Дело №147

Добро пожаловать в гвардию

В армии матом не ругаются, в армии матом разговаривают.

Военкомат встречал гостей помпезным тёмным фасадом, внушающим трепет так же, как и сама Лунная гвардия. Несмотря на немаленькую его высоту в нём было всего два этажа. Провела она там не долго, около часа. Для того подразделения, куда она хочет, это очень мало.

Выйдя на улицу, она вдохнула свежий холодный воздух – ночи становились всё холоднее. К началу месяца Осенних Дождей вообще придётся что-нибудь поверх одевать. «Ещё неделю шлангом прикидываться…» подумала Кас, хлопком расправила крылья и, резко взмахнув ими, с прыжком выбросила себя в ночное небо.

Для тех, кто не прикован к земле, как земнопони, добраться из одной точки в другую на большие расстояния не составляет особого труда. Правда, фестралы в основном летают под звёздным небом в свете луны, поэтому надо глядеть в оба. А если учесть плотную застройку Старспайра, плотности которой вполне может позавидовать центральный район Кантерлота, то полёты, несмотря на то, что фестралы в большинстве своём хорошо видят в темноте, становятся ещё и опасными. Воздушные пробки хоть и редкое явление – воздух всё-таки по просторней дорог, но случаются. Пегасы, в основном, диву даются, впервые попав в небо над городом фестралов – летать в плотном потоке на большой скорости не каждому под силу. Фестралам легче – кожистые крылья обеспечивают лучшую манёвренность за счёт меньшей скорости. Именно поэтому Старспайрская команда никогда не заявляется на скоростную гонку Эквестрийских игр, но практически всегда побеждает на меневреной.

Кас, ловко перестраиваясь из потока в поток, быстро долетела до дома. Четвертый район города Старспайр отличался самым высоким уровнем преступности – всё-таки рядом эмигрантские общины. Не все могли быстро найти себе место в городе, в котором царят консервативно-националистические настроения, поэтому были те, кто по нужде вставал на скользкую дорожку. Приземлившись у фасада такого же тёмного, как и все остальные, здания, она проверила швицдаген на правой ноге и уверено зашагала во двор. Дома-колодцы были идеей принцессы Луны – по задумке внутри «колодца» должны были размещаться детские и спортивные площадки, но в таком районе, как четвёртый, они стали местом встреч разных тёмных личностей. Ни усиленные полицейские патрули с негласным приказом работать на поражение, ни патрули ополчения не могли справиться с ростом преступности, а закрыть город не позволяла принцесса Селестия – она считала, что никого нельзя ограничивать в выборе места жилья по расовому признаку. Погромы и демонстрации не принесли результата, и жителям четвертого оставалось только смириться или переезжать в другие районы.

Проходя сквозь арку во двор, она на фестральном языке чувств услышала страх. Всё как учили – низкая стойка, крылья распахнуты, шаг бесшумный, внимание во все стороны сразу. Кас вышла во двор. Сигнал усилился, потом в поле зрения показался его источник. Трое грифонов зажимали двух кобылок лет четырнадцати – единорожку и фестралку. Судя по их виду, они, как минимум, догадывались, что их ждёт, если к ним не придут на помощь. По ним можно было сказать – не бойцы. В глазах ужас, всем телом сжались, стараясь выглядеть как можно меньше, и могли только рыдать от страха. Грифоны подошли уже вплотную, весело поигрывая когтями на передних, птичьих, лапах. Времени оставалось немного – это было видно в глазах нападавших. Кас осторожно высунула голову из арки, держась в тени. На курсах ДОСГ рассказывали, что делать в таких ситуациях – не зря же курсы были посвящены контактному взаимодействию. Первое – обязательно разведать местность. Преступники, не выставляющие часовых, долго не живут. Фестралка внимательно осмотрела колодец. Часовой сидел тремя этажами выше сразу над аркой. Видно он был самым молодым и неопытным, поэтому неотрывно глядел на происходящее, чуть ли не капая слюной.

— В первую очередь снимаете посты. Желательно все, но если нет возможности, можно только те, которые стоят на пути и прилегающие к ним, — вещал на лекциях по теории ближнего боя старый фестрал с немаленькой проседью в гриве, потерявший в бою левую переднюю ногу, — правда, если кипишь поднимете, то сходу в окружение попадёте, так что действуйте по обстоятельствам.

Взмах крыльями и Кас мгновенно оказалась на нужной высоте, сходу влетев часовому в основание клюва копытом. От такого удара голова откинулась и встретилась со стеной. Начавший заваливаться грифон, открывший миру кровавое пятно на стене, был подхвачен фестралкой, которая, хоть и с натугой, но аккуратно опустила его вниз и затащила во тьму арки. Противников осталось трое. Взмахнув крыльями она снова бросила себя наверх и, перекувыркнувшись в воздухе, понеслась на того грифона, который стоял справа. Незадолго до столкновения, она поняла, что у цели слишком маленькая голова, и она движется, поэтому она решила не рисковать и склонилась чуть вниз, входя задними копытами грифону в лопатки. Короткий вскрик и противник, подчиняясь силам инерции, вошёл клювом в стену. Двое остальных резко обернулись на звук, но Кас уже снова взмыла в воздух. Пока противники тупым взглядов смотрели на своего товарища, не спеша сползающего по стене, оставляя на ней кровавый след, фестралка перевернулась в воздухе и ринулась вниз на центрального. Он видно начинал двигаться вперёд, желая посмотреть, что случилось с подельником, поэтому Кас вошла ему не точно в череп передними копытами, а в затылок по касательной. Однако ему этого хватило. Без звука грифон осел на землю. Из затылка, рассечённого копытом, тонкой струйкой полилась кровь. «Черепно-мозговая травма средней степени тяжести» — коротко и лаконично сказал бы Йоахим, который тоже обучался на курсах ДОСГ, правда, на санитарных. Последний всё ещё не понимал, что происходит, и почему его кореша резко стали такими вялыми.

— При внезапных атаках ни в коем случае не давайте противнику одуматься! Атакуйте резко, без остановки. Если вас мало, постоянно перемещайтесь, чтобы противник не смог вас сосчитать. Никто не стоит на месте! Со строевыми боями вы ещё в гвардии успеете намучиться, — учитель на курсах хорошо знал своё дело – дело лишения других жизни и был рад поделиться им с другими.

Как только копыта Кас коснулись земли, она рванулась вперёд, дополнительно ускорив себя рывком крыльев. Грифон уже начал немного понимать происходящее и даже немного развёл когтистые лапы в стороны, но за фестралкой было преимущество неожиданности и скорость. Чуть больше, чем за корпус от противника она воткнула переднее копыто в землю и начала перекручиваться. Прокрутившись менее чем на сто восемьдесят градусов, она воткнула в землю второе и, остановив вращение, лягнула обеими задними ногами грифона в колени. Ещё до того, как он начал орать от боли – все-таки, как минимум, раздроблены колени, Кас, закрутив себя взмахом крыльев, с размаху от души ударила его передним копытом в голову, вырубив его.

Кобылки приняли шум боя за воплощение в жизнь шанса лишиться девственности не со своим особенным пони и вжались в стену ещё сильнее. От охватившего их ужаса они только и могли, что сквозь рыдания умолять о пощаде. Услышав перестук копыт подходящей к ним Кас, они затряслись ещё сильнее, и казалось, вот-вот обделаются от ужаса. Сама спасительница понятия не имела, что делать в такой ситуации. Её учили выбивать дерьмо из плохих пони, а не работать с потерпевшими.

— Э… Привет? – в бою она всё-таки чувствовала себя гораздо увереннее, — Вы в порядке?

Кобылки синхронно перестали дрожать и распахнули глаза. На Кас с ужасом смотрели две пары блестящих от слёз глаз. Одни, у фестралки, были ярко-голубыми, как безоблачное небо с земли. Вторые, у единорожки, отливали сталью, отлично сочетаясь с молочно-белой шерсткой, заляпанной сейчас грязью и пылью. Они робко поднялись, опасливо глядя на распластанные тела грифонов.

— Ты… Спасла нас? – спросила отходящая от шока фестралка.

«Да ты капитан Очевидность!» — сказал бы Йоахим, который всегда, даже в экстремальных ситуациях сохранял ясность ума. Но его здесь не было, и Кас пришлось выкручиваться самой.

— Ну… да, — сказала она, пытаясь об тело одного из грифонов вытереть копыто, — Я это… Пойду, пожалуй. Вы это… Полицию вызовите, пусть тела уберут.

Кобылки, всё ещё не веря в своё внезапное спасение, смотрели на свою спасительницу, которая попятилась, собираясь уходить. Проводив взглядом Кас, скрывшуюся в парадной, они переглянулись и побежали через арку на улицу, не желая оставаться наедине с телами.

Кас, бодро взбегая по лестнице, услышала приглушённый стенами вскрик – видно одна из кобылок споткнулась о тело в арке.

Дома, в конце комнаты, она взяла надорванную бандероль, в пункте «особые условия доставки» которой стояло: «доставить 20 числа месяца Сбора Урожая». С утра она только распечатала письмо, а сам подарок пока даже не посмотрела. Подарком оказалась книга «Разумные народы Эквестрии и ближайших земель». На форзаце даже аккуратно было написано почерком Йоахима: «Я знаю, что тебе не слишком интересна история, но эта книга должна быть тебе понравиться».

Кас, начав читать, быстро забросила это дело и отправила книгу к остальным – читать она не слишком любила, хоть и понимала, что это нужное дело. Она взглянула на часы – чтение заняло всего десять минут. Надо чем-нибудь занять себя. Решение нашлось быстро – пойти потренироваться. Хоть ДОСГ это система подготовки несовершеннолетних, к которым фестралка уже не относится, может быть позаниматься разрешать.

Дверь в зал боевой подготовки уже была открыта и как смело направилась туда. За день зал никак не изменился – всё те же облупленные случайными ударами стены, всё тот же потолок со следами тех, кто плохо рассчитывает высоту, всё тот же пол, который часто целовала головой Кас во время тренировок. Тренер, увидев подошедшего чуть больше чем за полчаса до начала занятий курсанта, распахнул крылья и подошёл ближе. Видел он очень плохо – правый глаз потерян, левый наполовину слепой. Кроме того, последний его бой с слишком наглым драконом оставил на память о службе порванную центральную перепонку левого крыла, которая так и не заросла, и он оказался прикованным к земле. Подойдя поближе, он узнал раннего гостя.

— А… Рок. Десять долгих лет ты мозолила мне единственный глаз, а теперь хочешь продолжить? – вместо приветствия ехидно заговорил тренер, — Тебе же восемнадцать уже, чего припёрлась?

— Здравия желаю, товарищ Гвардии капитан в запасе! – тренер всегда требовал обращаться к себе по полному титулу, — Вот, железо старое решила вам отдать. Всё равно оно мне уже не нужно, — Кас решила начать с подарков.

— БУшные, но чемпионские железки? Просто превосходно. Латный нагрудник ещё как из жопы дракона? Ты знаешь, я с ними не в ладах, — язвил тренер, — Ладно давай сюда, — он легко взвалил себе на спину тяжеленный мешок, — Но ты ведь не за этим пришла?

— Так точно, товарищ Гвардии капитан в запасе, я…

— Слишком тупая, что не взяли даже в стройбат? – перебил он Кас.

— Я это… — Кас опешила. Она никогда не слышала, как он ругается при воспитанниках. Сейчас, видно, посчитав, что Кас уже не является таковой, он решил не сдерживаться и говорить родным для него военным языком, — Через неделю сказали…

— Естественно через неделю. Ты что, жопой слушала, когда рассказывали порядок поступления на службу? Или думала, что такая особенная, что в часть в одиночку отправят?

— Ну…

— Да ладно не ссы, — поняв, как Кас замялась, он решил смягчиться, — За неделю решать, что с тобой делать. Потом за пару дней группу соберут и всем скопом на сборный пункт отправят. Надеюсь, помнишь, что будет дальше, — Кас активно закивала головой, — Ну и хорошо. Ты тренироваться? – она продолжила кивать, — Ну что, тренируйся. Железок не дам – у тебя всегда свои были. Будешь, короче, помогать этих мелких на пони натаскивать, — она вопросительно на него посмотрела, — А чё? Меня они боятся, а ты и мордой и крупом по приятней, — Кас немного покраснела, — Только смотри у меня, не убей тут ненароком никого.

— Так точно, товарищ гвардии капитан в запасе… — смущенно ответила она. Ей редко когда делали комплименты – соотношение кобыл и жеребцов этому никак не способствовало, а постоянные фанатичные тренировки на износ ещё больше усугубляли ситуацию на личном плане.

Единственным, кого она могла назвать особенным пони, был один фестрал с редкими фиолетовыми глазами необычайной красоты. Она сломала ему шею на турнире в категории шестнадцать-восемнадцать за титул чемпиона Эквестрии в этой возрастной категории. Как это часто бывает, бойцы из других городов закончились ещё в четвёртой финала, и Старспайрцы последние поединки бились между собой. За нанесение серьёзной травмы Кас получила всего одно штрафное очко, и то за удар по упавшему противнику. Наказали же судью, который поставил допуск доспеху, не подходящему по требованию к безопасности шеи. Потом она навещала его в больнице – извиниться за нанесённую во время поединка травму является правилом этикета – и всё понеслось… Правда не долго – через год, несмотря на травму, он ушёл служить, где погиб при попытке тушения пожара на продуктовом складе ещё в учёбной части.

— Чего встала? Или мне твою же программу напоминать надо? – закончил тренер затянувшуюся паузу.

— Есть!..

Неделя пролетела быстро. Проводя дни в изнуряющих тренировках Кас чуть было не потеряла счёт дням до призывной комиссии. Случай с грифонами умудрился попасть в районную газету, где на него отвели несколько строк. Потерпевшие так и не смогли внятно описать свою спасительницу. Под описание «Серая шерсть, сине-фиолетовая грива, оранжевые глаза, кобыла» подходила почти четверть города, поэтому следствие зашло в тупик. Тогда, для повышения раскрываемости, сей подвиг приписали одному из патрулей, который приходил неподалёку. Всем выгодно: одни работают, вторые получают награду, а третьи – славу.

Незадолго до второго похода в военкомат, Эрвину продлили командировку на эквестрийско-грифоньей границе на несколько месяцев. Он надеялся, что к концу командировки дочь уже сможет к нему присоединиться. Он уже договорился, что бы в случае успешной сдачи экзамена в подразделения специального назначения, Кас приписали именно к его роте. Сам он за прошедшие восемнадцать лет поднялся на три звания, и теперь звался: «Гвардии капитан Эрвин Рок» и стал полновесным командиром роты. Случай, в общем-то, нечастый – в виду специфики службы Ночных Кошмаров, звания «сдвинуты» вверх. То есть, к примеру, основной боевой единицей был сержант, который в остальной гвардии вполне мог командовать взводом.

Ещё несколько донельзя скучных мероприятий, и фестралка, держа под крылом брошюру, была отпущена восвояси.

«В течение двух дней после прохождения призывной комиссии прибыть на сборный пункт со всеми необходимыми вещами», — Кас сначала прочитала самое главное: «Сборный пункт находится на первом этаже военкомата. Режим работы сборного пункта – аналогично режиму работы военкомата». Дальше шёл список разрешённых и запрещённых вещей.

«…предметы личной гигиены, не более пятнадцати предметов…» Призывница недоумевала, зачем столько. Прикинув, она насчитала, что ей нужно только четыре: расчёска для гривы и хвоста – она пользовалась одной, щётка для шерсти, пилка для копыт и зубная щётка. Так много написали, наверно, из расчёта потребностей бойцов сорок девятого отдельного батальона.

«…предметы религиозных культов, не более пяти штук…» «Для зебр наверно» — подумала Кас. Зебры, хоть и почитали солнце и луну, но у них был очень разветвлённый культ духов. Фестралка усмехнулась, представив, как встреченный когда-то ей призыватель духов, полностью обвешанный амулетами, со слезами на глазах выбирал бы, какие оставить, а какие взять с собой. Полосатые и уходили служить, и попадали на рейды за призывниками наравне с любыми другими эмигрантами. Найти не отслужившего совершеннолетнего фестрала та ещё задачка, так что Кас сильно повезло, что она аж дважды увидела кучи призывников, состоящих только из них.

«…гражданская одежда, не более двадцати предметов…» Фестралка поняла, что этот пункт не для неё – она за весть год столько не одевала. Лёгкий китель ДОСГа на межсезонье, четыре шерстяных носка, шарф, зимний бушлат и поясной ремень той же организации – весь её обычный гардероб. За исключением боевого снаряжения, которое она, в соответствии со своей программой подготовки, не снимала практически круглосуточно.

«Запрещено: оружие и прочее личное военное снаряжение, опасные бритвы, ножницы с острым краем, прочие колюще-режущие предметы, алкоголь, соль , табак (более двухсот грамм)…» Кас грустно посмотрела на швицдаген на правой ноге. За исключением личных вещей это всё, что осталось от её матери. Она изготовила его, как только подтвердилась жеребость. Как она объясняла, она почувствовала, что её дочь станет воином и ей нужно оружие. Почему именно швицдаген, она объяснить не могла. Призывница левым копытом вытянула кинжал из ножен. Он обычно был там, поэтому, не смотря на то, что гарда уже потемнела от времени, блестел полировкой. Клинок блеснул гравировкой «Alles für die Prinzessin », как будто прося не оставлять его и дать наконец-то попробовать крови. Задвинув кинжал обратно, она, под некстати затянутую из подвала весёлую песню, отправилась домой.

Добралась она до родного дома-колодца в этот раз почти без происшествий, разве что околев от сильного ледяного ветра. Всего лишь пришлось присоединиться к следующей тем же маршрутом анти-мингрантской демонстрации и, что бы не приняли за левую мультикультуралистку, поорать на равнее со всеми «А ну-ка, давай-ка, уёбывай от сюда! Эквестрия – для пони, Старспайр – для фестралов!». Сама Кас, в отличие от Кантерлотских чиновников и журналистов, во все глотки верещащих о старспайрских расистах, жила в печально известном четвёртом районе. То, что ей пришлось на ком-то опробовать навыки самообороны всего один раз можно посчитать огромной удачей. Она постоянно слышала о случаях этнической преступности и видела их последствия, поэтому никогда не верила лозунгу «не бывает плохих видов, бывают плохие представители». К тому моменту, как митингующие начали громить грифоньи магазины, Кас уже отбилась от демонстрации.

Стены скрыли от неё скандируемые лозунги, звон стекла и чьи-то крики. Осмотрев комнату, она поняла, что в этот раз ей действительно нечем заняться. Срач убран, снаряжение почищено, до открытия зала ещё несколько часов. Ещё раз осмотревшись, она решила все-таки почитать подарок Йоахима. Как он говорил «Я дерьма не посоветую», и практически всегда оказывался прав. Взяв в копыта книгу, она начала читать с самого начала.

Часть первая. Исчезнувшие народы.

Псовые.

Псовые народы были довольно сильно распространены по все территории современной Эквестрии. Самоназвание рас псовых – «порода». Всего дошли сведения о четырёх породах: влчаки, хаски, доберманы и доги.

Влчаки. Агрессивный воинственный народ. Распространение – область Кристальной империи. До объединения племён, служили пони наёмниками. Сведений о внешнем виде дошло немного – по описаниям были похожи на древесных волков, но покрыты густой шерстью с подшёрстком.

Хаски. Мирный народ. Из-за распространения на тех же территориях, что и влчаки, были порабощены ими. По описаниям были похожи на влчаков, за исключением постоянно упоминаемых в летописях голубых глаз.

Доберманы. Аналогично влчакам, агрессивный и воинственный народ. До объединения племён служили наёмниками у пони. Постоянного ареала распространения не имели, так как постоянно перемещались к действующему месту службы. Сведений о внешнем виде дошло больше: черная или коричневая короткая шерсть без подшёрстка со светлым подпалом; стоячие уши; короткий хвост. Причина, по которой щенки (самоназвание детёнышей) рождались с длинным хвостом и висячими ушами, а к взрослому возрасту доходили со стоячими ушами и коротким хвостом, не установлена.

Доги. Упоминаний об этом народе дошло крайне мало. Известно лишь, что долгое время народ доберманов подчинялся им, после чего, вероятно, был бунт, во время которого весь народ был уничтожен. Из особенностей внешнего вида особенно выделяют огромный рост – более двух метров (примечание – рост принцессы Селестии от копыт до кончика направленного вертикально рога – два метра сорок сантиметров ).

Все вышеописанные народы, за исключением догов, так или иначе, поддерживали раздор среди пони, служа наёмниками всех для племён. После становления власти царственных сестёр сосланы в преисподнюю сдерживать натиск хаоса, где, вероятно, находятся и по сей день.

Причина схожести описания с Алмазными псами не установлена.

«Ух ты. Наёмничество, геноцид, рабовладение… Наверно не надо было начинать читать с середины» — подумала Кас после прочитанного. От просмотра рисунков у неё побежали предательские мурашки по спине. Не то, что бы большинство из них выделялось огромными размерами – они были примерно размером с жеребца, но немаленькие клыки вместе с когтистыми лапами заставили бы задуматься, прежде чем задирать таких. «Хотя бы не летают и магией не владеют» — думала она, после прочтение всей части про псовых, «Интересно, как их смогли изгнать?».

Дочитав первую часть, она решила собрать вещи, прежде чем пойти заниматься. Расчёска, щетка, пилка, зубная щётка – седельная сумка начала потихоньку наполнятся. Следующим туда отправился кистень табака – если не закурит, то угостит кого-нибудь. Перо, пергамент и конверты с марками – небольшая сумка не была заполнена и наполовину. Ну и напоследок несколько катушек ниток и пара иголок. Кас резко остановилась – она поняла, что взяла всё, что нужно – остальное выдадут. Разве что в жизни молодой пони будет не хватать её швицдагена, который уже был снят с ноги и покоился на столе.

— Сегодня по тяжёлому занимаюсь, — сказала Кас сама себе, упаковываясь в доспех.

Полететь в зал она решила сразу в железе — последнюю тренировку перед службой она решила провести по максимуму. Надев исподнее , она взглянула в зеркало. На неё смотрела молодая поджарая фестралка в мешковатой одежде. Серая шёрстка с небольшим отливом фиолетового. Оранжевые, как закатное солнце, глаза «королевской» миндалевидной формы окантованы сверху густыми ресницами, сбитыми назад в чуть растрепавшийся пучок. Сине-фиолетовая грива растрёпана до критического состояния – ещё чуть-чуть и начнёт сваливаться в войлок. Крылья – цветом чуть темнее гривы. Длинные кисточки на ушах немного покачиваются от каждого движения. Кас усмехнулась, обнажив клыки. И этим она отбила у многих конкуренток чемпиона Эквестрии по ближнему бою? Вряд ли.

Огромный раскалённый диск, опускаясь к горизонту, нашёл щелку между домами и упёр свой луч прямо в глаз распластавшейся по кровати фестралки. Глаз нахмурился, пытаясь спастись от света, но луч был настойчивым. Голова чуть повернулась, так что глаз оказался в тени, но наглый луч света теперь залез в нос.

— Апчхуй!.. — мило чихать было не её.

Фестралка скатилась с кровати. Нормально встать она не могла – всё тело ныло после вчерашнего, особенно голова. Кое-как держась на дрожащих ногах, она пыталась восстановить события вчерашней тренировки. Гудящая голова выдавала сведения урывками. «Точно помню, что тренер сказал «…играем в берсеркера. Главным героем будет наш любимый чемпион Эквестрии по ближнему бою госпожа Рок». Потом что-то про турнирную сталь и утяжелённые алебарды…» — пыталась вспомнить вчерашнее Кас. Задачу ей поставили однозначную – максимально выстоять против двух десятков молодых бойцов и аналогично однозначным приказом «завалить». Первый час она на запасе выносливости пыталась уворачиваться, летая по залу, но потом силы покинули крылья. Окружив, будущие чемпионы начали от души лупить её алебардами по голове и в сочленения доспеха, посчитав, что кожаная вафля с клёпано-просечной кольчугой — хорошая защита на удар. Получив возможность побить живой манекен ученики, многие из которых выдыхались ещё на разминке, резко нашли в себе силы вести продолжительный бой «одна против двадцати трёх».

Проходя мимо зеркала, она мимолётом взглянула на себя. Сбившаяся шерсть на суставах открывала синяки и кровоподтёки. Изображение немного двоилось, но это скоро пройдёт. Сонные глаза смотрели с болью от ломоты во всём теле. «А сегодня ещё служить…» промелькнуло в голове Кас, когда она, распластавшись в душе, наугад ударила по одному из вентилей. Ледяная вода заставила вздрогнуть, хоть и вымыла усталость из мышц. Полежав под напором до ломоты в костях, фестралка решила, что простуда — плохое дополнение к начальному периоду службы и вылезла наружу.

Сумка была собрана ещё вчера, поэтому Кас надела изношенную межсезонную шинель ДОСГа, попрощалась взглядом с квартирой и отправилась на сборный пункт. Однако ушла она не далеко. Во дворе сидела группа помятых грифонов. Видно вчерашний митинг прошёл удачно для радикалов, поэтому, как только грифоны увидели одинокую фестралку, аккуратно, но неумело, рассредоточились по двору. Похоже, что они хотели отыграться на ком-нибудь за вчерашнее.

— Эй, ты! Ну-ка стопэ… Мелочь есть? А погрызть чё? А ты кто по жизни вообще? – поприветствовал Кас не самый крупный, но самый избитый.

— Шли бы вы отсюда… — сказала фестралка с угрозой, но осеклась, вспомнив, что оставила кинжал дома, а в сумке нет ничего, подходящего под оружие.

— Ты чё, совсем страх потеряла? Ща мы тебе покажем, кто тут, на районе главный… — ответил грифон, занося когтистую лапу для удара.

— Понеслась, — тихо проговорила Кас.

Она не была готова к бою – тело ещё ломит после вчерашнего, оружия нет, противников сосчитать не успела. Единственное, что она могла сказать точно, что противники её окружили и бросятся всей стаей сразу. Времени думать не осталось, пора действовать.

Кас пыталась вытереть копыто об одно из тел. Надо привести себя в порядок, а домой зайти уже не успевала. Ветер предательски лез в распоротую когтями шинель и обжигал свежие неглубокие царапины. Девять тел, с лужицей крови под каждым украсили хмурый пейзаж.

— Классно ты их, — из арки вышел офицер полиции. Шёл он чуть слева, поэтому фестралка не увидела его звание, — Мы уже хотели на помощь придти, но, увы, засмотрелись, — он ухмыльнулся.

— Вы… Стояли и… Смотрели?.. – в Кас взыграло возмущение от такого бездействия полиции.

— Ой, да ладно тебе, — офицер, видно, осознал содеянное и попытался оправдаться, — Не с этим же мне на грифонов идти, — он ткнул копытом в арку, откуда с испугом смотрел десяток пар глаз, — Только из учебки. Всяким дерьмом накачали, а вот про психподготовку забыли.

Фестралка посмотрела в арку. Вид рядовых полиции был довольно жалким. Испуганные, переводящие взгляд то с тел, то на заляпанную кровью фестралку, молодые полицейские переминались с ноги на ногу, со стыдом понимая, что она в одиночку сделала всю их работу.

— Во, бойцы, смотрите на кого надо ровняться! – крикнул офицер к своим бойцам, — Давай так, — уже тише обратился он к Кас, — Всю работу сделали мы, а я за тебя словечко в пятидесятый отдельный замолвлю.

— Откуда вы… — Кас была удивлена. Откуда он знает?

— Догадался, — улыбнулся он, — Ну куда ещё, кроме как служить, может направляться молодая пони с такой подготовкой? По тебе видно, что не военная. Плюс сумка. Сейчас призыв начался, так что ты только на сборный пункт идти можешь.

Фестралка немного смутилась от того, как легко офицер угадал её намеренья. Согласившись на его предложение и откланявшись, она прошла через сразу расступившийся строй рядовых, которые провожали её глазами, пока она не скрылась из виду. Как пить дать на этих грифонов навесят десяток нераскрытых преступлений, и следователи тоже получат свой кусочек пирога. Воистину всем выгодно: одни работают, вторые получают награду, а третьи – славу.

В этот раз военкомат встретил её открытыми дверьми. Поднявшийся ледяной ветер оставался снаружи, разбиваясь о магическую стену. Внутреннее убранство немного изменилось – дальние лавки убрали, заменив пятью большим столами с табличками с номерами дивизий.

— Порядок изменился. Давай в первый, возьми дело и отнеси к столу той дивизии, куда хотела, — вместо приветствия сказал один из стражников у дверей.

Делать нечего, и Кас, сбегав наверх, взяла своё дело и через пару минут положила его на стол с табличкой «Пятая дивизия». У стола стояли четверо пони с тремя звёздами полковников и двое – с одной большой генерал-лейтенантов. Отослав её взглядом, они принялись за первого на сегодня призывника.

— О, это, кажется мне… — начала единственная среди них кобылка, генерал-лейтенант, провожая её взглядом.

— Тут про твой сорок девятый ничего не сказано, — прервал её один из полковников

— Копыта от дела, — жутковато проговорил жеребец генерал-лейтенант, — она моя. Я её давно забил.

— Эта случаем не та, которая твоему любимчику шею сломала? – встрял второй полковник.

— Она самая, — генерал-лейтенанту видно было не слишком приятно вспоминать о нём. Добрый десяток лет времени и десятки тысяч битов на подготовку сгорели в пожаре безрассудства, — Думаю, подойдёт.

— Ты уверен? Она выдвинула очень жесткие требования, — сказал третий полковник. Похоже, он дружил с генерал-лейтенантом и мог обращаться к нему на «ты».

— Ну а что? Подготовка хорошая. Только что доложили, что по пути подралась с пернатыми во дворе дома. Девять двухсотых, — после этих слов остальные присвистнули, — Герман, твоего садюгу ещё не попёрли?

— Живёт и процветает, — ответил первый полковник.

— Отлично. Бери к себе. Выдержит – заберу. Не выдержит – ну ты понял.

— Есть, — такая перспектива Герману не нравилась. Он по быстрому заполнил пару бланков и рявкнул, — Рок!

Кас, стараясь сохранять спокойствие, подошла к столу. Не удержавшись, у самого стола она распахнула крылья во всю ширь. Полковник протянул ей пару бланков.

— Предписание и пропуск. Часть на верхней скале. По прибытию найдёшь майора Шварца. Отдашь предписание ему, — чётко и коротко, не доверяя умственным способностям призывницы, полковник объяснял порядок действий, — Дальнейшие инструкции получишь у него же.

Кас аккуратно взяла бумаги и, стараясь не выдать нахлынувшие чувства, вышла наружу. Взмах крыльями и она взлетела наверх.

Верхняя скала была высшей точкой Старспайра. У основания находилось плато, на котором располагался учебный центр Лунной Гвардии. Остальную часть занимал «Шпиль» — гора, получившая такое название из-за своего вида. Походы по этой горе были обязательной частью подготовки. Чем выше – тем более разряженный воздух. Добираясь до верхушки, пони обычно выдыхались за несколько шагов. Плато было окружено чисто символическими стенами с воротами. Решив не выпендриваться, она приземлилась у ворот.

Стражники у ворот резко встрепенулись, увидев приземлившуюся фестралку, но, не признав в ней военного, сразу расслабились. Один из них лениво подошёл к ней.

— Чего надо? – вежливо поприветствовал он гостью.

— Смотри, — она протянула пропуск.

— Проходи, — сказал он, после того, как глянул в пропуск таким взглядом, как будто не умеет читать.

— Где мне найти майора Шварца? – чуть не забыла спросить она.

— Там, — постовой махнул в сторону части.

Учебный центр встретил свою гостью огромным строевым плацем, объединённым с спортивной площадкой, который Кас приняла за плато. Плац был окружён различными зданиями: казармами, оружейными, мастерскими, столовыми, штабом и кучей других. Озираясь по сторонам, фестралка думала, откуда бы начать поиски.

— Эй, где здесь штаб? – спросила она проходящего мимо солдата. По её логике старший офицер должен быть именно там.

— Вон то здание, — приветливо ответил солдат, указывая копытом через весь плац.

— Спасибо, — решила она поблагодарить первого за сегодня вежливого пони.

Путь сквозь часть показал её милым местом. По плацу, сквозь который она проходила, постоянно проходили марширующие группы солдат. Чёткий, идеально выверенный шаг. Масса пони движется в едином ритме, как машина. Никто не сбивается, все маршируют ровно и спокойно. «Аллюром пошли!» орёт сержант, и вся масса резко срывается на лёгкий бег. Расстояние между бойцами не изменилось ни на сантиметр. Как маршировали шагом, так теперь бегут аллюром. Заглядевшись на небольшой парад, Кас чуть не врезалась в стену щитов.

— Шаг! Шаг! Шаг! – пони шагали в ногу строго отмерянным шагом. Командиру даже не пришлось останавливать бойцов – не услышав команды на следующий шаг, они остановились как вкопанные, — Поворот! – стена открылась и щиты взмыли вверх. Пригибаясь, между щитниками пробежали длинномеры и командир. Щитники, не отставая друг от друга ни на сантиметр, развернулись, привстав на задние ноги, и встали ровной шеренгой, — Смотри, блять, куда прёшь, уёбище! – тепло поздоровался он с фестралкой, — Почему открытыми стоите, ублюдки?! Стена, сукины вы дети! Закрывать, порядок сразу после поворота! Без команды! – обратился он к бойцам, — А ты тут, откуда такая выродилась? – спросил он к Кас.

— В штаб… К майору Шварцу… товарищ гвардии сержант… – как обычно опешила она от такого приветствия.

— Зачем тебе в штаб? – вежливость и галантность сержанта так и просилась наружу, — Он как пить дать во второй столовой, иди туда, — сообщил он Кас радостные вести и, увидев, как та собралась уходить, добавил, — Куда?! Вторая столовая там, — он указал в противоположную по направлению фестралки сторону, — И прошу – уйди с плаца!

— Спасибо… – поблагодарила она и отправилась уже по верному пути.

Вторая столовая видно была офицерской. Небольшое уютное здание, клумбы с цветами у входа, с горкой заполненные окурками урны и дымящие офицеры у входа. Кас всегда удивляло, как курильщики умудряются копытами крутить самокрутки – сталлионградские сигареты далеко не каждый может себе позволить. Как только она вошла внутрь, её окликнули с потолка.

— Куда?! Пошла отсюда, — поприветствовал её дежурный, занявший позицию на потолочной балке.

— Я к майору Шварцу – фестралка помахала предписанием, сохранив в этот раз самообладание.

— Жди здесь, — разрешил дежурный, возвращаясь в тень.

От нечего делать она решила оглядеться. Простые стены тёмные, простой тёмный потолок – ничего интересного. Взглянув на то место, где сидел дежурный, она увидела только пустоту. Темень не была препятствием для видящих в темноте, но на потолке никого не было. Дежурный как будто испарился. По лестнице из зала спускалась группа офицеров. Кас вдруг вспомнила, что она знает только фамилию и звание того пони, которого она ищет и стала искать на погонах спускающихся одну звезду. Увидев её, первые остановились как вкопанные и идущие за ними налетели на них. Судя по начавшемуся ворчанию, они были чем-то недовольны.

Кас быстро оглядела себя. Растрёпанная недавним полётом при осеннем штормовом ветре грива, нечесаный хвост, сбившаяся после недавних событий шерсть – вроде все в рамках приличия. Она взглянула на шинель.

За несколько лет постоянной носки шинель сильно износилась. Наверно не стоило использовать её как лёгкий поддоспешник. На суставах протёрты дыры, ткань от стирок истончилась, а из-за недавнего боя на поверхности появились длинные прорезы от когтей и много грязи. Картину довершал пришитый не той стороной левый погон. Такая картина резко контрастировала с привычным военным порядком и чистотой.

-Отличное пополнение прибыло, — вперёд вышел единственный в их компании майор, — Майор Шварц, — он козырнул, — Давай бумаги. Остальные снаружи?

— Э… Нет, — Кас не понимала, о ком идёт речь.

— Одна чтоль? Просто восхитительно. Товарищ гвардии младший лейтенант, — по уставу обратился он к молодому, — проводите нашу гостью в её новый дом. И тебе спецзадание. Как казарму покажешь, сразу веди на склад, пусть с неё снимут это дерьмо.

Младший лейтенант нахмурился от перспективы сопровождения рядовой, но ответил «Есть», отдал честь и повёл фестралку за собой. В молчании обойдя плац, они подошли к простому невзрачному четырёхэтажному зданию. Пара пустующих скамеек у входа, урны, переполненные окурками так, что они пересыпались через край. «Кому-то…» еле слышно пробормотал младлей .

— Кому? – услышала его Кас.

— Дежурной роте, — молодой вздрогнул – он не ожидал, что она его услышит, — Я тебе совет дам. Всегда, слышишь, всегда в разговоре со страшим по званию, после каждой фразы говори звание того, с кем говоришь. Вняла?

— Виновата, товарищ гвардии младший лейтенант… — вроде и небольшая оплошность, но Кас всё равно стало немного стыдно.

— Виноват военкомат, — без раздумай ответил он Короче. Второй этаж налево. Кидаешь шмотьё на любую кровать и бегом сюда, ясно?

— Есть, — и Кас рванула внутрь

Вбежав на второй этаж и войдя в нужную дверь, она, после небольшого холла с треснувшими столами, избитыми стульями и просиженными диванами, оказалась в просторном помещении. В четыре ряда, оставив два прохода, стояли несколько десятков двухэтажных кроватей. У каждой кровати стояли две тумбочки, табуретки и стойки для доспехов. В самой казарме витал лёгкий неистребимый аромат смеси пота и грязи. Кас осталось только выбрать одну из десятков одинаковых коек. Вспомнив совет отца, она решила поступить с умом. Для начала хоть примерно определить стороны света. Окна казармы выходили на запад и восток, дальняя стена смотрела на север. Надо выбирать на правой, то есть на восточной, желательно у входа. Так свет восходящего солнца блокируется стеной – голова то лежит почти вплотную к ней, а заходящего – соседними зданиями. И ни что не будет будить раньше времени и мешать засыпать. Бросив сумку на первую койку, справа от входа, она вышла наружу.

— Почему так долго?! – младший лейтенант, похоже, был рад её видеть.

— Я это… — Кас не знала, что и сказать.

— Ох ты ж, мне насрать, — видно оправдания его не интересовали, — Ну что, как свая буро-забивная, встала? Идём, — похоже, он был из инженерного батальона.

Склады находились совсем рядом с казармами. Они представляли из себя как по линейке расставленные небольшие здания. Основная их часть находилась в глубине скалы – всё необходимое такие домики не смогли бы вместить. На двери одного из них была табличка «вещевой склад», и они направились туда. Когда они вошли внутрь, им открылось небольшое помещение, большую часть которого ограждала решётка из толстых металлических прутьев. В решётке было небольшое окошко, радом с которым стояла стойка выдачи. За ней стояли ряды полок, заполненных вещами, между которыми бродил фестрал в звании прапорщика.

— Здравия желаю, товарищ гвардии младший лейтенант, — напыщенно официально поздоровался с младлеем кладовщик, — вижу, вы подцепили ту кобылку из сорок девятой, о которой вы немилостливо прожужжали мне все уши, когда безжалостно уничтожали мои запасы алкоголя?

— Да тихо ты… — в виде младшего лейтенанта не осталось ни капли недавней напыщенности, и теперь рядом с Кас стоял краснеющий от смущения молодой фестрал, — и потом, это не она, — пытался он выкрутиться.

— Конечно не она! – он подмигнул Кас, — Тебе-то чего? Комнатку на день? Вина, сидра, чего покрепче? – прапорщик перешёл к делу.

— Демисезонку на неё, — пытаясь сохранить самообладание, сказал молодой, — бумаги потом.

— Конечно потом, — прапорщик вовсю веселился, — Решил сразу с подарков начать? – это уже было сказано заговорщически тихо, — Молодец, сразу к делу, уважаю.

— Не тормози… — фестрал, похоже, хотел сменить свой цвет со светло-серого на красный.

— Держи-примеряй, — кладовщик достал из-под стойки сложенную шинель, как будто специально его там держал, — Спецсерия. С виду обычная шинель, но с ней в Кантерлоте поколдовали. Не промокает, не продувается, не горит, — прапорщик, похоже, гордился тем, что храниться у него на складе, — Жаль, правда, что один из них потеряли при транспортировке, очень жаль… — приторно грустно сказал он, глядя, как Кас примеряет обновку.

— Спасибо, потом ещё зайду, — быстро проговорил всё сильнее краснеющий младший лейтенант, буквально выбегая со склада.

Выйдя на улицу, он несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. В ярком лунном свете стало видней, как сильно смог смутить его прапорщик и как же он покраснел. Немного успокоившись, он заговорил чуть дрожащим голосом:

— Дерьмо это, — он указал копытом на старую шинель, которую фестралка держала под крылом, — сразу в мусорку. И это… — он ещё раз вздохнул, окончательно приходя в себя, — Забудь об этом. Понятно?! – он говорил тихо и спокойно, но угрозу в его голосе можно было зачёрпывать стаканом.

— Так точно, товарищ… — неуверенно начала Кас, но младлей резко прервал её.

— Заткнись. Иди в казарму и жди там. Кто-нибудь зайдёт и всё тебе расскажет, — попрощался он с ней и, не дожидаясь ответа, отправился восвояси.

Кас вернулась в казарму. За время её отсутствия ничего не изменилось – всё так же пусто. Распаковав вещи, она взглянула в окно. По плацу маршируют солдаты, на площадке солдаты бьются на учебных поединках… Заинтересовавшись ими, фестралка стала внимательно следить. Похоже, что бились новички – один опускает щит, второй теряет стойку. «Хм… две самых частых ошибки новичков. Интересно, какая же победит?» — подумала она вслух. Бойцы неуверенно обменивались ударами по щитам, смотря на которые наблюдающий за этим инструктор прикладывал копыто к лицу, и ходили по кругу, внимательно смотря друг на друга. Внезапно опускающий щит резко рванулся на не держащего стойку, от чего тот потерял равновесие и шлёпнулся на спину, смешно взмахнув ногами. Фестралка прыснула от смеха. Ей, как профессиональному бойцу, было очень смешно смотреть, как кривляются новички.

— Скоро такой же станешь, — донеслось из-за спины.

Кас от неожиданности резко развернулась, распахнув крылья. Пред ней стоял фестрал, в котором она узнала дежурного по офицерской столовой. Сейчас он ухмылялся во все доступные для этого зубы, глядя на испугавшуюся Кас.

— Да пошёл ты… — сказала она с вызовом — ожидание нападение придало ей уверенности.

— А ты дерзкая. Не боись, исправим, — он обратил внимание на то, что она смотрит на него с вызовом, — думаю можно начать прямо сейчас…

С этими словами он резко рванулся на Кас, замахиваясь копытом. Время как будто замедлилось. Фестралка ясно видела, как с задорной улыбкой фестрал движется к ней с занесённым копытом. Делать нечего, пришлось драться, правда, помягче, чем с грифонами. Она решила не показывать все свои навыки сразу, поэтому, как только он приблизился достаточно близко, просто рванула вперёд, войдя лбом ему в нос. От такого он отлетел, чуть цепанув ещё летящим в ударе копытом её ухо. Упав и немного прокатившись по полу, он резко вскочил, с непониманием глядя на неё.

— Ах ты… — с обидой сказал он после того, как проведя бабкой по носу, обнаружил на ней кровь, — Пизда тебе.

Он хотел ринуться снова, но увидев, что Кас смотрит на него спокойно и оценивающе, стушевался и пошёл на попятную.

— Ну ладно… Меня, это, майор послал. Сказал в курс дела ввести. Только понятия не имею, что он имел в виду. Ты кто вообще?

— Кас Рок.

— Да мне насрать, как тебя звать, — увидев её недоумение, он перефразировал, — Что ты такое и что тут делаешь?

— Э… Сегодня прибыла. Со сборного пункта.

— Новобранец типа? – она кивнула, — теперь всё сходится! — он видно чему-то обрадовался.

— Что-то не так? – горячка боя прошла и к Кас возвращалась её неуверенность.

— Короче. Вызвали меня к комбату . Подхожу, а он орёт на кого-то, что каких-то бомжей в рванине присылают поодиночке, — фестралка смутилась, узнав в этом определении себя. Надо было приводить себя в порядок, — И что какую-то группу надо отправлять всем скопом в конце недели. Я всё голову ломал, что происходит а теперь всё ясно!

— Это ты о чём? – до Кас его логика ещё не дошла.

— Окай, объясняю как для идиотов и новобранцев, — он прокашлялся и сделал голос приторно-умильным, будто он воспитатель в детском саду, — Майор гавном исходил, что «кого-то» прислали в одиночку. Поэтому он потребовал, чтобы прислали «ещё кого-то» всей группой. А тут ты и новобранец. Ясно?

— Понятно… — протянула она, так ничего и не поняв.

— Короче, к делу. Остальная рота прибудет через неделю, — от такой новости у фестралки сложились уши, — Поэтому, что бы тут от скуки не извелась, будешь тусоваться вместе с нами недельку.

— А кто вы?

— Мы есть гвардии младший сержант Бер Олер, — пафосно, в стиле богини ночи, представился он, — пятидесятый отдельный батальон, учебная рота. Не знаю, кто ты и откуда взялась, но, похоже, в тебе что-то есть, раз именно к нам приписали, хоть и временно.

— Йей! – вскрикнула Кас и подпрыгнула с счастливо распахнутыми крыльями, услышав эту новость

— Ты что, ебанулась? – опешил от такой реакции Бер.

Кас опустилась на пол и смущённо посмотрела на младшего сержанта. Он смотрел на неё как на пони, которой психолога пришлось покупать. Пауза затягивалась, и она не выдержала первой.

— Ну что?

— Да нет, ничего, — фестрал сохранял немного недоумения, — Это тебе, — он достал из-под крыла пачку бумаги и, отдав её фестралке, откланялся.

«Ебанутая» — услышала она, как только он скрылся из вида. Кас грустно вздохнула – опять бумаги. Талоны на выдачу формы и доспеха, какие-то предписания, распорядок дня.

«Десять часов тренировок… неплохо» — подумала она, подсчитав время занятий, включая зарядку. Лично у неё было семь на буднях и четырнадцать на выходных. Как видно, она всё время проводила в тренировках, поэтому школьная учёба у неё сильно хромала. Примерно так же, как хромеет пони, которому по диагонали отрезали пару ног. Если бы не Йоахим, ей пришлось бы очень туго, вплоть до отчисления за неуспеваемость.

Следующими шли талоны на форму и доспехи. Демисезонная и зимняя форма, полный доспех, комплект снаряжения… Придётся ходить несколько раз. Кладовщик с вещевого склада узнал её — недавно ведь у него была. Выдав всё необходимое теперь уже официально, он подмигнул ей и, сказав, что младлей хороший пони, пригласил как-нибудь зайти. От такого предложения она покраснела не хуже, чем младлей недавно и сквозь смущение согласилась. На складе доспехов, приняв бойца, пришедшего в одиночку, за нечто особенное – обычно ротами или хотя бы взводами приводят, выдали комплект идеально новых доспехов, ещё блестящих полировкой. Казалось, что нелюбимая фестралкой сахарная голова ещё тёплая после мастерской. На оружие, правда, талонов не оказалось. Доспех отправился на стойку, зимняя форма и снаряжение – на полку под кроватью. Шкафы рядовым и курсантам не полагались, поэтому вместо них под кроватью устанавливались две широких полки.

— Бу! – прозвучало рядом с ухом фестралки.

Она резко обернулась, одновременно рефлекторно занося копыто на удар. Почти вплотную к ней стоял Бер, который ухмыляясь, весело смотрел на испуганную Кас. Как он смог так к ней подойти незамеченным, она так и не поняла. Поняв, что угрозы нет, она могла бы остановить удар, но ухмылка фестрала была слишком белоснежной. Второй раз за день младший сержант отлетел, прокатившись по полу после падения.

Как и в прошлый раз, Кас смотрела на него со смесью ожидания и оценки. Внезапно для неё он рассмеялся. Хохотал он не долго, но с чувством.

— Теперь понятно, почему тебя нам отдали! – сказал Бер, поднимаясь с пола, — Ну что встала? Идём пора с ребятками знакомиться. Ты же теперь на целую неделю одна из нас.