Числа не лгут
///
— Я однажды накрутила двенадцать петель вокруг беснующейся гидры! — с широкой улыбкой наклонилась над столом Рейнбоу Дэш. — По три круга на каждую клыкастую голову!
Не прозвучало никакого звона, и Пинки нахмурилась.
— Хммф! — она сделала глоток из кружки с сидром, грохнула ей об стол и ткнула копытом: — Вот как?! А я съела шесть мраморных тортов за одни выходные и не ходила в комнату для маленьких кобылок целых четыре дня подряд!
И вновь — тишина.
— Агрх! — в раздражении, Рейнбоу Дэш глотнула сидра, рыгнула и ткнула копытом: — Ага, ну, я однажды сделала Пиратский Блиц во время грозы и с двумя серьёзно разозлёнными фениксами на хвосте!
Звон опять не прозвучал, и Пинки Пай ахнула:
— Быть не может! Это точно ложь! Как фениксы могут летать под дождём?! Они же из огня сделаны и всякого такого!
— Они испаряли капли дождя своим крутым пламенем, — Рейнбоу Дэш сложила передние ноги на груди и широко ухмыльнулась. Как и следовало ожидать, колокольчик не прозвенел, и ее улыбка стала еще шире. — Это два глотка, подружка!
— Тьфу! Ладно! — Пинки Пай дважды опрокинула себе в рот кружку. Икнув, она изрыгнула мыльный пузырёк сидра, который полетел к потолку, пока она качалась на стуле. — Ага… ну… я… эм… Я-я однажды запекла таракана в тесте для торта! И съела его целиком!
И в этот момент по комнате разлился звон колокольчика, а число над её кудрявой головой увеличилось на единицу.
— Блин! — стукнула она копытом по краю стола. — Ладно, это была маленькая миленькая мокрица, но и я сама была совсем карапузом, чтоб тебя!
— Да! — Рейнбоу Дэш вскинула обе передние ноги. — Я снова выиграла! Ха!
Она ткнула в её сторону копытом, дьявольски ухмыляясь:
— Допивай кружку, подружка! Ты та-а-а-ак накачаешься!
— Тьфу! ИК! — Пинки нахмурилась. Шло следующее утро после того дня, когда заклинание ударило по городку, и она проводила его, пьянствуя с Рейнбоу Дэш за столиком в центре Сахарного Уголка. Дела в заведении шли по сравнению с обычным днём вяло, поэтому они вдвоём притащили бочку яблочного сидра. Бочку, из которой Пинки Пай с сожалением на лице наливала себе очередную кружку. — Я тебе не позволю… ИК!.. выиграть так просто! — ещё один звоночек. — Ох, скрипкопопие!
— Ха-ха-ха-ха! — Рейнбоу Дэш откинулась на стуле. — Ого, это уже просто что-то.
Прозвучал другой тип колокольчика, и Рейнбоу Дэш глянула сверху вниз на входящую в дверь лавандового цвета фигуру.
— Здорово, Твайлайт! Хоть кто-то не боится показаться на публике! Рада видеть!
— М-м-м-м… — Твайлайт едва-едва дрогнула осоловелыми глазами, вяло тащась к ним через пекарню.
— Ухтышечки, Твайлайт! — пьяно выговорила Пинки Пай. — Ты… ИК… выглядишь будто… ИК… ни капельки не спала!
— Потому что я не спала, — пробормотала Твайлайт. — И это не ложь. Мне правда, правда нужно выпить кофе.
— Хех… — Рейнбоу Дэш в подлинном шоке разглядывала «0» над головой Твайлайт. — Мы тебе верим, подруга! Но реально, как тебя угораздило так продержаться? Ты на последние двенадцать часов в холодильнике заперлась?
— Где продержаться?.. — Твайлайт глянула на их столик. Она застыла на месте и, широко распахнув глаза, посмотрела в их сторону ещё раз. — Во имя всего хорошего! Девочки! Что… Что?..
— В чём дело? — пожала плечами Рейнбоу Дэш. У нее и у Пинки над головами висели соответственно «57» и «62». — Ты как будто привидение увидела!
— Да лучше бы увидела! — побледнев, воскликнула Твайлайт. — Откуда… о-откуда у вас числа настолько до смешного высокие?
— Ха! Ты думаешь, это большие? — ухмыльнулась Рейнбоу Дэш. — Я облетела город и отвечаю — видела числа раза в три больше! Но это ненадолго!
Она хрустнула шейными позвонками и хлопнула крыльями, как атлет на разогреве.
— Когда так перепью Пинки Пай, что она рухнет под стол, я переплюну вообще всех в Понивилле!
— Но… н-но… зачем?! — нахмурилась Твайлайт. — Это серьёзное, зловредное заклинание мистического происхождения! Как вообще можно превращать такое в забаву?
— Пф-ф-ф! — Рейнбоу закатила рубиновые глаза. — Ну, ты же сказала всему Понивиллю, что Селестия в итоге всё исправит, так?
— Да, но… но… — Твайлайт вздохнула. — Как вообще можно настолько легко относиться ко лжи?
— Ой, да… ИК… ладно тебе, Твайлайт! — Пинки Пай подняла кружку и пьяно покачнулась. — Будто бы ты сама ни разу не говорила белую ложищу своим лавандовым языковищем… вищем!
— Пинки Пай, я, например, не фанат обмана других, — сказала Твайлайт, посуровев лицом. — За свою недолгую жизнь я, конечно, не была идеальной, но я ценю честность в дружбе превыше всего!
— Хи-хи… Ох, Твайлайт, тебе точно надо полегче ко всему относиться! — широко улыбнулась Пинки Пай, описав глазами круг. — Всем вам троим!
Она сделала могучий, могучий глоток из своей кружки.
— Э-э-э-э… Пинки? — Рейнбоу Дэш поморщилась и указала копытом. — Мы же ещё даже не начали игру…
— Хм-м-м… Уи-и-и-и-и-и-и-и-и-и! — Пинки Пай упала со стула спиной назад. Задрав ноги в воздух, как мёртвое насекомое, пьяная кобыла в полной отключке захрапела в пустую кружку.
— Мда. Ну и ладно, — Рейнбоу Дэш закатила глаза и ухмыльнулась. — Я бы всё равно победила.
Она подняла копыто вверх, затем, не услышав колокольчика, широко улыбнулась.
— Видишь? Ха! Правдивая правда!
— Мне кажется, оно не так работает, — пробормотала Твайлайт.
— Да ну-у! Ты реально сегодня мрачная, Твай!
— Я просто не могу никак смириться с тем, как это заклинание изменило стольких пони, — печально выдохнув, заметила Твайлайт. — Я прошла всю дорогу от библиотеки досюда, а кругом был самый натуральный город-призрак! Почему все пони стали такими… другими теперь, когда им приходится себя заставлять быть честными?
— Эй, я откуда знаю? — пожала плечами Рейнбоу Дэш, затем подлетела к Твайлайт. — Все знают, что я за всю жизнь всего только одну-две небывальщины рассказала.
Со звоном её «57» сменилось на «58». Она, не таясь, поморщилась.
Твайлайт сердито уставилась на неё.
— Одну-две?
— Ладно, много, — простонала Рейнбоу Дэш, затем ухмыльнулась. — Но это ведь ничего особо не меняет, разве нет? В смысле…
Она наклонилась и слегка подтолкнула Твайлайт в плечо.
— Ты же знаешь, что я всегда с тобой, так?
Спустя несколько секунд Твайлайт улыбнулась.
— Ты определённо самая верная подруга, которая у меня когда-либо была, Рейнбоу Дэш…
— Ага! — горделиво улыбаясь, Рейнбоу Дэш зажмурила глаза и подтвердила надломившимся голосом: — Я такая!
— Но… — Твайлайт погрустнела. — Когда происходит что-то типа этого и я совершенно точно знаю, что ты не всегда честна, ну…
Она шевельнулась и пробормотала ранимо:
— Мне кажется, будто я не всегда могу тебе доверять.
Рейнбоу открыла глаза и заморгала. Она глянула над головой Твайлайт и, увидев «0», оставшийся «0», сжалась.
— Ой…
Твайлайт прижала уши.
— П-прости меня, Рейнбоу, я…
— Нет. Хехех… — Рейнбоу неловко улыбнулась, вися в воздухе на одном месте, и почесала затылок сквозь гриву. — Всё нормально, Твайлайт. Думаю… ну…
Она изобразила храброе лицо и пожала плечами.
— Иногда правда ранит, — колокольчик залил звоном воздух.
Твайлайт нахмурилась с любопытством.
Рейнбоу произнесла без эмоций:
— Ладно. Очень часто правда ранит.
Твайлайт Спаркл опустила взгляд на пол.
— Да…
— М-м-м-ф-ф-ф! — Пинки Пай вскочила с судорожным вдохом, сплюнула кружку с залитого сидром лица и завопила, широко распахнув глаза: — Прости, мамочка! Я не знаю, куда я спрятала камни в сахарной глазури!
Её число со звоном подскочило. Она застучала себе по голове розовым копытом:
— Блин! Блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин!
— Но, Лира, говорю тебе, я только скрыла правду, потому что я не хотела, чтобы ты на меня злилась! — разносясь по рыночной площади, голос Бон-Бон дрожал вдалеке, приглушенный, впрочем, звоном её счётчика со стремительно растущими показаниями.
— Бон-Бон… пожалуйста… просто перестань, пока ещё можешь! — сорвалась Лира, глядя на неё сердито. — Разве ты не видишь, что только всё больше себя зарываешь?!
— Я просто пытаюсь объяснить тебе, почему я лгала про конфеты в Сахарном Уголке… — и вновь речь Бон-Бон оказалась подавлена магическим звоном.
— Нет, ты просто пытаешься меня задобрить! И тебе надо остановиться! Тебе просто надо перестать говорить!
Бон-Бон нахмурилась.
— Ну вот, теперь ты просто несправедлива…
— Слушай, сейчас не лучшее время! Не только для нас… для всех пони! — проворчала Лира, шагая в золотых лучах заката умирающего дня к жилым домам вдалеке. — Бон-Бон, я люблю тебя до гроба, но сейчас я просто не могу это слушать! Просто оставь эту тему!
— Но Лира!..
Твайлайт наблюдала с гулко бьющимся сердцем, как уходит прочь ссорящаяся пара. Оглядев рыночную площадь, она увидела, что многие магазины заброшены и занавешены полотнищами парусины. Большинство пони заперлось по домам. Большинство…
— Прошу вас! Прошу вас! — шипела Рэрити с гривой в полном беспорядке. Неся рядом с собой левитацией несколько отрезков поблёскивающей ленты и тесьмы, она практически хватала за копыта богато одетых кобыл, что разгневанно шагали прочь из Бутика Карусель. — Я вам всем дам скидки! Я сделаю следующий заказ вполцены! Я даже сделаю каждой из вас по инкрустированной бриллиантами тиаре! Инкрустированной бриллиантами! — хрипло ревела она.
— Сделки не будет, мисс Рэрити! — буркнула одна из шикарно одетых кобыл, поправляя в закатных лучах свой головной убор. — Когда мы услышали новости об этом… магическом недуге в Понивилле, мы приехали сюда из Троттингема в надежде, что успеем спасти свои платья, пока экономический кризис не лишил вас бизнеса и дома! И вот уж мы никак не ожидали, что вы всё это время были самым обычным шарлатаном!
— Я определенно никакой не обычный шарлатан! — сказала Рэрити, но внезапно сжалась, будто ожидая, что на неё вот-вот рухнет целый дом. И когда прошло несколько секунд тишины, она резко рассмеялась и с широко распахнутыми глазами указала копытом себе над головой. — Ах-ха! Видели?! Насладитесь же зрелищем моей несокрушимой честности!
Она счастливо запищала.
Одна кобыла остановилась на ходу, развернулась и меланхолично поглядела на сияющее «173», что зависло над рогом Рэрити.
— Дорогая, вы просто ужасно навредили собственному делу. На вашем месте я бы себя похоронила и дала бы дорогу пони, которая не хитрила бы и не халтурила бы в производстве одеяний для кантерлотских балов!
— Но о-они же соответствуют вашим требованиям! — пропищала Рэрити, блеснув влажными глазами в свете солнца. — Тютелька в тютельку! В сияющую, восхитительную тютельку!
— Безусловно, но потом вы совершили непоправимое преступление, открыв свой рот, дитя! — вскинув нос к небу, кобыла пошла прочь. — Хорошего вам дня, мадам!
Рэрити разинула рот ей вслед. Она раздула ноздри и вскоре уже раскалилась от гнева так, что могла бы проплавить дыру в земле.
— Непоправимое?! Непоправимое?! Вы просили для ваших платьев идеала! — она швырнула ленты в траву и топнула по ним копытом. — Я занятая кобыла! Я никогда не обещала, что такой идеал будет идеальным!
И сию же секунду раздался ещё один звон, и её шкурка побледнела в два раза сильнее обычного. Оглянувшись из стороны в сторону, она увидела, как толпа пони повернула лица к ней.
— Не… смотрите… на меня-я-я-я-я! — по-вампирски прошипела она, после чего, рыдая, убежала галопом обратно в Бутик за ближайшим углом.
Едва суматоха утихла, Твайлайт сделала глубокий вдох. Она посмотрела на полированное бронзовое блюдо, висящее на одном из немногих по-прежнему работающих прилавков. Число «0» всё ещё ярко сияло над её головой. Она вздохнула и прянула ушами, вновь оказавшись невольной участницей беседы двух стоящих рядом кобыл.
— … так что сегодня днём я отправила всех жеребят по домам пораньше, — объясняла Чирили Флаттершай. Они обе стояли у лавки швеи, ожидая, пока та починит седельную сумку учительницы. — Когда меня спросили, почему, я сказала, что в городе случилась беда, и потому будет безопаснее сидеть по домам, с семьями. И… ну…
С застенчивой улыбкой Чирили указала на «4» над своей фуксиевой гривой.
— Но… но в этом ведь почти нет никакого смысла! — заметила Флаттершай. — Ну, может быть, чуть-чуть смысла есть. Хотя это может быть п-просто, ну… эм… моя ошибка…
— Я на это так смотрю, — сказала Чирили. — Пусть даже я сказала, что это «беда», но на самом деле сердцем я верила, что это на самом деле не так. В смысле, мне сказали про заклинание и про то, как оно связано с ложью. Думаю, то, что весь город столкнулся с измерителем нечестности, нельзя на самом деле считать за «беду», ну, для меня, по крайней мере. Если на то пошло, это скорее эдакая ироничная справедливость. Разве вы не согласны?
— О, да. Я согласна… — сказала Флаттершай, но на том же дыхании она съёжилась и произнесла торопливо: — Ну, может быть, только самую чуточку. Я не совсем разбираюсь в… эм… философии морали и прочих подобных вещах…
Твайлайт моргнула. Она глянула над головой Флаттершай и увидела, как очень необычное «7.15» превращается в «7.25». Она никак не смогла сдержать тоненькой улыбки.
— А что ты думаешь, Твайлайт?
— Хм-м-м-м? — Твайлайт вырвалась из оцепенения и посмотрела в сторону говорившей.
Чирили внимательно глядела на неё в ответ.
— Определяет ли заклинание абсолютную истину или относительную?
Твайлайт провела копытом по фиолетовым локонам, сверкающим в ярко-красном сиянии заката.
— Правдианский «Жезл Огорождения», насколько я узнала из книг, работает, основываясь на убеждениях пони. Мы не просто живые существа. Мы пони, и мы все от природы пропитаны духовной энергией, которая… объединяет нас друг с другом неким фундаментальным образом. В волшебстве эта связь изучается наукой об эфирной геометрии лейлиний. Впрочем, подозреваю, ты как школьный учитель уже об этом знаешь, так что прошу прощения, если говорю очевидные вещи.
Чирили хихикнула.
— Всё нормально, Твайлайт. Я обожаю слушать, как ты что-нибудь объясняешь. Иногда мне думается, что личная ученица Принцессы Селестии может послужить вполне адекватной мне заменой в школе, если я заболею.
Со звоном колокольчика её «4» превратилось в «5».
Флаттершай и Твайлайт поражённо на неё посмотрели.
Чирили легко усмехнулась и улыбнулась, зарумянившись:
— Ладно… чудесной заменой!
На этот раз не прозвучало ни звука. Флаттершай и Твайлайт хихикнули — поначалу тихо, но потом с великим облегчением, избавляясь от напряжения нервов и скованности дыхания.
Флаттершай сглотнула и сказала:
— Так или иначе, я просто хотела бы, чтобы это всё закончилось поскорее. Я… я-я чувствую себя такой обнажённой из-за всех этих страшных чисел над моей головой, — она закусила губу и спряталась за розовым локоном. — Я вышла из коттеджа только потому, что Эйнджел захотел чего-нибудь поесть, а Кэррот Топ не разрешила мне взять у неё морковь в долг… точнее, ну, она бы разрешила, но она постоянно с-смотрела на меня так неприятно, и я слишком боялась подойти к двери… хотя я попыталсь один раз…
Счётчик медленно открутил с «7.25» до «7.40» и наконец остановился на «7.70». Кроткая пегаска это почувствовала и всхлипнула в раскаянии.
— Флаттершай, не волнуйся, — ободряюще улыбнулась Твайлайт. — Я знаю, что ты хотела сказать правду.
— О-о-о-о-охх… если бы я только знала твой секрет, Твайлайт! — сказала Флаттершай с печальным лицом. — Я побывала в каждом уголке города и пока что ты — единственная пони с чистым нулем над головой!
— Она права! — заметила Чирили, с готовностью кивнув. — Это весьма впечатляющее достижение!
— Я наткнулась на Джун Баг около мельницы, и даже её число было больше твоего! — сказала Флаттершай и тут же снова сжалась. — Ой-ёй… ведь счётчик не измеряет ещё и слухи, ведь так?
— Нет, насколько я знаю, — сказала Твайлайт. — Только всё равно не легче.
Она убедительно посмотрела на двух кобыл.
— В нашем городке бушевали параспрайты, и Малая Медведица, и Алмазные Псы. И я не могу сказать, на самом деле, чтобы хотя бы в одной из этих ситуаций пони выглядели настолько жалкими! Так почему же сейчас?
— Думаю, это оттого, что оно метит в самое больное место, — сказала Чирили, указав себе на грудь. — Прямо в сердце.
— Именно, — Твайлайт сглотнула. — Древняя Правдианская Империя ценила мир и сосуществование превыше всего прочего, и ради этого они изначально и сделали это заклинание: чтобы продемонстрировать всем пони их способность обмануть ближнего.
Она вздохнула и повесила голову.
— Я провела в Понивилле больше двух лет, я изучала здесь магию дружбы, и как будто одним махом всё это превратилось в сущую труху!
— Я бы так не сказала, Твайлайт, — теперь пришел черёд Флаттершай ободряюще улыбнуться. — Мы ведь все по-прежнему разговариваем друг с другом, разве нет?
Твайлайт подняла на неё взгляд, но взгляд сердитый.
— Ты говорила в последнее время с Рэрити?
Флаттершай покраснела и отвернулась.
— Да… ну… эм…
— Я ничего не скажу про дружбу… — Чирили озорно улыбнулась. — Но вся эта кутерьма определённо творит дела с каждой парой в деревне. Вы слышали, что Кейки теперь друг с другом не разговаривают?
Твайлайт моргнула.
— Я была этим утром в Сахарном Уголке! Я их даже не видела! С ними всё в порядке?
Чирили пожала плечами.
— Никто не знает. В чём бы там ни было дело, по крайней мере, они ведут себя как взрослые пони и не шумят по этому поводу на весь город, в отличие от Тандерлейна и Блоссомфорс.
— Тьфу! — Твайлайт тряхнула головой. — Даже и не упоминай! Хотя, если об этом хорошенько подумать, ничего удивительного в этом нет: шовинистские приключения Тандерлейна за крупом Блоссомфорс заметны хоть за целую милю!
— Тандерлейн видится с другими кобылами?! — ахнула Флаттершай. — Я и не представляла!
Колокольчик, прозвеневший в воздухе, оглушал. Зрачки Флаттершай сжались в точки, когда число над её головой скакнуло до твердой «9.0».
Чирили и Твайлайт поглядели на число, потом на неё.
Застенчиво покраснев, Флатершай медленно, медленно попятилась прочь.
Спустя несколько секунд Твайлайт прочистила горло и посмотрела на Чирили.
— Итак… эм, если ты не против, я хочу спросить…
— Да?
— Как ты смогла убедить учеников тебе поверить? — она слегка поморщилась и пояснила: — В-в смысле, когда ты сказала им, что они должны идти по домам, к своим семьям, просто потому, что случилась беда…
— Они бы услышали и увидели «счётчик лжи», точно, — Чирили кивнула и улыбнулась. — Суть в том, что это на самом деле было не так уж и важно.
Твайлайт прищурилась с любопытством.
— Было… не важно?
Учительница помотала головой.
— Я думаю, Твайлайт, что когда ты доверяешь кому-нибудь, то есть, действительно очень сильно, ты ему веришь, что бы ни случилось.
— Но… — Твайлайт прищурилась. — Ты разве не думала, что это может по тебе ударить в ответ?
Чирили твердо на неё поглядела:
— Я бы никогда не пошла на что-нибудь такое, что подорвёт доверие учеников. Никогда.
— Ну конечно же нет! — заметила Твайлайт. — И я верю тебе, Чирили. Просто...
Она вздохнула и топнула ногой по земле.
— Я никогда не смотрела на вещи с такой точки зрения, что жизнь может в равной степени работать как на правде, так и на лжи, пусть даже если ложь «крохотная». В конце концов, Принцесса Селестия всегда учила меня ценить честность превыше всего. Она никогда не лгала мне…
Черты Чирили на мгновенье охватила нервная дрожь.
Твайлайт это заметила. Нахмурив лоб, она выпалила:
— Чего?
— О, да… да ничего, поверь мне, — сказала Чирили. Сию же секунду прозвучал колокольчик: учительница зажмурила глаза и тяжело выдохнула, когда её «5» сменилось на «6».
Твайлайт уставилась на число, разинув рот. Медленно, со скоростью тающей свечи, она нахмурилась.
— Слушай… — сухо сглотнула Чирили и повернулась к ней с мягким взглядом. — Твайлайт, пожалуйста, позволь мне объяснить…
— Я весь день провела уже уставшей, — пробормотала Твайлайт, уже разворачиваясь к ней спиной.
— Думаю… Думаю, мне просто пора домой, — буркнула она.
Чирили содрогнулась, смотря вслед своей подруге, затем развернулась и с тяжким вздохом прислонилась к лотку уличного торговца.
Домой, в библиотеку в дереве, Твайлайт пришла с заплетающимися ногами. Она протащила копыта через порог и, захлопнув дверь за собой, оставила снаружи умирающий закат. Она посмотрела налево и немедленно обратила внимание на отражение в стекле рамки с фотографией. На какую-то секунду, глядя на плавающий над макушкой эллипс, она задумалась: может, ей лучше рассказать какую-нибудь небылицу деревянным стенам своего дома, хотя бы только для того, чтобы влиться в толпу?
С другой стороны прихожей прозвучал голос Спайка, вырвав её из этих размышлений:
— Эй! Вот это круть! Ну наконец-то ты дома!
— Ничего крутого в сегодняшнем дне нет, Спайк, — пробормотала Твайлайт, поднимаясь по винтовой лестнице в спальню. — Больше всего на свете я сейчас хочу просто рухнуть в сено.
Он подковылял к ней, широко улыбаясь и держа в когтистых лапах книгу.
— Забавно, что ты именно так и сказала! Я провёл весь день за исследованиями, и мне кажется, я нашёл…
— Спайк, — простонала она, не глядя на него. — Просто скажи мне: принцесса Селестия присылала с прошлого раза что-нибудь?
— Э-э-э-э-э, нет, Твайлайт. Судя по всему, она всё-таки приедет в Понивилль через день-два, как и говорила.
— Мне кажется, через день или два никакого Понивилля уже не останется.
— А?
— Неважно, — Твайлайт потянулась к двери в спальню на втором этаже. — Ты убрался в читальной комнате, как я тебя просила?
Спайк застыл, помедлил и наконец выпалил:
— Конечно! Протёр и промыл все! А теперь просто посмотри на эту книгу…
По комнате прокатилось эхо колокольчика.
Твайлайт застыла. Моргая, она леденяще холодно посмотрела сверху вниз на малыша-дракона.
Спайк разинул рот. Он сглотнул и наконец произнёс:
— Эм…
Озадаченно сощурившись, Твайлайт бросилась галопом по ступеням. Грохоча лавандового цвета копытами, она метнулась к двери в читальную комнату на другом конце библиотеки.
— Погоди! Твайлайт! — Спайк ухватился за её хвост, волоча когтистые ноги по полу. — Пожалуйста! Не смотри…
Она распахнула дверь фиолетовой вспышкой телекинеза. Она практически побледнела при виде того, что ей открылось. Комната не только была завалена бумажками и покрыта наслоениями пыли, но и, помимо этого, в углу у чёрного входа стояло два наполненных драгоценными камнями ведра рядом с заляпанной грязью лопатой и слоем засохшей грязи, запятнавшей доски пола.
— О-о-ох-х-х-х-х… Да-а-а-а-а-а-а... — поморщился Спайк, качаясь вперёд и назад на пятках. — Насчёт этого…
— Спайк, это… что… я… — Твайлайт тяжко вздохнула, проведя копытом по усталому лицу. — Я думала, я сказала тебе за последние два дня всего-то две простые вещи: «Уберись в читальной комнате» и «Не наследи грязью после копания камней».
— Я забыл об этом, Твайлайт! Извини! Видишь ли, у меня возникла эта отличная идея по поводу… — он попытался указать на книгу у себя в когтях.
— Спайк, дело совершенно не в том, что ты забыл, а что не забыл! — она развернулась и нахмурилась на него. — Ты просто мне солгал! Ты целенаправленно и предумышленно попытался скрыть факт того, что оставил комнату в беспорядке, и…
Она остановилась на полуслове, уставившись на него подрагивающими глазами.
Число Спайка было не «1», как подозревала Твайлайт. На самом деле число было сияющим «12». Он вцепился в книгу за своим хвостом, сжимаясь под весом её взгляда, который гулял по висящему в воздухе счётчику.
Она моргнула несколько раз и в итоге нахмурившись, прорычала:
— И сколько же лжи ты в последнее время успел наговорить?! А? — она наклонилась к нему. — Или, лучше, сколько ещё лжи ты собираешься мне выдать, надеясь, что я поверю, будто ты сделал то, о чём я тебя неоднократно просила?
— Но, Твайлайт!.. — выдавил он и запнулся, размахивая книгой, затем наконец выпалил: — Я знал, как ты устала в последнее время, и я думал об этом, когда вернулся домой после поисков камней. И внезапно я вспомнил про эту книгу — «Травяные снадобья старых кобылиц» — и подумал, что найду в ней рецепт зелья, от которого ты будешь лучше спать!
— Спайк, это было очень, очень мило с твоей стороны… и я могу понять теперь, почему это могло отвлечь тебя от уборки за собой… — она указала на число над его головой. — Но разве тебе обязательно было об этом лгать?! Всё было бы гораздо проще, если бы ты просто объяснил мне ситуацию без попыток скрыть то, что могло бы быть простительной ошибкой!
— Могло бы быть?! В самом деле, Твайлайт! — пожал плечами Спайк. — Ты не слишком ли раздуваешь это дело?
— Прости, что?! — хмурясь, злобно посмотрела Твайлайт. — Спайк, все отношения строятся на доверии и самоотдаче! Когда Принцесса Селестия доверила мне тебя вырастить, она поставила меня перед ответственностью создать в тебе крепкий моральный стержень! Но когда ты преднамеренно лжешь в таком духе, у меня возникает вопрос: осталось ли что-нибудь, чему я тебя научила, в твоей толстой чешуйчатой башке?! Ты, может быть, сейчас ещё малыш-дракон, Спайк, но ты растёшь! И ответственность, которая тебя ждёт, когда ты станешь старше, будет только увеличиваться и увеличиваться. Я должна знать, что привила тебе честность и принципиальность!
— Тьфу! Ну в самом деле, Твайлайт! Зачем всё это, как отягчающие на суде? — Спайк упёр руки в пояс и сердито уставился на неё. — Будто ты сама никогда не лгала в прошлом. Даже Селестия тебя прощала!
Твайлайт открыла рот, но только лишь содрогнулась в гневе. Сделав шаг назад, она закрыла глаза, вздохнула и, яростно топая, пошла вверх по ступеням.
— Я знаю, чему Селестия научила меня, Спайк. Тем не менее, судя по всему, я — единственная пони, которой это в последнее время не все равно.
— Твайлайт… — Спайк обнял книгу, прижав ее к груди; его губы задрожали на холодном выдохе. — Я раскаиваюсь, что лгал тебе про грязь. Честно!
— Если бы ты был честен, Спайк, я думаю, ты бы постарался меня не обманывать.
Шмыгая носом, он, тем не менее, сумел сердито нахмуриться.
— И всё же, ты разве слышала вот прямо сейчас колокольчик?
Твайлайт остановилась, глядя перед собой. Вздохнув в затянувшейся тишине, она холодно вошла в свою комнату и громко захлопнула дверь за собой.
Спайк сел на первой ступени лестницы, бормоча про себя и глядя затуманившимися глазами в дальний угол комнаты.