Картины мира

Глава 23. Напролом

Наверху всё дрожало и сыпалось. Даже сквозь громадную толщу железа и камня было слышно, что преследователи не на шутку схлестнулись с гномами. Защитники Уркварта бились отчаянно, явно не собираясь сдавать город.

— Поторопитесь, — голос Балина прозвучал глухо и мрачно, — наш план откровенно сделан на коленке и имеет все шансы провалиться на первом же шагу. И чем дальше — тем больше этих шансов. Я думаю продержаться подольше, к нам уже идут подкрепления. Авось они не сразу заподозрят фальшивку. Забирайте свои стволы, подозреваю, вам предстоит пробиваться с боем.

Гномий тэн нажал на кнопку возле экрана, где зелёная шкала загрузки понемногу приближалась к девяноста процентам. План был такой: скопировать сигнатуру чипа и разослать её с помощью охранных дронов по пяти разным маршрутам. Пока поймут — время будет упущено.
Старый план, который почти сработал ещё у Бельтрама.
Надеюсь, здесь обойдётся без "почти".
Расмус вынул из ящика "дискейн" и положил его в карман, повесил на плечо винтовку. Сильвия с радостью приняла свой позолоченный бластер.

— Транспорт ждёт вас. Ну, духи первопредков и творец-Аулэ, не подкачайте!

"Транспортом" оказался громадный транспортно-десантный "Голиаф" военного образца. Устаревшая века так на полтора, но надёжная машина с мощной бронёй, противолазерным экранированием и возможностью размещать вооружение.

— Ну вот и всё. Кто же знал, что так всё повернётся? — голос рыси был непривычно серьёзен.
— Как говорили древние — делай, что должен и будь, что будет, — глубокомысленно заметил Расмус, снова поправляя ремень винтовки.
Приборная доска флаера ожила, замигав десятками огоньков и приборов, назначения некоторых Сильвия даже толком не знала. Сразу видно, что машина сделана в те времена, когда пилоты ещё были обычными людьми, а не специально выведенными синтетами. При других обстоятельствах Свити начала бы носиться по кабине, пытаясь узнать, какая кнопочка что открывает, но сейчас поняшка слишком устала бояться, и просто скользнула в кресло и щёлкнула ремнями. Расмус заметил, что телекинезом маленькая пони владела всё увереннее.

Гномий тэн показал жестом, что шлюз открыт, и отошёл в сторону.
Неторопливо заурчали мощные термоядерные двигатели. Мягко включились антигравы и массивная десятитонная громадина тяжеловесно поднялась на полметра над землёй.

Непривычные глаза ослепила вспышка света. Всё-таки путешественники слишком много времени провели под землёй. "Голиаф" тяжело вырвался из-под земли в нескольких километрах от полуразрушенных зданий, вокруг которых развернулись нешуточные боевые действия.

Естественно, от глаз Бэйна это не укрылось.

— Уходят! Немедленно на перехват! Бросьте коротышек, потом добьём! — рёв гиганта, казалось, было слышно без всякой рации даже на орбите.

Послушные приказу, четыре лёгких флаера сорвались с места. Расчёт Бэйна был прост: толку от них в осаде всё равно не было, а догнать неповоротливый "Голиаф" они смогут без труда.

Видя, как четыре стремительных тёмных силуэта разворачиваются и начинают преследование, Сильвия резко пожалела, что искалеченный "Манфред" остался внизу. Шансов оторваться было бы куда больше. Рысь вдавила педаль изо всех сил.

Расмус наблюдал за преследователями. Страха не было, только досада: да что ж они такого сделали, что за ними гоняется столько народу? Что ж там в этих чипах-то? Второй "Ключ Жизни"? Он как-то не очень внимательно смотрел за тем, что старый гном показывал Сильвии — сказалась усталость.

Ладно. Разбираться поздно.

Первый противник был уже в пятистах метрах.
Расмус застегнул страховочную сбрую и нажал на кнопку открытия люка. На высоте побольше это грозило бы мгновенной потерей сознания от декомпрессии, но флаер летел невысоко, а к холодному ветру в лицо он уже привык. Вскинув винтовку, Расмус тщательно прицелился. Дверь ещё ползла вниз, а из ствола AZ-196 потянулись первые огненные нити. И они нашли цель.
Как раз в этот момент стрелок на ближайшем флаере — лёгкой двухместной модели, явно переоборудованной из гоночного "флитвуда" тридцатилетней давности — высунулся с бластером наперевес из люка в крыше. Первый луч достался ему. Второй — пилоту, с яростным воплем попытавшемуся протаранить "Голиаф" — стекло у "флитвуда" оказалось неэкранированным, и лазерный луч прошил его насквозь. Машину повело, она накренилась и тяжело устремилась к земле.
Видя, что неповоротливая цель огрызается, оставшиеся три машины разошлись, ведя ответный огонь. Бронированные борта "Голиафа" держали огонь неплохо, но Расмус пару раз чуть не погиб — шальной лазерный луч прогудел в полуметре от него, оставив на защитном стекле тёмное пятно.

Художник ойкнул и задёргался в своей сбруе. В вирте это иначе смотрелось. Как-то... не так смертельно?
Узкий сектор обстрела играл против него, а тут ещё и флаер начал маневрировать, так что пол заходил ходуном. Сильвия старалась, чтобы противники не могли стрелять одновременно в одно и то же место — так никакой брони не хватит. Однако время от времени противник пытался зайти с другой стороны, и художник пользовался этим моментом. Вражеские флаеры выглядели порядком потрёпанными, но их пилоты всё равно продолжали упорное преследование. На что они надеются?

На AZ-196 красным замигал индикатор батареи, от клубов испаряющегося хладагента в тесном десантном отсеке падала видимость. Расмус болтался в своих ремнях, пытаясь одновременно целиться и удерживать равновесие. Батареи явно хватит ещё на пару-тройку выстрелов. Дальше в ход пойдёт "дискейн".
— Расмус, лови!
Как поняшка смогла пробраться в десантный отсек? Уже было неважно. Окутанная сиянием телекинетического поля сменная зарядная батарея плыла по воздуху прямо к нему в руки. Щелчок, подсоединение ручки контакта, кнопка включения. Винтовка радостно замурлыкала у него в руках, как проснувшийся котёнок, мигающий красным индикатор победно позеленел. Парень показал поняшке большой палец, и тут страшный удар чуть было не выбил винтовку у него из рук.
Один из преследователей применил старинный, но вполне действенный метод воздушного боя, вернувшийся из небытия в эпоху антигравов — абордаж. Несколько прочнейших тросов с магнитными наконечниками намертво прилепились к броне "Голиафа". Теперь вражеский флаер — побольше и потяжелее остальных — приближался, а в его борту открывался зев десантного люка, где уже толпились вооружённые до зубов бойцы "Паучьей Сети". Зрелище было столь же пугающее, сколь и нелепое. Чёрная облегчённая броня, оружие армейского образца — и вместе с тем пёстрые шкуры и перья, покрашенные в самые невероятные цвета волосы и гривы, перекошенные в насмешливых оскалах морды и лица... такой разношёрстной армии ему не доводилось видеть за всё время своих злоключений. Как вам, например, зловещая ухмылка на упитанной физиономии большой антропоморфной панды, увешанной гранатами? Или маленький светло-синий медвежонок, похожий на плюшевого, с сатанинским выражением вытягивающий из заспинных ножен большой мачете? Или белый ягнёнок, потрясающий сразу двумя бластерами?

Расмус еле успел вскинуть винтовку, как захлопали выстрелы. Ему удалось рассеять преследователей, заставить их скрыться в трюме, но абордажный флаер по-прежнему тащился за ними, тормозя и мешая манёвру. Впрочем, врагу такое неожиданное препятствие тоже оказалось некстати, перекрывая обзор и мешая абордажной команде с других флаеров перепрыгнуть на борт "Голиафа".

Внезапно вражеский флаер вильнул в сторону. Сбоку щёлкнула ещё пара абордажных тросов. Теперь "Голиаф" был растянут между двумя преследователями и лишён свободы манёвра.

Раздался треск, свет в отсеке замигал, и "Голиаф" резко стал терять скорость и высоту. Из кабины до Расмуса донёсся взрыв ругательств на испанском.

Сказалась разница поколений — ЭМИ оружие развивалось стремительно, куда стремительнее защиты от неё, поэтому направленный электромагнитный импульс с лёгкостью вывел из строя электронику "Голиафа", никак не защищённую от такого воздействия.

Всё. Это конец.

Расмус уже практически не чувствовал, когда его отцепляли от сбруи, грубо обыскивали, снова забрав "дискейн" и винтовку, выпихивали наружу, под беспощадно-яркое солнце. Погода была прекрасная, и от этого становилось только хуже.

— Мои дорогие друзья, вовсе не следовало так торопиться. Вы всё равно успели бы в первые ряды моей маленькой пьесы. Согласитесь, приятно быть не просто зрителями, а ещё и актёрами? Хотя роль ваша, честно говоря, печальна. Но это не делает её менее значимой.

Расмус угрюмо смотрел на разглагольствующего незнакомца. Ишь, вырядился — в тёмном плаще, в старомодном костюме-тройке и лакированных туфлях. Высокий, пожалуй, с него ростом, но в плечах пошире и заметно крепче. Глаза скрывают небольшие тёмные очки. Квадратная бледная физиономия с довольно правильными чертами, аккуратно подстриженная русая бородка, волосы ёжиком с лёгкими залысинами — а ведь молодой ещё, вряд ли старше тридцати пяти. Прямо ни дать ни взять, мафиози из старых фильмов. Флаер у него тоже был под стать — длиннющий, весь какой-то квадратный, угловатый, в понтовом серебристом исполнении. Даже блок охлаждения у него был стилизован под радиаторы старинных машин. Над квадратным оскалом решётки танцевала сверкающая статуэтка какого-то многорукого восточного божества.
Надо быть дураком, чтобы не понять, что этот-то хлыщ и есть знаменитый Хлодвиг. Главарь обновлённой "Паучьей Сети". Враг общества номер один. Причина всех их несчастий в одном лице.

Из кабины как раз выволакивали Сильвию. Рысь яростно отбивалась и пыталась кусаться.

Вокруг шлялись, гомонили, хохотали, тыкали стволами бойцы Сети. Расмус заметил, что большая часть из них — обычные люди. Синтетов, в основном человекоподобных, среди них оказалось не так и много.

— Нравится? Всё видовое разнообразие синтетов бок о бок со своими создателями в едином порыве восстаёт против небожителей из Белого города. В моей армии есть место всем, — улыбнулся Хлодвиг, — всем, кому насолили богатеи из Шпилей.
Этот тип не нравился Расмусу всё сильнее. Его постоянная странная жестикуляция, его самодовольство, его велеречивое многословие производили такое же впечатление, как и бойцы "Паучьей Сети" — нелепость и опасность, слитые воедино.

— Вижу недоверие в ваших глазах, мой друг, — как он так быстро оказался рядом? Расмус дёрнулся, но костлявая ручища Хлодвига, оказавшись у него на плече, словно резко потяжелела до тонны. Художник еле удержал равновесие. Хлодвиг барственным жестом похлопал его по плечу, — А между тем, вы меня впечатлили изрядно, господин Иогансен. Клянусь, когда мы придём к власти, я лично распоряжусь издать книгу с вашими похождениями. Или даже виртфильм снимем. Путешествие через полмира, анархистская вольница, подковёрные игры с ГСБ, любовь, предательство и верность... как же это замечательно! Я, знаете ли, сам в некотором роде драматург. В БРТО работал, создавал характеры будущих синтетов. Эх, ошибки молодости... знал бы я, кто и как играет всеми нами...
Расмус видел, как глаза вожака "Паучьей Сети" за тёмными очками стреляют из стороны в сторону. Даже болтая, этот человек не терял бдительности. И, может быть, слава всевышней принцессе Селестии, что где-то в ином мире правит счастливым мирным народом пони, что ему ни разу не пришлось напрямую столкнуться с жутким взглядом этих глаз.

— Когда? Может быть, если? — Расмус не смог удержаться от подколки, и тут же боязливо съёжился, ожидая удара, а то и смерти на месте. О зверствах Хлодвига он был наслышан от Сильвии.

Высокий человек рассмеялся самым беззаботным и дружелюбным смехом, который только можно было себе представить:
— Да нет, друг мой, именно "когда". Я отпустил Бегемота — мы долго работали вместе, но ему явно уже невмоготу, так что наш Дуэт пока что ужался до моего Соло (ничего, приползёт ещё) — но свою задачу он выполнил прекрасно. Ни для кого, включая ГСБ, не секрет, что происходит в рядах Сети. Их беда в том, что они слишком привыкли вглядываться в бездну. От такого пристального внимания и активного влияния мы сами начали вглядываться в них и сами влияем на них не в меньшей степени. Вот и сейчас они ждут беспорядков, может быть, точечных ударов по важным центрам — но наши амбиции куда шире. Мы ударим везде и сразу. И именно поэтому, друзья мои, я прямо-таки вынужден настаивать на... небольшом содействии. Ради вашего же блага.

Расмус с деланным изумлением поднял бровь. Хотя всё было понятно и так.
— Не прикидывайтесь дурачком. Чипы. Быстро.
— Шеф! Тут нет одной! — послышался крик из глубины флаера.
Жуткая гримаса ярости на лице Хлодвига медленно сменилась лучезарной улыбкой.
— Ну как же могло быть иначе? Ну что ж. Сыграем с оставшимся. Всё нашли?
— Так точно, босс, кроме одного!

Хлодвиг неторопливо подошёл к ярящейся в руках конвоиров Сильвии.
— Я перестраховщик, но мне кажется, сойдёт и так. Судя по расшифрованным данным, имеющегося демо-варианта на каждом из чипов вполне достаточно, чтобы полетели погоны и головы, а на улицах начался бы кроваво-огненный ад. Мы придём как раз к разгару веселья. Интересно, конечно, что там на главном чипе... но это мы узнаем у нашей малютки. Нам не к спеху, в конце концов, играть нам предстоит вдолгую. А она придёт к вам. Я даже не сомневаюсь. Знаешь, почему? Потому что я был мелкой сошкой в том самом амбициозном проекте старины Оуэнса. Я их, родимых, вот этими вот руками проектировал, со всей их наивностью, отзывчивостью и добротой. И уже тогда у меня возникли интересные подозрения, зачем создавать такие неприспособленные к нашим реалиям существа? А ведь мне искренне было их жалко. Да. Из жалости я и стал тем, кем вы меня видите, дорогие мои. Я ж по ночам подушку грыз, думая, как с этими чудными лошадками обойдутся наши добропорядочные граждане, которые и друг дружку-то не жалеют. И знаете, жалел я их деятельно. Я пережил два устранения, три стирания воспоминаний и одну ментоскопию. В общем-то, тот несчастный, что был мной — он уже совсем не я. Но я не марионетка, инженеры БРТО просчитались. Меня теперешнего создали силы, мощнее любых технологий самозванных богов. Я не более чем бренный инструмент в руках самой истории. И она ведёт меня и Паучью Сеть к неизбежной победе.

— Не надейся, монстр, — прошипела Сильвия, — тебя обломает, как никогда ещё не обламывало!
— Оставляю добродетель надежды тебе, дорогая моя Вия Фуэгос, ведь именно она привела тебя ко мне в лапы. Эй, парни! Улов небогатый, но для первого информационного удара и анонса новых нам пока хватит! Переходим к плану "Б". А точней, "ББ" — Большой Бучи. Хорошее название, да? Бобби придумал. Бобби, поздоровайся с Сильвией!

Рысь чуть не задохнулась от злости, глядя на ухмыляющуюся знакомую физиономию гермафродита, приветливо машущего ей из толпы головорезов "Паучьей Сети"...