Вещи, что Тави говорит
Мертвенные вещи (Deathly Things)
Смерть – это бирюзовый.
Я узнала об этом вскоре после того, как судьба познакомила меня с моими... ну... с моими "дарами", и с тех пор я не теряю его из виду.
По-моему, это было на похоронах, когда меня впервые осенило. Мы присутствовали на поминках по злополучной кузине Октавии, и над открытым гробом висело бирюзовое облако, пожирающее бежеву, синеву и янтарь траурной толпы.
Только позже я поняла, что видела этот цвет раньше. Во время долгих прогулок вдоль дальнего конца Понивиля я замечала его. Парящего. Маячащего над могильными плитами усопших. Бирюзовый любит задерживаться по краям кладбищ, больниц и случайных захудалых мотелей, где мне приходится останавливаться во время длительных турне.
Это очень пассивный цвет. Как тень, он цепляется за всех нас. Обычно я этого не чувствую, потому что зелёный гул мира заглушает его. Но когда наступает ночь, и мир пробует практиковать смерть через сон, я вижу, как он резонирует под всеми нами, за каждым углом.
На самом деле он даже не мелодичен. В нём нет басовых вибраций, нет основного тонального качества. Иногда мне кажется, что это даже не звук, не то чтобы это имело значение. Я давно поняла, что мои глаза и уши чувствительны к чему-то, что выходит далеко за пределы звука. Что-то глубоко внутри меня безвозвратно изменилось, и теперь я навсегда настроена на гармонию этого дикого, хаотичного владения.
Думаю, возможно, именно поэтому, высокий хрустальный замок, принадлежащий принцессе Твайлайт, кажется мне всепоглощающим чёрным. Я испытывала такую же монохромию, когда проходила мимо Дворца Королевских сестёр в Кантерлоте. Наименее гармоничная вещь в этом мире – сама гармония. Это чёрный механизм, кинжал, который разрезает необходимые полосы в космосе, чтобы заставить хаос спрятаться. Я не испытываю к этому отвращения, но немного побаиваюсь. Власть черна и непроницаема, как и должно быть.
Но единственный цвет, который пробивается сквозь неё, это бирюзовый, хотя он и не делает этого злонамеренно. Подобно пыли, он оседает на шпилях замка Твайлайт. Когда я выхожу на ночные прогулки, я вижу его, образующим крошечные беззвучные песни на обсидиановом фоне. Дайте ему достаточное количество тысячелетий, и я уверена, что он расплавит даже самые гармоничные инструменты, за которые наша культура цепляется из солидарности.
Я верю в это из-за того, что вижу и слышу. И я мучаюсь величайшим вопросом моей естественной жизни – смириться с этим.
Потому что когда всё замолкает, и весь остальной мир прячется в свои сонные раковины, и даже звёзды над головой приглушают своё межпланетный хор, как они делают сейчас за окнами моей спальни...
...единственное, что остаётся... единственная аура, которая заполняет промежутки, пустоты между пустотами, это бирюзовый. Этот красивый, бездумный дрейф, уносящий нас всех в никуда и в здесь-и-сейчас одновременно.
Зная это, я не могу по-настоящему горевать ни о чём. Вселенная пришла к концу задолго до своего начала. Я здесь для того, чтобы сочинять музыку, и мне кажется, что в моей голове расцветает ещё один шедевр.
Может быть, я буду сочинять во сне.