Песнь Лазоревки
Глава 3. Обжигающий Лёд Воспоминаний
Мне с трудом давались первые параграфы перевода — холодная проза жизни добралась и до Эквестрии. Но Доброта преодолевает всё — и канареечная пегасочка в очередной раз доказывает нам это. Романтическая линия, похоже, набирает силу, а в конце главы переводчику и вовсе что-то попало в глаз... Приятного прочтения!
Ты витаешь в облаках,
И, падения не страшась,
Тень сомнений оставляешь
На далёких берегах.
3. «Обжигающий Лёд Воспоминаний».
Всё пространство тесной кухни, почти осязаемо клубясь ядовитым туманом, наполнял запах виски «Олд Тандерхед». Стены дома, сотканные из облаков, поглотили часть испарений, но всё же малышка-пегас с каждым вдохом чувствовала тошнотворную горечь на губах. Она научилась бояться этого запаха. Источник же его стоял по другую сторону стола, исполнившись ненависти, на которую был способен только заядлый пьянчуга – бессмысленной и безграничной.
— Да хватит уже твоих дурацких мечтаний! – кричал он, и пегасочка вжалась в стену, пытаясь ничем не показывать свой страх. Взрослый пегас – она уже давно не могла назвать его отцом – внезапно сменил тон. Теперь его голос был тихим и насмешливым – лучше бы он продолжал кричать!
— Девочка моя, думаешь, ты – особенная? Так, так, так, — скривился он. – У меня для тебя плохие новости. Ты – никто! И так и останешься никем! Если ты у нас вся такая разособенная, объясни, почему даже мать не захотела жить с тобой под одной крышей?
Он снова закричал, уже плохо ворочая языком, затем со всей силы опустил недопитый виски на столешницу, и бутылка скрылась в мягкой облачной поверхности почти наполовину.
— Это ты выгнал её! – Закричала поняша, плохо скрывая дрожь в голосе. – Мама ушла от тебя – и правильно сделала! Ни одна пони не проживёт и дня с таким грязным пьяницей, как ты! И обещаю, что как только встану на крыло, я улечу отсюда, и ты меня больше никогда не увидишь!
— Да? Да? Так это я виноват? – пегас насмешливо упёр копыта в бока, каждое его слово источало неприкрытую злобу. – А кто содержит крышу над твоей головой? Чью пищу ты ешь? Пора тебе напомнить!
С этими словами он начал приближаться к дочери. На его лице застыла маска злости и извращённого наслаждения – наслаждения страхом и беспомощностью в глазах пегасочки. Она бросилась к входной двери, но он оказался быстрее, прижав её к стене и занося копыто для удара.
— Прости, Дэши, — ухмыльнулся он. – Для меня ты всё ещё недостаточно проворна.
Рэйнбоу Дэш затрясла гривой, пытаясь прогнать из головы незваные воспоминания. Слёзы застилали глаза, и она зажмурилась, закрывая дорогу прошлому в её жизнь. «Всё позади. Всё позади, его больше нет», шептала она, не открывая глаз.
Покинув дом Твайлайт не более пяти минут назад, она намеренно отклонилась от привычного маршрута, чтобы не попадаться на глаза понивилльцам – ей нужно было побыть одной. Всего несколько минут – и она дома, а пока у неё есть время, чтобы собраться с мыслями. Она летела через поля, почти касаясь земли, когда образы далёкого детства захлестнули её с головой.
Так было всегда – каждый раз, переживая нервное потрясение, Рэйнбоу оказывалась в плену воспоминаний, до этого таящихся в глубинах подсознания. Даже спустя годы она всё ещё помнила запах виски. Дэш понимала, что рано или поздно ей придётся рассказать всё это Твайлайт, но только не сегодня.
Она летела, забыв о мире вокруг, как вдруг услышала чей-то испуганный писк. «Вот идиотка! Летать с закрытыми глазами! Садись!», её внутренний голос звучал жёстко и безапелляционно. Она открыла глаза, но было поздно. Мир вокруг неё стал ярко-жёлтым, и она влетела во что-то мягкое. Рэйнбоу упала на траву, а её случайная жертва – на саму пегасочку. Скорость полёта была невелика, и никто не пострадал, хотя пони со шкуркой канареечного цвета продолжала испуганно пищать от страха и удивления. Дэш не составило труда догадаться, с кем же она так неожиданно столкнулась.
— Флаттершай? – тихо спросила она. Её голос всё ещё дрожал, а в каждом слове чувствовался привкус горьких слёз. Канареечная пони-пегас скатилась с Рэйнбоу, и теперь бегала кругами в поисках какого-нибудь укрытия. Цветы, которые она рассматривала до появления Рэйнбоу, рассыпались по земле. Дэш встала на ноги и помахала копытом прямо перед лицом Флаттершай.
— Эй, Флаттершай! — второй пегас, наконец-то, остановилась и посмотрела на Дэш. Страх в её глазах быстро сменился удивлением.
— Р-рэйнбоу Дэш? З-зачем ты это сделала? – выдохнула она, с лёгким раздражением в голосе – и уже это для Флаттершай было очень необычным явлением.
— Прости, Шай! — Слабо улыбнулась Рэйнбоу. – Я не специально – просто сегодня я только и делаю, что путаюсь у всех под копытами.
— Всё в порядке, я просто немного испугалась, — улыбнулась Флаттершай в ответ, приходя в себя.
— Я сглупила, надо было смотреть по сторонам, — виновато пробормотала Дэш.
— Не переживай! – Но тут Флаттершай посмотрела в глаза Рэйнбоу. – Что-то случилось? Ты… Ты плачешь?
— Я? Плачу? Да ты что! – Повинуясь защитному рефлексу, Дэш отвернулась, но затем сдалась. – Ну ладно. Плачу, — спокойно произнесла она. Флаттершай удивлённо посмотрела на Рэйнбоу.
— Что стряслось? – Воскликнула она, затем её голос вновь стих до уровня привычного шёпота. – Эм-м, если ты не против, что я спрашиваю, конечно же…
Дэш была против. Даже в разговоре с такой чуткой пони, как Флаттершай, она не хотела касаться тем, затронутых в недавней беседе с Твайлайт. Но сказать это в лицо робкому и такому ранимому пегасу она не могла.
— Я… Я просто вспомнила папу, — прошептала Рэйнбоу.
Это было правдой. Конечно же, не только эти воспоминания заставили её расплакаться, но Дэш не лгала. Глаза Флаттершай сочувственно заблестели, и она огорчённо поникла.
Два пегаса знали друг друга ещё по Лётной Школе, и были неразлучны со дня их первой встречи. Флаттершай была единственной, кому Рэйнбоу доверяла секреты своей семьи. Чуть повзрослев, Флаттершай потеряла счёт вечерам, когда после очередных выходных, она пробиралась в спальню Дэш, успокаивая плачущую подругу и зачастую помогая держать пакеты со льдом на наиболее крупных синяках. Всем же остальным Дэш говорила, что это – следы неудачного приземления. Сваливая всё на собственную беспечность, Рэйнбоу вскоре завоевала репутацию весьма посредственного летуна и обидную кличку – Радужная Авария.
И только Флаттершай знала всю правду. Может быть, кто-то и догадывался, и время от времени, рассказывая очередную небылицу про столкновение со скалой или колонной, Дэш видела в их глазах отблески сомнений. Но даже тогда никто не задавал лишних вопросов. Со временем, её лётное мастерство стало неоспоримо, что сделало Рэйнбоу постоянным объектом насмешек завистников. Все эти «клёвые парни» с большими амбициями и совсем скромными способностями, окружённые толпами легкомысленных кобылок, не давали ей проходу. Зная, что в небе она могла легко оставить позади любого из них, её атаковали на земле. Они подтрунивали над её стилем, принижали её способности, смеялись над каждым новым синяком или порезом.
Вскоре по школе поползли грязные и беспочвенные слухи о настоящей природе их с Флаттершай дружбы – лишь завидев подруг вместе, многие оборачивались и насмешливо присвистывали. Все знали, что Рэйнбоу Дэш неравнодушна к девочкам — она этого не скрывала, но её сильно ранило то, что все эти слухи касались и Флаттершай, которая стала для Дэш почти сестрой. Робкая пегасочка и без того была постоянным объектом насмешек; теперь она ещё теснее вжалась в собственную раковину. Рэйнбоу же пошла по другому пути: она предпочла защите нападение – едкая ухмылка и остроумный ответ на каждую насмешку, бесконечные рассказы о собственных достижениях и подвигах, переходящие в откровенное хвастовство.
Она жаждала признания. Она хотела стать «клёвой», такой, как те пони, что превращали жизнь Дэш и Флаттершай в нескончаемый ад — как те, кого она так сильно ненавидела. Долгими бессонными ночами она думала о том, правильно ли она поступает, тем ли путём идёт по жизни, а потом просто смирилась. Показная напыщенность, хвастливость, сарказм – всё это стало частью её личности, частью её жизни, и всё только потому, что она устала с этим бороться. Устала от вопросов, на которые нельзя было ответить.
Ни тогда, ни сейчас.
И вновь Рэйнбоу поняла, что погрузилась в себя, уставившись в одну точку. Флаттершай сочувственно смотрела на пегасочку, ожидая, когда та нарушит молчание. Дэш знала, что её подруга всегда была рядом, и не оставит её в трудную минуту, с чем бы Дэш не пришлось столкнуться. Почему бы и не рассказать ей всё сейчас? Рано или поздно все друзья будут в курсе её проблем, но сначала Рэйнбоу хотелось разложить всё по полочкам. А когда рядом с тобой пони, готовая выслушать и поддержать тёплым словом и советом – чем не хорошее начало?
— Шай, ты ещё выписываешь «Клаудсдейлский Вестник»? – спросила она.
— Нет, — покачала головой Флаттершай. – Когда я уехала из Клаудсдейла, я не сообщила редакции свой новый адрес.
— Слушай, можно я тогда заскочу к тебе на минутку? Если ты, конечно же, не против. Мне кое-что надо тебе рассказать.
— Разумеется! – улыбнулась Флаттершай. – Я уже покормила животных, и как раз собиралась нарвать маргариток для супа. Знаешь, мне не помешает компания. Последние два дня я с копыт сбилась, ухаживая за больными животными – и теперь мне хочется поговорить с кем-то, кто может поддержать разговор, — она тихонько хихикнула, и Дэш улыбнулась в ответ. Они с Флаттершай давно не болтали, как в старые добрые времена, и теперь пришло время наверстать упущенное.
И вот, наши подруги направились к дому Флаттершай, сохраняя молчание, в котором не было и следа неловкости. Дэш поняла, что друзья всегда готовы поддержать её, и никогда не оставят в трудную минуту. Хотелось бы ей самой стать им таким же верным другом! А ещё Рэйнбоу была рада тому, что Флаттершай не видит, как блестят сейчас её глаза. И как не старайся, нельзя было понять, что это: слёзы горя – или радости.
— …Когда она сказала, что поможет мне, я улетела, и… Натолкнулась на тебя…
В обычно ухоженной и чистой комнате Флаттершай сейчас царил беспорядок. На журнальном столике стояло шесть пустых чайных чашек и коробка салфеток. Светило Селестии клонилось к горизонту, заливая пространство комнаты мягким закатным светом. Тут и там на полу валялись несколько пакетов с кормом для животных – тех самых, что Флаттершай так и не успела убрать перед приходом нежданной гостьи. Рэйнбоу лежала на диване, и её глаза покраснели от воспоминаний этого дня. Хозяйка дома сидела напротив, на старом кресле-мешке, которое она бережно хранила со времён Лётной Школы, и внимала каждому слову Дэш с пониманием и сочувствием. Даже не смотря на слёзы на щеках, Рэйнбоу ощущала внутреннее умиротворение — как будто канареечная пегасочка излучала нежность и заботу, прогоняя прочь тяжёлые мысли. Несколько чашек травяного чая Флаттершай также внесли в это свой вклад.
— Рэйнбоу, ну почему же ты сразу не пришла ко мне! – Флаттершай почти укоризненно смерила взглядом гостью.
— Не знаю, Шай. Утром я была сама не своя, — ответила Дэш. – Вот и решила, что тренировка поможет.
— Хорошо, — кивнула канареечная пони. – Ещё чашечку?
Стоило Дэш пошевелиться, как её живот сыто заурчал.
— Думаю, с меня пока хватит, — смущённо улыбнулась она.
— Я так рада, что ты мне всё рассказала! – Несмотря на улыбку, в голосе Флаттершай всё ещё слышалась тревога. – Поверить не могу, что ты могла такое о себе подумать!
— Не знаю… Я до сих пор думаю так же…
— Не смей так говорить! – Флаттершай повысила голос – теперь он звучал так же громко, как и голос Дэш.
— Не волнуйся за меня, всё образуется! – Рэйнбоу вложила в эти слова столько уверенности, сколько смогла. – Мне просто нужно время. Надо перестать быть такой пустоголовой, сделать что-нибудь, чтобы заслужить вашу дружбу… — Она глубоко вздохнула, вновь ощущая себя разбитой.
Услышав последние слова, Флаттершай вскочила на ноги.
— Послушай меня, Рэйнбоу Дэш! – Воскликнула она, пронзив подругу взглядом. – Ты – замечательная пони, и более чем заслуживаешь каждую из нас! Ты – Элемент Верности! А как бы ты стала Элементом Верности, не будь ты хорошим другом?
Худшего аргумента и придумать было нельзя. Дэш будто бы стала меньше, вжавшись в диван.
— Да уж, Верность, — пробормотала она. – Ответь, Флаттершай, не стань я одним из Элементов, кем бы я стала для вас? Может быть, ты и я продолжали бы дружить – ведь у нас за плечами Лётная Школа и всё такое… Ты всегда помогала мне – даже тогда, когда я поначалу отталкивала тебя. Ты умеешь находить во всех нас лучшие качества, цепляясь за них, как за соломинку. Но остальные? Нельзя проявить верность, не подружившись с кем-то для начала, а кто захочет иметь такого друга, как я?
Флаттершай вздохнула, села на место и обхватила голову копытами.
— Ты не пустоголовая, Дэш, — прошептала она. – Помнишь Гильду? Что ты сделала, когда она ушла? Будь ты такой же «крутой», ты ушла бы с ней. Вспомни, что ты тогда сказала?
— «Если крутость д-для тебя – самое главное», — голос Рэйнбоу задрожал. «То почему бы тебе не найти крутых друзей в-в другом месте…» — Она посмотрела на подругу.
— Вот именно! – ласково улыбнулась Флаттершай.
— Но я ничем не лучше Гильды! – Воскликнула Дэш в ответ. – Знаешь, как давно я со страхом жду момента, когда кто-нибудь из вас скажет мне те же слова! Но мне всё сходит с копыт – даже когда я перехожу черту, вы улыбаетесь и говорите мне, что всё в порядке. Ещё один урок Магии Дружбы – вот и всё. Я не достойна ни одной из вас!
— Ты не можешь так думать! – Почти прокричала Флаттершай, заставив Рэйнбоу испуганно отшатнуться от обычно робкой и спокойной подруги. Та в отчаянии махнула копытом. – Сколько раз можно повторять – ты никого не обманула, ты стала нашей подругой, потому что так оно и должно было быть! Неважно – с Элементами, или без!
— Тогда скажи на милость, — Дэш наклонилась вперёд. – Если я заслуживаю таких друзей, как вы, то почему в Лётной Школе меня никто не любил? Даже мой отец знал, что я – никчёмный кусок навоза!
— Они завидовали тебе! Все они! – Флаттершай не снижала громкость голоса, пытаясь пробить невидимую стену, возведённую Дэш. – Что же до твоего отца, — тут в её голосе появились жёсткие нотки, как и каждый раз, стоило ей заговорить на эту тему. – Никогда, никогда не обращай внимания на то, что он когда-то говорил тебе! Он сам был никчёмным куском навоза, и ты это прекрасно знаешь!
В ту же секунду, тоненько пискнув, Флаттершай в ужасе от собственных слов зажала рот обеими копытами. Потеряв равновесие, она рухнула в кресло, а когда вновь смогла сесть прямо, гнев в её глазах вновь сменился участием.
— Если… Если ты не против, что я так про него скажу… — Еле дыша, добавила она.
Ещё никогда Рэйнбоу не слышала от робкой пегасочки подобных выражений, и только сейчас Дэш поняла, как сильно переживает за неё Флаттершай, что творится в душе её подруги. Гнев на саму себя угасал, превращаясь в тупую боль под ложечкой. На мгновение она уткнулась головой в диван, растрепав разноцветную гриву, затем вновь выпрямилась.
— Прости, Шай! – Пробормотала Рэйнбоу. – Теперь ты понимаешь, как сильно мне нужна ваша помощь, да?
— Наверное, — улыбнулась Флаттершай, покраснев от стыда за собственную несдержанность. – Я согласна с Твайлайт: мы обязательно постараемся тебе помочь!
— Завтра я схожу к ней, — Дэш не могла сдержать улыбку, предвкушая их встречу. – Она мне всё объяснит. Как знать, может, к утру мне уже полегчает?
— Думаю, ты не случайно первым делом направилась в библиотеку, — сказала Флаттершай. – У Твайлайт есть целая секция книг по психологии, и я более чем уверена, что сейчас она их тщательнейшим образом штудирует. Знаешь, если кто тебе и нужен сейчас – так это Твайлайт!
При последних словах на щеках Рэйнбоу вспыхнул непрошеный румянец, а её крылья слегка дрогнули.
— А? – Флаттершай сама покраснела, смутившись реакции Дэш. – Ой, я не это имела в виду! — виновато произнесла она, но в уголках её губ уже промелькнула озорная улыбка.
— Знаю, знаю, — нервно рассмеялась Дэш, на мгновение забывая о своих проблемах. – Всё ещё никак не приду в себя…
— А у тебя, часом, не было личных мотивов для сегодняшнего похода в библиотеку? – В голосе Флаттершай проскользнули игривые нотки. Ни с кем другим на подобные темы робкая пегасочка заговорить не решилась бы, но годы, проведённые в компании Рэйнбоу Дэш, сделали Флаттершай более раскованной, когда рядом с ней была её подруга. По вечерам, вдали от школьных задир, поняши могли разговаривать часами. Флаттершай рассказывала про красивых жеребят, которым не решалась даже взглянуть в глаза, а Дэш делилась самыми сокровенными мыслями о девочках из её класса. Так Флаттершай проводила лучшее время в Лётной Школе – в укромном уголке мира посреди насмешек и неудач на уроках.
— Эм-м, у меня голова болела, — Дэш всеми силами избегала смотреть Флаттершай в глаза. – Вот и всё, вроде бы, – действительно, именно головная боль и привела её в библиотеку в этот день. Но это не объясняло другие визиты к Твайлайт, которые за последнее время становились всё чаще. Флаттершай, похоже, это хорошо понимала. Радуясь, что хоть чем-то смогла отвлечь подругу от мрачных мыслей, Флаттершай широко улыбнулась.
— И давно уже? Ну, скажи! – игриво подначивала она. Дэш всё ещё избегала смотреть на Флаттершай, понимая, что врать и юлить бесполезно. Подруга знала её лучше всех.
— Хорошо, хорошо! Я сдаюсь! – Дэш подняла копыта в знак капитуляции. – Два, может быть, три месяца. – Она посмотрела на канареечную пегасочку и залилась краской гуще прежнего. – Довольна?
— Как мило! – пискнула Флаттершай, искренне радуясь за подругу.
— Просто здорово, — возведя очи горе, произнесла Рэйнбоу Дэш.
— Кстати, почему Твайлайт? – С лица Флаттершай не сползала довольная улыбка. – Она ведь, эм-м, вроде как, ботаник. Думала, что тебе больше нравится Эпплджек – ну, знаешь, спортивная, сильная…
— Эй-Джей? Да Бабуля Смит мне крылья поотрывает! И потом… Ну, Эпплджек… Немного не в моём вкусе.
— Неужели? – недоверчиво переспросила Флаттершай.
— Поверь, Твайлайт как раз в моём вкусе.
— Ой, точно! – Вспомнила пегасочка и слегка покраснела. – Ты говорила, что тебе нравятся единорожки, не так ли?
— Типа того, — призналась Дэш. – Но не только поэтому! – испуганно добавила она, понимая, насколько поверхностным может показаться такое объяснение.
— Тогда почему? – игриво улыбалась Флаттершай.
— Ну, во-первых, признай, что вся эта «учёность» выглядит очень мило, — зарделась Дэш. – Во-вторых, она очень храбрая. Помнишь, ты рассказывала мне, как Твайлайт бросилась на гидру? Она никогда не сдаётся, мы все это знаем. Если бы не Твайлайт, мы бы все ещё плясали под дудку Дискорда! – При этих словах Флаттершай зябко поежилась, вспоминая своё ужасное поведение в тот день. Увидев это, Рэйнбоу почувствовала себя виноватой и сменила тему. – И потом, как можно устоять перед этой улыбкой?
Дэш и сама улыбалась во весь рот, и Флаттершай тихонько хихикнула – ей снова удалось заставить Дэш забыть про самокопание.
— Думаешь, она догадывается? – спросила пегасочка.
— Не знаю, — задумчиво покачала головой Дэш. – Я покраснела как рак когда она обняла меня сегодня, но не думаю, чтобы Твай заметила, — сдержанно промолвила Рэйнбоу. В это же самое время вся сила воли пегаса была брошена на то, чтобы удержать на месте непослушные крылья.
— Ты ей признаешься? – Не унималась Флаттершай.
— Наверное, когда-нибудь. Очень на это надеюсь!
— Ты не уверена?
— Совсем нет! – Вздохнула Дэш. – Наверняка, она не такая, и что она мне тогда скажет? В школе всё было по-другому – если тебе откажут, то можно выкинуть эту девчонку из головы, и больше никогда и парой слов с ней не перекинуться, так? Но Твайлайт – мой друг, и я не хочу её терять. Что, если я её испугаю?
— Уверена, этого не случится, — заметила Флаттершай. – Но всё равно – решать тебе.
— Ну да, — Рэйнбоу положила голову на передние ноги. – Только сначала голову в порядок приведу.
«А всё было так хорошо,» подумала Флаттершай, слегка расстроившись. Но Дэш не собиралась вновь впадать в депрессию – она встала на ноги и потянулась.
— Спасибо, что выслушала меня, Шай! – тепло произнесла она. – Не знаю, что и как произойдёт в скором будущем, но ты мне здорово помогла. Мне стало намного лучше.
— Пожалуйста, Рэйнбоу! – Глаза Флаттершай просто светились добротой, и Дэш знала, насколько искренни эти чувства. Она была счастлива иметь такого друга, но чувство вины вновь зашевелилось в глубине её сердца. «Почему мне достались такие друзья? Заслуживаю ли я кого-нибудь, как Твайлайт?» Силой остановив этот поток мыслей, она собралась с духом, прежде чем вновь заговорить с Флаттершай.
— Мне, пожалуй, пора! Уже поздно, а у тебя ещё так много работы!
— Ох, ну, если только всё в порядке, — Флаттершай подошла и обняла подругу. – Если захочешь поговорить – я всегда буду рядом, – тут она заговорщически улыбнулась.
— И да, сразу расскажи мне, если у вас с Твайлайт что-нибудь получится!
-Ты узнаешь всё первой! – Хихикнула Дэш, направляясь к двери. – Увидимся, Шай! Было приятно поболтать!
— Да, давно так не сидели, — Флаттершай открыла входную дверь, пропуская Рэйнбоу.
— Ещё раз спасибо, Шай! – чуть слышно добавила Дэш на пороге. – Давай! – уже громче произнесла она, разминая крылья.
— Рэйнбоу? – в последний момент окликнула её Флаттершай. Оглянувшись, Дэш увидела одинокую фигурку на пороге.
— Ага?
— Постарайся не делать себе больно, — на лице Флаттершай расцвела добрая открытая улыбка, а глаза излучали теплоту и понимание. – Я помню, как мы впервые встретились – ты тогда делала изумительнейшие трюки и не думала хвастаться! Ты не ломала границы возможностей, бросая вызов другим пони, ты бросала вызов самим границам. В этом была твоя суть. И ты можешь вновь стать прежней!
Дэш улыбнулась, понимая всю глубину этих слов. На душе стало теплее, как если бы обжигающий лёд воспоминаний и неуверенности дал трещину и начал таять. У неё появилась надежда. Дэш ещё не стала той пони, которой хотела быть, но теперь она хотя бы знала, куда идти.
— Обязательно, Шай! Я стану лучше, обещаю! – Воскликнула она, взмывая на несколько футов над землёй.
— Хорошо, — подмигнула ей Флаттершай. – Но теперь не доказывай другим, что они не правы. Докажи сама себе, что ты права. – Она помахала подруге и закрыла за собой дверь. Чувствуя, как стихает боль в груди, Дэш полетела домой. Теперь она знала, что на самом деле стоит за её хвастовством, и перемены в её жизни казались уже не такими недостижимыми.
Завтра ей будет о чём рассказать Твайлайт Спаркл.