Ночь стала вдвое больше

Когда моя драгоценная жена, Луна, обнаружила, что беременна - все были очень удивлены. Особенно учитывая, что муж - то бишь я - не пони, а человек. Однако ж вот... И теперь мне приходится иметь дело со всеми неприятными особенностями её состояния. С беспокойством, например. Вот я и успокаиваю.

Принцесса Луна Человеки

Почему?

Я прожила всю свою жизнь среди льдов на полюсе со своим стадом. Я мало представляла себе мир за пределами границ льдов, и как кобылку меня это вполне устраивало. Но однажды приплыли стальные киты, и на своих спинах они несли существ, чем-то похожих на меня, но совершенно других. Пока я плавала в море, они ходили по льдинам и летали по воздуху. И все же они напоминали мне мой вид, такой любопытный, такой эмоциональный и такой же уникальный. Эти существа не привыкли сдаваться, и там, где они не понимали, они стремились учиться с глупым упрямством. Там, где они бродили далеко от дома, они протягивали свои копыта в знак дружбы с теми, кого даже не могли понять. Но однажды, все круто изменилось, когда они начали нападать друг на друга, и сражаться с дикой жестокостью, которая пугала меня. В момент, когда я крепко прижимала к себе дорогого друга, и слабое дыхание вырывалось из его рта, я хотел знать только одно. Почему?

Другие пони

Хроники Зубарева (ветка "Спасти Эквестрию!")

Что же случилось с тем алчным человеком, который едва не нанёс Эквестрии непоправимый урон? Жизнь в Грозовых холмах была не такой, как в остальной части волшебной страны. Куда же попал бывший гений и с какими трудностями ему предстоит столкнуться?

Принцесса Селестия Другие пони Человеки

Лавандовый экран смерти

Ваша Твайлайт Спаркл столкнулась с проблемой и нуждается в перезапуске. Мы соберем информацию об ошибке и перезапустим ее для вас.

Рэрити Принцесса Селестия Принцесса Луна

Принцип причинности

Твайлайт Спаркл разработала новый эксперимент для проверки Пинки-чувства. Однако эксперимент пошёл по неожиданному пути; Твайлайт предстоит раскрыть секреты Пинки-чувства и понять, как она относится к самой Пинки.

Твайлайт Спаркл Пинки Пай Спайк

Дух Очага

Твайлайт Спаркл всегда была весьма пунктуальной и организованной пони. Каждое её действие было следствием долгой и упорной работы, а также невероятного мозгового штурма. Вот только нужно ли это для празднования Дня теплого Очага?

Твайлайт Спаркл

Маленькая свеча

Маленькая свечка, отчего тебе хочется гореть ярче? Разве ты не видишь, что Солнце высоко над тобой даёт достаточно света?

Принцесса Селестия Сансет Шиммер

Беспокойный вечер

Небольшой эпизод из жизни сирен до изгнания из Эквестрии. Незадолго до изгнания Соната провела над собой эксперимент с зебриканским заклинанием, чтобы стать умнее, но результат получился обратный. Теперь энергичная сирена ко всей своей неуёмной энергии психологически вернулась в детство, доставляя проблем задиристым подругам.

Другие пони

Огнём И Копытом

Присоединяйтесь к дружной и весёлой компании эквестрийских приключенцев в их захватывающей жизни, изведайте тайны и взгляните из-за кулис на уже знакомую историю!

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Скуталу Принцесса Селестия Мэр Другие пони ОС - пони Найтмэр Мун Стража Дворца

The Conversion Bureau: Рекомбинант 63

Самое главное в работе каждого Бюро — это 'зелье', нанотехномагическая сыворотка, которая превращает человека в пони. Но, чтобы Бюро могли открыться, сыворотку сначала нужно было изобрести. Эта история о том, как была создана первая действующая сыворотка, о людях и пони, которые сделали это возможным.

Принцесса Луна ОС - пони Человеки

Автор рисунка: Devinian

Химера

Глава 6 – Селестия

Часть II. Проект «Геката»

Сознание возвращалось медленно. Клара почувствовала запахи крови и железа и инстинктивно сморщила нос. Ухо дернулось, когда неподалеку раздался какой-то грохот; что-то в этом было совершенно неправильно, но мысли отказывались складываться в единую картину. Затем поблизости раздался голос:

– Я бы рекомендовал вам вставать, мисс Вогель. Сейчас не время разлеживаться.

Голос казался смутно знакомым, и чем сильнее она пыталась вспомнить причину, тем более важной она казалась. Наконец, паззл сложился воедино, и с тихим вскриком Клара резко открыла глаза и попыталась вскочить на ноги. О чем тут же пожалела, поскольку, не удержав равновесия, вновь полетела на металлический пол.

Стоявшее спереди существо лишь фыркнуло:

– Это не то, что я имел в виду, хотя прогресс все же неоспорим, – нависнув над ней, оно заложило руки за спину и произнесло уже гораздо более серьезным тоном. – Мисс Вогель, у нас действительно мало времени, так что я буду краток. Мне удастся удерживать контроль над ксеноморфами еще чуть больше часа, затем они станут воспринимать вас такой же целью, как и все остальное. Здесь, – обвел он львиной лапой посещение вокруг, и Клара только сейчас заметила, что находится уже не в ЦУОСе, а в относительно нетронутом складе экипировки и припасов; даже осветительные панели работало штатно, освещая ряды стеллажей, – находится все необходимое для выживания. Берите что потребуется и выметайтесь с объекта.

Клара смогла неуверенно подняться на ноги, и помимо ужаса в ее глазах появилось неподдельное недоумение. Заметив взгляд исследователя, ее мучитель тяжело вздохнул:

– Мисс Вогель, у меня нет цели вас убить. Я это сказал еще до трансформации. Но вы лишили миллионы существ жизни, более того – вы их лишили самой сущности, того, кем они являются. И они жаждут вернуть услугу.

Искривив губы в своей жуткой улыбке, он продолжил:

– Как вы сами сказали неделю назад в ходе разговора с одним профессором? «Эти животные не люди»? Что ж, добро пожаловать в царство животных. Но! – воздел он палец к потолку. – Во всем этом не будет абсолютно никакого смысла, если вы, так сказать, отбросите копыта в первый же час, – состоявшая из десятков разнообразных частей химера усмехнулась над собственной шуткой.

– Но я… – начала было Клара, однако существо лишь демонстративно посмотрело на возникшие из ниоткуда на своей руке старинные механические часы и затем растворилось во вспышке света.

Клара Вогель оглядела окружавшие ее стеллажи. Экипировка, рационы, фильтры, даже ультрафиолетовые фальшфейеры – на полках действительно было все необходимое. Но… даже если она сможет покинуть объект вовремя? Что дальше?

«По одному шагу за раз», – пронеслось в ее голове, когда она, тщательно контролируя каждое движение и пытаясь соблюсти баланс, направилась к ряду с походными сумками. Вид собственных копыт все еще заставлял озноб пробегать по ее спине, но в голове начал постепенно складываться план.

То, что это существо с ней сотворило, было противоестественно. Это не была направленная генотерапия или модификация, оно использовало свои псионические способности для достижения результата. И к счастью, она точно знала о месте, где разрабатывался метод подавления этих способностей. Если удача хоть немного улыбнется, этот же метод вернет ей человеческий облик.

С лямками пришлось повозиться, но в итоге ей удалось закрепить небольшой, но туго набитый рюкзак на спине, используя лишь копыта и зубы. Она попыталась было применить левитацию, благо рог намекал о принадлежности к подвиду ЭКВ-3, но тот ощущался лишь как простая кость; не зная даже с чего начать, исследователь была вынуждена использовать более тривиальные методы. Затем Клара взяла с полки гарнитуру универсального интерпретатора и, пока она возилась с настраиваемыми зажимами, в ее голове промелькнула быстрая мысль.

«Мне всего лишь предстоит пересечь полконтинента до комплекса «Бета»».

 


 

Редкие желтые огни технического тоннеля уступили естественному свету, и Клара Вогель, превозмогая усталость и изнеможение, ускорила свои шаги. Быстрый взгляд на закрепленный на ру… передней ноге полевой компьютер показал, что до конца часа оставалось всего десять минут, так что пусть она и не спала уже больше суток, а эффект адреналина давно сошел на нет, задерживаться точно не стоило. Раздававшиеся позади кровожадные крики служили превосходным мотиватором.

Осторожно переступив зазубренные края пробитого одной из штурмовых групп прохода, Клара сделала пробный вдох. К ее удивлению, несмотря на огромное количество углекислого газа в атмосфере, никаких отличий с привычным воздухом она заметить не смогла.

Новое, рукотворное солнце постепенно ползло к зениту, и жужжание насекомых наполняло воздух, вместе с редким перекликиванием птиц. Быстро осмотревшись, Клара увидела дальше по склону поднимавшиеся струйки дыма: в той стороне располагалось ближайшее из примитивных поселений аборигенов. Поправив гарнитуру универсального интерпретатора, исследователь выбрала направление чуть вбок от него и начала спускаться по склону. Хотя поселение и было ей по пути, она бы предпочла обойти его дугой и в целом избегать контакта с местными без крайней на то необходимости.

Однако, не сделав и десятка шагов, она услышала позади себя рык и резко обернулась. Возможно, ей лишь показалось, но в тьме оставшейся позади дыры, пробитой в створках аварийного выхода, что-то мелькнуло. Копыто машинально метнулось к идущей через грудь перевязи, в которой она закрепила фальшфейеры. Поежившись, Клара прибавила ходу.

«Чем большая дистанция будет разделять меня и объект к наступлению темноты – тем лучше», — пронеслось у нее в голове.

Солнце продолжало свой неспешный путь по небосклону и, несмотря на свою искусственную природу, припекало не хуже настоящего, в то время как вокруг не было ни малейшего дуновения ветерка. Прокладывая свой путь между камнями и сухими, колючими кустами, Клара осторожно выбирала каждый шаг: даже на плоской поверхности она совершенно не доверяла своим новым ногам, а сейчас они еще и начинали дрожать от усталости. Смахнув выступивший на лбу пот, она начала понимать, почему местные практически не использовали одежду, за исключением декоративных целей.

Дойдя, наконец, до конца склона, Клара приметила небольшую цепочку деревьев. Сев в тени одного из них, она в очередной раз пожалела об отсутствии нормальных рук: даже чтобы достать флягу с водой ей требовалось делать полноценный привал. Не говоря уже об огромном неудобстве чертовых копыт.

В окружающей жаре даже обычная вода воспринималась как ценнейший нектар, и исследователю потребовалось все ее самообладание, чтобы ограничиться всего несколькими глотками. В голове всплывали полузабытые слова старого инструктажа о путешествиях по поверхности, но толку от них все равно было немного: в конце концов, едва ли ее теперь должны были волновать фильтры к дыхательной маске.

С тяжелым вздохом продев ноги через лямки и вновь закинув рюкзак на спину, Клара продолжила свой путь. Копыта постепенно наливались свинцом, пульс стучал в ушах подобно барабанам. Час проходил за часом, выжженое солнцем поле сменилось тенистым перелеском, а где-то неподалеку раздавался плеск реки. Тем не менее, Клара упрямо продолжала идти вперед.

Солнце перевалило зенит.

 


 

Удар молота выбил искры из раскаленного металла. Затем еще один, и еще. Постепенно тот приобретал нужную форму и затем, окруженный лиловой аурой магии, окунулся в стоявшее рядом ведро с водой. Шипение пара заполонило небольшое помещение.

– Это будет меч? – раздался юный голос в кузне. Отложив клинок в сторону и обернувшись, темно-синий единорог с черной гривой улыбнулся подошедшей сзади кобылке.

– Со временем. Сталь нужно заточить и напитать чарами, но после этого она разрубит перышко на лету, – слегка усмехнувшись, он посмотрел на покрытую копотью единорожку. Через пару недель ей исполнится десятый год, но даже в столь юном возрасте он видел в ней черты ее матери: светло-голубая грива, лазурные глаза… но вот окрасом шкуры она пошла в него. Как и сомнительными талантами на кухне.

– У нас что-то сгорело?

Под насмешливым взглядом отца кобылка слегка стушевалась, но энтузиазма в ее ответе от этого не убавилось.

– Я приготовила обед! – глаза жеребца округлились от ужаса. – Овсянку! И в этот раз она совсем чуть-чуть пригорела! 

Обреченно вздохнув, он затушил магическую кузню, переложил клинок на стоявший рядом верстак и направился к выходу.

– Пошли, посмотрим на масштаб разрушений. Мне все равно нужен перерыв, – добродушно проворчал он. Кобылка, не теряя настроя, начала скакать вслед за ним. Как именно ей удавалось прыгать одновременно на всех четырех ногах арканокузнец понять не мог при всем желании.

День встретил их жарким солнцем в безоблачных небесах. Неподалеку журчала речка, и шелест листвы на ветру перемежался с криками птиц. 

Кузня располагалась чуть поодаль от деревни, и путь занял несколько минут. Естественно, все это время юная кобылка трещала без умолку, рассказывая о прошедшем утре, приключениях с друзьями и очередных попытках «заработать» свою кьютимарку.

– …и тогда мы попытались приделать два колеса от телеги к одной раме, но веревка порвалась, и Скарлет Стар сказала, что…

– Нокс! – раздался оклик сбоку, и единорог поблагодарил богов за передышку для ушей. Замерев у входа в свой дом, он обернулся к подошедшему жеребцу-земнопони. Луна слегка надула губы от того, что ее прервали.

– Треккер. Давно тебя было не видно, – несмотря на начавшие прорезать лицо морщины, хуфбамп гнедого жеребца все еще был тверд.

Тот лишь фыркнул в ответ.

– Естественно, ты ж почти все время проводишь в кузне, а не в лесах. Если б не Луна, ты бы точно в ней поселился. К слову… – склонившись перед кобылкой, он слегка улыбнулся и протянул ей кулек орехов. – Привет, кроха. Я сегодня ограбил беличью кладовую, думаю тебе пригодится.

– Я не кроха! Мне уже почти десять! – возмутилась та. Но орехи все же взяла, под хохот обоих жеребцов.

– Но шуток кроме, у меня есть просьба, Нокс. Поголовье волков опять выросло, и королевские гвардейцы сделали заказ на их прореживание. Сможешь сделать мне два десятка зачарованных болтов к арбалету?

Единорог задумчиво прикинул стоимость материалов и кивнул:

– Смогу. Дело стоящее, так что я тебе даже скидку организую. Приходи через пару дней, и все будет готово.

Земнопони поблагодарил кузнеца и, распрощавшись, тот наконец прошел в свой дом. Луна увлеченно грызла орехи позади.

– Хм. Должен сказать, все далеко не так страшно, как я ожидал, – произнес он, глядя на кухню. Да, Луна умудрилась измазаться в саже, разжигая очаг, но сама овсянка не пострадала. Несмотря на то, что она пригорела ко дну чугунка, каша все еще была горячей и, как определил Нокс, с некоторой опаской попробовав ее деревянной ложкой, вполне съедобной. – Молодец, Луна.

Кобылка собиралась что-то ответить, когда с улицы раздался оглушительный грохот.

Выглянув через окно, жеребец увидел тройку железных птиц, зависших в нескольких десятков шагов над деревней. Крики паникующих жителей было практически не слышно за издаваемым ими ревом, а в следующую секунду их неподвижные крылья озарила череда вспышек. Миг спустя странные цилиндры воткнулись посреди улиц и начали извергать клубы белого дыма. Каждый пробегавший мимо пони, что вдохнул хоть малую его долю, как подкошенный падал на землю и не шевелился.

Действуя на инстинктах, кузнец быстро закрыл окно шторами и метнулся к небольшой шкатулке над очагом. Рог начал наливаться энергией.

– Луна, запри дверь! Быстро!

Кобылка кивнула и сделала, как было сказано. Вернувшись, она обнаружила отца стоявшим над столом, и нити лиловой энергии соединяли его рог с небольшим серебряным кулоном. Белый дым начал проникать внутрь дома через щели в окнах. 

– Готово! Луна, слушай меня внимательно, – произнес жеребец и склонился перед ней. Надев на ее шею украшение, он продолжил: – Этот кулон принадлежал твоей маме, и он защитит тебя от любого дыма. Спрячься и ни в коем случае не высовывайся, что бы ни произошло, – кобылка быстро кивнула. Рев за окном стал гораздо громче, но затем внезапно стих, и с улицы начали раздаваться странные, резкие голоса. Единорог поднялся и направился к стоявшему у стены шкафу. Луне было нельзя его открывать, но она видела, что там находится личная оружейная коллекция отца. По пути его рог вновь окутала лиловая аура, и вокруг головы Нокса возникла полупрозрачная сфера чистого воздуха.

Торопливо осмотревшись, кобылка попыталась найти укрытие. В доме было всего одно помещение, служившее и спальней, и кухней, и гостиной, и две стоявшие у противоположной стены кровати были единственным по-настоящему укромным местом. Едва успев нырнуть под одну из них, она услышала удары по двери.

Это была хорошая дверь: сделанная из дуба, с металлическими вставками. Луне даже открывать ее было тяжело. Тем не менее, кто бы ни находился по ту сторону, ему потребовалось всего три удара, чтобы ее вышибить.

Со своего места Луне не было видно происходящего, но и звуков было достаточно. Дверь с грохотом рухнула на пол, и с рыком ее отец встретил нападавшего. Лязг металла, звук падения, окрик на все том же странном, резком языке:

– Sonuvabitch, this one is still awake! Light the fucker up!

С улицы раздалось жужжание, почти сразу сменившееся хлопками и грохотом. Нокс пролетел через все помещение и рухнул прямо перед кроватью, под которой лежала Луна. Издав едва слышный писк, она увидела безжизненные глаза отца и сразу три отверстия в его голове. Под телом начала образовываться лужа крови.

– Taylor, you alright? – опять раздались со стороны входа голоса.

– Yeah… yeah, I think I am. The bastard somehow managed to dent my chest plate though. Felt like getting kicked by a mule… fucking savages…

Новый голос, более уверенный и жесткий:

– Listen up! Taylor, go back to Vindex, see the medic and get patched up, no more adventures for you. O’Malley, finish checking this house. Rest of the squad, keep searching the village and drag remaining sleepers on the street, I want servos to finish loading them up and be in the air in thirty minutes!

Звуки шагов вновь раздались в их доме, и Луна отчаянно пыталась подавить слезы и не издавать ни звука. Она хотела зажмуриться, но тело отказывалось ей повиноваться, и глаза снова и снова возвращались к мертвому взгляду отца.

Сквозь клубы белого дыма перед глазами возникла пара закованных в броню ног. Затем одна из них пнула отца, и Луна не смогла удержать тихого всхлипа.

Возможно, недостаточно тихого. Направившиеся было прочь шаги резко развернулись и замерли перед укрытием кобылки. В воздухе раздалось низкое гудение. Несколько секунд ничего не происходило, но затем в проеме между кроватью и полом появилась сжимавшая какой-то длинный металлический инструмент лапа существа и его голова, скрытая прозрачной маской. Совсем плоское лицо, маленький нос, крохотные глаза… Луне потребовалась вся ее выдержка, чтобы не закричать от ужаса.

Несколько бесконечных секунд жуткое существо молча продолжало ее рассматривать, и выражение его лица было совершенно нечитаемо. Затем оно поднесло свободную лапу к своему лицу и прижало один из отростков напротив рта.

– Shhhhh.

После этого существо поднялось на ноги и, направившись прочь, уже громче произнесло:

– All clear, Sarge!

 


 

Луна с криком проснулась, и, уткнувшись в подушку, тихо дала волю слезам. Пеар не любила лишний шум по утрам.

Этот сон преследовал ее уже неделю, с тех самых пор как демоны в прозрачных масках убили ее отца и всех остальных жителей деревни. Она не знала, сколько тогда провела времени под кроватью: часы, наверное. Даже после того, как монстры улетели на своих железных птицах, она еще долго не могла заставить себя вылезти из-под кровати. Солнце уже начинало клониться к горизонту, когда она помчалась прочь по дороге, ведущей в сторону Конифер Хиллс – крупного поселения в полудне пути, на склоне горы Кантерхорн.

Было уже далеко за полночь, когда она нашла дверь постоялого двора. К счастью, хозяйка – Пеар Слайс – все еще не спала и даже предложила ей еду и ночлег, в обмен на помощь по хозяйству.

Из-за окна показались первые лучи солнца, а значит пора было приниматься за работу. Как и многие, Луна помнила вчерашнее светопреставление в небесах. Солнце выглядело поистине устрашающим, а потом и вовсе погасло на несколько минут, пока не зажглось вновь. Большинство пони считали это дурным предзнаменованием.

Проверив лежавший под подушкой серебряный кулончик – последний подарок отца – Луна торопливо заправила кровать и покинула свою маленькую комнатку. За утренними хлопотами время летело незаметно, а труд позволял кобылке отвлечься от своих мыслей. Работы хватало: хотя к готовке хозяйка ее после первого дня не подпускала и на лигу, кто-то должен был подметать полы, убирать посуду и разносить еду. Помимо Луны по хозяйству также помогали Софт Грейс и Тендер Грейс – две пепельные сестры-близнецы с гривами цвета расплавленного золота, совсем уже взрослые и со своими кьютимарками, а также Боулдер – внушительных размеров жеребец-земнопони, выполнявший роль вышибалы. Но несмотря на шрамы и пару выбитых зубов, в душе он был очень добрым, и даже пару раз угощал Луну сладостями.

Однако из них только Луна была единорогом, и магия ей очень помогала. Отец… отец всегда хвалил ее за успехи, и она была у кобылки развита не по годам. Большинство жеребят ее возраста только учились пользоваться телекинезом, единорожка же могла без проблем носить даже ведра с водой от пробегавшей неподалеку от села речки. Что как раз сейчас и потребовалось.

Встречавшиеся по улице прохожие смотрели на нее со смесью жалости и опаски; некоторые за спиной даже шептали, что она приносит беду. Дети же ее и вовсе сторонились, отчасти из-за слухов, отчасти – потому что она была единственным единорогом в селе. Поначалу это Луну задевало, но затем она привыкла. Пустые ведра, окутанные синей аурой магии, плыли вслед за ней.

Миновав частокол и выйдя на ведущую к речке дорогу, Луна глубоко вдохнула воздух, наполненный запахами смолы и хвои, и посмотрела на перевалившее зенит солнце. За пением птиц и постепенно приближавшимся журчанием речки ей почти удалось, слегка прикрыв глаза, представить, что все события последней недели были лишь дурным сном. Что она сейчас проснется и увидит пытавшегося готовить отца, тихо ворчавшего на отчаянно пытавшуюся подгореть кашу или работавшего в своей кузне с раннего утра, тихо напевая себе под нос.

Запнувшись о корень, кобылка упала на землю и прокатилась вниз по склону, пока не уткнулась во что-то мягкое. Ведра пролетели чуть дальше, пока на их пути не оказалась поваленная бурей сосна. Совсем рядом раздавался плеск реки; видимо, этот склон как раз к ней и выводил, только забирал круче, чем протоптанная тропинка, по которой она шла до этого. Глаза застилало что-то белое.

Проморгавшись, Луна поняла, что это была чья-то шкура. Подняв глаза, она увидела огненно-красную гриву и рог незнакомой кобылы, и эта кобыла лежала совершенно неподвижно. С тихим вскриком единорожка отшатнулась назад, а перед глазами у нее вновь возник образ мертвого отца перед кроватью. Затем она услышала тихий стон незнакомой кобылы.

Поняв, что та все еще жива, Луна торопливо начала перебирать варианты действий. Быстрая попытка поднять кобылу самой оказалась безрезультатной: хоть та и выглядела в лучшем случае лишь ровесницей близнецов Грейс, магия единорожки все же была не настолько сильной. Но и оставлять ее тут было нельзя.

Решившись, Луна помчалась обратно в деревню, чтобы позвать на помощь. Позабытые ведра так и остались у реки внизу.

 


 

Первым, что Клара почувствовала, была адская головная боль и ощущение мягкой постели под собой. Постели, которая совершенно точно была не ее.

«Аргх… если Далмер меня все же раскрутил на вечер и споил, я его убью. Сначала уволю, затем убью, и труп никогда не найдут».

Затем она, простонав, попыталась помассировать виски, но вместо пальцев до головы дотронулись кончики копыт. Вся сонливость после этого мгновенно улетучилась, а глаза распахнулись. Жизнерадостный голос, прозвучавший рядом после этого, отозвался в голове подобно гонгу:

– Rydych chi'n effro!

– Тише, прошу… – машинально произнесла Клара, поморщившись. Рядом раздались удаляющиеся шаги, слишком частые и слишком быстрые, чтобы соответствовать даже бегу человека.

– Gellygen! Gellygen! Deffrodd hi!

Простонав, Клара поднялась на ноги осмотрелась.

Комнатка, в которой она себя обнаружила, была очень скромных размеров, и в ней едва хватало места на небольшую кровать, стоявший рядом стул и рабочий столик. Из расположенного рядом окна доносился легкий ветерок, несущий с собой запахи готовящейся еды, дыма и гомон поселения.

«Вот тебе и «не контактировать с аборигенами»», – пронеслось у исследователя в голове.

К счастью, рюкзак и экипировка обнаружились на вышеупомянутом столе. Клара побаивалась, что местные могли как-то повредить универсальный интерпретатор, но даже он оказался абсолютно цел, аккуратно расположенный рядом с рюкзаком и самодельной перевязью с фальшфейерами, которую она на скорую ру… копыто смастерила из распотрошенной полевой разгрузки и пары ремней. Полевой компьютер все еще был расположен на ее передней ноге, и судя по времени, в отключке она пробыла не меньше шести часов. Никакой одежды вокруг не было, но оно и не удивительно. Клара поежилась: несмотря на жару и несмотря на более толстую и теплую шкуру, к практически полному отсутствию одеяний будет привыкнуть нелегко. Быть может, ей удастся обменять что-то из полевого набора хотя бы на плащ…

Нацепив гарнитуру, но пока оставив рюкзак с перевязью позади, Клара подошла к окну и осмотрелась. Вечер вступал в свои права, и в лучах заходящего солнца деревенские жители заканчивали со своими делами и расходились по домам. С высоты второго этажа Клара видела по меньшей мере пару десятков одно- и двухэтажных домов в одном направлении, которые затем упирались в виднеющийся частокол.

Звук шагов раздался позади: кто-то поднимался по лестнице. Обернувшись, Клара увидела входящую бледно-зеленую кобылу: несмотря на энергичную походку, первые морщины уже успели избороздить ее лицо, а в гриве цвета расплавленного золота была заметна седина. Поправив выбившуюся из незамысловатой прически прядь, она оперлась о косяк и обратилась к Кларе. Интерпретатор услужливо начал шептать в ухо слова на интеранглийском. Встроенный ИИ даже автоматически подстраивал тембр и темп голоса под звук оригинала; у кобылы он был уставший, но в то же время с нотками какой-то странной надежды.

– Уже на копытах? Эх, завидую я молодежи: всего несколько часов, как Боулдер принес тебя полумертвой, а уже в полном порядке. Я бы в себя приходила по меньшей мере неделю.

Клара решила перехватить инициативу:

– Я благодарна за вашу помощь, но что случилось? Последнее что я помню, это как спускалась ближе к реке, а солнце только перевалило зенит…

Пожилая кобыла странно покосилась на гарнитуру: она явно услышала слова на интеранглийском сквозь раздавшуюся из устройства знакомую речь. Однако прежде, чем она успела бы задать свой вопрос, из-за ее спины выбежала обладательница того звонкого голоса, что исследователь услышала, едва придя в себя:

– Пеар Слайс отправила меня за водой, и я нашла тебя у реки! Я попыталась поднять тебя сама, но ты оказалась очень тяжелой, и тогда я побежала обратно и позвала Боулдера, который тебя сюда и принес!

– Я не тяжелая… – Клара почувствовала, что краска приливает к ее щекам.

Темно-синяя кобылка с гривой более светлых, голубых тонов тем временем продолжила, успев отдышаться за долю секунды и параллельно начав подпрыгивать на месте.

– Меня зовут Луна, а тебя как? Ты к нам надолго? И что это за штука у тебя на голове? – ткнула она копытом в сторону гарнитуры. – Ой, а где твоя кьютимарка?

– Луна, разве ты не должна помогать Тендер с посудой? – едва сдерживая смех, пришла на помощь пожилая кобыла. Услышав прозвучавшее имя, Клара резко вздрогнула, а перед ее глазами на миг появился образ хмурой рыжеволосой девчонки с пронзительным взглядом синих как океанские глубины глаз. К счастью, ее реакции никто не заметил.

– Ой! Я быстро! – столь же стремительно как и появился, четвероногий ураган скрылся внизу.

Кобыла усмехнулась, покачала головой и обратилась уже к Кларе:

– Прошу прощения за Луну, она просто очень рада встретить еще одного единорога. Бедная кобылка и так прошла через слишком многое, а будучи единственным единорогом в селе не так-то просто завести друзей. Особенно учитывая эти ужасные слухи, что некоторые кобылы о ней распускают... – тяжело вздохнув, она продолжила: – Но довольно о грустном. Мое имя – Пеар Слайс, и я хозяйка этого постоялого двора. Кто ты и куда держишь путь я спрашивать не буду – это твое дело, но по личному опыту скажу, что травяной суп лучше всего помогает встать на копыта после трудных дней.

«Травяной суп?» – пронеслось у нее в голове, однако тело отреагировало быстрее, чем разум успел осознать услышанное, и живот предательски заурчал. Игнорируя понимающую улыбку Пеар, Клара произнесла:

– Благодарю за ваше гостеприимство, но мне даже отплатить нечем. Да и задерживаться мне не стоит, – добавила она, бросив взгляд на темнеющее небо.

Пеар Слайс лишь фыркнула и махнула копытом:

– Не надо никакой платы, милая, от одной тарелки с супом не обеднеем. Да и куда мы тебя отпустим на ночь глядя? Обогрейся у очага, Луна уже предложила уступить тебе свою кровать, а самой взять спальный мешок, хотя, между нами, я думаю она просто надеется тайком устроить переночевку.

Клара задумчиво посмотрела через окно. Последние лучи заходящего солнца уже скрылись за горизонтом, и в вечернем небе начали высыпать первые звезды. Ее не покидало ощущение, что она что-то упускает… но несмотря на все усилия, ей никак не удавалось вспомнить, что именно.

«Черт с ним, от одного ужина ничего не изменится».

Тряхнув головой, она повернулась к кобыле, кивнула, и та, широко улыбнувшись, повела ее вниз. Возможно, Кларе показалось, но она даже увидела какое-то облегчение в ее взгляде.

Первый этаж постоялого двора был практически полностью пустым, то ли из-за позднего часа, то ли еще по каким-либо причинам. Находившийся по центру помещения очаг бросал алые отблики на расположенные вокруг столы, из которых лишь пара была занята постояльцами, либо тихо переговаривавшимися друг с другом, либо молча поглощавшими свою пищу. К своему удивлению, Клара увидела на их столах блюда, которые особо не соотносила с четвероногими обитателями планеты: в деревянных кружках был какой-то пенистый напиток, а в глубоких тарелках – рагу из жареных овощей и супы. Стоявший у входных дверей внушительных размеров жеребец белой масти и с коротко обрезанной гривой со скучающим видом кивнул им; две кобылки помоложе, одна из которых сновала между столами и стойкой в конце помещения, а вторая на миг показалась из-за двери, которая, судя по запахам вела на кухню, улыбнулись и помахали им, прежде чем продолжить свою работу.

Усевшись за ближайший к стойке стол, хозяйка подозвала пепельношкурую кобылку, попросила у нее тарелку травяного супа и посмотрела на Клару, устроившуюся напротив. За длинным столом можно было бы разместить еще десяток пони; они были единственными, кто за ним сидел.

– Я все хотела спросить, – произнесла Пеар Слайс, вновь покосившись на гарнитуру. – Что это за амулет? Мне никогда не доводилось видеть ничего подобного.

Клара на миг прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Она не могла попросту соврать: ей слишком мало было известно об этом мире, да и хозяйка наверняка догадается как минимум по чужому языку о функции гарнитуры. Плюс, она может дать пару советов, если узнает хотя бы общее направление, в котором исследователь планирует двигаться.

– Это… переводчик. Я держу свой путь из дальних земель и не знаю вашего языка; он автоматически преобразует мои слова в понятные вам. На восток отсюда есть… место, где заинтересованы в моих знаниях.

Уши пожилой кобылы слегка приподнялись, а потом в ее глазах блеснуло понимание.

– А, так ты держишь путь в Юникорнию? – Кларе это название ничего не говорило, но на всякий случай она кивнула. – Далекий же тебе путь предстоит. Совет: избегай Изобильного Тракта, времена сейчас неспокойные, и я слышала, что Волколаки совсем бесчинствуют. Хотя простых путников они обычно не трогают, лишний раз испытывать судьбу не стоит. Кроме того, из-за них королевская гвардия тоже носу из своих фортов не кажет без крупных конвоев, так что, по слухам, нечисти на дороге развелось немерено.

Клара вновь кивнула. Эти названия ей ничего не говорили, но показывать этого она не хотела.

Златогривая пони принесла суп на подносе, который невероятным образом удерживала на спине, и поставила его перед Кларой, слегка ей улыбнувшись и подмигнув. Заметив недовольный взгляд хозяйки заведения, она тихо хихикнула и направилась обратно к стойке.

Клара удивленно приподняла бровь при виде странного зрелища, но затем решила не забивать голову причудами аборигенов и повернулась к стоявшему перед собой супу, от которого медленно поднимался пар и на удивление приятный аромат. Тем не менее, деревянная плошка оставалась всего лишь теплой и совсем не обжигала копыт; осторожно подняв ее обеими ру… ногами, она начала понемногу поглощать зеленый бульон с плавающими травами и редкими кусочками чего-то напоминавшего листья ро’леха с Юнити.

К ее удивлению, блюдо оказалось не только вкусным, но и весьма сытным. Один глоток сменялся другим, и совсем скоро тарелка опустела, а сосущее чувство в животе бесследно исчезло, сменившись приятным теплом, разлившимся по венам.

Пеар Слайс откровенно улыбалась, а потом и вовсе хохотнула:

– Впервые вижу единорога, который ест без левитации. Хотя… единственным другим единорогом, что я знаю, является Луна, но она принципиально все делает магией.

Клара лишь пожала плечами. А что она могла сказать в ответ? Рог все еще бросал ее в дрожь каждый раз, когда она приподнимала взгляд наверх, но использовать его у нее попросту никак не получалось. Она даже не знала, с чего начинать.

Словно в подтверждение прозвучавших слов, с кухни раздался грохот, окрик, и мимо промчалась вышеупомянутая кобылка. Вслед за ней, размахивая половником в зубах, мчалась одна из двух сестер-близняшек. Обе скрылись где-то на втором этаже.

Вздохнув и покачав головой, хозяйка двора вновь обратилась к Кларе.

 – У меня есть просьба, милая. Луна прошла через очень многое. Слишком многое для жеребенка ее возраста. Вся ее деревня погибла, включая отца, который умер перед ее глазами. Она пытается не подавать виду, но… – кобыла на миг прикрыла глаза, прежде чем продолжить: – …я слышу плач из ее комнаты по ночам.

Нехорошее подозрение зародилось в сердце Клары, но вопреки предчувствию, она все же спросила:

– Ч-что случилось с ее деревней?

Зеленошкурая кобыла лишь тяжело вздохнула:

– Все, что я могу сказать, это то, что Луна рассказала мне самой в ту ночь, когда я обнаружила ее на пороге постоялого двора, замерзающую и голодную, – на миг прервавшись, собираясь с мыслями, она продолжила: – Луна рассказала о железных птицах, извергающих белый дым, одного вдоха которого хватало, чтобы свалить даже самых сильных жеребцов наземь. И она рассказала о пришедших вслед за дымом двуногих монстрах в прозрачных шлемах, с плоскими лицами и крохотными глазами. Они убили ее отца и забрали всех остальных; Луна была единственным выжившим.

Разлившееся было по жилам тепло превратилось в потоки жидкого азота, а во рту травянистое послевкусие супа сменилось горечью.

«Полевой отряд, сбор биоматериала. Скорее всего, даже по моему приказу: я почти всегда лично выбирала места для подобных операций, чтобы получить требуемый фенотип аборигенов», – пронеслась у нее в голове предательская мысль.

Тем временем хозяйка двора продолжила:

– И поэтому то, о чем я попрошу, дается мне столь нелегко. Мы не можем помочь Луне развить ее таланты и стать тем, кем она должна быть; мы даже не очень-то можем с ней справиться. На все остальные деревни вокруг нет ни одного другого единорога. Но ты направляешься в Юникорнию, возьми ее с собой! Там наверняка найдется кто-то, кто сможет помочь ей развить свои способности, – в глазах кобылы было заметно неподдельная мольба. Через пару мгновений, уже тише, она добавила: – Кроме того, я боюсь, что мы можем не вытянуть еще один рот, как придут холода. Урожай опять в этом году скудный, путников и караванов все меньше, еще и королевские сборщики лютуют и, по слухам, заберут две трети всего, что все-таки вырастет. Даже у нас уже начинаются проблемы; я боюсь представить, что творится в городах…

Клара не знала, что сказать. Мысли хаотично метались в ее голове; подобного развития событий она точно не ожидала. Но, в конечном итоге, у нее был свой путь, и этот путь точно не лежал в города «Юникорнии». И она точно не сможет помочь этой кобылке с ее «магией»; Клара и себе-то не могла с этим помочь, а все попытки использовать чертову кость на лбу заканчивались совершенно безуспешно. Но даже если она все равно возьмет Луну с собой, жеребенку точно было не место посреди интриг людей и ее попыток вернуть себе свой облик и уничтожить существо, изменившее саму ткань пространства.

– Я… – начала было она произносить, и сидевшая напротив кобыла подалась вперед. Надежду в ее глазах было невозможно не заметить, и тем горше становилось Кларе от того, что она будет вынуждена ее разбить. – Мне жаль, но… – договорить ей не дал дикий, полный боли и отчаяния крик, раздавшийся с улицы.

Дальше все развивалось молниеносно. В один миг Боулдер начинал разворачиваться к двери, а Пеар Слайс приподнималась со своей скамьи. В другой, снеся двери с петель, в помещение ворвалось трое существ со слишком большим количеством зубов, когтей и суставов.

«Нет… только не они…»

Боулдер был мертв прежде, чем успел среагировать: полный острых как бритва рот ближайшего существа вонзился ему ровно в шею и выдрал кусок плоти вместе с трахеей. Двое других разделились, один метнулся в сторону замерших за другим столом постояльцев, другой – к сидевшей напротив Клары кобыле. Однако убивать ее оно не стало: не обращая никакого внимания на дикие крики своей цели, существо начало волочить на улицу.

«Фальшфейеры! Они все еще наверху!» – промелькнула в голове запоздалая мысль. Опомнившись, Клара со всех ног бросилась к лестнице; к счастью, пока все три ксеноморфа были заняты своими жертвами. С улицы раздавалось все больше и больше криков.

Комната, в которой Клара оставила свою экипировку, была первой по коридору на втором этаже, и всего через десять секунд она уже ввалилась внутрь. К сожалению, она все равно оказалась недостаточно быстра. Напротив разбитого окна в крохотной комнатушке обнаружился еще один ксеноморф, склонившийся перед кроватью, из-под которой раздавались тихие всхлипы. Раскрывавшийся на затылке череп обрамлял некогда человеческое лицо вторым слоем кости и плоти, и, обернувшись к распахнувшейся двери, он уставился на Клару глубоко запавшими, черными как ночь глазами. В следующий миг она обнаружила себя прижатой к полу под весом существа; исследователь отчаянно пыталась дотянуться до перевязи, свисавшей рядом со стола, но ей не хватало всего пары сантиметров. Ксеноморф же тем временем прорычал ей в лицо, но затем сместил вес, схватил ее за заднюю ногу и начал тащить в сторону разбитого окна, несмотря на отчаянное сопротивление и крики своей жертвы.

«Нет! Нет! Только не так!» – Клара прекрасно знала, какая судьба будет ждать ее дальше. Она пыталась ухватиться за что-то, что угодно, но чертовы копыта соскальзывали каждый раз. На глаза в очередной раз попала становившаяся все дальше перевязь, и разум на мгновение затопила лютая злость – на себя, на свое тело и на дурацкие короткие ноги, которые совсем чуть-чуть не дотянулись до фальшфейеров. Очередной рывок – до окна оставалось меньше метра. Ей был нужен лишь один. Чертов. Файер!

В следующий миг золотое сияние окутало перевязь и метнуло ее к исследователю. Не тратя времени на размышления, та торопливо вытащила зубами первый же фальшфейер и открутила копытами его конец.

Ультрамариновое пламя с шипением залило темно-синим светом помещение, и яростный, звериный вопль раздался над ней. Отчаянно пытаясь закрыться конечностями, ксеноморф отпустил свою добычу и пятился к окну. На его шкуре уже начали появляться алые пятна ожогов, и к потолку поднимался смердящий дым. Миг спустя существо бросилось прочь через окно, и Клара с облегчением выдохнула. Плач из-под кровати не прекращался.

Переведя дух, Клара попыталась обнаружить его источник. К ее удивлению, под кроватью находилась Луна, свернувшаяся клубочком и отчаянно зажмурившая глаза; слезы свободно стекали по ее щекам, и сквозь рыдания Клара могла расслышать тихий шепот, автоматически переведенный чудом уцелевшей гарнитурой универсального интерпретатора.

– Не снова… только не снова…

– Луна! Луна, все хорошо, он ушел, – попыталась она достучаться до кобылки, но та ее не замечала.

– …только не снова…

Аккуратно положив файер на пол (заполнявший трубу химикат самовоспламенялся от контакта с кислородом и горел на очень низкой температуре, и потому поджечь практически ничего не мог), Клара осторожно вытащила кобылку передними ногами. Та никак не реагировала и лишь продолжала рыдать и мелко трястись. С улицы раздался очередной леденящий кровь вой.

«У меня нет времени на это! – пронеслось у исследователя в голове, однако следом промелькнула и вторая мысль: – Но я не могу оставить ее на верную смерть».

Вздохнув, Клара осторожно разместила кобылку у себя на спине. Неловкое движение хвоста смахнуло на пол подушку, под которой обнаружился небольшой серебряный медальон с непонятными письменами. В памяти всплыли слова Пеар Слайс о том, что Луна хотела уступить ей свою кровать; ту самую кровать, на которой исследователь до этого пришла в себя, и под которой кобылка сейчас пряталась.

«Возможно, этот кулон принадлежит ей!»

Тряхнув головой, Клара торопливо подхватила кулон копытом и закинула в рюкзак, слетевший на пол в ходе борьбы с ксеноморфом. После этого она перекинула его через плечо, осторожно разместив на спине рядом с Луной, повесила перевязь с фальшфейерами на шею и посмотрела на все еще горевший файер на полу. Она попыталась воссоздать то чувство энергии, что чувствовала в ходе схватки, но рог опять стал лишь куском бесполезной кости.

«Черт с ним», – мысленно махнула она копытом, взяла фальшфейер в зубы и направилась прочь, вместе с дрожавшей кобылкой на спине.

 


 

Устройство щелкнуло и зашипело, извлекая крохотную струю синеватого пламени, и таблетка сухого топлива почти сразу же подхватила огонь, создав небольшой костер. Теоретически, одна таблетка концентрированного ардория может гореть десять часов, чего более чем должно было хватить для привала, и Клара облегченно уселась на стоявший рядом камень и посмотрела на беспокойно спящую кобылку, закутанную в ее спальный мешок.

К счастью, ксеноморфы не преследовали оказавшуюся столь неудобной добычу и вместо этого предпочли продолжать охоту за оставшимися обитателями деревни. Тем не менее, Клара еще несколько часов продолжала идти на восток, даже после того, как зарево от начавшегося в селе пожара скрылось за горизонтом, а ветер перестал доносить крики жителей и вой кровожадных тварей. Лишь когда ноги стали расходиться прямо под ней, она начала искать укрытие для ночлега; благо, удобная скала с небольшой естественной пещеркой нашлась практически сразу.

Луна поначалу продолжала тихо рыдать и дрожать, но затем усталость взяла свое, и она забылась беспокойным сном. Вот и сейчас она нервно металась в спальном мешке, что-то бормоча.

«Какого черта я творю? – пронеслось в голове у Клары. – Мне нужно как можно скорее добраться до объекта «Бета», и этот жеребенок меня лишь замедлит. Звезды милосердные, с чего меня начали волновать проблемы аборигенов и их жизни? У меня есть более важные задачи, чем заведение питомцев, и чем дольше эта тварь, эта… Химера будет оставаться безнаказанной, тем более катастрофические последствия могут последовать!»

Тряхнув головой, исследователь направилась к своему рюкзаку. Она оставит Луне немного припасов, свой спальный мешок, но дальше та будет сама по себе. Она выглядела смышленым… жеребенком, вполне может быть, что ей удастся добраться еще до одного села. Сама же Клара, если повезет, к утру будет пересекать небольшую реку, что разделяла долину между горными хребтами пополам.

Взвалив рюкзак на спину и поморщившись от начинавших гудеть копыт, она собралась было направиться прочь, когда услышала тихий вскрик спящей кобылки:

– Папа… прошу, не оставляй меня… не умирай! Ты не можешь умереть… я не могу быть одной… – в уголках ее глаз были заметны вновь начавшие течь слезы. – …я приношу лишь неудачу…

Последняя фраза словно ударила Клару электрическим разрядом. В голове всплыл старый разговор, который был отпечатан в ее памяти подобно клейму:

 

«Это должна была быть я! Я должна была оставаться на Юнити, а они должны были быть эвакуированы на том транспортнике! – сестра захлебывалась слезами, когда они вместе сидели перед сводками потерь. – Сначала с Дином, теперь родители… я приношу лишь неудачу!»

 

Рюкзак глухо упал на камень.

«Нет, я не позволю этому произойти. Я подвела тебя, Лана. Но я не подведу эту кобылку».

Замерев у выхода из пещеры, Клара подняла взгляд к небу, на котором сияли незнакомые созвездия, а белоснежный спутник постепенно клонился к горизонту.

«Мне потребуется имя. Я не могу назвать своего настоящего, вдруг Луна сумеет его узнать из переговоров полевой группы. Но какое выбрать… что я успела узнать об именах аборигенов? – глаза переходили от одного причудливого созвездия к другому, и затем ее озарило. – Хех. Образно говоря, я ведь пришла с небес. Имя «Селестия» будет вполне уместным.