Fallout Equestria: Viva Las Pegasus!
Глава 10. Самоконтроль
«Работает? Хорошо, тогда начну. Я – Байу Шеваль Леблан, хотя все меня зовут Тётушкой. А, впрочем, кому какое дело до имени? Теперь его знают только те, кто слушает эту запись, а я же... ну, я стала чудовищем, которых мы страшились.
Я прожила долгую жизнь, которая дала мне возможность хорошенько поразмыслить о судьбах нашего мира. Как мы докатились до такого безумия? Что больше всего меня беспокоит, убедительного ответа на этот вопрос нет. Весь мир пошёл наперекосяк, и, боюсь, едва ли в нём осталось что-то хорошее.
Я веду запись и поглядываю на отражение в зеркале. Давным-давно меня называли миловидной. Даже за пару лет до Потопа я, старушка, не растеряла лёгкости и грации. А кто эта кобыла в зеркале? Грива выпадает клочьями, шкура хиреет и блекнет, а зубы гниют изнутри.
Не велико открытие. Я видела, как многие мои друзья и соседи не устояли перед радиационной порчей: сначала целый ворох болезней, лихорадка, безумие и наконец это. Мы, как в каком-то старом ужастике, превращаемся в неупокоенных тварей, охочих до мозгов. Значит, туда нам и дорога?
По-моему, это правосудие. Карма, соразмерность, вселенское равновесие – называйте как хотите, но, думаю, мы это заслужили. Во времена моей молодости всё было по-другому. Мы не превозносили себя в своей гордыне и высокомерии, но ценили иное, делились и заботились о ближнем. А сейчас? Рвём друг другу глотки из-за полосок на шкуре.
Когда схлынул Потоп, мы радовались, что выжили. Веселились и пели, потому что смертоносный прилив пощадил нас, но затем горькая правда настигла нас. Нам пришлось начинать с нуля, жить в мире, внезапно ставшим чуждым и враждебным, пришлось заново отстраивать смытые водой дома. С тех самых пор каждый день – борьба не на жизнь, а насмерть.
И я спросила себя: чего ради? Город мёртв, мертвы наши близкие и соседи, а горстка уцелевших превращается в то, чем становиться не хочет. Мне уже начинает казаться, что наша кара – продолжать существовать в этом мире. День за днём я встаю с постели после бессонной ночи и молюсь, чтобы прилив забрал и меня. Обрести покой и заслуженный отдых – я большего и не прошу, как не просят и остальные. Ну, а пока же мы лишены выбора и продолжаем жить. Конец записи».
С едва слышным щелчком запись прекратилась.
Через секунду я осознал, что всё это время тупо пялился в зелёные сплетения купола, и размышлял над словами Тётушки. Да, я по-прежнему считал их общину лишь сборищем уродцев, мерзостью. Здравый смысл в их существовании? Смешно. Отвратные поганища, лишённые резона жить. Однако эта запись показала мне, что за жуткой маской отродий скрываются обыкновенные пони.
Столько тоски, столько печали сквозило в ней, что у меня невольно кольнуло сердце. В голосе Шеваль чувствовалось, сколь много Война отняла у неё: и мирную жизнь, и саму суть пони – всё. Я по-прежнему подумывал отправить их на тот свет, но не из ненависти... из жалости. Лишь одним способом Тётушка может обрести покой, и она молила о нём. Никто не заслуживает быть превращённым в безмозглое рычащее чудовище.
По-моему, всех нас в каком-то смысле тронула история её жизни. Надир отстранённо созерцал окружающие развалины, а Роуз со смятением на лице буравила взглядом днище лодки.
— Это так тяжело, наверное... — тихо пробормотала она.
— Согласен. Но ты ведь понимаешь, что жизнь не сахар? — осторожно начал я. — Ты тоже прошла через горе и страдания.
— Да, но уж куда мне до них.
— На Пустоши ни у кого не бывает лёгкой жизни, Роуз. Не вижу смысла сравнивать. Если собираешься грустить, потому что твоя жизнь оказалась легче – флаг тебе в копыта, но не жди, что я поступлю так же.
— Фарсайт прав, юная барышня, — с неприкрытой прохладцей в голосе поддержал Надир. — Не сравнивай себя с другими. За плечами у каждого из нас своё прошлое, причём хорошего там откровенно мало. Все одинаковы, и Пустошь – великий уравнитель.
— Одинаково дурны, — добавил я.
— Точняк. Может, того, уже заведёшь мотор, а? Пока я корни не пустил! — проворчал полузебера.
— Ладно, ладно. Поехали.
Я сосредоточился на двигателе, мой рог озарился тусклым голубым сиянием – мотор тут же закряхтел, зажужжал, затрясся, и вскоре лодчонка неторопливо сдвинулась с места, огибая бывший Холм Гармонии, а ныне небольшой островок. Судёнышко наше было юрким и простым в управлении, однако утлым. В воде плавала неимоверная уйма барахла, так что меж ним приходилось аккуратно лавировать черепашьим ходом.
Затопленный лабиринт Ней-Орлеана из осыпающихся свай и покорёженных балок как бы говорит : попробуй пересеки! Даже если до центра, казалось, было копытом подать, путь туда лежал непростой и запутанный. Нам предстояло провести лодку по узким проходам и пересечь протяжённое мелководье, где одно неверное движения – и сядешь на мель.
Не одно это тревожило мои думы. Все уже давно привыкли к пощёлкиваниям моего ПипБака, и это самое страшное: смертельно опасная радиация повсюду. И время не на нашей стороне. Кроме того, под водой что-то двигалось по нашему следу.
Я гнал все жуткие мысли прочь из головы; если верить Надиру, любая местная живность «сожрёт нас живьём, отравит или спалит дотла» в считанные секунды. Неприятная картина, знаете ли. Нам мало что оставалось: я отменный стрелок, даже очень, но и мне не под силу стрелять вслепую. Любопытно, а может, воображение разыгралось?
— Надир... — позвал я.
— Ага. Видел. Не сбавляй ходу и поживей выбирайся отсюда.
— Кто это там такой?
— Они.
— Они?
— Целый рой, — мой товарищ покрылся испариной. Никогда его таким не видел.
— Рой кого? — забеспокоилась Роуз.
— Живей! Потом объясню! ЖМИ!
Я врубил мотор на полную мощность, и судёнышко рвануло вперёд на полной скорости. Весь мир будто смазался в сплошной туннель из бетонных стен и водной глади. Я целиком сосредоточился на том, чтобы вывести нас отсюда, да подальше от неведомого врага. «Влево! Направо!» — то и дело покрикивал Надир, предупреждая о следующем повороте, Роуз же в это время свернулась калачиком на днище.
С каждой минутой стены становились всё ближе и ближе, мы словно раз за разом влетали в самые узкие проходы внутри лабиринта полуобвалившихся зданий. Когда лодка превратится в металлолом – лишь вопрос времени, ибо я из последний сил удерживал её от неизбежного столкновения.
— Надир! — завопил я, стараясь перекричать свист в ушах. — А мы так точно выберемся?
— А чё не так?
— Да тут, бля, узко! Лодка уже бортами стены царапает!
— Фарсайт, мать твою ёб! Почти приплыли! Ещё секундочку только!
— Я и стараюсь, Надир, но лодку-то заносит!
— БЕРЕГИСЬ!!! — внезапно заорала Роуз.
Краем глаза я успел углядеть: мы на полной скорости неслись прямо в стену! Попытался развернуться, но лодчонка приближалась лишь всё быстрее и быстрее. Я рухнул на днище и взмолился о безболезненной смерти. Говорят, в такие мгновения перед глазами проносится вся жизнь. Так вот, скажу: чушь всё это собачья. Перед моим взором стояла лишь зелёная стена, всё ближе, и ближе, и ближе...
— Все живы? — спросил Надир.
— Отделались лёгким испугом, — ответил я.
— Вроде ничего, — кивнула Роуз.
Нам повезло, так повезло, как только вообще возможно. Стена оказалась деревянной, а не бетонной, ну или кирпичной, и поэтому лодка, как заправской таран, просто пробила в ней огромную дыру. В общем и целом, довольно-таки легко отделалась. Наше судёнышко осело на потресканный деревянный пол, а мы развалились на днище и переводили дыхание после ошалелой поездочки.
Нас угораздило ввалиться в чью-то давно заброшенную квартиру, ибо в комнате, помимо нашей троицы, расположились солидная двуспальная кровать и пара каких-то комодов. Через противоположную стену, тоже обвалившуюся, виднелись болота. Оставалось только перетащить лодку через всю комнату, а потом и до другого берега – это так, к слову.
— Не вылезайте из лодки, — предупредил Надир.
— А толку-то? Мы ведь не в воде, — возразил я.
— А что это за жижа на полу, м? По-моему, она называется «водой».
— Да, но для лодки здесь слишком мелко. Придётся тащить.
— Эти всё ещё за нами. Больно рискованно.
— Рискованно? Слышишь треск, Надир? — я постучал по ПипБаку. — Нас уже травит радиация! Чем меньше проторчим в Ней-Орлеане, тем лучше, и поэтому надо поживее возвращаться на глубоководье.
— Ага, мы в воду, значит, а они уже тут как тут!
— А откуда им знать, Надир? — спросила Роуз. — Вода же и так илистая и мутная. Зуб даю, они не видят дальше собственного носа.
Умно. Весьма умно. Верно подмечено.
— Ну, есть такое подозрение, что они ориентируются по колебаниям волн, или у них сонар какой...
— В любом случае я куда легче вас обоих. Может, меня и не заметят.
— Самый толковый вариант, да. Ладно-ладно, наименее плохой, но лодки с двумя здоровыми жеребцами тебе всё равно не протолкнуть, — высказался я.
— Хм... Пойду проверю ящики. Авось, найду чего-нибудь тяжёленького, и тогда мы их отвлечём.
Она сноровисто выпрыгнула за борт и торопливо засеменила по дощатому полу, чуть подтопленному водой, к старинному комоду в углу. Внезапно послышалось журчание воды.
— А это что за дискордщина?
— Боюсь, план Роуз провалился, — буркнул полузебра. — Доставай пушки, Фарсайт. Будем валить гадов.
Я расчехлил винтовку и проверил магазин. Полна и готова к стрельбе; я всегда за этим следил. Надир вытащил из кобуры револьвер и, проверив патроны в барабане, схватил оружие ртом.
— Фарсайт? Надир? — испугалась единорожка при виде наших приготовлений. — Что случилось?
— Вернись в лодку, Роуз, — голос того помрачнел. — Живо.
— А что?
— Залезь повыше, Роуз. Что-то приближается.
Едва я успел её предупредить, как в комнату ворвался поток воды, словно из проделанной дыры нас накрыло приливной волной – и стайка некрупных мерзких тварей окружила кобылку. Противоестественное обличие, будто из кошмара душевнобольного: представьте фиолетово-зеленую ящерицу ростом по колено, прибавьте шесть голов с зубастыми пастями – и вот эта погань за нами гналась.
— Что за?.. — до смерти перепугавшись, завопила Роуз. Надир выплюнул пушку изо рта.
— Cциллиды, юная барышня. И если жизнь дорога, лучше заберись на кровать! — Надир указал на старую койку с ветхим матрасом.
Роуз отскочила в сторону от семи-восьми ящериц, что ее окружили, но оступилась и грохнулась на пол. Сциллиды разевали пасти, охочие до понячьего мясца.
— РОУЗ! — крикнул я и вскинул винтовку. Высока вероятность задеть кобылку, но нужно что-то сделать, иначе зубастые схарчат её живьем!
— Осторожнее, Фарсайт, зацепишь её, если промахнешься, — предостерёг Надир.
— Знаю... — я отчаянно вздохнул. — Роуз! Не волнуйся, я вытащу тебя оттуда!
Я активировал З.П.С, надеясь получше разглядеть кобылку в творящейся кутерьме. Десятки и десятки подсвеченных контуров неприятно резанули по глазам. Сраная стая. К счастью, зеленые очертания Дезерт Роуз ясно вырисовывались среди толпы мелких красных силуэтов. Выцеливай говнюков, держись подальше от единорожки. Надежда надеждой, но я не мог знать, чем же обернётся выстрел. Зато точно знал, что промедление губительно. Так что я глубоко вдохнул, взмолился второй раз за час и нажал на спусковой крючок.
БАМ!
Парочка сциллид превратилась в багряный фарш, когда экспансивная пуля развернулась «свинцовым цветком» в их телах. Предсмертные вопли сородичей, запах свежепролитой крови и раскатистый грохот выстрела отвлекли фиолетово-зеленых хищников. Этого хватило, чтобы Роуз сумела подняться на ноги и доковыляла до кровати: во многих местах шкура погрызена, к ноге прилипла голова дохлой сциллиды, всё тельце в крови, а плащ порван в клочки.
Стоило тварям остаться без жертвы, уничтожать их стало гораздо проще, да и полузебра присоединился к драке. Свой револьвер, крепко зажатый во рту, он навёл на копошащуюся свору. Они, однако, бросились ко мне, ибо посчитали большей угрозой. Умные ублюдки, что сказать.
БАМ!
Рявкнула винтовка, и выстрел неслабо прорядил их стаю. Однако вместо отступления, потеряв нескольких сородичей, они полезли на нас с ещё большей злобой.
— Не сдаются, сволочи! — проорал я.
— ЦЕЛЬСЯ НИЖЕ! — гаркнул Надир. — ПЛЕВАТЬ НА ГОЛОВЫ!
Действительно, к сену головы. Правда, гипнотические движения всех шести штук сразу делали это той ещё задачкой. Но я справлялся.
БАМ!
Выстрел пришёлся чуть выше и снес две башки ближайшей твари. Остальные четыре, на мгновение взглянув на рану, сердито зашипели. Хоть их и немного, мы с Надиром по-прежнему заперты в лодке.
БАМ!
Промах. Четырехголовая сциллида уставилась на меня и квакнула что-то отдалённо напоминавшее смешок. Даже местное зверьё откровенно ржало с двух неприспособленных жеребцов.
— Уй! Больно! — взвизгнула с кровати Роуз, из раны на загривке обильно хлестала кровь. Один из поганцев смог ухватиться за неё и уже начинал трапезничать беззащитной кобылкой.
— Надир! Ящерица рядом с Роуз!
— ПОНЯЛ!
БАМ! БАМ! БАМ!
Три молниеносных выстрела оторвали наглой сциллиде почти все шеи, и мелкая хищница повалилась на матрас, забившись в предсмертных конвульсиях. Стоны раненой Роуз разрывали мне сердце. Ей нужно помочь, однако уцелевшие рептилии зажали нас в лодке. Высунь копыто – отхватят за милую душу.
— Фарсайт! Две на один час! — рыкнул Надир. Обе ящерицы извивались почти что вплотную друг к другу.
БАМ!
Экспансивная пуля размазала обеих гадин в липкое фиолетовое месиво. Я хмыкнул, довольный результатом: оставшиеся заколебались от звука выстрелов. Осталось двое, одна с четырьмя головами.
— Бери левую! — крикнул Надир.
Сладкая месть. Будет знать, как смеяться над Фарсайтом! Надир направил перекрестие прицела на последнюю сциллиду и взглядом приказал стрелять по готовности.
БАМ! БАХ!
Прогремели два выстрела одновременно, две пули промчались на стремительной скорости, и два мутанта покинули этот мир. Мы наконец-то отделались от опасных болотных зверушек.
— Всё? — пробормотал я.
— Пока да... — отозвался Надир. — Стаю перебили, но в топях их тьма тьмущая. Короче, рано или поздно они нас вынюхают.
— Тогда лучше пошевеливаться.
— Ага. Чё с Роуз?
— Лежит на кровати... По всей вероятности, в обмороке. Двигай лодку, я её проверю.
— Эй, а может, ты займёшься лодкой, а я проверю Роуз?
— А кто говорил, что я в нашей компашке мозги, а ты – мускулы? Ну вот и работай мускулами, а я пораскину мозгами и магией подлатаю Роуз, — я лукаво ухмыльнулся.
— Уф. Держал бы язык за зубами... — мой компаньон закрыл лицо копытом и выпрыгнул из лодки. Я тоже не стал медлить и понёсся к кровати, где лежала отключившаяся единорожка.
Выглядела она неважно: её камуфляжный плащ ящерицы изодрали в лоскуты, а места укусов сочились кровью. На некоторых местах уже запеклась кровяная корка, но кое-где были вырваны целые куски мяса, и вот ими-то и следовало заняться. Медсестре нужна медицинская помощь – ирония судьбы, не иначе.
Познания мои в медицине и целебной магии стремились к нулю, и я, глядя на покалеченную кобылку, чувствовал себя не в своей тарелке. Сердце учащённо забилось; что же делать? Она без сознания, однако дышала, и это уже неплохо. С другой стороны, некоторые раны выглядели удручающе, а крови на матрас уже натекло с приличную лужицу.
Я перевёл взгляд на сумки Роуз, которые сциллиды в безуспешных попытках трепали зубами. Именно она тащила на себе все наши лекарства, и если есть что-нибудь полезное, то оно упрятано только там
— Ну-ка, поглядим... — чуть ли не запинаясь, пробормотал я. — Бинты... есть. Обезболивающее... есть. Нить и иголка? А, наверное, чтобы раны штопать. Снотворное? А кому оно тут надо? Роуз, что ли?
Я выудил пару бинтов и принялся неумело их разматывать. Я чувствовал, будто делаю всё неправильно, и оттого сомневался в каждом шаге. К горлу снова будто приставили нож. Меня охватывала паника. Что дальше? Лечение – это не по моей части. Но делать что-то надо, иначе Роуз... Ох, ну же, думай головой.
— ЕБИСЬ ТЫ КОНЁМ! — в гневе я врезал копытами по полу, отчего доски тоскливо заскрипели.
— Чего буянишь? — с противоположного конца комнаты окликнул меня Надир. Лодка уже примостилась у кромки воды, готовая к отплытию. Можно выдвигаться, как только приведём Роуз в порядок, но я тут совершенно бесполезен.
— Да я без понятия, что делать! — взревел я.
— Просто замотай самые большие раны и тащи её сюда! Чем дольше мы тут торчим, тем быстрее нас найдут сциллиды.
Опять чешуйчатые твари? Угроза вновь их повстречать расклинила мои заевшие мозги. Не теряя ни секунды, я на скорое копыто перебинтовал Роуз как сумел. Что и говорить, чувствовал себя я просто ущербно, пока заворачивал раненую в метры бинтов самым бездарным образом. Но лучше уж так, чем возиться тут ещё неизвестно сколько.
Надир в лодке не находил себе места: с одной стороны, до цели копытом подать; с другой, нам всё больше сулило напороться на очередной выводок сциллид. Чуть ли не ежеминутно он косился на меня с таким выражением лица, что мне приходилось поторапливаться, и от этого я путался ещё сильнее. Он хоть и неплохой напарник, но эта часть его натуры была мне не по душе. Ради цели он перешагнёт через что угодно на своём пути. Лишь крохотная капелька благородства не давала ему распрощаться с Роуз раз и навсегда. Хотя бурчать без умолку она не мешала.
— Чё ты там возишься? — прокричал он. — Так и знай, свалю без вас, Селестия мне свидетель!
— Надир, ты меня сбиваешь! — прорычал я в ответ. — Заканчиваю уже. А ты, кстати, без магии уплывёшь разве что на дно, так что будь добр, обожди минутку!
— Я уже битый час «обжидаю», бро, — иронично ржанул Надир. — Тащи уже её сюда. Нечего её закручивать, как мумию, этого хватит.
Я окинул кобылку взглядом и прикинул количество намотанных бинтов. Мда, в его словах был смысл, посему я рассовал остатки по сумкам и левитировал нашу юную спутницу себе на спину. Она оказалась на удивление лёгкой, так что дотащить её до судна не составило труда. Полузебра ухмыльнулся и отвесил шутливый поклон, на что я не стал обращать внимания и магией завёл двигатель. Выдвигаемся.
Я вёл катер, одним глазом смотря вдаль, а другим на Роуз. Её раны изводили меня. Надир тоже постоянно её проверял, но чем ей ещё помочь, кроме как молитвой богине? И какой дискорд дёрнул нас переться в эту зелёную преисподнюю? Я направлял лодку в объезд остовов высоток; жуткий лабиринт из проржавевшей арматуры и бетонных плит держал меня на пределе.
Несмотря на это, правил я почти на автомате, тогда как все мысли мои крутились вокруг Роуз и нашего плана. Найти, вынести, вернуться, разбогатеть – вроде просто, а на деле теория как-то не совпадала с действительностью. Ней-Орлеан и для здорового пони не курорт, а уж раненому выжить тут вообще нереально.
— Надир... — пробормотал я. — Как думаешь, а продолжать вообще стоит?
Полузебра уставился на меня, как на сумасшедшего.
— Фарсайт, мать твою, ты шутишь? Мы что, в такую даль пёрлись для того, чтобы просто так вернуться назад? Ты глянь! — он указал вперёд, где вырисовывались очертания центрального Ней-Орлеана. — Да тут копытом подать до наших сокровищ!
— Да уж... — вздохнул я. — Твоя правда, Надир, мы уже почти на месте, но я боюсь за Роуз. Она по-прежнему без сознания, и одну её не оставишь! Таскаем её, как куклу какую-то.
— Надо что-то сделать, Фарсайт... Но отступать нельзя, — Надир тоже тревожился, отчего ещё больше поднялся в моих глазах. — Знаю, ты насчёт Роуз печёшься, блин, да и я тоже, но это стоит больше, чем мы все вместе взятые. Второго шанса не будет, и ты это знаешь.
— А если вернуться в Мертари? Должно же у них найтись что-нибудь полезное.
— Серьёзно? Фарсайт, а какого хрена мы вообще тут оказались? Это ведь всё твой шикарный план «подняться к вершине»!
— И? Ты сам на месте усидеть не мог, когда откопал Ней-Орлеан! — рявкнул я.
— Естественно, не мог! — Надир тоже насупился. — Тут хабара выше крыши! В Ней-Орлеане остался последний неразграбленный госбанк в Эквестрии!
— Вот именно, тебя сюда тоже тянуло как магнитом, — прошипел я. — Так что всё сходится.
— Ничё ни разу не сходится, Фарсайт, по крайней мере не в том смысле. Хрен бы я на этом портале настаивал, если б он тебе ни в жисть не сдался. А эта вылазка нам обоим на копыто, что твоим планам, что моим.
— Ну раз наша вылазка тебе на копыто, то ничего не изменится, если мы вернёмся и убедимся, что жизни Роуз ничего не угрожает. Она для меня куда важнее любых денег.
— Денег? Фарсайт, ты малость не врубился. Я про план, бро. Время на исходе, и, если мы ничего живо не сделаем, НЭР плюнет на тебя!
Я взвыл от досады: он ведь, шельма, прав! Мы через многое прошли на пути к затерянному городу, а теперь взять и повернуть назад? У Надира есть все основания не соглашаться, и если одна часть меня рвалась вперёд, то другая не могла успокоиться из-за Роуз. Она стала мне как дочь: я заботился о её благополучии, о будущем. Расчётливая логика и планы с такой точкой зрения не совпадали, и я оказался в тупике.
— Вот дерьмо! — выругался я. — Знаю я, и снова от меня никакого проку!
— Никакого проку? — беззлобно улыбнулся Надир. — Не драматизируй, бро. Но пойми же, нельзя быть лучшим абсолютно во всём, чем занимаешься. Вот ты, например, неплохо шевелишь извилинами, так что покумекай, как всё увязать.
Он по-приятельски похлопал меня по плечу, отчего на душе стало чуточку легче. Я снова уставился на Роуз; та всё ещё не пришла в себя и лежала на дне лодки. Как нам пролезть через Ней-Орлеан, не оставив её на съедение местным тварюшкам? И пока мой мозг тщетно пытался выдавить из себя хоть какое-нибудь решение, единорожка слегка шевельнулась. Коротко и едва заметно, просто судорога, но оно было, я собственными глазами видел!
— Надир! — выпалил я.
— Чего? — от испуга полузебра аж подскочил.
— Роуз шевельнулась... Может, приходит в себя?
Я не сводил глаз с кобылки и про себя молил о том, чтобы она открыла глаза. Несомненно, ей стало лучше: ресницы подрагивают, дыхание выровнялось.
— Вот видишь, — осклабился Надир. — Она вот-вот оклемается, твоя проблема рассосалась сама собой.
— Надир... — я улыбнулся в ответ, — тебе никто не говорил, что такое самонадеянность до добра не доводит?
— И это мне говорит чемпион Фридом Филда по самонадеянности. Будет тебе, бро, прояви снисходительность.
Мы одновременно рассмеялись, успокоенные скорой поправкой нашей подруги; Роуз тихо закашлялась и приоткрыла глаза. Она боролась с собственным телом, силясь выкарабкаться с того света, но у неё не получалось. От вида дёргающейся конвульсиях кобылки нахлынувшая было радость обернулось душевной мукой, а сердце заколотилось как заведённое.
— Она умирает! — воскликнул я. — Надир, что делать?
— Ты меня спрашиваешь? — удивлённо переспросил он.
— Тебя, а кого ещё, Селестия побери! — я сорвался на крик. — Я без понятия, что делать, но если сидеть сложа копыта, то мы её потеряем! Есть идеи? Давай, выкладывай!
— Попридержи удила, Фарсайт, — он принялся рыться в сумках Роуз.
— Успокоиться? Мне успокоиться? Луна помилуй, она умирает! Как я тут успокоюсь?
— О-о-о-ох... — слабенько простонала Роуз, и моё сердце на миг замерло.
— Не бойся, Роуз, мы тебя вытащим, — прошептал я кобылке на ухо, одновременно подгоняя Надира.
— На вот, дай ей одну, — полузебра протянул мне пачку круглых ярких таблеток.
— Дэш? — на моём лице отразилась смесь гнева и растерянности. — ДЭШ? Совсем одурел? Я сто раз видел, во что этот блядский наркотик превращает пони!
— Хорош ныть, Фарсайт. Сам по себе он не более чем доза адреналина. А пони на него подсаживаются из-за того, что он разгоняет тело почти без последствий. Так что можешь дать ей чуток, не повредит.
— И откуда ты всё это знаешь?
— Я ж в зебринской деревне вырос, а дэш как раз зебры бодяжили, не забывай. Готовить дурь не умею, но вот она делает и чем опасна я знаю, уж поверь
Я тяжело дышал, взвешивая все доводы: довериться или не довериться? Если не принять предложение, жизнь Роуз так и останется висеть на волоске, но давать дэш раненому жеребёнку небезопасно. Взрослых, злоупотребляющих наркотиком, мне уже довелось видеть, а для организма малышки он, наверное, ещё вреднее. С другой стороны, её гибель я себе не прощу. Придётся рискнуть.
— Роуз, прости, — вздохнул я и положил ей таблетку в рот, а затем плеснул чуток воды из фляги, дабы она проглотила.
Повисло молчание; мы ждали, когда наркотик подействует на бездыханную кобылку. Надир на вид был спокоен, я же не мог смотреть на неё без вины и сожаления: ни от сциллид не защитил, ни первую помощь не оказал. Внезапно она двинулась и зашлась кашлем. Я рывком оказался подле неё и обхватил передними копытами. Её глаза широко распахнулись, она непонимающе уставилась куда-то в сторону – уже в нашем мире. Слёзы сами покатились из глаз.
— Роуз... — прошептал я и бережно её обнял. — Как же я рад, что ты очнулась.
— Фарсайт... — отозвалась она. — Что случилось?
— Тебя сильно покусали сциллиды, помнишь? — я изо всех сил старался говорить ровным голосом, но меня всё ещё трясло, и потому получалось не очень. — Ты потеряла сознание, и мы по-быстрому тебя перевязали. Прости.
Завёрнутая в бинты Роуз оглядела себя и слегка улыбнулась. Движения давались ей с трудом, будто под толщей застоявшихся вод. Слаба, но не думает унывать. Её дух поражал меня.
— Всё хорошо, Фарсайт. Бинтов многовато, правда, но ничего страшного. Не волнуйся.
— Спасибо, Роуз. Теперь отдыхай, ты выглядишь неважно.
Она еле заметно кивнула, и я положил её обратно, где она вознамерилась ещё немного вздремнуть. Надир наблюдал за сценой с недовольной миной, словно бы все мои беспокойства были бурей в стакане.
— Ну как, закончили? — буркнул он. — Всё чики-пуки, так что двигаем дальше в город.
— Не всё: она совсем слаба, — такое небрежение выводило меня из себя. — Что, если она опять отключится? Накачаем её дэшем по самое не могу?
Он от души грохнул копытами о борт лодки; в его глазах пылал недобрый огонёк, какого прежде не бывало.
— Так, бро. Теперь расклад такой. Я не понаслышке знаком со здешними суровыми болотами, а ты – полный салага. Поэтому давай-ка я буду решать, что нам делать, а что нет. По уговору, мы оба получаем поровну, но до сих пор всё доставалось тебе. Так что я требую долю. И мы по-любому грабанём тот банк, понял меня?
Надир кипел от ярости, а в том, на что он способен в таком состоянии, сомневаться не приходилось. Инстинкт самосохранения заставил меня плюнуть на гордость и позволить ему рулить. Но только на этот раз.
— Понял, — кивнул я.
— Зашибись, — осклабился он. — Двигай лодку, я буду говорить, куда править.
Времени мы потратили немало, но всё же добрались до центра города-призрака. Я поглядывал на Роуз с момента её пробуждения, то беспокоясь за её выздоровление, то радуясь тому, что кобылка очнулась. Всю поездку она дремала на дне лодки, её щуплое тельце то и дело вздрагивало, а разум силился оставить позади пережитое потрясение.
Я постоянно проверял её, не забывая выполнять указания Надира, куда править среди городских руин. Впервые я не вёл группу и оттого чувствовал себя немного обиженным. Надиром двигала жажда наживы, подстёгиваемая ожиданием находки, которой могло и не существовать вовсе. И что бы там в банке ни было, оно не стоило чьей-то жизни, ведь довоенные монеты нынче никому не нужны. Даже сплав металлов, из которого они отлиты, не интересовал торговцев. Наверное, будь у нас где их переплавить, мы бы получили медь и никель по отдельности, а Роуз могла бы их продать. Но ничего подходящего у нас не было.
И это вело к тому, что Надир знал что-то, чего мне не рассказывал, и я внутренне скривился. Прикрываясь нашим партнёрством, он прикинулся этаким помощником-доброхотом, чтобы воплотить уже свой план. Гнев разгорелся ещё сильнее из-за состояния Роуз, и я поклялся, что, если с кобылкой что-нибудь случится, он за это поплатится.
Впрочем, другая часть меня видела всё в ином свете. Что бы там ни скрывал Надир, нам всем предстоит с этим столкнуться, и раз уж это было в наших обоюдных интересах… Его благополучие – и моё благополучие. А чтобы передвигаться по болотам, ему нужен как минимум один живой единорог, так что его превосходство было спорным. В худшем случае у меня над головой светит счастливая звезда, хотя я и предпочитал не полагаться на неё. И пусть он вывел меня из себя, он всё ещё оставался неплохим напарником.
Лёгок на помине: Надир стоял на носу лодчонки и вглядывался вперёд с нескрываемым нетерпением. В тот момент он напоминал маленького жеребёнка, ждущего подарки ко Дню Согревающего Очага. Голова его поворачивалась то туда, то сюда, взгляд вылавливал желанную цель в полумраке ней-орлеанского Купола. Время от времени он бросал указания. Очевидно, его настолько заняла возможность по-быстрому разжиться, что состояние Роуз его не сильно волновало, а та казалась всё слабее и слабее с каждой минутой.
Меня же целиком занимала судьба кобылки, ведь я считал себя в ответе за неё. Вернуться в Мертари нельзя было по двум причинам: из-за немалого расстояния и неуправляемого Надира. Однако прямо в банк направляться тоже было нельзя, ведь никто не знал, с чем мы там столкнёмся и как долго будем возвращаться. Может, если в городе мы наткнёмся на медицинские припасы, наши шансы успешно обчистить банк вырастут.
Выходит, придётся просить Надира сделать остановку, и я не знал, как он на это отреагирует. Мы уже двигались по старой части Ней-Орлеана, и руины исполинских небоскрёбов сменились зданиями поменьше, к которым время не было так безжалостно. Большая их часть была двух- или трёхэтажными, ярко окрашенными; преобладали красный и зелёный цвета. Все домики походили друг на друга металлическими балюстрадами, которые складывались в причудливые узоры.
Мы продолжали плыть по каналу вдоль разноцветных домов. Тишина поражала и, честно говоря, слегка пугала. Чем ближе мы были к ярким шикарным зданиям в самом центре, тем явственнее было видно, что день, когда время здесь остановилось, был праздничным. Гирлянды провисали от дома к дому, украшая улицы разноцветными флагами и игрушками. Фонари были присыпаны конфетти и серпантином, а на балюстрадах тоже красовались флажки. Весь этот карнавал, будто застывший на фотографии двухсотлетней давности, вызывал у меня грустные чувства. Я не мог выкинуть из головы рассказ Самеди о том, как в день Мерди Гра на Ней-Орлеан пало Проклятие – и по спине пробегали мурашки.
Все эти праздничные украшения на улицах резко контрастировали с городом. Всё складывалось в злую шутку, превратившую Ней-Орлеан в празднество смерти и запустения. Мы проплывали мимо милых домиков, и за жутковатыми фестивальными украшениями я высматривал место, где можно без опаски выбраться из лодки и поискать припасы. На глаза попалась дыра в стене близлежащего здания.
— Надир, нужно остановиться, — нарушил молчание я.
— Чего? — Надир удивлённо обернулся.
— Роуз становится хуже. Я никуда не поеду, пока не найдем лекарства.
Надир нахмурился и кивнул.
— Ладно, давай вон к тому дому. Можно оттуда начать.
Я кивнул и вырулил к зданию так аккуратно, как только мог, ведь лодку уже потрепало, когда мы пробивались через стену в пригороде. Я бросил взгляд на свою команду, пока лодка приближалась к зданию: Надир был не слишком рад остановке, а Роуз умудрилась выпутаться из бинтов, и на ней остались лишь самые нижние слои. Количество размотанных лоскутов на полу говорило о том, что я совершенно не подхожу на роль полевого медика. Впрочем, ими можно будет пришвартовать лодку к дому.
С тихим стуком лодка уткнулась в стену здания, и я подхватил бинты. Пока я привязывал один конец, Надир перепрыгнул из челна в здание, и я бросил ему второй конец, который он закрепил на колонне дома.
— Всё, привязал, — бросил он. — Погнали шмонать.
— Роуз, побудь здесь, — обратился я к кобылке. — Отдохни пока, а мы скоро вернёмся.
Раненая кобылка ответила бессознательным стоном, но я принял это за согласие. Я взглянул на нее и почувствовал укол боли, увидев сжавшуюся в клубок и так толком и не перевязанную кобылку, и это все была моя вина. Я наклонился, чтобы нежно погладить ее по спине, но голос Надира вернул меня в чувство.
— Ну, чего тормозишь?
— Да, да, — я кивнул. — Сейчас.
Я спрыгнул на сухую землю и осмотрел место, где мы оказались. Раньше это была двухкомнатная квартира. Мебель в ней была обставлена так же, как и в квартирах Фридом Филда, которые мне удалось обчистить. Однако сырость взяла свое, и большая часть тканевой обивки сгнила или слезла; деревянная мебель обросла всеми видами плесени, а обнажившиеся металлические каркасы – слоем ржавчины.
— Это ты у нас любитель покопаться в хламе, Фарсайт, — сказал Надир. — Что делаем?
— Разделяемся и начинаем поиски. Я возьму эту комнату; ты – другую, ванную. Запомни, нам нужны лекарства. Удачных поисков!
— Лады, Фарсайт, — Надир кивнул.
Полузебра вальяжно вышел из комнаты, напевая какую-то мелодию, а я направился к ближайшей кладовке посмотреть, есть ли там чего стоящего. В то же время я мог бы попытаться выяснить побольше о думах Надира: скрывает ли он что-то, или нет?
— Эй, Надир! — крикнул я. — Я тут вот о чём размышляю.
— Но это не Роуз?
— Да, не Роуз, — его равнодушный тон просто выбешивал. — Чего тебе нужно в том банке?
— Ничего, — быстро ответил Надир.
— НИЧЕГО? — взревел я. — Ты мне сейчас спокойно заявляешь, что затащил нас сюда ради грёбаного ничего?!
Из соседней комнаты послышался отчётливый хохот.
— Не, не! Ты меня не понял... В смысле, ничего такого особенного мне не нужно. Обычные штуки, какие лежат в банковских хранилищах.
— Но банкнотам и монетам грош цена. Бумага и металл, из которых они сделаны, и то ценнее будут.
— Фарсайт, я не о монетах и купюрах. Я про реальные ценности: ювелирка, картины, скульптуры, драгоценные камни, золото, серебро, платина! Они в одночасье сделают нас богатыми!
Его слова звучали достаточно честно, сразу раскрытые мотивы казались простыми. Однако его озабоченная тяга к тому банку становилась подозрительной, а здоровье Роуз для меня было важнее, чем деньги. Конечно, я хотел стать неимоверно богатым, как и сказал Надир, но тут суть в цене и выгоде; и жизнь Роуз не была той ценой, которую я хотел за это заплатить.
— Не перестану говорить, но это опасно. Роуз может не вынести следующего раза.
— Опять ты за свою шарманку! — заворчал Надир. — А как же грандиозные планы, Фарсайт? Уже сомневаешься?
— Нет. Роуз должна жить, и я скорее пошлю к дискордам любой план, если ей будет угрожать хоть малейшая опасность.
— Воу-воу, с каких это пор ты ей в папочки наметился? — прыснул в копыто он.
— С тех самых, как понял, что в ответе за неё!
— А своего у неё нет, что ли? — голос его становился всё наглее и наглее.
— Нет, у неё нет родителей, и ей нужен грёбаный отец!
— Кто? — выпалил он. — У меня никого такого не было, а со мной всё охрененно классно, как видишь!
— О да, классно. Как же ещё ты б стал наемником на побегушках.
— Чей бы брамин мычал! Мы в одном дерьме, Фарсайт! Харе мне морали читать, придумал тоже!
Надир начинал терять терпение, так что моё рациональное мышление вовремя уберегло нас.
— Слушай, мы спорим ни о чём. Ты хочешь денег, а я хочу, чтобы Роуз была в безопасности. Золотой середины мы не нашли, так что давай пошевелимся и постараемся найти что-нибудь полезное.
Во мне бурлили злость и обида, но я знал, что эти чувства сейчас бесполезны, так что я постарался сконцентрироваться на текущей задаче: найти любые возможные вещи в мебели или комнате. Многие из шкафов были разломаны той же волной, что и проделала дыру в стене, но несколько тумбочек выстояли даже в таком плохом состоянии. В ящиках прятали все, что возможно: от довоенных инструментов до одежды, но большая часть из этого была нам не нужна. Одежда сгнила и разваливалась на части, некоторые инструменты и материалы, которые могли бы пригодиться, были сломанными и ржавыми, а найденные деньги уже не имели ценности.
— Как успехи, бро? — судя по лицу Надира, он был не очень-то доволен своими находками.
— А у тебя?
— Пара доз чистого адреналина. Понятия не имею, кто тут жил, но либо он был не в ладах со здоровьем, либо ему нравилось полетать. В любом случае, они будут пополезнее дэша. А ты, Фарсайт?
— Еще ничего, но погоди минуту, — я открыл последний ящик и увидел внутри что-то блестящее. Я поднял это магией и уставился на голодиск. — Ну, здрасьте!
— Чего там? — Надир взбудораженно шагнул вперед.
— Не обнадёживайся. Древний голодиск, торгашам не сбагришь.
— А, блин.
— Хотя мне интересно, о чем он. Давай послушаем, что скажет.
Я включил старинную запись, и по комнате разлетелся звук помех. В отличие от документов Шеваль, которые бережно хранились на протяжении долгих лет, этот новый голодиск более двух веков находился под осадой сырости и радиации. Но раздавшийся голос было четко слышно. Жеребец с глубокой и поющей интонацией, как у Надира, заговорил.
«Дорогой Сайфер,
Я с нетерпением жду не дождусь Мерди Гра, чтобы снова встретиться. Пару дней назад пришли твои письма – рад за тебя, что удалось работу в Кантерлоте. Ты потратил много сил и несомненно заслуживаешь этого. Я скучал по тебе и всегда буду скучать, но больше всего мне хочется, чтобы ты был счастлив. Пока мы можем время от времени видеться, со мной все будет в порядке.
Не подозреваю, как военная машина влияет на Кантерлот и королевский двор, но здесь, в Ней-Орлеане, все пошло наперкосяк. Наверное, из-за большого числа зебр среди городских жителей правительству он кажется одним большим гадючником. Министерство Морали проводит по округе «расследования», допрашивает пони и зебр. Помнишь нашу подругу Куму? Она «побеседовала» с минморовцами, и по её виду на следующий день я бы не сказал, что провела время она хорошо.
Но во время войны такое, наверное, в порядке вещей, да? В конце концов, раньше стоял мир... Ладно, сменю тему: знаешь, кто приедет на Мерди Гра? Хотя кого я спрашиваю, ты ведь живешь в Кантерлоте, но давай испорчу сюрприз, если вдруг не слышал. К нам едет Рэрити собственной персоной! Наверное, её пригласили на вечер в честь открытия отеля «Восходящее Солнце», а затем она примет участие в карнавале. Постараюсь занять хорошее местечко, чтобы разглядеть её во всей красоте. А ты, Сайфер, знаешь, она мне всегда нравилась.
Что бы ни случилось, дорогой Сайфер, надеюсь, это сообщение дойдет до тебя вовремя. Сохраню копию в голодиск на случай, если линии сбойнут.
Будь осторожен и возвращайся скорее.
С любовью,
Уит Тауэр»
Запись щелкнула и заглохла. Я даже удивился, что, судя по записям того же года, одна из Министерских Кобыл посетила Ней-Орлеан в тот самый день, когда пало Проклятье. Упоминания о Войне лишь подтвердили мои предположения. Вопросы, заполонившие мою голову, подогревали любопытство и тянули меня все глубже в расследования, но здесь у нас была абсолютно другая цель. Так как запись была бесполезна, я вытащил ее и положил обратно в ящик.
— Ну, здесь все чисто, — Я пожал плечами. — Двигаем дальше?
— А что, бро, плёнка уже не интересна? Чёт на тебя не похоже, — улыбнулся Надир.
— Ну, я бы и не против, если честно, да время не терпит промедлений. У нас вполне ясная задача. Роуз ждет, а ПипБак всё щёлкает, не забыл?
— Твоя правда. Тогда погнали, нам еще столько квартир проверить!
Я почти галопом выбежал из квартиры, горя желанием проверить остальные как можно быстрее. Надир разделял мою спешку по иным причинам, но, наверное, впервые с момента, когда мы притащились на эти болота, мы в чём-то сошлись.
Спустя несколько часов дом, в который мы влезли, был перерыт сверху донизу, но улов был невелик. Надир сумел достать серебряные серьги, принадлежавшие кому-то давным-давно, а я смог найти несколько обезболивающих и очень старых зелий.
Кстати о лодке, Роуз уже проснулась и ждала нас, выглядя намного лучше, чем раньше. Она даже улыбнулась по нашему возвращению. Я не выдержал и запрыгнул в лодку, опасно ее раскачав, а затем заключил Роуз в крепкие объятия.
— Роуз, ты как? — спросил я. Я знал, что она не в порядке, но не задать этот вопрос я не мог.
— Меня немного... потрепало, но жить буду, — Роуз улыбнулась. — Спасибо за заботу, Фарсайт.
— Это меньшее, что я могу сделать. Кажется, ты слишком быстро пришла в себя.
— Припрятала на всякий случай пузырёк лечебного зелья, вот и выпила... Никогда не думала, что мне самой придется его использовать. Но со мной еще далеко не все в порядке, — голос Роуз надломился, и она пошатнулась.
— Видишь? — спросил Надир. — С ней все пучком. Пардонь за грубость, барышня, но я пришел сюда не просто так, а уходить пока не подумываю.
— Ничего, я понимаю, — Роуз кивнула и тускло улыбнулась.
Ее добрая душа заставляла меня верить в лучшее будущее, о котором она постоянно говорила. Надир улыбнулся и мягко обнял Роуз, и мое негодование улетучилось – я видел, что глубоко в душе, под его жадностью и эгоизмом, скрывается заботливость. А пока я продолжал размышлять о той записи и присутствии Рэрити в городе. Никаких совпадений быть не могло.
— О чём задумался, Фарсайт? — спросил Надир.
— Да ни о чём, просто о Проклятии и той записи, — я снова пожал плечами. — Ладно, забудь. У нас тут своих проблем навалом. Куда плывём, Надир?
Полузебра немного поник.
— Я уже не знаю, бро. В смысле, банк где-то здесь, но понятия не имею, где именно
— Не волнуйся, — сказала спокойно Роуз. — Мы поможем тебе, да, Фарсайт?
— Конечно, поможем, — я кивнул. — Знаешь, как выглядит здание, чтобы сузить круг поиска?
— Звиняй, бро, знаю только, что банк в Ней-Орлеане, больше ничего.
— Ясно, — я кивнул. — Придется беречь силы и искать так тщательно, как только возможно. Ты точно в порядке, Роуз?
— Никаких проблем, Фарсайт, — Роуз тускло улыбнулась.
Я кивнул и, снова запустив двигатель, медленно направил лодку в центр города. Если в Ней-Орлеане можно было сорвать большой куш, чего и не терпелось Надиру, то он будет ближе к центру. Если нет, что ж, вернемся с пустыми копытами. Мы проплывали мимо улиц, покрытых гирляндами и флагами, извещающими о Карнавале; на некоторых были изображены три бриллианта – эмблема Министерства Стиля, точь-в-точь как на кьютимарке Рэрити.
— Что думаешь об этом? — спросил я, направляясь к эмблеме в виде бриллиантов.
— О чём? — переспросила Роуз.
— О записи. Вкратце, я узнал, что Рэрити была здесь в день Проклятья. Думаю, между ними определённо есть какая-то связь. Не может быть все так гладко.
— Как так? — спросил Надир. — И чем докажешь?
— Ничем, но в «Книге о Дарительнице Света» сказано, что Рэрити умерла в Кантерлоте, когда было выпущено Розовое Облако. Поэтому если она была здесь, то пережила Проклятье; а учитывая его смертельность, единственный способ уцелеть – знать о нём.
— Прости, что перебиваю, бро, но «Книга о Дарительнице Света» – сказка, чистой воды выдумка. Тоже мне доказательство.
— У меня такое чувство, что наоборот. Книга это историческая, даже если и немного приправлена для удобоваримого чтения.
— Мда... Как знаешь, Фарсайт, может, ты и прав. Только не забивай башку всякими тайными заговорами, лады?
— Хорошо, хорошо.
— Э-эм, извините, пожалуйста, — сказала Роуз. — Может, мы ищем это, Фарсайт?
Я посмотрел на здание, на которое указывала Роуз: старая изысканная конструкция на противоположной стороне улицы, отличающаяся от других в округе, так как она была построена из чисто розового гранита и белых кирпичей. Передняя часть здания выглядела классически, с рядом колонн, обрамляющих большие окна с тщательно обработанными витражами, изображающими сцены довоенной Эквестрии. Постройка была, конечно, изумительной, но что действительно в ней было интересным, так это надпись наверху центральной арки: «ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК ЭКВЕСТРИИ».
— В самое яблочко, — я улыбнулся. — Молодчина, Роуз.
— Спасибо! — та счастливо улыбнулась.
— Едрить, а вот и главный приз! — Надир запрыгал от радости. — Погнали, бро, время не зждёт!
Я кивнул и повел лодку прямо к банку. Казалось, будто госпожа удача наконец-то улыбнулась нам.
Выбитое окно словно открыло нам путь в новый мир, когда мы вошли в здание, увитое виноградной лозой. Я осторожно правил лодкой, избегая угрожающих кристаллов, что оставались прикрепленными к кускам металлической решетки. Банк был затоплен по первый этаж, кассы и офисы работников нижнего уровня теперь были похоронены под тремя метрами густой и тёмной болотной воды. Я плыл зигзагами между свисающих, богато украшенных ламп прямо к мраморной лестнице, выходящей из воды.
— Все подземные этажи затоплены, — я изрядно разочаровался.
— А в чем проблема? — удивился Надир.
— Ну, хранилища находятся в подвале, так? Если они затоплены, до них не добраться.
— Вот здесь ты ошибаешься! — Надир улыбнулся и похлопал меня по спине. — На топях самое важное хранится наверху, так как болото может затопить дома в любое время. Не такого масштаба наводнение, конечно, но суть та же. Даю копыто, что сейфы будут на верхнем этаже.
— Ну, будем надеяться, что ты прав, Надир, или все это путешествие будет напрасно. Роуз, в этот раз пойдешь с нами. Если придется что-то двигать или нести, два единорога как раз сгодятся; и ты же главный врач отряда, в конце концов. Справишься?
— Попробую... — промямлила Роуз и неуверенными шагами выбралась из лодки. Она заметно ослабела за последние минуты.
Наша троица поднялась по ступенькам, напрягая все органы чувств. Полы на верхних этажах банка покрывал деревянный паркет, а на полу, заглушая постукивание копыт по древесине, лежали старые, но недешёвые ковры. Мы прошлись по длинному, погружённому во тьму коридору, ведь двери офисов по бокам от нас были заперты. Подсветка ПипБака едва позволяла разглядеть что-нибудь дальше кончика носа. Но Л.У.М. молчал.
Мы стали обыскивать здание офис за офисом в надежде найти что-нибудь, что укажет нам путь к главному хранилищу, но удача на сей раз была не на нашей стороне. Все терминалы были или обесточены, или бесполезны, а на записках, которые можно было найти в ящиках столов, нельзя было ничего прочесть из-за всепоглощающей сырости.
— Столько работы – и впустую! — Надир в сердцах лягнул пол.
— Потерпи-ка, Надир. Мы ещё далеко не всё обыскали, — я бросил взгляд на карту в ПипБаке, чтобы свериться с маршрутом. — Восточное крыло ждёт.
— Ты всё ещё хочешь продолжать, Фарсайт? Бро, тут нифига нету, глаза протри.
— Ну так вперёд, дуй обратно. Только если я что найду – забираю себе. А тебе ни крышечки! — суровое выражение лица подкрепляло мои слова.
Надир понял, что попался на свою же удочку, и быстро пробормотал в ответ:
— Ладно, веди.
— Вот и славно. Возвращаемся к делу?
Ширх.
— Минутку, а это что? — внезапный звук меня удивил.
Ширх-ширх-ширх.
— Л.У.М. ничего не показывает? Тогда что за шум? — мы все ошарашенно огляделись вокруг, пытаясь найти источник звука, который слышался всё чаще и чаще.
— Не знаю! — Роуз била дрожь, в равной степени от слабости и страха. — Надир, есть догадки?
— Ни одной! — Надир сорвался на крик и вырвал револьвер из кобуры. — По звуку похоже на каких-нибудь спрайтов, но что-то я не слыхал, чтобы они водились на болотах!
— Прекрасно, новый подарочек, — буркнул я и тоже приготовил винтовку. Правда, если придётся столкнуться со спрайтами, пользы от неё будет не так много.
Ширх-ширх-ширх. Ширх.
Ширхающий звук отдавался эхом по всему банку, и понять, откуда он идёт, было уже невозможно. Единственное, в чём можно было быть уверенными – судя по звуку, их будет тьма тьмущая. Нам оставалось лишь стоять круп к крупу и с оружием наготове ждать врага. На радаре ничего не было.
Внезапно стрекочущий звук заполонил собой пустующий банк, и стайка разноцветных шариков вылетела из вентиляционных отверстий в стенах; шарики были размером с копыто и имели по паре глаз и непрерывно дёргающихся крыльев. Хотя их было меньше пары десятков, мы оставались в меньшинстве; параспрайты стрекотали и кружили вокруг нас.
— Параспрайты... — прошептал я. — Мне казалось, они для пони безобидны.
— Уже нет, бро. Понячье мясцо пришлось многим по вкусу.
— Ты шутишь, — моя душа ушла в пятки от такого поворота. Нам конец.
— Шутки кончились, бро. Держи рот на замке, если не хочешь, чтобы эти твари сожрали тебя изнутри.
— Но п-почему они не нападают? — заикнулась Роуз заикалась. — Чего они ждут?
— К дискорду, у нас тут не джентльпоньская дуэль. Роуз, прячься. Мочи их, Надир!
— С удовольствием.
Каждый из нас прицелился в порхающих насекомых, и я, помолясь за удачный выстрел (прицелиться нормально я просто не мог), нажал на спусковой крючок
БАМ!
Наши пушки взревели одновременно, отправляя наших мелких, но опасных врагов в тартар. Пятеро или шестеро из них внезапно обратились в облачка ихора, а остальные на секунду замерли; тогда-то мы и рванули из окружения.
— Неплохой выстрел, — прокричал я своему полосатому товарищу, пока мы неслись из комнаты с роем обозлённых спрайтов на хвосте.
— И у тебя ничего. Эгей, спрайты, чё дальше делать будем? — проорал довольный Надир.
Насекомые остановились, глубоко вдохнули, а затем извергли огромные языки зелёного пламени, чуть было не опалив нам хвосты. Пламя занялось на деревянном паркете, и в воздух стал подниматься едкий дым.
— Мать честнáя. Дракоспрайты, — название было неказистым, но суть отражало.
— Они огнём дышат? — взвизгнула Роуз.
— Походу... Ну и чё теперь? — спросил Надир.
— Да уж точно не церемониться, ага?
— Ага, прям с языка сорвал.
Роуз я сказал спрятаться, а сам с Надиром приготовился держать оборону. Полузебра зажал во рту револьвер и с азартом в глазах вглядывался в надвигающееся облако спрайтов. Я проверил магазин Лилии, зарядил ещё один патрон, чтобы он был полон, и прицелился в огнедышащих насекомых, летящих к нам. Мысленно обругал подведший меня Л.У.М. и приготовился задать жару.
— Готов? — спросил Надира.
— Сразу за тобой, — подмигнул тот.
Жуки уже были в зоне поражения, когда мы щёлкнули затворами и надавили на спусковые крючки. Воздух наполнился грохотом выстрелов и пороховой вонью, а дракоспрайтов разорвало в клочья. Не знаю, насколько я был точен, но эти твари имели нехорошую привычку взрываться шаром пламени от попадания пули, из-за чего один выстрел уничтожал сразу нескольких. Разрядив магазины, мы лихорадочно стали перезаряжаться, но вдруг заметили, что противников уже не осталось.
— Ну и хватит с этих говнюков, — ухмыльнулся я.
— Ребята, — прошептала Роуз. — Тут пожар начинается, нам лучше бы поспешить.
Действительно, огонь, вспыхнувший от роя дракоспрайтов, медленно двигался по коридору. Влажность замедляла его, но остановить была не в силах. У нашего задания появилось ещё и временное ограничение.
— Надо найти хранилище как можно скорее. Живее, народ!
— Поднажми, Надир, — спокойно произнёс я. — Если не сдвинется, попробуем все вместе.
Надир пыхтел и тяжело дышал, но снова ударил задними копытами по несокрушимой деревянной двери. Дверную раму тряхнуло, дверь пронзительно скрипнула, но не открылась. Мы старались как могли, но вход в хранилище так и не поддался. Одним глазом я смотрел на дверь, а другим на Роуз, которая снова слабела прямо на глазах. Хотя она пыталась не подавать виду, я заметил, что её колотит дрожь, и меня снова охватило волнение. Но мы были слишком близки, чтобы вернуться.
— Жаль, дрель не захватил, — пробормотал я.
— Какую ещё дрель? — не понял Надир.
— Долгая история... В бытность свою ещё фридомфилдским мусорщиком, я таскал с собой дрель, которой вырезал замки. Зачем отмычки, когда есть дрель, а?
— Да уж... — вздохнул полузебра. — Она б сейчас пригодилась.
— Только у нас её нет, — уныло произнесла Роуз. — Так что забудьте.
Такой резкий ответ от Роуз меня удивил, но я бы в таком состоянии тоже раздражался бы любому поводу.
— А у тебя есть предложения? — поинтересовался я. — Грубая сила не работает.
— Да уж конечно. Когда она вообще работала? — кобылка устало плюхнулась на круп.
— И чё ж ты предлагаешь, барышня? — Надир стиснул зубы от гнева.
— Хватит! — я встал между своими спутниками, строго глядя на обоих. — Не знаю, заметили вы или нет, но дым никуда не улетучивается. Пожар разгорается, а мы тут препираемся!
Надир с Роуз принюхались, чтобы убедиться.
— Боюсь, ты прав, — подтвердила Роуз. — Может, просто прострелим замок?
— А это разве не грубая сила? — Надир продолжал хмуриться.
— Надир, уймись, — отрезал я. — Есть другие идеи – выкладывай. У меня других предложений нет. У тебя тоже? Вот и славно, посторонись.
Я вскинул винтовку и прицелился в замочную скважину. Задержав дыхание и стиснув захват, я нажал на спусковой крючок.
БАМ!
Звук выстрела отразился от стен коридора, пока не затих, приглушенный мягкими коврами. Когда дымок развеялся, я увидел результат импровизированного вскрытия. Медный замок покорежило, но дверь так и осталась запертой. Правда, теперь она уже не казалась такой недвижимой и, скрипнув, отворилась от толчка копытом.
— Неплохо, бро, — Надир ухмыльнулся, глядя на распахивающуюся дверь.
— Идём, а то скоро всё совсем сгорит.
Мы поспешили внутрь хранилища, сгорая от нетерпения узнать, что же находилось внутри этой тайной комнаты. Надир рванул вперёд, ослеплённый близостью золота и драгоценностей, антиквариата, и произведений искусства, и прочих ценностей; меня же больше волновала Роуз, которая, кажется, выдыхалась. Эффект наркотика давно сошёл на нет, и ей становилось хуже и хуже. Конечно, меня не в последнюю очередь волновали и секреты банка, и тайны города, а мозгам не терпелось размяться на взломе терминала или замка. Увиденное разительно отличалось от ожиданий.
Сейф уже кто-то взломал.
— Это что ещё за пиздец такой? — отчаянно взвыл Надир, мечась по облицованному металлом помещению. — ОТКРЫТО И, МАТЬ ЕГО, ПУСТО!
— Спокойно. Ты знал, что всё может кончиться этим, — я попытался успокоить полузебру, но он слишком сильно завёлся.
— И чё, Фарсайт? Хочешь сказать, всё путешествие – коту под хвост? Да этот город должен быть из чистого золота!
— А что, если мы не первые здесь мародёрствуем? Мог ведь сюда кто-нибудь пробраться и вынести всё до нас.
— Дискорда с два, — ругнулся Надир.
— Ну найди мне доказательства, что мы – первые, кто сюда пробрался.
— Я, кажется, нашла, — прошептала Роуз. Она медленно подкралась к массивной металлической двери сейфа, от вида которой мне вспомнилась шестерня входной двери убежища. — Гляди, какой слой пыли на сейфе и двери. Она не двигалась уже Селестия знает сколько.
Я посмотрел туда и заметил, что там и вправду был толстый и густой слой пыли, который облепил металл сейфа и не отпускал уже целую вечность.
— Если это так, то должно быть объяснение, почему сейф опустошили перед Проклятьем, — подытожил я. — Тут точно есть связь с приездом Рэрити.
— Где искать-то будем? — Надир уступил лидерство мне.
— Проверим офис директора. Если объяснение и есть, то оно должно быть там.
Спустя несколько минут мы были внутри офиса, роскошного помещения, любовно обставленного со вкусом: панели из дерева на стенах, дорогие ковры на полу и соответствующая элегантная мебель. Стол, настенные полки и стол для заседаний – всё из красного дерева – разошлись бы во Фридом Филде по заоблачным ценам; правда, даже если мы смогли бы вынести их за пределы здания, то лодка не выдержала бы такой вес.
Стол был в дальнем конце комнаты и стоял перед тремя окнами-арками, которые выходили на балкон над затопленным Ней-Орлеаном. Те немногие лучи света, которые проникали в комнату сквозь завесу из листвы, придавали ей зловещий вид. На столе стоял терминал, мерное жужжание которого вселяло оптимизм. Ответы были здесь.
— Рабочий терминал? — удивился Надир. — Впервые вижу в этом городе работающий свет.
— Да, тоже как-то не ожидал увидеть такое, — кивнул я. — Наверное, тут он запитан от автономного источника, например от спарк-генератора на основе драгоценного камня. Такие могут работать целую вечность.
Надир пожал плечами и стал копаться на полках, а я занялся терминалом. Зелёная подсветка и гудение словно звали меня, и компьютер тихо пискнул в ответ на вставленный провод от ПипБака. Пока моё накопытное устройство боролось с защитными протоколами директорского терминала, я поднял глаза на Роуз. Она присела отдохнуть, но ей явно стоило немалых усилий не отключиться. С полузакрытыми глазами, уставившимися в пустоту, и нитью слюны из приоткрытого рта она напоминала зомби. Вспомнив, что дорога каждая секунда, я переключил систему взлома ПипБака в ручной режим и продолжил битву с защитой своими силами.
Пришлось попотеть, но систему я таки взломал. Войдя в неё, я увидел бесчисленное количество записей о собраниях с руководящим персоналом, правилах общения с клиентами и графиках инвестиций; ныне же всё это было бесполезной информацией. Впрочем, кое-что интересное нашлось: посреди экрана висел зашифрованный файл, как будто бы не относящийся ко всему остальному, и чуть ли не звал меня проверить содержимое. Я вновь переключился на программы взлома и занялся документом. Спустя двадцать минут и десятки проб и ошибок меня постигло неожиданное открытие. Вероятно, оно отразилось на моем лице, поскольку Надир даже подошёл ко мне узнать в чём дело.
— Бро, чё-т не так?
— Взгляни сюда. Это всё объясняет.
Надир подошёл поближе и воззрился на чёрный экран. И хотя он был прямо позади меня, я зачем-то зачитал текст вслух.
«Документ МинСт_00267567, гриф «секретно»
Тема: операция «Маскарад»
Приоритет: наивысший
Предупреждение: этот документ предназначен исключительно вам
Уважаемый (ая) джентльпони (леди),
Следующий документ является напоминанием о действиях, которые вашей организации надлежит выполнить для достижения успеха операции. Информация должна храниться в строжайшей тайне и не покидать круга доверенных лиц.
Как вы знаете, эквестрийское государство страдает от затяжной опустошительной войны, и, хотя мы твёрдо верим в окончательную победу, мы опасаемся, что наша столица, Кантерлот – наиболее вероятная цель для вражеских атак. В связи с этим были разработаны специальные планы по обеспечению безопасности ключевых госфондов от попадания во вражеские копыта.
Главная цель операции «Маскарад» – перемещение всех золотовалютных резервов Эквестрии в безопасное место, в данном случае в город Ней-Орлеан. Как глава местного отделения Государственного банка Эквестрии вы обязаны всеми способами содействовать проведению операции.
Вашей задачей будет личное наблюдение за сооружением хорошо защищённого хранилища в указанном ранее месте (см. документ МинСт_00264511) и перемещение всего содержимого сейфов в это хранилище. По готовности сооружения вы будете должны совместно с правительственными агентами пронаблюдать конечное перемещение золота в хранилище.
Помните, согласно стандартному протоколу, этот документ должен быть удалён».
Вот и искомое объяснение, которое ещё и раскрывало связь Рэрити с ней-орлеанскими событиями в ходе секретной операции. Теперь мы знали, почему сейф был пуст, но возникал новый вопрос: если в Ней-Орлеане был клад, то где же оканчивается наша дорожка из золотого кирпича? Файл отсылал к другому документу, но на компьютере и близко не было ничего подобного.
— Ну и где ж этот файл? — взволнованно спросил Надир. Его глаза алчно горели. — Золотце-то нашим будет.
— Его тут нет, — я покачал головой.
— Что значит «нет»?
— Что я не могу его найти! Он исчез.
— Ищи, бро! Я отсюда с пустыми копытами не уйду!
— Да успокойся же, Надир! — рявкнул я. — Он может оказаться на другом компьютере, на сервере сети, да где угодно! От того, что меня достают, я его быстрее не найду!
— Ох... Фарсайт, я... — Роуз попыталась встать, но согнулась и повалилась на пол. Она снова отрубилась.
— Роуз! — взвыл я и рванул к кобылке.
Её маленькое тело лежало на ковре, подобно сломавшейся кукле, и когда я поднял её, то заметил, что она не дышит. От отчаяния меня затрясло; я лихорадочно соображал, что же делать. В прошлый раз у нас была таблетка дэша, но тогда она просто была в обмороке. Сейчас это не сработает.
— Надир, она не дышит! — крикнул я.
— Пульс есть? — спросил он.
— Пульс? На хрен пульс! Она не дышит, вот что, да!
Надир шагнул поближе и взял в копыта ногу кобылки, пытаясь что-то нащупать. Вскоре он выдохнул и улыбнулся.
— Паршивый из тебя санитар, бро. Пульс есть, и она точно дышит, хотя и слабо, — Надир порылся в сумках и вытащил шприц с адреналином. — Впрысни прямо в сердце. Это придаст ей сил.
— Прямо в сердце?
— Да, нужно вогнать иглу поглубже, чтобы пробиться через грудную клетку к сердцу.
— Ты уверен?
— Поверь, — буркнул он, — в прошлый раз ведь сработало.
— Ладно, — сдался я. — Где сердце?
Надир глянул на кобылку, перевернул её и указал точку на её груди.
— Вот здесь.
— Точно?
— Точно. Я видал достаточно трупов, чтобы понять, где у них сердце.
— Надеюсь, ты не ошибаешься, — я левитировал шприц, игла его угрожающе целила в Роуз. — На счёт три.
— Давай.
— Раз... два... ТРИ!
Я всадил иглу в тело кобылки и с удивлением обнаружил, что она вошла глубоко почти без сопротивления. Едва не трясясь от страха, я впрыснул адреналин и осторожно вынул шприц. Не отпуская её на случай кровотечения, я ждал действия адреналина. Казалось, прошла целая вечность, когда кобылка дёрнулась и резко втянула в себя воздух. Того, что произошло дальше, я никак не ожидал.
Кобылка взмыла в воздух с широко раскрытыми глазами, в которых не было ни зрачков, ни радужки. Пустыми глазами она уставилась на стену, её рот раскрылся в безмолвном крике, и, прежде чем кто-нибудь из нас смог что-либо сделать, нас ударило необъяснимой силой. Мой мозг словно рвало на куски от волн, разлетавшихся от тела Роуз, а затем всё померкло.
#
Заметка: Получена новая способность
Покоритель болот — Все отрицательные эффекты способности «Впервые на болотах» удалены. На болотах вы получаете +1 к Восприятию