Странствия Единорога

Глава 1

Река Стремица — не только самая длинная, самая широкая и самая глубокая река Рысачества. Она ещё и самая любимая. По ней ходят кораблики с грузами и пассажирами, она полным-полна рыбой и полезными водорослями, в её водах приятно купаться, да и посидеть на берегу, на изумрудно-зелёной травке — одно удовольствие! Берёт своё начало Стремица из далёких Драконьих гор, называемых также Грядой, что находятся почти на севере Рысачества, и течёт неспешно на юго-восток, к городу-столице Хотграду, и дальше, в Большой Мир. А Большим Миром единороги Рысачества называют земли за пределами своих границ, земли странные, манящие своей непохожестью… И ею же пугающие.

Впрочем, для кого-то само Рысачество — страна чужая и неизведанная. Так-то она совсем небольшая: по Стремице её за три дня от границы до границы проплыть можно. Городов мало, населения тоже немного. Большую часть страны занимают дикие лес и луга, а ещё много здесь полей овса и пшеницы, ржи, картофеля и репы, растут фруктовые сады и настоящие заросли ягодных кустарников. Населяют Рысачество низкорослые Единороги, исконные жители этих земель, ещё встречаются благородные Пегасы да крылатые полукровки, у которых мама принадлежит к одному виду, а папа — к другому. Есть и представители иных народов, даже не лошадиных, ну так их мало, некоторых и вовсе по паре семейств, так что о них и говорить не стоит.

Как гласила старинная легенда, когда-то Пегасы и Единороги были обычными конями, но если Пегасы отдали Природе цветную шерсть за возможность летать, став все до единого белыми, то Единороги пожертвовали своим ростом, чтобы уметь колдовать. Каждый единорог, даже самый маленький, знает несколько заклинаний: может, например, предметы в воздух поднимать, или искры из рога пускать. У взрослых заклинания сложнее и посильнее: одни способны настоящей молнией из рога стрельнуть, другие — самые страшные раны исцелить, а третьи алмаз из ничего создадут, рубинами усыпят и изумруд ещё сверху положат. Собственно, благодаря драгоценным камням Рысачество и живёт в покое: давным-давно подружило оно Людей и Драконов, подарив им драгоценные камни, и с тех пор тем же продолжает заниматься. За это от драконов единороги получают покровительство и защиту, а от людей — металл и изделия из него, посуду и плуги, уголь и ткани, потому что больше всего любят в Рысачестве свои землю, и даже деревья на доски рубят с тяжёлым сердцем.

Но не надо думать, что отдав высокий рост, единороги вдобавок к магии приобрели беззащитность. Мирный характер не мешает им служить в Коннице людей, заказывать для себя доспехи и копья, а боевые заклятия знает каждый взрослый жеребец. Как и пони, рыскальцы — необычайно выносливы, могут шагать целый день на травке одной, а ещё сильны и быстры, уж коню не уступят. Правда, с большой завистью смотрят они на пегасов, которые спокойно летают в небесах, на их белоснежную шерсть и золотые волосы, которые, всё по той же легенде, Природа им подарила, когда увидела, как расстроились они потере цвета… А вот сами единороги и полупегасы цвет сохранили: и серые есть, и чёрные, даже синие, красные и зелёные среди них встречаются. Иногда как соберутся вместе разноцветные шерсти-гривы-хвосты, так и кажется, что на луг или городскую площадь радуга отдохнуть опустилась.

Азару, сыну Эзера, с окрасом повезло. Был он чёрным жеребцом с ярко-красной гривой, цвет глаза не режет, а выглядит благородно и грозно. Хоть и всего семнадцать лет ему, а для своего возраста он силён и крепок, да и копыта у него умелые. А как же иначе? Для единорогов нет большей радости, чем по Стремице на собственной лодочке сплавать, а Азар эти лодки с самого жеребячества чинит и строит. Раньше, правда, этим они с родителями занимались: но уже лет пять как зелёная трава растёт на их могильных холмиках. Азар часто навещал родителей, но единороги не убирают с могил траву и цветы, вот и заросли они, не зная — не найдёшь. Грустно жить одному, но печаль и тоску по ним Азар старается глушить работой, и сейчас его мастерство не уступает отцовскому.

Домик Азара располагался на самом северном краю города Поводья, совсем близко к Стремице. Как и большинство домов единорогов, он был высотой всего в один этаж (копытные лестницы недолюбливают), с низкими окнами почти у самой земли. Внутри дома — низкая мебель, да кое-какая утварь, в основном Эзером и Азаром созданная. Правда, рыскальцы давным-давно изучили и другим копытным народам передали простенькое заклинание, называемое «хват»: оно позволяет лошадям держать вещи в копытах так же крепко, как если бы их кулаком сжимали. Но Азар к нему прибегал редко, да и дома для рыскальцев служат разве местом, где поесть-поспать можно, а большую часть времени они проводят на улице.

Вот и сегодня Азар на улице был — под навесом своей мастерской, где у него и инструменты лежат, и лодки обычно стоят. Правда, сейчас ни одной не было, а сам Азар в мастерской не задержался. Прихватил весло, верёвкой его к боку привязав, лёгкий, но пухлый мешок на спину закинул, махнул паре ребятишек и был таков; направился одной ему известной дорогой к Стремице, да не просто к реке, а к маленькой семейной пристани.

Не больше десяти минут потратил он, шагая по витиеватой дорожке меж кустов. Лодку воровать глупо, да и в Поводье воровства не знают, но вот глупые жеребята забраться могут, ещё вздумают по реке поплавать! Потому и к пристани добраться не так просто было, разве что по реке кому вздумается проплыть. Но кто из жеребят, чтобы на лодке поплавать, сначала будет из сил выбиваться и мокрым становиться?

Кроме того, лодку ещё надо было на киль поставить и на воду спустить — единственная серебристая скорлупка лежала сейчас на траве кверху дном. Ну, с этим Азар справлялся быстро: не зря же это их семейный причал. Топ копытом там — и заскрежетавший механизм лодку поднимает, топ здесь — на специальную деревянную дорожку опускает, а там лодка до воды скользит. Тут не зевать надо: Стремица река пусть и спокойная, а лодку унести может.

Из шалашика, под ёлкой сложенного, жеребец вытащил складную мачту и небольшой свёрток. И то и другое он с собой взял, мешок прихватил, затем в лодку влез и отчалил. Хорошо плывёт! Сама по себе лодка небольшая, но всю семью и немного груза выдерживала, а плыла легко и быстро, как подталкивает её кто. Под парусом да с одним пассажиром и вовсе быстрее всех других становилась.

Поработав немного веслом, Азар мачту в специальное отверстие поставил, закрепил, и парусом занялся. Был он в том свёртке, который единорог из шалаша вынес: добротная белая ткань, а посередине золотом круг горит, и в него буква «П» вписана. Пока Азар его на мачте прилаживал, лодка уже на середину Стремицы вышла, а едва единорог работу закончил, так и помчалась вперёд.

Азар осторожно на нос перешёл, речную дорожку осмотреть. Вот и другая лодочка, светлая столь же… Как и облачка, средь которых неспешно двигается. У Азара даже дух перехватило. Это же был по воздуху плывущий лёгкий кораблик пегасов: невесомым кажется, легко и изящно двигается над рекой. У пегасов свои мастера, и лодочники свои — получше Азара.

Вообще-то увидеть кораблик пегасов на Стремице — событие редкое. С Рысачеством у них отношения дружественные, но, летая в облаках, крылатые редко интересуются земными делами. Вон, даже их судёнышко воды не касается, а парит над нею без вёсел и парусов. Сами пегасы сидят по бортам, один стоит на носу — солнце сверкает в золотых гривах, белизна шерсти нестерпимо ярка.

Опомнившись, жеребец попытался отвернуть с их пути, но взявшийся словно из ниоткуда сильный ветер уже надул его парус, и лодочка двинулась прямо к ладье. А на её борту поднялась суматоха — два или три крылатых сошли со своих мест и, смеясь чему-то звонкими голосами, скинули с правого борта золотистую лестницу. Их сестрица, что на носу корабля сидела, приподнялась, и звонким голосом крикнула Азару:

— Приветствуем тебя, Мастер Лодок! Не торопись никуда, поднимись к нам на борт!

— Доброго неба вам! — Азар отвечал в машинальной вежливости, раздумывая попутно, чем мог такое внимание привлечь. — Чем же могу в помочь, крылатые?

— Поднимайся же, сам всё узнаешь! — белая кобылица расправила крылья и взлетела в воздух, а потом приземлилась возле лестницы.

Делать было нечего — ветер всё равно уже пригнал лодчонку, аккуратно оставляя её прямо под бортом замершей ладьи. Азар по-быстрому убрал парус и взялся копытом за золотую лестницу, сплетённую, наверное, из волос грив пегасов. Взялся с некоторым трепетом — но лестница без труда выдерживала его, и юный единорог быстро поднялся на борт.

Крылатых собратьев было шестеро — четверо жеребцов и двое кобыл. Они стояли вдоль бортов, улыбками приветствуя Азара, и одновременно освободив проход к белоснежному шатру на корме их ладьи. Оттуда же выходила седьмая крылатая, и выглядела она совсем не так, как её собратья.

Ростом эта кобыла не отличилась от обычных пегасов, но ноги её были необычайно тонки, мордочка оказалась вытянутой и острой, а хвост и грива опускались до самой палубы. Её нельзя было назвать ни старой, ни молодой, потому что в теле её словно соединились вечная юность и вековая мудрость. Шерсть её была тёмной, словно грозовая туча, грива — ночное небо с мерцающими звёздами, хвост — прядь сумрака, уже окрашенного рассветным солнцем. Золотая диадема венчала её голову, серебром сверкал нагрудник с сердцевидным рубином в самом центре. Под левым крылом в изысканных ножнах из рубина и сапфира лежал длинный острый меч, который она могла вытащить за мягкую и удобную рукоять. Азар, сразу поняв, что его позвала не простая путешественница — особенно для белоснежных пегасов — поспешно склонился перед ней.

И она в ответ поклонилась, коснувшись палубы носом, но быстро и с изяществом подняла голову:

— Счастливых лет тебе, лодочный мастер! Поведай мне имя своё.

— Я Азар, сын Эзера, несравненная владычица, — жеребец осторожно приподнял голову.

— Надо же, как удивительны ветра судьбы... — улыбнулась его робости тёмная кобылица. — Ты не знаешь меня, но твой отец когда-то служил в нашем царстве, строя летающие лодки. Мы направляемся к драконьей Гряде, и не собирались останавливаться в Поводье, но к счастью, ты сам нашёл нас. Присаживайся и выслушай меня, юный друг. Моё имя — Небелия, я управляю всеми Южными облаками нашего королевства. Сейчас я путешествую не по своей воле, а по нужде — я уже побывала и в землях людей, и в вашей столице Хотграде. Везде я ищу сторонников и союзников, поскольку неспокойные ныне наступили времена. Последний пункт моего пути — Гряда драконов, и я надеюсь, что они не откажут мне в помощи.

— Могу ли я знать, против какой беды ты собираешь войска, мудрая Небелия? — недоуменно вопросил Азар.

— Можешь, в том нет секрета от сына моего друга. Пегасы парят в небесах и видят дела земли и неба. Нам доступно даже прошлое и будущее, пусть и в ограниченных пределах — ведь если взлететь слишком высоко, то обожжёшься об солнце. Наш мир оказался в большой опасности, хотя многие о ней даже и не подозревают. Или не хотят поверить… Вдали от известных единорогам земель, за пределами границ дальних королевств есть пустынные, серые земли. Мрачные тучи висят там постоянно, никогда солнечные лучи не пробиваются сквозь их тяжёлую пелену. Лишь изредка бледный лунный свет падает на мёртвую почву, усыпанную иссохшими деревьями, заржавевшим металлом и жёлтыми костями. Когда-то давно там стояло первое королевство людей — прошлое его название забыто, ныне оно называется Ханхэл. История его трагична, но ты можешь найти книгу о ней в Хотграде, пройдя в городскую библиотеку. Мне не хочется задерживать тебя, потому сейчас я не буду её рассказывать. Замечу лишь только, что память стереть легче, чем стены. Зубчатые твердыни Ханхэла до сих пор поднимаются ввысь на десятки метров, мрачные и тёмные. Долгие годы там не существовало ничего живого, но год назад тучи разошлись на миг и цитадель Ханхэла озарилась солнцем — всего на миг, но миг, который подарил надежду нам. Я думала, что смерть теперь покинет эти земли, что зажгутся огни в цитадели и люди вернутся на свои земли… Но я ошиблась, как ошиблись все, кто надеялись на добрые перемены.

Азар слушал очень внимательно, но вдруг что-то отвлекло его от слов Небелии. Казалось, что солнце скрылось за тёмной тучей. Непроглядная тень пала на Стремицу, заставляя её потерять свой блеск, затемнила зелень береговой растительности, даже гривы пегасов померкли, становясь из золотых пугающе-тёмными. Азар ощутил себя таким маленьким и незначительным, что вжал голову в плечи и крепко прижал копыта к палубе. Небелия выглядела не лучше — шерсть её встала дыбом, глаза её оказались закрыты, а голова медленно опускалась вниз, и лишь грива трепетала безо всякого ветра. Вдруг диадема на её голове сверкнула, и сверкнула она нестерпимо ярко, заставляя Азара зажмуриться. А когда он открыл глаза, река, трава и мир вокруг был светел и спокоен, а тихие голоса пегасов запели какую-то печальную песню.

— Не стоит говорить о тьме в такой светлый день… — вздохнула Небелия. — Прости меня, Азар, я немного забылась. Даже в вашей стране есть места злу, хотя ему пока закрыт проход.

— Но было очень страшно. Даже — жутко, — поёжился единорог. — Зачем же вы мне всё это рассказываете?

— Мы заплывали в Хотград до того, как встретить тебя. Но ваш правитель настолько же мудр, насколько слеп и глух. — печально говорила Небелия. — А когда-то давно твой отец жил в нашем королевстве, и даже смастерил для меня эту лодку. Его сын имеет право знать о том, как мир вокруг меняется к худшему,

— Что же, теперь я знаю, — ответил Азар мрачным тоном. Только что ему теперь с этим знанием делать? Чем оно поможет в грядущей беде? — Спасибо, что поведала мне, Небелия, что не стала таить. Если в силах моих чем-то помочь делу блага — я рад. Но силы мои ограничены, и возможности не велики.

Он говорил так исходя из той вычурной вежливости, что была принята в те времена, а сам даже не мог представить, чем хоть как-то способен пегасам помочь. Особой магией он не владел, а умелые копыта вряд ли помогут в борьбе с тьмой.

— Предупреждён — уже вооружён, — заметила владычица-пегас. — Если вдруг увидишь пожары на юге, то предупреди соседей и уходите в леса или в столицу. А пока — не тревожься понапрасну. В тёмные времена всегда хватало героев, так что в ваш мирный край зло вряд ли придёт иначе, кроме как обрывочными слухами.

— Буду надеяться, что так и сбудется, или даже лучше, — вновь поклонился низко Азар. — Если на том ваши вести иссякли, доброго вам пути! И пусть он труден, я верю, что вы лишь укрепитесь в нём.

— Спасибо на добром слове, маленький единорог, — улыбнулась Небелия. — Но мы никого из своих друзей не отпускали без подарков. Задержись ещё ненамного, мы надуем твои паруса, чтобы ты смог наверстать упущенное время.

Азар не спешил никуда, потому тем скорее уговорам поддался. Небелия кивнула двум кобылица, что быстро вошли и вернулись из её шатра со странным предметом. Азар всё-таки растерялся и непочтительно вытянул голову — так ему любопытно стало. Дело в том, что на их белоснежных крыльях, протянутых друг к другу, лежал небольшой стеклянный шар, внутри которого находился словно кусочек дневного неба.

— Единороги сведущи в разных видах магии, но погодная им недоступна так, как нам. Здесь находится один погожий день — какая бы страшная буря не разыгралась над твоей головой, просто разбей этот шар копытом и успокоится даже самая злая буря. А теперь — нам и вправду пора расставаться, мой друг. Я была рада повидать тебя, Азар. В твоих глазах я вижу отражение твоих родителей.

Азар, растрогавшись, лишь кивнул, утирая копытом слезу. Почему-то встреча, что должна была его обрадовать, получилась под конец столь грустной — и то ли дурные вести тому виной, то ли сам Азар, что не смог в полной мере достичь того же, что и предки его. Так или иначе, но пегасы и единорог разошлись после тёплых прощаний. Едва же Азар спустился в лодку, как набирающий силу ветерок в самом деле уверенно задул в парус, двинув лодчонку вперёд.

Оглянувшись, жеребец увидел, как быстро удаляется вновь взлетевшая в воздух ладья пегасов, двигаясь в собственном потоке ветра. Это было красивое, по-настоящему волшебное зрелище. Как жаль, что в этот утренний час вряд ли её увидят другие жители Рысачества! Может, потому пегасы и выбрали это время, чтобы своим появлением не вызывать ни слухов, ни разговоров?

Ветер, столь услужливыми собеседниками подаренный, нёс лодочку Азара легко и быстро. Более того! Стремица — река извилистая, но казалось, что порывы сам ослабевали во время очередных поворотов, и всегда дули так, чтобы Азар плыл под полным парусом. А раз так, подумал единорог, то почему бы не утолить своё любопытство? На обычной скорости даже с учётом течения единорог плыл бы до столицы много долгих часов — а сейчас, благодаря ветру, часы превращались в минуты! Да и дома его дел никаких не ждало, соседи в ремонте лодок не нуждались.

Подумав так, жеребец решил — была не была! Если ветер поможет, то он быстро доберётся до Хотграда, а к ночи уже будет дома! Можно будет и в библиотеку сходить, ознакомиться с давней историей, и по рынку побродить, прицениться к товарам, а может, даже разузнать, не нужна ли кому в столице хорошая лодочка. Будет чем заняться сегодня!