Если б желания были понями...

49. Потрясающе. Жутко, но потрясающе

После обеда все первокурсники собрались вместе и занялись выполнением домашних заданий. Естественно, история магии была проигнорирована от слова «совсем».

Гарри заключил, что чары на самом деле не так уж и сложны. Пояснения, изложенные в книгах — «Магической теории» и «Стандартной книге заклинаний» — плюс то, что профессор Флитвик разъяснил и разобрал вместе с ними в классе, немало облегчили понимание и запоминание материала. Да и заклинание «погружение в книгу», которым Гарри воспользовался в прошлом месяце, чтобы пройтись по всем учебникам, обеспечило его достаточным базисом почти по всем дисциплинам и направлениям. Сейчас ему нужно было лишь немного освежить память, а заодно проверить, не пропустил ли он чего при прошлом чтении. Гарри аккуратно разложил на столе в нужном порядке учебники, а также пергамент и перо, чтобы при необходимости делать заметки во время погружения в книги, и приступил к работе.

И только тогда, когда Свити Белль громко сказала: «Гарри, ты должен научить меня этому заклинанию!» внутрь книги «Теоретическая магия», в которой он в тот момент находился, остальные повернулись к Свити Белль и обнаружили её склонившейся над одним из учебников Гарри. Объем выданной им домашней работы — или правильнее это было бы назвать общежитской работой? — был значительно больше того, который они получали в Понивилле. И потому Свити смекнула: если Гарри был прав, говоря о преимуществах погружения в книгу перед простым чтением, то, безусловно, это стоило бы попробовать. А уж как забавно это выглядело!

Гермиона, сидевшая с превращённой единорожкой рядом, первой заметила, что происходит. Потрясённо ахнув, она протиснулась поближе, полностью захваченная происходящим в книге, чуть не сбив при этом Свити Белль с ног.

— Гарри? — недоверчиво воскликнула она.

— Да, Гермиона? — раздался из книги тонкий, высокий голосок, привлекая внимание уже всех остальных. В голосе Гарри почти полностью отсутствовали низкие частоты, он был очень тихим и, если не держать ухо почти прямо над страницей, едва разборчивым.

— Зачем? — крикнула она на книгу. — И как?

Вот это уже привлекло внимание нескольких старшеклассников, которые также решили подойти посмотреть. И, как оказалось, не зря. На странице учебника в небольшой рамке, которая немного оттеснила текст в разные стороны, оказалось полноцветное изображение Гарри, смотревшего на них снизу вверх.

— Ну, как сказала мне Твайлайт, «Ты будешь поражён тем, что таким способом можно узнать из книги!» — немного самодовольно ответил Гарри своим тоненьким голоском. — Всё и правда стало проще… яснее. Отсюда лучше понимаешь, что именно хотел сказать автор. Намного проще отследить и запомнить вязь заклинаний. И гораздо проще запомнить их формулу. Не говоря уже о том, что тут обычно никто тебя не отвлекает.

— Вылезай, — приказала ему Гермиона. — Живо.

— Ладно-ладно, — вздохнув, отозвался Гарри. — Всё равно я тут уже закончил.

…и внезапно оказался сидящим на своём стуле.

— А-А-А! — закричали четверо ближайших к нему гриффиндорцев.

— А-А-А! — завопил в ответ Гарри, отчего по комнате разнеслось эхом несколько других криков потише — и без того взбудораженные ученики вскрикнули в ответ на эти внезапные вопли.

На несколько секунд в комнате повисла напряжённая тишина.

— Да что с вами со всеми? — наконец нарушил молчание Гарри, просидевший до этого несколько секунд, приложив ладонь к груди и успокаивая дыхание. — Можно подумать, вы никогда до этого магии не видели!

— Гарри, — обманчиво ласково промурлыкала Гермиона.

Только вот Свити Белль почему-то бочком-бочком поспешила убраться с дороги каштанововласой девочки, которая неумолимо приближалась к Гарри. Тот посмотрел на Гермиону и нервно сглотнул. Её глаза были слегка расширены, волосы взлохматились и встали дыбом, и из них уже начинали выскакивать отдельные непокорные прядки, отчего те выглядели пышнее обычного. Глядя на её преображение, Гарри вспомнил, что, когда они были в Косом переулке, он однажды подумал, что Гермиона чем-то похожа на Твайлайт. Что ж, её нынешнее выражение лица и состояние заставили Гарри задуматься, а не были ли они тайными сёстрами-близнецами, разлучёнными в глубоком детстве? Хотя он мог только гадать, как это могло сработать в разных измерениях. Сёстры. Только одна — девочка, а другая — пони. И разные по возрасту. Ну да, как в дурацкой книжке. Но определённо такую возможность полностью исключать не стоит.

— Как ты это сделал? — спокойно спросила Гермиона, пригвоздив Гарри к месту пристальным взглядом, при этом сказано это было таким тоном, что мальчик всем нутром почувствовал: лучше ей не перечить и отвечать быстро и честно.

Гермиона провела руками по лацканам мантии Гарри чуть ниже его шеи с таким видом, словно она в мгновение ока взбесится, если не получит желаемого. А затем вдруг вцепилась мёртвой хваткой в его мантию и притянула его за лацканы, отчего лицо Гарри оказалось всего в сантиметре от её лица.

— Не мог бы ты показать мне как это работает? — почти прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Уж будь так добр.

— Э-э, это заклинание «Погружение в книгу по методу Хайскартеса», — испуганно отозвался Гарри. — Твайлайт научила меня ему ещё в Понивилле. Я же всем вам рассказывал об этом в прошлом месяце, помнишь?

— Значит, заклинание погружения в книгу, — медленно повторила Гермиона, усиливая хватку. Гарри и предположить не мог, что в её тонких девичьих руках может таиться такая сила. Должно быть, это всё благодаря тем тяжёлым фолиантам, которые она вечно таскала с собой до того, как получила сумку с чарами облегчения веса. — Ты лишь сказал, что так тебе легче изучать написанное, но ничего не упоминал о том, что действительно попадаешь в книгу.

Гарри оглянулся на обступивших их учеников. Примерно у половины из них, в основном старшеклассников, выражения лиц были похожие на выражение лица Гермионы, хотя и не столь пугающие. Эквестрийки же лишь ошеломлённо таращились на действия обычно тихой и сдержанной ведьмочки.

— Э-э-э, ну-у… Ах, да, — быстро почти пропищал он. — Чтобы использовать заклинание, надо обладать немалым уровнем энергии, но вообще ему довольно легко научиться. Я могу объяснить тебе всё, если хочешь.

Гарри нервно улыбнулся девочке, надеясь, что это заставит её ослабить хватку. Почему-то он был уверен, что начинает багроветь. В ответ Гермиона отпустила его мантию, позволив рухнуть назад в кресло, затем слегка пригладила её руками, поправляя лацканы.

— Да, Гарри, — тихо сказала каштанововолосая. — Я бы очень этого хотела.

При этом её глаза всё также оставались слишком широко открытыми, а волосы почему-то стали даже ещё более лохматыми, чем раньше, скрывая из поля зрения Гарри всё, кроме её лица. Ведьмочка одарила Гарри вежливой улыбкой, в которой, правда, не было ни следа веселья, зато она явно обещала насилие и боль, если он не выполнит то, что обещал.

Гарри зашарил по столу, ища перо и бумагу. Заметив, куда он смотрит, Гермиона, не сдвинувшись ни на шаг, достала собственное перо и бумагу, позволив им упасть на стол перед Гарри.

— Вот, — объявила она.

Гарри потребовалось всего несколько минут, чтобы набросать структуру заученного заклинания.

Не прошло и пяти минут, как Гермиона уже пищала тоненьким голоском: «ДА, ДА, ДА!», бегая по кругу на странице своего учебника. Затем убежала со страницы и углубилась в книгу. То, насколько быстро она ухватила суть заклинания, было, по мнению Гарри, несправедливым, учитывая то, сколько времени на это ушло у него самого. Но Гермиона очень быстро училась и была полна решимости овладеть любым заклинанием, о котором только слышала. То, как она научилась телепортироваться, было прекрасным примером этого. У девчонки была железная воля.

Те, кто был ближе всего к книге, позже клялись, что слышали пробивавшийся между страниц безумный смех. Столпившиеся вокруг Гарри гриффиндорцы обменялись неуверенными взглядами и, не сговариваясь, решили не переходить дорогу этой умной девочке. Ни-ког-да.

— Она потрясающая, — сказал Рон, переведя взгляд с Гермионы на Гарри. — Жуткая, но потрясная.

Большинство остальных сидевших за столом кивнули соглашаясь или пробормотали что-то одобрительное.

Остаток вечера Гарри провёл, обучая остальных учеников этому заклинанию и демонстрируя его применение. Те, кто уже освоил и опробовал его в действии, также подключались к обучению других. Таким образом, к моменту, когда первокурсников отправили спать, почти все ученики Гриффиндора от третьего курса и старше уже овладели заклинанием. В результате в гостиной стало необычно пусто и тихо, только повсюду были разбросаны открытые книги, периодически выплёвывающие студентов из своих недр. Но стоило признать, что промежутки между этим становились всё длиннее и длиннее, поскольку их контроль над заклинанием постепенно улучшался. Старшекурсники адаптировались быстрее всех, но, когда обладаешь бо́льшими магическими навыками и силой, чем ученики младших курсов, в этом не было ничего удивительного.

Несколько студентов вызвались следить за происходящим на случай, если у кого-то возникнут проблемы. И только дюжина или две учеников, включая Рона, так и не смогли до отбоя до конца освоить заклинание.

Гарри был уверен, что уже к завтрашнему вечеру весь Гриффиндор будет пользоваться «погружением». А ещё был сильно раздосадован, осознав, что оказался единственным первокурсником, не выполнившим сегодняшнюю «домашку».

–=W=–

Экскурсия по сундуку, устроенная после объявления несправедливо раннего отбоя — было всего-то девять часов вечера — оказалась короткой. В конце концов, в сундуке не так уж много было того, на что можно было посмотреть. Но сказать, что Дин, Симус и Невилл были впечатлены — значит ничего не сказать. Рон, заявив: «Я уже всё там видел», остался с кислым выражением лица в спальне, всё ещё пытаясь применить заклинание «погружения в книгу».

— Ванная комната огромна! — воскликнул Симус. — И вообще это не ванна, а почти бассейн!

— Я знаю, — сказал Гарри. — И кстати, эта штука называется «джакузи», — добавил он, нажимая кнопку сбоку от ванны — и вода буквально закипела от пузырьков вырывающегося со дна воздуха. — Девчонки настояли. Это намного лучше, чем то старое корыто для мытья посуды, в котором мы оттирали друг друга от смолы.

Остальные трое парней повернулись и молча уставились на Гарри.

— Э-э, в форме пони, — быстро поправился он, чувствуя, что стремительно краснеет.

Однако остальные трое так и продолжали таращиться на него.

— Эй, — воскликнул в отчаянии Гарри, — мы же тогда были маленькими детьми!

А те всё продолжали смотреть не мигая. Но пару секунд спустя Дин, Невилл и Симус обменялись взглядами широко открытых глаз, когда поняли, что Гарри и жеребёнки стали анимагами в очень раннем детстве, а не недавно, как все они думали. Наконец Дин слегка кивнул Гарри.

— Идём, — сказал владелец сундука, — кухня там.

И спешно вывел их из ванной.

По окончании экскурсии Гарри, раздражённо качая головой, принялся за написание письма.

–=W=–

Дорогая Твайлайт.

Как оказалось, Хогвартс — до ужаса престранное место! Как и в Кантерлотском замке, тут повсюду лестницы, и нам сказали, что их в Хогвартсе больше ста сорока двух. Здесь встречаются как нормальные, широкие, основательные лестницы, так и узенькие, которые того и гляди рассыплются. Однако, в отличие от Кантерлота или нашего замка, у некоторых местных лестниц бывают исчезающие ступеньки посреди пролёта, про которые надо помнить, чтобы их перепрыгивать, а другие не всегда ведут на тот же этаж или в то же место, что и днём ранее. В центре замка находится главная лестничная шахта с тринадцатью лестницами. И вот с ними разобраться труднее всего, так как они в течение дня меняют своё положение абсолютно случайным образом, иногда делая это прямо тогда, когда идёшь по ним! Кроме того, тут есть двери, которые не открываются, если вежливо их не попросишь или не пощекочешь в нужном месте, и двери, которые на самом деле являются не дверьми, а сплошными стенами, притворяющимися дверью. А есть двери, которые притворяются стеной. Очень трудно запомнить, где и что находится, потому что всё это, кажется, постоянно куда-то перемещается, даже кабинеты не стоят на месте. К тому же люди на портретах тоже двигаются! Они просто встают и перебираются из своей картины в другую! Они так постоянно друг друга навещают.

Ещё я заметил, что тут повсюду стоят внушительные металлические доспехи. Близнецы говорили мне, что по ночам, а иногда и днём, эти доспехи ходят с места на место. Из-за этого всего невозможно полагаться ни на портреты, ни на доспехи как ориентиры, чтобы понять, куда надо идти.

Кроме того тут повсюду есть «секретные» ходы. Но как можно называть что-то секретным, если все на твоём факультете знают, где именно находятся эти «секретные» ходы?

А ещё есть Пивз. Он полтергейст. И он не оставляет нас в покое. Вечно забрасывает нас кусочками мела, гнилыми фруктами, бомбами-вонючками и всем прочим, что, по его мнению, может сделать нас несчастными. А откуда у него взялось целое ведро древесной смолы, я понятия не имею! К счастью, он промахнулся и вместо нас облил ей кучу хаффлпаффцев. Честно говоря, мне уже хочется согласиться со словами Гермионы, что она не понимает, почему профессора позволяют ему здесь оставаться! Может, у тебя найдутся какие-нибудь книги, которые могли бы подсказать нам, как держать его подальше? Из-за Пивза нам приходится почти каждый раз, идя по коридорам между уроками, использовать заклинания щита. Что ж, это, по крайней мере, можно заодно считать тренировкой.

Ах, да, здесь ещё и призраки водятся! Да-да, самые натуральные привидения. Прозрачные, вечно куда-то плывущие и спокойно проходящие сквозь стены призраки! На каждом факультете есть свои, да плюс ещё куча других, которые бродят вокруг. Призрак Гриффиндора — это сэр Николас де Мимси, но все называют его Почти Безголовым Ником из-за того, что палач, который должен был обезглавить его, не справился со своей работой. На втором этаже есть туалет для девочек, в котором тоже живут привидения! Да что там говорить, сегодня у нас урок истории магии вёл призрак!

У тебя есть книги о привидениях? Не могла бы ты прислать нам парочку?

Хуже Пивза только смотритель Аргус Филч. У него есть кошка по имени миссис Норрис. Она тощая, шерсть у неё цвета пыли и глаза у неё выпученные словно две лампочки (кстати, у Филча тоже). Она патрулирует для него коридоры! И если видит, что ты хоть чуть-чуть нарушаешь хотя бы одно правило, кошка сразу бежит за Филчем, который, хрипя, появляется буквально через несколько секунд! Всегда появляется, хоть что ты сделал! Они оба знают «секретные» проходы лучше всех и появляются внезапно, словно какие призраки (не те, которые здесь обитают). Этот завхоз никому не нравится, и многие ученики были бы не против выкинуть миссис Норрис из ближайшего окна. После личной встречи с ними я не могу с ними не согласиться. И вообще, почему они пустили в школу того, кто настолько явно ненавидит детей? Это же просто глупо!

И наконец, рядом со школой есть лес! Он ближе, чем Вечнодикий к дому Эппл Блум. К сожалению, нам сказали, что в нем водятся тёмные существа, такие как гигантские пауки и оборотни (люди, которые превращаются в волков раз в месяц в полнолуние и нападают на всех, кто встретится), поэтому нам запрещено входить в него.

Но я не понимаю, почему они говорят, что этот лес опасный. Оборотни становятся волками только раз в месяц, а гигантские пауки не так уж и ужасны… Ну, насколько они могут быть большими? Вряд ли они будут намного больше звёздных пауков или, может быть, того питомца Флаттершай — Пушистоножки. И уж точно не больше тыквы! Скуталу хочет посмотреть, какого размера эти пауки. Ты случайно не знаешь никаких заклинаний против пауков?

В этом лесу нет ни василисков, ни гидр, ни химер или древолков, да даже звёздных монстров вроде Большой или Малой Урсы — и то нет.

Как по мне, они поднимают панику из-за какой-то ерунды.

О, и пока мы были за пределами замка и рассматривали лес (нет, мы не заходили в него, с нами Перси был), то как-то случайно себя выдали (в основном там были гриффиндорцы, но было несколько студентов с других факультетов — Хаффлпаффа и Равенкло). Теперь они знают, что мы можем превращаться в пони.

Слышала бы ты, как они визжали! Какое-то время мне удавалось уворачиваться от их рук, но потом меня всё же поймали. Девушки просто отказывались нас отпускать. Они всё не переставали восторгаться тем, какие мы милые, очаровательные и пушистые. С другой стороны, почёсывание ушек невероятно приятная штука. Я и вовсе подумал, что Скуталу прямо там на месте отрубится, когда ей начали почёсывать между крыльями.

И, кстати, помнишь, что я упомянул учителя-призрака? Что ж, Скуталу случайно отправила его в «следующее большое приключение», как сказал директор. Смешно, но он даже не догадывался, что уже умер. И теперь, пока ему не найдут достойную замену, у нас нет учителя истории магии.

Занятия и весёлые, и скучные разом. Сама магия — это весело, но не вся та куча записей, что приходится делать. Мы со Свити Белль заработали наши первые очки лишь потому, что были единственными, кто магией делал заметки по ходу лекции. Я на последней странице приложил копию нашего расписания и добавил описание учителей.

Помнишь заклинание «Погружения в книгу по методу Хайскартеса»? Так вот, никто здесь никогда не слышал о таком, и, блин, остальные устроили жуткий переполох, когда увидели, как я его использую! Пришлось провести большую часть вечера, обучая ему других гриффиндорцев, из-за этого я теперь отстаю в выполнении своих домашних заданий. Думаю, встану пораньше и сделаю их завтра.

И пока не забыл, на приветственном пиру, когда мы только-только прибыли, директор сказал: «Коридор третьего этажа с правой стороны закрыт для всех, кто не желает умереть очень мучительной смертью». Не знаешь, что мне теперь с этим делать? Разве он не знает, что делать перед детьми такие заявления — всё равно, что размахивать красной тряпкой перед быком? Я удивлён, что на третьем этаже всё ещё не выстроилась очередь из студентов! Мне удалось уговорить девочек не пытаться проникнуть туда хотя бы до конца недели.

С любовью, Гарри.

P.S. Кстати, мы пробовали каминную сеть в сундуках. Хотя мы и можем без проблем перемещаться между ними, но мы не смогли попасть в сундук Эппл Блум, который в Литтл Уингинге. Мы решили, что пусть он там и остаётся. Здесь он нам на самом деле не нужен, потому что все девочки живут в одной комнате, и двух сундуков в общежитии ведьм вполне хватает, если кому-то приспичит побыть в одиночестве. Да и в ванной неплохо полежать — в общежитиях предусмотрен только душ.

–=W=–

«Что ж, Гарри и его подруги наконец-то здесь, — размышлял Дамблдор, готовясь ко сну. — И уже успели потрясти школу. Сначала вот «помогли» Биннсу в его следующем великом приключении, потом продемонстрировали свои таланты анимагов. Да, действительно, этот год в Хогвартсе будет интересным».

Старый маг невольно покачал головой при мысли об их «пробудившихся» талантах. Он-то думал, что тот неизвестный маг — Дискорд — довольно-таки могущественный — но и только. По крайней мере, до тех пор, пока дети сами не приняли свой анимагический облик. Это заставило Дамблдора пересмотреть свою точку зрения.

А что, если этот маг просто вытащил на поверхность их собственный заложенный природой талант к анимагии? Есть же заклинание «Homorphus», производящее обратный эффект, заставляя анимага вернуться в свой родной облик. Дамблдор изучал эту возможность с тех пор, как дети продемонстрировали, что это именно анимагия, а не обычная временная трансфигурация, хотя и не ожидал, что поиски принесут реальные результаты. Если бы анимагическое превращение можно было бы вызвать каким-то простым заклинанием, наверняка кто-то бы уже открыл его, так ведь? К сожалению, о том, как именно работает анимагия, было известно до прискорбного мало.

Однако это в любом случае должно быть нечто большее, чем просто заклинание, как он предположил в прошлом месяце. Заклинатель не только должен заранее знать, что маг или ведьма способны превратиться, но ещё и угадать, какой они при этом заполучат облик. То, что Дискорд мог «видеть» внутри человека анимага, предполагало, что он имел глубокие познания о том, как работает анимагия, как минимум, чтобы выделить её в общем магическом фоне. От подобного уровня знаний захватывало дух.

Для превращения подобных масштабов не требовалось колоссальных запасов сил — только знания, точность и контроль. А Дискорд разом заставил четырнадцать магов и ведьм принять совершенно новый для них облик, даже не зная заранее, во что они превратятся! Этот маг обошёл то, на что маги обычно тратили годы — обнаружил, что они обладают анимагической формой, понял её и вытащил наружу, так мало того, судя по наблюдениям Дамблдора, этот маг сделал то, на что у остальных уходило больше всего времени, а некоторые так и вовсе до конца жизни не сумели совершить этот шаг — примирил превращённых с их внутренним зверем, причём проделал это за какие-то мгновения. Подобное требовало очень глубоких познаний об огромном разнообразии существ, а на изучение этого потребовались бы десятилетия.

С другой стороны, в доме Уизли разнообразия этих самых существ не наблюдалось, были только пони. Мысль, что столько магов и ведьм будут иметь анимагическую форму одного и того же животного, была уму непостижимой. И тем не менее, вот они, и все пони — пусть это и кажется невозможным.

Дамблдор устало покачал головой.

И тут ему в голову пришла простая мысль, от которой старый маг едва не выпучил глаза. А что, если знания Дискорда об анимагии были не просто глубокими, а всеобъемлющими? И он не просто хорошо «видел» их анимагический облик, чтобы извлечь их на поверхность, не причинив вреда магам и ведьмам, но и мог менять их?! Тогда в тот раз он просто заменил их второй облик на пони! Вот почему, превратившись, все они и стали различными вариациями пони. В таком случае он обладал могуществом и знаниями, способными менять один из основополагающих аспектов магии любого мага или ведьмы.

Дамблдор даже примерно не мог представить, какими силами или умением надо обладать, чтобы сотворить нечто подобное.

И, если честно, теперь он даже и не знал, какой из вариантов пугал его больше: невероятно могущественный чародей или просто сильный, но с фундаментальным пониманием магии, которого прежде не достигал ни один маг.

В любом случае Дискорд был магом, способным с лёгкостью превзойти его самого, возникни у того такое желание, и потому будет лучше избегать любых разногласий с этим чародеем и постараться перетянуть на свою сторону. Дамблдор улыбнулся про себя. Вот уж в чём-чём, а в этом-то у него были десятилетия опыта.

А потом нахмурился, сообразив, что по наличию такого мага можно судить об немалой мощи прочих атлантов. Сама мысль о целой нации магов, способных превзойти его по силе… пугала.

–=W=–

На следующее утро за завтраком ученики в основном обсасывали две темы. Первая была продолжением вчерашней шумихи вокруг разноцветных говорящих анимагов-пони с факультета Гриффиндор, которая только подчёркивалась их участием в изгнании профессора Биннса, а также, очевидно, близким знакомством с настоящими принцессами. Но вскоре эту тему сменила другая — быстро распространяющиеся слухи о нырянии в книги, то есть о заклинании «погружение в книгу», в связи с чем снова всплыло имя Гарри Поттера и, соответственно, трёх таинственных иностранок.

Перси потребовалась одна-единственная демонстрация заклинания Пенелопе Клируотер, старосте Равенкло, чтобы в Большом зале воцарился хаос. Девушка сидела со своими подругами, когда Перси подошёл к ней, чтобы продемонстрировать новое заклинание. Пенелопа дослушала его объяснение, раздающееся тоненьким голоском прямо из книги, ровно до того момента, как прозвучало имя Гарри Поттера, после чего чуть не бегом помчалась прямо к упомянутому первокласснику. Трое учеников пятого курса Равенкло, которые изначально лишь краем уха прислушивались к общению двух старост, также в восторге вскочили и быстро последовали за ней.

Заинтересовавшись, несколько других равенкловцев и хаффлпаффцев, сидевших за столом рядом и, соответственно, напротив, посмотрели на брошенную книгу и увидели, как в ней вышагивает Перси, выкрикивая писклявым голосом о достоинствах погружения в книгу. Под возгласы «В книгу?» «Можно учиться быстрее?» «Гарри Поттер?!» они похватали своих друзей и последовали за первыми четырьмя.

Перси, осознав, что его аудитория сбежала, прекратил действие заклинания. Увидев озадаченного Перси, снова возникшего рядом со своей книгой, в то время как его предыдущая аудитория мчалась к первокурсникам Гриффиндора, другие ученики быстро сложили два и два. Вскоре это превратилось в неконтролируемый поток учеников Равенкло и Хаффлпаффа захлестнувший Гарри. Все вразнобой требовали, чтобы их «вотпрямщас» научили этому невероятно ценному заклинанию.

Когда уже третья ведьма с Равенкло попыталась перебить цену двух предыдущих, предлагая родить Гарри уже трёх детей — независимо от того, сколько раз им придётся пытаться это сделать — если только он немедленно научит её этому заклинанию, к образовавшейся толпе подошли профессора Флитвик и Макгонагалл.

— Тихо! Тихо! — приказала профессор трансфигурации. — Что здесь происходит?

— Прогулка по книгам…

— …прямо внутри книги…

— …учиться быстрее…

— Мне надо знать это заклинание! — прозвучало многоголосие ответов, когда все присутствующие попытались заговорить одновременно.

— А ну прекратили галдёж! — раздалась безапелляционная команда.

Профессор посмотрела на группу равенкловцев, окруживших её первокурсников. Затем тихо вздохнула, обнаружив, кто именно находится в центре их внимания.

— Мистер Поттер. Потрудитесь объяснить, что происходит.

Пусть сегодня с утра Макгонагалл выглядела немного спокойнее — благо директор отсутствовал за столом, хоть она временами ещё кидала сердитые взгляды на его пустой стул, — теперь на её лице, казалось, одновременно отражались раздражение и скорбь. Это сильно сбивало Гарри с толку.

— Э-э… — протянул Гарри, ошарашенно таращась на столпившихся вокруг равенкловцев.

Последние так его обступили, что им даже удалось оттеснить от него жеребёнок, и трём эквестрийкам это категорически не понравилось. Скуталу выглядела готовой учинить насилие, а Свити Белль вытащила палочку.

— Пожалуйста, дайте ему место, — сказала профессор Макгонагалл равенкловцам, делая руками успокаивающие жесты.

Ученики неохотно отступили на шаг. Кобылки немедленно заняли свои места и с вызовом уставились на других девушек. Их взгляды прямо заявили всем, что брюнет был их другом, и Гарри было отрадно это видеть, хотя большую часть внимания он сейчас сосредоточил на декане его факультета. Прочие присутствующие девушки, правда, восприняли сообщение несколько иначе, но итоговый результат был тем же. Заигрывание с ним приведёт к неприятным последствиям для нарушителей. Гарри Поттер принадлежал им и только им.

— Думаю, всё дело в заклинании «погружение в книгу», — робко сказал Гарри.

— Заклинание «погружение в книгу»?— оживился профессор Флитвик — всё же была затронута его профессиональная тема.

— Да, сэр, — кивнул Гарри. — В этом заклинании используется метод Хайскартеса, чтобы по-настоящему войти в книгу. Меня ему научила Твайлайт.

— Войти в книгу? — повторил карликовый профессор, тогда как брови профессора Макгонагалл взлетели до линии её волос.

— Э-э-э… Да, сэр, — нервно сказал Гарри. — Всё становится намного понятнее, когда полностью погружаешься в книгу, а не просто читаешь её. Как сказала Твайлайт: «Ты будешь поражён тем, что таким способом можно узнать из книги!».

Профессор Макгонагалл заметила, как многие старшеклассники Гриффиндора закивали в знак согласия.

Теперь уже и профессор Спраут присоединилась к своим подопечным.

— И ты знаешь это заклинание?

— Да, сэр. Я попросил Твайлайт научить меня ему, когда узнал, что я буду учиться здесь, и она больше не сможет учить меня магии. Я подумал, что если уж она — сама принцесса магии — не сможет отвечать на мои вопросы, то лучшее, что мне остаётся — это проникать в самую суть книги.

— А не мог бы ты продемонстрировать нам это заклинание? — сказал профессор Флитвик, выглядевший таким же заинтересованным, как и студенты с Равенкло и Хаффлпаффа. Да что студенты — даже профессора Макгонагалл и Спраут казались заинтригованными.

Гриффиндорцы, сидевшие по соседству и выучившие заклинание ещё прошлым вечером, захихикали. И снова профессор Макгонагалл отметила их реакцию. Судя по хмурой тени, пробежавшей по её лицу, Гарри предположил, что она теперь была твёрдо убеждена, что её подопечные уже успели выучить это заклинание.

Гарри пожал плечами, затем подтянул свою сумку и вытащил первую попавшуюся книгу — ей оказалась гербология. Отодвинув тарелку, мальчик положил на её место книгу и открыл на первой странице. Некоторое время он пристально смотрел на неё, а затем внезапно исчез. Ученики с Равенкло хором ахнули.

Трое профессоров обратили внимание, что мальчик даже не потрудился вытащить палочку.

— Я тут, профессор Макгонагалл! — крикнул Гарри тоненьким голоском, махая зрителям рукой с проёма, появившегося между строк текста, словно на страницу вдруг добавили очень качественную колдографию.

Те, кто ещё не видел, как Перси изучал подобным образом книгу, были до глубины души поражены демонстрацией Гарри.

— Подумать только! — воскликнула профессор Макгонагалл, непроизвольно прижимая ладонь к груди.

Тем временем профессор Флитвик вскочил на скамейку — аккурат на то место, которое освободил Гарри, и уставился на его полноцветное изображение.

— Здрасьте, профессор Флитвик! — снова помахал Гарри, его доносящийся со страниц книги тоненький голосок оказалось не так-то легко расслышать. — Когда ты внутри книги, всё становится намного легче понять. Можно уловить нюансы слов и мыслей автора, которые не замечаешь, когда просто читаешь текст или смотришь на диаграммы. Это словно разница между чтением про левитацию и реальным полётом. И в придачу, совершенно ничего не отвлекает — можно полностью посвятить себя учёбе.

Равенкловцы и хаффлпаффцы зашумели за спинами профессоров. Одна половина пыталась заставить замолчать другую, чтобы услышать, что там говорят, при этом производила шума даже больше, чем те, кого они пытались заставить умолкнуть. Те, кто стоял поближе, молчали и с недоверием смотрели на происходящее. Те, кто подальше — пытались протолкнуться вперёд и заглянуть через плечи стоящих впереди.

— Какое необычное заклинание! — в восторге покачал головой декан воронов. — Не мог бы ты показать мне его суть?

— А можно я сначала хоть завтрак доем?! — жалобно возмутился Гарри.

Профессор Флитвик оглянулся и усмехнулся, видя царящий вокруг бедлам.

— Полагаю, мы можем и подождать, — сказал Флитвик и принялся махать руками, словно отгоняя обступивших стол учеников. — Ладно, на этом пока всё. Возвращайтесь к своему завтраку. Не забывайте, у вас скоро начнутся уроки. Обещаю, я тщательно изучу заклинание и, если оно окажется столь полезным, как выглядит, дам каждому из вас возможность изучить его, — добавил он, улыбнувшись своим подопечным-равенкловцам.

Подуспокоившись, толпа начала расходиться, обсуждая возможные последствия использования заклинания. Слизеринцы сначала пытались притвориться, что они выше всего этого, но Гарри заметил, что их интерес значительно возрос, когда увидевшие демонстрацию равенкловцы и хаффлпаффцы объяснили им, из-за чего, собственно, возник весь этот сыр-бор. Две слизеринки и один слизеринец и вовсе выглядели так, словно готовы прямо сейчас броситься к гриффиндорскому столу, не дожидаясь одобрения профессора.

Пенелопа, не медля ни секунды, двинулась прямо к Перси, за ней последовали несколько её друзей. Совершенно очевидно, что она ждать, пока какой-то там профессор разберётся и даст добро на изучение этого заклинания, не собиралась.

Как только профессор Флитвик спрыгнул со скамейки, Гарри вернулся из книги.

— Как только закончишь завтракать, подходи к профессорскому столу, — сказал Флитвик Гарри. — Если понадобится, я напишу тебе разрешение опоздать на занятие профессора Спраут.

— Спасибо, сэр, — кивнул Гарри и вернулся к прерванному завтраку.

После завтрака потребовалось не так уж много времени, чтобы показать профессору, как наколдовать заклинание, а затем помочь ему впервые погрузиться в книгу. Хорошо, что они с жеребёнками быстро справились со своим завтраком — освобождение от гербологии не потребовалось, хотя их четвёрке и пришлось мчать со всех ног, чтобы догнать других гриффиндорцев.

Как Гарри и говорил всем накануне вечером, заклинание было довольно простым, и всё, что для него требовалось — достаточный для его выполнения запас магии. Прошлым вечером они обнаружили, что почти любой, у кого есть палочка, без особых проблем может им воспользоваться, вдобавок Гарри отметил, что наличие волшебной палочки значительно упрощает наложение заклинания по сравнению с попытками использовать оное без неё. Впрочем, мальчик на собственном опыте ощутил, что с рогом всё то же самое выходит гораздо проще, чем с палочкой — в конце концов, тот был напрямую связан с нервной системой, мана-каналами и скелетом его тела. Да рог вообще превосходил палочку, которую требовалось держать в руках, по всем параметрам, какие только приходили в голову.

Другие профессора слушали внимательно, хотя, судя по тому, что краем уха услышал Гарри, профессор Снейп решил, что это какой-то «очередной трюк для привлечения внимания». А вот профессора Квиррелла, похоже, больше интересовал сам Гарри, чем демонстрируемое им заклинание.

Так же, как и гриффиндорцам прошлым вечером, он объяснил всю «систему безопасности», которую Твайлайт добавила к заклинанию. К примеру, было невозможно попасть в книгу, если в ней было что-то, что могло представлять опасность для заклинателя — заклинание в таком случае просто не срабатывало, а над книгой в качестве предупреждения на некоторое время появлялось красное сияние. Кроме того, одной из важных особенностей заклинания было то, что всё, вызванное внутри книги, не могло проявиться за её пределами.

А ещё пользователя автоматически выбрасывало из книги, если он заснул или потерял сознание, по какой бы причине это ни произошло, а также если книгу переместили на другое место или с ней что-то случилось — будь то хоть огонь или что-то упавшее на неё. Прекратившееся заклинание обычно возвращало тебя туда, где ты стоял или сидел первоначально, но если это место было уже чем-то или кем-то занято, тебя выкидывало на ближайшее безопасное свободное место, где ты мог поместиться.

— Пять баллов Гриффиндору за то, что привлёк моё внимание к столь интересному заклинанию, — объявил профессор Флитвик.

Профессор Снейп с отвращением закатил глаза.