Последний урок дружбы

Часть шестая.

Твайлайт возвращается к жизни! Селестия продолжает расследование и знакомит Хранителей Элементов с подлинной историей Уилли Уоттла. Пони постигают Пророчество, а Принцесса Солнца принимает отчаянное решение.

Когда Твайлайт Спаркл пришла в себя, её первой мыслью было: “Незнакомый потолок.” Вскоре она осознала, что находится в понивилльском госпитале, на единственной в палате койке, у которой, уронив голову на руки-лапки, посапывает Спайк.

– Эй, Спайк, – позвала она громким шёпотом, – проснись! Проснись, Спа-айк!..

– Да ладно тебе, ещё пять минуток, Твайлайт… – пробормотал дракончик сквозь сон. – Твайлайт?! – Он распахнул глаза и вскочил. – Твайлайт!! – и бросился подруге на шею.

Единорожка была тронута и в то же время удивлена, что, впрочем, не помешало ей крепко обнять Спайка в ответ. Видно было, что от давешней обиды не осталось и следа. Когда же маленький дракон нашёл в себе силы отпустить её, она спросила:

– Честно говоря, я ещё пока не в форме, и не могу соображать как следует. Голова так и гудит. Расскажи, Спайк, как я попала сюда?

Спайк рассказал. Твайлайт почувствовала, как у неё пробежал холодок по спине. Последние события перед её погружением в оцепенение одержимости быстро промелькнули перед глазами.

– Значит, этот Уилли Уоттл настолько опасен! Мы должны предупредить всех, Спайк!

– Прости, но у меня больше нет при себе королевских печатей. Мы не можем связаться с Селестией прямо отсюда.

– Что ж, раз так… – Твайлайт решительным взбрыком отбросила одеяло, – я думаю, что у меня получится телепортировать нас и на такое большое расстояние.

– Пожалуйста, Твайлайт, будь осторожнее, – попросил дракончик. – Я не хочу, чтобы с тобой ещё что-нибудь случилось.

Твайлайт одарила Спайка самой тёплой и признательной своей улыбкой, а затем сконцентрировала все магические силы.

Было трудно поверить в реальность того хаоса, который творился какие-то минуты назад. Остаток ночи обещал быть тихим и тёплым, а вонь, оставшаяся висеть в воздухе над местом исчезновения монстра, постепенно рассеялась. Пони поклоном поприветствовали принцесс, и Луна, абсолютно не заметившая, какой опасности она подвергла своих первых в жизни настоящих друзей, уже было завела с ними оживлённую беседу. В ту же секунду Селестия быстрым шагом подступила к ней, и что-то нашептала на ухо. Глаза Луны расширились, щёки залил румянец, и в следующее мгновение она уже стояла, потупившись, перед пятёркой разноцветных пони. Её грива безжизненно повисла, как увядший цветок.

– Представители знати несут ответственность перед своими подданными, – проговорила она глухим голосом, – но я не хочу… Не хочу, чтобы сейчас мои слова были какой-то там официальной речью! – Она с видимым усилием подняла на них взволнованный взгляд. – Я прошу вас простить меня, девочки, прошу как своих друзей!.. – Она вновь понурила голову. – Если вы всё ещё хотите со мной дружить…

Поняши, кротко улыбнувшись, переглянулись между собой, а потом как по команде подскочили к младшей принцессе и заключили её в объятия, восклицая что-то утешительное и ободряющее. В тот момент, когда излияние светлой как погожий весенний денёк понячьей агапэ уже пошло на убыль (Прим.: Агáпэ (др.греч.) – мягкая, бескорыстная, жертвенная любовь к ближнему.), все услышали неожиданный, но такой милый сердцу голосок:

– Эй, да вы тут превесело проводите время, я смотрю! Не против того, чтобы принять меня в компанию?

И тут уже все набросились на внезапно объявившуюся Твайлайт. Сколько было сказано тёплых и ласковых слов, сколько было задано участливых вопросов о самочувствии, сколько раз оно, самочувствие, было подвергнуто опасности из-за необычайно крепких объятий! Пинки даже прослезилась и утирала слёзы неведомо как попавшей к ней шляпой Эпплджек. Спайк скромно стоял в стороне, и только в смущении ковырял ногой землю, глядя на общее умиление.

Когда первая радость от воссоединения друзей чуть поостыла, слово взяла себе Принцесса Селестия:

– Мне так радостно видеть, что этот страшный эпизод благополучно миновал нас, мои маленькие пони. Сейчас мы с сестрой обязаны удалиться, чтобы обсудить все детали этого дела. Ведь новых сведений стало так много, и они так важны для понимания того, что происходило в Эквестрии все эти недели. Тот день, что вот-вот наступит, я оставляю вам на то, чтобы восстановить свои душевные и телесные силы. А послезавтра я настоятельно прошу вас явиться в Кантерлот к полудню.

– Эм-м… Наверное, ожидается большое торжество в честь того, что всё хорошо закончилось? – с надеждой спросила Пинки Пай.

– О нет, милая Пинки, – Селестия казалась совершенно спокойной, – я боюсь, что всё только ещё начинается, а вовсе не закончилось. И нас ожидает ещё множество страшных и печальных секретов, которые мы должны будем вместе раскрыть… А сейчас прощайте. И берегите друг друга!

Пони с какой-то странной грустью глядели вслед принцессам, которые поднялись в воздух и, вместо того, чтобы раствориться во вспышках телепортации, плавно заскользили бок-о-бок в предрассветном небе, постепенно тая в зеленовато-синей мгле.

День спустя, шестеро друзей прибыли во дворец Селестии. Шагая по длинным коридорам замка, в определённый момент они просто не смогли больше сдерживать своё волнение и всё набирали и набирали ход, пока не вкатились кубарем в большую залу для совещаний, образовав мало подходившую к серьёзности момента кучу-малу. За обширным круглым столом восседали обе принцессы. Мордочки у них были совершенно непроницаемые – никаких следов усталости или измождения, хотя Твайлайт могла поручиться, что еле видимые колебания голов, выдаваемые движением длинного рога, свидетельствовали о напряжённом труде, который не прекращался ни минувшим днём, ни ночью. После кратких приветствий, когда гостьи расположились на алых с золотом бархатных подушках вокруг стола, Селестия тщательно опросила каждую из пони обо всех обстоятельствах последних дней, известных каждой из них. Луна вела записи и за всё время не произнесла ни слова.

– Могу я что-то спросить у вас, Принцесса Селестия? – волнуясь, произнесла Твайлайт. – Тогда, на ночном лугу, вы говорили, что лично знаете Уилли Уоттла. И это при том, какую большую опасность он представлял для магов-пони. Как мы ни ломали себе головы, мы не смогли разобраться в этом. Что всё это должно значить?

– Конечно, вы имеете полное право знать это, друзья. Для этого вы и прибыли сюда. Послушайте же историю того, кто представился вам как Уилли Уоттл. Послушайте, чтобы понять, в какой сложной ситуации мы сейчас находимся.

Его настоящее имя было – Дасти Фолио (Прим.: Dusty Folio – букв. “Пыльный Фолиант”), и он уже с мальчишеских лет работал библиотекарем в Кантерлоте. Парень он был смышлёный, знания впитывал как губка воду, что было крайне примечательно для простого земного пони. В результате некоего наследственного выверта он появился в таком облике в семье единорогов. Родители его были большие снобы, и недолюбливали “недоразвитого” отпрыска. Поэтому он со спокойной душой переехал в Кантерлот и поселился прямо в библиотеке…

Твайлайт больше не могла сдерживаться – распирающий её вопрос все-таки вылез наружу, заставив перебить Селестию!

– Но, Принцесса, я не понимаю! Как я могла ни разу не слышать о нем? Ни одного упоминания! Как давно вы видели его в последний раз?

Дневная правительница помолчала и ответила:

– Около трехсот лет назад, Твайлайт.

– ЧТО-О-О??? – хором возопили поняши. – Как же ему удалось прожить так долго и почти не постареть? – воскликнула Рэйнбоу Дэш, выражая общее недоумение.

– Видимо, и это часть его истории, – отвечала Селестия, слегка прикрыв глаза. – Теперь же слушайте дальше.

Самыми занимательными молодому жеребцу казались книги о магии. Несмотря на то, что сам он не мог колдовать, он преуспел в теоретических знаниях. Общаясь с единорогами, приходившими за книгами, он мог без труда разыскать не только тома и свитки, о которых те спрашивали, но также найти все связанные с ними по теме, которые тоже заинтересовывали посетителей. Наиболее почтенные и благодушные маги несколько раз прямо говорили пареньку, что, если бы не врожденный дефект, он мог бы стать весьма и весьма просвещенным волшебником.

По-видимому, и сам Дасти понимал сложность своего положения, и крайне им тяготился. Несколько авантюр, предпринятых им, не принесли желанного результата, а то и ухудшили его положение. Например, как-то он попросил одного из самых могущественных придворных магов наколдовать ему искусственный рог. Конечно же получившаяся часть тела существовала временно и лишь как декорация, а потом исчезла без следа. Случай мог бы пройти незамеченным, если бы не едкие насмешки, которым Дасти подвергся со стороны молодых единорогов. После этого юный Фолио не только перестал говорить со старшими о возможности заниматься магией, но и начал становиться гораздо скрытнее и холоднее, а в сердце его начала ютиться потаённая злость.

Однажды он сумел добиться аудиенции в тронном зале. Явившись туда, он попросил меня об особом разрешении поступить в магическую школу Кантерлота. Возможность такого разрешения, действительно, существовала. Например, юноша-единорог из приезжих мог продемонстрировать свои способности в магии, чтобы продолжить обучение уже в Кантерлоте, под приглядом опытных наставников. Но, очевидно, совсем иначе дело обстояло с Дасти Фолио. Я спросила его, понимает ли он, что физически не способен колдовать. В ответ он, еле удерживаясь на тончайшей грани между почтительностью и дерзостью, заявил, что нашел способ обойти своё природное ограничение. Я была так ослеплена собственным добрым отношением к моему трудолюбивому и ответственному библиотекарю, что и не вспомнила о кое-каких важных сведениях, которые были, как оказалось, связаны с тем, чем занимался Дасти Фолио. А ведь мне следовало насторожиться, я даже была обязана это сделать.

Но вместо этого я задала ему самый неразумный в своей жизни вопрос – каким образом он собирается управлять энергией магии, не имея рога? Как только он, блеснув глазами, произнес “звуковые заклятия”, вспышка воспоминаний в ту же секунду озарила меня. Я приказала страже покинуть зал, и, когда мы остались наедине, при помощи нескольких вопросов без труда выяснила то, чего опасалась. В одном из потайных и скрытых от беглого взгляда, либо просто позабытых и заброшенных закоулков библиотеки Кантерлота юный пони по имени Дасти Фолио нашёл древний том, название которого было навсегда стёрто из всех текстов и похоронено за молчаливыми устами последних видевших его. Да и сам он, казалось, был утерян навсегда. Но теперь не оставалось никаких сомнений – юный всезнайка обнаружил самую таинственную, самую необычайную и самую неоднозначную книгу Старсвирла Бородатого – “Космономикон”.

Единственными письменными упоминаниями “Космономикона”, оставшимися на тот момент, являлись отрывки из дневников Старсвирла, надежно укрытые внутри Обратной Башни, последнего прибежища этого могущественного мага, в которое не было дороги большинству простых пони. Когда мне выпала возможность изучить эти полуистлевшие, побитые временем свитки, я была поражена тем, какие невообразимые и опасные тайны скрывает мир за границами того, что известно нам. На закате своих дней Старсвирл, как видно было, достиг небывалых высот во владении магическими силами. Его ум был настолько могущественен, что мог пронзать своим острием чудодейственного всеведения любые пласты пространства. Ему не нужен был телескоп, чтобы воочию наблюдать горение звезд и движение планет. Но не это было самое поразительное. Путешествуя чудодейственной частью своего разума по Вселенной, Старсвирл видел жизнь других миров, рассматривал фантастические города и монументы, возведенные цивилизациями, с которыми нам никогда не установить никакой связи, ибо они обитают в местах, удаленных от нашего мира на триллионы триллионов миль. Маг словно книги читал мысли и чувства, которые были наиболее важными и яркими у каждого из народов, населяющих запределье. И он видел, что некоторые из этих существ были близки и понятны нашему образу мышления, некоторые – смешны и нелепы, а некоторые вообще не с первого взгляда оказывались живыми и мыслящими созданиями.

Все эти миры, их обитатели и культура, были, видимо, тщательно описаны Старсвирлом Бородатым в “Космономиконе”. Но ими, увы, не ограничивалось живое наполнение безграничного пространства по Ту сторону небес. Некоторые из миров были совершенно мёртвыми, и мертвенность их была отталкивающей и страшной. Некоторые были населены существами столь таинственными, что о них было трудно что-либо сказать. Но самое худшее, что существовало множество планет, галактик и других уголков пространства, которые стали колыбелью для созданий настолько отвратительных и ужасных, что о них не стоит говорить вслух. Старсвирл писал о том, что жалеет, что скорбь его знаний о наименее приглядных областях нашего Пространства наложит отпечаток и на чей-либо ещё разум. Но больше всего его заботила мысль о том, что кто-то сможет пустить в ход необычайную магию, знание которой он почерпнул из мудрости обитателей иных миров, а именно – магии звуковых заклинаний. Имеющая склонность к волшебству особь любого из видов говорящих и мыслящих существ, по словам мага, могла воспользоваться сочетанием состояния мысли и характера движения тела, а также особыми песнопениями, чтобы до неузнаваемости переменить ту явь, что окружает нас. Конечно, вряд ли кто-то из магов-пони воспользуется этим, писал он, ведь управление магическим полем является их врожденной способностью, и не требует уплаты той страшной и невообразимой цены, которая будет навязана каждому, кто посмеет связать себя обязательствами с кошмарными сущностями, незримо бороздящими отдалённые мрачные миры, дарующими возможность творить волшебство таким необычным образом. И все-таки, такая возможность исключена не была, ведь ум Старсвирла Бородатого отличался исключительной способностью заглядывать вперёд и предвидеть все вероятности событий. Именно тогда родилось Пророчество, смысл которого, полагаю, нам предстоит постичь именно сейчас.

– Что за Пророчество, Принцесса? – спросила Твайлайт, потрясённая, как и все остальные. Селестия прикрыла глаза и произнесла нараспев:

“Когда смысл книги поймёшь, не читая,

Когда пожар сделает дом обитаемым,

Когда тишину, а не бурю с грозой

Для всех возвестит раскат громовой,

Когда враг имя врага назовёт,

И твёрдые скалы во мглу обернутся,

Когда воедино два неба сольются –

Конец королевскому трону придёт.”

– Кошмар… Конец королевскому трону? Но ведь это же означает… – Твайлайт непроизвольно сглотнула. – Н-но для чего бы этому безумцу понадобилось устраивать что-либо подобное?!

– Слушайте дальше, маленькие пони,– прозвучал ответ.

Итак, Дасти Фолио, вне всяких сомнений, получил доступ к очень опасным и неприятным знаниям. Вина в этом, конечно, была моя, поскольку я была обязана найти и скрыть (а, возможно, и уничтожить!) книгу задолго до возникновения подобного инцидента. Теперь же ситуация была критической и мне, верите или нет, не хватило выдержки. Юный Фолио получил мой категорический отказ, а пара дворцовых стражников – распоряжение проследить за библиотекарем и изъять у него опасную вещь. Что было вдвойне глупо, поскольку я даже не знала, как выглядит “Космономикон”. И мои подданные сполна расплатились за мою глупость. В тот же вечер Дасти, поняв что за ним наблюдают, бежал из Кантерлота, будучи явно готовым к такому повороту событий. Он замаскировал “Космономикон” обложкой энциклопедического тома, изуродовав ни в чём не повинную книгу. А когда охрана стала проявлять излишнюю настойчивость, пустил в ход ту небольшую толику опасной магии, которой успел овладеть. После той безумной ночи один из стражников стал бояться темноты, а у другого развилась клаустрофобия. Когда я спохватилась, было уже слишком поздно – Дасти Фолио как в воду канул. Я же, по отношению к нему, стала вероломной предательницей, переступившей через все принципы дружбы ради того, чтобы запоздало попытаться исправить собственную ошибку.

Принцесса замолчала от нахлынувшего на неё горя, склонив голову и сомкнув веки, затем она вновь посмотрела на шестерых друзей и заключила:

– И вот теперь он вернулся, весь пропитанный этой ужасной инородной магией. Вернулся, чтобы отомстить за то, как я с ним обошлась. За то, что ему не было дано с рождения занимать предназначенное для него место. За то, что он всю жизнь был так несчастен. Но вместо того, чтобы прийти ему на помощь, я и Луна испортили всё окончательно.

– Да ведь он же напал на вас!

– Мне не составило бы труда постоять за себя без вреда для общего дела. Теперь же для нас является полнейшей загадкой и его судьба, и местонахождение “Космономикона”. А главное, мы не знаем в точности, чего именно он добивался, подчиняя себе волю единорогов, и используя их как сосуды с магической силой.

– Звучит просто ужасно, – грустно проговорила Рэрити. – Как такое вообще возможно?

Твайлайт почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

– Мы с Луной проанализировали сведения, представленные нам из других городов и селений, в которых жертвы Дасти Фолио находились под непрерывным наблюдением. Всё выглядело так, что когда они бредили, слова, произносимые ими, являлись абсолютно одинаковыми. Вторым ужасным обстоятельством являлось то, что все эти фразы с большой долей вероятности произносились ими единовременно. Каждый из магов был участником слаженного хора, отделённым от своих товарищей по несчастью значительным расстоянием, и всё же полностью подстроенным под остальных. И, наконец, каждый из них вышел из оцепенения в ту же минуту, в которую Фолио в своём чудовищном обличии покинул наш мир!

У Твайлайт перед глазами замерцали чёрные круги. Селестия расстелила на столе длинный свиток.

– Некоторые из заклинаний, которые оказались таким образом в нашем распоряжении, повторялись регулярно. Я записала их, поскольку не считаю безопасным произносить их вслух. Два из них звучали достаточно часто, примерно каждые три дня. Следует соотнести время их звучания с показаниями твоих родственников, Эпплджек, поскольку мне кажется, что именно этими словами Фолио вызывал и отсылал обратно то, что он называл “своим сводным братом”, отдавая ему на растерзание беззащитных животных…

Эпплджек ругнулась и топнула ногой. Твайлайт тем временем начала уже заваливаться на сидевшую рядом Флаттершай.

– Третье заклинание прозвучало восемь раз. Жертвами злодейства Фолио стали так же восемь единорогов, включая тебя, Твайлайт… Твайлайт, ты в порядке?!

Единорожка вдруг разом опомнилась, встряхнула головой и выпрямилась.

– А?.. Минутку… Дайте мне посмотреть!

Как только Твайлайт бросила взгляд на папирус, по её загривку вновь проползла железная сороконожка ужаса, навевая воспоминания о ночи, когда она узнала, что может таиться в глубине звёздных небес. Строка гласила:

“Пнглуи мглунавх абхот йкуаа вурмитадретх угахнагл фатагхн. Йяа, йяа, абхот фатагхн”

– Мне знакомы эти слова! – закричала мисс Спаркл, и грива её начала вставать дыбом. – Флоттл… Долли… Он произносил именно их, тогда, на холме, когда я увидела… увидела… Это… То-что-обитает-за-небом… Это было ужасно, Принцесса! – Твайлайт сделала над собой усилие и перевела дух. – Значит, именно так он расправлялся и с остальными?.. Но что это было на самом деле?!

– Боюсь, что ответ на этот вопрос утерян вместе с Дасти Фолио, или, по крайней мере, с “Космономиконом”, а все подсказки, которые могут нас к нему привести, затерялись в глубине прошлых времён. Я допускаю, что То, Что ты видела, было одной из тех опасных и кошмарных сущностей, описанных Старсвирлом Бородатым в его таинственной книге. И это вынуждает меня сделать неумолимый вывод: древнее Пророчество начинает сбываться!

Пони были слегка шокированы, поэтому от их взглядов ускользнуло, что мордочка Принцессы Луны, до сих пор выражавшая только озабоченность и сочувствие, стала мрачнее самой мрачной ночи.

– Каким образом, Принцесса Селестия? – выразила общее изумление Твайлайт.

– “Когда смысл книги поймёшь, не читая…” – повторила дневная правительница. – Как видишь, Твайлайт, к нашему общему сожалению, ты, как и другие, невольно ставшие участниками нечестивых ритуалов Дасти, помимо своего желания постигли содержимое “Космономикона”, хотя никогда и не видели этой книги.

Пока Твайлайт переваривала это сообщение, Эпплджек странно вздохнула, а потом треснула передним копытом по столу.

– А ведь и верно! Гляньте только: “Когда пожар сделает дом обитаемым!” И вот именно когда этот мерзавец поджёг свой дом, из него и появилось это чудовище!

– “Когда тишину, а не бурю… возвестит раскат громовой…” – медленно проговорила Твайлайт, вперив взгляд в пространство перед собой.

– Это когда Принцесса Луна метнула в чудище молнию, и оно исчезло! Бу-у-ум! – воскликнула Пинки Пай.

Селестия покивала. На Луне лица не было. Внезапно она вскочила и уставилась на сестру, вытаращившись так, словно старшая принцесса сама того и гляди во что-нибудь превратится. Селестия повернулась и глянула сестре прямо в глаза. Та моментально зажмурилась, склонила голову, выкрикнула: “Простите!!!” – и галопом помчалась прочь из зала. Жительницы Понивилля только и могли, что молча пронаблюдать всю эту пантомиму, не в силах вставить хоть словечко.

– Итак, Пророчество сбывается. – Голос Селестии вернул мысли поняш к прежней теме. – И я созвала вас не только потому, что хотела сообщить вам важную информацию. Но и потому, что нам всем предстоит нелёгкое свершение. У меня есть идея, благодаря которой, я надеюсь, мы получим необходимые сведения о том, какая именно опасность грозит Эквестрии, и как нам защититься от неё. Само Пророчество явилось для меня подсказкой.

– “Когда враг имя врага назовёт”? – спросила Твайлайт, глядя на свою наставницу с ужасом и подозрением. – Но… что именно вы подразумеваете под этим, Принцесса Селестия?

Повелительница Солнца серьёзно глянула на своих подданных.

– Вы снова получите в своё распоряжение Элементы Гармонии. Ведь поскольку других свидетелей событий старины в Эквестрии сейчас нет, единственный, от кого мы можем получить информацию, это Он!

– Он?! – хором воскликнули пони.

– Он? – переспросила Твайлайт. – То есть… вы хотите сказать… Да нет, Принцесса, ведь вы не можете иметь ввиду…