Навечно!

Навечно!

Пинки Пай вдруг объявляется в квартире частного чародея Гарри Дрездена и… ведёт себя, как обычно.

– Гарри, что у тебя на кухне делает розовый пони?

У Мёрфи всегда была привычка сразу переходить к самой сути дела.

На случай, если вы понятия не имеете, кто я вообще такой: меня зовут Гарри Дрезден, и я чародей. Именно так, настоящий чародей с магией и заклинаниями. Совсем как Мерлин, только я предпочитаю чёрный кожаный пыльник и полу-постоянную тень на щеках классической мантии и развевающейся белой бороде. Нужно идти в ногу со временем и всё такое. Я даже числюсь в профессиональном качестве в чикагском телефонном справочнике – единственный частный чародей на весь город. Нечего и говорить, что мне постоянно звонят не по делу, потому что все знают, что магии не бывает.

К счастью для кошелька частного чародея, кое-кто в Чикаго и окрестностях достаточно разбирается в ситуации, чтобы знать, что не всё, что стучит в ночи, – продукт чьего-то чересчур активного воображения. И Мёрфи – среди этих людей. По виду Кэррин Мёрфи не скажешь, что она полицейский, а тем более – сержант, и когда-то возглавляла отдел специальных расследований Чикагского департамента полиции. Симпатичная маленькая блондинка ростом в пять футов на каблуках не соответствует представлениям большинства людей о властном копе. Мы дружим много лет – когда вы вместе убиваете троллей, чудовищ-растения и гулей, это отлично сближает.

Мы с Мёрфи вместе прошли через множество сумасшедших вещей. В городе размером с Чикаго почти всегда ошивается несколько демонов, оборотней, вампиров, фэйри и прочих магических существ, и чаще всего именно нам приходилось с ними разбираться. Но вот розовые пони – это было что-то новенькое.

Я оглянулся на эту самую пони – она, вроде бы, замешивала какое-то тесто – потом взглянул обратно на Мёрфи.

– Судя по всему, она делает кексики.

– Точно так! – подтвердила пони, высунув голову из кухни.

По большей части она выглядела, как обыкновенный пони, по крайней мере, если бы обыкновенные пони были ярко-розовыми. Однако её глаза были больше обычных, а морда – менее вытянутой и лошадиной, чем у большинства лошадей. Заметив Мёрфи, пони весело подпрыгала к ней из кухни.

– Привет! Я Пинки Пай! Кажется, я здесь ещё не была, и это здорово, потому что это значит, что я здесь нипони не знаю, а раз я здесь нипони не знаю, то это значит, что я смогу завести кучу новых друзей, а если я заведу кучу новых друзей, то смогу устроить по-настоящему большую вечеринку, но прямо сейчас я здесь нипони не знаю, а это значит, что у меня ещё нет друзей! Давай дружить!

На меня произвело некоторое впечатление то, что она сумела выговорить это всё на одном дыхании.

– Она разговаривает, – невыразительно сказала Мёрфи.

– Ну так! – рассмеялась Пинки. – Кто же слышал, чтобы пони не разговаривали? Это было бы просто глупо, – Пинки повернулась ко мне. – Твоя подруга – пышка-глупышка, Гарри.

– Да, она такая, – ответил я спокойно. Меньше всего мне хотелось взбудоражить её ещё сильнее. – Как там кексы?

– Кексы!

Пинки рванула обратно в кухню, а меньше, чем через секунду, снова была в дверном проёме, каким-то образом удерживая на голове три ванильных кексика с шоколадной глазурью. Быстрый взмах головы, и Пинки как-то сумела заглотить целиком один из кексиков, оставив на месте оставшиеся два.

– Ммм! Объеденье! А вы свои будете есть? Ешьте, они супер-дупер-вкусные!

Я быстро взял свой кекс с головы Пинки, но увидел, что Мёрфи заколебалась – без сомнения, вспомнив предостережения о том, что не следует принимать сладости от незнакомых пони. Или, может быть, она просто предпочитает пончики (она же, всё-таки, коп). В любом случае, лучше бы она сразу взяла предложенную Пинки выпечку с глазурью, потому что Пинки решила помочь ей, взяв кекс в копыто и запихнув его целиком Мёрфи в рот. К счастью, Мёрфи решила проглотить его, а не выплюнуть, и кое-как сумела справиться с этим, избегнув унизительной смерти в результате удушения кондитерским изделием.

Я откусил от своего кекса куда более разумную порцию и был приятно удивлён тем, что он оказался просто отличным. По-видимому, пони – по-настоящему хорошие пекари. Кто знал?

– Очень вкусно, Пинки.

– Ух, спасибо, Гарри! – Пинки весело запрыгала. – Кстати, мне нужно сделать ещё кексов для вечеринки, но у тебя кончилась мука. Где мне раздобыть ещё?

– В паре кварталов в ту сторону был магазин, – я указал рукой вдоль улицы в приблизительном направлении магазина крупной продуктовой сети.

– Оки-доки-локи, скоро вернусь!

Размытое розовое пятно вырвалось из моих дверей и двинулось в сторону магазина.

Я пригласил Мёрфи в гостиную, и мы сели на кушетку. Я снова откусил от своего кекса, дожидаясь, пока ошеломлённая Мёрфи придёт в себя и допроглотит кекс, который ей радостно насильственно скормила Пинки Пай. Секунд через тридцать Мёрфи наконец заговорила:

– Гарри, что это, нахрен, было?

– Пинки Пай, – ответил я и снова откусил от кекса. Было по-настоящему вкусно. – Она пони.

Мёрфи свирепо уставилась на меня.

– Это для тебя как игра – ничего не объяснять.

Я пожал плечами.

– Должны же у чародея быть хобби.

Если бы взглядом можно было убить, в Белого совете стало бы на одного члена меньше. Я решил объясниться, пока Мёрфи не сорвалась и не попробовала выбить из меня ответ:

– Я сам толком не знаю. Разговариваем мы с Молли о том, как важно хранить тайны, и тут она выскакивает из шкафа – причём ей там внутри было никак не уместиться – и орёт: «Навечно!» Она спросила, нет ли у меня где-нибудь сладостей, а когда я сказал, что нет, начала печь кексики. Потом пришла ты.

Мёрфи быстро огляделась и нахмурилась.

– А где теперь Молли?

– Отправил её домой, – я доел кексик. – Не знаю точно, с чем я тут имею дело, так что, чисто на всякий случай, лучше не впутывать в это кузнечика, – я глянул на дверь, чтобы убедиться, что пони ещё не вернулась. – Мёрф, эта пони взяла и заскочила ко мне в дом прямиком через целую кучу очень неплохих укреплений, которые должны были не дать никому сделать что-то подобное.

– Думаешь, она опасна? – спросила Мёрфи с лёгким сомнением в голосе.

Я не мог её винить – Пинки производила впечатление безвредной и увлечённой, и худшее, что она успела сделать – это испортить диету Мёрфи и спеть песенку про кексы, которой хватило прилипчивости, чтобы навсегда засесть в моём мозгу.

– Не думаю; Мышь она не обеспокоила, – на звук своего имени явился из кухни мой нелепо огромный лохматый пёс. Голову он засунул в миску для смешивания, которую вылизывал до блеска. – И всё же, если она настолько сильна, что прошла через мой порог и все охранные заклинания, как будто их и не было, не говорить же «нет», когда она просит разрешения попользоваться моей кухней, чтобы сделать кексов. По сравнению с тем, что бы сделали со мной большинство сверхъестественных существ, если бы вломились ко мне домой, запачканная кухня – это мелочь.

Мёрфи кивнула, но тут же моргнула и слегка подскочила на месте.

– Подожди-ка, я вспомнила, зачем вообще пришла.

– Тебя отвлекла встреча с маниакальной разговаривающей пони, которая насильно кормила тебя кексами. Вполне могу понять.

Мёрфи сунула руку в карман куртки, достала оттуда конверт и передала мне. Я открыл его и обнаружил открытку, покрытую совершенно нелепым количеством лент и блёсток. С внезапным ужасным предчувствием я её раскрыл.

Привет!

Вы все приглашены на пати!

Еды там будет много, кстати!

Стучитесь к Гарри Дрездену в двери!

Нам места хватит всем, я верю!

Я надеюсь, что мы с вами

Станем лучшими друзьями!

Пинки Пай

– Это оказалось в моём почтовом ящике минут пятнадцать назад, – сказала Мёрфи.

– Я… что… как? – я недоумевающе вытаращился на приглашение. – Она всё время была здесь. Как она могла доставить тебе приглашение? – я нахмурился, оттого что мне в голову пришла ещё одна мысль. – Как она вообще догадалась послать тебе приглашение?

– Легко! – я чуть не выскочил из ботинок от голоса Пинки Пай у меня над ухом. – Я просто разослала приглашения всемпони, кого ты знаешь!

Я не слышал, как она вошла, а незаметно прокрасться через мою дверь практически невозможно, потому что она открывается с ужасным скрежетом с тех пор, как её вышибли зомби. Не говоря уже о том, что я запер дверь и активировал охранные заклинания после того, как Пинки ушла. По-видимому, ничто из этого не имело ни малейшего значения для пони – она, удобно устроившись, сидела на кушетке с Мёрфи и мной.

– Подожди, ты послала приглашения всем, кого я знаю?

– Совершенно верненько! – заявила Пинки, широко улыбаясь. – Я хочу самую лучшайшую вечеринку в мире! – Пинки нахмурилась, ненадолго задумалась, и объявила: – Мне нужно будет сделать кучу кексов, и тортов, и пирогов, и кучу вкусностей!

Приняв решение, пони умчалась в кухню и снова занялась готовкой.

– Постой, Пинки! – позвал я эту гиперактивную мелочь.

Пони высунула голову из кухни.

– Да?

– Когда же ты доставила эти приглашения?

– Когда вышла за мукой и прочим для кексов, – бодро ответила Пинки. – Я увидела твою подругу и поняла, что точно нужно устроить вечеринку прямо сразу!

– Ээ… ты и Мёрфи послала приглашение?

– Ну да! – судя по голосу, моя непонятливость слегка раздражала Пинки. – Она ведь твоя подруга?

Высказавшись, Пинки вернулась к выпечке.

– Постойте-ка, – Мёрфи выглядела сбитой с толку, отражая то, что я испытывал с тех пор, как эта странная пони оказалась у меня дома. – Она сказала, что ей пришла в голову идея о вечеринке, когда она увидела меня. И тогда она доставила приглашение.

– Ага.

– Но я пришла сюда только потому, что получила её приглашение.

– Угу.

– Тогда как… когда она… что…?

Я практически слышал, как разум Мёрфи ломается, пытаясь охватить два противоречащих друг другу факта.

– Пожалуй, лучше об этом особенно не задумываться.

Единственное осмысленное объяснение, которое я мог придумать, включало в себя путешествие во времени, и мысль о том, что эта пони была способна походя нарушить один из фундаментальнейших законов Вселенной, просто чтобы доставить приглашение на вечеринку, несколько ужасала.

Зазвонил телефон, не дав мне довести себя до настоящей паники. Я вздохнул и поднял трубку.

– Хосс, – я чуть-чуть вздрогнул, услышав голос моего старого наставника Эбинизера Маккоя на другом конце провода, – не то чтобы я не был признателен за приглашение, но кто такая Пинки Пай, и почему она приглашает меня на вечеринку?

Я вздохнул, предчувствуя, что это будет лишь первым из множества подобных разговоров, которые мне предстояло вести тем вечером.

________________________________________________

– И тогда деревья такие «УУУ», и всепони такие «ААА!», а я такая «ХАХАХА!», и всё было отлично, и вот так я спасла Эквестрию!

– Ага, – невыразительно ответила Мёрфи. Она явно уже давно потеряла всякую надежду хоть что-то понять в истории Пинки Пай.

– А ещё был случай, когда появились все эти параспрайты, и всепони думали, что они симпатичные! Представляете?! Это же параспрайты! Фу! И я пыталась объяснить всемпони, что это параспрайты, и нужно сыграть кучу музыки, чтобы они ушли, но нипони меня не слушал! Даже Дэши, а она моя лучшайшая подруга! Так что мне пришлось самой собирать все инструменты, а потом играть на них всех сразу! Знаете, как трудно разом играть на тубе, тарелках, губной гармонике, аккордеоне и банджо! Но я в конце концов с этим разобралась, сыграла музыку, избавилась от параспрайтов, и вот так я спасла Понивилль! Ну, кроме всего того, что съели параспрайты, а это был почти весь город!

Пони каким-то образом сумела выдать весь этот монолог на одном дыхании. Секунду казалось, что Мёрфи хочет что-то уточнить, но, без сомнения, любые объяснения Пинки Пай запутали бы её ещё больше.

– Хорошо. Молодец, Пинки Пай.

Я положил трубку, закончив один из самых странных разговоров по телефону в своей жизни – а несколько звонков за последние пару часов были очень странными.

– Пинки Пай?

– И тогда я… – услышав меня, Пинки прервалась. – Да, Гарри?

Мёрфи взглянула на меня с благодарностью за то, что я наконец избавил её от непрекращающейся словесной атаки Пинки.

– Ты правда пригласила Коула на вечеринку?

– Ну конечно! – радостно ответила Пинки. – Ты ведь его знаешь?

– А ты знаешь, что он, как бы это сказать, злодей? – я нахмурился, глядя на пони. – Не думаю, что он забыл, как я сорвал его планы стать богом.

– Ну, значит, он нервный и напряжённый, и вечеринка – самое то, чтобы она расслабился и стал добрее! – радостно заявила Пинки. – Спорим, что если только вы двое повеселитесь вместе на вечеринке, то станете лучшайшими друзьями вместо того, чтобы вечно ссориться!

Наверное, было бессмысленно пытаться объяснить ей, насколько она ошибается. Я по-прежнему не был уверен, кто такая эта пони, но ясно было, что её представления о добре и зле весьма туманны, раз уж она думала, что Дарта Халата можно было вытащить с Тёмной стороны одной-единственной вечеринкой. К тому же, строго говоря, мы уже были вместе на вечеринке, когда Бьянка пыталась убить меня, хоть я тогда и не знал Коула.

Телефон снова зазвонил, я устало застонал, поднял трубку и ответил:

– Да?

– Гарри Дрезден, – сказал мужской голос на другом конце провода с аристократическим британским акцентом. – Должен сказать, что не ожидал получить от тебя весточку подобным образом.

– Никодимус, – похоже, я поторопился, когда сказал, что разговор с Коулом был – страннее некуда. – Пинки и тебя пригласила?

– Конечно же, – ровно ответил Никодимус. – Я бы с удовольствием принял приглашение, но сейчас я чересчур занят тем, что организую геноцид в Африке. Ты же понимаешь, геноциды – дело тонкое. Я попросту не могу выбраться; если не следить за ситуацией пристально, то могут умереть всего несколько сотен тысяч людей.

Наверное, мне нужно было кого-то об этом предупредить. Хотя, если подумать, если Никодимус говорит, чем он занимается, это ещё не означает, что это правда. Те, кто заключает пакты с демонами, не слишком известны своей честностью.

– О, я понимаю. Несколько сотен тысяч трупов – какое же это злодейство?

Это было глупо и мелко, но не давать же было Никодимусу переиграть меня в невозмутимости.

– Именно так, к подобным вещам нужно подходить с тщанием, – согласился Никодимус. – Для меня облегчение узнать о том, что ты не чересчур ужасно оскорбился тем, что я не смогу явиться, – Никодимус немного помолчал, потом дипломатично добавил: – Дейдра сейчас не занята ничем особенно важным. Мне прислать её вместо себя?

– О, не стоит, не хочу доставлять тебе неудобств.

– Право же, никаких неудобств, – великодушно заявил Никодимус.

– Нет-нет, не стоит, – не то чтобы мне хотелось встречаться с кем-то из них, но я бы, наверное, скорее предпочёл увидеть на вечеринке Ники, чем его дочь. Никодимус – псих рациональный, расчётливый. В то время как Дейдра может решить убить кого-то, просто чтобы посмотреть, какого цвета у него кровь. – Наверняка она тебе нужна – трясти младенцев и душить старушек или зачем-нибудь ещё.

– Хм, вчера у меня была неприятнейшая встреча с одним довольно раздражающим младенцем… – Никодимус задумчиво умолк. – И всё же жаль, что я не смогу посетить твоё небольшое празднество. Поздоровайся за меня с Тессой, если она придёт.

– Она уже отзвонилась. Кажется, её не будет, хотя её трудно было понять из-за всех этих криков.

– Я часто сталкивался с той же проблемой, – признался Никодимус. – Кстати, я планирую небольшой междусобойчик в следующем месяце. Буду более чем рад видеть тебя и Ласкиэль.

– Буду иметь в виду.

– Я на это надеюсь. Передавай мои наилучшие пожелания… Пинки, верно? Она, должно быть, восхитительнейшая юная леди.

Я опустил трубку ото рта.

– Пинки? Привет от Никодимуса.

– И ему привет обратно! – Пинки рысью выбежала из кухни, удерживая на голове целый поднос кексов. – Может, ему кексов принести?

Я поднёс трубку обратно к лицу.

– Тебе привет от Пинки, – сообщил я двухтысячелетнему повелителю демонов. – Хочешь кексов?

– Это было бы восхитительно, – ответил Никодимус.

Я кивнул Пинки, и яркое размытое пятно приблизительно лошадиной формы умчалось через двери. Пятнадцать секунд спустя я ясно слышал громкий радостный голос пони на другом конце провода, а ещё через тридцать секунд она снова была у меня на кухне и принималась за новую партию кексов. Из трубки доносилось, как кто-то жуёт, потом Никодимус объявил:

– Очень хорошие кексы. Определённо лучшие изо всех, что я ел, и сделанных при этом слегка человекообразной разумной пони.

– А что, тебе много приходилось таких есть? – не смог упустить возможности сумничать я.

– Ты удивишься, какого только опыта не накапливается за две тысячи лет жизни.

– Хм, – мне стало любопытно, но расспрашивать поподробнее я всё же не стал. – Что ж, наверное, увидимся, когда ты попытаешься убить меня и всех, кто мне дорог.

– Весьма вероятно, – согласился Никодимус.

Я положил трубку на место и сделал несколько глубоких вдохов.

– Да, это точно было страннее, чем разговор с Коулом.

________________________________________________

Часом позже было похоже, что с ответами экспромтом на звонки покончено. Мёрфи в конце концов сбежала за полчаса до этого под предлогом того, что ей нужно подготовиться к собственно вечеринке. Пинки приняла её объяснения за чистую монету, и я остался наедине с розовой пони-тусовщицей. Как Пинки сумела доставить приглашение на вечеринку Уриилу – мне никогда не узнать. По крайней мере, архангел отнёсся ко всему этому с юмором.

– Кажется, это всё, – объявил я со вздохом и положил трубку, раздумывая про себя о том, сколько больших мерзких тварей мира передвинули меня на несколько позиций вверх в своих списках на убийство из-за этого происшествия.

– И сколько народу придёт на вечеринку? – бодро спросила Пинки. – Я хочу завести кучи новых друзей!

Упс. Я так сконцентрировался на том, чтобы мою квартиру не забили до отказа все, кого я когда-либо встречал, что и забыл о странной пони с неопределёнными способностями, которая всем своим поняшьим сердечком намеревалась устроить огромадную вечеринку.

– Ну, Пинки Пай, понимаешь…

– О нет, – глаза Пинки налились слезами, её грива слегка осела, и я готов был поклясться, что шкура у неё чуть-чуть потемнела. – Нипони не хочет прийти на мою вечеринку, да?

Хотя моему внутреннему умнику и хотелось указать на то, что, вообще-то, ни одного пони она и не пригласила, Пинки выглядела такой огорчённой, что включились мои рыцарственные инстинкты и потребовали, чтобы я её утешил.

– Ну, Пинки, понимаешь…

Прежде чем я мог закончить, стук донёсся в двери дома моего. Пинки немедленно вернулась в своё бодрое и радостное состояние.

– Ух ты! А вот и гости! – не успел я даже попытаться её остановить, как Пинки рванула к двери и распахнула её настежь (не знаю, как она это сумела при том, что у неё копыта вместо пальцев). – Привет! Добро пожаловать на вечеринку!

Двое светловолосых девочек, одна чуть выше другой, вбежали в дверь и восторженно затанцевали вокруг Пинки, крича:

– Это ты! Это ты! Это правда ты!

– Это я! Это я! Это правда я! – согласилась Пинки, запрыгав на месте с неменьшим энтузиазмом.

– Я Аманда Карпентер, а это Хоуп, а это наш папа Майкл, и ты наша самая любимая пони! – объявила старшая из девочек.

– Мне больше нравится Рэйнбоу Дэш, – заявила Хоуп чисто из чувства противоречия.

– Мне тоже нравится Дэши! – радостно согласилась Пинки.

Я поражённо таращился на этот странный разговор, пока в дверь не вошёл отец девочек, который и сам смотрел на пони с немалым изумлением на лице. Наконец Майкл Карпентер повернулся ко мне с непринуждённой улыбкой:

– Должен сказать, Гарри, это очень необычно даже по твоим нормальным меркам.

Признаюсь, я испытал странное облегчение, увидев Майкла. Хоть он и отошёл ото всех дел с "Кулаком Бога", но по-прежнему был одним из первых, кого бы я пожелал увидеть рядом с собой в любой сложной ситуации. И этому не мешало то, что ситуация, похоже, была не из тех, в которых нужно будет разить зло. Но вот то, что он привёз с собой двух младших дочерей, было неожиданно.

– Рад тебя видеть, Майкл, – я снова взглянул на двух девочек, которые оживлённо болтали с Пинки Пай, как будто были знакомы много лет. – Почему у меня такое чувство, будто я тут что-то упускаю?

Майкл проследил за моим взглядом и улыбнулся дочерям.

– Потому что так и есть, Гарри. Ты не можешь смотреть телевизор, поэтому и не узнал Пинки Пай.

– А? – через секунду до меня дошло. – А. Я слышал, что некоторые вымышленные персонажи на самом деле взаправду существуют в параллельных вселенных или по-настоящему отдалённых уголках Небывалого, но… – я замолчал и пожал плечами. Одно дело знать, что вымышленные персонажи теоретически могут существовать на самом деле, и совсем другое – когда мультяшная пони вдруг объявляется у тебя в гостиной. – И из какого она мультфильма?

– "Мои маленькие пони".

Вот оно что. Тогда понятно, почему Майкл захватил с собой детей, – вряд ли бы он сумел удержать их дома после того, как они узнали, кто именно у меня в гостях.

– Они узнали от Молли или из приглашения, которое она вам прислала?

– Молли. Она не смотрит сериал, поэтому пришла домой и стала рассказывать о том, что случилось, когда она появилась у тебя. Девочки были в комнате.

Что ж, по крайней мере, теперь у меня было некоторое чувство контроля над ситуацией. Мультяшный персонаж – это куда менее угрожающе, чем какая-нибудь искажающая реальность сверхъестественная мерзость, которая устраивает вечеринку и готовит кексы, просто чтобы поиграть со мной, перед тем как съесть мою душу.

– И что ты можешь рассказать про эту Пинки Пай?

– Ну… – начал Майкл, но тут послышался вежливый стук в мою и так открытую дверь. Звук был странноватым, как будто у стучавшего не было рук.

Оглянувшись, я увидел, что у меня в дверях стоят фиолетовый единорог и голубой пегас с радужной гривой. В любой другой день я был бы потрясён. Я повернулся к Майклу и прошептал:

– Её друзья?

– Единорожка – Твайлайт Спаркл, пегаска – Рэйнбоу Дэш, – с ходу сообщил Майкл. Отдадим ему должное, в пони он разбирается.

– Прошу прощения, – заговорила Твайлайт Спаркл, – извините за вторжение, но мы здесь, чтобы забрать домой нашу подругу Пинки Пай.

– Дэши! Твайлайт! И вы здесь! – розовая пони запрыгала от радости, увидев подруг. То есть, она всегда прыгала, но теперь она прыгала ещё больше, чем обычно. – Присоединяйтесь к нашей вечеринке! Это Аманда Карпентер, и её сестра Хоуп, и её отец Майкл, а это мой друг Гарри! Он тут живёт, кстати. Так с чего вы хотите начать вечеринку? Мы можем…

– Пинки, – Твайлайт перебила подругу с привычной усталостью, указывавшей на то, что она ежедневно общалась с гиперактивной пони. Я посочувствовал тем, кому приходилось ежедневно общаться с Пинки Пай. С меня хватило и нескольких часов общения с ней. – Нам пора домой.

– Оуу, – скорчила гримасу Пинки. Девочки Майкла тут же к ней присоединились. – Давайте хоть сначала закончим с вечеринкой?

– Нет, Пинки, – терпеливо сказала Твайлайт. – Нам не полагается быть в этом измерении, и принцесса сказала возвращаться как можно скорее. К тому же всепони дома по-настоящему беспокоятся о тебе.

– Правда? – спросила Пинки с колебанием в голосе.

– Да, – заговорила Рэйнбоу Дэш, – всепони хотели отправиться искать тебя, но заклинание Твайлайт могло перенести с ней только ещё одну пони, – с хитрым выражением на лице пегаска добавила: – Когда ты вернёшься, то, наверное, будет большая вечеринка «Добро пожаловать домой, Пинки Пай».

– Оуу, – Аманда выглядела совсем не обрадованной этими новостями . – Тебе правда надо уходить прямо сейчас, Пинки? – Аманда посмотрела на пони, впечатляюще изобразив грустного щенка. – Может, останешься ещё хоть на пять минут? Пожалуйста?

– Ты моя любимая пони, Рэйнбоу Дэш! – добавила Хоуп.

Услышав это, пегаска гордо выпятила грудь.

– Ну, я очень даже крута. Слушай, Твайлайт, давай дадим Пинки пару минут попрощаться.

– Принцесса Селестия сказала, что мы должны вернуть Пинки как можно скорее… – Твайлайт получила залп трёх умоляющих взглядов от Пинки и обеих девочек. Никому не выдержать умильности такого калибра. – Поэтому, как только ваши пять минут пройдут, нам надо двигаться.

Пять минут пролетели слишком быстро для двух девочек, разговаривавших со своими любимыми пони, и наконец пришло время прощаться.

– Не переживайте, – сказала Пинки очень грустным девочкам, – хоть мне и надо возвращаться домой, это не значит, что мы не останемся навсегда друзьями!

– Обещаешь? – спросила Аманда. Она выглядела так, будто вот-вот расплачется.

– Через сердце на Луну… – начала Пинки.

– Кексик в глаз себе воткну, – закончили Аманда, Хоуп и, к моему удивлению, Майкл.

Через несколько секунд рог Твайлайт Спаркл ярко вспыхнул, и трое пони исчезли.

Должен признаться, мне было чуть-чуть грустно расстаться с пони. Да, несколько часов общения с Пинки были одними из самых сумасшедших в моей жизни – из тех, что не включали в себя смертельную опасность какого-нибудь рода. Но это было по-своему весело – в духе "это настолько странно, что я не знаю, что ещё делать, кроме как смеяться".

К тому же каждый раз, когда я встречаю новое странное существо, с которым раньше не сталкивался, и оно не пытается съесть моё лицо – это уже успех, я считаю.

– М-да, – сказал я Майклу, загонявшему дочерей на задние сиденья фургона, чтобы отвезти домой, – мультяшные персонажи. Это что-то новенькое, – я слегка пожал плечами. – У меня какое-то ощущение, что нужно посмотреть их мультфильм.

– У нас есть сериал на DVD, – предложил Майкл.

Я задумался на секунду. Какого сена, почему бы и нет?

– Хорошая мысль, – я вернулся на кухню и захватил с собой столько испечённых Пинки кексов, сколько мог. В одиночку мне никак было не съесть пару десятков кексиков, пока они не зачерствели, и не мог же я дать пропасть такой вкусной выпечке – это было бы просто неправильно. – Ладно, Майкл, выпускай девчачьих мультяшных пони.

Майкл улыбнулся и положил руку мне на плечи.

– Добро пожаловать в табун, Гарри.

________________________________________________

Тем временем в замке где-то в Британии трое учеников Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» вели очень личную беседу.

– Не беспокойся, Гарри, мы никому не скажем, – пообещала Гермиона.

– Да, – добавил Рон, – все знают, что нарушить доверие друга – это самый быстрый способ потерять друга.

К немалому потрясению троих учеников «Хогвартса», из сундука Гарри Поттера вдруг выскочила розовая пони и прокричала единственное слово:

– НАВЕЧНО!