Дерпичность

Глубоко в недрах древней крепости, когда-то принадлежавшей пони, а ныне вместившей в себя Великий Улей, Королева чейнджлингов Кризалис грозно взирала на свое новое секретное оружие.

“Это лучшее секретное оружие, которое я когда-либо производила на свет”, — размышляла Кризалис, и взгляд ее полнился материнской гордостью.

Оружие носило имя “Мальпиги”. Ее панцирь был гладким, темным и блестящим, как антрацит, глаза сверкали во мраке Улья словно сапфиры, копыта были твердыми как корунд, клыки напоминали брильянты, а ее искривленный рог по прочности и остроте превосходил острие копья. Кризалис потратила на нее очень много ценных генов, в особенности отвечающих за жестокость, и несколько раз чуть не погибла, выращивая существо из личиночной стадии. В процессе кладки, благословенное создание даже сумело нанести серьезные повреждения яйцекладу Королевы. Мальпиги была настоящей убийцей даже до своего рождения.

“Ох, — подумала Королева Кризалис, — семейные узы так сложны.”

К счастью, продуманное использование магического шокового ошейника на протяжении всего процесса воспитания, заставило милое создание подчиняться, и хотя Мальпиги все еще была кипящим котлом, едва сдерживаемой животной ярости, теперь она была послушным котлом едва сдерживаемой животной ярости, и это было самым важным.

— Мать присссвала эту? — прошипела Мальпиги, низко склонив голову.

— Да, дочь, — промурлыкала Кризалис. — Я вызвала тебя сюда накануне твоего отбытия в северные земли Эквестрии, дабы убедиться, что мои приказы должным образом укоренились в твоем остром, как нож, разуме.

— Вашшша дочь — послушшшна, — произнесла Мальпиги, склоняясь еще ниже и отворачивая голову в сторону, пытаясь избежать взора Королевы.

— Твое послушание не вызывает сомнений, — ответила Кризалис. — Это твой приоритет. Доложи мне свое задание, Мальпиги.

Мальпиги резко вскочила по стойке смирно.

— Разрушшшать, — прошипела она. — Питатьссса.

— Нет! — рявкнула Кризалис, резко ударив своим перфорированным копытом по подлокотнику трона, что породило звук, похожий на перезвон китайских колокольчиков. — Твое настоящее задание! Или я снова достану мистера Шоки!

— Эта ненавидит миссстера Шоки, — прорычала Мальпиги, оскалив клыки и пристально глядя на Кризалис. — Ненавидит его!

— Тогда доложи мне свое задание, — повторила Кризалис, откидываясь на свой трон. — И в этот раз верно.

Мальпиги отступила назад.

— Эта должна найти замок с высссокими шшшпилями. Эта должна найти розовую пони-принцессссу. Эта должна сссообщать Матеррри всссе о розовой пони-принцессссе и всссе, что розовая пони-принцесссса делает.

— Верно, — высокомерно произнесла Крисалис. — Это начало моего двухлетнего плана, Мальпиги. Через два коротких года — с твоей помощью — я смогу безукоризненно точно выдать себя за нее и подменить самую мелкую и слабую из расы аликорнов, молодую принцессу Ми Аморе Каденс. Пользуясь ее влиянием, я разрушу Кантерлот изнутри и превращу всю Эквестрию в корм для наших подданных. И ни один пони не сообразит, в чем дело, пока не станет слишком поздно.

— Да-а-а, — произнесла Мальпиги, села на пол и на мгновение отвлеклась на грезы о любви и смерти.

Морда Кризалис омрачилась.

— И в этот раз, — закончила она, — я смогу все сделать верно, не прибегая к глупым заклинаниям контроля разума. Я, в конце концов, актриса. У меня есть гордость.

— Мать — хитррра, — прошипела Мальпиги.

— Да, так и есть — ответила Кризалис и поправила свою неровную гриву. — И теперь у тебя есть шанс доказать, что ты хотя бы на десять процентов так же хороша, как твоя мать. Покажи мне основную форму для проникновения, которую ты должна использовать в своем задании.

Секретное оружие Королевы чейнджлингов поморщилось, но вызвало волну болезненно-зеленого пламени, которое скрыло и хитиновый панцирь и слюдяные крылья. Когда пламя исчезло, существо, стоящее перед троном, было неотличимо от пони из этой сентиментальной пропитанной любовью страны на севере. Она была серой, как тучи приближающейся грозы. Грива, хвост и глаза были золотистыми, что напомнило Кризалис о новых рассветах и неизбежных победах. Нелепая метка на бедре пони походила на стайку мыльных пузырей.

“Идеальный символ, — подумала Королева, — для существа, которое не более чем пустая оболочка для нашей великой воли”.

— Полагаю, сойдет, — произнесла Кризалис, намеренно скрывая свое удовлетворение. Нехорошо, если дети думают, что ими довольны, от этого они становятся ленивыми и самодовольными. — Ты, конечно, сменишь эту жалкую форму, когда достигнешь Кантерлота. Найди кого-нибудь любимого среди служащих королевского дворца. Уничтожь свою первую цель, питайся любовью этих глупых существ, таких щедрых к своим друзьям, и продолжай свой путь, личность за личностью, пока не попадешь в ближайшее окружение розовой принцессы.

Кризалис зажмурилась, и ее долговязое тело содрогнулось от ужасного приступа кашля. Закинув голову назад, королева махнула шеей словно хлыстом и отхаркнула сгусток люминесцентно зеленой слизи в небольшую впадину возле трона. Зеленая жижа медленно растеклась в форме чечевицы и, странно мерцая, начала кристаллизоваться.

— Вот, — Кризалис отколупнула магией окончательно затвердевшую линзу из зачарованного биополимера. — Это будет мой способ связаться с тобой. Через восемнадцать месяцев я ожидаю подробного отчета о деятельности розовой пони-принцессы, чтобы я смогла довести свой будущий образ до идеала.

— Желание матеррри — закон для этой, — пробормотала Мальпиги.

— Хорошо. А теперь отправляйся на замковую кухню, где, когда-то жившие здесь пони, готовили свои нелепые "блюда". Мои рабочие смогли воссоздать несколько эквестрийских блюд, чтобы ты могла с ними ознакомиться. Естественно, они абсолютно бесполезны в плане насыщения, но ты должна притворяться, что имеешь такие же физические потребности, как и остальные пони, дабы не вызвать подозрения. Ты поняла, червь?

— Я иду, — прошипела Мальпиги, пытаясь выкинуть из головы мысль о шоковом ошейнике. — Я иду!

— Поторопись, — проворчала Кризалис. — Пока мне не стало скучно, и я не скормила тебя переработчику...

Когда Королева чейнджлингов вновь подняла глаза, Мальпиги уже не было.

— Ах, — Кризалис расслабленно развалилась на изогнутом органическом троне, — без сомнения, я лучшая королева.

— Эй! — прямо над головой раздался ненавистно веселый голос. — Чегой-та ты делаешь?

Мальпиги шествовала по длинному сводчатому коридору, ведущему от тронного зала Королевы к кухне старого замка. Она словно винила растрескавшиеся каменные плиты под ногами в различных преступлениях и вершила над ними правосудие ударами своих маленьких серых копыт. Взгляд пегаски был направлен строго вперед.

— Эй! — повторил ненавистно веселый голос. — Эй! Это ведь Мальпиги там, да? Ты же Мальпиги, правильно? Ты на своем важном задании?

Жизнь Мальпиги была не такой уж и длинной, но она уже успела развить в себе жгучую ненависть к дармоедам.

Эта конкретная дармоедка по имени “Пупа”, по мнению Мальпиги, была особенно глупым экземпляром. Как все признавали, один из отрицательных побочных эффектов, возникших из-за решения Королевы поместить все лучшие гены Улья в один организм (Мальпиги), заключался в том, что некоторые другие члены того же выводка получились не очень хорошо. Так обстояло дело и с этой. Пупа по крайней мере была достаточно симметричной, чем могли похвастать далеко не все ее сестры, но с выравниванием ее сверкающих голубых глаз явно было что-то сильно не так, да и клыки тоже были недостаточно острыми. Хотя Пупа была уверенным летуном, эта уверенность была не вполне уместна, поскольку чувство направления у нее постоянно отказывало. Из-за отсутствия лучшей работы, ей было поручено перемещать наиболее крупные и тяжелые кладки яиц Улья с места на место, чтобы освободить место для дальнейшего роста и расширения. Смотрители сошлись во мнении, что маленькой работнице со смешными глазами нельзя доверять никакие ценные кладки, то есть солдат или рабочих чейнджлингов. Так что ее назначили перетаскивать исключительно трутней, ведь в конце концов одним самцом больше или одним самцом меньше — на великий план развития Улья это влияло мало. А если вдруг пара кладок затеряется на несколько месяцев (а то и вообще пропадет) — ну для Улья потеря небольшая.

Пупа появилась вскоре после того, как Мальпиги покинула тронный зал. Она держала своими дырчатыми копытами непропорционально огромную гроздь перепончатых мешочков с яйцами и жужжала вокруг головы Мальпиги, словно, ну, насекомое. Присутствие Пупы превращало и без того долгий путь на кухню просто в бесконечный.

— Я вижу, ты сегодня пони, — радостно заявила Пупа, подлетая и любуясь Мальпиги со всех сторон. — Мне нравится этот цвет. Ты собираешься на задание в страну пони? Ты очень красивая, но опять же, я думаю, что все пони красивые. Они такие пушистые, и с перышками, и у них такие блестящие влажные глаза! Мне нравятся пони с крыльями больше всего, потому что ты можешь быть пони и все еще можешь летать!

Пупа рванула к высокому потолку коридора, чтобы продемонстрировать свое понимание "полета", а затем спикировала на одну из гигантских и разрушающихся статуй, стоящих вдоль коридора. Статуи были здесь задолго до захвата крепости Королевой Кризалис.

— Надеюсь, когда-нибудь Королева отправит меня с заданием в страну пони, — продолжила Пупа, любуясь статуей. — Не то чтобы мне не нравилось обеспечивать доставку больших и тяжелых яиц. Доставка яиц позволяет мне побывать во всех самых красивых и лучших местах Улья. Даже если я, эм-м-м... не должна была вообще что-то туда доставлять…

— Я иногда теряюсь, — призналась она, пожав плечами, а затем на мгновение выпустила тяжелую гроздь яиц и прилепила ее собственной слюной к вытянутой вперед ноге статуи. — А потом был еще тот случай, когда я уронила целую кладку трутней в переработчик, и Королева изо дня в день жаловалась, что не может найти “самца, как ни старайся”... Но пока со мной такое случается не слишком часто, я думаю, что Она просто обязана когда-нибудь отправить меня на настоящее зада...

— Заткниссь! — закричала Мальпиги. Она погрузилась в глубины языка пони, который впихнули в ее ганглии во время подготовки к заданию и попыталась отыскать там соответствующее оскорбление. — Ты такая... дерррпи, маленькая Пупа!

— Дерпи? — удивленно моргнула Пупа. — Что это значит?

— Это сссначит, что ты жалкая недоделанная шшштука! — прорычала Мальпиги, оскалив зубы — И если эта ссстанет Королевой — а эта уверена, что однажды это ссслучится — эта сссразу ссскормит тебя переработчику, как надо было сссделать, как только ты вылупиласссь!

— Ох, — пробормотала Пупа, выглядя слегка удрученной. — Ну, по крайней мере, Королева Кризалис верит в меня!

— Не будь в этом так уверена, — Мальпиги взмахнула серыми пегасьими крыльями, взлетела на уровень Пупы и ткнула копытом ей в грудь. — Эта готова битьсссса об зззаклад, что Королева ждет лишшшь ещщще одного твоего дёрпа чтобы поссслать в переработчик!

— Ох, — повторила Пупа, еще более удрученная.

— Дейссствительно “ох”, — усмехнулась Мальпиги. — А теперь прекрати тратить  бесссценное время этой! У этой назззначена вссстреча на ссстарой кухне, и эта не будет дальшшше откладывать ее из-за тупой дёрпнутой недоделки!

С этими словами Мальпиги злобно толкнула Пупу в сторону, отправив маленькую рабочую в полет, завершившийся столкновением с основанием ближайшей титанической статуи.

Несколько секунд Пупа в молчании лежала, стараясь перевести дыхание.

Затем раздался хруст, немного похожий на шелест горящей бумаги, и совершенно неожиданно основание статуи (которое едва держалось в течение последних лет), наконец, начало рассыпаться. С кошмарной медлительностью огромный каменный пони над ней начал падать. Пупа втянула воздух, когда ее взор упал на крошащуюся каменную фигуру. Гроздь яиц! Она сама приклеила ее к передней ноге статуи! Ужасающее видение возникло перед глазами маленькой рабочей, как гроздь приземляется на каменный пол, лопается и разлетается вокруг потоками слизи. И... и тогда Мальпиги всенепременно сообщит Королеве об этом!

Мысли о переработчике заполнили голову. Еще один дёрп, Пупа...

Пупа стиснула челюсти. Ее можно было назвать медленной и глупой, можно было сказать, что она неуклюжая и постоянно все путает, но в чем Пупу было невозможно упрекнуть, это в том, что она сдавалась перед трудностями. Пока безжалостная гравитация неумолимо крушила древнюю статую, Пупа расправила крылья и стрелой рванула вверх, стараясь как можно четче сфокусировать разбегающиеся глаза на доверенном ей сокровище. Менее чем за секунду она добралась до висящей грозди, одним быстрым укусом разорвала клейкие тяжи и, обхватив яйца копытами, взмыла к потолку, вытаскивая их из под удара.

Далеко под ней, статуя, наконец, ударилась о землю и с оглушительным грохотом разлетелась на куски. Пупа закашлялась от вздымающейся пыли и покрепче прижала гроздь яиц к своей покрытой хитином груди. Она изо всех сил старалась уберечь их от обломков, словно от этого зависела ее жизнь. Что, по словам Мальпиги, было правдой. Сегодня никаких дёрпов. Она клянется.

В конце концов, пыль начала оседать. Пупа еще пару раз кашлянула и осторожно осмотрела яица. Никаких повреждений! Целые и невредимые! Радость просто переполняла маленькую рабочую. Никаких сегодня дерпов! Никакого переработчика! Нет, мэм! Она подарила миру широкую улыбку, злобную, клыкастую и солнечно-яркую.

— Эй, Мальпиги! — воскликнула Пупа. — Я спасла яйца! Я не дёрпнулась! Даже ни единого разочка!

Тишина была ответом.

Неуверенно жужжа крыльями маленький чейнджлинг спустилась вниз, разгоняя передней ногой клубы древней пыли.

—  Мальпиги? — повторила она нерешительно.

Из-под многотонного куска камня вытекал небольшой ручеек черного ихора.

— Ох, — пробормотала Пупа.

В этот самый момент, небольшая зеленоватая линза, которая вылетела из-под падающих камней, начала звенеть.

Королева Кризалис развалилась на троне и медленно высасывала из тараканов их любовь к темным местам, отбрасывая опустошенные панцири в сторону. Внезапно со стороны кухни раздался жуткий грохот.

— Опять этот старый замок рушится, — мрачно подумала Королева чейнджлингов. Может, все таки стоило оставить в живых хотя бы пару инженеров, чтобы они не допускали подобного? Но с другой стороны, любовь, которую мастера испытывали к своим творениям была такой вкуууусной! Кризалис отбросила наполовину съеденного таракана и протянула копыто к маслянисто блестящей линзе — второй половинке артефакта для связи с Мальпиги.

— Мальпиги! — рявкнула она в артефакт, пробудив его магию монотонным свистом. — Я слышала какой-то шум! Что, во имя Тартара, там случилось?

Мальпиги потребовалось целых пять звонков, прежде чем ответить своей Королеве. Но, в конце концов, она это сделала, и в линзе возникла серая мордочка инфильтрационной формы, искаженная и нечеткая из-за кривизны артефакта.

— Эм-м-м, — произнесла Мальпиги. — Эм-м-м... Привет? Привет, Королева Кризалис!

— Мальпиги, — Кризалис устроилась на троне поудобнее, — пожалуйста, скажи мне, что весь мой дом больше не рушится прямо на меня.

— Эм-м-м, нет! — ответ Мальпиги прозвучал болезненно серьезно.

“А ведь ее подражание голосу пони становится все лучше и лучше. Отличные ноты сочной сентиментальности, скрытого беспокойства и желания угодить”, — подумала Кризалис и не в первый раз поздравила себя с отличной работой по созданию столь идеального существа.

— Нет! Все в порядке! — продолжила Мальпиги. — Просто упала одна из этих старых статуй!

— Ну и хорошо. Ненавижу эти штуки. Мне все время кажется, что одна из них упадет на меня или еще кого-нибудь.

Какое-то время артефакт транслировал лишь тишину. Кризалис выпрямилась на троне и прищурилась стараясь разобраться в изображении.

— Мальпиги, чем ты занимаешься? Ты что скармливаешь кого-то переработчику?

Изображение Мальпиги крутанулось от чего по линзе пробежал рой помех.

— А если вдруг я бы делала именно это — вы бы разозлились на меня?

“Да, голос несомненно стал лучше, но теперь что-то еще было не так. Что же это было? Ах, да.”

— Глаза, — неодобрительно проворчала Королева. — У тебя глаза кривые, Мальпиги. Исправь.

— Я попробую! — в голосе Мальпиги сквозило отчаяние. — Я правда изо всех сил постараюсь!

— Надеюсь, что ты это сделаешь, — Кризалис тяжело вздохнула. — Мне действительно не хочется приказывать тебе отправиться в переработчик и начинать все с самого начала.

И вновь наступила тишина.

Наконец заговорила Мальпиги:

— Э-м-м-м, Королева Кризалис, — произнесла она, потупив взгляд, — я, э-э-э, должна вам кое в чем признаться...

— Во имя Извечной Тьмы! — воскликнула Кризалис, закатив глаза. — Я могу тебя заверить, что мне абсолютно плевать на то, что ты сейчас скажешь!

— То есть... то что я только что сделала... — Мальпиги словно засветилась от радости, — не важно?

— Нет! Для меня важна только твое задание! И у тебя, что, опять ганглии перемкнуло? Доложи свое задание!

Мальпиги поморщилась.

— Питаться? — попыталась она.

— Идиотка! — заорала Кризалис. — Найди Кантерлот! Найди замок с высокими шпилями! Найди розовую пони-принцессу! И докладывай мне обо всем, что делает розовая пони-принцесса! Это не так уж и сложно!

— Вы отправляете меня в страну пони? — радостно ахнула Мальпиги.

— Да! Естественно!

— Есть! — Мальпиги вздернула подбородок радостно посверкивая глазами. — Я не подведу вас, моя Королева!

— Надеюсь, подобного не произойдет, — Кризалис расслабилась. — Подведешь меня и можешь считать себя изгнанной из Улья. Понятно?

— Да, мэм! — Мальпиги козырнула копытом.

— Мм, — Королева чейнджлингов, рассеянно махнула копытом. Она уже чувствовала подступающую головную боль. — Просто... просто отправляйся на кухню.

Кризалис оборвала связь.

"Все еще есть надежда, что все пойдет как задумано", — подумала она, подхватывая очередного таракана и критично его осматривая.

“Не было ни малейшего шанса, что все пойдет хорошо”, — думала Пупа, торопливо летя по воздуху в сторону замковой кухни. Она не была тренированным солдатом! Она не была шпионом! Она даже никогда не покидала Улей, ну, за исключением одного раза, когда совсем заблудилась. Но...

...но Королева Кризалис верит в нее. Верит! Даже после того, как она раздавила Мальпиги, как, ну... как, жука. Королева отдала Пупе приказ. У Пупы теперь есть задание. Она должна явиться на кухню. Это будет первый шаг. Явиться на кухню. Затем найти "Кантерлот", чем бы оно ни было. Найти замок с высокими шпилями. Найти розовую принцессу пони. Докладывать о ней Королеве. Пупа прижала линзу к своей пушистой понячьей груди, летя сквозь сырой и застоявшийся воздух Улья. Она бросила гроздь с яйцами на одном из перекрестков самовольно решив изменить задание по доставке на новое, куда более важное. Явиться на кухню. Найти Кантерлот. Найти замок с высокими шпилями. Найти розовую принцессу по...

...в этот самый момент литания Пупы была прервана, так как ее химические сенсоры обнаружили кое-что в воздухе. Кое-что волшебное.

Она на мгновение замерла, зависнув в воздухе. Этот запах! Пупе никогда не приходилось ощущала ничего подобного! Это был запах лета, словно ты зарываешься во что-то теплое и сладкое. Это был запах нагретых солнцем полей со злаками и запах созревших фруктов.

“Пахнет, как весь, большой и прекрасный мир за дверьми крепости,” — подумала Пупа. И этот запах был здесь! Внутри Улья!

И он доносилось с кухни! Великолепно! Она могла следовать приказам Королевы Кризалис с точностью до последней буквы и при этом проверить источник этого чудесного, невероятно-удивительного запаха! Мечтательно порхая, словно в буквальном смысле завернувшись в облако запаха, Пупа устремилась к давно заброшенным реликтам оставшимся от пони — комнатам для приготовления пищи.

— А, привет, Мальпиги, — дежурившая на кухне чейнджлинг-рабочая носила пышный ослепительно белый поварский колпак, что казалось невероятным с учетом того, как давно эта часть замка была заброшена. — Королева приказала нам ждать тебя. Мы все утро трудились над этими ненормальными растительными штуками, которыми пони набивают свой желудок вместо любви.

Чейнджлинг развернулась, взяла пару прихваток с цветочным орнаментом и достала из горячей духовки поднос с какими-то почти круглыми, толстыми коричневыми штуками.

— Это печенье, — пояснила рабочая, указывая на поднос. — Давай, попробуй.

У Пупы потекли слюнки. Она была настолько увлечена необычайно чуждой понячьей едой, что все мысли о том, чтобы сказать чейнджлингу об ее ошибке с идентификацией, мгновенно вылетели из головы. Эти "печенья" не были источником того божественного аромата, но тем не менее веселые маленькие коричневые кружочки тоже пахли привлекательно. Пупа прекрасно понимала, что не найдет в них никакой пищевой ценности, но они были тщательно испеченными и сладкими. Пупа знала достаточно о пони и была в курсе, что сладости делают их счастливыми. И, в конце концов, разве счастье не было своего рода одним из видов питательной любви?

Она наклонилась над подносом и осторожно подхватила печеньку. Испытывая сомнения от настолько необычного опыта, как поедание твердой пищи, Пупа запихнула ее в рот, засыпав все вокруг крошками. Ее глаза наполовину закрылись от восторга. Блаженство! За первой печенькой последовали вторая, третья и четвертая.

— Ух ты, — пробормотала рабочая. — Ты действительно можешь их есть.

— Они вкусные! — ответила Пупа, с набитым ртом. — Показывай, чего там у тебя еще!

— Ну, ладно. Это вот “пирог”.

Пупа потрясенно ахнула, чуть не подавившись крошками. Следующее блюдо было прекрасным! Большой круг слоеного, похожего на хлеб вещества, покрывала целая куча ароматных порезанных яблок с обсыпкой из корицы! Ей срочно надо попробовать! К печенью в желудке присоединились два куска пирога.

— Еще! — крикнула Пупа.

Было и еще. Пончики. Турноверы. Ватрушки с кремом. Торты.

“Это”, — подумала Пупа, слизывая с копыт несколько потерявшихся крошек от штруделя, — “был самый лучший инструктаж по заданию.”

Никаких сомнений по этому поводу. Даже думать иначе не имеет смысла...

...а потом снова возник запах. Тот самый, который и привел ее на кухню. Он быстро усиливался, как будто приближаясь, и, наконец, достиг своего апогея, когда рабочая выставила странный, гнутый противень с несколькими чашеобразными углублениями. В каждом углублении лежало идеальное золотистое кондитерское изделие с сахарной обсыпкой, подобного которому Пупа никогда раньше не видела и даже не могла себе представить. Ее глаза широко распахнулись. Вот это. Именно этот запах. Запах совершенства.

— Что... что это за штуки? — спросила Пупа тихим, дрожащим от благоговения голосом.

— Это маффины.

У Пупы перехватило дыхание. Тело маленькой рабочей пробрала дрожь.

— А... пони ведь едят их все время?

Чейнджлинг моргнула:

— Да, вроде как, — ответила она, пожимая плечами. — Исследования говорят, что эти малышки распространены в Эквестрии так же, как слизь у нас в Улье. А что такое?

Пупа не ответила. Она стояла рядом со старым разделочным столом на котором покоился поднос с маффинами. Она пристально смотрела на них, не решаясь прикоснуться.

— Это задание, — сказала наконец Пупа, — будет просто идеальным.

Кантерлот!

Пупа был поражена огромностью этого места! Суета! Изысканность! Очарование! И не только в магическом смысле этого слова! Это было самое большое поселение, которое она когда-либо видела. Ее восхищали белёные домики с веселыми соломенными крышами. Ее поразил огромный многоэтажный павильон в центре города. Ее умилила прекрасная маленькая библиотека, вырезанная прямо внутри живого дерева. Кантерлот был больше, красивее и зрелищнее, чем она могла себе вообразить!

Пупа зажмурилась, когда суета большого города окружила ее, словно нежно пенящееся море. Но. Но ей нужно было работать. Королева Кризалис поручила ей задание, и она не должна терять концентрацию. Пока все шло так удачно! Она нашла Кантерлот, что оказалось на удивление просто. Шаг первый — выполнено! Пупа была абсолютно уверена, что почти любое здание тут можно было описать как  “замок с высоким шпилем”, так что и эту часть плана можно считать выполненной. Последнее, что требовалось сделать — подменить какую-нибудь всеми любимую пони и начать накопление пищевых запасов для ее длительного задания. Потом Пупа найдет розовую принцессу пони и начнет свои наблюдения!

Именно в этот момент она замерла, широко распахнув глаза, так как осознала, что в ее задании вообще-то отсутствовало описание объекта наблюдения. От страха внутри все похолодело. Как же ей узнать принцессу, когда она ее увидит? У нее был только цвет!

Пупа посмотрела налево. Затем Пупа посмотрела направо. Она могла видеть много, много разных пони. Ни один из них не был розовым.

Хм. Возможно это окажется немного сложнее, чем первые два шага задания.

Пупа снова взглянула налево, надеясь, что, может быть, кто-то или что-то...

— Привет! — крикнула пони прямо в мордочку чейнджлинга.

Пупа отступила на несколько шагов от внезапно возникшей пони. Перед ней стояло подпрыгивающее создание с блестящими белыми зубами и яркими голубыми глазами. Ее мордочка была окружена безумной, великолепно спутанной гривой, торчащей во все стороны и создающей величественную прическу, подобную волне, разбившейся о прибрежную скалу.

Она была розовой.

“Принцесса”, — пронеслось в голове у Пупы. Это определенно была королевская грива. Ни малейшего сомнения на этот счет. Забыв о задании, она потратила несколько секунд, чтобы полюбоваться этой пышной, вьющейся царственностью.

— Привет! — крикнула пони снова, быстро приближаясь, чтобы сократить расстояние на которое успела отступить пегаска. — Ты, должно быть, новенькая! Знаешь, откуда я знаю, что ты здесь новенькая? А? А? А?

Пупа пришла в ужас. Принцесса была невероятно ответственной! Оказалось, что она лично является, чтобы поприветствовать каждого из своих подданных, даже совершенно новых!

Задание мгновенно усложнилось в несколько раз. По правде говоря, Пупа не рассчитывала, что на нее так скоро обратят внимания, еще до того как она проведет первую подмену. Она все еще была в основной форме для проникновения! И ей задали вопрос! Особа королевской крови! Как следует отвечать на вопрос, заданный особой королевской крови? Существует ли какой-то специальный протокол, которому необходимо следовать? С жутким, тянущим чувством, Пупа осознала, что ее очень плохо подготовили к этому заданию. Мысли об ужасном переработчике заполнили ее голову. Вот прямо напротив нее стоит розовая принцесса пони — основная цель задания, а ее практически раскрыли!

Прошло несколько секунд.

Пупа наконец отбросила осторожность:

— Нет? — осмелилась ответить она.

Розовая принцесса озарила все вокруг лучезарной улыбкой:

— Потому что я знаю абсолютно всех! И абсолютно все — мои друзья! И я никогда не видела тебя раньше, а это значит, что ты здесь новенькая! Так что... добро пожаловать в наш городок! Как тебя зовут?

Новая волна паники объяла Пупу. Имя! Она забыла выбрать имя! Форма для проникновения вообще не имела собственного имени! Она должна была уже сменить ее!

Пупа лихорадочно оглядывалась вокруг, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

— Коттедж! — выпалила она.

— Коттедж? — переспросила принцесса, склонив голову.

“Нет!” — закричала Пупа в своих мыслях, — “это, наверное, глупое имя для пони! Она тебя сейчас раскусит!”

— Фонарь! — отчаянно вновь попыталась она.

— Фонарь?

“Нет!” — подумала Пупа, снова внутренне ударяя себя копытом в лоб. Архитектурные особенности? О чем она только думает? Да какого пони могут назвать в честь архитектурных элементов? Ей нужно было что-то выбрать, что не было элементом архитектуры и сделать это быстро! Что такого она могла видеть, не попадающего в эту категорию?

Пупа взглянула вниз и ее глаза остановились на ее передних ногах.

— Хувс¹! — крикнула она. Да! Звучит неплохо!

Розовая принцесса нахмурилась

— Ладно, значит тебя зовут Хувс? А Хувс — это имя или фамилия?

Ну, вот и все. Пупа попалась на уточняющий вопрос беспощадной принцессы ответ на который она не знает. Теперь, когда весь Кантерлот будет предупрежден о чейнджлингах, ей никак не удастся осуществить внедрение. Даже если она сейчас сбежит, как ее примут дома? Королева Кризалис пообещала изгнать из Улья, если она провалит задание. Или изгнание, или переработчик. А ужасающая, но потрясающая принцесса пони перед ней, несомненно, тоже не проявит к ней милосердия.

Пупа осела, когда на ее плечи навалилась вся тяжесть произошедшего.

— Наверное, я просто дерпи, — пробормотала она тихонько.

— Отлично! — весело ответила Принцесса.

Пупа подняла глаза.

— Дерпи! Ясно! — принцесса протянула ногу, схватила пегаску за копыто и начала энергично трясти его вверх и вниз. — Приятно познакомиться. Мое имя — Пинкамина Диана Ответственность Фонарь Коттедж Фианит Хамбл Пай. Ты предпочитаешь “Дерпи” или “мисс Хувс”?

“Вот это имя!” — подумала Пупа. Она лучилась удовлетворением — теперь не было никаких сомнений, что она нашла свою цель. Ведь Пупа точно знала, что у особ королевской крови были очень длинные имена. Кроме того, пони, видимо, действительно могли иметь имена совпадающие с названиями элементов архитектуры! Оказывается, она действительно хороша во внедрении.

Вне мыслей Пупы принцесса продолжала задавать вопросы:

— Подожди! Может быть, ты “доктор Хувс”, как тот смешной жеребец со светящейся отверткой! Или, может быть, “миссис Хувс”? Есть ли у тебя супер-особый пони? Или ты его еще ищешь? Мне нужно, чтобы ты рассказала мне все это, потому что мне нужно знать, что писать на плакатах, потому что у тебя будет вечеринка!

Маниакальная улыбка Принцессы превратилась в выражение уверенности:

— Это то, чем я занимаюсь. Приветственная вечеринка для нового жителя!

— "Вечеринка"?

— Ага! — с гордостью произнесла принцесса, возвращаясь к своему маниакальному поведению. — Там будут торты и пироги, и печенье, и кексы, которые такие же, как торты, только меньше и симпатичнее, и мы установим шоколадный фонтан, и... О, я, кстати, могу использовать твою приветственную вечеринку, чтобы испробовать мою новую фондюжницу промышленного объема!

Глаза Пупы сверкнули, а челюсть задрожала.

— А… а что насчет маффинов?

— Ты что, шутишь? У нас будет куча маффинов, если хочешь! Хотя они конечно не вечериночная еда, они больше для завтрака, но если ты хочешь маффинов, мы устроим вечеринку с маффинами! Мы можем устроить целую вечеринку с едой для завтраков! И я все равно могу использовать свою фондюжницу! Мы сделаем фондю с маффинами!

Принцесса ахнула:

— Фондю с маффинами! — она практически кричала. — Маффины пропитанные расплавленным шоколадом! Это будет великолепно! Мое новое фондю с маффинами произведет революцию в технологии изготовления маффинов! И это все благодаря тебе Дерпи Хувс!

В наступившей тишине лицо Пупы озарила улыбка:

— Я думаю... Мне бы этого хотелось...

—Отлично! — крикнула принцесса. — Это будет моя лучшая приветственная вечеринка! Что у тебя с глазами?

— А? — Пупа моргнула.

— Твои глаза! — Пинки наклонилась ближе, пока ее нос практически не коснулся чейнджлинга. — Они такие смешные! Не поймите меня неправильно, они не плохо-смешные. Они на самом деле весело-смешные — смотрят в разные стороны. Это просто безумие!

— Думаю... вот такая вот я есть?

— Дерпи Хувс, — серьезно сказала Пинки, кладя копыто на плечо Пупы, — я люблю тебя такой, какая ты есть.

Изумрудная питательная струйка проскользнула по горлу чейнджлинга. Любовь принцессы была восхитительной, теплой и сладкой. В ней не было лукавства или уверток, она была щедро подарена, абсолютно без необходимости высасывать ее насильно. Это было почти что самое лучшее, что Пупа когда-либо пробовала за свою короткую жизнь. На втором месте после маффинов, конечно.

Задание по проникновению в Кантерлот вернулась в нужное русло, причем самым восхитительным образом.

Полтора года спустя, Дерпи Хувс отдыхала в своей кровати, в ночном колпаке в форме маффина, после тяжелого рабочего дня в “Понивильской Доставке и Хранении”. Крошечная спальня Дерпи находилась на чердаке основного склада компании и была битком забита безделушками, сувенирами и фотографиями, которые вызывали у маленького чейнджлинга улыбку. Она любила свою понячью работу не только за то, что они дали ей жилье, которое она могла бы назвать своим. Работа грузчика была очень веселой! В целом это было похоже на то, чем Дерпи занималась в Великом Улье, за исключением того, что у пони было куда больше вещей для перевозки, чем просто гроздья яиц. Много больших и тяжелых вещей,  таких как пианино, сейфы и наковальни! Дерпи почти никогда ни на кого их не роняла, а когда день заканчивался, бригадир давал ей кучу блестяшек — под названием "зарплата" — которые можно было обменять на маффины по крайне выгодному курсу. Да, мэм, если и в чем Дерпи Хувс и была хороша — это в перетаскивании тяжелых вещей с места на место.

Кроме того, она, по-видимому, действительно была хороша в хитром тайном проникновении и наблюдении! Оказалось, что у розовой принцессы пони на самом деле была работа и помимо того, чтобы быть принцессой — она была пекарем! Лучше и быть не могло! Каждое утро, перед рассветом, еще до начала своей смены, Дерпи заходила в пекарню, чтобы съесть завтрак в понячьем стиле и начать день правильно! Находясь там и завтракая соком и маффинами, Дерпи проводила свои ежедневные наблюдения за розовой принцессой пони, в точности как того хотела Королева Кризалис. Естественно, как бы она не наслаждалась вкусом, Дерпи не нуждалась (да собственно и не могла использовать по назначению) понячью пищу, но все было в порядке. У нее было все необходимое. Все любили забавную маленькую серую пони-грузчицу. Им нравилось, как она старалась. Им даже нравилось, когда она терпела неудачи, потому что Дерпи была отважным существом и всегда вставала после падения. Они любили ее страсть к маффинам. Они любили ее дух. Они любили ее яркие, смешные глаза. Дерпи Хувс была счастливым и сытым чейнджлингом, потому что любовь следовала за ней повсюду.

С каждым днем список наблюдений о принцессе становился все длиннее. Дерпи написала о ее глупом хихикании. Она написала о ее щедрости. Написала о всех забавных подергиваниях и покачиваниях. Она даже подробно записала историю о том, как однажды принцесса сопровождала новую городскую библиотекаршу в темный и опасный Вечнодикий лес и вернула солнце оттуда, где оно пряталось, положив конец долгой-предолгой ночи. Дерпи Хувс тщательно готовила свои отчеты. Она никогда не старалась уклониться, и никогда не расслаблялась. Хотя было бы легко потерять себя в маффинах, перетаскивании тяжестей и маффинах, Дерпи Хувс никогда не забывала истинную причину, по которой она была направлена в Кантерлот, который местные жители называли “Понивилль”, вероятно из-за большого количества пони, которые тут обитали.

И хотя до сих пор Дерпи ни на секунду не забывала о своем задании, для нее было неожиданностью, когда артефакт связи с Великим Ульем начал звенеть. Ей потребовалось несколько звонков, прежде чем она вообще вспомнила о его существовании, но сразу после этого Дерпи пулей вылетела из кровати. Возможно ли это? Ее задание уже завершилось? Уже подошло время отчета? Было еще так много вещей, которые она не понимала в розовой принцессе пони! Например то, как она иногда смотрела на пустую стену или на пустой воздух и разговаривала с ними, словно там стояли невидимые пони, с которыми она могла общаться. Дерпи не имела ни малейшего понятия, как это объяснить! Или как принцесса могла вытянуть шею на метр или повиснуть в воздухе. Конечно же, это была магия уровня принцессы, но Дерпи понятия не имела, как ей это удается!

Нервозность охватила маленькое сердечко чейнджлинга. Сейчас на все это нет времени. Ее отчет уже должен быть достаточно хорош. Быстро работая своими проворными копытами, Дерпи извлекла незакрепленную половицу под кроватью и достала из тайника звенящую линзу. Быстрым движение она смахнула пыль осевшую на артефакте.

— Привет, Королева Кризалис! — Дерпи помахала копытом искаженному изображению Королевы чейнджлингов, мерцающему в глубине линзы.

— Приветствую тебя, червь, — ответила Кризалис. — Я верю, что твои усилия по проникновению увенчались ус...

Королева моргнула.

— Во имя Извечной Тьмы, чем ты занимаешься?

— Ем маффин, Ваше Величество! — Дерпи смахнула крошки с подбородка.

— Нет, нет и нет! Меня это не волнует! Почему ты до сих пор в форме для первичного проникновения? Почему ты не приняла форму одного из приближенных принцессы? Ты даже не исправила свои тупые глаза!

Дерпи нахмурилась. Честно признаться, она не могла припомнить, чтобы кто-то упоминал об этой части задания.

— Я... не знаю? — пробормотала она. — Мне вроде как... нравится, как я выгляжу...

— То, что тебе “нравится”, совершенно несущественно! — кипела от злости Кризалис. — Ты вообще давно должна быть мертва, раз до сих пор не сменила эту форму! Этой пони на самом деле не существует! Никто ее не знает! Никто ее не любит! Почему ты еще не умерла с голоду?

Дерпи Хувс тщательно обдумала вопрос:

— Мне кажется, что, возможно, они любят меня такой, какая я есть.

— Невозможно, — резко отрезала Королева. — Никто не любит чейнджлингов такими, какие они есть.

Кризалис решила не разбираться с этим прямо сейчас:

— Ладно, ты доказала свою находчивость. Твой отчет готов?

— Конечно! — ответила Дерпи Хувс, роясь в своих вещах в поисках “Журнала наблюдений за розовой принцессой пони”. — У меня тут целая книга получилась!

— Хорошо, — промурлыкала Королева. — Начинай читать. Я хотела бы услышать все, что ты узнала о юной принцессе-аликорне.

В маленькой комнате воцарилась тишина.

— Аликорне? — переспросила Дерпи Хувс.

Глубоко в сердце Великого Улья Королева Кризалис прервала связь и потянулась, словно какая-то огромная насекомоподобная кошка. Ее секретное оружие оправдало все самые смелые ожидания. Поначалу Мальпиги колебалась, как будто выдергивала факты наугад из воздуха, но потом начала набирать скорость, по мере того, как становилась все более уверенной в своем отчете. Кризалис теперь обладала поистине исчерпывающей информацией об этой принцессе Ми Аморе Каденс и считала себя полностью готовой. Да, вся эта “свадьба” случилась довольно неожиданно, но Кризалис верила, что получив эти исчерпывающие данные, ее образ будет просто безупречен, даже в таких сложных обстоятельствах.

Как она ведет себя в повседневной жизни? Мальпиги ответила, что Каденс — вспыльчивая принцесса-ведьма, склонная к фальши и неискренним любезностям. Замечательно. Скопировать подобное будет легко.

Как она обращается со своим женихом, капитаном королевской стражи Шайнинг Армором? Формально. Сурово. Крайне мало открытой привязанности. Опять же, просто.

Старые друзья или родственники, о которых мне следует знать? Что насчет семьи капитана? Шайнинг Армор был, по-видимому, единственным ребенком, родители умерли. Отлично.

Как она будет обращаться со своими подружками невесты? С персоналом? Неуважительно, сообщила Мальпиги. Каденс будет сердиться и раздражаться на тех, кто попытается помочь ей с едой и свадебным приемом. Будет требовать бесконечных изменений в свадебном платье, никогда не выражая удовлетворения сделанным. Замечательно.

Чем больше Кризалис думала об этом, тем больше эта “Каденс” походила на нее саму. Вряд ли ей вообще придется напрягаться копируя этот образ.

Королева позволила себе улыбнуться. Этот день будет идеален.

— Я же тебе говорю! — произнесла Твайлайт Спаркл. — Корица — натуральное антимикробное средство! Сама посмотри!

— Я думаю, ты просто так болтаешь, — ответила Эпплджек, — просто чтобы не пришлось выбрасывать только что упавшую плюшку.

— Смешно. Давайте подойдем к этому рационально. Основная причина, по которой “правило трех секунд” является ошибочным, заключается в том, что микробы с пола могут легко загрязнять поверхность пищи в течение трех секунд. Но антимикробное свойство корицы, которой посыпана плюшка, расширяет безопасное окно как минимум до трех секунд! Я абсолютно права! Давай я тебе нарисую график...

— Привет, девчонки, — поздоровалась Дерпи Хувс, — маленькая серая курьерша, заглядывая в дверь “Сахарного уголка”. — Как прошла королевская свадьба?

— Привет, Дерпи, — ответила Рэйнбоу Дэш, поднимая глаза. — Свадьба прошла просто потрясающе, если забыть об “обществе, балансирующем на грани краха.”

— Да уж, это действительно трудно забыть, — призналась Флаттершай, глядя в пол. — Но, по крайней мере, все закончилось хорошо, верно?

— Ага! — с гордостью заметила Твайлайт. — Все благодаря моему брату и принцессе Каденс! В конце концов, их великая любовь друг к другу спасла положение.

— Твоему брату? — спросила Дерпи.

— Да, моему брату. Шайнинг Армору. Жениху.

— Ой, — Дерпи, выглядела несколько удрученной. — Я этого не знала. А та Королева чейнджлингов… она разозлилась?

— Я предполагаю, да, дорогуша, — ответила Рэрити. — Я думаю, что если бы меня швырнули через пол континента волной чистой любви, я была бы немного раздражена.

— Так сурово, — заметила Рэйнбоу Дэш. — Бам! Прям по морде любовью! Да, эта старая карга выла, как банши, всю дорогу домой!

— Значит, вы думаете... что она очень зла на всех, кто имел к этому отношение?

— Наверное, — нахмурилась Твайлайт. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — Дерпи пожала плечами и выскочила за дверь.

Твайлайт Спаркл покачала головой:

— Странная маленькая пони.

— Ага! — заметила Пинки Пай. — Но все всё равно ее любят!

Мордочка Твайлайт смягчилась:

— Да. Как и все мы.

Когда солнце начало медленно садиться, маленькая серая пони-пегас парила над маленькой деревушкой Понивиллем (все-таки, похоже, это не было прозвищем для “Кантерлота”), разглядывая мирные вечерние достопримечательности и вслушиваясь в звуки места, которое стало ее домом за эти долгие месяцы.

“Нет смысла возвращаться в Великий Улей”, — подумала она. Второго шанса не будет. Не после такого. Возможно, ей даже придется залечь на дно здесь, в стране пони, чтобы ее не нашли. На всякий случай.

Как все это могло произойти? Как она могла путать “Понивилль” с “Кантерлотом” больше года? Как она перепутала земнопони Пинки Пай с розовой пони-принцессой, за которой ей было поручено следить? Как она смогла настолько сильно дёрпнуться со своим заданием? Конечно, ее доклад Королеве Кризалис был полностью сфабрикован, но он базировался на хорошо обоснованных догадках, основанием для которых служил ее предыдущий опыт общения с особами королевской крови.

Может... она сама хотела потерпеть неудачу? Где-то глубоко внутри?

Дерпи вздохнула. Теперь было бессмысленно думать об этом; она просто не знала, что пошло не так.

“Что ж”, — подумала она, собравшись с духом, — “пришло время взглянуть на факты прямо: теперь я официально изгнана из Великого Улья”.

Ей всегда говорили, что это худшее, что может случиться с чейнджлингом. Но пока Дерпи Хувс все обдумывала, это, давно казавшееся неизбежным событие, становилось в ее голове все более и более незначительным. У нее была работа. У нее было свое место в мире. У нее была вся любовь, которую она могла съесть, и все из-за того — пора наконец признаться в этом самой себе — что она была достойна любви. И последнее, по порядку, но не по важности: у нее были маффины. Вкусные-вкусные маффины.

"Может быть, это все и не идеально", — подумала Дерпи Хувс, урожденная Пупа-чейнджлинг, глядя на счастливый городок, полный счастливых маленьких пони, почти, но не совсем, таких, как она. — “Но сойдет и так”.