Почему я плачу?

Глава 4. Эппл Блум: Акт второй

Эппл Блум не помнила, как спала. Ей казалось, что она вообще глаз не закрывала. Но что-то, возможно, и было, потому что где-то в течение ночи мир терял очертания, шумы воспринимались отдалённым отзвуком, а цвета угасали и смешивались. Глухой, тяжелый пульс отдавался эхом в её сознании, пока, подобно грохочущей волне, не ускорился, и Эппл Блум не проснулась от стука в дверь. Кобылка зевнула, и из коридора донёсся голос её сестры:

— Эппл Блум?! Ты уже проснулась? На дворе одиннадцатый час, а я стучу уже десять минут!

Что-то пробормотав, кобылка покачала головой, но быстро вспомнила свои действия прошлой ночью. Почти без сил она бросилась к двери и открыла её. Эпплджек отпрянула, увидев мешки под глазами на лице своей приунывшей сестры. Заботливо положив копыта на плечи кобылки, Эпплджек наклонилась вперёд и спросила:

— Святая Селестия, Эппл Блум. Ты хоть немного поспала прошлой ночью? Ты выглядишь ужасно.

— Я... — Эппл Блум нервно отвела взгляд, — я не смогла уснуть. Всё думала о... вчерашнем.

Сочувствие вскоре сменилось озабоченным выражением лица Эпплджек, и, наклонившись вперёд, она обняла сестрёнку.

— Я знаю. То, что случилось, ужасно, но ты не волнуйся. Мы пройдём через это вместе, бок о бок с мистером Ричем. Кстати об этом, — Эпплджек указала на ванную напротив, — мы все должны привести себя в порядок, прежде чем отправимся к мистеру Ричу, чтобы выразить наши соболезнования.

Выражение лица Эппл Блум быстро сменилось ужасом.

— Ты хочешь сказать, что она... она всё ещё мертва?

Слегка испуганная Эпплджек повернула голову к сестре.

— Что? Эппл Блум? А ты уверена, что с тобой всё хорошо?

Осознав свою ошибку, маленькая кобылка быстро прошла мимо сестры и юркнула в ванную.

— Я-я в порядке! Просто сильно устала! Скоро выйду! — Она закрыла дверь и заперла её, прежде чем прислониться к ней головой. Сестра несколько раз постучала по дереву, выкрикивая её имя. — Н-не входи! Ну... я на унитазе!

Стук прекратился, и Эппл Блум услышала слабый вздох с другой стороны.

— Послушай, сахарок. Если хочешь о чём-нибудь поговорить, просто приходи ко мне. Ладно? — сказала Эпплджек.

— Хорошо, — ответила кобылка, медленно прижимая задние ноги к груди и сворачиваясь в клубок.

— Только не слишком долго. Мы выходим через час, — произнесла Эпплджек, прежде чем стук её копыт затих.

Когда Эппл Блум убедилась, что старшая сестра ушла, она перестала сопротивляться и позволила слезам скатиться по её щекам. Она потерпела неудачу. Целая ночь загадывания желаний оказалась потрачена впустую. Даймонд Тиара по-прежнему была мертва, и это была её вина. "Я сделала это... Я убила её". Эппл Блум медленно забралась в ванну и включила душ, не обращая внимания на холодную воду, струящуюся по её шёрстке. Это было ничто по сравнению с опустошённым, леденящим чувством внутри.

"Это было не то, чего я хотела. Я желала, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое, но не так. Я не хотела, чтобы её убило. И... и теперь её кровь на моих копытах", — переживала Эппл Блум, вспомнив, чего пожелала для Даймонд Тиары. Это воплотилось в жизнь, но это было худшее, что мог получить пони: смерть. Хулиганка или нет — Даймонд Тиара не заслуживала такой участи. Возможно, она и совершила много подлых поступков, но это было не то, чего хотела Эппл Блум.

Кобылка стиснула зубы и ударилась головой о стену. "Это ты во всём виновата! Она мертва, потому что ты загадала желание на падающую звезду, и оно сбылось! Почему ты просто не пожелала себе кьютимарку или что-нибудь ещё? Ты оставила мистера Рича без дочери! Из-за тебя у Сильвер Спун больше нет подруги! Как ты могла?!"

В конце концов она почувствовала головокружение и остановилась. Глубоко вздохнув, Эппл Блум подняла глаза к потолку и пожелала, чтобы головная боль пробудила её от этого кошмара. Проведя несколько минут под холодным душем, кобылка вылезла из ванны и вытерлась, прежде чем спуститься вниз.

Когда она увидела остальных членов своей семьи, у них были мрачные лица. Биг Макинтош выглядел хуже всех, будучи близким другом Филси Рича. Она слышала, что они поначалу не очень ладили друг с другом, и некоторые истории звучали очень похоже на те, что случались у неё и Даймонд Тиары. Как они вдруг стали друзьями, оставалось загадкой.

"То же самое случилось бы со мной и Даймонд Тиарой, если бы она..." — Эппл Блум отогнала эти мысли, боясь, что в противном случае снова заплачет.

Как только она появилась, бабуля Смит, удерживая корзину, от которой пахло яблочным пирогом, повернулась к двери.

— Пойдёмте, — сказала она тоном, который Эппл Блум слышала только тогда, когда они говорили о её родителях.

Когда семья Эпплов покинула пределы фермы и направилась в город, Эппл Блум не могла не задаться вопросом, как там её подруги? Свити Белль она в последний раз видела всю в слезах, а Скуталу была шокирована произошедшим. Что они чувствовали сейчас?

Никто из членов её семьи не проронил и слова, когда они проходили через город. Эппл Блум заметила признаки того, что Понивилль оплакивает свою потерю. Это только заставило гвозди вины вонзиться глубже в гроб её совести. Чудесный Понивилль, каким она всегда его видела, утратил весь свой колорит и очарование, превратившись в одну большую прощальную церемонию. Эппл Блум даже осмелилась предположить, что это было гораздо хуже, чем в то время, когда Дискорд был диким и свободным. Конечно, тогда всё выглядело мрачно и она никогда не забудет ужасное ощущение "Хаоса". Но даже тогда, глубоко внутри, какая-то маленькая частичка её души верила, что старшая сестра и её подруги спасут положение и всё вернётся на круги своя. Однако у того, что случилось сейчас, никак не могло быть счастливого финала. Даймонд Тиара не могла вернуться, и ничто уже никогда не будет прежним.

Не успела кобылка опомниться, как оказалась у входа в особняк Филси Рича, где жила её бывшая недоброжелательница. Она поморщилась, подумав об этом. "Особенно теперь, когда она ушла навсегда".

Биг Макинтош постучал в дверь, и ему открыла горничная-пегас, которая, увидев их, вздохнула с облегчением.

— Ох, хвала небесам, что вы здесь, Биг Макинтош. Мистер Рич, он...

Прищурив глаза, красный жеребец проворчал:

— Он опять пьёт, не так ли?

Горничная медленно кивнула.

— Разве можно винить его за это?

— Нет, — ответил Макинтош, разочарованно вздыхая. — Но будь я проклят, если позволю ему зачахнуть, как тогда, когда речь шла о Кристал Айс.

Он повернулся к своей семье.

— Ступайте домой. Я позабочусь об этом.

— Ты уверен? — спросила Эпплджек, кладя копыто ему на плечо.

Биг Макинтош кивнул.

— Конечно. Я предполагал подобный исход.

Эпплджек понимающе кивнула и повела Эппл Блум и бабулю Смит прочь от особняка, а Биг Макинтош вошёл внутрь. Эппл Блум не решалась что-то сказать. Ей очень хотелось войти в дом и поговорить с мистером Ричем, утешить его и извиниться за потерю дочери. И тут она заметила, что корзинка всё ещё у бабули во рту, и ей пришла в голову идея. Толкнув сестру локтем, она спросила:

— Мы забыли отдать мистеру Ричу наш пирог. Могу ли я отнести его ему, а потом пойти встретиться с друзьями, сестрён?

Эпплджек взглянула на старшую пони, которая согласно кивнула и поставила корзину на спину Эппл Блум. Оранжевая пони улыбнулась и сказала:

— Хорошо, просто будь дома к ужину, Эппл Блум. И осторожнее на улицах, хорошо?

Кивнув, кобылка быстро помчалась обратно в особняк и постучала в дверь. Она объяснила служанке про пирог и про то, что ей придётся подождать, пока брат отведёт её домой. Конечно, она могла бы уйти и сама, но ей хотелось остаться как можно дольше, чтобы поговорить с мистером Ричем. "Я... я должна рассказать ему о своём желании и обо всём остальном. Это будет правильно".

Служанка впустила её внутрь, где она впервые увидела убранство дома Даймонд Тиары. Она не могла не смотреть на чистый и украшенный зал с серебряными люстрами, причудливыми вазами и портретами семьи Ричей. Кобылка никогда не любила в этом признаваться, но она всегда завидовала тому, что Даймонд Тиара обладает таким богатством, а она нет.

Дело было не в том, что она хотела иметь хорошие вещи, а в том, что сельское хозяйство приносило не так много денег, как различные предприятия, с которыми был связан мистер Рич. Даже небольшая часть денег отца Тиары сделала бы жизнь её семьи намного проще.

Поставив пирог на ближайший столик, горничная провела Эппл Блум в гостиную, где та уселась на самый удобный диван. Служанка извинилась, сказав, что принесёт чаю, что позволило Эппл Блум ещё раз осмотреться. В гостиной было достаточно книг, чтобы заставить Твайлайт ревновать, и даже небольшой бар был заполнен напитками, некоторые из которых были яблочным сидром её семьи. Однако самой привлекательной чертой комнаты была каминная полка напротив неё, на которой стояли два портрета в обрамлении венков и зажжённых свечей.

Она подошла ближе, чтобы лучше их рассмотреть, и увидела, что на одной из фотографий была Даймонд Тиара, улыбающаяся и выглядящая счастливой, насколько это возможно. На другой была изображена пони, которую Эппл Блум никогда раньше и не видела, и всё же она казалась странно знакомой. Её грива была того же светло-фиолетового оттенка, что  у Тиары, вкупе с вьющимися равномерно уложенными белыми прядями, за исключением того, что она была более гладкой и доходила до плеч. Её шёрстка тоже была тёмно-пурпурного цвета, а на шее висело хрустальное ожерелье. Её красота была обворожительной, словно у одной из тех моделей, которых она видела в журналах, таких как Флёр де Лис.

Эппл Блум пыталась понять, почему эта пони показалась ей такой знакомой, но никак не могла. Голос, прозвучавший у неё за спиной, чуть было не спугнул её:

— Вижу, ты познакомилась с хозяйкой, госпожой Рич. — Горничная вернулась с чаем и поставила его на кофейный столик.

— Значит... она мама Даймонд Тиары? — спросила Эппл Блум, с изумлением глядя на фотографию. — Но почему я никогда не видела её до этого?

Горничная сдержала слёзы и шмыгнула носом. Глаза Эппл Блум вспыхнули, и она снова посмотрела на фотографии, значение которых теперь показалось ей понятным.

— Нет, — прошептала кобылка, — вы хотите сказать, она...

Кивок горничной только подтвердил худшие опасения Эппл Блум. "Она была как я... всё это время. Она тоже потеряла маму". Слёзы потекли по её щекам, когда она закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Мне... мне нужно немного побыть одной. Здесь поблизости есть уборная?

Горничная кивнула и дала ей указания, которым Эппл Блум немедленно последовала. Она дошла до конца коридора и уже собиралась свернуть за угол, когда голос брата остановил её. Протирая глаза, Эппл Блум повернула голову в противоположную сторону и, ведомая любопытством, направилась к двери, откуда доносился звук.

Кобылка заглянула внутрь и увидела своего брата в каком-то кабинете, но то, что почти заставило её ахнуть, был пони, лениво развалившийся в кресле рядом со столом. Мистер Рич всегда был одним из тех типов пони, которые всегда одеваются безупречно и выглядят аккуратно, этим часто напоминая Эппл Блум о Рэрити и её одержимости хорошим внешним видом. Если бы не тот факт, что у жеребца, которого она видела, на боку была знакомая кьютимарка, кобылка бы ни за что не поверила, что перед ней Филси Рич. У него была самая ужасная грива, которую она когда-либо видела, а его одежда была разбросана по полу: порванная,  разодранная в клочья. Хозяин дома выглядел грязным, и по запаху было ясно, что он давно не мылся. Она не решалась взглянуть в его налитые кровью мешковатые глаза, когда он поднял свой бокал и выпил его быстрее, чем это делала Рэйнбоу Дэш в сезон сидра.

Затаив дыхание, Эппл Блум наблюдала, как её брат покачал головой и сказал:

— Рич, я знаю, что это тяжело для тебя. Помоги мне Селестия полностью осознать твою потерю, но посмотри на себя...

— Ты думаешь, меня ещё волнует как я выгляжу, Мак? — спросил Рич, делая глоток из бутылки. Вытирая рот, он уставился своими почти мёртвыми глазами в пол. — Она ушла... моя малышка. Мой маленький бриллиант... ушла. Я... у меня больше никого не осталось.

— Это неправда, — возразил Биг Макинтош, делая шаг вперёд. — Ты не можешь просто пустить всё на самотёк и говорить так, когда у тебя всё ещё есть...

— Что? — фыркнул Филси Рич. — Деньги? Власть? Мой бизнес? Мой дом? Всё это я отдал бы в мгновение ока за свою дочь. Чтобы ещё хоть пять минут побыть рядом с ней! — он откинулся на спинку кресла и зарыдал. — Она сказала мне, что не хочет умирать, Мак. Перед тем как её попытались прооперировать, она сказала, что не хочет умирать. Я обещал ей, что этого не случится и мы отправимся домой. И посмотри, что произошло! Посмотри, что произошло! — Эппл Блум поморщилась, когда с криком Рич вскочил со своего места и швырнул бутылку в стену. — Она была всем, что у меня оставалось! После того, как Кристал и ребёнок умерли, я должен был любить её ещё больше, но я потерпел неудачу! Я вбил клин между собой и дочерью, и не отрицай этого, Мак! Я был ужасным отцом!

— Это не так, Рич, — возразил Макинтош, пытаясь положить копыто на плечо жеребца, но тот отмахнулся. — Ты любил свою маленькую девочку, мы все это видели. Ты просто... ты просто ещё не пришёл в себя после произошедшего.

— Три года, Мак? — пробормотал Рич, каким-то образом отыскав среди беспорядка ещё одну неоткрытую бутылку ликёра и вытащив пробку. — Я оттолкнул её. Мы были единым целым и никого больше не оставалось, и я оттолкнул её, потому что она слишком напоминала мне... слишком…

Коричневый жеребец тяжело вздохнул.

— Работа. Она стала моей отдушиной. Вот как я это оправдывал. У меня всегда было так много дел, что я не мог проводить с ней время. И посмотри, во что она превратилась! Думаешь, я не знал?! — он сделал большой глоток из бутылки и поперхнулся, когда закончил. — И-и теперь последовало н-наказание. Я знаю, так и должно быть... Я-я-я не смог воспитать её правильно, поэтому какая-то высшая сила забрала её у меня. Мой драгоценный бриллиант... Я п-провалился!

Эппл Блум никогда не видела, чтобы взрослый так плакал, и вид Филси Рича, убивающегося и выкрикивающего имя дочери, при этом раскачиваясь в кресле взад и вперёд, тоже довёл её до слёз. Она задумалась, так ли себя чувствовала бабуля Смит, когда потеряла сына? Должен ли так чувствовать себя родитель, потерявший ребёнка? Она никогда не думала, что Даймонд Тиара могла быть кем-то любима, но, несмотря на все мерзости, которые она совершила, её должны были любить. Её отец, Сильвер Спун и, должно быть, другие пони тоже любили Даймонд Тиару.

"Неужели я так слепо ненавидела её, что забыла, что она такая же пони, как и я? С семьёй и друзьями, как и я?" — подумала Эппл Блум.

Макинтош покачал головой.

— Но разве напиться до смерти, это выход, Рич? Я знаю, что это тяжело, но ты не можешь позволить себе угаснуть, как это чуть было не случилось после смерти Кристал. Понимаю...

— Понимаешь?! — поднявшись, выкрикнул Рич прямо в лицо Биг Макинтошу. — Ты ничего не знаешь о том, что я переживаю, тупая деревенщина!

Макинтош застонал.

— Что, Рич? Опять за старое взялся?

— Лягать! У тебя есть всё! У тебя всё ещё есть семья и цель! Моя семья была моей целью, и они все мертвы! Я тоже мог бы умереть, по крайней мере, мне не пришлось бы так страдать! — крикнул Рич, брызгая слюной в спокойное лицо Макинтоша. Это только ещё больше разозлило Рича. — Ничего ты не понимаешь! Почему ты думаешь, что знаешь обо мне? И убери это спокойное выражение! Я лягать как ненавижу его!

Эппл Блум ахнула, когда Филси Рич ударил её брата копытом в лицо. К его чести, Макинтош выдержал удар и даже не вздрогнул после этого. Он медленно повернул голову к Ричу и нанёс тому ответный удар. Вскоре двое жеребцов схлестнулись друг с другом и начали бороться, катаясь по всей комнате и создавая ещё больший беспорядок, чем раньше. Каждую секунду казалось, что что-то новое либо ломалось, либо было сброшено на пол топотом их ног. После нескольких минут борьбы Биг Макинтошу удалось прижать Рича, который всё ещё пытался вырваться.

— Пусти меня! Глупый фермер! Отпусти! Меня! Сейчас же! — крикнул Рич, продолжая противиться, пока его крики не превратились во всхлипы. Он открыл глаза, когда Макинтош сочувственно посмотрел на него, прежде чем отпустить. Два друга посмотрели один на другого, прежде чем обняться, Макинтош позволил рыдающему Ричу прижаться к его груди. — Мак... Прости. Мне очень жаль...

— Всё в порядке, Рич, — пробормотал Макинтош, закрывая глаза, когда по его щеке скатилась слеза. — Когда мои родители умерли, я помню, что винил себя так же сильно, как и ты сейчас. Я ни с кем не разговаривал и всё время злился. Я винил себя за то, что не был достаточно силён, чтобы помочь папе, и недостаточно быстр, чтобы помочь маме... это был настоящий шок. Теперь я остался единственным жеребцом на ферме, после той ужасной трагедии. Единственное, чему мы должны были улыбаться, так это рождению Эппл Блум.

— Старший брат, — прошептала Эппл Блум. Из всей её семьи брат всегда меньше всех говорил о своих родителях.

— Помнишь дни нашей юности? — спросил Биг Макинтош с лёгкой улыбкой.

Впервые с тех пор, как она подошла к двери, Эппл Блум услышала смешок Рича.

— Такое сложно забыть. Тогда мы были так глупы... ну, в основном я. Я думал, что ты бедный фермер с грязными привычками и урод из-за своего роста и молчаливости. Я сбился со счёта, сколько раз мы дрались.

— Да, и я не мог дождаться окончания школы, чтобы избавиться от тебя, — усмехнулся Макинтош. — Конечно, ничего не изменилось даже когда мы стали взрослыми. Но помнишь ли ты те слова, что сказал мне через два месяца, когда я потерял маму?

— Я думаю, что это могло быть: "Перестань быть таким подавленным и всё такое, ты распространяешь это повсюду", — процитировал Рич. Он сделал паузу, словно вспоминая, а затем лёгкая улыбка скользнула вместе с ещё одним смешком. — После чего ты хорошенько врезал мне. Кристал и твоя бабушка устроили нам такой нагоняй в тот день, назвав нас жеребятами в нашем-то возрасте. Как долго длился тот бой?

— Около часа. После этого вы все обнимали меня, в то время как я давился слезами.

Два старых друга обменялись взглядами и снова обнялись. Эппл Блум не знала, должна ли она чувствовать смущение или облегчение. Она даже задалась вопросом, могло ли то, что случилось с мистером Ричем и её братом, повториться с ней и Тиарой. Могли ли они в конце концов перерасти свою ненависть друг к другу и стать подругами? Биг Макинтош и Филси Рич, казалось, ненавидели друг друга так же сильно, как и она с Тиарой, но всё изменилось. "Теперь я никогда не узнаю... из-за того, что я сделала".

— Что мне теперь делать, Мак? — спросил Рич, вздыхая и глядя поверх камина. Над ним висел портрет всей его семьи. — Моя жена умерла. Мои дети ушли. И что мне теперь делать?

— Рич, — сказал Макинтош, положив копыто на плечо лучшего друга, — я не могу тебе ответить, потому что, честно говоря, я не знаю, что бы я сделал, если бы потерял сестёр и бабулю Смит. Но вот что я могу тебе сказать: они не хотели бы, чтобы я растрачивал себя таким образом, как ты. Они бы лягнули меня под зад из могилы, если бы это случилось. Кристал и Даймонд Тиара не хотели бы видеть, как жеребец, которого они обе любят, разваливается на куски. Это будет нелегко, но я всегда буду рядом, чтобы помочь тебе.

Филси Рич кивнул:

— Спасибо, Биг Макинтош...

Эппл Блум отвернулась от этой сцены и побежала прочь. Кобылка увидела ступеньки и поскакала по ним, не останавливаясь, пока не достигла верха. Усевшись на верхнюю ступеньку, Эппл Блум уткнулась мордашкой в копытца и заплакала. "Что я наделала? Мне так жаль... мистер Рич... я так сожалею. Ох, Даймонд Тиара, прости, прости! Я никогда не хотела, чтобы ты умерла!"

Никогда в жизни Эппл Блум ну чувствовала себя такой одинокой, как сейчас. Её единственное желание и её обида разрушили жизни стольких пони. Все пони плакали, а кобылка была мертва, и всё по её вине. Пока Эппл Блум продолжала всхлипывать, она краем глаза заметила дверь со знакомой серебряной тиарой, выгравированной на дереве.

"Комната Даймонд Тиары", — подумала Эппл Блум, медленно открывая дверь. Это была комната, подходящая для принцессы, с бархатными стенами и кроватью, почти как у Рэрити, только меньше и розовее. Повсюду были разбросаны тонны мягких игрушек, одна симпатичнее другой. Эппл Блум подумала, что в этой комнате могли бы поместиться аж две её спальни.

Яблочная кобылка нервно вошла в комнату, которая раньше принадлежала пони, не дававшей ей жить. Повернувшись к ближайшей стене, она увидела десятки фотографий из жизни Даймонд Тиары, на некоторых из них она была ещё совсем крошкой, а другие выглядели так, словно были сделаны всего несколько месяцев назад. Она могла видеть Сильвер Спун, семью Тиары, и даже несколько фотографий с домашней прислугой. И тут кобылка увидела нечто такое, что заставило её остановиться.

Бабуля Смит никогда не упускала случая показать, какой "милой" была Эппл Блум, когда была малюткой. Тот самый жеребёнок с красным бантом её матери был прямо там, в пелёнках, и спал рядом с другим жеребёнком, в котором она без труда узнала Тиару. Она сразу вспомнила, как Эпплджек рассказывала ей, как они с Тиарой дружили. Конечно, тогда она не поверила ни единому слову.

И всё же доказательство было ясно как день. Интересно, о чём думала Даймонд Тиара, проходя мимо этой фотографии каждый день? Помнит ли она время, когда они были друзьями? "Почти не сомневаюсь, ничегошеньки она не помнила".

Отойдя от стены, Эппл Блум обернулась и увидела стол, который был совершенно пуст, за исключение небольшой книжки в кожаном переплёте и нескольких карандашей, лежащих вокруг неё. Сгорая от любопытства, она подошла и посмотрела на книгу, заметив закладку между страницами.

Открыв её, она начала с того места, где лежала закладка.

"Дорогой Дневник,

Я так взволнована, что едва сдерживаюсь, чтобы не закричать от радости! Папа сказал, что он может остаться дома на праздники в этом году! На самом деле, он даже хочет устроить вечеринку в нашем доме на следующей неделе! Сильвер Спун и много других важных пони будут здесь, но папа говорит, что он также приглашает Эпплов, если они захотят прийти.

Бр-р, я не понимаю, зачем ещё и им нужно приезжать, но если от присутствия Эппл Блум и её семьи неудачников в моём доме зависит возможность провести время с папой на День Согревающего Очага, то я переживу это. Я просто надеюсь, что он не захочет сделать совместную фотографию. Ты можешь себе такое представить? Пустая формальность. Кроме того, в гостях будет Сильвер Спун, так что я не буду одна, и, может быть, мы даже сможем устроить совместную ночёвку! Вообще-то, может быть, я и потерплю. Мне хочется провести с папой как можно больше времени в этом году!

Я уже выбрала подарок для папы! Я сделаю ему браслет с нашими соединёнными кьютимарками! Обычно я просто что-нибудь ему покупаю, но это первый раз, когда мы будем на празднике вместе, с тех пор, как... с тех пор, как мама и Голден Покетс ушли от нас...

Я хочу, чтобы мы все были вместе, но мама и мой младший брат сейчас в раю. Отмечают ли они на небесах праздники как мы? Заглядывает ли к ним Санта Хувс? Себастьян говорит, что они наблюдают за мной и папой сверху; ну, надеюсь, они сделают это, когда мы откроем подарки и всё такое. Может быть, мы снова почувствуем себя семьёй.

В любом случае, мне пора в кровать. Завтра мы с Сильвер Спун пойдём кататься на коньках по случаю снегопада! Я не могу дождаться Дня Согревающего Очага!

Даймонд Тиара.

Эппл Блум, затаив дыхание и не скрываясь, удерживала книгу в своих копытцах, уставившись на открытую страницу. Кобылка ещё раз тщательно пробежалась по записи. И ещё раз. Она перевела взгляд на следующую страницу, обнаружив её пустой. Навечно, больше никто там ничего не напишет.

Она перелистнула предыдущие страницы, быстро просмотрела их и нашла много записей со своим именем. Земная пони задумалась, как давно это было и как на самом деле вела себя Даймонд Тиара. Все ответы содержались здесь. Какая-то её часть велела ей положить дневник обратно. Эта вещь не принадлежала ей, тем более, когда его владелица была мертва. Но другая её часть хотела знать больше: о Даймонд Тиаре и её прошлом, почему та стала хулиганкой и отчего так невзлюбила её — Эппл Блум.

В конце концов любопытство взяло верх. Эппл Блум быстро выскочила из комнаты и, убедившись, что закрыла дверь, прокралась обратно в гостиную. Горничная уже ушла, что облегчило следующую часть замысла. Корзина стояла там, где она её оставила, теперь пустая, если не считать покрывала, которое согревало пирог. Кобылка быстро спрятала дневник под пахнущей яблоками тканью. И как только она укрыла его, из прихожей вышел её брат.

— Эппл Блум? Что ты здесь делаешь? — спросил Биг Макинтош.

— Я вернулась, чтобы принести пирог для мистера Рича и ждала тебя, — поспешно ответила Эппл Блум.

Биг Макинтош поднял бровь, но прежде чем успел что-то сказать, вошел Филси Рич и спросил:

— Всё в порядке, Мак?

— Д-да, мы уже уходим, — ответил Биг Макинтош.

Эпплы попращались с Филси Ричем, но прежде чем они ушли, он быстро сказал:

— Постой, Эппл Блум. — Кобылка остановилась и посмотрела на него. Рич нервно провёл копытом по полу. — Моя дочь, я знаю, она кое-что делала... очень плохие вещи для тебя и твоих подруг. Ты ненавидишь её за это?

Искренняя напряжённость в голосе Филси Рича удивила Эппл Блум почти так же, как и сам вопрос. Ненавидела ли она сейчас Даймонд Тиару? Даже после её смерти?

— Я-я... я не знаю, мистер Рич. Ваша дочь совершила много плохого, — она поморщилась, увидев, как тот нахмурился, — но в ней должно было оставаться что-то хорошее, так? Может быть, я никогда этого и не видела, но она всё равно должна была быть хорошей пони.

Филси Рич только кивнул, прежде чем отступить обратно в зал. Один из дворецких проводил их, пока Эппл Блум размышляла: "Неужели я всё ещё ненавижу её?"

Заметка от автора оригинала: Я думаю, что главный герой этой главы помимо Эппл Блум — Филси Рич. Я не знаю, сколько из вас являются родителями, но из того, что я могу сказать: дети, которые у вас есть, это и есть ваша жизнь. Потерять их — значит потерять всё, и, к сожалению, многие теряют. В такие моменты вспоминается цитата из "Властелина Колец": "Ни один родитель не должен хоронить своего ребёнка", и эта цитата бьёт нас в самое сердце.

И это ещё хуже для такого пони, как Рич, который лишился всех, кем дорожил. В семье у него не осталось никого, и его снедает чувство вины за то, что он оттолкнул дочь. И всё же, несмотря на это, ясно, что Даймонд Тиара всё ещё любила своего отца и ничего больше не хотела, чем подольше быть рядом с ним. Подробнее об этому будет рассказано в следующей главе про Скуталу, а в следующей главе про Свити Белль мы узнаем больше о смерти Кристал Айс, а также о смерти её ребенка. Это будет не очень живописный рассказ, я вам скажу.

Для всех из вас, кто является родителями — любите своих детей, несмотря ни на что. Для всех тех, у кого есть отцы и матери (или приёмные родители), любите своих родителей, несмотря ни на что.