Дружба миров
Небесная прогулка
Принцесса Селестия с наслаждением работала крыльями, купаясь в голубом небе другого мира. Дышалось здесь не так, как дома, чувствовалось, что кислорода в воздухе поменьше. Пегасы, наверняка, здесь уставали бы быстрее, но аликорну с её могучей магией, это не мешало. Тем более, что она пропустила сегодняшнее занятие фитнесом, которым её заставила заняться сестра, заявив, что для богини она слишком растолстела. Селестия пыталась поначалу увиливать и отнекиваться, но после одного позорного провала, когда она застряла в живой изгороди, не сумев её перепрыгнуть, принцесса была вынуждена согласиться, что её «державный круп», как выразилась Её Ехидство принцесса Луна, и впрямь нуждается в физкультуре.
Вначале было тяжело. Магия требовала восполнения сил, и наиприятнейшим способом их восполнить, были жиры и углеводы, то есть – тортик. А тут к магическим добавились ещё и физические нагрузки. Однако постепенно принцесса втянулась, привыкла, и теперь тело само просило тренировок. Она уже сбросила несколько фунтов, но массивные мышцы не нарастила, и теперь выглядела похудевшей и стройной.
Её милейший собеседник, Алексей Николаевич, оказавшийся невероятно обходительным для столь необычного существа, вначале отговаривал её от идеи полетать:
– Принцесса, это опасно. А вдруг вы заблудитесь? Вы же здесь впервые.
Но ей удалось его уговорить, и Косыгин согласился, лишь попросив не летать над городом, не подниматься высоко, и не залетать в зону аэропорта:
– Не надо нервировать наших военных, кто их знает, как они отреагируют, увидев вас на радаре. Могут принять за вражеского разведчика и выстрелить. Или вы попадётесь на пути рейсового самолёта.
Принцесса, пустив в ход всё своё обаяние, сумела его уговорить, и теперь любовалась с высоты нескольких сотен метров грандиозной панорамой гигантского человеческого города, разделённого извивающейся сверкающей лентой реки. Этот город ничуть не походил на Кантерлот, прилепившийся к склону горы. Но он был по-своему прекрасен, своими семью остроконечными белокаменными башнями, и древней красной крепостью в центре, на меньших, но не менее красивых башнях которой сияли просвечиваемые солнечными лучами алые пятиконечные звёзды. Она заметила ещё одну башню, строящуюся, как ей показалось, прямо посреди широкой улицы. Это показалось ей странным решением, и она решила расспросить об этом подробнее.
Налюбовавшись городом, она заскользила над разбросанными внизу тут и там деревнями, застроенными характерными для здешних мест бревенчатыми или обшитыми досками домами в три окна. Ей хотелось пообщаться с местными жителями, и вскоре она увидела троих, устроившихся на небольшом пригорке, расстелив что-то вроде скатерти. Внизу, посреди поля, тарахтела оставленная ими повозка... или машина... в общем, что-то на четырёх колёсах, два из них были большими, ещё два – поменьше. Люди были явно увлечены беседой, и не обратили внимания на принцессу, когда она приземлилась вдалеке, и подошла по земле к тарахтящему трактору.
Селестия обошла вокруг машины, с интересом разглядывая её, немного покривилась от резкого запаха, и поднялась на холм.
– Здравствуйте, уважаемые, – вежливо обратилась она к людям, не доходя до них нескольких шагов.
– Б..я... Ети его мать... Федот... Ты где водку брал? Мне уже говорящие рогатые лошади мерещатся!
– Э-э... Васёк... Я её тоже вижу... Б..я... И ведь выпили-то всего-ничего...
– И я... – произнёс третий.
– Уверяю вас, я вполне реальна, – Селестия мило улыбнулась.
– Ох, б...я! Сгинь! Сгинь, нечистая!
– Всё, ребята... Бросаю пить! Чтоб я ещё раз эту гадость в рот взял! Привидится же такое...
– Бежим!
Все трое, побросав недоеденную закусь и даже остатки водки, вскочили, и неуклюже бросились бежать, бросив работающий трактор посреди поля.
– Странные они какие-то...
Принцесса не стала их догонять, вспомнив о предупреждении, что на неё могут среагировать неадекватно. Она расправила крылья и снова поднялась в воздух. После нескольких минут полёта она увидела двух детей, идущих по тропинке через соседнее поле. У них за спинами Селестия разглядела что-то похожее на седельные сумки, и решила, что дети возвращаются из школы. Ей стало интересно посмотреть поближе на человеческих детей и проверить, как они на неё отреагируют. Принцесса не пыталась читать мысли, но тонко чувствовала общую эмоциональную атмосферу вокруг себя. В первый момент после их появления в этом мире она ощущала удивление и страх. Затем, когда ситуация мирно разрешилась, страх у окружающих уступил место любопытству и искреннему желанию подружиться. Это не могло не радовать столь мирное и доброжелательное существо, как аликорн.
На переговорах она общалась со вторым лицом этого, несомненно, очень большого и мощного государства, и ощущала его доброжелательный интерес, стремление договориться и извлечь максимум обоюдной пользы из внезапно состоявшегося контакта.
Эти трое местных жителей, сбежавшие от неё, удивили принцессу. Она не почувствовала в них интереса или желания познакомиться, только беспричинный страх. Её ещё ни разу не принимали за алкогольную галлюцинацию. Принцесса была удивлена и слегка обижена, но понимала, что её вид был непривычен для местных. Чтобы не пугать детей, она приземлилась подальше от них, наложила на себя оптическую иллюзию, чтобы спрятать радужную гриву, хвост и рог, и неторопливо пошла через поле, рассчитав направление и скорость так, чтобы пересечься с детьми.
– Ой, смотри, какая лошадка красивая! – девочка подёргала мальчика за руку.
– Маленькая какая-то лошадь, – мальчик с интересом разглядывал принцессу. – Но не жеребёнок, даже не стригунок (годовалый жеребёнок, которому принято остригать гриву), взрослая. И правда, красивая.
– А какой она породы? – не отставала девочка.
– Да кто её знает, я в их породах не разбираюсь, – пожал плечами мальчик. – Просто лошадь белая...
– Здравствуйте, дети, – сказала принцесса, когда они подошли на несколько шагов.
– Ой! Кто здесь?! – дети остановились и принялись испуганно озираться, видимо, думая, что кто-то прячется в высокой пшенице.
– Никого, – ответила Селестия. – Только я.
– Пашка... – упавшим голоском пробормотала девочка. – Эта лошадка говорящая...
– Да ладно! Таких не бывает! – с детской убеждённостью ответил мальчик.
– Бывает. Только не здесь. Я из очень-очень далёкой страны, – сказала принцесса.
– Ой... Ты правда говоришь? – парнишка, наконец, мысленно связал её слова и артикуляцию губ. – Офигеть...
– А что ты здесь делаешь?
Девочки обычно любят лошадей, и эта не была исключением. Она тут же освоилась и приняла «говорящую лошадку из далёкой страны» как должное. В отличие от мальчишки, который явно был в замешательстве.
– Я здесь... с рабочим визитом, – принцесса улыбнулась, вспомнив обстоятельства, при которых она попала в этот невероятный мир.
– С визитом? – теперь уже спросил мальчик. – Ты что, какая-то важная лошадь?
– Вроде того. Меня зовут Селестия, я – принцесса Эквестрии, и я не лошадь, а аликорн. Смотри.
Она сняла иллюзию, и слегка раздвинула крылья. Её грива только что спокойно лежавшая белой волной на шее, и хвост, болтавшийся как у обычной лошади, вдруг превратились в невесомые радужные облака.
– Ух ты!!! – восторженно выдохнула девочка, глядя на её длинный рог и крылья. – Волшебство...
– Офигеть, – произнёс мальчик. – Как вы это делаете?
– Это действительно магия, мой дорогой.
– Да ладно! Магия... Колдунов не бывает! Это всё предрассудки, – уверенно заявил мальчик. – Но у вас правда здорово получается. Можно в цирке выступать!
– Ох, мой милый, знал бы ты, в каком политическом цирке мне приходится выступать вот уже тысячу лет подряд, – вздохнула Селестия.
– Тысячу лет? – изумилась девочка.
– Аликорны живут очень-очень долго, – пояснила принцесса. – Магия не даёт нам стареть.
– И вы настоящая принцесса? – недоверчиво спросил мальчик. – А что вы тут делаете посреди поля?
– Устала от переговоров и попросилась немного отдохнуть и полетать. Увидела вас и приземлилась.
– От переговоров? С кем?
– С одним вашим очень умным политиком. Его зовут, насколько я поняла, товарищ Косыгин...
– Офигеть... – вот тут до мальчишки начало доходить, что всё это – не розыгрыш.
Они поговорили ещё немного. Селестия спрашивала их, как устроена их школа, сколько лет учатся дети людей, куда они потом идут работать или учиться дальше. Отвечал, в основном, мальчик, он был на год старше сестры, и уже давал вполне осмысленные ответы. Из его рассказа принцесса поняла, что в стране, куда она так неожиданно попала, существует прекрасно налаженная система бесплатного образования, не только начального, но и высшего, и студентам за хорошую учёбу даже платят стипендию. Медицина тоже была бесплатной, и даже жильё в городах людям предоставляли бесплатно, от государства.
Когда об этом упомянул в беседе Косыгин, Селестия вначале не поверила, хотя и промолчала. Но эти дети не имели выгоды от подобной лжи, и они подтвердили слова председателя Совета министров. Мальчик также подтвердил слова учёных о том, что люди уже выбрались за пределы атмосферы, «в космос», как он сказал, и даже подарил принцессе круглый значок с портретом первого космонавта, отколов его с лацкана школьного пиджачка. Принцессе некуда было его приколоть, и тогда девочка, развязав свой бант, скреплявший волосы, надела ленту ей на шею, а мальчик торжественно прикрепил к ленте значок. Селестию растрогала такая наивная щедрость, но ещё больше ей понравилась искренняя гордость мальчишки за свою Родину, за то, что он живёт в самой лучшей стране в мире, первой отправившей человека на орбиту.
Они могли бы проговорить и дольше, но принцесса сообразила, что дети возвращаются домой из школы, и их могут ждать родители.
– Ах, простите, мои дорогие, я вас задержала. Мне было очень приятно с вами побеседовать, но мне тоже пора лететь, – Селестия по привычке взглянула на солнце, прикидывая время.
– До свидания! – дети помахали ей на прощание, когда она, взмыв в небо, сделала над ними полукруг и несколькими взмахами белоснежных крыльев ушла на высоту.
Она уже собиралась лететь к тому месту, где её ожидали сопровождающие, предоставленные ей очень серьёзным, неулыбчивым человеком, генералом Серовым. Но вдруг принцесса увидела внизу нечто, привлекшее её внимание. На окраине деревни расположилось что-то, что она вначале приняла за ярмарку – разноцветные шатры, повозки с такими же разноцветными пологами, множество ярко одетых, смуглых людей, бегающие между ними, почему-то полуодетые дети, совсем не похожие на тех аккуратных, вежливых школьников, с которыми она только что беседовала. Её внимание привлекли лошади, привязанные возле повозок. Селестия увидела в них собратьев, и решила пообщаться.
Она вновь приземлилась вдалеке, за кустами, опять наложила на себя оптическую иллюзию, убрав несвойственные обычным лошадям признаки, и решительно направилась к «стойбищу», как она окрестила это необычное место.
Не заходя далеко между шатрами и повозками, она подошла к ближайшей лошади. Та стояла совершенно безучастно, пощипывая траву. Подойдя ближе, принцесса поняла, что местные лошади сильно отличаются от жителей Эквестрии. Лошадь была выше самого высокого аликорна, и при этом – длиннее. Их черепа тоже были длинные, а глаза маленькие, почти не приспособленные к бинокулярному зрению. У эквестрийских пони форма черепа и расположение глаз позволяли просматривать всю переднюю полусферу, тогда как у местных лошадей они были больше смещены по бокам головы. Анатомия ног тоже была другой, чувствовалось, что ноги местных лошадей менее подвижны и приспособлены только к быстрому бегу.
– Здравствуйте, – принцесса учтиво поздоровалась, но лошадь и ухом не повела, продолжая щипать траву.
– Здравствуйте, – повторила Селестия, но лошадь вновь её проигнорировала.
– Я к вам обращаюсь, сударыня! – принцесса была удивлена столь явной неучтивостью.
«Может, она глухая»? – подумала Селестия, но тут лошадь повела ухом, явно прислушиваясь к каким-то звукам. «Нет, она явно слышит. Может, не понимает? Но я же к ней обращаюсь на местном языке. Очень странно. Может быть, у здешних лошадей собственный язык?»
Лошадь всё-таки оторвалась от травы, повернула голову, посмотрела на принцессу совершенно ничего не выражающим взглядом и тихо фыркнула.
– И совершенно незачем на меня фыркать, – машинально ответила Селестия, пытаясь понять, почему местные лошади, в отличие от людей, столь неприветливы.
И в этот момент ей на шею набросили верёвку.