Дыхание мрака
Глава 1.
— Меррихарт, проснись! У нас ещё один! — голос Свитхарт вытаскивает из мира снов, и я открываю глаза с мыслью "Небеса, когда же этот ужас закончиться?".
Я вскакиваю на копыта. У стены напротив моей кушетки висит зеркало. В нем я вижу чёрную пони-единорога с зелёными глазами и синей гривой и хвостом. Мама мне всегда говорила, что я красотка. Но не в данный момент, когда моя грива растрёпана, из нее торчат волосы в разные стороны, а под глазами огромные мешки. Справа от зеркала шкаф, и я достаю из него одноразовый защитный комбинезон и быстро, насколько могу, облачаюсь в него. Комбинезон закрывает все мое тело, оставляя открытым лишь лицо, на которое я надеваю защитную маску-противогаз с защитным экраном для глаз, достаточно большим, чтобы не быть ограниченным в зрении. Процесс отработан до автоматизма, да и как иначе, когда я за этот день сделала это уже двенадцать раз? А ведь было всего лишь два часа дня. Что впрочем, было лишь цифрой, ибо домой идти я не собиралась. Я была нужна здесь моим коллегам, а дома меня никто не ждал — в одиночестве свои плюсы. Чего нельзя было сказать о Свитхарт и докторе Стейбле — у первой и у второго была семья, а разлука уже в пять дней уже начинала сказываться на них. Нерсори Райм и Редхарт тоже имели счастье быть одинокими.
Я прибежала в операционную быстро, как только смогла и заняла свою позицию слева от хирургического стола. Все были в сборе: Стейбл, Свитхарт, Редхарт я и Нерсори. И разумеется, пациент.
Вполне милый жеребец-пегас. Серая шерстка, коричневые грива и хвост. Практически красавчик, если не считать того факта, что сейчас мы ампутируем все его конечности, которые собой уже от копыт до колен представляли гниющую плоть. Несмотря на защитные фильтры, когда нам начали поступать первые пациенты, я едва не умирала от смрада, который исходил от гниющей плоти. Сейчас же, это был не заслуживающий внимания аромат, если не сказать, привычный. Пациент был под глубоким наркозом, мы имели точное знание что нам делать. До моего прихода Свитхарт вкатила жеребцу большую долю анестезии, а после того как пациент отключился, Стейбл не медля начал ампутировать конечности. Во время операций он молчал и лишь командовал, когда ему был нужен тот или иной инструмент.
Сами по себе конечности, точнее поражённая часть была удивительно податливой. Далее скальпелем можно было спокойно отрезать кость. Но было необходимо проводить ампутацию там где конечность ещё не была поражена, чтобы заражение не пошло дальше на тело.
Работа шла быстро. Молниеносно Стейбл вскрыл ткани и начал отделять связывающиеся сосуды от пораженной конечности. Я же выполняла обязанности второго хирурга и практически одновременно закрывала сосуды зажимами. Закончив это, Стейбл взял ножовку и быстро распилил кость. Отделив конечность от тела, он магией передал конечность Нерсори, которая немедленно упаковала конечность в стерильную пленку. Позже они с Свитхарт отвезут конечности на цокольный этаж где у нас на скорую руку был сделан крематорий. Нет, разумеется сначала мы как могли проводили утилизацию в привычном режиме. Однако, оказалось что сжигать в магической печи гниющие конечности гораздо быстрее и проще. Пламя дракона обеспечивало жар, позволявший плавить сталь, однако магия пламени была ограничена в размерах, что в впрочем, никак не сказалось на эффективности применения. Прах и только прах на выходе, никакого следа от болезни.
Я была бы бесконечно счастлива, если бы некроз был единственным этапом этой болезни...
За неделю до описываемых событий...
Я была счастлива. Годы учебы в Медицинской Академий Кантерлота — и я дипломированный хирург. За моей спиной семь долгих лет обучения. Училась я старательно, но не легко ибо как говорили мои преподаватели, "ботаном" я не была. Но моё упорство и стремление привело к тому что я не сдалась как многие на моем курсе, а четко и планомерно дошла до конца,отлично завершив обучение.
И тут же решила отдаться лени и праздности, вернувшись в мой родной город Понивиль, где была вакансия хирурга. Что меня в свою очередь удивило, ведь жизнь в Эквестрии была вполне безопасной, а Понивиль был небольшим и тихим, и казалось, медицинский персонал больницы должен изнывать от скуки... Однако, то ли я с детства носила розовые очки, то ли за семь лет моего отсутствия горожане начали уметь развлекаться. О Небеса, я сильно сдружилась с Редхарт, и истории о ее пациентах меня впечатлили. Настолько, что я поначалу даже не поверила их правдивости, однако Стейбл позже сказал мне, что порой в Понивиле происходит всякая чертовщина, и даже Хранители Элементов Гармонии едва успевают разгребать проблемы.
Спокойным и было то утро, в тот день когда все покатилось под откос. Мы с медсёстрами сидели в ординаторской и разговаривали на рутинные темы, когда дверь распахнулась и вошёл Стейбл:
— Доброго утра, дамы! — сказал он, и едва мы успели ответить, продолжил, — у нас проблемы.
Дружное молчание, которое тем не менее, быстро нарушила Свитхарт:
— Что, опять Берри избила кого-то?
— Нет, — ответил Стейбл, — В Мейнхеттене вспышка новой и неизвестной болезни. Имеются несколько десятков больных. Анамнез- полный некроз конечностей, если экстренно не ампутировать их, пациент умирает от заражения крови. На момент получения этого сообщения, там умерло порядка сорока трех пони.
Глубокий шок сразил нас всех. С минуту никто не мог ничего сказать. Стейбл продолжил:
— Болезнь очень заразная. Воздух, питье, половые контакты, даже простое касание ведет к заражению. По приказу Принцесс, Мейнхеттен закрыт. Туда отправляются медицинские препараты, продукты и предметы первой необходимости...
Стейбл говорил и говорил, а я все не могла переварить услышанное. "Сорок три! Сорок три несчастных"! — мысли в моей голове, казалось, заглушили все остальное. Впрочем, одну вещь я точно не пропустила.
-...к сожалению, зараженные могут появиться и у нас, поэтому будьте готовы к экстренным операциям. По всей стране объявлен карантин, дома запрещается покидать без веской причины, — Стейбл вздохнул и продолжил, — Дамы, это очень серьезная угроза. Пожалуйста, берегите себя. Мы единственные, кто работает в этом отделении, и если хоть с одним из нас случится, это будет очень плохо.
Первой из нас молчание нарушила Рэдхарт:
— Док, что будет с обеспечением больницы?
— Насчет этого не переживайте. Вся имеющаяся промышленность по приказу Принцесс переведена на военное положение, выпуск продукции увеличен. Больницы в приоритете.
Редхарт кивнула, подтвердив отзывы своих коллег, что в большинстве ситуации она остается хладнокровной и спокойной. Свитхарт и Нерсори были напуганы, но опять таки Свиртхарт была крепкой пони, и я была уверена что вскоре, она станет снова такой же жесткой как всегда. Что касается Нерсори, это известие ее напугало. Работала она всего ничего, и поэтому она попросту еще не успела закалиться. Как и я.
— Меррихарт, — окликнул меня Стейбл, — зайди в мой кабинет, — и вышел.
Я встала и вдруг поняла, что мой ноги дрожат. Тем не менее, я зашла в кабинет Стейбла, стараясь быть спокойной.
— Мерри, давай сразу к делу, — начал он и указал жестом на кресло перед собой. Я села и он продолжил — Скажи, тебе приходилось заниматься ампутацией?
— Да.
— И...как это было? Что был за случай? — уточнил он.
— Переднюю ногу жеребца переехала повозка с мраморными камнями. Он был бездомным и надеялся что все заживет само. Его принесли к нам, когда он уже не мог ходить, а его нога была холодной.
Стейбл кивнул:
— Что было дальше?
— Ну...все как обычно, — ответила я и начала перечислять, — выкраивание, рассечение, перепиливание кости и обработка, перевязка сосудов и ушивание тканей. Я делала это под наблюдением доктора Колдхолда.
При упоминаний этого имени, Стейбл поморщился, а затем спросил:
— Как все прошло?
— Все было довольно просто, и он мог бы поправиться, — сказала я и замолчала.
— Что?
— Мы опоздали. Заражение крови началось раньше, и он умер на второй день после операции. Буквально сгорел, — говорила я, стараясь быть твердой.
Стейбл кивнул и закрыл глаза. Однако, практически сразу, он спросил:
— Какого ты мнения о Колдхолде?
Простой вопрос, однако он сбил меня с толку. Мы же говорили о работе?
— Доктор Колдхолд отличный хирург и хороший наставник...
— Нет, нет, — прервал меня Стейбл — Какого ты о нем мнения?
Я задумалась. На миг.
— Он расчетливый. Хладнокровный. Всегда делает прогнозы и увлекается цифрами. Он...он и доверил мне эту ампутацию, так как знал что тот бедняга умрет и смотрел на него как на рабочий материал, а на меня как на инструмент, — сказала я.
— А ты?
— А я надеялась спасти его.
На следующий день после разговора
День прошел спокойно, хотя мы все с тревогой ожидали чего-то. Но нет, день прошел как обычно...почти.
Пациентов было мало. Указ о всеобщем карантине разогнал всех по домам, даже, к немалому удивлению Редхарт, самых "любимых" пациентов. Когда выдалась тишина, доктор Стейбл собрал нас в операционной и еще раз напомнил как проходит ампутация. Наверное, это было лишнее ибо даже Нерсори знала свои обязанности, но повторение никогда не было лишним.
— И имейте в виду, — сказал Стейбл, когда мы закончили, — если экстренных пациентов будет много, Меррихарт, тебе придется заниматься самой, несмотря на то что у тебя опыта практически нет. Мы должны всех спасти.
Я кивнула.
Утро было ужасным. Едва я пришла на работу, ко мне прибежала Нерсори.
— Мерри, у нас пациент!
Я побежала в ординаторскую и принялась надевать защитный комбинезон. Я нечасто это делала, и казалось, я надеваю его целую вечность. Казалось моя магия терпит крах в попытке натянуть его. Но все же я надела его как нужно и следом защитную маску. Проверив что все одето правильно и плотно, я бросилась в операционную. Но даже не добежав до нее, я услышала крики. Крики ужаса и агонии.
— ПОМОГИТЕ!!!!!! СПАСИТЕ!!!! УБЕРИТЕ ЭТОООООООООООО!!!!!!
Раскрыв дверь я вошла в операционную и остановилась в глубоком шоке, а мгновение спустя меня едва не вывернуло.
На хирургическом столе лежала кобыла со светлой шкурой и зелеными волосами. Я не знала ее имени, да и сейчас это было не важно. Важны были ее ноги...которые мы должны были ампутировать. Впрочем, назвать ЭТО ногами уже было нельзя. Плоть, настоящая гнилая плоть, отваливалась с костей пластами и распространяла тяжелый смрад, сводяший с ума. Я подошла, сдерживая позывы своего желудка. Несчастная ревела от боли, и я вскоре, к своему ужасу, поняла почему- на нервы гниение не распространялось, и они длинными нитями, висели в воздухе, не смея отделиться от тела.
А еще она пыталась вырваться из копыт Свитхарт и Нерсори. Стол не был рассчитан что на нем будут пациенты в сознаний, и Свитхарт пришлось пользоваться своим лишним весом, дабы пациентка не могла убежать...точнее уползти. Ей помогала Редхарт и сам Стейбл.
Я хотела спросить, какого черта она без анестезии, но меня опередил Стейбл:
— Редхарт,какая доза?!
— Четыре кубика, как вы и сказали! — крикнула Редхарт в ответ.
— Нерсори, еще три кубика!
— Ее сердце не выдержит! — воскликнула Редхарт в шоке. — Это ее убьет!
— Это необходимо! — проревел Стейбл. — Ее адреналин не даст ей уснуть! — впрочем, пока они вели этот диалог под крики кобылки, Нерсори поставила укол кобыле и она наконец-то затихла.
Свитхарт немедленно отпустила пациенту, а Стейбл приступил к ампутации.
Спустя два часа операция была завершена, а мы были похожи на персонажей из старых фильмов о зомби — забрызганные кровью и гноем — слава Небесам, что мы были в костюмах. Пациентку, с забинтованными культями поместили в отдельную палату, а Редхарт осталась с ней, стеречь ее. Я и Свитхарт занялись уборкой операционной, обильно применяя при этом раствор хлора...однако должна признать, запах гниющей плоти словно въелся в стены, хотя очистители работали на полную катушку.
Я вспомнила, как хлынул гной из ампутированного копыта и меня вырвало. На чистый, отмытый и обеззараженый пол.
Вечер того же дня
Три операций за сутки. Три пони, в один час лишившиеся своих конечностей. Три сломанные жизни, чье будущее погубила неизвестная болезнь, и неизвестно сколько погубит ещё. Три...о Небеса, хватит!
Оказалось, что кобыла единорог и жеребец- пегас оказались мужем и женой соответственно. Были уроженцами Понивиля, а в Мейнхеттен ездили в качестве туристов- Баттер и Хард Винд. Третий же был Вайлд Грейди, бизнеспони, в Понивиль приехал по рабочим делам. А ведь, это лишь некоторые из тех, кто был на поезде из Мейнхеттена. Кто знает, сколько еще зараженных попало в Понивилль, а сколько могло заразиться. По информации руководства нашей больницы, риски получить свой Мейнхеттен были довольно высоки. Впрочем, практически всех нас волновал вопрос- какого сена происходит столь быстрое разложение тканей? Как сказал Стейбл, разложившиеся ткани такого качества обычно у трупа, у которого смерть наступила больше трех месяцев назад, а в данном случае это заняло всего лишь три-четыре часа. Подобное говорило о том, что болезнь имеет, по выражению Стейбла, "временной ускоритель", но никаких магических следов говоривших об этом, мы найти не смогли.
А тем временем проблемы продолжались.
Настенный пульт сообщил нам о том, что требуется помощь дежурного врача в палате, где находились двое наших пациентов. Стейбл, я и Редхарт побежали в палату. В палате уже были Свитхарт и Нерсори, удерживающие больную кобылку, которая несмотря на отсутствие конечностей, пыталась вырваться к своему мужу. Свитхарт и Нерсори как могли, пытались успокоить кобылу, но это было бесполезно. И тут же нам стала понятна причина ее истерики. Ее муж был без сознания. Я проверила пульс:
— Доктор, пульса нет!- сказала я. Остановка сердца и дыхания, какого черта? Больной был стабилен! Я сконцентрировалась и применила заклинание Шокерхуфа, пытаясь запустить сердце. После моего заклинания, Редхарт немедленно увеличила подачу кислорода в легкие пациента. Однако, мое заклинание не сработало- осциллограф показывал отсутствие пульса.
— Спасите моего мужа! Пожалуйста!!!- закричала кобыла так громко, как могла. В этом крике было столько отчаяния, что я практически почувствовала всю ее боль, однако, это же и придало мне решимости. Я снова сконцентрировалась и уже с большей силой применила заклинание, да так что моя шерстка даже немного встала.
Без толку, ни одного удара. В отчаянии я посмотрела на Стейбла, который применил на кобыле успокоительное заклинание. Пока кобыла засыпала, он подошел ко мне.
— Давай Мерри, вдвоем!- сказал он и его рог загорелся. Я зажгла свой рог и начала собирать все свои силы, которые могла призвать на помощь. И тут произошло то, чего я не ожидала- Стейбл связал заклинания в одно, и я впервые ощутила прикосновение другой ауры к своей. Стейблу не нужно было говорить, я читала его мысли и поэтому когда я ощутила мысленное "пора!", мы одновременно выстрелили заклинанием в жеребца. Однако, я сама не была готова к подобной отдаче заклинания и почувствовала как мой рог начинает буквально гореть.
Но результат стоил того- сердце забилось. "Да!"- мысленно воскликнула я- "Мы вытащили его с того света!. И тут сердце снова остановилось. На этот раз, навсегда. Мы еще трижды пробовали запустить сердце...но ничего не добились.
Спустя два часа
Я была практически уничтожена. Наверное, так ощущает себя лимон выжатый до суха, и который до полного счастья положили в чай. Моя голова ныла после перенесенных заклинаний, а рог, мое естество единорога, отзывался острой болью при попытке даже воспользоваться телекинезом.
Но что такое боль физическая, по сравнению с болью психологической? Кобыла в одночасье потеряла свой копыта, а теперь еще и своего мужа... Я не могла представить себя на ее месте, но я корила себя как могла, из-за того что я дала умереть жеребцу. Хотя моя практичность и вопила, что если два единорога не смогли запустить сердце, то дело было изначально безнадежное, я сумела отправить ее на задворки сознания. Я сидела, вперив взгляд в пол.
Дверь открылась и вошел Стейбл. От его обычной улыбки не осталось и следа. Он подошел ко мне и сел рядом. И сразу же заговорил:
— Наш патологоанатом провел вскрытие...
Я подняла голову.
— Причина смерти Хард Винда- последовательный отказ органов. Кишечник, печень, почки, сердце...по всей видимости он не сразу это почувствовал из-за анальгетиков.
Я хотела задать вопрос, но он застыл на моих губах. Стейбл, тем не менее, понял мой немой вопрос:
— Мы никак не могли спасти его. И я надеюсь, это будет единственный случай...
Он не успел договорить. В комнату зашла Редхарт.
Знаете, я до этого момента не могла себе представить того, что белый единорог может побледнеть. Однако, ей это удалось.
— Стейбл, Мерри- сказала она- Два других пациента мертвы...
Стейбл закрыл глаза и кивнул.
Нечего и говорить, что причина их смерти оказалась абсолютно такой же, как у покойного Хард Винда. Как по книге...
Спустя 5 дней.
Мне не спалось, и я практически всю ночь глядела в потолок. Когда занялся рассвет, я пошла к дежурному столу и принялась изучать медицинские карты покойных пони. И как то меня больше всего занимала чета Виндов. Я углубилась в чтение- молодая пара, восемь лет в браке и жеребенок единорог, которому было на данный момент всего шесть годиков, и остался сиротой.
— Мэрри, ты в порядке?- нежный и добрый голос кобылы выхватил меня из пучины моих мыслей. Я оглянулась и увидела Редхарт. Практически незаметно, эта белая кобыла с голубыми глазами, подошла ко мне.
— Да, Редхарт... Вполне- ответила я и попыталась улыбнуться. Улыбка явно вышла фальшивой, так как Редхарт обняла меня и посмотрела прямо в глаза:
— Послушай, милая. Мы все в шоке, от той ситуации, которая творится. Но самое главное, мы должны держаться, слышишь? Если мы сдадимся, то все остальные просто падут.
Я видела в ее глазах нежность, и стремление помочь. Я ответила:
— Я знаю, Ред, я знаю...-мой голос дрогнул.
И не имея сил сдерживать себя, я расплакалась. Напряжение и усилия последних дней слишком долго копились во мне, и наступила развязка. Я плакала по тем, кто умер от этой болезни. Я плакала по их родным, потерявших близких. Я плакала по жеребёнку, чьи родители умерли у меня на глазах. Я плакала навзрыд, и ощущала что с каждой слезинкой мне становится легче. А радиоприемник сменил волну, и мы услышали звон гитарных струн и жеребец запел:
Когда беда стучиться в дверь,
Будь осторожен, это зверь.
Но помни, всюду и везде,
Ты не один мой друг, нигде.
И пусть сгорает мир в войне,
Знай, мы доверимся судьбе,
Мы верим в солнце и верим в чудеса,
Мы верим в дружбу, мы верим в тебя...
Редхарт молчала, но она обняла меня покрепче и не отпускала до тех пор, пока я не успокоилась. Я знала, что я не одна.