Песнь Лазоревки
Глава 10 Драконовы Меры. Часть первая.
С извинениями за долгую задержку представляю новую — юбилейную десятую главу.
Легко ли быть Принцессой? О чём думать, когда тебя предаёт тот, кого ты любишь больше всего на свете? И стоит ли мстить за обман и предательство схожей монетой? Ответы в первой части "Драконовых мер".
Глава 10.
Драконовы меры: Часть первая.
Под звёздами, что нас манят и дразнят,
Поверить сложно в то, что мы – венец творенья,
Здесь, на земле тревогами терзаясь,
Пера Создателя послушные веленью…
Лунный свет, прорываясь сквозь пелену облаков серебристыми потоками, заставлял завораживающе светиться чёрно-белые мраморные плиты стен замка. К счастью, у этого ночного представления были свои зрители.
Когда в памяти нестройным хороводом полузабытых лиц и эмоций проносится одно столетие за другим, бывает очень трудно заснуть. Солнце видит, как живёт мир — день за днём, и как мир погибает. И так будет всегда.
Селестия не чувствовала холода, но стоя у открытого окна и глядя на вереницы звёзд в небе, будто нарисованном акварелью, она не могла унять дрожь. В такие мгновения ей казалось, что если и стоило жить вечно – то только ради этого мира. Она закрыла глаза, чувствуя на веках тяжесть тысяч лет и воспоминаний, жаждущих её внимания. Принцесса вспомнила тот день – ужасный день, когда ей сказали, что она должна жить вечно. Она дрожала от страха, представляя, как секунда за секундой, вечность будет проноситься мимо. И неважно, сколько лет Селестия уже прожила на этой земле – она всегда сможет отсчитать ещё одно мгновение жизни, и ещё, и ещё – и так до скончания веков.
Её сердце едва не рухнуло в бездну отчаяния и ужаса, но Селестия заставила себе себя открыть глаза и ещё раз насладиться красотой этой ночи. Здесь и сейчас – это был её мир; будущее не должно волновать Принцессу.
«Счастье не ждёт нас в конце пути. Сам путь – это и есть счастье», повторила про себя Селестия, отчаянно желая верить в эту простую истину.
Аликорн взглянула на город, расстилающийся перед ней. Оставшись одна, Селестия могла забыть о своём величественном титуле, оставив его на потеху подхалимам из числа знати Кэнтерлота. «Принцесса Селестия» никогда не была частью её личности, целиком и полностью принадлежа государственной машине, созданной много веков назад.
«По крайней мере, у меня есть Школа». Знать, что рядом с ней находятся талантливые ученики, такие как Твайлайт Спаркл, пони, которых она может назвать своими друзьями, с которыми может быть на равных – в этом было её главное утешение. Селестии было хорошо известно то, что когда-нибудь Твайлайт состарится и покинет этот мир, как и другие любимые ученики принцессы. Когда-нибудь и её изображение украсит обратную сторону золотого картуша на шее Принцессы, с которым она не расставалась ни на мгновение. Когда-нибудь лицо Твайлайт присоединится к хороводу воспоминаний грядущих бессонных ночей.
Когда-нибудь – но не сейчас. Не сейчас.
Позади Селестии вдруг раздалось негромкое шипение, и зелёный свет озарил мрамор покоев Принцессы. В центре вспышки изумрудного пламени появился объёмистый свёрток, который тут же с глухим стуком упал на пол.
— Твайлайт? – пробормотала Селестия, удивляясь и времени доставки послания, и его размерам.
Аликорн не могла скрыть вздоха облегчения, наконец, отрываясь от собственных мрачных мыслей. Подхватив свёрток волной магии, Принцесса вернулась к не постеленной кровати и развязала нить, обернувшую листки пергамента. Внезапно, недоброе предчувствие охватило Селестию – слишком необычным было время и характер послания. Одна страница немного выбилась из общей стопки; Принцесса достала её и вгляделась в схему, изображённую на ней. Это оказался рентгеновский снимок крыла пегаса, испещрённый аккуратным почерком Твайлайт.
Ученица Селестии уже упоминала о некоторых новых проектах – наверняка, это были результаты одного из её исследований. Она ещё раз пробежалась по снимку и увидела надпись прямо на изображении плечевой кости крыла.
«Аликорн?»
— О, нет! — прошептала Принцесса.
Она схватила письмо Твайлайт, и ужас в её глазах был очевиднее с каждой секундой, что она читала строчку за строчкой. Последняя строка письма казалась дописанной впопыхах, и именно от этой строки холодок пробежал по спине Принцессы.
— Нет… — Отбросив в сторону свёрток, Селестия подбежала к стене и дёрнула за шнур небольшого колокола над дверью. Громкий звон мгновенно разнёсся по пустым коридорам замка.
Ответом на сигнал тревоги стали нарастающий рокот множества копыт и отрывистые команды. Дверь распахнулась, и в комнату ворвались пятеро стражников. Они рассредоточились по комнате, осматривая каждый угол в поисках возможной опасности; каждое их движение было чётким, отточенным долгими тренировками.
— В чём дело, Ваше Величество? – Раздался хриплый голос капитана Стражи, высокого жеребца с пронзительными и умными глазами.
— Известите секретаря, что мои встречи на завтрашний день откладываются, — без лишних слов отозвалась Принцесса. – Капитан Гладиус, приготовьте отряд быстрого реагирования. Я отправляюсь в Понивилль. Сию же минуту.
— Принцесса? – Требования Селестии вначале застали Гладиуса врасплох, но он моментально взял себя в копыта. – Как прикажете. Каков характер угрозы?
Принцесса Селестия вздохнула. Она надеялась больше никогда не произнести этих слов:
— «Закат». Они вернулись.
Гладиус отрывисто кивнул, хотя на этот раз ему не удалось скрыть потрясение – оно явственно читалось по его глазам. Он развернулся к двери, гвардейцы отдали ему честь — двое из них обменялись многозначительными взглядами — и в следующий миг весь отряд покинул покои Принцессы.
Селестия ещё раз пробежалась глазами по последней строчке письма, надеясь лишь на чудо – что она не опоздала. Вспышка её рога распахнула ставни окна.
— Мы уже идём, Спайк! – Прошептала она, соскользнув с подоконника в ночное небо, увенчанное светом луны. И в серебристом сиянии последняя строчка письма, забытого на кровати, зловеще поблескивала свежестью чернил.
«… Принцесса, нам нужна помощь. У них Спайк.»
Понивилль. Несколько часов тому назад.
Твайлайт открыла глаза. Прямо перед собой она увидела лицо спящей Рэйнбоу Дэш, в своих чертах запечатлевшее тихое блаженство. Их копыта всё ещё тесно сплетались друг с другом, и Твайлайт поняла, что они обе заснули, когда отголоски наслаждения смежили их веки. Единорожка довольно улыбнулась, вздохнула и чуть покраснела, вспоминая события этого вечера. Видимо, почувствовав, что Твайлайт уже не спит, Дэш в ту же минуту открыла глаза.
— Привет, — ласково прошептала Твайлайт.
Прежде чем ответить, Рэйнбоу ещё пару секунд сонно смотрела на любимую.
— Привет! – Наконец, откликнулась она.
— Всё было просто замечательно! – С этими словами Твайлайт теснее прижалась к пегасочке, наслаждаясь теплом стройного тела. В этот момент ничто не имело значения – даже угрозы загадочных единорогов. Реальность могла и подождать.
— Это ты была просто замечательной! — хихикнула Дэш, игриво целуя Твайлайт в кончик носа. В ответ единорожка зарделась, в то же время чувствуя облегчение.
— Знаешь, я не так уж и много читала про это, — с улыбкой откликнулась Твайлайт.
— Да ладно! – Поддразнила Рэйнбоу. – Неужели тебе не бывало одиноко? И ты не задерживалась в разделе любовных романов?
— Ну…Пару раз, может быть… — Призналась единорожка. Дэш улыбнулась и положила голову на грудь Твайлайт, в который раз за этот вечер вдыхая нежный аромат её шёрстки – теперь такой родной и знакомый.
— Кажется, оно того стоило! – Чуть слышно отозвалась пегасочка: мех единорожки значительно приглушал её слова.
— На этот раз нам хотя бы не помешали, — чувствуя, как радужная грива легко щекочет подбородок, Твайлайт целиком отдалась этой неге.
— Да уж, бедному малышу и прошлого раза хватило! – Рэйнбоу подняла голову и подмигнула. – После сегодняшнего он бы и в глаза тебе посмотреть не решился!
Твайлайт приподнялась в кровати и посмотрела в окно – только сейчас она поняла, что солнце почти село.
— Кстати, куда он подевался?
— А он раньше так пропадал? – Озабоченно спросила Дэш.
— Уверена, с ним всё хорошо, — отозвалась единорожка, и снова легла, теснее прижимаясь к Рэйнбоу. – Он что-то упоминал про визит к Флаттершай…
— Она тебе сказала?!
Спайк был готов взорваться. Чуяло его сердце, что очередная еженедельная посиделка Рэрити и Флаттершай добром не кончится. Он не питал ни малейших иллюзий по поводу любви пони-модницы к сплетням и слухам, а значит, если кому-нибудь и доведётся узнать секрет Твайлайт – то это случится именно в злосчастном спа-салоне.
Нет, он и в самом деле помогал Флаттершай по огороду, но для него это было не более чем надёжным прикрытием. Он сделал вид, что просто проходил мимо, но теперь для того, чтобы поднять волнующую его тему, требовалось всё его мужество. Он знал, что Флаттершай, скорее всего, не станет лгать насчёт их с Рэрити вчерашней встречи – в особенности насчёт того, о чём пони-подружки говорили в парной. Именно поэтому он и пришёл к канареечной пегасочке – Спайк хотел знать, остался ли его секрет в целости и сохранности.
К счастью, его ловкие коготки идеально подходили для работы с землёй, и поэтому Флаттершай была очень благодарна дракончику. Наконец, заканчивая с прополкой моркови, Спайк как бы невзначай спросил, не слышно ли от Рэрити каких-либо новостей, в особенности, про их общих друзей. Флаттершай промолчала, но её удивлённый тихий писк и густой румянец были самым красноречивым ответом.
— Поверить не могу! – В сердцах воскликнул Спайк, хлопая себя по лбу когтистой лапой. – Не видать ей больше моих пламенных рубинов!
— В чём дело? – Пискнула Флаттершай, оторопев от такой бурной реакции дракончика.
— Ты ведь знаешь, да? Про… — Спайк в гневе заскрежетал зубами.
— В смысле… — Ещё гуще покраснела Флаттершай. – Про Твайлайт и Рэйнбоу Дэш? – Её голос перешёл в еле слышимый шёпоток – робкая пегасочка не привыкла говорить на подобные темы с кем-либо, кроме Дэш и Рэрити.
— Ну да! Рэрити взяла и просто рассказала тебе всё!
— Ох, нет, — замотала головой Флаттершай. – Всё было совсем не так! Она только начала рассказывать, сказала, что я ни за что не поверю… А потом с-смолкла…
— Но смолкла ненадолго, так? – Спайк был не особо впечатлён.
— Я… Я буквально вытянула всё из неё… — Прошептала Флаттершай, поникнув. – Она рассказала, что натолкнулась на Рэйнбоу и Твайлайт на улице, когда они… эм-м-м… — Тут она стихла, поняв, что слово «целовались» может ввести её в полнейший ступор – и попросту продолжила рассказ. – Я всё расспрашивала и расспрашивала Рэрити, пока она мне всё не рассказала. Но почему ты так расстроен? Я бы ни за что не стала лезть в это дело, знай, что ты воспримешь всё настолько близко к сердцу…
С этими словами пегасочка виновато посмотрела на Спайка, хоть и до конца не понимая всей причины его теперешнего состояния. Дракончик в свою очередь немало удивился тому, что Рэрити придумала собственную историю про Дэш и Твайлайт, никак не упоминая Спайка, но всё равно он чувствовал себя обманутым – и крайне рассерженным на пони-модельера. К тому же он не мог представить себе «настойчивую» Флаттершай: они не могли похвастаться особо близким знакомством, и пегасочка всегда была немного замкнутой в присутствии Спайка. Как бы то ни было, малая толика благодарности Рэрити всё-таки зародилась в его сердце, хоть вся правда мгновенно бы открылась, будь на его месте Твайлайт — или Дэш.
— Значит, натолкнулась? – Сухо рассмеялся Спайк. Флаттершай рассказала ему правду, и дракончик чувствовал, что должен отплатить ей той же монетой. – Пожалуй, тебе стоит узнать, почему я так расстроился!
Он смолк – внезапная мысль остановила его на полуслове.
«Расскажешь Флаттершай правду – она возненавидит Рэрити. Ты же знаешь, как она ценит верность слову!»
«Рэрити заслужила это. Я всё ей расскажу – пусть знает, как Рэрити воспользовалась мною!»
— Всё дело в том, что… — и снова тишина. Флаттершай обеспокоенно посмотрела на дракончика, не подозревая о буре в его душе.
«Может, Рэрити и виновата, но чем провинилась Флаттершай?»
«Слушай, да говори уже!»
«Они с Рэрити хорошие подруги. Неужели ты разрушишь их дружбу из-за своей мстительности? Ты и так уже напортачил – постарайся хоть теперь всё сделать, как надо!»
— Я… Я просто ревную.
— Ревнуешь? – Удивлённо отозвалась Флаттершай.
Спайк вздохнул. Он знал, как пегасочка рассердится на Рэрити, скажи он всю правду. Ей незачем знать.
— Ну да, ревную. Она ведь рассказала первой тебе, а не мне! – Он поник головой, изо всех сил пытаясь изобразить искреннее сожаление. – Твайлайт рассказала мне о себе и Дэш, и о том, что Рэрити видела их вместе. А я надеялся, что Рэрити сразу же поделится со мной этой новостью… Как глупо, по-детски с моей стороны! Кто я для неё? Зачем ей что-то мне рассказывать?
— И поэтому ты так расстроился, что она всё рассказала именно мне? – В глазах Флаттершай застыло искреннее удивление.
— Ну да… — Спайк уже ненавидел себя за эту ложь, но знал, что правда порой может ранить намного сильнее. – Наверное, мне просто хотелось, чтобы она мне больше доверяла. Рэрити ведь наверняка рассказывала тебе, что я в неё по уши втрескался. – Вот теперь он и в самом деле почувствовал горечь, подступившую к горлу. – Если ты влюблён, то постоянно делаешь какие-нибудь глупости.
Он глубоко вздохнул, осознав, насколько правдивы его слова. «Посмотри-ка, Рэрити — Я только что спас твой круп. Хотя, Селестия мне свидетель, ты этого и не заслуживаешь».
Когда он поднял голову, то, к своему удивлению, увидел бусинки слёз в уголках глаз Флаттершай.
— Я знаю, о чём ты говоришь, — тихо молвила она. – Не волнуйся – я всё понимаю. Помню, ещё в Лётной Школе, был один мальчик, который мне вроде как… нравился. Я попросила Рэйнбоу достать мне первоцвет, потому что он такого же цвета… как и моя шкурка, а потом подсунула цветок ему в шкаф для одежды. – Она остановилась. – Оказалось, у него была аллергия на цветы. Два дня пролежал в лазарете с крапивницей. Я даже не решилась отправить ему открытку – и он просто решил, что кто-то над ним подшутил. – Флаттершай улыбнулась дракончику. – Так что я знаю, на что способна любовь.
— Это уж точно, — хихикнул Спайк. – Но ты же не знала! А я знал – догадывался, к чему всё приведёт, и всё равно вёл себя как последний дурак. – Для Флаттершай это прозвучало, как слова утешения, но для дракончика в них был заключён иной смысл. Предупреждение.
— Ты влюблён – и имеешь право на глупости. Спасибо за то, что всё мне рассказал, Спайк. Ты очень храбрый! – Теперь Флаттершай чувствовала себя намного увереннее рядом с дракончиком, и она тепло улыбнулась ему. Из уст любой другой пони её слова могли показаться завуалированным нравоучением, но Флаттершай была искренна. – Ты здорово помог в огороде – не хочешь чашечку чая перед тем, как пойдёшь домой?
Спайк оглянулся на линию горизонта и увидел, что солнце превратилось в алую полоску между небом и землёй. Ему уже давно пора было отправляться домой, но, с другой стороны, он немного устал, и несколько минут отдыха перед дорогой не повредят.
— Было бы здорово! – Кивнул он. – Спасибо!
Когда Спайк вошёл в дом вслед за пегасочкой, он не мог избавиться от мыслей, правильно ли он поступил. Предательство Рэрити, то, как легко она раскрыла все его тайны, разумеется, огорчали дракончика. Но в то же время, он чувствовал гордость за себя. Сейчас Флаттершай тепло улыбается, её жизнь идёт своим чередом – скажи он правду, разве всё не было бы по-другому? Значит, он поступил правильно. Устроившись на диване, он спросил себя – любит ли он по-прежнему Рэрити? Разумеется, каждый раз вспоминая о ней, он чувствовал, как сладко замирает сердце, но теперь это чувство было несколько приглушено своего рода настороженностью. Когда-нибудь он обязательно поговорит с ней обо всём этом – но не сейчас. Пусть всё поуляжется.
— Чёрный, или с травами? – Спросила Флаттершай.
— Наверное, чёрный, — немного отвлечённо произнёс дракончик. Через пару минут Флаттершай вернулась, неся одну кружку с чаем в копытах, другую – в зубах.
— Повалушта! – Пробормотала она, поставив чай дракончика на стол.
— Ой, прости! Я бы сам мог принести его! — Обеспокоенно воскликнул дракончик, но в последний момент не смог удержаться от улыбки, глядя на Флаттершай с кружкой в зубах. Пегасочка улыбнулась в ответ, осознав комичность ситуации. Она села напротив, прижимая к себе горячую кружку, чтобы согреться.
— А как ты относишься к тому, что Рэйнбоу и Твайлайт встречаются? – Тихо спросила она – и тут же пискнула, поспешно добавив: — Если ты не против, что я спросила, конечно же…
— Абсолютно спокойно, — взмахнул коготком Спайк. И сделал очередной глоток. Чайник совсем недавно вскипел, и вода разве что не бурлила в чашке, но у того, что ты – огнедышащий дракон, есть свои преимущества. Даже этот кипяток Спайку казался не теплее обычной питьевой воды. – Поначалу, я… немного удивился, — тут он улыбнулся сам себе, понимая, насколько мягко это было сказано. – Но это жизнь Твайлайт. Она мне как сестра, и если Дэш будет хорошо к ней относиться – то и я спокоен относительно их будущего.
— Я очень рада за них — Дэш уже давно влюблена в Твайлайт!
— Ой, блин! – Выдохнул Спайк. – Они же сейчас одни в библиотеке!
Пару мгновений Флаттершай недоумённо смотрела на Спайка – а затем залилась краской. Спайк проклял свою недалёкость, вспоминая, какой робкой и стеснительной была Флаттершай.
– Я это к тому, что им надо быть поосторожнее – не хочу вернуться домой и с-… — Он одёрнул себя перед тем, как почти сказал «снова». – То есть, не хочу застать их врасплох, как это получилось с Рэрити. Вот.
— О, я понимаю, — прошептала Флаттершай, ещё гуще краснея и зарываясь в собственную гриву.
— Ну, это ещё ничего! – Рассмеялся Спайк. – А вот если бы…
Он так и не закончил. Они даже не успели обернуться.
Дверь распахнулась, громко лязгнув петлями. Многочисленные животные и птицы, мирно дремавшие в доме, в испуге заметались по комнате. Два единорога в капюшонах, со странными медальонами на шеях, ворвались в дом.
Флаттершай закричала, а Спайк даже не успел шевельнуться, когда неведомая сила подняла их в воздух и отбросила к стене. Два рога незнакомцев пылали огнём, и свет, пульсирующий вокруг пегасочки и Спайка, стал почти невыносимым. Сквозь пелену боли Спайк мог разглядеть, как в непритворном ужасе закатываются глаза Флаттершай – но он не мог пошевелиться. Ни утешить её, ни помочь…
Когда последние птицы вылетели из комнаты, воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием магического поля. Единороги оглядели пленников с ног до головы. Один из них рассмеялся и, ухмыляясь, подмигнул насмерть перепуганной Флаттершай.
— Не переживайте, мисс! – Протянул он. – Ничего личного…