Сколько друзей ты простил сегодня?

Откровения, часть 2

В главной кухне кондитерской стояла необычная тишина. Все кастрюли отмыты, все мешалки уложены в ящики, все повара стоят и смотрят в рот Анону. Молча. Ожидающе.

Все они выглядят усталыми, но счастливыми.

— Я горжусь вами, — произнёс человек, и пони вздрогнули от неожиданности, хотя уже несколько минут ожидали его слов. — Многие из вас за это время стали более умелыми и опытными, но всё равно вы ещё только в начале долгого и интересного пути. С завтрашнего дня я больше не буду заглядывать вам через плечо, вы сами будете распоряжаться на кухне. Вашим начальником станет Литтл Диппер, — он кивнул миниатюрной, словно жеребёнок-подросток, кобыле, которую назначил шеф-поваром, и та кивнула в ответ. — Теперь только от вас зависит, будет ли наш магазин и дальше привлекать покупателей.

— Мы не подведём тебя, обещаю! — радостно заявила Литтл Диппер.

— Очень на это надеюсь, — человек окинул взглядом всех своих сотрудников. — Ваша недельная зарплата перечислена в банк, идите и наслаждайтесь выходными. С понедельника эта кухня — ваша.

Толпа четвероногих поваров тут же взбурлила. Часть кинулись обнимать друг друга. Некоторые уселись на месте и заплакали. Ну, честно говоря, было от чего. Анон устроил для всех своих будущих сотрудников жёсткий отбор, который заслужил бы одобрительный кивок автора «Адской кухни» Гордона Рамзи, и немало поступивших к нему на работу были уволены, не дождавшись этого дня. Оставшиеся, несомненно, чувствовали, что достигли большого успеха. И вели себя соответственно.

Пони, они такие.

— Спасибо, сэр! Я не позволю упасть тому уровню качества, что вы показали нам! — сказала подошедшая Литтл Диппер.

— Я совсем не зря назначил именно тебя шеф-поваром, — ответил Анон. — Ты уважительно относишься к рецептам и тщательно отмеряешь ингредиенты. Так что я уверен, что у тебя всё замечательно получится.

Кивнув, новая шеф-повар отошла к Бон-Бон. Ещё несколько пони подошли к человеку, тоже произнося благодарности и уверения в будущем трудолюбии. Происходящее становилось для Анона всё более неловким, но он старательно терпел, понимая, что это единичное событие, подобных которому больше, к счастью, не ожидается. Постепенно пони, один за другим, покинули магазин — и тогда человек заметил, что Баттерхувс так и остался стоять за своим столом, погружённый в думы. Он оглянулся на Бон-Бон — кобыла просто махнула копытом — и направился к жеребцу.

Подойдя и присмотревшись, Анон лишь закатил глаза. Юный повар стоял и неподвижным взглядом смотрел на зажатую в копытах маленькую деревянную ложку. Старую, потёртую — точно не из числа тех, что используются на этой кухне.

— Ты в порядке? — спросил человек.

Жеребец дёрнулся, приходя в себя, и торопливо сунул ложку в свою седельную сумку, прежде чем обернуться в сторону начальника поблескивающими от слёз глазами. Анон вздохнул про себя — ну вот и ещё одни «эмоциональные качели»…

— Вы действительно думаете, что я готов работать вместе со всеми?

— Знаешь, если честно, — со вздохом ответил мужчина, — я бы тебе мусор к помойке таскать не доверил. — Но увидев, как помрачнел пони, тут же добавил: — Вот только каким-то чудом, не иначе, работа повара у тебя получается вполне нормально. Старайся действовать чуть побыстрее, и всё будет в порядке.

Последние слова вызвали на лице юного пони широкую улыбку.

— Спасибо, сэр! — и, прежде чем Анон успел шагнуть в сторону, жеребец торопливо обнял его.

— Хувс.

— Да?

— Знаешь, я всё же твой начальник.

До пони дошло, и он тут же разжал объятия.

— Ох… простите… я просто так обрадовался…

— Ладно, иди уже домой. Понедельник, знаешь, всегда наступает быстрее, чем тебе хотелось бы.

Баттерхувс кивнул и вышел из кухни, оставляя человека вдвоём с Бон-Бон. Облегчённо вздохнув, Анон подошёл к кобыле.

— Пони чересчур эмоциональные.

— Кто бы говорил, — фыркнула та в ответ.

— …Ох, ладно. Когда там у нас начало вечеринки?

— Через час или около того. Мы всё подготовим, ты можешь пока что заниматься своими делами.

— Целый час без важных дел. Чем бы заняться? — человек направился было к выходу из кухни, но тут Бон-Бон позвала его.

— Не забудь надеть свой костюм. Лира будет просто в восторге!

«Лира в восторге» — это явно не то, что он хотел бы наблюдать как можно чаще, но тут уж никуда не деться.

— Ладно… до скорого, Бон-Бон.

— Увидимся через час!

* * *

— Успокойся уже, Луна!

— Да не могу я успокоиться, Блоссом! Наконец-то я всё поняла!

Сидя на кровати в личной комнате принцессы, куда та её торопливо утащила, как только до неё дошёл смысл произнесённых подругой слов, Блоссом наблюдала за тем, как взволнованная аликорна раз за разом пересекает помещение из угла в угол, рассуждая на ходу.

— И ещё сестра моя! Ныне я вижу, что испытывает она чувство то же самое! Я с нею драться не хочу — но и Анона отдавать ей тоже не желаю!

— Тебе не потребуется его отдавать, вы обе одинаково дороги для него. И вообще, главная проблема не в этом. Для начала надо самого Анона убедить в том, что ему нужны такие отношения с кем-либо.

Луна замерла на месте, во все глаза глядя на фестралку.

— Что ты под сим в виду имеешь?

— Ну… честно говоря, он ну вот совершенно не похож на жеребца, который готов к близким отношениям. Дискорд побери, не могу я поручиться за правильность своих слов, но сама посуди — он хоть раз упоминал, что может пригласить пони-будь на свидание?

Луна открыла было рот — и закрыла обратно, не произнеся ни звука. Ни общение с ним, ни те куски воспоминаний, что она видела, не давали ей возможности сделать однозначное умозаключение. Блоссом вполне могла быть права — у человека немалые проблемы с доверием к пони, он опасается сближения и, вполне вероятно, негативно прореагирует на её предложение. Но с другой стороны, Луне очень хотелось верить, что если кто-нибудь может убедить его в том, что он находится в достаточной безопасности для того, чтобы помыслить о близких взаимоотношениях, то это точно она!

— Да, я знаю, что опасается Анон подобных чувств, но ежели у пони-то и есть хоть малый шанс, так это у меня!

— Да, у тебя, — кивнула фестралка, — или у твоей сестры.

— Да… у сестры… — Луна села там, где стояла, и обхватила голову копытами. — Как быть с сестрой? Хотела бы я обсудить с ней чувства наши, но гложет страх, что ежели ковать железо не начну, пока оно пылает, то упущу свой шанс!

— Не берусь утверждать, что будет правильно, а что нет, но есть у меня одна идея…

Луна тут же подняла голову, в её глазах пылал огонь надежды.

— Ныне я готова согласиться с любой идеей!

Вздохнув, Блоссом соскочила с кровати и подошла к подруге.

— Значит так. Слушай, вот что я придумала…

* * *

Прогулявшись по улице, Анон осознал, что ему особенно нечем заняться. Он заглянул к паре торговцев, приметил несколько вещиц, что стоило бы закупить для магазина. Затем поразмыслил о возможности зайти во дворец, но отказался от этой мысли, опасаясь быть втянутым в какое-нибудь дело, из-за чего опоздал бы на вечеринку. В итоге осталось лишь просто слоняться без дела.

Впрочем, некоторые предметы на витринах внезапно навели его на мысль — если венценосные сёстры организовали для него празднование дня рождения, то когда празднуют они? Внезапно для себя Анон обнаружил, что не знает этого.

Да, он кое-что знает о жизни Луны, но этого недостаточно. Да и не вместила бы его голова все тысячу с хвостиком лет воспоминаний аликорны. А Селестия… покопавшись в памяти, человек убедился, что белая аликорна за год, прошедший с момента их знакомства, не приглашала его на свой день рождения. И даже ни разу не упоминала о том, что устраивает такой праздник. С другой стороны, а он сам? Тоже ведь не устраивал! Но судя по разговорам, пони любят праздновать свой день рождения никак не меньше, чем люди.

Пожалуй, сейчас вполне подходящее время для поиска информации. Если он выяснит, когда у Селестии и Луны день рождения, то сможет устроить для них вечеринку-сюрприз — вполне подходящий способ отомстить за то, что они без предупреждения устроили такую вечеринку для него самого. Впрочем, прямо сейчас заняться этим не получится. Для поиска даты надо будет посетить дворцовую библиотеку и немало там посидеть, а уже подходило время возвращаться в магазин.

* * *

Из-за закрытой кухонной двери доносился какой-то шум, так что человек направился к лестнице, зашёл в свою комнату и, быстро посетив ванную, облачился в тот самый костюм, который надевал по просьбе Пинки Пай для встречи с её сестрой Мод. Ещё раз взглянув в зеркало и убедившись, что выглядит вполне торжественно, Анон вернулся на первый этаж и постучался на кухню.

— Ну что, готовы? — спросил он, бросая взгляд на часы. Прошёл ровно час.

— Ты как раз вовремя! — ответил ему голос Лиры. — Заходи!

Анон шагнул в кухню — и замер на пороге, удивлённо оглядываясь. Верхний свет был выключен, помещение заливал мягкий свет многочисленных свечей, расставленных по столам. Прямо в центре комнаты находился теперь круглый стол с тремя скамьями — двумя с одной стороны и третьей напротив них. Возле стола стояли одетые в платья Лира и Бон-Бон, первая — с широченной улыбкой на лице, вторая почему-то хмурилась.

В голове человека зазвучали тревожные сигналы. Что-то должно было произойти, и это заранее ему не нравилось.

— Когда вы пригласили меня, я, честно говоря, не ожидал такого, — произнёс он, чтобы нарушить тишину.

— Ну, это всего лишь маленькая вечеринка для взрослых, — хихикнула Лира, — поэтому нет ни серпантина, ни воздушных шариков!

— Да, ты права, без них вполне можно обойтись.

И всё равно ощущение, что происходит что-то неправильное, не покидало Анона. То, что Бон-Бон хмурится и смотрит в пол, беспокоило.

— Садись, пожалуйста! — сказала Лира, отодвигая скамью от стола.

— Спасибо, — неуверенно ответил человек, подходя и занимая предложенное ему место.

Лира и Бон-Бон тут же уселись, единорожка смотрела на него, не отводя глаз, земнопони, напротив, избегала встречаться взглядом. Ситуация становилась всё более тревожной, и паранойя Анона тут же расцвела бурным цветом. Кобылы пригласили его сюда с какой-то определённой целью, и отнюдь не для того, чтобы провести вечеринку. А с другой стороны, нельзя исключать, что во всём виновато его чересчур буйное воображение. Не желая больше томиться ожиданием неприятностей, человек заговорил:

— Так, по-моему, здесь происходит что-то не то, — начал он, глядя то на одну, то на другую пони. — Я совсем не против поучаствовать в небольшом торжестве, но кое-что меня беспокоит. Что именно вы тут затеяли?

Лира тут же пихнула Бон-Бон в бок, та мрачно посмотрела на неё и покачала головой. Потом, склонившись друг к дружке, кобылы начали о чём-то перешёптываться — вот только сидящий рядом человек слышал всё вполне отчётливо.

«Я не стану делать этого, Лира. Давай прекратим, пока ещё есть возможность!»

«Чего? Но вот же он, сидит перед нами, мы же договорились!»

Бон-Бон, опустив голову, уставилась куда-то в пол. Анон ощутил, как атмосфера становится всё более напряжённой. И это уже явно не было его паранойей, действительно происходило что-то нехорошее. Демонстративно кашлянув, он обратил на себя внимание эквестриек.

— Я пока что не встал и не ушёл только потому, что вы мои друзья, — ровным тоном заговорил он. — Но моё терпение уже иссякает.

Лира нервно хихикнула, Бон-Бон снова мрачно покачала головой.

— Ну-у… мы хотели поговорить с тобой об этом после ужина, но, наверное, можно и прямо сейчас. — Единорожка откашлялась и, глядя в лицо человеку, решительно произнесла: — Анон, ты не против стать нашим жеребцом?

— Вашим… жеребцом? — переспросил тот, не уверенный, что именно от него хотят.

— Это значит, — тихо пояснила земнопони, — что мы предлагаем тебе создать с нами табун…

Табун? И почему это звучит так знакомо? Анон ощутил, что в его голове всплывают воспоминания о прочитанных когда-то статьях про поведение земных лошадей. Ну да, в его родном мире лошади жили табунами, но не могут же они хотеть от него… именно это? Ведь не могут же, правда?

— Я правильно понимаю, вы предлагаете мне стать вашим… бойфрендом?

Лира радостно закивала.

— Да, ты прав! Только у нас говорят «кольтфренд»!

Несколько секунд стояла оглушительная тишина. Кобылы смотрели на человека, тот — на них. А вот то, что случилось потом, оказалось для всех неожиданным. Анон рассмеялся. Хихикнул раз, потом другой — и расхохотался. Бон-Бон опустила взгляд. Это был смех не от радости, а для того, чтобы скрыть душевную боль.

— Вот просто не верится… — пробормотал человек, вставая из-за стола, поворачиваясь и направляясь к выходу с кухни. Лира попыталась ухватить его за рукав, но он резким движением руки отбросил её копыто. — Не трогай меня!

Земнопони осталась сидеть на месте, глядя в спину человека. Тот тяжело дышал и весь дрожал, словно из последних сил пытаясь справиться со своими эмоциями. А потом внезапно всё изменилось. Человек замер, выпрямился, расправил плечи и обернулся к кобылам. Его лицо теперь было совершенно безэмоциональным.

— Я опасался, что это когда-нибудь случится. Предупреждал вас, надеялся, что вы проявите уважение ко мне, но эта надежда не оправдалась. И нет, я вас не виню, это проблема, решение которой есть только у меня. — Бон-Бон заметила, как он слегка прикусил нижнюю губу. — Я больше не желаю видеть никого из вас.

Эти страшные слова, произнесённые абсолютно равнодушным тоном, так потрясли Лиру и Бон-Бон, что они даже не заметили, как человек быстро вышел из магазина, зашагав в сторону замка.

* * *

Селестия устало шлёпнулась на кровать и широко зевнула. День выдался чрезвычайно утомительным. Сначала Кейденс, потом ещё Твайлайт… Она изо всех сил пыталась уговорить свою ученицу поделиться мучающими её проблемами, но та не захотела открыться.

К тому же аликорна скучала — Анона не было поблизости.

Тяжело вздохнув, она натянула на себя одеяло, приказала светильникам погаснуть и попыталась заснуть — вот только сон не пожелал приходить.

Внезапно дверь её комнаты открылась, и принцесса села на постели, удивлённая, что кто-то заявился к ней столь внезапно. Но тёмный силуэт на фоне светлого коридора был очень характерным — так выглядело лишь одно-единственное существо.

— А я думала, ты будешь занят в магазине, — недоумевая, произнесла она.

Не говоря ни слова, человек подошёл к постели и сел на край.

— Тия… я хотел бы попросить тебя кое о чём.

Селестия ощутила, как дрожит его голос. С ним что-то случилось!

— Ра… разумеется. Всё что угодно.

На полминуты установилось молчание. Лицо человека было бесстрастным, но аликорна чувствовала, что он задумался о чём-то очень для него важном.

— Ляг. — Селестия подняла бровь, но опустилась на постель, лицом к нему. — Повернись к стене.

Удивлённая необычным требованием, аликорна повиновалась.

— Скажи, а зачем тебе?..

Человек внезапно прижался к ней сзади, крепко обхватив руками.

— Пожалуйста, просто полежи вот так.

Селестии очень хотелось бы обернуться, посмотреть на него, понять, что столь сильно его расстроило — но раз он просит, остаётся утешиться хотя бы тем, что он пришёл к ней в поисках успокоения. Так что расспросам придётся подождать до утра.

— Ладно, — прошептала она, закрывая глаза.

Анон прижимался к спине Селестии, сжимая зубы так крепко, что они только что не скрежетали. Да, это должно было случиться, раньше или позже. Случилось — не так, как он надеялся, но и это всё равно к лучшему. Зато у него есть реальный, единственно надёжный способ борьбы с такими проблемами — просто отойти подальше.

Человек закрыл глаза и изо всех сил попытался заставить память замолчать, чтобы пережить ночь.

* * *

Найтмэр Мун открыла глаза и замерла, прислушиваясь к пустоте. Что-то странное привлекло её внимание. Поднявшись на ноги и вытянув шею, она снова прислушалась, лишь через несколько секунд осознав, что именно привлекло её внимание. С тех пор, как наивная дурочка Луна осознала свои чувства к человеку, кошмарная кобыла просто тонула в потоке мыслей и эмоций. Это, мягко говоря, безумно раздражало — но сейчас её разбудили отнюдь не эмоции ночной принцессы. Нет, источником странных ощущений было нечто за пределами её комнаты. Нечто, неощутимое для Луны.

Найтмэр призвала дверь, ведущую в мир снов, в зону, подвластную воле Луны, и, высунув голову, пригляделась. Слева — бесконечный ряд дверей. Справа — вокруг ближайшей двери клубилось тёмное облако. Похоже, кто-то сейчас во власти сильного кошмара. Приглядевшись, она внезапно поняла, на чью именно дверь смотрит. Это же сны того самого существа! Человека!

Объятая неудержимым любопытством, Найтмэр призвала магию и вслушалась в чувства Луны — принцесса явно занята чем-то посторонним, и значит, у неё будет как минимум несколько минут для собственных дел. Осторожно, стараясь не касаться стен, чёрная кобыла вышла в коридор и направилась к соседней двери. Через пару минут магия заставит её превратиться в бесформеннный туман и загонит обратно, но пока что… А какое густое, однако, облако висит на этой двери, крутой кошмар, несомненно.

— Чего же ты так боишься? — чуть слышно прошептала чёрная аликорна, краешком копыта прикасаясь к двери…

…и тут же шарахнулась назад, тяжело дыша, сама не замечая, как отступила на несколько шагов. Её глаза вытаращились, сердце громыхало в груди, и потребовалось несколько секунд серьёзного усилия воли, чтобы утихомирить его. Потом Найтмэр снова шагнула к двери, глядя на неё со злорадной усмешкой, снова вытягивая вперёд ногу.

— Хм, я всего лишь возвращаю долг, — пробормотала она, одним стремительным движением копыта распарывая структуру кошмара, вынуждая его бессильно рассеяться. — Вот теперь мы квиты.

Привычное ощущение тяжести надавило на её спину — и, не дожидаясь последствий, кошмарная аликорна вернулась в свою комнату, чтобы всё же отдохнуть.