Дело №147

То, что пони цветные и милые, ещё не значит, что они не могут быть жестокими. Принцесса Селестия даёт принцессе Твайлайт книгу как раз о таких.

Принцесса Луна ОС - пони Найтмэр Мун

Зарождение Эквестрии

Селестия и Луна попадают на планету и они должны создать государство, все из ничего. Но на планете не безопасно, и на их ответственности маленькая Каденс...

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна Дискорд Кризалис Принцесса Миаморе Каденца

Конкретно, Кто?

Чип Каттер не самый популярный жеребенок в Понивилле. Он просто слоняется по окрестностям и ищет вдохновение для новой скульптуры. Однако, когда он находит на стене брошенное произведение искусства, оно быстро приводит его на путь дружбы. Ему просто хотелось, чтобы этот путь был не настолько живописным.

Другие пони

SCP-1939-EQ Подменец

А что если в Эквестрии тоже есть Фонд? Если да, то там наверняка есть множество интересных документов и артефактов. Как например этот.

Другие пони

Один из семидесяти

У Лайтнинг Болт есть одна тайна: её едва ли можно назвать обычной кобылой. Но опять же - её нельзя назвать и жеребцом. И с помощью своих новых друзей из Понивилля она, возможно, сумеет преодолеть свою нервозность и, может быть, даже расслабиться и не запираться от других. Хотя бы немного.

Рэйнбоу Дэш Дерпи Хувз Другие пони

Розовый удар

Десятилетия войны закончились обменом мегазаклианиями. Кантерлот пал, накрытый чудовищным розовым облаком. Принцессы мертвы. Судьба министров неизвестна. Рейнбоу Дэш покидает пегасов, укрывшихся на своих облаках, и спускается вниз, чтобы исполнить просьбу Пинки - доставить шары памяти в Министерство Крутости. Но она и не планирует возвращаться - отсиживаться за облаками когда внизу нуждаются в помощи не для неё. Но руководство пегасов не может позволить своей героине просто так покинуть их.

Рэйнбоу Дэш Гильда

Морковь

Пора уборки урожая.

Твайлайт Спаркл Кэррот Топ

А пони так легко обнять руками...

Стихотворное повествование о становлении одного брони. // Дополнено. Теперь - сборник стихов.

Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони Дискорд Найтмэр Мун Человеки Король Сомбра

Летописи Защитника: Новый мир

Когда призвание твоё - защищать и оберегать, для чего ты должен ввязываться в бесконечную череду сражений, то рано или поздно возникнет мысль: "А не отдохнуть ли мне от всего этого?". Но вне зависимости от твоего мнения, судьба всё разрешит иначе.

Твайлайт Спаркл Принцесса Луна ОС - пони

Магистика

Эквестрийское фентези. Твайлайт по непонятным причинам убегает из дома, а подруги спешат ей на помощь. Мир магии, который поддерживается в хрупком равновесии, снова под угрозой! Что же предпримут Принцессы?

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони

S03E05

На виражах души моей

Глава первая


Вираж, еще вираж, поворот влево, поворот вправо, затем вверх и снова вверх! Каждый полет всегда казался мне чем-то восхитительным, выдающимся, самым лучшим из всех предыдущих. И оно так было в самом деле, вне всяких сомнений. Вверх, вниз, вправо, и сразу же влево, уклоняясь от встречного пегаса. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я вновь со всей силой понеслась вверх, где уклонилась еще от одного пегаса, причем, судя по запаху духов, обдавшему меня, это была Флитфут, и она вновь вылила на себя с полпинты дорогой туалетной воды. Я усмехнулась и тут же уклонилась вновь, уйдя резко вниз. Толпа внизу, на стадионе, ревела с силой сотни минотавров в лабиринтах Коньцалькоатля, и я ощущала себе Дэринг Ду, вновь и вновь уклоняясь от летевших в ее сторону пегасов, как от смертоносных лезвий на верхнем уровне дворца Хуффереша, где Дэринг в восьмой книге доблестно добыла камень Судьбы. О, великая Дэринг! И-иэхх! Снова вверх, и вниз, влево и вправо, нет, дурацкие ловушки Авизотля, вы меня не достанете! Р-раз, вверх, два, вниз! Три, влево! Ой-ой, чуть задела крылом Спитфайр, перо полоснуло по ее спине. Будем считать, ранила дикую кошку, подручную мерзкого монстра! И-и, четыре, снова влево, вверх, потом в строй и насквозь через грозовое облако. Ах, как тут приятно покалывает электричество, все облако напичкано молниями! И-и, пять! Облако разрывается на части, и тут же грохочет гром, заставляя пони внизу замереть от страха и восторга! До чего же потрясно! Все сто двадцать процентов крутости достигнуты! Теперь шесть! Выстраиваемся в ряд, и друг за другом пролетаем над трибунами. От летной формы искрятся в воздух электрические разряды. У-ух, как же здорово! И-и-и, семь! Взмываем в небо, я лечу третья, прочие пегасы покидают меня, а я мчу все выше, все быстрее и быстрее. Чувствую, как кровь приливает к крыльям, приятно покалывают тело мурашки, воздух вокруг сгущается все сильнее, с каждым моим взмахом крыльев. И-и-и, ну, где же ты, звуковая радуга?!..

Восемь! Над стадионом несется гул взрыва. Воздух вокруг меня вспыхивает всеми цветами радуги и, как рябь на воде, устремляется в стороны. Ура! Я сделала это! Двести процентов крутости! Да! Да-да-да-да-да!!!

После серии необходимых маневров, я спускаюсь на ликующий стадион, как победитель. Крики толпы пьянят слух. О, да-а! Я уже и не помню, как приземляюсь на все четыре копыта. Сквозь опьянение успехом, я слышу похвалы от других вондерболтов, кто-то, наверно, Соарин, заключает меня в крепкие объятия, треплет копытом по гриве Флитфут — теперь вся грива будет пахнуть ее духами, фу, Тандерлейн крыльями бьет по-дружески по спине и крупу. Спитфайр тоже улыбается, но по старой командирской привычке не бросается на меня, стоит и просто смотрит с уважением и гордостью. Что ж, старина, я не подвела тебя!

— Сегодняшнее выступление и правда было… на двадцать процентов круче. — Спитфайр подмигнула мне и по-дружески толкнула в бок крылом. Мы всей командой шли в раздевалку после фотографирования и раздачи автографов фанатам. Взмыленные, но безмерно счастливые, все восьмеро.

— Всего на двадцать? — с притворным удивлением выпучила я на нее глаза. — На все двести процентов круче, Спитфайр!

— Ты молодец, Радуга, да, молодец! — тут же поддержали меня другие.

— Ладно, сегодня, так и быть, на все двести процентов! — подмигнула мне командирша. — А теперь, — обратилась она ко всем, — самый хит сегодняшнего вечера, который я узнала от Принцессы. Ее Величество так довольна нашим сегодняшним выступлением, что дает нам внеочередной отпуск на две недели!

Коридор огласился нашим радостным ревом.

— Естественно — если кого это беспокоит — с сохранением оклада, — продолжила она, и мы крикнули еще радостней и громче. — А самое главное — к отпуску нам полагается отпускные в двойном размере!

Ну, от такой новости мы точно не могли сдержать эмоции, и стены коридора просто задрожали от криков.

— Ну-ну, не так громко, горластые! — добродушно укорила нас Спитфайр. — Сейчас стекла вылетят от ваших воплей.

— Не вылетят! — радостно парировал Соарин, гарцуя на месте от восторга.

— Виват принцессе Селестии! — крикнула Флаффиклауд.

— Виват! Виват! Виват!!! — заорали мы, а потом даже закашлялись от своего крика, но радость от удачного полета вкупе с прекрасными новостями бурлили в нас, и не могли утихнуть так просто. Орали мы еще с полминуты, в едином порыве исполнив припев «Благодарственной песни Солнцу», наверняка ужасно фальшиво на тонкий слух Рарити, но зато в настоящем воодушевлении, не чета всем пони-хорам придворных!

— Жеребята, что я могу сказать, — улыбалась, глядя на нас Спитфайр, а мы дурачились, в шутку лупя друг друга копытами и крыльями, жеребцы и кобылки, все наравне. Наконец, весь лишний восторг вышел из нас, и мы пошли переодеваться.

Скинув липкую и мокрую насквозь синюю форму, я встала под душ и включила кран крылом. Холодные струи брызнули на скованные приятной усталостью мышцы спины и крыльев. Сзади, видимо, все еще снимая форму, громко болтали Флаффиклауд и Флитфут, а слева под соседнюю лейку встала Спитфайр. Почему-то была до сих пор глупая традиция принимать душ кобылкам и жеребцам отдельно, по четверо, хотя леек в душе хватало бы на всех и в одном помещении.

— Устала? — услышала я сквозь шум воды и крики коллег вопрос Спитфайр.

— Да не, пойдет, — я глупо постаралась скрыть, что крылья мои скованны — после подъема к звуковой радуге такое бывало со мной всегда.

— Ну-ну, не скрывай, я же вижу. Ты молодец! Настоящий вондерболт! Я очень рада, что ты в наших рядах.

— Спасибо, Спитфайр. Я тоже рада этому!

Мы помолчали, слушая, как встали под соседние лейки шумные подруги. Флаффиклауд что-то показывала Флитфут глазами и жестами, что-то очень глупое, а та чуть не падала от смеха.

— Что-то ты не особо разговорчивая, Крэш, — заметила вдруг Спитфайр. — Ты же героиня сегодняшнего выступления, будь уверена, о нем будет известно всей Эквестрии, на трибунах было столько журналистов, да и принцессе очень понравилось, как видишь.

Я сама не знала, в чем причина внезапной перемены моего настроения, но после воплей и дуракаваляния в коридоре я вдруг и правда внезапно почувствовала себя не очень. Может, что-то с крыльями, как-то особенно сильно их сковало сегодня, не потянула ли я их после рывка за звуковой радугой? Вроде нет…

— Ага, все-таки что-то с крыльями, — глаз Спитфайр уловил, как я неестественно попробовала раскрыть левое.

— Да нет, все хорошо, это я так, разминаюсь…

— Разминаешься? Ну, смотри у меня, Крэш.

— Ай! — вдруг вырвался у меня непроизвольный вопль — одно из сухожилий при раскрытии крыла отдало острой болью. Все-таки потянула… надеюсь, не сломала?

Спитфайр тут же с тревогой заглянула мне в глаза и сразу же вышла из душа, увлекая меня за собой крылом.

— Не хорохорься, Крэш, ну-ка, подойди сюда, садись за стол.

— Но у меня все в порядке…

— Я и так вижу, какой у тебя порядок. А ну, не перечить командиру, круп на сидение, крыло на стол! Живо!

Она усадила меня, мокрую, слабо сопротивляющуюся, на лавку за стол, за которым обычно выдумывала и рисовала нам фигуры высшего пилотажа. Положила мое скрюченное больное крыло на столешницу.

— Что тут у вас? — спросила вышедшая из душа и обтиравшая полотенцем тело, держа его крыльями, Флитфут.

— Крэш бунтует, говорит, ничего не болит, а у самое налицо растяжение, — Спитфайр крыльями и передними копытами перебирала каждую косточку моих крыльев, — причем нехилое такое. — Она сжала больное место крыльями, отчего мои глаза полезли на лоб. — Опа, да у тебя тут вывих.

— Чего? Как?! — воскликнула я от неожиданного вывода командирши.

— Откуда мне знать?

— Не может быть! — я попыталась освободить крыло из конечностей Спитфайр, но та тут же больно дала мне копытом подзатыльник.

— Не двигайся, я тебе говорю! — прошипела грозно мучительница. — Хочешь смещение заработать от своих выкрутасов?

— Смещение?..

— Больше всех била нас крыльями в коридоре, а, Крэш? Теперь потерпи. — Флитфут похлопала меня по спине копытом.

— Держи ее, Флит, — кивнула ей Спитфайр.

— Так точно, мадам командир!

Она схватила меня копытами и крыльями за спиной, и от резкого запаха ее духов мне стало совсем дурно.

— Потерпи, пегас, вондерболтом будешь, — вполголоса сказала мне Спитфайр и сразу же крыльями резко дернула мое несчастное крыло. Я взвыла на всю раздевалку от острой боли.

— Ну, горлодерка, вот и все. — Спитфайр, довольная, похлопала меня по плечу копытом. — Не хватало нам тут незалеченного крыла в команде. Ушла бы в отпуск, в твоей деревне тебе бы его так распегасили, что ты вряд ли бы вообще смогла подняться в воздух. У вас там что не пегас, то размазня, ничего не понимают в крыльевой медицине.

Даже сквозь пелену боли я нашла в себе силы с жаром возразить.

— Неправда, Спитфайр! У меня много подруг-пегасов в Понивилле, и они…

— Ладно-ладно, я преувеличила, — заулыбалась Спитфайр и подмигнула мне. — По крайней мере, один пегас, живущий в Понивилле, НЕ размазня, а чуть получше.

Я почему-то улыбнулась тоже. Да, я точно не размазня. Я уверена в этом на двести двадцать процентов!

— Иди мойся! — в два голоса крикнули мне Спитфайр и Флитфут, скаля по-доброму зубы. — От тебя несет на всю раздевалку, Крэш!

В углу громко засмеялась, вытираясь полотенцем, Флаффиклауд.

— Да пошли вы! — так же по-доброму послала я их, вставая с лавки и направляясь под свою лейку. Я уже привыкла к их подколам. Моя команда, они уважают меня, как сказала бы Твайлайт, прямо пропорционально количеству подколов. Они самые лучшие на свете!


— Никуда не собираешься во время отпуска? — спросила меня Спитфайр. Мы уже попрощались с остальными вондерболтами и летели вместе с ней над равниной по направлению к Тиммерсдорфу, чтобы там сесть на поезд до Мэйнхеттена, из которого уже разъедемся по разным частям Эквестрии.

— Даже не знаю… — я почесала копытом за ухом; я еще даже не думала, на что потратить две недели внезапного перерыва в тренировках. На новые тренировки? Все книги о Дэринг Ду все равно уже прочитаны кучу раз, а до выхода новой ждать еще полтора месяца…

— Твои родители живут в Клаудсдейле?

— Да.

— Давно проводила с ними время? Не хочешь навестить их?

Я посмотрела на компаньонку. Могу ли я назвать ее своей подругой тоже, чтобы рассказывать ей такое? Все же, как-никак, это Спитфайр…

Видимо, она поняла, что значит мой взгляд.

— Извини.

— Нет, ничего, Спитфайр, все в порядке. — Я вздохнула. — Просто у меня с родителями очень… кхм… своеобразные отношения. Я не хотела бы их пока навещать.

— Понимаю, подруга, — сказала она в ответ, отчего мои глаза вновь в удивлении расширились: сама Спитфайр называет меня подругой? — У меня тоже были непростые отношения с отцом. Мать всегда поддерживала меня во всех начинаниях, она разделяла все мои мечты, а отец… он хотел, чтобы я стала банковским служащим. Как он. Он был совладельцем банка «Стэллион Пэртнерс» в Мэйнхеттене и очень любил деньги. Да, я из обеспеченной семьи, Радуга Дэш. И я, будь моя воля чуть слабее, сидела бы сейчас в правлении банка и считала бы доходы за очередной квартал очередного финансового года. Но, к счастью, моя воля была не слабее отцовской, и я стала тем, кем хотела — вондерболтом. Я воплотила свою мечту. Вижу, твоя воля даже покрепче моей. Так что вот тебе мой совет — извини, конечно, что обращаюсь к тебе как наставница и даю советы — но все же, попробуй простить их. Они всегда думают, что знают лучше тебя, таков их родительский инстинкт, не держи на них зла…

— Нет, Спитфайр, мои родители не такие. — Я вздохнула еще сильнее — вряд ли Спитфайр поймет меня, но если быть откровенной в ответ на откровенность… — Они напротив очень поддерживали все мои начинания, и мать, и отец, но, поверь, это было не менее невыносимо…

Я рассказала ей все о себе без утайки, как лучшей подруге. Спитфайр внимательно слушала меня, а потом вдруг попросила совершить посадку и тут же обняла меня, как только мы дотронулись копытами до земли. Я была, мягко говоря, шокирована этим, но обняла ее в ответ. Когда мы закончили обниматься, я увидела на ее глазах слезы.

— Прости, но я тебя обожаю! — вдруг заявила она, улыбнувшись и смахнув перьями слезы. — Ты глупышка, но ты очень милая! — Тут же она изменилась в лице и то ли серьезно, то ли шутя, нахмурилась и осмотрелась по сторонам, убеждаясь, что нас никто не видит. — В команде ни слова о том, как я себя вела, договорились? Иначе… — И, протянув последнее слово, сразу же добродушно дотронулась копытом до моего носа, усмехнулась. — Расслабься, Крэш, тебе все равно никто не поверит!

И чтобы окончательно запутать все мои мысли, она рванула в небо, сделала крутой виток прямо перед моим носом и, приземлившись через две секунды рядом, радостно сказала:

— Если тебе и правда нечем заняться в отпуске, то поехали со мной в Миддейл. Там мой дом. Я познакомлю тебя со своей семьей.

— С матерью? — спросила я недоверчиво; мне что-то было не по себе от внезапного предложения и не очень-то и хотелось общаться со старшим поколением пони, пусть они и самые распрекрасные собеседники на свете.

— Нет, глупышка! — Она снова дотронулась до моего носа копытом. — С мужем и сыном.

— Погоди… что? Ты замужем? — Я раскрыла рот в удивлении.

— А ты думаешь, Флитфут мне нахамила, назвав «мадам» вместо «мадмуазель»? — Она засмеялась, видя мое изумление. — Конечно, я замужем уже десять лет. За самым лучшим пони на свете!

— Все так говорят… — вполголоса сказала я, еще не придя в себя от изумления. — Погоди, Спитфайр, — у меня все еще не укладывался в голове образ Спитфайр-жены и Спитфайр-матери: настолько я привыкла к Спитфайр-командиру, грубой и строгой, — а другие вондерболты знают, что ты замужем и что у тебя есть…

Светло-рыжая пегаска передо мной вдруг взорвалась от смеха. Она взлетела высоко в небо, буквально фыркая, и я наблюдала, как она садится на облако и зарывает голову в облачный материал, чтобы отсмеяться всласть. Я смутилась и даже немного обиделась — что я такого сказала? Разве любой пони на моем месте не задал бы аналогичный вопрос, зная Спитфайр лишь как командира? Странная она сегодня какая-то… обнимается, смеется… Ощущение, что в нее вкололи немного экстракта Пинки Пай.

Спустя минуту Спитфайр спустилась ко мне уже серьезная и даже с каким-то виноватым выражением лица.

— Прости, Радуга, я не сдержалась. Настроение слишком хорошее, давно мне его никто не портил… И не волнуйся, — она положила мне крыло на плечо, — смеялась я не над тобой. Просто каждый вондерболт, узнавая о моем семейном положении, задает мне один и тот же вопрос. И минуту назад его озвучила и ты. Просто умора! Я знаю, что бываю невыносимой стервой, но это же не значит, что я тысячелетняя девственница как… кхм… и не могу нравиться жеребцам. Хочу тебе откровенно признаться, как подруге, за мной в свое время добрая половина жеребцов Академии наблюдала, и даже пара кобылок… — Она зачем-то подмигнула мне.

Я развела крыльями в замешательстве. То ли от того, что Спитфайр снова назвала меня подругой, то ли…

— Ох, ладно, я без намеков. Прости, я слишком много говорю сегодня, и все время о себе… полетели дальше! — Она взмахнула крыльями и встала на изготовку, как у линии старта на стадионе. — Готова сгонять на пару дней в Миддейл? Приглашаю, поживешь у нас. От отца достался большой дом, половина комнат пусты, жить некому…

Я помялась на месте, переступая с копыта на копыто. Может, и правда слетать? Все равно делать в Понивилле особо нечего, была там всего неделю назад, скучища… Да и книг о Дэринг Ду ждать долго.

— Хорошо, я согласна.

— Вот и славно. Погнали, подруга?!

— Погнали!