Зубной

Селестия подписывала очередной документ, который регулировал налоги в сфере лёгкой промышленности и льготы для неё.

Хрустнув своей шеей, она съела ещё один кусок замечательного бисквитного торта, что подхватила по пути. Шоколад – это смысл жизни. Он делает нашу жизнь краше и лучше, вкуснее и сытнее. Не было ни одного пони на этой земле, который готов был бы с этим поспорить.

Документ об урегулировании вопросов земли на немного диком западе страны, где слово Селестии – слово Божье, что немного пугало её.

Ещё один кусочек торта был безжалостно уничтожен.

Она буквально была Богом во плоти, её безмерно почитали и ей поклонялись, её боялись и её любили. Даже самые близкие к ней пони, знавшие, что Бог не настолько уж и безгрешен, всё равно почитали её, будто ничего не замечая.

Она была законом на этой земле. И никого не было выше неё.

Ещё один кусочек.

Стук в дверь заставил отвлечься от нарциссизма и посмотреть в сторону от кипы бумаг.

– Да? – сказала Селестия в сторону двери с набитым ртом.

В кабинет зашла её сестра.

– Чего ты хотела, Лу? – спросила Селестия, проглатывая лакомство.

– Узри своими Божьими очами это. – она телекинезом положила прямо поверх всех бумаг какой-то талон на лечение.

– Что это?

– Читай.

Глаза быстренько пробежались по строчкам, и Селестия взглянула на Луну взглядом, в котором легко угадывалась самая простая, самая древняя эмоция: страх.

– Нет… — прошептала она, будто молитву.

– О да, Тия. – Луна насмехалась над сестрой. У неё не было сильной привычки употреблять всё, что попадается на пути.

– Как же я буду с этим жить? – сказала Селестия.

С набитым ртом.

– Сама выйдешь иль силой тащить?

Селестия взглянула на кипу бумаг.

– У меня ещё…

Звук телепортации закончил её фразу.

Селестия сидела в белоснежном – как она сама – коридоре и увела взгляд куда-то в потолок. Она чувствовала этот запах, от которого сердце начинает биться быстрее, а зрачки сужаться.

Запах боли и страданий. Запах, почувствовав который ты поймёшь, что находишься в аду, куда попадают самые-самые грешные.

И она была среди них. Теперь она лишь Селестия.

Лишь Селестия.

Дверь открылась довольно негромко и оттуда вышла Луна, улыбаясь во всю широту рта.

Она посмотрела в глаза Селестии и увидела, что Селестия крайне мастерски… кого я обманываю? Даже трёхлетний ребёнок видел, что если назвать её по имени, то она не то, что подпрыгнет на месте, она вылетит из этого здания в психически нездоровом состоянии.

В общем, она тряслась. Да, она тряслась.

– И как? – спросила Селестия свою сестру, почувствовав себя крохотной малюткой, в сравнении с Луной.

Она не боялась, её не трясло от страха. Зашла и вышла, истинный Бог.

Луна подошла к Селестии и улыбнулась так, будто её снова контролирует демон. Нейроны в теле Селестии начинают рваться.

– То, с какой болью тебе придётся столкнуться – не передать словами. Ты будешь страдать так, как никогда прежде. Желаю удачи выжить.

С этими словами Луна удалилась из коридора. Её выражение лица можно было описать «злодейским», но лишь уйдя из поля зрения сестры, она засмеялась во весь голос.

А Селестия сглотнула и начала дышать глубже.

Она видела, как пылинки буквально сдуваются от её дыхания.

– Селестия здесь? – врач в белом халате вышел из кабинета, выкрикивая самую худшую фразу, которая может быть услышана.

Она тихонько пискнула и подошла к доктору.

– Я.

– Заходи.

Зайдя внутрь, запах усилился. Пот бил как из ведра, ноги тряслись, а мир вдруг оказался таким тёмным.

– Что же вы так дышите, будто стадо буйволов догоняли два дня. Ложитесь. – сказал врач.

Она буквально делала каждый шаг с усилием. Шаг за шагом, метр за метром, она оказалась в лежачем положении на кресле.

Она увидела сверло, какие-то неизвестные ей штуки, а также самое страшное – ужасные, покрытые ржавчиной плоскогубцы, которыми наверняка вырывали зубы.

Паника охватила Селестию, но она не могла двигаться. В это же время к ней подошел зубной врач.

– Лежать, не бояться, рот открыть. – Селестия что-то промычала и повертела головой.

– Откройте рот, пациент. – снова отказ.

– Либо вы открываете рот самостоятельно, либо я сам открою его, что будет гораздо хуже. – его лицо было закрыто маской. Он напоминал маньяка, что пытался скрыть свою личность.

Селестия сжала челюсть изо всех сил.

– Ай! – крикнула Селестия, зажимая щеку, чем и воспользовался хитрый дантист.

При помощи магии он зафиксировал положение головы Селестии. Она пыталась вырваться, но бесполезно. Ужас сковал её. Она была жертвой, а не охотником.

Ад на земле.

– Раффер, записывай.

Вне поля зрения Селестии был ещё один изверг, пытавшийся испортить её блестящую улыбку.

– Пятый, четвёртый, шестой и седьмой кариес. Восьмой и девятый соединились каким-то камнем, на пятый и седьмой нужны пломбы, сделай быстренько, пожалуйста.

– Будет сделано. – где-то сзади послышались шаги, оставляя Селестию наедине с ним. С Богом, который управляет богами.

– Заморозку делать будем? – спросил врач у своей жертвы.

Селестия, уже переставшая пытаться выбраться, кивнула положительно.

Врач достал огромный шприц из-под своего столика, и направил прямо в рот Селестии.

Тут она уже не выдержала.

Чтобы успокоить обычного посетителя стоматологии, будь это взрослый пони или жеребёнок, всегда помогали слова. Будь-то враньё или правда, на этом фронте всё идет как оружие.

Чтобы успокоить бога, который пытается вырваться из-под твоей хватки, понадобится:

А) Команда санитаров

Б) Его сестра

В) Его лучший студент

Г) Элитный третий сапёрный батальон для обеспечения безопасности всех вне зоны «конфликта».

И слова. Много слов.

– Надеюсь, что на этот раз вы не будете разносить половины здания? – спросил врач, пытаясь не казаться утомлённым и злым.

Он только усилил свой злодейский образ.

Селестия тихо кивнула.

– Вот и славненько. Открывайте рот, будем делать заморозку челюсти.

– Доктор, а можно без неё? – будто детским, невинным голосом спросила принцесса.

– Нет, если вы не хотите делать это так, я спокойно могу сделать всё это за десять минут.

– Правда?! – чуть не вскочила с кресла Селестия.

Доктор телекинезом достал те самые плоскогубцы, которые стали ещё более ржавыми.

– Готовы? – насмехательски спросил Бог богов.

– НЕТ! – Глас работал как надо, но доктора это ничуть не удивило.

– Тогда во имя Селестии, откройте рот и дайте мне сделать дело, как профессионал. Быстро! – он убрал плоскогубцы и схватил шприц, видя, как принцесса открывает рот.

Очень неохотно.

– Будет не больно. – сказал доктор, поднося иглу ко рту.

Страх, паника, желание убежать как можно дальше, но кто ты здесь такая, чтобы делать так? У тебя нет воли, чтоб сделать такое. Ты под полным контролем.

Игла вошла в десну. Казалось, что на секунду мир стал более цветным, более насыщенным.

Боль прошла по телу как ток. Но спустя пару секунд всё было хорошо.

Всё было хорошо.

– Полежите пока тут.

Селестия всё ещё чувствовала небольшую боль в верхней челюсти, но эта боль уже прошла.

Как и… страх?

Страх?

Спустя минут семь-десять врач пришел обратно.

– Чувствуете хоть что-то?

Селестия лишь отрицательно промычала.

– Ну вот и отлично.

Доктор телекинезом подхватил какой-то длинный и толстый шнур, на конце которого красовалось маленькое сверло.

Вот он, момент истины.

Селестия вжалась в кресло и закрыла глаза, но как только машинка коснулась её зубов… ничего.

И со следующим так же.

В какой-то момент ей засунули две ватки в рот и поставили пломбу, даже два раза. Но это не было больно.

Доктор утёр пот со лба.

– Сделано.

Селестия привстала и посмотрела на врача, который снял свою маску.

Под ней был примерно пятидесятилетний жеребец, который всем своим видом походил на самого доброго отца в мире, но никак не на маньяка.

– Всё? – спросила Селестия, не веря в это.

– Не есть два часа, а так же два дня не пить и не есть еду, которая может красить зубы.

– И это всё?

– Ступайте себе с миром.

Селестия встала на все четыре ноги, но решила всё-таки спросить:

– Скажите, а вы действительно лечили ими? – она кивнула в сторону ржавого инструмента.

– Я выгляжу как садист-маньяк? – спросил врач.

Селестия очень активно закивала, а её собеседник лишь посмеялся.

– Не волнуйтесь, я их использую как страшилку, не более. У меня ещё все винтики на месте, я все ещё профессионал, у которого цель – качественно и как можно меньше боли. Ржавые плоскогубцы ни туда, ни сюда.

– Спасибо вам.

– Всегда пожалуйста. – он улыбнулся напоследок.

Селестия сидела в своём кабинете и разбирала очередной ворох бумаг, связанный с полной остановкой развития железнодорожных путей где-то вдалеке страны. Что такого сложного в том, чтобы укладывать рельсы на шпалы?

– Сестра?

– Чего, Лу?

– Выйди-ка на минутку.

Селестия вздохнула и пошла к двери.

– Следуй за мной. – сказала Луна, ведя солнечного диарха к главному коридору.

Лишь выйдя за поворот, Луна телепортировалась в неизвестном направлении, а лишь взглянув направо, Селестия увидела примерно тридцать пони: врачей с переломами разной степени тяжести, друзей Твайлайт и командира третьего батальона, подразделению которого пришлось окапываться буквально на асфальте.

Селестия виновато показала свою, уже по-настоящему здоровую, улыбку.