Вспоминая Твайлайт

04. Мотив

Она махала своими маленькими крылышками так быстро, как только могла. Ветер трепал ее гриву, а по щекам текли слезы.

Она должна лететь. Она должна победить.

Послышалось шипение, и она сбавила скорость, чтобы оглянуться. Гигантская волна тьмы преследовала ее, словно буря, поглощая цвета мира и приближаясь к ней с ослепительной скоростью. Она отвела взгляд от стены ужаса и вновь обратилась к далекому финишу.

Впереди ее ждала лента и конец гонки. Небо там было темно-синим и ярко светило солнце, согревая ее лицо и наполняя воздух цветами. Там стояли и подбадривали ее друзья, а отец гордо улыбался. Ей просто нужно до них добраться.

Внезапно счастье на их лицах сменилось ужасом — тьма начала надвигаться со всех сторон.

Она в замешательстве огляделась — она была так близка к финишу, так близка к их спасению, но не двигалась. Неистовое биение ее крыльев и ветер в ее гриве прекратились — она просто сидела на облаке, на расстоянии всего лишь копыта от финиша, наблюдая, как мир медленно поглощается тьмой.

Она еще могла это сделать. Если она снова полетит, то сможет победить тьму и спасти всё.

Она не шевелилась, пока тьма поглощала ее близких и жадно приняла ее в свои объятия.

---

Рейнбоу проснулась, содрогнувшись от кошмарного сна. Того самого, который преследовал ее уже больше двух недель. Со стоном пегаска перевернулась и уткнулась лицом в грубое одеяло, служившее ей подушкой. Она вспоминала свою мягкую постель и пышную подушку в замке Найтмер, пока ерзала и пыталась найти местечко поудобнее на жестком земляном полу.

Стоило голове Рейнбоу оторваться от импровизированной подушки, как на нее нахлынули воспоминания и сон оказался тут же забыт. Ее опытному взгляду потребовалась всего секунда, чтобы обежать помещение, в котором она проснулась.

Пегаска лежала в маленькой комнатке, скорее похожей на большой чулан, с округлыми деревянными стенами. Потолок был сделан из какого-то растения, которое Дэш не узнала, и выглядел сплетенным вкопытную. Ее окружали зелья, маски и другие странные предметы, но ни один из них не был достаточно близко, чтобы она могла легко его схватить или сбить. Служившее ей подушкой одеяло казалось сделанным — и Рейнбоу надеялась, что ошиблась — из меха какого-то неизвестного пегаске животного. Как она и предполагала, пол был утоптанной землей, которая раздражающе прилипала к ее шерсти и застревала между перьями. Доспехов на ней не было, что не удивляло. Она бы удивилась куда сильнее, если бы принесший их сюда оставил ее одетой, так как в них имелось скрытое оружие и еще кое-какие неприятные сюрпризы.

Но самое главное, в этой комнатке нигде не было Пинки.

Рейнбоу поднялась на копыта и сделала шаг к двери всего в нескольких футах от нее, намереваясь любым способом открыть ее и найти подругу. Однако всего через несколько шагов ее остановило нечто, охватывающее переднюю ногу, и легкий звон.

Пегаска посмотрела на цепь, сковавшую ее переднюю ногу и вбитую в землю. Она казалась странно неуместной рядом с деревом и зельями.

Дэш никогда не оказывалась в подобной ситуации, но она прочитала достаточно книг и посчитала, что понимает, как все работает. Особенно в той части, где плененному пони всегда приходится ждать, пока похитители не поймут, что он проснулся, и что-то начинало происходить. И это ожидание всегда соответствовало двум правилам — либо ты настолько важен, что похитители следят за тобой и приходят, как только ты просыпаешься, либо нет, и просто ждешь, пока тебя не придут проверить.

Рейнбоу, однако, никогда не отличалась особой приверженностью правилам — и если тот, кто принес ее сюда, не собирается появляться сам, ей просто нужно заставить его появиться.

Она глубоко вздохнула и закричала так громко, как только могла, даже поразившись себе, когда пара бутылок на полках задрожала.

Крик возымел желаемый эффект — не прошло и секунды, как дверь в комнату/кладовку распахнулась, и зебра с широко раскрытыми глазами начала кричать ей в ответ.

— Зачем так вопить? Ты нас слуха решила лишить?

Рейнбоу небрежно пожала плечами и прервала ее.

— Я устала ждать. Эта комната довольно интересная и все такое, но мне нужна хотя бы книга или что-то в этом роде, если ты хочешь, чтобы я молчала дольше, чем пару минут.

Зебра что-то пробормотала себе под нос и потерла копытом лоб.

— Итак, — снова начала пегаска, сохраняя прежний тон и расслабленную позу. — Теперь мы дошли до того момента, когда ты рассказываешь мне, где именно находится моя подруга, или я ударю тебя по лицу. О, и не думай, что эта цепочка как-то сможет помешать мне убить тебя, если я узнаю, что с ее головы хотя бы волос упал.

Зебра явно не впечатленно взглянула на нее.

— Попусту угрожать — лишь воздух сотрясать. С твоей подругой все прекрасно — так что не болтай напрасно.

Рейнбоу прищурилась, слегка смущенная рифмующейся речью, но она видела и более странные вещи.

— Они не пусты. Я тренированный член Ночной Гвардии. То есть, думаю, больше не член, но я боролась с древолками вкопытопашную. А уж тебя победить будет проще простого.

— Твои навыки я не смею умалить, — вздохнула зебра. — Но я не та, кого ты сможешь победить. Тебе это для справки сообщаю — я все же в Вечнодиком обитаю. Ну и чтобы в благополучии подруги убедить — Пинки, дорогая, можешь заходить.

Рейнбоу удивилась, когда зебра повернула голову и произнесла последнюю фразу в сторону другой части здания.

— Можешь показаться — нет причин бояться.

Медленно из-за дверного косяка появились розовая грива и испуганные голубые глаза — но страх в них быстро сменился радостью и облегчением, когда они заметили пегаску.

— Дэши, с тобой все в порядке! — воскликнула Пинки, вскакивая в комнату и обнимая Рейнбоу. — Я решила, что в хижине появилось привидение или что-то в этом роде, потому что раздался ужасный крик, и Зекора очень забеспокоилась и немного напугалась, и я тоже была напугана, но это просто ты почему-то кричала, а теперь ты проснулась и все снова в порядке.

— Как видите, она совершенно невредима, — вмешалась зебра — видимо, та самая Зекора — с веселой улыбкой на губах наблюдая, как Пинки вцепилась в Рейнбоу. — Но должна признаться, пришлось мне от нее палкой отбиваться. Когда внезапно начинают нападать, то нет уж времени рассуждать.

Розовая пони смущенно хмыкнула, когда пегаска в замешательстве посмотрела на нее.

— Мне, наверное, кошмар приснился, и я запаниковала, когда проснулась, — внезапным рывком она вырвалась из объятий, заставив заворчать пегаску, грудь которой использовала, чтобы оттолкнуться. — Но потом все было в порядке! Мы пили чай, и она задала кучу вопросов своей шикарной рифмующей речью — она рифмует каждый раз, когда говорит, разве это не круто? — о нас и сказала, что ты все еще спишь, а потом я рассказал ей все о нас, а еще про Рарити и Твайлайт, путешествующем во времени аликорне.

Пинки снова прижалась к груди подруги так, что ее нос почти коснулся уха Рейнбоу.

— Теперь я понимаю, что это могло быть тактической ошибкой, но она была такой милой, Дэши, и у нее были печеньки.

Пинки снова вскочила, и Рейнбоу снова заворчала, так как ее грудь снова использовалась как импровизированный трамплин.

— Затем она спросила, рассказывала ли я когда-нибудь о себе, и я собиралась ответить, но вдруг услышали банши, и я спряталась под столом, а она пошла посмотреть, но потом сказала, что все в порядке, и когда я посмотрела, то это оказалось совсем не привидение, а ты, а потом я обняла тебя, а потом…

— Хорошо, Пинки, я поняла, — перебила ее Рейнбоу, мягко отталкивая подругу. — Это я уже помню.

Она встала и встряхнулась.

— Знаешь, мисс Сонные Дротики, если ты действительно дружелюбна, то, наверное, стоит снять с меня эту цепочку.

— Сначала крики и угроз град, — удивленно посмотрела на нее зебра. — И вдруг считаешь, тебе как гостю кто-то будет рад?

Рейнбоу в ответ не улыбнулась и подозрительно прищурилась.

— Ты пленила нас и заковала меня в цепи. Я имею право подозревать.

— Плен? Я ваши жизни спасала. А Гвардейца Найтмер подозревать более, чем пристало.

— Я едва продираюсь сквозь твои стишки, — приподняла бровь Рейнбоу. — Так ты за хороших или плохих?

Зекора усмехнулась.

— Все мнят о себе, как о добре, — она достала ключ и осторожно бросила его Рейнбоу, поймавшей его передними копытами. — Но мы с тобой на одной стороне.

Пегаска посмотрела на ключ, а затем снова на зебру.

— Значит, ты не работаешь на Найтмер Мун?

— Ей я не друг, может и врагом могу назваться, но до вопросов хочу вашей историей поинтересоваться.

Рейнбоу хмыкнула, вставила ключ в кандалы и освободилась.

— А зачем мне что-то рассказывать? Кажется, Пинки уже выдала все.

— На родине моей есть мудрость одна — из первых уст лишь история ценна, — с этими словами Зекора повернулась и выбежала из комнаты, оставив за собой очень растерянную Рейнбоу Дэш.

— Официально заявляю — эта зебра странная.

— А мне она нравится! — возразила Пинки. — Интересно, она еще печенья даст?

— Ладно, Пинки, что именно ты рассказала этой кобыле? — сурово посмотрела на подругу голубая пони.

Пинки тут же съежилась и задумалась.

— Ничего важного… Она просто спросила, зачем мы явились в Вечнодикий, и я рассказала ей об обвинении в измене, а затем — почему нас обвинили, а потом мне пришлось рассказать ей об аликорне и твоей гонке, иначе история не имела бы смысла, а потом я рассказала, какая ты замечательная подруга, а она спросила, как такая милая пони попала в Ночную Гвардию, поэтому мне пришлось рассказать ей всю историю и… хм… да… вот, думаю, и все.

— По сути, ты поделилась всем важным? — сделала фейсхуф Рейнбоу.

Пинки ковырнула копытом пол.

— Мне жаль, Дэши, но она была такая милая, что я и не подумала держать это в секрете… — она замолчала и печально уставилась в землю.

Рейнбоу вздохнула и обвила подругу крылом.

— Все в порядке, Пинки, я не злюсь. Немного расстроена, но не то чтобы у нее не было других способов выведать эту информацию, — она нахмурилась и посмотрела на дверь. — Мы, может быть, и уйти бы могли — но не зная, куда, можем прямиком явиться к Найтмер, особенно если зебра нас выдаст.

Она снова посмотрела на Пинки и слегка улыбнулась.

— Но, эй, есть шанс, что она на нашей стороне, и мы могли бы использовать это место как убежище или что-то в этом роде.

— Значит… мы останемся и будут еще печеньки? — обрадовалась розовая пони.

— На какое-то время точно, — закатила глаза пегаска. — В любом случае мне нужно выяснить ее мотивы, так что, думаю, печенье не повредит.

Пинки улыбнулась и выскочила из-под крыла Рейнбоу к двери.

— Ура! Это будет здорово, Дэши — вот увидишь, я точно знаю, мы все станем хорошими друзьями.

Рейнбоу снова закатила глаза, но с улыбкой последовала за подругой, осматривая все, что могла, на пути. Остальная часть хижины была очень похожа на комнату, в которой ее держали. Земляной пол, соломенная крыша, бутылки и маски для украшения, и те же округлые стены. Она заметила кипящий котел в одной из комнат, мимо которых они прошли, и быстрый взгляд в окно подтвердил, что Зекора говорила правду. Они все еще в Вечнодиком.

Пинки отвела ее в комнату, которая, как предположила Рейнбоу, была кухней. Сбоку, где стоял старый на вид чайник, находилась небольшая печка. Стены украшали полки с разнообразными продуктами, а прямо посередине располагался довольно большой стол. Зекора уже сидела за ним, а еще у двух мест были приготовлены чай и печенье.

— Ты все это заранее подготовила? — фыркнула Рейнбоу.

— Я ожидала мирного общения, потому и подготовила угощение, — улыбнулась Зекора.

Пинки мгновенно вскочила на свое место и атаковала печенье. Рейнбоу подошла к своему стулу более осторожно, подозрительно обогнула его и бросила пару взглядов на Зекору.

Зебра в свою очередь просто пристально на нее посмотрела и осторожно отпила чай.

В конце концов Рейнбоу, не обнаружив никаких проблем или подвохов со стулом, угрюмо села и выжидающе посмотрела на Зекору.

Та поставила чашку и кивнула пегаске.

— Итак, хотите чаю, мисс Рейнбоу?

Рейнбоу долго ничего не говорила, прежде чем покачать головой.

— Спасибо, но нет.

Зекора улыбнулась ей в ответ.

— Покончено с любезностями для гостей — время поведать историю поскорей, — она наклонилась вперед. — Настало время рассказать, чего же ты правдой желаешь считать.

— А вот это сбивает с толку. Ты не думала? — нахмурилась беглянка.

— Не стану брать слов назад — просто расскажи, как все было на твой взгляд, -улыбнулась хозяйка.

— Ну, Пинки уже все рассказала, так почему бы и нет. Чего ты желаешь знать?

— Первый вопрос прост. Как ты заняла Гвардейца пост?

— Одно могу сказать — я к тому не стремилась, — усмехнулась пегаска.

— Не сомневаюсь в этом ни мгновения, — ответила Зекора. — Но из всех пони именно ты — вот это будет откровение.

— Про Звуковую Радугу доводилось слыхать?

— Легенда, — тут же ответила Зекора. — И пустая, если слухам можно доверять.

Рейнбоу моргнула.

— Ты… ты только что зарифмовала мою последнюю фразу?

Зекора глотнула чай и выжидающе посмотрела на Дэш.

Та в ответ покачала головой.

— В любом случае, ты разговариваешь с той единственной пони, которая может воплотить эту легенду в жизнь. В теории.

— Интересное должно быть зрелище, что ни говори, — приподняла зебра брови. — Но почему в теории?

Рейнбоу вздохнула и рассеянно откусила печенье.

— Ну, Радуга случается, когда пегас преодолевает звуковой барьер, верно? Я единственный живой пегас, которая может к нему подобраться. Просто я его еще не преодолеваю.

— И мисс Мун об этом знает, я предполагаю?

Пегаска кивнула.

— Да, я вообще-то была в резерве Вандерболтов до того, как… ну ты знаешь, — пожала она плечами. — Присяги еще не приносила, но как-то Найтмер узнала о Радуге и пожелала меня завербовать.

— Но ты сказала ей, что никогда не предашь Эквестрию, не так ли, Дэши? — спросила Пинки, восторженно глядя на пегаску.

— Ну да, я так и сделала. Она предлагала мне власть, деньги и все такое, как будто это могло изменить мое решение, но я продолжала отказываться. В конце концов она перестала меня беспокоить, и несколько месяцев я от нее ничего не слышала. Но потом Найтмер Мун снова вызвала меня. Ха, она сказала мне, что у нее есть предложение, от которого я не смогу отказаться.

— Я слышала подобные истории, должна признаться, — кивнула Зекора, когда Дэш заколебалась. — Полагаю, она нашла, за кого можно было бы поторговаться.

Рейнбоу издала грустный смешок.

— Да, можно это и так назвать. Моя подруга — лучшая подруга с детства. Найтмер угрожала ей, если я не стану сотрудничать. Только что произошло Первое Восстание, и я не сомневалась, что угрозы она исполнит. Выбора не было, по крайней мере для меня. Мне пришлось присоединиться к ней.

— А между тем, что было и еще не случалось — ты в решениях своих не сомневалась?

Голова Рейнбоу взлетела вверх.

— Сомневалась? — огрызнулась она. — Что ты имеешь в виду? Сожалею ли я, что причинила вред пони? Сожалею ли я, что превратила весь мир в дерьмо и ничего не сделала? Конечно, я сожалею. А кто бы не жалел? Но сожалею ли я о спасении подруги? Сожалею ли я, что склонила голову, чтобы никто, кого я люблю, больше из-за меня не пострадал? Нет. Я об этом не жалею и уж точно не жалею, что согласилась на требования Найтмер для спасения подруги. Выбора не было — так что не веди себя так, словно он имелся, — плечи Рейнбоу поникли, а глаза наполнились слезами. — А сейчас это даже не имеет значения. Флаттершай уже в копытах Найтмер, а Рарити, может быть, следующая. Я подвела всех, кого пыталась защитить, — она опустила голову и сглотнула слезы. — Почему я не могу защитить тех, кто мне дорог? Почему из-за меня все всегда страдают?

— Если за подруг боишься — может, к восстанию присоединишься? — глотнула свой чай Зекора.

Пинки хихикнула.

— Его не существует, глупышка. Все слишком боятся поднимать новое после яркого провала первого.

— Провалилось первое — в этом не отказать, — кивнула Зебра. — Но пони все равно продолжат бунтовать.

Глаза Пинки раскрылись шире, а Рейнбоу моргнула.

— Хочешь сказать, что до сих пор существуют какие-то тайные заговорщики? О которых Найтмер Мун даже не знает? Как, Дискорд возьми, это возможно?

— Как это случилось — вопрос неважный. Но там всегда пригодится пони отважный.

— Нет, — внезапно сказала Пинки, и в ужасе прикрыла лицо копытами. — Нет-нет-нет-нет. Настоящего восстания быть не может. Этого не может быть. Нет, о нет.

Рейнбоу выпрямилась и озадаченно посмотрела на подругу.

— Пинки? Какого сена ты несешь? Восстание означает, что эти парни на нашей стороне и тоже хотят надрать задницу Найтмер. Это же хорошо.

Пинки, казалось, не слушала, раскачиваясь взад и вперед на стуле.

— Если восстание реально произойдет, то Найтмер Мун обязательно об этом узнает, а если узнает, то подумает, что это они начали, и тогда у них будут проблемы, а потом и у меня.

— Пинки! — воскликнула Рейнбоу, бросив взгляд на Зекору, с интересом наблюдавшей за происходящим. — Прекрати, ладно? Ты заставишь Дротики думать, что мы враги.

Пинки внезапно ахнула и повернулась к подруге, тряся ее за плечи.

— Но у меня уже и так проблемы, поэтому мне конец. Просто-напросто конец, Рейнбоу, понимаешь? Конец!

— П-Пинки, о чем ты говоришь? Н-Найтмер нас не найдет, — запнулась Рейнбоу, когда ее встряхнули, как тряпичную куклу.

— Ей не обнаружить мятежа и за сто лет, — добавила Зекора, отпивая чай. — Мы немало подготовились — у твоих сестер не будет бед.

Пинки резко перестала трясти Рейнбоу и перевела взгляд широко раскрытых глаз на зебру.

— Ты… ты… откуда ты это знаешь? Откуда… откуда ты о них знаешь?

— Я разведчик, моя работа — знать, — Зекора внезапно сочувственно улыбнулась ей и заговорила тише. — Ты напугана, я понимаю, но успокойся и перестань подругу сотрясать.

Пинки закусила губу и послушно отпустила Дэш. Затем посчитала стол крайне интересным и, все еще дрожа, опустила взгляд на него.

Рейнбоу посмотрела сначала на подругу, потом на Зекору.

— А вот теперь я ничего не понимаю. Кто-нибудь хочет рассказать мне, в чем дело?

Зекора кивнула.

— Хорошо, что закончилось это смятение. Но истории твоей не знает подруга — в чем же было сомнение?

Пинки заметно вздрогнула и прижала уши к голове.

Дэш мгновенно бросилась на защиту своей подруги.

— Эй, если она не хочет говорить о своем прошлом, то и не обязательно. Не то, чтобы мне нужно это знать.

— Так быстро бросилась подругу защищать, — при подняла бровь Зекора. — А я думала, желаешь ты неведомое разобрать.

— Я… э-э… ну… — моргнула пегаска.

— Первое Восстание — что о нём бы ты рассказала? То, из-за которого настроение у всех упало, — прервала его Зекора, пристально глядя на Дэш.

Рейнбоу вздрогнула от внезапной смены темы.

— Что? Я… эм… я не знаю ничего, кроме слухов. Знаешь, которые ходят шире всего.

— Услышала ты их — и составила мнение, — нетерпеливо повторила Зекора. — И важна сейчас твоя точка зрения.

Рейнбоу моргнула и перевела взгляд с молчаливой подруги на настойчивую зебру. И, облизнув губы, начала рассказывать.

— Итак, Первое Восстание. Я слышала, что была группа из четырех пони — иногда братьев и сестер или друзей, иногда они никогда раньше не встречались — в каждой версии по-своему. В любом случае, они решили, что им нужно спасти всех пони от Найтмер Мун и даровать другим лучшую жизнь, которую они никогда не смогут обрести с этим диктатором, и поэтому они начали формировать восстание. Они вели за собой много пони и почти свалили ее, — Дэш махнула копытом, чтобы подчеркнуть это. — Как раз тогда, когда она была слаба и не знала, как жить в новой эре — то есть, не как тысячу лет назад. Но, хех, — пожала плечами Рейнбоу. — Очевидно, что они потерпели неудачу, и ни у кого не хватает смелости попробовать еще раз.

— А лидеры? — спросила Зекора. — Те, что решились Найтмер не подчиняться? Знаешь, что с ними могло статься?

Рейнбоу почесала затылок.

— Я слышала, как пони говорили, что Найтмер так сломила их дух, что они фактически начали работать на нее, либо стали бездумными рабами или что-то в этом роде, как пример того, что никто не способен бороться долго или как-то так. По правде говоря, лично я думаю, что она их убила, а потом распустила эти слухи, чтобы напугать всех остальных.

— Она их не убивала.

Рейнбоу повернулась к Пинки, которая все еще не отводила взгляда от стола. Однако теперь ее глаза затуманились, а голос, когда заговорила, дрожал.

— Они устроили это не потому, — продолжила Пинки. — Они сражались не потому, что хотели кого-то спасти или сделать мир лучше. Они сделали это только потому, что были сумасшедшими и хотели выместить свой гнев на чем угодно. И им тупо повезло, что пони последовали за ними.

Рейнбоу потянулась и положила копыто на плечо подруги — тут же вздрогнув, поняв, что та дрожит.

— Пинки, тебе не обязательно…

— Ты же знаешь, что Найтмер Мун поддерживает фермы? — продолжала быстро говорить Пинки. — Ей нужно, чтобы они продолжали работать, и никто не умер от голода. Это было действительно умно с ее стороны, но она не слишком задумывалась о животных и не-пони, поэтому те проголодались, отчаялись и начали на фермы нападать.

Она шмыгнула и потерла копыта.

— Четыре сестры, они были сестрами, кстати, на их ферму напали. Они отбились, но в бою их… их родители погибли, — Пинки вздрогнула. — И они были так расстроены и так злы, что просто хотели драться, даже если это безнадежно. Итак, они сражались, и пони последовали за ними, хотя они и не хотели этого, потому что знали, что проиграют, и знали, что умрут, но им было так грустно, что им было все равно. Но потом, когда они проиграли, Найтмер Мун их не убила!

Здесь Пинки замолчала и потерла заплаканные щеки. Рейнбоу подошла и обняла подругу крылом, когда слезы полились вновь.

— Они были готовы умереть, но Найтмер сделала кое-что похуже. Она сказала им, что собирается отпустить их всех, и что они расскажут всем, что бунт — это худшее, до чего можно додуматься, и что они не позволят никому восстать, никогда больше не делая ничего подобного, — розовая пони слегка улыбнулась. — А потом самая старшая чуть не плюнула ей в лицо и произнесла очень милую речь о том, что дух пони никогда не умрет, и ей придется убить их, чтобы заставить их остановиться или что-то в этом роде — неплохо оказалось для экспромта, — улыбка исчезла, а исчезнувший было затравленный взгляд вернулся. — Но Найтмер просто рассмеялась и сказала, что они сделают это, если не хотят, чтобы их сестра пострадала. А… а потом она взяла меня и показала моим сестрам, что… что произойдет, если… если…

Ее предложение закончилось бессвязным хныканьем, и она бросилась в объятия Рейнбоу.

Рейнбоу мгновенно обняла свою рыдающую подругу, хотя ее разрывало от вопросов.

— Пинки… ты… ты возглавляла Первое Восстание?

Единственным ответом стало болезненное хныканье.

Разум Рейнбоу дрогнул. Она попыталась представить, как дрожащий комок слез в ее копытах бросается в бой с Найтмер Мун прежде всех других. Она не могла себе представить пони, которая могла бы часами болтать ни о чем и таскать Рейнбоу печенье, когда у той был неудачный день, ведущую пони в бой с практически богом. Она не могла увидеть свою подругу среди других героев.

Однако Рейнбоу знала, что делает Найтмер Мун, когда пони ей не повинуются. Это может быть что-то невеликое, вроде нескольких дней в тюрьме для мелкого воришки или кого-то подобного — но в более серьезном случае может пострадать ваш ребенок. Рейнбоу с ужасающей ясностью могла представить, какое наказание постигнет того, кто попытается свергнуть диктатора.

Она обняла подругу крепче.

— Пинки, послушай меня. Никто больше никогда не причинит тебе вреда, ясно?

— Н-но когда она нас найдет…

Рейнбоу вспомнила, что Пинки не покидала дворец все то время, что она знала ее, и обняла подругу еще крепче.

— Она нас не найдет. Мы пойдем с Дротиками и будем в безопасности, ладно? Ничего плохого не произойдет ни с тобой, ни с твоими сестрами, хорошо?

Пинки медленно подняла голову от промокшей на груди шерстки Дэш и посмотрела на нее полным надежды взглядом.

— Обещаешь?

Радуга улыбнулась и захлопала крыльями.

— Клянусь.

---

Рарити проснулась и быстро заморгала в окружающей ее темноте. Голова у нее пульсировала, словно ее ударили прямо по рогу, а в груди нарастало чувство паники. Единорожка тут же попыталась пошевелиться, но обнаружила, что ее копыта прижаты к чему-то холодному и твердому. Она испуганно вскрикнула, по-прежнему ничего не видя в окружающей ее кромешной тьме.

Затем послышалось фырканье, и тишину прорвал голос.

— А, что? Что случилось?

Рарити перестала бороться. Она узнала этот голос. Раньше она слышала его только раз, но узнала сразу же.

— Ох, вы проснулись, — голос сопровождал стук когтей по чему-то твёрдому. — Подождите, сейчас я включу свет.

Раздался щелчок, и Рарити тут же зажмурилась из-за заливавшего комнату резкого света. Комната, в которой она оказалась, вся сияла и, казалось, сверкала, когда свет отражался от кристальных стен и потолка. Стул, к которому ее привязали, был сделан из того же цветного кристалла, и даже одного взгляда на него хватало, чтобы пульсирующая боль пробуждалась вновь.

Говорящий же стоял перед ней с блокнотом в лапках и выглядел очень серьезно.

— Спайк! — вскрикнула Рарити, вспомнив имя при виде маленького дракончика. Пурпурно-зеленый дракон выглядел почти так же, как во дворце, за исключением пушистой куртки, в которой был просто очарователен.

Заслышав восклицание единорожки юный дракон едва не уронил блокнот.

— Что? Откуда вы знаете мое имя?

— Ты сам мне его сказал, — объяснила Рарити, успокоившись теперь, когда увидела знакомое лицо. — То есть, другой ты. Из другого времени.

Спайк нахмурился и записал что-то.

— Так вы считаете, что вас посетили Твайлайт и я из другой временной линии? — он озадачено на нее взглянул. — Я тоже был аликорном?

— Конечно нет, — возразила Рарити, раздраженно дергаясь в путах. — Если ты не возражаешь, поинтересуюсь, где я? И где Твайлайт? Зачем она привела меня сюда?

Спайк проигнорировал ее вопросы и задал свои.

— Вы также утверждаете, что Твайлайт суждено победить Найтмер Мун, и что вы хотите, чтобы она это сделала, и все же вы работаете на Найтмер. Это верно?

— Да, но что сейчас происходит? Я требую ответа — где я нахожусь?

— Почему ты работаешь на Найтмер Мун, если не поддерживаешь ее?

— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — возмутилась белая единорожка. — Я отказываюсь отвечать на твои вопросы, пока не получу ответы сама. Что происходит? Почему я связана? Что случилось у Твайлайт?

Спайк вздохнул и опустил блокнот.

— Твайлайт… сейчас не доверяет вам настолько, чтобы я мог что-то сказать. Вот почему я расспрашиваю вас, — он показал ей блокнот в своих лапках. — Мы должны выяснить, каковы ваши настоящие мотивы.

Рарити нахмурилась.

— Ясно. А на чьей же ты стороне?

— Мы — бунтовщики! — гордо улыбнулся дракончик. — Во всяком случае, одна из групп — мы посвятили свою жизнь незаметной и медленной борьбе с Найтмер Мун.

— Звезды, за кого ты меня принимаешь? — рассмеялась Рарити. — После Первого восстаний не случалось.

Спайк понимающе подмигнул.

— Вот почему мы такие классные. Мы — неизвестны никому.

Рарити подняла бровь, глядя на юного дракона.

— Зачем тебе рассказывать мне все о секретной организации, если это все — правда?

Улыбка Спайка немного померкла.

— Ну, Твайлайт уже вас опоила и все такое, так что я предположил, что вы уже знаете, — он бросил взгляд куда-то за Рарити. — Но знаете вы или нет — не имеет значения. Я к тому, что пока вы в плену, то ничего никому не выдадите. Могу я дальше задавать вопросы?

Рарити снова посмотрела на веревки, которые связывали ее копыта.

— Кажется, у меня нет особого выбора, не так ли? Быть твоим пленником и все такое.

Спайк виновато пожал плечами.

— Извините, на самом деле не я устанавливаю правила. Я всего лишь им следую. Ладно, посмотрим — почему вы работаете на Найтмер Мун, если не поддерживаете ее?

Рарити вздохнула.

— Это невеликая история, и не могу сказать, что сильно собой горжусь. Это… это началось с моих родителей.

— Они устроили вас на эту работу? — спросил Спайк.

Рарити закусила губу.

— Не совсем. Видишь ли, я точно могу сказать, что мои родители — хорошие пони, просто… ты же знаешь, что происходит с семьями тех, кто не нравится Найтмер? Это неприятно, честно. А еще сестра — моя дорогая младшая сестренка. Ни я, ни мои родители не хотели, чтобы ей даже угрожали подобным образом. Поэтому мы сделали все, что могли, чтобы причин для этого не появлялось никогда. В конце концов, мне удалось продвинуться по служебной лестнице — я была трудолюбива и меня поставили хорошее место при дворе, служить лично Найтмер. Я не возражала, потому что это свело все бы все усилия на нет, но я никогда не была такой же, как те жестокие Гвардейцы или лизоблюды среди прислуги.

Спайк быстро строчил что-то в блокноте, а Рарити прервалась, чтобы отдышаться.

— Значит, вы работаете на нее только потому, что пытаетесь защитить свою сестру?

— Других причин нет, — кивнула единорожка. — Понимаю, что это эгоистично, но тогда казалось, это единственное, что можно сделать. Ну, полагаю, до тех пор, пока я не встретила аликорна.

Спайк хмыкнул под нос.

— Ладно, какой-то странный смысл тут есть. Эй, Твай, мы уже закончили?

Голос фиолетовой единорожки раздался прямо позади вздрогнувшей от неожиданности Рарити.

— Спайк, я же говорила, не сообщать, что я здесь.

— Но она рассказала все, что нам было нужно, — указал дракон на пленницу.

Твайлайт попыталась возразить, но другой голос прервал ее, прежде чем она успела произнести хоть слово.

— Все в порядке, Твайлайт. Думаю, на этом можно заканчивать.

Послышалось цоканье копыт, и в поле зрения Рарити появился красивый розовый аликорн.

— Я ей верю — и, думаю, вас ждет общая судьба, которую нужно исполнить.