Дружбинки

— Внимание! Вы только что попали в Эквестрию! Сохраняйте спокойствие и двигайтесь по указателям! Там вам обязательно помогут!

— Чё за…

Попаданец стоял на коленях, одной рукой опираясь о землю, а другой тщетно прикрывая глаза от ослепительного света. В ушах стоял невнятный гул, к которому раз за разом подмешивался ор громкоговорителей.

— Внимание! Вы только что попали в…

Эквестрия? Попаданец наконец нашёл в себе силы подняться на ноги и теперь, по мере привыкания глаз к освещению, пытался понять, где же всё-таки он очутился. Источниками света оказались три мощных прожектора, лучи которых, исправно разгоняя мрак сгустившихся сумерек, били прямо в центр огромной бетонной площадки в форме круга, на которой попаданец как раз и находился. Площадка была огорожена высоким забором из сетки, за которым хаотично переплетались мрачные стволы деревьев-мутантов.

— Вечносвободный лес, что ли? — пробормотал он ошарашенно. — А откуда здесь тогда этот космодром хренов?

В общем-то, попаданец давно уже верил, что однажды попадёт в Эквестрию, поэтому особого ужаса от сего факта он не испытал. Но вот бетонная поляна посреди дремучего леса в каноны сериала явно не вписывалась, а это не могло не настораживать.

— …Сохраняйте спокойствие и двигайтесь по указателям! Там вам обязательно помогут! — продолжал вещать откуда-то сверху мелодичный мужской голос, и попаданец, приглядевшись, увидел развешанные на столбах динамики.

— Да что за хрень тут творится?

Он внимательно осмотрелся и увидел, что в одном месте площадка забором не огорожена. Отсюда начиналась идущая прямо сквозь лес широченная дорога, по которой, вероятно, смог бы свободно проехать БелАЗ. По обеим её сторонам тянулась цепочка фонарей, за которыми блестела всё та же сетка притаившегося забора. На многих фонарных столбах висели какие-то таблички, которые, должно быть, и являлись теми самыми упомянутыми указателями. Решив, что тупо стоять посреди площадки не имеет смысла, попаданец направился в сторону ближайшего из них. Благодаря даваемому фонарями свету, а также тому, что надпись была выполнена какой-то отражающей краской, прочитать её не составило труда даже с двадцати шагов.

«Добро пожаловать в Эквестрию! Будьте как дома!»

Внизу была пририсована стрелочка, указывающая в том направлении, куда уходила дорога. Такие же стрелочки были на всех прочих указателях, а по центру дороги вообще шла разметка в виде этих самых стрелок.

Сама дорога, как и площадка, была абсолютно ровной, без единой выбоины и без единого поворота. Она прямиком уходила через лес, насколько хватало глазу, и где-то там сливались воедино две цепочки фонарей.

— Неужели пони всё это специально для меня отбабахали? — недоверчиво протянул попаданец. — Нет, очень мило с их стороны, конечно… Только вот почему же тогда они сами меня не встречают? Знали, где я появлюсь, но не знали, когда? Непонятно только, зачем такие адские сложности ради одного человека…

Из этих рассуждений его вывела наступившая внезапно тишина. Долдонившие до этого одну и ту же запись громкоговорители смолкли, оставив лишь шелест листвы и тихие шорохи за сеткой. Попаданцу стало не по себе, и он, бросив прощальный взгляд на площадку, пошлёпал по дороге навстречу неизвестности. По бокам стояли стеной зловещие тёмные заросли, и единственным, что отвлекало от тревожных мыслей, были ни разу не повторяющиеся указатели. Одни просто поясняли, что эта дорога ведёт прямо в Понивиль, и что там попаданцу все будут очень рады. Другие же фактически с нуля объясняли мироустройство Эквестрии, словно предназначались для человека, абсолютно не знакомого с сериалом.

— А меня ли они здесь ждут? — засомневался попаданец.

Через какое-то время лес кончился, и попаданец чуть не ахнул от умиления. Впереди виднелся Понивиль, который даже в вечерних сумерках нельзя было спутать ни с каким другим городом. Но дорога почему-то вела не прямо к нему, а к какому-то большому серому зданию, которое особенно контрастировало на фоне сказочной хаотичности городка своей унылой правильностью и параллелепипедностью. Словно кто-то бросил рядом с игрушечными домиками коробку из-под обуви. Нахмурившись и уповая на то, что это не какая-нибудь фабрика по производству мыльных пузырей из человечины, попаданец покорно направился в предложенном направлении.

Возле самого здания путь ему преградили массивные металлические ворота с едва приметной дверцей с левого боку. Пожав плечами, попаданец негромко постучал в неё и стал терпеливо ждать. Устал ждать и постучал погромче. На второй раз с той стороны заметно зашевелились. Лязгнули какие-то запоры, и калитка отворилась, явив за собой какого-то парня с фонариком в руке.

— Ничего себе ты быстро дошёл! — едва заметно покачал он головой. — Рекорд прям!

Пока попаданец глупо хлопал глазами, пытаясь понять, комплимент это или сарказм, парень вдруг выставил вперёд сжатый кулак.

— Здорово, Макс!

— А с чего это ты взял, что меня Максом зовут? — подозрительно сощурился попаданец, не шевелясь.

— Дык нас всех тут максами зовут! В Эквестрию с другим именем не попадёшь — закон природы такой.

— А может, я и не Макс никакой, — буркнул попаданец.

— Как так? — опешил парень.

— А вот так.

— А кто ж тогда?

— Максим.

— Тьфу ты, юморист попался! — облегчённо сплюнул парень. — Ладно, заходи давай!

Он шагнул в сторону и жестом пригласил попаданца прошествовать в калитку, что тот и сделал после секундного раздумья.

— Ну как? — спросил Макс. — Удивлён, что в Эквестрию попал?

— Ага, — буркнул попаданец. — Только не знал, что Эквестрия выглядит как закрытый советский НИИ.

— Хе-хе, а ты как хотел?

— Ну не знаю. Чтобы пони были, наверное. Дэши там, Флатти…

— Дэши, Флатти… — ехидным голосом передразнил его Макс. — Пойдём, короче. Объясню по ходу, как и чего.

Делать было нечего. Идущий по бокам от дороги забор соединялся с другим забором, что стоял вокруг обширного здания, и было неясно, есть ли отсюда ещё хоть какой-то выход. Оставалось либо следовать за Максом, либо бежать обратно в лес, что было бы глупо и бессмысленно.

— А что это за дом такой? — спросил попаданец, пока они с Максом направлялись к широким дверям здания. — Его люди построили?

— Это Цитадель Дружбы! — с нескрываемой гордостью произнёс тот, глядя на возвышающийся над ними идеально правильный бетонный блок с редкими квадратиками светящихся окон. — Возведена Великими Максами для координации пребывающих в Эквестрию людей и последующего контроля за их поведением в чужой стране и соблюдением ими её культурных норм и традиций. Короче говоря, тут у нас штаб всех человеков.

— То есть все люди живут здесь? — несколько удручённо поинтересовался попаданец.

Естественно, его сейчас переполняли и другие вопросы, в том числе о неких «Великих Максах», упомянутых провожатым, но узнать о том, что конкретно сейчас с ним собираются делать, было первостепенно важным. Похоже, что людей в саму Эквестрию не пускают, и здесь что-то вроде резервации для них. Это, конечно, было немного обидно, особенно после фантазий о встречающей его в конце дороги делегации с цветами и принцессами во главе, но жизнь, как известно, и не обязана быть простой и исполняющей все желания.

— Что? — обернулся Макс, не сразу уловив смысл вопроса. — Живут? Зачем тут жить, это же административное здание! Даже я тут не живу, хотя в последнее время работы столько, что иногда и впрямь кажется, что действительно провожу здесь куда больше времени, чем дома. А всё из-за вас, попаданцев! Валите нескончаемым потоком, даже передохнуть нормально не даёте. На Земле, небось, такими темпами уже никого не осталось?

Попаданец хотел было ответить, что на Земле с населением пока вроде всё нормально, но Макс уже отвернулся, явно не горя желанием узнавать о последних новостях с родной планеты. У самого же попаданца настроение заметно улучшилось: похоже, люди всё-таки живут в самой Эквестрии, а не в солдатских казармах. Уже неплохо. Или их перед внедрением в местное общество в обязательном порядке превращают в пони, а это здание выполняет ещё и функцию лаборатории для трансформации живых организмов? Да, попаданец мечтал о пони, но становиться одним из них у него желания никогда не было. Даже единорогом или аликорном. Впрочем, Макса никто не трансформировал, а значит, такая беда и попаданцу, вероятно, не грозила.

Войдя в здание, они оказались в просторном светлом холле с двумя рядами квадратных колонн. В конце и по бокам зала виднелись какие-то двери, а стены занимали внушительного размера портреты. Те, что по левую сторону, изображали каких-то людей в различных героических и просто пафосных позах: один, водрузив левую ногу на большой камень, указывал рукой куда-то вдаль, другой на камне уже сидел, сосредоточенно изучая развёрнутый в руках свиток, третий просто стоял, целиком повернувшись к смотрящему и делая руками какие-то божественные пассы… Кто они такие и чем заслужили честь быть увековеченными в этом зале, было совершенно неясно, но судя по тому, что до этого сказал Макс, их всех также звали максами.

По правую сторону висели портреты пони: шесть основных героинь, принцессы, а также некоторые фоновые персонажи. Их позы также отличались друг от друга и вполне соответствовали канонам: Твайлайт левитирует перед собой раскрытую книгу, с интересом взирая поверх неё на зрителя, Эпплджек с лихой улыбкой бьёт задними копытами по яблоне, а во взгляде Селестии сокрыта мудрость веков. Спайка почему-то видно не было, но попаданец решил, что его портрет не настолько впечатляющий, и его просто скрывает одна из колонн.

Макс тем временем подвёл попаданца к притаившемуся между двумя колоннами письменному столу, прямо под очередной нарисованной антропоморфной личностью, тянущейся рукой к солнцу. За столом сидел хмурый тощий парень и что-то быстро строчил на бумаге.

— Макс! — вытянул Макс вперёд кулак.

— Макс, — вяло стукнул тот в ответ.

— Новенького опять привёл, как видишь, — Макс ткнул большим пальцем в сторону стоящего рядом попаданца. — Кстати, сколько можно говорить, чтобы кнопку на воротах переделали? А то как стемнеет, так сразу барабанить начинают — это разве нормально? Хоть подсветку ей какую прикрутите, что ли.

— Угу, — кисло кивнул парень, и, вздохнув, взял чистый листок. — Имя.

— Э… моё? — растерялся попаданец.

— Нет, моё.

— Володя! — с вызовом соврал попаданец, и стоявший рядом Макс неодобрительно нахмурился.

— Шутничок, — всё так же вяло бросил парень и написал на листочке «Макс».

— А зачем тогда было спрашивать?

— Положено. Брони?

— Э-э…

— Да брони он! — махнул рукой Макс. — Как заявился, так сразу Рэйнбоу с Флаттершай потребовал.

Писарь сделал ещё одну запись.

— Причина?

— А?

— Как ты в Эквестрию попал, спрашивает, — пояснил Макс. — Ну, грузовик тебя там сбил, или самопальный пистолет в руках жахнул… А может, ты просто мультик смотрел и в монитор залез как в портал? Эх, давненько у нас такого не было…

— Да нет, я просто… — попаданец напряг память, пытаясь вспомнить, что конкретно он делал перед тем, как оказался на бетонной площадке посреди леса. — А, так я это… спал, вроде, а проснулся уже здесь… стоя на коленях почему-то.

— Тьфу ты, опять просыпанец! — в сердцах сплюнул Макс. — И чего вы зачастили в последнее время, совсем никакой фантазии!

Попаданец лишь пожал плечами. Он не знал, как реагировать на это обвинение и вообще не был уверен, что виноват в своём непримечательном переносе между мирами. Задав ещё несколько вопросов, писарь, наконец, отложил листок и вынул из-под стола какую-то шкатулку с кнопками на крышке и ручкой как у шарманки. Что-то бегло оттарабанив на клавиатуре, он крутанул несколько раз ручку, после чего из малозаметного отверстия в боку выпал маленький блестящий предмет.

— Чего замер? — шепнул Макс. — Бери!

Попаданец неуверенно взял со стола предмет, оказавшийся разноцветным металлическим значком в виде головы Рэйнбоу Дэш, отдающей копытом честь.

— Нравится? — Макс оттопырил пальцами рубашку на груди. — У нас у всех они есть!

— А что это такое? — спросил попаданец, вертя в руках значок.

— Сам-то как думаешь?

— Ну… значок какой-то.

— А какой? — протянул Макс, видимо, ожидая услышать определённый ответ.

— Э-э-э… блестящий?

— Да нет же! На что он похож?

— На Рэйнбоу Дэш.

— Тьфу ты! — Макс выглядел таким расстроенным, словно сейчас погибала величайшая шутка всей его жизни. — Ладно, пойдём простым путём. Какие значки ты вообще знаешь?

— Да никакие. В смысле, они бывают какие угодно — хоть с пони, хоть с крокодилами.

— Нет, про эти значки ты должен знать! Ну же, их ещё в Советском Союзе носили!

— Комсомольские, что ли? — допёр, наконец, попаданец.

— Вот именно! — радостно воскликнул Макс. — Только у нас они не комсомольские, а КОЛЬТсомольские! Понял? Понял, нет? Кольт — это молодой жеребец по-английски! Дошло?

— А! — попаданец выдавил кислый смешок. — Да, очень… гм, забавно. Ты сам это придумал?

— Да нет, — Макс перестал давиться смехом и вытер набежавшие слёзы. — Куда уж мне… Ладно, теперь переходим к серьёзным вещам. Это твой личный кольтсомольский значок. Не вздумай его потерять — за это по головке не погладят, уж поверь мне. На нём записан твой запас дружбинок, на первое время должно хватить. Когда ты тратишь дружбинки, он…

— Постой, какие ещё дубинки? — прервал его озадаченный попаданец.

— А я тебе что, про дружбинки забыл рассказать? — хлопнул себя по лбу Макс. — Совсем из головы вылетело… Хе-хе, дубинки! Это надо записать, а потом какую-нибудь смешную шутку придумать… — он достал блокнотик с ручкой, записал слово «дубинки» и убрал обратно в карман. — Короче, дружбинки у нас являются этакой своеобразной валютой. Ты работаешь на какой-нибудь обычной попаданческой работе, получаешь за это дружбинки и тратишь их на всё, что угодно: еду, вещи разные, жильё и внимание поняш, разумеется.

— В каком смысле, в-внимание? — возникшие в мозгу у попаданца ассоциации из человеческого мира совсем ему не понравились.

— Не знаю, о чём ты там сейчас подумал, — нахмурился Макс, — только не забывай, что у нас в Эквестрии вообще-то царит невинная во всех смыслах дружбомагия, и под вниманием пони подразумеваются беседы, чаепития, обнимашки, поглаживания, почёсывания за ушком и всё такое прочее. Со своим развратом можешь обратно на загнивающую Землю катиться.

— Л-ладно, — попаданец почувствовал себя неловко, словно дома он только тем и занимался, что проституток снимал. — Я лишь хотел узнать, почему я просто не могу обнять пони? То есть бесплатно… и если она сама не против, конечно.

Он осёкся, увидев, что Макс смотрит на него, как на конченного идиота.

— Как ты думаешь, сколько нас здесь?

— Ну… Э… — попаданец вспомнил гигантскую дорогу через лес, которую явно построили уже довольно давно. — Человек пятьсот?

— Так и говори, что не знаешь. И я не знаю, если по чесноку. Эй, Макс, ты не знаешь, сколько нас уже тут?

Писарь, к которому Макс обратился, лишь пожал плечами. Возможно, он что-то и знал, но предпочёл не чесать языком лишний раз.

— Вот видишь! Много нас тут, очень много. И если каждый, когда ему вздумается, будет поней жамкать, тут такое начнётся… Впрочем, именно так раньше и было, пока Великие Максы, — он демонстративно обвёл рукой стену с портретами человеков, — не додумались взять всё под контроль. Теперь хочешь ты к примеру, с мисс Черили поболтать, так пойди сначала и сделай что-нибудь полезное, заработай дружбинки, а потом можешь со спокойной душой изливать ей душу, повествуя об ужасном человеческом мире.

— Но если мы с ней просто станем хорошими друзьями? Если она сама захочет со мной поговорить?

— Хорошими друзьями? — прыснул Макс. — Да не смеши! Пони с трудом нас по лицу различают, а ты хочешь, чтобы с тобой просто так взяли и подружились? Скажем, придёшь ты к мисс Черили, чтобы подружиться, а с тобой — ещё десяток точно таких же искателей лёгких отношений. И что будете делать? Драться-петушиться друг с другом? Черили — добрая пони, но ей точно не понравится, если такая толпа будет за ней хвостом бегать. Вообще у нас такие популярные персонажи под особым контролем находятся, иначе их просто затискают и заобнимают до смерти все кому не лень. Вот с какой-то неизвестной пони из другого города ты можешь завести отношения, но только за дружбинки. А будешь бездумно сорить ими и гладить каждую встречную пони или, не приведи Селестия, нахватаешься штрафов за неподобающее поведение — твой баланс опустится до нуля, и тогда тебя отправят на принудительные работы, и никаких пони ты не увидишь ещё о-о-очень долго. Знаем мы таких, неуравновешенных… Так что вот так у нас тут всё примерно устроено. Вникаешь немного?

Попаданец коротко кивнул, показывая, что уловил суть. Подобная система действительно имела смысл, ведь она одновременно давала попадающим в Эквестрию людям исполнить свои мечты и жить в своё удовольствие, но при этом защищала пони от чрезмерного внимания некоторых бывших жителей Земли. За то время, что попаданец был знаком с сериалом, он успел навидаться в сети всякого и хорошо понимал, что далеко не все его фанаты думают о добре и дружбомагии. Но всё же…

— А теперь самое интересное! — Макс тем временем повёл его к дверям в противоположном конце зала. — Устроим небольшую экскурсию по Понивилю. Заодно посмотришь, где можно на работу устроиться.

— Правда? — просиял попаданец, мигом забыв о своих размышлениях. — Вот так сразу, безо всякой подготовки и прочего?

— А чего готовиться-то? Просто соблюдай нормы приличия, и всё. Увидишь пони — не кидайся к ней и не глазей как идиот. Если спросит что-нибудь — ответь, но сам с разговорами не лезь. В общем, значок сообщит, если что-то не так будешь делать. А то вот был недавно случай один…

Пока Макс поучительным тоном рассказывал об одном из своих подопечных, который прямо во время экскурсии умудрился потеряться и полностью истратить свои дружбинки, облапав нескольких пони и сломав забор, они с попаданцем вышли из здания, прошли через ещё одни ворота и оказались на вполне нормальной дорожке, ведущей прямиком к городу. Вечерний Понивиль выглядел если и не в точности, то, по крайней мере, очень похоже на показанный в сериале нарисованный городок. Те же разномастные домики с соломенными крышами, петляющие между ними мощёные улочки, мелькнувший вдалеке фонтан со скульптурой вставшей на дыбы пони. Но при этом он казался каким-то… неживым, что ли. Попаданец сильно нервничал от предстоящих встреч с местным населением и не был полностью уверен, что сможет контролировать эмоции при виде любимых героинь, но по дороге им почему-то не встретилось ни одной гуляющей кобылки, и даже окна окружающих домов не все горели. Впрочем, время было уже довольно позднее…

— Новоприбывшим работу найти раз плюнуть, даже в Понивиле — разглагольствовал тем временем Макс. — Хоть нас и много, но лишняя пара рук никогда не повредит. Вот, к примеру, массажистом можешь стать для начала — это вообще проще пареной репы, хоть и оплачивается не так чтобы очень. Для первого раза самое то. К тому же, — тут он подозрительно огляделся и понизил голос, — где ещё можно трогать поняшек да ещё и деньги за это получать? Смекаешь, о чём я?

— Да я как бы и не умею массаж делать, — пожал плечами попаданец. — Может, мне лучше…

— Чушь! — отрезал Макс. — Все люди умеют делать массаж! Это у нас на генетическом уровне заложено. В массаже ведь что главное? Правильно, пальцы! Это ведь не то же самое, что копытами по спине елозить… Ладно, сейчас сам всё увидишь! Вот как раз окно спа горит — стало быть, ещё работают.

Вздохнув, попаданец нехотя поплёлся за Максом в звякнувшую колокольчиком дверь. В спа, как, впрочем, и в остальном Понивиле, было весьма пустынно. Занятым оказался единственный лежак, на котором распласталась одна из фоновых пони сериала, имени которой попаданец не знал, а над ней, напевая под нос какой-то мотивчик, колдовал очередной макс. Его заточенные под клавиатуру пальцы беспощадно впивались в спину бедной кобылки, а та лишь сдавленно стонала, стойко терпя эти пытки.

Попаданец запоздало осознал, что впервые видит настоящую живую пони, но сейчас его куда больше волновало её незавидное положение. Неужели она добровольно сюда пришла? Или странные правила с дружбинками распространяются не только на людей?

— Видал? — с гордостью сказал Макс, кивая в их сторону. — А парень ведь никогда в жизни этим не занимался! Ну что, готов сам попробовать?

— Я…

— Дружище, — не дожидаясь утвердительного ответа, обратился Макс к массажисту, — ты не уступишь новичку на пару минут?

Тот проворчал что-то весьма недовольное, но всё же отошёл в сторонку. Попаданец неловко приблизился к кобылке, и та умоляюще взглянула на него своими большими печальными глазами. Вздохнув, попаданец начал осторожно водить руками по мелко подрагивающей спине.

— Да что ты её гладишь! — воскликнул Макс. — Смотри и учись, как надо!

Отстранив попаданца, он собственнолично встал возле пони и запустил в неё свои пальцы. Бедная кобылка сдавленно пискнула и зажмурилась.

— Всё-всё, я понял! — поспешно сказал попаданец, не в силах смотреть на эти экзекуции. — Знаешь, эта работа мне что-то не очень подходит.

— Не подходит? — огорчился Макс и тут же потерял к поняшке всякий интерес, чему та явно была очень рада. — Ладно, пошли смотреть другие варианты.

— Пойдём, — снова вздохнул попаданец.

Выйдя из спа, они направились дальше по дороге и, пройдя ещё пару улочек, вскоре оказались перед обширным и довольно мрачным лесочком.

— Это что, Вечносвободный лес? — озадачился попаданец. — А разве он не в другой стороне был?

— Ну ты выдал! — заржал Макс. — Ой, уморил старика! Какой нафиг лес?! Это ж яблочная ферма!

— Ферма Эпплов?! Но где же тогда яблоки?

— Вот этого не знаю, — поскрёб затылок Макс. — Видать, не созрели ещё.

На деревьях не то что яблок, даже листвы почти не было. Голые и мрачные, чернели они на фоне вечернего неба, а трава под ними пожухла и была частично вытоптана. Приглядевшись, можно было увидеть около двух десятков максов, бродящих среди деревьев и тщетно выискивающих на них плоды. Подул пронизывающий ветер, и по яблочным акрам промчалось перекати-поле. С громким криком «Урожай!» толпа максов бросилась за ним.

— Тут система ещё проще! — как ни в чём не бывало объяснял между тем Макс. — Собираешь яблоки — получаешь дружбинки. За каждое яблоко даётся две дружбинки. Или уже больше? Давненько я тут не был…

Внезапно кольтсомольский значок Макса тревожно запищал, издавая нечто отдалённо похожее на мотивчик из сериала.

— Дружбу мне в магию! — ужаснулся его владелец, глядя на наручные часы. — Я ж совсем про суд забыл! Пошли скорее назад!

— Какой ещё суд? — озадаченно спросил попаданец, пытаясь поспеть за быстрым шагом Макса. — И кого будут судить?

— Так тебя ж, дурака, и будут, — усмехнулся тот. — Не дошло, что ль, ещё?

— Н-нет… — попаданец уже всерьёз задумался, стоит ли бежать вслед за Максом на суд в его собственную честь, или же лучше свалить куда-нибудь поскорее, пока тот вышагивает впереди и не видит.

— Ты вообще сколько фанфиков читал? — вздохнул Макс, хотя ему явно доставляло удовольствие всем всё разъяснять. — Когда человек попадает в Эквестрию, его обязательно должна судить принцесса Селестия. Решить его судьбу, так сказать.

— За что?! Я же ничего не сделал!

— Как это за что? За грехи человечества, конечно же! Жестокий мир людей, и всё такое… Да ладно, расслабься! Все через это проходили.

Они снова оказались в Цитадели Дружбы, и Макс торопливо повёл попаданца по одному ему ведомым хитросплетениям коридоров. Сам же попаданец был погружён в весьма печальные мысли. Что если он проиграет суд? Макс вечно всё забывает, вот и сейчас он наверняка забыл рассказать нечто важное касательно судебного процесса. А потом, когда попаданец скажет что-нибудь не то или сделает что-нибудь не так, и его навсегда выгонят из Эквестрии, Макс лишь удивлённо похлопает глазами и скажет что-то вроде «А я разве тебе не говорил? Но ты ведь и сам это должен знать, во всех фанфиках так делают…» А может быть как раз на нём, попаданце, принцесса Селестия решит, наконец, что людей в Эквестрии уже достаточно. И отыграется на нём за все неприятности, принесённые её народу…

Тем временем Макс, даже не подозревающий о мрачных мыслях в голове попаданца, вывел его к большим двустворчатым дверям. Проскользнув сквозь приоткрытую створку, они очутились в просторном зале, где по обе стороны стояли ряды деревянных скамей со спинками, а в дальнем конце располагался высокий помост с трибуной посередине. В стенах справа и слева от помоста тоже виднелись двери, но только маленькие и пока закрытые. Зал был совершенно пуст, но уверенности попаданцу это не прибавило. Он робко примостился на самом краешке ближайшей к выходу скамьи, но Макс дёрнул его за локоть.

— Чего развалился, как у себя дома? Туда тебе!

Он повёл попаданца вперёд по проходу меж скамей, пока они не оказались перед самым помостом. Жестом велев попаданцу стоять здесь, Макс уселся в первом ряду и с довольным видом потянулся, словно пришёл не на суд, а на какое-нибудь юмористическое шоу.

— А где… — попаданец робко обвёл рукой пустые скамьи, — все остальные?

— Присяжные? Да придут сейчас. Куда они денутся!

Словно по приказу боковые двери распахнулись, и в зал хлынули два потока людей. Попаданец, отчего-то полагавший, что присяжными будут пони, совсем растерялся и попятился к помосту, но максы его словно не замечали. Огибая помост, они направлялись прямиком к скамьям, попутно давая друг другу брохувы.

— Макс! — с радостным видом кивали они, стукаясь кулаками. — Макс! Макс! Макс! Макс!

Из-за непрекращающихся приветствий в зале стоял страшный галдёж. Складывалось впечатление, что своё имя — это единственное известное попаданцам слово. Больше всего этим они напоминали мартиновского Ходора, а ещё — стаю крякающих уток.

Попаданец и не предполагал, что его собственное имя может так действовать на нервы. Ему нестерпимо хотелось заткнуть уши, но он понимал, что такое поведение может обидеть кого-нибудь из присутствующих. Здесь всё-таки его судьба решается, как-никак.

Внезапно левая дверь вновь открылась, впуская очередного макса, но тот не пошёл к остальным, а взошёл на помост и остановился по правую сторону от трибуны.

— Тишина! — громогласно гаркнул он.

Гомон и стук брохувов тут же смолкли.

— Макс! — запоздало крикнул кто-то, и на него зашикали.

Оратор позыркал туда-сюда, убеждаясь, что никто больше не отвлекается, и все его внимательно слушают.

— Её Величество, Превосходительство, Святейшество, Благородство, Сиятельство и Высочество, повелительница Эквестрии, владычица солнца, света и наших сердец, несравненная принцесса Селестия!

Вновь отворилась та же самая дверь, и попаданец затаил дыхание. Да, в зал действительно вошла принцесса Селестия. Все присутствующие дружно ахнули в благоговейном трепете и прижали руки к сердцу. Но попаданец никакого трепета не чувствовал. Слегка сгорбленная фигура, вялая походка и опавшая грива, похожая теперь скорее на разноцветную мочалку, чем на северное сияние, никакого страха не вызывали. Только жалость и смятение. Нет, не так представлял себе попаданец встречу с принцессой. Совсем не так.

Остальные максы, впрочем, никакого сочувствия явно не испытывали. С глупой улыбкой на лицах следили они за тем, как Селестия останавливается за трибуной и поворачивается к залу. Её уставшие глаза смотрели сквозь попаданца на что-то далёкое, ведомое только ей одной.

— Принцесса Селестия! — обратился к ней главный макс. — Это тот самый Макс, о котором мы вам говорили.

— Значит, ты и есть тот самый Макс, о котором говорят? — бесцветным голосом произнесла принцесса.

Попаданец уже догадался, что все эти слова — часть очередного ритуала, вот только Селестия, в отличие от максов, от участия в нём удовольствия явно не получала.

— Да, это я, — осторожно сказал он.

— Принцесса Селестия, Макс хочет навсегда остаться в Эквестрии! Я нижайше прошу вас дать ему такой шанс!

— Хорошо, — Селестия говорила очень тихо и без каких-либо намёков на интонацию, поэтому попаданцу приходилось внимательно вслушиваться в каждое слово. — Но достоин ли он такой чести? Макс, согласен ли ты строго блюсти законы и традиции нашей страны, готов ли потворствовать её благополучию и процветанию, отринув жестокие устои своего родного мира? Способен ли ты начать новую, мирную жизнь и никогда не причинять бед моему народу? Отвечай честно и без утайки, ибо ложь не укроется от моего взора.

Если бы в сказанном выше звучала бы хоть капля эмоций, а взор принцессы был действительно направлен на попаданца, а не куда-то в сторону главных дверей зала, он бы сейчас, наверное, дрожал в ужасе. Но в данный момент им владела лишь растерянность. Что нужно ответить? Дать какую-то торжественную клятву? Или просто рассказать что-нибудь о себе, мол, что он в жизни ничего плохого почти не делал и никого не обижал? А может, стоит преклонить перед ней колено как рыцарь? Нет, это надо было сразу делать, теперь уже как-то глупо… Чёртов Макс, почему не мог заранее нормально объяснить, как себя вести с принцессой! Так, нужно что-то говорить, ведь они все ждут! Принцесса Селестия ждёт! Попаданец набрал побольше воздуха в грудь…

— Д-да?

Это прозвучало тихо, робко и больше походило на вопрос, чем на утверждение. Попаданец мысленно проклял себя за такой никчёмный ответ, и хотел было выдать что-то более ёмкое, но принцесса вновь заговорила.

— Я вижу в твоей душе доброту и сострадание, — зазвучал её всё такой же монотонный голос. — Ты претерпел множество невзгод на своём жизненном пути, но по-прежнему остался верен себе и идеалам дружбы. Теперь ты — полноправный гражданин Эквестрии и можешь жить среди нас столько, сколько потребуется.

Произнеся эту вызубренную наизусть речь, принцесса повернулась и побрела обратно к двери. Попаданец невольно сделал шаг, намереваясь обратиться к ней, но его уже окружила гомонящая толпа максов.

— Макс! Макс! — поздравляли они, хлопая по плечу и протягивая кулаки для брохувов, от которых виновник торжества лишь уворачивался, уповая на то, что весь этот балаган скоро закончится.

И точно! Словно вспомнив о каких-то неотложных делах, максы начали рассасываться один за другим, и вскоре в судебном зале остались лишь двое.

— Отлично справился! — похвалил Макс и повёл попаданца к выходу. — А то знаешь, какие случаи на моей памяти были… У одного макса от волнения кровь носом пошла, другого чуть не стошнило, а третий вообще к принцессе обниматься лез. Еле оттащили, мда.

— И что теперь? — спросил попаданец, не горя желанием выслушивать все эти познавательные экскурсы в местную историю.

— Да, в принципе, почти всё. Сейчас, как видишь, процесс суда изрядно сократили, да и всякой бюрократией с бумажками заморачиваться не нужно. Мда, тяжёлые раньше были времена… В общем, помимо работы осталось тебе только выбрать жилище у одной из шестёрки на первые две недели, пока не накопишь на свой собственный дом. Кстати, советую потом перебираться в другой город, например, в ту же Филлидельфию. Там поняшек побольше, людей поменьше, сам понимаешь. А то любят новички возле Понивиля тереться, хотя прекрасно понимают, что шестёрка им уже не светит.

— Шестёрка? — у попаданца уже голова пухла от бесконечного потока информации, свалившегося на него сегодня, и новые термины никак не желали там усваиваться.

— Я про шесть главных героинь сериала, если ты не понял, — снисходительно пояснил Макс. — Большинство попаданцев — брони, и совершенно очевидно, что их больше всего интересуют именно эта группа пони. А я уже говорил, что бывает, если все начнут бесконтрольно удовлетворять свои желания. Так что шестёрка у нас — только для новичков и только на две недели. Эх, вот в моё время целый месяц давали, не то что сейчас…

Макс блаженно улыбнулся, видимо, вспоминая былое, словно это не он только что ругал царившую в прошлом бюрократию.

— То есть я могу целых две недели жить у одной из главных героинь? — не веря своему счастью, на всякий случай уточнил попаданец. — Бесплатно? То есть, безо всяких там этих… дружбинок?

— Жить, кушать и пользоваться прочими удобствами — да, бесплатно. А вот за всё остальное — по стандартному тарифу. Но тебе ведь не зря начальный капитал выдали — хватит за глаза, если, конечно, тратить разумно. Так вот, сейчас свободны Твайлайт, Флаттершай и Рарити. Выбирай, кто больше правится, только подумай сначала хорошенько, чтобы потом локти не кусать. Такой шанс ведь один на всю жизнь выпадает. Тебя потом к главным героиням, скорее всего, вообще никогда больше не подпустят.

— Я… — попаданец задумался на секунду, но затем, что-то для себя решив, твёрдо ответил. — Твайлайт.

— Эх вы, новички! — вздохнул Макс. — Всё бы вам Твайлайт… А я вот, между прочим, по долгу службы общался со всеми шестью и скажу тебе так: лучше Рарити пони не найти. Но это чисто к сведению. Хочешь Твайлайт — пожалуйста.

Попаданец украдкой зевнул, отправляясь вслед за Максом. Этот вечер выдался для него весьма насыщенным, и многое ещё предстояло осмыслить. Да, он мечтал попасть в Эквестрию и даже читал про это несколько хороших фанфиков, но то, что здесь происходит… Тоталитарная дружбомагичная рабовладельческая демократия — так это можно обозвать. Увиденного сегодня было вполне достаточно, чтобы осознать, что это не та настоящая Эквестрия, где царила истинная гармония, а лишь жалкие декорации, оставшиеся после нашествия интервентов из параллельного мира. Как люди могли всего за… сколько они уже здесь… до неузнаваемости исказить облик чудесной страны, прикрываясь своими выдуманными идеалами о дружбе? Лучше бы не было никакого портала, и попаданец никогда бы не оказался в мире, о котором мечтал, зато Эквестрию не наводнили бы, подобно варварам-колонистам из Европы, эти треклятые максы. Или пусть был бы портал, но попаданец очутился бы здесь самым первым и не дал совершиться этому дружбомагичному игу, вместе с принцессами найдя способ навеки запечатать его.

Кстати, а что бы он сейчас делал, если бы не было здесь ни Цитадели Дружбы, ни максов, ни их безумных порядков? Возможно, до сих пор плутал бы по лесу. Или всё же добрался бы до города и начал бы предпринимать попытки влиться в общество иной цивилизации. Стал бы нахлебничать у одной из пони, пользоваться повышенным интересом окружающих и, разумеется, попытался бы подружиться с Твайлайт и остальными. Конечно, это бы никак не сказалось на благополучии жителей Понивиля и, тем более, всей Эквестрии, но что если из того же леса вышел не один человек, а тысячи? Они все хотят нахлебничать, все хотят пользоваться вниманием и все поголовно хотят дружить с шестёркой. Стоит ли винить их за это, если их желания совпадают с тайными желаниями самого попаданца? Или всё же стоит быть благодарным предтечам за то, что они навели относительный порядок и не дали многочисленным неорганизованным индивидуумам окончательно разрушить страну?

Но что же сами пони? Вряд ли им доставляет удовольствие, когда их каждый день, словно в контактном зоопарке, трогают легионы дружелюбных человеков. Подругам Твайлайт так вообще приходится каждые две недели развлекать очередного макса. А что если здесь, как и на Земле, есть богачи, набившие свой кольтсомольский значок миллионами или даже миллиардами дружбинок, которые могут себе позволить безраздельно владеть жизнью какой-нибудь несчастной пони, а то и не одной? Насколько же глубоко их система пустила корни, если даже принцессе Селестии приходится принимать участие в их идиотских ритуалах…

— …открывает, а ты ей говоришь, — тараторил тем временем Макс, и попаданец внезапно обнаружил себя идущим по улочке Понивиля, в конце которой рос огромный дуб, — что ты такой-то такой-то… ну, в смысле Макс, попал в Эквестрию из другого мира, и тебе нужно пожить у неё. И не забудь добавить, что ты не монстр. Во многих фанфиках людей принимают за монстров, поэтому надо всегда уточнять.

— Но ведь в Эквестрии полно людей! — опешил попаданец. — Почему именно меня должны принять за монстра?

— Слушай, что ты постоянно лезешь в наш порядок? — нахмурился Макс. — Думаешь, все эти правила на пустом месте выдуманы? Великие Максы, между прочим, создали их, исходя из предыдущих ошибок и неудач, которые в прошлом совершали недотёпы вроде тебя. Кстати, даже не думай говорить Твайлайт или кому-то ещё из пони о том, что они вымышленные персонажи из мультфильма! За это знаешь какой штраф полагается, о-го-го…

Окна библиотеки не горели. Видимо, её обитатели уже давно спали.

— Давай, — велел Макс, остановившись по левую сторону от двери и в пригласительном жесте протянув к ней руки. — Стучи.

— Неудобно как-то, — замялся попаданец, поглядывая на темнеющие окна. — Ночь всё-таки…

— И чего? — поднял бровь сопровождающий. — Да будет тебе известно, что большинство попаданцев заявляются на порог именно к ночи. Не ты первый, не ты последний. Ну же, не тяни! Я не собираюсь с тобой тут до утра торчать.

Попаданец ещё малость помялся, но затем всё же произвёл несколько неуверенных стуков в дверь. В библиотеке по-прежнему было тихо и темно.

— Громче стучи! — посоветовал Макс. — Она тебя не услышала.

— Может, ты лучше тогда сам постучишь?

— Не. Я же сопровождающий, у меня на это прав нет. Могу лишь показывать тебе дорогу, а также давать все необходимые инструкции и полезные советы. А стучать ты уж изволь сам.

Попаданец вздохнул и постучал снова, на этот раз куда уверенней. Несколько секунд спустя зажёгся свет, и за дверью зацокали копыта. Скрипнули петли, и на пороге возникла сонная единорожка.

Попаданец, надеявшийся до этого момента, что уже достаточно собрался и подготовился к первой встрече с любимой пони, теперь еле сдержал так и рвущийся наружу восторженный вздох. Да, это была та самая Твайлайт, вот только её собственная реакция никак не вязалась с образом из сериала. Пони не выглядела шокированной, обескураженной, испуганной, встревоженной или даже сердитой. В её взгляде явственно читалось совершенно другое чувство, не имеющее ничего общего с неожиданностью. Смирение — наверное, это слово подошло бы ближе всего.

— Ты что, слова забыл? — шепнул Макс после затянувшегося молчания.

— Гхм, — прокашлялся попаданец. — Привет, я Макс из другого мира и я бы… если ты не против, конечно… в общем, мне нужно…

— Я с радостью приму тебя в своём доме, — не выражающим совершенно никакой радости голосом пресекла его попытки высказать свою просьбу единорожка.

— Эм… и я никакой не монстр! — запоздало добавил попаданец, заметив, что Макс всё ещё выжидающе таращится на него.

— Отлично! — сразу просиял тот. — Ну что ж, свою работу я выполнил, и дальше, думаю, ты сам разберёшься. А мне, кстати, уже домой скоро будет пора, моя там, небось, заждалась уже…

Его мечтательную речь внезапно прервало мелодичное треньканье кольтсомольского значка.

— Да вы гоните! Ещё одного принесло! Как моя смена, так сразу прёте и прёте, черти!

Даже не оглянувшись на попаданца, недовольно бубнящий Макс поспешно зашагал в сторону Цитадели Дружбы.

— Ты голоден? — обернувшись, попаданец обнаружил, что Твайлайт всё ещё стоит в дверях и выжидающе смотрит на него.

— Эм… Нет, я просто…

— Может, тогда чаю?

— Х-хорошо.

Твайлайт зашла внутрь и попаданец последовал за ней. Его взору предстала та самая библиотека, которую он мог когда-то лицезреть в сериале и на многочисленных фанартах: почти идеально круглое помещение, стены которого представляли собой книжные полки, буквально ломившиеся от стоявших на них фолиантов. При этом было видно, что все они рассортированы по какой-то сложной системе, а не просто компактно рассованы по всем доступным местам. Впереди была стена с дверью, где буквально только что скрылась Твайлайт, ведущая, очевидно, на кухню, а сбоку шла изогнутая лестница на второй этаж. Там, наверху, виднелось окно с кусочком ночного неба и чёрная труба телескопа на его фоне. Кроме тихого звона посуды на кухне, в библиотеке царила тишина. Спайка не было ни видно, ни слышно. Может, спрятался при виде человека или остался ночевать где-нибудь в гостях…

— Вот чай, — на стоявший посреди библиотеки столик приземлились две окутанные магической аурой чашки, и попаданец вздрогнул, оторвавшись от чтения книжных корешков.

— С-спасибо.

Всё ещё чувствуя себя неловко, он неуклюже опустился по-турецки перед столиком, так как стульев в библиотеке видно не было. Возможно, у максов было правило, запрещающее нарушать аутентичность подобных мест всяческой человеческой атрибутикой. Отхлебнув из чашки горячего напитка, попаданец взглянул на сидящую напротив пони, которая аккуратно пила свой чай, глядя при этом куда-то в сторону. Нужно было как-то начать разговор.

— Твайлайт?

— Да? — покорно откликнулась она.

— Можно с тобой поговорить… кое о чём?

— Конечно.

Попаданец открыл было рот, но был прерван внезапно зазвучавшим из кольтсомольского значка голосом, точно таким же, как и на лесной площадке, только гораздо более тихим.

— Вы воспользовались услугой «разговор с пони кое о чём», — равнодушно сообщил он. — Стоимость услуги — десять дружбинок.

— Объясни мне, — продолжил попаданец, поморщившись от реплики значка, — что вообще здесь происходит? Почему вы позволяете так с собой обращаться?

— Я не понимаю, о чём ты, — Твайлайт выдавила из себя некое подобие улыбки. — У нас всё хорошо. Мы все дружим, и все счастливы.

— Дружим? Счастливы? Да эти максы пользуются вами! Торгуют как вещами на базаре! Почему вы это терпите?

— Потому что у нас нет другого выбора, — прошептала Твайлайт. — Но всё нормально, мы уже привыкли, правда!

— Но… почему вы их просто не прогнали?

— Мы… — замялась Твай, испуганно прижав ушки. — Мы пытались… То есть сначала мы думали, что сможем с ними подружиться, ведь они не проявляли никакой агрессии по отношению к пони. Правда, потом их стало всё больше и больше прибывать в Эквестрию, и некоторые… в общем, они были немного несдержанны в своих, скажем так, дружественных порывах. Тогда их предводители и ввели все эти законы, правила, деньги и прочее…

— Не спросив вас, конечно же.

— К тому времени их уже было так много, что они уже перестали с нами считаться. Принцесса Луна пыталась выступить против них, собрав отряд, но у неё ничего не вышло. Многие соратники её покинули, потому что их родные и близкие в разных городах находились фактически в заложниках у максов, и они не хотели рисковать их безопасностью. Говорили, что тем, кто остался с Луной, удалось уйти за пределы Эквестрии. Большинство жеребцов бросили свои дома, ведь максы их в основном не любят, как известно. Спайку тоже с ними пришлось уйти. Это мой… Гхм, неважно, я лишь надеюсь, что с ним сейчас всё хорошо.

Твайлайт умолкла. Попаданец думал, что сейчас она продолжит свой рассказ, но вместо этого кобылка продолжала молчать, глядя в пол. Её ушки по-прежнему были опущены, а всё тело порой мелко подрагивало. Очевидно, что она не любила возвращаться к событиям тех времён.

— П-прости, я не знал… А как же Элементы Гармонии? Они что, украли их?

— Нет, не украли. Элементы не работают против них. Точнее, работают, но лишь против тех, кто действительно действует со злым умыслом. Большинство же думает, что они и впрямь своими действиями сеют вокруг лучи дружбы, поэтому магия Гармонии их не обнаруживает. Поверь, мы всё уже пробовали… Сейчас мы просто живём по их правилам, и это не так уж и плохо, если подумать.

Кобылка тихонько вздохнула. Желая хоть как-то её утешить, попаданец приблизился и, протянув руку, осторожно коснулся её гривы. Не ожидавшая этого Твайлайт слегка дёрнулась, но осталась стоять на месте.

— Вы воспользовались услугой «погладить пони». Стоимость услуги — пять дружбинок.

— Да захлопнись ты уже, дрянь тупая! — заорал на значок попаданец. — Плевать мне на твои услуги!

— Вы употребили грубое выражение в присутствии пони. Штраф — двадцать дружбинок.

— Всё, хватит! — попаданец сорвал значок и отшвырнул его в угол. — Если никто до сих пор этого не сделал, то это сделаю я. Твайлайт, мы должны поднять восстание! Ты знаешь какое-нибудь место, где нет этих максов?

— Ну… В старом замке в лесу их вроде нет.

— Отлично! — попаданец подбежал к окну, оглядел пустую улицу и быстро задёрнул шторы. — Вот мой план. Мы организуем в старом замке штаб сопротивления и соберём всех пони, готовых сражаться за свободу. А когда накопим достаточно сил, пойдём штурмом на Цитадель Дружбы, захватим её и сравняем с землёй.

— Ничего не выйдет, — покачала головой Твайлайт. — Их слишком много, а мы уже давно разучились бороться за что-либо.

— Нет, это не так! — воскликнул попаданец. — Вспомни, скольких злодеев вы победили, сколько раз спасли Эквестрию от катастрофы! Вы сильнее, чем думаете, а это, — он ткнул большим пальцем за спину, в ту сторону, где примерно находилась Цитадель Дружбы, — всего лишь кучка глупцов и неудачников из параллельного мира. Да мы их в два счёта разобьём!

— Правда? — ушки Твайлайт слегка приподнялись. — А как же портал? Придут новые, и всё повторится.

— Не придут. Мы построим над ним купол из бетона. Или выроем огромную яму и лаву туда нальём.

— Это жестоко.

— А держать вас в рабстве не жестоко? Обещаю тебе, что совсем скоро все пони в Эквестрии станут свободными и забудут весь этот… — тут попаданец не выдержал и сладко зевнул. — Ладно, приготовления к революции начнём завтра, а то я чего-то совсем вымотался. Надо поспать и всё ещё раз хорошенько обдумать.

— Я постелила тебе наверху, — сказала Твайлайт. — Или, может, ты хочешь, чтобы я легла с тобой…

— А? Что? Нет! Нет-нет-нет-нет-нет! Забудь это! Отныне ты свободная пони и можешь делать что хочешь.

— Как скажешь.

Зевая, попаданец поплёлся на второй этаж, нашёл приготовленную ему постель, бухнулся на неё и тут же вырубился. А коварный значок, выждав немного и убедившись, что он действительно спит, тихо произнёс из тёмного угла:

— Вы воспользовались услугой «восстание». Стоимость услуги — триста пятьдесят дружбинок.