Planescape: сказка о Бестолочи

Общество знающих толк.

Не ходите дети в Рейвенхольм гулять…

www.youtube.com/watch?v=WkLc9gnQw2s

— Ну ладно, раз уж моему маленькому человечку НАСТОЛЬКО лень искать данные в подаренной именно во избежание подобных ситуаций книжице…- Понт саркастически усмехнулся и и склонил голову в издевательском поклоне. – Итак, во-первых, видишь вон тот постепенно приближающийся к нам здоровенный монумент человеческой глупости?

Пристыженный и уже слегка раскаивающийся в проявленном настойчивом любопытстве подмастерье устремил взор в указанном копытом направлении и, какое-то время подумав, неуверенно отозвался:

— Вы имеете в виду Заставу?

— Ну да, именно эту здоровенную надвратную башню без всякого смысла торчащую посреди города, кою многие считают чуть ли не древнейшим архитектурным извращением Сигила и одним из старейших рукотворных сооружений в Мультивселенной, — проницательный взгляд. — Ну и поскольку ты очевидно выдал как минимум минимальную степень ознакомленности в обсуждаемом предмете, не соблаговолишь ли конкретизировать своё любопытство? А то ведь обо всем на Планах не расскажешь.

Юноша смолк – вроде совершенно невинная беседа о месте назначения, долженствовавшая по задумке мягко привести к выяснению планов уважаемого руководителя, с самого начала пошла не туда. И ведь уйти от ответа возможным уже не представляется:

— В «путеводителе» сказано лишь, будто первоначальное назначение сего места неизвестно, но ныне его используют в качестве сумасшедшего дома и госпиталя для нищих, – с некоторым трудом вытолкнул из себя парень слова. – А также указано, будто контроль над ним удерживают некие «бывшие фракционеры распущенной Мрачной Каббалы» — но ни слова о «семицветиках» или «радужной проказе».

— Ну естественно, – понимающе хмыкнул конь, — как-никак издание старое, заслуженное и на всякие мелочи внимание обращающее довольно редко. Видно мне и правда не избежать объяснений.

Жеребец остановился, достал из сумки четвертую за время их недолгого пути шоколадку, многозначительно ее схрумкал и начал:

— Пожалуй, ради обеспечения моим маленьким человечком понимания, как мы докатились до жизни такой, придется сперва углубиться в более замшелую историю, — обертка полетела в ближайшего нищего, а великий бандит возобновил подчеркнуто-небрежное движение. – Мой дорогой рыцарь успел почитать раздел о былых хозяевах Сигила? Ну или хотя бы о Клике?

Ученик замотал головой.

— Умные ребята. Одни из первых пришли к вроде бы очевидному тезису, что в вашем скотском существовании смысла нет и быть не может. И сделали выводы. К великому сожалению, неправильные: вместо освобождения вселенной от собственного официально бесполезного существования начали искать Суть в самом неподходящем для ентого дела месте – в себе, — легкий тычок слушателю в пузо для лучшего усвоения материала. – Ну а дальше всё самым естественным образом покатилось в единственное оставшееся им место – Бездну, увы в большинстве случаев не буквально. И пусть сии граждане за свою весьма длительную историю успели продемонстрировать немало долженствующих служить примером для всех представителей вашего вида самоубийств и массовых боен по причине окончательной утрате контакта с «реальностью», в целом деятельность и само бытие данной группы иначе как полным провалом не назовешь.

Конь на минутку замолк дабы злобно зыркнуть на подозрительно зашевелившуюся при их приближении группку бандитов, тут же обратившихся в бегство – видно новости о конском людоедстве и правда успели распространиться за прошедшие три дня по всему Улью.

— Тем не менее и эти раскопщики изначально пустых колодцев в итоге оказались довольно-таки полезной для общества и относительно безобидной для окружающих кучкой доброхотных и альтруистичных эгоистов. Кормление голодных, содержание сумасшедших, предоставление крова бездомным – за работу, разумеется, – подозрительная усмешка, — лечение больных и раненых –короче, чем только лысый медведь не займется в надежде на обнаружение-таки внутри собственных потрохов хоть какого-нибудь смысла в оправдание никчемного существования. В общем-то и Война Фракций по факту прошла мимо них: эта горстка потенциальных безумцев банально сняла с плащей «шлем» и продолжила заниматься «любимым делом».

Краткое размышление над вопросом по какому ответвлению «вилки» пойти.

— И в целом всё было хорошо и замечательно: Унылые врачевали, а ульевцы друг друга резали, сходили с ума, жрали всякую дрянь и иными путями обеспечивали своих благодетелей работой – но тут беда пришла, откуда никто ее не ждал, — жеребец явственно вздрогнул. – Болезнь, подобной которой сам Сигил прежде не видал – нечто настолько чуждое, кошмарное и совершенно невыносимое, что и мертвые взвыли, когда первый неведомый бедолага свалился в корчах на мостовую какой-нибудь подворотни, а его собутыльники с удивлением и ужасом увидели прямо на глазах покрывающие его красные пятна.

Без страха лезший на мечи собственных паладинов ангел смерти нервно сглотнул и вновь полез в продуктовую сумку:

— Будем честны: эпидемиями перекресток миров не удивить, тем более конкретно данный с момента рождения тоскующий по сносу рассадник гнили. Да и порой случавшиеся после Отсоединения странности по идее вовсе должны отбить у местных всякую возможность изумляться, – зубы вгрызлись в рыхлую коричневую массу. Посыпались крошки, — чего одна только Мертвячья Зараза стоит, да будут улицы плодоносны к Пыльникам. Но и она оказалась не способна подготовить нас к Ирису.

Кушанье моментально исчезло в пасти, прихватив в последний путь кусочек обертки.

— Это пагуба не одного лишь тела, но и разума. Пусть на коже остаются разноцветные пятна, а рождение нового семицветика мучительно – однако всё это ни имеет ни малейшего значения по сравнению с тем, во что превращается их мозг, — в обратившихся на слушателя глазах плескался ужас. – Они чудовища. Психи. Даже не Хаоситы – те хотя бы сами выбрали подобную судьбу. Присоединенные к Обществу скорее являются ничем иным, как по недосмотру судьбы вернувшимися с совсем ТОГО света опустошенными и обгрызенными оболочками былых людей, тифлингов или еще какой сволочи, в которые некий сюрреалистический весельчак решил влить содержание собственных внутренностей.

Глубокий вдох – и натужное хмыканье:

— Во многом смахивают на как-то встреченного мной Дальнего. Ну, ты знаешь — ноги-глаза, говорят волосами, размножаются избиениями и так далее – и вот он на самом деле не понравился мне куда меньше, чем наши будущие собеседники. Потому как его жизненные приоритеты явно не ограничивались метаидеей «изнасиловать пони», — широкая слегка безумная улыбка. – Впрочем, не решусь утверждать, будто таковой цели у него вовсе не имелось.

Он с полусумасшедшим смехом опустил голову к земле – и внезапно крикнул:

— Не вляпайся в Родину!

Всецело погрузившийся в на редкость мрачные и пугающие предчувствия рыцарь слишком поздно услышал предупреждение. И таки вляпался. Вернее, внезапно провалился в нечто липкое, безмерно глубокое и определенно не лишенное желания затянуть в себя попавшегося ему растяпу.

Слава Создателю – чуть ли не в последний момент сюзерен успел ухватить его зубами за воротник и, стоически выдерживая шлепки и вопли впавшего от неожиданности в панику подчиненного, с пыхтением вытянуть недотепу на твердую землю. Таинственная субстанция возмущенно булькнула, выплюнув в воздух пару капелек, и затихла вновь притворившись безобидной бурой жидкостью.

Измазанный некой дрянью по грудь человек с трудом отдышался и тут же накинулся на спасителя с вопросами.

— Дикий портал на План Слизи, — как выплюнул старательно отчищающий передние копыта от грязи конь. – Такие в Улье сплошь и рядом – или ты думал местные обходят лужи из любви к гигиене? – презрительный смешок и полный неудовольствия взгляд на его ноги. – Сапоги еще при тебе?

С опозданием затрясшийся парень поспешно ощупал покрытые толстым слоем чего-то тестообразного ступни:

— Нет. И носки тоже стянуло.

Великий бандит с раздраженным вдохом поднял глаза к небу:

— Раззява, — он шумно выдохнул и окинул улицу требовательным взглядом. – Вон тот тощий баклан у прилавка, который тычет в тебя пальцем и гогочет над чуть не сожранным собратом по виду.

Ошеломленный подмастерье послушно проследил за вскинутым копытом – прямо на подавившегося от такой чести незнакомца.

— На ноги смотри, — рыкнул жеребец. — Размер твой?

Нижние области исследуемого ульевца подверглись оценки – причем чересчур поспешной. Настолько, что мозг не успел додумать как бы очевидную мысль до конца, прежде чем губы ляпнули:

— Вроде да.

— Отлично…

Знакомое быстрое движение, на счастье привлекшего их внимание бедолаги, чуть замедленное налипшей слизью – и исполненный ужаса крик Бестолочи, подкрепленный отчаянным взмахом правой руки.

— Идиот, — вынес Понт привычный диагноз минуту спустя, мрачно глядя на залитую кровью ладонь подчиненного. – Ты ведь и представить не можешь, какая пакость может жить в этой дряни. Сдохнешь ведь как собака под забором, а мне потом отвечать.

Юноша не отозвался – настолько стремительно развивались события вокруг него. Разве только выдернул «удачно» попавший в мясо между костями тонкий кинжал и отметил про себя сверкающего вдали чуть не обрекшими его на гибель сапогами спасенного.

— Ну и чего разлегся? – пихнул его монстр, отнимая крошечный клинок. – ТЫ! – куда-то в сторону. – Отдать обувку, живо! — знакомый звук, от которого сердце пропустило удар.

По счастью, с трудом отлипший от мостовой и тут же обернувшийся оруженосец обнаружил нож трепыхавшемся не в чьей-то невезучей тушке, а во всего-навсего стене – в паре сантиметров от носа бледнеющего на глазах аборигена.

— Милостивый сударь, — уже ковырял в зубах следующим лезвием убийца. – Не соблаговолите ли вы пожертвовать ваши относительно приличные нижние футляры страждущим? Ну вы понимаете – пока заодно с ними вас не попросили поделиться заодно одеждой и средством передвижения?

— Не надо: я обо…

Прозрачно намекающий на необходимость заткнуться взгляд, плавно перетекший затем на колеблющегося ульевца. Умильная улыбка с поддразнивающим подмигиванием – и бедолага поспешно садится на собственную телегу, дабы поскорее стянуть с себя нечто туфлеобразное.

— Благодарю, — небрежно кивнул ему Понт пару мгновений спустя, благосклонно глядя на чуть ли не ползком подобравшегося к нему с подношением человека. – Не забудьте позаботиться о сложении баллады в честь сего акта щедрости – да смотрите, чтобы бард позаслуженней был! А теперь вали. Дай лапу, — это снова не знающему как поступить в подобной ситуации подчиненному. Тот по непродолжительному размышлению решил не кочевряжиться. – Молодец.

Оранжево-зеленые буркала частично скрылись под веками. Губы быстро пробормотали некий почти неслышный речитатив. Потенциальному дворянину удалось различить лишь «ицнотлюпуц» — но результат в виде сперва окутавшейся голубоватым сиянием, а затем на глазах зажившей руки таки говорит о многом.

— Так на чем мы остановились? – как ни в чем ни бывало спросил замаскированный под говорящую лошадь дракон, едва только смирившийся с судьбой былой студент надел «презентованную» обувку и встал на ноги. – Ах да, собственно до семицветиков дошли и даже успел рассказать тебе Суть. Ну а поскольку мы уже почти на месте и, во избежание новых инцидентов, остаток истории поведаю кратко и по-деловому: эпидемия мозговой чумы оказалась – слава всему на свете – достаточно быстро подавлена путем безжалостного карантина и массового отстрела зараженных отбросов. Однако заболевшим представителям высшего сословия не так повезло – а именно их, во избежание возобновления пандемии и в силу отсутствия лекарства, некая безусловно светлая и потому желающая гибели всему живому голова приказала банально изолировать в Заставе. То есть том самом месте, где наблюдается зашкаливающее количество ищущих оправдание бытию Унылых.

Презрительный смешок.

— Результат не заставил себя ждать: Безрадостные чуть ли не добровольно вцепились в дарующее безвариантную жажду тесного механического общения с копытными заболевание. Тут бы Сигилу и настал конец, но торжеству Справедливости внезапно помешала до того плевавшее на всё с высокой колокольни Госпожа, взявшая и неким неназванным способом отменившая заразность сей пакости – вот так просто, — хлесткий удар хвостом по спине. – Однако же поленившаяся исцелить ранее затронутых. Так с тех пор и живем – семицветики в личном, а остальные в общественном дурдомах.

На какое-то время диалог прервался – слушатель переваривал информацию. А затем плотные ряды лачуг вдруг кончились, оборвавшись довольно крупной заставленной лотками площадью, на дальнем конце которой высилась громада Заставы.

Внушительное зрелище: мощные контрфорсы, всем своим видом излучающие ощущение тяжести башни, буквально давящие одним лишь присутствием гигантские ворота, бойницы, горгульи, зубцы, крюки для голов – в общем, типичное местообитание Злого Властелина, по иронии судьбы ставшее приютом для убогих и последним оплотом человечности в Улье. Необходимо признать: вблизи сие здание и правда чем-то смахивало на нахохлившуюся и расставившую в стороны крылья летучую мышь – хотя бывший школяр бы скорее сравнил его с исполинским и древним как само время драконом, с явным неудовольствием склонившемся над лежащим перед ним по недосмотру именующимся городом скопищем гнилой рухляди.

— А вот зайца кому?! – выпрыгнул из ниоткуда прямо под ноги замечтавшемуся ученику некий тощий мужичок в рванье и живописной ушастой шапке. – Зайца! Выбегайца!

Перед носом заплясало нечто сизое чуть ли не с самого продавца размером, обладающее внушительными клычищами и выдающимся шнобелем. Несмотря на держание его на весу за уши, монстр не проявлял ни малейшего признака беспокойства и лишь безмолвно смотрел на мир фирменным понтовским взглядом а-ля «какие же все вокруг идиоты».

— Свежепойманный! – концентрированная гордость. – Знатная зверюга: мех, — свободной рукой незнакомец оттянул мохнатую щеку, продемонстрировав наличие полной челюсти почти человечьих зубов. – Мясо, — указание на внезапно заставившие рыцаря смутиться (и позавидовать) мощные мышцы лап. – Шкварок нажаришь!

Больше купец сказать ничего не успел – смачный пинок отправил бедолагу в полет к ближайшей стене.

— Совсем озверели, — мрачно фыркнул великий бандит. – И ночи уже не ждут, паразиты.

Упавший на камни «заяц» небрежно отсалютовал злобно оскалившемуся в ответ жеребцу и вперевалочку пошел в противоположную от них сторону.

— Знаешь магазины, в ассортименте которых порой можно заподозрить краденые, а то и проклятые товары? – задумчиво спросил разноглазый сюзерен, против воли косясь на ближайший прилавок, где посреди горы всякого хлама сиял на вид сделанного из чистого золота изящный хомут. – Ну так вот: здесь ситуация ровно обратная. Держись рядом и не глазей по сторонам – они чуют твой интерес.

Предупреждение, разумеется, пропало втуне и всю оставшуюся дорогу до крепости былой студент буквально пожирал глазами окружающие пейзажи, вновь почуяв то самое ощущение воплотившейся в реальность сказки, что ударило его подобно мешку с песком при первой встрече с Сигилом и затем задохнувшееся в гнетущей, грязной и откровенно человекоубийственной атмосфере Улья.

Нельзя сказать, будто вокруг них сплошь и рядом громоздились легендарные сокровища – однако и предлагаемые вещи, и сами продавцы выглядели как минимум колоритно и весьма пестро: битые бутылки и подгнившие фрукты безмятежно соседствовали с украшенными самоцветами кинжалами, здоровенный обшарпанный сундук с открытой настежь крышкой был доверху набит деньгами и драгоценной посудой, а стоящий рядом с ним тощий старик в латанном-перелатанном балахоне и остроконечной шляпе ковырял в зубах противно пищащей чего-то неразборчивое деревянной иголкой. Будто бы переболевший оспой в тяжелейшей форме одноухий эльф самой бандитской наружности торговался с щегольски одетым серокожим карликом из-за погнутой оловянной ложки, невысокий небритый человек с посверкивающим из-под капюшона странным зеленым цветом глаза покупал у говорящего дерева сделанные видимо из его же ветвей грубые стрелы, сидящий в широком аквариуме гигантский краб с приплюснутым панцирем громогласно нахваливал «грязнейшую грязь на Планах» и рекомендовал стоящему напротив самодвижущемуся куску сала какую-то смахивающую на основной товар зеленоватую бурду.

Рыцаря и коня, естественно, заметили, однако вопреки ожиданиям ни один из сидящих за прилавками или разносящими продаваемое в лотках купцов не рискнул последовать примеру своего товарища и приблизиться к ним. Более того – многие выглядящие более солидно представители торгового сословия подчеркнуто отводили от свергнутого преступного короля глаза, а некоторые вовсе отворачивались и прикидывались чрезвычайно занятыми, что выглядело почти забавно на фоне явно мучившей их до того скуки.

Жеребец впрочем не обращал на плебс внимания, уверенно прокладывая путь через полупустую площадь к левой стороне мрачной лечебницы и таща жаждущего еще поглазеть подчиненного за собой предварительно захлестнутым вокруг запястья хвостом. Ряды резко обрывались метрах этак в пятидесяти от монументальных стен Заставы, образуя этакую площадь внутри площади, где бывшему студенту сразу бросилось в глаза чрезвычайно плохое состояние брусчатки – ее будто бы использовала в качестве площадки для танцев дюжина каменных великанов. Или скорей уж данный клочок земли в течение нескольких недель подвергался ежедневным обстрелам из пары десятков онагров.

— Простите, уважаемый…

— Тихо! — сквозь зубы приказал даже не пытающийся скрыть собственную нервозность и весь как-то вздыбившийся спаситель. – Смотри в оба – и будь готов прыгать.

— Куда? – с опаской уточнил проникшийся моментом парень.

— Из-под снаряда, — большими сведениями делиться он не пожелал, тем самым лишь дополнительно подчеркнув рациональность самых дурных предчувствий.

Пройдя как на иголках еще пару десятков шагов и успев навыдумать себе самых невероятных глупостей вроде оживления стоящей над дверьми горгульи с последующей атакой ею незваных гостей, потенциальный дворянин вдруг услышал некий…своеобразный звук. Сигил вообще никогда не замолкал и полнился поистине удивительными сигналами, однако конкретно этот почему-то привлек особое внимание. Нечто вроде издаваемого мощными кузнечными мехами.

Ноги без предупреждения стянул ставший почти привычным тигриный хвост.

— Вперед! – конь рванул в указанном направлении, потащив за собой не успевшего ничего сообразить подчиненного.

Последний же, в естественном процессе заваливания на спину, внезапно обнаружил в затянутой смогом высоте стремительно увеличивающуюся точку. Уши успели уловить характерный свист – а в следующий миг затылок соприкоснулся с мостовой и мозгу на какое-то время стало не до всяких мелочей. Донесшийся же вскоре звук мощного удара никакой завесе нытья не скрыть.

Когда же разум в достаточной мере настрадался и смог вернуться к рассмотрению внешнего мира, то обнаружил приземлившуюся где-то в пяти метрах от представителей «организации» тонкую фигуру, по пропорциям четко определяемую как «дама». Факт снисхождения оной дочери Евы с небес наглядно демонстрировала небольшая воронка наподобие покрывавших всё вокруг дыр – незнакомка как раз делала из нее шаг навстречу гостям.

Изящная девушка с совершенно серой, чуть поблескивающей в мутном свете кожей, идеально уложенными в высокую прическу волосами цвета темной меди, самую капельку пухлыми губами, неясного происхождения золотистыми полосками у висков и на шее, а также напоминающими пару ограненных рубинов глазами, одетая в нечто подобное костюму для верховой охоты с преобладанием лиловых тонов.

— Ты никогда не научишься правильно высчитывать траекторию полета, — с явным осуждением покачал головой ничуть не удивленный встрече конь.

— Баллистические калькуляции проведены в полном соответствии с заданными параметрами – даже несмотря на ваше чрезвычайно неудобное ускорение перед самым запуском, — спокойным и каким-то нечеловеческим голосом отозвалась таинственная леди. – Никакой опасности не было — я бы приземлилась в трех шагах от вас.

— Осколки ты когда начнешь учитывать, железяка бабообразная? – душевно-мученически поинтересовался жеребец, показательно выдергивая застрявший в сумке острый кусочек мостовой. – Тут знаешь ли мир относительно реальный и живые иногда ходят.

— Малозначимо, — качнула головой и правда выглядящая подозрительно металлически дама. – Итак, что же привело единственного на весь Сигил земного пони в Нав’уТ? И кто это с тобой?

— Сэр Бестолочь, — невольно залюбовавшийся весьма экзотичной внешностью представшего перед ним очередного чуда ученик вздрогнул и спустился с небес на землю. – Мой подчиненный, «вассал» и, в качестве признания заслуг, вероятный кандидат на должность Васи. Во всяком случае никого бесполезней и раздражительней у меня пока нет. Очень прошу его не любить и не жаловать – не дай Ао он еще и вашей мерзостью заразится.

Хвост намекающе постучал былому школяру по спине и тот с опозданием и пристыженной улыбкой совершил положенный по законам вежества поклон, смущенно пробормотав слова приветствия.

— Слегка же нашпиговавшая нас каменной крошкой «леди», — скабрезная ухмылка. – Метко поименована «Падающей Хризантемой». Будучи конструктом теоретически в принципе не способна болеть и в расчете на то некогда выдвинулась на пост публичного руководителя, а также, по сути, создателя сего лепрозория, но – увы и ах – в итоге стала еще одним наглядным доказательством сверхъестественной природы Ириса. Ныне является единственным официально допущенным в город семицветиком и номинальной главой местных пациентов.

— Очарована, — чуть склонили голову вбок новопредставленная. – А теперь к первому вопросу: чего тебе здесь нужно, Охотник на детей?

— Разве ваша банда извращенцев не должна прыгать от радости от одного вида своего идолища? – в том же откровенно недружелюбном тоне отозвался жеребец. – В конце концов, при расставании меня обещали достать даже в Дальнем пространстве, заверив в неизбежности механического взаимодействия во множестве форм.

— А ты в ответ заявил, что всех нас перережешь точно также, как до того отправил в Стикс наших менее везучих собратьев руками городского совета, — края губ приподнялись в улыбке. – Впрочем, учитывая дошедшие до меня новости…

— Да-да-да, можешь изгаляться сколько хочешь – небось ключики-то от сердца до сих ищешь, — многозначительное подмигивание. – В целом же предлагаю прекратить сей обмен любезностями. В вашем сообществе есть лишь одно существо, которое я хотел бы видеть и это определенно не ты. Поэтому будь порядочным бездушным големом и отведи меня к Серебряному.

Хризантема неожиданно смолкла и какое-то время оценивающе смотрела на собеседника. А затем закрыла глаза и произнесла:

— Он умер годы назад. И ты знаешь об этом – я послала тебе десяток писем с его мольбами посетить «старого друга» у смертного одра. Можешь разворачиваться и идти в свою нору, чудовище.

Понт удивленно вскинул брови и вопросительно взглянул на «желязяку». А поняв, что та шутит – склонил на минуту голову в память о видимо действительно важном для него человеке:

— Веришь или нет, но не получил ни одного – иначе бы пришел даже несмотря на ваши постоянные покушения на мою честь, — глубокий вдох. Хвост качнулся туда-сюда, будто в раздумьях. — В таком случае требую выдать мне завещанное им имущество…

— Стремительна же твоя грусть, убийца, — презрительно прервала его дама, не поднимая век. – Ничего не получишь.

— Не тебе решать, — презрительно фыркнул великий бандит. — Во всяком случае, не в одиночку – или ты снова хочешь нарушить собственные правила?

Красные глаза распахнулись и тут же угрожающе сузились.

— Давай только без эксцессов, — устало показал ей язык конь. – Честно: мне сейчас в принципе не до семицветиков и на деле я бы о вас и не вспомнил, кабы не…- он раздраженно передернул плечами. – Короче: веди меня к своим, по-быстрому выдадите официальный отказ и разойдемся как в море корабли – тогда авось за сегодня успею сделать чего-нибудь хорошего.

Металлическая леди закрыла явно заготовленный для чего-то неприятного рот и вскинула брови, даже отступив на шаг от удивления.

— Прости уж, что не в образе, – саркастически фыркнул ангел смерти. – Сейчас вдохну поглубже, забуду о готовом со дня на день упасть дамокловом мече и внезапной смерти одного из немногих моих соратников – и сразу вернусь к привычной вам всем роли.

Он сел на изрытую мостовую и помассировал себе виски.

— Можешь не торопиться, — наконец спустя несколько минут молчания произнесла Хризантема, резко зашагав к ним. – Я выполню твою просьбу, — ученик и моргнуть не успел, как местная правительница оказалась на расстоянии вытянуто руки. – Отвезу тебя.

Стремительный наклон и захват.

— Эй! – возмущенно воскликнул стиснутый под мышкой изящной дамой толстейший конь на свете.

А в следующий миг они уже молнией летели ввысь, за считанные секунды превратившись в точку.

Внезапно оставшийся один Бестолочь еще долго обескураженно смотрел в небо с роящимися в голове вопросами типа «кто она?» и «коня стошнит или не стошнит?». А затем его негромко окликнули:

— Уважаемый! — потенциальный дворянин аж вздрогнул от столь необычного в сих местах обращения – во всяком случае при отсутствии в нем сарказма. – Вы не могли бы быть столь любезны и обратить на меня внимание?

Парень вернул успевшую заболеть шею в нормальное положение и повернулся к источнику звука – стоящему перед маленькой открытой дверцей безразмерному толстяку с тонкими ручками и едва заметными под исполинским брюхом ногами.

— Я случайно стал свидетелем разыгравшейся между вашим…спутником и Хризи сцены, — вместо приветствия начал незнакомец. — Не волнуйтесь: руководительница сего маленького сообщества отверженных на самом деле является весьма добропорядочной и гостеприимной особой, — вежливый смешок. – Откровенно говоря, данный конструкт куда человечней и дружелюбней большинства обитателей Сигила. В общем, беспокоиться вам совершенно не о чем – ну кроме собственного вынужденного существования на территории Улья в одиночку.

Бывший студент вздрогнул и опасливо заозирался по сторонам – столь многообещающе прозвучала последняя часть фразы.

— Если хотите, то я мог бы провести для вас экскурсию – совершенно бесплатно естественно, — по большей частью скрытый тенью от козырька неназвавшийся индивид хмыкнул. – И это таки чистая правда: ваш покорный слуга не потребует денег ни за прогулку ни за возвращение вас к выходу – вообще ни за что. У нас тут в любом случае медяки не в ходу.

— Простите, а кто вы? – наконец сообразил поинтересоваться потенциальный дворянин. И тут же спохватился. – О и вновь прошу прощения, — церемонный полупоклон. – Сэр Бестолочь, вассал будущего короля Понта, к вашим услугам.

— Будущего короля? – удивленно переспросил собеседник, а затем после небольшой паузы с ноткой уныния добавил. – Впрочем, какое мне – «семицветику» дело до окружающего мира? Итак, интересует ли вас мое предложение?

— В смысле приглашение в…-ученик постаралась подобрать более вежливую формулировку, — учреждения отдохновения для…ну…испытывающих определенные затруднения?

— Самое вежливое название для хосписа-лепрозория-сумасшедшего дома из всех когда-либо мною слышанных, — заметно повеселел ведущий себя подозрительно доброжелательно толстяк. – Теперь сей недостойный житель Заставы прямо-таки обязан настоять на проведении для столь интересной личности ознакомительного променада. Касательно же ваших в полной мере обоснованных опасений позволю себе заметить, что вам абсолютно нечего бояться – наш маленький мирок вас и не заметит. Да и будь иначе поводов для волнения всё равно не прибавилось бы: как-никак Айрис, спасибо Госпоже, умерла, в то время как полное отсутствие в вашей внешности сходств с лошадьми надежно оградит вас от каких-либо поползновений со стороны наиболее одиозных местных обитателей – вы для них банально не интересны, — вызывающий какие-то нехорошие ассоциации всасывающий звук. – В остальном же смею уверить моего уважаемого собеседника: у нас внутри всяко безопасней, чем снаружи – Улей, знаете ли…

Резонное замечание – и в любом случае дороги обратно к особняку подмастерью не найти. Однако взять и принять предложение первого попавшегося незнакомца будет слишком глупо даже для Бестолочи.

Хотя разве не этим он занимается в общем-то с самого своего прибытия?

— Мне чрезвычайно неловко вновь отвлекать вас от безусловно важных и неотложных размышлений, — напомнил о себе минут через пять доброхот. – Но вынужден заметить, что не имею права столь долго держать врата открытыми – если ваша милость намерены всё же осиять сии залы своим присутствием, то решение о том необходимо принять в ближайшее же время.

Вот только спешки ему еще не хватало. Впрочем, на самом-то деле всё вроде бы очевидно: ждать придется в любом случае, причем возможно целые часы. Да и впечатление от аборигенов пока весьма благоприятное…

— А вы правда не намерены как-то мне навредить? – ну а чего? Честность – лучшая политика. – И какая вам от того польза?

— Слово чести, — торжественно шлепнул себя по безразмерному пузу стоящий в дверях, — что ни в коей мере не намерен воспользоваться данным предложением для причинения вам какой-либо обиды. Ответ же на второй вопрос очевиден: мне банально хочется пообщаться с новым человеком и тем самым весело скоротать кусочек срока. Итак, прошу, — он сделал шаг вглубь здания и склонился в приглашающем жесте.

— В таком случае с благодарностью принимаю ваше великодушное предложение, — ответил оруженосец полупоклоном и быстрыми шагами направился к цели – всё ж таки любопытно посмотреть на быт столь интересного сообщества.

Застава встретила его чуть спертым теплым воздухом, в котором неуловимо витало нечто сладковатое. И полутьмой. А самое странное — он не помнил собственно момента перешагивания через порог.

Захлестнувшее бывшего студента в следующий миг ощущение чего-то весьма странного и чуждого заставило резко пересмотреть приоритеты – по крайней мере пока не удастся унять обычно не сильно ошибающуюся интуицию. Парень резво развернулся обратно к Улью и уже поднял ногу для шага наружу как вдруг обнаружил нечто ну очень странное:

— Простите, а каким образом вы держитесь за нарисованную на ровной поверхности ручку? – голос дрогнул – новейшие данные от с чего-то запоздавших с доставкой полных сведений глаз показали, что правильней было бы спросить «а каким это образом у вас ладонь плоская?».

— Вы видимо недавно в городе, коли спрашиваете подобные очевидные вещи, — не поднимая головы отозвался незнакомец, без особой спешки закрывая дверь перед самым носом пораженного «гостя». – Верой, естественно.

А затем он показал ему свое лицо – и рыцарь задрожал от ужаса.

-
— Увы и ах, несмотря на немалое количество высококлассных поваров, ассортимент здешнего буфета далеко не столь разнообразен, сколь многим бы хотелось, — Фамес с прямо-таки излишним неодобрением обвел руками громоздящиеся до потолка полки со сластями. – А всё благодаря неустанному труду наших защитников и благодетелей — испоньской инквизиции, коя официально осуждает употребление любых «недостаточно дружбомагичных» блюд и неизменно отвечает отказом на все мольбы грешников о расширении списка разрешенных кушаний, — тяжелый вздох. — И ведь главное сделать-то с ними в принципе ничего нельзя: один благородный оборотень третьего дня отмечал юбилей и друзья поднесли-таки ему в честь праздника немного черепахового супа и филе кролика на второе – так стоило бедолаге немного пригубить, как тут же из ниоткуда выпрыгнул патруль и бац, — хлопок в ладоши. – Крики, рев, слезы в три ручья. День рождения испорчен, гости во главе с виновником торжества чувствуют себя конченными негодяями и наперебой бегут извиняться, — рука шлепнулась в нарисованное лицо, издав характерный звук трущейся друг о друга бумаги.

Бывший школяр не удержался и нервно рассмеялся, мгновенно впрочем осекшись и устыдившись под удивленным взглядом проводника – всё ж таки хихикать над столь любезным и доброжелательным хозяином крайне невежливо, сколь бы странным существом он не являлся. Да и вообще: рыцари не судят людей (ну или как получится) по внешности, а только лишь по вере, происхождению и, главное, делам – и пока что сей…лишенный во многих деталях объема индивид показывал себя исключительно с положительной стороны.

— Простите, — смущенно склонил оруженосец голову. – Сам не знаю, чего на меня порой находит. — и дабы отвлечь внимание от досадного недоразумения, — Скажите, а нельзя ли мне отведать вон того кексика, раз уж по вашим словам никаких проблем с продуктами или деньгами здесь не наблюдается?

— Сожалею: предмет культа и порицания, — с явным огорчением покачал головой гид. – Маффины тоже исключительно для священнодействий. И тортики на самом деле совсем не тортовы, да и вообще — ложь. Шарлотки аналогично лучше не трогать – яблоки знаете ли…- многозначительное пожатие «плечами». – Могу предложить вот этот фиггин – и позволю себе порекомендовать вам употребить его со всей возможной скоростью, а то ведь тоже объявят частью культурного наследия и будут накалывать на шип острый.

— Спасибо, уже не нужно, – на всякий случай вежливо отказался решивший перестраховаться потенциальный дворянин, возвращая пирожок на полку. — Я внезапно почуял, что совершенно не голоден.

Частично плоское создание вновь окинуло его идущим из нарисованных (и, разумеется, недвижных) глаз недоуменным взглядом, а затем прокашлялось и заявило о необходимости продолжения тура, двинувшись затем дальше по «коридору»:

— На этом первая часть экскурсии заканчивается – более ваш покорный слуга не будет испытывать терпения уважаемого гостя всеразличными задворками и хозяйственными помещениями, вместо того отведя вас в собственно средоточие сего маленького мирка, — кружащиеся вокруг них облака бестолково-радостного хаоса и правда стали куда плотнее, а периодически пересыпающиеся между ними дожди из картин, мягких игрушек и фишек дожди — гуще. – Осмелюсь также напомнить, что какие-либо разговоры с большинством местных бесполезны: они вас банально не услышат.

— Но вы же слышите, — снова попытался разобраться в этой загадке потенциальный дворянин. – И я ведь не стал призраком?

— Спорный вопрос, — качнул верхним шариком собеседник. – Вы не умерли – во всяком случае ваш покорный слуга ничего такого не заметил – но при этом и не живете. Во всяком случае, не здесь: Нав’уТ не считает вас своей частью и потому идущий за мной человек по сути не существует ни для него, ни для аборигенов.

— Почему? – не вежливо конечно опять всё по новой, но всё же лучше, чем и далее мучиться любопытством.

— Данный демиплан един со своими создателями и лишь чрез них внешний способен стать внутренним, — двухмерная рука погрузилась в начавшую сыпать от того разноцветными искрами «стену». – Некогда они, будучи по сути такими же семицветиками, радостно раскрывали врата сих залов каждому – и поплатились за свою щедрость великим возмущениями и отвратительными преступлениями. Потому как во всякой отаре могут найтись жаждущие пробраться в чужой шкуре на овчарню волки, кои в конце концов осмелились на немыслимое — украли у Хризантемы ключи от сердца — и двери окружающего нас чудного мира затворились от чужаков, ибо никто более не способен был понравится нашей властительнице.

Исполненный неподдельной грусти вздох.

— Впрочем на самом деле это не совсем правда – всё-таки ваш покорный слуга видел наверное несколько десятков новичков. Увы, подсказать путь в обход дорогой надзирательницы Фамес не в силах, — он вдруг обернулся, в очередной раз явив небрежно намазанную на плотную желтоватую бумагу улыбку. – Однако же вам, право слово, не стоит огорчаться – ибо по крайней мере часть красоты Нав’уТа открыта для всех, пусть и не могущих с ними взаимодействовать.

Хлопок в ладоши, уже слышанный прежде «цокающий» щелчок – и идущий в бесконечность пустой коридор с золотистым песком под ногами вдруг сменился заполненной мягким сиянием пустотой без стен и границ, в которой медленно и величаво вращались сотни переливающихся всеми цветами радуги пузырьков.

— Добро пожаловать в нашу крошечную модель мироздания, — с явным удовлетворением глядя на застывшего в восхищении гостя, произнес провожатый. – Тысячи уютненьких пространств, наполненных мыслями, чувствами, желаниями и прочими порождениями разумов сотен семицветиков, обретших здесь больше, нежели просто комфортабельную тюрьму. Это их дом. Место, где ставших Мультивселенной чужими ждут с распростертыми объятиями. Мир, готовый и желающий выслушать отвергнутых всеми жертв чудовищной Айрис. Коснитесь любого.

Зачарованный окружающим великолепием былой студент послушно дотронулся до ближайшего шарика. Вспышка розового света – и он вдруг оказался на парящей среди звезд белоснежной пластине посреди небольшой толпы из пары десятков разговаривающих друг с другом существ. Его будто бы окружило облако шелеста, непонятное в целом, но спокойно позволяющее выхватывать отдельные фразы вроде «опять за свое» и «сала героям».

— Хороший выбор, — раздался из-за спины знакомый голос. – Я бы и сам пожалуй не смог бы сходу найти более подходящий путь ознакомления вас с источником их существования. Позвольте же представить вам пусть не вполне каноничную, но тем лишь более интересную икону одной из местных богинь.

Рыцарь заинтригованно повернулся в указанную бумажной ладонью сторону и увидел ранее незамеченную из-за кучи чего-то обсуждающих семицветиков картину. Не обычную – из масла и холста – но подобную тем, которые так любит представлять не имеющее физических границ воображение.

Смотреть пришлось долго.

— Это лошадь? – наконец полуутвердительно уточнил ничего не понявший парень.

— Хорошо, что они вас не слышат, — хохотнул проводник, вставая рядом и любуясь изображением. – Во-первых, как вы можете видеть, имеет место светящийся рог. Во-вторых, хотя оно и не заметно, под плащом по идее сокрыты крылья, — бумажное лицо повернулось к спрашивающему и с ехидным голосом закончило. — Но в целом — да, лошадь.

— Синяя с желтым?

— Именно так.

— С трезубцем?

— Вероятно, — снова подтвердил спутник. – Хотя я бы назвал это просто большой вилкой – неудачно получилось.

— Ага, — не стал спорить о художественных ценностях парень, яростно пытающийся уяснить происходящее. – Но это всё равно лошадь?

Слегка недоуменный кивок.

— То есть, все они, — кивок назад. – Поклоняются непарнокопытному животному?

— Если бы только поклонялись, — внезапно прорезались у Фамеса понтовские нотки. – Однако же Суть вы подметили правильно.

Юноша оглядел стоящие вокруг них разномастные фигуры, в чьих рядах как раз началось нечто вроде бурления:

— А почему?

— Айрис, — как нечто само собой разумеющееся произнес проводник и положил обе руки на покрытый яркими пятнами необъятный живот. – Радужная проказа не обходит никого, без малейшей пощады врываясь в разумы как могучих воинов, так и маленьких девочек, принуждая затем всех попавшихся ей несчастных объять…

Его вдруг прервал громогласный хохот, а в следующий миг разом пришедшая в движение толпа разлучила гостя и гида, как пошедшая из-за упавшего валуна по воде волна отхлынув во все стороны от кого-то высокого с рожками, одетого в черно-красный плащ, серые доспехи и фиолетовую мантию. Над неведомым созданием распускалось нечто вроде здоровенного алого бутона в центре которого застыла выполненная тем же странным, одновременно натуралистичным и неестественным стилем картина двух спаривающихся представителей лошадиного рода.

Выстроившиеся почти что ровным кругом вокруг нарушителя общественного спокойствия семицветики несколько секунд стояли неподвижно, а затем вдруг дружно (и удивительно метко) начали плевать в видимо преступившего какие-то местные порядки красными и зелеными сгустками. Тот снова рассмеялся и родил из себя новое изображение, уже с тремя участвующими, мгновенно затем также подвергшуюся бомбардировке.

— Вы целы? – легла на плечо невесомая рука.

— Что происходит? – с ощущением полнейшей потерянности вцепился в нашедшего его Фамеса парень, с тревогой глядя на превратившееся в бурлящий котел помещение: то тут, то там в небе возносились новые рисунки того же ветеринарно-иппологического свойства, дабы через несколько секунд распасться в пепел под превратившийся в подобный издаваемому штормовым прибоем шуму и рыку стремительным потоком вливающихся внутрь из ниоткуда аборигенов.

— Ничего необычного, — поспешил успокоить гостя ни капельки не встревоженный толстяк. — Всего-навсего стандартный для многих переход от чисто эстетического восхваления красоты своего идола и сопутствующих тому разговоров о высоком до воплощения в красках не очень-то потаенных желаний совокупления с ним.

— А почему они все так орут? – обвел ворочающиеся вокруг них массы руками потенциальный дворянин.

— Ну так…прониклись, — многозначительно хмыкнул проводник и как бы невзначай кивнул на подглядывающего в оставшийся от первой картинки ящичек тощего местного жителя. – Как-никак, они ж все семицветики.

Толпа меж тем становилась всё более и более хаотичной, поднявшийся уже до совершенно неприличных значений гул как-то сам собой перешел на второй план, а освещение постоянно мигало из-за вспыхивающих чуть ли не каждую секунду картинок. Пол угрожающе закачался. Попытавшийся обратиться за дополнительными деталями парень внезапно обнаружил, что само течение времени с чего-то решило замедлиться до полнейшего безобразия – одно только «почему» выговаривалось секунд сорок.

— Сейчас начнется, — с полнейшим спокойствием столь же неспешно отозвался хозяин и с истинно эпической неторопливостью воздел палец к «небу».

Потенциальный дворянин еще какое-то время пытался задавать явно лишние в данный момент вопросы и только после этого начал запрокидывать голову. Глаза еще успели заметить нечто сияющее – а через несколько минут неопознанный летающий объект успешно вмазался в народ где-то у него за спиной. Могучая ударная волна бросила гостя и всех вокруг на пол.

В наступившей за тем громовой тишине особо отчетливо раздалось нездоровое мясницкое хыканье, сопровождавшееся мощным «БАНННН!». Реальность тут же опомнилась и пустилась в пляс, а аборигены как горох из стручков посыпались за край платформы, исчезая в тамошней пустоте или же буквально растворяясь в чистом воздухе.

Поспешивший же вскочить на ноги былой студент узрел уже знакомую хозяйку сих мест, в этот самый момент воздевающую над учинившим бучу рогоносцем объятый пламенем гигантский молот. Миг – и нагло улыбавшийся даже перед лицом гибели возмутитель порядка целиком скрылся под смахивающей на цельную коричнево-красную наковальню поверхностью, оставив после себя лишь горстку тут же унесшегося куда-то ввысь праха.

И глазом не моргнувшая при проведении экзекуции Хризантема резко развернулась, сделала быстрое движение свободной рукой – и все «коробочки» воспарили в облачках сиреневой дымки, выстроившись перед ее глазами в несколько рядов. Серая ладонь бегло прошлась по надписям на крышках, застыв у группы носящих на себе самое длинное слово.

Владычица Нав’уТа негромко хмыкнула и без малейшего труда раскрутив свое великолепное орудие отправила его в небеса.

— Как я и сказал: беспокоиться не о чем, — внезапно нарушил тишину Фамес. – Она всегда на страже – кстати, рекомендую воспользоваться случаем и спросить, если есть чего.

— Ы? – недоуменно отозвался слегка припухший от происходящих событий подмастерье.

— Ну мало ли, какие у вас имеются вопросы, — пожал он плечами. – На самом деле Падающая не столь уж и часто сходит с облаков…

«БАНННН!» — раздался гром из ниоткуда. Былому школяру почудилось, будто где-то далеко-далеко закричала гибнущая под обвалом корова.

Металлическая дама одной рукой провернула вернувшийся со скоростью молнии молот вокруг своей оси и отработанным движением положила его на правое плечо, щелчком пальцев уничтожила останки зоологических картин и с удовлетворенным видом развернулась к оставшейся аудитории.

— «Рыцарь» Понта, — без труда узнала оруженосца надзирательница и даже снизошла до краткого кивка. – Возможно прогулка по нашему дому убедит тебя сменить столь опрометчиво принятую вероятно в силу недостаточной осведомленности сторону.

— Эуэмма-а? – не нашелся с ответом опять-таки без всякого предупреждения втянутый в диалог как бы «несуществующий» для Нав’уТа ученик.

— Учти: времени мало, — чуть приподняла бровь ходячая тайна. – Совсем скоро господин призовет слугу к себе, — смахивающие по оттенку на алые тюльпаны глаза обратились к забытой картине в центре крошечного мирка. – Печально, что подобное происходит со столь достойными полотнами. Однако оно необходимо – автор сам избрал свою судьбу и знал, какова будет расплата.

Ее колени чуть согнулись…в следующее же мгновение Хризантема уже стала стремительно уменьшающейся в небесах точкой. От поднявшейся при прыжке пыли у Бестолочи дико зачесались глаза, тут же получившие краткий массаж.

Когда же он отнял ладони от лица, белой пластины в океане звезд и изображения рогатой лошади нигде не наблюдалось. Они вновь парили в заполненной пузырьками и сиянием пустоте.

— Некоторых и Айрис изменить не способна, — философски заметил поглаживающий пузо Фамес. – Во всяком случае не в том аспекте, как оно хотелось бы видеть прочим радужным. Куда пойдем дальше?

— А это обязательно? – уточнил юноша, коего как раз поразило озарение по поводу того, сколь постоянным и притягательно-нормальным местом является Улей.

— Ну разумеется, — всплеснул руками собеседник. – В конце концов, не каждый же день «здоровому», — подозрительно издевательски звучащий смешок, — удается пролезть в средоточие бролезни? Вы буквально обязаны воспользоваться сим уникальным, выпадающим раз в жизни шансом и увидеть столько местных чудес, сколько возможно успеть до возвращения вашего руководителя!

Бывший студент с сомнением взглянул на выглядящее предельно искренним странное создание и, оценив в уме ситуацию, с легкой неохотой кивнул, указав затем на кружащийся около правой голени пульсирующий шарик:

— Что это с ним?

— Дебаты, — проводник наклонился и, приподняв обсуждаемый объект, с характерным звуком «растянул» его перед глазами до размеров дверной таблички. – Теологические.

— Неужели? – против воли заинтересовался парень, незаметно соскальзывая в подростковые воспоминания о виденном некогда малом Соборе. – Можно?

— Конечно, — палец проколол тонкую пленку.

Знакомая вспышка – однако вместо белой пластины в океане звезд они оказались в поразительно знакомом высоком зале с галерками, концентрическими рядами скамеек и овальной площадкой в центре. Балюстрады из серого с вкраплениями коричневого камня, тенистые альковы, чудесные витражные окна с изображениями…

— Коней?! – не смог сдержать удивленного возгласа юноша, пораженно разглядывая будто бы пляшущую на задних ногах пухлую кобылу фиолетового цвета.

— А как иначе? — отозвался с интересом оглядывающий помещение проводник. – В конце концов, вы ведь в реальности семицветиков. Кстати, позвольте сделать комплимент: ваша вера создала довольно приятный антураж.

Внезапно до той поры пустое помещение заполнилось людьми (ну и не только). Один – довольно высокий и выглядящий подозрительно нормально человек в клетчатой рубашке — появился прямо между ним и гидом:

-…ничего не смыслите в настоящем понизме, — донесся обрывок явно начатой куда раньше фразы. – Вам необходимо изменить само ваше мышление – иначе вы так навсегда и останетесь непросвещенным стадом, — его рука нырнула во внезапно проявившийся на уровне живота лоток. -Поэтому у вас банально нет иного выбора, кроме как купить мои повышающие понимание Истины препараты! Есть в таблетках, ампулах и растираниях, хотя конечно самым лучшим путем введения дружбомагии в тело безусловно являются суппозитории…

— Дайте две! – буквально напрыгнул на продавца некто в розовом парике со второго ряда и, схватив сразу горсть различных медикаментов, начал яростно толочь их в принесенной с собой ступе.

А дальше на в очередной раз ошеломленного наблюдателя надвинулся девятый вал гама от заполнивших буквально всё свободное пространство аборигенов, кои галдели с воистину птичьим упоением и целеустремленностью. Подмастерье просто упал на колени, зажав уши и закрыв глаза в попытке отрешиться от грозящего растоптать его кошмара…как вдруг уровень шума резко вернулся ко вполне приличным значениям, как и в предыдущем пузыре превратившись в нечто вроде фона.

— Итак, позвольте представить вам знаменитые Нав’уТские дискуссии, — обвел зал рукой обошедший торговца проводник. – Практически неистощимый источник ненависти и веселья, кладезь знаний и воплощение воистину вселенской глупости, вдохновлявший собой поэтов на язвительные стихотворения и вызывавший законотворческий зуд у всякого мимопроходящего…

В этот момент слушателя отвлек мощный всасывающий звук. Дернувшийся оруженосец узрел ранее виденную личность с искусственными волосами, самозабвенно собиравшую через вставленную в нос трубочку содержимое алхимической емкости.

— В общем, наслаждайтесь, — Фамес шумно втянул воздух, от чего нарисованное лицо затрепыхалось подобно флагу на ветру. – А дух-то, дух-то какой!

Рыцарь опасливо принюхался – а ведь и правда чего-то такое витает:

— И какой же?

— Внутренняя пустота, ненависть, извращенное удовольствие и жажда пожирать, — гида прорвало на ностальгический вздох. – Будто домой вернулся…эй, Дырявый, доброе утро! – бумажная лапка помахала стоящей в центре творящегося безобразия темной фигуре. – Отличную площадку организовал!

— … пошел! – рявкнул в ответ на миг отвлекшийся позванный индивид и правда выглядящий как-то не слишком целостно, сразу затем вернувшись к спору с чем-то белым и аппетитно выглядящим.

— Душка, правда ведь, — смахнул с нарисованного века несуществующую соринку благостно зазвучавший проводник. – Тоже кстати своеобразная достопримечательность – настоящий паззлер-югголот! — пытливый, определенно ожидающий некой конкретной реакции взгляд.

Однако естественно ничего не понявший потенциальный дворянин только пожал плечами.

– Видимо вы буквально только что вывалились с Прайма, — умиленное хмыканье. – Иначе бы право слово удивились факту существования гибрида Незамутненного Зла и Проклятого Загадачника. Хотя конечно Планы всяко видали…- с верхних рядов скатился шар из чуть ли не десятка дерущихся тел. – В общем, родители могли бы им гордиться – так успешно поселять раздор в сердцах друзей умеют лишь настоящие отродья Костяного замка.

— Чем тут гордиться?! – возмущенно поинтересовался рыцарь, глядя на стремительно разрастающуюся кучу-малу. – Это поприветствованный негодяй всех поссорил? Зачем?

— Ну так уроженец же Гадеса, — недоуменно пожал плечами собеседник, всё же снизойдя до более подробного объяснения. – Он энерговампир – питается за счет разжигания конфликтов…

Вдруг напряженно смотревший по сторонам юноша углядел в толпе дерущихся детскую фигурку.

— Да вы все тут с ума посходили! – рванул рыцарь вниз, дабы со всей возможной его не слишком-то мощному телу силой ворваться в ряды разошедшихся семицветиков.

Там действительно обнаружилась маленькая девочка – бедняжка видимо просто не успела убежать и теперь изо всех сил пыталась увернуться от машущих во все стороны кулаков, ног, щупалец и когтей. И пусть аборигены не могли видеть спешащего ей на помощь парня, сам он в полной мере ощущал все их удары, несколько раз чуть не отправившие несчастного в дальний путь. Когда же ему наконец удалось добраться до несчастной жертвы коллективного безумия и попытаться вытащить ребенка из опасной зоны, она просто взяла и растаяла у него на глазах, будто мираж – и никакие его попытки найти даму-в-опасности не принесли результатов.

В общем, выбрался бывший школяр весь избитый и крайне недовольный миром.

— Почему вы вообще допускаете подобное? – поинтересовался он у всё это время спокойно просидевшего на скамейке Фамеса.

— А что вы предлагаете? – несколько невнимательно отозвался тот, намазывая нечто разноцветное на раскиданные по всему телу радужные пятна.

— Так то же самое, — с трудом взгромоздился подмастерье на сидение. – Разогнать тут всех, виновных наказать – и всё сразу станет благолепно и цивилизованно! Чего ради местные вообще терпят этого разжигателя?! – кивок на смотрящего в их сторону «организатора платформы».

— Ну так он же свой, — столь же отвлеченно произнес хозяин. – Причем процвеченный буквально до костей – через дыры видно. А значит многочисленные обвинения его в шпионаже и работе на неких неведомых врагов успешно разбиваются об очевидные для всех следы Радужной Проказы. Семицветики должны заботиться друг о друге…

— Ха! – не сдержался юноша, потирая многочисленные ушибы. – Это вот так они «заботятся»?

Как назло в этот самый момент куча-мала распалась. Часть участников с проклятьями растворились в воздухе, а остальные разбрелись по залу, злобно зыркая на продолжающих спорить соплеменников.

— Такая изначально планировалась задумка, — безразлично пожал плечами недоделанный снеговик. – В принципе, многие местные до сих пор вполне могут считать производимые безобразия помощью – как-никак Айрис не разбирала народ по мировоззрению и потому морально-нравственные системы аборигенов зачастую весьма различны.

Бывший студент хмыкнул, но таки придержал рвавшуюся наружу лекцию о правильном и неправильном – Понт всё же успел навести ученика на определенное понимание царивших в Сигиле порядков. А поскольку с чего-то погрузившийся в себя гид не спешил с предложением перейти к следующему пункту программы, оруженосцу не оставалось ничего другого кроме как глазеть по сторонам.

Какой-то старик, пытающийся втолковать привалившейся к стене спящей девушке идею о недостаточной «прочувственности нынешних гаечных ключей» и постоянно показывающий на свою изрядно прореженную улыбку. Огромный паук невозможной в природе изумрудно-сапфировой расцветки, стрекочущий чего-то собравшимся вокруг него зрителям и при этом в четыре лапы вяжущий внушительных размеров гобелен. Некий появившийся под потолком упырь громогласно оповестил окружающих об их полной и окончательной моральной и умственной деградации, за что тут же оказался обласкан заверениями в собственной содомитской натуре и низком культурном уровне. Свисающая с колонны слизистая туша, рисующая каплями собственного тела изображение кекса на полу. Смахивающий на игрушечного медвежонка оратор с огромными круглыми ушами и невинными глазами, глаголющий с трибуны план построения идеального общества, для достижения коего всего-навсего необходимо перебить всех коррупционеров и несогласных. Пара тощих и удивительно уродливых (из-за покрывавших всё тело болезненного вида пятен) дылд в набедренных повязках, спорящих о достоинствах и недостатках того или иного метода совокупления с лошадьми. И смотрящий точно на него пухлый Дырявый. Нехорошо так.

— Эм, почтенный? – потряс с чего-то не на шутку встревожившийся рыцарь своего проводника. – Я ведь невидимый?

— Для всех, кроме руководства, — отозвался тот, проморгавшись.

— А почему он тогда на меня так глядит? — по возможности незаметно кивнул гость в сторону буквально прилепившего к нему глаза разжигателя.

Ничуть не понявший его предосторожности Фамес всем телом повернулся и в свою очередь уставился на источник сомнения, от чего последний ощерился и отвернулся.

— Ну, ходят слухи, будто сей процветившийся насквозь тип подкатывался к Хризантеме, — неуверенно протянул продолживший наблюдение гид, после чего усмехнулся. – А также, будто данный переделанный паззлер заодно с со своим приятелем-атаром пишет «книгу, которая изменит мир». Но лично я не верю подобные бредни – и вам не рекомендую. Готовы к следующему этапу экскурсии?

— Давно, — привычно выкинул юноша из головы ненужные мысли и опуская веки. Поднял он их уже находясь в пузыристой пустоте. – И кстати, никакой теологии ваш покорный слуга почему-то не заметил.

— Видимо вы просто пропустили мимо ушей рассуждения о стремительности и неудобоваримости преобразования дуологии в квадрологию, восхваление антропологии и очередные понические вопли в эсхатологическим ключе, — всё так же без былого задора пробормотал погрузившийся в собственные мысли хозяин. – Хотя вроде бы диалог о принимающей способности Принцесс в принципе не услышать было почти не возможно. Не суть. Куда дальше?

Неожиданно сильно задетый сим неряшливым намеком на собственную невнимательность былой школяр без лишний слов цапнул первый попавшийся крохотный пузырек, вдруг на ощупь оказавшийся твердым и шершавым – и ничего не случилось.

— Простите, но это закрытая секция, — покачал гид головой в ответ на недоуменный взгляд. – Там безнадежные.

Оруженосец пару минут лупал на него глазами, силясь осознать сказанную привычным «оно любому понятно» тоном фразу. А затем вспомнил, что вообще-то находится на «территории» сумасшедшего дома. Вопрос родился сам собой:

— То есть, «безнадежные»? – он указал пальцем на «теологический» шарик. – А эти разве…- маленькая заминка для поиска хоть сколько-то вежливой формулировки, — «перспективные»?

— По сравнению с сидящими в закрытых – да, — лаконично отозвался собеседник и чуть склонил голову в бок. – Итак, следующий пункт назначения?

Проникшийся полученными секунду назад революционными сведениями ученик молча ткнул в ближайший пухлый пузырь с рыжинкой.

— Отличный выбор, — одобрил слегка очнувшийся Фамес. – Сии судилища по праву считаются одним из забавнейших мероприятий Нав’уТа – как-никак всем приятно позлорадствовать над таким же семицветиком в процессе макания его в грязь за общие ошибки.

Потенциальный дворянин закатил глаза и вздохнул – неужели ему всю жизнь будет также везти? Когда же он вернул взгляд к новопредставленному пространству, последнее опять успело преобразоваться из чуждой белоснежной пластины в привычный пейзаж из дерева и камня. Хотя новые декорации оказались очень далеки от приятных.

Мрачное сырое подземелье. Мох на вечно влажных камнях, низкий намертво закопченный десятками уже полвека не применявшимися факелами потолок, алый занавес на дальней стене, пара десятков поставленных «елочкой» едва обструганных сосновых скамеек без следа краски — скорее погреб, нежели место для собраний. И тем не менее, здесь сидят десятки облаченных в монашеские балахоны людей, молча внимавших сидящим за широкой полированной кафедрой «судьям».

Роскошные пурпурные мантии, упитанные холеные тела, блестящие прически, полные ощущения уверенности в себе и безнаказанности позы, небрежный тон, коим сии хозяева жизни выносят приговоры выбранным ими в качестве козлов отпущения несчастным…

Парень мигнул и выпал из воспоминаний, внезапно обнаружив некоторое расхождение между ними и видимой реальностью. Точнее весьма явственное несоответствие развалившихся в креслах фигур и оставшимся в прошлом инквизиторам. Сидящий справа, например, зачем-то нацепил на себя «крылья» точь-в-точь как у знаменитых польских гусаров-спасителей Вены. Левый же…

— Простите, — потыкал юноша своего проводника. – А ЧТО это?

— Борода, — весомо отозвался тот, с нескрываемым интересом вслушиваясь в произносимую белиберду, после чего с едва ощутимой хитринкой взглянул на гостя. – Вам известно создание по имени Иячту Ксвим?

Потенциальный дворянин замотал головой, с трудом заставив себя перестать пялиться на разглагольствующее чудо-юдо.

— В таком случае вы всё равно ничего не поймете, — мягким тоном сообщил гид. – Поэтому рекомендую принять его как есть. И вслушаться в слова.

Парень последовал совету и какое-то время старательно напрягал слух, силясь понять причину мелькавшего в голосе проводника уважения и чуть ли не восхищения. Дабы спустя пару минут снова его потеребить:

— Вы ни хрена не умеете и вообще быдло, а вот в стране эльфов настоящие творцы сидят, хотя и там почти все имбецилы, — с поднятой в удивлении бровью дал краткий художественный пересказ ученик. – И чего тут хорошего?

— Ну так разве это не прекрасно, когда народу в лицо говорят Истину? – засиял радостью Фамес. – Раньше-то местные всё чувства чужие жалели, да смехом давились молча. Теперь же, спасибо заседающим, прямо говорят друзьям какие они свиньи и содомиты – и ведь главное работает! Лично на пяти свадьбах таких «осознавших» побывал.

Рыцарь прокрутил полученную информацию в голове. Затем второй раз. И третий. Дабы наконец обратиться за дополнительными сведениями:

— Что?!

— Так надо, — сурово отозвался снеговик, жестом призвав собеседника к молчанию и указывая на медленно встающего со своего места крылатого.

Видимо также заметивший сие движение на сцене шелестевший зал резко затих, как и разливавшаяся соловьем Борода. В воздухе ни с того ни с сего разлилось ожидание чего-то великого и необычайного, от которого по спине бывшего школяра прошла знакомая дрожь.

— Я устал, — разнеслись под потолком слова «гусара». – Я ухожу.

И ушел.

С овациями.

— Ээээ…мм…Ы? – не справился с переполнившими разум эмоциями парень, опять дергая хозяина.

— Второй говорит! – поспешил усугубить тот ситуацию. – Но не волнуйся – он не нужен.

— В каком смысле?! – окончательно потерял нить происходящего оруженосец – получив в ответ лишь шиканье и призывающий к вниманию жест бумажной ладонью.

Кое-как подавив из уважения к собеседнику природные знаниепоглощающие инстинкты, подмастерье постарался успокоиться, воткнуть в любопытство доктрину совершенной непознаваемости реальности и сосредоточиться на оставшемся в кресле чуде. Однако оно лишь еще раз напомнило собравшимся об их полнейшей ничтожности, призвало воспринимать всё сказанное им за божественную истину и, выбрав из первого ряда некоего «мальчика», скрылся с ним за алым занавесом, видимо знаменую тем окончание линчевания. Где-то половина зрителей тут же испарилась.

Какое-то время всё было тихо – а затем до неразошедшейся (и вообще не шевелящейся) части аудитории донесся удивленный голос «избранного» с явной опаской просившего невидимого собеседника о рассмотрении им возможности использования размера поменьше, коя просьба оказалась отклонена с фирменным объяснением «так надо». А дальше начались болезненные вопли и стоны, коих начавший подозревать чего-то нехорошее оруженосец уже не стерпел и вынудил-таки будто бы очарованного гида вытащить его отсюда.

Прекрасный, всем сердцем любимый пузырчатый мир и эхом отзывающиеся в голове последняя, сопровождаемая тяжелым пыхтением фраза о вознесении бедолаги через муки к небесам с последующем открытием им нового для себя мира.

— Я хочу домой, — безапелляционно заявил содрогнувшийся юноша Фамесу. – Хватит с меня вашего безумия!

— Вы еще и половины не видели, — многообещающе заметил успевший как-то растерять свой шарм хозяин. – Хотя я конечно понимаю, что местные виды куда более…специализированы по сравнению с сигильскими. И тем не менее, разрешите мне предложить вам хотя бы еще…

— Нет! – никак не желающее выбрасывать мысли о не увиденном в последнем пузыре сознание довольно хрюкнуло. – Наружу, срочно!

— Ну пожааааалуйста! – неожиданно взмолился прежде не позволявший себе подобного проводник. – Позвольте вашему покорному слуге…

— Не позволю, — увы, дрогнувшим голосом прервал его тут же почувствовавший себя неловко рыцарь. – Ведите меня к выходу…

Снеговик молча выловил из окружающего пространства пару линз и с их помощью изобразил на нарисованном лице умоляющие глазки, после чего добавил к ним опять-таки появившийся из ниоткуда белый камень-капельку. И столь натурально выглядело сие собранное кустарным методом отчаяние, что оруженосцу вдруг стало мучительно стыдно:

— Простите, — ладно, еще один заход он пережить сможет. Наверное. – Я действительно повел себя недостойно гостя. Согласен на продолжение экскурсии – хотя всё же хочу заметить…

— Не волнуйтесь: следующая остановка будет последней, — радостно прервал собеседника бумажно-шаровый человек. – И снизойдите до принятия в качестве извинения – мне и правда не достает чуткости, — на протянутой к потенциальному дворянину руке блеснула «слезинка».

Парень стушевался, но всё-таки взял неожиданный подарок – отказать было бы уже совсем невежливо. А затем молча пошел за вновь начавшим разглагольствовать о чудесах данного отравленного всеми возможными сквернами места гидом. Пузырчатая пустота мигнула и пропала, уступив место встретившему их первым бурлящему облаку радостного хаоса, без малейших усилий преобразовавшегося затем в знакомый коридор с деревянными стенами и полом – спасибо заявлению проводника о вступлении в «административную часть». Кажется Бестолочь начинает привыкать к подобным явлениям – кто бы мог подумать...

— Извращенцы! – внезапно прорезал успевшую стать почти уютной атмосферу отчаянный крик, сразу за тем перешедший в длинную и витиеватую ругань. От неожиданности рыцарь споткнулся и чуть не протаранил впередиидущего головой.

Непотребные звуки, а также ехидный смех и ответные оскорбления другими голосами, доносились из бокового прохода, прямо посреди которого несколько темных личностей кружились в хороводе вокруг некой персоны в сияющих золотом доспехах. В руках их находились не мечи, не копья и даже не дубины – а листы бумаги. Вернее, картинки…

Тьфу ты! О чем он думает?!

— АДССУУ-УММУУ-УС! – не самый лучший боевой клич, но по большому счету не всё ли равно, под каким соусом спешить на помощь обиженным и угнетенным? Тем более таким же рыцарям?

Учитель наверняка остался бы доволен своим подмастерьем: ни капли сомнения или попытки планирования, никаких недостойных Божьего Воина поползновений в стиле «обойдем их с тыла» — только прославленный в веках лобовой удар прямо в гущу осмелившихся поднять руку на лучшего из людей…внезапно пропустившей его как дуновение ветра.

Не ожидавший такой подлости юноша едва успел подправить траекторию удара – долженствующий опуститься на плечо ближайшего приспешника Нечистого меч также без малейших затруднений прошел сквозь цель и чуть не впился носителю в ногу. Времени учесть и справиться еще и с разгоном, увы, не хватило, а тут еще и подоспел мощный толчок от танцующего негодяя...в общем, потерявший равновесие оруженосец после пары болезненных переворотов распластался на полу.

— Я же говорил вам: для Нав’уТа вы не существуете, — склонился над пытающимся прийти в себя гостем Фамес. – Вы не способны влиять на происходящее здесь – только воспринимать.

— Ясно, — после паузы отозвался крайне недовольный мирозданием и лично собой ученик. – Как бы сон, — он с кряхтением поднялся на ноги и потер многочисленные ушибы. – Думаю, нет смысла попросить вас оказать помощь сему нуждающемуся в ней сэру?

— Спорный вопрос, — качнул головой Фамес. – По идее, ваш покорный слуга конечно может присоединиться к сему обряду призыва Хризантемы, однако не вижу в том необходимости – как-никак столь взволновавшую вас личность никто не держит и она способна в любой момент перестать общаться и перейти в другую точку нашего замечательного хосписа.

Былой школяр с сомнением глянул на продолжающего крутиться в окружении противников матерящегося латника, припомнил исчезнувшую прямо на его глазах девочку, оценил степень своего доверия к гиду и познания сего мира…

— Ладно, верю, — тяжелый вздох в честь собственной глупости. – А зачем вообще всё это происходит? И в каком смысле «обряд призыва»?

— Наша уважаемая руководительница на самом деле не очень-то часто навещает паству, — с легкой иронией начал объяснение снеговик. – Во всяком случае ее светлый лик появляется куда реже, чем хотелось бы значимой части аборигенов и…

ДУН-ДУ-ДУ-ДУН! – раздался из ниоткуда трубный глас и разверзлись хляби небесные дождем из золотых скипетров и спустилась на землю сияющая лестница.

А в следующее мгновение всю кучку уставившихся было на последнюю ступеньку нарушителей спокойствия настиг прилетевший из ниоткуда молот, следом за которым медленно и величаво спустилась и стальная леди:

— Как же они мне все надоели, – пробормотала она себе под нос, хватая на лету вернувшийся инструмент. — Открой, закрой, накажи, выпусти…, — алые глаза внезапно устремились к наблюдавшему за сценой с открытым ртом подмастерью, – и снова здравствуй, рыцарь таки отчасти доказавший собственное звание. Знай: твои отважные поступки не остались без одобрения – готовность прийти на помощь нуждающимся всегда уважалась в сих местах.

Странная леди сделала пару шагов – и вдруг оказалась на расстоянии чуть более метра от него:

— Позволь наградить героя за проявленную храбрость, — в протянутой к нему руке материализовалась стеклянная чашка с чем-то ярко-желтым.

Бывший школяр машинально отступил на шаг и чуть не споткнулся об лежащего на полу Фамеса – бедолага поймал головой одну из пролитых небом «капелек». Настигший снеговика скипетр в виде ухмыляющейся головы единорога немного погнулся от удара, однако крови не видно.

— Не беспокойся: с ним всё будет в порядке, — ответила повелительница Нав’уТа на не успевший вылететь наружу вопрос. – Я гарантирую это. Так будешь?

Оруженосец нервно рассмеялся и, в очередной раз внутренне посетовав на чрезмерно быстрое развитие событий, осторожно уточнил:

— А что это?

— Сок, — пожала она плечами.

Ага…нет всё равно оно непонятно. Да и сама по себе властительница выглядит несколько иначе: прическа чуть сдвинута к макушке, оранжевые полоски у висков светятся сильнее, взгляд какой-то…выжидающий…

— Благодарю вас, леди Падающая Хризантема, — склонился в поклоне банально уставший от мозголомства и потому в кои-то веки решивший без дополнительного расследования последовать рыцарскому кодексу юноша, принимая предложенный дар и тут же, дабы вдруг не передумать, вливая его себе в глотку.

Вопреки всем ожиданиям, это правда оказалась внутренняя жидкость какого-то невезучего апельсина, явно росшего на плохой земле и/или больном дереве.

— Добро пожаловать в нашу уютную семью, — ни с того ни с сего как-то зловеще улыбнувшаяся леди, принимая емкость обратно. – Мы всегда будем рады видеть тебя – при условии отсутствия с тобой ждущего «своего человечка» вон там монстра, — серая ладонь небрежно указала в конец коридора. – Кстати, исключительно из уважения к памяти Серебряного сообщаю, что «Мистер Понт» просил подчиненного прибыть как можно скорее.

Она взмыла в воздух – а несчастный гость опять остался один. В смысле совсем: тело проводника также исчезло. Вероятно, последнее к лучшему – оруженосец в принципе не представлял, каким образом возможно оказать первую помощь частично нарисованному шарообразу. Ну а поскольку особого выбора касательно дальнейших действий всё равно нету…

Проход окончился, как судя по всему вообще всё в этом месте, неожиданно: из ниоткуда выпрыгнул здоровенный зал с кучей дверей и большими вратами точно по центру. А еще тут ни к селу ни к городу стояла кровать – такая добротная, роскошная храмина сна с балдахином и здоровенными медными шарами-набалдашниками. И вот из-под нее-то на оглядывающегося по сторонам юношу и напрыгнула знакомая тень:

— ТИХО! – громовым шепотом приказал поваливший его на землю и чуть не выбивший зубы в процессе закрытия рта копытом Понт. – Всё ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ плохо! За мной!

Меняющийся буквально на глазах оскал вцепился в воротник и парень, будто в каком-то бредовом детском кошмаре, в мгновение ока оказался затянут в только что покинутое господином укрытие.

— Во-первых: ты чего тут делаешь, остолоп?! – непонятно каким образом углядевший в темноте цель конь отвесил вассалу знатный подзатыльник. – Я же говорил, КОГО тут держат!

— Ну…- нервно сглотнул столь резко вернувшийся в привычное подчиненное состояние оруженосец.

— Не важно, — оборвал его сюзерен, тем не менее повторяя педагогическую процедуру, после чего зашелестел откровенно нездоровым голосом. — Проклятая железяка вконец озверела – она ВОССТАНОВИЛА МЕНЯ!

— ЭЭээээ…- юноша машинально отодвинулся от как-то уж чересчур прижимающегося к нему (и вроде дрожащего) владыки. – Чего?!

Мягко подрагивающий зелено-оранжевый свет внезапно угрожающе вспыхнул, а вслед за тем принц без предупреждения навалился на оруженосца и шумно втянул носом воздух.

— И ты тоже…- плеснуло от монстра отчаяньем, кое уже в следующем слове сменилось невольным уважением. – Вот ведь…башковитая лю-да’.

Взъерошивший «подушке» волосы тяжелый вздох.

— Мой господин, — полузадушенно взмолился парень. – Пожалуйста, слезьте.

— Сходил называется за дармовой смазкой для мечей, — с неизмеримой досадой пробормотал под нос великий бандит, удовлетворяя просьбу. – Нет, ну правда: на что я надеялся? И будь старик жив, его слово бы ничего не изменило – здешние аборигены чересчур злопамятны и им как назло таки действительно удалось слегка порасчистить мозги от «излишней» привязанности к моему виду, — знакомые, но всё равно звучащие дико и неправдоподобные плачущие нотки. — Вот только не с той стороны!

— Простите? – покрутил ноющим плечом былой студент.

— Падучая снизошла до «частичного удовлетворения» моей просьбы, — скорее стремясь выговориться, нежели отвечая на вопрос отозвался жеребец. – Я получил шлем – и «право» называться частью Нав’уТа. Они меня ВИДЯТ! – голос сорвался на панический вопль.

Глухой шлепок – вероятно, это четвероногий герой отвесил себе оплеуху. Потом еще одну.

— В общем, всё потеряно: никакого мяса сей сумасшедший дом не предоставит, пусть даже единственный представитель их богов на всю ведомую Мультивселенную горит синим пламенем, — угрюмо продолжил Мистер Понт. – А Хризантема в дополнение решила таки воплотить свою давнюю мечту в жизнь, не поленившись на всякий случай приобщить к данному пространству еще и тебя, дабы снизить и без того невеликие шансы несчастного пони на счастливый конец. И почему они меня так не любят – я ведь всего-навсего поубивал чужими руками пару десятков тысяч гребаных извращенцев, — никак не делающее ему чести довольное хмыканье.

В их убежище пролилась небольшая волна света – это копыто слегка приподняло закрывавшую выход простыню.

— Глянь, – ткнул он вдаль второй передней ногой, — уже ходят. Чуют.

— А что это там за конь? – тут же спросил прильнувший к щели юноша.

— Просто конь. Чучело, — раздраженно фыркнула говорящая лошадь. – Не важно — смотри чего делают, уроды. Это у них «физиологические потребности» такие.

Указанная парочка выглядящих почти нормально людей в разноцветной одежке спокойно беседовала и смеялась, одновременно с тем споро завивая гриву в красивые, перевитые ленточками косички, а также периодически обнимая друг друга заодно с весьма натуралистично выглядящим произведением таксидермии. Закончив с волосами, неизвестные принялись вычищать и без того блестящую шкуру, чесать брюхо и гладить хребет, потихоньку-полегоньку продвигаясь к хвосту…

— Хватит, — судорожно сглотнул великий бандит, снова отрезая крохотное пространство от остального мира постельным бельем. Пару минут судорожно восстанавливал внезапно сбившееся дыхание и продолжил с достойной баллад смертным отчаянием. – Иного пути нет: будем прорываться, — во тьме блеснули проверяемые клинки. – Возвращаемся к изначальному плану «б» — они в любом случае тебя до сих пор не знают и в случае чего задержутся. Значит, идешь сзади, не отстаешь, не жалеешь. В случае…хотя куда ты без меня денешься, — глубокий вдох и уверенный выдох. В голосе и глазах сверкнул боевой задор. – Короче, мы еще повоюем – хрен им, а не круп мой.