Fallout : New Canterlot

Глава 18

18 глава

К вечеру группа уже готова была отправляться в путь. В магазинах были закуплены все нужные припасы : немного патронов, еды и целая куча антирадиационных средств, так как путешествие предстояло в места, очень далёкие от оздоровительных курортов, и прочие необходимости. Таким образом, подремав в местной гостинице пару часиков, все пони были достаточно бодры и полны сил, чтоб отправиться в путь. Даже Фреш-Де-Лайт, с её свежими швами, не испытывала каких-либо сильных неудобств, так как Тано смочил их какой-то припаркой, извлечённой из закромов его сумки. Это средство, название которого никто, кроме зебра, не смог бы и выговорить, действительно помогало, хоть и было встречено с особым скептицизмом со стороны Панацеи, предпочитавшей более традиционный подход к медицине.

Солнце медленно заходило за горизонт, но группа готова была продолжать свой путь хоть всю ночь, не останавливаясь на отдых. Вся группа, кроме Панацеи, которая каждый час нуждалась в десятиминутном отдыхе. Раньше, когда ноги утомлялись, её могла носить Фреш, но сейчас синей пони приходилось рассчитывать только на свои силы, так как у Тано на спине был здоровенный рюкзак, к которому, ко всему прочему, ещё и прибавлялось сложенное дуло его винтовки, а Фенита… Ну, с ней и говорить не о чем. Но даже несмотря на это, отряд успел бы дойти до места назначения и обратно раза два, а то и больше, так как времени им давалось с лихвой, и всё-таки хотелось добраться побыстрее, чтобы было больше времени на отдых и подготовку.

Наступила ночь. Морозный воздух пробирал до костей, поэтому пони накинули на себя тёплое шерстяное одеяло. Оно было одно, так как натуральные продукты нынче очень редки, таможня жестока, совы низко летают и прочая муть, которую говорил им торговец, но тем не менее обладало таким размером, что под ним помещалась вся четвёрка, даже учитывая ковыляющую на двух ногах Панацею. Под одеялом было тепло, хоть и выглядело это нелепо – три пони, идущие вряд, за которыми возвышается высокий холм, обозначающий последнего члена отряда, полностью скрытого его тёплой тканью. Конечно, не обходилось и без неприятностей. То кто-нибудь наступит на краешек ткани, то кто-нибудь передёрнет его на себя так, что оно слетит с остальных, а то и синяя пони в очередной раз споткнётся и на неё по новой придётся накидывать одеяло. Как раз после очередного падения группе пришлось остановиться на первую ночёвку.

— Отлично, из-за одной безногой клуши мы прошли в два раза меньше, чем собирались! – возмутилась Фенита, смотря в бумажную карту старого мира.

— Заткнись, недопегасиха – огрызнулась Панацея, уже устроившаяся под одеялом, чтобы не замёрзнуть.

— Хватит ругаться – раздражённо проговорила единорожка, в очередной раз пытавшаяся врубить свой ПИП-ПОН-И, который упорно не желал работать.

— Похоже, в нём села батарейка – произнесла она после десяти минут долбления по кнопкам.

— Не думала, что это возможно – переключилась на неё синяя пони – эти устройства должны служить чуть ли не вечно.

— Тогда как ты объяснишь это? – вскрикнула Фреши, тыкая в погасший дисплей копытом.

Панацея немного удивилась, она считала, что эта белокурая малявка вообще не умеет злиться, а уж тем более повышать голос.

— Ну, считай теперь, что на твоей ноге надет браслет очень странной формы – заявила Панацея, наблюдая, как Фреш раздражённо отворачивается.

На ужин, если можно так выразиться, сегодня была варёная морковка и чай из её же листьев. Не фонтан, конечно, но лучше, чем консервы. Так, пожёвывая остатки морковки, Панацея разлядывала карту, которая наконец дошла и до неё. Их данное местонахождение было отмечено на её поверхности кружочком, нарисованным простым карандашом, так что ориентироваться было легко. Они двигались точно в сторону Столичных Развалин по самому безопасному пути – через пески. В них не живут опасные мутанты, кроме разве что песчаников, а рейдерам там делать просто нечего, так как нормальные пони ходят исключительно по дорогам и их окрестностям. Внезапно для себя синяя пони увидела на старой карте деревушку, находящуюся за густым лесом, буквально в одном дне пути от их привала. Этот путь шёл вразрез с их первичной задачей, успеть к назначенному месту, но они вполне успевали зайти в этот пункт, под названием Понивилль. Да, именно так. Панацея вновь загорелась идеей встретить загадочного доктора 3.14, который уж слишком часто пересекается с ней в самых необъяснимых формах, так что она подозвала остальных к себе, чтобы поделиться своим открытием.

— И что? – равнодушно спросила Фенита, которой эта затея была до лампочки – зачем это надо, переться куда-то, да ещё в тот момент, когда впереди и без того маячит опасное дело?

— Тут я с ней соглашусь – ответил Тано, отслеживая маршрут, которым придётся идти – нам туда совсем не надо.

— Панацея, давай сперва разберёмся с этим, а потом, может, и сгоням туда – предложила свою точку зрения Фреш-Де-Лайт.

Панацея даже не знала, что и думать. Такого холодного приёма она никак не ожидала услышать. Да Солнце с этой Фенитой, да и с зебром, но Фреш? Неужели даже она не понимает, как ей нужно туда сходить, чтобы получить ответы на вопросы, терзавшие её долгое время?

— И всё-таки я настаиваю, что нужно туда сходить – твёрдо заявила пони, тоном не приемлемым отказа.

— Какого хрена тебе туда сдалось?! – ответила ей пегаска.

— А ты будто не можешь сообразить! Автодок в двадцать четвёртой палате, эти густые, как их там, в убежище, все указывали на доктора Пи!

— А тебе-то он зачем сдался? – спросил Тано непонимающим тоном.

— Вот уж не тебе об этом спрашивать! – разозлилась пони – хочу напомнить, что именно ты направил меня в ту чёртову больницу, к этому сраному автодоку!

— Ну, я вообще-то хотел просто позабавить тебя – спокойно заверил её зебр, чем только подлило масла в огонь.

— Ах позабавить! Ха-ха-ха, как мне весело, аж ноги подгибаются!

— Эм, Панацея – тихо спросила Фреши, слегка напуганная её поведением, может ты объяснишь, зачем тебе понадобился этот доктор, а то мы не понимаем.

— Да затем, что чуть больше года назад какой-то хер распидарасил комплекс, в котором я жила и работала! А сейчас объявляет мудила, который вдруг владеет закрытой информацией!

— Ты сейчас по Пурпурный крест что ли? – спросил Тано.

— Да, представь себе, я родилась и выросла в нём!

— Ну, это многое объясняет, но…

— Но нам это нахер не надо – перебила его Фенита – нам что до твоего креста, что до остальной твоей жизни дела вообще никакого нет. Честно, я даже не знаю, зачем мы тебя с собой таскаем? Сидела бы себе на обочине и просила милостыню.

— Фенита! Хватит так говорить! – вмешалась единорожка.

— А ты что, заступница, считаешь, что нам сейчас надо всем подорваться и переть в этот Понивилль только из-за того, что какой-то дуре вдруг приспичило туда наведаться?

— Нет, но…

— Ну вот, замолчи и не встревай, когда взрослые разговаривают.

Фреш уже готова была что-нибудь сказать в ответ, но заметила, что синяя пони медленно поднялась на ноги.

— Идите вы все под хвост – произнесла она бесцветным тоном и пошла прочь, в направлении, которое на карте вело в Понивилль. Фреш хотела подбежать к ней и вернуть обратно, но Панацея только оттолкнула её от себя, заставив единорожку отпрянуть назад. Фреши готова была попробовать снова, но на этот раз её придержало копыто зебра, загородившее ей дорогу не хуже шлагбаума.

— Что ты делаешь – расплакалась единорожка, тщетно стараясь преодолеть эту преграду.

Зебр молчал некоторое время, пока попытки прорваться не сменились тихим стоном под копытами, это Фреш-Де-Лайт зарылась в песок, пряча там своё горе.

— Фенита.

— Что? — Ответила ему пегаска.

— Ступай с жеребёнком к окраине Столичных развалин и жди меня там.

— Ты придурок, что ли?! Собираешься последовать за этой чокнутой?!

— Не волнуйся, я уверен, что ты за ней присмотришь – ответил зебр, собирая свои вещи и выдвигаясь за Панацеей.

— Ты меня снова не слушаешь – устало произнесла пегаска, глядя, как Тано уходит в ту же сторону, что и синяя стерва, оставляя её одну, приглядывать за плачущим «ребёнком».

— Что ж, во всяком случае, это будет полезно – пробормотала она, переведя свой взгляд на Фреши, продолжающую ныть в песке.

— Какого ты за мной увязался?

— Я тебе мешаю?

— Да!

— Каким образом?

— Самим фактом своего существования.

— Интересная позиция, можно разъяснить её по пунктам?

— Пффф…

Именно такие содержательные диалоги велись между двумя путниками, идущими в сторону почти забытой деревушки под названием Понивилль. Тано и Панацея шагали уже достаточно долгое время, чтобы у второй начали ныть ноги, но она старалась всеми силами поддерживать своё тело в вертикальном положение и заставляла себя переставлять копыта, чтобы не упасть, так как понимала, что подняться ей будет уже не под силу. Это странное, где-то даже саморазрушающее, желание было обусловлено тем, что синяя пони старалась сохранять дистанцию между собой и преследующим её зебром, который отставал лишь на пару десятков метров. Эта упрямая пони сама не знала, почему она не хочет уступать, возможно, дело было в том, что она уже мысленно попрощалась со всей группой и не хотела вновь связывать себя с ними, а возможно она просто не хотела показывать слабость после такого ухода, стараясь показать, что способна сама со всем справиться. Но как бы ни был твёрд её внутренний мир, тело рассуждало иначе. Задние ноги хотели согнуться и не шевелиться некоторое время, веки мечтали закрыться, уши захлопнуться, обрубки передних ног, чтоб и пожалели и накормили супчиком из капусты, а сердце немного тепла и шоколадку. Не сумев побороть бунтующую на всех флангах телесную оболочку – пони споткнулась и упала лицом в холодный песок, даже не пытаясь подняться. Это дало Тано возможность, не прибавляя шага, дойти до уставшей пони и перевернуть её на спину. Её лицо ничего не выражало. Губы, как обычно, плотно сомкнуты, что делало их тоньше обычных, зубы были сжаты, чёлка, обычно закрывающая чёрный глаз, спала на бок и сейчас купалась в песке, а сам протез устремил свой взор на коричневатое, от всходящего солнца, небо.

— Ну, раз возражений нет, то устроим привал тут – объявил зебр и начал раскладывать вещи по кругу, подложив под голову Панацеи свой рюкзак.

— Скажи, я сильно бесполезная? – необычайно тихо спросила у него синяя пони, продолжая наблюдать, как небо становится из тёмно-серого тошнотворно-коричневым.

— Ну, я бы так не сказал – заверил её снайпер, разрывая ямку в песке, чтобы развести там костёр – у тебя хорошо получается давить на жалость окружающим и принимать за нас все затрещины судьбы.

— Вот значит как…

— Э-э-э-э, а вот этого не надо, ясно? В конце концов, если б не твоё ночное зрение – мы бы не смогли спокойно спать на улице, да и в конце концов – именно ты нашла ту трубу, по которой мы смогли скрыться от армии гулей, прижавших нас на крыше, так что просто не накручивай себя, идёт?

— Идёооот – зевнула пони и повернулась набок, в сторону маленького костерка, дающего хоть какое-то тепло, ибо одеяло Тано решил оставить полностью женской половине отряда.

— Я так устала от всего этого – пробормотала она, закрывая глаза – скорей бы всё это кончилось…

— Надо быть оптимистичней, хотя не в твоём случае об этом заикаться… в общем – устала ты просто от сегодняшнего дня, так что просто поспи, вряд ли нам что-то может тут грозить, так что тебе беспокоиться не о чем.

— А вдруг рейдеры нагрянут?

— Не глупи. Это одна из немногих мёртвых зон, где ничего не происходит, и ты это прекрасно знаешь.

— Но всё равно – тут холодно.

— Не волнуйся, скоро костёр разгорится и будет нормально.

— Не хочу так долго ждать.

— Ладно – сдался зебр и лёг рядом с Панацеей, укрывшись почти бесполезной пустынной сеткой из её сумки – но не привыкай – на всякий случай предупредил он её, увидев, как она буквально зарывается в него.

Спереди синюю пони согревало живое тепло, а сзади тепло костра, так что она мгновенно уснула, даже не успев что-нибудь ответить спутнику.

— Да, похоже, бессонные ночи дают о себе знать – подумал Тано, глядя на макушку Панацеи, у которой, как он случайно отметил, во время сна чуть подёргивалось левое ухо – и лягнул же меня Дискорд последовать за ней…

Как только посветлело, Фенита разбудила единорожку и стала собирать вещи, чтобы отправиться дальше. Нечего и говорить, что Фреши сильно дулась на пегаску за то, что пони, с которой она пробыла такое долгое время, просто-напросто ушла из-за того, что на неё все забили. Конечно, она и сама была немного виновата от того, что не поддержала подругу, когда все набросились на неё, но гораздо легче было сбросить вину на ту, кто поставил точку в этом вопросе. Так она сейчас и поступала, молча шагая за пегаской, которая время от времени сверялась с картой. Единорожка думала, что Фенита попытается с ней заговорить, а она нарочно не будет обращать внимания, пока та не начнёт извиняться, и вот только тогда, чтобы показать всю глубину своего великодушия, одарит её парой словечек. Но. Фенита на корню ломала все её планы. Она не то, чтобы мучилась от того, что Фреш-Де-Лайт её игнорирует, её, казалось, даже устраивал такой расклад. И вот, после нескольких часов выразительного молчания, Фреши поняла, что теперь ей хочется поговорить. Коварный план по вытягиванию извинений треснул и развалился на части, так что Фреш не сдержалась и начала разговор первой.

— Почему вы с Панацеей так ненавидите друг друга?

Пегаска чуть приостановилась и повернулась к Фреш-Де-Лайт, внимательно разглядывая собеседницу, из под своих пенсне. Придя к определённому выводу она решила ответить.

— Знаешь, это не самое приятное, что мне хочется вспоминать.

— И всё таки, почему то ты обижаешь её с особой тягой, тогда, как она просто отвечает время от времени, чтобы не оставаться в долгу. С чего вдруг такая однобокая вражда?

— Это наши с ней проблемы.

— Вот только от этого почему-то достаётся всем.

— Например?

— Нас сейчас двое, так?

— Ну, хорошо, лапочка, слушай. Около года назад, когда я с Тано только встретили эту мразь…

— Давай, только, без ругательств.

— Пффф… когда мы встретили её, мы отлично ладили. Первое задание по конвоированию прошло отлично, и всем отсыпали приличную сумму, так что мы решили отметить это дело в «Золотой Лихорадке».

— Той самой?

— Да. Так вот, мы тогда знатно нажрались, а это обычно никогда не заканчивается чем-то хорошим.

— Так что произошло?

— Ну… я с этой… слушай, тебе уже не надо объяснять про пестики и тычинки?

— Эмм… — покраснела единорожка – нет…

— Ну, так вот, на следующий день, когда мы очнулись в одной постели у нас, как я думала, возникли чувства.

— А что тогда было не так?

— Я подхожу к этому. Кхем. В общем, на следующий же день я видела её в постели ещё с парой пони, и с тремя, с которыми она намеревалась это сделать.

— И тогда ты её невзлюбила?

— Я её тогда возненавидела! Это ж кем надо быть, чтобы в один день признаваться в любви одной, а буквально на следующий совать своей дыркой в каждый… ну, ты поняла.

— А поговорить ты с ней не пробовала?

— О чём тут разговаривать? Как только я её вижу, во мне образуется столько желчи, что я готова залить ей в пасть всё дерьмо, какое только соберётся на пустоши.

— И всё равно, зачем так злиться из-за подобного? В журналах это вроде зовётся постельными разговорами. Ой.

— А, так вот откуда ты узнаёшь о взрослении – ухмыльнулась Фенита, но тут же снова помрачнела – Знаешь, я бы пережила это, если б мы в ту ночь не обсуждали даже то, как назвать нашего жеребёнка.

Фреш-Де-Лайт от такого заявления даже слюнкой подавилась, так что ей пришлось вначале минуту откашливаться, прежде чем задать вопрос.

— Ты что, залетела, что ли?! Как это вообще возможно?!

— Да нет, какой уж там. Для меня залететь – это невыполнимая задача, как в прямом, так и в переносном смысле…

— Аааа… как тогда? Чтооо вообщееее… Стоп. Ты хотела завести жеребёнка?

— Да, и по-прежнему мечтаю. Знаешь, я уже устала от всех этих скитаний по пустыне. Хочу завести семью и жить спокойно в маленьком домике с огородом, вот только это трудноосуществимо, а эта… Панацея, она дала мне надежду и тут же её отняла. Сука.

— То есть?

— То есть-то есть. То есть, искусственное оплодотворение. Я уже всё давно узнала. Около столичных развалин есть город, в котором и находится клиника, осуществляющая данную операцию. Берутся ДНК двух кобылок, скрещиваются в «росток», как они это называют, и вводят его в тело одной из носительниц. Я, к сожалению, таковой не являюсь.

— И ты взбесилась от того, что мы двигаемся в сторону этой клиники?

— Отчасти.

— Слушай, вы обсуждали все эти планы ночью?

— Да.

— Когда, как ты говоришь, были в усмерть пьяны?

— Нет, я была достаточно трезва, чтобы всё запомнить.

— А Панацея?

-… Ей тогда, если честно, вообще казалось, что она умеет ходить по потолку.

— Так может она просто ничего этого не помнит?

— Не, не прокатит, такое, знаешь ли, не забывается.

— Ну, всё таки, раз ты говоришь, что она по потолку ходила…

— Нет, уверена, что помнит и делает всё мне на зло – твёрдо заявила пегаска.

— Ну, убедиться всё же стоит, наверное. Попробуй у неё спросить как-нибудь.

— Нет.

— Ну всё-таки.

— НЕТ.

— Ну что тебе стоит?

— Многого!

— Не упрямься.

— Ладно, тогда ты заткнёшься?

— Если пообещаешь.

— Хорошо.

— Что хорошо?

— Обещаю.

— Обещаешь что?

— Обещаю, что поговорю с этой стервой о той ночи, если ты заткнёшься и перестанешь пилить мозг своими расспросами.

— Отлично – улыбнулась Фреши, радуясь тому, что смогла переломать Фениту. Возможно, что всё у них в группе ещё и наладится со временем. Конечно, если Тано сможет вернуть Панацею назад. От этой мысли радость с единорожки немного слетела, но всё равно, было приятно, что она смогла переубедить такую особу, как эта пегаска.

Именно с такими мыслями Фреш-Де-Лайт и продолжила свой путь, представляя себя каким-нибудь купидончиком, который сводит самые невозможные пары. Конечно, если ей это удаётся.