Игра продолжается
Глава 5 (12)
Ну что же… Представление с поднятием солнца можно было считать полностью успешным. При этом удалось достичь сразу нескольких целей. Это я понял, когда, обратившись туманом после подъема солнца, не стал никуда улетать, а остался послушать реакцию публики.
И в целом я все сделал более чем правильно! Солнцу, конечно, были рады все, но вот методы, с помощью которых добились его восхода, не всем пришлись по вкусу…
Я ведь не случайно перед церемонией вытащил из толпы Рэрити, Флаттершай, а заодно и Октавию, поставив их рядом с собой и объявив, что это именно они все организовали. Таким образом я фактически не оставил им обратной дороги. Теперь большинство жителей ожидало именно от них дальнейших улучшений. А меньшинство воспринимало, как предательниц и коллаборационисток, побежавших на поклон к врагу.
И, наблюдая за общением пони, с удовлетворением обнаружил среди этого меньшинства Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай. С первой все было, в общем-то, понятно. Переговоры она считала признаком слабости, а из возможных методов разрешения ситуации выделяла только силовые. А вот кондитерша удивила и насторожила. Особенно ее слова про то, что Найтмер, дескать, чужая. Вот как она все это смогла почувствовать, а? Со своим хаотичным мышлением эта пони была самой непредсказуемой, поэтому решил держаться от нее подальше. Благо, похоже, и ей было не до меня. Ночь и общее депрессивное состояние окружающих сказались на ней не лучшим образом. Грива у розовой была почти прямой.
Но в любом случае мой ход оказался успешным! Теперь Рэрити и Флаттершай были противопоставлены Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай. Несостоявшиеся хранительницы ныне были разделены на фракции «договаривающихся» и «непримиримых».
Эпплджек я, правда, не отнес бы ни к той, ни к другой. Яблочная пони заняла очень прагматичную позицию. Она не слишком обрадовалась тому, что подруги пошли договариваться со мной. Но и возвращенное таким образом светило восприняла в целом положительно. Ну, и еще мои слова про правду, естественно, ей пришлись по вкусу. Еще бы! Во многом ради нее и вставил их.
Так что теперь вряд ли кому-то удастся в короткие сроки заново собрать команду из этой пятерки. Твайлайт я вообще не учитывал. На нее, похоже, дулись все остальные. Но ученицей Селли я займусь как-нибудь потом…
Вот что меня продолжало напрягать, так это вращение светил. Уж слишком энергозатратным был этот процесс! Сегодня я просто закатил луну и поднял солнце без всяких изысков. И то подустал. Даже увеличил интервал светлого времени до двух часов, хотя изначально планировал дать пони полчаса, ну час. Но понял, что перед обратным процессом нужно подольше отдохнуть.
И вот если мне это придется каждые двенадцать часов делать, то это будет полнейший ахтунг! Понятное дело, я натренируюсь со временем. Но что-то как-то такой сизифов труд меня не прельщает! А без него нельзя! Я и без слов Рэрити прекрасно понимал, что без солнца жизнь может вообще вымереть. Конечно, местные флора и фауна созданы в моих коматозных фантазиях. Но они получились на удивление живыми. Вот как-то неохота все это обрекать на смерть в условиях, напоминающих ядерную зиму. Я все-таки Найтмер Мун, а не лорд Доминатор, которая планеты ради развлечения уничтожала. Мне-то как раз, чтобы не скучать, пока меня санитары не откачают, местные нужны в товарном виде.
А это значит, что придется выкладываться. Ведь альтернатива только одна — возвращение Селестии. Но на это я пойти не готов. Уж лучше два раза в сутки напрягаться, чем быть размазанным в слой микронной толщины…
И раз так, то следует сделать так, чтобы за свои напряги получать максимум преференций. А я сейчас как раз в таком положении, когда могу торговаться! Я могу и уже действую с позиции силы. Ведь в чем заключается суть этого метода? Отбери что-нибудь нужное, а потом верни, но не безвозмездно!
Вот в таком ключе я и собирался действовать. Первый пункт плана был уже выполнен. Несколько суток ночи показали аборигенам, что все серьезно. И недавно я намекнул, что готов вернуть на небосвод светило. Разумеется, восход видели все, а не только жители Понивилля. И у многих, возможно, уже отлегло от сердца. Они уже, наверное, подумали, что зловещая Найтмер побеждена, Селестия вернулась, и все станет как раньше. Каково же им будет, когда светило опустится за горизонт гораздо раньше положенного срока? И самое интересное — как это все будет объяснять им Кейденс?
Я ведь фактически вынуждаю ее сейчас идти на переговоры со мной. Иначе ее свои же сограждане не поймут, большинству из которых, как я полагаю, вообще все равно, кто именно вращает небесные сферы. Им главное, чтобы день сменял ночь. Ну и чтобы их при этом не тиранили. А уж это я могу щедро пообещать! И тогда принцессу любви, если она заартачится, свои же недовольные подчиненные из дворца выкинут.
Задумавшись, я покинул площадь Понивилля и полетел в замок. Там, приняв материальную форму, вызвал часы. Что же, еще полчаса у пони осталось. И у меня тоже… Скоро придется поработать рогом, а пока можно продумать дальнейшие действия и пункты договора, который я планирую заключить с розовой принцессой.
Кстати! Неожиданная, но такая дельная мысль вдруг возникла в голове. А ведь она тоже аликорн. Я могу подключать Кейденс к процессу подъема светил, не объясняя ей саму технологию, но используя как источник энергии! С какой стороны ни посмотри, хороший вариант. Принцесса любви будет все время ослаблена и не сможет при случае ударить в спину, я же, наоборот, сэкономлю силы. Ну и надо будет это обставить как некую честь, которой я ее удостаиваю! Или как уступку с моей стороны. Останется только контролировать, чтобы она исподтишка не научилась этой магии.
Итак! Что же у нас будет предложить? На свою чашу весов я выложу возвращение светового дня в его астрономических границах. Я предложу Кейденс участвовать во вращении светил. Да что там, я ей предложу, как в оригинале, диархию! Только там были Селестия и Луна, а теперь будут Найтмер и Кейденс. В конце концов, нужно же на кого-то будет спихнуть всю рутинную государственную работу. Вот Ми Аморе и займется, ей не привыкать.
А что я от нее потребую? Пост старшего диарха и все полномочия и привилегии, принадлежавшие ранее Селли. А еще ей надо будет вернуть на постамент булыжники Элементов Гармонии. Плевать я, конечно, на них хотел. Тем более, это всего лишь муляжи. Но настоящая Найтмер просто обязана была бы потребовать не только возвращения каменюг, но и наказания за их воровство из ее замка. Вот и не буду выпадать из образа!
Расставив все по полочкам, посмотрел на часы. Пора!
Взглянув на небо, установил связь с солнцем и начал процесс захода. Да уж! Та еще работенка…
Поневоле начнешь уважать Селестию, которая этим ежедневно занималась. Без выходных, праздников, отгулов и больничных. И задумаешься над тем, что это теперь предстоит делать мне самому…
После пяти минут ударного колдовства, водрузив на свое место луну, с удовлетворением осмотрел проделанную работу. Ну вот! Теперь можно и в кроватку! Под одеяльцем, к сожалению, тоже придется не отдыхать, но все же там труд будет легче перетаскивания небесных тел.
Отправившись в понивилльскую библиотеку, поужинал кое-какой нашедшейся на кухне жратвой и направился наверх, в спальню. Там привычно лег по диагонали, проверил сигнальные и маскирующие чары, обновил кое-какие, а потом укрылся одеялом и отправился в мир снов.
Сегодня ничего заранее не готовил. Надобности в этом не было. Решил просто посетить текущий сон Кейденс и поговорить с ней без кошмаров. Вот только найти нужное сновидение смог далеко не сразу. Вообще, так до сих пор и не понял, как здесь работает алгоритм поиска сна необходимого индивида. Но да ладно. Работает, и то хорошо!
Принцесса, видимо, сегодня засиделась допоздна. А потом, похоже, и я наткнулся на ее сон не сразу. Поэтому обрадовался, когда, наконец, его нашел.
Но вот, войдя в него, неслабо удивился. Что это я такое увидел?! Неужели эротический сон?! Да еще и в исполнении самой принцессы любви!
Понаблюдал немного за Кейденс и Шайнингом, которые расположились на реальном сексодроме в какой-то ужасной отделанной исключительно розовым спальне, и понял, что передо мной всего лишь сопли. Да-да. Те самые, что цветом подходят под обивку здешних стен и шкурку хозяйки.
Или, может быть, я слишком рано пришел, застав любовничков в самом начале, либо Ми Аморе принципиальная, и до свадьбы ни-ни. Даже во сне! Но они пока только увлеченно целовались. Хмыкнул, сообразив, что по законам кое-какого жанра оказавшаяся в такой ситуации женщина должна была бы впечатлиться, возбудиться и присоединиться. У меня пока появилось только желание плеваться.
Поэтому, когда голубки уже почти пошли на новый заход, использовал магию снов и превратил Шайнинга в лягушку. Вот так стало явно лучше! Даже вспомнился диснеевский мультик из эпохи, когда их еще рисовали, а не лепили в компьютерной графике. Там, правда, лягушки были симпатичными и довольно антропоморфными. Я же сделал обычную — буро-зеленую, склизкую, пупырчатую и пучеглазую. И размером с единорога.
Кейденс, правда, поскольку в процессе закрыла глаза, вначале ничего не поняла и уже потянулась губами к земноводному. В этот миг все же понял, что и сам не хочу подобное наблюдать. Поэтому в последний момент громко стукнул друг о друга задниками передних накопытников. Розовая аликорн обернулась ко мне и, распахнув глазки, уставилась в недоумении.
— Ах, я вспугнула тебя, Кейденс! — даже не думая скрывать издевку в голосе, пропел, вспомнив одну темную богиню, однажды оказавшуюся в похожей ситуации. — Прости, не хотела мешать вашим играм. Жаль, что прервались. Это было чудесно! Роза и жаба! — ухмыльнулся во весь рот. — Смотритесь дивно!
— Жаба? — непонимающе хлопая глазами, переспросила Кейденс.
Я в ответ только молча кивнул на земноводное. Розовая аликорн повернулась к нему, взвизгнула и, расправив крылья, отпрыгнула на противоположную часть кровати. Лягушка же, повинуясь моему мысленному приказу, вытянула губы трубочкой и, переваливаясь, направилась в сторону принцессы любви, всем своим видом показывая, что жаждет продолжения.
— Сгинь, амфибия! — приказал фантому и для большей зрелищности даже запустил в него слабенькой молнией. Земноводное в ответ надулось и лопнуло, не оставив после себя даже мокрого места на простыне. — Ну вот! — повернувшись к ошеломленной Кейденс, посмотрел на нее исподлобья. — Теперь, когда никакие глупости нам больше не мешают, можем, наконец, поговорить!
Произнеся это, наколдовал напротив кровати себе кресло, больше похожее на трон, и вольготно расположился на нем.
— Что все это значит?! — хозяйка сна все еще удивленно пялилась на меня. — Как ты здесь оказалась?
— Решила посетить тебя, — хмыкнул, откинувшись на спинку. — Это сон, если ты еще не поняла.
— Так значит, ты пришла, чтобы превратить очередную мою ночь в кошмар! — с упреком смотря на меня, заявила розовая аликорн.
— Разве это похоже на ужасный сон? — с интересом оглядев интерьеры, поинтересовался с наигранным удивлением.
— Не похоже! Но что еще от тебя можно ожидать?! — Ми Аморе неожиданно разошлась. Она даже вскочила на все четыре, прошла прямо по кровати к ближайшему ко мне краю и оттуда, гневно раздувая ноздри, продолжила. — С чего ты вообще взяла, что я буду разговаривать с тобой?!
— А тебе мало было вчерашнего? — невинно поинтересовался, смотря на собеседницу снизу вверх.
При этом отметил, что в гневе она выглядит очень даже красиво. Просто эстетически красиво, без каких-либо дополнений. Младшая принцесса вблизи вообще оказалась более симпатичной, чем обычно была на картинках. Фигура у нее казалась более изящной и утонченной, чем у старших принцесс, а черты лица были более ярко выраженными. Наверное, среди других аликорнов она была бы на первом месте, если бы среди них проводился конкурс красоты. После Найтмер, естественно.
Но сейчас это было не так важно, поэтому перешел к делу.
— Солнце сегодня видела? — поинтересовался у Кейденс.
— Видела, — произнесла принцесса любви. Прищурившись, она повернула голову и с какой-то непонятной, но явно негативной, эмоцией во взгляде посмотрела на меня. — Зачем ты дразнишь нас? Показываешь светило и убираешь его в тот момент, когда пони только успели осознать, что видят Солнце!
— Дразню? — выгнув брови, состроил удивленное выражение лица. Хотя и стараться особо не пришлось. И в самом деле был удивлен таким предположением принцессы любви. — Если бы я хотела вас подразнить, то подняла бы солнце так, чтобы был виден только самый краешек. Вы бы смотрели на него и ждали, когда же оно взойдет полностью! Оно бы не двигалось, но вам бы казалось, что оно очень медленно, но поднимается… А через несколько часов я бы убрала его.
— Тогда зачем ты дала Эквестрии эти два часа? — розовая аликорн спросила это с какой-то интонацией усталой обреченности. — Ты же понимаешь, какую радость ощутили все, когда Солнце поднялось? И ты наверняка знаешь, какое горе охватило граждан после того, как оно снова зашло не по расписанию, и они поняли, что ничего не кончилось!
— Это была демонстрация намерений, — оскалившись, улыбнулся и посмотрел на хозяйку сна. — И небольшая подачка конкретно для тебя. Аванс, если угодно.
— Аванс? — та обескураженно посмотрела в ответ, проигнорировав мой оскал, и уселась там, где стояла. — Я поняла… Вчера была одна сторона медали. Сегодня другая. И… Ты ставишь меня в безвыходное положение…
— Отрадно, что ты это понимаешь! — одобряюще кивнув принцессе, поднял переднюю ногу и сделал вид, что изучаю свой накопытник. — Но вот, что скажу тебе. Если не считать одного эпизода, о котором мы еще поговорим, то против тебя лично, как и против всех наших граждан, я ничего не имею. Я вообще была удивлена, узнав, что в Эквестрии появилась еще одна аликорн…
— Тогда зачем ты все это устроила? — Кейденс исподлобья поглядела на меня.
— Исполнила мечту, которую лелеяла тысячу лет, — хмыкнул, показывая, насколько очевидным должен был быть этот ответ. — Сейчас близка к пониманию того, что Вечной ночи этот мир не достоин. Но просто так ничего менять не буду.
— Но почему? — принцесса любви все никак не могла успокоиться. — Неужели основные законы жизни были тебе неведомы?
— В прошлый раз Селестия предпочла изгнать меня на луну, но ничего не объяснять, — продолжил потихоньку подтачивать фундамент почитания Селли. — Так почему я должна сейчас объяснять это тебе?
— Ты не понимаешь! — Кейденс, похоже, проигнорировала вторую часть моей предыдущей фразы, зацепившись за имя белой сластены. Она вдруг вскочила и подалась вперед. — Она потом все эти века корила себя! Изводилась, пытаясь отменить проклятие, мечтала о моменте возвращения сестры!
— Всего лишь игра на публику, — отмахнулся от этих слов как от надоедливой мухи. — Она — политик. А значит, лицемер.
— Я тоже политик! — гордо выпрямилась принцесса любви. — Неужели ты не видишь, что я искренна сейчас?!
— Политик? Ты — высокопоставленная чиновница в свите принцессы Солнца, а не политик, — осадил ее. — Все вы тут всего лишь слуги Селестии. Но я не могу винить вас в этом. Она не давала вам развиваться выше необходимого ей уровня…
— Верни ее, и ты поймешь, что все не так! — выпалила розовая аликорн.
— Об ее возвращении не может быть и речи! — решительно закрыл эту тему, которую изначально и затрагивать не планировал.
— Тогда нам не о чем разговаривать! — заявила Ми Аморе и отвернулась к стенке.
— Ты так думаешь? — усмехнулся и, подняв телекинезом самую большую из имевшихся здесь подушек, запустил в собеседницу. — Не отворачивайся, когда с тобой старшие разговаривают, девчонка! Чему вас только Селли учила?! Никакого почтения!
Принцесса любви, получив моим мягким, но увесистым снарядом по загривку, растянулась на кровати, но только обиженно фыркнула.
— Я сказала, что не имею ничего против тебя и других! — произнес, добавив в голос рычащих интонаций. — Но это не значит, что я буду позволять вам больше, чем вам положено по статусу! И это не значит, что я планирую отказаться от того, чтобы взять то, что и так мое по праву!
Сделав паузу, с удовлетворением осмотрел лицо собеседницы, которая глядела теперь с заметным испугом, обнимая ту самую подушку. Показал ей свой клыкастый оскал, после чего продолжил.
— Сегодня я поднимала солнце на площади Понивилля, при большом скоплении жителей, — пояснил ей ситуацию. — Через пару дней я могу отправиться в Хуффингтон, Филлидельфию, Лас-Пегас или любой другой город, собрать толпу и поднять солнце уже при них. При этом я заявлю, что все твои приказы и распоряжения ничтожны, а твои объяснения — ложь, оправдывающая незаконное удержание тобой власти.
— Тебе не поверят! — Кейденс развернулась всем телом и с праведным гневом во взгляде уставилась на меня.
Ха! Ненадолго обижалки хватило!
— Может быть, не сразу, — замолчал, сделав вид, что задумался. — В конечном счете, правда будет на стороне той из нас, кто сможет дать гражданам солнце. И это будешь не ты!
— А ты разве собираешься его по-настоящему вернуть? — уточнила хозяйка сна.
— Собираюсь удостоить вас своей милости, — кивнул. — Но при этом я могу заявить, что не сделала это ранее исключительно из-за наличия во дворце самозванки, пытавшейся чинить мне препятствия! Догадываешься, что будет дальше? Вскоре после этого тебя выкинут из этого дворца и изгонят куда-нибудь в район бывшей Кристальной империи. Причем без моего активного участия.
— Этого не будет! — уверенно заявила Ми Аморе. Голос ее, правда, дрогнул, выдавая то, что эта уверенность наигранная.
— Пони сделают все, чтобы светило снова поднималось, как это было раньше, — пояснил ей очевидную истину. — Очень немногие помнят легенды обо мне. Во всем Понивилле такая нашлась только одна. Значит, и в других городах будет то же. Так что не думай, что сможешь поднять против меня весь наш народ. Скорее будет наоборот.
— Но зачем ты тогда здесь? — тихо спросила Кейденс.
— В милости своей и жалости к молодым и неопытным я решила дать тебе шанс договориться, — улыбнулся, показывая открытость к диалогу. — Я же сказала, что не имею ничего против тебя. И даже готова несколько поделиться с тобой властью!
— Поделиться властью? — розовая аликорн с удивлением уставилась на меня.
— Да, сейчас про это уже почти все забыли, но когда-то в Эквестрии две принцессы были диархами и делили власть поровну, — замолчал, осматривая собеседницу. — Это были мы с Селестией. Потом моя недостойная сестра в своей гордыне захотела единоличной власти и изгнала меня. Я же не такая. И готова вернуть диархию. О равных правах, разумеется, речь идти не будет. Одна из нас станет старшей, вторая младшей.
— И себе ты, конечно же, оставишь пост старшей принцессы, — со скепсисом произнесла хозяйка сна.
— Тебе сколько лет, девочка? — осадил ее, посмотрев уничижающим взглядом. — И сотни нет! Рано тебе еще в старшие диархи лезть. Но не переживай, я не стану тебя принижать, как это делала со мной Селли. Будешь младшей, но не принцессой, а королевой! Как и положено в нормальной державе!
— И что же ты готова нам дать, кроме своей милости? — тон принцессы любви говорил, что она пока совершенно не согласна с моим предложением. Но меня это не особо волновало.
— Разве тебе мало того, что я соглашусь поднимать и опускать светила? — привстав, изобразил на лице осуждение. — Ну, хорошо! Если ты так хочешь, то мы можем вращать небесные сферы вместе!
— Как это вместе? — розовая аликорн, похоже, натурально офигела от моего предложения.
— Дай догадаюсь, — хмыкнул, рассматривая вытянувшуюся физиономию собеседницы. — Селли никогда не доверяла тебе этого! И даже вместе с ней эту процедуру вы никогда не проводили!
— Да, все так… — вымолвила Ми Аморе. — Но неужели ты готова делать это вместе? Поверить не могу!
— И тем не менее, — усмехнулся. — Вот она — разница между мной и Селестией! Но я хочу ответных уступок!
— Каких? — осторожно поинтересовалась принцесса любви.
— Если не считать очевидного — полагающихся королеве почестей, — то есть одно важное условие. Элементы должны вернуться на постамент в мой замок! — озвучил требование, которое мне ничего не давало, но которого не могла не предъявить Найтмер Мун. — Они неисправны после того, как Селестия применила их на мне. И я не знаю, к чему могут привести ваши попытки активировать их. Но уж точно ни к чему хорошему! Я, конечно же, должна была бы провести показательный процесс и примерно наказать тех, кто осмелился похитить их из моей крепости, — добавил, искоса поглядывая на собеседницу. Та ощутимо напряглась. — Но на первый раз я могу простить вас. Тем более, помилование обвиняемых — хорошая традиция при коронации. Так что вот они — основные условия. Жду твоего ответа!
— Я услышала тебя, — кивнула Кейденс. — Но мне нужно подумать.
— Конечно! — встал и слез с кресла, испарив его. — Думай! Даю тебе остаток этой ночи и всю следующую. Ну, и день между ними. Поутру, к семи часам прилетай в Понивилль. Там и встретимся уже в реальном мире! Если не явишься, буду считать, что ты отказалась. Со всеми вытекающими последствиями! Счастливо оставаться!
Оставив задумавшуюся принцессу любви, покинул ее сон и настроился на отдых. В конце концов, переговоры я, по-моему, провел блестяще! Так что заслужил спокойный сон!
Однако через пару часов меня привела в себя сирена пожарной машины.
Мысленно ругаясь, открыл глаза, ожидая увидеть перед собой принцессу ночи и соображая, как бы от этой нежданной гостьи отделаться. Но представшая передо мной троица оказалась еще более неожиданной.
На серой лунной поверхности передо мной в ряд стояли пегас в гоночном комбинезоне в цветах команды «Рено» и два алмазных пса в пикельхельмах и серых кайзерверовских шинелях. Фантомы из моих недавно созданных кошмаров.
Молча разглядывал их, пытаясь сообразить, как фигуры из разных снов оказались здесь, как они смогли спровоцировать срабатывание сигнализации и, наконец, почему появились именно эти, а не другие. Хотя кое-какие подозрения у меня уже и раньше были, просто отодвигал их на задний план. И фантом, игравший роль Алонсо, и два пса-погонщика в моих снах получились более живыми и разносторонними, чем я их изначально планировал.
Мое молчание тем временем гости восприняли по-своему. Они все с почтением посмотрели на меня и поклонились.
— Приветствуем вас, леди, и нижайше просим простить за беспокойство, — произнес фантом гонщика. — Но, к сожалению, иными способами связаться с вами мы не могли.
— Чем обязана? — холодно поинтересовался, судорожно пытаясь понять, какого черта тут вообще происходило.
— Мы хотели бы поблагодарить вас, — пояснил пегас, который, похоже, был в троице за главного. — И, если вы позволите, хотели бы предложить свои услуги.
— За что же вы хотите меня поблагодарить? — изогнув бровь, спросил, пытаясь сделать вид, что ответ на этот вопрос мне известен, но хочу услышать его от гостей.
— За пищу, — ответил рослый пес черной масти. — Мы давно уже не насыщались так быстро, всего за один сон…
— Да и вообще, уже очень давно, как по вашим меркам, так и по нашим, никто целенаправленно не создавал такие миры в плане снов, — добавил фантом в форме «Рено». — Да еще и столь щедро оставляя их открытыми для нас. За это мы и благодарим вас, как вы, физические существа говорите, от всего сердца.
И вот тут я, честно говоря, выпал в осадок. Он сказал «физические существа» так, будто сам к ним не относился и прекрасно это осознавал. Хотя мои фантомы были похожи на живых, самосознания в них быть не должно было…
Обдумывая это, зацепился еще за кое-что. Призрачный гонщик упомянул, что я, дескать, не закрыл подготовленные сны. О чем это могло говорить? Видимо, о том, что кто-то извне смог найти их, проникнуть туда, взять под контроль фантома и уже в его шкуре порезвиться, получив какую-то свою выгоду.
Кто это мог сделать в плане снов? Напрашивался только один вывод. Я вспомнил серию, где выяснилось, что Луна в своей жажде самоистязания как-то прикормила некоего фантомного пришельца, которого то ли Танатос, то ли Тантабас звали. Он, правда, не говорил, насколько я помню, но не факт, что не умел. Вообще, не припоминаю, чем в той серии дело кончилось…
Похоже, мои нынешние гости были из той же породы. Значит, это…
— Кошмары… — произнес я, по-новому рассматривая троицу.
— Мы предпочитаем самоназвание — астральные сущности высшего порядка, — кивнул пегас. — Но и на употребленное вами слово не обижаемся. Так вот. Мы к вашим услугам! — произнеся это, лидер троицы еще раз почтительно поклонился. Собачки повторили это движение за ним.
— Не знала, что вы умеете полноценно общаться, — озвучил удививший меня момент. — Обычно кошмары насылают напрямую эмоции.
— То сущности низшего порядка, — презрительно скривившись, произнес мелкий пес. — Мы предпочитаем работать более тонко. По профилю, если хотите. Это сложнее, но и выигрыш можно получить несравнимо больший! И для этого, разумеется, нужно уметь коммуницировать с физическими существами.
— И какой же у вас профиль? — поинтересовался, вдруг почувствовав себя каким-то сотрудником отдела кадров, отбирающим кандидатов для приема на работу.
— Я предпочитаю находить радостные или нейтральные сны, оценивать там обстановку, а потом, — фантомный гонщик «Рено» усмехнулся, — подкрадываюсь к спящему и наношу удар в спину. Один удар, от которого невозможно увернуться. И это воздействие переворачивает весь сон так, что его хозяин обычно в ужасе просыпается. В этот момент, пока он беззащитен, я высасываю из него столько энергии, сколько захочу!
— А мы любим заявиться в сон и, наоборот, не давать существу просыпаться, удерживать его, — заявил рослый пес.
— Ну а в процессе можно его и побуцкать, и поунижать словесно, — добавил его маленький товарищ. — Главное, чтобы клиент побольше и подольше переживал! С этого-то мы и кормимся!
Осмысливая услышанное, понял, что все замечательно сошлось. Теперь мне было понятно, как фантом Фернандо Алонсо догадался подрезать Рэйнбоу, отправив ее прямиком в драконье пламя. И точно так же стало ясно, почему псы-погонщики с такой изобретательностью изводили Кейденс, хотя я изначально этого и не планировал.
— Допустим, я соглашусь взять вас в услужение, — хорошенько все обдумав, решил прояснить еще кое-что. — Но какая вам от этого выгода? Сразу скажу, что я не планирую каждую ночь устраивать персональные кошмары, в которых вам позволю резвиться. Да и, кстати, в чем разница между обычными снами, где вы кормились ранее, и теми, что создавала я?
— Это тонкие материи, которые вам, физическим существам так сразу и не объяснить… — призадумавшись, заявил пегас.
— Ну а ты постарайся, — подбодрил его, усмехнувшись. — Это, сам понимаешь, в твоих интересах.
— Попробую, — кивнул фантомный гонщик. — В обычных снах физическое существо находится, если можно так сказать, на своей территории. А мы там лишь гости. И поэтому сильно ограничены.
— Да и не ко всем мы можем вломиться, — добавил низкорослый пес. — Нужно, чтобы жертва была ментально ослаблена. Ссорой какой-нибудь, сильной обидой или еще чем-то подобным.
— А вы, помещая спящего в специально подготовленный план сна, лишали его фактора своей территории, — снова взял слово пегас. — Чем мы с удовольствием и попользовались.
— Что же! Мне понятны ваши стремления, — кивнул, показывая, что разобрался в причинах, побудивших этих ментальных паразитов обратиться ко мне. — А что я получу от вас?
— Мы можем помучить еще кого-нибудь, как ту розовую кралю! — оскалился пес черной масти.
— Ну а я могу перед тем, как нанести финальный удар, понаблюдать за спящим, даже поговорить с ним, — ухмыльнулся гонщик. — Во сне сложно врать. Так что, если захотите, то смогу добывать для вас кое-какую информацию.
— Что же! Такие слуги мне нужны! — приняв решение, притопнул передней ногой. — Вы приняты! Ко мне можете обращаться леди Найтмер. Или по титулу — ваше высочество. Как мне называть вас?
— У нас нет имен в привычном вам понимании, — развел крыльями пегас. — Но мы с удовольствием примем те, что вы нам дадите.
В этот момент слегка опешил. Но, разглядывая троицу, все-таки сориентировался, исходя из того, кого видел перед собой — хитреца, бьющего в спину, и двух любителей связать и помучить, да еще и в немецкой форме. У фантома пегаса, которого занял главный кошмар, правда, уже было имя. Но я решил, что тот испанский гонщик не заслужил, чтобы его именем назвали этого кошмара. Но вот, изменив его на французский манер, я получил имя одного известного классического антагониста, который, кстати, был понифицирован в серии фанатских видео.
— Фернан! — произнес, указав передней ногой на пегаса. — Ганс! Грубер! — поочередно кивнул сначала низкому псу, потом высокорослому.
Гости только молча поклонились, принимая мой выбор.
— Как мне вас вызывать? — задал следующий вопрос.
— Отсюда окликните нас по только что озвученным именам, — ответил Фернан. — И мы придем!
— Хорошо! — милостиво кивнул ему. — Тогда слушайте первое задание! В этот сон может неожиданно нагрянуть темно-синяя аликорн. Она — опытный сноходец и сильный маг. Мне нужно от нее избавиться. Именно здесь, в плане снов! — похоже, таким поручением я неслабо удивил сущностей высшего порядка. Правильно, нечего зазнаваться! А то паразиты, а «высшими» себя считают. — Сейчас вы свободны. Завтра призову вас. Надеюсь, к этому моменту у вас будет план.
— Сделаем все возможное, леди Найтмер, — поклонился пегас.
Псы снова молча повторили за ним действие.
А потом вся троица исчезла.
Я же, обдумывая прошедшую встречу, еще немного померил шагами ровную серую поверхность спутника. Но потом все же покинул уровень осознанного сновидения и отправился спать обычным сном.
Твайлайт закончила очередной расчет и поняла, что итоговое значение величины, которая по определению не могла быть меньше нуля, получается отрицательным. Ох, снова все насмарку!
Она перевернула лист бумаги чистой стороной вверх и начала заново выписывать на нем формулы.
— А я тебе говорю, что здесь нужна десятилучевая звезда!
Голос, прозвучавший за спиной, заставил волшебницу отвлечься и повернуть гудящую голову к выяснявшим отношения коллегам.
— Куда ты тут собралась впихивать десятилучевую?! — магистр артефакторики Стрейндж Кварк с явным раздражением отвечал своей оппонентке, стоя возле пентаграммы, в узлах которой были расположены Элементы.
— Куда нужно! — с вызовом ответила его двоюродная сестра Чарм Кварк. Тоже магистр. — Двукратное увеличение количества лучей позволит с большей точностью контролировать поле! И, соответственно, более оптимально направлять энергию.
— Что и куда ты хочешь направлять? — закатил глаза ее кузен. — Ты разве не видишь, что стандартного усиливающего поля и так не хватает? У нас интенсивность в полтора раза ниже требуемой, а ты хочешь еще дополнительно распылить ее на вдвое большее число лучей!
— Поэтому я и говорю, что десятилучевую звезду нужно расположить в центре пятилучевой! — выпалила Чарм.
— И как ты тогда расставишь ключевые точки для расположения Элементов?!
Твайлайт только вздохнула и вернулась к своим вычислениям. С самого начала исследования сюда были приглашены лучшие маги, зачарователи и артефакторы страны. Но время шло, а ничего сделать так и не получалось. Более того, многие светила ссорились, устраивали диспуты, вовлекая в них коллег, указывали неточности в теориях друг друга. Словом, занимались всем, кроме того, что было нужно.
Но, так или иначе, все они уже хотя бы по разу попробовали что-либо сделать с Элементами. И все потерпели неудачу.
Ученица принцессы все это время не спала и всячески старалась участвовать в процессе. Правда, не все магистры и профессора согласны были выслушивать ее, даже несмотря на ее статус. В общем, они до сих пор топтались на месте…
Посмотрев на часы, единорог обнаружила, что уже наступило утро. Она зевнула, глотнула давно остывшего чая и хотела было уже вернуться к расчетам. Но тут кто-то потряс волшебницу за плечо. Сфокусировав взгляд на внешнем раздражителе, Твайлайт поняла, что это всего лишь Спайк.
— Кейденс зовет тебя на завтрак, — осматривая воспитательницу, произнес дракон.
— Нет-нет… — Твайлайт снова повернулась к бумаге. — Я сейчас занята. Я знаю. Еще буквально чуть-чуть, и у меня будет прорыв!
— А я думаю, что перерыв будет тебе более полезным, — вздохнул помощник. — Когда ты в прошлый раз ела? А спала?
— У меня нет времени на всякие пустяки! — с возмущением откликнулась волшебница, но тут живот ее, словно ожидая самого неудобного момента, предательски заурчал.
— Тебе нужно отдохнуть, Твайлайт! — с сочувствием произнес Спайк. — И тогда ты сможешь с новыми силами взяться за работу. Сходи к Кейденс. Тем более, она говорит, что у нее есть какие-то чрезвычайно важные новости…
— Ох, наверное, ты прав… — вздохнула единорог. — А как же Элементы?
— Они и без тебя справятся, — хмыкнул дракон.
Волшебница обернулась и оглядела коллег, которые так и продолжали спорить о количестве лучей в предполагаемой схеме. К их диспуту присоединилось еще четверо магов, и он, похоже, грозил затянуться.
В итоге, Твайлайт все-таки отправилась на завтрак и уже через четверть часа была в малой столовой. С грустью она посмотрела на пустующее кресло во главе стола и пообещала, что продолжит прикладывать все силы для возвращения наставницы.
Усевшись на привычное место, волшебница уставилась в стол, ожидая, пока перед ней поставят тарелку. Клюя носом, она совсем не заметила, как напротив кто-то сел. Хотя она и так прекрасно помнила, что там находилось кресло Кейденс.
Подняв взгляд, Твайлайт обнаружила, что напротив действительно сидит ее бывшая няня. А еще свои места заняли Шайнинг и принц Блюблад. Больше никто в столовую не зашел.
Кивнув всем, волшебница посмотрела на принцессу и отметила, что выглядит она очень уставшей. Как будто тоже не спала.
Тем временем перед ними расставили завтрак, и все принялись за еду, так ничего и не сказав. И тут не было ничего удивительного. Пустующее кресло во главе стола и заглядывающая в окна в уже откровенно дневные часы луна не добавляли ни уверенности, ни хорошего настроения.
Наконец, когда с десертом было покончено, принцесса заговорила.
— Спасибо, что согласились составить мне сегодня компанию, — произнесла она. — Но сейчас попрошу вас пройти в мой кабинет. Нужно обсудить кое-что очень важное…
Через несколько минут, устроившись в кресле в кабинете аликорна, Твайлайт смотрела на свою няню, которая, похоже, никак не решалась заговорить.
— Давай, любимая, мы слушаем, — подбодрил ее жених.
— Хорошо… — вздохнула Кейденс. — Но готовьтесь! Новости будут неприятными.
— В нынешней ситуации других ждать не приходится… — фыркнул Блюблад. — Говори, не томи!
— Ночью ко мне приходила Найтмер! — выдохнула принцесса.
— Что? Опять?! — возмутился капитан стражи. — Ничего, дорогая! Мы до нее доберемся!
— Нет! — неожиданно жестко осадила его Кейденс. — Никто ни до кого добираться не будет! Наверное, не этого вы ожидали услышать. Но она приходила поговорить…
— Поговорить? — переспросила Твайлайт, вспомнив, как сама общалась с черной аликорном. — И чего же она хотела?
— Она выдвинула нам ультиматум… — ответ розовой аликорна заставил всех остальных присутствующих замереть и переглянуться.
— И что же в нем? — нахмурившись, уточнил принц.
— Она требует признать ее законной правительницей Эквестрии, — произнесла Кейденс.
— Предсказуемо… — кивнул Блюблад. — То же самое, что было и тысячу лет назад. Необузданное желание власти!
— О нет! — усмехнулась принцесса Любви. Вот только усмешка ее вышла какой-то кривой. — Она предложила мне восстановить диархию.
— Восстановить что? — переспросил Шайнинг.
— Форму правления, когда во главе государства стоят два равноправных субъекта, — тут же пояснила брату Твайлайт. — Но что-то я запуталась. Найтмер же сама мне говорила, что не собирается садиться на трон...
— Похоже, она передумала... — предположил брат волшебницы.
— Хочет вернуть строй, который был до ее восстания? — изогнув брови, спросил знатный единорог. — Ничего не понимаю… Тысячу лет назад, будучи одной из двух диархов, она подняла мятеж, чтобы править единолично. А теперь сама же предлагает вернуть диархию! В чем ее логика?
— Мне она говорила совсем о другом, — заметила хозяйка кабинета. — Она утверждает, что все начала Селестия. Что это она захотела править одна и изгнала младшую сестру.
— И ты ей веришь?! — с негодованием почти выкрикнула Твайлайт. — Ты же знаешь Селестию! Она не могла так поступить!
— Я лишь пересказываю то, что услышала от Найтмер, — с укоризной посмотрев на бывшую воспитанницу, произнесла принцесса. — Разумеется, все ее слова я подвергаю сомнению. Вот только… — она задумалась. — Как бы сформулировать? Она сказала, что не имеет претензий лично к нам. Но вот при упоминании тетушки Найтмер сразу злилась. Что бы там между ними ни случилось тысячу лет назад, она все еще Селестии этого не простила…
— Значит, она не согласится вернуть ее! — сделала очевидный вывод фиолетовая волшебница.
— Не согласится… — печально вздохнув, подтвердила Кейденс. — Я тоже поднимала эту тему. Найтмер категорична.
— Тогда что же еще она предложила? — продолжил допытываться принц, которого, похоже, не так уж и взволновала тема изгнания Селестии. — И что она потребовала?
— Она знает, что мы взяли Элементы, — аликорн внимательно оглядела свою бывшую воспитанницу. — Скажи, Твайлайт. Удалось ли вам за прошедшее время добиться хоть чего-то?
— Все попытки пока безрезультатны… — понурившись, доложила ученица Селестии. — Но мы не собираемся сдаваться!
— Найтмер считает, что мы украли Элементы из ее замка, — озвучила одну из претензий черной аликорна принцесса Любви.
— Хроники говорят, что сестры когда-то были их Хранительницами, — заметил титулованный единорог. — Так что ее точку зрения можно понять…
— Она требует вернуть их на место, — закончила хозяйка кабинета.
— Но ведь тогда мы не сможем продолжить эксперименты по их активации! — запротестовала Твайлайт.
— Я знаю… — кивнула Кейденс. — Поэтому я и созвала вас всех, чтобы посоветоваться. Взамен Найтмер обещает поднять солнце! И далее опускать и поднимать светила в то время, когда это полагается по календарю!
— Она готова отказаться от своей Вечной ночи? — удивился Шайнинг.
— Как ни удивительно, но готова, — подтвердила розовая аликорн. — И она обещает, что ритуал мы будем проводить вместе!
— Восстановление нормальной смены дня и ночи — это то, что нам сейчас больше всего нужно, — посмотрев через окно на висящую на небосводе луну, заключил Блюблад.
— И что ты посоветуешь? — перевела на него взгляд хозяйка кабинета. — Принять ее предложение? Возвести эту злодейку на трон Эквестрии?
— А какова альтернатива? — поморщился принц. — После того двухчасового дня все стало только хуже. С мест приходят доклады один другого испуганней. Но суть у всех примерно одна. Когда солнце взошло, все очень обрадовались. А когда оно снова не вовремя закатилось, огорчились гораздо сильнее, чем раньше. Стоит признать, Найтмер знала, куда ударить.
— Когда нам нужно определиться с решением? — спросил Шайнинг.
— Завтра утром я должна дать ответ, — произнесла Кейденс.
— Тогда завтра утром ты согласишься… — спокойно произнес знатный единорог.
— Но как же Селестия?! — прокричала Твайлайт, с осуждением смотря на этого негодяя. — Ты что же, готов смириться с тем, что она томится в ссылке?
— Успокойтесь, леди! — холодно посмотрев на нее, поцедил Блюблад. — Как министр и общественный деятель, я должен в первую очередь заботиться о судьбах нашего народа! И если я должен сделать выбор между прекращением Вечной ночи уже завтра и гипотетическим возвращением принцессы Селестии когда-нибудь, то мой голос будет за первый из этих двух пунктов!
— Я не буду ничего советовать, дорогая, — произнес Шайнинг. — Знай только, что я приму любое твое решение и поддержу тебя! А за моим плечом будет вся гвардия!
— Похоже, мне придется согласиться… — подытожила розовая аликорн.
— Да как вы можете?! — взорвалась фиолетовая единорог. — Это же Селестия! Именно ей вы обязаны всем! И теперь вы готовы прекратить бороться? Готовы бросить ее в беде?!
— Прости, Твайлайт, — прижав ушки, виновато посмотрела на нее принцесса. — Но что ты предлагаешь?
— Мы должны, как ранее и планировали, активировать Элементы и отправить Найтмер туда, откуда она явилась, еще на тысячу лет! — заявила ученица Селестии.
— Я не хотела об этом говорить, но черная аликорн показывала мне и альтернативу, — нехотя произнесла Кейденс. — Не этой ночью, а прошлой. И я не хочу, чтобы этот альтернативный сценарий реализовался…
— К тому же, как видно, — добавил Блюблад. — Она — не сумасшедший демон, как ее кое-где описывали. Хотя мне и не по нраву такой сценарий, но, боюсь, на данный момент у нас нет другого выбора.
— У нас есть Элементы! — Твайлайт еле сдерживала себя, а вельможа был по-прежнему холоден и спокоен.
— И где гарантия, что они сработают? — спросил он. — В прошлый раз мы могли свалить все на твою некомпетентность. Но сейчас, когда все наши лучшие умы перепробовали свои методы, откуда мы можем знать, что эти камни удастся оживить?
— К сожалению, это так… — кивнула принцесса Любви. — Прости, Твайлайт. Я надеюсь, что со временем нам удастся уговорить Найтмер вернуть Селестию. А что до Элементов… У вас есть этот день и следующая ночь, чтобы продвинуться. Потом мне придется вернуть их Найтмер…
— Вы все предатели! — Твайлайт вскочила и, пытаясь сдержать злые слезы, спрыгнула с кресла и выбежала из помещения.
— Сестренка, подожди! — крик Шайнинга был отсечен захлопнутой ею дверью. Да и сам ее брат почему-то не поспешил за ней…
В расстроенных чувствах волшебница добралась до зала, где находились Элементы. Кузенов Кварк и их помощников здесь уже не было. А их схема, наполовину стертая, так и осталась, по-видимому, незавершенной. Сейчас над камнями стоял незнакомый ей единорог и задумчиво измерял каждый из них по очереди.
Вообще-то Твайлайт прошлой ночью, видя, что светила науки выдыхаются, распорядилась допускать к исследованиям и магов попроще. Видимо, это был один из них.
Сама же она вернулась к оставленным расчетам и, стараясь выкинуть из памяти недавний разговор, сосредоточилась на вычислениях. Так прошло, наверное, часов шесть.
— Все ясно! — уверенный голос заставил ее вскинуть голову и обернуться.
Над Элементами стояла молодая светло-голубая кобылка, зачем-то одетая в пестрые плащ и остроконечную шляпу. Она спокойно перекатывала передней ногой один из камней. Твайлайт показалось, что когда-то она ее уже видела, но она не смогла вспомнить, где именно.
Остальные коллеги тоже, все как один, отвлеклись от своих споров и других занятий и посмотрели на волшебницу в плаще и шляпе.
— Что же вам ясно, юная леди? — со снисходительными интонациями в голосе поинтересовался профессор Лептон. — Что такого могли найти вы там, где признанные мэтры ничего не увидели?
— Великая и Могущественная Трикси поняла, в чем ваша проблема! — с гордостью и пафосом в голосе заявила молодая волшебница.
— И в чем же? — прищурившись, поинтересовался профессор. — Поведайте же нам!
— Ваши Элементы — подделка! — провозгласила единорог, назвавшаяся Трикси. — Не знаю, чего уж вы там вычисляли. Даже школьнику видно, что это просто булыжники, фонящие сырой магией.
— Нонсенс! — выкрикнул довольно молодой единорог. Насколько помнила Твайлайт, это был аспирант Лептона. — Непрофессионализм!
— Кощунство! — вторил ему сам профессор. — Кто были ваши учителя, юная леди? Назовите мне их, чтобы я мог высказать им свои претензии!
— Великая и Могущественная Трикси училась в Школе одаренных единорогов, — призналась светло-голубая единорог. — Правда, не закончила…
Теперь ученица принцессы поняла, где видела эту Трикси. Видимо, они пересекались в школе.
— Безобразие! — скривился маститый волшебник. — Как можно допускать профанов к исследованиям?!
— Великая и Могущественная Трикси сделала то, чего вы сами не смогли! — в ответ заявила молодая волшебница. — Дала вам рабочее объяснение того, почему у вас ничего не работает! Но я вижу, здесь этому не рады… — она оглядела рассерженных коллег. — Ну и ладно! Не больно-то и хотелось! Трикси уходит!
И, высоко задрав голову, она покинула помещение. Еще некоторое время оставшиеся маги бурчали, обсуждая наглость молодой выскочки, но потом все же вернулись к исследованиям.
Твайлайт собралась уже вернуться к формулам, но тут рядом прозвучал смутно знакомый голос кобылки.
— Похоже, что здесь я ничем не смогу помочь, — судя по цокоту, еще одна волшебница собралась уходить. Правда, возле фиолетовой единорога говорившая вдруг остановилась. — Вы, кажется, что-то уронили! Леди Твайлайт!
Оторвавшись от бумаг, волшебница подняла голову и осмотрела ту, кто ее отвлекал. Это была очень высокая белая единорог со светло-розовой гривой. Она, широко улыбаясь, протягивала ученице принцессы какую-то свернутую вчетверо бумажку. Призадумавшись, волшебница вспомнила, что эту пони, кажется, звали Флер де Лис. Она происходила из знатного и богатого рода и часто появлялась во дворце.
— Вы уронили, — повторила Флер, видя, что ее собеседница в замешательстве, и телекинезом поднесла бумажку к столу Твайлайт.
— Нет-нет, — единорог, оглядев этот клочок бумаги, поняла, что на ее столе такого не было. А значит, она не могла его уронить. — Это не мое. Видимо, это кто-то другой уронил.
— Вы, наверное, просто не заметили, — еще шире улыбнулась леди де Лис. — Я прекрасно видела, что это именно вы уронили.
— Да нет же! — запротестовала ученица принцессы. — Вы что-то путаете.
— Просто возьмите и прочитайте! — все так же улыбаясь, процедила белая единорог. — Тогда и поймете, ваша она или нет.
При этом она все-таки положила бумагу перед Твайлайт и поспешила уйти. Волшебница в недоумении уставилась на навязанную ей вещь. Но потом она телекинезом подняла бумажку, развернула ее и вчиталась в написанный аккуратными буквами текст. Содержала записка следующее:
«Сегодня вечером. В шесть часов. Главная библиотека. Секция хроник и летописей. Возле двенадцатого стеллажа. Приходи одна. Касается беды Селестии».
Подписи не было.
Прочитав записку, единорог подняла голову и оглядела помещение. Она хотела найти взглядом Флер де Лис, но дворянки поблизости уже не наблюдалось. А жаль. Будь она здесь, можно было бы поинтересоваться, кто попросил ее передать это послание.
Но гораздо больше, чем неведомый отправитель, Твайлайт интересовало содержимое записки. В ней было сказано, что дело касается Селестии! Что это могло означать?
В итоге, построив кучу теорий, она так и не признала ни одну из них удовлетворительной. И оставшееся до встречи время провела как на иголках, безуспешно пытаясь вернуться к формулам.
В библиотеке возле нужного стеллажа, находившегося, к слову, в одной из самых дальних секций, она стояла уже без десяти минут шесть. Но пока никого рядом не было. Единорог волновалась и переступала с ноги на ногу. В другое время она бы с удовольствием поизучала корешки стоявших здесь книг. А может быть, и взяла бы некоторые почитать. Но сейчас волшебнице было не до того…
Шаги за спиной она услышала в самый последний момент. Обернувшись, Твайлайт уставилась на того, кто назначил ей встречу. А это, несомненно, был именно автор записки. В эту часть библиотеки, похоже, нечасто кто-то заглядывал. С огромным удивлением единорог увидела перед собой Блюблада. В телекинетическом захвате он держал какую-то потрепанную папку для бумаг.
— Рад, что ты пришла, — поздоровался вельможа и сразу перешел к делу. — Во время утренней встречи ты повела себя очень некрасиво. Но! — он предостерегающе поднял переднюю ногу, увидев, что собеседница собралась возмутиться. — Я не собираюсь сейчас учить тебя манерам!
— Зачем же ты тогда позвал меня сюда? — поинтересовалась ученица Селестии. — И как это касается наставницы?
— Из нашего разговора ты могла сделать вывод о том, что мне плевать на нее, — внимательно оглядывая Твайлайт, произнес белый единорог. — Спешу тебя уверить, что это не так. Я не мог говорить там, но скажу здесь. Судьба тетушки мне не безразлична!
— Но почему ты не сказал сразу? — удивилась волшебница. — Ведь, кроме нас, там были только брат и Кейденс.
— Я попрошу тебя, чтобы то, что я сейчас скажу, не стало известно этим двоим, — принц, нахмурившись, посмотрел на нее. — Как и никому другому! Пообещай мне!
— К чему такая секретность? — возмутилась Твайлайт. — Неужели ты не доверяешь им?
— Не в доверии дело, — скривился Блюблад. — Ты разве не поняла? Найтмер! Она шастает по снам Кейденс уже вторую ночь подряд! И кто знает, на что она еще способна. Я просто не хочу, чтобы Кейденс знала об одном плане, который может спасти нас с большей вероятностью, чем Элементы! Если она не будет знать, то не узнает и Найтмер!
— Теперь поняла, — кивнула фиолетовая единорог. — А брат?
— Все, что известно ему, быстро становится известно и Кейденс… — презрительно фыркнул аристократ. — А нам этого не нужно. Теперь, может быть, перейдем к делу?
— Прямо здесь? — удивилась волшебница. — Тут неудобно.
— Зато безопасно! — отчеканил белый единорог. — Ты готова меня выслушать?
— Да! — согласилась Твайлайт.
— Не знаю, известно тебе или нет, но я одно время очень интересовался всем, что было связано с младшей сестрой Селестии, — начал принц. — И я зашел очень далеко. Я даже у нее самой допытывался, когда она была в соответствующем настроении.
— И что же ты узнал? — в нетерпении загарцевала на месте ученица Селестии.
— Успокойся и не перебивай меня! — осадил ее вельможа. — Так вот! Мне удалось узнать, что в первые десятилетия после изгнания Селестия, отказываясь смиряться, пыталась обойти магию Элементов и вернуть сестру. Она мне сама об этом рассказывала. Принцесса разработала несколько способов. Но какие-то оказались бесполезны, а какие-то она сама не стала применять… — он вдруг замолчал и прислушался. Но, убедившись, что все вокруг тихо и спокойно, продолжил: — Когда мне стало известно, что случилось с тетушкой, я бросился искать ее записи. Мне удалось их раздобыть! — он усмехнулся. — Титул принца дает некоторые преимущества. Вот этим записям, — белый единорог телекинезом поднял принесенную папку, — от тысячи до девятисот лет. Сама понимаешь, насколько бережно нужно с ними обращаться. Я отдам их тебе.
— Отдашь мне? — переспросила Твайлайт. — Ты хочешь, чтобы я их изучила? Но почему ты сам не взялся?
— Я хорошо знаю свой уровень, — вздохнул Блюблад. — У меня большой резерв, но я не слишком искушен в тонкой магии. И тем более, я не взялся бы разбирать старые разработки самой Селестии. У тебя же к этому явный талант.
— Спасибо, — фиолетовая единорог смущенно потупилась. — Но почему ты думаешь, что что-нибудь из этого поможет? — она перехватила своим телекинезом папку, аккуратно открыла ее и начала рассматривать схему магического конструкта на первой странице. — Ведь даже Селестии в итоге не удалось самой вернуть сестру. Она вынуждена была ждать…
— Тетушка не смогла побороть силу Элементов, — пояснил аристократ. — Ее же саму изгнала другая сила, с которой, как мне представляется, справиться будет реальнее.
— Тогда были Элементы, а сейчас заклинание Найтмер Мун… — продолжила его рассуждения Твайлайт. — Да, пожалуй, я понимаю твою логику. И мне нравится эта идея!
— Отлично, — кивнул принц. — Тогда бери эти материалы и изучи их. Но ничего не предпринимай сама. Думаю, там в любом случае будет сложный ритуал. И для него тебе понадобятся ресурсы и помощники. Как будешь готова, просто дай мне знать. Я организую все необходимое.
— Спасибо! — волшебница хотела воскликнуть, но в последний момент сдержалась и произнесла благодарность тихим голосом. — Ты просто возвращаешь мне надежду!
— Если за остаток времени ничего не сможешь сделать с Элементами, отдай их без скандала, — продолжил инструктировать ее Блюблад. — И сосредоточься на разработках Селестии. Но помни! Никто не должен ничего знать, если ты хочешь, чтобы у нас получилось! Найтмер после встречи в ее замке не обращала на тебя внимания. Постарайся, чтобы так продолжалось и дальше.
— Я поняла! — кивнула Твайлайт. — Приступлю к изучению в ближайшее время!
— Тогда все! — заключил принц. — Стой! — окликнул он уже собиравшуюся развернуться и направиться к выходу собеседницу. — Возьми вот эти книги! — он вынул с ближайшего стеллажа два увесистых тома и отдал волшебнице.
— «Письма в стихах эмира Седельной Аравии Аль-Мансура Второго солнцеликой Селестии. Сокращенная версия в двух томах», — прочитала название фиолетовая единорог. — Зачем мне это?
— Положи папку между томами, — вздохнув, пояснил вельможа. — Чтобы никто не обратил внимания, что отсюда ты вынесла отнюдь не книгу. И еще кое-что!
— Да? — посмотрела на него Твайлайт. — Что?
— Помни! Для всех остальных мы все еще в ссоре! — он надменно улыбнулся. — Так что не обижайся, если я назову тебя где-нибудь несносной девчонкой. Ну и для меня тоже можешь не скупиться на эпитеты. Я давно уже не обижаюсь на «высокомерный сноб» и «заносчивый хлыщ».
— Я поняла, — фиолетовая единорог улыбнулась, подумав, что именно так она совсем недавно мысленно и обзывала принца.
— Тогда иди, — кивнул вельможа. — Буду ждать от тебя результатов. И помни! Осторожность прежде всего!
Если не было понятно, на основе чего ГГ давал имена кошмарам:
Фернан Мондего — антагонист из "Граф Монте-Кристо". В понификации мюзикла его роль исполняла Твайлайт:
https://www.youtube.com/watch?v=oGs4jb1pCf8
Ганс и Грубер — фоновые персонажи комедии "Евротур" — садисты на подхвате у персонажа Люси Лоулесс:
https://youtu.be/UAXhAEMuV24?t=13