указы она внимательно изучила. Заговорщики, похоже, готовились предоставить широкие вольности аристократии. При этом явно в ущерб остальному населению. Подписывать такое принцессе совсем не хотелось. Поэтому она отложила указы, а вечером объяснила эту задержку усталостью.
Министр двора не выглядел слишком раздосадованным. Похоже, он предполагал, что потом сможет протолкнуть реформы и без одобрения принцессы. Зато придворный снова предложил прислать ей помощников. Памятуя о том, что заговорщики планировали заменить ее группой единорогов, Твайлайт вежливо отказалась. Она и сама-то до конца не понимала, что делает. А тут ей уже захотели подсунуть этих «помощников», которые быстро поймут, что здесь что-то неладно. Нет уж! Проблем и без того хватает…
Заход светила, тем не менее, снова прошел гладко. И аликорн тут же улеглась спать. День выдался не менее напряженным, чем предыдущий. Если вчера она просто работала, то сегодня еще и обдумывала свои действия. Нужно было как-то понять, что заговорщики сделали с Селестией. Но пока ей этого не удалось.
В общем, заснула уставшая принцесса быстро.
А во сне ее уже ждал старый знакомый…
— А ты хорошо держалась сегодня, — заметил, сидя в привычной беседке и попивая пиво, Михаил. — Эти олухи ни о чем не догадались.
— Мне от этого не легче! — заявила Твайлайт. — Я даже не знаю, что предпринять… Активные действия с моей стороны их явно насторожат. А промедление ведет только к тому, что эти аристократы, как подозреваю, укрепляют свою власть.
— Делаешь успехи! — похвалил ее человек. — Пару лет назад ты бы бросилась искоренять крамолу, особо не раздумывая. И наломала бы дров…
— Я не понимаю, чего дожидаетесь вы! — посмотрела в глаза гостю принцесса. — Сперва я подумала, что вы заодно с этими аристократами. Но сейчас я уже сомневаюсь. Будь так, ты не дал бы мне ночью послушать тот разговор…
— Вот видишь, как все просто! — улыбнулся Михаил. — Мы, признаюсь, ждем не просто так. Эти эксплуататоры, как ты теперь понимаешь, только прикрываются красивыми словами о спасении Эквестрии. Ты же читала проекты их реформ?
— Читала, — кивнула аликорн. — И мне они не нравятся.
— И никому, кроме их сословия, не понравятся, — согласился человек. — И такая дворянская вольница для государства никогда ничем хорошим не заканчивалась. Они будут обогащаться, строить дворцы и загородные виллы, шиковать и проматывать деньги. И все это за счет сокращения финансирования других отраслей… Ну, и за счет обеднения рабочего класса, крестьян и горожан…
— Тогда почему мы бездействуем?! — воскликнула Твайлайт.
— А что ты собираешься предпринять? — искоса поглядев на нее, поинтересовался гость сна. — Только, прошу тебя, не начинай гражданскую войну!
— Как ты мог такое подумать?! — опешила аликорн.
— Ну, уж и пошутить нельзя! — улыбнулся Михаил. — Ладно, что-то заболтались мы с тобой. Пора и посмотреть кое-что! — он щелкнул пальцами, и принцесса снова погрузилась в свое подозрительно забытое прошлое. Они спускались в подземелье Сталлиона…
Ступени, представлявшие собой металлические скобы, вмурованные в бетон, были неудобными. Чтобы держаться за них и одновременно спускаться приходилось раскорячиваться, совершая не совсем привычные для пони движения. Вдобавок, колодец, по которому они спускались, оказался довольно узким. Непонятно, кто вообще решил оформить вход именно так.
Точнее, это тогда принцессе это было непонятно. Сейчас-то она видела, что для человека такая лестница не являлась бы неудобным препятствием.
Кроме того, за прошедшие годы скобы покрылись каким-то скользким налетом. В общем, спуск вышел бы тот еще, если бы обе исследовательницы не помогали себе левитацией. Наконец, они достигли пола. Твайлайт и Лира усилили магический свет и осмотрелись.
Они стояли в торце не очень-то и длинного коридора. Справа виднелись дверные проемы в количестве десяти штук, а слева шли перила, отгораживая проход от обрыва вниз. Чуть подальше виднелась и обычная лестница, ведущая куда-то еще ниже. Направив свет за перила, аликорн увидела, что не так уж внизу и глубоко. Всего на один этаж ниже их текущего положения. Судя по отблеску воды, нижний уровень был частично затоплен. Откуда-то слышались звуки падения капель в воду. Над поверхностью жидкости возле дальнего края нижнего уровня возвышалась большая бочка или даже цистерна. Чуть поближе торчала верхняя часть еще какого-то агрегата. Вокруг них тут и там торчали из воды или шли под потолком какие-то трубы и провода. Вся эта машинерия выглядела интересно, но спускаться вниз и бродить в явно холодной воде совсем не хотелось.
Лира, тем временем, оказывается, не тратила времени даром и уже осматривала ближайшее помещение. Принцесса поспешила присоединиться. Она оставила ближний отсек спутнице и вошла в следующий по коридору дверной проем. Взору ее предстала небольшая комната с высоким потолком. Все ее убранство составляли криво сколоченные две кровати и какое-то подобие стола. Как все это не рассыпалось прахом за прошедшие годы, Твайлайт поняла сразу. На всем, куда бы она ни посмотрела, чувствовалось когда-то наложенное заклинание консервации. Единственным отличием было то, что заклинание не было вплетено в структуру материала, как у зданий вокзала и музея, а было наложено прямо на поверхность. И, похоже, всего подряд.
«На консервацию объект» — вспомнила Твайлайт один из пунктов того непонятного приказа, что она читала в библиотеке Сталлионграда. Может быть, в нем имелось в виду именно это.
В какой-то момент внимание принцессы привлек блеснувший в углу предмет. Им оказалась обычная консервная банка. В такие, например, Эпплджек закатывала яблочные пюре и сок. То ли заклинание не до конца подействовало на банку, то ли она долго хранилась еще до его наложения, но надпись оказалась почти нечитаемой. Твайлайт разобрала только окончание фразы «в собственном соку». Написано, что характерно, было на древнем сталлионградском языке. Получалось, что и в этой банке когда-то был сок. Ничего удивительного. Аккуратно поставив жестянку на стол, аликорн перешла в соседнюю комнату.
Тут ее внимание сразу же привлек стоящий на таком же кривом столе приоткрытый чемодан. Подойдя поближе, принцесса поняла, что на первый взгляд ошиблась с определением предмета. Это явно был какой-то прибор. Она подняла крышку и ахнула. Перед ней, без сомнения, находился патефон. Не совсем обычный, так как вместо привычного магического считывателя тут торчала какая-то сложная игла.
Тем не менее, это был именно он! И даже музыкальная пластинка была на месте! Аликорн, ведомая любопытством, тут же решила попробовать включить прибор. Для завода, похоже, нужно было покрутить кривую ручку на боку…
Так она и поступила. И о чудо! Пластинка начала вращаться. Экспериментально поняв, как опустить иглу, Твайлайт сделала это и замерла в ожидании. Но, кроме шума и треска, ничего не услышала. Подняв иглу, она увидела, что на нее налипла скопившаяся на пластинке пыль. Очистив ее, принцесса сняла диск и заклинанием удалила с его поверхности весь мусор. После этого она вернула пластинку на место и снова активировала прибор.
Несколько секунд было тихо. Потом появился звук. Он исходил из верхней части. Сначала это было шипение, потом послышалась и музыка. И последним проявился голос. Зычный баритон пел что-то непонятное твердо и горделиво. А непонятным содержание песни делало то, что исполнялась она на неизвестном языке.
Из соседней комнаты, держа телекинезом какую-то черную трубкообразную вещь, прибежала Лира.
— Невероятно… — прошептала она, забыв про свою находку. — Какой-то незнакомый язык. Что он поет? Можешь разобрать?
— Похоже, что это древний сталлионградский! — предположила Твайлайт. — Но пока я не могу ничего разобрать. Слова слишком быстро меняются, — посетовала она. — Я впервые слышу этот язык, раньше-то я только на нем читала. Но, знаешь что, я попробую слушать внимательнее. Мне и самой интересно!
Тем временем, первая песня кончилась, и тут же началась другая. Она была медленнее, и пел уже тенор. Сосредоточившись, Твайлайт вроде бы разобрала несколько слов. Но их было слишком мало. И она не смогла связать в цельную картину прозрачные озера, осеннее солнце, какую-то красавицу и тех, кто приходил ей помочь.
Впрочем, следом пошла еще одна песня, но она оказалась более быстрой, и принцесса не разобрала почти ничего. Закончилась и эта композиция, уступив место следующей. Пел ее твердый, но, вместе с тем, какой-то усталый голос. И, что важнее, он был более медленный и четкий, чем все предыдущие. Начиная с конца второго куплета, принцесса приноровилась и даже начала мысленно переводить.
А сложив отдельные слова во фразы, она поежилась от их содержания. В конце второго куплета исполнитель вместе с хором пропел что-то про прошедшую славу. Далее упоминались, видимо, какая-то река и мосты на ней. А вот следом солист с гордостью пропел о тлеющих на ветру костях и клинках, которые должны помнить какие-то собаки и еще кто-то. В последнем куплете певец обещал в случае нового вторжения пойти в бой знакомыми дорогами за всеми любимым командиром. Некоторые слова были не совсем знакомы, и, может быть, смысл Твайлайт поняла неправильно. По крайней мере, она на это надеялась, так как содержание песни ей совсем не понравилось.
Между тем, завод прибора, похоже, подошел к концу, и он, доиграв песню, замолк.
— Ну, смогла что-нибудь понять? — сгорала от нетерпения единорог.
— Боюсь, что нет… — решила пока не пугать своими переводами компаньонку принцесса. — Но мы еще переведем все это позднее. Скажи, а ты не думаешь, что тут может быть опасно?
— Здесь никого нет, кроме нас, — уверенно сказала Лира. — И давно уже не было! Посмотри на этот слой пыли и налета на полу. Здесь уже сотни лет не ступала ничья нога.
— И вправду, — успокоившись, согласилась принцесса. — А что это у тебя?
— Похоже, сапог, только какой-то странный, — показала свою добычу единорог.
— Ну, какой же это сапог?! Кто же делает на сапогах такие искривления снизу?! — не согласилась Твайлайт. — Это был чехол от чего-то. И время его не пощадило…
— Ну, есть у меня одно предположение… — задумчиво произнесла Лира. — Есть кое-какие существа, которые по описаниям имеют похожие ноги…
Но аликорн в тот момент не стала слушать спутницу. А зря. Может быть, тогда она насторожилась бы пораньше. Ведь нынешняя Твайлайт не стала бы спорить с Лирой. Потому что та действительно откопала где-то дырявый сапог. Для одной пятипалой ноги…
Решив продолжить осмотр, принцесса перешла в следующую комнату. В ней обстановка была более разнообразна. В углу стояла странного вида железная печка, труба которой когда-то уходила в отверстие в стене, а сейчас лежала на полу грудой металла. Кроме этого, тут были уже привычные кровать, несколько табуреток и стол. На поверхности последнего даже оказалась постелена скатерть или ткань, которая ее заменяла. На ней лежала опрокинутая на бок чернильница.
Чернила давным-давно высохли, оставив на ткани большое бесформенное пятно. Приглядевшись, Твайлайт увидела краешек бумаги, лежавшей на скатерти как раз в том месте, куда опрокинулась чернильница.
Аккуратно отделив и подняв плотно прилипшую к скатерти бумагу, принцесса поднесла ее к глазам. Когда-то этот тетрадный листок был полностью исписан с обеих сторон. Но теперь одна сторона, которая была сверху, залитая чернилами, была полностью нечитаемой. На оборотной стороне уцелело несколько последних строк.
Аликорн уже не удивилась, увидев буквы древнего сталлионградского языка. В этом месте она и не встречала привычных эквестрийских символов. Напрягая зрение, она прочитала:
«…учетом вышеизложенного, считаю возможным приписать совершение данного деяния сержанту Кольту снова.
Возможно, я не смогу передать эту записку лично. Прошу Вас, товарищ, если Вы это читаете, доставить данную бумагу в ближайший Особый отдел, полевую комендатуру, управление НКВД или другой компетентный орган.
СталиОн»
Под именем стояли роспись и какая-то очень странная дата.
К сожалению, ничего больше прочитать не удалось. Но и этого хватило, чтобы опять сломать построенную в голове Твайлайт картину произошедшего. В том, что здесь давным-давно разыгралась какая-то трагедия, она уже не сомневалась. В обрывке письма Сталлион во всем обвинял Кольта. Правда, не полковника, а сержанта. И почему-то снова.
Да и подпись показалась ей очень странной. Почему буква «О» заглавная? И здесь опять одна «л» вместо двух. И почему эта «и» так похожа на «н»?!
А вот роспись оказалась знакомой! Ее она точно видела на документах в музее. И это, без сомнений, был автограф самого Сталлиона…
От раздумий принцессу отвлек крик Лиры:
— Быстрей сюда, Твайлайт! Ты должна это увидеть!
Положив бумагу на место, аликорн поспешила на голос. Оказалось, единорог прошла весь коридор, который заканчивался бетонной лестницей, опускавшейся на нижний уровень. Далее шел небольшой переход, заканчивавшийся слегка приоткрытой массивной дверью. Именно за ней находилась ее спутница. Пол внизу был покрыт слежавшейся смесью земли, торфа и песка. Похоже, когда-то и здесь стояла вода, но сейчас ушла.
Прошлепав по грязи, принцесса протиснулась через щель между неплотно прикрытой дверью и косяком. С другой стороны находился большой зал, занимавший в высоту все пространство от пола нижнего уровня до потолка верхнего.
Добавив свой свет к аналогичному заклинанию Лиры, Твайлайт с удивлением и возрастающим интересом оглядела агрегаты, установленные здесь. И тут было, на что посмотреть!
Нынешняя Твайлайт лишь удовлетворенно хмыкнула. Она-то знала, что здесь обнаружится. А вот тогда, полгода назад, на нее нахлынула дикая смесь восторга, интереса и замешательства.
Ближе всего ко входу стояла небольшая темная повозка на мягких колесах. Вся ее поверхность была покрыта пылью и налетом от капавшей когда-то прямо на крышу воды. Принцесса очистила поверхность на небольшом участке борта и удивленно присвистнула. Несмотря на долгие годы, проведенные в этом подземелье, корпус по-прежнему был гладким, без следов ржавчины. Но это объяснялось присутствовавшим и здесь на каждой поверхности следом магии консервации.
Из помещения, похоже, когда-то существовал и второй выход, даже, скорее, выезд, напротив которого и стояла повозка. Однако, судя по просочившимся через щели в воротах кучкам песка и земли, снаружи он был полностью засыпан. Долго осматривать черную повозку аликорн не стала, так как дальше она увидела гораздо более интересные механизмы.
Следом за первой машиной располагалось нечто массивное, оснащенное кузовом, и с длинным выступающим квадратным носом, да еще и причудливого зелено-коричневого цвета. Подойдя к аппарату спереди, аликорн увидела надпись, сделанную большими буквами древнего сталлионградского языка прямо на передней крышке. Ее принцесса прочитала, но не получила ничего полезного. Буквы сложились в незнакомое слово «КОМИНТЕРН». Выше были выдавлены еще более несвязанные между собой буквы «ХПЗ». (1)
— Если с этим связаны Сталлион и Кольт, то я, кажется, понимаю, откуда в Сталлионграде такая любовь к аббревиатурам и сокращениям, — задумчиво произнесла аликорн, продолжая осмотр.
Обойдя аппарат вокруг, она отметила, что многочисленные маленькие колеса механизма были для чего-то опутаны сложносоставной металлической лентой, а на задней части располагался мощный зацеп. И, видимо, то, что к нему цеплялось, стояло рядом.
Длиннющая труба покоилась на колесном прицепе. Вокруг были понатыканы какие-то щитки, маховики и выступы, определить назначение которых с первого взгляда было невозможно. Несколько минут Твайлайт осматривала этот агрегат и все никак не могла понять его назначение. Так продолжалось ровно до того момента, пока аликорн не зашла сзади и не посмотрела на торец трубы. И тут она поняла все настолько резко, что чуть не подпрыгнула от удивления.
— О Селестия! — воскликнула ошеломленная догадкой принцесса. — Это же… прообраз пати-пушки Пинки. Только гораздо более совершенный! И что-то мне подсказывает, что стреляет он отнюдь не безобидными конфетти… Вот он и ответ, за которым я поехала в Сталлионград! Никакой неизвестной магии. Только древний артефакт…
В голове у аликорна начала складываться какая-то важная мысль. Начала, но все никак не могла сформироваться, что было, в общем-то, нехарактерно для Твайлайт. Но сейчас она была слишком взволнованна. А еще больше она разволновалась, посмотрев на последний экспонат этого странного музея. У самой дальней стены высилось что-то монументальное, высотой почти под потолок помещения. Судя по большому количеству колес, эта штука должна была ездить. А вот что-то более определенное принцесса с первого взгляда сказать и не могла. На верхней части корпуса находилось какое-то непонятное нагромождение цилиндров, труб, ящиков, поручней и тросов. А от дальнейшего осмотра ее снова отвлек окрик Лиры.
— Нашла! — прокричала единорог, отчего по всему подземелью разошлось эхо. — Иди сюда скорее! Ты просто глазам своим не поверишь! Это они!
Оказалось, что, пока аликорн рассматривала непонятные механизмы, Лира увидела на грани тумбы, зачем-то выступавшей из боковой стены, плакат. Он оторвался от верхних гвоздей и повис только на двух нижних, отчего повернулся рисунком к стене. Единорог развернула его и, пританцовывая от радости, осматривала изображение. Похоже, она была готова впасть в экстаз. И было от чего.
— Не может быть! — пораженно выдохнула подошедшая Твайлайт. Еще одна загадка этого места была разгадана. С плаката на нее смотрели люди. Два усатых человека стояли на фоне неба и красного флага, приложив руки к головам в странных шапках. Оба были одеты в серые плащи. У того, что стоял справа, на груди висели многочисленные украшения, видимо, награды. Под ними были изображены крепость и еще какие-то непонятные объекты. Еще ниже была когда-то и надпись, но сейчас прочитать ее было невозможно.
Все разом встало на свои места. И слишком высокие потолки, и неудобная лестница, и странные агрегаты. Это место строили люди и использовали люди. Они принесли сюда свою технику. И они же ее почему-то оставили…
Теперь понятно, за что боролись Кольт, Сталлион и кто бы еще с ними ни был! Тут наконец-то окончательно сформировалась та мысль в голове принцессы. Ведь получается, что даже в глупой брошюрке Лиры, которую она читала в вагоне, оказывается, была доля правды! Если Сталлион использовал против единорогов и пегасов ту гигантскую пушку, то это вполне могли принять за заклинание. За огромные огненные шары, прошедшие через все магические барьеры. Принцесса вспомнила, с какой силой били по щиту маленькие пули из винтовок. Мощность снаряда этой махины она даже побоялась представить.
Дальнейшие размышления аликорна были прерваны раздавшимся от двери голосом.
— Что, товарища Сталина рассматриваете? Правильно, великий был человек!
Однако видение вдруг резко оборвалось. Твайлайт снова оказалась в беседке, а голос, который она только что слышала в своем воспоминании, пропел:
— На Дону и в Замости тлеют белые кости…
— Что? — аликорн очумело посмотрела на сидевшего напротив нее с довольной улыбкой на лице Михаила.
— Над костями шумят ветерки… — снова пропел он какую-то чушь.
— Да к чему ты поешь про эти ужасы?! — возмутилась принцесса.
— Помнят псы атаманы, помнят польские паны конармейские наши клинки! — судя по рифме, закончил куплет человек. (2)
И только сейчас до Твайлайт дошло. Она уловила недавно услышанный мотив. Это же та песня, которую она пыталась разобрать тогда, в прошлом! Гость ее сна просто процитировал ей строки!
— Я должна была понять еще тогда, что такое не мог сочинить ни один пони, — высказалась аликорн. — Как такое можно петь? А, тем более, записывать на пластинки!
— Это самое важное из того, что тебя сейчас интересует? — усмехнулся человек.
— Нет! — отрезала принцесса. — Меня интересует, что делал там ты! Я узнала твой голос даже по единственной фразе!
— Ну, работал я там, — признался человек. — Выполнял важное начальственное поручение…
— Ах вот как! — прищурилась Твайлайт. — Знаешь, что мне здесь видится? Я вижу, как некая любопытная принцесса встретила в странном подземелье подозрительного мага разума. И потом забыла несколько дней из своей жизни!
— Ну, мало ли, что она там забыла… — не очень уверенно запротестовал Михаил. — Пони, да и люди тоже, бывает, забывают некоторые вещи. Кто-то важные, а кто-то не очень…
— А потом этот маг разума пришел к принцессе во сны и начал показывать ей то, что она забыла! — продолжила давить на гостя сна аликорн. — Спрашивается: откуда он получил эту информацию? А я, кажется, догадываюсь! Ну-ка признавайся! Что было дальше?!
— Эй! Не надо бежать впереди паровоза! — заявил человек. — Завтра я приду и все тебе покажу! Осталось-то не так уж и много! И, поверь мне, я не хотел, чтобы так все получилось. Они тебя просто переоценили…
— Кто? — уцепилась за последнюю фразу принцесса. — Хотя у меня, похоже, есть предположение. Я ведь уже виделась там с Шелест?
— Я не должен раскрывать тебе все сразу! — скрестив на груди руки, отказался отвечать Михаил. — В прошлый раз все из-за этого и пошло насмарку!
— Я… Я в тебя сейчас молнию запущу! — пообещала распалившаяся аликорн. — Что за манера вечно говорить загадками?!
— А может, ты возьмешь свои эмоции под контроль и успокоишься? — улыбнулся гость сна. — Я знаю, ты умеешь, — добавил он с некоторой издевкой.
— Хорошо, — принцесса поняла, что человек, в общем-то, прав, и она слишком разошлась. — Но взамен ты объяснишь мне вот, что! — она посмотрела на недовольно скривившегося собеседника, но проигнорировала его мину. — Танк был в гараже, когда его опечатывали. Но он пропал оттуда, когда там погиб Онуфриев. Но, когда я там была, он снова стоял на своем месте, хотя выезд явно был наглухо засыпан. Так как он перемещался?
— Стационарные телепорты, — неожиданно Михаил не стал отнекиваться и юлить, а ответил, похоже, честно. — Когда опечатывали гараж, меня там не было, но мне Кеша потом рассказывал. Когда они зашли внутрь, появилась Шелест. Она накрыла все помещение пологом тишины и потом создала на одной из стен гаража стационарный телепорт такого размера, что туда мог проехать наш Т-28.
— Какой же силой она обладает! — поразилась Твайлайт. — За несколько часов создать артефакт такого класса и такого размера! Да еще и на явно неприспособленной для этого стене!
— Ну, так в этом мире магией залиться можно, — усмехнулся гость сна. — Вот она, непривыкшая к такому изобилию, и не скупилась первое время на магию.
— Понятно, — кивнула аликорн. — А где был танк, когда случился инцидент с артиллеристом?
— Использовался по прямому назначению, — ответил человек. — Уж не знаю, кого они броней и пулеметами пугали. Я-то там, на болотах был в тот момент.
— То есть вы использовали эту боевую машину против пони? — поразилась принцесса.
— Тогда и пони были не чета нынешним, — отмахнулся Михаил. — Так что приходилось применять все средства…
— Об этом мы еще поговорим! — прищурившись, пообещала Твайлайт. — А теперь скажи мне, долго ли еще вы собираетесь позволять заговорщикам управлять страной?
— Я бы на твоем месте еще подождал, — уклончиво ответил гость сна. — Не спеши. Все под контролем. И ничего с твоей любимой Эквестрией не случится! И с твоей не менее любимой наставницей тоже…
— Хотелось бы в это верить… — произнесла аликорн.
Мгновением спустя, человек щелкнул пальцами, и осознанная часть сна закончилась.
Когда Луна и Рэрити вдруг мгновенно пропали, нарком на секунду растерялся. Он не увидел характерной для телепортации принцессы вспышки. Гостьи из другого мира просто растворились в воздухе. Значит, понял он, они все еще здесь, только под невидимостью! Что же задумала аликорн?
Но, услышав топот ног, шум и выстрелы в приемной, Всеволод догадался, зачем Луна замаскировала себя и единорога. А еще он с тревогой подумал, что слишком надолго сосредоточился на одной проблеме, упустив из виду другие… И, похоже, его подчиненные не справились…
Дверь в кабинет распахнулась, и на пороге возникли два автоматчика в общевойсковой форме, за ними виднелось еще несколько человек. Это совершенно точно были красноармейцы, а не сотрудники ГБ. Меркулов нажал под столом кнопку спуска встроенного в тумбу пулемета.
Однако ничего не произошло. Надавив еще раз, нарком убедился, что спуск не работал. Похоже, система была обесточена.
Солдаты, тем временем, осмотрев кабинет, разошлись в стороны, пропустив еще двух своих товарищей. А вслед за ними зашли и те, кто явно командовал нападением.
— Что, не ждал нас, кровопийца? — ухмыляясь, спросил невысокий генерал-майор с усами щеточкой. — Не думал, что какие-то паршивые военные возьмут штурмом твое здание?
— Кулик! — выдохнул сидевший рядом Влодзимирский.
— Он самый! — осклабился опальный генерал. — Это хорошо, что ты тоже здесь, палач! — он вскинул руку с зажатым в ней пистолетом и выстрелил в генерал-лейтенанта. Тот с криком свалился со стула и пропал из области видимости так и сидевшего за столом Меркулова. — Это тебе за всех, кого ты пытал, мясник! — со злорадством произнес командир нападавших.
— Уймитесь, товарищ генерал-майор, — из-за спины Кулика вышел человек в гражданском. — Они нам живыми пригодятся. Для показательного суда! — этого офицера глава НКГБ узнал. Комаров. Доверенное лицо Абакумова. — А вы, товарищ бывший нарком, не делайте глупостей. Ваш заместитель по безопасности попался нам в руки еще вчера на пути в Калужскую область. И уже кое-что рассказал, не добровольно, разумеется. Так что ваш пулемет деактивирован, — он криво улыбнулся. — Вся ваша банда уже арестована — Берия, Мешик, братья Кобуловы, Гоглидзе. Так что не дергайтесь, если хотите пожить подольше.
Меркулов посмотрел на спокойно державших его на прицеле автоматчиков, краем сознания отметив, что Комаров не назвал фамилию его первого заместителя. Похоже, товарищ Серов к членам их «банды» причислен не был… С солдат Всеволод перевел взгляд на торжествующего Кулика. Вздохнув, он приготовился поднять руки…
Но тут начало происходить что-то невероятное. Бюст Железного Феликса, (3) стоявший на его столе, вдруг взлетел и со всего маху впечатался в солнечное сплетение генерал-майора. Не ожидавший такого Кулик выпучил глаза, уронил пистолет и согнулся пополам, сделав два шага назад.
Одновременно с этим стволы всех четырех автоматов с лязгом и хрустом сломались, завернувшись вниз. Еще через миг, удивленно взиравших на свое оружие солдат выкинула из кабинета невидимая волна. При этом они сшибли с ног нескольких своих товарищей, дожидавшихся в приемной.
Быстрее всех среагировал Комаров. Он развернулся и, не медля ни секунды, выскочил из кабинета, с ходу перепрыгнув образовавшуюся кучу-малу. Кулик же, сделав еще пару шагов назад, замер в дверном проеме. Но тут распахнутая вовнутрь дверь резко закрылась, заехав генералу по лбу.
— Похоже, мятеж созрел не только в Эквестрии! — произнесла проявившаяся на своем месте Луна. — Ты теперь мой должник!
— Сначала нужно выбраться отсюда… — произнес Всеволод. — Теперь-то они церемониться не будут.
Тут же дверь вздрогнула от удара, но не открылась. Пока, судя по силе, кто-то пнул ее ногой. Но скоро они притащат импровизированный таран. Однако солдаты, похоже, решили не мелочиться. Через секунду дерево прошила автоматная очередь.
Правда, Луна оказалась к этому готовой. С внутренней стороны двери она поставила магический щит, который и держал ее, не позволяя открыться, и останавливал пули. Нарком впервые увидел, как это выглядит в реальности. Смотрелось эффектно. Правда, сейчас у него были более важные дела.
— Проклятье! — раздался из под стола голос Влодзимирского. — Что происходит? Где эти ублюдки?
— Можешь вылезать, — с усмешкой произнесла Луна. — Инсургентов здесь более нет!
— Как ты там? — поинтересовался Всеволод.
— Чертов Кулик! — кряхтя, заместитель наркома поднялся и сел на свой стул, держась левой рукой за правое плечо. Рукав его мундира был окровавлен и продолжал набухать. — Плечо мне прострелил!
В это время в дверь еще дважды ударили. А потом кто-то, судя по длине очереди, выпустил из пистолета-пулемета в ее сторону полный барабан.
— Как долго ты продержишься? — поинтересовался, глядя на принцессу, Меркулов.
Тут же он по очереди проверил все телефонные аппараты, стоявшие на его столе. Все трубки предсказуемо не подавали признаков жизни.
— У меня с собой несколько больших накопителей, — ответила Луна. — Так что эту дверь я смогу держать еще очень долго. Но не собираешься же ты сидеть тут, как крыса в норе? Рэрити! — принцесса перевела взгляд на свою соотечественницу, сидевшую за столом в крайнем изумлении. — Только не вздумай мне здесь падать в обморок! Лучше помоги генерал-лейтенанту, чтобы я не отвлекалась! Сможешь?
— В рамках школьного курса оказания первой помощи, — глубоко вдохнув и медленно выдохнув, неожиданно спокойным голосом ответила единорог. — Где здесь у вас аптечка? — она перевела взгляд на хозяина кабинета.
— Должна быть вон в том шкафу, — указал ей нарком.
Рэрити довольно быстро отыскала требуемое и, нервно косясь на дверь, в которую продолжали долбить с другой стороны, подошла к Влодзимирскому. Действуя телекинезом, она довольно быстро избавила генерала от кителя, аккуратно оторвала рукав рубашки и довольно умело наложила повязку на ранение, оказавшееся, похоже, сквозным. Всеволод с уважением поглядел на эту волшебницу. Другая на ее месте могла бы впасть в истерику или так и сидеть в ступоре. Хотя, вспомнил он, эта единорог была и на самых первых переговорах. И вела себя она тогда довольно уверенно. Впрочем, положительные качества Рэрити сейчас не являлись тем, на чем нужно было сосредотачиваться.
— Сможешь перенести нас отсюда? — поинтересовался Меркулов. Он до сих пор не до конца отошел от этой наглой попытки ареста, которая, стоило признаться, удалась бы, не окажись в его кабинете аликорн. Вот уж кого заговорщики наверняка не предполагали в своих планах! Но, раз уж она была здесь, да еще и решила активно поддержать его, грех было этим не воспользоваться! Тем более, если остальные его сторонники уже арестованы… Поэтому он и предложил такое нетипичное решение. Хотя у Луны это предложение, кажется, не вызвало удивления.
— Смотря куда, — хмыкнула она.
— Штаб Московского военного округа! — обозначил пункт назначения Всеволод. — Это в двух километрах отсюда, если по прямой. Ты, если мне не изменяет память, разок была там, еще будучи Светловой.
— Чтобы перенести нас четверых туда, мне придется расстаться с большей частью запаса магии, — ничуть не смутившись от упоминания своего старого раскрытого образа, предупредила принцесса. — После этого я буду вынуждена серьезно экономить магию. Так что действовать будешь сам. Уверен, что тебе нужно именно туда?
— У мятежников, как видишь, есть под рукой верные войска, — объяснил ей свой выбор глава НКГБ. — Я более чем уверен, что это подразделения, прибывшие в столицу под предлогом участия в прошедшем параде. Один знакомый тебе маршал недавно получил от меня задание смотреть в оба и проверять все подозрительные передвижения войск. Но, похоже, он все проспал. Значит, нужно дать ему пинка!
— Хорошо, — кивнула Луна, но тут же, посерьезнев, добавила. — Но знай, что моя безопасность и спокойствие Эквестрии мне дороже. Не рассчитывай, что я буду сражаться за тебя до последнего вздоха…
— Что ж, спасибо за честность, — ответил Меркулов. — Ты и так уже много сделала. Я этого не забуду. Скажи, когда готова будешь перенести нас.
— Я-то готова, — улыбнулась принцесса. — Вопрос в том, готов ли ты!
— Мне терять, как видишь, нечего, — мрачно усмехнулся Всеволод. Оглядев болезненно морщащегося Влодзимирского и Рэрити, стоявшую рядом, он отметил, что единорог подобрала пистолет Кулика и держит сбоку от себя телекинезом. Правда, почему-то за ствол. Не хочет тратить магию на атакующие заклинания? Очень предусмотрительно с ее стороны! Но заострять внимание на этом он не стал и отдал команду. — Давай!
Какие угодно ощущения ожидал испытать глава НКГБ, но, в итоге, не почувствовал ничего необычного, как и в прошлый раз, когда Луна забирала его и Кобулова из джунглей. Просто ноги на секунду потеряли опору, а через миг он оказался в другом месте.
Они стояли на крыльце знакомого здания на улице Осипенко. (4) При этом на их появление никто почему-то не отреагировал.
— Мы под невидимостью, — предупредила Луна. — Было бы глупо появляться здесь и сейчас прямо среди улицы.
— Хватит ли энергии еще на одно короткое перемещение? — поинтересовался нарком. — Видишь те окна на втором этаже, где горит свет? Это кабинет Мерецкова. Сейчас у нас нет времени на то, чтобы пробиваться через его секретарей и ординарцев.
— Туда хватит, — кивнула принцесса.
И Всеволод снова испытал на себе мгновенное перемещение. Через секунду он стоял на ковре в кабинете командующего округом.
Когда в ушах у нее перестало звенеть, Роза осмелилась выглянуть из своего укрытия в руинах. Осмотрев то, что находилось сейчас перед потухшим порталом, она едва сдержалась.
— Ой, мамочки… — раздался неподалеку голос ее сестры. — Что же я наделала?!
Люкс застыла возле импровизированной баллисты, с помощью которой она всего несколькими мгновениями ранее отправила прямиком в портал саквояж с терминатором. И сейчас единорог расширившимися до максимума глазами обозревала картину происшествия.
Ни один пони никогда добровольно не захотел бы смотреть на такое. Мастер по замене оборудования догадывалась, что за оружие столь неудачно попытались применить полковник Кольт и первый секретарь Клоп. Шеф как-то рассказывал ей про эти «гранаты». Одно время ему даже поручали наладить их выпуск, но из этого, как он говорил, ничего не вышло. Это было давно, еще до ее рождения. Так что с тех пор это оружие так и осталось редкостью.
И теперь Роза поняла, что рада этому факту. И уверенность ее крепла с каждым новым взглядом на тех, кого срабатывание гранат застигло возле портала. Она мысленно пожелала, чтобы эти взорвавшиеся со страшным грохотом образцы были последними действующими! Она всегда поддерживала технологический прогресс, но впервые лично увидела, как его плоды не помогают в жизни, а целенаправленно отнимают ее…
Вообще, мастер пребывала в шоке. Сначала обожаемый шеф вдруг объявил о своем уходе. Причем, она тут же поняла, что это решение человека не было спонтанным. Главный, похоже, давно готовился. С тех пор, как появилась Рэрити… Но единорог могла отчасти понять человека. Их дом так и не стал родным для него. На протяжении лет, проведенных рядом с ним, она отмечала, что Главный всегда одинок и замкнут. Сталионградка считала его выбор осознанным, но, похоже, шеф этого выбора просто не имел. А когда альтернатива появилась, он предпочел возвращение на родину. Что же, пусть будет счастлив. Плоды его трудов никуда не денутся. Она сама позаботится, чтобы развитие не остановилось! Благо, новая должность ей теперь это позволит. Но сначала нужно разобраться с тем, что произошло перед порталом!
— Люкс! — Роза подошла к младшей сестре и приобняла ее. — Ты все сделала правильно! Лучшего момента для броска терминатора нельзя было придумать! Благодаря тебе Главный на той стороне не пострадает!
— Зачем он пошел с ними? — перевела на нее растерянный взгляд геолог. — И ты действительно думаешь, что нужно было запускать этот проклятый саквояж в полет? Ведь из-за этого портал выключился, и те страшные штуки взорвались на нашей стороне! Там же полковник Кольт! И первый секретарь!
— Успокойся, — потребовала мастер. — Иди и позови сюда пулеметчиков!
Через пять минут с развалин башни спустились два единорога. Они выглядели не лучше Люкс. Да Роза и сама, как подозревала, смотрелась не сильно краше. Когда они подошли, через пролом в потолке в зал влетел пегас и опустился рядом.
— Валерий! — узнала его мастер. — Ты был выше всех нас! Расскажи, что ты видел!
— То, что не забуду теперь до смертного часа… — выдавил из себя патрульный, борясь с тошнотой. — Сначала один из пришельцев открыл огонь из винтовки. Не знаю, скольких товарищей он убил! Но потом полковник и первый секретарь достали что-то из карманов и бросили в портал…
— Эти гранаты не успели влететь внутрь перехода? — стараясь, чтобы ее голос звучал твердо и решительно, потребовала уточнений Роза.
— Не знаю, — признался пегас. — Возможно, они промахнулись. А, может быть, не успели. В любом случае, эти штуки взорвались перед порталом в тот момент, когда люди и красногвардейцы подбежали к нему вплотную. А потом… Видимо, полковник имел еще одно взведенное устройство. Он упал, и что-то выпало из его руки. А через несколько мгновений, когда к нему подбежало несколько уцелевших, случился второй взрыв… Я только что пролетел над ними. Живых там нет никого. Я кое-что повидал в жизни, но никогда не видел таких страшных и безобразных ран… И, надеюсь, не увижу больше ничего подобного.
— Кто еще из пегасов был в воздухе? — поинтересовалась старшая сестра.
— Только я, — произнес Валерий. — Еще одна корзина за развалинами ждет вас четверых, но они сидят на земле и не могли ничего видеть.
— А вы, — Роза повернулась к пулеметчикам. — Почему вы не стреляли?
— Не знаю… — рассеянно произнес черный единорог, пытаясь пристроить перед собой громоздкую тушу пулемета. — А в кого стрелять-то надо было? В того чужака, что по красногвардейцам палил? Так Главный с ним совсем рядом стоял… А в товарищей из Красной Гвардии и в самого полковника Кольта я бы никогда… — он очумело посмотрел на мастера.
— Растерялись мы, — продолжил за товарища Фрид. — Столько репетировали, а все равно растерялись… Не было такого по плану…
— Мы же геологи, а не гвардейцы, — оправдался Либкнехт.
— Я вас и не виню, — кивнула мастер. — Я и сама на вашем месте не знала бы, что делать…
— Зачем Главный пошел туда? — повторила ранее заданный ею вопрос Люкс. — Роза, скажи! Ты же говорила с ним перед… Перед всем этим…
— Его срок пришел, — ответила единорог. — И он должен был возвращаться домой…
Потом она долго думала о том, почему не сказала тогда товарищам полной правды. В итоге, мастер по замене оборудования поняла, что не хотела, чтобы кто-то, кроме нее, узнал о том, что человек, столько им давший, по сути просто сбежал, предал их дело… Этот секрет умрет вместе с ней. А Главный пусть останется в памяти потомков гениальным изобретателем, а не трусливым дезертиром!
Но для этого ей требовалось все правильно организовать. Шеф говорил, что может понадобиться, как он выразился, замести следы. Правда, он не предупреждал, что все так обернется. Но он явно не планировал, что полковник Кольт раскусит его обманный трюк с взрывом дома на болотном острове…
— Значит так! — приняла решение Роза. — Слушайте меня! Никто не должен узнать, куда делись Главный и Рэрити! Для всех они погибли при неудачном эксперименте на болотной базе! Вы согласны? — неуверенные кивки были ей ответом. — Хорошо. Далее! Никто не должен узнать обстоятельств гибели Кольта, Клопа и красногвардейцев! Сталионград сейчас, фактически, обезглавлен. В этой ситуации мы не можем позволить, чтобы Горисполком, Комендатура и Производственное объединение начали драку друг с другом. А драка обязательно случится, если они узнают, что Главный ушел, а полковник и первый секретарь погибли, пытаясь помешать ему!
— Но что же делать с ними? — Люкс неуверенно кивнула в сторону портала. — Я боюсь даже подходить туда! Столько крови…
— Тела придется оставить здесь, — вынуждена была принять непростое решение Роза. — Ты права, толково укрыть их мы не сможем. И кантерлотские люди несомненно найдут сородичей и поймут, что случилось. Но мы можем представить все так, будто Главный, Рэрити и все мы никак не причастны к случившемуся.
— Как это? — вытаращил глаза Фрид.
— Ты хочешь уничтожить все следы нашего здесь пребывания? — уточнил несколько пришедший в себя Либкнехт. — Это будет очень непросто! И как быть с этим? — он указал на пулемет. — Главный привез его из Гаража…
— Валь! — окликнула пегаса Роза. — Летная команда, ожидающая нас, надежная?
— Лучшая, — кивнул дозорный. — Они всегда Главного возили…
— Приведи их сюда, — приказала она. — Нам потребуются помощники.
Вообще-то мастер формально не являлась старшей по званию. Но никто и не вздумал спорить с ней. Вот и летун молча отправился за товарищами.
Следующий день выдался очень тяжелым. Все они хорошо поработали и к вечеру вымотались, но дело было сделано. Они собрали все улики, указывавшие на присутствие здесь в роковой час их отряда. Следы копыт, сапог Главного и корзин были заровнены и затерты. Гильзы от пулемета были собраны. Баллиста, запустившая в портал терминатор, была разобрана, а ее части упакованы. Их они заберут…
Роза оглядела соратников.
— Теперь все будет выглядеть так, будто Кольт и Клоп зачем-то напали на уходящий в портал отряд и погибли, — угрюмо произнесла она. — И мотивы их останутся тайной для любого сыщика. Даже если за дело возьмется сама Шелест. Однако еще останемся мы, — она обвела взглядом усталых товарищей. — Свидетели. И если правда вскроется, то Сталионграду, каким мы его знаем, наступит конец! Он и так теперь сильно изменится, но, если все останется в тайне, есть шанс пережить эти перемены без катастроф… Если же о произошедшем узнают правду… То нам не простят того, что здесь случилось! Поэтому! Мы все сейчас поклянемся молчать о том, что здесь произошло, до конца наших дней!
Произнеся слова клятвы первой, мастер внимательно вглядывалась в лица повторявших за ней товарищей. Ни у кого она не увидела сомнений или неуверенности. Что же, клятва сталионградца тверда, как сталионградская сталь! Эта тайна будет сохранена!
— На любой вопрос о Главном мы будем отвечать, что он вместе с Рэрити отбыл на базу на болотном острове, — продолжила она. — Вы, товарищи, — Роза оглядела пегасов летной команды. — Подтвердите, что лично транспортировали их туда.
Летуны согласно закивали.
— Пулемет нужно будет скрытно вернуть в Гараж, — добавила она. — Этим мы займемся позже. А пока что пора убираться отсюда!
Единороги погрузились в корзину, и пегасья команда через четверть часа взяла курс на Антрацит. Задержавшийся Валерий уничтожил последние следы на месте старта, огляделся, удостоверившись, что их никто не видел, и направился следом.
Еще несколько часов назад Рэрити наивно полагала, что все ее тяготы и нежданные приключения остались позади. Но, похоже, она ошибалась. Казалось, что от нее теперь требовалось только рассказать принцессе Луне и министру Меркулову о том, что с ней произошло. После этого они уж точно должны были бы отправить ее, наконец, домой. Но звезды сошлись так, что волшебница снова оказалась в гуще событий…
Вообще, вся система человеческого государства казалась единорогу чрезвычайно жесткой, продуманной и настороженной. Готовой к любому вызову. Тем удивительнее для нее было видеть, как сотрудничавшего с Луной генерала Меркулова попытались арестовать какие-то военные. А его помощника вообще подстрелили!
Волшебница даже не удержалась и вскрикнула, увидев, как сидевший напротив нее человек упал под стол. Благо, аликорн за несколько секунд до этого накрыла ее и себя пологами невидимости и тишины…
А дальше она неожиданно для себя разозлилась. Ну, вот что стоило этим ренегатам подождать со своей вылазкой пару дней?! Ну, или пойти арестовывать кого-нибудь другого! Почему они явились именно к тому министру, который именно сейчас принимал ее?!
Уже расслабившаяся после возвращения в свое время единорог ощутила дикое возмущение от несправедливости судьбы. И она не сдержалась…
Подняв телекинезом стоявший на столе неподалеку от нее бюст человека с острой бородкой, волшебница размахнулась и запустила своим снарядом, целясь в середину живота командовавшего агрессорами надутого генерала. Во время своей прошлой командировки в СССР она случайно узнала про это слабое место на теле человека. И теперь это знание ей пригодилось.
Попала она удачно — вражеский командир скорчился, хватаясь за ушибленное место. Он даже уронил свое оружие. А через миг начала действовать Луна… Спустя всего пять секунд в комнате не осталось никого из нападавших, а Рэрити, когда опасность миновала, впала в какой-то ступор. Ее разум сосредоточился на одном неприятном факте. Неужели она дошла до того, что атаковала первой, применила силу и, возможно, покалечила человека?! Вот, до чего может довести истинную леди общение со всякими сержантами, воентехниками и прочими…
В себя единорога привел окрик Луны, которая попросила ее оказать помощь раненому. Не сказать, что Рэрити была в восторге от полученного задания. Она не падала в обморок при виде крови, как некоторые. Но и приятных ощущений от ее вида не испытывала.
Проходя мимо двери, она заметила на полу пистолет, выроненный человеком, который командовал нападавшими. Рэрити подняла оружие телекинезом, намереваясь отдать Меркулову, но, приступив к лечению, совсем про него забыла.
В школе им преподавали также и методы оказания первой помощи. Правда, огнестрельные ранения они, разумеется, не изучали. В основном им объясняли, как действовать при несчастных случаях, но и этих знаний ей кое-как хватило, чтобы наложить повязку. Перед этим она сняла с человека мундир, попутно сильно огорчившись, что такая качественная и красивая вещь оказалась безнадежно испорчена.
Волшебница еще раз порадовалась, что родилась единорогом. Все действия она производила телекинезом и сделала все так аккуратно, что ни одна алая капелька не упала на ее свежевымытую шерстку.
Луна, похоже, решила сэкономить на лечении раненого генерала, иначе она могла бы сделать все магией. Вышло бы и быстрее, и эффективнее. Но Рэрити понимала принцессу. В бедном на магическую энергию мире людей она и сама чувствовала себя не совсем уверенно. А сейчас еще и вся ситуация, что называется, подвисла в воздухе…
Как оказалось, пока она возилась с раной, принцесса и министр о чем-то договорились. Как поняла волшебница, Луна собралась их куда-то телепортировать. Похоже, к какому-то союзнику Меркулова.
Через пару секунд выяснилось, что она не ошиблась, и вся их четверка оказалась на улице, на крыльце какого-то богатого здания.
Не успела единорог как следует оглядеться, как Меркулов попросил еще раз перенести их. Аликорн согласилась. Через миг они появились в каком-то кабинете.
Рэрити наконец-то смогла осмотреться. Помещение было богато, но довольно безвкусно обставлено. Вдоль одной стены шел ряд лакированных шкафов, на другой висели карты. Одна показывала всю огромную человеческую страну. На другой были отображены окрестности столицы. Между ними висел портрет усатого вождя людей. Торцевую стену занимало большое окно, а посередине стоял массивный письменный стол, за которым и сидел хозяин кабинета.
Рассевшийся за столом человек, явно какой-то высокопоставленный военный, проводил время со смыслом — он ужинал. Конечно, если можно назвать ужином еду в такое позднее время. Бумаги и прочие принадлежности были сдвинуты на самый край большого стола, а перед его владельцем была расставлена изящная посуда с различными закусками, среди которой возвышалась граненая бутылка с прозрачной жидкостью.
В момент их появления человек был явно занят процессом насыщения. В левой руке он держал вилку, на которую был наколот мясистый соленый гриб. Правой же он нес ко рту стаканчик с той же прозрачной жидкостью.
Заметив неожиданно возникших перед ним гостей, хозяин кабинета замер, вытаращив глаза. Потом он обвел взглядом всех четверых, почему-то задержав его на Рэрити. Следом человек посмотрел на свой стаканчик, резко выдохнул, поднес его к губам и залпом выпил. После чего поспешно сунул в рот гриб и захрустел им. Прожевав, военный опять посмотрел на Луну, потом на министра.
— Всеволод Николаевич! — выдохнул он. — Ваши Высочества! Вы меня так в гроб вгоните своими внезапными появлениями! Двери у нас для чего существуют? Ну, или предупреждайте хотя бы. У меня ж тут и непосвященные могли оказаться!
Пока Рэрити соображала, почему местный начальник поименовал и ее тоже титулом принцессы, ему ответила Луна.
— На церемонии нет времени, маршал! — произнесла она. — Инсургенты не будут ждать, пока ты закончишь свой ужин.
— Поднимай свои войска, Кирилл Афанасьевич! — продолжил Меркулов. — Похоже, ты проспал то, о чем я тебя предупреждал! Теперь будем вместе разгребать последствия!
— Что случилось? — насторожился маршал. — Объясните толком. И, может быть, попросите вашу спутницу убрать пистолет? Нервирует, знаете ли!
Только сейчас Рэрити поняла, что до сих пор держит телекинезом подобранное еще в предыдущем кабинете оружие. Осознав это, она поспешно положила его на угол хозяйского стола.
— И вызовите мне уже, наконец, врача! — прошипел, опустившись на ближайший стул, раненый генерал.
— Кулик с войсками из своего округа взял штурмом здание ГБ! Вот, что случилось! — объявил, тем временем, Меркулов. — Сам понимаешь, если генерал-майор действовал так нагло, то он явно получил приказ сверху! И ты должен догадываться, кто мог отдать такое распоряжение. И какие у них планы относительно тебя!
— И что ж нам спокойно не живется! — поежившись, пробормотал Кирилл Афанасьевич. — Ладно! — подобрался он. — Я тебя понял! Войск у них, как я полагаю, не так и много. С силами нашего округа не сравнить!
— Только не вздумай устроить уличные бои! — предупредил его глава ГБ.
— Думаешь, это только от меня зависит? — возмутился маршал. — Так, Ваши Высочества! — он посмотрел на Луну, потом на Рэрити. — Вы тут инкогнито, или как?
— Инкогнито, — кивнула аликорн.
— Тогда исчезните, пожалуйста, как вы это умеете, — потребовал, приняв деловой вид и поднимая трубку телефона, хозяин кабинета. — У меня сейчас народу будет не протолкнуться. Еще не хватало, чтобы офицеры на вас отвлекались!
Луна только насмешливо фыркнула, а через секунду Рэрити поняла, что принцесса накрыла их пологами тишины и невидимости.
— Ну, как ты? — подойдя поближе, поинтересовалась аликорн.
— Попала с корабля на бал… — вздохнула единорог. — Точнее и не скажешь. Когда уже все это кончится?
— Не переживай, — улыбнулась Луна. — Скоро мы с наркомом наведем здесь порядок. А пока давай отойдем в сторонку, — добавила она, глядя на появившихся медиков, которые, быстро осмотрев раненого, увели его.
— Зачем ты вступилась за него? — поинтересовалась волшебница.
— После твоего меткого броска у меня не было выбора, — ухмыльнувшись, поглядела на нее принцесса. — Но я и так уже собиралась атаковать. Видишь ли, этого человека я уже в основном изучила, — призналась она. — И кое-как мы нашли общий язык. А кто придет на его место? Не знаю и знать не хочу… К тому же зеркало осталось в подвалах здания ГБ… Да и Старлайт с Дэринг тоже там. Так что я помогу ему стабилизировать ситуацию… — она усмехнулась. — К тому же это будет выгодно — иметь высокопоставленного должника в этом мире. А он мне после сегодняшнего жизнью обязан…
— Просто какой-то злой рок! — озвучила свою мысль Рэрити. — Ну, разве не могли эти заговорщики подождать пару дней, пока я не отправилась бы домой?
— Ты хорошо держалась, — сдержанно похвалила ее Луна. — Я, кстати, удивилась, что ты решила взять пистолет. Но, как видишь, на маршала Мерецкова ты тоже произвела впечатление. Он даже Высочеством тебя поименовал. Но ему простительно, этот человек видел только меня и Твайлайт и не знает, чем аликорн отличается от единорога…
— Кто это, кстати, такой? — уточнила единорог. — По поведению похож на большого военного начальника.
— Маршал — это, фактически, высшее звание в их иерархии, — пояснила принцесса. — Этот, например, командует всеми войсками столичного округа. Правда, в прошлом он, похоже, сильно задолжал Меркулову. Поэтому теперь играет в его команде.
— И что они теперь будут делать? — спросила волшебница, глядя на нескольких офицеров, зашедших в кабинет. Двое, получив приказы, тут же удалились. Остальные же, сгрудившись вокруг маршала и наркома, начали что-то обсуждать.
— Увидим… — произнесла Луна.
Совещание продлилось полчаса. За это время люди выработали какой-то план. Рэрити, правда, хоть и прислушивалась, но ничего не поняла. А еще некоторые офицеры курили свои вонючие табачные палочки, изрядно надымив в кабинете.
— Ну что же, — глядя на уходящих командиров, произнесла Луна. — Я, пожалуй, отправлюсь с Меркуловым. А вот тебе лучше будет остаться здесь.
— И что же мне делать? — опешила Рэрити.
— Присматривай за Мерецковым, — усмехнулась аликорн. — Чтобы не учудил ничего. А если честно, то просто дожидайся нашего возвращения. По заверениям наркома, маршал — надежный человек. Но, если неуверенно себя ощущаешь, забери свой трофей с командирского стола, — она кивнула на так и лежавший там, где она его оставила, пистолет. Похоже, никто из офицеров не решился забрать оружие со стола начальника, а сам он забыл про него. — А еще, вот, держи, — в воздухе перед Луной возник небольшой, но зато полный накопитель, который она передала Рэрити. — Я теперь всегда, отправляясь в этот мир, запасаюсь. Так что мне хватит и так, а тебе, если что, пригодится…
Удостоверившись, что в кабинете остались только глава ГБ и военачальник, принцесса сняла маскировку. Еще пять минут они втроем согласовывали действия. Рэрити не встревала, только прислушиваясь. В итоге, как она поняла, Меркулов и Луна отправлялись вершить свои великие дела. А Мерецков оставался здесь, чтобы из штаба координировать действия верных сил.
Однако не успели они разойтись, как звонок телефона отвлек маршала. Он выслушал собеседника и, закрыв микрофон ладонью, полушепотом передал информацию остальным:
— Шверник рвет и мечет у меня в приемной! Говорит, дело срочное!
— Кто это? — переспросила Луна.
— Заместитель того, кого ты вылечила, — ответил нарком. — Он явно информирован о происходящем и пришел сагитировать маршала принять участие на чьей-то стороне. Осталось узнать, на чьей… Сможешь сделать нас снова невидимыми и неслышимыми? — поинтересовался он, повернувшись к принцессе. Та кивнула. — Зови его! — приказал маршалу Меркулов. — Послушаем этого партаппаратчика…
— Я активировала заклинания, — предупредила спутников Луна. — Теперь понаблюдаем за представлением.
Мерецков тут же озвучил в трубку соответствующее указание, и через полминуты на пороге его кабинета появился солидный человек с полноватым лицом и небольшими усами.
— Что за спешка, Николай Михайлович? — сделав удивленное лицо, поинтересовался военачальник. — У вас не было назначено…
— У вас, Кирилл Афанасьевич, не секретариат, а непонятно что! — сняв шляпу, начал Шверник. — Еле к вам прорвался! А у меня дело чрезвычайной важности!
— Прошу, — указал на свободный стул хозяин кабинета. — Присаживайтесь, излагайте…
— Необходимо срочно привести гарнизон в состояние полной боеготовности! — проигнорировав предложение сесть, гость подошел к столу и, опершись на него, попытался нависнуть над усевшимся маршалом.
— По какой причине? — насторожился Мерецков. — Что случилось?
— Передел власти случился… — тревожно осматривая кабинет, произнес нежданный посетитель. — А значит, возможны столкновения. Нельзя допустить беспорядков!
— А вот теперь интересно, — прокомментировал Луне наблюдавший за партийным деятелем Меркулов. — На чью сторону он попытается перетянуть маршала. Учитывая выставляемые напоказ настроения уважаемого Кирилла Афанасьевича и положение самого Шверника, он, скорее всего, окажется в стане наших противников…
— И кто кого переделил? — изобразил, тем временем, заинтересованность хозяин кабинета.
— Берия арестован, — быстро теряя уверенность и тревожно озираясь, ответил Николай Михайлович. — Как и его сторонники… А что, — вдруг переключился он на другую тему. — У вас только что было совещание?
— Да, было, — сцепив пальцы на животе, маршал откинулся на спинку кресла.
— А по какому поводу? — поинтересовался партаппаратчик.
— Пустяки… — отмахнулся Кирилл Афанасьевич. — По сравнению с тем, что вы сказали, это сущая мелочь. Значит, вы говорите, что Берия арестован…
— Прямо в кабинете Маленкова, — добавил посетитель. При этом он еще раз оглянулся.
— Что-то почуял? — заинтересовалась, наблюдая за изменениями, происходящими со Шверником, аликорн. — Каким, интересно, образом?
— Пятой точкой, — ухмыльнулся нарком. — У таких, как он, интуиция развита. Но вот доверится ли он ей…
— Значит, арестован… — повторил, казалось, задумавшись, Мерецков. — А Меркулов?
— Не знаю… — совсем растерялся Николай Михайлович. — Наверное, тоже. По моим данным, все его сторонники арестованы…
— И что же вы предлагаете мне? — наконец, напрямую спросил маршал. — Вы же знаете, как я отношусь к Берии и его… сторонникам.
— И, тем не менее! — медленно, явно колеблясь, выговорил партийный деятель. — Обвинения, предъявленные ему… Они кажутся надуманными. Здесь пахнет… — он замялся. — Подлогом и несправедливостью по отношению к товарищу Берии…
— Даже так! — скривившись, прищурился военачальник. — То есть мне следует поднимать войска в ружье и мчаться вызволять из тюрьмы главу НКВД, по милости которого я чуть не встал к стенке в сорок первом?!
— Дело, конечно, ваше… — сник Шверник. — Я просто сообщил вам то, что знаю. Я, повинуясь своему партийному долгу, не мог не предупредить вас…
— Сделай меня, пожалуйста, видимым, — попросил Меркулов. — Нужно поговорить с этим… верным партийцем.
Луна тут же, усмехаясь, исполнила его просьбу. Получилось так, что глава ГБ появился, словно из-ниоткуда, практически за спиной у партийного деятеля.
— Я рад, уважаемый Николай Михайлович, — положив руку Швернику сзади на плечо, заговорил Меркулов. — Рад, что у нас еще остались такие люди, как вы — до конца верные Родине и Партии. Так вы говорите, Берия арестован?
— Всеволод Николаевич… — проблеял, медленно повернувшись и изменившись в лице, параппаратчик. — Ой! Так вы не арестованы! Какое счастье!
— Я тоже так думаю, — кивнув, согласился нарком. — Так что там с моим бывшим начальником? Вы лично видели его арест?
— Да… — вымолвил, собираясь с духом, Шверник. Похоже, уверенность стремительно к нему возвращалась. Ведь, как поняла Рэрити, человек осознал, что только что сделал тот выбор, который позволит ему сейчас уцелеть. — Но, поймите, сам я не мог ничего предпринять! Товарищи Маленков и Булганин…
— Пойдемте, товарищ, — Меркулов взял партаппаратчика под руку и повел к выходу из кабинета. — Вы мне все по дороге расскажете! Кто, что, когда и как. Тут попахивает заговором, вы не находите?
— Да-да, — закивал Николай Михайлович. — Я поэтому и прибежал к товарищу Мерецкову!
— Ну, вот и хорошо, — констатировал глава ГБ. — Имея вашу информацию, мы во всем разберемся… — так они, шествуя рядом, и вышли из кабинета.
А следом и Луна, все еще под невидимостью, подмигнув Рэрити, покинула маршальский кабинет. Тут же гостья мира людей обнаружила, что ее маскировка пропала. Она опять была видима.
— Выкрутился, проходимец… — произнес, смотря на закрывшуюся дверь, военачальник. Потом он обратил внимание на оставшуюся у него посетительницу и вздрогнул. — Ваше Высочество, — растерянно оглядываясь, добавил хозяин кабинета. — Не хотите ли поужинать, раз уж вы все равно задержались у меня в гостях?
Оставшись без своих офицеров, Мерецков как-то быстро растерял важный вид. А по его интонации волшебница поняла, что человек плохо себе представляет, что с ней делать. Похоже, она должна была, как настоящая леди, проявить такт и не смущать сильнее необходимого этого человека.
— Луна, к сожалению, забыла представить нас друг другу, — вздохнула она. — Меня зовут Рэрити. И мне, конечно, льстит, что вы обращаетесь ко мне, как к принцессе, но на самом деле я не принадлежу к королевскому роду. Так что обращаться ко мне можно просто по имени.
— Всеволод Николаевич тоже мог бы вспомнить о манерах, — в тон ей продолжил человек. — Мерецков Кирилл Афанасьевич. Можно тоже просто по имени. Прошу к столу, — он указал на расставленные закуски. Совещавшиеся офицеры, правда, несколько уменьшили их количество, но все равно, оставалось еще достаточно.
Хоть единорог и ела не так давно, когда проснулась, но почувствовала, что от всех этих волнений проголодалась. Поэтому она приняла приглашение маршала. Тот в это время подошел к окну и приоткрыл его, впуская в комнату свежий ночной воздух.
— Должна предупредить, что я не владею пологом невидимости, как Луна, — пододвинув к себе те самые соленые грибы, что Мерецков ел при их появлении, предупредила волшебница. — Надеюсь, к вам в кабинет не ворвутся заговорщики, как недавно к Меркулову.
— Пусть только попробуют! — заявил военачальник. — Мы сейчас в полной готовности. А все новости мне будут сообщать то телефону! — он указал на три аппарата, стоявшие у него на столе.
— Я рада, что оказалась в столь безопасном месте, — улыбнувшись, польстила хозяину волшебница.
— Здесь вам ничего не грозит, — самодовольно добавил он. — Похоже, что Всеволод Николаевич скоро прижмет этих разошедшихся функционеров. Вон, как он товарища Шверника обработал.
— А ведь тот, похоже, изначально был на противоположной стороне, — предположила волшебница. — Я права?
— Думаю, да, — почесав подбородок, согласился человек. — Но этот хитрец как-то почуял, что дело неладно… А Меркулов позволил ему состроить хорошую мину при плохой игре и безболезненно поменять сторону… В текущей ситуации плохой союзник лучше, чем никого.
Прошло примерно полчаса. За это время Рэрити, старательно избегая стоявшей в центре тарелки с колбасой и бужениной, поела. Маршалу два раза звонили по телефону. Один раз он отдал короткую команду и положил трубку, второй раз говорил подольше, но признаков беспокойства не проявил. На вопрос единорога он ответил, что все под контролем.
Рэрити только вздохнула. Что она могла поделать? Ничего. Ей оставалось только ждать результатов в компании, хоть и учтивого, но малознакомого человека и надеяться, что все хорошо разрешится.
(1) — ХПЗ — Харьковский Паровозостроительный Завод. Предприятие транспортного машиностроения, которое выпускало также артиллерийские тягачи и танки. «Коминтерн» являлся собственной разработкой завода.
(2) — Твайлайт услышала строки из «Конармейской» песни (Музыка — братья Покрасс, слова А. Сурков, 1936).
(3) — Дзержинский Феликс Эдмундович (1877 — 1926) — российский и польский революционер. Советский государственный и партийный деятель, глава ряда наркоматов, основатель и глава ВЧК. Железный Феликс — одно из его прозвищ.
(4) — Улица Осипенко — так в 1939 — 1993 годах называлась Садовническая улица в Москве. Название улица носила в честь летчицы-героя СССР Полины Осипенко, погибшей в 1939-м году. Когда в девяностые улице было возвращено старое название, в честь летчицы назвали новую улицу на севере Москвы.
Глава 45
— Ты чувствуешь? — принюхавшись, поинтересовался Роман.
— Да… — кивнула разведчица, которая ощущала мерзкий запах уже последние пару минут. — Здесь пахнет мертвечиной.
Они шли через очень странный лес к заброшенному поместью, которое, как рассказал ей старшина, когда-то принадлежало Шелест. Именно там находился портал в другой мир, которым должны были воспользоваться ее бывшая кормушка и его спасатели. Но первоначально цель милиционера и перевертыша находилась не здесь…
После того, как гости из будущего ушли, прошло пять дней. И вот тогда старший майор серьезно обеспокоился. От его подчиненных, посланных за инженером и Рэрити, слишком долго не было вестей. На шестой день вышли все установленные сроки, поэтому он приказал начать расследование.
Руководителем был назначен ее куратор, который сразу же привлек к этому делу и Кризалис. Перевертыш чувствовала, что человек на самом деле не особо-то в ней и нуждался. Будучи стражем порядка в своем мире, он имел гораздо больше опыта в розыскном деле. Но Роман решил, что ей будет полезно понаблюдать за процессом. Что же… Чейнджлинг всегда была рада научиться чему-то новому. А еще ей было приятно осознавать, что человек потихоньку начал воспринимать ее не как подчиненную, а как напарницу. Для перевертыша, в которую сама природа заложила стремление к коллективизму, это было важное чувство.
Вылетели они снова на пегасьей упряжке, и точка назначения располагалась далеко. Они летели все время на восток. Сначала до крошечного поселка Бологое, где сделали остановку перед Проклятыми горами. У людей, оказывается, был проложен воздушный маршрут через хребет, по которому осуществлялось срочное сообщение со Сталионградом.
Перемахнув горы, они направились не в Антрацит, как предполагала Кризалис, а дальше на восток, вглубь территории, которую занимало огромное болото.
И, спустя несколько часов лета, перевертыш поняла, куда они стремятся.
Ничего более странного она раньше не видела. Посреди бескрайних топей, где не росло ничего выше кустарников, торчал участок, покрытый вековым лесом. Издали этот остров можно было принять за мираж. Она уже узнала от Романа об этом явлении. Но, чем ближе они подлетали, тем отчетливее перевертыш видела, что лес реален.
Высокие деревья, окруженные трясиной, как могли, сопротивлялись болоту. Но они явно проигрывали… Огромные ели, стоявшие на опушке этого странного леса, уже потеряли всю хвою и совершенно точно были мертвы. Те, что росли подальше от границы болота, еще выглядели здоровыми. Но когда-нибудь, поняла чейнджлинг, топь доберется и до них…
Пока же они, пролетев над верхушками, опустились на поляне, где в груде обгорелых развалин копошились пони.
Роман озадаченно присвистнул, увидев сверху пепелище.
— Черт побери… — произнес он. — Что случилось с домом? В него будто гаубичный снаряд угодил… Надеюсь, База не пострадала.
— Не пострадала? — ухмыльнулась Кризалис. — От нее, похоже, ничего не осталось.
— То, что ты видишь, — не База, — уточнил человек. — Это так, прикрытие. Сама База скрыта от глаз…
Больше он ничего говорить не стал, так как корзина уже опустилась. Старшина бодро вылез и двинулся к начальнику местных пони, который поспешил доложить обстановку.
Впрочем, ситуацию он особо не прояснил. Выяснилось, что этот отряд Красной Гвардии, как назывались силы обороны Сталионграда, оставил здесь полковник Кольт. Сам он несколько дней назад по воздуху отправился с большей частью отряда куда-то еще. Куда именно, красногвардеец не знал. Оставшимся было приказано расчистить пожарище и установить причины инцидента. А также по возможности поискать останки погибших.
Но какими-то определенными результатами сталионградцы похвастаться не могли. Роман, допытывая командира, выяснил, что, когда Кольт с отрядом прибыл сюда, пепелище еще тлело. Полковник тогда долго совещался со вторым человеком — первым секретарем Клопом. Говорили они на своем языке, и красногвардейцы могли только предполагать, что люди обсуждали. Но они долго спорили. Причем, похоже, именно Клоп придумал какой-то план. И в итоге он убедил полковника придерживаться его. После этого основная часть отряда и покинула остров, оставив небольшую партию разбирать завалы.
Старшина, сообразив, что больше ничего не добьется, отправился осматривать место происшествия сам. Перевертыш последовала за ним, но очень быстро поняла, что только зря потратит время, бродя по остывшим углям. Она никогда не видела пожаров и не могла предложить ничего полезного.
Поэтому разведчица отправилась прогуляться по острову. И, чем ближе она подходила к его берегу, тем более странные чувства испытывала. Нет, она не ощущала эмоции растений. У тех их просто не было. Но вот само это место… Какая-то едва уловимая аура обреченности витала здесь. Как будто лес понимал, что оказался в безвыходной ситуации и, сколько бы он ни сопротивлялся, а конец будет печальным…
Пройдясь вдоль берега, перевертыш посмотрела на несколько сухих стволов, которые уже лежали в болоте. Другие сушины еще стояли, но и они когда-нибудь отправятся гнить в трясину. А потом за ними последуют и те деревья, что сейчас еще зеленеют. В общем, рано или поздно болото поглотит лес. Оно больше, древнее и сильнее.
Одного не поняла перевертыш — как вообще этот ельник оказался на острове посреди болота. Почему эти огромные деревья, медленно проигрывающие битву с трясиной, не зачахли еще будучи маленькими росточками? Почему они выглядели так, будто выросли где-то еще, а не на краю топи?
Ответы на эти вопросы она так и не нашла. Да, если честно, не так уж это Кризалис и взволновало. Еще немного погуляв, она вернулась к пепелищу.
Роман в задумчивости сидел на пеньке, мусоля карандаш. Похоже, он составлял отчет, который у него не выходил.
— Нашел что-нибудь? — поинтересовалась разведчица.
— Здание уничтожено внутренним взрывом, — ответил человек. — И я даже не знаю, что могло его устроить. Но настораживает еще и то, что дом был, будто специально, забит разным горючим хламом. Разобраться теперь не представляется возможным. Я все-таки не профессиональный криминалист…
— Похоже, твои сородичи оказались в такой же ситуации, — заметила перевертыш. — И, судя по всему, они решили, что тех, кого они разыскивали, здесь нет. И отправились искать их дальше…
— Останков действительно не обнаружено, — кивнул старшина. — Хотя, есть у меня версия. Знаешь, на что похож этот пожар?
— На заметание следов? — ухмыльнулась разведчица.
— Именно! — согласился Роман. — Похоже, Тиньков догадывался, что мы поймем, что он играет нечестно…
— Значит, здесь нам делать нечего! — заявила перевертыш. — Нужно только понять, куда отправился этот полковник.
— В погоню за инженером и Рэрити, судя по всему, — произнес старшина.
— Значит, нам нужно, в свою очередь, пойти по его следу, — предложила Кризалис.
И след привел их, спустя несколько дней, в этот странный лес, который, чем ближе они приближались к конечной точке, тем сильнее вонял смертью.
Правда, сначала они отправились в Антрацит, который был практически по пути. Там человек опросил нескольких пони, которые хором подтвердили то, что белая единорог, очень хорошо разбиравшаяся в минералах, действительно обитала в поселке некоторое время. Причем, находилась она под покровительством Главного. Как поняла чейнджлинг, так здесь звали того мерзкого человека с тухлыми эмоциями, который смог разоблачить ее. И именно его разыскивал полковник… Но этот тухлый вместе с Рэрити отбыл куда-то, причем, довольно давно. И куда именно, опять же, никто не знал.
Разведчица присутствовала на всех допросах. Почти никто не вызвал у нее подозрений. Кроме одной особы по имени Роза, которая теперь, в отсутствие шефа, активно сосредотачивала власть в своих копытах. Она рассказывала все столь же уверенно, что и остальные. Но чувства подсказали Кризалис, что эта единорог явно что-то недоговаривала. Об этом она и сообщила Роману, но он, подумав, все же не стал давить на подозреваемую, являвшуюся ценным кадром. Они просто оба взяли ее на заметку.
А потом они отправились к порталу. Человек хотел проверить одно свое предположение…
Еще на подлете перевертыш обратила внимание на чащу, которая подозрительно напоминала ту, что осталась на болотном острове. Нет, не деревьями. Породы-то как раз здесь были другие. Зато этот массив точно также неестественно торчал посреди окружающей местности.
Правда, приземлившись, она заметила и отличие. Этот лес сопротивлялся окружающей среде гораздо успешнее и даже не собирался сдавать свои позиции. Если все будет идти своим чередом, то он, похоже, никуда не исчезнет, а, наоборот, разрастется… Но развивать эту мысль чейнджлинг не стала. У нее были занятия поважнее — ее спутник не стал задерживаться на опушке, где они опустились на землю, а направился вглубь леса.
И вот теперь, подходя к переходу во главе пятерки красногвардейцев, взятых с болотного острова, она поняла, что они, похоже, находятся на правильном пути.
— Не могу больше! — простонал сзади кто-то из пони. — Меня сейчас стошнит!
— Так завяжи себе нос чем-нибудь, слабак! — повернувшись, Кризалис одарила гвардейца гневным взглядом. Она бы с удовольствием еще бы и показала ему клыки, но образ единорога Кристалл, под которым она скрывалась все это время, не давал ей такой возможности.
Глупый пони заткнулся и покорно поплелся следом. Хотя толку от всей этой группы сейчас не было никакого. Эти травоядные, даром что гвардейцы, почуяв запах гниющей плоти, готовы были попадать в обморок! Чейнджлинг перевела взгляд на человека. Этот держался хорошо, лишь слегка морщась. Роман шел впереди, взяв наизготовку свой автомат. Впрочем, перевертыш уже знала, что человеческое обоняние гораздо слабее, чем у пони, и, тем более чем у нее. Так что ее шефу было куда легче…
Когда они вышли на опушку, одна из пони беззвучно упала в обморок. Еще двое побежали в кусты, где теперь расставались с завтраком. Четвертый немедленно развернулся и, забыв про приказы, бросился прочь. И только возглавлявший красногвардейцев десятник еще был вменяем. Но и он, оцепенев, смотрел на открывшуюся им картину выпученными глазами. Да ей и самой, если честно, прошлось призвать все свое самообладание, чтобы остаться внешне спокойной.
Старшина произнес какую-то длинную непонятную фразу на своем языке. Судя по интонации, выругался.
— Сколько они тут уже? — выдавил из себя десятник.
— Неделю, не меньше… — произнес, доставая платок человек. — Оставайся тут, проследи за остальными, — приказал он красногвардейцу. — Кристалл, идем. Нужно здесь все осмотреть.
— Ты ведешь себя так, будто тебе уже приходилось видеть подобное, — стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно, произнесла чейнджлинг.
— Мне-то приходилось, — пробурчал Роман. — Сто лет назад, в другом мире. Когда мы присоединили Западную Белоруссию, милицию там комплектовали не из местных, которых сочли ненадежными. Вот и меня так закинули из Брянска в Барановичи. Первое время там оставалась кое-какая польская агентура, которая пыталась использовать партизанские методы. Они нападали на одиночных красноармейцев, милиционеров, любых представителей советской власти. Действовали эти гады в основном в сельской местности. Вот несколько раз нас и привлекали для поиска пропавших. Два раза мне везло их найти, если это можно было назвать везением… — он поморщился. — Зрелище малоприятное… Тебе, как понимаю, видеть такого не доводилось. Как и тем красногвардейцам…
— Нет… — призналась Кризалис. — Хоть физическая пища и малополезна для нас, но в улье было слишком мало любой еды, чтобы оставлять ее гнить на ветру. Мертвые тела я вижу не впервые, но не столько сразу. И не столь испорченные… — она все-таки сморщилась, борясь с омерзением.
— Я пойму, если ты решишь подождать на опушке, — остановившись в нескольких шагах от ближайшего мертвого пони, старшина обернулся и посмотрел на нее. Одновременно с этим он развернул платок и повязал его на лицо, закрывая нос и рот.
— Нет, я с тобой… — упрямо заявила Кризалис. Себя она убедила тем, что будущая Королева не должна бояться каких-то там мертвецов. Они, как известно, не кусаются!
Роман, тем временем, подошел к покойнику и склонился над ним. Трогать его руками он, правда, явно не собирался.
— Огнестрельное ранение, — прокомментировал он. — Винтовочный калибр, судя по всему. И вон у того тоже, — указал он на следующего мертвеца.
Следующие несколько часов разведчица, с трудом сдерживаясь, переходила вслед за своим начальником от одного тела к другому. И, чем ближе они подходили к тумбе, которая, как она поняла, и являлась порталом, тем страшнее становились повреждения на телах. Если дальние были убиты пулями из автомата или чего-то подобного, то ближних к переходу искромсало какое-то оружие пострашнее.
А еще среди останков красногвардейцев обнаружились пропавшие люди. На одном из них буквально не осталось живого места…
Роман все это время сохранял спокойствие. Он достал блокнот и тщательно зарисовал позы убитых и расположение тел друг относительно друга. При этом он периодически давал спутнице пояснения своим действиям. Разведчица старалась запомнить сказанное, но в такой обстановке это было, откровенно говоря, тяжеловато.
В какой-то момент старшина, наклонившись, всмотрелся в некую вещицу, едва видимую из-под тела красногвардейца.
— Будь добра, вытащи вот это телекинезом и подними, — попросил он.
Кризалис и самой стало интересно, что же нашел человек. Небольшой кусочек металла обволокло темно-зеленое поле, и он поднялся до уровня ее глаз. Это была помятая металлическая пробка, чем-то залитая внутри. Снизу из нее торчали изорванные лохмотья металла с остатками резьбы, а сбоку располагались разбитые части какого-то крепления.
— Что это? — поинтересовалась она.
— Остатки польского взрывателя… — угрюмо произнес человек. — Значит, ребята подорвались на собственных гранатах… Какая нелепость…
Подойдя к порталу вплотную, старшина снова попросил ее кое-что поднять. Находкой оказалось несколько гильз. Больше тех, что разведчица уже держала тогда, в горах. Но в целом похожие.
— Возьми с собой! — попросил Роман. — И идем отсюда!
С нескрываемым облегчением Кризалис вернулась на опушку. Красногвардейцы дожидались их в полусотне шагов от поляны. Десятник тоже не терял времени. Упавшая в обморок была приведена в сознание, сбежавшего паникера вернули, а те, кто удобрял соседние кусты, были умыты и успокоены.
— Возвращаемся, — скомандовал старшина.
Дойдя до края леса, отряд погрузился в две корзины. Пегасы взлетели и направились в сторону Кантерлота. Всю дорогу Роман молчал. Перевертыш хорошо чувствовала его эмоции, но не вмешивалась. Человек должен был решить, как преподнести начальству скверные новости…
Кризалис и сама размышляла над тем, чем такое развитие ситуации обернется для нее. И выводы получались интересные. Похоже, что человеческие ресурсы старшего майора, и так невеликие, сильно уменьшились. Двое погибли, а еще один пропал без вести. Сколько еще осталось людей? Она не знала общего их числа, но полагала, что их не так уж и много…
А значит, поняла перевертыш, один из властителей Кантерлота будет остро нуждаться в доверенных лицах. Что же, это хороший повод занять освободившееся место. И это будет немалый шаг на пути к вожделенному титулу…
Рассвет снова прошел без каких-либо затруднений. Казалось бы, Твайлайт могла гордиться собой. Но вместо этого она все больше сомневалась. Иногда ей казалось, что она вообще не принимает участия в процессе…
Тем не менее, впереди ее ждал новый день в компании заговорщиков. Хорошенько подумав, принцесса напросилась на заседание нового кабинета министров. Ей интересно было послушать, как эти аристократы обсуждают свои очень подозрительные реформы. Да, аликорн обещала не вмешиваться, но зато она могла проследить за основными участниками собрания. Это помогло бы ей понять, кто из них наиболее опасен. Кто задает тон и верховодит всей этой шайкой, а кто просто плетется в хвосте. Если она захочет что-нибудь им противопоставить в будущем, то такие знания будут очень кстати.
Следует отметить, что аристократы времени зря не теряли. Заседание их правительства началось в восемь утра и продолжалось без перерыва до самого обеда. Проходило оно в одном из больших дворцовых залов, который специально для этого был закрыт для посторонних.
Основная часть собравшихся являлась единорогами. Но это и не было удивительно, учитывая, к какому сословию большинство из них принадлежало. Несколько пегасов представляло гвардию, а земнопони вообще отсутствовали. Такой перекос показался Твайлайт неправильным, но она, помня о своем плане, ничем не выдала своего негативного мнения.
Роль спикера исполнял министр двора. А вот генератором идей, да и вообще, похоже, мозговым центром всей верхушки заговора являлась та самая увешанная драгоценностями аристократка, которую она видела через смотровую щель на ночном собрании. Присутствующие обращались к ней, как к леди Флай. При этом темно-зеленая единорог в черно-зеленом платье старалась держаться на вторых ролях. Она практически не выступала сама, лишь бросая в нужный момент реплики, которые всегда оказывались исключительно к месту. То она одной фразой прекратила спор между двумя баронами. То подкинула идею предводителю столичного дворянства. При этом аристократ сразу же за нее уцепился и уже через пару минут, наверное, и не вспомнил бы, что не сам придумал ее. При этом дворянка, судя по ее высказываниям, и являлась той силой, что яростнее всего продвигала те самые подозрительные реформы, которые столь настораживали принцессу.
Самой леди, как поняла Твайлайт, не досталось министерского кресла в правительстве. И даже поста заместителя она не удостоилась. Но, судя по всему, аристократку это ничуть не волновало. Половина присутствующих и так, похоже, невольно плясала под ее дудку. А вторую половину ей ничего не стоило присоединить к первой.
Стоило сказать, что некоторые дворяне, похоже, получили свои места только за участие в мятеже и на основе своих высоких титулов. Многие из них откровенно не соответствовали своим новым высоким должностям. Некоторые министры откровенно скучали на совещании, явно тяготясь ответственной работой.
С тревогой аликорн поняла, что Михаил в очередной раз оказался прав. Эти вельможи добивались высоких постов ради получения власти, а не ради того, чтобы приносить пользу стране. И таких в правительстве, судя по тому, что видела она, было немало.
Нет, были, конечно, и деятельные особы. Вот только их излишне кипучая деятельность, помноженная на общую некомпетентность, могла оказаться намного хуже бездействия откровенных лентяев. И опять Твайлайт заметила, как одного излишне ретивого маркиза мягко успокоила леди Флай…
Принцесса присмотрелась к этой аристократке. Спокойный, но слегка надменный взгляд, элегантное и явно дорогое, но при этом неброское платье, безупречные манеры. Только количество драгоценных камней, основу которых составляли изумруды, идеально сочетающиеся с цветом ее шерстки, казалось чрезмерным. Похоже, в этом состояла слабость этой дворянки.
Вроде бы, Твайлайт и раньше видела ее в толпе придворных во дворце. Вот только тогда принцесса совсем не обратила на нее внимание. Но, похоже, что эта леди и стремилась к такому эффекту. А уж не скрывается за этим образом та самая таинственная Шелест?!
Но, сколько принцесса ни наблюдала со своего почетного места за этой особой, ничего подозрительного не заметила. Дворянка пользовалась магией наравне с остальными единорогами. Ее темно-зеленое, в цвет шерстки, телекинетическое поле было совершенно обычным. А других заклинаний она пока не использовала…
Зато леди Флай явно заметила пристальное внимание со стороны Твайлайт. Поймав взгляд принцессы, она надменно улыбнулась и продолжила, как ни в чем не бывало, наблюдать за совещанием.
Правда, после обеденного перерыва она неожиданно взяла слово сама.
— Меня беспокоит длительное отсутствие вестей из Кристальной империи! — посмотрев на спикера, произнесла дворянка. — Я уже говорила об этом. И хочу напомнить еще раз, что нельзя просто взять и забыть про Кейденс!
— Ну, полно вам, леди Флай! — снисходительно улыбнулся предводитель столичного дворянства.
— Вот-вот! — высказался один из скучавших от безделья министров. — Да и к тому же, где Кристальная империя, а где мы!
— Вы не забыли, что она — аликорн? — еле заметно поморщившись, поинтересовалась аристократка.
— Ну, и пускай! — не согласился с ней министр. — Аликорн аликорну рознь! Эта предпочтет закрыться в своем кристальном замке! Так что для нас она безобидна!
— Я тебе сейчас покажу, какая я безобидная! — неожиданно прогремел знакомый голос, лишь самую малость не дотянув громкостью до знаменитого Королевского Кантерлотского, который в прошлом любила использовать Луна.
Повернувшись к парадным дверям, ведущим в коридор, Твайлайт увидела свою бывшую няню. Кейденс, действий которой так опасалась самая умная из заговорщиков, уже была здесь. И она, похоже, была готова ко всему. Принцесса любви оказалась облачена в позолоченные латные доспехи, рог ее светился, а перед ней мерцал в голубом сиянии призванный меч. До этого момента Твайлайт даже не догадывалась, что у ее подруги имелся такой комплект доспехов!
— Кейденс! — выдохнул кто-то из заговорщиков. — Она здесь!
— Для тебя, инсургент, принцесса Ми Аморе Каденца! — прищурившись, обвела взглядом собрание розовая аликорн. — Кейденс только для друзей. А вы, кроме Твайлайт, к ним явно не относитесь…
Пока она говорила, в зал вбежал десяток гвардейцев, судя по форме, из Кристальной империи. Стражники, состоявшие почему-то только из пегасов, тут же взяли наизготовку оружие и направили его на аристократов.
— Где подавитель?! — в панике вскричал министр двора.
Но ответить ему никто не успел. Вслед за имперскими стражниками в зал ворвался еще десяток людей. И, судя по всему, они действовали в союзе с принцессой любви. Вот только как она смогла с ними договориться?!
— Если ты про тот экземпляр, что вы посылали своим агентам в Кристальную империю, то он здесь! — произнес человек, зашедший в комнату после солдат. Про него младшая аликорн уже позабыла. Но сейчас мгновенно узнала. И его присутствие объясняло то, что люди сейчас помогали правительнице Кристальной империи. Человека звали Деканозов.
— И пора вам на себе испытать его действие! — добавила Кейденс. — Десятник, включай!
Тут же один из ее стражников, державшийся позади остальных, как-то активировал большой кристалл. Внезапный страх тут же навалился на Твайлайт. Она почувствовала себя хуже, чем на Земле. В мире людей магии было немного, но все же она была. А сейчас она словно пропала. Испарилась совсем. Судя по паническим крикам со стороны министров, они ощутили нечто подобное.
Единороги, разом потеряв магическое преимущество, отреагировали по-разному. Кто-то запаниковал, а кто-то, наоборот, впал в ступор. Краем глаза Твайлайт заметила единственную особу, оставшуюся подозрительно спокойной. Леди Флай.
Люди же мгновенно получили огромное преимущество. Их оружие не зависело от наличия магии. А вооружены солдаты были, несмотря на запрет, исключительно автоматами. Бойцы тут же рассредоточились, контролируя теперь весь зал.
Призванный меч Кейденс, правда, тоже никуда не пропал. Похоже, он, как и у Старлайт, имел артефактную природу. Но и использовать его ей не пришлось. Обескураженных заговорщиков быстро скрутили, надели им на рога блокираторы волшебства и вывели из зала. После этого гвардеец отключил странный артефакт. Принцесса сразу почувствовала себя легче.
Краем сознания Твайлайт отметила, что не заметила, как среди других арестованных уводили леди Флай. И еще ей показалось, что количество имперских стражников вдруг немного увеличилось…
Но младшая аликорн не стала на этом сосредотачиваться. Она бросилась к так кстати вмешавшейся правительнице Кристальной империи.
— Как же я тебе рада! — воскликнула она, обнимая подругу. — Но как ты здесь оказалась?
— Подожди, пожалуйста, — вздохнула та. — С арестом главарей мятеж еще не подавлен. Нам нужно разослать приказы на места.
Следующие несколько часов принцесса любви занималась совсем не тем, что было ей по душе. Зато Деканозов явно оказался в своей стихии. Он мгновенно замкнул на себя поступающую информацию, используя в равной степени своих людей и пегасов Кейденс. Впрочем, розовая аликорн тоже не теряла нити событий. Ни одно решение не было принято без ее участия. Твайлайт только пораженно наблюдала за тем, с какой решительностью действуют неожиданно нагрянувшие из Кристальной империи помощники.
К вечеру основные дела были закончены, и фиолетовая аликорн, наконец, смогла поговорить с подругой. Правда, и посол людей в Кристальной империи тоже сидел рядом. Втроем они расположились в одном из кабинетов, куда им доставили ранний ужин.
— Уф… — выдохнула принцесса любви. — Похоже, мы все-таки справились!
— Теперь они от нас никуда не денутся, — усмехнулся человек. — Ядро мятежа разгромлено. Осталось выловить мелкую сошку…
— Как вы вообще сумели узнать, что у нас здесь творились темные дела? — поинтересовалась Твайлайт. — Признаюсь, я совершенно не представляла, что делать. Ваша помощь пришлась очень кстати!
— Эти заговорщики планировали установить свою власть и в империи, — ответила Кейденс. — Как оказалось, у них там имелись сторонники. И они прислали им этот странный артефакт. Я с такими раньше не сталкивалась. Но, если бы они застали с ним меня врасплох, то их планы вполне могли осуществиться. К счастью, их замысел был разгадан…
— Каким образом? — уточнила фиолетовая аликорн, попутно отметив, что Кейденс как-то умудрилась превзойти даже искушенную Селестию, про которую, к слову, так ничего пока и не было известно.
— Предатели не потрудились принять в расчет одного комиссара госбезопасности, — усмехнувшись, пояснил Деканозов. — Эти дилетанты засветили свои истинные намерения очень быстро. Планирование, проработка вариантов, конспирация… Про все это они словно и не знали. Так что я, получив тревожные вести, тут же поделился ими с Ее Высочеством! — он, улыбнувшись, кивнул принцессе любви.
— Должна признать, что эта информация поступила очень вовремя, — вернула человеку улыбку правительница империи. — У меня тоже были подозрения, но я все же еще сомневалась. Но, в итоге, все прошло хорошо.
— Их ячейка в империи была нами разгромлена, — снова продолжил посол. — Вскрылись истинные цели заговора. А еще к нам попал артефакт. Правда, предупреждать Кантерлот было уже поздно…
— Было понятно, что в Эквестрии заговор удался, — вздохнула Кейденс. — Но я не могла себе позволить начать полноценное противостояние. Поэтому мы втроем — я, Шайнинг Армор и Владимир Георгиевич — разработали план точечного удара, финальную стадию которого ты видела. Так мы обезглавили мятежников и, фактически, разбили их, не пролив крови. Последнему факту я особенно рада.
— Да уж… — выдохнула, переводя взгляд с одного своего собеседника на другого, потрясенная Твайлайт. — А где мой брат? Он тоже прибыл?
— Он остался дома, — усмехнулась розовая аликорн. — Должен же кто-то сидеть с ребенком! Вот муж и остался.
— Добровольно? — изумилась младшая принцесса.
— Нет, конечно! — рассмеялась Кейденс. — Ты же его знаешь. Он рвался в бой, мой смелый рыцарь. Но, видишь ли, я только обнажила меч, но ни разу им не взмахнула. А муж наверняка ухитрился бы устроить драку. Такой уж он… Развел бы лишний переполох и сам, чего доброго, получил бы по голове. Так что я решила оставить его дома. Ничего, в империи все спокойно. Он справится…
— А как вы оказались здесь? — уточнила фиолетовая аликорн.
— Прилетели, — пояснил, с доброй улыбкой смотря на нее, Деканозов. Твайлайт уже знала эту улыбку. Она не раз возникала на лице дипломата, когда они ехали вместе в вагоне. Появлялась она, когда человек объяснял ей очевидные, с его точки зрения, вещи. — Ты же видела, что все имперские стражники — пегасы. Должен сказать, что я за свою жизнь летал на разных транспортных средствах. На самолетах и на дирижаблях. Но этот полет вышел незабываемым…
— Держу пари, что на королевской колеснице, да еще в компании принцессы, ты раньше не летал, — беззлобно поддела его Кейденс.
— Нет смысла врать, — притворно огорчился комиссар госбезопасности. — Чего не было, того не было!
После этого оба собеседника Твайлайт слегка рассмеялись. А ей самой оставалось только удивляться тому факту, что ее бывшая няня сумела так расположить к себе этого хитрого и коварного человека, способного одними только словами завести ум за разум. Теперь же они действовали практически, как команда. И младшая принцесса надеялась, что ее старшая подруга осознает опасность такого тесного взаимодействия…
— Сперва мы остановились в предместьях, — продолжила рассказ Кейденс. — И Владимир Георгиевич через полпредство уточнил обстановку. А потом мы направились к порталу в джунглях.
— Зачем? — опешила Твайлайт.
— За подмогой, — терпеливо пояснил Деканозов. — Видишь ли, части штурмовой бригады так и стоят там, охраняя территорию. А у меня есть кое-какие полномочия… Так что мы взяли столько солдат, сколько смогли унести наши пегасы. В области без магии, которую создал артефакт, автоматчики, как ты понимаешь, оказались очень полезны.
— Да, я видела, — кивнула фиолетовая аликорн. — Теперь нужно найти Селестию! Они с помощью такого же артефакта пленили ее и где-то держат!
— Я тебя уверяю, эти дворянчики уже обо всем рассказывают, — утешил ее комиссар госбезопасности третьего ранга. — Я, пожалуй, пойду, проконтролирую, чтобы там все прошло без эксцессов. Если вы не против, конечно!
— Все нормально, — кивнула Кейденс. — Ступай.
Когда человек вышел, Твайлайт повернулась к подруге.
— Не слишком ли плотно вы сошлись? — поинтересовалась она. — Этот хитрец может быть опасен!
— Не переживай, — приобняла ее бывшая няня. — В его задачу не входит захват власти по типу того, что пытались провернуть эти аристократы. Да, он может считать, что втерся ко мне в доверие. Пусть и дальше так думает. Деканозов за то время, что мы с ним общались, дал мне много ценных советов. Так что он полезен. Но главное, почему я не опасаюсь его так, как ты — это неопределенность, в которой он находится.
— Какая неопределенность? — удивилась младшая принцесса.
— В его стране тоже, насколько я понимаю, идет борьба за власть, — вздохнула розовая аликорн. — И его направили сюда не просто так. Я полагаю, что кто-то рангом повыше вывел его из-под чьего-то удара. Здесь он в безопасности, но в относительном неведении обстановки на родине. Поэтому посол не заинтересован пилить сук, на котором сидит. Он не будет сознательно вредить.
— Но откуда ты это узнала? — поразилась Твайлайт. — Неужели он сам рассказал?
— Нет. Про это он, естественно, мне не говорил, — произнесла Кейденс. — Он очень опытен и всегда говорит только то, что нужно. Однако по различным мелким признакам, по еле заметным реакциям я вычислила эту его слабость… Но, послушай! — внезапно сменила она тему. — Не пора ли опускать Солнце? Уже вечер.
— Ой! Точно! — всполошилась фиолетовая аликорн.
Заход снова прошел без затруднений. Светило очень медленно и плавно закатилось за горизонт. И через несколько минут на небосвод буквально выпрыгнула Луна. Контраст был очень заметен.
— Вот так все и происходит… — пожаловалась Твайлайт. — Луна где-то на свободе, но не выходит на связь. А я до сих пор не понимаю, управляю ли на самом деле светилом…
— Любопытно… — задумчиво произнесла правительница Кристальной империи. — Признаюсь, я и сама никогда не обращала внимания. Солнце всегда восходит и заходит очень плавно, кроме тех случаев, когда Селестия специально что-то меняет. А вот Луна любит поднять ночное светило рывком. И опускает так же. И еще, — она внимательно посмотрела на свою бывшую подопечную. — Я, конечно, не специалист, но магического взаимодействия между тобой и Солнцем я не заметила…
В это время в дверь постучали.
— Войдите, — откликнулась Кейденс.
На пороге показался Деканозов.
— У меня, как водится, две новости, — произнес он напряженным тоном, закрыв за собой дверь. — Первая — мы узнали, куда заговорщики заточили Селестию. Вторая — в том месте она отсутствует…
Честно говоря, Павел Зуев до сих пор с трудом верил, что у них все получилось. Все было против их команды, собранной, что называется, с бору по сосенке. И недостаток информации, и интриги местных властей, и агрессивный окружающий мир, и слабое взаимодействие, которое приходилось налаживать буквально на ходу. Но, в итоге, они как-то справились. И даже никто при этом не пострадал.
Последний факт, стоило признаться, являлся лишь следствием чудесного стечения обстоятельств. Старший лейтенант до сих пор иногда видел перед глазами удивленную Рэрити, держащую перед собой сработавший взрыватель, который она за миг до этого вытащила из гранаты…
Но, так или иначе, а их миссия завершилась полным успехом! Они вернули из прошлого и простака Титова, и ценную волшебницу. И даже привели крайне полезного, как выяснилось, свидетеля…
В общем, отчет Павел составлял, мысленно примеряя капитанские погоны. Находился он в предоставленной ему комнатушке в небольшом выделенном отсеке подвала. Сюда он заселился еще перед отбытием в экспедицию, поэтому в шкафу его дожидалась форма, да и документы и другие личные вещи оставались здесь в целости и сохранности. Удобства в виде койки, стола, стула и туалета в конце общего коридора его тоже пока вполне устраивали. После жизни в замке и лесу все это казалось даже некоторой роскошью.
А еще неподалеку поселили Селиванова и тройку спасателей из Эквестрии. Вот следователь Лобов сразу убыл куда-то. Да и возвращенца-воентехника тоже быстро увели. Куда именно, старший лейтенант не интересовался. Не его уровня это дело…
Набросав черновик отчета, офицер подпер налившуюся тяжестью голову. Похоже, ему нужно было отдохнуть перед тем, как оформлять все набело.
Улегшись на кровать, Зуев заснул спокойным сном человека, уверенного в том, что хорошо сделал свое дело.
А вот пробуждение вышло неожиданным и внезапным. Сквозь сон старший лейтенант почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Уже просыпаясь, он услышал и относительно знакомый голос:
— Вставай, лейтенант! А то смерть свою проспишь!
Открыв глаза, Зуев охнул, увидев перед собой огромные, и даже, кажется, светящиеся в темноте, зенки. Рука его машинально потянулась к кобуре, но, спохватившись, человек остановил ее и поднес к выключателю. В свете загоревшейся лампы он увидел перед собой очень недовольную Дэринг Ду.
— Что случилось? — сразу насторожился Зуев. — И как это ты сюда попала? Я же запирал дверь…
— Какая разница… — фыркнула археолог. — Уметь надо. Но сейчас гораздо важнее то, что здание, где мы находимся, штурмуют!
— Откуда ты знаешь? — удивился Павел. Хотя тут же, прислушавшись, и сам различил некие подозрительные звуки.
— Еще надо пояснять? — ухмыльнулась пегас.
— Не надо… — буркнул старший лейтенант, поспешно одеваясь в повседневную форму и обуваясь. — Идем!
Выйдя в коридор, он первым делом посмотрел на дверь, отделявшую их отсек от остального подвала. Она была уже закрыта и заперта изнутри. Рядом стояли и напряженно прислушивались к происходящему снаружи Кребс и Селиванов, также уже одетые. Немец сжимал винтовку. Зуев понял, что, похоже, только бывший обер-фельдфебель сейчас оказался вооружен чем-то, серьезней пистолета. Они-то все громоздкое оружие уже сдали на хранение, а Руперт вот, в нарушение всех протоколов, оставил при себе.
Из двери напротив вышла позевывающая Старлайт. И одновременно с ней в коридор вылез еще один человек в советской форме. Правда, он тут же застыл, уставившись на Кребса.
— Руперт? — удивленно поинтересовался он.
— Манфред Ригель! — состроил на лице улыбку, увидев знакомца, бывший обер-фельдфебель. — Вот уж не ожидал встретить старого товарища в этих подвалах. Ты что же, работаешь на красных?
— Они в этом заинтересованы. Что в том плохого? — хмуро поинтересовался Манфред, подходя и пожимая протянутую руку. — Я, сам знаешь, привык выполнять приказы. А чьи именно, мне не принципиально. Главное, чтобы кормили хорошо и относились соответствующе…
— Ладно, оставим это, — процедил, явно недовольный ответом Руперт. — У нас тут, видишь ли, намечается штурм. Есть отсюда второй выход?
— Отсюда? — удивился Ригель. — Нет. Я здесь давно уже прописался, в этом отсеке. Он тупиковый.
— Ну-ка, тихо! — вполголоса приказал Селиванов. — Кто-то идет!
— Проверьте вон то ответвление, — послышался снаружи приглушенный преградой голос. — Приказано взять под контроль все помещения. Здесь могут находиться важные улики!
Через пару секунд дверь несколько раз дернули снаружи.
— Закрыто, товарищ капитан, — виновато отчитались по ту сторону двери.
— Ничего, ключи-то, вот они! — уверенно ответил какой-то командир.
После чего кто-то начал весьма сноровисто отпирать замки. Но Ригель, подскочив к двери, вставил в одну из скважин ключ, повернув его на пол-оборота.
Пару минут с той стороны возились с ключами, но потом кто-то все же догадался, что замок заблокирован изнутри.
— Эй, ты! Открывай по-хорошему! — потребовал кто-то уверенным тоном. — Не то мы эту дверь-то живо вынесем!
— Это кто тут у нас такой ретивый? — поинтересовался через дверь Кребс. — Только сунься! Живо тебе лишних отверстий насверлим!
— Слышь ты, гэбня! — прокричал из-за двери другой, более наглый голос. — Не выделывайся! Всех ваших мы уже повязали! Так что одним больше, одним меньше… Нам без разницы!
— Кто-нибудь понимает, что происходит? — поинтересовался, наконец, Зуев. — Кто там, с той стороны?
— Какие-то военные, — пояснила стоявшая позади Дэринг. — Приехали, ворвались в здание как самые настоящие налетчики. Их много. Вашу охрану застали врасплох и смяли.
— А ты откуда знаешь? — удивился Павел.
— Сама видела, — сказала пегас, сделав жест, который, судя по всему, был эквивалентен человеческому пожиманию плечами.
— А ничего, что нас здесь сторожить должны были? — поинтересовался старший лейтенант. — Как ты выбралась? Да и что ты забыла снаружи?
— Пф… — отмахнулась археолог. — Вышла себе, никто мне не помешал. Просто, уметь надо… Да и вообще, что тебя больше интересует? Это или то, что по нашу душу сейчас нагрянут те бандиты? Другие люди хоть оружие приготовили… — она кивнула на Кребса, продолжавшего ругаться с кем-то за дверью, и Селиванова.
— Это явно не бандиты… Если дело дошло до штурма здания ГБ, то дело плохо… — произнес Павел. — Политики делят власть, а достается, как всегда, нижним чинам…
— Ничего, продержимся! — заявил старшина. — Дверь здесь крепкая. Руперт, ты с винтовкой. Заляг в дальнем конце коридора…
— Держаться имеет смысл, если ты знаешь, что придет помощь, — угрюмо пробурчал Ригель. — А вот я что-то сомневаюсь в этом…
Зуев неожиданно понял, что мысли этого вечно хмурого немца сейчас совпали с его собственными. Долго они в этом отнорке не продержатся. Да и непонятно, будет ли смысл в этом ожидании. А ведь с ними еще и два представителя другого мира, само существование которого являлось тайной Особой Государственной важности. И он, как старший по званию среди присутствующих, нес полную ответственность и обязан был предпринять все, чтобы посторонние ничего не узнали…
— Мне совсем не хочется здесь сражаться… — произнесла единорог. — Тем более, когда мне не понятно, кто, с кем и за что бьется.
— Ты, вроде бы, умеешь перемещаться в пространстве? — уточнил озаренный внезапной идеей Павел. — Так, может быть, перенесешь нас на улицу?
— На шестерых мне не хватит энергии, — нахмурилась волшебница. — Да и что мы будем делать дальше?
— У тебя что, нет с собой накопителей? — презрительно поинтересовалась авантюристка. При этом она слазила в карман своей куртки и достала какой-то немаленький граненый камень. — Вот, этого хватит? — она протянула предмет Старлайт.
— С запасом, — округлив глаза, ответила единорог. — Но откуда у тебя такой накопитель? Да и зачем?
— Запас карман не тянет, — отозвалась пегас, вызвав понимающую улыбку Ригеля. — Как видишь, пригодился. А откуда он у меня… Ну, я в разные экспедиции ходила…
В это время в закрытую дверь начали бить чем-то тяжелым.
— Поторопимся! — глядя на Старлайт, приказал Зуев. — Ты точно готова?
— Да, — немного подумав, согласилась волшебница. — Будет непросто, ведь я не была снаружи и слабо представляю, куда провести вектор перемещения. Придется применить дополнительный конструкт, чтобы нас не впечатало в какую-нибудь стену.
— Ты уж постарайся, — произнес Селиванов. — Мы в тебя верим.
— Спасибо, — кивнула Старлайт. — Тогда встаньте кучнее. После переноса я накрою нас пологом невидимости, но ненадолго… Так что придется пошевеливаться!
Павлу уже доводилось испытывать на себе эффекты магического переноса в пространстве. Правда, в тот раз он проехался верхом на Твайлайт, сам того не желая. Сейчас Зуев был в целом не против перемещения. Откровенно говоря, он спросонья растерялся. Кто мог посметь взять штурмом здание ГБ?! Что творится вокруг, если такое оказалось возможным? Задумываться над всем этим не было времени. Зато офицер четко знал другое — он слишком много знает. И попадать живым в руки врагов, хоть внешних, хоть внутренних, ему нельзя. Но и стреляться совсем не хотелось…
К счастью, в их компании очень кстати оказалась волшебница.
Перенос произошел почти мгновенно. Протерев глаза, старший лейтенант огляделся, пытаясь сориентироваться. Похоже, оказались они несколько южнее здания ГБ, перед которым стояли армейские грузовики и толпились солдаты.
— Куда теперь? — поинтересовалась Старлайт.
— Зуев, ты, похоже, единственный, кто должен знать столицу, — скривился Кребс. — Веди. Но лично я предлагаю идти туда, — он указал на ближайшую улицу, ведущую прочь от здания, которое они только что покинули.
— Идем туда, — вспоминая план района, который он видел не так часто, как сейчас хотелось бы, согласился офицер.
Они добрались до какой-то подворотни и укрылись в потемках. Тут же единорог сообщила, что невидимостью она теперь будет накрывать только себя и пегаса, как излишне приметных. Иначе магия грозила скоро кончиться.
— Руперт, — отдай винтовку Ригелю или Селиванову, — оглядывая спутников, приказал Зуев. — Мы все одеты по форме, а вот ты в своем полугражданском наряде с оружием смотришься подозрительно.
— Резонно, черт тебя побери, — сплюнул бывший обер-фельдфебель. Чуть подумав, он протянул оружие и боезапас Манфреду. — Ладно. Теперь рассказывай, что ты планируешь!
— Нужно отсидеться, — соображая, что бы придумать, изрек Павел. — Если все образуется, то с нами выйдут на связь.
— И где ты собрался это делать? — не отставал от него недовольный Кребс.
— Да уж не в Москве! — заявил старший лейтенант. — Сколько сейчас времени? Без десяти полночь! Идем быстрее, у меня есть план. Старлайт, Дэринг! Мы вас не видим. Поэтому не отставайте!
Придерживаясь южного направления, они прошли пару пустынных дворов, и, наконец, Павел увидел знакомый ориентир. Они были совсем близко!
— Куда ты нас тащишь? — недовольно поинтересовалась где-то за спиной невидимая пегас.
— Прокатимся на метро! — ответил Зуев. Он понимал, что это могло прозвучать странно, но таков был его план.
— А не стерегут ли нас у входа на станцию? — засомневался Селиванов.
— На Дзержинской, (1) как на ближайшей к месту событий, наверняка дожидаются, — согласился Павел. — А мы вышли к Площади Революции! Чем дальше мы от здания ГБ, тем спокойнее вокруг. Будем надеяться, тут чисто! Идем!
Вопреки всем опасениям, их компании удалось почти беспрепятственно пройти на станцию. Дежуривший у входа милиционер рыпнулся было, но стушевался под суровым взглядом Зуева. А удостоверение сотрудника ГБ довершило дело. Благо, оно, как и кошелек, лежало в кармане формы старшего лейтенанта. Старлайт и Дэринг, похоже, пользуясь невидимостью, нагло прошли без билета, но никого это не озаботило.
— Сюда! — указал на подходящий почти пустой из-за позднего времени состав Зуев. — Едем одну станцию. До Курской.
— И что там? — процедил, оглядываясь, Кребс.
— Вокзал, — пояснил Павел. — Последний пригородный поезд должен уходить где-то в полпервого. Если поторопимся, то успеем!
Выйдя на следующей станции, компания поднялась на поверхность и несколько минут потратила, чтобы сориентироваться. Наконец, они оказались там, где надо. Обнаружив в зале ожидания расписание, старший лейтенант увидел, что последний поезд на Горьковское направление уже ушел. Зато по Курскому направлению последний состав уходил на Серпухов через пятнадцать минут.
— Руперт, вот деньги! — протянул Кребсу несколько купюр Зуев. — Вон касса! — указал он. — Возьмешь четыре билета до станции Лопасня (2).
— Сам не можешь что ли? — буркнул немец, отправляясь к окошку.
— Просто твоя морда не так четко ассоциируется с ГБ, как наши, — пояснил ему, когда Руперт вернулся с билетами, Зуев. — И ты в гражданском. Если кто-то вздумает опросить кассира, это будет нам на руку. А сейчас идем, а то опоздаем!
Они все-таки успели. Пройдя в середину электропоезда, Зуев и компания расположились в вагоне, где, кроме них, ехал только один человек.
— И что мы будем делать в этой самой Лопасне? — процедил, смотря в окно на остающийся позади перрон, Кребс.
— До нее мы, разумеется, не поедем, — обрадовал его Зуев. — Выйдем на полпути. В Подольске.
— Все следы заметаешь… — проворчал Ригель. — А стоило оно того? Так подрываться непонятно от чего…
— Ты сам слышал, Манфред, — возразил ему Селиванов. — Те ребята за дверью шутить не собирались.
— Да и черт с ними! — заявил Руперт. — Ну выйдем мы в этом… Как его? Дальше-то что?
— Там служит один мой бывший однокурсник, — ответил Павел. — Есть у него должок передо мной.
— А не думаешь ли ты, что твоего дружка уже тоже повязали? — прищурился бывший обер-фельдфебель.
— Не думаю, — отрезал старший лейтенант. — Они и в столице, как видел, еще не до конца управились. Может быть, в ближайших областных центрах тоже что-нибудь предприняли. Но уж райцентры-то они точно еще не накрыли. Тем более что в Подольске нам откроется еще одна дорога.
— Какая? — уточнил Селиванов.
— Через город идет Варшавское шоссе, — ответил Зуев. — По нему мы рванем напрямик под Рославль. К большому порталу. Про него не знают те, кто напал на здание, кем бы они ни являлись. Зато там, возле перехода, расположены наши подразделения. Старлайт, Дэринг, вам это должно быть по душе. Вернетесь домой не тем порталом, так другим.
Молчание было ему ответом.
— Старлайт? — неуверенно позвал волшебницу Павел. — Это не смешно…
В воцарившемся напряженном молчании Зуев обвел взглядом растерянные лица спутников. Несколько минут они так и ехали, не проронив ни слова. Наконец, молчание в вагоне было прервано. Правда, сделал это машинист поезда, сообщив, что состав прибывает на станцию Люблино-Дачное.
(1) — Дзержинская — так в описываемый период называлась станция метро Лубянка.
(2) — Лопасня — так в описываемый период назывался поселок, позже ставший подмосковным городом Чехов.
Глава 46
Луна, накрывшись невидимостью, проследовала за Меркуловым и Шверником. Нарком, в свою очередь, тоже шел вслед за провожатым-офицером. Зайдя в один из кабинетов, глава НКГБ заявил, что ему нужно сделать несколько звонков, и вышел. Невидимая для остальных принцесса осталась с партийным боссом.
Николай Михайлович, посмотрев на закрывшуюся за Меркуловым дверь, начал беспокойно расхаживать по помещению из угла в угол. Человек явно о чем-то раздумывал. Правда, он, видимо, не имел привычки проговаривать мысли вслух, будучи наедине с самим собой. А жаль, аликорн не отказалась бы от лишних сведений.
Хотя мысли Шверника ей были примерно понятны. Этот партаппаратчик являлся первым заместителем Калинина, которого она вылечила от смертельной болезни. И Николай Михайлович, наверняка до этого рассчитывавший занять место начальника, умершего от недуга, скорее всего, уже понял, что воплощение этих его планов затягивается. Так что Луна вполне обоснованно посчитала, что заместитель Всесоюзного старосты мог решиться поторопить события. Ведь не зря же он примчался к маршалу Мерецкову…
У заговорщиков, как она уже знала, имелись и свои войска, но их явно было немного. И поэтому им крайне необходимо было заручиться поддержкой командующего столичным гарнизоном. Вот только почему они были так уверены, что маршал поддержит их, если Мерецков на самом деле был верным сторонником главы НКГБ? Вероятно, нарком заранее предпринял какие-то меры по распусканию ложных слухов. Что же, это пришлось кстати.
Аликорн, размышляя, продолжала наблюдать за Шверником. Но, немного отвлекшись, она в какой-то момент обнаружила, что партаппаратчик застыл на месте и с беспокойством, которое вот-вот готово было перерасти в ужас, уставился в ту точку, где находилась она сама.
Луна тут же проверила маскировку и успокоено выдохнула, обнаружив, что все работает. Тогда она отвела взгляд от человека. Тот через некоторое время немного успокоился, но все равно иногда продолжал тревожно озираться.
Когда вернулся Меркулов, Шверник поспешил покинуть комнату, но принцесса последовала за ним. Нарком, похоже, догадывался о ее присутствии, поэтому специально придерживал двери, в которые они проходили. Так они вышли во двор, где уже стояла, прогревая мотор, шикарная машина. Маршал Мерецков, похоже, не скупился, обеспечивая себе комфорт. Луна вспомнила, что сама она, скрываясь в образе полковника, ездила на обычном серийном автомобиле, хоть и с водителем.
Глава НКГБ забрался внутрь, пропустив туда Шверника и оставив время и для принцессы. В салоне, который был отделен от водительского места звуконепроницаемой и непрозрачной перегородкой, он начал подробные расспросы партийного деятеля. Тот рассказывал уверенно и вдохновенно. Если бы аликорн не знала подоплеки, она могла бы решить, что едет в компании верного сторонника, а не случайного союзника. Впрочем, именно сейчас опасаться Николая Михайловича им, похоже, уже не следовало. Тот хорошо понимал, что с провалом ареста Меркулова успех всего их предприятия повис на волоске. А уж увидев, что и глава Московского военного округа выступит против них, партийный функционер мигом сменил сторону, наверняка радуясь, что оказался в нужное время в нужном месте. Его бывшие сообщники-то еще ни о чем не подозревают… Вот в будущем с ним могут быть сложности, но это будут уже не ее проблемы.
— Вот я и отправился к товарищу Мерецкову, — закончил излагать свою версию событий Шверник. — А к кому я еще мог пойти?! А эти все там, в Кремле остались заседать…
— Вы все сделали верно, — одобрил его действия Меркулов. — В наше время такие политические грамотность и сознательность, к сожалению, встречаются все реже, — он вздохнул. — Очень многие в первую очередь думают о своей выгоде…
— Что есть, то есть, — вздохнул Николай Михайлович. — Многие лезут наверх по головам. А порядочных людей задвигают…
— Кстати, — хитро посмотрел на собеседника Всеволод Николаевич. — Не кажется ли вам, что вы слишком засиделись в замах у Калинина?
— Пока Михаил Иванович болел, я много в чем ему помогал, — уклончиво ответил партийный деятель. — Но сейчас, благодаря нашим докторам, товарищ Калинин снова полон сил, чему я очень рад. Но, действительно, иногда я ощущаю, что делаю меньше, чем мог бы…
Луна, слушая его, только презрительно фыркнула. Калинину помогли не человеческие докторишки, а ее магия!
— Так почему бы вам не занять один из освободившихся постов? — невинно поинтересовался глава НКГБ. — Когда мы искореним предательство и выведем на чистую воду всех скрытых врагов, многие высокие кресла окажутся пустыми.
— Я всегда готов послужить стране Советов там, где мне будет указанно! — с затаенным интересом произнес Шверник. — Вот только я хотел бы знать… — он замялся.
— Не стесняйтесь, Николай Михайлович, — подбодрил его нарком.
— Я — старый материалист, — произнес, явно подыскивая слова, партийный деятель. — Но я привык доверять своим ощущениям. И не всегда я могу их объяснить. Может быть, это мое воображение разыгралось от переутомления и волнения. Но меня не перестает преследовать ощущение, что за нами кто-то наблюдает! И здесь, и в кабинете маршала, и тогда, когда вы ходили звонить…
— Вы точно хотите это знать? — нахмурился Всеволод Николаевич.
— На самом деле, я кое о чем догадываюсь, — вдруг заговорил более уверенно Шверник. — Может быть, вам и так это известно, но среди некоторых партийных кругов некоторое время назад ходили слухи о некоем проекте, который вы реализуете в Смоленской области. Причем, информация была иногда довольно фантастичной.
— И кто распускал эти слухи? — прищурился нарком.
— Ныне покойный товарищ Жданов, — ответил заместитель Калинина. — Впрочем, меня эти домыслы мало интересовали. Но я подумал, что в свете текущих событий эта информация окажется вам полезной.
— Ну что же, спасибо за сведения, — кивнул Меркулов. — Информации от такого авторитетного источника, как вы, я могу доверять. А что известно конкретно вам?
— Никакой конкретики, — быстро ответил партийный деятель. — В основном всякая чушь, не заслуживающая доверия. Просто, когда вы в кабинете появились буквально у меня за спиной… Необразованный человек сказал бы, что без колдовства здесь не обошлось. А я не могу так сказать, но и объяснить не могу… Да и сейчас в машине мне почему-то кажется, что на сиденье рядом с вами кто-то сидит. Оно прогибается… И еще запах. Такой едва уловимый, но приятный… Будто женские духи. Чушь, конечно! Это все переутомление…
— Отчего же чушь? — улыбаясь, поинтересовалась Луна, резко сняв полог тишины. Невидимость она снимала постепенно — от головы вниз. Так что сначала сидевший напротив Шверник увидел ее улыбку. Тут, стоило признаться, аликорн позаимствовала чужую идею из случайно прочитанной книжки. Собственно, эта книга попала к ней случайно вместе с другими работами этого же автора по математике. (1)
— Ее Высочество Луна, принцесса Эквестрии, — как ни в чем не бывало, представил ее Меркулов, который еле сдерживал ухмылку, наблюдая за вылезшими на лоб глазами партаппаратчика. — Шверник Николай Михайлович, — указал он на спутника. — Заместитель Председателя Президиума Верховного Совета союза ССР.
— Рада знакомству, — аликорн снисходительно вытянула вперед правую переднюю ногу.
— Я тоже… — партийный деятель протянул правую руку и пожал ее за накопытник. — Весьма польщен оказанной честью!
— Так что вы там говорили о магии, товарищ? — невинно поинтересовалась принцесса, телекинезом подняв и повертев лежавшую на пустом сиденье шляпу Шверника.
— Я в этом деле не специалист… — завороженно наблюдая за процессом, произнес тот. — Так, значит, это с вами под Смоленском наладил взаимодействие товарищ Меркулов?
— С нами, — оставив в покое шляпу, согласилась Луна. — У нас было, что предложить друг другу. А как насчет вас?
— Все, что в моих силах! — щедро пообещал Николай Михайлович. — Разумеется, если не придется злоупотреблять служебным положением, — смутившись, добавил он.
— Теперь обратной дороги нет, Николай Михайлович, — строго посмотрев на него, произнес Меркулов.
— Обратная дорога? — нервно рассмеялся заместитель Калинина. — Зачем нам она? Мы ведь идем только вперед, товарищи! К светлому будущему!
— Отлично сказано! — похвалила его Луна.
Она, честно говоря, до сих пор раздумывала, стоило ли посвящать сидевшего напротив человека в тайну существования Эквестрии. Хотя теперь этот хитрец еще отчетливей поймет, что еще раз безболезненно сменить сторону у него уже не выйдет. А это в их ситуации хорошо.
В это время машина заехала на территорию каких-то казарм, где их уже ждали. Аликорн вернула себе невидимость и с интересом понаблюдала за тем, как Меркулов и Шверник рассказывали солдатам об антинародном заговоре, который угрожал всей стране Советов. Следом выступил какой-то полковник, заявивший, что уже получен приказ маршала Мерецкова о выдвижении на заданные рубежи.
После этого их автомобиль, сопровождаемый несколькими военными грузовиками и даже одним броневиком, направился, как сказал Меркулов, в сторону Кремля.
Улеглась спать Твайлайт в расстроенных чувствах. С одной стороны, заговор был раскрыт и разгромлен. С другой же стороны, ничего до сих пор не было известно о Селестии. Хотя, принимая во внимание слова Кейденс, она все же склонна была полагать, что с правительницей все было в порядке. Но, не имея к этому достаточных доказательств, принцесса все равно переживала.
Заснула она быстро. Видимо, сказалось напряжение последних дней.
Однако Михаил, встретивший ее в неизменной беседке, сегодня выглядел несколько растерянным.
— Признаю, ты был прав, — поздоровавшись, заявила аликорн. — Я ничего не предпринимала, но и без этого мятеж был подавлен.
— Все так… — кивнул человек. — Вот только, видишь ли… — он замялся. — Столь активного участия Кейденс в свержении заговора не предполагалось. Мы планировали сделать все сами…
— Значит, она вас опередила? — удивилась Твайлайт.
— Не совсем так, — ответил гость сна. — Мы, насколько я знаю, не собирались громить этих предателей сразу же. Они должны были поправить месяц другой. Чтобы все жители страны в полной мере насладились их некомпетентностью. А уж потом мы бы их убрали.
— А я что, все это время должна была бы поднимать и опускать светило?! — вознегодовала принцесса. — Кстати, ты обещал мне, что с Селестией все будет в порядке! Но ее не нашли там, где ее оставили заговорщики! Я могу предположить только один вариант развития событий! Вы, пользуясь ее беспомощным положением, похитили ее!
— Опять ты бросаешься глупыми обвинениями, — притворно обиделся Михаил. — Как будущая правительница, ты должна учиться следить за языком. Это я добрый, мне можно и нагрубить, пойму и прощу. А кто другой может и не оценить…
— Да, извини, — стушевалась аликорн, поняв, что ее обвинения пока безосновательны. — Что-то на меня нашло… Что будем смотреть сегодня? — решила она побыстрее сменить тему.
— Продолжим с того момента, на котором закончили в прошлый раз, — изрек гость сна и щелкнул пальцами.
Принцесса снова окунулась в свою жизнь полугодичной давности. И, спустя секунду, она резко перевела взгляд с нарисованных на плакате людей на их реального сородича.
Уже в который раз Твайлайт в уме отругала себя за то, что совершенно забывает про опасность, когда ее одолевает исследовательский порыв. А в том, что стоявший у входа, прислонившись к косяку, человек представляет собой угрозу, она после знакомства с Кребсом и его подручными не сомневалась. Тем более что из-за спины у него явно торчал приклад винтовки. Поэтому аликорн сразу же сформировала защитное поле, прикрыв себя и Лиру.
— Настоящий живой человек! — воскликнула за ее спиной единорог, которая, похоже, не осознавала всей серьезности происходящего. — Невероятно! Я даже и мечтать не могла!
— А ну, не двигайся! — потребовала принцесса. — Кто ты? Зачем ты пришел сюда и что тебе от нас надо? — добавила она.
— Да ты не горячись, — совершенно спокойно и даже как-то снисходительно ответил человек. — Если уж на то пошло, то это вы забрались в наш бункер, взломав замок… Зовут меня Михаил Тынов, а от вас мне вообще ничего не нужно. Я хочу из своей машины взять ящик с инструментами.
Нынешняя Твайлайт не сомневалась, что видела перед собой своего странного гостя — ефрейтора Красной Армии и весьма специфического мага разума. Но тогда она ничего этого не знала. Поэтому нешуточно напряглась, получив в ответ на свое жесткое требование столь мягкую, снисходительную и даже слегка пренебрежительную реакцию.
— Не пытайся заговорить мне зубы! — не собиралась расслабляться аликорн. — И лучше не приближайся!
— Ой, ну хватит, — поморщился человек. — Если бы я хотел вашей смерти, то просто отозвал бы группы, обеспечивавшие все эти дни вашу безопасность на болотах!
— Что это значит? — опешила аликорн. — Так ты следил за нами все это время… Не верю! Я ничего такого не чувствовала! Да и зачем?
— Следил, представь себе! Потому что командиру ты нужна была живой и здоровой, а не в качестве утопленницы или ужина местной живности, — ухмыльнулся Михаил. — Делал я это не в одиночку, разумеется! Если ты ничего не заметила, то мне, пожалуй, стоит лишний раз похвалить подчиненных. Работы у нас было немало. Вообще, мы все тут вымотались, за вами приглядывая! То лягушку спугни, чтобы она тебе на трясину указала, то очередного хищника прогони. И все это так, чтобы вы не заметили!
— То есть, ты еще и оберегал нас? — уточнила Твайлайт, вспомнившая тот эпизод с очень кстати выпрыгнувшей лягушкой.
— Вот конкретно ты должна была, если верить отчетам, минимум пять раз провалиться в трясину, — указал на нее пальцем Тынов. — Причем, не по колено, как в начале. Два раза тобой собирался пообедать кайман, а один раз ты могла стать добычей гигантской сколопендры. Или ты думала, на этих болотах только комары и лягушки водятся?
— Но я ни разу не видела… — задумалась принцесса, но была прервана Лирой, которая выпрыгнула из-за защитного поля и подбежала к человеку.
— Да хватит тебе нервничать, Твайлайт, — на ходу прокричала она. — Он же совершенно мирный. Ты только посмотри! Настоящий человек! А это у тебя руки? — поинтересовалась она, подбежав вплотную к Тынову. — Дай посмотреть! — тут же левую верхнюю конечность человека окутало телекинетическое поле, заставившее ее приподняться.
— Эй! Я тебе не наглядное пособие по анатомии! — запротестовал тот, явно не ожидавший такого панибратского обращения. — Отдай руку!
— Не переживай! Я только посмотрю! — утешила его единорог, и не думая ослабить хватку. — Так! Раз, два, три, четыре! Четыре основных пальца и один вспомогательный! Все, как и описывалось! А сколько фаланг?
— Все так говорят: «Посмотрю и верну», — спародировал ее Михаил. — А потом запасные части пропадают! А мне эта рука еще пригодится!
Не дождавшись реакции от впавшей в исследовательскую эйфорию Лиры, он поднес свободную руку к кончику рога волшебницы и дал ей щелбан одним пальцем.
— Ой! — собирательница тайн подскочила и затрясла головой. Ее заклинание при этом нарушилось, и Тынов освободил свою конечность. — Так не честно! — заявила раздосадованная единорог.
— А вот если ты будешь себя хорошо вести, — строго посмотрел на нее Михаил. — И не будешь лезть под руку, то я познакомлю тебя еще с парочкой моих сородичей.
— Я буду сама аккуратность! — восхищенно прошептала Лира. — Клянусь!
— Ну, вот и хорошо, — Тынов перевел взгляд на принцессу. — В общем, ты как хочешь, а я пошел за инструментами, — заявил он и, не обращая больше внимания на аликорна, направился к черной повозке. — Вот она, моя ласточка, — произнес человек, погладив агрегат по корпусу. — Сколько мы вместе проехали. Эх, как давно это было… — открыв заднюю дверь, он залез в салон и начал копаться внутри, явно что-то разыскивая.
— Как давно? — тут же начала допытываться Лира, просунув голову внутрь и пытаясь разглядеть, чем же занят человек. — Куда ты ездил? И что приводит ее в действие? Тут двигатель, как у паровоза? Или магический?
— Да я уж и не помню, куда, когда, с кем ездил, — уклончиво ответил Михаил. — Говорю же, давно это все это было… Так! Я же просил не лезть под руку! — судя по восклицанию, забывшаяся единорог получила очередной воспитательный щелбан, заставивший ее отпрыгнуть от машины на пару шагов. — А, вот они! — странный гость, или все же хозяин, вылез наружу и достал компактный зеленый ящик. — Сейчас будем генератор запускать! Хочешь посмотреть?
— Конечно! — воскликнула единорог, пританцовывая на месте.
— Только близко не подходи! — погрозил ей пальцем человек. — Там вода на полу стоит. Мы-то в резиновых сапогах и перчатках. Хотя… — он обратил внимание на непромокаемые болотные сапоги единорога. — Не. Все равно будешь издали смотреть. А то жахнет разрядом! Мама не узнает!
Произнеся эту поучительную речь, он повернулся спиной к Твайлайт, приглашающе махнул Лире и направился к выходу. Единорог один раз виновато оглянулась на спутницу, но потом любопытство в ней пересилило, и она устремилась вслед за человеком.
— Роман, нашлись инструменты, я ж говорил! — у самого выхода крикнул куда-то в пространство Тынов.
— Здорово! Тащи сюда, надо сначала насос проверить, — раздался откуда-то искаженный эхом голос. — А то здесь все подтоплено.
— Уже иду! — откликнулся Михаил и вышел из помещения, единорог последовала за ним.
— Круто! Еще один человек! — раздался через несколько мгновений восторженный вопль Лиры. А еще через полминуты она, судя по недовольному возгласу, сунула нос еще куда-то, куда не следовало, и получила новый воспитательный щелчок. Люди же, судя по звукам, начали возиться со своей машинерией в подтопленной части подземелья. Похоже, они развернули там насос и теперь активно откачивали из помещений воду.
Твайлайт же осталась одна. От неправильности ситуации у нее заболела голова. Она все пыталась уложить в мозгу случившееся, но это никак не удавалось. Как так получилось, что человек просто проигнорировал ее?! Сначала совершенно не испугался и даже не попытался взяться за оружие, а потом просто пригласил с собой только Лиру, а ее, принцессу дружбы, оставил стоять здесь!
Она так и застыла у стены с плакатом, накрывшись защитным заклинанием. А в это время откуда-то из недр бункера раздавались голоса людей и Лиры, чем-то увлеченно занимавшихся. Результат их деятельности аликорн ощутила приблизительно через полчаса. К этому моменту аликорн уже немного успокоилась и зацепилась за фразу Тынова о том, что она была нужна некому командиру.
От обдумывания этого факта ее отвлекли торжествующие возгласы Лиры, Михаила и, вероятно, неизвестного Романа. Следом появилось низкое ритмичное гудение, сопровождавшееся небольшой вибрацией. А еще через минуту в зале вдруг появилось освещение. Тусклый свет испускали закрепленные под потолком и ранее не замеченные ею в темноте стеклянные грушевидные сосуды. Что характерно, никакой магии, кроме пресловутой консервации, в них не было. Но не успела принцесса рассмотреть их как следует, как от входа раздались шаги. Спустя пару секунд, в помещении появился еще один человек.
Вошедший встал у входа и, слегка щурясь, внимательно оглядел помещение, остановив взгляд на принцессе. Она, в свою очередь, разглядывала визитера. Он выглядел гораздо старше, чем заходивший недавно Тынов. Волосы неизвестного, кое-где торчавшие из-под фуражки с синим верхом, были почти седыми, а лоб, в углу которого виднелся старый шрам, пересекали морщины. Одежда его напомнила Твайлайт форму людей Руперта, хотя и отличалась по цвету. И у этого человека она была какая-то более вычурная. Блестящие черные сапоги отражали свет, испускаемый странными грушами, синие штаны и зеленый мундир из дорогой ткани выглядели новыми. На каждом рукаве кителя имелась нашивка в виде переплетения меча, серпа и молота, а на его воротнике блестели красные ромбики, по два с каждой стороны.
Нынешняя Твайлайт только удивленно выдохнула, поняв, кого увидела перед собой тогда, полгода назад. Благодаря воспоминаниям Онуфриева, она тут же узнала старшего майора Никулина, которого невезучий артиллерист считал без вести пропавшим задолго до своего печального конца. Тогда же она просто удивилась, заметив знакомый знак. Такие два красных ромба она видела на неподписанном конверте у Селестии…
На боку гостя, что заставило принцессу напрячься, висел на ремне кожаный чехол, в котором могло уместиться одноручное оружие, однотипное тому, из которого Кребс ранил Роланда. Ее визави, будто специально, стоял некоторое время молча, давая себя осмотреть. Но потом он все же заговорил первым.
— Здравствуй, Твайлайт Спаркл, — сверля ее колючим взглядом, произнес человек. — Настала нам пора познакомиться лично…
Внезапно все вокруг пошло рябью, и аликорн снова оказалась в беседке.
— Что случилось? — посмотрела она на взволнованного Михаила. — Я думала, ты сегодня покажешь больше.
— Я так и планировал… — развел руками гость сна. — Но тут от начальства пришел срочный приказ. Он хочет с тобой поговорить.
— Надеюсь, после этого я не потеряю память… — проворчала Твайлайт.
— В это раз все будет нормально, — серьезно посмотрев на нее, произнес гость сна. После этого он щелкнул пальцами и исчез.
Погрузившись в сон без сновидений, принцесса проспала еще сколько-то, прежде чем почувствовала, что ее будят. Протерев и открыв глаза, аликорн увидела рядом Михаила, который подсвечивал себе небольшим артефактом.
— Ну что, идешь? — поинтересовался он.
— Здравый смысл отговаривает меня, — призналась Твайлайт. — Но любопытство гонит вперед. Совсем как Лиру тогда, в бункере.
— О да… — усмехнулся ефрейтор Тынов. — Эта особа была просто невыносима. Но ее энтузиазм вызывает уважение. Ладно, не будем отвлекаться. Идем.
Твайлайт шагнула в уже знакомый ей тайный ход. Идя вслед за проводником, принцесса вдруг задумалась над тем, что этот ход перестал быть тайным с тех пор, как она про него узнала. Ведь, если она знает, то какой же он тайный? Для непосвященных да, тайный. А для нее теперь просто потайной.
Так, за раздумьями, она чуть не врезалась в остановившегося перед глухой стеной человека. Тот охлопывал карманы, что-то разыскивая. Но принцесса уже догадывалась, что именно — ключ-активатор для стационарного телепорта, перед которым они стояли.
Михаил быстро нашел искомый артефакт, и через несколько мгновений аликорн оказалась, судя по всему, в тех же катакомбах, куда они забирались с Рэйнбоу. Только в другом их участке.
Темный коридор, несколько раз изгибавшийся, вывел их в большой зал, куда, похоже, приходило еще больше десятка коридоров. Видимо, они оказались в некоем коммуникационном центре, куда сходились выходы сразу многих телепортов. Впрочем, Михаил тут прекрасно ориентировался, ведь он, не задумываясь, двинулся к одному из проемов и повел Твайлайт по очередному коридору, который предсказуемо закончился глухой стеной с телепортом.
После нового перемещения принцесса оказалась в явно гораздо более обжитой части подземелий. Коридор был хорошо освещен магическими люстрами, а откуда-то спереди слышались даже голоса.
Через полминуты она вслед за провожатым вошла в хорошо обставленную комнату с приглушенным освещением.
Осмотревшись, аликорн первым делом обратила внимание на стоявший в центре стол, уставленный большим количеством посуды с закусками и бутылками с напитками. За ним сидели трое.
Первым был уже знакомый ей Роман. Старшина Елецкий, как она знала, благодаря воспоминаниям Онуфриева, сидел, отодвинувшись от стола, и что-то писал карандашом в блокноте. Он лишь на миг оторвался от письма, посмотрев на Михаила, потом, неприязненно скривившись, на Твайлайт. После чего вернулся к своему занятию.
На диване напротив входа, полулежа в изящной позе, расположилась темно-зеленая единорог в изысканном платье, вся усыпанная украшениями. Леди Флай занималась сразу несколькими делами, левитируя вокруг себя целый набор предметов. Перед собой она держала колоду карт, которую в данный момент, даже не глядя на них, активно тасовала. Где-то под потолком волшебница левитировала полную бутылку, в которой, похоже, было что-то крепко-алкогольное. Еще дворянка удерживала где-то в стороне бокал с рубиново-красным напитком. Кроме этого, она полировала край правого переднего копыта затейливой пилочкой. Ну, и в довершение ко всему, взглядом аристократка следила за револьвером, который своим темно-зеленым телекинетическим полем в данный момент разбирала на составляющие.
Краем глаза она посматривала на третьего участника этой странной компании. Человека в дорогой и явно не обношенной гражданской одежде, сидевшего боком ко входу, аликорн узнала, но далеко не сразу. С первого взгляда она поняла, что видела его где-то. Вот только ей понадобилось некоторое время, чтобы понять, кого же она наблюдает перед собой. Этого сородича Михаила и Романа она уже видела наяву. Причем, не так давно. Вот только тогда он был каменной статуей, к которой ее привело письмо Дэринг. А еще, благодаря воспоминаниям артиллериста, аликорн сейчас знала и его имя. За столом, набычившись, сидел, недовольно посматривая то на летающую под потолком бутылку, то на свой превратившийся в кучу деталей револьвер, то на устроившую все это дворянку, Кирилл Мастюков. Младший лейтенант танковых войск СССР.
— Что, Флай, провалился твой заговор? — весело поинтересовался Михаил вместо приветствия.
— С треском! — улыбнулась леди. — Даже раньше, чем мы планировали. Правда, мне и самой уже начали надоедать эти чванливые тупицы.
— Смотри, разжалуют тебя в секретарши! — захихикал ефрейтор. — Кейденс-то вон как всех мятежников повязала!
— А ей уже дали новое назначение, — ненадолго оторвавшись от бумаг, хмыкнув, заявил Роман. — Поставили воспитательницей. Вон ее новый подопечный сидит, — он указал на Мастюкова.
— Как вы, товарищ младший лейтенант? — участливо поинтересовался Тынов.
— Паршиво! — угрюмо зыркнув на сородича, отозвался танкист. — Тоска тут смертная. Да еще и эта вон, — он кивнул на леди Флай. — Издевается. А я вам так скажу! — стукнул Кирилл кулаком по столу. — Или дайте напиться, или сажайте за рычаги! Ведь для этого вы меня опять разморозили… Или зовите эту сволочь рогатую. Пусть опять в стазис вводит! Уж лучше так, чем в этом проклятом мире среди четвероногов валандаться…
— Что-то у тебя плохо получается, — обратился к аристократке Михаил. — Товарищ Мастюков совсем невеселый. Чем вы тут вообще занимаетесь?
— Мы играем в карты, — обворожительно улыбнулась леди Флай, похоже, ничуть не огорченная ни провалом дворцового переворота, ни тем, что ее подопечный явно был не в духе.
— Спроси у нее, на что и во что они играют, — еще раз оторвавшись от блокнота, подсказал ефрейтору Елецкий.
— И на что же? — поинтересовался тот. — И во что же? — добавил он, откровенно ухмыльнувшись.
— Во что леди может играть с офицером, если его мозги не способны осилить правила преферанса? — наигранно вздохнула дворянка. — В дурака, конечно. Спасибо, что хоть в подкидного… А ставки… Я пообещала Кириллу, что за каждую выигранную у меня партию он будет получать по рюмке напитка из вон той замечательной бутылки, — волшебница взглядом указала вверх, где под потолком по-прежнему плавал сосуд с алкоголем.
— Офицеры все в Париже… — процедил младший лейтенант и тоже посмотрел на вожделенную емкость, сглотнув. — А у нас командиры!
— И как результат? — спросил, явно подыгрывая аристократке, Михаил.
— Пока что он в крайней степени трезв, — указала на Мастюкова единорог. — И до отвращения уныл. Честное слово, от древнего существа, пусть и проведшего значительную часть своей жизни в состоянии булыжника, я ожидала большего.
— Вот доберусь я до своего нагана, — еле слышно пробурчал танкист. — Тогда и повеселимся…
— А что ты получаешь за выигрыш? — поинтересовался Тынов.
— Если бы у меня были пальцы, — дворянка вытянула правую переднюю ногу и оглядела результат полировки копыта. — То я бы давала ему щелбаны. Но, поскольку лишних отростков у меня на конечностях не имеется, то я играю на интерес!
— Да что здесь происходит? — наконец, смогла выдавить из себя Твайлайт, до этого с открытым ртом наблюдавшая за общением этой странной компании.
— Это еще кто? — обернувшись, Мастюков хмурым взглядом осмотрел принцессу. — На Шелест чем-то похожа, — заключил он. — И крылья, и рог есть. Правда, эта пожиже будет, сразу видно…
После этого он потерял к аликорну интерес, отвернувшись и уставившись в карты, которые как раз сдала ему аристократка.
— Третьей будешь? — запросто поинтересовалась единорог у Твайлайт. — А то надоело мне его одного обыгрывать.
— Хватит вам дурачиться, — прервал их, что-то черкая карандашом, Елецкий. — Командир ждет, — добавил он, посмотрев на Твайлайт. — Смотри, не осрамись, как в прошлый раз.
— Она еще не досмотрела! — поспешил вставить Михаил.
— Тогда не бери в голову, — хмыкнул Роман, вновь сосредоточившись на письме.
— Тебе туда, — Тынов указал на дверь в дальнем углу помещения, на которую принцесса поначалу не обратила внимания.
Пройдя мимо стола, аликорн толкнула дверь и вошла в еще более темное помещение. Это ее не удивило. Твайлайт вспомнила слова Михаила о том, что его начальник страдает от какой-то проблемы с глазами.
— Здравствуй, Твайлайт Спаркл, — произнес человек, сидевший за рабочим столом в центре этой полутемной комнаты. — Настала нам пора познакомиться лично. Еще раз…
Услышав про подземный транспорт, Старлайт не удивилась. В Мэйнхеттене тоже было метро. Как-то ей даже удалось там побывать. И, честно говоря, та подземка единорога не впечатлила. Сейчас, подходя к станции, волшебница предположила, что у людей, в целом более склонных к аскетичному рационализму, метро окажется еще непригляднее. Голый бетон, кирпич, может быть, металл — вот, что ожидала увидеть волшебница.
И каково же было ее удивление, когда самодвижущаяся лестница, каких она не видела в Мэйнхеттене, опустила ее на станцию. Правда, перед тем, как ступить на эскалатор, им с Дэринг пришлось нагло пролезть без билета.
Бегло осмотревшись, Старлайт удивленно выдохнула. Да уж! Эта станция, пожалуй, могла бы поспорить красотой оформления с некоторыми залами Кантерлотского дворца. Пол здесь был выстелен мрамором, свод загибался идеальной полуокружностью, а под ним в затейливом порядке были развешаны люстры. И еще статуи. Десятки литых статуй, изображавших разных людей. Единорог заметила и крестьянку с петухом, и, вероятно, спортсмена с мячом. И солдата с собакой. Эта фигура навеяла волшебнице не самые приятные воспоминания о том, как такая же вот собака едва не помогла пограничным стражникам схватить их с Твайлайт…
В общем, Старлайт, хоть и не считала себя знатоком искусства, была приятно удивлена. Поезд, в пустой вагон которого они сели, тоже вызвал живейший интерес. К платформе его притащил вовсе не паровоз. Волшебница, правда, знала про специальный состав, которым распоряжалась принцесса Кейденс. Его приводил в движение экспериментальный локомотив, работавший, вроде бы, полностью на магической тяге. Но ей никогда раньше не приходилось его видеть. Да и существовал он, как она знала, в единственном экземпляре. А поезд, на котором они ехали сейчас, явно был серийным образцом.
Конечно, она бы с гораздо большим удовольствием рассматривала интерьеры и раздумывала о необычных достижениях людей, если бы им снова не приходилось убегать. Да, сейчас за ними никто не гнался, но только потому, что из захваченного здания они эвакуировались непривычным для людей способом.
Поезд, тем временем, остановился, двери открылись, а диктор объявил о прибытии на станцию «Курская». Единорог собралась уже шагнуть вслед за вышедшими из вагона людьми, как вдруг ее неожиданно сильно дернули назад.
— Ты что, всерьез собираешься бежать дальше с лейтенантом и компанией? — недовольно поинтересовалась Дэринг. — А мне вот кажется, что нам с ними больше не по пути!
— Мне тоже не нравится удаляться от портала, — кивнула Старлайт. — Но мы должны держаться вместе!
— Зачем? — вопрос археолога, честно говоря, поставил волшебницу в тупик.
— Как зачем? — удивилась она. — Зуев знает город. И у него есть какой-то план.
— План того, как сбежать подальше и залечь поглубже, — презрительно фыркнула пегас. — Пусть бегут. Не будут мешаться под ногами. Мы, если ты забыла, не за этим сюда были направлены!
Единорог собралась было возразить спутнице. Она все же не собиралась отделяться от группы. Но тут двери закрылись, чуть опередив объявление диктора, предупреждавшего об их закрытии. Старлайт только мысленно вздохнула, смотря на то, как зал станции «Курская» сменяют за окном стены туннеля. В Мэйнхеттене поезда задерживались на станциях сильно дольше.
— Ну и дернул же тебя Дискорд на подвиги! — высказала она свое возмущение искательнице приключений. — Сейчас выйдем на следующей станции, сядем на встречный поезд и поедем на эту «Курскую»! Может быть, еще и догоним остальных.
— Не думаю, что нам стоит это делать, — строго посмотрев на нее, произнесла Дэринг. — Эти люди нам больше не нужны!
— А как ты собралась выживать в этом мире, где почти нет магии, — силой воли заставив себя успокоиться, сказала Старлайт. — Да еще без тех, кто знает о нем гораздо больше нашего!
— Пф… — отмахнулась археолог. — Вы с Твайлайт прошли по нему шестьсот с лишним миль, перешли линию фронта и госграницу. И ничего с вами не случилось.
— Да ты знаешь, сколько раз мы были на грани провала?! — воскликнула единорог.
— Ну, так это потому, что с тобой была эта недотепа, которая шагу не может ступить, чтобы не вляпаться в передрягу, — заявила пегас. — У меня, поверь, с этим нет проблем. Кстати, ты хотела выходить. Вот и станция!
Состав, тем временем, действительно выехал из тоннеля, и голос из динамика объявил о прибытии на станцию «Бауманская».
— Выходим, — процедила Старлайт, понимая, что даже если они прямо сейчас сядут на встречный поезд, то уже все равно не догонят основную группу. — Нам нужно серьезно поговорить, а в этом вагоне слишком шумно.
Выйдя из поезда и пройдя в центральный зал, волшебница осмотрелась. Здесь, как и на предыдущей станции, было много мрамора и статуй, правда, на этот раз гипсовых. Но сейчас гостье столицы было не до созерцания достопримечательностей. В одном конце зала виднелся подъем на поверхность, так что она направилась в другую сторону, где располагалась глухая торцевая стена с не до конца еще доделанным мраморным панно с портретами усатого вождя людей и еще какого-то лысого человека с острой бородкой. Вероятно, предшественника нынешнего правителя.
— Дискорд тебя побери! — лишний раз убедившись, что пологи невидимости и тишины работают, дала волю чувствам единорог. — И вот что нам теперь делать?
— Успокоиться и подумать головой, — ответ Дэринг был неожиданным. — Теперь, когда основная часть тех, кто здесь знал о нашем присутствии, в относительной безопасности, мы можем действовать. Они уже не расскажут захватчикам о нас. Собственно, ради их удаления из здания ГБ я все и затеяла. А теперь вспомни основную задачу нашей группы.
— При чем тут она? — опешила волшебница.
— А при том, что Рэрити, как ты понимаешь, еще не дома, — укоризненно посмотрела на нее искательница приключений. — А наша главная цель — вернуть ее домой. Из прошлого мы ее уже забрали. Правда, вот незадача, забыли взять ее с собой, когда дали стрекоча из подвала здания ГБ.
— Ты права… — вздохнула Старлайт. — А ведь там и Луна осталась.
— Если Ее Высочество не будет кидаться боевыми заклинаниями, как она любит, а решит поработать головой, то с ней ничего не случится, — ответила пегас. — За нее я бы не переживала.
— Ты как-то слишком пренебрежительно настроена по отношению к ней, — удивилась единорог. — А до этого о Твайлайт так же отозвалась. Мне странно это слышать от тебя…
— Это самое важное из того, что тебя сейчас волнует? — скривилась Дэринг. — Мое мнение — это только мое мнение. Я его никому не навязываю, и, более того, оно может меняться. Но, заметь, ты и сама считаешь Твайлайт недотепой, просто не хочешь в этом признаться, даже себе! Сколько раз ты выручала ее, пока вы добирались до Бреста?
— Каждый хорош в своей области, — нейтрально ответила Старлайт, попутно удивившись, как точно угадала ее мысли авантюристка. — Скрытность — не та область, где хороша Твайлайт. Но я не могу ее в этом винить…
— Так и я не виню, — фыркнула пегас. — Просто констатирую факт… А теперь, если с рефлексиями закончено, то послушай, что я предлагаю, — сменила тему она. — Мы должны вернуться в здание ГБ и на месте разобраться с тем, что там происходит.
— И как ты собралась делать это, когда там чуть ли не полк солдат вокруг?! — волшебница, мягко говоря, удивилась, услышав подобное предложение.
— Раньше тебя это не останавливало, — хмыкнула Дэринг. — Даже когда ты не имела вот этого, — она слазила в карман и достала еще один полный накопитель. — Слушай, разве тебе самой не интересно? Мы же в столице человеческого государства! Одни, без какого-либо контроля! Представляешь, сколько всего здесь можно узнать. Правда, сначала нужно убедиться в безопасности Рэрити.
— Хорошо! — кивнула, принимая кристалл, волшебница. — Вот только я не помню, как мы шли от здания до метро.
— Я помню, — уверенно заявила авантюристка. — Ну, так что? Едем?
— Поехали! — решилась Старлайт.
Зайдя в подошедший поезд, следовавший в обратном направлении, спутницы проехали два перегона и вышли на «Площади Революции». Перед выходом из метро случилось небольшое происшествие. Пышный хвост волшебницы едва не зажевало гребенкой при сходе с эскалатора. Хорошо, что стоявшая сзади Дэринг вовремя заметила неладное и предупредила ее.
Вышли из подземки они очень вовремя. До ее закрытия на ночь оставалось совсем немного времени, о чем несколько раз пассажиров уведомили по громкой связи.
Остановившись, Старлайт огляделась, попутно проверяя свой хвост на наличие повреждений, которых, к счастью, не обнаружилось.
— Туда! — указала направление авантюристка.
Через полчаса сообщницы под невидимостью подошли к зданию ГБ, вокруг которого по-прежнему суетились солдаты.
— Ну, и что ты предлагаешь делать дальше? — поинтересовалась единорог. У нее, конечно, уже были кое-какие соображения, но также она хотела услышать, что задумала пегас, втравившая ее в эту авантюру.
— Попробуй отыскать поблизости Рэрити или Луну, — произнесла та, в точности предугадав намерение волшебницы. — Ты же можешь почувствовать повышенный расход магии?
— Могу, — кивнула она. — Кроме того, на Рэрити и Титова я специально настраивала поисковое заклинание еще перед отправкой в экспедицию. Это моя собственная разработка.
— Тогда не будем терять времени, — решила авантюристка.
На всякий случай, отойдя в сторонку, Старлайт скастовала поисковое заклинание, которое вернуло отрицательный результат. Искомых объектов в зоне поиска обнаружено не было.
— Тогда попробуй найти Титова, — предложила, узнав ответ, Дэринг. — Похоже, принцесса ночи тоже не теряла зря времени и эвакуировалась отсюда. Будем надеяться, что Рэрити с ней. Но неплохо будет узнать подробности того, что здесь происходит.
Титов, судя по отклику заклинания, обнаружился где-то в подвале здания. Туда сообщницы и отправились. Дождавшись, когда очередному солдату понадобится зайти внутрь, они проникли в дом, пока дверь за человеком не закрылась. Перед этим они выбрали неприметное место, где должны будут встретиться завтра в полночь, если придется разделиться.
Немного поплутав по коридорам, спутницы, наконец, достигли комнаты, где расположилось несколько солдат и офицеров, напряженно следивших за входом, судя по всему, в чей-то кабинет, где и находился Титов. Оттуда раздавались неразборчивые напряженные голоса, но дверь была плотно закрыта.
Пока Старлайт раздумывала, как бы им пробраться внутрь, не используя энергоемкую телепортацию, Дэринг остановилась где-то сбоку и уставилась на человека с погонами капитана, который был старшим по званию среди присутствующих.
Через минуту офицер заерзал на своем стуле, потом встал, подошел к двери и, открыв ее, зашел в кабинет. Сообщницы тут же просочились следом.
Здесь, кроме сидевшего на стуле со связанными за спиной руками испуганного Титова, обнаружилось еще два человека. Один, носивший, судя по погонам, звание подполковника, нависал над сержантом. Второй человек — толстый генерал-майор с усиками щеточкой, кривясь, сидел на диване, прикладывая одной рукой холодный компресс к набухавшей у него на лбу здоровенной шишке. Другой верхней конечностью он держался за живот так, будто недавно получил туда хороший удар.
— Ты чего ввалился без доклада? — злобно посмотрев на капитана, поинтересовался подполковник. — Говори, поймали Меркулова?!
— Никак нет… — растерянно ответил офицер. — Я сам не знаю… Просто вдруг заволновался, подумал, может быть, вам помощь какая-либо требуется…
— Что толку в вашей помощи! — оскалился его собеседник. — Не смогли наркома арестовать, так бегайте теперь, ищите, где он спрятался! Из здания он сбежать не мог. Он должен быть где-то здесь! Так что ломайте стены, вскрывайте полы. Что хотите делайте, но достаньте его из той норы, куда он забился! И чтобы больше без приглашения ни ногой сюда. Пошел вон! Если понадобишься, сам вызову!
Обескураженный капитан козырнул, четко развернулся и поспешно скрылся, захлопнув дверь.
— Ну, а теперь вернемся к тебе, голубчик! — подполковник криво улыбнулся, наклонившись к лицу Титова. — Еще раз тебя спрашиваю! Куда мог подеваться Меркулов?! Кто помог ему бежать?! Ну! Колись, морда уголовная!
— Знать ничего не знаю, гражданин начальник! — выпалил, уставившись на офицера, старший сержант. — Чтоб я сдох!
— Это мы тебе запросто устроим! — подключился к допросу генерал. — Говоришь, не знаешь ни чего? А почему на твоей карточке печать секретности ОГВ стоит? И что ты делал в специальной комнате для особо ценных свидетелей? Говори, скотина, как ты связан с тем, чем занимался Меркулов под Рославлем?!
— Этот генерал слишком хорошо информирован… — смотря на человека, изрекла Дэринг.
— И слишком ретив, — добавила Старлайт. — Похоже, именно эти двое командуют нападавшими.
— Я вообще не при делах! — заголосил, тем временем, Титов. — Я — переводчик всего лишь!
— Заг, бастард! Во бист дер фолькскомиссар Меркулов?! — похоже, мигом перейдя на другой язык, выдал подполковник. При этом он взял сержанта за воротник и встряхнул. — Заг!
— Ихь вайс нихь! — залопотал на том же языке допрашиваемый. — Ихь хабе гешлафен! (2)
— Смотри-ка ты, и вправду говорит, — скривившись сильнее прежнего, выдал генерал, держась за живот. — Зараза! Что-то я себя плохо чувствую!
— Что? Фигурально уже обделался, упустив наркома, решил еще и буквально? — злобно посмотрев на толстяка, грубо высказался подполковник. — Иди уж, посети фарфорового друга. В живот тебе, действительно знатно прилетело!
— Вот найдем этого бериевского прихвостня и тех, кто с ним, я с этого шутника, что в меня башкой Дзержинского запулил, шкуру спущу! — зло сверкнув глазами, генерал по какой-то причине не решился прямо ответить своему подельнику, спустив злость на другого своего обидчика. — Займись пока этим подонком. И кончай уже с ним нянчиться!
Встав, человек, держась за живот, направился к выходу.
— Очень удачно, — высказалась Дэринг. — Проконтролируй этого следователя. А я пойду, прослежу за генералом!
— Куда ты собралась?! — воскликнула Старлайт. — Там же полно народа, а мои маскирующие пологи работают только вблизи. Да и дальше туалета он не уйдет. Ты же слышала.
— У меня есть амулет Цекелькана! — выпалила археолог и, прежде чем единорог успела ее остановить, выскользнула наружу вслед за генералом.
Впрочем, из-за двери не раздались крики ужаса и удивления, какие бы точно издали солдаты, если бы среди них ни с того, ни с сего из-ниоткуда появилась пегас. Да и к тому же волшебница задумалась, что та легкость, с какой Дэринг лазила, где хотела, что в Кантерлоте прошлого, что в этом здании, должна была чем-то объясняться. Похоже, этот амулет действительно обеспечивал ее невидимость. Этим объяснялось и наличие у нее накопителей. Похоже, артефакт периодически требовал подзарядки. Вот только почему она, руководитель группы узнает об этом в последний момент?!
— Ну что, паскуда, будешь дальше отпираться?! — тем временем, подполковник, засучивая рукава, вновь подступился к Титову. — Знаешь что-нибудь про расширенные методы ведения допроса?
— Да что от меня нужно-то, гражданин начальник? — сжался сержант. — Я ж готов! Я только не скумекаю, что случилось-то?
Волшебница, глядя на офицера, который явно задумал поколотить только что спасенного ее отрядом Титова, начала перебирать в уме варианты того, как бы ей нейтрализовать драчуна. Активно вмешиваться явно не стоило, ведь вот-вот должен был вернуться неожиданно захворавший животом генерал, а в соседней комнате сидели солдаты.
Начала она с малого. Аккуратно ухватив телекинезом край висевшего на стенке неизменного портрета усатого вождя, единорог сняла его с гвоздя и отпустила. Картина с громким стуком упала на пол, улегшись изображением вниз.
Подполковник, находившийся на взводе, резко развернулся и, мигом определив источник шума, уставился на картину.
— Плохой знак, гражданин начальник… — осмелился заговорить Титов.
— Ты еще про народные приметы мне расскажи! — вызверился на него офицер. — Как по делу, так ты ничего не знаешь. А без дела болтать ты мастак! Ладно, я тебе сейчас мозги-то вправлю! Через одно место!
Теперь волшебница слегка потянула на себя дверку одного из книжных шкафов. Ей повезло — петли оказались несмазанными. С противным скрипом дверца распахнулась.
Командир налетчиков снова резко обернулся и уставился на новый отвлекающий фактор.
— Что за чертовщина… — пробормотал он, потихоньку открывая кобуру. — То же, что и в кабинете Меркулова.
Подполковник начал тревожно озираться, а Старлайт отметила, что, судя по всему, Луна была вместе с министром в тот момент, когда его попытались схватить. И этот офицер, вероятно, воочию наблюдал магию принцессы. Поэтому и сейчас так насторожился. Учитывая, что они до сих пор ищут Меркулова, но не разыскивают непонятную для них рогато-крылатую кобылу, аликорн, скорее всего, изначально использовала невидимость.
В это время дверь открылась, и на пороге появился генерал, за спиной у него толпились солдаты. Выглядел он теперь гораздо лучше. Похоже, посещение уборной пошло на пользу. Вот только зачем он привел подчиненных?
— Ты зачем всех притащил? — судя по всему, такая же мысль посетила и голову подполковника.
— Бойцы! — произнес, неожиданно дав петуха, генерал. Впрочем, тут же он откашлялся и продолжил нормальным голосом. — Этот гад обо всем предупредил Меркулова! И поэтому тот смог от нас ускользнуть! Приказываю арестовать этого предателя!
— Ты что, Кулик, с ума сошел?! — пришел в ярость его сообщник.
— Оружие! — ухмыляясь, потребовал, делая шаг вперед, давешний капитан. Он был явно доволен тем, что получил приказ задержать недавно унизившего его офицера.
Допрашивавший Титова попытался выхватить пистолет. И это бы у него получилось, если бы единорог телекинезом не придержала оружие, намертво заклинив его в кобуре. В итоге, на подполковника навалилось несколько солдат. Его уложили на пол, скрутили руки, а потом снова подняли, поставив напротив генерала.
— Ты за это ответишь, Кулик! — исподлобья смотря на предавшего его сообщника, выпалил офицер.
— Заткните ему пасть, — распорядился толстяк. Один из солдат достал из кармана арестованного носовой платок, а потом неожиданно двинул тому кулаком в живот. В разинутый от неожиданности рот боец засунул импровизированный кляп. — В камеру его, — удовлетворенно наблюдая за действиями подчиненного, распорядился Кулик. — А этого, — он кивнул на удивленно хлопавшего глазами Титова. — Посадить в соседнюю камеру, развязать и выдать ему две порции горячей еды и сто грамм. Мы с тобой, солдат, еще пообщаемся, — пообещал он переводчику.
Несколько человек, толкаясь, вывели из кабинета обоих задержанных. Старлайт даже пока не пыталась проскользнуть наружу. Ведь сидеть тут уже не имело смысла. Но пока здесь было слишком людно.
— Где командиры подразделений? — строго поинтересовался Кулик у оставшегося капитана.
— Держат под контролем здание и подступы, — доложил тот. — А так же ловят предателя Меркулова!
Волшебница мысленно усмехнулась. Похоже, что большая часть бойцов, являвшихся ударной силой заговорщиков, искренне полагали, что сами они и борются с изменой.
— Зови их сюда, — распорядился генерал-майор. — В связи с кое-какими открывшимися обстоятельствами вводные изменились!
Единорог, услышав это, передумала покидать кабинет. Поприсутствовать на военном совете заговорщиков будет полезно. Если бы еще Дэринг не потерялась где-то… Ведь пегас не вернулась вслед за генералом, за которым отправилась шпионить. Но и обнаружена она явно еще не была. Решив, что авантюристка и сама сможет о себе позаботиться, Старлайт устроилась в углу помещения, ожидая сбора вражеских офицеров.
В течение пары часов ничего серьезного не происходило. Рэрити спокойно сидела в кабинете маршала, потихоньку поедая его закуски. Сам хозяин кабинета в это время, отвечая на звонки, регулировал деятельность своих подчиненных. Впрочем, те, видимо, справлялись и сами, так как беспокоили начальника не слишком часто.
Когда человек был свободен, волшебница поддерживала с ним светскую беседу. Кирилл Афанасьевич был с ней безупречно вежлив и предупредителен, так что волшебнице не в чем было упрекнуть его. Наконец-то она оказалась в компании кого-то приятного. А то за последнее время, общаясь со всякими грубыми сержантами и хитрыми воентехниками, Рэрити совсем извелась. А с маршалом она могла, например, поговорить об опере или балете. Это же гораздо приятнее, чем обсуждать параметры какого-нибудь вала!
Но в какой-то момент очередной звонок сильно озаботил Мерецкова.
— Ну, что вы там, сами не можете? — недовольно поинтересовался он в трубку. — Ах, подтверждения требуют! Лично моего! — вознегодовал он, услышав ответ. — Ладно. Я им сейчас подтвержу так, что надолго запомнят! — заявил маршал и завершил разговор. — Мне нужно ненадолго отлучиться, — виновато произнес он, переведя взгляд на Рэрити. — Видите, какое время неспокойное. Можете не волноваться, в мой кабинет без спросу никто не зайдет.
— А как же звонки? — волшебница указала на установленные на столе аппараты.
— Их переключат на другие телефоны в том месте, куда я направляюсь, — успокоил ее человек. — Так что не переживайте! Но главное, не покидайте кабинет, если хотите сохранить инкогнито!
— Можете идти спокойно, — улыбнулась единорог. — Я не причиню неприятностей.
Еще раз извинившись, Мерецков, плотно закрыв за собой дверь, удалился. А Рэрити, посидев в одиночестве с четверть часа, заскучала. Нет, она не собиралась, нарушая обещание, покидать помещение, как наверняка сделала бы, находись не ее месте, та же Рэйнбоу Дэш. Постепенно появилась легкая тревога. Конечно, волшебница понимала, что в кабинет командующего гарнизоном никто не посмеет ворваться. Кроме, разве что, заговорщиков. Но их, как она надеялась, уже всех должны были обезвредить. Но все равно сидение в неизвестности и тишине не добавляло приятных мыслей.
Рэрити встала со стула, прошлась до окна и выглянула. Ничего интересного. Ничем не примечательная картина обычной ночной городской улицы. Немного поразглядывав дом напротив, она решила вернуться на свое место.
Неожиданно со стороны стола маршала раздался звонок телефона. Единорог вздрогнула и посмотрела на аппараты, стоявшие на столешнице. Они не подавали признаков активности. Откуда же тогда шел этот надоедливый дребезг?
Волшебница решила не выяснять. Она пошла к стулу, уселась и, подхватив телекинезом последний оставшийся соленый грибок, отправила его в рот. Вызывают явно не ее, так что и беспокоиться не о чем. Когда Мерецков вернется, она просто передаст, что ему кто-то звонил. Вместо этого она лучше посмакует эту весьма неплохую закуску.
Но аппарат продолжал противно и требовательно звенеть где-то в столе военачальника. В конце концов, Рэрити поняла, что не может больше слушать это бренчание. Обойдя стол, она прислушалась и, определив, откуда точно идет звук, открыла верхний ящик. Правда, для этого ей пришлось усесться в хозяйское кресло.
Перед собой она увидела странный аппарат без диска с цифрами, с помощью которого, как она знала, можно было набрать номер вызываемого абонента. Этот же телефон, судя по его конструкции, соединял только с кем-то одним. Волшебница предположила, что, вероятно, Кирилл Афанасьевич сделал выделенную линию домой, а значит, наверняка звонит его жена, которую человек несколько раз упоминал в разговоре. Наверное, она не очень обрадуется, услышав, вместо мужа, незнакомый женский голос. Но единорог решила, что, по крайней мере, сможет успокоить супругу маршала, скажет ей, что тот просто отошел и перезвонит, как только вернется.
— Здравствуйте. Слушаю вас, — произнесла Рэрити, телекинезом поднеся трубку к уху. К счастью, габариты устройства почти подходили ей, так что и динамик, и микрофон располагались практически там, где надо. — Говорите.
В ответ на нее обрушились многоэтажные затейливые ругательства. Из приличного волшебница разобрала только то, что ее обвиняли в том, что она долго не поднимала трубку спецсвязи. Терпеть подобное обращение, единорог, естественно, не собиралась.
— Воспитанные люди не разговаривают в подобном ключе! — строго отчитала она неведомого собеседника. — Ни по телефону, ни в очной беседе. Всего хорошего! — после этого гостья маршала положила трубку, удовлетворенно выдохнула и собралась закрыть ящик стола.
Телефон зазвонил снова.
— Слушаю вас, — сняв трубку, как и в прошлый раз, начала она разговор.
Следовало признать, что ругались на другом конце провода виртуозно. Правда, Рэрити, как настоящая леди, всегда считала ругательства признаком плохого воспитания и никогда не терпела, когда при ней некультурно выражались.
— Когда научитесь разговаривать вежливо, тогда звоните! — произнесла она. — С удовольствием вас выслушаю.
— Кто это? — удивленно поинтересовались на той стороне, но единорог, не став ничего отвечать, положила трубку.
Через полминуты аппарат затрезвонил опять. Вздохнув, Рэрити подняла трубку.
— Приветствую вас! — обозначила она начала разговора. — Кто говорит?
— Исполняющий обязанности наркома обороны маршал Ворошилов! (3) — наконец-то представились на той стороне. — Командующего Московским военным округом мне! Срочно!
— Его тут нет, — честно ответила волшебница, мимолетно подивившись количеству маршалов, с которыми ей за сегодня пришлось общаться. Этот был уже вторым.
— А с кем я говорю? — как-то растерянно спросил собеседник.
— Меня зовут Рэрити, — представилась она. — Рада знакомству.
— Да что они там, на коммутаторе белены объелись что ли? — раздосадовано проронил маршал. — Третий раз неправильно соединяют! Бардак! Прошу прощения, гражданка, за беспокойство!
В этот раз он сам завершил разговор. Странный аппарат больше не беспокоил волшебницу, и она, довольная собой, задвинула ящик с ним обратно в стол. Похоже, исполняющий обязанности кого-то там военачальник в итоге смог дозвониться тому, кому хотел.
За время разговора волшебница удобно устроилась в маршальском кресле, поэтому идти обратно на стул не захотела. Придет хозяин, тогда она и пустит его на место.
Еще полчаса она откровенно скучала, ожидая возвращения Кирилла Афанасьевича. Но того, похоже, где-то задержали неотложные дела. Что же, это она понимала. Такой большой военный начальник и должен был быть в ее представлении очень занятым человеком.
В какой-то момент до волшебницы донеслись звуки из прихожей, приглушенные толстой дверью. Кто-то, видимо секретарь маршала, сидевший в приемной, говорил так робко, что его слов было не разобрать. Зато отвечал ему уверенный и громкий голос, похоже, очередного высокого командира.
— Что значит, нельзя? — возмущенно заявил посетитель. — Дозвониться, понимаешь, невозможно! На прием не попасть! Я тебе что, лейтенантик какой-то? Ну-ка, пусти!
Тут же в кабинет ворвался человек. Правда, он сразу же развернулся и захлопнул дверь перед носом секретаря. Так, стоя к ней спиной, военачальник начал снимать шинель и одновременно говорить.
— Бардак, Кирилл Афанасьевич! — заявил он. — Срочно вызвали! Только примчался из Венгрии (4) принять пост наркома обороны, пока Вождь болеет. А тут бардак! До тебя не дозвониться, хотя эти черти на коммутаторе утверждали, что верно соединяли. Но, хуже того. Кто-то штурмует главное здание наркомата обороны! Что вообще тут происходит?!
Пока нежданный посетитель снимал свою верхнюю одежду, Рэрити заметила у него на плечах погоны с теми же знаками различия, что и у Мерецкова. Похоже, день встреч с маршалами продолжался. Хотя, судя по жалобам на связь, это был ее недавний собеседник.
А еще она лихорадочно соображала, что ей делать. Прятаться под стол? Какая глупость! Разве так должна действовать настоящая леди? Если этот человек не в курсе о существовании Эквестрии, то только невозмутимость и естественность могут ей помочь. Только вежливость и обаяние покажут этому нежданному гостю, что она находится здесь легально.
Наконец, посетитель изволил обернуться. Волшебница, восседая в маршальском кресле, мило улыбаясь, осмотрела немолодого уже гостя. Тот тоже, подавившись началом новой фразы, уставился на нее. Его круглое лицо с небольшими усиками вытянулось, показывая крайнюю степень удивления.
— Доброй ночи, товарищ маршал! — поздоровалась единорог. — Проходите, присаживайтесь! — она широким жестом указала на стул, на котором недавно сидела сама. — Чем могу быть полезна?
— А где… — выдавил из себя посетитель.
— Маршал Мерецков временно отлучился по важным государственным делам! — поняв, что хочет узнать гость, ответила Рэрити. — Но он обещал вернуться в ближайшее время. Можете подождать его здесь.
— А ты кто, лошадка? — ошалело поинтересовался военачальник.
— Меня зовут Рэрити, если вы забыли, — напомнила она. — И я не лошадка, а единорог! И если вы, товарищ Ворошилов, — волшебница очень надеялась, что правильно произнесла не самую простую фамилию. — Обещаете не ругаться, как делали это по телефону, то я готова попытаться ответить на имеющиеся у вас вопросы! — говоря это, она открыла граненый сосуд и налила в чистый стаканчик прозрачной жидкости, после чего телекинезом поднесла его к удивленно наблюдавшему за всем этим человеку. — Угощайтесь! Мне все ваши сородичи говорят, что это помогает снять стресс! Я так понимаю, вы первый раз встречаете представителя моего вида? — посетитель машинально взял стаканчик и растерянно кивнул. — Вероятно, находясь в далекой Венгрии, вы не были информированы о последних событиях, — гостья мира людей знать не знала, где находится эта Венгрия, но продолжала импровизировать. — Так что прошу простить, если мое присутствие вызвало у вас шок.
— Шок?! — глядя на нее, повторил Ворошилов. — Мы и не такое видали! Нет, ну какой бардак! — он посмотрел на стаканчик и залпом выпил содержимое, не поморщившись. — Выдернули из Венгрии! Ничего не сказали! В курс дел не ввели! Я тут бегаю, как дурак! Выходит, это с тобой я по телефону говорил?
— Со мной, — кивнула Рэрити.
— Значит, зря я там, на коммутаторе разнос устроил! — усмехнулся он, но потом резко перешел на деловой тон. — Так! Не буду интересоваться, откуда ты тут взялась! Чувствую, на это нет времени! У Мерецкова всегда с охраной туго было. Так что, если ты здесь, то это согласовано… Назови свое звание и функции, которые ты выполняешь у командира округа. И где он сам?
— Я, в силу непреодолимых обстоятельств, просто гощу здесь, наблюдаю за процессом. А Кирилл Афанасьевич вместе с наркомом Меркуловым и товарищем Шверником отправились бороться с антиправительственным заговором! — обрадовала Ворошилова единорог. — А звания в вашей военной системе я не имею. На родине я — Элемент Щедрости, но, если честно, не могу провести аналогии с вашими рангами. Правильнее всего будет сказать, что это чисто гражданское звание… — она в какой-то момент хотела приравнять себя к какому-нибудь высокому рангу, например, полковнику. Но потом решила, что ее собеседник отнесется с куда большим подозрением к офицеру непонятной армии, которая еще и заседает в штабе гарнизона. Поэтому волшебница с чистой совестью призналась в отсутствии звания.
— Наблюдатель, значит. Занятно… И еще заговор… — усевшись на стул, маршал уже сам налил себе еще стаканчик и выпил его тем же способом, что и первый. — Рассказывай, что знаешь о мятеже.
Через десять минут в кабинет, запыхавшись, вбежал маршал Мерецков. Там он застал удивительную картину. В его кресле сидела единорог, которая совершенно спокойно рассказывала маршалу Ворошилову о подробностях произошедших событий. А тот, что характерно, так же спокойно и сосредоточенно ее слушал.
Кирилл Афанасьевич точно знал, что Климент Ефремович не был посвящен в тайну существования Эквестрии, поэтому, узнав о том, что первый маршал прорвался в его кабинет, поспешил туда. К счастью, его вмешательство не потребовалось. Его гостья уладила все сама.
(1) — Существует легенда, что королева Виктория, прочитав про Алису, распорядилась доставить ей другие произведения Льюиса Кэрролла. И очень удивилась, когда большая их часть оказалась трудами по математике. У Луны вышло наоборот. Читала о детерминантах, а наткнулась на сказочку.
(2) — Говори, ублюдок! Где народный комиссар Меркулов? Говори! — Я не знаю! Я спал! — немецкий, искаженно воспринятый на слух Старлайт.
(3) — Ворошилов был главой военного ведомства дольше, чем кто-либо, занимавший этот пост в советское время — с 1925-го по 1940-й годы. (Название ведомства менялось). В РеИ с 1941-го по 1946-й годы наркомом обороны был Сталин. Поскольку в произведении Вождь не может исполнять свои функции, должен был быть назначен И.О. наркома обороны. Ворошилов, занимавший ранее эту должность пятнадцать лет, выглядит неплохим кандидатом.
(4) — В РеИ Ворошилов был председателем Союзной контрольной комиссии в Венгрии в 1945 — 1947 годах. Поэтому говорит, что примчался из Венгрии.
Глава 47
Разведчица оглядела лица собравшихся людей. Первый раз она видела их в таком количестве. Хотя, если честно, не так-то много их и было. А еще она поняла, что здесь собрались все люди, жившие в этом мире…
Целый месяц после того, как они вернулись в столицу, Роман вел расследование. Он восстановил картину случившегося возле межмирового перехода, но так и не смог до конца понять причин конфликта, который привел к боестолкновению между уходящей группой спасателей и командой Кольта, которое закончилась столь неудачно для последнего. Также он не нашел никаких следов Рэрити и инженера, которого в итоге признали пропавшим без вести.
У Кризалис, правда, имелось кое-какое предложение.
— Почему ты не хочешь допросить с пристрастием ту пони? — поинтересовалась она у напарника. — Розу! Она явно что-то скрывает! Я же докладывала тебе о ее странных эмоциях!
— Да, я помню, — кивнул старшина. — И я согласен с тобой. Допросив ее, мы бы могли что-то узнать. Вот только сейчас это не выгодно нам по политическим соображениям.
— Объясни! — потребовала перевертыш.
— Мои сородичи, долгое время державшие в руках власть в Сталионграде, погибли, — заговорил Роман. — Теперь наверх там поднялись их воспитанники — пони. В том числе и эта Роза. Если раньше мы просто спускали туда приказы, зная, что их выполнят, то теперь с мнением руководства нашего главного производственного центра приходится считаться. И я не хочу осложнять наши отношения, допрашивая одну из них.
— Но она определенно что-то знает! — не согласилась разведчица.
— Знает, — кивнул Елецкий. — Но эти знания нам пока ничего не дадут. Они не воскресят наших погибших товарищей. И они не вернут нам Тинькова, которого, как я подозреваю, уже нет в этом мире… Так что я просто оставлю ее в покое. До поры. Она будет полезнее на своем текущем месте. О наших подозрениях я не сообщал никому, — он внимательно посмотрел на Кризалис. — И тебя прошу этого не делать. Пусть это будет нашей маленькой тайной. У напарников же должны быть свои тайны.
— Хорошо, — усмехнулась чейнджлинг. — Я умею хранить секреты. Можешь не переживать, партнер.
— Ну, вот и славно! — заключил человек. — Подождем до окончания восьмимесячного срока. Если спасатели из будущего заявятся вновь, это будет означать, что Рэрити, а значит, и Тиньков, еще в этом мире. Если же они не придут, то это скажет нам о том, что свою пропажу они уже нашли. В этом случае и единорог, и воентехник уже, к сожалению, вне нашей досягаемости. И также это объяснит нам причину боя между отрядом Кольта и командой из будущего. Так что, как видишь, нам пока что совсем не обязательно допрашивать эту Розу.
А потом он, видимо, доложил об окончании расследования шефу. И тот инициировал общий сбор всех оставшихся людей. Ей тоже разрешили присутствовать.
И вот, перевертыш, сидя в углу, переводила взгляд с одного двуногого на другого.
Во главе стола сидел старший майор. Лицо его казалось спокойным и бесстрастным, но она-то чувствовала, что командира гложут неприятные мысли, которые он тщательно скрывал.
Из тех, кого она уже хорошо знала, присутствовали и Роман, и Иннокентий. Чувства первого выдавали лишь затаенный интерес. Старшина явно предчувствовал какое-то решение, которое должно было глобально изменить весь уклад их жизни. Красноармеец Филипповских ничего не предчувствовал. Ему было все равно, что делать, главное, чтобы занятие было. Он ожидал приказов и готов был приступать к их выполнению в любой момент.
Присутствовал и человек по имени Михаил Тынов, которого Кризалис видела в замке всего пару раз до этого. Чем он занимался, она не знала. Да и чувства его не выражали ничего конкретного. Человек был чем-то слегка озабочен, но явно не тем, что должно было произойти на этом собрании.
Еще разведчица впервые увидела своего бывшего соседа по тюремному подвалу. Теперь она точно знала, что тогда не ошиблась, предположив, что за стеной ее камеры находился человек. Она безошибочно узнала его по отвратительному спектру владевших им эмоций. Они изменились с прошлого раза, но общая направленность сохранилась. Безотчетная злоба и ненависть были самыми яркими эмоциями этого человека. Он ненавидел весь этот мир только за то, что он существует. И он готов был уничтожать его всеми возможными методами. И, судя проскакивающим оттенкам гордости, ее бывший сосед уже изрядно продвинулся в этом деле. Еще он ненавидел свою судьбу, поступившую с ним, как он сам считал, несправедливо, забросившую его сюда, на чужбину. Он едва терпел даже окружавших его сородичей…
С таким эмоциональным перекосом перевертыш сталкивалась впервые. Она бы могла сделать вывод, что этот человек, которого звали Кирилл Мастюков, опасен для всех окружающих. Могла бы, но не сделала. Из-за кое-какой особенности — человек был уже сломан. Он ненавидел все вокруг и готов был уничтожать его. Но он не собирался этого делать. Он не желал делать ничего. Смертной тоской от него иногда веяло куда сильнее, чем ненавистью. Тогда ему хотелось только напиться, забыться и не видеть ничего вокруг себя…
Были здесь и еще три человека, о существовании которых она раньше не знала. Имена двоих она даже не стала запоминать. По их чувствам чейнджлинг поняла, что никакого толку от них уже не будет. Эти двое, как она поняла, когда-то занимались разведением льна в окрестностях Сталионграда, обучая этому глупых пони. Но сейчас они были сломаны точно так же, как Мастюков. Только того подогревала изнутри его злоба. А у этих двоих не было даже ее. Люди просто не хотели ничего. Ни работать, ни развиваться. Ни жить…
Да, последнее она поняла с удивлением. Но потом сообразила, что, похоже, они прожили уже гораздо дольше отмеренного им природой срока… Значит, кто-то продлил людям жизнь! Ради этого стоило с ними сотрудничать! Уж она знает, на что можно потратить бесконечность! Она-то не превратится в эти эмоциональные ошметки, внешне еще похожие на живых людей! Разведчица пообещала себе, что обязательно разузнает о долголетии побольше.
Последний человек заинтересовал ее больше всего. Он сидел в углу, так же как и она, и совсем не участвовал в обсуждении. Выглядел этот двуногий куда лучше остальных. Молодой, подтянутый, гладко выбритый, в идеально сидящей новенькой форме он выгодно отличался от некоторых своих заросших и пообносившихся сородичей. На воротнике его кителя Кризалис увидела один прямоугольник, эквивалентный званию капитана — Роман уже научил ее распознавать их знаки отличия. Но самое удивительное было в том, что она вообще не чувствовала его эмоций! Это казалось очень странным. И, как ни старалась Кризалис что-то понять, ничего не получалось.
Тем временем, Роман закончил оглашать результаты своего расследования. Стоило сказать, что накопал он действительно много и говорил четверть часа, но Розу так и не упомянул.
— Итак, товарищи, — оглядев подчиненных, произнес старший майор. — Что мы получаем в сухом остатке? Мы лишились Тинькова, Колтунова и Клопа. Потеряны почти все командиры… Никогда еще за все время, что мы здесь находимся, мы не несли таких потерь! И вдобавок, теперь в Сталионграде нам придется договариваться с пони, которые заняли места наших погибших товарищей.
— Да и черт с ними! — прервал начальника Мастюков. — Воентехника, конечно, будет не хватать. А на двух других я плевать хотел!
— Товарищ младший лейтенант! — осадил его Никулин. — Вы, как единственный оставшийся, кроме меня, командир, должны показывать пример подчиненным!
— Это кому я там чего должен? — оскалился Кирилл. — Если уж на то пошло, то я вообще тебе подчиняться не обязан! Ни тебе, ни этой твари! — он вытянул палец в сторону молчаливого капитана, который лишь усмехнулся в ответ. — Ты из НКГБ, вот и командуй Елецким! А из армейцев я теперь старший по званию! Только мне от этого ни холодно, ни жарко!
— У тебя все? — хмуро поинтересовался шеф.
— Все! — с вызовом ответил Мастюков. — Не жди, что я буду сидеть и воспитывать этих чертовых четвероногов, подобно комиссару Свинтусу или подлизе Клопу! Я этих волосатых на дух не переношу! Если надо за рычаги сесть и разделать на мясо очередную шайку аборигенов, это запросто! А больше ничего не хочу! У меня этот мир и его обитатели уже в печенках сидят!
— Ясно… — процедил старший человек. — Это мы потом отдельно обсудим… — он, прищурившись, посмотрел на буяна, но тот никак не отреагировал. — Сейчас я расскажу, как я вижу текущую обстановку и наши перспективы, — Константин Владимирович обвел взглядом остальных собравшихся подчиненных. — Сейчас многие аборигены знают о нашем существовании, мы ведь не скрываемся. Вот только что конкретно они знают? В Сталионграде они раньше видели в нас неких отцов-основателей, которые заложили основы всего городского устройства. Однако с течением времени это мнение несколько изменилось. Готов признать нашу недоработку. Сталионградцы поделили людей на «своих» и «кантерлотских». И все мы относимся ко второй группе, к тем, кто по их мнению отошел от классических идеалов. Они по-прежнему готовы дружить и сотрудничать с нами, но без Колтунова, Клопа и Тинькова нам придется непросто. Далее! — он прервался на пару секунд, переводя дыхание. — Здесь, в столице нас знают как помощников герцогини, проводников ее воли. Вот только о ней самой у местных мнение неоднозначное. Опасаются они ее в основном… — старший майор посмотрел на капитана. Тот лишь презрительно хмыкнул. — Опасаются, как и всего непонятного. Уж слишком она для них таинственна и закрыта.
— Это не наша проблема, что она за сотню лет не соизволила и пару десятков раз показаться на публике! — заявил Мастюков. — Можно подумать, это так сложно!
— Что-то ты становишься слишком наглым… — отрешенно произнес капитан. — Лучше поостерегись…
— Оставим это на потом! — повысив голос, прервал их шеф. — Главная проблема в другом. Есть еще множество территорий, где помнят нас, как захватчиков. Хоть мы и несем им свет прогресса, но добрая память гораздо короче! И в дальнейшем все будет только хуже. Вы знаете, как переломить эту тенденцию?
От других людей не поступило никаких дельных предложений.
— Тогда слушайте мое решение, — встав, старший майор молча оглядел своих оставшихся подчиненных. — Мы продолжим наше дело. Продолжим контролировать развитие этого государства. Но теперь мы в корне изменим нашу стратегию взаимодействия с внешним миром!
— Каким образом, товарищ Никулин? — поинтересовался Филипповских.
— Нас осталось слишком мало, — вздохнул Константин Владимирович. — Мы уже не сможем контролировать все основные посты. Постепенно, с развитием государства их количество будет увеличиваться, и все они рано или поздно будут отданы пони. И вот тут возникнет опасная ситуация — с каждым новым поколением они будут забывать, кому столь многим обязаны. Когда-нибудь, если мы оставим все как есть, потомки нынешних пони заинтересуются вот чем: почему это ими управляет какая-то крошечная кучка двуногих? И тогда мы, рано или поздно, останемся ни с чем…
— Сталионград тому показатель, — кивнул Елецкий. — Хряков вырастил из них эталонных коммунистов, и они уже сейчас готовы упрекать нас же самих в том, что мы не следуем учениям классиков!
— Снаряды еще остались! — высказался Мастюков. — Помножим их на ноль, если нужно!
— И сами уничтожим то, что создавали сотню лет? — ехидно поинтересовался старшина.
— Мы будем действовать по-другому, — произнес Никулин. — С сегодняшнего дня мы будем реже появляться перед пони. Все реже и реже. Пока не исчезнем совсем, — он еще раз оглядел удивленные лица сородичей. — Разумеется, мы никуда не денемся. И, естественно, мы не выпустим из рук рычаги влияния. Но все наши действия будут совершаться через посредников. И только эти посредники будут знать, кто правит страной. Процесс этот будет плавным и постепенным. Но кое-что мы предпримем уже сейчас. По-русски отныне разговариваем только между собой. Пони не должны знать, что это за язык. Не должны уметь читать, писать и говорить на нем. Кроме того, мы должны будем основательно подчистить архивы, чтобы будущие поколения пони не знали подробностей о нас.
— С архивами понятно. Сделаем. Но что же это будут за посредники? — поинтересовался Тынов. — Пони, насколько я их знаю, имеют довольно специфические понятия о конспирации. С ними точно ничего не выйдет.
— Это и не будут пони! — ухмыльнулся Никулин. — Я нашел нам, как мне кажется, идеальных помощников. Ведь они тоже вынуждены бороться за жизнь среди пони. Кризалис! — перевел он взгляд на перевертыша. — Выйди в центр!
Разведчица, хмыкнув, подчинилась.
— Это что за помесь ужа с ежом? — окатив ее волной презрения, поинтересовался младший лейтенант.
Чейнджлинг, оскалившись, посмотрела на человека, но промолчала.
— Превратись, пожалуйста, в Кристалл, — попросил ее старший майор, строго поглядев на сородича. Перевертыш выполнила его просьбу. — Как видите, эта раса словно создана, чтобы быть идеальными шпионами! Но пока они действуют очень топорно, и пони умеют их вычислять. Однако с нашими знаниями мы сможем создать на их основе организацию, настолько законспирированную, что моим оставшимся в СССР коллегам даже и не снился бы такой уровень секретности! Через эту структуру мы сможем контролировать основные процессы, не опасаясь негативной реакции.
— Это займет долгие годы… — высказался Тынов. — И еще дольше пони будут забывать про странных двуногих, что когда-то объединили их.
— У нас куча времени в запасе, — улыбнулся старший майор. — И наш административный ресурс никуда не денется. А если мы качественно подправим или изымем имеющиеся архивные записи, то через пару поколений люди превратятся для местных в таких же мифических существ, какими единороги и пегасы были для нас на Земле!
Продлившись еще полтора часа, заседание завершилось. В итоге, все люди согласились с решением командира. Хотя вернее было бы сказать, что поддержали решение те, кому их будущее было небезразлично. Остальные просто молча подчинились.
Когда двуногие стали расходиться, Кризалис направилась было вслед за Романом. Но старший майор попросил ее задержаться. В итоге, в помещении они остались втроем со странным капитаном.
— Значит, ты все-таки решил полностью уйти в подполье, — произнес он. — А для обеспечения решил привлекать этих дикарей…
— Пока что мы ничем не рискуем, Шелест, — ответил Никулин. — Если что-то пойдет не так, мы сможем отыграть назад. Это сейчас они могут показаться неотесанными. Но, я тебя уверяю, старший майор госбезопасности СССР знает, как и чему их нужно обучать, чтобы превращать лучших из них в образцовых агентов!
— Хорошо. А чем ты собираешься мотивировать их? — странный человек кивнул в сторону перевертыша.
— Кризалис, у тебя есть соображения? — усмехнулся шеф.
— Есть, — кивнула разведчица. — Мне сейчас очень нравится жить среди пони. Во-первых, их много, а я одна. Еды мне хватает с избытком. И это еще я не выбираюсь за стены замка. Населения города хватило бы на несколько десятков моих сородичей. Я даже готова буду с ними делиться, когда стану Королевой. Во-вторых, — она еще раз внимательно осмотрела странного двуногого. — Я, хоть и маскируюсь, но спокойна за себя. Я знаю, что за моей спиной есть организованная структура, готовая поддержать меня. Для нас, перевертышей, это очень важно! Дух коллективизма заложила в нас сама природа!
— А ты неплохо прогрессируешь, дитя гор, — усмехнулся капитан. — Может быть, из тебя и выйдет толк. Вот только, — он перевел взгляд на сородича. — Нам понадобится правитель для пони. Почитаемый ими, но полностью лояльный к нам или просто бездеятельный. И, желательно, бессмертный. Ведь иначе мы не можем гарантировать, что власть не достанется какому-нибудь слишком активному субъекту, который начнет копать, где не надо…
— Исполнитель представительских функций, готовый наслаждаться роскошью и любовью подданных, — продолжил Никулин. — Добрый барин, которого будут обожать. И за спиной которого мы укроемся. Да, мысль верная. Но герцогиня Кантерлотская на эту роль не подойдет! На присоединенных территориях ее до сих пор считают тираном, а для остальных она слишком непонятна.
— Я тоже так думаю, — усмехнулся Шелест. — У меня уже даже есть на примете кандидат. Вернее, кандидатка! Но мы это с тобой обсудим наедине. А пока я хочу поговорить с ней! — он перевел взгляд на Кризалис, которая откровенно занервничала.
— Хорошо, — кивнул шеф. — А ты не робей, — добавил он, глядя на разведчицу.
После этого он встал и вышел из помещения.
— Ну, что же… — странный человек обошел вокруг перевертыша. — Еще немного, и я соглашусь со своим союзником. Ты можешь оказаться куда более ценным приобретением, чем мы думали в начале. Вижу, ты насторожена? — ухмыльнулся он. — Похвально! Расскажи, что ты чувствуешь?
— Я не чувствую ничего! — высказалась чейнджлинг. — Хотя должна! Всех остальных людей я прочитала в той или иной степени. И только ты воспринимаешься как пустое место!
— Отличные слова, дикарка! — рассмеялся Шелест и вдруг протянул вперед руку. — Не стесняйся, проверь, пустота ли перед тобой или же нет!
Разведчица приподняла переднюю ногу и коснулась едва теплой руки человека. Конечность, без сомнения, была реальной.
— Зачем этот эксперимент? — спросила она.
— Затем, что даже твои ощущения, как видишь, можно обмануть! — провозгласил капитан и вдруг растворился в воздухе.
Но прежде чем перевертыш успела опомниться, за спиной у нее что-то сверкнуло. И тут же она почувствовала! Чужеродные эмоции, как тогда, в подвале, навалились на нее, казалось, придавливая к полу. Эти чувства! Никогда, кроме того раза в тюрьме, она не взаимодействовала ни с чем подобным! Ни у пони, ни у ее сородичей, ни у людей не было таких эмоций. Таких непонятных, тяжелых и отталкивающих!
— Кто ты?! — выдохнула Кризалис, разворачиваясь к монстру, с которым оказалась теперь с глазу на глаз. Только сейчас она вспомнила, как обращался нему в подземелье Никулин. Он звал монстра Шелест, как и только что пропавшего капитана!
— Я — та, до кого тебе не дорасти никогда! — произнесла уже женским голосом, оскалив такие же длинные, как и у нее самой, клыки, ее собеседница. — Я — та, кто может уничтожить тебя легким движением копыта. Но я же и та, кто может возвысить тебя!
Перевертыш, призвав всю силу воли, заставила себя не отводить взгляд от монстра. Выглядела та, между прочим, не так страшно, как ощущалась. Острыми клыками разведчицу было не напугать. Правда, ее визави была заметно выше и вообще крупнее, рог ее был длинным, тонким и острым, а за спиной были сложены огромные, гораздо больше, чем у обычных пегасов, крылья. Телом же она в основном напоминала пони. Вот только те были глупыми травоядными. А перед чейнджлингом сейчас без сомнения предстала хищница!
— Ты, вижу, впечатлена, — усмехнулась та. — Я понимаю, что ты чувствуешь! В прошлый раз ты сжалась в комок, подобно жалкой крысе!
— Этого не повторится! — стараясь, чтобы голос не сорвался, заявила перевертыш.
— О! Похвальное самообладание, — рассмеялась ее собеседница. — И отличная чувствительность! Твои сородичи, которых я выловила в Кантерлоте, не могли похвастаться подобной! Думаю, ты подойдешь для того, что мы задумали! — сказав это, она вдруг перестала ощущаться, как монстр. Ее чуждые страшные эмоции потухли и перестали давить на перевертыша. — Вижу, тебе все еще интересно, кто я такая! Я — герцогиня Кантерлотская. Люди же зовут меня Шелест.
— А этот капитан? — спросила, немного успокоившись, Кризалис. — Что это было?
— Это была иллюзия высшего порядка! — презрительно посмотрев на нее, произнесла Шелест. — Иллюзия, способная к приему и передаче вербальных и визуальных данных. Иллюзия, способная взаимодействовать с вещами физически. Никто! — она горделиво вскинула голову. — Никто в этом мире, кроме меня, не способен на такое!
— И, тем не менее, я сразу заметила неладное! — заявила разведчица. — Эмоции и чувства эта иллюзия не передает!
— Ты заметила. Да! — заинтересованно посмотрела на нее герцогиня. — А вот другие твои сородичи не обратили внимания! Так значит, ты хочешь стать королевой? — вдруг сменила она тему.
— Да! — кивнула Кризалис. — И я ей стану!
— Похвальная упорность! — улыбнулась, обнажив клыки, ее собеседница. — Вот только, чтобы стать королевой, ума и упорности мало! — она, глядя на перевертыша, прошлась туда-обратно по комнате. — Кстати, почему именно королевой? Ни принцессой, ни графиней, ни маркизой, ни хотя бы дамой, а именно сразу королевой!
— У нас никогда не было всех тех титулов, что ты назвала, — объяснила чейнджлинг. — Была Королева. И был остальной рой.
— Ох уж эта варварская простота, — вздохнула Шелест. — Хотя чего еще я могла ожидать от этого примитивного окружения? Но, видишь ли… — она посмотрела на Кризалис, и ее вертикальные зрачки превратились в узкие щелки. — Чтобы стать королевой, нужно, чтобы по твоим жилам текла королевская кровь! Вот я — герцогиня, принцесса крови, внучка императора, двоюродная сестра действующего монарха! Я имела полное право занять престол, если бы это ничтожество, мой кузен, вдруг однажды отбросил копыта! Но ты, дикарка, не можешь быть королевой. Только самозванкой! Породой ты не вышла!
— Кто-то из предков твоего деда тоже не был рожден наследником, — нашла нужный контраргумент Кризалис. — Могу поспорить, что тот твой предок занял трон по праву силы или ума. Или, что вероятнее, и того, и другого!
— Я уже видела, что в твоей голове имеются мозги, — промурлыкала герцогиня. — Теперь я убедилась, что ты умеешь ими пользоваться. Служи мне верно! — она снова выпустила наружу свои ужасные эмоции. — И тогда я решу твою проблему. Ты станешь Королевой. И ни один твой сородич не посмеет усомниться в законности твоих прав!
Тут же она исчезла. Не растворилась, подобно своей иллюзии, а телепортировалась прочь.
Разведчица немного постояла, борясь с охватившими ее эмоциями, а потом, успокоившись, также покинула зал совещаний.
Твайлайт, застыв, рассматривала сидевшего за столом человека. Полутьма, в которой он обитал, не была помехой для ее глаз. При случае принцесса могла бы активировать и магический свет, но пока решила не раздражать хозяина кабинета. Тем более, раз он сам пригласил ее.
— Что, не похож? — едва заметно усмехнулся тот. — Присаживайся, — человек указал на свободный стул возле своего стола. — Полагаю, сейчас ты знаешь, как меня зовут.
— Никулин Константин Владимирович, — ответила аликорн, занимая предложенное место. — Старший майор госбезопасности. Предводитель людей, неким непонятным образом оказавшихся в Эквестрии. А еще командир, пославший на верную смерть тридцать тысяч сородичей.
— Все верно… — вздохнул Никулин. — И последнее, к сожалению, тоже. Будешь упрекать меня, принцесса, выросшая в мирной и стабильной стране, в том, что я был бесчувственен и излишне жесток?
— Не буду… — решила аликорн. — Михаил показал мне те события от твоего лица. Может быть, ты и поступил не лучшим образом. Но и злого умысла в твоих действиях я не увидела. Ты проиграл, столкнувшись с обстоятельствами непреодолимой силы. Но ведь изначально ты и не должен был командовать теми армиями.
— Что же… — слегка улыбнулся старший майор. — Рад, что на этот раз ты лучше поняла и меня, и ситуацию в целом. Хотя тут надо отдать должное ефрейтору Тынову. Он проделал большую подготовительную работу, чтобы наш текущий разговор смог состояться.
— На этот раз? — переспросила Твайлайт. — Прошлый раз, как я понимаю, состоялся в вашем бункере, затерянном на болотах. — Вот только я ничего о нем не помню. Но я надеюсь услышать объяснения от тебя.
— Ты не совсем права, — внимательно посмотрев на собеседницу, изрек Константин Владимирович. — Что касается меня, то все верно. Я в прошлый раз виделся с тобой лично именно тогда. А вот ты после того разговора встречалась со мной еще раз.
— Какая-то глупость получается! — откровенно заявила принцесса. — Я с тобой встречалась, а ты со мной нет. Или… Постой! — внезапно она кое-что вспомнила, но Никулин заговорил сам.
— Вижу, ты начала понимать, в чем дело, — произнес он. — Но позволь мне вспомнить один эпизод, который произошел давным-давно, еще на моей родине… — удостоверившись, что собеседница его внимательно слушает, человек продолжил. — Давно для меня, но не для тебя. Случилось это в начале сентября одна тысяча девятьсот тридцать девятого года. Я тогда был назначен исполняющим обязанности начальника Особого отдела спешно формируемой армейской группы «Слуцк». До штаба группы я добирался на автомобиле отдельно от своей основной команды. Со мной были только водитель и знакомый капитан-кинолог, который ехал со своей служебной собакой. В нескольких километрах от города Рославль наша машина сломалась. Ничего не припоминаешь?
— Припоминаю… — выдохнула пораженная догадкой аликорн. — Я вспоминаю человека в военном мундире без погон, лицо которого мне показалось подозрительно знакомым! Я вспоминаю, как капитан сказал своей собаке: «Что же ты меня перед товарищем Никулиным позоришь!» Я помню, как от него же первый раз услышала непонятное звание — старший майор. Мы потом со Старлайт еще отдельно обсуждали его! А кроме того… — она призадумалась, но вскоре вспомнила кое-что еще. — Я вспоминаю, как Михаил, первый раз активно проявившись в моем кошмаре, оказался на той же дороге. И его удивление при виде тебя! И его фразу: «Мир тесен… Или миры…» Вот теперь все сходится! Он явно не знал, что мы встречались на той дороге, но не мог не узнать тебя.
— Вот такой парадокс, — кивнул Никулин. — Который мы оба и сотворили.
— Подожди, — не поняла собеседника аликорн. — При чем тут ты? Ведь ты тогда ничего не заметил! И почему я вспомнила твое лицо, но не смогла понять, кого вижу?
— А это уже вопрос к Тынову, — слегка скривился старший майор. — Который я ему обязательно задам. Выходит, не все хвосты он подчистил…
— Какие еще хвосты? — прищурилась Твайлайт. — Как это связано с тем, что я не помню нашу встречу в бункере?!
— Досмотришь — поймешь, — пояснил Константин Владимирович. — Если кратко — ты оказалась не готова, о чем я Шелест тогда предупреждал.
— А сейчас, значит, я готова? — скептически поинтересовалась принцесса. — И что изменилось?
— Ты прошла через тридцать девятый, — ответил Никулин. — Создав тот самый парадокс, благодаря которому уже я оказался здесь, в этом мире.
— Все равно не понимаю, — призналась аликорн. — Я пытаюсь, но не могу связать одно с другим…
— Тогда давай я продолжу свой рассказ, — усмехнулся человек. — Грузовику, который подъехал к нашей сломавшейся машине, я тогда очень обрадовался. Ведь я не мог и дальше торчать на той дороге. Вот только, пока водители ковырялись в моторе, а мой спутник считал ворон, я наблюдал за этой полуторкой. И вдруг увидел, как кузов покачнулся, будто из него кто-то выпрыгнул. Кто-то невидимый. И тут же на обочине поднялось небольшое облачко пыли. Я бы не придал этому значения, если бы пес капитана не среагировал на кого-то, кого засек он, но не видели мы. Признавайся. На чем вы тогда прокололись?
— Запах, — ответила Твайлайт. — Он не видел нас, но почуял запах.
— Так я и думал… — произнес старший майор и продолжил. — Но тогда не произошло больше ничего странного, и мы спокойно уехали в Рославль, откуда я направился в Бобруйск, а следом в Слуцк. А дальше начался Освободительный поход, и мне резко стало не до всяких мистических происшествий. Но вот потом…
— А что потом? — спросила принцесса. — Мы ведь покинули то время как раз одновременно с окончанием похода, когда ваши войска входили в Брест. Мы с тобой нигде больше не могли пересечься.
— Как думаешь, ваш вояж внес какой-то вклад в развитие исторического процесса на Земле? — вдруг, улыбаясь, поинтересовался Константин Владимирович.
— Не думаю, — честно ответила Твайлайт. — Мы нигде не оказали сильного воздействия. Разве что в Бресте, где нас почти поймали два немецких солдата…
— А вот и недостающее звено в цепочке! — услышав признание аликорна, человек довольно потер руки. — Столкнулись вы возле зеркала? И германцы что-то увидели, верно?
— Да, я была несколько неосмотрительна, — потупилась Твайлайт.
— Теперь понятно, как зеркало ускользнуло из моих рук! — констатировал Никулин. — И куда оно уплыло. Видимо, те солдатики оказались весьма расторопны…
— Что ты сказал?! — воскликнула принцесса. — Ты охотился за зеркалом? Но как ты узнал про него тогда, в тридцать девятом?!
— Про зеркало я узнал много позже, уже в этом мире, — признался старший майор. — А тогда я столкнулся с чем-то неведомым. Причем, все эпизоды подозрительно напоминали тот, свидетелем которого был я сам!
— Какие еще эпизоды? — растерянно поинтересовалась аликорн.
— Капитан! — негромко позвал человек. — Принеси сюда чемодан с кодовым замком. Ты знаешь, про что я.
Через минуту дверь открылась, и в кабинет вошла леди Флай, левитируя рядом с собой багаж старшего майора. Эту вещь принцесса тоже узнала. Именно его тащил в числе прочего подручный ее собеседника по фамилии Колтунов, когда она первый раз увидела их в своем сне. И тогда Никулин очень переживал, что содержимое чемодана может попасть к врагу…
— Вы что же, действительно собрались перепрофилировать меня в секретаршу? — ехидно поинтересовалась аристократка. — А, товарищ старший майор?
— Не переживай, капитан, — ответил тот. — Твои способности еще будут востребованы, и твоей карьере ничего не угрожает. Кстати, можешь пока поприсутствовать…
Этот обмен фразами весьма удивил Твайлайт. Является ли эта дворянка замаскированной Шелест, как она предполагала? Звание совпадало… Но додумать эту мысль принцесса не успела, переключившись на кое-что более важное. Никулин взял чемодан, поставил перед собой на стол и открыл. Причем, поднявшаяся крышка пока что закрывала от аликорна содержимое.
— Как ты думаешь, что здесь? — поинтересовался человек.
— Не знаю, — призналась его гостья. — Вот только я вижу четкий след магии консервации на всех вещах внутри.
— Конечно, — кивнул Никулин. — Этим артефактам две тысячи лет. Без консервации они бы не сохранились.
— Может быть, уже покажешь? — буркнула Твайлайт.
— Охотно! — согласился старший майор. — Видишь ли, мне, как исполняющему обязанности начальника Особого отдела армейской группы, после окончания похода пришлось разбираться с кучей дел. В основном в поступавших докладах не было ничего необычного, но встречались и очень странные. Вот один из них, — человек вытащил пожелтевший лист бумаги и положил так, чтобы его собеседница могла прочитать текст. — Как видишь, здесь некий лейтенант Назаренко, вылетевший в первый день похода на аэроплане Р-5 (1) для координации действий ударных подразделений, сообщает, что видел над болотом на тогда еще польской территории странный летательный аппарат фиолетового цвета, который он не смог идентифицировать, так как этот аппарат камнем рухнул к земле и пропал, словно растворившись в воздухе. А вот, — он достал еще один лист и положил рядом с предыдущим. — Рапорт старшины Беклемишева, командира малого плавающего танка Т-38. Во время форсирования под огнем противника водной преграды его танк напоролся на корягу, получил пробоину и потерял мобильность. Выбравшись на крышу башни, старшина наблюдал за берегом, где находился противник. И внезапно он увидел возле кромки воды лодку, которой секунду назад там не было. После того, как вражеский берег был захвачен, внимательный старшина обследовал плавательное средство, но нашел лишь странные следы необычных копыт, которые отпечатались в грязи, собравшейся на дне лодки. Несколько таких же следов он обнаружил и на берегу.
— О Селестия… — выдохнула принцесса. — Я-то думала, что в обоих этих случаях нас не заметили… Но как ты связал эти доклады с тем, что видел сам?
— Видишь ли, — человек ухмыльнулся. — Я был заинтересован. — Первый случай я мог списать на случайность. Второе происшествие можно было посчитать, пусть подозрительным, но совпадением. Но третье, то, которому я сам был свидетелем, уже являлось некой закономерностью! Очень странной и загадочной последовательностью, которую я захотел разгадать. И поэтому я начал целенаправленно искать другие следы. И среди горы отбросов я смог найти несколько бриллиантов!
— Что же именно? — недовольно поинтересовалась принцесса. Она ведь уже считала, что их поход через тридцать девятый прошел без последствий. А теперь оказалось, что этот таинственный человек шел по ее следу чуть ли не с самого начала!
— Вот и вещественное доказательство! — Никулин вынул из чемодана длинное маховое перо фиолетового цвета, тщательно упакованное в прозрачный футляр. — Раскрой-ка крылышко. А мы посмотрим, где у тебя не хватает пера…
Аликорн раскинула крылья и действительно вскоре обнаружила, что одно маховое перо выпало. Судя по размеру и цвету улики, это было именно ее перо. Вот только оно было почти на две тысячи лет старше своей хозяйки…
— Что и требовалось доказать, — кивнул Константин Владимирович. — А вот и доклад пограничника, лейтенанта Антохина, обнаружившего улику. Копия, правда, успела уйти наверх, но не думаю, что кто-то еще обратил на нее внимание… — он положил перед Твайлайт третий лист. — Можешь почитать подробнее, если хочешь, — разрешил человек. — А вкратце суть такова — была предотвращена попытка проникновения на погранзаставу под Слуцком. Нарушитель был невидим, но попался на хитрую уловку и обратился в бегство. Собака взяла след, но в лесу неподалеку от базы странным образом его потеряла. Тем не менее, в том месте было обнаружено это странное перо, которое, как я выяснил, не могло принадлежать ни одной из обитающих в тех местах птиц. Скажи, а почему ты не взлетела сразу?
— Солдаты гнались не за мной, а за Старлайт, — пояснила принцесса. — В месте, где след пропал, я подняла ее в воздух. Пришлось активно работать крыльями, вот, видимо, от этого перо и выпало.
— Ну что же, — заключил ее собеседник. — Все логично. С этим пером теперь все понятно. Но знаешь, почему я был уверен, что именно ты создала парадокс? Я отбросил последние сомнения с того момента, как ты вернулась из прошлого.
— И почему же ты был так уверен? — недовольно поинтересовалась Твайлайт. Ей совсем не нравилось, как ее последовательно тыкали носом в ее же проколы.
— Ты вернулась оттуда с некоторыми потерями, — еле заметно улыбнулся старший майор. — Догадываешься, что я сейчас достану из чемодана?
— Мой хвост… — выдохнула аликорн. — И доклад того неуклюжего офицера, благодаря которому я его лишилась…
— В точку! — согласился человек. — Я уже говорил тебе в прошлый раз. Но сейчас повторю, что твоя способность мгновенно вникать в ситуацию и соображать на лету меня впечатляет!
Произнеся это, он выложил из чемодана главную улику — потрепанный пучок волос, немного выцветший и неопрятный. Но у Твайлайт ни на секунду не возникло сомнений в том, что это то, что осталось от ее потерянного хвоста. А ведь прошло не так много времени. У нее еще даже новый не до конца отрос! А эта улика была такой же старой, как и все остальное в чемодане Никулина.
Следом за хвостом старший майор достал, как и предполагала аликорн, рапорт с подписью некоего младшего лейтенанта Шикова, в котором злополучный командир охраны моста подробно описал все произошедшее. А потом хозяин кабинета достал и развернул гимнастерку с кубиками на воротнике. На ее спине четко отпечатались следы копыт.
— Командиру по моему приказу выдали новую форму, — пояснил человек. — Он, разумеется, был только рад. А я, как понимаешь, имея такие улики, не мог просто так оставить это дело, — снова заговорил Константин Владимирович. — Поэтому я направил своих сотрудников в Рославль. У меня, знаешь ли, хорошая память, так что я запомнил номер грузовика, который буксировал нашу машину. Моим подчиненным не составило труда отыскать его и выяснить, откуда он выехал в тот день, когда я встретил его на дороге. Так я нашел стационарный портал. Кстати, на чердаке того поместья были обнаружены характерные отпечатки копыт. Такие же, как эти, — он указал на гимнастерку. — Думаю, тебе не надо пояснять, кто их оставил. Как видишь, я хорошо подчистил за вами следы!
— О Селестия! — воскликнула принцесса. — Так ты все узнал уже тогда! Но почему не сообщил своему начальству?
— Узнал? — выгнул бровь Никулин. — О нет. Тут ты меня переоцениваешь. Я тогда мог только догадываться о предназначении того, что обнаружил. И, разумеется, я не мог передавать наверх неясные домыслы. Ведь что я знал на тот момент? Кто-то, способный становиться невидимым, появился из некоего странного устройства под Рославлем и направился в Западную Белоруссию. Этот неизвестный явно был разумен, предположительно имел четыре ноги с копытами, крылья и конский хвост. При этом он мог летать. И в довесок, этот субъект был окрашен в совершенно неестественный для фауны тех мест фиолетовый цвет. Я понял, что ухватил за хвост… — он слегка усмехнулся. — Извини за каламбур. Так вот, я зацепился за какую-то тайну, которая могла привести к потрясающим результатам. И я настроился на продолжение расследования!
— И что же ты еще узнал? — угрюмо поинтересовалась Твайлайт, ожидая, что сейчас этот въедливый человек укажет ей еще на какой-нибудь прокол.
— К сожалению, ничего больше я не успел, — вздохнул старший майор. — Меня отозвали…
— Отозвали? — повторила принцесса.
— Началась война с белофиннами, — пояснил ее собеседник. — Меня направили в Четырнадцатую армию, в Заполярье. После окончания боевых действий я вынужден был задержаться там еще на год. Но потом все же смог вернуться в Западную Белоруссию. Но мне снова помешала война, — вздохнул человек. — Которая, стоит признать, сразу пошла не по плану… О дальнейшем ты знаешь. Я попал в окружение, а потом сюда…
— А здесь ты встретил Шелест, — продолжила аликорн, бросив взгляд на застывшую у входа леди Флай. Та, впрочем, никак на упоминание имени не отреагировала. — Спелся с ней и прожил две тысячи лет. А теперь вы устроили заговор, чтобы захватить власть!
— Зачем нам захватывать то, что и так наше? — впервые Никулин рассмеялся, не сдерживаясь. — Да и насчет «спелись» я бы не согласился. Как ты думаешь, мог я — коммунист, сражавшийся с эксплуататорами с молодых лет, чуть не лишившийся жизни и здоровья в Гражданской войне, добровольно заключить союз с заядлой монархисткой, аристократкой в черт знает каком поколении, особой королевской крови?! — в голосе человека впервые промелькнули нотки ярости. — Нет! Не мог. Весь расчет шел на то, что мы с ней не объединимся ни за что! Но мы вынуждены были это сделать. Она ведь тоже не особо горела желанием сотрудничать с нами. Но, когда мы нашли друг друга, то поняли, что, несмотря на огромную пропасть между нами, мы можем принести друг другу пользу…
— Я так и не могу понять ваших отношений, — призналась Твайлайт. — Она продлила вам всем жизнь. Она научила твоего солдата магии разума. Она создала вам охранные и транспортные артефакты! И при этом ты ругаешь ее в ее же присутствии… — она оглянулась на невозмутимо стоявшую аристократку.
— В ее же присутствии? — удивленно переспросил Константин Владимирович. — Так ты…
— Сколько сейчас времени?! — перебила его аликорн, внезапно вспомнившая кое о чем важном.
— Половина восьмого утра, — поглядев на часы, ответил человек. — Чего это ты так подхватилась?
— Нужно поднять Солнце! — выпалила Твайлайт. — По календарю рассвет в шесть двенадцать! А я забыла!
— Я бы на твоем месте не переживал, — махнул рукой Никулин.
— Нет-нет-нет! — зачастила аликорн. — Мне срочно нужно выйти на балкон. Или хотя бы к окну!
— Капитан, проводи нашу гостью, пожалуйста, — попросил аристократку старший майор.
— Идем! — потянула та за собой Твайлайт. — Ну, чего застыла? Я думала, ты торопишься!
— Да, пошли скорее! — кивнула принцесса и устремилась за провожатой.
Идти пришлось недолго. Как оказалось, в этом отсеке был выход на ровный скальный выступ примерно на середине высоты горы, на которой располагалась столица. Выскочив на открытую всем ветрам поверхность, аликорн приготовилась срочно поднять светило. И пораженно застыла, увидев солнце, которое уже полностью показалось над горизонтом.
Несколько минут Твайлайт тупо пялилась на него, пытаясь осознать произошедшее.
— Что, неприятно опускаться с небес на землю? — с легкой насмешкой поинтересовалась стоявшая позади леди Флай. — Думаю, это действительно обидно — несколько дней прикладывать уйму сил, чтобы поднять солнце, и вдруг осознать, что все это — фарс. Не хотела бы я оказаться сейчас на твоем месте.
— Но как же так? — выдохнула принцесса, обернувшись к единорогу. — Ведь Селестия…
— А что Селестия? — невинно поинтересовалась аристократка. — Вот тебе доказательство, что с ней все хорошо. Ну, ты, конечно, еще можешь вспомнить утверждения человека по фамилии Штокман, которые всегда казались тебе верхом абсурда.
— Что происходит, Шелест? — развернувшись к собеседнице, спросила аликорн. — Я ведь уже догадалась! Можешь не скрываться! Я еще сомневалась, но потом Никулин назвал твое звание — капитан!
— Шелест? — леди Флай мелодично рассмеялась. — Что же, я определенно должна занести это в свое личное дело. За Шелест меня еще точно не принимали! — внезапно она стала серьезной. — Ты, видимо, плохо знаешь союзницу моего начальника, если приняла меня за нее! Пойдем обратно, в берлогу к Никулину, — развернувшись, дворянка направилась ко входу в катакомбы. — Еще многое предстоит обсудить. Хватит торчать тут на сквозняке. А то ты рассопливишься, а меня заставят тебе горчичники ставить…
— А как же звание? — уточнила, поспешив за провожатой, Твайлайт. — И кто же ты на самом деле? — она действительно была подавлена тем, что ее усилия последних дней оказались напрасны. Поэтому решила переключиться на тему выяснения личности загадочной леди.
— Скрываться от тебя нет смысла, — хмыкнула та. — Все равно ты скоро все узнаешь. Так что скажу, что ты услышала лишь часть моего настоящего звания — капитан госбезопасности.
— Госбезопасности? — удивилась принцесса. — А каким образом ты относишься к наркомату Меркулова? И в чем разница между просто капитаном и капитанов госбезопасности?
— Никак не отношусь, — улыбнулась аристократка. — Я — сотрудница госбезопасности Эквестрии. В данный момент третья по старшинству после старшего майора и моей госпожи. А разница с армейским капитаном, если бы в нашей армии было такое звание, было бы в два ранга.
— Ничего не понимаю, — призналась аликорн. — Ты что же, выше по званию, чем почти все люди? И, кроме того, я ничего не знаю про Госбезопасность Эквестрии!
— А пару лет назад ты ничего не знала про людей, а они были, — усмехнулась дворянка. — Так и с нашим ведомством. Никулин решил, что гораздо выгоднее держать его существование в тайне. Так это лучше работает. И, поверь мне, работает очень давно. Когда заговорщики не ожидают организованного сопротивления, их гораздо легче выявить и нейтрализовать. Ну, и со всеми остальными это также работает. Что же касается Миши, Кеши и Ромы, то они вне общей иерархии и подчиняются только Никулину и Шелест лично.
— Но ведь ты же сама была в штабе инсургентов! — поразилась Твайлайт. — Это ты подавала им большинство идей! Я видела!
— Я их вела! — обворожительно улыбнувшись, объяснила леди Флай. — Не можешь нейтрализовать — возглавь! Если бы не вмешательство Кейденс и Госбезопасности СССР, то эти болтуны до сих пор бы плясали под мою дудку!
— Как же ты попала в их ряды? — поинтересовалась принцесса, поразившись тонкостям игры, которую, оказывается, вел Никулин. — И почему вы их не обезвредили сразу же?
— На последний вопрос тебе пусть Константин Владимирович ответит, — произнесла аристократка. — А насчет первого… Это, скажем так, мой особый талант. У меня отлично получается отыгрывать сложные образы и внедряться в разные среды. Я — лучшая среди своих! Благодаря этому я и доросла до своего высокого звания. То, что ты сейчас видишь, — леди окинула себя придирчивым взглядом. — Тоже образ. Сама-то я не в восторге от ношения всех этих украшений. Мне вообще-то, — она мечтательно прищурилась. — Гораздо больше нравится изобретать. Это мое хобби. Я даже зарегистрировала два патента! Под чужими именами, разумеется.
— Это достойное занятие! — кивнула аликорн. — Почему же ты стала шпионом, а не мастером?
— Из нас отбирают самых лучших для работы в ГБ, — пояснила леди. — И обучают тут соответственно. Так что свой талант к инженерному делу я открыла уже на службе. Занимаюсь им в свободное время.
— Может быть, теперь скажешь, как тебя зовут по-настоящему? — спросила Твайлайт. — Если уж ты так откровенна.
— В этот раз я работала практически под своим именем, — усмехнулась разведчица. — Агент Флай. Это, фактически, мое сокращенное имя. А мое полное имя — Драгонфлай.
— Что же, рада познакомиться, — кивнула принцесса, которой это имя не сказало ничего.
— Взаимно, — кивнула ее провожатая. — Нам с тобой, чувствую, в дальнейшем придется много работать вместе.
Старлайт, устроившись в углу кабинета, наблюдала за собирающимися офицерами. В итоге, людей пришло немного. Всего пятеро, старший из которых был подполковником. Еще к ним присоединился капитан, дежуривший в приемной.
Надменно оглядев подчиненных, генерал-майор начал совещание.
— Итак, товарищи, — произнес он. — Только что я выявил в наших рядах и арестовал предателя. В связи с этим все наше дело под угрозой. Поэтому я и собрал вас на срочный совет. Капитан, — посмотрел он на офицера, который недавно руководил арестом. — Расскажи товарищам, кого мы схватили и за что.
— Подполковник Комаров задержан нами по подозрению в подрывной деятельности, — доложил тот немного растерянно. Похоже, офицер не предполагал, что генерал передаст ему слово. — Товарищ генерал-майор узнал, что это именно Комаров как-то смог предупредить предателя Меркулова. Поэтому тот смог временно ускользнуть…
Офицеры недоуменно переглянулись.
— Но как это возможно? — поинтересовался подполковник. — Ведь Комаров — доверенное лицо начальника СМЕРШ Абакумова. Вы же сами так его представили!
— Я, к сожалению, тоже позволил себя обмануть… — вздохнул Кулик. — Как видите, наши враги хитры, коварны и изворотливы! Они готовы засылать двойных агентов, бить исподтишка, в спину! Но мы должны ответить им решительностью, напором и отвагой!
— Мы готовы! — заявил капитан. — Только что теперь делать-то?
— Как видите, доверенный человек Абакумова оказался предателем, — прищурившись, обвел взглядом подчиненных командир заговорщиков. — Поэтому я вас спрашиваю: могло ли так оказаться, что этот изменник действовал по собственной инициативе, а не по приказу своего шефа?
Офицеры только растерянно поглядели друг на друга.
— Я уверен, что не могло! — заявил Кулик.
— Я слышал, что товарищ Абакумов в не очень хороших отношениях с Меркуловым, — высказался какой-то майор. — Так, может быть, они оклеветали главу НКГБ?
— С этим мы сейчас разбираться не будем! — прервал его генерал-майор. — Кто кого оклеветал, это суд решит! А нам нужно арестовать всех заговорщиков! Я считаю, что неприязнь главы СМЕРШ к главе ГБ была наигранной. На самом деле они действуют вместе! А значит, что нам нужно сделать?
— Арестовать главу СМЕРШ? — вытаращив глаза, спросил подполковник. — Но ведь он должен быть в главном здании наркомата обороны!
— Я не понимаю, что вас останавливает? — усмехнулся командир заговорщиков. — Мы уже захватили главное здание наркомата госбезопасности. Что мешает взять еще одно?
— Но у нас не хватит сил… — растерянно пояснил старший офицер. — Мы тогда не сможем полностью контролировать это здание.
— В этом уже нет нужды, — поморщился Кулик. — Глава ГБ сбежал. Его уже нет здесь. Но наверняка он отправился к своему сообщнику! Приказываю отправить большую часть сил туда!
— А как же подкрепления? — поинтересовался майор. — Вы говорили, что командующим Московского военного округа будут предоставлены дополнительные силы.
— А что? — удивился генерал. — От него еще никто не прибыл?
— Нет, — доложил майор. — Никого…
— Тогда так, — командир заговорщиков начал раздавать указания. — Ты со своей группой остаешься здесь, — он указал на капитана. — Ты поедешь к командующему округом и узнаешь про подкрепления, — его палец уперся в грудь говорливого майора. — Остальные берут свои подразделения и отправляются арестовывать Абакумова! Все понятно?
— С кем держать связь? — поинтересовался подполковник.
— Со мной, — ответил Кулик. — Я пока останусь в этом здании. Покопаюсь в найденных уликах. Еще есть желающие что-то спросить?
Таковых не оказалось, и офицеры начали расходиться.
Единорог, наблюдая за ними, размышляла, за кем ей последовать. Отправляться вместе с силами, которые шли штурмовать очередной объект, ей не хотелось. Если там начнется бой, то ей лучше бы находиться подальше. Поэтому она колебалась между остающимся здесь генералом и майором, отправленным к какому-то высокому командующему.
У обоих вариантов были свои плюсы. Оставаясь в здании ГБ, Старлайт могла контролировать главного предателя и также могла попытаться найти Дэринг. Зато, отправляясь с майором, она имела возможность узнать, что происходит в округе. В конце концов, волшебница выбрала второй вариант. Пегас, похоже, вовсю пользовалась своим амулетом и не была обнаружена. А уж с ее опытом за нее можно было не волноваться. Поэтому единорог решила посмотреть, куда же отправится за подмогой офицер.
Пробравшись следом за ним к выходу, она заметила, что человек сел на переднее сиденье небольшого открытого автомобиля, окрашенного в стандартный военный цвет. Слева от майора устроился водитель, а второй рад заняли два солдата с автоматами. Правда, в задней части машины был еще небольшой кузов, куда и запрыгнула волшебница. Один из автоматчиков обернулся, недоуменно посмотрел на пустое, как ему показалось, пространство и, ничего не заметив, отвернулся. Машина тронулась и понеслась по ночным городским улицам.
Трясло в кузове немилосердно, но это не помешало Старлайт запомнить дорогу, по которой они ехали. Теперь, при желании, она сможет вернуться в здание ГБ. Правда, к сожалению, скорее всего это придется делать пешком…
Остановились они возле старого богатого здания. Майор выскочил из машины и направился ко входу. Однако там его остановили вооруженные часовые, наотрез отказавшиеся пускать офицера без пропуска. Пока тот ругался с охранниками, Старлайт на всякий случай скастовала свое поисковое заклинание. И о чудо! Поблизости она обнаружила Рэрити!
В это время из здания выглянул привлеченный шумом офицер. Видимо, командир караула. Единорог мигом воспользовалась тем, что он встал на крыльце, придерживая дверь, и просочилась внутрь.
Изнутри штаб округа походил на растревоженный муравейник. Здесь, судя по всему, уже знали о заговоре и готовились действовать. Вот только на какой из сторон, пока было неясно. Хотя это можно было легко выяснить. Нужно было только разыскать Рэрити.
Дело это оказалось не таким простым. По коридорам сновали военные различных званий, и Старлайт даже под невидимостью пришлось приложить массу усилий, чтобы не попасться. Телепортацию использовать она не хотела, экономя магию, поэтому двигалась по общим переходам. Один раз она заблудилась, но, в конце концов, сориентировалась и оказалась в какой-то богатой приемной. Ее подруга находилась в соседнем помещении, но туда никто не заходил. К тому же секретарь заворачивал всех желающих увидеть местного начальника, которым предлагалось звонить на телефон.
Поняв, что ждать здесь бессмысленно, Старлайт подошла к двери и телепортировалась за нее. Так, максимально уменьшив дистанцию прыжка, она, как могла, сэкономила энергию.
Рэрити, к счастью, оказалась в этом кабинете. Причем, она явно не была здесь ни пленницей, ни заложницей. Белая единорог совершенно спокойно сидела на стуле возле начальственного письменного стола. Компанию ей составляли два человека с огромными маршальскими звездами на погонах. Старлайт хмыкнула. Рэрити, всегда стремившаяся попасть в высшее общество, похоже, смогла это сделать здесь, на Земле. По крайней мере, два высших военачальника относились к ее присутствию весьма благосклонно.
Люди, видимо, составляли какой-то план, периодически споря над картой.
Светло-фиолетовая единорог прокралась к подруге, накрыла ее пологом тишины и негромко окликнула.
— Рэрити! Это я, Старлайт! — произнесла она. — Что ты тут делаешь? Как ты здесь оказалась? Кто эти люди? Говори смело. Мы под пологом тишины.
Белая единорог, к ее чести, почти никак не выдала своего удивления. Она лишь еле заметно вздрогнула, но тут же приняла независимый вид.
— Я в порядке, можешь не беспокоиться, — не поменяв положения головы, одними губами произнесла Рэрити. — Сюда меня перенесла Луна прямо из кабинета генерала Меркулова, где его пытались арестовать. Принцесса тоже не пострадала. Сейчас они вместе с наркомом борются с заговорщиками, — она ненадолго замолчала, бросив мимолетный взгляд на военачальников. — А я тут, как видишь, дожидаюсь ее в компании маршалов Мерецкова и Ворошилова. Они на нашей стороне.
— Это хорошо, — кивнула Старлайт. — У меня как раз есть кое-какие сведения из здания ГБ. Как отнесутся эти люди к моему здесь появлению?
— Хорошо, что ты продумала этот момент, — отозвалась белая единорог. — Я предупрежу их. Тогда можешь снимать невидимость. Только сними с меня полог тишины.
Светло-фиолетовая волшебница выполнила просьбу подруги.
— Товарищи маршалы, — привлекла внимание людей Рэрити. — Кирилл Афанасьевич! — перевела она взгляд на одного из них. — Вы, как я помню, в прошлый раз жаловались на наши неожиданные появления.
— Да, — согласился военачальник. — К чему это?
— Дело в том, — улыбнулась его гостья. — Что я хочу представить вам свою подругу. Она здесь, и у нее есть кое-какие важные сведения.
— Здесь? — удивленно оглядываясь, переспросил второй маршал.
— Да, — кивнула белая единорог. — Она уже здесь, только маскируется. Она готова снять маскировку, поэтому я и предупреждаю вас, чтобы избежать неприятностей.
— Кирилл Афанасьевич, — усатый маршал повернулся к своему коллеге. — Что-то я не понимаю.
— Да они, уж поверь, умеют появляться неожиданно, — усмехнулся тот. — Ладно, мы готовы!
— Позвольте представить вам Старлайт Глиммер, ученицу Твайлайт Спаркл и командира нашего спасательного отряда, — торжественно произнесла Рэрити, дождавшись момента, когда ее подруга сняла полог невидимости. — А это, — она указала на людей. — Маршалы Мерецков и Ворошилов.
— Рада знакомству, — поздоровалась светло-фиолетовая единорог.
Мерецков важно кивнул в ответ, а вот его коллега заметно впечатлился.
— Ничего себе! — выдохнул Ворошилов. — Как это ты сделала?
— Магическая невидимость, — хмыкнула Старлайт.
— Занятно, — маршал задумчиво почесал подбородок. — И на какое расстояние эту невидимость можно распространить?
— В зависимости от ситуации, — ответила волшебница. — А что именно интересует?
— Ну, вот, например, взять легкий танк, — явно довольный только что придуманным планом, выдал военачальник. — Посадить туда вас или другого единорога, укрыться невидимостью и скрытно пересечь линию фронта! Это же прорыв! Новое слово в военном деле!
— Не все мои сородичи владеют подобной магией, — осадила его Старлайт. — Да и танк, как я думаю, будет тяжеловато скрыть. Ведь он все равно будет громко шуметь и оставлять за собой следы на земле… Но я бы сейчас хотела обсудить с вами кое-что другое. У меня есть сведения о действиях заговорщиков из здания ГБ!
— Рассказывайте! — потребовал Мерецков. — Климент Ефремович, — повернулся он к Ворошилову. — Давай идею танка-невидимки обсудим потом, когда разрешим текущие проблемы.
— Да, чего-то я замечтался… — признался его коллега, почесав в затылке. — Мы внимательно слушаем! — добавил он, посмотрев на Старлайт.
— Генерал Кулик отправил большую часть своих сил на штурм здания наркомата обороны, — начала излагать новости единорог. — Он надеется арестовать находящегося там главу СМЕРШ Абакумова. Кроме того, внизу сейчас находится его офицер, которого он послал к вам за подмогой. Правда, как я уже поняла, на подкрепления ему надеяться не стоит. Также, как я полагаю, большинство мятежных командиров на самом деле введены в заблуждение и думают, что сами борются с изменой. Этого майора можно допросить. Думаю, он тоже даст вам какие-то сведения.
— Так вот, кто безобразит в моем наркомате! — воскликнул Ворошилов. — Но какого черта Гришка так взбеленился?! Я ж его знаю! (2)
— Как добыты эти сведения? — прищурился Мерецков. — Насколько они достоверны?
— Я лично присутствовала на совещании заговорщиков, — улыбнулась Старлайт. — Под невидимостью, разумеется.
— Так! Я срочно отправляюсь разбираться с Куликом! — заявил Климент Ефремович. — Значит, Григорий направился штурмовать мой наркомат?
— Нет, он остался с небольшими силами в здании ГБ, — уточнила светло-фиолетовая единорог. — Я, если надо, смогу даже провести группу в кабинет, где он заседал со своими офицерами.
— Отлично! — усатый маршал довольно потер руки. — Кирилл Афанасьевич, подкинешь мне пару батальонов? Я съезжу, приведу в чувство товарища Кулика! А потом и в свой наркомат наведаюсь.
— Сейчас организуем, — пообещал хозяин кабинета и начал кому-то названивать по телефону.
— Товарищ Глиммер, надеюсь на вашу помощь! — заявил Ворошилов. — Если все выгорит, с меня презент!
— Буду рада помочь! — кивнула Старлайт.
— Если вы не возражаете, — вдруг заговорила Рэрити. — Я бы тоже хотела поехать. Вместе с подругой мне будет спокойнее. Она, по крайней мере, может укрыть нас обеих невидимостью.
— Я не против! — быстро согласился Мерецков. При этом Старлайт показалось, что человек вздохнул с явным облегчением.
— Там может быть неспокойно, — сочла нужным предупредить подругу светло-фиолетовая единорог.
— Я, если что, могу за себя постоять, — улыбнулась белая волшебница, поднимая с угла стола пистолет. — У меня даже трофей есть — личный пистолет Кулика. Я, конечно, не очень-то хочу из него стрелять. Просто чувствую, что, если снова останусь здесь в неведенье, то вся изведусь! Лучше уж я поеду с вами! Туда, поближе к порталу.
— Как это он у тебя оказался? — удивилась Старлайт, осматривая оружие.
— Ты же его видела, — произнесла Рэрити. — Он был здоров?
— Если не считать шишки на лбу, — ответила светло-фиолетовая единорог. — И еще он жаловался, что ему заехали в живот чьей-то головой.
— Вот это как раз сделала я, — потупившись, призналась гостья маршала. — Только это была не голова, а статуя. Бюст какого-то человека. Вот он тогда и потерял пистолет…
Через десять минут Мерецков организовал отряд, который возглавил маршал Ворошилов. Волшебницы, укрывшись невидимостью, расположились в той же машине, что и военачальник, и через минуту направились назад, в здание ГБ.
Когда в 25-й главе впервые появился отрывок от лица чейнджлинга, мне предлагали дать разведчице имя Драгонфлай, упоминая таким образом отличного персонажа произведений «Космическая программа чейнджлингов» и «Марсиане». Тогда я этого сделать не мог, так как личность того перевертыша уже была определена. Но предложение мне понравилось, и я о нем не забыл.
Так что, когда мне понадобилась опытная чейнджлинг-инфильтратор, я вспомнил про Драгонфлай. В этом произведении история идет по-другому, и в космос народы Эквуса пока не вышли. Но лучшая разведчица Королевы и здесь не потерялась и на полную катушку использует свои навыки инфильтратора. И даже заработала три шпалы на свои виртуальные петлицы.
Я думаю, все здесь знакомы с «Марсианами», где обитает оригинальная Драгонфлай. Если же нет, то очень рекомендую прочитать это замечательное произведение и его «приквел» — «КПЧ».
(1) — Р-5 — советский многоцелевой самолет-биплан предвоенного периода конструкции Поликарпова.
(2) — Кулик еще во времена Гражданской войны познакомился с Ворошиловым и во многом именно ему был обязан своим возвышением. Хоть он и не проявлял особых способностей, первый маршал прикрывал его, как верного сторонника. Именно поэтому здесь Ворошилов называет его сокращенным именем.
Глава 48
Луна, укрывшись пологом невидимости, сидела в богато обставленной комнате, где заседали одни из самых влиятельных лиц человеческого государства. А те, за кем она наблюдала, тем временем, собирались осуществить последний этап плана, который должен был сделать их еще влиятельнее. Собирались, но все никак не решались. Не все шло по их плану.
Принцесса усмехнулась, вспомнив, каким образом оказалась здесь.
Вместе с Меркуловым и Шверником они направились, как выяснилось, не прямо на штурм старинной крепости, где заседала мятежная верхушка. Они остановились возле еще одного неприметного дома. Люди вышли, и аликорн проследовала за ними, оказавшись в полутемном помещении. Тут их уже ждали.
— Всеволод Николаевич, рад, что вы уцелели, — из угла вошедших окликнул ее старый знакомый. Человек, обязанный ей жизнью и здоровьем. Номинальный глава СССР. — А, Николай! И ты здесь! Молодец! — обрадовался Калинин, узнав своего первого зама.
— Здравствуйте, Михаил Иванович… — поздоровался Шверник, который, судя по всему, не был особо рад появлению своего шефа.
— Я так понимаю, вы в курсе всего происходящего, — переводя взгляд с главы ГБ на своего заместителя, произнес Всесоюзный староста. — Весь ближний круг собран в кабинете Верховного. Вот только меня эти молодые да ранние не пригласили. Зря они так… Но я был рад, получив ваш, Всеволод, звонок. Вижу, мои намеки все же помогли вам избежать ареста.
— В основном, к сожалению, не они… — вздохнув, признался нарком. — С нами еще кое-кто…
— Я даже догадываюсь, кто именно! — заулыбался Калинин. — Ваше Высочество, можете снять маскировку. Здесь за нами не наблюдают.
— Доброй ночи, — слегка кивнула своему бывшему пациенту Луна, убрав невидимость. — Как здоровье? — принцесса не сомневалась в качестве своего лечения. Просто она решила проявить некоторую вежливость.
— Лучше, чем могло бы быть! — бодро ответил Михаил Иванович. — Еще раз спасибо! — при этом он с каким-то намеком поглядел на Шверника, который отвел взгляд.
— Вы готовы, товарищ Калинин? — поинтересовался Меркулов.
— Я вызвал сюда одного человека, который будет нам полезен, — ответил старый политик. — Давайте подождем его немного.
— Кто это? — коротко спросил нарком.
— Очень честный и энергичный товарищ, — ухмыльнулся Калинин. — Может быть крайне полезен, если его энергию направить в нужное русло. Мехлис Лев Захарович. (1)
Принцесса, еще маскируясь под полковника Светлову, кое-что слышала про этого человека. Рассказывали в основном всякие ужасы. Поэтому она не удивилась мимолетному страху, проскользнувшему на лице Шверника. Впрочем, опытный партаппаратчик быстро взял себя в руки. Меркулов же отреагировал спокойно.
— Он не в курсе, — посмотрев на нее, произнес Всеволод Николаевич. — Так что спрячься пока.
Долго сидеть без дела не пришлось. Человек, которого они ждали, буквально ворвался в помещение уже через пять минут.
— Товарищ Калинин! — не здороваясь, начал он. — Должен признать, что ваше предупреждение оказалось своевременным! Еще бы чуть-чуть, и эти предатели взяли бы меня за шкирку! Арестовать меня! Немыслимо! Вождь еще жив, а они уже делят его место. Скоты!
— Здравствуйте, Лев Захарович, — поприветствовал его нарком. — Вижу, вы не в духе.
— А с чего мне быть в духе, когда такое творится?! — заявил новоприбывший. — Столько боролся с изменой, а она все равно проросла! Вижу, — он обвел взглядом присутствующих. — У нас тут собралась компания неугодных новой власти! Что предлагаете делать, товарищи?
— Арест и отстранение от должностей всех замазанных в этом деле, — пожал плечами глава ГБ. — У товарища Шверника есть более подробная информация. А вы, я думаю, не откажетесь принять участие в расследовании.
Далее люди начали обсуждать план захвата своих противников. В какой-то момент Мехлис посетовал, что не сможет услышать содержание разговоров в кабинете заговорщиков. Но нарком сказал, что это можно попытаться устроить. Принцесса поняла, что человек только что предложил ей поучаствовать еще в одном эпизоде операции.
Вместо ответа на вопрос Льва Захаровича, Меркулов просто попросил ее снять невидимость. Мехлис, к ее удивлению, отреагировал очень спокойно и даже скупо. Он только, нахмурившись, спросил, про что еще тут не знает.
После этого аликорн подключилась к обсуждению. В итоге, она, оценив оставшиеся запасы магии, решила участвовать. В целом это было ей полезно.
Высокопоставленные руководители СССР быстро организовали довольно громоздкий звукозаписывающий прибор, который и достался Луне. Потом ей показали фотографии основных подозреваемых и подробно описали, в какой части расположенного в крепости дворца они должны находиться. Ну, а следом она, прокатившись в автомобиле почти до крепостных стен, телепортировалась внутрь.
Заговорщики находились именно там, где и предполагали ее союзники. В кабинете Вождя собралось немало знатных людей. Но все они сидели в недоумении, переглядываясь и втихомолку гадая, зачем их выдернули на заседание среди ночи.
Инициаторы собрания пока находились в соседней небольшой комнате, куда и перенесла себя аликорн. Следом она активировала запись и спокойно устроилась в углу, наблюдая. А посмотреть было на что. Три человека, находившиеся здесь, не скрывали своего волнения и раздражения. В основном, из-за отсутствия информации и важных союзников.
— Ну, и где Никита Сергеевич? — недовольно поинтересовался грузный человек, которого она уверенно опознала, как Маленкова. — Товарищ Еременко? — он посмотрел на военачальника с погонами генерала армии.
— Понятия не имею! — ответил тот. — Он уже давно должен был прибыть! По крайней мере, мне он об этом сообщил перед выездом.
— Если этот болтун опять решит отсидеться в кустах, пусть пеняет на себя! — заявил Георгий Максимилианович. — Сейчас он должен был быть здесь! Я не для того пошел на союз с вами!
— Меня больше интересует, куда пропал Шверник, — произнес третий человек, в котором принцесса узнала Булганина. — Он уже должен был вернуться с маршалом Мерецковым. Кирилл Афанасьевич должен поставить финальную точку с помощью сил своего округа.
— Надо было его заранее привлечь! — высказался Еременко.
— Этого делать не стоило! — фыркнул Маленков. — Вот уж кто спрятался бы в кусты, так это маршал! Ты лучше скажи, как там с арестами кавказской банды (2). Они должны были уже закончиться.
— Все прошло по плану, — доложил военачальник. — Правда, Кулик из здания ГБ последний раз докладывал какую-то чушь.
— Почему ты не сказал раньше? — недовольно поинтересовался Булганин. — Что там у него случилось?
— Я же говорю, чушь какая-то! — скривился генерал. — Главное — здание ГБ они контролируют!
— Будем надеяться, что эта мелочь, про которую ты не захотел расспросить в подробностях, не выйдет нам боком! — партаппаратчик встал, прошел к двери и приложил к ней ухо. — В комнате для совещаний неспокойно! — доложил он. — Мы не можем больше ждать!
— Еще десять минут, — нахмурившись, решил Маленков. — Никита, если не появится, пусть пеняет на себя! А Шверник с маршалом нам, в принципе, к началу выступления и не нужны.
Обозначенное время прошло в тревожном ожидании. Еременко несколько раз куда-то звонил, но дозвонился только однажды. Его сообщники что-то шепотом обсуждали между собой. Наконец, Булганин, посмотрев на часы, вздохнул, направился к двери и, открыв ее, вышел. Двое его подельников направились следом. Луна невидимой тенью проследовала за ними.
— Товарищи, мы созвали это собрание в связи с чрезвычайными обстоятельствами! — заявил, усаживаясь на место во главе стола, Маленков.
— Тогда почему здесь не все необходимые? — недовольно хмурясь, поинтересовался какой-то важный усатый человек. — Нет глав наркоматов ВД и ГБ. Нет исполняющего обязанности наркома обороны.
— Товарищ Ворошилов, назначенный исполняющим обязанности наркома обороны, еще не успел приступить к работе, — пояснил Булганин. — Вместо него здесь присутствует глава Генштаба генерал армии Антонов. И командующий Московским военным округом маршал Мерецков тоже должен прибыть, но пока запаздывает.
— Надеюсь, он более информирован, чем я… — вставил слово упомянутый генштабист.
— Именно так! — успокоил его Николай Александрович. — А что касается первых двух упомянутых, то как раз они и станут главной темой совещания. Прошу больше никого не перебивать докладчика!
А далее Маленков разразился длинной и прочувствованной, явно заранее подготовленной, речью. Выслушав ее, Луна узнала, что недавняя тяжелая болезнь Вождя — целиком и полностью «заслуга» коварного наркома внутренних дел. При этом партаппаратчик привел, казалось бы, очень логичные факты. Многие из присутствующих, как выяснилось, были здесь некоторое время назад, когда другой подозреваемый — глава ГБ — делал доклад, подняв вопрос о некомпетентности врачей. Сведения эти, естественно, были ложными, и поднял эту тему Меркулов исключительно по приказу своего старого шефа — Берии.
Якобы после этого глава НКВД убедил Верховного сменить команду докторов, отправив проверенных лекарей в ссылку. Сам же он окружил товарища Сталина шарлатанами, которые и залечили бы Вождя до смерти, если бы не спешное вмешательство созвавших совещание ответственных товарищей.
Все казалось настолько гладким и логичным, что она и сама могла бы поверить, если бы не помнила, как сам Меркулов осторожно пытался просить ее помочь занедужившему Вождю. Тогда она отказалась. Как видно, не зря.
Кроме этого, Берии и его приспешникам, в число которых, разумеется, входил и нарком ГБ, приписывались и другие преступления, но уже менее значительные. В итоге, докладчик сообщил об аресте главного преступника и всех его сообщников. Присутствующим же предписывалось согласовать принятое решение об отстранении наркома ВД и его пособников от всех должностей, лишении их званий и наград, выводе из ЦК ВКП(б).
Началось бурное обсуждение. Кто-то из собравшихся отказался принимать голословные обвинения, требуя доказательств. Правда, заговорщики были к этому готовы. Несколько копий доклада с данными расследования пошли гулять по рукам. Через четверть часа почти все присутствующие более-менее согласились с мнением докладчика. Упорствовать пока продолжал только тот самый генерал Антонов, приглашенный вместо отсутствующего наркома обороны. Генштабист неотрывно изучал материалы следствия, все время находя в них несоответствия.
По недовольным взглядам главных заговорщиков Луна поняла, что скоро у въедливого военачальника просто отберут эти бумаги и общими усилиями заставят расписаться.
В это время за окном, за которым аликорн следила вполглаза, она заметила взлетевшую осветительную ракету. Это был сигнал.
Принцесса усмехнулась и остановила запись на приборе. Сейчас здесь будет шумно.
— Никому не двигаться! — сняв полог тишины, объявила она, используя Королевский кантерлотский глас. — Ваше сборище незаконно и не имеет власти принимать решения!
Отразившись от четырех стен и потолка помещения, звуковые волны будто физически придавили собравшихся функционеров к столу. А аликорн еще и создала сильную вспышку света, окончательно дезориентировав людей. В результате, вбежавшие солдаты не встретили никакого сопротивления.
Заговорщики уже более-менее пришли в себя, когда в помещение зашли Калинин, Меркулов, Шверник и Мехлис. Луна отметила непонимание на лицах главарей, увидевших начальника ГБ на свободе. Потом оно сменилось ненавистью, когда они узнали своего бывшего союзника, зашедшего в кабинет следом за Всеволодом Николаевичем. Ну, а следом они явно испытали страх, когда увидели выражение лица, с которым разглядывал их Лев Захарович. Нехорошее это было выражение, кровожадное.
Укрывшись в кабинете, где ранее заседала мятежная верхушка, получив и прослушав сделанную ею запись, Калинин и Меркулов устроили совещание, обсуждая, кто из задержанных как себя повел. Первым отпустили генштабиста, даже извинившись за неудобства, причиненные при задержании. Луна, продолжая скрываться под невидимостью, присутствовала, отлучившись только под утро в Эквестрию, чтобы опустить ночное светило.
Весь следующий день ее спутники разгребали последствия переворота. В присутствии принцессы надобности уже не было, но она оставалась в кабинете, изнутри наблюдая за работой сложного государственного аппарата людей, запоминая имена участников ночного собрания, которых приводили в кабинет по одному, получая ценный опыт.
Вечером она в сопровождении Меркулова вернулась в здание ГБ. Пора было собирать своих подданных и возвращать их домой.
— Ну, как Солнце? На месте? — попивая чай, спросил Никулин, когда Твайлайт в сопровождении леди Флай вернулась в его кабинет.
— Ты с самого начала все знал! — выпалила принцесса. — Поэтому ты был так спокоен, когда я не отправилась поднимать светило вовремя!
— Переживаешь? — поинтересовался человек. — Выпей чаю, это успокаивает, — он указал на полную чашку, явно оставленную для нее. — Ты бы все равно не поверила мне, пока не убедилась бы лично. Так что я просто сэкономил нам время, — слегка улыбнулся ее собеседник. — И взгляни на ситуацию с другой стороны. Все идет своим чередом. И это хорошо. А еще ты, например, можешь видеть светило, — он вздохнул. — Я себе такого позволить не могу. Уже очень давно…
— Да, я помню, — откликнулась аликорн, усаживаясь на свое место и поднимая телекинезом чашку. — Михаил говорил, что после травмы головы у тебя что-то с глазами… — переключившись на свои мысли, она сделала пару больших глотков.
— Сначала я щурился, потом вынужден был носить темные очки, — невесело пояснил старший майор. — А потом переселился в сумрак. Причем, искусственный свет кое-как переношу, а вот лучи местного светила мои глаза просто выжигают. И никто не знает, в чем дело, даже Шелест. Живу, как упырь какой-то…
— Печально это слышать, — Твайлайт, снова глотнув напитка, посмотрела на собеседника поверх чашки. Ей стало даже в некоторой степени жалко его. В какой-то момент она увидела перед собой не уверенного в себе генерала, стоявшего во главе целой тайной организации, крутившего хитрые многоходовые интриги, а старого уставшего человека. Впрочем, этот момент длился недолго, так как Никулин снова перешел к делу.
— Если ты больше никуда не торопишься, то предлагаю возобновить нашу познавательную беседу, — произнес Константин Владимирович. — Ты, помнится, жаловалась, что не помнишь наш предыдущий разговор. Думаю, пора тебе кое-что посмотреть.
— Но я же не сплю! — удивилась принцесса, зевнув.
— Это не проблема, — хмыкнул человек. — Капитан! — обратился он к леди. — Позови Тынова. Он должен был уже подготовиться.
Контрразведчица, замаскированная под аристократку, кивнула и вышла. Через минуту она вернулась в сопровождении Михаила, который нес подмышкой кристалл, размером с две головы пони.
— Покажешь нашей гостье очередной эпизод, — кивнув на Твайлайт, приказал Никулин.
— Принято, — откликнулся ефрейтор, усаживаясь на стул неподалеку.
— Что он делает? — переводя взгляд с одного человека на другого, поинтересовалась аликорн. При этом она с удивлением отметила, что глаза ее слипаются, а голова становится все более тяжелой.
— Ты сейчас видишь обратную сторону процесса, — усмехнулся старший майор. — Главное, не паникуй. Для тебя ничего не меняется.
Заинтересованная Твайлайт принялась было наблюдать за Михаилом. Тот поднял свой кристалл, приложил его плоской гранью к виску и прижал. Потом человек на несколько секунд закрыл глаза. Артефакт, видимо, тот самый «костыль», как называл его сам Тынов, слегка засветился. Больше ничего принцесса увидеть не успела, так как неожиданно для себя самой заснула.
— Что-то она быстро отключилась… — сквозь накатывающую дрему, как ей показалось, различила аликорн слова леди Флай. — Не переборщили с концентрацией?
— Все нормально… — услышала она начало фразы Никулина, прежде чем заснула окончательно.
Михаил, похоже, в этот раз решил отказаться от вступительной части. Твайлайт сразу наблюдала за своим собственным прошлым. И тогда, полгода назад она, максимально настороженная, взвинченная и непонимающая логику происходящего, смотрела на невозмутимо стоявшего в дверях незнакомца. Она прекрасно помнила, как Кребс и его люди, изначально казавшиеся приветливыми, потом напали на нее. Этот человек, похоже, планировал использовать ту же тактику, но в этот раз она не собиралась дать себя одурачить!
— Я так понимаю, ты и есть тот командир, о котором говорил Тынов? — стараясь казаться спокойной, сразу задала она наиболее важный вопрос. — И откуда вы все так внезапно появляетесь? Я бы услышала, если бы вы спускались по тому же пути, по какому пришли мы!
— Вот за что тебя можно похвалить, так это за умение быстро и точно анализировать информацию, выделять наиболее важные детали и делать на их основе правильные выводы. Во многом из-за этого мы и выбрали тебя, — голос человека был довольно низким, несмотря на его худощавое, по сравнению с тем же Кребсом или недавно виденным Тыновым, телосложение. — Если не считать некоторые другие обстоятельства, но о них потом… Я не ответил на твой вопрос... Ты права, Михаил говорил именно про меня. Никулин Константин Владимирович, старший майор государственной безопасности, — представился он, слегка кивнув ей. — А как мы пришли, ты можешь догадаться, если посмотришь вон туда, — он указал рукой на дальнюю стену, возле которой стоял стальной гигант.
Присмотревшись к указанному месту внимательнее, принцесса заметила слабые отголоски хорошо замаскированного неизвестного заклинания, контуром проступавшие на большом участке поверхности стены. Нынешняя Твайлайт уже знала, что у людей имеется много стационарных телепортов, но тогда этот факт ее очень неприятно удивил. Выходило, что эти существа, помимо своего страшного, но уже знакомого ей, оружия имели и магические артефакты непонятного происхождения и неизвестной мощности! Этот факт заставил принцессу разволноваться еще сильнее, практически поставив на грань паники.
— Это ведь телепорт? — уточнила она. Изо всех сил Твайлайт сдерживалась, контролируя свой голос. И он звучал ровно и спокойно. Саму же аликорна раздирали противоречивые эмоции. Здравый смысл требовал срочно бежать отсюда, чтобы потом вернуться с подмогой. Но ее любопытство и чутье исследователя кричали, что перед ней тот, кто даст ей ответы на множество вопросов. Тот, с кем нужно говорить столько, сколько возможно. И пока последние побеждали. Принцесса, ругая себя, оставалась на месте и задавала новые вопросы. — И откуда, интересно знать, у вас появилось такое магическое сооружение?
— Да вот, — ухмыльнулся человек. — Помог кое-кто. А в комнате с печкой у нас есть еще один, но гораздо меньше. Это, конечно, лишь жалкая пародия, на те великолепные устройства, возможности которых сейчас исследует для нас Луна…
— Значит, для вас? — последние слова очень не понравились аликорну. А еще ее неприятно поразила откровенность собеседника, который, похоже, совершенно не опасался ни ее самой, ни гнева Селестии, которой, несомненно, все скоро станет известно.
— Да, все это происходит под нашим контролем, — подтвердил человек. — Только Луна об этом не подозревает. И до сих пор думает, что сама нашла информацию о порталах…
— Так… Допустим. А что же тебе понадобилось от меня? — прищурилась Твайлайт. Этот человек все более явственно казался ей опасным и вызывал все большую настороженность. А уж его признание в том, что он манипулировал самой Луной, ни в какие рамки не укладывалось! Этот факт был либо явной ложью, чего аликорн не одобряла, либо следствием грандиозного заговора, угрожающего всей стране! Поэтому принцесса вновь внутренним усилием заставила себя собраться и продолжить разговор, оставаясь внешне спокойной. Нужно было выяснить как можно больше!
— Если уж ты добралась до нашего бункера, то предлагаю продолжить этот разговор не в гараже, а в одной из комнат. Мои люди уже должны были ее оборудовать, — вместо ответа, предложил Никулин. — И можешь не держать магический барьер. Михаил уже должен был обозначить наши мирные намерения. Да и я, как видишь, не собираюсь на тебя нападать.
— Никуда я с тобой не пойду! — заявила аликорн, которая от неправильности, нереальности и нелогичности происходящего все сильнее заводилась. — Мы будем говорить здесь. И заклинание я тоже не уберу! Я уже убедилась, что вы, люди — лживые создания!
— Перестраховываешься? — игнорируя ее явно выражаемое недовольство, улыбнулся собеседник. — Это правильно. На твоем месте я действовал бы так же! — он спокойно обернулся и скомандовал кому-то за дверью. — Тынов, принесите с Елецким сюда два стула и стол! — обернувшись, он, словно извиняясь, развел руками. — Я бы предпочел разговаривать сидя.
Не прошло и пяти минут, как Тынов и еще один человек в синем рабочем комбинезоне, испачканном чем-то черным, принесли сверху неизвестно откуда взявшиеся стол и два стула. Причем, это были не те грубо сколоченные поделки, которые видела принцесса в комнатах, а самые настоящие предметы мебели, сделанные даже с некоторым изяществом. Один стул, довольно неудобный на вид, идеально подошел Никулину, который сразу же на него уселся. Возле Твайлайт, так и стоявшей в стороне, Михаил поставил привычный стул, предназначенный для пони. Еще человек, которого, видимо, и звали Роман Елецкий, принес и поставил на стол перед Константином горячий чайник, два стакана в подстаканниках и вазочку с печеньем.
— Располагайся, садись за стол, — по-хозяйски распорядился старший майор. — Разговор нам предстоит долгий.
— С чего это ты так решил? — удивилась принцесса, усевшаяся на стул, но не торопившаяся сокращать расстояние до стола и сидевшего за ним опасного и непонятного собеседника. — Я могу в любой момент телепортироваться прочь отсюда!
— Но я все же думаю, что ты не станешь этого делать, — усмехнулся человек.
— Это еще почему? — эта его манера постоянно усмехаться все сильнее раздражала и так взвинченную аликорна. Ей все больше начинало казаться, что любое ее действие уже наперед известно этому странному человеку.
— Это полностью противоречит твоему характеру, — подтвердил ее соображения старший майор. — В поисках ответов на свои вопросы ты сорвалась с места, приехала через полстраны в другой город, прошла по опасному болоту и совершила практически невозможное — нашла этот объект! — он налил себе чая и с удовольствием отпил, глядя поверх стакана на Твайлайт. Ей же самой оставалось только с горечью признаться себе, что собеседник почти точно угадал ее мотивы. — На своем пути ты нашла некоторые ответы, но после этого вопросов у тебя стало только больше. И вот, ты встретила того, кто может ответить на них. Нет, ты не убежишь отсюда раньше времени!
— Ты, похоже, слишком хорошо знаешь о том, как я добиралась сюда! — воскликнула принцесса. — Вы следили за мной!
— Следили, — легко согласился Константин. — И уже очень давно. У меня, поверь, были причины внимательно присмотреться к фиолетовой единорогу с чуть более темной гривой со светлой прядью. Очень веские причины… — Никулин слегка улыбнулся каким-то своим мыслям. — Но и помимо них, ты нас радовала успехами. И, должен признаться, я весьма впечатлен твоим прогрессом! Вижу, крылья были даны тебе не зря. Взять даже текущее дело! — он обвел взглядом помещение и технику. — Я не ожидал, что ты окажешься здесь так быстро. В том, что ты рано или поздно найдешь объект, я не сомневался. В конце концов, все подсказки у тебя были, хоть тебе и повезло с этой Лирой. Ее участие, признаю, мы не планировали. Но и так ты справилась просто феноменально быстро. Одно только экстремально оперативное изучение русского языка чего стоит. Это все говорит о том, что мы в тебе, скорее всего, не ошиблись!
— Стоп, стоп, стоп! — поморщившись, прервала его Твайлайт. Ее мозг разрывался между стремлением срочно обдумать все сказанное и необходимостью быть настороженной и готовой к обороне. Поэтому она не сразу сообразила, куда клонит ее собеседник. — Что еще за подсказки? Ты хочешь сказать, что, если бы не ваша воля, то я бы не нашла это место? И как ты назвал древний сталлионградский язык?
Нынешняя Твайлайт, знавшая русский, уже давно поняла, что тем древним языком, с которым она столкнулась в архиве, был язык людей, пришедший с ними из другого мира. Полгода назад она не могла об этом даже догадаться, ведь тогда еще не подозревала о существовании СССР.
— И опять ты зришь в корень! — заявил человек. Причем, у аликорна создалось впечатление, что он не столько хвалил ее, сколько радовался еще одному сбывшемуся пункту своего непонятного плана. — Тем не менее, не считай себя единственной, способной анализировать и делать выводы. Тебе, откровенно говоря, не мешали, даже самую малость помогли. Это место веками было надежно скрыто от населения всей страны, хотя и раньше находились авантюристы, пытавшиеся что-то здесь отыскать. Но ни один из них и близко не подобрался к объекту. И тут приходишь ты. И с нуля, всего за несколько дней находишь его. Невероятно, согласись! Даже для такой одаренной и подготовленной пони, как ты. Просто, нам было нужно, чтобы ты нашла этот бункер, так как текущий наш разговор решено было провести именно здесь. В месте, где все началось…
— Место, где все началось… — с изрядной долей скепсиса в голосе повторила его слова принцесса. — Что именно началось? История Сталлионграда? Теперь уже мне кажется, что ты считаешь себя и эту Селестией забытую дыру слишком важными! Вы, люди, насколько мне известно, живете не больше века. Так откуда ты можешь знать, что здесь происходило во времена того же Сталлиона?! Даже если у тебя и есть какие-то хроники тех лет, которых нет в архиве…
— А вот тут уже ты ошибаешься, — улыбнулся старший майор. — Но тебе простительно… Я точно знаю, что здесь происходило во времена этого так называемого «Сталиона»!
— Так называемого? — уточнила Твайлайт.
— Я думаю, ты уже обратила внимание на некоторые несоответствия в написании, особенно старом, и произношении этого имени. А хочешь узнать, откуда оно вообще появилось? Хотя чего я спрашиваю, — ухмыльнулся Никулин. — Конечно, хочешь. Тынов, иди сюда! — позвал он. Через несколько секунд в помещение вошел Михаил, державший большой кристалл, в котором чувствовалась неизвестная магия. Принцесса напряглась, стараясь быть готовой к любой подлости, которую только и можно было ожидать от этих созданий. — Покажи нашей гостье историю появления «Сталиона». А ты ничего не бойся, — обратился он уже к Твайлайт. — Как выяснилось, некоторые люди тоже способны к магии, просто наш родной мир ей не благоприятствует.
— Прямо так работать? — недовольно поглядывая на едва сдерживающую себя принцессу, поинтересовался Тынов. — Может, ее того? — он сложил ладони вместе и приложил их к голове, явно изображая сон. — Вы же знаете, так удобнее…
— Куда уж тут… — вздохнул, внимательно наблюдая за ней, старший человек. — Видишь, в каком она состоянии? Работай так.
Слушая людей, аликорн подумывала телепортироваться прочь. Явно они готовились к какой-то подлости! Но в итоге она ограничилась тем, что подняла еще один дополнительный щит.
Тем временем, Михаил что-то сделал со своим кристаллом и приложил его к голове. Не успела принцесса сообразить, что происходит, как ее взгляд помимо ее воли встретился с взглядом спокойных серых глаз Тынова. На миг она потеряла ощущение собственного тела, а когда обрела вновь, не на шутку перепугалась. Она не могла управлять ни одной мышцей тела, кроме, видимо, глаз! Также Твайлайт слышала все происходящее. Попытавшись вырваться из этого состояния, аликорн поняла, что все попытки безрезультатны, а значит, ей оставалось только смотреть и слушать, надеясь, что все закончится хорошо.
А видела и слышала, судя по всему, она глазами и ушами самого Тынова. Он, похоже, находился в комнате, где она нашла испорченное письмо Сталлиона, и занимался поддержанием огня в печке. Причем, происходило все это явно очень давно. Отсек, который она недавно видела заброшенным и опустевшим, тогда был явно обжит. Пыль и грязь на полу почти отсутствовали, мебель казалась относительно новой. А еще в комнате было много живых существ!
Помимо Михаила, в помещении находилось пятеро незнакомых ей людей. Они сидели за тем самым столом, накрытым подобием скатерти, на котором она нашла остатки послания Сталлиона, и что-то обсуждали. Руководил собранием толстый человек с то ли лысой, то ли бритой наголо головой. Сбоку от него сидел его сородич с болезненно бледным лицом и всклокоченными волосами. Он держал в руках карандаш и, видимо, вел протокол заседания. Эти двое сидели за столом лицом к Тынову, который, судя по всему, в совете не участвовал, а нужен был лишь как истопник.
Боком к нему сидел человек с неопрятной щетиной на лице и в длинном плаще явно с чужого плеча, в который он все время кутался, несмотря на то, что по ощущениям Михаила в помещении было тепло. При этом он то и дело нервно крутил головой, переводя взгляд с одного собеседника на другого. Еще двое сидели к печке спиной. Освещала комнату странная лампа, стоявшая посередине стола. Также свет исходил и из открытой печной заслонки. Только тут принцесса сообразила, что, отвлекшись на осмотр, она пропустила начало диалога.
Нынешняя Твайлайт легко узнала тех, чьи лица были ей видны — комиссара Хрякова, артиллериста Онуфриева и инженера Тинькова, сидевшего к ней боком. Тогда же она только растерянно переводила взгляд с одного человека на другого.
— Поэтому, товарищи, я выношу на повестку дня следующее предложение, — говорил главный. — О переименовании деревни Заболотье и присвоении данному населенному пункту статуса города.
— А не слишком ли мала она для города, товарищ Хряков? — поинтересовался еще один бритый наголо человек, сидевший к ней спиной.
— Это пока, товарищ Колтунов! — заявил названный Хряковым. — Но я убежден, что под нашим чутким руководством она очень скоро разрастется в настоящий город. Я вижу в местных жителях огромный потенциал! А с каким энтузиазмом они начали воплощать в жизнь заветы Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина! Да такого не было даже на присоединенных территориях!
— И как город назовем, товарищ батальонный комиссар? — ехидно поинтересовался сидевший к ней боком человек. — Заболотинск?
— А чем плохо нынешнее название? — отвлекшись от записи, спросил его бледный сородич.
— Товарищ Онуфриев! — снисходительно похлопал его по плечу Хряков. — Вы совсем тут в одиночестве одичали. Ну, сами подумайте, как может столица первого в этом мире социалистического государства называться Заболотье! Городу нужно зычное, запоминающееся название! И чтобы никакого упоминания болота!
— Предлагаю Карлмарксград! — высказался человек, ранее названный Колтуновым.
— Слишком сложное название получается! — заметил его сородич, кутавшийся в чужую одежду. — Тут и нам-то непросто выговорить. Я уж молчу про местных. У них язык узлом от такого завяжется.
— Я предлагаю назвать город в честь нашего Вождя — дорогого товарища Сталина! — пафосно провозгласил комиссар. — Пусть это подчеркивает ту преемственность между Советским Союзом и нашим новым социалистическим государством!
— Поддерживаю! — сразу же согласился сидевший к печке боком человек.
— Хорошо тебе, Тиньков! — подколол его Колтунов. — Ты и сам родом из Сталинграда. Практически в родном городе будешь жить! Я за.
— Товарищи Онуфриев и Мастюков? — спросил у промолчавших Хряков.
— Я бы назвал это место — Дыра! — угрюмо ответил сидевший к ней спиной и до сих пор молчавший субъект. — Но мне плевать, как оно будет называться! Так что считайте, что я согласен…
— Да будет так… — подытожил бледный человек и начал быстро записывать.
— Принято единогласно! — торжественно заявил комиссар. — Товарищ Онуфриев, пишите приказ!
Далее он некоторое время диктовал текст, а его сосед записывал. После окончания он первый и поставил подпись, после чего передал лист сидевшему рядом Тинькову.
— Это как это ты здесь подписался? — от удивления тот чуть не выронил листок. — «Сталин»?! Олег, ты чего, совсем тут из ума выжил?
— Это ты, видимо, совсем читать разучился, Николай! — парировал Онуфриев. — Видишь же, что написано: «Ста лн Он». Я последнее время так и подписываюсь. Старший лейтенант Онуфриев сокращенно.
— Тьфу ты, — сплюнул Тиньков. — Почерк у тебя лучший из всех нас, а подпись нормальную поставить не можешь! У тебя тут «н» совсем, как «и». Да и кто так сокращает с гласной буквой на конце? «Ста» — это неграмотно! Вот и получается какой-то Сталион...
— Ну, уж извините! — буркнул Олег. — Что есть, то есть!
— Погодите-ка! — вдруг вклинился в их разговор комиссар. — Это даже, наоборот, очень хорошо! «Сталион» на языке местных означает особь мужского пола, то есть «парень» или «мужик». (3) А отсюда прослеживается аналогия с землепашцем или пролетарием! Мы же строим государство рабочих и крестьян! Это очень хорошо, товарищ Онуфриев! Прекрасная задумка! — он даже хлопнул соседа по плечу, расчувствовавшись. — Предлагаю с этого момента все наши приказы издавать за подписью «Сталион». Все, кому надо, будут знать, кто скрывается под этим именем. А обычному гражданину будет приятно, что в нашем государстве приказы издает такой же простой парень или мужик, вышедший из народа!
Далее последовало недолгое обсуждение, окончившееся все же принятием данного предложения. В итоге, приказ о переименовании деревни Заболотье в город Сталинград подписали именем «Сталион» и поставили пять подписей. После этого Хряков поднял исписанный лист над столом, и принцесса с удивлением узнала ту самую бумагу из музея, на которой впервые увидела непонятные ей буквы древнего языка. Приказ об основании Сталлионграда…
Неожиданно картинка комнаты исчезла, и на миг Твайлайт снова потеряла способность воспринимать окружающий мир. Впрочем, тут же она очнулась уже в своем родном и привычном теле.
С тревогой аликорн обнаружила, что ее защитные заклинания деактивировались, пока она смотрела это странное воспоминание. Люди, если бы захотели, могли бы схватить ее. Но они этого почему-то не сделали. Старший майор все так же сидел за столом, попивая чай, а Тынов, что-то недовольно бурча, возился со своим кристаллом.
— Что происходит?! — поднимая щиты, гневно поинтересовалась принцесса. — И что это было? Что за издевательство?
— Ты всего лишь увидела произошедшие события глазами очевидца, — старший майор кивнул на Михаила.
— А что, нельзя было меня предупредить? — высказала свои претензии Твайлайт. — Я, между прочим, не давала согласия на такие эксперименты!
— Товарищ старший майор, она на грани, — встревоженно поглядев на нее, заметил Тынов. — Я же предупреждал, психика у нее пока слабая, склонная к разносу…
— Это у меня-то психика слабая! — взорвалась принцесса. — Да я… Я… — она вдруг не нашла, что сказать.
— Успокоилась? — усмехнулся старший человек. — Может быть, ты даже хочешь перевести разговор в конструктивное русло?
— Хочу! — кивнула, пытаясь унять чувства, гостья бункера. — Так выходит, что тот болезненно бледный взъерошенный человек… Как они его называли? Старший лейтенант Онуфриев! — вспомнила она. — Выходит, что он и является прообразом Сталлиона! Теперь мне понятно, почему на приказе об основании города стоит пять подписей! То предположение было верным! Сталлион — это собирательный образ… Но эти имена… или фамилии… — переключившись на анализ, Твайлайт задумалась и даже, к удивлению, несколько успокоилась. — Тиньков, Колтунов… Почему они кажутся такими знакомыми?
— Вторую «л» в имя Сталлиона добавили много позднее, и это не носило никакого смысла, (4) — пояснил Константин. — Просто закрепившаяся в истории ошибка копировальщика. А название города изменилось как-то незаметно даже для нас. Что же касается фамилий… Ты их все уже читала. Исковерканные намеренно или случайно, но имена тех людей дошли до сего дня.
— Подожди! — осенило аликорна. — Так Тиньков — это же Цинко. Да! Ведь Сталлион и называл его созвучно — Николай! Выходит, Никель Цинко тоже был человеком! И все его исследования, открытые металлы… Он просто использовал знания своего мира! Что же тогда делают на заводе «Лазурь», кроме безобидной краски? Уж не копии ли той огромной пушки?! И заряды для них же, которые использованы и в пати-пушке Пинки Пай?
— Пати-пушки — это наша очередная попытка создать мощное орудие для применения теми, кто не владеет магией. Попытка, как ты понимаешь, не совсем удачная. Материал не позволяет нарастить мощность, и они не оправдывают вкладываемых средств. Я бы не отказался иметь в своем распоряжении еще хотя бы пару настоящих гаубиц, — ответил старший майор. — Но, к сожалению, в некоторых областях мы не можем продвинуться вперед уже многие сотни лет, даже несмотря на помощь магии. И спецсталей у нас нет до сих пор… А на «Лазури», действительно, производят много чего полезного для нашей обороны. Думаю, после нашего разговора ты сможешь ознакомиться с перечнем…
— Для обороны, значит? — задумчиво произнесла принцесса. — Ну-ну! Вам, людям, только и дай что-то разрушить! И для этого вы готовы приспособить что угодно!
— Давай не будем бросаться голословными обвинениями, — спокойно отреагировал на ее тираду Константин Владимирович. — И будь, пожалуйста, спокойнее!
— Я спокойна! — заявила принцесса, силой воли подавляя кипящие в голове эмоции. — Тогда, кто такой полковник Кольт? — решила она сменить тему в надежде и на самом деле успокоиться. — Он был среди подписавших приказ об основании города. А значит, и среди тех людей… Может быть, на той папке в библиотеке было написано «Колтунов», а не «Кольту нов»? Тогда это один из тех, кто сидел ко мне спиной…
— «Полковник Кольт» (5), — фыркнул Никулин. — Дурак сам придумал себе этот псевдоним. Все тешил себя надеждами возвыситься. А в итоге, не перерос и уровня сержанта госбезопасности…
— Как давно это было? — смена темы несколько помогла. Твайлайт, заинтересовавшись, вроде бы почувствовала, что немного успокоилась. Также она поняла, что люди имели уже множество возможностей напасть на нее, но не использовали ни одной. Выходило, что они и вправду были настроены мирно. Как бы парадоксально это не звучало. — И что случилось потом? — она сняла часть щитов и даже пододвинулась к хозяйскому столу.
— Почти две тысячи лет назад, — ответил старший майор, без тени улыбки смотря ей в глаза. — Потом? Потом был основан Сталионград. Он объединился с Кантерлотом, что постепенно привело к созданию современной Эквестрии.
— Но как тогда там мог быть он? — принцесса указала на стоявшего поодаль Тынова. — Неужели он пережил все эти годы?
— И он, и Роман Елецкий, и я, — ответил Никулин. — Для меня это даже несколько символично, — он откинулся на спинку стула. — Мое имя с древнегреческого переводится, как «Постоянный». И это действительно так вот уже не первое тысячелетие! Мы, к счастью, нашли способ продлевать жизнь…
— Тогда почему на том собрании не было тебя? — спросила Твайлайт. — Ведь там были собраны, как я поняла, все ваши командиры.
— Все просто. Я в это время был в другом месте, — снова ухмыльнулся старший майор. — Решал гораздо более важные задачи…
— Так это тебе писал Кольт свои донесения! — вдруг осенило принцессу. Она соотнесла наличие в званиях обоих слова «госбезопасность». — Это для тебя он шпионил за всеми остальными и готовил что-то нехорошее! И Сталлиону, то есть Онуфриеву, в конце концов, стало об этом известно! Я прочитала конец его письма, где он во всем винил Кольта. А если Кольт-Колтунов — твой подчиненный, то готовил все это ты!
— Все это? — улыбнулся Никулин. — Что «все»? Прежде чем обвинять меня в чем-то, приведи сначала доказательства!
— Что случилось с теми командирами, кого я только что видела? — опершись на стол, Твайлайт, снова распалившись, в упор смотрела на человека, но на его лице не дрогнул ни один мускул. — Почему никто из них сейчас не присутствует здесь?! Я угадаю еще раз! Никого из них уже нет в живых!
— Не каждый человек способен прожить столько, сколько прожил я, — пожал плечами ее собеседник. — Нас было четырнадцать. Именно столько человек было перенесено вместе с куском земли в эти болота. Сейчас нас осталось пятеро.
— Я так понимаю, жизнь ты продлил не всем. Кому-то, наоборот, укоротил! — еще чуть-чуть, и неожиданно окончательно вышедшая из себя аликорн испепелила бы собеседника взглядом. — Я на краткий миг подумала, что ты отличаешься от Кребса и его подручных! Но теперь вижу, что вы все одинаковы!
— Если человек сам не хочет жить дальше, то ничто не способно удержать его, — печально вздохнул Константин. — Так и произошло со многими. Кто-то сошел с ума, кто-то тихо угас, несмотря ни на какие заклинания. Но в некотором роде ты права. Я всегда был готов снять с плеч слишком буйные головы, однако со своими собратьями по переносу я этого не делал. Мои людские ресурсы здесь и так были чрезвычайно ограничены… — тут он даже улыбнулся, отогнав нахлынувшую было меланхолию.
— Не делал?! А куда пропал Сталлион? Он наверняка был убит по твоему приказу, когда власть захватил твой подручный Кольт! — ткнула в него копытом Твайлайт. — А тот толстый лысый человек? Наверняка, это ведь его вы в переписке называли Свинтусом!
— С Онуфриевым все вышло очень нехорошо, — спокойно ответил Никулин. — Я не хотел его смерти. Колтунов, как всегда, перестарался. У них вышла потасовка, а человеческий организм — хрупкая штука. Старшему лейтенанту не повезло… Мне пришлось смириться с этим результатом. Как сказал один мудрец: «Нет человека — нет проблемы». Но не в моем случае! И комиссара я не приказывал убирать. Этот толстолобый фанатик, конечно, чуть не вышел из-под контроля. При его противодействии союз с монархическим Кантерлотом был бы невозможен. И, тем не менее, я только припугнул его, умер он своей смертью. Чего нельзя сказать про Колтунова и нескольких других.
— И ты так спокойно об этом говоришь! Я услышала ключевое словосочетание — «людские ресурсы»! — принцесса с такой силой ударила копытом по столу, что вазочка с печеньем подпрыгнула, частично рассыпав содержимое. — А ведь это были твои соплеменники! Для тебя же они не живые существа, а безликая масса! Мне страшно представить, что ты делал все эти годы и сколько еще других существ умерли из-за твоих действий!
— Что я делал? Я помогал создавать эту страну! А чтобы тебе было еще страшнее, — криво ухмыльнулся старший майор. — Я расскажу тебе еще кое-что. Незадолго до того, как попасть в ваш мир, я своим приказом отправил в атаку Шестой Механизированный корпус. Штатную структуру РККА ты знать не можешь, поэтому поясню. Это три десятка тысяч человек.
— И ты говоришь об этом с усмешкой… — начала было аликорн, но Никулин не дал ей договорить.
— Корпус был полностью разбит и разгромлен, — продолжил он рассказ. — Считай, что все его бойцы и командиры погибли. Но его самоубийственная атака давала шанс Десятой армии выйти из окружения! Поэтому мне не привыкать посылать подчиненных на смерть или отдавать приказ об устранении кого-то. И я это делаю не потому, что я такой жестокий и мне это нравится, а потому, что это необходимо для общего дела! Это стратегия, Твайлайт! — он даже впервые за разговор повысил голос. — И тебе тоже придется усвоить этот урок рано или поздно, ведь ты — принцесса! Тебе тоже придется стать такой. Тебя выбрали не случайно!
— Я никогда не буду такой! — почти взревела аликорн, отскакивая от стола и активируя защитные и атакующие чары. — А когда обо всем этом узнает Селестия, то тебе несдобровать! Она найдет тебя, где бы ты ни прятался. Тебя и всех твоих еще живых подельников. Все ваше подлое людское племя! Уж я передам ей этот наш разговор! И даже эта гигантская пушка тебе не поможет!
— Расскажешь Селестии? — раздался вдруг от дверей мелодичный женский голос. — Не думаю, что тебе стоит это делать…
На этом отрывок кончился, как всегда неожиданно. Потом принцесса, похоже, сколько-то проспала обычным сном.
Проснулась она в незнакомой, явно слишком большой для пони, кровати. Оглядевшись, Твайлайт поняла, что находится в небольшом полутемном помещении одна. Хотя, пошевелившись, она поняла, что ошиблась. Похоже, один охранник за ней все же присматривал. Вот только в первый момент она его почему-то не заметила.
— Как поспала? — поинтересовался сидевший в углу человек. Присмотревшись, принцесса узнала еще одного персонажа из своих снов, которого теперь увидела лично. В комнате сидел, дожидаясь ее пробуждения, красноармеец Филипповских.
— Ох… Почему я так неожиданно заснула? — спросонья задала глупый вопрос аликорн.
— Кто знает… — безэмоционально ответил Иннокентий. — Набегалась за ночь, наверное.
В его голосе Твайлайт не почувствовала ничего. Но у нее возникло подозрение, что красноармеец не сказал всей правды. Впрочем, тут же она переключилась на другую тему.
— А где Михаил? — спросила принцесса.
— Отдыхает… — пожал плечами ее собеседник. — Он все-таки не баклуши тут бил.
— Ясно, — кивнула аликорн. — Но, скажи, я что, и вправду в прошлый раз вела себя так?
— Не знаю, — все так же спокойно ответил человек. — Меня, как ты должна была заметить, тогда там не было. А как ты себя вела? — в последнем его вопросе Твайлайт не почувствовала интереса. Человек задал его только потому, что должен был.
— Я вела себя глупо… — призналась принцесса. — Накрутила себя с самого начала, а потом все начало нарастать, как снежный ком… Никулин говорил мне одно, а я слышала другое. Я даже рада, что не помнила этого. Теперь стыдно…
— Пошли, — человек встал и закинул на плечо винтовку с примкнутым штыком. Только сейчас Твайлайт с удивлением заметила это немаленькое по размеру оружие. Видимо, решила она, спросонья утратила внимательность. — Расскажешь о впечатлениях Никулину! — открыв дверь, красноармеец сделал приглашающий жест рукой, пропуская ее, и впервые с начала разговора улыбнулся.
Рэрити осматривала из окна маршальской машины проносившиеся мимо темные дома ночного города. Она возвращалась в здание ГБ, откуда совсем недавно, правда, в другой компании, спешно эвакуировалась.
Однако сейчас ситуация, похоже, в корне изменилась. Маршал Ворошилов, который, стоило отдать ему должное, в ее присутствии больше не ругался, похоже, был очень неприятно удивлен тем, что один из его подчиненных решил принять активное участие в заговоре. Наблюдая за решительно настроенным военачальником, единорог поняла, что скоро шишка, которую поставила генералу Кулику на лоб Луна, захлопнув перед ним дверь, окажется для командира заговорщиков отнюдь не главной проблемой. Впрочем, никакого сочувствия к этому человеку она испытывать не собиралась.
Старлайт, тем временем, еще раз вполголоса что-то объясняла маршалу. Похоже, путь до комнаты, где заседал мятежный генерал. Светло-фиолетовая единорог, как выяснилось, умела очень хорошо ориентироваться в незнакомых зданиях, и сейчас это им пригодилось.
Правда, лезть вперед нахрапом Ворошилов не собирался. Еще в штабе волшебница поняла, что маршал задумал использовать какого-то майора, которого Кулик послал к ним за подкреплениями. Этот офицер был задержан, приведен к маршалам и допрошен. Гостьи мира людей тихо просидели в углу под невидимостью. В результате выяснилось, что командир и не думал участвовать в мятеже. Его подразделение, как одно из лучших в военном округе, которым командовал Кулик, было привезено в столицу для участия в параде. Ночью генерал, никому ничего толком не объяснив, поднял всех по тревоге. А потом уже события закрутились так, что офицеру стало не до вопросов. Узнав правду, майор схватился за голову. Наблюдая за ним, Рэрити поняла, что этот человек мог сомневаться в чем угодно, но не в том, что говорил ему Ворошилов. Похоже, усатый маршал обладал у людей очень высоким авторитетом.
В результате офицер согласился помочь исправить то, в чем частично был виновен. За это военачальники пообещали отнестись к нему снисходительно при расследовании.
Так что теперь машина с невезучим майором ехала где-то впереди, ведя колонну войск, которые якобы являлись подкреплением, к зданию ГБ. Им было предписано войти в здание и разоружить остававшихся там мятежников, по возможности избегая стрельбы. Рэрити не знала, почему военачальник распорядился действовать так аккуратно. Может быть, не хотел губить солдат, обманутых предателями-командирами. А может быть, ему нужно было больше живых свидетелей. Или, как вариант, в этом человеке было больше доброты, чем казалось на первый взгляд. В любом случае, с этим его решением волшебница была согласна.
Тем временем, машина остановилась, как поняла единорог, неподалеку от их цели. Это означало, что голова колонны уже достигла здания ГБ, и вот-вот может произойти столкновение. Но прошла четверть часа, а выстрелов она не услышала. Еще через десять минут Ворошилову сообщили, что здание занято без потерь и жертв со стороны оборонявшихся. Точнее, как поняла волшебница, сопротивления никто и не оказал.
Их машина подъехала к парадному крыльцу большого солидного здания. Ворошилов выбрался из салона и осмотрелся. Единороги проследовали за ним под невидимостью. К военачальнику тут же подбежал командир подразделения, изображавшего из себя подкрепления для заговорщиков. Он еще раз отчитался, но уже подробнее. Все, похоже, прошло гладко. Правда, генерала Кулика нигде пока не нашли, но офицер не сомневался в том, что это лишь вопрос времени.
Маршал пересказал ему путь до помещения, который подсказала Старлайт. Сам же он приказал провести его в кабинет наркома. Волшебницы последовали за ним, и вскоре Рэрити оказалась там, откуда недавно унесла ее Луна. Комната, похоже, не очень пострадала, чего нельзя было сказать о двери между кабинетом и прихожей, которую нападавшие в итоге превратили практически в труху.
Маршал закрыл дверь из коридора в приемную, которая была, в отличие от своей соседки, целой, велев оставшемуся снаружи ординарцу без стука не входить. Потом он проследовал в кабинет и, повернувшись, окликнул их. Правда, смотрел он не туда, где находились подруги, но Старлайт быстро сориентировалась и сняла маскировку.
— Итак, гражданки, что мне теперь с вами делать? — переведя взгляд на единорогов, поинтересовался военачальник. — Здание ГБ отбито, предатели схвачены почти все. Мне бы, по-хорошему, нужно было спешить разбираться с теми силами, что безобразят возле моего собственного наркомата. Но не могу же я просто так вас здесь оставить!
— А кому вы будете передавать контроль над зданием? — поинтересовалась Старлайт. — Нарком, как я поняла, занят своими делами. Но у него есть заместители. Один из них, как я помню, провожал нас в спасательную экспедицию, так что, полагаю, секретность мы не нарушим. Нужно просто найти кого-то из начальства.
— Этим мы и займемся! — согласился маршал и вышел в коридор, чтобы отдать соответствующие распоряжения.
— Ох уж эта секретность! — вздохнула Рэрити. — Как я уже устала скрываться!
— К сожалению, это пока необходимо… — ответила светло-фиолетовая единорог. — Ты же понимаешь, что для людей, которые в своем мире являются единственной разумной расой, встреча с братьями по разуму будет гораздо большим шоком, чем для нас.
— Да, я и сама для себя именно так объясняла необходимость всей этой конспирации, — согласилась белая волшебница. — А здесь, похоже, кто-то успел порыться, — осматривая комнату, констатировала она. — Вон тот сейф открыт.
— Лучше нам не заглядывать в бумаги, которые нарком прятал в своем сейфе, — покосилась на несгораемый шкаф Старлайт. — Это людские тайны. И я полагаю, что некоторые из них могут быть весьма опасными… — она замолчала, услышав, как открылась дверь.
— Кулика поймали… — растерянно произнес вернувшийся Ворошилов. — Вернее, его даже ловить не пришлось. Он сидел в туалете, связанный своим же ремнем и примотанный к трубе от сливного бачка. Не буду озвучивать, что использовали в качестве кляпа. Гришка все-таки генерал, хоть и дураком оказался, а с ним вот так некультурно поступили… Но главное, эта проблема решена, хотя пока и непонятно, кем…
— Можете не благодарить! — произнес откуда-то из угла знакомый голос.
Рэрити вздрогнула, обернувшись к источнику звука. Впрочем, тут же она успокоилась, увидев неподалеку невозмутимую Дэринг Ду. Зато военачальник, похоже, не был готов к неожиданному появлению кого-то у себя за спиной. Он развернулся, хватаясь за кобуру, выдав при этом заковыристую ругательную тираду. Правда, поняв, кто перед ним, человек передумал доставать оружие.
— Товарищ маршал! — выразила свое недовольство белая волшебница. — Вы, между прочим, не в казарме! А ты, Дэринг, могла бы и более аккуратно обозначить себя!
— Предупреждать надо! — строго смотря на авантюристку, произнес Ворошилов. — Прошу прощения, — повернувшись к единорогам, он слегка наклонил голову. — Я теперь понял, что имел в виду товарищ Мерецков!
— Дэринг, что за хулиганство?! — хмуро поинтересовалась Старлайт. — Хочешь получить пулю в лоб из-за своей бравады?
— Не ворчи… — фыркнула искательница приключений. — Все было под контролем. И вообще… Кто-нибудь поблагодарит меня за поимку особо опасного предателя?
— Так это ты оприходовала Гришку? — поинтересовался маршал.
— Ну, а кто же еще? — улыбнулась пегас. — Хотя этого толстяка оказалось труднее связывать, чем поймать. Отъелся, понимаешь, на генеральском довольствии.
— Тогда выражаю вам благодарность, товарищ Дэринг! — похвалил ее человек.
— Обращайтесь, если что… — явно не по форме ответила археолог, вызвав легкое недовольство Ворошилова.
В это время в дверь постучали. Маршал направился в приемную, и скоро оттуда послышался его голос.
— А, товарищ замнаркома! — радостно произнес он. — Как вы себя чувствуете?
— Я в порядке, — ответил ему неизвестный заместитель Меркулова. — Честно говоря, я дешево отделался. Эти бунтовщики просто заперли меня в кабинете и отключили телефон. Должен признать, ваше вмешательство оказалось весьма своевременным.
— Ну, еще бы! — не стал скромничать военачальник. — Но перейдем к делу! Гришку Кулика я пока забираю. Вам еще здесь порядок наводить, а у меня свободные камеры на гауптвахте тоже найдутся.
— Не возражаю, — ответил его собеседник. — При условии, что мы также подключимся к расследованию этого вопиющего происшествия.
— Само собой! — согласился маршал. — Не думайте, что я после всего случившегося снова поручусь за него! Но сейчас у меня первая цель — восстановить порядок в собственном наркомате. Мне нужно отбыть туда, но перед этим я должен сдать вам, что называется, с рук на руки сами понимаете, кого!
— Даже так? — Рэрити показалось, что она услышала легкое удивление в голосе неизвестного. — Ну, что же. Полагаю, сейчас я просто обязан вас выручить!
— Прекрасно! — обрадовался Ворошилов, возвращаясь в кабинет. За ним в помещение зашел незнакомец, который, похоже, являлся заместителем генерала Меркулова. — Вот они! — маршал указал на единорогов и пегаса. — Должен сказать, что они оказались весьма полезны. Я потом с вами или с товарищем Меркуловым еще обсужу вопросы взаимодействия с ними!
— Занятно, — спокойно рассматривая их, произнес заместитель наркома. И, несмотря на то, что его лицо не выразило удивления или непонимания, Рэрити подумала, что Ворошилов только что здорово ошибся. Похоже, этот подчиненный главы ГБ ранее не имел понятия о существовании Эквестрии. — Идите, Климент Ефремович, дальше я тут сам со всем разберусь.
— Ну, а я побегу додавливать этих бунтовщиков! — отчитался маршал. — Гражданки, всего хорошего! — кивнул он гостьям мира людей и вышел из помещения.
— Вот, значит, что все это время так упорно скрывал от меня Всеволод, — произнес, не обращаясь ни к кому из троих пони, человек.
— Дайте угадаю, — поинтересовалась Старлайт. — До этого момента вы ничего не знали про нас?
— Все верно, — улыбнулся замнаркома. — Я не так давно получил свою должность, и мой начальник еще не ввел меня в курс всех дел. Но не думаю, что нам это помешает. Я — генерал-полковник Серов Иван Александрович. Первый заместитель главы ГБ. И я вас уверяю, мы сейчас сядем и во всем разберемся.
Рэрити только вздохнула. Опять им придется объясняться с незнакомым генералом. Причем, этот казался ей более опасным, чем те же Мерецков и Ворошилов. И это несмотря на то, что сейчас она была не одна, а в компании Старлайт и Дэринг.
Но делать было нечего. Волшебница приготовилась отвечать на вопросы…
(1) — Мехлис Лев Захарович (1889 — 1953) — советский государственный и военно-политический деятель. Начальник Главного Политуправления РККА (1937 — 1940, 1941 — 1942). Нарком/Министр госконтроля (1940 — 1941, 1946 — 1950).
(2) — Ближайшее окружение Берии в основном состояло из выходцев с Кавказа — Кобуловы, Гоглидзе, Деканозов (Деканозишвили) и т.д. Меркулов, хоть и русский по национальности, по матери наполовину грузин.
(3) — «Stallion» с английского переводится, как «жеребец», т.е. фактически — особь мужского пола для пони. Ну а дальнейший ассоциативный ряд — задумка комиссара.
(4) — Двойная «л» не характерна для русского языка. Все слова с двойной «л» заимствованные. При этом что двойная, что одинарная «л» в нашем произношении звучат почти одинаково. Поэтому ничего удивительного, что воспринятое на слух слово сначала потеряло двойную «л», когда перекочевало в русский, а потом снова приобрело ее, когда вернулось в эквестрийский.
(5) — «Colt» с английского переводится, как «жеребенок». С учетом того, что Кольт как бы наследовал Сталлиону, эта кличка, появившаяся из исковерканной фамилии сержанта ГБ, принимает дополнительный смысл. Ну, а звание полковник перекочевало от известного изобретателя-оружейника и однофамильца Самюэля Кольта.
Глава 49
Разведчица, выглянув из-за защитного зубца, осмотрела подходы к крепостной стене, на которой она находилась. Укрепление было высоким, массивным и, хоть и очень старым, но крепким. Защитное сооружение, построенное неизвестно кем, но точно не теми, кто сейчас готовился его защищать, перекрывало седловину горного перевала. И сейчас она обозревала узкое ущелье, ведущее на запад, по которому шла дорога в находящуюся за ее спиной долину.
Как Кризалис здесь оказалась? Она была на задании…
После памятного совещания люди действительно начали постепенно менять свою политику, хоть пока и не скрывались полностью. Перевертыш никак это не комментировала, но на самом деле решение шефа она не поддерживала. Впервые она заметила слабину, которой до этого в действиях ее новых союзников не проявлялось. Решение спрятаться от мира отдавало трусостью. Хотя, стоило признаться, для нее самой оно было очень выгодным.
Например, чейнджлинг впервые обзавелась официальными подчиненными. Через день после разговора с Шелест ее привели в тюрьму, где когда-то сидела она сама. В камере находилось несколько ее сородичей, которых, как выяснилось, пони отловили в своих владениях, но по приказу людей не убили. С удивлением она увидела здесь даже одного из своих земляков, с которым они когда-то вместе покидали погибающий улей. Когда они разделились, он ушел с большей половиной отряда, но за это время так же потерял остальных товарищей.
Его и еще двух молодых перевертышей она смогла убедить в том, что лучше служить людям и ей лично, чем отправиться в расход. Именно такой фразой двуногие именовали казнь, и разведчице она тоже понравилась. Остальные пленники были намного старше ее и отказались признавать как лидера. Что же… Они сами выбрали судьбу. Кризалис, забрав новых подчиненных, оставила остальных в камере и больше никогда о них не вспоминала.
Всего за несколько дней она добилась безоговорочного подчинения от троицы своих солдат. Еще бы! Они наконец-то были сыты и не переживали за собственный тыл! Это многого стоило.
Правда, их способности разведчицу не порадовали. Так же как и Романа, внимательно следившего за тренировочным процессом. Нет, замаскироваться под глупого пони могли все. А вот когда дело дошло до контроля эмоций через их разделение и поглощение ненужных, который она применяла еще на недалеком Титове, выяснилось, что только один из троих — ее ровесник из Проклятых гор — способен хоть на что-то. Но и у него получалось откровенно плохо по сравнению с ней самой. В этот момент разведчица впервые задумалась о том, что она, похоже, выгодно отличается от других чейнджлингов не только умом и сообразительностью, но еще и способностями!
И это про нее герцогиня говорила, что она кровью не вышла?! Ха!
Впрочем, очень быстро перевертыш оставила попытки развить своих новых слуг. Наоборот, видя, что она их превосходит, ее сородичи еще сильнее укрепились в своем понимании того, что именно она — лидер.
А потом ее вызвал Никулин.
— Роман уже научил тебя читать карту? — поинтересовался он.
— Научил, — кивнула разведчица, уже освоившая основы работы со схемами местности.
— Тогда смотри, — старший майор подвел ее к столу с большим, но не очень подробным планом. С картой людской страны, которую ей показывал Роман, где была отмечена каждая мелкая речушка, эта не шла ни в какое сравнение. — Карта — дрянь, — согласно кивнул он. — Но лучшего пока нет. Да и нам нужно пока только в общих чертах посмотреть на местность. Вот Кантерлот. А вот — Сталионград, — указал он на две точки на разных половинах плана. — Что между ними?
— Горы, — хмыкнула Кризалис. — Проклятые горы…
— Верно, — кивнул шеф. — Поэтому мы никак не можем надежно соединить по суше два этих важнейших города. С севера обхода не существует, а с юга мы упираемся в топи, лежащие к западу и юго-западу от Сталионграда. Вот, — указал он на карте. — Какие у тебя есть идеи?
— Вот путь, — чейнджлинг, изучив схему, нашла слабое место в монолитной цепи горных вершин, которая делила рисунок на две половины.
— Восточный переход, — кивнул человек. — Два невысоких и пологих перевала с востока и в центре хребта. И один тяжелый перевал с нашей, западной стороны. Тяжелый, но преодолимый. Если бы не одно но…
— Не мы одни такие умные, — хмыкнула перевертыш. — Кто-то уже засел в этом узком местечке и использует его выгоды, как единственного пути на восток?
— Все верно, — кивнул старший майор. — Кеша! — позвал он своего сородича, который, как уже поняла чейнджлинг, часто занимался именно скрытной разведкой.
— В долине сразу за западным перевалом обосновалось племя пегасов, — человек, похоже, ждал где-то неподалеку, потому что явился быстро и сразу перешел к делу. — Они долго воевали за это место с грифонами и даже как-то смогли отвадить их от новых нападок на свою долину. То есть эти пегасы сами по себе достаточно боевые ребята. Кроме того, они приняли у себя некоторое количество единорогов из княжества перед перевалом, которое мы захватили десяток лет назад. Так что у них есть и кое-какая магическая поддержка.
— Единственные, кто учел наш опыт и согласился на союз с другой расой, — хмыкнул Никулин. — У них там хитрый лидер. Впрочем, недостаточно умный, чтобы мирно присоединиться к нам…
— За главного у них там некий Орион, — кивнул Филипповских.
— Почему вы до сих пор не захватили эти долины? — поинтересовалась разведчица. — Ведь, как я понимаю, до этого ваши завоевания в этом направлении шли успешно.
— Неудачная для нас совокупность факторов, — скривился Константин Владимирович. — Относительно сильный соперник, находящийся на хорошо изученной им местности, укрепивший ее, используя естественный очень сложный горный рельеф. А, кроме того, Шелест не удается создать там телепорт, чтобы перебросить нашу главную ударную единицу прямо на перевал. Подход к нему — узкое глубокое ущелье. Танк там пройдет, но, несомненно, в теснине будет ждать засада. Мы не имеем права на ошибку, поэтому пока не предпринимали попыток атаки. Но эти перевалы нужны нашему Союзу, как воздух!
— Что же… у меня есть, что вам предложить, — подумав, решила Кризалис. — Я поразмышляю до завтра и вернусь с планом.
На следующий день ее замысел был одобрен. Разведчица побывала в поселении под названием Гараж, где посмотрела на громоздкую машину, которая, оказывается, и являлась главной ударной силой людей. Механизм, находясь без движения, внешне не очень впечатлял, но грозная мощь в нем ощущалась. А еще машиной управлял тот самый Мастюков. Так что перевертыш решила поверить в то, что этот агрегат справится на перевале сам. Ей теперь нужно было помочь доставить его туда…
Одиночного пегаса-патрульного они смогли перехватить без труда. С этим помогли кантерлотские пегасы. Сведения из него добывал Филипповских. Пленник у него сопротивлялся недолго. Разведчица, еще раз оценив умелые действия человека, с радостью воспользовалась добытыми данными. Она приняла внешность патрульного и вместо него отправилась в долину, благо, все они проделали быстро, и незначительная задержка никого из противников не взволновала.
Пару недель она собирала данные. Никулин был прав. Жители долины прекрасно знали от беженцев, что им будет противостоять, и понимали, что в открытом бою шансов у них нет, поэтому готовились к глухой обороне. Они укрепились на перегораживающей седловину перевала стене, которую построили не они, а те, кто жил здесь до них. Кто именно, никто не знал, но это местных и не интересовало. Главное, с их точки зрения стена была неприступна для бескрылых существ. И в целом защитники чувствовали себя уверенно.
Кроме этого, они соорудили ловушки в узком ущелье, ведущем к перевалу. Но главным образом они рассчитывали на одну — огромный кусок скалы, который по их плану должен был рухнуть на атакующих. Он вполне мог раздавить и танк, который, как она уже знала, был бронирован, но такого удара сверху все равно бы не выдержал.
Так что люди, похоже, не зря осторожничали. Но Кризалис знала, что делать!
Используя свои навыки по контролю эмоций, она быстро втерлась в доверие к одному из военачальников долины. Через несколько дней он запланировал инспекционный полет. Точнее, это чейнджлинг мягко подтолкнула генерала к этой идее. Правда, как она ни старалась, уменьшить его охрану она смогла только до двух десятков. Поэтому участникам засады, в которую попал в укромном месте отряд, пришлось попотеть.
Местные бились храбро и, может быть, даже победили бы. Но в решающий момент она ударила в спину. А засевший с винтовкой где-то на скале Филипповских, не промахнувшись ни разу, десятью выстрелами убил десятерых охранников.
Раненого командующего удалось взять в плен, откуда он попал в руки красноармейца. Узнав много полезного, место командира тут же заняла Кризалис. Трое ее подчиненных замаскировались под его охранников, и таким небольшим отрядом они возвратились в долину. С собой разведчица принесла заряженную пятью патронами винтовку, рассказав всем, что в жаркой битве они, пусть и с потерями, но победили и кантерлотских пони, и даже людей. Оружие, которого местные никогда не видели вблизи, но о котором знали, произвело большое впечатление, когда она исхитрилась подцепить ногой спусковой крючок и выстрелила в воздух.
После такой победы авторитет командующего, под которого замаскировалась перевертыш, возрос, и очень скоро она получила место главного по обороне. А к защите готовились, так как всем стало ясно, что агрессоры уже где-то поблизости.
И вот, в назначенный день патрульные доложили о появлении к западу от ущелья страшной машины. Некоторые называли ее на человеческий манер танком, но также было популярно и прозвище Таран Шелест.
Кризалис, используя свое влияние, несколько последних дней создавала напряженность между остальными командирами местных. В результате, все они отправились к ущелью, но каждый со своим отрядом. Информация обо всех местах их засад давно уже была передана в столицу. Поэтому там их уже должны были поджидать. То, что местные под ее влиянием разделили силы, должно было дополнительно помочь отрядам, готовившимся нейтрализовать засады в теснине.
И вот сейчас она разглядывала подступы к стене, гадая, насколько успешно действовали ее союзники. Снаружи давно уже было подозрительно тихо. Это нервировало не только ее, но и других оставшихся защитников. Впрочем, они считали, что в любом случае их было еще достаточно много, и они были на стене. К тому же с ними был командир, уже однажды разбивший не знавших доселе поражений двуногих! Кризалис каждый раз внутренне ухмылялась, ловя на себе отголоски эмоций солдат. Ее присутствие их воодушевляло. Но в этом крылось слабое место обороняющихся, которое она собиралась использовать.
Но вот из ущелья стали раздаваться звуки. Эхо усиливало и искажало их, и даже определить отдаление их источника чейнджлинг не смогла. А вот другие защитники стены забеспокоились. С запада все отчетливее доносился странный несмолкающий рык, периодически переходящий в вой. Еще слышались лязг и звяканье металла. И звуки явно приближались.
И вот, наконец, их источник показался. Что же… В движении человеческий механизм выглядел солидно и устрашающе. Отсюда он не казался таким уж большим, но любой, кто знал местные горы, мог сравнить его размер с известными ориентирами. И габариты впечатляли… А еще механизм, весь покрытый какими-то несимметричными наростами, пугал пони своей кажущейся уродливостью.
Танк, завывая и выбрасывая клубы сизого дыма, поднимался по склону, стремясь выбраться на относительно ровное пространство шириной шагов в пятьдесят, расположенное перед стеной. Вокруг аппарата светилось желтым светом полусферическое силовое поле. В какой-то момент он, задрав нос, застыл, но потом перевалился через край склона, уставившись на стену.
Машина, нацелив на стену свои орудия, не сделала еще ни одного выстрела, но само ее появление здесь повергло защитников в шок. От засад не было вестей, а главный противник подступил вплотную! Их стратегия не оправдала себя! Перевертыш, оглядывая растерянных, но еще не готовых сдаться бойцов, поняла, что пора и ей выйти на первый план.
— Таран Шелест! — закричала она. — Он здесь! Все пропало!
Тут же она обернулась, схватила за наплечник стоявшего рядом младшего командира и уставилась ему в глаза, грубо поглощая отвагу и уверенность.
— Отступаем! — крикнула разведчица, отпустив обработанного пегаса. Тот предсказуемо бросил оружие, слетел со стены и бросился удирать. Несколько рядовых из его отделения последовало за командиром.
— Спасайся! Прочь отсюда! Если останемся, нас разорвут на клочки! — ее замаскированные подчиненные на других участках стены продолжили разжигать панику.
— Бегите, глупцы! — перевертыш подбежала к еще одной группе защитников, пока сохранявших дисциплину. Два пегаса, услышав приказ командующего, тут же рванули прочь. Кризалис же грубо, но быстро, обработала очередного офицера, который все еще сохранял часть решимости. Когда он с визгом свалился со стены и пустился наутек, все его солдаты бросились врассыпную. — Бегите быстрее! — ликуя, кричала им вслед разведчица. — Спасайтесь! Я задержу его!
Всего через пару минут все было кончено. Охрана основного рубежа обороны, превратившаяся в испуганное стадо, покинула стену. Ей оставалось только открыть ворота, в которые еще через минуту вполз, едва не задевая бортами стены, вращая башнями, но так и не открывая огня, танк. Машина, не останавливаясь, устремилась дальше на восток, развивая успех. А захваченное без боя укрепление уже занимали кантерлотские пони.
Через неделю весь Восточный переход был под их полным контролем. Путь в Сталионград был открыт…
А еще через пять дней Кризалис снова оказалась в столице. Старший майор, стоя над картой, излучал целый спектр приятных эмоций.
— Мы сделали очень большое дело! — заявил он. — Долины, помимо своего стратегического в плане транспорта значения, еще и богаты полезными ископаемыми. Три месторождения железа! Мы уже разрабатываем проект строительства железной дороги из Сталионграда в Кантерлот!
— Железной дороги? — переспросила перевертыш, которой это словосочетание показалось бредовым.
— Не смейся, — прищурившись, посмотрел на нее человек. — Поймешь, когда все увидишь. Но это пока в отдаленной перспективе… Сейчас вернемся к твоим действиям. Я очень доволен!
Еще полчаса они общались, перевертыш получила официальную благодарность и разрешение увеличивать штат своих слуг, набирая их из других пойманных в разных концах страны сородичей. А еще человек заявил, что завтра ее хочет видеть Шелест.
Кризалис вышла из кабинета в раздумьях. Она все сделала правильно и принесла победу своей стороне. Без нее у людей ничего бы не вышло! Так, может быть, пора уже и ей получить командную должность? Ведь это она все придумала, а не Шелест с Никулиным! Это ее способности позволили переломить ход событий! К тому же ей очень понравилось командовать…
Но, подумав хорошенько, разведчица решила пока отложить эти мысли в долгий ящик. Ей еще есть, куда расти и чему учиться у людей. И штат ее подчиненных пока не так велик, чтобы что-то планировать. Когда-нибудь она сможет говорить с двуногими по-другому. Когда-нибудь, но не сейчас… В данный момент ей нужно было понять, что от нее потребовалось этой скрытной и при этом внушающей ей безотчетный страх аристократке…
Герцогиня встретила ее вечером следующего дня в своих покоях на верхнем этаже замковой башни. Точнее, она просто позволила разведчице зайти. Сама же Шелест стояла перед большим открытым окном и наблюдала за закатом. Ее страшные эмоции были подавлены, но Кризалис все равно остановилась у самой двери, не рискуя приближаться к этому существу, сути которого она не понимала.
— Как же убога моя нынешняя столица в это время года… — вслух произнесла хозяйка комнаты. — Хотя кого я обманываю? Она убога круглый год. Но это поправимо… Константин хвалил тебя, — чуть обернувшись, резко сменила тему правительница Кантерлота. — Ты принесла нам важную победу.
— Это так! — охотно согласилась перевертыш.
— Вероятно, нам следует вознаградить тебя чем-нибудь посерьезнее, чем простая благодарность, — снова повернувшись к окну, сказала герцогиня. — Ты ведь не против небольшого поощрения?
— Я согласна… — осторожно кивнула Кризалис. Тон ее собеседницы заставлял насторожиться. — Вот только в чем оно будет выражаться?
— Чего бы ты сама хотела? — обернувшись к ней, оскалилась, будто предвидя ее ответ, Шелест.
Впрочем, чейнджлинг знала, как ее удивить. К такому желанию ее собеседница точно не будет готова!
— Я хочу получить долгую жизнь! — заявила перевертыш. — Такую же, какую получили служащие тебе люди. Такую, чтобы можно было забыть о старении!
— Что есть жизнь? — неожиданно поинтересовалась герцогиня. При этом она улыбнулась во всю свою клыкастую пасть.
Ответить на такой вопрос Кризалис, как ни пыталась, сразу не смогла. На ум приходили только какие-то банальности, озвучивать которые она не стала.
— Жизнь — это изменение! — не дождавшись ответа, заявила Шелест. — Тот, кто изменяется быстрее, выживает в вечно меняющемся внешнем мире. Тот, кто не готов измениться, гибнет! Ты готова измениться?
— Я готова! — решительно заявила разведчица. Она действительно не боялась чего-то нового. Иначе она сейчас не оказалась бы здесь.
— Если ты думаешь, что своей просьбой удивила меня, — развернувшись к ней всем корпусом, произнесла повелительница Кантерлота. — То ошибаешься. Ты, помнится, очень хотела стать Королевой? Я думаю, что выполню оба твоих желания разом! У меня есть один план…
В глазах герцогини вспыхнул какой-то нехороший огонек, от нее повеяло странным нездоровым интересом, отдававшим фанатизмом. Телекинезом она схватила лежавший до этого на подоконнике кристалл и запустила в перевертыша. Та, проклиная себя за то, что не доверилась чувствам раньше, попыталась увернуться, но было поздно.
— Ты, наверное, знаешь, что я непревзойденный специалист в магии жизни? — поинтересовалась Шелест, подойдя вплотную к чейнджлингу и наклонившись. Лежащая на полу Кризалис не видела ее лица. Из ее позы ей были видны только вычурные золотые накопытники, украшавшие ноги аристократки, и конец ее идеально расчесанной гривы, окрашенный закатом в цвет яркого огня. Но, даже не видя лица, разведчица поняла, что на том сейчас застыла торжествующая ухмылка. — Так что можешь не переживать! Я решу проблему твоей низкородной крови!
Что происходило дальше, перевертыш, теряя сознание, уже не понимала. Она только разобрала еще одну фразу Шелест:
— Ах, как же давно я не экспериментировала с живыми разумными! — предвкушающе, произнесла герцогиня. — Ну, что же! Сейчас мы и исправим этот досадный для меня фактик!
Дальше она не чувствовала ничего. Сколько прошло времени, разведчица не знала. Иногда к ней возвращался слух, но ничего конкретного она не разобрала, кроме одного разговора.
— Ничего себе… — удивленно произнес голос Никулина. — А она сильно изменилась внешне. Что это стало с ее рогом? Как-то его искорежило…
— О! Я славно с ней поработала! — заявила, явно очень довольная собой, герцогиня. — Давненько у меня не было столь удачного образца для экспериментов! В ее генотипе и физиологии столько скрытых возможностей! Если честно, я даже удивлена, что эти дикари еще на развили их сами. А рог… С точки зрения резонирования энергии ее возможности теперь вырастут. Кстати, она и сама теперь вырастет.
— И до каких размеров? — поинтересовался человек.
— Выше меня не станет, — усмехнулась Шелест. — Но всех остальных сородичей будет на голову превосходить.
— А что ты говорила про рост ее возможностей? — уточнил старший майор.
— Они у нее и так были выдающимися для ее вида, — хмыкнула аристократка. — Но мне захотелось попробовать их усилить. И мне это удалось. Например, в части маскировки она теоретически сможет преодолеть свою физиологическую основу. То есть, если раньше она могла маскироваться только под кого-то четвероногого, то теперь, вполне вероятно, что сможет повторить даже внешность человека.
— Ну, это нам вряд ли когда-нибудь понадобится, — заключил Константин Владимирович. — А вообще должно выйти интересно. Есть же в этом мире и другие сильно отличающиеся от пони расы…
О чем они говорили дальше, Кризалис не узнала, так как впала в беспамятство. Очнулась она, судя по всему, в кровати в одной из комнат замка. Тело немного побаливало, причем, как-то подозрительно равномерно, а голова чуть-чуть кружилась. А еще, открыв глаза, перевертыш тут же зажмурилась, не понимая, что произошло.
— Ну как ты, Крис? — раздался откуда-то сбоку голос Романа, который, похоже, дежурил возле нее. Причем, на автомате коснувшись его чувств, перевертыш ощутила неподдельную тревогу.
— В целом, в порядке, — сдерживаясь, ответила она. — Вот только, похоже, что-то не так у меня со зрением…
— Не переживай, — утешил ее Елецкий. — Шелест сказала, что так и должно быть. Она сильно изменила твои глаза.
— Проклятье… — прошипела чейнджлинг. Она осторожно приоткрыла один глаз и осмотрела комнату, поражаясь, сколько новых оттенков увидела. — Что она сделала?!
— Ну, она сказала, что у вас они слишком примитивные… — пояснил человек. — Теперь, по идее, ты будешь видеть больше цветов, а еще увеличится острота зрения.
— Я разве просила ее это делать? — недовольно поинтересовалась Кризалис, наконец, открыв оба глаза.
— Но ты ей этого и не запрещала, — раздался откуда-то из-за спины голос Никулина.
Чейнджлинг, среагировав на звук, повернула к нему голову и увидела старшего майора, стоявшего у двери. Через секунду она с удивлением поняла, что раньше не могла повернуть голову под таким углом. С осторожностью разведчица вернула ее в положение лицом вперед, но никакой боли не почувствовала. Похоже, ее мышцы теперь были рассчитаны на такое движение…
— Рад, что ты очнулась, — подойдя ближе, сверху вниз посмотрел на нее шеф. — Но времени разлеживаться нет! — перешел он на деловой тон. — Собирайся с силами и вставай, товарищ сержант госбезопасности! Нас ждут великие дела!
После этого он, не дожидаясь ее ответа, вышел из комнаты, оставив Кризалис осмысливать услышанное.
Нарком молча осмотрел вошедших в его наскоро приведенный в порядок кабинет заместителей. И если приемная была кое-как приведена в порядок, то посетители своим видом сразу напоминали ему о случившейся недавно попытке захвата власти.
Влодзимирский, баюкавший на перевязи простреленную руку, был до сих пор бледен после ранения. Правда, вернувшись из санчасти штаба округа, где ему оказали необходимую помощь, главный следователь активно включился в рабочий процесс.
Диаметрально противоположно выглядел Мешик, которого обнаружил в одиночной камере в тюрьме СМЕРШ Ворошилов. Заместитель по безопасности щеголял фингалами под обоими глазами и разбитым носом, из-за чего его потемневшее лицо очень контрастировало с бледным Влодзимирским. Впрочем, он, как выяснилось, еще легко отделался. Найденного по соседству Кобулова в бессознательном состоянии отвезли в больницу. Врачи, правда, уверяли, что жизни Богдана Захаровича ничего не угрожает.
Этого же они не могли сказать о Берии. Заговорщики предусмотрели в том числе и попытку освобождения главы НКВД и приставили на этот случай ликвидатора. Исполнить свою задачу в полной мере тому не удалось, но состояние Лаврентия Павловича оставалось тяжелым. В итоге, выходило, что из трех официальных исполняющих обязанности Верховного двое были арестованы, а третьему предстояло еще очень долго лечиться в случае, если ему вообще удастся выжить.
Из всех заместителей Меркулова повезло только Серову. И Всеволод сделал себе еще одну заметку в памяти. Еще когда его пытались арестовать, он отметил, что Ивана Александровича не причислили к «банде Берии». Да и обошлись с ним очень мягко. Правда, предъявить ему было нечего. Да глава ГБ и не собирался этого делать. Пока что. В данный момент у него была целая куча гораздо более срочных и важных дел. А исполнителей для них не хватало. Поэтому его недавно назначенный первый зам тоже находился в кабинете.
Однако стоило сказать, что Иван Александрович очень хорошо управился с неожиданно свалившимися на него жителями Эквестрии, хотя до этого даже не подозревал об их существовании. Когда Луна и Меркулов прибыли в здание ГБ, Рэрити, Старлайт и Дэринг были устроены в комфортабельной, хорошо защищенной комнате, накормлены, успокоены и даже по мере возможности опрошены. И сейчас их показания с огромным интересом изучал Влодзимирский.
Принцесса, к слову, быстро взяв в оборот своих подчиненных, поспешила раскланяться и убыла вместе с ними малым порталом на родину.
— Павел Яковлевич, так что там все-таки произошло в наркомате обороны? — наконец, поинтересовался глава ГБ. — Тебя спрашиваю, как непосредственного свидетеля.
— Ворошилов своим авторитетом просто подавил нескольких офицеров, которые командовали отрядом нападавших. Фактически, никакого боя не было, — отчитался Мешик. — Вот только мне просто лезут в глаза многочисленные несоответствия, связанные с ролью во всем этом деле Абакумова!
— Меня тоже тревожит эта тема, — согласился Меркулов. — Одним из руководителей моего ареста, к счастью, не состоявшегося, был Комаров — доверенный помощник главы СМЕРШ.
— Да, вот только этого человека я нашел в камере у нас в подвале, — усмехнувшись, добавил Серов. — И несколько задержанных офицеров в один голос утверждают, что засадил его туда сам Кулик, обвинив в том, что он помог тебе избежать ареста! И одна из единорогов — Старлайт — поведала мне о том же.
— Что за чушь… — прокомментировал Всеволод. — Как до такого можно было додуматься? Однако факт налицо… Комаров у нас за решеткой. Что он сам говорит?
— Отмалчивается пока, — скривился, отложив бумаги, Влодзимирский. — Ничего. Скоро я за этого гаврика сам возьмусь!
— Побереги руку, Лев Валерьянович! — осадил главного следователя хозяин кабинета. — И, к тому же, ты мне пока нужен здесь. Знатоков расширенных методов ведения допроса у нас хватает и без тебя. Лучше выскажи свое мнение о поведении Кулика.
— Если принять во внимание все факты… — призадумался генерал-лейтенант. — Выходит, что он действовал очень нелогично. Его словно в какой-то момент подменили! Сами посудите, сначала он вместе с Комаровым ворвался к нам с самыми серьезными намерениями, — он кивнул на свою раненую конечность. — Я, конечно, склонен полагать, что представителя СМЕРШ генералу могли навязать, как некоего контролера. Подозреваю, что отношения между ними могли быть натянутыми. Но вот так запросто арестовать его, обвинить в сотрудничестве с нами и засадить в камеру… Чем Кулик думал? Как он собирался потом доказывать свои обвинения? Он же в таком случае при любом раскладе оказывался в дерьме! Если бы их авантюра удалась, то его потом первого же Абакумов бы и убрал! Причем, ему и придумывать-то ничего не надо было бы! Факт предательства налицо!
— А как мы можем объяснить тот факт, что он вдруг отправил все силы на поимку Абакумова? — поинтересовался Мешик. — Я могу сказать со всей определенностью, что на меня засаду устроили именно люди главы СМЕРШ! Их характерный почерк я ни с чем не перепутаю! Да и держали и допрашивали меня в их камере! Так что он определенно играет на противоположной стороне! Я не рассматриваю возможность того, что все это делалось без ведома Виктора Семеновича!
— Я тоже не учитываю подобный сценарий, — согласился нарком. — У него в СМЕРШ все слишком хорошо налажено, чтобы его помощники решились провернуть такое без его санкции. И Кулик, как один из активных участников, не мог этого не знать! Но он в тот момент, когда обратной дороги у него уже не было, неожиданно поменял курс. Арестовал Комарова и попытался сделать то же самое с самим Абакумовым! Какой в этом смысл? Ему, такое впечатление, вдруг стало плевать на собственное будущее! Он же выставил себя врагом для обеих сторон!
— Старлайт указала, что он изначально не оставлял попыток нас найти, — сверившись с показаниями единорога, вставил слово Влодзимирский. — То есть он к тому моменту еще не понял, что их дело проиграно. Не было у него резона попытаться переметнуться!
— В общем, полная неразбериха, — подытожил Всеволод. — Надо будет поприсутствовать на допросе генерал-майора. Ворошилов, в конце концов, обещал в этом поспособствовать. А вот Абакумов…
— Его, кстати, в здании наркомата обороны не оказалось, — добавил заместитель по безопасности. — Так что зря Кулик надеялся там главу СМЕРШ перехватить. Хотя, если бы ему это удалось, это было бы для нас полезно. Я считаю, что Виктора Семеновича нужно арестовать! Что бы там ни творил Кулик, а уши Абакумова из этого заговора торчат!
— Этим уже занимаются, — кивнул Меркулов. — И пусть хоть кто-то попробует вякнуть! Ладно… — он устало вздохнул. — Луна, к счастью, забрала своих подчиненных домой. А вот что у нас с другими информированными?
— Титова нашли в камере через стенку с Комаровым, — отчитался Серов. — Его немножко помяли, но в остальном он не пострадал. Зуев, Селиванов, Ригель и Кребс, оказывается, добрались до окрестностей Рославля, где подняли по тревоге наши силы. Первые трое уже возвращаются в Москву. А о Кребсе сообщили через портал Луне. Судя по последнему отчету, она уже забрала его через большой портал. Инженер Тиньков обнаружился в своей комнате невредимым, но смертельно напуганным.
— Правильно, что немца отдали. Нам он уже не нужен, а вот Твайлайт, помнится, собиралась с ним возиться. Не будем ей мешать… — глава ГБ усмехнулся. — А вот что же так испугало нашего нежданного гостя? — поинтересовался он. — Если не ошибаюсь, то нападавшие не должны были до него добраться.
— Добрались-таки, — ответил первый заместитель. — Воентехник рассказал, что к нему заходил Кулик. Точнее, визитер не представлялся, но по фотографии Тиньков уверенно опознал генерал-майора. Тот, оказывается, заглянул в комнату ненадолго, но при этом напугал инженера до полусмерти.
— Чем же? — уточнил нарком.
— Я нашел одного солдата из нападавших, который в тот момент отирался поблизости, — доложил Иван Александрович. — Так вот, тот утверждает, что генерал даже в комнату не заходил. Он встал в дверях, посмотрел на Тинькова, удовлетворенно кивнул и сказал всего одну фразу: «Те, кого ты считал мертвыми, живы и все помнят». А после этого Кулик просто ушел…
— Как сам инженер пояснил свое поведение? — спросил Меркулов.
— Никак. Он пока отказался говорить на эту тему, — ответил Серов.
— Еще одна странная деталь в поведении Кулика… — произнес глава ГБ. — И к чему была сказана эта фраза? Явно он напомнил Тинькову о каких-то старых врагах. Но что у них может быть общего?
— Выясним! — уверенно заявил Влодзимирский. — Инженера можно будет еще раз расспросить. В конце концов, если он кого-то или чего-то испугался, то мы можем пообещать ему защиту. А еще лучше сделать так, чтобы он сам о ней попросил. Тогда будет чувствовать себя должником и сам все расскажет. А Кулик… — следователь неловко двинул рукой и тут же скривился от боли. — А до этого подлеца я еще доберусь! Я ему припомню, что он меня палачом назвал!
— Обязательно доберешься. Но потом! — заявил Меркулов. — А пока давайте сосредоточимся на неотложных делах.
Еще два часа они планировали, обсуждали, спорили и искали решения. Наконец, все заместители, получив свои задачи, разошлись. После этого нарком еще полчаса общался по телефону с Калининым, который, используя свой огромный авторитет, разбирался с партийными деятелями.
Закончив разговор, Всеволод подошел к сейфу. Когда он вернулся сюда, несгораемый шкаф был открыт, но, тщательно все проверив, глава ГБ убедился, что ничего не пропало. Он обладал хорошей памятью и прекрасно помнил все, что здесь находилось. Всех, кто мог ознакомиться с документами, они, как он полагал, поймали. Так что утечки данных можно было не опасаться.
Достав одну из папок, содержащую материалы по Эквестрии, он собрался вложить в нее показания Старлайт, Рэрити и Дэринг. Но тут странный листок, которого он не помнил, зацепившись загнувшимся уголком за край папки, выпал из сейфа и спланировал на пол. Наклонившись, нарком поднял его и осмотрел.
Это был лист перекидного календаря за двадцатое декабря текущего года. Дата показалась странной, ведь обычно, если листки календаря и используют, как записки, то уже оторванные. То есть, за прошедшие дни. А до даты, отмеченной на этом кусочке бумаги, оставалось еще больше месяца. Значит, листок вырвали из середины оставшейся неоторванной части календаря…
Подойдя к своему столу, Меркулов проверил календарь и, про себя выругавшись, обнаружил, что за девятнадцатым декабря идет сразу двадцать первое. Листок был вырван из календаря, стоявшего на его рабочем столе! Значит, записку написали прямо здесь, в его кабинете! И, похоже, сделал это тот, кто открыл сейф.
Но куда больший интерес представляла сделанная на нем надпись. Незнакомым почерком на обратной стороне листка было написано следующее: «Ты уже знаешь довольно много. Никулину пора выходить на связь. Будь готов к неожиданностям. Майор ГБ К.». И один ромб в качестве подписи. Теперь уже не было сомнений, что с петлиц этого самого майора.
Несколько раз прочитав написанное, глава ГБ устало опустился в кресло. Как это можно было понять?! Что это за майор ГБ, сумевший в суматохе пробраться в его кабинет, вскрыть надежнейший сейф, не оставив при этом следов взлома, и подложить туда эту записку?! Да он еще и упомянул попавшего, как выяснилось, в другой мир Никулина!
На эти вопросы нарком не знал ответов. Пока не знал. Но что-то ему подсказывало, что даже если бы прямо сейчас он их узнал, то это не помогло бы ему полностью понять происходящее…
Твайлайт, покинув свою спальню, проследовала за невозмутимым Филипповских. Сперва она подумала, что тот отведет ее в комнату, где она ранее общалась с начальником красноармейца. Однако тот, похоже, вел ее куда-то в другое место. Правда, принцесса не очень хорошо ориентировалась в подземельях, но пока и знакомых по прошлому посещению мест не увидела.
— Который сейчас час? — поинтересовалась она, чтобы хоть как-то продолжить разговор.
— Уже близится вечер, — ответил Иннокентий. — Но ты же теперь знаешь, что тебе не нужно опускать и поднимать светило. Так что можешь не волноваться.
— Это что, я так долго отдыхала? — удивилась аликорн, которая с детских лет плохо спала днем.
— Компенсировала напряженную ночь, — пожав плечами, безразлично ответил человек. — Чему тут удивляться?
По такой логике в этом действительно не было ничего интересного. Так что Твайлайт решила больше не поднимать эту тему. Тем более что они, судя по всему, пришли. Как она и предполагала, не в то же место, а в какое-то другое.
— Тебе туда, — указав на дверь, произнес Филипповских. — Никулин ждет.
Не заставляя себя упрашивать, принцесса прошла в помещение, затворив дверь. При этом, закрывая ее, она с удивлением отметила, что красноармеец, подобно привратнику, остался стоять у входа, повернувшись к нему спиной. Его поза и винтовка, висевшая за спиной, намекали, что пускать сюда кого-то еще он не собирался.
Но, оставив этот факт на потом, аликорн повернулась и осмотрела комнату. Она была так же затемнена, но обставлена беднее. Набор мебели был примерно таким же, как и в предыдущей переговорной, но она была более старой и грубой. Впрочем, Никулина, сидевшего за рабочим столом, это, похоже, устраивало.
— Ты пришла, — заключил он. — Отлично. Здесь нас никто не подслушает, так что можно перейти к следующей стадии. Но это потом. А пока скажи, что ты чувствуешь, посмотрев наш разговор в бункере?
— В основном стыд, — призналась Твайлайт, занимая свободный стул. При этом она порадовалась, что полутьма, царившая в комнате, скрыла то, что она слегка покраснела. — Я так разнервничалась, что не могла адекватно анализировать то, что ты тогда говорил.
— Что же, — вздохнул старший майор. — Мне нужно извиниться перед тобой за ту беседу.
— Извиниться? — удивилась принцесса. — Тебе? Если уж на то пошло, то это я сейчас должна просить прощения. Я тогда вела себя несдержанно, раскричалась, кидалась оскорблениями…
— И во всем этом нет твоей вины, — кивнул человек. — Видишь ли, на той встрече тогда настояла Шелест. Она поторопилась. Я же был против. Ведь я знал, что ты еще не прошла все испытания! Тогда ты еще не побывала в прошлом…
— И как это могло отразиться на моем поведении? — уточнила аликорн.
— Если ты думаешь, что мы с Шелест живем душа в душу и во всем всегда соглашаемся друг с другом, то ты ошибаешься, — издалека начал Константин Владимирович. — Мы с ней очень часто не сходимся во мнениях. Иногда у нее хватает ума принять верное решение. Но бывает, что ее спесь и аристократическая гордыня, которые, стоит признать, она с возрастом научилась подавлять, все-таки прорываются. Помнишь мое исчезновение из бункера вместе с Елецким?
— Да, — кивнула Твайлайт. — Кстати, этот момент я до сих пор не поняла до конца. — Тогда все считали вас пропавшими или даже погибшими. Правда, Онуфриев догадался, что Колтунов врал, но и он не докопался до правды.
— А правда в том, что в тот день мы с Шелест, только недавно заключив союз, поругались, — вздохнул Никулин. — Она тогда все еще находилась под впечатлением от местного магического фона. Поэтому периодически ее, если так можно выразиться, клинило. Она заявила, что я должен отправиться с ней в Кантерлот, где ее власть висела на волоске. Она готова была телепортировать нас троих на другой конец страны, не скупясь на энергозатраты. И никаких доводов слушать герцогиня тогда не пожелала. Пришлось экстренно придумать это представление с похищением, которое в целом успешно разыграл Колтунов. Потом, правда, я ей все не раз высказывал. Особенно, когда мы потеряли Онуфриева. Ведь, если бы там был я, то такого развития событий бы не допустил…
— Я помню, — вставила слово принцесса. — Ты ненавидишь аристократов, а Шелест, как я поняла, происходит из высшей знати. Но ведь я тоже принцесса! Неужели ты и меня ненавидишь за это? И, кстати, почему ты так не любишь дворян?
— Для тебя «принцесса» — это не столько титул, сколько должность, — пояснил, немного помолчав, человек. — Для тебя это в первую очередь обязанности и возможности для работы. Да и получила ты это звание по заслугам, а не по праву рождения. Это ключевой факт. Так что можешь не переживать. А что касается моей ненависти к аристократии. Ты же видела изнутри жизнь советского государства?
— Ну, не сказать, что у меня была возможность сильно углубиться, — ответила аликорн. — У меня была задача дойти до зеркала, не попавшись. Но в пути я многое видела. Знаешь, если отбросить частности, то не так уж жизнь твоих сородичей отличается от нашей.
— Это ты не видела, как жил простой народ при царе, — хмуро произнес старший майор. — И я очень рад, что тебе не пришлось этого наблюдать. Ты бы была очень сильно разочарована в людях.
— Все было настолько плохо? — осторожно поинтересовалась Твайлайт.
— Не буду рассказывать все подробности. Если захочешь, узнаешь потом сама, — процедил Никулин. — Если же перейти к сути, то один процент населения империи сосредоточил в своих руках девяносто девять процентов богатств! Как понимаешь, это были аристократы. Причем, они тратили эти средства только на себя. Из страны и народа они выжимали все соки, не давая вздохнуть свободно простым людям!
— На первый взгляд кажется, что это была большая несправедливость, — заметила принцесса.
— Так и было, — кивнул ее собеседник. — И я с молодости боролся с этой несправедливостью. Революцию встретил с восторгом, пошел в ЧК, чтобы и дальше продолжать свое дело! Здоровье свое и жизнь не щадил. И мы, как мне казалось, победили! Но потом я оказался здесь, и у меня не оставалось выбора. Для выживания, не только своего, но и оказавшихся в моей ответственности людей, я вынужден был заключить союз с представителем класса, который я всегда считал враждебным…
— Но почему? — еще раз поинтересовалась аликорн. — Ведь история помнит немало героических дворян!
— Ну да, — хмыкнул человек. — Вот только она умалчивает, что это — единицы! Остальные просто сыто ели, сладко спали и веселились, живя за счет других. Благо, в Эквестрии я никогда не давал дворянству выродиться до того состояния, что я наблюдал на родине…
— Ты не давал? — удивилась Твайлайт. — Каким образом? И почему это дворянство обязательно должно вырождаться, если титулы получали лучшие из лучших?
— В Российской империи дворянство зародилось, как класс служивых людей, — начал издали старший майор. — И первоначально привилегии получали только отличившиеся. Но с каждым новым поколением они передавали их своим детям. И далеко не всегда воспитывали их в том же духе. Те же, получив все с рождения, считали, что все им и так должны. Когда страна воевала, правильные дворяне шли защищать страну и гибли. Выживали те, кто, пользуясь связями, оставался вдали от битв. Это называется отрицательной селекцией. Когда империя ухитрялась замириться со всеми противниками, дворянство вырождалось еще быстрее, не имея возможности реализоваться в том деле, для которого было создано. Таким образом, к Революции мы получили выродившийся класс прожигателей жизни, который одним своим существованием тормозил развитие страны!
— Но ведь у нас все совершенно не так! — попробовала возразить принцесса.
— Верно, — кивнул ее собеседник. — Но тенденция развития та же. Поверь мне. За те годы, что я здесь нахожусь, я отследил ее со всеми подробностями. Знаешь, — он вздохнул. — Тогда, в самом начале я был категорически против сословного деления общества. Мы с герцогиней страшно поругались. Но потом я согласился, но с одним условием.
— И каким же? — уточнила аликорн.
— Периодически я устраиваю Большую Чистку, — оскалившись, усмехнулся человек. — Она позволяет мне поддерживать аристократию в адекватном состоянии. Со временем я даже понял, что ее наличие бывает полезным…
— Как-то это странно звучит, — прокомментировала Твайлайт. — Чистку можно устроить в чулане. Или на заднем дворе…
— Ты плохо знаешь организацию, в которой я вырос, — ответил Константин Владимирович. — Может быть, и к лучшему. Просто поверь, что чистку можно устроить и в государстве… Вот, например, возьмем мятеж, который недавно подавила Кейденс. Как ты думаешь, он может быть с этим связан?
— Ты знал про него, но до поры бездействовал, — начала рассуждать принцесса. — Ведь леди Флай находилась на самой вершине заговора и, наверняка, докладывала тебе обо всех планах инсургентов. Но при этом вы позволили мятежу перейти в открытую стадию… — она призадумалась. — А еще Тынов сказал, что вы планировали прихлопнуть измену позже, когда вина организаторов восстания стала бы всем очевидной. Что же получается? — аликорн растерянно посмотрела на собеседника. — Вы специально провоцировали их на измену?!
— Отличный вывод! — похвалил ее Никулин. — Ты смогла ухватить самую суть! Восстание, которое мы контролируем с начала и до конца, как индикатор, показывает нам недостойных.
— Но зачем?! — вознегодовала Твайлайт. — Зачем подбивать дворян на мятеж против самого себя? Они ведь, к тому же, пленили Селестию!
— И что? — изогнув бровь, поинтересовался человек. — Разве солнце из-за этого перестало восходить? Селестию, если хочешь знать, таким образом свергают уже не первый раз. Можно подумать, что она ничему не учится. На самом же деле это изменники быстро забывают, что произошло с их предшественниками. А насчет провокации… Верные и преданные не ведутся на провокации. А жадные, глупые, тщеславные и просто ненадежные очень хорошо показывают свое гнилое нутро! Вот, в чем суть Чистки! Изменники будут наказаны, лишатся своих титулов, имений, капиталов. А их место займут те, кто себя хорошо проявил. И у них будет шанс развиваться дальше. А еще они будут настроены к государству исключительно лояльно! Согласись, это справедливо!
— Но это жестоко… — выдавила из себя принцесса, осмысливая услышанное. — Сколько судеб будет разбито, сколько жизней поломано!
— Это не более жестоко, чем самоубийственная атака, в которую я отправил Шестой Механизированный, — вздохнул старший майор. — И я еще раз скажу. Мне это не доставляет удовольствия, но иначе нельзя!
— Неужели за все эти годы вы не смогли придумать ничего лучше?! — воскликнула аликорн.
— Нет, — пожал плечами ее собеседник. — Но, заметь, ты теперь тоже принцесса. И к твоему мнению я готов буду прислушаться. Только не надо пороть горячку. Стратегия не прощает ошибок…
— Я обязательно что-нибудь придумаю! — заявила Твайлайт, несколько ободренная высказанным предложением к обсуждению проблемы. — Но ты так и не сказал, почему хочешь извиниться за прошлый разговор…
— Да, мы отошли от темы, — кивнул Никулин. — Видишь ли, я в тот раз доказал Шелест, что был прав, а она — нет. Правда, для тебя это даром не прошло…
— Не понимаю, — призналась принцесса.
— Я с самого начала построил наш диалог так, чтобы он максимально нагрузил твою психику. Это была проверка на эмоциональную устойчивость, которую, как я и предполагал, ты тогда не прошла, — признался старший майор. — Ты же помнишь, как тогда все происходило? Сама обстановка давила на тебя. Только ты что-либо осмысливала, как еще что-то другое тут же выбивало тебя из колеи. В итоге вышел конфуз. И этот результат я предъявил Шелест. Пришлось ей смириться с тем, что она поторопилась… Разве не заметен контраст с тем, как я подготовил наш нынешний разговор?
— Заметен… — нехотя согласилась аликорн. — Тогда я и не выдержала… В этот раз ты заранее отдал приказ Михаилу, который во сне рассказал мне всю предысторию. Теперь я понимаю, почему он все время отказывался забегать вперед и отклоняться от графика. Скажи, что же случилось дальше? Почему до недавнего времени я помнила только саму поездку в Сталлионград, но не свое расследование и поход на болота?
— Я, как и ефрейтор, скажу, что не надо забегать вперед, — слегка улыбнулся человек. — Скоро Тынов отдохнет, и ты узнаешь, чем все тогда закончилось…
— А ведь тогда к нам присоединилась Шелест! — заметила Твайлайт. — Почему же она не хочет поговорить со мной сейчас?
— А… — махнул рукой Константин Владимирович. — Я недавно раздобыл ей новую игрушку. Она очень ждала ее. Со времен победы над одним старым врагом.
— Что-то настолько важное? — спросила принцесса. — И что за враг?
— Ты можешь попытаться догадаться, — усмехнулся старший майор. — Шелест и этот тип — одного поля ягоды. Да чего там гадать! Ты же уже знаешь основные направления магии герцогини. Вспомни, кто применял их против тебя!
— Так… — оторопела, получив неожиданное задание, аликорн. Впрочем, у нее всегда хорошо получалось рассуждать и анализировать. Ей это нравилось и, переключившись на размышления, она отвлеклась от прошлой неприятной темы. — Что я знаю? Магия разума, магия жизни, иллюзия, создание артефактов с применением кристаллов…
— Ну, тот молодчик не всеми ее специальностями владел… — подсказал Никулин. — В основном, только двумя.
— Двумя… — повторила Твайлайт, вспоминая, когда она могла столкнуться с чем-то подобным. — Что-то я ничего не припомню… — призналась она за секунду до того, как ее осенило. — Подожди! — выпалила она. — Не подсказывай! Сомбра!
— И какие аргументы ты можешь привести в пользу своей догадки? — поинтересовался человек. При этом по его интонации аликорн не смогла догадаться, правильно ли она предположила.
— Он активно использовал против нас кристаллы, — ответила принцесса. — Правда, не как отдельные артефакты, а как оружие. А еще я вспомнила его охранное заклинание, чуть не погубившее меня. Оно явно было основано на магии разума!
— Отличный анализ, — похвалил ее старший майор. — И верный вывод.
— Значит, она как-то была связана с этим тираном… — произнесла, переваривая полученную информацию, Твайлайт.
— Только происхождением, — добавил ее собеседник. — Так-то Шелест даже в худшие времена была намного адекватнее этого рецидивиста. Но, думаю, она сама тебе потом расскажет. А сейчас предлагаю сделать перерыв и размять ноги, — он встал и, махнув аликорну рукой, направился к двери.
Принцесса поспешила за собеседником. Ей было понятно, что текущий разговор скоро продолжится…
Глава 50
Луна, весьма довольная собой, после перерыва в несколько дней зашла в свои покои. И ей было, отчего радоваться. Столько разных дел успешно завершилось!
Экспедиция Старлайт, наконец, вернулась, да еще и ее поход увенчался полным успехом. И Рэрити, и Титов были найдены и возвращены в свое время. А значит, можно было больше не опасаться, что они что-то необратимо изменят в прошлом. Правда, из того, что она уже успела узнать, выходило, что путешественники во времени все же отметились несколькими значительными действиями. Но, вероятно, инертный механизм истории не сошел со своего пути, ведь в настоящем ничего не изменилось…
Аликорн сразу по прибытии доставила Рэрити в Понивилль, где уставшая, но счастливая единорог, вернувшись домой, отправилась спать.
Дэринг и Старлайт принцесса ночи перенесла в столицу. Археолог сразу же отпросилась по своим делам, тем не менее, пообещав на следующий день прибыть для подробного доклада. Единорога же Луна телепортировала в апартаменты Твайлайт. Но хозяйки, похоже, несколько дней не было дома, так что аликорн не стала оставлять Старлайт в пустой чужой квартире, а перенесла в свою башню и поручила охране разместить гостью.
Потом она неожиданно получила из посольства СССР весть о том, что Кребс ожидает ее возле большого портала. Оказалось, что прыткий Зуев с остатками группы, сбежав во время нападения из здания ГБ, успел добраться до большого портала. А когда все нормализовалось, люди просто спихнули немца ей, ведь официально он числился представителем Эквестрии в спасательном отряде.
Над таким поведением главы ГБ, который не производил впечатления человека, любившего разбрасываться ресурсами, стоило крепко подумать. Принцесса, в итоге, пришла к выводу, что Кребса просто посчитали бесполезным. Ведь все, что он знал, уже было известно клевретам Меркулова. Поэтому его просто сдали ей, таким образом еще и проявив добрую волю.
Немного подумав, куда же теперь деть Руперта, Луна отправила его в свою башню, в комнату, где человек уже некоторое время жил до того, как отправился в тридцать девятый.
Оставив бывшего обер-фельдфебеля там, аликорн добралась, наконец, и до своих покоев. Правда, войдя в кабинет, она заметила своего советника, который явно уже знал о ее прибытии и ожидал начальницу. И его вид принцессе ночи совсем не понравился.
— Наконец-то! — прошипел Ховальдт. — Где ваше ночное высочество изволили пропадать, когда здесь творились события государственного масштаба?!
— Не много ли ты себе позволяешь, человек? — фыркнула аликорн. — Я вольна сама распоряжаться своим временем! Тем более, я провела его с большой пользой!
— Позволяю? — прищурился Эрвин. — Может быть! Но, видишь ли, у меня не остается выбора! Иначе тебя не расшевелить! Ты до сих пор не понимаешь масштаба происходящего! — офицер всплеснул руками и встал с кресла, в котором сидел. — Ты даже в первую очередь решила осадить меня, но и не подумала, что первоочередная задача — поинтересоваться событиями, из-за которых я жду тебя здесь!
— Ну, хорошо, — выдохнула, успокаивая себя, Луна. Спорить с советником сейчас не следовало. Тем более, он был в чем-то прав. — Рассказывай! Что случилось, пока меня не было?
— О, произошло много всего! — скривился Ховальдт. — Прежде всего, твою сестру свергли с престола!
— Что?! — вытаращилась на него Луна. — Кто посмел?! И как они смогли?! — потом она еще раз обдумала эту новость и задала еще один вопрос. — И почему тогда в столице ничего не поменялось?
— Отвечаю по порядку, — улыбнулся Эрвин. — Посмела группа придворных. Знать, причем, высшая. Полного расклада у меня нет, но, похоже, они застали ее врасплох. Никакого сражения во дворце точно не было. Смогли потому, что тщательно готовились. И если бы ты, — он ткнул пальцем в сторону принцессы ночи. — Внимательнее отнеслась к отчетам, которые предоставляли тебе твои новые гвардейцы, натасканные в НКГБ, то у тебя был бы реальный шанс взять их еще до начала активных действий!
— Сейчас не время обсуждать теоретически возможные исходы событий, которые уже произошли! — заявила аликорн. Тем не менее, она со стыдом подумала, что человек был прав. Она опять ухитрилась пропустить все самое важное… — Что сейчас? Какими силами мы располагаем? Каковы твои предложения?
— Поздно суетиться, — вздохнул бывший оберст-лейтенант. — За нас уже все сделали.
— Кто? — вскинулась принцесса ночи. — Неужели Твайлайт справилась сама?
— Нет, — махнул рукой Ховальдт. — Куда уж ей. Принцессой дружбы заговорщики вертели, как хотели.
— Тогда кто? — в сердцах притопнула передней ногой Луна.
— Кейденс. Она объявилась неожиданно для всех и оперативно арестовала инсургентов, — ответил ее советник. — Сейчас вся власть держится только на ней. И, думаю, при встрече она выскажет тебе те же претензии, что и я.
— Кто бы мог подумать… — хмыкнула аликорн. Вторую часть фразы Эрвина она не стала принимать всерьез. Они с принцессой любви дружны. Да и, в конце концов, молодая мамаша и сама еще слишком юна, чтобы высказывать претензии ей!
— Вот только правительница Кристальной империи провернула все не сама! — продолжил офицер. — Ей помогает человек, про которого я тебя предупреждал еще очень давно! Но, похоже, мои слова ты опять не восприняла должным образом!
— Что за человек? — насторожилась принцесса ночи.
— Деканозов! — воскликнул Ховальдт. — Комиссар госбезопасности и личный представитель главы НКГБ! Он сейчас при Кейденс в статусе первого советника!
— Но его же отправили в качестве посла в Кристальную империю… — вспомнила Луна. — Выходит, он смог взять под контроль принцессу любви. Проклятье! А ведь я лично помогла уцелеть его начальнику! А тут, дома, такой расклад. Ничего! Я теперь здесь!
— Хуже всего то, что он приходил и ко мне… — подавленно добавил офицер. — Он знал, что я живу здесь.
— Это многие знают, — не увидела проблемы аликорн.
— Ты не понимаешь! — простонал человек. — Он знал мое настоящее имя. Они вычислили меня!
— Рано или поздно это должно было случиться! — заявила Луна. — Не забывай, ты под моей защитой! Так что тебе ничего не грозит!
— Да ну? — скривился бывший оберст-лейтенант. — Хороша была твоя защита последнее время! Да этому чекисту стоило только приказать, и меня в два счета арестовали бы если не местные гвардейцы, то те, кто прибыл из империи! А тебя тут вообще не было!
— Но он этого не сделал, — фыркнула аликорн. — И вообще, кончай истерить! Лучше скажи, где Селестия! Почему ты сказал, что все держится на одной Кейденс? Если мятеж подавлен, то и моя сестра должна была вернуться на трон. Может быть, она даже извлечет из случившегося какой-нибудь урок…
— После ареста ее пока никто не видел, — обрадовал начальницу Ховальдт.
— А светило? — сразу уточнила принцесса ночи. — Кто его поднимает?
— Не знаю, — признался ее советник. — Но лично я никаких проблем не заметил. Закаты и рассветы происходили точно в срок.
— Прячется, значит… — вздохнула Луна. — Или отсиживается где-то, ожидая, пока принцесса любви разгребет лично все проблемы…
— Я бы на твоем месте обстоятельно поговорил с розовой аликорном! — посоветовал Эрвин. — Может быть, тебе удастся освободить ее из-под влияния этого хитрого комиссара!
— Я займусь этим незамедлительно! — решила принцесса ночи.
Уже через десять минут она разговаривала с Кейденс. И все было не так плохо, как рассказывал Ховальдт. Кейденс явно думала и принимала решения сама, а не под диктовку Деканозова. Стоило признать, что она показала себя с хорошей стороны.
От нее Луна быстро узнала подробности действий заговорщиков и мер, предпринятых правительницей Кристальной империи при участии посла СССР. Что же… На этот раз все, похоже, обошлось. Вот только Селестию пока не нашли. За свою легкомысленную старшую сестру принцесса ночи не беспокоилась. Но розовая аликорн, как выяснилось, последнее время была озабочена еще и тем, что куда-то запропастилась Твайлайт. Она исчезла прямо из своих покоев во дворце. Теоретически, младшая аликорн, конечно же, могла куда-нибудь телепортироваться. Вот только на нее это было не похоже. Не бросила бы она здесь ситуацию на самотек… И это настораживало.
— Все в порядке! — отчитался Филипповских, когда старший майор вышел из комнаты.
— Прекрасно, — кивнул тот. — Пройдись-ка с нами…
Красноармеец кивнул, пропустил Твайлайт, немного постоял и направился следом за ними в нескольких шагах позади.
— Ты чего-то опасаешься? — поравнявшись с Никулиным, поинтересовалась принцесса. — Я полагала, что здесь, в этих катакомбах, ты чувствуешь себя хозяином положения.
— Все далеко не так просто, как тебе могло показаться… — вздохнул Константин Владимирович. — Но пока не забивай себе этим голову. Я вижу, у тебя есть вопросы, которые волнуют тебя гораздо больше.
— Что ты раздобыл для Шелест? — поинтересовалась аликорн. — Почему для нее этот предмет оказался настолько важным, что она до сих пор не появилась, хотя с тобой мы уже долго общаемся. Я бы хотела с ней познакомиться!
— Держу пари, ты, встретив ее, будешь удивлена, — хмыкнул человек. — А нашел я для нее шестой элемент. Точнее, нашли мои подчиненные.
— Шестой элемент? — удивленно переспросила Твайлайт. — Я чего-то не понимаю… А как с этим связан Сомбра?
— Так это его элементы. Он их притащил, — еле заметно улыбнулся старший майор. — Но этот негодяй, когда запахло жареным, успел спрятать их, да так качественно, что нам, как видишь, потребовалось больше тысячи лет, чтобы собрать весь комплект…
— Я ничего не знала про это… — призналась принцесса. — Хотя в свое время специально читала про короля…
— Ничего удивительного, — ответил Никулин. — В тех книгах, что ты читала, конечно, написана правда. В основном. Вот только там отображена не вся правда, а только та, что была выгодна нам. Историю, как известно, пишут победители.
— Так значит, вы уже тогда отредактировали хроники! — вознегодовала аликорн. — Это же нечестно! Потомки должны знать правду!
— А зачем им это? — чуть замедлив шаг, человек повернул к ней голову. — Большей части граждан Эквестрии вообще наплевать на глубокое прошлое. Они знают, что был в древности такой тиран — король Сомбра. Этого им хватает. И не думай, что мы специально выставили его в черном свете. Ты же сама встречалась с его тенью. Должна понимать, что это взаправду был опасный рецидивист с большими возможностями… Кстати, он оказался дальним родственником Шелест. Она сама это признала.
— Вот как! — удивилась Твайлайт. — Значит, она все-таки пони. Единорог, скорее всего.
— Чего гадать? — хмыкнул Константин Владимирович. — Полагаю, она скоро и сама снизойдет до нас…
— Ладно, — согласилась с этим принцесса. Действительно, гадать, не имея точных фактов для построения теории, она не любила. — Но я давно хотела спросить, да все время переключалась на что-то другое. Где же Селестия?
— А чего ты так за нее переживаешь? — казалось, удивился человек. — Она, знаешь ли, не маленькая кобылка. Не пропадет. Солнце, как видишь, не остановилось. Как и ночное светило, хотя принцесса ночи тоже где-то шляется…
— Кстати! — вспомнила аликорн. — Вот еще что! Когда я наблюдала за вашей жизнью глазами Онуфриева, он, как и некоторые другие, заметил, что на небе не было луны! Я потом специально за этим следила. Старший лейтенант до самой своей смерти так ни разу и не увидел ее! Как такое возможно?
— А ее и не было… — сознался старший майор. — Готов подтвердить, что на ночном небе тогда светились только звезды.
— Странно, — заключила Твайлайт. — Конечно, я до сих пор не нашла никаких сведений о том, как управляли Луной до появления принцессы ночи… Но я думала, что все было так же, как с Солнцем. Я и предположить не могла, что ночного светила тогда вообще не было!
— Ты никогда не задумывалась над тем, насколько сильна твоя интуиция? — неожиданно спросил Никулин. — Тебе нужно плотно поработать над ее развитием! Задатки у тебя очень хорошие!
— К чему это ты? — не поняла принцесса.
— Как ты думаешь, куда мы идем? — вопросом на вопрос ответил старший майор.
— Не знаю, — призналась аликорн. — Для меня все эти подземные коридоры почти одинаковы…
— Я тут решил тебе кое-что показать, — объяснил Никулин. — А ты, сама того не зная, почти догадалась об этом. Ведь с чего ты вспомнила о ночном светиле?
— Не знаю… — повторила Твайлайт. — Само как-то получилось…
— Это и есть интуиция! — заявил человек. — И у тебя она работает. А сейчас подожди. Мы почти пришли.
Он остановился перед привычной уже глухой стенкой с нанесенным заклинанием телепорта. Вот только ключ-активатор для него явно был непростой. Принцесса готова была поклясться, что ее спутнику пришлось сначала каким-то хитрым образом включить сам кристалл. Возможно, он набирал пароль. И только после этого Константин Владимирович активировал транспортный артефакт.
За телепортом оказался уже привычный коридор. Вот только аликорн сразу ощутила, что ей как-то не по себе. Правда, понять, из-за чего, она пока не могла. Что-то здесь создавало заметные магические искажения. Старший майор, тем временем, двинулся вперед, а ее в спину слегка подтолкнул молчаливый Филипповских, про которого Твайлайт даже уже позабыла.
Вслед за Никулиным она вышла в огромное помещение, по размерам соответствовавшее, пожалуй, заводскому цеху. Но это был не цех…
Принцесса рассматривала расположенное здесь устройство и не понимала, для чего оно предназначено. Кристаллы, кристаллы и еще кристаллы. Собранные в кластеры и одиночные. Маленькие и огромные. Светящиеся разными цветами, мерцающие, мигающие и просто темные. Какие-то еще явно магические приборы между ними. И все это, похоже, являлось одним невообразимо сложным агрегатом, назначение которого было непонятно. Зато теперь стало ясно, что создавало искажение, которое чувствовалось еще от входа.
Магические потоки, переходящие между частями аппарата, она отследить не смогла. Так плотно они были перемешаны. Но, вместе с тем, аликорн видела четкую и удивительно красивую структуру неизвестного и какого-то чужеродного заклинания.
А еще она обратила внимание на защиту стен. Такого количества охранных, укрепляющих и изолирующих чар Твайлайт не видела, наверное, никогда в жизни. И, кстати, под ними она ухитрилась ощутить и отголоски заклинания консервации. Похоже, она поняла, кто стоял за всем этим!
— Лучшее творение Шелест! — казалось, угадав ее мысли, изрек Никулин, обведя взглядом помещение. — Ни дома, ни здесь я не видел ничего более сложного! Хотя, думаю, тебя этот аппарат должен впечатлить еще больше. Я-то не ощущаю магических искажений от его работы.
— Удивительно! — воскликнула принцесса. — Поразительно! Она действительно гениальна, эта Шелест! Почему же Селестия никогда не рассказывала про нее?
— Не знаю… — ни с того ни с сего закашлявшись и прикрыв ладонью рот, ответил старший майор. — Спросишь у нее самой при встрече.
— Но я не пойму, что делает эта магическая машина, — аликорн еще несколько минут безуспешно пыталась мысленно разобрать немыслимо сложную структуру, но потом призналась. — Тут столько уровней взаимодействия, прямых и обратных связей… И в основе какая-то непонятная магия…
— Иллюзия высшего порядка, — пояснил Константин Владимирович. — Огромная, красивейшая иллюзия! Агрегат поддерживает ее автономность. А также обеспечивает возможность дистанционного управления. Цени оказанное тебе доверие! Это — одна из главных наших тайн. Посвященных в нее можно пересчитать по пальцам! Даже ее основной оператор о машине не знает!
— Да уж догадываюсь, — буркнула Твайлайт. — Вот только понятнее от твоего пояснения не стало…
— Ничего, — улыбнулся Никулин. — Потом поймешь. А сейчас пойдем. Шелест говорила, что магически одаренным существам здесь лучше долго не находиться.
Покинув зал с агрегатом, они вернулись к помещению, откуда вышли, но не стали заходить, а направились дальше и через некоторое время оказались возле первой приемной, где в прихожей сидел в обнимку со своим «костылем» Михаил.
— Уже готов? — поинтересовался старший майор.
— Вполне, — кивнул ефрейтор.
— Вот только я совсем не хочу спать, — поняв, куда клонят люди, предупредила принцесса. — Я в прошлый раз видела, что ты и без сна можешь работать.
— Ну… — недовольно протянул Тынов. — Это тогда подошло. Там и отрывок совсем короткий был. Ты давай, — он указал на пустой диван. — Располагайся. А там мы чего-нибудь придумаем. Кстати, не хочешь подкрепиться? — человек окинул взглядом еду и напитки на столе.
— Нет, спасибо, — отказалась аликорн, заставив ефрейтора недовольно скривиться.
После этого принцесса устроилась на диване и понаблюдала за процессом активации артефакта человеком. Потом ее взгляд снова, помимо ее воли, уперся в глаза Тынова, и все на миг потемнело.
Оказавшись в привычной беседке, аликорн обрадовалась. Ведь ей нужно было поговорить со сноходцем. Повезло, что в этот раз он не отправил ее сразу на просмотр прошлого.
— Михаил! Подожди! — поспешила Твайлайт окликнуть Тынова. — Я хочу кое-что обсудить!
— Разве нельзя было это сделать до того, как я начал работать? — нахмурился ефрейтор. — Когда ты не спишь, мне сложнее.
— Прости, я про это не знала, — потупилась принцесса. — Но скажи, что это за машина, к которой водил меня Никулин?
— Он сам не рассказал? — поинтересовался Михаил.
— Нет, — покачала головой аликорн. — Только намекал, но я пока не до конца поняла, на что.
— Ну, тогда и мне не стоит говорить лишнего, — отказался отвечать Тынов. — А чего это ты так по ее поводу обеспокоилась?
— Шутишь?! — ошарашенно уставилась на него Твайлайт. — Я никогда не видела ничего подобного! А ведь я считала себя весьма продвинутой в создании магических приборов! Но не это главное. У меня есть кое-какие догадки. И я хочу попросить тебя помочь мне.
— Ну, тогда не тяни, — ответил человек. — Я-то тебе помогу по-дружески, если это будет в моих силах. Ты, главное, объясни толком, чего ты хочешь!
— Старший майор сказал, что этот немыслимо сложный аппарат поддерживает какую-то иллюзию и позволяет управлять ею дистанционно, — принцесса постаралась сократить свое пояснение, но все равно вынуждена была начать издалека. — И еще он добавил, что даже основной пользователь агрегата не подозревает об его существовании.
— Это так, — кивнул ефрейтор. — А я-то тут при чем?
— Никулин сказал, что у меня хорошая интуиция, — произнесла аликорн. — И сейчас она буквально кричит мне, что я должна, наконец, узнать все про твои взаимоотношения с Луной! Все это должно быть как-то связано!
— Вот как… — откровенно растерянно произнес, уставившись на нее, Михаил. — Да уж… В проницательности тебе нельзя отказать. Но я собирался тебе показать продолжение твоего разговора в бункере!
— Было бы очень интересно это увидеть, но сейчас я больше хочу посмотреть на кое-что другое! — заявила Твайлайт. — Покажи мне ситуацию, после которой ваш с Луной взаимный счет стал «один — ноль» в твою пользу! Если можно, конечно… — под конец она все же стушевалась от собственного напора.
— Я даже не знаю… — почесав затылок, изрек Тынов. — Хотя, ладно! — махнул он рукой. — Думаю, Никулин не будет против, ты и так уже узнала очень много. Правда, тогда мои действия не были какими-то особо зрелищными. Всего один удар, нанесенный очень вовремя. Ты же не знаешь магии разума, так что даже не сможешь понять сути и не оценишь, насколько тяжело мне пришлось. Знаешь, я лучше покажу тебе то, что случилось непосредственно после этого. Думаю, ты узнаешь даже больше, чем хотела. Но смотри! — сноходец погрозил ей пальцем. — Эта информация может оказаться для тебя шокирующей! Подумай, не стоит ли отказаться заранее!
— Ничего, я справлюсь! — решилась принцесса.
— Я предупредил… — сказал человек. — Если что, пеняй на себя…
Тут же все вокруг знакомо подернулось рябью. Через секунду аликорн смотрела на мир глазами человека. Похоже, самого Михаила. Он стоял, устало прислонившись к полуразрушенной стене. В голове у него шумело. Оглядевшись, насколько это было возможно, Твайлайт мысленно ахнула. Она узнала место, где они сейчас находились. Замок сестер…
Внимательно осмотрев все остальное, на что падал взгляд Михаила, принцесса удивилась еще больше. Человек был прав, предупреждая ее. Она, кажется, поняла, где оказалась, и окружающее ее действительно могло шокировать, если бы принцесса не настроилась заранее. Ведь на полу в центре зала лежала без сознания черная аликорн. Найтмер Мун…
А над ней стоял красноармеец Филипповских. Винтовку с примкнутым штыком он держал правой рукой, положив палец на спусковой крючок. В левой же руке он сжимал какой-то кристалл, вероятно, артефакт. Игольчатый штык винтовки упирался в шлем поверженной Найтмер в районе выреза для глаза. Поза Иннокентия казалась расслабленной, но Твайлайт с волнением поняла, что стоит только черной аликорну чуть дернутся, как острие соскользнет с металла и, опускаясь под действием силы тяжести и нажимом человека, войдет в глазницу и пробьет ее мозг насквозь…
Поодаль обнаружился и Елецкий. Он, чертыхаясь, бинтовал еще одного человека. Имени его Твайлайт не вспомнила. Кажется, это был кто-то из артиллеристов Онуфриева… Несмотря на ранение, солдат сидел спокойно и как-то до странности безучастно наблюдал за работой товарища. Сам старшина тоже выглядел изрядно потрепанным. Мундир его кое-где обгорел, фуражка отсутствовала, а волосы стояли чуть ли не дыбом.
Рядом с ними на полу лежало еще что-то, накрытое шинелью. Присмотревшись, принцесса поняла, что это тела нескольких пони…
Сам же Михаил стоял у стены, опершись на нее. Человек чувствовал себя очень нехорошо и явно держался на ногах из последних сил. Похоже, только что ему пришлось выложиться на полную мощность. Левой рукой он крепко прижимал к телу свой «костыль», в правой же ефрейтор держал револьвер. А еще где-то за стеной шумно работал двигатель. Похоже, танк тоже был рядом.
— Это было крайне вовремя, Михаил! — словно из-ниоткуда в зоне видимости Тынова появился еще один его сородич — капитан Шелест. — Еще чуть-чуть, и она достала бы и меня!
— А я предупреждал еще тогда! — закончив с раненым, Елецкий поднялся на ноги и недовольно поглядел на командира. — Я говорил, что этот эксперимент до добра не доведет!
— Ты был прав… — буркнул Шелест, недовольно зыркнув на старшину. — Я признаю это! Доволен?
— Сейчас уже не важно, доволен ли я. Дело сделано… — ответил Роман. — Мы победили… Но все висело на волоске! Если бы Миша в последний момент не шарахнул ей по мозгам, то сейчас мы бы здесь не разговаривали! Почти все наши защитные артефакты рассыпались в пыль под ее ударом! Она не должна была стать настолько сильной!
— Почему это не должна была? — скривился капитан. — Она — аликорн!
— И на черта нам такие полоумные аликорны? — поинтересовался Елецкий. Попутно он поднял с пола пистолет-пулемет, проверил его и поменял магазин. — Мое мнение ты знаешь! Нам и одного аликорна хватает! Давай уже закончим этот неудавшийся эксперимент! — он красноречиво посмотрел на свое оружие.
— Нет! — резко ответил командир. — У меня на нее другие планы!
— Где эта дрянь?! — внезапно проорал кто-то вне зоны видимости Тынова.
Ефрейтор, а вслед за ним и Твайлайт, повернул голову в сторону звука и увидел его источник. Из соседнего помещения в зал быстрым шагом вошел Мастюков. Выглядел он неважно. Но, в отличие от Михаила и Романа, которым явно досталось в прошедшей схватке, этот был просто расхристан. Комбинезон танкиста был засален до крайности, пятна покрывали почти всю его поверхность, сливаясь в странном узоре. Сам человек был небрит и не причесан. Остановившись в дверях, он оскалился, увидев распростертую на полу Найтмер.
— Что, допрыгалась, тварь? — зло выплюнул он. Потом младший лейтенант поднес ко рту левую руку, в которой сжимал початую бутылку, и присосался к горлышку. Сделав несколько глотков, он покачнулся, крякнул и снова уставился на черную аликорна. — Все! Конец тебе, дерьмо рогатое! — он выставил вперед револьвер, который сжимал в правой руке, и направился к побежденной.
— Стой! Не смей! — взвизгнул Шелест.
— Что?! — качнувшись, повернулся к нему танкист. Правда, при этом он действительно остановился. — А не пойти ли тебе далеко и пешком? — ухмыляясь, поинтересовался он. — Весь твой план полетел к чертям из-за тебя же! Так что я тебя слушать больше не собираюсь! А эту сволочь я сейчас прикончу!
— Кирилл, успокойся… — заговорил молчавший до этого Филипповских. — Эту тварь я сейчас контролирую. И убивать ее пока не стоит.
— Не стоит?! — взбеленился Мастюков. — А вы видели, что она с Фокиным сделала?! Не видели? — он обвел бешеным взглядом сородичей, а потом еще раз приложился к бутылке. — Ну, так идите и посмотрите! От него даже мокрого места не осталось!
— Как же так… — произнес Тынов. — Он же был в танке.
— Высунулся в самый ненужный момент! Придурок! — младший лейтенант сплюнул. — Будто специально… Черт побери! Это был мой последний нормальный собутыльник!
— Собутыльник? — нахмурившись, переспросил Елецкий. — Это единственное, за что ты ценил нашего товарища?
— Ясное дело, специально… — вдруг произнес глухим голосом сидевший позади него раненый артиллерист. — Удачно подставился. Отмучался…
— В общем, не заговаривайте мне зубы! — заявил танкист. — Я решил эту сволочь пристрелить. И я ее, коленвал мне в печень, пристрелю!
— Нет. Ты этого не сделаешь! — шагнув вперед, загораживая ему дорогу, заявил капитан. — Ты хоть знаешь, сколько в нее вложено сил?!
— Да мне плевать! — крикнул ему в лицо младший лейтенант. — Отойди! — он отпихнул командира.
— Еще шаг, Мастюков! — бросил ему в спину Шелест. — Сделай еще один шаг в ее сторону и пожалеешь!
— Да ну? — развернувшись к нему, расплылся в ухмылке Кирилл. — И что же ты мне сделаешь, а? Убьешь? Ну, так давай! — он выпятил грудь. — Меня тут ничего не держит! А вот тебе за рычаги посадить больше некого!
— В последнее время от тебя гораздо больше вреда, чем пользы… — процедил, глядя ему в глаза, капитан. — Ты ведь знаешь, что было приготовлено на крайний случай!
— Да мне по барабану, что у тебя там было приготовлено! — захохотал танкист. — Ничего из этого не сработало! Так что не думай, что я куплюсь на твой блеф! Смотри! — он развернулся и шагнул к Найтмер. — Я делаю шаг!
Остановившись, младший лейтенант развернулся и, рисуясь, раскинул руки, в которых по-прежнему сжимал бутылку и револьвер. И тут же откуда-то из-за пределов видимости Тынова в бунтовщика ударила знакомая радуга.
— Не понял… — Мастюков с недоумением уставился вниз, на свои ноги, которые начали превращаться в камень. Эффект распространялся от ступней вверх. — Ах ты тварь! — заорал он через секунду, осознав, что происходит. — Не ее, так тебя! — человек вскинул наган и, не целясь, высадил в стоящего почти вплотную капитана весь барабан.
Все пули попали в офицера. Твайлайт, с ужасом наблюдая за этим, видела, как его тело дергалось от попаданий. Но при этом ни капли крови не вылилось из ран. Да и сами они тут же пропали. Это же заметил и танкист. На его лице отпечаталось выражение крайнего удивления. Кирилл хотел сказать что-то еще, но тут окаменение добралось и до головы.
Так младший лейтенант и застыл. С бутылкой в одной руке и револьвером в другой. С приоткрытым ртом и выражением изумления на лице. В той позе, в какой Твайлайт видела его в подземелье…
— Иллюзия, идиот… — произнес, рассматривая неподвижное лицо, Шелест. — Ну! — он осмотрел остальных людей, в разной степени впечатленных произошедшим. — Кто-нибудь еще хочет со мной поспорить?
В тишине раздался выстрел. Единственный. Офицер вздрогнул, но понял, что стреляли не в него, и обернулся на звук.
Михаил посмотрел туда же. И, к счастью для Твайлайт, быстро отвел глаза. Она успела только заметить, как заваливается на бок раненый артиллерист, сидевший у противоположной стены, имени которого она так и не вспомнила. Из его руки выпал револьвер, из ствола которого шел дымок.
— Проклятый трус… — процедил Шелест. — Как раз тогда, когда нет лишних сил…
— Вот, к чему привел твой эксперимент! — злобно уставившись на командира, произнес Елецкий. — Еще минус три! Если так продолжишь, скоро у тебя никого не останется!
Шелест промолчал, поочередно сверля взглядом троих оставшихся вокруг него людей.
— Больше дураков нет! — вдруг нарушил молчание Филипповских. — Кто не хотел жить, тот не жив теперь. Мы не из таких. Верно, Рома?
— Да уж я-то точно хочу еще пожить! — нервно хихикнув, согласился старшина.
Тынов промолчал, но, похоже, в его мнении красноармеец и не сомневался.
— Погибших мы похороним, — бесстрастно произнес Иннокентий. — Статую спрячем в надежном месте. А вот что делать с ней? — человек кивнул на черную аликорна. Надо что-то предпринять, пока она без сознания.
— У нас есть план, — процедил капитан. Потом он усмехнулся и уставился на Михаила.
После этого картинка пропала, и Твайлайт очутилась в беседке.
— Но я же точно знаю, что все было не так! — тут же заявила она. — Я сама видела, как сражались Селестия и Найтмер Мун! А здесь старшая принцесса даже не показалась! Правда, она использовала Элементы, но не на черной аликорне, а на этом буйном Мастюкове…
— Раз уж у нас вечер откровений, — вздохнул человек. — То я признаюсь еще кое в чем. То твое видение обеспечивал тоже я…
— Ты? — удивилась Твайлайт. — Но как?
— Мне, как ты знаешь, не обязательно находиться в зоне прямой видимости, — пояснил ефрейтор. — Ну а то, что я тебе тогда показал... Отредактированная версия, неплохо совпадающая с официальной.
— То есть ты и тогда обманул меня! — надулась аликорн. — Но что же тогда случилось с Найтмер в реальности?
— Ты должна понимать, что в тот момент я не мог показать тебе правду, — ответил Михаил. — Ты тогда не знала ни про нас, ни про Шелест и не поняла бы ничего… А Найтмер… Она отправилась в ссылку. Только не совсем в такую, какой ты ее представляешь. Смотри!
Вокруг все снова зарябило, и через мгновение принцесса опять видела мир глазами человека.
Твайлайт с возрастающим ужасом осматривала бесконечную серую каменистую пустыню. Мертвую и холодную. Над ней нависало темное, усыпанное звездами небо, в середине которого выделялся сине-бело-зеленый шар планеты.
Михаил стоял на небольшом камне, а у ног его неподвижно лежала Найтмер. Но вот она заворочалась и открыла глаза. Человека это, впрочем, ничуть не испугало. Он стоял неподвижно, наблюдая за аликорном. Та, тем временем, не замечая Тынова, вскочила и начала озираться.
Еще примерно четверть часа ефрейтор не сводил глаз с бесновавшейся узницы. Та бранилась, угрожала, проклинала…
— Сон стабилен, — неожиданно услышала принцесса дружбы, голос человека. Он обращался к Найтмер, которая его явно не слышала, занятая попытками освободиться. Михаил точно не собирался донести что-то до черной аликорна. Он просто проговаривал свои мысли. — Вот только ты никогда не поймешь, что это лишь сон. И не проснешься сама. Здесь ты не навредишь никому. И, главное, себе. Так что, первый блин, который комом, — Михаил шутливо погрозил пальцем темной ипостаси принцессы ночи. — Оставайся пока здесь, в перманентном сне. Когда-нибудь кто-нибудь придумает, как тебя исправить. Может быть, через год, а, может быть, через тысячу лет. Как повезет… — человек вздохнул. — А мне все это время придется быть твоим тюремщиком, поддерживая этот сон. Я этому не рад, но делать нечего. Так будет лучше для всех…
После этого он покинул перманентный сон, оставив Найтмер коротать свою тысячу лет на луне. А еще через секунду Твайлайт снова оказалась в беседке.
Руперт Кребс был зол. Уже в который раз он вернулся туда, откуда начинал. Конкретно в этот раз он оказался в башне Луны. Благо, хоть не в тюремном подвале, а в комнате, которую когда-то занимал.
Бывший обер-фельдфебель встал с неудобного понячьего стула, на котором сидел, прошелся по комнате, пнул подвернувшуюся под ногу пустую банку из-под яблочного пюре и подошел к окну.
Кто бы мог подумать, что он снова окажется здесь! И при каких обстоятельствах! Красные, черт бы их побрал, устроили ему неприятный сюрприз, которого он совсем никак не ожидал. Кребс полагал, что коммунисты, находясь на своей территории, вцепятся в него и постараются заполучить себе. Ведь они уже давно держали под контролем Штокмана, а, как недавно Руперт узнал, еще и Ригеля. Причем бывший фронтовой товарищ откровенно разочаровал. Как он мог так спокойно пойти на службу к тем, с кем они так долго воевали?! Этого бывший обер-фельдфебель понять не мог. Хуже всего было то, что он видел, что Манфред не хитрил и не думал использовать русских для чего-то. Он просто плыл по течению. Это поведение бывшего товарища откровенно выбешивало! Правда, Руперт сдерживал себя. Незачем ему было ругаться с Ригелем. В конце концов, тот больше не являлся его подчиненным. Вероятно, и к лучшему, что не являлся…
Но ведь что устроили проклятые чекисты?! Они просто скинули его подоспевшей хитрой рогатой принцессе! Причем, даже не делали попыток что-то узнать. А из этого можно было сделать один невеселый вывод — им бывший обер-фельдфебель не был нужен.
А что здесь? Кребс посмотрел из окна на другие дворцовые постройки и продолжил невеселые размышления. На кого он может опереться здесь?
Луна? Можно было бы посмеяться, если бы не было так грустно. Этой интриганке Руперт нужен был еще меньше, чем ненавистным чекистам. Она и забрала-то его, уже не в первый раз, только чтобы контролировать…
Твайлайт? О да! Фиолетовая принцесска в прошлые разы все не оставляла попыток промыть ему мозги своими утопическими идеалами. Вот только с каждым разом Кребсу было все тяжелее сдерживаться, когда надоедливая аликорн приставала к нему со своими глупостями.
Потом он понадобился ей для экспедиции за Рэрити, и нравоучения временно закончились. Что же… Экспедиция завершена, вероятно, теперь за него возьмутся с новой силой…
Терпеть это еще можно было бы. Но все-таки стоило признать, что принцесса дружбы, скорее всего, не просто так получила свой титул. И она рано или поздно заметит, что простые методы не действуют. И что тогда придет в ее рогатую голову? Бывший обер-фельдфебель подозревал, что ничего хорошего…
Стук в дверь прервал его невеселые размышления.
— Кого там черт принес? — грубо поинтересовался Кребс. Он никого не ждал, а значит, любой гость становился нежданным. А с такими незачем церемониться!
— Это я. Старлайт! — дверь приоткрылась и в проеме появилась голова его бывшей начальницы по экспедиции. — Я тут узнала, что Луна временно поселила тебя по соседству… — единорог замялась. — Вот и решила зайти проведать. Можно?
— Валяй! — махнул рукой Кребс. Эта рогатая волшебница была далеко не самым худшим вариантом из тех, кто мог прийти. — Заходи. Только угостить тебя нечем…
— У меня с собой, — улыбнулась гостья, поставив на стол пузатую бутылку. — Предлагаю отметить успешное завершение нашей миссии. Дэринг, правда, я нигде не нашла…
— Ну, с этой бузотеркой я пить бы и не стал, — заявил бывший обер-фельдфебель. — Чудо, что она нас всех под монастырь не подвела! А я предупреждал об этом еще до отправки отряда! Но разве кто меня послушал…
— Да ладно тебе, — единорог уселась за стол и откупорила бутылку. — Она была полезна в ряде моментов.
— В ряде моментов, — передразнил ее человек. — Вот только все остальное время она была не просто бесполезна, а вредна! Уж слишком высокого она мнения о себе! Знавал я таких индивидуалистов. И ломал. Да только с этой времени не было…
— Должна признать, в чем-то ты все же прав, — кивнула, наполняя бокалы, Старлайт. — Например, я совсем не собиралась отставать от вашего отряда там, в подземке. Дэринг настояла. Кстати, как скоро вы заметили наше исчезновение?
— Когда уселись в поезд и проехали несколько перегонов, — ответил Руперт. — Ха! Жаль, что ты не видела лица Зуева в этот момент! Этот идиот потом всю дорогу до Рославля переживал, что ему пистон вставят за вашу потерю. Но назад возвращаться он все равно побоялся.
— А мы вернулись, — сказала волшебница. — И не зря. В итоге, все удачно завершилось.
— Вот только это завершение было скорее вопреки всему, а не благодаря нашим действиям… — проворчал Кребс. — Куча случайностей, которые в итоге привели к успеху. Не люблю подобные расклады!
— Ладно. Давай все же выпьем за успешно завершенное задание! — подняв бокал, заявила Старлайт.
— Давай… — согласился бывший обер-фельдфебель и, чокнувшись с гостьей, вылил в себя свою порцию вина, даже не подумав смаковать вкус.
— Знаешь, — как-то неуверенно продолжила единорог. — Я еще должна поблагодарить тебя…
— За что это? — прищурился человек. Обдумывая варианты, он, впрочем, быстро догадался, о чем пойдет речь. Еще одна случайность, последствия которой можно будет сейчас попытаться обернуть в свою пользу!
— Ты закрыл меня собой тогда, при возвращении, — посмотрела ему в глаза волшебница. — Я потом узнала поражающие свойства той гранаты, что вылетела из портала вслед за нами… Если бы она взорвалась… — она прервалась, подыскивая слова. — Вероятно, выжила бы только я. И благодаря тебе…
— Мы боевых друзей в беде не бросаем! — заявил Кребс. При этом он тщательно подбирал слова, чтобы собеседница не почувствовала ни капельки фальши. — А с тобой мы через многое прошли…
— Я рада это слышать, — улыбнулась Старлайт. — Рада тому, что ты назвал меня другом, и тому, что ты, наконец, понял значение дружбы!
— За дружбу? — плеснув в бокалы по глотку, предложил бывший обер-фельдфебель. Мысленно он удовлетворенно выдохнул. Все прошло как надо!
— За дружбу! — охотно поддержала тост единорог.
— Я с этой гранатой вот только одного не понимаю, — выпив свою порцию, продолжил человек. — Я еще тогда удивился…
— Чему именно? — поинтересовалась его собеседница.
— Гранат было две. Одну ты поймала налету и вышвырнула обратно в портал, — пояснил Руперт. — Почему ты таким же образом не выкинула и вторую?
— А вот тут уже я не понимаю, о чем ты говоришь… — вытаращив на него глаза, призналась волшебница. — Гранат было две? Я видела только одну… Должна признаться, я, пройдя через портал, расслабилась и вообще ничего не успела предпринять…
— Так… — задумался Кребс, которому тоже было, из-за чего удивиться. — Ты, значит, ничего не делала? Но я точно видел две гранаты, вылетевшие из портала. Одна из них зависла в магическом поле и потом отправилась обратно! Такую штуку только вы, единороги, и умеете делать! Я тогда сразу на тебя и подумал…
— Выходит, это сделала Рэрити, — предположила Старлайт. — Хотя она тогда показалась мне еще более растерянной…
— Эта фифа? — ухмыльнулся бывший обер-фельдфебель. — Сомневаюсь. Хотя, если это не ты, то других вариантов все равно не остается.
— А какого цвета было телекинетическое поле? — поинтересовалась единорог. — У Рэрити оно голубое. А у меня вот такое, — она приподняла телекинезом бутылку.
— Поле было зеленое, — ответил человек. — Я это точно помню!
— Тогда я ничего не понимаю, — призналась волшебница. — Если ты утверждаешь, что не мог ошибиться с цветом… Хотя… — она задумалась. — У «Испорченной Рэрити» магическое поле было такого цвета. Видимо, она в панике применила что-то из того арсенала. Хотя это маловероятно в случае простого телекинеза…
— Ладно, не заморачивайся, — решил сменить тему Кребс. — Потом сама у нее спросишь. Лучше скажи, что ты думаешь делать теперь.
— Хорошенько отдохнуть! — улыбнулась гостья. — А то у меня эти месяцы выдались очень насыщенными! Сперва поход в Брест, потом подготовка к экспедиции, затем она сама, следом этот мятеж в СССР…
— Ну, ты тогда перед Твайлайт замолви за меня словечко. По-дружески, — подмигнул ей человек. — Прежде чем поедешь на моря. Сама же видишь, я и без вмешательства принцессы многое освоил…
— Не переживай! Твайлайт и сама все поймет! — заявила Старлайт.
«Вот это меня как раз и настораживает», — подумал Руперт, но вслух этого, естественно, говорить не стал. Вместо этого он перевел разговор на нейтральные темы, и за этой беседой они и уговорили всю бутылку.
Довольная общением единорог отправилась к себе, а Кребс снова остался наедине со своими мыслями. Что же, через эту новую подругу можно будет попытаться решить часть проблем. Может быть, не все так плохо?
Задумавшись, он сидел за столом, уставившись на пустую бутылку. Но вдруг интуиция закричала об опасности. Хоть другие чувства и молчали, бывший обер-фельдфебель немедленно скатился со стула и метнулся вбок, уходя с траектории возможной атаки. Уже через десяток секунд он сжимал в руке «Люгер» и спешно осматривал комнату.
Шестое чувство не подвело и на сей раз. В помещении, где еще минуту назад он был один, теперь присутствовал еще один человек, который тут же был взят на прицел. Руперт только мысленно выругался, рассматривая неизвестно откуда взявшегося гостя.
Одного такого же реликта из прошлого он встретил не так давно. Это был красный инженер с тремя кубиками в старых петлицах. Сейчас же перед ним сидел еще один советский командир, щеголявший недействительными вот уже два года знаками различия. Только у этого на воротнике был закреплен один прямоугольник, что выдавало в нем капитана. Летчика, если Руперт правильно помнил цвета, обозначавшие у коммунистов рода войск.
Вот только этот офицер появился, в отличие от постучавшей в дверь Старлайт, будто из воздуха! Только что его не было, а теперь вот он, сидит и, усмехаясь, смотрит на него, игнорируя наставленный на себя пистолет!
Нет, что гадская Луна так умеет, Кребс знал. Но вот к тому, что телепортацию, которую не все единороги-то применяли, освоили русские, он никак не был готов.
— Смотри-ка ты! — заговорил пилот. — Какой резкий! Похоже, я здесь не зря.
— Руки подними! — приказал бывший обер-фельдфебель, качнув стволом «Люгера». — А потом уже мы выясним, кто здесь за чем!
— Только не надо мне угрожать, — сверкнув глазами, произнес капитан. — Этим, — он пренебрежительно посмотрел на пистолет. — Ты мне ничего не сделаешь. Тебя же могли уничтожить еще в самом начале, когда ты сидел, еще ничего не зная, у портала в Вечнодиком лесу. Мы не вмешались только потому, что знали, что с тебя все и начнется.
— А не надо появляться за спиной! — отрезал Руперт. — Тогда и за пистолет хвататься бы не пришлось!
— Ах! Ну, ладно! Твоя правда! — рассмеявшись, согласился неизвестный. — Считай это безобидной шуткой. У меня сейчас хорошее настроение.
— А у меня вот после таких «шуток» оно малость испортилось! — высказался Кребс. — Ты сюда шутки шутить пришел? Или зачем? Да и кто ты вообще такой?
— Вижу, ты уже начал задавать верные вопросы, — ухмыльнулся летчик. — А раз так, то давай серьезно поговорим…
Глава 51
Меркулов, зайдя в свой кабинет, сел за стол и подпер руками гудящую голову. Еще немного, понял он, и вернутся симптомы, от которых его когда-то избавила Луна. А ведь она предупреждала и о последствиях работы на износ. Да что там… Он и сам все прекрасно понимал, но именно сейчас нельзя было останавливаться. Именно теперь, когда от него зависело гораздо больше, чем ранее.
В данный момент он как раз вернулся с заседания, устроенного Калининым, где были приняты весьма важные решения. В частности, по управлению государством, неожиданно потерявшим многих признанных лидеров.
Михаил Иванович развернулся так, как от него не ожидал никто. Ни противники, ни союзники. Много лет он занимал почетный пост главы советского государства. Вот только должность эта была скорее формальной. Основные рычаги управления были в руках главы правительства — товарища Сталина. И слишком многие, да почти все, считали, что старый революционер и не стремится к большему…
Как объяснил Всеволоду сам Калинин, он действительно и не стремился выше. Тем более что последние годы его изнутри подтачивала смертельная болезнь. Но вот сейчас все сошлось так, что у него не осталось выбора. Да и недуг, благодаря принцессе Луне, был, если и не побежден, то переведен в стадию ремиссии.
В общем, Михаил Иванович, разными методами заручившись поддержкой почти всей партийной верхушки, объявил себя исполнителем обязанностей Верховного. Его заместителями были назначены Меркулов и Мехлис. Таким образом, вместо одного триумвирата родился другой, правда, с более выраженным лидером. Ведь глава ГБ, в отличие от своего бывшего шефа, не стремился к единоличной власти. Как и Лев Захарович, который, снова получив административный ресурс, с азартом принялся искоренять возможные остатки заговора. При этом он, правда, активно сотрудничал с Всеволодом.
Остальные партийные функционеры пока не предпринимали никаких действий. Большая часть из них до сих пор была под впечатлением захвата, произведенного во время ночного заседания. Те же, кто там не присутствовал, например, Хрущев, почувствовали, что у них появился хороший шанс возвыситься за счет того, что они не оказались никак замешаны. Тем более, столько высоких кресел освободилось…
Одно из них совершенно нежданно досталось и Меркулову. Поскольку Берия находился в тяжелом состоянии, его бывшего подчиненного назначили исполняющим обязанности главы наркомата внутренних дел. При этом никто не снимал его с должности начальника НКГБ. В итоге, Всеволод теперь вынужден был тащить два наркомата. Как будто ему одного не хватало…
Еще был назначен глава наркомата обороны. Им предсказуемо стал Ворошилов, ранее бывший исполняющим обязанности главы. На освободившееся место председателя президиума ВС СССР был назначен Шверник, ранее бывший первым заместителем. Хоть Меркулов и понимал, что этот партаппаратчик оказался на их стороне совершенно случайно, но протестовать не стал. Калинин сделал все правильно, бросив своему заместителю этот жирный на первый взгляд кусок. Шверник получил то, к чему так долго стремился, но эта должность особо не добавила ему политического веса. Зато она привязывала его к их партии…
А вот остальные должности, ранее принадлежавшие Маленкову, Булганину и тем, кого посчитали их сторонниками, были пока вакантны. И партийные функционеры их яростно делили. Активнее всего действовали ленинградцы во главе с Вознесенским. Не отставал от них и Хрущев. В общем, Калинин разыграл все очень хорошо — партаппаратчики набросились друг на друга, а не на неожиданно возвысившуюся троицу.
Вот только Меркулову, на которого неожиданно свалились еще и дела НКВД, от этого было не легче. Ведь даже передать часть обязанностей было, фактически, некому. Мешик был занят срочным укреплением и совершенствованием системы внутренней безопасности, которая во время заговора дала серьезный сбой. Влодзимирский тоже занимался своими прямыми обязанностями — вел следствие по делу заговора. Кобулов лечился после посещения подвалов СМЕРШ. А текущий первый заместитель Серов… Вроде бы и предъявить ему было нечего, но вот все-таки что-то в нем вызывало недоверие. То, что его не причислили к «банде Берии»? Или то, что он остался подозрительно невредим при захвате здания ГБ? Всеволод привык доверять интуиции, но пока не мог сформировать цельное мнение, а значит, и первого заместителя трогать не планировал. Но и поручать ему что-то сверх меры не собирался…
Зазвонивший телефон отвлек хозяина кабинета. Секретарь сообщил, что в приемной ожидает главный следователь.
— Легкий ты на помин, — поздоровался с вошедшим Меркулов. — Только сейчас о тебе размышлял…
— Надеюсь, это были хорошие мысли, — усмехнулся в ответ Влодзимирский. — Тогда они оправдаются. Ведь я принес кое-что интересное.
— Дай угадаю… — отметив покрасневшие костяшки на здоровой руке генерал-лейтенанта, хмыкнул Всеволод. — Дорвался до Кулика?
— Да к нему и рваться-то особо не пришлось, — наигранно потупился главный следователь. — И говорить он начал быстро! — посмотрев на свой кулак, он явно догадался, как его вычислил начальник. — Мне и одной руки хватило, чтобы этой жирной морде язык развязать!
— Ну, и что же он поведал? — поинтересовался нарком.
— Как мы и предполагали, задумал все это дело еще покойный Жданов, — начал доклад Лев Валерьянович. — Из генералов его поддерживали, кроме Кулика, Еременко, Мерецков, Гордов.
— Кирилл Афанасьевич болтался там исключительно по моему приказу, — хмыкнул Меркулов. — Он мне давно уже про это докладывал. Так что за Гордовым людей я уже послал. А двое других и так уже в наших руках.
— Да, в этом плане генерал-майор не много нового нам рассказал, — вздохнул Влодзимирский. — Зато есть кое-что интересное по его действиям при захвате нашего здания! — дождавшись кивка начальника, он продолжил. — Его показания правдивы. В этом нет сомнений, — генерал-лейтенант с усмешкой посмотрел на свой кулак. — Но они странным образом не стыкуются с тем, что происходило на самом деле.
— Поясни подробнее! — потребовал хозяин кабинета.
— Охотно! — ухмыльнулся его заместитель. — Дело в том, что во время допроса Титова Кулик вдруг почувствовал нестерпимое желание посетить уборную, где его впоследствии и нашли, примотанным к трубе от сливного бачка. Генерал не успел понять, кто на него напал. Но при этом он утверждает, что его повязали сразу после того, как он отлучился при допросе Титова. И все оставшееся время он просидел связанным в туалете!
— Что за чушь?! — удивился Меркулов.
— Вот именно! — кивнул Влодзимирский. — Мы-то знаем, что Кулик вскоре вернулся к допрашивавшему переводчика Комарову и потом арестовал его. А следом еще и отправил свои же войска на штурм наркомата обороны!
— Вот и недостающее звено! — посмотрев на собеседника, ухмыльнулся Всеволод. — Вот он — момент, когда действия Кулика вышли из стандартных рамок! Настоящий генерал остался сидеть в туалете, а вместо него вернулся двойник! И далее этот самозванец, судя по всему, действовал по обстановке!
— Я пришел к тем же выводам, — кивнул главный следователь. — Двойник действовал по своему плану, пока непонятному, но в основном он явно импровизировал. И его шаги вполне объясняются простой логикой. Первым он убрал Комарова — того, кто единственный, кроме Кулика, обладал реальной властью приказывать офицерам заговорщиков. К тому же представитель СМЕРШ легко смог бы понять, что перед ним не настоящий Кулик, а подделка.
— Да, все сходится, — согласился глава ГБ. — А потом он отправил восвояси все свои войска. Вероятно, солдаты мешали этому самозванцу выполнить какую-то свою миссию. Настоящий Кулик бы ни за что не задержался здесь без силовой поддержки. Этот же остался. Вероятно, он смог так же быстро сменить облик обратно, став тем, под кого маскировался изначально. А солдаты Ворошилова нашли уже настоящего генерал-майора…
— Все верно, — улыбнулся Лев Валерьянович. — Непонятно пока только, кто же это был. И его цели пока неизвестны.
— У меня есть догадки… — нахмурился хозяин кабинета. — Пока нас здесь не было, — он обвел взором помещение. — Тут кто-то порылся. Виртуозно вскрыл сейф и ознакомился с материалами по Эквестрии. А еще оставил эту записку…
— Майор госбезопасности К… — прочитав текст на листке календаря, вслух повторил звание автора генерал-лейтенант. — Да еще и Никулин упомянут. Похоже, ясно, откуда уши растут.
— Это-то понятно, — кивнул Всеволод. — Вот только что с этим делать…
— Судя по тому, что мы узнали, старший майор попал куда-то в прошлое другого мира, — призадумался Влодзимирский. — Ухитрился там закрепиться и дожить до наших дней. При этом поставил себя так, что пони и не догадываются об его существовании. А сейчас он хочет встретиться с нами…
— Еще Деканозов докладывал мне о том, что у него сложилось впечатление, будто некая благожелательно настроенная структура немного подыгрывает нам… — добавил нарком. — А еще все мы гадали, почему в Эквестрии нет аналога нашего НКГБ…
— Аналог там, как выясняется, имеется, — вздохнул главный следователь. — И полагаю, что руководит им наш бывший коллега. А записку написал какой-то его доверенный заместитель. Это можно предположить, например, исходя из его звания, которое лишь на ступень ниже. Я склонен думать, что это кто-то из состава экспедиции, отправлявшейся в прошлое. Видимо, Никулин решил проконтролировать весь отряд и послал с ними доверенное лицо. А, оказавшись здесь, — продолжил он рассуждать. — Этот его подчиненный проявил уместную инициативу — помог нам, нейтрализовав Кулика. А потом еще и сообщил о намерениях шефа.
— Старлайт или Дэринг… — почесав подбородок, задумался Меркулов. — Других вариантов нет.
— Ставлю на вторую, — высказался Лев Валерьянович. — Ведь именно она созналась в пленении Кулика. К тому же Старлайт — ставленница принцессы дружбы. А еще я успел ознакомиться с докладом Зуева. Тот отметил любопытную деталь — Дэринг легко оперировала нашими единицами измерения, чего не приходилось ожидать от пони. Это можно объяснить близкими контактами с Никулиным и его людьми.
— Это мы выясним, — согласился Всеволод. — Вот только, оказывается, что нам нужно еще сильнее укреплять систему противодействия партнерам из другого мира. Если они имеют агентов, способных быстро принимать облик нужных людей…
— Предполагаю, что таких немного, — высказался генерал-лейтенант. — Иначе мы уже столкнулись бы с ними раньше. Пока этого не было.
— Мало мне было этой не в меру хитрой принцессы… — помассировав виски, высказался Меркулов. — Теперь еще и человек, выросший внутри нашей структуры, отлично ее знающий, но при этом получивший огромный опыт в другом мире, неизвестно, в кого превратившийся... Я должен с ним встретиться! Тем более, раз он по-прежнему настроен к нам положительно.
— Луна будет недовольна, если узнает, — заключил Влодзимирский.
— Никулин может стать гораздо более выгодным союзником, — решил нарком. — Принцесса, конечно, умна, но… Сейчас она может почувствовать себя слишком сильной. Как ты думаешь, почему я предложил ей участвовать в разгоне того ночного сборища, где мы арестовали Маленкова и Булганина?
— Аликорн, сама того не ведая, показала нам новый уровень своих возможностей, — скривился главный следователь. — Фактически, она без проблем проникла в приемную Верховного — главное помещение страны! А находившиеся там так ничего и не поняли!
— Вот именно! — Всеволод снова принялся массировать виски, потом заметил это, выругался и положил руки на стол, сцепив пальцы в замок. — Это удар по всей нашей системе безопасности! Принцесса либо не подумала о том, что я ее так проверяю. Либо она уже чувствует себя уверенной настолько, что не считает нужным скрывать свою силу! К тому же именно ей мы обязаны спасением во время заговора! А это ставит меня в подчиненное положение в ее глазах!
— Срочно нужно найти ей противовес! — добавил Лев Валерьянович. — И старший майор вполне может им стать. Либо он сам, либо та, кто стоит за ним.
— Для этого нужно понять, что он теперь собой представляет, — заметил глава ГБ. — Тем не менее… Нам будет, что ему предложить. А там кто знает, как все повернется.
— Я тут заинтересовался еще кое-кем, — перешел на другую тему главный следователь. — Тем инженером, который, как мы теперь знаем, сбежал из прошлого как раз от Никулина. Он нам много рассказал. Но явно не все.
— Да. И ведь тот, кто выдавал себя за Кулика, не забыл к нему заглянуть! — добавил Меркулов. — И его фразу о том, что про Тинькова помнят, также теперь можно легко объяснить. Самозванец имел в виду старшего майора, который наверняка был недоволен тем, что от него сбежал единственный технический специалист. Ведь из того, что рассказал этот инженер, следует, что Никулин имевшимися силами пытался провести что-то вроде индустриализации. Пускай и в отдельно взятом городе.
— И если посмотреть на то, что мы видим сейчас, — закивал головой Влодзимирский. — У него это частично получилось и без воентехника. Сталлионград — единственная продвинутая промышленная площадка Эквестрии. Пусть и развитие там очень неоднородное. И лже-Кулик говорил во множественном числе. Те, кого инженер считал мертвыми, помнят про него.
— Ну да. Это напрашивается, — призадумался Всеволод. — Думаю, также имелась в виду та самая Шелест, благодаря которой Никулин дожил в Эквестрии до наших дней. Этот персонаж вызывает пока одни вопросы…
— Я предлагаю опросить Тинькова еще раз, — высказался Лев Валерьянович. — К тому же я кое-что приготовил для него. Сюрприз, которому инженер очень обрадуется. И, наконец, успокоится! — генерал-лейтенант расплылся в ехидной улыбке.
— Ладно! Иди, готовь все к беседе! — распорядился нарком.
Через полчаса он, сидя в кресле, посматривал через односторонне прозрачное стекло на беспокойно расхаживавшего по допросной комнате воентехника. Тот был одет в новую форму с погонами капитана — инженера зачислили в штат и даже повысили в звании.
Но вот дверь открылась, и в помещение зашел Влодзимирский.
— Здравствуйте, товарищ Тиньков, — кивнул он инженеру, усаживаясь за стол. — Садитесь, нужно поговорить.
— Добрый день… — откликнулся Николай Игоревич. — А что с вами? — он испуганно покосился на висевшую на перевязи руку генерал-лейтенанта.
— Бандитская пуля… — отмахнулся Лев Валерьянович. — Не обращайте внимания. Лучше давайте поговорим вот о чем, — он пристально уставился на собеседника. — Тот человек, что заходил к вам…
— Я его не знаю! — перебил следователя Тиньков. — Первый раз его видел!
— Охотно верю, — кивнул Влодзимирский. — Тогда почему вы так испугались? Кто эти неизвестные, которых упомянул ваш посетитель?
— Никулин и Шелест! — не став отпираться, ответил новоиспеченный капитан. — Когда Рэрити рассказывала мне о своей жизни в будущем, в этой ее Эквестрии, она ни разу не упомянула их! Я думал, что за прошедшие годы они сгинули, не дожили до настоящего времени! Выходит, я ошибся… А почему я боюсь… Это же был их агент! Этот генерал, что зашел ко мне! Выходит, они уже проникли в вашу структуру!
— Не надо сгущать краски, — поморщился Лев Валерьянович. — Это был единичный разведчик. К тому же он вычислен… Но почему вы так боитесь этих двоих?
— Я столько всего натерпелся под их гнетом, — приуныл Тиньков. — Сотню лет я не мог спать спокойно! Все ждал, когда за мной придут! Да, Шелест продлила нам жизнь. Но она же делала эту жизнь невыносимой! Они же не боялись уничтожать несогласных! Онуфриева убили на моих глазах!
— Я вас понял, — усмехнулся главный следователь. — И это все? — он внимательно посмотрел на собеседника. — Вы так активно обвиняете их. А вас не в чем упрекнуть в ответ? Лучше расскажите сами. Так нам будет легче защитить вас…
— Ну… — занервничал инженер. — Я делал все, что они приказывали. Весь технический прогресс — моя заслуга! Вот только… — замялся он. — Про порталы я от них утаил…
— Подробнее, пожалуйста, — улыбнулся, подбадривая Николая Игоревича, Влодзимирский. Когда было нужно, он умел получать информацию и без использования кулаков. Сейчас как раз был такой случай.
— Много лет назад… — собравшись с мыслями, начал Тиньков. — Уже не помню, как давно. Ко мне попало руководство по использованию порталов. Не знаю, где его нашли, но, кроме меня, его никто не читал. А я… Я его изучил и сжег! — неожиданно он, выпрямившись, гордо посмотрел на следователя. — Да! Уничтожил его. А то, что в нем было изложено, теперь хранится только здесь! — он торжествующе ткнул пальцем себе в лоб. — Они тогда знали про порталы, но оживить их не смогли. А про то руководство могли догадаться. Особенно, когда я сбежал.
— Было бы неплохо снова доверить эти знания бумаге, — мягко намекнул Лев Валерьянович. — Сами понимаете, всякое случается! А мы уже позаботимся о безопасности такого информированного свидетеля!
— Я готов! — заявил инженер. — У меня отличная память. Я перепишу все. И надеюсь, эти знания помогут вам приструнить этих неожиданно воскресших призраков из далекого прошлого!
— Я рад, что наш разговор оказался столь плодотворным! — заключил Влодзимирский. — Но у меня для вас еще кое-что есть.
— Что именно? — насторожился капитан.
— Я сейчас выйду, а вы подождите здесь, — ухмыльнулся, вставая, генерал-лейтенант. — Держу пари, вы будете приятно удивлены.
С этими словами он вышел в соседнее помещение, оставив дверь приоткрытой.
— Товарищ генерал, я не понимаю, — донесся оттуда до наркома растерянный женский голос. — Я уже все сто раз подписала. Что еще от меня нужно?
— Все ответы за этой дверью! Пройдите! — ответил главный следователь.
После этого дверь открылась, и в допросную комнату вошла женщина. Нарком окинул ее взглядом. Когда-то красивая, сейчас она еще была привлекательна, но казалась до предела вымотанной и уставшей. И Меркулов знал, что с ней случилось. Четыре года назад без вести пропал ее муж…
Посетительница, сделав несколько шагов от двери, встала как вкопанная, увидев того, кто находился в помещении. Инженер же, подняв глаза на женщину, вскочил так резко, что опрокинул стул. Впрочем, этого он даже не заметил.
— Коля? — прошептала посетительница. — Это ты?
— Я, Лена… — выдавил из себя Тиньков. — Я…
— Я знала… — уставившись на инженера и не смотря под ноги, будто боясь, что видение исчезнет, если отвести взгляд, женщина на негнущихся ногах направилась в обход стола к воскресшему из небытия мужу. — Я знала, что ты не погиб! Отказывалась в это верить! Ты был в плену? — подойдя вплотную, она осторожно коснулась небритой щеки новоиспеченного капитана. — Как ты постарел… И опять небрит…
— В плену? — растерянно переспросил Николай. — Да… Наверное, можно и так сказать… Постарел, действительно, на целый век. А вот ты совсем не изменилась! — глядя на посетительницу, заявил он. — Сотню лет я помнил тебя и даже не надеялся увидеть вновь… — добавил он срывающимся голосом.
После этого супруги Тиньковы крепко обнялись.
— Ну, дальше и смотреть не на что… — ухмыльнулся зашедший в помещение, где нарком наблюдал за разговором через односторонне прозрачное стекло, Влодзимирский. — Дальше все банально… — он взял со стола кружку с уже остывшим кофе и присосался к ней. — Должен сказать, — хмыкнул замнаркома. — Что такой необычной очной ставки я еще не организовывал!
— Как ты ее так быстро нашел? — сглотнув непроизвольно образовавшийся комок в горле, спросил Меркулов.
— Это было несложно… — отмахнулся главный следователь. — Эта мадам всю войну сыпала запросами, требуя найти ее мужа. Ну, вот я и решил устроить влюбленным чудесное воссоединение. И им счастье, и нам сплошная выгода!
— О да! Теперь инженер надолго забудет о страхе. Да и будет, кому о нем позаботиться, — кивнул глава ГБ.
— А еще после такого он наш с потрохами! — заявил генерал-лейтенант.
— Кругом выгода, — подытожил Всеволод. — Но знаешь, просто по-человечески приятно видеть, как твои действия приносят такую искреннюю радость простым людям…
— Да уж. У нас обычно наоборот получается, — посматривая на свой кулак, оскалился Влодзимирский. — Если уж с кем работаем, то тому не позавидуешь…
— Я уже стал забывать, каково это… — добавил Меркулов, направляясь к выходу. — Ладно, пошли. Тинькову я распоряжусь предоставить отпуск дня на три. А вот нам с тобой такая роскошь, как выходные, не полагается…
Главный следователь ничего не ответил на это. Он лишь молча проследовал за начальником, покинув помещение.
Никулин некоторое время наблюдал за, казалось, впавшей в оцепенение Твайлайт. Принцесса, с которой сейчас работал Тынов, сидела с открытым ртом, из которого даже свисала струйка слюны.
— Ну что это такое… — скривился старший майор. — Иннокентий, будь добр, — он кивнул на аликорна.
Филипповских усмехнулся, подошел к гостье и одним пальцем аккуратно закрыл ей рот. После чего вытер ей мордочку салфеткой, как измазавшемуся в варенье жеребенку. Хорошо, что сама Твайлайт не видела своего конфуза.
Ефрейтор же сидел неподалеку с закрытыми глазами, прислонив к голове свой искусственный магический резонатор.
— Проконтролируешь? — встав, поинтересовался у красноармейца Константин Владимирович. — А я, пока аликорн тут смотрит кино, займусь другими делами.
— Будет сделано, — бесстрастно ответил бывший артиллерист.
Кивнув, Никулин вышел из помещения и, не спеша, дошел до одного из кабинетов. Там он расположился в привычной для него полутьме и углубился в чтение докладов.
Однако в одиночестве человек сидел недолго. Через пару минут в темном углу, где стояло роскошное кресло, вдруг блеснули в темноте два глаза с вертикальными зрачками.
— Ну как? — слегка покосившись на союзницу, поинтересовался Константин Владимирович. — Поигралась? Как результаты?
— Все работает! — выдохнула, едва сдерживая себя, Шелест. — Я до последнего момента не верила, что у нас получится!
— Значит, все шесть элементов собраны и успешно взаимодействуют, — отложив документ, Никулин, побарабанил пальцами по столу. — Ты по-прежнему собираешься реализовывать свой план? Подумай еще раз, стоит ли оно того…
— Стоит! — уверенно заявила обладательница светящихся глаз. — Не пытайся отговорить меня. Я вынашивала планы мести еще задолго до нашего вынужденного знакомства! А уж теперь, когда у меня, наконец, появится возможность действовать, я не отступлюсь!
— Столько лет прошло, — произнес старший майор. — Столько всего создано здесь. Я не понимаю, почему ты не можешь просто оставить за спиной то, что было в далеком прошлом. Я же, например, не стремлюсь вернуться домой в СССР. Хотя возможность теперь есть.
— Не понимаешь… — вздохнула Шелест. — И не поймешь. Дело в происхождении. Ты, при всем к тебе уважении, — всего лишь генерал, поднявшийся на вершину из самых низов. Аристократия в вашей стране прогнила на корню и была заслуженно уничтожена, что позволило вам создать новый правящий класс. Но все вы вознеслись из грязи в князи. В вас нет того, что воспитывается в родах знати поколениями! Я — принцесса крови! — глаза ее сверкнули. — И я не могу забыть того, как со мной обошлись.
— Лучше признай, что все еще мечтаешь об императорской короне, принцесса, — усмехнулся человек. — А оскорбление твоей дворянской чести — это всего лишь красивый предлог.
— И это тоже, — нехотя кивнула его союзница. — И ты понимаешь, что здесь я тоже могла бы объявить себя императрицей, но это было бы совсем не то! Короновать должны по всем правилам, а здесь это некому сделать. Ты ведь тоже повышал своих подчиненных, но не себя! Повысить тебя по всем правилам мог только глава вашего НКГБ, для которого ты все эти годы был мертв!
— Хорошо, — вздохнул Никулин. — Только, прошу тебя, не спеши!
— Я же не впустую провела эти тысячелетия, — усмехнулась, обнажив клыки, Шелест. — Прошло столько времени, что отдельные дни, или даже годы, не играют роли. Я научилась ждать! Кстати, как тут все проходит?
— Твайлайт активно готовится, — сообщил старший майор. — И даже пока обходится без психологических проблем. В остальном все так же спокойно. Мятеж подавлен, хоть и быстрее, чем было запланировано.
— Кейденс меня радует, — кивнула его собеседница. — А вот Луна разочаровывает. Она снова ухитрилась все пропустить, хотя имела перед глазами множество намеков на то, что должно было произойти.
— Первый блин комом, как говорит Михаил, — вздохнул человек. — Хотя у меня есть предположения, что принцесса ночи неспроста задержалась в СССР. Кстати, вот-вот должна прибыть та, кто расскажет нам все подробности. И про действия Луны, и про многое другое. Экспедиция уже вернулась.
— Послушаем, что она расскажет, — потянувшись, изрекла Шелест. — Да и просто на нее взгляну. Всегда приятно видеть, как эта властолюбивая дрянь меняется в лице при виде меня.
Через четверть часа в дверь постучали. Потом она открылась, и в образовавшуюся щель просочился Елецкий.
— Майор госбезопасности прибыла? — подняв глаза, поинтересовался Никулин.
— Так точно, — кивнул старшина. — Звать?
— Приглашай, — разрешил Константин Владимирович.
Роман кивнул и вышел, а через полминуты вместо него в помещение зашла Дэринг Ду. Увидев обладательницу светящихся глаз, расположившуюся в кресле, она на миг остановилась, но быстро вернула контроль над собой и прошла к еще одному свободному креслу, в которое с независимым видом и уселась.
— Позволь поздравить тебя, — поприветствовал ее Никулин. — Операция завершена успешно. Хотя в той части, что была в прошлом, мы и не сомневались.
— Естественно, — ухмыльнулась майор госбезопасности. — Вы ведь должны были помнить ту встречу. А как все прошло здесь? Где эта сорвиголова?
— В очередном походе, — усмехнулся человек. — Все еще ищет затерянный храм Кетцалькоатля, информацию о котором ты ей заранее подкинула. Так что никто ничего не заподозрил. Правда, перед этим она умудрилась найти пристанище Мастюкова, но это ни на что серьезно не повлияло.
— Хорошо, — кивнула посетительница. — А то от этой авантюристки всего можно было ожидать.
— Долго ты еще собираешься сидеть под ее личиной? — подала голос Шелест. — И переходи уже к делу! Мне интересно узнать кое о чем…
— Как будто моя маскировка тебе мешает, — проворчала ложная Дэринг. Тем не менее, ее внешность, и даже габариты, резко поменялись. Через пару секунд перед старшим майором и его союзницей предстала необычно крупная перевертыш в небольшой короне и с необычными для своего вида глазами. Разведчица, давно уже ставшая королевой, оскалилась.
— Ну, Кризалис, рассказывай теперь, — произнес человек. — Каковы результаты?
— О! Результаты впечатляют! — усмехнулась чейнджлинг. — Я славно сходила! Итак, — она подобралась. — С чего начать? С дел давно минувших? Или с современных?
— Начни с начала… — фыркнула Шелест. — Ты узнала то, что требовало уточнения?
— Я выяснила, кто убил Колтунова и Клопа. Это сделала я, — ничуть не смутившись, призналась Кризалис. — Эти идиоты кинули две гранаты вслед нашей уходящей группе. Одну из них я выкинула обратно в портал. Им под ноги.
— Проклятье, — прошипел Никулин. — Ты же сама в прошлом была на месте их гибели и видела, к чему привел взрыв! Неужели нельзя было действовать аккуратнее?
— Я лишь сделала то, что требовалось для разрешения парадокса, — почти человеческим жестом пожала плечами королева. — К тому же, — она, оскалившись, усмехнулась. — Тем самым я освободила теплое местечко для себя молодой. Круг замкнулся!
— Почему они преследовали вас? — сверкнув глазами, поинтересовалась герцогиня. — Тиньков и Рэрити? Я права?
— Да! — поежившись под взглядом аристократки, согласилась перевертыш. — Воентехник обдурил всех вас! Он утаил Рэрити, а потом притащил ее к порталу и отдал Старлайт в обмен на возможность уйти с отрядом. Кольт и Клоп шли по его следу, но немного не успели, за что и поплатились. А этот тухлый человечишка теперь дома. И почти в родном времени. Держу пари, он уже обо всем рассказал твоему бывшему начальнику! — она посмотрела на Константина Владимировича.
— Ничего, — не смутился тот. — С Меркуловым мы при случае договоримся. Я знаю, что может быть ему полезно.
— Так что инженер сбежал от тебя, — продолжила разведчица. — Но я не позволила ему в полной мере насладиться победой! Я помню, как в Антраците он швырнул в меня парализующим артефактом! Но теперь я с ним расквиталась!
— Ты, надеюсь, не прикончила его? — поинтересовался старший майор.
— Делать мне нечего! — фыркнула королева. — Я просто сказала ему, что вы живы и помните о нем и его предательстве! Пусть теперь живет в страхе! А вот Меркулов… — она лукаво улыбнулась. — Мне удалось порыться в его бумагах. Он уже знает про вас обоих. Правда, про тебя, — чейнджлинг искоса посмотрела на герцогиню. — Он только строит догадки. А вот о том, что ты жив, — она кивнула Никулину. — Глава ГБ знает. Так что я оставила ему послание, где сообщила, что вам нужно встретиться.
— Весьма спорная инициатива, — прокомментировал это человек. — Но ладно, посмотрим, что можно будет с этим сделать.
— Как тебе удалось добраться до бумаг начальника НКГБ? — спросила Шелест.
— Луну очередной раз обхитрили. Она частично потеряла контроль над своим зеркалом. Теперь оно стоит в подвале главного здания ГБ, — доложила перевертыш. — Так что вернулись мы туда. Ну а потом весьма кстати случился мятеж, а я воспользовалась своими уникальными возможностями! — внешность разведчицы рывком изменилась. Через секунду в кресле сидел полный человек с бритой головой, усами щеточкой и погонами генерал-майора.
— Кулик… — уверенно опознал его Никулин. — Он что же, командовал бунтовщиками?
— Не очень долго, — губы лже-генерала растянулись в усмешке. — В основном, он сидел, привязанный к трубе в туалете. А командовала я!
— Тебе такого задания не давали! — нахмурилась герцогиня. — Что-то слишком много спорных инициатив за последнее время!
— Все они оправдались! — прошипела в ответ Кризалис, возвращая свою собственную внешность.
— А что с бунтом? — спросил старший майор.
— Твой бывший шеф смог остаться на своем месте, — ответила чейнджлинг. — Благодаря помощи Луны. Именно поэтому принцесса ночи так застряла в том мире. Она там, как я поняла, приняла активное участие в устранении заговора. Кстати, еще новость для тебя, — королева исподлобья посмотрела на Шелест. — Это мы уничтожили мыслительный центр охранных кадавров.
— Уничтожили, и ладно, — хмыкнула та. — Ты же понимаешь, что мне плевать на них. То, во что они превратились, только заставляет меня улыбаться. Ничего. Скоро я доберусь и до тех, кто этих кадавров настраивал! — она улыбнулась так, что перевертыш, смотря на нее, непроизвольно дернулась.
— Ладно, иди, пиши подробный отчет, — махнул рукой Константин Владимирович, отпуская разведчицу. Когда та вышла, человек внимательно посмотрел на свою союзницу. — Она по-прежнему тебя боится, — отметил чекист.
— И правильно делает, — усмехнулась Шелест. — Если бы не мое присутствие, то она не удовлетворялась бы званием майора госбезопасности и своим варварским титулом королевы дикарей!
— Вот в этом-то и проблема… — вздохнул Никулин. — Все должно быть сбалансировано.
— Ладно тебе, — весело ответила герцогиня. — Новые противовесы уже почти готовы. Далее все будет зависеть от того, как ты их установишь.
— А ты? — спросил человек, посмотрев в темный угол, где светились только глаза его союзницы.
— Я пока здесь, — кивнула та. — Не беспокойся, ты будешь уведомлен.
— Ладно, — вздохнув, согласился Константин Владимирович. — Пойду я, — он встал со своего места. — А то скоро Твайлайт придет в себя. И у нее будет куча вопросов. Кстати, она рвется с тобой познакомиться.
— Познакомиться? — рассмеялась Шелест. — Ладно, я устрою ей знакомство!
— Только не как в прошлый раз, — напомнил ей Никулин.
— Не переживай, — откликнулась герцогиня. — Сейчас я в хорошем настроении!
Сказав это, она исчезла, телепортировавшись прочь. А старший майор, немного постояв, вышел из комнаты, направившись в приемную, где все еще находились ефрейтор и младшая принцесса.
— Ты как? — обеспокоенно заглядывая принцессе в глаза, поинтересовался Тынов.
— Первый блин комом… — невпопад ответила принцесса. — Опять ты ее так назвал. Почему? Поговорку я знаю! — тут же добавила она. — Поясни, почему ты ее здесь все время применяешь!
— Ну, а разве я не прав? — поняв, что подопечная не впала ни в ступор, ни в истерику от ранее увиденного, улыбнулся Михаил. — Луна — первая аликорн не по рождению. И, как говорится, технологию на ней только отрабатывали. А сколько мы с ней намучались! Да что там… — он махнул рукой. — Отрабатывали, отрабатывали, да не отработали! Ведь продолжаем мучиться!
— Так значит, — продолжила допытываться Твайлайт. — Принцесса ночи не была изгнана на спутник! Это был кошмар, которым ты пытал ее тысячу лет!
— Ничего я ее не пытал! — возмутился ефрейтор. — Это она сама себя мучила! А я вынужден был за этим наблюдать! Думаешь, мне это нравилось? Ну, я и вмешивался понемногу. Удалял ей из памяти то, что не нужно ей было помнить, характер ее сволочной по капельке корректировал. Как видишь, даже за тысячу лет все исправить не удалось…
— Так вот, почему ты говорил, что очень близко с ней знаком… — выдохнула аликорн. — И поэтому ты тогда смеялся надо мной, когда я говорила про ее ссылку на луну. Но почему в книге, которую я про это читала, была написана неправда?! Хотя… — она прервалась, задумавшись. — Я, кажется, догадываюсь! Ту книгу тоже написали под вашу диктовку! И часть правды вы скрыли…
— Что поделать… — развел руками Михаил. — Иных вариантов у нас не было…
— Значит, она не была на луне, — переключившись на анализ нового факта, Твайлайт поостыла. — Погоди! — вдруг ее осенило. — А почему же тогда на Луне был рисунок из кратеров в форме головы аликорна?
— Что я тебе тогда сказал на это? — поинтересовался человек.
— Иллюзия… — вспомнив, ответила принцесса. — Ты сказал, что это — иллюзия.
— Теперь осталось понять, что именно является иллюзией, — хмыкнул Тынов.
— Этот рисунок из кратеров, — предположила аликорн, но тут же умолкла, пораженная новой догадкой. — Нет! — выпалила она. — Не может быть! Неужели вся луна — это иллюзия?!
— Машину ты видела… — кивнул человек.
— Видела… — выдавила из себя принцесса. — И основной оператор этого агрегата не знает о нем… И этот оператор — Луна…
— Верно, — вздохнул Михаил. — Причем, она не знала про аппарат никогда. Даже до своего заключения.
— Как же она управляет луной? — спросила аликорн.
— А ты как-нибудь попробуй спросить, как она это делает, — ехидно усмехнулся ефрейтор. — Уверен, ты этим вопросом поставишь ее в затруднительное положение. Объяснить тебе принцесса ночи ничего не сможет. Скажет только, если будет в настроении, что у нее это на уровне рефлексов выходит.
— Но как это возможно?! — чуть было не крикнула Твайлайт.
— Работа Шелест! — уважительно пояснил Тынов. — Ювелирная. Я бы так не смог. У Луны где-то в подкорке мозга зашито заклинание дистанционного управления аппаратом.
— Опять эта Шелест! — воскликнула принцесса. — Но при этом Селестия ни разу про нее даже не обмолвилась!
— А должна была? — усмехнулся человек. — Ты разве спрашивала?
— Нет… — согласилась аликорн, несколько сбитая с толку такой постановкой вопроса. — Но я думала…
— Что тайны бытия откроются тебе все и сразу! — захихикал Михаил. — Между прочим, — он строго посмотрел на собеседницу. — Для твоей слабой психики это было бы критически опасно!
— И ничего у меня не слабая психика! — недовольно буркнула Твайлайт.
— Ты это магу разума рассказываешь? — расхохотался ефрейтор. — Я, хоть и на костыле, все твои проблемы давно разглядел. Забыла, как чуть не сошла с ума из-за того, что просто в очередной раз не могла отчет Селестии составить? Или тебе напомнить, как ты огненного единорога изображала, будучи слегка не в духе? А может, тебе показать, как раньше у тебя глаз от нервного напряжения дергался?
— Не надо… — угрюмо согласилась принцесса. — Все было…
— Но ты не переживай! — тут же утешил ее человек. — У всех свои тараканы в голове! И каждого они грызут по-разному. Взять хотя бы нас! — он ткнул пальцем себя в грудь. — Из четырнадцати человек только мы четверо сумели дожить до нынешнего дня.
— Я видела… — кивнула аликорн. — Почему тот человек пустил себе пулю в голову? — задала она неприятный для себя вопрос.
— Видишь ли, — вздохнул Михаил. — Мы столкнулись с тем, что смертное существо не может просто так стать бессмертным. Помимо меланхолии и ностальгии, которые мучали почти всех нас в этом чужом мире, есть и другая проблема. Может не стареть тело, но не разум! Кстати, хорошо, что ты об этом заговорила! Тебя этот вопрос тоже касается!
— Какой именно? — прищурившись, посмотрела на собеседника Твайлайт.
— Проблема бессмертия! — пояснил человек. — Пока ты еще не испытала особых перемен. Но нужно готовиться.
— Ладно! Оставим пока эту тему! — решила принцесса. — Меня сейчас гораздо больше волнуют другие вопросы! И ты мне на них ответишь!
— О, как мы заговорили! — захихикал Михаил. — Будешь наглеть, я тебя спать отправлю! Но, пока я добрый, — он широко улыбнулся. — Можешь задавать свои вопросы!
— Значит, — немного смутившись, аликорн все же продолжила этот своеобразный допрос. — Никакой луны нет?
— Спутника у вашей планеты нет, — кивнул человек. — То, чем управляет Луна, — иллюзия.
— А Солнце? — боясь услышать страшный ответ, спросила Твайлайт.
— Солнце, разумеется, настоящее, — хмыкнул ефрейтор.
— Зачем тогда вам потребовалась эта афера с луной? — поинтересовалась принцесса.
— Политика… — пожал плечами человек. — У нас была одна принцесса. Появилась вторая. Чтобы не обделять, создали ей игрушку. Вот только ей все равно мало показалось! Одни проблемы из-за нее!
— Так ты говорил, что исправлял ее, пока она спала? — задала следующий вопрос аликорн.
— А ты разве не заметила разницы между Луной и Найтмер Мун? — недовольно поинтересовался человек. — Первая, хоть и осталась высокомерной, импульсивной и мнительной особой, хотя бы не пытается захватить все вокруг, уничтожая всех несогласных, как это делала вторая. Мы все эти долгие годы работали над ней, — уже более спокойно пояснил он. — Я над разумом, а Шелест над телом.
— Дай угадаю, — нахмурилась Твайлайт. — Она находилась где-то в этих же подземельях. И как же это терпела Селестия? Или… — она ахнула от внезапного предположения. — Или она вообще не знала о том, что вы делали с ее сестрой?!
— Да все она, разумеется, знала, — фыркнул Тынов. — У них с Шелест любовь и взаимопонимание. Было бы странно, если бы было иначе! — он ни с того ни с сего расхохотался. — А Найтмер спала себе мирно в одной из комнат. Когда все было готово, ей позволили проснуться. Нужно было только вмешательство Элементов, чтобы закрепить изменения. Дальше ты и сама все знаешь.
— Знаю, — насупилась принцесса. — Это очень неприятно — узнавать, что подвиг, которым ты гордился, — постановка…
— С чего ты взяла? — возмутился человек. — Все было взаправду за исключением того, что Найтмер не спустилась с луны. Подходящих друзей ты нашла сама. Никто их к тебе не подводил. Мы следили только за Рэрити. Далее вы сами прошли все испытания и одолели темную ипостась принцессы ночи в поединке! Так что не смей недооценивать свои заслуги! — он строго посмотрел на собеседницу.
— Спасибо, — улыбнулась та. — Это много для меня значит. Но что ты сказал про Рэрити?
— Она попала в прошлое, как ты, наверное, знаешь, — пояснил ефрейтор. — Мы с ней тогда лично не встречались. Да и, как я понимаю, с остальными моими товарищами она тоже не пересеклась. Кроме Елецкого.
— Почему ты ничего не говорил раньше? — возмутилась аликорн. — Я же очень переживаю за подругу! Для меня любая новость была бы радостной!
— Ты же обошлась и без этого, — пожал плачами Тынов. — К тому же ты не спрашивала. А Роман, сама видела, относится к тебе не так лояльно, как я. Да и рассказать, как я понимаю, ему нечего. Судя по тому, что я узнал, он виделся с твоей подругой лишь мельком. И старшина в тот момент не знал, что она — гостья из будущего.
— Но я бы тогда хотя бы точно знала год! — воскликнула Твайлайт. — Без этого мы посылали экспедицию наугад! Я даже не пустила в нее никого из подруг, опасаясь, что они могут встретить в прошлом молодых себя!
— Похвальная предосторожность, — кивнул человек. — Вот только она была излишней. Старшина встретился с твоей подругой очень давно. Спустя сто лет после нашего тут появления. Как понимаешь, от нашего времени этот день отделен приблизительно тысячью девятистами годами.
— О Селестия… — выдохнула принцесса. — Но почему так далеко?! Нас со Старлайт закинуло всего на шесть лет назад!
— Не могу тебе дать ответа на этот вопрос, — развел руками Михаил. — Портал сработал нештатно. И этим все сказано…
— Значит, Роман видел Рэрити в глубоком прошлом… — призадумалась аликорн. — А это точно была она?
— Белая единорог с тремя самоцветами на метке, темно-синей уложенной гривой и таким же хвостом, отзывающаяся на имя «Рэрити»… — хмыкнул ефрейтор. — Не думаю, что это было совпадение. Тем более, она еще и поразила старшину своей образованностью. Тогдашние пони, уж поверь, не умели использовать сложные формулы для расчета.
— Но, получается, она вас заинтересовала, если вы потом в течение веков отслеживали ее появление! — сделала вывод Твайлайт. — И еще это означает, что вы больше ее не видели. Значит, ей удалось вернуться!
— В целом, ты права, — неохотно согласился человек. — Ее разыскивали, но тщетно. Ну, а потом Никулин просто дал распоряжение приглядываться ко всем единорогам с похожими приметами. Ведь она могла вывести на тебя. Кстати, за все эти века, кроме нее, никто так полностью и не подошел под описание. Что уж говорить — редкость и есть редкость!
— Вывести на меня… — повторила принцесса. — Не очень приятно осознавать, что меня начали разыскивать задолго до рождения…
— Исторические парадоксы, они такие… — глубокомысленно изрек Тынов. — Но мы уже что-то засиделись. Ты задала все вопросы?
— Нет, конечно! — возмутилась аликорн.
— Давай еще один, и закругляемся, — решил Михаил.
— Почему Селестия так и не появилась во дворце после разгрома заговора? — Твайлайт так и не смогла выбрать из всех вопросов, поэтому задала первый пришедший на ум. — Ведь Солнце восходит и заходит, а значит, с ней все нормально!
— Я не знаю, что у нее на уме, — улыбнулся ефрейтор. — Спросишь при встрече. Но не думаешь ли ты, что она тебя испытывает? Проверяет, как ты справишься на длительном отрезке без нее.
— Но ведь уже были такие моменты… — опешила принцесса.
— Значит, перепроверяет, — хмыкнул человек. — В этой политике, будь она неладна, с одного раза ни в чем нельзя быть уверенным. Ты, кстати, тоже это запомни. Ну, а сейчас пора спать!
— Какой еще спать! — возмутилась аликорн. — У нас же сеанс без сна!
— Ничего, тебе будет полезно пару часов отдохнуть, — наставительным тоном пояснил ефрейтор. — Как раз новые знания в голове уложатся!
Тут же он, не дожидаясь новых возражений, щелкнул пальцами и исчез. Принцесса же провалилась на более глубокий уровень сна. Но одна она оставалась там недолго…
Луна находилась в своих покоях и обдумывала свои дальнейшие действия. Несмотря на то, что заговор здесь, в Эквестрии был подавлен, ее не оставляло ощущение, что нечто ускользнуло от взора и неожиданно хорошо себя показавшей Кейденс, и хитрого Деканозова. И от нее самой.
Хотя явная зацепка все же была. Артефакты, подавлявшие магическое поле вокруг себя. Заговорщики проговорились, что их предоставила им некая Шелест. Точнее, не она сама, а человек по имени Роман, который и действовал от ее лица.
Принцесса ночи теперь прекрасно знала, что это за человек. Это был один из тех, кто посмел тогда напасть на нее! А еще, скорее всего, это именно он охранял Михаила и помешал ей поймать этого любителя лазить по чужим снам!
Неожиданно мысли аликорна свернули в другую сторону. Она давно уже не проводила поиск в мире снов! Например, там можно отыскать внезапно исчезнувшую из своей комнаты Твайлайт. Хотя, учитывая то, что к ней проявляли странный интерес люди таинственной Шелест, несложно было догадаться, куда делась младшая принцесса. Вряд ли ей что-то угрожало, но вот найти по ней остальных было бы заманчиво!
Погрузившись в мир грез, Луна на удивление быстро отыскала принцессу дружбы. Та спала без снов. Жаль… Аликорн надеялась застать ее в компании пронырливого человека. Тем не менее, Твайлайт, увидев проявившуюся принцессу ночи, сразу поняла, что происходит. При этом она почему-то стала выглядеть сконфуженной.
— Ой, Луна… — вместо приветствия произнесла младшая аликорн. — А ты давно здесь?
— Только пришла, — ответила насторожившаяся гостья сна. — А почему это ты спрашиваешь?
— Да… — Твайлайт отвела взгляд. — Это я так… Просто спросила…
— Кажется, я знаю причину, — нахмурилась Луна. — Ты только что общалась тут с этим недобитым заговорщиком!
— С чего ты взяла, что Михаил — заговорщик? — вскинулась фиолетовая аликорн.
— Заметь, — ухмыльнулась принцесса ночи. — Ты сама назвала имя! Значит, с ним ты и общалась…
— Ну и что? — обиженно поинтересовалась Твайлайт, осознав допущенную ей ошибку. — Я могу сама решать, с кем мне общаться!
— И что? — воскликнула Луна. — Тебя не смущает то, что ты помогаешь, возможно, самому опасному врагу Эквестрии?
— Нет, не смущает! — неожиданно жестко заявила фиолетовая аликорн. — Я знаю, что это не так!
— Тебя опять водят за нос! — с досадой отчитала младшую аликорна принцесса ночи. — А ты и рада обманываться!
— Ты пришла, чтобы читать мне нотации? — такого вопроса от обычно предельно вежливой Твайлайт Луна услышать не ожидала.
— Тебя вообще-то разыскивают по всему дворцу! — заявила она. — Ты ушла по своим делам, не оставив никакой весточки! Да еще в такое время!
— В такое время? — переспросила, сурово взглянув на нее, фиолетовая аликорн. — А позволь спросить, где ты была все те дни, когда заговорщики управляли страной? Почему ты не предупредила Селестию? Почему ты ничего не сделала для предотвращения мятежа? Почему Кейденс, примчавшись из далекой Кристальной империи, сделала гораздо больше, чем ты?! Почему я, прилагая кучу сил, двигала светило, хотя, как потом выяснилось, это делать было не обязательно?
Такой отповеди темно-синяя аликорн не ожидала. Поэтому она даже не нашла, что ответить.
— Это ты умчалась, никого не предупредив, — продолжила Твайлайт. — Это ты отсутствовала в столице в тот момент, когда твоя помощь была так нужна! А теперь ты еще и мне какие-то претензии предъявляешь? Уходи! — она топнула передней ногой. — Я не в настроении болтать!
Презрительно фыркнув, Луна оставила сон младшей принцессы. Подумаешь! Не в настроении она! Покинув мир грез, аликорн встала и прошлась по комнате. Настроение, судя по всему, готово было испортиться и у нее самой.
— Вот нахалка! — пробормотала Луна. — Я, понимаете ли, беспокоюсь, разыскиваю ее. А мне в ответ одни претензии! Ладно… Главное, с ней точно все в порядке.
Проанализировав поведение принцессы дружбы, аликорн решила, что та, судя по всему, сильно вымоталась в нервном плане. Похоже, этот Михаил действительно показывал ей что-то важное. Но что бы это могло быть? Ведь Твайлайт явно беспокоилась о том, чтобы она, принцесса ночи не узнала того, что рассказал ей этот человечишка! Эх! Надо было ей найти сон младшей принцессы пораньше!
От мрачных мыслей аликорна отвлек постучавшийся в кабинет секретарь. Он сообщил, что принцессу ночи хочет видеть одна из придворных дам. Луна велела впустить ее, а заодно позвать и своего советника. Сама она заняла место за письменным столом и приняла величавую позу.
Вошедшая через минуту темно-зеленая единорог в изысканном платье, усыпанном драгоценностями, церемонно поклонилась.
— Леди Флай, — еще ниже склонив голову, представилась она. Весьма предусмотрительно со своей стороны, ведь Луна, хоть и видела ее раньше во дворце, но имени не помнила.
— Что хотела ты от меня? — поинтересовалась аликорн.
— О, Ваше Высочество! — испуганно захлопала глазами аристократка. — Я бы никогда не посмела потревожить ваше спокойствие, если бы не один странный случай, который произошел со мной совсем недавно! Прошу простить!
— Говори по существу, — приказала принцесса ночи. — Что там с тобой случилось? И как это все связано со мной?
— Ваше Высочество, я довольно много времени провожу во дворце… — явно издалека начала посетительница.
— У меня нет времени на выслушивание твоей словесной шелухи! — оборвала ее аликорн, которая именно за это не любила большую часть придворных, которых при ее взбалмошной сестре расплодилось великое множество. — Излагай по делу!
— Мне велели вам кое-что передать! — испуганно уставившись на хозяйку кабинета, дворянка даже присела на задние ноги.
— Ну, так изволь уже сделать это! — фыркнула Луна.
— Мне велено передать, что Твайлайт находится в безопасности и искать ее не нужно, — протараторила леди Флай.
— Это сама принцесса дружбы тебе сказала? — прищурилась аликорн.
— Нет… — удивленно захлопала глазами посетительница.
— А кто? — выдохнула, еле сдерживаясь, принцесса ночи. Сначала младшая аликорн испортила ей настроение. А теперь еще и эта разукрашенная, как павлин, придворная курица не может связать и двух слов. И почему из нее нужно все тянуть словно клещами?
— Ну… Я не знаю, — выдала аристократка. — Он не назвался. Сказал только, что он ее друг…
— И ты поверила? — хмыкнула Луна.
— А почему нет? — с глупой улыбкой поинтересовалась дворянка. — Твайлайт — принцесса дружбы. Значит, у нее должно быть много друзей. По-моему логично!
— О! Да ты уже рассуждаешь о логике… — скривилась принцесса ночи. — А как выглядел тот, кто велел тебе это передать мне?
— А я его не видела! — выдала придворная.
— Как же это получилось? — выдохнув, спокойно спросила Луна. Ей уже хотелось наорать на эту дуру, но делать этого было пока нельзя. Сначала нужно было выжать из нее всю полезную информацию.
— Ой, это было так таинственно! — с восхищением в голосе заявила леди Флай. — Я шла одна по темному коридору. И вдруг меня кто-то окликнул, но велел не оборачиваться! А потом этот неизвестный велел мне передать вам то, что я уже сказала.
— И все? — уточнила аликорн.
— Нет! — радостно сообщила гостья. — Он велел мне еще досчитать до ста и только потом оборачиваться. Естественно, я все сделала, как он велел. Я же испугалась! Ну, и, конечно же, потом я никого рядом не обнаружила.
— Где это было? — поинтересовалась принцесса ночи.
— В коридоре на подвальном уровне главного жилого корпуса, — сообщила аристократка. — От главной лестницы нужно повернуть налево. И потом еще раз налево.
— И что же придворная дама делала в подвале, куда обычно ходит только прислуга? — исподлобья взглянув на посетительницу, спросила аликорн.
— А это отношения к делу не имеет! — неожиданно быстро ответила та.
— Еще как имеет! — заявила Луна, добавив громкости в голос. — Ну-ка говори!
— Ладно-ладно! — испуганно пролепетала дворянка. — Я признаюсь! — принцесса, довольная собой, приготовилась выслушать признание. — Мне там назначил свидание один гвардейский офицер! Вот! Только не просите меня называть его имя! Оно к делу отношения не имеет! Мы ничего не нарушали! Он даже не на вахте был в это время!
— Все с тобой ясно… — разочарованно выдохнула аликорн. Хотя чего еще она могла ожидать от этой разряженной придворной курицы? То, что та окажется замаскированным шпионом Шелест? Смешно…
— Я знаете, что думаю? — осмелев, сама заговорила аристократка. — Я думаю, у принцессы Твайлайт появился поклонник! — выдала она. — И они где-то вместе проводили время! Но потом они поняли, что принцессу могут начать искать. И этот таинственный незнакомец нашел меня, чтобы предупредить вас, чтобы их не тревожили! Ах, это так романтично! Они буквально не могут оторваться друг от друга! Я так за нее рада!
— Чему ты рада? — не поняла принцесса ночи.
— Ну, тому, что она нашла себе кого-то, — понизив голос, пояснила леди Флай. — А то уже половина двора шепталась о том, что младшая принцесса слишком много внимания уделяет книгам. И слишком мало — противоположному полу. А ведь во дворце столько блестящих придворных и гвардейцев! Я думаю…
— А я думаю, что особа, присутствовавшая на всех заседаниях совета заговорщиков, должна сидеть в тюрьме под охраной, а не разгуливать по дворцу! — перебил ее Ховальдт, вставший в дверном проеме.
— Итак? — прищурилась Луна. При этом она была очень рада тому, что ее советник явился так вовремя. Ведь еще бы чуть-чуть, и она выпроводила бы единорога прочь! А тут выяснилось, что она не так проста!
— Не надо меня в тюрьму! — испуганно покосившись сначала на нее, потом на Эрвина, сжалась дворянка. — Там пауки! Я их боюсь! Я все равно на этих скучных заседаниях ничего не понимала!
— И зачем же ты туда ходила? — поинтересовался человек. — Тем более, туда далеко не всех приглашали!
— У меня была своя цель! — быстро ответила единорог.
— Говори подробно, если не хочешь оказаться в самой темной и пыльной камере! — рявкнула аликорн.
— Там был один жеребец! — выпалила леди Флай. — Его назначили министром чего-то там. Я не запомнила, чего… Так вот он холостой! У меня были на него планы!
— Тьфу ты! — фыркнула Луна. — А как же тот офицер, что ждал тебя в подвале?
— Этот уже новый… — потупилась аристократка. — Когда принцесса Кейденс ворвалась на очередное заседание и всех арестовала, я так перепугалась! Слава Селестии, они меня не схватили. Поняли, что я ни при чем. Ну, а тогда я, разумеется, отказалась от своих планов на бывшего министра. Я же не дура! Зачем мне арестант? А этот офицер был запасным вариантом!
— Такая же бесполезная, как и весь остальной двор моей сестры! — выдохнула принцесса ночи. — Иди с глаз моих долой, пока я не распорядилась отослать тебя в деревню!
Дворянка после этих слов элегантно просочилась мимо Ховальдта и спешно покинула покои Луны.
— И такая же никчемная, как моя сестра… — добавила аликорн.
— Зря ты ее выпроводила, — заметил бывший оберст-лейтенант.
— Да что еще от нее можно было узнать? — фыркнула Луна. — Еще парочку ее любовников? Больно надо!
— Не знаю… — посмотрев вслед ускакавшей посетительнице, протянул Эрвин. — Что-то мне кажется, что эта охотница за женихами способна нацелиться и на большее…
Глава 52
Проснувшись в своей кровати, Рэрити была настолько удивлена, что даже растерялась. Оглядывая свою комнату, такую знакомую и уютную, единорог поняла то, что ускользнуло от нее вчера, когда она, оказавшись дома, действуя на рефлексах, умылась, поела и отправилась спать. Ее мытарства, наконец, закончились! Ведь она проснулась дома! Не в горах под дурно пахнущей шинелью, не в заброшенной обветшалой комнате в Антраците, не в общежитии Гаража, не в здании ГБ! Неужели она вынесла все это?
Волшебница откинулась на подушки и позволила себе еще полчаса понежиться в собственной кровати. Она, оказывается, уже стала забывать, каково это… Вот, до чего может довести истинную леди общение со всякими сержантами, техниками и прочими!
Встав, Рэрити приготовила завтрак, периодически отмечая мелкие бытовые детали. Раньше, когда она каждый день пользовалась своими вещами, единорог даже не обращала внимания на какие-то их особенности. Так они были привычны. А вот теперь, после долгого отсутствия она с удивлением замечала в своем жилище кое-что новое…
Даже размешивая чай ложечкой, волшебница обратила внимание на маленькое клеймо на задней стороне ручки. Раньше она даже не интересовалась им. Ведь гораздо интереснее было разглядывать растительные узоры на ее оконечности. Волшебница вздохнула, вспомнив, что столовые приборы у нее не серебряные, а из специального более дешевого сплава. Вот только она никогда не интересовалась, из какого именно. А на штампе, оказывается, были очень мелкими буквами и сокращенно указаны компоненты: медь, никель и цинк…
Рэрити вздрогнула, по-новому посмотрев на свою чайную ложечку. Что же получается? Она столько лет пользовалась тем, что сама же и помогла создать много лет назад! И не только она, но и множество других пони, кто использовал аналогичные столовые приборы!
Но тут в голове единорога родилась очень неприятная мысль. В прошлом она не только показала минералы цинка и никеля Тинькову. Она еще и, сама того не желая, помогла ему восстановить тот огромный, уродливый и очень опасный агрегат — танк прорыва…
С опаской волшебница выглянула в окно. Солнце, как ни в чем не бывало, светило с небес. Да и привычный вид Понивилля радовал глаз. Похоже, ничего не изменилось. И Селестия с Луной все же пришли к власти, даже несмотря на наличие у их противников машины смерти. И все же Рэрити не оставляли сомнения.
Быстро доев завтрак, она направилась к Флаттершай. Помимо того, что единорог хотела повидать лучшую подругу, у нее имелось и еще одно дело — нужно было забрать Опал, которую пегас приютила у себя на время командировки волшебницы. Поездка ее, конечно, затянулась, но, к счастью, теперь завершилась. Так что и свою питомицу Рэрити собиралась забрать домой. По пути она внимательно смотрела по сторонам, стараясь заметить любые расхождения с тем, каким она помнила Понивилль. Если бы они нашлись, то их нужно было бы привязать к ее влиянию на прошлое. Но, к счастью, ничего экстраординарного она не заметила.
Подруга, едва увидав единорога на пороге своего дома, заключила ее в объятия и затащила в комнату, где тут же усадила в кресло и поставила рядом чай и десерты. Кошка, кстати, тоже появилась из соседнего помещения. Строго посмотрев на хозяйку, она фыркнула и, гордо подняв хвост, запрыгнула на спинку кресла, где сидела Рэрити.
— Она очень рада тебя видеть, — пояснила Флаттершай. — Хоть и всячески старается этого не показывать.
Опал, услышав, что ее раскрыли, невозмутимо зевнула, разлеглась на спинке кресла и сделала вид, что заснула.
Пегас же, устроившись напротив подруги, хотела уже что-то произнести, как была прервана появившейся Пинки Пай. Откуда она выскочила, единорог не поняла.
— С возвращением! — воскликнула розовая пони, заставив Флаттершай испуганно прижать уши, а Опал недовольно поморщиться. — Мы все так по тебе скучали! — после этого она обняла волшебницу с такой силой, что чуть не вдавила ее в спинку кресла.
— Ох, Пинки! Я тоже рада тебя видеть! — переведя дух, ответила Рэрити. — Сила твоих объятий, как я понимаю, прямо пропорциональна тому, насколько ты соскучилась?
— Я все еще веду наблюдения для подтверждения этой зависимости! — совершенно серьезно ответила Пинки. — Соскучилась я на сто семь баллов из ста двенадцати. А на сколько баллов ты оценишь силу объятий? — достав из гривы блокнот, уточнила она.
— По стадвенадцатибалльной шкале? — улыбнулась Рэрити.
— Нет, конечно! — розовая пони посмотрела на нее так, будто единорог только что сморозила несусветную глупость. — Шкала обнимашек у нас шестидесятитрехбалльная! Ты что, забыла?
— Я думаю, это было на пятьдесят три балла, — ответила волшебница, специально назвав число поближе к верхнему краю шкалы, про которую она, если честно, слышала первый раз. Да уж, выходок кудрявой подруги ей тоже, как выяснилось, очень не хватало. Настолько, что Рэрити, оказывается, успела от них отвыкнуть.
— Записано! — тем временем, Пинки что-то намалевала в своем блокноте и спрятала его в гриве. — Ну? — она требовательно уставилась на подругу.
— Что? — немного растерялась единорог.
— Рассказывай! — потребовала, начав пританцовывать на месте, кондитерша. — Тебя так долго не было! Тебе определенно есть, что рассказать! Я уже не могу терпеть!
Рэрити вспомнила, что Луна, вкратце выслушав ее историю, попросила по возможности не озвучивать некоторые подробности своих похождений. В частности, под запрет попали любые упоминания о людях, встреченных в прошлом. А еще о кое-чем и сама волшебница не хотела говорить — о починенном танке.
— Разве это справедливо, что я поделюсь историей только с вами? — поинтересовалась Рэрити. — Другие наши подруги тоже, наверное, хотят узнать, что случилось. Полагаю, лучше будет нам собраться вместе. И тогда я все расскажу.
— Справедливо, — Пинки приуныла, но тут же радостно заявила. — Я сегодня же вечером устрою вечеринку в честь твоего возвращения! Придется постараться, но я успею! Там ты все и расскажешь. Всем нам!
— Ну, вот и хорошо, — согласилась единорог.
— Тогда я побежала! — заявила розовая пони и тут же унеслась в неизвестном направлении.
— А я просто рада, что ты вернулась целой и невредимой, — добавила Флаттершай, скромно молчавшая всю беседу с Пинки. — Я очень волновалась за тебя и даже попала в свое небольшое приключение…
— Что же с тобой случилось? — поинтересовалась волшебница, не ожидая, тем не менее, услышать что-то волнующее.
Однако последующий рассказ Флаттершай несказанно удивил ее. Оказывается, ее подруга не побоялась сама выйти на контакт с людьми и шагнуть в портал в ее поисках! А уж дальше! Рэрити думала, что это она натерпелась за время своих скитаний в прошлом. Что же… Стоило признаться, что там ей не пришлось пережить штурм дома, обстрел из танка, пожар и жизнь в захваченном враждебной армией городе…
От души посочувствовав подруге и порадовавшись, что для нее все тоже хорошо закончилось, единорог, прихватив кошку, направилась домой. Под вечер к ней прибежала взмыленная, но довольная Пинки, сообщившая, что вечеринка начнется через час.
На праздник в честь себя волшебница явилась вовремя. И очень скоро он перерос в ее бенефис. Все приглашенные, среди которых были не только подруги, но и другие жители городка, с интересом, восторгом и изумлением слушали о похождениях Рэрити. Причем, даже первая часть, относившаяся к ее командировке в СССР, сильно всех заинтересовала. Оказывается, до многих пони постепенно дошла мысль, что люди — не просто очередная разумная раса, коих на Эквусе и так было немало, а представители иного мира. Поэтому приглашенных гостей интересовало очень многое. Некоторые даже потихоньку завидовали единорогу, которая уже несколько раз успела побывать в чужом мире. Высказывались даже предположения о том, что неплохо бы и остальным посетить Землю. При этом слова волшебницы о тотальной конспирации, которую развели вокруг нее порой излишне предусмотрительные люди, в основном были проигнорированы.
В общем, вопросов и впечатлений было столько, что Рэрити успела в своем повествовании добраться только до описания своего быта в Антраците. Потом она, осознав, что время движется к полуночи, объявила окончание рассказа, заметив, что охотно доскажет остальное в следующий раз. На этом все и разошлись.
Но спокойно поужинать у единорога не вышло. Не успела она, вернувшись домой, закрыть дверь, как ее окликнул незнакомый пони.
— Мне сказали, что в этом доме живет единорог по имени Рэрити, — внимательно оглядев ее, заявил незнакомец.
— Это я, — кивнула волшебница. — Чем могу быть полезна? Вы, я вижу, не из Понивилля.
— Да, я приехал из Сталлионграда по поручению горисполкома, — ответил нежданный гость. — Правда, похоже, прибыл я раньше времени, так как пришлось ждать вас несколько дней. Но в предписании сказано, что так и должно быть. Правильно ли я понимаю, что вы только что прибыли из дальней поездки?
— Да… — прищурившись, ответила Рэрити. — А к чему это вы интересуетесь? И что за предписание? Какое дело может быть ко мне у сталлионградского горисполкома? — при этом она с трудом вспомнила, где раньше слышала это слово и что оно означало. Так жители Антрацита называли мэрию их родного города.
— У меня для вас посылка, — пояснил сталлионградец. — Но перед тем как я смогу ее отдать, я должен задать несколько вопросов.
— Что за странный ритуал? — удивилась единорог. — Если посылка для меня, то давайте накладную — я подпишу. К чему еще какие-то вопросы?
— Я и сам не знаю… — замявшись, признался курьер. — Очень старая и непонятная история. Я, если честно, вообще сомневался, что отыщу здесь особу, подходящую под описание. Тем не менее, вы соответствуете всем параметрам.
— Каким еще параметрам? — волшебница была настолько ошарашена, что даже забыла о вежливости и не предложила почтальону пройти в дом. Он, впрочем, и не рвался внутрь.
— Белая единорог с темно-синими уложенными гривой и хвостом, с меткой в виде трех самоцветов, откликающаяся на имя Рэрити, — пояснил сталлионградец. — Только что вернувшаяся из дальней поездки, — добавил он. — Есть и еще несколько мелких примет, которые тоже совпали. Но для полной идентификации мне нужно получить правильные ответы на три вопроса.
— Ну, хорошо, — согласилась Рэрити. — Задавайте.
— Спасибо, — кивнув, курьер достал лист бумаги, где, очевидно, у него были записаны вопросы и правильные ответы. — Сколько ног у главного?
— Что? — удивилась хозяйка.
— Это первый вопрос, — хмыкнул пони. — Для меня он такой же странный. Так сколько?
— Две… — ответила единорог, весьма удивленная этим вопросом.
— Верно, — кинул почтальон. — Странно, что его по имени здесь не назвали. Да и кто это? Минотавр, наверное… Ладно. Второй вопрос! Каково полное имя Люкс?
— Люксембург, — призадумавшись, волшебница вспомнила, как смеялся над этим Николай.
— Я бы удавился, если бы меня так назвали! — честно заявил курьер. — Ну, или, по крайней мере, высказал бы родителям очень многое. Это же надо, какая белиберда! Но ответ правильный! Так… Какую деталь вы чинили с Розой?
— Коленчатый вал, — неохотно призналась Рэрити. Ей не очень хотелось вспоминать, куда потом была установлена отремонтированная деталь, но сама ситуация ее заинтриговала. Поэтому ответила единорог честно.
— Удивительно! — с неподдельным восхищением посмотрел на нее сталлионградец. — Все правильно! Я, добираясь сюда, был уверен, что скатаюсь впустую. Ведь в этом предписании столько странных указаний. Подождите! — он развернулся. — Сейчас я принесу посылку!
— Что за предписание? — уточнила волшебница, когда почтальон вернулся с большим плотно закрытым на несколько защелок ящиком из потускневшей нержавеющей стали.
— Сколько лет этот предмет хранился в архиве горисполкома, я не знаю, — поставив ношу на порог возле ног хозяйки, ответил курьер. — Но мой дед, который там раньше работал, сказал, что, когда он еще был зеленым практикантом, самый старый из тогдашних работников сказал, что не помнил, когда приняли на хранение этот ящик, — сталлионградец заинтересованно посмотрел на посылку. — Что внутри, никто не знает. Он, как видите, опечатан. И печать очень старая, — он показал Рэрити то, о чем говорил. — Я не знаю, когда такие ставили. В общем, к нему вон там, на задней стенке прибито предписание. Инструкция по доставке. В ней указано, что начать искать адресата нужно только после того, как в Эквестрии снова появятся люди. Меня это «снова» всегда забавляло. Как будто они раньше тут были! — рассмеялся пони. — Далее перечислены ваши параметры и вопросы, что я задал. И ответы, разумеется. Я их себе на листок переписал, — признался он. — Чтобы с ящиком не таскаться. Так-то я уверен был, что вы не ответите…
— Удивительная история, — согласилась единорог. — Я даже и не знаю, как вам объяснить ее.
— А ничего и не надо объяснять, — хмыкнул сталлионградец. — Я свою задачу выполнил. Подпишите формуляр! — он протянул хозяйке официальный бланк с гербом Сталлионграда. Получив подписанный лист назад, курьер попрощался, развернулся и направился прочь.
— И вы даже не хотите посмотреть, что внутри? — вслед ему поинтересовалась волшебница.
— Ни в коем случае! — обернувшись, заявил почтальон. — Это — только ваша тайна. С меня хватит чудес! А то, что вы прошли по всем пунктам и ответили на вопросы — уже настоящее чудо. Ребята из отделения мне точно не поверят!
Посмотрев вслед уходящему сталлионградцу, Рэрити вздохнула, подняла телекинезом ящик, попутно отметив, что он отнюдь не легкий, и зашла в дом, закрыв за собой дверь. Поставив посылку посреди комнаты, она зажгла свет и принялась рассматривать неожиданно доставленную вещь. Выглядела она потрепанной временем, но, вместе с тем, явно была до сих пор крепкой. Стенки ящика были изготовлены из цельных листов нержавеющей стали и очень тщательно подогнаны друг к другу. Ребра и уголки были дополнительно усилены приклепанными сверху пластинами того же материала. Когда-то кто-то очень серьезно готовился к тому, чтобы эта коробка оказалась способной сохранить свое содержимое на долгие годы…
Осмотрев запоры, единорог поняла, что никакого замка тут нет. Крышка держалась только на нескольких защелках. И, видимо, на ответственности работников сталлионградского хранилища, которые за годы, что ящик стоял у них на складе, похоже, так и не поддались любопытству.
Сломав старые печати, волшебница открыла запоры и медленно подняла крышку. Внутри ящик был столь же монументален, как и снаружи. Стыки были усилены дополнительными деталями. И, судя по отсутствию внутри пыли, все это было сделано совсем не зря.
Внутри лежало что-то плоское. Волшебница телекинезом осторожно вынула наружу очень тонкий полированный лист металла. Судя по отсутствию коррозии, такой же нержавеющей стали. Внутри, похоже, находилось еще несколько таких же листов, уложенных один на другой. При этом между ними были проложены маленькие брусочки, благодаря которым поверхности листов не соприкасались.
Недоуменно осмотрев вытащенную железку, Рэрити удивленно выдохнула. На поверхности она увидела знаки! И это был не штамп завода с номером партии. Это были буквы русского алфавита. Их было много, и они складывались в слова!
Взяв мягкую ткань, единорог аккуратно протерла поверхность листа. После этого она зажгла лампу и принялась вчитываться в текст, который оказался искусно выгравирован на полированном металле.
«Здравствуй, дорогая Рэрити!» — значилось в первых строках. В том, что перед ней очень необычное письмо, волшебница уже не сомневалась. — «Я надеюсь, что мое послание дойдет до тебя. Со своей стороны я сделала все, чтобы оно сохранилось на века и не попало не в те копыта. Теперь же мне остается надеяться только на пунктуальность работников нашего горисполкома…»
Рэрити оторвалась от чтения и задумчиво посмотрела в потолок. Похоже, она догадывалась, кто отправил ей эту весточку. Но зачем гадать? Письмо перед ней, значит, просто нужно продолжить его изучение.
«Я специально пишу на языке людей. Сейчас, спустя более полувека после того, как они исчезли, уже очень немногие умеют на нем говорить, а тем более, читать. Ты умеешь, это я помню. Так что это будет дополнительной гарантией от того, что кто-то еще захочет прочитать ему не предназначенное…
Я думаю, ты уже поняла, кто прислал тебе эти металлические листы. Прости за такой формат, но бумаге я довериться не могла. Я не знала и не знаю, сколько предстоит пролежать моему посланию, прежде чем ты его прочтешь. Поэтому только прочный нержавеющий металл! Благо, за прошедшие годы я настолько отточила свои навыки, что могу выгравировать это послание, не особо напрягаясь. Да! Если ты еще не догадалась, то пишет тебе твоя подруга Роза. По крайней мере, я надеюсь, что ты еще считаешь меня подругой…
Сейчас, когда я вышла на заслуженный отдых, у меня появилось время подумать о прошлом. И я поняла, что все эти годы не давало мне покоя то, как мы расстались. Возможно, ты обижена на меня за то, что я удерживала тебя телекинезом. Сейчас, спустя годы, я понимаю, что тогда действовала весьма жестко. Что поделать, я была моложе и глупее. И Главный был моим кумиром… Поэтому я не очень трезво оценивала его поступки и приказы. Так что я хочу еще раз попросить у тебя прощения за тот инцидент.
С того момента, как вы шагнули в портал, я так и не слышала ни о тебе, ни о Главном. Поэтому я надеюсь, что вам удалось вернуться в свое время. Если увидишь моего бывшего шефа, передай ему привет. Пусть он знает, что его наследие мы сохранили и даже приумножили. Пускай мы и не достигаем таких прорывов, какие обеспечивал он, но мы стараемся и постепенно движемся вперед. Например, паровозов у нас уже три десятка, а в Антрацит в обход болот проложена железная дорога, по которой в город доставляют оттуда полезные ископаемые. Все силы сейчас брошены на прокладку путей через Восточный проход к Кантерлоту. Правда, нашим строителям там предстоят очень сложные работы, и их будет много. Скорее всего, мне не удастся увидеть завершение этой стройки…
А еще знайте, что я сделала все, чтобы ваш побег остался в тайне. И мои действия увенчались успехом! Никто не знает, что Главный сбежал, бросив нас. Этот секрет умрет вместе со мной, ведь, насколько мне известно, другие свидетели не дожили до сего момента. Шутка ли! Мне почти девяносто… Даже моей младшей сестры Люкс уже два года нет в живых…
Но не будем о грустном…
Так вот, про тебя все благополучно забыли. Но я считаю, что это и хорошо. И для тебя, как для гостьи из будущего, в первую очередь. А вот Главного помнят и чтут. Его теперь зовут по имени — Никель Цинко. Я-то помню, как он не любил, когда коверкали его имя, но в историю Города оно вошло именно в таком виде… А еще ты наверняка будешь смеяться, если я скажу, что никто уже и не помнит, что он был человеком. Недавно на одной из площадей открыли памятник моему бывшему шефу. Так он там изображен единорогом. Вот такой парадокс. Я-то помню, кем он был, но даже мои внучатые племянники не поверят мне, если я расскажу им правду. Скажут, смеясь, что сестра их бабушки на старости лет выжила из ума…
То же самое произошло и с Кольтом. Уже почти не осталось тех, кто помнит, как выглядел последний военный комендант Сталионграда. Да, последний. После его гибели при попытке остановить вас с Главным, мы с товарищами быстро сориентировались и провели решение о ликвидации комендатуры. Таким образом, вся власть над городом была сосредоточена в копытах горисполкома. Но что-то я отвлеклась на вещи, которые тебе, скорее всего, не будут особо интересны.
Повторюсь, мне удалось прикрыть вас. Хотя в какой-то момент я была в полной уверенности, что нашу тайну вот-вот раскроют. Тогда к нам приехал из Кантерлота человек по имени Елецкий. С ним прибыла очень неприятная пони, которая, казалось, читала мысли... Эти двое были близки к нашему раскрытию, но, к счастью, не смогли сделать последний шаг и убыли назад.
Но еще несколько лет потом я жила, остерегаясь, ожидая подвоха. До того момента, когда пропали люди. Знаешь, сейчас я даже не могу вспомнить, как это случилось. После гибели Кольта и Клопа у нас еще оставались два их сородича. Я даже не помню, как их звали. Но так получилось, что я видела их все реже и реже. А потом они пропали. Не умерли, не ушли куда-то, а просто исчезли… И ладно еще я. В тот момент на меня свалилась масса проектов по технологиям, механике, да и по заводоуправлению. Но и все остальные ничего не заметили.
Что случилось с кантерлотскими людьми, я тоже не знаю. В первые годы после вашего ухода несколько раз приезжал Елецкий. Но потом пропал и он. Вместо него с теми же поручениями из столицы прилетали уже наши сородичи. А когда мне самой по долгу службы пришлось побывать в Кантерлоте, я не увидела там ни одного человека. Более того, молодые столичные пони уже тогда откровенно шутили над сказками о двуногих без шерсти. Вот такие дела. Куда делись люди, мне не известно. Может быть, в твоем времени что-то и удастся разузнать. Хотя вряд ли, учитывая, сколько к тому моменту пройдет лет…
А еще я хочу упомянуть вот что! Слушая тебя, я пыталась представить себе тот дивный мир далекого будущего, в котором ты, надеюсь, читаешь мое послание. Но я и подумать не могла, что сама увижу многое из того, о чем ты рассказывала!
Уже много лет, как союз Сталионграда и Кантерлота называется Эквестрией. Это название ввела та самая Селестия, про которую ты столько говорила. Мы здесь, в Сталионграде так и не поняли до конца, откуда она пришла и как получила власть. Но уже полвека принцесса Солнца правит страной, и у нас нет повода для жалоб. Куда делась прошлая правительница Кантерлота, никто не знает. Но, честно говоря, это у нас никого и не интересует. Селестия, в отличие от старой герцогини, хоть тоже и монархистка, но несравнимо более близкая к народу. Я ее за это уважаю, хоть она и не разделяет наши идеи. Правда, и у нашей партии постепенно сменилась повестка. Никто уже не требует свергать всех монархов. Да, к тому же, кроме принцессы, их и не осталось. Те государства пони, что не были завоеваны старой герцогиней, охотно примкнули к Эквестрии, видя, какая добрая, могучая и милостивая правительница утвердилась у власти. Так что теперь наша страна контролирует все земли, населенные нашими сородичами.
Вот только враги, к сожалению, никуда не исчезли. Помнишь перевертышей, которые когда-то водились в горах вокруг Антрацита? При тебе, вроде бы, одну поймали прямо в поселке. Так вот, Главный ввел в их отношении жесткую и, как я считаю, правильную политику, которая позволила почти истребить этих паразитов. Но они, исчезнув в горах, через насколько лет после восшествия Селестии стали появляться в других местах. Причем, если раньше они были раздроблены на мелкие рои, то теперь у них появился лидер — королева Кризалис, которой теперь многие матери пугают непослушных жеребят. Не знаю, где она постигла все те хитрости, которыми она, по слухам, владеет. Но набеги перевертышей под ее предводительством стали очень опасны. Дошло даже до того, что она захватила целое небольшое государство, подчинив тамошнего самопровозглашенного императора Инцетата. И только вмешательство Селестии спасло бедных пони из той страны, которая, к слову, потом сама попросилась в состав Эквестрии. А за ней последовало и еще несколько мелких государств. Принцесса радушно приняла всех и пообещала защиту, а к нам, помню, тогда приехало немало переселенцев, желавших научиться рудному делу, механике и прочему.
Правда, хитрая королева, как я слышала, и по сей день продолжает творить свои черные дела. Но ничего, когда-нибудь Селестия и ее гвардия достанут ее! Жаль, что оружие людей пропало вместе с ними. Оно было сильным и могло бы помочь против этой заразы. Хотя принцесса активно развивает магию и ее боевое направление в том числе. Она открыла в столице школу для единорогов. И должна сказать, что за последние десятилетия магическая наука даже не шагнула, а скакнула вперед. Многое из того, чем ты приводила нас в восторг тогда, в Антраците, сейчас доступно простым единорогам. Я, правда, всю эту новомодную магию не осваивала. Специализация у меня, как ты знаешь, другая. Да и молодым надо давать дорогу.
Одно только настораживает меня в нашей принцессе. Молодежь-то уже и не сомневается, что это она поднимает светило на рассвете и опускает его вечером. Но я-то помню, что и до появления Селестии наше Солнце так же двигалось по небу… Да что там! Ты и сама могла это видеть, когда мы жили в Антраците. Ведь никакой принцессы-аликорна тогда еще не было.
Что еще написать? Я так и продолжила заниматься механикой и провела за этим занятием полжизни. Потом меня поставили начальницей опытного производства на Первом Металлургическом. И знаешь, мне даже, пусть далеко и не полностью, но удалось то, чего не смог сделать сам Главный! Я частично воссоздала механику станков. Так что теперь точно обрабатывать детали могут и единороги с куда меньшими, чем у меня, способностями. Конечно, я могу рассказывать про наши достижения еще долго. Но я помню, что тебя не очень воодушевляли такие разговоры о механике, так что не буду тебя утомлять. Да и, к тому же, к тому моменту, как ты это прочтешь, большинство наших новинок наверняка превратится, в лучшем случае, в музейные экспонаты. Ведь прогресс, запущенный Главным и поддержанный нами, не остановится!
Свою семью я не создала, всю жизнь отдав заводам и машинам. Но я ни о чем не жалею! Город растет и без этого. А я, вместо своих, воспитала детей Люкс, вечно пропадавшей в своих геологических экспедициях. А сейчас воспитываю ее внуков и, если повезет, увижу правнуков. Так что жизнь моя удалась, я прожила ее не зря, и мне нечего стыдиться, кроме того инцидента у портала. За него еще раз прошу у тебя прощения.
Я знаю, что мне не суждено будет получить ответ на это письмо. Да и я тоже ничего тебе уже не отправлю. Но, согласись, история вряд ли увидит более необычную переписку.
На этом прощай! Желаю тебе всего наилучшего!
Твоя подруга Роза. Написано в год пятьдесят второй от основания Эквестрии.»
Читая, Рэрити сдерживалась, но, закончив письмо, все же всплакнула. Вернувшись в свое время, она попала в оборот с заговором против ГБ и быстро выкинула из головы тех, кого оставила в прошлом. А вот мастер, с которой они восстанавливали коленвал, оказывается, помнила о ней всю жизнь и даже написала в старости такое трогательное письмо, придумав, стоит признать, очень необычный способ доставить его адресату. И еще до единорога вдруг дошло, что все, с кем она общалась в Антраците, давно мертвы. Нет, она понимала, что те пони прожили свои жизни и умерли по естественным причинам. Но где-то в глубине сознания таилась мысль, что все это как-то неправильно. Ведь еще совсем недавно она видела их, и они были молодыми и полными сил. Да уж, это было тяжелое впечатление…
Перечитав послание еще раз, волшебница промокнула снова набежавшие слезы, аккуратно сложила металлические листы обратно в коробку и закрыла ее. Потом она решила, что обязательно впоследствии съездит в Сталлионград и попытается узнать еще что-нибудь о тех, с кем ей пришлось контактировать в прошлом.
Чрезвычайный и полномочный представитель СССР в Кристальной империи Деканозов сидел в выделенных ему покоях Кантерлотского дворца и читал отчет. Бумага пришла от одного из офицеров, откомандированных налаживать Ночную гвардию принцессы Луны. Поэтому внешне она никак не походила на официальный документ. Владимир Георгиевич предпочитал перестраховываться, до сих пор не зная пределов возможностей местной магии.
Изучив бумагу, он тут же сжег ее, а пепел тщательно растолок в пудру. Оставлять такие следы нельзя было даже в родном мире. Что уж говорить об этой стране!
Ничего нового, впрочем, доклад ему не принес. Принцесса ночи, пропустив все самые важные события на родине, вернулась в столицу и развила бурную деятельность. Бурную, но бестолковую. Комиссар госбезопасности третьего ранга поморщился. Таких методов он не одобрял. И ладно бы еще глупое поведение демонстрировал кто-то из соперников. Но темно-синяя аликорн была почти союзником. Хотя лично у него за последнее время появились и другие полезные знакомства…
Принцесса Кейденс, например, по мнению чекиста, хоть и была моложе Луны, но действовала гораздо разумнее. Да, она была при случае готова пойти и на решительные действия. Но в целом правительница крохотного государства была более склонна к спокойному обдумыванию, анализу и тщательному планированию. Может быть, поэтому именно ее и назначили на пост главы этого марионеточного режима?
Над этим Деканозов долго размышлял, но так и не пришел к конкретным выводам. Все упиралось в недостаток информации, который пока не удавалось восполнить. Например, со старшей принцессой, которая успешно изображала из себя недалекую взбалмошную особу, он виделся лично лишь раз, когда она принимала его перед отправкой в Кристальную империю. И мотивы белой аликорна, которая сейчас где-то скрывалась, дипломату пока были неведомы. Ее фальшивый образ он, благодаря своему опыту, раскусил, хотя была у Владимира Георгиевича мысль, что ему нарочно дали это сделать. Но, так или иначе, а настоящего лица повелительницы Солнца он не увидел.
К остальным трем принцессам комиссар госбезопасности третьего ранга пристально присматривался. И в итоге сделал выбор в пользу принцессы любви. Твайлайт, конечно, тоже была перспективна, поэтому он и с ней постарался сблизиться. Но это был задел на будущее, а текущим вариантом была именно Кейденс.
Почему не Луна? Деканозов видел, с каким трудом принцесса ночи сдерживает свои эмоции. А еще опытный дипломат замечал тщательно скрываемое пренебрежение к людям, которое у темно-синей аликорна иногда все же прорывалось. С этим фактом можно было мириться, однако он давал понять, что в любой момент принцесса ночи может посчитать, что больше не обязана играть на равных условиях.
И такой момент мог настать в любую минуту! Владимир Георгиевич уже был в курсе того, что случилось в Москве. Что же… Из произошедшего можно было сделать несколько выводов.
И главный был в том, что Луна своим вмешательством перевернула весь расклад политических сил в СССР. И принцесса, конечно же, это понимала. Скоро до нее дойдет, в каком долгу перед ней его шеф, который вместо застенков СМЕРШ и, вероятно, расстрела, получил влияние, к которому, стоит признать, не особо рвался. Сейчас, правда, принцесса ночи сосредоточилась на внутренних делах Эквестрии. Так что время подготовиться еще было.
К чему следовало готовиться? Ну, комиссар госбезопасности третьего ранга помнил, зачем его сюда послал Меркулов. Эта задача сейчас теряла свой смысл, ведь ход с назначением его послом был направлен в первую очередь против Берии. А бывший глава НКВД, насколько знал Деканозов, до сих пор находился в крайне тяжелом состоянии. Так что теоретически дипломата-чекиста могли отозвать домой. Этому Владимир Георгиевич планировал всячески противодействовать.
Нет, саботировать приказ он бы не стал. Но, если приказ не отдан, то его и не нужно саботировать! Вот над этим посол и работал.
Почему он пока не хотел возвращаться? То, что случилось в Москве, было самым ярким примером. Ведь не пострадал только Меркулов, который по счастливой случайности в момент захвата принимал Луну. Остальные же члены его команды так легко не отделались. И если Мешика просто побили в допросной, то того же Кобулова измордовали так, что он до сих пор отлеживался. Про Берию и вспоминать не стоило. А Деканозов все эти события успешно пересидел здесь, в относительно спокойной Эквестрии, где у него к тому же был дипломатический иммунитет.
Такое положение его пока полностью устраивало, ведь в СССР пока прошел только первый раунд передела власти. Опыт подсказывал чекисту, что не все еще кончено и наверху может оказаться и кто-то, настроенный лично к нему очень нелояльно…
Поэтому дипломат усиленно готовил себе в Эквестрии и Кристальной империи запасную площадку, на которой он, если что, просто останется. Вытащить его из другого мира без его желания не сможет ни один недоброжелатель!
В связи с этим он усиленно сближался с Кейденс. Стороннему наблюдателю уже могло показаться, что он втерся в доверие к принцессе любви. Это было не так. Розовая аликорн, за своей мягкостью и добротой прятавшая незаурядный ум, лишь создавала такую видимость. Деканозов это понимал, и его такое положение вещей устраивало. Однако он усиленно готовился еще и к тому, чтобы доказать Меркулову свою полезность именно здесь…
Поэтому действия всех сторон, особенно Луны, им просчитывались…
От размышлений дипломата отвлек стук в дверь. Через пару мгновений на пороге его кабинета появилась темно-зеленая единорог в дорогом платье, усыпанном самоцветами. Дипломат насторожился. Эту особу он уже видел в момент, когда Кейденс арестовывала верхушку заговорщиков. Она тоже там присутствовала. При этом Владимир Георгиевич знал, что принцесса любви пока не планировала отпускать никого из задержанных…
— Ой! Здравствуйте! — удивилась посетительница, ни капли не смутившись. — Получается, что эта комната уже отдана вам?
— Как видите, — кивнул комиссар госбезопасности третьего ранга. К непосредственности, проявляемой многими местными, он уже привык, но тут явно было что-то другое. — А кого вы искали?
— Да, неважно! — взмахнула передней ногой единорог. — Нашла-то я вас! А я вас помню! Вы были с принцессой Кейденс, когда она так лихо арестовала все временное правительство!
— Вас я там тоже видел, — изогнув бровь, констатировал Деканозов. — Но что же вы стоите в дверях, проходите! — он указал гостье на пустое кресло. — Леди…
— Леди Флай! — правильно поняла его посетительница. — Прошу прощения! Я уже так привыкла к тому, что все во дворце меня знают…
— Итак… — дождавшись, пока аристократка усядется, продолжил чекист. — Вы были на том заседании. Но, в отличие от всех остальных его участников, вы свободно гуляете по дворцу.
— Гуляю, — улыбнулась леди. — А почему бы и нет? Разве я похожа на заговорщика?
— А как по-вашему выглядит типичный заговорщик? — с улыбкой поинтересовался человек.
— Ну… Не знаю… — гостья ненадолго задумалась. — Я, знаете ли, очень далека от этого всего! Я, честно говоря, так перепугалась, когда принцесса Кейденс ворвалась в зал. Но при этом она так прекрасно выглядела! В доспехах, с мечом наголо! Наверное, так же выглядела Селестия, ведя свои войска на полчища Сомбры!
— И как же вы очутились на том заседании? — привычно отфильтровав пустую словесную мишуру, поинтересовался Деканозов.
— Ох! И почему это всех так волнует? — на секунду скривилась аристократка. Впрочем, тут же она снова улыбнулась. — У меня, видите ли, много знакомых! И один из них пригласил меня поприсутствовать. Он, скажем так, мог стать чем-то большим, чем знакомым…
— Иметь много знакомых очень полезно, — заметил, внимательно рассматривая леди Флай, дипломат. Он был знаком с результатами допросов задержанных заговорщиков и знал, что сидевшая перед ним единорог играла на совещании одну из ведущих ролей. Но он готов был подыграть ей в том, как она разыгрывала из себя недалекую дурочку. Ведь явилась сюда эта аристократка явно неслучайно.
— О да! А уж заводить их еще приятнее! — обрадовалась гостья. — Хотя некоторые и говорят, что старый друг лучше новых двух.
— Да, порой встреча старых знакомых может открыть новые возможности, — аккуратно согласился с ней человек.
— Вы прямо предугадываете мои мысли, — заулыбалась его собеседница. — Я вообще-то очень люблю сводить своих друзей. А уж если удастся восстановить чьи-то старые отношения…
— Не все разорванные связи имеет смысл восстанавливать… — добавил Деканозов. — Может быть, им лучше остаться в прошлом?
— Прошлое… — повторила аристократка. — Да, пожалуй. Но оно меня не интересует. Нужно встречать будущее, а не вспоминать давно ушедшее.
— Кое-кто мог бы с вами не согласиться, — добавил чекист, доброжелательно глядя на гостью.
— Я всегда открыта к дискуссии! — осмотрев свое тщательно отполированное копыто, ответила посетительница. — А если что, к ней всегда можно подключить другие заинтересованные стороны, — она внимательно посмотрела в глаза дипломату.
Тот лишь ответил ей таким же внимательным взглядом и молча кивнул.
— Всегда приятно пообщаться с воспитанным собеседником, — обрадовалась леди Флай. — А то, представляете, я тут была у Луны, и принцесса была не очень вежлива…
— И много у вас таких невежливых? — невозмутимо поинтересовался Владимир Георгиевич.
— Да так, — аристократка дернула ухом. — Встречаются… Но я, похоже, позволила себе отнять слишком много времени у вас…
— Заходите, как сочтете нужным, — кивнул Деканозов. — Теперь-то вы знаете, чья эта комната.
— Спасибо за приглашение, — единорог встала с кресла и прошествовала к выходу. — Рада была пообщаться. Думаю, мы скоро увидимся!
Проводив взглядом посетительницу, комиссар госбезопасности третьего ранга несколько минут просидел неподвижно, обдумывая полученную информацию. Потом он встал и отправился составлять шифрограмму шефу, которого приглашал на встречу его старый знакомый. Тут не нужно было быть пророком, чтобы догадаться, о ком шла речь.
И этим фактом дипломат был доволен. Похоже, у него появится еще одна причина задержаться здесь подольше.
— Мне доложили, что ты удачно воспользовался обстоятельствами, — поприветствовал вошедшего в комнату в одном из домов в центре Москвы Хрущева ожидавший его появления первый заместитель главы НКГБ.
— Верно доложили! — подтвердил Никита Сергеевич, подходя к собеседнику и крепко пожимая ему руку. — Теперь никто на бывший пост Жданова не позарится! А я в ближайшее время и еще кое-какое наследие Маленкова к рукам приберу!
— Приятно это слышать, — кивнул Иван Александрович Серов. — Не зря я тебя тогда предупредил.
— Я ведь уже почти выехал в Кремль! — глава ВС РСФСР с размаху уселся на свободный стул, достал платок и вытер разом вспотевшую голову. — Еще бы чуть-чуть, и я бы оказался в одном ряду с этими неудачниками! За это я тебе крепко благодарен! — он твердо посмотрел на собеседника. — Но, черт возьми! Как этому Меркулову удалось так извернуться? Все пошло прахом именно из-за провала его ареста! (1)
— Ему помог внешний фактор… — вздохнул замглавы НКГБ. — И этот фактор настолько удивителен, что никто даже и думать не мог о том, чтобы учесть его влияние.
— Рассказывай! — потребовал Хрущев. — Если мы еще хотим чего-то достичь, то теперь этот фактор нужно учитывать.
— Я был бы с ним очень осторожен, — хмыкнул Серов. — В некотором роде этот фактор можно рассматривать, как влияние непреодолимой силы.
— Для настоящих коммунистов не бывает непреодолимых преград! — пафосно заявил Никита Сергеевич. — Рассказывай. Что я из тебя все будто клещами тяну?
— Все это связано с тем, чем занимался Меркулов под Рославлем… — начал Иван Александрович.
Рассказ его затянулся. Глава ВС РСФСР, слушая его, несколько раз вскакивал и нервно мерил шагами комнату.
— А ведь у меня были мысли, что здесь не обошлось без чертовщины! — заявил он под конец. — Значит, представители другого мира с незаурядными способностями…
— Замечу, что границ их возможностей мы до сих пор не знаем, — добавил первый зам Меркулова. — Здесь за нами не наблюдают. Я все подготовил. Но теперь нужно быть постоянно готовыми к тому, что традиционные методы могут оказаться недостаточными.
— И что можно противопоставить этому тандему? — поинтересовался Хрущев.
— Боюсь, что ничего… — ответил Серов.
— А мы тогда сделаем против этих копытных ход конем! — заулыбался Никита Сергеевич. — Мы и не будем ничего им противопоставлять! Можно потихоньку-помаленьку подкопаться под этот союз и перетянуть эту Луну на нашу сторону. А там посмотрим, на чьей стороне сила.
— Она, к слову, не единственная аликорн в своем мире, — добавил Иван Александрович. — Я бы посоветовал присмотреться и к другим.
— Вот только у нас, как ты сказал, бывает только эта… — буркнул председатель ВС РСФСР.
— Значит, нужно побывать на той стороне, — хмыкнул первый заместитель главы НКГБ. — Меркулов, Кобулов и Деканозов там уже бывали. Да и постоянное полпредство там уже есть.
— А соратники Всеволода Николаевича по новому Триумвирату в курсе? — поинтересовался Хрущев.
— Думаю, да, — кивнул Иван Александрович. — Более того! Я однозначно связываю улучшение здоровья Калинина с вмешательством потусторонней медицинской школы.
— Так вот, чем они старого хрыча купили! — потер руки Никита Сергеевич. — Но я его понимаю! Ради продления жизни можно и с рогатой принцессой договор заключить… А насчет того, чтобы побывать на той стороне… Есть у меня идеи.
— И что же именно ты хочешь им предложить? — поинтересовался Серов.
— Чем все это время торговали с другим миром? — вопросом на вопрос ответил партаппаратчик.
— Кое-какое оборудование по мелочи им поставляли. Еще материалы, — ответил первый заместитель главы НКГБ. — Обратно золото получали.
— Как узко вы все мыслите! — фыркнул Никита Сергеевич. — Нет. Золото, конечно, тоже вещь полезная. Но, как я понял, у них там климат чуть ли не идеальный для земледелия.
— Насколько я знаю, в центральной части Эквестрии успевают за лето снять два урожая быстрорастущих культур, — озвучил информацию Серов.
— Вот! — поднял палец вверх председатель ВС РСФСР. — А у нас вся УССР в руинах. Мужиков в селах нет. Пахать не на чем. А это наша житница! Чем людей кормить будем в следующем году?
— Закупать у них еду? — удивленно поднял брови Иван Александрович. — Честно говоря, я такой вариант не рассматривал.
— А надо было бы! — воскликнул Хрущев. — Ну, ничего! Я завтра же к Калинину с отчетами приду. А там и посмотрим, куда кривая повернет!
От автора: Уважаемые читатели! Более года я выкладывал новые главы в твердом графике раз в две недели. Последнее время мне все сложнее было в него укладываться. Поэтому я хотел бы взять тайм-аут.
В будущих главах нужно будет аккуратно и логично разрешить оставшиеся моменты, описать то, чего еще подробно не касался. В общем, понимаю, что на это потребуется больше времени.
Прошу прощения, что приходится нарушать устоявшийся график. Обязуюсь не исчезать надолго.
(1) — В РеИ Серов был единственным из высших руководителей МГБ, кто поддержал и активно поучаствовал в свержении и аресте Берии. Впоследствии он поддерживал Хрущева и помог ему удержаться у власти. Так что неудивительно, что и здесь он помог Никите Сергеевичу, предупредив о провале ареста Меркулова.
Глава 53
Когда молодой разведчик вошел в кабинет своего шефа, тот сидел за столом, подперев голову.
— Не понимаю… — пробормотал коммандер. Впрочем, тут же он заметил, что уже не один в комнате, и принял невозмутимый вид. — Ланкастер! — радостно поприветствовал он подчиненного. — Проходи! Проходи!
— Позволите полюбопытствовать? — поинтересовался посетитель. — Я заметил, что некая задача поставила вас в тупик…
— Заметил все-таки? — усмехнулся старый разведчик. — Ну, раз сам вызвался, подходи, посмотри на пасьянс, который у меня никак не сходится!
Ланкастер приблизился к столу начальника. Как и в прошлый раз, когда он был здесь, на столешнице были разложены фотографии лидеров Советского Союза. Но теперь расположены карточки были по-другому. В центр были выложены три изображения, а остальные кое-как пытались выстроиться вокруг них.
— Ну, и что ты тут видишь? — поинтересовался шеф.
— Вы явно пытаетесь теоретически обосновать ту расстановку сил у красных, что сложилась после недавних событий, — ответил молодой разведчик. — В центре Калинин, Меркулов и Мехлис. Кое-кто здесь явно отсутствует. Ну, а остальные расположены, как мне кажется, довольно хаотично…
— Тебе верно кажется… — с неохотой признался коммандер. — Я, как ни старался, не могу понять, как у них все так получилось. По всем раскладам! Ты понимаешь?! — он на секунду потерял самообладание, посмотрев бешенным взглядом на подчиненного. Впрочем, тут же старый офицер вернул контроль над собой. — По всем раскладам выходило, что молодые партийные деятели должны были взять власть! И это было бы очень хорошо для нас. Но что вышло в результате? Каково твое мнение?
— Калинин, Меркулов и Мехлис… — посмотрев на фотографии, озвучил фамилии изображенных на них людей Ланкастер. — Думаю, более худшее сочетание будет сложно придумать…
— Почему же? — недовольно поинтересовался хозяин кабинета.
— Калинин — старый большевик. Революционер, вступивший в их партию задолго до революции. Он — идеалист, готовый продолжать дело Вождя. И теперь у него впервые за очень долгое время появилась реальная власть… Но при этом он очень выдержан и осторожен, ведь последние два десятка лет этот политик довольствовался пусть и почетной, но малозначительной должностью (1). Так что этой властью он не злоупотребит. Опыта у него не занимать. Калинин будет действовать тонко и аккуратно, стабилизируя и свое положение, и обстановку в стране. Ему не столь важно личное благополучие, ведь это один из тех, кто создавал СССР…
— Два других? — сухо потребовал продолжения анализа коммандер.
— Мехлис… — молодой разведчик поморщился. — Личный проверяющий Сталина, который снова получил карт-бланш на проверки всего и вся. С этим фанатиком, насколько я знаю по досье, невозможно договориться. Он упрям и бескомпромиссен. И при этом у него обостренное чувство справедливости. Как военный руководитель он слаб, но после Крыма (2) никто и не ставит его на военные должности. Боюсь, что восстановление экономики СССР под его влиянием может резко ускориться. Этот коммунистический инквизитор может, если постарается, уничтожить то, от чего русские всегда страдали. Бюрократизм, местничество, круговую поруку…
— Сейчас их экономика тяжело переходит с военных рельс на мирные, — кивнул шеф. — На военные нужды в годы войны работало семьдесят пять процентов их мощностей. Уму непостижимо! Этот инквизитор…. Кстати, очень точно подмечено! — он улыбнулся. — Так вот, Мехлис сам по себе не обладает большими талантами. Единственная его способность — вскрывать ошибки и преступления других, вытаскивать их на свет и топить провинившихся. Если бы, как раньше, он докладывал Сталину и Берии, то те разбирались бы с виновными в своем духе. Но теперь возвращенный на свою должность нарком госконтроля советуется с Калининым и Меркуловым. Первого мы уже обсудили. А что второй?
— Тень Берии, — высказался Ланкастер. — Человек без особых амбиций, привыкший выполнять свою текущую работу и не рвущийся выше. За это его и ценил бывший глава НКВД. От него можно было не ждать удара в спину. Но для нас его возвышение очень нехорошо. Берия постоянно интриговал против партаппаратчиков, старался подчинить их, подмять под себя. Этот же будет с ними сотрудничать и договариваться. Меркулов уже оказался так высоко, как никогда не рассчитывал подняться. Взобраться выше можно. Но, боюсь, — он вздохнул. — Главе ГБ туда не захочется. Тот раскол между партийным аппаратом и спецслужбами, который возник при Берии с подачи Сталина, может начать исчезать. И это будет очень тревожная тенденция…
— Все верно, мой мальчик, — заключил коммандер. — Ты, как всегда, провел очень хороший анализ. И очень быстро. Я и сам пришел к таким же выводам. Во главе СССР сейчас оказалась очень опасная троица — решительный и неподкупный контролер Мехлис, тихий, но очень работоспособный и въедливый чекист Меркулов и старый опытный революционер-идеалист Калинин над ними. Нового формального главу СССР Шверника можно не учитывать. Так что это трио может очень серьезно осложнить нам жизнь уже через несколько лет. Но не это главное! — он внимательно посмотрел на подчиненного. — Я не понимаю, как эти трое вообще оказались там, где они есть сейчас! Что их связывает? Что позволило им удержаться у власти? По тем данным, что у меня есть, все началось с провала ареста Меркулова, к которому, наверняка, противники Берии готовились очень тщательно! Но нарком ГБ буквально исчез из-под носа у заговорщиков! И тут же объявился в штабе Московского военного округа…
— По вашим раскладам они не могли объединиться сами? — уточнил молодой разведчик.
— Нет, такого варианта развития событий не было ни в одном прогнозе! — хозяин кабинета посмотрел на три фотографии, лежавшие по центру столешницы. — Ни в одном! Сами по себе эти трое не могли сделать то, что они сделали.
— Значит, им помог кто-то извне, — предложил Ланкастер.
— Верно мыслишь! — закивал начальник. — Вот только все произошло так быстро, что никто из игроков не мог успеть среагировать. Тот, кто им помог, уже должен был находиться в гуще событий…
— Неужели вы позабыли про проект, который как раз курировал Меркулов? — уточнил молодой разведчик. — Мы выяснили, что глава госбезопасности красных продолжил контакты с представителями иного мира. Похоже, они оказались не так просты, как мы полагали. Помните результаты допроса Ригеля? Немец говорил, что кое-кто из жителей иного мира мог мгновенно перемещаться на расстоянии. Это очень похоже на то, чем воспользовался глава НКГБ.
— Дружок, я еще, к счастью, не дожил до того возраста, когда люди начинают забывать все подряд, — усмехнулся старый разведчик. — Эту гипотезу я также рассматривал. И нашел ее весьма правдоподобной. Тем более, у меня появился весьма информированный свидетель…
— Свидетель? — удивился Ланкастер. — Кто же это?
— О! Тебе стоит самому посмотреть! — усмехнулся коммандер. Он достал из ящика стола небольшой бланк, заполнил его, расписался, поставил печать и отдал подчиненному. — Держи. Это разовый пропуск. Посети седьмой объект. Потом расскажешь о впечатлениях.
Молодой разведчик спокойно взял бумагу, раскланялся с начальником и покинул его кабинет. Вернулся он через полтора часа.
— Сэр! Я и представить себе не могу, как вам это удалось! — восторженно высказался Ланкастер. — У вас, несомненно, талант на использование глав вражеских спецслужб!
— Можно и так сказать, — кивнул шеф. — Сперва Канарис. Теперь Абакумов. Правда, этого так выгодно применить, как немца, уже не выйдет. В своей стране он себя дискредитировал. Собственно, поэтому бывший глава СМЕРШ у нас и оказался. Ни разу не добровольно, это тоже стоит упомянуть.
— Но как это стало возможным? — спросил напрямую посетитель.
— У меня еще есть, чем удивить наших противников, — улыбнулся хозяин кабинета. — Хотя, должен признаться, что в этот раз сработала очень старая схема. Ее создавал еще мой предшественник, а я лишь подмял под себя. А, кроме того, — он достал трубку и начал не спеша набивать ее. — Звезды, что называется, сошлись. Абакумов, наконец, решил действовать активно, но неожиданно его, как казалось, вернейшая ставка проиграла. И главе военной контрразведки пришлось прятаться. Скрыться он решил у надежного человека. Вот только тот оказался не таким уж надежным. Но мне очень помогло и другое обстоятельство… — коммандер прервался, раскуривая трубку.
— Какое же? — не утерпел Ланкастер.
— На главу НКГБ не так давно было совершено покушение, — пояснил старый разведчик. — Неуспешное. Но убийство тогда и не было приоритетной целью. Нападение должно было дискредитировать Меркулова. Ведь что это за глава ГБ, что прохлопал покушение на самого себя? Верно?
— Но ему все-таки удалось выкрутиться, — заметил посетитель.
— Верно. И он даже смог обернуть ситуацию в свою пользу, — кивнул старый разведчик. — Так что тут я снимаю перед ним шляпу. Тот раунд глава ГБ выиграл. Знаешь, что он сделал? Он подбросил Абакумову дезинформацию об организаторе покушения. Им был объявлен один молодой и энергичный партийный деятель. Причем, из той группы, которая и сотрудничала с главой СМЕРШ против Меркулова. Это привело к разрыву их отношений. Но самый смак в другом! — он затянулся и выпустил колечко дыма, понаблюдав за тем, как оно поднимается к потолку. — Дальше глава ГБ организовал утечку информации, и тот партаппаратчик узнал о том, что Абакумов заимел на него очень нехороший компромат. Во время последних событий этот функционер не только не пострадал, но и укрепил свои позиции. А уж когда ему намекнули о том, что можно навсегда избавиться от главы СМЕРШ, да еще так, чтобы никто в СССР не узнал его секретов… — коммандер, усмехнувшись, посмотрел на коллегу. — Этот видный партиец сделал все, чтобы помочь нам, даже не разобравшись, кому оказал поддержку. В итоге, бывший глава советской военной контрразведки теперь обитает на одном из наших объектов. И рассказывает он много и охотно. Еще бы! Он оказался не из тех, кто готов терпеть боль. Так что, как видишь, я тоже не остался в проигрыше.
— И что он рассказал про смоленский проект Меркулова? — тут же поинтересовался Ланкастер.
— К сожалению, не так много, как хотелось бы, — слегка погрустнел старый разведчик. — Абакумов много копал, но не нарыл ничего существенного, кроме того, что мы уже и так знаем. Но вот неожиданное спасение главы ГБ от тщательно подготовленного ареста… — он снова затянулся. — Похоже, мы недооценили ту сторону. Эти твари не ограничились меновой торговлей с русскими. Они еще и запустили лапы в их политику и весьма успешно там потоптались, порушив многие наши планы.
— Но что мы сможем им противопоставить? — спросил Ланкастер. — Пока что они весьма успешно поменяли политический расклад у коммунистов на нужный им. И очень невыгодный для нас…
— А вот над этим нам и предстоит подумать, — заключил коммандер, внимательно посмотрев на своего подчиненного.
Королева недовольно оглядела своего давнего партнера. Елецкий спокойно сидел на диване, в свою очередь разглядывая ее. Эмоции человека сейчас, после того, как она употребила излишек, были в норме. А может быть, бывшая разведчица поторопилась, и этот разговор следовало начать до трапезы? Пожалуй, все же не стоило. Роман был нужен ей в ясном уме. А старшина за столько веков так привык отдавать ей излишек эмоций, что начал испытывать сложности с их контролем в те моменты, когда их никто не забирал. Правда, излишек этот был небольшой, так что в целом он справлялся.
— Рассказывай, что тут произошло, пока меня не было, — потребовала Кризалис.
— Все идет по плану, — хмыкнул Елецкий.
— По плану Никулина и Шелест? — прищурившись, поинтересовалась перевертыш.
— Да, — улыбнувшись, кивнул старшина. После этого он довольно откинулся на спинку дивана и посмотрел на собеседницу.
Королева только фыркнула. Эмоции ее партнера ясно дали ей понять, что очередной ее заход он раскусил. А значит, не стоило и пытаться сегодня действовать дальше в нужном направлении. Кризалис порадовалась, что человек в свою очередь не может читать ее чувства. Ибо она была зла!
Ну как… Как он может столько веков оставаться в тени своего начальника? Ладно, еще тогда, когда они только встретились. Тогда возраст и опыт старшего майора еще могли играть роль. Но сейчас-то, сейчас им всем по две тысячи лет! И все эти годы они работали, накапливали опыт! Ныне разница в возрасте в пятьдесят или сто лет просто смешна по сравнению с теми веками, что они прожили!
Этот факт уже давно тяготил разведчицу, ставшую королевой своего народа. Это обещание Роман сдержал, поэтому Кризалис никогда не замышляла ничего против своего партнера. Да что там… Она давно узнала, кто в последний момент остановил Титова и Тинькова, которые были готовы убить ее там, в Антраците. Сержанту, впрочем, чейнджлинг мстить не стала. Ведь именно благодаря ему она познакомилась с людьми. А вот с тухлым инженером она расквиталась сполна, придя к нему в образе генерала Кулика и рассказав, что Никулин и Шелест помнят о нем. Пусть теперь живет в страхе! Его перевертыш ощутила сразу, как только озвучила воентехнику свое предупреждение. Плевать, что старшему майору и герцогине уже давно не нужны консультации Тинькова. Он об этом не узнает и будет бояться!
А вот Роману она была обязана жизнью и положением. Так что старшину Кризалис продолжала считать партнером. В отличие от всех остальных…
Уже давно прошло то время, когда она, молодая и неопытная, но жадная до знаний, слушала наставления Никулина и Елецкого. Теперь королева уже и сама могла обучать не хуже их. И знала не меньше. Когда-то она дико обрадовалась, получив звание сержанта ГБ. Ныне же она тяготилась рангом майора ГБ. Ведь это звание она носила уже больше полутысячи лет. А выше расти было некуда! Над ней были только люди, старший из которых из глупой сентиментальности не повышал сам себя. Но разве дело было только в звании?
Уже давно их иерархия, века назад застывшая в одном положении, не давала ей покоя. Перевертыш хотела большего! Она требовала развития, но его не было! Тем не менее, Кризалис тщательно скрывала свое недовольство. Она же не враг самой себе! Может быть, королева и смогла бы обхитрить и уничтожить Никулина и его подручных, кроме Романа. Тем более что все чейнджлинги подчинялись ей, а об истинном положении вещей среди них знали немногие. Но вот Шелест…
Герцогиню Кризалис до сих пор боялась и ничего не могла с собой поделать. Эта тварь сделала ее такой, какая она есть сейчас. Уникальным чейнджлингом, единственной в своем роде. Королевой. Почти аликорном. Почти…
Перевертыш лишь спустя десятилетия узнала, что герцогиней в момент трансформации, придавшей Кризалис нынешний облик, двигал в основном научный интерес. То, что ее подопытная выжила и стала сильнее, оказалось для Шелест лишь приятным итогом удавшегося эксперимента…
В общем, наличие этого чудовища останавливало королеву, которую саму многие граждане считали чудовищем.
— Никулин нашел ей шестой Элемент, — невзначай добавил Елецкий. — И она уже даже опробовала комплект. Все работает.
— Что ты сказал? — встрепенулась Кризалис.
— Сказал, что скоро Шелест начнет осуществлять свою месть, — произнес Роман. — А уже это даст тебе шанс на претворение в жизнь твоих планов.
— Планов? — сделала вид, что не понимает, перевертыш.
— Не надо считать меня глупее себя, — поморщился старшина. — Я, между прочим, старше тебя! И то, что я не могу читать твои эмоции, не является препятствием для предсказания твоего поведения. Не бойся, — он твердо посмотрел в глаза собеседнице. — Я не выдам тебя ни Шелест, ни Никулину, ни кому-либо другому. Но я хочу спросить. Зачем тебе это?
— А ты разве сам не понимаешь? — скривилась чейнджлинг. — Большая часть моих подданных — те, что не задействованы в структуре ГБ, — живут в дикости, нищете и под постоянной угрозой, в то время как пони наслаждаются комфортом и всеми благами Эквестрии.
— Не городи чушь! — нахмурился бывший милиционер. — Ты сама знаешь, что обществу, даже такому миролюбивому, как здешнее, нужен внешний враг, наличие которого не позволяет ему начать искать в самом себе врага внутреннего. И твоя орда перевертышей прекрасно с этой ролью справляется. — А, кроме того, — он усмехнулся. — Я прекрасно знаю, что лично тебе плевать на тяготы их жизни. Что бы ты ни говорила, но ты всегда была только сама за себя.
— Ну, должна же я была попытаться, — оскалилась королева.
— Попыталась, — констатировал человек. — Теперь давай, Физалис, говори начистоту.
Перевертыш исподлобья посмотрела на ухмыляющегося собеседника, подавляя желание все-таки тяпнуть его зубами. Ведь знает же, как ее раздражает эта придуманная им давным-давно кличка!
— Мы остановились в развитии, — произнесла она, успокоившись. — Шелест, разделавшись с Сомброй, сосредоточилась на Элементах. Никулин же просто дорос до своего потолка! Кроме того, он слишком озаботился пророчеством, которое я ему сделала. А вот ты! Тебе самому не кажется, что за все годы службы ты мог бы стать уже генералом? Или даже маршалом! Как и твои сородичи. Но вы все даже не получили офицерских званий. Про Кешу и Михаила пока не будем говорить. Но вот почему ты так неамбициозен?
— И перед кем мне здесь хвастаться генеральскими петлицами? — хмуро поинтересовался человек. — Я и так уже заимел в этом мире больше, чем мог получить на родине. Там я, может быть, к концу жизни дорос бы до капитана. А вероятнее, погиб бы в котле вместе с Третьей и Четвертой армиями. Теперь-то мы знаем, чем закончилось приграничное сражение… А здесь я жив, здоров, при власти. Живу в комфорте, хоть и скрытно. Кстати, — он резко сменил тему. — А что ты там Никулину в прошлом поведала?
— Немногое, — решила рассказать правду Кризалис. — Только то, что действия гостей из будущего и его самого не привели к парадоксу. А еще сообщила ему, что все начнется с глупого немца по фамилии Кребс, трех его подручных и амбиций Луны. Сказала, что ему стоит только наблюдать и не вмешиваться. Ну, и себя молодую дополнительно порекомендовала.
— Все с тобой понятно, — сдержанно улыбнулся Роман. — А ты не подумала, что сама, поговорив с ним в прошлом, натолкнула старшего майора на важность исполнения этого своего пророчества?
— Хвост Твайлайт он таскал в своем чемодане задолго до нашей встречи, — фыркнула королева. — Но не уходи от темы! Что насчет тебя? Разве ты не видишь, что мог бы достичь большего? Разве тебя не задевает, что все твои последние проекты не были реализованы? Взять ту же принцессу дружбы. Ты, помнится, предлагал сделать аликорном другую пони. Более подходящую.
— Предлагал, — насупился Елецкий. Кризалис же обрадовалась. Похоже, она, наконец, нашла слабое место партнера, используя которое, можно повлиять на него. — И даже сейчас готов настаивать, что Твайлайт для выбранной роли не подходит! Но разве меня послушали? Все этот проклятый хвост!
— Знала бы принцесса, за что ей дали крылья, — оскалилась в злорадной улыбке перевертыш. — За то, что когда-то на Земле ей отрезали другую, не такую важную часть тела!
— Она, между прочим, уже знает, — добавил старшина. — Вот только ты и сама понимаешь, что хвост — лишь наводка на нее. Способности-то у Твайлайт действительно выдающиеся. Но вот характер. Эх… Хлебнем мы с ней еще горя! Сколько я на это напирал! Но нет… Не послушали они меня.
— Это можно исправить, — аккуратно добавила королева.
— Исправить одно и при этом поломать все остальное? — изогнув бровь, посмотрел на нее человек. — Нет уж, спасибо. Тебе-то самой не жалко трудов своих?
— Зачем что-то ломать? — притворно удивилась она. — Мы же тоже можем действовать тонко и аккуратно.
— Можем, — кивнул Елецкий. — Но нужно ли это сейчас?
— Я видела Мастюкова, — заметила Кризалис. — Неужели его освободили?
— Ему дали еще один шанс, — подтвердил Роман. — По-моему, зря. Пропащий сломанный человек. Вся его ценность только в навыках управления танком.
— Значит, они считают, что эти навыки могут скоро пригодиться… — вслух рассудила перевертыш. — А он ограничен в передвижениях или предоставлен сам себе?
— Твоя первая заместительница его опекает, — пожал плечами человек.
— Вот как, — кивнула королева. — Хорошо. Я найду, чем ее занять. Кстати, как она справляется?
— Без замечаний, — холодно ответил старшина.
— Что-то она начала брать на себя слишком многое, — проворчала чейнджлинг. — Ладно… — она достала из подпространственного кармана мешочек с золотыми монетами. — Передай это, пожалуйста, Кириллу. Мои поздравления с его освобождением.
— Значит, я все-таки был недостаточно убедителен, — вздохнул Елецкий, принимая передачу. — Прошу тебя еще раз подумать над тем, насколько тебе все это надо…
— О чем ты? — удивилась Кризалис. — Это просто невинный подарок.
— Ну конечно… — буркнул, поднимаясь, Роман. — Куда ты спешишь? Шелест скоро отправится мстить. Не хочешь дождаться этого момента?
— Кроме нее, есть еще и другие, — ответила перевертыш. — Их много. Даже слишком… И кое-кто там явно лишний.
— Вот в этом ты права, — кивнул человек. — Ладно! — он подбросил мешочек на ладони. — Кириллу я твой привет передам. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Мы так долго работали вместе. Не хотелось бы тебя лишиться.
Сказав это, он ушел. Кризалис посмотрела вслед своему бывшему куратору и давнему партнеру. Что же… В конце он сказал правду. Это было ей приятно. Не радовало то, что старшина пока не был готов полностью поддержать ее. Но ключевым словом здесь было «пока».
На следующий день из Кантерлотского дворца, периодически оглядываясь, на центральную площадь вышел хорошо одетый человек. Он удивленно огляделся, явно стараясь не замечать многочисленных жителей столицы, задумчиво почесал в затылке, а потом увидел что-то, привлекшее его внимание. Заулыбавшись и предвкушающе потерев ладони, человек направился в одно из стоящих напротив дворца зданий.
Очнувшись, Твайлайт сперва даже не поняла, где находится. Потом она вспомнила, что это Михаил под конец их общения отправил ее, невзирая на нежелание, в сон. Это было не очень красиво со стороны человека, но, поразмыслив, принцесса решила, что отдых был все же необходим ее перегруженному новой информацией мозгу.
Потянувшись, она слезла с дивана и только тут заметила, что находилась в комнате не одна. В темном углу, расположившись на большом кресле, неподвижно сидел, следя за ней взглядом, человек в тщательно отглаженной офицерской форме. Сам он также выглядел идеально, был гладко выбрит и аккуратно причесан. Его щегольская фуражка лежала на столике рядом. Словом, капитан Шелест выглядел так же, как и во снах, которые показывал Тынов.
— Приятного пробуждения, — поздоровался офицер. — Хорошо, что ты больше не кидаешься опасными чарами.
— Спасибо, — озадачено ответила аликорн. — Ты, что же, ждал меня здесь, пока я спала? И разве я когда-либо вела себя так неосторожно?
— Мне незачем было тебя будить, — пожал плечами летчик. — Хотя и можно было это сделать. Ведь ты сама хотела поговорить. А насчет последнего… Странно. Ты должна была вспомнить…
— Хотела! — усевшись обратно на диван, радостно заявила Твайлайт, проигнорировав окончание фразы собеседника. — Вот только я ожидала увидеть волшебницу, владеющую сложнейшей неизвестной магией! А вижу человека, который иногда появлялся во снах, которые передавал мне Михаил…
— А ты разве не досмотрела историю до конца? — удивленно вскинул брови капитан. — Ты уже должна была! И после этого у тебя не было бы подобного недопонимания!
— Я не посмотрела окончание разговора в бункере, — призналась принцесса. — В прошлый раз я попросила Михаила показать мне кое-что другое.
— И ефрейтор согласился? — прищурился пилот. После этого он вдруг будто выпал из реальности на несколько секунд. Но прежде, чем аликорн успела испугаться, человек пришел в себя. — Все ясно! — скривившись, констатировал он. — Он в своем репертуаре. Не смог отказать тебе в просьбе. И, получается, я здесь слишком рано…
— Но причем тут это? — воскликнула Твайлайт, подозревая, что собеседник может просто уйти после такой фразы.
— Уж поверь, — улыбнулся офицер. — Свой резон тут есть. Похоже, сейчас нам стоит отложить наш разговор.
— Но кто ты все-таки такой? — выпалила принцесса.
— Ты хочешь знать, кого видишь перед собой? — хитро прищурился капитан.
— Хочу! — тут же согласилась аликорн.
— Что же… — произнес ее собеседник. — Перед тобой Иван Яковлевич Шелест. Капитан военно-воздушных сил СССР, летчик-истребитель. Командир второй эскадрильи Сто двадцать второго истребительного авиаполка Одиннадцатой смешанной авиационной дивизии Третьей армии Западного фронта… — с издевкой посмотрев на Твайлайт, человек замолчал.
— И все? — недовольно высказалась та, пытаясь одновременно в уме расставить по порядку все эти неожиданно свалившиеся на нее номера подразделений. В конце концов, принцесса бросила это дело, поняв, что эти числа все равно ничего ей не дадут. Про Третью армию она что-то слышала, смотря воспоминания Никулина. Она должна была попасть в окружение, когда старший майор не поехал в Барановичи. Но уже номера ее частей ей ничего не говорили.
— И еще зять товарища Никулина, — добавил, ухмыляясь, офицер.
— Но как ты попал на Эквус? — растерянно спросила аликорн. — Ведь тебя не было в составе группы Никулина, хоть ты и его родственник, как выясняется. А, как я думала, кроме них, до появления Кребса и его солдат другие люди в нашем мире не появлялись!
— Ты забыла об экспедиции, которую сама же и организовывала, — укоризненно посмотрев на нее, напомнил офицер. — В нее входило четыре человека. Их тоже следует считать.
— Хорошо! — быстро согласилась Твайлайт. — Но это к делу не относится! Тебя среди них не было. Но ты неожиданно возник в бункере на болоте. А потом я видела тебя среди переживших бой с Найтмер!
— Мое появление здесь напрямую связано с группой Никулина, — ответил человек. — Можно сказать, оно обусловлено действием силы той же природы.
— А Шелест? — уточнила принцесса. — Волшебница, — уточнила она. — Почему твоя фамилия и ее имя совпадают?
— Ты полагаешь, это неслучайно? — усмехнулся летчик. — Правильно полагаешь… Но я пока не буду тебе ничего объяснять. Досмотришь разговор в бункере, тогда и поговорим!
— Подожди! — видя, что офицер собрался уходить, поспешила остановить его аликорн. — Что с Селестией? Может быть, хоть ты мне скажешь?
— Отрадно, что ты так беспокоишься о своей наставнице, — слегка улыбнулся капитан. — С ней все в порядке. Можешь не переживать.
— Мне все так говорят! — в сердцах высказалась Твайлайт. — Но как я могу быть спокойной, если я даже не видела ее!
— Так ты хочешь поговорить с принцессой Солнца? — уточнил человек. — Это легко устроить, — заявил он, увидев кивок собеседницы. — Идем!
Выйдя вслед за ним из помещения, принцесса заметила Иннокентия, который спокойно сидел возле входа, поставив рядом с собой винтовку. Присмотревшись к оружию чуть внимательнее, аликорн отметила какие-то символы, вытравленные на поверхности примкнутого штыка, но значения этому придавать не стала. Сейчас аликорна волновало другое. Тем более, красноармеец с ними не пошел, оставшись на посту.
Через пару минут капитан подвел ее к двери, открыл ее перед Твайлайт и, изобразив полупоклон, предложил заходить.
Пройдя внутрь, принцесса лишь мельком осмотрела богатую мебель. Ее внимание сразу приковала к себе белая аликорн, сидевшая к ней боком в большом кресле. Селестия, попивая чай, изучала какой-то документ. Скосив глаз на вошедших, она узнала воспитанницу и, не поворачивая головы, улыбнулась.
— А, Твайлайт, — произнесла правительница Эквестрии. — Рада тебя видеть. Проходи, — она легким кивком указала на кресло напротив. Капитан Шелест ее внимания не удостоился.
— А уж я как рада! — воскликнув, принцесса дружбы подбежала и обняла бывшую наставницу. — Я очень за тебя переживала!
— Мне приятно, что ты беспокоилась, — чуть опешив, Селестия тоже приобняла младшую принцессу крылом. Но потом им же отстранила ее и мягко подтолкнула к свободному креслу. — Но ты зря переживала.
— Но как я могла не волноваться?! — усевшись напротив наставницы, спросила фиолетовая аликорн. — Все произошло так внезапно! А потом я вообще не понимала, что происходит! А ты просто пропала. И даже после провала мятежа от тебя не было вестей!
— Но ведь светило поднималось и опускалось утром и вечером, — отложив документ, заметила старшая принцесса, посмотрев на воспитанницу одним глазом. Второй сейчас был скрыт ее пышной, слегка развевающейся на невидимом ветру гривой. — Разве это не должно было стать для тебя неопровержимым фактом того, что со мной все это время было все в порядке?
— Да, — кивнула Твайлайт. — Только это меня и успокаивало. Вот только я не понимаю, почему ты продолжаешь скрываться, хотя мятеж уже разгромлен. А еще… — она замялась. — Никулин сказал, что тебя так свергали уже много раз…
— И ты просто приняла это утверждение на веру? — недовольно поморщившись, поинтересовалась Селестия. — И даже не попыталась его проанализировать?! Это не похоже на тебя, Твайлайт…
— На меня так много информации свалилось за последнее время, — сконфуженно призналась младшая принцесса. — Я просто не успела…
— Ничего страшного, — легко согласилась белая аликорн. — Но тогда давай с тобой сейчас порассуждаем. Как ты думаешь, — она прервалась, отпив чаю. Через секунду правительница Эквестрии застыла, смотря на фарфоровую чашечку в своем телекинетическом захвате. — Капитан! — неожиданно обратилась она к человеку. — Принеси еще чаю мне и Твайлайт. И чего-нибудь к нему. И побыстрее!
Шелест молча встал, поклонился и вышел из помещения.
— Прости, что я сразу не подумала о тебе, — снова повернулась к воспитаннице Селестия. При этом младшая принцесса с удивлением заметила, что правый глаз белой аликорна, на мгновение показавшийся из-под пышной челки, закрыт и зажмурен.
— Все в порядке, — отозвалась она. — Ведь ты же, наверное, не знала, что он приведет меня к тебе. Он сказал, что все выбилось из графика из-за моего желания посмотреть другую часть истории во сне.
— Вот только не надо себя корить! — улыбнулась повелительница Солнца. — Это твое желание было вполне обоснованным. Но давай вернемся к основной теме! Как ты думаешь, все ли наши поданные любят меня?
— Конечно! — без колебаний заявила Твайлайт. — Ты даруешь им дневной свет! Ты долгие века правишь страной, приведя ее к процветанию! Хотя я теперь знаю, что Никулин и Шелест тоже как-то привлечены к этому…
— Ты, к сожалению, не беспристрастна… — произнесла Селестия, одним глазом посматривая на собеседницу. — Свое личное мнение обо мне ты экстраполируешь на всех остальных. Но на самом деле, — она вздохнула. — Все не так радужно. Недовольные есть всегда. Немного, но есть. Невозможно быть хорошей для всех! Мне пришлось это понять и смириться с этим довольно давно. Теперь я предупреждаю об этом и тебя, как будущую правительницу!
— Но как же… — удивилась принцесса дружбы.
— Именно так! — оборвала ее возражения белая аликорн. — Я говорю тебе это, опираясь на свой многовековой опыт. Не пытайся быть хорошей для каждого, иначе ты для всех окажешься никчемной! Просто научись делать так, чтобы процент обиженных был как можно меньше.
— А как это связано с мятежом, про который мы говорили вначале? — вымолвила придавленная этой непростой истиной Твайлайт.
— Напрямую, — улыбнулась правительница Эквестрии. — Я, как видишь, научилась минимизировать количество недовольных. Но при этом знаешь, сколько раз меня пытались свергнуть, сколько покушений на меня было совершено?
— Не знаю, — призналась фиолетовая аликорн. — Я даже никогда не задумывалась, что такое возможно. Как кто-то мог покушаться на тебя?!
— Ты еще очень молода, — снисходительно поглядев на нее, произнесла старшая принцесса. — Поэтому о многом не задумывалась. Но не переживай. Молодость, как известно, это такой порок, который проходит с возрастом. В дальнейшем ты многое переосмыслишь. А пока скажу тебе, что попыток бунта за прошедшие века было уже чуть больше сотни. Некоторым из них, как и последней, я позволяла достичь определенного успеха.
— Ты позволяла? — переспросила Твайлайт.
— Конечно! — усмехнулась Селестия. — Неужели ты думала, что я ничего не ведала о замыслах этих недалеких дворян? Я все знала с самого начала. Более того! Я долгое время подыгрывала им во всем, подогревала их уверенность в успехе, изображая свою полную несостоятельность, как правительницы.
Прокомментировать это младшая принцесса никак не смогла. Поэтому ее старшая коллега собралась продолжить, но тут дверь открылась, и в комнату зашел Шелест, который, подобно официанту, нес перед собой поднос с дымящим чайником, дополнительной чашкой для принцессы дружбы и вазочкой с печеньем и вафлями. Установив принесенное на столик между аликорнами, капитан отошел к выходу, прислонился к стене и замер там безмолвной статуей.
— Присоединяйся, — Селестия кивнула воспитаннице на пустую чашку. Себе она тоже налила напитка из чайника. — Ох, как же приятно пить настоящий благородный напиток, а не эту крепкую алкогольную бурду, что мне подсовывали люди! Но, что делать, приходится соответствовать…
— Ты имеешь в виду коньяк? — уточнила Твайлайт. — Мне он тоже не понравился. Я один раз выпила из вежливости. Так мало того, что чуть горло не обожгла, так на меня потом еще и икота напала…
— Правительница должна уметь смаковать любую гадость, что ей поднесли в качестве подарка. Предварительно проверив ее на наличие яда, — наставительно произнесла повелительница Солнца. — Если она не хочет обидеть послов. А еще она должна уметь пить и не пьянеть…
— Я вообще предпочла бы завязать с алкоголем после той вечеринки с Кребсом… — заметила принцесса дружбы.
— Очень для многих такая позиция покажется странной, — заметила Селестия. — А кое-кто может увидеть в этом признаки слабости. Это наши сородичи почти не употребляют алкоголь. А, например, грифоны очень его уважают. А еще они уважают тех, кто способен их перепить, — она улыбнулась. — Поэтому я у них имею немалый авторитет. Правда, они, к счастью, никогда не замечали, как я телекинезом подменяла в своих кубках большую часть вина свежим виноградным соком.
— То есть ты их обманывала? — спросила Твайлайт.
— Обманывала? — вздрогнула белая аликорн. — Это Кребс обманул тебя, когда напоил крепленым сидром. Я же просто уравнивала наши шансы, ведь организмы этих наших неспокойных соседей просто физиологически лучше приспособлены к обильным возлияниям. И вообще! — она строго посмотрела на воспитанницу. — Настоящая правительница должна быть хорошей актрисой!
— Актрисой? — удивилась принцесса дружбы.
— Конечно! — кивнула, отпив чая, Селестия. — Ты всегда должна контролировать свои эмоции, мимику, жесты! Показывать то, что нужно показать, а не то, что хочется! Как ты думаешь, трудно ли управлять нашей страной?
— Полагаю, нелегко… — ответила фиолетовая аликорн.
— А делать это так, чтобы все заинтересованные были уверены, что ты этого не делаешь? — улыбнулась повелительница Солнца.
— Как это?! — выпучив глаза, посмотрела на бывшую воспитательницу Твайлайт.
— Эх, моя милая ученица… — вздохнула та. — Вижу, что твое уважение ко мне готово перейти в обожание, а это непозволительно для политика. Разве ты не замечала, чем были недовольны заговорщики? Они говорили, что я плохо управляю страной? — она внимательно поглядела на собеседницу, но младшая принцесса только сконфуженно уставилась в свою чашку. — Они ведь говорили не о моем плохом управлении, а о том, что я вообще не занимаюсь управлением! — усмехнулась Селестия. — При этом я ни на час не выпустила ситуацию из-под контроля! Поэтому я и говорю, что правительница должна быть хорошей актрисой! Я сыграла эту роль идеально! Как и множество других!
— А как же Никулин со своей чисткой? — уточнила принцесса дружбы.
— Разумеется, я знала о его планах, — хмыкнула старшая аликорн, взяв из вазочки вафлю. В ее телекинетическом поле кондитерское изделие разделилось на отдельные слои, которые правительница Эквестрии поочередно закинула в рот. — Неужели ты думала, что такие вещи могут пройти мимо меня? Если бы я позволяла себе подобные ошибки, то меня уже давно свергли бы по-настоящему. Раз и навсегда… Что касается старшего майора, то мне пришлось согласиться с его теорией и разрешить ему действовать. Недавняя попытка отстранить меня наглядно показала его правоту. Истинные патриоты, видя мои ошибки, пришли бы, указали бы мне на них, даже не побоявшись возможного гнева. Эти же «спасители Эквестрии», — она поморщилась. — Решили воспользоваться моей кажущейся слабостью в личных целях, не задумавшись о том, что своими действиями могли нанести большой ущерб всей стране! Они вполне заслужили свое наказание.
— Да уж… — вздохнула Твайлайт. — Иногда я не вижу того, что лежит, казалось бы, на поверхности. Сейчас, когда ты все рассказала, мне как-то стыдно. Я ведь почти ничего не поняла…
— Не переживай! — подбодрила ее Селестия. — Если хочешь знать, даже Луна купилась на мою уловку. Она до сих пор в беседах со своим советником периодически ворчит о том, как бесполезна и никчемна ее старшая сестра! — она грустно улыбнулась. — Но я готова ее простить. Сейчас она печется о безопасности страны, что меня радует. Она не присоединилась к мятежу, хотя некоторые заговорщики очень хотели ее привлечь на свою сторону. Хотя на мое место ее поставить нельзя. Не справится…
— Почему? — решила спросить младшая принцесса.
— У нее всегда было плохо с контролем эмоций, — вздохнула ее собеседница. — Комплекс младшей она смогла перебороть, а вот свои эмоции пока не может. Хоть я и вижу, что она старается. Но знаешь, — она вдруг внимательно изучила взглядом фиолетовую аликорна. — Похоже, я слишком долго уже читаю тебе нотации. Тебе пора отдохнуть!
— Но я не устала! — запротестовала было Твайлайт.
— Не спорь, пожалуйста, — мягко упрекнула ее Селестия. — Ты уже несколько дней живешь на пределе. Это может пагубно сказаться на твоем молодом организме. Поэтому я повелеваю тебе совершить поездку в Понивилль! — она усмехнулась, разглядывая находящуюся в растерянности от такого резкого поворота событий ученицу. — Не понимаешь, зачем я отсылаю тебя туда?
— Нет… — призналась принцесса дружбы.
— Рэрити вернулась домой, — ответила правительница Эквестрии. — Разве ты не хочешь наконец-то увидеться с нашедшейся подругой?
— Конечно, хочу! — обрадовалась фиолетовая аликорн.
— Тогда отправляйся, — милостиво разрешила Селестия. — Капитан! Проводи ее! — приказала она Шелесту, который весь разговор, похоже, простоял неподвижно.
Человек отклеился от стены, поклонился и открыл дверь перед Твайлайт, которая, попрощавшись с наставницей, поспешила в Понивилль.
Пройдя по нескольким коридорам в компании офицера, принцесса оказалась возле телепорта. А через пару минут она вышла из потайной двери в стене своей временной спальни. Шелест, кивнув на прощанье, закрыл дверь, оставив аликорна одну.
Но Твайлайт долго не стояла без дела. Она собиралась как можно скорее отправиться в Понивилль, чтобы увидеть подругу. И поедет она туда с легким сердцем.
Нарком ГБ сидел в кабинете Калинина и устало смотрел на хозяина помещения. Компанию им составлял товарищ Микоян. Меркулов краем глаза посматривал на главу наркомата внешней торговли, который обладал удивительной изворотливостью и при всех случившихся переделах власти умудрялся оказываться на победившей стороне (3). Вот и сейчас он, пользуясь старой дружбой с Михаилом Ивановичем, остался при своих.
Да и само его присутствие здесь о многом говорило. Анастас Иванович пока не был посвящен в их тайну. Ключевым здесь, вероятно, было слово «пока».
— Всеволод Николаевич, — Калинин достал из ящика и плюхнул на стол солидную папку. — Мне тут предоставили один тревожный отчет, который и вас должен был заинтересовать, как исполняющего обязанности наркома ВД. Я отправлял вам копию. Что можете на это сказать?
— Я еще не до конца вник в дела НКВД, которые свалились на меня, — признался Всеволод. — Но кое-какие факты отсюда, — он указал на папку. — Я уже проверил. Мой вердикт таков: доклад составлен профессионально и в основном он правдив.
— В основном? — хитро улыбнулся старый революционер.
— Именно так, — кивнул глава ГБ. — Автор сего сочинения местами намеренно сгущает краски.
— В этом ваше мнение совпадает с мнением товарища Микояна, — Калинин кивнул третьему участнику их совещания.
— Только дело в том, что в остальном автор прав, — заговорил Анастас Иванович. — В ближайшие годы нам нужны будут внешние поставки продовольствия, если мы не хотим допустить нового голода.
— Нам только этого не хватало, — проворчал Калинин. — Особенно с учетом наших чудовищных людских потерь во время прошедшей войны. Кстати, Всеволод Николаевич, сколько там?
— Двадцать миллионов, — озвучил число Меркулов, который был знаком со статистикой, подсчитываемой специальной группой НКВД. — И это еще не окончательное значение…
— Много… — поморщился Всесоюзный староста. — Эти данные нужно будет засекретить, а обнародованное число уменьшить, скажем, вдвое. Но сейчас не об этом…
— Вот поэтому нам нужно, как можно скорее, организовать закупки за границей, — продолжил Микоян. — Наркомат Внешней торговли готов взять на себя эту задачу. Тем более, у нас неожиданно возник неучтенный запас золота, — он, усмехнувшись, посмотрел на главу ГБ. — За который, по слухам, благодарить нужно вас.
— На это, кстати, намекал и автор доклада, — добавил Калинин.
Всеволод посмотрел на Михаила Ивановича, тот кивнул. Похоже, нарком ГБ угадал. Микояна решено было посвятить в тайну существования иного мира.
— Отдавать золото им обратно будет невыгодно, — без утайки высказал свое мнение Меркулов. — У них оно стоит гораздо меньше, чем у нас.
— Чем расплатиться, мы найдем, — заверил его Анастас Иванович. — Важно другое. Есть ли у них то, что нужно нам? И готовы ли они этим торговать?
— Насколько я помню доклад нашей комиссии, — начал Всеволод. — Излишки продовольствия у них имеются. Может быть, не в том количестве, что нужны нам.
— А как быть со способностью этих так называемых… — Микоян посмотрел на листок бумаги, лежавший перед ним на столе. — Этих земных пони? — он посмотрел на главу ГБ. — По сообщениям они могут каким-то образом положительно влиять на урожайность сельхозугодий.
— Так вы уже все знаете, — усмехнулся Меркулов. — Что же, тем легче! Я скажу так! — он обвел взглядом обоих своих собеседников. — Я, как нарком госбезопасности, настаивал, настаиваю и буду настаивать на том, что секретность в любом случае должна быть на первом месте во всех вопросах, связанных с Эквестрией. Нечего и думать о том, чтобы допустить их в наши колхозы! Что будет, если о наших контактах узнают империалисты? Мы еще не успеем оправиться от прошедшей войны, как нам навяжут еще одну! И, хочу заметить, урановых бомб, которые продемонстрировали нам над Японией американцы, у нас не будет еще несколько лет! Лаврентий Павлович делал все, что мог, для ускорения процесса. Я уже ознакомился с этой темой и держу ее на особом контроле. Но за военные годы мы сильно отстали.
— Я пока склоняюсь к тому, чтобы прислушаться к вашему решению, — кивнул Калинин. — Вы отвечаете за безопасность, поэтому и решение принимать вам. Но сможем ли мы рассчитывать на Эквестрию, как на поставщика продовольствия?
— Нужно будет сформировать комиссию, — предложил Микоян. — На этот раз узкоспециализированную. Включить в нее товарищей, которые оценят климатические, технологические и социальные аспекты. Могу предположить, что в том благоприятном климате нет нужды в развитии продвинутых сельскохозяйственных технологий. Если имеющиеся у нас процессы внедрить там, то можно будет заметно увеличить урожайность, повысив таким образом уровень поставок к нам. И в качестве первичной оплаты можно будет рассмотреть эти же самые технологии.
— Хорошее предложение, — кивнул Михаил Иванович.
— А в целях обеспечения секретности можно поставить над порталом большой консервно-мукомольный комплекс, — добавил глава внешней торговли, который несколько лет назад поднимал почти с нуля советскую пищевую промышленность. — За этим дело не станет. Так мы сможем сразу перерабатывать поступления. Зерно в муку, фрукты и овощи в соки и консервы. Даже если внешне продукты с той стороны будут в чем-то отличаться от привычных нам, то после переработки уже никто ничего не заподозрит.
— Да, это действительно хороший выход… — потерев подбородок, заключил Меркулов. — Вот только мы не сможем получать у них мясо. Травоядные они, что с них взять…
— Тут уж ничего не поделаешь, — развел руками Микоян. — Придется заключать соглашения с капиталистами. С Аргентиной, например. Они за последнее время стали одними из крупнейших мировых поставщиков. Благо, эквестрийское золото у нас есть.
— Золото придется специально подготавливать, — озвучил проблему Меркулов.
— Почему? — удивился Калинин.
— Согласно последним исследованиям физиков и химиков, — объяснил глава ГБ. — Золото в каждом земном месторождении имеет свой уникальный состав, как бы оно ни очищалось. Специальным анализом можно установить происхождение каждого слитка. Вы понимаете, что начнется, если кто-то задумает провести такой анализ?
— Разве мы не можем сказать, что открыли новое, ранее неизвестное месторождение? — предложил Анастас Иванович. — Скажем, где-нибудь в ледяной тундре Таймыра.
— Как временная мера, это может сработать, — кивнул Всеволод. — Но я уже приказал переплавить все поступившие из Эквестрии монеты и слитки и смешать расплав с несколькими партиями нашего собственного золота. Когда это будет сделано, думаю, мы сможем с меньшими опасениями расплачиваться этим металлом. К тому же, с Аргентиной тоже можно наладить натуральный обмен. Это не САСШ…
— Договоримся, — хитро улыбнулся глава внешней торговли. — Но доставка оттуда недешевая. Через полмира повезут продукты. А ваш портал находится под Смоленском. В плане логистики особых проблем быть не должно.
— Вот только с ним есть еще одна проблема — пропускная способность, — предупредил нарком ГБ.
— Раньше она, вроде бы, не была ограничена, — заметил Калинин.
— То раньше, — вздохнул Меркулов. — Теперь, когда портал полностью на нашем управлении, много через него не провезешь… В промышленных масштабах уж точно не получится.
— И как это можно исправить? — уточнил Михаил Иванович.
— Подключить одну нашу общую знакомую, — буркнул Всеволод. — Вот только чего она попросит? Я и так ей уже должен слишком много…
— Согласно получаемым с той стороны отчетам, — усмехнулся Калинин. — У них там тоже в государстве не все спокойно.
— Да, — согласился глава ГБ. — Предлагаете играть от этого?
— В вопросах международной торговли любая мелочь может оказать решающее значение на заключение сделки, — заметил Микоян. — Думаю, нам обоим нужно побывать там и переговорить с этими принцессами. Вы обсудите вопросы безопасности, а я согласую торговые тонкости. В конце концов, если мы заключим договор, он станет первым в человеческой истории межмировым торговым соглашением! И кстати, — неожиданно добавил он в конце. — Неплохо было бы включить в состав делегации и автора этого очень своевременного доклада! — глава внешней торговли хлопнул ладонью по лежащей на столе папке.
— А кто автор? — уточнил Меркулов. — В моей копии он не был указан.
— Товарищ Хрущев, — ответил на его вопрос Михаил Иванович.
Втроем они совещались еще час. Потом Микоян отправился по делам, а главу ГБ исполняющий обязанности главы советского государства попросил задержаться.
— Товарищ Микоян очень ратует за привлечение Никиты Сергеевича, — заметил Калинин. (4) — Что об этом думаешь?
— По некоторым данным Хрущев был в числе заговорщиков еще в группе Жданова, — заметил Меркулов. — Правда, потом он ни в чем предосудительном замечен не был. Но я бы не советовал его привлекать.
— Тем не менее, он поднял важную тему продовольственной безопасности, — заметил старый революционер. — Никита Сергеевич — опытный, энергичный и ответственный работник. Я не вижу причин его зажимать, — Михаил Иванович хитро посмотрел на собеседника.
— Я тоже не имею таких причин, — признался Всеволод. — Разве что Лев Захарович что-нибудь накопал.
— Товарищ Мехлис накопал столько, что нам впору расстрелять или отправить в лагеря три четверти партийного аппарата, — невесело усмехнулся Калинин. — Никто не безгрешен. Ты ведь тоже, Всеволод… — он жестом попросил замолчать готового возразить наркома ГБ. — Ты ведь знаешь о попытках сначала германцев, а потом наших бывших союзников раздуть катынское дело? (5)
— Это были идейные враги, отказавшиеся сотрудничать… — произнес, посмотрев в глаза собеседнику, Меркулов. Сказал он это не для оправдания, ибо был уверен в своей правоте. — Тех, кто мог быть нам полезен, я оставил в живых.
— Ладно, не будем углубляться в это, — согласился Михаил Иванович. — Перейдем к другой теме. Что скажешь о Луне?
— Она может слишком многого захотеть, — заметил глава ГБ. — Аликорн понимает, что только благодаря ей мы сейчас здесь, а не в камере.
— А что ты думаешь о том, как она пробралась в Кремль на совещание Маленкова? — продолжил интересоваться Калинин.
— Принцесса явно почувствовала свою силу и решила продемонстрировать ее нам! — высказался Всеволод. — Чего скрывать, ее участие не было обязательным. Я специально дал ей эту возможность, чтобы посмотреть на ее способности и желание ими воспользоваться. Так что общение с ней может осложниться.
— А я вижу ситуацию в ином свете, — возразил старый революционер. — И я считаю, что к ней тоже нужно отнестись снисходительно.
— Снисходительно? — удивленно вскинул брови Меркулов.
— Она не такая предусмотрительная и опытная, какой хочет показаться, — расплылся в улыбке Михаил Иванович. — Я это сразу заметил. А сейчас я в этом еще сильнее уверился. Могу тебя заверить, общение с нами — чуть ли не первый проект, в котором ее не контролируют сверху. Очень часто она действует по наитию и совершает ошибки. Ты думаешь, она сознательно продемонстрировала тебе свои возможности, шутя пройдя через кремлевскую систему безопасности? — он откровенно усмехнулся. — А я заявляю, что принцесса даже не подумала о том, что само твое предложение было провокационным и содержало скрытый смысл!
— Я даже не знаю, что и сказать… — ответил глава ГБ. — Нужно это проанализировать.
— Поверь моему опыту, — серьезно заявил Михаил Иванович. — Мы тут привыкли грызться между собой, интриговать и подсиживать. Она явно раньше жила в более спокойной обстановке. Так что, когда будешь с ней говорить, учти это. Напряженность не должна перерасти в конфликт!
Вернувшись в свой кабинет, нарком ГБ еще раз вспомнил все, что делала Луна во время подавления мятежа. Выходило, что Калинин во многом был прав. Что же… это несколько меняло дело.
Его раздумья прервало сообщение, пришедшее из Эквестрии. Деканозов докладывал, что ему доставлено приглашение на встречу. Стоило признаться, пришло оно на редкость вовремя.
(1) — Калинин более двадцати лет занимал пост главы советского государства. Именно поэтому, например, высшие награды в Кремле вручал именно он. При этом данный пост почти не давал ему реальной власти.
(2) — В 1942-м Мехлис был представителем Ставки на Крымском фронте. Выявив множество недостатков, он не смог их устранить. В итоге войска фронта были разбиты, а фронт расформирован. Сам Мехлис был понижен на два звания.
(3) — Анастас Микоян — политический долгожитель среди советских партийных деятелей. Начав карьеру при Ленине, он ушел в отставку лишь при Брежневе. За это время он занимал целый ряд высоких постов, в том числе и пост главы государства: нарком внешней и внутренней торговли (1926 — 1930), нарком снабжения (1930 — 1934), нарком пищевой промышленности (1934 — 1938), нарком/министр внешней торговли (1938 — 1949), министр внутренней и внешней торговли (1953), министр торговли (1953 — 1955), зампред СНК/СовМина СССР (1937 — 1955), первый зампред СовМина СССР (1955 — 1964), председатель Президиума ВС СССР (высший государственный пост) (1964 — 1965), член Президиума ВС СССР (1964 — 1974).
(4) — Микоян во многом поддерживал Хрущева, после разгрома «антипартийной группы» стал одним из его доверенных лиц. После отстранения Хрущева был единственным, кто пытался его защищать. Вот и здесь он не забыл порекомендовать Никиту Сергеевича.
(5) — В 1940-м Меркулов руководил особой тройкой, выносившей приговоры не желавшим сотрудничать польским офицерам, взятым в плен во время похода 1939-го года. Компанию в этой тройке ему составляли Кобулов и Баштаков.
Глава 54
Луна недовольно посмотрела на только что изученный ею отчет своей службы безопасности. Оказывается, Твайлайт, неожиданно исчезнувшая прямо из дворца, недавно объявилась. Но только для того, чтобы, никому ничего не объяснив, помчаться в Понивилль. Ну, и как это можно было назвать?!
Принцесса ночи медленно выдохнула, успокаивая себя. Фиолетовая аликорн, несмотря на все свои подвиги и пройденные испытания, продолжала относиться к происходящему удивительно легкомысленно. Видимо, ей придется серьезно поговорить с младшей принцессой, когда та вернется…
О причинах этой срочной поездки Луна догадывалась. Твайлайт, похоже, узнала о возвращении Рэрити и поспешила увидеть спасенную подругу. Что же, это она могла понять. Не понимала аликорн другого. Откуда принцесса дружбы получила информацию о возвращении Рэрити? Она ведь сама хотела обрадовать младшую коллегу, придя к ней во сне. Но там сама хозяйка сновидения неожиданно повела себя капризно, устроив ей чуть ли не скандал. Принцесса ночи тогда так и ушла, не озвучив главную новость. Но, тем не менее, Твайлайт как-то узнала об успешном окончании экспедиции, хотя все это время была непонятно где и неизвестно с кем…
Аликорн встала из-за стола и подошла к окну. Похоже, ее противники подозрительно хорошо информированы. И главное, очень оперативно узнают новости. Еще один повод поговорить по душам с Твайлайт, когда та вернется…
Стук в дверь отвлек Луну от дальнейших размышлений. Вошедший секретарь с поклоном передал ей депешу. Приняв бумагу, принцесса кивком отослала подчиненного и углубилась в чтение.
Хотя читать тут, собственно, было почти нечего. Послание содержало одно короткое сообщение от Ховальдта. Но вот его содержание…
Брови аликорна непроизвольно поползли вверх, когда она прочитала, что советник настойчиво приглашает ее посетить один из ближайших ресторанов. Луна даже растерялась. Она уже и не помнила, чтобы кто-нибудь приглашал ее в ресторан. Не больно-то это ей и надо было!
Но сейчас это было совсем неожиданно. Да приглашение пришло еще и от человека! С чего бы это Ховальдт решил повести себя так несвойственно? Да и вообще! Как он осмелился?!
Но тут принцесса вдруг поняла, насколько глупыми были ее предыдущие мысли. Она даже в раздражении притопнула передней ногой. Эрвин, похоже, что-то раскопал, но побоялся говорить об этом во дворце. Он даже выбрался в ближайший ресторан. Самый элитный, стоило заметить, расположенный на Центральной площади почти напротив входа на дворцовую территорию! Ну что же, такое место и ей можно посетить!
Не став более медлить, аликорн телепортировалась к выходу из дворца. Обойдя площадь, она зашла в распахнутые услужливым лакеем двери шикарного заведения. Жестом заставив замолчать подскочившего распорядителя, который начал болтать что-то про большую честь, которую она оказывает заведению своим посещением, Луна поинтересовалась:
— Здесь меня должен ждать советник, — напрямую спросила она. — Где он?
— В одной из отдельных комнат! — быстро смекнув, о ком идет речь, доложил ресторанный служка. — Господа не захотели сидеть в общем зале, даже в самом дорогом! Поэтому они взяли индивидуальный номер. И наши лучшие блюда! Пойдемте! — он склонился в глубоком поклоне. — Я провожу вас!
Не обращая внимания на других посетителей, принцесса ночи проследовала за своим провожатым. Вместе они поднялись на третий этаж, где находились отдельные богато обставленные комнаты для тех, кто хотел поесть и посидеть в одиночестве или небольшой компанией. К двери одного из таких помещений и подвел аликорна распорядитель.
— Свободен! — скомандовала ему Луна, и понятливый пони тут же отправился восвояси.
Не став обременять себя стуком, аликорн вошла в помещение, затворила дверь и огляделась. За уставленным яствами столом, на котором также присутствовало большое количество бутылок с различным алкоголем, сидели два человека. Одним из них был Ховальдт. А вот его сородича принцесса раньше не видела. Или все же видела? Луна присмотрелась и удовлетворенно хмыкнула. Похоже, она не зря явилась сюда.
Человек в дорогом гражданском костюме выглядел молодо, но при этом довольно неряшливо. На его подбородке уже была заметна щетина, а волосы были причесаны кое-как. Одежда, еще не обмятая по фигуре, сидела на нем слегка мешковато, но незнакомец явно не обращал на все это внимания. Сейчас он был сосредоточен на бутылке с прозрачной жидкостью, которую держал в руках. Луна узнала крепкий напиток, поставлявшийся малыми партиями из СССР. У пони он не пользовался популярностью, так как был безвкусным и очень крепким. Но в элитном ресторане, похоже, держали несколько бутылок на всякий случай.
Одну такую емкость мужчины, судя по их раскрасневшимся лицам, уже успели употребить. Пустой сосуд она заметила на полу возле ножки стула, на котором сидел знакомый по однажды виденному досье незнакомец. Тот в данный момент увлеченно сворачивал пробку новой бутылки.
— А вот и третий пожаловал! — еще не посмотрев на вошедшую, заявил приспешник Никулина. Потом он все-таки соизволил оглядеть Луну и застыл в недоумении. — Это что? — развязно поинтересовался он у Эрвина. — Валера, я ж думал ты кого-то из наших пригласил! Из людей. А это ж копытное!
— Это Ее Высочество принцесса Луна, — голос ее советника был более тверд, чем у его собутыльника. — И я уже просил не путать мое имя. Меня зовут Вальтер!
— А, подумаешь… — махнул рукой, едва не выронив бутылку, знакомый незнакомец. — Луна, значит? — он еще раз скептически оглядел ее. — Ладно бы баб позвал! А тут… Тьфу! — он сплюнул прямо на дорогой ковер. — Четвероног местный! В гробу я их видал, этих единорогов! Хотя подожди… — человек прищурился и еще раз осмотрел принцессу ночи, которая молча раздумывала над тем, что она сейчас сотворит с этим ничтожеством. — Да ты аликорн! — вдруг воскликнул он. — Да сколько же вас тут развелось?!
— Ты меня зачем позвал? — силой воли заставив себя внешне казаться спокойной, поинтересовалась Луна у Ховальдта. — Выслушивать эти пьяные бредни?
— Прошу тебя, будь снисходительна! — отозвался немец, подойдя к аликорну и тихо говоря ей на ухо. — Этого человека зовут Кирилл Мастюков. И я уверен, что он может стать ценным источником информации.
— Почему ты так решил? — уже мягче спросила принцесса. Сама-то она в этом не сомневалась, но захотела узнать и мнение советника.
— Это, вероятно, один из тех, кого мы ищем! — внимательно посмотрев на нее, заявил Эрвин. — Я потом тебе поясню, как я это понял. Сейчас главное не давать ему останавливаться. Этот русский пьет как сапожник. Но при этом и рассказывает кое-что интересное!
— Ну что, посекретничали? — загоготал у стола Кирилл. — Идите к столу! На троих всегда лучше соображать, даже если один из троих — аликорн! Ты, надеюсь, не свалишься под стол от первой рюмки, как прочие жители этого трижды проклятого мира? — нагло спросил он у Луны.
— Такой привычкой не обладаю! — холодно заявила она, усаживаясь в свободное кресло. — Можем даже посоревноваться! — принцесса ночи еще раз мысленно заставила себя успокоиться. Воздать этому наглецу за оскорбления она всегда успеет. Сейчас важнее получить от него информацию. Если для этого нужно напоить этого алкоголика, то она в этом процессе поучаствует.
— О! Вот это дело! — хлопнув в ладоши, рассмеялся русский. — Заметь, ты сама предложила! Я тебя за язык не тянул! А ты молодец, Валера, — повернулся он к Эрвину, недовольно скривившемуся из-за того, что его псевдоним снова варварски исказили. — И сам выпить умеешь! И даже правильного аликорна где-то раздобыл. Да уж, в наше время таких чудес не было!
— В ваше время? — тут же ухватилась за его фразу аликорн. — Ты не похож на старика, чтобы так говорить…
— Не похож, — на мгновение погрустнел человек. Впрочем, тут же он вспомнил про бутылку, скрутил пробку и мастерски разлил содержимое по стаканам. — Ты, давай, не вгоняй меня в грусть! И с темы не съезжай! Ты меня еще перепить грозилась!
— Легко! — заявила Луна, поднимая свой стакан.
— Вот это дело! — заулыбался русский. — Пей, не бойся! Младший лейтенант Мастюков гуляет! Все за мой счет!
Принцесса ночи уже давно поняла, что видит перед собой одного из тех, кто попал в прошлое вместе с Никулиным. Этого человека подробно описывал Тиньков. И его страсть к выпивке инженер также отмечал. А сейчас она услышала и нужное звание.
Чокнувшись, все трое поднесли стаканы ко рту. Но если Кирилл, крякнув, выхлебал все до дна, то Эрвин, как заметила Луна, ухитрился незаметно вылить большую часть жидкости на многострадальный ковер. Сама же принцесса просто телепортировала содержимое своего стакана прочь, лишь сделав вид, что выпила. Употреблять эту дрянь аликорн совсем не собиралась.
— И сколько же в твое время было аликорнов? — спросила она раскрасневшегося русского.
— Э нет! Не так быстро! — тот ловко набулькал ей еще полстакана вонявшего спиртом пойла. — Тебе штрафная за опоздание!
— Тоже мне, проблема! — Луна взяла стакан и точно так же сделала вид, что выпила его залпом. — Ну! Теперь будешь говорить? — поинтересовалась она, со стуком опустив емкость на стол.
— Сильна! — присвистнул танкист. — Но ты давай, не геройствуй. Закусывай. А-то знаю я вас, четвероногов… Так что ты там спрашивала?
— Почему ты так удивился тому, что я — аликорн? — переспросила принцесса ночи. — И почему ты сказал, что нас много развелось?
— А вас сейчас сколько? — походя спросил, попутно поедая огурец, Мастюков.
— Аликорнов сейчас пятеро, — ответила Луна. — Но одна только родилась, а еще двое возвышены совсем недавно.
— Нафига столько? — чавкая, выразил свое мнение младший лейтенант. — Нам и одной с избытком хватало.
— Одной? — опешила принцесса ночи. — Когда же такое было? — задав этот вопрос, она внутренне подобралась. Похоже, сейчас ей представился хороший шанс получить очень важную информацию. Этот пьяница явно многое знал и, главное, не собирался держать язык за зубами.
— Да всегда так было! — стукнув по столу кулаком, заявил русский. — Вот сколько я себя здесь помню, всегда один аликорн был!
— Ты говоришь про Селестию? — уточнила Луна.
— Про нее, — кивнул Мастюков. — У, стерва! Ненавижу! В камень меня, сволочь, закатала! — распалившись, он начал размахивать руками, едва не опрокинув бутылку. Впрочем, в последний момент она будто прилипла к руке младшего лейтенанта. А через секунду он уже споро разливал новую порцию.
— Ну, выпьем, чтобы этой курве белой икалось! — провозгласил Кирилл и махом принял свою порцию.
— Я за такое пить не буду, — заявила принцесса ночи. — Она все-таки моя сестра!
— Сестра? — сфокусировавшись на собеседнице, удивленно уточнил танкист. — Еще одна?
— Что ты имеешь в виду? — уставилась на него аликорн. — Нас всегда было двое. Третьей сестры у нас никогда не было!
— Как это не было? — ухмыльнулся Мастюков. — Я вспомнил! Была! Вторая аликорн, которой лучше бы не было! Белая стерва ее тоже сестрой называла! Но она вообще отмороженной оказалась. Как же ее звали? — он задумался. — Найтмер, кажется. Неудивительно, что ты про нее не знаешь. Ее, видать, все же прикончили. А мне, уроды, не дали этого сделать!
— Расскажи про нее все, что знаешь! — потребовала Луна, с трудом удерживая себя в спокойном состоянии.
— Ничего я не знаю. Мне она, коленвал ей в печень, никогда интересна не была! — заявил, осматривая почти пустую бутылку, младший лейтенант. — Мы и не разговаривали ни разу. Но она, зараза черная, сильной оказалась! Когда у нее крыша съехала… — он прервался, выливая себе остатки пойла в стакан. — Вот… В общем, понятно стало, что или мы ее, или она нас…
— И что? — выдавила из себя принцесса ночи.
— Подстерегли ее возле замка Шелест, — выпив новую порцию, человек подпер голову рукой и уставился в стол. — Да и вмазали по ней в упор осколочно-фугасным! Так эта стерва мало того, что уцелела, так еще и такую взбучку всем устроила. Красноармеец Фокин тогда погиб…
Луна потрясенно перевела взгляд с совершенно опьяневшего Мастюкова на молчавшего все это время Ховальдта. Тот только пожал плечами. Конечно, ее советник, наверное, и не понимал, что пьяница только что рассказывал, похоже, про нее саму.
Принцесса ночи углубилась в воспоминания, но не смогла вспомнить ничего такого. Вообще, она мало что помнила из того времени, когда ее разум контролировала Найтмер. Сама себе она объясняла это тем, что воспоминания были утрачены вместе с ее темной ипостасью. И Селестия всегда ей это подтверждала…
Но сестра еще и говорила, что они сражались один на один. А что тут наплел этот мерзкий человечишка?!
— Ну, — Мастюков, тем временем, достал из-под стола еще одну бутылку и откупорил ее. — Не чокаясь! — он разлил себе новую порцию и, подняв стакан, отсалютовал кому-то и выпил. Эрвин, подумав, сделал то же самое. Похоже, ему тоже было, кого помянуть. Луна посмотрела на свою порцию, оставшуюся нетронутой с прошлого тоста, и, выдохнув, проглотила обжигающую горло жидкость.
— Расскажи все про тот бой! — потребовала она.
— А, зацепило! — Мастюков, пьяно усмехнувшись, посмотрел на собеседницу. — Тоже обидно, что сестрица тебе ничего не рассказала! Ну, мне-то молчать нет смысла! И выдать их тайны я не боюсь! Слушай…
Его рассказ длился полчаса. Человек иногда прерывался, чавкая, закусывал или разливал всем по новой. При этом аликорн, находясь под впечатлением, как-то незаметно забыла, что планировала телепортировать алкоголь прочь. Поэтому еще две порции она, не почувствовав эффекта, выпила.
За эти полчаса она узнала о долгом периоде, когда аликорн в Эквестрии была одна. Узнала о том, как герцогиня Шелест, любившая экспериментировать над разумными, разработала способ, чтобы создавать других аликорнов, и о том, какие споры вызвало это предложение. А еще она узнала о талантливом пегасе, которая занимала в то время один из министерских постов. После этого рассказ человека терял связность. Похоже, сам он не очень следил за событиями. Но из его пьяных откровений можно было понять, что пегас однажды зашла к Шелест на своих ногах, а вынесли ее уже на носилках. И аликорном…
Что было дальше, она не поняла. Получалось, что новая принцесса, узнав всю правду, вышла из-под контроля. А дальше была битва, к которой привлекли даже главную ударную силу людей — танк прорыва, который к тому моменту уже давно не использовали. В итоге, бунтарку общими силами победили, но для самого Мастюкова все закончилось печально.
Рассказывая, человек не стеснялся в выражениях. Луна же, с трудом сдерживая себя, пыталась понять, почему этот пьяница вел себя так смело. И из-за чего он был столь откровенен?! Она чувствовала, что собеседник рассказывает чистую правду. Но разве он не должен был понимать, что выбалтывает чрезвычайно важные секреты?!
Матюков же, такое впечатление, был даже рад поведать то, что долгие годы было скрыто. Похоже, танкист совершенно не думал о будущем. Ни своих сородичей, ни ее, ни Эквестрии. Ни о своем…
— В общем, не дали мне эту курву тогда пристрелить! А сами, видать, все же прикончили ее потом, раз ты ничего про нее не слышала! — заявил он под конец. — А знаешь, — он уставился на принцессу ночи. — Ты на нее чем-то похожа! Не пойму только, чем…
— Я и есть та курва… — угрюмо произнесла аликорн.
— Вот черт… — лицо человека на мгновение посерело, но потом быстро вновь стало румяным. — Так вот, зачем ты пришла! — встав, он оперся руками на стол. — Решила расквитаться?! Ну, давай! Стреляй! — он выпрямился и попытался рвануть на груди рубашку, но ослабевшие пальцы только бессильно скользнули по гладкой качественной ткани. Не удержав равновесие, танкист рухнул обратно на свой стул. — Пуляй своим лучом смерти, как в Фокина. Я видел, он мгновенно помер! Это хороший конец…
— Обойдешься! — заявила Луна. Потом, смотря на него, она с некоторым удивлением констатировала. — Ты совсем не боишься смерти… Для короткоживущего существа, получившего уникальную возможность жить почти вечно, это довольно странно.
— А толку-то в этой жизни! — злобно уставился на нее Мастюков, похоже, частично протрезвевший. — На что я могу ее потратить? Снова плясать под дудку проклятого чекиста и этой белой стервы?! Вечно скрываться от этих тупых местных?! А зачем? Домой дороги нет и не будет…
— А как, по-твоему, сюда попал он? — принцесса ночи кивнула на Ховальдта. — Как здесь оказалась водка, которую ты пьешь? Ты не задумывался об этом?
— Нет… — выдохнул младший лейтенант. — Я думал… Думал, Вальтер — такой же неудачник, попавший сюда не по своей воле.
— Это не так, — усмехнулась аликорн. — Путь домой был и в прошлом. Им воспользовался Тиньков. Сейчас он на родине.
— Тиньков?! — ошалело переспросил русский. — Так вот, куда он сбежал! — он вскочил и схватился за голову. — Проклятье! Я теперь понял, почему он тогда носился с той лощеной стервочкой! — танкист безумными глазами посмотрел на собеседницу. — Она помогла ему! Но ведь… Ведь это было так давно…
— Давно, — согласилась принцесса.
— Мы же с ним вместе пили! — снова упав на жалобно скрипнувший стул, выдавил из себя Кирилл. — И чекиста с его проклятой союзницей вместе ругали! А он… Бросил меня здесь, подлец! А ведь по всему выходит, что он прямо из Гаража отправился туда, откуда сбежал. И мне не сказал…
— Надежда еще есть и у тебя, — улыбнулась Луна.
— Рассказывай! — отставив на дальний конец стола бутылку, потребовал младший лейтенант.
Через час принцесса ночи, весьма довольная собой, в сопровождении советника вышла из ресторана. Русский, который все-таки не удержался и прикончил свою бутылку, остался в комнате один. Когда аликорн покидала помещение, Мастюков сидел и горланил какую-то песню про орудийные башни и броню.
А еще, когда они проходили через общий зал, Эрвин указал ей на один из столиков. Краем глаза посмотрев в указанном направлении, аликорн заметила леди Флай. Аристократка сидела и о чем-то увлеченно болтала с гвардейским офицером. Фыркнув, Луна проследовала дальше, выкинув дворянку из головы.
Но то, что узнала от Мастюкова, она просто так забыть не могла. И простить тоже! Еще крепче аликорн поняла, что ей просто необходимо окончательно разобраться с Шелест, которой, она, оказывается, должна больше, чем думала.
Твайлайт, прибыв в Понивилль, сразу же отправилась к Рэрити. К счастью, единорог оказалась дома.
Впервые за долгое время увидев друг друга, подруги крепко обнялись. После этого принцесса тут же была усажена за стол, а перед ней появились кружка с кофе и тарелка с выпечкой. Сама же хозяйка, усевшаяся напротив, неожиданно погрустнела и, сосредоточенно нахмурившись, посмотрела на гостью.
— Твайлайт, я, прежде всего, хочу поблагодарить тебя за мое спасение, — произнесла Рэрити.
— Ну что ты… — отмахнулась аликорн. — Разве ты могла подумать, что мы бросим тебя?
— Нет, конечно, — воскликнула хозяйка. — Находясь в прошлом, я всегда надеялась, что помощь придет. И она пришла, поэтому я и благодарю тебя. Но… — она неуверенно замялась.
— Что такое? — насторожилась Твайлайт. — Ты хочешь рассказать свою историю? В ней есть что-то необычное?
— Необычное… — нервно хихикнула Рэрити. — О! Поверь, то, в чем мне пришлось поучаствовать, скорее можно назвать экстраординарным! Луна запретила мне разглашать некоторые сведения, но от тебя я скрывать ничего не собираюсь!
— Пожалуйста, не надо так волноваться, — попыталась успокоить подругу принцесса. — Рассказывай. Я все выслушаю.
— Понимаешь… — сказала, собираясь с мыслями, единорог. — Я. Изменила. Прошлое! — выдала она, произнеся каждое слово отдельно. — И теперь я с тревогой ищу последствия своих действий здесь. Но не нахожу! Все идет так, будто ничего не произошло! Но я-то знаю, какое сильное изменение внесла!
— Давай все спокойно проанализируем, — вспомнив, как неоднократно успокаивала саму себя, аликорн спокойно обратилась к подруге. — Что произошло? Отчего ты считаешь, что твои действия должны были как-то повлиять на настоящее?
Рэрити телекинезом поднесла к себе большую упаковку мороженого. Потом она, вздохнув, достала одну порцию, а остальное отставила подальше. Взяв самую маленькую ложечку, хозяйка зачерпнула немного лакомства и отправила его в рот. Проглотив, она заговорила гораздо спокойнее.
— Я была в таком глубоком прошлом, — начала единорог. — Что там еще не существовало Эквестрии. Там не было ни Селестии, ни Луны. По крайней мере, я их не видела.
— Ну, пока ничего страшного, — кивнула Твайлайт. — И что же там было такое экстраординарное?
— Люди! — зачерпнув новую порцию десерта, Рэрити не донесла ложку до рта. — Там, в глубоком прошлом на землях Эквестрии жили люди!
— Их было много? — поинтересовалась принцесса. Если она и была удивлена, то несильно. Благодаря общению с Михаилом и старшим майором, эта новость не стала для нее откровением. Удивление вызвало то, что ее подруга умудрилась встретиться с кем-то из не такой и большой группы Никулина.
— Нет, совсем нет! — проглотив очередную порцию, ответила единорог. — Их было мало. Николай сам мне об этом говорил.
— Николай? Так звали человека, которого ты встретила? — уточнила аликорн. При этом она вспоминала, как звали собратьев Михаила по несчастью. Имена всех она так и не узнала, но нужное там было. — Его фамилия случайно была не Тиньков? Он был в звании воентехника первого ранга?
— Откуда ты знаешь?! — большие глаза хозяйки, казалось, увеличились до совсем громадных размеров.
— Мне довелось пообщаться кое с кем из тех, кто знал его, — честно ответила ошеломленной подруге Твайлайт.
— А, понимаю! — запихнув в рот полную ложку мороженного, Рэрити, похоже, судорожно обдумывала услышанное. — Да! Он же говорил, что Шелест продлила их жизнь! Неужели кто-то дожил до нашего времени? Но почему мы никогда не слышали о людях до встречи с Кребсом?
— Они скрывались, — пояснила принцесса. — Успешно, как видишь. А скажи, кого еще ты видела в прошлом?
— Сейчас припомню, — задумалась хозяйка. — С остальными людьми я мало контактировала. Был еще мерзкий толстый полковник. Комендант Сталлионграда. Потом как-то приезжал один человек в синем мундире. Роман Елецкий. Да, Николай его именно так называл. Эти двое служили какому-то чекисту, который жил в Кантерлоте. Был еще один совершенно отвратительный тип. Кирилл. Фамилии не помню. Ах да! — она зачерпнула новую порцию лакомства, но остановила ложечку у рта. — Еще был один человек. Я его не видела — он умер задолго до моего появления. Его звали Микитчук.
— Я знаю про всех, кого ты назвала! — удовлетворенно кивнула аликорн. Стоило признать, подруга, хоть и коротко, но ясно описала всех. И Никулина, и самозваного полковника Колтунова, и остальных. — Романа Елецкого я видела лично.
— Надо же… — удивленно произнесла Рэрити. — Вот уж не думала, что смогу встретить в своем времени кого-то, кого видела в далеком прошлом.
— А, может быть, ты знаешь, что случилось с Тиньковым? — поинтересовалась гостья. — Для всех остальных своих сородичей он пропал без вести.
— Ничего с ним не случилось, — нахмурившись, ответила единорог. — Инженер пришел в это время вместе со мной. Точнее, он использовал меня, чтобы вернуться в свой мир…
— Похоже, пора тебе рассказать все с самого начала, — заметила Твайлайт.
— Да уж. Так явно будет лучше, — кивнула Рэрити. — Ну что же. Слушай…
Рассказ ее затянулся до середины ночи. И это еще при том, что Твайлайт старалась слушать молча, не перебивая и не переспрашивая подругу. Чтобы не забыть заинтересовавшие ее моменты, она записывала их и к завершению истории исписала целый свиток.
По окончании повествования единорог продемонстрировала принцессе посылку из прошлого, которая лишний раз подтверждала все рассказанное.
— Вот так все и произошло, — закончила хозяйка. — Прости, что я была так неосмотрительна.
— Что ты! — аликорн приобняла подругу. — Ты все сделала настолько умно и аккуратно, насколько это вообще было возможно! Не думаю, что, окажись я на твоем месте, справилась бы лучше!
— Спасибо… — улыбнулась Рэрити. — Сейчас, когда все тебе рассказала, мне стало легче. Только спать хочется… — она, прикрыв рот, зевнула.
— Да уж, засиделись мы, — смотря на часы, констатировала Твайлайт. — Знаешь, я сейчас отправлюсь к себе в замок. А утром мы встретимся снова!
Хозяйка согласилась. На этом подруги и разошлись.
Вернувшись в замок, принцесса направилась в спальню. Устроившись в кровати и заведя будильник, она быстро заснула.
— Ну, и как это называется? — стоявший перед ней Михаил был крайне недоволен.
— Что именно? — опешила Твайлайт, оглядываясь.
Похоже, сегодня гость ее снов вообще не озаботился декорациями. Они стояли в плотном тумане, за которым не просматривалось ничего.
— Твое поведение! — пояснил ефрейтор.
— А что не так? — удивилась принцесса.
— Что не так? — Тынов нервно хохотнул. — То есть ты даже не поняла, что подставила меня?
— Нет… — призналась аликорн, совсем растерявшаяся от такого неожиданного упрека.
— Мне давеча нагоняй от Шелест прилетел! — заявил Михаил. — За то, что выбился из графика, пойдя у тебя на поводу. Думал, сегодня ночью нагнать, но ты, как нарочно, вообще спать не ложилась! И как это называется?
— Прости, пожалуйста! — осознав, что человек имеет право быть недовольным, извинилась Твайлайт. — Я не думала, что моя просьба может иметь такие результаты. А сегодня я засиделась с Рэрити.
— Ладно уж, — махнул рукой ефрейтор. — Если уж на то пошло, то я не в обиде. Дело житейское. Но сегодня я тебе уже ничего показывать не буду. До утра и так мало времени осталось, а тебе еще нужно отоспаться. Так что встретимся следующей ночью, — он помахал рукой, и тут же все исчезло.
До утра принцесса спала без снов.
Эрвин с тревогой смотрел на глубоко задумавшуюся Луну, сидевшую напротив. Да уж… Такого эффекта он точно не ожидал, когда организовывал эту встречу с русским танкистом.
Нет, он ничего не подстраивал. О человеке, которого никто во дворце не знал, возникшем, казалось, из-ниоткуда, он узнал от гвардейцев самой принцессы ночи. Присмотревшись, бывший оберст-лейтенант быстро понял, что этот русский не имел никакого отношения к советскому представительству. А значит, он был из тех, кого долго и упорно разыскивала его покровительница.
Советник принцессы даже лично отправился в ресторан, где засел странный человек. Он не решился отправить туда кого-нибудь из прикомандированных офицеров НКГБ. И дураку было понятно, что тогда этот пьяница очень быстро оказался бы там, куда ему попадать не следовало. Поэтому Эрвин пошел сам, быстро втерся к выпивохе в доверие, а убедившись в своих выводах, поручил срочно разыскать Луну и привести к нему. Но он никак не ожидал услышать от этого опустившегося русского такие подробности из древней истории Эквестрии.
Да и принцесса ночи тоже явно была не готова к тому, что услышала…
Ховальдт еще раз оглядел свою покровительницу. Она, к счастью, сдерживалась. Офицеру даже страшно было предположить, на что она была бы способна, если бы устроила буйную истерику…
Впрочем, пока аликорн, уйдя в себя в своем кабинете, размышляла, он тоже не терял времени даром. И занимался Эрвин тем же самым. Думал и анализировал.
Итак, Луна через этого запойного танкиста узнала кое-что из своего прошлого. Кое-что, не вписывающееся в общепринятые рамки и кардинально расходящееся с официальной историей. К чему теперь это может привести?
— Не понимаю… — вдруг, встав, произнесла принцесса ночи. — То, что рассказал этот человечишка, не укладывается у меня в голове…
— Не похоже, что он врал, — заметил Ховальдт. — По крайней мере, я не почувствовал в нем лжи.
— Он был честен, — выдохнула Луна. — Уж это-то я сумела понять. Даже несмотря на эту мерзкую водку! — она недовольно помотала головой.
— Тогда давай проанализируем полученную информацию, — предложил человек. Так он постарался увести покровительницу от неприятных мыслей, переведя ее на обсуждение конкретных фактов. — Как я понимаю, сама ты не помнишь ничего из того, что он рассказал.
— Это сложная тема, которую мне неприятно затрагивать, — неохотно призналась аликорн. — Да, я помню далеко не все из того, что происходило до моего изгнания. Смутно вспоминаю, как сражалась с Селестией… — она прервалась, явно борясь с подступившими эмоциями. — Но это… отрывочно. Хотя и неудивительно, ведь в бою запоминаются только отдельные яркие моменты. Но вот, чем все кончилось, я не помню… Очнулась я уже на луне.
— Значит, нужно другими способами проверить показания этого пьянчуги, — подытожил Эрвин. — Кое-что уже кажется мне странным. Ладно, ты, — он кивнул собеседнице. — Я не берусь судить, почему ты не помнишь те или иные события. Мне вообще сложно представить то, что с тобой произошло. Но ведь есть твоя старшая сестра, которая была там. И она-то не перенесла всех тех невзгод, что выпали на твою долю. Но ведь она тебе говорила совершенно об ином.
— Верно, — грустно кивнула Луна. — Я не понимаю, почему она так поступила. Ведь это важно для меня!
— У меня есть очевидный вывод, — произнес Ховальдт. — С одной стороны, он сам собой напрашивается, а с другой, я все еще сомневаюсь…
— Говори! — потребовала принцесса ночи.
— Не думаешь ли ты, что твоя сестра не только политически недальновидна настолько, что спровоцировала государственный переворот, а что она еще и зависима от тех, кто на самом деле управляет страной? — припечатал собеседницу бывший оберст-лейтенант. — Есть вероятность, что Никулин и Шелест имеют на нее куда больше влияния, чем мы думаем.
— И эти твари приказали ей держать меня в неведении? — нахмурилась Луна. — Тогда все еще хуже, чем я думала! Похоже, мне нужно срочно разобраться с этой Шелест раз и навсегда!
— Я бы предостерег тебя от поспешных выводов! — поспешил прервать аликорна Ховальдт. — Особенно сейчас, когда из тебя еще не выветрились остатки спиртного. Многое в этой истории все еще кажется мне подозрительным. И из-за этого я не вполне согласен со своим ранее высказанным тезисом. Мне кажется, что здесь все сложнее…
— А я думаю, что во многом ты прав… — угрюмо произнесла принцесса ночи. — Я провела параллель между собой и Твайлайт. Знаешь, что общего я нашла? — она, злобно сверкнув глазами, уставилась на своего советника. Эрвин только развел руками. — Мы обе, когда это понадобилось Шелест, забыли кое-что важное для себя! У Твайлайт из памяти исчезла ее поездка в Сталлионград, а у меня — большая часть воспоминаний до изгнания! Уж не одних ли рук это дело?
— Да, резонное замечание… — согласился человек. — Но меня беспокоит другое. Этот Мастюков, которого мы сегодня имели удовольствие слушать, несомненно относится к группе Никулина. Но вел он себя очень неестественно. Знаешь, как он поначалу выглядел?
— Ну и как же? — нехотя поинтересовалась Луна.
— Как человек, дорвавшийся до свободы, — ответил Эрвин. — Похоже, его начальство, зная о пристрастии танкиста к выпивке, держало его взаперти. А тут вдруг его отпустили. Не кажется ли тебе, что его могли специально подвести к нам?
— Чтобы он рассказал, как зарядил в меня осколочно-фугасным снарядом, а потом хотел пристрелить из револьвера? — фыркнула принцесса ночи. — И какой в этом смысл? И для кого?
— Этого я пока сказать тебе не могу, — признался Ховальдт. — Тут нужно думать дальше…
Неожиданно в кабинет, прерывая их разговор, вошел гвардеец.
— Что это за явление? — хмуро поинтересовалась Луна.
— К вам посетитель, Ваше Высочество! — отрапортовал стражник.
— Ты разве не видишь, что я занята? — сдерживая гнев, поинтересовалась хозяйка кабинета. — Пусть ждет!
— Он уже здесь, — стушевался охранник. — Приказано было проводить…
Прежде чем аликорн успела как-то отреагировать на такую наглость, дверь снова открылась, и в кабинет зашел человек в дорогом и элегантном гражданском костюме.
— Добрый день, Ваше Высочество, — поздоровался незнакомец. — Прошу не ругать этого караульного. Это я попросил проводить меня до этого кабинета.
Эрвин молча разглядывал главу госбезопасности СССР. Несмотря на штатскую одежду, он узнал этого человека. Стоило признаться, что сейчас Меркулов совсем не походил на кровавого советского чекиста. Да и вообще, в нем сложно было бы признать русского, вздумай он молчать. Даже лицо не выдавало его принадлежности. Хотя, вспомнив, что нарком происходил из дворян, Ховальдт этому факту не удивился. (1)
— Оберст-лейтенант Эрвин Ховальдт, — посетитель, прищурившись, оглядел его и тут же узнал. — Сколько не бегал ты от нас, а все равно встретились…
— Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть… — оглядев гостя, произнесла Луна.
— Появился ряд срочных дел, которые нам неплохо было бы обсудить, — пояснил Меркулов. — В Москву я тебя приглашать пока не стал. Поэтому сам прибыл сюда.
— Хорошо… — выдохнула принцесса ночи. — Я готова тебя выслушать.
— Кое-что тут будет не для лишних ушей, — нарком кивнул на Эрвина.
— Да? Ладно… — аликорн перевела взгляд на советника. — Пока ты свободен. Я позову тебя, когда освобожусь.
Ховальдт, обойдя главу госбезопасности, покинул кабинет покровительницы. Попутно он думал над тем, насколько вовремя для себя прибыл Меркулов. Сейчас, когда Луна подавлена неожиданно свалившейся на нее информацией, он сможет многого от нее добиться, если захочет…
Нет, за себя советник принцессы не волновался. Недавно он получил прозрачный намек от Деканозова, что его выдачи НКГБ добиваться не будет. А вот аликорн… Надо ей было на правах хозяйки перенести совещание и заставить чекиста дождаться удобного ей времени. Но она этого не сделала. Да и вообще, непонятно было, увидела ли Луна толстый намек, который таким своим наглым появлением сделал Меркулов. В любом случае, понял Эрвин, ему нужно будет еще раз обстоятельно поговорить с принцессой ночи. И, желательно, как можно раньше…
Из кабинета Луны глава НКГБ вышел весьма озадаченным. Если честно, он ожидал, что этот разговор получится более сложным. Однако аликорн, похоже, была озабочена чем-то еще. Причем, настолько, что поднятые им самим вопросы показались ей менее значимыми.
Наркому легко удалось согласовать помощь с новой настройкой и обслуживанием портала. При этом аликорн запросила в ответ не так уж и много. Всего лишь дополнительных специалистов, которые могли бы помочь в расследовании и силовом решении некоего дела, подробности которого она раскрывать не спешила. Ну, в выполнении этой просьбы Меркулов проблемы не видел. Хотя сама она показалась ему странной. Особенно сразу после того, как он наглядно продемонстрировал принцессе, кому может подчиняться ее гвардия.
Этот намек он, разумеется, сделал не случайно. После разговора с Калининым его теорию следовало проверить. Явившись таким образом к Луне, нарком давал ей возможность заметить некоторые уязвимости в ее охране. И при этом он тут же намекал, что с пониманием отнесется к тому, что она задумает их устранить. Но принцесса, вместо того чтобы отослать его прикомандированных сотрудников, попросила у него дополнительных! И вот теперь следовало подумать над этим. Прав ли был Калинин в отношении темно-синей аликорна? Или она все правильно поняла, но тут же перевела интригу в иную плоскость?
Так или иначе, но эти раздумья следовало отложить на некоторое время. Всеволоду была назначена еще одна встреча. И уж она точно не будет простой…
Зайдя в кабинет Деканозова, нарком обнаружил своего заместителя, игравшего в шахматы с каким-то единорогом. Вернее, с какой-то. Принадлежность гостьи комиссара госбезопасности к женскому полу можно было определить, не обращая внимания на такие очевидные детали, как строение лицевой части черепа. Помимо того, что эта единорог была одета в дорогое и явно женское платье, так она еще и была обвешана драгоценностями.
— Всеволод Николаевич! — поприветствовал начальника дипломат. — Ну как все прошло?
— Приемлемо, — нейтрально ответил глава ГБ.
— Позвольте вам представить леди Флай, — указал на гостью дипломат. — Иногда мы проводим время за игрой и обсуждением разных интересных фактов.
Указанная единорог слегка поклонилась и широко улыбнулась.
— А это — товарищ Меркулов, мой начальник, которого я несколько раз упоминал, — хозяин помещения указал на наркома.
— Очень рада знакомству, — заявила леди Флай.
— Взаимно, — кивнул ей Всеволод. — Как понимаю, вы здесь не просто так.
— Ну что вы! Я всего лишь зашла поболтать с интересным человеком! — покачала головой посетительница. — Хотя, если вы хотите, я могу отвести вас к одному своему знакомому. Он тоже весьма интересный человек…
Меркулов посмотрел на своего заместителя. Тот поднялся и молча кивнул.
— Ну что же. Идем! — решил глава ГБ.
Леди поднялась с места явно отработанным грациозным движением, далее она невозмутимо проследовала к выходу, прошла по коридору совсем немного и остановилась у соседней двери. Открыв ее, она вошла в помещение, которое, похоже, последние недели никто не использовал. В его стене была открыта потайная дверь, что характерно, идеально подходящая под габариты взрослого человека.
Войдя в тайный ход, леди Флай убедилась, что люди последовали за ней, закрыла дверь и зажгла над своим рогом зеленый магический огонь. По узкому коридору они прошли три десятка шагов, пока не уперлись в тупик. Но тут один из камней в ожерелье их проводницы засветился, и торцевая стенка коридора ответила ему своим свечением.
— Это сродни порталу, — пояснила единорог. — Бояться нечего.
Первым в светящуюся поверхность шагнул Деканозов, за ним последовала леди, замыкающим прошел Меркулов. Коридор ничем не отличался от того, где они только что были, но вот насколько далеко они сейчас от того места, он бы определить не взялся.
Этот проход вывел в хорошо обставленную, но плохо освещенную комнату. Их проводница невозмутимо уселась на кресло, а на соседнее указала дипломату.
— Мы тут с Владимиром Георгиевичем сыграем партию, — она телекинезом достала откуда-то шахматную доску. — А вас ждут вон за той дверью, — она кивнула, указывая направление.
Хмыкнув, Всеволод подошел к двери, открыл ее и вошел в еще более темное помещение, в центре которого стоял массивный письменный стол. А за ним сидел тот, кто на Земле уже четыре года считался пропавшим без вести.
— Ну, здравствуй, старший майор госбезопасности Никулин Константин Владимирович, — прищурившись, поприветствовал своего бывшего подчиненного глава ГБ. — Бывший начальник Особого отдела Западного фронта…
Вообще-то, формально слово «бывший» ни в первом, ни во втором случае он мог не использовать. Ведь никто не освобождал старшего майора от его должности. Но фактически тот, находясь в этом мире неимоверно долгий срок, уже давно должен был ее перерасти. Шутка ли, две тысячи лет стажа! Нарком, конечно, мог попытаться надавить на Никулина своей должностью. Но вот только это с большой вероятностью ни к чему хорошему бы не привело. Поэтому Всеволод просто констатировал факт, напомнив собеседнику, что когда-то тот ему подчинялся. Но при этом он сразу же дал ему понять, что не будет настаивать на возобновлении этого иерархического взаимодействия.
— И тебе доброго здоровья, товарищ Меркулов, — усмехнулся его собеседник. Похоже, он все правильно понял и тем самым согласился, что разговаривать они будут на равных. — Присаживайся. Прости, что по званию не обращаюсь. Не знаю, какое у тебя сейчас. Слышал, будто спецзвания упразднили…
— Генерал армии, — обозначил свой ранг Всеволод, садясь в кресло. — Ты-то, и не знаешь? — он усмехнулся в ответ. — Хотя согласен. Не все наши новости еще дошли из другого мира. Зато здесь ты, судя по всему, окопался основательнее, чем французы на линии Мажино.
— Поверь, у меня было очень много времени, чтобы все здесь организовать, — вздохнул Никулин. — Гораздо больше, чем те четыре года, что я отсутствовал на Земле.
— Да, мне об этом известно, — кивнул нарком. — Значит, вечная жизнь… А в темноте почему сидишь?
— Не напоминай мне про свет, — поморщился старший майор. — Глаза от него болят, а поделать никто ничего не может. Но не это главное, — он вдруг с заметным интересом посмотрел на бывшего начальника. — Я знал, что мы рано или поздно встретимся, но, прежде чем мы перейдем к делам, хотел бы спросить кое о чем, оставшемся в СССР.
— Родственники? — уточнил Меркулов. Его оппонент кивнул. Что же, похоже, после всех этих лет он не перестал быть человеком, если поднял этот вопрос. — Порадовать тебя мне нечем.
— Говори как есть, — произнес бывший начальник Особого отдела Западного фронта.
— Дочь твоя пропала без вести, как и ее муж, — начал глава ГБ. — Оба в самом начале войны. Если они не здесь, у тебя за пазухой, то можно считать их погибшими.
— Они не здесь, — грустно кивнул Никулин. — Хотя ты, наверное, встречал упоминания некоего капитана Шелеста. Можешь не обращать внимания. Это не мой зять.
— Сын дослужился до майора, но погиб в Венгрии, — продолжил Всеволод. — Ну, а жена твоя, насколько я знаю, умерла еще до войны.
— Все правильно, — согласился Константин Владимирович. — Выходит, возвращаться мне не к кому. Ну, тем лучше!
— Я, если что, буду рад заполучить сотрудника с таким многолетним, пусть и специфическим, опытом, — усмехнулся глава ГБ СССР.
— Ты тоже, если тебя все-таки свергнут партаппаратчики, обращайся, — вернул усмешку глава ГБ Эквестрии.
— Буду иметь в виду, — кивнул Меркулов. — Признаться, мы долго ломали голову над тем, кто же здесь работает под нас, — поднял он другую тему. — Использует наши методы. А еще разный стреляющий хлам. Царские, польские и даже переснаряженные патроны…
— Что есть, то и используем, — вздохнул Никулин. — Многое можно заменить магией, но далеко не все. Производство бездымного пороха, например, организовать так и не удалось.
— Все эти запасы, как полагаю, хранились на объекте «Слуцк-29»? — поинтересовался нарком. — Вот только откуда патроны ТТ сорок четвертого года? Остатки боезапаса сержанта Титова?
— Верно и то, и другое, — подтвердил Константин Владимирович. — С патронами для ППД у нас было сложнее всего. Поэтому пришлось изощряться с переснаряжанием. Кстати, что сейчас на месте бункера на Земле?
— Болото, — улыбнулся генерал армии, который распорядился обследовать окрестности объекта, впервые услышав про него от воентехника Тинькова. — Идеально круглое и с поразительно резкими границами.
— Все так, как я и думал, — кивнул старший майор.
— Каким образом это произошло? — поинтересовался Меркулов.
— Не знаю, — чуть помявшись, признался Никулин. — Есть гипотезы, но и только. Если кратко, то вмешательство непреодолимой силы. Божественной ли, научной ли, хаотической ли… Не знаю.
— Ладно, предлагаю перейти к делу, — кивнул Всеволод. — Итак. Как мы теперь должны выстраивать наши отношения?
— Я не собираюсь что-то искать и чего-то добиваться в СССР, — заявил старший майор. — Тот мир давно уже стал для меня чужим. В вопросах общей безопасности я готов налаживать взаимодействие, если оно будет взаимовыгодным.
— Ну что же, — констатировал нарком. — Конструктивная позиция. Это хорошо…
Следующие пару часов они обсуждали подробности и оговаривали различные мелкие нюансы. В целом, беседа прошла крайне плодотворно.
— Скажи, если не секрет, что за проблемы у тебя с Луной? — поинтересовался напоследок Меркулов.
— Луна, если ты заметил, за последние месяцы заметно прогрессирует, — ответил Никулин.
— О да, это я заметил, — кивнул нарком. — И развивается она в нужную сторону. Ты пытаешься сделать из нее кого-то вроде заместителя по контрразведке или внутренней безопасности. И у нее даже есть ко всему этому склонность. Только эмоции пока мешают.
— Вот в них-то все и дело, — подтвердил Константин Владимирович. — Ты, как я знаю, плотно с ней общаешься. Я не против этого. Луна наконец-то нашла себе дело по вкусу — она основательно занялась вопросами межмирового взаимодействия и безопасностью этого процесса. И это меня радует. До этого она свою энергию тратила на всякие глупости…
— Она ведь почти вычислила тебя и без моего вмешательства, — заметил Всеволод. — При этом по какой-то причине возомнив тебя своим смертельным врагом.
— Она талантлива, — констатировал старший майор. — Что же до последнего, то не так все печально. Она умна и, к счастью, за последнее время научилась правильно расставлять приоритеты между личным и государственным. Когда придет время, мы с ней все обсудим.
— Ну, это уже ваше внутреннее дело, — заключил нарком, поднимаясь. — Как с тобой держать связь?
— Там в приемной, — взглядом указал на дверь в соседнее помещение Никулин. — Сидит твоя провожатая, капитан госбезопасности. Она имеет репутацию ветреной особы, поэтому лишняя записочка, доставленная ей от неизвестного поклонника, никого не удивит.
— Леди с тремя шпалами в петлицах, — усмехнулся Меркулов. — Что же, думаю, у нее действительно скоро появится еще один поклонник.
Распрощавшись с бывшим подчиненным, ставшим ныне главой ГБ Эквестрии, Всеволод вышел из помещения. Деканозова в предбаннике уже не было. Зато леди Флай сидела, при этом явно не скучая. К удивлению наркома, она работала над каким-то чертежом, который свернула при его появлении.
— Занимаетесь рационализаторством? — хмыкнул человек.
— Должна же леди иметь какое-то хобби, чтобы убивать время, — очаровательно улыбнулась замаскированная капитан госбезопасности. — К вышиванию я совершенно не склонна. Зато конструирование мне удается.
— Я могу только одобрить такое полезное хобби, — согласился Меркулов. — А где комиссар госбезопасности?
— Я уже проводила его к себе, — ответила единорог. — К сожалению, наша с ним партия снова окончилась патом… Но, как вижу, вас тоже нужно провести назад.
— Было бы неплохо, — усмехнулся Всеволод.
— Тогда пойдемте! — поднявшись, его собеседница прошествовала к выходу из помещения.
Через десять минут они уже стояли возле входа в кабинет Деканозова.
— Рада была познакомиться! — леди Флай церемонно раскланялась. — А сейчас я вас покину.
Кивнув в ответ, Меркулов зашел в помещение своего заместителя. Тот обнаружился на своем месте.
— Ну, как все прошло? — поинтересовался дипломат.
— Лучше, чем могло бы, — констатировал нарком. — Вообще, эта поездка вышла удачной. Так что я направляюсь назад с хорошими новостями.
— Уже уезжаете? — вдруг раздался из-за спины Меркулова женский голос. — А я думала, что вы захотите встретиться и со мной тоже!
(1) — Сталинский нарком ГБ Меркулов действительно происходил из дворянства, правда, не из родовитого.
Уважаемые читатели!
Незаметно подбирается дата — два года с момента опубликования. В тот момент, выкладывая десять из написанных пятнадцати глав, я не думал, что произведение настолько увеличится в объеме и что процесс написания растянется на такой срок.
Хочу поблагодарить вас, уважаемые читатели, за комментарии, за подсказанные идеи, за указанные ошибки! Да и просто за внимание к моему творчеству!
У меня тут скопилось несколько картинок. Они не иллюстрируют какие-то моменты из глав, а просто показывают героев произведения. Думаю, сейчас хороший момент их выложить, как некий бонус к надвигающейся дате.
Напарники
Флаттершай и ее "друзья"
Леди с тремя шпалами
Две стороны танкиста Мастюкова
Глава 55
Поделившись историей своих злоключений и своими подозрениями с Твайлайт, Рэрити почувствовала большое облегчение. Все-таки правду говорили на этот счет. Нужно было выговориться. Правда, кое о каких деталях единорог все же умолчала. Например, о том, что именно ей пришлось съесть в горах в первое утро после сбоя портала. При этом она все же не могла не упомянуть тот факт, что ее спутник проявил щедрость, поделившись с ней последней провизией.
Проводив подругу, хозяйка улеглась спать и отлично выспалась. Встала она не очень рано, но и не поздно. За завтраком Рэрити снова задумалась над тем, какие изменения она могла внести в ход времени и как они могли отразиться на настоящем. Но ее раздумья были прерваны появлением Твайлайт.
— Доброе утро! Честно говоря, я не ждала тебя так рано! — поприветствовала единорог принцессу.
— У меня появилась одна идея, когда я дремала перед пробуждением! — забыв даже поздороваться, возбужденно заявила аликорн. — Она имеет прямое отношение к тебе! Точнее, к твоим опасениям насчет того, что ты что-то непоправимо поменяла в прошлом.
— Дай угадаю. Ты после этого примчалась ко мне, даже не позавтракав? — Рэрити посмотрела на кое-как причесанную гриву подруги и поняла, что права. — Садись за стол! — по-хозяйски распорядилась она. — Сначала поешь, а потом уже выскажешь свою идею. Я смогу немного подождать.
Начавшая было возражать Твайлайт была усажена за стол, а под нос ей была поставлена тарелка с завтраком. Пока и в самом деле голодная гостья уплетала за обе щеки, единорог телекинезом расчесала той встрепанную гриву. Конечно, с большим удовольствием она бы сделала подруге более изысканную прическу, но, зная, что та этого не оценит, оставила ей привычный стиль.
— Ну ладно, теперь к делу! — отодвинув пустую тарелку, заявила аликорн. — Я много думала над тем, что ты мне рассказала. И, как я сейчас понимаю, ты можешь ни о чем не волноваться.
— Что конкретно ты имеешь в виду? — уточнила Рэрити, устроившаяся за столом напротив подруги.
— Ты можешь не переживать о том, что изменила в прошлом! — радостно ответила ей принцесса.
— Почему же? — прищурившись, поинтересовалась хозяйка.
— Ты знаешь что-нибудь о случайных числах? — невпопад переспросила Твайлайт. — И о том, как они генерируются?
— Случайные числа? — опешила единорог. — Это как в лотерее, когда из мешка произвольным образом вытаскивается бочонок с числом?
— И это тоже, — кивнула принцесса. — Но, видишь ли, когда ты вытаскиваешь из мешка бочонки с числами, то каждое предыдущее число никак не влияет на каждое последующее. И еще у тебя всегда в мешке ограниченное количество бочонков. Если ты однажды вытянула число, то оно уже повторно не появится. И с каждым тактом вероятность появления определенного числа повышается, ведь количество бочонков уменьшается.
— К чему ты все это ведешь? — хозяйка попыталась остановить подругу, пока та полностью не ушла в дебри математической статистики и теории вероятностей. И то, и другое Рэрити знала, но, в отличие от Твайлайт, не очень любила.
— Я просто описываю, чем твой пример отличается от реальности! — пояснила принцесса. — Ведь в нашем случае, если мы условно приравняем каждое число к определенному событию, то нам нужно, чтобы числа имели возможность повторяться. Кроме того, нам потребуется безграничное количество тактов. И неизменность вероятности выпадения числа в зависимости от числа итераций!
— Твайлайт! Прошу тебя, объясняй проще! — попросила единорог. — Я не упражняюсь в теории вероятностей каждый день, как ты! Честно говоря, я сдала ее и забыла. И пока она мне в жизни ни разу не понадобилась. Даже для расчета полифункциональных заклинаний.
— Хорошо! Смотри! — аликорн достала бумагу и нарисовала на ней прямую, потом поставила стрелку и точку отсчета. — Это шкала времени. Мы здесь, — она указала на точку. — Отсюда мы попадаем в прошлое, — над осью появилась изогнутая стрелка, исходившая из точки отсчета и заканчивавшаяся в какой-то точке слева от нее.
— Схема тут действительно к месту, — кивнула хозяйка. — Это ты хорошо придумала. Пока все понятно.
— А вот дальше я провела аналогию с генератором случайных чисел! — обрадованно заявила Твайлайт. — В этом и заключается суть моей идеи! Ты ведь знаешь, что такое генератор случайных чисел?
— Ну, судя по названию и по тому, что ты ранее рассказала, — Рэрити, которая на самом деле не знала, что это за генератор, начала рассуждать. — Это должен быть алгоритм, который случайным образом выдает тебе число из заданного диапазона. При этом вероятности возникновения чисел изначально равны и не меняются в зависимости от количества пройденных тактов.
— Верно! — радостно закивала принцесса. — А еще каждое следующее число высчитывается по сложной зависимости от нескольких предыдущих чисел. Чем сложнее зависимость, тем лучше генератор.
— Лучше? — удивилась единорог. — В чем может быть разница?
— Видишь ли, — аликорн почесала карандашом за ухом. — Я хорошо изучила эту тему, ведь я использую случайные числа для моделирования некоторых магических процессов. Так вот, какой бы сложной ни была функция, выдающая случайные числа, их последовательность рано или поздно закольцуется.
— То есть за одним числом всегда будет идти не случайное, а какое-то определенное? — уточнила хозяйка.
— В целом верно, если мы говорим о больших последовательностях, — подтвердила ее догадку гостья. — Таким образом, у любого генератора есть интервал апериодичности, когда числа истинно случайные. Потом алгоритм уходит в замкнутый цикл, и последовательности чисел начинают повторяться. Усложняя функцию создания чисел, мы можем только увеличить длину интервала апериодичности. Чем он больше, тем лучше генератор.
— Хорошо. Это понятно, — кивнула Рэрити. — Но как все эти выкладки связаны с тем, что произошло с нами?
— А вот тут я делаю самое важное допущение, — Твайлайт даже подняла правую переднюю ногу и указала куда-то в потолок. — Я предполагаю, что любое событие из нашей жизни можно привязать к определенному числу. События следуют одно за другим и могут влиять на последующие события, как и в случае с рядом чисел, выдаваемым генератором. А теперь я немного отвлекусь, — она внимательно посмотрела на подругу. — Ты ведь знаешь, что я попала в прошлое одновременно с тобой. Только в прошлое мира людей. И нам со Старлайт пришлось преодолеть большой путь, чтобы вернуться. Мы старались, но, к сожалению, не смогли пройти его незамеченными. И хуже всего то, что некоторые наши действия напрямую повлияли на настоящее. Причем, обоих миров…
— Все так серьезно? — обеспокоилась Рэрити.
— Более чем… — подтвердила принцесса. — Видишь мой хвост?
— Я заметила, что ты его заметно укоротила, — высказалась единорог. — Я не хотела говорить тебе прямо, но, раз уж ты сама подняла эту тему, должна тебе сказать, что эта длина тебе совсем не идет!
— Дело не в длине, а в том, при каких обстоятельствах я лишилась остальной части хвоста, — вздохнула аликорн. — И еще очень важно то, к кому в руки он попал.
— В руки? То есть ты лишилась хвоста на Земле? — уточнила хозяйка.
— Да, — согласилась ее гостья. — Но самое интересное в другом. Через вторые руки мой хвост попал к одному очень въедливому старшему майору. А тот не поленился пройти вдоль всего моего пути, собрал кучу улик и, в результате, за несколько лет до появления здесь Кребса узнал о существовании нашего вида! Но дальше больше! Этот человек потом непонятным образом оказался на Эквусе. Это про него тебе рассказывал Тиньков. Тот чекист, сидевший в столице. Это от его внимания тебя так старательно скрывал инженер. И скрывал не зря, ведь Никулин действительно тебя разыскивал. Все эти годы…
— Разыскивал меня? — удивилась Рэрити. — Зачем?
— Чтобы выйти на меня… — призналась Твайлайт. — Видишь ли, он хотел найти ту, чей хвост хранился в его чемодане две тысячи лет. Тебя в прошлом видел Роман Елецкий, который и составил твое описание…
— Подожди! — взмолилась единорог. — Так! Дай мне уложить это в голове… — она взяла карандаш и начала чертить на схеме подруги. — Ты попала в прошлое, повлияла на действия этого Никулина. Потом уже он попал в более глубокое прошлое и повлиял на мои действия хотя бы тем, что Тиньков вел себя именно так, как он себя вел. А я тоже повлияла на чьи-то действия… Да, теперь я понимаю, что за аналогию ты провела с рядом случайных чисел, создаваемым генератором! И я даже могу предсказать твой главный вывод!
— Давай! — заулыбалась принцесса, довольная тем, что ее идею поняли верно.
— Если продолжать аналогию, то интервал апериодичности в нашей истории закончился в тот момент, когда в прошлом оказались самые первые путешественники! — прочертив несколько линий, уверенно заявила волшебница. — А это Тиньков, Никулин и остальные люди. Потом их действия влияли на наши и не только. А уже потом мы сами, оказавшись в прошлом, повлияли на их действия! Таким образом и создалась закольцованность, в которой мы, получается, и живем…
— Гениально! — ошарашенно посмотрела на нее аликорн. — Ты сделала еще шаг вперед от моей первоначальной теории! И знаешь, ты ведь права! И в этом случае тебе не о чем волноваться! Ведь все твои действия в прошлом и привели к возникновенью нашего настоящего таким, каким мы его знаем!
— Никель и цинк, — произнесла Рэрити. — Получается, что если бы я не попала к Тинькову, то мы бы так и не узнали этих металлов.
— Или их бы открыли намного позже, — согласилась принцесса. — А что касается танка, на счет которого ты так волновалась, то, как понимаю, его потом уже не использовали так активно…
— Я боялась, что его могли бы выставить против молодых Селестии и Луны, — напомнила единорог. — Но, как понимаю, этого не произошло. Как хорошо!
— Я говорила с наставницей перед тем, как поехать к тебе, — призналась аликорн. — Селестия знает о Никулине и его людях. Знает о Шелест, которую так боялся твой спутник Николай Тиньков. И, как я понимаю, они, однажды договорившись, никогда не воевали, а действовали во многом сообща. Так что и этот танк не понадобился…
— Послушай, — вдруг решила Рэрити. — Мне тоже нужно поговорить с Селестией. Ведь, получается, она знала, что я попаду в передрягу, возвращаясь с Земли, но все равно отправила меня туда, когда люди попросили… И, если этот Никулин разыскивал меня, то мне, наверное, будет, что сказать и ему!
— Об этом я не подумала, — нахмурилась Твайлайт. — Да, ты права. Но раз так, то собирайся! Я все равно планировала возвращаться в столицу! Думаю, ты там не окажешься лишней!
Уже через час подруги были на пути в Кантерлот.
Эрвин нервно расхаживал из угла в угол по своей комнате. Неприятные мысли мучили человека все последнее время.
А началось все с той встречи с танкистом Мастюковым, которую он устроил Луне. Офицер уже и сам был не рад, что инициировал эту беседу. Стоило признаться, что он поспешил. Но кто же мог знать, что этот русский так разоткровенничается?! Принцесса ночи в результате получила от него такую информацию, которой ей лучше бы никогда не иметь…
Это Ховальдт понял довольно быстро. О том, что черная тварь, по которой младший лейтенант стрелял осколочно-фугасным, была самой Луной, он тоже догадался, как и о том, что сама аликорн не помнила этого эпизода. Но ведь была еще и информация о том, что принцесса ночи не всегда была принцессой. Похоже, эта новость нанесла по психике его покровительницы куда больший удар. Еще бы! Это был страшный ущерб ее гордости. Как бы Луна ни усмиряла это чувство, но оно было в ней по-прежнему очень сильно. И во многом оно опиралось на ее исключительность и высокородность…
Теперь же аликорн узнала, что первое получила исключительно по хотению некой Шелест, а второго, соответственно, на самом деле не имела. Описание герцогини, данное танкистом, напомнило Эрвину о некоторых врачах с его родины, экспериментировавших в концентрационных лагерях. Сам он, разумеется, отнесся к этой детали ее биографии прохладно, но без особого надрыва. Луна же, что называется, закусилась…
Все ее обиды, казалось, уже давно забытые, снова вылезли на первый план в ее мыслях, изрядно усилившись и увеличившись числом. Ведь получалось, что родная сестра всю жизнь врала ей. Ну, или, как минимум, утаивала часть правды. Да и была ли Селестия ей на самом деле родной сестрой, если Мастюков упорно утверждал, что долгие годы в Эквестрии была только одна аликорн?
Так или иначе, но предъявить претензии сестре принцесса ночи пока не могла. Ведь Селестия все еще где-то скрывалась после заговора, непонятно чего выжидая. Поэтому внимание темно-синей аликорна переключилось на тех, кто показался ей более виноватыми и, главное, более доступными. На ту самую Шелест и на прислуживавшего ей чекиста.
Все последнее время Луна строила планы того, как до них добраться. Ховальдт пробовал успокоить покровительницу, но добился только того, что она привлекла и его к разработке. Бывший оберст-лейтенант еще раз напомнил принцессе ночи о том, что, по его мнению, кто-то мог подстроить появление Мастюкова в ресторане с мешочком золота и жгучим желанием напиться. Но аргументов не хватило. Аликорн легко разрушила его теорию. Главным ее аргументом был тот факт, что никому из ее противников не было выгодно, чтобы она узнала правду. Ведь это они сами и скрывали ее! А сейчас просто не уследили за младшим лейтенантом, который надрался и распустил язык.
Вот в это все и упиралось. Усилиями Твайлайт Луна почти помирилась с человеком, приходившим во сны младшей принцессы. А ведь он представлял команду той самой Шелест. Значит, если дальше все развивалось бы в данном ключе, то принцесса ночи могла бы вообще с ними примириться. Но теперь ее желание избавиться от опасных для Эквестрии, по ее мнению, сил значительно возросло. И к тому же, пару раз обжегшись, аликорн подошла к планированию операции гораздо ответственнее.
Кому это могло быть выгодно? Шелест и чекисту Никулину? Разумеется, нет. Они могли ликвидировать Луну еще тогда, когда их подручные усыпили ее, заманив в катакомбы. Но они, вместо этого, просто отпустили принцессу ночи…
Может быть, какую-то выгоду от такого развития событий мог получить глава ГБ Меркулов, неожиданно лично посетивший Эквестрию. Офицер непроизвольно вздрогнул, вспомнив единственную фразу, вскользь брошенную ему наркомом. Он все хорошо понял. Чекист чуть припугнул его, но этим и ограничился. С одной стороны, это могло успокаивать, с другой же, легче от того, что маскировку раскрыли, не становилось.
Но, если отвлечься от этого, выходило, что Меркулову тоже нет никакой нужды стравливать Луну, к которой этот хитрый чекист успешно втерся в доверие, со своим собственным подчиненным, осевшим в Эквестрии.
А кто еще мог так подстроить ситуацию? Подозрительно долго скрывающаяся Селестия, которая, похоже, только изображала из себя недалекую сибаритку? Но что она задумала? Решила копытами сестры уничтожить Шелест, окончательно вырвавшись, таким образом, из-под влияния герцогини?
В общем, картина не складывалась. А без этого нечего было и думать о том, чтобы переубедить Луну, упершуюся не хуже кое-какого другого копытного с витыми рогами. А в том, что принцессу ночи нужно отговорить от готовящейся авантюры, Эрвин был убежден. Ну, а если не отговорить, то хотя бы убедить отложить все это ради лучшей подготовки…
Неожиданно стук в дверь отвлек человека от неприятных мыслей. Ховальдт напрягся. Кто мог к нему пожаловать здесь? Луна никогда не утруждала себя стуком. А кто еще мог к нему прийти? Неужели проклятые чекисты все же решили взять его за горло? Нет, эти бы тоже не стали стучать…
— Войдите! — произнес Ховальдт, поправив за пазухой пистолет.
— Добрый вечер! — произнесла появившаяся на пороге посетительница.
Стоило признаться, что, перебирая варианты, человек даже не подумал о ней. На пороге его комнаты стояла, чуть улыбаясь, розовая аликорн. Честно говоря, на принцессу Каденцию он никогда особо не обращал внимания. Она находилась где-то далеко, якобы управляя крохотным государством-сателлитом Эквестрии. Советник принцессы ночи долгое время считал, что эта принцесса и была отослана туда исключительно для демонстрирования присутствия власти аликорнов в тех землях, на самом деле ничем не управляя. Но когда эта особа одним точечным ударом обезглавила уже почти окончившийся успехом переворот, он вынужден был поменять свое мнение.
Каденция и сейчас, стоя на его пороге, ничем, кроме наличия одновременно рога и крыльев, не выдавала своего высокого статуса. Улыбка ее казалась стеснительной, да и поза виделась какой-то неуверенной. Но Эрвин помнил, что стало с заговорщиками, не предусмотревшими вмешательства в свои планы принцессы любви. Поэтому на эти внешние признаки он реагировать не собирался. Хотя, стоило признаться, тактику розовой аликорна он одобрил. С первого взгляда расположить к себе кажущейся наивностью и безобидностью — для такой, как она, отличный вариант.
— Ваше Высочество! Прошу, проходите, — указал он посетительнице на кресло. — Присаживайтесь. Чем обязан?
— Спасибо! — аликорн весьма удобно устроилась в кресле, обвив себя хвостом. — Но прошу, давайте обойдемся без титулов. Мы сейчас не на приеме. Более того, я пришла сюда сама. Так что просто Кейденс. И на ты.
— Как скажешь, — мигом перестроился Эрвин, соображая, с чего бы это ему была оказана такая честь. Хотя, судя по уровню, заданному принцессой, он мог и напрямую спросить. Это человек и сделал. — Весьма неожиданная вольность для меня. Не находишь?
— Ну, для друга моей подруги Луны я могу сделать исключение, — улыбнулась Кейденс. — Кстати, во многом из-за нее я и пришла к тебе поговорить.
— Ну что же… — Ховальдт уселся в кресло напротив. — Я готов ответить на твои вопросы.
— Вопросы? — слегка усмехнулась принцесса любви. — Я слышала от Луны, что ты даешь ей хорошие советы. Некоторым из них она даже следует…
— К сожалению, лишь некоторым, — кивнул бывший оберст-лейтенант. Похоже, в своей первоначальной оценке он не ошибся. Эта аликорн ни в чем не уступала своим родственницам, и за ее доброй стеснительной улыбкой скрывался такой же изощренный разум. Так что теперь он понимал, как его посетительница так легко взяла под контроль обстановку в Эквестрии. — Давай поговорим об этом, — усмехнулся он в ответ, переходя к основной теме.
— Я пришла не только из-за положительного мнения принцессы ночи о тебе, — посерьезнела аликорн. — Я хочу и обсудить с тобой кое-что, касающееся ее.
— Не уверен, что Луне понравится, если я за ее спиной буду обсуждать ее решения, — осторожно отметил мигом напрягшийся Эрвин. — Даже, если разговор ведется с исполняющей обязанности правительницы Эквестрии.
— Исполняющей обязанности правительницы Эквестрии? — удивленно посмотрела на него Кейденс. Потом она негромко рассмеялась, прикрыв рот правой передней ногой. — Я ведь до сих пор не задумывалась, как это видится со стороны. Пожалуй, во многом ты прав. Но, скажу тебе, что я вовсе не желаю для себя такой роли! Если бы я могла, то давно бы уже отправилась домой в Кристальную империю. Но обстановка здесь не позволяет…
— Признаюсь, очень многие из моих знакомых на Земле не поняли бы твоих мотивов, — заметил Ховальдт. — Сейчас под твоей властью большое полноценное государство, а ты хочешь вернуться в свое марионеточное княжество, по чьей-то прихоти именуемое империей…
— Думаю, это потому, что все знакомые, которых ты упомянул, являются мужчинами, — ехидно посмотрела на него посетительница. — Я уже заметила на примере своего мужа, насколько жеребцы могут быть глупыми и прямолинейными. Люди, видимо, в этом от нас не отличаются. Там ждет меня моя малышка! Она же совсем еще кроха, а я оставила ее так надолго! — Кейденс разом погрустнела. — Для меня она важнее того, что сейчас я, как ты выразился, исполняю обязанности правительницы огромной страны. Другое дело, что моя ответственность не позволяет мне все здесь бросить на самотек.
— Хм… Прошу простить меня, — поспешил вставить Ховальдт, честно говоря, не ожидавший подобной отповеди. Но аргументация молодой мамаши была ему понятна.
— Да что ты! Никаких обид… — ответила, вернув контроль над собой, Кейденс. — Это ты прости, что не сдержалась. Но давай вернемся к тому, на чем мы остановились. Значит, ты не хочешь обсуждать Луну у нее за спиной. Это похвально. Но, видишь ли, сейчас складывается такая ситуация, когда мне нужно твое независимое мнение. Откровенность за откровенность, — добавила она, глядя в глаза человеку.
— Весьма неожиданно… — нервно заерзал на своем месте офицер. Этот разговор все больше тяготил его. Что за тайну сейчас раскроет перед ним эта принцесса? И что захочет услышать взамен?
— Я знаю о существовании в Эквестрии людей, не связанных с СССР! — заявила Кейденс. — И я не имею в виду тебя или Кребса.
— Понимаю, ты, вероятно, получила эту информацию от Деканозова, — констатировал Эрвин. — Ты с ним много общаешься. Должен предупредить, этот человек очень хитер.
— То же самое он сказал про тебя, — усмехнулась принцесса любви. — Мне до конца не понятны причины вашей вражды. В другое время я обязательно докопалась бы до правды и добилась бы улучшения ваших отношений. Но не сейчас. Мои же отношения с этим дипломатом оставь мне, — она внимательно посмотрела на собеседника. — А что касается твоего утверждения, то оно неверно. О существовании людей я узнала еще до того, как в Эквестрии впервые появился Кребс со своими солдатами.
— Откуда же тогда? — удивился Ховальдт.
— Один из этих людей присматривал за мной, когда я только прибыла в Кристальную империю, — пояснила аликорн. — Этот человек очень осторожен и скрытен. Он использует какой-то артефакт для отвода глаз. Увидеть его прямым взглядом невозможно. Первый раз я заметила его на второй день пребывания в империи. Засекла я его чисто случайно, периферийным зрением. И то, видела я его лишь несколько секунд. Тогда я не подала виду, — принцесса изменила позу, усевшись поудобнее. — Но насторожилась. И далее замечала его еще несколько раз. Этот человек всегда оказывался неподалеку, никогда не вмешиваясь в ситуацию. Но, судя по всему, он ее контролировал. И действовал этот незнакомец, что удивительно, в моих интересах.
— Как ты это поняла? — уточнил бывший оберст-лейтенант.
— Когда Сомбра неожиданно набрал силу и атаковал, нам потребовалась защита, — ответила принцесса. — Обычные силовые магические поля против темной магии короля не действовали. И тут я очередной раз заметила этого человека. А потом нашла в своей комнате свиток с подробным описанием одного темного заклинания. Нет, я не применяла его! — поспешно уточнила Кейденс, хотя Эрвин и не собирался попрекать ее использованием запрещенных чар. — Но, изучив его структуру, я смогла модифицировать стандартное защитное поле и, в результате, хоть и с трудом, но сдержала Сомбру до подхода помощи.
— Значит, человек, действовавший в твоих интересах… — констатировал офицер. — Либо в своих, но совпадающих с твоими. И как он выглядел?
— Он не позволял себя рассматривать, — вздохнула Кейденс. — Обычная одежда. Иногда шинель без погон. За плечом, как правило, у него висела винтовка со штыком. Первый раз, увидев его, я еще удивилась этому оружию, приняв его за какое-то несуразное копье. И уже потом поняла, что это такое. А еще я подозреваю, что он может телепортироваться. Не сам, разумеется. Но, вероятно, у него есть артефакт.
— Скрытный человек с винтовкой на плече и умением неожиданно появляться и так же неожиданно исчезать… — хмыкнул Эрвин. — Кого-то это мне напоминает. Луна не рассказывала тебе, как она сама дважды сталкивалась с этими странными людьми? — аликорн покачала головой. — Ну что же. Раз моя очередь быть откровенным, то слушай.
Далее он рассказал принцессе о том, как его покровительница дважды безуспешно сражалась с таинственными людьми, вооруженными мощными артефактами. Также он подчеркнул, что в обоих случаях на месте действий неожиданно для, казалось бы, опытной в ратных делах принцессы ночи возникал третий человек, который своими действиями всякий раз лишал темно-синюю аликорна близкой победы. Но при этом оба раза обходился с ней очень аккуратно…
— Бедная Луна, — прокомментировала его историю аликорн. — Сперва создала в уме противника, а теперь сама же пытается его побороть… Значит, ты говоришь, что он не один. Ну что же, об этом я догадывалась… Принцесса ночи недавно была у меня, — Кейденс посмотрела на собеседника. — И она была взбудоражена. Теперь я догадываюсь, из-за чего. Она ведь что-то узнала! Что-то шокирующее.
— Не хватит ли на сегодня откровений? — хмуро отозвался бывший оберст-лейтенант. — Она же сама тебе не рассказала, что ее так взволновало.
— Да, она со мной не поделилась, — кивнула принцесса любви. — Но, видишь ли, я тоже знаю, что вы с принцессой ночи недавно заседали в ресторане с одним человеком.
— В этом нет ничего секретного, — кивнул Эрвин.
— Вот он и рассказал Луне что-то такое, что выбило ее из колеи, — продолжила Кейденс. — И ты это тоже слышал. А значит, должен понимать, что принцесса ночи неспроста сейчас готовится к чему-то значительному. Знаешь, зачем она недавно наведывалась ко мне?
— Нет, — признался человек.
— Она просила подавитель Шелест, — ответила аликорн. — У меня, видишь ли, было два. Один здешний. Тот, что инсургенты использовали против Селестии. Второй из Кристальной империи. Тот, что не успели применить против меня.
— И ты дала ей этот прибор? — спросил Ховальдт.
— Да, — кивнула принцесса. — У меня нет причин отказывать подруге. Вот только я сейчас пытаюсь понять, зачем ей понадобился этот артефакт. Не похоже, что для изучения…
— Она захочет обернуть его против создательницы, — нахмурившись, выдал свою версию офицер. Похоже, смысла молчать больше не было. Розовая аликорн хотела того же, чего и он.
— Если это понимаешь ты, то это очевидно и тем, кто ей, как она сама думает, противостоит, — задумавшись, произнесла Кейденс.
— Поговори с этим хитрым чекистом, с Деканозовым, — посоветовал ей Эрвин. — Про эту группу людей он должен знать гораздо больше. Его шеф должен был целенаправленно заниматься сбором информации. А вот Луна… Последнее время я поддерживал ее начинания, но сейчас эти приготовления мне не нравятся. Она действует под влиянием эмоций. И еще, как мне кажется, кому-то было выгодно толкнуть ее на этот путь. Вот только я не могу понять, кому же…
— Я запомню эту версию, — кивнула, вставая, Кейденс. — Спасибо за этот разговор. И за откровенность.
— Рад был оказаться полезным, — слегка кивнул Ховальдт.
Когда принцесса любви вышла, он достал платок и вытер вспотевший лоб. Такого бывший оберст-лейтенант не ожидал. Этот разговор отнял даже больше нервов, чем внезапная, но короткая встреча с главой НКГБ. Но зато, похоже, у него появилась новая неожиданная союзница в этом мире.
Нарком снова сидел в своем привычном уже кабинете. Сюда он вернулся не так давно, сразу после прибытия из Эквестрии. Поездка туда, стоило признаться, вышла исключительно удачной. Запланированные беседы с принцессой Луной и старшим майором Никулиным прошли успешно и результативно. Теперь многое из того, над чем они раньше ломали голову, было Меркулову понятно.
Полезной оказалась и третья встреча. Ее Всеволод не планировал, но и лишней она не оказалась.
Тем более, у него не было возможности увильнуть от нее, когда неожиданная собеседница возникла из ниоткуда у него за спиной. Глава ГБ тогда, глядя на спокойного Деканозова, никак не выдал своего удивления. Перебирая тех, кто мог поприветствовать его из-за спины, он отбросил Луну и Твайлайт, чьи голоса он знал. Нежданная гостья имела другой тембр голоса. И вряд ли это была Селестия. Слишком молодо звучал голос. Да и хитрый дипломат сидел со слишком довольной улыбкой. А значит, за спиной у него стояла Кейденс, с которой Владимир Георгиевич, судя по его отчетам, хорошо сработался. Настолько хорошо, что организовал ей встречу даже со своим начальником, не предупредив его.
Но общаться с принцессой любви наркому понравилось. Она была гораздо более спокойна, чем Луна и Твайлайт. И более доброжелательна. А еще с ней, как с временной правительницей Эквестрии, он мог обсудить хозяйственные и продовольственные вопросы, которые не так давно поднимали Калинин и Микоян.
Правда, в эту тему Меркулов сильно не углублялся. Он лишь обрисовал розовой аликорну основные ожидания СССР, предложения людей и возможности, открывающиеся для Эквестрии. Кейденс, надо отдать ей должное, быстро сориентировалась и отвечала весьма толково. Правда, было видно, что и она не готовилась обсуждать эту тему. Сама принцесса в этом тут же призналась, смущенно улыбнувшись. Но при этом она явно запомнила все, что узнала от главы ГБ, и пообещала к прибытию расширенной делегации приготовить материалы по интересующим людей темам.
Вообще, глядя на нее, Всеволод уже не удивлялся тому, что за эту особу так зацепился его заместитель. Эта принцесса, хоть и держалась до поры в тени, не уступала своей старшей темно-синей коллеге в уме. А во владении собой даже, пожалуй, превосходила. Луна выигрывала в решительности и готовности применять силовые методы. Перед наркомом же сидела сторонница дипломатии. Ничего удивительного, при ее-то титуле!
И у нее, оказывается, были некоторые сомнения насчет принцессы ночи, которые она и озвучила. Похоже, не один Меркулов отметил странное поведение Луны. Правда, ничего конкретного Кейденс он сообщить не мог. И, пообещав ей провести анализ полученных данных, он завершил беседу.
Принцесса, впрочем, ничуть не расстроилась и, пожелав счастливого пути домой, удалилась. Всеволод же и в самом деле отправился к порталу.
И вот сейчас он уже добрался до своего привычного рабочего места. Впрочем, первый посетитель не заставил себя ждать. Влодзимирский, как и полагалось главному следователю, быстрее других узнал о возвращении шефа.
— Ну, чем порадуешь? — поинтересовался Меркулов, поприветствовав заместителя.
— Есть кое-что, — усмехнулся генерал-лейтенант. — Появились положительные подвижки в деле расследования отключения большого портала.
— И что там? — заинтересовался глава ГБ. Это дело действительно было крайне важным. Ведь столько всего произошло из-за сбоя этого устройства.
— Подробности здесь, — Лев Валерьянович положил на стол начальника папку. — А если вкратце, то терминатор в активный переход нам подбросил гражданин Абакумов.
— Хорошо, что установили причастных, — кивнул нарком. — Вот только был ли он заказчиком или исполнителем? Откуда у него появился терминатор? И как он узнал, как именно применяется это устройство?!
— Вот это нам пока неизвестно… — погрустнел главный следователь. — Ведь самого Абакумова задержать не удалось. Поработать довелось только с его доверенными людьми — Черновым и Комаровым.
— А где сам бывший глава СМЕРШ? — недовольно поинтересовался Меркулов. — Как ему удалось уйти от нас?
— Боюсь, здесь у нас сложилась очень неприятная ситуация… — признался Влодзимирский. — Все факты говорят о том, что Виктора Семеновича нет в пределах наших границ. Причем, покинул Советский Союз он, похоже, отнюдь не добровольно…
— Подробнее! — потребовал Всеволод, разом потерявший хорошее настроение.
— Кто-то очень быстро сообразил, что есть момент, чтобы перехватить у нас опального контрразведчика, — ответил генерал-лейтенант. — Из того, что я смог накопать, я могу сделать вывод, что Абакумов сам обратился не к тем людям. А дальше сработала закладка, сделанная под нас еще во времена Литвинова… (1)
— Значит, следы ведут за границу… — почесал подбородок глава ГБ. — И куда-то туда отправился и бывший глава СМЕРШ. А ведь и расследование покушения на меня завершилось тем же. Следы терялись за границей.
— И откуда-то оттуда Виктор Семенович получил терминатор и, видимо, какое-то руководство по его использованию, — добавил главный следователь.
— Слишком много совпадений, — резюмировал Всеволод. — Кто-то играет против нас. Даже не так. Не против нас, а против тех, кто контролирует портал…
— Я пришел примерно к тем же выводам, — кивнул Влодзимирский. — К сожалению, новый подробный допрос Манфреда Ригеля ничего существенного не дал. Немец не сказал ничего, чего мы не знали бы. При этом показания его добровольны и, как показала проверка, правдивы.
— Он ведь рассказал все англичанам, — заметил глава ГБ. — Но до поры мы могли считать, что в его историю там никто не поверил.
— Видимо, нашелся кто-то, решивший все же ее проверить, — добавил его заместитель. — А ведь они могли получить и еще что-то из разработок «Аненэрбе»…
— С Ригелем все понятно, — скривился Меркулов. — Слишком мелкая сошка, чтобы вести свою игру. Случайный свидетель. Надо поработать со вторым немцем, которого доставили вместе с бывшим унтер-фельдфебелем. Похоже, ему не уделили должного внимания.
— Мы этим занимаемся, — кивнул Лев Валерьянович.
— Действуй, — кивнул ему нарком. — Докладывай обо всех новых подробностях этого дела незамедлительно!
С этим он и отпустил главного следователя. Но в одиночестве Всеволод сидел недолго. Он тоже встал и покинул кабинет. Нужно было нанести визит кое-кому, кто пока сам не мог ходить по чужим кабинетам.
Направился он в специализированную медико-санитарную часть наркомата внутренних дел. Один из ее пациентов, как ему недавно доложили, пришел в сознание.
Зайдя в палату, Меркулов внимательно осмотрел ее постояльца. Выглядел больной неважно. Похудел, побледнел, осунулся. Только в глазах остался прежний огонек. Правда, сам взгляд изменился. Если раньше во взгляде пациента Всеволод часто отмечал уверенность в своем превосходстве, то сейчас больной смотрел на него с беспокойством и настороженностью, явно не зная, чего ожидать от бывшего подчиненного.
— Здравствуй, Лаврентий, — подойдя к кровати бывшего главы НКВД, поздоровался нарком ГБ. Хотя почему бывшего? Формально, пока его от должности не отстраняли. Вернется ли он на нее потом? Это уже другой вопрос… — Рад, что ты идешь на поправку.
— Всеволод… — хрипло произнес Берия. Он явно долго ни с кем не разговаривал, поэтому ему потребовалось прокашляться. — Здравствуй. Так значит, это все-таки ты…
— О чем ты? — уточнил Меркулов.
— О том, что мы живы и разговариваем здесь только благодаря тебе… — вымолвил Лаврентий Павлович. — Эти скоты, — он поморщился. — Утверждали, что повязали всех моих сторонников. Но вижу, что на тебе они споткнулись. Что же… Я рад, что не ошибся в тебе…
— Чуть не ошибся, — слегка подколол бывшего шефа глава ГБ.
— Да, черт побери! — Берия попытался усесться в кровати, но ничего у него не получилось. — Я умею видеть ошибки. И свои, и чужие…
— Не нервничай, Лаврентий, — строго посмотрел на больного Всеволод. — И не дергайся. Тебе пока запрещено даже садиться. Так что лежи спокойно, если не хочешь получить осложнения.
— И ты туда же… — простонал нарком ВД. — Проклятые врачи со своими предписаниями… Из-за них я тут как в пузыре! Лежу и не знаю ничего! Ни подробностей того, что произошло, ни текущей ситуации!
— Можешь не переживать, — успокоил его Меркулов. — Сейчас у меня все под контролем.
— Не могу я так! — выпалил, дернувшись, Берия. — Не могу ничем не заниматься. Не могу не знать, не думать! Я чувствую, как превращаюсь в овощ! А эти доктора не дают мне никакой информации! Я тебя прошу! — неожиданно Всеволод услышал в голосе бывшего шефа интонацию, которой там не было уже очень давно. Тот просил, а не приказывал. И, похоже, давалось ему это непросто. — Хоть ты расскажи мне подробности. Я должен знать!
— Булганин и Маленков объединились против тебя, — обрисовал суть глава ГБ. — И у них, как видишь, все почти получилось. Это «почти» обусловлено тем, что в момент моего ареста в моем кабинете находилась аликорн.
— Значит, эти потусторонние магические существа все-таки пригодились… — констатировал Лаврентий Павлович.
— Как видишь, — хмыкнул Всеволод. — Кстати, если тебе здесь, как ты утверждаешь, так невмоготу лежать без дела, то я могу скинуть тебе одну задачку, связанную с принцессой Луной. Это именно она спасла мою шкуру. А значит, и твою тоже.
— Ты думаешь, я лучше разберусь в ее ситуации? — удивленно посмотрел на него нарком ВД. — Это ты держал на контроле все общение с Эквестрией, не я.
— Достаточно будет твоего свежего взгляда со стороны, — ответил Меркулов. — Ситуация для тебя более чем знакомая. Интриги, передел власти. Суть в том, что, похоже, кто-то в Эквестрии специально раскачивает обстановку.
— Хоть в чем-то я еще могу быть полезен, — проворчал Берия.
— Не прибедняйся, — скривился Всеволод. — Выздоровеешь, вернешься на свою должность. Я, как текущий исполнитель твоих обязанностей, с радостью перекину их обратно на твои плечи.
— Спасибо, Всеволод, — выдохнул Лаврентий Павлович.
— А пока подумаешь над моей задачкой, — продолжил Меркулов. — У тебя огромный опыт политических интриг в высших эшелонах. Я подобным багажом похвастаться не могу, ведь я все эти годы старался работать по прямому назначению.
— Намек понял, — криво улыбнулся нарком ВД. — Присылай материалы. Ознакомлюсь и в кратчайшие сроки представлю свои выводы. Вот только… — он замялся. — Читать я лежа могу, а вот писать эскулапы запретили. Так что все будет в устном изложении.
— Ничего, стенографистов у нас хватает, — утешил его глава ГБ. — Я распоряжусь, чтобы материалы доставили тебе незамедлительно. Не скучай тут! И выздоравливай!
Попрощавшись, Меркулов вышел из палаты своего бывшего шефа. Что же, все прошло не так сложно, как он представлял. Видимо, оказавшись на краю могилы, Берия кое-что для себя уяснил. Хотя все равно, за ним следовало приглядывать…
Отдав необходимые распоряжения, глава ГБ направился обратно в свой кабинет.
Луна, прищурившись, рассматривала свою гостью, которую, впрочем, сама же и вызвала к себе на разговор. Посетительница, явно не ожидавшая такого приглашения, слегка нервничала.
— Итак, Старлайт, полагаю, ты догадываешься, зачем я тебя вызвала? — спросила принцесса ночи.
— Если честно, то я теряюсь в догадках, — ответила единорог. — Свой отчет об экспедиции я уже составила, отметив все подробности. Случилось что-то еще?
— Случилось… — кивнула аликорн. — Ты ведь слышала о мятеже, который едва не закончился успехом? Он произошел именно тогда, когда вы были в прошлом, но за последние дни ты уже должна была узнать новости.
— Я к этому никак не причастна, — поежилась под внимательным взглядом Луны Старлайт. — Восстание готовили в основном дворяне, а я, хоть и единорог, но к их сословию не принадлежу. К тому же я ценю то доверие, которое вы все мне оказали, дав второй шанс! И я не предам этого доверия!
— Успокойся, никто тебя ни в чем и не обвиняет, — осадила гостью принцесса ночи. — Ты уже доказала своими деяниями крепость своих слов. Ведь именно благодаря тебе Твайлайт прошла через прошлое мира людей, лишившись только волос на хвосте. И именно ты с успехом командовала разношерстной группой спасения, которая, тем не менее, выполнила свою задачу.
— Я старалась, — слегка смутилась единорог, явно не ожидавшая похвалы.
— И поэтому я хочу доверить тебе еще одну крайне важную задачу, — обрадовала посетительницу аликорн. — Она как раз относится к тому заговору, который проспала Селестия.
— Но ведь он, насколько мне известно, разгромлен, — Старлайт с интересом посмотрела на хозяйку кабинета, в котором они находились. — Все лидеры арестованы. И некоторые из них уже даже осуждены. Или я чего-то не знаю?
— Всей правды, к сожалению, не знаю даже я, — ответила Луна. — Но у меня есть неопровержимые данные о тех, кто все это готовил. Они причастны не только к этому заговору, но и кое к чему похуже… — она благоразумно не стала указывать на свои личные счеты. — Но главное в том, что все они пока что на свободе.
— Ты готовишься захватить их, — догадалась единорог. — Что же, это, несомненно, важное дело, если все так серьезно, как ты говоришь. Но зачем тебе понадобилась я? У тебя же сейчас больше стражи, чем было раньше. И они, насколько я знаю, куда лучше обучены.
— Ты оказалась здесь и сейчас во многом случайно, — принцесса ночи знала, что сидящая перед ней волшебница очень умна. Поэтом она решила, что правильнее будет озвучить свои истинные мотивы. Иначе гостья вполне могла додуматься до них и сама. Ничего против нее аликорн не замышляла, и ее открытость в данном случае должна была помочь заручиться поддержкой Старлайт. — Поэтому те, против кого я разрабатываю свой план, не должны учитывать тебя в своих приготовлениях. А они готовятся. Я это знаю. Ничего, у меня будет, чем их удивить! А что касается моей службы безопасности, — она усмехнулась. — Я поняла кое-какой намек, который неожиданно сделал мне Меркулов. И теперь не собираюсь доверяться им полностью. Нет, в основном работать будут как раз они, но ты, — Луна внимательно посмотрела на собеседницу. — Станешь джокером в моей колоде. Возможно, твое участие и не понадобится. А может быть, твое вмешательство сыграет решающую роль в судьбе этой операции и, возможно, всей Эквестрии! Так что отнесись к этому заданию максимально ответственно.
— И что же от меня потребуется? — осторожно поинтересовалась гостья. Судя по ее виду, она все-таки прониклась важностью ситуации. Еще бы! Ей, бывшей преступнице, была оказана такая честь.
— Посмотри на этот артефакт, — принцесса ночи положила на стол перед собой большой кристалл. — Это так называемый подавитель Шелест. Разрешаю его осмотреть и изучить. Главное, прошу не активировать.
— Потрясающе! — единорог заворожено уставилась на произведение магического искусства герцогини, которое аликорн намеревалась применить против своей же создательницы. — Какая сложная и при этом красивая структура! — она замолчала, сосредоточившись на исследовании подавителя.
Еще полчаса Старлайт с упоением анализировала структуру артефакта. Аликорн дала ей это время, помня, что ее гостья просто обожает доводить до совершенства сложные заклинания, особенно ценя симметрию и замкнутость в магических конструкциях. Здесь волшебница увидела и то, и другое, доведенные до вершин совершенства. Стоило признаться, Луна и сама была впечатлена, подробнее изучив этот странный предмет.
— Создатель этого артефакта — настоящий мастер! — заключила, наконец, собеседница принцессы ночи. — Настолько совершенная структура, насколько это вообще возможно. Нулевой коэффициент утечки!
— Ты поняла, что он делает? — усмехнулась хозяйка кабинета. — Разобралась в активации?
— С применением нет ничего сложного, — ответила Старлайт. — Артефакт явно рассчитан на то, чтобы пользоваться им могли не только единороги, но и пегасы с земнопони. А вот его назначение… Полагаю, глобальным эффектом станет появление области без магии вокруг устройства.
— Все верно, — довольная собеседницей, кивнула аликорн.
— Если заговорщики, которых ты готовишься арестовать, являются единорогами, — дополнила свое заключение волшебница. — То применение этой вещи может стать решающим сдерживающим фактором. Единорогу остаться без магии, это все равно, что… — она даже замялась, подыскивая аналогию. — Это как если бы у пегаса отнялись крылья прямо во время полета. У многих это вызовет шок и ступор. У других панику. В любом случае, магическое сопротивление оказать никто не сможет. Разве что… — гостья ненадолго призадумалась. — Да. Пожалуй, независимые магические артефакты с собственными источниками останутся в рабочем состоянии.
— Отличный анализ, — похвалила собеседницу Луна. — Вот только ты сама не побоишься активировать артефакт? И заговорщики, и Кейденс доверяли его активацию пегасам. Наши крылатые собратья не так подвержены его действию.
— Это верная мысль, — согласилась Старлайт. — Думаю, так лучше сделать и тебе. Если мое участие все же потребуется, то я могу, например, заняться прикрытием оператора этого кристалла. В части предварительной маскировки и обеспечения внезапности, полагаю, я могу внести существенный вклад. Кроме того, — она активировала перед собой призванный меч. — У меня есть, чем при случае отбиться и в области без магии.
— Что же, я рада, что ты с такой готовностью откликнулась на мою просьбу, — честно призналась принцесса ночи. — Сознаюсь, когда Твайлайт простила тебя, я не ожидала ничего хорошего. Но твои деяния заставили меня поменять свое мнение. А если ты внесешь свой положительный вклад и в мою планируемую операцию, то, полагаю, никто больше не будет вспоминать про твое прошлое.
— Кроме меня самой, — пробормотала единорог. Впрочем, она сама предпочла побыстрее перейти к другой теме. — Каков наш план действий?
— Я, пожалуй, действительно передам артефакт одному из пегасов своей гвардии, — решила аликорн. — Уж одного, в ком я не буду сомневаться нисколько, я найду. Тебя я попрошу быть рядом и следить за безопасностью. Я поставлю на тебя метку и при необходимости телепортирую вас к себе. Телепортация будет осуществляться с задержкой в пять секунд. Когда я ее активирую, ты почувствуешь это. У тебя будет время предупредить спутника и подойти к нему вплотную. Все инструкции по применению артефакта я гвардейцу тоже дам. Если с ним что-то случится, подавитель должен остаться у тебя.
— В целом, приемлемый алгоритм, — кивнула единорог. — Конечно, нужно уточнить кое-какие мелочи. Но я хочу предложить вот еще что, — она немного замялась. — Сейчас неподалеку есть еще кое-кто. Он в прошлом, как и я, делал неприятные вещи, но потом здорово помог всем нам. Кроме того, его оружие также будет полезно в случае отсутствия магии.
— Кребс? — прищурилась Луна. — Ты считаешь, что имеет смысл привлечь его к операции?
— Я могу с ним поговорить, — предложила гостья. — За последнее время наши взаимоотношения вполне наладились. Я долго присматривалась к этому человеку, и за это время он ни разу не проявил себя с плохой стороны. Если не брать во внимание его колючий нрав, то Руперт предстает вполне надежным соратником. Так что сейчас я могу ему поверить.
— Не знаю, — задумалась принцесса ночи. Потом ей в голову пришла идея, что этот немец, который долго воевал против русских, уж точно не будет при случае церемониться со своими бывшими лютыми врагами, к коим относились все двуногие приспешники Шелест. — Хорошо! — подытожила она. — Если тебе удастся уговорить Кребса, то я не против его участия. Пусть он поможет тебе в охране оператора артефакта, а при необходимости поддержит огнем своего оружия, не зависящего от наличия магии.
— Спасибо, — слегка улыбнулась единорог. — Думаю, он согласится. Человек тоже тяготится своим неопределенным здесь положением. И не упустит возможности улучшить свою репутацию. А сейчас я хотела бы обсудить подробности операции…
Разговор со Старлайт продлился еще два часа. Стоило признаться, единорог нашла и подсказала несколько спорных моментов, не проработанных аликорном. В итоге они полностью согласовали действия. После этого гостья покинула кабинет Луны, отправившись, видимо, разговаривать с бывшим обер-фельдфебелем.
Если честно, принцесса ночи не видела большой проблемы в том, что Кребс мог отказаться. Но, если еще одно существо прикроет Старлайт и оператора подавителя, то ничего плохого в этом не будет. Главное, чтобы Руперт не вышел из заданных ею рамок. Видимо, придется ей кратко поговорить с человеком, если он согласится. Впрочем, в этом она никакой проблемы не видела. Этого субъекта аликорн и ранее видела насквозь. Так что и сейчас при необходимости сможет объяснить ему все, что от него потребуется.
(1) — Литвинов Максим Максимович (Валлах Меер-Генох Моисеевич) (1876 — 1951) — революционер, советский государственный деятель, дипломат. Нарком иностранных дел (1930 — 1939). Снят с должности после ухудшения отношений со Сталиным и Молотовым. Подозревался в связях с иностранными разведками, в частности британской. Был женат на подданной Великобритании.
Глава 56
Без приключений добравшись к вечеру до Кантерлота, подруги расположились в столичной квартире Твайлайт, поужинали и перевели дух. Немного погодя, они отправились во дворец.
К удивлению Рэрити, несмотря на то, что ее явно узнали, стражи на входе сначала отказались ее пропускать, сославшись на ужесточение мер безопасности. И только вмешательство принцессы дружбы, заявившей о том, что берет всю ответственность на себя, изменило ситуацию. В итоге, их пропустили.
В одном из залов Твайлайт неожиданно замерла, потом извинилась и попросила подождать ее немного, после чего унеслась куда-то по своим делам. Рэрити понимающе посмотрела вслед подруге, которая, как это с ней часто бывало, вспомнила о чем-то в самый последний момент. Она собралась уже было устроиться в ближайшем кресле и немного отдохнуть. Но на своем пути к месту отдыха модельер была перехвачена неожиданно оказавшейся поблизости принцессой Кейденс.
— Здравствуй, Рэрити! — пресекая попытки поклониться, просто поздоровалась аликорн. — Ты сейчас можешь уделить мне немного времени?
— Конечно! — согласилась единорог. — Я всегда готова помочь!
— Отлично! — кивнула принцесса любви. — Тогда поговорим у меня.
Телепорт перенес волшебницу в покои Кейденс. А через десять минут она, несколько озадаченная, но спокойная и собранная, была перенесена обратно. Розовая аликорн, подмигнув, исчезла во вспышке очередного телепорта. А через четверть часа прибежала запыхавшаяся Твайлайт.
— Прости, что заставила ждать, — еще раз извинилась она. — Со всеми этими событиями у меня кое-что совсем вылетело из головы.
— Ничего страшного, — приняла извинения Рэрити, даже не став уточнять, о чем же так внезапно вспомнила принцесса дружбы.
Аликорн повела подругу в комнату, выделенную ей во дворце. Она явно догадывалась, что там их кто-то будет ждать. И оказалась права, но лишь частично. Твайлайт в ее комнате действительно дожидались, но явно не те, кого уже она сама ожидала увидеть. Когда Рэрити вслед за подругой вошла в помещение, она увидела двух гвардейцев Луны, которые очень настойчиво предложили им обеим пройти в покои принцессы ночи для разговора. Аликорн нахмурилась, но отказываться не стала. Единорог молча последовала за ней.
— А, явилась… — вместо приветствия произнесла Луна, когда гостьи зашли в ее кабинет. — Рэрити? — она удивленно перевела взгляд на волшебницу. — И ты здесь? Вот уж не ожидала. Я думала, что недавних приключений тебе хватило на полжизни. А ты вновь приехала сюда…
— Я должна помочь Твайлайт разобраться кое с чем, — кивнула на спутницу единорог. — И сама я тоже хочу кое-что узнать…
— И зачем нужно было сажать стражников в моей комнате? — добавила фиолетовая аликорн. — Я бы и сама заглянула к тебе потом!
— Потом? — скривилась принцесса ночи. — Вот именно, что потом. А я хочу поговорить с тобой сейчас.
— Опять будешь читать мне нотации? — неожиданно надулась Твайлайт.
Рэрити с тревогой посмотрела на подругу, не понимая, откуда взялась такая неучтивость по отношению к хозяйке кабинета.
— Нет, не собираюсь, — темно-синяя аликорн отреагировала неожиданно спокойно. Она взяла со своего стола какой-то магический артефакт и принялась что-то в нем настраивать, искоса поглядывая на спутниц.
— Тогда зачем ты вызвала нас? — намного менее агрессивно поинтересовалась принцесса дружбы.
— Хотела узнать, каковы твои планы, — ответила Луна. — Я думаю, нам нет смысла ссориться и утаивать друг от друга важную информацию.
— Она права, Твайлайт, — поддержала хозяйку кабинета Рэрити.
— Ну вот, — слегка улыбнулась принцесса ночи. — Твоя подруга мыслит гораздо шире.
— У меня нет каких-либо определенных планов, — подумав, призналась фиолетовая аликорн. — Как бы ни неприятен для меня был этот факт, но он таков. Главным образом, я хочу узнать, чем закончилось мое путешествие в Сталлионград. Но кое-кто мне постоянно мешает!
— Я и сейчас тебе мешаю? — скривилась Луна, отложив свой артефакт. — Тогда я вас больше не задерживаю!
— Ну, и спасибо! — Твайлайт развернулась и вышла из комнаты.
— Прошу простить ее за такое поведение, — чуть склонив голову, произнесла Рэрити. — Даже не знаю, что могло найти на мою подругу. Это все переутомление виновато…
— Не беспокойся, — снисходительно посмотрела на нее принцесса ночи. — Я получила то, что хотела, и не собираюсь обижаться на Твайлайт. Я и сама, к сожалению, иногда бываю излишне резкой. А сейчас иди, догоняй спутницу, — она кивнула на дверь, намекая, что аудиенция закончена.
— Твайлайт! — поравнявшись с фиолетовой аликорном, заговорила единорог. — Нельзя же быть такой невежливой! И с чего это ты так обижена на принцессу ночи?
— Обижена? — удивленно посмотрела на нее Твайлайт. — Да нет, — покачала она головой. — Не обижена я. Просто… — задумавшись, принцесса замолчала на некоторое время. — Меня раздражает вот эта появившаяся у нее казенная бесцеремонность. Можно было бы прийти самой, поговорить за ужином, а не посылать своих стражников. А еще она начала суетиться, когда уже ничего делать не надо!
— Как это? — удивилась Рэрити.
— Ну, ты же знаешь про несостоявшийся заговор? — спросила в ответ аликорн. — Мне пришлось побывать в самом его центре. И прошло все очень нелегко. Селестия отсутствовала, Кейденс была далеко. И от Луны в первую очередь я ожидала помощи. Но она не сделала ничего! А потом, — она внимательно посмотрела на подругу. — Она явилась, когда Кейденс при участии людей уже все исправила. Появилась и начала говорить в таком тоне, будто я же во всем была и виновата!
— Послушай, — единорог прервала спич подруги. — Луна и не могла помочь тебе здесь. При всем желании! В это время, если я правильно все понимаю, она спасала меня, Старлайт, Дэринг, Меркулова и всех остальных его помощников от мятежа, случившегося в человеческой столице! И только ее действия помогли всем нам уцелеть!
— Пожалуй, ты права, — подумав, кивнула Твайлайт. — Я не учла всего этого. Но все равно! Для нас важнее события, случившиеся в Эквестрии, а не в ином мире…
Так, разговаривая, подруги снова вернулись к покоям принцессы дружбы. И там их, как ни странно, опять ждали. В этот раз Рэрити удивилась сильнее, разглядев ту, кто находился в комнате. Это была одна из ее немногочисленных высокородных клиенток. Пока немногочисленных, как надеялась единорог.
Вот и сейчас леди Флай, расположившаяся на диване принцессы, была одета в платье работы Рэрити. Эта дама, стоило отдать ей должное, имела отличный вкус. Правда, с точки зрения волшебницы, она явно не знала меры в количестве надеваемых на себя драгоценностей. Но модельер, сама любившая самоцветы, не считала этот порок столь уж значимым.
— Приветствую, Ваше Высочество, — увидев вошедших, леди поднялась и слегка поклонилась. — Рэрити? Рада тебя видеть.
— Добрый вечер, — поприветствовала даму в ответ белая единорог. — Я тоже рада видеть и тебя, и мое платье на тебе.
— Напомни мне заказать у тебя еще парочку, — улыбнулась темно-зеленая единорог. — Я, кстати, рекомендовала тебя кое-кому при дворе. Так что не удивляйся, если у тебя вдруг увеличится количество знатных клиенток.
— Буду рада каждому новому заказу! — обрадованно заявила модельер. — А для тебя у меня уже есть несколько предложений. Твои вкусы я знаю.
— Может быть, отвлечемся от платьев и перейдем на более важные темы? — напомнила о себе Твайлайт.
— Думаю, мы обе могли бы поспорить с тобой на предмет важности темы нарядов, — заметила дворянка, подмигнув Рэрити. — Но, пожалуй, этот диспут мы отложим до лучших времен. А сейчас, и в самом деле, не будем терять времени.
К удивлению белой единорога, в комнате Твайлайт обнаружилась скрытая дверь в какой-то тайный ход. Этим путем они втроем добрались до стационарного телепорта. Потом таким же коридором до еще одного. К счастью, за этими переходами, похоже, все-таки присматривали. Поэтому они не были очень уж пыльными или заросшими паутиной.
Наконец, подруги в сопровождении леди Флай прибыли в комнату, обставленную человеческой мебелью. Честно говоря, Рэрити была очень удивлена, обнаружив, что дама, заказывавшая у нее платья, знает о существовании людей из группы Никулина. И вероятно, уже давно. Ведь, как она поняла, это была информация, за неразглашением которой люди следили очень тщательно.
В помещении обнаружился один человек, взглянув на которого, белая единорог обомлела. Нет, Твайлайт уже говорила ей, что один из тех, кого она встречала две тысячи лет назад, жив и здоров. Но, увидев Романа Елецкого вживую, волшебница все равно очень удивилась. Человек, правда, сейчас не был одет в свой форменный синий мундир. Но цвет его светлых волос, нехарактерный для большинства его сородичей, сразу бросился в глаза Рэрити, привыкшей обращать внимание на такие вещи. Да и по лицу она сразу узнала человека, которого по своему счету времени видела не так уж и давно.
— Уже привела? — Елецкий оторвался от блокнота, в котором что-то записывал. Переведя взгляд с леди Флай на Твайлайт, он неприязненно скривился, еще раз удивив белую единорога. Потом он посмотрел на нее. — Кто же это нас посетил? — ухмыльнулся он. — Здравствуй, Рэрити. Узнаешь меня?
— И ты здравствуй, Роман, — ответила волшебница. — Узнаю. Не так уж и давно мы виделись. А ты с тех пор, как я вижу, не сильно изменился.
— Не так давно? — хитро посмотрел на нее человек. — Можно и так сказать. Все относительно… Тогда ты смогла ускользнуть от нас. Сейчас пришла сама. Зачем?
— Мне тоже хочется понять все, что произошло, — честно ответила Рэрити. — А вам, думаю, несмотря на прошедшие годы, будет интересно узнать, каким образом Тиньков провел всех нас, включая меня…
— Учись, Твайлайт, как нужно расставлять приоритеты, — усмехнулся Елецкий. — Не мы с Рэрити друг друга обманывали, а воентехник всех нас. Одной фразой она нивелировала возможное негативное отношение, поставив нас на одну сторону игральной доски. Хорошо, — он вновь посмотрел на белую единорога. — Идем, я провожу тебя.
— А как же… — волшебница вовсе не предполагала, что их с принцессой задумают разделить.
— У нее своя программа, — произнесла леди Флай. — В которую тебе пока не стоит вмешиваться.
— Можешь не переживать ни за нее, ни за себя, — добавил Роман. — Твайлайт здесь уже не первый раз. А ты… Сейчас ты уже не представляешь для нас такой ценности, какую имела в прошлом.
— Он прав, — подтвердила аликорн. — Я здесь уже была. И хозяева вели себя честно. Иди спокойно. Полагаю, мы скоро встретимся вновь.
— Ладно. Веди! — согласилась белая единорог.
Елецкий сложил свой блокнот, встал, обошел гостью и покинул помещение. Рэрити направилась за ним. Шли они не долго. Ее проводник остановился перед очередной дверью и указал на нее.
— Тебе туда, — добавил человек. — Можешь ничего не бояться, но советую быть честной.
— Я разве давала повод обвинить себя во лжи? — поинтересовалась гостья подземелий.
— Я тебя просто предупреждаю, — ухмыльнулся Роман.
Не став больше ничего комментировать, Рэрити собралась, толкнула дверь и вошла в полутемное помещение.
— Нежданный визит, — прокомментировал ее появление сидевший за столом немолодой человек. — Но, раз уж пришла, проходи. Нам будет, о чем поговорить!
Никита Сергеевич зашел в кабинет главы Советского Союза. Номинального главы. Хозяин помещения обнаружился за своим столом. Занимался он тем, что переставлял флажки с гербами союзных республик с одного края стола на другой.
— Здравствуй, товарищ Шверник! — бодро поздоровался Хрущев, подходя и протягивая руку.
— День добрый, Никита Сергеевич, — приподнявшись со своего места, Николай Михайлович ответил на приветствие. — Не ожидал тебя так скоро. Не ожидал. Присаживайся! — он указал на кресло с другой стороны от стола.
— А у нас нет времени рассусоливать! — усевшись, председатель ВС РСФСР тут же перевел разговор на основную тему. — Вижу, ты своего добился. Председатель Президиума Верховного Совета! Звучит!
— Да, мне грех жаловаться, — осторожно согласился Шверник.
— Удивительное дело, — продолжил Никита Сергеевич. — Многие наши товарищи лишились званий и постов. Даже сами Булганин и Маленков. А тебя, наоборот, повысили.
— Я занял освободившуюся должность товарища Калинина, когда он возложил на себя обязанности Председателя СНК СССР, — прищурившись, ответил хозяин кабинета. — И не надо искать подоплеку там, где ее нет. Я долго был заместителем Михаила Ивановича. Поэтому и занял его пост, когда он освободился.
— А я и не ищу там, где нет, — усмехнулся Хрущев. — Зато там, где есть, ее вижу. И не я один, кстати. Особенно после того, как ты лихо ворвался в кабинет Верховного, где заседала эта Антипартийная группа.
— Как-как ты их назвал? — попытался свернуть разговор с неприятной темы Шверник. — Я что-то не слышал такого термина.
— Это я придумал, — гордо заявил посетитель. — По-моему хорошее определение для этих неудачников.
— К чему ты все это говоришь? — спросил, наконец, напрямую Николай Михайлович.
— К тому, что мы к этой группе никак не относимся, — ухмыльнулся Никита Сергеевич. — И не мне одному интересно понять, как так получилось… Хотя, я даже догадываюсь, что с тобой произошло.
— Ну-ка, ну-ка, — скривился глава СССР. — Расскажи мне, что же произошло.
— У Мерецкова ты застал одну волшебную лошадь, — пояснил Хрущев. — И все сделал правильно. Что же, уважаю.
— Значит, ты в курсе, — задумчиво произнес Шверник. — Хотя, ничего удивительного.
— В курсе, в курсе! — кивнул посетитель. — Более того! Я скоро к ним поеду в командировку! Вот, решил с тобой посоветоваться.
— Хочешь совета? — почесал подбородок Николай Михайлович. — Ну, слушай. Эти существа умнее, чем могут показаться. Я общался только с одной, и мне хватило. Никогда мне не было так страшно. Так что не думай, что сможешь там всех надурить.
— Никто никого и не собирается дурить, — заметил Никита Сергеевич. — А вот обстановку разведать надо.
— Отправляйся, — махнул рукой номинальный глава СССР. — Только меня не приплетай.
— Разве я тебя приплетаю? — изобразил удивление Хрущев.
— С тебя станется, — заявил Шверник. — Мой совет ты услышал. А еще я вот, что скажу. Я доволен своим текущим назначением.
— Ну, так это же отлично, — поднимаясь, Никита Сергеевич протянул руку хозяину кабинета. — Это замечательно, когда труд в радость! Вот только смотри! Чувствую, эта антипартийная группа была не последней. Если с головой уйти в работу и не замечать критики товарищей, то можно неожиданно оказаться в составе очередной группы…
Попрощавшись, он вышел из помещения.
Твайлайт не переживала по поводу того, что им с Рэрити пришлось разделиться. В конце концов, ее подруге ничего не угрожало. Принцесса уже достаточно много общалась с хозяевами катакомб, чтобы понимать, что не в их интересах сейчас ссориться с ней. Поэтому она успокоила белую единорога, а сама отправилась в сопровождении леди Флай в помещение, где, как она надеялась, ее дожидался Михаил.
Ефрейтор, действительно, обнаружился в комнате неподалеку. Его магический «костыль» также находился при хозяине. Так что аликорн с затаенной радостью поняла, что сейчас она, наконец, узнает, чем закончился ее разговор с Никулиным, произошедший полгода назад в бункере под сталлионградским болотом.
— Привет! — добродушно поздоровался Тынов, увидев посетительниц. — Ну что, Твайлайт, готова к сеансу?
— Она еле себя сдерживает, — хихикнула Флай. — И настолько воодушевлена, что если ты сейчас вдруг скажешь, что просмотр откладывается, то она запустит в тебя молнией!
— А еще говорят, что это мы, люди агрессивные и воинственные! — проворчал Михаил.
— И вовсе я не собиралась! — запротестовала аликорн. — И как это ты определила мои чувства? — повернувшись, поинтересовалась она у леди.
— Да по тебе, поверь мне, все видно, — широко улыбнулась единорог. — Но ладно, не буду вас отвлекать. Развлекайтесь, я подожду в соседнем помещении.
— Итак. На чем мы закончили? — поинтересовался человек, когда леди вышла за дверь.
— Ну… Я разговаривала в бункере со старшим майором, а потом сильно разозлилась, — сконфуженно произнесла Твайлайт, вспоминая. — И потом я заявила, что все расскажу Селестии. А чей-то голос, очень мне знакомый, заявил, что мне не нужно этого делать. Вот только я не успела понять, чей же…
— Да. Я все завершил на самом интересном месте, — кивнул Тынов. — Но должен, как и в прошлый раз, тебя предупредить. Информация может оказаться для тебя шокирующей. Не боишься?
— Не думай, что я откажусь в последний момент, — заявила принцесса. — В конце концов, все это со мной же и происходило!
— Тогда приступим! — человек начал настраивать свой артефакт. — Садись пока на диван.
Едва аликорн успела занять предложенное место, как Михаил начал работать. Взгляд Твайлайт вновь уперся в его зрачки. Потом все зарябило, и она снова оказалась в своем прошлом. Принцесса, взвинченная донельзя, стояла в гараже заброшенного бункера. Перед ней за столом сидел Никулин. И только что она пообещала старшему майору, что расскажет про него Селестии.
— Расскажешь Селестии? — раздался вдруг от дверей мелодичный и такой знакомый женский голос. — Не думаю, что тебе стоит это делать. К тому же в этом нет нужды, Твайлайт. Я и сама все слышала.
Не было в тот момент предела торжеству принцессы дружбы. Ее наставница была здесь и слышала все признания этого подлеца! А значит, сейчас его должна постичь заслуженная кара. К ее удивлению, реакция людей на правительницу Эквестрии была совершенно не той, какую можно было от них ожидать. Стоявший в расслабленной позе у стены Тынов подобрался и вытянулся в струнку, как гвардеец на параде.
— Приветствую, наставница! — поздоровался он с белой аликорном.
— Здравствуй, Михаил, хорошо выглядишь, — ответила Селестия, проходя мимо него и занимая стул, на котором недавно сидела сама Твайлайт. — Что тут у нас? — она невозмутимо посмотрела на Константина Владимировича.
— А тут у нас истерика, — сложив руки на груди, кивнул в сторону фиолетовой аликорна старший майор. — Может, хоть ты на нее повлияешь, а то она сейчас начнет молнии метать.
— Ну как тебе не стыдно, так вести себя в гостях, — укоризненно произнесла старшая принцесса, наливая себе чай в чудом уцелевший стакан и поднимая телекинезом печенье.
— Но как же так… — странное поведение своей наставницы младшая принцесса просто не могла понять. — Ты же слышала все, что он тут говорил. Все признания…
— Конечно, слышала, — Селестия отправила лакомство в рот и запила чаем. — И неужели ты думаешь, что я узнала что-то новое? — она отхлебнула напитка и взяла еще печенье. — Я же все-таки повелительница Эквестрии. Я оперативно узнаю обо всем, что происходит в моей стране! Тем более, если речь идет о событиях государственной важности.
— Но тогда… — у Твайлайт просто не было слов, чтобы выразить свое возмущение.
— Я же тебе говорил, она не готова! — реплика Никулина явно была адресована Селестии. — Ты видишь этот бушующий ураган эмоций, эти перепады настроения? Из гнева в уныние. Из фанатичной заинтересованности в апатию и депрессию. Как мы можем допустить ее к следующему этапу?
— Похоже, ты прав, — вздохнув, согласилась белая аликорн. — Мы снова поспешили. Но ведь сейчас у нас действительно не хватает времени на плановую подготовку…
— Как видишь, форсирование процесса привело к печальным результатам, — проговорил Константин Владимирович. — Боюсь, если мы сейчас продолжим действовать по твоему плану, то ни к чему хорошему это не приведет.
— Ну, я бы все же попыталась, — произнесла Селестия. — Ты же так и не озвучил ей главную причину, из-за которой текущий разговор и состоялся.
— Я уже было начал, но мы свернули в дебри истории, — вздохнул старший майор.
При этом и белая аликорн, и человек посмотрели на Твайлайт с какой-то печалью, как смотрят на треснувшую любимую вазу или другую испорченную вещь. Принцесса дружбы просто не узнавала свою наставницу. И от этого в ее мозгу начинали формироваться все более четкие сомнения в ее подлинности. Совершенно некстати вспомнилась королева Кризалис, однажды успешно подменившая собой Кейденс. А что ей мешало принять здесь, вдали от столицы, где никто не сможет ее проверить, образ Селестии?
— Я надеюсь, Твайлайт, что уж моего слова тебе будет достаточно, — тем временем, обратилась к ней Селестия. — Этот человек — мой старинный соратник и товарищ. Он и его люди помогали мне еще до создания Эквестрии и потом в ее объединении и развитии. Так что можешь верить тому, что он говорил.
— Это каким же образом он со своей шайкой мог тебе помочь? — не поверила младшая принцесса, насторожившись еще сильнее. Хотя, казалось бы, она и так находилась на пределе эмоционального возбуждения.
— Я, знаешь ли, сильная волшебница, — Селестия сладко потянулась, краем глаза наблюдая за ученицей. — Сильнейшая в этом мире. Но я никогда не была боевым магом. Моя специализация куда тоньше и сложнее. Она дает больше возможностей, но не предоставляет явных преимуществ в открытом бою. И, конечно же, я не рискнула бы сражаться против целых племен в одиночку. А на этапе образования Эквестрии такая необходимость возникала, и не раз!
— Да уж, пришлось провести немало «освободительных походов», — ухмыльнулся Никулин.
— Видишь вон тот большой уродливый бронированный механизм у дальней стены? — продолжила правительница Эквестрии. — Как ты могла заметить, он стоит прямо напротив телепорта, который я лично и создала когда-то. Как он там называется, Константин?
— Трехбашенный танк прорыва Т-28, — ответил тот.
— Так вот, — продолжила аликорн. — Этот пришедший из другого мира агрегат мне весьма пригодился...
А потом нынешняя Твайлайт с удивлением выслушала от Селестии и Никулина, периодически передававших друг другу слово, рассказ о том, каким образом они на первых порах проводили объединение эквестрийских земель. Сейчас большая часть услышанного не стала для нее новостью. Принцесса дружбы уже успела узнать многое от Михаила. Да и рассказ Рэрити дал ей немало информации. Но тогда, полгода назад она была в шоке, пытаясь осмыслить то, что только что услышала.
Мысль о том, что перед ней не Селестия, еще сильнее укрепилась в голове фиолетовой аликорна. Но она все-таки нашла в себе силы продолжить разговор.
— Получается, вы силой подчиняли племена и отдельные города! — возмутилась Твайлайт. — Неужели ты не могла решить дело миром? Ведь ты сама меня учила именно так поступать!
— В тот момент это было невозможно! — отрезала Селестия. — Это сейчас, благодаря в том числе и нашим усилиям, Эквестрия сильна, стабильна и спокойна. В те давние времена уважали только силу. Или ты думаешь, земные пони, единороги и пегасы, до этого столетиями враждовавшие, так жаждали объединиться под моей властью?
— Мы так и не приблизились к сути разговора, — напомнил старший майор.
— Верно! — согласилась старшая принцесса. — А суть в том, что все эти годы в рамках глобальной стратегии мы работали, фактически, вдвоем…
— Ну, еще мои бойцы помогали, — подключился Никулин. — Но только по моей секретной части, по обслуживанию и применению нашей техники и в части развития некоторых специфических отраслей.
— Страна росла, население увеличивалось. Количество людей Константина, напротив, уменьшалось. И они уже не могли работать открыто. Кроме того, на наших границах тогда было очень неспокойно. Мое присутствие требовалось буквально везде, — Селестия изобразила смертельную усталость. — А я, как ты понимаешь, не стремилась в неспокойные места…
— И тут появилась возможность качественным образом расширить нашу команду, — добавил старший майор.
— Результатом первого моего полноценного эксперимента с местными пони стала Луна, — взяв очередное печенье и отправив в рот, продолжила белая аликорн. — Эксперимент, казалось, удался. Но потом едва не случилась катастрофа. К счастью, мы с самого начала были осторожны, и после ее возвышения долгие десятилетия наблюдали за принцессой ночи. Поэтому, когда пропущенная мной уязвимость привела к непреодолимым на тот момент проблемам, она оставалась единственным аликорном, кроме меня. Как выяснилось позднее, я слишком увлеклась, создавая из обычного пегаса аликорна по образу и подобию своему…
Старший майор откровенно ухмыльнулся, услышав последнюю фразу своей союзницы. Тут же он вставил какой-то язвительный комментарий, видимо, отсылавший к человеческим верованиям, к которым сам Никулин, похоже, относился крайне презрительно. Но Твайлайт не стала над этим задумываться. В голове и так все смешалось. Одна часть рассудка кричала об опасности и требовала немедленно телепортироваться прочь. Другая считала необходимым выслушать все, что ей говорили. При этом получаемая информация была настолько неожиданной, что совершенно не желала укладываться в голове! Из-за всего этого принцесса не могла собраться и нормально оценить обстановку. Но все яснее она понимала одно. Селестия не могла говорить ей то, что принцесса дружбы слышала сейчас.
— Из-за этого и появилась темная ипостась моей сестры, — также не обратила внимания на фразу человека Селестия. — К счастью, удалось изолировать ее, пока не было найдено средство противодействия. Но зато, когда ты была готова, мы убили сразу двух зайцев — ты прошла первое испытание, а Луна наконец-то избавилась от большей части своих проблем.
— Поскольку результат первого эксперимента нас не удовлетворил, — в свою очередь продолжил рассказ Никулин. — Мы отказались от возведения в аликорны почти на тысячу лет. Тем более, процесс оказался очень затратным. Но время шло, обстоятельства менялись, другие наши проекты также не окупали себя. Срок, который мы знали из предсказания, приближался. Поэтому мы вернулись к первоначальному плану. И следующая осторожная попытка с Каденцией оправдала наши надежды.
— Но ситуация оказалась такова, — добавила белая аликорн. — Что Луна все еще не до конца избавилась от своих проблем. Мы наблюдаем за ней, она делает некоторые успехи, но еще рано допускать ее до всех рычагов правления. Каденция… оказалась не слишком способна в том, в чем мы ожидали. Поэтому на ней мы опробуем способ, так сказать, естественного воспроизводства аликорнов.
— И поэтому было принято решение возвеличить тебя, — указал на Твайлайт старший майор. — Тем более, я давным-давно знал, что один из парадоксов создаст молодая фиолетовая аликорн. И ты до сегодняшнего дня оправдывала наши ожидания. Но из-за некоторых событий твое развитие потребовалось резко ускорить.
— Мы не могли ждать после того, как в этот мир снова пришли люди, — добавила старшая принцесса. — Хотя, найдя тебя, мы уже знали, что через несколько лет на землях Эквестрии окажутся первые за тысячелетия их представители — некий обер-фельдфебель Кребс со своей командой. Правда, была надежда, что это произойдет несколько позже.
— К тому же я удостоверился, что с момента нашего исчезновения на Земле прошло меньше четырех лет… — уточнил человек. — А, кроме того, есть и еще кое-что…
За все время этого рассказа Твайлайт не проронила ни слова, пытаясь переварить обрушившийся на нее поток такой неожиданной и противоречащей всему, что она знала, информации. Она не могла решить, верить ли ей этим фактам, разрушавшим весь привычный миропорядок. Но последние слова Никулина она поняла крайне четко.
— Ты хочешь встретиться со своими соплеменниками, которые, быть может, еще помнят тебя! — не дав оппоненту договорить, она постаралась вложить как можно больше возмущения в эти слова. — Или сбежать обратно в свой мир, после всего, что натворил в нашем! Или привести сюда еще пару десятков беспринципных иномирян, чтобы они помогали тебе творить свои мерзкие эксперименты! И, очевидно, ты хочешь, чтобы я участвовала во всем этом! — она кричала, глядя в лицо Никулину, стараясь не смотреть на сидящую рядом белую аликорна. Хотя, аликорна ли?
— В родном мире я прожил пятьдесят лет, а в этом почти две тысячи, — невозмутимо ответил Константин Владимирович. — Я уже давно забыл тот мир, а этот стал мне домом. И слишком многое здесь нуждается в моем присутствии, поэтому никуда убегать я не собираюсь. В СССР я считаюсь погибшим или пропавшим без вести. Хотя я и могу попытаться использовать старые связи… Хорошо, если НКГБ до сих пор управляет Меркулов. Мы были с ним лично знакомы. А вот если у власти Абакумов или еще кто-то…
— За две тысячи лет мы ушли очень далеко от той родоплеменной анархии, что застали по прибытии сюда, — перебила ушедшего явно не в ту тему человека белая аликорн. — Как в магическом плане, благодаря мне, так и в технологическом, благодаря Константину и его людям. К сожалению, мы не располагаем и десятой долей процента от знаний человечества. Нам досталось лишь то, что было в головах попавших в этот мир людей.
— Эти иномирные знания не принесли пользы Эквестрии и не принесут! — выпалила Твайлайт. — Прекращай этот балаган, мерзкий чейнджлинг! — после этой фразы в ложную Селестию полетело заклинание, специально разработанное самой принцессой дружбы после событий кантерлотской свадьбы. Оно кратковременным направленным потоком перегружало магические каналы перевертышей, выводя их из строя, и могло полностью сбить любую маскировку даже с самого сильного и опытного инфильтратора.
Тем не менее, со старшей принцессой ничего не произошло. Почти. Твайлайт только сейчас поняла, что полгода назад она отметила кое-что, но не успела свои наблюдения обдумать. На мгновение силуэт Селестии незначительно изменился. Туловище, вроде бы, стало более утонченным, рог удлинился и заострился. А на принцессу яростным взглядом уставились глаза с вертикальным зрачком. Но через миг внешний вид повелительницы солнца уже ничем не отличался от привычного. Аликорн пару секунд сидела с открытым ртом, куда как раз собиралась закинуть очередное печенье. Потом она закрыла рот, а несчастное кондитерское изделие, зажатое ее телекинетическим полем, просто испарилось на месте.
— Что ты творишь, гадкая девчонка?! — привычным голосом, но с явственно проступившими рычащими интонациями, рявкнула Селестия. Она встала и, развернувшись к младшей принцессе, смерила ее странным оценивающим взглядом. — Это было больно!
— Шелест, прошу тебя! — тихо проговорил за ее спиной резко побледневший старший майор. — Она нам еще нужна!
Но белая аликорн не обратила на него внимания. Она смотрела только на Твайлайт.
— Говоришь, знания иных миров бесполезны? Ты ехала сюда на поезде, ты ешь дома нержавеющими столовыми приборами, — медленно произнесла старшая принцесса. — Ты считаешь себя знатоком теории магии и используешь ее каждый день, каждую минуту! Но знаешь ли ты, что все эти знания пришли из других миров? Ты хочешь от них отказаться и жить в дикости, как это делали твои предки до нашего появления?!
— Но как же магия… — под бешенным взглядом наставницы фиолетовая аликорн разом растеряла все свои злость и возмущение. Остался только необъяснимый страх. Неужели она ошиблась? Неужели перед ней настоящая Селестия?
— Магическую теорию в этом мире создала я! — заявила принцесса солнца, неспешно подходя к Твайлайт. — Я — единственная дипломированная волшебница и я первая и единственная аликорн королевской крови в этом мире! А как ты думаешь, откуда мог взяться аликорн в мире, где никогда до этого не было аликорнов? Оттуда же, откуда и люди! Из другого мира!
— Так ты тоже… — ахнула младшая принцесса, с ужасом смотря на изменения происходившие с подступившей к ней вплотную Селестией.
Все тело ее наставницы за миг стало полупрозрачным, а под ним стало видно кого-то другого. Нынешняя Твайлайт уже поняла, что видит магистра магии иллюзии за работой. Полупрозрачный образ Селестии, тем временем, плавно сместился чуть назад и вправо и снова обрел плотность, оставив на своем месте белую аликорна. Но не принцессу солнца.
— И я в первую очередь! — гордо заявила она, смотря на свою сжавшуюся подопечную вертикальными зрачками и оскалив в подобии улыбки острые зубы. — Хочешь знать, почему Луна превратилась в Найтмер Мун? Да потому что я сделала ее слишком похожей на себя! — на слове «слишком» она распахнула за спиной огромные крылья, более чем вдвое превышающие крылья Селестии. — И жалкий слабый мозг местной пони не смог справиться с объемом обрабатываемой информации и эмоциональным уровнем. Да, это была моя ошибка, я не учла некоторых специфических параметров при ее возвышении. Но я исправила ее! И не смей, наглая девчонка, указывать мне, что и как нужно делать! — произнеся это, она вдруг внимательно посмотрела на ученицу, выдохнула и резко успокоилась. — Хочешь еще доказательств? Ты видела этот остров — кусок людского мира, впечатанный в наш. За прошедшее время он практически поглощен окружающей средой. Но кусок моего мира, который перенесся вместе со мной, еще десятки тысяч лет будет сопротивляться влиянию Эквестрии! Да ты и сама можешь это понять, вспомнив Вечнодикий лес. Ведь ты была и в моем дворце, и в бывшем парке, разбитом вокруг него... Ты, похоже, что-то хочешь спросить?
Ошеломленная и потерявшая всякое понимание происходящего Твайлайт задала первый пришедший на ум вопрос.
— Почему люди называют тебя Шелест?
— Это то, что тебя сейчас волнует больше всего? — удивленно спросила белая аликорн. — Хорошо. Я отвечу. Дело в том, что ваши челюсти, ваш ротовой аппарат травоядных не позволяют вам издавать набор звуков, нужный для того, чтобы правильно произнести мое настоящее имя, — Шелест оглянулась и посмотрела на старшего майора. — Эти всеядные в этом плане недалеко ушли от вас. Я, естественно, не стала терпеть коверкания моего истинного имени. Поэтому здесь все знают псевдоним, — продолжила она. — Спросишь, почему Шелест? — она усмехнулась, обнажив острые зубы. — Меня здесь пробовали называть по-разному. И Несущая Свет, и Зачинательница Дня, и Рассветная. Но все эти вольные переводы моего имени мне не особо нравились. Поэтому я остановилась на нейтральном варианте!
Воздух слева от аликорна замерцал, и через секунду на только что пустом месте появился человек. Он был одет в идеально сидящий на нем выглаженный и красивый мундир, на воротнике которого были закреплены красные прямоугольники. По одному на каждой стороне. Сам человек был подтянут и идеально выбрит. Нынешняя Твайлайт его хорошо знала.
— При первом знакомстве с большей частью людей я предстала перед ними в образе их сородича, чтобы не травмировать психику этих существ, никогда не видевших настоящих аликорнов, — она с легким презрением обернулась, посмотрев на своих помощников. — Перед тобой Шелест Иван Яковлевич, капитан авиации. Мыслеобраз его внешности мне удалось получить от Константина, который хорошо знал этого человека, хоть это и было непросто из-за некоторых существенных различий между нашими видами на уровне мозговой деятельности. Но для мастера магии разума эта задача была выполнима. Этот образ потом я неоднократно использовала. И из него же получился мой основной псевдоним, когда рождался образ принцессы солнца. Люди очень любят сокращать свои имена, хотя я этого и не приветствую, — продолжила Шелест. — Они оставляют фамилию и первые буквы имени и отчества. Так у меня и получился сначала Шелест И.Я., а потом, когда я для благозвучия немного изменила первую букву, и Селестия. Единство в трех обличиях.
Вдруг она опустила голову и закрыла глаза. И тут же обе иллюзии справа и слева от нее встрепенулись и посмотрели на Твайлайт. В их до этого безразличных взглядах появилась осмысленность.
— Капитан Шелест — это я, — произнес офицер в щегольском мундире.
— Герцогиня Шелест — это я, — добавила аликорн с зубами хищника, не открывая глаз.
— И принцесса Селестия, — завершила своеобразную перекличку повелительница солнца.
После этого обе иллюзии истаяли, а Шелест снова посмотрела на младшую принцессу и откровенно ухмыльнулась, явно оценив получившийся каламбур.
— Понятно… — выдавила из себя фиолетовая аликорн. После чего, пятясь, отошла в угол, повернулась лицом к стене и попыталась сосредоточиться. Мысли скакали с одного на другое. Перед глазами стояла оскаленная в гнусной улыбке пасть Шелест. Эмоции сменялись в хаотичном порядке.
Вокруг, тем не менее, продолжало что-то происходить, но принцесса дружбы перестала на все это реагировать.
— Проклятье! Зачем ты устроила эту пантомиму?! — с интонациями плохо скрываемой ярости почти прокричал Никулин. — Тынов! Что с ней?
— Все плохо… — над ухом раздался голос Михаила. — Нервный срыв, как минимум. С серьезными осложнениями. Довели девочку! Зачем вы рассказали ей все и сразу?!
— Ну, вот зачем было это делать? — продолжал возмущаться старший майор. — Я же говорил, что она не готова!
— Да как она посмела?! — прошипела в ответ Шелест. — И ведь сильна, маленькая пакостница! И как изобретательна! Я еле успела закрыться! И не смей упрекать меня, — добавила она, но уже с извиняющимися интонациями. — Сейчас я понимаю, что была не права. Но и стерпеть подобное я не могла!
Потом окружающие говорили что-то еще, но их фразы невозможно было разобрать. Только какие-то обрывки.
— Бери ее…
— Клади сюда. Придется использовать резервную копию…
— Ох, наставница. И задали вы мне работенку…
После этого видение кончилось. Принцесса дружбы подумала, что сейчас окажется в обществе Михаила, но, как выяснилось, ошиблась.
Очнулась Твайлайт под мерный перестук колес поезда. За окнами вагона было уже светло. Тем не менее, она не чувствовала себя отдохнувшей. Что же ей снилось? Нет, ничего не вспоминается…
Как выяснилось, аликорна разбудили голоса попутчиков. Оказалось, что Флэкс и Лира уже встали и о чем-то беседуют. Хотя о теме разговора можно было догадаться. Лира опять предъявляла сталлионградцу какой-то древний план.
— Ну, и что это такое? — возмущался Флэкс. — Разве это карта? Тут только какие-то направления и расстояния. Ни привязки к местности, ни координат. Вот это что? Холм? А это дерево? Ничего не скажешь, хорошие ориентиры. Да таких, должно быть, сотни в округе!
— Это копия с древнего плана, сделанного самим Сталлионом! — последние аргументы никак не подействовали на единорога. — И здесь обозначен путь к его замку! И я собираюсь найти его!
— Успехов тебе в этом… — буркнул в ответ Флэкс, которого неугомонная единорог уже, похоже, успела за это утро утомить. — О, Твайлайт, доброе утро! Как спалось? — поспешил он сменить тему.
— Если честно, не очень, — ответила аликорн, потирая слегка гудящую голову.
— Ну, это с непривычки, — заключил попутчик. — Некоторые вообще в первое время в поезде спать не могут. Это я мотаюсь часто, мне вообще уже без разницы, где спать. Настолько привык.
— А где мы сейчас едем? — поинтересовалась Твайлайт, выглядывая в окно. Снаружи было уже светло, но картина за окном наблюдалась безрадостная. Сзади на горизонте еще были видны пики Рудного отрога. А впереди вдаль, насколько хватало глаз, уходило болото…
На этом воспоминание кончилось. Но не сеанс работы Тынова. Аликорн поняла это, оказавшись в знакомой беседке.
— Что ты со мной сделал?! — рявкнула она. Сейчас Твайлайт решила отложить осмысление разговора с Шелест. Ее интересовало другое. — Говори! — принцесса требовательно уставилась на опешившего от ее напора человека. — Объясни, что произошло! Почему я этого всего не помню?!
— Ну, ты охолони… — как-то не очень уверенно произнес ефрейтор. — Ты ж должна понимать, что моей вины в том, что устроили мои начальники, нет никакой! Я им потом обоим высказал все, что я об их поведении думал!
— Меня сейчас не интересуют оправдания! — заявила аликорн. — Просто объясни мне понятным языком. Расскажи, что произошло со мной!
— Как бы это сказать, — замялся человек. — В общем, такого количества шокирующей информации, полученной одномоментно, твой рассудок не выдержал. Переоценили они тебя тогда. Так вот… Поэтому мне пришлось использовать резервную копию, которую я сделал за несколько дней до этого проклятого разговора в бункере.
— Дай угадаю, — нахмурилась Твайлайт. — Ты сделал ее в ту ночь, когда я на поезде ехала в Сталлионград. Именно поэтому мне тогда снились всякие моменты из жизни, про которые я давно забыла.
— Именно так, — кивнул Михаил. — Вообще, эта технология — новое слово в магии разума. Мы с Шелест разрабатывали метод последние пару сотен лет. Оттачивали его, тестировали. И, как видишь, все прошло нормально. Удалось откатить тебя на несколько дней назад.
— Все, что произошло после снятия резервной копии, я, разумеется, забыла, — догадалась принцесса.
— К лучшему для себя! — закивал Тынов. — Согласись! Ты была не готова к получению подобной информации! Кроме дней после снятия копии, я подчистил и еще кое-какие хвосты.
— Кое-что я все же не забыла. Например, лицо Никулина, — заметила аликорн. — Я была бы впечатлена тем, насколько далеко вы продвинули магическую науку, — скептически оглядев собеседника, добавила она. — Если бы только я же сама и не оказалась вашей подопытной!
— Я был бы только рад, если бы мне тогда не пришлось ничего делать, — признался человек. — Но тебе было очень плохо, а я мог помочь… — он беспомощно развел в стороны руки.
Твайлайт посмотрела на собеседника, которому явно было сейчас стыдно, и поверила его словам.
— А если бы ты не вмешался? — уточнила она.
— Мы бы сейчас здесь не разговаривали… — ответил Михаил. — Не уверен, что ты вообще с кем-нибудь бы разговаривала…
— Ясно. А как я оказалась в поезде? — задала еще один вопрос принцесса.
— Мы организовали все так, чтобы для тебя откат прошел незаметно, — пояснил Тынов. — Ты очнулась в поезде, приехала в Сталлионград, помыкалась по заводам, куда тебя снова не пустили, посмотрела пару достопримечательностей и уехала домой. А твои попутчики… Флэкс, как ты понимаешь, сотрудник внутренней безопасности одного из самых секретных предприятий страны. Лишняя подписка о неразглашении его не утянет. К тому же он был вполне готов к тому, что узнал. А Лира… Она просто была рада помочь и тебе, и нам.
— Неужели она тоже работает на вас? — удивилась аликорн.
— Нет, — покачал головой человек.
— Но ведь она столько всего узнала! — заметила Твайлайт. — Неужели ты и ей стер память?
— Нет, ее просто попросили не болтать и отпустили, — пожал плечами ефрейтор. — Она, разумеется, долго не продержалась. Но ей все равно не поверили. Это же Лира… Но я опять заболтался, — он неожиданно сменил тему. — С тобой хочет кое-кто поговорить. И я не собираюсь ее задерживать. И, пожалуйста, не бросайся теперь заклинаниями. Она настоящая!
Тут же он щелкнул пальцами, и видение закончилось.
Принцесса дружбы обнаружила себя на том же диване, на который она села перед сеансом. Вот только Михаила в помещении уже не было. Напротив фиолетовой аликорна, боком к ней стояли два кресла. В правом сидела Селестия, в левом капитан Шелест. Между ними находилось еще одно, в данный момент пустое.
— Здравствуй, Твайлайт, — смотря на нее левым глазом, произнесла правительница Эквестрии.
— Надеюсь, сейчас ты не собираешься швыряться опасными чарами? — добавил офицер, также не поворачивая головы.
— Не собираюсь, — оглядев собеседников, хмуро подтвердила Твайлайт. — Покажись сама! — потребовала она. — Хватит подсовывать свои иллюзии.
Словно послушавшись ее, фигуры в боковых креслах застыли и начали терять плотность. На центральном же месте, выйдя из невидимости, появилась белая аликорн. Она открыла глаза, отпуская контроль над иллюзиями, и посмотрела на собеседницу своими вертикальными зрачками.
Принцесса дружбы внимательно оглядела ее. Стоило признаться, что сейчас Шелест не выглядела столь пугающе. Она вообще была во многом похожа на Селестию. Или, вернее, принцесса солнца была похожа на нее.
Аликорн имела такой же чистый белый цвет шерсти. Правда, грива и хвост ее были цвета пламени. И они, идеально расчесанные, не колыхались на невидимом ветру, а вели себя, как у обычных пони. Фигура ее по общим габаритам тоже почти не отличалась от того, что привыкла видеть Твайлайт. Тем не менее, она казалась более изящной, какой-то изысканно утонченной. Сильно отличался только рог. Более тонкий и длинный, он был еще и заострен.
Шелест была облачена в позолоченные доспехи. Но фиолетовая аликорн тут же поняла, что они церемониальные, а не боевые. На голове ее визави поверх шлема с открытой лицевой частью красовалась герцогская корона.
Пожалуй, лицо и было той частью, что отличалась от Селестии сильнее всего. Черты его были более резкими, особенно в области нижней челюсти. Из-под верхней губы чуть торчали клыки. Но сильнее всего выделялись глаза. Вокруг щелевидных вертикальных зрачков располагалась ярко-оранжевая радужка. Она даже казалась немного светящейся на фоне неожиданно темного глазного белка.
Впрочем, чуть присмотревшись, Твайлайт поняла, что глаза Шелест действительно слегка светились. И они смотрели на нее с настороженностью, ожидая ее реакции.
— Вижу, мой ученик показал тебе все, что нужно, — белая аликорн все-таки заговорила первой. — Ты вспомнила тот разговор. А теперь прошу тебя забыть его! — глаза Шелест на миг вспыхнули ярче. — Мы обе показали себя недостойно. Я… — она поморщилась. — Я готова признать, что неправильно повела себя.
— Пожалуй, я тоже… — выдавила из себя принцесса дружбы. Что угодно она сейчас ожидала услышать, но не признание ошибок. А еще ее очень удивил голос собеседницы. Вот он ничем не отличался от того, каким с ней всегда говорила наставница. И вот это несоответствие голоса и внешнего вида сильно озадачило фиолетовую аликорна. Ей не было теперь ясно, как говорить с собеседницей. Как с давно знакомой и любимой наставницей или как с кем-то неизведанным и, вероятно, смертельно опасным? — Так это твой настоящий облик? — невпопад спросила она, чтобы только не молчать дальше.
— Не счесть моих ликов, не счесть воплощений! — отозвалась Шелест. — Но сейчас перед тобой герцогиня Кантерлотская, принцесса крови. Та, кем я на самом деле являюсь.
— Почему герцогиня, если Кантерлот никогда не был герцогством? — немного осмелев, задала вопрос Твайлайт.
— Здешний Кантерлот не был, — кивнула белая аликорн. — А вот мое родовое владение было им и, надеюсь, остается.
— Как это? — не поняла принцесса дружбы.
— Тебя не удивляет, что в нашем мире есть Сталлионград, а в СССР — Сталинград? — вертикальные зрачки уставились в переносицу фиолетовой аликорна, что не добавило ей уверенности. — Ты уже могла понять, что когда-то здешний город назывался так же, как тот, советский. Ибо в честь него название и получил. Со своим городом я поступила так же, подарив ему название своей прошлой столицы. Только коверкать его не позволила.
— Откуда же ты? — наконец, до Твайлайт дошло, куда клонит собеседница. Из-за огромного количества новой информации она ухитрилась подзабыть эту часть откровений герцогини.
— Сколько миров ты знаешь, кроме родного? — поинтересовалась, тем временем, та.
— Я была в двух, — ответила принцесса дружбы. — В обоих живут люди. Из первого к нам попал Кребс. С этого начались контакты. Во второй сбежала Сансет Шиммер.
— Все верно, — кивнула белая аликорн. — Из первого произошел мой соратник Константин. Во второй из Кристальной империи ведет портал с критической аппаратной неисправностью.
— Неисправностью? — переспросила фиолетовая аликорн.
— Да. Он неисправен, — согласилась Шелест. — Именно поэтому он не может обеспечить частые сеансы. Ты же помнишь, как долго нужно ждать нового перемещения? А еще он видоизменяет тела проходящих, хотя, по идее, не должен. Он не позволяет пронести через себя многие вещи. Устройство не отвечает на известные мне базовые команды, не дает провести настройку. Проблема, скорее всего, в том мире. Я не умею диагностировать аппаратную часть этих артефактов. Поэтому никогда не стремилась починить его, даже когда мы пару столетий назад впервые смогли его активировать. Но мы говорили про миры, — вернулась она к основной теме. — Что общего в тех двух мирах? И что в них различается?
— Оба они населены людьми. Но в первом магии почти нет, а во втором она на приемлемом уровне, — ненадолго задумавшись, выдала Твайлайт.
— У Эквуса в этой структуре тоже есть своя пара, — продолжила ее рассуждения герцогиня. — Мой родной мир. Догадываешься, чем он в корне отличается от этого.
— Если следовать той же аналогии, то в нем тоже должны жить пони, но при этом должно быть гораздо меньше магии, — продолжив логическую цепочку, заключила принцесса дружбы.
— Ты не перестаешь меня радовать, — чуть улыбнувшись, произнесла Шелест. Если бы Твайлайт не видела свою собеседницу, то по голосу не отличила бы ее от Селестии. — Схватываешь на лету и быстро делаешь верные выводы. У нас магический фон сильнее, чем на Земле, поэтому маги не выродились, как у людей. Но он значительно слабее здешнего. Поэтому наши принципы построения магических схем и конструкций заметно отличаются. Все направлено на максимальную эффективность при минимальных затратах. А еще, например, — герцогиня расправила огромные крылья, без проблем коснувшись кончиками маховых перьев противоположных стен не самой узкой комнаты. — Мы не можем позволить себе магию для поддержания полета, как это делают местные пегасы. Поэтому у меня настоящие полноценные крылья, не эти маленькие махалки…
— Это было не очень вежливо, — фиолетовая аликорн позволила себе сделать замечание собеседнице.
— Думаю, сейчас я должна согласиться, — недовольно скривившись, кивнула Шелест. — Здешние пегасы не виноваты в том, что тепличные условия Эквуса позволяют им иметь такие небольшие крылья. Однако для меня они до сих пор кажутся неполноценными. Поэтому, если ты заметила, у тебя, Кейденс и Луны они заметно больше. Но я вижу, — она усмехнулась. — Ты уже освоилась и даже делаешь мне замечания.
— Вначале я, действительно, была выбита из колеи. Но потом подумала, — Твайлайт ненадолго замолчала, формулируя свои мысли. — Я знаю тебя с детства. Большую долю моих знаний я получила от тебя. Ты всегда была добра ко мне, и твои советы всегда приносили пользу. Вернее, не твои, — она замялась. — А Селестии.
— Моя лучшая роль, — кивнула герцогиня. — Образ, который помог мне выжить. Да и чего уж таить, сильно повлиял на меня саму.
— Так вот, — продолжила принцесса дружбы. — Пока мы говорили, я кое-как разложила по полочкам всю полученную информацию. И я не вижу причин тебя бояться. Я уже научилась не судить о существах по их внешнему виду. Наличие у тебя клыков, конечно, может изначально насторожить. Но клыки есть даже у Спайка. А твои действия… У меня будет к тебе еще много вопросов, так как общей картины твоего замысла, в котором играю не последнюю роль, я пока не понимаю. Надеюсь, ты ответишь на них.
— Конечно, отвечу, — голос Шелест не выдал ее эмоций, но фиолетовой аликорну показалось, что та успокоено выдохнула. — Чтобы этот наш разговор, наконец, состоялся, была проделана огромная подготовительная работа. Так что не время молчать. Спрашивай дальше!
— А что ты говорила про образ, который помог тебе выжить? — вдруг спросила совсем не то, что первоначально хотела, Твайлайт.
— Знаешь основной постулат теории эволюции? — вопросом на вопрос ответила белая аликорн. Впрочем, тут же она сама и озвучила ответ. — Выживает не сильнейший, но тот, кто лучше прочих приспосабливается к изменяющейся среде. Ты согласна?
— Да, это правильная мысль, — согласилась принцесса дружбы. — Голая сила никогда не работает в отрыве от всего остального.
— Я тоже согласна. Но так было не всегда, — продолжила Шелест. — Как ты понимаешь, началось все задолго до того, как я оказалась здесь…
Глава 57
Всеволод был удивлен, когда получил сигнал о том, что находящийся на излечении глава НКВД просит его о встрече. Виделись они недавно, и Берия с санкции Меркулова получил доступ ко многим материалам, которые характеризовали положение в Эквестрии. Похоже, опытный глаз старого интригана смог заметить что-то, ускользнувшее от всех остальных.
Внешний вид Лаврентия Павловича заметно не изменился. Зато взгляд его был явно бодрее, чем в прошлую их встречу. Причина этого была главе НКГБ понятна — больной не просто лежал в палате, маясь от безделья и тяготясь неизвестностью, а работал, пускай пока только головой.
— Всеволод, спасибо, что зашел, — поприветствовал постоялец госпиталя своего гостя. — И отдельная благодарность за эти данные, — он похлопал рукой стопку бумаги на прикроватной тумбочке. — Я уже со всем ознакомился и многое проанализировал. За работой хоть снова человеком себя почувствовал! — он скривился. — А-то лежал здесь, как овощ в теплице…
— Вижу, идешь на поправку, — польстил бывшему шефу Меркулов. — Рассказывай, зачем звал. Времени совсем мало.
— Вот, как ты заговорил, — грустно усмехнулся Берия. — Не думал я, что мы вот так поменяемся местами…
— И я не думал, — признался глава ГБ. — И не хотел этого. Во многом в случившемся виноват ты сам. Надеюсь, это ты понимаешь.
— Сделанного не воротишь… — недовольно засопев, больной ответил все же нейтрально. — А вот то, что еще не произошло, можно изменить. А произойти может всякое. Скажи, я ведь правильно понял, что в отношениях с Эквестрией ты делаешь ставку на принцессу Луну?
— Мы с ней успешно взаимодействуем, — произнес Всеволод. — Хотя изначально существовало множество противоречий, мы смогли их преодолеть. В целом, она неплохо справляется со своими обязанностями, хотя и обладает некоторыми недостатками. Правда, эти недостатки мы можем обратить в свою пользу.
— А твой бывший подчиненный? Никулин? — продолжил интересоваться Берия.
— С ним мы вчерне договорились, — пояснил Меркулов. — Хотя, конечно, он меня беспокоит. Пока до конца не ясно, во что он превратился за прожитые века. Опыта у него, как понимаешь, сейчас гораздо больше, чем у нас с тобой, вместе взятых, пускай и довольно специфического.
— И еще есть эта Шелест, под маской которой, скорее всего, скрывается Селестия, — дополнил глава НКВД. — Да! Не надо так удивленно на меня смотреть! Не поверю, если ты скажешь, что такую теорию не прорабатывал!
— Прорабатывал, — кивнул нарком госбезопасности. — Но я пока не так уверен в ее правдивости, как ты.
— Больше некому, — пояснил свою мысль Лаврентий Павлович. — Эта теория хорошо объясняет все странности, что здесь отмечены, — он указал на стопку бумаги. — Недалекая сибаритка не смогла бы тысячи лет править страной, приведя ее к процветанию. Значит, это маска. На самом же деле она скрытно контролирует все важные дела, внешне оставаясь безучастной. Если бы было иначе, то интересы Шелест и Селестии давно бы уже пересеклись, и они схлестнулись бы между собой не на жизнь, а на смерть. Этого, как мы знаем, не произошло. Но не это главное. Я хотел предупредить тебя о кое-чем более важном!
— О чем же? — уточнил Всеволод.
— Видишь ли, твой бывший подчиненный, несомненно, умен, — ухмыльнулся глава НКВД. — Но сразу видно, что он так и не поработал в центральном аппарате. Он совершил одну очень важную ошибку — не менял своих заместителей!
— Избыточная компетентность? — скептически скривив бровь, спросил Меркулов.
— И не только она, — дернул головой, изображая кивок, больной. — Как я понял, люди, попавшие на Эквус вместе с ним, продолжают ему служить на одних и тех же местах, без ротации и продвижения. Я думаю, что когда-то это были наши, советские граждане. Но тысячи лет в другом мире изменят кого угодно. Сейчас, учитывая их невероятные возраст и выслугу, старшинство над ними Никулина выглядит весьма зыбким. А ведь он явно не собирается поставить кого-то из них вровень с собой. И его заместители это прекрасно понимают!
— Избыточная компетентность, отсутствие возможности карьерного роста, нереализованные амбиции, накопленные за годы службы проблемы… — произнес гость палаты. — Ты прав. Смесь взрывоопасная.
— Именно поэтому все мои заместители, если ты помнишь, всегда тасовались на своих местах, — продолжил Лаврентий Павлович. — Людям нельзя давать застаиваться на одном месте. Тем более, если это умные и активные люди. Тем более, если они всего на одну ступень ниже тебя самого! Это значит, что ты — их первая цель!
Меркулов скривился, выслушав последнюю фразу бывшего начальника. Он хорошо понимал, о чем тот говорил. Все было бы верно, если бы он сам не был в числе тех, кого тасовал Берия. Причем, сам он никогда не стремился подсидеть шефа, чего тот, к сожалению, последнее время не замечал…
— Кто-то в Эквестрии считает, что на доске собралось слишком много сильных фигур, — продолжил, тем временем, глава НКВД. — И, судя по всему, желает уменьшить их число путем аннигиляции.
— Аннигиляция? — переспросил, услышав смутно знакомое слово, Всеволод. — Это же термин ученых из атомного проекта, который ты курировал!
— Да. Взаимное уничтожение, — подтвердил его догадку больной. — Луна, похоже, до сих пор не догадалась, кто же скрывается под личиной Шелест. И считает ее, а заодно и твоего старшего майора, опасностью номер один. Если они схлестнутся, а к этому все идет, то в выигрыше не останется ни одна из противоборствующих сторон.
— Некто надеется, что они взаимно уничтожатся, освободив место для него самого… — подытожил Меркулов. — Что же… К сожалению, сам я не пришел к такому выводу, но сейчас вижу, что такой сценарий весьма вероятен…
— Тебе простительно, Всеволод, — усмехнулся Берия. — Ты всегда был честным служакой. Делал, что тебе скажут, не пытаясь воспользоваться плодами своего труда. Именно поэтому я тянул тебя за собой. Знаешь, я много раз благодарил судьбу за нашу встречу.
— И, тем не менее, ты хотел поставить на мое место Абакумова, который в итоге сыграл немалую роль в том, что ты сейчас лежишь здесь чуть живой, — напомнил бывшему шефу нарком госбезопасности.
— Все еще обижен, — тихо рассмеялся Лаврентий Павлович. — Никуда бы ты не делся. Вместо поста главы ГБ получил бы должность наркома госконтроля (1). Я не собирался выбрасывать тебя из своей обоймы.
— Рад это слышать, — кивнул, принимая доводы собеседника, Всеволод. — Но эта должность теперь надолго занята товарищем Мехлисом. Что же касается проверки заместителей Никулина, то я распоряжусь. В общем-то людей, не считая самого Константина Владимировича, если нам известно обо всех, осталось всего трое.
— Это людей, — усмехнулся глава НКВД. — А кем является майор госбезопасности К., который оставил тебе приглашение на встречу с Никулиным? Уже определили? Он ведь явно отвлек начальника от чего-то важного, заставив его готовиться к незапланированной встрече с тобой!
— К сожалению, нет, — вздохнул Меркулов. — Но тут ты прав. Судя по званию, этот К. всего на ступень ниже оставшегося в своем старом звании старшего майора Никулина…
— К этому я и веду, — подытожил Берия. — В общем, если не хочешь начинать в Эквестрии все сначала, то поговори с Луной. Предупреди ее. А то по личной встрече у меня сложилось впечатление, что у этой принцессы темперамент во многом похож на наш, кавказский, — он усмехнулся.
— Я понял тебя, спасибо! — Всеволод поднялся и протянул руку, пожав слабую ладонь больного. — Выздоравливай. Калинин ждет твоего возращения на пост главы НКВД.
Обрадовав напоследок этим заявлением пациента, нарком госбезопасности вышел из его палаты.
Несколько минут Твайлайт и Шелест просидели молча. Фиолетовая аликорн, едва сдерживая себя от любопытства, все же не торопила собеседницу. Было очевидно, что та собиралась с мыслями.
— Послушай, — посмотрев на принцессу дружбы, произнесла, наконец, герцогиня. — Если тебе будет легче, то я могу принять привычный тебе облик. Я вижу, что ты с трудом перевариваешь несоответствие знакомого тебе голоса и непривычной внешности.
— Не нужно, — подумав, отказалась Твайлайт, попутно лишний раз отметив проницательность Шелест. — Раз уж я теперь знаю правду о тебе, то и видеть хочу тебя настоящую, а не одну из твоих масок.
— Одну из масок? — внимательно посмотрев на собеседницу, переспросила белая аликорн. — Похоже, я должна подробнее остановиться на этом моменте, — она усмехнулась. — Образ Селестии — это уже не просто маскировка. Не просто роль. За тысячелетия, проведенные в этом образе, я настолько сроднилась с ним, что во многом он теперь является первичным. Более того, мне, если так можно выразиться, нравится быть Селестией.
— Но почему ты прячешь от всех свое лицо?! — воскликнула принцесса дружбы. — Ведь это же обман. Обман, который длится тысячи лет!
— Не обман, а необходимость! Думаешь, у меня есть выбор? — усмехнулась, но как-то невесело, герцогиня. — Вспомни, например, как в Понивилле приветствовали Зекору. Встречают всегда по одежке, а мой царственный облик, — она гордо выпрямилась. — Всегда приводил твоих сородичей в ужас. Вы травоядные, — глаза с вертикальным зрачком с легким презрением взглянули на фиолетовую аликорна. — Страх перед отличающимися от вас в ваших генах. Хоть блага цивилизации и притупили ваши инстинкты, но они никуда не делись. Зекора — всего лишь зебра. И то поставила город на грань паники лишь своим появлением. Что уж говорить про меня! — она усмехнулась, обнажив острые зубы.
— Но ведь ты не всегда пряталась под образом принцессы Селестии, — заметила Твайлайт. — Во времена, в которые попала Рэрити, ты правила под своим именем.
— Вот только фундамент моей власти тогда держался не на тех же опорах, на каких он стоит сейчас, — кивнула Шелест. — Мы еще обсудим это позже. Сейчас я хочу остановиться на образе Селестии. Видишь ли, — она вздохнула. — Мне пришлось тщательно прорабатывать его. И вжиться в него было непросто. Уж слишком он отличался от меня настоящей…
— Значит, все-таки тот инженер, которого встретила Рэрити, не зря тебя опасался, — заметила принцесса дружбы.
— Тиньков… — выдохнула белая аликорн. — Да, у него, вероятно, были некоторые основания быть осторожным. Но! — она прервалась и пристально посмотрела на собеседницу. — Большую часть своих страхов он придумал для себя сам! Я просто не спешила его разубеждать! Что же касается образа принцессы солнца, то первое время мне было весьма непросто не выходить из роли. Но потом я привыкла. Я знала, что для выживания нужно измениться. Со временем мне удалось найти некоторые плюсы. А потом я начала получать от нахождения в этом образе удовольствие.
— Что же изменилось? — поинтересовалась Твайлайт.
— Я поняла, насколько удобнее управлять подданными, когда они обожают тебя и, с восторгом заглядывая в рот, готовы выполнить любую просьбу, — призналась Шелест. — До этого моя власть всегда опиралась на принуждающую силу. На сословно-феодальную систему, военную машину, магическое превосходство. Сейчас подданные любят Селестию, и мне это не только выгодно, но и приятно. Особенно на контрасте с тем, что было на моей родине. Там я и представить не могла, что власть может держаться в основном на уважении и любви подданных. Здесь это возможно. И, хоть первое время в это тяжело было поверить, мне со временем понравился этот стиль правления.
— Дружба — это магия. И наоборот. В нашем мире больше магии, вот он и повлиял со временем на тебя, — сделала очевидный с ее точки зрения вывод фиолетовая аликорн. — Ты изменилась в лучшую сторону.
— Хм… — казалось, эта мысль очень удивила герцогиню, заставив ее ненадолго замолчать. — Я обдумаю это позже. А пока продолжим. Лично я оправдывала изменения в своей политике влиянием своего союзника. Стоит признать, что в учении, которое исповедует Константин, все же есть здравые мысли. Вначале мы с ним едва не переругались, — она усмехнулась, очевидно, вспомнив какой-то спор со старшим майором. — Этот генерал, вышедший из самого подлого сословия, был готов перегрызть мне глотку только за мои титулы. Я же с трудом находила в себе силы видеть в нем равного себе.
— И все же вы договорились, — заметила принцесса дружбы. — Это положительно характеризует вас обоих. Несмотря на различия, вы нашли в себе силы преодолеть разногласия и действовать сообща.
— И еще раз я скажу, что нам обоим пришлось измениться, чтобы выжить, — кивнула белая аликорн. — Кто бы мне сказал до попадания сюда, что мне, принцессе крови придется заключить равноправный союз с этими вчерашними крестьянами и мещанами!
— Кстати, что это за титул? — спросила Твайлайт. — Причем тут кровь?
— Да, этот момент следует прояснить, — согласилась герцогиня. — Видишь ли, здесь, в Эквестрии, фактически, никогда не было правящей династии. Поскольку от самого основания страной правила я. Поэтому у нас, например, нет такого четкого закона о престолонаследии, какой есть на моей родине.
— Там все по-другому? — уточнила фиолетовая аликорн.
— Там аликорны — это полноценная раса, хоть и очень немногочисленная, — ответила Шелест. — Раса властителей! Правящая династия, высшая аристократия и верхушка магической иерархии состоят исключительно из аликорнов! — она снова гордо расправила свои огромные крылья и, оглядев их, сложила. — Вот только есть один существенный нюанс. В моем мире аликорны не бессмертны.
— Недостаток магии? — поинтересовалась принцесса дружбы, ожидая, что собеседница кивнет. Но ответ ее удивил.
— В меньшей степени, — призналась герцогиня. — В большей степени аликорны умирают из-за переизбытка себе подобных…
— Как это? — опешила Твайлайт.
— Не догадываешься? — оскалившись, улыбнулась Шелест. — Ну, давай, объясню. С учетом магического лечения в моем мире мы можем доживать до четырехсот лет. Может быть, до пятисот. Вот только у нас нет проблем с рождением наследников. И они вырастают значительно раньше, чем состариваются и умирают родители. Каждый молодой аликорн хочет занять подобающее место в аристократической иерархии нашей славной империи. Но, как ты понимаешь, — она усмехнулась. — Герцогских и графских титулов, а так же значимых государственных постов значительно меньше, чем претендентов на них.
— Так они что, убивают друг друга?! — неприятно удивилась принцесса дружбы. — Но это же чудовищно! Почему ваши правители не прекратят это?!
— Зачем императору вмешиваться? Конкуренция — это естественный процесс, — пожала плечами, повторяя человеческий жест, белая аликорн. — Своеобразная селекция. Она не позволяет расе вырождаться.
— Как это может быть связано? — прищурилась Твайлайт.
— Никулин уже рассказывал тебе о том, во что превратилась аристократия в его мире, утратив свои классообразующие навыки, — заметила герцогиня. — В нашем мире такого не произошло. И не произойдет. Потому что глупые, ленивые, недееспособные отсеиваются. Их место, даже если они получили его в наследство, очень быстро занимают удачливые, деятельные, активные.
— Жестокость порождает только новую жестокость! — заявила принцесса дружбы. — Я не могу представить мир, где работает то, что ты мне рассказала.
— Лучше и не представляй, — ухмыльнулась Шелест. — На моей родине есть еще множество вещей, которые могут довести тебя до нового нервного срыва. Лучше вернемся к теме престолонаследия. У императоров, как ты понимаешь, тоже есть дети. И их, как правило, много. Поэтому существует закон, определяющий порядок занятия престола в случае смерти правящего монарха. Также он определяет, кто относится к правящей династии.
— И причем здесь твой странный титул? — немного успокоившись, спросила фиолетовая аликорн.
— Притом, что я как раз к императорской династии и принадлежу! — заявила ее собеседница, гордо посмотрев на ученицу. — Дети правящего монарха становятся принцами и принцессами. Дети и внуки его братьев и сестер также считаются членами правящего дома. И они имеют титулы принцев или принцесс крови. Императорской крови.
— Ах вот оно что. Всего лишь кровное родство! — поняла Твайлайт. — Так, значит, ты внучка или правнучка правящего монарха?
— Императором был мой дед, — кивнула герцогиня. — Мой отец — его четвертый сын. Но сейчас действующий монарх не мой дед, а мой кузен. Редкостная сволочь!
— А у тебя тоже были братья и сестры? — поинтересовалась фиолетовая аликорн, постаравшись проигнорировать гримасу отвращения, которая возникла на лице ее собеседницы при упоминании двоюродного брата.
— Были, — подтвердила Шелест. — Два старших брата, один младший. И еще младшая сестра. Правда, — она недовольно фыркнула. — В тот момент, когда я оказалась здесь, братьев уже не было в живых, а про сестру я ничего не знала.
— Прости, что заставила вспомнить, — смутилась принцесса дружбы.
— Пустяки! — отмахнулась ее собеседница. — Я смирилась с этими потерями еще до того, как попала сюда. Да и, честно говоря, все эти смерти, к сожалению, были закономерны…
— Я бы не смогла так говорить о родных, — невесело заметила Твайлайт. — Даже через две тысячи лет.
— Ты еще не задумывалась над тем, почему я была единственным аликорном здесь поначалу? — неожиданно сменила тему Шелест. — Отвечу. Я попала сюда одна. Тебя это не удивляет? Кучка людей, скрывавшихся на болоте в глуши, и то оказалась состоящей из полутора десятков существ. А принцесса крови, перенесшаяся сюда вместе со своим поместьем, оставалась в нем единственным живым существом! Не странно ли?
— Вообще-то, это действительно необычно, — кивнула фиолетовая аликорн. — У тебя же, наверное, должен был быть большой штат прислуги. Возможно, даже больше, чем сейчас.
— И, тем не менее, я была там одна, — усмехнулась герцогиня. — И этот факт неразрывно связан с судьбой остальной моей семьи. Видишь ли, — она поменяла позу, устроившись поудобнее. — Мой отец был умным принцем.
— Бывают глупые принцы? — удивилась Твайлайт. — Мне казалось, что наследников должны с детства обучать и готовить.
— Бывают не очень умные, — недовольно посмотрев на перебившую ее собеседницу, ответила белая аликорн. — Мой отец, повторюсь, был не из их числа. Он прекрасно понимал, что, будучи четвертым и последним по старшинству, имеет лишь призрачные шансы на трон. А он его хотел. Ох, как хотел! — ее глаза сверкнули. — Но отец умел ждать. Когда дед отбросил копыта, его второй и третий сын взбунтовались против наследника. К ним примкнули еще некоторые члены династии. Но не мой отец. Он прекрасно рассчитал баланс сил, и увидел, что наследник победит. Поэтому остался верен ему. И оказался прав. По итогам восстания я лишилась двух дядек и еще некоторого числа родичей, — бесстрастно отметила герцогиня. — Зато папаша остался у императора единственным братом. Ясно, что новый самодержец все равно не доверял ему. Но число конкурентов на пути к трону уменьшилось.
— Вся эта история кажется мне ужасной, — заметила принцесса дружбы. — Почему династия не может существовать в мире и согласии? Почему вам обязательно надо уничтожать родственников ради того, чтобы подняться на несколько пунктов вверх в списке наследников?!
— Знаешь, будучи Селестией, я и сама задумывалась над этим, — произнесла Шелест. — Твоя точка зрения мне понятна. Но она сформировалась только потому, что в Эквестрии есть я — вечная и бессменная правительница. Хотя, как ты могла недавно увидеть, даже среди вашего вида, от природы более миролюбивого, периодически находятся желающие свергнуть меня. Но позволь мне продолжить.
Принцесса дружбы молча кивнула, обдумывая слова собеседницы. Та же, как и собиралась, снова перешла к повествованию.
— Я, как ты понимаешь, унаследовала ум от отца, — она надменно улыбнулась. — Вернее, я даже превзошла его. Поэтому очень рано поняла, что он не смирился с ролью младшего брата, что он готовится. Только приготовления его были очень неспешны и основательны. Он вкладывал многое в моих братьев, готовя помощников. Мне же совершенно не импонировала роль принцессы, годной лишь на заключение династического брака. Как и моей сестре. Поэтому однажды мы подошли к отцу, и я заметила, что мой старший брат — прирожденный лидер, средний — отличный полководец, а младший — толковый администратор. И вместе они составят прекрасную команду. Но им не будет лишней, например, магическая поддержка, чтобы целиком не полагаться на наемных волшебников. Отец принял наши доводы. И обе мы отправились в университеты.
— У вас есть магический университет? И даже, похоже, не один! — восхитилась фиолетовая аликорн. — А почему ты не организовала такой в Эквестрии?
— Я оставлю эту честь тебе, — улыбнулась Шелест. — Мне же, как видишь, хватало и школы одаренных единорогов. Что же до меня самой, то, к сожалению, у меня не оказалось таланта к стихийной магии, как у моей сестры. Да и обучение двух принцесс на уровень магистра боевой магии могло бы насторожить тех, кого не следовало…
— И что же ты выбрала? — решила уточнить Твайлайт.
— В Кантерлоте — моей титулярной вотчине — хороший старый университет, — продолжила герцогиня. — Я поступила туда на внешне безобидное направление магии жизни. Это никого не насторожило. Исцеление — занятие, приличествующее принцессе. В процессе обучения я увлеклась еще созданием безобидных безделушек из кристаллов и магией иллюзии. Случайно, как всем показалось, — она оскалила в улыбке острые зубы. — Все три этих направления нельзя напрямую использовать для нанесения вреда кому-то. Поэтому в целом я поддерживала свой образ тихой и смирной принцессы. На самом же деле я скрытно изучала гораздо более тяжелую, презираемую многими школу магии разума. Более того, освоив базовый уровень, я пошла по своему собственному пути, став работать на стыке двух, а то и трех направлений! Никто до меня не комбинировал эти школы!
— Что же получилось в результате? — спросила фиолетовая аликорн.
— Принцесса крови с официальной специальностью целителя, хобби в виде артефакторства и магии иллюзии и кое-чем очень неприятным в запасе, — гордо ответила ее собеседница. — А! Ты спрашиваешь про заклинания, которые я изобрела! — догадалась она спустя секунду.
— Да, я именно это имела в виду, — кивнула принцесса дружбы.
— Мои иллюзии высшего порядка, например, — произнесла Шелест. Тут же в соседнем кресле появился капитан, отдавший ей свое имя. — Смотри, — показала на него белая аликорн. — Обычные иллюзии бесплотны. Мои же ничем не отличаются от живых существ. Они приобретают плотность благодаря, казалось бы, банальному телекинетическому полю. Я могу придать ему сколь угодно сложную форму и держу по всей поверхности объекта. Но этого мало.
— Стандартное телекинетическое поле однородно, — заметила Твайлайт. Неожиданно рассказ о прошлом собеседницы превратился в урок магии! Это очень воодушевило младшую принцессу. — Любой, кто его коснется, сразу почувствует подвох. Участки, где на иллюзии голая кожа, ткань или шерсть должны тактильно ощущаться по-разному и соответствовать оригиналу. А еще поле не создаст ощущения теплоты тела!
— Верно, — довольно кивнула герцогиня. — Но я преодолела эти преграды. В этом мне помогла степень в магии жизни. Вот смотри, — перед ней в воздухе зависли иллюзии, демонстрирующие проекции двух сложных магических блоков.
Твайлайт даже привстала на кресле, пытаясь разобрать структуру. Однако быстро поняла, что вот так, сходу сделать этого не сможет. Структура заклинаний была очень сложной. И, как догадалась принцесса, блоки эти были специализированы. То есть конкретно эти предназначались только для иллюзии капитана Шелеста.
— Не переживай, — утешила ее собеседница. — Я дам тебе ознакомиться с ними поближе. Но, как ты понимаешь, на этом я не остановилась. Используя одновременно школы жизни и разума, я смогла добавить в свои иллюзии блоки, передающие мне в мозг изображение и звуки от иллюзии. Я, если можно так выразиться, научилась видеть ее глазами и слышать ее ушами!
Тут же она закрыла один глаз, и в соседнем кресле вздрогнул капитан Шелест. В его взгляде появилась осмысленность. Офицер повернулся к Твайлайт, улыбнулся и помахал рукой. Потом иллюзия растворилась в воздухе.
— Я не буду подробно останавливаться на том, что магия разума сама по себе довольно могущественна и опасна, если ей пользуется умелый и изобретательный маг, — добавила герцогиня, снова посмотрев на гостью двумя глазами. — А я преуспела и в том, и в другом.
— Так как же ты оказалась одна в своем поместье? — вспомнила о предыдущей теме разговора Твайлайт.
— О! Вот здесь стоит вновь упомянуть старшего из моих кузенов, — произнесла Шелест. — Я бы не сказала, что он сам имеет талант хоть к чему-то. Главное умение, благодаря которому он преуспел, заключается в том, что он может видеть талант в других и приближать их. Во всем остальном он — полная посредственность. Но посредственность с гонором и большими амбициями! — она недовольно фыркнула. — Так вот, он не стал дожидаться кончины родителя, а поторопил ее.
— Снова эти ваши зверства, о которых ты говоришь совершенно спокойно! — надулась принцесса дружбы.
— Я лишь констатирую факт, — заметила белая аликорн. — Так вот. Благодаря своей команде, он смог провернуть все так, что никто ни о чем не догадался. Император умер, да здравствует император! Я же говорю так уверенно, потому что и тогда, и сейчас умела анализировать ситуацию и видеть главных выгодоприобретателей.
— И что же сделал дальше твой кузен? — несколько оттаяв, поинтересовалась Твайлайт.
— Кто-то из его приспешников тоже умел просчитывать варианты и шепнул новому монарху на ухо, что единственный оставшийся у него дядя не так уж и безобиден. И эта сволочь решила устранить опасность… — отстраненно произнесла герцогиня. — У отца была возможность разрешить это дело раз и навсегда. И я на последней нашей встрече настаивала на выборе именно этого варианта. Но он ошибся, как и многие другие. Недооценил своего племянника. Точнее, уровень его подлости.
— И что случилось дальше? — опасливо спросила фиолетовая аликорн, понимая, что история ее собеседницы приближается к чему-то неприятному.
— Дальше? — усмехнулась та. — Дальше я за короткий срок лишилась и отца, и братьев. Причем, они не пали в бою, как можно было бы предположить. Кузен действовал через убийц, отравителей и клеветников. Мои же родичи были слишком благородны, за что и поплатились.
— Ужасно… — прокомментировала принцесса дружбы. — Прости, что заставляю тебя снова это переживать.
— Не стоит извиняться, если ты ни в чем не виновата! — неожиданно строго ответила герцогиня. — Я инициировала этот разговор. Так что и вся ответственность на мне! Но что-то мы отвлеклись, — она слегка улыбнулась, смотря на подопечную. — Догадываешься, что случилось потом?
Твайлайт только покачала головой.
— Убийцы пришли и за мной! — сверкнув глазами, произнесла Шелест. — Как ты понимаешь, у них ничего не получилось. Более того, — она широко ухмыльнулась во всю свою зубастую пасть. — Киллеры неожиданно сдались властям. А потом с потрохами сдали моего кузена. Да еще сделали это публично.
— Почему так произошло? — удивилась фиолетовая аликорн.
— Они думали, что идут на безобидную целительницу, — еще шире оскалилась принцесса крови. — А нарвались на волшебницу школы разума. Очень злую, как ты понимаешь, на тот момент волшебницу. Стоит сказать, что император в силу своего положения, согласно традициям, должен был держаться в определенных рамках. А кузен из них вышел. Обличив его, я развязала себе копыта. Возможность все же реализовать план отца предоставилась мне. Но теперь уже никто не посчитал бы меня просто бунтаркой. Я защищала свою честь!
Она ненадолго прервалась, переводя дух. Твайлайт тоже не стала ничего говорить, ожидая.
— Ситуация, конечно, была безрадостная, — продолжила белая аликорн. — Сестра, разумеется, встала на мою сторону. Мы с ней всегда хорошо понимали друг друга. Но наших сил, даже с учетом того, что я, унаследовав титул, стала герцогиней Кантерлотской и главой нашей ветви династии, было заметно меньше, чем у всей остальной империи. Кузен, полагаю, поначалу не особо и расстроился, надеясь легко одолеть каких-то двух принцесс. В этот раз ошибся уже он! — заявила она, задрав подбородок. — Найтмер возглавила нашу армию. А она уже успела к тому моменту стать магистром всех трех стихий. Так что магическая поддержка у наших солдат была хорошая. Кроме того, сестра всегда была более смелой и решительной, чтобы командовать на поле боя. Меня же в войсках никто никогда не видел. Тем не менее, с силами наших противников начали постоянно происходить необъяснимые странности, не позволявшие им реализовать свое превосходство.
— Как это? — не поняла принцесса дружбы. — Что за странности могут повлиять на действия целой армии?
— Повлиять может что угодно, — пояснила ее собеседница. — Причем, как в лучшую, так и в худшую сторону. В случае с армией, отправленной на наше усмирение, случайности только усугубляли ее положение. Например, — она расправила крылья и довольно потянулась. — Младший интендант вдруг поджег запас пороха, хранившийся в обозе. В результате армия лишилась всего огневого припаса и большей части провианта.
— В вашем мире тоже используют порох в военных целях? — уточнила Твайлайт.
— У нас меньше магии, — напомнила Шелест. — Стало быть, меньше и тех, кто может создавать энергоемкие заклинания. А боевая магия вся очень затратная. Хотя, что я тебе это рассказываю. Так что порох в нашей армии используют. Но сила аликорнов в магии, поэтому династия не позволяла этому оружию развиваться, чтобы чернь не получила в свое распоряжение средства борьбы с магами. У нас используют кремневые пистолеты и пушки, надо сказать, весьма примитивные по сравнению с той, что стоит в бункере под болотом на другом конце страны. И то, в основном только для осадных действий. А они как раз и шли осаждать мою столицу.
— Ясно, — кивнула принцесса дружбы, запоминая новую полученную информацию.
— Вернемся к неприятностям наших врагов, — напомнила герцогиня. — Когда они восстановились, произошел ряд сражений. Сестра необъяснимым для наших противников образом всегда заранее знала обо всех их планах. Это позволило ей одержать одну крупную победу и ряд более мелких. В столице заговорили о Найтмер, как о хорошем полководце. Дальше больше, — она ухмыльнулась. — Кузен прислал своего очень способного генерала. Только вот адъютант его неожиданно сошел с ума и в одну из ночей зарезал своего командира. Армия лишилась командующего, а сестра, пользуясь возникшей неразберихой, ударила снова, добившись очередной победы.
— Все это слишком странно, чтобы быть совпадением, — заметила Твайлайт.
— Во всех этих событиях ничего не покажется тебе странным, когда я скажу, что на нашей стороне работал мастер школы разума, — самодовольно усмехнулась Шелест. — Признаюсь, далеко не каждого я могла взять под контроль с безопасного расстояния. И, как правило, удавалось это на весьма непродолжительное время. Но этого мне хватало, чтобы нанести удар! А мои иллюзии высшего порядка весьма успешно подменяли собой гонцов и курьеров, позволяя мне получать сведения о замыслах врагов из первых уст!
Фиолетовая аликорн не нашла слов, чтобы все это прокомментировать. С одной стороны, она оценила замысел принцессы Кантерлотской. С другой стороны, та совершенно спокойно рассказывала о творимых ею в прошлом жестокостях…
— С помощью всех этих хитростей мы держали паритет. Но бесконечно так продолжаться не могло. Должна признать, что потом ошиблась и я, — вздохнула герцогиня. — Не буду рассказывать, как меня пленили. Важен лишь факт. Я попалась, как полная дура… Сестру я больше не видела. Слышала, что наша армия была разбита. Судьба Найтмер после того боя мне неизвестна. Что же касается меня самой, то династия выступила против моей казни. Мои действия, когда все вскрылось, впечатлили многих. Поэтому нашлись и желающие воспользоваться моими наработками. Их беда была в том, что все находилось исключительно в моей голове, — она усмехнулась.
— Я, кажется, понимаю, как поступил твой кузен, — заметила Твайлайт. — Это он запер тебя в твоем поместье, надеясь, что через некоторое время ты согласишься поделиться знаниями.
— Верно, — недовольно скривившись, кивнула белая аликорн. — А еще этот подлец изолировал меня. Оставил одну в огромном дворце, в структуру стен которого было вплетено заклинание, сдерживавшее меня внутри. Это, конечно, был верный шаг с его стороны. Хочешь лишить мага разума его главной силы — изолируй его от других разумных!
— И как долго ты просидела в этом заключении? — осторожно поинтересовалась принцесса дружбы.
— Десять лет, — вздохнула герцогиня. — Десять долгих лет я провела в своем дворце, ища возможности выбраться. Но стены моего же поместья не выпускали меня! А еще кузен наладил дополнительную охрану. Она состояла из магических самовосстанавливающихся кадавров. Они не обладали собственным разумом, подчиняясь в обычное время сложному поведенческому алгоритму. Однако удаленное управление ими при необходимости мог принимать начальник специального отряда, дежурившего на дальних подступах. Эти же твари доставляли мне провизию. Хотя ты и сама видела то, во что они со временем превратились.
— Я? — опешила фиолетовая аликорн. — Где?
— В Вечнодиком лесу, конечно, — усмехнулась Шелест. — Возле моего поместья. Забыла про древесных волков?
— Так это их ты имела в виду! — воскликнула Твайлайт. — Но почему они не выполняют свою функцию, а нападают на всех?
— Никакая автоматизированная система, даже самая совершенная, не может работать без периодического вмешательства администратора, — ответила принцесса крови. — А кадавры, оказавшись здесь, потеряли связь с операторами, перейдя на полностью автономный режим работы. Вот только они не были настроены персонально на меня. Такое нельзя было сделать. Они охраняли поместье, предотвращая возможность проникновения, как извне, так и изнутри. Еще сотню лет они несли дежурство, не замечая, что моя тюрьма опустела. А потом отправленные тобой в прошлое люди применили свой миномет.
— Миномет? — переспросила принцесса дружбы. — Я не помню, чтобы они брали с собой тяжелое вооружение.
— Спросишь Старлайт при встрече, — улыбнулась герцогиня. — Так вот, у кадавров тоже существовала иерархия. Была особь, осуществлявшая основную координацию действий. Люди умудрились прямым попаданием вывести вожака из строя. Да так, что восстановление произошло с потерей данных. Поведенческий алгоритм был сломан. В результате этого моя тюремная охрана оглупела и выродилась, за годы скатившись до уровня стайных хищников…
— Никогда бы не подумала, — призналась фиолетовая аликорн. — Но как ты попала сюда? И кто же тогда разрушил твое поместье? Рэрити рассказала мне, что в том времени, в котором она оказалась, дворец уже был сильно поврежден.
— Технология процесса переноса целого участка пространства между мирами мне неизвестна, — призналась Шелест. — Могу лишь с уверенностью сказать, что со мной произошло ровно то же самое, что и с отрядом Никулина. И в тот же момент времени. Лично я не заметила момента переноса, лишь через несколько минут почувствовав что-то неладное…
— Неладное? — удивилась Твайлайт.
— Что ты сама ощутила, вернувшись из мира людей? — спросила принцесса крови.
— Облегчение, — призналась фиолетовая аликорн. — Еще усталость. Ну, и, конечно, радость от того, что я снова могу полноценно пользоваться магией, не считая каждую единицу энергии.
— Со мной все было с точностью до наоборот, — усмехнулась герцогиня. — Я, видишь ли, полноценно пользовалась магией в своем мире. Причем, на недостаток силы не жаловалась. И вдруг в какой-то момент я почувствовала… — глаза ее засветились чуть сильнее. — Ощутила всем телом что-то, чего не могло быть. Разумеется, я знала основные константы, характеризующие естественное магическое поле в моем мире. Внезапно я поняла, что они изменились. Поменялись все разом, увеличившись в разы, а то и на порядки!
— Ну, так для мага это должно быть хорошо, когда вокруг больше энергии, — заметила принцесса дружбы.
— Хорошо? О да! — рассмеявшись, кивнула Шелест. — Вот только я не была к такому готова, в первые минуты не поверив своим ощущениям. Проскочила даже мысль, что я сошла с ума. Маг разума, лишившийся разума. Каково?
— Это был бы кто-то очень опасный, — предположила Твайлайт. — Но я же вижу, что ты не сошла с ума.
— Ну, спасибо! Теперь я могу быть за себя спокойна! — фыркнула белая аликорн, заставив собеседницу смущенно потупиться. — Но, должна сказать, когда я осознала, что все происходящее не является плодом моего воображения, эйфория захлестнула меня. У меня внезапно появились силы, чтобы освободиться! Причем, мне даже не пришлось прикладывать значительных усилий. Удерживавшее меня заклинание тоже получало подпитку извне и внезапно лишилось ее. Поэтому я развеяла его с первой же попытки. А потом… Потом я ходила и уничтожала свой дворец, который за годы заключения успела возненавидеть!
— Так это ты сама его и разрушила? — уточнила принцесса дружбы. — Но зачем? Тебе же нужно было где-то жить!
— Сейчас, спустя две тысячи лет я смотрю на молодую и глупую себя, и мне стыдно… — неохотно призналась герцогиня. — Тогда же, клянусь крыльями, я не могла поступить по-другому. Я носилась по залам, смеясь, как последняя истеричка, и разрушая все, что под рог попадется, чистой неструктурированной энергией. Ее было столько, что я готова была захлебнуться. Я казалась себе всемогущей! — она прикрыла засверкавшие глаза, а когда открыла, они светились уже не так ярко. — Правда, потом у меня заболел от перегрузки рог. Это меня и остановило. Я вылетела через только что проделанную дыру в крыше и покинула поместье, удивляясь легкости полета, и вскоре нашла то, что потом стало Кантерлотом.
— Как город тогда назывался? — зачем-то решила спросить фиолетовая аликорн.
— Замок у Белой горы, — усмехнулась принцесса крови. — Так просто и незатейливо этот населенный пункт, который тогда нельзя было назвать городом, называли жители. Мне даже удалось подчинить и возглавить это поселение. Но потом я поняла, что без помощи здесь не выживу.
— Михаил говорил, что твоя магия разума на нас не действует, — вспомнила Твайлайт.
— Именно так, — кивнула Шелест. — Признаюсь, я была ошарашена и испугана, когда это поняла. Не являясь сильным стихийным магом или умелым воином, я была уязвима. Поэтому начала искать возможных союзников. И неожиданно мне повезло.
— Как же ты вышла на людей? — задала принцесса дружбы вопрос, который давно ее интересовал.
— Слухами земля полнится, — ухмыльнулась герцогиня. — Узнав, что какие-то пони без всякой магии обрушили на шайку единорогов огненный дождь, я сразу поняла, что кто-то применил порох, которого не знали в этом мире. Положение мое было не блестящим, поэтому откладывать с проверкой я не стала.
— И каков он был, первый контакт? — заинтересовалась Твайлайт. — Признаюсь, я была весьма удивлена, впервые увидев людей. Правда, я и сама тогда была в человеческом теле…
— Я бы тогда предпочла обставить его как-то по-другому, — призналась Шелест. — Не пристало принцессе крови дожидаться простолюдинов одной посреди болота! Но ничего другого не оставалось. Я отследила их маршрут и, когда они снова пошли за продуктами, явилась лично. Символично, что в тот день первыми я встретила Елецкого и Филипповских, которые оба и поныне служат мне. Должна сказать, что мой вид их впечатлил, — она улыбнулась во все зубы и раскинула крылья. — Я же, увидев их остров посреди болота, с уверенностью заключила, что с ними произошло то же самое, что и со мной. И очень скоро я встретилась с Константином, открыв ему суть произошедшего. От него же я получила мыслеобраз внешности капитана Шелеста, под которым скрывалась первое время, чтобы не шокировать его подчиненных. Уровень их техники меня впечатлил, хотя сами эти нескладные существа, начисто лишенные способностей к магии, поначалу вызывали отторжение. Тем не менее, мы договорились.
Ну, а дальше ты знаешь…
— А почему ты сказала недавно «клянусь крыльями»? — задала еще один вопрос принцесса дружбы. — И, раз уж спросила, то уточню еще кое-что. Как же вы летаете? Как летают пегасы в вашем мире?
— Ты так и не ознакомилась с трактатом метра Авицениуса «О физиологии пегасов», который я несколько раз упоминала в прошлых беседах? — прищурившись, поинтересовалась белая аликорн.
— К сожалению, нет… — потупив взор, призналась Твайлайт. — Все так завертелось. Да и тема эта меня не так уж и интересовала… Но я всегда готова узнать что-то новое. Поэтому обязуюсь в ближайшее время ликвидировать этот недочет!
— Почитай, — кивнула Шелест. — Мне будет приятно, если ты оценишь мою работу.
— Твою? — удивилась принцесса дружбы. — Но ведь ее автор был известным врачом ранней Эквестрии! Или… — она пораженно уставилась на собеседницу, которая в ответ довольно улыбнулась, обнажив клыки. — Это тоже был твой образ!
— Местная медицина тогда была на отвратительном уровне, — призналась герцогиня. — Лечебных заклинаний не всегда бывает достаточно. Иногда требуется и оперативное вмешательство хирурга. А как можно оперировать, не зная анатомию и физиологию? Вот только ваш вид в основном боится крови. Поэтому потребовался лидер для развития этого направления. Как понимаешь, для меня вскрытие проблемой не являлось. Тем более, я всегда любила эксперименты с разумными.
Фиолетовая аликорн изумленно поглядела на наставницу. Таких подробностей она, честно говоря, все же не ожидала.
— Что? — недовольно поглядела на нее принцесса крови. — Магия жизни неотъемлемо связана со знанием физиологии того, кого ты собираешься лечить! А внутреннее устройство можно узнать, только разобрав на части! Не волнуйся, живых я без обезболивания не резала.
— Да я умом понимаю, что ты говоришь правильные вещи, — кивнула Твайлайт. — А вот сердце у меня содрогается, когда представлю себя за таким занятием.
— И не надо представлять! — пожурила ее герцогиня. — К такому надо иметь предрасположенность. У тебя она отсутствует, но в этом нет ничего страшного. Однако вернемся к пегасам! Если бы ты читала мой трактат, то знала бы, что объем мышц пегаса, задействуемых для полета, в пропорциональном отношении значительно меньше, чем, например, у птиц. Кроме того, площадь крыла у пегасов также недостаточно велика для уверенного отрыва от земли. Какие выводы мы можем сделать?
— При таких условиях пегасам не должно хватать сил для работы крыльями, — уверенно продолжила цепочку рассуждений младшая принцесса. — И они не смогут оторваться от земли, даже если будут очень стараться. Но ведь они летают! Почему тогда?
— Магия! — улыбнулась Шелест. — Странно, что ты не сказала это сама. Но в остальном твои выкладки безупречны. Магия течет по крыльевым и спинным мышцам пегасов, делая их на порядок плотнее и сильнее всех прочих. Кроме того, она проходит по остям маховых перьев, незримо увеличивая их подъемную силу. Таким образом местные пегасы преодолели обе проблемы, научившись летать с такими крохотными крылышками и не обрастая горой мышц, — она развернула свои огромные белые крылья и гордо оглядела их. — У меня же, как видишь, нет проблем с площадью крыльев.
— Ты говорила, что в вашем мире нет возможности использовать магию для полета, — вставила Твайлайт недавнее утверждение собеседницы. — Как же тогда вы преодолели вторую проблему? У тебя я тоже не вижу горы мышц в основаниях крыльев.
— Пожалуй, я выразилась не совсем точно, — недовольно призналась принцесса крови. — Местные пегасы используют вольготно разлитую в пространстве магию неосознанно, инстинктивно. Причем, энергии здесь столько, что им даже не требуется резонатор. На моей родине такой способ недопустим, так как сам мир не может похвастаться подобными условиями. Еще хуже обстоят дела на Земле. Спроси как-нибудь у Рэйнбоу Дэш или Деринг Ду про их ощущения. Они скажут тебе, что их крылья в том мире подозрительно быстро уставали, да и махать ими требовалось чаще, так как они будто теряли подъемную силу. Это им еще повезло, что они не оставались подолгу на одном месте и нигде не исчерпали магический фон до нуля. Иначе они вообще не смогли бы взлететь.
— То есть на твоей родине проблему нехватки подъемной силы решили, получив большие крылья. Но ты можешь махать ими, только одновременно колдуя и напитывая энергией мышцы, сознательно контролируя этот процесс? — уточнила Твайлайт. — Получается, полет для вас — это очень энергоемкий процесс!
— Верно, — согласилась герцогиня. — Есть заклинание, которое здесь мне, к счастью, не нужно. Но я его помню. Оно позволяет обладающему крыльями магу делать то же, что местные летуны делают неосознанно. Кстати, — она невесело усмехнулась. — Скажу тебе, что я почти не летала, пока жила в родном мире. Всегда находила более приоритетные цели для применения энергии.
— Это, наверное, так ужасно — иметь крылья и не обладать возможностью ими пользоваться! — вздохнула принцесса дружбы. — Когда я их получила, — она расправила свои крылья и осмотрела их. — То не знала, куда девать. А сейчас себя без них уже не представляю…
— Крылья — это не столько инструмент для полета, сколько статус! — усмехнулась белая аликорн. — Крылья — знак твоей принадлежности к аликорнам! К расе властителей!
— А как же пегасы? — удивилась Твайлайт.
— У нас их нет, — спокойно ответила герцогиня. — Как ты понимаешь, условия моего мира не позволили развиться виду с крыльями, но без рога. Без резонатора невозможно собрать и направить нужное количество энергии в мышцы крыльев. Более того, я скажу тебе, что у вас примерно равное соотношение трех рас пони. У нас же при общем недостатке магии пропорции очень сильно отличаются. Преимущество в численности за теми, кто меньше всего зависит от использования магии. Девяносто пять процентов составляют земные пони, еще четыре с половиной процента — единороги. И только оставшиеся полпроцента — аликорны. Так что иметь возможность летать — это большая привилегия в моем родном мире.
— Невероятно! — выпалила принцесса дружбы. Полученная информация оказалась даже более шокирующей, чем то, что говорила ее собеседница до этого.
— И, тем не менее, это — факт, — усмехнулась белая аликорн. — Кроме того, он хорошо объясняет, почему не появились подобные мне в этом мире. Летунам не нужен был резонатор-рог, чтобы летать. Им и так с избытком хватало магии. У нас же они либо обзавелись рогом и научились поддерживать свои крылья магией, став аликорнами, либо утратили крылья, став земными пони, чернью. Повторюсь, крылья — символ твоего статуса! Самое страшное наказание для аликорна — усекновение крыльев. Ему, кстати, подвергся один мой родич, с тенью которого тебе недавно пришлось встретиться.
— Сомбра! — догадалась Твайлайт. — Как я раньше не подумала?! Ведь Михаил намекал, что вы родственники! Получается, он тоже аликорн!
— А разве мог бы простой единорог на равных сражаться со мной и Луной? — улыбаясь, посмотрела на ученицу герцогиня.
— Это все объясняет… — продолжила рассуждать фиолетовая аликорн. — У него тоже была полная пасть острых зубов. И заостренный рог. И сила, нехарактерная для единорога. И магия разума, пришедшая из твоего мира…
— И обрубки крыльев под мантией и доспехами, — добавила Шелест. — Он не случайно все время их таскал! Мой дальний родственник скрывал следы своего позора, хоть в этом мире никто, кроме меня, об этом и не догадывался!
— Так он тоже был из твоей династии? — уточнила принцесса дружбы.
— Младший брат прадеда моего деда, — ответила принцесса из другого мира. — Легендарный бунтовщик, чернокнижник и рецидивист, загадочно исчезнувший задолго до моего рождения. Теперь мне известно, куда он сбежал. Сюда. И я даже знаю, как именно. Идем! — она встала со своего места. — Пора показать тебе кое-что еще! Это будет очень наглядная демонстрация моих намерений!
Герцогиня улыбнулась во всю пасть, потом развернулась и, поманив Твайлайт за собой, направилась к выходу из помещения.
Старлайт неторопливо прохаживалась из угла в угол по комнате, где, кроме нее, находились также Кребс и пегас-гвардеец в звании десятника, имени которого единорог, к сожалению, не запомнила, когда Луна представляла своего подчиненного. Дело было в том, что волшебница, честно говоря, не ожидала, что события начнут происходить столь стремительно. Еще и суток не прошло с момента ее разговора с принцессой ночи, а та уже начала свою операцию, в которой предполагалось участие и Старлайт.
Единорог, к счастью, успела поговорить с Рупертом и даже получила у него согласие оказать помощь. Человек, к слову, позволил себя уговорить очень быстро. Волшебница в худших своих предположениях ожидала, что бывший обер-фельдфебель не оценит ее идею и приведет множество вполне логичных доводов против своего, даже весьма опосредованного, участия в операции.
Но Кребс согласился довольно быстро. Он лишь уточнил у Старлайт детали предстоящего действия и потребовал четко описать свою роль. Все это она сделала без колебаний. Все-таки человек в своем деле был профессионалом, вопросы задавал нужные, а предложения делал к месту. Это единорог уважала.
Обдумывая такую покладистость соратника, она сделала вывод, что бывший обер-фельдфебель уже отдохнул после окончания экспедиции, полностью восстановил силы и теперь скучал, тяготился бездельем. Эта причина показалась Старлайт вполне удовлетворительной. Тем более, Кребс и в самом деле выглядел очень хорошо. На лбу у него даже разгладились начинавшие было проступать морщины. А еще волшебница заметила, что исчезла еле заметная хромота, которую она иногда подмечала в походке Руперта. Тот во время посиделок рассказывал ей, что пару лет назад был серьезно ранен в ногу. Видимо, периодически эта рана при перенапряжении давала о себе знать, что влияло на стиль передвижения человека.
Единорог тогда еще задумалась над тем, что, хоть прямохождение и позволило людям получить свои сложные функциональные руки, но оно же сделало их очень уязвимыми для повреждений. Любой пони, даже повредив одну заднюю ногу, мог бы сносно передвигаться на трех оставшихся, а Кребс, судя по его рассказу, тогда, получив ранение, надолго оказался прикованным к больничной койке и потом некоторое время еще вынужден был ходить с костылем.
Но, так или иначе, а сейчас его хромота пропала, значит, бывший обер-фельдфебель хорошо отдохнул. Это, как решила волшебница, и повлияло на его согласие помочь ей.
Вообще, Старлайт решила подключить человека не только ради усиления своего мини-отряда. Также она хотела добиться большей стабильности для Руперта. Она чувствовала, что человек, несмотря на то, что хорошо показал себя в экспедиции, находится в каком-то подвешенном положении. Так что участие в операции Луны должно было дать бывшему обер-фельдфебелю еще несколько очков к его репутации.
Единорог обернулась и осмотрела спутников. Кребс невозмутимо возился со своей винтовкой. А вот гвардеец… Волшебница вздохнула. Неужели Луна не могла найти для управления подавителем другого пегаса? Этот, может быть, и не вызывал у аликорна сомнений в своей преданности, но сейчас явно занимался не тем, чем следовало. Вместо того чтобы готовиться и оттачивать управление артефактом, этот жеребец активно оказывал ей знаки внимания. Ну что это такое?! Старлайт уже прямо сказала этому воображале, что все их взаимодействие ограничится только этой операцией. Но этот пегас, видимо, решил, что раз он облачен в гвардейскую кирасу, то все кобылки должны падать перед ним в обморок от нахлынувших чувств!
Старлайт презрительно фыркнула. Сама-то она и в обычной жизни всегда держала свои эмоции и чувства под контролем. А уж сейчас, когда их вот-вот могут задействовать, ни о какой положительной реакции с ее стороны и мечтать не стоило. Вот только кто бы еще объяснил сей факт этому задаваке, по недоразумению имевшему статус гвардейца?
— Итак, ты все-таки решила помогать этой темно-синей интриганке? — неожиданно заговорил Кребс. Он закинул винтовку за плечо и встал.
— Руперт, я же тебе уже все объяснила, — ответила Старлайт. Похоже, рано она обрадовалась. Человек, видимо, все же созрел для споров. Поздно, конечно, ведь он уже дал согласие. Вот только в этой комнате для ухудшения настроения ей с лихвой хватало ловеласа-гвардейца. — Что тебе стало непонятно?
— Непонятно, почему ты вообще ей поверила, — процедил бывший обер-фельдфебель. — Принцесса ночи все время прокручивает в тайне ото всех свои темные делишки. А ты ни с того, ни с сего решила вдруг в них поучаствовать!
— Она борется с остатками заговора, который чуть было не увенчался успехом! — озвучила очевидную истину волшебница. — И мой долг ей в этом помочь. Тем более, если она сама попросила.
— Почему ты уверена, что она не навешала тебе лапшу на уши? — скривился Кребс. — Согласись, ты знаешь обо всей этой ситуации только с ее слов! И не надо говорить о своем долге! Если тебя еще гложет совесть за твою деревню, то забудь! Ты уже все отработала с лихвой!
— Луне незачем врать мне, — угрюмо пояснила единорог. — А величину моего долга перед Твайлайт и остальными могу оценить только я сама!
— Неужели? — ехидно заявил человек. — Пес с ним, с долгом. Хочешь есть себя поедом, флаг тебе в копыта. Я не психиатр. Но Луна-то! Она же с самого начала этой истории использовала всех нас для своей выгоды!
— Объяснись! — потребовала Старлайт. — Луна много сделала для нашей безопасности. Она помогла нам с Твайлайт вернуться из прошлого. И только благодаря ее помощи мы с тобой вытащили из еще более глубокого прошлого Рэрити и Титова!
— Что за непочтительные разговоры о госпоже?! — встрял в разговор возмутившийся гвардеец.
— А ты вообще заткнись! Не с тобой разговариваю! — обернувшись, человек так уставился на стражника, что тот даже непроизвольно сделал шаг назад.
— Да как ты смеешь?! — попробовал сопротивляться пегас, разом растеряв уверенность. — Я десятник гвардии!
— А я обер-фельдфебель пехоты! — отчеканил Руперт. — На ваши дурацкие звания это полусотник. Как минимум. Так что не пререкайся со старшими по званию, а лучше займись изучением материальной части! Вот этого кристалла, например, который тебе, дурню, доверили, судя по всему, зря! А если продолжишь приставать к командиру, — он кивнул на Старлайт. — Быстро станешь мерином!
— Что это ты разошелся? — попыталась урезонить человека волшебница. — Успокойся. Мы можем понадобиться Луне в любой момент.
— Воспитание нерадивых подчиненных никогда не мешало мне выполнять боевую задачу! — развернувшись к ней, ответил человек. — Но ты, кажется, требовала объяснений? Слушай! Луна с самого первого контакта использовала не только меня и моих солдат для установления контроля над порталом. Она и твою любимую принцесску Твайлайт сыграла втемную! Не веришь?
— Это только твои слова… — прокомментировала единорог. — Слова человека, которого тоже раньше уличали во лжи.
— Ха! И это говоришь мне ты! — ухмыльнулся Кребс. — Я-то не манипулировал целым поселком, а всего лишь честно командовал своими бойцами!
— Пожалуйста, не поднимай эту тему! — потребовала Старлайт. Слова бывшего обер-фельдфебеля больно кольнули душу. Честно говоря, она не ожидала, что он будет использовать подобные факты.
— Ну, тогда и ты не приклеивай на меня ярлыки воплощения злобы и лживости, созданные одной фиолетовой зазнайкой! — ничуть не смутился Руперт. — С точки зрения Твайлайт у нас у обоих темное прошлое. Не хочешь ворошить свое, не поминай мое!
— Ты сам начал этот разговор… — процедила волшебница, которой все меньше нравился их диалог.
— Да, начал! — человек расстегнул китель, засунул руку за пазуху и с видимым удовольствием почесал себя за бок. — И планирую продолжить! Потому что ты планируешь присоединиться к фарсу, который затеяла одна темно-синяя дрянь!
— Ты пока так и не сказал ничего по существу! — единорог строго посмотрела на собеседника, надеясь, что ее взгляд отрезвит его. Но для Кребса этого было явно недостаточно.
— Луна — та, кто является корневой причиной всего того, что случилось с тобой, Твайлайт и Рэрити! — вдруг заявил он.
— Что?! — Старлайт, честно говоря, ожидала чего угодно, но не такого обвинения.
— Это ее эксперименты с порталом привели к тому, что при отключении он отправил вас изучать историю СССР в прошлом! — усмехнувшись, выдал человек. — Вам она, естественно, никогда в этом не признается. Потому что продолжает играть вами по своему усмотрению!
— Откуда ты получил эту информацию? — потребовала объяснений единорог.
— Птичка в клювике принесла, — криво улыбнулся бывший обер-фельдфебель. — Информация верная. Ты и сама можешь это понять, если призадумаешься и проанализируешь действия принцессы ночи!
— Неужели ты думаешь, что я этого не делала? — прищурившись, поинтересовалась волшебница. — Я и сама размышляла. Но ни до чего подобного не додумалась!
— Это все из-за твоих комплексов! — заявил Кребс. — Тебя однажды простили. И теперь ты боишься хоть в чем-то обвинить тех, кто тебя пощадил. Голова-то у тебя работает, вот только ты сама себе запрещаешь думать на некоторые темы.
— Недавно ты заявлял, что не являешься психиатром, — заметила Старлайт. — А сейчас рассуждаешь, как самый настоящий лекарь душ!
— А мне не обязательно иметь диплом мозгоправа, чтобы видеть очевидное! — парировал Руперт. — У меня за все годы службы было гораздо больше подчиненных, чем во всей твоей деревне. Так что я могу не знать названий типов характеров и темпераментов, но зато умею их видеть и отличать! И понимаю, как с каждым из них работать!
— Вернемся к Луне! — потребовала единорог. — И к ее предполагаемой виновности в наших злоключениях. Что же за эксперименты могли привести к подобному результату?
— Она пыталась создать альтернативную реальность Земли, — процедил человек. — Причем, хотела это сделать моими руками. Потом передумала, когда поняла, что заигралась. Помнишь, перед вашей с Твайлайт неудачной экскурсией в СССР здесь была вереница сильных незапланированных штормов?
— Помню, — кивнула волшебница. — Мы с Твайлайт тогда даже пытались отыскать корень проблемы, но погодный бедлам закончился быстро. Мы не успели получить какой-либо приемлемый результат. А потом, насколько я знаю, такого не повторялось.
— Все это было вызвано Луной и ее советничком, — ухмыльнулся бывший обер-фельдфебель. — И это они еще быстро устранили последствия своих экспериментов. Вот только портал в джунглях из-за их действий некоторое время действовал с избыточным напряжением. И при сбое выкинул вас в прошлое именно из-за этого. Какие-то настройки у него слетели. Не знаю, какие именно. Не силен во всей этой магической машинерии.
— В твоих словах есть смысл, — задумалась Старлайт. — Думаю, мне придется поговорить с Твайлайт. А потом мы вместе с ней наведаемся к Луне. Но это будет потом. Сейчас нам нужно помочь принцессе ночи.
— И после того, что я тебе рассказал, ты еще собираешься ей помогать? — удивился Кребс. При этом единорогу показалось, что в голосе собеседника она уловила интонации разочарования и раздражения.
— Да. Я не планирую отказываться от наших замыслов, — озвучила свое решение волшебница. — Луна, может быть, и повлияла как-то на портал. Но она явно сделала это по неосторожности, а не из каких-то коварных побуждений. И уж точно она не ставила себе целью заброску нас в прошлое!
— Что же… Жаль, что ты приняла такое решение, — вздохнул Руперт. — Честно говоря, ты всегда была рассудительнее всех своих подруг, вместе взятых.
— К чему это ты? — напряглась Старлайт. В словах и интонации человека ей вдруг почудилась опасность. Она даже внимательно оглядела спутника. Но винтовка спокойно висела у него за спиной. Правда, бывший обер-фельдфебель сунул руку за пазуху. Но через секунду единорог поняла, что только для того, чтобы снова почесать бок. А еще человек, зажмурившись, расслабленно зевнул. — Ты что же, собираешься отказаться помогать мне в этом деле? — уточнила она.
— Нет. Не собираюсь, — спокойно, уверенно и четко ответил Кребс.
Эта четкость, с которой прозвучал ответ, могла бы насторожить. Но волшебница заставила себя успокоиться. Они с бывшим обер-фельдфебелем вместе через многое прошли. Да и в мирной обстановке последнее время, за исключением текущего спора, ладили. Она уже собралась выдохнуть и успокоиться. Тем более, Руперт опять раззевался, даже не думая прикрыть рот рукой. Верхнюю конечность он снова запустил за полу кителя. Видимо, какая-то точка на его боку все не переставала чесаться.
Заразный рефлекс перекинулся и на Старлайт. Она тоже, зажмурившись, зевнула. А когда открыла глаза и посмотрела на Кребса, то увидела неподдельные страх и удивление на его лице. Человек, замерев, стоял вплотную к ней, уставившись на что-то за ее спиной!
Развернувшись всем телом, единорог приготовилась оценить опасность, но ничего заметить не успела. Неожиданная сильнейшая вспышка боли в районе затылка не позволила ей этого. Теряя сознание, она успела услышать странный приглушенный хлопок со стороны, где стоял человек. Дальше была темнота…
Вопреки всем ожиданиям, разговор с чекистом, которым столько времени пугал ее Тиньков, прошел для Рэрити спокойно. Этот немолодой человек, представившийся, как Никулин Константин Владимирович, спокойно выслушал ее и даже поблагодарил за то, что единорог нашла в себе смелость явиться лично.
Волшебница уже давно догадывалась, что воентехник активно сгущал краски, когда описывал ей свое начальство. Прошедший разговор это подтвердил. Ну а напоследок человек еще и повторил выводы Твайлайт.
— Можешь не переживать за то, что ты сделала в прошлом, — внимательно смотря на Рэрити, произнес старший майор. — Мы все благодарны тебе за помощь в восстановлении коленвала. Но заявляю тебе со всей уверенностью — танк, который благодаря тебе был поставлен на ход, никогда не использовался против Селестии и против Эквестрии. Более того, мы вообще уже очень давно не применяли боевую машину по прямому назначению. Надобности не было.
— Я рада это услышать, — благодарно кивнула единорог. — Честно говоря, за последствия этих своих действий я переживала больше всего.
— Правильная позиция ответственного гражданина, задумывающегося над результатами своих решений, — слегка улыбнулся Константин Владимирович. — Мне нравится в тебе эта черта. Хотя, услышав твою версию истории, я должен сказать, что и в целом ты показала себя наилучшим образом. Даже прокол с Тиньковым в конце нельзя целиком поставить тебе в вину. Воентехник был весьма нервным человеком…
— Спасибо, — слегка склонив голову, волшебница показала, что принимает похвалу. — Но должна сказать, что едва ли я отважусь на еще одно такое же приключение…
— А твое досье говорит мне обратное, — усмехнулся человек. — Ради друзей ты уже не раз многим жертвовала. А, Щедрость? Даже сейчас ты переборола страх и пришла сюда во многом, чтобы поддержать Твайлайт.
— Вы вгоняете меня в краску, — изобразила смущение Рэрити, которой на самом деле понравились слова собеседника.
— Честно говоря, хоть ты и оказала активнейшее влияние на произошедшие события, я не планировал знакомиться с тобой лично, — признался Никулин. — Но, тем не менее, я рад, что нам удалось поговорить. А еще рад тому, что не останусь у тебя в памяти пугалом из рассказов Тинькова. Пойдем, навестим Твайлайт, — он поднялся из-за стола. — Познакомишься еще кое с кем, о ком ты узнала от воентехника.
Череда коридоров привела единорога в помещение, где на диване расположилась леди Флай. Войдя туда вслед за старшим майором, волшебница отметила, что ее клиентка находится в каком-то странном состоянии. Аристократка, всегда безупречно контролировавшая себя, сейчас выглядела уставшей и тяжело отдувалась, будто бы объелась чего-то не очень аппетитного.
— А, вы уже закончили… — вместо приветствия произнесла она. Потом темно-зеленая единорог, откинувшись на подушку, подняла со стоявшего неподалеку столика графин с водой и, забыв о манерах, выпила половину жидкости прямо из горлышка. — Они уже тоже заканчивают, — она кивнула на закрытую дверь в соседнее помещение.
— Что с тобой произошло? — с тревогой поинтересовалась Рэрити. — Ты сама на себя не похожа!
— Спасибо за беспокойство, — с благодарностью посмотрела на нее аристократка. — Но не стоит волноваться. Просто пришлось потрудиться, чтобы утилизировать кое-что лишнее. Этого лишнего было больше, чем я ожидала…
— Вижу, тяжело тебе пришлось, — добавил человек, присаживаясь на другой край дивана.
— Для общего дела не жалко, — отозвалась леди Флай.
— Рад это слышать, — кивнул Никулин. — Но расскажи, пока есть время, что же там случилось с Мастюковым. Как ему удалось улизнуть от опеки?
— Королева неожиданно поручила мне срочное задание, — виновато доложила дворянка. — Я оставила его на попечение подчиненных. Но танкист как-то смог обдурить их и ускользнул из дворца. Когда я узнала об этом, то тут же бросилась на поиски. Но было уже поздно. Первым его обнаружил Эрвин Ховальдт, а уже он привел к этому пьянице Луну. У младшего лейтенанта еще и откуда-то взялся этот мешок с деньгами, на которые он вволю покутил. Когда принцесса ночи ушла, я быстро взяла Мастюкова в оборот. Сейчас он трезв и находится на своей позиции.
— Да уж… — констатировал старший майор. — Неудачно получилось. По пьяному делу он мог наговорить чего угодно. И еще неизвестно, как восприняла информацию Луна…
В это время дверь в соседнее помещение отворилась. Рэрити, внимательно слушавшая разговор, увидела, кто показался на пороге, и мысленно ахнула. Встретившись со старшим майором, она уже была готова увидеть и второго начальника своего бывшего спутника. Но все равно вздрогнула, осмотрев вошедшую в комнату особу. Белая аликорн с вертикальными зрачками, клыками и огромными крыльями. В точности такая, какой описывал Шелест инженер! И невообразимо похожая во многом остальном на Селестию!
— Ты уже здесь, Константин! — поприветствовала она человека. — И даже не один! — она, прищурившись, оглядела белую единорога. — Ну что, путешественница во времени, похожа я на описание, данное Тиньковым?
— Добрый день, Ваша Светлость, — слегка склонила голову волшебница, собираясь с мыслями. Она на всякий случай добавила герцогское титулование, так как в этом статусе вошедшей не сомневалась. Ведь неоднократно при ней правительницу раннего Кантерлота называли герцогиней. — Должна сказать, что Николай дал мне только самые общие характеристики. Но и по ним я догадалась, кого вижу перед собой.
— Вежлива и учтива несмотря ни на что, — усмехнулась Шелест. — Присоединяйся, раз уж ты здесь. Ты и так знаешь уже очень многое. Капитан, ты как? — перевела она взгляд на леди Флай.
— Уже почти в порядке! — бодро ответила темно-зеленая единорог, изрядно удивив Рэрити. Вот уж чего модельер никогда бы не предположила, так это того, что ее изысканная и утонченная клиентка имеет военное офицерское звание!
— Тогда идем! — решила герцогиня, в древности правившая Кантерлотом. Или не только в древности? Волшебница еще раз внимательно оглядела аликорна. Та заметила этот пристальный взгляд и слегка усмехнулась. — Твайлайт, не отставай! — полуобернувшись, позвала она замешкавшуюся на пороге принцессу дружбы.
— Куда мы идем? — подойдя к подруге, шепотом поинтересовалась Рэрити, когда они все впятером направились куда-то по коридору.
— Шелест хочет нам что-то показать… — с некоторой задержкой ответила Твайлайт, которая, похоже, до этого была глубоко погружена в собственные размышления.
— Ты выглядишь уставшей, — заметила белая единорог. — Сложный был разговор?
— Да, — коротко ответила, кивнув, фиолетовая аликорн, снова уходя в себя.
Заметив это, волшебница тактично не стала отвлекать подругу от ее размышлений. Ей и самой было, над чем подумать. Случайна ли схожесть Шелест и Селестии? Или, может быть, танк, который, к счастью, так и не оказался среди противников принцессы Солнца, не просто так не был использован герцогиней и старшим майором? Какова вероятность того, что два белых аликорна являются противоположными сторонами единого целого?
Так, размышляя, Рэрити и шла в компании Твайлайт, Шелест, Никулина и леди Флай. В какой-то момент они оказались в большом пустом помещении, куда сходилось сразу несколько почти не отличимых друг от друга коридоров.
— Что-то не так… — вдруг произнесла, остановившись, белая аликорн.
И еще до того, как Рэрити, стоя рядом, осознала смысл слов, беспокойство герцогини полностью оправдалось.
Сопровождаемые каким-то странным треском, будто от преодоления защиты, по всему периметру помещения сверкнули вспышки многочисленных телепортов. Через миг группа была окружена.
Оглядев неожиданных гостей, единорог ничего не поняла. Вокруг них находились вперемешку пони, в основном пегасы, в форме гвардии принцессы Луны и люди в стандартном советском обмундировании. Объединяло их то, что и те, и другие держали наизготовку оружие, направляя его на стоявших в центре. И на нее в том числе. И если солдаты были вооружены автоматами, которые волшебница уже неоднократно видела, то гвардейцы в основном использовали не простое, а зачарованное, насколько она могла увидеть, оружие.
— Никому не двигаться! Вы арестованы! — прогремел в помещении знакомый голос, усиленный отражением от стен.
Обернувшись, Рэрити увидела принцессу ночи, которая, торжествующе улыбаясь, вышла на два шага вперед из строя солдат. Темно-синяя аликорн была облачена в полный доспех, причем, какой-то странный. Белой единорогу уже доводилось видеть старые латы Луны, которые представляли собой произведение кузнечного и артефактного искусства. При этом они идеально сидели на фигуре темно-синей аликорна, и смотрелась она в них потрясающе. Чего нельзя было сказать о доспехах, в которые их неожиданная пленительница была облачена сейчас. Они явно были усилены, но это усиление было сделано в ущерб красоте. Смотрелись эти латы, как куча железа…
Эта мысль несколько секунд владела разумом модельера, пока она не подумала, что сейчас не самое лучшее время для осмысления внешних качеств чьих-то нарядов. Оглядев спутников, Рэрити отметила откровенную растерянность на лице подруги, недовольство с небольшой долей страха у Никулина и мрачную решимость леди Флай, которая, сделав небольшой шажок вперед, оказалась ближе всех к Луне. Только Шелест осталась внешне спокойной.
— Подкараулила все-таки, — с какой-то странной интонацией произнесла она. — И даже не бросилась с первых мгновений в атаку, как в прошлые разы. Что же, хвалю! Признаю, что в этот раз ты застала меня врасплох.
— Не сопротивляйся. И никто не пострадает, — сверля взглядом белую аликорна, произнесла принцесса ночи.
— Луна! Что ты делаешь?! Подожди! — подала голос Твайлайт. — Ты не понимаешь!
— Это уж мне решать! — нервно заявила темно-синяя аликорн. — Не вмешивайся и ничего не бойся. Угрозу для тебя и Рэрити могут представлять только твои спутники! Ну, так что? — она вновь обратилась к герцогине. — Сдашься сама или мне придется применить силу?
— А силы-то хватит? — усмехнулась Шелест. — Вижу, ты подготовилась, но явно учла не все. Моя магия, например, еще при мне.
— Я подготовилась! — кивнула Луна, которая, похоже, нервничала и злилась все сильнее. — И учла все! И даже твою магию я могу подавить!
— Предлагаю тебе мой вариант действий, — произнесла герцогиня. — Сейчас у меня нет ни времени, ни желания разбираться с тобой. Как и замыслов навредить тебе. Забирай своих бойцов и возвращайся к себе. Завтра я сама приду, и мы обсудим все в спокойной обстановке!
— Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия! — отчеканила, еле сдерживая себя, принцесса ночи. — Сдавайся! Последний раз предлагаю!
Что на это собиралась ответить Шелест, узнать никому из присутствующих не удалось. События вдруг понеслись со скоростью Рэйнбоу, приготовившейся совершить радужный удар.
Рядом с темно-синей аликорном, по разные стороны от нее, с интервалом в пару секунд сверкнули две вспышки телепорта. Первый, похоже, сотворила сама Луна, призывая какое-то подкрепление. Лишь миг был у Рэрити, чтобы осмотреть прибывших. И этого мига хватило, чтобы ее сердце сжалось от ужаса. Вместо подмоги принцесса ночи телепортировала к себе два тела, лежавшие в луже крови. Причем, одно из тел, она, к еще большему ужасу, успела узнать.
Очевидно, что план темно-синей аликорна этим был поставлен на грань провала. Поняла это и сама Луна. В стоявшую в середине комнаты пятерку тут же полетело какое-то немыслимо сложное комбинированное заклинание.
Истинной леди самое время было бы упасть в обморок. Но белая единорог не успела даже зажмуриться. Поэтому она прекрасно видела, что произошло дальше. Одно из лучших ее платьев, в которое была облачена леди Флай, за миг превратилось в жалкие лохмотья, когда большая часть укрепленных на нем самоцветов, вспыхнув, беззвучно взорвалась, осыпавшись мелкой пылью. Оставшаяся часть камней продолжала светиться. И результат их работы оказался впечатляющим. Невероятно сложное заклинание Луны увязло в выставленном системой артефактов барьере, но не развеялось. Чары продолжали бороться друг с другом, от чего воздух между Луной и Флай заискрился.
Сквозь эти искры волшебница и увидела странного цвета вспышку от второго телепорта.
В метре от принцессы ночи возник незнакомый ей человек в расстегнутой красноармейской шинели. В левой руке он держал светящийся кристалл, который, очевидно, и помог ему совершить сложное магическое действие телепортации. Вытянутой правой верхней конечностью он сжимал длинную винтовку, на конце которой мерцал штык. Именно мерцал, являясь, похоже, еще одним артефактом.
Луна тут же заметила угрозу и начала поворачиваться к новому противнику. Вокруг принцессы ночи вспыхнул, выходя на полную мощность, магический щит.
Вот только он оказался бесполезен. Странный человек совершенно непривычным хватом вскинул свое оружие, подняв его на одной вытянутой руке. Длина винтовки позволяла ему дотянуться до цели. И тонкий игольчатый штык, двигаясь снизу-вверх, засверкав, войдя в контакт с защитным полем, прошел сквозь защитную конструкцию, остановившись возле головы принцессы ночи. Если бы солдат захотел действовать своим оружием, как копьем, то его длины хватило бы, чтобы нанести удар. Вот только полный доспех темно-синей аликорна легко отразил бы его. Похоже, человек это хорошо понимал. И, к несчастью, вооружен он был совсем не копьем. По ушам ударил грохот выстрела…
Все произошло так быстро, что Рэрити не успела даже выдохнуть. Она увидела оседающую на подгибающихся ногах Луну. Ее убийцы рядом уже не было. А через долю секунды белая единорог почувствовала, что и она сама, подхваченная чужими телепортационными чарами, уносится куда-то.
Новое подземное помещение, где они оказались, было заметно больше, а в его центре была навалена бесформенная куча какого-то хлама высотой и длиной с железнодорожный вагон. Впрочем, сейчас она совсем не интересовала волшебницу, хоть она и отметила, что на вершине этой горы восседал один неприятный субъект, знакомый ей по пребыванию в прошлом.
— Высший приоритет — безопасность командования. Телепортация совершена. Сделала все, что могла… — хриплым голосом произнесла рядом странный доклад неизвестно откуда взявшаяся чейнджлинг, одетая в остатки некогда роскошного платья. После этого она без чувств осела на пол.
Вспышка телепорта сверкнула рядом. В двух шагах стоял человек в шинели. Левой рукой он продолжал сжимать потускневший кристалл. В правой держал винтовку, из ствола которой все еще шел слабый дымок.
Рэрити с ужасом и отвращением смотрела на убийцу принцессы ночи, а он сам оставался до крайности спокойным.
— Кончился заряд… — индифферентно констатировал солдат, глядя на артефакт в левой руке. — Слишком много прыжков за сегодня.
Вот только не все были так же спокойны, как и он.
— Что ты наделал?! — ответом человеку был яростный и какой-то горестный рык герцогини.
(1) — В РеИ так и произошло. В 1951-м Меркулов стал министром госконтроля.
От автора.
Уважаемые читатели! Вы могли отметить, что за все предыдущие главы никто из главных действующих лиц не погиб. Несмотря на события в этой главе, данная тенденция должна сохраниться.
Также поздравляю с наступающим Новым годом!
Благодарю за поддержку, советы и комментарии!
Желаю вдохновения тем, кто пишет свои произведения, терпения тем, кто ждет продолжения чужих произведений и крепкого здоровья всем без исключения!
Глава 58
Молодой разведчик вошел в кабинет шефа. Пребывал он в смятенных чувствах, и это не укрылось от хозяина кабинета.
— Здравствуй, Ланкастер! — теме не менее, поприветствовал он посетителя, как ни в чем не бывало. — Проходи. Вижу, сегодня ты чем-то взволнован…
— Это так, сэр, — кивнул тот. — Кое-что случилось. Одно чрезвычайное происшествие.
— Ну-ка, ну-ка, — усмехнулся коммандер в адмиральском звании. — Поделись!
— Скоропостижно скончался один мой доверенный подчиненный, — доложил Ланкастер. — Все, вроде бы, выглядит естественно. Но у меня есть предположение, что его убили.
— И кто же это мог сделать? — слегка улыбнувшись, поинтересовался старый разведчик. — И, главное, зачем? Кому была выгодна смерть этого несчастного?
— Он владел кое-какой специфической информацией, — признался посетитель. — В том числе и по истории Ригеля. Именно он допрашивал этого немца. Так что с точки зрения получения информации его смерть невыгодна разведкам как СССР, так и иных держав.
— А с точки зрения недопущения утечки информации? — внимательно глядя на подчиненного, поинтересовался хозяин кабинета.
— Только нам… — ответил Ланкастер. — Но я не отдавал такого приказа. Стоп. Вы хотите сказать, что это вы…
— Я, мой мальчик, — вздохнул коммандер. — Я.
— Но зачем? — удивился молодой разведчик.
— Затем, что кое-кто с той стороны решил потянуть за ниточку, другой конец которой идет к нам! — произнес хозяин кабинета. — Вот я эту ниточку и обрезал.
— Неужели русские о чем-то догадались? — удивился его подчиненный. — Мне казалось, что мы все достаточно хорошо подчистили.
— Догадались! — кивнул шеф. — Они должны были рано или поздно это сделать. Я об этом знал. И поэтому был готов к контрмерам. Ты, кстати, тоже можешь поразмышлять над тем, какие улики оказались в руках следователей НКГБ.
— Они знали, что мы допрашивали Ригеля и Люббе, — подумав, произнес Ланкастер. — Именно поэтому вы убрали человека, которого видели и могли опознать оба немца. Ведь он мог вывести на нас. Кроме того, они могут не знать точно, но явно подозревают, что многие материалы исследований «Аненербе» достались нам. В том числе и о зеркале-портале. А еще они могли пойти по следу пропавшего Абакумова.
— Там я тоже все основательно подчистил, — усмехнулся старый разведчик. — Так что красных ждет еще одно разочарование. Единственное, что они узнают, так это то, что бывший глава СМЕРШ пропал где-то за границей. Вот только им достались его подчиненные, которые, как я полагаю, тоже знали довольно много. Например, они могли вспомнить, что некий «терминатор» практически сам приплыл в руки к их бывшему начальнику. Откуда именно, следователи не узнают. Докопаются только до общего направления в Западную Европу.
— Это-то их и должно насторожить, — согласился посетитель. — Абакумов пропал где-то в Европе, откуда-то оттуда же прибыл «терминатор». А еще осталось нераскрытое покушение на Меркулова, следы которого также вели за границу. И живые улики — Люббе и Ригель.
— Все верно, — подтвердил выкладки подчиненного коммандер. — Поэтому я и принял меры.
— Ясно, — ответил молодой разведчик. — И что же вы планируете делать теперь?
— Теперь? — улыбнулся хозяин кабинета. — Ничего!
— Как же так?! — опешил Ланкастер. — Ведь основная наша цель так и не достигнута!
— И не будет достигнута, если мы будем спешить! — пояснил старый разведчик. — Ведь я уже объяснял тебе нашу стратегию. Сейчас нам в особенности не стоит совершать рискованных действий. Через некоторое время русские успокоятся, ничего не найдя. Вот тогда мы продолжим нашу работу. А пока сосредоточимся на подготовке. Или ты думаешь, что у меня еще полный рукав козырных тузов?
— Я уже как-то привык, — позволил себе усмехнуться посетитель. — Всякий раз вы удивляли меня тем, что срабатывала какая-то ваша многолетняя разработка или старая закладка.
— Вот именно, что многолетняя, — подняв трубку, шеф указал мундштуком в потолок. — А почему она срабатывала? Потому, что я спокойно ждал, когда настанет наилучший момент для ее активации. Знаешь, как я понял, что русские начали раскручивать запутанный нами клубок? Они поспешили! Сделали именно то, от чего я тебя всегда предостерегаю. Они начали искать слишком рьяно, чем и привлекли внимание. Вот так-то!
— Я понял вашу мысль, — кивнул Ланкастер. — И буду руководствоваться ей в работе. Но каковы, все-таки, наши следующие действия?
— Продолжай исследования, разработку, — ответил коммандер. — Обо всех результатах докладывай. Если задумаешь что-то более активное, без меня не начинай. И работай спокойно. Все следы, которые могли вести к нам, я зачистил.
— Я понял, — вставая, сказал молодой разведчик и, попрощавшись с шефом, направился к выходу.
— Очень надеюсь, что ты все понял, — когда подчиненный покинул кабинет, добавил хозяин помещения, грустно посмотрев вслед гостю. — Игра стала более опасной, чем ранее…
Руперта Кребса всегда раздражала доверчивость пони. Порой четвероногие обитатели Эквестрии выводили его из себя поступками, которые не совершил бы ни один здравомыслящий человек. Но сейчас эта черта помогла бывшему обер-фельдфебелю в осуществлении его плана.
Замысел, стоит признать, состряпан был на коленке и совсем не нравился Руперту. Но после того как Старлайт отказалась прислушаться к его, казалось бы, железным аргументам, у человека не осталось выбора.
М-да… Волшебница, которую он всегда выделял среди прочего стада разноцветных тушек, сейчас повела себя ничем не лучше остальных своих глупых сородичей. Доверившись Луне, этой хитрой интриганке, единорог твердо была намерена помочь темно-синей аликорну в ее операции. Вот только Кребс, узнав подробности от Старлайт, быстро понял, против кого готовит свою атаку Луна.
Что же… Теперь у него появился шанс расквитаться за все и преподнести крылатой и рогатой интриганке, и в грош его не ставившей, неприятный сюрприз. И бывший обер-фельдфебель намерен был воспользоваться этой возможностью. Так или иначе. Старлайт, к сожалению, отказалась прислушаться к голосу разума. И, раз слова не помогли, то человек намерен был воспользоваться грубой силой. Тем более что средства у него были.
Единорог после всех совместных посиделок и пережитых тягот экспедиции уже давно хотела считать его другом. Руперт не спешил ее разочаровывать. В целом, ему было даже приятно общаться с этой весьма разумной для своего вида особой. Но это не означало, что теперь, когда она встала у него на пути, Кребс собирался остановиться и отступить.
Когда он понял, что переубедить волшебницу не сможет, то начал действовать. Беда обоих его спутников заключалась в том, что они в первую очередь обращали внимание на СВТ, висевшую на ремне за плечом бывшего обер-фельдфебеля. Вот только он и не собирался браться за винтовку здесь, в закрытом помещении. Наивные пони совершенно выкинули из своих глазастых голов тот факт, что у человека имелось и еще кое-что огнестрельное.
За пазухой у Руперта покоился старый добрый «Люгер», который он выменял еще в Бресте. Этот пистолет он в Эквестрии не светил, так что, вполне возможно, что о его наличии никто вообще не догадывался. В левом же кармане брюк у него лежал «Наган», предоставленный когда-то Ховальдтом. Про этот револьвер знала его новая покровительница, которая даже выдала к нему магический артефакт, который представлял собой аналог глушителя.
Старлайт в какой-то момент что-то все же почувствовала. Но наивная единорог сначала не поверила своим ощущениям, потом попалась на трюк с зеванием. А следом она, как несмышленая девочка, обернулась, когда Кребс удивленно и испуганно вытаращился на стену у нее за спиной. Чтобы понять, что там никого нет, ей хватило бы и пары секунд. Но этого времени бывший обер-фельдфебель ей не дал.
Правой рукой он выхватил P-08, левой — русский револьвер. Нет, стрелять по-македонски человек не собирался. На спусковой крючок нажал только его левый указательный палец. Артефакт-глушитель сработал надежно. Хлопок выстрела был едва слышен.
Глупый гвардеец, так и не успев ничего понять, упал на пол, выронив свой кристалл. Единорог же получила тяжелой рукояткой «Люгера» по затылку. Ударил Кребс хорошо. Точно под основание гривы. Так, чтобы волосы не смягчили удар.
В итоге, все прошло так, как и задумывал человек. Волшебница без чувств рухнула на пол.
Подойдя к крылатой тушке в доспехах, Руперт пнул ее ногой, услышав слабый стон. Он уже давно научился не оставлять за спиной подранков. Поэтому, направив ствол «Нагана» в глазной вырез шлема стражника, произвел контрольный выстрел, закончив страдания непутевого гвардейца. Развернувшись ко второй тушке, бывший обер-фельдфебель навел ствол с глушителем на нее.
И не стал нажимать на спуск.
Слишком мало в этом мире адекватных аборигенов, чтобы он стал уменьшать их число! Пусть живет! Вместо выстрела, человек наклонился и убедился, что единорог находится в глубокой отключке.
Распрямившись, он вытер рукоять пистолета и вернул его за пазуху. Потом Руперт подошел к гвардейцу, нагнулся и забрал кристалл, который тот должен был активировать по замыслу Луны. Вот пускай теперь эта стерва подавится злобой, когда ее план в очередной раз потерпит крах!
Вынув из кармана свой гораздо более мелкий кристалл, также полученный от покровительницы, Кребс активировал его. Ничего вокруг не изменилось, но он не удивился. Сейчас был просто подан сигнал.
Через полминуты комнату осветила вспышка телепорта. Им прибыли два человека. Один из них был одет в расстегнутую советскую шинель старого образца с пустыми петлицами на отворотах воротника. Одной правой рукой он держал винтовку Мосина с примкнутым штыком, который был покрыт какими-то тускло светящимися символами. В левой руке стрелок сжимал большой кристалл. Похоже, транспортный артефакт.
Бывший обер-фельдфебель только хмыкнул, оценив необычный хват оружия. Держа винтовку так, этот солдат не сможет сделать больше одного выстрела. Ведь для перезарядки ему, как минимум, потребуется свободной вторая рука. Хотя, если у него такой артефакт, то он вполне может организовать все так, что второй выстрел и не потребуется…
Второй гость держал стрелка с винтовкой за левый локоть. Свободной левой рукой он сжимал «Наган». Кроме револьвера, он был вооружен очень старым советским пистолетом-пулеметом, сейчас висевшим на ремне. Похоже, это был один из первых их серийных образцов. Оружие выглядело весьма непрезентабельно. Металлические части, затертые до блеска, почти лишились воронения, а деревянный приклад — лака. Но не это привлекло внимание Руперта. Посмотрев на лицо второго прибывшего, он сразу его узнал. Они уже виделись в прошлом.
— Ну, здравствуй, Роман, — усмехнувшись, поприветствовал высокого белобрысого парня Руперт. — Теперь я понимаю, на кого ты работал уже тогда, когда допрашивал меня в старом Кантерлотском замке.
— А, Ост Фронт! — ухмыльнувшись, поприветствовал его Елецкий, тоже вспомнив их давнюю беседу. — Что тут у тебя происходит? Зачем сигналил? А это что такое?! Что ты здесь устроил?! — он оглядел гвардейца, под которым уже собралась лужа крови, и лежащую в шаге от него волшебницу.
— Пришлось немножко напачкать, — констатировал факт Кребс.
— Проклятье! Старлайт! — белобрысый склонился над единорогом и проверил ее пульс. — Уф. Жива! — успокоено выдохнул он.
— Волшебница прилегла отдохнуть, — пояснил Руперт. — Просто, она никак не хотела отдавать мне вот это! — он показал гостям изъятый у гвардейца кристалл. — Подавитель! Луна собиралась использовать его против его же создательницы.
— Радуйся, что не убил ее! — поднявшись, произнес Елецкий.
— А то что бы ты мне сделал? — ухмыльнулся Кребс.
— Ну, вы еще подеритесь тут! — пробурчал так и не представившийся солдат в шинели. — Не стой столбом, Рома! Ничего с твоей креатурой не случится! Полежит и очнется. А нам пора! Если Луна начала действовать, то я должен быть не здесь, а в прикрытии!
— Идем! — кивнул Роман. — Руку! — он одной рукой взялся за локоть спутника, другую протянул Руперту.
Тот сжал ее и через секунду почувствовал применение телепортационных чар. А еще через миг оказался в другом помещении.
— Все! Я полетел! — заявил обладатель транспортного артефакта. — Нужно Шелест и Никулина прикрыть!
Произнеся это, он исчез в новой вспышке телепорта.
— Слушай, ты не злись на меня, — примирительно сказал Елецкий.
— Чего это ты так из-за нее взъелся-то? — удивился Кребс.
— Были у меня кое-какие планы относительно этой волшебницы, — уклончиво ответил русский. — Но, забыли. Жива осталась. И хорошо. Хотя, честно говоря, я удивлен, что ты ее пощадил.
— Да я и сам от себя не ожидал, — хмыкнул Руперт. — Жалко мне ее вдруг стало. Вроде, до этого общались нормально, в рамках экспедиции взаимодействовали. Это тут ее что-то накрыло общей глупостью, что она в план Луны этой ввязалась…
— Значит, и тебе ничто человеческое не чуждо, — усмехнулся Роман. — Ладно. Пойдем, устрою тебя. После такого поворота тебе лучше не попадаться на глаза Луне, Твайлайт и остальным.
— Вот уж по кому я не буду скучать! — заявил Кребс и направился вслед за своим новым спутником.
Вскоре они оказались в помещении, обставленном человеческой мебелью. Елецкий вольготно расположился в кресле, устроив рядом свой пистолет-пулемет. Кребс тоже, не дожидаясь приглашения, уселся.
— Похоже, затевается что-то серьезное, — вертя в руках подавитель, произнес он. — Вон, и товарищ твой умчался. А мы сидим здесь, как ни в чем не бывало.
— Кеша как был трудоголиком, так и остался, — хмыкнул Роман. — Приказ для него — все. А вот ты, похоже, не постеснялся нарушить указание своей прошлой командующей.
— Это кого это? — прищурившись, поинтересовался бывший обер-фельдфебель. — Старлайт? При всей к ней приязни, я не назову ее командиром. И ее поручение было просьбой, не приказом! Или ты про Твайлайт? О! Такого командира никому не пожелаю.
— А Луна? — хитро усмехнувшись, поинтересовался старшина.
— Шутишь? — недовольно посмотрев на собеседника, выдал Кребс. — Эту тварь я ненавижу! Именно она окунула меня в этот чан с дерьмом, из которого я, надеюсь, все же выбрался! Но сейчас я с ней поквитался!
— Не сомневаюсь! — кивнул Елецкий. — Весь замысел принцессы ночи мне, ясное дело, не доступен. Но, несомненно, она возлагает большие надежды на использование подавителя. Но не думаешь ли ты, что она, увидев вместо готового к использованию козыря два бездыханных тела, придет в ярость и совершит что-то такое, чего не собиралась?
— О! Я надеюсь, что она сполна насладится моментом! — оскалившись, улыбнулся Руперт. — Что бы она ни готовила, какую бы операцию ни разрабатывала, теперь все пойдет прахом! Это моя маленькая месть за большие обиды!
— А не думаешь ли ты, что при таком развитии событий пострадает и твоя новая госпожа? — безразличным тоном поинтересовался Роман.
— Она не выглядит беззащитной, — заметил бывший обер-фельдфебель. — И она гораздо больше, чем та же Луна, походит на того, кто контролирует всю обстановку вокруг себя.
— Вот только и у нее есть слабости, — усмехнулся русский. — Например, она очень привязана к своему первому во многом неудачному эксперименту с аликорнами. И в решающий момент может дать слабину.
— Тебя это, похоже, не слишком тревожит! — заметил Кребс. — Ты, вроде как, тоже ей служишь. И, притом, очень давно. Но не спешишь предупредить начальницу.
— Ну, я же только рассуждаю, — пожав плечами, констатировал Елецкий. — Мы же пока даже не оценили вероятность, с которой все пойдет именно так, а не иначе. К слову, а скажи мне вот что! Почему ты так легко встал на сторону Шелест?
— А ты почему? — вопросом на вопрос ответил Руперт, который не собирался вот так сразу изливать душу этому бывшему красному.
— А у меня был выбор? — усмехнулся старшина. — Это к тебе она вышла спокойная и уверенная и в себе, и в тебе. А знаешь, при каких обстоятельствах ее впервые встретил я?
— Ну? — буркнул бывший обер-фельдфебель.
— В тот момент никто из нас еще до конца не понимал, где мы оказались… — начал Елецкий. — Мы сидели на болоте, выходя в большой мир только быстрыми набегами. Я в тот момент был основным разведчиком. И то, побывать довелось только в ближайшей к болоту деревушке земных пони. И, кроме того, рядом с ней мы устроили погром ватаге единорогов и пегасов. Так что к рогатым и крылатым я относился с предубеждением. Надо сказать, что мы, хоть и ходили привычной уже дорогой, но соблюдали все меры предосторожности. Ведь все вокруг продолжало оставаться непонятным.
— И тут на вас из-за болотной кочки выпрыгнула эта зубастая тварь! — хмыкнул Кребс. — Представляю, как это выглядело.
— Выпрыгнула? — усмехнулся Роман. — Нет. Я бы не сказал. Шелест вышла из невидимости в десятке шагов впереди нас. Она притащила с собой большое кресло и с царственным видом восседала на нем, как на троне, посреди тропинки, смотря на нас, как на каких-то тараканов. Большая, белая, ухмыляющаяся во все зубы, облаченная в свои позолоченные церемониальные доспехи и в короне. И явно очень опасная. Так что мы с Кешей тут же взяли ее на прицел. Но я понял, что стрелять не стоит.
— Это ты верно сообразил, — кивнул Руперт. — Даже эта фиолетовая сопля, Твайлайт выдержала обстрел из двух стволов. А уж та на порядок сильнее.
— Да, она выглядела… Убедительно, — согласился русский. — А потом она заговорила. О, сколько в ее голосе было надменности, чувства собственного достоинства и ощущения превосходства… Но при этом говорила она о другом. О том, что было бы выгодно и ей, и нам. Я в тот момент понял, что мы встретили кого-то, кто сможет объяснить нам, что же все-таки с нами произошло. А еще круто изменит нашу жизнь. И не ошибся. Так что выбора у меня не было. Как и ни у кого из нас. Да, я мог в тот момент открыть огонь. И, может быть, даже ранил бы ее. Ведь герцогиня на тот момент не представляла, какой скорострельностью обладает находившийся у меня в руках ППД-34/38. Но, кто бы тогда ни победил, сейчас бы я с тобой не разговаривал.
— Да. Вечная жизнь — это весомая награда, ради которой можно пойти на многое, — заключил бывший обер-фельдфебель. — Она мне уже продемонстрировала свои возможности. Знаешь, это ни с чем не сравнимо… Видеть, как с твоей кожи пропадают шрамы! Чувствовать, как перестают болеть старые раны!
— У тебя их, должно быть, было порядочно, — с некоторым сочувствием произнес Елецкий.
— Да уж, накопил коллекцию за все годы войны, — усмехнулся Кребс. — Но вот с чем мне не жаль было расставаться, так это с болячками!
— И все же. Неужели только из-за этого ты так легко перешел на ее сторону? — спросил Роман.
— Я не переходил на ее сторону! — заявил немец. — Чтобы перейти под ее знамена, я до этого уже должен был быть на чьей-то еще стороне. Но с момента, как оказался в этом мире, я работал исключительно сам на себя! Так что я не перешел на ее сторону, я просто встал на вашу часть доски. А до этого стоял на нейтральном поле.
— Луна и Твайлайт, наверное, удивились бы, если бы услышали тебя, — хохотнул старшина.
— Принцесса ночи знала о моем к ней отношении. Эта стерва проницательна, — ответил бывший обер-фельдфебель. — Вот только она слишком презрительно относилась ко мне. Поэтому и не придала значения моему отношению к ней. А Твайлайт… Эта заучка, по какому-то недоразумению получившая титул, слишком привыкла судить всех по себе. Так что жизнь ее еще не раз удивит. А что касается причин, — он ненадолго замолчал, призадумавшись. — Герцогиня не особо-то и отличается от Луны. Такая же интриганка, только стаж у нее побольше. Но знаешь, чем она меня подкупила?
— Ну-ка, поделись, — заинтересовался Елецкий.
— Что говорили мне Луна и Ховальдт? — спросил Руперт, но тут же сам и ответил на вопрос. — Они с самого начала дали мне понять, что я им в целом не нужен. Что они не примут меня за равного, что они не посвятят меня в свои планы. Я, в принципе, готов был с этим мириться. Если бы не презрительное отношение принцессы ночи. Она меня и в грош не ставила, швыряла, куда ей вздумается. Помыкала, использовала в своих интригах, а потом делала из меня же виноватого! Но ничего, я ей отомстил! — он удовлетворенно посмотрел на собеседника. — Идем дальше. Там появилась Твайлайт, забравшая меня у Луны. Каков был основной мотив нашего общения? Она меня жалела! Представляешь?! В ее понимании я — лжец, убийца, злодей! Она, разумеется, так не говорила, но подразумевала. Ты плохой, но мы тебя исправим! Вот только она даже не спрашивала, надо ли мне это!
— А оно тебе надо? — захихикал Роман.
— Ни в ее жалости, ни в ее помощи я не нуждаюсь! — заявил Кребс. — Я самодостаточен, в отличие от той же Старлайт! Я не собираюсь вечно рефлексировать по поводу своих прошлых грехов. Да, я много чего совершил! Но я делал так, потому что я четко был уверен, что так надо! И я не собираюсь извиняться за каждого убитого мной врага! Ведь это были враги! И уж точно я не собирался принимать эту их пацифистскую философию! Да, я таков! Меняться поздно!
— И, тем не менее, — отметил старшина. — Твайлайт была уверена, что ты встал на путь исправления.
— Конечно! — хмыкнул бывший обер-фельдфебель. — Нужно было сформировать у нее нужное представление, чтобы она отстала от меня. Хотя бы на время. Но все равно я понимал, что рано или поздно эта принцессочка захочет взяться за меня всерьез. Она не готова была принять меня таким, каков я есть. И вот теперь я перескажу, как повела себя со мной герцогиня, — он ухмыльнулся.
— Ну, и что же сказала Ее Светлость? — поинтересовался Елецкий.
— Она сказала: «Ты — убийца. Ты полжизни либо воевал, разрушал и убивал, либо готовился воевать, разрушать и убивать!» А потом, — немец широко улыбнулся. — Она добавила: «Мне как раз скоро понадобятся и тайный убийца, и официальный палач!» — после этого он расхохотался.
— Да, — кивнул Роман. — Это был ожидаемый ход с ее стороны…
К этой операции Луна подготовилась на высшем уровне. Казалось, она предусмотрела все, привлекла все силы, что могли понадобиться, продумала все варианты развития событий, учла все прошлые ошибки.
Да, она умела учиться на ошибках! Поэтому аликорн тщательно проанализировала два своих предыдущих столкновения с людьми и сделала некоторые выводы. Например, она создала себе новый комплект доспехов. Принцессе ночи довелось пережить попадание пули с частичным пробитием брони. При этом она хорошо запомнила, что вторая пуля, ушедшая в рикошет, доставила гораздо меньше проблем. Она тщательно изучила оба своих наголенника. И все детали новых лат разработала с учетом увеличения шанса рикошета. Из-за этого доспехи получались некрасивыми, какими-то угловатыми. Но Луна готова была смириться с этим. Приоритетом была защищенность.
Также она учла и замечание сестры про большие глазные вырезы на шлеме. Нет, она не сделала глухое ведро для головы с небольшими прорезями для глаз. Принцесса ночи не собиралась так ограничивать свой обзор. Внешне ее шлем почти не изменился. Но аликорн добавила перед глазными вырезами два постоянных силовых поля максимальной мощности. Они подпитывались от независимого источника и могли оставаться в активном состоянии даже в условиях полного отсутствия магического поля.
Луна добавила в шлем также артефакт, отслеживавший состав воздуха вокруг. Она больше не собиралась позволять травить себя слезоточивым газом.
Вот в защите ушей принцесса ночи ничего менять не стала. Ее органы слуха должны были двигаться свободно, иначе она ощущала себя некомфортно.
Максимально обезопасив себя, она позаботилась и о подчиненных. И ее гвардейцы, и участвующие в операции люди Меркулова получили по артефакту, который мог отразить одну сильную магическую атаку или парочку атак средней силы. Кроме того, всем своим гвардейцам она раздала зачарованное оружие. Люди, вооруженные автоматическим огнестрельным оружием, такого не получили. Но им и не требовалось. Их пистолеты-пулеметы и так могли стать решающим козырем в условиях отсутствия магического поля.
Да, принцесса ночи собиралась поймать Шелест в ее же ловушку.
Но для этого нужно было застать герцогиню, создавшую в Эквестрии целую тайную сеть, врасплох. Впрочем, темно-синяя аликорн уже сделала все, чтобы это осуществить. На этом этапе ей должна была помочь Твайлайт. Сама того не подозревая.
Да, Луне совсем не нравилось действовать таким образом. Но выхода не было. Фиолетовая аликорн последнее время считала себя на нее обиженной и совсем не хотела идти на сотрудничество. В другое время принцесса ночи, конечно, постаралась бы разрешить эту ситуацию и помириться с Твайлайт. Но сейчас у нее не было времени. Кроме того, она не была уверена, что даже прежняя наивная принцесса дружбы согласилась бы помочь ей.
Поэтому она совершила не самый свой честный поступок. Темно-синяя аликорн пригласила к себе свою младшую коллегу. И, когда та зашла в ее кабинет вместе с Рэрити, с помощью артефакта собственной разработки поставила на Твайлайт метку. Пространственный маячок. Чары были настолько тонкими и на первый взгляд незначительными, что младшая принцесса ничего не заметила.
И очень скоро Луна, отслеживавшая теперь положение принцессы дружбы, почувствовала, что та куда-то резко переместилась. Куда-то под основание Кантерлота. Куда же? Конечно, в защищенные от телепортации катакомбы, где расположились ее враги! Наивная Твайлайт доверилась этим существам и при этом не верила ей, Луне! Но принцесса ночи собиралась использовать этот факт к своей выгоде.
Все задействованные в операции силы были приведены в полную готовность. Инструктаж был проведен заранее, все знали свое место и свою задачу. Теперь оставалось только дождаться нужного момента.
Аликорн, имея внушительный отряд, предусмотрела тот факт, что операция будет проходить в стесненных условиях катакомб. Поэтому она отслеживала еще и количество свободного пространства вокруг Твайлайт и ждала, пока та окажется в помещении подходящего размера. А уж в том, что в тот момент рядом будут находиться Шелест или Никулин, она не сомневалась. И вот, все было готово. Луна активировала заклинание.
Это помещение было защищено от телепортации извне. Но принцесса ночи была к этому готова. Потратив немало энергии, она, тем не менее, пробила защиту почти мгновенно. И вот, темно-синяя аликорн в окружении своих гвардейцев и людей оказалась там, где было нужно. Она удовлетворенно улыбнулась, увидев рядом с Твайлайт и Рэрити старшего майора Никулина, которого сразу же узнала по фотографии из его досье.
А вот две других их спутницы на миг удивили, казалось, готовую ко всему принцессу ночи. Между ней и бывшим подчиненным Меркулова стояла леди Флай. Та самая легкомысленная дворянка, что последнее время постоянно попадалась ей на глаза во дворце и даже один раз приходила в ее кабинет. Неужели Ховальдт был прав относительно нее?! Выходило, что именно так. Иначе она не оказалась бы здесь в компании дух носительниц Элементов, старшего майора госбезопасности и… белой аликорна.
Луна имела описание внешности Шелест, полученное от инженера Тинькова. Но все равно она на долю секунды опешила, увидев ее воочию. Герцогиня выглядела так, как если бы Найтмер Мун, ее собственную темную ипостась кто-то попытался бы наложить на… Селестию. Возможно, она специально и приняла этот вид, чтобы при случае произвести именно такое ошеломляющее впечатление и выиграть время. В любом случае, сейчас был не тот момент, чтобы с этим разбираться. Нужно было действовать!
Темно-синяя аликорн помнила упрек старшей сестры, когда та сказала, что Луна оба раза первой бросалась в атаку, даже не попытавшись решить дело словами. Что же… Сейчас сила была на ее стороне. Можно было и поговорить.
Шелест, казалось, единственная из стоявшей в окружении пятерки сохранила спокойствие. И она уверенно и даже немного надменно ответила Луне. Принцесса ночи вздрогнула, услышав этот голос. Он был так похож на голос ее сестры! Еще одна уловка, призванная сбить ее с толку? Судя по всему, да…
Герцогиня предсказуемо отказалась мирно сдаться. Но у темно-синей аликорна, уже приготовившей целый веер сложных заклинаний, был еще один козырь, который мог помочь ей решить дело без боя. Подавитель. Увидев настрой соперницы, до странности спокойный и даже пренебрежительный для ее положения, принцесса ночи послала команду Старлайт. Через положенное время вспышка телепорта возвестила о прибытии группы с подавителем, который в этот раз должен был быть обращен против своей создательницы.
Вот только то, что Луна увидела, заставило ее на долю секунды замереть. Старлайт и ее гвардеец лежали на полу неподвижно, а под ними уже собралась изрядная лужа крови. Кребса вообще не было с ними. Как и подавителя!
Неужели ее переиграли?! Вот, почему проклятая Шелест вела себя так спокойно! Значит, сейчас герцогиня ударит, пользуясь секундным замешательством противницы!
Но темно-синяя аликорн не собиралась давать белой такого шанса. Атакующие заклинания уже были приготовлены. При этом Луна учла, что в пределах их досягаемости могут оказаться Твайлайт и Рэрити. Поэтому в каждую структуру был вплетен контур, исключавший носительниц Элементов из объектов атаки. Все остальные объявлялись врагами. Хотя они ими и являлись!
Начав атаку, принцесса ночи успела заметить, как выступившая вперед темно-зеленая единорог в шикарном платье активировала целый защитный комплекс артефактов, остановивший чары. Луна, приложив дополнительные усилия, легко могла бы справиться с этой защитой. Вот только ей резко стало не до того.
Еще одна вспышка телепорта сверкнула совсем рядом. Принцесса ночи никого больше не ждала, а значит, это прибыл враг! Развернувшись к новому противнику, она активировала щит на полную мощность, готовясь отразить любую атаку.
За доли секунды аликорн успела осмотреть нового соперника. Это был человек в длинной шинели, которого она тут же узнала. Это именно он выстрелил в нее дротиком, когда она первый раз пыталась схватить его сородичей. Тогда он склонился над засыпавшей принцессой ночи, но глаза ее еще были открыты, и она запомнила его лицо. Не так хорошо, чтобы создать мыслеобраз для НКГБ, но достаточно для того, чтобы сейчас его узнать. В правой руке слуга Шелест держал винтовку. И уже через миг Луна увидела прямо перед своим лицом примкнутый к ней тонкий игольчатый штык, который, светясь, прошел через ее щит, как нож сквозь масло.
Судя по тому, что она видела весь штык, а не его переднюю проекцию, ствол винтовки все еще был направлен не совсем ей в лицо, а чуть-чуть в сторону и куда-то вверх. Вот только скорость, с которой человек направил оружие на нее, почти не оставляла ей шансов на какую-либо контратаку…
Через долю секунды аликорн испытала ощущение, как будто бы ей по голове со всего размаху врезали боевым молотом. Она одновременно ослепла и оглохла, теряя координацию и ориентацию в пространстве. Голова заболела так, что принцесса ночи вынуждена была опуститься на пол.
И, тем не менее, боль говорила о том, что она жива. Что же произошло? Стрелок промахнулся?
Сколько прошло времени, Луна не знала. Ей было плохо. Глаза и уши нещадно болели, передавая эту боль, казалось, напрямую в мозг. И из-за этого же она не могла сосредоточиться, чтобы применить на себе исцеляющую магию. К счастью, ее гвардейцы в этой операции были представлены не только пегасами. Пара единорогов тоже присутствовала, как раз для оказания первой помощи.
В какой-то момент аликорн поняла, что ей стало немного лучше. Зрение все еще не восстановилось, но она начала что-то слышать. Правда, пока только одним правым ухом.
— Ваше Высочество! Принцесса! — звук чужого голоса, будто звон колокола, разнесся по ее черепной коробке, вызвав новую вспышку боли.
— Не кричи у нее над ухом, идиот! — гораздо тише, но с повелительными нотками произнес кто-то еще. — У нее явно контузия. Ей сейчас любой звук, как выстрел из пушки. А ты орешь. Положите ее на бок! — продолжил распоряжаться неизвестный командир. — А ты наколдуй сюда что-нибудь холодное и приложи ей к голове!
— Кто распоряжается? — выдавила из себя аликорн, надеясь, что хотя бы ее голос звучит нормально. — Доложите обстановку! Где Шелест?
— Капитан Улыбкин, — хмуро произнесли в ответ. — Подозреваемым удалось уйти телепортом. Преследование невозможно. Данное помещение полностью под нашим контролем.
— Полусотник Фенс, — добавил второй голос, принадлежавший старшему ее гвардейцев. — Простите, Ваше Высочество! Но никто ничего не успел предпринять. Все произошло слишком быстро…
— Помогите мне встать! — пытаясь сосредоточиться на самоисцелении, приказала принцесса ночи.
— Лежите, Ваше Высочество! — произнес голос старшего офицера людей. — У вас контузия. Ваше участие в этой операции закончено! О, наконец-то, — добавил он, судя по всему, кому-то другому. — Приложи ей к голове!
Тут же аликорн почувствовала, как ее лба коснулось что-то холодное. Вопреки ее ожиданиям, это, похоже, помогло. Она смогла скастовать лечебное заклинание. И, видимо, к ее магии присоединился еще и кто-то из единорогов.
— Почему же тогда он промахнулся? — поинтересовалась Луна, наконец, начав восстанавливать зрение.
— Он не промахнулся! — ответил капитан. — С такого расстояния это невозможно. Этот человек стрелял в сторону! В его задачу, совершенно очевидно, не входила ваша ликвидация. Только отвлечение внимания от главной нашей цели…
— Как и в прошлый раз… — прошипела принцесса ночи, вспомнив свой предыдущий бой в катакомбах. И неизвестного, стрелявшего ей из винтовки зачарованными пулями исключительно по ногам.
Наконец, она смогла скастовать заклинание высшего исцеления, приводя себя в порядок, и, открыв глаза, оценила обстановку. Офицеры находились возле нее, как и единороги-целители. Остальные бойцы распределились по помещению, контролируя все входы и выходы. Луна удостоверилась, что снова способна нормально видеть, слышать и использовать магию, и поднялась на ноги.
— Сколько прошло времени? — спросила принцесса ночи, поднимая с пола свой шлем, который, похоже, был снят для оказания ей помощи.
— Две с половиной минуты с момента выстрела, — доложил, посмотрев на часы, человек.
— Капитан, полусотник, готовьте своих бойцов! — громко скомандовала аликорн. — Мы не отпустим противника так просто!
— Не слишком ли неосмотрительно бросаться в преследование после того, что произошло? — заметил старший гвардеец.
— Я полностью согласен с полусотником! — нахмурившись, поддержал его Улыбкин.
— Выполняйте приказ! — притопнув ногой, произнесла Луна. — Противники уже использовали свои козыри. Они думают, что у меня больше нечем их удивить, но это не так!
Через полминуты отряд был готов к телепортации. Проверив метку и определив, что Твайлайт в подходящем помещении, принцесса ночи скастовала транспортное заклинание.
Нарком госбезопасности, вернувшись в свой кабинет, приказал вызвать к нему главного следователя.
— Вот, значит, как заговорил Лаврентий Павлович, — усмехнулся Влодзимирский, ознакомившись со стенограммой прошедшей беседы своего шефа и наркома внутренних дел. — Он, выходит, и не собирался списывать нас в утиль. Просто хотел провести рокировку. Ну-ну!
— Хотелось бы мне верить, что он говорит правду, — вздохнул Меркулов.
— Он бы так не говорил, если бы не лежал чуть живой в нашем ведомственном госпитале, — продолжил главный следователь. — Но история не знает сослагательного наклонения. А ссориться с Берией нам в любом случае ни к чему!
— Я и не собираюсь с ним ссориться, — заявил глава НКГБ. — Что бы он там ни говорил. И я продолжу настаивать, чтобы он остался на своем посту в НКВД. Там он находится на своем месте. А если он не будет больше рваться наверх, то это будет отлично.
— Не будет? — усмехнулся генерал-лейтенант. — Дорогой Лаврентий Павлович не такой человек.
— Он чудом жив остался, — заметил Всеволод. — И прекрасно понимает, что вся эта ситуация произошла во многом из-за его непомерных амбиций. Он умный человек. И просто обязан сделать выводы и учесть ошибки.
— В конце концов, у тебя теперь есть больше возможностей на него повлиять, — кивнул, соглашаясь, Влодзимирский. — Но если перейти к другой части стенограммы, то меня настораживает сделанное им предсказание. Похоже, мы можем потерять налаженные связи в Эквестрии…
— Я отправил предупреждение Деканозову, — ответил Меркулов. — Главное, чтобы оно не опоздало. Но что у нас по остальным делам?
— Я тут с удовольствием поработал с парочкой бывших подчиненных Абакумова, — усмехнулся главный следователь. — Они много интересного рассказали. Всплыла даже одна очень занимательная история. О том, как у главы СМЕРШ оказался терминатор.
— То устройство, что нарушило работу большого портала? — уточнил глава ГБ.
— Верно, — кинул генерал-лейтенант. — Так вот. Один из заместителей Абакумова получил это устройство от своей агентуры из Восточной Европы. Они, якобы, обнаружили его в американской зоне оккупации.
— И что, янки просто так его отдали? — удивился Меркулов. — Вот уж во что я не поверю!
— Дело в том, что обычный для таких ситуаций отчет в этот раз отсутствовал, — доложил заместитель наркома. — То есть агентура, фактически, не доложила, где и как она раздобыла этот предмет. Указывались только его свойства, которые, якобы, были получены при изучении документов «Аненербе», которые очень некстати оказались утрачены.
— Или очень кстати, — добавил Всеволод.
— Вот именно! — скривился Влодзимирский. — Прибавляем сюда тот факт, что агенты вообще не должны были что-то понять в этом описании, не зная о порталах. Тем не менее, они почему-то заинтересовались артефактом. Да так, что не постеснялись проявить опасную инициативу и выкрали его у союзников, переправив в Москву.
— Такое впечатление, что Абакумову этот предмет просто подсунули! — заключил нарком.
— К тем же выводам пришел Чернов, его заместитель, с которым я общался, — кивнул главный следователь. — Вот только он не стал их озвучивать шефу, просто предоставив ему захваченный артефакт, как свою личную заслугу.
— Как же это знакомо… — вздохнул Всеволод. — Когда же нам удастся изжить это?
— Думаю, не в наш век, — усмехнулся генерал-лейтенант. — Но по этой теме еще не все! Произошло все это примерно в одно время с допросами Ригеля британцами. Не одновременно, а чуть позже. И вот этого «чуть» как раз достаточно, чтобы обдумать историю, рассказанную немцем, сделать выводы и предпринять контрмеры…
— Думаешь, эти две нити могут вести в одну точку? — задумался Меркулов. — Тогда все намного хуже, чем мы думали…
— Вот именно, — подтвердил его опасения заместитель. — Я рискну предположить, что британцы не только не пренебрегли историей Ригеля, но и как-то смогли проверить ее правдивость. А потом по каким-то косвенным признакам связали эту историю с тем, что происходило тогда под Рославлем.
— Значит, и немцев этих они нам могли банально подсунуть, — добавил Всеволод. — Чтобы посмотреть, заинтересуемся ли мы. И мы, черт побери, заинтересовались…
— Я попытался еще раз раскрутить эту историю с побегом Ригеля, — сообщил Лев Валерьянович. — Если это постановка, то мастерски организованная. Кто-то не поскупился даже на человеческие жертвы среди своих подчиненных. Вот только к этому организатору подобраться не удалось. Живых свидетелей нет.
— Ясно… — произнес глава ГБ. — Тогда остается надеяться, что у Луны в Эквестрии все будет в порядке. Те, кто нам противостоит, явно не учитывают ее паранормальные способности. Она уже использовала сон Ригеля один раз. Если у нее будет шанс добыть хоть какие-то крохи информации, то я готов буду предоставить ей полную свободу действий в экспериментах с этим немцем.
— Снова окажемся у нее в долгу, — заметил Влодзимирский.
— Плевать! — отрезал нарком. — Информация о другом мире не должна была покинуть границ Союза! Если это все-таки произошло, то мы должны уничтожить всех тех буржуев, кто узнал слишком много. Иначе, ради такого приза, как Эквестрия, они уничтожат нас…
Твайлайт не успела осознать, что только что произошло. После того, как их неожиданно окружили гвардейцы Луны и приданные ей же сотрудники НКГБ, она, откровенно говоря, растерялась. Голова у принцессы дружбы была заполнена совершенно другими вещами. Поэтому она не успела решить, как же ей реагировать. А потом за нее все решили другие…
Новое помещение, где они оказались, было очень большим для подземных катакомб. Наверное, в половину поля, на котором играли в так любимый Михаилом футбол. И оно было почти пустым. Только в одном месте была навалена большая гора какого-то хлама. С удивлением фиолетовая аликорн заметила сидящего на вершине этой кучи Мастюкова. Младший лейтенант был одет в свой мешковатый черный комбинезон, а в руках держал початую бутылку вина.
— Знатно вас приложило! — заявил он и гнусно заржал. Отсмеявшись, танкист с удовольствием приложился к бутылке. Пил он прямо из горлышка.
— Что ты натворил?! — не обратила внимания на младшего лейтенанта Шелест. Через секунду она телекинезом держала за отвороты шинели появившегося одновременно с ними человека с винтовкой. — Я же приказывала не причинять ей непоправимого вреда! Ты же знаешь, сколько я в нее вложила и как она мне дорога!
— Ничего ей не будет! — поспешно заявил солдат. Присмотревшись, фиолетовая аликорн легко опознала его. Это был красноармеец Филипповских. — Ваш приказ выполнен в точности! Я выстрелил не в нее, а в сторону! Но срез ствола был прямо перед ее лицом. Сделано это из расчета ослепить ее вспышкой и оглушить. Уши-то она инстинктивно вперед развернула! Как раз к стволу. Нужно же было сбить ей концентрацию, чтобы вы могли отступить!
— Проклятье… — отпустив подчиненного, герцогиня с видимым облегчением выдохнула. — У меня не было времени это понять…
— Флай нужно помочь, — тем временем, заключил старший майор, склонившись над бессознательной подчиненной.
Твайлайт тоже посмотрела на дворянку. Вот уж чего она не ожидала, так это того, что увидит перевертыша! Теперь она поняла некоторые слова, вскользь брошенные Флай. Капитан же ей прямо намекала на свою истинную суть еще несколько дней назад, а она, погруженная в свои думы, и не догадалась…
Также теперь аликорн поняла, зачем леди носила на себе такое количество украшений, хотя говорила, что сама не в восторге от этого. Все эти самоцветы, оказывается, тоже являлись артефактами. По отдельности каждый камень не воспринимался, как что-то опасное. Да и ношение всех этих ювелирных изделий богатой дворянкой всеми воспринималось, как что-то само собой разумеющееся. Принцесса дружбы и сама попалась на эту уловку. Тем не менее, в совокупности все эти украшения, оказывается, составляли могучий артефактный защитный комплекс, который, как выяснилось, был способен выдержать магическую атаку аликорна, что только что и продемонстрировал.
Выглядела чейнджлинг, однако, неважно. Камни-артефакты были по большей части разрушены перегрузкой. Платье ее превратилось в лохмотья. А сама капитан госбезопасности пребывала в бессознательном состоянии. Коснувшись ее заклинанием, фиолетовая аликорн убедилась, что, несмотря на внешний вид, никаких критических повреждений перевертыш не имела. Правда, не так уж хорошо она знала физиологию чейнджлингов.
— Кто это вас так отделал? — отхлебнув еще раз, поинтересовался Мастюков.
— Откуда у тебя опять бутылка? — распрямившись и переведя взгляд на него, недовольно поинтересовался Никулин. — Как ты ее достал? Где твои помощники?
— Уметь надо! — ухмыльнулся младший лейтенант. — А эти черные дырявые внутри сидят. Не волнуйся, им я не наливал.
— Тебе было приказано находиться на позиции в состоянии полной готовности! — сдерживаясь, произнес старший майор.
— А я на позиции, — весело заявил явно очень довольный собой танкист. — И готовность у меня тоже полная! — он сделал еще глоток и с вызовом посмотрел на старшего человека. — Настолько полная, что на вас на всех хватит!
— Сюда телепортируются! — внезапно предупредила всех Шелест. — Как она идет по следу? — герцогиня оглядела всех спутников, в том числе и Твайлайт. — На тебе маячок! — прошипела она. — Как это понимать?
— Я не знаю… — только и сумела вымолвить принцесса дружбы.
Продолжить оправдание она не смогла, так как в этот момент в помещении, сопровождаемая треском пробоя защиты, снова появилась Луна со своим отрядом.
— Эх! Гробы подорожают! — обрадованно заявил Мастюков, оторвавшись от бутылки, которую, похоже, почти допил. Тут же он, размахнувшись, бросил сосуд, и тот разбился вдребезги у ног герцогини. Сам же младший лейтенант вдруг подобрался и одним ловким движением спрятался куда-то вглубь кучи хлама, на которой только что восседал.
— Ты думала, что сможешь так легко уйти от меня? — угрюмо произнесла Луна, уставившись на Шелест.
— Рада видеть тебя живой и здоровой, — ответила та. Причем, судя по интонации, белая аликорн сказала правду.
— Наши основные козыри отыграны! — продолжила принцесса ночи. Ее подчиненные, тем временем, распределялись, беря группу герцогини в кольцо. Огнестрельное оружие людей было направлено на Шелест, как на самую, по их мнению, опасную персону. Клинки гвардейцев же нацеливались на Никулина и Филипповских. — А сил у меня, как ты уже могла убедиться, хватит. Сдавайся! И суд будет справедливым!
— Суд? — улыбнулась белая аликорн. — Ты собираешься судить меня? — она негромко рассмеялась. — Хотя, пожалуй, у тебя могли появиться некоторые соображения. Вот только мои козыри все еще при мне! — она улыбнулась, оскалив клыки. — Это не значит, что я хочу их использовать. Тем не менее, не стоит вынуждать меня к их применению. Еще раз предлагаю тебе разойтись сейчас и продолжить нашу беседу наедине!
— Нет! — коротко ответила Луна.
В этот же момент все звуки в помещении заглушили скрежет и последовавший за ним рокот, раздавшиеся из кучи хлама, на которую все уже перестали обращать внимание. Твайлайт посмотрела в ее сторону и обмерла. Никакой горы мусора в этом месте больше не было! Иллюзия пропала, показав то, что скрывалось под ней.
Трехбашенный танк прорыва стоял с заведенным двигателем, нацелив на Луну свои орудия. Над ним желтым светом мерцал купол защитного противомагического поля, интенсивность которого поразила принцессу дружбы.
Сейчас она отметила то, что не разглядела полгода назад в бункере. Время не пощадило боевую машину. Она не выглядела сломанной или разукомплектованной. Но вся ее броня пестрела выщерблинами, царапинами и еще какими-то подпаленными пятнами. Кое-где виднелись ржавые потеки. Поручень, венчавший башню, был в нескольких местах заметно погнут.
Вот только все эти внешние признаки усталости механизма, похоже, не сказались на его боевых возможностях. Орудие и три пулемета сейчас смотрели на принцессу ночи, прикрытые все еще прочной броней и магическим щитом. А на командирском месте танка, похоже, сидел Мастюков, который, как с ужасом поняла Твайлайт, не будет нарочно стрелять мимо, как это недавно сделал Филипповских…
— Этот антимагический щит не пробить даже аликорну, — неотрывно смотря на принцессу ночи, произнесла Шелест. — А его броне не страшно ваше оружие. Пожалуйста, не заставляй меня приказывать ему открыть огонь по твоим бойцам.
Луна ничего не ответила, переводя напряженный взгляд с танка на герцогиню.
Посмотрела на страшную машину и Твайлайт. И тут ей показалось, что она услышала странный хлопок изнутри. Стоявшая рядом Рэрити, похоже, тоже что-то уловила. Вот только за шумом двигателя обе они не поняли, что услышали. Но звук точно был. Вот! Он повторился! И еще раз! Правда, больше никто не обратил на него внимания.
Продолжая смотреть на танк, принцесса дружбы не знала, что ей делать. Как она может заставить двух аликорнов решить дело миром? Как она может сделать все так, чтобы эта машина смерти не открыла огонь?! Она должна срочно что-то придумать!
И вдруг в танке что-то изменилось! Его башня дернулась, а потом быстро, видимо, с максимальной угловой скоростью, на какую еще были способны приводы поворота, изменила свое положение. Фиолетовая аликорн непроизвольно задержала дыхание, когда орудие, чуть опустившись, уставилось на нее. Вернее, похоже, на всю их группу.
— Полагаешь, что твой приказ будет выполнен? — усмехнулась Луна. — Твайлайт, Рэрити! Отойдите подальше от ваших спутников!
— Мастюков! — произнес Никулин. — Что это значит?
Твайлайт, тем временем, подняла щит и накрыла им себя, все еще бесчувственную леди Флай и Рэрити. Вот только она совсем не была уверена, что ее чары выдержат попадание из орудия танка. Конечно, можно было попытаться телепортироваться прочь. Но она помнила, как была закольцована телепортация в подвале башни Луны. Что-то ей подсказывало, что в этих катакомбах без системы опознавания или навыка молниеносного проламывания подобной защиты, которых у нее не было, ее попытка перемещения не приведет к успеху. Она только скинет вниз тот камушек, что, покатившись, вызовет лавину. Не каменную осыпь, но потоки свинца, огня и боевой магии…
И еще принцесса дружбы надеялась, что наличие их с Рэрити возле Шелест и Никулина вынудит Луну продолжить переговоры, а не приказывать открывать огонь. Вот только эта ее надежда тут же дала трещину.
— Слышь, дрянь белая! — раздался из танка голос Мастюкова, усиленный либо каким-то скверным заклинанием, либо банальным рупором. — Не дергайся! У меня в стволе спецснаряд! Один из тех, что ты лично зачаровывала на преодоление магической защиты! Ты не представляешь, с каким удовольствием я размажу по полу и тебя, и этого проклятого чекиста! Я тут под ветошью тысячу лет назад припрятал «Наган» Фокина. Так что твоих перевертышей я пристрелил. Всех троих. Теперь никто мне здесь не помешает разделаться с вами!
Похоже, ни у Шелест, ни у Никулина не оказалось слов, чтобы ответить танкисту.
— Простите, но не кажется ли вам, что при выстреле из этого орудия могут пострадать и другие существа, совершенно невинные? — произнесла Рэрити. Как ни странно, она опомнилась первой.
— Вот уж тебя мне не будет жалко! — мерзко рассмеявшись, ответил младший лейтенант. — Я узнал тебя, стерва! Это ты помогала Тинькову восстановить вал. И ты же поучаствовала в его побеге домой. И при этом оба вы даже не попытались пригласить меня с собой! Бросили меня в этом мерзком мире! Ненавижу!
Единорог, уже открывшая рот, чтобы продолжить, ошеломленно замолчала.
— В общем, я считаю до пяти! — заявил Мастюков. — Потом жму на спуск! И будь, что будет!
Похоже, это заявление совсем не понравилось Луне. Принцесса ночи, судя по всему, знала, что танкист перейдет на ее сторону. Вот только она явно не ожидала, что он будет столь ретив. Темно-синяя аликорн собралась уже окликнуть младшего лейтенанта, но не успела. Новый треск, означавший пробитие противотелепортационных чар, разнесся по всему помещению.
Глава 59
Снова Рэрити стояла под прицелом орудия боевой машины, которую сама же когда-то по незнанию вернула к жизни. Только тогда, возле Гаража грубиян Мастюков, как пояснил ей тогда Николай, просто глупо пошутил. Сейчас же этот отвратительный человек шутить явно не собирался…
Он еще и обвинял ее. Ее! И в чем?! В том, что она не помогла ему сбежать в будущее вместе с Тиньковым! Да как она могла вообще подумать о таком? Почему она вообще должна была предлагать ему что-то подобное?! Разве он сам просил?
Поежившись, единорог посмотрела на щит Твайлайт, которым та прикрыла себя и подругу. И грустно констатировала, что выстрела из этого орудия принцесса дружбы не выдержит. Тем более, если заряжен специальный снаряд, про который только что хвастливо рассказал танкист…
Но почему же другие аликорны не предприняли ничего? Неужели эта Шелест, которую воентехник так боялся, банально растерялась? А ведь, судя по ее виду, произошло именно это. А Луна? Она ведь знала или, по крайней мере, догадывалась, куда отступит ее противница. И еще каким-то образом успела договориться с Мастюковым. Вот только не учла подлый характер танкиста, который, похоже, в последний момент решил переиграть все по-своему…
Истинной леди давно было бы уже пора лежать без чувств. Но Рэрити посмотрела на еще одну леди, которая уже находилась в глубоком обмороке после того, как отразила атаку Луны. Хватит здесь и одной дамы без сознания, решила волшебница. Правда, повлиять на ситуацию она все равно никак не могла. Оставалось только надеяться…
И единорогу было, на кого возлагать надежды. Она тоже знала кое-что, о чем не ведали остальные присутствующие в этом зале, который вот-вот мог стать местом расправы.
И, наконец, треск рвущейся ткани, с которым кто-то проломил защиту этого места, подсказал Рэрити, что помощь пришла. По крайней мере, она надеялась, что именно помощь.
— Приказываю прекратить! — разнесся по пещере голос, самую малость не дотягивавший до Кантерлотского гласа Луны. Вот только интонации в нем были скорее просительными, чем повелительными. — А если вы считаете, что я не могу вам приказывать, то я прошу вас остановиться! — добавила Кейденс, появившаяся между Луной и Шелест.
Принцесса любви была облачена в элегантные латные доспехи, выгодно отличавшиеся от комплекта брони Луны. Рэрити успела оценить их красоту и изящность. Потом она отметила, что розовой аликорну явно гораздо тяжелее далась телепортация сюда. Она, похоже, не так хорошо умела взламывать защиту и сейчас стояла, тяжело дыша и приходя в себя после магической перегрузки. Видимо, телепортироваться сюда ей непросто было бы и в одиночку, а она была не одна. И отряд ее был даже больше, чем у принцессы ночи, хоть и был примерно того же состава.
С Кейденс, которая обводила взглядом застигнутых врасплох присутствующих, прибыло множество гвардейцев, судя по форме, из Кристальной империи. Не меньше было и людей в кирасах, касках и с автоматами. Точно таких же солдат единорог, помнится, видела в джунглях. И все эти бойцы мигом рассредоточились. Все они держали оружие в руках, но подчеркнуто не поднимали его и не нацеливали ни на кого из присутствующих.
По бокам принцессы любви стояли два человека. Одного из них Рэрити узнала. Это был Вальтер Толлер. Вторым являлся незнакомый ей генерал. Позади Кейденс стоял пегас-гвардеец с большим кристаллом, который он тут же и активировал.
И тут же волшебница почувствовала необъяснимый страх. Через миг она поняла причину. Магическое поле вокруг нее будто исчезло! Такого не было даже в мире людей. Он был беден на магию, но она там все-таки была. А сейчас исчезла!
Заставив себя успокоиться, Рэрити осмотрела остальных. Люди никак не отреагировали на включение прибора. Это было понятно. От природы лишенные магии, они ничего не почувствовали. Пегасы, похоже, ничего, кроме небольшого дискомфорта, не ощутили. А вот единороги и аликорны…
И Твайлайт, и Луна, видимо, были обескуражены. Это было заметно по их лицам. И только Шелест, как и люди, даже ухом не повела.
— Я советую гражданам Эквестрии прислушаться к тому, что приказала исполняющая обязанности главы вашего государства! — громко и четко произнес неизвестный генерал. — А вам, товарищ танкист! — он повернулся к танку. — Советую не совершать необдуманных поступков! У нас есть все полномочия, чтобы помочь вам в вашей ситуации. Главное — не усугублять ее!
— Кейденс! — с негодованием и разочарованием в голосе произнесла опомнившаяся Луна. — Зачем ты вмешиваешься?!
— Затем, что все вы готовы были совершить то, что не пошло бы на благо никому из вас! — выдохнула розовая аликорн. — Никому из вас! — повторила она, посмотрев поочередно на других принцесс. — И в первую очередь вред был бы нанесен Эквестрии!
— Луна, прошу тебя! Послушай ее! — торопливо добавил Вальтер. — Я никогда не давал тебе плохих советов! И сейчас я прошу тебя не горячиться!
— Браво! — спокойно произнесла Шелест. — Я, несомненно, готова поддержать инициативу принцессы любви! Хотя я и до этого говорила, что не стремлюсь применять козыри. А уж теперь, когда здесь работает мною созданный подавитель… — она не договорила и усмехнулась.
— Про меня не забыли? — ехидно осведомился из танка Кирилл. — С магией или без, мне все равно! Я не верю ни белой, ни черной!
— Не думай, что защищен, Мастюков, — спокойно ответил ему прибывший с Кейденс генерал. — У моих людей три переносных противотанковых гранатомета с кумулятивным боеприпасом. Они созданы прожигать броню гораздо более совершенных танков, чем твой Т-28. Щит у тебя держит только магические атаки, мы это знаем. Ты же не хочешь поджариться внутри своей боевой машины? — тут же три человека, стоявшие в разных частях зала, подняли и навели на бронемашину странные трубы песочного цвета с заметным утолщением на конце. — Не надо жать на спуск, товарищ младший лейтенант, когда желаемого можно добиться мирным путем! Думайте! А чтобы и у вас, принцесса Луна, тоже не было соблазна отдать несвоевременный приказ… Улыбкин! Белый плюс! — произнес он какую-то странную фразу, которая не могла быть ничем, кроме кода.
Тут же командир людей, прибывших с Луной, знаком отдал подчиненным какую-то команду. И те разом опустили оружие. Некоторые гвардейцы принцессы ночи тоже последовали их примеру. Остальные откровенно растерялись. Оружие наизготовку теперь держали только те трое, что нацелили свои трубы на танк.
— Я хочу получить гарантии! — заявил из-под брони танкист. — Эта синяя принцесса, которая раньше была черной, обещала мне кое-что и хотела обмануть! Мне не важно, она ли это выполнит под общим давлением или вы. Но я хочу гарантии!
— Что же ты ему пообещала? — с легкой усмешкой поинтересовалась у принцессы ночи герцогиня.
— Вернуть его домой. Что еще я могла… — угрюмо ответила та, со злобой осматривая своих подчиненных. — И я не собиралась его обманывать.
— Я — генерал-лейтенант Деканозов! — тем временем, представился прибывший с Кейденс военачальник. — И полномочный представитель СССР в Кристальной империи. Младший лейтенант Мастюков! Вы, как гражданин Советского Союза, имеете полное право получить у нас всю необходимую поддержку для разрешения имеющихся противоречий. Я же со своей стороны готов вам эту поддержку предоставить. А также гарантирую вам неприкосновенность и обязуюсь доставить вас в родной мир! Никто, — он обвел взглядом принцесс. — Не имеет права насильно удерживать вас в Эквестрии!
— Я, как правительница Кристальной империи и исполняющая обязанности правительницы Эквестрии, подтверждаю его слова! — твердо добавила Кейденс.
— Исполняющая обязанности правительницы? — удивленно переспросили из танка. — А белая что? Сама отреклась? Да ну… Не поверю! — однако, похоже, танкист задумался. — Эх, ладно! Двум смертям не бывать! — через несколько секунд люк на главной башне открылся, и оттуда показалась сначала голова Кирилла, потом он вылез весь. Спустившись на пол, он подошел к Деканозову и, держа за ствол, протянул ему револьвер.
— Оставь при себе, — покосившись на оружие, генерал не стал его забирать. — Я же тебя не арестовываю.
— Спасибо и на этом, — кивнул Мастюков и сунул «Наган» за ремень.
— Итак! — привлекла внимание к себе Кейденс. — Надеюсь, теперь никто здесь не совершит непоправимого. Но всем нам теперь предстоит объясниться! — она снова посмотрела на остальных аликорнов, потом перевела взгляд на Рэрити, оглядела Никулина и солдата в шинели.
— Ты прекрасно себя проявила, Кейденс, — заговорила Шелест. — Более того, я признаю, что ты поступила разумнее, чем все остальные аликорны, включая меня. Я, честно говоря, не ожидала от тебя этого и приятно удивлена…
— Конечно, приятно… — процедила Луна. — Она явилась, когда ты была приперта к стенке! Явилась и ведет себя так, будто ты ни в чем не виновата!
— Луна! Послушай! — вмешалась Твайлайт. — Кейденс права!
— Ну, начинается балаган… — пробурчал под нос до сих пор молчавший Никулин. — Весь остальной план полетел к чертям…
— Похоже, вам стоит вначале объясниться между собой, — услышав его, герцогиня усмехнулась.
— Ну, уж нет! — притопнула передней ногой принцесса ночи. — Больше всего меня интересуешь именно ты!
— Все, что нужно, тебе сможет рассказать Твайлайт! — заявила белая аликорн. — Ты уже устроила все это, — она обвела взглядом зал. — Узнав раньше времени то, чего не следовало. В скором времени мы поговорим более подробно. Но сделаем это не здесь и не сейчас!
— Куда это вы собрались, Ваше Высочество? — усмехнулся Деканозов. — Вот этот кристалл еще работает, — он кивнул на пегаса с подавителем.
— Видите ли, Владимир Георгиевич, — улыбнулась в ответ Шелест. — Этот прибор создала я. И, разумеется, я оставила лично для себя лазейку на случай, если его задумают использовать против меня самой. Приглашаю всех встретиться вечером в малой приемной. Ну, а в данный момент позвольте покинуть наше замечательное собрание!
Через миг сверкнула вспышка телепорта. Герцогиня, Никулин, солдат в шинели и леди Флай исчезли из помещения.
— Проклятье… — выдохнула Луна. — Снова упустили…
— Упустили? — усмехнулся генерал. — Может быть. А в чем смысл ее здесь удерживать?
— Она вернется к нам сама… — добавил Толлер.
— Как она это сделала? — охнула Твайлайт. — Без магии…
— Спросим у нее потом. А пока давайте вернемся во дворец и отпустим наших солдат в казармы! — добавила Кейденс. — А потом соберемся вместе и расскажем друг другу то, что знаем.
— Поддерживаю! — согласилась принцесса дружбы. — Спасибо тебе, что предотвратила столкновение! Но скажи, как ты смогла попасть сюда? Шелест сказала, что на мне был маячок… — тут она нахмурилась и посмотрела на принцессу ночи.
— Что ты так смотришь на меня? — огрызнулась та. — У меня не было выбора! Я и сама не хотела обманывать тебя. Но ведь и ты не была до конца честна со мной! И вдобавок обиделась на меня непонятно за что!
— Непонятно за что?! — вскинулась фиолетовая аликорн. — Да ты…
— Ваши Высочества! — прервал их Деканозов. — Предлагаю отложить выяснение отношений на потом!
— Прошу вас успокоиться, — добавила Кейденс. — Сейчас мой гвардеец отключит подавитель. После этого все мы вернемся на поверхность, немного придем в себя и соберемся вместе в более спокойной обстановке.
Темно-синяя и фиолетовая аликорны кивнули в знак согласия. У остальных присутствующих тоже не нашлось возражений.
Луна угрюмо посматривала на сидевших рядом Твайлайт, Рэрити и Эрвина. Все они находились в покоях Кейденс, которая, правда, отсутствовала. Как, впрочем, и Деканозов.
Сама принцесса ночи за прошедшие с момента окончания операции полтора часа успела разрешить все организационные задачи.
Она вернулась в первый зал, чтобы забрать тела своего гвардейца и Старлайт. И, к общей радости, обнаружила, что единорог только показалась ей мертвой. Она была без сознания. Явно, после удара сзади по голове. Но других повреждений не было, и жизнь волшебницы, без сомнений, находилась вне опасности.
Чего нельзя было сказать о гвардейце. Он был убит двумя выстрелами. Люди Улыбкина, осмотрев тело, заключили, что первый, произведенный в корпус, тяжело ранил пегаса. Второй, в голову, был добивающим. Также они предположили, что стреляли из пистолета или револьвера.
Вернув всех в свою башню, Луна разрешила своим бойцам переместиться на свои этажи, но приказала быть в полной готовности. После этого она перенеслась в комнату, где Старлайт должна была дожидаться ее сигнала.
Но здесь она не обнаружила ничего. Ни следов, ни гильз, ни отзвуков заклинаний. Ни Кребса…
И вот сейчас она сидела в покоях Кейденс и чувствовала себя круглой дурой…
Она заварила такую кашу, которая чуть было не стоила им всем жизни! Чем она думала, договариваясь с этим Мастюковым?! Кто предал раз, предаст снова! И как она могла надеяться на него? Хорошо, что танкист решил поболтать, наслаждаясь моментом триумфа. И это дало время принцессе любви. Она успела…
Но главное — Шелест опять ушла! Здесь ее нет. Она сама назначила место и время встречи, выкрутившись и уйдя непобежденной! Или не это главное? А главное в том, что она слишком похожа кое на кого…
— Луна, послушай, — первой заговорила принцесса дружбы. — Я понимаю, ты сочла герцогиню опасной и действовала из благих побуждений. Вот только…
— Благими намерениями выстлана дорога в ад, — усмехнулся Ховальдт.
— Твайлайт, — темно-синяя аликорн, собравшись, твердо посмотрела на фиолетовую. Та, не ожидав увидеть такой взгляд, стушевалась. — Мы… Я была неправа. Неправа во многом…
— Не стоит… — попыталась прервать ее младшая принцесса.
— Дай мне, пожалуйста, договорить! — потребовала Луна. — Мне непросто все это признавать. Поэтому, прошу, не перебивай. Ты действительно имеешь полное право на меня сердиться… Ведь я использовала тебя. Пусть и всего лишь в качестве маяка, который должен был привести меня к Шелест… — она умолкла, собираясь с мыслями.
— Я тоже повела себя не лучшим образом во время нашей прошлой встречи в твоих покоях, — призналась Твайлайт, истолковавшая недолгое молчание собеседницы как окончание ее фразы. — Я так спешила узнать окончание истории своей поездки в Сталлионград, что ушла, даже не выслушав тебя… А еще я, не зная, что приключилось с вами на Земле, обиделась за то, что ты отсутствовала здесь во время заговора. Теперь-то я понимаю, что у тебя и там все висело на волоске, и ты не могла присутствовать еще и здесь. Так что прости меня!
— Конечно! Я не могу винить тебя! Но и ты прости меня! — проговорила принцесса ночи, про себя поблагодарив младшую коллегу за то, что та извинилась первой. Ей это явно далось проще.
— Ты прощена! — улыбнулась фиолетовая аликорн.
— Рада, что этот досадный инцидент улажен, — подала голос Рэрити. — Но теперь меня интересует кое-что другое. Эта загадочная герцогиня. Когда я увидела ее, то засомневалась. Но когда я услышала голос, я поняла, что это…
— Селестия… — произнесли они все вчетвером одновременно.
— Значит, не я одна пришла к такому выводу, — печально констатировала Луна. — А если так, то, похоже, я не ошиблась… — она вздохнула. — Это очень тяжелая правда…
— А что ты узнала такого, что так озлобилась? — запросто поинтересовалась Твайлайт. Похоже, она не очень поняла, что собеседнице не так просто об этом говорить.
— Узнала о пегасе, которая однажды стала аликорном, — наконец, собравшись с духом, произнесла принцесса ночи.
— О Кейденс? — переспросила фиолетовая аликорн. Но тут до нее дошло. — А! Я поняла! Да, она же рассказывала…
— Так ты, значит, все уже знаешь, — прищурившись, посмотрела на младшую принцессу Луна.
— Знаю, — призналась та. — Она мне как раз перед всей этой чехардой все успела рассказать. Но ты не переживай! Мы с Кейденс тоже аликорны не по рождению! Но это же не делает нас в чем-то хуже!
— Спасибо за поддержку, — грустно усмехнулась принцесса ночи. — Вот только разница в том, что от вас этот факт не скрывали. А я…
Ее фраза была прервала появившимися Кейденс и Деканозовым. Оба были очень серьезны и даже, можно сказать, обеспокоены.
— Что-то еще произошло? — Эрвин тоже заметил состояние вошедших.
— Произошло? — переспросила принцесса любви. — Ну, скажем так…
— Правильнее будет сказать, что кое-чего не произошло, — пришел ей на помощь Владимир Георгиевич. — Но этот вопрос мы пока отложим. До встречи с Селестией.
— Вы, значит, тоже уже догадались, — констатировала грустную истину Луна.
— Переживаешь, что охотилась за тенью, которая оказалась твоей сестрой? — спросила розовая аликорн. — Не кори себя.
— Теперь даже не знаю, могу ли так ее называть… — вздохнула принцесса ночи. — Но знаешь, — она заставила себя взбодриться. — Ответь мне вот на какой вопрос! Как ты смогла телепортироваться в тот зал?
— Тут, наверное, стоит признаться мне, — неожиданно для всех произнесла Рэрити. — Мы с Кейденс недавно разговаривали, она поделилась со мной своими опасениями и предложила кое-что.
— Я установила маячок на Рэрити и ориентировалась на нее, — продолжила правительница Кристальной империи.
— Я до последнего надеялась, что он не потребуется, — призналась единорог. — Но сейчас рада, что Кейденс оказалась настолько прозорливой. Даже не знаю, как бы разрешилась эта ситуация, если бы вы не вмешались! — она кивнула принцессе любви и дипломату.
— Ты-то как обо всем догадалась? — угрюмо поинтересовалась у розовой аликорна Луна.
— Если бы ты видела себя со стороны, — ответила та. — То тоже заподозрила бы неладное. Ты была настолько сосредоточена на своей операции, что не замечала того, что для тех, кто хорошо тебя знал, это выглядело странным.
— Я присоединяюсь к Ее Высочеству, — добавил бывший оберст-лейтенант. — После встречи с Мастюковым ты стала одержима своей идеей. Я ведь тоже слышал пьяные откровения этого, если так можно сказать, офицера. И понял, куда ты будешь наносить удар.
— Конечно, никто не предполагал, что все дойдет до такого уровня напряженности, какой мы застали по прибытии, — вставил свою фразу Деканозов. — Учитывая некоторую недавно поступившую информацию, я могу предположить, что все это произошло не просто так.
— Луна, скажи, те эмоции точно были твоими? — задала довольно странный вопрос розовая аликорн. — Не кажутся ли они тебе сейчас странными?
— Ты полагаешь, что их мне могли внушить? — невесело усмехнулась принцесса ночи. — Нет. Они были моими собственными… Да и не знаю я того, кто мог так на меня повлиять. Найтмер уничтожена, а больше некому…
— Вы явно знаете что-то такое… — начала Твайлайт, смотря на принцессу любви и комиссара госбезопасности третьего ранга.
— Знаем, — кивнул дипломат. — Но время этой информации пока не пришло. Мы откроем ее вечером, когда к нам присоединится герцогиня. Надеюсь, она сдержит свое обещание и прибудет в назначенное ею же место.
— Лучше ты, Твайлайт, перескажи нам то, — попросила розовая аликорн. — Что рассказала тебе Шелест. Вы разговаривали довольно долго. Понятно, что она многое тебе объяснила. Расскажи теперь нам. Разумеется, — она вдруг смутилась от собственного напора. — Если тебя не просили сохранять услышанное в тайне.
— Да, наверное, с моей стороны будет несправедливым держать вас в неведении, — кивнула принцесса дружбы. — Тем более что все вы уже, так или иначе, обо всем догадались…
До самого вечера она пересказывала то, что узнала за последнее время от Михаила Тынова, старшего майора Никулина и герцогини Шелест.
Твайлайт была очень рада. Еще бы! Ситуация, казалось, подвисшая на волоске, неожиданно разрешилась самым неожиданным образом. Причем, неожиданным он оказался для всех участвовавших сторон.
Кейденс снова обыграла всех, даже Шелест. Она догадалась обо всем, имея лишь косвенные сведения. И, тем не менее, поняла все правильно. И смогла в самый важный момент остудить накалившуюся до предела обстановку. В этом ей, правда, помог Деканозов. Но принцесса дружбы не сомневалась, что организовала все именно розовая аликорн, и очень гордилась своей бывшей няней.
А еще недавно она помирилась с Луной. Хоть они напрямую и не ссорились, но некоторое напряжение между ними присутствовало. Фиолетовой аликорну это, конечно же, не нравилось, но и вплотную заняться этой темой она все никак не могла. А вот тут представилась удобная возможность, и они с принцессой ночи, наконец, нормально объяснились и разрешили все противоречия.
А потом Твайлайт долго пересказывала остальным то, что недавно узнала сама. А что? Шелест же не просила ее держать все в тайне! Тем более, рассказывала она не абы кому.
Тяжелее всего, похоже, пришлось Луне. Принцесса дружбы даже могла ее понять. Остальные просто узнавали правду, говорить которую фиолетовой аликорну было легко и приятно. А вот принцессе ночи теперь нужно было разобраться в своих отношениях с сестрой. Или не сестрой? Твайлайт и сама не до конца поняла этот момент.
Но, так или иначе, а Селестия ждала всех остальных на встречу. И принцесса дружбы, следя за временем, указала на то, что пора бы уже и отправляться.
Белая аликорн обнаружилась в малой приемной в одиночестве. Обычно она встречала гостей, разлегшись на диване и попивая чай или коньяк. Но сейчас сидела в кресле, внимательно изучая вошедших.
Твайлайт, Луна, Ховальдт, Кейденс, Рэрити и Деканозов вошли в помещение. А еще, как выяснилось, заместитель наркома привел с собой Мастюкова. Все посетители молча расположились на свободных местах. Принцесса дружбы устроилась между единорогом и розовой аликорном, люди сели вместе, Луна расположилась на отдельном кресле напротив хозяйки кабинета.
— А где же все эти бесконечные тортики, чайнички и прочая мишура? — угрюмо поинтересовалась темно-синяя аликорн.
— Считай, что я сбросила маску, — слегка улыбнулась Селестия.
— Ну да! — фыркнула Луна. — Сколько еще их нужно сорвать, чтобы добраться до твоей настоящей клыкастой морды?
— Фи, сестра! — скривилась белая аликорн. — Давай не будем скатываться до базарных выражений. Я надеюсь, за прошедшее с момента нашей прошлой встречи время ты поостыла.
— Поостыла? — прищурившись, переспросила принцесса ночи. — Да я…
— Ваши Высочества! — неожиданно прервал ее Деканозов. — Пока ваш разговор снова не перешел в неконструктивное русло, я хочу перевести его на другую тему. И вообще, всю повестку этой встречи придется изменить!
— Объясните же, Владимир Георгиевич! — посмотрела в его сторону Селестия. — Что такого случилось, что вы, опытный дипломат, позволили себе прерывать принцессу.
— Скорее, кое-чего не случилось, — вместо заместителя наркома внезапно заговорила Кейденс. — И нам нужно будет это обсудить!
— Я хочу вам кое-кого представить, — продолжил комиссар госбезопасности третьего ранга. — Эти люди принесли крайне важную информацию. Даже вам она может показаться фантастичной, но доказательства предоставлены неоспоримые.
— Зови уже своих сородичей! — высказалась Луна. Потом она искоса посмотрела на хозяйку помещения. Та лишь кивнула в знак согласия.
Замнаркома вышел и почти тут же вернулся. Похоже, нужные люди ждали неподалеку и вошли вслед за дипломатом. Твайлайт с интересом осмотрела их. Двое мужчин в дорогих гражданских костюмах без каких-либо знаков различия. Один постарше, другой моложе. Второй принес с собой пухлый портфель.
— Некоторым из вас эти товарищи уже знакомы, — произнес, тем временем, Деканозов. Луна и, что удивительно, Рэрити согласно кивнули. — Для всех остальных я представлю. Генерал-полковник Серов, — кивнул он на первого. — Старший лейтенант Лобов, — указал человек на второго своего сородича.
— Присаживайтесь, — указала Селестия гостям на свободный диван. — Что же привело сюда первого заместителя наркома госбезопасности?
— Нам, Ваше Высочество, была поручена секретная и очень нетривиальная миссия здесь, в Эквестрии, — расположившись на указанном месте, совершенно спокойно произнес Серов. — Сейчас ее первая и самая важная часть уже успешно завершена. Осталась вторая часть — информировать вас всех! — он обвел тяжелым взглядом присутствующих. — И именно поэтому мы здесь. К слову, товарищи Зуев и Селиванов, сопровождающие нас, тоже ждут неподалеку.
— Секретная миссия в Эквестрии, увенчавшаяся успехом? — нахмурилась, уставившись на первого замнаркома, Луна. — Мне кажется, я с вашим, Иван Александрович, начальником кое о чем договаривалась…
— Я поэтому и подчеркнул, что миссия очень нетривиальная, — ничуть не смутился под ее взглядом генерал-полковник. — Настолько, что она выходит за рамки имеющихся договоренностей. Да и, честно говоря, — он усмехнулся. — Когда мы ее планировали, все наши с вами договоренности уже ничего не значили по причине отсутствия одной из договаривающихся сторон…
— Говорите яснее! — потребовала принцесса ночи. — Признавайся! Это снова твои игры? — она повернулась к белой аликорну.
— Нет, я и сама в некотором замешательстве, — призналась Селестия. — Прошу, товарищ Серов, не томите. Рассказывайте.
— Зачем рассказывать, когда есть гораздо более надежные источники информации? — бесстрастно произнес первый замнаркома. — Товарищ Лобов сейчас раздаст всем вам папки с кое-какими материалами. Они подобраны специально. Прошу внимательно с ними ознакомиться!
— Извольте! — милостиво кивнула хозяйка кабинета.
Старший лейтенант, все это время молча сидевший сбоку от шефа, встал, открыл свой портфель и вытащил из него несколько стандартных картонных папок для бумаг. В его багаже, однако, остались и еще какие-то документы.
Твайлайт, Луна, Рэрити и Мастюков получили по одной папке. Селестии же досталось целых три.
Фиолетовая аликорн, до этого молча следившая за происходящим, не очень понимала, что происходит. Но сейчас, когда ей дали материалы, не собиралась терять времени.
На папке красными чернилами было написано «Твайлайт Спаркл». Чуть выше стоял штамп с буквами «ОГВ» (1). Принцесса дружбы так и не вспомнила, как расшифровывалась данная аббревиатура, и не стала на ней зацикливаться. Развязав тесемки, она открыла папку.
Тут было несколько документов, судя по состоянию бумаги, недавно отпечатанных на пишущей машинке. Все они имели солидные шапки, в которых имелись вручную сделанные подписи с расшифровками. Значились здесь автографы и присутствовавшего здесь Серова, и его начальника Меркулова, и еще каких-то людей, фамилии которых фиолетовой аликорну ничего не говорили. Кроме того, все документы были пронумерованы по экземплярам. Где-то ей достался третий экземпляр из семи. А где-то первый и единственный. На всех бумагах стояли солидные печати НКГБ и те же штампы «ОГВ», что и на папке.
Также нашлось и несколько фотографий. Они пока лежали изображением вниз. Так что Твайлайт внимательно рассмотрела те же печати и подписи некоего Влодзимирского на обороте каждой. Также тут было написано, к какому из документов они прилагались.
Проведя начальный осмотр, принцесса дружбы собиралась уже приступись к углубленному изучению, как вдруг возглас подруги отвлек ее.
— О Селестия! — не сдерживаясь и даже несмотря на присутствие самой принцессы Солнца, воскликнула Рэрити, вытаращенными глазами рассматривая что-то в своей папке. — Дайте мне воды!
Старший лейтенант, похоже, догадываясь, какую реакцию вызовут предоставленные материалы, был наготове. Поэтому быстро встал, налил воды из графина, стоявшего на столике, и подал единорогу. Та, даже не поблагодарив, залпом выхлебала его и ошалевшим взглядом обвела комнату. Что же она такого увидела?
Более не отвлекаясь, Твайлайт сосредоточилась на содержимом документов. Так… Первым шел какой-то «Протокол осмотра места происшествия». В нем подробно и скрупулезно описывалась крайне неприятная картина. Видимо, место какой-то битвы. Зачем это здесь?
Но, взяв следующую бумагу, фиолетовая аликорн оторопела. Документ был озаглавлен: «Принцесса Твайлайт Спаркл. Заключение о смерти». И, похоже, именно к нему прилагалось большинство фотографий.
Начав читать, принцесса дружбы почувствовала неприятный комок, вставший в горле. Кто-то черствый и беспристрастный подробно описал здесь кучу ранений, большинство из которых даже по отдельности признавались смертельными, и дал заключение о ее собственной смерти… В качестве причины было указано: «множественные осколочные ранения».
Перевернув фотографии, Твайлайт почувствовала, что ее мутит. Но она приказала себе собраться и пересмотреть их все. Что же… Описанные на бумаге, эти раны не выглядели так страшно… Но как же так?!
Фиолетовая аликорн закрыла папку, отложила ее и осмотрела себя со всех сторон. Да нет же! Все с ней в порядке! Кроме не до конца отросшего хвоста, никаких повреждений! Но что это тогда такое?!
— В затылок, — произнес вдруг танкист, также отложив свой комплект материалов. — Это даже хорошо. Мгновенная смерть!
Но больше никто его мнения не разделял.
— Что это такое? — исподлобья посмотрев на Серова, поинтересовалась Луна.
— Я бы тоже хотела узнать, — слегка улыбнулась Селестия. — Признаюсь, очень неприятно прочесть про свое тело характеристику «фрагментировано». К счастью, сейчас я с собой ничего такого не наблюдаю.
— Не верите? — вдруг довольно жестко поинтересовалась Кейденс, которой, кстати, никакой папки не досталось. — Мне, к счастью или сожалению, не довелось смотреть на собственное обезображенное тело. Я осталась жива. Я всего лишь опоздала! — она обвела взглядом всех присутствующих. И такого взгляда у нее Твайлайт раньше не видела. — Я опоздала разнять вас, возомнивших о себе, что вы самые умные и самые расчетливые. А потом сидела и писала это письмо сама себе, заливая его слезами! — она достала из подпространстенного кармана розовый конверт, покоробленный, будто он был когда-то сильно подмокшим. — И я не могу представить такого состояния, чтобы я писала так! Поэтому я поверила. Я не покажу вам этого письма. Вам должно хватить и этих материалов!
— Вынужден сказать, что я также получил пакет с исчерпывающими доказательствами от своего начальства, — добавил Владимир Георгиевич. — И с дополнительными инструкциями. Можете не сомневаться, то, что вы увидели, — не постановка.
— Нам нет нужды устраивать подобное представление, — заявил Серов. — Товарищ Лобов, — он кивнул на помощника. — Лично присутствовал на месте инцидента. Можете опросить его, если не верите. Я знаю, что у вас есть особы, умеющие безошибочно отличать ложь от правды.
— Да… — произнесла Рэрити. Она явно очень волновалась и еле сдерживалась, чтобы ее голос не сорвался. — На моем… заключении есть подпись товарища Лобова. А я ведь вас помню. Вы были в числе тех, кто приходил за мной в прошлое.
— Как видите, все повторяется, — невесело усмехнулся старший лейтенант. — Мне снова пришлось отправиться в прошлое, чтобы спасти вас. К счастью, я могу заключить, что наша миссия выполнена успешно. Признаюсь, мне приятнее разговаривать с вами, чем проводить осмотр тела…
— Но ведь на мне ни царапинки, — констатировала единорог. Похоже, она окончательно взяла над собой контроль и теперь анализировала обстановку не хуже других. — Как и на всех нас. А ведь мы все получили примерно одно и то же. Верно?
— Думаю, да, — угрюмо кивнула принцесса ночи. — Очень приятное послание. Ничего не скажешь. Заключение о собственной смерти...
— А мне плевать… — заявил танкист.
— Говори за себя, — злобно посмотрела на него Луна. — Это ты и довел ситуацию до того, что мы подошли к черте. А в какой-то несостоявшейся реальности даже шагнули за нее! Я права? Вы создали парадокс?
— Меня тоже интересуют слова старшего лейтенанта про возвращение в прошлое, — добавила Селестия. — Ведь вы для того и пришли, чтобы рассказать, как все было?
— Именно так, — кивнул Серов. — Что же. У меня есть прямые указания Меркулова рассказать вам все, что нам известно. Начать, думаю, лучше всего будет с решающего момента.
Деканозов спокойно смотрел на все больше нервничавшую принцессу Кейденс. Казалось бы, все шло по плану, насколько это было возможно. Принцесса любви давно уже догадалась о том, что затевается что-то нехорошее. Но до поры она следила за ситуацией, лишь собирая информацию. Так, очень многое она получила от Ховальдта и Рэрити. Подробности они обсуждали вместе. И вместе же пришли к выводу, что для успешного разрешения грядущего инцидента потребуется их вмешательство. Что же, все необходимые ресурсы имелись. Нужно было только сосредоточить их в одном месте. Этим розовая аликорн и занялась, когда поняла, что операция Луны вот-вот должна вступить в активную фазу.
Вот только в план исполняющей обязанности правительницы Эквестрии неожиданно вкралась какая-то случайность. Причем, уже почти в самом конце, когда все были готовы отправиться на место действия. Она, заранее согласовав это с Рэрити, поставила на нее маячок. И теперь должна была перенести себя, комиссара госбезопасности третьего ранга, Ховальдта и отряд поддержки, состоящий из гвардейцев Кристальной империи и полностью экипированных бойцов штурмовой бригады, туда, где вот-вот могло произойти столкновение, которого нужно было избежать любой ценой.
Но в решающий момент что-то пошло не так.
— Что случилось, Ваше Высочество? — поинтересовался Эрвин.
— Маячок вдруг перестал отвечать… — взволнованно отозвалась розовая аликорн. — Он будто уничтожен. Но как это возможно? Ведь даже если они включили подавитель, он не должен был пропасть. Он подпитывался от внутреннего резерва единорога. Подавитель не осушает резерв, он только блокирует разуму мага доступ к нему. Мой маячок не подвержен этому…
— Что сейчас можно сделать? — поинтересовался Владимир Георгиевич, переводя мысли Кейденс от волнений к конструктивному диалогу.
— Я, к счастью, успела получить координаты последнего местоположения Рэрити, — произнесла та. — Вот только по этим координатам очень сложно сотворить телепорт. Там какая-то защита… Маяк должен был изнутри помочь мне пробить ее…
Еще полчаса прошло в тревожном ожидании. Принцесса, закусив губу, сосредоточенно что-то колдовала. Наконец, она, просияв, заявила:
— Получилось! Отправляемся!
Оказавшись в полутемном зале, заместитель главы НКГБ опешил. Такого он увидеть не ожидал. Впрочем, шокирован был не он один. Позади кто-то, похоже, расстался с обедом. И, судя по звукам, он такой был не один.
— Нет! — оглушительный крик розовой аликорна заставил всех содрогнуться. Впрочем, дальше ее громкость плавно снизилась до шепота. — Не может быть! Мы… Мы опоздали…
— Майор! — Деканозов, заставив себя выглядеть спокойным, посмотрел на старшего офицера своего отряда. — Организовать охрану! Осмотреть помещение! Ищите выживших! Первым делом проверьте бронемашину! — он кивнул на застывший в центре помещения средний танк.
Многое повидавшие на своем веку бойцы штурмовой бригады понеслись исполнять приказы. Тем не менее, старый дипломат отметил, что многие из них тоже заметно позеленели от увиденного. Что уж тут говорить! Такого и он сам никогда не видал. Похоже, недавно здесь произошла настоящая бойня. Бились, такое впечатление, все против всех. Или нет? Или они все пытались справиться с бронемашиной? Этот танк, в свое время создававшийся для действий против окопавшейся пехоты, здесь оказался в своей стихии. Укрыться в этом большом зале от его орудия и пулеметов было негде. А противотанковыми средствами, похоже, никто из находившихся здесь не обладал, или не успел их применить.
Тем не менее, попавшие в засаду, похоже, изо всех сил сопротивлялись. И силы были. Владимир Георгиевич осмотрел разрубленный несколькими мощными ударами зенитный станок с покореженным пулеметом, лежавший в двух шагах от него и метрах в десяти от танка, на орудийной башне которого он раньше был установлен.
Сама машина тоже стояла мертвой грудой железа. Из двигательного отсека поднимался то ли пар, то ли легкий дымок, а сверху из него торчало древко какого-то колющего оружия.
Вот только остановили этот средний танк слишком поздно. Боевая машина сполна реализовала все свои преимущества. Ведь, кроме прибывших с ним и Кейденс, вокруг не наблюдалось никого живого. Люди и пони были убиты по-разному. Кто-то осколками, кто-то пулей, а кто-то был раздавлен гусеницами. Танк, похоже, активно маневрировал.
— Теперь понятно, почему пропал маячок на Рэрити, — к Владимиру Георгиевичу сзади подошел немец. Говорил он медленно, с трудом сдерживая тошноту. Нижнюю половину лица офицер закрыл поднесенным носовым платком, но это, похоже, мало помогало. — Если маг убит, то и его внутренний резерв исчезает… — он замолчал, переводя дух. — А тут, похоже, не осталось никого живого. Что же здесь, черт возьми, случилось?!
— О Селестия! — простонала в пяти шагах от них Кейденс, склонившись над изуродованным телом. — Это Твайлайт! — пояснила она, повернув лицо, по которому уже катились слезы, к спутникам. — И я ничем уже не могу помочь!
— Проследите за ней, — приказал дипломат нескольким гвардейцам Кристальной империи, что более-менее оклемались. — Ты бы тоже остался рядом, — посмотрел он на Ховальдта. — Но прежде посмотри туда! — замнаркома указал в сторону, где на полу поверх пары других неподвижно лежало тело в полном доспехе, но без шлема. — Никого не напоминает?
— Луна… — выдохнул немец.
— Я пойду и проверю ее, — произнес Деканозов. — Но полагаю, она мертва, как и все остальные здесь. Так что думай! — он усмехнулся. — Решай, бывший оберст-лейтенант, с кем ты теперь. Ибо твоя прошлая покровительница уже не сможет тебе помочь. Если окажешься полезен, то я могу замолвить за тебя словечко…
В сопровождении четырех солдат комиссар госбезопасности третьего ранга подошел к телу принцессы ночи. Выглядела та получше многих других, но тоже не очень хорошо. Рядом с правой передней ногой Луны лежал затейливо украшенный меч, лезвие которого было недавно безжалостно испорчено и выглядело так, будто клинок пытались использовать в качестве консервного ножа. Вот только банка, которую пытались открыть, была очень толстостенной…
— Проверьте, — кивнул он на лежащую без движения аликорна.
— Остывает уже, — констатировал один из бойцов, склонившись над Луной. — Не мудрено, с такой-то раной! Прямое попадание пулей в голову. Тут без шансов…
— Что ж она без шлема-то была? — спросил в пустоту другой солдат. — Так, может, и спаслась бы…
Владимир Георгиевич осмотрелся. Кейденс подавленно сидела прямо на залитом кровью полу возле тела Твайлайт. Ее гвардейцы в основном скучковались вокруг нее.
— Обыскать все вокруг тела принцессы ночи! — еле слышно приказал бойцам дипломат. — Ищите шесть колец разного вида.
Нужные украшения были обнаружены довольно быстро. Причем, не на теле Луны, а именно рядом. Замнаркома догадывался, что аликорн хранила их в так называемом подпространственном кармане. Похоже, с ее смертью заклинание развеялось, и кольца вернулись в реальный мир. В тайнике было еще много чего. И все эти вещи тоже лежали вокруг тела бывшей хозяйки. Но людей интересовали только Элементы.
— Спрячь у себя. И храни как зеницу ока! — тихо приказал замнаркома одному из солдат. — По возвращении отдашь командиру. И молчи об этой находке!
Боец серьезно кивнул. Деканозов же, потеряв к нему интерес, направился к майору.
— Что удалось найти? — спросил он.
— Пока только трупы людей, пони, перевертышей и трех аликорнов, — доложил офицер.
— Трех? — слегка изогнув бровь, уточнил дипломат.
— Возле принцессы Кейденс лежит фиолетовая, — пояснил командир. — Темно-синюю вы и сами видели. А вон там, под стеной, — он указал рукой. — То, что осталось от белой. Ее тело пострадало сильнее всего. С трудом смогли опознать.
— Перевертыши? — продолжил расспрос комиссар госбезопасности третьего ранга.
— Трое в танке, — ответил майор. — Убиты выстрелами в упор. Там же один человек. Не из людей капитана Улыбкина. Тоже застрелен выстрелом в упор. Еще один перевертыш лежит недалеко от Твайлайт.
— Ясно… — кивнул дипломат. — Живых нашли?
— Пока нет… — покачал головой офицер. — Похоже, что кто-то специально добивал тех, кто еще был жив.
— Спасибо, майор! Продолжайте проверку! — распорядился Деканозов и направился к Кейденс. — Принцесса! Прошу вас, соберитесь!
— Это я виновата! — она подняла на человека заплаканные глаза. — Если бы я не промедлила, ничего бы этого не произошло!
— Принцесса! — наклонившись к ней, мягко произнес замнаркома. — Я понимаю. Удар был подл и коварен, поэтому и достиг цели. Я разделяю вашу скорбь и негодование по поводу свершившегося здесь убийства. Но если мы хотим наказать злодеев, то должны действовать быстро и жестко!
— Вы правы… — вздохнула принцесса любви, вставая. — Но это так тяжело… Я же знала Твайлайт с малолетства… — она снова всхлипнула.
— Ваше Высочество, как единственная оставшаяся в живых взрослая аликорн, вы сейчас должны… — начал говорить Деканозов, зная, что не закончит фразу.
— Что?! — дернулась, как от удара, розовая аликорн. — Что вы сказали?!
— Прошу простить, что мне довелось принести эту горькую весть, — удрученно разведя в стороны руки, произнес Владимир Георгиевич. — Но, кроме Твайлайт, здесь погибли еще две принцессы. Вон там Луна. А там Селестия… — он указал на тела.
— Не верю! — крикнула принцесса любви.
Тут же она телепортом перенеслась к телу принцессы ночи. Склонившись над Луной, она быстро поняла, что ей сказали правду. Впрочем, развернувшись, она уже бегом устремилась к телу старшей принцессы. Туда же направился и комиссар госбезопасности третьего ранга. За ним последовало несколько солдат и имперских гвардейцев.
— Нет. Это не она! — прокричала Кейденс, склонившись над останками белой аликорна. — Это не может быть она! У этой огненная грива! У Селестии не было такого цвета!
— Вам не хуже меня известно, что в Эквестрии не было других белых аликорнов, — печально констатировал, подойдя, Деканозов. — Эти волосы, вероятно, от кого-то еще из этих несчастных… — он окинул взглядом мешанину из тел. — Или это ее пряди, пропитавшись кровью, приняли такой цвет…
В это время произошло то, чего не ожидал никто из окружающих. Одно из тел, лежавшее недалеко от белого аликорна, дернулось.
— Здесь выживший! — среагировал кто-то из солдат. — Санитара!
Кейденс мигом оказалась возле раненого. Это был пегас в доспехах гвардейца Луны. Похоже, те, кто добивал раненых, пропустили его. И неудивительно, боец был изранен осколками так, что непонятно было, как он еще жив. Тем не менее, он открыл глаза и даже сфокусировал взгляд на розовой аликорне.
— Принцесса… Кейденс… — выдохнул гвардеец. — Принцесса Кейденс…
— Да, это я! — кивнула правительница Кристальной империи. — Лежи, не двигайся! Сейчас мы тебе поможем!
Тем временем, подбежавший единорог-гвардеец, видимо, исполнявший обязанности медика, лишь взглянув на раненого, отвернулся и покачал головой. Он понял, что был здесь бессилен. Похоже, и сам раненый понимал это.
— Принцесса Кейденс… — выдохнул он, привлекая внимание склонившейся над ним особы. — Убийца… — он замолчал, собираясь с силами. — Убийца — Кризалис. Она только что… Была здесь…
Сообщив свою крайне важную информацию, пегас обмяк, будто из него выпустили воздух.
— Что ты сказал? — окликнула его принцесса. — Только не молчи! Не вздумай умирать.
— Поздно, Ваше Высочество… — произнес подошедший Ховальдт. — Он был еще жив только благодаря стремлению рассказать правду о произошедшем…
— Но как это возможно? — Кейденс встала и повернулась к спутникам. — Кризалис была изгнана во время моей свадьбы! И с тех пор про нее ничего не было слышно!
— И, тем не менее, — вздохнул Деканозов. — Танком управляли три перевертыша. Еще одного нашли снаружи. Вероятно, он тоже был в составе экипажа. Либо это он и заманил всех сюда. Также мне доложили, что были и другие выжившие раненые, но их всех добили.
— Проклятая королева… — выдохнула принцесса любви. — Она всегда любила строить многоходовые комбинации. Но это… — она еще раз обвела взглядом помещение и, не в силах вынести увиденное, зажмурилась. — Это слишком жестоко даже для нее…
— Откуда у нее взялась эта машина? — спросил Ховальдт. — Это же советский средний танк.
— Через подконтрольный нам портал была переправлена только одна единица бронетехники, — невозмутимо заметил дипломат. — Это бронеавтомобиль БА-6. И он сейчас несет службу по охране большого портала в джунглях. Лежащий внутри этого Т-28 убитый танкист также не проходил через наш портал.
— Клянусь! Я сделаю все, чтобы она поплатилась за содеянное! — выпрямившись, Кейденс внимательно посмотрела на комиссара госбезопасности третьего ранга. — Владимир Георгиевич! Королева — не та, кто будет с кем-то сотрудничать. Ее цель — подчинить все народы своей орде чейнджлингов! Они не будут что-то строить, что-то производить! Они только будут питаться нашими эмоциями! Но я сделаю все, чтобы не допустить этого! Вот только… — запал ее ярости быстро закончился. — Я боюсь… Боюсь, что не справлюсь без… — она снова замолчала. Видно было, что правительница Кристальной империи еле сдерживается, чтобы не разрыдаться.
— Враг коварен и силен. Понимаю! — кивнул замнаркома.
— Он оказался сильнее и коварнее, чем все предполагали, — удачно продолжил Ховальдт.
— Поэтому я прошу у вас помощи! — произнесла розовая аликорн. — Наше государство еще никогда не находилось так близко к краю пропасти! Никогда!
— Советский Союз готов оказать помощь в любых размерах и проявлениях! — торжественно заключил дипломат. — Мы готовы исполнять имеющийся договор. Но в данной ситуации, полагаю, он должен быть пересмотрен в сторону увеличения взаимодействия! Мы готовы протянуть руку помощи народу Эквестрии!
— Спасибо, — выдохнула принцесса любви, поникнув, будто из нее выдернули стержень. — Мне тяжело здесь находиться… Ваши люди смогут здесь все изучить и организовать доставку тел в морг?
— К сожалению, все тела нужно на время оставить там, где они есть. Это поможет выяснить, что же произошло… — ответил Владимир Георгиевич. — По окончании следственных действий все они, конечно же, будут с соответствующим почетом погребены!
— Ох, как же это тяжело. Но вы опять правы, как всегда… — устало произнесла Кейденс. Тут же ее рог окутало голубое сияние, продержавшееся пару секунд. — Хоть так я помогу им, — грустно добавила правительница Кристальной империи. — Ближайшие три дня тела не начнут разлагаться. Надеюсь, вы успеете сделать все, что нужно, и найдете все улики, какие только можно. А теперь давайте вернемся в мои покои. И там обсудим детали союзного договора…
Деканозов молча кивнул. На его лице сохранялось выражение скорби и участия. Но глубоко под этой маской старый дипломат прятал улыбку хищника. Такого шанса он не упустит. Три аликорна уничтожены. Принцесса любви получила страшный удар, от которого нескоро еще оправится. А значит, Эквестрия готова сама упасть в их руки, как перезрелое яблоко.
Однако неожиданная мысль заставила его задуматься. А ведь можно сыграть куда тоньше и изящней!
(1) — Обозначение уровня секретности. ОГВ — Особой Государственной Важности — наивысший уровень секретности.
Глава 60
Нарком был удивлен, получив от своего заместителя в Эквестрии сообщение высочайшего приоритета. А уж когда он, устроившись за своим письменным столом в кабинете, прочел его… Рука снова сама потянулась помассировать висок. Но Всеволод, посмотрев на нее, остановил конечность. Сжав и разжав кулак, он вытянул руку и снял трубку одного из установленных на столе телефонов.
— Серова, Влодзимирского, Мешика ко мне! Срочно! — приказал Меркулов и, услышав подтверждение приема, положил трубку.
После этого он пододвинул к себе другой аппарат. Поднеся к уху трубку, он произнес:
— Приемную Калинина! Немедленно!
Через двадцать секунд его соединили.
— Говорит глава наркомата госбезопасности! Мне необходимо срочно встретиться с Михаилом Ивановичем! — произнес Всеволод. — Срочно! Дело не терпит!
Где-то минуту секретарь на том конце провода что-то делал, а потом сообщил, что через час глава советского правительства сможет принять товарища наркома.
— Спасибо за оперативность, — поблагодарил его Меркулов и положил трубку.
Что же, время у него еще было. Поэтому он снова взял расшифрованный текст пришедшей из Эквестрии депеши и стал читать повторно. А содержало сообщение следующее:
«Сверхсрочно!
Секретность особой государственной важности!
Народному комиссару ГБ Меркулову лично!
Отправитель: Чрезвычайный и полномочный представитель СССР в Кристальной империи комиссар госбезопасности третьего ранга Деканозов В.Г.
Час назад в подземельях под Кантерлотом произошло боестолкновение с применением автоматического огнестрельного оружия, бронетехники и боевой магии.
Основные последствия инцидента:
1. Селестия, принцесса Солнца убита. Достоверность данных 90% (Прим 1).
2. Луна, принцесса Ночи убита. Достоверность данных 95% (Прим 2).
3. Твайлайт Спаркл, принцесса Дружбы убита. Достоверность данных 100% (Прим 3).
4. Рэрити, элемент Щедрости убита. Достоверность данных 100% (Прим 3).
5. Никулин Константин Владимирович, старший майор госбезопасности, глава ГБ Эквестрии убит. Достоверность данных 100% (Прим 3).
6. Управляющие элементы малого портала, принадлежавшие ранее принцессе Луне, обнаружены и изъяты.
Дополнительные последствия инцидента:
1. Отряд капитана Улыбкина, откомандированный в распоряжение принцессы ночи, уничтожен полностью.
2. Среди погибших обнаружено тело человека, который предварительно опознан, как младший лейтенант Мастюков, член «группы Никулина».
3. Среди погибших обнаружено тело человека, который предварительно опознан, как красноармеец Филипповских, член «группы Никулина».
4. На месте инцидента одной из сторон оставлен танк отечественного производства. Машина — средний танк Т-28. Серийный номер — Е-510-1270.
5. Кейденс, принцесса Любви в ходе инцидента не пострадала, однако крайне подавлена смертью других аликорнов.
6. Бывший оберст-лейтенант Эрвин Ховальдт, лишившись покровительницы (принцесса Луна), проявил готовность сотрудничать.
Осмотр места инцидента.
Первичный осмотр показал, что большинство погибших были убиты следующим образом:
1. Осколочные ранения. Предположительно, получены в результате взрывов осколочно-фугасных снарядов главного орудия Т-28.
2. Пулевые ранения. Предположительно, получены в результате огня пулеметов Т-28.
3. Различные тяжелые травмы, полученные в результате попадания под гусеницы Т-28.
4. Колотые раны, нанесенные узким длинным клинком. Предположительно, добивающие удары, нанесенные остававшимся в живых на момент окончания активной фазы инцидента.
Причины инцидента:
Причины инцидента на данный момент не выяснены.
По противоречивой информации, полученной от единственного выжившего свидетеля, позднее скончавшегося на месте инцидента, активным исполнителем, либо, возможно, даже организатором может являться особа, известная как «королева Кризалис».
По показаниям Эрвина Ховальдта к инциденту могла привести спецоперация Луны против особы, известной нам как «герцогиня Шелест».
Выводы и предложения по использованию последствий инцидента:
1. Для углубленного анализа на месте событий необходимо прислать следственную группу. Результаты расследования должны быть засекречены в обоих мирах.
2. Принцесса Кейденс с трудом, но сохраняет здравый рассудок. Она запросила помощи у СССР и готова пересмотреть имеющийся договор в сторону увеличения сотрудничества. Но, пока она находится под влиянием тяжелой душевной травмы, можно заключить договор на более выгодных для нас условиях.
3. Двое из трех солдат, ранее активировавших управляющие элементы малого портала, находятся в нашем доступе. Необходимо срочно найти одного или двух операторов на замену Руперту Кребсу. Сам бывший обер-фельдфебель пропал без вести. Он не обнаружен по месту последнего проживания. По непроверенной информации он мог участвовать в операции, проводимой принцессой Луной в момент инцидента. Однако на месте инцидента его тела не обнаружено.
4. Даже при полном неразглашении информации исчезновение трех аликорнов не может остаться незамеченным. Властная вертикаль Эквестрии пока держится, но может рухнуть. Необходимо уже сейчас перебросить через оба портала вооруженные силы войск НКВД для охраны правопорядка в населенных пунктах страны. На первое время будет достаточно пехотных подразделений без тяжелой техники.
5. Поскольку никогда ранее за всю свою историю Эквестрия не переживала смерть правящего монарха, четкого закона о порядке наследования трона не существует. Первым кандидатом выглядит принцесса Кейденс. Прошу прислать специалистов по праву для всецелого изучения законов Эквестрии. В текущем и всех прошлых сводах законов необходимо найти пункты, используя которые, можно как полностью подтвердить законные права принцессы Любви на трон, так и решительно опровергнуть ее неправомерные притязания. В зависимости от ситуации.
6. В городском округе Сталлионград давно и успешно действует местная Коммунистическая партия, очень близкая нам идеологически. При необходимости можно рассмотреть вопрос о распространении сферы ее деятельности на всю территорию страны, а также о передаче ее Центральному Комитету части властных полномочий.
7. После смерти старших принцесс Эквестрия лишается значительной части магического преимущества. После смерти Твайлайт Спаркл и Рэрити Эквестрия лишается оружия, известного как «Элементы Гармонии». На основании этих утверждений считаю возможным рассмотреть (как крайний случай) вариант силового сценария.
8. Условия, выставленные Эрвином Ховальдтом, для нас необременительны. Фактически, он, понимая ситуацию, запросил только гарантии личной безопасности. Я, используя свои полномочия, дал ему эти гарантии. Немец уже предоставил ключ для входа под защитный купол Луны, установленный над малым порталом. Также он дал интересные сведения об обстоятельствах, которые привели к операции Луны, закончившейся инцидентом (Приложение 1).
9. Контакт со службой ГБ Эквестрии потерян. Никулин убит. Дворянка, представленная мне как связная с ним, пропала без вести. Предполагаю, что эта структура может из доброжелательно-нейтральной стать для нас враждебной.
Примечания.
1. Принцесса Селестия.
Тело, опознанное, как принадлежащее Селестии, наблюдал лично. Тело сильно повреждено, фрагментировано. Причина смерти — множественные осколочные ранения. Однако существуют причины сомневаться в том, что погибшая на месте инцидента белая аликорн являлась принцессой Солнца.
1. Одноцветная ярко-оранжевая грива.
2. Острые зубы и клыки во рту.
3. Глаза с щелевидным вертикальным зрачком.
Таким образом, я могу однозначно идентифицировать в погибшей герцогиню Шелест. По всем приметам она подходит под описание, предоставленное инженером Тиньковым.
По моим предположениям Шелест и Селестия являлись одним и тем же существом. Причем, похоже, именно личность Шелест являлась первичной. Однако эта версия нуждается в дополнительной проверке. Поэтому прошу принять во внимание, что до полного подтверждения смерти Селестии все остальные операции (особенно силовые) следует проводить с исключительной осторожностью.
2. Принцесса Луна.
Тело принцессы Луны наблюдал лично. Причина смерти — пулевое ранение головы.
Ни у кого из присутствующих эквестрийцев не возникло сомнений в том, что перед ними тело принцессы ночи. Однако существуют причины сомневаться в правильности идентификации тела.
1. Острые зубы и клыки во рту.
2. Глаза с вертикальным щелевидным зрачком.
Именно поэтому я указал вероятность подтверждения в 95%, а не в 100%.
По имеющейся информации Найтмер Мун, в которую в свое время превращалась Луна, имела именно такие зубы и зрачки. Однако во всем остальном внешние признаки указывают именно на Луну, а не на Найтмер Мун. Предположительно, принцесса ночи погибла позже других и видела все произошедшее. Под влиянием сильных негативных эмоций она частично трансформировала себя в сторону Найтмер Мун. Принцесса Кейденс поддержала эту версию.
Также прошу принять во внимание информацию, полученную от Ховальдта и изложенную в Дополнении 1. Данные являются пересказом с рассказа младшего лейтенанта Мастюкова о событиях, связанных с появлением Найтмер Мун и Луны.
В связи с этим я готов заключить, что достоверность данных о смерти Луны можно поднять до 100%.
3. Носительницы Элементов и старший майор Никулин.
Тело принцессы Твайлайт наблюдал лично. Причина смерти — множественные осколочные ранения.
Тело единорога Рэрити наблюдал лично. Причина смерти — множественные осколочные ранения.
Тело Никулина Константина Владимировича наблюдал лично. Причина смерти — множественные осколочные ранения.
Смерть всех троих не вызывает сомнений.
Заключение:
В Эквестрии налицо кризис власти. С нашей стороны было бы непростительно не воспользоваться этим.
При удачном раскладе мы получим не своенравного союзника, претендующего на равные права, но дружественный и во многом зависящий от нас режим. Есть возможность организовать даже социалистический строй.
Прошу также перед принятием любых решений отдельно рассмотреть мое предложение, представленное в Дополнении 2!
Комиссар ГБ 3-го ранга
Деканозов Владимир Георгиевич».
К документу действительно были приложены две отдельные бумаги. В первой была упомянутая стенограмма опроса, в котором Ховальдт описывал весьма любопытный разговор, в котором принимали участие он и ныне покойные Луна и Мастюков. Что же, теперь было понятно, почему Луна решила организовать спецоперацию по поимке герцогини…
Вторая же… Нарком прочитал ее и улыбнулся. Деканозов предложил очень оригинальный и, чего уж там, довольно фантастичный сценарий. Но если им удастся его реализовать…
В это время на столе зазвонил телефон. Секретарь докладывал, что заместители прибыли.
— Проходите, садитесь! — поприветствовал подчиненных Меркулов. — Садитесь рядом. Будете читать с одного листа. Копия только одна, и я ее заберу с собой.
— Значит, случилось что-то чрезвычайно важное, — произнес Серов, садясь на стул.
Влодзимирский и Мешик молча устроились по бокам от него.
— Ознакомьтесь! — Всеволод положил перед своими посетителями основной доклад Деканозова и Дополнение 1. Второе дополнение он пока придержал.
— Проклятье! — не сдержался Лев Валерьянович. — Именно то, о чем мы говорили! Наше предупреждение опоздало…
— Изучайте! — приказал глава ГБ. — Я к Калинину. Вернусь где-то через час. И по возвращении хочу услышать ваши соображения по текущему делу!
Место инцидента. За полчаса до прибытия отряда Кейденс.
Когда башня танка повернулась, а его орудие нацелилось на Шелест, Луна только слегка ухмыльнулась. Она знала, что так случится! Принцесса ночи тогда не зря долго говорила с Мастюковым. Она поняла, зачем его могли освободить из заточения в камне. И пообещала танкисту исполнить его мечту — вернуться в свой мир. Для нее это не было бы чем-то сложным…
И вот, младший лейтенант, получив надежду, с легкостью предал тех, кому долгое время служил. Конечно, это его не красило, но темно-синей аликорну сейчас было не до этого. Она перевела взгляд на ошарашенную герцогиню и уже собралась предложить ей сдаться. В том, что в этот раз белая аликорн подчинится, Луна не сомневалась. Главный козырь герцогини был не просто бит, он обернулся против нее самой! Принцесса ночи открыла рот, но не успела произнести ни звука.
Ее уши, только недавно испытавшие на себе неприятное воздействие близкого выстрела, снова подверглись жестокому испытанию.
Выстрел танкового орудия в этом, хоть и довольно большом, но замкнутом помещении оглушил всех. Темно-синяя аликорн, пожалуй, пострадала меньше других. После недавней контузии она поддерживала напротив ушей небольшие силовые поля, снижавшие громкость звука. Они не смогли полностью защитить ее от звуковой волны, несколько раз отразившейся от стен, но все же снизили ее воздействие.
И, тем не менее, Луна застыла с открытым ртом, будто ее снова контузило. Она смотрела на место, где только что стояла Шелест.
Герцогиня, похоже, погибла мгновенно. Как и ее старый приспешник с двумя ромбами в петлицах. Они просто перестали существовать, превращенные в кровавую взвесь прямым попаданием семидесятишестимиллиметрового осколочно-фугасного снаряда. Их участь разделил и солдат в шинели, который недавно доставил принцессе ночи столько неприятностей.
Это означало, что она теперь никогда уже не узнает того, что ее так волновало. Но даже не это вызвало шок у темно-синей аликорна.
Твайлайт и Рэрити, стоявшие вблизи от герцогини, тоже попали под удар. Щит принцессы дружбы, похоже, не продержался и доли секунды. У нее просто не было времени предпринять что-то еще. Неужели две носительницы Элементов погибли?! Да еще так глупо и бесцельно, просто попав под снаряд, предназначавшийся отнюдь не им!
Пытаясь найти взглядом тела фиолетовой аликорна и белой единорога, Луна увидела неприятную картину. Примерно треть ее отряда была выведена из строя. Люди и ее гвардейцы, стоявшие, хоть и на отдалении, но позади группы Шелест, оказались на пути разлета облака осколков. Вероятно, не все из них были убиты наповал, но никого, кто не был бы тяжело ранен и остался на ногах, в этой части помещения она не увидела.
Остальным ее подчиненным тоже пришлось несладко. Все, и люди, и пони, оглушенные, держались за уши и трясли головами. И тут у принцессы ночи в голове будто щелкнул переключатель.
Дикая ярость вскипела в глубинах ее разума. Аликорн посмотрела на танк, казалось, пытаясь сквозь броню увидеть того, кто был виновен во всем случившемся. Ведь они отдельно обговаривали, что он ни в коем случае не откроет огонь из орудия!
А тем временем, к Луне полностью вернулся слух. И первым, что она различила через шум работы двигателя, был истеричный захлебывающийся смех, шедший из танка. Похоже, у Мастюкова на командирском месте был усилитель голоса.
— Что ты натворил, подлец?! — прогремел под сводами пещеры Кантерлотский глас.
Принцесса ночи с трудом могла себя контролировать. Она чувствовала, что еще чуть-чуть, и ее темная ипостась, казалось бы, навсегда уничтоженная, вернется и возьмет верх. Тем не менее, она смогла удержать себя в трезвом рассудке. Однако голос не сдерживала. И, похоже, этим она навредила еще сильнее своим бойцам. Многие пегасы, еще не отошедшие от последствий выстрела, снова схватились за уши, некоторые упали на пол. Людям, правда, тоже пришлось не сладко. Впрочем, несколько человек и пегасов, пострадавшие меньше других, бросилось к побитым осколками товарищам, чтобы оказать помощь тем, кто еще был жив.
— Я сделал то, о чем давно мечтал! — раздался из нутра боевой машины неожиданно спокойный голос младшего лейтенанта. — Отправил эту мразь в ад, где ей самое место!
— Ты не должен был! — рявкнула аликорн.
— Это кому я там что должен был? — гнусно рассмеявшись, поинтересовался Мастюков. Орудийная башня Т-28 слегка повернулась. — Я сейчас трезв и не настроен на разговоры! Скажу лишь, что, протрезвев, сразу догадался, что ты тоже хотела меня кинуть, стерва!
— Проклятый предатель! Ты ответишь за содеянное! — крикнула принцесса ночи, взмывая в воздух. — И даже твоя жестянка тебе не поможет!
— Ну, тогда попробуй вытащить меня, дрянь! — с вызовом ответил танкист.
— Врассыпную! Быстро! — прокричал где-то с другой стороны от танка командир людей. Но его команда запоздала.
Орудие танка, разумеется, не успело бы повернуться вслед за аликорном. Да и настолько вверх оно, скорее всего, не задиралось. Зато в этот момент оно смотрело на еще одну группу солдат Луны. На тех, кто меньше всего пострадал и сейчас пытался оказать помощь раненым. Прежде чем кто-то из них успел что-то сделать, громыхнул новый выстрел. Шансов спастись у бойцов не было. Ни у переживших первый выстрел раненых, ни у тех, кто пытался им помочь.
Проклятый танкист! Похоже, он только для того и начал разговор, чтобы выиграть время для перезарядки орудия…
А главная башня продолжила поворачиваться, огонь теперь открыл пулемет, установленный справа от пушки. Его стрельба также оказалась эффективной, стремительно сокращая число живых подчиненных принцессы.
— Он в танке один! — проорал внизу капитал Улыбкин, стоявший во главе последней группы из десятка уцелевших людей и гвардейцев. — Вытащите его! Не подставляйтесь под главное орудие и спаренный с ним пулемет!
Тут же солдаты кинулись к танку, оббегая его вокруг, заходя со стороны задней части. Пятеро пегасов, обгоняя их, взлетели и направились туда же по воздуху. Главная башня боевой машины явно не успевала за ними. Она вращалась, поставив орудие на двенадцать часов, но потом почему-то замерла. Несколько человек уже запрыгнуло на крышку моторного отделения, рядом с ними приземлилась и пятерка оставшихся пегасов. Но предпринять они ничего не смогли. В это же мгновение ожил пулемет в кормовой нише главой башни. Очередь в упор буквально смела всю группу бойцов с брони. Похоже, танкист раскусил маневр врагов. И смог быстро сменить позицию внутри орудийной башни.
— Принцесса! Подожги его! — в отчаянье крикнул капитан. — Сделай что-нибудь!
Впрочем, Луна и так не бездействовала. Она судорожно просчитывала варианты. Сверху танк был беззащитен. Ведь чтобы добраться до зенитного пулемета, Мастюкову придется по пояс вылезти из люка. А он этого точно не сделает. Как жаль, что так глупо погибли ее пегасы-гвардейцы! Ведь теперь только она одна может использовать преимущества полета. Принцесса ночи еще раз оглядела обстановку внизу. На ногах оставались только три человека. Улыбкин и еще два солдата. И их автоматы ничего не могли сделать броне трехбашенного монстра. Под кормой танка тоже шевелился кто-то. Но помочь раненым никто не успел.
В моторном отсеке танка что-то заскрежетало, и тон работы двигателя изменился. Машина дернулась, выпустила клуб черного дыма и покатилась назад, подминая под себя несчастных, оказавшихся рядом. Этого младшему лейтенанту показалось мало. Т-28 остановился, потом его гусеницы заработали впротивоход, разворачивая боевую машину на месте и перемалывая все под собой.
Огненный шар, нацеленный в моторное отделение, без следа пропал в магической защите дискордова агрегата. Несмотря на смерть создательницы, артефакт внутри танка работал без сбоев. И он лишал аликорна магического преимущества. Ничего! Тогда она вырежет этого предателя из его скорлупы холодным металлом!
Принцесса ночи достала из подпространственного кармана свою верную глефу. Оружие было делано из лучшей стали и зачаровано ей лично. Да, оно предназначалось в основном для нанесения рубящих ударов. Но наконечник все же был заострен, а на обухе имелся очень острый шип, отходивший почти перпендикулярно. Он как раз и должен был использоваться для пробития тяжелой брони. Поднявшись повыше, она спикировала вниз.
Танк, тем временем, снова развернувшись, начал перемещаться по залу, гусеницами превращая в кровавую кашу тела мертвых и еще живых, пытаясь задавить бросившихся врассыпную людей. Один из солдат смог вовремя отпрыгнуть в сторону, спасаясь из-под гусениц. Тут же он подбежал сзади и попробовал на ходу уцепиться и запрыгнуть на корму танка. Но из этой затеи ничего не вышло.
— Продолжайте отвлекать его! — крикнул Улыбкин, выпустив в сторону водительского места боевой машины длинную очередь на полмагазина.
Приземлившись на крышу башни, Луна собралась вскрыть броню, как крышку консервной банки. Она знала, что сверху толщина металла меньше всего. Но многочисленное установленное на башне оборудование помешало ей развернуться. Несколькими ударами зачарованным лезвием аликорн изрубила зенитный станок и установленный на нем пулемет, после чего ударом задних копыт сорвала их с крепления, отправив прочь. Следующими тремя ударами она отрубила половину поручневой антенны.
Мастюкова, правда, это не остановило. Танк продолжал, ревя двигателем, кататься по залу, охотясь на людей. Стоило признать, что за рычагами сидел виртуоз своего дела. Громоздкая машина еще ни разу не задела стены. При этом маневрировала она очень быстро и резко. И это принесло свои плоды. Один из солдат с диким криком исчез под левой гусеницей боевой машины.
Срубив горизонтальным ударом еще какой-то торчащий вверх колпак, Луна подняла глефу и воткнула ее шип в крышу башни. Лезвие с трудом, но прошло насквозь. Правда, пробитие получилось размером с дырку от шила. Она рассчитывала на большее. Но ничего! Этот человечишка поплатится! Пусть медленнее, но она доберется до него!
Но тут принцессе ночи пришла в голову хорошая мысль. Она же сейчас внутри защитного купола. Значит, может применять боевую магию!
Но, попытавшись скастовать заклинание, она только выругалась. Проклятая Шелест, похоже, предусмотрела и такой вариант. И сейчас Луна не могла сотворить какое-либо заклинание, которое напрямую повредило бы танку. Хотя, зачем напрямую?
Она еще раз посмотрела на маленькое отверстие, пробитое шипом глефы. А ведь аликорн била во всю силу! Но броня почти не поддалась. А вот шип, похоже, долго не выдержит такого обращения. Но металл можно сделать более податливым!
Принцесса ночи достала из подпространственного кармана фламберг. Сама она никогда не пользовалась этим изделием грифоньих кузнецов, полученным когда-то в подарок от делегации этих птице-львов. Уж слишком страшные и жестокие раны оставляло его волнистое лезвие, стилизованное под язык пламени. Вот сейчас он ей и пригодится! Символично, что с огнем и будет связано его применение!
Взлетев, Луна спикировала на башню и со всего разгона вонзила острие меча в ранее сделанную пробоину. Фламберг накрепко застрял в дырке, но именно этого аликорн и добивалась. Она не может напрямую воздействовать на танк. Хорошо, она будет воздействовать косвенно!
Сосредоточившись на мече, принцесса ночи начала планомерно нагревать его в районе соприкосновения с броней. Она хорошо знала, как нагревается металл. Поэтому сейчас вкладывала все силы в нагрев оружия. А фламберг, застрявший в крыше орудийной башни, уже нагревал броню. Нагревал гораздо медленнее, чем грелся сам. Уж слишком массивным был бронелист. Волнистое лезвие уже раскалилось докрасна и стало взаправду напоминать язык пламени, а на броне вокруг него только-только запузырилась, начиная таять, давно выцветшая краска.
Да сколько же энергии нужно вбухать в этот нагрев?! Но Луна не жалела сил. Она достала из подпространства самый большой накопитель и разом опустошила его. Потом ее рог будет болеть от такой единовременной перегрузки, но сейчас это не так важно.
Броня заметно нагрелась. В какой-то момент принцесса ночи подумала, что, может быть, проклятый танкист так и сварится внутри своей машины. Но потом поняла, что на это не стоит надеяться. Танк был огромным. И в нижней части боевого отделения, скорее всего, еще вполне комфортная для человека температура.
С размаху аликорн вогнала шип глефы в нагретую броню и потянула на себя. О! Так гораздо лучше! Дыра получилась заметно больше! Так она скоро доберется до младшего лейтенанта!
— Двигатель! — запыхавшись, прокричал откуда-то сзади капитан. — Вспори крышку моторного отсека. Выведи из строя двигатель или трансмиссию, пока он нас всех не задавил!
Пожалуй, это было верное предложение. Луна развернулась и посмотрела вниз на торчащий из кормовой ниши башни ствол пулемета. Вложив всю силу, она несколькими ударами передней ноги загнула его к самой броне. После этого данное оружие уже точно годилось только на переплавку. Так что она не разделит участь своих бойцов, ранее сбитых с брони очередью из этого ствола!
Она вырвала из крыши башни раскаленный фламберг. Спрыгнув с орудийной башни, принцесса ночи уже отработанным методом сначала сделала небольшое отверстие шипом глефы, а потом с размаху воткнула уже изрядно попорченное лезвие своего оружия в бронепластину верхней крышки моторного отсека. Оно погнулось, но, тем не менее, на четверть своей длины ушло в корпус танка. Внутри что-то захрустело. Похоже, ее меч только что лишился острия. Ничего, не жалко!
У принцессы ночи было с собой еще два полных больших накопителя. И энергию из обоих она ухнула в нагрев. Несчастный фламберг уже почти потерял свою форму. Но и бронеплита заметно нагрелась. Если бы Луна не была обута в зачарованные накопытники, то жар повредил бы ей ноги. Но доспехи делали свое дело, защищая хозяйку, в том числе и от ожогов.
Подняв глефу, аликорн обрушила ее острие на броню. И пробила ее насквозь. Похоже, здесь пластина была совсем тонкой. Обрадовавшись, она продолжила наносить удары, добиваясь все больших успехов.
После очередного удара с шипением изнутри пошел горячий пар. Но Луна не обратила на него внимания. Двигатель уже явно был поврежден. В его ранее размеренном гудении появились скрипы и скрежет. Наконец, после нового удара глефа погрузилась в нутро на половину своей длины. Тут же она дернулась, уходя еще глубже. Принцесса не смогла вырвать оружие. Но оно уже сыграло свою роль. Под броней что-то оглушительно заскрежетало, и танк, дернувшись, потерял ход.
Прокатившись еще пару метров, он встал. К сожалению, за это время проклятый Мастюков успел достать еще одного солдата. Подбежавший Улыбкин запрыгнул на броню, остерегаясь пулеметов, поднес свой автомат к смотровой щели механика-водителя и выпустил туда короткую очередь.
— А хрен вам, твари! — раздался изнутри голос танкиста. — Выкусите!
Луна снова запрыгнула на башню. Она достала из подпространственного кармана еще один меч. Этот она когда-то сделала сама. Жаль было портить еще и его. Но она готова была пойти на такую жертву. Конечно, он не так хорошо подходил для вскрытия брони, как глефа. Но ее любимое оружие, похоже, было безнадежно испорчено. И к тому же намертво заклинено в потрохах Т-28.
Спустя несколько десятков остервенелых ударов принцесса ночи смогла вырубить во все еще раскаленной крыше башни с трех сторон средних размеров кусок брони. Потом она просто отогнула ее наружу, создавая щель. Чувствовала она себя при этом вымотанной до крайности. Еще бы! Целое море энергии она только что пропустила через себя, потратив все накопители! Но ничего. Победа близка! Сейчас она еще расширит эту щель…
Тут она почувствовала сильную досаду на себя. Ну, и зачем она ковыряла цельный кусок брони?! Ведь рядом есть слабое место — люк! Еще несколько ударов в область креплений, и она смогла отогнуть створку люка наружу. Однако через отверстие изнутри в нее полетели пули. Похоже, танкист стрелял из револьвера.
Луна взлетела и поднялась на несколько шагов вверх, отвлекая младшего лейтенанта. Она видела, что с другой стороны уже подкрадывался Улыбкин, готовясь просунуть в одно из сделанных ею отверстий ствол автомата и дать очередь, которая должна была, наконец, прикончить ненавистного предателя.
Неожиданно в помещении сверкнула вспышка телепорта. Причем, штатного. Тот, кто сюда пришел, явно, в отличие от нее, обладал правом появляться здесь. Ему не пришлось проламывать защиту, как ей недавно. Значит, это был враг.
В назначенный срок Меркулов зашел в кабинет главы советского правительства.
— Здравствуйте, Всеволод Николаевич, — поприветствовал его Калинин. — К чему такая спешка?
— Вот! — не став ходить вокруг да около, глава ГБ положил перед Михаилом Ивановичем все три бумаги. — Прошу обратить внимание на Дополнение 2!
— Ну, посмотрим, — хмыкнул старый революционер, принимаясь за чтение. Через несколько минут он закончил и поднял глаза на посетителя. — Значит, у них там все-таки случилось…
— К сожалению, это так… — ответил Всеволод. — Нет причин сомневаться в сведениях Деканозова.
— Да, я понимаю, — кивнул Михаил Иванович. — Он же, если правильно помню, курировал вхождение Литвы в состав Союза?
— Все верно, — кивнул нарком.
— Вот и здесь он предлагает, — Калинин указал на соответствующий пункт в выводах дипломата. — Установить у них социализм. Вот только он прав в другом…
— Что вы думаете о Дополнении 2? — с волнением уточнил Меркулов.
— Это какая-то фантастика, — хмыкнул хозяин кабинета. — Но мне нравится это предложение. И вот, почему. Установление в Эквестрии прогрессивного социалистического режима — это, конечно, будет неплохой результат. Но что мы тогда получим? Новый дотационный регион? Очередную союзную республику, в которую придется вливать деньги из бюджета РСФСР?
— На данный момент Эквестрия экономически самодостаточна, — заметил Всеволод. — Но я согласен с вами. Это сейчас. Мы не можем предсказать, как повлияет на страну смерть их бессменных лидеров. Пони довольно эмоциональны. Их нация может надолго погрузиться в депрессию. Кроме того, как отмечал Владимир Георгиевич, их вертикаль власти без принцесс не сможет поддерживать себя. Нам потребуется вводить туда войска. А значит, мы из друзей можем превратиться в оккупантов.
— А ведь есть еще эта организация, созданная Никулиным, — кивнул Михаил Иванович. — Кто ее теперь возглавит? Не получим ли мы гражданскую войну? Но, кроме всего этого, у нас, как у людей цивилизованных и прогрессивных, на первом месте должны быть моральные принципы!
— Мы слишком многим обязаны Луне, — кивнул Меркулов. — Казалось бы, с ее смертью этот долг уже невозможно вернуть. Однако мы можем попытаться.
— Я рад услышать это от вас, Всеволод Николаевич, — улыбнулся глава советского правительства. — Мы же не проклятые капиталисты! Вот они бы залезли в Эквестрию с радостью и быстро превратили бы ее в еще одну колонию, пользуясь внутренней нестабильностью. Но мы не будем действовать, как они! Идите, товарищ нарком, и разрабатывайте план действий для реализации сценария из Дополнения 2. Мое одобрение у вас есть! Я обязан именно Луне своим нынешним хорошим состоянием здоровья. И текущим постом. При этом я еще никак не отблагодарил ее. Полагаю, время настало!
— Спасибо, Михаил Иванович! — глава ГБ развернулся и покинул главный кабинет страны.
Своих заместителей он застал в личном кабинете в тяжелых раздумьях.
— Ну, каковы ваши предложения? — спросил нарком, проходя к своему месту.
— Я отдал приказ о формировании следственной группы и готов лично ее возглавить, — произнес Влодзимирский.
— Несколько человек, типажом характера похожие на Кребса, уже давно найдены и могут быть доставлены незамедлительно! — добавил Мешик.
— На первый взгляд товарищ Деканозов пишет все правильно, — с сомнениями в голосе проговорил Серов. — Вот только… Тут есть ссылка на некое Дополнение 2. А его нам не предоставили.
— Я хочу сначала услышать ваше мнение, — ответил Меркулов. — Стоит ли нам действовать именно так? Вводить войска, отстранять и зажимать убитую горем Кейденс, усилять компартию Сталлионграда?
— Есть у нас одно альтернативное предложение. На первый взгляд довольно спорное, но при должной проработке вполне реализуемое. У нас теперь есть управляющие элементы малого портала, — неуверенно посмотрев на коллег, сказал главный следователь. — Есть сам портал в нашем подвале. Есть Ригель. Есть Штокман, который уже управлял активацией. Нет только Кребса, которого теоретически есть, кем заменить. Возможно, мы могли бы поступить так, как уже пытался действовать тот же Кребс в Бресте.
— Только он сработал глупо и топорно, послав письмо Паулюсу без каких-либо доказательств, — добавил начальник внутренней безопасности. — Мы же имеем возможность действовать куда тоньше.
— И, в отличие от немца, мы не ограничены во времени, — подытожил Серов. — Если бы мы знали, что привело к сему печальному финалу, — он хлопнул ладонью по листу бумаги с основным докладом Деканозова. — То могли бы с помощью портала отправить спецгруппу в недалекое прошлое и попытаться исправить ситуацию.
— Вот как? — прищурился нарком. — Признайтесь, этот сценарий попахивает фантастикой. Что же заставило вас предложить его?
— Я помню, благодаря кому мне прострелили всего лишь плечо! — скривившись, потер раненую конечность Лев Валерьянович.
— Мы все обязаны Луне тем, что сейчас сидим здесь, а не в камерах Абакумова, — добавил Павел Яковлевич.
— Некоторые не только здоровьем, но и жизнью обязаны, — кивнул Иван Александрович. — К тому же тот план, что мы предлагаем, если получится его осуществить, не только позволит нам отдать должок, но и сделает всех принцесс, а не только Луну, нашими должницами. Так что в накладе не останемся.
— А теперь я озвучу дополнение Деканозова, которое вам не выдал ранее, — усмехнувшись, Всеволод вынул из внутреннего кармана бумагу и вслух зачитал ее. — При всей кажущейся выгодности текущей ситуации, она может в дальнейшем сложиться не в нашу пользу. Нам могут даже поставить в вину смерть принцесс. Считаю нужным напомнить о «Пакте о невмешательстве в непрерывность временного континуума», который мы заключили с Луной. Так как принцесса ночи мертва, то мы вправе считать этот договор отныне ничтожным. Мы имеем возможность провести углубленное расследование и восстановить события инцидента на всем его протяжении. На основании анализа этих событий мы сможем найти его причины. Имея эту информацию, а также оба портала с управляющими элементами, мы можем сделать то, что уже провернули однажды Кребс, Ригель и Штокман — вернуться в прошлое. Только они ограничились наблюдением, а мы можем попытаться предотвратить инцидент. Лично я настаиваю на проработке последнего варианта. Деканозов.
— Великие мыслят одинаково, — хмыкнул Серов. — Я рад, что и Владимир Георгиевич пришел к тем же выводам. А что Калинин?
— Михаил Иванович дал добро на вмешательство в прошлое Эквестрии, — ответил хозяин кабинета. — Так что, товарищи, нам нужно разработать план операции. Спешить не будем. Портал сможет перебросить наш отряд в нужный момент времени тогда, когда мы будем готовы.
— А вот здесь позвольте не согласиться! — заявил Влодзимирский. — Помните допрос Штокмана? Он прямо говорил, что для переноса назад во времени требовалась дополнительная энергия. Луна, когда открывала переход, брала ее из своих внутренних запасов. Штокман, если переход будет открывать он, подобным резервом не обладает.
— Луна упоминала, что малый портал на данный момент обладает определенным запасом, — нахмурился Меркулов.
— Но хватит ли его на дальнее перемещение? — усомнился Мешик. — А что, если нам потребуется больше, чем одна попытка?
— Да, вы правы… — глава ГБ потер рукой висок. — Обстоятельства осложняются. Но все равно, мы должны попробовать. У нас все еще может получиться.
За полчаса до прибытия отряда Кейденс на место инцидента. Другое подземное помещение.
— Значит, ты уверен, что твоя выходка останется без последствий… — вернулся к старой теме Елецкий. — А вот мне кажется, все может принять очень серьезный оборот. Как будешь оправдываться перед герцогиней, если она тебе в вину твои действия поставит?
— Не буду оправдываться, — заявил Кребс, недовольно скривившись. — Она мне разрешила действовать в рамках моих компетенций, если я узнаю что-то важное. Это как раз и была такая ситуация.
— А ведь может статься, что тебе не перед кем будет оправдываться, — лукаво посмотрев на собеседника, произнес Роман.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился бывший обер-фельдфебель.
— Да так, размышляю, — усмехнулся бывший милиционер. — Что будешь делать, если Луна все же победит? Она же с тебя шкуру живьем спустит!
— Ты полагаешь, без подавителя у нее есть шансы? — скривился Руперт.
— Всякое может произойти, — пожал плечами Елецкий. — Бывает и так, что в схватке не остается победителей.
— Не бывает такого! — фыркнул немец. — Если две стороны конфликта уничтожили друг друга, то всегда найдется кто-то третий, кто придет на опустевшее место. Он и будет победителем!
— Золотые слова! — улыбнулся Роман. — Так победить даже лучше, чем в честном бою. Верно?
— Да уж, конечно, приятнее прийти и добить подранков, чем самому лезть под пули, — кивнул бывший обер-фельдфебель. — Правда, я пока не понимаю, к чему эта философия.
— Увидишь, — хмыкнув, неопределенно ответил старшина. — Надо лишь немного подождать.
Через четверть часа в их комнате внезапно появился кто-то еще. Насторожившийся Кребс не стал открывать огонь, глядя на совершенно спокойного русского. Прибывшую особу он знал. Хотя то, что она прибыла телепортом, его удивило. Насколько он знал, пегасы такой магией не обладали. А перед ним сейчас появилась именно пегас. Дэринг Ду. Старая знакомая по экспедиции.
— Что это ты так возбуждена, Крис? — обратился к ней Елецкий, почему-то назвав какой-то странной кличкой. — Неужели твоя весьма спорная затея все-таки привела к желаемому результату?
— Все идет по плану! — ответила гостья. Вот только голос ее был какой-то странный. Кребс даже затруднился бы описать его. Какой-то он был хищный. Совершенно не такой, каким раньше говорила при нем Дэринг. — Я чувствую это! О! Тебе, человек, не понять!
— Что же ты ощущаешь? — поправив свой ППД, спросил, кажется, ничуть не заинтересовавшись, старшина.
— Боль, страх, смятение! — оскалившись в совершенно невозможной для пони клыкастой улыбке, произнесла искательница приключений. — А еще негодование, ненависть и отчаянье! Они убивают друг друга!
— Кто ты такая? — напрягшись, поинтересовался Руперт.
— Успокойся и ничему не удивляйся, — ответил вместо гостьи Роман. — Крис, прими свою истинную форму.
Тут же в зеленой вспышке Дэринг исчезла. Вместо нее в комнате появилась высокая и худая черная аликорн, затянутая в блестящий хитин, покрытый, впрочем, кое-где дырами. Рог у нее был причудливо изломан, а крылья были не пернатые, как у других принцесс, а прозрачные, как у жука или мухи. А еще она обладала внушительными клыками. Немец слышал про эту особу от Твайлайт. Перед ним находилась одна из злейших противниц принцессы дружбы. А это что-то да значило! И еще, похоже, на всем протяжении экспедиции она успешно маскировалась под искательницу приключений. Теперь ему стали понятны многие неясности, которые он отмечал в поведении лже-пегаса. Эта королева, похоже, была значительно умнее, чем о ней думали, раз смогла провернуть такое. Ну что же, если она сейчас явилась сюда, то ей что-то нужно. Этим фактом, возможно, стоит воспользоваться. Вот только не мешало бы получше понять, что же вообще происходит!
— Это — королева Кризалис, моя давняя союзница, — представил ее Елецкий.
— Только твоя? — изогнув бровь, уточнил бывший обер-фельдфебель.
— Именно так! — приосанившись, произнесла гостья. — У меня новость для тебя, Кребс! Шелест, которая обещала тебе защиту, которой ты собирался служить, больше нет!
— Ты уверена? — усомнился русский. — Неужели все прошло так легко?
— Абсолютно! — гордо заявила перевертыш. — Я сразу почувствовала! У меня будто камень с души упал. Я специально отслеживала ее. И сейчас абсолютно уверена, что герцогиня уничтожена!
— И что ты предлагаешь мне? — спросил Руперт.
— Умный человек! — облизнулась королева. — И быстро соображающий! Я собираюсь использовать тебя в том же качестве, в каком планировала это делать Шелест. Взамен я дам тебе защиту сейчас и власть впоследствии.
— Защиту? — переспросил немец.
— Я теперь старший офицер в структуре госбезопасности Эквестрии, — усмехнувшись, ответила Кризалис. Если все пройдет гладко, никто не сможет бросить нам вызов! Но для начала нам предстоит немножко размяться!
— Ты собралась, наконец, вмешаться лично? — нахмурившись, спросил бывший милиционер. — Всю работу чужими руками и копытами сделать не удалось?
— Должна же я проконтролировать результат, — оскалилась чейнджлинг. — Я, кстати, рассчитываю и на тебя.
— Рассчитывает она… — фыркнул русский. — Ты, между прочим, не оставляешь мне выбора!
— Да ну? — состроила обиженную мину королева. — Это каким же образом?
— А таким, что мне ничего не остается, кроме как поддержать побеждающую сторону, — заявил Елецкий, проверяя свой автомат. — Тем более, если Шелест мертва…
— А ты, Кребс, не хочешь присоединиться к победителям? — посмотрев на немца, поинтересовалась перевертыш.
— Я с того самого момента, как застрял здесь, пытаюсь не оказаться в стане проигравших, — сверля ее взглядом, ответил Руперт. — Вот только в вашем зверинце сам черт ногу сломит! Только что примкнул к этой герцогине. А тут выясняется, что она уже мертва. Мы, кстати, пока знаем это только с твоих слов!
— Ничего, скоро ты получишь возможность убедиться лично! — усмехнулась Кризалис. — Ну, так что?
— У меня три полных магазина к СВТ, — верно поняв намек гостьи, отчитался Кребс. — Хватит, чтобы убедиться?
— Вполне! — заявила та. — Роман?
— Мой ППД со мной, — он похлопал по своему оружию. — И в его магазин даже заряжены нормальные патроны, а не эти сто раз переснаряженные, которые постоянно дают осечки…
— Сейчас мы кое-куда перенесемся, — начала излагать свой план чейнджлинг, смотря на немца. — Наших друзей мы там не встретим. Так что можешь ни с кем не церемониться. И отдай Роману, пожалуйста, подавитель. Он сумеет им воспользоваться.
— Держи! — бывший обер-фельдфебель передал русскому кристалл и встал с кресла, беря наизготовку СВТ. — Кого будем множить на ноль?
— Гвардейцев Луны и русских чекистов на ее службе, — ответила королева. — Думаю, ни тех, ни других ты не будешь жалеть.
— С удовольствием пристрелю парочку комиссаров! — оскалился Кребс. — Но вряд ли ты готовишься сама лезть в пекло из-за каких-то простых солдат.
— Где гвардейцы, там и сама Луна, — добавил Елецкий. — Эта бракованная аликорн всегда доставляла нам одни неприятности! Я с самого начала говорил об этом. И предлагал герцогине уничтожить ее еще тысячу лет назад. Она, конечно же, меня не послушала…
— А кто тебе мешает сейчас? — хмыкнула Кризалис.
— Ты права! — ухмыльнувшись, согласился русский. — Если Шелест больше нет, то нет и смысла дальше терпеть эту ее темно-синюю спесивую ошибку! Она, похоже, уже сыграла свою роль.
— Верно, — кивнула перевертыш. — Нам она больше не нужна. Там, кстати, могут еще оказаться Твайлайт и Рэрити. Если не ошибаюсь, ты уже однажды почти смог их убить, — она снова взглянула на немца.
— Было дело, — согласился Руперт. — Проклятая Луна стравила нас. Сейчас я ничего против них не имею, но тут, похоже, все как обычно. Или ты, или тебя. Так что рука у меня не дрогнет! Но вот что! — усомнился он. — Сдюжим ли мы против стольких волшебниц сразу?
— Как только мы перенесемся на место, я включу подавитель, — добавил старшина. — Они лишатся магии. Тогда открывай огонь на поражение! Единственное! Не стреляй в солдата в шинели, который притащил нас сюда. Кеше я смерти не желаю. Да и пригодится он нам в дальнейшем.
— Главное, чтобы он сам не трепыхался, — скривился бывший обер-фельдфебель. — Если он в меня палить не станет, то его пощажу. Остальных можно в расход. Верно?
— С остальными можешь не церемониться. И не переживай! — фыркнула Кризалис. — Мои чувства говорят мне, что в том зале осталось не так и много живых. Вы готовы? — оба человека кивнули. — Тогда идем!
Снова Кребс испытал необычное ощущение от мгновенного перемещения. Впрочем, оказавшись в каком-то подземном большом зале, он сразу же забыл о нем. И было от чего!
Давно уже ему не доводилось видеть подобного побоища! В этом зале бились насмерть, не щадя никого. Едва соприкоснувшись с поверхностью пола, ноги Руперта поехали на чем-то скользком. Удержав равновесие, он сделал шаг назад и посмотрел вниз. Под ним находились весьма мерзкие на вид останки гвардейца, раздавленного прямо в доспехах какой-то гусеничной техникой. Правда, бывший обер-фельдфебель сразу понял, какой именно.
Очередной привет из прошлого застыл посередине зала. Этих трехбашенных гигантов он не встречал с сорок первого, когда русские не сумели правильно применить эти довольно опасные машины. Но здесь экипаж Т-28, судя по всему, развлекся по полной программе, пустив на мясо немаленький отряд не обладавшей противотанковыми средствами пехоты.
Хотя, похоже, убиты были не все солдаты. На башне танка Кребс заметил фигуру в советской форме и с автоматом. Вскинув винтовку, немец дважды выстрелил по чекисту. Это явно был не недавно виденный им Кеша, так что, как и было оговорено, немец не церемонился. Красный, не успев ничего понять, дернулся и безвольно упал с брони вниз.
Руперт сделал несколько шагов вбок, смещаясь в мертвую зону танка, где его не достали бы пулеметы из левой малой башенки и кормовой ниши главной башни. Но тут он заметил угрозу посерьезнее!
Темно-синяя аликорн, облаченная в полный доспех, парила над танком. Она, в отличие от всех остальных, кто был здесь до их появления, не выглядела раненой. И уже тоже увидела прибывших. В том, что Луна сейчас бросится в атаку, Руперт не сомневался. Вот только у принцессы ночи неожиданно возникли сложности. Ее меч висел в телекинетическом захвате. Но при включении подавителя чары рассеялись. Однако аликорн мигом сориентировалась и успела подхватить клинок, прежде чем он упал. В передних накопытниках у нее, похоже, были специальные крепления для оружия. Пару секунд она потратила на то, чтобы зафиксировать его на правой передней ноге, а потом устремилась в атаку. Все верно, если подавитель работал штатно, то шарахнуть по нему молнией аликорн не могла. Но еще имела возможность порезать на ломтики…
Может быть, Луна в своем стремительном пикировании смотрелась грозно и красиво. Но бывший обер-фельдфебель об этом не задумывался. Ведь пикировала она на него!
Первая же его пуля попала в цель. Вот только она, похоже, срикошетила от шлема принцессы ночи. Вторая, попавшая в глазной вырез шлема, видимо, была остановлена каким-то все еще действующим заклинанием. Еще чуть-чуть, осознал Кребс, и проклятая стерва срубит его на всем лету мечом, словно какой-то казак!
Но тут же он понял, что нужно делать. Не все части тела Луны были одинаково хорошо защищены. В частности, крылья, которые сейчас несли принцессу ночи к нему, не были бронированы. Переведя прицел на основание левого крыла, Руперт открыл огонь, не жалея боеприпасов.
— Бей по крыльям! — к аналогичной мысли пришел и Елецкий. Его ППД загрохотал где-то справа.
Какая из пуль попала в цель, немец не понял. Но в десятке шагов от него крыло темно-синей аликорна заломилось вверх под неестественным углом, и она, перевернувшись в воздухе через себя, как «Штука», устремилась к поверхности. Вот только «Юнкерсы» свое пикирование контролировали, а Луна — нет. Встретившись с полом, она, кувыркаясь и громыхая доспехами, по инерции прокатилась по нему несколько метров.
Бывший обер-фельдфебель потерял несколько секунд, чтобы поменять опустевший магазин. За это время Луна уже оказалась на ногах. Правда, выглядела она жутко. Стояла аликорн на трех ногах, поджимая левую заднюю. Левое ее крыло безвольно висело сбоку, как порванная тряпка. Сама принцесса была вся перемазана в крови. Нельзя даже было понять, где ее собственная, а где та, что она собрала с пола, проехавшись по нескольким раздавленным танком телам.
А еще Кребс обратил внимание на глаза, которые он отчетливо видел через большие вырезы в шлеме. Они светились, и зрачок в них был вертикальным и щелевидным. Прямо как у Шелест.
Похоже, находившаяся на грани бешенства аликорн готова была снова броситься в атаку, даже несмотря на явно тяжелые травмы. Вот только она не успела. Сбоку от Луны появилась свежая и невредимая Кризалис. Она каким-то непостижимым образом крутанулась вокруг себя на передних ногах. Задние же с разворота впечатались копытами в голову принцессы ночи, которая никак не сумела отреагировать.
Удар вышел впечатляющим. Он оказался настолько сильным, что темно-синюю аликорна, явно не очень легкую с учетом доспехов, не только сбило с ног, но и отбросило на пару метров. При этом с головы у нее даже сорвало шлем.
Не давая противнице прийти в себя, королева снова подскочила к ней и нанесла еще один удар в уже ничем не защищенную голову. Точнее, она со всего размаху пнула рогатую башку, как будто пробивала одиннадцатиметровый штрафной удар. После этого перевертыш на всякий случай отпрыгнула на пару метров.
У человека от такого, наверное, голова оторвалась бы ко всем чертям. Ну, или, как минимум, сломалась бы шея. Но, несмотря на все удары, Луна была все еще жива и даже оставалась в сознании. Но все же что-то между башкой и тушкой у нее, видно, поломалось. Она пыталась подняться, но пока это у нее не выходило. Тем не менее, ее глаза сфокусировались на Кребсе. Темно-синяя аликорн оскалилась, обнажив острые зубы, которых у нее прежде Руперт не замечал. Вот только он не волновался по поводу этих клыков. Чтобы пустить их в дело, стерве потребуется встать и пройти разделявшие их пять метров. Он же мог начать стрелять с любого места, в любой момент времени.
— Я должна была догадаться раньше… — изменившимся голосом произнесла Луна, пытаясь опереться на одну переднюю ногу. И немец не смог понять, из-за чего у нее появился такой странный тембр. То ли в ее глотке тоже что-то повредилось, то ли изменились не только ее глаза и зубы. Принцесса ночи, тем временем, перевела взгляд на королеву. — Все это организовала ты! Что дальше? Убьешь Селестию?
— Дура! — оскалилась перевертыш. — Мне не придется ее убивать. Она уже убита! При твоем непосредственном участии! Вон она! — Кризалис указала в сторону, где под стеной среди кучи других тел угадывалось чье-то большое и некогда белое тело, пребывавшее ныне в весьма печальном состоянии.
— Ты ошибаешься, — нашла в себе силы ухмыльнуться темно-синяя аликорн. — Это не она. Это Шелест! Или… — она замолчала, видимо, догадавшись.
— Бедная Луна… — хмыкнул, перезаряжая пистолет-пулемет, Роман, глядя на аликорна.
— Каково это? — тоже решил поинтересоваться Руперт. — Умирать с осознанием того, что ты была круглой идиоткой.
Принцесса ночи повернула голову к нему. Вскинув СВТ, бывший обер-фельдфебель снова посмотрел в глаза той, кто втравил его во всю эту историю. Той, кто относился к нему с презрением и пренебрежением. Той, кто недооценил его. Смертельно недооценил.
С удовлетворением он отметил появившееся в этих глазах осознание того, что сейчас произойдет.
— Нет! Только не так… — прошипела принцесса ночи, все еще пытаясь встать. Но ноги явно слушались ее с трудом. — Этого не должно было произойти!
— Кребс! — с безопасного расстояния окликнул немца Елецкий. — Освободи ее от страданий… — никакой жалости в его голосе немец, впрочем, не услышал.
— Будь ты проклят! — смотря на бывшего обер-фельдфебеля ненавидящим взглядом, выдавила из себя Луна. Ей даже удалось приподняться на передних ногах. Но большего ей немец позволять не собирался.
— Увидимся в аду! — произнес он и нажал на спусковой крючок.
СВТ не дала осечки, как когда-то G-41 на лесной тропинке. А Руперт Кребс с такого расстояния не промахивался.
Принцесса ночи рухнула на пол, загремев бесполезными уже доспехами. Ее грива, до этого колыхавшаяся на невидимом ветру, стремительно приобрела плотность и накрыла простреленную голову аликорна.
— Мертва! — расхохотавшись, прокричала Кризалис. — Обе мертвы! И старшая, и младшая!
Она подошла к поверженной сопернице, подняла за рог ее голову и посмотрела в безжизненные глаза. Вернее, в один. Во второй глазнице красовалось входное отверстие пули…
— Твайлайт там же, где и сестры, — заметил бывший обер-фельдфебель. Он указал на страшно обезображенное крылато-рогатое тело характерной расцветки.
— Эй! Кто там? — вдруг раздался голос из танка.
— Кирилл! Это я, Ромка! — закричал Елецкий. — Не стреляй!
— Он в танке один, — присмотревшись к машине, добавила королева. — Удобно… Давай мне артефакт. И иди, успокой товарища…
Русский, не став спорить, кинул кристалл подавителя союзнице, и та поймала его телекинезом. Значит, артефакт уже был выключен. Хотя, это было правильно. Здесь не осталось никого из их врагов, кто мог колдовать.
— Прикрой старшину, — произнесла перевертыш, обращаясь к Руперту. — А я пока пройдусь и проконтролирую, чтобы здесь не осталось никаких недобитков! — она достала откуда-то длинный узкий стилет и хищно усмехнулась. — Нам ведь не нужны живые свидетели, верно?
— Правильное дело, — согласился немец.
Бывший милиционер, тем временем, залез на главную башню танка, но быстро спрыгнул с нее, будто обжегся. Тогда он перебрался вперед, к месту водителя, достал револьвер и принялся стучать его рукояткой по люку.
— Где эта тварина? — поинтересовался изнутри танкист.
— Убита! — ответил Елецкий.
— А остальные? — уточнили из-под брони.
— Все кончено, Мастюков! — произнес старшина. — Можешь вылезать.
Через некоторое время люк с лязгом открылся, и из него по пояс высунулся человек в черном комбинезоне.
— А, вон она! — заметив тело принцессы ночи, произнес он. — Жаль, не я ее прикончил. Ну, да ладно! Сдохла! И черт с ней! Так ей и надо! Думала надурить меня! Ха! Я еще тысячу лет назад ее пристрелить хотел. Тогда Шелест не дала! Зато сейчас я уже саму эту сволочь белую в труху размолотил! И ее, и Никулина! Ух, сколько сотен лет я мечтал это сделать!
— Да уж, — кивнул Роман, оглядывая картину побоища. — Ты тут знатно повоевал.
— А вот мне теперь интересно, — отстраненно произнес танкист, которого Роман назвал Мастюковым. — А кто же теперь главный? По старшинству-то выходит, что я! Да только мне это не надо!
— Я теперь главная! — вытащив стилет из глазницы только что добитого раненого солдата, произнесла Кризалис. — И я знаю, что обещала тебе Луна. Я, в свою очередь, обещаю тебе, что скоро ты получишь то, о чем так давно мечтал! Вылезай из танка. Нам не следует здесь задерживаться!
— Вот это дело! — обрадовался Кирилл. — Сейчас я там…
Он нагнулся и, похоже, начал высматривать что-то в боевом отделении машины. В это же время стоявший рядом с ним Елецкий вскинул руку с зажатым в ней «Наганом», направил ствол револьвера в голову танкисту и нажал на спуск. Еще один выстрел прогремел под сводами пещеры.
Человек в черном комбинезоне молча осел и провалился обратно внутрь своего танка, скрывшись из виду. Старшина поглядел ему вслед и, удовлетворенно усмехнувшись, захлопнул люк.
— Получил то, что хотел! — хохотнула перевертыш. — Вечный покой!
— И то, что давно заслужил, — добавил Елецкий. — Пулю! За все свои художества. Шелест и Никулина мне не очень жалко. А Твайлайт и подавно! Это ему за Кешу Филипповских! Вот уж кто не заслужил смерти. Он все эти тысячелетия трудился не за страх, а за совесть…
— Я закончила! — отметила королева, отбрасывая тело еще одного пегаса. — Все по плану! Уходим?
— Подожди! Еще кое-что осталось! — спрыгнув с застывшего грудой металла Т-28, заявил Роман. — Руперт, сколько ты сделал выстрелов?
— Десять и один, — ответил бывший обер-фельдфебель. — К чему ты спрашиваешь?
— Нужно собрать гильзы от твоей винтовки, — пояснил старшина.
— Зачем? — не понял Руперт. — И так всем будет ясно, от чего умерли принцесса ночи и тот русский. Здесь все-таки поле боя.
— Не поле боя, а место преступления, — ухмыльнулся русский. — Которое будут расследовать очень тщательно. Неужели ты забыл, с кем водилась эта особа? — он кивнул на Луну. — Не сомневайся, нарком госбезопасности пришлет сюда лучших следователей. Вот только я сам милиционер. И знаю, что ищут в первую очередь, когда имеют труп с пулевым ранением. Гильзы!
— Здесь куча таких трупов, — заметила королева. — И много стреляных гильз.
— Вот только мы к этим трупам отношения не имеем, — вздохнув, пояснил Роман. — И должны сделать так, чтобы и Луна казалась жертвой танкиста. Что мы имеем? Она убита стандартной винтовочной пулей. Такими же палил Мастюков из своих ДТ. Только все гильзы пулеметов остались внутри танка. А у людей, что сопровождали Луну, одни автоматы. Там пистолетный патрон. Твои гильзы, Руперт, будут выделяться, — он посмотрел на немца. — И привлекут ненужное внимание, когда их найдут. А их найдут, не сомневайся! И по выбитым на донцах данным еще и установят, что они от патронов, которые когда-то были выданы тебе! Зачем так подставляться?
— Ты тоже отстрелял целый магазин, — заметил бывший обер-фельдфебель. — Но свои гильзы не стремишься собирать.
— Как ты полагаешь, откуда я взял фабричные патроны к ППД, которых у меня не было уже полторы тысячи лет? — захихикал Елецкий. — Кое-кто стащил небольшой запас у них же! — он кивнул на ближайшее тело человеческого помощника принцессы ночи. — Так что они из одной партии!
— За время, что вы тут болтали, уже могли бы все найти и собрать, — заметила перевертыш. — Вот, я уже нашла шесть штук.
Оставшиеся пять гильз нашли за три минуты. Все их забрала Кризалис своим телекинезом. После этого она одним махом сжала цилиндрики в один неровный комок, кинув его немцу. Тот поймал его и убрал в карман.
— Вот теперь дело сделано! Теперь лишнюю дырку в голове принцессы ночи никто не свяжет с нами! — довольно потер руки Роман. — Руперт, ты как, доволен? Рад наконец-то оказаться в стане победителей?
— Не знаю, как вам удалось все это организовать, — произнес Кребс. — Но вижу, что не зря сделал то, что сделал! Вот это, — он указал стволом винтовки на тело Луны. — Лучшая награда для меня! Если планируете продолжать в том же духе, то, думаю, мне с вами по пути!
— Рад, что не ошибся в тебе, — хмыкнул Елецкий. — Ну что, Крис, уходим?
— Идем! — согласилась королева. — Нам больше здесь делать нечего!
Тут же сверкнула вспышка телепорта, унесшего троих победителей прочь. В подземном зале, где только что завершилось побоище, стало тихо.
Победители не учли только одного. Того, что кто-то решится вмешаться в сам ход истории.
Глава 61
Влодзимирский, пробыв вместе с группой дознания сутки в Эквестрии, вернулся с ценной информацией.
За это время Мешик доставил в Москву с закрытого объекта Штокмана. Бывший радист был проинструктирован, впрочем, особых подробностей ему никто не сообщал. Ральфу просто сказали, что от него потребуется активировать тот же самый портал, что и в первый раз. Теми же самыми элементами. И почти в той же компании. Немец, почуяв для себя возможность выслужиться, согласился, не споря.
Ригеля тоже не потребовалось уговаривать. Кроме того, он уже находился в столице. Та же ситуация была и с еще двумя людьми, которые были подобраны на замену Кребсу.
Начальник внутренней безопасности уже даже организовал тестовый запуск портала. Кольца, доставленные из Эквестрии, были отданы своим бывшим владельцам. А два украшения, что ранее принадлежали Руперту, были переданы новым членам группы. Каждому по одному.
И, что удивительно, Штокман с первого раза смог активировать переход. Без смещения по времени, чтобы не тратить энергию. Но все же это был хороший результат.
Бывший радист даже как-то смог оценить остаток этой самой энергии. И его выводы в данном случае не обнадеживали. Они будут иметь три или, может быть, четыре попытки, если будут открывать переход во время, на сутки опережающее события инцидента.
Меркулов и Серов, тем временем, прорабатывали сам план действий. Конечно, думали не только они вдвоем. Разработкой занималась целая группа, но все решения принимали нарком и его первый заместитель. Послать в прошлое решено было уже проверенных Зуева и Селиванова.
Вот только при глубокой проработке всплыло множество узких мест, которые следовало обязательно преодолеть.
— Для тех, кто отправится в прошлое Эквестрии, это будет дорога в один конец, — барабаня пальцами по столу, констатировал Меркулов.
— Только в случае, если их действия окажутся успешными, — кивнул Серов. — Если им не удастся предотвратить инцидент, то они просто спустя пару дней вернутся сюда.
— Да, но мы посылаем их с расчетом на успешный исход дела, — произнес Всеволод. — А если они предотвратят инцидент, то нам же самим уже не потребуется посылать их в прошлое. Тогда они вернутся и встретят самих себя. Так что ли получается?
— Это, к сожалению, практически неизведанная для нас область, — вздохнул первый заместитель. — Сложно что-то прогнозировать, не имея точных данных…
— Кроме того, если их действия будут успешны, то, получается, и мы сами забудем про инцидент. Ведь тогда Деканозов нам ничего не напишет. Получится, что мы исправим ситуацию, но никто этого не поймет. И, соответственно, никто не сделает никаких выводов…
— А вот по этому поводу у меня есть предложение, — почесав подбородок, сказал Иван Александрович. — Влодзимирский уже возвратился из Эквестрии. С собой он привез сотни фотографий, десятки протоколов и других документов и даже кое-какие артефакты. Мы можем выдать копии всего этого нашим посланцам. Они оставят все это в нашем представительстве, а потом продемонстрируют кому надо. С ними же мы можем отправить и объяснения для нас самих, если это потребуется. Хотя, есть у меня подозрения, что можно организовать все так, что в нашем мире ничего не изменится.
— Да, оба этих варианта хороши, — согласился глава ГБ. — Кстати, предлагаю позвать Льва Валерьяновича. Я еще его не видел после возвращения.
Похоже, главный следователь находился где-то поблизости, так как уже через десять минут он зашел в кабинет шефа.
— Рассказывай! Как расследование? — поинтересовался нарком. — С местными проблем не было?
— Проблем? — усмехнулся Влодзимирский. — Сначала эта Кейденс не очень хорошо ко мне отнеслась. Она, в первый раз взглянув на меня, нахмурилась, но быстро спрятала свои чувства. Хотя, вероятно, она просто не могла в тот момент относиться к кому бы то ни было хорошо. Но вам надо было видеть, как аликорн изменилась, когда я описал ей наш план по исправлению всего случившегося! Наверное, приговоренный к казни, которого в последнюю минуту перед восхождением на эшафот полностью оправдали, не ощущал бы такой радости, какую испытала принцесса любви. Она даже не сдержалась и полезла обниматься, — генерал-лейтенант недовольно скривился. — Хорошо, я вовремя успел сказать, что мне объятия противопоказаны из-за недавнего ранения!
— Значит, разрешение с эквестрийской стороны на вмешательство в их прошлое есть, — констатировал Серов.
— Полное и безоговорочное, — кивнул главный следователь. — Разумеется, в рамках предотвращения данного инцидента.
— Нам большего и не надо, — согласился глава ГБ. — С этим бы справиться… А, кстати, принцесса не смогла дать по этому поводу каких-либо советов?
— Она мало знает по данной теме, — пожал здоровым плечом Лев Валерьянович. — Вообще, у меня сложилось о ней впечатление, как о довольно умной особе. Правда, в отличие от той же Луны, эта очень молода, даже моложе нас. И это заметно. Зато она написала письмо для самой себя. Принцесса попросила передать его тем, кто отправится в прошлое. Если им удастся предотвратить инцидент, она просит отдать его ей же, чтобы она всегда помнила, чего удалось избежать… — он достал из-за пазухи несерьезного розового цвета конверт, запечатанный сургучом с оттиском кристального сердца. — И чего это стоило ей самой.
— Серьезный подход, — уважительно высказался Меркулов. — Теперь я полностью понимаю Деканозова, вцепившегося в эту принцессу, которую изначально и в расчет-то никто не принимал.
— Что удалось накопать? — поднял другую тему первый замнаркома.
— Я не всемогущ. Всего установить не удалось. Там такое месиво… — вздохнул Влодзимирский. — Даже мне не по себе стало в первый момент. А уж я всякое повидал… В общем, материалов очень много. Я приказал все фотографировать, все описывать. По предварительным данным противоборствующие стороны были распределены очень просто. Те, кто в танке, против тех, кто был снаружи. У вторых было численное преимущество, но не было противотанковых средств.
— А как же магия принцесс? — уточнил Иван Александрович.
— По данным, полученным от инженера Тинькова, в танке еще очень давно был установлен артефакт, обеспечивавший противомагическую защиту боевой машины, — произнес Всеволод.
— И мы действительно нашли внутри Т-28 очень большой кристалл, — подтвердил главный следователь. — С этим устройством танк был практически неуязвим. Одновременно с этим его экипажем были применены все средства боевой машины. Было сделано два выстрела из главного орудия. Более половины погибших были либо убиты наповал, либо тяжело ранены вследствие этих выстрелов. Свежий нагар также обнаружен в стволах курсового и заднего пулеметов орудийной башни.
— А огневые точки в малых башнях? — уточнил первый замнаркома.
— Они молчали, — хмыкнул Лев Валерьянович. — Далее танк уничтожал противников исключительно гусеницами. Т-28 несколько раз обогнул помещение, много разворачивался, крутясь на месте. Это говорит о том, что его механик-водитель целенаправленно гонялся за кем-то, кто от него убегал.
— Странно, — задумался глава ГБ. — Зачем давить отдельных солдат гусеницами, если у тебя есть полный круговой обстрел из четырех пулеметов?
— А вот здесь самое интересное, — заявил главный следователь. — Скорее всего, танком управлял один человек.
— Тот танкист, которого нашли застреленным? — уточнил Всеволод. — Мастюков?
— Он самый, — кивнул Влодзимирский. — Три перевертыша на момент начала инцидента, похоже, были уже мертвы. Мы провели экспертизу. Все трое застрелены из «Нагана», который нашли заткнутым за ремень младшего лейтенанта. И убиты они чуть раньше.
— А сам он из чего убит? — поинтересовался Серов.
— Тоже из «Нагана», но из какого-то другого, — пояснил генерал-лейтенант. — При этом выстрел был произведен в упор. В затылок.
— Не говорит ли это о том, что в танке был кто-то еще? — спросил Меркулов.
— Тогда зачем было давить всех гусеницами? — привел контраргумент Лев Валерьянович. — Если бы танкист был не один, то он бы на месте механика-водителя работал корпусом, а второй член экипажа, сидя за любым из пулеметов, отстреливал бы противника. К тому же есть и еще кое-что интересное. Люк механика-водителя не был заперт изнутри, только захлопнут.
— Понятно, — кивнул Всеволод. — После боя, когда все было кончено, снаружи остался кто-то, кому танкист доверял. Мастюков высунулся из танка и схлопотал пулю. С учетом того, что он по пьяни выболтал Луне кучу секретных сведений, я могу даже понять мотив того, кто его застрелил.
— Именно так, — подтвердил его догадку Влодзимирский. — Есть и еще кое-что подозрительное. Тело принцессы Луны, в отличие от большинства остальных, не имеет осколочных ранений или следов наезда гусеницами. Предполагаю, что именно она билась до конца, даже умудрившись обездвижить танк, заклинив один из механизмов трансмиссии своим бердышом.
— И, тем не менее, ее, как и всех других, нашли мертвой, — заключил Серов. — Чем она убита?
— Фатальным было попадание в глаз стандартной трехлинейной винтовочной пули, — ответил генерал-лейтенант. — Хотя есть и другие ранения. Кость в основании левого крыла перебита другой пулей. Похоже, прямо в полете. Этим вызваны другие многочисленные повреждения, полученные ею при падении.
— Теоретически, она могла попасть под очередь одного из ДП в последний момент, — заключил глава ГБ. — Приземление было жестким. И, пока принцесса приходила в себя, танкист развернул орудийную башню и добил ее из переднего пулемета.
— Ситуация непонятная, — пожал здоровым плечом главный следователь. — Факты не сходятся. Орудие стояло на двенадцать часов, а Луна находилась на четыре часа. Само положение принцессы ночи не предполагает, что она была повернута головой в сторону танка.
— Такое ранение должно было привести к мгновенной смерти, — произнес первый замнаркома, рассматривая одну из фотографий. — Она должна была остаться там, где ее настигла пуля. Если только кто-то целенаправленно не передвинул тело.
— Нет! Тела не двигали! — решительно опроверг эту теорию Влодзимирский. — Это я заявляю со всей ответственностью. Как и то, что мы не нашли винтовочных гильз вне танка.
— Значит, она все же умерла не мгновенно, — заключил Меркулов. — Хотя, вся эта ситуация, действительно, непонятна. Особенно с учетом того, что последний свидетель сказал, что убийцей была Кризалис. Насколько верна эта информация? Не было ли это бредом гаснущего сознания?
— Тут у меня, к сожалению, пока нет версий, — вздохнул Лев Валерьянович. — Там столько следов, что выделить из них один, который точно принадлежал бы этой королеве, невозможно. К тому же она, по имеющимся сведениям, может изменять свое тело. Значит, могла быть в любом образе…
— Да уж… — прокомментировал Иван Александрович. — Если уж у тебя нет версий…
— Я не всемогущ, — усмехнулся главный следователь. — Этот Мастюков на своем танке устроил там самое настоящее побоище. И разобраться там архисложно. Даже с учетом того, что тела эти дни не портились, там просто находиться было сложно. Даже мне. Общая ситуация говорит о том, что кто-то добил после окончания боя, как минимум танкиста и раненых солдат Луны. А вот с ней самой не понятно ничего. А этот кто-то… Он умудрился не оставить явных следов своего пребывания…
— Вот такая ситуация… — вздохнул Меркулов, когда отпущенный генерал-лейтенант покинул его кабинет. — Что думаешь?
— В группу нужно добавить кого-то из следователей Влодзимирского, — предложил Серов. — В качестве живого свидетеля, видевшего последствия инцидента.
— Есть там один такой. По фамилии Лобов, — кивнул нарком. — Как раз подойдет.
— А еще я прошу включить в группу меня! — добавил генерал-полковник.
— Тебя? — даже слегка опешил Всеволод.
— Да. Я убежден, что должен отправиться кто-то из высшего начальства НКГБ! Для придания необходимой значимости нашей делегации, — пояснил Иван Александрович. — Но не сам нарком, разумеется, — усмехнулся он, посмотрев на шефа. — Влодзимирский и Мешик отпадают. Они еще не восстановились от ран. То же и с Кобуловым. Остаюсь я.
— Да. Когда с информацией приходит генерал-полковник, к ней начинают относиться несколько иначе, чем, если бы ее принес старший лейтенант, — подумав, согласился глава ГБ. — Но ты сам-то не боишься рискнуть головой? Ведь мы с тобой обсуждали. Это может оказаться дорога в один конец!
— Может и не оказаться, — заметил первый замнаркома. — Что нам рассказал Ховальдт? Луна, изменив историю Земли, не уничтожила нашу реальность. Ее удержал работающий переход портала.
— За такие действия принцессу ночи стоит строго отчитать, — заметил нарком. — Да. Этот отчет я читал. Благо, этот немец, лишившись принцессы-покровительницы, рассказывает все охотно. Я понял, что ты хочешь провернуть. Включить портал и оставить его активным до тех пор, пока отряд, выполнив задание, не вернется.
— Именно! — кивнул генерал-полковник. — Тогда у нас будет возможность внести необходимые изменения и вернуться назад. При этом в нашем мире ничего не изменится. Мы просто отключим портал. А когда включим его вновь, он откроется в уже подкорректированную нами реальность!
— Настолько просто, что может сработать, — заключил Всеволод. — Одна проблема — энергия. Хватит ли?
— Время у нас есть, — пожал плечами Серов. — Предлагаю проконсультироваться с эквестрийской стороной.
Уже через три часа через малый портал в здание ГБ перешла принцесса Кейденс. Единственная оставшаяся взрослая аликорн не побоялась оставить ненадолго свои дела и прибыла максимально быстро, как только узнала, для чего требуется ее помощь.
И сейчас она, прищурившись, осматривала мгновенно вспотевшего под ее взглядом Ральфа Штокмана. Нужно было оценить, сможет ли немец воспользоваться магическими накопителями для обеспечения устойчивой работы перехода в течение длительного времени.
— Продемонстрируйте, как вы управляете порталом! — потребовала принцесса.
Сейчас нарком не смог бы и предположить, что эта собранная, деловитая и уверенная в себе волшебница еще недавно пребывала в глубочайшей депрессии и, вероятно, балансировала на грани нервного срыва. Принцесса любви, когда поняла, что во многом именно от нее зависит претворение в жизнь всего плана, заставила себя отодвинуть чувства на задний план. Это вызывало уважение.
Пару часов аликорн следила за действиями команды людей, заставляя их в разных режимах открывать переход и следя за расходом и возобновлением видимой здесь только для нее магической энергии.
Наконец, она завершила наблюдения и перешла в кабинет Меркулова.
— Угрюмо у вас здесь… — произнесла Кейденс, заходя в спецприемную и оглядываясь.
— На это и был первоначальный расчет, — усмехнулся Всеволод. Ему незачем было скрывать правду. Если все выгорит, то для розовой аликорна этот разговор не состоится. Да уж… Он никак не мог привыкнуть ко всем этим парадоксам. Зато научился их использовать.
— Этот человек, Штокман… — продолжила принцесса любви. — Признаюсь, мне неприятно с ним работать. Я чувствую его сердце. Оно не черное, но… Пожалуй, можно сказать, что оно червивое…
— Вы так чувствуете всех? — поинтересовался нарком. — Или только определенных людей?
— Из тех, кто находится рядом, почти всех. Все-таки я не просто так ношу свой титул принцессы любви. Правда, обычно я стараюсь не пользоваться этим чувством, если речь не идет о делах любовных. Я считаю это неэтичным в моменты, когда дело не касается собственно любви, — ответила гостья. — Но сейчас, в этой тревожной обстановке я невольно обратилась к нему. Это позволяет мне, в том числе, лучше понять вас. Здесь, на Земле это чувство притупилось. Но не пропало совсем. Сердца людей я ощущаю намного слабее, чем пони, но кое-что видеть могу. Не все увиденное мне нравится, но я готова с этим мириться. Ваше я тоже чувствую, — она улыбнулась. — Если именно это вас и интересует.
— И что же в нем? — не удержался от вопроса глава ГБ. Стоило признаться, о такой способности принцессы любви они не знали.
— Сейчас вы пытаетесь казаться страшнее, чем есть на самом деле, — еле заметно улыбнулась розовая аликорн. — Вот и эта приемная должна вам в этом помогать.
— Хм… — опешил от такой характеристики глава НКГБ. — Даже и не знаю, как это прокомментировать.
— А и не надо комментировать, — вздохнула Кейденс. — Сейчас это ни на что не повлияет. Как и, например, то, что у вашего главного следователя черствое сердце бесчувственного мерзавца. Вы помогаете мне, а я помогаю вам. И все мы помогаем тем, кто уже не может помочь себе сам! Вот, что сейчас главное!
— Тогда предлагаю перейти к делу, — произнес хозяин кабинета. — Как дела со Штокманом?
— Я могу дать ему необходимое количество накопителей, — ответила принцесса любви. — И могу научить кое-как использовать их. Через управляющие элементы он сможет это делать. Коэффициент утечки, конечно, будет чудовищным. Но, теоретически, этого должно хватить. Разумеется, было бы лучше, если бы я сама подпитывала переход. Но с учетом того, что вы планируете, мне нельзя здесь оставаться. Иначе, — она грустно усмехнулась. — Наш мир изменится к лучшему, а я так и останусь тут…
— Да. Хорошо, что вы это понимаете, — кивнул Всеволод. — Мы надеемся справиться своими силами. Но с вашей помощью при подготовке наши шансы заметно увеличатся. А что будет с немцем? Чем ему грозит это обучение?
— Длительной мигренью, если не будет стараться, — ответила розовая аликорн. — Не волнуйтесь. Я не причиню вреда этому человеку. Это не в моих правилах. Даже с учетом того, какую отрицательную роль он сыграл в начале этой истории…
— Когда вы сможете приступить? — спросил Меркулов.
— Хоть сейчас, — произнесла Кейденс. — Я совсем не хочу все это затягивать…
Еще через пару часов аликорн ушла в свой мир, оставив растерянного Штокмана осваивать предоставленные ему накопители.
Павел Зуев решительно шагнул в портал. Уже второй раз за последнее время. Первая их экспедиция не увенчалась успехом…
Да и сейчас он не был особо уверен в том, что выйдет что-то путное. Дело в том, что начальство НКГБ решило действовать настолько тонко, насколько это было возможно. Поэтому от идеи просто прийти и предупредить Луну, Никулина, Твайлайт или еще кого-то было решено отказаться. Точнее, это решение было оставлено на крайний случай. Приоритетным вариантом было нахождение такого пути, который позволил бы влиянию людей остаться незамеченным.
Это подразумевало большую долю экспромта в их миссии. И в первый раз у них ничего не вышло…
Несмотря на то, что их четверка, в которую, кроме Павла, входили уже привычные Селиванов и Лобов и, неожиданно, целый замнаркома Серов, смогла быстро добраться до столицы, в Кантерлоте ничего существенного предпринять не получилось. В итоге, через генерал-полковника они вышли на Деканозова. Но даже он не смог помочь — ускорить отправку отряда Кейденс он был не в силах. И, в конечном счете, принцесса любви так и не успела предотвратить трагедию.
В итоге, отряд, не выполнив поручение, вернулся в свой мир. Благо, портал все это время дожидался их. В этом Штокман не подвел. Энергии после обучения, проведенного Кейденс, у немца пока хватало. Поэтому люди, посовещавшись и обсудив произошедшее, организовали новую попытку. Портал был открыт в ту же точку на шкале времени, что и в прошлый раз.
До столицы добрались так же быстро. Но все заготовленные сценарии снова не дали никакого результата. Уставшие участники экспедиции расположились на открытой веранде дорогого ресторана в центре Кантерлота, прямо напротив входа на территорию дворца.
— Что мы еще можем сделать, товарищи? — Серов внимательно оглядел спутников. Хоть формально командиром и был назначен, как более опытный в полевой работе в Эквестрии, старший лейтенант Зуев, но и он, и Селиванов с Лобовым понимали, кто будет принимать основные решения.
— Мы не смогли выйти ни на кого из значимых участников предстоящего инцидента, — констатировал следователь. — Все они, похоже, где-то в тех катакомбах, где и найдут свой конец.
— С товарищем Деканозовым вариант уже не прошел, — добавил Павел. — Если мы хотим, чтобы наше влияние было минимальным, то нам нужно как-то ускорить отправку отряда Кейденс. А в текущих условиях мы этого сделать не можем. Она ведь и так готовилась заранее…
— Генерал-лейтенант Влодзимирский по имеющимся уликам установил время и продолжительность инцидента, — произнес Иван Александрович. — Из этих временных рамок следует, что принцесса любви опоздала где-то на полчаса. При этом мы знаем, что это время она потеряла, поскольку маячок, установленный ею на Рэрити, отключился в момент смерти волшебницы. И из-за этого аликорн не смогла сразу же перенести отряд на место происшествия.
— Даже если бы она и сумела это сделать сразу, — возразил Лобов. — То оказалась бы в центре сражения. Твайлайт, Рэрити, Селестия и Никулин уже были бы мертвы. Я внимательно осматривал их тела. И могу заключить, что они погибли в самом начале.
— Ускорить подготовку Кейденс мы не можем, — подал голос Селиванов. — Значит, надо как-то отсрочить смерть Рэрити!
— Хороший вариант, — согласился первый замнаркома. — Вот только как мы можем это сделать?
— Похоже, удача на нашей стороне! — Павел, посматривавший на площадь, вдруг увидел человека, которого здесь быть не должно было. Ранее он этого офицера никогда не видел. Но сейчас безошибочно опознал по фотографии из досье. — Смотрите! Вон там! Это же Мастюков!
Все его спутники обернулись и уставились на человека в дорогом гражданском костюме, который, постоянно оглядываясь, пересекал площадь. Причем, двигался он в направлении их ресторана.
— А вон те стражники идут явно по его душу! — старшина указал на троих гвардейцев, выбежавших из ворот дворца. Увидев спину танкиста, они обрадовались и устремились в погоню.
— У меня есть план! — Зуев встал из-за столика и шагнул по направлению к танкисту. — Подыграйте мне! И задержите этих копытных!
Младший лейтенант, тем временем, приблизился ко входу на веранду. Но было видно, что зайти он не успеет. Его надсмотрщики, от которых танкист, похоже, ухитрился сбежать, уже были рядом. Дольше ждать было нельзя. Поэтому Павел начал импровизировать.
— Кирюха! Мастюков! — закричал он и, раскинув руки в стороны, бросился навстречу человеку, с которым они никогда не виделись. — Ты ли это?!
— Ты кто? — опешил танкист, когда неожиданно возникший перед ним незнакомец вдруг начал трясти его руку.
— Ты что, Кирилл? — изобразил удивление старший лейтенант. — Не узнаешь меня? Не узнаешь своего старого боевого товарища? Ну, вспомни! Четвертая Танковая! Белосток! Я тебя с самого сорок первого не видел! — набрасывая факты, которые помнил из досье танкиста, он не давал собеседнику опомниться. — Я уж думал, что ты сгинул тогда в котле! А ты вот он! Живой!
— Слушай, я тебя, хоть убей, не могу вспомнить… — почесав в затылке, растерянно признался Мастюков. — Понимаешь, для меня столько лет прошло…
— Да, понимаю, бывает! — ничуть не смутившись, согласился Павел. — Но я-то тебя помню! Ты какими судьбами здесь?
— Да так… — все еще ошарашенный младший лейтенант не нашел, что ответить.
— Секретность! Понимаю, — состроил заговорщицкую мину Зуев. — Но что же мы стоим? Пойдем за столик! Надо отметить встречу!
— О! Вот это я завсегда поддерживаю! — обрадовался Кирилл. — Я, понимаешь, и шел сюда, чтобы выпить. Я тут сидел уже разок. Деньжат, правда, в этот раз почти нет…
— Не переживай! У меня командировочные! — на ходу соврал старший лейтенант. — Что же я, не угощу старого друга? Ты, кстати, так меня и не вспомнил?
— Хоть убей… — повинился младший лейтенант.
— У меня, видишь ли, лицо такое! — заявил Павел. — Непримечательное. Мне все говорят, что меня в лицо запомнить сложно. Сашка я! Сашка Смирнов! — он не без оснований наделся, что распространенные имя и фамилия зацепятся за что-нибудь в памяти его собеседника. И он не ошибся.
— А… Кажется, припоминаю! — обрадованно сказал Мастюков. — Ты, вроде, в разведбате нашего полка служил!
— Ну вот! А говоришь, не помнишь! — изобразил бурную радость Зуев. — Идем за стол!
Провожая гостя к столику, он одним ухом и краем глаза следил за тем, как развивалась обстановка с его преследователями. Троица успела подойти почти вплотную, но появление у их цели компании смешало им все карты.
— Проклятье! — прошипел один. — Драгонфлай не для того оставила нас его сторожить, чтобы он опять сбежал и нажрался!
— Это ты виноват! — второй стражник покосился на третьего. — Если мы сейчас его не сцапаем, то, клянусь, после возвращения я устрою тебе трепку!
— А что нам мешает? — заметил третий. — Подумаешь, этот хмырь встретил какого-то своего дружка. Мы же при исполнении! Идем и забираем его!
Сказав так, гвардеец двинулся вперед. Но на пути у него возникли Селиванов, Серов и Лобов.
— Вы мешаете! — довольно грубо заметил стражник. — Нам нужно забрать этого человека! — он указал на танкиста.
— В чем он обвиняется? — поинтересовался генерал-полковник.
— Ни в чем, — ответил один из троицы стражников, вызвав недовольные взгляды коллег.
— Нам нужно забрать этого человека! — повторил вышедший вперед гвардеец. Видимо, командир. — Он не должен здесь находиться!
— Насколько я знаю, свобода перемещения граждан СССР ничем не ограничивается в пределах Кантерлота, — нахмурившись, заметил первый замнаркома. — А в таком случае позвольте поинтересоваться. На каком основании вы хотите задержать этого человека?
Преследователи Мастюкова откровенно растерялись.
— А ты, собственно, кто такой? — спросил, наконец, один из них.
— Ознакомьтесь, — Серов протянул стражнику свое удостоверение в закрытом виде. — Возьмите! — сунул он под нос главному корочку, видя, что тот мнется. — И дайте посмотреть своим подчиненным.
Стражник нехотя взял удостоверение телекинезом, открыл его и изучил, а потом показал спутникам. Похоже, в советских званиях они более-менее разбирались, поэтому впечатлились. А вот Павел обратил внимание на другую деталь. Темно-зеленое магическое поле окутывало корочку, когда единорог брал ее. При этом его шкура была светло-серого цвета, да и в гриве и хвосте не было зеленых полос. Значит, под видом сотрудников охраны правопорядка сейчас здесь находились перевертыши. Зуев хорошо помнил инструкцию, распространенную после расспросов Тинькова. Цвет поля, как правило, совпадал или был близок к цвету шкуры или гривы волшебника-единорога. И только у чейнджлингов он неизменно был темно-зеленым. Уж не те ли это трое, кого потом нашли в танке застреленными вместе с танкистом?
— Нам все равно нужно забрать этого человека! — уже более спокойно заявил старший лже-гвардеец. — Он нужен нашему командованию.
Было очевидно, что он не хочет скандалить и привлекать внимание. А значит, готов договариваться. Понял это и Серов.
— Тогда предлагаю компромисс, — произнес первый замнаркома. — Вы даете моему другу полтора часа. Как видите, он оказался старым приятелем этого человека, с которым они давно не виделись. Дадим им пообщаться. А потом забирайте его!
— Ладно… — прошипел стражник. — Столько мы можем подождать…
Тем временем, видя, что его помощь не требуется, к Павлу присоединился старшина.
— О, здарова! Третьим будешь? — уже ожидая халявную выпивку, поприветствовал его Мастюков.
— Почему бы и нет? — ухмыльнулся Селиванов. — Федя! — протянул он руку.
— Киря! — в свою очередь представился младший лейтенант. — О! А вон уже несут! — он заметил официанта, которому Зуев уже успел заказать три бутылки местного вина и закуски.
Через минуту емкости были откупорены, а первые бокалы наполнены содержимым.
— Ну! За встречу! — провозгласил Мастюков и залпом влил в себя вино. — Эх. Жаль, у них сегодня водки нет, как в прошлый раз. Но ничего, вино тоже, вроде, хорошее!
Павел понимающе переглянулся с Федором. Сейчас они могли провернуть то же самое, что сделали не так давно Луна и Ховальдт. Вот только цели у них были совершенно другие.
Через час изрядно набравшийся танкист уже вовсю рассказывал новым товарищам о своей нелегкой судьбе. К сожалению, перевести разговор на то, что он в скором времени совершит, никак не удавалось. Он, не стесняясь, заявлял о своей ненависти к белой и черной аликорнам и Никулину, которые, с его слов, только тем и занимались, что обманывали его и помыкали им. Но, как выяснилось, никаких планов расправы он и не строил. Выходило, что все, что Мастюков устроил на месте инцидента, было сделано спонтанно, когда он, уже находясь в танке, оценил окружающую обстановку. А значит, и отговорить младшего лейтенанта было невозможно. Ведь он еще ничего и не замыслил…
— Ну и вот, значит, я тогда сразу и понял, что эта стерва меня обманывает! — в это время Мастюков как раз закончил описывать собутыльникам, которые, к слову, выпили гораздо меньше, чем он сам, свою предыдущую пьянку, во время которой состоялся разговор с Луной.
— И ты вот так просто взял и разболтал ей все? — деланно изумился Павел.
— Ой! Да подумаешь… — отмахнулся Кирилл. — Было бы от кого скрывать! Пускай эта стерва побесится! Она ж явно не знала! Пусть она сама теперь с Шелест разбирается! А вам я так скажу! — он опрокинул в себя еще порцию спиртного. — Я всегда поболтать люблю, если выпиваю в хорошей компании. Трезвый когда, тогда да. Тогда мне грустно. Тогда из меня, бывает, слова не вытянешь. Но алкоголь мне помогает. Я тогда даже могу так разговориться, что… Ну не знаю…
Прошло еще полчаса. И за это время старший лейтенант четко понял, как нужно поступить. Он заказал еще одну полную бутылку, и ее принесли как раз в тот момент, когда к столику подошли гвардейцы.
— Пошли! — приказал старший из них танкисту.
— А! Это вы! — скривился Мастюков. — Долго же вы меня искали, бездари! Ладно! Я уже хорошо посидел! Ладно, парни, — он повернулся к собутыльникам. — Видите, пришли за мной.
— Ну, бывай! — как со старым другом распрощался с ним Зуев, даже обняв. — На, бери! — он сунул в руку младшему лейтенанту только что поставленную официантом на их стол бутылку. — Забирай, раз мы ее даже открыть не успели. Подарок на прощанье.
— Вот спасибо! — обрадовался тот и тоже обнял старшего лейтенанта.
Сунув емкость за пазуху, Кирилл в сопровождении лже-гвардейцев отправился в сторону дворца, о чем-то споря со своими конвоирами.
— Надеюсь, твой план удался? — поинтересовался тут же подошедший Серов. — Да и в чем он заключался?
— Изначальная идея не сработала, — признался Павел. — Но я импровизировал на ходу. Этот алкоголик признался, что его пробивает на разговор, когда он выпивши. Если бы не мы, то эти чейнджлинги скрутили бы его еще на подходе к веранде и вернули бы к танку. Он остался бы трезвым и очень злым. И без колебаний нажал бы на спуск, когда понял бы, что ситуация складывается в его пользу.
— И ты думаешь, что сейчас, находясь в подпитии, он будет действовать медленнее и не так агрессивно, — понял его задумку замнаркома. — И тем самым даст Кейденс время, которого ей не хватило в прошлый раз.
— Я надеюсь еще и на то, что он решит похвастаться перед тем, как нажимать на спуск, — ответил Зуев. — Пообщавшись с ним, я заметил, что он склонен к такому. На этом танкист потеряет время. Он наверняка захочет, например, рассказать Шелест, держа ее на прицеле, как он ее ненавидит и с каким удовольствием пристрелит. Или решит еще как-нибудь покуражиться. А там ему кто-нибудь ответит, они начнут спорить… И принцесса любви успеет!
— Похоже, это именно то легкое вмешательство, которое мы и хотели сделать, — заметил Лобов.
— Теперь нам осталось лишь дождаться результатов, — констатировал заместитель главы НКГБ.
Через несколько часов они навестили Деканозова, показав ему соответствующие бумаги. А комиссар госбезопасности третьего ранга, поняв, что произошло, рассказал, как они с принцессой любви в последний момент смогли остановить бойню.
Павел, услышав это, вздохнул спокойно. Их миссия завершилась успехом. Теперь оставалось только рассказать принцессам, от чего чекисты их уберегли.
— Всякое может произойти, — пожал плечами Елецкий. — Бывает и так, что в схватке не остается победителей.
— Не бывает такого! — фыркнул немец. — Если две стороны конфликта уничтожили друг друга, то всегда найдется кто-то третий, кто придет на опустевшее место. Он и будет победителем!
— Золотые слова! — улыбнулся Роман. — Так победить даже лучше, чем в честном бою. Верно?
— Да уж, конечно, приятнее прийти и добить подранков, чем самому лезть под пули, — кивнул бывший обер-фельдфебель. — Правда, я пока не понимаю, к чему эта философия.
— Увидишь, — хмыкнув, неопределенно ответил старшина. — Надо лишь немного подождать.
Усмехнувшись, Руперт откинулся на спинку своего кресла. Прошел час, но ничего не произошло. Чего или кого хотел дождаться старшина, было непонятно.
— Ну, и долго мы еще будем ждать у моря погоды? — поинтересовался Кребс.
— А почему ты уверен, что что-то обязательно должно произойти? — с наигранным удивлением спросил Елецкий.
— Ты ведь не случайно заводил тот разговор, — ответил бывший обер-фельдфебель. — И уж наверняка не случайно мы пришли к выводу о вмешательстве третьей стороны в конфликт.
— Ну что ты! — улыбнулся Роман. — Мы же просто размышляли. Не стоит думать, что эти наши выводы обязательно должны были вылиться во что-то в ближайшее время. Хотя, признаю, в отношении тебя у меня есть кое-какая личная заинтересованность.
— Да? И какая же? — нахмурился немец.
— Видишь ли, это я предложил Шелест привлечь тебя на нашу сторону, — не став ходить вокруг да около, заявил бывший милиционер.
— И какая лично тебе с этого выгода? — уточнил Руперт.
— А почему ты думаешь, что я обязательно искал в этом личную выгоду? — нахмурился русский. — Я в первую очередь руководствовался вопросами выгоды общей. Вот только ты сейчас поступил весьма неделикатно со Старлайт и подавителем. Герцогине это может не понравиться.
— И что ты предлагаешь? — насупился Кребс.
— Я сейчас пойду и разведаю обстановку, — Елецкий поднялся с кресла. — А ты сиди здесь. Я попробую все организовать так, чтобы ни к тебе, ни ко мне не было претензий. Тебя скоро вызовут. Говори Шелест только правду. Она не может читать эмоции, но при ней, скорее всего, будет Драгонфлай, которая будет видеть тебя насквозь.
Сказав так, Роман вышел из помещения. И пропал. Еще несколько часов бывший обер-фельдфебель просидел в одиночестве. Он уже начал подозревать что-то неладное, как вдруг в комнате появился человек.
Это был тот самый солдат в шинели, с которым он перемещался в прошлый раз. Сейчас красноармеец был так же сосредоточен и немногословен.
— Пошли, — сказал он, протягивая руку. — Тебя ждут.
— А где Роман? — вставая, поинтересовался немец.
— Он не смог прибыть, — нахмурился солдат. — По независящим от него причинам.
— Ну и ладно, — решил Руперт. Хоть этот факт и насторожил, но он решил пока не предпринимать никаких резких действий. — Идем! — он сжал ладонь проводника и тут же испытал ощущение мгновенного перемещения.
Оказались они в очередном подземном коридоре без окон. Впрочем, его сопровождающий не стал долго ждать. Он развернулся и, убедившись, что Кребс следует за ним, повел его к месту, где, как догадывался бывший обер-фельдфебель, его ожидала Шелест.
Перед входом в комнату солдат остановился и, попросив подождать его, зашел внутрь. Некоторое время там было тихо. Потом дверь снова отворилась. И бывший обер-фельдфебель с удивлением увидел, как из нее вышли три человека. Вернее, двое вывели под руки третьего, который был основательно потрепан. С еще большим удивлением Руперт понял, что этим третьим был Елецкий. Причем, узнал он старшину по костюму, ибо верхняя часть головы того была туго забинтована. Помогали ему его провожатый в шинели и еще один незнакомый человек.
— Ну что, Миша, сам доведешь? — поинтересовался обладатель транспортного артефакта.
— Справлюсь, Кеша, — кивнул его помощник. — Пошли, Ром. Надо тебе отдохнуть…
— Что это с ним случилось? — спросил с некоторым беспокойством Кребс. Самому ему совсем не хотелось оказаться в таком же положении.
— Такое случается, когда союзники предают… — туманно ответил солдат, которого, похоже, звали Кешей. — Не отвлекайся на него. Тебе тоже предстоит важный разговор. Но прежде я попрошу тебя сдать оружие.
Немец подчинился и передал СВТ проводнику. Но тот продолжил пристально смотреть на спутника. Усмехнувшись, Руперт достал «Наган», взял его за ствол и протянул обладателю транспортного артефакта.
— Если все пройдет нормально, я тебе их верну, — сказал боец. — Теперь иди.
Войдя в богато обставленное помещение, бывший обер-фельдфебель огляделся и поочередно посмотрел на всех присутствовавших в нем.
Герцогиню он узнал сразу. Сложно было бы ее с кем-то перепутать. Тем более, она находилась в своем истинном облике, который она продемонстрировала при прошлой личной встрече. Рядом с ней находился немолодой на вид человек. Видимо, непосредственный начальник Елецкого и солдата в шинели. Два ромба в петлицах выдавали его принадлежность к высшему комсоставу РККА. Между ними сидела темно-зеленая единорог, которая, однако, выглядела весьма утомленной.
— Проходи, Руперт, — нейтральным тоном произнесла аликорн. — Это — старший майор Никулин, это — леди Флай, — представила она своих помощников. — У нас есть вопросы, на которые нам не смог ответить Роман. — Так что мы зададим их тебе.
— Задавайте, — кивнул Кребс. — Мне скрывать нечего!
— Что случилось со Старлайт и гвардейцем, охранявшим подавитель, полученный Луной? — спросил человек, представленный, как Никулин.
— Я случился, — усмехнулся бывший обер-фельдфебель. — Кстати! — он достал подавитель. — Возвращаю артефакт хозяйке! — он сделал два шага вперед и, обозначив кивок, положил кристалл на столик перед герцогиней. — Они хотели использовать его против тебя. Я помешал этому!
— Откуда ты получил эту информацию? — вопрос снова задал чекист.
— От волшебницы и получил, — честно признался немец. — Я и ее пытался отговорить. Но она уперлась, как баран. Пришлось ее успокоить. Но я ее не убил. Так, оглушил слегка…
— Значит, ты думал, что действуешь в моих интересах? — улыбнулась, обнажив клыки, Шелест. — А ты не просчитывал варианты дальнейшего развития событий?
— Конечно, я действовал в твоих интересах! — кивнул Руперт. — Так, как мы и договаривались. В рамках своих компетенций. А варианты я, уж извините, не просчитывал. Во-первых, у меня не было никакой информации, кроме того, что я видел сам. А во-вторых, я понимаю, что это вообще не мой уровень на данный момент.
Герцогиня повернулась и посмотрела на темно-зеленую волшебницу. Та лишь молча кивнула.
— А потом чем ты занимался? — спросил Никулин.
— Подал сигнал, за мной пришли, — отчитался Кребс. — Старшина, — он указал на дверь, куда увели Елецкого. — И еще один. Он меня сюда тоже довел. Не знаю пока, как его зовут. Кеша, вроде. А потом я тупо сидел в комнате. Похоже было, что про меня вообще забыли. Я уж даже думал, не случилось ли чего. Но в ваших лабиринтах не силен. Поэтому сидел на месте.
Рогатая волшебница снова молча кивнула начальнице. Бывший обер-фельдфебель уже догадался, что это та, про кого предупреждал его Роман. Помощница герцогини, читающая чужие чувства. Что же… Он не зря провел время, ожидая разговора. И все отрепетировал. Так что сейчас немец сказал чистую правду. Да что там. Ему не пришлось выкручиваться, ведь покровительнице не в чем было его обвинить.
— Ты знаешь что-нибудь о королеве Кризалис? — поинтересовалась Шелест.
— Слышал о ней от Твайлайт, — снова честно признался немец. — Якобы, это какая-то отпетая злодейка. Но, зная фиолетовую принцесску, могу предположить, что все на самом деле не так. Но это только предположения. Видеть мне ее не приходилось.
— А что еще ты знал об операции, которую готовила Луна? — вновь заговорил старший майор.
— Только то, что она что-то готовила против тебя, — доложил Руперт. — Больше никаких подробностей. Да и откуда мне бы знать? Эта стерва никогда со мной своими планами не делилась! Я для нее хуже грязи на ее копытах! Стала бы она что-нибудь говорить. Ха!
— Неужели сестра производит столь отталкивающее впечатление? — удивленно вскинула брови герцогиня. И Кребс не понял, наигранная ли это эмоция или нет.
— Этот образ складывался не одномоментно, — пояснил он. — Но, может быть, кто-нибудь объяснит мне, что произошло. К чему все эти расспросы?
— Не случилось ничего непоправимого, — ответила аликорн. — Хотя могло. И отчасти из-за твоих действий. Поэтому мы и пытаемся понять, сам ли ты действовал или на тебя кто-то мог повлиять.
— А при чем тут мои действия? — искренне удивился бывший обер-фельдфебель. — Я, между прочим, помог вам в противостоянии с этой темно-синей интриганкой. Если бы она подавитель включила, вам всем бы несладко пришлось!
— Хорошо… — кивнула каким-то своим мыслям Шелест. — Можешь пока быть свободен. Оружие тебе Кеша вернет. Он же проводит тебя до комнаты, где ты разместишься.
— Счастливо оставаться, — немец изобразил щелчок каблуками, развернулся и вышел. За дверью уже дожидался солдат в шинели, который вернул ему винтовку и револьвер, а потом повел к новому месту жительства.
Кребс шел и размышлял. Что бы там у них ни случилось, свою задачу он выполнил. Судя по всему, новая покровительница злого умысла в его действиях не увидела. И не мудрено! Он ведь и вправду не совершил ничего против нее.
Хотя разговор с Елецким не шел у Руперта из головы. К чему такому подталкивал его старшина? Чего он ожидал? Чего в итоге не произошло? И кто привел Романа в то печальное состояние, в котором он его встретил? Никаких толковых ответов на эти вопросы бывший обер-фельдфебель так и не придумал.
К сожалению, хостинг картинок, на который я выкладывал изображения, прекратил свою работу. Все предыдущие иллюстрации на данный момент недоступны. Придется перезаливать их на другой хостинг. К этой главе картинку залил уже на новый ресурс.
Глава 62
— Простите! И это все? — удивленно произнесла Рэрити, когда поняла, что рассказ Серова закончился.
— А что еще вы хотели? — усмехнулся генерал-полковник. — Мы обошлись минимальным влиянием, убедились, что его достаточно для получения нужного результата, и, естественно, не стали более никак вмешиваться.
— Я просто не могу поверить, — высказалась единорог, оглядев всех присутствующих. — Здесь что-то не так. Неужели все наши жизни на весах истории уравновешены всего лишь бутылкой вина, которую вы подарили ему?! — она кивнула на Мастюкова.
— Твои выводы не совсем верны, — задумчиво произнесла Селестия. — Наши жизни уравновешены той подготовкой, которую кто-то провел, чтобы их оборвать. И мы еще узнаем, кто это был. А бутылка… Она лишь заставила чаши весов качнуться в другую сторону.
— Очень точно сказано, — согласился первый замнаркома. — Но раз уж вы заговорили о том, кто подготовил почву для инцидента… — он переглянулся с Деканозовым. — Мы отправляли вам предостережение. Но оно, к сожалению, запоздало.
— Тем не менее, — продолжил дипломат. — У нас составлена подборка улик, указывающих на возможного виновника. И это не только показания выжившего свидетеля.
Лобов, услышав последние слова, встал, снова открыл свой портфель и вынул несколько папок. По одной досталось Селестии и Луне. Рэрити в этот раз ничего не получила, но она, честно говоря, этому даже обрадовалась. Волшебница еще не до конца отошла от созерцания содержимого предыдущей папки. Да что уж там… Сейчас она изо всех сил заставляла себя быть собранной и спокойной. Но вот потом… Ей придется съесть не одно ведерко мороженого, чтобы успокоиться.
— Так что же? — вдруг поинтересовался танкист. — Получается, вы меня тоже обманули? И тот старлей, с кем я пил, он не был моим сослуживцем?
— Именно так, товарищ Мастюков, — кивнул Серов. — Но разве ваша сохраненная жизнь не стоит этого обмана?
— Да мне плевать, если честно… — махнул рукой младший лейтенант. — В этом мире никто не был со мной честен. Никогда. С самого начала все меня обманывали. Она, — Кирилл кивнул на Селестию, сделавшую вид, что ничего не заметила. — Она, — он показал на Луну. — Вот эта тоже, — палец человека указал на Рэрити. — Так что я привык.
— Позвольте! — возмутилась единорог. — Я вас ни в чем не обманывала! Я сама была обманута инженером Тиньковым! Ведь я до последнего не знала его планов!
— Давайте сейчас не будем вспоминать события глубокого прошлого, — подала голос Твайлайт. — Может быть, нам лучше обсудить, что делать дальше?
— Дельное предложение, — согласился первый замнаркома, вставая со своего места. — Но позвольте нам раскланяться. Нас ждет портал.
— Переход был включен все это время? — уточнила принцесса ночи.
— Именно так, — кивнул генерал-полковник. — Мы не нашли других приемлемых вариантов, как сделать так, чтобы мы могли вернуться в свой мир.
— А элементы? — прищурилась темно-синяя аликорн.
— А вот тут, боюсь, без еще одного парадокса не обойдется, — вздохнул заместитель Меркулова. — Твой комплект, как понимаю, у тебя.
— Конечно, — кивнула Луна.
— Ну, а нам достались кольца, которые мы нашли на месте инцидента, — пояснил Серов. — Тебе они в тот момент уже были не нужны. Так что сейчас Штокман держит переход открытым.
— Понятно… — произнесла принцесса ночи. — Нам нужно будет потом обсудить этот вопрос, — добавила она. — А откуда у Ральфа энергия на поддержание работы?
— Принцесса Кейденс поделилась, — кивнул на розовую аликорна генерал-полковник.
— Я? — несколько удивилась та. — Хотя понятно. Не совсем я. А та Кейденс из реальности, которая никогда уже не станет по-настоящему реальной. Что же, я и сейчас могу помочь вам. Полагаю, мне не будет сложно доставить вас к порталу.
— Мы были бы весьма рады, — согласился Серов. — Полагаю, остальные принцессы пока займутся расследованием. Но я бы ради предосторожности попросил вас не открывать портал на Землю ближайшие четыре дня.
— Я поняла, — кивнула Луна. — Мы не должны попасть на период вашей подготовки, чтобы не усугубить последствия парадокса. Мы прислушаемся к этому предостережению. А через пять дней мы встретимся и поговорим подробнее. Надеюсь, этого времени нам хватит, чтобы решить наши собственные противоречия, — она угрюмо посмотрела на Селестию. Та лишь улыбнулась в ответ.
— Я бы тоже вызвалась проводить наших друзей, — высказалась Рэрити. — А потом, если я не нужна здесь, я бы от малого портала отправилась домой. Все, что здесь произошло… Оно было совсем не легко для меня…
— Разумеется, — кивнула белая аликорн. — Ты заслужила отдых.
— Не возражаю, — добавила принцесса ночи.
— Отправляйся спокойно, — произнесла Твайлайт. — Я уверена, дальше все будет хорошо. И передай нашим подругам, что со мной все в порядке!
— Обязательно передам, — пообещала единорог.
— Тогда идем, — сказал Серов. — Нам необходимо забрать еще Зуева и Селиванова.
Вместе с остальными волшебница вышла из комнаты. Два человека, также знакомые ей по возвращению из прошлого, оказались неподалеку.
— Скажите, — поинтересовалась она у Лобова, пока Кейденс и замнаркома что-то обсуждали. — А как там поживает инженер Тиньков, которого недавно упоминали?
— Насколько мне известно, — ответил следователь. — Он принят в нашу структуру и даже повышен в звании до капитана. А почему вы интересуетесь?
— Да, просто, мы расстались не совсем хорошо… — призналась Рэрити. — Вышло так, что я, сама того не желая, пыталась его обмануть. Мне неприятно это осознавать. И хоть я пыталась извиниться, он тогда был сильно не в духе…
— Ну, я видел всю эту сцену у портала, — кивнул старший лейтенант. — И могу сказать, что товарищ Тиньков — сложный человек. Я постараюсь поговорить с ним и, если удастся, передам ему ваши извинения еще раз.
— Это было бы чудесно! — улыбнулась единорог. — И еще было бы хорошо, если бы кто-то следил за ним в быту. А то он опять будет выглядеть как бродяга, как тогда, когда я его встретила.
— За это можно не волноваться, — усмехнулся Лобов. — Насколько мне известно, он воссоединился с женой. Так что теперь есть, кому за ним присмотреть.
Тем временем, розовая аликорн объявила о готовности. Через миг волшебница ощутила перемещение и оказалась на поляне перед работающим порталом.
— Помните! Четыре дня не открывать! — еще раз напомнил Серов, подходя к поверхности. — До новых встреч!
— До свидания! — попрощалась и Рэрити. — Спасибо за вашу помощь!
Люди помахали руками и поочередно зашли в портал, который тут же погас.
— Ох… — выдохнула принцесса любви, и Рэрити заметила, насколько усталой та выглядит. — Неужели все это все же закончилось удачно?
— Мне до сих пор не верится… — согласилась единорог. — Ты теперь возвращаешься в Кристальную империю? К дочке?
— Нет, к сожалению… — вздохнула Кейденс. — Здесь еще осталось много дел. Но ты не переживай! — она посмотрела на спутницу. — Ты и так сделала намного больше, чем от тебя требовалось. Так что я сейчас доставлю тебя в Понивилль. Он хоть и недалеко, но незачем тебе одной идти через этот лес…
Через миг волшебница оказалась перед входом в свой бутик.
— Ну вот, — констатировала розовая аликорн. — Отдыхай. Ты это, в конце концов, заслужила. Скоро увидимся!
Тут же принцесса любви пропала, телепортировавшись прочь.
Единорог вздохнула, огляделась и вошла в дом. Через полчаса она уже спала глубоким сном без сновидений.
Четыре аликорна впервые за долгое время собрались вместе. Только что Деканозов увел танкиста, а в дверях они разошлись с возвратившейся Кейденс.
— И что мы будем делать теперь? — оглядев остальных принцесс, поинтересовалась Твайлайт.
Луна только вздохнула. У нее на языке вертелся тот же вопрос. Правда, озвучивать его принцессе ночи совсем не хотелось. После всего того, к чему привели ее планы…
— Все случившееся нужно будет расследовать, — произнесла Селестия. Или Шелест. Темно-синяя аликорн пока не решила, как ее называть. — Никулин этим займется. А ты, — она вдруг посмотрела на Луну. — Не хочешь присоединиться?
— Неужели ты решила посвятить меня во что-то стоящее? — скептически посмотрев на сестру, фыркнула та.
Принцесса ночи теперь сомневалась в их родстве. Но непросто было отказаться от привычки называть сестрой ту, кого всю жизнь ей считала…
— Не надо думать, что вся твоя жизнь была обманом ради обмана, — произнесла белая аликорн. — Я действительно ценю тебя. И очень много в тебя вложила. И я рассчитываю на тебя, несмотря на все произошедшее.
— Тогда зачем было скрывать правду?! — выпалила Луна.
— Ты же не хочешь снова превратить себя в безумное чудовище? — грустно посмотрев на нее, спросила Селестия. — В бумагах НКГБ было особо отмечено, что при осмотре твоего тела они обратили внимание на острые зубы и глаза с вертикальным зрачком. Ты под влиянием сильнейших отрицательных эмоций частично трансформировала себя, сделав шаг в сторону Найтмер Мун. Так что, как видишь, она, к сожалению, не исчезла окончательно.
— Не могу сказать, что рада этой новости, — вздохнула принцесса ночи. Но потом она, исподлобья посмотрев на белую аликорна, продолжила. — Но ведь под иллюзией и ты прячешь такие же глаза и зубы! Предстань в истинном облике!
— Если ты так хочешь, — хмыкнула Селестия. Через секунду на ее месте сидела герцогиня Кантерлотская. — Довольна?
— Эта форма первична… — темно-синяя аликорн внимательно разглядывала собеседницу. Сейчас, в спокойной обстановке она могла себе это позволить. — Значит, и я не просто так была одержима Найтмер!
— Не просто так, — призналась Шелест. — Я уже говорила Твайлайт. Это была моя ошибка, за которую пришлось расплачиваться тебе. Я сделала тебя слишком похожей на себя…
— Значит, Твайлайт ты уже все рассказала, — бросив быстрый взгляд на сконфуженную младшую принцессу, заявила Луна. — А мне не удосужилась! Знаешь, помимо всего прочего, мне просто обидно!
— Правда не всегда бывает уместна, — заметила герцогиня. — К чему привела правда, которую ты узнала раньше времени от напившегося Мастюкова? К тому, что все мы вынуждены были читать вот это! — она подняла телекинезом папку с материалами, оставленными Серовым. — Принцесса дружбы не даст соврать. Я не утаивала правду. Но я приказала преподносить ее дозированно. Так, чтобы она не навредила.
— Она права, — подала голос фиолетовая аликорн. — Ты, Луна, и сама неоднократно видела в моих снах Михаила. Он мне показывал все от самого начала. Делал это очень аккуратно. Так, чтобы я могла переварить все полученные знания. Потому что в первый раз я не справилась, узнав слишком много… — она опустила голову, явно обдумывая что-то неприятное.
Что же, Твайлайт бы врать не стала. Другое дело, что она, как с ней это часто бывало, могла принять желаемое за действительное…
— Так почему ты ничего не говорила мне? — все же уточнила Луна.
— Всему свое время, — ответила белая аликорн. — Точнее, я так полагала. Как видишь, ты сама поторопила события. Если бы не это, то ты тоже бы все узнала. И это произошло бы без всяких потрясений…
— Допустим, — кивнула принцесса ночи. Ей, конечно, не очень нравилось то, о чем говорила собеседница, но она сдерживала себя. — А зачем ты все последние годы разыгрывала из себя недалекую дурочку? Ты хоть понимаешь, как тяжело мне было видеть, что сестра превратилась в ленивую сибаритку?
— Мне и самой данная роль не нравится, — призналась герцогиня. — Но так было надо. Это была стратегическая задача, которая давно готовилась. И, должна сказать, я рада, что ты в итоге, видя бездеятельную Селестию, отринула свои личные дела и занялась государственными.
— Хочешь сказать, что это ты меня к этому подтолкнула? — ахнула темно-синяя аликорн, только сейчас поняв эту часть интриги солнечной принцессы.
— Я лишь создала необходимые предпосылки, — повторив человеческий жест, пожала плечами та. — Остальное ты сделала сама. Так что не преуменьшай собственные заслуги.
— Ну, спасибо! — фыркнула Луна. — Я, с одной стороны, рада видеть, что тот образ лентяйки и сибаритки — всего лишь маска. Но с другой стороны, мной ты, получается, вертела, как и всеми остальными. Но ладно! Дискорд с этим! Скажи, если твой текущий вид первичен, почему ты так отличаешься от нас?
— Она не от мира сего, — произнесла это не Твайлайт, которая, оказывается, уже должна была все знать, а до сих пор молчавшая Кейденс. — По крайней мере, это единственное приемлемое объяснение, которое я нахожу.
— Что?! — принцесса ночи удивленно посмотрела на розовую аликорна, потом перевела взгляд на оскалившуюся в ухмылке герцогиню. Стоило признать, такого варианта она не рассматривала.
— Твайлайт, ты помнишь, куда мы шли в тот момент, когда моя сестра так недипломатично прервала нас? — спросила белая аликорн.
— Ты собиралась мне что-то показать, — ответила принцесса дружбы. — Что-то важное, как я полагаю.
— Идемте же, — Шелест встала со своего места. — Раз мы собрались таким составом, я покажу это вам всем. Если будет что-то непонятно, не стесняйтесь.
— Снова какие-то уловки… — пробурчала Луна.
— Не ворчи, — покосившись в ее сторону, произнесла герцогиня. — Понятно, что после всего произошедшего ты мне не до конца доверяешь. Но разве мое поведение с самого начала не говорило, что я зла тебе не желала?
— Ладно уж, веди. Показывай, что ты там хотела… — согласилась принцесса ночи.
Вспышка телепорта перенесла их в катакомбы.
— Кейденс права, — белая аликорн направилась вдоль по коридору, возглавив группу. — Этот мир не родной для меня. Твайлайт уже это узнала. Знайте и вы. Я оказалась здесь одновременно с группой Никулина. Две тысячи лет назад. Но тут есть кое-какой нюанс… — она ненадолго замолчала, подбирая слова. — Оказавшись здесь, мы в итоге поняли, что перенеслись в другой мир. Казалось бы, пути назад у нас не было, ведь механизм переноса был непонятен. Мы прожили уже сотню лет здесь, начав прогибать этот мир под себя. Но потом кое-что случилось. Догадаетесь, что именно?
— Сюда провалились Титов и Рэрити, — предположила Твайлайт.
— И ты заметила нестыковку во временных интервалах, — продолжила за нее Кейденс. — Здесь прошло сто лет, но те, кто прибыл за ними из будущего, сообщили, что у них прошло всего четыре года.
— Можно было бы предположить, что время по-разному течет в разных мирах, — в свою очередь добавила Луна, развивая мысль коллег. Стоило признаться, сама она до этого не обращала внимания на эту деталь, но за идею принцессы любви ухватилась. — Однако мы знаем, что это не так.
— Верно, — кивнула герцогиня. — Группа Старлайт первоначально предполагала, что их отправили назад на девятьсот лет. Так что я заключила, что при перемещении мы еще и испытали смещение по времени назад на тысячу лет.
— Ты могла быть уверена только насчет людей, — заметила принцесса любви. — Как ты могла знать, что с тобой произошло то же самое?
— Я и не была уверена до определенного момента, — согласилась Шелест. — Видишь ли, существование здесь людей в тот момент, когда они узнали о том, что в будущем эти два мира будут связаны переходом, приобрело бы дополнительный смысл. Они поняли, что когда-то появится путь домой для тех, кто к тому моменту еще не забудет его. А вот я… Про мой мир мне так ничего и не было известно…
— Ты, по-моему, замечательно устроилась и здесь… — вполголоса пробормотала темно-синяя аликорн.
— Новый глава правительства СССР — твой личный должник, — хмыкнула герцогиня. — Как и еще пара министров. Но ты же вернулась в Эквестрию… Что касается меня, то однажды я узнала, что в этом мире появился кто-то, подозрительно похожий на меня.
— Сомбра… — высказалась Твайлайт.
— Верно, — кивнула белая аликорн. — Луна, ты ведь должна помнить войну с ним. Ты не задумывалась, как простой единорог смог навязать нам с тобой борьбу почти на равных?
— Хм… — принцесса ночи была на самом деле озадачена. — Я тогда была сосредоточена на конечном результате, — призналась она. — Природа его сил меня интересовала не так сильно, как методы противодействия им.
— И я не могу обвинять тебя в таком подходе, — заметила Шелест. — Вот только из-за него ты кое-что упустила. То, что он был нашим сородичем. Аликорном.
— Это многое объясняет, — произнесла розовая аликорн. — Это же ты передала мне то заклинание, которое помогло мне противостоять его атакам в момент его возвращения?
— Да, это была я, — не стала отнекиваться солнечная принцесса. — Видишь ли, мы, хоть и были дальними родственниками, в первую очередь являлись врагами.
— Почему? — спросила Твайлайт. — Ведь это был единственный твой сородич в этом мире! Ты, например, могла узнать, как он попал сюда.
— О, поверь, уж это я узнала! — усмехнулась герцогиня. — Но загвоздка в том, что Сомбра в моем мире исчез бесследно за тысячу лет до моего рождения…
— Понятно, — резюмировала Луна. — Встретив его здесь, ты привязалась к определенной временной точке своего мира и поняла, что тебя закинуло не на тысячу лет назад, а на две тысячи. И это значит, что в твоем мире с момента твоего исчезновения прошло ровно столько же, сколько и на Земле с момента исчезновения группы Никулина. Четыре года!
— Все верно! — одобрительно посмотрев на нее, произнесла Шелест. — В тот момент я узнала глубину парадокса по времени. Что же касается Сомбры, то из семейных хроник я прекрасно знала, с кем столкнулась. А самозваный король, вне всяких сомнений, тоже быстро понял, с кем имеет дело. С потомком того, против кого он всю жизнь сражался. Этот рецидивист не для того сбежал в другой мир, чтобы и здесь встретить представителя Династии! Да еще на троне! Поэтому война была неизбежна. Остаться должен был кто-то один… И не смейте упрекать меня! Он не был невинной жертвой придворных интриг. Это был отъявленный негодяй. Ты, Луна, должна это отчетливо помнить.
— Хоть в чем-то я с тобой полностью согласна, — кивнула принцесса ночи. — Теперь я понимаю твою тогдашнюю решимость. Я, помню, в первый момент удивилась, когда ты, только узнав о его появлении, заявила о том, что его нужно как можно скорее уничтожить. Меня тогда поразило то, что ты даже не собиралась попытаться дать ему шанса мирно устроиться здесь. Потом, уже в ходе войны я поняла, что ты была права. Но твое тогдашнее первоначальное решение объяснила твоей интуицией. Теперь-то понимаю, что ты все знала. Но мне, как всегда, не сказала…
— И как ты себе это представляешь в тот момент?! — белая аликорн даже приостановилась, обернувшись и с удивлением глядя на Луну. — Открой я тебе правду тогда, то получила бы восстание Найтмер Мун одновременно с войной против короля Сомбры!
— А как он попал в наш мир? — сменила тему Кейденс. — Ты сказала, что узнала способ.
— Он воспользовался порталом, как и все сейчас, — ответила герцогиня. — Ты вовремя спросила. Мы почти пришли. Знаешь, Луна, — она с затаенной гордостью посмотрела на принцессу ночи. Та даже опешила, не ожидав увидеть такую эмоцию на лице собеседницы. — Ты, несмотря на первоначально совершенные ошибки, в итоге наладила отличное взаимодействие между двумя мирами. Эквусом и Землей.
— К чему это ты? — осторожно уточнила темно-синяя аликорн.
— К тому, что это, весьма вероятно, твое призвание, — улыбнулась Шелест, став, несмотря на хищный оскал, в этот момент очень похожей на Селестию. — Признайся, после своего возвращения ты долго не могла найти себе места. Не могла понять, какое же занятие достойно принцессы ночи. Из-за этого ты увлеклась всякими тайными делишками, обделывая их у меня за спиной, думая, что я не вижу. И история с порталами, когда ты, используя отряд Кребса, сбежала на Землю, яркое тому подтверждение.
— Да, это так, — угрюмо подтвердила слова старшей принцессы Луна. — И опять я скажу, что мне обидно, что ты видела мое состояние, но ничего не сделала, чтобы помочь.
— Ты в итоге справилась сама, — заметила белая аликорн. — И это, заметь, принесло тебе гораздо больше пользы, чем, если бы ты преодолела свой кризис, следуя только моим указаниям.
— Вот как? — принцесса ночи внимательно посмотрела на сестру и поняла, что та не врет. — Значит, ты была уверена в том, что я справлюсь сама?
— Я в тебе никогда не сомневалась, — кивнула герцогиня. — Побывав у людей, ты поняла всю важность работы спецслужб в развитом государстве. И, не видя у нас аналога, решила сосредоточиться на его создании. Я могу только похвалить тебя за эту инициативу. Однако теперь тебе известно, что Госбезопасность Эквестрии существует.
— То есть мои усилия были напрасны, — констатировала невеселый факт темно-синяя аликорн.
— Почему ты так решила? — укоризненно посмотрев на нее, произнесла герцогиня. — Отвыкай оценивать факты однобоко. Ты, как минимум, получила опыт. Твоя служба останется с тобой, я не собираюсь отнимать у тебя твое детище. Но теперь ты можешь сосредоточиться на том, что у тебя получается лучше. Налаживанию отношений с людьми.
— И ты просто отдаешь мне на откуп это критически важное направление? — удивилась Луна.
— Почему нет? — ответила Шелест. — Если у тебя это хорошо получается. Кейденс и Твайлайт будут управляться здесь. А ты будешь поддерживать и развивать взаимовыгодную связь между мирами.
— А ты? — вклинилась в разговор Твайлайт.
— А я осуществлю то, о чем давно мечтала! — усмехнувшись, произнесла белая аликорн. — Мы пришли. Смотрите!
В просторном и отлично защищенном подземном помещении перед ними, отражая свет, поблескивало зеркало.
— Портал… — выдохнула принцесса дружбы.
— Тот, через который в наш мир пришел Сомбра, я полагаю, — добавила Кейденс. — Значит, ты нашла его.
— Зеркалом я завладела давным-давно, — пояснила герцогиня. — Еще по итогам войны с королем.
— Я теперь поняла твой замысел… — потерянно произнесла Твайлайт, уставившись на свое отражение. — И поняла все те недомолвки, на которые ранее не обращала внимания. Нас ты готовила, как замену себе… А сама ты тоже хочешь вернуться домой!
— Ты готова меня за это осуждать? — вымолвила Шелест, также рассматривая себя в зеркале.
— Нет… — выдавила из себя фиолетовая аликорн. — Но я только-только смогла смириться с пониманием твоей истинной сути… А теперь…
— Так вот, почему ты не объявилась сразу после подавления мятежа, — принцесса любви строго посмотрела на старшую коллегу. — Ты наблюдала за мной, смотрела, как я справлюсь с управлением страной…
— И я тобой очень довольна, — кивнула герцогиня. — Признаю, я и сама тебя недооценила. И приятно удивлена.
— Но ты же знаешь, что я не хочу быть верховной повелительницей… — выдохнула Кейденс. — Я справляюсь, как видишь. Но мне не доставляет это удовольствия. Больше всего я сейчас хочу вернуться к своей дочери.
— Правительницей станет Твайлайт, — ответила белая аликорн. — И не надо так на меня смотреть! — она обвела взглядом трех ошарашенных принцесс. — У нее есть все необходимые качества.
— Но я не готова! — запротестовала принцесса дружбы. — Я не уверена, что смогу заменить тебя. Точнее... Я уверена, что не смогу!
— А никто и не собирается взваливать на тебя бремя власти прямо сейчас и все целиком, — улыбнулась Шелест. — Я пока здесь. И время подготовиться у тебя будет.
— Почему ты не ушла тогда? — опомнившись, задала вопрос Луна. — Если ты захватила зеркало еще тогда, во время войны с Сомброй, почему не воспользовалась им?
— Причины две, — пояснила герцогиня. — Первая — я не хотела попадать в прошлое своего мира. Я хочу вернуться в свое время. А, как ты понимаешь, на момент захвата зеркала эти времена разделяла тысяча лет. Вторая причина, — она недовольно скривилась. — У меня не было управляющих элементов. Негодяй Сомбра перед своим поражением спрятал их. По отдельности друг от друга. И сделал это мастерски. Поиск занял тысячу лет. Шестой элемент Никулин нашел для меня совсем недавно…
— Да, я вспомнила, — кивнула несколько успокоившаяся Твайлайт. — Старший майор упоминал об этом.
— Ну вот. Раз теперь все встало на свои места, то я могу спокойно заниматься подготовкой, — сказала Шелест.
— Что ты собираешься там делать? — уточнила принцесса ночи, подозревая, что не услышит ничего приятного. И она не ошиблась.
— У меня остался должок перед моим кузеном! — оскалилась белая аликорн. При этом она резко перестала походить на Селестию. — А еще… А еще я планирую подключить к зарождающейся кооперации Земли и Эквуса третий мир!
— Твой родной? — зачем-то уточнила и так всем понятный факт принцесса дружбы.
— Да, именно так, — оглядев собеседниц хищным взглядом, согласилась Шелест. — Видишь ли, в этом мире я могу позволить себе быть Селестией, чем с удовольствием и пользуюсь. Но моя родина… О! Скоро она услышит о возвращении герцогини Кантерлотской!
— Ты хочешь отомстить… — охнула фиолетовая аликорн.
— И мне, как ты знаешь, есть, за что мстить, — прошипела аликорн с зубами и глазами хищницы. — Но еще… Я оставлю тебе титул повелительницы Эквестрии. Но без места я не останусь! Трон Империи ждет меня!
Кризалис находилась в своей комнате в катакомбах, ожидая новостей. Все должно было вот-вот свершиться. Значит, скоро ей нужно будет действовать. Однако ее обостренные чувства не спешили обрадовать хозяйку. Прошло уже слишком много времени. А значит, ситуация разрешилась бескровно. Такой вариант королеву тоже устраивал. Конечно, он не был предпочтительным. Но всегда можно попытаться снова. Ведь она ничем не выдала своего участия. Все было обставлено, как череда случайностей, которая должна была привести к трагедии. Но, похоже, не привела.
Дверь отворилась без стука, и внутрь вошел Елецкий. И эмоции партнера совсем не понравились чейнджлингу. Старшина был взволнован, расстроен и рассержен. Внутри он весь кипел, еле сдерживая себя. И перевертыш отпрянула, не став погружаться вглубь бурлящих чувств человека.
— Сидишь? — ехидно поинтересовался он. — Правильно. Тренируйся! Скоро у тебя будет возможность вдоволь насидеться. Правда, не в таком приятном месте, как это…
— Рассказывай! — потребовала королева. — Что тебя так взволновало?
— Твой план работал идеально, — усаживаясь в специально для него оставленное кресло, заявил Роман. — До определенного момента…
— Мой план? — изобразила удивление бывшая разведчица. — О чем это ты?
— И в самом деле? О чем это я? — недовольно скривился Елецкий. — Ладно. Если не хочешь говорить сама, то я сам сейчас озвучу ряд фактов, которые складываются в один хитроумный замысел.
— Всегда интересно тебя послушать, — кивнула перевертыш, сделав вид, что не поняла намека.
— Итак, ты все-таки не вняла моим предупреждениям и нанесла удар, — начал человек. — Даже не удар, а так, несколько небольших точечных воздействий. Во-первых, ты загрузила неожиданной работой свою первую заместительницу. Во-вторых, передала Мастюкову золотой подарочек.
— Между прочим, через тебя передала, — улыбнулась Кризалис.
— И что? — поморщился в ответ Роман. — Мне не составит труда доказать, что я всего лишь передал подарок от одной знакомой другому.
— Что касается моих подчиненных, то я имею право загружать их так, как посчитаю нужным, — нахмурилась королева. — И неужели ты думаешь, что мне будет сложнее доказать, что я всего лишь отправила поздравление старому другу с его возвращением?
— Теперь, я думаю, да! — заявил старшина, и его недовольство заметно усилилось. — Нет. Я не спорю. С твоей стороны все было сделано мастерски. Два точечных воздействия, которые позволили состояться беседе Луны и Мастюкова. Ну, а дальше не нужно было быть мудрецом, чтобы понять, что танкист напьется и выложит принцессе ночи, как на духу, всю правду. И ту, что ей можно было знать, и ту, к которой она еще была не готова!
— Говорить правду легко и приятно, — саркастически усмехнулась чейнджлинг. — Разве я виновата в том, что танкист неумеренно пьет и мелет языком налево-направо?
— О, да! Ты, конечно, не виновата! — мрачно поддакнул человек. — Как и в том, что наша Луна, наделенная целым набором качеств, не способствующих спокойствию, излишне впечатлилась, зациклилась на полученной информации и решила во что бы то ни стало поймать герцогиню, которой столь многим обязана!
— И что?! Горячность и порывистость принцессы ночи многим известны! — фыркнув, ответила Кризалис.
— Вот именно. Поэтому предсказать ее действия тебе не составило труда, — продолжил Елецкий. — Далее ты как-то догадалась, что темно-синяя аликорн задумает привлечь к своей операции Старлайт! Да и ее временный союз с танкистом, которому она могла пообещать что угодно, тоже напрашивался.
— Глиммер находилась у Луны под боком, — пояснила королева. — Кроме того, она хорошо показала себя именно в тайных операциях. Танкист же… Не забывай, я чувствую эмоции. А он и не думал когда-либо их скрывать. Так что Мастюков для меня — открытая книга. Я не сомневалась, что он готов предать в любой момент. Но с чего ты взял, что эти решения принцессы ночи как-то связаны со мной?
— Ни с чего. Она приняла их сама, — ответил Роман. — Но ты их предугадала. А еще ты знала, что я посоветовал Шелест перетащить на свою сторону Кребса.
— Между прочим, ты сам мне об этом сказал, — хмыкнула бывшая разведчица.
— Сказал! — кивнул человек. — Я же не думал, что ты так нагло захочешь использовать мои ресурсы. Да еще, практически, как расходные.
— Это ты о чем? О Старлайт? — приподняв одну бровь, уточнила перевертыш. — Луна ее использовала. Не я. А Кребса единорог пригласила сама. Признайся, ты и сам заметил, что она ослабла, пропитавшись теорией дружбы Твайлайт.
— Ох уж эта Твайлайт! — сжав кулак, стукнул себя по коленке Елецкий. — Сколько раз я говорил и Шелест, и Никулину, что она недостойна звания принцессы! Но разве меня послушали? Старший майор таскал ее хвост в чемодане две тысячи лет! И до сих пор считает, что если эта фиолетовая устроила парадокс, приведший нас всех сюда, то на ней свет клином сошелся! А герцогиня? Носилась с ней, как с писаной торбой, а в результате все равно пшик! Пустышка в красивой обертке! Вся ее сила в пятерке ее друзей! Но ведь их не сделают бессмертными! И через полвека она их всех поочередно проводит на кладбище! И после этого мы получим очередного свихнувшегося аликорна!
— И Старлайт она испортила, — поддакнула, ухмыляясь, Кризалис. — Даже не знаю, кто большая злодейка? Я или она?
— Не юродствуй! — хмуро посмотрел на нее, успокаиваясь, старшина. — Мы имеем проблему. А ты, вместо того, чтобы заняться ее устранением, решаешь свои задачи. Ну что тебе стоило подождать момента, когда Шелест покинула бы этот мир?!
— Не устраняю? — притворно удивилась королева. — Это ты зря. Твайлайт ведь в решающий момент должна была быть рядом с Шелест. Так что эта проблема была бы решена раз и навсегда. Ты лучше скажи, чем все кончилось!
— Сначала я все обобщу, — сказал человек. — Раз уж ты прекратила корчить из себя дурочку, то я поэтапно озвучу все, что произошло.
— Давай-давай, — оскалившись, улыбнулась перевертыш. — Интересно выслушать твою интерпретацию.
— Итак, — начал бывший милиционер. — Ты передала финансы Мастюкову. Это обеспечило ему возможность купить себе желаемое. И ты прекрасно знала, что в первую очередь это будет выпивка. Ты отозвала Драгонфлай на срочное задание, поставив охранять танкиста менее компетентных подчиненных. Это дало возможность ему временно выйти из-под их наблюдения. Кроме того, ты знала, что некий Ховальдт очень внимательно мониторит окружающую обстановку. И интересуется нами — группой Никулина.
— Допустим, — кивнула чейнджлинг.
— Ты предугадала, что Луна, встретившись с Кириллом, узнает от него то, что выведет ее из себя, — продолжил Елецкий. — И догадалась, что принцесса ночи бросит в бой все силы, чтобы разделаться с герцогиней. Ты просчитала, что секретная часть плана будет доверена Старлайт, а та уже, в свою очередь, подключит Кребса. И бывший обер-фельдфебель предаст ее, похитив подавитель. А уже этот факт должен был спровоцировать Луну на атаку.
— Скажем так, — произнесла королева. — Это был основной сценарий. Но, разумеется, были проработаны решения на случай, если бы что-то из этого по какой-то причине не реализовалось.
— Хорошо, — кивнул ее собеседник. — Кребс, как понимаю, для тебя тоже проблем не составил. Ты изучила и его самого, и его отношения с Глиммер еще во время экспедиции.
— О да! Я там решала параллельно сразу несколько задач! — ухмыльнулась Кризалис. — Прочитать Руперта было совсем не сложно. Он предсказуем. Очень предсказуем. Не было сомнений, что он, узнав правду от Шелест, примет ее сторону, порушив планы Луны. Но при этом я и не сомневалась, что он не убьет Старлайт. Его отношение к ней я прекрасно чувствовала. И отлично видела настроение бывшего обер-фельдфебеля! Он к ней привязался. Не настолько, чтобы не ударить в спину. Но достаточно сильно, чтобы не убить! Так что ты зря винишь меня в том, что я рисковала жизнью твоей протеже.
— Ну да… — скептически скривился Роман. — Ладно, оставим пока единорога. О том, что белая аликорн согласилась с моей идеей использовать Кребса в своих целях, ты узнала от меня же. Откуда ты узнала, что Драгонфлай в случае опасности перенесет начальство к танку?
— Я сама и отдала ей этот приказ, — фыркнула перевертыш. — Причем, мы его даже обсуждали. И моя заместительница сама пришла к выводу, что это лучшее место. Она пока все же не так хороша в чтении оттенков эмоций.
— Все просто, — кивнул бывший милиционер. — И при всем желании за этот приказ к тебе не прикопаешься. Ведь ты же не могла знать, что танкист уже будет переманен Луной.
— Разумеется, не могла! — усмехнулась королева.
— Но ты знала, что этот псих начнет свою игру и, оказавшись в выигрышном положении, устроит вокруг себя кровавую баню, — добавил старшина. — И в этой бойне должны были сгинуть все важные фигуры.
— И заметь, без какого-либо участия с моей стороны! — довольная собой, произнесла Кризалис. — Вот только, — она помрачнела. — Что-то пошло не так. Пока не знаю, что именно.
— Твой замысел почти сработал, — ответил человек. — Почти. Ты не учла еще одну принцессу.
— Кейденс? — удивленно спросила перевертыш. — Что она сделала?
— Явилась и в последний момент всех остановила, — поделился информацией Елецкий. — В результате ни одна значимая фигура не снята с доски. Символично, что тебя, как и на Кантерлотской свадьбе, обыграла розовая аликорн. В этот раз, правда, по-настоящему. Я недавно был у Шелест. Герцогиня впечатлена действиями Кейденс. Но также она ищет виноватых. Но это не самое интересное.
— И что же более интересно? — невинно поинтересовалась бывшая разведчица.
— То, что изначально даже Кейденс не успела спасти подруг, и твой план был реализован, — ухмыльнувшись, посмотрел на ошарашенную собеседницу Елецкий.
— Но что же потом произошло? — спросила она. — Кто еще вмешался?
— В дело влез бывший начальник Никулина, — пояснил Роман. — Влез так, как никто этого не ожидал. Причем, они использовали уязвимость в твоем плане, которой до этого воспользовалась ты сама!
— Какую? — выдохнула Кризалис.
— Поставив охранять танкиста не слишком компетентных своих слуг, ты рассчитывала, что он сбежит на разговор с Луной, — сверля ее взглядом, произнес бывший милиционер. — Но после того как он состоялся, ты не сменила этих бездарей! И Мастюков улизнул снова. Он встретил в том же ресторане группу НКГБ, которую Меркулов специально послал в прошлое, чтобы исправить ситуацию. Они напоили младшего лейтенанта и отпустили. Он вернулся в танк и даже взял герцогиню на прицел. Но потом этого алкоголика пробило на поболтать…
Эмоции старшины в течение всего разговора были перенасыщены негативом. Давно она не видела партнера в таком состоянии. Злость так сильно бурлила в нем, что заглушала остальные эмоции. Похоже, ее бывший куратор был очень недоволен тем, что ее интрига закончилась так. Хотя, в чем проблема? Она же никак не запятнала себя. Значит, и Роману нет смысла беспокоиться.
— Вместо того чтобы нажать на спуск, Мастюков начал хвалиться, — тем временем, продолжил Елецкий. — А потом явились Кейденс с Деканозовым и всех усмирили.
— А потом, как я понимаю, агенты НКГБ пришли и рассказали Шелест, Луне и прочим, от чего они их уберегли, — хмыкнула Кризалис. — Иначе они не стали бы влезать.
— Поверь мне, они были очень убедительны, — фыркнул человек. — Целый портфель доказательств принесли. Мне уже Кеша дал почитать заключение о собственной смерти. Он, как понимаешь, тоже не рад. Но хуже всего то, что ты ухитрилась засветиться!
— Невозможно! — воскликнула перевертыш.
— И, тем не менее, — пожал плечами ее партнер. — В реальности, где бойня произошла, Кейденс обнаружила единственного выжившего. Он видел тебя на месте инцидента и утверждал, что именно ты являешься убийцей. Признайся, ты же собиралась под конец явиться лично и все проконтролировать?
— Собиралась, — кивнула чейнджлинг, обдумывая полученную информацию. — Даже тебя планировала привлечь.
— Ну, спасибо! — скривился Елецкий. — К счастью для меня, видимо, не привлекла. А что касается тебя… Не только у меня хватит мозгов, чтобы построить аналогичные логические цепочки, — ехидно добавил он, выдав целую гамму отрицательных эмоций. — Так что готовь запасной аэродром!
— Что ты имеешь в виду? — опешила королева.
— Герцогине, как ты понимаешь, совсем не понравилось стоять под прицелом своего же орудия, — усмехнулся старшина. — И еще больше не понравилось разглядывать на фотографии свое же разорванное на клочки тело. И, разумеется, она тоже понимает, что возникла вся эта ситуация неспроста! Никулин тоже еще не потерял хватку. Будь уверена, этого тебе не простят!
— Ну-ну… — хмыкнула Кризалис. — Пусть хотя бы сначала догадаются.
— Я догадался, — пожал плечами Роман. — Не думай, что они глупее. Кроме того, у них есть еще один подсказчик.
— Кто такой? — стараясь сохранять спокойствие, поинтересовалась чейнджлинг.
— Все тот же Меркулов, — усмехнулся бывший милиционер. — Его предостережение, конечно, опоздало. Но по своим каналам я узнал, о чем глава ГБ предупреждал своего бывшего подчиненного. Там особо было сказано обратить внимание на некоего майора госбезопасности К. Догадываешься, о ком речь? Более того! Драгонфлай уже сейчас — почти готовая замена тебе. Молодая, решительная, компетентная и, главное, верная начальству!
— Проклятье! Вырастила на свою голову! — прошипела бывшая разведчица. Коснувшись эмоций партнера, она увидела там такой накал страстей, что даже зажмурилась. Но то, что сейчас он был правдив, она поняла. А значит, скоро сбудутся и остальные его слова! — Спасибо, что предупредил!
— Не за что, — кивнул Елецкий. — Мы же партнеры. Так что распорядись этой информацией с пользой. Вот только ты должна понимать, что сейчас я должен арестовать тебя. Там за дверью находятся пятеро твоих подчиненных. Я их взял в качестве поддержки. Другое дело, что арест может и не состояться. Думаю, ты с ними справишься, — чувства его при этом не выражали такой уж озабоченности. Человек явно знал, что перевертыш верно поймет его полунамек.
— О! Не волнуйся! Я буду бить всерьез! — согласилась она.
— Только бей не в глаз, а в бровь! — невесело усмехнулся Роман. — Тебе же еще понадобится союзник в Кантерлоте. А сама отправляйся в улей своей орды. Там тебя примут с распростертыми объятьями! Там почти нет посвященных. А тех, что есть, ты устранишь. Да, ты потеряешь своих подчиненных здесь. Самых лучших. Их, скорее всего, передадут в подчинение Драгонфлай. Зато там ты будешь в безопасности посреди своего роя.
— Не очень-то мне хочется терять все то, что я здесь имею, — выдохнула Кризалис. — Но я согласна. Так я сохраню свободу действий. И право сделать следующий ход…
— Я тебя предупреждал, — развел руки в стороны человек. — Сама виновата. Сейчас я сделал все, что мог, предупредив тебя снова.
— Я этого не забуду, — кивнула королева, еще раз коснувшись бушующих, но тщательно подавляемых эмоций собеседника. Давненько она не видела его таким взволнованным…
— Сочтемся, — усмехнулся старшина. — А что касается твоего следующего хода. Когда разработаешь план устранения всех принцесс и подружек Твайлайт, свистни. Но ты должна понимать, что Меркулов снова может вмешаться. Тебе нужен будет кто-то, кто нейтрализует главу ГБ на Земле одновременно с твоими действиями. Тогда все выгорит! — он встал с кресла. — Не в глаз, а в бровь! — усмехнувшись, напомнил Роман.
Королева осталась на месте, лихорадочно перебирая варианты. Нет, у нее уже давно было заготовлено множество тайников, закладок, путей отступления. Так что в том, что она без проблем покинет столицу, Кризалис не сомневалась. Союзник в Кантерлоте ей, действительно, еще пригодится. И перевертыш была искренне рада, что Елецкий все-таки выбрал ее сторону.
Так что ударила она сильно, но аккуратно. Не в глаз, а в бровь Роману. Вернее, даже в лоб. Туда, где кости человеческого черепа были максимально крепкими. Потом она нанесла рухнувшему старшине еще несколько ударов, но так, чтобы не особо навредить и при этом внешне сделать его похожим на жертву ее подлого нападения. После этого ни у кого даже не появится подозрений, что он специально дал ей сбежать. А вот с теми, кто ждал за дверью, она не церемонилась.
После этого чейнджлинг покинула дворец, а потом и столицу.
И, разумеется, она уже не могла заметить, как после ее исчезновения бушующие эмоции в голове Елецкого разом утихли, оставив те, которые перевертыш не смогла разглядеть, но которые ей совсем не понравились бы.
Бывший милиционер, кривясь от боли, усмехнулся. Сейчас он оставил напарницу в игре, в которую она втянулась не без его участия и в которой вряд ли выиграет в одиночку. Ну а ему сейчас, как и ранее, невозможно будет предъявить претензии. Драгонфлай пока не научилась так хорошо читать эмоции, как это делала королева. Если он обманул Кризалис, то без проблем провернет тот же трюк и с ее подчиненной. А дальше… Время покажет, кто окажется хитрее и сильнее…
После всех сегодняшних событий Твайлайт легла в постель в своей комнате во дворце с уверенностью, что так и не заснет. Мысли в ее голове носились галопом, сталкивались, трансформировались одна в другую. Принцесса полагала, что в таком состоянии проворочается всю ночь, но так и не успокоится. Однако уставший организм, похоже, имел свое мнение…
Это аликорн поняла, оказавшись в знакомой беседке.
— Привет, — поздоровался Михаил, виновато смотря на хозяйку сна.
— Здравствуй. Не ожидала тебя сегодня, — ответила Твайлайт.
— Да, я все, что от меня требовали, тебе показал, — согласился ефрейтор.
— И я должна поблагодарить тебя, — серьезно смотря на него, произнесла принцесса. — Ты очень много сил вложил, чтобы преподнести мне не самую простую правду так, чтобы я с ней справилась.
— Ага! А еще приходилось терпеть всякие твои капризы, — улыбнулся человек.
— Эй! — вскинулась аликорн. — Не так уж много я требовала!
— Да шучу я, — примирительно подняв руки, ответил Михаил. — Не принимай близко к сердцу. Я-то сам тоже не железный. Сегодняшний день был… тяжелым. А хуже того, что сам я совершенно не был готов к тому, что нечто подобное может произойти. Вот и не успел ничего предпринять…
— Мы все оказались не готовы, — кивнула хозяйка сна. — Но давай не будем об этом. Ведь ты же не зря пришел сегодня сюда. Ты хочешь еще что-то мне показать?
— Да, — согласился Тынов. — Вероятно, сегодня я прихожу к тебе в последний раз. По крайней мере, в рамках текущего задания. Мне, видишь ли, навесили еще одну схожую работенку. И она будет еще сложнее…
— Что же тебе поручили? — поинтересовалась Твайлайт. — Если не секрет…
— Буду теперь ходить к Луне во сны, — поморщившись, ответил человек. — Раз уж она узнала часть правды, то пора ей поведать и об остальном. А то по неполным данным она во многом неверное представление себе сформировала. Ох, — он вздохнул. — Чувствую, скоро мои визиты к тебе я буду вспоминать с ностальгией. Принцесса ночи, думаю, мне каждый раз допрос будет устраивать…
— И, согласись, она будет в своем праве. Но когда вы в прошлый раз встретились в моем сне, вы заключили перемирие, — заметила принцесса. — Напомни ей об этом.
— Кстати да! — обрадовался гость сна. — Спасибо, что напомнила! Ну, а сейчас я тебе кое-что покажу. Уже по собственной инициативе.
Через миг аликорн смотрела новый отрывок. И он был, как она и догадывалась, из памяти самого Тынова.
Место она узнала сразу. Два молодых внешне, но очень старых, как выяснилось, внутри, человека сидели на скамье посреди заросшего хвощами острова в центре огромного болота. Перед ними лежал свежий раскоп, в центре которого находился лаз в их древний бункер.
— Так. Внутри мы все, вроде, закончили, — произнес Елецкий. — Старший майор и Шелест ушли. Хорошо хоть они обеих гостий забрали!
— Да, осталось только убрать следы их деятельности на поверхности, — согласился Михаил. — И можно считать, что объект снова законсервирован. Но знаешь, — он потянулся. — Времени еще достаточно. Так что давай просто посидим, наслаждаясь спокойствием…
— Не возражаю, — хмыкнул Роман. — Что ты думаешь про эту Лиру? У нее, если подумать, ведь был шанс и самой найти бункер!
— Если бы я с командой прикрытия не вел сюда Твайлайт, — ответил ефрейтор. — То они бы и вдвоем не прошли через болото. А уж в одиночку эта единорог точно не добралась бы до острова.
— Пожалуй, ты прав, — согласился бывший милиционер. — Сгинула бы по пути, как и все прочие искатели приключений.
— Так что повезло ей, что встретила младшую принцессу, — заключил Тынов. — Хотя, с другой стороны, еще не понятно, куда ее Никулин и Шелест теперь засунут. Знает-то она очень много.
— Я уверен, что ее просто отпустят восвояси, — ухмыльнулся старшина. — Только лишат всех вещественных доказательств.
— Да ну… — не поверил Михаил. — Зная наших командиров…
— Шелест за последние века стала гораздо более мягкой, — начал пояснять логику своих рассуждений Елецкий. — Она предпочтет бескровный способ, хотя я бы, наверное, проголосовал за то, чтобы отправить эту излишне любопытную особу в ближайшую трясину. Видишь ли, — он вздохнул и осмотрел унылый пейзаж вокруг. — Мы эту Лиру просматривали. Так что ее отпустят.
— Пони болтливы, — хмыкнул бывший водитель. — А эта в особенности. Она всем растреплет.
— На нас сработает ее репутация, — хмыкнул Роман. — Эта искательница тайн успела прославиться своей любовью ко всему мистическому. А уж в рассказываемые ею истории верят только жеребята. Так произойдет и сейчас. В лучшем случае скажут, что она надышалась на болоте галлюциногенными газами. Но, вероятнее всего, остальные пони просто покрутят копытом у виска, выслушав от нее очередную байку про людей и их тайную базу.
— А ведь скоро контакт, если верить предсказанию, — вздохнул Михаил. — Контакт постоянный.
— Это будут напряженные деньки, — согласился старшина.
— Тогда нужно сейчас расслабиться, пока есть возможность, — довольно потянулся Михаил. — Ты бы знал, Рома, как я устал за последние дни. Да еще откат этот чертов. Эта система резервирования хуже всего другого в магии разума!
— Да, тебе не позавидуешь, — согласился Роман. — По-хорошему, на тебя вся основная нагрузка пришлась. И по созданию резервной копии, и по восстановлению Твайлайт с нее. Хотя мое мнение ты знаешь. Эту новоиспеченную принцессу, — последнее слово он буквально выплюнул, показывая свое отношение к текущему титулу фиолетовой аликорна. — Нужно, пока не поздно, сделать снова единорогом…
— Знаешь, я иногда очень жалею, что у меня открылась такая способность, — вздохнул бывший водитель, проигнорировав в этот раз комментарий сородича о той, кому он сейчас демонстрировал эту сцену. — Лазить по чужим головам, это очень… Даже и не описать. Мерзко, одним словом. А Никулин и, особенно, Шелест, хоть и понимают это, но все время норовят подкинуть соответствующую работенку. Я бы ушел на отдых, да кто же мне даст.
— Ты же отдыхал три месяца год назад, еще до появления Кребса. Уже снова захотел? — хохотнул бывший милиционер.
— Согласись, за эти тысячи лет я накопил отпусков на гораздо более длительный срок! — ответил ефрейтор.
— Это точно, — кивнул Роман. — Кстати, тогда тебе Шелест от щедрот своих выдала целых полгода. Чего ты раньше времени тогда вернулся?
— Если не учитывать еженедельных настойчивых просьб Никулина, — улыбнулся Михаил. — То узнал я кое-что интересное, хотя на фоне последних событий с немцами эта информация уже и не так важна. Да и засиделся я. Не поверишь, устал отдыхать! Вот такие у меня противоречия! — рассмеялся он над самим собой. — В отпуске хочу работать, на работе — в отпуск!
— Ну, и что же ты раскопал? — перевел разговор на более интересную ему тему бывший милиционер.
— Удалось мне, Рома, узнать имя той сволочи, что нас сюда отправила! — заявил Тынов. — Да только дотянуться мы до него не сможем…
— И как же его зовут? — прищурился Елецкий.
— Дискорд.
— Что? Дискорд? Этот надоедливый чудак? — удивился Роман.
— Нет, не этот, — покачал головой Михаил. — Этого, как ты его называешь, чудака, духа хаоса настоящий Дискорд, который, как я понимаю, был богом хаоса, вместо себя оставил. Оставил, потому что тот не вовремя попался богу под руку. Или что там у этой сущности… Но, в общем, тот его слепил второпях, вот знакомый нам Дискорд таким… чудным и получился. А сам его создатель, оставив местоблюстителя, ушел из этого мира.
— И куда же?
— А этого даже нынешний Дискорд не знает, — ответил Михаил. — Сказал, что только послание ему осталось: «Открытки и бандероли слать дядюшке Шео на Дрожащие острова до востребования». Он через свои источники пытался узнавать, где это, но не преуспел. И к лучшему, я считаю. С этим типом-то мы кое-как сжились, а вот с его создателем так бы не вышло…
— Так это он сам тебе рассказал? — уточнил бывший милиционер.
— Да. У него, видите ли, юбилей был. Тысяча восемьсот тридцать три года от чего-то там. А никто не вспомнил. Ну, вот он и расстроился. Приходил плакаться мне в жилетку, — усмехнулся Тынов. — Почему-то когда он хочет за жизнь поговорить, то всегда ко мне идет. Может, потому, что я всегда ему сочувствовал…
— Потому, что он, скотина такая, получается, всегда знал, что нас его создатель сюда притащил! — хмуро процедил старшина. — Но, как выясняется, молчал в тряпочку! Ладно, что с него взять… Так что у них там случилось тогда? Он не проговорился?
— Проговорился. Насколько я понял со слов нынешнего Дискорда, — начал объяснять бывший водитель. — Он с компанией вызвал настоящего Дискорда. А хотели они остановить войну между пегасами, единорогами и земными пони. Я вообще-то плохо понял. В те давние времена у местных, похоже, была когда-то развитая цивилизация, на руины которой мы и попали. А развалилась она потому, что куда-то исчезли сущности, которых местные считали богами. Дискорд, как я понял, был единственным, кто вообще откликнулся.
— Чтобы остановить войну, они вызвали бога хаоса? — хохотнул Елецкий. — Умно, нечего сказать! Уж лучше бы они вообще никого не вызывали!
— И я того же мнения, — согласился Михаил. — Помнишь, на родине сказки Шехерезады? Там джинны тоже желания смертных выполняли так, что тем, кто желание неоднозначно сформулировал, худо приходилось. Вот и тот настоящий Дискорд, как я теперь понял, выполнил их желание весьма своеобразно. А потом ушел, а нашего привычного духа Хаоса оставил вместо себя. И последний наказ ему оставил — не мешать тем, кто будет исполнять его же желание, пока они не сделают то, зачем их сюда прислали. Вот он и не вредил нам никогда всерьез и в полную силу, так, пакостил только…
— А ведь и правда! — ухмыльнулся Роман. — Как с точки зрения бога хаоса остановить войну? Да еще сделав это так, чтобы горе-вызыватели сами потом пожалели! Призвать того, кто уничтожит все стороны текущего конфликта! То есть нас и Шелест. Не привести одну из сторон к победе или замирить всех, а уничтожить все стороны. Вполне в стиле злого бога.
— Вот он и поменял местами кусок белорусского леса вместе с нами с куском сталлионградского болота… — продолжил Тынов. — А так же кусок поместья Шелест с частью луга под Понивиллем.
— Представляю, как были удивлены немцы, которые, наверняка, шли по нашим следам! — улыбнулся бывший милиционер. — Скорее всего, искупались в болоте и потом ругали глупых русских, которые не умеют рисовать карты…
— А еще он, похоже, специально разместил нас так, чтобы наша группа и Шелест создали два противоборствующих лагеря, — добавил ефрейтор. — Ведь почему мы оказались по разные стороны от центрального горного хребта, через который не так много путей?
— Ты полагаешь, что он сделал все, чтобы и мы, и герцогиня создали свои государства? — наморщив лоб, предположил Роман. — Если бы все пошло по его плану, то на западе был бы монархический Кантерлот во главе с махровой аристократкой Шелест, а к востоку от гор расположился бы наш радикальный коммунистический Сталлионград. И эти два государства навечно бы стали врагами, не имея возможности уничтожить враждебную идеологию за горами.
— Примерно так я себе это и представил, — кивнул Михаил. — Только, как видишь, ошибаются даже боги. И тут надо отдать должное нашим начальникам. Герцогиня и старший майор будто специально были подобраны так, чтобы они, однажды встретившись, навсегда превратились бы в смертельных врагов. Она — магистр магии, аристократка со всем комплексом сословно-феодальных привычек, да еще и злая на весь мир за свое одиночное заключение. И наш командир — идейный борец с аристократией, выходец с самых низов, чекист, привыкший решать проблемы весьма специфичным образом.
— Замечу, что у нас в стране таких немало было, — добавил бывший милиционер.
— А Дискорд упомянул еще одну причину, по которой был выбран Никулин, — произнес Тынов. — Старший майор еще не знал, но уже догадывался о существовании иного мира после того, как в тридцать девятом прошел по следу Твайлайт. И, видимо, поэтому более легко должен был адаптироваться к попаданию сюда. Это и стало решающим фактором. Ну, и еще, возможно, то, что мы находились вокруг него небольшой изолированной группой, и нашего исчезновения никто не заметил. Все списали на немцев…
— Да уж… — скривился Роман. — Значит, Шелест и Никулин, получается, сломали весь первоначальный замысел. Они должны были остановить войну трех рас пони, но она бы превратилась в еще худшую войну двух идеологий. На радость богу хаоса. А они объединились и создали государство, во главу угла ставящее гармонию! Что же! Мне, старому атеисту, приятно осознавать, что я стал активным участником действа, в котором смертные посмеялись над планами бога!
— И мы до сих пор не выполнили предначертанного, что должно было бы огорчать Дискорда нынешнего, — усмехнувшись, добавил бывший водитель. — Ведь, получается, что он все еще не может активно мешать нам. Хотя из последнего нашего разговора я понял, что у него уже давно свои интересы…
— Ну, так и что, в итоге, с этой информацией от Дискорда? — поинтересовался Елецкий. — Передал начальству?
— В общем, доложил я Никулину о нашем разговоре. А тут и вся эта история с немцами закрутилась.
— Да уж… Но кто же мог подумать, что эти порталы все-таки заработают! — стукнул кулаком по коленке бывший милиционер. — Даже зная о предсказании, я до конца не верил! Мы ведь столько времени потратили на их изучение, столько информации накопали. И ничего… Хорошо хоть, я вовремя слил эти данные Луне. Эта гордячка до сих пор думает, что является лучшим специалистом по порталам!
— Ох и любим же мы использовать всех в темную! — ухмыльнулся Тынов.
— Ах, какие же мы злодеи! — поддакнул ему Елецкий. И оба они рассмеялись.
— Я этого несчастного немчика, которого в пони превратили, конечно, просмотрел, — отсмеявшись, уже серьезно продолжил Михаил. — Ну, об остальном ты знаешь. На родине всего четыре года прошло, наши немцев добивают…
— Неужели представится случай спустя столько лет родной дом повидать? — вздохнул Роман. — Хотя, мне уже и не хочется. Я давно уже приказал себе всех забыть, а моя напарница помогла с эмоциями.
— Ох, не знаю. Командир очень серьезно к этому отнесся, — ответил бывший водитель. — Видишь, он даже Твайлайт решил в развитии подтолкнуть.
— Не он, а Шелест, — поправил товарища Елецкий. — Я им тысячу раз говорил, что ничего путного из нее не выйдет! Ну, а что получилось, ты и сам наблюдал…
— Перестарались они с девочкой, — согласился Михаил. — Не надо было все разом на нее вываливать. Она же молодая еще совсем. Юношеский максимализм еще не прошел. Ничего, подрастет, тогда можно будет еще раз попробовать. Лет через двадцать…
— Что через двадцать, что через пятьдесят. Ничего из нее не получится! — заявил Роман. — Да и не протянет она пятьдесят лет. Свихнется раньше!
— Ну, почему ты так думаешь? — вступился за Твайлайт Тынов. — Подрастет, пооботрется, наберет опыта. Ты вспомни нас самих. Тоже сколько ошибок наделали, сколько шишек набили!
— Эх, Миша, не было тебя там, когда Шелест и Константин эту программу затевали, — воскликнул бывший милиционер. — Я им сразу предлагал другого единорога взять. Была у меня одна на примете. Некая Старлайт Глиммер. У той и к магии талант сильнее, и, что самое важное, характер подходящий! Но они, как всегда, меня не послушали. И выбрали эту Твайлайт… И что мы теперь имеем?
— А при чем тут характер? — удивился Михаил. — Характер формируется в процессе жизни.
— Я тебе на примере объясню, — ответил Елецкий. — На очень близком для нас. Вспомни наш отряд. Сколько нас осталось от изначального числа? Пятеро. Ну, Мастюкова считать не будем. Он в виде статуи уже которую сотню лет обитает. Так что четверо! И вот скажи мне, почему именно мы? Я, ты, Никулин, Филипповских?
— Пока не понимаю, к чему ты клонишь, — признался Тынов.
— Помнишь Микитчука? — продолжил Роман. — Какой был богатырь! И что в итоге? Сам себя тоской уморил. Или Фокин, вылезший из танка прямо под удар Найтмер! Или Тиньков! Высокообразованный человек, инженер! Довел себя до сумасшествия своими теориями заговора! Хотя мы точно и не знаем, куда он в итоге пропал… Да тот же Мастюков! Как узнал, куда мы попали, в первый же день напился. Сразу сломался, понимаешь? И жив он до сих пор только потому, что в случае чего кого-то надо будет за рычаги танка посадить, а лучше него никого нет. Вот Шелест и держит его в стазисе. Иначе бы допился до чертиков уже давно… А вот мы с тобой. Почему с нами ничего не случилось?
— Ты хочешь сказать, что у нас правильный характер, а у остальных ребят он был неправильный? — удивился бывший водитель.
— Не то, что правильный и неправильный, — поправил его Елецкий. — Просто, не каждому дано пережить бессмертие. Как бы глупо это ни звучало. Я тебе про ребят не зря напомнил. Мы живы, а они нет. Потому что у нас есть нужные черты характера для данной ситуации.
— Это, какие же? — поинтересовался Михаил.
— Никулин нашел здесь дело своей жизни, — начал объяснять Роман. — Он же свое государство здесь построил! Такое, каким он сам его хотел видеть! Можешь считать, что у нас коммунизм! Только в понимании старшего майора, а не такой, каким его политруки нам когда-то описывали.
— Будешь смеяться, но к тем же выводам про коммунизм пришел один из немцев, — хмыкнул бывший водитель. — Всего денек пожив в Понивилле.
— Человеку со стороны всегда виднее, — согласился Елецкий. — Иннокентий Филипповских — трудоголик. Когда есть работа, ему все нипочем. Он на автомате и без особых эмоций будет выполнять приказ. А Никулин ему и не дает заскучать. Слышал, сейчас Кеша в Кристальной империи. Присматривает за Каденцией и курирует новый эксперимент по воспроизводству аликорнов. Ты, Миша, просто очень спокойный и добрый человек. Вот поэтому и психика у тебя устойчивая.
— Ну, а ты сам? — поинтересовался Тынов.
— А я сам… Мне просто интересно, что будет дальше, — заметно замявшись, ответил бывший милиционер. — А вот Твайлайт… Она не подходит! Она ответственная, но эта ответственность давит ее мертвым грузом. Даже когда она, казалось бы, в стороне, она накручивает себя. Она энергичная, но эта энергия, не будучи направлена в мирное русло, распирает ее и приводит к печальным последствиям. Она много знает, но эти знания, как и в случае с Тиньковым, только расшатывают ее психику. Она — увлеченная натура, но это увлечение легко перерастает в одержимость, когда она занимается чем-то, забывая про еду и сон, изводя себя этим. И, наконец, она привязана к своему близкому кругу знакомых. Через пару десятков лет они постареют. Через полвека умрут. И это ее доконает! Лишившись поддержки подруг, она скатится в бесконечную депрессию, подобно нашему танкисту! А оттуда в безумие! Помнишь Найтмер? Я не хочу снова воевать с полоумным монстром! Тем более, если герцогиня все-таки найдет способ уйти к себе.
— Печально, если все это так и окажется, — вздохнул Тынов. — Получается, Шелест потратила все эти годы впустую. Да и девочку жалко, она-то ни в чем не виновата…
— После всего, что здесь сегодня произошло, я снова подниму вопрос о целесообразности назначения Твайлайт принцессой, — заявил Елецкий. — Пока не поздно, нужно снова сделать ее простым единорогом! Так она принесет гораздо больше пользы. А на ее место поставим Старлайт…
— Ладно, посмотрим, что скажут командиры, — согласился Михаил. — Надо начинать тут все убирать.
Через час все мелкие ямы были закопаны и прикрыты дерном. Вещи пони были упакованы и унесены в бункер. Осталось замаскировать только люк. А это означало, что кто-то должен был остаться, чтобы засыпать его сверху.
— Ты, Миша, уходи через телепорт, — предложил Роман. — Ты тут все эти дни скакал по болотам, потом лазил по головам. Наработался, в общем. Так что я тут все сам доделаю, не беспокойся.
— Спасибо, Рома, — поблагодарил товарища Тынов и крепко пожал протянутую руку. Забрав все лишние вещи, он начал спускаться вниз. — Когда теперь увидимся? — спросил он, уже держась за ворот люка.
— Думаю, что скоро, учитывая происходящие события, — ответил Елецкий.
— Ну, тогда до скорой встречи! — попрощался Михаил и захлопнул крышку.
Потрясенная Твайлайт молча сидела в беседке, переваривая полученные сведения.
— А что он делал потом? — невпопад спросила она.
— Замел последние следы, — виновато глядя на хозяйку сна, ответил человек. — Думаю, что через полчаса земля над люком была разровнена и утрамбована. Поверху был уложен слой мха и воткнуто несколько хвощей. Потом Роман, скорее всего, высыпал на растения магическое удобрение, есть у нас такое. После действия этого порошка уже на следующий день весь этот пятачок покрылся хвощами так, что никто больше не сможет обнаружить следов раскопа. А потом старшина, думаю, просто закинул на плечо лопату и ушел.
— Почему Роман такого плохого мнения обо мне? — спросила принцесса. — Я и раньше видела, что он всегда хмурился, когда мы встречались. Но я же не такая, какой он меня описал!
— Он сгустил краски, — пояснил Михаил. — Но во многом Рома прав. Хорошо запомни его слова, проанализируй их и подумай, в какую сторону тебе нужно расти, чтобы его предсказания не сбылись. Тогда, уверен, через некоторое время ты сможешь преодолеть все препятствия. Ну а я, если что, всегда могу помочь. Магия разума здесь может оказаться полезна.
— Спасибо за предложение, — улыбнулась принцесса. — Но будет лучше, если я справлюсь самостоятельно.
— Рад это слышать, — кивнул ефрейтор.
— Но что он говорил про Старлайт? — перешла к другой теме аликорн. — Неужели она уже давно обо всем знала и работала по приказу Елецкого.
— Нет, здесь ты ошибаешься, — поспешил успокоить собеседницу Михаил. — Эту волшебницу нашел Роман. Он оценил ее выдающиеся способности и стал пытаться продвигать. Но наше начальство его задумку не оценило. В итоге Старлайт, уж не знаю, специально или случайно, подхватила идею принудительного уравнивания и основала свой поселок. Но это она делала сама. Елецкий вынужден был только наблюдать.
— Уф, рада это слышать, — призналась аликорн. — После всех раскрытых тайн мне было бы неприятно, если бы еще и Старлайт оказалась засланным агентом…
— Не переживай, — утешил ее Тынов. — Я могу тебя уверить, что эта единорог — одна из твоих вернейших подруг, на которую ты можешь без страха опереться. И то, что она, будучи изначально, по сути, врагом, стала тебе опорой, твое огромное достижение. Продолжай в том же духе и преуспеешь.
— Спасибо, — несколько смутилась Твайлайт, но тут же поборола эту эмоцию, перейдя к самой интересной теме. — Значит, вот, каким способом вы оказались здесь!
— Для меня это знание не дало почти ничего, — заметил ефрейтор. — Я как не понимал сути и природы произошедшего, так и не понимаю. Ну, знаю теперь имя виновника. Ну и что? В этот мир он, как понимаю, уже никогда не вернется, так что претензии ему не предъявить. Да и надо ли?
— Но сам факт! — воскликнула принцесса. — Ведь вы совершили нечто невероятное! Разрушили грандиозный злобный замысел! Построили общество мира и гармонии, хотя вызваны были для превращения одной жестокой войны в другую, еще более жестокую…
— Это все только наши догадки, — поморщился человек. — Что там изначально замышлялось, не знает даже нынешний Дискорд. Кстати, если будешь к нему приставать с этой темой, он станет все отрицать. Даже если ты скажешь, что получила информацию от меня.
— Почему? — удивилась аликорн.
— Имидж поддерживает, — хмыкнул Тынов. — Уж не знаю, какой в этом смысл. Но я не пытаюсь понять его логику, если такое понятие вообще можно применить к этому существу…
— Значит, больше ты в мои сны приходить не будешь? — поинтересовалась Твайлайт.
— В ближайшее время не планирую, — признался Михаил. — Так что можешь спать спокойно. По крайней мере, я советую тебе так делать, — он усмехнулся.
— Что же, спасибо за все! — от души поблагодарила его принцесса.
— Не за что! — улыбнулся гость ее сна. — К тому же, мы не прощаемся! Уверен, мы еще не раз увидимся в реальном мире! Ну а пока отдыхай!
Человек кивнул, щелкнул пальцами, и все вокруг покрылось рябью, а потом и исчезло совсем. До утра Твайлайт спала обычным сном.
Альтернативная ссылка на картинку:
https://i.iscr.ru/2022/04/02/GLAVA-62.jpg
Глава 63
Прошу прощения, что задержался с продолжением. Писать окончание оказалось несколько сложнее...
Месяц пролетел для Рэрити совершенно незаметно. Отдохнув и успокоившись, она с удовольствием погрузилась в привычные бытовые дела. И об этом совершенно не жалела. Наверное, пережитых приключений хватит ей на полжизни!
И, к счастью для единорога, никто ее не тревожил. Флаттершай, с которой она много общалась, сама не горела желанием вспоминать пережитое. А остальные друзья и соседи в конце концов удовлетворились, услышав рассказ волшебницы целиком.
Вот и сегодня она привычно находилась у себя в бутике. Колокольчик, подвешенный над дверью, звякнул, предупреждая хозяйку о появлении очередного посетителя. Рэрити, находившаяся в подсобке, вышла в главный зал и с некоторым удивлением осмотрела вошедших.
Возле входа стоял и оглядывал помещение незнакомый ей человек. За ним, пригнувшись, чтобы не стукнуться лбом, вошел еще один. Этот гость уже был единорогу знаком. Старший сержант Титов, распрямившись, осмотрелся и удивленно уставился на хозяйку.
Волшебница тоже посмотрела на гостя. И с одобрением заметила, что кто-то, похоже, всерьез взялся за ее бывшего невольного спутника по злоключениям в горах. Сержанта она запомнила расхристанным и грязноватым. Сейчас же мундир его был в полном порядке, на голове, вместо пилотки, находилась фуражка. Да и лицо человека было умыто и гладко выбрито. Впрочем, тут же Рэрити поняла, кому Колян обязан своим лощеным видом.
— Ой! Привет! — солдат узнал ее, расплылся в улыбке, обернулся и обратился к кому-то еще, кто пока находился за дверью. — Товарищ маршал! Я ж эту волшебницу помню! Ей толмачить не надо. Она по-нашему умеет!
— Титов! Опять ты со своим жаргоном… — недовольно ответил еще один человек, зашедший в помещение.
Он тоже был знаком хозяйке. Правда, уже по приключениям в людской столице.
— Раз переводить не нужно, иди, погуляй пока! — произнес маршал Мерецков, взмахом руки указав подчиненному направление на улицу.
— Есть! — бодро отозвался старший сержант и выскочил наружу.
— Добрый день, Кирилл Афанасиевич! — поздоровалась единорог, припомнив имя военачальника. — Признаюсь, совершенно не ожидала визита.
— Здравствуйте, товарищ Рэрити! — рассматривая обстановку, ответил маршал. — А вас разве не предупреждали? Твайлайт обещала вас известить.
— Нет. Я ничего от нее не получала… — призналась волшебница. — Наверное, произошло какое-то недоразумение.
В том, что именно это и случилось, она убедилась тут же. Колокольчик над дверью снова звякнул, дверь чуть приоткрылась, и внутрь пробрался Спайк.
— Рэрити! — увидев хозяйку, он радостно улыбнулся. — Это срочно! Я должен передать тебе… — тут дракончик перевел взгляд на маршала и запнулся. — Здравствуйте… — все же выдавил из себя он.
— Кирилл Афанасиевич, это — Спайк, помощник принцессы Твайлайт, — представила своего почитателя Рэрити. — А это маршал Мерецков, — указала она на военачальника.
— Добрый день, товарищ Спайк, — важно кивнул человек. — Рад знакомству. Полагаю, ваша спешка была вызвана стремлением передать многоуважаемой хозяйке конверт, который вы держите в руке.
— Да… — растерянно кивнул помощник принцессы.
— И, думаю, в этом послании от Твайлайт для товарища Рэрити содержится предупреждение о том, что к ней должны явиться гости, — едва заметно улыбаясь, добавил военачальник.
— А откуда вы знаете? — удивился Спайк. Потом до него дошел весь абсурд ситуации. — А вы, значит, и есть тот самый гость. Тогда я чего-то не понимаю. Ведь Твайлайт только-только прислала мне это письмо!
— А предупредить вас она обещала еще позавчера, — хмыкнул Мерецков.
— Ох, похоже, она там, в столице совсем закопалась в делах… — вздохнула Рэрити. — Спайки, ну что ты застыл в дверях? Ты же хотел отдать мне письмо.
— Верно! — вздрогнул дракончик. Потом он бочком обошел маршала, подошел к хозяйке и, попытавшись изобразить галантный поклон, протянул ей бумагу. — Вот!
— Спасибо, Спайки! — волшебница приняла письмо и чмокнула дракончика в щеку. Тот зарделся, потом посмотрел на усмехнувшегося военачальника и стал еще чуть более темно-фиолетовым.
— Ну, я это… Пойду… — пробормотал он. — Там у меня дела, в общем, в замке… — развернувшись, он поспешил к выходу.
— До встречи! — хихикнув, произнесла ему вдогонку Рэрити. — Итак, — когда помощник Твайлайт выбежал из помещения, продолжила она. — Вот и разгадка. Гости пришли раньше, чем предупреждение о приходе гостей. Поэтому прошу простить, что встречаю вас в рабочей обстановке.
— Ну что вы! — ответил Мерецков. — Я же не с государственным визитом. Хотя повод вполне официальный.
— А я как раз хотела поинтересоваться, что же привело в наши края начальника гарнизона столицы СССР, — произнесла единорог. — Ой! Что же это я? Присаживайтесь, прошу! — она указала на свободный стул. — Чаю? Чего-нибудь закусить?
— Нет-нет, — усевшись, отказался от угощений маршал. — Я как раз недавно был в кондитерской. Тут недалеко от вас. Такое чудное заведение. Правда, столько мучного и сладкого я давно не ел. Местная продавщица все никак не хотела меня с сопровождающими отпускать… — усмехнулся он. — Пока всего не попробовали.
— Узнаю Пинки, — усевшись напротив, кивнула хозяйка. — Когда она видит в городе новые лица, то впадает в бурное веселье. Иногда излишне бурное.
— А что касается моей должности, — перешел на более серьезную тему Кирилл Афанасиевич. — То я официально откомандирован к вам, в Эквестрию.
— Зачем? — удивилась волшебница. — Мы же ни с кем не воюем. И не собираемся.
— Ваше миролюбие можно ставить в пример, — согласился человек. — Но в вашем мире много разумных рас. И не все такие мирные. Но не будем углубляться в этот вопрос. Возможно, теперь вы спросите, что же привело меня в Понивилль?
— Да, вопрос вертелся у меня на языке, — призналась Рэрити.
— Вы же, наверное, знаете, что ваша подруга была награждена медалью? — уточнил военачальник.
— Флаттершай! — поняла, про кого говорил гость, единорог. — Она до сих пор смущается и считает, что не заслужила той награды. Я, если честно, еле смогла уговорить ее показать ту медаль.
— Вам тоже полагается награда, — вдруг огорошил ее человек. — Вашей подруге медаль вручал всего лишь старший лейтенант. Это не совсем правильно. Так что с вами такого не повторится. Медаль «За трудовую доблесть», которой решило наградить вас советское правительство, я буду вручать вам лично!
— Медаль? Мне? — несколько растерялась волшебница. — Но за что?
— Как это? — усмехнулся маршал. — Вашу работу по поиску месторождений минералов оценили на самом высоком уровне. Так что я приехал обсудить с вами условия вручения.
— Что за условия? — уточнила хозяйка.
— Я могу выдать вам награду здесь, — пояснил ей гость. — Помнится, ваша подруга категорически отказывалась от церемоний. Но могу вручить ее и прилюдно. Или… — Мерецков замялся, поняв, что употребленное им слово невозможно отнести к пони. — Или, как бы сказать… При всем честном народе! — выкрутился он.
— Это весьма неожиданно, — призналась Рэрити. — Но я не такая стеснительная, как Флаттершай. Думаю, я не буду отказываться от официальной церемонии.
Военачальник кивнул, и еще некоторое время они потратили на обсуждение нюансов. Никому не хотелось, чтобы на виду у всех произошел какой-нибудь казус.
Когда все было улажено, Мерецков встал и, подозвав своего сопровождающего, что-то приказал ему. Через полминуты в дверь поочередно зашло несколько солдат. Каждый из них принес несколько рулонов ткани и других материалов.
— Это вам в подарок, — пояснил Кирилл Афанасиевич. — Я обратил внимание на то, что, возможно, несколько ускользнуло даже от всевидящих глаз госбезопасности. Почему-то все видят в вас в первую очередь специалиста по минералам. А сейчас, побывав у вас в гостях, я еще больше уверился, что вы, как это называют французы, кутюрье. Здесь образцы наших тканей. Понимаю, что у вас здесь сильно местное производство. Но вдруг что-то заинтересует. В этом случае я могу поспособствовать организации поставок.
— Я стремлюсь к этому званию, — согласилась единорог, осматривая принесенные материалы. — Спасибо за эти ткани! Я найду им применение! Но как я могу отблагодарить вас?
— Да я тут с женой говорил, — признался, сразу растеряв важность, человек. — А она со своими подругами. Тоже женами больших людей. Они все сетуют, что нет у нас таких модных портных, как в каком-нибудь Париже. Я тут видел образцы ваших изделий. Очень высокое качество. И, что более важно, внимание к деталям. Вот я и подумал, что, возможно, вам будет интересно создать что-нибудь не только для пони, но и для людей. Может быть, совмещая одно с другим, вы откроете что-нибудь новое…
— Создать что-то на человека? — волшебница внимательно оглядела фигуру собеседника. В голове ее эта идея стремительно начала трансформироваться, превращаясь в образы готовых костюмов.
— Только не на меня, пожалуйста! — Мерецков, по-своему интерпретировав ее взгляд, опасливо поглядел на нее. Неужели ее взор стал настолько хищным? — Я-то сам привык мундир носить! А вот женщины наши, если что, думаю, будут рады!
— Признаюсь, я заинтригована этим предложением! — ответила хозяйка. — Человеческое телосложение в корне отличается. Все придется создавать буквально с нуля! Но это должно быть очень интересно!
— Зачем же с нуля? — удивился гость. Он подошел к одной из сумок, принесенных его солдатами, и вынул пачку каких-то журналов. — У капиталистов есть целая индустрия моды. Не самые свежие. Довоенные. Но по тем временам одни из лучших. Это я вам тоже дарю! — военачальник опустил стопку на стол, и Рэрити увидела верхнюю яркую обложку, на которой была изображена женщина в изящном платье. Таких она не видела за все время своей командировки! А ведь она тогда все сетовала, что не подглядела у людей ничего нового. А все было так просто! — Может быть, вы и для местных что-то адаптируете.
— О Селестия! — выдохнула единорог. Она телекинезом схватила журнал, открыла его и принялась листать. Похоже, написан он был на каком-то неизвестном ей языке. Половина букв была непонятна. Ну и плевать! Зато здесь были и картинки, и выкройки! — Вы представляете, что мне принесли? — уставившись на Кирилла Афанасиевича, спросила модельер.
— Что-то не так? — настороженно поинтересовался тот.
— Да что вы! Все так! — воскликнула Рэрити. — Это же куча новых идей! Работа на годы вперед! Да ни одна медаль не будет для меня ценнее этого!
— Что же, — успокоившись, высказался, вставая, Мерецков. — Рад, что эта идея пришлась вам по душе. Если вам понадобится, то я могу прислать вам пару девушек из моих сопровождающих. По натуре-то, наверное, легче шить, чем по одним выкройкам…
— Я буду бесконечно благодарна! — подытожила единорог.
На этом их разговор в этот раз и закончился. Маршал ушел, а вечером на центральной площади перед ратушей при собрании большинства жителей Понивилля вручил волшебнице медаль. Но та была не так уж и сильно рада награде. Гораздо больше Рэрити волновали новые идеи, которыми полнилось ее воображение.
И она всю свою энергию отдала на их реализацию, сначала адаптируя кое-что из людских журналов для пони. Популярность ее бутика возросла. И, как оказалось, не только благодаря новым идеям. Мерецков, возможно, сам того не желая, сделал ей отличную рекламу. Некоторые пони так и не разобрались в его звании и статусе, но поняли, что к их дизайнеру захаживал за спецзаказом какой-то очень важный человек. И скоро слухи превратили ее чуть ли не в официального поставщика иноземного королевского двора.
Но Рэрити была сосредоточена на другом. Она творила! Она соединяла концепции из двух миров. И скоро оба этих мира увидят результат! Результат, который поразит их!
Старлайт в одиночестве сидела за столиком на веранде кафе в центре Понивилля и, уставившись на свою полупустую чашку, думала. И ей было, о чем размышлять. За прошедшее время шишка на ее затылке зажила. Но вот рана в душе все еще болела…
Единорог все пыталась понять, что же она сделала не так. Пыталась и не могла. Ведь она делала все так, как ей рассказывала Твайлайт! И она была почти уверена в том, что они с Рупертом подружились! Они прекрасно общались, находя множество новых тем. Они помогали друг другу. Да, Кребс периодически ворчал, но волшебница списывала это на сварливый характер человека. Как выяснилось, зря…
В самый ответственный момент она получила от бывшего обер-фельдфебеля по затылку чем-то тяжелым. А дальше события развивались так, что три принцессы чуть не расстались с жизнями. И, как узнала Старлайт, во многом на течение событий повлияло ее решение пригласить в помощь Руперта. И его предательство. Самого человека, кстати, с тех пор никто не видел. Куда он сбежал, пока так и не выяснили.
А единорог все это время пыталась понять, почему же Кребс повел себя именно так. Ведь он всегда действовал в рамках своей, пусть несколько искаженной, но логики. А последний его поступок никак в нее не укладывался. И чем больше волшебница думала, тем сильнее крепла в ней уверенность, что во всем виновата она сама. Она что-то сделала не так! Она так и не научилась дружбе!
Из-за этого она пока не делилась своими переживаниями ни с кем. Даже с Твайлайт. А держать все в себе становилось все сложнее. Поэтому Старлайт откровенно хандрила, хоть и старалась этого не показывать.
— Здарова! — неожиданно услышала единорог прямо нал ухом.
Подняв глаза от чашки, она уперлась взглядом в живот стоящего рядом человека. Пришлось поднять взор еще выше, хотя по голосу она уже догадалась, кого увидит перед собой. И, посмотрев в лицо неожиданному собеседнику, волшебница поняла, что не ошиблась. Рядом, улыбаясь, стоял отъевшийся, чисто выбритый и одетый в гораздо более красивую форму старший сержант Титов.
— Привет! — еще раз поздоровался тот. — У тебя тут свободно?
— Садись, — кивнула Старлайт. — Я все равно никого не жду.
— А я тебя давно заприметил, — похвастался человек. — Даже к багажу сбегать успел. А ты, смотрю, все так и сидишь. Случилось чего?
— Да нет, — ответила единорог. Она пока не собиралась делиться переживаниями с первым встречным. — Все в порядке.
— Ну и лады! — улыбнулся сержант. — Слушай, я чего пришел-то… Поблагодарить тебя, в общем, хотел.
— За что? — несколько удивилась волшебница.
— Как за что? — опешил ее собеседник. — За мое спасение! Это ж ты отрядом командовала, я помню! Вы ж меня забрали из такой дыры, что я даже не знаю, где могло быть хуже!
— Не переживай, я просто делала, что должно, — вздохнула Старлайт. — Но что же, ты специально искал меня?
— Да не, — смутился человек. — Я, честно говоря, все на потом откладывал. Но, раз уж встретил тебя, решил подойти. Тем более, ты тут одна сидишь. И только с чаем…
— Ты мне бутылку принес? — усмехнулась единорог.
— А как ты догадалась? — растерянно захлопав глазами, удивился Титов. — Эй! Так не честно! Ай, ладно! Вот, держи! — он вынул из-за пазухи узкую бутылку из темной керамики с черной этикеткой. — Через корешей достал!
— Спасибо! Что это? — волшебница взяла телекинезом сосуд и принялась его рассматривать. Буквы на этикетке, правда, в основном оказались ей незнакомыми.
— Рижский черный бальзам! — гордо заявил сержант. — Знатная, скажу тебе, вещь. И редкая по нашим временам. Я еще месяц назад про него вообще не знал. У маршала Мерецкова довелось попробовать. Он мне полупустую бутылочку оставил долизать. Эх, хорошо служить при целом маршале! На старом месте я фиг бы достал еще одну бутылку!
— Мерецков? — переспросила Старлайт. — Я его помню. У него я нашла Рэрити. Так что, военачальник сейчас здесь, в Эквестрии? А тебя прикрепили к нему?
— Ага! — закивал человек. — Товарищ маршал здесь теперь кем-то вроде консультанта по военным вопросам. А я при нем переводчиком. Это начальство так решило. Убрали меня с глаз подальше. А я че? Я и не жалуюсь!
— И что же ты оставил шефа? — усмехнулась единорог.
— Да он сейчас у Рэрити, — махнул рукой Титов. — Она по-нашему базарить и сама умеет. Так что я там не нужен. Вот маршал и отпустил меня погулять.
— Понятно, — заключила волшебница. Похоже, человек, который хоть немного отвлек ее от неприятных мыслей, сейчас соберется и уйдет. А она останется здесь сидеть с подаренной бутылкой. Может быть, и вправду напиться?
— Эй! Ты чего это посмурнела? — забеспокоился Колян. — Ты это… Извиняй, если я чего не так сказал.
— Да ты-то тут при чем? — фыркнула Старлайт.
— А в чем тогда дело? — бесхитростно поинтересовался сержант.
— Да не дает мне покоя кое-что… — неохотно призналась единорог. Потом она посмотрела на собеседника. Уходить он не собирался и с неприкрытым интересом смотрел на нее. — Слушай! Может быть, ты подскажешь мне то, чего не понимаю я сама? Ты ведь человек. И должен понимать мотивы себе подобных.
— Я сейчас не очень догнал, чего надо, — признался сержант. — Но ты говори! Чем смогу, помогу! Но если решилась выговориться, то налей себе порцию! — он кивнул на бутылку.
— Официант! Принесите нам, пожалуйста, рюмки! — окликнула пробегавшего мимо работника ресторана волшебница.
— Отставить рюмки! — остановил его человек. — Две чашки чая без сахара нам принеси! Ты что, прям чистоганом пить его собралась? — удивленно посмотрел он на собеседницу, когда официант ушел. — Там же сорок пять градусов! Я ж знаю, вы, пони хмелеете быстрее нашего брата. Я ж не собирался тебя спаивать!
— О! Спасибо, что предупредил! — поблагодарила Старлайт. — Я, честно говоря, не посмотрела. Тут половина букв непонятна. Для меня, кстати, до сих пор загадка, как вы, люди пьете такие крепкие напитки.
— Да мы привычные, — хохотнул сержант. — Так-то, если уметь, можно и чистый спирт того… Внутрь употреблять!
— К такому я точно не готова, — заключила единорог. — Так ты предлагаешь добавлять бальзам в чай?
— Ну да, — кивнул Титов. — Товарищ маршал так делал. Сам-то я, понятное дело, ничем не разбавлял.
Когда принесли напиток, они немного отпили, потом волшебница откупорила бутылку. Ее приятно пахнущее травами содержимое по паре ложек было добавлено в напиток. А потом в процессе питья она, как-то незаметно для себя, рассказала собеседнику о своих переживаниях.
— Вот и получается, что друзей, которых я приобрела бы сама, у меня как не было, так и нет. И, видимо, дело во мне… — вздохнув, закончила рассказ Старлайт.
— Да, голимо без корешей, — согласился сержант. — Кореша, они завсегда нужны. Чтобы вот так не сидеть в одиночестве. Но ты слушай! Тут, как я меркую, дело не в тебе!
— Да? — оживилась единорог. — А в ком?
— Да фриц этот, судя по всему, фраер конкретный! — заявил Колян. — Он, вишь, маскировался, гад такой. Пока ты ему нужна была, он с тобой был вась-вась. А чуть что, в спину ударил. Но ты тут ошиблась только в одном. В том, что пыталась его переделать.
— Я подумала, что мы в одной ситуации, — призналась волшебница. — У нас у обоих темное прошлое. И нам обоим надо было исправляться.
— Че-то я не втыкаю, — почесал в затылке сержант. — Если ты так хотела исправиться, то зачем вспоминала свое темное прошлое? Да еще и чего-то пыталась построить на его основе!
— Я… Я как-то не подумала об этом… — ошарашенно поглядела на собеседника Старлайт.
— Во! Видишь! — обрадованно заулыбался Титов. — Вот в том-то все и дело! Темное прошлое, оно знаешь, кого объединить может? Подельников в банде! Но не друзей. Мне бывалые тоже рассказывали. В шайках оно ведь тоже так бывает. Вроде, вместе на дело ходили, вместе от легавых уходили. А потом раз! И перо под ребро! И прости-прощай. Ничего личного. Так что и тебе немец попался — натуральный беспредельщик! И я не удивлен.
— Я, к сожалению, этого не поняла, — вздохнула единорог.
— Ну, бывает! Ты это… Не расстраивайся, — заявил человек. — А если так хочешь с кем-то закорешиться, то я готов! Я тебе спасением обязан. Так что не по-пацански было бы тебя тут так бросить. Я, конечно, парень простой, но добро помню! — он встал и протянул ей руку со сжатым кулаком.
— Спасибо! — волшебница ударила копытом в кулак собеседника. — Честно говоря, сейчас я очень рада нашей встрече. Все это очень неожиданно и приятно. Знаешь, я даже была готова разочароваться и в себе, и в людях.
— Ну, ты нас всех под этого фраера Кребса-то не ровняй! — усмехнулся Колян. — Забудь его, как страшный сон. А вообще, раз мы теперь друзья, то по дружбе тебе посоветую. Если хочешь сама с кем-то познакомиться, то начни с малого. С кого-то, кто тебе по жизни более близок, чем бывший немецкий унтер-офицер. Найди тоже однорога какого-нибудь. Его-то всяко проще тебе будет понять.
— Кого, например? — спросила Старлайт.
— Ну, ты даешь! — хохотнул Титов. — Ты думаешь, я сейчас раз! И из-под полы тебе готовую подружку достану! Тут, понимаешь, вдумчиво надо подойти. Оценить, чтобы, как там это… — он замялся. — А! Ги-по-те-ти-чес-ки! Чтобы, значит, гипотетически все у тебя сошлось! — с умным видом изрек сержант, явно очень довольный собой и ввернутым умным словом. — Хотя, вон. Смотри! — он вдруг растерял серьезность и вытянутым пальцем указал на кого-то за спиной у собеседницы.
Та оглянулась и посмотрела в указанном направлении. Там обнаружилась светло-голубая единорог с еще более светлой гривой, которая сидела за дальним столиком. Так же одиноко, как недавно сидела сама Старлайт.
— Вон та тоже одна сидит. И чую я, она тут не хахаля дожидается, — без обиняков заявил человек. — Мы ее возле околицы обогнали. Так она свой шарабан тяжеленный одна везла, надрывалась. Так что попробуй!
— Титов! Долго ты тут лясы точить будешь?! — неожиданно окликнул сержанта его сородич, появившийся у входа в кафе. — Маршал уже собирается. Скоро тебя искать начнет!
— Ну, извиняй, подруга! — Колян поднялся из-за столика и кивнул волшебнице. — Начальство ждать не будет. При маршале, конечно, служить хорошо, но залетов он не терпит. Так что почапал я. Если что, я обычно в столице обретаюсь. Спросишь там Мерецкова. Ну, а я всегда при нем! Бывай! — он развернулся и поспешил за сопровождающим военачальника.
Старлайт помахала ему копытом, а потом посмотрела на указанную Титовым единорога, которую, как она знала, звали Трикси. В том, что человек не врал ей сейчас, волшебница была уверена. В отличие от Кребса, этот говорил настолько открыто и бесхитростно, что можно было не сомневаться, что он сам верил в то, что говорил. И пусть речь сержанта иногда содержала подозрительные жаргонизмы, но в остальном она была полезна. Наверное, чего-то такого ей сейчас и не хватало. Неужели дело не в ней? В любом случае, удостовериться она сможет, только попробовав! В конце концов, не может же она подвести Твайлайт, которая рассчитывала на то, что она освоит все уроки дружбы.
Кивнув сама себе, Старлайт поднялась и уверенным шагом направилась к дальнему столику, где, пока что в одиночестве, грустила ее возможная будущая подруга.
Все предыдущие ночи выдались для Луны напряженными. Это было странно, с учетом того, что в основном она не посещала чужие сны, а принимала в своем собственном необычного гостя. Человека, за действиями которого она так долго следила во снах Твайлайт. Которому даже пыталась противодействовать…
Теперь, после более плотного общения принцесса ночи видела свою ошибку. Михаил не представлял угрозы Эквестрии, как она изначально думала. Как ни странно, но этот человек, столько веков стоя на ступеньку ниже правительницы Эквестрии, до сего момента оставался политически пассивным. Нет, он явно прекрасно научился разбираться во всех тонкостях. Но при этом Тынов не вел свою игру. Ему это было просто неинтересно. Бывший ефрейтор, улыбаясь, повторял, что его звание маленькое, а решения принимают те, кому это положено…
Но, тем не менее, принятые командованием решения он ответственно выполнял. Как и сейчас. Ведь Шелест заключила, что и темно-синей аликорну пора вспомнить то, что она забыла. Вот Михаил весь последний месяц и наведывался во сны к Луне. За это время он повторил ей то, что ранее показывал Твайлайт. Историю их появления в этом мире. Но, помимо этого, напомнил ей и о том, что было связано с Найтмер и изгнанием…
После каждого отрывка они подолгу общались. Человек всегда открыто высказывал ей свое мнение о произошедшем. И послушать его было интересно.
Луна несколько раз мысленно поблагодарила Твайлайт, которая использовала свой сон, как площадку для переговоров, где принцесса ночи и Тынов заключили мирный договор. Ведь дружеское общение с этим странным магом разума было намного полезнее.
Но в прошедшую ночь Михаил, радостно улыбаясь, заявил ей, что намеченную программу выполнил, и она вспомнила все, что нужно. За это время темно-синяя аликорн и в самом деле много узнала. И на многое посмотрела под другим углом…
Но для Луны это событие не стало сюрпризом. Чего-то такого она уже ожидала. Так что принцесса ночи отправилась к белой аликорну.
— А, Луна! Здравствуй! — герцогиня, находясь в образе Селестии, уже перестала изображать из себя праздную лентяйку и открыто занималась делами. Но снисходительный стиль общения, ранее часто выводивший темно-синюю аликорна из себя, никуда не делся. Однако теперь, когда Луна знала намного больше, она не обращала на это внимание.
— Приветствую, — кивнула она в ответ.
— Ну, и как там общение с моим учеником? — поинтересовалась Селестия.
— Сегодня он доложился, что завершил программу, — сообщила принцесса ночи.
— И что ты теперь, зная всю правду, скажешь? — отбросив напускное веселье, поинтересовалась правительница Эквестрии.
— Скажу, что ты допустила столько ошибок… — заметила Луна. — Но… Я не могу тебя винить. Я думала и пришла к выводу, что сама допустила бы еще больше.
— Я рада это слышать, — кивнула белая аликорн. — К сожалению, это не извиняет меня. Ошибки остаются ошибками. И расплата за них, порой, была жестокой…
— Не буду этого отрицать, — согласилась принцесса ночи. — Но знаешь, кое-какой момент я так и не поняла. И хочу уточнить.
— Спрашивай, — разрешила Селестия.
— Почему сестра? — задала волновавший ее вопрос темно-синяя аликорн. — Почему ты назвала меня своей сестрой, хотя мы не кровные родственницы?
— Ах вот, что тебя беспокоит… — усмехнулась старшая принцесса. — Видишь ли, я не умела и не умею командовать войсками на поле боя. Нет у меня для этого таланта. И среди людей Никулина таких тоже не было. Сам он, хоть и генерал, но тоже не командующий армии. Ты уже знаешь, чем кончилась его единственная попытка командования крупными соединениями. Разгромом целого корпуса. Так что мне нужна была аликорн, смелая, решительная, способная брать на себя инициативу, тактически грамотная. Все эти качества в тебе весьма сильны.
— И ты вспомнила кого-то, кто ими обладал… — произнесла Луна.
— Верно, — кивнула белая аликорн. — Моя сестра Найтмер командовала нашей армией. И весьма успешно. Ее я и взяла за образец. Правда, потом не справилась…
— Про это я знаю, — кивнула принцесса ночи. — Но что же, только из-за этого ты назвала меня сестрой? Ничто больше нас не сближало?
— Я же не могла, никогда не имея здесь мужа, назвать тебя дочерью, — неожиданно выдала Селестия.
— Что? — такой ответ оказался для темно-синей аликорна сюрпризом.
— Ну, столько сил, сколько я вложила в тебя, обычно вкладывают в воспитание ребенка, — усмехнулась правительница Эквестрии.
— Выходит, что я все-таки была дорога тебе, — выдохнула Луна. — И то, что мы все это время звались сестрами, не только лишь прикрытие для истинной сути произошедшего.
— Именно так, — кивнула старшая принцесса.
— А родные дети у тебя были? — неожиданно для самой себя поинтересовалась темно-синяя аликорн.
— В родном мире нет, — ответила ее собеседница. — А в этом, — личина Селестии неожиданно сползла с герцогини. — С местными жителями, хоть во многом мы и похожи, я генетически несовместима. У нас не может быть общих потомков.
— Как ты это выяснила? — задала, наверное, не самый тактичный вопрос принцесса ночи.
— Провела лабораторные исследования с анализом заранее отобранного материала, — фыркнула Шелест. — Не забывай, я дипломированный маг жизни. Или ты думала, что я могла опуститься до экспериментов над собой и перебора местных жеребцов? Не было такого!
Луна поняла, что неожиданно смутилась, представив подобные эксперименты.
— Я всегда считала, что по-настоящему разумное существо способно контролировать и при необходимости подавлять все свои инстинкты, — продолжила, тем временем, белая аликорн. — И материнский инстинкт был одним из основных моих противников. Долгие годы я успешно боролась с ним. Но, когда создала тебя, он на некоторое время взял верх. И в тебя я вкладывалась, как в собственного ребенка. Так что, сестра, хоть мы и не кровные родственницы, но родственная связь между нами есть. И она по-прежнему крепка. Я успокоила тебя?
— Да, спасибо, — ответ Шелест, действительно, утешил принцессу ночи. — Я рада была услышать это. Но что же мы будем делать, когда ты уйдешь в свой мир? И правильно ли я понимаю? Там ты не сможешь продлевать себе жизнь, как здесь?
— Не смогу, — согласилась герцогиня. — Поэтому я буду периодически возвращаться сюда. Разумеется, уже не вмешиваясь в дела Эквестрии. Разумеется, если здесь все будет спокойно.
— Как скоро ты планируешь начать действовать? — поинтересовалась темно-синяя аликорн.
— В ближайшее время только точечные операции, — озвучила план герцогиня. — А потом… Спешить я не собираюсь. Я ведь и так ждала достаточно долго. Пара лет роли не сыграет. Кстати, — она усмехнулась. — Если все пройдет успешно, скоро я тебя кое с кем познакомлю.
— Судя по твоей усмешке, — нахмурилась Луна. — Это знакомство будет малоприятным.
— Напротив, — еще шире оскалилась Шелест. — Я думаю, вы поладите.
Твайлайт отложила очередную бумагу и откинулась на спинку своего кресла. За последнее время принцесса вдруг поняла, насколько свободной она была раньше. Нет, она и тогда, например, полгода назад считала себя очень занятой. Но все познается в сравнении…
Селестия, похоже, решила теперь взяться за свою предполагаемую правопреемницу всерьез. По крайней мере, количество задач, которые теперь должна была решать в том числе и Твайлайт, существенно возросло.
Правда, перед этим фиолетовая аликорн все же получила небольшой отпуск. И одной из своих ранее намеченных, но не до конца реализованных целей она достигла. Принцесса дружбы все-таки посетила страну людей. В этот раз переходы и туда, и обратно прошли без происшествий. Поэтому Твайлайт побывала там, куда и собиралась.
Некоторые ее опасения, к сожалению, подтвердились. В основном это касалось того, что люди опекали ее буквально на каждом шагу, охраняя, видимо, от всего на свете. А когда аликорн попробовала возмутиться, то получила отповедь от самого Меркулова, который заявил, что, пока он является главой госбезопасности, секретность будет поддерживаться на высшем уровне. Разумеется, ни о какой свободе действий речь не шла. Твайлайт смотрела то, что ей показывали, и знакомилась с теми, кто был признан достаточно надежным. И таких было совсем немного…
Вспоминая свой поход через тридцать девятый, когда они со Старлайт свободно гуляли по Рославлю, Могилеву и Бресту, принцесса только вздыхала. С другой стороны, сейчас ей не нужно было заботиться о безопасности, о пропитании, о ночлеге. Все было организовано на высшем уровне. А еще предусмотрительные сопровождающие, в число которых, кстати, были включены знакомые ей Зуев и Селиванов, всегда готовы были прокомментировать ей что-то непонятное или заинтересовавшее.
Но одну свою задумку аликорн все-таки реализовала. Командиры людей, наверное, были порядком удивлены, когда гостящая у них принцесса заявила, что хочет научиться водить машину. Возник даже вопрос о том, из чего это желание выросло. Пришлось ей рассказать про то, как она уже однажды водила грузовик. А так же описать проблемы, которые возникли при запуске двигателя.
Судя по всему, данный вопрос люди подняли вверх до самого Меркулова. Но тот, к ее счастью, решил этот ее каприз удовлетворить. Принцессе был выделен грузовик. Правда, не такой, на каком она ездила, а какой-то другой. Но ей было не принципиально. Аликорн понимала, что кардинально они вряд ли различаются. А вот в качестве инструкторов к ней неожиданно приставили все тех же Зуева и Селиванова.
Оба человека щеголяли новыми звездами на погонах. Первого повысили до капитана, второй же дорос до младшего лейтенанта. Но оба были ошарашены свалившимся на них поручением.
Тем не менее, Селиванов решительно взялся за ее обучение. Первым делом он выгнал из кабины устроившуюся на водительском месте Твайлайт и заявил, что сначала она должна понять хотя бы приближенно назначение всех основных агрегатов. Довольно значительное время они провели, глядя под открытый капот автомобиля. При этом способности аликорна привели Федора в восторг. Дело в том, что телекинезом она легко добиралась до разных труднодоступных мест внутри моторного отсека, куда даже ловкие человеческие пальцы не доставали. В итоге, если младший лейтенант был кое-где измазан в масле, то Твайлайт, делавшая все дистанционно, оказалась абсолютно чистой. И, что важнее, более просвещенной.
Теперь она знала, для чего нужны были сцепление и коробка переключения передач. И свою ошибку с попытками переключения передач без правильного сцепления она тоже поняла. Принцессе даже стало немного стыдно из-за того, что тогда, в тридцать девятом она не додумалась до всего сама.
Зато с вождением автомобиля у нее теперь не возникло никаких проблем. Заводился выданный ей грузовик легко, передачи под руководством Зуева она освоила влет, а с контролем руля, педалей и рычагов телекинезом вообще не было проблем.
Новоиспеченный капитан, правда, поначалу сидел на правом сиденье с круглыми глазами, наблюдая, как она поворачивает, не касаясь руля конечностями. Даже для давно знакомого с магией человека это зрелище, видимо, было слишком непривычным.
На городские улицы ее, правда, не выпустили. У людей существовал свой отдельный свод правил дорожного движения. Книжицу с правилами, описанием ситуаций и видами дорожных знаков ей, конечно, подарили. Но Твайлайт только начала ее осваивать, поэтому с пониманием отнеслась к тому, что ее изолировали от других водителей.
Зато на специальном полигоне она накаталась вдоволь и была полностью удовлетворена обучением. Зуев тоже был рад окончанию ее практики. Правда, принцесса так и не поняла, чему больше. Тому, что хорошо ее научил, или тому, что в процессе они ухитрились ничего не разбить…
В общем, домой аликорн вернулась в приподнятом настроении. Но тут ее уже ждала герцогиня, решившая перевести процесс ее подготовки к принятию трона Эквестрии на новый уровень.
Твайлайт много думала, пытаясь осмыслить открывшуюся ей правду о наставнице. И в конце концов пришла к выводу, что по существу для нее ничего не изменилось. Да, у Селестии торчали из-под верхней губы клыки. Но разве она кого-нибудь ими загрызла? Нет. Да, она оказалась уроженкой другого мира. Но делало ли ее это хуже? Нет, не делало…
За белую аликорна говорили все ее поступки, все годы, что она управляла страной. И, хоть Твайлайт и поняла, что образ герцогини Кантерлотской был первичен, а роль Селестии она поначалу лишь играла, но также ей стало понятно, что к текущему времени все очень сильно изменилось. Да, правительница Эквестрии прятала свою истинную суть под маской. Но эта спрятанная сущность под влиянием маски и магии Дружбы и сама за прошедшие годы сильно поменялась в лучшую сторону.
А в том, что герцогиня скрывалась, Твайлайт не решалась ее винить. Она и сама первое время вздрагивала, когда Шелест при ней улыбалась, обнажая свои клыки и щуря свои глаза хищника. При этом фиолетовая аликорн ничего не могла с собой поделать. Похоже, в этом принцесса Солнца была права. Инстинкты, доставшиеся Твайлайт от далеких предков, давали о себе знать, крича о том, что рядом опасный хищник, от которого нужно бежать.
На людей она так не реагировала. Как, кстати, и почти никто из пони. Человек казался многим из них слишком нескладным, чтобы представлять опасность. Да и клыки их, даже если и показывались, когда их обладатель говорил или улыбался, но не казались чем-то опасным.
В общем, сейчас главной заботой Твайлайт было освоение тонкостей управления государством. Она понимала, что за ближайшие пару лет, которые герцогиня планировала посвятить подготовке, она и близко не достигнет уровня Шелест с ее двухтысячелетним опытом. Понимала, но все равно старалась продвинуться максимально высоко.
Никулин, который никуда уходить из Эквестрии не собирался, тоже провел с ней ряд занятий. Но они заключались в основном в прививании ей навыков самоконтроля. Старший майор в целом весьма пренебрежительно отзывался обо всех пони в части конспирации. И по кое-каким вопросам младшая принцесса вынуждена была с ним согласиться. Поэтому и к этим занятиям отнеслась со всей серьезностью.
В общем, впереди был еще непочатый край работ. Но Твайлайт не унывала. Сама она не привыкла бежать от вызовов. А если ей где-то пока не хватает опыта, то рядом всегда найдутся те, кто готов прийти на помощь. Поэтому фиолетовая аликорн смотрела в будущее с оптимизмом.
Альтернативная ссылка на картинку:
https://imgbb.su/images/2022/05/10/GLAVA-6303ad0ff5b495c9e6.jpg
Глава 64
Всеволод молча взирал на гостью своего кабинета. С Луной они постоянно были на связи, но с момента инцидента лично увиделись впервые.
— Ну что же, рад видеть тебя живой и здоровой, — произнес глава ГБ.
— Должна признать, что во многом этим я обязана тебе… — малость помявшись, ответила принцесса ночи. — И благодарю за то, что вы сделали.
— Это был впечатляющий опыт, — кивнул Меркулов, отметив, что гордая посетительница пересилила себя и поблагодарила его. — На самом деле я сам был удивлен, что у нас получилось провернуть такое тонкое вмешательство. И я не уверен, что нам стоит повторять что-то подобное.
— Надеюсь, нам и не придется, — вздохнула аликорн. — Никому из нас.
— В этом я с тобой согласен, — добавил хозяин кабинета. — И знаешь, что самое удивительное. Еще несколько месяцев назад я бы за эту услугу взял тебя в такой оборот, что ты до скончания века была бы должницей НКГБ. Да и другие аликорны, кстати, тоже. Но сейчас я не собираюсь что-то требовать взамен.
— И что же изменилось? — хмыкнула Луна.
— Ты изменилась. Я изменился. Окружающая нас действительность изменилась, — пояснил нарком. — И во многом изменили ее мы сами. Ведь если бы ты тогда не телепортировала нас в кабинет Мерецкову, меня, возможно, тоже уже не было бы в живых. Да и Калинин жив благодаря твоему вмешательству.
— Да. Иначе вашей страной правил бы этот толстый боров Маленков, — добавила принцесса ночи.
— А у вас на престоле была бы королева, а не принцесса, — усмехнулся Всеволод. — И о чем это говорит?
— О чем же? — переспросила аликорн. — У меня есть вариант. Я просто хочу понять, одинаково ли мы понимаем этот момент.
— Наши отношения перешли на новый уровень, — пояснил глава ГБ. — Начиналось все с напряженного и вооруженного нейтралитета. Потом мы вынуждены были начать сотрудничать. Подчеркну, вынуждены были, находясь под внешним давлением. Но, как видишь, сотрудничество это становилось все более взаимовыгодным. А теперь оно переросло в полноценный союз. Ты это хотела услышать?
— Да, — кивнула Луна. — Приятно, что в этом наши мнения совпадают. Признаюсь и я, что ты мне в начале нашего общения не очень нравился. Особенно тем, что постоянно ранил мое самолюбие, — она усмехнулась.
— А ты напоминала мне Абакумова своими непомерными амбициями и подозрительными проектами, — в ответ на такое признание хозяин кабинета ответил своим. — Но сейчас этого нет. Ты здорово изменилась. В лучшую, как по мне, сторону. И вот, что еще удивляет меня в этом нашем союзе. То, что в итоге связало нас…
— Спасенные жизни, — кивнула принцесса ночи. — Причем, обоюдно. Причем, не только наши, но и многих других.
— Вот это-то и удивительно, — произнес нарком. — Как ты думаешь, что объединяет меня с моими заместителями? Почему я уверен, что они не предадут и не начнут копать под меня?
— Чувствую, ответ будет неочевиден для меня, — призналась аликорн. — И, судя по всему, не слишком приятен.
— Ты права, — вздохнул Меркулов. — А объединяют нас смерти. Много смертей и крови. И врагов народа, и врагов наших собственных, и, к сожалению, иногда просто оказавшихся не в том месте людей. И этими делами мы привязаны друг к другу. Поэтому мы и действуем, как единое целое. Все понимают, что если падет один, то остальные продержатся недолго. И так это работало… Ты же сломала тенденцию.
— Когда-то я была бы возмущена подобным признанием, — фыркнула Луна. — И, возможно, даже объявила бы тебя злодеем. Когда-то, но не сейчас. А насчет того, что я сломала тенденцию… Пожалуй, я этому рада.
— Нам остается только смотреть за тем, что из этого получится, — хмыкнул Всеволод. — Хотя расслабляться, конечно, нам еще рано.
— Верно, — вздохнула принцесса ночи. — Кризалис мы, к сожалению, упустили. Я говорила с сестрой. Даже человек, тысячелетиями бывший напарником королевы, ни о чем не подозревал. Она и его чуть не убила.
— Пригрели змею на груди, — заключил нарком. — Что тут еще можно сказать. Но хорошо уже то, что ее вывели на чистую воду. Теперь противостояние с ней должно перейти в открытую фазу. А там, если надо, мы поможем.
— Ты намекаешь на вторую штурмовую бригаду, которая прошла через ваш портал в джунглях на усиление уже развернутой там? — поинтересовалась аликорн. — Или на присутствие в Кантерлоте твоего друга Мерецкова?
— Я пока ни на что не намекаю, — пояснил хозяин кабинета. — Я просто говорю, что, если возникнет такая нужда, войска НКВД готовы будут оказать помощь. А про вторую бригаду… Видишь ли, до нас дошла информация, что где-то на юге от вас набирает силу новое государство. Причем, оно ведет агрессивную политику по отношению ко всем соседям и может сломать весь текущий расклад сил на континенте.
— Ты говоришь про владения короля Шторма? — уточнила Луна. Глава ГБ кивнул. — До меня тоже доходили слухи. Но он слишком далеко от Эквестрии.
— А вот наш портал гораздо ближе к его землям, — заметил Всеволод. — И на вашем месте я бы тоже не расслаблялся. По имеющимся у меня данным король обладает воздушным флотом, состоящим из аппаратов легче воздуха. Каждый такой дирижабль, в теории, способен нести солидную бомбовую нагрузку или отряд десантников. Поэтому расстояние не станет для него помехой, если король вздумает напасть и на вас.
— А вот про воздушные суда я не знала… — призналась принцесса ночи. — Спасибо за эту информацию. Я передам остальным принцессам. Нам нужно будет принять меры.
— Это будет правильным шагом, — согласился нарком. — Обстановка тревожная. Хотя и у нас не лучше. Абакумова так и не нашли. Похоже, он попал в руки капиталистов. А это очень плохо. Он слишком много знал. Теперь придется перерабатывать всю структуру СМЕРШ, как минимум. Куда-то туда же ведут следы организаторов покушения на меня. И, что самое неприятное для тебя, — он посмотрел на собеседницу. — Туда через Ригеля утекла часть информации об Эквестрии.
— Насколько я знаю, никто нами пока открыто не интересовался, — задумавшись, произнесла аликорн.
— Они и не станут, — обрадовал ее Меркулов. — Там все засекречено не хуже, чем у нас. И первое время мы надеялись, что капиталисты не приняли эту информацию всерьез. Уж слишком она фантастична для непосвященных. Но сейчас у меня есть понимание, что они заинтересовались.
— Как я понимаю, наше существование для большей части людей пока должно оставаться тайной, — заметила Луна.
— Ты правильно понимаешь, — кивнул глава ГБ. — Мы пока не можем дать оценку развитию ситуации в случае, если мы открыто объявим о встрече с братьями по разуму.
— Мне так до конца и не понятны твои опасения, — призналась принцесса ночи. — Но я оставлю это решение на откуп тебе. Но как тогда относиться к предстоящему мероприятию?
— Ты ведь теперь занимаешь в Эквестрии официальный пост ответственной за контакты с нами, — пояснил Всеволод. — В СНК некоторые уже знают о вас. А некоторые не знают, но о чем-то догадываются. Поддерживать наши контакты в секрете абсолютно от всех невозможно. Поэтому сейчас мы направимся в Кремль. Там я представлю тебя узкому кругу представителей СНК. Эти контакты будут полезны. Но будь готова. Да, в первый момент они будут впечатлены. Но не думай, что от этого нам станет легче.
— Что же, я готова, — высказалась аликорн, вставая с места.
— Как раз вовремя, — посмотрев на часы, заключил Меркулов. — Ну что, союзница, отправляемся?
— Вперед! — кивнула Луна.
Вместе принцесса ночи и нарком госбезопасности вышли из кабинета.
Никита Сергеевич, зайдя в выделенное ему во дворце помещение, устало выдохнув, уселся в кресло. Да уж. Набегался он за эти дни. Местные, стоило признать, отнеслись к поручению ответственно и устроили ему подробную экскурсию по местным фермам.
Товарищу Хрущеву, как убежденному коммунисту, конечно, не очень нравилось видеть такое обилие частных хозяйств, владельцы которых даже и не думали объединяться в колхозы и беззастенчиво использовали наемный труд. Но переориентация аграрного комплекса Эквестрии на более прогрессивный путь сейчас не входила в круг его задач. Тем более что виденные им хозяйства и так показывали потрясающую продуктивность.
Сперва председатель Верховного Совета РСФСР не понимал, почему местные не стараются максимально увеличивать урожайность своих угодий. Эта ситуация казалась парадоксальной с учетом того, что фермеры имели понимание, что увеличить урожайность можно, а так же имели все возможности это делать. Но они этим не занимались… Вот, к чему приводит отсутствие норм и планов! Эх… Уж он бы тут развернулся!
Но Никита Сергеевич быстро понял причину. Она была до смешного проста, но при этом совершенно нереальна. В Эквестрии даже при существующих не самых эффективных методах сельского хозяйства было перепроизводство еды! У Хрущева в голове такое не укладывалось. Но, тем не менее, голода эта страна не знала. И теоретически могла отгружать продовольствие в СССР, где намечались тревожные тенденции нехватки продуктов питания. Особенно, если передать местным некоторые аграрные технологии. Или распахать целинные степи вокруг Эппллузы.
В этом аспекте торговля со страной пони могла стать спасением. И партаппаратчик готовился предоставить главе правительства, товарищу Калинину доклад, полный радужных перспектив. Тем более что для этого он сюда и приехал.
Но при этом настроение у председателя ВС РСФСР было совсем не радужным. Помимо сельхозугодий, он собирал информацию обо всем, до чего мог дотянуться. Больше всего, конечно, интересовали принцессы. А среди них одна. Та, которая потопталась своими серебряными накопытниками по внутренней политической арене СССР, разрушив тщательно выстроенные планы и приведя к власти тех, кого уже готовились списать в утиль.
Благодаря товарищу Серову, который в последнее время вошел в доверие к наркому ГБ, Никита Сергеевич уже узнал, что Луна изначально, видимо, и не собиралась так активно вмешиваться. Просто, так сложились обстоятельства. Именно поэтому Хрущев и прощупывал подходы к этой коронованной особе. Их союз с Меркуловым костью в горле встал для всего партийного аппарата, который и так был прорежен разбушевавшимся Мехлисом. И под это сотрудничество маститый партаппаратчик со всеми возможными предосторожностями пытался подкопаться.
Но, к сожалению, ничего не получилось. Более того, недавно произошло что-то такое, о чем даже Серов не стал распространяться. Случился какой-то инцидент, по итогам которого Луна и Меркулов сблизились еще сильнее. А принцесса ночи теперь еще и была официально назначена ответственной за связи с СССР. То есть другие принцессы оказывались несколько менее ценными. Хотя найти контакт с ними Никита Сергеевич тоже пытался. Со старшей он имел длительную беседу, с которой ушел, икая и про себя ругая Селестию, которая на протяжении всего разговора пичкала его тортами и сладким чаем, но при этом так и не сказала ничего серьезного. Похоже, слухи не врали, и эта принцесса лишь формально носила свой титул.
Другая аликорн, формально правившая государством-сателлитом Эквестрии — Кристальной империей, была куда более деловитой. Вот только у Хрущева сложилось впечатление, что он с первого взгляда чем-то не понравился этой Кейденс. Принцесса любви этого, разумеется, никак не выдала. Но большой опыт помог партаппаратчику понять, что оставил он о себе не лучшее впечатление. Причем, что именно послужило причиной, он понять не смог.
Младшая принцесса упорно ускользала, но пока она решала не так много, поэтому Никита Сергеевич не особо огорчался на ее счет. А вот что делать с остальными, было неясно. Тем более что срок его командировки подходил к концу…
Размышления Никиты Сергеевича прервал посторонний звук. Насторожившись, Хрущев обвел взглядом комнату и оторопел. Там, где только что никого не было, стоял незнакомый человек. Был он молод, высок и светловолос, одет незнакомец был в дорогой костюм.
— Здравствуйте, товарищ Хрущев, — заговорил незваный гость. — Прошу вас не волноваться. Я не представляю для вас угрозы, — он продемонстрировал пустые руки. — И пришел, только чтобы поговорить.
— Кто вы? — насторожено поинтересовался председатель ВС РСФСР. — И как сюда попали?
— Зовут меня Роман. И важно не столько то, кто я, сколько то, кого я представляю, — усмехнулся визитер. — А попал я сюда через тайный ход. В этом дворце они повсюду. Нужно только знать их систему. Мы, — он выделил интонацией это местоимение. — Ее знаем.
— Не надо играть словами, молодой человек, — фыркнул Никита Сергеевич. — Я это умею делать не хуже вас! Но я понял, куда вы клоните. Чего хочет от меня ваше начальство?
— Молодой? — усмехнулся посетитель. — Ну, пусть так… А начальство… От вас они ничего не хотят. Все, что нужно, они получат от Меркулова. Или даже от Калинина.
— Даже так? — удивился партаппаратчик. — Чем же вы зацепили Михаила Ивановича, если не секрет?
— Думаю, многие в Кремле заметили, что здоровье товарища Калинина неожиданно кардинально улучшилось, — заметил Роман. — Вот этим и зацепили.
— Ясно… — произнес Хрущев. — И что, вы думаете подсадить меня на тот же крючок?
— В этом случае сюда пришел бы не я, — хмыкнул гость. — Да и вы на здоровье пока не жалуетесь. Насколько я знаю, начальство в вас не заинтересовано. И Луна тоже.
— Тогда зачем ты здесь? — стукнул кулаком по коленке председатель ВС РСФСР.
— Да так… — пожал плечами странный посетитель. — Поговорить, порассуждать.
— У меня, знаешь ли, есть дела и поважнее! — заявил Никита Сергеевич.
— В самом деле? — словно издеваясь, поинтересовался визитер. — А мне казалось, что основную свою задачу здесь вы выполнили. А вот с секретной возникли проблемы…
— Не понимаю, о чем ты… — буркнул Хрущев. Этот разговор нравился ему все меньше. Уж слишком хорошо осведомлен был его собеседник. Хотя, если это один из людей, обосновавшихся в Эквестрии, то… То все равно он не должен был знать о его планах!
— Вас выдают эмоции, — хмыкнул гость. — Досада, легкая злость. И прочее. Нет-нет, — махнул он рукой, упреждая вопрос. — Сам я не умею их читать. Но вот кое-кто из моих знакомых может. И достаточно легко. Рекомендую это учитывать.
— Спасибо за рекомендацию. Она мне очень пригодится под самый конец поездки! — съязвил партаппаратчик. — Ну, так и о чем вы хотели порассуждать?
— Да так, — пожал плечами гость. — Хотел сказать, что не все здесь, в Эквестрии так просто и радужно, как кажется на первый взгляд… Я слышал, вы искали встречи с принцессами, но ничего толкового не добились.
— Я здесь многого добился! — гордо заявил Никита Сергеевич. — Хотя, признаю, рассчитывал на большее.
— А не планируете ли вы еще какие-нибудь встречи? — невинно поинтересовался Роман.
— А даже если и планирую, то что? — спросил Хрущев.
— Ничего такого! — поспешил успокоить его визитер. — Просто я полагаю, что как минимум одна встреча у вас скоро состоится. Даже если вы ее не планировали. И, если вы все еще рассчитываете на большее, то советую отнестись к ней серьезно.
— Что еще вы мне посоветуете? — буркнул партаппаратчик.
— Не смотрите на внешний вид, — усмехнулся гость. — Он обманчив…
На этом их странный разговор завершился. Но Никита Сергеевич правильно понял все намеки. Этот человек вел свою игру, отдельную от планов своего начальства. И он намекал на кого-то еще. Кого-то, кто был заинтересован в сотрудничестве с ним больше, чем принцессы.
Поэтому когда в районе полуночи в комнате внезапно появилась покрытая черным издырявленным хитином аликорн с изломанным рогом, он не заорал и не принялся звать охрану, хотя внешний вид гостьи в первый момент мог напугать кого угодно. Но, вместо этого, Хрущев рукой указал ей на кресло напротив. И беседа их вышла весьма конструктивной.
Возвращался в СССР партаппаратчик довольным. Имея такого союзника здесь, в Эквестрии, он мог строить дальнейшие планы и не без оснований быть уверенным в успехе.
Мастюков сидел в своей комнате и хандрил. Спиртного ему не давали. И в этот раз выделили таких охранников, от которых сбежать в ресторан не представлялось возможным. Поэтому танкист откровенно скучал.
Генерал Деканозов, взявший его под защиту, несколько раз заходил и справлялся о его потребностях. А вчера он объявил, что скоро можно будет возвращаться на Землю.
Казалось бы, младший лейтенант должен был бы радоваться этому событию. Но он грустил…
Что он там будет делать? Да, в СССР прошло всего четыре года. Но сколько лет минуло для него самого! Уже давно он позабыл друзей и сослуживцев, родственников и знакомых. И вспоминать все заново совершенно не хотелось.
В дверь вдруг постучали.
— Входите. Не заперто, — произнес Кирилл, гадая, кто бы это мог к нему прийти.
На пороге неожиданно оказалась розовая аликорн.
— Вот уж кого не ожидал увидеть, — хмыкнул Мастюков. — Ну, проходи, Миротворица, говори, зачем пришла…
— Как ты меня назвал? — удивилась принцесса. — Несколько неожиданный титул.
— Разве? — ухмыльнулся танкист. — По-моему ты все грамотно провернула. Усмирила всех нас в самый последний момент. Я тут думал на досуге, — он почесал в затылке. — Если бы ты тогда не появилась, то я бы их всех там размолотил осколочно-фугасными. Да только все это было бы все равно бессмысленно.
— Об этом я и хотела поговорить, — внимательно смотря на него, произнесла Кейденс. — Я хочу понять мотивы твоих поступков.
— Может, я просто злой сам по себе? — оскалился младший лейтенант. — Мне только дай возможность кого-нибудь танком задавить или пристрелить… — он рассмеялся, но вышло это совсем не весело. — Многие твои сородичи так считали.
— Я, видишь ли, чувствую твое сердце, — хитро прищурившись, ответила гостья. — И чистой злобы я не ощущаю. Ожесточение, да. Но не злобу… — она вдруг улыбнулась. — Поэтому я хочу понять, что двигало тобой. Возможно, тогда я смогу помочь.
— А чего мне помогать? — нахохлился Кирилл. — У меня и так все скоро будет хорошо. Скоро на родину вернусь. А там и домой…
— Не стоит отказываться от того, что предлагают от чистого сердца, — пожурила его принцесса. — И от того, что тебе действительно необходимо. Ты ведь и сам это понимаешь.
— Чего это я такое понимаю? — с вызовом поинтересовался Мастюков. — Ты так говоришь, будто лучше меня мои мысли знаешь!
— Тебе известно, что Деканозов подчиняется напрямую наркому ГБ, — начала пояснять аликорн. — А это значит, что они не выпустят тебя из-под своей опеки. Ведь на Земле о нашем существовании пока почти никто не знает. А ты — любитель поболтать. Ты сам признавался.
— Да. Об этом я думал… — признался танкист. — Но гнал эти мысли. Из одной тюрьмы в другую…
— А еще ты понимаешь, что за века, проведенные здесь, забыл родной дом, — вздохнув, добавила гостья. — Ведь так?
— Так, — согласился Кирилл. — Но к чему ты это ведешь?
— К тому, что родной мир перестал быть для тебя домом, — произнесла Кейденс. — А этот за тысячелетия так и не стал. Я хочу понять, почему.
— Хороший вопрос, — задумался человек. — Я уже настолько привык воспринимать здесь все в штыки, что даже и не помню, с чего все началось.
— Может быть, первый контакт с обитателями этого мира был неудачен? — предположила принцесса.
— О да! — вспомнив, усмехнулся младший лейтенант. — Он был неудачен. Но не столько для меня, сколько для обитателей этого мира! — он рассмеялся, посмотрев на несколько обескураженную собеседницу. Ничего! Посмотрим, что она скажет через пару минут! — Ты хочешь знать, как я впервые увидел твоих родичей?
— Странные чувства овладели тобой, — констатировала аликорн. — Но ты рассказывай. Я, кажется, догадываюсь, что услышу…
— Мы тогда долго сидели на острове посреди болота, — начал танкист. — Елецкий, хитрый гаденыш, пичкал нас сказками, что все, мол, нормально. А старший майор его прикрывал. Я поэтому и не догадывался, что мы не в окружении, а вообще хрен знает где. Но тут Никулин как-то раз приказал мне выдвинуть танк на позицию, чтобы изобразить из себя наблюдательный пункт. Он узнал, что на кормившую нас деревню идут враги, и решил их уничтожить.
— Значит, первый раз пони ты увидел через перекрестье прицела? — грустно поинтересовалась гостья.
— Да, — согласился Кирилл. — Я, помнится, тогда даже не понял, что это и есть враги. Сидел в малой пулеметной башенке и пытался понять, что это за твари. Я-то немцев ждал. Но потом чекист начал корректировать огонь нашей гаубицы, а на нас сверху напали пегасы. Ну, точнее, попытались. Что их копья нашей броне сделать могли? Колтунов ссадил нескольких из зенитного пулемета. А я отработал по пехоте. Ну, по единорогам то есть.
— Звучит жестоко… — призналась Кейденс. — А дальше?
— Дальше я сел за рычаги, и мы, дождавшись конца огневого налета, поехали сначала на место боя. А потом в деревню. Вот там-то меня и проняло…
— На месте побоища ты ужаснулся содеянному? — уточнила принцесса.
— Нет, — отмахнулся человек. — Что я, лошадиных трупов не видел? Но вот в деревне я понял, что эти четвероноги разумны. И что они и есть те, кого мы защищали. А Никулин, подлец, подтвердил, что мы в другом мире, что наши части с востока не придут. И добавил, что мы теперь на автономном положении, пути назад нет. А меня… — он неожиданно замялся. — Ну, заклинило меня как-то. Я понял, что все эти дни он нам врал, и подумал. А не врет ли он мне снова? А не постановка ли все это?
— В общем, ты узнал информацию, к которой был не готов, — подытожила аликорн. — И это знание подавило твою волю. Ты сдался, ушел в себя, постарался отрешиться от того, чего ты не понимал и опасался.
— Проклятье… — выдохнул младший лейтенант. — Либо ты знала все заранее, либо я снимаю шляпу перед твоей проницательностью.
— Я не знала ничего заранее, — грустно улыбнулась гостья. — Я чувствую твое сердце. А чувство обреченности засело в нем очень глубоко.
— Обреченность? — переспросил Кирилл. — Пожалуй, да. На меня вдруг свалилась ноша, которую я не в силах был вынести. Наши не придут. Мы не просто в окружении, мы в западне. Пути назад нет. Вокруг все чужое, враждебное... — он посмотрел на собеседницу, но та продолжала молча слушать. — Сначала я пытался пить, чтобы отрешиться от этого всего. Потом мне стали это запрещать. Никулин и комиссар Свинтус. И тогда я стал искать виновника моего бедственного положения. И нашел.
— Весь этот мир и все его обитатели оказались виноваты в том, что тебе было плохо и страшно, — заключила Кейденс. — Не кажется ли тебе, что это было нелогичное рассуждение?
— А кого мне было винить? — вскинулся Мастюков. — Себя? А я не был виноват, что попал сюда. Никулина и других людей? Со многими я быстро разругался, особенно с комиссаром и старшим майором, которые все пытались мной командовать! Но я понимал, что, хоть я их и возненавидел, но они такие же жертвы обстоятельств, как и я! Кто еще оставался? Конечно, местные! Тем более, когда появилась Шелест, я получил возможность вымещать свою злость!
— Твой танк стал использоваться как главная ударная сила, — тихо добавила принцесса.
— Да! — подтвердил младший лейтенант. — Эта белая стерва неплохо доработала машину. И мы начали завоевание! Если ты все еще хочешь помогать мне, — он оскалился. — То знай! Под гусеницами моего танка погиб не один десяток твоих сородичей! А скольких еще завалили из пулеметов Колтунов, Фокин и прочие, кто составлял сборный экипаж, я даже не считал! И знай также, что я не собираюсь каяться за эти смерти!
— Да, я это чувствую, — вздохнула аликорн. — А так же я вижу, что все эти смерти не приносили тебе утешения, хоть ты и считал, что спускаешь злость таким образом. Я не могу оправдать тебя. И не собираюсь. Но я вижу, что изначально ты не был злым.
— Ну, спасибо! — расхохотался Мастюков. — Я и не ищу оправданий!
— А ради чего ты живешь? — вдруг задала странный вопрос гостья. Но у человека был ответ.
— Я жив, потому что еще не помер! — ухмыльнувшись, заявил он. — Не ради чего-то. А просто потому что…
— Но ведь жизнь должна иметь цель… — произнесла Кейденс. — Неужели ты думаешь, что с таким отношением к жизни на Земле тебе станет легче?
— Я так и не думаю, — погрустнел танкист. — Но что мне еще остается?
— Я скоро возвращаюсь в Кристальную империю, — сказала принцесса. — Ты должен помнить, что она тоже исчезала на долгие века.
— Ну, было что-то такое, — вяло ответил младший лейтенант. — Я, как ты уже знаешь, не особо за чем-то следил…
— Когда она вернулась, ее жители были в таком же состоянии, что и ты, — добавила аликорн. — Подавлены, вялы. Они бесцельно слонялись по городу и лишь жаловались на судьбу. Но обретение Кристального Сердца преобразило их.
— Ты что, думаешь, что этот твой артефакт как-то повлияет на меня? — усмехнулся Кирилл. — Мы, люди — существа, не наделенные магией. Ну, кроме Мишки Тынова. Так что ничего не сработает!
— Не узнаешь, не попробовав, — хитро улыбнулась гостья.
— Ты что, поспорить хочешь? — удивился Мастюков.
— Я готова поспорить, — прищурившись, заявила Кейденс. — Каковы твои условия?
— Хм… Пока даже не знаю, что бы с тебя стребовать, — этот спор неожиданно заинтересовал танкиста. Даже апатия куда-то делась. — А далеко до нее ехать, до этой твоей империи?
— Время подумать у тебя будет, — усмехнулась принцесса.
— Ну, вот тогда на месте и договоримся! — заявил младший лейтенант. — Только уж ты тогда сама с генералом Деканозовым договорись, что забираешь меня.
— С его стороны проблем не будет, — сказала аликорн. — Тогда будь готов. Скоро мы отправимся.
На этом она встала и вышла из комнаты. А Кирилл остался осмыслять неожиданно изменившиеся обстоятельства.
Кейденс же, выйдя от младшего лейтенанта, направилась в покои комиссара госбезопасности третьего ранга. Деканозова она застала у него в кабинете.
— Ну что? — поинтересовался Владимир Георгиевич. — Как поговорила?
— Я забираю Мастюкова с собой, — ответила принцесса. — Уверена, что смогу ему помочь найти смысл жизни.
— Весьма благородно с твоей стороны, — заметил замнаркома. — Несмотря на то, что этот… деятель чуть не устроил побоище, ты все же решила ему помочь. У нас бы ему за все художества грозил трибунал.
— Скажи, подтвердилась ли информация по его родным и по его деревне? — проигнорировав заявление собеседника, поинтересовалась аликорн.
— Полностью подтвердилась, — кивнул дипломат. — Родная деревня нашего танкиста во время войны была полностью сожжена германцами. Так что возвращаться ему некуда и не к кому.
— Тогда я еще более уверяюсь в правильности своих действий, — вздохнула Кейденс.
— Надеешься все-таки спасти эту пропащую душу? — хмыкнул Владимир Георгиевич. — Очень великодушно с твоей стороны…
— Несмотря на все им совершенное, — вздохнула принцесса. — Он не заслужил, спустя тысячелетия вернувшись домой, найти там только пепелище…
— Посмотрим, что ты сможешь сделать, — добавил дипломат. — Но ладно, хватит о Мастюкове. На какой срок ты возвращаешься в империю?
— Пока, к сожалению, ненадолго, — вздохнула аликорн. — Здесь еще столько дел. Но хоть с дочкой увижусь!
— Я, пожалуй, съезжу с тобой, — решил человек. — Мне тоже нужно кое-что уладить в империи. Я же все-таки посол…
— Знаешь, для посла ты слишком глубоко влезаешь в нашу внутреннюю политику, — усмехнулась Кейденс.
— Что поделать… — с наигранной растерянностью пожал плечами Деканозов. — Но ты, по-моему, и сама этому не противодействовала.
— Верно, — хихикнув, кивнула принцесса. — В конце концов, у Шелест есть Никулин. Луна неплохо сработалась с твоим начальником Меркуловым. Так чем же я хуже?
— Хуже? — удивленно переспросил комиссар госбезопасности третьего ранга. — Если спросят меня, так я скажу, что во многом даже лучше.
— Ну, и мне генерал неплохой достался, — заключила аликорн.
И они оба усмехнулись.
Герцогиня Кантерлотская молча смотрела в окно. Унылый горный пейзаж, видимый из окон ее тюрьмы, она за последние годы изучила досконально. Еще бы! Все прошедшие тринадцать лет ей надо было хоть чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума от безделья и ощущения обреченности. Вот она и запоминала все, что видела. Каждый камень, каждую расщелину, каждую скалу. Возможно, если ей удастся однажды выбраться отсюда, эти знания ей пригодятся.
Хотя, стоило признаться, что за все прошедшие годы она так и не смогла ничего придумать. Эх… В былые времена она со своей армией сравняла бы этот уединенный небольшой замок, даже, скорее, укрепленную башню, с землей за пару дней! Но теперь… С этим ненавистным блокиратором магии на роге она ничего не могла поделать с крепкими стенами и охраной, хоть та и не была многочисленной. Да что там, ненавистный кузен, словно стараясь унизить еще сильнее, поставил ее охранять всего десяток своих гвардейцев и двух магов. Он явно давал этим понять всем, что бывшая бунтовщица, доставившая ему в прошлом немало хлопот, ныне раздавлена, уничтожена и не представляет собой никакой опасности.
Аликорн могла бы возразить императору. Да, она заточена в этой проклятой башне! Но она не сломлена! И когда-нибудь еще поквитается!
Хотя на это она могла только надеяться. От армии союзников и вассалов давно уже ничего не осталось. Как и от их некогда немаленькой семьи. Стоило признаться, что она осталась одна. Что стало с отцом и братьями, принцесса крови видела сама. А четыре года назад она, даже несмотря на расстояние и блокиратор, почувствовала, что ее сестра покинула этот мир. Последняя из тех, кто был ей по-настоящему дорог…
Таким образом, теперь она должна была унаследовать герцогскую корону Кантерлота. Но, разумеется, этот по праву принадлежащий ей титул никто принцессе отдавать не спешил. Только она сама мысленно продолжала титуловать себя так, чтобы не забыть, кто она такая.
Что сталось с сестрой, аликорн не знала. До своего пленения на поле последней битвы с войсками императора она предприняла несколько попыток освободить ту. Но, увы, все они оказались безуспешными. А потом она и сама оказалась в том же унизительном положении…
Честно говоря, принцесса не ожидала, что ей сохранят жизнь. Ее сестра владела тайными знаниями, потому ее и заперли, надеясь эти знания получить. А что она сама? Магистр трех стихий, хороший военачальник, внучка императора, в конце концов. Но и все. Ничем настолько же уникальным, как разработки старшей сестры, она не обладала. Но, похоже, ненавистный кузен задумал сделать из нее предостережение для всех остальных возможных бунтовщиков. Поэтому и запер здесь, в глуши, в ужасных условиях, совершенно не подобающих принцессе крови.
Аликорн не знала, сработало ли это ее демонстративное унижение. Ситуацию в Империи ей здесь, разумеется, не докладывали. Но одно она знала точно. Сама она не собиралась смиряться со своим положением!
Герцогиня отвернулась от окна и посмотрела на четырех гвардейцев и мага, находившихся в помещении. Несмотря на малочисленность, охрана ее полностью не расслаблялась и службу несла с определенной ответственностью. Рядовые гвардейцы сменялись попарно, и две их пары все время были где-то рядом. Одна ближе, другая на подхвате. Единороги, правда, были менее дисциплинированы. Маги менялись раз в полдня, а ночью оба дрыхли, хотя должны были контролировать ее круглосуточно. Но они оба уже давно поняли, что с блокиратором на роге она совершенно беззащитна, и в их дежурстве не так много смысла.
А внешнего нападения никто из ее охранников давно не опасался. Все знали, что ни родственников, ни союзников у нее не осталось…
Вот и сейчас маг и двое солдат сидели в дальнем углу и азартно проигрывали друг другу жалование в карты. Аликорн усмехнулась. За годы она внушила мысль всем охранникам, хоть периодически из столицы и прибывали на смену новые, о том, что она морально сломана и не готова что-либо предпринять. Поэтому они практически и не обращали на пленницу внимания.
Да и что они могли от нее получить? Трогать ее кузен, к счастью, запретил. Разумеется, если речь не шла о попытке побега. Но также он запретил и общаться с ней. Ха! Не больно-то она и хотела разговаривать с этой чернью!
Когда-нибудь их низкая бдительность сыграет с ними злую шутку! Аликорн надеялась на это и поэтому продолжала всячески поддерживать видимость своей слабости. А еще она заметила, что с каждой новой сменой из столицы стали приезжать все менее компетентные гвардейцы. Похоже, командировка сюда, в глушь стала восприниматься в столице не как важная миссия, а как наказание. Любопытный факт, которым тоже можно было попытаться воспользоваться. Но когда-нибудь потом. Она долго ждала, подождет своего шанса и еще…
Следующей ночью принцессу разбудило странное ощущение. Ей показалось, или только что один из ее охранников расстался с жизнью? Не показалось! Еще один, похоже, отправился к праотцам! Что-то происходило.
Аликорн привстала и оглядела четверку своих охранников. Похоже, убили кого-то из отдыхающей смены. Эти были целы и невредимы. И пока ничего не почувствовали. Однако уже через полминуты она услышала топот. Еще через пятнадцать секунд в ее комнату ворвался один из магов в сопровождении двух гвардейцев.
— Тревога! — с порога крикнул он. — Нападение!
— Ты что, вина перепил? — поинтересовался один из дежурных охранников. Принцесса знала из их разговоров, что данного гвардейца сослали сюда за какой-то дебош. Поэтому не удивилась, что именно он решил попререкаться. Ей это было выгодно.
— Кто? — коротко спросил его напарник.
— Пока непонятно! — ответил маг. — Но мы и не будем разбираться. Вы знаете основной приказ! В случае попытки освобождения пленница должна быть ликвидирована!
— Давно пора! — заявил опальный гвардеец и, обнажив меч, оскалился и развернулся к ней.
Похоже, что бы там снаружи ни происходило, а ей сейчас придется принять здесь свой последний бой! Что же, она не отступит. Даже с блокиратором на роге, ослабленная недоеданием и длительным заточением она будет биться до конца!
Но тут произошло невероятное. Один охранник из второй дежурной пары выхватил нож и метнул его точно в глаз магу. Пока тот валился на пол, остальные гвардейцы удивленно смотрели на предателя. Первым, как ни странно, среагировал опальный бузотер. За поясом он всегда таскал пистоль. Мерзкое оружие черни, которое ненавидел каждый уважающий себя маг. К счастью, оно никогда не было особо распространено. Так что из всех охранников эту пакость имел только один.
И он, мигом вытащив его, направил, но, к счастью, не на нее, а на предателя. Аликорн не собиралась разбираться, что побудило одного из гвардейцев убить мага. Она знала, что, как только расправятся с ним, то примутся за нее. Поэтому бросилась на стрелка и в последний момент сбила его с ног. Кое-какое оружие у нее оставалось. Зубы! Клыки аликорна впились в незащищенное доспехами предплечье. Выстрел ушел куда-то в потолок, а мерзкое оружие теперь стало бесполезным, ведь ему требовалась длительная перезарядка.
Ее противник, охнув, выронил разряженный пистоль. Правда, у него, разумеется, был еще и меч. Пленница, используя крылья, быстро вскочила, отплевываясь, однако и ее соперник тут же оказался на ногах. К нему присоединился его напарник. Трое других охранников дружно накинулись на предателя. Но у того хотя бы было, чем отбиваться.
Герцогиня подхватила первое, что оказалось рядом. Табурет. М-да… Свой последний бой она примет, вооруженная табуретом. Если об этом узнают при дворе… Впрочем, ей уже в тот момент будет все равно.
В этот момент дверь за спинами охранников резко, будто от лягающего удара, распахнулась. Но на пороге появились не остальные ее тюремщики. В комнату шагнуло странное и до невозможности нелепое существо. Передвигалось оно на двух ногах, но при этом на удивление ловко. Все оно было полностью закутано в одежду, на голове был нахлобучен гладкий шлем без забрала. Открытым оставалось только безволосое лицо. А в передних лапах оно держало…
Хм… Принцесса слышала про это оружие. Еще более редкое, чем пистоли, оно являлось их удлиненной версией, по идее имеющей большую дальность действия. При этом оно было еще более громоздким и неповоротливым. В общем, как считала сама пленница, это было совершенно неэффективное и бессмысленное оружие. Хотя, может быть, одного ее соперника новое действующее лицо убьет. Или не одного? Она заметила на конце оружия неизвестного существа короткое лезвие, которое превращало орудие в некое подобие копья.
Так или иначе, поняла герцогиня, сейчас последует выстрел, куда более громкий, чем из пистоля. Она прижала уши. И, как выяснилось, вовремя. Существо вскинуло оружие.
Выстрел! Противостоявший ей гвардеец, успев только развернуться, упал замертво. Что же, теперь будет полегче…
Но что это? Неизвестный нападавший и не думал бросать свою разряженную аркебузу! Выстрел! И второй ее соперник падает на пол! А двуногий уже повернулся в сторону предателя, который, неожиданно изменившись, перестал походить на самого себя, и его соперников. Выстрел! Еще один! И еще! Без длительной перезарядки! И без сопутствующего дымового облака! Да что же это за оружие?!
Прошло всего несколько секунд, а половина ее охраны мертва! А другая половина, похоже, уже тоже не придет по ее душу.
— Пришлось пошуметь, — произнес, тем временем, довольно низким голосом двуногий. — Но плевать, лишних ушей здесь не осталось.
— Это было вовремя, — женским голосом ответил предатель. Или не предатель, а замаскированный агент? Герцогиня, скрывая удивление, наблюдала, как изменник прямо на ее глазах превратился во что-то черное, рогатое и со странными крыльями.
— Да уж, эти охранники прыткими оказались, — согласился вооруженный невероятной аркебузой неизвестный. — Проконтролируй их пока. Ваше Высочество, — он перевел взгляд на пленницу. — Опустите уже этот табурет. Сидеть на нем здесь вам больше не придется, а отбиваться не от кого.
— Кто вас послал? — требовательно поинтересовалась принцесса. — И кто вы такие?
Она прислушалась к совету двуногого. Этот табурет ей не поможет против этого невероятного оружия. Но перебившие охрану явно не собирались забирать ее жизнь. Аликорн перебрала в уме уже все возможные варианты, но идей о том, кто мог послать за ней этих двоих, не было.
— Мы действуем по поручению герцогини Кантерлотской, — ответил обладатель аркебузы. — Меня зовут Руперт Кребс, хотя это вам ни о чем не скажет.
— Ты врешь, Руперт Кребс! — заявила пленница. — Ты не можешь действовать по поручению герцогини Кантерлотской! Сейчас этот титул получил кто-то из прихлебателей моего кузена. И никто из них не мог отправить тебя сюда. А по праву этот титул мой после смерти старшей сестры!
— Смерти? — оскалился в усмешке Руперт. — Рано же вы списали свою сестру в утиль, принцесса! Она жива и здравствует. И титул при ней. Герцогство ваше, правда, еще придется отвоевывать. Но, чувствую, за этим дело не станет.
— Невозможно! — аликорн не смогла поверить в россказни этого странного существа. — Я сама почувствовала, что она покинула этот мир!
— Я тоже покинул свой родной мир, — ответил Кребс. — Но я же не умер! В общем так! У меня приказ доставить вас к герцогине живой и здоровой! Вы пойдете сами? У нас тут нет особо времени на уговоры, — он оглянулся и посмотрел на напарницу, которая в это время молча добила пару раненых охранников.
— Я иду! — решительно заявила принцесса крови. — Кто бы вы ни были, но лучше я пойду с вами, чем останусь сидеть в этой проклятой башне! Но я требую снять блокиратор! — она показала на свой рог.
— А ты не станешь швыряться магией направо и налево, как это любит делать твоя неудачная копия? — поинтересовался освободитель.
— Не знаю, кого ты имеешь в виду! И сделаю вид, что пропустила слова о неудачной копии мимо ушей, — фыркнув, заявила аликорн. — И я не причиню вам вред, если вы не попытаетесь причинить его мне! Клянусь крыльями!
— Ладно, — кивнул Руперт. Шагнув к ней, он протянул свою верхнюю конечность и, схватив блокиратор гибкими отростками, легко снял его.
О! Какое это было наслаждение! Спустя столько лет вновь почувствовать себя полноценной! Но ее освободители не дали принцессе сполна насладиться моментом. Нужно было торопиться.
Она плохо запомнила путь. Он пролегал по тем местам, что не были видны из окон ее тюрьмы. Да и за годы заключения она отвыкла от созерцания чего-либо, кроме стен узилища. Но спустя сутки она оказалась перед массивным постаментом, одна из граней которого светилась ровным светом. Охрану этого предмета осуществляло несколько сородичей одного из ее освободителей. Те же странные черные и рогатые существа со сквозными дырами на конечностях.
— Что это? — оглядывая артефакт, спросила принцесса. — Я так понимаю, что это портал. Но куда?
— За ним безопасное место, где ждет ваша сестра, — ответил Кребс.
Вообще человек, так назывался его вид, старался быть вежливым, но у него не всегда получалось. Принцесса, командовавшая в свое время армией, легко терпела это. Она понимала, что выходцам из черни, даже дослужившимся до офицерского чина, порой нелегко адаптироваться и вести себя подобающе с представителями высшего общества. Понимала и готова была в какой-то степени с этим мириться. В бою важнее были качества конкретного подчиненного, а не то, насколько красиво он мог говорить. И уж тем более, сейчас это не было важным.
— Я хочу услышать подробные объяснения! — потребовала аликорн.
— Давайте не будем разводить лишние разговоры, — ответил Руперт. — Предлагаю пригласить сюда ту, кому вы поверите на слово. Ту, кто даст все ответы.
— Не возражаю, — кивнула бывшая пленница.
Тут же ее вторая спасительница отдала какую-то команду, и пара ее сородичей шагнула в портал, исчезнув в нем. А через десять минут поверхность перехода замерцала, и из него появилась та, кого принцесса четыре с лишним года считала мертвой.
— Здравствуй, Найтмер! — произнесла белая аликорн.
— Сестра! Не могу поверить! — воскликнула аликорн черная. — Но это ты, я чувствую!
— Рада увидеть тебя живой и свободной, спустя все эти годы, — улыбнулась та, кто организовал ее освобождение.
— Я рада не меньше! — ухмыльнулась Найтмер. — Признаюсь, я до сего момента не могла до конца поверить твоему вассалу! — она кивнула на Кребса.
— Сейчас-то, надеюсь, у тебя пропали все сомнения? — усмехнулась герцогиня Кантерлотская.
— В тебе я никогда не сомневалась! — склонила голову ее младшая сестра. — Хоть ты и выглядишь и ощущаешься старше, но это, несомненно, ты.
— Ну, спасибо! — фыркнула белая аликорн. — За подчеркивание моего возраста. Ты, между прочим, тоже не в лучшей форме.
— Это ненадолго! — ничуть не смутилась Найтмер. Раньше она любила подкалывать сестру тем, что та выглядит старше, и та не обижалась. А сейчас бывшая пленница просто констатировала факт. Воскресшая из небытия родственница действительно не выглядела, но ощущалась, как кто-то невообразимо старше. Принцесса пока не могла понять, почему. Но ее заботило другое. — Теперь, когда мы снова вместе, мы возобновим нашу борьбу?
— Обязательно! — усмехнулась старшая. — Хватит кузену попирать своим крупом трон Империи! У меня, поверь, скоро будут силы, чтобы сбросить его оттуда. И я рассчитываю также и на тебя. Моей армии понадобится командующая!
— Я больше не подведу, сестра! — произнесла черная аликорн. — Хоть сейчас в бой!
— Сейчас в бой не надо, — ответила герцогиня Кантерлотская. — Тебе нужно отдохнуть и восстановить силы. Теперь мы направимся туда, где безопасно. Мне хотелось бы кое с кем тебя познакомить. А потом, — она оскалилась. — Мы вернемся. Вернемся, чтобы отомстить за все!
— Я готова! — кивнула Найтмер.
Герцогиня развернулась и подождала, пока освобожденная встанет с ней бок о бок. Белая и черная аликорны, принцессы из Кантерлотского рода шагнули в переход одновременно.
— Ну вот, — еле слышно пробормотал бывший обер-фельдфебель. — Встретились. Белая и черная, но такие похожие… Судя по всему, — он вздохнул. — Теперь эти танцы с порталами выйдут на иной уровень. Осталось только воспользоваться этим с выгодой…
Развернувшись, Руперт Кребс шагнул в портал вслед за принцессами.
Альтернативная ссылка на картинку:
https://imgbb.su/images/2022/05/10/GLAVA-645161c96dafe83301.jpg
Послесловие
Ну вот, Уважаемые Читатели, я и ставлю флаг «Завершен» на это произведение.
Почти четыре года назад, в июне 18-го, начиная первую главу, я не мог и предположить, что произведение настолько разрастется, намного превысив две первые части вместе взятые. Более 400 000 слов и 64 главы… И уж точно я не предполагал, что когда-нибудь стану рисовать иллюстрации к своим главам. Для меня все это большое достижение.
И во многом это также и ваша заслуга, Уважаемые Читатели. Хочу поблагодарить всех, кто проявил внимание к произведению. Спасибо за советы, критику, похвалы, предложения, указанные ошибки и новые идеи! Ваши комментарии всегда были очень полезны и побуждали с новыми силами приниматься за работу!
Четыре предыдущих года я переживал с персонажами, как каноничными, так и моими собственными, их приключения и невзгоды, стараясь показать каждого героя с его собственной логикой, со своими целями и методами их достижения.
Также старался избегать сценариев, по которым написано уже очень большое количество произведений. Надеюсь, что, хоть в главной роли и набившие многим оскомину попаданцы, смог создать что-то необычное.
Что касается продолжения, то сразу оговорюсь, что его, скорее всего, не будет. Эта история и так вышла очень объемной. Да, после завершающей главы остались открытые линии. Но это, по-моему, и логично. Абсолютного хэппи-энда не должно было быть в такой истории. Так что и английские разведчики, затаившись, будут ждать своего часа, чтобы нанести точечный удар, и Кризалис будет искать подходы к недовольным советским партийным боссам, и принцессы Кантерлотские будут магией, мечом, а теперь еще и порохом отвоевывать себе трон. Что из этого получится? Время покажет…
А пока что хочу еще раз поблагодарить всех читателей! Спасибо за внимание и поддержку!