Долгая дорога к дружбе / Long Road to Friendship

Шаг 27: Закон мирозданья

Небо окрасилось лазурью. Солнце уже коснулось горизонта и омывало здания Кантерлота своим угасающим пламенем. 

Сансет сидела на террасе, созерцая Единорожью гряду. Везде, куда ни кинь взгляд, простирались поля и долины. Где-то вверху проплывал Клаудсдейл, отстроенный из белоснежных пушистых облаков. Радуги изливались из небесного города семицветными водопадами. 

Она обнимала родителей. Их шерстка была такой теплой и мягкой под её пальцами. Мама провела копытом по её волосам, а отец шепнул на ухо:

— Мы так гордимся тобой, Сансет.

И это было всё, что Сансет хотела услышать. 

Пролетело время — Сансет встала и попрощалась с родителями. Она, человек, шагала по улице, и никто из пони не придавал тому значения; все улыбались и махали ей. Она махала им в ответ, обнаруживая знакомые лица в толпе. Вот Дейдример заснула на стоге сена, а вот Блю Кресцент жуёт пончик от Джо. По другой стороне улицы шла Квантум Лип, которая всегда пыталась обхитрить её в школе, а рядом с ней Мундансер, милая, как всегда. 

Сансет никогда её не любила.

Она прогуливалась по улицам, пока не оказалась в маленьком сквере перед замком. Там никого не было, за исключением одинокой фигуры на самой вершине холма. Сансет начала подниматься к ней, и с каждым шагом сердце билось всё сильней. 

На вершине её ждала Твайлайт. Она улыбнулась Сансет и указала рукой на замок. 

— Это его ты хотела мне показать?

— Ага, — кивнула Сансет. — Нравится?

Твайлайт кивнула. Она и Сансет сидели под большим деревом и наслаждались видом в тишине. Твайлайт опустила голову Сансет на плечо. 

— Прекрасный вид... но не настолько прекрасный, как ты, — прошептала Твайлайт. 

Сансет выпрямилась и посмотрела в выразительные фиолетовые глаза. Такая смешная. Такая добрая. Такая доверчивая. От близости Твайлайт в её животе порхали бабочки. 

*      *      *

Сансет открыла глаза и резко села в постели. Дыхание не участилось, но вот сердце тяжело билось в груди. 

Она не мигая смотрела в темноту. Память пыталась прокрутить окончание сна ещё разок, но Сансет поспешно выбросила его из головы.

— Чтоб меня. Больше никакой лапши с острым соусом. 

— О, конечно. Это же лапша виновата, что у тебя такие сны.

Сансет схватила Твайлайт с подушки, пытаясь понять, откуда она тут взялась. А потом зашвырнула её в дальний угол и, накрывшись одеялом с головой, попробовала снова уснуть.

*      *      *

Утро пятницы выдалось пасмурным. Сансет просунула голову в ворот толстовки, причесала волосы и посмотрела на своё отражение в телефоне. Бросив взгляд на треснувшее зеркало в углу комнаты, она пообещала себе выкинуть его. В который раз. 

Она просунула ноги в сапоги, накинула на плечи рюкзак и в последний раз осмотрела комнату, чтобы удостовериться, что ничего не забыла. На столе лежала готовая глушилка вместе с пятью страницами расчетов и схем, над которыми они с Твайлайт работали. 

Сансет улыбнулась, вспомнив, как в среду они закончили свой проект. 

Сансет поднесла палец к выключателю.

— Ну, момент истины. 

Твайлайт надавила карандашом на блокнот.

— Начинаем первый тест через три... два... один... Давай!

Сансет щёлкнула тумблером, и глушилка в её руке слегка загудела. Через секунду свет в комнате Твайлайт погас, а экранчик электронного будильника потемнел. 

— Работает! — воскликнула Сансет. 

— Да! — Твайлайт подпрыгнула на стуле. — Мы сделали это! Я знала, что у нас получится!

Она обхватила Сансет руками, и та ответила ей крепкими объятиями. 

— Твайлайт! — голос Шайнинга заставил их отпрянуть в стороны. Обе бросили взгляд на дверь. — Что у вас там происходит?

— Мы собрали глушилку, — небрежно ответила Сансет, — и только что испытали ее. И угадай что? Всё работает!

— Вам же известно, что это незаконно? — в темноте было трудно утверждать, но Сансет не сомневалась, что Шайнинг пристально её разглядывает.

— Только если испортить ею чью-нибудь собственность, — возразила Сансет. 

— Не беспокойся, Шайни, мы сделали её только для научного конкурса. Надо пробки поменять, и свет вернется, поверь.

— Тебе я верю, а вот ей не шибко, — буркнул Шайнинг, уже спускаясь по лестнице. 

Сансет скрестила руки и ухмыльнулась.

— Я польщена. 

Её ухмылка стала ещё шире, после того как она закрыла дверь.

— А в следующую среду победа будет нашей.

Она вышла из здания и села на мотоцикл. Аккуратно выехав по узкой подворотне, она помчалась по улице. Недавно отгремевшая буря оставила после себя небо, покрытое заплатками белых облаков. Солнце просвечивало между ними, то прячась, то снова появляясь над Кантерлотом.

Сансет наслаждалась лихой ездой, ощущая, как стылый утренний ветер проникает сквозь тонкие щели в шлеме. Запах мокрого асфальта приятно щекотал ноздри, пока она проезжала предместья. 

Это был краткий миг чистого счастья посреди океана беспросветной хандры. Сансет старалась не наслаждаться им слишком сильно. Как правило, после такого всё становилось хуже. Тем не менее теплое ощущение в груди давало ей радоваться этому моменту. 

Оно сопровождало её всю дорогу до школы, начиная потихоньку убывать к мигу, когда Сансет вошла в вестибюль. А в самом здании оно уступило место обычной недоверчивости и раздражению, навеваемому некоторыми особами. 

Сансет открыла свой шкафчик, сунула туда рюкзак и взяла учебник по истории. Она понимала, что последние обрывки счастья покинут её, стоит только переступить порог класса Ноутворси. 

— Пинки Пай, а ну верни!

Сансет перевела взгляд на коридор, увидев появившуюся из-за угла Пинки Пай с завтраком в бумажном пакете. Рейнбоу, с маниакальными видом, отставала всего на шаг. 

— Вернула, живо!

— Ты мне обещала пудинг, вот я его и беру!

Сансет необдуманно выпрямила свою руку, остановив Пинки. Она упала на спину, удар об пол смягчился её волосами. 

— Что-то потеряла? — спросила Сансет, кивнув в сторону розоволосой девушки, когда Рейнбоу остановилась. 

— Спасибки, — Рейнбоу резко нагнулась и выхватила пакет. — Моё.

— Но, Рейнбоу, ты говорила, что принесешь мне пудинг, — начала ныть Пинки. 

— Чё? Я? Да ни в жисть!

Пинки ткнула в неё пальцем.

— А вот и да. Вчера. Я такая: «О-о-о! Этот пудинг выглядит вкусно!», а ты такая: «Ага, домашний», и я спросила: «А мне такой можно?», и тогда ты: «У меня только один», и тогда я очень-очень вежливо попросила: «Пожа-а-а-а-алуйста?», а ты: «Да ваще без проблем, Пинки, отдам тебе последний пудинг». Теперь вспомнила?

Рейнбоу хлопнула себя ладонью по лицу. 

— Это был сарказм!

— А-а...

Не убирая руки с лица, Рейнбоу пошла дальше, что-то ворча себе под нос. 

Продолжая лежать на полу, Пинки улыбнулась Сансет: 

— Ну, а как у тебя дела, Сансет?

— На удивление хорошо, спасибо, — Сансет нагнулась и помогла Пинки встать. — А у тебя? Не считая пудинговых забегов.

— Все великолепно! — Пинки развела руками. — Селестия утвердила нам бюджет на проведение Зимнего бала, так что все декорации будут, как запланировано! Зашибенски!

— Звучит здорово, — Сансет закрыла свой шкафчик и направилась дальше по коридору, Пинки зашагала рядом.

— Ага! Ты как, волнуешься перед ярмаркой?

— Твайлайт и я выиграем, — Сансет ухмыльнулась. — Без сомнений.

Пинки затараторила:

— Надеюсь. Вы обе супер-умные яйцеголовые. Ставлю, что вы победите. И знаешь, я и сама подумывала принять участие!

— Серьёзно?

Наука и Пинки — не те вещи, которые можно было друг с другом увязать. 

— Угу. Работаю над... — Пинки перестала тараторить и понизила голос до заговорщицкого шепота, — секретным проектом. 

— Над каким ещё секретным проектом? — Сансет вскинула бровь.

Пинки потрепала её по голове.

— Глупышка, это будет уже не секрет, если я тебе расскажу. Но я могу дать тебе подсказку: начинается на «пати» и кончается на «ушка».

— Ты делаешь пати-пушку?

— Тс-с-с-с. И у стен есть уши, — Пинки зажала рот Сансет ладонью. — Никогда не знаешь, кто может украсть твою идею.

Прозвенел звонок, и Пинки покинула Сансет, убежав в противоположную сторону.

— Увидимся за обедом!

— Хм, голова сегодня не так сильно болит. Наверное, я привыкаю, — Сансет потёрла виски. 

*      *      *

Сансет, к собственной досаде, оказалась права насчёт своего настроения. Войдя в класс, она села за парту, поприветствовала Рэрити, обменявшись с ней парой шуток и умудрившись при этом не получить пренебрежительный взгляд от Ноутворси. 

В глубине души Сансет винила себя за то, что так размякла. Она постукивала ручкой по стулу, слушая утреннее объявление Луны, когда её день вдруг превратился в кошмар. 

«...и наконец, как все вы знаете, наш Зимний бал традиционно пройдет в конце семестра. Кхм... учитывая... затраты, которые школа не так давно понесла, мы не сможем оплатить отдельное помещение и для бала, и для выпускного. Так что Зимний бал будет проводиться в спортивном зале. Если хотите помочь с украшением, просим обращаться к мисс Пинкамине Пай. Если же кто-то хочет помочь с финансированием выпускного, обращайтесь к Селестии или ко мне. На этом всё, хорошего вам дня и выходных». 

Мёртвую тишину в классе прерывал только стук ручки Сансет. Она буквально ощущала взгляды, буравившие её в спину. Ощущение было настолько реальным, что Сансет боялась повернуться. Единственное, на что её хватило, — чуть повернуть голову, чтобы увидеть Рэрити боковым зрением. Виноватый вид той был ещё одним подтверждением, что оборачиваться будет не лучшей идеей. А уж когда мистер Ноутворси посмотрел на неё с сочувствием в глазах, стало ясно, что дело крайне плохо. 

— Кхм, пожалуй, начнем наш урок, — сказал он, повернувшись к доске. 

Как только Сансет начала записывать, комок бумаги стукнул её по затылку. Она стиснула зубы и проигнорировала его. Через секунду следующий упал на её парту. Вопреки здравому смыслу, Сансет расправила его и уставилась на набор трёхэтажного мата. 

Сансет скомкала его и сунула в карман. И шлёпнула себя рукой по лицу, когда в неё полетел уже третий комок. 

*      *      *

Сансет думала, что всё уже кончено. Её ужасное правление завершено. Она пала, ученики свободны, и все могут счастливо жить дальше. И единственными шрамами с поля боя остались принуждение Сансет к дружбе Элементами Гармонии да игнорирование её персоны остальными учениками. 

Второе она приняла с радостью, ведь лучше быть игнорируемой, чем испытать месть всех тех, кому она навредила. Не то чтобы кто-то настолько глуп, чтобы в открытую мстить Сансет Шиммер. Тот страх, что все ещё внушала Сансет, позволял ей ходить, не оглядываясь через плечо.

И всё изменилось с небольшим объявлением. Сансет снова попала в центр всеобщего внимания, в окружение злых взглядов и обидных перешёптываний везде, куда бы ни пошла. Ещё месяц назад девушка ходила по коридорам со смешанными чувствами по поводу презрения со стороны других. Она даже пыталась отвечать взаимностью, но как-то вяло, потому что её тут же настигали муки совести. 

«У них своя правда, — напоминала ей проснувшаяся совесть. — У тебя нет права злиться в ответ на их злобу». 

Месяц дружбы сделал голос совести громче, заглушая ненависть по отношению к остальным. Теперь она знала, как была неправа. И это знание... кромсало душу. 

На перемене Сансет подошла к своему шкафчику и обнаружила на нем записку с бранью. Пока она шла из кабинета на обед, отовсюду доносились выкрики:

— Ты отстой, Шиммер!

За столом все уже были в сборе. Сансет рухнула на свой стул и застонала, положив голову на стол. Рэрити похлопала её по спине. 

— Ну-ну, дорогуша, все будет в порядке. 

Сансет горько усмехнулась и подняла голову.

— Начинаю в этом сомневаться. По-моему, это такой закон природы — не могу я быть счастливой дольше пары минут. Вселенная тут же шлёт мне открытки в стиле «все ещё тебя ненавижу».

— Не слушай их, дорогуша, — Рэрити крепко обхватила её за плечи. — Ты же знаешь, что мы тебя не ненавидим.

— Знаю, и ваше мнение — единственное важное для меня. Но было бы здорово не слышать...

— Ты отстой, Шиммер! — прокричал кто-то. 

— ...этого, — Сансет сползла на край стула.

— Ну, — мягко сказала Твайлайт, — ты всегда можешь попробовать извиниться.

Сансет подскочила с внезапным энтузиазмом.

— Ё-моё, Твайлайт, ты права! И как эта замечательная идея раньше мне раньше в голову не пришла! Действительно, давай-ка я прямо сейчас встану и принесу официальные извинения! Как вам, а? «Эй, всем внимание! Я сожалею, что была тиранкой и превращала ваши жизни в кошмар последние три года. А, и ещё превратилась в крылатую сатану, разрушила школу, промыла вам мозги и испортила фестиваль!»

Она скрестила руки и снова уселась на стул. 

— У-у, — оперлась на стол Рейнбоу, — Пинки, чё там наша разведка говорит?

— Сарказм зашкаливает! Больше девяти тысяч! — Пинки уронила шоколадный пудинг, забрызгав себе лицо. — Упс.

— Э, какого!.. — подорвалась Дэш, заметив отсутствие заветного пудинга. 

Сансет закатила глаза от их глупой шутки и повернулась к Твайлайт.

— Извини, я сейчас немного не в себе. Луна только намекнула, и все сразу вспомнили, кто тут злодейка.

— В этой школе танцы воспринимают слишком серьезно, — Твайлайт покачала головой. 

Сразу же у их стола остановилась Трикси и ткнула пальцем в Сансет.

— Слушай сюда, Шиммер. Трикси не расстроена тем, что из-за тебя накрылся Зимний бал, но, если из-за тебя отменят выпускной, она сделает так, что ты пожалеешь о том, что появилась на свет!

Она резко повернулась и умчалась прочь, оставив Сансет лежать лицом в стол.

— Да, Спарки, очень серьезно.

На секунду Рэрити поджала губы.

— Ну, Сансет, может, тебе и неприятно будет это услышать, но я согласна с Твайлайт. 

— То есть ты думаешь, что я должна извиниться перед всей школой? Мне напомнить, сколько времени у меня заняло извиниться только перед вами?

— Ну, если подумать... — Рэрити прижала палец к щеке. — Мне кажется, ты технически так и не извинилась перед нами. 

Сансет подняла голову.

— Вот именно, — и опустила, но снова подняла и пробормотала: — Кстати, извините.

И снова опустила её. 

— Эм-м-м, извинения приняты. Я не говорю, что надо встать и извиняться перед каждым, но давно пора немного сменить образ.

— Я думала, что перестать быть тиранкой и начать дружить с вами — уже значительное изменение образа. Я стараюсь как могу, учитывая обстоятельства, что ещё ты от меня хочешь?

— Ну, — сказала Эпплджек, — можешь не огрызаться на кого попало, например.

Сансет выпрямилась и подперла рукой подбородок.

— Легче сказать, чем сделать, особенно когда вся школа тебя ненавидит.

— Да уж, ЭйДжей, — сказала Рейнбоу, одной рукой удерживая Пинки подальше и держа вилку второй, — не в курсах, заметила ли ты, но Сансет типа не самая дружелюбная индивидка. Без обид. 

— Без обид, — Сансет побарабанила пальцами по столу. — Ты права.

— Но мы-то знаем, какой милой ты можешь быть, — улыбнулась Твайлайт. 

Флаттершай впервые очнулась с момента встречи:

— О да! Особенно с животными в приюте, когда она...

Взгляд Сансет окатил её жаром пылающего солнца. 

— ...К-когда... когда она вызвалась помочь с бумажной работой, пока я играла с животными, — Флаттершай откусила огромный кусок от яблока. 

«Молодец, Шай». 

Эпплджек поглядела на обеих и пожала плечами.

— Дело какое: мы знаем, шо ты хорошая, просто чуток... нелюдимая.

— Ну, и каковы предложения? — спросила Сансет. 

— Мы отыщем способ показать школе, шо ты умеешь быть хорошей.

Сансет провела рукой по волосам и вздохнула.

— Девочки, я благодарю вас, но, думаю, вы слишком заморачиваетесь. Я не собираюсь дружиться со всей школой, — её передернуло. — Нет, я точно этого не хочу, вы шестеро — все, кто мне нужен. А хочу я, чтоб они перестали таращиться на меня, будто я сделала что-то плохое... только что.

Что-то влажное и липкое шмякнулось Сансет о затылок. Она провела пальцами по волосам и вытащила мокрую бумажку. Её немного передернуло, и, выбросив бумажку, вытерла руку о джинсы.

— И-и-и-и-и-и я открыта для предложений. 

— М-м-м-м м-м-м м-м-мф! — замахала руками Пинки. 

— Эм-м-м, Рейнбоу? — заметила Флаттершай. — По-моему, она хочет что-то сказать.

— Лады, — вздохнула Рейнбоу и отпустила Пинки. 

Пинки вдохнула так, как будто пыталась высосать весь воздух в помещении, и улыбнулась.

— У меня есть идея!

— Мы заметили, — произнесла Сансет. — Поделишься?

— В общем, все злятся, потому что думают, что Сансет испортит танцы, так? А что, если она поможет нам с организацией Зимнего бала? Она может присоединиться к Вечериночному Комитету и помочь нам с приготовлениями!

Все повернулись в сторону Сансет. Она потерла руку.

— Ну, не знаю, Пинки. Я понимаю, к чему ты клонишь, но, если все увидят, что я помогаю с устройством Зимнего бала, на него просто никто не придет. И это будет катастрофой.

Пинки наклонилась над столом и схватила Сансет за плечи.

— Но если всё пройдет хорошо и все узнают, что именно ты помогала всё устроить, они поймут, что ты больше не главная вреднючка школы! Потом они расскажут это своим друзьям, а их друзья расскажут своим, и ты начнешь всем нравиться!

Сансет кивнула. Это было на удивление логично для Пинки. Сегодня она явно в ударе.

— Ну...

— Пожалуйста, Сансет? Пока что никто не захотел помогать с подготовкой, а мне сгодится любая помощь!

Знакомое покалывание пробежало по спине. Хорошая идея или нет, она не могла отказать.

— Без вопросов, Пинки.

Пинки прыгнула обратно на свой стул и закричала:

— Ура! Сим я назначаю тебя своей правой рукой, Сансет Шиммер!

— Впиши нас тоже, дорогуша, — Рэрити подняла руку. — Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы все прошло гладко!

Пинки была готова взорваться от радости. 

— Это. Будет. Лучший. Бал. На. Свете! Вторые большие танцы года, проведенные Великолепной Семеркой! После этого, люди точно перестанут тебя ненавидеть, Санни!

— Надеюсь, ты права, — улыбнулась Сансет. 

Прозвенел школьный звонок, и ученики разошлись на свои последние уроки. Пинки болтала о своих идеях. Семёрка вышла из столовой последними и направилась по коридору. 

— Твайлайт, эй, Твайлайт!

Сансет повернулась вместе с Твайлайт и наморщила нос, увидев Флэша, бегущего к ним.

— Чего-то хотел?

Флэш пропустил её слова мимо ушей.

— Слушай, Твайлайт, могу я... поговорить с тобой наедине?

— Эм... конечно, — смущённо покрутив чёлку, она повернулась к остальным. — Увидимся позже.

Они с Флэшем скрылись в соседнем коридоре. 

Что-то взбурлило в животе Сансет, и она еле сдержалась, чтобы не вмазать по чему-нибудь со всей силы.

— Что этому отстойнику надо?

Рэрити потёрла подбородок.

— Хм-м... я только вспомнила: забыла кое-что в шкафчике. Мне надо туда заглянуть перед уроком, — она проскользнула между идущими учениками, крикнув друзьям: — Не ждите меня!

— Мелкий, надоедливый... р-р! — Сансет потрясла головой и пошла на урок. 

*      *      *

Сансет села за заднюю парту, чтобы в неё не кидались бумажками. К сожалению, сосредоточиться было трудно. Мысли блуждали между уроком, научной ярмаркой, Зимним балом, Флэшем и Твайлайт. 

Последние двое волновали её больше всего, как бы она ни убеждала себя в обратном. Со вздохом ей пришлось признаться самой себе, что она волнуется. Она не хотела, чтобы Флэш причинил Твайлайт боль. 

«Хорошие друзья ведь приглядывают друг за другом?»

А она была хорошей подругой. Именно поэтому ей так хотелось отпинать Флэша... ну, это была одна из причин. 

К концу учебного дня Сансет накрутила себя ещё больше, чем перед обедом. Она хотела знать, о чём Флэш говорил с Твайлайт. И, что важнее — Твайлайт ответила. 

Сансет остановилась у своего шкафчика, чтобы убрать учебник по английскому и взять перчатки. Надев их, она с удивлением обнаружила Рэрити, стоящую неподалеку с понимающей улыбкой. Которая быстро исчезла.

— Дорогуша, ты всё ещё выглядишь подавленно!

— У меня был тяжелый день, — Сансет пожала плечами.

— Это точно. Может быть, тогда пойдешь со мной в спа? Ты заслужила небольшой отдых.

— Звучит неплохо.

— Отлично! — Рэрити хлопнула в ладоши. — Тогда пошли, я недалеко припарковалась. 

Сансет надела рюкзак и последовала за ней.

— А ты расскажешь, что именно тебе надо было так срочно забрать из шкафчика?

— М-м? А... — Рэрити прижала ладонь ко рту и кашлянула пару раз. — Я знаю, дамы так не поступают, но не смогла сдержать любопытства.

— И? — надавила Сансет.

— Ну... Флэш пригласил Твайлайт на свидание.

— Так и знала! — Сансет топнула ногой. — Гнусный бабник...

И продолжила осыпать его всеми известными ей оскорблениями и прозвищами. 

Рэрити выждала минуту, давая ей немного выговориться.

— Разве тебе не интересно, что ответила Твайлайт?

— Интересно, — Сансет повернулась к ней.

— Она отказала.

— Ха! Неудачник!

— Сансет, это не очень прилично, — Рэрити нахмурилась. — Отказ очень ранит сердце.

— Я знаю, — Сансет открыла дверь на стадион и глубоко вдохнула осенний воздух. — Просто он у меня в печёнках сидит.

— Ты не думаешь, что пора уже вложить меч в ножны? — Рэрити нахмурилась ещё сильнее.

— Нет.

— Эх... — Рэрити потерла переносицу. — Тогда рассматривай это как первый шаг к тому, чтобы школа перестала тебя ненавидеть. 

Сансет остановилась.

— Если школа перестанет ненавидеть меня, то было б круто, даже замечательно! Но на мнение Флэша мне глубоко покласть.

— Сансет, это звучит мелочно, — Рэрити закатила глаза. — Я понимаю, он порвал с тобой, но у него на то были серьезные причины. Честно говоря, ты вела себя с ним отвратительно.

— На чьей ты стороне, Рэрити? — Сансет возмущённо взмахнула руками.

— Я на твоей стороне, дорогуша, но я не против Флэша. Он дружит с большинством из нас, и, если б он был твоим другом тоже, это бы помогло твоему образу и душевному состоянию. 

— В каком ещё смысле «душевному состоянию»?

Рэрити медленно вдохнула.

— Сансет, у тебя наметился огромный прогресс за последние несколько недель. Ты преодолела множество сторон, которые делали тебя... неприятной. Ты делаешь успехи, но не позволяй оставшемуся удерживать себя от следующего шага.

Наступила тишина. Точнее, наступила бы, если б не бренчание гитары. Музыка была медленной и печальной, как повесть о неразделенной любви. 

Сансет заглянула за угол и увидела одинокого Флэша, сидящего на трибунах. Она оглянулась на Рэрити и проворчала:

— Ты это спланировала.

— Нет, не спланировала, — Рэрити лишь загадочно улыбнулась. — Мы просто оказались в нужном месте в нужное время.

Она легонько сжала запястье Сансет.

— Пожалуйста, хотя бы просто поговори с ним.

Пока её тело двигалось в сторону Флэша, она успела проговорить одними губами: «Ненавижу». 

Рэрити только улыбнулась и помахала вслед.

Громко топая, чтобы Флэш точно её услышал, Сансет поднялась на трибуны. Он прекратил играть, посмотрел на нее, вскинул бровь и продолжил как ни в чём не бывало. Сансет села на ряд пониже и отвернулась. Она надеялась, что ей не придётся начинать разговор, но нежданная помощь Рэрити настроилась против неё. Давление в горле нарастало, пока ей не пришлось выплюнуть:

— Привет.

— Привет, — Флэш продолжил наигрывать на гитаре.

Наступила неловкая пауза. Сансет опять почувствовала нарастающее давление.

— Я это... слышала, Твайлайт отшила тебя.

Его пальцы соскользнули, прервав аккорд.

— Ага. Она сказала... — Флэш сыграл ещё несколько аккордов, прислушиваясь к гитаре, потом начал настраивать её. — Она сказала, что я не нравлюсь ей в том смысле, в каком она — мне.

— Мда... хреново.

— Ты за тем пришла? — Флэш сердито посмотрел на нее. — Сыпать мне соль на рану? 

— Хочешь верь, хочешь нет, но я пришла поговорить, — кисло отозвалась Сансет. 

— Ага, конечно... — Флэш закончил настраивать гитару. — Не уверен, что хочу говорить с тобой прямо сейчас.

— Отлично, тогда разговор окончен.

Сансет встала, чтобы уйти, но услышала из темноты тихий вздох Рэрити. Она указала на Флэша, потом на Сансет и на место, где та только что сидела. 

Сансет едва удержалась от того, чтобы показать Рэрити средний палец, и села обратно.

— Слушай... ты этого не хочешь, я тоже не в восторге... но пришло время нам все обговорить. 

— Отлично, с чего хочешь начать: как играла с моими чувствами, как врала мне или же как промыла всей школе мозги?

Сансет поморщилась от горечи в его голосе.

— Ничего из перечисленного, — она посмотрела на свои руки. — Так ты помнишь, как я контролировала вас?

Дрогнувшая струна была ей ответом.

— Не все верят, что это была галлюцинация, Сансет. 

— Действительно, — она сделала паузу, — я... хм...

Она тянула время, не желая чувствовать довлеющее проклятие, пока подбирает правильные слова.

— Мне... жаль, что так вышло. Я не думала, что все зайдет настолько далеко.

Флэш не отвечал. Его взгляд застыл на гитаре. 

— Так понимаю, молчание означает «я тебя не простил», — вздохнула Сансет.

— Догадка верная, призы в студию, — сухо съязвил он, взмахнув рукой.

— Вообще-то я тут пытаюсь открыть душу, — Сансет сжала кулаки.

Флэш жестоко рассмеялся и посмотрел на неё с фальшивым изумлением.

— Ты — открыть душу? С того и надо было начинать отношения.

— А кто тут сидит, как зайка, брошенный хозяйкой? Я, что ли?

— Уж извини, как мне сомневаться в твоей хорошести после всего... — он указал на Сансет, — этого.

— То есть ты был со мной всё время, только чтобы увидеть, могу ли я стать хорошей? — потрясенно спросила Сансет. 

Флэш отложил гитару и посмотрел Сансет в глаза.

— Я в курсе, что ты можешь быть милой... когда тебе это выгодно. Ты никогда не поступишь хорошо за просто так.

— Неправда! — она ткнула в него пальцем. — Я поддержала Твайлайт, когда она заливалась слезами, хотя могла и позлорадствовать.

— Ух ты, — Флэш закатил глаза, — один раз из тысячи. Ты прям поражаешь.

— А ещё спрашивают, у кого я сарказма понахваталась, — Сансет сложила руки на груди.

Между ними снова повисла тишина. Флэш перебирал струны гитары, а Сансет нервно теребила нитку на толстовке. Ничто не сделало бы её счастливей, чем просто встать и уйти, но толку-то — Рэрити все ещё прячется неподалеку и наблюдает. 

— А... почему Твайлайт плакала? — подал голос Флэш.

— Она думала, что девчонки дружат с ней только оттого, что она похожа на принцесску.

— Ох ты, — Флэш вздрогнул.

— Ты ведь о том же думал, да? — у Сансет сузились глаза.

— Нет! То есть не совсем. Я хотел узнать её поближе...

— Селестия помилуй! Ты жалок, — покачала головой Сансет. 

— Я хотел близости, блин! — Флэш прижал ладонь ко лбу. — Первая девушка — демоница; девушка, которая мне понравилась, — принцесса из параллельной реальности, а неделю спустя появляется девушка, как две капли воды похожая на неё. Сердцу не прикажешь.

Он продолжил наигрывать на гитаре, только теперь мелодия стала ещё печальней. Как бы Сансет ни ненавидела это чувство, она ощущала боль в каждой ноте. 

Буквально в каждой.

— У тебя Си расстроена, — пробормотала она. 

— Чего?

— Си. Расстроена, — повторила она. 

Флэш подтянул струну и сыграл пару аккордов.

— Так лучше?

— Да, лучше.

— Спасибо.

— Да забей.

Флэш продолжал играть около минуты.

— Знаешь... не думал, что ты хоть что-то запомнила из тех занятий.

— Я просто привлекала внимание, — Сансет обратилась взглядом к догорающему закату.

— Тогда почему прекратила?

— Гитара не моё.

— ...А по-моему, ещё как твоё.

Сансет пришлось приложить усилия, чтобы не улыбнуться.

— Спасибо.

— Так зачем ты на самом деле пришла? — Флэш отложил гитару и придвинулся чуть ближе.

— Уже сказала — чтобы поговорить.

— О чём?

— О нас, — Сансет пожала плечами. — Как мы обошлись друг с другом. Рэрити говорит, что это неправильно. Она права, наверное.

— Так вы и в самом деле друзья? — Флэш тоже посмотрел на закат.

— Ага. Сама в шоке, — она улыбнулась и спрятала руки в карманы толстовки. — Ты был прав, во мне может жить хоть что-то хорошее. Просто оно пряталось... очень глубоко. И до сих пор пытается выбраться наружу.

Флэш одарил её искренней улыбкой, какой она не видывала уже давно.

— Рад, что оказался прав, — он вздохнул, глядя, как облака закрывают солнце. — Рэрити права. Хватит нам точить друг на дружку зуб. 

— Вот уж не думала, что ты способен точить зуб, — ухмыльнулась Сансет. 

— Хе. Помнишь доску для дартса у меня в комнате?

— Ага, — Сансет изогнула бровь.

Флэш смущенно почесал голову.

— Ну... на ней висела твоя фотография первые пару месяцев, как мы расстались.

Странно, но Сансет насмешливо фыркнула, хотя, наверное, стоило рассердиться.

«Ну, всё справедливо, учитывая мои грешки». 

— И все же я кое-что не понимаю.

Сансет перестала смеяться и посмотрела на него. 

— Почему ты не захотела остаться? Почему предпочитаешь жить на том заводе?

Сансет сжала кулаки в карманах.

— Я не хотела быть обузой. Ненавижу, когда люди меня жалеют. Мне нужно место, где я могу побыть сама собой, — она снова улыбнулась. — Да и одобрила бы твоя мама, если б в дюжине шагов от её сына жила девушка?

— Это точно, — Флэш рассмеялся. — Она до сих пор иногда о тебе спрашивает. Всё ещё хочет познакомиться с твоей «бабушкой». 

Сансет сдавленно фыркнула, вспомнив об их с Флэшем вранье, которым они объясняли, почему она живет одна. 

Флэш наклонился за сумкой и достал две бутылки теплой газировки.

— Будешь?

— Ага, спасибо, — Сансет даже порадовалась, что газировка тёплая — она и так уже замерзла. После пары глотков она произнесла: — Скажу честно... тебя не было в списке людей, перед которыми я хотела извиняться. 

— Не могу даже представить почему, — Флэш сделал маленький глоток. 

— Ага... Но — мне жаль, Флэш. Я была ужасна. И когда я думаю об этом, то понимаю, что ты стал моим первым другом. Ты дал мне так много, а я просто... ушла. В общем, вот, извини.

Флэш опустил свою бутылку.

— Не буду врать, Сансет. Разрыв с тобой — одна из самых тяжелых вещей, произошедших со мной. Не из-за того, кем ты была для меня... а потому что это означало, что я ошибался в тебе, — он потер глаза. — Не то чтобы я тебя прогонял, но...

Сансет взяла его за руку.

— То, что ты держался так долго, уже о многом говорит, Флэш, — она отвернулась. — Во-первых, ты нытик. Но, во-вторых, очень решительный и честный нытик. Ну а может, отпустив, ты помог мне стать лучше.

— Значит... — Флэш нахмурился, — расставание... помогло тебе?

— Типа да.

— Ну... рад, что смог помочь, — он улыбнулся. — Извинения приняты.

Сансет ответила ему улыбкой и поцеловала в щеку.

— Я все ещё считаю тебя чудиком, Флэш Сентри. Но когда-нибудь ты сделаешь какую-нибудь девушку очень счастливой.

Флэш встал и помог Сансет подняться.

— И, может быть, когда-нибудь все поймут, что ты изменилась.

Сансет смахнула прядь волос с его лица.

— Может быть, — она повернулась и начала спускаться с трибун. — Пока, Сентри.

— Увидимся, Шиммер, — он махнул ей рукой.

Сансет шла в тени школы, когда Рэрити отделилась от стены, полируя ногти, и мелодично спросила:

— Ну, и как прошло?

— Неплохо. Мы больше не ненавидим друг друга. Ты довольна?

Рэрити убрала пилку.

— Вопрос в том, дорогуша, довольна ли ты?

— В некотором роде — да. Я боюсь сказать «да», потому что тогда мироздание решит опять отвесить мне пинка.

— Чепуха, Сансет, мирозданию до тебя нет никакого дела, — отмахнувшись, она пропустила локон через пальцы и лукаво улыбнулась. — Но я знаю кое-кого, кому есть.

— Что? Кто... — глаза Сансет округлились. В животе запорхали бабочки. Она скрестила руки и пошла в сторону парковки. — Разговор окончен, Рэрити. 

Рэрити надулась, но бросилась за ней.

— Но, Сансет...

— Понимаю, Рэрити, поверь мне, я понимаю. И сейчас я не хочу об этом говорить.

«Я в принципе не хочу об этом говорить».

Рэрити догнала её и вздохнула:

— Ну ладно, у тебя был долгий день. Лучше больше не нервничать. Не буду давить на тебя.

— Спасибо, Рэрити.

Они подошли к её машине и уселись, сложив сумки на задние сиденья.

— Но... если ты решишь поговорить об этом, знай, я всегда рядом.

— Буду иметь в виду, — ответила Сансет, стараясь не обращать внимания на бабочек и не думать о Твайлайт Спаркл.