Сказка про долгий путь домой

Тяжесть общения.

Если долго носить маску, то она станет лицом.

https://www.youtube.com/watch?v=tB7i-lyDsQ0

Слава Милосердному за дарование мне сил для следования по верному пути.

Истина, как и положено, воссияла с вершины холма, однако вместо крушения планов и вынужденного перехода от манипулирования к силовым методам, дитя огненной погибели выслушал нашу нужду и сам принял решение идти со мной.

Ну или, куда более вероятно, «спаситель» просто желает увидеть мать. Для полноценного понимания и прощения потребуется несравненно больше времени – если не вся вечность. К счастью, дружба не требуется – только подчинение.

Город будет свободен. Без лжи и насилия.

О чем еще мечтать?

Увы, в наличии маленькая и, признаемся честно, довольно привлекательная проблема – и так попортившая мне немало крови пегаска уж больно далеко «провожает» нас.

Земной пони поставил точку и, ненадолго задумавшись, решил более не откладывать дело в долгий ящик, напрямую обратившись к источнику озабоченности. И услышав именно то, чего и ожидал – и чего боялся. Краткие дебаты и воззвания ко всему разумному, доброму, вечному естественным образом ни к чему не привели. Кроме знатной нервотрепки.

— В последний раз заявляю, насколько возможно официально и авторитетно: ваше присутствие в данной экспедиции совершенно и абсолютно нежелательно, — чуть ли не шипя выдал потихоньку подкатывающийся к ярости Принц.

Каким макаром ему удалось забыть о том, с кем имеет дело? Тем паче при нынешнем наличии у нее очевидно достойного повода для дополнительного подтверждения собственной крутости. Ну конечно: друг не имеет права оставить друга в таком опасном месте. Фер.

— Я. ИДУ. С. ВАМИ!– с видом ставящей точку, ударила копытом в землю крылатая. И закончила с сочащейся вызовом ухмылкой. – Нравиться тебе оно или нет,

Сын Города возложил копыто на лицо.

Задумался.

Их чешуйчатость уже успел высказаться за принятие пегаски в отряд. Не стоит лишний раз с ним конфликтовать, тем более сейчас.

Да и в принципе изнеженная кобылка, конечно, несравнима с настоящими пегасами Города, а всё же далеко не столь слаба и бесхребетна, как стоило бы ожидать от эквестрийки. Не стоит забывать: крылья – в любом случае бесспорный плюс.

К тому же в ближайшем будущем вернется Диана. Прикрытие от кого-то хотя бы физиологически взрослого определенно стоит рассмотрения.

Это все «про». Теперь «контра».

Трепетное создание вполне вероятно в кого-то влюблено, тем самым являясь ходячим энергетическим пайком для жуткого монстра.

Боевая сила не шибко требуется: до Цитадели доберемся без особых проблем, а там наверняка удастся обрести настоящих профессионалов в сопровождение – причем новая спутница беусловно станет дополнительным препятствием на переговорах.

Опасности. Перьемозгая добралась досюда – чудеса случаются – и при том практически ничего не знает о Вечном лесе. Следовательно, придется взять на себя ответственность еще и за её жизнь. Принц не выдержит троих.

Да и настолько внушительных дупел в здешних деревьях, к счастью, не наблюдается.

Окей. Альтернативы?

Вырубить, привязать к дереву и замести следы? Спайка – силовыми методами.

Ага, если прекрасноволосую не съедят заживо безобидные для движущихся пони лесные жучки и она успеет выпутаться, следующим шагом цветастой упрямицы будет погоня за столь невежливо обошедшимся с ней несчастным. Причем вариант успешного преследования является хорошим – иной слишком грустен. Вроде кое-кто живет по совести?

Послать с поручением, а на обратный путь выдать карту, которая неким хитрым способом выведет пегаску в Эквестрию?

Карты нет. Не послушается. Или заблудится.

А если…

Хватит.

Все понимают: бесполезно.

Жеребец с рыком капитулировал и начал несколько поспешно и скомкано объяснять условия присоединения – безоговорочно и без малейшего осмысления принятые – и основные правила поведения в лесу…

-
-…тем не менее, в любом случае вы обязаны помнить главное: мое слово – закон, соблюдение коего рано или поздно спасет вам жизнь, — Рейнбоу спокойно кивала, ощущая себя игрушечным болванчиком. Ну правда: сколько можно бухтеть?! – Я не собираюсь требовать поцелуев или откусывания собственной ноги — мне необходима лишь уверенность в вашем взлете по команде «взлететь» и затаивании по приказу «затаиться» …

Пегаска, естественно, слушала всю эту галиматью максимум вполуха. Вернее, в пол-глаза. Все остальное выискивало на избранной для привала полянке одну очень важную вещь.

И нашло.

-…самое же главное: получив указание «бежать» — бегите. Не раздумывайте и тем более не геройствуйте. Иначе вы, скорее всего, лишь осложните ситуацию своим присутствием – и не думал прекращать занудствовать надменный тип. – Итак, вы обещаете?

— Да, легко, – с готовностью подтвердила будущий вандерболт. – В разумных пределах.

Он издал полу-стон полу-рык.

— Прелестно! – оратор видимо устал от собственной хрени не многим меньше ее. – Формальную присягу принесете на вечернем привале. В путь! – жеребец отвернулся.

Даш цапнула с земли подходящий сук и сказала ему в спину:

— Еще кое-что.

Иноземец ругнулся по-своему, показал на ухо, еще чего-то вякнул и начал разворачиваться обратно.

Летунья с предвкушением размахнулась …

Изгнанник с некоторым трудом встал и помахал гудящей от пришедшегося в нее славного удара головой.

— Не стану делать вид, будто не понимаю, за какие подвиги этакая награда, – боль поутихла и сын Города рискнул открыть глаза. – Тем не менее, уверяю…

Пони не договорил.

Прямо напротив стояла выпустившая деревяшку эквестрийка. Стояла молча, с чуть приоткрытым от изумления ртом, приподнятыми крыльями и направленным на него взглядом, буквально излучающим ужас и отвращение.

Так наверное смотрят на пятно, оставшееся от смертельно опасного паука.

Кажется, земной пони знает, в чем причина.

Ага.

Маска лежит на земле.

Сучок зацепил её за проушину и стянул с головы, явив миру лицо Принца.

Дракончик смотрел также.

Едва сдержавший порыв немедленно сбежать жеребец неспешно подобрал творение из биреровой кожи и аккуратно вернул его на место, после предельно спокойным тоном произнеся:

— Подождите меня, пожалуйста, здесь.

Лишь отойдя в кусты, несчастный урод позволил-таки животному внутри себя взять верх какое-то время просто несясь вперед, не оглядываясь и не разбирая дороги. К счастью, подобное скотское состояние быстро сошло на нет, а там и чаща внезапно разродилась милым пригорком с крохотным озерцом – скорее большой лужей – дождевой воды у основания.

Сесть, отдохнуть, собраться с мыслями, вернуться.

Слегка запыхавшийся сын Города отпил немного живительной влаги, вытащил из щеки попавшую туда колючку…

…и застыл, глядя на отражение в колеблющейся поверхности.

Откуда-то взялся крайне неприятный и непонятный леденящий страх.

Раньше такого не наблюдалась.

Раздраженно фыркнув, он одним движением стянул с себя маску.

Неужели я настолько безобразен?

Так привык, что уже не обращал внимания.

Пожалуй, оно и правильно.

Всё равно ничего не сделать.

Единороги ничего не изменили.

Даже Зекора ничем не смогла помочь – шрам слишком стар, а повреждения чрезмерно обильны.

Это мое истинное лицо, которое останется со мной навсегда.

Приводящее кобылок в ужас и заставляющее их кривится от отвращения.

Неважно.

Принц вернул всё на положенное им место.

У него есть долг.

Разве можно мечтать о чем-то еще?

— Да.

По воде пошли круги.

-
Кто сделал с ним это? Как? За что?

Рейнбоу тоже чувствует себя очень неловко, пусть и старается того не показывать.

Она определенно ожидала чего-то иного.

Зачем вообще пегаска ударила его веткой? Какой в этом смысл?

Возвращается.

К проводнику тут же с виноватой улыбкой подошла кобылка и тихо заговорила извинения.

— Благодарю за попытку, – прервал собеседницу жеребец, вскинув копыто. – Однако данный уроженец Города никоим образом на вас не обижен, а также абсолютно уверен в своем нежелании обсуждать происшедший инцидент. В путь.

-
— Тогдашнее стирание памяти – необходимость, совершенная исключительно ради вашего же блага, – твердым голосом суммировал предыдущие оправдания земной пони. – Признайтесь честно: вы б и сами пожелали не видеть и не слышать всей той мерзости.

Будущий вандерболт сочла за лучшее промолчать.

— Подытоживая: я не считаю использование без спроса на вас зелья в полной мере честным – и всё равно до сих пор считаю его меньшим из зол, — невеселый вздох . Новая отмашка. – На сем предлагаю разговоры закончить. Сегодняшний день и без того выдался весьма насыщенным.

Нельзя сказать, будто подобное обращение Даш понравилось – вот только точащий нутро червячок стыда за происшедшее несколько часов назад ну очень настойчиво призывает её к смирению. То есть, с одной стороны, идти на конфликт, скандалить и прочими путями призывать несчастную жертву драконьего пламени к ответу как-то не хочется. С другой: настолько пренебрежительно-самоправедное обращение оставлять без последствий тоже не комильфо. Пойдем на компромисс:

— А могу уточнить по поводу инструкций и приказов? – дождавшись кивка, пегаска продолжила.– Ты сказал, якобы не будешь требовать от меня поцелуев…

Принц снова раздраженно дернул шеей, не понимая, куда она клонит.

-…однако ты ведь наверняка их хочешь? – с озорной улыбкой закончила кобылка.

Такого жеребец явно не ожидал. Глаза на скрытом маской лице расширились и выдали некое очень-очень странное выражение, а взгляд соскользнул с её губ и начал медленно, но неумолимо скользить по ней куда-то вниз…

…и тут его вдруг затошнило.

-
Ну, прям профессиональный сердцеед — умею одним махом поражать представительниц прекрасного пола до глубины души.

Чую, с этого момента отношения внутри группы сильно осложнятся.

Если конечно не попытаться сковать железо, пока оно не оклемалось.

Так и так ухудшить ситуацию вряд ли удастся.

Главное – не лгать и ничего не подразумевать.

— Эт-то, ск-скорее всег-го, не то о ч-чем под-думали, – фер, опять заикания, соберись. – Ув-веряю вас, что интересуюсь именно кобылками, причем моего возраста, – первое.

Не смотреть на нее. Не смотреть. Сперва договорить.

— Также позвольте официально огласить очевидное: вы весьма красивы и…– в жизни так не краснел, –…оч-чень мне нравитесь, – фух, второе. – Просто…

Я видел в периодически преследующих меня кошмарах, как вас живьем порезали на куски и сделали из полученного материала несколько противней выпечки. И это только самое малое, – чуть не раскололся на волне охренительных признаний сын Города.

Слава Создателю, успел одуматься — данная фраза определенно смогла бы углубить и без того внушительную яму.

-…просто у вашего покорного слуги имеются очень неприятные воспоминания, которые любят не вовремя вылезать на передний план.

Ишь смотрит. Пусть: в конце концов, будто первый раз в жизни изгнанника за сумасшедшего считают. По крайней мере, оскорбленности во взгляде почти не заметно.

К счастью, обалделое визуальное исследования корня всех их проблем долго не продлилось – Спайк пригласил подругу на чай, тем самым предоставив проводнику столь желанное ему в данный момент одиночество.

Земной пони, естественно, тут же взялся за дневник. Достойных увековечивания путевых заметок по сути и не нашлось, а зарисовка чуть измененного ради облегчения пути маршрута заняла не более чем десяток минут. Поэтому, снова к личному и сокровенному.

Драгоценный кусок бумаги, сегодня открылась очередная негативная грань создавшегося положения.

Спутники постоянно болтают.

А я им завидую.

Каюсь: великому и могучему Принцу земли искренне хотелось бы иметь кого-то, способного банальнейшим образом его выслушать. Этакого идеального понимающего и доброжелательного собеседника, от коего нет нужды ничего скрывать и который не пытался бы за мой счет возвыситься…

Короче, полнейшая утопия. Подобных ангелов во плоти не бывает. Идем дальше.

Дополнительной проблемой стал вынужденный отказ от дупел. Конкретного мнения эквестрийцев о совместном проведении ночи в тесном душном пространстве не спрашивал, но так-то ответ достаточно предсказуем – дракончик, мягко говоря, жесткий и колючий.

Таким образом, теперь исключительно пещеры. В принципе, оно не сильно повлияет на продолжительность похода – что такое пара лишних дней, когда Город ждет спасителя уже больше десяти лет?

Картограф отвлекся и обратил взор в сторону своей надежды – дабы обнаружить направленные на него подозрительные взгляды. Не откладывая дела в долгий ящик, жеребец поинтересовался причинами оной аномалии – и получил, надо сказать, неожиданный ответ. Затрагивающий то, чего тревожить определенно не стоило.

— Вам так уж необходимо это знать?! – они утвердительно кивнули. – Хорошо, отлично, великолепно: да, у меня некогда имелись друзья, — спокойнее. Меньше резкости в голосе. Нынешние-то спутники точно никак перед ним не виноваты. — Трое. Даже больше, чем друзья – семья, родня, самые близкие…, — болезненное скрежетание зубами. – Увы и ах, какая жалость, двое из них предали меня и обрекли на изгнание, а третью…

Пауза. Короткая и тем не менее достаточная, чтобы гнев перешел в безотрадную горесть:

— А третью предал я, – собеседники отшатнулись от брошенного на них взгляда. – Моя неуверенность, колебания в требовавший действия момент, стоили ей жизни.

Наступило неловкое молчание.

— Прости, мы не… – наконец извиняющимся тоном нарушил тишину малыш.

— Пустое, — вскинул ногу ощущающий себя королевой драмы жеребец. – Не важное. Нужно побыть одному. Вернусь через полчасика. От пещеры далеко не отходить.

Разворот, печатный шаг, кусты.

Опять.

Второй раз за день!

Фер.

Если так пойдет и дальше, то начну сомневаться в принципиальной возможности успеха данного предприятия – им удается выводить меня из равновесия обычнейшими, по сути нейтральными и предсказуемыми вопросами.

Неужели же некогда вполне приличные социальные навыки настолько заржавели?

И на кой ляд прицепились со своей дружбой?

Почему я сам так себя веду?

Тем паче, вокруг давно поросших паутиной тем.

От чего тогда так больно?

— Решения не достиг. Просто сбежал.

Меня изгнали.

— И сейчас возвращаешься. Готов ли править вместе с дорогими братьями?

Никогда они не будут мне братьями.

— Если ты Принц, то они твои братья. Вот только сумеешь ли забыть о том моменте, когда обернулся и увидел их голосующими «за»?

Ради Высшего Блага – смогу.

— А что насчет Сили?

Она мертва.

— Но её семья жива.

Я расскажу им.

— Увидим.

Чей-то в последнее время слишком уж часто изгнанник болтает с самим собой.

Пони криво усмехнулся и нарисовал в грязи копытом радостную морду – хоть какой-то собеседник. Оное действо неожиданно оказало на растревоженный разум зело благотворный эффект и в никогда не проявлявшим склонности к искусству земном пони неожиданно возникло желание продолжить художественные экзерсисы.

Акт творения продолжался долго и успел породить не только нечто в целом убогое и пятиногое, но и вроде не такой уж отвратный замок, вероятно, порожденный воспоминаниями о чейнджлинговом городе.

Изгнанник как раз доделывал флюгер на центральной башенке, когда окружавшие крохотное недоущелье кусты затрещали.

Принц напрягся и начал потихоньку вытягивать из ножен лезвие.

— Эй! Это всего лишь я! – голос крылатой.

Нет, ну всегда так: на самом интересном месте. У нее прям дар.

Не случившийся охотник на драконов – хотя оно спорно, бо одного таки добыл – немного подумал и расслабился, заметив потом несколько грубовато:

— «Нужно побыть одному» вам хоть о чем-нибудь говорит?

— А ты и есть один – на всю ту часть поляны, – весело отозвались из-за спины.

Короче, уходить не собирается.

Жеребец возвел очи горе и соизволил развернуться к посетительнице

Радужногривая пегаска. Всё еще с сумками. Стоит и смотрит на него с привычным озорным выражением в глазах.

— Чего вам? – уставшим, однако слегка заинтересованным голосом спросил Принц.

— Ну, для начала, принести извинения – наше общение постоянно заворачивается куда-то не туда, верно? – довольно милая улыбка.

— Повторяю: у меня нет к вам с драконом никаких значимых претензий, – смешок. — А если какие мелочи и есть, то уверяю: ваше отбытие на родину легко покроет любую причиненную вами неприятность.

— Мечтать не вредно! – задорно провозгласила кобылка, потихоньку сокращая дистанцию. — Могу задать вопрос?

Собеседник, без особого энтузиазма наблюдавший за приближением, кивнул.

— О сказанном тобой, – осталась половина пути. – Что я тебе очень нравлюсь – это правда?

Земной пони, наконец, нащупал почву:

— Меня сложно уличить во лжи, – мягко произнес сын Города. – Ибо я практически никогда не вру.

— Неужели настолько сложно сказать прямо? – фыркнула пегаска. – Дай покажу тебе, как оно делается.

Дама остановилась на расстоянии вытянутой ноги.

— Ты тоже мне симпатичен, – аж повеяло на потихоньку расплывающегося в улыбке оппонента искренностью. – Может, попробуем узнать друг друга получше?

Крылатая потянулась к нему со светящимся во всей фигуре отчетливым призывом.

Принц, не колеблясь, совершил шаг навстречу.

Оп-ля!

— С ума сошел?! – первым сорвалось с губ, едва она вновь обрела дар речи.

К тому моменту кобылка уже оказалась связана и аккуратно уложена на мох, приготовленная к какому-либо желанному им использованию. Сия операция заняла всего одну хорошую подножку и пять минут. И сейчас жеребец стоит над ней. С ножом наготове и со стороны небось выглядящим довольно пугающе мечтательным оскалом.

— Не сомневайтесь: вашему покорному слуге известно, какого рода зрелище он из себя представляет, – Принц грустно хмыкнул и указал на маску. – Вы также отлично о том осведомлены, а потому предлагаю завязать с этой бессмысленной игрой.

— Что?! Да я к тебе… — в уголках глаз засверкала влага.

Ловец недовольно посмотрел на жертву:

— Хватит – мы оба осознаем ситуацию тем, чем оная в действительности является. Причем дело даже не в очевидной непривлекательности…- изгнанник поморщился и рявкнул. – Короче: кончайте балаган – иначе начну удовлетворять любопытство. Например, вернется ли в стандартное состояние кожа при утрате контакта с телом? А при сбросе?

— Как так можно? Пришла со всей душой…- потекли слезы.

Мерзкое зрелище.

— Передо мной либо моя подчиненная, либо кто-то другой, – острие гладия нацелилось ей на горло. – В первом случае, последний раз приказываю оставить шуточки. Во втором же…- нехорошое хихиканье. Услышав подобное, сам бы вздрогнул, — …пленных брать больно накладно – самим бы пайки не урезать. Считаю до трех…Раз.

— ЧЕГО? Обвиняешь меня в…

— Два.

— Ты не сделаешь этого!

— Три.

Лезвие остановилось в сантиметре от шеи — когда она уже кричала признание.

-
— Славное, приятное и очевидно сделанное с любовью представление. Кстати, последняя вас и сгубила – настоящий профессионал подобной театральностью страдать не будет, – вкладывая меч в ножны, снисходительно заметил Принц. – Впрочем, тоже хорош: чуть от самоуверенности не помер. Капельку бы раньше приступили собственно к акту и…- негромкий свист.

Мерзавец развязал принявшую нормальный облик рабыню и помог подняться, с удовлетворением качнув головой на вернувшийся в поножи выкидной кинжал.

— Признаю: зарезать жеребца в момент поцелуя – действительно эффектное решение. Небось еще и обняли бы меня вторым копытом, дабы лучше насадить на клинок, – на губах опять проявилась грустная улыбка.

— Тебе оно будто нравиться, – вскинула брови безмолвно признавшая очередное поражение Защитница.

— Привлекать представительниц противоположного пола пусть и исключительно в качестве цели – это хоть что-то, – урод хохотнул и окинул подчиненную внимательным взглядом. – С вами всё в порядке?

Диана, мягко говоря, удивилась вопросу и немедленно оглядела себя – по итогам не найдя, к чему придраться.

— Наверное, банально растолстели, — негодяй играюче отбил её удар и невозмутимо продолжил. – Двинулись.

— Куда? – она встряхнула загудевшее копыто.

— Представлю остальным, – в голосе засверкало нечто новое. – Лицам с ограниченным гражданством.

— Э? – ноль реакции.

Только на краю прогалины лишний раз молча поманил копытом. Тут бы и пристрелить, да кобылке не улыбается снова приветствовать лицом местную грязь.

Лица встречающей делегации при виде вышедшей из зарослей дочери Народа отчасти окупили пришедшиеся на долю последней мучения – не так часто Принявшие видят в глазах жертв узнавание.

— Без паники, оно со мной, — предупредил возможные эксцессы выродок. – Доверять не стоит, бояться излишне. Историю расскажу утром – идти под сказки веселее, а на ночь лишь сон испортит, — жеребец достал из сброшенной у костра сумки ловушку и начал натягивать тетиву.

Недоуменная тишина держалась недолго:

— Расскажи, по крайней мере, откуда взялась! – возбужденно стукнула копытом безрогая, излучая целую волну противоречивых чувств.- Сам прикинь: ушел в кусты в одиночестве, вернулся с чейнджлингом – может вы заодно!?

— Ну, вообще-то да, – ухмыльнулся Принц. –Присягнувшая мне подчиняется. Порой. Касательно же прибытия, их дырявость банально проследила за возлюбленным владыкой до поляны, где приняла ваш облик и попыталась убить меня через поцелуй. Завтра! – снова жестко пресек урод попытки радужногривой развить беседу.

В дальнейшем жеребец её просто игнорировал, да и вообще внешне целиком погрузился в обеспечение безопасности лагеря. Тем не менее, Диану ни на секунду не оставляло ощущение надзора – для разнообразия воспринимавшееся едва ли не с радостью: одиночное путешествие по Берущему, пусть и прошедшее поразительно мирно, никто бы не назвал приятной прогулкой.

В конце же насыщенного многозначительным молчанием ужина пришло время для еще одной доброй традиции.

— Эммм…а зачем веревка? – настороженно поинтересовался мелкий дракончик, весь вечер напряженно всматривавшийся в новоприбывшую и источая привычную драконью вонь.

— Для обеспечения безопасности, разумеется, — со скучающим видом буркнул урод, направляясь к ней.

— А разве ловушки не для того же? – насмешливо спросила его подружка, предварительно стукнув ради привлечения внимания копытом.

— Существуют опасности внешние и есть угрозы внутренние, – промурлыкал маньяк, многозначительно подмигнув Диане – намекает на принятие позы для сна.

— Уж при посторонних бы постеснялся, – проворчала смирившаяся с неизбежным кобылка, ложась поудобнее и в мыслях радостно приветствуя шанс впервые с исхода из форпоста нормально поспать. – Извращенец.

— Забавно, — протянул Принц, спустя минуту раздумья принимаясь за «упаковку». – Периодически возникает ощущение, будто мы говорим на разных языках – или живем в разных вселенных.

-
Утро, свежесть, завтрак и разрешение на задавание вопросов – причем данное, разумеется, с видом утомленного мольбой страждущих благодетеля.

— Убить через поцелуй – это как? – скрежетнув зубами, начала собственно беседу Рейнбоу – конечно же, не без задней мысли досадить зануде наверняка не самой любимой им темой. – Так понимаю, между вами что-то есть?

— Оооо, ДА, – широкая улыбка никак не застигнутого врасплох интригана. – В наличии и, признаюсь без ложной скромности, еще какое ЧТО-ТО – яркое, последовательное, с выдумкой и главное искреннее до мышечных спазмов – редчайшее, надобно сказать, сочетание.

Слушатели навострили уши – особенно чейнджлинг.

— Оная таинственная зависимость проявилась еще при первой нашей встрече, много месяцев назад, – земной пони быстро сунул в рот недоеденное, прожевал, отряхнулся и встал в ораторскую позу. – Она не знала обо мне ничего сверх открытого её собственными глазами – однако и этой ничтожной малости оказалось достаточно, чтобы возжечь в моей драгоценной подчиненной пламя сердечной страсти. Несчастная раба чувства не смогла вытерпеть и суток, как попыталась впервые сделать это…

Немного затянутая драматическая пауза. Зрители морально подготовились подсказывать.

-…убить меня, – совершенно неподходящим для подобных заявлений тоном закончил Принц. – В тот раз инструментом удовлетворения выступил гигантский щупальцеватый гриб, но, кто бы мог подумать, говорящий сие не справился с возложенной на него ролью беззащитной жертвы. Более того: присутствующая здесь леди сама попала в расставленную на гостя западню и уже готовилась отправиться в увлекательнейшее путешествие по бирерову пищеварению, когда я – весь из себя белый и пушистый — впервые совершил деяние, впоследствии ставшее нашей традицией – спас её покрытую довольно жесткими вибриссами шкурку, — жест, будто намеревается погладить. – А потом вырубил, связал, допросил и продал за кучу золота, предварительно выпив из нее почти все силы. Нет, ну не герой ли стоит перед вами?

Исполнившая вторую главную роль в эпопее персона явно хотела выразить нечто скабрезное, но рассказчик банально не нуждался в каком-либо ответе, вместо того почти сразу продолжив:

— На какое-то время наши пути разошлись – вот только настоящие отношения не рвутся никакими дистанциями: горя своей неутоленной страстью, кобылка отправилась за мной, — поклон. — Лишь Небо ведает, сколь настрадалась потерянная душа, ища и не находя того, кто стал ей миром, однако в итоге муки привели к единственно верному решению – созданию ситуации настолько опасной, непредсказуемой и безнадежной, что освобождение от оной способно принести исключительно чудо. Положение, требующее спасителя, — наверняка чего-то да означающее громкое цоканье языком, – и обретающее искомое! Ибо ваш покорный слуга не смог совладать с искушение вновь ощутить себя прекрасным рыцарем в блистающих латах, — мимолетный грустный вздох и возврат в издевательски-пафосное настроение. – Короче, пришлось питомца оставить – посередь леса знаете ли и такую экзотическую тварюшку продать тяжеловато, а бросать – жаба душит. С тех пор так и живем: она пытается убить, я — спасаю. Стабильность! – патетичный тычок в небеса. – Впрочем, иногда прорывается разнообразие – пару раз менялись местами, присутствовала жестокая и не очень эксплуатация ну и, естественно, объятия. Жаркие. Вы хотите взять слово, о наидырявейший из моих слушателей?

-
— Да, наглый лжец, – с трудом удерживая себя от перехода от слов к делу, прошипела Защитница. — В Убежище мне не грозила никакая опасность — Вдохновитель никогда и в страшном сне бы не причинил зла Принявшему…- сглатывание слюны. Яростный шепот. — А ты убил нашего его!

— Нет, ну ясен хрен всё находилось под контролем, — насмешливо парировал выродок, поворачиваясь к эквестрийцам. – Кричали же вы, конечно же, в силу обуявшей вас радости от возвращения…- он вдруг запнулся. Задумался. Перевел резко остекленевший взгляд на собеседницу. — Повторите, пожалуйста, последнюю часть.

— Вдохновитель ничего бы мне не сделал! Убийца! – кобылка таки не совладала с собой и рванула вперед – слишком уж соблазнительно выглядел момент.

Действительно: мерзавец затормозил, не будучи в состоянии стряхнуть оцепенение и вместо полноценного ухода из-под удара лишь неуклюже дернулся назад…

…выскользнувшая из-под заднего копыта частично алая головешка прилетела точно нападавшей под глаз, одновременно оный орган запорошив и обескуражив нападающую вспышкой неожиданной боли.

Миг славы прошел – и вот она опять, в который проклятый раз поприветствовала лицом землю.

Спасибо хоть урод успел перехватить – иначе бы вообще в костер попала.

— Значит, Истину вам принес БИРЕР, – каким-то потерянным голосом произнес пустой, блокируя Наследнице ноги. – И я убил …

— УРРРОД – с пропитанной безысходностью злобой прошелестела воспитанница Кризалис, более не сопротивляясь. — Это ты виноват в произошедшем, это из-за тебя…- его глаза будто озарились изнутри.

— Знаете, – расплылась морды в улыбке. – А ведь сия информация делает тот бросок бомбы еще на порядок эпичней, — радостный смех почуявшего наживу паука.

-
— Рейнбоу, скажу по секрету: данный поход мне как-то резко разонравился, – не глядя на нее, признался Спайк.

Пегаска дернулась, глянула на друга, а потом вернула взгляд на хохочущего пони с жуткой улыбкой на морде и лежащего под его копытами чейнджлинга.

— Компания в самом деле та еще, – согласилась кобылка. – По-твоему он нам правду рассказал?

— Понятия не имею, – пожал собеседник плечами. – Какая нам-то разница?

Хороший вопрос. Пока будущий вандерболт раздумывала, жеребец успел с куда менее зловещим видом помочь успокоившемуся перевертышу принять вертикальное положение.

— Может сбежим? – неожиданно для себя предложила Даш.

— Нет, – почти сразу отозвался малыш. – Принц обещал отвести меня к маме и я всё-таки верю ему. Ты, если хочешь, лети.

— И оставить моего единственного друга-дракона на произвол судьбы? – дружеский шлепок по спине. – Неа.

Ну а дальше потянулись в меру однообразные и скучные часы ходьбы, периодически разбавляемые приказом пролететь чуть вперед и разведать обстановку. Причем после первого же раза с ней стали отправлять и перевертыша – якобы слишком далеко отлетела. Таким образом, гордость оказалась в осаде одновременно скуки и любопытства, кою с треском проиграла уже вылете этак на пятом. Вечная память.

— Привет, эм, Диана, – начало – супер. Тянем дальше. – Могу задать вопрос?

Пожиратель любви унизительно медленно повернула голову, окинула вопрошающую презрительным взглядом и, наконец, надменно процедила:

— Чего тебе, еда безрогая?

— Прошу прощения?! – вскинулась пегаска – У меня, знаешь ли, имя есть!

— Ага, а еще в наличии съедобность и отсутствие рога, – вскидывание копыта. – Не важно. Какая нужда вынудила Рейнбоу Даш побеспокоить Защитницу Короны?

— Рассказанное им – правда? – придвинулась эквестрийка почти вплотную.

Собеседница моргнула и резко озлобилась.

— Не доверяешь собственному дружку? Не волнуйся, бывает, — тон из фальшиво-сочувственного перешел в откровенно неприязненный. – Насчет устремлений и их последствий, очевидно да. Вот только я никогда не просила его о помощи, — голос опустился до разъярённого шепота, — и ничего ему не должна, – чтобы затем без предупреждения взвиться к небесам. – Ясно тебе? НИ-ЧЕ-ГО!

— Эээ, как скажешь, па…- Даш вовремя осеклась. Едва не заговорила в стиле Эпплдежек!

Увы, дырявая пони таки завелась и теперь без остановки злобно шипела об Убежище, Народе, вине…пусть. Ответ будущий вандерблот уже, в сущности, получила.

Возвращаемся.

Принц опять чего-то себе под нос бухтит.

-
Только прилетев, зверушка успела обогатить пишущего сие новыми знаниями, в очередной раз подчеркнув правильность избранного мной пути. Слава Единому за ниспослание мне достойных истинно верующего крайнего иррационализма и ослиной упертости, достаточных для повторяющихся спасения собственной убийцы: одна лишь полученная от нее информация легко окупает большую часть причиненных страданий — и скорее всего, иными путями её бы просто не достал. А ведь без перевертышной помощи у меня не прокатило бы ни создание Машины ни захват Спайка.

К тому же даже такая компанию лучше никакой.

Не будь Диана злобным неблагодарным высасывающем жизнь и кровь монстром с искаженной природой и навязчивой идеей избавить мир от собственного спасителя, то, кто знает, чай и друзьями бы заделались.

Сегодня, судя по всему, науке в моем лице, наконец, удалось обрести виновных в вышеупомянутом искажении. «Вдохновитель» — внезапно тот самый гигантский бирер с пастью. Уж не знаю, каким путем животине посчастливилось передать им «Истину» — вероятно, прежде он был разумен и банально впал в маразм за столько-то лет – но сам факт преобразования через одну из Тварей говорит о многом. Ненависть же драконов становится еще одним сверкающим камешком в фундамент разворачивающейся теории.

Конечно, в наличии имеются и весьма значимые не состыковки, например, сколь бы странно оно не звучало, чрезмерная разумность подобного шага. Привлечение на свою сторону целого народа с последующей трансформацией его в непревзойдённых шпионов и диверсантов находиться далеко за пределами мыслительных способностей сих чудовищ. Во всяком случае, именно такое впечатление у меня создалось по перечитывании городской сказки о появлении звероящера.

Естественно, заявление зело поспешно: как-никак мы о них практически ничего не знаем.

Однако даже если эти создания – не более чем чрезвычайно быстро приспосабливающиеся животные, существует целое множество возможных объяснений. Например: бирер – выданная за Пророка диковинка, бессловесный инструмент в копытах Королевы, о коей так часто и с подлинным восхищением вспоминает Диана…

Пожалуй, не стоит сейчас думать об этом. И без того проблем выше крыши. Оставлю на будущее.

-
Уставшие за дневной переход путники готовились отойти ко сну.

Земной пони по своему обыкновению чего-то напевал, устанавливая ловушки на входе в пещеру.

Спайк и Рейнбоу раскладывали, с позволения сказать, спальные принадлежности.

Перевертыш разминался.

Идиллия.

Пегаска естественно закончила первой: единственную пожертвованную «лишней» подушку на землю положить – дело недолгое, даже если до этого потратить немного времени и нагрести себе местных здоровенных мясистых листьев. И стала вслушиваться в песню – по большей части в силу отсутствия у данного времяпрепровождения вменяемых альтернатив.

Что-то веселое и, увы, совершенно непонятное – иноземец бурчал на родном языке. Будущий вандерболт неожиданно для себя заинтересовалась текстом, а поскольку самого певца в такой ответственный момент лучше не дергать, выбор агента просвещения пал на также успевшего закончить с предвязательными упражнениями чейнджлинга:

— Эй, Диана, могу задать тебе еще один вопрос?

— Ну рискни, – безразлично отозвалась та.

— О чем он поет? – дернула Даш головой в сторону Принца.

— Собственных ушей нет? – саркастически поинтересовалась собеседница, не отрываясь глядя в огонь.

— Сейчас проверю, — названное действие осуществлялось с максимально серьезным выражением. – Кто бы мог подумать: в наличии! Однако проблема, как имеешь шанс услышать, заключается в том, что не нормальным…в смысле, не по-эквестрийски исполняет-то. Переведешь?

Дырявая удивленно воззрилась на нее и, чуть погодя, произнесла:

— Так ты не знаешь его языка, – тяжкий стон и возложение копыта на лицо.

— Ну и? – после пары минут ожидания напомнила о себе пегаска.

— Чего тебе? – рявкнула собеседница.

— ПЕ-РЕ-ВОД ПЕ-СЕН-КИ, – напела в ответ Рейнбоу.

— Выполню просьбу — отстанешь? – дождавшись подтверждения, чейнджлинг вслушалась.

— Конкретно в эту секунду поет о необходимости регулярной проверки вентиляции, – презрительное фырканье. – Потом будет про обмундирование, газы, размывы, взрывы и прочее, ну и конечно же припев, о том что мы все так и так умрем, но если соблюдать правила, то нашим семьям потом заплатят.

— ЧЕГО? Шутишь? – слегка шокированно уточнила Даш. Раздраженный поворот головой туда-сюда. – А почему тогда мотивчик веселый?

— Да кто этого сумасшедшего знает? – передернула плечами Диана. – У него весь репертуар из таких же зажигательных композиций: нас зарежет в кузне, сварит в литейной, утопит в трубах, «не ходи по краю – они склонны ломаться, а за расплесканные по мостовой останки оштрафуют» и тому подобное.

Тут к общающимся подошел обсуждаемый – с веревкой.

Дырявая произнесла видимо имеющую для них некое чисто ритуальное значение скабрезную фразу и покорно дала себя упаковать, на попытку продолжить разговор ответив категорическим отказом.

Спайк тоже успел лечь, в то время как разобравшийся с внутренней угрозой жеребец зачем-то решил в третий раз обойти расставленные ловушки, по окончанию чего внезапно столкнулся нос к носу с собравшейся пегаской:

— Просто хочу узнать, – в привычной прямой манере начала будущий вандерболт полушепотом. – Почему ты поешь такие песни?

— Какие? – отшатнулся от нее жеребец.

— Про смерть, газы, подпорки? – наступая, пояснила радужногривая. – У тебя какие-то проблемы?

— А каким образом вы об этом узнали? – неподдельное удивление.

— Ну, в целом с первого взгляда видно, — не смогла удержаться от подколки задира, быстро впрочем совладав со смешливой частью натуры. — Твоя подруга сказала.

Непонимающий взгляд. Кивок на Диану.

— Не сказал бы, будто считаю данного представителя животного мира своим другом, — уклончиво отозвался земной, пряча глаза. Почему он всегда так делает при разговоре с ней? Того гляди комплексы появляться начнут. — Неважно. Чего конкретно вы желаете познать?

— Странные песни, — четко произнесла не намеренная отступать без прямого ответа кобылка. – Почему их поешь?

Снова обескураженный вид, к счастью таки кратковременный:

— А, ясно, – Принц облегченно выдохнул.– Это правила техники безопасности при ведении горных работ, зарифмованные где-то сотню лет назад, чтобы персонал наконец их запомнил. Впоследствии же некто анонимный и не обделенный талантом немного изменил текст и добавил припев — всё и завертелось, — негромкий смешок. — Я пел старую версию: последняя сложнее и не столь популярна, да к тому же у нас здесь и нет никакого нового оборудования.

— Так значит это правда? — сурово уточнила эквестрийка, наступая.— Они все так и так умрут?

— Нуууу, в принципе да, — неуверенно протянул допрашиваемый. — Все действительно когда-нибудь отойдут в мир иной. Тем не менее, уверяю вас: смертность на большинстве наших предприятий пренебрежительно низка.

— На большинстве? — еще более напряглась Рейнбоу.

— Существует ряд работ, которые до сих пор крайне опасны, — опять сыграл в дипломатичность теснимый земной пони, упираясь крупом в стену.

— Почему же вы терпите подобное? – с нескрываемым возмущением потребовала ответа Даш.

— Нам неведом путь к повышению их безопасность, а отказ от сих жизненно важных производств равнозначен смертному приговору для всего Города, — замаскированного начал раздражать столь наглый допрос.

— Каким образом «горожане» могут спать, зная, что отправляют других пони на смерть? — они уже стояли нос к носу.

— Знаете, довольно спокойно, — откровенно вспылил жеребец, грудью легонько отталкивая от себя собеседницу. — Ведь они сами туда трудоустроились – ради высоких зарплат и социальных гарантий. А кое-кто и – ВНЕЗАПНО — из любви к Родине, ибо она нуждается в специалистах, готовых ежедневно работать со взрывчатыми смесями или проводить рудоразведку. Как-никак, не всё в жизни — праздник и необходимый труд необходимо совершать, несмотря на то, сколь бы оно ни было тяжко, мерзко и опасно.

— От чего же тогда вам самим бы этим не заняться!? – более не размениваясь на приглушение голоса, поинтересовалась пегаска.

— Оные никогда вами не виденные пони – ну или, по крайней мере, большая их часть — идут на столь озаботившие вас производства добровольно. И коли уж на то пошло, вашего же покорного слугу никто никогда не спрашивал, хочет ли он становится Принцем или есть ли у него желание выполнять свой долг. Почти всю свою жизнь я делаю не то, к чему расположено мое сердце, но требуемое возложенными на меня обязательствами. Например, сейчас, — проводник с вызовом глянул пегаске в глаза, – веду через Вечный лес кучку неофитов разной степени неподготовленности, причем единственный из них, кого с натяжкой возможно назвать компетентным, спит и видит собственного спасителя в гробу, не говоря уже о том…

— Голубки, может пощебечите потише, а? – резко ворвалась в их беседу Диана, одновременно с подобным же призывом Спайка ложиться поспать.

— Действительно, — осекся жеребец. — Простите, подобного непрофессионализма постараюсь более не допустить, – собеседник отвернулся, дошел до своего места и лег, на попытки продолжить разговор не реагируя.

-
— Граждане, поздравляю! – предельно искренне возгласил изгнанник, выходя на свободное от деревьев пространство. – Прибыли.

Театральный жест в сторону высящейся посреди просеки практически лишенной растительности скалы.

Народ, мягко говоря, не оценил: крылатая немедленно взъелась по поводу несоответствия скромного куска камня рассказам о величии Города, дракончик опасливым тоном выразил в целом понятное сомнение в возможности искомой «мамы» поместится под столь незначительным камушком, ну а дырявая только рада поддакивать, да побуждать спутников к революции.

К великому сожалению, ей это удалось – перьемозгая на самом деле попыталась повторить былой успех, естественно при поддержке инициаторши. Слава Пламени, первая дама хоть и боевита, однако же происходит из бетризованной страны Целестии, то есть имеет некоторые проблемы с битьем в спину, да и спереди чувствует себя не сильно уверенной. Вторая же – подчиняющееся инстинктам животное, в принципе не представляющее из себя ничего особенного без возможности энергетической подпитки или по крайней мере нападения из засады.

Короче, славная победа, враг повержен, простите порвавшиеся в суматохе сумочки.

И ведь весь этот бред проходит на глазах у пусть не по годам разумного, но таки ребенка.

Стыдно.

Ему во всяком случае: Диана вон вроде радужную с почином поздравляет — насколько позволяют понять их беседу взятые у Зекоры уроки эквестрийского.

— Итак, о возлюбленные мои бунтовщики и нарушители присяги, – с печальным вздохом вновь вынужденно пошел на контакт руководитель экспедиции. – В будущем, пожалуйста, не начинайте драк, хотя бы не попытавшись осознать ситуации. Перед нами не Город, а только лишь перевалочный пункт, где у нас по идее есть шанс отдохнуть и пополнить припасы. Теперь же, из-за вашего представления, погостить скорее всего не выйдет. Жаль: я ведь еще и хотел попросить устроить вам экскурсию. После переодевания, естественно…- грустная отмашка. – В общем, сидите тут. Буду через часик.

Жеребец медленно и печально поплелся к ясен хрен давно наблюдавшим за ними из потайных окошек стражникам. Те аж не стали мучить сородича обходом твердыни и выслали встречающую делегацию в количестве четырех штук, возглавляемую никем иным, как старым знакомцем и должником бывшего отшельника. Принца оно слегка приободрило и потому дело удалось изложить быстро, четко и красиво – отлично бы за такое в детстве поставили.

Тем горше стал ответ:

— Нет, вы не войдете в Цитадель, – с достойной зависти убежденностью отрезал некогда спасенный от тварей земной пони. – И ничего от нас не получите.

М-да, нет конечно стоило ожидать некоторого неудовольствия после демонстрации взятой с собой пегаски – но не настолько же!

— Хорошо, — не стал бодаться с бараном посетитель, открывая суму с золотом. – В таком случае продайте перечисленные вещи – в конце концов, с моей-то стороны никаких подмачивающих деловую репутацию действий не наблюдалось.

— Зато ныне понимаешь, чем плохи монополии, — хмыкнул собеседник и с толикой сочувствия продолжил. – Прости, однако даже приди ты в менее отвратной компании, мы всё равно не сумели бы тебе помочь – в данный момент наши ресурсы растянуты сильнее, чем когда-либо и естественным образом полностью закрыты для чужаков, – трое других караульных согласно кивнули.

— Ладно, о выделении охраны просить смысла нет – обойдемся. Вот только прочее жизненно необходимо, – проситель пощупал слегка побаливающую после потасовки голову. – И вообще: вы и без того уже столько из меня вытянули, что, по совести говоря, должны сами упрашивать взять хоть чего-нибудь.

— Скажу честно: конкретно вашему высочеству, — усмешка, — чай и сделали бы исключение – если бы и дураку не было бы понятно, КОМУ пойдет вся эта еда и прочее, — он покачал головой. – Как же угораздило-то снова опустится до якшания с крылатыми выродками?

— Значит, ресурсы у вас есть – отсутствует желание помогать «выродкам», — прищурился Принц. – В таком случае, Висмут, — поименованный вздрогнул, — изволю напомнить о сыгранной мною в кое-чьей судьбе роли и более того – заплаченной за то цене: величайшем, прекраснейшем из обществ, кое я разменял на продолжение существования одного забравшегося чересчур далеко разведчика, — глубокий вдох. — Не прошу, требую твоим словом, именем и жизнью, чтобы мне немедленно вынесли перечисленное. И не сомневайся: лучшее получит пегаска.

ФФер, ну на хрена последнее предложение произнес? Жеребец чуть не позеленел от злобы, а светящаяся в глазах его коллег ненависть могла бы разжечь небольшой костерок.

Прости меня Спаситель — до сих пор не властен и над собственным языком.

К сожалению, сказанного не воротишь. По-своему честный и благородный пони на негнущихся ногах отправился вниз и через полчасика вернулся со всем затребованным, причем очевидно не последнего качества. Тем не менее, «покупатель» не поленился проверить, впоследствии прокомментировав:

— Замечательные сумки, — извиняющийся тон мог бы сделать и не столь явным. – Счастлив лицезреть, что несмотря на ваши прямо скажем противоречащие всему городскому понятия, вам таки хватает достоинства не оплачивать собственную жизнь мусором, — плохо вышло. Совсем.

Удивительно, какому дураку взбрело в голову некогда назначить Принца земли дипломатом.

— О да: твои крылатые друзья их определенно оценят, — с тяжелым, болезненным сарказмом отозвался собеседник. Решетка главных ворот опустилась. – Убирайся.

Изгнанник вдохнул, навьючился, двинулся в обратный путь – и тут оказался окликнут:

— Кстати! – путник обернулся. – Говорю исключительно ради продления твоих мучений: не ходи по нашим путям — на них в последнее время стало слишком много еды для хищников.

Звучит зловеще. Очень. К сожалению, расспросить возможности нет, а потому продолжаем путь.

Спутники внезапно обнаружились на месте оставления. Чудеса.

— Пожалуйста, не спрашивайте меня ни о чем, – свалил перед ними ношу Принц. – Разберите и пойдем.

— Откуда такая вселенская печаль? – усмехнулся, разумеется, учуявший настроение чейнджлинг.

— Я только что принудил пусть своеобразно, но придерживающегося понятий чести пони пойти против одного из его главных жизненных принципов, – копыта помассировали виски. – Насколько же ему, наверное, больно…

-
Драгоценный дневник, меня жжет стыд.

Разошлись полдня назад, а перед мысленным взором до сих пор те глаза, наполненные отчаянием попавшего меж молотом и наковальней.

Да, их идеи неверны и цели не оправданы. Висмут не является и не являлся моим другом. Конечно же нет ничего такого уж плохого в требовании платы за спасение жизни, тем более, что он сам дал обещание.

И всё же, как далеко мы имеем право идти ради Высшего Блага? Стоит ли оно страданий непричастных?

Плюс брошенная в спину фраза никак из головы не вылазит.

Дитя потихоньку приближающихся земель отвлекся от послания потомкам и поежился – настолько неприятные ощущения в нем вызывало прощальное сообщение обитателя Цитадели. Зря он это сделал:

— Эй, Принц, вижу, шевелишься, — нет, ну сама непосредственность. — Не расскажешь о своем имени? – м-мать моя кобыла…

Зубовный скрежет — определенно не та реакция, на которую рассчитывала вопрошающая. Елки-палки: почему никто не прибил эту перьемозгую до их встречи? Вселенная порой такая…

Тыкает палочкой.

Берет и, укусить её за ногу, ТЫКАЕТ меня палочкой.

Тихо, спокойно, это тоже пройдет.

— Неужели и вам моя боль доставляет радость? – чересчур вымученно вышло.

С противоположной стороны пещеры послышался радостное жучиное ржание. Видимо заговор.

Фер, да сколько можно? Каким образом эти твари в принципе умудрились сговориться – и главное, против него? За что?

— Нет у меня имени, – процедил сквозь плотно сжатые зубы жеребец, захлопывая дневник. – Нету! ДОВОЛЬНЫ? А теперь не…- изгнанник осекся и попытался успокоиться.

— Эм, прости, — вроде бы искренне попросила аж отпрыгнувшая от него кобылка. — Я хотела поднять тебе настроение и она, — кивок на по уши довольную происходящим дырявую, — порекомендовала спросить об этом.

Принц склонил голову и понимающе фыркнул:

— Стоило ожидать, — вздох. – Также вынужден попросить у вас прощения: подобное поведение недостойно моего звания. Хотя в оправдание замечу: вы демонстрируете настоящий талант ковыряния в болезненных для меня темах.

— Нет – просто очень везучая, – смутилась пегаска.

Выглядит довольно мило.

— Дабы снять последнюю возможную причину наших разногласий, позвольте также задать вам вопрос: вы помните нашу вторую встречу, у машины? – рано или поздно спрашивать пришлось бы – сейчас вроде хороший момент.

— Смутно, – ого, неужели это разумная осторожность? От радужногривой-то!

— В сущности, вашего покорного слугу интересует только одно – зачем ваша копания её уничтожила? – главное не дать голосу выдать определенно не поспособствующих искренности ответа эмоции.

— Нууууу, — протянула всё-таки почуявшая некое волнение эквестрийка, тем не менее, собравшись с силами и рубанув. – Реку отравила зеленая гадость – нас послали разобраться с ней.

Пауза.

— И всё? – неверяще уточнил Принц.

— Всё, – подтвердила собеседница.

Земной пони неспешно поднялся и, преодолевая дрожь во всем теле, прошептал:

— Хотите сказать, будто мой прекрасный аппарат, моя надежда на прощение и искупление, моё дитя и вклад в лучшее будущее, Сили, – кто бы знал, чего ему стоит сие спокойствие. – Погибла исключительно потому, – жеребец поднял взгляд от собственных копыт на лицо пегаски. – Что создатель не позаботился о сливе?!

Ноги сами двинулись на опешившую собеседницу.

— Недели работы, куча трофеев, её чуть не убил ради драгоценного творения, – обличающий жест в сторону замолчавшей Дианы. – Я душу вложил в эту машину, а вы разрушили …

— Эээ, ну, мы же…- попыталась прервать его отступающая.

— Неужели так трудно было спросить – ну для начала-то? – он зажал крылатую в угол. – Хоть представляете…

Внезапно сквозь потихоньку затягивающую вселенную кровавую кашу четко и ясно проступили глаза собеседницы – и в них плескался изо всех сил скрываемый, но таки прорывающийся страх перед вот-вот готовым растерзать Рейнбоу монстром.

Принц осекся, покачнулся, сделал пару шагов назад и упал на круп.

— Простите… опять…повел себя неверно – это всё уже не важно, – потерявший дочь отец вдруг хихикнул. – Моё величайшее творение пало жертвой моего же пренебрежения правилами промышленной экологии.

Тихий смех перешел в ржание.

— А ведь когда-то сдал предмет на отлично! – добавился перестук копытами. – Только на кой ляд в принципе заботиться о чистоте Вечного леса? В конце концов, чем больше тварей в нем перемрет, тем лучше, не так ли? Воистину мы сами – кузнецы собственного счастья!

— Чего шумите!? – неожиданно вклинился проснувшийся Спайк.

— Простите за столь громкое проявление чувств, уважаемый дракон – обычное явление в секунды освобождения сердца от занозы скорби, чье место традиционно занимает веселье, – жеребец широко улыбнулся. – Старая рана перестала болеть. Да и вообще: цель так и так не прилетела – следовательно, установка изначально бесполезна.

Изгнанник одарил присутствующих радостным взором и, не услышав более никаких вопросов – лишь бурчание «надо же, умеет и по-доброму лыбится» — вернулся к любимому куску прессованной древесины.

Пишущий сие наконец понял, почему крылатой так легко удается выводить его из себя.

Автор не ожидает от нее вреда и потому не защищается. Забавно, не правда – особенно учитывая нашу совместную историю? Вроде бы уже столько раз мне доказывали обратное и всё равно подсознание упорно продолжает считать Рейнбоу Даш…кем? Приятелем, маленькой девочкой, «хорошей пони»?

Кем-то, кто не желает Принцу зла.

Должен признать: я согласен с данным суждением.

Думаю, на всякий пожарный дам ей пару дополнительных уроков выживания – вдали от дракончика. Незачем малышу разочаровываться во всесилии подруги.

-
— Поясняю: вашему покорному слуге хотелось бы пройти через Город незаметно, дабы привести Спайка к матери с минимально возможными задержками, — цоканье языком в предвкушении победы. – В своем…гм…естественном виде, вы неизбежно привлечете орды поклонников, — опять тычет одеждой.

— Не могу не согласиться с тем, что представляю из себя весьма захватывающее зрелище – церемонно кивнула потихоньку перенимающая чужие привычки Рейнбоу. – Тем не менее, жажду указать на помянутый прежде факт: в вашем городе живут тысячи пегасов — так неужели же один, пусть и нереально клевый, привлечет к себе особое внимание?

— Одна только радужная грива произведет фурор – горожанки, ко всеобщей печали, особой цветастостью похвастаться не могут, пусть и очень хотят, – жеребец фыркнул. – Однако её вряд ли вообще кто заметит на фоне вашей забавной…«свободы от одежды».

Небольшой период молчания – пегаска на всякий случай себя оглядела:

— И чего? – предельно честно изобразила она непонимание. — Вон Диана тоже не в платье.

Изгнанник недоуменно посмотрел на собеседницу.

— Ну, во-первых – на ней доспехи, во-вторых она – чейнджлинг, в-третьих…- раздраженное дерганье головой. – Короче, нет времени объяснять – тем паче производить экскурс в культуру Города и почему мне неудобно смотреть на вас прямо. Некая особа обещала слушаться – пришел миг исполнения обещаний.

— Вот прям значит так? – немного обиделась будущий вандерболт, выхватывая всучиваемое. – Хорошо, как скажешь, а чего у тебя кстати с перевертышем?

Собеседник вытаращился на нее подобно барану на новые ворота.

— Мы – вам, вы – нам, — усмехнулась оторва, пытаясь разобраться с принципом действия чужеземного одеяния. – На этот раз, пожалуйста, серьезно: имею в виду, ты ведь знаком с Дианой уж который месяц, много пережил вместе с ней и, несмотря, на её очевидную враждебность, продолжаешь держать собственного многократно неудавшегося убийцу при себе, — тьфу, пуговица оторвалась. – В общем, это просто я или ситуация действительно какая-то неправильная?

Долгая пауза. Даш успела сперва нахлобучить и почти сразу — снять переднюю часть. За невозможностью закрепить оную отдельно от задней.

— Сам, откровенно говоря, не вполне осознаю, –после долгого раздумья отозвался собеседник. – Ваша правда: сей земной пони успел отлично узнать нашу спутницу и прямо скажем, никогда не ждал от нее ничего хорошего – кстати, раз уже вспомнили, прошу лишний раз приглядывать за ней. На всякий случай, — досадливый клац зубами. – В Городе, сами понимаете, ждут иные заботы, например…

— Кхэ-кхэ, — громко прочистила горло кобылка. – Обещаю. Обратно к теме.

— Пардон, — извиняющаяся улыбка. – Пожалуй, ближе всего будет сказать, что ваш покорный слуга успел привыкнуть к дырявой. Аж собственно появляется ощущение, будто оные телесные отверстия и клыки стали поменьше, глаза не столь уж и пусты – то есть классические такие симптомы смирившегося с подкинутым ему питомцем бедолаги. Увы, факт остается фактом – перевертыш не одна из нас.

Снова молчание.

— Знаете, а ведь мне жаль нашу диверсантку, – с просветлевшем лицом внезапно выразился замаскированный. – Конечно, обсуждаемая спутница – монстр с искаженной природой, злодей из сказки и целый злобный оживший сыр, но ведь никто не спрашивал Диану об её желании рождаться чейнджлингом. Как не и спрашивали меня. Вот только если я в итоге владею шансом сменить, пусть и с большими потерями, избранное для меня иными бытие, то ей для того же придется сразиться с самой своей природой — причем скорее всего без надежды на победу. Она заложница собственных способностей.

Принц довольно клопнул копытами:

— Ну и дополнительно оное диво является ходячим монументом моей упёртости и готовности вопреки всякой логике действовать во славу Пламенеющего – благо жажда порадовать последнего сыграла, мягко говоря, немаленькую роль в обсуждаемой истории.

-
— Отправил? – поинтересовался проводник.

— Да, но почему-то до сих пор не пришло ни одного ответа, – грустно заметил Спайк.

— Ничего не скажу – не маг, — жеребец протянул ему шар. — Возьми, пожалуйста, обратно к себе.

— Слушай, а зачем эта штука вообще тебе нужна? – полюбопытствовал дракончик, укладывая служащий ему подушкой мягкий артефакт в рюкзак.

— Ну, надо же мне хоть с кем-то обниматься…

-
— Очередное письмо с почти тем же содержимым – и никаких признаков получения им наших ответных посланий, – резюмировала Твайлайт.

— Ну, по крайней мере, у них все в порядке, – заметила Эпплджек.

— Как ты можешь оставаться такой спокойной! – возмутилась Рэрити. — Они посреди Вечносвободного с чейнджлингом и этим ужасным «Принцем»!

— Ничего: Принцесса сказала, что выходим уже скоро, – успокоила её фиолетовая единорожка, уверенно добавив. – Мы спасем их.