Я вернулся

Я вернулся

Мощнейший гул разогнал вековую тишину древнего склепа и эхом прокатился по самым дальним его закоулкам. Неподвижные доселе каменные стены содрогнулись, а из трещин в потолке посыпались струйки песка. Сей зловещий стон, словно донёсшийся из самой преисподней, был столь ужасен, что храбрейшие рыцари, едва услыхав его, бежали бы в панике до самых границ Эквестрии, а чуть менее храбрые просто умерли бы на месте от разрыва сердца. Но не было в склепе больше ни живых, ни мёртвых, способных услышать его, а потому леденящий душу звук в конце концов затерялся среди бесчисленных коридоров подземной могилы и затих.

Это смачно и протяжно зевнул в своём саркофаге только что пробудившийся после тысячелетнего сна злодей. Затем он кое‑как разлепил не поднимавшиеся вот уже многие годы веки и долго вглядывался в темноту, соображая, где сейчас находится. Сообразив, он резко и непринуждённо, словно одеяльце, откинул тяжёлую крышку саркофага и, порывисто сев в нём, грозно крикнул в тишину:

— Я вернулся!

Хор тысяч голосов ответил ему то же самое из глубин коридоров. Не обращая на них внимания, злодей с громким скрежетом потянулся, делая разминку после векового лежания, и только сейчас заметил, что держит своего любимого плюшевого балрога, в обнимку с которым он только что спал.

— Прости, малыш, но ты пока полежишь здесь. Папочка пойдёт завоёвывать Эквестрию.

Балрог в ответ лишь печально блеснул своими глазками‑бусинками, отразив свет вечногорящих факелов на стенах, и злодей, аккуратно примостив его в уголке саркофага, вылез наружу и отправился к выходу из склепа.

— Лепота! — сказал он, отворяя массивную каменную дверь, испещрённую снаружи предостерегающими письменами на всех языках, и вдыхая свежий эквестрийский воздух. — Даже жаль, что придётся тут всё немножечко порушить. Но я злодей, как‑никак!

Вдоволь налюбовавшись на природные красоты, злодей притворил за собой тяжёлую дверь, чтобы в его отсутствие какой‑нибудь шпендик не залез в склеп и не трогал малютку‑балрога, а затем бодрым шагом направился прямиком через Вечносвободный лес, напевая при этом какие‑то кровожадные песенки.

— Опа, а это что ещё за городишко? — изумился он, выйдя на лесную опушку и увидав перед собой сказочные домики. — Тысячу лет назад его тут не было! Ага, вот и табличка… Понивиль?! Нет, вы это серьёзно? У кого тут такая большая фантазия на оригинальные названия? Вы бы ещё назвали его… эм… Блин, да тупее «Понивиля» ничего и придумать нельзя! Впрочем, ладно. Какая кому разница, как называлась эта деревня, если я сейчас сровняю её с землёй! Правда, я вообще‑то собирался сейчас сеять зло в Кантерлоте, но так уж и быть, начнём с малого.

Злодей пошёл по городу, поминутно удивляясь отсутствию на улицах поней в такой ясный и солнечный день, и, выйдя на широкую торговую площадь, остановился и заорал во всю глотку:

— Трепещите, жители города Понивиль! Я, злодей, которого давным‑давно победили, вернулся и жажду мести! Пришёл ваш конец!

И замер с идиотской ухмылкой, которая с каждой секундой становилась всё меньше и меньше. Город молчал. Ни один пони не выбежал на улицу, чтобы посмотреть на нарушителя спокойствия. Лишь вяло скрипели на ветру оконные ставни, да кувыркалось по дороге неизвестно каким раком оказавшееся здесь перекати‑поле. Так прошла минута, а может и две, а затем…

— Какой Селестии тут творится?! Где все?! Где крики? Где бегущая в панике толпа? Дилетанты… Неужели за тысячу лет моего отсутствия они настолько отупели, что даже не могут встретить величайшего злодея как подобает? Так, поняши, я шутить не намерен! Сейчас будет дубль два, а если снова сделаете вид, что меня здесь нету, то пеняйте на себя! Итак! Свет, камера, мотор, сцена один, дубль два! Трепещите, жители города Понивиль! Я, злодей, которого давным‑давно… Ну всё, вы сами напросились!

Громко и сердито топая, злодей подошёл к двери ближайшего дома и смачным пинком распахнул её. Его встретила плохо освещённая комната с зашторенными окнами и пробивающимися из них кое‑где солнечными лучами, в которых витала пыль. На столе в центре комнаты стояла чашка кофе и блюдце с печенками — судя по всему, здесь ещё недавно кто‑то кушал.

— Я вас найду! — сердито забубнил злодей, внимательно оглядывая каждый уголок. — Ох, я вас найду! Вы у меня узнаете, как игнорировать жаждущего мести злодея! Ох, как я вам не завидую!

Не найдя в комнате ни единой живой души, злодей заглянул на кухню и даже поднялся на второй этаж, но там тоже было пусто.

— Селестивщина какая‑то! Ладно, посмотрю в другом доме.

Но и в другом доме, и в третьем, и в тридцать третьем никого не было. Куда бы ни заглянул злодей, везде он видел одно и то же: следы недавнего присутствия пони и ни одного из них самих. Поначалу злодей даже подумал, что горожане каким‑то образом узнали о его приближении и спаслись бегством, но никаких признаков панической суеты не осталось. Только лишь в древовидной библиотеке царил относительный беспорядок: многие книги были разбросаны по полу и раскрыты, будто в них долго и мучительно пытались что‑то отыскать.

Выйдя наружу, злодей задумчиво посмотрел на медленно клонящееся к закату солнце.

— Не нравится мне этот город. Пока шёл сюда, ожидал от местных всего что угодно, даже удара волшебной радугой дружбы, но никак не полного их отсутствия. Не могли же они все разом взять и исчезнуть? Или могли? Да нет, наверняка они задумали против меня какую‑то хитрую подлость… Хм, а солнце‑то по небу движется! Стало быть, как минимум, Селестия на месте. Двигаем в Кантерлот!

И злодей поспешил к высившейся вдалеке горе. Когда он добрался наконец до Кантерлота, солнце уже село, и вокруг была глубокая ночь. Ещё на подходе к первопрестольной злодей заметил неладное: ни одно окно не горело, и ни одна улица не была освещена.

— Так, а вот это уже ненормально. Либо за время моего пребывания в склепе столицу перенесли в другое место, либо я ничегошеньки не понимаю.

До Кантерлота перекати‑поле докатиться не успело, но он и без того выглядел пустым и неприветливым. Бодрый шаг злодея уже давно приказал долго жить, и произошло это отнюдь не по причине длительного восхождения на гору. Идя по тёмной и абсолютно пустой улице, глядя на высившиеся вокруг мрачные силуэты зданий и слушая печальное трепетание знамён на ветру, злодей уже не чувствовал себя таким уж грозным и страшным. Подойдя, собственно, к самому замку принцесс, он бросил напоследок взгляд на опустевшие улицы, и ему даже показалось, что он видит во тьме какое‑то движение, но, приглядевшись, злодей не заметил ничего необычного.

— Нечего меня тут пугать! — пригрозил он таращившимся на него пустоглазым домам. — Я сам кого хочешь напугаю. Вот так!

Зачем‑то вытерев ноги о половичок, злодей со скрипом отворил высокие дубовые двери и вошёл в замок.

— Ау! Принцесса Селестия! — неуверенные крики злодея отдавались гулким эхом в тёмных коридорах замка наряду со звуком таких же неуверенных шагов. — Принцесса Селестия! Принцесса Луна! Принцесса ну хоть кто‑нибудь! Отзовитесь! Обещаю, что не буду сразу применять к вам своё злодейство! Будьте хорошими принцессами — покажитесь! Ну пожалуйста…

Злодей заглянул в тронный зал, но встретили его там лишь два пустых трона, которые, к слову сказать, ему никогда не нравились. Почему? А вот почему. Допустим, захватил ты успешно Эквестрию, выгнал принцесс куда подальше, и вроде бы настал час твоего триумфа, но тут ты видишь перед собой два совершенно равнозначных трона и впадаешь в ступор. С одной стороны, правитель Эквестрии должен обязательно сидеть на троне, а то какой он правитель? С другой — а на какой из них садиться? Сядешь на один — рядом останется второй, пустой и подразумевающий ещё одного, эфемерного правителя. Но правитель‑то ты и никто другой! Убрать один трон нельзя: они так хитроумно вделаны в пол, что для этого придётся распотрошить весь интерьер и, как минимум, полгода жить в ремонте.

Впрочем, вопрос о двух тронах злодея волновал не то чтобы очень. До финальной фазы его злодейских планов под названием «правление Эквестрией» в реальности дело никогда не доходило, а теперь злодея заботили уже скорее не троны, а их внезапно испарившиеся хозяйки. Поболтавшись ещё пару минут по залу в слабой надежде, что принцессы вот‑вот выскочат из какого‑нибудь угла с криком «Сюрприз!» и ничего такого, разумеется, не дождавшись, он продолжил свои брождения по коридорам замка. Поднимался по лестницам, заглядывал в распахнутые двери, пялился на замысловатые стеклянные витражи, изображающие одних и тех же шестерых пони… и внезапно увидел мелькнувшую в конце коридора тень.

— К‑кто тута? — услышал злодей свой подрагивающий голос. — А ну выйти из сумрака!

Но никто к нему, разумеется, не вышел. Набравшись храбрости, злодей пошёл в ту сторону, где видел тень, и заглянул за угол. Там был тупик. Без дверей.

— Да что это я, в самом деле! Чушь какая‑то померещилась, а чуть не опрудонился как маленькая кобылка!

Злодей с досадой развернулся и собрался идти дальше, но тут увидел прямо перед собой на стене табличку с крупными буквами и стрелкой. Подойдя поближе, злодей сквозь полутьму сумел‑таки разобрать надпись: «Покои принцессы Селестии».

— Оп, а вот это уже интересно! — слегка приободрился злодей и потопал в том направлении, куда указывала стрелка, в глубине своей чёрной злодейской души надеясь, что хоть там он найдёт какие‑то зацепки.

Путь оказался верным, и вскоре злодей очутился перед широкими дверями с изображением солнца.

— Туки‑туки, принцесса! — ехидно прошептал он, со скрипом отворяя одну дверь и просовывая голову внутрь. — Кто стучится в дверь ко мне, сея панику в стране? Это он! Это он! Наш злодейский батальон… Ох ты! Принцесса Селестия?!

Злодей чуть было не поперхнулся от счастья, увидев лежащий на кровати белый силуэт, и тут же кинулся к нему, намереваясь задушить в своих объятиях. Но при ближайшем рассмотрении это оказалась не солнечная принцесса, а всего лишь скомканное постельное бельё.

— Тьфу ты! — расстроенно пробормотал злодей, досадуя на свою внезапную вспышку обнимательных чувств. — Если мне уже в мятом одеяле Селестия мерещится, значит, срочно пора к психологу. Если, конечно, психологи тоже таинственно не исчезли вместе с остальным понячьим народом. Ладно, поглядим, что тут у нас.

Злодей увидел керосиновую лампу и зажёг её. Тьма тут же отступила, сменившись тусклым оранжевым светом и пляшущими на стенах уродливыми тенями. Но в покоях Селестии и со светом было очень страшно. Даже наш злодей чувствовал себя немного не в своей тарелке. По комнате гулял слабый ветер, колыхались шторы на открытом окне, а ещё где‑то поблизости слышался странный шелест.

Злодей, на всякий случай, нагнулся и заглянул под кровать, но и там Селестия не скрывалась, поэтому он решил для начала узнать природу таинственного шелеста, а то по его невозмутимой коже уже начали ползать первые, пробные мурашки. После недолгих поисков оказалось, что звук происходит из лежащей на столе раскрытой книги, у которой сквозняком листало страницы. Подойдя к столу, злодей закрыл книгу и увидел на обложке красочную, украшенную всякими блестючками и сердечками надпись: «Личный дневник принцессы Селестии».

— Ого! Вот это чтиво я нашёл! — обрадовался злодей, разом забыв все свои дурные мысли, и поскорее открыл книгу где‑то на середине.

— Итак, что тут у нас… «15 марта. Сегодня я встала на весы и обнаружила, что поправилась на два килограмма. Надо есть поменьше тортиков…» Ха‑ха‑ха, вот умора! У Селестии проблемы с лишним весом! Ладно, посмотрим, что там дальше… «16 марта. Нужно срочно садиться на диету! Я уже едва помещаюсь в трон! Почему Луна такая сногсшибательная красавица, а я — жирная корова? По‑моему, у меня комплекс сестры‑неудачницы…» Пф‑ф‑ф‑ха‑ха! Что?! Блин, я тысячу лет так не смеялся! Правда, к делу эти записульки никак не относятся и оставшуюся без жителей страну не объясняют. Надо пролистать чуть подальше и почитать более поздние записи. Должен же я узнать, что случилось с Эквестрией!

И злодей принялся листать дневник, ища место, где говорилось бы о причине пустующих городов. Листал, листал и наконец нашёл.

— «9 мая. На южной границе Эквестрии было замечено странное облако. Оно большое, красное и движется против ветра прямиком сюда. Нужно отправить к нему отряд пегасов‑исследователей. И сесть, наконец, на диету…» Облако? Хм, что бы это могло быть? Ты меня заинтриговала, Селестия. «10 мая. Отряд пегасов отправлен. Надеюсь, они успеют изучить это загадочное облако до того, как оно достигнет крупных городов Эквестрии. Не исключено, что это ядовитый вулканический выброс или, того хуже, атака монохромных параспрайтов. Похоже, диету придётся снова отложить. У меня всегда аппетит разыгрывается на нервной почве…» Сколько кондитеров нужно, чтобы тебя прокормить? «13 мая. Начинаю волноваться всё больше. От отправленных мною пегасов нет никаких вестей, а облако уже над Эппалузой. Движется оно очень быстро, как средненький такой пегас, и скорости своей не сбавляет, хотя погодная служба вовсю пускает ветры ему навстречу. Реактивные параспрайты — вот моя новая версия. Рэйнбоу Дэш рвётся слетать к нему, но я её отговорила, так как это может быть опасно. Пойду, съем пироженку…» Что ещё за Рэйнбоу Дэш? Твой личный дегустатор сладостей? «16 мая. Облако приближается к Вечносвободному лесу. Теперь я уже могу видеть его на горизонте из своего окна. Пегасы до сих пор не вернулись. Ветры погодной службы результата не приносят, и я распустила её сотрудников по домам. Пусть побудут со своими семьями. На всякий случай. А я побуду с банкой варенья…» Вот это да! Самая захватывающая вещь, что я читал! Интересно, чем всё закончится… «17 мая. Облако почти накрыло Вечносвободный лес. Совсем скоро оно достигнет Понивиля. Твайлайт и остальные взяли Элементы Гармонии и выступили ему навстречу. Надеюсь, что они сумеют его остановить, чем бы оно ни было. Но утро вечера мудренее. А сегодня я пойду поем напоследок…» Ну и выдержка у неё! Сюда надвигается невиданная хрень, а она думает только о еде! «18 мая. Сегодня утром облако окончательно накрыло Понивиль. Оно совсем рядом, и зрелище это, надо сказать, впечатляющее. Гигантское красное одеяло, накрывшее полнеба, висит почти над головой. Страшно и красиво одновременно. Сейчас я стою в своих покоях у стола, пишу эти строки и смотрю в окно. Так, надо на всякий случай создать вокруг себя защитный барьер… Готово! Теперь даже если из этого облака польётся серная кислота, мне ничего не будет. Эх, надо было взять сюда каких‑нибудь булочек. Но уже поздно, я не хочу пропускать такой интересный момент, как возможный конец света… О, это что там, Твайлайт летит?! Это Твайлайт! Она всё‑таки вернулась! Постойте… А, нет. Это не Твайлайт. Показалось, к сожалению. Так, а что там облако? Хм, оно уже накрыло весь Кантерлот. И ничего не происходит. Странно. Если это правда апокалипсис, то он очень скучный. И никакие это не реактивные параспрайты. Те бы уже давно снизились и стали жрать мои запасы тортиков, а это облако высоты не меняет. Видимо, ничего опасного в нём нет. Пойду, скажу подданным, чтобы они вылеза…» Не понял. Почему недописано? Это что, всё?

Злодей полистал дальше, но там были только пустые страницы.

— Вот и всё, — закрыв книгу, мрачно подвёл итоги злодей. — Теперь я, кажется, понял, что случилось. Таинственное красное облако пронеслось по небу, и все пони в Эквестрии исчезли. Пропали. Сгинули. Возможно, и вовсе перестали существовать. Селестии вон даже магический щит не помог. И это, как назло, произошло именно тогда, когда я, наконец, вернулся и возжаждал мести! Кстати, а когда именно это произошло?

Злодей осмотрелся и заметил висящий на стене отрывной календарь с датой «18 мая» и мелким текстом под ней, в котором, должно быть, говорилось, что сегодня всеэквестрийский праздник какой‑нибудь никому не нужной фигни или день рождения важного исторического шиша.

— Быть не может! Это произошло сегодня! Именно в тот самый день, когда я вернулся! Как жестока судьба! Стоп. Я идиот. Если все исчезли, то кто тогда отрывал календарик? Значит, это, возможно, произошло и не сегодня, но всё равно, по всем признакам, относительно недавно, поэтому судьба опять же жестока.

Злодей мрачно и печально уставился в окно, где небо на горизонте постепенно окрашивалось в багровые тона.

— И всё‑таки Селестия ни фига не управляла солнцем. Её нет, а оно спокойно себе движется по небу тем же ходом. Жаль, что этот обман раскрылся так поздно…

Он ещё немного понаблюдал за рассветом, а затем глубоко вздохнул.

— Ну и что же мне теперь делать? Я злодей, но мне некому устраивать свои злодеяния. Да, я могу сейчас пойти покрушить дома или попинать кисек, но какой в этом смысл? Никто не придёт меня остановить, никто не пульнёт в меня волшебной радугой, никто не попытается перевоспитать… Я один. Один в этом мёртвом мире. А посему… А посему я вернусь в свой склеп и буду спать дальше. Всё равно здесь больше нечего делать!

Злодей развернулся и направился к двери, но на полпути остановился, вернулся к столу и взял дневник.

— Это я заберу. Будет что почитать в саркофаге, если вдруг одолеет бессонница.

Злодей вышел из замка и медленно поплёлся обратно в Вечносвободный лес. Массивная дверь на входе в склеп была по‑прежнему закрыта, да и кто вообще мог её открыть, если все вокруг бесследно исчезли? В последний раз окинув полным бессилия взглядом постапокалиптическое голубое небо и столь же постапокалиптические зелёные деревья, злодей удалился внутрь склепа и притворил за собой каменную дверь.

Маленький плюшевый балрог послушно дожидался его в углу саркофага. Положив рядом с ним принесённую книгу, злодей поставил будильник на тысячу лет, забрался в саркофаг, пожелал балрогу спокойной ночи, поцеловал его в носик и, натянув каменную крышку до самых бровей, вскоре заснул.

Злодей не знал, что пока он брёл из Кантерлота к своему склепу, за ним пристально наблюдала летящая в небе тёмная кобылица. Убедившись, что он благополучно отправился баиньки, аликорница усмехнулась зловещей усмешкой и быстро полетела в сторону Понивиля. Прилетев на небольшую полянку с цветочками, она трижды стукнула по траве копытом, и та внезапно ответила ей металлическим гулом. Отойдя на несколько шагов назад, кобыла громко сказала:

— Вылезайте. Мы провели этого лоха.

Кусок травы отъехал в сторону, оказавшись секретным люком подземного бункера, и на поверхность вышла принцесса Селестия, а за ней повалили толпой остальные пони, спеша вернуться в свои брошенные дома.

— Отчёт, сестра! — велела Селестия.

— Злодей благополучно устранён. Разрушений нет. Жертв среди населения нет.

С лица Селестии мигом сошла вся официальность.

— И что он? Давай, рассказывай!

— О! Видела бы ты его лицо! Он действительно поверил, что мы все исчезли! Правда, этот идиот умудрился заблудиться в замке, и мне пришлось немножечко скорректировать ему маршрут до твоей спальни, но в остальном всё прошло идеально.

— Твой план оказался просто гениален, сестрёнка! Отныне и впредь будем дурить так всех вернувшихся и жаждущих мести злодеев! Погоди, он серьёзно ничего не сломал? Не пнул ни единой захудалой киси?

— Абсолютно точно! Поныл немного и вернулся к себе в склеп. На словах они только злодеи!

Главные сёстры Эквестрии ещё немного посмеялись и повосхищались великим луниным планом.

— Кстати, — вдруг вспомнила кое о чём Селестия, — а покажи мне тот якобы мой дневник, который ты написала для злодея и оставила на столе в моих покоях! Я так и не успела его почитать.

— Не выйдет, — виновато улыбнулась Луна. — Злодей забрал его с собой.

— Ах он паразит! Ну ладно, тогда хотя бы расскажи, что примерно ты там про меня написала.

— Я написала, что ты самая изумительная, обворожительная и грациозная принцесса в мире!

— Спасибо! — Селестия заключила Луну в свои объятия. — А ты самая лучшая в мире сестра!