Сказка об изгнанном Принце

Черное и белое.

Встретились, понимаешь, два одиночества и ПОНИСЛАСЬ…

https://www.youtube.com/watch?v=82fCBqsLLIM

О если бы только в тот вечер мои уши оглохли, чтобы не слышать обрекший на проклятую участь визг, а глаза застлала бы тьма! Насколько счастливее бы сложились обстоятельства, споткнись я где-нибудь по дороге и опоздай к месту привала! Во сколько бы раз радостнее был бы сей час, кабы меня задержали в пути, заставили бы сменить маршрут или напали бы какие местные твари!

Зачем именно сейчас, когда перед моими глазами блестит и переливается исполненный обещаний Проект, а в груди пылает пламя, мир заставляет Принца снова стать сиделкой? Причем кому?!

И ведь всё уже схвачено и приведено в движение! Они согласились, пусть и на грабительских условиях. Первую партию должны подвезти через пару недель. Сейчас нужно готовить, искать, планировать…

ФЕР!!!

И почему именно эта проклятая тварь, коих место в Бездне?!

По какой причине Единый испытывает меня именно в тот момент, когда на чаше весов лежит вся моя и не только жизнь? Неужели Он не хочет, чтобы я спас Город?

ЗА ЧТО!?

…
Я впадаю в ересь. Веду себя несоответственно желаемому званию. Необходимо успокоиться.

В любом случае, “пациент” встанет еще не скоро.

Да дарует Создатель мне терпения.

-

Больно.

Страшно.

НЕ ХОЧУ!

Несколько мгновений кобылке еще хватало сил и упрямства держаться на плаву, а затем кровавые воды сомкнулись над ее головой.

Ноги окоченели. Легкие рвались. Глаза видели только красную муть.

— Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ! – новый отчаянный крик как и прежде не нашедший никакого ответа.

Лишь затягивающая в себя густая тьма.

Что-нибудь, что угодно. Капля чувства. Дуновение жизни. Осколок памяти…

-
Тяжелый еще более мрачный и угрожающий чем обычно вид Берущего вдали. Будто исполинский зверь, поглотивший свою последнюю добычу и ныне вновь сидящий в засаде в ожидании новой жертвы. Однако впечатление обманчиво – потому как эта устрашающая угрюмость есть ни много ни мало, а признак вот-вот готовящегося вступить в свои права времени радости, обновления и нового начала.

Весна стоит на пороге – сезон открытых, жаждущих любви сердец. Лучшее время для охоты.

Но не для пренебрегшей долгом Оставшейся.

Королева пробудилась неделю назад и уже получила полный отчет о произошедшем.

Сегодня будет оглашен приговор.

Защитница заслужила его – а порожденные страхом и нерешительностью деяния лишь усугубили участь обвиняемой. Сложно представить преступление отвратительнее, чем предательство дарующей им всё властительницы – и как иначе назвать тот факт, что облеченная ее высочайшим доверием подданная до самого последнего момента отказывалась выполнить приказанное и отдать приказ о Пробуждении? Вернее, каждый раз отзывала его?

Да, она поставила всех на уши, подняла степень боеготовности почти до «враг у ворот», рассылала отряды, сама во главе одного из них проводила глубокий поиск, однажды чуть не подлетев почти вплотную к Кладбищу – однако ни одна из сих лихорадочных мер проштрафившейся аристократки не принесла пользы в поимке шпиона.

Впрочем, даже найди они и уничтожь его всё равно протокол защиты Убежища не допускает двойственного толкования: реакцией на проникшего внутрь и затем смогшего уйти диверсанта является немедленное объявление военного положения и уж кто-кто, а так высоко оцененная воспитанница Королевы знает их законы на отлично – но ужас не дал ей выполнить требуемое ради безопасности Народа. Под любым предлогом «Оставшаяся» пыталась оттянуть неизбежное – «необходимо увеличить запасы», «найти новых работников», «отремонтировать тронный зал». Осенью окончательно перетрусившая Наследница заявила, будто тревожить спящих вовсе нет смысла, потому как нападения так и не произошло, а зимой поход через Дающий в принципе невозможен…

В тот вечер к ней пришла заместительница. Они не могли назвать друг друга подругами – вследствие высокородности и приближенности к властительнице у Защитницы Короны вообще «друзей» никогда особо не наблюдалось — но, как и положено верноподданной Королевы и честному товарищу, она всегда пыталась поддержать неопытную (и откровенно не заслужившую своей должности) начальницу. На сей же раз пришло время для обличения. Руководительница сперва пыталась отвечать и огрызаться, однако осознание бессмысленности данного занятия вскоре нашло путь и в ее затуманенный сверх всякой меры страхом разум. Высказав же всё, советница закончила разговор угрозой, что если в преддверье весны Пробуждение таки не будет доведено до конца, то Оставшуюся обвинят в измене и лишат поста.

Пространства для маневра не осталось – и до срока очнувшийся ото сна Народ ныне готовился к выступлению. Вряд ли к концу месяца в Убежище останется хоть один работник. Даже немного жаль скрашивавшего ей дежурство пегаса – Наследница успела к нему привыкнуть. Впрочем, совсем скоро ей и вспомнить не удастся о подобных мелочах.

Все уже знали, почему их разбудили так рано, заодно с причиной и именем виновного — собственные подчиненные без малейшего промедления или жалости выдали «обожаемую» начальницу.

Ничего удивительного, что обращенные на понуро бредущую к своему приговору кобылку взгляды далеки от доброжелательных. Ведь нынешняя Оставшаяся – трусиха, размазня и неумеха. Более того – предательница, чье малодушие могло стоить Убежищу существования. Гнилое звено в славной семье, не оправдавшее возложенного на него доверия. И сейчас она получит по заслугам.

Стражи у ворот – все как один Высшие и потому одоспешенные — смотрели на нее ничуть не менее хмуро и презрительно чем простое население, однако всё же выполнили традиционное приветствие Оставшейся и соответствующим образом доложили о ее прибытии.

Пришла вовремя — Королева как раз заканчивала давать указания главе разведчиков. Вот уж кто действительно имеет полное право ненавидеть Защитницу – ведь именно ему разгребать создавшееся положение. Так что брошенный им на выходе злобный взгляд в полной мере оправдан.

Но вот створки за ним затворились и они остались в покоях одни – если конечно не обращать внимания на мебель вроде почетного караула из отличившихся в последней операции младших. Владычица, прекрасная в истинном облике, как и в любом другом, не стала выслушивать всю предусмотренную церемониалом речь и почти сразу скользнула за отделявшую приемную часть покоев от закрытой ширму, спустя минуту поманив к себе и обвиняемую.

Просторное помещение вновь на несколько мгновений поразило вошедшую кобылку своим великолепием – и это несмотря на почти неприлично частое одарение Защитницы честью быть приглашённой на частную беседу с правительницей. Впрочем, о каких «приличиях» может идти речь, когда нынешняя предательница с детства была ближе к своей повелительнице, чем десятки годами добивавшиеся ее расположения именитых вельмож? Более того – властительница принимала самое живое участие в судьбе будущей Защитницы, лично уча ее, а порой и снисходя до игры с неразумевшей тогда глубину разделявшей их пропасти крохой.

Даже разрешили называть себя по имени – Кризалис.

И от того совершенное преступление становиться еще страшнее.

Однако Королева смотрела на с трудом нашедшую в себе силы поднять глаза былую ученицу без укора — лишь с теплой и ласковой грустью. После чего начала мягко перечислять самостоятельно вырывшей себе могилу «Оставшейся» соделанные ею «проступки» и их возможные последствия, как когда-то объясняла непоседливой кобылочке не дававшиеся с первого раза уроки, от чего и без того терзаемая обвиняемая ощутила, будто ее рвут на части. Взгляд сам собой уперся в роскошный ковер — по крайней мере в деле сохранения покоев никаких критических ошибок она не допустила.

Кто бы знал, как же страстно Защитнице хочется закрыть уши, чтобы не слышать становящийся с каждой минутой более печальным тон взрастившей нынешнюю преступницу небожительницы. Когда же это всё кончи…

-…мне очень жаль, — с ни на мгновение не вызывающей сомнения грустью произнесла Кризалис, подходя вплотную и приподнимая лицо не оправдавшей доверия воспитанницы за подбородок.

Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза, а затем сотни лет берегшая доверившихся ей детей властительница продолжила:

— Принявшая Истину Защитница Короны, коей было даровано звание Оставшейся, Наследница…- тяжелый вздох и официальный тон сменился на нечто несравненно более мягкое и сердечное. – Диана…отныне ты не имеешь части в Народе, — кобылка вздрогнула как от удара. В груди разлился холод ужаса.- Но ты можешь обрести прощение, искупив свою вину — уничтожив убийцу Вдохновителя.

Надежда вспыхнула и воссияла подобно вставшему из-за горизонта солнцу, смешавшись с полившимся из сердца бурным потоком благодарности – владычица не возненавидела предательницу и дала последний шанс, сколь бы малой ни являлась вероятность его воплощения.

Слезы, стыд и облегчение вращающиеся в сверкающем водовороте счастья.

Нога Кризалис, к коей она припала в порыве обожания и объятия несмотря ни на что любящей свою воспитанницу повелительницы.

-
Кровавый океан на секунду выпустил всплывшую из глубин Защитницу.

Что-то жидкое во рту на чем-то твердом. Ее кто-то кормит? Ни вкуса, ни запаха, ни консистенции, ни температуры...

Ничего нет — но веки всё же поднялись.

Маска…глаза…это он.

ОН!!!

Слава Королеве…

Красные воды вновь сомкнулись над головой.

Но Диана больше не боялась.

Она будет жить, искупит вину, вернется в Народ.

Враг не уйдет.

-
В целом, по зрелым размышлениям допустимо сказать, будто сия неожиданная задержка в итоге пошла на пользу. Мое переходящее в откровенную одержимость увлечение Проектом зашло чересчур далеко – а ведь для эффективной деятельности необходимо иметь возможность трезво оценивать реальность. Впрочем, расовая принадлежность “пациента” всё равно, мягко говоря, не доставляет вашему покорному слуге радости.

Поскольку последние записи представляют собой нечто слаборазличимое и полубезумное, думаю стоит их переписать и дополнить.

Собственно судьбоносная встреча произошла спустя почти неделю после заключения сделки о поставках деталей, узлов и бригады рабочих для монтажа с моими параноидальными знакомыми. До дома было еще шагать и шагать, однако пишущий сие в тот момент находился в столь возбужденном состоянии, что буквально летел через чащу, не отвлекаясь даже на столь важную вещь, как сбор первого урожая лесной пищи. В общем-то, единственное более-менее вменяемое состояние я обретал лишь перед отходом ко сну – и вот в один из таких вечеров до моих ушей донесся едва слышный крик понячьей природы, повторившийся за тем еще несколько раз – достаточно для отслеживания направления.

К моменту прибытия паук уже разделался с жертвой и занимался ее упаковкой. Погибла тварь весьма быстро – первый противник успел потрепать мохноного и выстоять против нового у бедолаги шансов практически не оставалось. Яд, клыки, паутина – всё как всегда.

Вскрывал кокон Принц с нарастающим раздражением – уже чувствовал, что ничего кроме неприятностей данное действие не принесет (хотя присутствовала задняя мысль о мародёрстве – всё же трупам имущество ни к чему, а задранная этим скрягами цена на услуги показалась сумасшедшей даже помешанному на Идее психу). Однако обнаруженное внутри превзошло и самые дурные мои предчувствия.

Итак, вуаля: перевертыш из Убежища – омерзительная тварь, выпивающая у своих жертв самую их душу и использующая данную Господином в качестве величайшего дара любовь в качестве инструмента контроля. Причем, к моему величайшему огорчению, живое – иначе бы я, вероятно, даже обрадовался возможности вскрыть одну из этих бестий. Самая же отвратительная новость состояла в том, что сие чудовище находилось в крайне неутешительном состоянии – на лицо истощение, множество ранений плюс отравление.

В общем, вероятность ее выживания без посторонней помощи составляла бесконечно малую величину, а первым посетившим меня импульсом стало яростное желание банально бросить монстра, предоставив мерзости сдохнуть в полном соответствии с законами природы. Второй пришла идея слегка ускорить естественные процессы и таки воспользоваться представившимся великолепным шансом на вивисекцию…

Но увы и ах – оное деяние, скорее всего, не способствует Высшему Благу. Во всяком случае, так говорит «Слово». А поскольку ваш покорный слуга пытается преобразоваться во принявшего Его жертву и Его дело Последователя, приходиться периодически зверски избивать собственную натуру. Такова жизнь.

Впрочем, тогда у меня еще оставались надежды на благоприятный исход – в смысле перевертыш помрет в ближайшие сутки из-за не подействовавшего на чуждый организм антидота, а если и нет, то задержит меня максимум на пару дней вследствие отхода в мир иной по причине многочисленных кровоточащих дырок. Да и вообще, передо мной представитель иного вида, которого Принц в принципе не знает каким образом лечить.

Так или иначе пишущий сие был обязан попытаться, сколь бы сильно его не воротило от одной мысли про помощи данному существу. Принятое же в конце концов решение не оставило иного пути, кроме как бытия-в качестве-сиделки и если я хотел сократить время задержки, то действовать следовало без промедления.

Ввел раствор, снял сумки и часть доспехов, вымыл пациента в обширной луже и провел первичный осмотр. Видимо чудище уже довольно давно путешествовало по Вечному лесу – тело покрывало немалое количество частично заживших ран, а кое-где и успевших воспалиться ран. Тщательнейшим образом зачистил места поражения (особо мерзкие – прижег), нанес мази, перевязал, после чего оттащил к намеченной для привала пещере.

Наутро провел более полный анализ состояния твари, убив на данное практически бессмысленное занятие часа три — не сразу осознал, что мне неизвестна ни их нормальная температура тела, ни частота сердцебиения, ни скорость дыхания. По крайней мере раны больше не спешили гноиться, а общее состояние казалось относительно стабильным.

Находясь во фрустрации от факта продолжения случайным встречным существования в сем бренном мире, без малейшего следа обычной стеснительности и уважения к чужой личной жизни вскрыл переметные сумки. Кучка погнутых и скореженных приборов неизвестного назначения, ворох разбитых флакончиков и смятых баночек, несколько кусочков ткани и собственно цель поиска – еда, хотя и присутствующая в катастрофически малом количестве. Сухие корешки и пару пожухлых растений ваш покорный слуга опознать не смог, но вот с детства знакомые крошки исторгли из меня полной совершенно нелогичной смеси радости и горя вздох – уж вивичного-то гриба у в моих закромах предостаточно (традиционно из сего долго не портящегося продукта составляют НЗ).

Готовка завтрака, сопряженная с по идее выводящим из себя тщательным растиранием каждой твердой крошки в пюре, подействовала на пишущего этот текст неожиданно успокаивающе, поэтому собственно к кормежке врач приступил без особых содроганий или попыток расширить пациенту диагноз (в конце концов, кто из нас застрахован от случайного утопления похлебкой?). Даже получил своеобразное и вызвавшее весьма противоречивые чувства вознаграждение за труды — оно вдруг задергалось и на мгновение подняло веки, явив заставившие Принца лишний раз скривиться пустые глаза.

С одной стороны приятно — значит всё же не зря трачу силы и средства. А с другой – надежда на скорое избавление окончательно приказала долго жить.

-
В какой-то неуловимый момент времени бескрайний красный океан сменился скользким коричневым туманом, а пустота уступила место боли, зуду и холода.

Благодатные ощущения – верный признак постепенного выздоровления.

Сознание то появлялось, то исчезало. В краткие же минуты просветления Защитница пыталась познать происходящее вокруг. Глаз она больше не открывала – слишком уж оно болезненно, да к тому же кто, как не представительница Народа лучше знает, насколько часто они обманывают. Совсем другое дело не могущие солгать эмоции — именно их бывшая Оставшаяся пыталась уловить. Однако вопреки всем ожиданиям, ощущаемое нисколько не объясняло создавшего положения, а лишь ставило в еще более малопонятный тупик.

Сменяющие друг друга по кругу нетерпение, раздражение, обреченность, смирение. И довлеющее надо всем отвращение. Быть может, Диана сейчас в Убежище и за ней ухаживает какой-нибудь новый работник, до сих пор осознающий свое беспросветное положение, но уже не способный сбежать?

Вряд ли. Иначе вернувшиеся воспоминания — не более чем фантазия, в то время как изгнанница отчетливо помнила свой длившийся неделями поход через Берущий, оказавшийся неожиданно мучительным – аристократка и представить себе не могла, что одиночное путешествие НАСТОЛЬКО сложно. Наследнице одного из величайших родов Убежища приходилось самой добывать еду (вернее с огромным трудом изыскивать всякую едва съедобную дрянь – ранняя весна ведь), ставить лагерь и чистить обмундирование (проклятая неудобная палатка и вездесущая сырость, от которой доспехи плесневеют изнутри), искать пригодную для питья воду (вообще хоть вой), обороняться от монстров…

Последнее пункт на самом деле не так уж и страшен – всё-таки Защитница Короны далека от звания худшего бойца – но ни один клинок не рубит вечно и никто из противников не хотел умирать быстро. Ранения – от едва заметных царапин, до довольно серьезных ушибов и порезов — копились, сила истощалась, запасы подходили к концу. Надеяться же на обнаружение работника или подчиненного в этой глуши, разумеется, не приходиться. Поражение было лишь вопросом времени.

Хотя конечно жаль, что в качестве оружия для постановки точки в ее судьбе Дающий выбрал всего-навсего обыкновенного паука-засадника, накинувшегося на уже достигшую предела своих возможностей Диану. Магии едва хватало, чтобы отбросить его тушу и разобраться с первым залпом паутины – кобылка слишком устала. В полной мере осознавая бедственность положения, Защитница атаковала сама и поначалу даже успешно – удалось сломать противнику ногу и удачно пнуть в прыжке по скоплению глаз…однако в этот самый момент проклятое животное вонзило клыки ей в туловище.

По жилам потек яд, ознаменовав конец.

С губ сорвался вопль отчаянья, хотя кобылка и отлично понимала, что никто ее не услышит и куда достойнее принять смерть молча…однако Диане слишком хотелось жить.

Она кричала и отбивалась, пока силы окончательно не оставили ее.

Кровавый океан и яростная борьба за жизнь.

А затем – жидкость и лицо врага…

Но это же совершенно бессмысленно! Зачем шпиону кормить представительницу Народа? И находиться рядом? Да и вообще – почему он не прикончил Принявшую сразу? По его же словам, урод собирался сделать это уже тогда.

Впрочем, есть таки вариант, в полной мере объясняющий и выхаживание и спасение и эмоции: ащитницу взяли в плен. И сейчас лечат ради допроса.

Очень нехорошая мысль.

-
Возвращавшегося с охоты на дрова Принца ждал сюрприз: пациент, до того и глаз-то не раскрывавший, неожиданно обнаружился на полпути от своей лежанки до противоположной стены пещеры, у которой нашли временной пристанище его и хозяйские вещи. Видно очнулся, почувствовал себя героем и попытался сбежать, предсказуемо переоценив собственные силы. Впрочем, сие есть определенно хороший знак – если вычеркнуть тот факт, что теперь на него ляжет еще и мучительная обязанность терпеть активное существование дырявой твари.

Тем не менее, работу начатую необходимо закончить. “Врач” невозмутимо сложил деревяшки у костра и с куда большей нежностью, чем ему хотелось, поднял и перенес несопротивляющийся объект на принадлежащее ему место и вернулся к костру, искренне надеясь, что чудище даст хотя бы покормить себя без задавания обязательных в подобной ситуации глупых вопросов.

Как ни странно, существо оправдало его надежды, пусть и преизрядно подпортив жеребцу бытие, неотрывно пялясь на него во время обеда пустыми буркалами. И только-только в нем возник робкий проблеск надежды на немоту спасенного, как перевертыш отверз-таки клыкастые уста:

— Почему ты это делаешь? – эх, до чего же часто он сам себя о том спрашивал. Даже задумываться над ответом не пришлось:

— Я выполняю свой долг.

Вроде бы недоуменное молчание.

— Чего тебе надо от меня? – снова начало страшилище.

Принц возвел очи к потолку и ехидно поинтересовался:

— А разве у вас что-то есть?

-
Дни шли за днями, а ничего не менялось — враг всё так же продолжал ее кормить, обогревать, перевязывать, отгонять подходящих к пещере тварей…и молчать. Никаких допросов — только редкие указания типа «повернитесь», «зажмите» и «горячо». На пытки не проскользнуло и намека, хотя в его внушающем уважение арсенале наверняка найдётся всё потребное для превращения ее жизни в непрекращающееся страдание.

Он вообще в своем уме? Или Защитница все еще недостаточно здорова для его методов?

Впрочем, вряд ли ей стоит жаловаться на текущее положение вещей – мало какому убийце жертва сама помогает накопить силы. По крайней мере, на один удар ее уже хватит.

-
Прелестно. Существо окрепло, раны затянулись, а прыжки на месте будем трактовать как попытку взлететь. В общем, оно само сможет о себе позаботиться. Принц же наконец-то имеет возможность вернуться к Проекту.

Впрочем, признаюсь честно: ныне Идея выглядит уже совсем не такой блестящей и непревзойденной, как пару недель назад — слишком уж много в ней допущений и необоснованных надежд.

В конце концов, дракону ничего не мешает банально проигнорировать свою обязанность или послать на уничтожение улья кого-нибудь другого, тех же горожан. Или она напротив прилетит слишком рано и я просто не успею построить аппарат. К тому же и при условии, что все остальные обстоятельства сложатся удачно, уничтожение огнедышащей твари вовсе не является свершившемся фактом. Ваш покорный слуга может обыкновеннейшим образом промазать и быть за тем с особым цинизмом поджаренным.

В общем, теории — это конечно здорово, но всё же хотелось бы чего-нибудь более обоснованного, а лучше – эмпирически доказанного. Вот только в драконоборстве у Города наличествует лишь неудачные опыты.

Неужели во мне шевелиться раскаянье за уничтожение имевшие хоть какие-то шансы потрепать звероящера гнезда? Воистину, мысли наши – глубокие воды…

Скажем честно – мой план уже и мне самому начинает казаться идиотизмом. Как только этот крылатый дал себя уговорить? Хотя он-то ничем не рисковал…в любом случае, другого у меня нет и шестеренки уже крутятся.

Придется идти до конца.

-
На одиннадцатые сутки пребывания в плену Диана чувствовала себя уже почти нормально – за вычетом магической наполненности, естественно. Шпион явно заметил сие улучшение и в ту же ночь отгородился от нее ловушками, о чем прямо и заявил.

Следующим вечером он вопреки своему обыкновению не вышел наружу, дабы писать чего-то во всегда носимой с собой пухлой книжице, а остался в пещере и долго-долго пристально наблюдал за ней. Защитница уже собиралась сделать по сему некое в меру ехидное замечание (всё ж таки она в его полной власти), как сия самопровозглашенная статуя вдруг заговорила:

— Я знаю, чего бы хотел в обмен за свою помощь…

Наследница вздрогнула от неожиданности, после чего совладала с собой и сдержанно кивнула, призывая продолжать.

— …ваше тело, – буднично завершил предложение враг.

Ничего себе, пожелание. Чисто инстинктивно Диана сжалась.

— Пусть перед вами и не специалист, однако же не вызывает сомнений тот факт, что сидящий передо мной организм способен даровать преизрядное обилие удовольствия и интереснейших открытий…- тем же спокойным тоном развивал мысль урод. Кобылка приготовилась драться насмерть, -… при аутопсии…

Защитница с трудом удержала вздох. Никогда бы не поверила, будто подобное заявление может принести такое облегчение.

-... и подобная возможность всё еще более чем вероятна в случае, если вы будете вести себя опрометчиво, – жеребец замолчал.

Успевшая расслабиться Принявшая вновь внутренне напряглась и подняла бровь.

— Мой долг выполнен. Завтра мне наконец можно будет покинуть данную пещеру и вернутся к выполнению прочих обязанностей, – враг определенно попытался отследить ее реакцию на сообщение. Видно он действительно ничего не знает о Народе. – И с того момента мы вновь станем врагами. Поэтому если у вас есть какая-либо просьба, то говорящий сие искренне рекомендует вам высказать ее до ближайшего полудня. Спокойной ночи.

Пустой пони отвернулся и начал расставлять ловушки, оставив ошарашенную Диану в мучительно раздумье касательно произнесенного только что бреда.

Он действительно просто оставит ее здесь? То есть…ни пыток, ни допросов, банально взял, нашел в лесу некогда пытавшуюся скормить его Вдохновителю кобылку, вылечил и свалил? Зачем? Какой в этом смысл?

И в чем, Старик его сожри, состоит этот «долг»?

Впрочем, мысли традиционно расчетливой Наследницы вскоре сместились в на порядок более важную степь – а именно к анализу резко изменившейся ситуации. Завтра проклятый урод уйдет в Берущий, украв единственный шанс вернутся в Убежище с триумфом. Без так и не восстановившейся магии его не одолеть.

Что же ей теперь делать?

-
— ЧЕГО!? – не поверил своим ушам Принц, начиная закипать.

Как-то совсем уж странно глянув на него, тварь осмелилась повторить.

— Я хочу пойти с тобой, — значит, не ослышался.

При виде столь безмерной наглости лицо скривилось в нервном тике, а голову заполнили различные крайне неаппетитные, но неожиданно желанные картины патанатомического содержания. А он-то еще смел надеяться, что долгожданное расставание пройдет без эксцессов.

— Нет, – твердо ответил сжавший зубы в напряжении жеребец. – Данный горожанин не имеет ни малейшего желания терпеть существование подобных чудовищ. Тем более неподалеку.

— Если бы не твое вмешательство, то пауки бы сейчас выбрасывали из логова мои высосанные останки, – без тени смущения гнуло свою линию существо. – Мне не выжить без помощи.

Какая прелесть — этот паразит пытается сесть ему на шею!

— Неужели ты просто возьмешь и бросишь меня на произвол судьбы после того, как потратил столько времени и сил на лечение? – это ирония? – Первый же встречный зверь…

Принц устремил взор к потолку и сделал глубокий выдох, успокаиваясь:

— Лишь Небеса знают, НАСКОЛЬКО мне плевать на дальнейшую судьбу случайно оказавшегося на моем пути и отнявшего своей неэффективностью преизрядный шмат долженствовавшего быть потраченным на несравненно более великое дело времени, — он вернул взгляд к твари. – Я выполнил возложенный Создателем долг и помог нуждающемуся. Всё.

И более не тратя времени на чепуху, «врач» приступил к сбору вещей — предполагалось, что “пациент” захочет попросить какой-нибудь из инструментов или дополнительную связку грибов, а потому для наглядности содержимое мешка ныне живописно лежало полу. Однако создание проявило свойственную разве только драконам всемирную жадность и захотело всего и сразу – причем с бонусом в виде оператора для всех этих вещей...

Это что, жалостливая мордочка!?

Весь перекосившись от нахлынувшего отвращения, жеребец резко отвернулся и, торопливо распихав оставшиеся предметы по сумкам, направился к выходу. И с каждым шагом на сердце становилось светлее – ведь он увеличивал расстояние до безмерно надоевшей наглой обузы – но на восьмом до него вдруг донеслось:

— Пожалуйста, не оставляй меня, – голос совсем как у Сили.

Голова сама собой выгнулась до боли в шее. К счастью для чудища, оно всё же оказалось не настолько глупо, чтобы превратиться в его сестренку — иначе результатом бы стало скорое и неизбежное расплющивание перевертыша под камнями взорванной на прощание пещеры. Неужели они умеют менять себя по частям?

Ему кажется или в этих глазах действительно что-то появилось?

— Я прошу тебя.

-
Диана вжалась в стену и постаралась сделаться как можно незаметнее – ни за что бы не поверила, будто такая банальная, пусть и стоявшая ей немалого труда и омерзения фраза способна вызвать столь яркий эффект.

Даже несмотря на до сих пор не восстановившиеся после периода Сна сенсорные навыки, наличие открытых глаз и полное отсутствие должной концентрации, кобылка ощущала буквально сбивающую с ног волну смешанной с яростью и ненавистью злобы, без всякого предупреждения хлынувшую из врага спустя наверное минуту его бесцельного стояния у выхода. Хочется бежать куда глаза глядят – ощущение, будто взбесившийся пустой вот-вот порвет ее на части голыми копытами. Причем это он еще пытается справиться с собой – эмоции периодически приглушаются, однако раз за разом вспыхивают еще более цветастым букетом, наглядно демонстрирующим жажду превращения пленницы в нечто окровавленное и воющее от боли.

Наиболее разумной политикой ныне будет не делать резких движений, не смотреть ему в глаза, не издавать звуков, да и вообще притвориться мертвой. Сейчас психа может спровоцировать абсолютно всё. А заодно копить силы для удара – как в смысле самообороны, так и в ожидании столь часто совершаемых в подобном состоянии глупостей.

В конце концов плещущие через край чувства потихоньку начали убывать, а затем и вовсе исчезли из ее поля зрения. Впрочем, не стоит сомневаться: где-то там, внутри, шпион всё так же озлоблен до крайности и сделал перерыв исключительно за счет воли. Странно: что же его так задело?

— Выполнение вашей просьбы возможно, но на условиях, кои вы примите разве только в невменяемом состоянии, – проскрежетал периодически подергивающийся земной пони.

Наследница внутренне встрепенулась и, дабы максимально кротко сигнализировать о наличии интереса, открыла один глаз.

— Я пытаюсь во всем следовать дорогой Единого, ибо вижу в ней путь к Высшему Благу, однако на моих плечах лежит и другой долг, по праву рождения и воспитания никак не могущий быть отринутым, — даааа, объясненьице. – И потому, если вы и правда желаете отправиться со мной, то должны присягнуть мне на верность и отдать своё слово.

Очень неприятное, но вполне ожидаемое и допустимое требование, пусть и поданное в забавной обертке. Почему бы не дать идиоту порадоваться новой игрушке – пока у него еще наличествует такая возможность – а уж она-то позаботиться о краткосрочности сего соглашения.

Хотя вот «отдать» слово честно говоря как-то не очень…не суть.

— Принимается, – со скрытым злорадством произнесла Диана, отклеиваясь от стены.

Новая волна яростной злобы, на сей раз с явственным привкусом изумления. Последний факт слегка поколебал ее решимость, однако капля сомнения тут же растворилась в море довольства от столь простого и качественного метода причинения врагу душевных мук. Кобылка не удержалась и насмешливо подняла бровь, чем лишь подстегнуло его ненависть.

Пришлось поднапрячься, чтобы не дать выползти на губы широкой улыбке.

— Мой собеседник видимо не осознает, ЧТО от него требуют, – снова чуть успокоился тем не менее трясущийся пустой. – Вы обязуетесь выполнять ЛЮБОЕ приказание независимо от вашего мнения, желания, приличий или физических возможностей. В случае же совершения чего-либо, противоречащего Высшему Благу или же сочтенному мной противоречащим, да и банально не понравившимся – вас настигнет кара вплоть до пыток и казни.

Он перевел дух.

— В сущности, я предлагаю добровольное и от того еще более отвратительное по своей сути рабство, – закончил шпион.

Неприятная перспектива, даже учитывая данные об овечьем характере этого идиота. Однако цель оправдывает средства.

— Рабство лучше смерти, не правда ли? – самым сладким голоском пропела кобылка. – Повторяю: я принимаю данное условие – ради возможности и далее пребывать со своим спасителем.

Волна неистовой ярости, ничуть не уступающая по мощности первой, стала великолепной наградой за игру. Видимо вопреки ее ожиданиям, приятным в путешествии будет не только окончание.

Она облизнулась в предвкушении.

-
Это просто великолепно. Чудесно. Идеально.

Глупейшего из когда-либо рождавшихся в Городе Принцев нынче успешно привязали к ненавидимому всеми фибрами души дырявому монстру-любоеду – чудовище ПОПРОСИЛО меня взять его с собой в качестве “последнего желания”. Требование отдать слово проклятую тварь даже не смутило.

И ей явно понравилось проявленное мной раздражение.

О Пламя, почему Ты послало мне это?

ЗА ЧТО?

-
После столь насыщенного эмоциями отрезка времени у врага закономерно наступил период апатии. Жаль. Вряд ли теперь только-только начавшая вновь радоваться жизни Диана дождется новых развлечений раньше завтрашнего утра. Ну что ж, не всё сразу – и тем более глупо печалиться по поводу утраты остроты ощущений после чуда воплощения замысла в жизнь.

Откровенно говоря, Защитница в общем-то и не надеялась на подобный исход – на самом деле сей диалог представлял собой лишь отчаянную попытку оттянуть как казалось неизбежное – практически безнадежную атаку на вооруженного до зубов психа во время выхода последнего из пещеры.

Ну право слово: каким надо быть идиотом, чтобы оставить шататься поблизости пытавшуюся скормить тебя гигантской летающей улитке кобылку? Ответ очевиден: таким, который спасает собственного палача из паутины прямо перед употреблением ее Вдохновителем, затем еще и оказывает ей медицинскую помощь, а потом в течении пары недель выхаживает случайно встреченную в лесу неудачливую аристократку, когда-то пытавшуюся за его счет разбавить унылые деньки караульной службы.

Напоследок же идет вовсе великолепное в своей предусмотрительности тактическое решение: разрешить незнакомой представительнице ненавидимого тобой Народа отправиться в путь в качестве закованной в присягу прислуги, тем самым даровав убийце возможность не только накопить силы, но и разведать имеющееся место жительства, изучить стиль жизни и способности, подгадать идеальный момент для нападения и т.д. и т.п. Да еще и изрядно повеселить в процессе предоставления противнику шанса на круглосуточное осуществление акта возмездия.

К тому же теперь у нее появилась возможность поучиться у пустого приемам выживания — всё-таки надо признать: собственные навыки Наследницы далеки от идеала и будет очень обидно погибнуть по дороге домой после свершения праведной мести.

Конечно, штуку с рабством приятной не назовешь, однако не всегда же жизнь подсовывает тебе без памяти влюбленных. Впрочем, судя по виду и ощущениям, «хозяину» факт получения обворожительной кобылки в собственность пришёлся куда более не по вкусу – она вполне серьезно рассчитывала, что в момент максимального душевного переживания жеребец упадет в обморок от эмоциональной перенасыщенности. Для него сие действо явно несло какое-то чуть ли не сакральное значение – слова присяги враг произносил с видом зачитывающего собственный смертный приговор осужденного.

Как ни странно, новоявленный владелец ничем не нагрузил свою “рабыню”, кроме ее же полупустых переметных сумок, в которые противник загодя переложил кучку припасов. Большая часть личных вещей самой Защитницы, увы, не пережила похода. Хорошо хоть гигиенический минимум цел. Кстати…

— Хозяяяяяяин! – наисладчайшим голосом позвала Диана.

Земной пони резко остановился и прокатившаяся от него волна негатива сполна вознаградила кобылку за труды. Затем он мееедленно повернул голову и замороженным голосом произнес:

— Не называй меня так.

Наследница пару мгновений полюбовалась застывшим на его лице выражением муки, после чего продолжила банкет:

— А как же иначе мне называть спасителя и господина? – милая улыбочка.

Мощный всплеск стремительно опал, вновь сменившись апатией. Больно быстро.

— Зови меня Принц.

Она не удержалась и удивленно подняла бровь: странное имя — да и имя ли? Впрочем, какое ей-то дело – как будто их знакомство будет долгим.

На требование о помывке “хозяин” без лишних или вообще хоть каких-нибудь эмоций завил, что мимо места следующего привала протекает ручей, после чего затих, погрузившись в себя.

В течении нескольких часов шли молча. Наследница уже приценивалась к традиционному, хоть и банальному до невозможности, выстреле врагу в спину – маловероятно, чтобы в таком состоянии пони способен оказать сколь-либо серьезное сопротивление, тем более пустой – как тут из чащи донеслось характерное пыхтение и на встречу им вылез крупный перибас – далеко не самый страшный, однако же довольно опасный житель Берущего.

Разумно не надеясь ни на апатичного сопровождающего, ни на мифические «добрые намерения» местных обитателей, Диана ударила первой. Увы, энергия по понятным причинам до сих пор вяло колебалась где-то неподалеку от нуля, а потому луч, более всего походивший на струйку болотного газа, лишь слегка обжег мохнатой твари бок. Лесной житель взревел и бросился разбираться с обидчиками.

Представительница Народа, естественно, сразу воспользовалась данным им от природы преимуществом и, с некоторым трудом, взлетела на ближайшее дерево. Она едва успела порадоваться, насколько элегантно ей удалось избавиться от цели, как тут стремительный забег огромного грызуна оказался прерван взрывами — после первого животина еще пыталась встать, второй же успокоил бедолагу окончательно.

Неожиданно быстрая развязка и маловероятная слегка сбила с толку поспешившую спуститься вниз (всё же крылья еще недостаточно окрепли) аристократку, а уж полное отсутствие беспокойства на лице ее попутчика, без малейшего следа эмоции направившегося к телу с ножом в зубах, вовсе заставило занервничать. Дальнейшее же действо вызвало к жизни рвотные позывы.

Шпион более чем уверенно, размеренно и ритмично начал потрошить еще несколько минут назад бывшее живым несчастное создание, являя при этом достойное нарезки хлеба равнодушие. Не обращая никакого внимания на хлещущие из сосудов жидкости и до сих пор явственно подергивающиеся мышцы, этот земной пони что-то наливал во флакончик, вырезал внутренние органы и полоски тканей, соскабливал со стенок желудка жижу и так далее, всем видом демонстрируя рутинность данного типа работы.

Без лишней скромности – Защитницу Короны тоже немногие бы назвали фарфоровой куколкой. И имеющиеся у нее в наличии внушительные клыки предназначены отнюдь не только для фиалок. Однако опытная охотница и не последний боец Убежища и представить себе не могла, что подобным занятиям возможно предаваться со столь скучающей рожей. Честно говоря, Диана никогда не разделывала добычу – иначе для чего нужны слуги? Выследить, загнать, убить – это она не только умела, но и любила. Лицезреть же следующий этап «круга жизни» как-то…жутко? По крайней мере враг добил существо перед разделкой. Кажется.

Кобылке вдруг представилось, будто не перибас валяется на земле, а она сама лежит на под ножом и спутник с тем же хладнокровием режет ее, всё еще шевелящуюся и чувствующую скользящую сквозь плоть сталь, дабы удовлетворить свое любопытство и собрать…

Защитницу таки стошнило.

А ведь урод официально заявлял о желании вскрыть «пациента», поэтому даже равнодушия от него вряд ли удастся дождаться.

Необходимо быть очень-очень осторожной и во что бы то ни стало не давать ему повода «наказать рабыню». А значит прямая атака – совсем не вариант. Требуется несчастный случай, а лучше – сразу несколько тщательно спланированных и законспирированных «инцидентов». Или хотя бы такое нападение, чтобы у него в принципе не имелось шансов на выживание.

Враг закончил разделку и поднял в сторону попутчицы заляпанную перибасовыми жидкостями маску, вновь вызвав к жизни рвотные позывы и то ли удивленно, то ли презрительно изогнул бровь, заметив лишь:

— Продолжаем путь.

Диана кивнула. Она справится.

-
Поздравь меня, дневник, ибо ныне ты принадлежишь рабовладельцу. Причем мелкому, чем сие карьерное достижение уже вовсе нивелируется– всего один серв, да и тот даже не относится к моему виду. И пусть пишущему данный текст известно, что между Присягой и рабством всё же имеется некая частенько ускользающая разница, легче от того не становиться.

И всё по вине проклятого монстра.

Фер.

До чего же...неприятная ситуация опустилась на опаленные драконьим пламенем плечи — я привязан к созданию, само существование которого видеться оскорблением миропорядку. Несмотря ни на какие разглагольствования о свете и добре, это концентрированное зло продолжает существовать и явно наслаждаться болью спасшего ее идиота, не брезгуя также и вызывать мучения самостоятельно.

Неужели передо мной испытание веры? Тогда где же облегчение? Почему Утешитель безмолвствует?

Чудище попросилось помыться. Надежный ручей. Но проверил еще раз — его безопасность теперь тоже вменяется в мои обязанности. Сам сижу сверху, обозреваю.

В мечтах оно уже сбежало, не выдержав тягости пути или банально передумав. И Принцу никогда больше не придется лицезреть дырявую тварь. И почему реальность так далека от воображения?

Пора готовиться к ночи.

-
Да чего же приятно наконец позволить себе спокойно вымыться, да и просто вдоволь поплескаться не боясь, что из пучин вот-вот вылезет некая жаждущая поужинать тобой гигантская рептилия. Впрочем, животные, сколь бы жуткими они не выглядели, всё же не самое страшное – Диана вздрогнула от воспоминания о своей последней попытки помывки месячной давности, когда вроде бы совершенно спокойный, безобидный и абсолютно обычный черный омут чуть не переварил ее заживо. А эти двойные отражения…бррр.

В общем, даже из этого урода возможно извлечь пользу – дегустаторы ни в одном деле не лишни.

— Ууууу, какой запашок-то тут пошел, – удивленно заметила Защитница, поднявшись по склону к лагерю.

Имелись в виду отнюдь не подогреваемые на костре грибы – хотя оно конечно тоже неплохо. По округе разливались столь хорошо знакомые любому представителю Народа отчаянье и тоска – основной аромат «рабочих» кварталов в приложении к еще не захваченным пони обычно означавший грядущий легкий успех – в таком состоянии эти лишенные Истины твари сами жаждали верить в обман и Принявшие всегда с радостью предоставлял им такую возможность.

Наследница неторопливо обошла не реагировавшего на нее шпиона и села напротив, с удовольствием вглядываясь в буквально лучившуюся унынием фигуру. Право слово: такой возможностью грех не воспользоваться. Причем не обязательно даже опускаться до никоим образом не делающего воспитаннице Королевы чести насилия.

Облик плавно перетек в позаимствованный при первой встрече образ столь любимой им кобылки. Он поднял глаза, привлеченный вспышкой, несколько секунд смотрел на нее без какого-либо движения, а затем…

…улыбнулся, вскакивая на ноги и пуская целый поток эмоций.

Жгучая ненависть. Радость. Предвкушение.

Резкий неразборчивый окрик и выхватываемый из кармана шарик…

Диана мгновенно сбросила личину, ожидаемо свалившись от перенапряжения, и затаила дыхание в ожидании развязки.

Старательно заглушаемая ярость несколько раз вспыхивала по новой, но в итоге всё же погасла, сменившись разочарованием и…стыдом? Спустя всего пару минут после этого враг деградировал обратно в меланхолическое состояние. Диана не сдержала облегченного выдоха.

Лучше больше его сегодня не трогать.

— Искренне не рекомендую использовать ваши способность без моего указания, – прямо-таки мертвецки произнес пустой пони, протягивая ей ужин.

-
Да простит мне Спаситель вчерашнее уныние, никак не достойное Последователя. Ваш покорный слуга столь сильно увлекся жалостью к самому себе и размышлениям о “непереносимости” собственного, скажем честно, далеко не худшего положения, что совершенно забыл о сути своей веры и уподобился тем Лордам древности, что вызвали пришествие Крылатой Демократии.

Мир существует по плану, пусть даже и совершенно мне не понятному. И пока я следую долгу всё со мной происходящее содействует моему и Высшему благу.

Да и без всяких философских изысков: сегодня замечательное утро и пишущий сие до сих пор жив – разве изгнаннику стоит требовать от жизни чего-то большего?

-
Диана сладко потянулась, почти сразу упершись в границы тесной спальни. От роскошной постели с паланкином в одном из замечательнейших домов Убежища до безымянного дупла посреди Дающего – куда падать ниже? Ах да, до безымянного заколоченного дупла посреди Дающего.

Защитница усмехнулась – откровенно говоря, когда враг начал закупоривать отверстие у нее возникло вроде бы более чем разумное подозрение о попытке побега со стороны осужденного. Вот только этот псих явно находиться далеко за пределами трезвого рассудка, живя в каком-то своем, особенном мире с совершенно непонятными нормальным существам законами и если бы захотел, то давно бы уже не только сбежал, но и без всяких проблем убил бы ее.

Удивительно, до чего же легко оказалось управлять сим казалось бы грозным безумцем – даже несмотря на его полную глухоту к любви. Может Наследнице удастся не просто уничтожить убийцу Вдохновителя, а привести его на казнь к Королеве? Тогда триумф будет вовсе бесподобен и в полной мере очистит честь их рода от нанесенного последней его представительницей позорного пятна…

Приятные размышления прервал звук вытаскиваемых гвоздей и спустя полминуты загораживавшая вход ткань отвалилась, явив улыбающуюся морду спутника.

— С добрым утром, чудовище, – в голосе слышалась подозрительная жизнерадостность. – Спускайся – завтрак уже готов.

Столь резкая и пока никак не объясненная смена настроения, мягко говоря, насторожила кобылку. Обращение также в восторг не привело. А потому с дерева она слетела только после тщательного осмотра местности. Как ни странно, ничего нового – вчерашних ловушек и тех нет.

Последнее обстоятельство с чего-то заставило Наследницу еще больше занервничать и потому протянутую ей вивечную шляпку приняло уже чуть подрагивающее копыто. Вопреки всему, прием пищи прошел без эксцессов, чем успокоил кобылку настолько, что та аж переключила внимание на проблемы питания, поинтересовавшись возможностью расширения рациона – всё-таки вторую неделю питаться одним и тем же как-то не очень соответствует ее высокородному статусу. Сам-то враг каждый день жевал чего-нибудь новенькое.

Пустой лишь пожал плечами и весело заявил, будто до сих пор кормил Диану столь однообразно исключительно по причине незнания обычной диеты «дырявых уродов», пообещав разобраться с данным вопросом. Сразу же за тем последовала смена повязок, сопровождавшаяся подробным и весьма насыщенным всеразличными эвфемизмами в стиле «тварь», «монстр» и «страшилище» объяснением планов на сегодня — и всё это настолько жизнерадостно, что сомнений в его окончательном снисхождении в пучины безумия практически не осталось. В конце концов, ей это надоело.

— Прекрати! – раздраженно прервала перевязанная Защитница очередную пачку разглагольствований спутника. – У меня имя есть.

Жеребец наконец заткнулся и сделал удивленное выражение.

— На мой взгляд, вы идеально подходите под описание чудовища, – оскорбительно искренним тоном заявил враг минуту спустя. – Впрочем, если у вас идентификатор, применение которого повысит вашу эффективность, то я готов его использовать. Слушаю?

Кобылка на мгновение заколебалась, однако в тот же миг осознала, что в случае отказа ей придётся отзываться на оскорбления до самой его смерти и решение пришло само:

— Диана, — голос чуть дрогнул, лишь в последний момент опустив привычные титулы.

Пустой прикинулся, будто услышал нечто совершенно непонятное:

— Пардон, не расслышал. Повторите?

— Меня зовут Диана, – снова накатило на нее раздражение.

Удивление не спешило сходить с закрытой маской морды:

— Звучит будто имя для какой-нибудь кобылки, — удивительно раздражающий глупо-вопросительный тон.

Защитница закатила глаза и со вновь вернувшейся к ней в полном объеме язвительностью отозвалась:

— Неужели? Наверное от того, что я и есть кобылка.

Тут началось нечто странное: шпион вдруг застыл и какое-то время простоял в полной неподвижности, а затем столь же внезапно резким движением приложил копыто к груди и заговорил подозрительно проникновенным голосом:

— В таком случае позвольте выразить вам мое искреннее сердечное сочувствие. Ибо мне из личного опыта известно, сколь печальная эта доля – быть уродливым жеребцом, – шпион чуть ли не впервые за время их знакомства посмотрел насторожившейся Защитнице прямо в глаза. – Однако я и представить себе не могу, во сколько раз тяжелее вам осознавать собственное плачевное положение…

Наследница не сразу поняла, о чем это говорит враг.

-
Схватка вышла очень короткой. Судя по тому, насколько легко и быстро пустой увернулся от выстрела, он по крайней мере частично ожидал такого поворота событий. Однако Наследница до сих пор еще жива — видно пони таки поверил в ее спектакль о горячем темпераменте. Если так пойдет и дальше, то у Защитницы будет множество шансов для осуществления приговора Королевы под прикрытием защиты собственной «чести». Впрочем, не стоит лукавить по крайней мере самой себе – в этой атаке ее вел не только холодный расчет.

Спустя минуты четыре жеребец наконец перестал прижимать ее копытом к стволу и дал сползти на траву, всё так же слабо искрясь довольством. Когда же кобылка отдышалась, урод наклонился к ней и почти ласково заметил:

— Мне кажется, это начало прекрасной дружбы.